автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Научно-художественный синтез в рассказах И.А. Ефремова 1940-х гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Научно-художественный синтез в рассказах И.А. Ефремова 1940-х гг."

На правах рукописи

Мызникова Екатерина Андреевна

НАУЧНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ СИНТЕЗ В РАССКАЗАХ И.А. ЕФРЕМОВА 1940-х гг.

Специальность 10.01.01 —русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

005048952

Барнаул — 2012

005048952

Диссертация выполнена на кафедре литературы ФГБОУ ВПО «Алтайская государственная педагогическая академия»

Научный руководитель: Куляпин Александр Иванович,

доктор филологических, наук, профессор

Официальные оппоненты: Хрящева Нина Петровна,

доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет», профессор кафедры современной русской литературы Московкина Евгения Александровна, кандидат филологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный технический университет им.

И.И. Ползунова», доцент кафедры рекламы и культурологии

Ведущая организация: ФГАОУ ВПО «Сибирский федеральный

университет»

Защита диссертации состоится «18» декабря 2012 года в 12.30 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.005.01 при ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный университет» по адресу: 656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный университет».

Автореферат разослан « % » ноября 2012 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент Ш ** Н.В. Панченко

•у*

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Научная фантастика традиционно рассматривается как магистральный жанр массовой литературы, и по этой причине она достаточно долго испытывала на себе недоверчивое отношение официального литературоведения1. Советская научная фантастика в этом смысле отмечена особой спецификой: положение между искусством и наукой, возможность объединения двух начал предопределили то, что она стала инструментом пропаганды и испытала на себе давление политической идеологии. Творчество И. Ефремова, с одной стороны, всегда находилось в центре идеологических споров о жанре научной фантастики, о его роли в деле воспитания нового человека советского образца. С другой стороны, существует достаточно доказательств тому, что оно не превратилось в поделку и не стало пропагандистским трюком. Лейтмотивом художественного творчества Ефремова является поиск нового типа рациональности, объединяющего разумность и эмоциональность, рациональное и иррациональное, выразимое и невыразимое. Результатом этого поиска становится решение широкого спектра взаимосвязанных вопросов об отношениях между наукой и искусством — традиционном объекте философского анализа, облачённом в художественную форму.

В данном исследовании не ставится вопрос принадлежности творчества И. Ефремова, и без того находящегося в «паутине стереотипов» (Л. Геллер), к жанру массовой литературы, поскольку это потребует детализации и расширения предмета исследования. Массовая литература имеет, как минимум, две диаметрально противоположных разновидности: «одноразовая литература» и произведения, если не вечно, то долго живущие в читательской среде. И. Ефремова в этом смысле без преувеличения можно отнести к числу крайне удачливых писателей: с момента публикации первых произведений и до настоящего момента он остаётся читаемым, издаваемым и обсуждаемым автором. Круг тем, поднятых им в художественном творчестве, не столько широк, сколько универсален, и оттого сохраняет свою актуальность вне зависимости от политического режима, научно-технического развития, эстетических идеалов общества. Но если удачливость в литературе и попадание в выборе тематики — факторы, скорее, субъективные, подчинённые воле случая или подсказанные автору самой действительностью, то влияние личности и творчества И. Ефремова на формирование русской литературной традиции, связанной с развитием фантастического жанра, сложно переоценить.

Актуальность данного диссертационного исследования обусловлена несколькими причинами. Во-первых, активизацией научного интереса к феномену массовой литературы XX века, ярчайшим представителем которой является И. Ефремов. Во-вторых, переходом ефремоведения на новую стадию

В настоящее время наблюдается активизация научного интереса к феномену массовой литературы, основанного на понимании литературного процесса как многоуровневого и полифонии ного.

изучения художественного наследия писателя и исследованием круга тем, которые по идеологическим соображениям не брались во внимание советским литературоведением. В-третьих, недостаточным количеством работ, в которых бы рассматривались структура произведений и эволюция творчества И. Ефремова. В-четвёртых, недостаточной изученностью раннего творчества Ефремова, в частности, рассказов 1940-х годов; в-пятых, исследование особенностей научно-художественного синтеза актуально в свете современной тенденции изучения междисциплинарных связей в литературе.

Степень изученности. За последние полвека в науке были предприняты попытки разностороннего исследования художественного наследия И. Ефремова.

Первым этапом осмысления творчества Ефремова стали рецензии и литературно-критические статьи 1940—1950-х годов, являющиеся живым откликом на рассказы и повести И. Ефремова. Значительную часть этих рецензий составляют отзывы профессиональных критиков (Як. Рыкачёв, Б. Евгеньев) и писателей (А. Палей, Л. Успенский).

Конец 1950-х годов ознаменовался повышенным интересом к творчеству И. Ефремова. Это было связано с выходом из печати романа «Туманность Андромеды». Отклики на роман были столь же неоднозначны, как и отклики на ранние произведения. В определённых кругах роман был встречен почти враждебно. Самый известный случай — это инициированная президентом Академии наук Армянской ССР В. Амбарцумяном кампания против нового романа И. Ефремова, которая развернулась на страницах «Промышленно-экономической газеты» в середине 1959 года.

Подробному разбору языковых особенностей романа «Туманность Андромеды» посвящена критическая статья Л. Успенского «Приключения языка». Среди работ, посвящённых исследованию романа, статьи Л. Антопольского «Современность и фантастика», Е. Брандиса «Поэзия безграничного познания», В. Дмитриевского «Право на крылатую мечту», В. Гакова «Брешь в твердыне» и др.

Большим вниманием критиков и литературоведов пользовался также «экспериментальный» роман «Лезвие бритвы». Наиболее глубокое осмысление это произведение получило в статье В. Турбина «Апокрифы нашего времени».

Одним из самых спорных произведений И. Ефремова был и остаётся запрещённый в период с 1970 по 1988 год роман-предупреждение «Час Быка». По объективным причинам роман был практически обойдён вниманием критики. После снятия запрета и повторной публикации он привлёк к себе внимание нескольких исследователей: Ю. Медведева, М. Листова, А. Константинова, В. Терёхина и др. Наиболее весомой нам представляется работа В. Терёхина «Иван Ефремов — провозвестник мультивременного асинхронного реализма». В указанном исследовании В. Терёхин анализирует роман «Час Быка»: выходит на жанровый контекст и сопоставляет творчество И. Ефремова с творчеством братьев Стругацких, что является одной из немногих иллюстраций пресловутого спора между писателями.

Практически отсутствуют отдельные исследования исторических

произведений И. Ефремова: дилогии «На краю Ойкумены» и романа «Таис Афинская».

По творчеству И. Ефремова защищено две кандидатские диссертации: Е.П. Званцева «Научно-фантастическая художественная проза И. Ефремова»" (Горький, 1967) и Л.И. Дюгаева «Проблема связи времён в художественном творчестве И. Ефремова» (М., 1983). Объектом исследования обеих диссертаций стало всё творчество И. Ефремова^ что, с одной стороны, привело к тому, что аналитические разделы присутствуют в них в минимальном объёме, с другой — обзорный характер исследований даёт представление о жанровой эволюции (Е.П. Званцева) и развитии основных идей творчества (Л.И. Дюгаева).

Имя И. Ефремова упоминается одним из первых в списке отечественных и зарубежных фантастов практически в каждой монографии, посвященной истории жанра научной фантастики. Кроме того, творчеству И. Ефремова отведены отдельные главы в трудах ведущих специалистов в области этого жанра: Е. Брандиса, Г. Гуревича, А. Урбана, А. Бритикова и некоторых других. В трудах указанных авторов общие особенности творчества И. Ефремова рассматриваются в историко-литературном контексте эпохи.

Среди наиболее целостных работ необходимо отметить монографию о жизни и творчестве И. Ефремова «Через горы времени» Е. Брандиса и Вл. Дмитриевского (М.-Л., 1963), фундаментальную научную биографию «Иван Антонович Ефремов» П.К. Чудинова (М, 1987), книгу воспоминаний Э. Олсона «Другая сторона медали» (Е. Olson «The other side of the medal», 1990). Эти труды сближает подход к осмыслению жизни и творчества И. Ефремова через анализ взаимосвязи всех направлений деятельности учёного и писателя.

Неизбежным следствием того, что научная фантастика является социокультурным феноменом, стало то, что читателями и исследователями творчества И. Ефремова являются представители самых разнообразных профессий от учёных-литературоведов (Е.П. Званцева, Л.И. Дюгаева, В.И. Терёхин), философов (Ю.В. Линник, Л.Г.Антипенко), социальных психологов (В.Е. Хазанов), лётчиков-испытателей (М.Листов), геологов (П.К. Чудинов) до культовых фигур советской эпохи, среди которых, например, Ю.А. Гагарин, высказавший своё согласие с идеями романа «Туманность Андромеды». Это свидетельствует о том, что произведения И. Ефремова, так же как произведения лучших фантастов мира, представляют собой своего рода «металитературу», которая объединяет в себе познание объективной реальности с различных точек зрения и реальное воплощение в результатах такого познания от жизнеспособных теорий до конкретных и ощутимых форм материального мира.

Феномен И. Ефремова заключается в том, что, несмотря на смену социально-политического устройства и эстетических предпочтений публики, в

Творчество И. Ефремова стало предметом первой в СССР диссертации по научной фантастике. ' За исключением романа «Таис Афинская», который на момент защиты диссертации Е.П. Званцевой ещё не был написан.

последние десятилетия он по-прежнему остаётся широко востребованным автором. Своеобразие его личности и обаяние произведений поддерживают неизменный интерес к его творчеству. Показателем этого являются не только многократные переиздания отдельных книг и собраний сочинений, но и образование фанклубов в России и за рубежом. Так, в Болгарии существует клуб фантастики и прогностики «Иван Ефремов» (г. София), на базе которого было издано несколько «Ефремовских сборников», организованы международные встречи, выставки и конференции. В пос. Вырица (Ленинградская область), на родине писателя, начиная с 1988 года, проводится ежегодная литературно-научная конференция— «Ефремовские чтения». Творчество И. Ефремова активно осваивается и обсуждается в Интернет-пространстве. Основным ресурсом является виртуальный «Центр ноосферных знаний и культуры им. И. Ефремова»4.

Однако даже при столь широкой востребованности наиболее исследованными аспектами творчества И. Ефремова являются биография писателя, а также тематика, проблематика и история создания произведений. До сих пор практически не изученными остаются структурные и семиотические особенности произведений И. Ефремова, что снижает уровень объективности при рассмотрении широкого спектра вопросов от структуры текста до жанрово-тематической эволюции.

Объектом исследования выступают рассказы И. Ефремова 1940-х годов. Объект исследования узок, что является необходимой ступенью изучения творчества Ефремова, поскольку ефремоведение располагает достаточным количеством обзорных работ, охватывающих весь корпус произведений писателя. При этом ощущается очевидная нехватка исследований, сконцентрированных на структурно-семантических особенностях произведений Ефремова.

Предметом исследования является механизм взаимодействия научной и художественной составляющих в ранних произведениях Ефремова5.

Материалом исследования, помимо художественных произведений Ефремова, послужили его научные и научно-популярные статьи, монографии, а также мемуарные и кинематографические источники (31 источник, общее количество страниц — 3171).

Гипотеза исследования базируется на предположении, что взаимодействие научного и художественного компонентов в творчестве Ефремова осуществляется как на тематическом, так и на структурном уровнях и приводит, в результате, к формированию художественно-эстетической концепции эволюционизма, лежащей в основе как ранних, так и зрелых произведений И. Ефремова.

http://iaetremov.2084.ru/. Сайты-зеркала: http://noogen.narod.ru ; http://noogen.su; http://noogen.2084.ru. Обратим внимание на то, что в литературоведении были предприняты попытки изучения научно-художественного типа повествования. В частности, одной из последних работ является кандидатская диссертация, посвященная исследованию «географической» прозы В.К. Арсеньева: Ю.А. Яроцкая «Творчество В.К. Арсеньева. Специфика научно-художественной системы» (Владивосток, 2005).

Цель исследования заключается в определении особенностей синтеза научного и художественного компонентов творчества И. Ефремова, его влияния на структуру, тематику и стратегию художественных текстов.

В соответствии с поставленной целью предполагается решение следующих задач:

1. описать философско-эстетические и научные основы мировоззрения И. Ефремова как индивидуальную познавательную систему, основанную на принципах эволюционизма;

2. исследовать принципы формирования и развития художественных замыслов И. Ефремова в контексте научно-художественного синтеза;

3. прояснить особенности функционирования художественной системы И. Ефремова методами структурно-семиотического анализа на уровне общекомпозиционной, пространственно-временной, метафорической и символической составляющих;

4. исследовать специфику реализации категории совершенства как наиболее концептуально значимой с художественной и методологической точек зрения применительно к ефремовскому пониманию эволюционизма.

Теоретическую основу исследования составили труды по теории литературоведческого анализа, интерпретации текста и эволюции творчества (Ю.М. Лотмана, М.М. Бахтина, Д.С. Лихачёва, Ю.Н. Тынянова и др.); работы, посвящённые жанру фантастики (Т. Чернышёвой, Е. Брандиса, В. Дмитриевского, А.Ф. Бритикова, Г.И. Гуревича, Ц. Тодорова, И.П. Смирнова и др.), а также работы о творчестве И. Ефремова (Е. Брандиса, В. Дмитриевского, В. Терёхина, Л.И. Дюгаевой).

Недостаточная изученность структурных особенностей произведений И. Ефремова способствовала выбору методов исследования, основным из которых является структурно-семиотический. Изучение семиотических составляющих текста предопределило направление интерпретации и, как следствие, применение герменевтического анализа. Разнообразие редакций ефремовских текстов обусловило применение элементов текстологического анализа, обращение к личности писателя — биографического метода (на основе мемуаров, интервью, эпистолярного наследия).

Научная новизна обусловлена определением роли научного повествования в художественном тексте, выявлением особенностей синтеза научного и художественного в содержании и структуре произведений Ефремова, исследованием ранних сборников, часть которых впервые вводится в научный оборот. Элемент новизны определяется также применением структурно-семиотического подхода и текстологического анализа в исследовании произведений Ефремова.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она открывает перспективы как для изучения творчества исследуемого автора в аспекте культурно-антропологических исканий литературы XX века, так и для формирования методологии изучения научно-художественных произведений,

имеющих общевидовые свойства.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования материалов диссертации в курсе истории русской литературы XX века, в спецкурсах и спецсеминарах по литературе советского периода, а также в рамках школьного образовательного процесса.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Объединение научной и художественной составляющих в творчестве И. Ефремова явилось основанием для формирования индивидуальнощтворческого метода.

2. Реализация научно-художественного синтеза базируется на широком применении в художественных текстах И. Ефремова приёмов, сформированных на основе транспортировки научных артефактов и символов в область художественного. Совокупность этих самобытных приёмов сформировала уникальный художественный мир писателя.

3. Объединение И. Ефремовым двух взаимодополняющих систем познания позволило ему особым образом генерировать, а затем и транслировать идеи, обнародование которых не могло состояться в рамках официальной советской науки. Сформированная им на основе такого рода взаимодействия науки и литературы квазинаучная методология способствовала перенесению информации из области художественно недостоверного в область возможного и действительного.

4. Эволюция, совершенствование и совершенство как крайний предел эволюции являются основополагающими идеями научно-художественной концепции И. Ефремова. Согласно авторской концепции, синтетичность познания (взаимодействие точных и гуманитарных наук, науки и искусства и т.п.) может стать одной из высших ступеней эволюции человечества.

Личный вклад диссертанта состоит во введении в научный оборот первых сборников И. Ефремова, в привлечении авторитетных иноязычных источников, в выявлении оснований и способов синтеза научного и художественного компонентов в литературном творчестве, в непосредственном участии в получении результатов.

Апробация работы. Материалы диссертации излагались на методологических семинарах филологического факультета АлтГПА, заседаниях кафедры литературы АлтГПА. Основные положения исследования были представлены на конференциях: научной конференции «Проблемы межтекстовых связей» (г. Барнаул, 18—19 мая 2011 г.); международной научно-практической конференции «Русская словесность в России и Казахстане: аспекты интеграции» (г. Барнаул, 15—16 сентября 2011 г.); научно-практической конференции «Молодёжь — Барнаулу» (г. Барнаул, 14—21 ноября 2011 г.); IV международной заочной научно-практической конференции «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования» (г. Краснодар, 15 марта 2012 г.); III международной научной конференции «Перспективы развития современной филологии» (г. Санкт-Петербург, 17—18 апреля 2012 г.); XII международной научно-практической конференции «Русская литература в

контексте мировой культуры» (г. Ишим, 17—18 октября 2012), на конкурсе литературно-критических статей «Фанткритик—2012» (г. Санкт-Петербург, 9 мая 2012 г.); на уроках литературы в Алтайском краевом педагогическом лицее (6 — 8 классы).

По теме диссертации опубликовано 8 работ общим объёмом 3,56 п.л., в том числе 1 статья, входящая в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий...».

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, включающего 229 источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении даётся обоснование темы диссертации, обозначаются предмет и объект исследования, формулируются его цели и задачи, методологическая база, новизна, теоретическая и практическая значимость, а также положения, выносимые на защиту.

Глава первая «Философско-эстетическая основа мировоззрения И. Ефремова и её реализация в художественном творчестве» посвящена исследованию индивидуальных особенностей художественного мира И. Ефремова.

В разделе первом «Традиция научно-фантастической литературы начала—середины XX века» рассматриваются особенности эпохи, одной из знаковых фигур которой являлся И. Ефремов, а его творчество— это богатый материал для изучения периферийных явлений литературы, которые, вместе с тем, являются магистральными направлениями советского искусства.

Господство фантастики «ближнего прицела» в 1930-е годы является подтверждением того, что литература в СССР была основным способом пропаганды и одним из мощнейших инструментов построения советской утопии. По сути, вся литература соцреализма— это фантастика «ближнего прицела». На Всесоюзном Съезде писателей в 1934 году был теоретически оформлен метод социалистического реализма, имевший сугубо прикладное идеологическое значение, являясь, по справедливому замечанию Е. Добренко, «машиной по производству социализма». Начало литературного пути И. Ефремова пришлось на середину 1940-х годов. Уже за несколько лет до этого фантастика стала «пробуксовывать». Её тематикой и методологией стала не столько наука, сколько прикладная изобретательность. Ефремов, в отличие от большинства представителей фантастической литературы того времени, принципиально обозначал свой интерес именно к научной фантастике. Невероятное в рассказах Ефремова, внешне «необыкновенная», но при этом вполне реалистическая история объясняется с помощью метода научного анализа. Таким образом, создаётся интрига, необходимая для развлекательной основы жанра, развязка, позволяющая автору делать необходимые для него выводы, и всё это полностью укладывается в требуемые идеологические рамки.

Своевременность прихода Ефремова в литературу сыграла в его творческой судьбе не последнюю роль. С существенной долей уверенности можно сказать, что если бы это произошло в до- или послевоенное время, его литературная судьба сложилась бы иначе. Он вошёл в литературу в тот послабляющий момент, когда Советский Союз был вынужден открыть границы для представителей стран-союзников — Великобритании и США. Следующим таким моментом могла стать только «хрущёвская оттепель» (именно в этот удачный период были написаны и опубликованы романы «Туманность Андромеды», 1957 и «Лезвие бритвы», 1963): «Уже в самом начале своей литературной работы Ефремов показывает себя писателем, сопротивляющимся гипнотическому влиянию идеологии, независимым и проницательным в своих выводах. Ефремов был писателем оттепели задолго до оттепели» (Л. Геллер).

Фактическое совпадение его творческой деятельности с расцветом научно-фантастического жанра создало иллюзию того, что его произведения в этом контексте — типичное явление. Ефремов действительно не смог избежать определённого влияния художественных принципов своего времени, в том числе, литературы «ближнего прицела». Впрочем, это способствовало тому, что он был принят в литературных кругах, а его произведения пользовались большим успехом. Кроме того, нельзя не отметить воздействия на его творчество произведений отечественных и зарубежных писателей (А. Беляева, А.Н. Толстого, Ж. Верна, Г. Уэллса, Г.Р. Хаггарда) и учёных-космистов (К.Э. Циолковского, В.И. Вернадского). Влияние последних особенно ярко проявилось в романах «Туманность Андромеды» и «Час Быка».

Раздел второй «И. Ефремов — палеонтолог и фантаст» рассматривает две сферы интересов Ефремова, объединившихся в художественном творчестве писателя. Основным фактором, приведшим к слиянию научного и художественного дискурсов в творчестве Ефремова, стала специфика науки палеонтологии, которой он посвятил существенную часть своей жизни: она носит синтетический характер (стык биологии и геологии), имеет дело с пространством и временем, предполагает наличие у палеонтолога творческого воображения. Изучение «гигантской лаборатории эволюции жизни» на пути к совершенству неизбежно привело Ефремова к попытке философского осмысления большинства явлений материального и духовного свойства. Ареной для реализации этих идей стало художественное творчество, которое изначально, по признанию самого Ефремова, было для него лишь способом делать допущения в обход официальной науки.

Дополнительные источники в виде научно-популярной книги И. Ефремова «Тайны прошлого в глубинах времён» и эпистолярного наследия привели к пониманию его мировоззренческих взглядов, в основе которых лежит так называемый «принцип удвоения». Все явления и факты подвергались в сознании И. Ефремова диалектическому анализу. Именно так он понимал и воспринимал процесс биологической эволюции и перенёс это понимание на осмысление событий и явлений, находящихся в гуманитарной плоскости. Это стало базой для его литературного творчества, которое уже в своей основе

содержит диалектическое взаимодействие, как минимум, двух важнейших составляющих — науки и искусства.

Для выстраивания модели художественного мира, основанного на синтезе двух составляющих, И. Ефремов использовал масштабные аналогии: знание общих закономерностей развития помогло ему объяснить явления одного порядка (из области психологии, социологии, этики и эстетики) по аналогии с явлениями другого порядка (геология, биология, анатомия и проч.).

В разделе третьем «Лаборатория художественного замысла: к истории создания произведений И. Ефремова» объектом внимания стали первые издания ранних сборников. Исследование рассказов имеет особое значение не только потому, что это старт творчества Ефремова, но и потому, что автор, начинавший свою литературную деятельность с этого жанра, за тридцать лет написал восемнадцать рассказов, из которых до сей поры наиболее значимыми остаются самые ранние тексты. Рассказы Ефремова, в частности, приёмы, специфика описаний, жанровые особенности значительным образом повлияли на всё творчество, задав вектор художественной эволюции. По этой причине рассматривается возникновение и «дрейф» ранних замыслов, как реализованных, так и не реализованных. Это дало возможность отследить процесс отбора Ефремовым явлений и фактов, на основе которых формируются сюжеты практически для всех дальнейших произведений. Кроме того, анализ именно раннего этапа творчества дал возможность к наблюдению первой стадии интеграции научной точности и художественной многомерности, дарованной Ефремову литературой, приведшей его к оригинальному осмыслению явлений объективной реальности во всём её многообразии.

В разделе четвёртом «Рассказы И.Ефремова в критике 1940—1950-х годов» рассматривается рецептивный аспект произведений Ефремова, чьё творчество изначально было опутано стереотипами. Это наглядно показывает обзор ранних рецензий. С одной стороны, это привело к тому, что его произведения, по которым скользил ангажированный взгляд критиков, были недостаточно поняты. С другой, именно это дало ему возможность почти беспрепятственно публиковать и переиздавать свои произведения колоссальными тиражами вплоть до выхода в печать романа-предупреждения «Час Быка». Образ «настоящего коммуниста», ставший частью имиджа Ефремова, не позволил заметить ни условности понятия «коммунизм» в рамках произведений Ефремова, ни сравнения глухого и слепого Ауробиндо с Лениным (читай наоборот) в рассказе «Адское пламя» (1954), ни странного острова Забвения в «Туманности Андромеды», на котором живут люди, почему-то убежавшие от ослепительно прекрасной жизни, ни того, что основные идеи рассказов «Путями старых горняков» и «Катти Сарк» противоречат научно-техническим принципам середины XX века. Даже в короткий промежуток между публикацией «Часа Быка» и его запретом появилась пара дежурных рецензий. В авторе одной из них роман-памфлет возбудил «гордость за коммунистов, которые сумели разглядеть единственно возможный путь человеческого развития — коммунизм».

Во второй главе «Научно-художественный синтез в рассказах И. Ефремова» рассматриваются способы взаимодействия научного и художественного компонентов в рассказах Ефремова.

В центре внимания первого раздела «Пространственно-временная организация рассказов И. Ефремова» находится хронотоп ранних произведений писателя.

Категории времени и пространства, будучи основными философскими категориями, занимают особое место в структуре всякого художественного текста. Хронотоп образует специфические связи и в художественном мире произведений И. Ефремова. Проблема времени детально разрабатывалась, по меньшей мере, в двух исследованиях, обращенных к его творчеству, — Л.И. Дюгаевой «Проблема связи времён в художественном творчестве И.А.Ефремова» (М., 1983) и В.Л. Терёхина «Иван Ефремов — провозвестник мультивременного асинхронного реализма» (М., 2009).

В данном разделе внимание сосредоточено на проблеме времени в ранних рассказах. В связи с тем, что творчество писателя рассматривается в соотношении с особенностями палеонтологии, время и пространство представляют неразрывное единство, существенное для понимания творческого наследия И. Ефремова. Е. Брандис и В. Дмитриевский делают особый акцент на связи И. Ефремова с палеонтологией и отмечают, что именно палеонтология приучила его «мыслить гигантскими временными категориями». Отметим в связи с этим в некотором смысле метафорически выраженную особенность палеонтологии, ставшую в исследовании поводом для утверждения неразрывности времени и пространства в художественном мире И. Ефремова. Имея непосредственную связь с геологией, палеонтология образует особые взаимоотношения между временем и пространством, которые уже изначально, до попадания в произведение литературы, имеют специфический, почти художественный характер: через анализ останков ископаемых, через пространственные условия их залегания восстанавливается картина прошлого. Таким образом, через анализ пространства палеонтолог совершает умозрительное путешествие во времени. В этом смысле Ефремов был знатоком времени, что объясняет ещё одна специфическая черта его творчества — действие чаще происходит в прошлом («Путешествие Баурджеда», «На краю Ойкумены», «Таис Афинская») или в будущем («Пять картин», «Сердце Змеи», «Звёздные корабли», «Туманность Андромеды», «Час Быка»). Настоящее же, которое и без того в художественном тексте очень условно, получает ещё большую условность в его рассказах и романе «Лезвие бритвы». Эта условность проявляется в том, что настоящее в рассказах часто является лишь «отправным пунктом» для «путешествия» в прошлое. Такая условность настоящего сопоставима с особенностью пространственного расположения рассказчика, которое ни в одном из текстов ранних сборников нельзя определить как «нейтральное». В рассказе «Встреча над Тускаророй» он спускается в батискафе в глубины Тускарорской впадины для осмотра затонувшего корабля, в «Путями старых горняков» спускается под землю — в штольни, в «Алмазной трубе» — в

шурф, в «Обсерватории Нур-и-Дешт» — в подвал древней обсерватории, в «Озере Горных Духов», «Гольце Подлунном» и «Белом Роге» он поднимается в горы, а в рассказе «Олгой-Хорхой» отправляется в самую глубь пустыни Гоби.

Наиболее яркими иллюстрациями, отражающими специфику хронотопа в рассказах Ефремова, являются эффект «остановленного времени» и приём ретардации. Одним из главных способов изображения «остановленного времени» становится авторский приём, основанный на выборе пространственных объектов— застывших и безжизненных. Под застывшими и безжизненными топосами зачастую действительно скрываются пространства вечной мерзлоты («Голец Подлунный») и абсолютного отсутствия признаков существования («Олгой-Хорхой»). Очевидно, что для Ефремова особое значение имеют пространства степи («Белый Рог», «Путями старых горняков»), пустыни («Обсерватория Нур-и-Дешт», «Тени минувшего», «Олгой-Хорхой») и гор («Озеро Горных Духов», «Голец Подлунный», «Алмазная труба» и др.). Именно эти локусы описаны детально, зачастую мастерски, в результате чего они приобретают полноценную функциональность в художественном мире произведений Ефремова (высокая степень их разработанности, очевидно, связана со знанием предмета описания). Особенности пространства в данном случае вступают во взаимосвязь с временной спецификой. Так, в рассказе «Голец Подлунный» описание «застывшего» пространства гольцовой тундры является не самоцелью, а частью слаженной структуры рассказа, в котором время и пространство взаимосвязаны в режиме «стоп-кадра», и «оледеневшее» пространство предвосхищает появление знаков «остановленного времени» — древних наскальных рисунков.

Приём ретардации рассматривается на материале рассказа «Олгой-Хорхой». В результате проведённого анализа обнаружен механизм, проявляющийся не в очевидном фабульном событии или его отсутствии, но представляющий из себя нечто подобное встроенной внутрь рассказа пружины, действие которой определяет структуру и содержание художественного текста. В рассказе «Олгой-Хорхой» основное событие — встреча с легендарным существом — является частью работы своеобразного структурно-семиотического механизма, в котором разнородные по сути явления (наземные и космические, пространственные и временные, материальные и умозрительные) образуют систему. Ряд последовательных «встреч» наблюдателя с отдалённым в пространстве объектом посредством «атмосферной оптики» (миража), с недосягаемыми звёздами посредством оптического прибора и соединение двух точек в пространстве посредством радиоволн завершаются очевидным переходом из пространственной во временную плоскость: прошлое соединяется с настоящим посредством легенды.

Собственное понимание времени и пространства Ефремов основывает на глубоком знании предмета. Автор, не понаслышке знакомый с этими базовыми для науки и искусства категориями, привыкший мыслить в огромных временных и пространственных масштабах, знающий законы эволюции, последовательно реализовал в собственных произведениях своё видение

пространственно-временной взаимосвязи. Эти категории в его творчестве представляют неразрывное единство. Пройдя сквозь призму его эволюционистских воззрений, эта взаимосвязь проявилась не только в особом ощущении и понимании пространственно-временных явлений, но стала непременным элементом художественного мира И. Ефремова и запустила своего рода структурно-семиотический механизм взаимодействия различных уровней текста.

Второй раздел «Научно-художественный инструментарий в рассказах И. Ефремова» рассматривает взаимодействие научного и художественного компонентов в произведениях И. Ефремова, которое проявляется не только в формировании тематики рассказов, но является также их структурным основанием. Анализ осуществляется на материале рассказов «Встреча над Тускаророй» и «Озеро горных духов».

В рассказе «Встреча над Тускаророй» структурообразующее значение приобретает единожды упомянутый секстант. Принцип действия этого навигационного инструмента, основанного на совмещении изображений двух объектов при помощи двойного отражения одного из них, когда один предмет виден непосредственно, а другой путем отражения в двух зеркалах, имеет функциональное значение в структуре рассказа. Целью анализа является установление этой связи через анализ взаимоотношений сразу нескольких элементов рассказа: двух кораблей, солнца и луны, двух капитанов, Анны и рассказчика, прошлого и настоящего (будущего). Структурный анализ, в основу которого положен принцип действия секстанта, показал, что за видимыми «встречами» кроются другие, менее очевидные или скрытые, позволяющие прочитать текст иначе.

Второй подраздел посвящен оптической аналогии как композиционному принципу в рассказе «Озеро горных духов». В реализации этого принципа решающую роль играет микроскоп, который производит различные оптические эффекты. Описание озера, укрупнение плана рождается из описаний рассказчика, художника и самого полотна. Оптические аналогии, заданные появлением в тексте микроскопа, получают продолжение через мотив двойничества, вглядывания, а также на символическом уровне, поскольку само озеро является оптическим аналогом зеркала. Оптика, оптические эффекты и средства являются не только содержательными элементами рассказа, но и выстраивают структуру. Применение принципа действия микроскопа позволяет провести аналогию. В результате этого можно сделать вывод, что рассказ «Озеро горных духов» представляет из себя масштабную метафору — пример такого перенесения свойств, при котором прибор, упомянутый в тексте, конструктивно близок структуре рассказа.

В результате анализа установлено, что все технические составляющие, фигурирующие в текстах, являются частью не только содержания, но и структуры рассказов. На примере секстанта и микроскопа, ставших функционально значимыми элементами текстов, показан механизм взаимопроникновения двух основных составляющих художественного мира

Ефремова.

Третий раздел «Идея совершенства и её воплощение в творчестве И. Ефремова» является заключительным, в нём рассматриваются обобщающие аспекты творчества: символический уровень (на примере базового для творчества Ефремова знака нуля) и рассказ «Катти Сарк» как концентрированное воплощение доминанты его творчества— идеи совершенства. В подразделе, посвященном анализу символа нуля, в отличие от предыдущих параграфов, затрагивается романное творчество Ефремова, что связано с необходимостью привлечения дополнительных данных с целью дополнительного углубления анализа. Нуль рассматривается с точки зрения его графического выражения и смысловой наполненности в произведениях Ефремова. Особое внимание уделяется нулю как символу пограничности, поскольку с этим связана специфика художественного творчества Ефремова, балансирующего на грани между наукой и искусством. В литературу он пришёл из палеонтологии, науки, находящейся на границе двух наук— геологии (неживое) и биологии (живое). И в литературе Ефремов также предпочитает пограничные явления: пространственные и временные границы, пограничные состояния психики. Это тонкая грань между вымыслом и реальностью, научностью и художественностью— творчество на «лезвии бритвы».

Подраздел, посвященный анализу «Катти Сарк», рассматривает одну из доминант художественного наследия И. Ефремова — идею совершенства. В той или иной степени она проявляется в любом из его произведений от самых ранних рассказов до поздних романов. Основания этой доминантной идеи заложены в рассказе 1943 года «Катти Сарк». Любопытно, что в одном из первых рассказов эта идея раскрыта наиболее ярким и перспективным образом. В диссертации предпринят объёмный анализ, в котором учитывалось несколько сторон рассказа: степень достоверности, тематика, пространственно-временная организация, антропоморфизм и числовая символика. В результате такого анализа рассказа подтверждается предположение о том, что в нём, как в фокусе, собраны основные составляющие творческой системы И. Ефремова. Анализ этого произведения представляется обобщающим, поскольку дополняет представления об особенностях пространственно-временной организации рассказов, клипер «Катти Сарк» под пером Ефремова становится своеобразным научно-художественным «инструментом» и насыщенным знаком совершенства, который в различных формах реализуется в большинстве последующих произведений писателя.

В заключении подводятся итоги исследования, намечаются перспективы.

В ходе анализа выявлено сбалансированное взаимодействие научного и художественного направлений деятельности, доминирование художественно-эстетической составляющей, сформированной, в свою очередь, своеобразием научного компонента. Именно на его основе формируется эволюционизм не как естественнонаучная теория, но как целостная философско-эстетическая система, существующая и развивающаяся в условиях художественного текста.

Синтез научной и художественной сторон в творчестве Ефремова максимально результативен в каждом из подвергнутых исследованию направлений. Прежде всего он влияет на стратегию художественных текстов, то есть на то генеральное идейное и жанровое направление, в котором Ефремов работает в 1942—1944 годах. Художественное зрение автора, а вместе с ним и читателя, позволяет отличить неординарное от обыкновенного, показать это необычное со значимой стороны, заинтересовать. Научное зрение даёт возможность «быть объективным» — произвести аналитическую операцию, с помощью которой явление из разряда декоративного чуда без цели и назначения перемещается в область объективной реальности, имеющей объяснение и, тем самым, условно «поднимающей» читателя до уровня автора. Такого рода стратегия неизбежно должна бы толкать автора к выбору конъюнктурных тем, отражающих прежде всего направление читательского интереса. Между тем, Ефремов выбирает тематику своих рассказов таким образом, который позволяет не только найти широкую заинтересованную аудиторию, но прежде всего сформировать собственное писательское кредо и очертить круг идей, составляющих ядро художественного мира писателя. Развитие тематики происходит от конкретного к абстрактному, от материального к духовному. Ефремов идёт от геологии к палеонтологии, затем к археологии, психологии, эстетике и наконец этике. Весь корпус произведений Ефремова — это громадная временная дистанция, связавшая полярные явления и понятия от неорганической химии до высших проявлений человеческого духа.

Научно-художественный синтез, проявившийся в стратегии и тематике рассказов Ефремова, не менее явственно отражён и в структуре текстов. Множественные аналогии, имеющие в основании своего рода перекодировки различных естественных законов в художественные образы, специфические, близкие к ретардации опыты с художественным временем и т.п. — всё это-формирует особую структуру рассказов. Информационные сгустки сосредоточены вокруг различных естественнонаучных и природных артефактов (от явлений до приборов). Тем самым они могут быть разъяснены с помощью логики, имеющей основания в конкретном явлении, законе или устройстве.

Перспективы исследования состоят в дальнейшем изучении эволюции не только как принципа, но и как темы в произведениях Ефремова с выходом на исследование эволюции творчества. Вопросы научно-художественного синтеза в литературе нуждаются в дальнейшем изучении. Объектом для такого рода исследований может стать достаточно широкий круг авторов от представителей научной фантастики, «географической» прозы (В.К. Арсеньев, В.А. Обручев) до писателей основного течения русской литературы (Е. Замятин, А. Платонов и др.).

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Научные статьи, опубликованные в рецензируемых изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией:

1. Мызникова, Е.А. Структурно-семиотический механизм рассказа И. Ефремова «Встреча над Тускаророй» / Е.А. Мызникова // Филология и человек. — 2011. — №4. — С. 225—235.

Научные статьи, представленные в сборниках научных трудов и материачов конференций:

2. Мызникова, Е.А. Идея совершенства и её символическое воплощение в романном творчестве И. Ефремова / Е.А. Мызникова // Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования.— Краснодар : Пресс-Имидж, 2012. — С. 7—11.

3. Мызникова, Е.А. Лаборатория художественного замысла: к истории создания первых сборников рассказов И. Ефремова / Е.А. Мызникова // Русская словесность в России и Казахстане: аспекты интеграции. — Барнаул : АлтГПА, 2011. — С. 301—308.

4. Мызникова, Е.А. Научно-философский эволюционизм как основа художественного метода И. Ефремова / Е.А. Мызникова // Язык. Словесность. Культура. — 2012. — №4 — С. 39—51.

5. Мызникова, Е.А. Научно-художественный синтез в творчестве И.Ефремова / Е.А. Мызникова // Вестник Ишимского государственного педагогического института им. П.П.Ершова: серия «Филология» — 2012. — №1. — С. 47— 52.

6. Мызникова, Е.А. Об особенностях хронотопа в рассказах И.Ефремова / Е.А. Мызникова // От текста к контексту: межвузовский сб. научн. трудов / под ред. З.Я.Селицкой. — Ишим : Изд-во ИГПИ, 2012.— Вып. 11.— С.49—51.

7. Мызникова, Е.А. Оптика как основа композиции рассказа И. Ефремова «Озеро горных духов» / Е.А. Мызникова // Проблемы межтекстовых связей. — Барнаул : АЗБУКА, 2011. — С. 124—130.

8. Мызникова, Е.А. Приём ретардации в рассказе И. Ефремова «Олгой-Хорхой» / Е.А. Мызникова // Перспективы развития современной филологии. — Петрозаводск : ПетроПресс, 2012. — С. 30—34.

Подписано в печать 06.11.2012 г. Формат 60x84 1/16 Усл. печ. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ №508 Типография Алтайского государственного университета: 656049, Барнаул, ул. Димитрова, 66

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Мызникова, Екатерина Андреевна

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. ФИЛОСОФСКО-ЭСТЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА МИРОВОЗЗРЕНИЯ И. ЕФРЕМОВА И ЕЁ РЕАЛИЗАЦИЯ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТВОРЧЕСТВЕ

1.1 Традиция научно-фантастической литературы начала — середины XX века

1.2 И. Ефремов — палеонтолог и фантаст

1.3. Лаборатория художественного замысла: к истории создания произведений И. Ефремова

1.4. Рассказы И. Ефремова в критике 1940—1950-х годов

Глава 2. НАУЧНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ СИНТЕЗ В РАССКАЗАХ И. ЕФРЕМОВА

2.1. Пространственно-временная организация рассказов И. Ефремова

2.1.1. Специфика хронотопа в сборнике «Пять румбов»

2.1.2. Эффект «остановленного времени»

2.1.3. Приём ретардации

2.2. Научно-художественный инструментарий в рассказах И. Ефремова

2.2.1. Структурно-семиотический механизм рассказа «Встреча над Тускаророй»

2.2.2. Оптическая аналогия как композиционный принцип рассказа «Озеро горных духов»

2.3. Идея совершенства и её воплощение в творчестве И. Ефремова

2.3.1. Нуль как символ совершенства в художественном мире И. Ефремова

2.3.2. «Катти Сарк»: идея совершенства

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Мызникова, Екатерина Андреевна

Научная фантастика традиционно рассматривается как магистральный жанр массовой литературы, и по этой причине она достаточно долго испытывала на себе недоверчивое отношение официального литературоведения1. Советская научная фантастика в этом смысле отмечена особой спецификой: положение между искусством и наукой, возможность объединения двух начал предопределили то, что она стала инструментом пропаганды и испытала на себе давление политической идеологии. Творчество И. Ефремова, с одной стороны, всегда находилось в центре идеологических споров о жанре научной фантастики и его роли в деле воспитания нового человека советского образца. С другой стороны, существует достаточно доказательств тому, что оно не превратилось в поделку и не стало пропагандистским трюком, но представляет целостную картину, в которую во-первых, входит поиск нового типа рациональности, объединяющего разумность и эмоциональность, рациональное и иррациональное, выразимое и невыразимое, во-вторых, осуществляется решение широкого спектра взаимосвязанных вопросов об отношениях между наукой и искусством — традиционном объекте философского анализа, облачённом в художественную форму.

В данном исследовании не ставится вопрос принадлежности творчества И. Ефремова, и без того находящегося в «паутине стереотипов» (Л. Геллер), к жанру массовой литературы, поскольку это потребует детализации и расширения предмета исследования. Однако отметим, что массовая литература имеет, как минимум, две диаметрально противоположных разновидности: «одноразовая литература» и произведения, если не вечно, то долго живущие в читательской среде. И. Ефремова в этом смысле без преувеличения можно отнести к числу крайне удачливых

1 В настоящее время наблюдается активизация научного интереса к феномену массовой литературы, основанного на понимании литературного процесса как многоуровневого и полифоничного (см., например, [Плетнёва 2003], [Черняк 2005], [Агафонова 2005], [Щировская 2006] и др.). писателей: с момента публикации первых произведений и до настоящего момента он остаётся читаемым, издаваемым и обсуждаемым автором. Круг тем, поднятых им в художественном творчестве, не столько широк, сколько универсален2, и оттого сохраняет свою актуальность вне зависимости от политического режима, научно-технического развития, эстетических идеалов и прочих особенностей общества или отдельного читателя. Но если удачливость в литературе и попадание в выборе тематики — фактор, скорее, субъективный, подчинённый воле случая или подсказанный автору самой действительностью, то влияние личности и творчества И. Ефремова на формирование русской литературной традиции, связанной с развитием фантастического жанра, переоценить сложно.

Актуальность данного диссертационного исследования обусловлена несколькими причинами. Во-первых, активизацией научного интереса к феномену массовой литературы XX века, ярчайшим представителем которой являлся И. Ефремов. Во-вторых, переходом ефремоведения на новую стадию изучения художественного наследия писателя и исследованием круга тем, которые по идеологическим соображениям не брались во внимание советским литературоведением. В-третьих, недостаточным количеством работ, в которых бы рассматривались структура произведений и эволюция творчества И. Ефремова. В-четвёртых, недостаточной изученностью раннего творчества Ефремова, в частности, рассказов 1940-х годов. В-пятых, исследование особенностей научно-художественного синтеза актуально в свете современной тенденции изучения междисциплинарных связей в литературе.

Степень изученности. За последние полвека в науке были предприняты попытки разностороннего исследования художественного наследия И. Ефремова. Заметим, что универсальность тем является характерной чертой «формульной литературы», каковой, по преимуществу, и является массовая литература, однако не каждое «формульное» произведение жизнеспособно.

Первым этапом осмысления раннего творчества стали рецензии и литературно-критические статьи 1940—1950-х годов, являющиеся живым откликом на рассказы и повести И. Ефремова. Значительную часть этих рецензий составляют отзывы профессиональных критиков (см. [Рыкачёв 1945], [Евгеньев 1946] и др.) и писателей (см. [Палей 1956], [Успенский 1957] и др.).

Конец 1950-х годов ознаменовался повышенным интересом к творчеству И. Ефремова. Это было связано с выходом из печати утопии «Туманность Андромеды». Отклики на роман были столь же неоднозначны, как и отклики на ранние произведения. В определённых кругах роман был встречен почти враждебно. Самый известный случай — это инициированная президентом Академии наук Армянской ССР В. Амбарцумяном кампания против нового романа И. Ефремова, которая развернулась на страницах «Промышленно-экономической газеты» в середине 1959 года [Амбарцумян

1959]. По словам А.Ф. Бритикова, не из-за издержек жанра роман был принят в штыки «Промышленно-экономической газетой», а за то, что «смело перешагнул банальные каноны предельщиков3 и выдвинул глубокие, хотя частью и спорные идеи о будущем» [Бритиков 2000, URL].

Подробному разбору языковых особенностей романа «Туманность Андромеды» посвящена критическая статья J1. Успенского «Приключения языка» [Успенский 1957]. Среди работ, посвященных исследованию романа, статьи Л. Антопольского «Современность и фантастика» [Антопольский

1960], Е. Брандиса «Поэзия безграничного познания» [Брандис 1959], В. Дмитриевского «Право на крылатую мечту» [Дмитриевский 1958], В. Гакова «Брешь в твердыне» [Гаков 2002] и др.

Большим вниманием критиков и литературоведов пользовался также «экспериментальный» роман «Лезвие бритвы» (см. [Золотусский 1964], [Лебедев 1964], [Сурганов 1964] и др.). Наиболее глубокое осмысление Имеются ввиду фантасты «ближнего предела» См. далее гл.1, §1.1. произведение получило в рецензии В. Турбина «Апокрифы нашего времени» [Турбин 1964].

Одним из самых спорных произведений И. Ефремова был и остаётся запрещённый в период с 1970 по 1988 год роман-предупреждение «Час Быка». По объективным причинам роман был практически обойдён вниманием критики. После снятия запрета и повторной публикации он привлёк к себе внимание нескольких исследователей: Ю. Медведева [Медведев 1989], М. Листова [Листов 1991], А. Константинова [Константинов 2008], В. Терёхина [Терёхин 2008] и др. Наиболее весомой нам представляется работа В. Терёхина «Иван Ефремов — провозвестник мультивременного асинхронного реализма». В указанном исследовании В. Терёхин анализирует роман «Час Быка», выходит на жанровый контекст и сопоставляет творчество И. Ефремова с творчеством братьев Стругацких, что является одной из немногих иллюстраций пресловутого спора между писателями (см. о споре [Ефремов 1966], [Ефремов 1988], [Стругацкие 2007], [Шехтман 1990]).

Практически отсутствуют отдельные исследования исторических произведений И. Ефремова: дилогии «На краю Ойкумены» и романа «Таис Афинская».

По творчеству И. Ефремова защищено две кандидатские диссертации: Е.Г1. Званцева «Научно-фантастическая художественная проза И. Ефремова»4 [Званцева 1968] и Л.И. Дюгаева «Проблема связи времён в художественном творчестве И. Ефремова» [Дюгаева 1983]. Объектом исследования обеих диссертаций стало всё творчество И. Ефремова5, что, с одной стороны, привело к тому, что аналитические разделы присутствуют в них в минимальном объёме, с другой — обзорный характер исследований даёт представление о жанровой эволюции (Е.П. Званцева) и развитии основных

4 Отметим, что творчество И. Ефремова стало предметом первой в СССР диссертации по научной фантастике.

За исключением романа «Таис Афинская», который на момент зашиты диссертации Е.П. Званцевой ешё не был написан. идей творчества (Л.И. Дюгаева).

Имя И. Ефремова упоминается одним из первых в списке отечественных и зарубежных фантастов практически в каждой монографии, посвящённой истории жанра научной фантастики. Кроме того, творчеству И. Ефремова отведены отдельные главы в трудах ведущих специалистов в области этого жанра: Е. Брандиса [Брандис 1959], Г. Гуревича [Гуревич 1983], А.Урбана [Урбан 1972], А. Бритикова [Бритиков 1970; 2000] и некоторых других. В указанных источниках творчество И. Ефремова рассматривается в историко-литературном контексте эпохи.

Среди наиболее целостных работ необходимо отметить монографию о жизни и творчестве И. Ефремова «Через горы времени» Е. Брандиса и Вл. Дмитриевского [Брандис, Дмитриевский 1963], фундаментальную научную биография «Иван Антонович Ефремов» П.К. Чудинова [Чудинов 1987], книгу воспоминаний Э. Олсона «Другая сторона медали» (E.Olson «The other side of the medal») [Olson 1990]. Эти монографии сближает подход к осмыслению жизни и творчества И. Ефремова через анализ взаимосвязи всех направлений деятельности учёного и писателя.

Неизбежным следствием того, что научная фантастика является социокультурным феноменом, стало то, что читателями и исследователями творчества И. Ефремова являются представители самых разнообразных профессий от учёных-литературоведов [Званцева 1968], [Дюгаева 1983], [Терёхин 2009], философов [Линник 2007], [Антипенко], социальных психологов [Хазанов 2006], лётчиков-испытателей [Листов 1999], геологов [Чудинов 1983] до культовых фигур советской эпохи, среди которых, например, Ю.А. Гагарин [Гагарин 1961], высказавший своё согласие с идеями из романа «Туманность Андромеды». Это свидетельствует о том, что произведения И. Ефремова, так же как произведения лучших фантастов мира, представляют собой своего рода «металитературу», которая объединяет в себе познание объективной реальности с различных точек зрения и реальное воплощение в результатах такого познания от жизнеспособных теорий до конкретных и ощутимых форм материального мира.

Феномен И. Ефремова заключается в том, что, несмотря на смену социально-политического устройства и эстетических предпочтений публики, он rio-прежнему остаётся широко востребованным автором. Своеобразие его личности и обаяние произведений поддерживают неизменный интерес к его творчеству. Показателем этого являются не только постоянные переиздания отдельных книг и собраний сочинений, но и образование фанклубов в России и за рубежом. Так, в Болгарии существует клуб фантастики и прогностики «Иван Ефремов» (г. София), на базе которого было издано несколько «Ефремовских сборников», организованы международные встречи, выставки и конференции. Клуб уже много лет объединяет людей самых разных профессий, приверженцев идей И. Ефремова. В пос. Вырица (Ленинградская область), на родине писателя, начиная с 1988 года, проводится ежегодная литературно-научная конференция — «Ефремовские чтения». В писательской среде существует так называемая «школа Ефремова» [Мещерякова 1998], объединяющая последователей писателя (Г. Прашкевич, 10. Медведев, Е. Гуляковский, С. Павлов, 10. Тупицын и др.). Творчество И. Ефремова активно осваивается и обсуждается в Интернет-пространстве. Основным ресурсом является виртуальный «Центр ноосферных знаний и культуры им. И. Ефремова» [lmp://iac{'iemov.2084.rii/6].

Однако даже при столь широкой востребованности наиболее исследованными аспектами творчества И. Ефремова являются биография писателя, а также тематика, проблематика и история создания произведений. До сих пор практически не изученными остаются структурные и семиотические особенности произведений Ефремова, что предопределяет невысокий уровень объективности при рассмотрении широкого спектра вопросов от структуры текста до жанрово-тематической эволюции.

Сайты-зеркала: http IInooqen narod ru , http //nooqen su, http //nooqen 2084 ru

Объектом исследования выступают рассказы И. Ефремова 1940-х годов. Объект исследования узок, что является необходимой ступенью изучения творчества Ефремова, поскольку ефремоведение располагает достаточным количеством обзорных работ, охватывающих весь корпус произведений писателя. При этом ощущается очевидная нехватка исследований, сконцентрированных на структурно-семантических особенностях произведений Ефремова.

Предметом исследования является механизм взаимодействия научной и художественной составляющих в ранних произведениях Ефремова7.

Материалом исследования, помимо художественных произведений Ефремова, послужили его научные и научно-популярные статьи, монографии, а также мемуарные и кинематографические источники (31 источник, общее количество страниц — 3171).

Гипотеза исследования базируется на предположении, что взаимодействие научного и художественного компонентов в творчестве Ефремова осуществляется как на тематическом, так и на структурном уровнях и приводит, в результате, к формированию художественно-эстетической концепции эволюционизма, лежащей в основе как ранних, так и зрелых произведений И. Ефремова.

Цель исследования заключается в определении особенностей синтеза научного и художественного компонентов творчества И. Ефремова, его влияния на структуру, тематику и стратегию художественных текстов.

В соответствии с поставленной целью предполагается решение следующих задач:

1. описать философско-эстетические и научные основы мировоззрения И. Ефремова как индивидуальную познавательную систему, основанную на принципах эволюционизма;

7 Обратим внимание на то, что в литературоведении были предприняты попытки изучения научно-художественного типа повествования. В частности, одной из последних работ является кандидатская диссертация, посвящённая исследованию «географической» прозы В.К. Арсеньева [Яроцкая 2005].

2. исследовать принципы формирования и развития художественных замыслов Ефремова в контексте научно-художественного синтеза;

3. прояснить особенности функционирования индивидуальной системы Ефремова методами структурно-семиотического анализа художественных текстов на уровне общекомпозиционной, пространственно-временной, метафорической и символической составляющих;

4. исследовать специфику художественной реализации категории совершенства как наиболее концептуальной с художественной и значимой с методологической точек зрения применительно к ефремовскому пониманию эволюционизма.

Теоретическую основу исследования составили труды по теории литературоведческого анализа, интерпретации текста и творческой эволюции Ю.М. Лотмана, М.М. Бахтина, Д.С. Лихачёва, Ю.Н. Тынянова и др.; работы, посвящённые жанру фантастики: Т. Чернышёвой, Е. Брандиса, В. Дмитриевского, А.Ф. Бритикова, Г.И. Гуревича, Ц. Тодорова,

И.П. Смирнова и др., а также работы, посвящённые изучению творчества И. Ефремова: Е. Брандиса и В. Дмитриевского, В. Терёхина, Л.И. Дюгаевой.

Недостаточная изученность структурных особенностей произведений И. Ефремова способствовала выбору методов исследования, основным из которых является структурно-семиотический. Изучение семиотических составляющих текста предопределило направление интерпретации и, как следствие, применение герменевтического анализа. Разнообразие редакций ефремовских текстов способствовало применению элементов текстологического анализа, обращение к личности писателя — биографического метода (на основе мемуаров, интервью, эпистолярного наследия).

Научная новизна обусловлена определением роли научного повествования в художественном тексте, выявлением особенностей синтеза научного и художественного в содержании и структуре произведений Ефремова, исследованием ранних сборников, часть которых впервые вводится в научный оборот. Элемент новизны определяется также применением структурно-семиотического подхода и текстологического анализа в исследовании произведений Ефремова.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она открывает перспективы как для изучения творчества исследуемого автора в аспекте культурно-антропологических исканий литературы XX века, так и для формирования методологии изучения научно-художественных произведений, имеющих специфические общевидовые свойства.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования материалов диссертации в курсе истории русской литературы XX века, в спецкурсах и спецсеминарах по литературе советского периода, а также в рамках школьного образовательного процесса.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Объединение научной и художественной составляющих в творчестве И. Ефремова явилось основанием для формирования индивидуального творческого метода.

2. Реализация научно-художественного синтеза базируется на широком применении в художественных текстах И. Ефремова приёмов, сформированных на основе транспортировки научных артефактов и символов в область художественного. Совокупность этих самобытных приёмов сформировала уникальный художественный мир И. Ефремова.

3. Объединение И. Ефремовым двух взаимодополняющих систем познания позволило ему особым образом генерировать, а затем и транслировать идеи, обнародование которых не могло состояться в рамках официальной советской науки. Сформированная им на основе такого рода взаимодействия науки и литературы квазинаучная методология способствовала перенесению информации из области художественно недостоверного в область возможного и действительного.

4. Эволюция, совершенствование и совершенство как крайний предел эволюции являются основополагающими идеями научно-художественной концепции И. Ефремова. Согласно его представлениям, синтетичность познания (взаимодействие точных и гуманитарных наук, науки и искусства и т.п.) может стать одной из высших ступеней эволюции человечества.

Апробация работы. Материалы диссертации излагались на методологических семинарах кафедры литературы филологического факультета АлтГПА. Основные положения исследования были представлены на научной конференции «Проблемы межтекстовых связей» (г. Барнаул, 18— 19 мая 2011 г.); международной научно-практической конференции «Русская словесность в России и Казахстане: аспекты интеграции» (г. Барнаул, 15—16 сентября 2011 г.); научно-практической конференции «Молодёжь — Барнаулу» (14—21 ноября 2011 г.); IV международной заочной научно-практической конференции «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования» (г.Краснодар, 15 марта 2012 г.); III международной научной конференции «Перспективы развития современной филологии» (г. Санкт-Петербург, 17—18 апреля 2012 г.); XII международной научно-практической конференции «Русская литература в контексте мировой культуры» (г. Ишим, 17—18 октября 2012), на конкурсе литературно-критических статей «Фанткритик—2012» (г. Санкт-Петербург); на уроках литературы в Алтайском краевом педагогическом лицее (6—8 классы).

По теме диссертации опубликовано 8 работ общим объёмом 3,56 пл., в том числе 1 статья, входящая в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий.».

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, включающего 229 источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Научно-художественный синтез в рассказах И.А. Ефремова 1940-х гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование пограничных, своего рода «билингвистических» явлений литературы, к которым, безусловно, принадлежит научная фантастика, существенно расширяет представление как о литературном процессе, так и об индивидуальном творчестве. Внимание лингвистов сосредоточено на языковой стороне научно-фантастических произведений — соседстве и синтезе научных и художественных элементов. Предпринятый анализ показал, что не менее продуктивным для осмысления этого феномена является исследование структурно-семиотического механизма взаимодействия научного и художественного дискурсов.

И. Ефремов, несомненно, является знаковой фигурой советской эпохи, а его творчество — это богатый материал для изучения периферийных явлений литературы, которые, вместе с тем, являются магистральными направлениями советского искусства. Событийное «зияние» в политической ситуации, ознаменованное временным перемирием СССР со странами капиталистического Запада, совпало с приходом Ефремова в литературу и, очевидно, стало благоприятным фактором в его литературной судьбе. Фактическое совпадение его творческой деятельности с расцветом научно-фантастического жанра создало иллюзию того, что его произведения в этом контексте — типичное явление. Ефремов действительно не смог избежать определённого влияния художественных принципов своего времени, в том числе, литературы «ближнего прицела». Впрочем, это способствовало тому, что он был принят в литературных кругах, а его произведения пользовались большим успехом. Кроме того, нельзя не отметить воздействия на его творчество отечественных и зарубежных писателей (А. Беляева, А.Н. Толстого, Ж. Верна, Г. Уэллса, Г.Р. Хаггарда) и учёных-космистов (К.Э. Циолковского, В.И. Вернадского). Влияние последних особенно ярко проявилось в романах «Туманность Андромеды» и

Час Быка».

Однако основным фактором, приведшим к слиянию научного и художественного дискурсов в творчестве Ефремова, стала специфика науки палеонтологии, которой он посвятил значительную часть своей жизни: она носит синтетический характер (стык биологии и геологии), имеет дело с пространством и временем, предполагает у исследователя, помимо точных знаний, наличие воображения. Изучение «гигантской лаборатории эволюции жизни» на пути к совершенству неизбежно привело Ефремова к попытке философского осмысления большинства явлений материального и духовного свойства. Ареной для реализации этих идей стало художественное творчество, которое изначально, по признанию самого Ефремова, было для него лишь способом делать допущения в обход официальной науки.

Дополнительные источники в виде научно-популярной книги И. Ефремова «Тайны прошлого в глубинах времён» и эпистолярного наследия привели к пониманию особенностей его логики, в основе которой лежит так называемый «принцип удвоения». Все явления и факты подвергались в сознании И. Ефремова диалектическому анализу. Именно так он понимал и воспринимал процесс биологической эволюции и перенёс это понимание на осмысление событий и явлений, находящихся в гуманитарной плоскости. Это стало базой для его литературного творчества, которое уже в своей основе содержит диалектическое взаимодействие, как минимум, двух важнейших составляющих — науки и искусства.

Для выстраивания модели художественного мира, основанного на синтезе двух составляющих, И. Ефремов использовал многочисленные приёмы, среди которых особое место занимают масштабные аналогии: знание общих закономерностей развития помогло ему объяснить явления одного порядка (из области психологии, социологии, этики и эстетики) по аналогии с явлениями другого порядка (геология, биология, анатомия и проч.). Понимание специфических особенностей употребления Ефремовым этого известного приёма может оказаться весьма продуктивным аналитическим подходом при дальнейшем исследовании его произведений.

Ранние сборники, являющиеся объектом нашего внимания в диссертационном исследовании, стали для автора своеобразной лабораторией, в условиях которой Ефремовым был опробован ряд приёмов, наиболее удачные из которых получили развитие в последующих произведениях. Ценность ранних сборников, никогда более не переиздававшихся в первоначальном виде, и заключалась в том, что по ним можно восстановить возникновение и развитие приёмов, а также реализованных и нереализованных замыслов. Это дало возможность отследить процесс отбора Ефремовым как явлений и фактов, на основе которых формируются сюжеты практически для всех дальнейших произведений, так и изобразительных средств для их воплощения. Кроме того, анализ именно раннего этапа творчества дал возможность к наблюдению первой стадии интеграции научной точности и многомерности, дарованной Ефремову литературой.

Немаловажное значение для исследования произведений Ефремова имеет рецептивный аспект. Его творчество было изначально опутано стереотипами, что наглядно показывает обзор рецензий на первые рассказы. С одной стороны, это привело к тому, что его произведения, по которым скользил поверхностный взгляд критики, были не достаточно поняты. С другой, именно это позволило ему почти беспрепятственно публиковать и переиздавать свои произведения колоссальными тиражами вплоть до выхода из печати романа-предупреждения «Час Быка». Образ «настоящего коммуниста», до сих пор являющийся значительной частью имиджа Ефремова, не позволил заметить ни условности понятия «коммунизм» в рамках произведений Ефремова, ни сравнения глухого и слепого Ауробиндо с Лениным (читай наоборот) в рассказе «Адское пламя» (1954), ни странного острова Забвения в «Туманности Андромеды», на котором живут люди, почему-то убежавшие от ослепительно прекрасной жизни, ни того, что основные идеи рассказов «Путями старых горняков» и «Катти Сарк» противоречат научно-техническим принципам того времени. Даже в короткий промежуток между публикацией «Часа Быка» и его запретом в критике появилась пара дежурных рецензий. В авторе одной из них роман-памфлет возбудил «гордость за коммунистов, которые сумели разглядеть единственно возможный путь человеческого развития— коммунизм» [Горловский 1969: 16].

Вторая глава исследования посвящена рассмотрению реализации научно-художественного синтеза в творчестве Ефремова. В результате анализа выявлено сбалансированное взаимодействие научного и художественного направлений деятельности, доминирование художественно-эстетической составляющей, сформированной, в свою очередь, своеобразием и правилами научного компонента. Именно на его основе формируется эволюционизм не как естественнонаучная теория, но как целостная философско-эстетическая система, существующая и развивающаяся в условиях художественного текста.

Синтез научной и художественной сторон в творчестве Ефремова максимально результативен в каждом из подвергнутых исследованию направлений. Прежде всего он влияет на стратегию художественных текстов, то есть на то генеральное идейное и жанровое направление, в котором Ефремов начал работать в 1942—1944 годах. «Рассказы о необыкновенном» — научно-фантастические истории, главной целью которых является возбуждение интереса к незаурядным явлениям и событиям, которые вполне могут произойти с каждым. Художественное зрение автора, а вместе с ним и читателя, позволяет отличить неординарное от обыкновенного, показать это необычное со значимой стороны, заинтересовать. Научное зрение даёт возможность «быть объективным» — произвести аналитическую операцию, с помощью которой явление из разряда декоративного чуда без цели и назначения перемещается в область объективной реальности, имеющей объяснение и, тем самым, условно «поднимающей» читателя до уровня автора. Такого рода стратегия неизбежно должна бы толкать автора к выбору конъюнктурных тем, отражающих прежде всего направление читательского интереса. Между тем, Ефремов выбирает тематику своих рассказов таким образом, который позволяет не только найти широкую заинтересованную аудиторию, но прежде всего сформировать собственное писательское кредо и очертить круг идей, составляющих ядро художественного мира писателя. Развитие тематики происходит от конкретного к абстрактному, от материального к духовному. Ефремов идёт от геологии к палеонтологии, затем к археологии, психологии, эстетике и, наконец, этике. Весь корпус произведений Ефремова — это громадная временная дистанция, связавшая полярные явления и понятия от неорганической химии до высших проявлений человеческого духа.

Научно-художественный синтез, проявляющийся в стратегии и тематике рассказов Ефремова, не менее явственно отражается и в структуре текстов. Множественные аналогии, имеющие в основании своего рода перекодировки различных естественных законов в художественные образы, специфические, близкие к ретардации опыты с художественным временем и т.п. — всё это формирует особую структуру рассказов. Информационные сгустки сосредоточены вокруг различных естественнонаучных и природных артефактов (от явлений до приборов). Тем самым они могут быть разъяснены с помощью логики, имеющей основания в конкретном явлении, законе или устройстве.

Творчество Ефремова можно уподобить маятнику — качающемуся стержню, прикреплённому одним концом к неподвижной точке. Этой точкой является сам автор, а маятник — его художественное творчество, развивающееся между крайними отметками — химией и психологией, палеонтологией и футурологией, наукой и поэзией.

На протяжении работы в условиях постоянного уточнения и множественных утверждений того, что художественная концепция Ефремова основывается на теории эволюционизма, нами были выявлены не только естественнонаучные основания направления мысли автора, но и предпринят анализ ряда текстов с целью выяснения специфики эволюционизма, применительно к сферам, выходящим за рамки биологии и иных смежных дисциплин. Понятие совершенства, понимаемого обычно как венец биологический эволюции, распространено Ефремовым на другие, не связанные с биологией сферы, такие как история, психология, искусство и проч. Перенесение понятий эволюции и совершенства в иные сферы не являлось чем-то новым уже во время написания Ефремовым первых рассказов. Важным является именно специфический подход и, что важнее, логика взаимосвязей. В наиболее сконцентрированном виде идеи эволюционизма и связанного с ним совершенства обозначены и даже манифестированы в «Катти Сарк» — одном из самых ранних рассказов Ивана Ефремова. Совершенство как знак вершины эволюции рассматривается в этом рассказе с нескольких позиций: философской, психологической, исторической.

Катти Сарк» — это своеобразный философский манифест и литературно-художественный проект. Иван Ефремов предугадывает в этом рассказе большинство собственных тем, получивших масштабное развитие в позднейших произведениях— целесообразности, совершенства и красоты. Уже здесь убедительно сформулированы мысли о человеке как эталоне совершенства, о единстве человека и природы, об антропоморфных чертах наиболее совершенных человеческих творений. Главным лее образом уточняются наиболее значимые моменты эволюционизма и эволюции как основного понятия этой теории, переработанной самим Ефремовым в условиях объединения научной и художественной деятельности. Так, эволюция как растянутая во времени последовательность действий, сопряжённых с пробами, ошибками и положительными результатами, является основным способом достижения совершенства. Она основывает совершенство и красоту как её частное проявление на принципах целесообразности. При этом не всякая эволюция может закончиться совершенством, поскольку совершенство, по Ефремову, предполагает совокупность целого ряда условий. В случае, если такого рода условия соблюдены, начинают проявляться сначала абстрактные признаки совершенства, такие как сбалансированное единство формы и содержания и сбалансированное взаимодействие совершенного объекта или субъект со средой и разумом, а затем и вполне конкретные, главным из которых является единство человека и природы.

Перспективы исследования состоят в дальнейшем изучении эволюции как принципа и темы в произведениях Ефремова с выходом на исследование эволюции творчества. Вопросы научно-художественного синтеза в литературе нуждаются в дальнейшем изучении. Объектом для такого рода исследований может стать достаточно широкий круг авторов о г представителей научной фантастики, «географической» прозы (В.К. Арсеньев, В.А. Обручев) до писателей основного течения русской литературы (Е. Замятин, А. Платонов и др.).

Исследование произведений научно-фантастического сектора литературы, в том числе, в аспекте синтеза различных элементов художественного мира, может сыграть существенную роль в установлении историко-литературных связей постмодернизма с фантастикой, которая оказалась очень чувствительной к историко-культурным тенденциям второй половины XX века и содержит практически все характерные для постмодернизма элементы (моделирование мира, проницаемость границ, синтез различных сторон реальности).

Список научной литературыМызникова, Екатерина Андреевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Агафонова, Н.С. Проза А.Вербицкой и Л. Чарекой как явление массовой литературы: диссертация.кандидата филологических наук: 10.01.01 / Н.С. Агафонова. — Иваново, 2005. — 153 с.

2. Алексеев, Б. Африка. в Сибири / Б. Алексеев // Огонек. •— 1956. — №29. — С. 26.

3. Амбарцумян, В. Критический туман вокруг «Туманности Андромеды»: Письмо в редакцию / В. Амбарцумян // Литературная газета. — 1959. — 29 августа. — С. 2.

4. Андреев, К. Мир завтрашнего дня: о романе «Туманность Андромеды» / К. Андреев // Новый мир. — 1959. — №6. — С. 241-— 247.

5. Антипенко, Л.Г. Исторический час и историческая слава И.Ефремова / Л.Г. Антипенко. URL: http://www.titanage.ru/content/articles/index.ph p?article=l 863 (дата обращения: 01.09.2012).

6. Антопольский, Л. Современность и фантастика: заметки о романах «Последний полустанок» В. Немцова и «Туманность Андромеды» И.Ефремова / Л. Антопольский // Москва.— 1960.— №2.— С. 210—213.

7. Арманд, Д. Детские географические книги (1941-—1947 гг.) / Д. Арманд // География в школе. — 1948. — №3. — С. 7—8.

8. Барт, Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов /Р. Барт // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX— XX вв. — М.: Изд. МГУ. — 1987. — С. 387—422.

9. Барт, Р. От произведения к тексту / Р. Барт // Избранные работы: Семиотика: Поэтика. — М.: Прогресс, 1989. — С. 413—423.

10. Ю.Бахтин, М. М. Вопросы литературы и эстетики / М. М. Бахтин. — М.: Художественная литература, 1975. — 544 с.

11. П.Бахтин, М. М. Пространственная форма героя / М. Бахтин //

12. Эстетика словесного творчества. — М.: Советский писатель, 1979.— С. 25—94.

13. Бахтин, M. М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике / М. Бахтин // Эпос и роман. — СПб.: Азбука, 2000. —С. 11—193.

14. З.Беляев, А. Создадим советскую научную фантастику / А. Беляев.— Литературный Ленинград. — 1934. — 14 августа.

15. Биленкин, Д. Мир далёкий и мир близкий / Д. Биленкин // Комсомольская правда. — 1977. — 27 апреля. — С. 2.

16. Большой Энциклопедический словарь. URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/53342 (дата обращения: 25.08.2012).

17. Борисяк, А. Русские охотники за ископаемыми / А. Борисяк // Ч. Штернберг. Жизнь охотника за ископаемыми. — М.-Л.: ОНТИ, 1936 —С. 247—313.

18. Борхес, Х.Л. Книга вымышленных существ / Х.Л.Борхес.— СПб: Азбука — классика, 2003. — 384 с.

19. Брандис, Е. Он между нами жил. / Е. Брандис // Уральский следопыт. — 1986. — №4. — С. 59.

20. Брандис, Е. Поэзия безграничного познания: заметки о творчестве И. Ефремова / Е. Брандис // Звезда. — 1959. — №4. — С. 197-204.

21. Брандис, Е. Советский научно-фантастический роман / Е. Брандис.— Л.: Общество по распространению политических и научных знаний, 1959. — 48 с.

22. Брандис, Е.П., Дмитриевский, В.И. Звенья веков / Е.П. Брандис, В.И. Дмитриевский // Наш современник. — 1977. — №6. — С. 188— 191.

23. Брандис, Е.П., Дмитриевский, В.И. Мир будущего в научной фантастике / Е.П. Брандис, В.И. Дмитриевский. — М.: Знание, 1965. —48 с.

24. Брандис, Е.П., Дмитриевский, В.И. Реальность фантастики / Е.П. Брандис, В.И.Дмитриевский // Нева.— 1972.— №4.— С. 167—174.

25. Брандис, Е.П., Дмитревский, В.И. Через годы времени: Очерк творчества И. Ефремова / Е.П. Брандис, В.И. Дмитриевский. — М.-Л.: Советский писатель, 1963. — 220 с.

26. Бритиков, А.Ф. Русский советский научно-фантастический роман / А.Ф. Бритиков. — Л.: Изд-во «Наука», 1970. — 448 с.

27. Бритиков, А.Ф. Целесообразность красоты в эстетике И. Ефремова / А.Ф. Бритиков // Творческие взгляды советских писателей. — Л.: Наука, 1981. — С. 156—180.

28. Бритиков, А.Ф. Отечественная научно-фантастическая литература. Некоторые проблемы истории и теории жанра / А.Ф. Бритиков. URL: http://lib.rus.ec/b/192050/read (дата обращения: 01.09.2012).

29. Бугров, В. В поисках завтрашнего дня. О фантастике всерьёз и с улыбкой / В.В. Бугров. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1981. — 222 с.

30. Бузиновская, О, Бузиновский, С. Тайна Воланда: Опыт дешифровки / О. Бузиновская, С. Бузиновский. — Барнаул, 2003. — 498 с.

31. Вернадский, В.И. Биосфера и ноосфера / В.И. Вернадский. — М.: Рольф, 2002. —576 с.

32. Воронцов, Л. Рецензия на книгу И.Ефремова «Путешествие Баурджеда» / Л. Воронцов // Знание — сила. — 1954. — №6. — С. 17 —18.

33. Гагарин, Ю.А. Дорога в космос. Записки летчика-космонавта СССР / Ю.А. Гагарин. —М.: Правда, 1961. — 336 с.

34. Гадамер, Г.-Г. Семантика и герменевтика / Г. Гадамер // Актуальность прекрасного. — М.: Искусство, 1991. — С. 60—71.

35. Гак, В. Г. Пространство вне пространства / В. Г. Гак // Логический анализ языка. Языки пространств. — М.: Языки русской культуры,2000. —С. 127—134.

36. Гаков, В. Брешь в твердыне / Вл. Гаков. — Если (М.). — 2002 — №7. — С. 279—285.

37. Гаков, В. Четыре путешествия на машине времени: научная фантастика и её предвидения / В. Гаков.— М.: Знание, 1983.— 192 с.

38. Галина, М. Лезвие бритвы в туманности Андромеды: к 90-летию со дня рождения И. Ефремова / М. Галина // Литературная газета. — 1997. —№17. — 30 апреля. — С. 11.

39. Геллер, Л. Варианты мира: Иван Антонович Ефремов / Л. Геллер // Л. Геллер. Вселенная за пределом догмы: Размышления о советской фантастике — Лондон: Overseas Publications Interchange Ltd, 1985. — С. 317—358.

40. Геллер, Л. Мироздание Ивана Ефремова / Л. Геллер // Время и мы. — 1977 —№24.— С. 136—151.

41. Горловский, А. «Самое прекрасное в жизни.» / А. Горловский // Литературная Россия. — 1969. — 20 июня. — С. 16.

42. Гумилевский, Л. Воспитание творческой пытливости: Рец. на кн.: И. Ефремов «Звёздные корабли». / Л. Гумилевский // Литературная газета. — 1948. — 15 мая. — С. 2.

43. Гуревич, Г. Беседы о научной фантастике / Г. Гуревич. — М.: Просвещение, 1983. — 112 с.

44. Гуревич, Г. И паруса и звездолёты: памяти писателя И.А. Ефремова / Г. Гуревич // Юность. — 1977. — №4. — С. 84—85.

45. Гуревич, Г. Карта страны фантазий / Г. Гуревич. — М.: Искусство, 1967.— 176 с.

46. Гуревич, Г. Писатель начинает разговор: о романе «Туманность Андромеды» / Г. Гуревич // Знание — сила. — 1959. — №7. — С. 22 —23.

47. Гуревич, Г. Приключения и литература // Комсомольская правда. —1958. — 14 июня. — № 138.

48. Гуревич, Г. Рецензия на книгу И. Ефремова «Туманность Андромеды» / Г. Гуревич // Знание — сила.— 1959.— №1.— С. 22 —23.

49. Даль 1998а. Даль, В. И. Словарь живого великорусского языка / В.И. Даль. — М.: «Терра — Книжный клуб», 1998. Т. 1. — 1744 ст.

50. Даль 19986. Даль, В. И. Словарь живого великорусского языка / В.И. Даль. — М.: «Терра — Книжный клуб», 1998. Т.4. — 1619 ст.

51. Дмитриевский, В. Счастье— в умножении красоты. /

52. B. Дмитриевский // Литературная Россия. — 1970. — 14 августа. —1. C. 6.

53. Дмитриевский, В. «Эра Великого Кольца»— её создатель и герои / В. Дмитриевский // Вокруг света. — 1968. — №1. — С. 54—57.

54. Добренко, Е. Политэкономия соцреализма / Е. Добренко. — М.: Новое литературное обозрение, 2007. — 586 с.

55. Дойл, А.К. Пять зёрнышек апельсина / А.К. Дойл. URL: http://lib.rus.ec/b/66746/read (дата обращения: 01.09.2012).

56. Документы свидетельствуют: смотрели за каждым. О романах Ивана Ефремова «Туманность Андромеды» и «Час Быка» // Вопросы литературы. — 1994. — Вып. 1. — С. 247—282.

57. Документы свидетельствуют: смотрели за каждым. О романах Ивана Ефремова «Туманность Андромеды» и «Час Быка» (продолжение) // Вопросы литературы. — 1994. — Вып. 3. — С. 234—247.

58. Дымарский, М. Я. Проблемы текстообразования и художественныйтекст / М. Я. Дымарский. — М.: КомКнига, 2006. — 296 с.

59. Дюгаева, Л.И. Проблема связи времён в художественном творчестве И. Ефремова: диссертация.кандидата филологических наук: 10.01.02/Л.И. Дюгаева. — М., 1983, — 179 с.

60. Евгеньев, Б. Рецензия на книгу И. Ефремова «На краю Ойкумены» / Б. Евгеньев // Вокруг света. — 1950. — №1. — С. 62.

61. Евгеньев, Б. Рассказы о необыкновенном: рецензия на рассказы И.Ефремова / Б. Евгеньев // Новый мир. — 1946. — №1—2. — С. 197—202.

62. Еганов, Э. Реалист / Э. Еганов // Наука в Сибири.— 1987.— 21 мая. — С. 7.

63. Ершов, Г, Тельпугов, В. О любимом, но забытом жанре / Г. Ершов,

64. B. Тельпугов // Комсомольская правда. — 1949. — 8 января. — С. 4.

65. Ефремов, И. Белый Рог / И. Ефремов. — М.: Молодая гвардия, 1945. —252 с.

66. Ефремов, И.А. Восходящая спираль эволюции / И.А. Ефремов // Техника — молодёжи. — 1978. — №10. — С. 48—51.

67. Ефремов 1944а. Ефремов, И. А. Встреча над Тускаророй / И.А. Ефремов // Новый мир. — 1944 — №4—5. с. 98—109.

68. Ефремов 19446. Ефремов, И. Встреча над Тускаророй: Рассказы / И. Ефремов. — М.—Л.: Военмориздат, 1944. —182 с.

69. Ефремов 1944в. Ефремов, И.А. Голец «Подлунный» / И.А. Ефремов // Новый мир. — 1944. —№4—5. — С. 117—127.

70. Ефремов 1944г. Ефремов, H.A. Дены-Дерь (Румб второй) / И.А.Ефремов // Краснофлотец (Ленинград). — 1944. — №3.—1. C. 26—31.

71. Ефремов, H.A. Звёздные корабли / И.А. Ефремов // И.А. Ефремов. Собрание сочинений: в 6 т.— Т. 3.— М.: Современный писатель, 1993. —448 с.

72. Ефремов, И.А. Каллироя / И.А.Ефремов // Студенческиймеридиан. — 2007.— №10 // URL:http://wvvw.noogen.su/iefreinov/kalliroia.htin (дата обращения: 08.09.2012).

73. Ефремов 1944д. Ефремов, H.A. Катти Сарк / И.А. Ефремов // Новый мир. — 1944. — №4—5 — С. 127—136.

74. Ефремов, И.А. Космос и палеонтология / И.А. Ефремов // Сборник научной фантастики. Выпуск 12. — М.: Знание, 1971. — С. 111— 125.

75. Ефремов, И.А. Лезвие бритвы / Е.А. Ефремов // Собрание сочинений: в 6 т.— Т. 4.— М.: Современный писатель, 1993.— 656 с.

76. Ефремов, И.А. На пути к роману «Туманность Андромеды» / И.А. Ефремов // Вопросы литературы.— 1961.—■ №2.— С. 142— 153.

77. Ефремов, И.А. Наука и научная фантастика / H.A. Ефремов // В сб.: В мире фантастики. — М.: Молодая гвардия, 1989. — С. 3—16.

78. Ефремов, И.А. Наука и фантастика / И.А. Ефремов // Литературная газета. — 1963. — 17 сентября. — С. 2.

79. Ефремов 1944е. Ефремов, И.А. Обсерватория Нур-и-Дешт / И.А. Ефремов//Новый мир. — 1944. — №11—12. — С. 120—130.

80. Ефремов 1944ж. Ефремов, И.А. Озеро Горных Духов [Из цикла «Семь румбов»] / И.А. Ефремов // Новый мир. — 1944. —- № 4— 5. —С. 109—117.

81. Ефремов, И. От автора / И. Ефремов // Ефремов И. Час Быка. — М.: Изд-воМПИ, 1988. — С. 3—4.

82. Ефремов, И.А. Писатели о своей работе // Техника— молодёжи.—-1963,—№12, —С. 9.

83. Ефремов 1944и. Ефремов, И. Пять румбов: Рассказы о необыкновенном / И.Ефремов. — М.: Молодая гвардия, 1944.— 136 с.

84. Ефремов, И. Рассказы о необыкновенном / И. Ефремов. — Сталинград: Областное издательство, 1946. —68 с.

85. Ефремов 1944к. Ефремов, И.А. Семь румбов / И.А. Ефремов // Новый мир. — 1944. — №4—5. — С. 97—136.

86. Ефремов, И. Сердце змеи: сборник рассказов / И. Ефремов. ■— М.: Детская литература, 1970. — 576 с.

87. Ефремов, И. Сражение за будущее / И. Ефремов // Литературная Россия (М.). — 1966. — 4 февраля. — № 6.—• С. 3.

88. Ефремов 1944к. Ефремов, И.А. Тайна горного озера / И.А. Ефремов // Техника — молодежи. — 1944. —№1. — С. 18—21.

89. Ефремов, И.А. Тайны прошлого в глубинах времён / И.А. Ефремов,— М.: Знание, 1968. ШЬ: http://lib.rus.ec/b/336826/read (дата обращения: 01.09.2012).

90. Ефремов, И.А. Тафономия и геологическая летопись / И.А.Ефремов.— М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1950.— 179 с.

91. Ефремов, И. Тень минувшего / И. Ефремов. — М.-Л.: Детгиз, 1945, —80 с.

92. Ефремов, И.А. Час Быка / И.А. Ефремов // И.А. Ефремов. Собрание сочинений: в 6 т.— Т. 5.— М.: Современный писатель, 1993.— 446 с.

93. Ефремов, И. Юрта ворона. — М.: Молодая гвардия, 1960. — 288 с.

94. Захарченко, В. Человек— это Вселенная: о творчестве И. Ефремова // Учительская газета. — 1987. — 25 апреля. — С. 4.

95. Званцева, Е.П. Жанр научно-фантастического рассказа в творчестве И. Ефремова / Е.П. Званцева // Учёные записки. Вып. 69. — Горький: Горьковский пед. институт, 1967. — С. 105—123.

96. Иван Антонович Ефремов. Переписка с учёными. Неизданные работы. — М.: Наука, 1994. — 286 с.

97. Иванов, С. Фантастика и действительность / С.Иванов // Октябрь. — 1950. — № 1. — С. 160,164.

98. Иванченко, А. Поразительное сходство: письмо в редакцию в связи с постановкой к/ф «Призраки покидают вершины» о рассказе И. Ефремова «Озеро Горных Духов» / А. Иванченко // Искусство кино,— 1957. — №6, —С. 162—163.

99. Ивашева, В. Век биологии и литературы.— Вопросы литературы. — 1977. — №8. — С. 69—99.

100. Измайлов, А. Туманность: о событиях, связанных со смертью писателя И.А. Ефремова / А. Измайлов // Нева. — 1990. — №5. — С. 179—188.

101. Каганская, М., Бар-Селла, 3., Гомель, И. Вчерашнее завтра. Книга о русской и нерусской фантастике / М. Каганская, 3. Бар-Селла, И. Гомель. — М.: РГГУ, 2004. — 324 с.

102. Кагарлицкий, Ю. Что такое фантастика? / Ю. Кагарлицкий. — М.: Художественная литература, 1974. — 352 с.

103. Казанцев, А. Нигде или здесь?: воспоминания и размышления / А. Казанцев // Студенческий меридиан. — 1989. — №11. — С. 40—

104. Казанцев, А. Поэзия познания / А. Казанцев // Литературная газета. — 1977. — 20 апреля. — С. 5.

105. Казанцев, А. Правдоподобность необычайного: к 75-летию со дня рождения И. Ефремова / А. Казанцев // Литературная газета. — 1982.—21 апреля. —С. 5.

106. Кайуа, Р. В глубь фантастического. Отражённые камни / Р. Кайуа. — СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2006. — 208 с.

107. Кац, P.C. История советской фантастики / P.C. Кац.— СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004. — 204 с.

108. Кемпбелл, Дж. Чайные клипера / Дж. Кемпбелл.— Л.: Судостроение, 1985. — 208 с.

109. Керлот, Х.Э. «Словарь символов» / Х.Э. Керлог — М.: «REFL-book», 1994. — 608 с.

110. Кожина, Н. А. Заглавие художественного произведения: онтология, функции, типология / Н. А. Кожина // Проблемы структурной лингвистики. 1984. — М.: Наука, 1986. — С. 167—183.

111. Колесова, С. Радоваться препятствиям: к биографии писателя-фантаста И.А. Ефремова / С. Колесова // Дальний Восток. — 1982. — №6, —С. 127—128.

112. Колпаков, А. О человеке, о прошлом и будущем людей / А. Колпаков // Молодая гвардия. — 1977. — №4. — С. 286—290.

113. Константинов, А. Хронология в романе И.Ефремова «Час Быка» / А. Константинов. URL: http://www.noogen.su/ierremov/vyrtz2007/chb-chronology.htm (дата обращения: 01.09.2012).

114. Константинов, Ю. Проза 1958 года / Ю. Константинов // Наш современник. — 1959. — №2. — С. 235.

115. Королёв, В. Как фантаста записали в английские шпионы: о сфабрикованном деле по обвинению Ивана Ефремова / В. Королёв // Столица. — 1991. —№16. — С. 44—46.

116. Костелянец, Е. Рецензия на подборку рассказов И. Ефремова «Семь румбов» / Е. Костелянец // Звезда. — 1946. —№1. — С. 138— 139.

117. Кривель, А. Влюблённый в Гоби / А. Кривель // Азия и Африка сегодня. — 1997. — №3. — С. 63—66.

118. Куляпин, А.И. Мифы Ивана Ефремова / А.И. Куляпин // Сибирские огни.— 2011.— №3. URL: http://maaazines. russ.ru/sib/2011/3/kul 3.html (дата обращения: 02.09.2012).

119. Курий, С. Символика чисел (нуль) / С. Курий // Время Z.— 2007.— №2. URL: http://www.ytime.com.Ua/ru/24/347/0 (дата обращения: 01.10.2012).

120. Лазарев, М. О научной фантастике в творчестве И.А. Ефремова: доклад на II сессии «Литературно-критических чтений» в Ленинградском доме детской книги / М. Лазарев // О литературе для детей: Вып.2. — Л.: Детгиз, 1957. — С. 7—39.

121. Лазарев, М. О творчестве И.А. Ефремова / М. Лазарев // И. Ефремов. На краю Ойкумены. Звёздные корабли. — М.: Детгиз, 1956.— С. 92—97.

122. Лебедев, А. На грани или за гранью? / А. Лебедев // Новый мир. — 1964. — №6. — С. 236—239.

123. Линник, Ю.В. Космический номогенез Ивана Ефремова / Ю.В. Линник // Материалы X Ефремовских чтений (Вырица, Ленинградская область, 21 —22 апреля 2007). URL:http://www.noogen.Su/iefremov/about/linnik4:osmism.htm (датаобращения: 01.09.2012).

124. Листов, М. Иван Антонович Ефремов / М. Листов. URL: http://www.noogen.su/iefremov/about/mi.htm (дата обращения: 01.09.2012).

125. Листов, М. Стрела Аримана / М. Листов // Поиск. — 1997. — №17.-19 —25 апреля. — С. 6.

126. Листов, М. Фантаст родился на год позже: о писателе-фантасте Иване Ефремове (1908—1972) / М. Листов // Труд. — 1998.— 25 апреля. — С. 6.

127. Лихачев, Д. С. Текстология / Д. С. Лихачев.— М.: Наука, 2006. — 176 с.134. «Логика, реальность— верный компас фантаста»: интервью с И. Ефремовым // Вопросы литературы. — 1978. — №2. — С. 208— 216.

128. Логический словарь-справочник / под. ред. Н.И. Стяжкина. — М.: Наука, 1975. —720 с.

129. Лозинская, Л. И. Ефремов. Белый рог / Л. Лозинская // Техника — молодежи.— 1946.—№4. — С. 15.

130. Лозинская, Л. Что читать (рецензия на книгу И. Ефремова «Пять румбов») / Л. Лозинская // Техника — молодежи. — 1945. — №9. — С. 29.

131. Лотман, Ю.М. Семиосфера / Ю.М. Лотман.— СПб.: «Искусство — СПБ», 2000. — 703 с.

132. Лотман, Ю. М. Структура художественного текста / Ю. М. Лотман. — М.: Искусство, 1970. — 384 с.

133. Лотман, Ю. М. Сюжетное пространство русского романа XIX столетия // Лотман Ю. М. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь. — М.: Просвещение, 1988. — С. 325—348.

134. Лотман, Ю. М. Избранные статьи: в 3-х тт. / Ю. М. Лотман. —

135. Таллинн: Александра, 1992.

136. Ляпунов, Б. В мире мечты. Обзор научно-фантастической литературы / Б. Ляпунов. — М.: Книга, 1970. — 213 с.

137. Магия героя (беседа Д. Билепкина с И.Ефремовым) // Литературная газета. — 1969. — 29 января. — С. 2.

138. Малеинов, А. «С бредовой невероятной легкостью.» (рецензия на книгу И. Ефремова «Белый Рог») / А. Малеинов // Физкультура и спорт. — 1946. — №8—9. — С. 16.

139. Медведев, Ю. Грядущего великое кольцо / Ю.Медведев // Молодая гвардия. — 1982. — №4. — С. 237—245.

140. Медведев, Ю. Предчувствие великой судьбы: к 80-летию со дня рождения И. Ефремова / Ю. Медведев // Литературная Россия. — 1987,—№17, —24 апреля. — С. 14.

141. Медведев, Ю. Свет над озером мрака /10. Медведев // В мире фантастики. — М.: Молодая гвардия, 1989. — С. 101—112.

142. Мызникова, Е.А. Идея совершенства и её символическое воплощение в романном творчестве И. Ефремова / Е.А. Мызникова // Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования. — Краснодар: Пресс-Имидж, 2012. — С. 7—11.

143. Мызникова, Е.А. Лаборатория художественного замысла: к истории создания первых сборников рассказов И. Ефремова / Е.А. Мызникова // Русская словесность в России и Казахстане: аспекты интеграции. — Барнаул: АлтГПА, 2011. —С. 301—308.

144. Мызникова, Е.А. Научно-философский эволюционизм как основа художественного метода И. Ефремова / Е.А. Мызникова // Язык. Словесность. Культура. — 2012. — №4 — С. 39—51.

145. Мызникова, Е.А. Научно-художественный синтез в творчестве И.Ефремова / Е.А. Мызникова // Вестник Ишимского государственного педагогического института им. П.П.Ершова. Серия «Филология» — 2012. — № 1. — С. 47—52.

146. Мызникова, Е.А. Об особенностях хронотопа в рассказах И.Ефремова / Е.А. Мызникова // От текста к контексту: межвузовский сб. научн. трудов / под ред. З.Я.Селицкой. — Ишим: Изд-во ИГПИ, 2012. — Вып. 11. — С.49—51.

147. Мызникова, Е.А. Оптика как основа композиции рассказа И. Ефремова «Озеро горных духов» / Е.А. Мызникова // Проблемы межтекстовых связей. — Барнаул: АЗБУКА, 2011. — С. 124—130.

148. Мызникова, Е.А. Приём ретардации в рассказе И. Ефремова «Олгой-Хорхой» / Е.А. Мызникова // Перспективы развития современной филологии.— Петрозаводск: ПетроПресс, 2012.— С. 30—34.

149. Мызникова, Е.А. Структурно-семиотический механизм рассказа И. Ефремова «Встреча над Тускаророй» / Е.А. Мызникова // Филология и человек. — 2011. —№4. — С. 225—235.

150. Найт, Д. Почему я стал фантастом. / Д. Найт // Иностранная литература. — 1967. — №1. — С. 253.

151. Неёлов, Е.М. Поэтика волшебной сказки в известных произведениях советской научной фантастики / Е.М. Неёлов // Е.М. Неёлов. Волшебно-сказочные корни научной фантастики. — Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1986. — Ч. III. — С. 138— 192.

152. Несправедливые обвинения: ответ «Промышленно-экономической газете» на письмо В. Амбарцумяна // Литературная газета. — 1959. — 29 августа. — С. 2.

153. Николаев, П. Земные корни фантастики / П.Николаев // Байкал. — 1987. — №6. —С. 111—118.

154. Обзор новинок (сборники И.Ефремова «Пять румбов» и «Встреча над Тускаророй») // Октябрь. — 1945. — №5—6. — С. 261.

155. Оглоблин, И. Иван Ефремов: К 50-летию писателя. / И. Оглоблин // Знание — сила. — 1957. — №7. — С. 30—33.

156. О романе «Туманность Андромеды» // Новый мир. — 1959. — №3, —С. 280.

157. Осипов, А.Н. Основы фантастоведения / А.Н.Осипов.— М.: Всесоюзный метод, центр народного творчества, 1989. — 126 с.

158. Острогорский, В. Летопись планеты (рецензия на книгу И. Ефремов «Дорога Ветров» / В. Острогорский // Знание — сила. — 1958,— №11. — С. 38.

159. Павлов, С. Пора договориться о терминах / С. Павлов // В мире фантастики. — М.: Молодая гвардия, 1989. — С. 151—163.

160. Палей, А. Необычайные путешествия (рецензия на книгу И. Ефремова «Пять румбов») / А. Палей // Огонек. — 1944. — №35. —С.14.

161. Палей, А. Рассказы и повести И.Ефремова / А. Палей // Новый мир, — 1956.—№11, —С. 262—263.

162. Первый всесоюзный съезд советских писателей 1934, стенографический отчёт. — М.: ГИХЛ, 1934. — 668 с.

163. Первый всесоюзный съезд советских писателей 1934, стенографический отчёт. Приложения. — М.: ГИХЛ, 1934. — 174 с.

164. Переслегин, С. Возвращение к звёздам. Фантастика и эвология / С. Переслегин. — М.: ACT, 2010. — 576 с.

165. Писатель и мир: Спор о Иване Ефремове // Время и мы.— 1978.— №33.— С. 150—166.

166. Плетнёва, А. От лубка до неореализма: Гоголь и визуальные искусства. Повесть Н.В. Гоголя «Нос» и лубочная традиция / А. Плетнёва // Новое литературное обозрение. — 2003. — № 61. — С. 152-163.

167. Прашкевич, Г. Адское пламя: комментарии к неизданной антологии / Г. Прашкевич. — Новосибирск: Свиньин и сыновья, 2007. — 194 с.

168. Прашкевич, Г. Красный сфинкс: история русской фантастикиот В.Ф. Одоевского до Б. Штерна / Г. Прашкевич. — Новосибирск: Свиньин и сыновья, 2007. — 598 с.

169. Прашкевич, Г. Он был личностью / Г. Прашкевич // Наука в Сибири. — 1987. — 21 мая. — С. 7.

170. Рождественский, А. За динозаврами в Гоби / А. Рождественский. — М.: Географгиз, 1957. — 216 с.

171. Рубинштейн, В. Рецензия на книгу И.Ефремова «На краю Ойкумены» / В. Рубинштейн // Вестник древней истории. — 1950. — №3. — С. 142—144.

172. Русская фантастика XX века в именах и лицах. Справочник / Под ред. М.И. Мещеряковой. — М.: Научно-практический центр «МегаТрон», 1998. — 140 с.

173. Рыкачёв, Як. Наши Майн Риды и Жюль Верны / Як. Рыкачёв. — Молодая гвардия. —■ 1929. — №5. — С. 87—91.

174. Рыкачёв, Як. Обновлённая традиция / Як. Рыкачёв // Литературная газета. — 1945. — 10 марта. — С. 2.

175. Рыкачёв, Як. По страницам журналов / Як. Рыкачёв// «Новый мир». — 1945. — № 4. —С. 2.

176. Секция научно-художественного жанра // Литературная газета. — 1945. — №17. — С. 4.

177. Словарь античности / Сост. Й. Ирмшер, Р. Йоне. — М.: Прогресс, 1993 — 704 с.

178. Словарь литературоведческих терминов / Ред.-сост. Л.И. Тимофеев, C.B. Тураев. — М.: Просвещение, 1974. — 509 с.

179. Смелков, Ю. Фантастика дальнего прицела / Ю. Смелков //

180. Семья и школа. — 1987. — №4. — С. 56—57.

181. Смирнов, И.П. Что фантастично в фантастической литературе? / И.П. Смирнов // И.П. Смирнов. Олитературенное время. (Гипо)теория литературных жанров. — СПб.: Изд-во РХГА, 2008. — С. 125—140.

182. Сталин, И.В. О великой отечественной войне / И.В. Сталин. URL: http://lib.rus.ec/b/l 18636/read (дата обращения: 01.09.2012).

183. Страна фантазия: интервью с Иваном Ефремовым. — Гудок. — 1970. — 24 ноября. — № 275. URL: http://lib.rus.ec/b/l 5411/read.

184. Стругацкий, А.H., Стругацкий, Б.Н. Неопубликованное. Публицистика / А.Н. Стругацкий, Б.Н. Стругацкий // Стругацкий

185. A.Н., Стругацкий Б.Н. Собр. соч.: в 11 т. — Т. 11. — М.: ACT МОСКВА, 2007. — С. 263—613.

186. Сурганов, В. Лезвие бритвы И.Ефремова / В. Сурганов // Литературная Россия. — 1964. — №10. — С. 18—19.

187. Тамарченко, Е. Уроки фантастики / Е. Тамарченко // В мире фантастики: сборник статей.— М.: Молодая гвардия, 1989.— С. 130—151.

188. Терёхин, В.Л. «Иван Ефремов — провозвестник мультивременного асинхронного реализма» / В.Л. Терёхин //

189. B.Л. Терёхин «Утаённые русские писатели». — М.: Знак, 2009. —1. C. 115—184.

190. Тодоров, Ц. Введение в фантастическую литературу.— М.: РФО «Дом интеллектуальной книги», 1997. — 138 с.

191. Топоров, В. Н. Пространство и текст / В.Н. Топоров // Текст: семантика и структура. — М.: Наука, 1983. — С. 227—284.

192. Троицкая, Т. Во имя научных исканий (рецензия на книгу И. Ефремова «Звёздные корабли») / Т. Троицкая // Огонек. — 1954,—№11. —С. 24.

193. Трофименко, Е. Где был Голец Подлунный: заметки отворчестве писателя И.А. Ефремова / Е. Трофименко // Вокруг света. — 1990. — №12. — С. 34 —39.

194. Туманность Андромеды Видеозапись. / реж. Е. Шерстобитов; в ролях: С. Столяров, В. Артмане, Н. Крюков, Т. Волошина; СССР: Киностудия им. А. Довженко, 1967.

195. Туманность Андромеды: обзор писем // Техника — молодежи. — 1957. —№12. — С. 25.

196. Турбин, В. Апокрифы нашего времени / В. Турбин // Молодая гвардия. — 1964. — №8. — С. 282—299.

197. Тушкан, Г. Книги по фантастике и приключениям / Г. Тушкан // Московский литератор. — 1959. — 19 марта. — С. 4.

198. Тушкан, Г. К пятидесятилетию Ивана Антоновича Ефремова / Г. Тушкан // Московский литератор. — 1957. — 16 июня. — С. 4.

199. Тушкан, Г. О литературе смелой мечты и героических приключениях / Г. Тушкан // Знамя. — 1955. — №7. — С. 184—187.

200. Тынянов, Ю. Н. Литературная эволюция : избр. тр. / Ю.Н. Тынянов. М.: Аграф, 2002. — 494 с

201. Урбан, А. По лезвию / А. Урбан // А. Урбан. Фантастика и наш мир. — М.: Советский писатель, 1972. — С. 73—82.

202. Успенский, Л. Лучшее — друг хорошего: выступление на сессии литературно-критических чтений / Л. Успенский // О литературе для детей. — Вып. 2. — Л.: Детгиз, 1957. — С. 40—57.

203. Успенский, Л. Приключения языка: о языке приключенческой и научно-фантастической литературы / Л. Успенский // Звезда. — 1958. —№9, —С. 235—243.

204. Фантастика и реальность (рецензия на книгу И. Ефремов «Встреча над Тускаророй» // Краснофлотец. — 1945. — №1. — С. 28.

205. Фрумкин, К.Г. Философия и психология фантастики / К.Г. Фрумкин. — М.: Едиториал УРСС, 2004. — 240 с.

206. Хазанов, В.Е. Основы социального оптимизма. Миры Ивана Ефремова и пути человечества в будущее / В.Е. Хазанов. — 2006. — 240 с.

207. Художественное и научное творчество.— JL: Наука, 1972.— 334 с.

208. Цветкова, Н. «Великая дуга» / Н. Цвеикова // Москва.— 1957. — №2. — С. 203—204.

209. Чернышёва, Т. Научная фантастика и современное мифотворчество / Т. Чернышёва // Фантастика—72. Сборник. — М.: Молодая гвардия, 1972. — С. 288—301.

210. Чернышёва, Т. Природа фантастики / Т. Чернышёва. — Иркутск: Изд-во ИГУ, 1985. URL: http://!ib.rus.ec/b/374338/read (дата обращения: 02.10.2012).

211. Черняк, М.А. Феномен массовой литературы XX века: проблемы генезиса и поэтики: диссертация. доктора филологических наук: 10.01.01 / М.А. Черняк.— Спб., 2005.— 488 с.

212. Чудинов, П.К. Иван Антонович Ефремов / П.К. Чудинов.— М.: Наука, 1987. —224 с.

213. Шалимов, А. «Спасибо тебе, Дар Ветер.»: К 80-летию со дня рождения Ивана Ефремова / А. Шалимов // Литературная газета. — 1987, —21 мая, —С. 5.

214. Шехтман, М.Б. Стругацкие contra Ефремов: Литературнокритическая проблематика в фантастике / М.Б. Шехтман // Критика в художественном тексте: Сборник научных трудов. — Душанбе,1990. —С. 100—109.

215. Шнейдер, И.Г. Операция парус (наследники «Катти Сарк») / И.Г. Шнейдер. — JL: Судостроение, 1977. — 128 с.

216. Щировская, Т.Н. Типология сюжетов в произведениях отечественной массовой литературы 1990—2000-х годов: диссертация.кандидата филологических наук / Т.Н. Щировская. — Армавир, 2006. — 188 с.

217. Эволюция научно-фантастического романа // История советского русского романа.— Кн. 2.— M.—JL: Наука, 1963.— С. 362—415.

218. Энциклопедический словарь: в 86 т. (СПб.: Брокгауз и Ефрон. Репринтное воспроизведение издания). — Ярославль: Терра, 1993, — Т. 79. — 468 с.

219. Ю. С. Рецензия на книгу И. Ефремова «Пять румбов» // География в школе. — 1946. — №1. — С. 78—79.

220. Яроцкая, Ю.А. Творчество В.К. Арсеньева. Специфика научно-художественной системы: диссертация.кандидата филологических наук: 10.01.01 / Ю.А. Яроцкая.— Владивосток, 2005, — 187 с.

221. Efremov, 1. A meeting over Tuscarora / I. Efremov. — London:

222. Hutchinson&Co (Publishers) LTD, 1946. — 124 p. 229. Olson, E.C. The other side of the medal: A paleobiologist reflects on the Art and Serendipity of Science / E.C. Olson.— Blackburg, Virginia: The McDonald&Woodward Publishing Company, 1990.— 182 p.