автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Экзистенциальная проблематика прозы Сигизмунда Кржижановского

Полный текст автореферата диссертации по теме "Экзистенциальная проблематика прозы Сигизмунда Кржижановского"

На правах рукописи

>1

ГОРОШНИКОВ ВИТАЛИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМАТИКА ПРОЗЫ СИГИЗМУНДА КРЖИЖАНОВСКОГО

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

ЯРОСЛАВЛЬ 2005

Работа выполнена на кафедре русской литературы государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского»

Научный руководитель

Официальные оппоненты:

кандидат филологических наук, доцент Кучина Татьяна Геннадьевна

доктор филологических наук,профессор Солнцева Наталия Михайловна

Ведущая организация

кандидат филологических наук Валитов Андрей Рафикович

Московский педагогический государственный университет

Защита состоится в часов « ¿г _» ¿¿¿¿л^О*? 2005 года на заседании диссертационного совета К.212.307.01 при Ярославском государственном педагогическом университете им. К.Д. Ушинского по адресу: 150000. Ярославль, Которосльная наб., д. 66, 5-й учебный корпус, ауд. 319.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке ЯГПУ им. К.Д. Ушинского

Автореферат разослан «_»

2005 года

Ученый секретарь диссертационного совета

£

М.С. Колесникова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Объект диссертационного исследования - проза Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1887 - 1950), которая является не только одним из наиболее значимых, но и одним из наименее изученных пластов русской литературы первой половины прошлого века.

Неизученность наследия Кржижановского обусловила характер первых исследований, которые отличались стремлением обозначить (фактически, впервые «проговорить») самые общие параметры и особенности его поэтики1. Широкое определение предмета исследования было, безусловно, в начальный период изучения творчества писателя оправдано. Вместе с тем совершенно очевидно, что и отдельные аспекты поэтики и проблематики писателя требуют глубокого научного осмысления.

Сегодня наиболее актуальным для изучения прозы С.Д. Кржижановского является максимальное расширение «поля» научной рецепции, поиск новых ракурсов для литературоведческого исследования, изучение отдельных аспектов поэтики и проблематики писателя. Это должно способствовать более глубокому осмыслению творческой индивидуальности Кржижановского, раскрытию философской и эстетической природы его искусства, анализу творческой эволюции писателя, адекватному определению места Кржижановского в истории русской и мировой литературы.

Предметом диссертационного исследования является экзистенциальная проблематика прозы Сигизмунда Кржижановского, определяющая, с точки зрения диссертанта, параметры «ментального мира» (проблемно-тематического «материала») большинства произведений писателя.

Для реконструкции экзистенциальной проблематики выбран особый ракурс исследования: реконструкция экзистенциальной проблематики осуществляется через анализ концептосферы (совокупности ключевых концептов) и хронотопа прозы Кржижановского. Новые предмет и ракурс предпринятого исследования обуславливают его научную актуальность.

Научная новизна диссертационной работы обусловлена тем, что реконструкция экзистенциальной проблематики осуществляется

1 Об этом свидетельствует темы некоторых диссертаций по творчеству Кржижановского, например, «Проза С.Д. Кржижановского: проблемы поэтики» (Буровцева Н.Ю.), «Художественный мир прозы С. Кржижановского» (Моисеева Е.В.).

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА С Петер j 09

'IMUItK.A I

ЖМ-

на материале целого корпуса новелл и повестей Сигизмунда Кржижановского (от «Сказок для вундеркиндов» до «Клуба убийц букв», «Возвращения Мюнхгаузена», книг новелл «Чужая тема» и «Чем люди мертвы»), которые не рассматривались ранее с точки зрения одной общей литературоведческой проблемы.

Цель настоящего диссертационного исследования - выявить специфику постановки и разрешения экзистенциальных проблем, совокупность которых детерминирует параметры «ментального мира» прозы Сигизмунда Кржижановского, и охарактеризовать способы их художественной репрезентации.

Методологической основой диссертационного исследования является теория концепта и концептосферы (в первую очередь, точка зрения Д.С. Лихачева), так как данная методология позволяет определить принципы реконструкции экзистенциальной проблематики. Это обусловлено тем, что в ключевых концептах, в коннотациях их семантики и в авторской концептосфере в целом фокусируются основные экзистенциальные проблемы прозы Кржижановского, в наибольшей полноте проявляются их структурно-семантические параметры и характеристики.

Существует большое количество определений понятия концепт2, в диссертации в качестве основополагающей рассматривается трактовка Д.С. Лихачева. В своей работе Лихачев пишет следующее: «предлагаю считать концепт своего рода «алгебраическим» выражением значения (...). Концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека (...). И слово, и его значения, и концепты этих значений существуют не сами по себе в некоей независимой невесомости, а в определенной человеческой «идеосфере». В сущности, у каждого человека есть свой круг ассоциаций, оттенков значения и в связи с этим свои особенности в потенциальных возможностях концепта»3. Д.С. Лихачев указывает на генезис концептов, на их изначальную «укорененность» в индивидуальном культурно-языковом опыте

2 Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. - М.: 2002. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования.-М.: 1997. Маслова В.А. Поэт и культура: концептосфера Марины Цветаевой: Учебное иособие. -М.: 2004.

3 Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 52.1993. С. 4-5.

человека: «Концепты возникают в сознании человека (...) как отклики на предшествующий языковой опыт человека в целом - поэтический, прозаический, научный, социальный, исторический и т.д.»4.

В диссертации выявляются те лексические единицы (слова, словосочетания) в конкретных произведениях (или группе произведений) Кржижановского, которые имеют статус ключевых концептов, имеющих определяющее значение при «формулировании» экзистенциальной проблематики в художественном мире писателя.

Каждый из анализируемых в работе концептов семантически многогранен: он имеет свое семантическое «ядро» и ряд окказиональных коннотаций. Причем зачастую именно авторские коннотации являются принципиально важными - в том или ином контексте они могут обретать «статус» семантического «ядра». Совокупность коннотаций отдельных концептов и все концепты в целом образуют единую «ментальную сферу», в которой и происходит актуализация и решение наиболее значимых в прозе Кржижановского экзистенциальных проблем. Предметом данного исследования являются не все концепты прозы писателя (лексических единиц с богатыми семантическими потенциями у Кржижановского очень много), а только те концепты, анализ семантики которых позволяет реконструировать экзистенциальную проблематику прозы Кржижановского.

К числу ключевых концептов прозы Сигизмунда Кржижановского в диссертации отнесены концепты «метафизическая честность», «метафизическая бесчестность», «активное мышление», «пассивное мышление», «быть», «не быть», «неты», «ести», «чем люди мертвы» и ряд других.

Анализ экзистенциальной проблематики прозы Кржижановского в диссертации осуществляется не только посредством реконструкции авторской концептосферы, но и через выявление особенностей пространственно-временной организации ряда его произведений, через выявление механизмов взаимосвязи экзистенциальной проблематики и хронотопа.

В этой части диссертации методологической основой исследования послужили, прежде всего, работы М.М. Бахтина «Формы времени и хронотопа в романе: Очерки по исторической поэтике В.Н. Топорова «Минус-пространство» Сигизмунда Кржижановского», Ю.М. Лотмана «Художественное пространство в прозе Гоголя», Ю.И. Левина

«Биспациальность как инвариант поэтического мира В.В. Набокова», Б. А. Успенского «Поэтика композиции».

В ходе достижения поставленной цели диссертационного исследования решаются следующие задачи:

1. Определить ключевые концепты (и способы их репрезентации), в семантике которых в наибольшей степени проявлена экзистенциальная проблематика прозы Кржижановского.

2. Выявить структурно-семантические свойства ключевых концептов, определить характер и способы их взаимосвязи между собой, а также с другими составляющими художественного мира произведений (или групп произведений) писателя.

3. Определить структурно-семантические особенности хронотопа, а также механизмы и характер взаимосвязи хронотопа и экзистенциальной проблематики в прозе писателя.

Достижение цели и решение поставленных задач в диссертации основано на материале следующих произведений писателя: книга новелл «Чужая тема» («Чужая тема», «В зрачке», «Швы», «Собиратель щелей», «Разговор двух разговоров», «Боковая ветка»), повести «Клуб убийц букв», «Возвращение Мюнхгаузена», «Воспоминания о будущем», «Материалы к биографии Горгиса Катафалаки», «Автобиография трупа», новеллы «Чудак», «Поэтому», «Мост через Стикс», «Фантом» и целый ряд других.

Практическая ценность диссертации обусловлена возможностью использования ее материалов в учебном процессе для изучения тем «Русская литература 20-30-х годов» и «Творчество С.Д. Кржижановского».

Апробация работы. Материалы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры русской литературы ЯГПУ им. К. Д. Ушинского. Основные положения работы были представлены в статьях и докладах на межвузовской научной конференции «Русская литература ХХ-ХХ1 веков: проблемы теории и методологии изучения» (Москва, МГУ, 2004 год), на научных конференциях ЯГПУ (Ярославль, 2003,2004,2005).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность и научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость, формулируются цель и задачи работы, характеризуется методологическая основа исследования.

В первой главе диссертации - «Ключевые концепты и способы их репрезентации в книге новелл «Чужая тема» -выявляются ключевые концепты в книге новелл «Чужая тема», совокупность которых определяет характер и семантику экзистенциальной проблематики всего корпуса произведений книги. К главным концептам книги новелл «Чужая тема» отнесены концепты «метафизическая честность» - «метафизическая бесчестность»; «активное мышление» - «пассивное мышление».

Для определения семантического ядра в значении ключевых концептов книги новелл «Чужая тема» в диссертации приводится «аналогия» конфликта «метафизическая честность» -«метафизическая бесчестность», «активное мышление» - «пассивное мышление» с известным противопоставлением Dasein - Man в трудах немецкого философа-экзистенциалиста Мартина Хайдеггера. Сопоставление Кржижановского и Хайдеггера проводится исходя из следующих соображений: во-первых, оба развивают свои идеи в системе экзистенциальных категорий, во-вторых, их интерпретации конфликта подлинного и неподлинного бытия («метафизической честности» и «метафизической бесчестности» // Dasein - Мал) сущностно близки друг другу; в-третьих, Хайдеггер центральный свой труд «Бытие и время», а Кржижановский основной корпус произведений, в том числе и «Чужую тему», создавали практически одновременно во второй половине 20-х - начале 30-х годов.

Dasein - это, если формулировать максимально обобщенно, «актуальное человеческое бытие»5, подлинное существование человека, его, пользуясь определением философа, «бытие-к-смерти».

Dasein противопоставлено Man. Dasein и Man соотносятся у Хайдеггера следующим образом: «Man - неподлинное бытие Dasein, в котором оно подчинено чему-то нейтральному, навязывающему свою точку зрения и свой способ поведения. Man не есть кто-то определенный, ни все люди вместе. Для него характерно то, что оно производит посредственность и стремится к выравниванию. Оно избавляет Dasein от необходимости что-то решать и за что-то отвечать:

5 Бохенский Ю.М. История философии XX века. - М.: 2001. С. 14

7

просто так делают, так говорят. Man действует как соблазн, успокоение и отчуждение. Оно выражается в болтовне, в подмене ходячими выражениями существа дела, в снующем любопытстве, в рассеянности и ненахождении себе места и, наконец, в двусмысленности, когда невозможно уже определить, что раскрыто, а что нет. Таковы характерные черты бытия повседневности, которое обозначается как «падение» Dasein».6

Падение Dasein до «уровня» и состояния Man синонимично подмене «метафизической честности» на «метафизическую бесчестность», «активного мышления»-на «пассивное» в книге новелл Кржижановского «Чужая тема».

Анализируемая в первой главе диссертации книга новелл - одна из центральных в наследии Кржижановского - состоит из шести достаточно больших по объему произведений: «Чужая тема» (1929 -1930 г.), «Разговор двух разговоров» (1931 г.), «Швы» (1927-1928 г.), «В зрачке» (1927 г.), «Собиратель щелей» (1922 г.), «Боковая ветка» (1927 - 1928).

Совокупность новелл становится единым циклом (книгой новелл) фактически при помощи одного приема: композиция книги определена логикой «разворачивания», экспликации семантики, заложенной в ключевых концептах. Именно семантическое единство книги новелл, конституируемое общей концептосферой, обеспечивает ком позиционную завершенность «Чужой темы». Система связей (часто имплицитных) между концептами внут ри отдельных книг новелл - одна из основных особенностей поэтики Кржижановского.

Раскрыт ие в повествовании семантической полноты ключевых конценгов определяет не только логику композиции и общую структуру книги, но и определяет смыслы, «заложенные» в отдельных новеллах. При этом отдельные новеллы могут адекватно «прочитываться» и интерпретироваться только при рассмотрении их как части целого -тематически и концептуально единой книги. Все шесть произведений книги «Чужая тема» рассматриваются в диссертации как метатекст, «разбивка» которого на отдельные произведения - это прием, служащий для того, чтобы «погрузить» ключевые экзистенциальные конфликты и проблемы в новые семантические контексты.

Реализация конфликта семантически противоположных

концептов происходит в книге новелл в рамках традиционного для Кржижановского противопоставления разных типов героев. При этом - подчеркивается в первой главе диссертации - создаваемые писателем образы героев практически лишены того, что принято называть «внутренним миром», индивидуальной психологией, сложными душевными переживаниями. Герои «нужны» писателю только как способ соотнесения «тезы» и «антитезы» - двух противоположных мыслительных конструкций, двух разных концептов или же групп концептов, что дает свой синтезирующий художественный эффект. В определенной степени герои - это «продукт» концептосферы, так как «движущей силой» создания конкретного произведения Кржижановского являлась скорее необходимость решения той или иной экзистенциально-философской проблемы, нежели, например, воссоздание внутреннего мира героя. Герой во многом существует лишь для того, что бы «проверить на себе» «прочность» той или иной мысли, поэтому проза Кржижановского - это проза «приключения мысли». Весьма в этом плане характерен тот факт, что Кржижановский любит метонимически ассоциировать своих героев с шахматными фигурами («Проигранный И1рок», «Швы», «Странствующее «Странно»).

При этом, отмечается в диссертации, «функциональный статус» героев прозы Кржижановского нельзя свести к роли «вторичного элемента» при конструировании посредством концептов экзистенциальной проблематики. Создаваемый, условно говоря, «наложением» друг на друга коннотаций различных концептов, герой прозы Кржижановского обретает уникальные черты, более того, он зачастую становится центром своей вселенной.

В диссертации выделяется два типа героев прозы Сигизмунда Кржижановского (эта «классификация» используется не только в первой главе диссертации, но и в двух последующих). Главное свойство первого типа героев Кржижановского, определяющее все остальные их черты и судьбу в целом, - это неустранимое и неизменное стремление к созданию своего мира, границы которого конституируют пространство их жизни. «Любимый» герой Кржижановского - это создатель альтернативного универсума (например, главные герои новелл «Чужая тема», «Швы», «Собиратель щелей», а также повестей «Возвращение Мюнхгаузена», «Воспоминания о будущем», «Материалы к биографии Горгиса Катафалаки», «Странствующее «Странно»). Альтернативный мир проникнут личным началом, это проекция конкретного «я», область приложения творческих, интеллектуальных усилий, поэтому процесс создания альтернативного, своего мира - это у Кржижановского,

прежде всего, развитие и обогащение своего взгляда на мир, шире -создание своего языка, своей мифологии и философии, своего времени и пространства. По Кржижановскому, для каждого конкретного героя, если его бытие самодостаточно, никакого другого мира, кроме альтернативного, не существует. В этом - одна из основных онтологических установок экзистенциальной философии писателя. Попытка «прикрыться» общей на всех философией «единого и неизменного мира» - это в произведениях Кржижановского индикатор человеческой и творческой несостоятельности, характерной для «шамкающих полутрупов».7

Второй тип героя в прозе Кржижановского - это носитель «пассивного мышления», которое конъюнктурно, несвободно, шаблонно-рефлекторно. Мир этого героя предстает как мир «щелей-швов» («Собиратель щелей»), снов («Боковая ветка»), как механическое сцепление разнородных предметов, выхолощенных смыслов, симулякров существования. Такой герой Кржижановского зачастую оказывается в экзистенциальном тупике, он наделен «катастрофическим» мироощущением, когда бытие грозит обернуться небытием, а жизнь заменяется пребыванием в пространстве смерти. Эксплицируя опыт существования в смерти, автор пишет «истории» о «жизни после смерти» («Товарищ Брук», «Фантом», «13 категория рассудка», вставная новелла «Обол мертвых» в повести «Клуб убийц букв»), «заставляет» труп написать автобиографию («Автобиография трупа»).

Герои Кржижановского, создавая альтернативный мир, раз за разом сталкиваются с необходимостью сделать тот или иной выбор. Это неизбежно, так как, чтобы остаться на своем пути, отказавшись следовать инерции «общей дороги», от героев Кржижановского требуется постоянное интеллектуальное, духовное усилие, которое разрешается в тот или иной поступок. Мир поступков героев Кржижановского подчинен своей системе императивов, совокупность которых и образует экзистенциальную философию и этику. Главной экзистенциальной философско-этической проблемой произведений писателя становится конфликт, выраженный в противопоставлении концептов «метафизическая честность» и «метафизическая бесчестност ь», синонимичным вариантом которого является конфликт концептов «активное мышление» - «пассивное мышление».

Обозначенные ключевые концепты от новеллы к новелле книги «Чужая тема» обнаруживают все новые и новые коннотации, что формирует семантически «насыщенную», «плотную» авторскую концептосферу, которая является той «плоскостью», где ставятся и разрешаются экзистенциальные проблемы, общие для всего корпуса произведений книги. Конфликт концептов «метафизическая честность» - «метафизическая бесчестность», «активное мышление» -«пассивное мышление» представлен в книге новелл «Чужая тема» на трех «проблемных уровнях»:

Во-первых, как вневременной экзистенциальный конфликт; который относится к разряду вечных «атрибутов» человеческого бытия. Такой вариант Ю1 актуального конфликта в наибольшей степени реализован в первой новелле книги - в «Чужой теме», а также в новелле «Швы».

Во-вторых, как конфликт по своему характеру и содержанию пространственный («Собиратель щелей»), В «Собирателе щелей» конфлию активного и пассивного мышления, метафизической честности и бесчестности «проговаривается» языком пространства. Писатель центральную для него экзистенциальную проблему, определяющую характер и смысл человеческого существования, экстраполирует в ткань пространственной организации текста, превращая ее (проблему) в конфликт разных типов пространства, посредником между которыми выступает главный герой произведения.

В-третьих, как конфликт социально-исторический («Разговор двух разговоров», «Боковая ветка»). Идеология «общего на всех миросозерцания», метафизической бесчестности и пассивного мышления, представленная и подробно детализированная в «Разговоре двух разговоров», обернулась экспансией снов (мнимой реальности, состоящей из идеологем и мифологем) в жизнь в «Боковой ветке».

В первой главе диссертации анализ ключевых концептов книги новелл «Чужая тема» был построен путем последовательной интерпретации каждого из произведений книги, а также всей книги новелл в целом как метатекста, объединенного общностью экзистенциальной проблематики. В процессе осуществленной реконструкции конфликта концептов «метафизическая честность» -«метафизическая бесчестность», «активное мышление» - «пассивное мышление» обнаружилось, что экзистенциальные проблемы в прозе Кржижановского могут вбирать в «поле» своей семантики общечеловеческие, социально-исторические и пространственно-мифологические коннотации.

И

Во второй главе диссертации - «Концепты «быть» и «не быть» в авторской концептосфере» - рассматривается целый комплекс экзистенциальных проблем, которые фокусируются в семантике концептов «быть» и «не быть». Данные концепты являются «классическим» вариантом максимально обобщенной формулировки самой сути (быть - to exist) экзистенциальной проблематики, ее средоточием.

Главной задачей во второй главе является определение семантических границ и параметров концептов «быть» и «не быть», а также выявление способов их репрезентации в концептосфере прозы Кржижановского.

Во второй главе анализ преимущественно строится на материале одного из основных в творческом наследии Сигизмунда Кржижановского произведений - повес i и «Клуб убийц букв» (1926 ь). Повествование, проблематика и система образов произведения организуются относительно семантики концептов «быть» и «не быть». При этом в диссертации указывается, что центральной проблемой повести является художественно-философское «освоение» писателем проблемы природы творчества; эта проблема рассматривается в произведении в экзистенциальном «разрезе» - как проблема судьбы художника.

У Кржижановского противопоставление концептов «быть» и «не быть» в повести «Клуб убийц букв» оказывается не столько дилеммой, сколько способом номинации, определения характера и сути противоречивой судьбы художника, писателя, философа.

Как отмечается в диссертации, экзистенциальная проблематика уже в ранних произведениях (до написания «Клуба убийц букв») теснейшим образом связана с осмыслением Кржижановским проблемы природы особого дара восприятия мира, природы творчества и судьбы художника (философа, поэта, писателя, «думальщика»). Поэтому экзистенциальный конфликт противопоставления подлинного и неподлинного бытия зачастую разрешается писателем как конфликт эстетический (как конфликт, связанный с осмыслением природы искусства). Практически любая экзистенциальная проблема у Кржижановского - это проблема индивидуальной судьбы художника, мыслителя, философа. «Срединный» человек писателя не интересует - его в координатах экзистенциальной философии Кржижановского не существует. Экзистенциальная проблематика Кржижановского - это проблематика пути человека «в философию», в творчество,

проблематика обретения человеком самобытности, преодоления им «анонимности собственного существования». Именно таким примером тесного переплетения экзистенциальных и эстетических проблем является содержание повести «Клуб убийц букв».

Во второй главе анализ ключевых концептов в повести «Клуб убийц букв» (быть» и «не быть») предваряется исследованием их контекстуальных «синонимов», их «корней» в более ранней прозе Кржижановского. Это связано с тем, что художест венное «освоение» главной темы повести - осмысление проблемы творчества и судьбы художника - автор начинает в самых ранних произведениях - еще в первой книге новелл писателя «Сказки для вундеркиндов». Как показано в диссертации, в «Сказках для вундеркиндов» есть небольшие по объему новеллы, где писателем впервые (подчас заостренно и схематично) сформулированы конфликты и проблемы, которые, усложняясь и «обрастая» дополнительными коннотациями, затем становятся смыслообразующими для значительного корпуса более поздних произведений. Контекстуальные синонимы кюнцептов «бьггь и «не быть» обнаруживаются, в частности, в новеллах «Страна Нетов», «Итанесиэс», «Поэтому», а также в повести «Штемпель: Москва». Этими синонимами являются, прежде всего, концепты «нетьт» - «ести», «борьба за существование» - «борьба за несуществование», «поэт» - «поэтому».

Основное значение (семантическое «ядро») ключевых концептов повести «Клуб убийц букв» - «быть» и «не быть» -парадоксально; оно во многом противопоставлено общепринятому (словарному) значению данных слов.

«Не быть» - означает у Кржижановского выбрать путь писателя, «замыслителя» - путь художника в широком смысле слова. Главный герой первой вставной новеллы повести - актер Штерн -пытающийся разгадать смыслы роли Гамлета, «бьется над тем, чтобы засуществовать в несуществовании»8, чтобы «не быть», и в конечном итоге ему это удается.

Концепт «быть» служит в повести для номинации профанного «филистерского прозябания», для определения существования, параллельного миру творчества, искусства.

Героям повести «дано выбирать. И иные уже выбрали: одни борьбу за существование, другие - борьбу за несуществование».9 Логика этого выбора между «быть» и «не быть» определяет движение сюжета и логику разворачивания основных конфликтов повести.

В ходе исследования, осуществленного во второй главе, доказано, что семантика концептов «быть» и «не быть» в повествовании «Клуба убийц букв» эксплицируется через развитие их конфликта-противопоставления, берущего свой исток в знаменитой гамлетовской дилемме «быть или не быть». При этом в произведении происходит последовательная актуализация различных коннотаций концептов «быть» - «не быть», в частности, обнаруживаются «шекспировские» коннотации, коннотации сумасшествия, «низовые» коннотации, коннотации двойничества, евангельские и мифопоэтические коннотации. Последнее (появление евангельских и мифопоэтических коннотаций), как доказывается в диссертации, обусловлено тем, что судьба «замыслителя», писателя в «Клубе убийц букв», развивающаяся в соответствии с логикой поисков ответа на вопрос «быть или не быть», соотнесена с судьбой Иисуса Христа и, на глубинном уровне, с логикой мифов инициации и мифов об умирающем и воскресающем боге/герое.

Как показал подробный анализ коннотаций ключевых концептов, они могут присутствовать в повести не только в неразрывной «семантической связке», когда значительная часть коннотаций обоих концептов актуализируется в повести только в их (концептов) конфликге-противопоставлении, но и как два отдельных, семантически насыщенных концепта «быть» и «не быть», с предельно дистанцированной семантикой. Концепт «быть» обретает коннотации, семантика которых с наибольшей полнотой выражена в другом концепте - «жизнь-фабрикат», означающим омертвелое, искусственное существование, оторванное от энергетики творческого процесса. Фактически концепты «быть» и «жизнь-фабрикат» являются в повести контекстуальными синонимами.

Для концепта «не быть», определяющего сущность судьбы художника и природы творчества, семантически близкими оказываются коннотации тайны, таинственности, загадки, молчания. В повести эти коннотации концепта «не быть» в наибольшей степени реализованы в

трех вставных новеллах (автор которых - Тюд) второй субботы Клуба убийц букв.

В завершение проделанного во второй главе анализа «Клуба убийц букв» отмечено, что череда самоубийств в повести является своеобразным завершением поиска ее героями ответа на комплекс вопросов, заложенных в противопоставлении концешов «быть» и «не быть». Попытка остановиться на одном варианте разрешения дилеммы, как это делают замыслители, «убийцы букв», выбирая «быть», приводит к актуализации «жизни-фабриката» - к миллионам смертей (в новелле Дяжа) или же к одной-единственной, что не менее трагично в повести, смерти (одного из «замыслителей» - Papa).

Пребывание же в плоскости между «быть» и «не быть», в чем и состоит преимущественно судьба художника, писателя, «замыслителя», превращает их существование в произведении в медленное, растянутое во времени самоубийство. Семантическая многозначность конфликта концептов «быть» и «не быть» оборачивается его принципиальной неразрешимостью в любых плоскостях, кроме самоубийства.

Во второй главе рассматривается связь между разными, но «семантически смежными» концептами книги новелл «Сказки для вундеркиндов», повести «Клуб убийц букв» и книги новелл «Чем люди мертвы». Такое «многовекторное» (на разном предметно-тематическом материале) развитие экзистенциальной проблематики в прозе Кржижановского обусловлено тем, что для него как писателя-мыслителя нехарактерно сведение проблематики к какому-то одному концепту, к какой-то одной аксиологической формуле или схеме, раз и на всегда расставляющей все точки над i. Экзистенциальные вопросы не имеют однозначных ответов, недаром девизом одного из любимых героев Кржижановского Мюнхгаузена были слова: «красного и белого не покупайте, ни «да» ни «нет» не г оворите».10 В соответствии с этой же логикой в повести «Клуб убийц букв» нельзя сказать, коннотации какого из ключевых концептов («быть» - «не быть») являются «положительными», а какие - «отрицательными». В повести нет однозначных оценок: писатели, например, называются и «убийцами букв», «промышленниками и дрессировщиками», и одновременно «садовниками сложноцветия замыслов». В самом процессе напряженных поисков, раз за разом актуализирующих ситуацию выбора

между «быть» и «не быть», заключается экзистенциальный смысл существования человека. Прекращение этих поисков оборачивается в повести актуализацией концепта «жизнь-фабрикат». Этот концепт («жизнь-фабрикат») является контекстуальным синонимом другого, более важного в авторской концептосфсре концепта - «чем люди мертвы». В этой контекстуальной «синонимии» проявляется метатекстовая взаимосвязь, детерминированная общностью экзистенциальной проблематики, разных произведений и разных концептов. В ходе анализа показано, что в данном случае выстраивается своеобразная концептуальная «цепочка» разными произведениями, «звенья» которой - концепты «быть» - «жизнь-фабрикат» - «чем люди мертвы».

Таким образом, семантически близкими в авторской концептосфсре концептам «быть» и «не быть» оказываются концепты «чем люди мертвы» и «чем люди живы». Концепты «чем люди живы» и «чем люди мертвы» являются ключевыми для целой группы произведений Кржижановского, прежде всего, для книги новелл «Чем люди мертвы». Такая взаимосвязь концептов разных произведений является одним из основных механизмов «выстраивания» из отдельных концептов единой конце) посферы, из отдельных произведений-единого метатекста, а из отдельных экзистенциальных категорий - единой авторской философской системы (экзистенциальной по своему характеру).

В связи с вышесказанным во второй главе решается еще одна задача, которая заключается в выявлении семантических границ и параметров концепта «чем люди мертвы» (и, в меньшей степени, концепта «чем люди живы»), способов его репрезентации в прозе Кржижановского. Решение поставленной задачи во второй главе осуществляется на материале, прежде всего, «Автобиографии трупа», являющейся центральным произведением книги новелл «Чем люди мертвы».

В «Автобиографии трупа» воспроизведена экзистенциальная онтология Кржижановского, где черты бытия проступают через противостояние жизни и смерти. Эта борьба, начинающаяся в душе конкретного человека, выливается в бури социальных потрясений - в войны и революции. Данный круг проблем воспроизведен автором как реализация в повествовании всех семантических потенций концепта «чем люди мертвы».

В ходе анализа, осуществленного во второй главе диссертации, подчеркивается, что для прозы Сигизмунда Кржижановскою, начиная с ранних произведений и заканчивая наиболее крупными и зрелыми, характерно осмысление экзистенциальной проблематики на предельном уровне художественно-философского обобщения. При этом конфликт подлинного и неподлинного существования («быть» - «не быть», «чем люди мертвы» - «чем люди живы») является не только конфликтом философско-экзистенциальным, но и эстетическим по своей природе, связанным с осмыслением героями (и автором) диалектики соотнесения подлинного и неподлинного искусства, творчества.

В третьей главе диссертации - «Экзистенциальный хронотоп прозы Сигизмунда Кржижановского» - подчеркивается, что для адекватного анализа экзистенциальной проблематики прозы Сигизмунда Кржижановского необходима не только реконструкция ее концсптосферы, но и определение специфики характера отношений «герой - хронотоп», выявление структурно-семантических особенностей художественного пространства и времени в произведениях писателя. Это обусловлено тем, что концептосфера и хронотоп являются двумя «плоскостями» (опосредуемыми героем) художественного мира писателя, в «координатах» которых в наибольшей степени «проступают» экзистенциальные параметры проблематики прозы Сигизмунда Кржижановского.

В связи с этим в третьей главе диссертации основная задача заключается в определении структурно-семантических особенностей хронотопа в прозе Сигизмунда Кржижановского, а также характера взаимосвязи хронотопа и экзистенциальной проблематики в отдельных произведениях писателя.

В диссертации отмечается, что проблема пространства и времени - одна из центральных проблем в поэтике произведений Кржижановского. Причем пространственно-временной мир предстает в двух «ипостасях». В метафизической ипостаси, когда пространство и время как философские категории становятся объектом рефлексии автора и его героев; в собственно литературно-эстетической, где пространство и время - это конструктивные составляющие художественного мира.

Социальный, исторический и философский опыт современника Кржижановского - зачастую опыт кризисный - во многом был опытом соприкосновения с абсолютной пустотой (знаковое слово у писателя). В ситуации такого рода «бытийного тупика» Кржижановский ищет новые пути художественного осмысления окружающего мира. В

результате мир, минуя и преодолевая все многочисленные частные варианты собственного существования, восходит в прозе Сигизмунда Кржижановского к своим самым общим формам - пространству и времени.

Такой масштаб авторского видения порождает особый тип конфликта - конфликт «человек - мир». Этот конфликт у Кржижановского обозначен (в частности, в повести «Возвращение Мюнхгаузена») через противостояние «я» - «не-я» (всего, что существует помимо «я»)11. Конфликт «я» - «не-я», вбирая все возможные свои частные варианты, приобретает экзистенциальный характер, раскрывающий сущность бытия человека в мире и мира в человеке. Результатом такого рода реализации конфликта «человек -мир» становится формирования особого, экзистенциального по своему характеру, типа хронотопа прозы Кржижановского.

Анализ пространственно-временной организации ряда произведений писателя позволяет констатировать, что хронотоп прозы Кржижановского - это «я-ориентированная» пространственно-временная структура, которая является результатом экстраполяции вовне внутреннего мира героев произведений. Пространство и время, проникаясь смыслами личного бытия героев, формируют особое «поле», служащее для реализации семантики экзистенциальных проблем. В силу того, что хронотоп Кржижановского - это «я-ориентированная» структура, параметры которой детерминированы «ментальным миром» конкретных г ероев, пространственно-временной континуум, как правило, неоднороден; он представляет собой слияние, пересечение разных типов хронотопа, разных систем пространственно-временных законов.

В диссертации отмечается, что хронотоп произведений Кржижановского лишь в малой степени является художественным освоением реальных исторических пространства и времени. Это обусловлено тем, что Кржижановскому «так называемая действительность» со своей системой норм и правил как художнику менее интересна, чем конкретное «я» - мир его «фантазмов», мыслей и творчества, мир его экзистенциальных проблем.

Эта мощная антропоцентрическая интенция (при которой окружающий мир, реальность становятся вторичными) приводит к некоторой деформации в соотношении между пространством и

временем внутри хронотопа по сравнению с соотношением между этими категориями в предшествующей литературе (на материале которой и дано М.М. Бахтиным определение хронотопа). М.М. Бахтин говорит о первичности времени по отношению к пространству: художественное время определяет характер художественною пространства. У Кржижановского пространство и время становятся равноправными, причем первое может выступать и как ведущая категория. Кржижановский сконцентрирован на процессе освоения пространства, так как здесь в наибольшей степени проявляется сущность человека как существа, способного на свободное, творческое, личное действие, существа, способного на решение экзистенциальных проблем. Этим и обусловлено смещение «приоритетов» внутри категории хронотоп при ее проекции на прозу Кржижановского.

С точки зрения диссертанта, наиболее репрезентативным примером произведений Кржижановского, где хронотоп - это плоскость реализации экзистенциальных проблем, являются повести «Воспоминания о будущем» и «Возвращение Мюнхгаузена». Проблематика обоих произведений во многом сводится к двум основным экзистенциальным проблемам - проблеме свободы как «фундаментальной характеристике человеческого существования»12 и проблеме конфликта личного, индивидуального, альтернативного мира с обезличенно-энтропийным, «общим на всех». Главных героев обеих повестей Кржижановского можно назвать «нарушителями мира мер», вся жизнь которых посвящена «конструированию» (при помощи слов, как у Мюнхгаузена, или машины времени, как у Макса Штерера из «Воспоминаний о будущем») альтернативного, своего универсума.

Осуществленный анализ повести «Воспоминания о будущем» показал, что в центре проблематики данного произведения находится конфликт времени личного («частного») существования и времени социально-исторического. Смысл личного, частного существования и смысл социальной истории, первоначально в повести максимально дистанцированные друг от друга, в ее финале оказываются двумя модусами одной сущности - личная судьба, предельно индивидуализированная, уникальная и ни на что не похожая, и траектория, логика движения «большой истории» оказываются взаимосвязанными, выступая по отношению друг другу как критерии истины. Максимилиан Шгерер, предельно индивидуализировав свой мир, в конечном итоге в гораздо большей степени, чем любой из его «социально

активных» современников, проник в сущность происходящего в мире, в истории. Предельно разросшийся альтернативный мир совпал с миром реальным, обретя свои границы в границах всего мироздания.

Существенная часть третьей главы диссертации посвящена подробному анализу пространственно-временной организации и экзистенциальной проблематики повести «Возвращение Мюнхгаузена», хронотоп которой является «классическим» для прозы Кржижановского примером хронотопа как, во-первых, «я-ориентированной» пространственно-временной структуры, во-вторых, слия] шя и пересечения разных типов хронотопа в пространственно-временной ткани произведения. Основных типов хронотопа в повести выделено два: во-первых, хронотоп, который является художественным воплощением, осмыслением реального, объективного пространства и времени; во-вторых, хронотоп фантазма, слова, точнее, хронотоп, рожденный словом героя. Это хронотоп мира, созданного творческим усилием героя, - мира, «вынутого из Мюнхгаузенова глаза».

Основной экзистенциальной проблемой повести является конфликт своего мира (созданного творческим усилием) и чужого (изначально данного, «общего на всех») мира, конфликт своего и чужого слова, что осмысливается в повести как конфликт подлинного и неподлинного существования. Отношения двух миров (мира данного и мира созданного) равны в повести отношениям между означаемым и означающим: для Кржижановского реальный мир сам по себе как означаемое (то есть как совокупность реалий предметного мира в объективном пространстве и времени) неполон, «нецел» без своего означающего. Более того, означающее в тексте определяет качество означаемого, то есть «имя онтологически предшествует именуемому. Как и всякий поэт, Кржижановский номиналист»13. Конфликт имени и именуемого - это не просто плоскость философского спора, для Кржижановского этот конфликт в наибольшей степени характеризует экзистенциальную сущность человеческой жизни. В повести «люди - это дроби14, выдающие себя за единицы, доращивающие себя словами»15. «Дорастить себя словами», то есть ценой творческого, интеллектуального усилия до целого - это одна из главных экзистенциальных задач, решаемых главным героем произведения.

13 Топоров В. «Минус-пространство» Сигизмунда Кржижановского / Топоров В. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопотточеского: Избр - М., 1995. С. 492.

14 Образы «нецелых» людей в большом количестве появляются на страницах

произведений Кржижановского, например, «0,6 человека» в «Автобиографии трупа».

Решение этой задачи оканчивается в повести драматически: герой, попадая в Россию (путешествию Мюнхгаузена по Советской России посвящена центральная глава произведения) оказывается в кризисной экзистенциальной ситуации, когда он вынужден достраивать себя до целого чужими словами. Человек - существо нецелое, но у него есть шанс «встать на цыпочки» при помощи слов; в революционной же России д ля Мютоаузена, который сам себя называе] поэтом, мир повседневного (при этом оксюморонно-парадоксального) существования обернутся шрессией в мир его языка, в мир его подлинной жизни. Его речь и чужая речь совпали. Тавтология - трагедия для поэта, поэтому Мюнхгаузен присоединился к «людям, населяющим книги, или эмигрировавшим в них»16.

В заключительной части третьей главы осуществлен анализ новеллы «Чудак» (из книги новелл «Чем люди мертвы»), на материале которой рассмотрены механизмы продуцирования дискурсом свойств пространства в прозе Кржижановского; показан особый тип концептов в прозе Кржижановского - слова-топосы. В диссертации словами-топосами называются концепты, смысловым «ядром» которых является пространственная семантика. Многие понятия, традиционное значение которых не имеет ничего общего со значением атрибутов, частей пространства, в прозе Кржижановского наполняются пространственной семантикой, становятся своеобразными «единицами» пространства. На уровне грамматики это выражается в сочетание данных понятий (морфологически выраженных в основном существительными или другими субстантивированными частями речи) с предлогами с пространственным значением, с глаголами движения, с наречиями с пространственной семантикой. Такого рода грамматические связи нехарактерны для русского языка - они являются элементами окказионально-авторской грамматики. Характерные примеры: «Я бывал в небывалом»(«Возвращение Мюнхгаузена»), «Пока до смерти не долетит» («Чудак»), «Я шел мимо множеств мимо» («Фангом»), «Все железнодорожные путеводители приводят; в конце юнцов, сюда: в странно» («Странствующее странно»), «В щелях было безлюдие, мергть и молчь» («Автобиография трупа»).

При интерпретации новеллы «Чудак» проанализированы конкретные примеры слов-топосов, рассмотрена их роль в общей архитектонике произведения, а также показано, как через структурно-семантические свойства художественного пространства «вербализуется» экзистенциальный смысл такой сложной и важной дня Кржижановского (и его современников) «темы», как война.

В заключении подводятся основные итоги диссертационного исследования, определяется общий характер философско-художественной «практики» Сигизмунда Кржижановского, которая сконцентрирована на проблемах индивидуальной человеческой судьбы. Вся совокупность механизмов и законов функционирования дискурса писателя подчинена решению ключевых проблем человеческого существования; «ментальный мир» его прозы - это мир, где «ставятся» и решаются экзистенциальные проблемы. Жизнь и смерть, осознание своего «одиночества перед миром», пограничная ситуация выбора, драматичный смысл свободы, истоки и экзистенциальный смысл творчества -темы, к которым раз за разом возвращается Кржижановский - писатель мысли, писатель-мыслитель.

Универсально-синтезирующий характер мышления Кржижановского генерировал особый философско-художественный тип дискурса. Квинтэссенцией семантики этого типа дискурса является, с точки зрения диссертанта, экзистенциальная проблематика, которая и стала предметом осуществленного исследования.

Основные результаты исследования отражены в следующих публикациях:

1.«Боковая ветка» как составная часть книги новелл Сигизмунда Кржижановского «Чужая тема» // Русская литература XX-XXI веков: проблемы теории и методологии изучения: Материалы международной научной конференции. М.: Изд-во МГУ, 2004. С. 292-295. (0,2 пл).

2.«Быть или не быть» Сигизмунда Кржижановского // Язык и культура: Материалы международной конференции «Чтения Ушинского». Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2004. С. 177-181. (0,3 пл.).

3.«Евангелие от молчания» и «Silentium от Кржижановского» в повести «Клуб убийц букв» // Ярославский педагогический вестник. 2005. №1 (42). С. 14-20. (0,5 пл.).

4.Мир, «вынутый из глаза»: экзистенциальные параметры прозы пространства в прозе С. Кржижановского // Человек в информационном пространстве: Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 3. Ярославль: изд-во «Истоки», 2005. С. 144-146. (0,2 пл.).

5.Опыт «транстемпоральных путешествий» в повести Сигизмунда Кржижановского «Воспоминания о будущем» //Образование, наука и техника: XXI век (Сборник научных статей). Выпуск 3 /Сост. O.A. Яворук. -Ханты-Мансийск: ЮГУ, 2005.-С.155-157. (0,25 пл.).

6.Пространство и слова-топосы в рассказе Сипт1ундаКржижановского «Чудак» // Филология. Культурология. Речевая коммуникация: Материалы международной юнференции «Чтения Ушинского». Ярославль: Изд-во ЯГПУ им. К.Д. Ушинского, 2003. С. 282-290. (0,4 пл.).

Формат 60x901/16 Печать офсетная Усл. печ. л. 1,5 Тираж 100 экз. Заказ № 753

Ярославский государственный педагогический университет имени

К.Д.Ушинского 150000, г. Ярославль, ул. Республиканская, 108

Типография Ярославского государственного педагогического университета им. К.Д.Ушинского 150000, г. Ярославль, Которосльная наб., 44

!

РНБ Русский фонд ,

2006-4 *

18560 4

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Горошников, Виталий Владимирович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I

КЛЮЧЕВЫЕ КОНЦЕПТЫ И СПОСОБЫ ИХ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ В КНИГЕ НОВЕЛЛ «ЧУЖАЯ ТЕМА»

ГЛАВА II

КОНЦЕПТЫ «БЫТЬ» И «НЕ БЫТЬ» В АВТОРСКОЙ КОНЦЕПТОСФЕРЕ

ГЛАВА III

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ ХРОНОТОП ПРОЗЫ

СИГИЗМУНДА КРЖИЖАНОВСКОГО

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Горошников, Виталий Владимирович

Объект нашего диссертационного исследования - проза Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1887 - 1950), которая является не только одним из наиболее значимых, но и одним из наименее изученных пластов русской литературы первой половины прошлого века.

Корпус новелл и повестей писателя еще только входит в поле литературоведческого анализа. Всю литературу, посвященную творчеству писателя, можно разделить на три группы:

• Очерки жизни и творчества Кржижановского1, вышедшие в составе сборников произведений писателя;

• Рецензии-отклики на выход в свет книг новелл и повестей Кржижановского; статьи в периодических изданиях (объем которых, кстати, в среднем всего три-пять страниц, где половина - биографическая справка)2;

• Относительно небольшое количество собственно исследований художественных текстов этого автора, в частности, написано пять диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук по творчеству С.Д. Кржижановского - Н.Ю. Буровцевой (30), И.Б. Делекторской (53), Е.И. Воробьевой (36), Е.В. Моисеевой (87) и JI.B. Подиной (99).

Хотелось бы отдельно отметить значительный труд, предпринятый Вадимом Перельмутером, по возвращению из «литературного небытия» наследия Сигизмунда Кржижановского. В. Перельмутер - первый издатель и исследователь С.Д. Кржижановского, а также автор комментариев к Автор которых - Вадим Перельмутер.

2 К наиболее интересным, на наш взгляд, статьям относятся следующие: Фельдман Д. «Канонада по канонам» // Встречи с прошлым. -М., 1990.-Вып.7.; Гаспаров М. Мир Сигизмунда Кржижановского // Октябрь. -1990.—№3.; Ганзя Ю.Е. Многоликость слова // Русский язык в школе. - 1998. - № 1. и др. собранию сочинений писателя3. В своих работах (статьи-предисловия к книгам Кржижановского) Перельмутер вводит в мир писателя, дает первое представление о круге проблем, специфике его творчества, интерпретирует ряд произведений Кржижановского.

С нашей точки зрения, одним из самых обстоятельных и интересных (с точки зрения ракурса и методологии анализа) исследований прозы Кржижановского является работа В.Н. Топорова «Минус-пространство Сигизмунда Кржижановского». Мы в диссертации обращаемся (Глава 3) к данному труду ученого, достаточно подробно обговаривая его проблематику, а потому сейчас останавливаться на нем не будем.

Первые литературоведческие работы, посвященные исследованию прозы Сигизмунда Кржижановского, появились уже более десяти лет назад (в 90-е годы - ближе к середине), однако и сегодня считать ее по-настоящему изученной не приходится.

Неизученность наследия Кржижановского обусловила характер первых исследований, которые отличались стремлением обозначить (фактически, впервые «проговорить») самые общие параметры и особенности его поэтики. Об этом красноречиво свидетельствует темы диссертаций по творчеству Кржижановского, например, «Проза С.Д. Кржижановского: проблемы поэтики» (Буровцева Н.Ю.), «Художественный мир прозы С. Кржижановского» (Моисеева Е.В.).

Столь широкое определение предмета исследования было, безусловно, в начальный период изучения творчества писателя оправдано. Вместе с тем, совершенно очевидно, что и отдельные аспекты поэтики и проблематики писателя требуют глубокого научного осмысления. Отметим, что без осуществления такого рода исследований невозможен выход на новый уровень многоаспектной, обобщенной (как это делалось названными выше авторами диссертаций) оценки прозы писателя.

3 К настоящему моменту вышло в свет только три тома пятитомного собрания сочинений С.Д. Кржижановского.

На сегодняшний день уже изучен ряд частных особенностей поэтики и проблематики прозы Кржижановского.4 Стоит отметить, например, исследования Е.И. Воробьевой жанрового своеобразия творчества Кржижановского, а также работы JI.B. Подиной (99) и А.Н. Семенова (107), посвященные анализу пространства и времени в художественном мире писателя.

На наш взгляд, сегодня наиболее актуальным для изучения прозы С.Д. Кржижановского является максимальное расширение «поля» научной рецепции, поиск новых ракурсов для литературоведческого исследования наследия писателя. Это должно способствовать более глубокому осмыслению творческой индивидуальности Кржижановского, раскрытию философской и эстетической природы его искусства, особенностей его поэтики, анализу творческой эволюции писателя, адекватному определению места Кржижановского в истории русской и мировой литературы.

Предметом диссертационного исследования является экзистенциальная проблематика прозы Сигизмунда Кржижановского, определяющая, с нашей точки зрения, параметры «ментального мира» (проблемно-тематического «материала») большинства произведений писателя.

Для реконструкции экзистенциальной проблематики выбран особый ракурс исследования: реконструкция экзистенциальной проблематики осуществляется через анализ концептосферы (совокупности ключевых концептов) и хронотопа прозы Кржижановского. Новые предмет и ракурс предпринятого исследования обуславливают его научную актуальность.

Научная новизна диссертационной работы обусловлена тем, что реконструкция экзистенциальной проблематики осуществляется на материале целого корпуса новелл и повестей Сигизмунда Кржижановского (от «Сказок для вундеркиндов» до «Клуба убийц букв», «Возвращения

4 Начата работа и по исследованию литературоведческого и искусствоведческого наследия писателя (диссертация И.Б. Делекторской «Эстетические воззрения Сигизмунда Кржижановского: от шекспироведения к философии искусства»).

Мюнхгаузена», книг новелл «Чужая тема» и «Чем люди мертвы»), которые не рассматривались ранее с точки зрения одной общей литературоведческой проблемы.

Цель настоящего диссертационного исследования - выявить специфику постановки и разрешения экзистенциальных проблем, совокупность которых детерминирует параметры «ментального мира» прозы Сигизмунда Кржижановского, и охарактеризовать способы их художественной репрезентации.

Известно, что Сигизмунд Кржижановский долго и основательно занимался философией; ему в жизни пришлось разрешить дилемму, делая выбор «между Кантом и Шекспиром». Сам писатель говорит, что выбор сделал «в пользу Шекспира». Это так. Но и не совсем так: Кржижановский -один из самых ярких писателей 20-30-х годов - всегда оставался и философом, причем его философия (и, как следствие, поэтика и проблематика) носили экзистенциальный характер.

Отметим, что мы употребляем понятие «экзистенциальный» в самом широком значении. Р.Р.Москвина, давая определение экзистенциализму, в первую очередь говорит об «антропологической ориентации» экзистенциализма, о его концентрации на «проблемах смысла жизни, индивидуальной ответственности» (86; 1027). В центре внимания экзистенциалистов конфликт «подлинной» и «неподлинной» жизни (бытия -существования; Dasein - Man). «Обычно человек живет привычной «неподлинной» жизнью, он втянут в безличное бытие, - пишет Москвина, формулируя основной конфликт философии экзистенциализма, - он не субъект, а объект действий и решений со стороны «других». Но в особые «часы ясности» (.) перед человеком обнажается «неподлинность» того, чем он жил до сих пор; только тогда он постигает свое существование как бытие-к-смерти и свое одиночество перед миром. Перед ним встают вопросы: «Как жить?» и «Зачем жить?». Отвечая на них, человек должен обратиться к своим внутренним ценностям, это - условие становления его как свободной и ответственной личности» (86; 1027). Круг обозначенных экзистенциальных проблем является центральным в основном корпусе произведений Кржижановского.

Методологически достижение поставленной цели - выявление специфики постановки и разрешения экзистенциальных проблем в прозе Сигизмунда Кржижановского - во многом основано на «теории»5 Дмитрия Сергеевича Лихачева, ключевыми понятиями которой являются «концепт» и «концептосфера».

Для более четкого определения задач нашего исследования предварительно обговорим значение этих крайне важных для диссертации терминов - концепт и концептосфера - а также более подробно опишем методологическую основу работы.

Термин «концепт» - один из наиболее распространенных и многозначных (последнее, кстати, не позволяет его называть «термином» в «строгом» смысле этого слова) в современных гуманитарных науках. По множеству интерпретаций и толкований со словом «концепт» может " сравниться разве что понятие «дискурс».

Исследователь М.В. Пименова в своей статье «Концепт как f основная единица ментальности» справедливо указывает на отсутствие единого понимания термина «концепт» и указывает на три группы, исторически сформированные в понимании концепта как «основного типа ментальности»: «Во-первых, концепт (conceptus - «суждение, понятие, представление (о предмете)») рассматривается как часть классической сенсуалистской схемы «предмет - ощущение - восприятие - представление - понятие», эксплицирующей этапы чувственно-практической (созерцание) и логической (абстрактной) деятельности мышления человека: а) концепт - это представление («общее представление») (С. А. Аскольдов); б) концепт - это понятие-, в) концепт - это

5 Речь идет об актуализации и наполнении новой семантикой Д.С. Лихачевым понятия «концепт» и введении им понятия «концептосфера», что было сделано исследователем в работе «Концептосфера русского языка» (73). синкретичная единица мышления («единица мышления, представляющая целостное, нерасчлененное отражение факта действительности») (П. В. Чесноков). Во-вторых, концепт исследуется как означаемое в составе модели «семантического треугольника / трапеции»: а) концепт -значение («алгебраическое выражение значения») (Д. С. Лихачев)6; концепт - «со-значения национального колорита» (В. В. Колесов); концепт - «инвариант значения лексемы» (Е. В. Рахилина); б) концепт - это смысл (интенсионал, содержание понятия, «термин концепт становится синонимичным термину смысл») (Ю. С. Степанов). В-третьих, концепт анализируется как синтез означаемого (значения и понятия), означающего (языкового знака) и обозначаемого (денотата и референта): а) концепт - это этимон слова (conceptum - 'зародыш, зерно', «исходная точка семантического наполнения слова»); б) концепт - слово-концепт («ключевые слова») (А. Вежбицкая)» (98).

Отметим, что М.В. Пименова, классифицируя точки зрения на «содержание» понятия «концепт», ограничивает (специально оговаривая это) свой анализ рамками исследований в таких областях, как «когнитивистика, этнолингвистика, антропология языка, лингвокультурология, этногерменевтика, гендерология» (98).

Однако не менее яркий спектр значений понятия «концепт» мы находим в философском дискурсе: начиная от Пьера Абеляра, средневекового философа, и заканчивая философами XX века, например, Делезом и Гваттари.

Пьер Абеляр называл концептом способ «схватывания смысла», субстанцией, соединяющей в себе память, воображение и суждение». Абеляр был одним из главных представителей средневековой традиции философствования - концептуализма, постулируемой задачей которого было

6 О понимании концепта Д.С. Лихачевым применительно к методологии осуществления литературоведческого анализа мы подробно будем говорить ниже. выявить универсальное через особенное, конкретное, которое есть сращенное бытие» (89;8).

Ж.Делез и Ф.Гваттари, определяя структурно-семантические границы понятия «концепт», в своей работе «Что такое философия?» пишут следующее: «В концепте всегда есть составляющие, которыми он определяется. Следовательно, в нем имеется шифр. Концепт - это множественность. (.) Концепты системны, выстраиваются в иерархии смыслов и ценностей картины мира; сам концепт - фрагмент картины мира» (47;25,30). Далее исследователи продолжают свою мысль: «Концепты отсылают друг к другу, и более того - концепт лишен смысла, пока не соединен с другими концептами» (47; 103).

Некоторые из ученых дают понятию «концепт» максимально общее и универсальное определение. Например, З.Д. Попова и И.А. Стернин концепт определяют как «глобальную мыслительную единицу, представляющую собой квант структурированного знания» (46;6).

Ситуация с однозначным определением понятия «концепт» осложняется еще и тем, что, как это убедительно доказал академик В.З. Демьянков в работе «Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке» (54), в европейских языках лексема «концепт», имеющая латинские корни, зачастую трактуется по-разному. В этом - одна из причин невозможности сведения всех вариантов (безусловно, имеющих одно «семантическое ядро») понятия «концепт» к одному универсальному определению.

Мы не ставим своей задачей воспроизводить и сопоставлять все существующие варианты семантического наполнения лексемы «концепт» и, тем более, предлагать какое-то свое толкование. На наш взгляд, для осуществления литературоведческого анализа наиболее адекватное определение концепта (ключевой единицы анализа художественного текста) было предложено Дмитрием Сергеевичем Лихачевым в классической для этой проблематики работе «Концептосфера русского языка». В нашем диссертационном исследовании мы употребляем понятие «концепт» именно в том значении, которое сформулировал Д.С. Лихачев.

В своей работе Лихачев пишет следующее: «предлагаю считать концепт своего рода «алгебраическим» выражением значения, которым мы оперируем в своей письменной и устной речи, ибо охватить значение во всей его сложности человек просто не успевает, иногда не может, а иногда по-своему интерпретирует его (в зависимости от своего образования, личного опыта, принадлежности к определенной среде, профессии и т.д.)» (73 ;4).

Далее ученый вносит существенное дополнение: «Концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека» (73;4). Затем Д.С. Лихачев подчеркивает, что «и слово, и его значения, и концепты этих значений существуют не сами по себе в некоей независимой невесомости, а в определенной человеческой «идеосфере». У каждого человека есть свой, индивидуальный культурный опыт, запас знаний и навыков (последнее не менее важно), которыми и определяется богатство значений слова и богатство концептов этих значений. В сущности, у каждого человека есть свой круг ассоциаций, оттенков значения и в связи с этим свои особенности в потенциальных возможностях концепта» (73;5).

Определив значение понятия концепт, Д.С. Лихачев указывает на генезис концептов, на их изначальную «укорененность» в индивидуальном культурно-языковом опыте человека: «Концепты возникают в сознании человека не только как «намеки на возможные значения», «алгебраическое их выражение», но и как отклики на предшествующий языковой опыт человека в целом - поэтический, прозаический, научный, социальный, исторический и т.д.» (73;5).

Повторим, что определение концепта, данное Д.С. Лихачевым, для нас является базовым, однако приведем еще два определения понятия «концепт», которые, фактически, синонимичны определению, сделанному Лихачевым, однако при этом они вносит дополнительные, уточняющие коннотации, помогающие при анализе природы конкретных концептов в конкретных авторских концептосферах.

Речь идет об определении, предложенном академиком Ю.С. Степановым в труде «Константы. Словарь русской культуры»: «Концепт -это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека и, с другой стороны, то, посредством чего человек - рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» -сам входит в культуру, а некоторых случаях влияет на нее» (112;40).

Второе определение принадлежит Е.С. Кубряковой, которая в своем «Кратком словаре когнитивных терминов» отмечает, что концепт содержит в себе не только представления концептоносителя об объективном положении вещей в мире, позволяет хранить знания о мире, это как бы «спрессованные» представления субъекта о действительности, но и содержит «сведения о воображаемых мирах и возможном положении дел в этих мирах» (64;90).

У другого ключевого понятия нашего исследования - концептосфера -в отличие от понятия «концепт» гораздо более простая «история происхождения». Понятие концептосфера впервые вводится Д.С. Лихачевым в названной работе («Концептосфера русского языка»): «Концепты отдельных значений слов, которые зависят друг от друга, составляют некие целостности и которые мы определяем как концептосферу» (73 ;6).

Концептосфера у Лихачева - это многомерное и многосоставное явление, которое структурируется и конституируется вокруг конкретного человека - носителя языка и культурной памяти: «Отдельных вариантов концептосферы национального языка очень много они по-разному группируются, по-разному себя проявляют. Одна концептосфера может сочетаться с другой - скажем, концептосфера русского языка в целом, но в ней концептосфера инженера-практика, а в ней концептосфера семьи, а в ней индивидуальная концептосфера. Каждая из последующих концептосфер одновременно сужает предшествующую, но и расширяет ее» (73;5).

Понятие концептосферы позволяет в единой плоскости анализировать взаимосвязь и органическое единство таких крупных явлений как язык и культура: «Понятие концептосферы особенно важно тем, что оно помогает понять, почему язык является не просто способом общения, но неким концентратом культуры - культуры нации и ее воплощения в разных слоях населения вплоть до отдельной личности» (73 ;9).

Анализируя понятие «концептосфера», Лихачев обращает внимание на то, что «не все люди в равной мере обладают способностью обогащать «концептосферу» национального языка. Особое значение в создании концептосферы принадлежит писателям (особенно поэтам)» (73 ;6).

Одной из главных составляющих методологической основы нашего диссертационного исследования является именно теория концепта и концептосферы Д.С. Лихачева, так как данная методология позволяет конституировать осуществляемую реконструкцию экзистенциальной проблематики прозы Кржижановского. Это обусловлено тем, что в ключевых концептах, в коннотациях их семантики и в авторской концептосфере в целом фокусируются основные экзистенциальные проблемы прозы Кржижановского, в наибольшей полноте проявляются их (проблем) структурно-семантические параметры и характеристики.

Предложенная Лихачевым исследовательская парадигма, основанная на понятиях «концепт» и «концептосфера», была успешно реализована рядом ученых-филологов, в том числе и при реконструкции ключевых концептов и авторских концептосфер в творческом наследии русских писателей и поэтов. В качестве примера можно привести диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук: Данькова Т.Н. «Концепт «любовь» и его словесное воплощение в индивидуальном стиле А.Ахматовой» (46); Сполохова Е.А. «Концепт истины в поэзии B.C. Высоцкого» (111); Мещерякова О.А. «Авторская концептосфера и ее репрезентация средствами свето- и цветообозначения в цикле рассказов И.А. Бунина "Темные аллеи"» (82).

Отдельно стоит отметить монографии Масловой В.А. «Поэт и культура: Концептосфера Марины Цветаевой» (81), где лирика Марины Цветаевой проанализирована с точки зрения ее ключевых концептов, и Слышкина Г.Г. «От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе» (109), где в качестве концептов рассматриваются «прецедентные тексты» - в основном аллюзии и реминисценции.

В большинстве названных работ предметом исследования является «общеупотребительная» лексика (часто, вообще только одна лексема-концепт), которая анализируется с точки зрения обретения ею оригинальных коннотаций и индивидуальных «обертонов» в авторской концептосфере.

В нашей диссертации несколько иной ракурс исследования: нами выявляются те лексические единицы (слова, словосочетания7) в конкретных произведениях (или группе произведений) Кржижановского, которые имеют статус ключевых концептов в художественном мире писателя. Здесь очень важны критерии определения того, какие лексические единицы могут быть отнесены к концептам, а какие нет. Мы относим к концептам те лексические единицы, семантика которых является ключевой для «формулирования» экзистенциальной проблематики конкретного произведения, или, например, отдельной книги новелл Кржижановского. Концепт можно сравнить с заглавием произведения: С.Д. Кржижановский называл заглавие произведения его содержанием, «стянутым до двух-трех слов». Именно таким семантическим и функциональным статусом обладают лексические единицы, являющиеся концептами.

Каждый из анализируемых нами в работе концептов семантически многогранен: он имеет свое семантическое «ядро» и ряд окказионально

7 К числу концептов мы относим не только отдельные лексические единицы, но и словосочетания. Это не противоречит содержанию понятия «концепт» у Д.С. Лихачева, который пишет следующее: «Своими концептами обладают не только отдельные слова, но и целые фразеологизмы» (73;6). Добавим к этому ссылку на упоминавшуюся обстоятельную работу Г.Г. Слышкина, где в качестве концептов рассматриваются не только словосочетания, но и целые предложения. авторских коннотаций. Причем зачастую именно коннотации являются принципиально важными - в том или ином контексте они могут обретать «статус» семантического «ядра» (в этом случае «традиционное» семантическое «ядро» смещается на периферию семантики, становясь одной из коннотаций). Совокупность семантики коннотаций отдельных концептов и все концепты в целом образуют единую «ментальную сферу», в плоскости которой и происходит актуализация и решение наиболее значимых в прозе Кржижановского экзистенциальных проблем. Отметим, что предметом нашего исследования являются не все концепты прозы писателя (а лексических единиц с богатыми семантическими потенциями у Кржижановского очень много), а только те концепты, анализ семантики которых позволяет нам наиболее адекватно реконструировать экзистенциальную проблематику прозы Кржижановского.

К числу ключевых концептов прозы Сигизмунда Кржижановского мы относим, в частности, концепты «метафизическая честность», «метафизическая бесчестность», «активное мышление», «пассивное мышление», «быть», «не быть», «чем люди мертвы» и целый ряд других.

Некоторые из обозначенных нами ключевых концептов оригинальны не только с точки зрения их «содержания», но и с точки зрения семантико-грамматических особенностей самих слов, которые выбирает Кржижановский для номинации этих концептов. В прозе писателя есть довольно много слов (словосочетаний), которые с точки зрения их лексической природы можно, безусловно, назвать неологизмами, однако с точки зрения их роли в художественном универсуме Кржижановского этим словам оказывается тесно в функциональных «рамках» обычных неологизмов. Это философская, привязанная к конкретному художественному контексту авторская «терминология» - своеобразные философские окказионализмы писателя. Речь идет о таких, например, словах как хаустогнозия (наука, предмет которой - зевок), или же психоррея («истечение души»), или же «товэтовцы» и «этовтовцы», «ести» и «неты» категории» людей) - этот ряд можно продолжить. Появление такого рода лексики закономерно: художественно-философский дискурс Кржижановского естественным образом генерирует свой «категориальный аппарат». Именно к этой «лексической группе» относятся концепты «метафизическая честность» и «метафизическая бесчестности», ««активное мышление», «пассивное мышление», «быть», «не быть», «чем люди мертвы».

Анализ экзистенциальной проблематики прозы Кржижановского осуществляется нами не только посредством реконструкции авторской концептосферы, но и через выявление особенностей пространственно-временной организации ряда его произведений. Анализу механизмов взаимосвязи экзистенциальной проблематики и хронотопа посвящена значительная часть нашей диссертации (глава 3).

В этой части диссертации методологической основой нашего исследования послужили, прежде всего, работы Михаила Михайловича Бахтина «Формы времени и хронотопа в романе: Очерки по исторической поэтике» и Владимира Николаевича Топорова «Минус-пространство» Сигизмунда Кржижановского».

В ходе достижения поставленной цели диссертационного исследования решаются следующие задачи:

1. Определить ключевые концепты (и способы их репрезентации), в семантике которых в наибольшей степени проявлена экзистенциальная проблематика прозы Кржижановского.

2. Выявить структурно-семантические свойства ключевых концептов, определить характер и способы их взаимосвязи между собой, а также с другими составляющими художественного мира произведений (или групп произведений) писателя.

3. Определить структурно-семантические особенности хронотопа, а также механизмы и характер взаимосвязи хронотопа и экзистенциальной проблематики в прозе писателя.

Достижение цели и решение поставленных задач в диссертации основано на материале следующих произведений писателя: книга новелл «Чужая тема» («Чужая тема», «В зрачке», «Швы», «Собиратель щелей», «Разговор двух разговоров», «Боковая ветка»), повести «Клуб убийц букв», «Возвращение Мюнхгаузена», «Воспоминания о будущем», «Материалы к биографии Горгиса Катафалаки», «Автобиография трупа»8, новеллы «Чудак», «Поэтому», «Мост через Стикс», «Фантом» и др.

Решение поставленных задач осуществляется через исследование ряда особенностей поэтики писателя - специфики композиции отдельных произведений и, главное, книг новелл писателя; приемов организации повествования; индивидуальных авторских приемов создания художественного образа.

Помимо этого, исследование экзистенциальной проблематики прозы Кржижановского осуществляется через интерпретацию отдельных новелл, повестей, книг новелл писателя. Вообще «удельный вес» интерпретаций конкретных произведений писателя в диссертации довольно велик. Осуществление большого количества интерпретаций конкретных произведений необходимо нам для адекватного решения поставленных в диссертации задач и достижения цели исследования. Дело в том, что структурно-семантические параметры ключевых концептов в прозе Кржижановского в полной мере «прочитываются» только через установление, подчас неочевидных, имплицитных логико-смысловых связей внутри отдельных произведений и между ними.

Практическая ценность диссертации обусловлена возможностью использования ее материалов в учебном процессе для изучения тем «Русская литература 20-х годов» и «Творчество С.Д. Кржижановского».

8 Жанр «Автобиографии трупа» Кржижановским «автоматически» определен как новелла, так как произведение включено писателем в книгу новелл «Чем люди мертвы», хотя по жанровой природе, на наш взгляд, «Автобиография трупа» - это повесть.

Апробация работы. Материалы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры русской литературы ЯГПУ им. К.Д. Ушинского. Основные положения работы были представлены в статьях и докладах на межвузовской научной конференции «Русская литература XX-XXI веков: проблемы теории и методологии изучения» (Москва, МГУ, 2004 год), на научных конференциях ЯГПУ (Ярославль, 2003, 2004, 2005).

Структура диссертации обусловлена поставленной целью и решаемыми в ходе исследования задачами - работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Экзистенциальная проблематика прозы Сигизмунда Кржижановского"

Выводы

1. Для адекватного анализа экзистенциальной проблематики прозы Сигизмунда Кржижановского необходима не только реконструкция ее концептосферы, но и определение специфики характера отношений «герой - хронотоп», выявление структурно-семантических особенностей художественного пространства и времени в произведениях писателя. Это обусловлено тем, что концептосфера и хронотоп - это две «плоскости» (опосредуемые героем) художественного мира писателя, в «координатах» которых в наибольшей степени «проступают» экзистенциальные параметры проблематики прозы Сигизмунда Кржижановского.

2. Хронотоп прозы Кржижановского - «я-ориентированная» пространственно-временная структура, которая является результатом экстраполяции вовне внутреннего мира героев произведений. Пространство и время, проникаясь смыслами личного бытия героев, формируют особое «поле», служащее для реализации семантики экзистенциальных проблем. В силу того, что хронотоп Кржижановского - это я-ориентированная структура, параметры которой детерминированы «ментальным миром» конкретных героев, пространственно-временной континуум, как правило, неоднороден; он представляет собой слияние, пересечение разных типов хронотопа, разных систем пространственно-временных законов.

3. Ярким примером произведений Кржижановского, где хронотоп - это плоскость реализации экзистенциальных проблем, являются повести «Воспоминания о будущем» и «Возвращение Мюнхгаузена». Проблематика обоих произведений во многом сводится к двум основным экзистенциальным проблемам - проблеме свободы как «фундаментальной характеристике человеческого существования» (86; 1027); и проблеме конфликта личного, индивидуального, альтернативного мира с обезличенно-энтропийным, «общим на всех». Главных героев обеих повестей Кржижановского можно назвать «нарушителями мира мер», вся жизнь которых посвящена «конструированию» (при помощи слов, как у Мюнхгаузена, или - машины времени как у Макса Штерера из «Воспоминаний о будущем) альтернативного, своего универсума.

4. «Воспоминания о будущем» - это повесть о конфликте времени личного («частного») существования и времени социально-историческом. Смысл личного, частного существования и смыл социальной истории, первоначально в повести максимально дистанцированные друг от друга, в ее финале оказываются двумя модусами одной сущности - личная судьба, предельно индивидуализированная, уникальная и ни на что не похожая, и траектория, логика движения «большой истории» оказываются взаимосвязанными, выступая по отношению друг другу как критерии истины. Максимилиан Штерер, предельно индивидуализировав свой мир, в конечном итоге в гораздо большей степени, чем любой из его «социально активных» современников проник в сущность происходящего в мире, в истории. Предельно разросшийся альтернативный мир совпал с миром реальным, обретя свои границы в границах всего мироздания.

5. Хронотоп повести «Возвращение Мюнхгаузена» является «классическим» для прозы Кржижановского примером хронотопа как, во-первых, «я-ориентированной» пространственно-временной структуры, во-вторых, слияния и пересечения разных типов хронотопа в пространственно-временной ткани произведения. Основных типов хронотопа, на наш взгляд, в повести два: во-первых, хронотоп, который является художественным воплощением, осмыслением реального, объективного пространства и времени; во-вторых, хронотоп фантазма, слова, точнее, хронотоп, рожденный словом героя. Это хронотоп мира, созданного творческим усилием героя - мира, «вынутого из Мюнхгаузенова глаза».

Основной экзистенциальной проблемой повести является конфликт своего и чужого мира, своего и чужого слова, что осмысляется как конфликт подлинного и неподлинного существования.

6. На материале новеллы «Чудак» (из книги новелл «Чем люди мертвы») проанализированы механизмы продуцирования дискурсом свойств пространства в прозе Кржижановского; показан особый тип концептов в прозе Кржижановского - слова-топосы. Слова-топосы - это концепты, смысловым «ядром» которых является пространственная семантика.

Через структурно-семантические свойства художественного пространства в новелле «Чудак» «вербализуется» экзистенциальный смысл такой сложной и важной для Кржижановского (и его современников) «темы», как война.

163

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

20-30-е годы прошлого века были периодом расцвета философии экзистенциализма. В рамках экзистенциальной парадигмы сосуществовали самые разнообразные типы дискурса, объединенные общностью «антропологической ориентации» (86; 1027), концентрированностью на проблемах индивидуальной человеческой судьбы. В основе философско-художественной «практики» Сигизмунда Кржижановского лежат те же интенции, что и делает ее экзистенциальной: вся совокупность механизмов и законов функционирования дискурса писателя подчинена решению ключевых проблем человеческого существования; «ментальный мир» его прозы - это мир, где «ставятся» и решаются экзистенциальные проблемы.

Жизнь и смерть, осознание своего «одиночества перед миром», пограничная ситуация выбора, драматичный смысл свободы, истоки и экзистенциальный смысл творчества - темы, к которым раз за разом возвращается Кржижановский - писатель мысли, писатель-мыслитель.

Специфика экзистенциальной проблематики в прозе Кржижановского фокусируется в ее (прозы) ключевых концептах, совокупность которых образует авторскую концептосферу. Наиболее значимые концепты образуют своеобразный «категориальный аппарат» экзистенциально-философской системы автора.

К ключевым концептам прозы Кржижановского относятся концепты «метафизическая честность», «метафизическая бесчестность», «активное мышление», «пассивное мышление», «быть» - «не быть», «неты», «ести», «чем люди мертвы» и др.

Каждый из ключевых концептов обладает широким спектром коннотаций, многоуровневая реализация которых в повествовании - это основной механизм постановки и разрешения экзистенциальных проблем, совокупность которых детерминирует параметры художественного универсума прозы Сигизмунда Кржижановского.

Классическим» для Сигизмунда Кржижановского примером такого рода «функционирования» ключевых концептов является книга новелл «Чужая тема». Композиция данной книги новелл определена логикой развития главных для неё экзистенциальных проблем, суть которых в повествовании определяется как конфликт-противопоставление концептов «метафизическая честность» - «метафизическая бесчестность»; «активное мышление» - «пассивное мышление». Этот конфликт является одной из главных экзистенциальных этико-философских проблем в творчестве Сигизмунда Кржижановского.

Обозначенные ключевые концепты от новеллы к новелле обнаруживают все новые и новые коннотации (общефилософские, социально-исторические, пространственные), что формирует семантически «насыщенную», «плотную» авторскую концептосферу, которая является той «плоскостью», где ставятся и разрешаются экзистенциальные проблемы, общие для всего корпуса произведений книги «Чужая тема».

•> Реализация конфликта семантически противоположных концептов происходит в книге новелл в рамках традиционного для Кржижановского противопоставления двух типов героев.

Первый тип героя Кржижановского - это создатель альтернативного универсума. Альтернативный мир проникнут личным началом, это проекция конкретного «я», область приложения творческих, духовных, интеллектуальных усилий, поэтому процесс создания альтернативного, своего мира - это у Кржижановского, прежде всего, развитие и обогащение своего взгляда на мир, шире - создание своего языка, своей мифологии и философии, своего времени и пространства.

Второй тип героя в прозе Кржижановского - это носитель «пассивного мышления», которое конъюнктурно, несвободно, шаблонно-рефлекторно. Мир этого героя предстает как мир «щелей-швов» («Собиратель щелей»), снов («Боковая ветка»), как механическое сцепление разнородных предметов, выхолощенных смыслов, симулякров существования.

Целый комплекс экзистенциальных проблем в прозе Кржижановского фокусируется в семантике концептов «быть» и «не быть», являющихся «классическим» вариантом максимально обобщенной формулировки самой сути (быть - to exist) экзистенциальной проблематики, ее средоточием. Центральным произведением в прозе писателя, где данные концепты являются смыслообразующими, является повесть «Клуб убийц букв».

Концепты «быть» и «не быть» из повести «Клуб убийц букв» имеют свои контекстуальные «синонимы», свои «корни» в более ранней прозе Кржижановского. Это связано с тем, что художественное «освоение» главной темы повести - осмысление проблемы творчества и судьбы художника -автор начинает в самых ранних произведениях, в частности, в книге новелл «Сказки для вундеркиндов» (первая книга новелл Сигизмунда Кржижановского). Контекстуальные синонимы концептов «быть и «не ^ быть» обнаруживаются, в частности, в новеллах «Страна Нетов»,

Итанесиэс», «Поэтому», повести «Штемпель: Москва». Этими синонимами являются, прежде всего, концепты «неты» - «ести», «борьба за существование» - «борьба за несуществование», «поэт» - «поэтому».

У Кржижановского противопоставление концептов «быть» и «не быть» в повести «Клуб убийц букв» оказывается способом номинации, определения характера и сути противоречивой судьбы художника, писателя. Это происходит путем последовательной актуализации в повествовании различных коннотаций концептов «быть» и «не быть», в частности, обнаруживаются «шекспировские» коннотации, коннотации сумасшествия, «низовые» коннотации, коннотации двойничества, евангельские и мифопоэтические коннотации.

Экзистенциальная проблематика повести «Клуб убийц букв», эксплицированная в концептосфере произведения, координирует с экзистенциальной проблематикой других произведений Кржижановского, в частности, проблематикой книги новелл «Чем люди мертвы». Между «Клубом убийц букв» и книгой «Чем люди мертвы» выстраивается своеобразная концептуальная «цепочка», главные «звенья» которой - это концепты «быть» и «чем люди мертвы». Два названных концепта являются в прозе Кржижановского контекстуальными синонимами, так как их семантика практически полностью совпадает. Семантическая взаимосвязь ключевых концептов разных произведений является одним из наиболее значимых механизмов формирования прозы Кржижановского как метатекста, который конституируется общностью экзистенциальной проблематики.

Наиболее репрезентативным произведением для анализа экзистенциальных проблем, продуцируемых концептом «чем люди мертвы», является «Автобиография трупа» - центральная новелла книги «Чем люди мертвы». В «Автобиографии трупа» воспроизведена экзистенциальная онтология Кржижановского, где черты бытия проступают через противостояния жизни и смерти. Эта борьба, начинающаяся в душе конкретного человека, выливается в бури социальных потрясений - в войны и революции. Данный круг проблем воспроизведен автором как реализация в повествовании всех семантических потенций концепта «чем люди мертвы».

Для адекватного анализа экзистенциальной проблематики прозы Сигизмунда Кржижановского необходима не только реконструкция ее концептосферы, но и определение специфики характера отношений «герой -хронотоп», выявление структурно-семантических особенностей художественного пространства и времени в произведениях писателя. Это обусловлено тем, что концептосфера и хронотоп - это две «плоскости» (опосредуемые героем) художественного мира писателя, в «координатах» которых в наибольшей степени «проступаю» экзистенциальные параметры проблематики прозы Сигизмунда Кржижановского.

Хронотоп прозы Кржижановского - это «я-ориентированная» пространственно-временная структура, которая является результатом экстраполяции вовне внутреннего мира героев произведений. Пространство и время, проникаясь смыслами личного бытия героев, формирует особое «поле», служащее для реализации семантики экзистенциальных проблем. В силу того, что хронотоп Кржижановского - это «я-ориентированная» структура, параметры которой детерминированы «ментальным миром» конкретных героев, пространственно-временной континуум, как правило, не однороден; он представляет собой слияние, пересечение разных типов хронотопа, разных систем пространственно-временных законов.

Ярким примером произведений Кржижановского, где хронотоп - это плоскость реализации экзистенциальных проблем, являются повести «Воспоминания о будущем» и «Возвращение Мюнхгаузена». Проблематика обоих произведений во многом сводится к двум основным экзистенциальным проблемам - проблеме свободы «как фундаментальной характеристики человеческого существования» (86; 1027); и проблеме конфликта личного, индивидуального, альтернативного мира с обезличенно-энтропийным, «общим на всех. Главных героев обеих повестей можно назвать «нарушителями мира мер», вся жизнь которых посвящена конструированию (при помощи слов, как у Мюнхгаузена, или - машины времени как у Макса Штерера из «Воспоминаний о будущем») альтернативного, своего универсума.

Конструированию» своего универсума была посвящена не только судьба многих героев прозы Кржижановского, но и судьба их создателя. Причем делал это писатель «со знанием дела», недаром, Вадим Перельмутер, пользуясь выражением Д.Ж. Барта о творчестве Борхеса, называет прозу Кржижановского «постскриптумом ко всему корпусу литературы», добавляя от себя, что не только литературы, но и философии. Такой универсально-синтезирующий характер мышления (или как чаще говорил сам писатель, миросозерцания) генерировал особый философско-художественный тип дискурса. Квинтэссенцией семантики этого типа дискурса является, на наш взгляд, экзистенциальная проблематика, которая и стала предметом осуществленного исследования.

Исследование экзистенциальной проблематики прозы Сигизмунда Кржижановского, безусловно, может быть продолжено: во-первых, путем сравнительно-типологического анализа специфики постановки и разрешения экзистенциальных проблем у Кржижановского и у других писателей русской (а также мировой) литературы; во-вторых, через определение «точек соприкосновения» философско-художественного наследия писателя с европейским экзистенциализмом (в частности, с трудами Хайдеггера, Сартра, Камю, Ясперса).

Список научной литературыГорошников, Виталий Владимирович, диссертация по теме "Русская литература"

1. Кржижановский С. Д. Собрание сочинений в пяти томах. Том I. -СПб. : Simposium, 2001.

2. Кржижановский С. Д. Собрание сочинений в пяти томах. Том II. -СПб.: Simposium, 2001.

3. Кржижановский С. Д. Собрание сочинений в пяти томах. Том III. -СПб. : Simposium, 2003.

4. Кржижановский С. Д. Боковая ветка: Рассказы. М.: Терра, 1994.

5. Кржижановский С. Д. Возвращение Мюнхгаузена. Л. : Худож. Лит., 1989.

6. Кржижановский С. Д. Воспоминания о будущем. М. : Моск. Рабочий, 1989.

7. Кржижановский С. Д. Сказки для вундеркиндов. М. : Сов. Писатель, 1991.

8. Кржижановский С.Д. «Страны, которых нет». Статьи о литературе и театре. Записные тетради. М.: 1994.

9. Кржижановский С.Д. Поэтика заглавия. М.: 1927. Ю.Кржижановский С.Д. Этюды об Островском. // Семь дней

10. Московского Камерного Театра. 1924, №№ 10 14.1.11 .Алтабаева Е.В. Когнитивные параметры концепта желаниеhttp ://www.philol .msu.ru/-rlc2004/files/sec/96 .doc. 12.Арутюнова И.Д. Дискурс / Лингвистический энциклопедическийсловарь. М.: 1990.

11. Аскольдов С.А. Концепт и слово / Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. Под ред. проф. В.П. Нерознака. М.: 1997.

12. Аскольдов С.А. Концепт и слово / Русская словесность: Антология. М.: 1997.15 .Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж : Изд-во Воронежского государственного университета, 1996.

13. Баратынский Е.А. Избранное. М.: 2003.

14. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности. / Бахтин М.М. Работы 20-х годов. Киев : 1994.

15. Бахтин М.М. Время и пространство в произведениях Гете. / Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М. : 1979.

16. Бахтин М.М. К методологии гуманитарных наук. / Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М. : 1979.

17. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М. : 1963.

18. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе: Очерки по исторической поэтике / Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: 1978.

19. Безнюк Д.Н. Смерть. / Новый философский словарь. Минск: 1999.

20. Белянин В.П. Психологические аспекты художественного текста. М. : 1988.

21. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: 1974.

22. Березкин Ф.М., Головин Б.Н., Общее языкознание. М.: 1979.

23. Блок А. А. Избранное. М.: 1995.

24. Бохенский Ю.М. Современная европейская философия. М.: 2000.

25. Бройтман С.Н. Историческая поэтика. Учебное пособие. М.: 2001.

26. Буровцева Н. Ю. Проза С. Д. Кржижановского: проблемыпоэтики: Дис. канд. филол. наук: 10.01.01 М.: 1998.

27. Буровцева Н.Ю. Проза С. Кржижановского: в помощь учителю. -Ярославль, 1997.

28. Васюченко Ю. И. Арлекин против Кащея // Новый мир. 1990, № 6.

29. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М. : 1997.

30. Воркачев С.Г. Концепт счастье: понятийный и образныйкомпоненты // Изв. АН. Серия литература и язык. Т. 60. № 6.

31. Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М. : 1997.

32. Воробьева Е. И. Жанровое своеобразие творчества С. Д.

33. Кржижановского: Дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 М. : 2002.

34. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М. : 1981.

35. Ганзя Ю.Е. Многоликость слова // Русский язык в школе. 1998, № 1.

36. Гаспаров М. Мир Сигизмунда Кржижановского // Октябрь. 1990, №3.

37. Гегель Г.В. Энциклопедия философских наук: Т. 3. Философия духа. М. : 1977.

38. Гоголь Н.В. Полн. собр. соч., т. VIII, Изд-во АН СССР, 1952.

39. Греймас А., Курбе Ж., Семиотика. Объяснительный словарь теории языка. М. : 1983.

40. Гринцер П.А. Умирающий и воскресающий бог / Мифы народов мира. М.: 1987.

41. Губин В.Д. Философия. Учебное пособие. М.: 2003.

42. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Том И.-М. : 1979.

43. Данькова Т.Н. Концепт «любовь» и его словесное воплощение в индивидуальном стиле А. Ахматовой: Автореф. дисс . канд. филол. наук. Воронеж, 2000.

44. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? СПб.: 1998.

45. Делекторская И. Б. Эстетические воззрения Сигизмунда Кржижановского: от шекспироведения к философии искусства: Дис. канд. филол. наук: 10.01.01 М. : 2000.

46. Делекторская И.Б. Будущее наступило внезапно. Утопия и антиутопия в русской литературе // Литература в школе. 1998, №3.

47. Делекторская И.Б. В поисках сцены, где играется главная роль // Первое сентября. 1998, № 11.51 .Делекторская И.Б. Искусство эпиграфа к вечности // Первое сентября. 1998, № 27.

48. Делекторская И.Б. Кржижановский Сигизмунд Доминикович / Культурология XX век. Энциклопедия. СПб.: 1998.

49. Делекторская И.Б. Эстетические воззрения Сигизмунда Кржижановского. Автореферат на соискание ученой степени кандидата филологических наук // www. klassika.ru.

50. Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке // Вопросы филологии. 2001, № 1.

51. Женнет Ж. Фигуры. М. : 1998.

52. Канцельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М. -Л. : 1965.

53. Картушина Е. А. Концепты «женственности» и «мужественности» в русской культуре // http://www.philol.msu.ru/-rlc2004/files/sec/96.doc.

54. Коган С.Я. Проблемы языка в философии Гегеля и экзистенциализм // Вопросы философии. 1966, № 4.

55. Кожина Н.А. Заглавие художественного произведения: структура,функции, типология (на материале русской прозы XIX-XX вв.): Автореф. дис. канд. фил. наук. М. : 1986.

56. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: 1996.

57. Кубрякова Е.С. Концепт // Краткий словарь когнитивных терминов. М.: 1996.

58. Культурология. XX век: Антология. М. : Юрист, 1995.

59. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М. : 1988.

60. Лацис А. Приключения мысли // Книжное обозрение. 1989, 1 декабря.

61. Левин Ю.И. Биспациальность как инвариант поэтического мира В.В. Набокова / Левин Ю.И. Избранные труды. М.: 1998.

62. Леонтьев А.А. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. М.: 1969.

63. Леонтьев А.А. Слово в речевой деятельности. М.: 1965.

64. Литературный энциклопедический словарь. Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М. : 1987.

65. Лихачев Д. С. Историческая поэтика русской литературы. СПб.: 1997.

66. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 52. 1993.

67. Ло Ливей Е.Замятин и Ф.Достоевский: культурно-исторические истоки романа «Мы»: Дис. канд. филол. наук : 10.01.01 М.: 1994.

68. Лотман Ю.М. О понятии географического пространства в русских средневековых текстах / Лотман Ю.М. О русской литературе. -СПб. : 1997.

69. Лотман Ю.М. Художественное пространство в прозе Гоголя / Лотман Ю.М. О русской литературе. СПб. : 1997.

70. Лукин В.А. Концепт истины и слово истины в русском языке // Вопросы языкознания. 1993, № 4.

71. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М. : 1992.

72. Мандельштам О.Э. Стихотворения. Проза. М. : 2001.

73. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учебное пособие. М. : 2001.

74. Маслова В.А. Поэт и культура: Концептосфера Марины Цветаевой: Учеб. пособие /В. А. Маслова. М. : 2004.

75. Мещерякова О. А. Авторская концептосфера и ее репрезентациясредствами свето- и цветообозначения в цикле рассказов И. А.

76. Бунина "Темные аллеи": Дис. . канд. филол. наук : 10.02.01 -Орел, 2002.

77. Миллер Л.В. Художественный концепт как смысловая и эстетическая категория // Мир русского слова. 2000, №4.

78. Мильдон В. «Тринадцатая категория рассудка» // Вопросы литературы. 1997, № 3.

79. Моисеева Е. В. Художественный мир прозы Сигизмунда Кржижановского.: Дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 -Екатеринбург, 2002.

80. Москвина P.P. Экзистенциализм. / Философский словарь. М. : 2001.

81. Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей: 1 Историко-философские очерки и портреты. М. : 1991.

82. Неретина С.С. Слово и текст в средневековой культуре.

83. Концептуализм Абеляра. М. : 1994.

84. Неретина С.С. Тропы и концепты. М. : 1999.

85. Нерознак В.П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма / Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков. Омск : Изд-во ОМГПУ, 1998.

86. Новейший философский словарь. М. : 1998.

87. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: 1960.

88. Пастернак Б. Л. Лирика. М.: 2002.

89. Перельмутер В. «Прозеванный гений» / Кржижановский С. Д. Сказки для вундеркиндов. М.: 1991.

90. Перельмутер В. «Судьба берет себе звезды» // Советская драматургия. 1992, № 2.

91. Перельмутер В. Когда не хватает воздуха / С. Кржижановский Возвращение Мюнхгаузена. Л.: 1989.

92. Перельмутер В. Литературоведение Сигизмунда Кржижановского. / Кржижановский С.Д. «Страны, которых нет». Статьи о литературе и театре. Записные тетради. М. : 1994.

93. Пименова М. В. Концепт как основная единица ментальности // http://www.philol.msu.ru/-rlc2004/files/sec/96.doc.

94. Подина Л.В. Пространство и время в художественном мире Сигизмунда: Дис. канд. филол. наук : 10.01.01 Самара, 2002.

95. Портнов А.Н. Язык и сознание: основные проблемыисследования проблемы в философии XIX XX вв. - Иваново, 1994.

96. Поэтика русской литературы. К 70-летию профессора Юрия Владимировича Манна. Сборник статей. М. : 2001

97. Рахматуллин Р. «Исход». // Новый мир. 2000, № 2.

98. Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. -М. : 1988.

99. Руднев В. Морфология реальности. М. : 1996.

100. Русская поэзия XIX века. М. : 2004.

101. Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. Под ред. проф. В.П. Нерознака. М.: 1997.

102. Семенов А.Н. Пространство прозы Сигизмунда Кржижановского // Гуманитарные науки Югории: Сб. науч. тр. -Вып. 3. Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2004.

103. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. -М. : 1993.

104. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М.: 2000.

105. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. Труды по языкознанию. М. : 1977.

106. Сполохова Е.А. «Концепт истины в поэзии B.C. Высоцкого»: Автореф. дисс . канд. филол. наук. Самара, 2000.

107. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М. : 1997.

108. Степанов Ю.С. Концепт "причина" и два подхода к концептуальному анализу языка логический и сублогический / Логический анализ языка. - М.: 1991.

109. Степанов Ю.С., Проскурин, С.Г. Концепт "действие" в контексте мировой культуры. / Логический анализ языка. М.: 1992.

110. Стернин И.А. Концепт и языковая семантика / Связи языковых единиц в системе и реализации: Когнитивный аспект. Тамбов, 1999. Вып.2.

111. Тарасова И.А. Модель индивидуальной поэтической концептосферы: базовые единицы и когнитивные структуры // http://www.philol.msu.ru/-rlc2004/files/sec/96.doc.

112. Терминология современного зарубежного литературоведения. -М.: 1992.

113. Тодоров Ц. Семиотика. М. : 1983.

114. Токарев С.А. Смерть / Мифы народов мира. М.: 1987.

115. Толковый словарь русского языка. Том И. / под ред. Ушакова Д.Н. -М. : 1938.

116. Топоров В. «Минус-пространство» Сигизмунда Кржижановского / Топоров В. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М.: 1995.

117. Топоров В. Об индивидуальных образах пространства: «феномен» Батюшкова / Топоров В. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М.: 1995.

118. Топоров В.Н. Пространство и текст / Текст: семантика иструктура. М. : 1983.

119. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М. : 1977.

120. Тютчев Ф.И., Лирика. М. : 2003.

121. Успенский Б. А. Поэтика композиции. М. : 1970.

122. Успенский Б. А. Семиотика искусства. М. : 1995.

123. Фельдман Д. «Канонада по канонам» / Встречи с прошлым. -М. : 1990. Вып. 7.

124. Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII XX вв. / под ред. Федорова А.И. - М.: 1995.

125. Хомский Н. Язык и мышление. М. : 1972.

126. Художественный текст: структура, язык, стиль. СПб.: 1993.

127. Шкловский В. Искусство как прием / О теории прозы М. - Л. : 1925.

128. Языковая личность: культурные концепты. Волгоград -Архангельск: Перемена, 1996.

129. Ян С. Таинственная судьба: Заметки пунктиром // Четвертое измерение. 1991, № 1.