Механизмы когезии реплик в диалогическом единстве

Хуссайн Самир Акрам

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Механизмы когезии реплик в диалогическом единстве

Год: 2003
Автор научной работы: Хуссайн Самир Акрам
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Механизмы когезии реплик в диалогическом единстве'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Механизмы когезии реплик в диалогическом единстве"

На правах рукописи

Хуссейн Самнр Акрам

МЕХАНИЗМЫКОГЕЗИИ РЕПЛИК В ДИАЛОГИЧЕСКОМ ЕДИНСТВЕ (ВЫРАЖЕНИЕ СОГЛАСИЯ)

Специальность 10.02.01 -русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2003

Работа выполнена на кафедре общего и русского языкознания Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина.

Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент

Александр Рафаилович Балаян

11,

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Бельчиков Юлий Абрамович

, доктор филрлогическщх наук, профессор Мамонтов Александр Степанович

Ведущая организация: Российский университет дружбы народов

Защита состоится «_»_2003 г. в « » ч. в зале Ученого

совета на заседании диссертационного совета Д 212.047.01 Государственного института русского языка им. А .С. Пушкина по адресу: 117485, Москва, ул. Академика Волгина, 6.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Гос. ИРЯ им. А.С. Пушкина.

Автореферат разослан «_»_2003г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор педагогических наук

В.В. Молчановский

Общая характеристика работы

Проблема исследования когезии, то есть акта линейной связанности дискурс ныХ отрезков, представляет собой традиционную задачу при описании речевых форм, которая перешла в дискурсныб анализ из лингвистики текста. Несмотря на большое количество публикаций по данному вопросу, как общетеоретического характера, так и на конкретном языковом материале, проблема когезии продолжает активно разрабатываться, поскольку до сих пор остаются недостаточно освещенными многие стороны этого дискурсно-текстового механизма.

Активное развитие в последние годы различных форм и подходов к дискурсному анализу отразилось и на росте интереса к этой проблеме. Для диалога, в частности русского, проблема когезии, правда, в несколько иной терминологии, активно разрабатывалась в 60-80 годы двадцатого века сначала с формальной точки зрения, а затем в связи с преобладанием в исследовании русского диалога прагмалингвистического подхода.

Предмет исследования. Предметом нашего исследования являются эстафетио-сменяющие друг друга реплики в бытовом диалоге на русском языке. Непосредственно из понимаемого таким образом предмета исследования был сконструирован объект исследования, а также оформлен речевой корпус. И в соответствии с сформулированным ниже объектом исследования были построены процедуры исследования и описания.

Объект исследования. Объектом исследования являются у нас основные лингвистические и прагмалингвистические механизмы, определяющие структуру фреймов когезии в русском диалогическом дискурсе и особенности их реализации в диалогическом взаимодействии

На защиту выносятся следующие основные положения: 1. Когезия в русском диалоге (как и в диалогической речи, на всех дру-

гих языках) представляет собой некоторый конеч

го типа, фреймов, находящихся в лингвистической компетенции носителей языка и могущих быть использованными для реализации тех или иных коммуникативных целей. Реализация этих целей в диалогическом взаимодействии опирается, с одной стороны, на формальные возможности системы языка, в данном случае - русского, а с другой - на те лингвистические рамки, в которые говорящие поставлены в данной ситуации и в данный конкретный момент диалогического взаимодействия.

2. Прагмалингвистические механизмы фреймов когезии играют, таким образом, роль своеобразных фильтров, которые могут и должны накладывать на фреймы когезии, используемые в данном речевом акте, определенные ограничения с точки зрения заполнения этих фреймов и вообще их реализации.

3. Фреймы когезии являются эстафетной структурой, то есть части их, определенные их слоты функциональной позиции находятся в реплике-стимуле, остальные части находятся в реплике-реакции.

Как и в любом исследовании, наш объект имеет некоторые ограничения.

Ограничения.

1. Мы исследуем лишь битовой диалог (другие стилистические жанровые разновидности диалога нами не затрагиваются). Такие жанровые разновидности, как известно, включают, во-первых, специфическую форму диалогического взаимодействия, так называемый аргументативный дискурс, в котором идет определенный разговор о решении какого-либо вопроса. Также исключались из рассмотрения все виды ритуализованных бесед, которые организованы каким-либо ведущим и которые ведутся в рамках определенного коммуникативного ритуала (по каким-либо официальным проблемам на заседании или после заседания, на переговорах и т. д.).

2. Исключались из рассмотрения те беседы, в которых существовало

превалирующее участие одного из собеседников, типа «воспоминания»,

- , .JiHGr.ii.*, ' *

-чзтомиг::* I I **» чг «О *

—*• уин III 1« I

«впечатления». Правда, в нашем корпусе есть некоторые исключения, но они делались только для тех моментов бесед, когда эти беседы имели действительно двусторонний диалогический характер, а не являлись монологами.

3. Мы не брали те жанры диалога, которые основаны на стереотипных формах диалогического взаимодействия при заметном участии в построении диалога самой ситуации. Речь идет о речевых стереотипах в понимании авторов хрестоматии „Русская разговорная речь", (Москва, 1978). Речевые стереотипы в этой хрестоматии понимаются как устойчивые формы коммуникативного взаимодействия в стандартных ситуациях, например «в магазине», «на почте», «в метро» и т.п.. Мы исходили из того, что диалогическое взаимодействие в этих случаях сводится, по сута дела, также к ритуализованному обмену определенными сигналами.

4. В работе специально не рассматриваются случаи отраженной речи. Эта проблема на материале русского диалога исследовалась Давковой (см. Давкова, 1994), которой была дана исчерпывающая характеристика всех фреймов данного типа диалогического взаимодействия. Форма отраженной речи упоминается в работе исключительно как так называемые диалогические плацдармы, то есть опоры при оформлении того или иного типа репли-цирования.

5. Механизмы когезии описываются лишь на протяжении диалогических единств, то есть реплики-сгимула и реплики-реакции. Более широкий контекст привлекался лишь в редких случаях и был необходим для достаточной интерпретации одной из реплик. В подавляющем большинстве случаев мы старались ограничиваться единством с микроконтекстной достаточностью, лишь в небольшом количестве случаев мы привлекали минимально необходимый для понимания диалогического единства контекст.

Научная новизна

В работе впервые предпринята попытка описания диалогической установки «унисон» на материале сплошной выборки по представленному корпусу расшифровок русской разговорной речи.

Цель работы

Работа имеет своей целью выделение и описание основных фреймов взаимосвязи ренлик (когезии) в русском унисонном диалоге.

Задачи работы

Для реализации данной цели были поставлены и решались следующие задачи:

1. Анализ теоретических основ описания дискурсных фреймов унисонной когезии в русском диалоге.

2. Нахождение соответствующего объекту исследования метаязыка описания.

3. Формирование репрезентативного языкового корпуса.

4. Проведение описания сконструированного объекта

5. Определение прикладных (лингводидактических) возможностей проведенного описания.

Языковой корпус. Всякое лингвистическое исследование предполагает формирование языкового корпуса, который соответствует объекту и выдвигаемым теоретическим предположениям. Как известно, могут осуществляться на основании сформулированного объекта и ограничения на него различными типами выборки: сплошная, выборка по отдельным извлечениям на протяжении определенного отрезка текста, интервальная выборка. В нашей работе мы предпочли метод сплошной выборки на протяжении всего текста хрестоматии „Русская разговорная речь" под ред. Е.А. Земской (Москва, 1978) за исключением тех отрезков, о которых говорилось выше- они в сплошную выборку не включались.

В результате корпус нашей работы составился примерно из 500 диалогических единств, которые представляли собой то, что в рамках нашего понимания диалогического согласия можно было квалифицировать как унисон.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав и заключения. Во введении дается общая характеристика работы, формулируются предмет и объект исследования, вводится ограничение на объект, и предлагаются основные теоретические положения, а также описывается корпус языкового материала, на котором производилось исследование. В первой главе, в первом параграфе даются описание современных теоретических представлений о когезии в диалоге, а также представление о месте унисона в шкале интенциональных форм диалога. Во втором параграфе первой главы делаются предложения о дискурсном анализе унисона как одной из интенциональных форм взаимодействия.

Вторая глава состоит из пяти параграфов. Первый параграф посвящен рассмотрению дискурсных маркеров как части дискурсной формы. В следующих параграфах описываются конкретные типы фреймов русского диалогического унисона, сгруппированных по типам диалогического взаимодействия. В последнем параграфе дается краткое описание прикладных лингво-дидактических возможностей предлагаемой в работе модели описания русской диалогической когезии.

Каждая из глав работы завершается выводом. Кроме того, в работе имеется и общее заключение, подводящее итоги нашей работы.

Библиографический список отнюдь не претендует на исчерпывающий характер, а включает лишь работы, которые были использованы для проведения заявленного в работе исследования.

Апробация работы. Основные положения работы изложены автором на заседании кафедры русского и общего языкознания в Гос. ИРЯ им. А. С. Пушкина в октябре 2003г., на конференции в г. Воронеж, в статьях.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Глава 1 «Теоретические проблемы описания когезии в диалогическом дискурсе)» открывается предварительными замечаниями.

Библиография по проблемам диалогической когезией практически не обозрйма. Ее можно найти в любом стабильном руководстве по лингвистике текста и дискурсному анализу.

►4 ьр

При общем понимании когезии как средств взаимодействий определенных дискурсных форм, в данном случае реплик диалога, существует определенное различие в подходе к этому явлению среди исследователей. Вопрос этот ставился еще в самых ранних работах по русскому диалогу (Якобинский, 1924, Виноградов, 1927, Винокур, 1953). После появления известной монографии Н.Ю. Шведовой (Шведова, 1960), в которой, в частности, ставилась и решалась задача выделения диалогических «скреп» как существенной «строевой» характеристики диалогической речи, проблема связности реплик русского диалога решалась в течение 10-12 лет в рамках формального подхода работы (Святогора, Ященко, Орловой и др.). Особняком Здесь стоит работа Одинцова, (1969). Затем последовали работы ономасиологического направления, возникшие под влиянием различных вариантов функциональной лингвистики (Арутюнова, 1971, Алисова, 1970, Балаян, 1971) и психолингвистики (Радаев, 1984).

Наступивший вслед за этим период «лингвистики текста» «дискурсно-го анализа», отмеченный активным интересом лингвистов к прагматическим аспектам языковой деятельности и к поискам когнитивных механизмов последней, направил лингвистическую мысль на путь поисков инвариантных стереотипов различных дискурсных форм. Под влиянием «когнитивной парадигмы» и тесно связанной с последней «компьютерной метафо£ыУ> в лингвистике была создана интерпретация достаточно уже известного в ней тер-

мина фрейм (Frame). Если для дескриптивных лингвистов 40-х годов этот термин означал рамку, установленную узусом для структурной модели какой-либо языковой формы, то уже к середине 80-х годов, его стали понимать, прежде всего, как схему организации языковой' компетенции (см. Кубря-кова, 1998, Дёмьянков, 1999).

Mti понимай* дискурсную схему fee лед за А. Р. Балаяном и И.-JI. Тетеревым (Балаян, Тетерев, 1999) как особый тип организации Языковой формы, присущий дискурсу. В этом способе организации сочетаются потенции языка- системы и модели дискурсной структуры, имеющие более общий, типологический характер.

Как видно, из данного нами краткого описания подходов к интересующей нас проблеме, когезия в самом широком смысле имеет отношение к проблеме связанности функциональных отрезков дискурса. Здесь она вплотную оказывается проблемой когеренции, то есть проблемой оформления текста и дискурса как некоторого цельного коммуникативного сообщения.

Два эти понятий необходимо, тем не менее', различать. Когеренция относится уже к бысшЬй коммуникативной форме, то есть к тому уровню, когда мы можем говорить о цеЛЬн6ст*и, й именно этот термин использовал А. А. Леонтьев, говоря о смысловой завершенности определенного отрезка дискурса или самого дискурса.

Когезия относится к технике создания форм перехода между самыми небольшими функциональными отрезками дискурса. В нашем случае две диалогические реплики должны быть сцеплены между собой не только содержательной эстафетой, но и иметь определенную формально-структурную связь; лишь при наличии этой оформленной по законам русского синтаксиса связи можно будет говорить о том, что данный дискурс производится по законам данного (русского) языка.

Как уже говорилось несколько выше, ранние работы по так называемым диалогическим скрепам обращали внимание, прежде всего на узко формальные свойства средств когезии как определенных средств связи, по современной терминологии текстовых коннекторов. В какой-то степени это понимание когезии, видимо, присуще и работам по отраженной речи, поскольку повторы в реплике-реакции, прежде всего, имеют функцию дискурс-ных маркеров и именно с этих позиций анализируются.

Но когезия в диалоге не ограничивается лишь задачами организации чисто формальной связи между репликами, а имеет целью как раз обеспечить необходимые возможности для порождения диалогического дискурса. С этой точки зрения, мы считаем синонимами в нашей работе термины фрейм когезии и дискурсная схема когезии. Фрейм вами понимается уже ставшим традиционным образом, то есть как имеющаяся в сознании (в когнитивном пространстве носителя языка) определенная форма организации знания о тех или иных аспектах действительности действиях, сценариях деятельности и т.д. В данном случае, мы предполагаем, что фреймы когезия состоят из определенного плацдарма в реплике-стимуле н определенных позиций, связанных с этим плацдармом в реплике-реакции.

В качестве примера рассматривается несколько микродиалогов из нашего корпуса. Они, на наш взгляд, хорошо иллюстрируют высказанные нами соображения.

(1) (1) А. Галь,/а хлеба ты купила?

(2) Б. Черствый/ я не взяла,// А что/ совсем нет? - ■ •»»

{1) А. Жень/ты не накапаешь мне (капли в глаз)? (2) Б. Могу//

(3) А. Ну ладно/я уж сама//

(4) Б. Кира/ Кира// не толкай маму//Она капает/ в глаз ткнешь//

***

(Муж и жена)

(3) (1) А. Мы не пили сегодня//Давай (о лекарстве)?

(2) Б. А после обеда (т.е. после обеда пили)?

(3) А. Только после обеда... Я буду пить//

В первом диалоге опорой для организации ответа является позиция слова хлеб. «Б» реагирует не на вопросительную форму предложения, а именно на рематическую позицию этого слова. Именно поэтому в ответе фигурирует именительный падеж прилагательного и дальнейшая организация ответа «Б» связанно вытекает из этого плацдарма.

Во втором диалоге в ответе «Б» на просьбу «А» реализуется другая тактика, поскольку «А» использует косвенный речевой акт, то есть просьбу в форме вопроса «Б» в ответе использует эллиптированную форму унисонного ответа, не прибегая к этикетному стереотипу.

В третьем примере ситуация схожая с запросом «Б» во второй реплике и ответом «А» в третьей. Эта тактика также основана на эстафетных эллиптированных подхватах. Объединяет их с репликой два использование праг-малингвисти ческих факторов ситуации, то есть ситуация входит в структуру реплики стимула так и в структуру реплики реакции.

Глава 2. «Некоторые фреймы когезии унисонных реплик русского диалога». Само название этой главы говорит, что мы не претендуем в ней давать подробное и исчерпывающее описание всех фреймов когезии унисонных реплик русского диалога. Мы уверены в том, что на данном этапе развития дискурсного анализа и наших знаний о природе диалогического дискурса

такое описание дать вряд ли возможно. Мы предполагаем, дать здесь лишь описание некоторых, как мы полагаем, наиболее частотных (если судить по представленности в нашем корпусе схем организации реплицирования в русском бытовом диалоге).

Нам предстоит здесь показать, каким образом организуется фрейм ко-гезии унисонной реплики, отталкиваясь от того «противохода», по выражению Л. Якубинского, который имеется в реплике стимула.

Общие схемы, которые в русском диалоге пользуются при оформлении унисона. В общем, все эти схемы группируются в три больших блока.

1. Унисонные реплики, оформленные через лексико-фразовые конструкции (ЛФК).

2. Унисонные рештаки эстафетного подхвата.

3. Унисонные реплики с антиципацией. Кратко опишем каждый из этих трех блоков, а затем перейдем к более подробной характеристике каждого блока.

Унисонные реплики с (ЛФК). Впервые в лингвистической литературе обобщающая работа об (ЛФК) - лексико-фразовых конструкциях - появилась в 1995 году (см. Нетейнжер и Де.Карико, 1995). Как указали авторы этой работы, (ЛФК) представляют собой несколько более широкое образование, чем просто этикетные формулы или речевые стереотипы. Это устойчивые конструкции, которые используются в речи не только для демонстрации этикетных явлений, но и для организации дискурса для указания на формы очередности, для указания на внутреннее расчленение своей речи, уточнения членимости речи собеседников и т.д.

Эстафетная когезия: по нашим наблюдениям эстафетная когезия является самой частотной из всех форм когезии, ¿ели не брать стандартные формы с использованием (ЛФК). Эстафетная когезия, как мы увидим ниже, предполагает, как и антиципирующая когезия, активное включение общего с

собеседником когнитивного фона, предполагает, что собеседнику будет предложено использовать этот общий когнитивный фон для построения некоторой единой интенции дискурса.

Естественно, что при антиципации, при построении некоторого предвосхищения содержания дальнейших реплик собеседников и предоставления тем самым дополнительной аргументации в пользу высказанной собеседником позиции, большинство реплик начинается с вопроса, а вопросительной формой является ведущей в организации антиципирующей когезии в унисоне.

Охарактеризуем каждый из фреймовых блоков унисонной когезии в диалоге:

Унисонная когезня на основе (ЛФК).

Для того, чтобы наглядно показать как ЛФК используется в унисонных разговорах, как единственное средство кагезии, приведем большую часть телефонного разговоре старых сослуживцев, представленного в хрестоматии Ё. А. Земской.

СТелефонный разговор'старых сослуживцев)

Ю. - инженер -механик, 65 пет (Юра). А. - инженер-мех ник, 60лет, старый товарищ Ю. Говорят о недавно умершем друге после его похорон. Записано в Москве.

(4) (1) А. Больно Кольку/Кольку-то жалко//

(2) Ю. Ну что ж теперь...

(3) А. Старенький стал//

(4) Ю. Что же теперь//

(5) А. Этот народ позабудет быстро//

(6) Ю. Конечно//

(7) А. В понедельник поедешь?

(8) Ю.Да//

(9) А. Поезжай, конечно,// Ты там ближе всех//Поезжай//

(10) Ю. Поеду-поеду//

(11) А. Знаешь просто/я на нее смотрел прямо/у-у// Жалко прямо старуху ей-богу// (о жене умершего) J

(12) Ю. Ну что ж теперь сделаешь// >

(13) А. А? Сделать, что ж/ конечно ничего не сделаешь//

(14) Ю. Ну Витька/ Витька-то он все время там//

(15) А. Нет Витька-то молодец/умница//Молодец/молодец//

Необходимо заметить, относительное использование телефонной формы диалога в исследованиях когезии и различных иных аспектах дискурсных формы следующее: конечно телефонная коммуникация протекает в условиях отсутствия непосредственно ситуативного контакта между партнерами, в тоже время у них сохраняется общность когнитивной базы, общность фонового поля, на котором этот разговор происходит.

Поэтому телефонные разговоры представляют даже некоторые преимущества для дискурсного анализа, поскольку, когда убирается чисто ситуативные прагмалингвистические моменты, то собеседникам больше приходится полагаться на языковые возможности, чисто вербальные выражения своих мыслей и чувств.

Именно это мы здесь имеем и анализируем.' Инициатором разговора, ведущим разговора, является «А». А «Ю» участвует в разговоре, как бы ассистируя своему товарищу, для него необходимо лишь поддерживать определенную тональность разговора, которая в данных условиях предполагает, что оба участника должны выражать сочувствие, понимание ситуации и полное согласие друг с другом. В 15 репликах, которые здесь представлены, по сути, дело, мы лишь в реплике 3, 10 и 13 не имеем (ЛФК). Во всех остальных они

присутствуют в той или иной форме. И здесь, кстати, хорошо видно, что они выходят за пределы чисто простых этикетных форм. Например, реплика 11 -это реплика строится так: сначала идет плацдарм до первой короткой паузы, а затем используется утверждение, которое, вообще, говоря, всегда в таких случаях должно быть сделано.

Трудно себе представить, что в таких случаях возможен большой выбор, при добром отношении к вдове', возможно либо то что, говорит в 11 реплике «А», либо похвала о том, как она хорошо держится, как она умеет не показывать свое горе и подбадривать других и т.д. Других возможностей при положительном отношении к этому человеку у «А» не имеется, следовательно, вся эта реплика представляет собой реализацию достаточно жесткого фрейма - плацдарм плюс некоторая характеристика. Тоже самое, мы имеем в диалогическом единстве реплике 14 и 15. Здесь в 15-ой реплике у «А» нарочитое несогласие с собеседником, а затем усиление унисона через достаточно стереотипные положительные характеристики человека (по видимому сына или ближайшего родственника покойного). В данном случае мы имеем дело уже с переходом ЛФК в форму эстафетного подхвата. Когезня эстафетных унисонных реплик.

Эстафетная унисонная когезия представляет собой такую форму коге-зии, при которой реплика-реакции подстраивается к реплике-стимулу в форме своеобразной "эстафеты"- с содержательной и с формальной точек зрения.

Самой наглядной формой эстафетной унисонной когезии, являются примеры, когда эта когезия осуществляется через использование механизмов сложного предложения. Здесь могут быть задействованы как механизмы синтаксического подчинения, примеры (5-2,6-6,7-3), так и с сочинительными структурами, примеры (8-2), пример (9-3). Где цифра после номера примера означает номер реплики.

Естественно, чТо при этом между стимулом и реакцией, как в примерах (9), и (10),реплик 15,16 могут использоваться в "качестве диалогических плацдармов слова комМуникативы, обозначающее унисЬнную интенцию и выполняющие в данном Случай роль унисонных маркеров. Так же возможно использование, как в примере 10-3,4 отраженной речи.

(Соседки в коридоре квартиры)

(5) (1) А, Все тает/такая грязища Валь//

(2) Б. Потому что один градус// ^

***

(6) (1) А. Да?

(2) Б. Ну/ например так вот/ кисели/ компоты/ всегда горячие//

(3) А. Горячие?

г- ...

(4) Б. Теперь/ всюду подают холодные!

* > --н • . .

(5) А. Холодные/ да//

! ' ' | - * " -Г.

(6) Б. Потому что это влияние юга// Повсюду//

"• - .: • '•< " ■ '¡о: г *- ■1'." -лу ' - 1 -

(7) А. Ну конечно//да//

' « ' , ~ Г "г ■ ' «

(7) (1) А. Ты поедешь (в магазин)?

(2) Б. Да надо бы// ' ' "

(3) А. Тогда ты выезжай сейчас, потому чШо пока доедешь//

' (8) (1) В. Йу...//Вы проф'ессионально//Да//

(2) А. 'Й что мне понравилось/ или нет/ вот/ одна из этих там ко мне обратилась/ и говорит/ вам что/ кажется не понравилось? Да говорю/ по-моему Моцарта нужно иначе играть//

(А. смотрит в окно на играющих во дворе ребят)

(9) (1) А. Детишки/ не укладывают/ что ли//Два часа/ смотришь/

они бегают//

(2) Б. Да-а//Как наша Ира// Она что/режим что ли (соблюдает)//

***

(10) (1) А. А Горького вы не видели?

(2) М. Нет//Горького (нет?)//По-моему он в то время его

"там не было// (утверждение с вопросом) Н-да// Но этот художник очень инт... о... оригинальный тип//Наверное он ненормальный// (смех)

(3) К. (нрзбр.) Но оригинал//

(4) М. Но оригинал//Ну в общем он в Гёрмании... целую теорию

такую развел/ и

(5) К. Но это не ново ведь// Теория-то/

• 1. »*»

Хотя мы не занимаемся, специально, изучением использования отраженной речи в эстафетных когезиях унисона, однако надо отметить один фрейм, в котором отраженная речь является существенным компонентом структуры этого фрейма. В следующих примерах отраженная речь играет роль плацдарма для развертки унисонного подхвата Соображений собеседника. При этом роль отраженной речи разницы между следующими примерами:

***

(И) (1) В. Пятнадцать минут еще//.

(2) А. Пятнадцать минут/ ну чудно//У меня часы поставлены вперед/ (посетителям) там уже закрыто, товарищи// Там закрыто товарищи//.

(3) В. Не слышит//.

***

(12) (1) А. А Н. нет

(2) Б. (Не или нет)/ в Петербурге?

(3) А. Нет-нет-нет-нет/он из Нежина//

(4) Б. А! Он из Нежина//Ну так он родился в собственном по-

местье/ (смеется)

(5) А. Да-да-да/а потом он очень рано был привезен//

***

Тактика "да, но" играет активную роль так же в оформлении эстафетной унисонной когезией. При этом в нижеследующих примерах видно, что второй компонент этой тактики представляя собой не возражением, как в де-сонансном реплицированием, а является усилением согласия с собеседником. При этом, для облегчения оформления этой тактики в начале реплики, часто используется, в качестве диалогического плацдарма, в форме коммуникатива или (ЛФК), затем происходит развертывания информацией, которая может быт известна собеседнику, но усиливает аргументы, которые тот приводит. В наших случаях было минимальное количество случаев с диктумом.

(13) (1) А. В данном случае нам надо будет думать

(2) Б. Почему?

(3) А. Но потому, что можно вылечить, но для этого надо два

месяца, а у меня до первого экзамена будет три дня.

***

Обратим внимание на то, что в двух следующих примерах ироническая реплика построена по вышеуказанной схеме.

(14) (1) В. (нрзбр.) Уж такая большая свобода//

(2) А. Да//Но главное всё в том ведь что/ обе руки играют первую строку в унисон// Там если вы помните// Этот пассаж// С "до" начинается// Вот// Обеими руками// Вот//

(из домашних разговоров)

(15) (1) В. Славка что-то тебе и не пишет//- -

(2) А. он как я теперь понимаю, и не писал никогда// Это

(3) В. мама, когда они там жили// Он и не знал//

(4) В. Да? ^ -

(5) Б Конечно// Но он все-таки звонит//

Когезия унисонных реплик с антиципацией

Антиципирующая когезия очень часто строится на использование в реплике вопроса, в котором содержится некоторое предположение, наиболее вероятное для реагирующего с точки зрения того содержания, которое имелось в реплике стимуле. Ниже следующая подборка примеров дает достаточно полное представление о механизме подавляющего количества таких реплик в нашем корпусе, Здесь представлены разные формы антиципирующих вопросов и они опираются на разные смысловые Позиции в реплике-стимуле

(Соседки до этого речь шла о том, что Б. может разбудить утром А.)

(16) (1) А. Вы меня завтра разбудите пораньше/ да?

(2) Б. Вам к семи?

(3) А. Да//

(4) Б. Хорошо/хорошо/не волнуйтесь//

**• -

(В коммунальной квартире Раздается телефонный звонок, трубку снимает А., после чего она выходит на кухню где Б. спрашивает ее об этом звонке)

(17) (1) Б. Все ошибаются?

(2) А. телефонограмму принять//

(3) Б. Учреждение, наверное,/да

(4) А. Ага// ■ .

Существует также некоторое количество не вопросительных форм, как в примерах 18,19.

(18) (1) Б. Но дело в том, что петербургского-то произношения не

сохранилось ни у кого

(2) А. Ну очень мало/но наверно все-таки есть?

(3) Б. Вымер город 1, Вымер вот/в блокаду//

(4) А. Ну я понимаю/ ну не совсем все-таки/

(5) Б. В блокаду/потом война/А. Да//Б. потом... революция/м... полная смена

(6) А. Переезды всякие/и вот все это/

***

(19) (1) А. А Горького вы не видели?

(2) М. Нет//Горького (нет?)//По-моему он в то время его

"там не было// {утверждение с вопросом} Н-да//Но этот художник очень инт... о... оригинальный тип//Наверное он ненормальный// (смех)

(3) К. (нрзбр.) Но оригинал//

(4) М. Но оригинал// Ну в общем он в Германии р... целую ' тео-

рию такую развел/ и

(5) К. Но это не ново ведь// Теория-то/

Таким образом, в поле антиципирующего унисона просматриваются наличии в русском диалоге следующих фреймовых структур для организации когезии Для вопросительных форм это либо квази вопросы, либо квази вопросы с ЛФК, либо это действительные вопросы, которые можно разделить на две части - вопросы предположения и вопросы собственно антиципирующие, то есть предвосхищение или вывод из информации, данной собеседником, вопросы, основанные на выводном знании. Невопросительные формы, которые часто используют, как мы видим в примере, где у нас повторы, в качестве плацдармов, а затем те же интенции, предположения или уточнения, которые имеют место и в вопросительных формах. Что же касается реплики стимула то тут, в реплике стимуле обычно эти формы опираются либо на реплику стимул целиком, либо на какие то определенные фулькрумы, смысловые опоры в этих репликах. Эти фулькрумы эти смысловые опоры часто бывают ремами, но так же могут иметь и тематическую функцию. Обычно в унисонных репликах, особенно для создания достаточно успешной когезии естественно использовать тематическую позицию стимула

Содержание работы отражено в следующих публикациях:

1. Фреймы когезии реплик в русском диалоге// Вестник МАПРЯЛ. Москва, 2003, №38. С. 22-24

2 Связи реплики согласия со стимулом в русском диалоге//Русский язык в Китае. Пекин, 2002, №6. С 10-14

3 Проблема описания когезии в диалогическом дискурсе// Языкознание и стилистика. Воронеж, 2003, № 87. С 14-15.

госигяп 3m.m2]émv J££-2oo

^- 29 50

РНБ Русский фонд

2004-4 36319

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Хуссайн Самир Акрам

Введение.

ГЛАВА I. Теоретические проблемы описания когезии в диалогическом дискурсе.

Предварительные замечания.

§1. Дискурсно-семантическое поле диалога.

§2. Дискурсная форма как связующее звено между планами содержания и выражения.

ГЛАВА - 2. Некоторые фреймы когезии унисонных реплик русского диалога.

Предварительные замечания.

§1. Дискурсные сигналы в дискурсной форме диалога.

§2. Унисонные фреймы когезии реплик с точки зрения дискурсной формы.

§3. Унисонная когезия на основе лексико-фразовых конструкций.

§3.1. Типы унисона с точки зрения модус - диктум.

§4. Когезия эстафетных унисонных реплик.

§4.1.Фрейм "унисонный" плацдарм + комментарий.

§5. Когезия унисонных реплик с антиципацией.

§6. Лингводидактические перспективы предлагаемой модели описания.

Выводы.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Хуссайн Самир Акрам

Проблема исследования когезии, то есть акта линейной связанности дискурсных отрезков, представляет собой традиционную задачу при описании речевых форм, которая перешла в дискурсный анализ из лингвистики текста. Несмотря на большое количество публикаций по данному вопросу, как общетеоретического характера, так и на конкретном языковом материале, проблема когезии продолжает активно разрабатываться, поскольку до сих пор остаются недостаточно освещенными многие стороны этого дискурсно-текстового механизма. В частности, нуждаются в уточнении вопросы соотношения механизма «формальных» средств когезии (того, что Н.Ю. Шведова называла текстовыми скрепами, Шведова, 1960) и аспекта содержательного, относящегося к эстафетной связи между реализуемыми в каждом дискурсном отрезке коммуникативными функциями.

Активное развитие в последние годы различных форм и подходов к дискурсному анализу отразилось и на росте интереса к этой проблеме. Для диалога, в частности русского, проблема когезии, правда в несколько иной терминологии, активно разрабатывалась в 60-80 годы двадцатого века сначала с формальной точки зрения, а затем в связи с преобладанием в исследовании русского диалога прагмалингвистического подхода. Эту проблему либо часто вообще обходили, либо включали по умолчанию в более широкую и более интересную для прагмалингвистического подхода проблему когерен-ции.

Предмет исследования. В нашей работе мы разделяем методологическую позицию ряда исследователей, полагающих, что непосредственную эмпирическую область исследования надо называть его предметом. То есть понятия предмета и предметной области будем считать синонимическими.

Предметом нашего исследования являются эстафетно-сменяющие друг друга реплики в бытовом диалоге на русском языке. Здесь необходимо еделать некоторые разъяснения и уточнения. Понятие „бытовой диалог" будем считать интуитивно ясным, не требующим терминологических диффениций. Ниже мы будем более подробно говорить о тех речевых жанрах и видах бытового диалога, примеры из которых вошли в наш исследовательский корпус. Само понятие «диалог» примем как родовое понятие, включающее два видовых понятия: 1) разговор между двумя участниками и 2) полилог, то есть разговор, в котором участников более чем два. С точки зрения нашего объекта (см. ниже), различия между этими двумя диалогами не существенны.

Нам думается, что полилог, безусловно, имеет определенное воздействие на те диалогические формы, которые используются говорящим в данном типе разговора. Однако, по нашему мнению, подкрепленному работами целого ряда исследователей, полилог не создает особых форм диалогического взаимодействия, которые были бы присущи лишь ему. Непосредственно из понимаемого таким образом предмета исследования был сконструирован объект исследования, а также оформлен речевой корпус. И в соответствии с сформулированным ниже объектом исследования были построены процедуры исследования и описания.

Объект исследования. Вслед за Штоффом (1965) мы исходим из того положения, что непосредственно предмет исследования, особенно в такой эмпирической науке, как лингвистика, представляет собой теоретический конструкт, предложенный исследователем в заданной предметной области. Иначе говоря, исследователь предполагает описать структуру отношения между некоторыми сущностями в выбранной им предметной области. При этом исследователь избирает, предлагает, заимствует некоторые концептуальные каркасы, для описания объекта как структуры между выделенными сущностями Шаумян (1965).

Все это нельзя понимать таким образом, что объект исследования конструируется исследователем абсолютно произвольно, так сказать чисто из собственной головы. При конструировании объекта исследования используется метаязык. Предположения о характере этого объекта основываются на существующей в настоящее время и являющейся ведущей в науке так называемой парадигме подхода к предметной области науки. Объектом исследования являются у нас основные лингвистические и прагмалингвистические механизмы, определяющие структуру фреймов когезии в русском диалогическом дискурсе и особенности их реализации в диалогическом взаимодействии. Сама формулировка нашего объекта предполагает целый ряд теоретических оснований, которые в совокупности и составляют теоретические предпосылки работы (основные теоретические предпосылки).

1. Когезия в русском диалоге (как и в диалогической речи на всех других языках) представляет собой некоторый конечный список структур особого типа, фреймов, находящихся в лингвистической компетенции носителей языка и могущих быть использованными для реализации тех или иных коммуникативных целей. Реализация этих целей в диалогическом взаимодействии опирается, с одной стороны, на формальные возможности системы языка, в данном случае - русского, а с другой - на те лингвистические рамки, в которые говорящие поставлены в данной ситуации и в данный конкретный момент диалогического взаимодействия.

Как и в любом исследовании, наш объект имеет некоторые ограничения.

Ограничения.

1. Мы исследуем лишь бытовой диалог (другие стилистические жанровые разновидности диалога нами не затрагиваются). Такие жанровые разновидности, как известно, включают, во-первых, специфическую форму диалогического взаимодействия, так называемый аргументативный дискурс, в котором идет определенный разговор о решении какого-либо вопроса. Далее исключались из рассмотрения все виды ритуализованных бесед, которые организованы каким либо ведущим и которые ведутся в рамках определенного коммуникативного ритуала (по каким-либо официальным проблемам на заседании или после заседания, на переговорах и т. д.).

2. Исключались из рассмотрения те беседы, в которых существовало превалирующое участие одного из собеседников, типа «воспоминания», «впечатления». Правда в нашем корпусе есть некоторые исключения, но они делались только для тех моментов бесед, когда эти беседы имели действительно двусторонний диалогический характер, а не являлись монологами.

3. Мы не брали те жанры диалога, которые основаны на стереотипных формах диалогического взаимодействия при заметном участии в построении диалога самой ситуации. Речь идет о речевых стереотипах «в понимании авторов хрестоматии „Русская разговорная речь", Москва, 1978». Речевые стереотипы в этой хрестоматии понимаются как устойчивые формы коммуникативного взаимодействия в стандартных ситуациях, например «в магазине, на почте, в метро и т.п.». Мы исходили из того, что диалогическое взаимодействие в этих случаях сводится по сути дела также к ритуализованному обмену определенными сигналами.

5. Это самое основное ограничение в нашем объекте, поскольку оно касается содержательной стороны, касается диалогической интенции. В работе из всех диалогических установок - чисто диктальной информации, хезитации полемики и унисона - рассматривается лишь последняя. Мы описываем лишь те диалогические единства, в которых реплика реакции представляет собой согласие, поддержку, положительную реакцию на слова, сказанные собеседником. В литературе реплики с такой семантикой получили различную номинацию. Мы предпочитаем термин «унисон», поскольку этот термин представляется нам самым удачным ввиду общности и не коннатотивности заложенного в нем в содержания.

6. Механизмы когезии описываются лишь на протяжении диалогических единств, то есть реплики-стимула и реплики-реакции. Более широкий контекст привлекался лишь в редких случаях и был необходим для достаточной интропретации одной из реплик. В подавляющем большинстве случаев мы старались ограничиваться единством с микроконтекстной достаточностью, лишь в небольшом количестве случаев мы привлекали минимально необходимые для понимания диалогического единства контекст.

Научная новизна

В работе впервые предпринята попытка описания диалогической установки «Унисон» на материале сплошной выборки по представленному корпусу расшифровок русской разговорной речи.

Цель работы

Работа имеет своей целью выделение и описание основных фреймов взаимосвязи реплик (когезии) в русском унисонном диалоге.

Задачи работы

Для реализации данной цели были поставлены и решались следующие задачи:

1. Анализ теоретических основ описания дискурсных фреймов унисонной когезии в русском диалоге.

2. нахождение соответствующего объекту исследования метаязыка описания.

3. формирование репрезентативного языкового корпуса.

4. проведение описания сконструированного объекта

5. определение прикладных (лингводидактических) возможностей проведенного описания.

Языковой корпус. Всякое лингвистическое исследование предполагает формирование языкового корпуса, который соответствует объекту и выдвигаемым теоретическим предположениям. Как известно, лингвистические исследования могут осуществляться на основании сформулированного объекта и ограничения на него, различными типами выборки: сплошная, выборка по отдельным извлечениям на протяжении определенного отрезка текста, интервальная выборка. В нашей работе мы предпочли метод сплошной выборки на протяжении всего текста хрестоматии, „Русская разговорная речь" под ред. Е.А. Земской (Москва, 1978) за исключением тех отрезков, о которых говорилось выше, они в сплошную выборку не включались.

Вторая глава состоит из шести параграфов. Первый параграф посвящен рассмотрению дискурсных маркеров как части дискурсной формы. В следующих параграфах описываются конкретные типы фреймов русского диалогического унисона, сгруппированных по типам диалогического взаимодействия. В последнем параграфе дается краткое описание прикладных лингво-дидактических возможностей, предлагаемой в работе модели описания русской диалогической когезии.

Каждая из глав работы завершается выводом. Кроме того, в работе имеется и общее заключение, выражающее итоги нашей работы.

Библиографический список, которая отнюдь не претендует на исчерпывающий характер, а включает лишь работы, которые были использованы для проведения заявленного в работе исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Механизмы когезии реплик в диалогическом единстве"

Выводы

1. Большую роль в когезии реплики реакций и реплики стимула в диалоге, в том числе и унисонных репликах, играют дискурсные маркеры, т.е. устойчивые формы показа говорящим желательных для него динамики интенций в диалоге показа ему тех диалогических установок, которые он собирается реализовать в реплики. В этом отношении как дискурсные маркеры, активную роль (в том числе и в унисонных диалогах) играют (ЛФК) (лекси-ко-фразовые конструкции), т.е. устойчивые образования, которые специально существуют в каждом языке для стереотипного обозначения диалогической обстановки.

2. Антиципирующая когезия и фреймы этой когезии, также основанные на использовании в начале реплики определенных форм (ЛФК). Но предполагается, что после обозначения диалогической установки (унисонной) реагирующий должен из известной ему фоновой или ситуативной информации, выбрать такую, которая позволит ему как бы опередить другого коммуникатора. Антиципация является сильным средством психологического воздействия на собеседника. В унисонных репликах она показывает собеседнику, что говорящий действительно намерен строить их диалог «по принципу наибольшего благоприятствования», и для того, чтобы этот принцип полнее осуществился, он использует все те сведения и фоновую информацию, которые находятся в его распоряжения.

3. Когезию с антиципацией надо отличать от когезий с эстафетностью. Различие заключается в характере присоединения части реплики, которая идет вслед за непосредственно контактном сегментом реплики. При антиципирующих репликах, эта часть после контактным части содержит информацию, которую говорящий предположительно выдвигает перед собеседником. Очень часто эта часть оформляется как вопрос, обычно уточняющий или выясняющий вопрос. При выборе эстафетной тактики сразу после контактной позиции говорящий предлагает продолжение той диктальной или модальной аргументации, которая содержится в реплике-стимуле, естественно, присоединяя, если это диктальная информация, всякого рода модусные компоненты, оценку, выражения отношения и т. д.

4. В нарративно-унисонной игре в реагирующей реплике у говорящего обычно две цели: первая - подстройка к диалогической установке ведущего диалог рассказчика, вторая- направление хода рассказа в желательное для реагирующего русло, с тем чтобы сохранить унисонную атмосферу разговора и получить от ведущего разговор рассказчика соответствующую информацию.

5. Вопрос о «квази унисоне», т.е. унисонных реакциях, которые по сути своей могут иметь далеко не унисонный, а прямо противоположный характер диссонанса (несогласия), решить весьма сложно, потому что в данном случае речь идет о функциональной омонимии. По внешней форме это унисонная реплика. С другой же стороны, если это не унисонная установка - а часто это ирония или иные формы скрытого диссонанса, например сарказм - мы действительно можем говорить о полной омонимий подобно тому, как в косвенных речевых актах, например в неполных вопросах, мы имеем дело фактически не с вопросом, а с побуждением или просьбой.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В представленном диссертационном исследовании мы сделали попытку предложить модель русских диалогических реплик в информационно-фреймовом аспекте, которая была, с нашей точки зрения, успешно апробирована на корпусе испанских диалогических реплик. Для целей нашей работы мы предложили расширить рамки модусно-диктумного подхода, чтобы охватить более широко все возможные оттенки оценок и отношений диалогических реплик, введя понятие кенсума. Мы представили возможный базовый список дискурсных значений и описали их. Нами был выделен ряд дискурсных схем на корпусе устных русских диалогических реплик. Конечным итогом нашей работы стало контрастивно-лингвистическое описание дискурсных схем испанских и русских диалогических реплик.

В процессе работы над диссертацией и решения поставленных задач возникли новые вопросы, которые в рамках нашего исследования мы не могли решать в силу наложенных ограничений, но которые хотелось бы очертить и поставить, чтобы привлечь к ним внимание.

В силу невозможности охвата в рамках нашей работы всего разнообразия речевых реализаций мы ограничились только базовыми диктумными значениями. Для нашей задачи моделирования описания диалогических реплик этого было достаточно, но было бы очень интересно исследовать обширный корпус материала разноязычных диалогов, чтобы определить более четко и дифференцировать конечный список диктумных и кенсумных значений, более детально остановиться на типологии схем и их дистрибуциях в рамках единого дискурсного пространства.

В результате проведенного нами исследования, как показано во второй главе, основные положения на основе, которые исследование проводилось, получили подтверждение. Надо, отметить одну особенность фреймов унисонной когезии, которая была проанализирована на нашем материале. Эта особенность относится к промежуточному положению дискурсной формы и базирующихся на этой дискурсной форме фреймах в языковой системе.

С одной стороны, эти дискурсные фреймы представляют собой некоторую нейтрализацию устойчивых построений, сформированных в русской разговорной речи, в русском разговорном узусе. Таким образом поскольку эти фреймовые построения являются устойчивыми, они являются программой коммуникативного речевого поведения для всех носителей данного языка и можно говорить об их языковом характере.

С другой стороны, вариативность, присущая речи, ведет к тому, что грамматика «этих фреймовых построений» отличается от более жесткой и однозначной грамматике ядра языковой системы. В тоже время список фреймов дискурсной формы также имеет конечный характер.

Все это ведет к необходимости расширить понятия дискурсных маркеров. Уже в работе Нейтенгера и Де Карико и работах последовавших за этой монографией, высказывается о точка зрения о том, что в качестве дискурсного маркера может выступать любая языковая форма, которая в данном дис-курсном контексте выполняет маркирующую роль и указывает на диалогическую установку в данной реплике, а также на ту функциональную перспективу дальнейшего диалога, которую говорящий хочет предложить собеседнику. Вопрос может быть поставлен в двух планах: первое,- отношение между (ЛФК) и свободными языковыми формами, когда последние выступают в роле дискурсных маркеров. Если для (ЛФК) маркировочная функция является естественной (по сути дела эти формы для этой функции и существуют в системе языка), то свободно языковую форму принимает эту функцию контекстно. Однако надо полагать, что в их семантике и синтаксических возможностях в их текстовом потенциале имеются перспективы для выполнения подобной функции.

Двойной идейный характер фреймов диалогического дискурса в том числе и фреймов, использованных в данной работе т.е. фреймов когезии унисонных реплик с репликами-стимулами ставит вопрос об особом типе системности, который присущ дискурсной форма вообще. Можно сделать предположение о том, что дискурсная форм представляет собой отражение одной из особенностей системы языка. При заполнении существующих в сознании говорящего в любой лингвистической компетенции фреймов, дискурсная форма должна, по-видимому, иметь несколько иной тип системности нежели та системность языковых единиц, к которой лингвистика привыкла «за свыше полутораста лет своего существования. Видимо, к описанию это системности должны быть привлечены некоторые научные парадигмы, которые до сих пор не очень активно использовались в лингвистических описаниях. Прежде всего, к таким новым для лингвистики парадигмам можно отнести известный из квантовой физики принцип дополнительности, когда описываемый объект рассматривается одновременно с двух сторон. Для лингвистики непривычно рассматривать свои объекты как нечто, принадлежащее одновременно и к языку, и к речи, но все исследования по дискурсным фреймам и по дискурсным схемам приводят к выводу, что явление имеет именно такую двойственность, такой двойственный характер, и отношения между ними характеризуется изменением метаязыка.

Список научной литературыХуссайн Самир Акрам, диссертация по теме "Русский язык"

1. Азнаурова З.С. Нормы речевого общения, языковая и коммуникативнаякомпетенция //Нормы человеческого общения. Горький, 1990. С. 207208.

2. Алисова Т.Б. Дополнительные отношения модуса и диктума. 1971. № 1. С.54.56.

3. Андреева С. В. Переспросы и вопросы-повторы в русской разговорной речи. Саратов, 1982. С.67-78.

4. Анисимова Е.Е. Коммуникативно-прагматические нормы //Филологические науки. 1988. №6. С. 64-69.

5. Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира//

6. Избранные труды. М., 1996. С. 18-21.

7. Арутюнова Н.Д. О типах диалогического стимулирования// Учен. зап.

8. Горьк. Гос. института иностр. Языков. 1972. Вып. 49. С. 3-5.

9. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата. Известия АН СССР, серия литературыи языка. Том 40, 1981. С. 88-92.

10. Арутюнова Н.Д. Феномен второй реплики, или о пользе спора // Логический анализ текста: Противоречивость и аномальность текста, М.,1990. С. 175-189.

11. Арутюнов А.Р., Чеботарев П.Г. Справочник "Интенции диалогическогообщения и их стандартные реализации" (Проект "Банки методических данных": каталог коммуникативных единиц, интенции) //Русский язык за рубежом. 1993. № 5-6. С.75-79.

12. Аугустинавичуте А. Модель информационного метаболизма// журнал «Соционика, ментология и психология личности». №1. 1995. С. 6-9. http://www.socionics.ibc.com.ua

13. Байбурин А.К.Ритуал в системе знаковых средств культуры //Этнознаковые функции культуры. М.,1991, с.23-42.

14. Балаян А.Р. К проблеме функционально-лингвистического изучения диалога// Известия АН СССР, серия литературы и языка, 1971. Вып.4. С.

15. Балаян А.Р. Дискурсная форма как особый тип языковой формы (в печати).

16. Балаян А.Р. Ещё один монолог о диалоге (и полилог). Русский язык за рубежом. 1981, №4. С.27-35.

17. Балаян А.Р., Ружинский A.J1. О категориальном аппарате функциональных лингво-дидактических моделей устно-речевых феноменов. Русский язык за рубежом. № 1995. С. 2-3.

18. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Иностранная литература. 1956. 416. С.

19. Баранов А.Н., Кобозева И.М. Семантика общих вопросов в РЯ (категории установки)// Изв. АН СССР, Серия лит. и языка. 1983. Т.42. № 3. С. 263-274.

20. Баранов А.Н. Метаязыки описания аргументативного диалога. Диалог, теоретические проблемы и методы исследования. М., 1991, С.88-89.

21. Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога.//Вопросы языкознания. 1992. №2. С.23-25.

22. Баранова J1.A. Трансформация языковых стереотипов как экспрессивно-стилистическое средство. Симпозиум ГУ. С. 16-18.

23. Барнет В. Модальность коммуникативного акта и предложения// Cesk rusvstika. 1973. №3. С. 335-337.

24. Белошапкова В.А. Раздел «синтаксис»// современный русский язык. М.,1990. 145. С.

25. Бейтс, Е. Интенции, конвенции и символы. //Психолингвистика. М. 1984.1. С.142-145.

26. Блохина И. А. Типологические свойства и коммуникативные смыслы междометных высказываний. Автореферат диссертации канд. фил. наук, М. 1990. С. 9-13.

27. Богушевич Д.Г. Опыт классификации эпизодов вербального общения// Языковое общение: Процессы и единицы. Калинин. 1988. С. 13-21.

28. Борзенко С.Г. Обучение иностранных студентов-медиков профессиональному общению на русском языке. Автореферат диссертации канд. пед. наук. М. 1983. С. 17-22

29. Бороботько В.Г. Элементы теории дискурса. М. 1973. С. 55-59.

30. Брагина А.А. Метафора-стандарт-штамп //Вестник МГУ: Серия "Журналистика, 1977. N2. С.64-72.

31. Бродович О.И. Стереотип не нормативно говорящего Язык. Издание, этнос, культура 94. С. 14-16.

32. Булыгина Т.В., Шмелёв А.Д. Диалогические функции некоторых типов вопросительных предложений. Известия АН СССР, Серия литературы и языка, 1982. №4. С. 213-216.

33. Бутенко Ж.В. Прагматические аспекты контактоустанавливающих структур. Будапешт. 1986. С.7-11.

34. Бырдина Г.В. Модусный компонент исходной реплики как повод для постановки вопроса в диалогическом вопросно-ответном единстве // Сложное предложение и диалогическая речь. Сб. научн. трудов. Тверь. 1990. С. 25-38.

35. Бырдина Г.В. Динамическая структура русской диалогической речи. Уч.пособие для студентов-филологов, Тверь, 1992. С. 165-167.

36. Вежбицка А. Культурно-обусловленные сценарии и их когнитивный статус // Язык и структура знания. М., 1990. С.63-78.

37. Верещагин Е.М. Коммуникативные тактики как поле взаимодействия языка и культуры //Русский язык и современность: Проблемы и перспективы развития русистики Доклады. 4.1. М., 1991.32 с.

38. Ванников Ю.В. Синтаксис речи и синтаксические особенности русской речи. М., Русский язык, 1987. 28 с.

39. Васильев H.JI. Диалог или диктат// Диалог в диалоге. Отв. Ред. Зотов

40. Ю.П., изд. Мордовского университета, 1991. С.71-73.

41. Гак В.Г. О категориях модуса предложения.// Предложение и текст в семантическом аспекте. Калинин, 1979. С. 40-43.

42. Гаврилова Г.Ф. Структурные и семантические особенности сложных предложений в составе диалогических единств // Сложное предложение и диалогическая речь. Сб. научн. трудов. Тверь. 1990. С. 41-59.

43. Гак В.Г. Фразеорефлексы в этнокультурном аспекте//Филологические науки. 1995, №4. С.47-55.

44. Германова Н.Н. Коммуникативные стратегии диалога и проблемы межкультурного взаимодействия Психолингвистика и межкультурное взаимодействием. 1991. С.63-64

45. Глинский Б.А. Моделирование как метод научного познания. M.1965. С.39-44.

46. Гончаренко С. Б., Кучереносов В.Е. Функциональная типология диалогических единств. Киев, 1988. С. 136-141.

47. Грайс Г.П. Логика и речевое общение //Новое в зарубежной лингвистике:

48. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.,1985. С.17-23.

49. Гуляр Т.Б. Побудительный дискурс // Коммуникативно-функциональныйаспект языковых единиц. Сб. научн. трудов. Тверь. 1993. С. 37-43.

50. Гудков Д. Б. Смысловой эллипсис и логика дискурса// Язык, культура, коммуникация. Вып. 15. М., МАКС Пресс, 2000. С. 14-35.

51. Давкова И.Э. Отражённая речь при диалоговом взаимодействии. Автореферат канд. фил. наук. М., 1994. 26. с.

52. Демьянков В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания.// Известия АН СССР, серия литературы и языка. Том 40, 1981. С.40-43.

53. Демьянков В.З. Фреймы. Фреймовая семантика. М. 1987, С.124-128.

54. Дейк Т.А. Язык, познание, коммуникация. М. 1989. С.76-81.

55. Дементьев В.В. Изучение речевых жанров: обзор работ в современной русистике //Вопросы языкознания. 1997. №1. С. 109-121.

56. Диалог: теоретические проблемы и методы исследования. Сборник научно- аналитических обзоров. М., АН СССР институт научной информации по обществ, наукам. 1991. С. 157-162.

57. Дресслер В. Синтаксис текста.// Новое в зарубежной лингвистике, М. 1978. Вып.8. С. 15-28

58. Евграфова С.М. Структурно-семантическая организация минимального диалогического единства. Автореферат к диссертации канд. фил. наук, М., 1986. С.6-7.

59. Жалагина Т.А. Коммуникативный фокус в английской диалогической речи. Автореферат Дис. ,канд. Фил.наук.,Л., 1988. С. 18-23.

60. Земская Е.А. Русская разговорная речь. Лингвистический анализ и проблемы обучения. М., Русс, яз., 1970, с. 238.

61. Земская Е.А. Русская разговорная речь (Тексты). М. 1979. С.22-34.

62. Земская Е.А.Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Разговорная речь. Общие вопросы. М.,1981. 238. с.

63. Зернецкий И.П. Единицы речевой деятельности в диалогическом дискурсе.// Языковое общение. Единицы и регулятивы. Калинин. 1987 С. 103104

64. Изаренков Д.И. Обучение диалогической речи. М., 1986. 150 с.

65. Караулов Ю.Н., Петров В. В. От грамматики текста к когнитивной теориидискурса //Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989. С. 8-16.

66. Кибрик А.А. Когнитивные исследования по дискурсу // Вопросы языкознания. -М.,1994. -№5. С. 126-139

67. Клобуков Е.В. Части речи в аспекте когнитивной лингвистики // Вестн.

68. Моск. гос. ун-та. Серия 9. Филология. М., 1999. - № 1. - С. 138-168. 67. Кожевникова К.В. Спонтанная устная речь в эпической прозе. Прага, 1970. 114. с.

69. Комина Н.А. Прагматическая структура констативного блока реплик в диалоге// Языковое общение и его единицы. Калинин, 1986. С.75-86.

70. Кошелев А.Д Современные теории референции. Московский лингвистический журнал. Вып. 1, 1996. С.33-38.

71. Кретинский С.В. Коммуникативно-прагматическая структура акта молчания //Коммуникативно- функциональный аспект языковых единиц. Сб. научн. трудов. Тверь,1993. С. 59-67.

72. Кронгауз М.А. Игровая модель диалога.// Логический анализ языка. Модели действия./ Ин-т языкознания РАН. М., Наука, 1992. С. 155-160.

73. Кронгауз М.А. Энергия клишированных форм// Речевые и ментальные стереотипы, М., С.57-59.

74. Краткий словарь когнитивных терминов. Под ред. Е.С. Кубряковой. М.,1996. С.98-114.

75. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. М., 1997. 331 с.

76. Кучинский Г.М. Диалог в процессе совместного решения мыслительныхзадач// Проблема общения в психологии. М., 1981. С. 92-121.

77. Лаптева О.А. Русский разговорный синтаксис. М., 1976. С.55-63.

78. Лаптева О.А Общие особенности устной публичной (научной) речи // Современная русская устная научная речь. Общие свойства и фонетические особенности. Т. I Под общ. ред. О.А. Лаптевой, Красноярск, 1985 С. 12-79.

79. Лаптева О.А.(ред.) Современная русская устная научная речь. Том1.. Тексты. Москва 1999. С.65-70.

80. Ларина Т.С. О некоторых определениях "клише" зарубежными учеными/Вестник МГУ. Серия журналистика. 1975. №1. С.59-65.

81. Латунская В.А. Невербальное поведение. Ростов/Дону, 1986. 136 с.

82. Леонтьев А.А. Признаки связности и цельности текста, Лингвистика текста. М., 1976. С.77-84.

83. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С.36-45.

84. Лотман Ю.М. Асимметрия и диалог.// Труды по знаковым системам. Выпуск 16. Тарту, 1983. С.26-29.

85. Лухьенбрурс Д. Дискурсный анализ и схематическая структура // Вопросы языкознания, 1996. №2. С. 141-155.

86. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. Тверь,1998. С. 198-206.

87. Малагина ТА. Коммуникативный фокус как информационный центр высказываний и текстов. Калинин, 1986. С.89-93.

88. Матевосян Л.Б. Стереотипное высказывание как психосоциолингвистический феномен//Филологические науки. 1994. N2. С.71-79.

89. Махмурян К. С. Виды связей реплик в некоторых типах диалогических блоков. М., 1986. С.130-134.

90. Милевская Т. В. Связность как категория дискурса и текста (когнитивнофункциональный и коммуникативно-прагматический аспекты). Автореферат. дисс.на соис. учен. степ. Док. фил. наук. Ростов-на-Дону. 2003.51 с.

91. Минский М. Фреймы для представления знаний. М., 1979, 82 с.

92. Муханов И.Л. О текстообразующей функции имплицитных смыслов высказываний (диалог). Имплицитность в языке и речи. М., 1999. С. 7393. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и стилистики. Саратов: СГУ, 1981. С.137-139.

93. Николаева Т.М. Качели свободы/несвободы: трагедия или спасение// Речевые и ментальные стереотипы 95. С.83-88.

94. Озаровский О.В. Согласие-несогласие как категория коммуникативного синтаксиса.// Проблемы учебника русского языка как иностранного. Синтаксис. М.: Русский язык. 1980. С. 109-120.

95. Падучева Е.В. Прагматические аспекты связанности диалога. Известия АН СССР, серия литературы и языка. № 4. 1982. С.26-32.

96. Пассов Е.И. Основы коммуникативной методики обучения иноязычномуобщению. М., 1989. 276 с.

97. Пайар и др. Путеводитель по дискурсным словам русского языка. М.,1993. 198 с.

98. Полищук Г.Г. Спонтанная речь и художественный диалог // Вопросы стилистики. Саратов: СГУ, 1981. С.71-83.

99. Ратмайр Р. Функциональные и межкультурные аспекты прагматических клише (на примере русского и немецкого языков) Речевые и ментальные стереотипы 95. С. 100-106.

100. Речевые и ментальные стереотипы 95 Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии: Тезисы конференции. М.,1995. С. 164 .

101. Ревзина О. Язык и дискурс // Вестник Моск. гос. ун-та. Серия 9. Филология. М.,1999. №1. С. 25-33.

102. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. М.,1988. С. 190-203.

103. Романов А.А. Прагматические особенности перформативных высказываний.// Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин, 1984. С.86-92.

104. Ружинский A.JI. Моделирование русского аргументативного дискурса как основа обучения иностранных студентов советских вузов проблемной беседе на профессиональные темы. Автореф. дис. канд. педаг. наук. М., 1990. С.12-17.

105. Савельева Е.П. Номинация речевых интенций в русском языке и их семантико-прагматическое истолкование. Дис. канд. филол. наук. М.,- Ill мантико-прагматическое истолкование. Дис. канд. филол. наук. М., 1991. С.92-112.

106. Сергеева В.И. Предложение-высказывание в коммуникативно-языковом процессе. Тверь, 1993. С.153-170.

107. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М., 1977. 256 с.

108. Сиротинина О.Б. Современная разговорная речь и ее особенности. М., 1974. С.93-103.

109. Сиротинина О.Б. Русская разговорная речь. М., 1983. С.66-82.

110. Соловьева А.К. Проблемы теории диалога. "Вопросы языкознания", 1965. №6. С.173-187.

111. Сорокин Ю.А. Стереотип, штамп, клише: к проблеме определения поня-тия//Общение: теоретические и прагматические аспекты. М., 1978. С.133-138.

112. Стросон П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах// Новое в зарубежной лингвистике. Вып.17. М., 1986. С. 130-150.

113. Стернин И.А. Общие особенности коммуникативного поведения народа: реальность или фикция// Язык, сознание, культура, этнос М. 94. С.94-95.

114. Тетерев И.Л. Реализация дискурсной формы в тактиках русского диалога, Автореф. дисс. канд.фил.наук., М., 1999. С.15-20.

115. Толстая С.М. Стереотип в этнолингвистике Речевые и ментальные стереотипы 95. С. 124-127.

116. Троянов Вяч. И. Информация о контексте диалога и позиции исследователя //Коммуникативно функциональный аспект языковых единиц. Сб. научн. трудов. Тверь, 1993. С.91-96.

117. Формановская Н.И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения. М., 1998. С. 43-62.

118. Фролкина Л.В. Смысловые импликатуры при выражении и восприятии интенционального значения. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1995. С.13-20.

119. Фигуровский И.А. Синтаксис целого текста и ученические письменные работы. М., 1969. С.103-118.

120. Чахоян Л.П. Синтаксис диалогической речи современного английского языка. М., 1979. С.70-91.

121. Чхетиани Т.Д. Метакоммуникативные сигналы слушающего в фазе поддерживания речевого контакта// Языковое общение: Единицы и регу-лятивы. Калинин, 1987. С. 103-107.

122. Шведова Н.Ю. Русский разговорный синтаксис. М., 1970. 181. с.

123. Шаронов И.А. О словаре коммуникативов Конгресс УШ, М., 98. С. 118-119.

124. Шаумян Л.С. Описания объекта как структуры между выделенными сущностями). М., 1965. С. 154.

125. Шкатова Л.А. и др. Инвариант как универсальный компонент речевого поведения// Психолингвистика и межкультурная коммуникация М., 91. С.332-333.

126. Шмелев А.Д. Дискурсные слова как отражение этно-культурных стереотипов Речевые и ментальные стереотипы М., 95. 146 с.

127. Шрейдер Ю.А. Ритуальное поведение и формы косвенного целеполага-ния //Психологические механизмы регуляции социального поведения. М.,1979. С. 103-127.

128. Штофф В.А. Использование моделей в научном познании. Изд. ЛГУ, 1968. 235 с.

129. Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Т.1, М., 1958, с.213-214.

130. Ыйм X. и др., М.Салувеэр. Фреймы и понимание языка //Проблемы моделирования языковой интеракции. Труды по искусственному интеллекту. I. Уч.зап.Тарт.гос.у-та. Вып.472. Тарту. 1978. С.101-112.

131. Якубинский Л.П. О диалогической речи //Л.П.Якубинский. Избранные работы. Язык и его функционирование. М.,1986. С. 17-58.

132. Якубинский Л.П. О диалогической речи. М., 1923. С. 127-142.

133. Advances in spoken discourse analysis. Edited by Malcolm Coulthard, London & New York, Routledge, 1992, p.266.

134. Atkinson J.M., Heritage J. (eds). Structures of Social Action. Studies in Conversation Analysis. Camb. 1984.

135. Barrows Gould C. Discourse Rhythm in Overlapping Utterances., PH.D. Dissertation., 1994.

136. Beaugrand, R. de. Text, Discourse and Process., London, Longman, 1980.

137. Brown G., Yule G. Discourse Analysis. Camb. 1983.

138. Carlson L. Dialogue Games. An Approach to Discourse Analysis, Dordrech-tHolland, D.Reidel Publishing Company.Vol.17, 1952.

139. Carlson L. Dialogue Games. An Approach to Discourse Analysis. Boston. 1983.

140. Carrol D. A Dictionary of Linguistics and Phonetics. Blackwel, 1991.

141. Cohen P.R. et al. Intentions in Communications. Camb. MA 1990.

142. Dijk, Teun A. van. Text and context: Explanations in the semantics and pragmatics of discourse. London and New York: Longman. 1973

143. Framing in Discourse, Edited by Tannen D., Georgetown University, USA, 1993.

144. Grimes, Joseph E. The thread of discourse. Janua Linguarum, no. 207. The Hague: Mouton. 1975.

145. Gumperz, John. Discourse strategies. Cambridge: Cambridge UP. A sociolin-guistic work. 1982.

146. Halliday, M.A.K., and R. Hasan. Cohesion in English. London: Long-mans.Longacre, Robert E. 1976.

147. Halliday M.A.K. and Hasan R. Language, context and text. Oxf. 1991.

148. Halliday, M.A.K., and R. Hasan. The grammar of discourse. 2nd ed. New York: Plenum. 1996.

149. Harre R., Gillett G. The Discursive Mind. L. 1994.

150. Lapp E. Linguistik der Ironic. Tubingen, 1992.

151. Londacre, R.E. The grammar of discourse. NY & London, Plenum Press, 1983.

152. Mainunger A. Discourse Dependent (DP)- Deplacement, Ph.D. dissertation in the University ofPortsdam, Linguistics department, 2001.

153. Nattinger, James R., De Carrico, Jeanette S. Lexical phrases and language usage, Oxford University Press, 1992.

154. Reichman R. Getting Computers to talk like you and me. Discourse context, Focus, and Semantics (An ATN Model)., Massachusetts, Massachusetts Institute of Technology, 1985.

155. Schiffrin D. Approaches to Discourse. Oxf. Camb. 1994.

156. Schiffrin D. Discourse Markers. Camb. 1987.

157. Tannen D. (ed) Analyzing Discourse: Text and Talk. Wash. 1982.

158. Wilson J. On the boundaries of conversation. N.Ireland, Jordanstown. University of Ulster, 1989.