Региональная топонимическая личность

Макарова, Елена Владимировна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Региональная топонимическая личность

Год: 2004
Автор научной работы: Макарова, Елена Владимировна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Барнаул
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Региональная топонимическая личность'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Региональная топонимическая личность"

На правахрукописи

МАКАРОВА Елена Владимировна

РЕГИОНАЛЬНАЯ ТОПОНИМИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОЙ ТОПОНИМИИ АЛТАЯ)

Специальность 10.02.01 -русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Барнаул-2004

Работа вьшолнена на кафедре общего и исторического языкознания ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Дмитриева Л.М.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Голомидова М.В.

кандидат филологических наук, доцент Доронина Н.И.

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет»

Защита состоится «_//_» кол^р-е— 2004 г. в ^ часов на заседании диссертационного совета Д 212.005.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет» по адресу: 656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет».

Автореферат разослан «_»_2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат филологических наук

Ю.Н. Земская

№№

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Современная отечественная антропологическая лингвистика на протяжении XX века обращается к явлениям отражения в языке духовной культуры народа и его картины мира (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, И.А. Стернин, В.Н. Телия, СМ. Толстая, Н.И. Толстой, Л.О. Чернейко, Е.С. Яковлева и др.). Как правило, исследования по определению идиоэтнической и аксиологической специфики языковых средств ведутся на материале апеллятивного корпуса современного литературного языка (особенно лексики и фразеологии) или на базе художественных текстов.

Настоящая работа посвящена моделированию языкового субъекта на основании его представленности в топонимических вербально-смысловых структурах, отражающих специфику региональной культуры и мировоззрения носителей языка. Отношение человека к окружающему пространству определяется языком, историей, культурой региона и личным опытом носителя языка, фиксируется в картине мира и опосредованно репрезентируется в стабильных топонимических моделях. Установление содержания и иерархии устойчивых топонимических вербально-смысловых моделей и стереотипов, являющихся сферой реализации пространственного концепта, в контексте ценностной организации личности позволяет построить научную модель языковой личности в её отношении к пространству, а также ввести категорию региональной топонимической личности как базовую в антропоцентрических топонимических исследованиях.

Обращение к мотивационно-ценностной организации языкового субъекта вводит работу в круг лингвокультурологических топонимических исследований, призванных выявить соотношение и виды корреспонденции языка и духовной культуры, народного менталитета, преломлённых в сознании человека (Е.Л. Березович, Л.М. Дмитриевой, М.Э. Рут и др.). В методологическом отношении эти исследования представляют широкий спектр возможных подходов к изучению язьпсового материала: реконструкция базовых лингвокультурных концептов языковой личности и последующей трактовки топонимии (Е.Л. Березович, М.Э. Рут), лингвокультурного бытия региональной топонимической системы в онтологическом и ментальном аспектах (Л.М. Дмитриева). Таким образом, интересы топонимистов, работающих в данном направлении, замыкаются на позиции языкового субъекта, сознания носителя языка. Постановку этого вопроса можно наблюдать уже в работах М.В. Голомидовой, А.К. Матвеева, В.И. Супруна, однако до сих пор в топонимике не существует целостной концепции языковой личности, демонстрирующей соотношение и процессы взаимодействия топонимии, языка в целом, картины мира, культуры в «пространственном» ракурсе. Между тем достоверное установление лингвокультурной специфики топонимии региона возможно только с учётом сознания человека, его лингвокогнитивных механизмов, ценностных доминант, языковой компетенции, степени включённости в культурно-историческую ситуацию региона.

дополнения антропоцентрической парадигмы топонимических исследований категорией региональной топонимической личности, синтезирующей результаты: вербально-семантического, концептуального, мотивационно-прагматического анализов языкового материала, обладающей высоким объяснительным потенциалом, дающей комплексное представление о связи топонимикона, его глубинных лингво-ментальных структур, языкового сознания человека и культурных фактов.

Объектом исследования в настоящей работе является дискурс как лингвокультурная сущность, репрезентация связной динамической системы смыслов, отражающая специфику сознания языковой личности региона.

Предмет исследования - способы вербальной репрезентации региональной топонимической личности как средоточия лингвокогнитивных и культурных смысловых и функциональных структур в аспекте её моделирования.

Целью представленной работы является теоретико-практическое обоснование и разработка концепции категории региональная топонимическая личность как базовой в лингвокультурологических топонимических исследованиях.

Сообразно представленной цели предполагается решение следующих задач: 1) дать определение понятия региональная топонимическая личность; 2) обосновать базовую роль категории в лингвокультурологическом изучении топонимии; 3) доказать возможность моделирования региональной топонимической личности с помощью метода конструирования на основе дискурса.

Материалом исследования послужили тексты, пространственные описания, отражающие функционирование топонимических единиц в языке и культуре региона; а также корпус вербально-ассоциативных реакций на топонимические стимулы.

В частности, анализируются зафиксированные на территории Алтая 258 текстов, продуцированные жителями Алейского, Бийского, Волчихинского, Кулундинского, Локтевского и других районов Алтайского края и республики Алтай.

При этом важным в выборе текстов, собранных методом зондирования, является условие равной представленности лингвокультурных групп информантов (сформированных по возрастному, поло-ролевому, образовательному, профессиональному, национальному факторам) разных ландшафтных зон региона (степной, лесостепной, горной, зоны береговых боровых массивов).

Источниками материала послужили: 1) полевые записи топонимических экспедиций 1980-2003-х годов, в том числе топонимическая картотека кафедру общего и исторического языкознания Алтайского государственного университета; 2) официальные документы, списки населённых мест Алтая XIX-XX вв., отводные записи, переселенческие списки, справочники по административно-территориальному делению региона, карты и планы разных лет.

Исходя из поставленных задач и специфики анализируемого материала, в работе используются следующие методы: поэтапное лингвокогнитивное моделирование языкового сознания личности с использованием методик приоритетных стратегий и выявления глубинных мотивационно-прагматических структур. На промежуточных этапах исследования применялись следующие частные методы: концептуальный анализ, стратегический анализ дискурса (включающий логико-грамматический и семантико-синтаксический анализ высказываний), метод культурной референции (интерпретации) языковых фактов, метод психолингвистического эксперимента (включающий методику направленного и свободного ассоциативного эксперимента).

Научная новизна диссертационного исследования определяется комплексным антропоцентрическим лингвокультурологическим подходом к изучению глубинной организации топонимикона - здесь впервые обоснована топонимическая персонологическая концепция, в связи с чем введено понятие региональной топонимической личности как структурной составляющей языковой личности в целом, той её части, которая соотносится с топонимической картиной мира. Комплексные лингвокультурологические исследования такого рода отсутствуют в современной русистике и топонимике. Кроме того, в научный оборот введен обширный топонимический материал, в том числе содержащийся в неопубликованных источниках и собранный в полевых условиях.

Теоретическая значимость работы состоит в разработке топонимической персонологической концепции и апробировании алгоритма лингвокультурологического исследования топонимии в аспекте ее функционирования в сознании и речи носителей языка. Идей и выводы исследования имеют ценность для изучения этнокультурного своеобразия топонимии Алтая и других регионов. Проведенное исследование вносит вклад в топонимику, лингвокультурологию, изучение русского языка, расширяет научные представления о специфике ментального и речевого функционирования географических названий в лингвокультурном контексте.

Практическая значимость исследования состоит в том, что предлагаемая топонимическая персонологическая концепция намечает перспективу унифицированного описания и сравнительного анализа топонимической личности различных регионов. Результаты и выводы работы могут быть использованы в вузовских курсах по топонимике, лингвокультурологии, спецкурсах по русскому языку и этнолингвистике.

(Рубцовск, 2002); V Краевой молодёжной научно-практической конференции «Молодёжь в XXI веке» (Рубцовск, 2003); XXX научно-практической конференции студентов, магистрантов, аспирантов АлтГУ и учащихся лицейных классов (Барнаул, 2003); V Международной научно-практической конференции «Этнография Алтая и сопредельных территорий» (Барнаул, 2003). По теме диссертации опубликовано 11 научных работ общим объёмом 33,3 п. л.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Под региональной топонимической личностью в лингвокультурологическом аспекте следует понимать прототип носителя языка и культуры региона, динамическую совокупность упорядоченных когнитивной, коммуникативной, семиотической, ценностной систем, стабильно репрезентированную в топонимическом контексте, закреплённую в топонимической картине мира и реконструируемую на основе лингвистически выраженных ценностных приоритетов.

2. В силу своей лингвокогнитивной природы дискурс как сложная система иерархии знаний, репрезентирующая связную динамическую ценностно детерминированную систему смыслов, имеет высокий модельный потенциал и может служить основанием для построения модели региональной топонимической личности.

3. Организация языкового сознания региональной топонимической личности и её картины мира детерминирована ценностными установками личности, регулирующими внешнюю предметную и интеллектуальную деятельность человека. В соответствии с двумя модусами бытия сознания региональная топонимическая личность может быть описана как «человек действующий» и «человек созерцающий» в их взаимодействии.

4. Моделирование лингвокогнитивного уровня региональной топонимической личности возможно на основании реконструкции парадигматической организации смыслов и макрособытийных схем восприятия пространства, динамически соотнесённых с когнитивными моделями и концептуальными областями в сознании человека. Основными статическими единицами лингвокогнитивного уровня региональной топонимической личности являются актуальные топонимические модели (реализующие ментально-топонимические стереотипы), а динамическими - композиционные стратегии, являющиеся частным проявлением когнитивного стиля личности.

5. Моделирование мотивационно-прагматических структур региональной топонимической личности возможно с помощью психолингвистического эксперимента, фиксирующего аффективные смыслы потребностной сферы субъекта.

6. Категория региональной топонимической личности является базовой в лингвокультурологических топонимических исследованиях, поскольку представляет инструментальную и сущностную возможность выявить в каждой единице топонимикона и топонимического контекста проявление исходной цельности, обнаружить их функциональное тождество, типические лингвокультурные черты.

Структура работы. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографического списка (272 наименования) и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» определяется объект и предмет исследования, обосновывается актуальность избранной темы, рассматривается состояние разработки вопроса и в связи с этим определяется значимость и новизна работы, формулируется цель и основные задачи исследования, характеризуется материал и принципы его отбора, даются основные положения, выносимые на защиту, описывается структура работы.

В первой главе «Теоретические и методологические основания моделирования региональной топонимической личности» решаются задачи общего характера: определяется понятие региональная топонимическая личность, статус этой категории в топонимических и лингвокультурологических исследованиях, возможные подходы и методы исследования, а также разрабатывается возможный алгоритм моделирования региональной топонимической личности.

Для определения статуса рассматриваемой нами категории необходимо ввести её в контекст терминологического и категориального аппарата современных топонимических исследований, в связи с чем в § 1 рассматривается становление антропоцентрического подхода в топонимике (работы Е.М. Верещагина, М.В. Горбаневского, В.П, Нерознака, В.Н. Топорова; Е.Л. Березович, М.В. Голомидовой, Л.М. Дмитриевой, М.Э. Рут). Ключевыми теоретическими понятиями здесь являются концептуальная система, топонимическая картина мира, топонимический субансамбль, топонимическая система в её ментальном бытии. Введение перечисленных категорий было направлено на объяснение реального функционирования географических названий в сознании и речи носителя языка, а исследование ментальных индивидуальных и культурно-информационных структур топонимикона непосредственно связано с изучением языковой личности и её сознания. Единицей материала такого рода исследований может служить топонимический контекст. Для создания концепции языкового субъекта в топонимических исследованиях, способной синтезировать лингвокогнитивные, культурологические, психолингвистические разработки в области бытия географических названий, мы вводим понятие региональной топонимической личности.

Разрабатываемая нами топонимическая персонологическая концепция является прямым продолжением исследований лингвокультурологического направления в лингвистике и топонимике (С.Г. Воркачев, В.В. Воробьев, В.Г. Гак, В.И. Карасик, ВА Маслова, Р.И. Розина, Г.Г. Слышкин, Т.Н. Снитко, Ю.С. Степанов и др.; Е.Л. Березович, М.В. Голомидова, Л.М. Дмитриева, М.Э. Рут, И.С. Карабулатова). В связи с этим региональная топонимическая личность рассматривается как лингвокультурная, то есть как закрепленный в языке (преимущественно в лексике и синтаксисе) базовый национально-

культурный прототип носителя языка, конструируемый на основе мировоззренческих установок, ценностных приоритетов и поведенческих реакций, выраженных языковыми средствами (§ 2). Этнокультурная специфика языкового субъекта, конструируемого по предложенной Ю.Н. Карауловым универсальной модели, может быть выявлена на лингвокогнитивном и мотивационно-прагматическом уровнях. На этих этапах исследования этнокультурная авторизация языковых единиц, соотнесение их с языковой личностью определяет обращение к лингвокультурному концепту и его составляющим, а также к ценностям как образованиям, «функционально замещающим человеку в процессе рефлексии и коммуникации однопорядковые предметы (в широком смысле слова), вызывающим пристрастное отношение к ним человека» [НА Красавский]. Именно комплексное исследование языковых фактов, лингвокультурных концептуальных структур в связи с ценностной системой человека, детерминирующей перспективные стратегические жизненные цели и мотивы жизнедеятельности личности, реализующиеся в потребностях, планах, программах поведения, действиях человека, определяет предлагаемую топонимическую персонологическую концепцию как лингвокультурологическую.

Региональная топонимическая личность представляет собой сложное динамическое системное образование, структура и функционирование которого определяется деятельностьюязыкового сознания, приводящего во взаимодействие конвенциональные модели и нормы языковой и топонимической системы с личностно-индивидуалъными языковыми и познавательными потенциями человека (§ 3).

В связи с множеством различных сфер активности региональная топонимическая личность предстаёт как единство взаимодействующих субъектов социокультурной, познавательной, коммуникативной, лингвокреативной и культуропорождающей деятельности.

Принцип деятельности, положенный в основу разрабытываемой нами модели языкового субъекта, позволяет вскрыть внутренние механизмы функционирования топонимов в языке и сознании человека, показать мотивировку выбора формы для представления того или иного смысла (и наоборот), а значит определить саму категорию региональная топонимическая личность не только как лингвокогнитивную, лингвокультурологическую, но и как мотивационно-деятельностную. Наряду с сохранением единства и стабильности топонимической личности, основной функцией деятельности является и обеспечение непрерывного развития личности, воспроизводства и производства «сверхприродных» условий её бытия (социальных отношений, культуры и самой себя как биологического и познающего, мыслящего существа). Однако деятельностное отношение к языку и миру не исчерпывает основные источники факторов развития языковой личности, поскольку функционирование языкового сознания не ограничивается категоризацией входящей в него в процессе предметной и познавательной деятельности информации, усвоением норм языка и выработкой концептов.

Философский тезис об актуальной бесконечности личности как

универсального существа [А.С. Арсеньев, Т. де Шарден] квалифицирует языковую и региональную топонимическую личность не только как существо действующее, но и как существо транцендирующее (§ 4). С таким положением коррелируют трактовки языкового сознания как отражения самосознания говорящей личности [И.С. Торопцев], как совокупности знаний, представлений, оценок, суждений о языке, его элементах, функциях и нормах, отражённых в метаязыковых высказываниях, [О.И. Блинова] и о себе в языке [В. Д. Лютикова]. Таким образом, региональная топонимическая личность на основании языковой рефлексии определяет свои границы в языке и культуре.

В соответствии с двумя модусами сознания (бытие сознания и сознание сознания [Е.П. Велихов, В.П. Зинченко]), находящиеся в отношениях континуального сцепления, региональная топонимическая личность может быть описана как «человек действующий» и «человек созерцающий» в их взаимодействии.

Восприятие мира человеком опосредовано системой конструктов (§ 5), упорядочивающих входящую информацию, и языком, фиксирующим результаты переработки этой информации. Центральными понятиями в категориальном аппарате моделирования региональной топонимической личности являются топонимическая картинамира, лингвокулътурный концепт 'пространство', ценность и ценностная установка, ментальный топонимический стереотип.

Топонимическая картина мира (Е.Л. Березович, М.В. Голомидова, Л.М. Дмитриева), будучи фрагментом глобального образа мира, соотносится с одной из базовых гносеологических категорий «пространство» и существует в двух планах: необъективированном, идеальном как элемент сознания, воли и жизнедеятельности, а также объективированном - выраженном в знаковых формах, топонимических контекстах её фиксирующих.

Языковая и познавательная деятельность региональной топонимической личности управляется ментально-топонимическими стереотипами [Л.М. Дмитриева], которые наряду с операциональными единицами формируют топонимическую картину мира. Эти структуры образуют категориальную сетку, связывающую модели образования и восприятия топонимии с типовыми моделями восприятия и освоения пространства, сквозь призму которой личность выделяет в пространстве и его объектах значимые признаки и кладёт их в основу имени собственного. Вербально-семантическим коррелятом и манифестантом стереотипов как лингвокогнитивных единиц являются модели восприятия топонимов (актуальные топонимические модели) и композиционные стратегии [И.М. Кобозева] разворачивания пространственного образа в дискурсе топонимической личности.

Таким образом, с учётом установленных моделирующих конструктов региональная топонимическая личность в лингвокультурологическом ракурсе рассматривается как прототип носителя языка и культуры региона, закреплённый в топонимической картине мира в виде иерархически организованной системы ментально-топонимических стереотипов и приоритетных пространственных стратегий; репрезентированный в

топонимическом контексте в виде актуальных топонимических моделей и композиционныхстратегий иреконструируемый на основелингвистически выраженныхценностныхприоритетов.

Обозначение топонимической личности как региональной связано с определением субъекта локальной культуры региона, в которой пространственный концепт получает свои культурно релевантные смыслы и вступает в своеобразное взаимодействие с другими концептами, имеющими разную значимость и расположение в картинах мира культуры разных регионов. Помимо включения специфической «локальнокультурной» информации, ориентации на субкультурную парадигму, региональная топонимическая личность отличается от общекультурной топонимической личности степенью разработанности и спецификой языкового выражения общей культурной концептуальной базы, а также набором, содержанием и иерархией ценностно-ориентированных ментально-топонимических стереотипов.

Моделирование региональной топонимической личности возможно на основании исследования её дискурса как сложного коммуникативного явления, включающего помимо текста и экстралингвистические факторы (знания о мире, установки, цели), имеющего высокий модельный потенциал и предполагающего наличие интегрированных моделей его обработки (§ 6). Основным для разработки концепции региональной топонимической личности и построения её теоретической модели является конструктивный метод с использованием методик приоритетных стратегий и методики выявления глубинных мотивационно-прагматических структур.

Результатом подобного моделирования должно стать многоаспектное идеализированное представление, характеризуемое как: а) научный конструкт, коррелят цельной динамической функциональной системы лингвокогнитивных структур человека, характеризующий сознание личности в его отношении к языку, пространству и культуре региона; б) понятийная категория, характеризующая устройство топонимикона и речевых пространственных описаний, а через них - структуры сознания человека, дающая возможность выявить мыслительное содержание, роль когнитивных, смысловых, семиотических, ценностных компонентов в формировании и глубинной структуре регионального топонимикона.

Вторая и третья главы содержат апробирование разработанного алгоритма моделирования региональной топонимической личности в соответствии с двумя модусами бытия её сознания, организованными утилитарными и высшими, духовными ценностями.

Глава вторая «Региональная топонимическая личность: 'человек действующий'» посвящена моделированию личности в аспекте её утилитарно-практического субъект-объектного отношения к пространству и миру, основанного на витальных потребностях человека и формирующего бытийные ценности.

На первом' этапе в ходе лингвокогнитивного (концептуального и стратегического) исследования дискурса устанавливаются смысловые

доминанты апеллятивной лексики и топонимикона, представленные в виде списка в соответствии с ключевыми понятиями и проиллюстрированные топонимическими контекстами.

На основании анализа смыслового поля «пространство» и его связей со смежными полями в рамках целостной смысловой сети региональной топонимической личности устанавливается, что содержание лингвокультурного концепта «пространство», ядерного в топонимической картине мира регионального языкового субъекта, делится на две полярные смысловые области, условно обозначенные как 'пространство обитания' и 'пространство-универсум', Рассмотренная в данном параграфе смысловая область 'пространство обитания' имеет парадигматическую структуру, организованную в виде двух зон - 'своего' и 'чужого пространства, каждая из которых характеризуется по набору параметров. В число «пространственных» параметров входят: а) объект/точка пространства (смысловая доминанта 'значимый географический объект, пространственный ориентир - населенный пункт [село, город], гидрообъект [река, озеро], земельный надел [поле, покос], лесной надел [колок, бор], пути сообщения [дорога, трасса]'); б) расположение (смысловая доминанта 'отношение объекта к другим точкам и векторам пространства'), имеет разветвлённую структуру - состоит из смысловых областей, объединённых признаком 'абсолютная ориентация' [на юге, вверху] и 'относительная ориентация', последняя в свою очередь разделяется на 'отобъектную' [за селом, следующий] и 'отсубъектную' [первый/второй, слева отсюда, дальше]; в) движение (смысловая доминанта 'вектор перемещения' [выехать, подъезжать, за деревню]); г) наличие/бытие (смысловая доминанта 'присутствие в пространстве, существование' в статическом [быть, располагаться] и динамическом [становиться] вариантах); д) функциональный признак объекта/точки пространства (смысловая доминанта 'возможность утилитарного использования объекта', определяется по следующим признакам-Смысловым примитивам: 'форма' [длинный, кривой], 'размер' [большой, глубокий], 'цвет' [темный, чёрный, белый], 'поверхность' [кочковатый, илистый, ровный], 'происхождение' [искусственный, природный, дикий]); е) виртуальное пространство (смысловая доминанта 'возможный мир и источник его прогнозирования' [возможно, где-то, старожилы говорят, слышал]).

Общие принципы смысловой организации поля 'пространство обитания':

1) для этого поля характерен полипарадигматический принцип строения;

2) смысловые единицы этого поля входят в большие синонимические ряды и антонимические пары; 3) лексический арсенал, реализующий какой-либо из элементарных смыслов или группу смыслов, образует отдельный сектор в составе поля; 4) каждый сектор в сравнении с другими секторами имеет больший или меньший номинативный «удельный вес», большую или меньшую значимость;' 5) смысловое и лексическое наполнение поля характеризует особенности ландшафта региона; 6) смысловая организация и наполнение поля «пространство» имеет лингвокультурологическую значимость.

В качестве закономерности смыслового членения поля «пространство» определяются следующее: смысловые зоны 'своего' и 'чужого' пространства в качестве ядерных имеют полярные элементарные смысловые признаки, составляющие парадигму факторов восприятия пространства обитания: объекты 'своего' пространства (чаще село, луг, поле, покос, река, озеро, дорога) характеризуются как упорядоченные, .свои, близкие, полезные, обильные продовольственными, водными и строительными ресурсами, приятные, безопасные, хорошие; объекты 'чужого' пространства (чаще болото, топь, мост, речушка, пруд, заброшенная заимка)характеризуются как хаотично расположенные, чужие, далёкие, бесполезные (или вредные), не обладающие продовольственными, водными и строительными ресурсами, неприятные, опасные, плохие. Взаимосвязь элементарных смысловых признаков, организующих гиперполе «пространство», основана на субъект-объектном восприятии человеком среды своего обитания - на упорядочении её значимых (с функциональной позиции) точек (объекты, их расположение, движение) для возможности ориентации с целью использования их в жизнедеятельности.

Место смыслового поля «пространство» в целостной смысловой сети региональной топонимической личности определяется на основании его отношений со смежными полями, в качестве которых здесь выступают 'время', 'человек', 'деятельность', 'язык'.

С культурологической точки зрения в организации и содержании лексико-смыслового поля «пространство» значимы следующие выводы: 1) в образе пространства региональной топонимической личности Алтая соединены научная, наивная и мифологическая концепции; 2) организация и наполнение рассматриваемого смыслового поля характеризует особенности ландшафта региона и свидетельствует о преобладании степных и лесостепных зон с умеренным количеством водоёмов; 3) определение человеком своего места в пространстве, времени, культуре, социуме как центрального; 4) высокая значимость гидрообъектов, путей сообщения и земельных ресурсов в соответствии с задачами практической, преимущественно сельскохозяйственной деятельности человека; 4) зонирование пространства на «своё» и «чужое», соответствующее архаическому агрокультурному образу пространства обитания; 5) высокая информационной насыщенность и континуальность «своего» пространства, граница которого проходит в зависимости от социокультурных параметров индивида в пределах улицы, края (расположения места обитания индивида), населённого пункта, 2-6 км вокруг населённого пункта; 6) выделение в объектах пространства функциональных признаков - чистоты, плодородия, изобилия и т.п.; 7) циклический образ «времени обитания», характерный для традиционных агрокультур.

Топонимикой носителей языка региона описывается в двух аспектах: а) с позиции выбора объекта номинации; б) с позиции определения смысловых доминант, лежащих в основе восприятия топонимов, и соответствующих им лингвокогнитивных структур. В изучаемом регионе чаще всего номинации подвергаются: водные объекты (27%), населённые пункты (24%), земельные

наделы (14%), территориальные единицы населённых пунктов (10%), леса (8%), места в населённых пунктах и на водоёмах (7%), пути сообщения (3%), что подтверждается ядерным положением данных географических терминов в смысловом микрополе «объект/точка пространства» лексикона региональной топонимической личности, свидетельствующим о высокой значимости этих объектов.

В ходе установления мотивационно-смысловых доминант топонимикона региональной топонимической личности выделяются 18 мотивов, сгруппированных в 4 актуальные топонимические модели:

1) персонологическую, смысловая доминанта которой 'отношение объекта с человеком - хозяином или участником событий' (посессивный мотив, включающий в себя идентификацию владельца по имени и/или фамилии, национальности, происхождению, принадлежности роду, социальному статусу

- то есть социально-персонологическая идентификация; персонально-событийный мотивы): Кузьмин околок - там дед Кузьма был хозяин. Марьино озеро в честь девицыМарьи, которая в нёмутопилась. Дальше тамречка, а потом Мордовский посёлок-мордва там по сей день живёт;

2) функционально-атрибутивную, смысловая доминанта которой 'утилитарная характеристика объекта' (мотивы: форма, размер, цвет, характер поверхности, происхождение, другие функциональные признаки с оценочным смысловым значением): Один сад называется Кривой - его неровно посадили. Половинное - это болото, возле борка, напоминает полукруг. Участок Беленький - он был белый, ковыля оченьмного;

3) пространственно-координационную, смысловая доминанта которой 'пространственное расположение объекта' (мотивы: вертикальная координата, горизонтальная координата; абсолютная ориентация, относительная ориентация

- отобъектная и отсубъектная): Туда ездят на сенокос и переходят броды, Первый и Второй. Верхняя Арбайта, река ещё выше Нижней Арбапты. Поле За Кладбищем - там, за казахским кладбищем;

4) темпорально-координационную, смысловая доминанта которой 'временное соположение объектов' (мотив: время возникновения объекта): Деревню в народе делили на Старую и Новую. Новая - на горе, Старая - под горой, возле озера Кишкино.

Все указанные модели иллюстрируются большим количеством примеров.

По данным логико-грамматического анализа пространственных описаний для региональной топонимической личности как 'человека действующего' в большей степени характерен статический способ локализации объекта (выраженный экзистенциальными - собственно бытийными и локативными - и предикационными квалификационными высказываниями), соответствующий радиальной модели развёртывания ментального образа пространства, чем динамический способ, соответствующий маршрутной модели. Представленные логико-грамматические модели репрезентации пространственного образа являются производными от композиционных и когнитивных пространственных стратегий - стратегии 'сканирования' и 'выдающихся объектов' - где человек занимает центральную позицию в статическом образе пространства. В

качестве «выдающихся объектов», выделяемых из пространства человеком, выступают, как правило, водные объекты, населённые пункты, земельные наделы и лесные участки.

Глава завершается мотивационно-прагматическими анализом дискурса региональной топонимической личности как 'человека действующего', в ходе которого устанавливается, что глубинным основанием описанного строения данного сегмента лингвокультурного пространственного концепта являются бытийные ценности (вода, земля, лес), связанные с удовлетворением витальных потребностей человека как биосоциального существа.

Глава третья «Региональная топонимическая личность: 'человек созерцающий'» посвящена человеку в аспекте его непрактического отношения к себе и миру - созерцания, рефлексии, высших нравственных и ценностных установок, доминирующих при восприятии пространства мира как культурного универсума и организующих трансцендентный уровень языкового сознания личности. Именно эта сфера сознания региональной топонимической личности организует ядерную часть личностной модели, определяя направленность сознания, самосознания, а следовательно, и жизненной перспективы, являющейся ценностным вектором развития личности.

В ходе лингвокогнитивного анализа смыслового поля 'пространство-универсум' устанавливается, что его содержание целостно, континуально, некомпаративно и недифференциально. В число смысловых доминант рассматриваемой области пространственного концепта входят: а) объект/точка пространства (смысловая доминанта 'значимый географический объект, представляющий эстетическую, культурную и историческую ценность' - природный объект [гора, лес, озеро, река], территориально-административное образование как место бытования культуры [край, район, страна, город], культурные учреждения и объекты [библиотека, музей, памятник архитектуры, церковь],, лесной массив, [колок, бор, лес], пути сообщения [дорога, трасса]); б) функциональный признак объекта/точки пространства (смысловая доминанта 'способность объекта приносить эстетическое наслаждение, его культурная ценность', определяется по следующим признакам-Смысловым примитивам: внешний вид и внутреннее содержание[бесценный, великолепие, прекрасный, живописный], воздействие начеловека,[потрясающий, великий, грандиозный, понравиться, интересный]; в) наличие/бытие (смысловая доминанта 'присутствие в мире, существование' в статическом [быть, стоять, яростираться/идинамическом [становиться] вариантах).

Общие принципы смысловой организации области 'пространство-

универсум': 1) для этой области характерен монопарадигматический принцип строения; 2) смысловые единицы входят в большие синонимические и антонимические ряды; 3) лексико-смысловое наполнение данной области поля «пространство» асимметрично - сознание региональной языковой личности выделяет культурно и эстетически значимые объекты, игнорируя незначимые и лишь в исключительных случаях маркируя объекты как противоречащие чувству прекрасного; 4) лексический арсенал, реализующий каждый из

элементарных смыслов или группу смыслов, образует отдельный сектор в составе поля, однако выражение элементарных признаков 'внешний вид и внутреннее содержание' и 'воздействие на человека' имеет общую зону, которую составляют синтетические по смыслу предикаты; 5) в отличие от вербально-смысловой области «пространство обитания» здесь смыслы 'движение', 'расположение' и 'виртуальное пространство' не являются доминантными и нерелевантны для описания объектов культуры, что свидетельствует о статическом и дискретном, состоящем из отдельных, пространственно невзаимосвязанных объектов образе мира-универсума;

6) смысловое и лексическое наполнение поля характеризует сферу культурных интересов и эстетических предпочтений топонимической личности региона;

7) смысловая организация и наполнение области «пространство-универсум» имеет лингвокультурологическую значимость.

Место смыслового поля «пространство» в целостной смысловой сети региональной топонимической личности определяется на основании его отношений со смежными полями, в качестве которых здесь нами определены 'время', 'человек', 'неутилитарная деятельность и созерцание'.

С культурологической точки зрения в организации и содержании лексико-смыслового поля «мир-универсум» значимыми явились следующие положения: 1) в образе пространства региональной топонимической личности Алтая соединены общенаучная, культурная и индивидуально-личностные концепции; 2) организация и наполнение рассматриваемого смыслового поля характеризует особенности представления эстетических и, отчасти, этических идеалов в рамках региональной культуры; 3) «надперсональность» пространства, отсутствие идентификации человеком своего места в пространстве, времени, культуре, социуме, отстранённость, «невключённость» наблюдателя в пространственную ситуацию; 4) высокая значимость памятников архитектуры, уникальных природных зон и заповедников, культурных центров, объектов, имеющих историческую значимость; 5) отсутствие зонирования пространства на «своё» и «чужое»; 6) невысокая информационной насыщенность и дискретность образа пространства-универсума, вычленение отдельных, геометрически несвязанных между собой объектов; 7) выделение в объектах пространства нефункциональных, эстетических и культурно-значимых признаков - 'соответствие идеалу прекрасного' и т.п.; 8) связь образа пространства с линейным культурно-историческим образом времени; 9) человек предстаёт как субъект созерцания и этического и эстетического переживания.

Образ 'человека созерцающего', а также выделение в объектах пространства нефункциональных признаков фиксируется в доминирующих актуальных топонимических моделях. Поскольку смысловой признак языковой рефлексии и установления внутренней формы в связи с наименованиями объектов пространства-универсума нерелевантен, топонимы этой сферы рассматриваются с позиции их иерархии в структуре топонимикона региональной топонимической личности, смысловых связей в дискурсе, а также с позиции их ассоциативно-смыслового фона. В ходе установления

мотивационно-смысловых доминант топонимикона региональной топонимической личности было выделено 4 актуальные топонимические модели 'пространства-универсума', проиллюстрированные большим количеством примеров: а) 'национальный культурный центр* (Москва, Санкт-Петербург, Ленинград, Киев и др.); б) 'региональный культурный центр'(Алтайский край, Барнаул,Омск, Томск, Новосибирск и т.д.); в) 'место отдыха, курорт'(Чёрноеморе, Сочи, Анапа, Геленджик, Батуми и др.); г) 'природное достояние' (Горный Алтай, озеро Байкал и т. п.).

Содержание перечисленных смысловых доминант и топонимических моделей, актуализированных в топонимиконе региональной топонимической личности Алтая как 'человека созерцающего', свидетельствует о 1) непрактическом, неутилитарном отношении к объектам, представляющим эстетический и культурно-исторический интерес, 2) их непосредственной связи с доминантами общего лексикона личности, образующей ключевые лингвокогнитивные структуры топонимической картины мира данного региона.

В ходе логико-грамматического анализа пространственных описаний региональной топонимической личности как 'человека созерцающего' устанавливается доминирование экзистенциальных и квалификативных предикационных высказываний, что свидетельствует о статическом способе репрезентации пространства, соответствующем восприятию мира-универсума как разом данного во всей совокупности точек и характеристик, постигаемого в этико-эстетическом и метафизическом аспектах. Мир предстает здесь в субъективном предметно-чувственном воплощении тех сторон объектов, которые способствуют гармоническому развитию индивида, его свободной творческой деятельности в восприятии прекрасного и воспроизведении и производстве эстетических идеалов, его взаимодействию с культурой. В силу своей «надперсональности» образ мира-универсума отличается от радиально структурированного «пространства утилитарной деятельности» точечностью, формально-пространственной дискретностью, но континуальностью и целостностью культурной.

В основании статической оценочной модели описания 'пространства-универсума' лежит композиционная и когнитивная стратегия 'выдающихся объектов', в качестве которых выступают культурные центры, памятники истории и архитектуры, а также уникальные природные объекты, - объекты, являющиеся знаком культуры, приносящие эстетическое наслаждение, имеющие высокую значимость для человека и играющие конституирующую роль в топонимической картине мира.

Глубинным мотивационно-прагматическим основанием описанного содержания лингвокогнитивного уровня 'человека созерцающего' являются нефизиологические ценности региональной топонимической личности -'прекрасное' и 'благо'. Эти ценности и устремления личности связаны с созерцанием мира, с моментами трансцензуса личности, сознанием собственного «Я», соотносящего себя с обществом, культурой, бесконечным миром как целым. Именно эта, «трансцендентная» ценностная сфера сознания организует ядерную часть личностной модели, а также задаёт структуру и

потенциал развития человека, определяя направленность сознания, самосознания, а следовательно, и жизненной перспективы, являющейся ценностным вектором развития личности.

В «Заключении» синтезирована общая концепция региональной топонимической личности, предложены выводы общего характера, намечены перспективы разработки и использования предложенной категории и соответствующей ей концепции.

Поставив целью данного исследования обоснование понятия региональной топонимической личности и возможности её изучения на основании теории языковой личности и когнитивной теории употребления языка, мы доказали существование принципиальной связи между выявленными актуальными топонимическими моделями и глубинными структурами сознания личности -топонимической картиной мира, лингвокогнитивными стратегиями и ценностной системой человека, - а следовательно, и адекватность разработанной концепции региональной топонимической личности. Проведённое нами исследование даёт основания утверждать, что категория региональной топонимической личности является базовой в лингвокультурологических топонимических исследованиях, поскольку представляет инструментальную и сущностную возможность выявить в каждой единице топонимикона и топонимического контекста проявление исходной цельности, обнаружить их функциональное тождество, типические лингвокультурные черты.

Объяснительный потенциал разработанной нами топонимической персонологической концепции видится в переходе от констатации разрозненных смысловых доминант и моделей топонимического пространства региона к выявлению глубинных сущностных свойств топонимикона, определяемых когнитивно-ментальным устройством человеческого сознания, ценностной ориентацией когнитивной и прагматической деятельности личности, погружённостью человека в языковой и культурный континуум.

Более детальная разработка модели региональной топонимической личности, использование её в описании фрагмента языковой личности конкретного региона как типа и как конкретного индивида открывает дальнейшие перспективы топонимического исследования.

Основное содержание диссертации отражено в следующих работах:

1. Макарова Е.В. Топонимический контекст как отражение субъективного образа мира // Русский язык в социально-культурном пространстве XXI века. Мат-лы Междунар. конф. - Алматы: Казахск. нац. ун-т, 2001. - С. 118-119.

2. Макарова Е.В. Топонимическая личность в аспекте лингвокультурологической толерантности // Лингвокультурологические проблемы толерантности: Тез. докл. Междунар. науч. конф. - Екатеринбург: Уральский гос. ун-т, 2001. - С. 90-92.

3. Дмитриева Л.М., Макарова Е.В. Пространство и топонимическая личность // Языки и культура Алтая: Сб. ст. - Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2001. -С. 35-41.

4. Макарова Е.В. Два измерения языкового сознания как основания концептуальной модели региональной топонимической личности // Молодёжь в XXI веке. / Сб-к мат-лов 4-й кр. молод, науч.-практ. конф. - Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2002. - С. 196-198.

5. Макарова Е.В. Языковое сознание как основание концептуальной модели топонимической личности // Язык. Время. Личность: Мат-лы Междунар. науч. конф. - Омск: Омский гос. ун-т, 2002. - С. 408-413.

6. Дмитриева Л.М., Макарова Е.В. Региональная топонимическая личность: (Методические рекомендации). - Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2002.24 с.

7. Макарова Е.В. Интегральная модель исследования дискурса региональной топонимической личности // Текст: структура и функционирование: Сб. ст. Вып.7. - Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2003. -С. 86-94.

8. Макарова Е.В. Моделирующие конструкты региональной топонимической личности (постановка проблемы) // Язык и культура Алтая: Материалы и исследования. - Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2003. - С. 66-73.

9. Н.Ю. Зимин, Макарова Е.В. Религиозно-мифологическая модель мира в топонимии Горного Алтая // Язык и культура Алтая: Мат-лы и исслед-я. -Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2003. - С. 93-101.

10. Н.Ю. Зимин, Макарова Е.В. Реальное и мифологическое пространство алтайских шаманистов (на материале алтайских названий гор) // Этнография Алтая и сопредельных территорий / Сб. ст. V Междунар. науч.-практ. конф. -Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2003. - С. 225-226.

11. Макарова Е.В. Методика проведения лингвистического эксперимента по моделированию региональной топонимической личности // Филология XXI век (теория и методика преподавания): Мат-лы Всеросс. конф. - Барнаул: Изд-во Барнаульского гос. пед. ун-та, 2004. - С. 127-130.

Подписано в печать 30.09.2004 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,0 Тираж 100 экз. Заказ 319. Отпечатано в типографии Алтайского государственного университета: 656049, г. Барнаул, 49, ул. Димитрова, 66.

№18900

РНБ Русский фонд

2005-4 15477

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Макарова, Елена Владимировна

Введение.

Глава 1. Теоретические и методологические основания моделирования региональной топонимической личности.

1.1. Становление антропоцентрического подхода в топонимике.

1.2. Языковая личность: лингвокультурологический аспект.

1.3. Исходные детерминанты региональной топонимической личности

1.4. Языковое сознание как основание концептуальной модели региональной топонимической личности.

1.5. Моделирующие конструкты региональной топонимической личности.

1.6. Интегральная модель исследования дискурса региональной топонимической личности: методологические основания.

Выводы.

Глава 2. Региональная топонимическая личность: «человек действующий».

2.1. Лингвокогнитивные стереотипы «пространства обитания».

2.1.1. Смысловые доминанты апеллятивной лексики.

2.1.2. Топонимикон личности. Актуальные топонимические модели.

2.2. Макрособытийные лингвокогнитивные структуры.

2.2.1. Сентенциональные модели.

2.2.2. Композиционные и когнитивные пространственные стратегии.

2.3. Мотивационно-прагматические установки и ценности.

Выводы.

Глава 3. Региональная топонимическая личность: «человек созерцающий».

3.1. Лингвокогнитивные стереотипы «пространства-универсума».

3.1.1. Смысловые доминанты апеллятивной лексики.

3.1.2. Топонимикон личности. Актуальные топонимические модели.

3.2. Макрособытийные лингвокогнитивные структуры.

3.2.1. Сентенциональные модели.

3.2.2. Композиционные и когнитивные пространственные стратегии.

3.3. Мотивационно-прагматические установки и ценности.

Выводы.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Макарова, Елена Владимировна

Современная отечественная антропологическая лингвистика на протяжении XX века обращается к явлениям отражения в языке духовной культуры народа и его картины мира (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, И.А. Стернин, В.Н. Телия, С.М. Толстая, Н.И. Толстой, JI.O. Чернейко, Е.С. Яковлева и др.). Как правило, исследования по определению идиоэтнической и аксиологической специфики языковых средств ведутся на

Л материале апеллятивного корпуса современного литературного языка особенно лексики и фразеологии) или на базе художественных текстов.

В рамках топонимики в последние десятилетия наблюдается становление и развитие этнолингвистических, лингвокультурологических исследований, призванных выявить соотношение и виды корреспонденции языка и духовной культуры, народного менталитета, преломлённых в сознании человека. К таким работам можно отнести труды E.JI. Березович, JI.M. Дмитриевой,

И.С. Карабулатовой, М.Э. Рут. В методологическом отношении эти исследования представляют широкий спектр возможных подходов к изучению языкового материала — от реконструкции базовых лингвокультурных концептов языковой личности и последующей трактовки топонимии (E.JI. Березович, М.Э. Рут), лингвокультурного бытия региональной топонимической системы в онтологическом и ментальном аспектах (JI.M. Дмитриева) до обоснования психолингвистического экспериментального исследования вербально-ассоциативной сети реакций на топонимы, демонстрирующей индивидуальные стратегии речевого поведения человека (И.С. Карабулатова). Таким образом, интересы топонимистов замыкаются на позиции языкового субъекта, сознания носителя языка. Постановку этого вопроса можно наблюдать уже в работах М.В. Голомидовой, А.К. Матвеева, В.И. Супруна, однако до сих пор в топонимике не существует целостной концепции языковой личности, демонстрирующей соотношение и процессы взаимодействия топонимии, языка в целом, картины мира, культуры в «пространственном» ракурсе. Между тем достоверное установление лингвокультурной специфики топонимии региона воз1Можно только с учётом сознания человека, его лингвокогнитивных механизмов, ценностных доминант, языковой компетенции, степени включённости в культурно-историческую ситуацию региона. Всё вышесказанное определяет актуальность настоящего исследования.

Объектом исследования является дискурс как лингвокультурная сущность, репрезентация связной динамической системы смыслов, отражающая специфику сознания языковой личности региона.

В качестве предмета исследования мы избрали способы вербальной репрезентации региональной топонимической личности как средоточия лингвокогнитивных и культурных смысловых и функциональных структур в аспекте её моделирования.

Реализация поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. дать определение понятия региональная топонимическая личность;

2. обосновать базовую роль категории в лингвокультурологическом изучении топонимии;

3. доказать возможность моделирования региональной топонимической личности с помощью метода конструирования на основе дискурса.

В частности, анализируются зафиксированные на территории Алтая 258 текстов, продуцированные жителями Алейского, Бийского, Благовещенского, Быстроистокского, Волчихинского, Залесовского, Заринского, Калманского, Каменского, Ключевского, Косихинского, Крутихинского, Кулундинского,

Кытмановского, Локтевского, Мамонтовского, Михайловского, Новичихинского, Павловского, Первомайского, Петропавловского, Поспелихинского, Ребрихинского, Родинского, Романовского, Славгородского, Смоленского, Солтонского, Табунского, Тальменского, Топчихинского, Тюменцевского, Угловского, Усть-Калманского, Усть-Пристанского, Хабарского, Целинного, Чарышского, Шипуновского, Шелаболихинского районов Алтайского края и республики Алтай.

Лйнгвокультурные группы выделены на основании общих типологических черт, которые предопределены тем, что люди действуют не столько в реальном мире и говорят не столько о нём, сколько о субъективных моделях явлений и ситуаций действительности (этот тезис является важным следствием идеи о фундаментальной роли ситуационных моделей в познании, выдвинутой Т. Ван Дейком). Поэтому индивидуальные и групповые различия в обработке информации могут быть объяснены на основе различий ценностно-детерминированных ситуационных моделей. Кроме того, представители различных социокультурных групп имеют неодинаковую степень языковой компетенции и используют разные языковые стратегии и средства при репрезентации пространственной информации. Источники материала:

1) полевые записи топонимических экспедиций 1980-2003-х годов, в том числе топонимическая картотека Алтайского Государственного университета;

2) официальные документы и архивные материалы, списки населённых мест Алтая XIX-XX в.в., отводные записи, переселенческие списки, справочники по административно-территориальному делению региона, карты и планы разных лет.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые даётся обоснование персонологической топонимической концепции, в связи с чем в научный оборот вводится понятие региональной топонимической личности как структурной составляющей языковой личности в целом, той её части, которая соотносится с топонимической картиной мира. Комплексные лингвокультурологические исследования такого рода отсутствуют в современной русистике и топонимике.

Существующие персонологические концепции представляют широкий спектр подходов к языковому субъекту - когнитивного, коммуникативно-деятельностного, лингвокультурологического и др. В центре внимания концепции региональной топонимической личности лежит лингвокультурная специфика концептуализации информации о пространстве (в связи с региональным менталитетом и культурно-исторической ситуацией) и способов её языковой репрезентации. Основополагающим при этом является взаимоотношение центрального в топонимической картине мира лингвокультурного концепта «пространство» с региональными ментально-топонимическими стереотипами, определяющее специфику регионального топонимикона. Ракурс, в котором нами рассматривается топонимия и языковой и внелингвистический контекст её бытия, - это позиция интерпретатора, носителя языка, представленная в описаниях пространства и металингвистических суждениях. Таким образом, для определения культурной, аксиологической, идиоэтнической специфики топонимии и восприятия пространства необходимо обращение к целостному дискурсу региональной языковой личности, который представляет не только характерные для национальной и региональной культуры смысловые связи и фоновые ассоциации, но и личностные знания носителей языка, аккумулирующие предшествовавший индивидуальный опыт человека, установки и намерения, чувства и эмоции.

В основании концепции региональной топонимической личности лежит философское учение о человеке как существе универсальном и бесконечном (Т. де Шарден, А.С. Арсеньев), что позволяет преодолеть ограниченность деятельностного подхода, доминирующего в лингвистической персонологии, и рассматривать топонимическую личность в её отношении к миру как Универсуму сквозь призму высших, духовных ценностей.

Теоретическая значимость работы состоит в разработке топонимической персонологической концепции и апробировании алгоритма лингвокультурологического исследования топонимии в аспекте её функционирования в сознании и речи носителей языка. Идеи и выводы исследования имеют ценность для изучения этнокультурного своеобразия топонимии Алтая и других регионов. Проведенное исследование вносит вклад в теорию топонимики, лингвокультурологию и изучение русского языка, расширяет научные представления о специфике ментального и речевого функционирования географических названий в лингвокультурном контексте.

Апробация работы. Основные положения исследования изложены автором в докладах на Международной научной конференции «Русский язык в социально-культурном пространстве XXI века» (Алматы, 2001); Международной научной конференции «Лингвокультурологические проблемы толерантности» (Екатеринбург, 2001); Международной научной конференции «Язык. Время. Личность. (Социокультурная динамика языковых явлений в общенародных и личностных репрезентациях)» (Омск, 2002); IV Краевой молодёжной научно-практической конференции «Молодёжь в XXI веке» (Рубцовск, 2002); V Краевой молодёжной научно-практической конференции «Молодёжь в XXI веке» (Рубцовск, 2003); XXX научно-практической конференции студентов, магистрантов, аспирантов АлтГУ и учащихся лицейных классов (Барнаул, 2003); V Международной научно-практической конференции «Этнография Алтая и сопредельных территорий» (Барнаул, 2003). По теме диссертации опубликовано 11 научных работ общим объёмом 33,3 п. л.

На защиту выносятся следующие положения:

4. Моделирование лингвокогнитивного уровня региональной топонимической личности возможно на основании реконструкции парадигматической организации смыслов и макрособытийных схем восприятия пространства, динамически соотнесённых с когнитивными моделями и концептуальными областями в сознании человека. Основными статическими единицами лингвокогнитивного уровня региональной топонимической личности являются актуальные топонимические модели (реализующие ментально-топонимические стереотипы), а динамическими — композиционные стратегии, являющиеся частным проявлением когнитивного стиля личности.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Региональная топонимическая личность"

Выводы

Лингвокультурные признаки региональной топонимической личности Алтая как «человека созерцающего» могут быть обобщены в виде типичных черт:

1. «Человек созерцающий» соотносится со смысловой областью «пространство-универсум», целостной, континуальной, некомпаративной и недифференциальной, описываемой при помощи следующих центральных смысловых доминант: точка пространства, функциональный признак объекта, бытие.

2. Культурологическая значимость организации и содержания смыслового поля «пространство обитания» состоит в: характере выделяемых объектов пространства-универсума, статического и дискретного, состоящего из отдельных, пространственно невзаимосвязанных точек; «надперсональности» пространства, отсутствии идентификации человеком своего места в пространстве, времени, культуре, социуме, отстранённости, «невключённости» наблюдателя в пространственную ситуацию; роли человека как субъекта созерцания и этического и эстетического переживания.

3. Организация и наполнение рассматриваемого смыслового поля характеризует особенности представления эстетических и, отчасти, этических идеалов в рамках региональной культуры - при помощи топонимической номинации выделяются памятники архитектуры, уникальные природные зоны и заповедники, культурные центры, объекты, имеющие историческую значимость. Данные мотивационно-смысловые доминанты организуют актуальные топонимические модели: «национальный культурный центр», «региональный культурный центр», «место отдыха, курорт», «природное достояние».

4. Результаты логико-грамматического анализа пространственных описаний «человека созерцающего» свидетельствуют о доминировании статического способа репрезентации пространства (выраженного в бытийных и квалификативных логико-грамматических моделях высказываний), соответствующего восприятию мира-универсума как разом данного во всей совокупности точек и характеристик, постигаемого в этико-эстетическом и метафизическом аспектах. В силу своей «надперсональности» образ мира-универсума отличается от радиально структурированного «пространства утилитарной деятельности» точечностью, формально-пространственной дискретностью, но континуальностью и целостностью культурной.

5. Представленные логико-грамматические модели являются производными от композиционной и когнитивной пространственной стратегии выдающихся объектов.

6. Глубинным ценностным основанием описанного строения данного сегмента лингвокультурного пространственного концепта являются идеалы прекрасного и благого, выступающие как ценностный вектор развития личности и организующие её сознание и картину мира.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Поставив целью данного исследования обоснование понятия региональной топонимической личности и возможности её изучения на основании теории языковой личности и когнитивной теории употребления языка, мы можем заключить, что под вводимым нами научно-теоретическим конструктом следует понимать фрагмент языковой личности, прототип носителя языка и культуры региона, динамическую совокупность упорядоченных когнитивной, коммуникативной, семиотической, ценностной систем, стабильно репрезентированную в топонимическом контексте, закреплённую в топонимической картине мира и реконструируемую на основе лингвистически выраженных ценностных приоритетов.

По отношению к категории «личность» региональная топонимическая личность предстаёт как сложное динамическое системное образование, структура и функционирование которого определяется деятельностью языкового сознания, приводящего во взаимодействие конвенциональные модели и нормы языковой и топонимической системы с личностно-индивидуальными языковыми и познавательными потенциями человека.

По отношению к категории «языковая личность» региональная топонимическая личность определяется как её фрагмент, языковой субъект (как тип) в своём отношении к окружающему пространству.

По отношению к ментальным и текстовым структурам существования топонимии она предстаёт как языковой субъект, закреплённый в топонимической картине мира и выраженный в топонимическом контексте.

По отношению к категории топонимическая личность региональная топонимическая личность определяется как прототип носителя языка и культуры региона, категория, соотносимая с доминантами региональной культуры, регионального менталитета, выраженного в специфических языковых стереотипах и типичных моделях взаимодействия с окружающим миром.

По отношению к лингвистически и культурно значимым функциональным системам человека региональная топонимическая личность определяется как динамическое единство взаимодействующих субъектов социокультурной, познавательной, коммуникативной и семиотической деятельности.

Исходными детерминантами региональной топонимической личности являются языковая способность, деятельность, языковое сознание, топонимическая система, определяющие как стабильность и цельность, так и развитие этой неравновесной динамической системы. Кроме того, в соответствии с философской антропологической концепцией Т. де Шардена и А.С. Арсеньева в работе было определено два конституирующих модуса существования языкового сознания региональной топонимической личности — «бытие сознания» и «сознание сознания», в соответствии с которыми строится логика изложения материала в практических главах, представляющих человека как субъекта практической деятельности и созерцания и рефлексии.

Синтезировав существующие лингвокультурологические персонологические концепции, • мы определили способ организации региональной топонимической личности как функциональную систему взаимодействующих единиц лингвокогнитивного и мотивационно-прагматического уровней. При этом для нас связь языковых, когнитивных средств и моделей с мировоззренческими установками, ценностными приоритетами и поведенческими реакциями личности как носителя региональной культуры является принципиальной.

Ключевыми лингвокультурными категориями, характеризующими региональную топонимическую личность, являются топонимическая картина мира, организованная лингвокультурным концептом «пространство» и лингвокогнитивньгми стратегиями его репрезентации и детерминированная ценностями человека.

Организация лингвокогнитивного уровня сознания региональной топонимической личности определяется спецификой топонимической картины мира. Последняя, будучи фрагментом глобального образа мира, соотносится с одной из базовых гносеологических категорий «пространство», поэтому прямо или опосредованно отражает все планы человеческой жизнедеятельности. Центральным и организующим в топонимической картине мира как элементе сознания является лингвокультурный концепт «пространство», представляющийся как ментальное образование, своеобразный фокус пространственных представлений, когнитивная структура, включающая разносубстратные единицы оперативного сознания и несущая на себе отпечаток определённой региональной культуры.

Топонимическая картина мира существует в двух планах: необъективированном, идеальном как элемент сознания, воли и жизнедеятельности, а также объективированном - выраженном в знаковых формах, топонимических контекстах её фиксирующих. В качестве структур, образующих категориальную сетку, связывающую модели образования и восприятия топонимии с типовыми моделями восприятия и освоения пространства, сквозь призму которой личность выделяет в пространстве и его объектах значимые признаки и кладёт их в основу имени собственного, мы рассматриваем ментально-топонимические стереотипы. Будучи устойчивым культурно-языковым представлением о пространстве и его объектах, ментально-топонимический стереотип несёт в себе информацию о культуре определённого региона, о социальном, историческом, коммуникативно-прагматическом контексте бытия языкового субъекта.

В ментально-топонимическом стереотипе объединяются устойчивые топонимические модели, модели восприятия пространственных ситуаций сквозь призму ценностных ориентаций, вербально-семантическим коррелятом и манифестантом этих стереотипов в дискурсе региональной топонимической личности являются актуальные топонимические модели и композиционные стратегии развёртывания пространственного образа.

Принимая во внимание сложную природу дискурса, мы разработали и апробировали интегральную модель его исследования в аспекте моделирования региональной топонимической личности, где основным

0 конструктивный метод с использованием методик приоритетных стратегий и методики выявления глубинных мотивационно-прагматических структур. Мы доказали существование принципиальной связи между выявленными актуальными топонимическими моделями и глубинными структурами сознания личности - топонимической картиной мира, лингвокогнитивными стратегиями и ценностной системой человека, — а следовательно, и адекватность разработанной концепции региональной топонимической личности. Проведённое нами исследование даёт основания утверждать, что категория региональной топонимической личности является базовой в лингвокультурологических топонимических исследованиях, поскольку представляет инструментальную и сущностную возможность выявить в каждой единице топонимикона и топонимического контекста проявление исходной цельности, обнаружить их функциональное тождество, типические лингвокультурные черты.

Более детальная разработка модели региональной топонимической личности как типа и как конкретного индивида открывает дальнейшие теоретические и практические перспективы современного лингвокультурного топонимического исследования.

Список научной литературыМакарова, Елена Владимировна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Агеева Р.А. Гидронимия Русского Северо-Запада как источник культурно-исторической информации / Р.А. Агеева. Отв. ред. Н.И. Толстой. — М., 1989. 256 с.

2. Амирова Д. Р. Этнографические топонимы Азербайджана: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Баку, 1992. 21 с.

3. Аникина М.Н. Лингвострановедческий анализ русских антропонимов: (Личное имя, отчество, фамилия): Автореф. дис. канд. филол. наук / Ун-т дружбы народов. М., 1988. - 14 с.

4. Антонова С.М. Глагольная ЛСГ как динамическая модель языковой картины мира И Языковая картина мира: Материалы Всероссийской конференции / Отв. ред. Н.В. Феоктистова. — Кемерово, 1995. 203с. С.28-31.

5. Анцыферова Л.И. О закономерностях элементарной познавательной деятельности / Отв. ред. Ф.Н.Шемякин. М., 1961. - 151с.

6. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики / Апресян Ю.Д.-М., 1966.-300 с.

7. Арсеньев А.С. Философские основания понимания личности / А.С. Арсеньев. -М., 2001.-592 с.

8. Арутюнова Н.Д. Русское предложение. Бытийный тип: (Структура и значение) / Н.Д. Арутюнова, Е.Н. Ширяев. М., 1983.-198 с.

9. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999. - 896 с.

10. Афанасьев А.П. Топонимические пласты и историко-культурные срезы // Всесоюзная научно-практическая конференция «Исторические названия — памятники культуры» 17-20 апреля 1989 г.: Тез. докл. и сообщ. — М., 1989.181 е.- С.10-11.

11. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста / Дис. . докт. филолог, наук по спец-ти 10.02.19 Ростов-на-Дону, 1993. - 182 с.

12. Баранова Т.С. Психосемантические методы в социологии // Социология. 199394. №3-4.-С. 55-56.

13. Барт Р. Текстовый анализ // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. М., 1980.

14. Беленькая В.Б. Топонимы в составе лексической системы языка / В.Б. Беленькая. М., 1969.- 166с.

15. Берг C.JI. Критические заметки о топонимических взглядах В.А.Никонова // Географическая среда и географические названия. JL, 1974. - 72с.

16. Березович Е. JI. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте / Дис. . докт. филологич. наук. / Уральский гос. ун-т. — Екатеринбург, 1998.461 с.

17. Березович E.JI. Семантическая типология русских топонимов: проблемы, возможности, перспективы // Ономастика и диалектная лексика II. -Екатеринбург, 1998.- 199с.

18. Березович E.JI. Топонимия русского Севера. Этнолингвистические исследования / Е.Л. Березович. — Екатеринбург, 1998. 340с.

19. Березович Е.Л. Этнолингвистическая проблематика в работах по ономастике (1987-1998 гг) // Известия Уральского университета. — Екатеринбург, 1999. С. 128-142.

20. Берестнев Г.И. Самосознание личности в аспекте языка / Берестнев Г.И. // Вопросы языкознания. 2001. № 1.- С. 60-84.

21. Беспамятнова Г.Н. Языковая личность телевизионного ведущего: Автореф. дис. . канд. филолог, наук / Воронежский гос. ун-т. Воронеж, 1994. — 19 с.

22. Бирилло Н.Ж. Общеизвестные онимы и национально-культурные ассоциации, вызываемые ими // Язык. Общество. Культура. Вильнюс, 1997.- 172с.-С.65-69.

23. Блинова О. И. Явление мотивации слов: Лексикологический аспект / О.И. Блинова. Томск, 1984. - 191 с.

24. Богин Г. И. Современная лингводидактика / Г.И. Богин Калинин, 1980. -62 с.

25. Богин Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Л., 1984. - 31 с.

26. Болотов В.И. К вопросу о значении имён собственных // Восточнославянская ономастика. М., 1972.- 365 е.- С. 333 - 345.

27. Бондалетов В.Д. Русская ономастика: Учебное пособие для педагогических институтов / В.Д. Бондалетов. М., 1983. - 224 с.

28. Бондалетов В.Д. Социальная лингвистика: Учеб. Пособие / Бондалетов В.Д. -М., 1987. 160с.

29. Бондарук Г.П. История формантного метода в топонимике // Развитие методов топонимических исследований. М., 1970. — 111с. - С. 16-27.

30. Бутакова JI.O. Авторское сознание в поэзии и прозе: когнитивное моделирование / JI.O. Бутаков; М-во образования РФ, АлтГУ. Барнаул, 2001. - 283 с.

31. Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация: Пер. с англ. / Сост. В.В.Петрова; под ред. В.И.Герасимова. М., 1989. - 312с.

32. Велихов Е.П. Сознание: опыт междисциплинарного подхода / Е.П. Велихов, В.П. Зинченко, А.В. Лекторский // Вопросы философии. -1988. №11 .-С.З-31.

33. Верещагин Е.М. Топонимическое лингвострановедение // II Всесоюзная научно-практическая конференция «Исторические названия памятники культуры». Вып. 1. - М., 1991.- 194 с. - С. 44-46.

34. Верещагин Н.М. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного / Н.М. Верещагин, В.Г. Костомаров 4-е изд., перераб. и доп. - М., 1990.- 269с.

35. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики / В.В. Виноградов. М., 1981. -320 с.

36. Винокур Г.О. О языке художественной литературы / Сост. Т.Г. Винокур. М., 1991.- 447 с.

37. Витгенштейн Л. Философские работы. Часть I. / Составл., вступ. статья, примеч. М.С.Козловой. Пер. с нем. М.С.Козловой и Ю.А.Асеева. М., 1994. - 612с.

38. Воркачёв С.Г., Безразличие как этносемантическая характеристика личности: опыт сопоставительной паремиологии // Вопросы языкознания. 1997. - № 4.-С. 115-125.

39. Воркачёв С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. — 2001. № 1.-С. 64-72.

40. Воробьёв В.В. Лингвокультурология (теория и методы) / Воробьёв В.В. М., 1997.-331с.

41. Воробьёв В.В. Языковая личность и национальная идея // Народное образование. 1998. - № 5. - С.25-30.

42. Воробьёва И.А. Алтайская топонимическая система в условиях алтайско-русского двуязычия // Тезисы докладов к Краевой науч.-практ. конфер., посвящённой 50-летию Алтайского края / Отв. ред. И.А. Воробьева. -Барнаул, 1987.- 96 с. С. 3-6.

43. Воробьёва И.А. Бинарная оппозиция топонимии как фокус парадигматики и синтагматики. // Семантика и системность языковых единиц / Отв. ред. К.А. Тимофеев. Новосибирск, 1985. - 163 с. - С. 78-84.

44. Воробьёва И.А. О связи русской топонимии Западной Сибири с топонимами аборигенных народов. // Вопросы русского языка и его говоров / Отв. ред. О.М. Соколов. Томск, 1976. - 102 с. - С. 18-26.

45. Воробьёва И.А. Параллельное существование и взаимодействие топонимических систем на одной территории // Русский язык в его взаимодействии с другими языками: (Сб. научн. тр.) / Тюмен. гос. ун-т; Отв. ред. Л.А. Новикова. Тюмень, 1988. - 126 с. - С. 62-71.

46. Воробьёва И.А. Проблема взаимодействия языков в топонимии Алтая // Языки и топонимия Алтая. Тезисы докладов к конференции / Сиб. отд-ние АН СССР. Ин-т истории, филологии и философии; АГУ. Барнаул, 1979. -147с. С.4-8.

47. Воробьёва И.А. Русская адаптация топонимов аборигенных народов Западной Сибири. // Происхождение аборигенов Сибири и их языков: Материалы

48. Воробьёва И.А. Топонимика Западной Сибири / И.А. Воробьёва Томск, 1977.- 149с.

49. Л.С. Выготский; Ред. Г.Н. Шелогурова. М., 1996. - 416 с. Гак В.Г. Человек в языке // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и в языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. - М., 1999.422 с. - С. 72-98.

50. Гальперин П. Я. Языковое сознание и некоторые вопросы языка и мышления // Вопросы философии. 1977. №4. - С. 95-101.

51. Гаспаров Б.М. Язык. Память. Образ. Лингвистика языкового существования / Б.М. Гаспаров. М., 1996.- 351с.

52. Герд А.С. Введение в этнолингвистику: Учеб. пос. / А.С. Герд Спб., 1995. -91 с.

53. Голев Н.Д. О способе номинации // Вопросы русского языка и его говоров / Отв. ред. О.М. Соколов. Томск, 1976. - 102 с. - С. 93 - 99.

54. Голомидова М.В. Искусственная номинация в ономастике / М.В. Голомидова. Екатеринбург, 1998. - 232 с.

55. Голомидова М. В. Искусственная номинация в русской ономастике / Дис. . докт. филологич. наук / Урал. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 1998. -375 с.

56. Горбаневский М.В Национальные образы в топонимии Москвы // Топонимика и межнациональные отношения (Сб. ст.) / Отв. ред. Р.А. Агеева, Е.М. Поспелов. М., 1991.- 134 е.- С.25-40.

57. Горбаневский М.В. Из опыта культурно-исторического анализа ойконимии: русские ойконимы и православие // Топонимия и общество: (Сб. ст.) / Отв. ред. Е.М, Поспелов, Р.А. Агеева М., 1989.- 123 е.- С.11-34.

58. Горбаневский М.В. Русская городская топонимия: Методы историко-культурного изучения и создания компьютерных словарей /

59. М.В. Горбаневский; Об-во любителей рос. словесности; Ин-т яз. Народов России.-М., 1996.-304 с.

60. Гординер Е.С Роль системообразующих факторов языка в формировании языковой картины мира // Языковая картина мира: Материалы Всероссийской конференции / Отв. ред. Н.В. Феоктистова. Кемерово, 1995.-203с.- С.3-5

61. Горный Алтай и его население. T.III, вып.Н. Оседлые инородцы Бийского Уезда. Барнаул, 1902.

62. Горный Алтай и его население. ТЛИ, вып.Ш. Заимочники Горного Алтая.-Барнаул, 1902.

63. Горяев С.О. О некоторых аспектах изучения ситуации выбора названия // Ономастика и диалектная лексика II. (Сб. науч. тр.) / УРГУ; Под ред. М.Э. Рут Екатеринбург, 1998.- 199с. С.49-52.

64. Грановская P.M. Восприятие и модели памяти / Отв. ред. Л.П.Латаш. Л., 1974. - 362с.

65. Гридина Т.А. Образные ономасиологические модели в оронимии // Вопросы ономастики / УрГУ. 1977. - Вып. 12. - С. 21 - 25.

66. Громова И.А. Когнитивные аспекты семантики юридического термина. // Когнитивно-прагматические аспекты лингвистических исследований: Сб. науч. тр. / Отв. ред. В.И. Заботкина. Калининград, 1999. - 95с. - С.62-70.

67. Гумбольдт В.ф. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человека // Гумбольдт В.ф. Избранные труды по языкознанию / Пер. с нем. Под ред. Г.В. Рамишвили. М.,1984.- 397с.

68. Гумбольдт В.ф. Язык и философия культуры: Пер. с нем. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.В. Гулыш, Г.В. Рамишвили.- М., 1985. 451с.

69. Гумилёв С.Н. Этнос как система // Гумилёв С.Н. Этногенез и биосфера Земли / Л.Н. Гумилёв; Сост. А.И. Куркчи. М.,1997.- 637 с.

70. Гурская Ю.А. Ключевые имена национальных культур как свернутые диахронические национально-культурные тексты //Язык и культура: IV Междунар. конф.: Мат-лы. 4.2. М., 1996. - 306 с. - С.53-59.

71. Гуц Е.Н. Ненормативная лексика в речи современного городского подростка (в свете концепции языковой личности) / Дис. . канд. филолог, наук. — Омск, 1995.- 304 с.

72. Данильченко А.В. О культурном потенциале семантики топонимов // Язык и культура: II Междунар. конф.: Тезисы. 4.1. Киев, 1993. — 218 с. -С.83-84.

73. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. - №4.-С.17-34.

74. Джонсон-Лэард П.Н. Ментальные модели // Когнитивные исследования в языковедении и зарубежной психологии / М-во образования РФ; АТУ. -Барнаул, 2001.- 199 е.- С. 134-149.

75. Дмитриева Л.М. Влияние переселенческого движения на формирование топонимической системы Алтая // Ономастика Поволжья: Матер. VIII Междунар. конф. Поволжья. М., 2001. С. 123-133.

76. Дмитриева Л.М. Историко-лингвистические особенности формирования и функционирования ойконимии Алтая (к проблеме становления топонимического словаря) // Известия АТУ. 1997. - № 2. С. 58-61.

77. Дмитриева Л.М. Некоторые особенности функционирования названий с компонентом «берёза» в языковой системе Алтая // Человек. Коммуникация. Текст: Сб. тез. Барнаул, 1998. С. 98-100.

78. Дмитриева Л.М. О проекте «Топонимического словаря Алтая» // Актуальные проблемы дериватологии, лексикографии: Матер. Всеросс. конф. — Томск, 1998. С. 142-143.

79. Дмитриева Л.М. Общее и индивидуальное в топонимической системе // Русский язык в социально-культурном пространстве 21 . века. Матер. Междунар. конф. Алматы, 2001. С. 104-108.

80. Дмитриева Л.М. Онтологическое и ментальное бытие топонимической системы Алтая (на материале русской топонимии Алтая) / Л.М. Дмитриева; Мин-во образования РФ; АлтГУ. Барнаул, 2002. - 252 с.

81. Дмитриева JI.M. Реальное и виртуальное в топонимической картине мира // Язык и культура Алтая. Барнаул, 2003. - 134с. - С. 62-66.

82. Дмитриева J1.M. Региональная лингвокульутрология: некоторые аспекты исследования языка и культуры Алтая // Этнография Алтая и сопредельных территорий / БГПУ. Барнаул, 2003. - С. 213-216.

83. Дмитриева JI.M., Макарова Е.В. Региональная топонимическая личность: (Методические рекомендации) / JI.M. Дмитриева, Е.В. Макарова. -Барнаул, 2002.- 24 с.

84. Дмитриева Л.М. Русская топонимическая система: онтологическое и ментальное бытие // Известия УрГУ. Екатеринбург, 2001.- С. 13-19.

85. Дмитриева Л.М. Своё и чужое в топонимической микросистеме // Лингвокультурологические проблемы толерантности: Тез. Междунар. конф. Екатеринбург, 2001. С. 51 -53.

86. Дмитриева Л.М. Системно-динамическое описание русской топонимии региона в антропоцентристский и системоцентристском аспекте // Языковая концепция регионального существования человека и этноса. — Барнаул., 1999. С. 13-15.

87. Дмитриева Л.М. Стереотипизация сознания как механизм организации топонимической системы // Язык. Время. Личность: Матер. Междунар. науч. конф. / ОмГУ. Омск, 2002. С. 30-34.

88. Дмитриева JI.M. Топонимическая картина мира: отражение бытийных ценностей // Язык. Человек. Картина мира: Матер. Всеросс. конф. Омск,2000. С. 37-41.

89. Дмитриева Л.М. Топонимическая микросистема как компонент языковой картины мира // Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты: Матер. Междунар. науч. конф. Бийск, 1998.- С. 54-58.

90. Дмитриева Л.М. Языковая региональная культура Алтая // Языки и культура Алтая: Сб. ст., посвящ. памяти проф. И.А. Воробьевой / М-во образования РФ, Алт. гос. ун-т; Редкол. Л.И. Шелепова (отв. ред.) и др.. Барнаул,2001.- 131 с.-С. 3-8.

91. Дридзе Т.М. Язык и социальная психология: Учеб. пособие для вузов / Под ред.

92. A.А.Леонтьева. М., 1980. - 224с.

93. Заботкина В.И. Когнитивно-прагматический подход к неологии. // Когнитивно-прагматические аспекты лингвистических исследований / Отв. ред.

94. B.И. Заботкина. Калининград, 1999. - 95с.- С.3-9.

95. Звегинцев В.А. Очерки по общему языкознанию / Звегинцев В.А. М., 1962. -382 с.

96. Иванцова Е.В. Феномен диалектной языковой личности: Автореф. дис. . докт. филологич. наук. Томск, 2002. — 47 с.

97. Ильенков Э.В. Философия и культура / Э.В. Ильенков. М., 1991.- 464с.

98. Каган М.С. Человеческая деятельность (опыт системного анализа) / М.С. Каган. М, 1974. - 328с.

99. Карабулатова И.С: Психолингвистический аспект изучения топонимии региона // Духовные ценности и национальные интересы России: (Науч. сб.) / Отв. ред. Н.К. Фролов. Тюмень, 1998.- 177 е.- С. 91 - 96.

100. Карабулатова И.С. Региональная этнолингвистика: Современная этнолингвистическая ситуация в Тюменской области (на материале топонимии) / Отв. ред. Н.К. Фролов. — Тюмень, 2001.- 228 с.

101. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. / Науч. ред. В.И. Карасик. Волгоград -Архангельск, 1996.- 259 е.- С.3-16.

102. Карасик В.И. О категориях лингвокультурологии // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности: Сб. науч. тр. Волгоград, 2001. — 217с.-С.3-16.

103. Карасик В.И. Оценочная мотивировка, статус лица и словарная личность // Филология Philologica. Краснодар, 1994. №3. - С.2-7.

104. Карасик В.И. Этнокультурные типы институционального дискурса // Этнокультурная специфика речевой деятельности: Сб. обзоров / Отв. ред. Н.Н. Трошина. М., 2000.- 113 с. - С.37-64.

105. Карасик В.И. Язык социального статуса / В.И. Карасик. М., 1992. - 330 с.

106. Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж, 2001.- 181 с. - С. 75-80.

107. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Караулов В.Н. М., 1987.294 с.

108. Карпенко Ю.А. Становление восточнославянской топонимии (Закономерности словообразования) // Изучение географических названий / Отв. ред. Э.М. Мурзаев. -М., 1966.- 207 с. С. 7 - 18.

109. Кобозева И.М. Грамматика описания пространства / Логический анализ языка. Языки пространств / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М., 2000. — 448 с.-С. 152-162.

110. Кобрин Р.Ю. Лингвистика в картографии // Прикладное языкознание: Учебник / Отв. ред. А.С.Герд. СПб, 1998. - 528с.- С.408 - 420.

111. Колчигин С.Ю. Капышев А.Б. Духовная сущность человека и её модификация в культуре // Человек культуры: Русский язык в современном мире: Материалы Всероссийского симпозиума. Бийск, 2001. — 348 с. — С. 301-306.

112. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Отв. ред. A.M. Шахнарович. М.,1990.- 103с.

113. Концептуальная картина мира и интерпретативное поле текста с позиций лингвистики, журналистики и коммуникативистики. (Сб. материалов Всероссийской науч.-практ. конфер. / Под. ред. А.А Стриженко. Барнаул, 2000. - 244с.

114. Копорский С.А. Очерки по топонимии. I. Имена-ориентиры. "Onomastica", r.V, z.1-2. Wroclav -Warszawa Krakow,1965.- C.114-115. Цит. по: Суперанская

115. А.В. Общая теория имени собственного. / Отв. ред. Реформатский А.А. -М., 1973.- 392с. С.49.

116. Копыленко М.М. Основы этнолингвистики / Отв. ред. А.Т. Кайдаров. Алматы, 1995.- 178 с.

117. Красавский Н.А. Динамика эмоциональных концептов в немецкой и русской лингвокультурах: Автореф. дис. д-ра филол. наук. — Волгоград, 2001,- 40 с.

118. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика -психология когнитивная наука. // Вопросы языкознания.-1994.- №4.-С.34-48.

119. Культурное наследие Сибири: Сб. науч. ст./ Отв. ред. Т.М. Степанская. — Барнаул, 1994.-144с.

120. Культурное наследие Сибири: Сб. ст. Вып. 2 / АГУ, НИИ гуманит. исслед.; Отв. ред. Т.М. Степанская. Барнаул, 2000. - 140 с.

121. Культурное наследие Сибири: Сб. ст. Вып. 3 / АГУ, НИИ гуманит. исслед.; Отв. ред. Т.М. Степанская. Барнаул, 2001. - 113 с.

122. Культурное наследие Сибири: Сб. ст. Вып. 4 / АГУ, НИИ гуманит. исслед.; Отв. ред. Т.М. Степанская. Барнаул, 2002. — 153 с.

123. Лапшина М.Н. Когнитивные основы семантики слова // Лапшина М.Н. Семантическая эволюция английского слова: (Изучение лексики в когнитивном аспекте) / М.Н. Лапшина. СПб., 1998.- 159 е.- С. 9 - 37.

124. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность / Леонтьев А.Н. — М., 1975. — 304 с.

125. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка // Известия Академии наук. Серия литературы и языка. 1983. т.52. №1. С.3-9.

126. Логический анализ языка: культурные концепты. (Сб. ст.) / Рос. АН, Ин-т Языкознания. Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Н.К.Рябцева. М., 1991.- 203 с.

127. Логический анализ языка: ментальные действия. (Сб. ст.) / Рос. АН, Ин-т Языкознания. Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Н.К.Рябцева. М., 1993.- 173 с.

128. Логический анализ языка: модели действия. (Сб. ст.) / Рос. АН, Ин-т Языкознания. Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Н.К.Рябцева. М., 1992.- 163 с.

129. Логический анализ языка: проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. (Сб. ст.) / Рос. АН, Ин-т Языкознания; Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Н.К.Рябцева. М.,1989.- 286 с.

130. Лурия А.Р. Язык и сознание. / Под ред. Е.Д.Хомской. Ростов-на-Дону, 1998. -416с.

131. Лютикова В.Д. Языковая личность: идиолект и диалект / Дис. . докт. филологич. наук / Лютикова В.Д.; Екатеринбургсикй ун-т. Тюмень, 2000. -316с.

132. Макарова Е.В. Интегральная модель исследования дискурса региональной топонимической личности // Текст: структура и функционирование: Сб. ст. / Под ред. С.М. Козловой, Н.В. Халиной. Барнаул, 2003.- 334 е.- С. 86-94.

133. Макарова Е.В. Моделирующие конструкты региональной топонимической личности (постановка проблемы) // Язык и культура Алтая: Материалы и исследования / Под ред. Л.И. Шелеповой. Барнаул, 2003.- 134 с.-С. 66-73.

134. Макарова Е.В., Дмитриева Л.М. Пространство и топонимическая личность // Языки и культура Алтая: Сб. ст., посвящ. памяти проф. И.А. Воробьевой /

135. М-во образования РФ, Алт. гос. ун-т; Редкол. Л.И. Шелепова (отв. ред.) и др. Барнаул, 2001.- 131 с. - С. 35-41.

136. Макарова Е.В. Топонимическая личность в аспекте лингвокультурологической толерантности // Лингвокультурологические проблемы толерантности: Тез. докл. Междунар. науч. конф. / Урал. гос. ун-т. Екатеринбург, 2001.- 403 с. -С. 90-92.

137. Макарова Е.В. Топонимический контекст как отражение субъективного образа мира // Русский язык в социально-культурном пространстве XXI века. Материалы международной конференции. Алматы, 2001.- 273 с.-С. 118-119.'

138. Макарова Е.В. Языковое сознание как основание концептуальной модели топонимической личности // Язык. Время. Личность: Материалы Международной научной конференции / Под ред. Л.О. Бутаковой. Омск, 2002.- 560 е.- С. 408 - 413.

139. Макарова Е.В., Зимин Н.Ю. Религиозно-мифологическая модель мира в топонимии Горного Алтая // Язык и культура Алтая: Материалы и исследования 2003 / Под ред. Л.И. Шелеповой. Барнаул, 2002.- 134 с.-С. 93-101.

140. Мамардашвили М.С. Сознание как философская проблема // Вопросы философии. -1990.- №10.- С.9-21.

141. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для вузов / В.А. Маслова. -М., 2001.- 208с.

142. Маслоу А. С. Мотивация и личность / Пер. с англ. A.M. Татлыбаевой. СПб, 1999. - 479с.

143. Матвеев А.К. К проблеме семантических корреляций между русской и субстратной топонимией // Языковая концепция регионального существования человека и этноса: Тез. докл. науч.-практ. конф. Барнаул: АГУ, 1999.- 177 е.- С.24-26.

144. Матвеев А.К. Методы топонимических исследований / Урал. гос. ун-т. — Свердловск, 1986.- 110с.

145. Матвеев А.К. Субстрат и заимствование в топонимии // Вопросы языкознания.-1993.-№3.- С.86-96.

146. Мейзерский В.М. Философия и неориторика / Мейзерский В.М.; Ред. Довгополов Р.Д. Киев, 1991. - 191 с.

147. Микротопонимия. (Материалы совещания) / Отв. ред. О.С.Ахманова. М., 1967.- 156с.

148. Минский М. Фреймы для представления знаний / Пер. с англ. О.Н. Гринбаума; Под ред. Ф.м. Кулакова. М., 1979. - 150с.

149. Мищенко О. В. Лексика лесных локусов в говорах Русского Севера / Дис. . канд. филологич. наук / Урал. гос. ун-т. Екатеринбург, 2000.- 284 с.

150. Молчанова О.Т. Гидронимы и оронимы Горно-Алтайской автономной области: (лингвистический анализ): Автореф. дис. . канд. филологич. наук: 10.02.01. / Молчанова О.Т.; Томский ун-т. Томск, 1968.- 21с.

151. Молчанова О.Т. Роль этнопсихологии при выборе ономасиологических признаков мотивации в процессе наименования объектов среды обитания / Молчанова О.Т. Варшава, 1998. - 271с.

152. Молчанова О.Т. Структурные типы тюркских топонимов Горного Алтая / О.Т. Молчанова. Саратов, 1982.- 256 с.

153. Молчанова О.Т. Топонимический словарь Горного Алтая. / Под. ред. А.Т.Тыбыковой. Горноалтайск,1979.- 397 с.

154. Мурзаев Э.М. Географическая ориентация и её отражение в топонимии // Известия РАН. Сер. геогр.-1993. №4.- С.35-43.

155. Мурзаев Э.М. Образ места // Русская речь.- 1993.- № 1.- С.99-106 (начало); № 2.- С.91-98 (продолжение); № 3.- С.87-91 (продолжение); № 4.-С.88-93 (окончание).

156. Мурзаев Э.М. Тюркские географические названия / Э.М. Мурзаев. М., 1996.252 с.

157. Мурзаев Э.М. Очерки топонимики / Э.М. Мурзаев. М., 1974. - 380с.

158. Мурзин Л.Н. Имя собственное: значение и деривация // Вопросы слово- и формообразования в индоевропейских языках: семантика и функционирование: Сборник статей / Отв. ред. З.И. Резанова. — Томск, 1994.-Ч. 1.- С. 64-74.

159. Нерознак В.П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины // Язык. Поэтика. Перевод: (Сб. ст.) / Московский государственный лингвистический университет. — М., 1996.- 163 с.-С. 112-116.

160. Нерознак В.П. Ономастика как составная часть лингвокультурологии // Ономастика Поволжья: Мат-лы VII конф. по ономастике Поволжья 1995г. / Отв. ред. Р.Ш. Джарылгасинова, В.И. Супрун. М., 1997.- 200 с. С. 4-6.

161. Нерознак В.П. Советский «новояз» на географической карте (О штампах и стереотипах речевого мышления) / В.П. Нерознак, М.В. Горбаневский. -М., 1991.- 64 с.

162. Никитин А.В. Горские головы (топонимическая этимология) // Ученые записки Новгородского гос. пед. ин-та. Русский язык / НГПИ. Новгород, 1967. Т. XVI.- 170с.-С.41.

163. Никитина С.Е. О Концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. - 204 с. - С. 117-123.

164. Никитина С.Е. Устная народная культура и языковое сознание / Никитина С.Е.; ред. Толстой Н.И. М., 1993.- 188 с.

165. Никонов В.А. География русских суффиксов // Ономастика, 1952.- Т.5.- №2.-118с.-С. 49-55.

166. Никонов В.А. Славянский топонимический тип // Географические названия. -М., 1962.- 184с.-С. 71-78.

167. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка: Пер. с англ. / Сост., ред., вступ. ст. В.В.Петрова и В.И.Герасимова. М., 1988.- 320 с.

168. Ощепкова В.В. Культурологические, этнографические и типологические аспекты лингвострановедения: Автореф. дис. . д-ра филол. наук / Моск. пед. ун-т. М., 1995.- 35 с.

169. Павиленис Р.И. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.ХУН. - М., 1986.

170. Подольская Н.В. Принципы топонимики / Н.В. Подольская. М., 1964. - 214с.

171. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии / Отв. ред. А.В.Суперанская; АН СССР, Ин-т языкознания 2-е изд. перераб. и доп. -М., 1988. - 187с.

172. Попов С.А. Отражение русской ментальности в географических названиях // Русский язык, культура, история: Сб. мат-лов II науч. конф. лингвистов, литературоведов, фольклористов. М., 1997. Ч. 1. С. 206-207.

173. Поспелов Е.М. Имена городов: вчера и сегодня (1917 1992): Топонимический словарь. - М., 1993.- 248 с.

174. Поспелов Е.М. Названия городов и сёл / Отв. ред. Э.М. Мурзаев. М., 1996. -148с.

175. Потапов С.П. Этнический состав и происхождение алтайцев. JL,1969. - 196с.

176. Развитие методов топонимических исследований. М.,1970. - 111с.

177. Розина Р.И. Человек и личность в языке // Логический анализ языка: культурные концепты. (Сб. ст.) / Рос. АН, Ин-т Языкознания; Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Н.К. Рябцева. М., 1991.- 203 с. - С. 52-56.

178. Роспонд С. Структура и классификация древневосточнославянских антропонимов (имена) // Вопросы языкознания. 1965. - № 3. - С.7-12.

179. Роспонд С. Структура и стратиграфия древнерусских топонимов // Восточнославянская ономастика / Отв. ред. А.В. Суперанская. М., 1972.-с. 365.-С. 9-89.

180. Ростова А.Н. Метатекст как форма экспликации метаязыкового сознания: (на материале рус. говоров Сибири) / А.Н. Ростова. Томск, 2000. - 193 с.

181. Ростова А.Н. Показания языкового сознания носителей диалекта как источник лексикологического исследования / Автореф. дис. . канд. филолог, наук по спец-ти 10.02.01 Томск, 1983. - 22 с.

182. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. О месте психического во всеобщей взаимосвязи явлений материального мира / АН СССР; Ин-т философии. -М.,1957. 328 с.

183. Рубцова З.В. К вопросу о современной топонимической классификации. / Топонимика. М.,1970.-37с.-С.5.

184. Рут М.Э.Образная номинация в русском языке / М.Э. Рут. Екатеринбург, 1992.- 148 с.

185. Савчук Г.В. Отражение в русской фразеологии пространственной модели мира: Автореф. Дис.канд. фил. наук: 10.02.01 / Г.В.Савчук; Орловский гос. пед. ун-т. Орёл,1995. - 23с.

186. Селивёрстова О.Н. Контрастивная синтаксическая семантика: Опыт описания / Отв. ред. В.Н. Ярцева. М., 1990.- 150 с.

187. Сеченов И.М. Впечатления и действительность.// Избр. филос. и психол. Произв / И.М. Сеченов. М., 1947.- 351 с.

188. Сиротинина О.Б. Социолингвистический фактор в становлении языковой личности // Языковая личность: социолингвистические и эмотивныеаспекты: Сб. науч. тр. / Отв. ред. В.И. Карасик. Волгоград, 1998.- 232 с. -С. 3-9.

189. Слышкин Г.Г. Аксиология языковой личности и сфера наивной лингвистики // Социальная власть языка: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Л.И. Гришаева. -Воронеж, 2001.- 269 с. С. 87-90.

190. Слышкин Г.Г. Тендерная концептосфера современного русского анекдота // Тендер как интрига познания (гендерные исследования в лингвистике и теории коммуникации): Сб. ст. / Сост. А.В. Кирилина. М., 2002. - 191 с.

191. Слышкин Г.Г. К проблеме составления лингвокультурологического концептуария // Языковая личность: проблемы когниции и коммуникации: Сб. науч. тр. Волгоград, 2001.-299 е.- С. 27-31.

192. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе / Г.Г. Слышкин. М., 2000. - 128 с.

193. Смирнова Н.А. Словообразовательные модели в гидронимии Алтая // Языки и топонимия Алтая. Тезисы докладов к конференции / Сиб. Отд-ние АН СССР. Ин-т истории, филологии и философии; АГУ. Барнаул, 1979. — 147с. С.37-41.

194. Смолицкая Г.П. Культурно-исторический аспект ономастического словаря // Историко-культурный аспект лексикографического описания русского языка: Сб. ст. / Отв. ред. Г.А Богатова. М., 1995.- 246 с. - С.102-113.

195. Смолицкая Г.П. Об одном этническом аспекте топонимии // Этническая топонимика: Сб. ст. / Отв. ред. Е.М. Поспелов, Г.П. Смолицкая. М., 1987.144 с. - С. 23-28.

196. Снитко Т.Н. Предельные понятия в западной и восточной лингвокультурах / Т.Н. Снитко. Пятигорск, 1999.-158 с.

197. Современная наука и закономерности её развития (Сб. ст.) Вып.6 / Под. ред. А.К.Сухотина. Томск, 1985. - 199с.

198. Солсо Р. Когнитивная психология: Пер. с англ. / Под общ. ред. В.П.Зинченко. -М., 1996. 598с.

199. Список населённых мест Сибирского края. Вып. X. Ойротская область.

200. Новосибирск, 1928. 32с. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: Опыт исследования /

201. Ю.С. Степанов. М., 1997.- с. 824 с. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. /Отв. ред.

202. Реформатский А.А. М.,1973. - 392с. Суперанская А.В. Структура имени собственного. Фонология и морфология /

203. A.В. Суперанская. М.,1969. - 208с.

204. Теория познания: в 4х т.т. Т.4. Познание социальной реальности. / Под. ред.

205. B.А.Лекторского, Т.И.Ойзермана. М., 1995. - 432с.

206. Толстой Н.И. Мифология имени собственного // Всесоюзная научно-практическая конференция «Исторические названия — памятники культуры» 17-20 апреля 1989 г.: Тез. докл. и сообщ. М., 1989.- 181 е.- С. 84-85.

207. Толстой Н.И. Славянская географическая терминология. Семасиологические этюды / Н.И. Толстой; АН СССР; Ин-т славяноведения и балканистики. -М., 1969. 263 с.

208. Томахин Г.Д. Топонимы как реалии языка и культуры (на материале географических названий США) // Вопросы языкознания. 1984. - № 4. -С. 84-90.

209. Топоров В.Н. К проблеме классификации в топонимии // Исследования по структурной типологии / В.Н. Топоров. М.,1963.- 266с. - С.230-231.

210. Топоров В.Н. Некоторые соображения в связи с построением теоретической топономастики // Принципы топонимики: Материалы совещания / Под. ред. В.А.Никонова и О.Н.Трубачёва.- М., 1964. 152с.

211. Топоров В.Н. О палийской топономастике // Топонимика Востока. Исследования и материалы / Под ред. Э.М. Мурзаева; АН СССР; Ин-т востоковедения. М.,1969. — 238 с.

212. Топоров В.Н. Пространство // Мифы народов мира: Энциклопедия: в 2т. / Гл. ред. С.А. Токарев. Т.2. М., 1988. - 719с.

213. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура: Сб. ст. / Отв. ред. Т.В. Цивьян. М.,1983. - 301 с.

214. Топоров В.Н. Эней человек судьбы: к "средиземноморской" персонологии. В 2 ч. / В.Н. Топоров. 4.1. - М., 1993. - 195с.

215. Топорова Т.В. Язык в зеркале культуры: древнегерманские двучленные имена собственные. М., 1996. - 253 с.

216. Торопцев И.С. Язык и речь. Воронеж, 1985. - 199 с.

217. Филиппов В.Н. Язык человека как явление культуры // Человек культуры: Русский язык в современном мире: Материалы Всероссийского симпозиума. Бийск, 2001.-348 с. - С. 331-341.

218. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Ред. М.А. Оборина. М., 1983. - 460 с. - С. 74-123.

219. Хайдеггер М. Время и бытие: статьи и выступления. / Сост. и пер. с нем.

220. B.Н. Дружинин. М., 1997. - 392с.

221. Человек как субъект культуры / Отв. ред. Э.В. Сайко. М., 2002. - 445 е. Человек: Философские аспекты сознания и деятельности / Сост. Т.И. Адуло. —

222. Минск,1989. — 208 с. Чернейко Л.О. «Языковое знание» и концептуальный анализ слова // Научные доклады филологического факультета МГУ. Вып. 2. М., 1998. — 314с.—1. C. 61-73.

223. Чернораева Т.Н. Топонимия и географическая номенклатура Приамурья:

224. Этническая топонимика / Отв. ред. Е.М. Поспелов, Г.П. Смолицкая. М., 1987. - 143 с.

225. Ядринцев Н.М. Поездка по Западной Сибири и в Горно-Алтайский округ //

226. И.А. Воробьёва. Барнаул, 1981. - 121с. Языковая картина мира: лингвистические и культурологические аспекты: (Мат. Междунар. науч.-практ. конф.). В 2 тт. / Сиб. Отделение междунар. акад. наук высш. шк. - Бийск, 1998. Т. I - 297с.

227. Языковая картина мира: лингвистические и культурологические аспекты: (Мат. Междунар. науч.-практ. конф.). В 2 тт. / Сиб. Отделение междунар. акад. наук высш. шк. Бийск, 1999. Т. II — 307с.

228. Языковая концепция регионального существования человека и этноса: тез. докл. регион, науч.-практ. конф. / Алт. гос. ун-т.; Ред. В.А. Чеснокова. -Барнаул, 1999. 176с.

229. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира: (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994. - 343с. (Язык. Семиотика. Культура).

230. Adams Е.М. The review of metaphysic, XXXIX. Vol.156, № 4.1986.Pp.649 Цит. по: Человек: Философские аспекты сознания и деятельности. — Минск, 1989. - 208с. С.130.

231. Molchanova О.Т. A grammar of turkic place-names in the Mountain Altai. -Uniwersytet Szczecinski. Szczecin, 1998. 347p.1. Архивные материалы:

232. Прошения образовать новые поселения в Алтайском округе из различных Российских губерний 1884-1898г. (ГААК, ф.4, оп.1, д.2179; ф.З, оп.2, д.1521; ф.4, оп.1, д. 2158, 2166, 2179, 2305).

233. Объявление томского губернатора о воспрещении селиться в пределах Горного Алтая от 9 сент. 1908г. (ГААК, ф.4, оп.1, д.2305).

234. Списки населённых мест Алтайской губернии 1911г.,1913г. (ГААК, ф.4, оп.1, д.3570; ф.29, оп.1,д.573).

235. Закон о землеустройстве населения Алтайского округа 1904г. (ГААК, ф.29, оп.1, д.420).

236. Описания земель и поселений 1909-1911г. (ГААК, ф.29, оп.1, д.671).

237. Распоряжение томского губернского управления об установлении минимального состава населения от 1911г. (ГААК, ф.29, оп.1, д.705).

238. Проекты земельных наделов с 1911г. (ГААК, ф.29, оп.1, д.706, 612, 684, 700, 707, 754).

239. Ведомость селений Алтайского округа Бийского уезда с инородными управами 1912г. (ГААК, ф.67, оп.З, д.3219).

240. Списки поселений Алтайской, Ануйской, Смоленской, Сростинской, Сычёвской волостей с инородными управами Бийского округа 1909-1912 г.г. (ГААК, ф.67, оп.З, д.3219).

241. Списки поселений Верх-Ануйской, Нижне-Кумандинской, Ыныргинской и Алтынкольской волостей Бийского уезда 1920г. (ГААК, ф.67, оп.1, д.143).

242. Списки поселений Верхне-Кумандинской, Куяганской, Катандинской, Нижне-Кумандинской, Улалинской, Уймонской, Чемальской, Шебалинской, Алтайской и Айской волостей Бийского округа от 18 июля 1914г. (ГААК, ф.67, оп.1, д. 139).

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01 диссертация на тему: Региональная топонимическая личность

Полный текст автореферата диссертации по теме "Региональная топонимическая личность"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Макарова, Елена Владимировна

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Макарова, Елена Владимировна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Региональная топонимическая личность"

Список научной литературыМакарова, Елена Владимировна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Региональная топонимическая личность