автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Библейско-христианская проблематика в творчестве И.А. Бунина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Библейско-христианская проблематика в творчестве И.А. Бунина"

На правах рукописи

Агафонова Виктория Дмитриевна

Библейско-христиапская проблематика в творчестве И.А. Бунина

Специальность 10 01 01 — русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

3 О АПР 2009

Москва, 2009

003468461

Работа выполнена в Отделе русской литературы конца XIX - начала XX вв Института мировой литературы им А М Горького Российской академии наук

Научный руководитель:

доктор филологических наук Всеволод Александрович Келдыш Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Лидия Андреевна Колобаева кандидат филологических наук Лариса Евгеньевна Зайцева Ведущая организация:

Владимирский Государственный Гуманитарный Университет

заседании Диссертационного совета Д 002 209 02 при Институте мировой литературы им АМ Горького РАН по адресу 121069, Москва, ул Поварская, д 25А

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института мировой литературы им А М Горького РАН

Автореферат разослан « г? » ГиП^ъСи^Л- 2009 г

Защита состоится « Л

» ¡Л-С^и^' 2009

г в

часов <*• на

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат филологических наук

О В Быстрова

Интерес к творчеству И Л Бунина в российском литературоведении неизменно высок Появление возможности объективного и непредвзятого исследования произведений писателя позволяет находить новые и малоизученные ракурсы в буниноведении В современных исследованиях особенно заметно значительное расширение круга проблем, относящихся к творчеству писателя, и проницательное их уяснение ученые пишут о присущих ему универсальности, космизме, о взаимодействии в ею творческом сознании различных философских традиций и др Непосредственно затрагивают эти вопросы углубленные исследования 10 Мальцева (Иван Бунин 1870-1953 Frankfurt/Main - Moskau, 1994) и О В Сливицкой (Повышенное чувство жизни Мир Ивана Бунина М , 2004) В ряду серьезных общих работ о писателе - книги и статьи О Н Михайлова, Н М Кучеровского, J1 В Крутиковой, JIА Колобаевой, В Я Линкова, Р С Спивак и др

Для исследователя, занимающегося данной проблематикой, незаменимы работы и мемуары литераторов русского зарубежья - Г В Адамовича, М А Алданова, П М Бицилли, В В Вейдлс, Б К Зайцева, И А Ильина, ГН Кузнецовой, Ф А Степуна Отдельное место в этом ряду занимала BII Муромцева-Бунииа, вдова писателя, автор ценнейших мемуарно-биографических публикаций о нем

Среди прочих аспектов мироощущения Бунина неоднократно выделялась и его библейско-христианская составляющая

За последние годы и в отечественной литературе о Бунине появились специальные работы, посвященные этим вопросам В их числе -исследования Г Ю Карпенко, подробно анализирующего ветхозаветную составляющую творчества Бунина, Г В Килгановой, рассматривающей ориентализм в прозе писателя, Г П Климовой, помещающей творчество писателя в контекст христианской культуры, М М Дунаева, уделившего в своем общем труде о православии и русской литературе особое место оценке бупинского миросозерцания в свете христианского учения Тем не менее,

проблема религиозного мировидения писателя остается еще недостаточно разработанной

Данная диссертация продолжает это актуальное направление в буниноведении, опираясь на ценные стороны литературы вопроса и одновременно полемизируя с отдельными ее положениями

Методологическим ориентиром для автора послужили концептуальные выводы, следующие из наиболее значимых общих трудов по истории русской литературы конца XIX - начала XX веков (от трехтомника «Русская литература XX века (1890-1910)» под ред С А Венгерова (М , 1914-1918) до двухтомника ИМЛИ «Русская литература рубежа веков (1890-е - начало 1920-х годов)» (М, 2000-2001)), и работы ученых, обращенные к ведущим закономерностям литературного процесса этой эпохи - С С Аверинцсва, Н А Богомолова, М Л Гаспарова, Л К Долгополова, Вяч Вс Иванова, К Г Исупова, В Б Кагаева, В А Келдыша, Л А Колобаевой, И В Корецкой, А В Лаврова, Ю М Лотмана, Д М Магомедовой, 3 Г Минц, О Ронена, В П Смирнова, Е Б Тагера, В Н Топорова, Е Г Эткинда и др

В работе выдвинуты два главных аспекта заявленной темы, первый из которых, мировоззренческий, связан с отношением Бунина к религиозно-философскому наследию и его традиции в современном писателю мире, второй аспект - конкретный анализ бунинской образности в свете религиозно-философских тяготений писателя

Обозначенные аспекты определяют объект и цель данной работы -религиозно-философские искания писателя, запечатленные в библейско-христианской образности, и уяснение специфической природы этих исканий в творчестве Бунина

Положения, выносимые на защиту: 1. Миросозерцание Бунина складывалось, в том числе, из различных источников религиозной мысли, и библейско-христианский аспект занимал в нем весьма значительное, но не определяющее место 2. Бунинское отношение к христианству было антиномичным, отражая общую антиномичность видения мира писателем,

соединяющего «резко противоположные аспекты мировосприятия» (О В Сливицкая) 3. Важнейшая черта рассматриваемой в диссертации проблематики - переплетение в бунинских сочинениях ветхозаветного и новозаветного начал Оно сказывается прежде всего в том, что для Бунина как в Ветхом, так и в Новом Завете наиболее важна проекция их сакрального содержания на земное существование, в частности, на животрепещущие вопросы текущею дня, что нередко придает религиозной образности метафорический характер

Научная новизна диссертации заключается в особенностях подхода к выдвинутой проблематике В религиозно-философских тяготениях Бунина, чуждых исключительной приверженности к какой-либо отдельной конфессии, автор диссертации усматривает своеобразное проявление поисков синтетического миросозерцания, характерного для философской и художественной мысли Серебряного века Вместе с тем расширяется представление и о самой религиозной образности, многогранно запечатлевшей духовные искания писателя

Методология и методы исследования предопределены поставленными задачами, для решения которых использован общеметодологический системный подход и частные научные методы описательный, сопоставительный

Материалом для данного исследования послужили поэтические и прозаические произведения писателя

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты проведенного исследования помогут в дальнейшем изучении столь важной в творчестве Бунина темы Материал диссертации может быть использован для построения курса «История русской литературы конца XIX - начала XX веков», при составлении комментариев к произведениям писателя, а также в качестве пособия для спецкурса «Христианство в творчестве И Л Бунина»

Таким образом, актуальность данного исследования мотивируется научной новизной и практической значимостью работы

Апробация работы. О результатах исследования мы сообщали на международной научной конференции «Язык русской классики» в ИМЛИ РАН (октябрь 2007) и в ходе работы аспирантских семинаров в ИМЛИ РАН и РГГУ

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении определяются задачи диссертации, а также рассматриваются научные исследования, имеющие непосредственное отношение к теме работы Выявляются два типа исследований, представляющих в изучаемом нами вопросе различные выводы

Первое направление приобщает Бунина к той или иной конфессии - будь то буддизм или христианство Второе направление исследований исходит из того, что творчество Бунина по отношению к религиозно-философской проблематике никогда не было конфессиональным Эта точка зрения, целиком разделяемая нами, полностью относится к библейско-христианским представлениям писателя, весьма важным в его духовной жизни В исследованиях последних лет можно встретить точку зрения, согласно которой па разных этапах пути писателя становились во главу угла различные религиозные парадигмы С таким подходом можно согласиться, если иметь ввиду, что они не отменяли библейско-христианской составляющей, которая (хотя и при неодинаковой интенсивности) сохранялась на всем протяжении творчества Бунина

Первая глава диссертации — «О мировоззрении И.А.Бунина в контексте религиозно-философского движения конца XIX - начала XX веков». В нервом параграфе «Общие замечания» отмечается, что Серебряный век в русской культуре связан со своеобразным религиозно-философским Ренессансом Он явился питательной средой для основного,

символистского, направления в русском модернизме, но вместе с тем заметно воздействовал и на другие литературные движения и направления своего времени Многие художники слова этого периода философичны, философы - «художественны» Пафос метафизического освящения вещественного мира стал теперь, наряду с философами, особенно близок и писателям

Идея синтетизма - одна из стержневых идей этого возникающего «неорелигиозною» миросозерцания, по-разному осмысляемого Оно формируется в результате соприкосновения множества источников религиозной мысли - от глубокой древности до современности Подобного «наплыва» не знал до этого ни один период русской духовной жизни Это и религия античного мира, неоплатонические и гностические идеи, и разнообразная средневековая эзотерика, оккультизм Пристальный интерес вызывает восточная мудрость Рядом с основоположениями ведущих религиозных конфессий — многочисленные ответвления от них, в том числе, сектантские верования

Неорелигиозное движение развивалось противоречиво, в притяжениях и отталкиваниях К примеру, богоискательство тех лет порой сближалось с антропологическими концепциями и вместе с тем резко отмежевывалось от их крайнего выражения — человекобожества Живые идеи соседствовали со схематическими построениями

Во втором параграфе «Идея синтетизма в мироощущении Бунина»

говорится о многогранности бунинской художественной натуры, противостоящей желанию современников выделить единственную миросозерцательную и эстетическую ориентацию писателя Преодолевая границы сущес!вовавших литературных школ, Бунин создавал свою художественную систему, которая зиждилась на определенной мировоззренческой основе, однако неоднозначной, а подчас и антиномичной При явном отмежевании писателя от литературных лагерей и нелюбви к модернистам, внутренний склад его творческой личности был глубоко

созвучен «серебряному веку» На ее формирование оказали воздействие и религиозно-философские искания времени

Как отмечалось выше, их отличало особого рода синтезирование традиционно религиозных и неорелигиозных идей Стремление к подобному соединению - характерная черта и бунинского мировосприятия, отмеченного своеобразно «экуменическими» (не в конфессиональном смысле) настроениями, синкретичностыо религиозного сознания

Основными критериями ценности тех или иных религиозных феноменов являются для Бунина их освящение глубоким прошлым и их красота в ее особом понимании писателем Эстетически прекрасное и возвышенно-духовное фактически отождествлялись в его сознании

Пантеистическое восприятие бытия (соприродность Творца и творения) стало для писателя своеобразной «объединительной» почвой Образы различных религиозных систем получают в его творчестве пантеистическую окраску Так, библейский Бог видится воплощенным в зримых образах и явлениях природы

Вместе с тем у Бунина, тяготеющего и к Ветхому Завету и к буддизму, подобное пантеистическое видение мира было неоднозначным, допуская порой бога безличного, целиком растворенного в природе, и Бога, стоящего над нею

Характерно также, что пантеизм раннего и зрелого Бунина различен по своей тональности и внутреннему содержанию Мировоззрение раннего Бунина окрашено в конечном счете гармоничным пантеистическим настроением А в его зрелом пантеизме нарастает трагическая нота -обнаруживаются неустранимые противоречия и безысходные состояния

Тем не менее стержневым началом бунинского творчества на всех его этапах остается идея Красоты как высшей духовной ценности, приобщающей человека к надындивидуальным основам бытия Это - именно тот аспект сочинений писателя, который побуждает прежде всего к сопоставлению с отдельными ключевыми идеями неорелигиозной философии

В третьем параграфе «И.Л Бунин и Вл.С.Соловьсв» рассмотрены некоторые линии пересечения взглядов Бунина с творчеством символистов, философским вдохновителем многих из которых был Вл С Соловьев Это пересечение подразумевает не только сближение, по и кардинальные различия

Соловьевская концепция «всеединства», утверждавшая синтез идеально надмирного и материально земного, в целом чужда миру Бунина, для пего неприемлем приоритет отвлеченно метафизической мысли Но в отношении экуменических взглядов философа и, особенно, в понимании им одухотворяющей мир Красоты у Бунина и Соловьева обнаруживаются любопытные точки соприкосновения

Художественное творчество Бунина отвлекалось от «падмирных» объяснений в духе неорелигиозной философии Однако сам по себе соловьсвский пафос «обожения» земной материи, в котором сказывались и пантеистические веяния, невольно соприкасался с бунинским пантеистически окрашенным пафосом освящения земного бытия

В своем произведении «Три речи в память Достоевского» (1881-1883), вспоминая о знаменитых словах «Красота спасет мир», Соловьев воспроизводит триаду - Истина, Добро и Красота «Истина есть добро, мыслимое человеческим умом, красота есть то же добро и та же истина, телесно воплощенная в живой конкретной форме И полное ее воплощение -уже во всем есть конец и цель и совершенство, и вот почему Достоевский говорил, что красота спасет мир»1 При этом искусство мыслится как пророчество, призванное предуказать будущее Царство Вечной Красош Г В Адамович писал «Красота спасет мир», — сказал Достоевский Бунин Достоевского терпеть не мог, но с этим его утверждением, пожалуй, согласился бы, хотя и разошелся бы в истолковании понятия красоты»2 Соловьев восходит от добра к красоте «как результату взаимодействия

' Соловьев В С Стихотворения, эстетика, литературная критика М,1990 С 180

2ЛламовичГ В Бунин Воспоминания//Знамя 1988 №4 С 181

материального и духовного начала»3 Для Бунина присутствие красоты также указывает на нравственную составляющую явления При всем его отчуждении от Достоевского, как и от Соловьева, Бунину, тем не менее, близка идея вечной Красоты как «гелесно воплощенного» добра4

Так, в путевых лирико-философских очерках «Тень птицы» (1907-1911) писатель соединяет понятие Красоты Мира с символами древних религий Красота святынь древней Греции, ветхозаветной и новозаветной Иудеи, возвышенная тайна овеянных тишиной египетских пирамид - это непреходящий голос вечности, говорящий многим поколениям людей о незыблемых основах бытия В бунинском восприятии истина вечных человеческих святынь и означает одухотворение мира красотой

Как видно, присущая символизму «эстетизация / / этических и религиозных / / ценностей»5 была по-своему характерна и для Бунина Подтверждением этого в его творчестве и служат религиозные мотивы

В четвертом параграфе «Отношение Бунина к традиционному христианству. Православие» констатируется осложненное отношение Бунина к христианству (подчас приводящее исследователей к прошвоположным выводам о характере принадлежности писателя к церкви), которое складывается уже в начале его жизненного пути О возникновении религиозного чувства, его истоках, определившихся еще в детстве и юности и обусловивших, по существу, все дальнейшее в религиозных размышлениях Бунина, их особую природу, - достоверно рассказывает роман «Жизнь Арсеньева» (1927-1939, 1952), во многом автобиографический по своему материалу Весьма характерно, что первоначальное детское представление о Боге, вызванное православной обстановкой родительского дома, соединяется у Бунина со страхом смерти Именно из этой параллели «Бог - смерть»

3Мшомедова ДМ Владимир Соловьев// Русская лшера1ура рубежа веков (1890-е-начало 1920-хюдов) Кн 1 М , ИМЛИ РАН, 2001 С 755

4 О пересечениях Ьунииа и Соловьева в отношении к идее Красоты см Келдыш В Л Там же С 57-59

5 См МинцЗГ Ьлок и русский символизм//Лигера1урное наследство М.1980 Т 92 Кн 1 С 100, 102103

впоследствии возникнут образы страшного в своей мощи и непреклонности божества Церковная жизнь порой воспринималась как нечто мрачное, вещающее о неизбежном конце В то же время, детские впечатления вложили в душу будущего писателя трепетное ощущение старины и загадочности, красоты обрядовой жизни церкви

Такое восприятие христианства сопровождало писателя всю жизнь В эмиграции христианские впечатления «наложились» у Бунина на образ России в целом и внушили ностальгическое переживание русской церковности, неразрывно связанное с покинутом Родиной, со своими предками

В подпункте четвертого параграфа ««Народное» православие» («двоеверие») уделено внимание отмеченному И А Ильиным «язычески-интуитивному» началу в мировоззренческом складе Бунина, которое прослеживается в произведениях, изображающих простой народ Если говорить о своеобразии бушшского восприятия православия по отношению к собственно церковному, то нужно иметь в виду и особое тяготение писателя к древнему (во многом языческому) историческому прошлому русского народа

Как только христианство утвердилось на Руси, оно стало развиваться как «ортодоксальное» (книжное) и «народное» Явление «народного» православия не есть особая религия, но форма христианской религиозности -своего рода синтез прошлых и настоящих верований, в котором сохраняются значительные элементы более древней формы религиозного культа — язычества В науке сфера «народного» христианства характеризуется как «двоеверие» По мнению исследователя русской религиозности А А Панчснко, с двоеверием связан определенный период русской истории -«время, непосредственно последовавшее за распространением христианства

на Руси»6 В дальнейшем двоеверие пустило глубокие корни в религиозном сознании русского народа, о чем ярко свидетельствуют фольклорные образы Горячая привязанность и любовь Бунина ко всему русскому, включая «темную древность», породила творческий отклик на это явление народной жизни

Подробнее остановимся лишь на одном, но весьма характерном примере Эго - рассказ «Аглая» (1916), названный, в одном из вариантов, «Жертва немудрая» и повествующий о деревенской девушке-монахине Анне-Аглае, образ которой овеян поэзией русского фольклора и верой в Бога Уже «пятнадцати лет от роду, в ту самую пору, когда надлежит девушке стать невестою, Анна покинула мир»7 Уступив настроениям сестры Катерины и по благословению отца Родиона, Анна принесла в жертву свою юную жизнь Но судьба ее была предопределена « / / однажды, на покосе, большая блестящая змея с изумрудной головой обвилась вокруг ее босой ноги Схватив змею своей длинной и узкой рукой, сорвав с себя ее ледяной и скользкий жгут, далеко отбросила его Анна и даже лицо не подняла, а испугалась крепко / / И Катерина сказала ей «/ / бойся Змея Искусителя, опасная пора идет к тебе» (4,209)

Здесь возникает языческий мотив предначертаиности, рока, нависающего над девушкой Символично, с другой стороны, время пребывания инокини Аглаи в обители 33 месяца - явная ассоциация с 33 годами Христа 33 года Христа на земле, призванного страданием и смертью искупить людские грехи, и жертва Аглаи - 33 месяца, ведущие к неосознанному жертвоприношению и смерти

Сквозь «житийность», благостность и умиление прорывается авторское отношение к предмету повествования Религиозность сестры Анны-Аглаи, Катерины, оборачивается фанатичностью и фатализмом Отец Родион и Катерина - это, казалось бы, необходимые положительные персонажи с

6 Панчснко Л А Исследования в области народ[Ю1 о Православия Деревенские святыни Северо-Запада России СПб, 1998 С 21

7 Бунин И Л Собр соч В 8 г М , 1993-2000 Т 4 С 210 В дальнейшем ссылки наэю издание даются в тексте с указанием тома и страницы

точки зрения «житийного» повествования, но при этом, по Бунину, они подвели девушку к греху прошв Матери-Земли, заставили юную красоту спрятаться под монашеские одежды и отказаться от всего чувственного Соединение православной тематики и языческого культа Матери-Земли в данном случае выражает авторский взгляд на христианскую аскезу

Вся короткая жизнь Лглаи проходит под знаком послушания Но это не предание себя в волю наставника но духовному доверию и любви, а совершенная несвобода личности В этом смысле символичен и уход Лглаи из жизни - по тому же «послушанию» Но в предсмертные минуты в скромной инокине вдруг просыпается страх перед «Мати-Землси» «Напоследок же закрыла глаза и раздельно молвила «И тебе, Мати-Земля, согрешила еемь душой и телом — простишь ли меня9» (4, 211) Это были слова, читавшиеся в древней Руси «за вечерней под Троицу, под языческий русальный день» (4, 211)

Мать-Земля - древний языческий символ плодородия, обновления жизни И, по мысли автора, Аглая своим столь ранним монашеством оскорбила Землю На это указал критик А Дерман « / / испуская последний вздох, схимница Аглая вдруг устремилась тоскующей душой к языческому и русальному, вдруг почувствовала страшный грех свой перед отвергнутым миром, перед «Мати-Землей»8

Рассказ «Аглая» - из тех произведений Бунина, которые выразительно демонстрируют его представление о жизненных ценностях Это сочинение соприкасается с тем комплексом проблем, которые особенно привлекали неорелигиозную русскую мысль времени Бунина — отношения христианского и языческого, дохристианского сознания Пантеистическому мироощущению Бунина была близка народная тяга к Матери-Земле Укорененность народа в природной стихии во многом созвучна бунинскому ощущению родства человека и окружающего мира, бунинскому чувству природы Народные

"ДерманА Старое и новое у Бунина // Речь 1917,23япв

13

верования дороги писателю и как неповторимый дух его Родины, и как соприкосновение с особой философией жизни

В диссертации обращено внимание и на разнообразные фольклорные источники, в частности духовные стихи, а также «народные» интерпретации житий и других церковных книг, находивших отклик у Бунина, будучи живой связью с душой народа Писателя интересовали и различные апокрифические рассказы, заклинания, «псальмы» и молитвы, которыми наполнена русская деревенская культура

В пятом параграфе «Ветхозаветность» идет речь о важнейшем месте, занимаемом Ветхим Заветом среди различных религиозных источников, в той или иной мере повлиявших на становление мировоззрения Бунина Повышенный интерес к священным книгам Востока - Библии и Корану -был характерной чертой духовной жизни рубежа веков Бунин находил здесь то, что было многократно обдумано и выстрадано им самим Древние тексты давали выход его потребности в возвышении «вечного» над «временным», поискам ответов на смысл бытия

Бунинское тяготение к ветхозаветному восприятию мира не раз отмечалось в критической литературе Веяния Ветхого Завета обнаруживаются и в религиозно-философских размышлениях писателя, и в его эстетических предпочтениях, в сюжетах и образах, часто представляющих собой как бы символический «мост» между трансцендентным и имманентным началами в мире

«Ветхозаветность» у Бунина предельно насыщена жизнью, она становится своего рода проекцией па современные ему драматические события Изначальным пантеистическим ощущением бытия, подразумевающим поглощенность земной жизнью, во многом объясняется становление «библейского» взгляда в произведениях писателя Из многих библейских истин Бунину особенно близки именно ветхозаветные - прежде всего «правда Иова» и мудрость Экклезиаста

Но и значимость «ветхозаветного» мышления у Бунина не составляет целостного мировоззрения, это только одна, пусть и важная, его часть, наряду, например, с буддийской составляющей

Шестой параграф «Отношение Бунина к буддизму» посвящен воздействию буддизма на миросозерцание писателя и сложному его восприятию Буниным Оно проявилось, в частности, в особой трансформации ряда буддийских понятий, отраженной на страницах бунинских произведений Указано, что подобные интересы писателя могли возникнуть и под влиянием Льва Толстого, склонного к приятию некоторых буддийских идей

Веяния буддизма несут на себе такие произведения Бунина, как «Братья» (1914), «Город Царя Царей» (1924), «Ночь» (раннее название «Цикады», 1925), «Освобождение Толстого» (1937) и многие другие Одним из наиболее характерных в этом смысле является рассказ «Братья», где особенно отчетливо выражены отдельные стороны буддийского учения об «освобождении», предусматривающие отвержение «внешней» жизни, любого самоутверждения личности, уничтожение желаний

Автор диссертации отмечает большие заслуги исследователей в выявлении достаточно обширных буддийских «реалий» в сочинениях Бунина И вместе с тем возражает против подчас встречающегося в научной литературе отождествления мировоззрения писателя с буддийским учением, вплоть до проецирования его на жизненный путь Бунина

Работа показывает, что, наряду с захваченностыо буддийским «комплексом», в миросозерцании писателя всегда существовало противовесное сознание, связанное прежде всего с острым ощущением самоценности личностных начал и их «притязаний»

Бунинское отношение к буддизму, в целом, сходно с его отношением к другим религиям Писатель воспринимал лишь те стороны учения, которые были близки его внутреннему миру, становясь при этом реальным, хотя и далеко не исчерпывающим, содержанием его мыслей и чувств

В диссертации также показано, что буддийская тематика нарастает к концу жизни писателя В ряду последних и наиболее развернутых обращений Бунина к буддийской идее «освобождения», уже за границами Серебряного века, стоит книга «Освобождение Толстого», представляющая собой некоторый итог развития в творчестве писателя религиозной проблематики вообще

В седьмом параграфе «Книга «Освобождение Толстого»» отмечено, что Бунин, почитая Толстого высшим художественным авторитетом, выразил в своем позднем философско-критичсском сочинении «Освобождение Толстого» (1937) свое отношение к нему «не только как художнику и великому поэту», но прежде всего как «очень, очень близкой» ему «религиозной душе»9, как к учителю жизни, мыслителю и философу

Поэтому не менее важная особенность книги заключается и в том, что «Освобождение Толстого» значимо не только проникновением в мир «героя» произведения, но во многом характеризует нравственные идеалы и духовные искания самого автора сочинения Осложнснность толстовского взгляда на жизнь и конечная неразрешснность проблемы бытия при глубоком в псе погружении вполне отвечали и собственным бунинским исканиям Из различных представлений о Боге и смысле жизни толстовский взгляд оказался более близок ему, как и особый тин религиозности Толстого

В «Освобождении Толстого» Бунин соединяет буддийские и христианские взгляды Буддийские мысли и цитаты он ставит раньше евангельских Но при этом его глубоко привлекают многие стороны христианского учения, как и других религии, в которых, как и Толстой, он выделяет прежде всего общефилософскую и нравственную стороны, полагая, что именно здесь возможны широкие обобщения на основе сближения

9Г1исьмокМВ Карамзиной ог 20 июля 1938 г-Лигера1урнос наследство Т 84 Иван Бунин Кп 1 М, 1973 С 670

духовных источников Для Бунина важна религиозная древняя мудрость в ее совокупности, она служит опорой для постановки бытийных вопросов

Пересечения Бунина с Толстым - религиозным искателем -симптоматичны Это одно из немаловажных свидетельств о сближающих самые разные пути мысли тенденциях, зародившихся еще в литературном процессе Серебряного века

Вторая глава диссертации - «Библейско-христианская образность как составляющая художественного мира Бунина в 1910-е — 1920-е годы». В хронологических границах данной главы материал творчества писателя, относящийся к библейско-христианской образности, представлен особенно полно по сравнению с существующими исследованиями

Выбор этого периода его творчества обусловлен той исключительной исторической ситуацией, которая была реальностью для Бунина - преддверие и трагедии Первой Мировой войны, революция, голод и разруха, гражданская война и, наконец, эмиграция, тяготы жизни на чужой земле Насыщенность драматическими событиями стимулировала повышенное внимание к библейской мудрости - именно в эти годы Бунин все чаще обращается к религиозным источникам Осмысление писателем бытия в религиозно-философских категориях вело, в свою очередь к нарастанию религиозной образности в его сочинениях

В произведениях рассматриваемого периода отчетливо проявилось присущее писателю умение сочетать реалистический тон повествования и глубокую символичность, основанную на параллелях с религиозно-мифологическими сюжетами Личные наблюдения автора органично переплетаются с многочисленными, включенными в текст, древними легендами, ветхозаветными и новозаветными сюжетами, агиографическими рассказами и цитатами из богослужебных книг Лирическое звучание произведений усиливается подчеркнутой метафоричностью

Под библейско-христианской образностью в произведениях Бунина мы подразумеваем и прямые воспроизведения из источников (ветхозаветные и новозаветные цитаты, сюжетные мотивы), и «переносное» их восприятие в системе тропов (перифразы, метафоры, сравнения, символы и др )

Основная задача главы — уяснение отношений между ветхозаветной и новозаветной образностью (в сопоставлении в том числе и с буддийскими мотивами в бупинском художественном мире) Подобная задача еще не осуществлялась так конкретно С этой целью мы освещаем различные пласты творчества писателя

- собственно ветхозаветный (книжныи),

- собственно новозаветный (книжный),

- житийныи,

- церковный (быт, обиход)

Библсйско-христианская образность тссно связана с бунинским восприятием исторических событий, она становится подчас связующим звеном между писательским взглядом на происходящее и высшей правдой, выражением которой служит Библия

Восприятие текущей истории сквозь призму религиозной образности особенно красноречиво в знаменитом дневнике Бунина 1918-1919 годов, получившем название «Окаянные дни» Толковый словарь В И Даля определяет слово «окаянный», в частности, как «нечестивый» Характерное название дневника неоднократно подтверждается элементами религиозной символики в этом, казалось бы, целиком документальном, но насыщенном художественной образностью произведении, запечатлевшем взгляд Бунина на революцию как на духовную катастрофу русскою народа Вместе с тем, «Окаянные дни» выразительно демонстрируют характерное у Бунина сопряжение ветхозаветной и новозаветной образности

В первом параграфе «Ветхозаветная образность» отмечается, что среди многочисленных обращений Бунина к библейской образности се ветхозаветный пласт в интерпретации писателя - наиболее широкий Для бунинской прозы характерны в основном одиночные библейские образы, часто выступающие в качестве символов, в то время как для поэзии, наряду с отдельными образами, часто характерны развернутые библейские сюжеты

Особенное внимание писателя привлекают мотивы катастрофичности в Ветхом Завете Сотворенные Богом стихии в бунинском представлении завораживают и одновременно наводят ужас своим величием Этот первобытный «ужас» творения писатель видел в первых страницах книги Бытия, о чем свидетельствует, например, рассказ «Братья» (1914) Первые главы книги Бытия неизменно интересовали Бунина не только образами грозных «первостихий», по и темой «потерянного рая», «родины Лдама» Этой теме посвящены стихотворения «Цейлон» (1916), «И шли века » (1916), «Сорвался вихрь » (1917), «О радость красок » (1917), «Потерянный рай» (1919) Ветхозаветные патриархи Авраам, Исаак и Иаков, жизнь которых изложена в книге Бытия, также стали героями бунииских произведений Так, в стихотворении «Благовестие о рождении Исаака» (1916) Бунин поэтически воспроизводит историю о явлении Трех Ангелов Аврааму, следуя библейскому сюжету (Быт 18 1-3,6-8,9-10,12-14) Сюжет книги Бытия о таинственной борьбе Иакова с Богом осмысляется в стихотворении «Иаков» (1914)

Важнейшей в ветхозаветном повествовании является книга Исход, где содержится богоданный Закон В диссертации указаны образы и мотивы Исхода, которые нашли отклик в художественном мире писателя Творческое осмысление дарования Закона Моисею на горе Синай мы находим в стихотворении «Тора» (1914)

Свидетельством проекции библейской истории на текущие исторические события становятся у Бунина изречения четырех великих пророков Исаии,

Иеремии, Иезекииля и Даниила, которые предстают возвышенно-горькими символами наступивших перемен

Среди многих библейских героев в художественном мире Бунина встречается и Иисус Навин («Стой, солнце'» (1916))

Следует отмстить, что большинство ветхозаветных сюжетов и символов приходится на поэтические произведения

Во втором параграфе «Новозаветная образность» показано, что творческое осмысление сюжетов и образов Нового Завета занимает, наряду с ветхозаветными, значительное место в произведениях Бунина

Новозаветная символика также помогала писателю приоткрыть сущность современного ему русского бытия Характерным примером, в частности, может служить рассказ «Безумный художник» (1924)

Образы Рождества Христова, бегства в Египет, Входа Господня в Иерусалим и распятия имеют, помимо евашельского контекста, и авторскую трактовку Символика поношений, распятия и мук свидетельствует о взгляде Бунина на современную ему Россию сквозь призму евангельских образов

Среди новозаветных героев образ Божией Матери встречается у Бунина наиболее часто, представая высшим духовно-нравственным началом Помимо собственно евангельских сюжетов, их фольклорных переработок, Богоматерь присутствует в авторских сюжетах Бунина на новозаветные темы, в бунинских образах стихий природы (стихотворения «На пути из Назарета» (1912), «Парус» (1915), «Бегство в Египет» (1915), «Звезда морей, Мария» (1920), рассказы «Господин из Сан-Франциско» (1915), «Бо1иня разума» (1924) и др )

В творчестве писателя присутствует также множество ссылок на евангельских героев, на сюжеты, притчи и заповеди Нового Завета

Одной из важных новозаветных тем стала для Бунина трагическая составляющая Апокалипсиса Апокалиптический образ зверя, выходящего из бездны, символизирует в произведениях Бунина общий кризис современного писателю мира С особенной ясностью этот образ предстал в рассказе

«Господин из Сан-Франциско», которому Бунин предпосылает эпиграф из Апокалипсиса «Горе тебе, Вавилон, город крепкий'» (18 10) Рассказ демонстрирует нерасторжимую внутреннюю связь между новой европейской цивилизацией, символизированной в образе корабля, и метафизическим злом, олицетворенном в образе дьявола

Несомненно глубокое погружение автора в символику и образность Нового Завета Новозаветные истины пе были, однако, в своей полноте довлеющими в мировидении Бунина Мессианство Христа в целом чуждо бушшскому взгляду Самой яркой стороной христианства, проявившейся в произведениях писателя, следует признать нравственную, но не собственно мистическую На взгляд автора работы, в этой грани творчества писателя нашла красноречивое выражение общая проблема аптипомичпости его художественного мышления, не раз затрагивавшаяся в литературе о Бунине катастрофичность восприятия «земного» мира, как и конечной отчужденности человека в космическом пространстве вместе с безграничной любовью к самому феномену жизни, «пантеистическим» ощущением слитности с природой

В творчестве Бунина есть немало обращений к житийной тематике, чему посвящен третий параграф «Житийная образность». Отдельные бунинские образы непосредственно «списаны» с героев Житий святых, но существуют также и житийные персонажи в авторской интерпретации Бунину был хорошо знаком агиографический материал

Среди святых, вошедших на страницы произведений писателя, присутствуют мученики, преподобные, святители Одним из любимых бунинских житийных образов стал подвижник XVIII века святитель Димитрий Ростовский - ему посвящен рассказ «Святитсль»(1924), о нем писатель упоминает в «Окаянных днях» Образ святителя дорог для Бунина особенной, сокровенной близостью к народу, которая проявилась и в житии святого, и в его посмертном почитании

Вместе с тем в описании святых прослеживается и осложненное отношение Бунина к церковной жизни - здесь проявилось и «pro» и «contra», и согласие, и отчужденность

В этом смысле любопытны образы юродивых в произведениях писателя -они, на наш взгляд, особенно интересны автору Однако отношение писателя к этому роду святости в конечном счете негативное Тема юродства во Христе у Бунина, отраженная в стихотворении «Святой Проконий» (1916), пересекается с темой лжеюродивых (ей посвящены рассказы «Иоанн Рыдалец» (1913), «Я все молчу» (1913), «Слава» (1924)

Своеобразие запечатления церковного обихода рассматривается в четвертом параграфе «Церковная образность». Помимо реалистичных описаний церковных обрядов и быта, выделяется восприятие религиозных атрибутов и обихода в метафорической образности, которая несет на себе отпечаток возвышенности и таинственности, что далеко не всегда присутствует у Бунина в обычных описаниях церковного быта В значительной части произведений писателя христианство предстает как особый образ церковной жизни

Важнейший атрибут церковной жизни — икона - становится в художественном мире Бунина выражением народной надежды на утешение в жизненных невзгодах, это символ религиозности русского народа Однако присутствует в бунинском повествовании и другой взгляд на икону На иконах, изображенных в рассказах, нередко запечатлен мертвый Иисус (подобное изображение встречается и на картинах духовной тематики), образ смерти и погребения, которому неизменно сопутствует черный цвет

Образы Воскресения по-разному предстают в сочинениях писателя и как феномен индивидуальной душевной жизни, и как церковное таинство Так, с истолкованием основного образа рассказа «Роза Иерихона» (1924) (дикий волчец, названный «наиболее сладчайшим II из земных сравнений» -«Розой Иерихона») как символа воскресения из мертвых соседствует и собственно бунинское толкование этого образа, тоже как символа, однако

лишенного сакрального содержания и обращенного - что характерно для Бунина - к внутреннему миру автора

Вместе с тем Пасха для писателя неразрывно связана с народным календарем, с ожиданием весны и обновления Собственно церковное приготовление к Пасхе - Великий пост с его покаянными службами и молитвами - воспринимается порой гнетуще Долгое великопостное однообразие отражается замиранием жизни, а не внутренней работой над ее обновлением

Напротив, в рассказе «Пост» (1916) возникают иные ассоциации «Деревенская усадьба, начало марта, первые недели Великого поста Дни темные, однообразные Но это уже канун весны» (4, 259) Тема возрождения жизни здесь связана с восприятием героем церковной службы, что позволило увидеть в рассказе перекличку со стихотворением Л С Пушкина «Огцы пустынники и жены непорочны» и молигвой святого Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего »10 Однако и тут мы снова встречаемся с особым бунинским видением В рассказе дейс1вительно присутствуют слова названной молитвы «Ей, Господи, не даждь ми духа праздности, уныния» Но далее следует «Больше мне ничего не надо Все есть у меня, все в мире - мое» (4, 260) Особый акцент на просьбе об избавлении от «духа праздности и уныния» не случаен Характерно, что герой останавливается именно на этих словах молитвы (а не на прошении, например, о «духе целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви») Праздность мешает воплощать творческие замыслы, а уныние - полноценно жить Именно этим обусловлен выбор просьбы Герой чувствует свою глубокую принадлежность земному миру, свою «растворенность» в нем

Символика рассказа вновь обращена к внутреннему миру автора

Сама же Пасха приобретает в творчестве писателя тесную связь с воскресением природы, с народным восприятием зарождения «новых

10 Климова Г П ТворчссиюИЛ Бунина и М М Пришвина в контексте христианской культуры Дисс на соискание ученой степени доктора филоло!ичсских наук М , 1993 С 268

всходов» В рассказе «Всходы новые» (1913) во время чина молебна происходит «таинство» обновления земли Пенис тропаря Пасхи о Воскресении из мертвых сливается в бупинском повествовании с образом «пантеистически» одушевленной красоты природы Можно сказать, что Христос для Бунина воскресает символически, становясь образом весеннего возрождения мира Однако искренность христианской народной религиозности (в том числе, и веры в подлинное Воскресение Христово) Буниным никогда не оспаривается

При многих возвышенных описаниях церкви и богослужения есть и достаточное количество негативных Характерно, что положительное восприятие писателем церковной жизни часто связано со стариной, в то время как образы церковной повседневности нередко носят отрицательную окраску Однако земное служение Богу писатель не отождествлял с собственно религиеи, поэтому подчас негативное восприятие церковной жизни не затмило то, что особенно привлекало Бунина в православии - его коренную связь с Россиеи, русской жизнью, русской историей

Весьма характерно у Бунина и метафорическое употребление церковной образности для выражения той или инои собственной мысли (в стихотворениях «Взойди, о Ночь » (1915), «Кадильница» (1916), «Молчание» (1916), «Роняя снег, проходят тучи » (1917) и др) Аналогичную художественную задачу выполняют и сравнения, почерпнутые из церковного обихода, но выведенные за пределы собственно церковного «быта»

Заключение состоит из выводов, сделанных на основании проведенного исследования Миросозерцательные искания писателя, оставаясь до конца незавершенными и противоречивыми, отразили вместе с тем глубинные особенности его художественного мышления, очень многим обязанные своему времени Неповторимо индивидуальный опыт творчества Бунина запечатлел по-своему общие поиски синтетического миросозерцания и соответствующего ему стиля на почве религиозно-философских тяготений,

явственно обозначившихся в 1890-х - начале 1900-х годов, присущих литературе Серебряного века в дальнейшем се развитии и продолжавшихся в литературе русского зарубежья

По проблемам, касающимся темы диссертации, опубликованы следующие работы:

1 «Христианская лексика в творчестве И А Бунина» // Язык классической литературы Т1 М , 2007 С 141-148

2 «Книга И Л Бунина «Освобождение Толстого» К проблеме религиозного миросозерцания Бунина» // Новый филологический вестник филологический журнал 2008 № 1 (6) С 2-10

3 «Международная конференция «Вячеслав Иванов - поэт, мыслитель, ученый» // Известия РАН Серия литературы и языка Том 67, № 1, 2008 С 76-80

Подписано в печать 14 04 2009 г Печать лазерная цифровая Тираж 100 экз

Типография Aegis-Print 115230, Москва, Варшавское шоссе, д 42 Тел (495)785-00-38 www autoref webstolica ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Агафонова, Виктория Дмитриевна

Введение.

Глава первая. О мировоззрении И.А.Бунина в контексте религиознофилософского движения конца XIX - начала XX веков.

1. Общие замечания.

2. Идея синтетизма в мироощущении Бунина.

3. И.А. Бунин и Вл.С. Соловьев.

4. Отношение Бунина к традиционному христианству.

Православие.

Народное православие («двоеверие»).

5. Ветхозаветность.

6. Отношение Бунина к буддизму.

7. Книга «Освобождение Толстого».

Глава вторая. Библейско-христианская образность как составляющая художественного мира Бунина в 1910-е - 1920-е годы.

1. Ветхозаветная образность.

2. Новозаветная образность.

3. Житийная образность.

4. Церковная образность.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Агафонова, Виктория Дмитриевна

Интерес к творчеству И.А.Бунина в российском литературоведении неизменно высок. Появление возможности объективного и непредвзятого исследования произведений писателя позволяет находить новые и малоизученные ракурсы в буниноведении. В современных работах особенно заметно значительное расширение круга проблем, относящихся к творчеству писателя и проницательное их уяснение: ученые пишут о присущих ему универсальности, космизме, о взаимодействии в его творческом сознании различных философских традиций и др. Непосредственно затрагивают эти вопросы углубленные исследования Ю.Мальцева (Иван Бунин 1870-1953. Frankfurt/Main - Moskau, 1994) и О.В.Сливицкой (Повышенное чувство жизни. Мир Ивана Бунина. М., 2004). В ряду серьезных общих работ о писателе -отдельные книги и статьи О.Н.Михайлова, Н.М.Кучеровского, Л.В.Крутиковой, Л.А.Колобаевой, В.Я.Линкова, Р.С.Спивак и др.

Для исследователя, занимающегося данной проблематикой, незаменимы работы и мемуары литераторов русского зарубежья — Г.В.Адамовича, М.А. Алданова, П.М. Бицилли, В.В. Вейдле, Б.К. Зайцева, И.А. Ильина, Г.Н. Кузнецовой, Ф. А. Степу на. Отдельное место в этом ряду занимала В.Н. Муромцева-Бунина, вдова писателя, автор ценнейших мемуарно-биографических публикаций о нем.

Методологическим ориентиром для автора послужили концептуальные выводы, следующие из наиболее значимых трудов по истории русской литературы конца XIX - начала XX веков (от трехтомника «Русская литература XX века (1890-1910)» (М., 1914-1918) под ред. С.А.Венгерова до двухтомника ИМЛИ «Русская литература рубежа веков (1890-е - начало 1920-х годов)» (М., 2001), и работы ученых, обращенные к ведущим закономерностям литературного процесса этой эпохи - С.С.Аверинцева, Н.А.Богомолова, М.Л.Гаспарова, Л.К.Долгополова, Вяч.Вс. Иванова, л j

К.Г.Исупова, В.Б.Катаева, В.А.Келдыша, Л.А.Колобаевой, И.В.Корецкой,

A.В.Лаврова, Ю.М.Лотмана, Д.М.Магомедовой, З.Г.Минц, О.Ронена,

B.П.Смирнова, Е.Б.Тагера, В.Н.Топорова, Е.Г.Эткинда и др.

Среди прочих аспектов мироощущения писателя, неоднократно выделялась его библейско-христианская составляющая.

За последние годы и в отечественной литературе о Бунине появились специальные работы, посвященные этой тематике. Тем не менее, проблема религиозного мировидения писателя остается еще недостаточно разработанной.

Данная диссертация продолжает это актуальное направление в буниноведении, опираясь на ценные стороны литературы вопроса и одновременно полемизируя с отдельными ее положениями.

Показательно, что выводы и характер специальных работ, посвященных религиозно-философским устремлениям Бунина, подчас противоположны. Существуют исследования, целиком приобщающие Бунина к той или иной конфессии - будь то христианство или буддизм. Такова, к примеру, диссертация Г.П.Климовой «Творчество И.А.Бунина и М.М.Пришвина в контексте христианской культуры» (М., 1993).

Исследователь обосновывает спорную, на наш взгляд, точку зрения о преобладании «христианских норм» в религиозном сознании писателя: «/./ самой главной чертой бунинского и пришвинского творчества» было то, что «оба писателя изображали жизнь в единстве человека и природы и в соответствии с христианскими нормами»1. При этом христианская этика, с точки зрения Г.П.Климовой, доминирует не только в религиозных воззрениях Бунина, но даже определяет общий мировоззренческий план его творчества.

Правда, вместе с тем констатируется, что писатель, наряду с христианством, обращался и к другим источникам религиозной мысли, «иллюстрируя языческие и нехристианские религии», в чем исследователь видит

1 Климова Г. П. Творчество И. Л. Бунина и М. М. Пришвина в контексте христианской культуры //Дисс. на соискание уч. степенн доктора филологических наук. М., 1993. С. 102 - 103. примету времени», что не отменяет, однако, основного направления мысли Бунина: «/./Все религии сохранились и до наших дней, они просто расцвели к концу XIX века. Здесь Бунин является лишь реалистом. В этом его отличие от тех писателей/Б.Зайцев, И.Шмелев/, которые уже не возвращались ни к язычеству, ни к магометанству. Возможно, здесь был какой-то собственный грех, в строгом аскетическом смысле. Но не было никогда отступления от христианского закона»2.

Понятие «христианской культуры» Г. П. Климова определяет так: «Христианская культура - это культура христиан, то есть людей, воспринявших заповеди Христа и следовавших им» . Это определение, на наш взгляд, достаточно узкое и не может отражать всего культурного пространства, сложившегося благодаря христианству. Множество «культурных нитей», изначально напрямую связанных с христианством, породило массу ответвлений от него, что особенно характерно для эпохи, в которую жил и творил Бунин.

Утверждение о приверженности писателя исключительно христианству порождает определенные противоречия в суждениях исследователя. Например, в следующем выводе: «По Бунину, смысл истории и человеческой жизни непостижим»4. Этот вывод выглядит странно в исследовании, посвященном творчеству Бунина именно в контексте христианской культуры. Христианская культура как совокупность ценностей, основанных на христианской религии, либо прямо указывает на смысл человеческой жизни и мира в целом, либо подводит к его осознанию.

Однако на той же странице есть противоположное утверждение: «Смысл жизни и истории как создание себя и мира - это критерии христианской культуры, с которой, на наш взгляд, тесно связан Бунин».

2 Там же. С. 38.

Там же. С. 16.

4 Там же. С. 197.

Также неясны некоторые понятия, относимые автором к христианскому мировоззрению, такие как «истины добра» и обобщенные «христианские нормы». Отдельные замечания свидетельствуют о недостаточном знакомстве с христианской лексикой. Так, прославление преподобного Серафима Саровского автор называет «канонизацией мощей»3.

В заключение работы сделан явно преувеличенный вывод о Бунине, который может стать для наших современников прямым проводником к храму. Широкое привлечение христианских источников для сопоставительного анализа является очевидным достоинством работы. Но, к сожалению, подчас перед нами - неоправданное «притягивание» Бунина к «христианской схеме».

Другое исследование подобного рода, по существу, отождествляющее бунинское миросозерцание с буддизмом, принадлежит зарубежному исследователю Т.Г.Марулло (««Если ты встретишь Будду.» Заметки о прозе И.Бунина». Екатеринбург, 2000). Об этой работе, обладающей и рядом серьезных достоинств и интересных наблюдений, речь пойдет дальше.

Вместе с тем, наиболее продуктивной, на наш взгляд, является позиция, представляющая значительно более широкий взгляд на бунинскую религиозность.

Исследователи, разделяющие эту позицию, исходят из того, что творчество Бунина по отношению к религиозно-философской проблематике никогда не было конфессиональным. Эта точка зрения, как нам представляется, полностью относится и к библейско-христианским представлениям писателя как только одной из сторон его религиозных устремлений, хотя и очень значительной.

К данной группе исследований относится работа Г.Ю. Карпенко «Творчество И.А.Бунина в контексте религиозно-философских и антропологических идей конца XIX - начала XX века (концепция человека)»

5 Там же. С. 29.

Самара, 1992), посвященная специальному изучению религиозно-философских взглядов писателя. Рассматривая бунинские религиозно-философские воззрения в русле актуальных философских проблем начала прошлого века, исследователь считает последние основой в становлении мировидения писателя.

Представленные в работе Г.Ю.Карпенко научные изыскания по проблеме «ветхозаветного» типа мышления Бунина видятся нам особенно интересными. Утверждая «библейскую» основу миросозерцания писателя, Г.Ю.Карпенко полагает, - и это существенно важно - что оно, однако, не сводится к какому-либо одному комплексу идей. Но при этом, по мнению исследователя, есть все основания рассматривать «библейские» воззрения Бунина как «первоначально сложившуюся форму трагического восприятия мира, которая в процессе творческого развития взглядов писателя обогащалась новым религиозно-философским содержанием, при этом не утрачивая своих устойчивых системообразующих черт»6.

Именно ветхозаветный строй мыслей и чувств, считает исследователь, больше соответствовал бунинскому мироощущению, чем «христианские максимы» Нового Завета.

Помимо «ветхозаветного», Г.Ю.Карпенко отмечает устойчивое пантеистическое умонастроение Бунина и признает его «мировоззренческим фундаментом» для всех этапов творческого пути писателя: «Изначальное пантеистическое ощущение бытия становится и той благодатной мировоззренческой почвой, которая впоследствии будет впитывать разнообразные религиозно-философские и антропологические идеи. /./ Пантеизм является /./ наиболее общим свойством бунинского мироощущения, основой синтеза разнохарактерных историко-культурных идей, к которым восходят те или иные взгляды писателя»7.

6 Карпенко Г.Ю. Творчество И.Л.Бунина в контексте религиозно-философских и антропологических идеи конца XIX- начала Ххвека (концепция человека). Самара, 1992. С.9.

7 Там же. С. 12.

Глубоким представляется также исследование Г.В.Килгановой «Ориентализм в прозе И.А.Бунина» (М., 1996), рассматривающее ориентализм как совокупность религиозно-философских, историко-художественных, эстетических и психологических аспектов мировоззрения Бунина, которые были сформированы под определенным влиянием Востока.

Анализируя религиозно-философские взгляды писателя, Г.В.Килганова пришла к заключению, что «религиозный интерес писателя /./ - христианство, иудаизм, буддизм, даосизм - своеобразно продвигался к тем сущностным основам бытия, которые в древних восточных религиозно-философских системах были представлены в универсальной символической форме»8.

Определяющими моментами в формировании этих взглядов, по мысли исследователя, были, помимо общего духовного настроя современной ему эпохи, свойственное писателю обостренное ощущение антиномичности мира и души человека, настойчивое стремление к осмыслению личностного и всеобще человеческого существования: «Напряженное восприятие антиномий бытия, одним из крайних полюсов которых есть смерть, наложило на все творчество писателя оттенок трагичности. По его словам, «он приобрел веру в Бога, понятие о Нем /./с понятием о смерти»9.

Рассматривая сложные взаимоотношения Бунина с православным христианством на примере анализа рассказов «У истока дней» и «Распятие», Г.П.Килганова делает вывод, что «христианские традиции, являясь прежде всего этно-психологическим комплексом, стали для писателя» и «своеобразным выражением его патриотических привязанностей»10.

Исследование цикла «Тень птицы», рассказов «Братья» и «Сны Чанга» позволило Г.В.Килгановой выделить символическое звучание многих бунинских образов, восходящих к древним архетипам. Таковы, по ее мнению, «настойчиво

8 Кнлганова Г. П. Ориентализм в прозе И.Л. Бунина. М., 1998. С. 177.

9 Там же. С. 178.

10 Там же. С. 178. повторяющиеся в концептуальных в мировоззренческом плане произведениях символические образы океана (материнской Первоосновы), корабля (хтонический символ), путешествующего героя (странствующий герой «солнечных мифов»)»11. Исследователь отмечает важность рассмотрения подобных образов для изучения религиозно-философского аспекта мировоззрения писателя.

Христианская составляющая мировоззрения Бунина достаточно подробно представлена и в исследовании М. М. Дунаева «Православие и русская 1 ^ литература» " (составленном на основе лекций, прочитанных в Московской Духовной Академии), где предлагается систематизированное религиозное осмысление отечественной словесности, начиная с XVII в. и кончая второй половиной XX в. В этой работе произведения Бунина анализируются с точки зрения ортодоксального христианства. Литературное исследование опирается на богословскую базу. Отношение писателя к православию выявляется через сопоставление с различными религиозными системами, имевшими на него то или иное влияние.

Мнение М.М.Дунаева схоже и с Г.Ю.Карпенко, и с Г.В.Килгановой в Есонстатации неких особенностей религиозных взглядов Бунина, но, в отличие от этих исследователей, в итоге остается негативным.

Так, в стремлении писателя сформировать свое миросозерцание и его обращении к различным источникам религиозной мысли, М.М. Дунаев усматривает «смешение вер», что может привести к губительным последствиям для человека: «<Бунин >пишет в путевом очерке «Воды многие» (1925-1926), предпослав всем своим раздумьям над жизнью эпиграф из Псалтири: «Господь над водами многими» (Пс. 28, 3), - но /./ в раздумьях этих сознается единый Бог всех религий, Бунин не различает, не хочет различить Бога Моисея и Корана.

11 Там же. С. 179.

12 Дунаев М. М. Православие и русская литература. В 6-ти частях. Ч. V. М., 2003.

А это может иметь один исход: превращение Бога в нечто безличностное, и воля этой не-личности должна оказаться губительной для человека»13.

Дунаев справедливо полагает, что вопросы смысла жизни решались Буниным в земной плоскости: «Сладость жизни, влекущая к полноте бытия, — вот для Бунина /./ цель и смысл ее. Это его вечная тема, какие бы порой мрачные мысли ни овладевали его творческим воображением. Для Бунина все в мире как бы разделено надвое: радость бытия с одной стороны - и все, что мешает постижению ее полноты, с другой. Полнота же эта узнается, прежде всего, через встречу с любовью, которая сильна как смерть»'4. Но при этом сводит эти вопросы к преобладанию «душевного» над «духовным», к чистому эстетизму, который, по мнению исследователя, становится для Бунина основным критерием нравственности.

Обращаясь к бунинским цитатам из христианских источников, М. М. Дунаев отмечает подчинение текста той или иной авторской задаче: «/./ само цитирование Священного Писания у Бунина своеобразно: для него первичным оказывается не тот или иной цитируемый текст, но каждый раз конкретная художественная задача, которой этот текст подчиняется»13. Однако подобное «наложение» ортодоксальных христианских воззрений на художественный мир писателя представляется слишком однозначным.

Как видно, вопрос о религиозно-философских воззрениях Бунина решается по-разному, иногда основываясь на внимательном и объективном подходе к предмету, а иногда излишне субъективно - на выделении тех сторон, которые скорее более близки взглядам самого исследователя, придающего им доминирующее значение. п Там же. С. 567.

14 Там же. С. 556.

15 Там же. С. 529.

Представленный здесь краткий очерк современной литературы вопроса по данной проблематике свидетельствует об устойчивом интересе к ней в ходе посков новых аспектов в буниноведении.

Первый аспект изучаемой нами темы предполагает уяснение природы и значимости религиозных интересов писателя в свете его общемировоззренческих представлений. Этому посвящена первая глава диссертации - «О мировоззрении И.А. Бунина в контексте религиозно-философского движения конца XIX — начала XX веков».

В ней поставлена, в частности, задача выявить истоки религиозных понятий Бунина. В связи с этим уделено особое внимание достаточно осложненному и противоречивому формированию христианского сознания будущего писателя, начиная с детства и юности, о чем позволяет судить автобиографический роман «Жизнь Арсеньева», и что так или иначе сохраняется на всем последующем пути писателя. На завершающем этапе его творчества об этом свидетельствует книга «Освобождение Толстого» (рассмотренной в заключительном разделе первой главы).

Наряду с местом библейско-христианских воззрений в мире писателя, в первой главе ставится общий вопрос и об их месте в контексте религиозно-философских исканий русской мысли в эпоху Бунина.

Резкая неприязнь Бунина к модернистам не исключала, вопреки суждениям писателя, связующих нитей его творчества с модернизмом16. Под этим углом зрения оцениваются религиозно-философские воззрения Бунина, общее направление которых имеет отдельные точки соприкосновения с неорелигиозными философскими исканиями, свойственными Вл. Соловьеву, при очевидном отчуждении этих двух глубоко различных фигур русской культуры. Автор диссертации стремится показать, что пересечение Бунина с модернистами

10 Наиболее обстоятельно исследовал соприкосновения творчества Бунина с модернизмом IO. Мальцев в книге «Иван Бунин. 1870-1953. Frankfurt/ Main - Moskau, 1994. выразилось и в своеобразной попытке синтезировать разные источники религиозной мысли.

Второй аспект темы, связанный с конкретным анализом текстов, представлен во второй главе диссертационного исследования - «Библейско-христианская образность как составляющая художественного мира И.А.Бунина в 1910-е- 1920-е годы».

Выбор этого периода творчества писателя обусловлен той чрезвычайной исторической ситуацией, которая явилась реальностью для Бунина - Первая Мировая война, революция, голод и разруха, гражданская война и, наконец, эмиграция, тяготы жизни на чужой земле. Насыщенность драматическими событиями стимулировала особенно частые в эти годы обращения писателя к библейской образности. И в этом смысле Бунин находился в русле общей тенденции.

В хронологических границах второй главы материал творчества писателя, относящийся к библейско-христианской проблематике, представлен особенно полно по сравнению с существующими исследованиями. Основная задача главы - уяснение отношений между ветхозаветной и новозаветной образностью (в сопоставлении в том числе и с буддийскими мотивами в бунинском художественном мире). Подобная задача еще не осуществлялась с такой конкретностью. Для этого мы освещаем различные образные пласты творчества писателя:

- собственно ветхозаветный (книжный);

- собственно новозаветный (книжный);

- житийный;

- церковный (быт, обиход).

Обозначенные аспекты определяют объект и цель данной работы — религиозно-философские искания писателя, запечатленные в библейско-христианской образности, и уяснение специфической природы этих исканий в творчестве Бунина.

Положения, выносимые на защиту: 1. Миросозерцание Бунина складывалось из различных источников религиозной мысли, и христианство занимало в нем значительное, но не определяющее место. 2. Бунинское отношение к христианству было антиномичным, отражая общую антиномичность видения мира писателем, соединяющего «резко противоположные аспекты мировосприятия» (О.В.Сливицкая). 3. Особенность рассматриваемой в диссертации проблематики - переплетение ветхозаветного и новозаветного начал. Это переплетение сказывается в том, что для Бунина как в Ветхом, так и в Новом Завете более важно не столько их собственно сакральное содержание, сколько проекция на земное существование, в частности, на животрепещущие вопросы текущего дня, что нередко придает религиозной образности метафорический характер.

Научная новизна диссертации заключается в подходе к исследованию миросозерцания писателя. В религиозно-философских тяготениях Бунина, чуждых исключительной приверженности к какой-либо отдельной конфессии, автор диссертации усматривает своеобразное проявление общих поисков синтетического миросозероцания, характерного для философской и художественной мысли Серебряного века, которые воплотились в образно-стилевом строе бунинских сочинений.

Методология и методы исследования предопределены поставленными задачами, для решения которых использован общеметодологический системный подход, а также частные научные методы: описательный и сопоставительный.

Материалом для данного исследования послужили поэтические и прозаические произведения писателя разных периодов творчества.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты проведенного исследования помогут в дальнейшем изучении столь важной в творчестве Бунина темы, как библейско-христианская образность. Материал диссертации может быть использован для построения курса «История русской литературы конца XIX - начала XX веков», при составлении комментариев к произведениям писателя, а также в качестве пособия для спецкурса «Христианство в творчестве И. А. Бунина».

Таким образом, актуальность данного исследования мотивируется научной новизной и практической значимостью работы.

Апробация работы. По проблемам, касающимся темы диссертации, опубликованы следующие работы:

Христианская лексика в творчестве И. А. Бунина» // Язык классической литературы. Т.1. М., 2007.

Книга И. А. Бунина «Освобождение Толстого». К проблеме религиозного миросозерцания Бунина» // Новый филологический вестник: филологический журнал. 2008 № I (6);

Международная конференция «Вячеслав Иванов — поэт, мыслитель, ученый» // Известия РАН. Серия литературы и языка. Том 67, № 1, 2008. С. 76-80.

О результатах исследования мы сообщали на международной научной конференции «Язык художественной литературы» в ИМЛИ РАН (октябрь 2007) и в ходе работы аспирантских семинаров в ИМЛИ РАН и РГГУ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Библейско-христианская проблематика в творчестве И.А. Бунина"

Заключение

Интенсивность религиозно-философских интересов Бунина и одновременно их противоречивая осложненность — таков общий итог, извлеченный автором из проведенного исследования. Опираясь на серьезные исследования о творчестве писателя, мы стремились противостоять упрощенным крайностям в подходе к этой области миросозерцания Бунина, которые так или иначе сказывались и сказываются в литературе вопроса.

О библейско-христианском пласте творчества писателя в ней встречаются противоположные суждения. Некоторые из них вовсе сбрасывают со счетов религиозное миросозерцание Бунина. Другие, напротив, целиком связывают писателя с той или иной конфессией.

Так, в последнее время встречается взгляд на православно-христианское начало как определяющее в художественном мире писателя. Вопреки подобному взгляду, мы стремились уяснить весьма важное значение библейско-христианского аспекта бунинского мироощущения, но как одной из его составляющих, часто находящейся во внутреннем споре с религиозными тяготениями другого характера (буддизм и др.), также постоянно отражавшимися в творчестве писателя.

Значимость этого аспекта мы усматриваем прежде всего в самой широте воссоздания библейско-христианского пласта (в диапозоне от канонических текстов до фольклорных преданий) в бунинских произведениях.

В исследованиях последних лет можно встретить точку зрения, согласно которой на разных этапах пути писателя становились во главу угла различные религиозные парадигмы. С таким подходом можно согласиться, но если иметь ввиду, что они не отменяли христианской составляющей, которая (хотя и при неодинаковой интенсивности) сохранялась на всем протяжении творчества Бунина.

В качестве стержневого в диссертации выдвигается вопрос об отношении между ветхозаветными и новозаветными идеями и образностью в бунинском художественном мире. На взгляд автора работы, и в этой грани творчества писателя нашла выражение общая антиномичность его художественного мышления, не раз затрагивавшаяся в литературе о Бунине: катастрофичность восприятия «земного» мира, как и конечной отчужденности человека в надмирном пространстве вместе с безграничной любовью к самому феномену жизни, «пантеистическим» ощущением слитности с природой. В нашем представлении как в ветхозаветном начале творчества писателя, так и в начале новозаветном переплелись трагедийные и просветленные стороны его миросозерцания.

Переплетение сказывается также в том, что для Бунина и в Ветхом, и в Новом Завете важно не только их собственно сакральное содержание, сколько прежде всего его проекция на земное существование, что часто придает религиозной образности метафорический характер. Однако метафоричность эта не сводима к чистому эстетизму (как считают некоторые исследователи), поскольку само понятие Красоты многозначно у Бунина. В диссертации очерчен круг проблем, волновавших писателя и его современников и проступавших сквозь призму религиозной образности. Это - и судьбы России в ее настоящем и прошлом; и текущая всемирная история, катастрофические сдвиги, происходившие в ней в эпоху войн и революции в их воздействии на судьбы отдельной личности.

Миросозерцательные поиски писателя, оставаясь до конца незавершенными и противоречивыми, отразили вместе с тем глубинные особенности его художественного мышления, очень многим обязанные своему времени. Таков другой общий вывод, следующий из настоящей работы. Неповторимо индивидуальный опыт творчества Бунина запечатлел по-своему общие поиски синтетического миросозерцания и соответствующего ему стиля на почве новых религиозно-философских тяготений, явственно обозначившихся в 1890-х - начале 1900-х годов, присущих литературе

Серебряного века в дальнейшем ее развитии и продолжавшихся в литературе русского зарубежья.

Список научной литературыАгафонова, Виктория Дмитриевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Библия. Российское библейское общество. М., 1999.

2. Бунин И.А. Собр. соч. в 8 томах / Сост., подгот. текста и коммент. А.К.Бабореко. М., 1993-2000.

3. Бунин И.А. Собр. соч.: В 9 т. М., 1965 1967.

4. Бунин И.А. Письма 1885-1904 годов / Под общ. ред. О.Н.Михайлова. М., 2007. Бунин И.А. Письма 1905 -1919 годов / Под общ. ред. О.Н.Михайлова. М., 2007.

5. Бунин И.А. Новые материалы. Вып. 1 / Сост., ред. О.Коростелева и Р.Дэвиса. М., 2004.

6. Бунин И.А. Публицистика 1918-1953 годов / Под ред. О.Н.Михайлова. М., 1998.

7. С двух берегов. Русская литература XX века в России и за рубежом / Под ред. Р.Дэвиса и В.А.Келдыша. М, ИМЛИ РАН, 2002.

8. Устами Бунииых. Дневники Ивана Алексеевича и Веры Николаевны и другие архивные материалы, под ред. Милицы Грин. В 3 т. Франкфурт-на-Майне, 1977.

9. Аверинцев С.С., Эпштейн М.Н. Мифы // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987.

10. Адамович Г.В. Собрание сочинений. Литературные заметки. Кн. 1. СПб., 2002.

11. Адамович Г.В. Бунин: Воспоминания // Знамя. 1988. № 4.

12. Адамович Г.В. Одиночество и свобода. СПб., 2002.

13. Акаткин В.М. О живом и вечном // Филологические записки. Вып. 4. Воронеж, 1995.

14. Акаткин В.М. Последние дни России («Окаянные дни» И. Бунина) // Филологические записки. Вып. 1. Воронеж, 1993.

15. Алданов М.А. И.А. Бунин // Современные записки, 1935. Книга 59.

16. Александр (Семенов-Тян-Шанский А.Д.), еп. Смерть и воскресение // Вестник РСХД. 1971. № 2 (100).

17. Аргус. У И.А.Бунина // Одесские новости. 1916, 26 апреля.

18. П.Астащенко O.A. Боль крестных ран (тема изгнания в творчестве Бунинаначала 20-х годов) // Творчество И.А. Бунина и русская литература XIX XX веков. Вып. 1. Белгород, 1998.

19. Афанасьев В.Н. И.А.Бунин. М., 1966.

20. Бабореко А.К. Бунин: жизнеописание. М., 2004.

21. Бабореко А.К. И.А. Бунин. Материалы для библиографии. М., 1983.

22. Барсукова О.М. К вопросу о роли символических образов дома и водного пространства в прозе И.С. Тургенева, И.А. Бунина и романе Г. Мелвилла «Моби Дик или Белый Кит» // Россия и Запад: диалог культур. М., 1996.

23. Батюшков Ф.Д. И.А.Бунин // Русская литература XX века / Под ред. С.А.Венгерова: В 3 т. М., 1915. Т.2.

24. Бердникова O.A. Личность творца в книге Бунина «Освобождение Толстого» // Царственная свобода. О творчестве Бунина. Воронеж, 1995.

25. Благасова Г.М. Иван Бунин: Жизнь. Творчество. Проблемы метода и поэтики. Белгород, 2001.

26. Благасова Г.М. О смерти и вечности в произведениях Бунина // Проблематика смерти в естественных и гуманитарных науках. Белгород, 2000.

27. Бицилли П. Заметки о Толстом: Бунин и Толстой // Современные записки. Париж. LXI.

28. Бицилли П. Иван Бунин Освобождение Толстого // Русские записки (Париж), 1938. № 4.

29. Богомолов Н.А. Русская литература начала XX века и оккультизм. М., 1999.

30. Бонгард-Левин Г.М. Не путь создает личность, а Личность определяет путь // Востоковедение и мировая культура. М., 1998.

31. Бройтман С.Н., Магомедова Д.М. Иван Бунин // Русская литература рубежа веков (1890-е начало 1920-х годов). Кн. 1. М., ИМЛИ РАН, 2001.

32. Брюсов В.Я. Собр. соч.: В 7 т. М., 1973. Т. 1.

33. И.А.Бунин в начале XXI века: материалы и статьи. Воронеж, 2005.

34. Бунин И.А. и русская литература XX века: по материалам международной научной конференции, посвященной 125-летию со дня рождения И.А. Бунина, 23-24 октября. 1995. М., 1995.

35. Бунин И.А. Pro et contra: личность и творчество И. Бунина в оценке русской и зарубежной мысли. СПб., 2001.

36. Бунинский сборник: Материалы научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения И.А. Бунина. Орел, 1974.

37. Вантенков И.П. Бунин-повествователь. Минск, 1974.

38. Вейдле В.В. На смерть Бунина // Опыты. 1954. Кн.З.

39. Вейдле В.В. Русская философия и русский «Серебряный век» // Русская религиозно-философская мысль XX века. Питтсбург, 1975.

40. Венгеров С.А. Основные черты истории новейшей русской литературы. СПб., 1899.

41. Верещагина А. А. К проблематике предреволюционного творчества И.А. Бунина («Петлистые уши», «Сны Чанга» и др.) // Московский областной пед. институт. Ученые записки. Т. 265. М., 1970.

42. Волынская Н. Проза И.А. Бунина периода первой мировой войны // Шадринский пед. ин-т. Ученые записки. Курган, 1963.

43. Григоренко В.А. Страницы жизни и творчества И.А. Бунина. Воронеж, 1992.

44. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка в четырех томах. Т. 2. М., 1955.

45. Двинятина Т.М. О книге Ю. Мальцева «Иван Бунин» // Русская литература. 1997. №2.

46. Двинятина Т.М., Двинятин Ф.Н. К изучению интертекстуальных связей поэзии И.Бунина 1910-х гг. // Филологические записки. 1997. Вып. 8.

47. Дерман А. Старое и новое у Бунина // Речь. 1917, 23 января.

48. Добротворский М. Идея русской святости и бунинские святые // Русское возрождение. Париж, 1981. № 4(16).

49. Долгополов JT. На рубеже веков. JL, 1985.

50. Долгополов JI. Судьба Бунина // Вопросы литературы. 1975. № 1.

51. Донская Т.К. Духовно-нравственные истоки поэтического слова И.А.Бунина // Творчество И.А.Бунина и русская литература XIX-XX вв. Белгород, 2000.

52. Дунаев М.М. Православие и русская литература. В 6-ти частях. Ч. V. М., 2003.

53. Дунаев М.М. «Птицы о радости вечного Бога поют»: Иван Алексеевич Бунин (1870-1953)//Православная беседа. 1994. № I.

54. Дякина A.A. Иван Бунин поэт Серебряного века. Елец, 2000.

55. Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святителя Димитрия Ростовского. М., 1903. Репринт. Оптина Пустынь, 1991.

56. Зайцев К.И. И.А.Бунин: Жизнь и творчество. Берлин, 1933.

57. Зайцев Б.К. Братья-писатели: Воспоминания. М., 1991.

58. Зубарева Е.Е. Символика детства в творчестве И.А. Бунина // И.А. Бунин и русская литература конца XX в. М., 1995.

59. И.А.Бунин в диалоге эпох: Наследие И.А.Бунина в контексте русской культуры // Межвузовский сборник научных трудов. Воронеж, 2002.

60. И.А.Бунин: Pro et contra: личность и творчество Ивана Бунина в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей. СПб., 2001.

61. Иван Бунин: философский дискурс: коллективная монография к 135-летию со дня рождения И.А.Бунина. Елец, 2005.

62. Иезуитова JI.A. В поисках выражения самого главного, самого подлинного, что есть в нас «счастья жизни». Бунин в работе над рассказами: по материалам Русского архива в Лидсе (Великобритания) // Русская литература. СПб., 1996. №3.

63. Ильин В.Н. Бунин и злая воля // Возрождение. Париж, 1969. № 215 (Ноябрь).

64. Ильин В.Н. К особенностям творчества И.А.Бунина // Вестник РСХД. 1934. № I.

65. Ильин И.А. Собр.соч.: В 10 т. Т.6. Кн.1: О тьме и просветлении. Книга художественной критики. Бунин Ремизов - Шмелев. М., 1996.

66. Иоанн (Шаховской Д.А.), архиеп. Литературные письма. Иван Бунин // Иоанн, архиеп. Биография юности: Установление единства. Paris: YMCA-Press, 1977.

67. История русской литературы: В 4 т. Л., 1983. Т. 4.

68. Исупов К.Г. Русская эстетика истории. СПб., 1992.

69. Канонизация святых в XX веке. М, 1999.

70. Карпов И.П. Новое о русской литературе: Материалы и размышления: (И.Бунин, С.Есенин, В.Маяковский, М.Булгаков). Йошкар-Ола, 1994.

71. Карпов И.П. Проза Ивана Бунина. М., 1999.

72. Карпов И.П. Религиозность в условиях страстного сознания // Евангельский текст в русской литературе ХУШ-ХХ веков. Вып.2. Петрозаводск, 1994.

73. Карпенко Г.Ю. Океан и небо как «первостихийные бездны» в творчестве И.А. Бунина // И.А. Бунин и русская культура. Межвузовский сборник науч. трудов. Елец, 1996.

74. Карпенко Г.Ю. Библия и Бунин // И.А. Бунин и русская культура. Тезисы межвуз. конференции, посвящ. 120-летию со дня рождения И.А. Бунина. Елец, 1990.

75. Карпенко Г.Ю. К вопросу о становлении «ветхозаветного» типа мышления в творчестве И.А. Бунина // Библия и возрождение духовной культуры русского и других славянских народов. СПб., 1995.

76. Карпенко Г.Ю. О «преодолении» христианства в творчестве И.А.Бунина // Литература и культура в контексте христианства. Ульяновск, 1996.

77. Карпенко Г.Ю. Образ «сотворенного мира» в творчестве И.А.Бунина и ветхозаветная традиция // Царственная свобода: О творчестве И.А.Бунина: Межвуз. сборник науч. трудов: К 125-летию со дня рождения писателя. Воронеж, 1995.

78. Карпенко Г.Ю. Творчество И.А.Бунина и религиозное сознание рубежа веков. Самара, 2005.

79. Карпенко Г.Ю. Творчество И.А. Бунина и религиозно-философская культура рубежа веков. Самара, 1998.

80. Келдыш В.А. Русская литература «серебряного века» как сложная целостность // Русская литература рубежа веков (1890-е — начало 1920-х годов). Кн.1. М., ИМЛИ РАН, 2001.

81. Келдыш В.А. Русский реализм начала XX века. М., 1975.

82. Килганова Г.В. Ориентализм в прозе И.А. Бунина //Дисс. на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 1998.

83. Ким Кен-Тэ. Тема Востока в творчестве И.А. Бунина. СПб., 1997.

84. Климова Г.П. Мировое значение творчества И.А. Бунина // И.А. Бунин и русская культура: Межвузовский сборник научных трудов. Елец, 1996.

85. Климова Г.П. Творчество И.А. Бунина и М.М. Пришвина в контексте христианской культуры. Дисс. на соискание ученой степени доктора филологических наук. М., 1993.

86. Колобаева Л.А. От временного к вечному: Феноменологический роман в русской литературе XX века // Вопросы литературы. 1998. № 3.

87. Колобаева Л.А. Проблема личности в творчестве И.А.Бунина // Колобаева Л.А. Концепция личности в русской литературе рубежа Х1Х-ХХ вв. М., 1990.

88. Колобаева Л.А. Проза И.А.Бунина. М, 2000.

89. Колтоновская Е. Бунин как художник-повествователь // Вестник Европы. 1914. №5.

90. Конюшенко Е.И. О «братстве» в «Братьях» И.А.Бунина: (Миф в бунинской концепции человека и мира) // Художественное творчество и литературный процесс. Томск. 1988.

91. Конюшенко Е.И. Рай и Вавилон Ивана Бунина // Литературный Кузбасс. 1991. №2 (112).

92. Константин (Зайцев К.И.), архим. К столетию рождения И.А.бунина и П.Б.Струве. Памяти И.А.Бунина // Православный путь. .1ог(1апуШе (Ы.У.), 1970.

93. Кормилов С.И. И.А. Бунин о противоречиях Л.Н. Толстого // Центральная Россия и литература русского зарубежья (1917 1939): Исследования и публикации. Орел, 2003.

94. Котельников В.А. Ветхозаветность у Бунина // Христианство и русская литература. Сб. 2. СПб., 1996.

95. Крапивин В. Между Синаем и Цейлоном: Восток в прозе Ивана Бунина // Литературная учеба: Литературно-философский журнал. 2000. № 5-6.

96. Крутикова Л.В. В мире художественных исканий Бунина (Как создавались рассказы 1911-1916 гг.) // Литературное Наследство. Т.84, кн. 2.

97. Крутикова Л.В. Неугасимый свет: Перечитывая Бунина // Нева. 1995. № 10.

98. Крыжицкий С. Иван Бунин // История русской литературы. XX век: Серебряный век / Под ред. Ж.Нива, И.Сермана, В.Страды и Е.Эткинда. М., 1995.

99. Кузнецова Г. Грасский дневник. М., 1995.

100. Кульман Н.К. «Цикады» Бунина // Возрождение. Париж, 1925, 17 декабря (№ 198).

101. Курляндская Г.П. Авторская позиция в романе «Жизнь Арсеньева» // Бунинский сборник. Орел, 1974.

102. Кучеровский Н.М. И. Бунин и его проза. Тула, 1980.

103. Кучеровский Н.М. Рассказы И.А. Бунина «Сны Чанга» и «Братья» // Русская литература XX века (Дооктябрьский период). Тула, 1975. Вып. 7.

104. Лавров В.В. Холодная осень: И. Бунин в эмиграции (1920-1953). М., 1989.

105. Левин В. Проза начала века (1900-1920) // История русской литературы: XX век: Серебряный век. М., 1995.

106. Линков В.Я. Мир и человек в творчестве Л. Толстого и И. Бунина. М., 1989.

107. Литературно-эстетические концепции в России конца XIX начала XX веков. М., 1975.

108. Литературное наследство. Т. 84. Кн. 1-2. Иван Бунин. М., 1973.

109. Лобанова Т.К. Ориентальная проза И.А.Бунина и духовно-эстетическое наследие народов Востока // Русская литература и Восток: (Особенности художественной ориенталистики XIX-XX вв.). Ташкент, 1988.

110. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста // Поэтика: Труды русских и советских поэтических школ. Budapest, 1982.

111. Лотман Ю.М. Статьи по типологии культуры: Материалы к курсу теории литературы. Тарту, 1973.

112. Любимов Б.Н. Бога легкое дыхание // Русская мысль. 1996. 29 февраля 6 марта (№ 4115).

113. Магомедова Д.М. Владимир Соловьев // Русская литература рубежа веков (1890-е- начало 1920-х годов). Кн.1. М., ИМЛИ РАН, 2001.

114. Мальцев Ю. Иван Бунин. Frankfurt/Main Moskau, 1994.

115. Марулло Т.Г. «Если ты встретишь Будду.» Заметки о прозе И.Бунина. Екатеринбург, 2000.

116. Марулло Т.Г. Рассказ Бунина «Братья»: Апология буддизма // И.А. Бунин и русская литература конца XX в. М., 1995.

117. Материалы к творческой биографии И.А.Бунина: К 125-летию со дня рождения. Волгоград, 1995.

118. Мень A.B., прот. Библия и литература XX века: Беседа третья // Мень A.B., прот. Мировая духовная культура. Христианство. Церковь: Лекции и беседы. М.- Нижний Новгород, 1995.

119. Мескин В.А. Грани русской прозы: Ф.Сологуб, Л.Андреев, И.Бунин. Южно-Сахалинск, 2000.

120. Минц З.Г. Блок и русский символизм // Литературное наследство. М., 1980. Т. 92. Кн.1.

121. Михайлов О.Н. И.А.Бунин. Жизнь и творчество. Тула, 1987.

122. Михайлов О.Н. Жизнь Бунина. «Лишь слову жизнь дана.» М., 2002.

123. Михайлов О.Н. Страницы русского реализма. М., 1982.

124. Морозов С.Н. Художник слова // Бунин И.А. Поэзия, рассказы. М., 2000.

125. Морозов С.Н. Мастерство классика // Бунин И.А. Жизнь Арсеньева. Рассказы. М., 2001.

126. Мотеюнайте И.В. «Иоанн Рыдалец» И.Бунина на фоне литературных традиций героя-юродивого // Третьи Майминские чтения. Псков, 2000.

127. Мраморнов О.Б. Продолжение литературы. М., 2000.

128. Муромцева-Бунина В.Н. Жизнь Бунина. Беседы с памятью. М., 1989.

129. Никольская Л.Д. Эстетические следствия противоречивости мировоззрения Бунина («Господин из Сан-Франциска») // Проблемы истории критики и поэтики реализма. Куйбышев, 1977. Вып. 2.

130. Никольский A.A. Русский Ориген XIX века Вл.С.Соловьев. СПб., 2000.

131. Никонова Т.А. Воронежский край и зарубежье: А.Платонов, И.Бунин, Е.Замятин, О.Мандельштам и другие в культуре XX века. Воронеж, 1992.

132. Ничипоров И.Б. Поэзия темна, в словах невыразима. Творчество И.А.Бунина и модернизм. М., 2003.

133. Одоевцева И. На берегах Сены. СПб., 2008.130. «Окаянные дни» И.А. Бунина в контексте русской поэзии 1917-1921 годов // Материалы к творческой биографии И.А. Бунина / Сост. Т.В. Дмитриева, Н.Е. Тропкина. Волгоград, 1995.

134. Ольденберг Г. Будда. Его жизнь, учение и община. СПб., 1905.

135. Освобождение от догм. История русской литературы: состояние и пути изучения: Т. 2. М., 1997.

136. Ошар К. «Окаянные дни» как начало нового периода в творчестве Бунина // Русская литература. 1996. № 4.

137. Панченко A.A. Исследования в области народного Православия: Деревенские святыни Северо-Запада России. СПб., 1998.

138. Полторацкий Н. Русские зарубежные писатели в литературно-философской критике И.А.Ильина // Русская литература в эмиграции: Сборник статей. Питтсбург, 1972.

139. Пономарев Е.Р. О творческой истории книги Бунина «Освобождение Толстого» // Русская литература. 1998. № I.

140. Православный богослужебный сборник. М, 1991.

141. Пращерук Н.В. «Аглая» и «Чистый понедельник» Ивана Бунина: трансформация темы религиозного призвания // Литература русского зарубежья. Тюмень, 1998.

142. Проблемы эволюции русской литературы XX века. М., 1994.

143. Пронин A.A. Евангельский «след» в цикле рассказов Бунина «Тень птицы» // Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX веков. Вып.З.Петрозаводск, 2001.

144. Пронин A.A. Цитата в книге И.А.Бунина «Жизнь Арсеньева. Юность» // Дисс. на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Петрозаводск, 1997.

145. Романович А. Проблема жизни и смерти в «Освобождении Толстого» Бунина // Русская литература. 1996. № 4.

146. Ронен О. Серебряный век как умысел и вымысел. М., 2000.

147. Рощин М.М. Иван Бунин. М., 2000.

148. Рощина О.С. Своеобразие бунинского пантеизма // Дискурс. 1998, № 5/6. Новосибирск, 1998.

149. Русская литература XX века (1890-1910)/ Под ред. С.А.Венгерова. М., 1914-1918.

150. Русская литература XX века: направления и течения. Вып. 1, 2. Екатеринбург, 1992, 1995.

151. Русская литература конца XIX начала XX веков: Девяностые годы. М., 1968.

152. Русская литература конца XIX начала XX веков: 1901-1907. М., 1971.

153. Русская литература конца XIX начала XX веков: 1908-1917. М., 1972.

154. Русская литература рубежа веков (1890-е начало 1920-х годов). М., 2001.

155. Русский фольклор. Хрестоматия. М., 1999.

156. Русское литературное зарубежье: И.А. Бунин, Б.К. Зайцев, И.С. Шмелев. Воронеж, 1996.

157. Рыжова Е.А. Виршевые редакции севернорусских житий // Русская агиография. Исследования. Публикации. Полемика. СПб., 2005.

158. Сапаров К. Мастерство И.А. Бунина (Новелла и повесть 20-х годов) // Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 1971.

159. Свинцов В. Бунин и русские каины // Новый мир. М. 1997. № 12.

160. Серебряный век в России: Избранные страницы. М., 1993.

161. Сидельников В.М. Иван Бунин о Цейлоне // Труды университета дружбы народов им. П. Лумумбы. Литературоведение. 1967. Т. 12. Вып. 2.

162. Сказки и предания Самарского края. Собраны и записаны Д.Н.Садовниковым // Русская литература. 1981. №3.

163. Сливицкая O.B. Бунин и русский космизм // Studia rossica poznaniensia. Poznan, 1996.

164. Сливицкая O.B. К проблеме «Бунин и Восток»: рассказ Бунина «Сны Чанга» глазами японских студентов // Русская литература. СПб., 1996. № 3.

165. Сливицкая О.В. «Повышенное чувство жизни»: Мир Ивана Бунина. М., 2004.

166. Сливицкая О.В. Проблема социального и «космического» зла в творчестве И.А. Бунина («Братья» и «Господин из Сан-Франциско) // Русская литература XX века (Дооктябрьский период). Сборник статей. Калуга, 1968.

167. Смирнов В.П. Бунин И. А. // Русские писатели 1800-1917. Биографический словарь. Т. 1. М., 1989.

168. Смирнова J1.A. Реализм Ивана Бунина. М., 1984.

169. Смольянинова Е.Б. «Буддийская тема» в прозе И.А.Бунина (рассказ «Чаша жизни») // Русская литература. 1996. № 3.

170. Собенников A.C. Две смерти: «Архиерей» А.П. Чехова и «Сны Чанга» И.А. Бунина // Литература и религия: проблемы взаимодействия в общекультурном контексте / Сборник научных статей. Улан-Удэ, 1999.

171. Соколов В.В. Пантеизм // Философский энциклопедический словарь. М., 1989.

172. Соколова Е.В. Идейно-художественная сущность символики в рассказах И.А. Бунина 1914-1916 годов // Вестник Белорусского Университета. Фшалопя, журнал: стыка, педагопка, пс!халопя. Мшск, 1977. № 3.

173. Соловьев B.C. Оправдание добра. М., 1996.

174. Соловьев B.C. Стихотворения, эстетика, литературная критика. М., 1990.

175. Солоухина O.B. О нравственно-философских взглядах И.А. Бунина // Русская литература. 1984. № 4.

176. Спивак P.C. Грозный космос Бунина // Литературное обозрение. М., 1995. №3.

177. Спивак P.C. «Живая жизнь» у Бунина и Л.Толстого (некоторые стороны эстетики Бунина в свете традиций Л.Толстого) // Ученые записки Пермского ун-та. Пермь, 1967. № 155.

178. Спивак P.C. Русская философская лирика. 1910-е годы: И. Бунин, А. Блок, В. Маяковский. М., 2005.

179. Спивак P.C. И.А.Бунин и Космос культуры в русской поэзии начала века // Проблемы типологии литературного процесса. Пермь, 1992.

180. Ставицкий A.B. Реалистическое и «нормативное» начала в прозе И.А. Бунина // Литературное произведение как целое и проблемы его анализа. Кемерово, 1979.

181. Степун Ф.А. Иван Бунин // Встречи. М., 1998.

182. Тагер Е.Б. Избранные работы по литературе. М., 1988.

183. Тартаковский П.И. Русские поэты и Восток: Бунин, Хлебников, Есенин. Ташкент, 1986.

184. Твардовский А.Т. О Бунине // Бунин И.А. Собр.соч.: В 9 т. М., 1965. Т. 1.

185. Творческое наследие Ивана Бунина на рубеже тысячелетий: материалы международной конференции, посвященной 70-летию Нобелевской премии и 50-летию со дня смерти писателя. Елец, 2004.

186. Творчество И.А.Бунина и русская литература XIX-XX веков. Белгород, 2004.

187. Творчество И.А.Бунина и русская литература XX-XXI веков. Материалы научно-практической конференции, посвященной 127-ой годовщине со дня рождения И.А.Бунина, 16-17 октября 1997 г. Белгород, 1998.

188. Творчество И.А.Бунина и русская литература XIX-XX веков: Статьи и тезисы докладов международной конференции, посвященной 130-летию со дня рождения И.А.Бунина, 12-14 октября 2000 г. Белгород, 2000.

189. Творчество И.А.Бунина и философско-художественные искания на рубеже XX-XXI веков: материалы научной конференции, посвященной 135-летию со дня рождения писателя. Елец, 2006.

190. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: исследование в области мифо-поэтического. Избранное. М., 1994.

191. Травина O.E. Христианство в мировоззрении и творчестве И.А. Бунина // История философия - культура: Тезисы, сообщения, доклады. Липецк, 1995.191. Триодь постная. М., 2003.

192. Фиронов А.П. Книга гнева и скорби («Окаянные дни» И. Бунина в современном восприятии) // Творчество И.А. Бунина и русская литература XIX-XX веков. Белгород, 1998.

193. Фокин П.Е. Творчество И.А. Бунина 1910-х годов и эстетика абсурда // Начало. М., 1998. Вып. 4.

194. Ходасевич В.Ф. Ив. Бунин. «Божье древо» // Возрождение. 1931. 30 апреля.

195. Ходасевич В. Некрополь: Воспоминания. М., 1996.

196. Ходасевич В. О поэзии Бунина // Ходасевич В. Колеблемый треножник: Избранное. М., 1991.

197. Холодов А.Б. Мифопоэтика: мотив и сюжет в системе мировидения классика (Ф.М.Достоевский, И.А.Бунин). Одесса, 2001.

198. Христианство и русская литература. Сб. 2 . СПб., 1996.

199. Чистякова H.A. Эволюция народнопоэтических традиций в творчестве И.А.Бунина конца XIX начала XX века // Дисс. на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Елец, 1997.

200. Шеховцева Т.А. Сюжет апостола Петра в прозе А.П.Чехова и И.А.Бунина // Чеховские чтения в Ялте: Чехов и XX век. М., 1997.

201. Эберт К. Образ автора в художественном дневнике Бунина «Окаянные дни» // Русская литература. 1996. № 4.

202. Юродство о Христе и Христа ради юродивые восточной и русской церкви. М., 1902. Репринт. М., 1996.

203. Юрченко Т. Опыт прочтения рассказа И.А. Бунина «Господин из Сан-Франциско» // Смоленские Епархиальные ведомости. 1995. № 8.

204. Яблоновская Н.В. Мотив памяти как организующее начало повествования в «Жизни Арсеньева» // «Литература и религия»: Шестые Крымские Пушкинские Международные чтения: Материалы. Симферополь, 1996.

205. Spain М. I.Bunin s Prose: the Fiction of the Narrative Consciousnes. Stanford University, 1978.

206. Woodward, James B. Structure and Subjectivity in the Early «Philosophical» Tales of Bunin // Canadian Slavic Studies/ 1971.

207. Woodward, James B. Ivan Bunin: A Study of his Fiction. Chapel Hill: Univ. of North Carolina, Cop. 1980.