автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Нормандская знать в Англии, 1066-1100 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Нормандская знать в Англии, 1066-1100 гг."

На правах рукописи

ХОДЯЧИХ СЕРГЕИ СЕРГЕЕВИЧ

НОРМАНДСКАЯ ЗНАТЬ В АНГЛИИ, 1066-1100 гг.: ПРОБЛЕМЫ ИДЕНТИЧНОСТИ (ПО ДОКУМЕНТАЛЬНЫМ И НОРМАТИВНЫМ ИСТОЧНИКАМ)

Специальность: 07.00.03 - всеобщая история (средние

века)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

005546569

О з ДПР 201

Москва - 2014

005546569

Работа выполнена в Отделе истории Федерального государственного бюджетного учреждения науки «Институт научной информации по общественным наукам Российской академии наук».

Научный руководитель:

кандидат исторических наук Метлицкая Зоя Юрьевна

Официальные оппоненты:

Глебов Андрей Германович

доктор исторических наук, профессор, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Воронежский государственный университет», профессор

Мереминский Станислав Григорьевич

кандидат исторических наук, ЦНЦ «Православная энциклопедия», заведующий группой информации и проверки

Ведущая организация:

Российский государственный гуманитарный университет

Защита состоится « 7 » оШйаЛ. 2014 г. в /3 часов на заседании диссертационного совета Д 002.249.01, созданного на базе Института всеобщей истории РАН, по адресу: 119991, Москва, Ленинский проспект, д. 32 а.

С диссертацией можно ознакомиться в научном кабинете Института всеобщей истории РАН и на сайте www.igh.ru

Автореферат разослан « ¿1 » ■¿¿¿уо^с*- 2014 г.

ЧЛ2 г

Ученый секретарь диссертационного совета •¡Ууу^Т

кандидат исторических наук Сокольская Н.Ф.

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. В эпоху критических событий и чрезвычайных ситуаций, сопровождаемых сменой ценностных ориентиров и выражающихся в кризисе идентичности, массовое сознание неизменно обращается к опыту прошлого. В условиях глубоких социокультурных изменений происходит трансформация сознания, в обществе возникает потребность в саморефлексии, выявлении собственных особенностей, отличий от других. Не случайно во второй половине XX столетия в социальных и гуманитарных науках проблемы поиска и построения идентичностей (групповых, национальных, социальных) многими исследователями были вынесены на первый план.

Само понятие идентичности (от англ. identity - тождественность, индивидуальность, своеобразие) подразумевает ощущение принадлежности индивида к той или иной группе или общности (социальной, национальной, религиозной и т.д.), а также отождествление себя с ней или ее представителем, что «способствует формированию присущего данной группе мироощущения»1. При этом одной из основных особенностей идентичности является ее динамичность, гибкость; это определенный процесс, «поскольку она "создается" из людей и находит свое выражение в виде форм движения и прогресса»2. В различных ситуациях представители этнических групп склонны рассматривать себя по-разному, используя для саморепрезентации разнородную этническую терминологию, которая, в свою очередь, позволит отличить их от других, так как только в сравнении с окружающими возможно конструирование представления о себе.

Проблема формирования и трансформации идентичностей под влиянием контактов и взаимодействия с представителями других культур приобретает все большую актуальность в связи с характерными для современного мира процессами глобализации. Изучению этого комплекса вопросов на материале новейшего времени посвящено множество работ. Однако в разработку данной темы свой вклад вносят и медиевисты. В условиях, когда процессы менее «глобальны» и на формирование идентичности в каждом отдельном случае влияет меньшее число факторов, воздействие каж-

1 Eriksen Т.Н. Ethnicity and nationalism. Anthropological perspectives. London, 2010. P. 14.

2 Mclucci A. The process of collective identity // Social Movements and Culture / Ed. by H. Johnston and B. Klandermans. Minneapolis, 1995. P. 44.

дого из них (а многие из этих факторов сохраняют свое значение и сегодня) может быть прослежено более четко.

С точки зрения медиевистики, изучение идентичности также представляет немалый интерес. Само это понятие, отражающее одновременно этнические, социальные и культурные аспекты, оказывается полезным инструментом для анализа мировосприятия средневекового человека, самосознания общества и исторической памяти. С другой стороны, идентичности нередко являлись важным фактором (а иногда - инструментом) в социально-политической жизни общества.

Именно в средние века, когда внешних форм выражения идентичности было не так много, подробное изучение каждой из них позволяет еще больше приблизиться к пониманию мироощущения средневекового человека. Одной из таких форм является титулование, самонаименование: анализ того, как называли себя представители средневекового социума, как «преподносили» себя другим представляет несомненный научный интерес. В данной работе предпринимается попытка изучения саморепрезентации нормандской знати в Англии и Нормандии в первые три десятилетия после Нормандского завоевания 1066 г. преимущественно на материале документальных и нормативных источников.

Объект исследования - нормандская знать в Англии в последней трети XI в.,

Предмет исследования - трансформация исторических представлений и эволюция самоидентификации нормандской знати в Англии в последней трети XI в.

С точки зрения поставленной проблемы наибольший интерес представляет период, совпадающий со временем жизни непосредственных участников Завоевания и тех, кто мог быть его более или менее сознательным свидетелем. Соответственно, хронологические рамки данного исследования охватывают периоды правления первых королей Нормандской династии: Вильгельма Завоевателя (1066-1087 гг.) и его сына Вильгельма Рыжего (10871100 гг.). В географическом отношении данная работа рассматривает пространство т.н. Англо-нормандского королевства (Англия, Нормандия), территории Шотландии и Ирландии, а также провинции Франции (Иль-де-Франс, Пикардия, Анжу, Мен, Бургундия, Орлеане).

Цель диссертационного исследования состоит в изучении механизмов и способов саморепрезентации верхушки нормандского общества в Англии после 1066 г., а также образов, в которых оно выражалось.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• исходя из анализа документальных источников, выявить особенности и закономерности использования титулов нормандской знати в формуляре грамот, а также проследить ее эволюцию;

• проанализировать нормативные документы с точки зрения наличия в них этнонимов, топонимов и прочих этносоциальных маркеров;

• изучить эпистолярные источники, чтобы убедиться в возможности использования средневековых писем для изучения саморепрезентации священнослужителей;

• сравнить информацию, полученную в результате анализа документальных, нормативных и эпистолярных источников, с прочими нарративными и изобразительными памятниками второй половины XI - XII вв.;

• показать основные отличия в саморепрезентации нормандской знати в «иноэтнической среде» (в Англии) и собственно в Нормандском герцогстве.

Источники. Основу источниковой базы исследования составляют документальные (грамоты) и нормативные (постановления церковных соборов и синодов, королевские статуты, законы и указы) памятники, в которых отражено непосредственное отношение нормандской знати к самой себе (саморепрезентация). Важное место отведено нарративным источникам, особенно эпистолярным документам (письма англо-нормандского духовенства, переписка знати). В качестве уточнения выводов, полученных из документальных и нормативных источников, были использованы другие нарративные памятники (агиографические сочинения, хроники, лироэпическая поэма). Подробная характеристика источников содержится в первой главе исследования.

Методология исследования основана на принципах историзма, научной объективности и системности, а также концепциях, теоретических моделях и приемах, выработанных в рамках компаративной истории, новой культурной и новой социальной истории. Это позволяет рассмотреть проблемы, связанные с идентичностью нормандской знати в Англии, в целом, анализируя многочисленные источниковые данные во всей их совокупности и взаимосвязи. В работе используются общеисторические методы - историко-генетический, историко-системный, сравнительно-исторический, проблемно-исторический, а также общенаучные методы анализа и синтеза. Также применяются комплексный, системный и типологический подходы, а в качестве отдельных используются антропологический подход и метод индивидуализации, которые позволяют

через личности нормандской знати проследить основные тенденции, происходившие в английском и нормандском обществах в последней трети XI в.

Использование феноменологического метода обусловлено стремлением проанализировать взаимодействие субъекта («человека во времени») с познаваемым объектом (прошлым), т.е., согласно концепции М. Блока, «понять человека прошлого» и актуализировать «признание одушевленности автора источника» . Применение герменевтического метода способствует более глубокому пониманию содержания источника, что обеспечивает наиболее результативное решение поставленных исследовательских задач.

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые предпринимается попытка комплексного изучения проблем идентичности нормандской знати в Англии после 1066 г. на материале источников документального и нормативного характера, в противовес традиционным нарративным памятникам, которые, скорее, дополняют общую картину и являются вспомогательными. Это не отменяет их информативной ценности и значимости для определения характера нормандской идентичности в целом, тогда как непосредственная саморепрезентация находит свое выражение в грамотах, законах и письмах первых нормандских королей, а также документах прочих представителей нормандской знати в Англии.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на заседании отдела западноевропейского Средневековья и раннего Нового времени Федерального государственного бюджетного учреждения науки «Института всеобщей истории Российской академии наук» (ИВИ РАН). По теме и материалам диссертации опубликованы статьи и тезисы докладов. Результаты исследования апробированы автором в выступлениях на XXIV Чтениях памяти В.Т. Пашуто в 2012 г., международных научных конференциях «Ломоносов» (Москва, 2008 и 2009 гг.), «Историк и его дело: судьбы ученых и научных школ» (Ижевск, 2008), «Образ войн и революций в исторической памяти» (Пятигорск, 2009 г.), «Историческая память, власть и дисциплинарная история» (Пятигорск, 2010 г.), «Образ «Другого» в поликультурных обществах» (Пятигорск, 2011 г.), всероссийских научных конференциях «Историче-

3 Блок М. Апология истории или ремесло историка / Пер. Е.М. Лысенко, прим. А.Я. Гуревича. М.: Наука, 1973. С. 25-29, 79.

4 Маловичко С.И. Возникновение и политическая жизнь древнерусского города в отечественной исторической мысли XVIII в. Автореф. дис. на соиск. уч. ст. д.и.н. Ставрополь, 2002. С. 21.

екая наука и образование в России и на Западе: судьбы историков и научных школ» (Москва, 2012 г.), «Сообщество историков высшей школы России: научная практика и образовательная миссия» (Казань, 2009), «Национальный / социальный характер: археология идей и современное наследство» (Нижний Новгород, 2010 г.) и «Проблемы интерпретации исторических источников» (Архангельск, 2009 г.).

Практическая значимость исследования. Содержащиеся в диссертации материалы и выводы могут быть использованы в учебном процессе, при подготовке лекционных курсов и семинарских занятий по истории средних веков, интеллектуальной истории, истории средневековой церкви, а также привлечены учеными, работающими в области медиевистики, философии, этнологии и социальной антропологии.

Структура диссертации определяется проблематикой исследования, поставленными целью и задачами. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы и шести приложений.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается выбор темы и ее актуальность, определяются цель, задачи, предмет и объект исследования, методологическая основа, хронологические и географические рамки.

Глава первая содержит характеристику использованных в диссертации источников, а также анализ степени изученности темы. Параграф 1.1 посвящен обзору задействованных в исследовании источников. Их можно разделить на несколько групп. Первую, основную группу, составляют документальные источники.

В отличие от многих работ, посвященных изучению средневековых идентичностей, основной источниковой базой данного исследования послужили не хроники, а документальные источники и нормативные памятники. Это грамоты представителей нормандской знати в Англии, Нормандии и Франции, среди которых большая часть является документами правящих королей, а также их ближайших родственников.

Для анализа привлекались многочисленные грамоты Вильгельма I, небольшое количество сохранившихся документов Вильгельма Рыжего, грамоты супруги Вильгельма 1 королевы Матильды и их сыновей Роберта, Ричарда и Генриха; грамоты представителей нормандской знати (шерифы, графы, бароны), а также английских, нормандских и французских монастырей и аббатств. Для изучения саморепрезентации священнослужителей нами были использованы

грамоты семи нормандских аббатств: Авранша, Байе, Кутанса, Эв-ре, Лизье, Руана и Си, английских аббатств Кентербери, Сент-Этельдреда в Или, Сент-Мэри и Сент-Экгвин в Ившеме, Сент-Бенедикт в Рэмси, собора Сент-Пол в Лондоне, монашеской общины в Вустере, а также документы отдельных представителей духовенства (архиепископов Ланфранка Кентерберийского и Томаса Йоркского).

Важным источниковым материалом для изучения саморепрезентации нормандской знати являются нормативные памятники, а именно постановления церковных соборов и синодов. В исследовании были рассмотрены постановления Лондонского синода 1075 г., «Постановление о главенстве Кентербери», официальная резолюция Винчестерского синода 1072 г., постановления синодов церкви Шотландии, важнейшее из которых - «Постановления короля Малькольма III и королевы Маргарет по реформированию злоупотреблений в шотландской церкви». Также были проанализированы королевские законы, статуты и указы (т.н. «Статуты Вильгельма Завоевателя» (Willelmi articuli Londoniis retractati), т.н. «Установление короля Вильгельма» (Institutio regis Willelmi) и «Законы Вильгельма» (Leis Willeime)).

Ко второй группе источников относятся нарративные памятники, большое внимание среди них уделено богатому эпистолярному наследию представителей церкви и светской знати, а именно переписке Вильгельма Завоевателя с римскими папами (Александром II, Григорием VII), архиепископом Кентерберийским Ланфранком, другими священнослужителями; письмам духовных лиц. Анализируются письма архиепископов Ланфранка, Ансельма, Томаса и Иво, епископа Шартрского.

К нарративным памятникам также относятся агиографические сочинения (анонимные «Панегирик королеве Эмме» и «Житие короля Эдуарда»). Дополнением к основному классу используемых документов является другой вид нарративных источников - хроники второй половины XI - XII вв. (исторические сочинения: произведения нормандских авторов, современников завоевания («Деяния нормандских герцогов» Вильгельма Жюмьежского, «Деяния Вильгельма, герцога нормандцев и короля англичан» Вильгельма из Пуатье), англо-нормандских авторов более позднего времени («Деяния английских королей» Вильгельма Мальмсбе-рийского, «Церковная история» Ордерика Виталия, «История нового времени в Англии» Эадмера, «История английских королей» Симеона Даремского, «Хроника» Иоанна Вустерского, «Хроника из Гайды», «История норманнов» Аматуса из Монте-Кассино, «История церкви Йорка» Гуго Кантора), а также древнейшая лето-

пись Англии, написанная на древнеанглийском языке, Англосаксонская хроника. Сюда же можно отнести и источник лироэпиче-ского характера («Песнь о битве при Гастингсе» Ги Амьенского).

Отдельную группу составляет изобразительный памятник -знаменитый гобелен из Байе.

В параграфе 2.2 рассматривается историография вопроса.

Сложно найти другую тему в англоязычной (в основном, английской) историографии, которая обладала бы такой же популярностью и плотностью изучения, как Нормандское завоевание. Впервые вопрос о его характере, значении и последствиях для Англии был поднят на повестку дня во времена правления Тюдоров, а позже развит в работах историков XIX столетия (Э. Фримен, У. Стеббс, О. Тьерри5).

Наиболее плодотворно проблемы, связанные с изучением нормандской знати в Англии стали рассматриваться британскими и американскими историками второй половины XX - начала XXI вв. Значительным подспорьем для этого стали данные просопографии (К. Китс-Рохан, Д. Торнтон, Л. Лойд6).

Появляется обширная литература, посвященная церкви в нормандский период и представителям духовенства (К. Харпер-Билл, Д. Бэйтс, Ф. Барлоу, М. Чибнэлл7), взаимоотношениям церковных учреждений и светской знати (Д. Бартон8). В последнее время внимание исследователей нормандского периода обратилось и к

5 Freeman E.A. The History of the Norman Conquest of England, Its Causes and Its Results. Vols. I-V. Oxford, 1868-1876; Stubbs W. The Constitutional History of England in its Origin and Development. Vol. I. Oxford, 1875; Thierry A. Histoire de la conquête de l'Angleterre par les Normands, de ses causes et de ses suites jusqu'à nos jours, en Angleterre, en Écosse, en Irlande et sur le Continent. Tome premier. Paris, 1830.

6 Keats-Rohan K.S.B.: The Prosopography of Post-Conquest England // Medieval Prosopography. 1993. No. 14. P. 1-50; Keats-Rohan K.S.B. and Thornton D.E. COEL (the Continental Origins of English Landholders) and the Computer: towards a Prosopographical Key to Anglo-Norman documents, 10661166 // Medieval Prosopography. 1996. No. 17. P. 223-262; Loyd L.C. The Origins of Some Anglo-Norman Families // Harleian Society, 103. Leeds, 1951.

7 Harper-Bill C. The Anglo-Norman Church // A Companion to the Anglo-Norman World / Ed. by C. Harper-Bill and E.M.C. van Houts. Woodbridge, 2003; Bates D. William the Conqueror. Stroud, 2001; Barlow F.: 1) The English Church. 1000-1066. A History Of The Later Anglo-Saxon Church. London -N.Y., 1979; 2) The English Church. 1066-1154. London-N.Y., 1979; Chibnall M. The Normans. Oxford, 2006.

8 Burton J. Monastic and Religious Orders in Britain, 1000-1300. Cambridge, 1994.

тендерной проблематике. Имеются работы о женской религиозности, а также об экономическом и социальном положении женщин как жен, вдов, наследниц (С. Элкинс, С. Томпсон, С. Джонс, П. Стаффорд, Д. Грин9).

Отдельную группу исследований составляют работы, посвященные изучению англо-нормандских грамот, истории их создания и эволюции (X. Халл, Р. ван Кенегем, Д. Бэйтс, Р. Шарп, С. Марритт, Б.-М. Ток10).

В большинстве работ, посвященных влиянию Нормандского завоевания на различные сферы жизни англо-нормандского общества, речь идет о воздействии последствий событий 1066 г. на становление английской идентичности. В этом плане весьма показательной является монография американского историка X. Томаса «Англичане и нормандцы: этническая враждебность, ассимиляция и национальная идентичность»11. X. Томас продемонстрировал сложность этнических отношений после Нормандского завоевания, предложил теоретические модели изучения этих вопросов на трех уровнях: личном (personal), культурном (cultural) и условном (constructed), а также рассмотрел вопрос, связанный с самопрезентацией нормандцев после 1066 г. (на основе анализа нарративных памятников).

9 Elkins S.K. Holy Women of Twelfth-Century England. Chapel Hill, 1994; Thompson S. Women Religious: The Founding of English Nunneries After the Norman Conquest. Oxford, 1991; Johns S.M. Noblewomen, Aristocracy and Power in the Twelfth-Century Anglo-Norman Realm. Manchester and New York, 2003; Stafford P.: Women and the Norman Conquest // Transactions of the Royal Historical Society. Vol. 4, 1994. P. 221-249; Green J.A. Women and Inheritance in Norman England: The Case of Geva Ridel T. // Prosopon Newsletter, 2001. No. 12. P. 1-9.

10 Hall H. Studies in English official historical documents. Cambridge, 1908; Van Caenegem R.C. Royal writs in England from the Conquest to Glanvill: Studies in the Early History of the Common Law // Selden Society, Vol. 77. London, 1959; Bates D. The earliest Norman writs // The English Historical Review. Vol. 100, No. 395 (April 1985). P. 266-284; Sharpe R. Address and Delivery in Anglo-Norman Royal Charters // Charters and Charter Scholarship in Britain and Ireland / Ed. by M.T. Flanagan and J.A. Green. Basingstoke, 2005. P. 32-52; Marritt S. Prayers for the King and royal titles in Anglo-Norman charters // Anglo-Norman Studies XXXII: Proceedings of the Battle Conference 2009. Woodbridge, 2010. P. 184-202; Tock B-M. Les chartes originales de l'abbaye de Jumièges jusque'en 1120 // Tabularia «Études» - No. 2 -2002. P. 1-19.

11 Thomas H. The English and the Normans: Ethnie Hostility, Assimilation and National Identity. Oxford, 2003.

В ряде исследований проблемы формирования новой, англонормандской идентичности рассматриваются на материале произведений известнейших английских хронистов начала XII в. (Д. Фармер, Р. Томсон, Р. Сазерн, С. Вогн, М. Бретт, Э. ван Хо-утс12).

Отдельные аспекты нормандской идентичности рассматриваются в трудах Г. Лоуда, К. Поттс и Р. Дэвиса13, однако единственной на данный момент специальной работой, посвященной изучению нормандской идентичности и ее эволюции во временном континууме, является монография Н. Уэббера «Эволюция нормандской идентичности, 911-1154 гг.»14. Разделяя идентичность нормандцев на «внешнюю» и «внутреннюю», Уэббер на материале нарративных источников анализирует ситуацию в Нормандском герцогстве и за его пределами (в Англии и на Сицилии). С точки зрения Уэббера, особенно велика роль нормандских лидеров, олицетворявших собой нормандскую идентичность в целом, языковые аспекты, важность самого факта завоевания и чувства отечества.

В отечественной историографии впервые о результатах Нормандского завоевания заговорили представители дореволюционной историографии (соответствующие разделы в лекционных курсах и общих трудах по истории средневековья В.И. Герье, Н.И. Кареева, специальные монографии П.Г. Виноградова, брошюра В.А. Маклакова, а также статьи И.Ф. Морошкина, Н.Д. Бе-

12 Farmer D.H. William of Malmesbury's Life and Works // Journal of Ecclesiastical History. 1962. 13. P. 39-54; Thomson R.M. William of Malmesbury. Woodbridge, 1987; Southern R.W. Aspects of the European Tradition of Historical Writing: 4. The Sense of Past // Transactions of the Royal Historical Society, 5th ser. 1973. 24. P. 243-263; Vaughn S.N. Eadmer's Historia No-vorum: A Reinterpretation // Anglo-Norman Studies. 1988. 10. P. 259-289; Brett M. A Note on the Historia Novorum of Eadmer // Scriptorium. 1979. 32. P. 56-58; Houts E.M.C. van.: 1) Scandinavian Influence in Norman literature of the eleventh century H Anglo-Norman Studies. The Proceedings of the Battle Conference. VI. Woodbridge, 1983. P. 107-121; 2) The Gesta Normannorum Ducum: A History without an End // Anglo-Norman Studies. 1981. 3. P. 106118, 215-220; 3) The Trauma of 1066 // History Today. 1996. 46. P. 9-15.

13 Loud G.A. The Gens Normannorum - myth or reality? II Anglo-Norman Studies. The Proceeding of the Battle Conference. Woodbridge, 1981. Vol. 4. P. 104-116; Potts C. Atque unum ex diversis gentibus populum effecit: historical tradition and the Norman identity // Anglo-Norman Studies. The Proceedings of the Battle Conference. Woodbridge, 1995. Vol. 18. P. 139-152; Davis R.H.C. The Normans and their Myth. London, 1976.

14 Webber N. The Evolution of Norman Identity, 911-1154. Woodbridge, 2005.

лороссова, работы Д.М. Петрушевского15). В советский период отечественные медиевисты, как правило, занимались исследованием социально-экономической жизни средневековой Европы (Я.А. Левицкий, М.А. Барг, В.В. Штокмар, А.И. Неусыхин, А.Я. Гуревич, A.A. Кириллова).

В 1990-х - 2000-х гг. выходят исследования и проводятся конференции, посвященные изучению исторической памяти средневекового общества, представителей средневекового историописания, формированию национальных исторических традиций, появляются работы, затрагивающие проблемы Нормандского завоевания и англо-нормандского периода. М.М. Горелов фокусирует свой интерес на изучении Датского и Нормандского завоеваний, а также этнополитической идентичности средневековых элит16. З.Ю. Мет-лицкая рассматривает историческое сознание англосаксонских хронистов, проблемы исторической памяти англосаксонского общества накануне и после Нормандского завоевания, а также образы Вильгельма Завоевателя и Гарольда в трудах англонормандских историков17. В центре внимания С.Г. Мереминского

15 Герье В.И. Курсы по Средним векам - лекции [рукописный курс] // Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ). - Ф. 70. - К. 6. - Ед. хр. 4. - 322 л; Кареев Н.И. Поместье-государство и сословная монархия средних веков. Очерк развития социального строя и политических учреждений в Западной Европе. СПб., 1906. С. 149-157; Vinogradoff Р.: 1) English Society in the Eleventh Century. Oxford, 1908; 2) The Growth of the Manor. L.-NY, 1920; 3) Villainage in England. Essays in Medieval History. Oxford, 1892; Виноградов П.Г. Исследования по социальной истории Англии в средние века // Журнал Министерства Народного Просвещения. Часть CCXLV (май 1886). СПб., 1886. С. 1-72; Часть CCXLVII (август 1886). С. 276-310; Часть CCXLVII (сентябрь 1886). С. 58-97; Часть CCXLVIII (ноябрь 1886). С. 1-20; Часть CCXLVIII (декабрь 1886). С. 285306; Часть CCL (апрель 1887). С. 189-221; Часть CCLI (май 1887). С. 1857; Он же. Средневековое поместье в Англии. СПб., 1911; Маклаков В.А. Завоевание Англии норманнами. М., 1898; Морошкин И.Ф. Древняя британская церковь // Журнал Министерства Народного Просвещения. Часть CLXIII (октябрь 1872). СПб, 1872. С. 261-375; Белороссов Н.Д. Очерки истории церкви в Англии от времен Вильгельма Завоевателя до реформации. СПб., 1869; Петрушевский Д.М. Очерки из истории английского государства и общества в средние века. М., 1937. 4-е издание.

16 Горелов М.М. Датское и нормандское завоевания Англии в XI веке. СПб., 2007; Он же. Этнополитическая идентичность и традиция историописания в Англии XI-XII вв. // Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени. М., 2003. С. 115-131.

17 Метлицкая З.Ю. Историческое сознание англосаксонских анналистов IX-XI веков (по материалам Англосаксонской хроники). Дисс. на соиска-

- английское историописание второй половины XI - первой половины XII вв., чему посвящена его кандидатская диссертация18. И.Ф. Афанасьев занимается изучением коллективной идентичности и восприятия прошлого в трудах хронистов англонормандской эпохи19, Е.Е. Савицкий анализирует нормандскую знать начала XI в. с точки зрения ситуативных форм ее восприятия и социальной идентичности20. Л.П. Репина называет верхушку англо-нормандского общества, которая владела обширными земельными угодьями и занимала властные позиции, «феодальной элитой», в рамках которой выделяются военно-феодальная, административная, церковная, интеллектуальная и другие элитные группы21.

Существенный вклад в изучение проблем, связанных с историей англосаксонской Англии, внес профессор Воронежского госуниверситета А.Г. Глебов. Помимо важнейших работ и публикаций (А.Г. Глебов впервые перевел англосаксонские грамоты VIII -начала X вв. на русский язык)22, под его непосредственным руководством были защищены кандидатские диссертации. Ряд исследований посвящен правовому аспекту и судебной системе Англии

ние уч. ст. канд. ист. наук. М., 2005; Она же. Харольд - последний король англосаксов (человек и символический образ) И Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени. М., 2003. С. 102-114.

18 Мереминский С.Г. Формирование английской исторической традиции во 2-ой пол. XI - 1-ой пол. XII вв. Дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. М„ 2006.

19 Афанасьев И.Ф. Коллективная идентичность и восприятие прошлого в «Поликратике» Иоанна Солсберийского // Средние века. Вып. 71 (3-4). М., 2010. С. 194-224; Afanasyev I. 'In gente Britanniarum, sicut quaedam nostra-rum testator historia...': national identity and perceptions of the past in John of Salisbury's Policraticus // Journal of Medieval History. - 2012. - Vol. 38. No. 3. P. 278-294.

20 Савицкий Е.Е. Знатность Нормандии начала XI в.: ситуативные формы восприятия и социальная идентичность // Французский ежегодник 2001: Annuaire d'etudes françaises / Под ред. A.B. Чудинова. M., 2001. С. 54-76.

21 Репина Л.П. Феодальные элиты и процесс этнической консолидации в средневековой Англии // Социальная идентичность средневекового человека. М., 2007. С. 234-243.

22 Глебов А.Г. Становление и развитие раннеклассового общества в англосаксонской Британии (V-IX вв.). Дисс. на соискание уч. ст. док. ист. наук. Воронеж, 1999; Он же. Альфред Великий и Англия его времени. Воронеж, 2003; Он же. Англия в раннее средневековье. Воронеж, 1998 (переиздание - СПб., 2007).

в нормандский период (Ф.Н. Бегиашвили, A.A. Касатов, Е.С. Мак-сименко, Е.В. Заверткина23). Монография A.B. Якуба направлена на изучение историографической традиции бытования образа норманна в хрониках IX-XII вв.24

Несмотря на ряд работ, посвященных изучению социальной идентичности средневекового человека в более поздний период (позднее средневековье и раннее новое время), проблемы идентичности и саморепрезентации нормандской знати в Англии в отечественной историографии не рассматривались. Более того, до сих пор не предпринималось попыток проанализировать аспекты идентичности нормандской знати на материале документальных и нормативных источников.

Во второй главе «Этносоциальные именования нормандской знати (на материале документальных и нормативных памятников)» рассматриваются особенности саморепрезентации нормандской знати на материале анализа королевских грамот, законов и статутов.

В параграфе 2.1 рассказывается об особенностях составления документальных источников изучаемого периода, специфике использования титулов в формуляре грамот, канцелярских практиках. Отмечается важность дипломатического анализа грамот. Во многих нормандских и французских грамотах отсутствовали традиционные элементы формуляра, а общая тенденция сводилась к изменению структуры текста в сторону его сокращения, что стало характерно и для английских документов Вильгельма, созданных после 1066 г. Многие грамоты составлялись по определенному образцу, шаблону - формуляру, тем не менее, документ являлся не просто немым хранителем информации, но живым свидетелем зафиксированной в нем реальности. Король Англии не вмешивался в работу канцелярии, ее деятельность контролировал канцлер, одна-

23 Бегиашвили Ф.Н. Формирование национальной судебной системы Англии в нормандский период, 1066-1166 гг. Дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. Ставрополь, 2000; Касатов А.А Англо-нормандская сейзина (XI - первой трети XIII вв.) и ее континентальные истоки. Дисс. на соискание уч. ст. канд. ист. наук. СПб., 2007; Максименко Е.С. Национально-культурная специфика отраслевых терминосистем (на материале английской и американской юридической терминологии). Дисс. на соискание уч. ст. канд. фил. наук. Саратов, 2002; Заверткина Е.В. Эволюция ойконими-ческой номинации графств Камбрии и Девона: сопоставительный анализ. Дисс. на соискание уч. ст. канд. фил. наук. Владивосток, 2004.

24 Якуб A.B. Образ «норманна» в западноевропейском обществе IX-XII вв.: Становление и развитие историографической традиции. Омск, 2008.

ко право печати и личной подписи оставалось за главной фигурой страны. В то же время изменения в использовании того или иного титула происходили не в результате смены писца, но с приходом нового короля, который предпочитал именовать себя по-своему (к примеру, титулатура Вильгельма Завоевателя и Вильгельма Рыжего не всегда была одинаковой, хотя известно, что многие писцы и даже канцлеры продолжали свою деятельность и при новом правителе, на протяжении многих лет).

В параграфе 2.2 анализируются титулы, содержащиеся в английских, нормандских и французских грамотах короля Вильгельма I. Для наглядности приведена таблица, отражающая подлинность грамот (из 353 документов (211 - составлены в Англии, 94 -на территории Нормандии, остальные 48 - в других провинциях Франции) лишь 27 сохранились в оригинале, а аутентичными можно считать всего 42 документа). Английские грамоты составляют подавляющее большинство документов Вильгельма Завоевателя, часть из них написана на древнеанглийском языке, остальные - на латыни. В них встречается довольно большое количество разных титулов.

В английских документах Вильгельм фигурирует как «король англичан» (чаще всего), «король англичан и герцог нормандцев» либо просто «король», но не «герцог нормандцев». В ряде нормандских грамот содержатся разные титулы в рамках одного и того же документа. Количество грамот, в которых встречается более одного титула Вильгельма Завоевателя, превышает число документов, где нормандский герцог именуется только королем {rex). До 1066 г. для обозначения правителя Нормандии часто использовался латинский вариант comes, эквивалентный титулу графа для английского (count) и французского (comte) языков, а после Завоевания фигурируют принцепс (princeps) или герцог (dux). Королевский статус Вильгельма (в документах после 1066 г.) был значительно выше и важнее его герцогского титула. Французские грамоты заметно контрастируют с прочими нормандскими документами: к примеру, в двадцати одном документе при упоминании Вильгельма Завоевателя (из тридцати четырех) фигурирует лишь его королевский титул (rex Anglorum или rex).

Отмечается, что важным фактором легитимности королевской власти являлось право. Вильгельм, важнейшей задачей которого была легитимация своей власти, не только сохранил сложившуюся в Англии к 1066 г. англосаксонскую канцелярскую традицию, но и в ряде документов позиционировал себя как родственника короля Эдуарда (Eadwardi, proponqui nostrí). Наиболее типичным обращением было ко «всем своим приближенным и верноподданным,

французам и англичанам» (omnibus ministris et fidelibus suis, Francis et Anglis).

В параграфе 2.3 рассматриваются нормативные памятники, фиксирующие правовые отношения нормандцев и англичан в Англии после 1066 г. Анализируются т.н. «Установление короля Вильгельма» (Institutio regis Willelmí), т.н. «Статуты Вильгельма Завоевателя» (Willelmi articuli Londoniis retractad), а также «Законы Вильгельма» (Leis Willeime). Вильгельм, издавая свои законы и указы, формально дистанцируется от разделения жителей Англии на французов и англичан (все они представлены как «свободные люди»). Однако на самом деле этническое разделение существует; в частности, нормандцы имеют право быть судимыми «по законам Нормандии» (secundum legem Normannié), тогда как англичан судили по новым законам Вильгельма Завоевателя. В нормативных источниках содержатся титулы, характеризующие короля Англии, при этом они довольно стандартны (rex, rex Anglorum). Этнические категории, населявшие Англию, также выражены этнонимами Francigena и Anglicus homo.

В параграфе 2.4 рассматриваются англо-нормандские грамоты супруги Вильгельма I королевы Матильды (1031-1083 гг.), которая по степени обладания реальной властью опережала многих приближенных ее мужа, сосредоточивших в своих руках власть формальную. Большая часть засвидетельствований континентальных документов указывает на высокую политическую роль Матильды и ее влиятельность в Нормандии. В месте расположения печати в концовках многих грамот имя Матильды (Signum Matildis regine) всегда следует за именем Вильгельма Завоевателя (по иерархии и степени приближенности к королю). Практически во всех грамотах Матильда названа королевой (regina) и лишь однажды (в грамоте соборной церкви Сент-Этьен при мужском аббатстве Кана) встречается сочетание нескольких титулов: «королева Англии и герцогиня Нормандии и Мена» (regina Anglorum et comitissa Normannorum et Cenomannorum).

Параграф 2.5 посвящен анализу титулов, содержащихся в документах сыновей Вильгельма I. В большинстве грамот (тридцати одной) Роберт фигурирует как «герцог» (граф) (comes), наиболее часто употребляемая фраза: «сын короля» (Jilius regis) или «его сын» (filius eius). Вильгельм Рыжий назван «герцогом» (comes) в восьми грамотах из тридцати девяти, вышедших из канцелярий пяти бенефициев. Младший сын Вильгельма Генрих именуется «герцогом» (comes) всего один раз (в грамоте аббатства Сен-Флорен в Сомюре (версия III)). После 1066 г. сыновья Вильгельма Завоевателя в грамотах стали называться «герцогами» (comes).

Если в отношении Роберта в документах используются разные титулы {comes, princeps, consulis), что позволяет говорить о его социально-политическом положении, то на основании немногочисленных сведений о младших сыновьях Вильгельма, содержащихся в англо-нормандских грамотах, довольно сложно сделать вывод о том, как они себя воспринимали, то есть, в более широком смысле, вести речь об их саморепрезентации.

Параграф 2.6 посвящен анализу саморепрезентации нормандской светской знати после 1066 г. Исследованы грамоты первого графа Честера Гуго д'Авранша, епископа Байе и графа Кента Одо, многочисленные Жюмьежские грамоты (Парижского рыцаря Пьера, виконта Готье Пайена, некоего Радульфа, Гилберта, сына архидиакона Эвре Роберта, графа Эвре Вильгельма, Рауля (Радульфа) д'Ансереда, рыцаря по имени д'Одар, Вильгельма Консора, прочие грамоты-пожалования земельных наделов аббатству Жюмьеж). В некоторых документах прослеживается этнонимическое «превосходство» нормандцев (французов) над англичанами (практически во всех документальных и юридических источниках этнонимы Francis, Francigenis при перечислении в одном ряду других народностей (Anglis, Scottis) стоят перед ними, на первом месте). Одним из ключевых факторов, оказавшим влияние на саморепрезентацию нормандцев, стало осознание своего превосходства над жителями Англии, что нашло отражение в обращениях, в первую очередь, к своим соотечественникам, и только потом - к англичанам и всем остальным жителям Британии. Некоторые представители знати особо акцентировали на этом внимание (Роджер Монтгомери).

Анализ документальных и нормативных источников показал, что при составлении грамот существенная роль отводилась этническим и социальным маркерам, при этом для нормандцев крайне важным было показать первичность своего неанглийского происхождения, подчеркнуть свою обособленность, исключительность. В целом, грамоты отражали изменения, происходившие в социально-политической жизни Англо-нормандского королевства, фиксировали новые реалии, что, в частности, отразилось в титуловании.

В третьей главе «Духовенство нормандской Англии: проблемы самовосприятия» анализируется то, как именовали себя представителей духовенства после Нормандского завоевания, главным образом, в Англии. В параграфе 3.1 содержатся общие замечания о нормандском духовенстве, очерчивается исторический контекст, а также отмечается, что основной акцент сделан на анализе эпистолярных источников.

Параграф 3.2 посвящен анализу писем архиепископа Кентер-берийского Ланфранка, рассматривается его переписка с римскими

папами (Александр II, Григорий VII), королями Англии (Вильгельм Завоеватель), Ирландии (Готрик и Тойррделбах О'Брайен), Шотландии (Матильда), прелатами (Ансельм). Письма Ланфранка содержат разнообразные этнические маркеры, которыми Ланфранк наделяет себя и своих адресатов, однако гораздо важнее то, в каком контексте встречаются те или иные пассажи. Отношение представителя другой народности к народам, населявших Британию, как к «варварским» вполне понятно и объяснимо, и, если можно понять его идентификацию как «новый англичанин» Çnovus Anglos'), то более поздний этноним «англичане» («мы - англичане» {'nos Anglos "), без пояснений) вызывает определенное удивление.

В параграфе 33 анализируется переписка преемника Ланфранка в должности архиепископа Кентерберийского Ансельма, рассматривается ее этнонимическая составляющая. Как и в письмах Ланфранка, в переписке Ансельма прослеживается его отношение к жителям Англии. Подобно своему предшественнику, архиепископ Кентерберийский называет местные народы «варварскими», однако в известном споре с Ланфранком о святости Эльф-хега он занимает сторону англичан. Несмотря на первоначальные описания англичан как «грубых» и «варварских» людей, Ансельм со временем стал называть Англию «нашей землей», а Кентербери - «нашим домом».

Письма епископа Шартра Иво (параграф 3.4) не дают исчерпывающей информации по интересующей нас проблеме, мы привели его переписку исключительно в целях сопоставления с эпи-столярами Ланфранка и Ансельма. В целом, по характеру содержащейся в тексте писем информации послания Иво Шартрского ничем не выделяются из общего массива эпистоляров, созданных Ланфранком и Ансельмом, а также другими священнослужителями конца XI в. Отношение Иво к англичанам не отличается от тех характеристик, которыми наделяли жителей Англии Ланфранк и Ансельм. Иво также считал англичан «варварами» и даже называл их «дикими» людьми ('ferV).

В параграфе 3.5 речь идет о том, как представляли себя церковные деятели в официальных документах. В большинстве своем эти источники дают косвенную информацию, однако их анализ является важным элементом при изучении идентичности средневекового человека, прежде всего, потому, что они содержат подписи многих лиц, которые рассматриваются в исследовании. В частности, были разобраны постановления Лондонского синода 1075 г. и «Постановление о главенстве Кентербери», официальная резолюция Винчестерского синода 1072 г.

Параграф 3.6 посвящен анализу документов священнослужителей Нормандии, созданных на территории Англии и северной Франции. Для изучения саморепрезентации нормандских священнослужителей использованы нормандские грамоты семи аббатств: Авранша, Байе, Кутанса, Эвре, Лизье, Руана и Си, в которых рассмотрена инвокация (религиозное посвящение), интитуляция (имя и титул лица, от которого исходит документ) и инскрипция (лица, которым документ адресуется), а также грамоты английских аббатств Кентербери, Сент-Этельдреда в Или, Сент-Мэри и Сент-Экгвин в Ившеме, Сент-Бенедикт в Рэмси, собора Сент-Пол в Лондоне, монашеской общины в Вустере, и документы отдельных представителей духовенства (архиепископов Ланфранка, Томаса, епископа Вульфстана). Для наглядности была составлена таблица, отражающая подлинность грамот (около 27% грамот нормандских священнослужителей являются оригинальными). На самовосприятие нормандских священнослужителей оказал влияние ряд факторов. Во-первых, это должность, которую занимало то или иное духовное лицо в церковной иерархии. Также это географические маркеры, использование которых помогало аббатам, епископам и архиепископам наиболее полно «презентовать» себя адресатам. На своей земле не-нормандцы воспринимались как чужаки, поскольку они оказались завоеванными, в официальной документации к ним обращались только во вторую после нормандцев очередь, отдавая приоритет выходцам с континента.

Анализ комплекса эпистолярных и документальных источников показал, что письма и грамоты священнослужителей содержат традиционные формулы, в которых отражены характерный для средневековья топос самоуничижения, а также прославление своего адресата. Некоторые представители церкви упоминали о своем континентальном происхождении, при этом принижая жителей Британских островов.

В главе четвертой «Gens Normannorum в трудах хронистов второй половины XI - XII вв.» рассмотрено первоначальное восприятие англичанами нормандцев и нормандцами самих себя в нарративных источниках второй половины XI — XII вв. В параграфе 4.1 отмечается, что основы англо-нормандского взаимовосприятия следует искать в сфере социокультурного противостояния англосаксов и нормандцев, которое представлено этнонимическими концептами "AnglГ' и "NormannF. Определенные аспекты англонормандского взаимовосприятия также прослеживаются на лингвистическом уровне. Отмечается, что важную роль для самовосприятия нормандской знати в Англии играли смешанные браки.

Параграф 4.2 посвящен анализу того, как англичане воспринимали нормандцев до 1066 г. и после. Относительно нейтрально нормандцы изображены в «Панегирике королеве Эмме» и «Житии короля Эдуарда». Со временем восприятие англичанами нормандцев изменилось радикально. После битвы при Гастингсе «местная» точка зрения на Normanitas становится в большей степени негативной, что наиболее ярко прослеживается в Англосаксонской хронике (самые нелицеприятные характеристики - в рукописи D). И если за Вильгельмом Завоевателем авторы Хроники признают ряд заслуг, то Вильгельм Рыжий представлен как жестокий и безжалостный правитель. При этом в английских источниках не проводится никакой этнической границы между нормандцами, французами, бретонцами, участвовавшими в завоевании, - они все именуются «французами».

В параграфе 4.3 анализируется то, как называли нормандцев представители «официальной» нормандской историографии Вильгельм Жюмьежский и Вильгельм из Пуатье. Самое раннее восприятие нормандцев их современником (а также англосаксов нормандским автором) наиболее ярко отражено в сочинении Ги Амь-енского «Песнь о битве при Гастингсе». Анализ поэмы позволил прийти к выводу, что образы Гарольда и Вильгельма приближаются к символическим: если Гарольд - символ зла, обмана, горя и печали, то его антипод Вильгельм олицетворяет добро, справедливость, надежду на светлое будущее, т.е. вечные, непреходящие ценности. Визуальная информация об идентичности gens Norman-погит представлена на гобелене из Байе. В ряде сцен Вильгельм фигурирует как dux Normannorum, в то время как Гарольд - dux Ап-glorum, а чуть позже - rex Anglorum. В хрониках Вильгельма Жюмь-ежского и Вильгельма из Пуатье подчеркивается сила и превосходство нормандцев, восхваляются и преувеличиваются их заслуги, соответственно, принижаются «несчастные» англичане. В то же время, несмотря на многочисленные описания англичан как слабых, вероломных и неблагожелательных людей, они никогда не изображаются хронистами как воплощение зла: вся ответственность возложена на лидера англосаксов Гарольда и «некоторых злых людей». В целом, в нормандских нарративных источниках идентичность нормандцев не претерпевает концептуальной эволюции в период с 1066 по начало XII в. Они изображаются как победители (нормандский герцог - великий завоеватель и блестящий воин), а их враги подвергаются критике в первую очередь за неспособность оказать достойное сопротивление. В сознании последующих поколений нормандцы оставались великими воинами, «непобедимыми людьми».

В заключении подведены итоги исследования и сформулированы основные выводы. Идентичность нормандской знати в Англии в рассматриваемый период строилась из двух основных элементов: чувства собственного превосходства над «другими» (в роли которых выступали англичане) и ощущения неразрывной связи со своей родиной Нормандией. До определенной степени можно констатировать, что идентичность нормандцев не претерпела заметных изменений ни в результате завоевания 1066 г., ни в последующие сорок лет.

В приложениях в виде таблиц представлены титулы, содержащиеся в грамотах английских аббатств Батгл и Бери-Сент-Эдмундс, нормандского аббатства Сен-Трините в Фекане, а также французского аббатства Сент-Этьен в Фонтенуа и церкви Сен-Кантен в Бове, Пикардия. Еще одна таблица посвящена проблемам подлинности англо-нормандских грамот последней трети XI в.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Ходячих С. С. "Angli" vs. "Normanni": проблемы и парадоксы англо-нормандского взаимовосприятия // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. 39. Специальный выпуск. Национальный характер, дух народа и образ Другого: способы опознания и описания. - М.: ИВИ РАН, 2012. С. 295-308.

2. Ходячих С.С. Нормандское завоевание в историко-правовом дискурсе В.А. Маклакова: междисциплинарный синтез в социогу-манитарном измерении // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 7 (21). Ч. 1. С. 209-213.

3. Ходячих С.С. Нормандская аристократия в Англии (10661087): проблемы конструирования идентичности и self-identification (на материале анализа титулатуры в «Грамотах Вильгельма I») // Теория и практика общественного развития, 2012. №8. С. 218-221.

4. Мягков Г.П., Ходячих С.С. Нормандское завоевание Англии в исследовательском поле российских историков XIX — начала XX в. (В.И. Герье, Н.И. Кареев, П.Г. Виноградов) // Ученые записки Казанского университета. Серия Гуманитарные науки. 2012. Т. 154, кн. 3. С. 142-152.

Статьи в других изданиях:

5. Ходячих С.С. Гарольд II и Вильгельм Завоеватель в «Песни о битве при Гастингсе»: сравнительная характеристика // Историческое произведение как феномен культуры. Сборник научных статей. Сыктывкар, 2007. С. 41-48.

6. Ходячих С.С. Репрезентация образов Гарольда и Вильгельма Завоевателя в «Песни о битве при Гастингсе» // Историк и его дело. Серия памяти профессора В.Е. Майера. Выпуск 6. Ижевск, 2007. С. 164-171.

7. Ходячих С.С. Vita Sancti Lanfranci архиепископа Кентербе-рийского и состояние английской церкви (на материале «Писем архиепископа Ланфранка») // Историк и его дело: судьбы ученых и научных школ. Сборник статей Международной научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня рождения профессора В.Е. Майера. Ижевск, 2008. С. 466-475.

8. Ходячих С.С. Ланфранк и Ансельм о культах англосаксонских святых: казус beatos iElfegus (на материале «Жития святого Ансельма» Эадмера) // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. Журнал научных публикаций. М., 2009. №5. С. 92-96.

9. Ходячих С.С. Образ Нормандского завоевания в исторической памяти англо-нормандских хронистов XI - XII вв. // Образ войн и революций в исторической памяти: Материалы международной научной конференции. Пятигорск, 24-25 апреля 2009 г. -Пятигорск-Ставрополь-Москва: ПГЛУ, 2009. - С. 19-25.

10. Ходячих С.С. К вопросу об этнической и социальной самоидентификации нормандской аристократии в Англии (1066-1090-е гг.): проблемы и «парадоксы» англо-нормандского взаимовосприятия // Национальный / социальный характер: археология идей и современное наследство. Мат. Всеросс. науч. конф. - М.: ИВИ РАН, 2010.-С. 139-141.

11 .Ходячих С.С. К вопросу о самоидентификации нормандской аристократии в Англии (1066-1100 гг.): проблема ethos Normannorum // Историческая память, власть и дисциплинарная история: Материалы международной научной конференции. Пятигорск, 2325 апреля 2010 г. Пятигорск-Ставрополь-Москва: ПГЛУ, 2010. С. 273-275.

12. Ходячих С.С. Нормандская аристократия в Англии после 1066 г.: новый homo Anglicus? // Образ «Другого» в поликультурных обществах. Материалы международной научной конференции. Пятигорск, 22-24 апреля 2011 г. Пятигорск-Ставрополь-

Москва: Изд-во Пятигорского государственного лингвистического университета, 2011. С. 437-441.

13. Ходячих С.С. Проблемы родства и власти в нормандской Англии (1066-1087 гг.): casus Mathildae reginae (на материале «Грамот Вильгельма I») // Восточная Европа в древности и средневековье. Миграции, расселение, война как факторы политогенеза. XXIV Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР В.Т. Пашу-то. М., 2012. С. 266-271.

14. Ходячих С.С. Нормандское завоевание Англии в исследовательском дискурсе В.И. Герье, Н.И. Кареева, П.Г. Виноградова // Историческая наука и образование в России и на Западе: судьбы историков и научных школ. Материалы Всероссийской научной конференции. - М.: ИВИ РАН, 2012. С. 32-35.

15. Ходячих С.С. Ethos Normannorum: самоидентификация нормандской аристократии в Англии (1066-1100) как способ формирования исторической памяти в пространстве властных интересов // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. Выпуск 13. - Ставрополь: Изд-во СКФУ, 2012. С. 25-32.

Зак. №Ж0бъемУА/п.л. Тир.М) экз. ИВИ РАН, Ленинский пр-т, 32-а