Духовно-религиозные основы боевых искусств традиционного Китая

Зиганьшин, Ринат Махмутович

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Духовно-религиозные основы боевых искусств традиционного Китая

Год: 2006
Автор научной работы: Зиганьшин, Ринат Махмутович
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 09.00.13

450 руб.

Диссертация по философии на тему 'Духовно-религиозные основы боевых искусств традиционного Китая'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Духовно-религиозные основы боевых искусств традиционного Китая"

Зиганышш Ринат Махмутович

ДУХОВНО-РЕЛИГИОЗНЫЕ ОСНОВЫ БОЕВЫХ ИСКУССТВ ТРАДИЦИОННОГО КИТАЯ.

Специальность 09.00.13 - религиоведение, философская антропология, философия культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Москва 2006

Работа выполнена на кафедре государственно-конфессиональных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации

Научный руководитель:

доктор исторических наук, профессор Сафронова Екатерина Сергеевна

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Буров Владилен Георгиевич кандидат философских наук Сорокина Галина Алексеевна

Ведущая организация:

Институт Дальнего Востока РАН

Защита состоится ' декабря 2006 г. в час. на заседании

диссертационного совета Д.502.006.11 при Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации по адресу: 119606, г. Москва, пр-т Вернадского, 84, 1 учебный корпус, ауд.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке РАГС.

Автореферат разослан ^ & ноября 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

В. К. Пинкевич

I. Общая характеристика диссертации

Актуальность исследования. Китайские боевые искусства традиционно являются составной и неотъемлемой частью всей китайской культуры. Они оказывают определенное влияние на мировоззрение китайцев, их психологию, зачастую определяют их способ мышления и поведение. Влияние единоборств распространяется от бытового уровня до более широкого - социального и политического. Боевые искусства оказывают влияние на стиль мышления и поведение практически всех слоев китайского общества: от простых рядовых граждан до политической и иной элит. Это характерно и для других стран так называемого конфуцианского региона. Кроме того, восточные боевые искусства, в частности китайские, проникнув на Запад, обрели немалую и вполне устойчивую аудиторию. Здесь они, так или иначе, подвергаются процессам ассимиляции и адаптации к местному восприятию, некой модернизации и синтеза в соответствии с новыми условиями. Наряду с «внешней» стороной дела западный человек усваивает и их «внутреннюю» сторону. Образовалась целая прослойка людей на Западе, которая «включила» в свои духовные ценности и в методологию познания мира духовно-религиозные основы боевых искусств Востока. Для кого-то они «заменили» западные христианские ценности полностью или почти полностью, для других существенно их дополнили и обогатили в духовном и познавательном плане. Последнее видится нам более желательным, конструктивным и перспективным. Таким образом, сфера боевых искусств в общемировом масштабе представляет собой ярко выраженную модель межцивилизационного общения. Глобальный межкультурный диа-

лог в немалой степени осуществляется в современном мире на основе развития различных единоборств. Боевые искусства, являясь своеобразным отражением менталитета того или иного народа, способствуют взаимопроникновению, взаимовлиянию и взаимообогащению разных мировых культур. Восприятие, ассимиляция и адаптация тех или иных боевых искусств различными народами представляет собой явление, отображающее их посредством механизмы межцивилизационного культурного обмена. В наибольшей степени это касается диалога Восток-Запад, ассимиляции и адаптации Западом боевых искусств и других культурных ценностей Востока.

Мы считаем весьма условным разделение мира в культурологическом плане на Восток и Запад. Тем не менее, такое разделение существует и с ним принято считаться, несмотря на все многообразие и многогранность каждого из них. Д. Судзуки, например, считает, что в соответствии со своей традицией, западный ум аналитичен, проницателен, дифференциален, индуктивен, индивидуалистичен и т. д. Он является обобщающим, законническим, организующим, стремящимся к власти, самоутверждающимся, склонным навязывать свою волю другим. В противоположность ему восточный ум синтетический, интегрирующий, непроницательный, дедуктивный, несистематический, догматический, интуитивный (скорее даже аффективный) и т. д1.

1 См.: Э. Фромм, Д. Судзуки, Р. де Мартино. Дзен-буддизм и психоанализ. Пер. с англ. -М.: Изд-во «Весь мир», 1997. С. 11.

вание которой важно не только само по себе, но и для более точного понимания её предельной альтернативы - европейской философии1 .'Он отмечает, что препарировать и вписывать китайскую философию в чуждые ей концептуальные схемы - бессмысленно, но столь же бессмысленно говорить о ней исключительно «по-китайски», то есть без какого либо соотнесения с идеями, которые составляют духовную суть нашей собственной культуры2.

Эта тема особенно актуализировалась в нашей стране после распада СССР, когда образовался идеологический и духовный вакуум в общественном сознании. В Россию и страны СНГ тогда буквально хлынул поток запрещенных й полузапрещенных ранее идей и учений с Востока и Запада. К их числу принадлежали и восточные единоборства. В настоящее время, когда повальное увлечение ими (как в свое время всем новым и необычным) несколько спало, мы имеем возможность более объективно и беспристрастно в философском и культурологическом плане исследовать данное явление.

1 См.: Кобзев А.И. Учение о символах и числах в китайской классической философии. М.: Наука, 1993. С. 9.

2 См!: Кобзев А.И. Указанное сочинение. С. 3-4.

актуальный опыт для России, недостаточно смотреть на проблему только в экономическом аспекте. Нужно изучать и их культурные традиции, составной и неотъемлемой частью которых является то, что у нас называется «боевыми искусствами».

На Западе людей, занимающихся восточными единоборствами, все больше интересует «внутренняя» сторона этого явления, то есть его духовно-религиозные основы, к которым они обращаются для личного культурного и психического самовоспитания и самоорганизации самих себя как личности. Изучение нашей темы поможет лучшему пониманию психологии людей, которые занимаются боевыми искусствами как на Востоке, так и на Западе, ближе познакомиться с этнопсихологией современных китайцев. Эта проблема становится особенно актуальной в связи с активизацией в последнее время отношений между Россией и КНР - в политическом и культурном плане. 2006 г. даже объявлен годом России в Китае, следующий год планируется объявить годом Китая в России.

подключились ученые-востоковеды, совершившие в культурологическом плане настоящий прорыв в данной области. Видимо, они во многом были ведомы желанием исправить многочисленные неточности и ошибки теоретической и культурологической стороны дела первых авторов. Неосведомленность в практической стороне восточных единоборств компенсировалась у них глубоким знанием традиционной китайской культуры.

В России, начиная с XIX в., образовалась очень сильная востоковедческая школа. Она основана такими корифеями как В. П. Васильев, В. М. Алексеев, Н. И. Конрад, Ф. И. Щербатской и др. Академик В. М. Алексеев утверждал, что тот великий и свободный русский язык, о котором так хорошо говорил Тургенев, «действительно имеет что сказать в речи о чуждом ему человечестве». До этого чуждого человечества, по его мнению, чуткость русского языка доберется раньше и лучше других1.

Среди отечественных авторов по нашей теме следует отметить работы (в т. ч. и диссертации) В. В. Малявина2, А. А. Маслова3, А. О. Миляню-

1 См.: Алексеев В. М. Труды по китайской литературе. В 2-х книгах. Кн. 2. - М.: Восточная литература, 2002. С. 121-122.

2 См.: Малявин В.В. Багуачжан, или ладонь восьми триграмм. Классическая школа китайского ушу. - М.: Белые альвы, 1999; Малявин В.В. Китайская наука стратегии / Серия «Каноны».. - М.: Белые альвы, 1999; Малявин В. В. Китайская цивилизация. - М.: «Изд-во Астрель», ООО «Изд-во ACT», Изд.-прод. Центр «Дизайн. Информация. Картография», 2000; Малявин В. В. Китайская военная стратегия. - М.: «Изд-во Астрель», «Изд-во ACT», 2002.

3 См.: Маслов. А. А. Ушу в культурной традиции Китая // XVIII Научная конференция «Общество и государство в Китае» М., 1987, ч. 1; Маслов А. А. Небесный путь боевых искусств: духовное искусство китайского у-шу. СПб: ТЕКС, 1995. Кн. 1: Метафора ушу. Гл. 9: Равновесие между гражданским и военным - гармония в человеке и обществе; Маслов Al. А.: Социально-исторические и теоретические аспекты ушу и его роль в культурной традиции Китая. Дис. ... д-ра ист. наук. М.: 1996; Маслов А. А. Энциклопедия восточных боевых искусств, 1-й том. Традиции и тайны китайского ушу. - М.: ГА-ЛА ПРЕСС, 2000. ;

ка1, А. А. Долина и Г. В. Попова2, В. П. Фомина и И. Б. Линдера3, А. Г. Юркевича4 и др. Они наглядно показали, что китайские боевые искусства представляют собой цельный особый пласт всей китайской культуры, составной и неотъемлемой частью которой они являются.

В восточных боевых искусствах особое внимание уделяется воспитанию и самовоспитанию личности. Поэтому в последнее время немало работ посвящено рассмотрению данной темы в педагогическом аспекте. Примером этого являются диссертации Р. В. Крючкова5, С. Ф. Лейкина6, А. В. Павличенко7, С. Г. Тягонина8, Е. В. Чувалова9 и др.

Данную тему для ее лучшего раскрытия необходимо изучать в контексте различных отраслей наук: культурологии, философии, религиоведения, психологии и т. д. При этом диссертант считает, что особый акцент

1 См.: Милянюк А. О. Учение о «вскармливании жизни» (ян шэн) в традиционном Китае. Дисс... канд. историч. наук. М.: 1994; Милянюк А. О. О двух подходах к культуре питания в традиционном Китае./ Вестник московского университета. Серия 13. Востоковедение, № 3, 2001.

2 См.: Долин А. А., Попов Г. В. Кэмпо - традиция воинских искусств. - 3-е изд. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1992.

3 См.: Фомин В. П., Линдер И. Б. Диалог о боевых искусствах Востока. - М.: Молодая гвардия, 1990.

4 См.: Юркевич А. Г. Уроки китайской гимнастики (выпуск 4). - М.: Советский спорт, 1991; Юркевич А. Г. Ушу и цигун: «агенты влияния» или зеркало современной культуры? Проблемы Дальнего Востока, № 6, 1998.

3 См.: Крючков Р. В. Социально-психологические механизмы формирования ценностных ориентаций спортсменов, занимающихся восточными боевыми искусствами. Дисс. ... канд. пед. наук. М.: 2003.

6 См.: Лейкин С. Ф. Педагогические функции ушу в системе спортивно-боевых единоборств в России. Дисс. ... канд. пед. наук. СПб.: 1998.

7 См.: Павличенко А. В. Педагогические условия развития самопознания подростков средствами восточных единоборств. Дисс. ... канд. пед. наук. Хабаровск, 2001.

8 См.: Тягонин С. Г. Развитие теории и практики физической культуры путем обобщения опыта боевых искусств Востока. Дисс. ... доктора пед. наук. СПБ, 1998.

9 См.: Чувалов Е. В. Физическая подготовка спортсменов, занимающихся УПГУ-ТАОЛУ и пути ее совершенствования. Дисс. ... канд. пед. наук. СПб., 2003.

следует делать именно на психологии боевых искусств, чего требует специфика нашей темы. Большой вклад в исследование религиоведческих проблем в психологическом контексте внесли такие ученые как К. Г. Юнг, У. Джеймс, С. Гроф, К. Уилер. Среди российских ученых следует особо отметить Н. В. Абаева и Е. А. Торчинова, совершивших, как уже отмечалось, настоящий прорыв в этой области в отечественной литературе. Н. В. Абаев провел фундаментальное историко-психологическое исследование чань-буддизма, даосизма и конфуцианства, в том числе в контексте китайских боевых искусств, показав их значение на формирование методов психофизиологической саморегуляции.

Целью настоящего исследования является раскрытие духовно-религиозных основ боевых искусств традиционного Китая. В связи с чем мы ставим следующие основные задачи:

- рассмотреть проблему в общемировом, общекультурном контексте, изучить многообразие культурно-исторического наследия китайских боевых искусств, которые требуют всестороннего комплексного анализа, учитывающего различные аспекты его взаимодействия с социально-культурными и духовно-религиозными традициями;

- рассмотреть явления традиционной китайской культуры, оказавшие непосредственное влияние на становление и формирование китайских боевых искусств;

- акцентировать особое внимание на том, что, по нашему мнению, оказало непосредственное влияние на историческую и культурную (в том числе и межцивилизационную) живучесть и востребованность феномена восточных «боевых искусств»;

- на основании проведенного исследования сделать соответствующие выводы и заключения, наметить перспективы, сделать некоторые прогнозы дальнейшего развития самих восточных боевых искусств как явления и дальнейшего их научного исследования.

Объектом исследования являются духовно-религиозные основы боевых искусств традиционного Китая, их психологическая, психофизиологическая, онтологическая и гносеологическая составляющие.

Предметом исследования являются боевые искусства как явление в общекультурном плане. Помимо этого, мы рассматриваем такие аспекты традиционной китайской культуры, которые, на наш взгляд, оказали непосредственное влияние на боевые искусства, в лоне которых они сформировались.

Методологические и теоретические основы исследования. Методология исследования основывается на совокупности общенаучных методов, прежде всего, философского, сравнительно-исторического и системного. Кроме того, теоретической базой исследования являются достижения общественной мысли в области культурологии (в том числе и сравнительной), философии, истории, филологии, социологии, психологии, военного искусства. Эта теоретическая база определяет и методологические основы данного исследования, которые, зачастую, являются не только производными какого-либо одного вышеперечисленного элемента, но и их совокупности.

точных боевых искусств. Этому в работах по этой теме уделяется, по нашему мнению, недостаточно внимания. Н. В. Абаев и Е. А. Торчинов в этом смысле до сих пор, к сожалению, являются исключением. Во главу угла психология нами поставлена потому, что:

Во-первых, очень многие авторы, как в России, так и на Западе, исследуют восточные боевые искусства с точки зрения философии (восточной и западной), истории, социологии, педагогики и т. д. При этом недостаточное внимание, по нашему мнению, уделяется психологии боевых искусств, тогда как именно она может объяснить нам то, что не входит в компетенцию и интересы других вышеуказанных наук. Как справедливо отмечает Е. А. Торчинов, для понимания сущности религии мало что дает изучение ее внешних проявлений, бытования или функционирования тех или иных институтов, социального смысла тех или иных догм и культов. Эта сущность не может игнорироваться наукой и не может быть отброшена со ссылкой на иррациональность, ибо сама иррациональность должна быть объяснена. Он считает, что там, где останавливается социология, может помочь психология. В поисках сути религии следует обратиться к тому, что составляет самое живое и глубинное в ней, а именно - к религиозному опыту. Исследование же религиозного опыта требует, по определению, уже не социологического, а психологического подхода1. То же самое можно сказать и про традиционные китайские боевые искусства, которые, как известно, зачастую являлись (и являются) одним из способов осмысления мира и переживания религиозного опыта.

'См.: Торчинов Е. А. Религии мира: Опыт запредельного: психотехника и трансперсональные состояния. СПб.: Центр Петербургское Востоковедение, 1998. С. 11-12.

Во-вторых, для традиционного китайского мировоззрения особо характерен принцип гомоморфизма, то есть принцип подобия микрокосма и макрокосма, где микрокосм - это человек, макрокосм - вселенная. Познание одного идет через познание другого. Если исследование макрокосма заключалось в познании природы, наблюдении за ее явлениями, небом, небесными телами и т. д., то исследование микрокосма сводилось, в первую очередь, к тому, что сейчас называется психологией и психофизиологией.

В-третьих, психологический аспект проблемы в литературе на эту тему весьма востребован в практическом плане лицами, занимающимися восточными единоборствами.

В работе дано оригинальное объяснение взаимосвязи природы отношений «внешнего» и «внутреннего» в восточных единоборствах. Эту тему, так или иначе, затрагивают многие авторы, но, как правило, поверхностно. А. А. Маслов сделал очень большой вклад в исследование нашей темы, но, на наш взгляд, недостаточно глубоко проработал этот конкретный вопрос. Всесторонне и комплексно, на наш взгляд рассмотрен вопрос о том, почему на Западе не образовалось своего самобытного явления, аналогичного восточным единоборствам. Этот вопрос, являющийся прежде всего культурологическим и историческим, почему-то многие авторы обходят стороной, а если и рассматривают, то крайне узко и зачастую, как мы считаем, во многом ошибочно. Нами обращается внимание на характер и природу «занятия» восточными единоборствами «пустующей ниши» на Западе. Показано, что это обуславливает и какие для этого имеются на Западе и в России предпосылки. Последнему в своих работах уделил внимание А. Г. Юркевич. Автор диссертации своими исследованиями по многим положе-

ниям дополняет этого автора и выходит на новые аспекты и горизонты этого вопроса.

Основные результаты исследования, полученные лично соискателем касаются, в первую очередь, природы взаимоотношений «внешнего» и «внутреннего» в ушу. К первому относятся боевые приёмы, гимнастика, комплексы формальных упражнений (кит. таолу, яп. ката). Ко второму -философия, этико-ритуальная практика и методы психофизиологической саморегуляции. Последние стали альтернативой индийской йоге, которая проникла на Запад и обосновалась там задолго до восточных боевых искусств. Необходимо уточнить, что это разделение мы считаем весьма условным, так как в ушу зачастую очень сложно провести четкую грань между непосредственно боевыми приемами, формальными стойками и перемещениями, гимнастическими упражнениями, философией боевых искусств, этико-ритуальной практикой и методиками психофизиологической саморегуляции. По мнению диссертанта, все они в ушу присутствуют друг в друге и друг из друга вытекают. Это в методологическом плане справедливо и для природы взаимоотношений «внешнего» и «внутреннего» в других культурных явлениях Китая.

мом внутреннего, а воинское - внешнего, используемого для решения внешних проблем. Считалось, что сочетание и взаимодействие этих противоположностей создают полноценность общества. Но именно для того, чтобы эта полноценность получалась, необходимо, чтобы они оставались всегда противоположностями. Здесь проявляется характерное для всего мировоззрения древних китайцев стремление всюду находить противоположные начала и видеть в их взаимодействиях основное содержание явлений мира физического и мира общественного. В свою очередь, это явилось конкретной проекцией космической связи взаимодополняющих сил инь-ян, которая приводила мир в гармонию, а государство - к благоденствию1.

Разделение на «внутренние» и «внешние» стили диссертант считает весьма условным, тем более недопустимо рассматривать их обособленно друг от друга. В чистом виде (или «внутренний» или «внешний») стили просто не могут и не могли существовать, это противоречило бы всему традиционному китайскому мировоззрению (внешнее - опора внутреннего, внутреннее - опора внешнего). В ушу всегда был и есть некий синтез того и другого, с большим или меньшим «креном» в сторону внешнего или внутреннего.

Согласно даосскому мировоззрению, «слабое побеждает сильное, мягкое одолевает жесткое». «Жесткое» в наивысшей фазе своего развития становится «мягким» - как и все вещи в этом мире в высшем своем проявлении переходят в свою противоположность. Так и «внешнее» в боевых искусствах по мере своего развития становится «внутренним». Путь к

1 См.: Конрад Н. И. Синология: / Репринт с изд. 1977 г. М.: «Ладомир», 1995. С. 87.

«внутреннему» в боевых искусствах лежит через «внешнее», путь к «мягкости» лежит через «жесткость».

В китайских боевых искусствах традиционно критерием истины всегда служила практика, то есть именно в схватке мастер ушу показывал то, чего он реально стоил. Проигравший, как правило, напрашивался к победителю в ученики. Таким образом, «внешнее» служило своеобразным «компасом» для «внутреннего», критерием истины, не давало заблудиться в лабиринтах «внутреннего».

Диссертант также рассматривает природу взаимоотношений «внешнего» и «внутреннего» в контексте взаимоотношений средства и цели относительно восточных единоборств. Философия, методики психофизиологической саморегуляции и этико-ритуальная практика боевых искусств, когда размывается или становится неактуальной конечная цель - достижение силы и непобедимости, парадоксальным образом из средства превращаются в цель. И уже внешняя сторона - боевые приемы, формальные стойки и упражнения становятся, соответственно, средством познания мира, обретения психического и физиологического здоровья, средством приобщения к чему-то сакральному и значимому, дающему возможность с иных позиций взглянуть на мирскую суету и на свои житейские проблемы. Таким образом, мы имеем возможность наблюдать как «внутреннее», в свою очередь, переходит во «внешнее». Это связано с тем, что, согласно традиционному китайскому мировоззрению, все противоположности в этом мире взаимообуславливают друг друга и друг из друга вытекают. «Внешнее» и «внутреннее», средство и цель живут по таким же законам.

В ходе исследования диссертант также пришел к выводу, что искусства коллективного и индивидуального ведения боя - это понятия малосо-

вместимые друг с другом. К сожалению, развитие одного из них отрицательно отражается на развитии другого. Искусство стратегии и тактики нанесло урон искусству рукопашного боя, поскольку появление воинского строя нивелировало боевые качества отдельно взятого бойца. Вследствие чего искусство личного, индивидуального единоборства переместилось из военной сферы в турнирную и карнавальную, что послужило прообразом спортивных и зрелищных единоборств. В пользу такого вывода говорит и противоположный пример, когда блестящее индивидуальное мастерство самураев в рукопашном бою долгое время тормозило развитие военного искусства (стратегии и тактики) в феодальной Японии. Автором также сделано заключение, что на территории древней Европы человек имел на вооружении нечто подобное индийской йоге или методам психофизиологической саморегуляции, сопутствующим восточным боевым искусствам. Причем форму это могло принимать внешне весьма далекую от своих восточных аналогов, например экстатические состояния берсерков. Занятие боевыми искусствами в те времена требовало от человека, часто пребывающего на грани жизни и смерти, в первую очередь - психологической подготовки. В настоящей работе не в последнюю очередь проведено исследование психологии ушу, которой в современном религиоведении уделяют недостаточно внимание.

Теоретическая и практическая значимость исследования. В диссертации систематизированы и сформулированы теоретические положения о влиянии на ушу основных религиозно-философских учений традиционного Китая. Она дает возможность изнутри взглянуть на столь сложное и многогранное явление как восточные боевые искусства, понять их глубинную внутреннюю составляющую, которая является духовной основой

внешнего проявления: боевые приемы, гимнастика, формальные упражнения. Данная работа может быть полезна также тем, кто практикует ушу, каратэ, айкидо и т. д. в культурно-познавательном плане и в плане духовного развития. Результаты исследования могут быть использованы в дальнейших научных разработках и обобщающих трудах, посвященных изучению восточных единоборств и других культурных явлений традиционного Китая. Материалы диссертации можно использовать в учебном процессе в высших учебных заведениях, при разработке учебных и методических пособий по религиоведению, философии и истории религий, религиозной и философской антропологии, истории зарубежной философии. А также при создании лекционных курсов и проведении семинаров по религиоведению, философии и истории Китая.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения и списка использованных источников и литературы.

II. Основное содержание диссертации.

Во Введении обоснована актуальность избранной темы, определен предмет диссертационного исследования, степень ее изученности, определены цели и задачи, методология исследования, его научная новизна и практическая значимость.

В 1 разделе «Философско-культурные основы боевых искусств», рассмотрены боевые искусства как общекультурное явление. Среди них восточные боевые искусства занимают особое место. В само понятие «боевые искусства» на Востоке вкладывается несколько иной смысл, чем на Западе. Восточные единоборства оказались весьма востребованными людьми западной культуры, также как восточная философия, медицина, кухня, астрология, поэзия, живопись и т.д. Но в отличие от перечисленного, где куль-

тура Востока дополнила самобытные явления Запада, боевые искусства заняли пустующую нишу - прежде всего в духовно-религиозном плане, так как свои собственные традиции воинских искусств на Западе и других регионах неконфуцианской культуры были утрачены. Такую жизнеспособность обусловила не их эффективность, а высокая степень преемственности традиций индивидуальных восточных боевых систем, по сравнению с греко-римскими, древнерусскими, германо-скандинавскими и т. д. Монотеистические религии стран нашего региона, включая ислам, в определенной мере вступили в противоречие с прежними сакральными культами, что и обусловило такое прерывание традиций. То, что восточные единоборства у нас в стране и на Западе нашли огромное количество последователей, говорит о том, что в тайниках человеческой души оказалось востребованным то, что в свое время было утрачено. Внешняя сторона боевых искусств -боевые приемы, формальные стойки и упражнения - являются своеобразным средством познания мира, приобщения к чему-то сакральному и значимому, обретения психического и физиологического здоровья.

Во 2 разделе «Боевые искусства в системе учений традиционного Китая» рассмотрено влияние на становление и формирование ушу основных учений Китая: конфуцианства, даосизма, чань-буддизма (яп. дзэн), а также «школы военной философии» бинцзя и архаических верований и представлений древних китайцев. История формирования китайских боевых искусств тесно связана с историей формирования всей китайской цивилизации. Влияние архаики можно увидеть: в звериных стилях и звериных составляющих ушу различных направлений; в инь-ян и в учении о «пяти первоэлементах»; в современных комплексах формальных упражнений таолу (яп. ката), называемых также «активной медитацией». Бинцзя (шко-

ла военной философии) нашла свое отражение в пособиях по тактике ведения единоборства, по тренировочному процессу и сказала свое слово в осмыслении природы поединка. Философские разработки школы военной философии вполне применимы для любого вида противоборства - от политического (противостояний коалиций, государств, партий, кланов) до рукопашного единоборства.

Принцип самосовершенствования конфуцианства нашел свое отражение в школах боевых искусств, где занимающиеся, как правило, проходят путь, аналогичный тому, какой призывает делать Конфуций: от «маленького человека» (сяожень) к «благородному мужу» (цзюнъцзы). Ушу присущи также этические нормы, согласно которым следует не обижать и защищать слабых, проявлять добродетель, отстаивать справедливость. Конфуцианство сыграло важную роль в формировании морального облика и кодекса воинов древнего Китая и других стран конфуцианской культуры. В частности, мы можем здесь провести прямые параллели с моральным кодексом, духовными принципами и традициями самураев в Японии, на которые конфуцианство оказало прямое влияние. Наряду с этим, можно высказать предположение, что моральные принципы воинов «доконфуци-анских» времен, в частности эпохи Чжоу, знакомых с такими понятиями как ритуал, честь, служение высшим идеалам и т. д., могли найти свое отражение в конфуцианстве. Затем, эти полезные для общества и государства понятия, разумеется, поощрялись этим официальным учением, в котором они обрели новую жизнь. Здесь можно вспомнить главный принцип, которым руководствовался Конфуций: «не создаю, а передаю», отражающий священное, трепетное отношение к древности. Говоря о традиционных и архаичных учениях древности, в частности, древнего Китая, нельзя одно-

значно утверждать кто на кого оказал влияние. В первую очередь это связано с проблемой определения точной хронологии тех или иных событий, а также с тем, что культурные явления могли развиваться параллельно и ав-тохтонно.

Занятие ушу предусматривает, в первую очередь, гармонизацию самого себя, наведение порядка в своем организме и психике. Мастер ушу играет определенную гармонизирующую роль и в обществе, начиная со своих учеников и заканчивая конкурентами и противниками в схватках. На ' более высоком уровне он играет, согласно традиционному китайскому мировоззрению, гармонизирующую роль в природе, во всем универсуме. Конфуцианская психогогика давала возможность сохранять самообладание и выдержку в различных жизненных ситуациях, в том числе экстремальных. Главный акцент ранние конфуцианцы делали не на достижении соте-рологических целей (в отличие от даосской и буддийской психогогики), а на мобилизацию нравственных, психических и физических сил человека для решения определенных задач, прежде всего социальных.

Даосизм оказал определяющее влияние на мировоззренческую, философскую базу китайских боевых искусств и их практическую сторону. Это, в первую очередь, достижение состояния «спонтанности», «отстраненности», введение себя в «истинное» состояние, достигнув которое, боец становится очень опасным противником. Здесь самый высший принцип даосизма — «следование Дао», парадоксальным образом приобретает прикладное, значение. Кроме того, живя в гармонии с природой и следуя Дао, ;:: человек может сделать много больше, чем следуя своим инстинктам и желаниям. Следует также упомянуть о такой важной даосской категории как -< недеяние (увэи), посредством которого все в мире осуществляется Дао «ее-

тественным» путем. Мы считаем, что именно «недеянием» мастер, достигший высот в боевых искусствах, побеждает менее опытного противника, «позволяя» ему направить свою разрушительную агрессию против самого себя и «помогая» ему в этом. Этот принцип особенно нашел свое отражение в «мягких» стилях и направлениях ушу, а также, например, в японском айкидо. Даосизм, являясь во многом противоположностью конфуцианству, в китайских боевых искусствах также как и во всей китайской культуре сыграл роль полезного ему противовеса.

Конфуцианство, по нашему мнению, сыграло важнейшую роль в культуризации и социализации ушу. Даосизм же сыграл огромную методологическую роль в теории и практике боевых искусств, снабдив их своими неоценимыми достижениями в области познания природы и сути вещей, а также сущности микрокосма и макрокосма - человека и всего универсума. В ушу как составной и неотъемлемой части всей китайской культуры, по нашему мнению, наиболее ярко отражено органичное взаимодействие и взаимовлияние этих «вечных оппонентов», которые наряду с этим, по сути, оказываются и «неразрывными союзниками».

Буддизм в каждой конкретной культурной среде он распространялся и приживался по-разному, проявлялся и раскрывался в своих самых различных и, порой самых неожиданных, ипостасях. Он показал себя весьма гибким и «живучим» учением, умеющим приспосабливаться к самым разнообразным, порой очень враждебным, условиям и ситуациям, учением с гибкой доктриной и эффективной стратегией проникновения в иные культуры. Особенно ярко это проявилось при его появлении в Китае, в стране, уже богатой к тому времени своими духовными традициями и развитыми социально-религиозными учениями. Самая жизнеспособная школа китай-

ского буддизма чань превратила боевые искусства из запретного и недопустимого для буддиста в средство постижения истины и духовно-религиозную практику, точно так лее как занятие земледелием и другими видами деятельности. Она сыграла определяющую роль в психологии боевых искусств, в их психотехнике и психофизиологии, она дала начало школам шаолиньского направления. Последние с самого начала носили ярко выраженный активно-наступательный характер в отличие от школ даосского направления. Это связано, в первую очередь, с влиянием индийских традиций. Боевые искусства, как таковые, существовали в Китае задолго до появления буддизма. Они лишь стали одним из путей восприятия этого чужеродного для Китая учения, сопровождались своей мифологизацией и сакрализацией. Уйдя в более позднее время из системы официальной идеологии и из политической культуры имперского Китая, буддизм, тем не менее, не утратил своего влияния как идейно-политическая сила. Это выразилось, например, в различных сектах, ставших вдохновителями и организаторами народных повстанческих движений (например, «восстание боксеров»), В этих сектах занятия ушу всегда занимали далеко не последнее место, их даже считают своеобразными хранителями этой древней традиции.

В 3 разделе «Восточные боевые искусства в современном мире» уделяется внимание современному аспекту нашей темы. Ушу по самой своей сути неотделимо от многовековой китайской цивилизации. Разные времена и эпохи накладывали свой отпечаток на это культурное наследие. В результате реформирования ушу властями коммунистического Китая, оно во многом лишилось своей,традиционной сердцевины, зато значительно усилился показательный, чисто демонстративный аспект. В результате этого традиционное ушу пришлось возрождать по крупицам. На Тайване

ушу также пережило кризис, но уже не по идеологическим причинам, а ввиду стремительной модернизации там китайского общества. Новый жизненный стиль обусловили нежелание тайваньской молодежи посвящать необходимое время и терпение тренировкам.

На Западе свои собственные боевые искусства в сохранившемся для нас виде утратили ту духовно-религиозную составляющую, которую отличает восточные боевые искусства, в частности - китайские. Этим они и ценны для представителей западной культуры, нашли отклик в их душах и заняли пустовавшую там до этого нишу. Психологические и отчасти социальные механизмы, обеспечивающие адаптацию ушу и цигун вне Китая, в целом сложились там задолго до их проникновения. Они не столько потеснили эти аналогии, сколько дополнили их теоретическую и историко-культурную аргументацию, системы практических методик.

На волне демократизации появились различные новые «исконно русские» стили, которые на поверку либо оказываются прямым заимствованием из восточных единоборств, либо носят фольклорно-исторический характер и фактически являются клубами любителей старины, имеющие к боевым искусствам отдаленное отношение. В дальнейшем, возможно, все эти «русские стили», или как называют их критики - «псевдостили», уйдут в небытие как шелуха, либо случится то, что случилось с историей боевых искусств в Китае. Возможно и у нас все эти «исконно русские стили» станут тем, чем является ушу для китайцев - одной из составных частей их богатой и самобытной культуры, духовным стержнем. Со временем будет ясно, создается ли в данном случае некая химера, или энтузиасты ведут крайне важную и кропотливую работу по воссозданию утраченного, занимаются поиском своих корней, истоков. Один из способов этого, как мы

считаем, поиска утраченного, некое «воспоминание о прошлом» путем рассуждений по аналогии, когда за образец или точку опоры можно взять аналогичное явление иной культуры, а именно - восточные единоборства. В том числе изучая не только их боевые приемы и формальные упражнения, но и их духовно-религиозные основы.

Боевые искусства одновременно являются искусством самозащиты и способом состязаний, своеобразным ритуальным компонентом и методом превентивной медицины, духовной дисциплиной и способом социально культурного воспитания, символической самореализацией человека в пространстве священных сил космоса и колоссальным театральным и карнавальным зрелищем. Они не в полной мере оказались затронуты процессами секуляризации, более того, мы считаем, что, напротив, боевые искусства на Западе и в России под влиянием восточных единоборств подвергаются некой сакрализации. Это процесс естественный, так как они обретают свою философию и духовно-религиозные основы.

В Заключении диссертации подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы и практические рекомендации.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Зиганьщин Р. М. Древнекитайская военная мысль и русские военные традиции. Рукопись деп. в ИНИОН РАН № 56305 от 27.02.2001. 1,2 п.л.

2. Зиганыдин Р. М. Военная мысль древнего Китая и ее культурно-философский фон. // Вопросы истории и экономики: Сборник аспирантских статей. М.: Макс-Пресс, 2000. С. 21-25. 0,5 п.л.

3. Зиганыпин Р. М. Роль и место центра микрокосма и макрокосма в древнекитайской военной мысли. // Философия восточно-азиатского региона (Китай, Япония, Корея) и современная цивилизация: V Всероссийская научная конференция. Май, 1999 г. М.: Ин-т Дальнего Востока. 2000. 0,3 п.л.

4. Зиганьщин Р. М. Категории «Как» и «Зачем» в древнекитайской военной мысли. // Китай. Китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы: X Международная научная конференция. Октябрь, 1999 г. М.: Ин-т Дальнего Востока. 2000. 0,25 п.л.

5. Зиганьщин Р. М. Следование Дао в китайской традиции в контексте боевых искусств, военных и политических учений // Философия восточно-азиатского региона (Китай, Япония, Корея) и современная цивилизация: XI Всероссийская научная конференция. Май, 2005 г. М.: Ин-т Дальнего Востока. 2006. 0,25 п.л.

6. Зиганьщин Р. М. О применимости основных принципов восточных единоборств в военном искусстве и политике // Восток РАН. 2005. № 6. 1,5 п.л.

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук Зиганьшин Ринат Махмутович

тема диссертационного исследования:

Духовно-религиозные основы боевых искусств традиционного Китая

Научный руководитель доктор исторических наук, профессор Сафронова Екатерина Сергеевна

Изготовление оригинал-макета Зиганьшин Р. М.

Усл.п. л. -1,5 Заказ № 949 Тираж: 80 экз.

Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (495) 975-78-56 www.autorcferat.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Зиганьшин, Ринат Махмутович

Введение.

Раздел 1: ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРНЫЕ ОСНОВЫ БОЕВЫХ ИСКУССТВ.

Раздел 2: БОЕВЫЕ ИСКУССТВА В СИСТЕМЕ

УЧЕНИЙ ТРАДИЦИОННОГО КИТАЯ.

Раздел 3. ВОСТОЧНЫЕ БОЕВЫЕ ИСКУССТВА В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Зиганьшин, Ринат Махмутович

Актуальность исследования. Китайские боевые искусства традиционно являются составной и неотъемлемой частью всей китайской культуры. Они оказывают определенное влияние на мировоззрение китайцев, их психологию, зачастую определяют их способ мышления и поведение Влияние единоборств распространяется от бытового уровня до более широкого - социального и политического. Боевые искусства оказывают влияние на стиль мышления и поведение практически всех слоев китайского общества, от простых рядовых граждан до политической и иной элит. Это характерно и для других стран так называемого конфуцианского региона. Кроме того, восточные боевые искусства, в частности китайские, проникнув на Запад, обрели немалую и вполне устойчивую аудиторию. Здесь они, так или иначе, подвергаются процессам ассимиляции и адаптации к местному восприятию, некой модернизации и синтеза в соответствии с новыми условиями. Наряду с «внешней» стороной дела западный человек усваивает и их «внутреннюю» сторону. Образовалась целая прослойка людей на Западе, которая «включила» в свои духовные ценности и в методологию познания мира духовно-религиозные основы боевых искусств Востока. Для кого-то они «заменили» западные христианские ценности полностью или почти полностью, для других существенно их дополнили и обогатили в духовном и познавательном плане. Последнее видится нам более желательным, конструктивным и перспективным. Таким образом, сфера боевых искусств в общемировом масштабе представляет собой ярко выраженную модель межцивилизационного общения. Глобальный межкультурный диалог в немалой степени осуществляется в современном мире на основе развития различных единоборств. Боевые искусства, являясь своеобразным отражением менталитета того или иного народа, способствуют взаимопроникновению, взаимовлиянию и взаимообогащению разных мировых культур. Восприятие, ассимиляция и адаптация тех или иных боевых искусств различными народами представляет собой явление, отображающее механизмы межцивилизационно-го культурного обмена посредством боевых искусств В наибольшей степени это касается диалога Восток-Запад, ассимиляции и адаптации Западом боевых искусств и других культурных ценностей Востока

Исследователь дзэн-буддизма Алан Уотс считает, что плодотворный период цивилизации Запада в отношении гуманитарных наук обусловлен скорее параллелизмом мышления, чем влиянием философии Азии и заимствованием ее идей. Это он объясняет тем, что, по его мнению, мировоззрение учения дзэн оказалось созвучным начинающейся эволюции общественной мысли Запада1 При этом он не является сторонником «импорта» дзэн с Дальнего Востока, поскольку он глубоко связан культурными институтами принципиально чуждыми представителям западной цивилизации. Тем не менее, А Уотс считает, что у этого учения есть чему поучиться и кое-что применить с пользой для себя2. В целом он критически относится к восприятию Западом идей Востока, считая, что интерпретация, в частности, китайской философии, большей частью оказывается проекцией чисто европейских идей, облаченных в одежды китайской терминологии3.

Мы считаем весьма условным разделение мира в культурологическом плане на Восток и Запад Тем не менее, такое разделение существует и с ним принято считаться, несмотря на все многообразие и многогранность каждого из них. Д Судзуки, например, считает, что в соответствии со своей традицией, западный ум аналитичен, проницателен, дифференциален, индуктивен, индивидуалистичен и т. д Он является обоб

1 Watts A W The W.1) of Zen New York Pantheon, 1957 P 9-10

2 Ibid P 11

3 Ibid P 21 щающим, законническим, организующим, стремящимся к власти, самоутверждающимся, склонным навязывать свою волю другим. В противоположность ему восточный ум синтетический, интегрирующий, непроницательный, дедуктивный, несистематический, догматический, интуитивный (скорее даже аффеюивный) и т. д1.

По мнению А. И. Кобзева, по всем своим типологическим, историческим и даже лингвистическим (воплощение в иероглифике) параметрам китайская философия наиболее контрастно отличается от европейской философии. Это позволяет видеть в ней прерогативную инстанцию, исследование которой важно не только само по себе, но и для более точного понимания ее предельной альтернативы - европейской философии2. Он отмечает, что препарировать и вписывать китайскую философию в чуждые ей концептуальные схемы - бессмысленно, но столь же бессмысленно говорить о ней исключительно «по-китайски», то есть без какого либо соотнесения с идеями, которые составляют духовную суть нашей собственной культуры\

Эта тема особенно актуализировалась в нашей стране после распада СССР, когда образовался идеологический и духовный вакуум в общественном сознании. В Россию и страны СНГ тогда буквально хлынул поток запрещенных и полузапрещенных ранее идей и учений с Востока и Запада. К их числу принадлежали и восточные единоборства В настоящее время, когда повальное увлечение ими (как в свое время всем новым и необычным) несколько спало, мы имеем возможность более объективно и беспристрастно в философском и культурологическом плане исследовать данное явление.

1 См Э Фромм, Д С}д?)ки, Р деМартино Дин-судди$м и психоаначи} Пер санп -М Ии-во «Весь мир», 1997 С II

См Коб !св А И Учение о симвоих и числах в китаискои классической философии М На) ка, 1991 С 9

3 См Там же С 3-4

Изучение духовно-религиозных основ китайских боевых искусств способствует пониманию всей китайской культуры в целом, для представителей которой «боевые искусства» являются неотъемлемой частью их повседневной жизни, их психокультуры и культуры в более широком плане. Ни для кого не секрет, что в основе «экономического чуда» стран дальневосточного и юго-восточного региона, прежде всего, лежат их этнокультурные особенности. Чтобы перенять, или хотя бы понять, столь крайне актуальный опыт для России, недостаточно смотреть на проблему только в экономическом аспекте. Нужно изучать и их культурные традиции, составной и неотъемлемой частью которых является то, что у нас называется «боевыми искусствами».

На Западе восточными единоборствами занимается немалая часть людей социально и творчески активных, по выражению Л. Н Гумилева, пассионарных. Таких людей больше интересует «внутренняя» сторона этого явления, то есть его духовно-религиозные основы, к которым они обращаются для личного культурного и психического самовоспитания и самоорганизации самих себя как личности. Изучение нашей темы поможет лучшему пониманию психологии людей, которые занимаются боевыми искусствами на Востоке и на Западе, ближе познакомиться с этнопсихологией современных китайцев. Эта проблема становится особенно актуальной в связи с активизацией в последнее время отношений между Россией и КНР - в политическом и культурном плане. 2006 г. даже объявлен годом России в Китае, следующий год планируется объявить годом Китая в России.

Степень изученности проблемы. Как правило, изучение каждого явления начинается с его внешней стороны. Так и на Западе и в России постижение восточных единоборств начиналось с формальных стоек, упражнений, боевых приемов, набивании ударных частей тела и т. д., то есть с исключительно практической стороны дела. Об их духовнорелигиозных основах, о том, что все это является составной частью духовно-религиозной практики, первоначально имелось весьма смутное представление. Это и нашло свое отражение в литературе, когда появились многочисленные публикации-переводы на русский язык в основном западных авторов и, как их следствие и развитие, появление дальнейших публикаций отечественных спортсменов-практиков. На следующем этапе к данной теме подключились ученые-востоковеды, совершившие в культурологическом плане настоящий прорыв в данной области Видимо, они во многом были ведомы желанием исправить многочисленные неточности и ошибки теоретической и культурологической стороны дела первых авторов. Неосведомленность в практической стороне восточных единоборств компенсировалась у них глубоким знанием традиционной китайской культуры.

В России, начиная с XIX в., образовалась очень сильная востоковедческая школа. Она основана такими корифеями как В. П. Васильев, В М. Алексеев, Н. И Конрад, Ф И Щербатской и др. Академик В М Алексеев утверждал, что тот великий и свободный русский язык, о котором так хорошо говорил Тургенев, «действительно имеет что сказать в речи о чуждом ему человечестве». До этого чуждого человечества, по его мнению, чуткость русского языка доберется раньше и лучше других1.

Среди отечественных авторов по нашей теме следует отметить работы (в т. ч. и диссертации) В В Малявина2, А. А. Маслова3, А. О. Ми

1 См Алексеев В М Труды по китайской читературе В 2-х книгах Кн 2 - М Восточная литератора, 2002 С 121-122

См Малявин В В Багуачжан, или ладонь восьми триграмм Ктассическля шкота китайского ушу -М Бе чью альвы, 1999, Малявин В В Китайская наука стратегии / Серия «Каноны» -М Бечыеапь-вы, 1999, Мачявин В В Китайская цивили юция -М «Ичд-во Астрепь», ООО «И u-во ACT», И и -прод Центр «Ди?айн Информация Картография», 2000, Матявин В В Китайская военная стратегия - М «И !д-во Астреть», «Ичд-во ACT», 2002

3 См Маеюв А А Ушу в культурной традиции Китая //XVIII Научная конференция «Общество и государство в Китае» М , 1987, ч 1,МасловА А Небесный путь боевых искусств духовное искусство китайского у-ш) СПб TEKC, 1995 Кн 1 Метафорау шу Гл 9 Равновесие между гражданским и военным - гармония в человеке и обществе, Мае та в А А Социально-исторические и теоретические аспекты ушу негоpoibвкучьтурнойтрадиции Китая Дис д-ра ист наук М 1996, МасювА А Энлянюка1, А. А. Долина и Г. В. Попова2, В. П. Фомина и И Б. Линдера1, А Г. Юркевича4 и других. Они наглядно показали, что китайские боевые искусства представляют собой цельный особый пласт всей китайской культуры, составной и неотъемлемой частью которой они являются.

В восточных боевых искусствах особое внимание уделяется воспитанию и самовоспитанию личности. Поэтому в последнее время немало работ посвящено рассмотрению данной гемы в педагогическом аспекте Примером этого являются диссертации Р. В Крючкова5, С. Ф Лейкина6, А. В. Павличенко7, А В Сафошина8, С Г. Тягонина9, Е. В. Чувалова10 и ДР

Данную тему для ее лучшего раскрытия необходимо изучать в контексте различных отраслей наук, культурологии, философии, религиоведения, психологии и т. д При этом диссертант считает, что особый акцент следует делать именно на психологии, чего требует специфика нашей темы. Большой вклад в исследование религиоведческих проблем в психологическом контексте внесли такие ученые как К Г. Юнг, циклопсдии восточные босвыч иск)сств, 1-й том Традиции и тайны китайского )Ш) -М ГАЛА ПРЕСС, 2000

1 См МилянкжА О Учение о «вскармтивании жизни» (ян шэн) в традиционном Китае Дисс канд историч на)к М 1994, Милянюк А О О дв)хподходах к к> чьтуре питания в традиционном Китае/ Вестник московского > ниверситста Серия 13 Востоковедение, № 3, 2001

2 См ДочинА А, Попов Г В Кэмпо - традиция воинских hckjcctb -3-еизд -М На) ка Главная редакция восточной литераторы, 1992

5 См Фомин В П, Линдер И Б Диалог о боевых искусствах Boctok;i -М Мотодля гвардия, 1990 ' См Юркевич А Г Уроки китаискои гимнастики (выпуск 4) -М Советский спорт, 1991 Юркевич А Г Ушу и цигун «агенты втияния» или зеркатосовременной ку тьтуры' Пробтемы Дачьне-го Востока, № 6, 1998 s См Крючков Р В Социально-психотогические механизмы формирования ценностных ориентации спортсменов, занимающихся восточными боевыми искусствами Дисс канд пед на)к М 2003 ( См Леикин С Ф Педагогические функции )Ш) в системе спортивно-боевых единоборств в России

Дисс канд пед на) к СПб 1998

См Павтиченко А В Педагогические усювия развития самопознания подростков средствами восточных единоборств Дисс канд пед на)к Хабаровск, 2001

8 См Сафошин А В Восточные единоборства в системе физического воспитания детей шкотьного возраста на примере каратэ Дисс канд пед на)к М 1999

См ТягонинС Г Развитие теории и практики физическом к) тьтуры путем обобщения опыта боевых искусств Востока Дисс доктора пед на)к СПБ, 1998

См ЧуватовЕ В Физическая подготовка спортсменов, занимающихся УШУ-ТАОЛУ и пути ее совершенствования Дисс канд пед на) к СПб, 200"!

У. Джеймс, С. Гроф, К. Уилер Среди российских ученых следует особо отметить Н. В Абаева и Е А. Торчинова, совершивших, как уже отмечалось, настоящий прорыв в этой области в отечественной литературе. Н. В. Абаев провел фундаментальное историко-психологическое исследование чань-буддизма, даосизма и конфуцианства, в том числе в контексте китайских боевых искусств, показав их значение на формирование методик психофизиологической саморегуляции

Целью настоящего исследования является раскрытие духовно-религиозных основ боевых искусств традиционного Китая. В связи с чем мы ставим следующие основные задачи1

- акцентировать особое внимание на том, что, по нашему мнению, оказало непосредственное влияние на историческую и культурную (в гом числе и межцивилизационную) живучесть и востребованность феномена восточных «боевых искусств»;

Методологические и теоретические основы исследования Методология исследования основывается на совокупности общенаучных методов, прежде всего, философского, сравнительно-исторического и системного. Кроме того, теоретической базой исследования являются достижения общественной мысли в области культурологии (в том числе и сравнительной), философии, истории, филологии, социологии, психологии, военного искусства. Эта теоретическая база определяет и методологические основы данного исследования, которые, зачастую, являются не только производными какого-либо одного вышеперечисленного элемента, но и их совокупности.

Научная новизна исследования. Проведен анализ духовно-религиозных основ восточных боевых искусств в их комплексе и взаимосвязи. Особый акцент сделан на их психологической составляющей, оказавшей, как мы считаем, решающее влияние на все иные компоненты восточных боевых искусств. Этому в работах по этой теме уделяется, по нашему мнению, недостаточно внимания. Н. В. Абаев и Е. А. Торчинов в этом смысле до сих пор, к сожалению, являются исключением Во главу угла психология нами поставлена потому, что:

Во-первых, очень многие авторы, как в России, так и на Западе, исследуют восточные боевые искусства с точки зрения философии (восточной и западной), истории, социологии, педагогики и т. д. При этом недостаточное внимание, по нашему мнению, уделяется психологии боевых искусств, тогда как именно она может объяснить нам то, что не входи г в компетенцию и интересы других вышеуказанных наук. Как справедливо отмечает Е. А. Торчинов, для понимания сущности религии мало что дает изучение ее внешних проявлений, бытования или функционирования тех или иных институтов, социального смысла тех или иных догм и культов. Эта сущность не может игнорироваться наукой и не может быть отброшена со ссылкой на иррациональность, ибо сама иррациональность должна быть объяснена. Он считает, что там, где останавливается социология, может помочь психология. В поисках сути религии следует обратиться к тому, что составляет самое живое и глубинное в ней, а именно -к религиозному опыту Исследование же религиозного опыта требует, по определению, уже не социологического, а психологического подхода1. То же самое можно сказать и про традиционные китйские боевые искусства, которые, как известно, зачастую являлись (и являются) одним из способов осмысления мира и переживания религиозного опыта.

Во-вторых, для традиционного китайского мировоззрения особо характерен принцип гомоморфизма, то есть принцип подобия микрокосма и макрокосма, где микрокосм - это человек, макрокосм - вселенная. Познание одного идет через познание другого Если исследование макрокосма заключалось в познании природы, наблюдении за ее явлениями, небом, небесными телами и т. д., то исследование микрокосма сводилось, в первую очередь, к тому, что сейчас называется психологией и психофизиологией

В работе дано оригинальное объяснение взаимосвязи природы отношений «внешнего» и «внутреннего» в восточных единоборствах Эту

См Торчинов Е А Решит мира Опыт запредетьного психотехника и трансперсональныс состоя ния СПб Центр Петерб>ргское Востоковедение, 1998 С 11-12 тему, так или иначе, затрагивают многие авторы, но, как правило, поверхностно. А А. Маслов сделал очень большой вклад в исследование нашей темы, но, на наш взгляд, недостаточно глубоко проработал этот конкретный вопрос.

Всесторонне и комплексно, как мы считаем, рассмотрен вопрос о том, почему на Западе не образовалось своего самобытного явления, аналогичного восточным единоборствам. Этот вопрос, являющийся прежде всего культурологическим и историческим, почему-то многие авторы обходят стороной, а если и рассматривают, то крайне узко и зачастую, как мы считаем, во многом ошибочно. Нами обращается внимание на характер и природу «занятия» восточными единоборствами «пустующей ниши» на Западе Показано, что это обуславливает и какие для этого имеются на Западе и в России предпосылки. Последнему в своих работах уделил внимание А Г Юркевич, автор диссертации своими исследованиями по многим положениям дополняет этого автора и выходит на новые аспекты и горизонты этого вопроса

Основные результаты исследования, полученные лично соискателем касаются, в первую очередь, природы взаимоотношений «внешнего» и «внутреннего» в ушу. К первому относятся боевые приемы, гимнастика, комплексы формальных упражнений (кит. maoiy, яп. ката). Ко второму -философия, этико-ритуальная практика и методики психофизиологической саморегуляции. Последние стали альтернативой индийской йоге, которая проникла на Запад и обосновалась там задолго до восточных боевых искусств. Необходимо уточнить, что это разделение мы считаем весьма условным, так как в ушу зачастую очень сложно провести четкую грань между непосредственно боевыми приемами, формальными стойками и перемещениями, гимнастическими упражнениями, философией боевых искусств, этико-ритуальной практикой и методиками психофизиологической саморегуляции. По мнению диссертанта, все они в ушу присутствуют друг в друге и друг из друга вытекают. Это в методологическом смысле справедливо и для природы взаимоотношений «внешнего» и «внутреннего» в других культурных явлениях Китая.

С даосизмом часто отождествляют так называемые «внутренние стили ушу», ориентированные на внутреннюю энергию ци, а с буддийской - «внешние», ориентированные на мускульную силу. Разделение боевых искусств по такому признаку диссертант считает неприемлемым Тем не менее, сама дихотомия «внешнее» - «внутреннее» весьма характерна для китайской традиции Она, в частности, имеет отношение к противопоставлению в жизни человеческого общества двух начал - гражданского и воинского Гражданское, по мнению Н. И. Конрада, служит синонимом внутреннего, а воинское - внешнего, используемого для решения внешних проблем Считалось, что сочетание и взаимодействие эгих противоположностей создают полноценность общества. Но именно для того, чтобы эта полноценность получалась, необходимо, чтобы они оставались всегда противоположностями. Здесь проявляется характерное для всего мировоззрения древних китайцев стремление всюду находить противоположные начала и видеть в их взаимодействиях основное содержание явлений мира физического и мира общественного В свою очередь, это явилось конкретной проекцией космической связи взаимодополняющих сил инь-ян, которая приводила мир в гармонию, а государство - к благоденствию1.

1 См Конрад Н И Синочогия / Репринт с и?д 1977 г М «Ладомир», 1995 С 87 го, внутреннее - опора внешнего). В ушу всегда был и есть некий синтез того и другого, с большим или меньшим «креном» в сторону внешнего или внутреннего

Согласно даосскому мировоззрению, «слабое побеждает сильное, мягкое одолевает жесткое» «Жесткое» в наивысшей фазе своего развития становится «мягким» - как и все вещи в этом мире в высшем своем проявлении переходят в свою противоположность Так и «внешнее» в боевых искусствах по мере своего развития становится «внутренним» Путь к «внутреннему» в боевых искусствах лежит через «внешнее», путь к «мягкости» лежит через «жесткость».

В китайских боевых искусствах традиционно критерием истины всегда служила практика, то есть именно в схватке мастер ушу показывал то, чего он реально стоил Проигравший, как правило, напрашивался к победителю в ученики. Таким образом, можно сделать вывод, что «внешнее» служило своеобразным «компасом» для «внутреннего», критерием истины, не давало заблудиться в лабиринтах «внутреннего»

Диссертант также рассматривает природу взаимоотношений «внешнего» и «внутреннего» в контексте взаимоотношений средства и цели относительно восточных единоборств Философия, методики психофизиологической саморегуляции и этико-ритуальная практика боевых искусств, когда размывается или становится неактуальной конечная цель - достижение силы и непобедимости, парадоксальным образом из средства превращаются в цель И уже внешняя сторона - боевые приемы, формальные стойки и упражнения становятся, соответственно, средством познания мира, обретения психического и физиологического здоровья, средством приобщения к чему-то сакральному и значимому, дающему возможность с иных позиций взглянуть на мирскую суету и на свои житейские проблемы. Таким образом, мы имеем возможность наблюдать как «внутреннее», в свою очередь, переходит во «внешнее». Это связано с тем, что, согласно традиционному китайскому мировоззрению, все противоположности в этом мире взаимообуславливают друг друга и друг из друга вытекают «Внешнее» и «внутреннее», средство и цель живут по таким же законам.

В ходе исследования диссертант также пришел к выводу, что искусства коллективного и индивидуального ведения боя - это понятия малосовместимые друг с другом. К сожалению, развитие одного из них отрицательно отражается на развитии другого. Искусство стратегии и тактики нанесло урон искусству рукопашного боя, поскольку появление воинского строя нивелировало боевые качества отдельно взятого бойца. Вследствие чего искусство личного, индивидуального единоборства переместилось из военной сферы в турнирную и карнавальную, что послужило прообразом спортивных и зрелищных единоборств В пользу такого вывода говорит и противоположный пример, когда блестящее индивидуальное мастерство самураев в рукопашном бою долгое время тормозило развитие военного искусства (стратегии и тактики) в феодальной Японии. Автором также сделано заключение, что на территории древней Европы человек имел на вооружении нечто подобное индийской йоге или сопутствующим восточным боевым искусствам методам психофизиологической саморегуляции. Причем форму это могло принимать внешне весьма далекую от своих восточных аналогов, например экстатические состояния берсерков Занятие боевыми искусствами в те времена требовало от человека, часто пребывающего на грани жизни и смерти, в первую очередь -психологической подготовки. В настоящей работе не в последнюю очередь проведено исследование психологии ушу, которой в современном религиоведении уделяют недостаточно внимание.

Теоретическая и практическая значимость исследования В диссертации систематизированы и сформулированы теоретические положения о влиянии на ушу основных религиозно-философских учений традиционного Китая. Она дает возможность изнутри взглянуть на столь сложное и многогранное явление как восточные боевые искусства, понять их глубинную внутреннюю составляющую, которая является духовной основой внешнего проявления: боевые приемы, гимнастика, формальные упражнения. Данная работа может быть полезна также тем, кто практикует ушу, каратэ, айкидо и т. д. в культурно-познавательном плане и в плане духовного развития.

Результаты исследования могут быть использованы в дальнейших научных разработках и обобщающих трудах, посвященных изучению восточных единоборств и других культурных явлений традиционного Китая Материалы диссертации можно использовать в учебном процессе в высших учебных заведениях, при разработке учебных и методических пособий по религиоведению, философии и истории религий, религиозной и философской антропологии, истории зарубежной философии. А также при создании лекционных курсов и проведении семинаров по религиоведению, философии и истории Китая

Заключение научной работыдиссертация на тему "Духовно-религиозные основы боевых искусств традиционного Китая"

Заключение:

Восточные боевые искусства являются одним из тех явлений, чужой для западного человека культуры, которое, преодолев межцивилиза-ционные и временные барьеры, проникло на Запад, где оказалось востребованным наряду с восточной философией, медициной, кухней, астрологией, поэзией, живописью и т.д Между этими явлениями в духовно-религиозном плане можно провести много параллелей, так как в их основе лежит общая мировоззренческая основа, методологическая школа и общая духовная традиция Поэтому, изучение многообразного культурно-исторического наследия китайских боевых искусств требует всестороннего комплексного анализа, учитывающего различные аспекты его взаимодействия с социально-культурными и духовно-религиозными традициями и представлениями Путь постижения боевых искусств в Китае с глубокой древности занял достойное место среди многих других путей постижения истины: каллиграфии, поэзии, медицины, живописи и т. д Нередки были случаи, когда мастера каллиграфии, поэзии, медицины, живописи являлись также мастерами боевых искусств, которыми они занимались, по их собственному признанию, для лучшего понимания своего искусства, а также для укрепления своего духа и тела

Исследуя духовно-религиозные основы китайских боевых искусств, приходится обращаться к таким аспектам и областям дальневосточной культуры, которые в обычном западном понимании не имеют к боевым искусствам никакого отношения Это традиционная китайская философия и различные религиозно-философские учения, религиозные радения и ритуалы в самых разных проявлениях, психология и психофизиология. Кроме того, когда дело касается китайских боевых искусств, приходится рассматривать и некоторые аспекты социологии и даже внутренней государственной политики. Это, в первую очередь, касается Китая и других стран дальневосточного региона, где ушу и другие боевые искусства как явление, помимо всего прочего, давно стали значимым социальным и политическим фактором.

Свои собственные традиции воинских искусств на Западе и других регионах неконфуцианской культуры были утрачены, восточные единоборства стали занимать там пустующую нишу Более высокая жизнеспособность индивидуальных восточных боевых систем, по сравнению с греко-римскими, древнерусскими, германо-скандинавскими и т д. объясняется не их «высочайшей эффективностью», а высокой степенью преемственности традиций в странах конфуцианской культуры

Развитие искусства стратегии и тактики коллективного боя нанесло свой непоправимый урон индивидуальному искусству рукопашного боя Как и блестящее индивидуальное мастерство самураев в рукопашном бою долгое время тормозило развитие военного искусства в феодальной Японии. Таким образом, искусства коллективного и индивидуального ведения боя - понятия, несовместимые друг с другом, развитие одного из них идет в ущерб другому. Поэтому искусство личного, индивидуального единоборства переместилось из военной сферы в турнирную и карнавальную, что послужило прообразом спортивных и зрелищных единоборств.

Помимо конфуцианства, даосизма и чань-буддизма, на ушу существенное влияние оказали архаические верования и представления древних китайцев Это можно увидеть в звериных стилях ушу, в инь-ян и учении о «пяти первоэлементах», в комплексах формальных упражнений maoiy (яп. ката), называемых также иногда «активной медитацией» и являющиеся вплоть до настоящего времени своеобразным практическим пособием, которые на духовном уровне сочетают в себе комплексы ритуального танца, шаманского камлания и некоего магического действия.

Философские разработки бинцзя («школы военной философии») вполне применимы для любого вида противоборства - от политического (противостояний коалиций, государств, партий, кланов) до рукопашного единоборства. Конфуцианство предопределило в ушу в первую очередь культурное, рациональное начало, достижение некоего идеала, аналогичного идеалу «благородного мужа». Даосизм оказал определяющее влияние на мировоззренческую, философскую базу китайских боевых искусств. В отличие от конфуцианства, он выдвигал на первый план естественное, иррациональное в европейском понимании начало, т.е. следование «естественности» и «недеяния», играющих важнейшую роль в проведении поединков. Боевые искусства чань-буддизм из запретного и недопустимого для буддиста превратил в средство постижения истины и духовно-религиозную практику, точно так же как и занятие земледелием Они сказали важное слово в методиках психологической саморегуляции и психотренинге ушу. Буддизм в лице школы чань проявил себя довольно неожиданно и своеобразно в тайных обществах и как идейный вдохновитель крестьянских восстаний и народных волнений, что выразилось в крайней агрессии и нетерпимости его последователей.

Мы считаем некорректным разделение стилей на внешние и внутренние. В чистом виде (или «внутренний» или «внешний») стили просто не могут и не могли существовать, это противоречило бы всему традиционному китайскому мировоззрению (внешнее - опора внутреннего, внутреннее - опора внешнего) Всегда был некий синтез того и другого, с большим или меньшим «креном» в сторону внешнего или внутреннего.

Автор диссертации критически относится к новоиспеченным «русским стилям» и считает, что более чем на 90 % они состоят из восточных единоборств. Они могут быть интересны только как фольклорно-исторические клубы и как элементы культурно-психологической компенсации, проявившиеся на переломном эгапе развития нашего общества

Боевые искусства в настоящее время одновременно являются искусством самозащиты, способом спортивных состязаний, своеобразным ритуальным комплексом, методом профилактической медицины, особым путем духовного социально-культурного воспитания и символической самореализацией человека в пространстве священных сил космоса, а также колоссальным театральным и карнавальным зрелищем Они не в полной мере оказались затронуты процессами секуляризации, более того, мы считаем, что, напротив, боевые искусства на Западе и в России под влиянием восточных единоборств подвергаются некой сакрализации. Это процесс естественный так как они обретают свою философию и духовно-религиозные основы

Список научной литературыЗиганьшин, Ринат Махмутович, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Абаев Н. В. Чань-буддизм и культура психической деятельности в средневековом Китае Новосибирск: Наука, 1983. - 128 с.

2. Абаев Н В. Чань-буддизм и шаолиньская школа ушу // Буддизм и культурно-психологические традиции народов Востока. Новосибирск Наука, 1990. С. 148-178.

3. Абаев Н. В Вечерский М. И. О принципах построения тренинговых обучающих систем на базе круговых движений «внутренних» школ ушу // Психологические аспекты буддизма Новосибирск: Наука, 1991.С. 146-154

4. Абовян Т Ж. Методика предсоревновательной подготовки ушу на основе использования дозированных и гипоксических нагрузок Дисс. . канд пед наук СПб., 1999.- 156 с.

5. Алексеев В. М. Труды по китайской литературе В 2-х книгах. Кн. 2. -М.: Восточная литература, 2002 511 с.

6. Бонгард-Левин Г. М Индия эпохи Маурьев М , 1973. 408 с.

7. Быков Ф. С Зарождение политической и философской мысли в Китае. М., 1966.-242 с.

8. Васильев В П Очерк истории китайской литературы. СПб , 1880. 163 с

9. Васильев В П Религии Востока' конфуцианство, буддизм и даосизм. СПб., 1873.

10. Васильев К. В. Истоки китайской цивилизации М. Изд фирма «Воет лит-ра» РАН, 1998. - 319 с.

11. Васильев Л. С. Возникновение и формирование китайского государства // Китай: история, культура и историография М : Наука, Гл. ред вост. лит-ры, 1977.

12. Васильев Л. С Политическая интрига в царстве Цзинь // XII Научная конференция «Общество и государство в Китае» М , 1981, с 22-38

13. Васильев Л С. Проблемы генезиса китайской мысли. М , 1989. 309 с

14. Васильев Л. С. Политические интриги и стратагемные планы в древнем Китае // Политическая интрига на Востоке М.: Изд фирма «Вост. лит-ра» РАН, 2000. с. 45-102.

15. Васильев Л С. Культы, религии, традиции в Китае. 2-е изд М : Изд. фирма «Воет лит-ра» РАН, 2001. - 488 с.

16. Ватолина Е. Ю. Боевые искусства как средство инкультурации подрастающего поколения (на опыте трансляции кэндо в России). Дисс. . кандид. культурологии. М.: 2003.

17. Воронов И. А Секретные боевые искусства Старого Китая. СПб : Б&К, 2000. - 324 с.

18. Воронов И. А. Восточно-Азиатская психотелесная теория личности в отечественной системе спортивных единоборств: историко-психологическое и экспериментальное исследование Дисс . д-ра психол. наук. СПб. 2005. 481 с

19. Дао-Дэ цзин. JIe-цзы, Гуань-цзы: Даосские каноны / Перевод, вступ. ст., комм. В. В. Малявина. М/ «Изд-во Астрель»», «Изд-во ACT», 2002.

20. Долин А А., Попов Г. В Кэмпо традиция воинских искусств - 3-е изд - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1992 429 с

21. Дюмулен Г. История Дзен-буддизма. Индия и Китай СПб., ТОО «ОРИС», ТОО «ЯНА-ПРИНТ», 1994. 336 с.

22. Живая история Востока Сборник / Сост. О Е Непомнин. М.: Знание, 1998 -368 с

23. Жуковская Н. Л Ламаизм и ранние формы религии М., 1972. 199 с

24. Игнатович А. Н Предисловие к кн. Розенберга О. О Труды по буддизму. М.: Наука Главная редакция восточной литературы, 1991. С. 415.

25. Исаева М В Представление о мире и государстве в Китае в III-VI вв (по данным «нормативных историописаний»): Автореф. дисс. . канд. ист. наук М., 1992.

26. История Древнего Востока. Тексты и документы. Учебн. пособие / Под ред В. И Кузищина М • Высшая школа, 2002. - 719 с

27. История народов Восточной и Центральной Азии с древнейших времен до наших дней. М.: Наука, 1986 580 с.

28. История Китая1 Учебник / Под редакцией А. В. Меликсетова. М . Изд-во МГУ, 1998 -732 с.

29. Итс Р. Ф. Золотые мечи и колодки невольников. М.: Наука, 1976.- 219 с.30. «И-цзин» и историко-философская традиция древности и средневековья М.: Ин-т философии РАН, 1992.

30. Ишмуратов М М. Восточные единоборства как онтологическое явление. Дисс. канд философских наук. Уфа, 2004.

31. Казючиц М. Ф. Философско-религиозные основания внутренних школ ушу Дисс. канд фил. наук М.: 2006. 124 с

32. Караев Г.Н. Военное искусство древнего Китая. М.: Воениздат, 1959. -216с.

33. Китайская философия: Энциклопедический словарь / Институт Дальнего Востока РАН; гл. ред М.Л. Титаренко. М Мысль, 1994. 573 с.

34. Кобзев А И. Учение Ван Янмина и классическая китайская философия. М.: Наука, 1983.-356.

35. Кобзев А.И. Учение о символах и числах в китайской классической философии. М.: Наука, 1993. - 432 с.

36. Кобзев А. И. Понятийно-теоретические основы конфуцианской социальной утопии // Китайские социальные утопии. М., 1987. С 58-103

37. Колодезникова М Г. Этнопедагогические условия формирования целеустремленности у спортсменов-подростков, на примере секций восточных единоборств. Дисс. . канд. пед. наук. Якутск. 2004.

38. Конрад Н. И. Синология: / Репринт с изд. 1977 г. М . «Ладомир», 1995 -621с.

39. Конфуций. Уроки мудрости: Сочинения. М/ ЭКСМО-пресс, Харьков- «Фолио», 1999. - 658 с.

40. Коровкин ФЯ. Йога1 закалка тела, воспитание души, врачевание недугов. -Ярославль. Верх.-Волж. кн. изд-во, 1991.

41. Костеева А. С. Тайные общества Китая в первой четверти XX века. М.: Восточная литература РАН, 1995. 240 с.

42. Кравцова М. Е. История культуры Китая. СПб. Изд-во «Лань», 1999. -416с

43. Кривцов В. А. Эстетика даосизма М., ПОО «Фабула», Ин-т Дальнею Востока РАН, 1993. 116 с

44. Крюков В. М. Военные походы в системе социальных отношений древнекитайского общества конца 2 начала 1 тысячелетия до н э. // XVI Научная конференция «Общество и государство в Китае». М, 1985. ч. 1 С 8-13.

45. Крюков В М. Текст и ритуал в древнем Китае (Интерпретация эпиграфики эпохи Инь-Чжоу) Дис. . д-ра ист. наук. М.: Ин-т востоковедения РАН, 1997.-462 с.

46. Крюков М В. Род и государство в иньском Китае // Вестник древней истории. М , 1961. № 2. С. 3-32.

47. Крючков Р. В Социально-психологические механизмы формирования ценностных ориентаций спортсменов, занимающихся восточными боевыми искусствами. Дисс. канд. пед. наук. М • 2003.

48. Куликов А. Древо боевых искусств. М. : Эгмонт Россия Лтд, 2001 -192 с.

49. Куликова О А. Влияние психофизических упражнений ушу на работоспособность студенток 1-Й курсов. Дисс. . канд. пед. наук. Улан-Удэ, 2004.-166 с.

50. Лапина 3. Г. Учение об управлении государством в средневековом Китае. М.: Наука, 1985. 384 с.

51. Лейкин С. Ф. Педагогические функции ушу в системе спортивно-боевых единоборств в России. Дисс. . канд. пед наук. СПб.: 1998 -275 с

52. Лепехов С. Ю., Абаев Н. В. Роль психологической регуляции в политической деятельности тайных релшиозных объединений традиционного Китая. // Психологические аспекты буддизма Новосибирск: Наука, 1991. С. 125-140.

53. Лепехов С. Ю. Идеи шуньявады в коротких сутрах Праджняпарамиты // Психологические аспекты буддизма. Новосибирск" Наука, 1991. С 90-104.

54. Лузикова Т. В. Восточные единоборства как региональная составляющая содержания профессионального образования педагогов в области физической культуры и спорта Дисс . пед наук. Хабаровск, 2000 195 с.

55. Лукьянов А. Е Начало древнекитайской философии. И цзин, Дао дэ цзин, Лунь юй. М. Радикс, 1994 111 с.

56. Лукьянов А. Е. Лао-цзы и Конфуций: Философия Дао. М.' Изд. Фирма «Восточная литература» РАН, 2000. - 384 с.

57. Малявин В.В. Багуачжан, или ладонь восьми триграмм. Классическая школа китайского ушу М . Белые альвы, 1999. - 208 с.

58. Малявин В.В. Китайская наука стратегии / Серия «Каноны». М. Белые альвы, 1999. - 416 с.

59. Малявин В. В. Китайская цивилизация. М/ «Изд-во Астрель», ООО «Изд-во ACT», Изд -прод Центр «Дизайн. Информация Картография», 2000.-632 с.

60. Малявин В В Китайская военная стратегия. М. «Изд-во Астрель», «Изд-во ACT», 2002.-432с.

61. Малявин В. В. Молния в сердце. Духовное пробуждение в китайской традиции М • Наталис, 1997. - 365 с

62. Маслов А. А Ушу в культурной традиции Китая // XVIII Научная конференция «Общество и государство в Китае». М., 1987, ч. 1, с. 151156.

63. Маслов А. А. Небесный путь боевых искусств1 духовное искусство китайского у-шу. СПб. ТЕКС, 1995. Кн. 1: Метафора ушу. Гл. 9: Равновесие между гражданским и военным гармония в человеке и обществе, С. 87-108.

64. Маслов А.А. Мистерия Дао Мир «Дао дэ цзина» М/ Изд-во «Сфера», 1996.-512 с.

65. Маслов А. А.: Социально-исторические и теоретические аспекты ушу и его роль в культурной традиции Китая / Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М.: 1996.

66. Маслов А. А. Энциклопедия восточных боевых искусств, 1-й том. Традиции и тайны китайского ушу. М : ГАЛА ПРЕСС, 2000. - 520 с.

67. Милянюк А О Учение о «вскармливании жизни» (ян шэн) в традиционном Китае. Дисс. канд. историч. наук. М.: 1994.

68. Милянюк А. О. О двух подходах к культуре питания в традиционном Китае./ Вестник московского университета. Серия 13. Востоковедение, №3, 2001.С. 46-54.

69. Назаров Э. П. Предсоревновательная подготовка спортсменов высокой квалификации в видах восточных единоборств. Дисс . канд. пед наук М.: 2004.- 136 с.

70. Ольденбург С Ф. Памяти Василия Павловича Васильева и о его трудах по буддизму. Известия РАН. Нов. серия. Пг., 1918.

71. От магической силы к моральному императиву* категория дэ в китайской культуре / (Сборник статей) М ' Изд. фирма «Вост. лит-ра» РАН, 1998.-422 с.

72. Павличенко А. В. Педагогические условия развития самопознания подростков средствами восточных единоборств. Дисс . канд пед. наук. Хабаровск, 2001.

73. Панченко Г. К. Капоэйра оружие рабов. // КЭМПО. Боевые искусства сегодня и вчера № 5 (27), 1995. С. 43-47.

74. Панченко Г. К. Боевые искусства Нового Света // КЭМПО1 Боевые искусства сегодня и вчера. № 6 (28), 1995. С. 40-47

75. Переломов Л С. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М,- Наука, 1981.-333 с.

76. Переломов Л. С. Слово Конфуция. М • ТПО «Фабула», 1992 - 191 с.

77. Переломов Л С Конфуций-жизнь, учение, судьба М • Наука, 1993440 с

78. Переломов Л С Конфуций- «Лунь юй» Исслед , пер с кит, коммент. Факсимильный текст «Лунь юя» с коммент Чжу Си. М.: Изд фирма «Вост. лит-ра» РАН, 1998. - 590 с.

79. Петрыгин С. Б. педагогические условия формирования нравственно-волевых качеств личности подростков в процессе занятий восточными единоборствами. Дисс. . канд пед наук. Рязань, 2005. -196 с

80. Попов Г. В. Боевые единоборства народов мира. М.: Международные отношения, 1993. - 160 с.

81. Поршнева Е. Б. О месте «гунфу» в народной сектантской традиции (на материале буддийских сект) // Психологические аспекты буддизма. -Новосибирск: Наука, 1991. С. 140-146.

82. Проблема человека в традиционных китайских учениях. / Отв. ред. Т. П Григорьева. М «Наука», 1983. -263 с.

83. Психологические аспекты буддизма. 2-е изд. - Новосибирск: Наука, Сиб. Отд-ние, 1991.- 184 с.

84. Религии Китая. Хрестоматия Составление Е. А. Торчинова. СПб.: «Евразия», 2001. - 512 с.

85. Розенберг О. О. Труды по буддизму. М,- Наука. Глав ред вост. литры, 1991.-295 с

86. Сафошин А. В. Восточные единоборства в системе физического воспитания детей школьного возраста* на примере каратэ. Дисс. . канд пед наук. М.: 1999.- 195 с.

87. Севостьянов В М., Бурцев Г А., Пшеницын А. В. Рукопашный бой (История развития и тактика). М. «Дата Стром». 1991. 190 с

88. Скороходов В В. Боевые искусства Востока в контексте межмолекулярных взаимодействий и досуговых интересов молодежи. Дисс. . канд. культуролог. Наук. М.: 1999.

89. Спеваковский А Б Религия синто и войны. Л.: Лениздат, 1987.

90. Толкачев С. Г Организационно-педагогические основы создания и управления спортивного клуба по восточным единоборствам. Дисс. . канд. пед. наук. М.: 1998 181 с.

91. Строцци-Хеклер Р. В поисках духа воина. Пер. с англ. JI. В. Михали-ной М.: ACT. Астрель, 2006. 396 с.

92. Торчинов Е А О психологических аспектах учения праджняпарами-ты. // Психологические аспекты буддизма. Новосибирск: Наука, 1991. С. 104-125

93. Торчинов Е А. Опыт историко-религиоведческого описания. СПб Андреев и сыновья, 1993 -380 с.

94. Торчинов Е. А. Чжан Бо-дуань Главы о прозрении истины (У чжэнь пянь). Пер. с кит, предисл. и коммент. Е. А. Торчинова. - СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1994. - 343 с.

95. Торчинов Е. А Религии мира: Опыт запредельного: психотехника и трансперсональные состояния. СПб.* Центр «Петербургское Востоковедение», 1998.-384 с.

96. Тряскин А. А. Боевые искусства в системе военно-физической подготовки в Китае и Японии с древнейших времен до конца 19 в • Дисс канд пед наук. М 1999 137 с.

97. Тягонин С. Г. Развитие теории и практики физической культуры путем обобщения опыта боевых искусств Востока. Дисс . доктора пед наук. СПБ, 1998.

98. Фомин В. П., Линдер И. Б. Диалог о боевых искусствах Востока М : Молодая гвардия, 1990. - 363 с.

99. Фомина Н. И. Роль традиций в формах и методах антицинской борьбы на юго-востоке Китая (середина XVII в ) // Роль традиций в истории и культуре Китая. М., 1972. С. 249-275

100. Фомина Н И. Традиции китайского военного искусства в антицинской войне XVII в. на юго-востоке Китая // Симпозиум «Роль традиций в истории Китая» Тезисы докладов. М , 1968. С. 85-87.

101. Франкл В. Религиозность как поиск смысла жизни / Религия и общество: Хрестоматия по социологии религии / Сост. В. И. Гараджа, Е. Д. Руткевич. М.: Аспект Пресс, 1996.

102. Френкель А. Особенности развития ушу как вида спорта в Израиле. Дисс. . канд. пед. наук. СПб.: 2004. 144 с.

103. Э. Фромм, Д. Судзуки, Р. де Мартино. Дзен-буддизм и психоанализ. Пер. с англ. М.: Изд-во «Весь мир», 1997. 240 с.

104. Черкашин И. А Развитие нравственных качеств юношей, занимающихся восточными единоборствами Дисс. . канд. пед. наук. Якутск, 1999.-161 с

105. Чжуан-цзы. Jle-цзы / Пер. с кит., вступ. ст. и примеч В В. Малявина М/ Мысль, 1995.

106. Чувалов Е В. Физическая подготовка спортсменов, занимающихся УШУ-ТАОЛУ и пути ее совершенствования. Дисс. . канд пед. наук. СПб., 2003.

107. Чуев Н. И. История формирования военно-теоретической мысли в древнем Китае./ Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук 1997.

108. Чуев Н И. Военная мысль в древнем Китае История формирования военных теорий. М.: «Любимая книга», 1999. - 218 с.

109. Шин Ионг Еоб. Педагогические и духовные традиции восточных единоборств и отношение к ним в России. Дисс. . канд. пед. наук СПб, 1998.

110. Шихшабеков Ш. Ю. Использование гимнастики ушу в физическом воспитании начальных классов общеобразовательной школы. Дисс. . канд. пед наук. Махачкала, 1998. 151 с.

111. Штучная Е. Б Оценка готовности абитуриентов физкультурных вузов к освоению специализации «Восточные единоборства». Дисс. . канд. пед. наук. Омск, 2000.

112. Щербатской Ф И Избранные труды по буддизму М: Наука. Гл ред. вост. лит-ры, 1988. 427 с.

113. Этика и ритуал в традиционном Китае. Сборник статей М : Гл ред. вост. лит-ры изд-ва «Наука», 1988.

114. Юркевич А Г Уроки китайской гимнастики (выпуск 4) М.: Советский спорт, 1991.

115. Юркевич А Г Ушу и цигун как зеркало современной культуры. // IV Всероссийская конференция «Философия восточно-азиатского региона и современная цивилизация» М., 1998. С. 75-79.

116. Юркевич А. Г Ушу и цигун: «агенты влияния» или зеркало современной культуры9 Проблемы Дальнего Востока, № 6, 1998 С. 115-126.

117. Янгутов Л. Е Психологические аспекты учения о «спасении» в китайском буддизме // Психологические аспекты буддизма. Новосибирск: Наука, 1991. С. 39-49.

118. Яншина Э. М. Формирование и развитие древнекитайской мифологии М.: Наука, 1984.-248 с.

119. Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер с нем. 2-е изд. М : Республика, 1994 -527 с.

120. Bloodworth D. & C.P. The Chinese Machiavelli. N Y. Farrar, Straus and Giroux, 1976

121. Chinese martial arts. Teach yourself. Beijing. Morning glory press, 1986.

122. Chinese Ways in Warfare / Ed. by F.A. Kiennan, Jr. and J. К Fairbank. Cambridge (Mass) Harvard Univ Press, 1974

123. Giles L. Sun Tzu On the Art of War. The Oldest Military Treatise in the World. L., 1910.

124. Jones D. E Martial arts training in Japan. A Guide for westerners Tittle Publishing Boston Rutlang, Vermont. Tokio. 2001

125. Humphreys С Zen Buddhism. London, Heinemann, 1949.

126. Lewis M. E Sanctioned Violence in Early China. N. Y.: State Univ. of New York press, 1990

127. Maliszevsky M. Spiritual Dimensions of the Martial Arts Charles E Tokyo. Tulle Company, 1996, p. 173.

128. Mastering the Art of War Zhuge Lian & Liu Ji / Trans and edited by Thomas Cleary. «Shambala», Boston & London, 1989, p 254

129. Overmyer D. Folk Buddhist Religion. Dissenting Sects in Late Traditional China. Cambridge, 1976

130. The Seven Military Classics of Ancient China.: Incl the Art of War / Transl And comment, by Ralph D. Sawyer Boulder etc : Westview press, 1993.

131. The Japanese Art of War: Understanding the culture of strategy / Trans, and edited by Thomas Cleary. «Shambala», Boston & London, 1992, p. 252.

132. Reading in Eastern Religious Thought Vol 2: Buddhism. Edited by Allie M. Frazeir. Philadelphia. Westminster press, 1970 p 304.

133. Sun Tzu. The Art of War. Translated and with an Introduction by S B. Griffith. Oxford1 Clarendon press, 1963.

134. Watts A W The Way of Zen. New York- Pantheon, 1957. p. 315.

135. Yates R New Light on Ancient Chinese Military Texts The Development of Military Specialization // T'oung Pao Leiden, 1988 Vol. 74, Livr. 4/5 p. 212-248.