автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Интеллигенция и Православная Церковь в социокультурном развитии российского общества в конце XIX - начале XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Интеллигенция и Православная Церковь в социокультурном развитии российского общества в конце XIX - начале XX века"

па правах рукописи

СОЛОВЬЁВ Андрей Авенирович

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ И ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ РАЗВИТИИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА В КОНЦЕ XIX-НАЧАЛЕ XX ВЕКА

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора исторических наук

о 5 ¡.;;.р г::з

Иваново-2009

003463038

Работа выполнена в Ивановском государственном университете

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор

Меметов Валерий Сергеевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Волков Валерий Степанович, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена (г. Санкт-Петербург)

доктор исторических наук, профессор Ершова Эльвира Борисовна, Государственный университет

управления (г. Москва)

доктор исторических наук, доцент Усманов Сергей Махмудович, Ивановский государственный

университет

Ведущая организация: Институт переподготовки и

повышения квалификации

преподавателей гуманитарных и социальных наук Московского государственного университета

им. М.В. Ломоносова

Защита состоится «20» марта 2009 г. в 9 ч. 30 мин, на заседании диссертационного совета Д212. 062. 02 при Ивановском государственном университете по адресу, г. Иваново, ул. Тимирязева, д. 5, ауд. 102.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ивановского государственного университета

Автореферат разослан «М » ФЕ-БРАЛ/1 2009 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

Тюленев В.М.

Общая характеристика работы

Актуальность проблемы исследования. Поиск абсолютных духовных ценностей и обретение нравственного идеала в особой степени присущи двум социокультурным феноменам русской истории - интеллигенции и Церкви. В интеллектуальной традиции они стоят неразделимо и, вместе с тем, являются разнополюсными силами притяжения. Во многом схожая в функциональном отношении миссия интеллигенции и Церкви, выраженная в религиозно-нравственном просвещении народа, зачастую приводит к их взаимному отчуждению, что негативно влияет на духовное развитие нации. Ретроспективный анализ сосуществования данных социокультурных феноменов в едином духовном поле русской культуры поможет, как нам кажется, избежать соблазнов явно популистских и модных в настоящее время в политико-государственном контексте теорий искусственного соединения или же разъединения интеллигенции и Церкви.

Проблема взаимоотношений представителей Русской Православной Церкви (далее -РПЦ) и интеллигенции в России в конце XIX - начале XX в. представляется актуальной и своевременной в контексте русской история начала XXI столетия. Тенденция к утрате самоидентификации русской нации вследствие нивелирования понятий «духовности» и «культуры», односторонняя приоритетность материалистического понимания смысла жизни отдельного человека, игнорирование исторических традиций прошлого ставит вопрос о существенной деформации России как самостоятельного духовного субъекта в дальнейшем развитии человеческой цивилизации.

Опыт исторического прошлого показывает, что отношения между интеллигенцией и РПЦ, выражая различные типы мировоззрений, составляют в целом тот стержень, который придаёт внутреннее единство национальной культуре. Синтез веры, носителем которой выступает Церковь и знания, олицетворяющего предназначение интеллигенции, может обеспечить развитие общества на принципах нравственности и возрождения России как уникального духовного образования.

Многие вопросы, поставленные в диалоге представителей интеллигенции и Церкви на рубеже XIX - XX вв., не были решены за прошедшее столетие и с особенной остротой возникают в настоящее время. Определённые параллели данных периодов русской истории приводят к мысли о незавершённости этого диалога и настоятельной потребности в его продолжении.

Обращение к культурному наследию прошлого в данном аспекте имеет особую социально-политическую значимость. Современная практика показывает, что реформирование общества получает ценность только в том случае, когда оно опирается на прочный фундамент духовной культуры и принципы общенационального согласия. Взгляды и мысли деятелей религиозно-философского ренессанса рубежа веков приобретают важный смысл в условиях формирующейся российской государственной идеи.

Актуальность проблемы также усиливается её недостаточной научной разработанностью в отечественной и зарубежной литературе. По данной теме отсутствуют специальные обобщающие исследования.

Предметом диссертационного исследования является процесс взаимоотношений интеллигенции и РПЦ в контексте социокультурного развития российского общества в конце XIX - начале XX в.

Объект исследования - интеллигенция и православное духовенство.

В структуре сложных и противоречивых общественных отношений, сложившихся в России на рубеже XIX - XX вв., не существовало единой, монолитной, социально однородной страты как представителей интеллигенции, так и деятелей РПЦ. Данное обстоятельство усложняет вопрос о дефинициях, способствует различию подходов к содержанию понятий, к пониманию назначения и роли в обществе интеллигенции и Церкви. Нередко данные категории служили выражением лишь политической ориентации авторов.

Феномен русской интеллигенции определяется её многогранностью, неоднородностью; самосознание данной социокультурной общности настолько индивидуализировано, что

наделение её модальных, типологических черт довольно-таки затруднительно. Порождённая постоянством поиска самоидентичности верхнего культурного слоя, данная проблема предопределяет пограничный, экзистенциальный характер всей русской культуры. Интеллигенция, по верному замечанию Б. Успенского, «... не стремится определиться как социальная группа: она стремится определить своё отношение к другим социальным явлениям. (...) Но явления эти не стабильны, их содержание, в свою очередь, находится в определённой зависимости от историко-культурного контекста»1. Преломлением самоопределения выступают, в том числе религиозные мифологемы Восток - Запад, преимущественно отождествляемые через антитезу Православие - католичество. Эсхатология духа и своеобразное мессианство интеллигенции рождают различные мифологические системы в русской мысли, антиномичное содержание которых предельно абсолютизировано. Искусственная поляризация данных мифологем кристаллизует каноническое и, вместе с тем, рационализирует сакральное, что приводит к разрыву онтологического единства.

Основные научные подходы к определению понятия «интеллигенция» в отечественной историографии могут бьггь обозначены как социально-функциональный, нравственно-этический и комплексный междисциплинарный, синтезирующий в себе различные области знания. На наш взгляд, продуктивно рассматривать интеллигенцию с точки зрения её двуединой природы, выделяя при этом социокультурный и нравственно-этический критерии. В качестве универсального приведём определение интеллигенции, предложенное ивановской школой отечественного интеллигентоведения, возглавляемой профессором B.C. Меметовым, согласно которому «интеллигенция - эта социокультурная общность, представители которой отличаются высоким образовательным уровнем и творческим отношением к профессиональной и общественной деятельности, направленной на • производство, распространение и сохранение достижений культуры и общечеловеческих ценностей, обладающих особыми психологическими, нравственно-этическими чертами»2. Двойное значение понятия «интеллигенции» достаточно чётко прослеживается как при историософском подходе к изучению избранной нами проблемы, так и в конкретно-историческом её аспекте. В составе светской интеллигенции первостепенное внимание автора обращено на представителей религиозно-философской мысли, в центре творчества которых стояли вопросы взаимосвязи культуры и религии.

Активным компонентом процесса взаимоотношений светского образованного общества и РПЦ являлась церковная интеллигенция. В нашей работе к церковной интеллигенции мы относим основную часть преподавательского состава высших и средних духовных учебных заведений, имеющего высшее богословское или светское образование, профессионально занимающегося религиозно-культурными проблемами. Тем самым церковная интеллигенция являлась своего рода связующим, пограничным слоем общества между представителями Церкви и светской интеллигенции.

Духовные искания в России никогда не ограничивались рамками лишь церковной организации, так же как Церковь не замыкалась в пределах исторически сложившейся религиозной конфессии. В исторической и богословской литературе существует многообразие методологических подходов к анализу понятия Церковь, которые раскрывают различные стороны её трансцендентного и имманентного бытия. Условно эти подходы могут быть сведены к трём социокультурным моделям:

1 Успенский Б. Русская интеллигенция как специфический феномен русской культуры // Успенский Б.А. Этюды

0 русской культуре - СПб., 2002. - С.396.

1 Меметов B.C., Еудник Г.А. Теоретические основы формирования интеллигенции в образовательном

пространстве высшей школы // Интеллигенция и мир -2004. 1-2. - С.26.

- Форма религиозной организации и религиозных отношений, общественный союз, который может быть назван «духовным или священным обществом...»' (социологический подход).

- Исторически сложившееся сообщество людей, профессионально занимающихся религиозной деятельностью, - то есть священнослужителей (деятглъностный подход).

- Характерно, что первоначально ранние христианские общины обозначались греческим словом «эюслесиа» (собрание, собранность вместе), символизируя общность и единение людей. Современный православный мыслитель и богослов X. Яннарас пишет: «Церковь динамично созидает единство людей не как узаконенное сосуществование или результат объединения на основе идеологических или бытовых предпосылок, но как факт бытия: она созидает единство как онтологическую истину о человеке, как способ существования человека...»2. Таким образом, Церковь не является неким социальным, политическим или каким-либо иным локальным учреждением, подобным светской организации. По замечанию митрополита Иоанна (Зизиуласа), Церковь - это «образ жизни», раскрываемый через «...отношения с миром, другими людьми и Богом, событие общения (выделено мною. -А.С.)»г (идеалистический подход).

Церковь также рассматривается нами как предмет учения веры, религиозных воззрений и науки. Основное внимание в контексте исследования сосредоточено на положении РПЦ, как одного из социокультурных институтов государства, и православном духовенстве в системе социальной стратификации в России в конце XIX - начале XX в.

Региональные рамки исследования охватывают крупнейшие центры России рубежа XIX - XX вв.: Санкт-Петербург, Москву, Киев. По отдельным аспектам проблемы анализируются материалы Костромской, Харьковской, Саратовской, Екатеринбургской и других губерний страны. Данный срез в проблематике нашей работы обосновывается объективным различием условий и уровней образования и культуры в столичных и провинциальных городах России, а также тенденцией к сосредоточению видных представителей религиозно-философского ренессанса в крупных культурно-духовных центрах страны. Важную роль при этом имеет структурированное завершение богословского образования, то есть деятельность духовных семинарий и академий. Как результат данного процесса - формирование социально-профессиональной страты церковной интеллигенции.

Выбор хронологических рамок исследования (1881 - 1914 гг.) определяется развитием двух относительно самостоятельных тенденций в интеллектуальном поле содержательного диалога интеллигенции и православного духовенства в условиях реформирования РПЦ и религиозно-философского ренессанса. Доминантой в 1880 - 1890-е гт. в социокультурной сфере российского общества служит традиционалистский вектор, отражающийся на взаимоотношениях интеллигенции и РПЦ, преобладающим фактором развития в начале XX в. является либеральная тенденция, проецирующаяся на изменившиеся формы и методы взаимодействия светского и церковного общества. Указанный период вписывается в рамки общей периодизации отечественной истории.

Цель работы: на основе анализа процесса взаимоотношений интеллигенции и Православной Церкви в конце XIX - начале XX в. исследовать роль взаимодействия двух социокультурных феноменов в контексте религиозно-философских и культурно-исторических тенденций развития России, в углублении национального самосознания российского общества. В соответствии с целью исследования были поставлены следующие задачи:

- определить степень научной разработки проблемы;

' Соловьёв B.C. Философские начала цельного знания // Соловьев B.C. Сочинения: В 2 т. Т. 2. - М., 1990. -С.148.

2 ЯннарасX. Истина и единство Церкви: Перевод с новогреческого / Под ред. A.B. Маркова. - М., 2006. - С.17-18.

3 Иоанн ßuauynac), митр. Бытие как общение: Очерки о личности и Церкви / Предисл. прот. И. Мейендорфа; Пер. с англ. Д.М. Гзгзяна. - М., 2006. - С.9.

- выявить процесс формирования религиозно-нравственной концепции отдельных групп русской интеллигенции, особое внимание сосредоточив на эволюции их взглядов от «легального» марксизма к принципам Православия;

- структурировать позицию РПЦ и светского образованного общества в вопросах определения места Церкви и религии в обществе, выявить специфические особенности, присущие мировосприятию иерархии и пресвитерианского духовенства Православной Церкви;

- охарактеризовать формы взаимодействия интеллигенции и Церкви в контексте религиозно-философских и церковно-государственных отношений в российском обществе;

- проанализировать особенности положения в обществе представителей церковной интеллигенции, рассмотреть их взгляды по проблемам духовного просвещения и реформирования Церкви на рубеже веков;

- рассмотреть и проанализировать положение богословско-академической интеллигенции в структуре социокультурных связей и отношений российского общества;

- раскрыть особую роль личностного фактора в характере взаимоотношений интеллигенции и РПЦ;

- обосновать значимость опыта сотрудничества Церкви и интеллигенции для судеб Российского государства и национальной культуры;

- определить причины, обусловившие незавершённость процесса реформирования РПЦ в конце XIX - начале XX в., выявить степень возможного применения опыта сотрудничества интеллигенции и православного духовенства в современных исторических условиях.

Научная новизна диссертации состоит в следующем:

- сделана одна из первых попыток комплексно исследовать процесс взаимоотношений интеллигенции и РПЦ в конце XIX - начале XX в., выявить в контексте историко-культурных событий того времени организационный, интеллектуальный механизм указанного взаимодействия, его влияние на социокультурное развитие российского общества;

- показано многообразие позиций, взглядов различных групп интеллигенции и православного духовенства на проблемы духовно-нравственного и религиозно-философского развития общества;

- дана авторская интерпретация понятия «церковная интеллигенция», раскрыты специфические особенности этой социально-профессиональной общности, показано её своеобразное положение в системе религиозных отношений;

- систематизированы и структурированы общность и различие взглядов внутри РПЦ по проблемам её реформирования;

- проанализированы экклезиологические и антропологические аспекты в диалоге интеллигенции и православного духовенства;

- рассмотрен коллективный портрет богословско-академической интеллигенции в системе социокультурных отношений, выявлена её роль в историко-культурном развитии российского общества;

- введён в научный оборот новый корпус источников, архивных материалов, расширивших возможность углублённого прочтения духовной истории России.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что она способствует дальнейшему углублению исследований по проблемам взаимодействия интеллигенции и РПЦ в истории России рубежа XIX - XX вв., не получивших ещё достаточного освещения в исторической литературе.

Результаты исследования принесут пользу при анализе актуальных вопросов современного политического и культурного развития в России. Содержащиеся в диссертации идеи и выводы могут быть творчески применены в культурологических и богословских исследованиях по проблемам положения РПЦ и светского образованного общества в системе общественных отношений и взаимосвязей, складывавшихся на разных этапах истории Российского государства.

Основные положения диссертационного исследования помогут конкретизировать проблематику национального самосознания и роли Православия в развитии духовной культуры в истории России. Материалы исследования могут быть использованы в практике преподавания курса отечественной истории, при разработке и чтении спецкурсов по истории РПЦ и отечественной культуры.

Апробация исследования осуществлена в публикации монографии, ряда научных статей и разделов коллективных трудов общим объёмом более 37 п.л. Основное содержание диссертации отражено в научных докладах и сообщениях на научно-теоретических конференциях в Иванове, Костроме, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге. Основные идеи работы обсуждались на конгрессах, симпозиумах, межвузовских семинарах, циклах лекций в высших учебных заведениях г. Костромы.

Структура исследования подчинена проблемно-хронологическому принципу и диктуется поставленными целями и задачами. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.

Во введении обоснована актуальность темы, определены цели и задачи исследования, обозначены его объект и предмет, проанализирована проблема дефиниций, рассмотрены региональные и хронологические рамки, а также сформулированы научная новизна, теоретическая и практическая значимость диссертаций.

В первой главе «Научные основы исследования» в хронологической последовательности рассматривается историография проблемы, дан развёрнутый анализ использованных источников, структурируется методологическая основа исследования.

1.1. Историография проблемы

Проблематика взаимоотношений интеллигенции и Церкви в социокультурном развитии российского общества конца XIX - начала XX в. в той или иной степени становилась предметом дискурса как в отечественной, так и в зарубежной литературе. Историографию темы исследования можно разделить на три основных этапа, отражающих общие направления развития отечественной исторической науки: первый - с конца XIX в. до 1917 г. (дореволюционный период), второй - с 1917 г. до конца 80-х гг. (советский период), третий -с конца 80-х гг. по настоящее время (постсоветский период). Следует отметить, что рассматриваемая нами литература первого этапа в историографии имеет как собственно историографический, так и источниковедческий характер.

Мощный толчок осмыслению проблемы дало проведение Петербугских религиозно-философских собраний (далее - ПРФС) (1901 - 1903). В период с 1901 г. до революции 1905 - 1907 гг. появляется ряд работ церковных и светских авторов, в основном констатирующих глубокое разъединение представителей интеллигенции и церковного общества. Архимандрит Сергий (Страгородский) усматривал причину данного положения в противоположности миросозерцании двух социокультурных феноменов, причём. настаивая на отчуждении интеллигенции именно от православного духовенства, а не от Церкви, как системы определённых нравственных категорий1.

В вышедших в эти годы работах Л.А. Тихомирова2, одного из идеологов монархического принципа государственной власти, критически осмысливалась деятельность либеральной интеллигенции, которая в противовес представителям Церкви «расшатывает стройную систему» самодержавия. Другим злейшим врагом монархии и Церкви Л.А. Тихомиров считал «толстовство» с его непротивлением злу насилием, то есть неисполнением указания властей - пассивную анархию. Негативный анализ учения Л.Н. Толстого содержится в работе архиепископа Антония (Храповицкого)3.

1 Сергий (Страгородский), архим. Церковь и интеллигенция // Прибавления к «Церковным ведомостям» - 1902. -№№13-16.

1 Тихомиров Л.А. Личность, общество и церковь - Сергиев Посад, 1903; Он же. Государственность и религия -М, 1903.

3 Антоний (Храповицкий), архиеп. Нравственное учение в сочинении Толстого: Царство Божие внутри вас пред судом учения Христова - М., 1902.

В сочинениях B.B. Розанова одним из основных противоречий светского образованного общества и РПЦ был назван вопрос о браке и семье. В его работах отрицательно рассматривались аскетические воззрения Православия на брак лишь как обрядовую форму. Писателем обосновывалась приоритетность эстетических и этических мотивов брака, которым в системе церковных таинств, по его мнению, отводилась незначительная роль1.

Отсутствию разногласий между церковным и светским воззрениями на проблему брака и семьи посвящены полемические с В.В. Розановым работы H.A. Заозёрского, П.П. Кудрявцева, о. Д. Якшича2.

Существенный вклад в разработку вопроса о формах разрешения противоречий между интеллигенцией и Церковью внёс Д.С. Мережковский3. Писателем мотивировалось возникновение «нового религиозного сознания», центральной идеей которого служило преодоление противоположности язычества и христианства в религии «Третьего Завета», способной возникнуть при совместной работе представителей светского культурного общества и РПЦ.

Научное осмысление вопросов веры с позиций неоидеалистической философии содержалось в коллективном сборнике «Проблемы идеализма»4, в котором светские мыслители положительно оценивали роль религии в историческом процессе.

Реформирование основ государственной жизни в результате революционных событий 1905 - 1907 гг. обусловило появление целого ряда исследований, направленных на изменение существовавших церковно-государственных отношений. В работах C.B. Троицкого, М.А. Новосёлова, Е.П. Аквилонова, Ф.В. Благовидова, Н.П. Аксакова, Н.Д. Кузнецова, М.Е. Красножёна и др.5 обосновывалась идея восстановления в Церкви соборного начала и участия в составе Поместного Собора РПЦ представителей пресвитерианского духовенства и интеллигенции.

В появившихся в этот период сборниках «обновленческого» движения РПЦ6 реформирование церковного института рассматривалось на основе следования канонам ранних соборов, где Церковь не была связана с какой-либо формой государственного управления. «Обновленцы» являлись сторонниками максимального участия клира в общественной жизни, выступали против восстановления патриаршества. Напротив, консервативно настроенные клерикальные авторы критически осмысливали ослабление связи Церкви с самодержавием. В работах архимандрита Сильвестра, протоиерея И. Восторгова, священника И. Айвазова7 негативно оценивалась деятельность представительных учреждений, подвергалось сомнению само участие в них РПЦ.

В публикациях представителей светского образованного общества ставится проблема полного освобождения РПЦ от государственного вмешательства, положительно

1 Розанов В.В. В мире неясного и нерешенного - СПб., 1901; Ом же. О некоторых подробностях церковного воззрения на брак // Новый путь - 1903. ~№ 8 и др.

2 Заозёрский НА. Странный ревнитель святыни семейного очага // Богословский вестник - 1902. - № 11 ; Кудрявцев П.П. К вопросу об отношении христианства к язычеству: по поводу современных толков о браке // Труды Киевской Духовной академии - 1903. - №2; ЯтитД., свящ. О нравственном достоинстве девства и брака по учению православной Церкви - СПб., 1903.

1 Мережковский Д.С. Л. Толстой и Достоевский. Т. l.-СПб., 1901;Т.2.-СПб., 1902.

4 Проблемы идеализма. Сборник статей I Под ред. П.И. Новгородцева. - M., 1902.

5 Троицкий C.B. Церковный собор и миряне - СПб., 1905; Новосёлов М.А. О возрождении Русской Церкви -Вышний Волочек, 1905; Аквилонов Е.П. О соборности Церкви. В связи с вопросом о восстановлении Всероссийского патриаршества - СПб., 1905; Благовидов Ф.В. К работам общественной мысли по вопросу о церковной реформе - Казань, 1905; Аксаков Н.П. Что говорят каноны о составе собора? // Церковный голос -М, 1906; Красножён М.Е. Накануне церковной реформы - Юрьев, 1907 и др.

6 К церковному собору - СПб., 1906; Перед церковным собором - М., 1906.

1 Сильвестр, архим. Современные искатели полной свободы совести перед судом Православной Церкви и государства // Вера и разум - 1903. Т. 1.4. 2; Восторгов И.И., прот. Православно-русское государственное мировоззрение - М., 1906; Он же. Государственная Дума и православная русская Церковь - М., 1906; Айвазов И. Православная церковь и высшие государственные учреждения в России - М., 1912.

анализируется возможность творческого переосмысления догматов христианской религии, а также участия интеллигенции в процессе церковного реформирования1.

В период после Первой русской революции проблема взаимоотношений между представителями интеллигенции и Церкви рассматривалась в большей степени в контексте культурно-нравственного их значения. Требованию коренных реформ в системе духовного образования было посвящено исследование H.H. Глубоковского2. Обоснование приоритетности духовных начал в общественной жизни, необходимость переоценки ценностных ориентаций интеллигенции объединяло позицию авторов сборника «Вехи»3. Безрелигиозный максимализм светского образованного общества мог быть прёодолён, по мнению участников сборника, лишь в «отрицании своей безрелигиозной сущности». Исследования светских мыслителей, продолживших линию «Вех»4, в своих концептуальных подходах сходны с идеями, выраженными в работах представителей церковной интеллигенции5.

Противоположная оценка религиозных поисков интеллигенции прослеживается в статье Г.В. Плеханова6. Автор рассматривал религиозные настроения на основе сложившихся общественных отношений, иронизируя над проповедью «религиозного самоопределения» представителей части интеллигенции, отражающей идеалистическую концепцию построения мира.

В постоктябрьский период отдельные аспекты проблемы исследования затрагивались в советской историографии, но акцент при её анализе делался на «реакционности» православного духовенства и взаимодействующей с ним светской интеллигенции, а религия вплоть до конца 80-х гг. XX в. представлялась как разновидность чуждой идеологии.

В 20-30-е гг. выходит ряд атеистических работ В.Д. Бонч-Бруевича, A.B. Луначарского, Е.М. Ярославского7, которые с материалистических позиций раскрывают земные истоки религии, порождаемые определёнными условиями общественной жизни. В данных исследованиях вскрывается ошибочность установок течения «богостроительства» в русской социал-демократии начала века, даётся философская основа борьбы с религией с точки зрения марксистско-ленинской методологии. В начале 30-х гг. выходят работы, в которых авторы ставят своей задачей доказать прямую связь между РПЦ и черносотенным движением начала XX в. с целью дискредитации церковного института8.

Постановка проблемы анализа РПЦ в контексте гражданской истории, рассмотрение её в общей системе социально-экономической, политической и культурной истории общества принадлежит Н.М. Никольскому9. В его обобщающем исследовании по истории Русской Церкви говорится о низком образовательном уровне священнослужителей на рубеже XIX -

' МережковскийД.С. Грядущий хам - СПб., 1906; СвенцщкийВ.П. «Христианское братство борьбы» и его программа // Религиозно-общественная библиотека. Сер. 1 - 1906. - №2; Розанов В.В. Около церковных стен: В

2 т.-СПб, 1906; Бердяев H.A. О новом религиозном сознании//Вопросы жизни - 1905. Кн. 9. - С. 147-188. 2 Глубоковский H.H. По вопросам духовной школы (средней и высшей) и об Учебном комитете при Святейшем Синоде-СПб., 1907.

5 Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции - М., 1909.

4 Гершензон М.О. Исторические записки - М., 1910; Булгаков С.Н. Два града. Исследования о природе общественных идеалов. Сборник статей: В 2 т. - М., 1911; Трубецкой E.H. Миросозерцание Вл.С. Соловьева -М., 1913 и др.

' ТареевММ. Основы христианства: Система религиозной мысли. Т. 1-5. - Сергиев Посад, 1908-1910; Несмелое В.И. Вера и знание с точки зрения гносеологии - Казань, 1913.

6 Плеханов Г.В. О, так называемых, религиозных исканиях в России// Современный мир - 1909. -№№ 9-10.

7 Бонч-Бруевич В.Д. Владимир Ильич и религиозный вопрос II Антирелигиозник - 1929. - №№ 1,3,7;

Луначарский A.B. Введение в историю религии - М., 1925; Он же. Дальше идти некуда // Луначарский A.B. Против идеализма: Этюды полемические - М., 1924. - С.157-163; Он же. Христианство или коммунизм. Диспут с митрополитом А. Введенским - Л., 1926; Ярославский Е. Октябрьская революция, религия и церковь -М., 1932; Он же. Ленин, коммунизм и религия - М., 1933.

1 Ростов Н. Духовенство и русская контрреволюция конца династии Романовых - М., 1930; Костомаров ГЛ. Чёрная сотня под флагом религии в 1905 г. - М., 1931. ' Никольский Н.М. История русской церкви - М., 1930.

XX вв., заостряется внимание на непосредственной связи РПЦ с организацией «Союза русского народа», делается вывод о реакционности православного духовенства.

В 40-50-е гг. выходят работы церковных историков1, в которых анализируется деятельность иерархов РПЦ, впервые вводятся в научный оборот материалы Предсоборного Присутствия 1906 г.

Изучению обновленческого движения в русском Православии, зародившемся в начале столетия и оформившемся к 1905 г., а также духовной связи данного движения с идеями светской либеральной интеллигенции, посвящены вышедшие в 60-70-е гг. исследования Н.С. Гордиенко, П.К. Курочкина, В.М.Андреева2. Авторами делался вывод о том, что именно «светское либерально-религиозное реформаторство подготовило внутрицерковное обновленчество», многие активные деятели которого были тесно связаны с участниками религиозно-философских собраний и обществ в начале XX в.

Вопрос о включении представителей Церкви в состав российской интеллигенции на рубеже XIX - XX вв. отрицательно решался в исследованиях JI.K. Ермана и П.Н. Зырянова3. Другая группа историков, напротив, допускала частичное или полное вхождение православного духовенства в группу интеллигенции4.

Как последовательно консервативное, направленное на всемерную поддержку самодержавия в борьбе с освободительным движением рубежа веков, рассматривается взаимодействие представителей РПЦ и либеральной интеллигенции в работах И.А. Крывелёва и П.Н. Зырянова5. В исследованиях И.Я. Цвик и Н.С. Семенкина6, вышедших в середине 80-х гг. подвергаются критическому анализу общемировоззренческие и социально-политические взгляды русских «софиологов» и «декадентов».

С конца 80-х гг. в условиях всплеска социальной активности интеллигенции, усиления её роли в общественной жизни растёт интерес к её истории, осмыслению её как особого социокультурного феномена российского общества. Большую работу в этом направлении проводит Межвузовский Центр гуманитарного образования РФ по политологии, политической культуре и мировой политике и Научно-исследовательский институт интеллигентоведения, созданный при Ивановском государственном университете (руководитель профессор B.C. Меметов). Издаваемый Центром с 2001 г. журнал «Интеллигенция и мир» является серьёзным форумом научной мысли, в работе которого освещаются актуальные проблемы истории российской интеллигенции. В 2004 г. в Ивановском государственном университете была проведена Международная научно-теоретическая конференция «Интеллигенция и Церковь: прошлое, настоящее, будущее», в рамках которой рассматривались исторические и теоретико-методологические аспекты

1 Сергиевский С.Г. Митрополит Антоний (Вадковский) и его значение в истории русской церкви - Л., 1951; Сапсай Н. Предсоборное Присутствие 190S г. - Загорск, 1959; Патриарх Сергий и его духовное наследство - М.: Издание Московской патриархии, 1947.

2 Гордиенко Н.С, Курочкин П.К. Либерально-обновленческое движение в русском православии начала XX в. // Вопросы научного атеизма - М., 1969. - Вып. 7; Курочкин П.К. Эволюция современного русского православия -М., 1971; Андреев В.М. Либерально-обновленческое движение в русском православии начала XX века и его вдеология-Л., 1972.

3 ЕрманЛ.К. Интеллигенция в первой русской революции - М., 1966. - С.7-18; Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. - М., 1984. - С.35.

4 Преображенская Е.А. Православная церковь и первая русская революция: историографический обзор // Проблемы истории СССР - М., 1976. - Вып. 5. - С.409; Ушаков A.B. Русская интеллигенция периода буржуазно-демократических революций (профессиональная и политическая структура) // Интеллигенция и революция. XX век - М., 1985. - С.51; Лейкина-Свирская В.Р. Русская интеллигенция в 1900-1917 годах - М., 1981.

5 Крыеелёв И.А. История религий: Очерки: В 2 т. Т.1. - М., 1988. - С.316-320; Зырянов П.Н. Церковь в период трех русских революций // Русское православие: вехи истории - М., 1989. - С.380-437.

' ЦвикИ.Я. Религия и декадентство в России (Методологические аспекты социально-философской критики) -Кишинев, 1985; СеменкинН.С. Философия богоискательства: Критика религиозно-философских идей софиологов - М., 1986.

взаимоотношений интеллигенции и Церкви, их роль в системе образования, науки и культуры1.

Заметно возросло внимание и к отдельным аспектам проблемы взаимоотношений интеллигенции и Церкви в конце XIX - начале XX в. Данное положение связано с переосмыслением роли РПЦ в российском обществе, отказом от сложившихся стереотипов «реакционности» Православия, усилением интереса к истории интеллектуальной мысли, духовной культуры России.

Исследованию проектов и программ церковных преобразований, выдвинутых как представителями РПЦ, так и светского образованного общества, посвящена диссертация Е.В. Фоминых2. Мировоззренческие аспекты в системе ценностных ориентации российской интеллигенции и православного духовенства рассматриваются в философских работах Е.В. Денисовой, Ю.В. Семёнова, О.В. Останиной3. Отмечая внутренний кризис Церкви, отличительной чертой которого являлся «индифферентизм» общества в деле веры, в исследованиях анализируется влияние представителей интеллигенции на либерально-обновленческую программу церковных реформ.

В работе М.В. Шкаровского4 начало организационного оформления обновленческого движения связывается с революцией 1905-1907 гг., хотя как подчёркивает автор само «реформаторское новоправославное течение» в РПЦ имеет более длительную предысторию. Исследователем делается вывод о том, что в целом обновленческое движение в 1905 - 1917 гг. «оставалось в русле кадетского либерализма». Дискуссионным представляется тезис автора о преемственности обновленческих идей начала XX в. с обновленческим течением внутри РПЦ в гостоктябрьский период развития государства.

Проблема взаимоотношений духовной и светской власти рассматривается в исследованиях C.JI. Фирсова5. Автором вскрывается сущность кризиса, переживаемого РПЦ на рубеже веков, - главным образом, в результате сильного государственного вмешательства в её внутреннюю жизнь, и как следствие - отторжение интеллигенции от исторической Церкви. В исследованиях на основе многочисленных источников проанализирована публицистическая подготовка церковных реформ и начало их проведения в период Первой русской революции, даётся панорама диспутов и обсуждений, происходивших в православной церковно-общественной среде.

Попытка выработать современные научные подходы к исследованию истории церковной интеллигенции, выявить источники формирования данной страты, её внутреннюю структуру прослеживается в диссертации Т.Г. Леонтьевой6. Автор определяет церковную интеллигенцию как «автономную общность высококвалифицированных и широко образованных работников, производящих культурные ценности, распространяющих в обществе нравственные начала, хранящих национальные традиции, материально существующих за счёт специфических функций», выделяя в ней три прослойки: высшую (управленческую), среднюю (преподавательскую), низшую (приходскую). Считая данное определение слишком общим, отметим саму постановку в исследовании проблемы изучения церковной интеллигенции, ранее не рассматривавшейся в научной литературе.

1 Интеллигенция и Церковь: прошлое, настоящее, будущее / Материалы XV Международной научно-теоретической конференции — Иваново: ИвГУ, 2004.

1 Фоминых Е.В. Проекты церковных преобразований в России в начале XX века. Дис. ...канд. ист. наук. - Л., 1987.

3 Денисова Е.В. Дифференциация социальной позиции духовенства в годы пергой русской революции как отражение кризиса идеологии русского православия. Дис. ...канд. филос. наук. - Л., 1986; Семёнов Ю.В. Отношение к религии и атеизму в системе мировоззренческих ориентаций российской интеллигенции, 1900— 1930 гг. Дис. ...канд. филос. наук. - М., 1991; Останина О.В. Обновленчество и реформаторство в русской православной церкви в начале XX в. Дис. ...канд. филос. наук. - Л., 1991.

4 Шкаровский М.В. Обновленческое движение в Русской Православной Церкви XX века - СПб., 1999.

5 Фирсов С.Л. Православная церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России - СПб., 1996; Он же. Русская церковь накануне перемен (конец 1890-х - 1918 гг.) - М., 2002.

6 Леонтьева Т.Г. Церковная интеллигенция Тверской губернии в конце XIX - начале XX века (1895 - 1907). Дис. ...канд. ист. наук. - Петрозаводск, 1992.

Взаимосвязь культуры и религии, их соотношение в жизни человека и общества рассматривается в работах протоиерея А. Меня1. Важной вехой в культурной истории России автор считает ПРФС, позволившие «рассеять предрассудки, недоверие и предубеждения» интеллигенции и духовенства по отношению друг к другу и послужившие необходимым импульсом русского религиозного ренессанса.

Серьёзный анализ в разработке проблем диалога интеллигенции и РПЦ в социологическом контексте содержится в работах Т.П. Беловой2. Анализу проблемы взаимоотношений Церкви и государства в правление Александра III посвящена монография А.Ю. Полунова3. Автор отмечает «попытки конфессионализации общественной жизни через несамостоятельную Церковь» и делает вывод о том, что уже в начале 1890-х гг. в РПЦ обозначились контуры тех проблем, с которыми ей пришлось столкнуться в революционную эпоху начала XX в.

РПЦ в контексте общественно-политических процессов, происходивших в России на рубеже веков и связанной с ними разработкой конфессиональной доктрины государства является главной темой в работе протоиерея В. Рожкова4, в которой автором делается вывод о том, что именно духовное размежевание Церкви, самодержавия и общественности, ставшее реальностью в эпоху парламентаризма начала XX в., в конечном итоге привело к распаду монархического строя в России.

Большое внимание исследователей в постсоветский период привлекает к себе личность и деятельность К.П. Победоносцева как теоретика и практика православно-русского консерватизма5. Среди посвящённых ему работ непосредственное отношение к нашей теме имеет исследование В.П. Ракова6. Автор подчёркивает, что жизнепонимание обер-прокурора «базировалось на идее "органической" эволюции, в соответствии с которой человек и закон -неразрывны в своей моральности и единстве интересов». Персонифицируя Победоносцева в символике традиционной культуры и, соответственно, противопоставляя ей культуру политического модерна, исследователь приходит к выводу, что сакрализованная целостность государства укоренена в личности, понимаемой «в модусе античной традиции и обогащающего её христианства, не исключающего живительного бытия народных преданий». Сакрализация самодержавной власти была одной из основ консервативных концепций переустройства России на рубеже XIX - XX вв. Конфессиональные вопросы в мировоззрении идеологов российского традиционализма рассматриваются в работах A.B. Репникова и И.В. Омельянчука7. Авторы отмечают, что восстановление авторитета Православной Церкви в общественной жизни в контексте консервативной идеологии мыслилось путём возрождения патриаршества, введения в церковное самоуправление

' МеньА., прот. «Богословие» Льва Толстого и христианство // В кн.: Толстой Л.Н. Исповедь. В чем моя вера? -Л., 1991. -С.5-27; Он же. Встреча //Наука и религия - 1991. -М»1. - С.7-12; Он же. Возвращение к истокам // Предисловие к кн.: Федотов Г. Святые Древней Руси - М., 1990. - С.7-26; Он же. Религия, «культ личности» и секулярное государство//На пути к свободе совести - СПб., М., 1989. -С.88-111.

2 Белова Т.П. Петербургские религиозно-философские собрания 1901-1903 гг. как первый опыт открытого диалога светской интеллигенции и духовенства в России // Проблемы теории и истории изучения интеллигенции: поиск новых подходов - Иваново, 1994; Она же. Исихазм и русская интеллигенция: история изучения и современный взгляд на проблему // Актуальные проблемы историографии Отечественной интеллигенции-Иваново, 1996 и др.

3 Яалунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в эпоху Александра III - М ., 1996.

4 Рожков В., прот. Церковные вопросы в Государственной Думе - М., 2004.

5 Пешков А.И. К.П. Победоносцев как идеолог русского православия. Дис. ...канд. филос. наук. - СПб., 1993; Майорова O.E. Русские историки в эмиграции о К.П. Победоносцеве // Культурное наследие российской эмиграции: 1917-1940: В 2-х кн. Кн. 1. -М., 1994. - С.227-232; РабкинаН.А. К.П.Победоносцев II Вопросы истории - 1995. - № 2. - С.58-75; К.П. Победоносцев: pro et contra / Вступ. ст., сост. и прим. С.Л. Фирсова. -СПб., 1996 и др.

6 Раков В.П. К.П. Победоносцев в контексте политического модерна // Интеллигенция и мир - 2004. - №1-2. С.74-97.

7 Репников A.B. Консервативная концепция российской государственности - М., 1999; Он же. Консервативные представления о переустройстве России (конец XIX - начало XX веков) - М., 2006; Омелышчук И.В. Черносотенное движение в Российской империи (1901 - 1914)- Киев, 2006.

мирского выборного начала, усиления роли церковного прихода, сочетающего в себе как духовные, так и административные функции.

Мировоззренческим поискам русской интеллигенции, в том числе в русле православной традиции, посвящены исследования Е.С. Элбакян, С.М. Климовой, Н.В. Баскаковой1. Православная мысль в России сквозь призму научных подходов к решению догматических и экклезиологических проблем является предметом работы JI.E. Шапошникова2.

Важное место занимает исследование различных аспектов взаимоотношений Церкви и интеллигенции на рубеже XIX - XX вв. в литературе русского зарубежья. Стоит отметить ставшие классическими работы протоиерея о. Г. Флоровского и H.H. Глубоковского3. Отдельные аспекты проблемы, преимущественно в церковно-государственном отношении, затрагиваются в фундаментальном исследовании И.К. Смолича4. В антропоцентрическом дискурсе H.A. Бердяева проводится идея о том, что религиозные искания светской интеллигенции в целом не имели характера религиозного возрождения в России начала XX в.5. Жёсткая детерминистская позиция, согласно которой философская мысль в России в начале XX в. была изначально и неизменно религиозной, изложена в исследовании В.В. Зеньковского6. Данный взгляд не разделял Г.П. Федотов, называя «распространённым недоразумением» смешение «русского» и «православного». Вместе с тем с поражением революции 1905 - 1907 гт. автор связывал изменение мировоззренческих позиций части интеллигенции - раскрытие «смысла национальной идеи в Православии», т.е. в направлении своеобразного «религиозного идеализма»7.

В контексте церковно-государственных отношений в русском обществе затоагивается проблема исследования в работах о. А. Шмемана и Д.В. Поспеловского . Авторы анализируют кризисные явления в жизни Русской Церкви рубежа веков, в основе которых, по их мнению, лежали причины нарушения канонического строя («государственного пленения Церкви») и, как следствие, - нарушения принципа соборности в церковном управлении.

Отдельные аспекты философизации богословия в русской православной мысли анализировались в исследованиях, вышедших впервые за пределами России, но принадлежащих перу отечественных мыслителей . Для многих представителей интеллигенции и православного духовенства, оказавшихся в эмиграции, религиозная проблематика занимала доминирующее место, так как являлась своеобразным пространством памяти и верности интеллектуальной традиции.

Тема взаимоотношений интеллигенции и Церкви в социокультурном развитии России на рубеже веков затрагивалась и в западной зарубежной историографии. Отметим работа

' Элбакян Е.С. Религия в сознании российской интеллигенции XIX - начала XX вв. Философско-исторический анализ - М., 1996; Климова СМ. Феноменология святости и страстности в русской философии культуры - СПб., 2004; Баскакова Н.В. Религиозная самоидентификация русской интеллигенции (социально-философский анализ). Дис. ...канд. филос. наук. - Великий Новгород, 2004.

2 Шапошников Л.Е. Консерватизм, модернизм и новаторство в русской православной мысли ХГХ - XXI веков -

СПб., 2006.

5 Флоровский Г., протоиерей. Пути русского богословия - Киев, 1991 (1-е изд.: Париж, 1937); Глубоковский Н.Н. Русская богословская наука в ее историческом развитии и новейшем состоянии - М., 2002 (1-е изд.: Варшава, 1928).

' Смолин И.К. История Русской Церкви. 1700 -1917. Ч. 1. - М., 1996 (1-е изд.: Лейден, 1964. На нем. яз.); Ч. 2. -М., 1997 (1-е изд.: Висбаден, 1991. На нем. яз.).

1 См.: Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // О России и русской философской культуре - М., 1990. - С.43-271.

См.: Зеньковский В.В. История русской философии: В 2 т.-Л., 1991 (1-е изд.: Париж, 1948-1950). 1 См.: ФедотовГ.П. Лицо России: Сборник статей (1918-1931)-Париж, 1967.

8 ШмеманА., проф. прот. Исторический путь Православия - Париж, 1985; Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке - М., 1995.

9 ЗёрновН. Русское религиозное возрождение XX века - Париж, 1974; Василий (Кривошеий), архиеп. Богословские труды - Н.Новгород, 1996; ЛосскийВ.Н. Спор о Софии. Статьи разных лет - М., 1996.; Мейендорф И., прот. Живое предание. Свидетельство Православия в современном мире - СПб., 1997; Живое предание. Православие и современность: Сб. тр. -М., 1997.

Дж. С. Кертиса и Дж. В. Каннингема1, в которых с отрицательных позиций анализируется тесный союз Церкви с государством, что имело, по мнению исследователей, губительные последствия, в первую очередь, для РПЦ. Некоторые исследования в определённой мере повторяют идеи, высказанные в дореволюционной отечественной историографии2. В 1968 г. вышла работа американского историка Р. Бирнса «Победоносцев: его жизнь и мысли»3. Автор в контексте западньк ценностей в целом критически оценивает отношение К.П. Победоносцева к парламентаризму и демократии, хотя и позитивно рассматривает некоторые нравственные установки обер-прокурора. Также в работе прослежена связь политики Победоносцева с незавершённостью процесса реформирования церковного института в начале XX в. В исследовании американского историка Р.Э. Пула на примере деятельности Московского Психологического общества проводится определённая граница между участниками русского религиозного возрождения - собственно интеллигенции, с одной стороны, и профессиональных, или университетских, философов и учёных, с другой4. Причём критерием разделения выступает, по мнению исследователя, философская позиция университетских преподавателей, определяемая как «критический неоидеализм». В фундаментальном исследовании французского историка А. Аржаковского, посвящённом журналу «Путь»5, анализируется эпистемологический статус русской религиозной мысли в целом. Русскому религиозному возрождению посвящено исследование М. Грабара6, в котором ставится под сомнение приверженность религиозных мыслителей русского ренессанса «идеалистической философии», напротив, выдвигается тезис о критике идеализма с их стороны, и утверждению символического реализма в философских построениях.

Таким образом, историографический экскурс показывает, что проблема взаимоотношений представителей интеллигенции и Православной Церкви в социокультурном развитии российского общества на рубеже XIX - XX вв. не являлась предметом специальных обобщённых исследований, хотя отдельные её аспекты затрагивались историками и философами. Развитие отечественной исторической науки ставит перед исследователями задачу целостного изучения данных вопросов, а также переосмысления ряда положений, выдвинутых ранее.

1.2. Источниковедческий анализ

Основу диссертационного исследования составляет многогранный комплекс опубликованных и неопубликованных документов. Многие архивные материалы впервые вводятся в научный оборот. Были проанализированы документы 33 фондов 4 государственных республиканских и областных архивов. В их числе Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного исторического архива (РГИА), Российского государственного архива литературы и искусства (РГАЛЙ), Государственного архива Костромской области (ГАКО).

На современном этапе развития источниковедения, как справедливо отмечает исследователь A.A. Корников, характерна тенденция к интеграции достижений и результатов многих других гуманитарных дисциплин7. Вместе с тем в перспективе инкорпорированности источниковедческого анализа в систему методологического универсума общегуманитарного знания, необходимо проводить более точное различие между «источниковедческими

1 Curtiss, John S. Church and State in Russia, 1900-1917 - New York: Octagon Books, 1940; Cunningham, James W.A Vanquished Hopr: The Movement for Charch Reneval in Russia, 1905-1906 - Crestwood, N.Y.: SVS Press, 1982.

2 См., напр.: Simon G. Konstantin Petrovii Pobedonoscev und die Kirchenpolitik des Heiligen Sinod 1880-1905 -Güttingen, 1969.

3 Byrnes A Pobedonostsev. His Life and Thought - Bloomington: Indiana Univ. press, L., 1968.

4 Пул Р.Э. Русская диалектика между неоидеализмом и утопизмом (Ответы Вл.С. Соловьёву) II Вопросы философии -1995. - № 1. - С.70-94.

Аржаковский A.A. Журнал ПУТЬ (1925-1940): Поколение русских религиозных мыслителей в эмиграции -Киев, 2000.

6 M. Grabar. La renaissance de la philosophie religieuse en Russie au tournant du siècle. De la crise de l'idéalisme au réalisme symboliste. Thèse de doctorat manuscrite, EHESS, Paris, 1996.

7 См.: Корников A.A. Источниковедение истории Русской Православной Церкви: Сб. ст. - Иваново, 2005. - С.7.

фактами», достоверность которых доказана синтетической критикой источника, и фактами историческими, которые зачастую включаются в логическую схему, диктуемую идеологическими или личностными конъюнктурными установками исследователя1.

Представляется целесообразной классификация исторических источников по видам, в основе деления которой лежит внутренняя форма, структура источников. Видовая классификация позволила нам разделить все используемые в исследовании источники на следующие группы: 1) материалы нормативного законодательства и официального делопроизводства; 2) документы общественных и политических организаций, творческих союзов и религиозно-философских обществ; 3) материалы периодической печати, церковной и светской публицистики; 4) документы личного происхождения: мемуары, дневники, автобиографии, эпистолярное наследие.

Официально-документальные материалы включают в себя законодательные акты, регламентировавшие статус и устройство политических институтов самодержавия и входят в состав Свода законов и Полного собрания законов Российской империи2. В эти же собрания включены основные законодательные акты, определявшие положение РПЦ. Обер-секретарём Св. Синода, профессором церковного права Т.В. Барсовым был составлен сборник церковного законодательства, более полно характеризующий отношение государственной власти к церковному институту3. Заметим, что церковное законодательство так и не было полностью кодифицировано. Поэтому в работе используются определения и указы Св. Синода, хранящиеся в его фондах в РГИА или частично опубликованные в церковной периодике, а также неофициальных изданиях4.

К материалам официального делопроизводства относится переписка высших и центральных государственных учреждений с Синодом5. Всеподданнейшие отчёты обер-прокуроров Синода, несмотря на то, что публиковались не полностью, содержат богатый материал, характеризующий не столько стиль руководства церковным ведомством отдельного обер-прокурора, сколько положение РПЦ в системе высших государственных учреждений России6. Документы, относящиеся к различным стадиям выработки тех или иных законопроектов по духовному ведомству извлечены в РГИА из обширнейших фондов канцелярии Синода (ф. 796) и канцелярии обер-прокурора Синода (ф. 797). В эту группу источников входят журналы Синода, различных комитетов и совещаний по церковным вопросам. Особо интересны в этом отношении материалы о беспорядках и волнениях, происходивших в духовных семинариях на рубеже XIX - XX вв. и реакции на данные события Св. Синода (ф. 796. Оп. 182,183; ф. 797. Оп. 77, 97), свидетельствующие о глубоком внутреннем кризисе церковной школы в целом.

Существенно дополняют анализ программ, тактики и методов борьбы профессиональных объединений деятелей светской и церковной школы, возникших на волне общественно-политических событий 1905 - 1907 гг., материалы Особого отдела Департамента полиции, отложившиеся в ГАРФ (ф. 102, ф. 1167), на основании которых рассмотрены противоречия, характеризующие деятельность Семинарских союзов и Всероссийской семинарской организации в начале XX в.

1 См.: Пушкарёва ИМ. Информационные ресурсы нового массового источника по истории дореволюционного рабочего движения в России // Проблемы методологии, историографии, источниковедения истории предпринимателей и рабочих России в XX веке / Материалы IV Международной науч. конф.: в 2 ч. Ч. I. -Кострома, 2007. - С.9.

2 Свод законов Российской империи - СПб., 1889-1897; Полное собрание захонов Российской империи (ПСЗ-1; ПСЗ-2; ПСЗ-З).

3 Барсов Т.В. Сборник действующих и руководственных церковных и церковно-гражданских постановлений по ведомству православного исповедания - СПб., 1885.

4 Циркулярные указы Святейшего Правительствующего Синода 1867 -1900 гг. 2-е изд., доп. - СПб., 1901.

5 Историческая переписка о судьбах православной церкви - М., 1912.

6 Всеподданнейшие отчеты обер-прокурора Святейшего Синода по Ведомству православного исповедания за 1866-1914 гг. - СПб.-Пг., 1868-1916.

Инструментом к исследованию резонанса взаимодействия светского образованного общества с православным духовенством на сосуществование двух социокультурных феноменов в провинции послужили материалы официального делопроизводства, извлечённые в ГАКО.

Разновидностью материалов нормативного законодательства и официального делопроизводства, характеризующих собственно церковное самосознание служат «Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе»1, «Журналы и протоколы заседаний Высочайше учреждённого Предсоборного Присутствия»2, документы Предсоборного Совещания 1912 г.3, материалы, представленные правлениями духовных семинарий по проблемам преобразования духовной школы4. Документы свидетельствуют о существовании различных точек зрения по частным вопросам реформирования РПЦ в среде православной иерархии, пресвитерианского духовенства и церковной интеллигенции, и, вместе с тем, осознанием участниками диалога необходимости изменений церковно-государственных отношений на принципах соборного начала.

Вторую группу источников составляют документы общественных и политических организаций, творческих союзов и религиозно-философских обществ. Ценнейшим источником, дающим представление о религиозно-философских поисках интеллигенции и православного духовенства, позволяющим проанализировать широкий спектр интеллектуального поля российского общества, являются материалы ПРФС5.

Процесс обретения религиозной самоидентификации российской интеллигенции, ориентированной церковно, характеризующий её противоречивый опыт взаимоотношений с представителями РПЦ, отражён в материалах Петербургского религиозно-философского общества, отложившихся в РГАЛИ (ф. 2176). По материалам Общества, в частности, автором прослежена фактическая сторона дела об исключении В.В. Розанова, бывшего одним из его учредителей, из числа действительных членов Общества, внешним поводом для которого стали статьи писателя по так называемому «делу Бейлиса».

О проблемах духовного и светского образования свидетельствуют документы, хранящиеся в ГАРФ и содержащие материалы Всероссийского союза учителей и деятелей по народному образованию за 1905 - 1907 гг., а также Платформу общесеминарского союза за 1907 г. (ф. 517).

Третью группу источников составляют материалы периодической печати, церковная и светская публицистика. Периодическая печать как наиболее оперативный источник несёт в себе ценную информацию о происходивших событиях, их анализе. Вместе с тем, публицистические и иного плана работы требовали критического осмысления в силу их нередко крайне эмоциональных оценочных суждений, пристрастности в освещении проблемы в зависимости от общей мировоззренческой и политической направленности издания.

Одним из важнейших источников для истории богословской и религиозно-философской мысли в преломлении взаимоотношений интеллигенции и православного духовенства являются периодические издания духовных академий. Для анализа проблематики научно-богословских дискуссий в исследовании привлекались протоколы заседаний советов академий, сведения о защите диссертаций, отзывы на них, напечатанные в академических журналах или приложениях к ним. Прилагавшиеся отчёты и другие официальные материалы самих академий и состоявших при них учреждений (библиотек, музеев, обществ, братств) являются незаменимым источником для истории духовного

' Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе. Т. 1-3 + 1 доп. том. - СПб., 1906.

2 Журналы и протоколы заседаний Высочайше учрежденного Предсоборного Присутствия. Т. 1-4. - СПб., 1907.

3 Святейший Правительствующий Синод. Предсоборное Совещание. Т. 1-5. - СПб., 1912 -1916.

4 Извлечения из проектов преобразования духовной школы, выработанных и представленных в учебный комитет при Св. Синоде правлениями 51 духовной семинарии - СПб., 1906.

3 Записки Петербургских Религиозно-Философских Собраний (1902-1903) -СПб., 1906.

образования и богословской науки. Все 4 академии до 1918 г. издавали 19 периодических изданий, кроме этого ещё 2 журнала выходили при академических комиссиях и братствах.

При духовных семинариях издавалось 5 богословских и как приложения к ним ещё несколько специальных журналов. По научному уровню из них, явно не уступает академическим харьковский богословско-фипософский журнал «Вера и разум» (1884-1917 гг.). Большое внимание в периодических изданиях духовных семинарий уделялось критике и библиографии текущих книжных и журнальных публикаций. В приложениях к журналам издавались и серьёзные богословские исследования. В качестве примера можно назвать «Православную богословскую энциклопедию», выходившую с 1900 г. как приложение к журналу «Странник».

Официальные издания РПЦ могут быть разделены на центральные и епархиальные ведомости, вестники, известия. Отметим, что епархиальные ведомости появляются раньше официальных изданий Св. Синода и его центральных учреждений. Как правило, епархиальные издания издавались при духовных консисториях или духовных семинариях, иногда и при академиях, соответственно секретарь консистории или ректор семинарии являлся обычно редактором журнала.

Дискуссия по церковным проблемам оживлённо велась и на страницах светских периодических изданий. Так, например, только с марта по май 1905 г. в светской печати появляется свыше 200 статей, посвященных конфессиональным вопросам, что свидетельствует об интересе общества к реформе церковного института. В целом при работе над диссертацией были использованы материалы 47 периодических изданий.

Четвёртую группу источников составляют документы личного происхождения: мемуары, дневники, автобиографии, эпистолярное наследие. О системном кризисе всего церковного ведомства, зависимости РПЦ от государства, корпоративности в структуре её внутренней организации свидетельствуют материалы из личных фондов обер-прокуроров Св. Синода К.П. Победоносцева (РГИА. Ф.1574), частично опубликованные1, и П.П. Извольского (РГИА. Ф.1569), в которых содержится переписка чиновников с иерархами РПЦ и деятелями церковной интеллигенции по различным церковным проблемам.

В неопубликованных дневниках епископа Арсения (Стадницкого) выявлен интересный документ - письмо владыке профессора Н.Ф. Каптерева (ГАРФ. Ф.550. Д.515), позволяющий расширить представление о внутренних взаимоотношениях в среде профессорско-преподавательского состава духовных академий и обстоятельств ухода из Московской духовной академии историка В.О. Ключевского.

Широкое поле для анализа отношений к вопросам религии и Церкви со стороны часта интеллигенции на рубеже XIX - XX вв. предоставляют материалы личных фондов известных деятелей религиозно-философской мысли: B.C. Соловьёва (РГАЛИ. Ф.446), С.Н. Трубецкого (ГАРФ. Ф.1093), Н.А. Бердяева (РГАЛИ. Ф.1496), З.Н.Гиппиус (РГАЛИ. Ф.154), Д.С. Мережковского (РГАЛИ. Ф.327), М.О. Гершензона (РГАЛИ. Ф.130) и др.

Особое значение в работе над темой исследования имели воспоминания самих представителей интеллигенции и священнослужителей. Особенно велика значимость данного рода материалов для анализа интеллектуального поля религиозно-философского ренессанса, рассмотрения субъективных оценок и предпочтений деятелей эпохи. Среди мемуаров представителей РПЦ выделим воспоминания митр. Евлогия (Георгиевского), митр. Вениамина (Федченкова), протопресвитера русской армии и флота Г. Шавельского, еп. Арсения (Жадановского), архим. Сергия (Страгородского).

Важную роль в раскрытии темы исследования играют воспоминания государственных и общественных деятелей, а также представителей религиозно-философской мысли и российской культуры в целом: С. Витте, П. Милюкова, К. Леонтьева, Н. Бердяева, 3. Гиппиус, Д. Мережковского, С. Булгакова, А. Белого, В. Ходасевича, Г. Адамовича, Г. Иванова, В. Ключевского и др. Духовная атмосфера Серебряного века представлена в

' К.П. Победоносцев и его корреспонденты: Воспоминания. Мемуары: В 2 т. - Мн., 2003.

17

сборнике воспоминаний самих творцов или современников русского культурного ренессанса1.

Большой фактический материал об истории российских духовных школ содержится в сборнике документов, который включает переписку профессорско-преподавательского состава духовных академий2.

Использованные при написании диссертационной работы источники в значительной степени отличаются друг от друга происхождением, функциональной направленностью и степенью объективности в освещении исторических событий. Таким образом, только комплексное и критическое их изучение позволяет более точно охарактеризовать процесс взаимоотношений интеллигенции и Православной Церкви в социокультурном развитии российского общества в конце XIX - начале XX в.

13. Методологическая база

Поиски методологической стратегии, способной объективно реконструировать систему взаимоотношений интеллигенции и Православной Церкви, выявить параметры её историко-научного постижения, актуализируют значимость сущностных категорий, входящих в пространство духовной культуры в целом. Методологический кризис фрагментарности, раздробленности научного познания, переживаемый в современной гуманитарной мысли, затрудняет выработку целостной концепции, синтезирующей различные подходы к изучению проблем взаимосвязи религии и соприкасающихся с ней областей знания.

В контексте социокультурного развития российского общества системно-методологический анализ проблемы взаимоотношений интеллигенции и Церкви приобретает особую продуктивность. Для представления интеллигенции как социальной системы (или подсистемы другой, глобальной системы - общества), прежде всего, нужно исходить из понимания интеллигента как квинтэссенции культуры своей эпохи. Интеллигенция сквозь призму данного метода выступает как культурная самоидентификация личности. Возможно вести речь и о коллективной самоидентификации интеллигенции, характеризующейся постепенным осознанием себя как определённой духовно-интеллектуальной традиции, ориентированной на раскрытие религиозных и метафизических вопросов. В историческом исследовании данное положение приобретает особую значимость, так как для обретения коллективной идентичности любой социальной группе необходимо общее понимание событий и опыта, постепенно формировавших эту группу. Коллективная память интеллигенции и относительная неизменность её представлений о своей миссии в обществе обеспечиваются через постоянную реактивацию памяти о событиях, мыслимых как своеобразный разрыв с доминирующими в социуме ценностями, но самим участием в данных событиях интеллигенция утверждает свою трансисторическую преемственность, при которой её служение вписывается в парадигму внеисторических высших ценностей.

Русская интеллигенция, таким образом, является и своеобразным «местом памяти», что предполагает анализ её символического измерения. Рассматривая память в динамике исторического процесса как последовательность рекурсивных ходов: от настоящего к прошлому, а от прошлого к будущему3, - мы актуализируем проблему восприятия тех или иных событий в истории как значимых и, следовательно, реконструируем систему представлений участников этих событий в интеллектуальном и культурном контексте рассматриваемого периода. Наиболее адекватным методом исследования в данном аспекте выступает семиотический подход, так как мемориальная реконструкция прошлого есть, вместе с тем, попытка дешифровки исторического источника. Интеллигенция предстаёт как своеобразная знаковая система - и с этой точки зрения она выступает понятием семиотического круга. Перспективным в данном направлении представляется анализ событий в реальности не сбывшихся, а лишь мотивированных индивидуальным сознанием

1 Воспоминания о Серебряном веке / Сост., авт. предисл. и коммент. В. Крейд. -М., 1993.

2 Сосуд избранный: Сборник документов по истории Русской Православной Церкви - СПб., 1994.

3 Успенский Б. История и семиотика. Восприятие времени как семиотическая проблема // Успенский Б.Л. Этюды о русской культуре - СПб., 2002. - С.20.

личности. Влияние их возрастает по мере удаления в историческом времени от энтропийных точек равновесия и приближения к точкам бифуркации (от латинского ЫЛц-сщ - двузубый, раздвоенный, в истории - возможность альтернативного развития событий), в которых предсказуемое течение общественных процессов нарушается. Тем самым социальная система приобретает тенденцию перехода на режим индивидуально значимого поведения, что липший раз подтверждает преимущественно личностный характер истории интеллигенции. Актуализируется, таким образом, и дискурсивный анализ латентной истории, когда действующие лица могли не осознавать системную обусловленность своих действий. Это предполагает обращение к такому аналитическому инструменту, как просопография, или сравнительная социальная биография'. Чтобы произвести сравнительный анализ на микросоциальном уровне (а именно такая задача представляется приоритетной, когда идёт речь об истории интеллигенции), требуется рассмотреть морфологию интеллектуального поля, а также проследить вектор политической конъюнктуры (т.е. проанализировать поле власти), задающий центральные конфликты, по которой и проходят линии разлома в интеллектуальной среде. Концепция «поля власти» разработана представителем французского постструктурализма П. Бурдьё, в категориальном аппарате которого основное внимание отводится понятию «капитал» (экономический, социальный, культурный, символический) и идее перевода капитала из одной формы в другую (из одного поля в другое). Тем самым выдвигается идея полицентрического подхода к анализу многомерного социокультурного пространства в противовес моноцентрической или биполярной модели в сферах общественной жизни.

При одностороннем рассмотрении духовного процесса взаимоотношений интеллигенции и Церкви заведомо неприемлемыми оказываются как методологические концепции, разработанные позитивизмом, который регистрирует лишь внешнее наблюдение, так и собственно богословские теории, принципиально ограничивающие себя миром Традиции и языком мистико-аскетического опыта2. Потребность и поиски иной методологической установки, снимающей бинарное противопоставление воплощённого и невыразимого, приводит к методу феноменологии, выявляющему априорные условия мыслимости предметов и чистые структуры сознания, независимо от сфер их приложения. Особенно целесообразным феноменологический метод анализа следует признать при описании тех истоков, из которых рождается мир переживаний и чувств человека. Тем самым данный метод непосредственно сопряжён с историко-культурным и историко-философским анализом интеллектуального пространства эпохи. Соединение же феноменологического метода символической истории с критическим методом микроистории позволит адекватно соотнести мировоззренческие поиски интеллигенции в контексте их церковного преломления.

Воссоздание прошлого - необходимая предпосылка к его объяснению, требующая реконструировать, в том числе, атмосферу и менталитет эпохи. В основе феномена ментальности лежит представление о многослойности структуры пространства, его различных типов, разности темпов и направленности течения исторического времени, динамическом и статическом элементах исторического процесса и т.д. Целью при этом является выявление тенденций, анализ причин и следствий в социокультурном развитии общества, то есть рассмотрение динамики исторического процесса. Социокультурная сфера жизни характеризуется определёнными формами общественного сознания (религия, философия, искусство, образование, наука, политика) и их материальными носителями -средствами накопления, опубликования и передачи информации. Современный мир мультикультурен - трансформация идентификационных моделей происходит, в том числе в контексте размывания религиозной идентичности. Человек постиндустриальной эпохи редко

1 О просопографии см.: Charte С. Prosopography (collective biography) // International Encyclopedia of the Social and Behavioral Sciences - Oxford: Elsevier Science, 2001, Vol. 18. - P. 12236-12241.

1 См. подробнее: ХоруокийС. Православно-аскетическая антропология и кризис современного человека //

Православное учение о человеке - Москва-Клин, 2004. - С. 154-167.

отдаёт себе отчёт в той религиозной парадигме, к которой он себя относит. В современной религиозной идентичности превалирует игровая стихия, внешний облик, а не идея внутреннего микрокосма, базирующаяся на ценностных критериях гносеологического свойства. Это, несомненно, актуализирует исследовательское поле интеллектуальной истории, основой которой являются исторические категории мышления, интеллектуальной деятельности и духовные блага.

Методологическим основанием диссертации послужили базисные принципы исторического познания:

- научной достоверности и объективности, предполагающий отказ от крайне политизированного и элитарного подходов;

- историзма, включающий в себя более локальные компоненты различия (в т.ч. в менталитете), контекста (недопустимость изъятия предмета исследования из окружающей обстановки), понимания истории как процесса (связи между событиями во времени),

- детерминизма, т.е. обусловленности исторических процессов и явлений, связанных и взаимодействующих между собой, их причинно-следственные связи;

- системного и конкретного подходов к изучению рассматриваемых феноменов.

В исследовании опыт взаимоотношений интеллигенции и Православной церкви анализируется во взаимовлиянии и взаимообусловленности социокультурных и политических тенденций развития Российской империи рубежа XIX - XX вв. (цивщизационный и формационный подходы) и личностного фактора (антропологический подход).

Выбор методов исторического исследования определялся особенностями объекта познания и сутью исследовательских задач. В работе применялись следующие специально-исторические методы:

- историко-генетический, позволивший последовательно раскрыть свойства, функции и их изменения в формах и содержании взаимоотношений исследуемых социокультурных феноменов;

- проблемно-хронологический, при котором тема исследования локализуется на ряд более частных проблем (историко-культурный контекст религиозно-философской традиции, конфессиональная политика государства, либеральные и консервативные направления внутрицерковных преобразований, образовательное пространство и др.), каждая из которых рассматривается в хронологической последовательности событий;

- диахронный, способствовавший «параллельному» анализу духовной и светской парадигмы в их взаимопересечении и ретроспективе исторического развития, выявлению качественных особенностей процессов во времени, определению основных направлений в религиозно-мировоззренческих поисках церковной интеллигенции;

- структурно-функциональный, давший возможность рассмотреть интеллигенцию и православное духовенство в многообразии социальных связей и отношений;

- количественный, применявшийся при анализе статистических данных;

- историко-системный, необходимый при раскрытии многомерности воплощаемых социальных ролей изучаемыми объектами, их совокупности - ролевой системы, а также ситуации ролевого конфликта;

- тидологизации, обращение к которому обусловлено структуризацией объектов исследования по их существенным признакам, выстраиванием однородных тенденций различной направленности;

- историко-психологический метод реконструкции, воссоздающий атмосферу и менталитет прошлого, воспроизводящий образ жизни, культуру повседневности, помогающий осознать и понять исследуемую эпоху, исходя из уникальности конкретной конфигурация её причинно-следственных факторов;

1 См.: ТошД. Стремление к истине. Как овладеть мастерством историка / Пер. с англ. -

20

М„ 2000. -С. 18-20.

- компаративистский, при помощи которого происходил анализ скрытой сущности процессов и явлений в диалоге интеллигенции и РПЦ.

На наш взгляд, лишь на основе комплексного применения как общенаучных методов исследования (исторического, логического и метода классификации), так и специально-исторических, возможно объективно рассматривать данную проблему, находящуюся на стыке различных областей знания.

Во второй главе - «Теоретико-методологическая проблематика взаимоотношений интеллигенции и Церкви» - рассматриваются экклезиологические и антропологические аспекты в диалоге интеллигенции и православного духовенства, анализируется интеллектуальное поле ПРФС (1901 - 1903) в историко-культурном контексте эпохи.

2.1. Экклезиологические аспекты в диалоге интеллигенции и Церкви

Наиболее актуальными экклезиологические (от греч. ekklesia - церковь, собрание; logos - учение, - раздел богословия, занимающийся осмыслением природы Церкви) вопросы следует признать для русской школы богословия. Инкорпорированность Церкви в государственные структуры на протяжении длительного периода русской истории моделировала церковное общество в мире человеческой культуры и тем самым размывала понятия границ Церкви, приводила к неправомерному смешению Священного Предания как такового с человеческими преданиями, стремящимися его монополизировать в рамках определённой идеологии. В современном христианском мире природа и сущность Церкви по-разному рассматриваются различными традициями, что приводит к определённому рассогласованию между Церковью и богословием. Экклезиологическая проблематика из собственно церковной переходит в плоскость религиозно-философскую и, в некотором отношении, социокультурную, откуда более зримо предстаёт круг вопросов, связанных с положением институализированной церковной общины.

В русской религиозно-философской традиции выяснение онтологической проблематики Церкви как по форме (свободное философствование наряду с признанием непреложности христианских догматов), так и по содержанию (критика отвлечённого разума, экклезиология) в XIX в. имело непосредственным выражением работы A.C. Хомякова и

B.C. Соловьёва. Закономерным следствием этого явилось формирование особого направления богословско-философского синтеза, в котором церковная тематика занимает центральное место. Родоначальником русского богословия, по определению H.A. Бердяева, следует считать A.C. Хомякова, центральным мировоззренческим понятием у которого выступает соборность, выражающая идею «единства во множественности»'. Религиозно-философские идеи A.C. Хомякова в собственно церковной среде были восприняты неоднозначно. Наиболее полная с богословской точки зрения экклезиологическая критика идей Хомякова была дана о. П. Флоренским2.

Созданная B.C. Соловьёвым концепция универсального христианского всеединства семантически была связана с идеей соборности, но при этом приходила к иным следствиям. В отличие от ранних славянофилов, миросозерцание Соловьёва эсхатологично и устремлено как в общественных, так и личных аспектах жизни к предельным формам Откровения. Возможно, в этом заключается органичное влияние всеобъемлющей системы мыслителя на русский религиозно-философский ренессанс. В рамках данной традиции выделяются имена

C. Трубецкого, Е. Трубецкого, о. П. Флоренского, о. С. Булгакова, Н. Бердяева, В. Эрна, J1. Карсавина, Д. Мережковского и др.

Экклезиологические рассуждения В. Соловьёва раскрыты в основном в трёх его сочинениях: «История и будущность теократии» (1886), «Русская идея» (1888), «Россия и Вселенская Церковь» (1889). В главных своих идеях В.Соловьёв основывается на безусловности Вселенской Церкви, раскрывающейся в иерархическом принципе священства, в свободной теократии и пророческом служении. В нравственном отношении выражением этого служат символы веры, закона и свободы. В. Соловьёв относительно практического

1 Хомяков A.C. Полное собрание сочинений: В 8 т. Т. 2. - М., 1900. - С.312.

2 См.: Флоренский П., свящ. Около Хомякова // Флоренский П.А. Сочинения. В 4 т. Т. 2. - М., 1996. - C.2SS, 299.

осуществления идеи Вселенской Церкви считал, что национальная Церковь необходимо должна иметь реальную опору вне государства и нации, входить в состав более широкого социального круга с независимым центром, которым, по мнению философа, является Римский Апостольский престол1. В последнем своём сочинении «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» (1899 - 1900) В. Соловьёв окончательно высказывает свой взгляд на церковный вопрос, при этом нравственный стержень идеи соединения церквей переносится с общественного принципа теократической государственности на пророческий, индивидуальный человеческий дух.

Выяснению природы Церкви и соответствию церковного института каноническому праву посвящены работы, написанные в традиции библейско-богословской экклезиологии. Сама тематика для русского богословия рубежа XIX - XX вв. была в определённом отношении мотивирована религиозно-философской мыслью того времени. Интересно отметить, что одно из первых сочинений в данном направлении - трактат Е.П. Аквилонова «Церковь. Научное определение Церкви и апостольское учение о ней как о Теле Христовом» (СПб., 1894), представленном на соискание степени магистра богословия, было отклонено по причине уклонения от установившегося в православном богословии воззрения на Церковь. И лишь в исправленном варианте, под новым заголовком «Новозаветное учение о Церкви. Опыт догматико-экзегетического исследования» (СПб., 1896), искомая степень автору была присуждена. В 1910 г. профессор Санкт-Петербургской духовной академии Е.П. Аквилонов будет назначен протопресвитером Военного и морского духовенства, ранее же, в конце XIX в., «научные определения» Церкви не поощрялись. Другими важными в экклезиологическом аспекте работами церковных исследователей являлись сочинение профессора протоиерея ПЛ. Светлова «Идея Царства Божия в её значении для христианского миросозерцания» (Сергиев Посад, 1905) и капитальный труд В.А. Троицкого «Очерки из истории догмата о Церкви» (Сергиев Посад, 1912).

Экклезиологическое разномыслие в современном мире деформирует жизнь исторической Церкви. Очевидно, что приступить к раскрытию этой проблемы может только соборный разум Церкви. Вопрос стоял остро изначально, соборные постановления по нему слишком противоречивы, нет ясности даже в принципиальном понимании природы Церкви. В этом нам видится широкое интеллектуальное поле для религиозно-философского и церковно-богословского сотрудничества интеллигенции и клира.

2.2. Антропологический дискурс интеллигенции и православного духовенства

Православное богословие в святоотеческой традиции, по преимуществу антропологично и христоцентрично. В преломлении основной тематики патриотической мысли в России антропология не выступала как отвлечённо-абстрактная модель мировосприятия, но выражала опытный аскетический идеал миропостроения традиции исихастского подвижничества, воплотившийся в феномене русского старчества. В русской духовной культуре исихазм представляет из себя не столько богословское течение мысли, сколько определённую систему ценностей и мироощущения, не связанную с какой-либо жёсткой организационно-замкнутой религиозной или политической структурированностью общественной жизни, но, как правило, выражающуюся на личностном уровне мистико-религиозного творчества.

В контексте религиозно-философского ренессанса одним из представителей интеллектуальной мысли, находившихся внутри исихастской традиции, на наш взгляд, был о.П.Флоренский, в наследии которого синтезировались многоуровневые аспекты веры и знания, мистики и научного постижения действительности. Синтез как априорный принцип, обнаруживаемый в живом религиозном опыте и православном культе, - метод, выраженный Флоренским в его исследованиях, потому как рациональным путём, по его мнению, прийти к пониманию христианской истины невозможно. Вместе с тем, творческая интуиция

1 См.: В. Соловьев. Россия и Вселенская Церковь // Соловьев В. О христианском единстве - М., 1994. - С.224.

22

о. Флоренского, при всей его приверженности к православному учению, входила в некоторое противоречие с догматическими канонами Предания, именно этим объясняются вынужденные сокращения в магистерской диссертации «О духовной Истине» (М., 1912).

Непосредственное влияние на о. П. Флоренского оказал епископ Антоний (Флоренсов), встреча с которым определила для философа весь последующий путь, произошло его непосредственное соприкосновение с опытом русского старчества, которое и олицетворял владыка. Русское старчество - феномен, не связанный с какой-либо организационно-системной типологией монашества. Это действенный опыт христианского служения, духовного руководительства, примером чему на рубеже XIX - XX вв. является личность протоиерея А. Мечева. Вокруг храма, где служил о. Мечев, сложился приход, который не только не уменьшался в кризисные для Церкви времена, но и увеличивал число прихожан, среди которых были о. П. Флоренский, философ Н. Бердяев, проф. С. Кузнецов, поэт Г. Чулков, искусствовед С. Дурылин, скульптор А. Голубкина, художники М. Нестеров и Л. Бруни. Прихожанкой храма была М.Н. Соколова (монахиня Иулиания) - замечательный русский иконописец XX в. Для исихастской традиции в целом, так же как для церковно-исторических исследований Флоренского в частности, характерна минимизация эсхатологических настроений, которые, напротив, в основной интеллектуальной линии русского культурного ренессанса были преобладающими.

Мироощущение исихазма стало одной из тенденций в религиозно-нравственных исканиях представителей русской богословской мысли, причём не только во внугрицерковных, но и в светских её направлениях, что, в свою очередь, вело к постановке проблемы онтологического и гносеологического характера творчества. Персоналистический характер данного учения, личностный уровень его мировосприятия оказал в дальнейшем непосредственное влияние на типологию русского богословия. Отсутствие целостной православной философии истории в отечественной догматике являлось, вместе с тем, -возрождением антропоцентрической традиции духовно-нравственных поисков в среде иночества и церковной интеллигенции, примером чему на рубеже XIX - XX вв. может служить первый систематический опыт философского обоснования православной антропологии, предпринятый в сочинениях В.И. Несмелова1.

Антропологическая проблематика не исчерпывается мистически-утончённым соединением Бога с человеком, но в русской духовной культуре именно данный аспект явился главенствующим в религиозно-философских поисках и практической жизнедеятельности представителей богословской мысли. Ориентированность на ценности антропологического характера является и своеобразным критерием самоопределения русской интеллигенции.

2.3. Петербургские Религиозно-философские собрания в историко-культурном контексте эпохи

Русская культура Серебряного века была типологически новым феноменом, являющим собой синтетический характер. Органичное сочетание собственных автохтонных творческих замыслов и европейских идей формировало обобщающую культурно-философскую концепцию. Несмотря на подчёркивающееся многими исследователями эпохи превращение церковного института в подобие «механической церкви», приоритетным целеполаганием которой являлось конфессиональное нормотворчество, религиозные ценности не исчезают вовсе и постепенно переходят в сферу культуры, усиливая её духовную напряжённость.

В формате ПРФС впервые состоялся непосредственный диалог русской интеллигенции с представителями православного духовенства по вопросам религиозных аспектов веры и выяснению роли и места Церкви и религии в исторической ретроспективе России. Основная цель Собраний заключалась в возможности единства двух социокультурных общностей, прежде всего, в вопросах духовных и общественных. Несмотря на всю кажущуюся противоположность мировоззренческих ориентиров - реальность определённого

' Несмелое В.И. Наука о человеке: В 2 т. - Казань, 1905-1907; Он же. Вера и знание с точки зрения гносеологии -Казань, 1913.

компромисса между ними не отвергалась. Однако сохранялись и принципиальные противоречия, которые были проанализированы в докладе В.В. Тернавцева1.

Вера в новые откровения, символизирующая исполнение старых; утверждение об общественном характере РПЦ (необходимость, по мнению Д.С. Мережковского, созыва Церковного собора с равным участием как духовенства, так и мирян), достойное место элементов творчества и свободы в христианском учении и исторической Церкви; проблема противопоставления духа и плоти и тесно связанное с ней противоречивое отношение Церкви к вопросам брака - основы разногласий интеллигенции и православного духовенства.

Двадцать две встречи, прошедшие в рамках ПРФС, стали важным фактором духовной жизни России на рубеже XIX - XX вв. Возможно вести речь о формировании слоя русской интеллигенции - по словам H.A. Бердяева, «людей ренессанса»2, активно противопоставляющих идеалы свободы творчества и духовной жизни человека - суженности сознания революционной, ориентированной на решение политических вопросов, интеллигенции, рассматривавшей данные положения как отступление от традиций освободительного движения и проявление реакции.

Многие представители духовного ренессанса были связаны с ПРФС, на которых впервые открыто в истории государства пересеклись различные потоки русской духовной культуры. Следствием Собраний явилось содержательное и концентрированное обсуждение многообразных духовных проблем в интеллектуальном поле социума, возникновение различных религиозно-философских обществ и журналов.

В третьей главе - «Проблемы реформирования Церкви и общественно-политическое развитие России» - систематизируются и структурируются общность и различие взглядов внутри РПЦ по проблемам её реформирования, анализируются формы взаимодействия интеллигенции и православного духовенства в контексте церковно-государственных отношений в российском обществе, рассматривается институциональная проблематика РПЦ.

3.1. Интеллигенция и православное духовенство в контексте конфессиональной политики государства

Положением РПЦ в обществе не была удовлетворена ни одна социальная группа. По вопросам церковных преобразований были представлены различные точки зрения, изложенные, в том числе С.Ю. Витте, К.П. Победоносцевым, а также группой профессоров Санкт-Петербургской духовной академии под руководством митрополита Антония (Вадковского).

Позиция Витте во многом была близка идеям первенствующего члена Синода митрополита Антония (Вадковского), авторы усматривали причину общего упадка РПЦ в исчезновении соборного начала в церковной жизни. Соборность как сущностная черта была подменена в церковном управлении коллегиальностью, которая исходит из системы внутренней бюрократической организации. Именно поэтому деятельность Синода носила «внешний, бюрократически-полицейский характер». Вопросы, поставленные в записках, могли быть компетентно разрешены, по мнению авторов, в «Особом совещании» (митрополит Антоний) или при созыве Поместного Собора (С.Ю. Витте), который должен был стать «не замкнутой архиерейской коллегией, а собранием всех лучших сил Церкви - как клира, так и мирян» .

Необходимость в реформировании РПЦ остро осознавалась и в кругах светской интеллигенции, позиция которой может быть выражена словами С.Н. Трубецкого из его неоконченной. статьи «О современном положении русской церкви»: «... безверие и равнодушие в просвещённых слоях общества; приниженное состояние духовенства; его бессилие и деморализация; официальное лицемерие вместо живой нравственной силы... и

1 Записки Петербургских Религиозно-Философских Собраний (1902-1903) - СПб., 1906. - С.5-22.

1 Бердяев H.A. Русская идея... -С.238.

3 А.Р. Историческая переписка о судьбах православной церкви - М., 1912. - С.24.

полицейское насилие, вместо духовного убеждения... За пределами храма церковь прекращается... в общественной жизни она не занимает никакого места...»1.

С противоположных позиций выступала церковно-бюрократическая власть в лице обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева. По своему мировоззрению К.П. Победоносцев был традиционалистом, в определённой мере идеалом взаимоотношений Церкви и государства в его воззрениях выступала сложившаяся с начала XVIII в. синодальная система. Обер-прокурору была свойственна сакрализация самодержавной власти, которая в его понимании являлась церковным служением. В основе данной концепции лежала, сформулированная и реализованная в Восточной Римской империи, идея «симфонии властей», которая в русской истории трансформировалась в религиозно-мессианскую теорию «Москва - Третий Рим». Победоносцев верил в систему «господствующей церкви», что исходило в его взглядах из общей концепции традиционного мироустройства общества с патриархальным бытом и преобладанием церковного обряда, символизирующим непреходящую ценность литургического характера русского православия. Для усиления влияния Церкви в общественной жизни в 1881 - 1894 гг. было проведено 37 торжественных празднований церковных юбилеев. За время обер-прокурорства К.П. Победоносцева было открыто 7 новых епархий; новый Устав духовных консисторий, введённый в 1883 г., значительно усиливал их административно-дисциплинарную роль в епархиях, и, как следствие, контрольные функции обер-прокурора. С 1883 г. перестали вызывать в Синод по инициативе Победоносцева представителей белого духовенства. Об усилении административно-бюрократических тенденций свидетельствует возрастание числа переводов епархиальных архиереев с одной кафедры на другую, социальный статус которых был далеко не равнозначным. Новое издание «Учреждения» Сената от 9 июля 1887 г. официально давало право обер-прокурору Синода на равных с министрами основаниях принимать участие в работе Сената в рассмотрении дел духовного ведомства2. То, что К.П. Победоносцев состоял членом Госсовета (с 1872 г.) и членом Комитета министров (с 1880 г.) было связано не с занимаемой им должностью обер-прокурора, как об этом пишет историк Д.В. Поспеловский3, а с личными особыми заслугами перед государством.

Вместе с тем, положение главы духовного ведомства продолжало оставаться более чем двойственным - большинство инициатив обер-прокурора существенно ограничивалось законодательством и нуждалось в утверждении синодального присутствия. Отношение же к личности и деятельности К.П. Победоносцева со стороны его современников как внутри РПЦ, так и в кругах светской интеллигенции было достаточно противоречивым. Разногласия между обер-прокурором и церковной иерархией касались, прежде всего, синодальной формы взаимоотношений государства и Церкви. Напротив, созвучными идеям К.П. Победоносцева о необходимости сохранения поста обер-прокурора и в целом неприятия патриаршества как принципа управления церковью были взгляды части представителей духовно-академических корпораций, церковной интеллигенции.

Результатом обсуждения в Синоде вопроса о преобразовании церковного управления явился «Всеподданнейший доклад», в котором утверждалось, что основной канонической формой правления является Собор епископов во главе с митрополитом или патриархом. Относительно существующего в России синодального управления члены Синода признали, что оно носит государственно-бюрократический характер и что состав Синода во многом случаен и никак не обусловлен интересами Церкви. Предлагалось ввести в него, наряду с постоянными членами, временных - из иерархов РПЦ, а также возглавить Синод патриарху. Декларировалась необходимость созвать в Москве Поместный Собор всех епархиальных архиереев РПЦ, предварительно организационно подготовив его. На приведённом докладе Николай II 31 марта 1905 г. написал резолюцию о невозможности «в переживаемое

' ГАРФ. Ф.1093. Оп.1. Д.74. Л.1,3.

2 ПСЗ-З. Т. 7. №4551.

3 См.: Поспеловский Д.В. Русская православная церховь в XX веке - M., 1995. - С.22.

тревожное время» созыва Поместного Собора, но обещал дать «этому великому делу движение, когда наступит благоприятное для сего время»1.

Таким образом, отметим, что в конце XIX - начале XX в. доминирующей тенденцией в области церковного строительства продолжала оставаться конфессионализация общественной жизни. Методы реформирования Церкви были напрямую взаимосвязаны с методами реформирования государства, так как империя была конфессионально ориентирована, а РПЦ считалась господствующей. Заметим, что внеконфессионального состояния на начало XX в. не предусматривалось. «Эра Победоносцева» выражала собой принцип сохранения церковно-государственных отношений в рамках византийской идеи симфонии властей, однако интеллектуальный климат эпохи и происходившие общественно-политические изменения в обществе объективно отражали необходимость реформирования института Православной Церкви.

3.2. Предсоборное Присутствие как опыт сотрудничества интеллигенции и Церкви в российской истории

В 1906 г. была предпринята одна из первых серьёзных попыток изменить церковно-государственные отношения в России. Для предварительного обсуждения вопросов, которые предстояло решить на Поместном Соборе, было созвано Высочайше учреждённое Предсоборное Присутствие. Анализ его заседаний свидетельствует о двух направлениях религиозной мысли: консервативно-традиционалистском и либеральном. Расхождения были выявлены в дискуссиях по вопросам о выборах и составе участников Собора, формировании Синода, наименовании первоиерарха РПЦ, представительстве мирян в епархиальных правлениях и др. Актуальным представляется обсуждение вопроса о преобразовании церковного суда. Проект общих начал судоустройства, представленный проф. Н.С. Суворовым, предусматривал отделение суда от церковной администрации, создание местных судов, приближённых к приходам. Церковный суд приобретал полномочия законности, приоритета права, а не отдельного мнения церковной администрации, как это в действительности происходило в России в конце XIX - начале XX в. В частности, анализ следственных дел в отношении служителей Церкви в Костромской губернии позволяет утверждать, что следствие, как правило, производилось одним из членов духовной консистории, выезжающим на место по любому из анонимных доносов. Затем по представленным чиновником доказательствам духовная консистория решала дальнейшую участь подследственного2. Большинством голосов членов Присутствия было принято решение о независимости епархиального суда от епархиального правления, следствием чего явилось бы разделение в Церкви власти административной и судебной. Также были выработаны рекомендации о наделении прихода правом юридического лица, децентрализации церковного управления и др.

Влияние общественно-политических настроений эпохи на работу Присутствия прослеживается в обвинениях, выдвинутых против митрополита Антония (Вадковского) со стороны председателя объединённого «Союза русского народа» А.И. Дубровина3. В письме обер-прокурору Синода П.П. Извольскому митрополит Антоний назвал эти обвинения лживыми и тенденциозными. Отрекаясь от симпатий к левому движению, владыка подчёркивал, что и «под знаменем таких людей, как Дубровин и ему подобные», себя, как христианина и священника не мыслит4. Митрополитом открыто в храме было указано А.И. Дубровину на нетерпимость «Союза русского народа», на употребление в его деятельности методов насилия и террора, на необоснованную клевету по отношению к некоторым иерархам РПЦ. Поддержка Присутствия, выраженная его председателю, свидетельствует о том, что Церкви, в её основной части, были чужды экстремизм и радикальные позиции в решении общественных вопросов. По заявлению члена Присутствия

1 Церковные ведомости -1905. - №14. - С.99.

2 См.: ГАКО. Ф. 130. Оп. б. Д. 2667. Кор. 321. Л. 1-34.

3 РГИА. Ф. 1569. Оп. 1. Д. 35. Л. 9-10.

4Тамже-Л. 9,9об.

Н. Кузнецова, к которому присоединились все участники общего собрания, «Церковь не есть сфера, где может иметь место обычная политика. Внесение политики в область Церкви извращает её (Церкви) задачи...»

Цель заседаний Присутствия 1906 г. была достигнута - выработаны программные положения по всем вопросам к предстоящему Поместному Собору. Это были мнения-рекомендации, но принадлежали они официальному учреждению, собравшемуся под юрисдикцией верховной власти императора и представляющему собой, во-первых, всю иерархию РПЦ и, во-вторых, наиболее авторитетных представителей церковной интеллигенции, часть светской интеллигенции и белого духовенства. Решения, принятые Присутствием, выражали консервативно-стабилизирующее направление в области церковных преобразований, что являлось компромиссом участников собраний.

Время открытия Предсоборного Присутствия и время его окончания во многом различаются: произошло одно из первых продуктивных взаимодействий в официальных учреждениях представителей православного духовенства и церковной интеллигенции. Несмотря на различие мнений о работе Присутствия, воплощение его решений в реальной жизнедеятельности, на наш взгляд, позволило бы вести речь о церковной реформе в России начала XX в. без сослагательного наклонения. В конечном же итоге резолюцией царя от 25 апреля 1907 г. созыв Собора был опять-таки отложен на неопределённое время. Следующим этапом на пути созыва Собора стало учреждение Предсоборного Совещания в 1912 г. с целью проанализировать материалы Присутствия 1906 г. Реальных последствий заседания Совещания не принесли, перспективы созыва Собора оставались весьма туманными.

3.3. Общественно-политические движения и партии и институциональная проблематика Церкви

Двойственное отношение к РПЦ со стороны государства выражалось в различных основаниях для представительства Церкви в Госсовете и Госдуме. В первом случае Православная Церковь была выделена в особую, самостоятельную избирательную группу, которой были отведены специальные вакансии. Иной статус имела РПЦ в Госдуме: ей не предоставлялось права единственного религиозно-духовного субъекта. Ценз православного духовенства по выборам в Думу имел экономический характер, не предоставляя какого-либо отдельного права православному духовному сословию. Таким образом, сторонники представительства Церкви в Госсовете превращались, соответственно, в противников положения Церкви в Госдуме.

Св. Синод, единственный среди высших учреждений, не имел своего «Учреждения» или «Положения», соотнесённого с уставами и положениями других общегосударственных органов власти. Большинство законопроектов относительно церковного ведомства составлялись и рассматривались в Синоде, а затем через обер-прокурора Всеподданнейшим докладом передавались на утверждение императору. Таким образом, именно мнение обер-прокурора во многих случаях было последней инстанцией перед утверждением законопроектов Синода царём, хотя прямого закона, определявшего этот порядок, не существовало. Возможно, в том числе в силу данного обстоятельства, политико-правового оформления церковного института выработано так и не было.

15 марта 1905 г. группа 32-х петербургских священников представила митрополиту Антонию записку «О неотложности восстановления канонической свободы Православной Церкви в России». Вскоре это стихийно зародившееся движение начинают называть «Союзом церковного обновления». «Обновленцами» было подготовлено несколько программных документов, которые затем были объединены в сборник «К церковному собору»2. Автором большинства записок являлся Н.П. Аксаков, богослов-историк, доктор философии. Позиция иерархии РПЦ по отношению к «Союзу церковного обновления» была более чем недоброжелательной и красноречиво выражена архиепископом Антонием (Храповицким) в письме к обер-прокурору Св. Синода П.П.Извольскому (от 10.III. 1907).

' Журналы и протоколы... Том III. - СПб., 1907. - С.250.

1К церковному собору - СПб., 1906.

Владыку обозначал течение «обновленцев» как «вывеску кадетского направления», подчёркивая отрицательное влияние данного «союза» на православное духовенство в целом'. ГШ. Извольскому, как следует из его письма митрополиту Антонию (Вадковскому), пришлось даже предостеречь церковных иерархов от принятия «резких, поспешных решений» в отношении «братства», касающихся запрещения его деятельности2.

С другой стороны, идеи «обновленцев» близки либеральному направлению церковной мысли отдельных членов Предсоборного Присутствия, например, по вопросу о предстоятеле РПЦ. В частности* H.H. Глубоковский в письме к В.В. Розанову замечает, что «патриаршая система исторически обусловлена, но вовсе не "богоучрежденная"». «Иерархия пала во всех отношениях и никак не может служить образцом даже благочестия или добродетелей»3, -данный тезис Глубоковского подчёркивает острые противоречия, сложившиеся на рубеже XIX - XX вв. в системе РПЦ, разделяющие, с одной стороны, её иерархию и, с другой стороны, белое духовенство и церковную интеллигенцию.

Практически весь спектр политических партий и движений, выплеснувшийся на трибуну парламента страны, был связан с депутатами-священнослужителями. В количественном отношении в Госдумах I - IV созывов представителей православного духовенства было не так много (113 чел.), но даже этого числа было достаточно, чтобы распространённое в обществе мнение об абсолютной реакционности данного сословия было рассеяно. Выборы в первые две Думы показали, что белое духовенство, в отличие от более законопослушного епископата, в основном разделяло либеральные настроения. После же «третьеиюньского» кризиса 1907 г., когда были изменены критерии и цензы для избрания в Думу, а священнослужителям было категорически запрещено присоединяться к левым фракциям, общее «поправение» православного духовенства сделалось неизбежным.

Обретённые в 1905 - 1906 гг. права и свободы рассматривались приходским духовенством как фактор более независимого пастырского служения. Но уже в 1907 г. «вольности» были сведены до минимума. С неудачей революции 1905 - 1907 гг. непосредственно связано увеличение числа следственных дел в духовных консисториях с признанием «политической неблагонадёжности» отдельных представителей духовенства4.

В отечественной историографии советского периода признавалась безусловная близость и даже тождественность мировоззренческих позиций РПЦ с консервативно-монархическим спектром в общественно-политическом движении рубежа XIX - XX вв. Однако сделанный в диссертационном исследовании анализ участия духовенства в реформировании церковного института, позволяет подтвердить данный тезис лишь отчасти. Православная Церковь в рассматриваемый хронологический период, являясь частью российского общества, представляла многомерную, политически разнопланово ориентированную систему, включающую в себя весь спектр социальных связей и отношений.

В конечном итоге император 23 сентября 1913 г. утвердил разделение церковного законодательства на собственно церковную и светскую части. Создавалось особое «внепарламентское» церковное законодательство. Инициатива в решении данного вопроса принадлежала обер-прокурору В.К. Саблеру, который настаивал на конфессиональном характере государства, а также господствующем и первенствующем положении РПЦ.

Таким образом, опыт взаимоотношений православного духовенства, государственных структур, церковной и светской интеллигенции на рубеже XIX - XX вв., обмен мнениями по проблемам положения РПЦ в системе государственного и общественного устройства свидетельствует, что, несмотря на кризис, переживаемый Церковью в то время, пути выхода из него в результате диалога были найдены.

1 Архиепископ Антоний (Храповицкий) - ПЛ. Извольскому. См.: РГИА. Ф. 1569. Оп. 1. Д, 34. Л. 18 об., 19.

2 П.П. Извольский - митрополиту Антонию (Вадковскому). См.: РГИА. Ф. 1569. Оп. 1. Д. 35. Л. 6-7.

3 Н. Глубоковский - В. Розанову. 26.Ш.1905 // Сосуд избранный... - С.72.

4 См.: ГАКО. Ф. 130. Оп. 6. Д. 2677. Кор. 263. Л. 36-37,143-150,163; ГАКО. Ф. 130. Оп. 6. Д. 2640. Кор. 498. Л. 1,29об.

Прежде всего, это касалось реформирования основ церковной жизни на принципах соборного начала. Соединение религиозно-философского и церковно-богословского значений понятия соборности во многом разрушало бы противопоставление иерархии РПЦ и пресвитерианского духовенства, церковной и светской интеллигенции. Церковно-государсгвенные отношения при этом строились бы на принципах автономии Церкви, не нарушавшей личного права граждан в свободе религиозного самоопределения; не ставились бы в зависимость от изменения политической обстановки в государстве. Различие мнений в обществе по частным вопросам реформирования РПЦ, боязнь верховной власти в проведении церковных реформ из-за развития либеральных тенденций, а также неудача общественно-политического движения 1905-1907 гг. предопределили в целом незавершённость процесса институционализации РПЦ, сохранения её статуса в политико-правовой сфере, что входило в противоречие с изменившимися реалиями социокультурного развития российского общества.

В четвёртой главе - «Взаимодействие интеллигенции и Церкви в духовной культуре российского общества» - рассматривается процесс формирования религиозно-нравственной концепции отдельных групп интеллигенции, многообразие позиций светского и церковного общества по проблемам духовного просвещения, анализируется положение богословско-академической интеллигенции в структуре социокультурных связей и отношений, раскрывается её роль в историко-культурном развитии России.

4.1. Культурный ренессанс в России: интеллигенция в поисках самоидентичности

Поколение русской интеллигенции рубежа XIX - XX вв., ориентированное церковно, в своём духовном развитии мемориально связывало себя с «традициями русской творческой религиозной мысли», представленной именами А. Хомякова, Ф. Достоевского, В. Соловьёва, Ф. Бухарева, В. Несмелова, Н. Фёдорова1. Эта особая традиция, идентифицирующая себя с антиномичным духовным полем русской культуры, воплощалась в общем видении интеллектуальной и политической независимости от любой власти, - в мировоззрении, «вдохновлённом догматическим символизмом Церкви»2.

Одним из источников формирования христианского мировосприятия в кругах светской интеллигенции служил марксизм, оказавший заметное влияние на эволюцию творческой деятельности представителей не только интеллигенции, но и православного духовенства, например, левого крыла обновленческого движения. Из круга «критических марксистов», искавших новые, идеалистические основания для создания широкого фронта демократической оппозиции, и представителей либеральной профессуры сложился «авторский коллектив» сборника статей «Проблемы идеализма»3, который стал ярким проявлением идеалистической концепции начала XX в.

Идеалистическая философия не являлась откровением для русского общества начала XX в. Работы В. Соловьёва, Б. Чичерина и др. во многом предопределили смысловую нагрузку «Проблем идеализма». Но необходимо заметить, что интеллектуальный климат эпохи был в существенной мере изменён интуитивным ощущением надвигающихся социальных катаклизмов, допущением возможности «конечности» переживаемой эпохи.

Ренессанс русской духовной культуры, многие художественные, философские и богословские достижения творцов Серебряного века были связаны с постановкой проблемы нового религиозного сознания. Оно противостояло секуляризованной культуре, антиперсоналистической государственной и общественной жизни, «мертвенному» церковному строю. Соотнесение язычества с христианством рождало неоязычество художественной интеллигенции, ориентированной в поисках абсолюта преимущественно в мистико-теургическом направлении, в творчестве которой выражались мотивы философии Ф. Ницше и музыки Р. Вагнера. «Бог умер» - своеобразная тенденция культуры конца XIX -

' Духовные задачи русской эмиграции (От редакции) //Путь -1925.- № 1.-С.6.

2 Лржаковский А.Л. Указ. соч. - С.49.

3 Проблемы идеализма. Сборник статей / Под ред. П.И. Новгородцева. - М., 1902.

начала XX в. - вызов человека Богу, человек, который должен стать Богом. Отсюда активное присутствие шрового начала в художественной жизни и культуре повседневности Серебряного века, рождающего проблему стилизации и театрализации личности.

Доминанты игры и театральности в культуре Серебряного века органично сопрягались с той целью искусства, которую провозглашали символисты - пересоздание личности, творчество более совершенных форм жизни. Историософия символизма выходила за рамки собственно церковного сознания, более того - намеренно преодолевала конфессиональную ограниченность. Символистское миропонимание, исходя из анализа его основных положений, было тесно взаимосвязано с теорией и практикой оккультизма. Особое внимание к тайным знаниям представителей художественной интеллигенции на рубеже XIX — XX вв. не являлось типично российским феноменом, но в целом было присуще европейскому модернизму.

Пересмотр символистских концепций, осуществляющийся в начале 1910-х гг., связан, прежде всего, с переоценкой понимания философии и психологии искусства. Большое значение в этом процессе сыграла теория акмеизма, разработанная Н. Гумилёвым. Акмеизм был призван наполнить творчество духовным основанием, признав при этом первичность этики над эстетикой. Принимая концепцию духовного совершенствования художника, Н. Гумилёв не принял религиозных путей символистов, поскольку эти пути находились вне традиционных христианских ценностей.

Одним из примеров богословского направления в религиозно-нравственных исканиях начала XX в. служила деятельность «Кружка ищущих христианского просвещения» -религиозно-философского общества в Москве. Кружок объединял православных богословов, философов, учёных, общественных деятелей. Общество находилось под покровительством епископа Феодора (Поздеевского) и духовно окормлялось старцами Зосимовой пустыни. Характерной особенностью «кружка» было то, что в отличие от других религиозно-философских обществ рубежа веков он, условно говоря, находился «внутри церковной ограды» и судьбы России неразрывно связывал с судьбой Православной Церкви.

Для большей части интеллигенции середина первого десятилетия XX в. являлась «весной надежд», воплощением давней мечты, своего рода исполнением пророчеств. Так воспринимают данный период не только социалисты, но и либеральное общество, в той или иной мере сочувствовавшее идеалам революции. В религиозно-нравственном контексте этот период для деятелей русского ренессанса во многом был связан с журналом «Новый путь» и сменившими его «Вопросами жизни». Судьба обоих изданий во многом повторила судьбу их участников: религиозно-философский поиск, увлечение социальными проблемами, попытка мистического и эстетического оправдания революции и как следствие - духовный кризис, приведший большинство авторов к окончательному отказу от позитивизма.

Следующие за революцией 1905-1907 гг. ближайшие годы для деятелей ренессанса преимущественно отмечены активным участием в религиозно-философских обществах, выступлениями на страницах газет и журналов. Темы обсуждений в основном имеют характер историософский с оттенком различных мистических учений. С другой стороны, большое внимание уделяется определению собственной позиции к революции, анализу освободительного движения в целом и осознанию места и роли в нём интеллигенции.

Оппозиционность светского культурного слоя в отношении как к господствующему вероисповеданию, так и к проблемам реформирования общественного строя в целом, явственно дифференцировалась. Всё это в 1909 г. явилось одной из причин выхода сборника статей «Вехи», которому суждено было сыграть огромную созидательную роль в развитии национальной философской традиции. Содержание сборника обозначило, прежде всего, необходимость переоценки ценностей образованного общества, их иерархичности; показало, что, оставаясь в границах чисто политических задач, русская интеллигенция не способна решить и самих политических вопросов, и гораздо более важных человеческих проблем.

«Вехи» стали генетическим продолжением «Проблем идеализма», но отражали совершенно иной интеллектуальный и нравственный климат эпохи. В значительной мере это

было связано с практическим воплощением и деформациями теоретических построений метафизического утопического идеализма, проявившихся в русском освободительном движении, несостоятельностью многих выдвигавшихся ранее идей. Другой характерной чертой сборника являлась эволюция его авторов в духовном творчестве к утверждению положительной религиозности и отходу от любых форм радикализма.

Таким образом, на рубеже XIX - XX вв. в творческой эволюции деятелей ренессанса прослеживается доминирующая тенденция, характерной чертой которой является глубокое проникновение религиозных тем в сферы искусства и науки, переосмысление предназначения человеческой жизни сквозь призму христианских ценностей Православия и идеалов эллинизма, соотнесённых с традициями русской духовной школы.

4.2. Интеллигенция и Церковь в образовательном пространстве России

Развитие духовного образования в контексте социокультурной сферы на рубеже XIX -XX вв. сопровождалось определёнными антиномиями, характеризовавшими собой многоуровневый спектр противоречий российского общества в целом. Многие явления исследуемого периода в образовательной политике государства были лишены целостной концепции, вследствие чего так и не были системно структурированы.

В связи с изменением политического курса в 80-е гг. XIX в. возобладала консервативная тенденция в образовательной политике, воплощением которой стали Уставы православных духовных академий и семинарий 1884 г. Отношение в обществе к ним было различным. Светские профессора духовных академий в большинстве своём негативно оценивали отменённую специализацию (богословскую, церковно-историческую, церковно-практическую), которая способствовала подъёму богословской науки. Вместе с тем, положительные отзывы причиной своей имели как раз переход от преимущественно теоретической деятельности к церковно-практической. Видимо, речь идёт о разности приоритетов - в данном случае, научного и церковно-общественного или практически-пастырского - в видении и реализации перспектив духовного образования в целом.

Следствием неудовлетворительного положения дел в системе духовно-учебных заведений России явилось массовое движение семинаристов в 1901-1902 гг.1. Причины, побудившие семинаристов таким образом выдвинуть свои требования, затрагивали вопросы «освобождения» духовной школы от «произвола монашеско-полицейско-бюрократического начальства», т.е., в конечном итоге, автономию духовно-учебных заведений, существование вне рамок синодальных и архиерейских циркуляров2. С точки зрения церковных властей данные явления в системе духовной школы были прямым следствием «революционного движения в обществе против законного порядка» и имели в своей основе требования политического характера .

Рассматривая конкретное содержание педагогической деятельности в церковных и светских образовательных учреждениях, мы получаем различие в мировоззренческих установках светского и церковного общества, в методах и приёмах учебного процесса, а также личное неприязненное отношение, в том числе из-за различного социального статуса светских и церковных учителей. Типичной данная картина предстаёт при анализе состояния образовательного процесса в провинциальных учебных заведениях4.

Проблема реформирования духовных школ рассматривалась на заседаниях Предсоборного Присутствия. Различие позиций проявилось при обсуждении вопроса о соотношении общеобразовательного и богословского курсов в церковных школах. Наиболее

' РГИА. Ф. 796. Оп. 183. Д. 281, 280, 360, 375,417, 421, 470, 475, 527, 793, 847, 528; РГИА. Ф. 796. Оп. 182. Д. 254,376,735.

2ГАРФ. Ф. 102. Оп. 237. Д. 89. Ч. 1.Л. 13-13об.

3 ГАРФ. Ф. 550. Оп. 1. Д. 9. Л. 1-1 об.

4 ГАКО. Ф. 130. Оп. 6. Д. 2184. Кор. 722; ГАКО. Ф. 130. Оп. 6. Д. 2223. Кор. 730; ГАКО. Ф. 130. Оп. 6. Д. 2586. Кор. 282.; ГАКО. Ф. 130. Оп. 6. Д. 2630. Кор. 478.; ГАКО. Ф. 130. Оп. 6. Д. 2799. Кор. 48.; ГАКО. Ф. 130. Оп. б. Д. 2800. Кор. 207; ГАКО. Ф. 438. Оп. 1. Д. 822. Кор. 4; Письмо га с. Печенкино Ветлужского уезда (о гонениях священника на учительницу) // Костромич - 1907. - №71 и др.

активным сторонником сохранения единой духовной школы был протоиерей П.Я. Светлов, по мнению которого её приоритетной задачей являлось религиозно-нравственное просвещение учащихся, а не их профессионально-пастырская подготовка1. В подтверждение своей позиции о. Светловым были представлены проекты преобразований духовной школы, выработанные правлениями духовных семинарий2.

Из источников по вопросу реформирования духовной школы выделим также протоколы епархиальных комиссий по преобразованию духовно-учебных заведений, образованных в разных епархиях во второй половине 1905 г.; отзывы епархиальных архиереев о духовно-учебной реформе; протоколы заседаний семинарских корпораций и академических советов по выработке проектов нового духовно-учебного устава. Систематизация данного материала была проведена в исследовании H.H. Глубоковского. Он выступал за обособление общеобразовательного курса со специальным научным богословским изучением ряда предметов - от церковно-пастырской подготовки учащихся. Для осуществления этого проекта необходимо было создание различных особых средних учебных заведений3. В реформировании высшего духовного образования H.H. Глубоковским предлагалось учредить при светских университетах богословские факультеты4. Это не требовало, по его мнению, упразднения духовных академий, предполагавшегося в проекте П. Светлова. Напротив, последние становились бы научно-апологетическими институтами РПЦ.

Несмотря на характер конфессиональной замкнутости, философские искания отдельных учёных-богословов на рубеже XIX - XX вв. заключали в себе весь круг внешних историко-философских влияний, являлись частью общего развития русской духовной мысли (о. П.А. Флоренский, М.М. Тареев, В.И. Несмелов и др.).

Анализ отдельных сторон развития системы образования в России на рубеже XIX - XX вв. сквозь призму отношения к данной сфере представителей интеллигенции и РПЦ, свидетельствует о схожести проблем, стоявших перед светской и церковной школой. Однако традиционность и статичность в вопросах их функционирования являлись неизмеримо большим фактором, обусловливающим нередко непонимание и взаимную конфронтацию в их деятельности. Данная тенденция «параллельного» существования различных типов школ находит своё отражение и в современных попытках реформирования образовательной системы в России.

4.3. Богословско-академическая интеллигенция как социокультурный феиомен

Одной из существующих проблем в современном положении РПЦ является недостаточно высокий образовательный уровень служителей культа. Сущность проблемы, по мнение епископа Венского и Австрийского Илариона (Алфеева) заключается в характере конфессиональной и интеллектуальной изолированности современной духовной школы5. Подход, преобладающий в церковной среде, по которому образованности и творчеству противопоставляется благочестие и спасение, является, на наш взгляд, заведомо порочным и малопродуктивным. Попыткой преодолеть барьер между Церковью и светской интеллигенцией являлся синтез духовного просвещения и интеллектуальной культуры,

' Журналы и протоколы... Том И. - С. 156-157.

2 См.: Извлечения из проектов преобразования духовной школы, выработанных и представленных в учебный комитет при Св. Синоде правлениями 51 духовной семинарии - СПб., 1906.

3 См.: Глубоковскт H.H. По вопросам духовной школы (средней и высшей) и об учебном комитете при Святейшем Синоде - СПб., 1907. - С.6-11.

4 Данному разрешению проблемы было противопоставлено мнение большинства светских преподавателей высшей школы. Постановлением комиссии университетской профессуры по преобразованию университетского устава от 22 января 1906 г. богословие вообще упразднялось в университетах «без замены при том историей религий». См.: Поснов М.Е. К вопросу об учреждении богословских факультетов II Труды Киевской Духовной академии -1906. - Апрель. - С.667-668.

! См.: Иеромонах Иларион (Алфеев). Архимандрит Кипрнан (Керн): священнослужитель, монах, богослов // Вестник Русского Христианского Движения - 2000. - MI (№ 180). - Париж - Нью-Йорк - Москва. - С. 112.

воплощённый в служении представителей богословско-академической корпорации исследуемого периода.

В контексте общественно-политических событий конца XIX - начала XX в. в академиях относительно других учебных заведений России активизации социальных настроений в целом было значительно меньше. Вместе с тем, события в политической жизни страны 1905— 1907 гг. не могли не коснуться и студенческой академической корпорации, о чём свидетельствуют материалы многих периодических изданий.

Одной из актуальных и противоречивых проблем духовных академий в контексте социокультурной динамики российского общества после подписания Устава 1884 г. стало усиление влияния на процессы академической жизни учёного монашества, несмотря на преобладание среди профессорско-преподавательского состава светских лиц. Среди ревностных поборников системы учёного монашества исследуемого периода можно выделить таких церковных деятелей как Антоний (Банковский), Антоний (Храповицкий) и Сергий (Страгородский). Разность социальной биографии этих виднейших иерархов РПЦ не отменяет общей типологии судьбы, характерной для представителей учёного монашества в дореволюционной России. Диахронный анализ пути трёх иерархов включает в себя как необходимый этап карьеры их непосредственное отношение к высшей духовной школе.

Критика учёного монашества как системы возвышения по карьерной лестнице была широко распространена как в церковном, так и в светском обществе. Противником негативной оценки учёного монашества был арх. Антоний (Храповицкий)1, который будучи сторонником преподавания в духовной школе лиц с монашествующим постригом, вместе с тем, объективно и уважительно оценивал роль светской профессуры и пресвитерианского духовенства в деле просвещения2. Духовные же академии, по мнению владыки, являлись важнейшим феноменом в непрерывающейся связи между интеллигенцией и Церковью.

Одной из причин снижения аналитического уровня исследований в церковной науке стали введённые Св. Синодом в 1889 г. «Правила для рассмотрения сочинений, представленных на соискание учёных богословских степеней», которые запрещали в негативном аспекте освещать любые учреждения и постановления РПЦ. Вместе с тем источниковедческий обзор материалов на соискание учёных степеней свидетельствует о необходимости дифференцированного подхода к тем или иным научным работам, равно как и к отзывам на них. Серьёзный, аналитический характер нередко перемежался с формальным, лишённым научной состоятельности, компилятивным трудом.

Общей тенденцией усиления влияния учёного монашества в академиях на рубеже XIX - XX вв. стало ограничение перспективы деятельности либеральной профессуры, исповедовавшей историко-критический метод в своих исследованиях. Так в 1895 г. Московскую духовную академию из-за разногласий с учёными монахами и церковной бюрократией пришлось оставить двум известным историкам А.П. Лебедеву и Е.Е. Голубинскому.

С другой стороны, проблема противопоставления учёных монахов и светской профессуры или преподавателей-священников во многом является искусственной, в некоторой степени даже спровоцированной в Синоде и может быть выражена в понятиях «византийской политики» ведомства православного исповедания. Не менее важными представляются и другие проблемы в развитии богословско-академических корпораций в конце XIX - начале XX в.: отсутствие единого интеллектуального и духовного пространства, определённая разобщённость положения в социокультурной сфере, минимизация их взаимодействия с представителями светской интеллигенции, введение в православном монашестве «принципа дифференциации сил» - создание специфического «учёного ордена»

' Антоний, архиеп. Ученое монашество (статистическая справка) // Колокол - 1907. - № 311; Он же. Опять об ученом монашестве (Письмо в редакцию) // Колокол -1907. - № 668.

Антоний, митр. В защиту наших академий // Антоний (Храповицкий), митр. Новый опыт учения о Богопознании - СПб., 2002. - С. 154.

в среде русского иночества или монастыря, который стал бы подлинным центром науки и просвещения.

Богословско-ахадемическая профессорско-преподавательская корпорация как социокультурный феномен российского общества в конце XIX - начале XX в., выступала связующим звеном между интеллигенцией и РПЦ, частью и той, и другой одновременно являясь. Школа «верующего разума» - таким символом можно охарактеризовать основную линию в традиции духовно-академического знания. Стремление к философскому обоснованию богооткровенных истин, творческому переосмыслению догматов веры как в традиции духовно-религиозного иночества, так и в экзистенциальности мировоззрения русской интеллигенции способствовало, в конечном итоге, усилению интеллектуальной напряжённости в самой Церкви.

В заключении обобщены итоги исследования, сформулированы общие выводы, выявлены некоторые исторические уроки.

Процесс взаимоотношений представителей интеллигенции и РПЦ в России на рубеже XIX — XX вв. представлял собой сложное и многогранное явление. Анализ интеллектуального поля исследуемой эпохи сквозь призму взаимоотношений интеллигенции и Церкви позволяет реконструировать широкий спектр мировоззренческих позиций и подходов по отношению друг к другу в борьбе за символическое господство. Под влиянием диалога двух социокультурных общностей произошёл переход части светской интеллигенции от марксистских убеждений к принципам идеализма и, в последующем, -религиозной концепции миропонимания. Внесение в догматику церковного богословия элементов антропоцентрического начала, творческое переосмысление вопросов веры значительно обогатило официальное церковное богословие, исторически связанное с монашеско-аскетической традицией.

Обсуждение положения религии и Церкви в общественной жизни являлось основной темой в работе множества возникших в этот период религиозно-философских обществ, союзов, кружков и собраний, где главными участниками выступали представители интеллигенции и РПЦ. Всё это поддерживало самобытную национальную духовно-нравственную культуру, в которой было отражено как церковное, так и светское мировоззрение.

Взаимоотношения интеллигенции и Церкви нашли своё отражение в сфере просвещения, в частности, в проблемах функционирования высшей школы. Важную роль при этом сыграли идеи представителей церковной интеллигенции - о более глубоком взаимопроникновении содержания и принципов светского и церковного образования.

Религиозно-философский ренессанс непосредственно повлиял на изменение роли и места РПЦ в системе государственного устройства общества. Практическим следствием этого явилось принятие некоторых законов (о свободе вероисповеданий, об участии духовенства в представительных учреждениях как местного, так и центрального уровня и т.д.), которые объективно способствовали вхождению клира в общественно-политическую и социокультурную жизнь российского общества, создавали предпосылки для осуществления канонического принципа соборности в жизнедеятельности РПЦ.

Идеи, высказанные представителями светского и церковного общества в специально созванном для подготовки Всероссийского Поместного Собора РПЦ Предсоборном Присутствии в 1906 г., отражали тенденцию к церковной автономии. Возникновение внутри РПЦ в начале XX в. обновленческого движения, а также различных братств и религиозно-политических течений - среди светской и церковной интеллигенции, активное обсуждение проблем церковного устройства на государственном уровне свидетельствовали о широкой социальной базе рассматриваемого процесса.

Однако нерешённость основного вопроса - о созыве Поместного Собора, призванного преодолеть противоречия в каноническом устройстве Церкви, в её взаимоотношениях с государством, делала дальнейшие попытки изменения положения Церкви в обществе малоперспективными.

В современных условиях России опыт взаимоотношений интеллигенции и Церкви весьма значим. Философско-нравственные идеи рубежа веков могут способствовать становлению концепции интегративной идеологии обновления и прогрессивного развития России, т.е. идеологии, ориентированной на открытость и на синтез нового знания, на российские духовные традиции и общечеловеческие ценности.

Существующая тенденция к зависимости РПЦ от государства, как показывает опыт прошлого, отрицательным образом влияет на положение, в первую очередь, самого церковного института. Естественная ситуация отделения Церкви от государства должна мотивироваться не внешним благополучием, привилегиями, возводящими де-факто РПЦ в ранг государственной религии, а творческим постижением действительности, самостоятельностью позиций по вопросам общественного развития и тесным взаимодействием с представителями светской интеллигенции в сближении духовных сил всего общества. Необходимо также более тесное взаимодействие светского и церковного образования. Преемственность светской и церковной школы, их сотрудничество сделает возможной поливариантность всех ступеней образования.

Применение названных критериев в практике современного развития России поможет изменить стереотип общественного взгляда на Церковь как явление чуждое светскому сознанию, позволит преодолеть взаимное отчуждение интеллигенции и православного духовенства, придаст новые импульсы интеллектуализации общественной мысли, что, в конечном итоге, будет служить духовному совершенствованию всего российского общества.

В четырёх приложениях представлены следующие материалы: историометряческие циклы российской истории, конфессиональный состав населения России исследуемого периода, отрывки из письма проф. Н.Ф. Каптерева епископу Арсению (Стадницкому), биографический справочник представителей русской богословской мысли рубежа XIX - XX вв.

Выводы я положения диссертации нашли отражение в следующих основных публикациях:

1. Интеллигенция и Церковь в интеллектуальном поле России в конце XIX -начале XX века: монография / A.A. Соловьёв. - Кострома: КГУ им. H.A. Некрасова; КГТУ, 2007. - 161 с. (10,06 пл.);

2. Предприниматели и рабочие в трудах историков XX века. Конференция памяти профессора М.Н. Белова // Отечественная история - №2. - 2002. -С.203-205 (в соавторстве с A.M. Беловым) (0,4 п.л.: вклад соискателя 0,2 п.л.);

3. «Предсоборное присутствие» как опыт сотрудничества интеллигенции и Церкви в российской истории в начале XX века // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. Серия «Исторические науки»: Волжский рубеж - 2004. - №1 (8). - C.38^t6 (0,8 п.л.);

4. Внутри традиции: проблемы исихазма в русской духовной культуре // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. Серия «Культурология»: Энтелехия - 2004. - № 8 (59). - С.90-93 (0,4 п.л.);

5. Истоки христианства и древнеегипетская теология в контексте русского культурного ренессанса начала XX века // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. Серия «Культурология»: Энтелехия - 2005. - № 11 (80). - С.97-100 (0,5 п.л.);

6. Русская Православная Церковь в контексте конфессиональной политики государства в начале XX века // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. Серия «Исторические науки»: Волжский рубеж - 2006. - № 8 (23). - С.37-41 (0,7 п.л.);

7. Истина, бытие и история: проблемы экклезиологии в христианской богословской мысли // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. Серия «Культурология»: Энтелехия - 2006. - № 12. С.71-75 (0,6 п.л.);

8. Духовные академии в России на рубеже XIX - XX вв. // Вестник Поморского университета. Серия «Гуманитарные и социальные науки» - 2008.

- № 12. - С.84-89 (0,7 п.л.);

9. Тайна последнего Откровения в эсхатологии Серебряного века // Вопросы культурологии - 2008. - № 5. - С.12-15 (в соавторстве с Ф.Т. Ахунзяновой) (1 п.л.: вклад соискателя 0,5 п.л.);

10. Богословско-академическая интеллигенция в российской истории начала XX века: к постановке проблемы // Интеллигенция России: традиции и новации / Материалы межгосударственной научно-теоретической конференции -Иваново: ИвГУ, 1997. -С.281-282 (0,2 пл.);

11. Религиозно-нравственные искания интеллигенции и православного духовенства в России в начале XX века // Нравственный императив интеллигенции: прошлое, настоящее, будущее / Материалы Международной научно-теоретической конференции - Иваново: ИвГУ, 1998. - С.192-194 (0,2 п.л.);

12. Религиозно-философский ренессанс русской интеллигенции в начале XX века // Интеллигенция России в истории XX века: неоконченные споры. К 90-летию сборника «Вехи» / Материалы Всероссийской научной конференции -Екатеринбург, 1998. - С.136-138 (0,2 п.л.);

13. Религиозная концепция миропонимания в русской духовной культуре начала XX века // Русь, Россия и мировая цивилизация / Материалы Тринадцатой Всероссийской заочной научной конференции - СПб.: «Нестор», 1999. -С.86-89 (0,3 пл.);

14. Духовное образование в России в идеях церковной интеллигенции в начале XX века И Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы / Материалы X Международной научно-теоретической конференции - Иваново: ИвГУ, 1999. - С. 196—198 (0,2 пл.);

15. Православные ценности христианства в диалоге интеллигенции и Церкви в русской культуре начала XX века (раздел в монографии) // Аспекты культуры. Коллективная монография - Кострома: Издательство КГУ им. H.A. Некрасова, 2001. — С.129—141 (0,8 пл.);

16. Проблема развития догматов христианства в контексте диалога русской интеллигенции и православного духовенства в начале XX века // Вестник КГТУ

- 2001. - № 4. - С.24-26 (0,4 пл.);

17. Интеллигенция и Церковь: пересечение традиций // Интеллигенция современной России: духовные процессы, исторические традиции и идеалы /

. Материалы ХШ Международной научно-теоретической конференции -Иваново: ИвГУ, 2002. -С.161-162 (0,2 пл.);

18. Либеральная тенденция в русском православии начала XX века // Человек и культура в культурно-историческом пространстве России: опыт региональных и краеведческих исследований / Материалы Международной научной конференции - Кострома: Изд-во КГТУ,2002. - С.211-213 (0,3 пл.);

19. Семиотический аспект изучения интеллигенции // Интеллигенция XXI века: тенденции и трансформации / Материалы XTV Международной научно-теоретической конференции - Иваново: ИвГУ, 2003. - С.66-67 (0,2 пл.);

20. Проблемы реформирования Русской Православной Церкви в начале XX века // Предприниматели и рабочие России в условиях трансформации общества и государства в XX столетии / Материалы Международной научной конференции: В 2 ч. Ч. 2. - Кострома: КГУ им. H.A. Некрасова, 2003. - С.19-24 (0,4 пл.);

21. Интеллигенция и Русская Православная Церковь: генеалогия единства и разобщения // Интеллигенция и мир. Российский научный журнал - 2003. - № 1-2.-С.51-57 (0,8 пл.);

22. Семиотика: Методическое пособие - Кострома: Изд-во КГТУ, 2003. - 32 с. (2 пл.);

23. Интеллигенция и Церковь в образовательном пространстве России на рубеже XIX-XX вв. // Труды СГУ. Выпуск 66. Костромской филиал СГА. Гуманитарные науки - М.: Современный гуманитарный университет, 2004. -С. 14-18 (0,3 пл.);

24. Православная экклезиология русской интеллигенции // Интеллигенция и мир. Российский междисциплинарный журнал социально-гуманитарных наук -

2004. - № 1-2. - С. 13-18 (0,7 п.л.);

25. Отлучение J1.H. Толстого от Церкви и русская интеллигенция II Вестник КГТУ - 2004. - № 10. - С.32-34 (0,4 пл.);

26. Экклезиологические аспекты взаимоотношений интеллигенции и Церкви // Интеллигенция и Церковь: прошлое, настоящее, будущее / Материалы XV Международной научно-теоретической конференции - Иваново: ИвГУ, 2004. -С. 13-15 (0,2 пл.);

27. Гуманистические тенденции в спектре религиозно-нравственных исканий русской интеллигенции в начале XX века (раздел в монографии) // Проблема гуманизма в культуре Серебряного века: Коллективная монография - Кострома: КГУ им. H.A. Некрасова; КГТУ, 2005. - С.40-52 (0,8 пл.);

28. Кафолическое и национальное в самосознании русской интеллигенции // Общечеловеческие императивы и инонациональные ценности интеллигенции / Материалы XVI Международной научно-теоретической конференции -Иваново: ИвГУ, 2005. - С.31-32 (0,2 пл.);

29. Православная антропология русской интеллигенции // Интеллигенция и мир. Российский междисциплинарный журнал социально-гуманитарных наук -

2005. -Xä 1-2. - С.30-35 (0,7 пл.);

30. Русская Православная Церковь в интеллектуальном поле революции 1905 -1907 гг. // Рабочие - предприниматели - власть в XX веке: Материалы III Международной научной конференции: В 2 ч. - Кострома: КГУ им. H.A. Некрасова, 2005. Ч. 1. - С.214-221 (0,5 пл.);

31. Кафолическое сознание: русская интеллигенция в поисках идентичности // Интеллигенция и мир. Российский междисциплинарный журнал социально-гуманитарных наук - 2006. - № 1. - С.31 -3 8 (0,5 пл.);

32. Трансцендентность политического мировосприятия русской интеллигенции // Политическая культура интеллигенции и её место и роль в жизни общества / Материалы XVII Международной научно-теоретической конференции -Иваново: ИвГУ, 2006. - С.33-34 (0,2 пл.);

33. Взаимодействие интеллигенции и православного духовенства в сфере образования в России в начале XX в. // Вестник КГТУ - 2006. - № 14. - С.24-27 (0,5 пл.);

34. Религиоведение: Методическое пособие - Кострома: Изд-во КГТУ, 2007. -24 с. (1,5 пл.);

35. Проблемы историографии Русской Православной Церкви в контексте интеллектуальной истории рубежа XIX - XX вв. // Проблемы методологии, историографии, источниковедения истории предпринимателей и рабочих России в XX веке / Материалы IV Международной научной конференции. В 2 ч,- Кострома: КГУ им. H.A. Некрасова, 2007. Ч. II. - С.201-209 (0,5 пл.);

36. Интеллигенция в церковно-политическом поле России на рубеже XIX - XX вв. // Интеллигенция в процессах преобразования мира: исторические вызовы,

социальные проекты и свершения / Материалы XVIII Международной научно-теоретической конференции - Иваново: ЙвГУ, 2007. - С. 117-119 (0,2 п.л,);

37. Теория и история культуры: учебно-методическое пособие. Ч. I. - Кострома: Изд-во КГТУ, 2007. - 70 е., илл. (в соавторстве с Ф.Т. Ахунзяновой) (4,4 п.л.: вклад соискателя 2,2 п.л.);

38. Проблемы политической ияегатуциализации Русской Православной Церкви на рубеже XIX - XX вв. // Интеллигенция и мир. Российский междисциплинарный журнал социально-гуманитарных наук - 2007. - № 3. -С.76-95 (1,2 пл.);

39. Проблемы духовного просвещения в России на рубеже XIX - XX вв. // Светоч. Альманах / Костромское церковно-историческое общество - 2007. - № 2. - С.76-87 (1 п.л.);

40. Религиозное мироощущение В.В.Розанова в универсуме христианства // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. Серия «Гуманитарные науки»: Энтелехия - 2007.-№ 15.-С.161-164 (0,5 пл.);

41. Теория и история культуры: учебно-методическое пособие. Ч. П. -Кострома: Изд-во КГТУ, 2008. -131 е., илл. (в соавторстве с Ф.Т. Ахунзяновой) (8.2 пл.: вклад соискателя 4,1 пл.);

42. Структура духовного образования в России на рубеже XIX - XX вв. // Молодая интеллигенция и устойчивое развитие общества / Материалы XIX Международной научно-теоретической конференции - Иваново: ИвГУ, 2008. -С. 109-111 (0,3 пл.);

43. К.П. Победоносцев и идея симфонии властей на рубеже XIX - XX вв. // Романовские чтения. История российской государственности и династия Романовых: актуальные проблемы изучения / Материалы конференции -Кострома: КГУ им H.A. Некрасова, 2008. - С.110-117 (0,5 пл.).

Соловьёв Андрей Авенирович

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ И ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ РАЗВИТИИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА В КОНЦЕ ХГХ-НАЧАЛЕ XX ВЕКА

Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора исторических наук

Подписано в печать 22.01.09. Формат бумаги 60x84 1/16. Печать трафаретная. Печ. л. 2,4. Заказ 40. Тираж 100 экз.

Костромской государственный технологический университет. Редакционно-издательский отдел. Кострома, ул. Дзержинского, 17. Тел. 31-15-21, e-mail: rio@kstu.edu.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Соловьев, Андрей Авенирович

ВВЕДЕНИЕ

СОДЕРЖАНИЕ

ГЛАВА I. НАУЧНЫЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

§ 1. Историография проблемы.

§2. Источниковедческий анализ.

§3. Методологическая база.

ГЛАВА II. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМАТИКА ВЗАИМООТНОШЕНИЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ И ЦЕРКВИ.

§ 1. Экклезиологические аспекты в диалоге интеллигенции и Церкви.

§2. Антропологический дискурс интеллигенции и православного духовенства.

§3.Петербургские Религиозно-философские собрания в историко-культурном контексте эпохи.

ГЛАВА III. ПРОБЛЕМЫ РЕФОРМИРОВАНИЯ ЦЕРКВИ И ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ.

§1. Интеллигенция и православное духовенство в контексте конфессиональной политики государства.

§2. Предсоборное Присутствие как опыт сотрудничества интеллигенции и

Церкви в российской истории.

§3. Общественно-политические движения и партии и институциональная проблематика Церкви.

ГЛАВА IV. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ И ЦЕРКВИ В ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЕ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА.

§1. Культурный ренессанс в России: интеллигенция в поисках самоидентичности.

§2. Интеллигенция и Церковь в образовательном пространстве России

§3. Богословско-академическая интеллигенция как социокультурный феномен.

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Соловьев, Андрей Авенирович

Актуальность проблемы исследования. Поиск абсолютных духовных ценностей и обретение нравственного идеала в особой степени присущи двум социокультурным феноменам русской истории - интеллигенции и Церкви. В интеллектуальной традиции они стоят неразделимо и, вместе с тем, являются разнополюсными силами притяжения. Их взаимное отчуждение, преимущественно начинающееся с XV столетия и более выраженное у церковной братии (несомненно, что в светском образованном обществе тенденция к оцерковлению, хотя и не всегда в рамках институциализированной Церкви, существовала), имеет как объективные, так и субъективные предпосылки. Во многом схожая в функциональном отношении миссия интеллигенции и Церкви, выраженная в религиозно-нравственном окормлении паствы (народа), зачастую диктует собственные законы игры, не имеющие, впрочем, ничего общего с действительными задачами. Ретроспективный анализ сосуществования данных социокультурных общностей в едином духовном поле русской культуры поможет, как нам кажется, избежать соблазнов явно популистских и модных в настоящее время в политико-государственном контексте теорий искусственного соединения или же разъединения интеллигенции и Церкви. Грань, проходящая между ними, лежит в совершенно иной плоскости, в которой границы носят, скорее, ирреальный, условный характер.

Проблема взаимоотношений представителей Русской Православной Церкви (далее - РПЦ) и интеллигенции в России в конце XIX — начале XX века представляется актуальной и своевременной в контексте русской истории начала XXI столетия. Тенденция к утрате самосознания русской нации вследствие нивелирования понятий «духовности» и «культуры», односторонняя приоритетность материалистического понимания смысла жизни отдельного человека, игнорирование исторических традиций прошлого ставит вопрос о существенной деформации России как самостоятельного духовного субъекта дальнейшего развития человеческой цивилизации.

Опыт исторического прошлого показывает, что отношения между интеллигенцией и РПЦ, выражая различные типы мировосприятия и мироощущения, составляют в целом тот стержень, который придает внутреннее единство национальной культуре. Синтез веры, носителем которой выступает Церковь и знания, олицетворяющего предназначение интеллигенции, может обеспечить развитие общества на принципах нравственности и возрождения России как уникального духовного образования.

Многие вопросы, поставленные в диалоге представителей интеллигенции и Церкви на рубеже XIX - XX веков, не были решены за прошедшее столетие и с особенной остротой возникают в настоящее время. Определённые параллели данных периодов русской истории приводят к мысли о незавершённости этого диалога и настоятельной потребности в его продолжении.

Плодотворному сотрудничеству образованного общества и РПЦ будет способствовать анализ исторического опыта их взаимодействия, что поможет избежать попадания в «прокрустово ложе» истории.

Обращение к культурному наследию прошлого, к истокам российской духовности в данном аспекте имеет особую социально-политическую значимость. Современная практика показывает, что реформирование общества получает ценность только в том случае, когда оно опирается на прочный фундамент духовной культуры и принципы общенационального согласия. Взгляды и мысли деятелей религиозно-философского ренессанса рубежа веков приобретают важный смысл в условиях формирующейся российской государственной идеи.

Актуальность проблемы также усиливается её недостаточной научной разработанностью в отечественной и зарубежной литературе. По данной теме отсутствуют специальные обобщающие исследования.

Предметом диссертационного исследования является процесс взаимоотношений интеллигенции и РПЦ в контексте социокультурного развития российского общества в конце XIX - начале XX века.

Объект исследования — интеллигенция и православное духовенство.

В структуре сложных и противоречивых общественных отношений, сложившихся в России на рубеже XIX — XX веков, не существовало какой-то единой, монолитной, социально однородной страты как представителей интеллигенции, так и деятелей РПЦ. Данное обстоятельство усложняет вопрос о дефинициях, способствует различию подходов к содержанию понятий, к пониманию назначения и роли в обществе интеллигенции и Церкви. Нередко данные категории служили выражением политической ориентации авторов.

Феномен русской интеллигенции определяется её многогранностью, неоднородностью; самосознание данной социокультурной общности настолько индивидуализировано, что выделение её модальных, типологических черт довольно-таки затруднительно. В интеллектуальном поле русской интеллигенции особенное место занимает проблема соотношения общечеловеческих ценностей с этнонациональными традициями, от решения которой, собственно, и зависит раскрытие сущностных черт, присущих интеллигенции, специфических особенностей, обусловливающих её существование в определённом историко-культурном пространстве. Порождённая постоянством поиска самоидентичности верхнего культурного слоя, данная проблема предопределяет пограничный, экзистенциальный характер всей русской культуры. Интеллигенция, по верному замечанию Б. Успенского, «. не стремится определиться как социальная группа: она стремится определить своё отношение к другим социальным явлениям. (.) Но явления эти не стабильны, их содержание, в свою очередь, находится в определённой зависимости от историкокультурного контекста»1. Преломлением самоопределения выступают религиозные мифологемы Восток — Запад, преимущественно отождествляемые через антитезу Православие — католичество. Разность метаисторического, эсхатологического и экклезиологического измерений Церкви воплощает в восточной и западной традиции богословской мысли определённые доминанты мировосприятия и оказывает непосредственное влияние на все сферы социума и в настоящее время. Полярная крайность этих моделей, а потому глубинная необходимость их встречи для воссоздания1 подлинного патристического синтеза, сформулирована в исследовании митрополита Иоанна (Зизиуласа): «В православном богословии существует опасность изъятия Церкви из истории и её развоплощения; западное же рискует привязать Церковь к истории (.) Бытие Церкви никогда не должно отстраняться от своей призванности к бытию Божьему, т.е. от своей эсхатологической природы, как и не должно игнорировать историю. Институциональное измерение Церкви всегда обязано воплощать её эсхатологическую природу, не уничтожая при этом диалектики века нынешнего и века грядущего.»2. Эсхатология духа и своеобразное мессианство интеллигенции рождают различные мифологические системы в русской мысли, антиномичное содержание которых предельно абсолютизировано. Искусственная поляризация данных мифологем кристаллизует каноническое и, вместе с тем, рационализирует сакральное, что приводит к разрыву онтологического единства.

Основные научные подходы к определению понятия «интеллигенция» в отечественной историографии могут быть обозначены как социально-функциональный, нравственно-этический и комплексный междисциплинарный, синтезирующий в себе различные области знания. На наш взгляд, продуктивно рассматривать интеллигенцию с точки зрения её двуединой природы, выделяя при этом социологический и нравственно

1 Успенский Б. Русская интеллигенция как специфический феномен русской культуры И Успенский Б.А. Этюды о русской культуре - СПб.,-2002. - С.396.

2 Иоанн (Знзиулас), митр. Бытие как общение: Очерки о личности и Церкви / Преднсл. прот. Иоанна Мейендорфа; Пер. с англ. Д.М. Гзгзяна. - М., 2006. - С.14. 7 этический критерии. В качестве универсального приведём определение интеллигенции, предложенное ивановской школой отечественного интеллигентоведения, возглавляемой профессором B.C. Меметовым, согласно которому «интеллигенция — это социокультурная общность, представители которой отличаются высоким образовательным уровнем и творческим отношением к профессиональной и общественной деятельности, направленной на производство, распространение и сохранение достижений культуры и общечеловеческих ценностей, обладающих особыми психологическими, нравственно-этическими чертами»3. Двойное значение понятия «интеллигенции» достаточно чётко прослеживается как при историософском подходе к изучению избранной нами проблемы, так и в конкретно-историческом её аспекте. В составе светской интеллигенции первостепенное внимание автора обращено на представителей религиозно-философской мысли, в центре творчества которых стояли вопросы взаимосвязи культуры и религии.

Как социокультурная общность интеллигенция вовсе не исключает бытийное существование интеллигентов до появления собственно социального феномена. Так, представителей интеллигенции праславянской и дохристианской культуры на Руси возможно отождествлять с волхвами. Более того, в системе языческих культов прослеживается больше схожих черт у древнего жречества с интеллигенцией, нежели у последней со служителями монотеистических религий. Отметим светский характер богослужений, пересечение различных функций (собственно религиозных, государственных, этических, научно-философских), минимизацию иерархических, соподчинённых связей. С принятием на Руси христианства противопоставления интеллигенции и Церкви не происходит, возможно вести речь об относительной синонимичности данных феноменов. Со времени установления российской (Московской) государственности в конце з

Меметов B.C., БудникГ.А. Теоретические основы формирования интеллигенции в образовательном пространстве высшей школы // Интеллигенция и мир - 2004. - № 1/2. - С.26.

XV - начале XVI века, ослабления и падения Византии, потери авторитетности на Руси Константинопольского патриархата вследствие политики его представителей на Ферраро-Флорентийском соборе 1438-1439 гг., а также создания de facto автокефальной Русской Церкви, место и роль которой в обществе претерпевает значительные изменения, развивается процесс определённого расхождения между интеллигенцией и православным духовенством. Начинается новая эпоха во взаимоотношениях данных социокультурных феноменов, которая снимает синонимичность их определений, приводит к усложнению структуризации и условному противопоставлению, затруднившему, к сожалению, духовные поиски последующих времён.

Несмотря на дискуссионность проблемы появления интеллигенции« как социокультурного феномена в русской истории4, мы склонны вести речь о времени конца XVIII — начала XIX века, что соотносимо с синодальным периодом в истории Русской Церкви. В контексте развития интеллигенции данный период характеризуется полем постоянного внутреннего напряжения, интеллектуального творчества, дифференциацией и даже конфликтом между нормами общественного стандарта и их индивидуальной интерпретацией. Это время отмечено эзотерическими прорывами в сферу, находящуюся за пределами разума (русское старчество), удивительными образцами личной святости и непререкаемого авторитета (митрополит Филарет (Дроздов), епископ Игнатий (Брянчанинов)), глубокими исследованиями русской церковной истории (митрополит Макарий (Булгаков), Е.Е. Голубинский), постановкой проблемы философии всеединства и воплощения Вселенской Церкви в исторических реалиях (B.C. Соловьёв). Для исследователя это чрезвычайно интересный период духовного самосознания России, религиозно-философских концепций, обретения нравственного и 4

См.: Успенский Б. Указ. соч. - С.407 - 408; Меметов B.C. К первым итогам становления «интеллигентоведения» как самостоятельной отрасли научного знания // Актуальные проблемы историографии отечественной интеллигенции / Межвузовский республиканский сборник научных трудов -Иваново: ИГУ, 1996. - С.З - 14. . эстетического идеала в многоуровневой матрице российского общества. Вместе с тем едва ли не определяющей чертой данного времени является тенденция разобщения. Созидание новых религиозно-нравственных ценностей приводит к саморазрушению системы путём локализации, дробления общих направлений при минимальных предпосылках к их пересечению, а также при превалировании выходящих на первый план крайних, радикальных течений в российском обществе. Именно в синодальный период возникает противоположение интеллигенции и Церкви как социокультурных феноменов русской истории, противопоставление самоидентичности членов некогда целостной общности. Видимо, уместно вести речь всё же об отчуждении интеллигенции от православного духовенства, а не от Церкви как системы определённых нравственных категорий5. Отождествление Православной Церкви и Ведомства православного исповедания неправомерно смещает акценты, абсолютизируя имманентный характер и объективируя при этом трансцендентную природу Церкви.

Попытки преодолеть ситуацию духовной разобщённости и достичь определённого единства форм существовали в интеллектуальном поле русской культуры на всём протяжении синодального периода. Постановкой такого рода вопросов особенно отчётливо выделяется в своей трагической перспективе эсхатологическая эпоха конца XIX — начала XX века, о чём будет сказано в последующих главах.

Активным компонентом процесса взаимоотношений светского образованного общества и РПЦ являлась церковная интеллигенция. Термин «церковная интеллигенция» в исследовательской литературе даже в контексте изучения российской интеллигенции и русского православия встречается крайне редко. В нашей работе к церковной интеллигенции мы относим основную часть преподавательского состава высших и средних духовных учебных заведений, имеющего высшее богословское или светское

5Сергий, архгш. Церковь и интеллигенция // Прибавления к «Церковным ведомостям» - 1902. -№13 - 16.

10 образование, профессионально занимающегося религиозно-культурными проблемами. Тем самым церковная интеллигенция являлась своего рода связующим, пограничным слоем общества между представителями Церкви и светской интеллигенции. ' 1 V

Русское православие является уникальным синтезом христианских и языческих представлений о бытии человека, его предназначении и мироощущении. Духовные искания в России никогда не ограничивались рамками лишь церковной организации, так же как Церковь не замыкалась в пределах исторически сложившейся религиозной общины.

В исторической и богословской литературе существует многообразие методологических подходов к анализу понятия Церковь, которые раскрывают различные стороны её трансцендентного и имманентного бытия. Условно эти подходы могут быть сведены к трём социокультурным моделям существования Церкви.

- Форма религиозной организации и религиозных отношений, общественный союз, который может быть назван «духовным или священным обществом.»б {социологический подход).

- Исторически сложившееся сообщество людей, профессионально занимающихся религиозной деятельностью, - то есть священнослужителей {деятелъностный подход).

- Характерно, что первоначально ранние христианские общины обозначались греческим словом «экклесиа» (собрание, собранность вместе), символизируя общность и единение людей. Современный православный мыслитель и богослов Христос Яннарас пишет: «Церковь динамично созидает единство людей не как узаконенное сосуществование или результат объединения на основе идеологических или бытовых предпосылок, но как факт бытия: она созидает единство как онтологическую истину о человеке,

6Сочовьев B.C. Философские начала цельного знания // Соловьев В С Сочинения: В 2 т. Т. 2. - М., 1990. — С.148. как способ существования человека "по природе" и "по истине"» . Таким образом, Церковь не является неким социальным, политическим или каким-либо иным частным, локальным учреждением, подобным светской организации. По замечанию митрополита Иоанна (Зизиуласа), Церковь — это «образ жизни», раскрываемый посредством не моральных завоеваний или человеческих достижений, а через «.отношения с миром, другими людьми и Богом, событие общения (выделено мною. — A.C.), которое поэтому обнаруживается как факт не индивидуальной, а только церковной жизни»8 (идеалистический подход).

Церковь также рассматривается нами как предмет учения веры, религиозных воззрений и науки.

Основное внимание в контексте исследования сосредоточено на положении РПЦ, как одного из социокультурных институтов государства, и представителях православного духовенства в системе общественных отношений в России в конце XIX — начале XX века.

Полярность суждений исследователей об эпохе рубежа XIX - XX веков в истории русской культуры от концепции «упадничества» до определения расцвета искусства, науки, философии является следствием различного понимания роли культуры в общественной жизни. Вместе с тем, отождествление принципов развития культуры и общества не имеет достаточных к тому оснований. Кризисные явления в культуре часто приводят к её возрождению, поэтому возможно говорить, в частности, о «декадентстве» конца XIX - начала XX века в России как одном из источников культурного ренессанса.

Русская культура Серебряного века была типологически новым феноменом: она носила синтетический характер. Органичное сочетание собственных автохтонных творческих замыслов и европейских культурных форм формировало обобщающую культурно-философскую идею,

1ЯннарасХ. Истина и единство Церкви: Перевод с новогреческого / Под ред. A.B. Маркова. - М-, 2006. -С.17-18. вИоанн (Зизиулас), митр. Указ. соч. - С.9. выражающую новую эпоху в истории русской культуры. В последующей исследовательской литературе она была сформулирована как «религиозно-философское возрождение» или «культурный ренессанс».

В контексте нашего исследования, развитие религиозно-культурной мысли представителей интеллигенции и Церкви рубежа XIX - XX веков рассматривается нами как культурный ренессанс в России, специфической чертой которого являлось глубокое проникновение религиозных тем в сферы искусства и науки, переосмысление предназначения человеческой жизни сквозь призму христианских ценностей Православия и идеалов эллинизма, соотнесённых с традициями русской духовной школы.

РПЦ в исследуемый период представляла собой в силу синодального характера её управления - «Ведомство православного исповедания», один из институтов государства. Святейший Синод формально выражал интересы Церкви, его решения (в церковной интерпретации — «определения») приобретали »характер законодательной инициативы для всего церковного общества. С другой стороны, обер-прокурор Св. Синода являлся своего рода министром в правительстве страны, защищая интересы Церкви и государства одновременно.

В противоположность синодальной системе организации Церкви преобладающей частью православного духовенства и интеллигентского общества выдвигался принцип «соборности». В его основе лежало положение о Всероссийском Поместном Соборе РПЦ как высшем органе её управления, что в значительной степени освобождало Церковь от влияния государства и предоставляло автономию в решении её внутренних вопросов. С нравственно-этической точки зрения православная идея соборности выражала духовную ответственность Церкви за всю национальную паству, а не только за отдельных людей.

Региональные рамки исследования охватывают крупнейшие центры России рубежа XIX - XX веков: Санкт-Петербург, Москву, Киев. По отдельным аспектам проблемы анализируются материалы Костромской,

Харьковской, Саратовской, Екатеринбургской и других губерний страны. Данный срез в проблематике нашей работы обосновывается объективным различием условий и уровней образования и культуры в столичных и провинциальных городах России рубежа веков, а также тенденцией к сосредоточению видных представителей религиозно-философского ренессанса в крупных культурно-духовных центрах страны. Важную роль при этом имеет структурированное завершение богословского образования, то есть деятельность духовных семинарий и академий (последних в описываемый период в России было четыре: в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве и Казани). Как результат данного процесса - формирование профессиональной общности церковной интеллигенции.

Выбор хронологических рамок исследования (1881-1914 гг.) определяется развитием двух относительно самостоятельных тенденций в интеллектуальном поле содержательного диалога интеллигенции и православного духовенства в условиях реформирования РПЦ и религиозно-философского ренессанса. Доминантой в 1880-1890-е гг. в социокультурной сфере российского общества служит традиционалистский вектор, отражающийся на взаимоотношениях интеллигенции и РПЦ, преобладающим фактором развития в начале XX века в целом является либеральная тенденция, проецирующаяся на изменившиеся формы и методы взаимодействия светского и церковного общества. Указанный период вписывается в рамки общей периодизации отечественной истории. Хронология исследуемого периода российской истории соответствует также в основных моментах историометрическому циклу рубежа веков, разработанному в теории измерения исторического времени посредством физических единиц А.Л. Чижевским (см. Приложение 1).

В 1880-е гг. уже в обстановке котрреформ завершается реформирование отдельных сторон церковного института, что непосредственным образом в контексте церковно-государственных отношений (кризис системы церковного управления, бюрократизация синодального аппарата, практика православно-русского консерватизма первых лет обер-прокурорства К.П. Победоносцева и др.) повлияло на особенности взаимоотношений интеллигенции и РПЦ. Вместе с тем, именно в 1880-е гг. в православной отечественной мысли начинает утверждаться исторический метод в догматическом богословии, способствовавший творческому восполнению не только собственно догматических исследований, но и сопряжённых с ними церковно-исторических, апологетических, а также сочинений по гомилетике, нравственному богословию, церковной археологии, то есть происходило привнесение и использование научных и философских идей для раскрытия постулатов догматики, объективно сближающее в духовной сфере представителей интеллигенции и РПЦ.

В 1901 г. произошли события, послужившие определяющим моментом для последующих взаимоотношений представителей светского культурного общества и РПЦ. С одной стороны, этим фактором стало отлучение JI.H. Толстого от Церкви, заставившее более чётко сформулировать отношение церковного общества к светской культуре и элементам творчества в системе религиозных концепций Церкви, с другой стороны - открытие Петербургских религиозно-философских собраний (далее - ПРФС), первого в истории государства непосредственного диалога русской интеллигенции с представителями православного духовенства.

Смерть B.C. Соловьёва в 1900 г. знаменовала собой завершение эпохи универсальной философской мысли и наступления нового периода её развития, начало которого было положено в 1901 г. подготовкой целого ряда религиозно-философских систем. Pix неоидеалистический характер имел в своей основе синтез языческих представлений античного мира с православной концепцией христианства.

К 1914 г. русская религиозная философия окончательно оформилась как особая школа философской мысли. Данному процессу в значительной степени способствовал тесный контакт в различных формах взаимодействия светского образованного общества с представителями РПЦ. С началом

Первой мировой войны в 1914 г. диалог Церкви и интеллигенции в контексте социокультурного развития российского общества резко меняет свою направленность. Политические темы о мировых и национальных задачах России становятся главенствующими в обществе, растёт единение различных сил на основе патриотических принципов, начинается новая стадия в истории взаимоотношений интеллигенции и Церкви, совпадающая с иным этапом общественного развития страны в целом.

Мы подразделяем хронологические рамки нашего исследования на три относительно самостоятельных периода в развитии процесса взаимодействия светского образованного общества и православного духовенства:

- 1880-е—1903 гг., пробуждение в светских кругах интереса к религиозной проблематике, отход значительной части интеллигенции от материалистических концепций в истории, возможность открытого диалога представителей РПЦ и светского общества и прояснение при этом различных позиций в понимании роли религии и Церкви в общественной жизни, деятельность ПРФС, выход сборника «Проблемы идеализма», возникновение секции истории религии в Московском университете. Этот период характеризуется пробуждением интереса к религиозным темам в литературно-художественных салонах и кружках Санкт-Петербурга, созиданием культурных ценностей. Духовные искания, наука, искусство становятся в эти годы во главу угла общественной жизни;

- 1904-1907 гг., время активизации общественно-политического движения и соотнесённой с ним попытки преобразования церковного управления. Возникновение в светских кругах интеллигенции религиозно-философских обществ, ставивших целью в своих программных документах соединение православных традиций с формой государственного устройства. Идеи «религиозной революции» (Д. Мережковский, 3. Гиппиус, Д. Философов), «мистического анархизма» (Г. Чулков, Вяч. Иванов,

A. Белый и др.), христианского социализма (С. Булгаков, В. Эрн,

B. Свенцицкий и др.). Появление внутри РПЦ оппозиционной части пресвитерианского духовенства. Обоснование принципов соборного управления Церкви в работе Предсоборного Присутствия;

- 1908-1914 гг., определённое разочарование в общественно-политическом движении, развитие культурной и церковно-просветительской мысли, значительное дифференцирование позиций в образованном обществе в проблеме религиозно-нравственного содержания общественной жизни, выход сборника «Вехи» и полемика вокруг него, усиление бюрократических тенденций в управлении государства и Церкви (неоднократные отмены решений о созыве Собора РПЦ), обоснование религиозно-философских идей представителями светской интеллигенции на основе принципов Православия, окончательное определение позиции светской власти в отношении к проведению церковных преобразований.

Цель работы: на основе анализа процесса взаимоотношений интеллигенции и Церкви в конце XIX - начале XX века исследовать роль взаимодействия двух социокультурных феноменов в контексте религиозно-философских и культурно-исторических тенденций развития России, в углублении национального самосознания российского общества.

В соответствии с целью исследования были поставлены следующие задачи:

- определить степень научной разработки проблемы;

- выявить процесс формирования религиозно-нравственной концепции отдельных групп русской интеллигенции, особое внимание сосредоточив на эволюции их взглядов от «легального» марксизма к принципам православного христианства;

- структурировать позицию РПЦ и светского образованного общества в вопросах определения места Церкви и религии в обществе, выявить специфические особенности, присущие мировосприятию иерархии и пресвитерианского духовенства Православной Церкви;

- охарактеризовать формы взаимодействия интеллигенции и Церкви в контексте религиозно-философских и церковно-государственных отношений в российском обществе;

- проанализировать особенности положения в обществе представителей церковной интеллигенции, рассмотреть их взгляды по проблемам духовного просвещения и реформирования Церкви на рубеже веков;

- рассмотреть и проанализировать положение богословско-академической интеллигенции в структуре социокультурных связей и отношений российского общества;

- раскрыть особую роль личностного фактора в характере взаимоотношений интеллигенции и РПЦ;

- обосновать значимость опыта сотрудничества Церкви и интеллигенции для судеб Российского государства и национальной культуры;

- определить причины, обусловившие незавершённость процесса реформирования РПЦ в конце XIX - начале XX века, выявить степень возможного применения опыта сотрудничества интеллигенции и православного духовенства в современных исторических условиях.

Научная новизна диссертации состоит в следующем:

- сделана одна из первых попыток комплексно исследовать процесс взаимоотношений интеллигенции и РПЦ в конце XIX - начале XX века, выявить в контексте историко-культурных событий того времени организационный, интеллектуальный механизм указанного взаимодействия, его влияние на социокультурное развитие российского общества;

- показано многообразие позиций, взглядов различных групп интеллигенции и православного духовенства на проблемы духовно-нравственного и религиозно-философского развития общества;

- дана авторская интерпретация понятия «церковная интеллигенция», раскрыты специфические особенности этой социально-профессиональной общности, показано её своеобразное положение в системе религиозных отношений;

- систематизированы и структурированы общность и различие взглядов внутри РПЦ по проблемам её реформирования;

- проанализированы экклезиологические и антропологические аспекты в диалоге интеллигенции и православного духовенства;

- рассмотрен коллективный портрет богословско-академической интеллигенции в системе социокультурных отношений, выявлена её роль в историко-культурном развитии российского общества;

- введён в научный оборот новый корпус источников, архивных материалов, расширивших возможность углублённого прочтения духовной истории российского общества.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что она способствует дальнейшему углублению исследования процесса взаимодействия интеллигенции и РПЦ в истории России рубежа XIX - XX веков, не получившего ещё достаточного освещения в исторической литературе.

Результаты исследования принесут пользу при анализе актуальных проблем современного политического и культурного развития в России. Содержащиеся в диссертации идеи и выводы могут быть творчески применены в культурологических и богословских исследованиях по проблемам положения РПЦ и светского образованного общества в системе общественных отношений и взаимосвязей, складывавшихся на разных этапах истории Российского государства.

Материалы исследования могут быть использованы в практике преподавания курса отечественной истории, при разработке и чтении спецкурсов по истории Русской Церкви и отечественной культуры, изучения ряда тем в курсе философии.

Основные положения диссертационного исследования помогут конкретизировать понимание «русской идеи», проблем национального самосознания и роли Православия в развитии духовной культуры в истории России.

Апробация исследования осуществлена в публикации монографии, ряда научных статей и разделов коллективных трудов. Основное содержание диссертации отражено также в научных докладах и сообщениях на научно-теоретических конференциях в Иванове, Костроме, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге.

Основные идеи работы обсуждались на конгрессах, симпозиумах, межвузовских семинарах, циклах лекций по «Отечественной истории» и «Истории культуры» в высших учебных заведениях г. Костромы.

Структура исследования подчинена проблемно-хронологическому принципу и диктуется поставленными целями и задачами. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Интеллигенция и Православная Церковь в социокультурном развитии российского общества в конце XIX - начале XX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Процесс взаимоотношений представителей интеллигенции и РПЦ в России на рубеже XIX - XX веков представлял собой сложное и многогранное явление. Анализ интеллектуального поля исследуемой эпохи сквозь призму взаимоотношений интеллигенции и Церкви позволяет реконструировать широкий спектр мировоззренческих позиций и подходов по отношению друг к другу в борьбе за символическое господство. Диалог двух социокультурных общностей проходил на фоне углубляющихся противоречий всего российского общества. Он отражал стремление образованных слоев к раскрытию смысла происходящего и философско-нравственному обоснованию необходимости изменения общественных отношений, сложившихся на рубеже веков. Непосредственное взаимодействие интеллигенции и православного духовенства, являвшееся во многом прецедентом в истории России, преимущественно происходило по трём основным направлениям:

- религиозно-нравственные искания;

- вопросы общественного устройства и места Церкви в обществе;

- проблемы культуры, образования и воспитания.

Под влиянием данного диалога произошёл переход части светской интеллигенции от промарксистских убеждений к принципам идеализма и, в последующем, - религиозной концепции миропонимания. Внесение в догматику церковного богословия элементов личностного, антропоцентрического начала, творческое переосмысление вопросов веры значительно обогатило официальное церковное богословие, исторически связанное с монашеско-аскетической традицией.

С другой стороны, представителями церковной интеллигенции на рубеже веков был дан толчок развитию собственно церковного богословского течения, основанного на принципах свободы и соборности. Складывалась религиозно-философская концепция христианства - в определённой мере оппозиционная традиционалистскому миросозерцанию иерархии РПЦ и деятелей Св. Синода.

Обсуждение положения религии и Церкви в общественной жизни являлось основной темой в работе множества возникших в этот период религиозно-философских обществ, союзов, литературно-эстетических кружков и собраний, где главными участниками выступали представители интеллигенции и РПЦ. Всё это поддерживало самобытную национальную духовно-нравственную культуру, в которой было отражено как церковное, так и светское миросозерцание.

Религиозно-философский ренессанс непосредственно повлиял на изменение роли и места Церкви в системе государственного устройства общества. Практическим следствием этого явилось принятие некоторых законов (в частности, о свободе вероисповеданий, об участии духовенства в законодательных учреждениях как местного, так и центрального уровня и т.д.), которые объективно способствовали вхождению православного духовенства в общественно-политическую и социокультурную жизнь российского общества, создавали определённые предпосылки для осуществления канонического принципа соборности в жизнедеятельности РПЦ.

Идеи, высказанные представителями светского и церковного общества в специально созванном для подготовки Всероссийского Поместного Собора РПЦ Предсоборном Присутствии в 1906 г., отразили объективные тенденции к освобождению Церкви от вмешательства государства в её внутренние дела, к её самостоятельности в российском социуме. Возникновение внутри РПЦ в начале века обновленческого движения православного духовенства, а также различных братств и религиозно-политических течений — среди светской и церковной интеллигенции, активное обсуждение проблем церковного устройства на государственном уровне свидетельствовали о широкой социальной базе рассматриваемого процесса.

Взаимоотношения интеллигенции и Церкви нашли своё отражение и в сфере просвещения, особенно в проблеме функционирования высшей школы. Важную роль сыграли идеи, выдвинутые представителями церковной интеллигенции, - о более глубоком взаимопроникновении содержания и принципов светского и церковного образования.

Общественно-политическое движение 1905—1907 гг., в котором деятели светской и церковной школы, наряду с учащимися, принимали непосредственное участие, создавая профессиональные союзы и организации, имело своим следствием некоторое ослабление мер запретительного характера со стороны правительства. Была введена автономия университетов, академий, разрешены отдельные студенческие организации внутри средней и высшей школы, важную роль стали играть студенческое самоуправление, а также выборность некоторых должностей в администрации учебных заведений и др.

Однако нерешённость основного вопроса — о созыве Поместного Собора, призванного преодолеть противоречия в каноническом устройстве Церкви, в её взаимоотношениях с государством, делала дальнейшие попытки изменения положения Церкви в обществе малоперспективными.

Таким образом, опыт взаимоотношений интеллигенции и Церкви на рубеже XIX — XX веков свидетельствует, что наибольшее влияние данный процесс оказал на духовное развитие общества. В результате диалога интеллигенции и православного духовенства была сформирована определённая нравственная основа, которая позволяла разрешить часть проблем в социокультурной сфере развития российского общества.

Положение интеллигенции, выражаемое экзистенциальностью, в определённой степени маргинальным характером существования в русском социуме, существенно уравновешивалось, приобретало креативную институциональность в диалоге с православным духовенством, роль и место которого в историко-культурном пространстве России, напротив, стабильно и функционально обусловлено пастырским служением. Объединяющим и синтезирующим фактором их со-творчества выступает Церковь, бытие которой понимается не в смысле «харизматического сообщества», а как Тело Христово, устроенное Святым Духом, и, следовательно, превышающее в своём целостном единстве любое локализующее начало. Таким образом, бытие Церкви открывается как подлинная свобода, имеющая своё положительное основание в со-бытии общения, преодолевающее инаковость и утверждающее онтологическую истину творчества. Главное в любой религии - вера. Верить - значит преображать жизнь. Вера в Высший смысл Вселенной сегодня, как и в прошлом, является стержнем, который придаёт внутреннее единство любой культуре.

Вера и знание, озаряемые любовью, понимаемой как онтологическая реальность, то есть истина бытия, возможно, единственный путь в «сумерках» современной цивилизации, воплощение которого в исторической перспективе во многом обусловлено антиномическим единством интеллигенции и Церкви, предполагающим продолжение их прерванного общения. В диалоге представителей интеллигенции и православного духовенства в России в конце XIX - начале XX века, эпохе, эсхатологическое сознание которой было проникнуто мифологизмом, творчески преломлялись проблемы экклезиологии и антропологии; в контексте общественно-политического и социокультурного развития российского общества рассматривались вопросы реформирования церковного института. Русский религиозно-философский ренессанс не только способствовал поискам самоидентичности, но и оказал несомненное влияние на развитие мировой культуры, что, в свою очередь, может способствовать проведению международных встреч и научных конференций представителей всех религиозных конфессий для развития диалога и единства Церквей перед лицом технократической цивилизации.

В современных условиях России опыт взаимоотношений интеллигенции и Церкви также весьма значим. Философско-нравственные идеи рубежа веков могут способствовать становлению концепции интегративной идеологии обновления и прогрессивного развития России, т.е. идеологии, ориентированной на открытость и на синтез нового знания, на российские духовные традиции и общечеловеческие ценности.

Существующая тенденция к зависимости Церкви от государства, складывающаяся в силу её консервативного догматического устройства, как показывает опыт прошлого, отрицательным образом влияет на положение, в первую очередь, самого церковного института. Естественная ситуация отделения Церкви от государства должна мотивироваться не внешним благополучием, привилегиями, возводящими де-факто РПЦ в ранг государственной религии, а творческим постижением действительности, самостоятельностью позиций по вопросам общественного развития и тесным взаимодействием с представителями светской интеллигенции в сближении духовных сил всего общества.

Необходимо также более тесное взаимодействие светского и церковного образования. Преемственность светской и церковной школы, их сотрудничество сделает возможной поливариантность всех ступеней образования совершенно иного уровня, нежели на современном этапе.

Применение названных критериев в практике современного развития России поможет изменить стереотип общественного взгляда на Церковь как явление чуждое светскому сознанию, позволит преодолеть взаимное отчуждение интеллигенции и православного духовенства, придаст новые импульсы интеллектуализации общественной мысли, что, в конечном итоге, будет служить духовному совершенствованию всего российского общества.

Хочется верить, что в экзистенциальном единстве духовного пространства интеллектуального поля России время обращается вспять и, наконец-то, востребует религиозно-философские концепции русской интеллигенции, в основе которых приоритет кафолического мироустройства. При всём многообразии поисков данная традиция синтезируется творческим характером выдвигаемых положений и универсальностью их истолкования. Своеобразным критерием самоопределения русской интеллигенции в этом русле является ориентированность на ценности кафолического всеединства: первоначально - в пределах византийской ойкумены, впоследствии -западноевропейской цивилизации, что вовсе не предполагает растворения русской ментальности в феноменах чуждого порядка, напротив, выкристаллизовывается онтологическое своеобразие духовного поля. Таким образом, констатируем, что поиски самоидентификации русской интеллигенции в символических измерениях памяти далеко ещё не завершены и обязательно должны иметь своё продолжение.

Список научной литературыСоловьев, Андрей Авенирович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Сборники документов, справочные издания

2. Барсов Т.В. Сборник действующих и руководственных церковных и церковно-гражданских постановлений по ведомству православного исповедания СПб., 1885.

3. БердниковКС. Краткий курс церковного права Греко-российской церкви: в 2 т. 2-е изд., перераб. и доп. Казань, 1913.

4. Государственная Дума. Второй созыв. Обзор деятельности комиссий и отделов СПб., 1907. - 600 с.

5. Государственная Дума. Второй созыв. Стенографические отчёты. Т. 1. -СПб., 1907.-2344 с.

6. Государственная Дума. Второй созыв. Стенографические отчёты. Т. 2. -СПб., 1907.-1610 с.

7. Государственная Дума. Третий созыв. Обзор деятельности комиссий и отделов. Сессия I. СПб., 1908. - 378 с.

8. Государственная Дума. Третий созыв. Обзор деятельности комиссий и отделов. Сессия II. СПб., 1909. - 319 с.

9. Государственная Дума. Третий созыв. Стенографические отчёты. 1908 — 1909 гг. Сессия II. Ч. I IV. - СПб., 1909.

10. Государственная Дума. Третий созыв. Стенографические отчёты. 1909 г. Сессия III. Ч. I IV. - СПб., 1910.13. ¡Дурново Н.Н. Девятисотлетие русской иерархии. 988-1888: Епархии и архиереи М.: Типография Э. Лисснера и Ю. Романа, 1888. - 104, XX с.

11. Журналы и протоколы заседаний Высочайше учреждённого Предсоборного Присутствия: в 4 т. СПб.: Синодальная типография, 1906-1907.

12. Законы о раскольниках и сектантах: с разъясн. Правительствующего синода и Правительствующего сената, с относящимися к нему разъясн. — М.: А.Ф. Скоров, 1903. 226 с.

13. Записки Петербургских Религиозно-Философских Собраний (1902-1903) -СПб., 1906.-531 с.

14. Извлечения из проектов преобразования духовной школы, выработанных и представленных в учебный комитет при Св. Синоде правлениями 51 духовной семинарии СПб., 1906.

15. Именной список монашествующим лицам, окончившим курс учения в духовных академиях и семинариях и состоящим. настоятелями монастырей, в числе братств, обителей и при архиерейских домах на 1897 год СПб., 1897. - 81, X с.

16. Историческая переписка о судьбах православной церкви М.: Типография Т-ва И.Д. Сытина, 1912.-63 с.

17. История Русской Православной Церкви в документах региональных архивов России: Аннотированный справочник-указатель М.: Издание Новоспасского монастыря, 1993. - 681 с.

18. История Русской Православной Церкви в документах федеральных архивов России, архивов Москвы и Санкт-Петербурга: Аннотированный справочник-указатель М.: Издание Новоспасского монастыря, 1995. -497 с.

19. Каменский П.В. Вероисповедные и церковные вопросы в Государственной Думе третьего созыва и отношение к ним «Союза 17 октября» М.: Типо-литогр. Кудинова, 1909. — 106 с.

20. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898 1970). Изд. 8-е, доп. и испр. Т. 1. - М.: Политиздат, 1970. - 534 с.

21. Красножён М.Е. Церковное право. Краткий курс. 5-е изд. Юрьев, 1913.

22. Краткие списки лицам, служащим по ведомству православного исповедания (Ежегодные, за 1881-1914 гг.) СПб., 1881-1914.

23. Лубенец Т. Закон о частных учебных заведениях, классах и курсах Министерства Народного Просвещения Киев, 1915.

24. Русские православные иерархи периода с 1893 по 1965 годы: В 6 томах / Составитель митрополит Мануил (Лемешевский) Куйбышев, 1966.

25. Обзор деятельности ведомства православного исповедания за время царствования императора Александра III — СПб.: Синод, тип., 1901. -727 с.

26. Общество хоругвеносцев при Костромском Успенском кафедральном соборе Кострома, 1908. - 9 с.

27. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви М., 2000.

28. Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе: в 4 т. -СПб.: Синодальная типография, 1906.

29. Отчёт о деятельности Костромского отдела императорского православного палестинского общества за 1900-1901 год Кострома, 1901.-21 с.

30. Отчёт о состоянии и деятельности православного Костромского Фёдоровско-Сергиевского братства за 1901 год Кострома, 1902. - 50 с.

31. Отчёт о состоянии Киевской Духовной Академии за 1909-10 учебный год // Труды Киевской Духовной академии. Т. 3. Киев, 1909. - С.468 -469.

32. Отчёт о состоянии церковных школ Костромской епархии в учебно-воспитательном отношении за 1897/98 уч. год — Кострома, 1899. — 140 с

33. Отчёт о состоянии церковных школ Костромской епархии в учебно-воспитательном отношении за 1900/01 уч. год — Кострома, 1902. — 181 с.

34. Партия социалистов-революционеров. Документы и материалы: в 3 т. Т.1. 1900-1907 гг. -М.: РОССПЭН, 1996. 629 с.

35. Патриархи Русской Православной Церкви. Издание Московской Патриархии, п. Софрино, б. г.

36. Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе — СПб., 1830-1884. 55 т.

37. Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье СПб., 1884-1911.28 т.

38. Полное собрание постановлений и распоряжений по Ведомству православного исповедания: в 10 т. СПб., 1869-1916.

39. Полный православный богословский энциклопедический словарь: в 2 т. СПб., 1913. репринт: М.: Возрождение, 1992.

40. Православная богословская энциклопедия: в 12 т. / Под ред. А.П. Лопухина и H.H. Глубоковского. СПб., 1900-1911.

41. Преображенский И. Отечественная Церковь по статистическим данным с 1840/41 по 1890/91 гг. 2-е изд. СПб., 1901.-236 с.

42. Программы политических партий и организаций России конца XIX XX века - Ростов н/Д.: Изд-во Рост, ун-та, 1992. - 237 с.

43. Программы политических партий России. Конец XIX начало XX века / РНИСиНП, РОССПЭН, ГАСБУ. - М.: РОССПЭН, 1995. - 464 с.

44. Протоколы заседаний Совета Киевской духовной академии // Труды Киевской духовной академии 1881-1914. ежемес..

45. Протоколы заседаний Совета Московской духовной академии // Богословский вестник 1892-1914. ежемес..

46. Протоколы заседаний Совета Санкт-Петербургской духовной академии // Христианское чтение 1881-1914. ежемес..

47. Распределение населения империи по главным вероисповеданиям. Разработано Центральным Статистическим Комитетом Министерства Внутренних Дел по данным первой всеобщей переписи 1897 г. СПб.: Типография СПб. акц. общ. печ. дел в России, 1901.-3 с.

48. Русская философия. Малый энциклопедический словарь М.: Наука, 1995.-624 с.

49. Сборник документов, относящихся к афонской имябожеской смуте Пг., 1916.

50. Свод постановлений, ограждающих веру и православную Церковь — СПб, 1903.

51. Святейший Правительствующий Синод. Предсоборное Совещание: в 5 т. СПб, 1912-1916.

52. Состав Святейшего Правительствующего Синода и российской церковной иерархии (Ежегодные списки за 1882-1917 гг.) СПб, 18821917.

53. Сосуд избранный: Сборник документов по истории Русской Православной Церкви СПб.: Издательство «Борей», 1994. - 464 с.

54. Столыпин П.А. Нам нужна Великая Россия.: Полн. собр. речей в Государственной думе и Государственном совете. 1906-1911 гг. / Предисл. К.Ф. Шацилло; Сост., коммент. Ю.Г. Фелыдтинского. М.: Мол. Гвардия, 1991. - 411 с.

55. Студитский И. ХХХУ-летие просветительно-благотворительной деятельности Александровского Православного Братства в городе Костроме (1879-1914 гг.): Историч. записка, читанная в Общем Собрании членов Братства 26 сент. 1914 г. Кострома, 1914. — 13 с.

56. Студитский И. К ХХУ-летию состоящего под высочайшим его императорского величества покровительством Александровского Православного братства в г. Костроме (1879-16 сентября 1904 гт.) — Кострома: Губернская типография, 1904. 16 с.

57. Суворов Н.С. Курс церковного права: в 2 т. Ярославль, 1889-1890.

58. Устав Александровского православного братства. Изд. 2-е. Кострома, 1907.-44 с.

59. Устав и штаты духовных академий, Высочайше утверждённые 30-го мая 1869 г. СПб., 1869.

60. Устав и штаты православных духовных академий, Высочайше утверждённые 20-го апреля 1884 г. СПб., 1884.

61. Устав Костромского церковно-исторического общества Кострома, 1912.-11 с.

62. Устав православных духовных академий СПб., 1912.

63. Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. Энциклопедия, 1983. 840 с.

64. Христианство. Энциклопедический словарь: в 3 т. / Ред. кол.: С.С. Аверинцев и др. М.: Большая Российская энциклопедия, 19931995.

65. Циркулярные указы Святейшего Правительствующего Синода 18671900. 2-е изд., доп. СПб., 1901.

66. Циркуляры по духовно-учебному ведомству. 1888-1914. СПб., 18881914.

67. Manuil (Lemesevskij), mitr. Die russischen orthodoxen Bischöfe von 1893— 1965: Bio-Bibliographie von Metropolit Manuil. bis zur Gegenwart ergänzt von P. Colestin Patock. Erlangen, 1979-1989. 6 Th.1.. Периодические издания

68. Богословские труды -M.: Изд-во Московской патриархии, 1960-2005.

69. Богословский вестник / Изд. Московской духовной академии Сергиев

70. Посад, 1892-1914 (Ежемес.)

71. Вера и разум / Журнал богословско-философский / Изд. Харьковская духовная семинария, 1884-1914 (2 раза в месяц).

72. Вера и Церковь / Духовный богословско-апологетический журнал М., 1899-1907. (Ежемес. кроме июня и июля, в год 2 т. по 5 кн.). Вестник воспитания / Педагогический научно-популярный журнал — М., 1890-1914.

73. Вестник Русского христианского движения Париж; Нью-Йорк; Москва. 1974-2005 (Ежекварт.)

74. Весы / Литературный и критический ежемесячный журнал М.: Изд-во «Скорпион», 1904-1909.

75. Вопросы жизни / Ежемес. литературно-общественный журнал СПб., 1905. Вопросы философии и психологии. / Журнал Московского психологического общества-М., 1889-1914.

76. Голос Церкви / Ежемесячный церковно-общественный журнал М., 19121914.

77. Известия по Казанской епархии / Изд. Казанской духовной академии -Казань, 1881—1914 (2 раза в месяц).

78. Известия по Санкт-Петербургской епархии СПб., 1895-1914. (Еженед., 1902-1914. - 2 раза в мес.).

79. Колокол / Общественная, церковная, политическая и литературная газета -СПб., 1905-1914 (Ежедн.)

80. Костромские епархиальные ведомости Кострома, 1885-1914 (Еженед.) Логос / Богословско-философский журнал - Paris; Bruxelles, 1971-1993 (4 раза в год; перерыв в изд. 1980-1981, 1983, 1987).

81. Московские церковные ведомости / Издание Общества любителей духовного просвещения 1881-1914 (Еженед.) Московский еженедельник - М., 1906-1910.

82. Народное образование / Ежемесячный журнал / Изд.: Училищный совет при Св. Синоде-СПб., 1896-1914.

83. Новое время / Ежедневная газета / Ред.-изд. A.C. Суворин (с 1867) СПб., 1881-1914.

84. Новый путь-СПб., 1903-1904.

85. Мир искусства / Ежемес. иллюстр. литературно-художественный журнал — Спб., 1899-1904

86. Православное обозрение-М.,1881-1891 (Ежемес.)

87. Православный собеседник / Изд. Казанской духовной академии 1881— 1914 (Ежемес.)

88. Приходская жизнь / Ежемесячный церковный журнал Ярославль, 1899— 1914.1. Путь Париж, 1925-1940.

89. Русская мысль / Ежемес. науч., лит. и политич. журнал М., 1880-1914. Русские ведомости - М., 1881-1914.

90. Учёные труды Императорской С.-Петербургской духовной академии —1. СПб., 1913-1914.

91. Христианин / Журнал церковно-общественной жизни, науки и литературы. -Сергиев Посад, 1907-1914 (Ежемес.)

92. Христианское чтение / Ежемесячное издание при Санкт-Петербургской духовной академии СПб., 1881-1914.

93. Церковное обновление / Приложение к еженедельнику «Век» -СПб., 19061907.

94. Церковно-общественная жизнь / Еженедельный журнал, издаваемый при Казанской духовной академии Казань, 1905-1907.

95. Церковно-общественный вестник / Еженедельный журнал СПб., 1912— 1914.

96. Церковь и время / Научно-богословский и церковно-общественный журнал / Изд. Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата -1991, 1998.

97. Ярославские епархиальные ведомости Ярославль, 1881-1914 (Еженед.)

98. I. Документы Государственных архивов Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ):

99. Ф. 550. Оп. 1. - Митрополит Новгородский и Старорусский Арсений (Стадницкий Авксентий Георгиевич).

100. Ф. 517. Оп. 1. - Всероссийский союз учителей и деятелей по народному образованию (1903-1909).

101. Ф. 1093. Оп. 1. - Трубецкой Сергей Николаевич (1894-1905).

102. Ф. 102. Оп. 237. - Департамент полиции МВД. Особый отдел (1907).

103. Ф. 109. Оп. 3. - III отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии.

104. Ф.1167. — Оп. 4. — Коллекция вещественных доказательств, изъятых жандармскими учреждениями при обысках редакций газет и отдельных лиц.

105. Ф. 1486. Оп. 1. - Шавельский Г.И.

106. Российский Государственный исторический архив (РГИА):

107. Ф. 796. Оп. 183, 182, 205. - Канцелярия Синода (1881-1914).

108. Ф. 797. Оп. 71, 77, 97. - Канцелярия Обер-прокурора Синода (18811914).

109. Ф. 801. Оп. 1. - Контроль Синода.

110. Ф. 1327. Оп. 1. - Особое делопроизводство по выборам в Государственную Думу и Государственный Совет (1905-1917).

111. Ф. 1569. Оп. 1. - Извольский П.П.

112. Ф. 1574.-Оп. 1.-ПобедоносцевК.П.

113. Ф. 1628. Оп. 1. -Голубинский Е.Е.

114. Российский Государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ):

115. Ф. 2176. Оп. 1. - Петербургское религиозно-философское общество.

116. Ф. 662. Оп. 1. - Московское синодальное училище церковного пения и хора.

117. Ф. 590. Оп. 1. - Общество любителей российской словесности при Московском университете.

118. Ф. 446. Оп. 2. - Соловьёв В.С.

119. Ф. 1179.-Оп. 1,2.-Уваров С.С.

120. Ф. 130.-Оп. 1. — Гершензон М.О.

121. Ф. 1496. Оп. 1. - Бердяев Н.А.

122. Ф. 154.-Оп. 1.-Гиппиус З.Н.

123. Ф. 327. Оп. 1. - Мережковский Д.С.

124. Ф. 1293. Оп. 1. - Стахович А.А.

125. Ф. 142. Оп. 1. - Глинка A.C. (псевд. Волжский)

126. Государственный архив Костромской области (ГАКО):

127. Ф. 130. Оп. 1, 4, 5, 6, 9. - Костромская духовная консистория.

128. Ф. 131. Оп. 1. - Канцелярия Костромского епископа.

129. Ф. 132. — Оп. 1. Костромской архиерейский дом.

130. Ф. 406. — Оп. 1. Костромское духовное училище.

131. Ф. 432. — Оп. 1. Костромская духовная семинария.

132. Ф. 438. Оп. 1. - Костромской епархиальный училищный совет.

133. Ф. 444. Оп. 1, 2, 3, 4. - Директор народных училищ Костромской губернии.

134. Ф. 1001. Оп. 1. - Костромской епархиальный комитет православного миссионерского общества Костромской губернии.1.. Мемуары, дневники, воспоминания, эпистолярное наследие:

135. Адамович Г.В. Сомнения и надежды / Сост., вступит, ст. и примеч. С. Федякина- М.: ОЛМА-ПРЕСС , 2002. 448 с.10 в. Арсений (Жадановский), епископ. Воспоминания М.: Изд-во Православного Свято-Тихоновского Богословского института, 1995. -294 с.

136. Башкирцева М. Дневник. 3-е изд., доп. М.: Захаров, 2003. - 688 с.

137. Белый А. Избранная проза / Сост., вступ. ст., примеч. JLA. Смирновой. -М.: Сов. Россия, 1988. 464 с.

138. Берберова H.H. Курсив мой: Автобиография / Вступ. ст. Е.В. Витковского; Коммент. В.П. Кочетова, Г.И. Мосешвили. М.: Согласие, 1996. - 736 с.

139. Бердяев H.A. Самопознание (опыт философской автобиографии) — М.: Междунар. отношения, 1990. 336 с.

140. Булгаков С.Н. Из записной книжки // Вопросы философии 1994. - № 6. - С.144 - 147.

141. Вениамин (Федченков), митрополит. На рубеже двух эпох — М.: Издательство «Отчий дом», 1994. 448 с.

142. Витте С.Ю. Воспоминания: В 3 т. -М, 1960.

143. Воспоминания о серебряном веке / Сост., авт. предисл. и коммент. В. Крейд. -М.: Республика, 1993. 599 с.

144. Гиппиус 3. Живые лица / Сост., вступит, статья и коммент. А. Николюкина. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. - 448 с.

145. Гиппиус З.Н. Стихи. Воспоминания. Документальная проза — М.: Наше наследие, 1991.-240 с.

146. Глубоковский Н.Н. Из ненапечатанного архива: Автобиографические воспоминания // Церковь и время 2003. - № 2 (23). - С. 157 - 202.

147. Еелогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни: Воспоминания -М.: Моск. рабочий; ВПМД, 1994. 621 с. - (1-е изд.: Paris, 1947).

148. Елъчанинов А. Епископ-Старец (Воспоминания об епископе Антонии Флоренсове) // Путь 1926. - № 4. - С.121 - 128.

149. Из писем Зинаиды Гиппиус / Публикация В. Аллоя // Минувшее: Исторический альманах. Т. 4. -М.: Прогресс: Феникс, 1991. -С.327-337.

150. Из писем К.Н. Победоносцева к Николаю II (1898-1905). // Религии мира. История и современность. Ежегодник М., 1983. - С. 163 - 194.

151. К.П. Победоносцев и его корреспонденты: Воспоминания. Мемуары: В 2 т. Т. I. Мн.: Харвест, 2003. - 448 с.

152. К.П. Победоносцев и его корреспонденты: Воспоминания. Мемуары: В 2 т. Т. И. Мн.: Харвест, 2003. - 672 с.

153. Ключевский В.О. Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники. -М.: Мысль, 1993.-415 с.

154. Кони А.Ф. Воспоминания о писателях М.: Правда, 1989. - 656 с.

155. Кронштадтский Иоанн. Моя жизнь во Христе М.: Сов. Россия, 1991. -77 с.

156. Кронштадтский Иоанн: Сборник / Сост. В.А. Десятников. М.: Патриот, 1992.-381 с.

157. Леонтьев КН. Моя литературная судьба. Воспоминания / Сост., вступ. статья, примеч. Т.Ф. Прокопова М.: Русская книга, 2002. - 528 с. -(Русские мемуары. XIX век).

158. Милюков П.Н. Воспоминания (1859-1917). В 2 т. / Сост. и авт. вст. ст. М.Г. Вандалковская; Коммент. и указ. А.Н. Шаханова. М.: Современник, 1990.

159. Набоков В. Другие берега: Сборник -М.: Кн. палата, 1989. 288 с. ХЪЪ.ОдоевцеваИ. Избранное: Стихотворения. На берегах Невы. На берегах

160. Сены / Составл., подгот. текста, вступ. ст. Е.В. Витковского. Послесл. А.П. Колоницкой. -М.: Согласие, 1998. 960 с.

161. Письма Московского митрополита Филарета к покойному архиепископу Тверскому Алексию. 1843-1867. М.: Типогр-я Э. Лисснер и Ю. Роман, 1883.-280 с.

162. Савва (Тихомиров), архиеп. Хроника моей жизни: В 9 т. — Сергиев Посад, 1897-1911.

163. Сергий (Страгородский), архим. Письма из Сарова. 13—22 июля 1903 года-СПб., 1903.-62 с.

164. Сорокин П.А. Дальняя дорога: Автобиография М.: Моск. рабочий; ТЕРРА, 1992.-303 с.

165. Тайный правитель России: К.П.Победоносцев и его корреспонденты. Письма и записки. 1866-1895. Статьи. Очерки. Воспоминания / Сост. Т.Ф. Прокопов. -М.: Русская книга, 2001. 624 с.

166. Тенишева М.К, княгиня. Впечатления моей жизни Л.: Искусство, 1991. -288 с.

167. Толстой JJ. Собрание сочинений. В 22-х т. Т. 19-20. Письма 1882-1910 / Сост. и коммент. O.A. Голиненко, З.Н. Ивановой, С.А. Розановой, Б.М. Шумовой. М.: Худож. лит., 1984. - 879 с.

168. Тургенева А. Воспоминания о Рудольфе Штейнере и строительство первого Гетеанума М.: Новалис, 2002. - 160 с.

169. Ходасевич В. Ф. Перед зеркалом / Сост., вступит, ст. и примеч. С. Федякина. М.: OJIMA-ПРЕСС, 2002. - 480 с.

170. Шавелъский Г., протопресв. Русская Церковь пред революцией — М.: Артос-Медиа, 2005. 512 с. - (1-е изд.: New York, 1954).1. V. Исследования

171. Айвазов И. Православная церковь и высшие государственные учреждения в России М.: Печатня А.И. Снегирёвой, 1912. - 42 с.145 .Аквилонов Е.П. О соборности Церкви. В связи с вопросом о восстановлении Всероссийского патриаршества — СПб., 1905.

172. Аксаков Н.П. Что говорят каноны о составе собора? // Церковный голос — М., 1906.147 .Акулинин В.Н. Философия всеединства: От В.С.Соловьёва до П.А. Флоренского Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1990. - 154 с.

173. Александр (Могилёв), архиепископ. Священномученик Никодим. Жизнь, отданная людям Кострома: ГУ ИПП «Кострома», 2001. - 350 с.

174. Алексеева С.И. Святейший Синод в системе высших и центральных государственных учреждений пореформенной России 1856-1904 гг. — СПб.: Наука, 2006. 276 с.

175. Андроник (Трубачёв), игумен. Преподобный Амвросий Оптинский. Жизнь и творения Киев: Общество любителей православнойлитературы: Издательство имени святителя Льва, папы Римского, 2003. -272 с.

176. Андроник, архимандрит. Жизнь иерея Павла Флоренского // Благовест -1990.-№№8- 10.

177. АнисимовА.И. Князь С.Н.Трубецкой и московское студенчество // Вопросы философии и психологии 1906. - Кн. 81 (1). - С. 146 - 196.

178. Антоний (Храповицкий), архиепископ. Нравственное учение в сочинении Толстого «Царство Божие внутри нас» пред судом учения христианского -М., 1902.

179. Антоний (Храповицкий), иером. Заметки о нашей духовной школе // Русское дело 1888. - №№ 40, 41, 42.

180. Антоний (Храповицкий), митрополит. Новый опыт учения о Богопознании СПб.: Библиополис, 2002. - 416 с.

181. Антоний, архиеп. Опять об учёном монашестве (Письмо в редакцию) // Колокол 1907. - № 668.

182. Антоний, архиеп. Учёное монашество (статистическая справка) // Колокол- 1907.-№311.

183. Аржаковский A.A. Журнал ПУТЬ (1925-1940): Поколение русских религиозных мыслителей в эмиграции Киев: Феникс, 2000. - 656 с.

184. Афанасьев Н., протоиерей. Церковь Духа Святого Париж, 1971. — 332 с.

185. Барсов Т. В. О каноническом элементе в церковном управлении / Барсов Т. В., проф. С.-Петерб. духов, акад. М.: У нив. тип. (М. Катков), 1882.-264 с.

186. Барсов Т.В. Святейший Синод в его прошлом / Соч. Проф. Т.В. Барсова. СПб.: Т-во «Печатня С.П. Яковлева», 1896. - 446 с.

187. Барсов Т.В. Синодальные учреждения прежнего времени / Соч. Проф. Т.В. Барсова. — СПб.: скоропеч. и лит. И.Ф. Пухира, 1897. 249 с.

188. Белова Т.П. Интеллигенция и история христианской демократии в России // Интеллигенция России: уроки истории и современность / Межвуз. сборник науч. трудов Иваново: ИГУ, 1996. - С.52 - 60.

189. Белый А. Арабески -М., 1911. 152 с.

190. Белый А. Правда о русской интеллигенции. По поводу сборника «Вехи» // Весы 1909. - №5. - С.65 - 68.

191. Белый А. Рудольф Штейнер и Гёте в мировоззрении современности — М.: Духовное знание, 1917. 358 с.

192. Белый А. Символизм как миропонимание М.: Республика, 1995. - 528 с.

193. А.Бердяев Н. Алексей Степанович Хомяков М., 1912. - VIII, 250 с.

194. Бердяев Н. Два понимания христианства (К спорам о старом и новом в христианстве) // Путь 1932. - № 36. - С. 17 - 43.

195. Бердяев Н. Из этюдов о Якове Бёме: Этюд I. Учение об Ungrund'e и свободе // Путь 1930. - № 20. - С.47 - 79.

196. П1.Бердяев Н. Проблема человека (К построению христианской антропологии) // Путь 1936. - № 50. - С.З - 26.

197. Бердяев И. Смысл истории -М.: Мысль, 1990. 176 с.

198. Бердяев H.A. Духовный кризис интеллигенции. Статьи по общественной и религиозной психологии. 1907-1909. СПб.: Тип. «Общественная польза», 1910.-304 с.

199. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма М.: Наука, 1990. — 224 с. Репринт.181 .Бердяев H.A. О новом религиозном сознании // Вопросы жизни 1905. Кн. 9.-С.147- 188.

200. Бердяев H.A. Смысл творчества. Опыт оправдания человека М.: Изд. Г.А. Лемана и С.И. Сахарова, 1916. - 358 с.183 .Благовидов Ф.В. К работам общественной мысли по вопросу о церковной реформе Казань, 1905.

201. Богачевская-Хомяк М. Философия, религия и общественность в России в конце 19-ого и начале 20-го в. // Русская религиозно-философская мысль XX века / Под ред. Н.П. Полторацкого Питтсбург, 1975. - С.54 - 67.

202. Богомолов H.A. Русская литература начала XX века и оккультизм: Исследования и материалы М.: Новое лит. обозрение, 2000. - 550 с.

203. Богуславский М. Пророк свободного воспитания // Московские ведомости 1990. - № 8. - С. 15.

204. Болотов В.В. Лекции по истории древней церкви: В 2 т. Т. 1. -СПб.,1907; Т. 2. СПб., 1910.$$.Бонч-Бруевич В.Д. Владимир Ильич и религиозный вопрос // Антирелигиозник — 1929. №№ 1,3,7.

205. Бонч-Бруевич В.Д. Избранные сочинения. Том 1. М.: Изд-во АН СССР, 1959.-410 с.

206. БрачевB.C. Между мистикой и политикой. Русские масоны XX века -СПб.: «Стомма», 2005. 354 с.

207. Булгаков С.Н. Два града. Исследования о природе общественных идеалов. Сборник статей: В 2 т. М., 1911.

208. Булгаков С.Н. Интеллигенция и религия (о противоречивости современного безрелигиозного мировоззрения) М.: Печатня А.И. Снегиревой, 1908.

209. Булгаков С.Н. От марксизма к идеализму. Сборник статей (1896-1903) -СПб.: Т-во «Общественная польза», 1903.

210. Булгаков С.Н. Сочинения: В 2 т. / Сост., вступ. ст., прим. С.С. Хоружего. -М.: Наука, 1993.

211. Булгаков С.Н, протоиерей. Очерки учения о Церкви: Начало. // Путь — 1925.-№ 1. С.53 - 78.

212. Булгаков С.Н., протоиерей. Очерки учения о Церкви. Обладает ли православие внешним авторитетом догматической непогрешительности?: Продолжение. // Путь 1926. - № 2. - С.47 - 58.

213. Булгаков С.Н., протоиерей. Очерки учения о Церкви. III. Церковь и «инославие»: Продолжение. // Путь 1926. -№ 4. - С.З - 26.

214. Булгаков С.Н., протоиерей. Очерки учения о Церкви. IV. О ватиканском догмате: Продолжение. // Путь 1929. - № 15. - С.39 - 80.

215. Булгаков С.Н., протоиерей. Очерки учения о Церкви. IV. Ватиканский догмат: Окончание. // Путь 1929. - № 16. - С.19 - 48.

216. Бурдьё П. Социология политики М.: Наука, 1993. - 498 с.

217. Василий (Кривошеий), архиеп. Богословские труды Н. Новгород: Издательство Братства во имя св. кн. Александра Невского, 1996. - 376 с.

218. Вернадский В.И. Начало и вечность жизни — М.: Сов. Россия, 1989. — 704 с.

219. Вехи. Из глубины -М.: Правда, 1991.-608 с.

220. Вехи: pro et contra: Антология СПб.: РХГИ, 1998. - 856 с.

221. Вислова A.B. «Серебряный век» как театр: феномен театральности в культуре рубежа XIX XX вв. - М.: Рос. ин-т культурологии, 2000. -213 с.

222. Высокопреосвященнейший Иоанн, митрополит С.-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания СПб.: Издательство Л.С. Яковлевой, 1994. - 352 с.

223. Гершензон М.О. Исторические записки М., 1910.

224. Глубоковский H.H. Русская богословская наука в её историческом развитии и новейшем состоянии М.: Издательство Свято-Владимирского Братства, 2002. - 192 с. - (Православная богословская библиотека. Выпуск 4).

225. Гордиенко Н.С., Курочкин П.К. Либерально-обновленческое движение в русском православии начала XX в. // Вопросы научного атеизма. Вып. 7 -М., 1969.-С.314-340.

226. Гофман М. Соборный индивидуализм СПб.: Т-во «Вольн. тип.», 1907. -ИЗ с.

227. Гофф, Жак Ле. Интеллектуалы в Средние века / Перевод с французского A.M. Руткевича. 2-е изд. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2003. - 160 с.221 .Гумилёв Н.С. Сочинения: В 3 т. / Подгот. текста, прим. Р.Д. Тименчика. -М., 1991.

228. Дружникое Ю.И. Явная и тайная жизнь Константина Вентцеля // Вопросы философии 1996. - №4. - С. 106 - 126.

229. Ерман JI.K. Интеллигенция в первой русской революции М., 1966. -364 с.

230. Ершова Э.Б. Интеллигенция и Церковь: от безбожия к нововерию (К постановке вопроса) // Интеллигенция и Церковь: прошлое, настоящее, будущее / Материалы XV Международной научно-теоретической конференции Иваново: ИвГУ, 2004. - С.6 - 8.

231. Живое предание. Православие и современность. Сб. тр. М.: Свято-Филаретовская МВПХШ, 1997. - 228 с.

232. Заозёрский Н. Церковь и государство Сергиев Посад, 1911. - 48 с.

233. Заозёрский H.A. Странный ревнитель святыни семейного очага // Богословский вестник 1902. -№ 11.- С.446 - 469.

234. Зенъковский В.В. История русской философии: В 2 т. Л., 1991. - (1-е изд.: Париж, 1948-1950).229.3ёрнов Н. Русское религиозное возрождение XX века Париж, 1974. -382 с.

235. Зонтиков H.A. Костромская духовная семинария. Вехи истории. К 250-летию со дня основания (1747-1997 гг.) Кострома, 1997. - 29 с.

236. Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М.: Наука, 1984. - 224 с.

237. Зябликов A.B. Политическое мировосприятие художника Кострома: КГУ им. H.A. Некрасова; Изд-во КГТУ, 2005. - 131 с.2ЪЪ.И.И. С-ва. Учёный-педагог в крестьянской школе // Странник 1881. -Декабрь. - С.625 - 642.

238. Иванов Вяч. Родное и вселенское М.: Республика, 1994. - 428 с.

239. Иеромонах Иларион (Алфеев). Архимандрит Киприан (Керн): священнослужитель, монах, богослов // Вестник Русского Христианского Движения 2000. - I/II (№ 180). - Париж - Нью-Йорк - Москва. - С. 70 -143.

240. Иларион. Слово о Законе и Благодати М., 1994. - 147 с.

241. Иларион (Троицкий), архиеп. Очерки по истории догмата о Церкви М.: Паломник, 1997. - 580 с.

242. Интеллигенция в России. Сборник статей СПб., 1910.

243. Интеллигенция и революция. XX век : Сб. ст. / Отв. ред. К.В. Гусев. — М.: Наука, 1985.-335 с.

244. Интеллигенция и Церковь: прошлое, настоящее, будущее / Материалы XV Международной научно-теоретической конференции Иваново: ИвГУ, 2004. - 332 с.

245. Интеллигенция России в истории XX века: неоконченные споры. К 90-летию сборника «Вехи» / Тезисы докладов и сообщений Екатеринбург: Уральский государственный университет; Институт истории и археологии УрО РАН, 1998. - 288 с.

246. Иоанн (Зизиулас), митрополит. Бытие как общение: Очерки о личности и Церкви / Предисл. прот. Иоанна Мейендорфа; Пер. с англ. Д.М. Гзгзяна. — М.: Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2006. 280 с.

247. Иоанн (Экономцев), игумен. Православие, Византия, Россия М.: Христианская литература, 1992. -233 с.

248. К.П. Победоносцев: pro et contra. Личность, общественно-политическая деятельность и мировоззрение Константина Петровича Победоносцева воценке русских мыслителей и исследователей / Вступ. ст., сост. и прим. С.Л. Фирсова СПб., 1996. - 576 с.

249. К церковному собору. Сборник СПб., 1906. - 228 с.24в.Калитин A.M. Итоги XIX века. Общее обозрение умственного и религиозно-нравственного состояния общества в конце XIX столетия — Киев, 1899.

250. Карташёв A.B. Очерки по истории русской церкви: В 2 т. Т. 1. — М.: ТЕРРА, 1997.-688 с.

251. Карташёв A.B. Очерки по истории русской церкви: В 2 т. Т. 2. — М.: ТЕРРА, 1997.-576 с.

252. Кеоун Д. Буддизм / Пер. с англ. -М.: Изд-во «Весь мир», 2001. 176 с.

253. Киприан (Керн), архимандрит. Ангелы, иночество, человечество. К вопросу об учёном монашестве // Церковь и время 1998. - № 1 (4). - С. 135- 153.251 .Киприан (Керн), архимандрит. Золотой век Свято-Отеческой письменности-М.: «Паломник», 1995. 178 с.

254. Кистяковский Б.А. Страницы прошлого. К истории конституционного движения в России -М.: Тип. П.П. Рябушинского, 1912. 131 с.

255. Климова С.М. Феноменология святости и страстности в русской философии культуры СПб.: Алетейя, 2004. — 329 с.

256. Ключевский В.О. Западное влияние в России XVII в. (историко-психологический очерк) // Вопросы философии и психологии 1897. -Кн. 36, 38, 39.

257. Козловски П. Прощание с марксизмом-ленинизмом: О логике перехода от развитого социализма к этическому и демократическому капитализму: Очерки персоналистской философии СПб.: Экон. шк., 1997. - 214 с.

258. Колеров М. А. С.Н.Булгаков и религиозно-философская печать (1903 -1905 гг.) // Вопросы философии 1993. - № 11. - С. 101 - 114.

259. Колубовский Я.Н. Из литературных воспоминаний // Исторический вестник 1914.-№ 4. - С.138 - 144.

260. Концевич И.М. Оптина Пустынь и её время Свято-Троицкая Сергиева Лавра; Издательский отдел Владимирской епархии, 1995. - 608 с.

261. Корникое A.A. Источниковедение истории Русской Православной Церкви: Сб. ст. Иваново, 2005. - 87 с.

262. Косолапое H.A. Интегративная идеология для России: интеллектуальный и политический вызов // Вопросы философии 1994. - №1. - С.З - 24.261 .Костомаров Г.Д. Чёрная сотня под флагом религии в 1905 г. М.: Безбожник, 1931. - 46 с.

263. Красножён М.Е. Накануне церковной реформы Юрьев, 1907.26Ъ.Крывелёв И.А. История религий: Очерки: В 2 т. М.: Мысль, 1988.

264. Кудрявцев П.П. К вопросу об отношении христианства к язычеству: по поводу современных толков о браке // Труды Киевской Духовной академии 1903. - № 2.

265. Кузнецов Н.Д. Преобразования в Русской Церкви (Рассмотрение вопроса по официальным документам и в связи с потребностями жизни) М., 1906.-161 с.

266. Кычигин A.A. В конце XIX века. Несколько наблюдений и мыслей о выдающихся религиозно-нравственных недугах современного общества // Странник -1911.- №№ 2 12.

267. Лейкина-Свирская В.Р. Русская интеллигенция в 1900-1917 годы М., 1981.-285 с.21й.Ленин В.И. О «Вехах» // Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. -М.: Госполитиздат, 1961.-Т. 19. С.167- 175.

268. Леонтьев КН. Византизм и славянство М.: «ДАРЪ», 2005. - 496 с.

269. Луначарский A.B. Христианство или коммунизм. Диспут с митрополитом А. Введенским Л., 1926.

270. Лютецкий A.A. К вопросу о реформе средней школы. Самобытное воспитание М.: Тип. Э. Лисснера и А. Гешеля, 1900. - 95 с.

271. М.Б. Высокопреосвященный Антоний, Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский СПб., 1899.

272. Майорова O.E. Русские историки в эмиграции о К.П.Победоносцеве // Культурное наследие российской эмиграции: 1917-1940: В 2-х кн. Кн. 1. -М., 1994. -С.227- 232.

273. Меметов B.C., БудникГ.А. Теоретические основы формирования интеллигенции в образовательном пространстве высшей школы // Интеллигенция и мир 2004. - № 1/2. - С.22 - 32.

274. Меметов B.C., Данилов A.A. Интеллигенция России: уроки истории и современность (Попытка историографического анализа проблемы) // Интеллигенция России: уроки истории и современность / Межвузовский сборник научных трудов Иваново: ЙОГУ, 1996. - С.З - 15.

275. МеньА., прот. . Религия, «культ личности» и секулярное государство // На пути к свободе совести: Сб. М. 1989. - С.88 -111.288 .МеньА., прот. «Богословие» Льва Толстого и христианство // Толстой J1.H. Исповедь. В чём моя вера? Л., 1991. - С.5 - 27.

276. Мень А., прот. Встреча // Наука и религия 1991. - №1. - С.7 - 12.

277. Мень A.B., протоиерей. Культура и духовное восхождение М.: Искусство, 1992. — 495 с.291 .МережковскийД. Больная Россия Л.: Издательство Ленинградского университета, 1991. - 272 с.

278. Мережковский Д. Семь смиренных // Речь 1909. — 26 апреля. - № 112.

279. МережковскийД.С. Грядущий хам СПб.: Издание М.В. Пирожкова, 1906.- 185 с.

280. Мережковский Д.С. Л. Толстой и Достоевский: В 2 т. СПб., 1901-1902.

281. Мережковский Д.С. О новом религиозном действии. Открытое письмо H.A. Бердяеву // Вопросы жизни 1905. - Кн. 10-11. - С.358 - 376.

282. H.A. Бердяев: pro et contra. Кн. 1. / Сост, вступ. ст. и прим. A.A. Ермичева. СПб.: РХГИ, 1994. - 573 с.

283. Н.Я. Грот в очерках, воспоминаниях и письмах товарищей и учеников, друзей и почитателей СПб., 1910.

284. Несмелое В.И. Наука о человеке. В 2 т. Т. 1. Казань, 1905. - 418 с.301 .Несмелое В.К Наука о человеке. В 2 т. Т.2. Казань, 1907. - 438 с.

285. Несмелое В.И. Вера и знание с точки зрения гносеологии Казань, 1913. -95 с.

286. Никольский Н.М. История русской церкви. 4-е изд. М.: Политиздат, 1988.-445 с.

287. Новосёлов М.А. О возрождении Русской Церкви — Вышний Волочек, 1905.3070 России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья -М.: Наука, 1990. 528 с.

288. ОбатнинГ.В. Иванов мистик: Оккультные мотивы в поэзии и прозе Вячеслава Иванова (1907 - 1919) - М.: Новое лит. обозрение, 2000. -240 с.

289. Общечеловеческие императивы и этнонациональные ценности интеллигенции // Материалы XVI Международной научно-теоретической конференции, Иваново, 22-24 сентября 2005 г. Иваново: Издательство «Ивановский государственный университет», 2005. - 232 с.

290. Олъденбург С. С. Царствование императора Николая II / Предисловие Ю.К. Мейера СПб.: «Петрополь», 1991.-672 с.3И.Омельянчук И.В. Черносотенное движение в Российской империи (1901 — 1914) Киев: МАУП, 2006. - 740 с.

291. Панкратов Я. Яма (Очерки религиозных исканий) // Русское богатство -1910. № 4. - С.1 - 32.

292. Патриарх Сергий и его духовное наследство. Издание Московской патриархии, 1947. 416 с.

293. Перед церковным собором М., 1906.

294. ПетровГ.И. Отлучение Льва Толстого от церкви М.: Знание, 1978. -112 с.

295. Плеханов Г.В. О, так называемых, религиозных исканиях в России // Современный мир 1909. - №№ 9-10.

296. Победоносцев К.П. Сочинения СПб.: Наука, 1996. - 510 с.

297. Ъ\%.Позойский С.И. К истории отлучения Льва Толстого от церкви — М.: Сов.1. Россия, 1978.- 176 с.

298. Политическая культура интеллигенции и её место и роль в жизни общества // Материалы XVII Международной научно-теоретической конференции. Иваново, 21-23 сентября 2006 г. Иваново: Издательство «Ивановский государственный университет», 2006. - 340 с.

299. Полторацкий Н.П. Русская религиозная философия // Вопросы философии 1992. - №2. - С. 123 - 140.321 .Полунов А.Ю. Константин Петрович Победоносцев — человек и политик // Отечественная история 1998. - № 1. - С.42 - 55.

300. Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора: Государство и церковь в эпоху Александра III. М.: АИРО-ХХ, 1996. - 144 с.

301. Потер К. Что такое диалектика // Вопросы философии 1995. - № 1. — С.118 - 138.

302. Поснов М.Е. К вопросу об учреждении богословских факультетов // Труды Киевской Духовной академии 1906. - Апрель. - С.667 - 688.

303. ПоспеловскийД. Русская православная церковь: испытания начала XX века // Вопросы истории 1993. - №1. - С.42 - 54.

304. Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX веке — М.: Республика, 1995. 511 с.

305. Православное учение о человеке. Избранные статьи Москва-Клин: Синодальная Богословская Комиссия; Изд-во «Христианская жизнь», 2004. - 432 с.

306. Преображенская Е.А. Православная церковь и первая русская революция // Проблемы истории СССР. Вып. 5. М., 1976. - С.397 - 414.

307. Преподобные Старцы Оптинские. Жития и наставления. Издание 2-е, испр. и дополн. Свято-Введенская Оптина Пустынь, 2004. - 512 с.

308. Проблемы идеализма. Сборник статей / Под ред. П.И. Новгородцева. — М.: Изд-е Московского психологического общества, 1902. 521 с.

309. Пул Р.Э. Русская диалектика между неоидеализмом и утопизмом (Ответы Вл.С. Соловьёву) // Вопросы философии 1995.-№ 1. -С.70-94.

310. Путь к совершенной жизни: О русском старчестве М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2005. - 528 с.

311. Рабкина H.A. Константин Петрович Победоносцев // Вопросы истории -1995. -№ 2. С.58 - 75.

312. Религиозное сознание и революция: Мережковский и Савинков в 1911 году (предисловие к публикации М.А. Колерова и К.Н. Морозова) // Вопросы философии 1994. -№ 10. - С. 138 - 142.

313. Религиозно-философская библиотека: Список изданий и отзывы печати — М., 1911.

314. ЗЗЯ.Репников A.B. Консервативная концепция российской государственности -М.: Изд-во МПУ «СигналЪ», 1999. 161 с.

315. Репников A.B. Консервативные представления о переустройстве России (конец XIX-начало XX веков) М.: Готика, 2006. - 424 с.

316. Речь на молебствии Бесплотным Силам в день открытия академического журнала «Богословский вестник» ректора академии архим. Антония 8 ноября 1891 г. // Богословский вестник 1892. - Январь. - С. 107 - 114.

317. Рожков В., прот. Церковные вопросы в Государственной Думе — М.: Изд-во Крутицкого подворья; Общество любителей церковной истории, 2004. 560 с. - (Материалы по истории Церкви. Книга 23).

318. Розанов В. Мережковский против «Вех» // Новое время 1909. — 27 апреля.

319. Розанов В.В. Собрание сочинений. В мире неясного и нерешённого. Из восточных мотивов / Под общ. ред. А.Н. Николюкина. М.: Республика, 1995.-462 с.

320. Розанов В.В. Собрание сочинений. В тёмных религиозных лучах / Под общ. ред. А.Н. Николюкина. М.: Республика, 1994. - 476 с.

321. Розанов В.В. Собрание сочинений. Мимолётное / Под общ. ред. А.Н. Николюкина. ~М.: Республика, 1994. 541 с.

322. Розанов В.В. Собрание сочинений. О писательстве и писателях / Под общ. ред. А.Н. Николюкина. М.: Республика, 1995. — 734 с.

323. Розанов В.В. Собрание сочинений. Около церковных стен / Под общ. ред. А.Н. Николюкина. -М.: Республика, 1995.-558с.

324. Розенко Е. Частные школы в России в конце XIX начале XX века // Преподавание истории в школе - 1991. - № 5. - С.37 — 42.

325. Ростов Н. Духовенство и русская контрреволюция конца династии Романовых-М.: Атеист, 1930. 155 с.

326. Руманов A.B. Священник Г.С. Петров, член Государственной Думы М., 1907.

327. ЪЪХ.РункевичС.Г. История русской церкви под управлением Святейшего Синода: В 2 т. СПб., 1900-1901.

328. Русские философы (конец XIX середина XX века): Антология. Вып. 2 / Сост. С.Б. Неволин, Л.Г. Филонова. - М.: Изд-во «Книжная палата», 1994.-424 с.

329. Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси: Сборник М.: Столица, 1991. - 464 с.

330. Русское православие: вехи истории / Науч. ред. А.И. Клибанов. М.: Политиздат, 1989. - 719 с.

331. Сазонов И.Г., протоиерей. Костромские архиереи и семинария // Светоч. Альманах 2007. - №2. - С.21 - 28.35в.Сапсай Н. Предсоборное Присутствие 1906 г. — Загорск, 1959.

332. Свенцицкий В.П. «Христианское братство борьбы» и его программа // Религиозно-общественная библиотека Сер. 1. - 1906. - №2.

333. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. О миссии Русской Православной Церкви в современном мире // Церковь и время. Научно-богословский и церковно-общественный журнал 1998. - №1(4). -С.8- 14.

334. Семенкин Н.С. Философия богоискательства: Критика религиозно-философских идей социологов М.: Политиздат, 1986. - 172 с.

335. Сергиевский С.Г. Митрополит Антоний (Вадковский) и его значение в истории русской церкви Л., 1951.-315с.

336. Сергий, архимандрит. Церковь и интеллигенция // Прибавления к «Церковным ведомостям» 1902. - №№ 13-16.

337. Силард Л. Русская литература конца XIX начала XX века. 1890-1917 -Будапешт, 1983.

338. Сильвестр, архимандрит. Современные искатели полной свободы совести перед судом Православной Церкви и государства (опыт критического решения вопроса) // Вера и разум 1903. - Т. 1. Ч. 2. -С.169 - 189.

339. Слово Патриарха СПб.: Православная Духовная Академия, 1991. - 56 с.

340. Смоляков Л.Я. Социалистическая интеллигенция: Социально-философский анализ Киев: Политиздат Украины, 1986. - 222 с.

341. Соколов В.А. Московская Духовная академия в 1891 году // Богословский вестник 1892.-Январь.-С. 127- 158.

342. Соловьёв B.C. О христианском единстве — М.: Рудомино, 1994. 336 с.

343. Соловьёв И.И., протоиерей. Заветные думы служителя Церкви в виду предстоящей реформы средней школы М., 1902. - 57 с.

344. Степун Ф. Россия накануне 1914 года (Из книги «Бывшее и несбывшееся») // Вопросы философии 1992. - №9. - С.85 - 120.

345. Струве П.Б., Франк С.Л. Очерки философии культуры // Полярная звезда- 1906.-№3.

346. СукачВ.Г. Василий Васильевич Розанов: Биографический очерк: Библиография: 1886-2007. -М.: Прогресс-Плеяда, 2008.-224 с.

347. Tapeee М.М. Основы христианства: Система религиозной мысли. Т. 1—5.- Сергиев Посад, 1908-1910.

348. Тимошина E.B. Политико-правовая идеология русского пореформенного консерватизма: К.П. Победоносцев СПб., 2000. - 204 с.

349. Тихомиров Л.А. Государственность и религия — М.: Университет, тип., 1903.-39 с.

350. Тихомиров Л.А. Запросы жизни и наше церковное управление М.: Университет, изд., 1903. - 45 с.

351. Тихомиров Л.А. Личность, общество и церковь — Сергиев Посад.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1903. 43 с.

352. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений / Лев Толстой. Репринт, воспроизв. изд. 1928-1958 гг. Т. 23. -М.: ТЕРРА, 1992. -XXXII, 581 с.

353. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений / Лев Толстой. Репринт, воспроизв. изд. 1928-1958 гг. Т. 24. -М.: ТЕРРА, 1992. - 1010 с.

354. Гош Д. Стремление к истине. Как овладеть мастерством историка / Пер. с англ. М.: Издательство «Весь Мир», 2000. - 296 с.

355. Троицкий С.В. Церковный собор и миряне СПб., 1905 - 20 с.

356. ТрубецкойE.H. «Вехи» и их критики // Московский еженедельник — 1909.-№23.

357. Трубецкой E.H. Максимализм // Московский еженедельник -1907.-№32.

358. ТрубецкойE.H. Миросозерцание Вл.С. Соловьёва: в 2 т. Т. 1. М.: Путь, 1913.-631 с.

359. Ъ92.ТрубецкойE.H. Религиозно-общественный идеал западного христианства в XI в. Миросозерцание папы Георгия VII и публицистов его современников - Киев, 1897.

360. Трубецкой E.H. Смысл жизни / Сост. А.П.Полякова, П.П. Апрышко. -М.: Республика, 1994. 432 с. - (Мыслители России).

361. Трубецкой С.Н. Заметки по философии религии (Предисл. к публик. Н.К. Гаврюшина)//Вопросы философии 1995. -№ 2. - С. 172 - 175.

362. Тураев Б.А. Пасхальная служба коптской церкви М., 1897. - 22 с.

363. Тухолка С. О тайнах мира: Эдгар По // Изида — 1911.— №1.

364. Усманов С.М. Россия между «Востоком Ксеркса» и «Востоком Христа»: вопросы и ответы Владимира Соловьёва // Интеллигенция и мир. Российский научный журнал 2003. - № 1/2. - С. 12 — 17.

365. Успенский Б.А. Этюды о русской культуре СПб.: Азбука, 2002. - 480 с.

366. Ушаков A.B. Революционное движение демократической интеллигенции в России. 1895-1904. М.: Мысль, 1976. - 236 с.

367. Фатеев В. А. С русской бездной в душе. Жизнеописание Василия Розанова СПб. - Кострома, 2002. - 640 с.

368. Фёдоров В.А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700-1917. М., «Русская панорама», 2003. -480 с. - (Страницы российской истории).

369. ФедотовГ. Святые Древней Руси Санкт-Петербург: Издательство «САТИСЪ», 2004. -302 с.

370. ФедотовГ.П. Лицо России: Сборник статей (1918-1931) Париж: YMKA-Press, 1967. - 328 с.

371. Фирсов C.JI. Православная церковь и государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России СПб.: РХГИ, 1996. - 660 с.

372. Фирсов С.Л. Русская церковь накануне перемен (конец 1890-х 1918 гг.) -М., 2002.-623 с.

373. Флоренский П.А. Сочинения: В 4 т. / Под ред. игумена Андроника (A.C. Трубачёва); Примеч. М.С. Трубачёвой. -М., 1990-1993.

374. Флоренский П. А. Столп и утверждение истины: Опыт православной феодицеи в 12 письмах М., 1914. - 814 с. - (Репр.: М., 1990).

375. Флоровский Г., протоиерей. Пути русского богословия — Киев: «Путь к истине», 1991. 600 с. - (1-е изд.: Париж, 1937) Репринт..

376. Франк С.Л. Культура и религия // Русская мысль 1909. - №7.

377. Франк С.Л. Памяти Льва Толстого // Русская мысль — 1910. №12.

378. Франк С.Л. Политика и идеи (О программе «Полярной звезды») // Полярная звезда 1905. - №1. - С. 18-31.

379. Франция-память / 77. Нора и др.; Пер. с фр. Д. Хапаевой. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. - 325 с.

380. МЪ.Хайдеггер М. Бытие и время М.: Ас! Маг§тет, 1997. - 452 с.

381. Хоружий С.С. Очерки синергийной антропологии М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2005. - 408 с.

382. Хоружий С.С. Трансформации славянофильской идеи в XX веке // Вопросы философии 1994. -№11.- С.52 - 62.

383. Цветочки святого Франциска Ассизского: Первое житие святого Франциска / Пер. с лат. СПб.: Амфора, 2000. - 447 с.

384. ЦвикИ.Я. Религия и декадентство в России (Методические аспекты социально-философской критики) Кишинев: «Штиинца», 1985. - 191 с.

385. Цгшбаев КН. Православная церковь и государственные юбилеи императорской России // Отечественная история 2005.-№ 6. -С.42- 51.

386. Цгшбаев КН. Феномен юбилеемании в российской общественной жизни конца XIX начала XX века // Вопросы истории —2005.-№ 11.-С.98-108.

387. Цыпин В., протоиерей. История Русской Православной Церкви: Синодальный и новейший периоды / 2-е изд., перераб. М.: Изд. Сретенского монастыря, 2006. - 816 с.421 .ЧижевскийАЛ. Физические факторы исторического процесса Калуга, 1924.-72 с.

388. Шапошников Л.Е. Консерватизм, модернизм и новаторство в русской православной мысли XIX XXI веков. 2-е изд., доп. и перераб. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. - 327 с.

389. Шарль К. Интеллектуалы во Франции: Вторая половина XIX века / Пер. с фр. под ред. С.Л. Козлова. М.: Новое издательство, 2005. - 328 с.

390. Шеррер Ю. Неославянофильство и германофобия: Владимир Фёдорович Эрн // Вопросы философии 1989. - №9. - С.84 - 96.

391. Шестое Л.И. Афины и Иерусалим СПб.: Азбука, 2001. - 448 с.

392. Шкаровский М.В. Обновленческое движение в Русской Православной Церкви XX века СПб.: Нестор, 1999. - 100 с.421 .Шкловский В. Лев Толстой М.: Молодая гвардия, 1963. - 864 с.

393. Школа Левицкой (1900-1911 гг.)-СПб., 1911.-71 с.

394. Шмеман А., прот. Церковь. Мир. Миссия — М.: Православный Свято-Тихоновский богословский институт, 1996. 268 с.

395. ЩепанъскийЯ. Элементарные понятия социологии Пер. с польск. М.: Прогресс, 1969. - 240 с.

396. Элбакян Е. С. Религия в сознании российской интеллигенции XIX — начала XX вв. Философско-исторический анализ М.: РОССПЭН, 1996. -316с.

397. Эрн В.Ф. Нечто о Логосе, русской философии и научности // Московский еженедельник 1910. - №№ 29-32.433 .Якшич Д., свящ. О нравственном достоинстве девства и брака по учению православной Церкви СПб., 1903.

398. Яннарас X. Истина и единство Церкви: Перевод с новогреческого / Под ред. А.В. Маркова. -М., 2006. 184 с.

399. Ярославский Е. О религии / Вступ. статья, общ. ред. М.М. Шеймана. — М.: Госполитиздат, 1933. 640 с.43в.Ярославский Е. Против религии и церкви. Т. 1-5. М., 1932 - 1935.

400. Bohachevsky-Chomiak М. Serqei N. Trubetskoi: An intellectual Amonq the intelliqentsia in Prerevolutionary Russia Belmont, 1976. - Pp. 63 - 80.

401. Byrnes R. Pobedonostsev. His Life and Thought Bloomington: Indiana Univ. press, L., 1968.

402. Charle C. Prosopography (collective biography) 11 International Encyclopedia of the Social and Behavioral Sciences Oxford: Elsevier Science, 2001. -Vol. 18. -P. 12236-12241.

403. Cunningham, James W.A Vanquished Hopr: The Movement for Charch Reneval in Russia, 1905-1906 Crestwood, N.Y.: SVS Press, 1982.

404. Curtiss, John S. Church and State in Russia: The last years of the empire 1900-1917 -New York: Octagon Books, 1940. IX, 442 p. Repr.: N.Y., 1965.

405. M Grabar. La renaissance de la philosophie religieuse en Russie au tournant du siecle. De la crise de P'idealisme au realisme symboliste. These de doctorat manuscrite, EHESS, Paris, 1996.

406. Schapiro L. Russian studies / Ed. By Ellen Dahrendorf. Collins Harvil: London, 1986.

407. Simon G. Konstantin Petrovic Pobedonoscev und die Kirchenpolitik des Heiligen Sinod 1880-1905 Gottingen, 1969. 280 S.1. VI. Диссертации

408. Андреев В.М. Либерально-обновленческое движение в русском православии начала XX в. и его идеология: дис. .канд. филос. наук. Л., 1971.

409. Баскакова Н.В. Религиозная самоидентификация русской интеллигенции (социально-философский анализ): дис. .канд. филос. наук. Великий Новгород, 2004.

410. Григорьева Е.В. Б.В. Штюрмер: российский бюрократ на рубеже двух политических эпох (1872-1917 годы): автореф. дис. .канд. ист. наук. -СПб., 2004.

411. Гринберг М.Л. Жизнь и деятельность архиепископа Андрея (князя Ухтомского): Из истории русской православной церкви XX века: дис. .канд. ист. наук. -М., 1995.

412. Денисова Е.В. Дифференциация социальной позиции духовенства в годы первой русской революции как отражение кризиса идеологии русского православия: дис. .канд. филос. наук. Л., 1986.

413. Леонтьева Т.Г. Церковная интеллигенция Тверской губернии в конце XIX начале XX века (1895-1907): дис. .канд. ист. наук. -Петрозаводск, 1992.

414. Останина О.В. Обновленчество и реформаторство в русской православной церкви в начале XX века: дис. .канд. филос. наук. Л., 1991.

415. Стогов Д.И. Правомонархические салоны в системе власти самодержавной России конца XIX начала XX веков: автореф. дис. .канд. ист. наук. - СПб., 2005.

416. Фирсов С.Л. Православная церковь и Российское государство в конце

417. XIX начале XX вв. (Проблема взаимоотношений духовной и светской власти): дис. .канд. ист. наук. - СПб., 1994.

418. ФоминыхЕ.В. Проекты церковных преобразований в России в начале

419. XX в.: дис. .канд. ист. наук. Л., 1987.

420. Параллелизм кривых: пятнообразовательной деятельности солнца (нижняя кривая) и всемирной военно-политической активности человечества (верхняя кривая) с 1749 г. по начало 20-х гг. XX в.1/0 s/So /оо Лто760