автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Дискурсивное пространство информационного общества и социальная легитимация

Полный текст автореферата диссертации по теме "Дискурсивное пространство информационного общества и социальная легитимация"

На правах рукописи

КЛИНКОВА Диана Анатольевна

ДИСКУРСИВНОЕ ПРОСТРАНСТВО ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА И СОЦИАЛЬНАЯ ЛЕГИТИМАЦИЯ

Специальность 09.00.11 - Социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

3 МДР 2015

005559891

Москва-2015

005559891

Диссертация выполнена на кафедре философии и психологии Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Тверской государственный технический университет».

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Михайлова Елена Евгеньевна

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Губман Борис Львович

кандидат философских наук, доцент Горбунов Александр Сергеевич

Ведущая организация: Московский государственный

технический университет радиотехники, электроники и автоматики (МИРЭА), кафедра философии, социологии и политологии

Защита состоится «19» марта 2015 года в 15:00 на заседании диссертационного совета по философским наукам Д 212.155.08 при Московском государственном областном университете по адресу 105005, Москва, ул. Радио, д. 10а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105005, г. Москва, ул. Радио, д. 10а., на сайте МГОУ: www.mgou.ru, а также на официальном сайте ВАК РФ: vak.ed.gov.ru

Автореферат разослан « fj 2015 года.

Учёный секретарь диссертационного совета доктор философских наук, профессор

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Изучение дискурсивного пространства информационного общества, создающего особые условия формирования социальной легитимации, является одним из актуальных направлений социальной философии. Традиционно процесс социальной легитимации понимается как добровольное признание институционального порядка в его когнитивном и нормативном аспектах. Информационное общество создает новые коммуникативные условия осуществления этого процесса. Стремительное распространение массмедийных технологий делает необходимым осмысление специфики современного дискурсивного пространства, на базе которого складывается новый коммуникативный механизм публичной, правовой и политической легитимации.

Актуальность темы исследования обусловлена, во-первых, необходимостью всестороннего социально-философского изучения влияния современного дискурсивного пространства на формирования социальной легитимации. В перспективе философского анализа отчетливо выявляется недостаточность рассмотрения природы социальной коммуникации и ее нормативных оснований исключительно в перспективе, предполагающей возможность разумного диалога «всех со всеми» для создания платформы гражданского согласия. Современный сетевой тип информационного общества сопряжен с беспрецедентными скоростями потоков сообщений, которые порождают непроизвольный эффект «размывания» устойчивости знаний и социальных норм. Когнитивные и нормативные представления не успевают прочно отложиться в сознании индивида или группы, приобретают порой специфические формы, быстро устаревают или нивелируются под воздействием все новых и новых фактов. В связи с этим особенно важной видится задача изучения дискурсивной организации и реализации социальных взаимодействий, приводящих к упорядочиванию нормативной среды, к устойчивым и легитимированным отношениям социальных акторов.

Во-вторых, в современном информационном поле присутствует многообразие дополняющих друг друга и соревнующихся языковых систем, каждая из которых отмечена наличием определенного кода прочтения, требующего компетенции участников коммуникативного сообщества. Это обстоятельство предполагает необходимость овладения современным человеком множества языковых кодов, властно регулирующих его «допуск» в публичные или специализированные информационные пространства. Разнообразные коммуникативные процессы, с одной стороны, значительно расширяют информационные возможности личности, которая формирует собственные коммуникативные стратегии, выбирает формы и каналы коммуникации, определяет партнеров по взаимодействию и, тем самым, накладывает свой отпечаток на условия формирования социальной легитимации. С другой стороны, огромный поток массмедийных сообщений усиливает опасность возникновения в сознании индивида информационной

неопределенности. Анализ этой проблемы важен в контексте исследования того, как в условиях подобного информационного резонанса отдельная личность и общество в целом оказываются готовыми или не готовыми добровольно принимать налагаемые на них легитимированные ограничения, не теряя при этом способности к собственному выбору.

В-третьих, процесс правовой легитимации, являясь частью социальной легитимации, осуществляется на базе добровольного признания юридических норм, регулирующих отношения управления и подчинения. В современном информационном обществе такой формат «добровольного подчинения» позволяет легитимации играть немаловажную роль в дискурсивном пространстве политико-правовых отношений в контексте выстраивания системы «общество и власть». В этом плане важен сфокусированный взгляд на процесс формирования правосознания на различных стадиях личностного роста, особенно - в молодом возрасте. Проблема формирования представлений о публичной (политической и правовой) легитимности у молодых людей как потенциальных созидателей правового государства имеет особую значимость в современной России.

В-четвертых, актуализируется проблема изучения дискурсивного механизма коммуникаций, сопряженного с возможностями политического воздействия на общественную среду с целью обоснования легитимности принимаемых властных решений. Внедрение новых информационных технологий подрывает изнутри традиционную стратегию коммуникации, осуществлявшуюся ранее только в пределах локальных контекстов. Современность немыслима без включения в единое информационное пространство, где зачастую ведется спор о легитимности тех или иных политических решений и действий. Накопленный арсенал политических технологий, способных целенаправленно формировать общественное мнение и осуществлять над ним контроль, теперь используется в новых массмедийных условиях. Средства массмедиа становятся мощными каналами легитимации властных интересов государства. Изучение оснований организации дискурсивного поля массмедийных коммуникаций информационного общества могут позволить выявить имманентные механизмы его функционирования, ориентированные на легитимацию политических решений.

Степень разработанности проблемы. Изучение природы коммуникативно-дискурсивного пространства информационного общества и его влияния на процесс формирования социальной легитимации устойчиво находится в центре внимания представителей самых разных направлений социально-гуманитарного знания: философов, социологов, лингвистов, культурологов, политологов, психологов и др. В исследовательской среде сложилось два ключевых подхода к рассмотрению природы социальной коммуникации и ее легитимных оснований: структурно-функционалистский (Э. Дюркгейм, А. Р. Редклифф-Браун, Т. Парсонс, Р. Мертон, Н. Луман и

др.)1 и дискурсивно-коммуникативный (М. Вебер, А. Шютц, П. Бергер, Т. Лукман, Дж. Мид, Г. Блумер, И. Гофман, Г. Гарфинкель, Ю. Хабермас, Э. Гидденс, П. Бурдье и др.)". Первый связан с рассмотрением социальной коммуникации в ракурсе системных механизмов, организующих взаимодействия акторов. Легитимация при этом соотносится, преимущественно, с принципом функциональности, т.е. с потребностью системы поддерживать свое существование и развитие. Второй подход акцентирует «субъективно подразумеваемый смысл» и «ориентацию на другого», осуществляемых субъектами социальных действий, в ходе которых и происходит постоянное конституирование реальности социума как интерсубъективного жизненного мира. Если наиболее популярной версией первой системной исследовательской стратегии является сегодня теория Н. Лумана3, то второй подход часто ассоциируется с теорией коммуникативного действия Ю. Хабермаса4. В трактовке Ю. Хабермаса рассмотрение современного общества в перспективе жизненного мира и социальной интеграции, определяемых системой значений, разделяемых субъектами, дополняется его анализом системы, интеграция которой осуществляется через «дискурсивное волеизъявление» всех потенциальных участников, а также посредством функциональных связей, которые изначально не являлись результатом намерений действующих лиц.

Изучение специфики социальной легитимации в дискурсивном г.ространстве информационного общества предполагает изучение природы и нормативных оснований социальной коммуникации. Исследователи предлагают различные способы концептуализации этой проблемы. Так, Н. Луман видит социальную коммуникацию встроенной в систему общества и, следовательно, способной к самореференции и самовоспроизводству5. Ю. Хабермас закладывает в основу социальной коммуникации триаду «коммуникативное действие — взаимопонимание — согласие» и наполняет рациональный процесс социальной легитимации свойством нравственного признания6. Э. Гидденс1 и П. Бурдье2 анализируют коммуникативно-

' Парсонс Т. О социальных системах. M., 2002; Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. M., 1991; Рэдклифф-Браун А. Р. Метод в социальной антропологии. М., 2001, Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. М., 2006; Американская социологическая мысль. Тексты: Р. Мертон, Дж. Мид, Т. Парсонс, Л. Щюц и др. / сост. Е.И. Кравченко / под ред. В.И. Добренькова. М., 1994.

2 Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания. М., 1995; Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. М., 2000; Шютц Л. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М., 2004; Blumer II. Symbolic interaction: Perspective and method. New Jersey, 1969; Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. Bde 1-2. Köln, Berlin, 1964.

3 Лумач II. Общество как сошшльшя система. М, 20(4.

4 Хабермас Ю. Вовлечение другого: Очерки политической теории. СПб., 2001; Хабермас Ю. Проблема легитимации позднего капитализма. М.: Праксис, 2010; Habermas J. Theorie des Kommunikativen Handelns. 2 Bde. Frankfurt a. M., 1985.

5 Луман II. Понятие общества // Проблемы теоретической социологии / под. ред. А О. Бороноева. СПб., 1994; Луман Н. Реальность массмедиа. М,, 2005 и др.

6 Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. 2-е изд. СПб., 2006.

дискурсивные связи в информационном обществе на уровне социальных представлений и диспозиций каждого социального агента.

Разработка проблемы лингво-семиотического механизма коммуникаций в информационном обществе и его влияния на процессе формирования социальной легитимации предполагает обращение к идейному наследию Л. Витгенштейна, Дж. Остина, Д. Серля3. На основе их наследия возникают современные концепции языковой личности, способной перформативно реализовывать легитимированные социальные взаимодействия. Не менее важны для изучения темы властных функций дискурсивного пространства информационного общества труды Ж.-Ф. Лиотара, Ж. Деррида, М. Фуко, Ж. Делёза, Ж. Бодрийяра, и других представителей постструктурализма. Так, по сути следуя идеям не только Л. Витгенштейна, но также Е. Финка, Й. Хейзинги4, Ж.-Ф. Лиотар говорит об игровой природе нормативных оснований социальной коммуникации5. Ж. Деррида обращается к теме деконструкции итогов функционирования «машин производства» дискурса власти6. В работах М. Фуко и Ж. Делёза,7 процессы социального конституирования рассматриваются в перспективе «микрофизического» анализа власти. Речь идет об отношениях анонимных сил, продуцирующих и ранжирующих цепочки мельчайших социальных актов и составляющих фоновую структуру человеческого бытия. Социально-властные структуры в их взаимосвязи и взаимообусловленности со структурами знания представляются как производящие субъективность индивида посредством организации социального пространства. Ж. Бодрийяр вскрывает символический характер природы современной социальной коммуникации, говоря об иллюзорности «обозначаемого» в диапазоне медийной коммуникации, несущей властные функции8.

Среди отечественных исследователей, прямо или косвенно рассматривающих проблему влияния дискурсивного пространства информационного общества на процесс социальной легитимации, следует отметить работы Б.Л. Губмана, П.С. Гуревича, С.С. Гусева, В.В. Ильина,

1 Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М., 2003; Giddens A. Central problems in social theory. London, 1979.

2 Бурдье П. Практический смысл. M., СПб., 2001; Бурдье П. Социальное пространство: поля и практики. М.-СПб., 2005.

3 Витгенштейн JI. Философские работы Ч. 1. М. 1994: Остин Д. Как производить действия при помощи слов. Смысл и сенсибилии. М., 1999; Серль Дж. Что такое речевой акт // Зарубежная лингвистика. T. II. М., 1999.

4 Fink Е. Grundphanomene des menschlichen Daseins. München, 1979; ХейзингаЙ. Homo ludens: Человек играющий. M., 2007.

5 Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб., 1998.

6 Деррида Ж. О грамматологии. M., 2000.

7 Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуатьности. Работы разных лет. М., 1996, Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. M., 1999; Делез Ж. Фуко. M., 1998; Хархордин О.В. Фуко и исследование фоновых практик // Мишель Фуко и Россия: сб. ст. СПб.-М., 2002.

8 Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры. М., 2006; Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. М., 2006.

И.Т. Касавина, C.B. Козлова, A.A. Кокорина, В.В. Кочеткова, JI.H. Кочетковой, Ю.М. Лотмана, В.А. Подороги, Г.Г. Почепцова, В.М. Розина, В.Г. Федотовой, В.Н. Фурса, Н.И. Яблоновой и других авторов1. Коммуникативные стратегии как организующий принцип социальных взаимодействий рассматриваются у Е.Э. Дробышевой, Н.Ф. Наумовой, A.B. Назарчука, A.B. Соколова, Ф.И. Шаркова, М.М. Шибаевой и других авторов". Имеют теоретико-практическую значимость работы, посвященные проблеме легитимации социально-политических структур в реалиях новейших зарубежных и российских трансформаций, где акцент делается на правовых3 и политико-философских аспектах этого процесса4, или

1 Губман Б.Л. Современная философия культуры. М., 2005; Губмаи Б.Л., Ануфриева К.В. Глобальный мир: рефлексивные сценарии трансформации модерности //Вестник Тверского госуниверситета. Серия: Философия. 2012. № 4. С. 7-21; Гуревич П.С. Социальный хаос в толковании Ж. Бодрийяра // Философия и культура. 2013. № 8. С. 1043-1046; Гусев С.С. Метафизика текста. Коммуникативная логика. СПб., 2008; Ильин В В. Мир GLOBO: Вариант России. Калуга, 2007; Касавин И.Т. Дискурс-анализ как метод исследования сознания // Проблема сознания в философии и науке / под ред. Д.И. Дубровского. М., 2009. С. 242-243; Козлов C.B. Проблема легитимации в конституировании социальной реальности / Дисс. на соиск. уч. ст. канд. филос. н.: 09.00.11. Тверь, 2008; Кокорин A.A. Анализ: теория, методология, методика (аксиоматическое эссе). М.: МГОУ, 2009; Кочетков, В.В., Кочеткова Л.Н. К вопросу о генезисе постиндустриального общества // Вопросы философии. 2010. № 2. С. 23-33; Лотмаи Ю.М. История и типология русской культуры: Семиотика и типология культуры. Текст как семиотическая проблема. СПб., 2002; Подорога В.А. Власть и культура. Проблема власти в современной философии Франции // Новое в современной западной культурологии. М., 1983; Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М., 2001; Розии В.М. Дискурсивная коммуникация и социальное нормирование // Философия и культура. 2012. № 11. С. 20-28, Федотова В.Г. Социальное конструирование приемлемого для жизни общества (к вопросу о методологии) // Вопросы философии. 2003. № 11; Фуре В.Н. Глобализация жизненного мира в свете социальной теории: к постановке проблемы // Общественные науки и современность. 2000. N 6.; Яблокова Н.И. Социальный субъект: генезис, сущность и факторы становления. М., 1999 др.

"" Дробышева Е.Э. Методологические проблемы культурфилософского дискурса о ценностях // Вестник Ленинградского государственного университета им. A.C. Пушкина. 2010. Вып. № 3. Т. 2. С. 119-125; Назарчук A.B. Социальное время и социальное пространство в концепции сетевого общества // Вопросы философии. 2012. № 9; Наумова Н.Ф. Жизненная стратегия человека в переходном обществе // Социологический журнал. 1995. № 2; Соколов A.B. Общая теория социальной коммуникации. СПб., 2002; Шарков Ф.И. Основы теории коммуникации. М., 2002; Шибаева М.М. О культурологическом потенциале дара рефлексии // Вопросы культурологии. 2012. № 9. С. 72-74 и др.

3 Аминов И И. Психология деятельности юриста. М., 2009; Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998; Демина Л.А. Мораль, право и международный правопорядок в теории дискурса Юргена Хабермаса // История государства и права. 2014. № 6. С. 20-26; Заславская Т.И., Шабанова М.А. Социальные механизмы трансформации неправовых практик // Общественные науки и современность. 2002. № 5 и др.

4 Ачкасов В.А., Елисеев С.М., Ланцов С.А. Легитимация власти в постсоциалистическом Российском обществе. М., 1996; Алексеева Т А. Личность и политика в переходный период: проблема легитимности власти // Вопросы философии. Ï998. .V" 7, Горбунов A.C. Государственные и политические институты в обществе массовой коммуникации // Вестник Московского государственного областного университета. Сер.: Философские науки. 2010. № 2. С. 30-37; Кармак Н.П. Политическая коммуникация как фактор легитимации политической власти / Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. полит, наук. СПб., 2007; Михалева О.Л. Политический дискурс. М., 2009; Рассадин C.B. Дискурс «социального»: властные интенции механизмов описания // Власть. 2012. № 6. С. 78-81 ; Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. М., 2004 и др.

вскрывается специфика интернет-коммуникаций в информационном обществе'.

В работах 3. Баумана, У. Бека, Г. Бехманна, Ж. Бодрийяра, И. Валлерстайна, Э. Гидденса, Р. Дарендорфа, М. Кастельса, Н. Лумана, С. Лэша, С. Тулмина, С. Хантингтона, У. Эко и других авторов коммуникативные процессы и особенности их легитимации проанализированы в контексте становления сетевого и массмедийного типа информационного общества". Глобализационный аспект коммуникативных процессов информационного общества раскрывается в трудах В.Л. Иноземцева, В.Ж. Келле, А.Д. Королева, В.В. Миронова, К.Х. Момджяна, A.C. Панарина, А.Н. Чумакова, А.И. Уткина, А.И. Шендрика и других отечественных исследователей3.

Вместе с тем, в существующей научной литературе до сих пор не сложилось целостного теоретического осмысления механизма влияния дискурсивного пространства информационного общества на условия формирования социальной легитимации. Теоретическая неразработанность и

1 Лхрепона НА. Интернет-дискурс как глобальное межкультурное явление и его языковое оформление // Лвтореф. на соиск. уч. ст. докт. филол. н. М., 2009; Кастельс М. Галактика Интернет. Размышления об Интернете, бизнесе и обществе. Екатеринбург, 2004; Ляшенко Е.С. Интернет-культура как семиотическая система II Семиосфера Ю.М. Лотмана; рецепции в современном социально-гуманитарном знании. М, 2013. Т.]. С. 161-167; Михайлова Е.Е., Клинкова Д.Л. Лингво-семиотический аппарат и властные функции коммуникаций // Вестник Тверского госуниверситета. Серия «Философия». 2012. Вып. 4(36). С. 33-44; Reid Е. Cultural Formations in Text-Based Virtual Realities: a thesis submitted in fulfillment of the requirements for the degree of Master of Arts. Cultural Studies Program / E. Reid. University of Melbourne: Department of English. 1994; Россолова О.Л. Перформатив как координатор коммуникативного взаимодействия и средство адресованное™ // Автореф. на соиск. уч. ст. канд. филол. н. Петропавловск-Камчатский, 2008; Савчук В.В. Философия эпохи новых медиа // Вопросы философии. 2012. № 10. С. 33-42; Фортунатов АН. Перформативный характер современной коммуникации // Вестник Нижегородского университета. Серия: Философия. 2009. № 1. С. 350-354 и др.

~ Бек У. Что такое глобализация. Ошибки глобализма - ответы на глобализацию М., 2001; Бехмапн Г. Современное общество: общество риска, информационное общество, общество знаний. М.„ 2010; Липпман У. Общественное мнение. М., 2004; Маклюэн М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека. М., 2007;.Шлыкова О.В. Культура мультимедиа. М.: Фаир-пресс, 2004 и др.

3 Иноземцев В.Л., Кузнецова Е.С. Глобальный конфликт XXI в. Размышления об истоках и перспективах межцивилизациошшх противоречий // Полис. № 6. 2001. С. 131-139; Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000. Келле В.Ж. Процессы глобализации и динамика культуры // Знание. Понимание. Умение. 2005. № 1. С. 69-70; Миронов

B.В. Глобальная коммуникация как фактор трансформации культуры и философии // Сб. науч. тр. «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» по материалам 3-го Российского Философского Конгресса. М.-Ростов-на-Дону, 2002; Момджян К.Х. Об одном многократно упоминаемом процессе // Сумерки глобализации: Настольная книга антиглобалиста. М., 2004. С. 39; Никитина Е.А., Строганов А.В., Рыкова Г.М., Епифанова Г.С. Новые формы взаимодействия технонауки и общества // Вестник Российского философского общества. - 2011. - № 2. - С. 131135; Панарип Л.С. Искушение глобализмом. М., 2003; Федотова В.Г. Меняющийся мир и глобализация // Знание. Понимание. Умение. 2004. № 1. С. 47-59; 2005. № 1. С. 44-55; 2005. № 2.

C. 94-104; Чумаков А.Н. Глобализация. Контуры целостного мира: монография. М., 2005; Уткин А.И. Глобализация: процесс и осмысление. М., 2002; Шендрик А.И. Глобализация в системе культурологических координат (начало) // Знание. Понимание. Умение. 2004. № 1. С. 59-71; 2005. № 1. С. 56-68 и др.

практическая значимость этой проблемы обусловили выбор темы исследования, его объекта и предмета.

Объектом диссертационного исследования является дискурсивное пространство информационного общества.

Предмет исследования представляет процесс формирования социальной легитимации в условиях коммуникативно-дискурсивных связей информационного общества.

Цель и задачи исследования. Целью исследования является социально-философский анализ процесса формирования социальной легитимации в дискурсивном пространстве информационного общества.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач:

1. определить основополагающие характеристики природы социальной коммуникации и ее нормативных оснований в информационном обществе;

2. выявить роль лингво-семиотического аппарата в осуществлении властных функций коммуникации в реалиях информационного общества;

3. показать специфику формирования социальной легитимации в новых коммуникативных условиях информационного общества;

4. проанализировать коммуникативный механизм реализации публичной легитимации в пространстве информационно-сетевого общества;

5. рассмотреть коммуникативный базис правовой легитимации в силовом поле информационного общества;

6. вскрыть способы реализации политико-властного механизма легитимации в контексте информационного общества.

Методологическая и теоретическая основа исследования

Теоретико-методологические основания исследования связаны с его проблемным полем. В диссертационной работе используется герменевтическая методология и инструментарий философско-лингвистического анализа в перспективе их синтеза. Анализ дискурсивно-коммуникативных условий формирования социальной легитимации в информационном обществе осуществлен в русле синтеза воззрений Ю. Хабермаса (социальная легитимация как результат коммуникации по согласованию культурных самоочевидностей и системы норм), Ж,-Ф. Лиотара (игровой контекст разнородных дискурсивных практик), Н. Лумана (легитимированные отношения как способ самореференции общества), Ф. Соссюра, Л. Витгенштейна, Дж. Остина, Д. Серля (концепция языковой личности), Ж. Бодрийяра, М. Фуко, Э. Гидденса (властные функции лингво-семиотической коммуникации). При рассмотрении темы были использованы структурный, структурно-функциональный, исторический и сравнительно-исторический методы.

Нсточниковая база исследования: для анализа проблемы природы социальной коммуникации и ее нормативных оснований были использованы труды Ж. Бодрийяра, П. Бурдье, Х.-Г. Гадамера, М. Кастельса, Ж,-Ф. Лиотара, Н. Лумана, Ю. Хабермаса; освещение дискурсивно-

коммуникативных условий осуществления социальной легитимации в информационном обществе потребовало обращение к трудам Л. Витгенштейна, П. Бергера и Т. Лукмана, Д. Остина, П. Рикёра, Ф. Сессюра, Д. Серля, М. Фуко; коммуникативный механизм реализации публичной, правовой и политической легитимации вскрыт в идейном контексте работ У. Бека, Г. Бехманна, Э. Гидденса, М. Кастельса, У. Липпмана, М. Фуко и других западных авторов. К числу источников следует отнести также работы отечественных исследователей, релевантные теме диссертации (Б.Л. Губман, П.С. Гуревич, С.С. Гусев, Ю.М. Лотман и др.). Автор ориентировался также на широкий круг интердисциплинарных исследований, сопряженных с изучением данного вопроса.

Структура диссертации и ее основное содержание. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Общий объем диссертации - 181 страница.

Во «Введении» обосновывается актуальность темы исследования, рассматривается степень научной разработанности поставленной проблемы, определяются объект, предмет, цели и задачи диссертационной работы, раскрывается методологическая основа таковой, а также ее научная новизна и положения, выносимые на защиту.

Глава 1 «Коммуникативно-дискурснвные связи и процесс социальной легитимации» посвящена рассмотрению коммуникативно-дискурсивного пространства информационного общества, способного специфическим образом осуществлять социальную легитимацию.

В первом параграфе «Природа социальной коммуникации и ее нормативные основания» анализируются базовые характеристики природы социальной коммуникации и специфика изменений ее нормативных оснований в информационном обществе.

Во втором параграфе «Лингво-семиотический аппарат и властные функции коммуникации» выявляется роль дискурсивных связей в осуществлении властных функций коммуникации в информационных реалиях современности.

Третий параграф «Социальная легитимация и коммуникативный процесс» посвящен выявлению новых коммуникативных условий формирования социальной легитимации.

Глава 2. «Информационное общество: новые коммуникативные условия осуществления социальной легитимации» ориентирована на осмысление основных характеристик дискурсивно-сетевого типа информационного общества, в условиях которого осуществляется публичная, правовая и политическая легитимация.

В первом параграфе «Коммуникативный механизм реализации публичной легитимации в пространстве информационного общества» анализируется современный «сетевой» дискурс как форма коммуникации, базирующаяся на платформе СМИ и Интернет, и его роль в осуществлении публичной легитимации в реальном и виртуальном измерениях.

Во втором параграфе «Коммуникативный базис правовой легитимации в среде информационного обгцества» раскрывается механизм осуществления правовой легитимации и его взаимосвязь с проблемой правосознания, в частности, в современной молодежной среде.

Третий параграф «Политико-властный механизм легитимации: контекст информационного общества» демонстрирует особенности политико-властного механизма легитимации в современную эпоху.

В «Заключении» подведены итоги диссертационного исследования, сформулированы его основные выводы.

Научная новизна исследования заключается в следующих положениях:

— Рассмотрены особенности социальной коммуникации как запечатленного в знаково-символической форме взаимного обмена информацией между партнерами, раскрыта роль знания и разноуровневых нормативных регулятивов этого процесса; показано, что иерархические формы социальной коммуникации в информационном обществе вытесняются сетевыми, имеющими преимущественно децентрализованную природу, обладающими дискурсивно-критической ориентацией и отмеченными диалогическим отношением к традиции и расширенной опорой на аккумулированное в электронных базах данных знание, которое служит для обоснования нормативных начал социальных практик;

— демонстрируется, что социальная коммуникация находит свое воплощение в определенных лингво-семиотических средствах выражения, несущих властный потенциал; для коммуникативного пространства информационного общества характерно своеобразное противоречие перформативной образности дискурса, содержащей в себе властные устремления его создателей, с рефлексивно-логическим, диалогически окрашенным способом определения легитимности социальных актов и институтов, проектирования их необходимого в будущем состояния; критико-рефлексивная работа с коммуникативной тканью языка информационного общества должна в идеале предшествовать процессу рефлексивно-диалогической легитимации;

— выявлено, как новые коммуникативные стратегии информационного общества в их сетевом, кодово-символическом и игровом формате могут ставить под сомнение, расшатывать, разрушать или же, напротив, укреплять основания существующего институционального порядка, а также через дискурсивные практики с их специфическим полем интересов порождать новые легитимные отношения; показано возможное негативное влияние скорости информационных потоков на процесс легитимации общественных связей в когнитивном и нормативном измерениях;

— проанализирован современный «сетевой» дискурс как специфическая форма коммуникации, выстраивающаяся на онлайн-платформе массмедийных средств информации и интернет, как свободная

площадка для «говорения» с неограниченным числом участников, с нелимитированным количеством тем и соответствущих аргументов, интенционально направленных на демонстрацию исключительно виртуализированных притязаний на значимость и их одобрение, и, следовательно, на осуществление публичной легитимации;

— показано, что в контексте информационного общества наблюдается рост способности социальных субъектов к освоению через сеть Интернет массива нормативно-правовых актов, регулирующих жизнь отдельных государств и мирового сообщества, совершенствуется их правосознание и способность самостоятельно судить о степени легитимности тех или иных феноменов; демонстрируется, что освещение событий общественной жизни в СМИ и Интернет, стимулирует процесс пересмотра и корректировки существующих правовых норм, задающих платформу оценки социокультурных феноменов с точки зрения их легитимности;

— раскрываются специфические черты политической легитимации государственных систем демократического типа, в которых выборные кампании и трансформация политического курса проводятся в связи с состоянием общественного мнения, диалогом различных сил, ведущимся в информационном пространстве; применительно к сфере глобальной политики дана интерпретация негативной тенденции легитимации ангажированными СМИ и Интернет, стратегии силового диктата, проводимого экономически развитыми странами во многих регионах мира вопреки международно-правовым установлениям и деятельности интернациональных институтов; одновременно дается характеристика платформы сторонников многополярного мира, вскрывающих нелегитимность «однополярной» политической стратегии в альтернативных информационных источниках мирового коммуникативного пространства.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Проблема осуществления социальной легитимации в информационном обществе связана с новой ситуацией, складывающейся в его дискурсивном пространстве. В условиях современного типа информационного общества социальная коммуникация приобретает характер многомерных дискурсивных связей, циркулирующих чаще всего в сетевом, кодово-символическом и игровом контенте, что сопряжено с критико-рефлексивным, диалогическим отношением к традиции и расширенным использованием знания, аккумулирующих его электронных ресурсов, баз данных для обоснования определенных нормативных начал социальных практик.

Социальная коммуникация всегда являет собою представленный в знаково-символической форме процесс обмена информации между ее участниками, опирающийся на различные формы знания и нормативные основания. Стремительное распространение современных информационно-коммуникативных технологий изменяет содержание и направленность межличностных связей, способствует созданию новых поведенческих

12

установок и действий коммуникантов. Иерархические формы социальной коммуникации в информационном обществе вытесняются сетевыми, имеющими преимущественно децентрализованную природу. В итоге социальная коммуникация становится похожей на «джазовый диксиленд»: каждый ведет свою тему, а в итоге получается целое произведение.

В перспективе отчетливо выявляется недостаточность рассмотрения природы социальной коммуникации и ее нормативных оснований исключительно как рационального явления, содержащего в себе возможность разумного диалога «всех со всеми» и способного создавать платформу для общества гражданского согласия. Современный тип информационного общества сопряжен с беспрецедентными скоростями потоков информации, что создает эффект «дефицита рациональности», в терминологии Ю. Хабермаса. Наблюдается процесс «размывания» знания, нормы и ценности которого не успевают прочно отложиться в сознании индивида или группы, приобретают незавершенные формы, быстро устаревают или поглощаются новыми представлениями.

Природу социальной коммуникации следует определить через ряд ключевых характеристик, среди которых: взаимопонимание и согласие в основе взаимодействия субъектов (Ю. Хабермас); способность акторов коммуникации к самореференции и самовоспроизводству социальных практик (Н. Луман); возможность разрешать конфликты в речевой коммуникации с помощью внешней экспертизы для того, чтобы минимизировать «разрывы в языковом континууме» (Ж.-Ф. Лиотар). Главным становится то, что природа социальной коммуникации приобретает исключительно дискурсивный характер. Это — процесс, в котором все участники коммуникации действуют с осознанием того, что картина действительности рождается сквозь призму их диалогических отношений.

Статус знания как базиса нормативных оснований социальной коммуникации претерпевает очевидные изменения. Еще недавно знание определялось как совокупность субординированных факторов или суждений, представляющих собой аргументированное утверждение или экспериментальный результат, способный быть переданным другим людям с использованием ряда средств связи в определенной систематической форме (Д. Белл). Сегодня тематизируется проблема различия между научным и нарративным знанием, т.е. знанием доказательным и знанием в форме рассказа (Ж.-Ф. Лиотар). По сравнению с другими нормативными основаниями социальной коммуникации, знание обладает рядом специфических черт: конкурентностью, нелинейностью, относительностью, кумулятивностью, символичностью. В сетевом формате социальных коммуникаций информация оказывается неисчерпаемой и накапливается с возрастающей скоростью, поэтому знание всегда находится в опасности фальсификации, неопределенности и риска. Противоречивость применения знания в осуществлении социальной легитимации заключается в его

кажущейся доступности. На деле знание приобретает ценность только тогда, когда становится операциональным и оцифрованным.

«Тотальная» вовлеченность индивида в мир сетевых технологий связана с возникновением опасности, когда пользователь не успевает за потоком информации, начинает бездумно «хватать» избыточные знания, стремительно рассеивающиеся по поверхности интерфейсов. Такая коммуникативная ситуация, когда «тишина изгнана с экранов» (Ж. Бодрийяр), требует безостановочного темпа, что минимизирует возможности рефлексии. Процесс осмысления содержания информации, по сути, блокируется непрерывной процедурой вопросов/ответов. Скорость их постановки не способствует вдумчивому осмыслению, заставляет заниматься «дешифровкой» текста и безостановочно двигаться по гиперссылкам. Таким образом, цикл смыслообразования сокращается в сознании индивида до размеров «вопрос/ответ», до «реактуализации» одних и тех же образов информации. Отсюда возникает проблема «размывания» знания как нормативного основания социальной коммуникации и, следовательно, опасность потери смысла. В понимании Ю. Хабермаса, в этих условиях дискурсивные связи становятся платформой для снятия «дефицита смысла» и обретения общего видения той или иной предметности.

Приоритетными нормативными основаниями социальной коммуникации становятся разнообразные дискурсивные практики, базирующиеся на таких принципах, как 1) признание значимости воззрения партнера по диалогу; 2) готовность признать возможность ошибочности собственной позиции; 3) стремление не отклоняться от рациональной канвы диалога; 4) принципиальная «переводимость» партнера по диалогу (взаимопонимание); 5) плюрализм мнений; 6) толерантность как готовность к дискурсивному прояснению практических вопросов.

Таким образом, для успешности осуществления социальной легитимации необходимы не только такие традиционные условия коммуникации, как наличие определенных «каналов связи» и наличие «общего языка» для всех потенциальных участников, но и взаимное понимание и действие субъектов коммуникации, т.е. признание важности умения «слушать» и «слышать» партнера по диалогу, использовать принуждение только в форме дискурсивной аргументации, а не в качестве насилия, искусственного взвинчивания ожиданий или чувственно-эмоционального «обольщения».

2. Лингво-семиотическнй аппарат социальной коммуникации, обладающий властным потенциалом, особым образом представлен в процессе легитимации общественных явленнй периода информационного общества. Языковые игры становятся главным силовым полем этого процесса, отмеченного противоречием эмоционально окрашенных перформативных высказываний, которые выражают интересы их создателей, и логико-рефлексивных, диалогически ориентированных дискурсивных стратегий легитимации

актов действия и функционирования социальных институтов. Языковая рефлексия составляет необходимую предварительную стадию процесса социальной легитимации в контексте информационного общества.

Социальная легитимация осуществляется в коммуникативной активности субъектов, которая становится универсально-планетарной в эпоху информационного общества. Анализ дискурсивных оснований организации знаково-символического поля коммуникации информационного общества позволяет выявить имманентные механизмы его функционирования и реализации властных потенций. Представители лингвистической философии поэтапно создали образ «языковой личности», перформативно созидающей свою идентичность в «коллективном характере языка» (Ф. де Соссюра). В границах лингвистической философии рефлексируется изменение смыслового содержания сообщений в зависимости от акта говорения, от его интенциональной направленности. В построениях М. Фуко, Ж. Деррида, Ж.-Ф. Лиотара и других теоретиков поструктурализма утверждается идея о том, что «означаемое» порождается «означающим», что лингво-семиотическая среда находится в состоянии постоянного самопорождения, постоянной самонастройки, она и есть первичная доступная субъекту реальность как таковая.

Современный язык интернет-коммуникаций широко представлен не только констативными описаниями мира, но и перформативами. В трактовке Дж. Остина это понятие предназначается для именования акта коммуникации, предполагающего речевое действие. Перформатив интенционапен, т.е. направлен на адресата, и аутореферентен, т.е. соотнесён с ситуацией, которую сам же создаёт как действие. Любая реакция воспринимающего или адресата является для обеих сторон коммуникативно значимой, информативной. Реакция адресата может проявляться не только в вербальном или невербальном действии, но и в отсутствии такового. Несмотря на различный окрас (позитивный, пассивный или сопротивленческий), перформативное высказывание непосредственно координирует действие всех участников коммуникации.

Перформативные выражения неизбежно применяются в тех сферах, где действия осуществляются словом. Это, прежде всего, сферы общественных отношений, политического управления, юриспруденции и т.п. Так, политик, заявляющий о своем участии в выборной компании, тем самым уже осуществляет заявленное действие. Любое рекламное сообщение наделено интенциональностью и перформативностью, в котором заложены потенциальная успешность взаимодействия рекламодателя и потребителя, а также установка на последующее властное воздействие. Перформанс в рекламе реализуется за счет сочетания content languge (содержательного языка) и visual languge (зрительного языка).

Сегодня наблюдается экспансия перформативных высказываний в такие сферы общества, которые, казалось бы, по своей сути предназначены для диалога - в образование, медицину, культурно-просветительную сферу и

т.д. Например, в образовательном дискурсе широко используются «перформативы-координаторы»: на страницах электронных учебников, на уроках/лекциях в формате мультимедийных презентаций, в учебных фильмах и во всех других видах визуально-коммуникативных способов обучения. Перформативы-маркеры отражают речевые ситуации и эксплицируют речевые действия, направленные на координацию коммуникативного поведения. Например, «ввести пароль», «перейти по гиперссылке», «открыть главную страницу», «отметить несколько элементов» и т.д. Перформативы-регулятивы используются в высказываниях для регулирования межличностных отношений, которые контролируются с обеих сторон. Например, «внимательно прослушайте аудиозапись и ответьте на следующие вопросы», «выбери нужный класс в таблице и нажми на пиктограмму учебника». Перформативы-корректоры — это своеобразные формулы вежливости, которые актуализируют «чувство комфорта» у адресата. Непосредственно властную функцию коммуникации выполняют перформативы-операторы, которые заставляют формировать нужное суждение и предпринимать ожидаемое действие.

Широкое использование перформативности в ее иллокутивных и перлокутивных вариантах в коммуникационном пространстве информационного общества подчас выглядит противостоящим рациональным формам социальной легитимации. Эмоционально перегруженные и не всегда открыто явленные, властные устремления акторов дискурсивных практик направлены скорее на разжигание групповых страстей массовой аудитории. При этом стирается значимость того знания и нормативных оснований, которые могут лежать в основе определяющих суждений о легитимности свершившихся актов. В равной мере такого рода гипертрофированная языковая перформативность мешает формулируемым в процессе диалога рефлексивным суждениям, позволяющим обрести рациональные основания для введения новых необходимых обществу нормативно-институциональных форм регуляции человеческой жизнедеятельности. Критическая рефлексия по поводу языка, используемого в социальной коммуникации, должна служить прологом к социально-легитимирующей деятельности. Однако этот «идеальный» сценарий удается реализовать отнюдь не всегда.

3. Коммуникативные стратегии информационного общества в их сетевом, кодово-символическом и игровом формате могут ставить под сомнение, расшатывать, разрушать или же, напротив, укреплять основания существующего иерархического институционального порядка, а также и через дискурсивные практики с их специфическим полем интересов воздействовать на процесс формирования новых легитимных отношений.

В информационном обществе на базе социальной коммуникации происходит постоянная настройка связей между сферами научно-технических инноваций, экономики, политики, культуры и жизненным

миром повседневности. Взаимопроникновение культур, переплетение прошлого, настоящего и будущего со стремительным развитием информационных, телекоммуникационных и компьютерных технологий формируют новый коммуникативно-дискурсивный ландшафт, в пространстве которого и ставится проблема легитимации.

В понимании Д. Белла, под дискурсом понимается сложное единство языковой формы, значения и действия, выраженное в коммуникативном событии или коммуникативном акте. Имея социальный контекст, дискурс включает в себя не только текст (гипертекст), но и описывает самих участников коммуникации, а так же и процесс передачи и восприятия сообщения. В современных гуманитарных науках дискурс приобретает два основных смысла: в первом случае - обозначение методически дисциплинированной речи или высказывания по некоторой теме; во втором случае - обозначение языкового действия в рамках разговора или беседы (И.Т. Касавин). В информационном обществе дискурсивное пространство по форме становится сетевым: как «живая» система оно может сужаться, расширяться, его интенсивность может увеличиваться или уменьшаться; оно может быть временным и постоянным.

Чтобы стать легитимными, то есть принятыми и одобренными обществом, социальные отношения должны пройти, согласно теории П. Бергера и Т. Лукмана «мучительный» путь типизации, хабитуализации, институциализации и легитимации. Полный цикл социального конструирования реальности включает эти способы в качестве последовательно пройденных ступеней. Роль легитимации состоит в том, чтобы сделать объективно доступными и субъективно вероятными уже институционализированные объективации «первого порядка». Когда скорость информационных потоков начинает «зашкаливать», возникает проблема потери смысла и процесс легитимации получает сбой на стыке хабитуализации (опривычивание) и институциализации (складывания социального порядка). С одной стороны, легитимация не успевает «объяснять» институциональный порядок, придавая когнитивную обоснованность объективированным значениям. С другой стороны, легитимация не успевает «оправдывать» институциональный порядок, придавая нормативный характер практическим императивам. Иначе говоря, хаотично накапливая «знания», человек оказывается не готовым к следующему шагу — к определению «правильности» или «неправильности» своих действий в изменчивых условиях дискурсивного пространства. Отсутствие общественной поддержки, например, снижает эффективность реализации того или иного закона. Социальная легитимация может и не совпадать с существующим законом, а также укоренять и закреплять некие сложившиеся отношения, регулирование которых еще не предусмотрено государственным правом.

Информационное общество минимизирует временной ресурс установления социального порядка. Институциональные универсумы

пребывают в динамичном, неокончательном виде, проникая в различные социальные сферы человеческой деятельности, стирая границы между ранее установленными. Нормы, еще не успевшие сформироваться и закрепиться, снова и снова подвергаются корректировке. Это происходит в различных сферах человеческой деятельности: политике, праве, публичных отношениях. Язык вынужден реагировать на новые реалии человеческого бытия. Сегодня именно с помощью лингво-семиотических возможностей легитимация институционного порядка призвана сдерживать хаос.

Есть класс проблем, законодательное регулирование которых практически невозможно. В этом случае упорядочивание отношений между социальными акторами перекладывается на социальную легитимацию. Речь идет о теневых практиках, к которым относят коррупцию, негласные соглашения, неформальные договоренности и т. п. Это довольно большая часть социально-нормативных отношений, регулирование государством которых практически невозможно.

4. Современный «сетевой» дискурс как специфическая форма коммуникации, выстраивающаяся на онлайн-платформе массмедийных средств информации и интернет, представляет собой свободную площадку для «говорения». Интернет-дискурс характеризуется неограниченным числом участников, самозаронедающейся тематикой дискуссий и вариативностью аргументации. Сетевое дискурсивное пространство интенционально в том смысле, что оно демонстрирует виртуализированные притязания на значимость и их одобрение, и, тем самым, оказывается способным формировать платформу для публичной легитимации.

Современные средства массовой информации, согласно Ж. Бодрийяру, основываются на симулякрах третьего порядка (после «даров» и «серийности»). Реальность проникает в представления современного человека в режиме прямой трансляции, обеспечиваемой радио, телевещанием и интернетом. В пространстве аудио и визуальных образов меняющаяся виртуальная временная динамика СМИ оказывается способной влиять на ритмику реальных социальных процессов, на деятельность по публичной легитимации общественных отношений и институтов.

Сетевой дискурс (в разной терминологии — виртуальный, электронный, интернет-дискурс) вбирает в себя все известные дискурсы (повседневный, научный, профессиональный, политический, правовой и др.), имеет сложное строение и обладает особым механизмом знакопорождения. Это — открытое пространство, где каждый может высказать свое мнение, получить отклик на него и найти единомышленников. Интернет-дискурс позволяет сделать информацию доступной различным категориям пользователей в удобное для них время и в любом месте. Благодаря ему расширяются возможности накопления и переработки информации, возникают новые формы коммуникации. Например, 1Т-ресурсы современной образовательной среды имеют на сегодняшний день разнообразную форму: от интернет-каталогов,

представленных электронными научными библиотеками (например, elibrary.ru), интернет-изданиями о высоких технологиях (cnews.ru), новостями о компьютерной технике (ixbt.com), онлайн-изданиями, посвященными компьютерным технологиям (3dnews.ru), энциклопедиями информационных технологий (www.interface.ru) - до электронных магазинов (www.itshope.ru), виртуальных музеев (www.cornputer-museum.ru) и даже интернет-университетов информационных технологий (www.intuit.ru).

Коммуникация в информационном обществе происходит в рамках систем с обратной связью. Интернет отличается от традиционных СМИ одним важным обстоятельством — интерактивноетыо в режиме он-лайн. Пресса, радио и телевидение являют собой пример односторонней коммуникации, где отсутствует референт, способствующий диалогу и критической остроте вещания. Для минимизации этой проблемы, стали использовать интерактивные средства коммуникации. На смену традиционным «письмам» от зрителей пришли «живой» эфир, прямые дебаты, 8т5-голосованис, дублирование информации на сайтах блогосферы и другие формы общения с потенциальным потребителем массмедийного продукта. Однако только Интернет с его сетевыми технологическими возможностями может считаться по-настоящему интерактивным, диалогическим средством общения, где элементы языкового свойства служат значимой в процессе публичной легитимации коммуникативной воле, отражающей ценности, нормы и представления.

Пользователь глобальной сети, реально существующий лишь в разного рода реакциях на его «сообщения», наверное, вправе рассматривать себя как систему связей, как сеть, зависимую от многих других сетей, непрерывно перерабатывающую информацию с целью постоянного обновления желаемой виртуальной идентичности. Такой «сетевой» человек в силу своих индивидуальных и коллективных потребностей формирует личные коммуникативные стратегии, выбирает формы и каналы коммуникации, определяет партнеров по взаимодействию. Знание множества языковых кодов помогает пользователю Сети формировать сложнейшую систему обратных связей, благодаря чему информация вновь и вновь возвращается в оборот «коллективного говорения» и, проходя через речевой акт множества участников, претерпевает длинную серию модификаций. Так формируется и действует механизм, превращающий массмедийные средства информация и каналы их распространения в главный властный ресурс коммуникации, непосредственно вовлеченный в дискурс публичной легитимации.

5. Процесс правовой легитимации в информационном обществе связан с возрастающей способностью социальных субъектов актуализировать для себя через сеть Интернет существующий массив нормативно-правовых актов, относящихся к внутригосударственной и международной сферам, что стимулирует потенциально возможности роста правовосознания и способность самостоятельно судить о степени легитимности тех или иных поступков, складывающихся отношений и

их институционального оформления. Одновременно динамика общественной жизни, явленная в СМИ и Интернет, провоцирует постоянный процесс пересмотра и корректировки существующих правовых норм, с позиций которых те или иные феномены оцениваются с точки зрения их легитимности.

Процесс легитимации во всех его проявлениях, начиная с простейших, дотеоретических легитимации институциональных установлений в их религиозно-мифологической оболочке и до современных форм, может считаться важным механизмом поддержания стабильности социального порядка. П. Бергер и Т. Лукман справедливо полагают, что процесс легитимации осуществляется постепенно и нацелен на признание законности существующих социальных, политико-правовых отношений. Сама по себе легитимация не обладает юридическими функциями, скорее она является процессом «объяснения» и «оправдания» правовых норм и политических решений, упорядочивающих социальную жизнь. Последние при этом должны обладать двумя главными характеристиками: соответствовать существующему законодательству и быть открытыми для будущих продуктивных изменений.

Известно, что все исторически сложившиеся способы осуществления власти в большей или меньшей степени ориентированы на фактор нормативного контроля. Процесс правовой легитимации, являясь частью социальной легитимации, осуществляется на базе признания в границах различных сообществ юридических норм, регулирующих отношения управления и подчинения. В современном информационном обществе такой формат «добровольного подчинения» позволяет легитимации играть немаловажную роль в дискурсивном пространстве политико-правовых отношений, устроения системы «общество и власть». Правовые установления, представленные в сети Интернет, потенциально способствуют росту правосознания, способности субъекта судить о правомерности своих действий, актов других лиц и тех установлений, которые существуют в обществе. Интернет в разной степени влияет на уровень правосознания и способность понимания легитимности происходящего в пределах той или иной страны или мирового сообщества как целого в общественных группах, варьирующихся по экономическому положению, тендерным, профессиональным, возрастным, этническим и иным признакам.

В силу того, что любой современный студент владеет компьютерными технологиями, именно Интернет становится благодатной почвой для вызревания «сетевых» мыслительных представлений, норм и ценностей. В этом плане не является исключением и процесс формирования правосознания студенческой молодежи. Правосознание студента складывается под влиянием целого комплекса условий, в которых он живет и учится. Разнообразие таковых способствует формированию индивидуального правосознания, насыщенного теоретическими знаниями и личностной оценкой. Эмпирическое правосознание молодого человека, как показало

исследование, проведенное в вузах г. Твери, начинает свое становление, как правило, под воздействием окружения сверстников, родителей и средств массовой информации. Новый же правовой опыт студенты приобретают в стенах вуза, когда у многих появляется потребность участвовать в политической и общественной жизни. Молодежь является наиболее чувствительной категорией в динамично меняющемся информационном обществе, которой требуются правовые знания для формирования правосознания и осуществления профессионального становления.

В контексте информационного общества возникает тенденция динамического изменения права, правосознания и представлений о легитимности происходящего в социальной среде. Современные СМИ и Интернет мгновенно доносят до подавляющего большинства жителей планеты вести о происходящем, постоянно актуализируя во времени сложившееся видение социальной реальности. События, вторгающиеся непрерывно в жизнь современного человека, заставляют его задумываться о том, насколько существующие правовые установления способны фиксировать меняющиеся реалии мира. Это усиливает динамику обсуждения правовых норм, регулирующих жизнь индивида и общества в целом. Возникновение новых практик и их регуляторов стимулирует процесс правового нормотворчества, создающего возможность их легитимации с правовой точки зрения. СМИ и Интернет являются сегодня важными средствами обновления правовых норм, ориентированных на легитимацию новых феноменов общественной жизни. Они способны аккумулировать массовую аудиторию к обсуждению вопросов законодательства, рассмотрению в рефлексивной перспективе степени легитимности происходящего во внутренней жизни страны или в мировой политике.

6. В информационном обществе политическая легитимация деятельности государственных систем демократического курса, осуществляемого их лидерами, опирается на освещение и обсуждение таковых в информационном пространстве. Не только выборный процесс, но и корректировка политического курса зависят от их корреляции с общественным мнением, представленным в диалогическом режиме в СМИ и Интернет. В современных условиях в сфере международной политики наметилась пагубная тенденция дефицита демократических начал, блокового силового диктата определенных экономически развитых держав, обслуживаемая и их доминированием в информационном поле, которая закономерно встречает противодействие сторонников многополярного мира, также активно выражающих свою позицию в информационном пространстве.

В информационном обществе наряду с классическими основаниями легитимности власти, предложенными в свое время М. Вебером (традиция, рациональность, харизма), политическая коммуникация становится решающим ресурсом ее осуществления. Пытаясь обеспечить свою легитимность, добиться массовой поддержки, политическая власть

использует имеющиеся у нее информационные ресурсы. Количество и качество этих ресурсов зависит от характера и отношений с медиасистемой. Существуют три более или менее устойчивые модели отношений в системе «власть—массмедиа»: 1) модель государственного регулирования деятельности массмедиа; 2) рыночная модель, основанная на частной собственности массмедиа; 3) модель доверительного управления общественной собственностью и социальной ответственностью массмедиа. В первом случае массмедиа становится рупором власти, в двух других случаях власть вынуждена выстраивать со СМИ «доверительные» отношения. В условиях демократии СМИ и Интернет обеспечивают не только прозрачность выборного процесса внутри государства, но и постоянный мониторинг общественного мнения, необходимый для установления дискурсивных связей различных социальных сил, корректировки и оценки легитимности проводимого политического курса.

Проблема борьбы за власть приобретает в условиях информационного общества оттенок не только стремления к контролю собственности на средства материального производства, но и обладания собственностью на средства производства общественного мнения. Поэтому современные стратегии публичной легитимности в первую очередь оказываются нацеленными на формирование общественного мнения в пространстве информационного общества посредствам радио- и телевещания, каналов сети Интернет. Это обстоятельство в равной мере характерно для осуществления политической легитимации как в области внутренней политики, так и на международной арене.

Как показывают последние известные политические события, социальные сети стали служить не только инструментом для общения и развлечения, но и играть большую роль в развитии «протестных» событий во всем мире. Такие сервисы как Facebook, Twitter и YouTube оказались способными придать населению немалую долю социальной активности. Появилась новая опасность разжигания беспорядков через Сеть, этот процесс уже назвали «сетевыми войнами». Сетевые технологии, например, активно использовались во время так называемых «арабских революций», охвативших Тунис, Египет, Ливию, Сирию и другие страны. Механизм подготовки массовых волнений инструментально выглядел так: в Сети при помощи ботов создавался негативный фон по отношению к лидеру какой-либо страны, как следствие, у интернет-пользователя складывалось впечатление, что «так думают многие», в него «вселялся» дух коллективного протеста и он вступал в диссонанса с официальной позицией властей.

В сфере международной политики сегодня отчетливо наметилась тенденция своеобразного блокового единства лидирующих экономически стран Запада к проведению далекого от легитимности силового давления во всех регионах мира, не принимая во внимание международных правовых норм и институтов. Отчетливо ощущается, что при принятии ими многих консолидированных политических решений в области международной

политики парализуется внутригосударственный демократический механизм (У. Бек). Такого рода акции активно поддерживаются СМИ и Интернет, создавая картину «монолитного» общественного мнения по стратегически важным вопросом. Именно поэтому в современных условиях чрезвычайно важным оказывается освещение нелегитимности подобного рода «клубных» политических действий сторонниками многополярного мира в коммуникативном пространстве СМИ и Интернет.

Теоретическая и практическая значимость работы

Теоретические результаты исследования важны для осмысления специфики осуществления социальной легитимации в дискурсивном пространстве информационного общества. Они позволяют понять роль современного дискурса в процессе осуществления публичной, правовой и политической легитимации. Выводы работы могут найти применение в процессе обучения и воспитания студентов, вовлеченных через интернет-дискурс в сеть многосторонних отношений с глобальным сообществом.

Материалы и выводы диссертационного исследования могут быть использованы в преподавании философии права, социальной философии, социологии, политологии и ряда других университетских дисциплин.

Апробация результатов исследования

Основные результаты диссертационного исследования нашли отражение в 13 публикациях автора, общим объемом 4,7 п.л. Они доложены на двух международных конференциях: II Международной научно-практической конференции «Художественное образование в пространстве современной культуры» (26 сентября - 02 октября 2013, Бойнице, Словакия) и Международной научно-теоретической конференции «Логико-филологические проблемы науки (27-28 июня 2014, Тверь, Россия), на трех всероссийских: Всероссийской научно-практической конференции «Современные формы культурной коммуникации: вызов информационного общества» (18-19 февраля 2011, г.Москва), VI и VIII Всероссийской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Искусственный интеллект: философия, методология, инновации» (29-30 ноября 2012 г.; 20-22 ноября 2014 г., г. Москва), а также на 9 межвузовских конференциях.

Основные выводы исследования нашли практическое применение в программе воспитательной работы студентов ТФ МГЭИ, а также внедрены в курс рабочей программы «Педагогика и психология профессиональной деятельности юриста» ТФ МГЭИ.

Основные идеи диссертации изложены в следующих публикациях:

Публикации в научных изданиях по перечню ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Клинкова Д. А. Политико-властный механизм легитимации в информационном обществе // Перспективы науки. 2012. № 3. С. 62-64 (0,3 п.л.)

2. Клинкова Д.А., Михайлова Е.Е. Лингво-семиотический аппарат и властные функции интернет-коммуникаций // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Философия. 2012. Вып. 4. № 36. С. 33-44 (0,75 п.л.) (автор, вклад. 0,5 п.л.).

3. Клинкова Д.А. Формирование представлений студенческой молодежи о правовой легитимности в информационном обществе // Новое в психолого-педагогических исследованиях. 2013. № 4. С. 159-165 (0,4 п.л.).

Другие публикации по теме диссертации:

4. Клинкова Д.А. Знаково-символический аппарат осуществления властных функций образования // Особенности профессионального образования в современных условиях: Материалы межвузовской научно-методической конференции; Тверь, 13 ноября 2009 г. — Тверь: ТФ МГЭИ, 2009. С. 55-57 (0,3 п.л.).

5. Клинкова Д.А. К вопросу о взаимодействии разных уровней языка в юридической практике // Научно-методические проблемы развития социально-гуманитарных и естественнонаучных дисциплин: Материалы межвузовской научно-методической конференции, г. Тверь, 26 ноября 2010 г. - Тверь: ТФ МГЭИ, 2010. С. 70-73 (0,3 п.л.).

6. Клинкова Д.А. Компетентность как базис культурной коммуникации юриста // Человек в информационном обществе: междисциплинарное прочтение: Материалы межрегиональной научной конференции, г. Тверь, 30 марта 2010 г. - Тверь: ТФ МФЮА, 2010. С. 102-106 (0,3 пл.).

7. Клинкова Д.А. Язык как знаково-символический аппарат категории права // Актуальные проблемы развития современной науки и образования: Материалы межвузовской научно-теоретической конференции, г. Тверь, 26 февраля 2010 г. -Тверь: ТФ МГЭИ, 2010.-С. 122-127 (0,4 п.л.).

8. Клинкова Д.А. Дискурсивное пространство политической власти // Современные формы культурной коммуникации: вызов информационного общества: Материалы Всероссийской научной конференции, г.Москва, 18 февраля 2011 г. - Тверь: ТФ МФЮА, 2011. С. 80-82 (0,3 п.л.).

9. Клинкова Д.А. Публичная легитимация в пространстве информационного общества // Приоритетные направления развития гуманитарно-экономического образования в современной России: Материалы межвузовской научно-теоретической конференции, г. Тверь, 27 декабря 2011 г. -Тверь: Ф МГЭИ, 2011. С. 24-30 (0,4 п.л.).

10. Клинкова Д.А. Дискурсивные практики интернет-пространства // Искусственный интеллект: философия, методология, инновации: Сборник трудов VI Всероссийской междисциплинарной конференции студентов,

аспирантов и молодых ученых, г. Москва, 29-30 ноября 2012 г. — М.: МГТУ-МИРЭА, 2012. С. 63-65 (0,3 пл.).

11. Клинкова Д.А. Политика в сфере информационной безопасности как важнейший фактор легитимации власти // Современные технологии безопасности: опыт междисциплинарных исследований: сб. науч. тр. аспирантов и молодых ученых / под ред. Е.А. Евстифеевой. — Тверь: ТвГТУ,

2013. С. 13-16 (0,3 пл.)

12. Клинкова Д. А. Особенности «сетевого» языка в интернет-коммуникациях современного образовательного пространства // Художественное образование в пространстве современной культуры: сб. науч. трудов по материалам II Международной научно-практической конференции г. Бойнице, Словакия, 26 сентября — 02 октября 2013 г. — М.: ИХО РАО; ИКО РАО, 2013. - С. 171-179 (0,6 пл.)

13. Клинкова Д.А. Дискурсивные возможности информационного общества // Искусственный интеллект: философия, методология, инновации: Сборник трудов VIII Всероссийской конференции студентов, аспирантов и молодых ученых, г. Москва, 20-22 ноября 2014 г. - М.: МГТУ - МИРЭА,

2014. С. 128-133 (0,4 пл.) (авт. вклад 0,3 пл.).

Подписано в печать 20.01.2015 г. Формат 60x84 '/16. Объем 1,39 усл. печ. л. Тираж 100 Заказ № 3. Отпечатано: Издатель Кондратьев А.Н.

170024, Тверь, пр. Ленина, 18/1. Тел. 8(4822) 44-57-08, 8-904-355-30-10 Эл. адрес: 44570«:/ mail.ru

\VW\V. [I р И [ |Т-КО IП1.11(11