автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.16
диссертация на тему: Функция обращения имен существительных в современном бурятском языке

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Доржиева, Галина Сергеевна

Введение.

Глава I. Имена собственные в функции обращения.

§ 1. Общая характеристика имен собственных.

§ 2. Лексико-семантическая характеристика бурятских антропонимов

§ 3.Грамматическая структура бурятских антропонимов.

Выводы по Главе I.

Глава II. Структурно-семантическая характеристика имен нарицательных в функции обращения.

§ 1. Лексико-грамматическая характфщадк^'1^6ценочных обращений

§ 1.1. Термины родства.

§1.2. Традиционные термины вежливости.

§1.3. Термины, обозначающие титул , чин, звание, профессию.

Выводы по

§ 1 Главы II.

§ 2. Структурно-семантические особенности оценочных обращений.

§ 2. 1. Оценка и эмоции : их соотношение и взаимосвязь.

§ 2.2. Окказиональные обращения.

§ 2. 3. Собственно эмоционально-оценочные обращения.

§ 2. 4. Оценочно-экспрессивные обращения.

Выводы по

§ 2 Главы II.

Введение диссертации2000 год, автореферат по филологии, Доржиева, Галина Сергеевна

Одной из актуальных проблем современной лингвистики является изучение содержательных аспектов языковых единиц, их коммуникативного назначения. Данная диссертация представляет исследование особенностей структуры и семантики имен существительных в функции обращения, а также коммуникативно-прагматической направленности форм обращения (далее -ФО) в современном бурятском языке.

Как в отечественной, так и в зарубежной лингвистике обращение рассматривается обычно в следующих аспектах грамматическом, фонетическом, стилистическом и лингвострановедческом плане. Попытаемся кратко охарактеризовать решение проблемы обращения в каждом из выделенных аспектов.

Рассматривая природу слова, выступающего в роли обращения, И.Е. Юдкин (1959). отмечает, что имена существительные в функции обращения приобретают значение 2-го лица, т. е. претерпевают существенные морфологические изменения. Вслед за И.Е. Юдкиным, A.B. Велтисова (1963), проводя сопоставительный анализ обращения в английском и русском языках, определяет обращение как компонент предложения, осуществляющий функцию уточнения его обращенности и, вместе с тем, функцию предметно-смыслового раскрытия грамматического 2-го лица. Такой же точки зрения на природу обращения придерживается и В.Д. Девкин (1965), характеризуя обращение как слово или словосочетание, соответствующее названию 2-го лица, к которому обращена речь говорящего.

Квалификация обращения, как единицы синтаксического уровня, в лингвистике неоднозначна. По этой проблеме имеются две точки зрения : одними лингвистами (A.A. Шахматов, 1941; A.M. Пешковский, 1956) оно рассматривается как «чужеродное» тело в предложении, по мнению же других (A.A. Потебня, 1958; В.Г. Гак, 1982) оно может быть частью предложения или самостоятельным предложением. В пользу второй точки зрения говорят исследования интонационной структуры обращения в разных языках : В.К. Кузьмичёва (1964, русский язык), В.З. Марголина (1973, немецкий язык), А.Р.Карацева (1960, английский язык).

Все вышеназванные исследователи отмечают, что между обращением и предложением прослеживается определенная связь, а именно изъятие обращения из состава предложения нарушает его семантическую целостность, но не влияет на его грамматическую структуру. Интересны работы В.П. Проничева (1967, 1968, 1971), отличающиеся многогранностью исследования ФО. Автор не только дает синтаксическую характеристику обращения, но и исследует изобразительные средства обращения и убедительно показывает как форма имени влияет на общее содержание обращения. В.П. Проничев впервые рассматривает обращение с точки зрения взаимосвязи языка и мышления, утверждая, что объективное содержание всякого обращения составляет понятие об адресате речи.

В синтаксическом аспекте исследует обращение и Т.Т. Аль - Кадими (1968). Работа носит описательный характер. Глава, посвященная употреблению обращения в современной речевой практике, сводится к простому перечислению частей речи, выступающих в функции обращения, без какого-либо описания их сочетательных возможностей.

Месту обращения в грамматическом строе национальных языков, способам его выражения посвящены диссертации М.В. Гасанова (1969) и P.P. Сайфуллаева (1966).

Обращение, как средство передачи определенной психолого-эмоциональной среды, в которой находится говорящий и адресат, исследует Е.М. Галкина-Федорук (1965). Как и A.B. Велтисова, она характеризует обращение как средство привлечения внимания слушателя, называния адресата, его уточнения.

Стилистическое разграничение слов-обращений, используемых в речи молодежи, в зависимости от их места в системе проводит Т.М. Лошманова (1972). Освещение некоторых стилистических задач, выполняемых обращением, дано в статье П.П. Михайловской (1966).

В социолингвистическом плане рассматриваются именные обращения в диссертациях Н.И. Адамушко (1972, немецкий язык), М.И. Оликова (1973, английский язык) и Габриэле Титц (1977, русский и немецкий языки в сопоставлении). В своих работах эти авторы приходят к выводу, что значение, объем содержания, смысл, оценка обращения не могут быть понятны без учета социальной обусловленности их функционирования. Употребление форм обращения связано с историей развития общественных отношений в стране и имеют своеобразную градацию.

Социолингвистический анализ местоименных ФО в рамках одного языка проводит П. Фридрих (1966). Исследуя диалогическую речь в произведениях русских писателей XIX века на фоне широкого социального расслоения русского общества, П. Фридрих показывает, что даже тончайшие нюансы употребления местоимений «ты» и «вы» почти полностью обусловлены экстралингвистическими факторами и, что выбор вежливой или невежливой ФО передает не только вкусы отдельных людей, но и языковые навыки отдельных социальных групп и всего общества в целом.

На основании социолингвистического анализа ФО американского варианта С.М. Эрвин-Трипп (1971) приходит к выводу, что они являются своеобразным индикатором социальных различий между говорящим и адресатом. К работам социолингвистического плана приближаются исследования, посвященные формам вежливости в восточных и полинезийских языках (А. Капелл (1966); Д. Фишер (1966); В.М. Алпатов (1971, 1988). В связи с тщательно разработанной на Востоке системой рангов упор делается на один из экстралингвистических факторов, а, именно, подчинение, детерминирующее выбор той или иной ФО, как в рамках одной семьи, так и в рамках всего общества в целом.

Специальных исследований, посвященных ФО на материале бурятского языка, пока не имеется. Работы, в которых освещается или упоминается тот или иной аспект ФО в бурятском языке, немногочисленны. Большинство бурятских ученых идентифицируют обращение с категорией наклонения. Так, Д.Д. Амоголонов был одним из первых в бурятском языкознании, кто рассмотрел глагольные ФО (Грамматика, 1958, с. 203-205). В рамках повелительно-пожелательного наклонения ученый выделяет изъявительную форму глагола и формы обращения. У -Ж. Ш. Дондуков и Е.Г. Пахутова вслед за Д.Д. Амоголоновым утверждают, что ФО имеют значение пожелания, приказания, просьбы, опасения, предостережения и т. д. (1990, с. 72-79). Затем авторы приводят перечень лицевых показателей ФО (обращение к 1-му, 2-му, 3-му лицам единственного и множественного числа), представленных в сводной таблице суффиксов.

Д.Д. Дугар-Жабон среди трех наклонений бурятского языка выделяет наклонение обращения (хаядаЬан) (1968, с.114). В «Кратком грамматическом справочнике по бурят-монгольскому языку» в разделе «Формы общения» рассматриваются обращения ко 2-му лицу единственного и множественного числа со значением а) запрещения, предостережения; б) опасения.

K.M. Черемисов подчеркивает связь ФО с категорией модальности, выражающей, в частности, опасение (предостережение). По мнению ученого, употребление ФО с последующими яаха, юу хэхэ (что делать ?) юун болохо ? (что будет ?) или без них почти универсально (за исключением лишь немногих из этих ФО), что позволяет говорить о «полной парадигме спряжения этой формы» (1969, с. 55). Для выражения субъективного отношения говорящего ФО могут сопровождаться частицей уступительности -ш(ье) (пренебрежение, ирония, скептицизм, сомнение в чьих-либо достоинствах и т. п.) или словом угы (постпозиционное приименное отрицание не), которое не содержит в себе в б данном случае отрицания, а лишь усиливает модальность стоящей перед ним ФО «ну же». Говоря о беспредельности темы модальности в бурятском языке, К. М. Черемисов замечает, что «формы обращения в пособиях по бурятскому языку явно нуждаются в дополнительном обследовании» (там лее, с. 56). Имеющиеся на сегодняшний день исследования, на наш взгляд, все еще не исчерпали данную проблему.

Рассматривая особенности порядка слов в повествовательном предложении Д.А. Абашеев утверждает, что «обращение определенного места не имеет. Оно чаще всего ставится в начале предложения» (1969, с. 85). Вместе с тем, автор упоминает о тенденции к установлению более свободного порядка слов в предложении, что, частично, объясняется активным влиянием русского языка. В русле нашего исследования нам представляется интересным проследить связь функций обращения с его позицией в предложении.

Наиболее полную и систематизированную характеристику ФО в бурятском языке, релевантную для нашего исследования, мы находим у Ц. Б. Цыдендамбаева. Ученый дает следующее определение: «Обращением называется слово или словосочетание, грамматически не связанное с членами предложения и представляющее собой название того к кому обращена речь» (1962,с.112). В качестве обращения могут использоваться собственные имена (СИ) людей, термины родства (ТР), должностные и другие названия лиц, названия отвлеченных понятий и т. п. Особый интерес для нас представляет стилистическая дифференциация ФО, представленная следующим образом: разговорно-экспрессивные слова, по мнению Ц.Б. Цыдендамбаева, могут иметь положительную или отрицательную окраску. К словам с положительной эмоциональной окраской ученый относит : 1) почтительные обращения к старшим по родству или возрасту (аба, абгай и др.), к уважаемым лицам; 2) фамильярно-ласкательные слова и выражения, в том числе и отрицательные названия, употребляемые с ласкательным оттенком (баарЬан, муха, шолмо и др.); 3) эвфемизмы и табуизмы (хорхой (вм. могой) и др.). К словам с отрицательной эмоциональной окраской относятся: 1) иронические слова; 2) просторечные слова и выражения ( золъбо, хубаа и др.); 3) грубые слова, в том числе и ругательства (.золиг, нохой и т. п.) (1963, с. 9-10).

В последние годы появился ряд исследований, где затрагивается вопрос социальной обусловленности ФО. О том, что обращение может быть прагматически активным и функционировать с учетом официальной или неофициальной сферы общения, социального статуса коммуникантов, пишут А.Г. Митрошкина (1987, с. 50, 58, 184) и Л.В. Шулунова (1985, с. 37; 1995, с. 98105).

Этнографическим особенностям терминов обращения в бурятском и китайском языках посвящена статья A.A. Лазаревой (1998, с. 109-110), где наряду с национально-культурной спецификой терминов обращения, выделяются отдельные признаки, свидетельствующие об универсализации лексики современных языков в ходе развития человеческой цивилизации.

Об этнокультурных нормах бурятского языка, которые находят, в частности, свое выражение в устойчивости и стабильности ФО, пишет М.С. Васильева (1998, с.71). Автор приводит примеры лексических и грамматических средств выражения вежливого обращения к адресату речи и отмечает чрезвычайную требовательность коммуникантов к выбору ФО, т. к. по ним судили о произведенном впечатлении и складывающихся отношениях между речевыми партнерами.

Обзор лингвистических исследований на материале бурятского языка показывает, что на сегодняшний день ощущается потребность в теоретическом осмыслении коммуникативно-прагматического аспекта ФО, который предполагает отбор стандартных моделей ФО, функционально-значимых в современном бурятском языке.

Структурно-семантическая характеристика ФО современного бурятского языка предполагает описание системы ФО. Систему же нельзя построить без специфических категорий (P.A. Будагов, 1971, с. 40). Такими коррелирующими категориями при построении системы ФО являются значение и употребление слова в функции обращения. В центре системы ФО находятся обращения, соответствующие принятой в данном обществе норме. Как известно, языковая норма - это совокупность наиболее устойчивых традиционных реализаций языковой системы, отобранных и закрепленных в процессе коммуникации (ЛЭС, с. 337). P.A. Будагов отмечает, что «норма предполагает сознательный отбор категорий (на всех уровнях языка), более четкое противопоставление «правильного» и «неправильного», сознательное отношение ко всем языковым ресурсам, понимание последствий в случае различных отступлений от принятого узуса» (1978, с. 181). Так, потребности языковой экспрессии являются причиной возникновения вариантов в самой норме. Вариантность представляет возможность выбора той или иной ФО в целях определенного воздействия на собеседника. Ядро или центр системы ФО составляют стилистически нейтральные и, следовательно, наиболее широко употребляемые термины. ФО, несоответствующие норме, т. е. функционально и территориально маркированные, но использующиеся тем не менее в рамках литературной нормы, относятся к числу периферийных элементов. Оба понятия (центр-периферия) являются взаимообусловленными : происходит постоянная миграция по линии центр-периферия.

A.B. Суперанская считает, что норма употребления определяется традициями и может быть вычислена статистически : обычно нормативное - это и самое частотное (1973, с. 311). Так, например, официально принятая в России система именования «имя + отчество + фамилия» выработалась при составлении официальных документов, но в живом употреблении россияне пользуются различными одноименными или двухименными системами, значительно отличающимися от официальной. Так, для современных городов России нормой считается именование взрослых людей по имени и отчеству, а детей - сокращенными именами. Такое употребление стилистически нейтрально. Если же незнакомые люди называют взрослого именем без отчества или, если по имени и отчеству называют ребенка, то налицо нарушение общепринятой нормы, что не может не быть стилистически значимым. Если для языка в целом безразлично в какой социальной группе употребляется имя, то отдельные социальные группы относятся к именам подчас пристрастно.

Мы разделяем точку зрения A.A. Леонтьева, согласно которой речь есть функционирование системы языка, реальное пользование языка как средства общения. И хотя в каждом акте речи выбор средств выражения из всего лексического инвентаря, имеющегося в языке, индивидуален, он подчиняется некоторым общим закономерностям, которые обусловлены языковыми установками лиц, пользующихся данным языком. Общественные факторы имеют свою «точку приложения» не в языке, как в абстрактной системе, а в речевой деятельности. Именно через речевую деятельность осуществляется воздействие на язык этих факторов, и лишь через ее посредство они отражаются в языке как таковом (А. А. Леонтьев, 1971, с. 100).

Мы считаем, что при структурно-семантической характеристике ФО можно и нужно отвлекаться от противопоставления единицы языка и единицы речи. В этом случае обнаруживаемые в речи ФО можно назвать языковыми единицами, т. к. они составляют систему ФО. Данная система основана на противопоставлении целого ряда признаков. Существенное место в ней занимает оппозиция эмоциональность-неэмоциональность.

Известно, что мышление человека осуществляется как взаимодействие, в основном, двух программ : интеллектуальной и эмоциональной. Это объясняется тем, что человек утверждается в предметном мире не только посредством мышления, но и через посредство чувств. Область эмоциональной выразительности охватывает тот круг чувств, который связан с взаимными отношениями говорящих, а выразителем этих отношений являются ФО. Поскольку слова - обращения призваны не только привлечь внимание собеседника, но и выразить отношение говорящего к адресату, то они обладают известной степенью эмоциональной насыщенности.

Поиски системности ФО сводятся к распределению элементов по классам и разрядам на основании сходства и различия признаков. Обращение может быть выражено тремя классами слов : существительными, как собственными, так и нарицательными, местоимениями, субстантивированными прилагательными. В нашей диссертации предпринята попытка рассмотреть и проанализировать структурно-семантические и функциональные особенности имени существительного в функции обращения.

Исходя из социального характера языка и его функционирования в обществе для нас существенное значение приобретает коммуникативно-прагматическая и аксиологическая функция ФО, в соответствии с которыми язык дает возможность изучения системы ФО на фоне различных экстралингвистических факторов.

Исследуемый материал показал, что наиболее распространенную группу слов, выступающих в функции обращения, составляют имена существительные. Внутри класса существительных выделяются два лексических разряда : имена собственные (ИС, СИ или ^г) и имена нарицательные (ИН или N0). Появление экспрессивности как у ИС, так и у ИН происходит по одной и той же причине : благодаря употреблению той или иной лексической единицы не в той подсистеме, где она нормативна и нейтральна, а в другой подсистеме, где она маркированный член стилистической оппозиции (В.И. Болотов, 1972, с. 340).

По функциональному содержанию ИС можно разделить на личные имена , отчества фамилии ^гЗ, прозвища Каждый из выделенных разрядов может выступать в роли обращения.

Лингвистический анализ показал, что ИН в этом отношении неоднородны. Только определенные ИН, так или иначе связанные с названием лица, выполняют функции обращения. В практическом материале были и выделены следующие подклассы ИН согласно оппозиции «неэмоциональность-эмоциональность» :

ИН неоценочные: Термины родства 1Мс1

Традиционные термины вежливости N02 Термины, обозначающие титулы, чин, звание, ученую степень, профессию ИсЗ ИН оценочные : Окказиональные обращения ИрегБ

Собственно эмоционально-оценочные обращения № Оценочно-экспрессивные обращения №х И собственные, и нарицательные имена в функции обращения представляют собой отдельные подсистемы в системе форм обращения.

В нашей диссертации впервые в бурятском языкознании объектом исследования становятся ФО в их прагматическом ракурсе. Предметом нашего исследования явились имена существительные, которые составляют наиболее распространенную группу слов, выступающих в функции обращения.

Актуальность выбора темы обусловлена возросшим интересом к прагмалингвистике как важнейшему направлению в современном языкознании. Эта отрасль коммуникативной лингвистики призвана исследовать смысл лингвистической единицы в соотношении с факторами общения, и в частности с личностью коммуниканта, поэтому научный анализ ФО чрезвычайно важен для понимания механизмов человеческого общения. Актуальность исследования определяется также недостаточной изученностью специфики функционирования имен существительных в функции обращения на материале современного бурятского языка.

Новизна работы заключается прежде всего в том, что в ней впервые исследуются особенности функционирования и закономерности выбора ФО в акте коммуникации, описывается семантическая структура имен существтельных в функции обращения, их морфологические и синтаксические типы, обосновывается положение о ФО как маркере социального статуса коммуникантов. В диссертации впервые в бурятском языкознании предлагается классификация семантических структур оценочно-экспрессивных обращений, в которых одушевленным референтом выступает человек. С новых позиций рассматриваются полионимия ИС и векторные номинации в терминологии родства бурятского языка.

Цель данного диссертационного исследования состоит в установлении функционально-семантических особенностей имени существительного в функции обращения как одного из механизмов коммуникации.

Реализация данной цели предполагает решение ряда конкретных задач:

- изучить и описать языковые средства, используемые носителями языка для выражения обращения и реакции на него; проанализировать структурно-семантические, функциональные, социолингвистические особенности ФО в речи; выявить степень прагматической релевантности ФО в речевых актах;

-представить структурные типы и синтаксические средства интенсификации ФО;

- разработать принципы классификации имен существительных в функции обращения, провести их систематизацию.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что в ней на конкретном языковом материале продолжается исследование ФО как многоаспектного явления, делается попытка на основе выявленных закономерностей рассмотреть ФО как один из механизмов коммуникации, что призвано способствовать дальнейшей разработке проблем коммуникативной лингвистики, связанных со спецификой функционирования языковых средств разного уровня в процессе коммуникации и социолингвистическими характеристиками коммуникантов.

Практическая ценность работы определяется возможностью прогнозировать характер семантической организации новых ФО разных категорий и структурных типов, пополняющих лексический состав бурятского языка. Ее результаты могут быть использованы в преподавании разных аспектов бурятского языка, в лекциях, семинарских занятиях и спецкурсах по лексикологии, стилистике, теоретической грамматике современного бурятского языка, сравнительной типологии языков, преподавании бурятского языка как иностранного, где необходимо знание реалий этикета обращений для организации ролевой и деловой игры, написании дипломных и курсовых работ, а также в переводческой практике. Выделенные в работе наборы типовых оценочных маркеров социального статуса коммуникантов могут служить целям лексикографической практики в плане составления более полных толкований значений эмотивных единиц разных типов и классов.

Исходя из результатов исследования на защиту выносятся следующие основные положения диссертации:

1. ФО являются одним из механизмов коммуникации. Так как речевое поведение человека социально обусловлено, между структурой ФО и социальной структурой общества существует определенная корреляция.

2. Основным компонентом речевого акта является интерактивный блок «говорящий-адресат». Эффективность процесса коммуникации во многом зависит от правильности выбора ФО.

3. ФО выступает в речи маркером статусных характеристик коммуникантов. Статусная маркированность способствует выявлению асимметрии модели общения как социального взаимодействия . ФО способна идентифицировать сразу несколько статусных характеристик говорящего или адресата.

4. Закономерности функционирования ФО в процессе коммуникации определяются ее семантическими, прагматическими, морфологическими, синтаксическими и социолингвистическими особенностями.

5. Основным критерием выбора ФО является соотношение компонентов

РС.

Материалом исследования послужили существительные-обращения в коммуникативных актах. Выбор существительного в качестве предмета исследования связан с тем, что оно являясь универсальной лексико-грамматической категорией и имея широкие семантические возможности, обладает высокой информативностью и большой эмотивной потенцией в речи. Анализу подвергнуто 1140 примеров1, извлеченных методом сплошной выборки из произведений современной бурятской художественной литературы общим объемом в 7575 страниц. В исследуемом материале обнаружено антропонимов-200, терминов родства- 174, терминов вежливости-163, терминов, обозначающих чин, звание, профессию-173, окказиональных обращений-170, эмоционально-оценочных обращений-128, оценочно-экспрессивных обращений-132. Кроме того методом сплошного обследования словаря K.M. Черемисова было отобрано 215 терминов родства.

Обоснованием источника используемого материала исследования служит положение о том, что акт коммуникации является предметом художественного отражения. Художественная литература имеет прагматическую структуру, так как в ней фиксируются имитационные речевые акты - квазиречевые акты. Мы не включаем в наше исследование перевод на русский язык приведенных примеров, так как практика анализа показывает, что бурятские и русские ФО, являясь социальными символами данной национальной культуры, могут в какой-то мере совпадать или отличаться. Особую трудность для перевода представляют экспрессивные обращения. В связи с этим мы приводим высказывание Ч. Стивенсона, мнение которого мы полностью разделяем: «.дать точный перевод метафоры на неметафорический язык невозможно. Можно только давать интерпретации, но они всегда будут приблизительными. То, что иногда выдается за единственную интерпретацию метафоры, фактически является лишь наиболее очевидной, которая часто заслоняет многие

1 Мы не включили в исследуемый материал абстрактные имена существительные (14 ЛЕ), так как данная категория существительных не может рассматриваться как компонент интерактивного блока «говорящий-адресат», следовательно находится за рамками нашего исследования. другие периферические интерпретации (1985, с. 148). (Ср. Хара золигууд!

Саахарта уймэНэн батаганаИаа доро нохойнууд абяагуй байгаад, намайе шагнагты! (БПС, с.712). Эй вы, мужики и бабы, похожие на мух, слетевшихся на сахар (с.248(3). -Хара ухэрнууд! Ойлгоогуй гут? Тотшогты эндэИээ! (БПС, с.712). Черные коровы! Сгиньте сию минуту! Что вы топчетесь на месте/ (с. 248(3), перевод Н. Рыбко). На наш взгляд изучение ФО в сопоставительно-типологическом плане является перспективной областью исследования, где особое место должно быть отведено метафоре как одному из наиболее распространенных тропов, придающих обращению исключительную выразительность и чрезвычайно широко использующихся в акте коммуникации.

Работа иллюстрирована 8 таблицами.

Апробация работы. Основные положения и результаты проведенного исследования были представлены в виде докладов на заседаниях кафедры французского языка БГУ, научно-практических конференциях преподавателей БГУ, межрегиональной научно-практической конференции (ВСГАКИ, 1999), международной научно-практической конференции (ИГЭА, 1999). По теме диссертации имеется три публикации.

Структура работы. Поставленные задачи и материал анализа определили композицию диссертации Она состоит из введения, двух глав и заключения. К работе прилагается библиография, включающая 248 наименований на русском и иностранных языках, а также список источников иллюстративных примеров, содержащий 27 названий. В конце каждой главы приводятся выводы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функция обращения имен существительных в современном бурятском языке"

Выводы по § 2 Главы II.

1. Оценочно-маркированное обращение - это такое наименование лица, в основе номинации которого имеются один, реже два качественных признака, сопровождаемых оценкой, которая отражает положительное или отрицательное отношение субъекта к признакам адресата речи, составляющим основу наименования.

2. В ЭОО мы выделяем нейтрально-оценочные (тала, айлшан), мелиоративные (;инаг, мухаа) и пейоративные (золиг, мэхэшэн) наименования. Мотивация ИрегБ носит экстралингвистический характер. Выбор ИрегБ обусловлен индивидуальным вкусом говорящего. Анализ языкового материала показывает, что на узуальном уровне ИрегБ может приобретать эмоционально-оценочный ореол, в зависимости от пресуппозиции и прагматических целей и установок говорящего.

На лексическом уровне эмоциональная окраска и качественно-количественная характеристика лица в ЭОО достигаются прямым значением слова. Качественная интенсивность Ие в обращении достигается также с помощью выбора более сильного слова из ряда синонимов. Количественная интенсивность может выражаться в повторе слова, имеющего эмоционально-оценочное зачение или использовании двух или нескольких ЭОО одновременно. Нередко оба приема используются с их вариацией или градацией. Косвенным средством выражения эмоций при обращении является интонация.

3. Лингвистический анализ показывает, что эмоционально-оценочное отношение субъекта реси к адресату выражается в использовании коммуникативно-направленной метафоры в следующих семантических структурах: «человек - животное», «человек - мифическое существо», «человек птица»,» человек - растение», « человек - элементы неживой природы», «человек - социальные явления», «человек - часть тела человека (животного)». Наиболее частотными являются метафоры-обращения семантической структуры «человек - животное» (53%), из них самые распространенные метафоры -зоосемы нохой (25%), улэгшэн (8%), гулгэн (4,5%). Следующую наиболее распространенную группу ЭО составляет семантическая структура «человек - мифическое существо», где наиболее распространенными является метафоры-обращения шолмо (5,3%), шудхэр (6%). Другие метафоры-зоосемы отличаются единичным характером употребления. Эту избирательность бурятского языка можно объяснить, с одной стороны, традицией табуирования некоторых названий животных, с другой стороны, исторически в бурятском антропонимиконе активно использовались «обманные» имена, омонимичные названиям домашних и диких животных, названиям предметов домашнего обихода.

4 Анализ практического материала показывает, что для мелиоративных и пейоративных № и Иех характерно то, что они содержат не только оценку адресата речи, но также его действий, поступков, утверждений, замыслов и т.п. Большинство Мех основанны на бытовых реалиях и характеризуются сниженной тональностью. Метафоры приподнятой тональности в исследуемом материале единичны. Данный факт объясняется их преимущественным употреблением в сфере бытовой коммуникации, а также коммуникативным намерением говорящего: выразить свое отношение к адресату и оказать тем самым на него речевое воздействие с помощью №х, которое чаще всего имеет негативную оценку в его ценностной картине мира. К национально-культурной специфике метафор-обращений в бурятском языке следует отнести особую избирательность бурятского языка в использовании Иех, которая объясняется определенными национальными традициями. Кроме вышеперечисленых к ним следует отнести также нравственные законы почтительности и доброжелательности, в основе которых определяющим было глубокое осознание чувства кровного, а затем и территориального родства.

5. К морфологическим способам образования № и Ыех относятся уменьшительно-ласкательный суффикс -хан (-хон,-хэн); суффиксы множественного числа -ууд (ууд), -нууд (нууд), -д; частицы личного притяжания -мни, -мнай. На синтаксическом уровне дополнительными индикаторами оценки могут выступать прилагательные, причастия, местоимения, числительные и др. Качественные прилагательные сочетают в себе два аспекта - обозначение собственно признака и обозначение мелиоративной или пейоративной оценки. Анализ оценочной коннотации прилагательных, сочетающихся с № показывает, что они в основном представлены единицами пейоративной оценки, что является подтверждением тезиса о преобладании в языке эмоционально-отрицательной лексики. Наиболее распространенным прилагательным в модели Асу + Ые является цветовое прилагательное хара. В подобных обращениях эмоционально-оценочное воздействие воспринимается адресатом сильнее, так как эмоционально-оценочная характеристика направлена не на определенный предмет, а на опредмеченное качество и его обозначение отличается особо яркой экспрессивностью. Наиболее распространенная частица, усиливающая значение Ие или Ыех и выражающая возмущение - это модальная частица даИаа. Утвердительная частица даа передает правильность высказанной мысли. Междометия, выражающие чувства, эмоции в бурятском языке многочисленны.

6. Анализ языкового материала показывает, что в большинстве случаев выбор ФО, выраженных N6 или №х, диктуется прагматическим фактором и осуществляется субъектом речи сознательно, т.е. субъект желает обнаружить свои эмоции и намеренно их проявляет, чтобы вызвать определенные чувства у собеседника и тем самым оказать на него речевое воздействие.

Заключение

В связи с тем, что результаты исследования обобщены в сформулированны в выводах по главам, представляется целесообразным остановиться в заключении на некоторых наиболее существенных моментах, вытекающих из исследования в целом.

Анализ имеющихся определений обращения, выраженного именем существительным, позволяет заключить, что отечественные и зарубежные лингвисты едины во мнении о том, что обращение - это слово или словосочетание, обозначающее адресата речи (Ахманова О.С., 1969; Ожегов С.И., 1990, ЛЭС, 1990; Гак В.Г., 1981; Цыдендамбаев Ц.Б., 1963; Ж. Дюбуа, 1973; М. Гревис, 1959).

Фонетическая характеристика обращения в современном бурятском языке. Обращение - это интонационно обособленный компонент предложения, который характеризуется особой звательной интонацией, нередко сопровождаемый междометием (ЛЭС. Гак В.Г.). В бурятском языке наряду с многочисленными междометиями, служащими для выражения эмоций, волеизъявления имеются специальные междометия зова и обращения, при помощи которых обращаются или называют кого-либо не называя его имени: hooül hээй! ээ! алло! и др. (Цыдендамбаев Ц.Б.). Ярко выраженную звательную интонацию имеет оклик, сопровождаемый не только междометием или частицей, но и приобретающий гласный звук с эмфатической долготой на месте краткого гласного последнего слога. Частицв аа иногда трактуется как суффикс звательного падежа. Но в разговорной речи этот «падежный» суффикс превращается в эмфатическую долготу, в особенности, если конечный слог закрытый. Причем, интонация оклика в речи получает двоякое оформление : 1) если собеседник находится на близком расстоянии или при более плавном (не резком) оклике интонация передается преимущественно через долгий -аа

Убгаан ! Ошаар !); 2) если собеседник находится на значительном расстоянии или при резком оклике, звательная интонация передается через долгий -об : Шагдввр ! Объяснение данного лингвистического явления, возможно, находится в особых условиях жизни и быта бурят: полукочевой образ жизни, особенности более позднего расселения в улусе, скотоводческо-земледельческое хозяйство и т. п., когда при общении между собеседниками возникала необходимость учитывать разделяющую их дистанцию. Кроме того, особое значение в реализации оклика придается акустической силе приведенных звуков : звук ее, благодаря лабиализации и большему подъему языка, заметно отличается силой и высотой тона, что важно при передаче звука на расстоянии.

Лексическая характеристика обращения. Обращение может быть выражено: а) именем собственным, причем при обращении к одному и тому же адресату используются полионимы и номинативные дублеты; б) термином родства; в) термином вежливости; г) терминами, обозначающими титул, чин, звание, профессию; д) эмоционально-оценочными словами; е) словами в переносном значении с качественной семантикой ( в нашем материале - это оценочно-экспрессивные обращения) (ЛЭС, Гак В.Г., Цыдендамбаев Ц.Б., Васильева М.С., Лазарева A.A.).

Грамматическая характеристика. Обращение - грамматически независимый компонент предложения или более сложного синтаксического целого. Обращение может быть отдельным односоставным предложением. В качестве обособленного члена предложения обращение может выступать в начале, в конце и реже в середине предложения (Гак В.Г., Цыдендамбаев Ц.Б.,

А ^отттоал nwamwju

ПАЛ ¿л-1 w

O^noTTTömio пипо-Ф-оотл ст TiAfatiTiTOTTt. titrui тто ттам/л* к aii^^JiJinv jjuipuyivuv/ х vyi rimviiiix vjimimiu Axc*^i,wyxvwivj. существительного (ЛЭС). В роли обращения употребляются существительные, местоимения, субстантивированные прилагательные или эквивалентные им словосочетания (Ахманова О.С., М. Гревис). Морфологическая структура обращения отражает специфику словообразовательных средств бурятского языка: это условно-непроизводные и производные основы, образуемые суффиксальным способом, парные слова. Эмоциональная окраска обращения может быть усилена лично-притяжательными частицами -мни, -мнай. Обращение может быть распространенным и нераспространенным, причем и то и другое может сопровождаться междометием или частицей, способствующими усилению его звательной интонации. Определительную функцию при обращении выполняют имена прилагательные, причастия, примыкающие существительные, местоимения, порядковые числительные.

4. Функциональная характеристика обращения. И. В. Арнольд среди прагматических функций языка выделяет эмотивную функцию, т. е. передачу чувств говорящего; волюнтативную, т. е. волеизъявление и побуждение адресата к желаемому действию; аппелятивную, т. е. привлечение внимания слушателя, побуждение к восприятию сообщения; контактоустанавливающую - «в ситуациях, когда целью высказывания является не передача сообщения, а только проявление внимания к присутствию другого лица (например, в формулах вежливости); эстетическую - воздействие на эстетическое чувство. (1990, с. 8). В ходе исследования мы пришли к выводу, что цель контактоустанавливающей функции обращения несколько шире, чем в традиционном и широко принятом определении И.В. Арнольд. В частности, такой целью является не только проявление внимания к присутствию другого лица, но и выражение отношения к собеседнику и оказания , тем самым, на него речевого воздействия. Вслед за В.Г. Гаком мы выделяем первичную и вторичную функцию обращения. Первичной функцией обращения является установление и поддержание контакта с собеседником. Наиболее явно контактоустанавливающая (фатическая) функция обращения проявляется в том случае, когда имеется ряд собеседников и говорящий уточняет адресата речи, либо переходит от одного собеседника к другому: Зай, Цэрэн-Жаб Жамбал хоер, намаяа мэдэхэл байхат (Б, с. 114). Нютагайнгаа ерээдуйдэшье этигэлээ алдаИан ? Ши, Самбуу, ши, Сандуй, ши, Жамса ! (ХМ, с. 68). Нередко обращение сопровождает другие средства установления контакта: -Амар сайн, Дулмахан (ДД, с. 60). - Хара даа, Шираповна (БТ, с. 193).

Фатическая функция проявляется также в том, что обращение используется даже тогда, когда совершенно ясно, кто к кому обращается. Обращение это подчеркивает контакт между говорящими. Для примера В.Г. Гак приводит пьесуС,Беккета «В ожидании Годо», где персонажи в своем диалоге почти не употребляют обращений, что создает впечатление отсутствия коммуникативности, говорящие как-бы не слушают друг друга и каждый говорит «для себя».

Вторичные функции обращения реализуются в условиях избыточности, вне установления и поддержания контакта, когда ясно к кому обращена речь. К вторичным функциям вслед за В. Г. Гаком мы относим :

1. Выражение вежливости. Обращение, следующее в особенности, за основным сообщением, делает фразу менее обрывистой, более плавной: Эндуурбэт, хани нухэдни ! (НЗ, с. 322). Амар сайн, Нима axa ! (БД, с. 302). Такое обращение сопровождает нередко формулу вежливости или фразу-коммуникатив. Вторичность функции обращения при выражении вежливости проявляется в его постпозиции : адресат называется тогда, когда уже сказана фраза, с которой к нему обратились.

2. Эмотивная функция, а) выражение отношения к собеседнику, либо собственных переживаний говорящего : - Арил, саашаа . Бузар шудхэр . (ДБ, с. 26). Контакту станавливающая функция заключается не только в установлении контакта с адресатом, но и в доступе к его эмоциональной сфере и возможности влиять на него через перлокутивный акт. б) подтверждение мысли для придания си оильшеи категории

ПЛ^ТЖТТТТЛЛТТ! inuv l J-1

77 л, n;i v-ii/l/ïл./ аИплп

I/ 1». .V f L' l/t / . I » • ^ . bnr

M fi хэлэнэ даа (НЗ, с. 10). - Тиимэл гэшэ, залуу нухэр ! (МБЗ, с. 132).

3. Ритмическая функция. Избыточно употребленное обращение служит средством ритмической организации фразы. Оно нередко заполняет паузу между темой и ремой высказывания : Зай, ухибуудни, Булад . Балбар, яагаа томо болошоо гээшэбта / (БПС, с. 397). - Хулисэгты, гражданка .таниие би бэдэржэ ябанаб (БЗ, с. 19). - Ай, харгы кураха гэкэн аад, хаанакаа шамтай уулзабабиб, муха хуугэмни, мун гээшэ гуш, яагаа ехэ болошообши ? (ХН, с. 84). Обращения могут десемантизироваться и превратиться в междометия. В бурятском языке к междометиям, образовавшимся из обращения, относятся : ай, бурхап / 'ой, господи' !, шудхэр !, 'черт' !, шолмо !, 'дьявол' / (Грамматика, с. 330).В предложении: - Бурхан, Бурхан багша ! Би бака дуулагагуйб / (БПС, с. 280), бурхан - реальное обращение субъекта речи к богу. Во фразе : Ай, бурхан, яаканшъе, хэсуу байдал гээшэб / (АГ, с. 74), то же слово - междометие.

Наше исследование не претендует на исчерпывающий характер. В дальнейшем необходимо отметить целесообразность исследования ФО с позиций фреймовой семантики, получившей широкое распространение в лингвистике. Особое значение в переводческой практике приобретает проблема межъязыковой эквивалентности ФО, так как различия в области пресуппозиций, существующие у разноязычных коммуникантов, требуют введения в текст перевода дополнительных сведений. Изучение национально-культурной стереотипизации метафорических наименований в сопоставительно-типологическом плане позволяет проникнуть в общие закономерности человеческого мышления, выявить типичные ассоциации и вместе с тем проникнуть в специфику каждого из сопоставляемых языков. На наш взгляд, перспектива дальнейших исследований по названным проблемам с позиций коммуникативной лингвистики представляет особый интерес.

Список научной литературыДоржиева, Галина Сергеевна, диссертация по теме "Монгольские языки"

1. Абашеев Д. А. О порядке слов в бурятском повествовательном предложении // К изучению бурятского языка. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1969. - С. 84-87.

2. Адамушко Н. И. Социальная обусловленность функционирования коммуникативных единиц-обращений в современном немецком языке: Дис. канд. филол. наук. -М., 1972.

3. Акишина A.A., Формановская Н.И. Русский речевой этикет. -М., 1978. С.84-96.

4. Алдарова Н. Б. Дифференциация исконных личных имен бурят // Исследования по бурятской филологии. Улан-Удэ, 1978. - С.32-46.

5. Алдарова Н. Б. Бурятские личные имена тибетского происхождения // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Томск, 1976.

6. Алдарова Н. Б. Из охранных имен бурят // Ономастика Бурятии. Улан-Удэ, 1976. -Вып.26.

7. Алдарова Н. Б. Об описательных именах в бурятском языке // Вопросы бурятской филологии. -Улан-Удэ, 1973. Вып. 2. - С.63-78.

8. Алдарова Н. Б. О некоторых исконных бурятских личных именах // Вопросы филологии. Улан-Удэ, 1973. - Вып. 2. - С.79-86.

9. Алдарова Н. Б. Бурятский именослов // Байкал, 1973. № 6. - С. 123-138.

10. Алпатов В. М. Япония. Язык и общество. М.: Наука, 1988. - 136 с.

11. Алпатов В. М. Грамматическая система форм вежливости современного литературного японского языка: Автореф. дис.канд. филол. наук. М., 1971.

12. Аль-Кадими. Обращение в современном русском языке: Дис. канд. филол. наук. -Баку, 1968.

13. Амоголонов Д. Д. Современный бурятский язык. Улан-Удэ, 1958. - 336 с.

14. Андреева Л. Н. Лингвистическая природа и стилистические функции "значащих имен": Дис. канд. филол. наук. М., 1966.

15. Андреева С. В. Явления субстантивации в бурятском языке // Вестник Бурят, гос. ун-та. Сер. 6. Филология. Улан-Удэ, 1988. - Вып. 2. - С. 6-10.

16. Андреева Р. Ф. Семантико-стилистическое исследование французских пословичных фразеологизмов: Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1985. - 22 с.

17. Аполлонская Т. А. Семантико-синтаксический анализ именных словосочетаний во французском языке // Проблема слова и словосочетания. Л., 1980. - С. 75-82.

18. Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка. М.: Просвещение, 1990.-300 с. •

19. Артемова А. Ф. Формы обращения в английском языке // Иностр. яз. в школе, 1995. -№5.-С.63-66, 95.

20. Арутюнова Н. Д., Падчуева Е. В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. М. : Прогресс, 1985. - Вып. XVI. - С. 3-42

21. Арутюнова Н. Д. Языковая метафора (синтаксис и лексика). М., 1979.

22. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений /Оценка. Событие. Факт. /АН СССР, Ин-т языкознания. М.: Наука, 1988. - 338 с.

23. Ахманова О. С. Очерки по общей и русской лексикологии. М., 1957. - 238 с.

24. Бадмаева Л. Б. Семантическая характеристика деловой лексики бурятских летописей // Язык. Образование. Культура. Улан-Удэ, 1999. - С.138-143.

25. Бадмаева Л. Б. Антропонимы в бурятской летописи Вандана Юмсунова // Исследования по ономастике Прибайкалья. Улан-Удэ, 1990.

26. Балли Ш. Французская стилистика. М., 1961.

27. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955.

28. Бальжинимаева Ц. Ц. Именные словосочетания в бурятском языке. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ, 1997. - 130 с.

29. Банин В.А. Субстантивная метафора в процессе коммуникации: Автореф. дис.канд. филол. наук. М., 1995. - С.16.

30. Басаева К. Д. Семья и брак у бурят (вторая половина XIX- начало XX в.) Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1991. - 192 с.

31. Басаева К. Д. Современные тенденции в употреблении личных имен у бурят // Ономастика Бурятии. Улан-Удэ, 1976. - Вып. 26. - С.85-92.

32. Башкуев В. Б. Своеобразие личных имен предбайкальских бурят // Бурятские антропонимы и топонимы. Улан-Удэ, 1981.

33. Безяева М. Г. Вариативный ряд конструкций русской просьбы. Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 1998. -№ 1 - С.71-88.

34. Беломорец В. П. Изменения в составе оценочно-характеристической лексики в русском языке советской эпохи: Автореф. дис.канд.филол.наук. Днепропетровск, 1975.

35. Бертагаев Т. А. Сочетания слов и аналитические конструкции // Аналитические конструкции в языках различных типов. М., Л.: Наука, 1965.

36. Бертагаев Т.А. Ц.Б.Цыдендамбаев. Грамматика бурятского языка. Синтаксис. М., 1962.-С.316.

37. Бертагаев Т. А. О морфологическом строе бурятского языка. М., 1961. - С.31.

38. Бильтагурова О. Г. О социальных функциях родного и русского языка // Вопросы бурятско-русского двуязычия. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 1998.

39. Боголюбова Л. И. Ситуация общения и язык // Французский язык в свете теории речевого общения. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1992. - С. 141-200.

40. Болотов В. И. К вопросу о значении имен собственных // Восточнославянская ономастика. М., 1972.

41. Болотов В. И. Актуализация антропонимов в речи: Дис. канд. филол. наук. Ташкент, 1970.

42. Болотов В. И. Актуализация имен собственных личных в речи // Уч. зап. МГПИИЯ им. М. Тореза. М„ 1970. - Т.54.

43. Брусенцова Г. Н. Высказывание высокой степени оценки в современном французском языке: Автореф. дис.канд.филол. наук. М., 1985. - 25 с.

44. Будагов Р. А. Споры вокруг понятия нормы литературного языка // Борьба идей и направлений в языкознании нашего времени. М., 1978. - 248 с.

45. Будагов Р. А. Человек и его язык. М., 1974. - 262 с.

46. Будагов Р. А. Проблемы развития языка. М., 1965. - 73 с.

47. Будаев Б. Ж. О терминах родства у сартулов Бурятии //Этнокультурная лексика монгольских языков. Улан-Удэ, 1994. - С. 75-81.

48. Будаев Ц. Б. Бурятские диалекты (опыт диахронического исследования). Новосибирск, 1992.-216 с.

49. Будаев Ц. Б. Загадки монгольских народов. Улан-Удэ, 1980. - 95 с.

50. Будаев Ц. Б. Лексика бурятских диалектов в сравнительно-историческом освещении. Новосибирск, 1978. - 300 с.

51. Будаев Ц. Б., Бураев И. Д. Бурятский язык. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1972. -40 с.

52. Будажапова Л. Б. Бурятские личные имена тибетского происхождения // Вопросы бурятской филологии. Вестник Бурят, гос. ун-та. Сер.6. Филология. - Улан-Удэ, 1997.-С. 121-127.

53. Бураев И. Д. Проблемы классификации бурятских диалектов // Проблемы бурятской диалектологии. Улан-Удэ, 1996. - С.3-16.

54. Бураев И. Д., Шагдаров Л. Д. О бурятских личных именах // К изучению бурятского языка. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1969. - С. 106-116.

55. Бураев И. Д. О бурятских личных именах // Вопросы преодоления пережитков прошлого в быту и сознании людей и становление новых обычаев, обрядов и традиций у народов Сибири. Улан-Удэ, 1969. - Вып. 2.

56. Бураев И. Д. Сартульский говор // Исследования бурятских говоров. Улан-Удэ, 1965.-Вып. 1.-С. 108-150.

57. Бураев И. Д., Дугаров Н. Б., Бадмаев А. Р. Бурятские имена // Справочник личных имен народов РСФСР. М. : Сов. энциклопедия, 1965.

58. Бюраева Э. И. Термины родства у эхиритских бурят // Этнокультурная лексика монгольских языков. Улан-Удэ, 1994. - С. 68-74.

59. Вайгла Э. А. Эмоциональная лексика современного русского языка и проблемы ее перевода (на русско-эстонском материале): Дис.канд. филол. наук. Тарту, 1977. -215 с.

60. Васильев Л. В. К вопросу об экспрессивности эмоциональных средствах // Славянский филологический сборник. Уфа, 1962. - С. 108.

61. Васильева М. С. Этническая педагогика бурят. Улан-Удэ, 1998. - 132 с.

62. Велтисова А. В. Обращение в современном русском языке в сопоставлении с английским: Дис. канд. филол. наук. М., 1963.

63. Вейнрейх У. О семантической структуре языка // Новое в лингвистике. М., 1981. -С. 166-169.

64. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. М.: Русский язык, 1983. - 268 с.

65. Виноградова В. Н. Стилистические средства словообразования // Стилистические исследования. М., 1972. - С. 175.

66. Виноградов В. В. Русский язык. М., 1972. - 192 с.

67. Виноградов В. В. Основные вопросы синтаксиса // Вопросы грамматического строя. М., 1955.

68. Виноградов В. В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. М.: Высш. шк., 1986. - 639 с.

69. Винокур Т. Г. Синонимия в функционально-стилистическом аспекте // Вопросы языкознания. 1975. - № 5 - С. 60.

70. Вольф Е. М. Метафора и оценка // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. -С. 52-65.

71. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. М.: Наука, 1985. - 232 с.

72. Вольф Е. М. Варьирование в оценочных структурах // Семантическое и формальное варьирование. М., 1979.

73. Воробьев В. В. Лингвокультурология. Теория и методы. М.: Изд-во РУДН, 1977. -331 с.

74. Гак В. Г. Языковые преобразования. Школа "Языки русской культуры". М., 1988. - 763 с.

75. Гак В. Г. Эмоции и оценки в структуре высказывания и текста // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1997. - № 3. - С. 87-95.

76. Гак В. Г. Универсальное и специфическое // Метафора в языке и тексте. М. : Наука, 1988. - С. 11-26.

77. Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка (Синтаксис). М., 1981.-1 -»/"»*■> < АЛ165.1УУ.

78. Гак В. Г. Сравнительная типология французского и русского языков. М., 1976. -299 с.

79. Галданова Г. Р. Закменские буряты. Историко-этнографические очерки (Вторая половина XIX- первая половина XX в.) Новосибирск : Наука, 1992. - 181 с.

80. Галкина-Федорук Е. М. Обращение как семантико-стилистическое средство в стихах С. Есенина// Проблемы современной филологии. М., 1965.

81. Галкина-Федорук Е. М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке // Сб. ст. по языкознанию М. : Изд-во МГУ, 1958. - С. 103-105.

82. Гасанов М. В. Обращение в современном азербайджанском языке: Дис. канд. фи-лол. наук. Баку, 1969.

83. Гнатюк А. Д. Средства создания экспрессии и ее идентификация в газетно- журнальных жанрах: Автореф. дис.канд. филол. наук. Киев, 1984. - 25 с.

84. Грамматика бурятского языка. Фонетика и морфология. М.: Изд-во восточной литературы, 1962. - 339 с.

85. Дамдинов Д. Г. О деминутивах бурятского языка // Исследования по бурятской филологии. Улан-Удэ, 1978. - С. 47-50.

86. Данилина Е. Ф. Прозвища в современном русском языке // Восточнославянская ономастика. М., 1979. - С. 196-197.

87. Дарбеева А А. Параллельные формы ЛИ бурят // Антропонимика. М.: Наука, 1970.-С. 205-211.

88. Дарбеева А. А. Повторы и удвоения в бурятском языке // К изучению бурятского языка. Улан-Удэ, 1969. - С.91-99.

89. Дарбеева А. А. К вопросу о социальной сущности личных имен в монгольских языках // Ономастика Бурятии. М.: Наука, 1969.

90. Дарбеева А. А. К вопросу о парных словах в бурятском языке // Вопросы литературного бурятского языка. Улан-Удэ, 1963.

91. Динганорбоева Ц. Т., Митрошкина А. Г. Варианты эвфемизмы в бурятской антро-понимии // Вопросы ономастики. - Свердловск, 1982.

92. Долинин К. А. Стилистика французского языка. Л., 1978. - 342 с.

93. Дондуков У.-Ж. Ш. Влияние русского языка на развитие и обогащение лексического состава бурятского языка. Улан-Удэ, 1974. - 98 с.

94. Дондуков У.-Ж. Щ. Парное словообразование имен существительных в бурятском языке // Вопросы литературного бурятского языка. Улан-Удэ, 1963. - С.29-45.

95. Дугар-Жабон Д. Д. Бурят хэлэн. Улан-Удэ, 1958.

96. Дугаров Н. Б. Заметка о животноводческой терминологии бурятского языка // Вопросы литературного бурятского языка. Улан-Удэ, 1963. - С. 109-115.

97. Дырхеева Г. А. Особенности функционирования бурятского и русского языков в Республике Бурятия и бурятских национальных округах // Проблемы бурятской диалектологии. Улан-Удэ, 1996. - С. 17-33.

98. Ермаченко М. Н. Семантико-грамматические особенности имен собственных: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1970.

99. Жураковская Н. В. Экспрессивная лексика русских старожильческих говоров Среднеобского бассейна: Дис. канд. филол. наук. Томск, 1971. - 249 с.

100. ЮО.Звегинцев В. А. Предложение и его отношение к языку и речи. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976. - 307 с.101.3вегинцев В. А. Семасиология. М., 1957. - С. 171-172.

101. Зимин Ж. А. Имена и фамилии аларских бурят // Бурятские антропонимы и топонимы. Улан-Удэ, 1981.

102. ЮЗ.Ивин А. А. Основания логики оценок. М., 1970. - 122 с.

103. Ильина Н. В. Семантика оценочных конструкций в художественном тексте // Лин-гводидактические вопросы речевой деятельности в подготовке учителя иностранного языка: Тез. к науч.-метод. конф. Иркутск, 1988. - С. 46-47.

104. Исследования бурятских говоров. Улан-Удэ, 1968. - Вып. 2.

105. История Бурят-монгольской АССР. Улан-Удэ, 1954. - Т. 1.

106. Карасик В. И. Этикет и английский язык // ИЯШ, 1993. № 2 - С. 57-59, 75.

107. Ким Л. Л. Лексические средства послеоктябрьской сатиры Маяковского (к вопросу об оценочной функции слова): Автореф. дис. канд.филол. наук. Ташкент, 1956.

108. Киселева Jl. А. Некоторые проблемы изучения эмоционально-оценочной лексики современного русского языка // Ученые записки ЛГИИ им.А.И.Герцена. 1968. -Т.281,-С. 377-414.

109. Ю.Климова О. И. Полярная эмоциональная оценка в пределах одного слова // Герце-новские чтения, 28-е. Филол. науки. Л. : Изд-во ЛГНИ, 1975. - С. 82-88.

110. Ковалевская Е. Г. Соотношение экспрессивно-эмоционального и понятийного в содержании оценочных слов-обращений // Слово в лексико-семантической системе языка. Л., 1972.

111. Кодухов В. И. Контекст как лингвистическое понятие // Языковые единицы и контекст. Л., 1973.

112. Колосов П. И. Стилистическая роль обращений // Русский язык в школе, 1938. -№1.

113. Кошель Г. Г. Оценочные предикатные номинации в современном английском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Новосибирск, 1980. - 27 с.

114. Кривонос С. М. Лингвостилистические средства выражения категории оценки (на материале публицистиических произведений К.Цеткин). М., 1980.

115. Пб.Крушельницкая К. Г. О синтаксической природе "актуального членения" предложения // Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М., 1969.

116. Крюков м. В. Личное имя и термины родства // Ономастика Востока. М.: Наука, 1980.-С. 27-31.

117. Кунин А. В. Механизм окказиональной фразеологической номинации и проблема оценки // Сборник науч. тр. МГПИИЯ им.М.Тореза. М., 1980. - Вып. 158. - С. SS-SS.

118. И9.Культура и быт народов Бурятии. Улан-Удэ, 1965.

119. Культурно-бытовые традиции бурят и монголов. Улан-Удэ, 1965.

120. Кунин A.B. Курс фразеологии современного английского языка. М., Высш. шк., 1986.-336 с.

121. Курилович Е. Положение имени собственного в языке // Очерки по лингвистике. -М„ 1962.

122. Лаврентьева Н. Б. О некоторых особенностях категории экспрессивности глагола (на материале говоров Новосибирской области) // Новосибирск, 1977. С. 24-41.

123. Лазарева А. А. Типовые модели антропонимов и топонимов (на материале бурятского и китайского языков) // Филологический сборник памяти В.Ц.Найдакова. -Улан-Удэ: Изд-во БНЦ, 1998. С.276-280.

124. Лазарева A.A. Этнографические особенности терминов обращения в восточных языках (на материале бур. и кит. языков) // Традиционный фольклор в полиэтнических странах. Улан-Удэ, 1998. С. 109-110.

125. Левит 3. Н. Лексикология французского языка М.: Высш. шк., 1979. - 159 с.

126. Леонтьев А. А. Общие сведения об ассоциациях и ассоциативных нормах: Словарь ассоциативных норм русского языка. М. : Изд-во МГУ, 1977.

127. Леонтьев А. А. Психология общения. Тарту, 1974. - 219 с.

128. Леонтьев А. А. Общественные функции языка и его функциональные эквиваленты1. Оп, тг, „ Л/Г 1071^AOOirv V7 Vlj-J,^^ low. 1*1., А У t i .

129. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977.

130. Леонтьев А. Н. Вступительная статья //Восприятие и деятельность. М.: Изд-во МГУ, 1976.

131. Личность в культурах Востока и Запада. Новосибирск, 1994.

132. Лошманова Л. Т. Специфика обращений молодежной речи // Герценовские чтения, 25-е. Филологические науки. Л., 1972.

133. Лукьянова Н. А. Экспрессивность в системе, словаре и речи. Человеческий фактор в языке //Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991. - С. 157-179.

134. Лукьянова Н. А. Экспрессивная лексика разговорного употребления. Новосибирск: Наука, 1986. - 203 с.

135. Лукьянова Н. А. О семантике и типах экспрессивных лексических единиц. I. Семантика // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Новосибирск, 1979. - Вып. 8. - С. 12-46.

136. Любимова Л. М. Некоторые аспекты лингвоэкологии // Язык. Образование. Культура. Улан-Удэ, 1999. - С. 100-103.

137. Марголина Ц. 3. Интонация обращения в современном немецком языке: Дис. канд. филол. наук. 1973.

138. Маркелова Т. В. Функционально-семантическое поле оценки в русском языке // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 1994. - № 4 - С. 12-19.

139. Мартынова А. А. Экспрессивные фразеологические единицы, характеризующие человека в современном французском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1990. 15 с.

140. Милосердова Е. В. Как важно быть вежливым // Иностр. яз. в школе, 1991. № 4. -С. 104-106.

141. Митрошкина А. Г. Вопросы методологии изучения бурятской антропонимии // Исследования по ономастике Бурятии. Улан-Удэ, 1987.

142. НЗ.Митрошкина А. Г. Бурятская антропонимия. Новосибирск: Наука, 1987. - 220 с.

143. Митрошкина А. Г. Из истории развития системы бурятских личных имен // Этническая ономастика. М.: Наука, 1984. - С. 93-96.

144. Митрошкина А. Г. Морфологическая структура исконно бурятских личных имен и семантика их апеллятивов // Ономастика Бурятии. Улан-Удэ. - С. 46-68.

145. Митрошкина А. Г. Методика собирания ономастического материала в Западном и Восточном Прибайкалье. Иркутск, 1971.

146. Монраев М. У. Динамика личных имен г. Элисты // Ономастика Калмыкии. Элиста, 1983.

147. Монраев М. У. Некоторые вопросы калмыцкой антропонимии // Ономастика Поволжья. -Горький, 1971.

148. Намжилон Ц. Н. Терминология родства в говоре североселенгинских бурят // Диалектная лексика в монгольских языках. Улан-Удэ, 1987. - С. 60-85.

149. Национально-культурная специфика речевого поведения народов СССР. М.: Наука, 1977. - 352 с.

150. Национально-культурная специфика речевого поведения. М., 1982. - 150 с.

151. Никонов В. А. Имя и общество // Очерки по ономастике. М.: Наука, 1974. - 276 с.153.0ликова М. А. Обращение в современном английском языке: Дис. канд. филол.наук. Киев, 1973.

152. Орловская М. Н. Имена существительные и прилагательные в современном монгольском языке. М.: Изд-во вост. илт-ры, 1961 .-113с.

153. Павлова Н. М. Эмоциональное значение в лексикографическом отражении: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1971.

154. Падохина О. А. О роли эмоциональных средств в языке научной литературы: Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1982. - 16 с.

155. Падучева Е.В. Пресуппозиция // Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 1990.

156. Панасюк А. Т. Экспрессивная лексика современного русского языка: Дис. канд. филол. наук. М., 1973. - 180 с.

157. Паншина О. Б. Мелиоративы-заимствования в современном французском языке // Современный французский язык в его динамическом аспекте. М., 1987. - С. 126135.

158. Подольская Н. В. Проблемы ономастического словообразования // Вопросы языкознания, 1990. №3. - С. 40-53.16¡.Подольская Н. В. Словарь русской ономастической терминологии. М., 1978.

159. Покровская А. А. Термины родства в тюркских языках // Историческое развитие лексики тюркских языков. М., 1961. - С. 11-81.

160. Полубиченко JI.B. «Ложные друзья переводчика» как культурологическая проблема//Россия и Запад: диалог культур. М., 1997. - Вып. 4. - С. 109.

161. Поройкова К. А. Проблемы эмоциональной лексики в советском языкознании // Материалы научной юбилейной сессии Ярославск. пед. ин-та, посвященной 50-летию ВОСР. Ярославль, 1968. - С. 133-136.

162. Привалова М. И. Собственные имена и проблема омонимии. Томск, 1976. - 57 с.

163. Проничев В. П. Синтаксис обращения. Л., 1971.

164. Проничев В. П. Изобразительные средства обращений в современном русском языке // Вестник ЛГУ, 1967. № 14.

165. Пюрбеев Г. Ц. Речевой этикет и язык жестов у монголов и калмыков // Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР. М., 1982.

166. Раевская О. В. О субстантивации прилагательных во французском языке // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1994. - № 4. - С. 19-23.

167. Рассадин В. И. О тюркизмах в бурятском языке // К изучению бурятского языка. -Улан-Удэ, 1969.-С. 129-134.

168. Реформатский A.A. Введение в языкознание. М.: Просвещение, 1967.

169. Руднев А. Г. Обращение // Учебные записки ЛГПИ. 1955. - Т. 104.

170. Савранский И. Л. Коммуникативно-эстетические функции культуры. М.: Наука, 1979. - 231 с.

171. Сайфуллаев Р. Р. Обращение в современном узбекском языке: Дис. канд. филол. наук. Самарканд, 1966.

172. Санжеев Г.Д. Синтаксис монгольских языков. М., 1934.

173. Серебрякова Ю. А. Философские проблемы национального самосознания и национальной культуры. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1996. - 183 с.

174. Скепская Г. И. Введение в синтагматику. М., 1979. - 129 с.

175. Старикова Ю. В. Социолингвистический аспект прагматической функции экспрессивных ФЕ (на материале французской прессы): Дис. канд. филол. наук. 1996. -146с.

176. Степанова А. Н., Сухоцкая Л. И. О моделировании целевой ситуации и ее номинации в языке // Иностр. яз. в школе, 1980. № 6.

177. Соколовская К. А. Прагматическая интерпретация аспектуальной характеристики высказываний // Вопросы языкознания, 1993. № 5. - С. 59-69.

178. Стивенсон Ч. Некоторые прагматические аспекты значения // Новое в зарубежной лингвистике, 1985.-Вып. 16. -С.129-154.

179. Ступина Е. В. Семантико-стилистические особенности функционирования эмоционально-оценочных лексических единиц (на материале французских эмоционально-лексических единиц диапазона неодобрения): Автореф. дис.канд. филол. наук. -М., 1993.-24 с.

180. Суперанская А. В. Имя через века и страны. М.: Наука, 1990. - 188 с.

181. Суперанская А. В. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973. - 365 с.

182. Суперанская А. В. Структура имени собственного. Фонология и морфология. М. : Наука, 1969.-207 с.

183. Сыденова Р. П. Иерархия общинных образований в Бурятии (вторая половина XIX начало XX в.) // Традиционная обрядность монгольских народов. - Новосибирск, 1992. - С. 9-24.

184. Сэржээ Ж. Морфологическая структура монгольских личных имен // Монгольский лингвистический сборник. М.: Наука, 1985.

185. Тарасов Е. Ф., Сорокин Ю. О. К проблеме вербальной категоризации, или картины мира // Национально-культурная специфика речевого поведения. М.: Наука, 1977.

186. Тарасова И. П. Структура личности коммуниканта и речевое воздействие // Вопросы языкознания, 1993. № 5. - С. 70-81.

187. Тарасова И. П. Структура смысла и структура личности коммуниканта // Вопросы языкознания, 1992. № 4. - С. 103-110.

188. Телия В. Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. М., 1991. - С. 36-66.

189. Телия В. Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочная функция // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 26-52.

190. Телия В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986. - 143 с.

191. Титц Габриэле. Этикетные формулы обращения и привлечения внимания в современном русском языке: Дис. канд. филол. наук. Воронеж, 1977.

192. Томахин Г. Д. От страноведения к фоновым знаниям носителей языка и национально-культурной семантике языковых единиц в их языковом сознании // Рус. яз. за рубежом, 1995. -№ 1. С. 54-58.

193. Томахин Г. Д. Реалии в культуре и языке // Иностр. яз. в школе, 1981. № 1. - С. 6469.

194. Томахин Г. Д. Лексика с культурным компонентом значения // Иностр. яз. в школе, 1980 № 6. - С.47-50.

195. Трушина JI. Б. Диалог культур при профессиональном общении бизнесменов // Рус. яз. за рубежом. 1997. - № 1. - С. 98-102.

196. Турунен Н. Развитие компетенции межкультурного общения у финских студентов продвинутого этапа обучения // Россия и Запад: Диалог культур. М., 1997. -Вып.4. - С. 337-338.

197. Утюжников А. В. Статус коммуникативно-прагматических категорий в лингвистике // Лингво-дидактические вопросы речевой деятельности в подготовке учителя иностранного языка. Иркутск, 1988. - С. 116-117.

198. Уфимцева А. А. Типы словесных знаков. М.: Наука, 1974. - 239 с.

199. Уфимцева А. А. Слово в лексико-семантической системе. М.: Наука, 1968. - 272 с.

200. Фортунатов Ф.Ф. Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1956. — Т.1.

201. Хахалова С. А. Категория метафоричности (формы, средства выражения, функции): Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 1997. - 32 с.

202. Хидекель С.С., Кошель Г.Г. Оценочный компонент лексического значения слова // Иностр. яз. в школе, 1981. №4. - С.7-10.

203. Худяков И. Н. Об эмоционально-оценочной лексике // Филологические науки. -1982.-№2.-С. 79-82.

204. Цинциус В. И. Алтайские TP и проблема их этимологии // Проблема общности алтайских языков: Тез. докл. Л. : Наука, 1969. - С. 30-33.

205. Цыдендамбаев Ц. Б. Родословные таблицы бурят на письменном монгольском языке как источник изучения антропонимов // Бурятские антропонимы и топонимы. -Улан-Удэ, 1981.

206. Цыдендамбаев Ц. Б. К взаимовлиянию русского и бурятского языков // Взаимовлияние языков в Бурятии. Улан-Удэ, 1978.

207. Цыдендамбаев Ц. Б. Изучение ономастики Бурятии и исторически связанных с ней регионов // Ономастика Бурятии. Улан-Удэ, 1976. - Вып. 26. - С.3-22.

208. Цыдендамбаев Ц. Б. Бурятские исторические хроники и родословные. Улан-Удэ, 1972.

209. Цыдендамбаев Ц. Б. О стилистической дифференциации лексики бурятского языка // Вопросы литературного бурятского языка. Улан-Удэ, 1963.

210. Цыдыпов Ц. Ц. Аналитические конструкции в бурятском языке. Улан-Удэ, 1972.- 294 с.

211. Цырендоржиева Ц. Ш. Современная антропонимия бурят г.Улан-Удэ // Бурятские антропонимы и топонимы. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1981.

212. Чагдуров С. Ш. Заметки о сартульском говоре // Записки Бурят-Монг. научно-исслед. ин-та культуры. Улан-Удэ, 1951. - Вып. 2. - С. 154-165.

213. Черданцева Т. 3. Метафора и символ во фразеологических единицах // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 78-92.

214. Черемисина М. И. Экспрессивный фонд и пути его изучения // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Новосибирск, 1979. - Вып. 8. - С. 3-11.

215. Черкасс И. А. Языковые реалии и перевод // Россия и Запад: Диалог культур. М., 1997. Вып.4. - С. 115-116.

216. Чичагов В. К. Из истории русских имен, отчеств и фамилий. М., 1959. - 72 с.

217. Шабалина JI. И. Слово как средство эмоциональной оценки в сатире H.A. Некрасова: Автореф. дис. канд. филол. наук. Тбилиси, 1971.

218. Шагдаров Л.Д. Г.Д.Санжеев и актуальные проблемы бурятского литературного языка // Материалы Всерос. науч. конф. "Санжиевские чтения-4". Улан-Удэ, 1999. -С. 77-81.

219. Шагдаров Л. Д. Становление единых норм бурятского литературного языка в советскую эпоху. Улан-Удэ, 1976. - 106 с.

220. Щагдаров Л. Д. О новых правилах орфографии // Вопросы литературного бурятского языка. Улан-Удэ, 1963. - С. 47-75.

221. Шагдарова Д. Л. Задачи сопоставительного изучения лексико-семантических отношений в бурятском и русском языках в связи с вопросами перевода // Материалы Всерос. науч. конф. "Санжиевские чтения-4 " (Улан-Удэ, апрель, 1997). Улан-Удэ.- 1999.-С. 81-86.

222. Шаховский В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка: Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 1988. - 39 с.

223. Шейгал Е. И. О соотношении категорий интенсивности и экспрессивности // Экспрессивность на разных уровнях языка. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1984. - С. 6065.

224. Шмелев Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973.

225. Шрамм А. Н. Очерки по семантике качественных прилагательных. Л., 1979. -132с.

226. Шулунова Л. В. Этнический аспект билингвизма // Язык. Образование. Культура. -Улан-Удэ, 1999.-С. 104-107.

227. Шулунова Л. В. Ономастика Прибайкалья. Улан-Удэ: Бурят.кн.изд-во, 1995. - 204 с.

228. Шулунова Л. В. Лингвистическое краеведение и вопросы наследия духовной культуры народа // Банзаровские чтения, посвящ. 170-летию со дня рождения Д. Банза-рова. Улан-Удэ, 1990.

229. Шулунова Л. В. Синтаксические функции бурятских собственных имен // Исследования по ономастике Прибайкалья. Улан-Удэ, 1990.

230. Шулунова Л. В. Прозвища в антропонимии бурят. Улан-Удэ: Бурят, кн. изд-во, 1985.-90 с.

231. Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

232. Щетинкин В. Е. Пособие по переводу с французского языка на русский. М.: Просвещение, 1987. - 159 с.

233. Юдкин И. Е. К вопросу об обращении: Дис. канд. филол. наук. Тбилиси, 1959.

234. Ярцева В. H. Пределы развертывания синтаксических структур в связи с объемом информации // Инвариантные синтаксические значения и структуры предложения. -М., 1969.

235. Benveniste Е. Formes nouvelles de la composition nominale. Bulletin de la Société de linguistique de Paris, t. 61, Fasc. 1, 1966, p. 90.

236. Wunderlich D. Pragmatique, situation d'enonciation et deixis // Languages. 1972. № 26.

237. Список использованных словарей

238. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1969.

239. Большая Советская Энциклопедия (БСЭ). Т. 29. 3-е изд. - М., 1978.

240. Краткий словарь когнитивных терминов /Под общ. ред. Е. С. Кубряковой. М.: Изд-во МГУ, 1997.-245 с.

241. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. ■ 682 с.СЛЭа)

242. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: Русский язык, 1990. - 921 с.

243. Словарь иностранных слов. М.: Русский язык, 1993.

244. Словарь латинских крылатых слов. М., 1988. - 957 с. (елке)

245. Философский словарь. М.: Политиздат, 1981. - 445 с.

246. Черемисов К. М. Бурятско-русский словарь. М„ 1973. - 803 с. (6РС)

247. Список использованных текстов

248. Ангабаев С. Голой эрьедэ. -Улаан-Удэ: БНХ, 1966. 121 н. (АГ).

249. Ангархаев А. Мунхэ ногоон хасуури. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1982. 366 н. (ВЦ).

250. Ангархаев А. Суранзан. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1972. - 68 н. (АС).

251. Бадлуев Ш.-С. Тухэреэн жэл. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1975. - 329 н. (БТ).

252. Балдано Н. Г. Пьесы. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1963. - 348 н. (Б).

253. Балдано Н. Г. Дулэн. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1977. - 343 н. (БД).

254. Батожабай Д. О. Зужэгууд. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1981. - 221 н. (БЗ).

255. Батожабай Д. О. ТооршдэЬэн хуби заяан. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1985. -827 н. (БПС).

256. Буряадай уран зохёолшодой рассказууд. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1967. -395 н. (Р).

257. Дамбаев Г.-Д. Дэлгэр сэдьхэл. Туужанууд. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1979. -188 н.(ДД).

258. Дамдинжапов Ц. Ж. Сахилгаан хулэгууд туужа. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1968.- 124 н. (ДС).

259. Дамдинжапов Ц. Ж. Ажабайдалай таабаринууд. Улаан-Удэ : БНХ, 1979. - 155 н. (ДА).

260. Дугаров Д. Д. Хаанабши, минии Ьолонго? Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1971. -231 н. (ХМ).

261. Дугаров Д. Д. Хангай. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1984. - 231 н. (ДХ).

262. Замай Иудал. Муноо уеын рассказууд. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1976. - 372 н. (3h).

263. Мунгонов Б. М. Харьялан урдаа Хёлгомнай. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1960.-471 н. (БХ).

264. Мунгонов Б. М. Баян зурхэн. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1974. - 215 н. (БЗ).

265. Намсараев X. H. Уудэй толон. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1950. - 320 н. (ХНЗ).

266. Намсараев X. Н. Рассказууд, повестьнууд. Нэгэдэхи ном. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1986. - 332 н. (ХН).

267. Намсараев X. Н. Ульгэрнууд, зужэгууд. Гурбадахи ном. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1988. -416 н. (НЗ).

268. Цыдендамбаев Ч-Д. Ц. Банзарай хубуун нэгэдэхином Доржо. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1953.-291 н. (ДБ).

269. Цыдендамбаев Ч-Д. Ц. Банзарай хубуун нэгэдэхином Доржо. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1953. - 456 н. (ЦБ).

270. Цыдендамбаев Ч-Д. Ц. Жэлнай хабарЪаа эхилдэг. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл 1973,-254 н. (ЦЖ).

271. Цыденжапов Ш.-Н. Эрьюулга. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1986. - 124 н (ЦЭ).

272. Шагжин Ц. Г. Эжымниунэн туужа. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1968. - 45 н (ШЭ).

273. Ябжанов Б. Н. Саяанай домог. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл. - 139 н. (ЯС).

274. Ябжанов Б. Н. Хулеэгдээгуй уулзалга. Улаан-Удэ: Буряад. ном. хэблэл, 1963. ■ 59н. (ЯХ).