автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.05
диссертация на тему: Семантико-структурные и функциональные особенности паратекста в модернистской и постмодернистской драматургии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантико-структурные и функциональные особенности паратекста в модернистской и постмодернистской драматургии"

На правах рукописи

ТОЛЧЕЕВА КСЕНИЯ ВИТАЛЬЕВНА

СЕМАНТИКО-СТРУКТУРНЬШ И ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПАРАТЕКСТА В МОДЕРНИСТСКОЙ И ПОСТМОДЕРНИСТСКОЙ ДРАМАТУРГИИ (на материале французского языка)

Специальность 10 02 05 - романские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

□ОЗ175248

Воронеж - 2007

003175248

Работа выполнена в Воронежском государственном университете

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Гришаева Людмила Ивановна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, доцент

Алексеева Елена Альбертовна

кандидат филологических наук, доцент Кудрина Наталия Алексеевна

Ведущая организация: Курский государственный университет

Защита состоится «15» октября 2007 года в « . » часов на заседании Диссертационного Совета Д.212 038 16 при Воронежском государственном университете по адресу 394006, г Воронеж, пл Ленина, 10, ауд. 14.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета

Автореферат разослан « сентября 2007 года

Ученый секретарь

диссертационного Совета Оф-Лл^г? Т М. Велла

В настоящей работе речь идет об особенностях диалогической природы драматургического текста как продукта художественного дискурса, который представляет собой фиктивную реальность, так или иначе отражающую один из «возможных» миров в предлагаемых обстоятельствах В фокусе внимания находятся способы реализации ав горского дискурса во французской модернистской и постмодернистской драматургии, для которой характерно особое понимание театральной сущности и конвенциальности репрезентируемой реальности

Актуальность темы настоящего исследования определяется тем, что оно отвечает на назревшую в лингвистической и литературоведческой науке потребность теоретического осмысления сущности драматургического текста, выступающего в качестве продукта особо организованного художественного (лингвоэстетического) дискурса Такой подход позволяет заполнить ряд лакун, которые до последнего времени не попадали в поле зрения исследователей

Изучение драматургического текста сводится в ряде работ к изучению драматургического диалога как вида художественного диалога, в основе которого - стилизация естественной разговорной речи (Н Г Бакланова, Д С Зоненашвили, В И Лагутин, Т В Лигута, А А Лущенкова, Т Проскурникова, Р Эсенбаева) При эгом отсутствует системное описание диалогической структуры авторского дискурса в драматургическом тексте, а также способов его реализации, в частности, на паратекстуальном уровне, т е в авторских ремарках Настоящая работа восполняет этот пробел

В ряде работ с разных позиций интерпретируются отдельные особенности авторских ремарок (далее АР) в драматургическом произведении ставится проблема неоднозначного статуса АР в тексте драмы (Ю А Львова, О Н Русанова, Н В Топчий, Я 1п§агс1еп, М Ргипег, ] -М ТЬотавБваи, А ЦЬе^еЫ), изучается прагматический потенциал АР в английской драматургии (3 С Дотмурзиева, С М Кали, М Б Уманская), раскрывается поэтика ремарки в русской драматургии XVIII - начала XIX в (В В Сперантов), а также в драматургии А П Чехова (В П Ходус), рассматриваются некоторые особенности перевода АР с французского языка на русский (Ю В Степанюк) Однако анализ литературы по данному вопросу показал, что пока отсутствует комплексное описание статуса, особенностей организации и функционирования паратекста в драматургическом тексте

Цель исследования заключается в выявлении и комплексном описании средств и способов реализации диалогической стратегии автора в драматургическом тексте в процессе многомерного и сложно организованного межличностного взаимодействия с адресатом в условиях «расщепленной» референции

Достижению цели способствует решение следующих задач:

1 Анализ особенностей драматургического текста с точки зрения присутствия в нем реального, миметического (фиктивного), интерсубъективчсгз и интертекстуального контекстов

2 Обоснование паратекста как неотъемлемой части дискурса и как совокупности АР в драматургическом тексте

\ "

3 Системное описание типов АР в драматургическом тексте

4 Выявление статуса и функционального потенциала АР как важного литературно-повествовательного элемента внутри драматургического текста, с одной стороны, и эксплицитной зоне контакта автора с адресатом, с другой

Объектом исследования является паратекст, т е совокупность АР в драматургическом тексте, в модернистских и постмодернистских пьесах французских драматургов, что позволяет изучить особенности диалогизации текста драмы в контексте данной эстетической парадигмы

Предметом исследования выступают семантико-структурные и функциональные особенности авторских ремарок в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте Обращение к представителям разных театральных и эстетических парадигм позволяет установить константное и вариативное в исследуемом предмете благодаря изучению АР как важнейшего способа реализации позиции автора

Материалом для анализа послужили 15 пьес ЖАнуя, Э Ионеско и СБеккета общим объемом 1192 страницы на французском языке Из этого массива в фокус исследовательского внимания помещается 3678 микротекстов, организуемых АР разных типов объемом от одного предложения до полутора страниц Для определения сущностных параметров изучаемого явления привлечены переводы отдельных текстов на русский язык Целенаправленное контрастивное изучение материала не входит в задачи исследования

Отбор источников осуществлялся с учетом того немаловажного факта, что исследуемые драматические произведения отличаются присущим постмодернистской традиции метатеатральным началом, которое созвучно понятию «театр» в его общефилософском смысле.

Используются следующие методы исследования методы компонентного, контекстуального анализа, интерпретационный метод, метод текстолингвистического описания макро- и микротекстов, а также элементы когнитивно-дискурсивного анализа для изучения особенностей функционирования АР, выступающей в качестве метатекстовой интерпретанты, способствующей выходу за пределы языковых форм, содержащихся как в основном тексте, так и в ремарочной прозе

Методологической основой диссертационного исследования послужили металингвистическая, эстетическая теория диалога и социологическая поэтика ММ Бахтина, в особенности теория чужого слова, концепция карнавального слова и интертекстуальности, получившая дальнейшую разработку в трудах Ю Кристевой, а также семиотический подход к проблеме художественной коммуникации и семиотический анализ текстов культуры, представленный в работах Р Барта, Г К Косикова, Ю М Лотмана, В П Руднева и др

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые драматургические тексты рассматриваются в контексте их диалогичности, интенциональности и дискурсивной принадлежности, что создает условия для иного понимания статуса и функционального потенциала текстов этого типа в современной лингвистической и литературоведческой традиции Это требование основывается, прежде всего, на переосмыслении природы и назначения паратекста

в тексте драмы. Предлагается многомерная функционально-

типологическая классификация АР в драматургическом тексте, позволяющая выявить специфику реализации в нем межличностной функции авторского диалога Новым является также объект исследования - паратекст, который впервые становится объектом специального научного лингвистического описания и исследуется в комплексе с текстом персонажей изучаемых драматургических произведений как компонентов текстового целого драмы Раскрывается функциональный потенциал и предлагается детальное описание текстограмматических потенций АР, что позволяет изучить закономерности организации драматургического дискурса и его соотношения с внеязыковой реальностью

Теоретическая значимость настоящей работы заключается в том, что в ней предложен такой подход к изучению особенностей организации драматургического текста, который позволяет выявить специфику реализации в нем межличностной функции авторского диалога Данный подход основан, в первую очередь, на разработанной в настоящем исследовании системной характеристике текстоорганизующих потенций АР разного типа Изучение метатеатрального и метафикционального характера анализируемых пьес вносит вклад в теорию дискурса и лингвистику текста, в теорию модернистской и постмодернистской концепции искусства и общую теорию театра, а также в в теорию мизансценирования драматургического текста

Практическая ценность проводимого исследования заключается в том, что изучение способов диалогизации драматургического текста, который, является результатом сложной дискурсивной деятельности автора, позволяет вскрыть преимущества данного подхода при подготовке специалистов по романистике Поэтому результаты исследования могут быть использованы в преподавании учебных дисциплин «Лингвистика текста», «Введение в лингвокультурологию», спецкурсов по когнитивной лингвистике, а также на занятиях по практике речи и анализу художественного текста

Положения, выносимые на защиту

1 Паратекст как одна из форм эмерджентных образований характеризуется адресатной полифонией, благодаря чему драматургический текст преобразуется в дискурсивный континуум, в основе которого - процесс разноуровневого интерсубъективного взаимодействия Сам драматургический текст характеризуется в этом случае повышенной условностью, метатеатральностью, что обеспечивает принципиальную множественность неконвенциональных интерпретаций одного и того же текста в разных дискурсивных условиях

2 Паратекст как совокупность АР обладает в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте богатым функциональным потенциалом, реализация которого зависит от дискурсивных факторов и от отношения паратекста с текстом драматургического произведения Функциональный потенциал каждого типа АР и всей их совокупности в целок позволяет рассматривать паратекст как часть текста драматургического (в силу его четко очерченной материальной протяженности) и как часть дискурса, поскольку

он (паратекст) мотивирует характеристики и способы

конструирования особой метафикциональной реальности внутри драматургического универсума

3 Функционально-типологические особенности паратекста, выявленные в модернистских и постмодернистских драматургических текстах, способствуют определенности/неопределенности референциальной перспективы, что обогащает проблему локализации авторского слова в тексте драмы

4. Паратекст представляет собой особым образом организованный литературно-повествовательный элемент внутри драматургического текста и обладает присущими ему (паратексту) чертами традиционного нарратива, эксплицирующего позицию автора Полифункциональность паратекста обусловливает выбор специальных языковых средств реализации авторской интенции

Апробация работы Результаты работы были представлены на различных этапах ее разработки на внутривузовских конференциях ЛГПУ (2005-2007гг ), на международной конференции «Актуальные проблемы языковедения и теории перевода» (Курск, 2005), на VI международной конференции «Перевод язык и культура» (Воронеж 2006), на всероссийских научно-практических конференциях «Состояние и перспективы лингвистического образования в современной России» (Ульяновск, 2006) По теме диссертации опубликовано 11 работ, одна из которых в журнале, рекомендованном ВАК РФ

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка источников примеров, включает 4 таблицы, 2 рисунка и приложение Основной текст диссертации представлен на 220 страницах Каждая глава завершается выводами, обобщенно представляющими результаты исследования

Во введении обосновывается выбор темы диссертации, определяются объект и предмет исследования, ставится его цель, формулируются задачи, определяются положения, выносимые на защиту, обосновывается актуальность и новизна, характеризуется практическая ценность и теоретическая значимость

В первой главе «Диалог как основа художественного драматургического текста» дается феноменологическая характеристика диалога, обосновывается предлагаемый подход к изучению драматургического текста

Во второй главе «Лингвистические особенности реализации диалогической стратегии автора в паратексте» проводится анализ изучаемого явления в соответствии в предложенным подходом описывается стуктурно-функциональный строй АР в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте, обосновывается связь между функциональным потенциалом АР и ее типом, а также в связи с ее топологической соотнесенностью с основным текстом Характеризуется текстоорганизующая функция АР в зависимости от их типов Предлагаются обобщения относительно результатов квантитативного анализа паратекстуального уровня драматургических текстов Ж Ануя, С Беккета и Э Ионеско в соответствии с выделенной типологией АР и языковых средств их реализации, а также роли паратекста в реализации авторской установки на диалог.

В заключении подводится итог проведенного анализа, намечаются перспективы для дальнейшего исследования

В приложении содержится обзорная таблица функционально-типологических особенностей АР в драматургическом тексте, а также подборка примеров, наиболее ярко иллюстрирующих феномены, описанные в настоящем исследовании

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Глава 1. «Диалог как основа художественного драматургического дискурса»

В последние десятилетия современная лингвистика идет по пути интеграции основных направлений в исследовании языка, отражая всеобщую тенденцию в развитии гуманитарных наук. Особое место в этом интеграционном теоретическом пространстве занимает концепция полифонического слова-дискурса ММ Бахтина, объединяющая научные представления XX века о человеке, мире, познании и общении

Обращение к принципу диалога в данном исследовании выступает методологической основой анализа художественного дискурса вообще и драматургического дискурса в частности Современная лингвистика, стремящаяся проникнуть внутрь особой языковой реальности, именуемой М М. Бахтиным «языковой материальностью», исходит из дискурсивного понимания художественного текста как «расщепленности субъекта», или многоголосия, полифонии, вписанной в определенный социокультурный контекст (М М Бахтин)

В этом смысле художественный дискурс, частью которого является и драматургический дискурс, является тем пространством, внутри которого в полной мере реализуется диалогический потенциал языка Художественный дискурс предлагает модели сближения своего и чужого миров через диалогическую структуру текста - полифонический диалог Раскрытие механизма диалогизации драматургического текста было бы невозможным без осознания того, что смысл не передается автором, а конституируется, выстраивается, появляется в процессе взаимодействия голосов автора, героев, режиссера, зрителя, читателя, критика, в процессе столкновения разных точек зрения, разных «смысловых позиций», разных идеологий При этом создаваемая в результате полифония отличается тем, что и участники, и сам диалог принципиально незавершимы

Учитывая подобные особенности, противопоставление текста и дискурса представляется сомнительным в силу того, что с когнитивной и языковой точек зрения эти понятия пребывают в отношении причинно-следственной связи, ибо текст рождается в ходе дискурса

По этой причине в рамках данного исследования текстуальный анализ физически точно очерченного пространства драматургического текс га сочетается с элементами дискурсивного анализа, при котором то же семантическое л семиотическое пространство рассматривается в связи с условиями его создания, его целями и задачами

Драматургический текст, будучи особым продуктом художественного (лингвоэстетического) дискурса, представляет собой сложное явление в том плане, что в нем тесно переплетаются особенности естественной коммуникации и традиционно закрепленная за художественным дискурсом конвенциональность

В связи с этим драматургический текст рассматривается в настоящей работе как результат особого типа художественного дискурса с точки зрения присутствия в нем четырех взаимопроникающих, взаимообусловленных и пребывающих в постоянном диалоге контекстов реального, миметического (вымышленного, фиктивного), интерсубъективного и интертекстуального Степень присутствия и взаимодействие этих контекстов в драматургическом тексте позволяет выявить характерные особенности драматургического дискурса в целом

При рассмотрении особенностей организации АР в драматургическом тексте следует учесть, что формирующиеся в процессе порождения, восприятия и интерпретации миметического акта интеракциональные системы внешней коммуникации (<<автор<->читатель>>/<<автор<-»зритель>>) вступают в сложные отношения подчинения, взаимовлияния и взаимообусловленности с интеракциональными системами внутренней коммуникации

(«персонаж <->персонаж», «актер<->персонаж», «режиссер<->актер») В основе процесса восприятия текста драматургического произведения читателем и зрителем лежат разные коды - текстуальный и визуально-аудитивный Если говорить точнее, в процессе зрительского восприятия происходит синхронизация всех способов обозначения определенным образом корректируются визуальные, аудитивные, текстуальные и другие элементы драматургического текста Однако именно АР способствует интерсубъективному взаимодействию автора с читателем в определенных дискурсивных условиях, предоставляя последнему большую степень свободы в ходе его интерпретативной деятельности, с одной стороны, а с другой — осложняет ее отсутствием необходимых для восприятия визуально представленных референтов

Соотношение реального и вымышленного также имеет в драматургии весьма специфический характер Художественный вымысел лежит в основе любого художественного произведения, однако в отличие от эпического, драматическое произведение рассчитано на актерскую декламацию, т е обретает «реальность» своего существования в процессе сценического воплощения При этом само представление основано на иллюзии, благодаря которой за реальное и подлинное принимается то, что есть фикция, вымысел В этом смысле обращение к мимесису, который понимается как имитация или изображение внешней по отношению к фикциональному миру действительности, как основному приему художественного творчества, способствует возникновению эффекта реальности

Из этого очевидным образом вытекает невозможность рассмотрения содержащихся в тексте суждений как имеющих истинностное значение по отношению к референтной действительности, с одной стороны, и к частным иллокутивным намерениям автора, с другой

Изучение авторского дискурса в драме, целью которого является создание авторской субъективной картины мира в определенных рамках художественного пространства и времени, позволяет говорить об имплицитном характере средств, реализующих главную интенцию автора и диалогическую стратегию авторского дискурса в целом Манифестация явного авторского дискурса происходит, главным образом, на паратекстуальном уровне, т е в АР, которые создают пространственно-временную перспективу, объясняют ситуацию мизансцены, характеризуют действующих лиц и т д

Паратекст — это совокупность выполняющих металингвистическую роль сценических указаний (авторских ремарок), не произносимых актерами и необходимых для понимания или указания манеры представления пьесы, а также конструирования смысла пьесы адресатом

Модернистский и постмодернистский драматургический дискурс с характерными для него «отчуждением», «самоотрицанием» и «театральностью» представляет для изучения паратекста особый интерес, поскольку обнаруживает «фикциональность» репрезентируемой реальности, обнажая сам процесс создания фикции, вымысла Последнее во многом становится возможным благодаря подчеркнуто пародийно-игровому характеру разворачивающегося дискурса, в котором любой индивид одновременно играет роль исполнителя и зрителя, субъекта и объекта действия, что способствует утрате самотождественности личности, предстающей и как «я», и как «другой», и как человек, и как его маска (М М Бахтин, Я ВагЛеэ, I Кг^еуа)

В связи с этим в рамках настоящего исследования существенна постулируемая структуралистами идея «принудительности» природы любого художественного дискурса, в том числе и драматургического, которая коррелирует с такими понятиями, как игра, карнавал, метатекст

Принципиальная смысловая открытость исследуемых модернистских и постмодернистских пьес как их сущностная характеристика приводит к жанровой нивелировке и к весьма своеобразным способам выражения самого авторского слова в них В этом смысле каждая АР и паратекст в целом представляют собой важнейший способ реализации позиции автора

Анализ текстограмматических особенностей паратекста как неотъемлемой части драматургического текста позволяет изучить роль авторской ремарки в установлении когерентности внутри драматургического текста в целом и в осмыслении авторского дискурса читателем/зрителем

Глава 2. «Лингвистические особенности реализации диалогической стратегии автора в паратексте»

В центре исследования находится изучение функционально-типологических особенностей АР как модально-эмоциональных и акционалыго-референциальных средств создания пространственно-временной и личностной перспективы в драматургическом тексте таких представителей французского театрального авангарда, как Эжен Ионеско, Сэмюэл Беккет, а так «с в драматургии Жана Ануя

Анализ эмпирического материала проходил в несколько этапов

На первом этапе были проанализированы структурно-

композиционные особенности текстов модернистской и постмодернистской драматургии с целью выявления текстоорганизующих потенций паратекста в драматургическом тексте Данный анализ осуществлялся в рамках антропоцентрического подхода, в соответствии с которым «голос» автора, присутствующий в АР и находящийся в тесной взаимосвязи с основным текстом (репликами персонажей), позволяет не только прояснить и дополнить прагматическое измерение непосредственных диалогизированных дискурсов действующих лиц, но и актуализировать глобальный замысел автора

Второй этап заключался в выделении и системном описании типов АР в драматургическом тексте в соответствии с неоднородностью их структурно-функционального строя, а также языковых средств их реализации В ходе анализа были получены данные о степени репрезентативности различных типов и видов АР в исследуемых пьесах, в том числе в связи с топологической соотнесенностью АР с основным текстом

Последним этапом анализа стала верификация положения об особом статусе АР в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте как важного литературно-повествовательного элемента внутри драматургического текста, с одной стороны, и эксплицитной зоне контакта автора с адресатом, с другой

Произведения драматического рода представляют большие, чем эпос, трудности для определения авторской позиции, что связано со структурно-композиционными, функционально-прагматическими и семантическими особенностями драматургического текста Поскольку писатель-драматург ограничен в средствах повествовательного изображения, авторская речь сводится кАР

Паратекст включает целый ряд существенных для организации дискурса параметров, таких как название пьесы, список действующих лиц и их характеристика, необходимые пространственно-временные координаты, описание декораций и событий, относящиехя к предмету речи, телесной выразительности персонажей (кинесика) и лицевой экспрессии (мимика), способов структурирования человеческого пространства (проксемика) Кроме того, название пьесы задает рамку восприятия всего текста, актуализирует глобальный замысел автора Позиция автора, таким образом, эксплицируется с помощью данного сопроводительного дискурса

Эти особенности, свойственные паратексту и связывающие его с основным текстом, позволяют классифицировать АР в соответствии с выполняемыми ими в тексте функциями, а также с позиции отражаемых в них способов «эмоциональной актуализации» словесного действия персонажей

Функциональный потенциал авторской ремарки, эксплицирующей авторское слово, тесно связан с ее типом Вследствие неоднородности структурно-функционального строя паратексга в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте выделяется три общих типа АР и десять подтипов АР эмотивно-экспрессивные АР (эмоциональные, просодические), кинетические (проксемические, жестовые, мимические, визуальные), структурно-

композиционные или функциональные (инициальные (панорамные),

медиальные, финальные, адресатные)

Анализ семантико-структурных особенностей организации АР в драматургическом тексте в данном исследовании производится, в первую очередь, исходя из их функций Анализируются языковые средства реализации интродуктивной функции (Ф1) в инициальных АР, рассматриваются эмотивно-экспрессивные АР с точки зрения реализации в них функции характеризации эмоционально-психологического состояния персонажей и степени его интенсивности (Ф2), лингвистические особенности кинетических АР, реализующих функцию паравербальной визуализации и характеризации персонажа (ФЗ), структурно-композиционные АР с точки зрения реализации в них текстоструктурирующей функции (Ф4)

Таблица 1 Функционально-типо логические особенности АР в пьесах Ж Ануя, С Беккета и Э Ионеско

типы авторских ремарок

эмотивно-экспрессивные АР кинетические АР структурно-композиционные АР

a. | » анацио- просоди- жестовые проксе мимичес- визуаль функциональные адресат ные

S à. S s нальные ческие мические кие (взгляд) тщиалъные (панорамные) медиальные финальные

Ф1 • • •

Ф2 • •

ФЗ • • • * » *

Ф4 ф • • • •

Интродуктивная функция реализуется, главным образом, в инициальных АР. которые заключают в себе название пьесы, список действующих лиц, посвящение, эпиграф, пространственно-временные координаты, описание места действия, интерьера, вещей, которые окружают героев, а также их одежды Иначе говоря, обозначается дейктический центр, имеет место локализация действия в пространстве и времени

В процессе исследования инициальных АР в пьесах Ж Ануя, С Беккета и Э Ионеско весьма важным представляется рассмотрение синтаксической структуры и семантических особенностей таких тексторганизующих элементов, как название пьесы, список действующих лиц, а также панорамная инициальная ремарка, предшествующая основному тексту Выявлено, что особенностью реализации интродуктивной функции в инициальных АР в пьесах французской модернистской и постмодернистской драматургии является их метафикциональный и аутореференциальный характер, созданию которого способствует использование в инициальном тексте прецедентных имен, лексем, отсылающих к тематике театра, отсутствие панорамных темпоративов и локативов, способствующих определенности дешегического модуса драматургического текста, перенос грамматической формы глагола в план другого времени и др

Так, лексемами, отсылающими к тематике театра, конституируются заголовки пьес СЬеккета «Catastrophe», «Fragment de theâtre I» и «Fragment de

théâtre II», схожей семантикой характеризуются существительные-приложения, содержащиеся в списке действующих лиц к пьесам Ж Ануя comédiens, musiciens ambulants, imprésario, le petit régisseur, deux filles de la troupe, auteur dramatique

Особое место в заголовках Ж Ануя занимают антропонимы, которые представляют собой не только семантическую категорию именования одного из персонажей, но вводят дополнительные когнитивно-дискурсивные пласты, связанные с авторской интенцией Однако наряду со сведениями общего характера о персонаже (например, о его половой принадлежности), выделяются дополнительные импликации, обусловленные прецедентностью входящих в название антропонимов очевидна, например, прецедентность антропонима Antigone, отсылающего к античной трагедии Софокла, и антропонима Eurydice, коррелирующего в сознании адресата со всемирно известной легендой об Орфее и Эвридике Средством активизации прецедентных имен в авторском дискурсе выступает апелляция к особого рода установкам и ассоциациям, которые реализуются в конкретных дискурсивных условиях через использование прецедента в качестве сюжетообразующего элемента

Однако дальнейшее сопоставление названия с последующим текстом способствует переосмыслению данных прецедентов, их новому идейному наполнению Тем самым семантико-структурный анализ заголовков рассматриваемых пьес в определенной степени способствует выявлению семантической когерентности паратекста

Orphée et Eurydice se retournent l'un vers l'autre Ils sont debout, tout petits, au milieu de la grande salle déserte

Orphée, doucement Mon amour

Eurydice Mon cher amour

Orphée Voilà l'histoire qui commence

Eurydice J'ai un peu peur Es-tu bon? Es-tu méchant? Comment t'appelles-tu7 Orphée Orphée, et toi? Eurydice Eurydice [Anouilh, Eurydice, 68] Использование зоонима les poissons rouges в одноименной пьесе Ж Ануя также позволяет говорить о намерении автора репрезентировать систему определенных концептов и категорий, используя принцип аллегории Мотив протеста, связанный с символичным антропонимом, усиливается благодаря включению в реплику Антуана, героя пьесы «Les poissons rouges», лексико-стилистических средств, способствующих расширению его идейного наполнения

Antoine J'ai pissé dans les poissons rouges et je repisserai dans Is poissons chaque fois que l'acte de pisser dans les poissons rouges se représentera à moi comme une manifestation profonde de mon moi

Madame Prudent Qu'est-ce que vous me chantez mon ami? Quels poissons rouges7

Antoine De très anciens poissons rouges, belle-maman1 Les poissons rouges de liberté humaine' Et allez donc ' То by or not to by'

Madame Prudent Vous n 'avez plus votre bon sens >

Antoine Erreur'J'en déborde1 Mais c'est toujours scandaleux le bon sens [Anouilh, Les poissons rouges, 42-43]

Индивидуально-авторский концепт «внутренняя свобода» репрезентируется в данном фрагменте различными по своей языковой репрезентации концепторами (Н В Фоминых, О H Чарыкова), в числе которых выступает антропоним les poissons rouges, формирующий название пьесы

Театрализация рамки как важнейшая манифестация интродуктивной функции инициальных АР в модернистских и постмодернистских драматургических текстах связана также с созданием эффекта дейктической неопределенности текста, нивелирующей иллюзию происходящего, и придания ему (тексту) имплицитно выраженного антирепрезентативного характера (С Беккет, Э Ионеско) Это происходит, в частности, по причине использования фигур антономазии, затрудняющих личностную идентификацию, а также отсутствия панорамных темпоративов и локативов в инициальном паратексте

Например, в панорамной АР к пьесе «Les poissons rouges», хронотопическая и субъектная определенность соседствует с намеренным отрицанием последней «La scène est en Bretagne, au bord de la mer, le 14 juillet 1960 et dans la tête de l'auteur» [Anouilh, Les poissons rouges, 8]

Уже в самом начале пьесы рамки размыты, зачастую они материализуются лишь в сознании (воображении, представлении) «автора», которым может являться как сам Ануй-драматург, так и его главный герой - писатель и драматург Антуан

Примером отсутствия в инициальной панорамной ремарке субъектных координат может служить способ именования главных героев в пьесах С Беккета Так, имена персонажей пьес «Fragment de théâtre I» и «Fragment de théâtre II» весьма условны, поскольку представляют собой лишь алфавитную последовательность букв А, В и С При этом практически отсутствуют какие-либо описания касательно их внешности, одежды и пр.

Debout devant la moitié gauche de la fenêtre, dos à la scène, С Entre A Ils 'installe à la table à droite, dos au mur ( )

Entre В II s'installe à la table à gauche, dos au mur ( ) [Beckett, Fragment de théâtre II, 37]

В пьесе «Fin de Partie» персонажи хоть и имеют имена, но реальность их все же представляется сомнительной, ибо они походят скорее на лишенные смысла звуки со схожей морфологической структурой Nagg, Nell, Натт, Clov Описание их внешности также отсутствует, как и указания касательно хронотопической перспективы действия (Intérieur sans meubles)

Высокая степень репрезентативности имен собственных в интродуктивных АР очевидна также может способствовать уничтожению не только говорящего субъекта, но и необходимой для восприятия референциальной перспективы В интродуктивном паратексте к пьесе Э Ионеско «La Cantatrice chauve» имена собственные (M Martin, Mme Martin, M Smith, Mme Smith), носят характер не индивидуальных, а скорее типизирующих обозначений, приобретая характеристики, свойственные нарицательным именам, ибо, подобно тому, как в Англии используют фамилию «Смит» в обобщенно-отвлеченном значении, во

Франции говорят о «г-не и г-же Мартэн» или «Дюпон» Способ именования героев пьесы Э Ионеско «Jacques ou la soumission» также обнажает имплицитно выраженный антирепрезентативный характер пьесы за счет вовлечения имен Jacques и Roberte в целую ономастическую словообразовательную парадигму, затрудняющую личностную идентификацию (Jacques-père, Jacques-mère, Jacques-grand-père, Jacques-grand-mère, Jacqueline, Roberte I, Roberte II, Robert-père, Robert-mère)

Эта особенность усиливается панорамной АР, предшествующей основному тексту, в которой Э Ионеско говорит о возможности масок для персонажей (Sauf Jacques, les personnages peuvent porter des masques)

Мотив безвременья и темпорального дисконтинуитета вводится автором как в ремарочную прозу, так и непосредственно в диалогизированные дискурсы персонажей, главным образом, с помощью лексем со значением памяти, узнавания, сна и т.д., так или иначе маркирующих временную перспективу

( ) les mots reviendront difficilement dans sa mémoire et sortiront, tout aussi difficilement, de sa bouche, elle aura l'air vaguement paralysée, début d'aphasie [Ionesco, La Leçon, 64]

Вместе с тем отсутствие панорамных темпоративов в предваряющей по отношению к основному тексту ремарке подчеркивает особенности бытования конструкта «время» в драматургии Э Ионеско

Драматургическое пространство может конституироваться в инициальной панорамной АР текстов данного типа проксемическими и жестовыми АР, которые подчеркивают искусственность и повышенную условность репрезентируемого действия. В структурно-синтаксическом и стилистическом плане этому способствуют, например, лексические повторы процессных акциональных предикатов, образующих своеобразный лексический и, как следствие, «акциональный» лейтмотив

Il sort, revient aussitôt avec un escabeau, l'installe sous la fenêtre à gauche, monte dessus, tire le rideau II descend de l'escabeau, fait six pas vers la fenêtre à droite, retourne predre l'escabeau, l'installe sous la fenêtre à droite, monte dessus, tire le rideau. Il descend de l'escabeau, fait trois pas vers la fenêtre à gauche, retourne prendre l'escabeau, l'installe sous la fenêtre à gauche, monte dessus, regarde par la fenêtre Rire bref II descend de l'escabeau, fait un pas vers la fenêtre à droite, retourne prendre l'escabeau, l'installe sous la fenêtre à droite, monte dessus, regarde par la fenêtre Rire 6re/"[Beckett, Fin de Partie, 143-144]

Таким образом, использование такой модели эмоционального синтаксиса как синтаксический параллелизм позволяет транспонировать вербальную симметричность в пространство сценическое

Au fond, au milieu, une haute fenêtre à double battant ouverte sur un ciel nocturne très clair

A l'avant-scène, à gauche, à égale distance du mur et de l'axe de la fenêtre, une petite table Sur la table une lampe de travail éteinte et une serviette bourrée de documents

A droite, faisant symétrie, une table identique, avec lampe de travail éteinte, sans plus [Beckett, Fragment de théâtre П, 37]

Неопределенность референциальной перспективы также

усиливается словесным действием персонажей:

Estragon -Allons-nous-en

Vladimir - On ne peut pas.

Estragon -On attend Godot

Vladimir - C'est vrai Tu es sur que с 'est ici ?

Estragon - Quoi? [Beckett, En attendant Godot, 38].

Проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что содержащаяся в инициальном паратексте информация о необходимых пространственно-временных и личностных координатах имеет сложную структуру и, с одной стороны, затрудняет идентификацию дейкгического центра, а с другой -предоставляет большую свободу интерпретации как читателю/зрителю, так и режиссеру в процессе создания им акционного варианта Отсутствие в тексте отдельных пьес таких маркеров темпоральности, как топонимы, антропонимы и других лексических единиц различной частеречной принадлежности с подобной семантикой, препятствует однозначности интерпретации, возвращая нас к «объемности карнавала в виде непрерывной выработки смысла» (J Knsteva)

Ко второму типу АР целесообразно отнести эмотивно-экспрессивные АР. реализующие функцию характеризации эмоционально-психологического состояния персонажей и степени его интенсивности, детерминируя словесное действие персонажей Эти ремарки, представляя собой совокупность интенциональных состояний и эмоций, модально окрашивают диалогизированные дискурсы персонажей и наделяют их особой прагматической направленностью

В рассмотренных драматургических текстах эмотивно-экспрессивные ремарки представлены просодическими и эмоциональными ремарками, которые помимо указаний на способ звуковой подачи текста позволяют уловить явления, которые находятся за пределами интонирования основного текста

В структуре модально-эмотивных состояний и действий выявляются характер интенций говорящих, их мотивы и цели Ср., например:

• A (timidement) Peut-être, un petit un petit bâillon?

M (outré) Quelle idée1 Cette manie d'explicitation1 Petit bâillon' [Beckett, Catastrophe, 77]

• L'Elève, désolée Non, Monsieur [Ionesco, La Leçon, 77]

Реализация признаков эмотивных предложений (повествовательных, вопросительных и восклицательных) происходит за счет включения в состав эмотивно-экспрессивных АР просодических средств, детерминирующих чувства и реакции говорящих (ритм, тембр, темп и т д ) Например

Estragon (avec force) Approche, on te dit! [Beckett, En attendant Godot, 72] Jacques (extasié) Ch-a-armant! [Ionesco, Jacques ou la soumission, 128]. La Surette, remâchant sa rancoeur, à demi endormi Double salaud... Moi, Je l'aurais fait.. [Anouilh, Les poissons rouges, 57]

Отличительной особенностью эмоционально-характеризующих АР в пьесах Ж Ануя является их отношение к основному тексту Это отношение выражается в том, что ремарки можно рассматривать как семантико-прагматическое продолжение содержания самих реплик. В этом случае ремарки могут оцениваться

как семантико-прагматические модальные интенсификаторы

содержания реплик В роли своеобразных коррелятов выступают лексико-стилистические средства, представленные в основном тексте

Orphée, puissant et débonnaire Nous sommes terriblement plus forts que tout au monde, tous les deux' [Anouilh, Eurydice, 70] (использование лексических единиц со схожей семантикой),

а также синтаксические средства

Charlotte, indigné Oh! Son enfant' Père dénaturé! Il la jette, il la rejette' Reprends-la, ou elle va se douter de quelque chose' Elle aura des complexes ' [Anouilh, Les poissons rouges, 119]

В данном примере чувство «возмущения», испытываемое героиней пьесы «Les poissons rouges» Шарлоттой, находит отражение в использовании стилистически маркированных лексических средств Так, значение междометия oh в общем виде выражает реакцию Шарлотты, которая затем более ясно показывается в структурно-синтаксической организации ее реплики (использование восклицательных (в том числе неполных) предложений, семантическая транспозиция местоимения в категории лица - il вместо tu, выражающая дополнительные эмоционально-экспрессивные оттенки пейоративного характера)

В тесной взаимосвязи с эмоциональными АР находятся просодические ремарки, широко представленные в рассматриваемых текстах, а также эмоционально-просодические ремарки

На следующем примере видно, каким образом указания на динамико-тоническое ударение, долготу звучания, высоту и интенсивность тембра звука сочетаются с эмоциональным компонентом

• Gaston murmure, harassé Vous avez tous des preuves, des photographies ressemblantes, des souvenirs précis comme des crimes [Anouilh, Le Voyageur sans bagages, 81]

• Madeleine, de sa voix mélodieuse Tout en bas, tout en bas, tout en bas, tout en bas [Ionesco, Victimes du devoir, 174]

Вместе с тем следует, однако, заметить, что, несмотря на немалую степень интенсивности данного типа ремарок в паратексте СБеккета, их лексическое разнообразие весьма ограничено Так, в роли наиболее часто употребляемых квалификативных предикатов выступают качественные прилагательные и причастия прошедшего времени calme, angoissé, agacé, outré, a также из семантические варианты, soulagé, élégiaque, piqué, exaspéré, excédé, furieux, frénétique Cp, например-

• Metteur en scène, outré Quelle idée> Cette manie d'explicitation> Petite bâillon i [Beckett, Catastrophe, 77]

• Estragon, excédé Je n'ai rien remarqué, je te dis1 [Beckett, En attendant Godot,

89]

Представляя, главным образом, семантическую оппозицию «спокойный -раздраженный, встревоженный», ремарки-персонификаторы не только не «нюансируют» эмоциональные переживания героев, но, напротив, обедняют их, и последние предстают читателю как механизмы с человеческим обликом,

способные переживать лишь некоторую последовательность чувств и эмоций Более того, высокой репрезентативностью отличается дублирующая эти эмоции ремарка de même, что также подчеркивает идею драматурга об одномерности духа человека-массы Проиллюстрируем сказанное на отрывке из финала пьесы «Fm de Partie».

Clov regard fixe, voix blanche On m'a dit mais c'est ça l'amour, mais si, mais si, crois-moi, tu vois bien que — Hamm Articule1

Clov, de même - que с 'est facile ( ) On m'a dit, Tous ces blessés à mort, avec quelle science on les soigne Hamm Assez'

Clov, de même Je me dis — quelquefois, Clov, il faut que tu arrives à souffrir mieux que ça, si tu veux qu 'on se lasse de te punir - un jour ( ) [Beckett, Fm de Partie, 213]

Эта особенность организации эмотивно-экспрессивных АР способствует созданию внутри драматургического дискурса идентичных фрагментов нерегагацированного диалога, которые, с одной стороны, задают повторяющуюся последовательность эмоциональных состояний персонажей, а с другой — театрализуют рамку, разрушая иллюзию реальности происходящего

В связи с этим следует указать на чрезвычайную важность в исследуемых пьесах ремарок с семантикой «молчание» и «пауза», которые отличаются высокой степенью репрезентативности и могут быть отнесены как к просодическим, так и к эмоциональным АР Они ритмизируют отдельные части диалогизированных дискурсов персонажей, распределяют ударные и безударные периоды, ускоряют или замедляют обмен репликами между персонажами

Hamm - Moi, je те sens un peu drôle (Un temps ) Clov Clov - Oui

Hamm — Тип 'en as pas assez? Clov - Si' (Un temps) De quoi? Hamm — De ce de cette chose Clov -Mais depuis toujours (Un temps) Toi non? Hamm (morne) — Alors il n'y a pas de raisons pour que ça change Clov - Ça peut finir (Un temps) Toute la vie les mêmes questions, les mêmes réponses [Beckett, Fm de Partie, 147]

Иными словами, паузы, расчленяющие фразы, не являются ни внешним украшением, добавленным к смыслу, ни экспрессивностью текста Именно ритм составляет смысл текста, структурирует и деструктурирует текст, порождает семантическую многозначность расчленяемых элементов Это становится наиболее очевидным в условиях использования в основном тексте приема парцелляции

Натт - С 'est nous qui nous remercions (Un temps Clov va à la porte ) Encore une chose (Clov s'arrête) Une dernière grâce (Clov sort) Cache-moi sous le drap (Un temps long ) Non? Bon (Un temps ) A moi (Un temps ) De jouer (Un temps Avec lassitude ) Vieille fin de partie perdue, finir de perdre [Beckett, Fm de Partie, 214]

Следует также отметить характерную для паратекста в пьесах Э Ионеско особенность построения развернутых эмоционально-просодических ремарок, предопределяющих дальнейших ход отдельного диалога, сцены или картины пьесы Такими эмоционально-просодическими блоками изобилует пьеса «La Cantatrice chauve», позволяя читателю/зрителю обнаружить за звуковой материей слов мерцающий смысл, многозначность и ассоциативность происходящего Э Ионеско распространяет, таким образом, потенциал ремарок не на отдельные реплики персонажей, а на целые диалоги, «беседы» между персонажами

Le dialogue qui suit doit être dit d'une voix traînante, monotone, un peu chantante, nullement nuancée [Ionesco, La Cantatrice chauve, 28]

В структурно-синтаксическом плане эмотивно-экспрессивные АР представлены эллиптическими конструкциями, образованными одночленными квалификатявными предикатами, выраженными качественным прилагательным или причастием прошедшего времени, с элиминированным глаголом-связкой (Robert-père, jovial; Estragon, excédé; Eurydice, méfiante), обстоятельственными предложными словосочетаниями с подчинительной связью (avec violence, avec colère, avec lassitude, avec angoisse, avec force), обособленными качественными наречиями в постпозиции к элиминированному перформативному глаголу, маркирующими отношение АР не к пропозиции в целом, а к речевому действию (faiblement, tristement, doucement, victorieusement), атрибутивными группами с лексемой air и характеризующим определением, выраженным причастие, прилагательным, реже - существительным (Les Martins ont l'air embarassé et timide) номинативными предложениями с N-процессным словом temps и silence, а также полными предложениями, в которых в роли предиката выступают перформативные глаголы с нюансированной эмоциональной установкой (murmurer, glapir, gémir, balbutier, exploser, crier) и непредельные глаголы с семантикой «молчание» (se taire)

Таким образом, разнообразие языковых средств реализации функции характеризации эмоционально-психологического состояния персонажей и степени его интенсивности в эмотивно-экспрессивных АР позволяют сделать вывод об особой системе выразительности в модернистских и постмодернистских драматургических текстах, в основе которой придание особого статуса звуковой стороне словесного дейсгвия и подчеркнуто субъективное отношение автора к процессу «эмоциональной» актуализации словесного действия персонажей

К третьему типу АР следует отнести кинетические АР. выполняющие функцию паравербальной визуализации и характеризации персонажей Иными словами, речь идет о формализации (кодировании) системы телесной выразительности, показывающей, в каком эмоциональном ключе протекает конкретный процесс коммуникации, характеристики речевого акта в виде жестов, мимики и телодвижений, которые относятся непосредственно к теме разговора

Данный тип АР составляют проксемические, жестовые, мимические АР, а также ремарки, указывающие на взгляд как важнейший кинетико-дейктический элемент Например

• L'élève, grimaçante C'est quoi7 [Ionesco, La Leçon, 86]

• Clov (regard fixe, voix blanche) — Fini, с 'est fini, ça va finir, ça va peut-être finir [Beckett, Fin de Partie, 144]

• В (vexé, tapant sur les papiers) - Pour moi, le client est là-dedans et nulle part ailleurs [Beckett, Fragment de théâtre II, 55]

Кинетические АР, находясь в тесной взаимосвязи с основным текстом, могут не только дополнять вербально выраженную в реплике тему, усиливая производимый словесным действием героев перлокутивный эффект, но и способствовать созданию нереплицированных диалогов, в которых на смену слову приходит жест (в широком смысле слова) Иными словами, кинетические АР дополнительно коннотируют интерсубъективное пространство как внутри драматургического текста, так и в процессе дискурсивного взаимодействия между актером и зрителем, автором и его адресатом

Так, монолог Антуана из пьес «Les poissons rouges», заканчивается жестовой ремаркой, которая материализует и «кристаллизует» в жесте главную мысль его реплики, построенной на игре слов «fachiste» и «fâcheux»

Antoine On m'a traité de «fachiste» С H Ce qui est un mot moderne, commode, qui ne veut absolument rien dire et qui doit probablement venir de «fâcheux» Et si tu prends le Littré, tu peux y lire (je l'ai appris par coeur) «Fâcheux homme importun, incommode te dont la présence embarrasse » Hé bien, je suis un fâcheux () Le «fachiste» te salue'

Il a fait un salut fachiste, d'un geste large et il est sorti très noble [Anouilh, Les poissons rouges, 89-90]

Лексические повторы (в данном случае основанные на рекатегоризации -saluer —> faire un salut, le fachiste —* fachiste (A)) усиливают связь между паратекстом и основным текстом, усиливая тем самым производимый словесным действием героев перлокутивный эффект Иными словами, в подобных случаях жестовые АР могут способствовать интенсификации кристаллизуемого в жесте чувства или намерения персонажа

Повторная номинация (кореференция) является также отличительной особенностью жестовых и прксемических АР в пьесах С Беккета Причем роль прямых лексических повторов в АР данного типа позволяет С Беккету воссоздать статическое метатеатральное пространство, редуцированное до отдельных повторяющихся жестов, поз, состояний

А — J'inscris (Elle sort un calepin, décroche le crayon, inscrit) Mains à l'air

libre

Elle rempoche le calepin, raccroche le crayon ( )

J'inscris (Elle sort un calepin, décroche le crayon, inscrit) Mains lâches

Elle rempoche le calepin, raccroche le crayon ( ) [Beckett, Catastrophe, 74]

Любопытно, что синтаксический параллелизм АР в данном случае является своего рода отражением содержательного параллелизма в репликах Особого внимания заслуживают также повторы лексических единиц, входящих как в паратекст, так и в реплики персонажей (j'inscris — elle inscrit) Важно при этом заметить, что лексическим репрезентантом выступает в большинстве случаев

именно паратекстуальный элемент, те представленный в АР процессный предикат Проиллюстрируем на примере

Натт — Bon (Un temps ) Jeter (Il jette la gaffe, veut jeter le chien, se ravise ) () Et puis ? (Un temps ) Enlever (Il enlève sa calotte) ( ) Et remettre (Il remet sa calotte ) ( ) Essuyer (Il sort son mouchoir et, sans le déplier, essuie ses lunettes Et remettre (Il remet le mouchoir dans sa poche, remet ses lunettes ) [Beckett, Fin De Partie, 215]

Свойственный драматургии С Беккета и Э Ионеско мотив повторяемости и цикличности действия вне пространства и времени, движения по кругу проявляется на паратекстуальном уровне также в том, что процессные предикаты, организующие жестовые и проксемические АР, независимо от семантики выражающих их глаголов, весьма часто присоединяют преффикс re-, который к основному значению глагола добавляет смысл повторяемости, незавершенности (reprendre, (se) remettre, se rasseoir, (se) redresser, rouvrir, se raviser, etc )

Vladimir s'arrête, reprend son va-et-vient, plus calme [Beckett, En attendant Godot, 51]

Мимические и визуальные АР, указывающие на изменения в лицевой экспрессии персонажей, широко представлены в паратексте к пьесам ЖАнуя Однако мимический рисунок в текстах этого драматурга предстает более развернутым в силу того, что мимика сочетается в АР с компонентами других типов ремарок, образуя целые пантомимические «куски» внутри текста, как это происходит в следующих примерах

Vincent entre, argenté, beau et mou sous des dehors très énergiques Le geste large, le sourire amer, l'oeil vague Baise-main [Anouilh, Eurydice, 22]

Эти подтипы кинетических АР отличаются значительно меньшей степенью репрезентативности в текстах Э Ионеско и С Беккета И в этом намерение авторов, бесспорно, прозрачно, поскольку именно редукция мимической экспрессии персонажей во многом позволяет создавать драматургам безликую массу и раскрывает автоматизм языка и поведения людей Отказ Э Ионеско от психологизации лицевой экспрессивности, содержащейся в мимических АР, проявляется в том, что данные ремарки не только не выделяют словесное высказывание, но, напротив, подчеркивают аллогизм всего действия в целом, «миметически» воспроизводя хаос повседневности Например, мимические проявления, зафиксированные в паратексте Э Ионеско, будучи лишенными нейтрализуют лицевую экспрессию героев, а вместе с ней и выразительность всего тела

Mme Smith ( ) Vous п 'auriezpas dû vous absenter' Mary C'est vous qui m'avez donné la permission Mme Smith On ne l'a pas fait exprès '

Mary, éclate de rire Puis elle pleure Elle sourit Je me suis acheté un pot de chambre [Ionesco, La Cantatrice chauve, 27]

В связи с этим вариативность форм вербализации кинетических АР приходится, главным образом, на жестовые и проксемические ремарки, характеризующиеся высокой степенью репрезентативности в паратексте анализируемых пьес К основным формам вербализации данного типа АР следует

отнести полные предложения с процессно-квалификативными

предикатами, выраженными полнозначными локальными глаголами в сопровождении причастия прошедшего времени или аналитическими конструкциями (Le garçon s'est éloigné, vaincu), с процессными предикатами, представленными акциональными каузативными, в том числе стилистически маркированными, глаголами и глагольными конструкциями (Le messager fait irruption; il erre dans la pièce), a также субстантивные эллиптические конструкции в функции обстоятельственных определений (Estragon, la jambe blessée en l'air), причастия настоящего времени в обособленной позиции, выступающие в роли самостоятельных предикатов (Clov, déplaçant insensiblement le fauteuil), номинативные процессуальные предложения (Jeu du vaporisateur) Средствами выражения мимических АР в пьесах ЖАнуя выступают образующие целую фразеологическую парадигму полные предложения с процессными предикатами, выраженными статальными глаголами с семантикой лицевой экспрессии (La duchesse sourit à ce mot), глагольно-инфинитивными предикатами (Gaston éclate soudain de rire), глагольно-именными аналитическими сказу емымыми с существительным, обозначающим мимическое движение (Antigone a un étrange sourire•).

И, наконец, текстоструктурирующая функция реализуется структурно-композиционными АР. которые несут информацию о декупаже текста (делении на акты, картины, сцены), идентифицируют говорящего и предполагаемого адресата, находящихся на сцене действующих лиц и их предполагаемые перемещения (уход со сцены, выход на сцену), содержат указание на звуковое и световое оформление сцены, на создание темпоральной и локативной перспективы или ее изменение и т д

Семантико-структурная организация функциональных АР в паратексте исследуемых пьес не только отражает особенности структурирования драматургического текста в соответствии с единством и целостностью замысла и фабулы, но и маркирует определенное намерение адресанта - автора драматургического произведения - воздействовать на адресата с помощью расположения нарративных единиц и взаимоотношения между ними

Текстоструктурирующая функция деку пажа в модернистской и постмодернистской драматургии может носить как динамический (развитие действия), так и статический (пространственно-временной дисконтинуитет) с точки зрения соответствия традиционному гармоничному континууму характер

Иными словами, деление драматургического текста на акты может не только не привести действие к ожидаемой развязке, но, напротив, замкнуть его на самом себе, вернуть в исходную точку Так, второй акт пьесы С Беккета «En attendant Godot» вводится структурно-композиционной АР, в которой повторное употребление идентифицирующего местоимения même способствует уничтожению линейности пространственно-временного континуума

Lendemain Même heure Même endroit [Beckett, En attendant Godot, 81] Мотив безвременья, реализуемый через структурно-композиционные АР, выступает лейтмотивом в дискурсивной стратегии драматурга и находит продолжение в основном тексге, т е репликах действующих лиц Например, во

втором акте все персонажи (за исключением Владимира) не могут вспомнить о встрече, произошедшей накануне (в первом акте), а Поццо и вовсе приходит в ярость от «донимающих его бессмысленных приставаний со временем»

Pozzo (soudain furieux) Vous n'avez pas fini de m'empoisonner avec vos histoires de temps? C'est insensé' Quand' Quand' Un jour, ça ne vous suffit pas, un jour pareil aux autres il est devenu muet, un jour je suis devenu aveugle, un jour nous deviendrons sourds, un jour nous sommes nés, un jour nous mourrons, le même jour, le même instant, ça ne vous suffit pas7 [Beckett, En attendant Godot, 131]

Анализ языковых средств реализации названных функций в паратексте пьес Ж Ануя, С Беккета и Э Ионеско позволил сделать рад выводов, способствующих переосмыслению роли авторских ремарок в постмодернистском драматургическом тексте, которые являются особыми метатекстовыми элементами, обладающими сложной структурой и прагматической установкой

Роль паратекста в организации драматургического текста связана также с высокой плотностью АР как компонентов паратекста в анализируемых драматургических текстах, что обобщенно представлено в таблице 2 Таблица 2 Степень репрезентативности АР в пьесах Ж Ануя, С Беккета и Э Ионеско

• ТИПЫ АР

эмотнвно-экспрессввные АР кинетические АР струщурно-композицнонные АР

5 ï s Я. •е- S •©■ s 1 I эмоциональные лросоди ческне жестовые ггроксе мические мимичес кие внзуа1ьные (взгляд) адресатные панорамные (инициальные)

Ануй 533 +++ +++ +++ ++ ++ -н- + +

Беккет 57,8 -ьн- -м- +++ -н- + + + +

Ионеско 34,9 +++ ++ +++ Т++ ++ +

♦Коэффициент плотности (Р) определялся по формуле Р = (n/N) *100, где п - число ремарок, а Л1"- общее количество репчик в пьесе

Представляется, что столь интенсивное вмешательство авторского дискурса в диалог персонажей, по-видимому, связано с желанием драматургов выступить против сложившейся театральной традиции и максимально подробно изложить свою позицию в диалоге с воспринимающими, интерпретирующими и вступающими с ним в диалог субъектами

С точки зрения топологической соотнесенности с основным корпусом текста целесообразно распределить АР по трем категориям препозитивные, интерпозитивные и постпозитивные Наблюдается определенная позитивная корелляция между типом ремарки, ее функцией и топологической характеристикой относительно основного текста Так, препозитивные и интерпозитивные АР выражаются преимущественно эмоциональными и просодическими АР, что отражает намерение авторов максимально точно передать интонационно-ритмический рисунок и эмоциональный «контекст», необходимый для определенной ситуации высказывания Постпозитивные АР отличаются средней репрезентативностью и выполняют прежде всего текстоорганизующую функцию, разделяя дискурсивный континуум драмы на отдельные дискурсивные события

Таким образом, раскрытие функционального потенциала и детальное описание текстограмматических потенций АР позволило изучить закономерности

организации драматургического дискурса и его соотношения с внеязыковой реальностью

Проведенный анализ дает возможность верифицировать положение о том, что паратекст обладает в контексте модернистского и постмодернистского драматургического текста особым лингвистическим статусом по ряду причин

- разнообразие языковых средств, организующих паратекст как совокупность АР в драматургическом тексте,

- переосмысление системы единиц традиционного нарратологического декупажа,

- введение в паратекст элементов повествовательного описания, определяющее «настроение», в котором должно протекать последующее действие,

- использование метатекстовых (метатеатральных) элементов, способствующих определенности/неопределенности дейктического модуса текста и содержащихся в нем референций,

- использование в парагексте маркеров субъективной оценки, т е элементов, эксплицирующих отношение автора к персонажу, его действию (в том числе словесному), реакции, состоянию и тд К ним относятся модальные слова, фразеологические обороты, стилистические тропы (сравнения, ирония, эпитеты с оценочным элементом, лексические повторы, метафоры, олицетворения), синтаксические преобразования (сегментированные конструкции, парцелляция, кореференция, синтаксический параллелизм и др )

Именно эти особенности позволяют рассматривать АР как средство диалогизации драматургического текста с учетом адресатной полифонии несмотря на то, что особый лингвистический статус паратекста со свойственной ему «литературностью» делает пьесу скорее пригодной для чтения, чем для ее сценической реализации

Текстолингвистический комплексный взгляд на паратекст как совокупность АР в драматургическом тексте открывает перспективу для вариантопорождающих возможностей и смысловой многомерности модернистских и постмодернистских пьес, смысл которых продуцируется в сложном взаимодействии АР как зоны прямого контакта автора с адресатом с основным текстом драмы, т е драматургическим диалогом

Содержание диссертации отражено в публикациях:

Учебно-методические пособия

1 Толчеева К В Антология французской литературы / К В Толчеева // Курс лекций Учеб пособие для студентов ин-тов и фак-тов иностр яз (на франц яз)-Липецк ЛГПУ, 2005 -82с

2 Толчеева К В В поисках литературного вкуса Хрестоматия по французской литературе / Толчеева К В // Учеб пособие для студентов ин-тов и фак-тов иностр яз (на франц яз)-Липецк ЛГПУ, 2005 -51с

Статьи

3 Толчеева К В Интертекстуальность художественного произведения / К В Толчеева // Проблемы межкультурной коммуникации в современном социогуманитарном знании сб науч трудов - Липецк, 2005 - С 89-92

4 Толчеева К В Драматургический диалог как форма взаимодействия «двух рас» в пьесе-фарсе Жана Ануя «Золотые рыбки» / К В Толчеева // Актуальные проблемы языковедения и теории перевода межвуз сб науч.трудовРОСИ -Курск,2005 - С98-103

5 Толчеева К В Дейктический модус драматургического текста / К В Толчеева II Межкультурная коммуникация современные тенденции и опыт сб науч трудовНТГСПА - НижнийТагил, 2006-С 152-156

6 Толчеева К В Особенности реализации и перевода приемов метафикции в постмодернистском драматургическом дискурсе / К В Толчеева // Социокультурные проблемы перевода сб науч трудов ВГУ Воронеж,

2006 - С 280-291

7 Толчеева К В Функции авторских ремарок в постмодернистском драматургическом тексте / К В Толчеева // Состояние и перспективы лингвистического образования в современной России сб науч трудов УлГПУ - Ульяновск, 2006 - С 267-275

8 Толчеева К В Поэтика карнавального дискурса в постмодернистском драматургическом тексте / К В Толчеева // Иностранные языки и литература в современном международном образовательном пространстве сб науч трудов II междунар науч -практ конф В 2 ч Т 2 - Екатеринбург, 2007 - С253-263

9 Толчеева К.В Особенности диалогизации художественного дискурса / К В Толчеева // Альманах современной науки и образования Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии межвуз сб науч тр - № 2 В 3 ч 42 - Тамбов «Грамота», 2007 - С 292-294

10 Толчеева К В Авторская ремарка в постмодернистском драматургическом тексте как средство визуализации и характеризации персонажей / К В Толчеева // Вестник Воронеж госуд ун-та Лингвистика и межкультурная коммуникация - Воронеж, 2007 - С 5159*

11 Толчеева К В Проблема дейктической неопределенности драматургического текста (на примере инициальных авторских ремарок в пьесах Э Ионеско / К В Толчеева // Альманах современной науки и образования Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии межвуз сб науч тр № 3 В 3 ч 4 3 - Тамбов «Грамота»,

2007 -С 222-224

* Данная статья еиуб посована в журнале, рекомендованном ВАК РФ

24

Толчеева Ксения Витальевна

Автореферат

Семантико-структурные и функциональные особенности паратекста в модернистской и постмодернистской драматургии (на материале французского языка)

Подписано в печать 06 09 2007г Формат 60x84 1/16 Бумага офсетная Уел печ л - 1,5 Тираж 100 зкз Заказ № 460

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Липецкий государственный педагогический университет" г Липецк, ул Ленина, 42

Отпечатано в РИЦ ЛГПУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Толчеева, Ксения Витальевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ДИАЛОГ КАК ОСНОВА ХУДОЖЕСТВЕННОГО ДРАМАТУРГИЧЕСКОГО ДИСКУРСА.

1.1. Теоретические предпосылки исследования диалога.

1.1.1. Понятие «диалог», его определение и основные подходы к его пониманию.

1.1.2. Социокультурный и философский аспекты изучения диалога.

1.1.3. Язык как важнейший компонент диалогического взаимодействия.

1.1.4. Интенциональность дискурса и диалог.

1.2. Художественный текст как продукт дискурсивной деятельности.

1.2.1. Текст: сущность и основные направления изучения.

1.2.2. Диалогическая природа художественного текста.

1.2.3. Диалог как проявление текстуальной гетерогенности.

1.3. Драматургический текст в пространстве лингвоэстетического дискурса.

1.3.1. Соотношение вымысла и реальности в художественном драматургическом дискурсе.

1.3.2. Сущностные характеристики драматургического текста.

1.3.3. Метатеатральность драматургического текста.

1.3.4. Особенности стуктурно-композиционной организации драматургического текста.

1.3.4.1. Реализация системы дейктических координат в основном тексте драмы.

1.3.4.2. Металингвистическая роль авторских ремарок в драматургическом тексте.

Выводы.

ГЛАВА 2. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ ДИАЛОГИЧЕСКОЙ СТРАТЕГИИ АВТОРА В ПАРАТЕКСТЕ.

2.1. Функциональный потенциал авторских ремарок в драматургическом тексте

2.2. Особенности реализации интродуктивной функции в инициальных авторских ремарках.

2.2.1. Средства реализации интродуктивной функции авторских ремарок в пьесах Ж.Ануя.

2.2.2. Средства реализации интродуктивной функции авторских ремарок в пьесах С.Беккета.

2.2.3. Средства реализации интродуктивной функции авторских ремарок в пьесах Э.Ионеско.

2.3. Характеризация психоэмоционального состояния персонажей и степени его интенсивности в эмотивно-экспрессивных авторских ремарках.

2.3.1. Средства организации эмотивно-экспрессивных авторских ремарок в пьесах Ж.Ануя.

2.3.2. Лингвистические особенности эмотивно-экспрессивных авторских ремарок в пьесах С.Беккета.

2.3.3. Средства оформления эмотивно-экспрессивных авторских ремарок в пьесах Э.Ионеско.

2.4. Роль кинетических авторских ремарок в паравербальной визуализации и характеризации персонажей.

2.4.1. Средства оформления кинетических авторских ремарок в пьесах Ж.Ануя.

2.4.2. Средства реализации функции паравербальной визуализации и характеризации персонажей в кинетических авторских ремарках в пьесах С.Беккета.

2.4.3. Средства оформления кинетических авторских ремарок в пьесах Э.Ионеско.

2.5. Текстоструктурирующие потенции структурно-композиционных авторских ремарок в пьесах Ж.Ануя, С.Беккета и Э.Ионеско.

2.6. Особенности организации паратекста с точки зрения его топологической соотнесенности с основным текстом.

2.7. Экспликация авторского дискурса в паратексте модернистской и постмодернистской драматургии.

Выводы.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Толчеева, Ксения Витальевна

В настоящей работе речь идет об особенностях диалогической природы' драматургического текста как продукта художественного дискурса. Последний представляет собой фиктивную реальность, так или иначе отражающую один из «возможных» миров в предлагаемых обстоятельствах. В фокусе внимания находятся способы реализации авторского дискурса во французской модернистской и постмодернистской драматургии, для которой характерно особое понимание театральной сущности и конвенциальности репрезентируемой реальности.

Актуальность темы настоящего исследования определяется тем, что оно отвечает на назревшую в лингвистической и литературоведческой науке потребность теоретического осмысления сущности драматургического текста, выступающего в качестве продукта особо организованного художественного (лингвоэ-стетического) дискурса. Такой подход позволяет заполнить ряд лакун, которые до последнего времени не попадали в поле зрения исследователей.

Изучение драматургического текста сводится в ряде работ к изучению драматургического диалога как вида художественного диалога, в основе которого - стилизация естественной разговорной речи [Бакланова 1983; Зоненашвили 1980; Лагутин 1991; Лигута 1978; Лущенкова 1996; Проскурникова 1968; Эсен-баева 1973]. При этом отсутствует системное описание диалогической структуры авторского дискурса в драматургическом тексте, а также способов его реализации, в частности, на паратекстуальном уровне, т.е. в авторских ремарках (далее:' АР). Настоящая работа восполняет этот пробел.

В ряде работ с разных позиций интерпретируются отдельные особенности авторских ремарок в драматургическом произведении: ставится проблема неоднозначного статуса АР в тексте драмы [Львова 1996; Русанова 2006; Топчий 1987], изучается прагматический потенциал АР в английской драматургии [Дот-мурзиева http://pn.pglu.ru/index.php?rnodule=subjects&flinc= viewpage&pageid =1017; Кали 2006; Уманская http://pn.pglu.ru/], раскрывается поэтика ремарки в русской драматургии XVIII - начала XIX в. [Сперантов http://www.rvb.ru/philologica], а также в драматургии А.П.Чехова [Ходус http://language.psu.ru.], рассматриваются некоторые особенности перевода АР с французского языка на русский [Степанюк 2006]. Однако анализ литературы по данному вопросу показал, что пока отсутствует комплексное описание статуса, особенностей организации и функционирования авторских ремарок, не раскрыта сущность паратекста как совокупности АР в драматургическом тексте, не выявлены характеристики паратекста, не определен его функциональный потенциал в дискурсе.

Рассмотрение авторского дискурса в его диалогичности связано также с необходимостью формирования у человека как ценностного субъекта представления о способах межсубъектного взаимодействия, способности распознавать в «создателе» пьесы выразителя «особой ментальности» (Ю.С.Степанов) и участвовать в создании общего контекста, «возможного мира» по ходу развертывания дискурса.

В последние десятилетия в России и за ее пределами появляется множество работ в области изучения дискурса как «особой формы использования языка» и ряда коррелирующих с ним понятий, таких как «интертекстуальность», «интен-циональность», «интеракциональность» и «диалогичность» дискурса [Арутюнова 1999; Гришаева 2004; Барт 1989; Ван Дейк 1989; Демьянков 2005; Дымарский 1998; Карасик 2002; Кристева 2004; Кубрякова 2004; Проблемы функциональ-' ной. 2000; Степанов 1997; Цурикова 2002; Barthes 1984; Bordas 2002; Maingue-naud 2002; Maldidier 1993 и мн. др.]. В связи категорией интенциональности весьма интенсивно дискутируется также проблема «создателя» дискурса, ибо за каждым текстом (в особенности художественным) стоит дискурсивная деятельность отдельно взятого человека по осмыслению мира и его оценке, результатом которой становятся тексты, воссоздающие реальность в одной из многочисленных виртуальных версий [Журчева 2007; Лотман 1999; Barthes 1984; Foucault 1994; Челикова 2001].

Со времен постструктурализма проблема диалогичности связывалась с проблемой «расщеплённости» сознания современного человека, с поисками в себе Другого и «инаковости» по отношению к самому себе [Derrida 1967; Foucault 1996 и др.]. В этом смысле обращение к отдельным представителям французской драматургии XX века как создателям «неоднородных» и «расщепленных» текстов представляет особый интерес для анализа реализации в них установки автора на диалогичность.

Цель исследования заключается в выявлении и комплексном описании средств и способов реализации диалогической стратегии автора в драматургическом тексте в процессе многомерного и сложно организованного межличностного взаимодействия с адресатом в условиях «расщепленной» референции.

Достижению цели способствует решение следующих задач:

1. Анализ особенностей драматургического текста с точки зрения присутствия в нем реального, миметического (фиктивного), интерсубъективного и интертекстуального контекстов.

2. Обоснование паратекста как неотъемлемой части дискурса и как совокупности АР в драматургическом тексте.

3. Системное описание типов АР в драматургическом тексте.

4. Выявление статуса и функционального потенциала АР как важного литературно-повествовательного элемента' внутри драматургического текста, с одной стороны, и эксплицитной зоне контакта автора с адресатом, с другой.

Объектом исследования является паратекст, т.е. совокупность АР в драматургическом тексте, в модернистских и постмодернистских пьесах французских драматургов, что позволяет изучить особенности диалогизации текста драмы в контексте данной эстетической парадигмы.

Предметом исследования выступают семантико-структурные и функциональные особенности авторских ремарок в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте. Обращение к представителям разных театральных и эстетических парадигм позволяет установить константное и вариативное в исследуемом предмете благодаря изучению АР как важнейшего способа реализации позиции автора.

Материалом для анализа послужили 15 пьес Ж.Ануя, Э.Ионеско и С. Бек-кета общим объемом 1192 страницы на французском языке. Из этого массива в фокус исследовательского внимания помещается 3678 микротекстов, организуемых АР разных типов объемом от одного предложения до полутора страниц. Для определения сущностных параметров изучаемого явления привлечены переводы отдельных текстов на русский язык. Целенаправленное контрастивное изучение материала не входит в задачи исследования.

Отбор источников осуществлялся с учетом того немаловажного факта, что исследуемые драматические произведения отличаются присущим постмодернистской традиции метатеатральным началом, которое созвучно понятию «театр» в его общефилософский смысле.

Комплексный многоаспектный анализ языковых средств реализации авторской стратегии на диалог в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте осуществляется по следующим этапам:

- Определение структурно-композиционных особенностей драматургического текста с целью выявления текстоорганизующих потенций паратекста в драматургическом тексте.

- Выделение и системное описание типов АР в драматургическом тексте в соответствии с неоднородностью их семантико-структурной и функциональной организации, а также языковых средств их реализации.

- Верификация положения об особом статусе паратекста в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте как важного литературно-повествовательного компонента драматургического текста, с одной стороны, и как элемента, реализующего авторскую установку (стратегию) на диалог, с другой, через определение механизмов диалогизации драматургического текста.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые драматургические тексты рассматриваются в контексте их диалогичности, интенциональ-ности и дискурсивной принадлежности, что создает условия для иного понимания статуса и функционального потенциала текстов этого типа в современной лингвистической и литературоведческой традиции. Это требование основывается, прежде всего, на переосмыслении природы и назначения паратекста в тексте драмы. Предлагается многомерная функционально-типологическая классификация АР в драматургическом тексте, позволяющая выявить специфику реализации в нем межличностной функции авторского Диалога. Новым является также объект исследования - паратекст, который впервые становится объектом специального научного лингвистического описания и исследуется в комплексе с текстом персонажей изучаемых драматургических произведений как компонентов текстового целого драмы. Раскрывается функциональный потенциал и предлагается детальное описание текстограмматических потенций АР, что позволяет изучить закономерности организации драматургического дискурса и его соотношения с внеязы-ковой реальностью.

Теоретическая значимость настоящей работы заключается в том, что в ней предложен такой подход к изучению особенностей организации драматургического текста, который позволяет выявить специфику реализации в нем межличностной функции авторского диалога. Данный подход основан, в первую очередь, на разработанной в настоящем исследовании системной характеристике текстоорга-низующих потенций АР разного типа. Изучение метатеатрального и метафикцио-нального характера анализируемых пьес вносит вклад в теорию дискурса и лингвистику текста, в теорию модернистской и постмодернистской концепции искусства и общую теорию театра, а также в теорию мизансценирования драматургического текста.

Практическая ценность проводимого исследования заключается в том, что изучение способов диалогизации драматургического текста, который, является результатом сложной дискурсивной деятельности автора, позволяет вскрыть преимущества данного подхода при подготовке специалистов по романистике. Поэтому результаты исследования могут быть использованы в преподавании учебных дисциплин: «Лингвистика текста», «Введение в лингвокультурологию», спецкурсов по когнитивной лингвистике, а также на занятиях по практике речи и анализу художественного текста. Предложенная в исследовании методология лингвистического анализа дискурсивных маркеров авторского диалога обладает эвристическим потенциалом и может найти применение в современной теории дискурсивного анализа.

Используются следующие методы исследования: методы компонентного, контекстуального анализа, интерпретационный метод, метод текстолингвистического описания макро- и микротекстов, а также элементы когнитивно-дискурсивного анализа для изучения особенностей функционирования

АР, выступающей в качестве метатекстовой интерпретанты, способствующей выходу за пределы языковых форм, содержащихся как в основном тексте, так и в паратексте.

Методологической основой диссертационного исследования послужили металингвистическая, эстетическая теория диалога и социологическая поэтика М.М. Бахтина, в особенности теория чужого слова; концепция карнавального слова и интертекстуальности, получившая дальнейшую разработку в трудах Ю.Кристевой, а также семиотический поход к проблеме художественной коммуникации и семиотический анализ текстов культуры, представленный в работах Р. Барта, Г.К. Косикова, Ю.М. Лотмана и др.

Положения, выносимые на защиту:

1. Паратекст как одна из форм эмерджентных образований характеризуется адресатной полифонией, благодаря чему драматургический текст преобразуется в дискурсивный континуум, в основе которого - процесс разноуровневого интерсубъективного взаимодействия. Сам драматургический текст характеризуется в этом случае повышенной условностью, метатеатральностью, что обеспечивает принципиальную множественность неконвенциональных интерпретаций одного и того же текста в разных дискурсивных условиях.

2. Паратекст как совокупность АР обладает в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте богатым функциональным потенциалом, реализация которого зависит от дискурсивных факторов и от отношения паратекста с текстом драматургического произведения. Функциональный потенциал каждого типа АР и всей их совокупности в целом позволяет рассматривать паратекст как часть текста драматургического (в силу его четко очерченной материальной протяженности) и как часть дискурса, поскольку он (паратекст) мотивирует характеристики и способы конструирования особой метафикциональной реальности внутри драматургического универсума.

3. Функционально-типологические особенности паратекста, выявленные в модернистских и постмодернистских драматургических текстах, способствуют определенности/неопределенности референциальной перспективы, что обогащает проблему локализации авторского слова в тексте драмы.

4. Паратекст представляет собой особым образом организованный литературно-повествовательный элемент внутри драматургического текста и обладает присущими ему (паратексту) чертами традиционного нарратива, эксплицирующего позицию автора. Полифункциональность паратекста обусловливает выбор специальных языковых средств реализации авторской интенции.

Апробация работы. Результаты работы были представлены на различных этапах ее разработки на внутривузовских конференциях ЛГПУ (2005-2007гг.), на международной конференции «Актуальные проблемы языковедения и теории перевода» (Курск, 2005), на VI международной конференции «Перевод: язык и культура» (Воронеж 2006), на всероссийских научно-практических конференциях «Состояние и перспективы лингвистического образования в современной России» (Ульяновск, 2006). По теме диссертации опубликовано 11 работ, одна из которых в журнале, рекомендованном ВАК РФ.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка источников примеров, включает 4 таблицы, 2 рисунка и приложение. Основной текст диссертации представлен на 220 страницах. Каждая глава завершается выводами, обобщенно представляющими результаты исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семантико-структурные и функциональные особенности паратекста в модернистской и постмодернистской драматургии"

выводы

1. Рассмотрение семантико-структурных и функциональных особенностей паратекста в модернистской и постмодернистской драматургии осуществляется в рамках антропоцентрического подхода, в соответствии с которым «го-; лос» автора, присутствующий в АР и находящийся в тесной взаимосвязи с основным текстом, позволяет не только прояснить и дополнить прагматическое измерение непосредственных диалогизированных дискурсов персонажей, но и актуализировать глобальный замысел автора.

Паратекст включает в себя целый ряд существенных для организации дискурса параметров, таких как список действующих лиц и их характеристика, пространственно-временные координаты, описание декораций и событий, относящихся к предмету речи, телесной выразительности персонажей (кинесика) и лицевой экспрессии (мимика), способов структурирования человеческого' пространства (проксемика). Кроме того, название пьесы задает рамку восприятия всего текста, актуализирует глобальный замысел автора.

2. Функциональный потенциал авторекой ремарки, эксплицирующей авторское слово, тесно связан с ее типом. Вследствие неоднородности структурно-функционального строя паратекста в модернистском и постмодернистском драматургическом тексте выделяется три общих типа АР и десять подтипов АР: эмотивно-экспрессивные АР (эмоциональные, просодические), кинетические (проксемические, жестовые, мимические, визуальные), структурно-композиционные или функциональные, инициальные (панорамные), адресат-; ные).

3. Анализ семантико-структурных особенностей организации АР в драматургическом тексте в данном исследовании производится, в первую очередь, исходя из их функций. Анализируются языковые средства реализации интродуктивной функции в инициальных АР, рассматриваются эмотивно-экспрессивные АР с точки зрения реализации в них функции характеризации эмоционально-психологического состояния персонажей и степени его интенсивности, лингвистические особенности кинетических АР, реализующих функцию паравербальной визуализации и характеризации персонажа, структурно-композиционные АР с точки зрения реализации в них текстострукту-рирующей функции.

4. Полифункциональность паратекста'находит отражение в разнообразии используемых драматургами языковых средств их организации. Наблюдается корреляция между типом АР и формами ее вербализации. Так, эмотивно-экспрессивные АР, отличающиеся высокой рекуррентностью в паратексте Ж.Ануя, С.Беккета и Э.Ионеско, представлены преимущественно эллиптическими конструкциями, образованными: одночленными квалификативными предикатами, выраженными качественным прилагательным или причастием прошедшего времени, с элиминированным глаголом-связкой; обстоятельст-j венными предложными словосочетаниями с подчинительной связью; обособленными качественными наречиями в постпозиции к элиминированному глаголу, маркирующими отношение АР не к пропозиции в целом, а к речевому действию, номинативными предложениями с N-процессным словом temps и silence, а также полными предложениями, в которых в роли предиката выступают перформативные глаголы с нюансированной эмоциональной установкой и непредельные глаголы с семантикой «молчание». Вместе с тем отмечается ограниченность лексического разнообразия данного типа АР в текстах С.Беккета и Э.Ионеско. ^

5. Вариативность форм вербализации кинетических АР приходится, главным образом, на жестовые и проксемические ремарки, характеризующиеся высокой степенью репрезентативности в паратексте анализируемых пьес. К основным формам вербализации данного типа АР следует отнести: полные предложения с процессно-квалификативными предикатами, выраженными полно-значными локальными глаголами или аналитическими конструкциями в сопровождении причастия прошедшего времени, а также с процессными предикатами, представленными акциональными каузативными, в том числе стилистически маркированными, глаголами и глагольными конструкциями (Ж.Ануй), полные предложения с процессными предикатами, выраженными! Г динамическими глаголами, субстантивные эллиптические конструкции в функции обстоятельственных определений (С.Беккет), причастия настоящего времени в обособленной позиции, выступающие в роли самостоятельных предикатов, номинативные процессуальные предложения. Мимические и визуальные АР отличаются низкой степенью репрезентативности в паратексте к пьесам Э.Ионеско и С.Беккета, что отражает особый подход этих авторов к проблеме стилизации лицевой экспрессии в театре. В паратексте к пьесам Ж.Ануя, напротив, наблюдается высокая рекуррентность данного типа АР,: средствами выражения которых выступают образующие целую фразеологическую парадигму полные предложения с процессными предикатами, выраженными статальными глаголами с семантикой лицевой экспрессии, глаголь-но-инфинитивными предикатами, глагольно-именными аналитическими ска-зуемымыми с существительным, обозначающим мимическое движение.

6. Семантико-структурная организация функциональных АР в паратексте исследуемых пьес не только отражает особенности структурирования драматургического текста в соответствии с единством и целостностью замысла и фабулы, но и маркирует определенное намерение адресанта - автора драматургического произведения - воздействовать на адресата с помощью расположе-! ния нарративных единиц и взаимоотношения между ними. Текстоструктури-рующая функция декупажа (деление пьесы на акты, сцены) в модернистской и постмодернистской драматургии может носить как положительный (развитие действия), так и отрицательный (пространственно-временной дисконти-нуитет) с точки зрения соответствия традиционному гармоничному континууму характер.

7. Паратекст как совокупность АР в драматургическом тексте, проявляя свой текстоорганизующий потенциал на грамматическом, семантическом и прагматическом уровнях, способствует установлению когерентности внутри дра-' матургического текста в целом, что отражает необходимость изучения АР не: как отдельных текстем, а как совокупного текста, находящегося в отношении особых корреляций с основным текстом, т.е. драматургическим диалогом.

8. С точки зрения топологической соотнесенности АР с основным корпусом текста драмы (реплики персонажей) выделяются препозитивные, интерпозитивные и постпозитивные АР. Анализ паратекстуального уровня драматургических текстов с топологической точки зрения, а также в связи со степенью репрезентативности АР в рассматриваемых драматургических текстах позволяет обнаружить разную долю участия ремарок каждого типа в организаций: дискурса. Так, наиболее распространенными АР по топологическому признаку выступают препозитивные АР (Ж.Ануй, Э.Ионеско), задающие эмоциональную рамку высказываниям персонажей, и интерпозитивные АР (С.Беккет), указывающие на изменение эмотивно-экспрессивной организации отдельной реплики, что свидетельствует о намерении авторов максимально точно представить интонационно-ритмический рисунок и эмоциональный «контекст», на фоне которых осуществляется дискурсивное взаимодействие между участниками различных интеракциональных систем. Они реализуются преимущественно эмоциональными и просодическими АР. Постпозитивные АР отличаются средней репрезентативностью в исследуемых пьесах и играю!* роль важного текстоорганизующего элемента, способствующего выходу за пределы вербализуемого в , репликах персонажей пространственно-временного континуума.

9. Для модернистского и постмодернистского драматургического текста характерна метафикциональность (театрализация рамки), которая обостряет момент игры в тексте, обнажает природу и значение самого процесса создания фикции, способствуя, таким образом, возникновению «антиконвенциональной» парадигмы. К средствам ее реализации относятся разноуровневые и; разноструктурные элементы: категоризация персонажей, имеющих семантиI ку, относящуюся к теме театра, использование антропонимов и прецедентных феноменов в сильной инициальной позиции - названии пьесы, слабо выра

• женная характеристика пространственно-временного континуума и личностной перспективы (неустойчивость внутри локально-темпорального и личностного компонента), актуализация приема «текст в тексте» посредством формы «театр в театре» (например, репрезентация дейктической оппозиции «описание-действие», включение в основной текст риторических отступлений, касающихся театральной условности, с одной стороны, и игровой природы самой жизни, с другой), актуализация темы костюма, использование визуаль-; ных метафор материально-телесного ряда, переосмысление системы единиц традиционного нарратологического декупажа. Авторская стратегия на мета-игру реализуется как в основном тексте (реплики персонажей), так и в пара-тексте.

10.В паратексте модернистской и постмодернистской драматургии соседствуют элементы, традиционные для драмы как рода литературы, вполне поддающиеся однозначной театральной интерпретации, и элементы, выражающие авторское отношение, передающие состояние. В результате формируется; диалогическая система чисто драматургического и нарративного, вспомогательного и авторского.

Заключение

Сущностной особенностью паратекста как совокупности АР в драматургическом тексте является его двойственная природа: с одной стороны, он отличается относительной самостоятельностью, автономностью, а с другой - он расчленяет дискурсивный континуум на отдельные дискурсивные события. Текстооргани-зующий потенциал АР, реализующих замысел автора, проявляется на грамматическом, семантическом и прагматическом уровнях, способствуя установлению коге

• рентности драматургического текста. Особенностью установления когерентности АР как микротекстов является абсолютное доминирование дистантной анафорико-катафорической связи, отличающей паратекст от других типов текста. Роль тек-стосинтаксической когерентности менее значима, чем текстосемантической и тек-стограмматической. АР как компоненты паратекста являются не отдельными тек-стемами, а совокупным текстом, находящимся в отношении особых корреляций с основным текстом, т.е. драматургическим диалогом, хотя ряд АР устанавливает! особые связи с драматургическим текстом.

Изучение полифункциональности паратекста позволяет создать типологию АР, которые распадаются на три общих типа АР и десять подтипов АР: эмотивно-экспрессивные АР (эмоциональные, просодические), кинетические (проксемиче-ские, жестовые, мимические, визуальные), структурно-композиционные или функциональные (инициальные (панорамные), медиальные, финальные, адресат-ные).

Соответствующие типы АР специализируются на выполнении определенных функций: интродуктивной функции, функции характеризации эмоционально-психологического состояния и степени его интенсивности, функции паравербаль-ной визуализации и характеризации персонажа, текстоструктурирующей функции.

Особенностью реализации интродуктивной функции в инициальных АР в пьесах французской модернистской'и постмодернистской драматургии является их метафикциональный и аутореференциальный характер, созданию которого способствует использование в инициальном тексте прецедентных имен, лексем, отсылающих к тематике театра, отсутствие панорамных темпоративов и локатиbob, способствующих определенности дейктического модуса драматургического текста, перенос грамматической формы глагола в план другого времени и др.

Средствами вербализации для эмотивно-экспрессивных АР выступают эллиптические конструкции, выраженные одночленным квалификативным предикатом, обстоятельственным предложным словосочетанием с подчинительной связью, обособленным качественным наречием, номинативными предложениями с N-процессным словом temps и silence, а также полные предложения с перформатив-ными глаголами с нюансированной эмоциональной установкой и непредельными глаголами с семантикой «молчание» в роли предиката.

Кинетические АР представлены, главным образом, жестовыми и проксеми-ческими АР, широко представленными в рассматриваемых текстах. К средствам их выражения относятся полные предложения с процессно-квалификативными предикатами, выраженными полнозначными локальными глаголами или аналитищ ческими конструкциями в сопровождении причастия прошедшего времени, а также с процессными предикатами, представленными акциональными каузативными, в том числе стилистически маркированными, глаголами и глагольными конструкциями, субстантивные эллиптические конструкции, причастия настоящего времени в роли самостоятельных предикатов, номинативные процессуальные предложения. Низкая степень репрезентативности мимических и визуальных АР в пьесах Э.Ионеско и С.Беккета отражает особый взгляд этих драматургов на проблему' мимической стилизации в театре. <

Система нарратологического декупажа, представленная структурно-композиционными АР, может иметь как статический, так и динамический характер. Выбор автором типа нарративной единицы и их количество в тексте может свидетельствовать об особенностях реализации текстоструктурирующей функции паратекста, преобразующей текст в дискурс.

Проведенное исследование позволяет сделать выводы относительно функционального потенциала АР в драматургическом тексте. Так, к полифункциональным АР в пьесах Ж.Ануя, Э.Ионеско и С.Беккета следует отнести проксемиче-ские, жестовые и панорамные АР, причем первые два типа ремарок отличаются наибольшей частотностью в паратексте к рассматриваемым текстам. Это связано с иным «антиконвенциональным» пониманием сущности театра, свойственным модернистской и постмодернистской драматургической традиции, которое нашло отражение в смысловой открытости, подчеркнуто игровом метатеатральном характере данного типа дискурса и, наконец, в жанровой нивелировке драматургического текста.

Прагматическая ценность АР в текстах модернистской и постмодернистской I драматургии выводит паратекст за пределы вспомогательного текста, который становится сильнейшим композиционным и характерологическим средством, эксплицирующим интенцию автора. АР в подобных текстах не только способствует визуализации источников дискурса, в роли которых выступают персонажи, но репрезентирует важный элемент прагматической установки автора на характериза-цию персонажа через осуществляемое им действие, в том числе словесное.

С точки зрения топологической соотнесенности с основным корпусом текста целесообразно распределить АР по трём категориям: препозитивные, интерпозитивные и постпозитивные. Наблюдается определенная позитивная корреляция между типом ремарки, ее функцией и топологической характеристикой относи-; i тельно основного текста. Так, препозитивные и интерпозитивные АР выражаются преимущественно эмоциональными и просодическими АР, что отражает намерение авторов максимально точно передать интонационно-ритмический рисунок и эмоциональный «контекст», необходимый для определенной ситуации высказывания. Постпозитивные АР отличаются средней репрезентативностью и выполняют прежде всего текстоорганизующую функцию, разделяя дискурсивный континуум драмы на отдельные дискурсивные события.

Раскрытие функционального потенциала и детальное описание текстограм-матических потенций АР позволило изучить закономерности организации драматургического дискурса и его соотношения с внеязыковой реальностью. ;

Паратекст обладает в контексте модернистского и постмодернистского драг матургического текста особым лингвистическим статусом по ряду причин:

- разнообразие языковых средств, организующих паратекст как совокупность АР в драматургическом тексте;

- переосмысление системы единиц традиционного нарратологического деку-пажа;

- введение в паратекст элементов повествовательного описания, определяют 1 щее «настроение», в котором должно протекать последующее действие;

- использование метатекстовых (метатеатральных) элементов, способствующих определенности/неопределённости дейктического модуса текста и содержащихся в нем референций;

- использование в паратексте маркеров субъективной оценки, т.е. элементов, эксплицирующих отношение автора к персонажу, его действию (в том числе словесному), реакции, состоянию и т.д. К ним относятся модальные слова, фразеологические обороты, стилистические тропы (сравнения, ирония, эпитеты с оценочным элементом, лексические повторы, метафоры, олицет творения), синтаксические преобразования (сегментированные конструкт ции, парцелляция, кореференция, синтаксический параллелизм и др.).

Именно эти особенности позволяют рассматривать АР как средство диалоги-зации драматургического текста с учетом адресатной полифонии несмотря на то, что особый лингвистический статус паратекста со свойственной ему «литературностью» делает пьесу скорее пригодной для чтения, чем для ее сценической реализации. Текстолингвистический комплексный взгляд на паратекст как совокупность АР в драматургическом тексте открывает перспективу для вариантопорождающих возможностей и смысловой многомерности модернистских и постмодернистских пьес, смысл которых продуцируется в сложном взаимодействии АР как зоны пря; мого контакта автора с адресатом с основным текстом драмы, т.е. драматургичет ским диалогом.

Подводя итого наблюдениям над текстолингвистическими особенностями паратекста, следует подчеркнуть, что настоящая работа является лишь первой попыткой комплексного описания особенностей функционирования АР, выступающих в качестве метатекстовой интерпретанты, способствующей выходу за пределы языковых форм, содержащихся как в основном тексте, так и в паратексте. Представляется, что рассмотрение драматургических текстов с учетом специфики их диалогичности, интенциональности и дискурсивной принадлежности создает

J i условия для иного понимания этих произведений в современной лингвистической и литературоведческой традиции, а также для нового сценического прочтения соответствующего текста.

В дальнейшем возможна разработка данной тематики по линии обнаружения новых механизмов диалогизации драматургического текста и способов выражения авторского сознания в драме с привлечением методов дискурсивного анализа. Открывается также перспектива для особого с точки зрения дискурсивного анализа исследования относительно роли паратекста в процессе членения многослойного и сложноорганизованного драматургического дискурса на отдельные; дискурсивные события с определением критериев их отграничения. Помимо этси го, видится необходимой разработка конкретных интерпретационных стратегий для работы с метафикциональными драматургическими текстами.

Список научной литературыТолчеева, Ксения Витальевна, диссертация по теме "Романские языки"

1. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. / В.Г. Адмони. -СПб.: Наука, 1994.-160с.

2. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс. Теория метафоры. / Вступ. ст. и сост. Н.Д.Арутюновой. Общ. ред. Н.Д.-Арутюновой и М.А.Журинской. М.: Прогресс, 1990.-С. 5-32.

3. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. / Н.Д. Арутюнова. М.: Языки русской культуры: Кошелев, 1999. - 895с.

4. Афанасьева JI.A. Организация интеракций с наличием угрозы негативного результата. Автореферат дисс. . канд. филол. наук. Воронеж, 2005. -23с.

5. Байрак Н.В. Особенности организации дискурса в ситуации приглашения в британской языковой культуре. / Н.В. Байрак. Диссертация . канд. филол. наук. - Воронеж, 2006. - 215с.

6. Бакланова Н.Г. Лингвостилистические характеристики драмы как типа текста. / Н.Г. Бакланова. Дисс. канд. филол. наук. - М., 1983. - 189с.

7. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. Изд-е 2-ое, стер. / Ш. Балли. М.: УРСС, 2001. - 416с.

8. Балухатый С.Д. Вопросы поэтики: Сб. статей. / С.Д. Балухатый. JL: Изд-во Ленинград, ун-та, 1990. - 320с.

9. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. / Р. Барт. М.: Прогресс, 1989.-616с.

10. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. / М.М. Бахтин. Москва: Худож. литература, 1965.-527с.

11. Бахтин М.М. Вопросьглитературы и эстетики. / М.М. Бахтин. М.: Худож. литература, 1975. - 504с.

12. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. / М.М. Бахтин. М.: Искусство, 1979-423с.

13. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. / В.П. Белянин. М.: Изд-во МГУ, 1988. - 121с.

14. Библер B.C. Михаил Михайлович Бахтин или поэтика культуры. / B.C. Библер. -М.: Прогресс, Гнозис, 1991. -497с.

15. Бобнева М.И. Нормы общения и внутренний мир личности / М.И. Бобнева. // В кн. Социальная психология в трудах отечественных психологов. -СПб.: Изд. «Питер», 2000. С.339-362.

16. Богин Г.И. Филологическая герменевтика. / Г.И. Богин. Калинин: Изд-во КГУ, 1982.-285с.

17. Бойко М.А. Функциональный анализ средств создания образа страны (на материале немецких политических креолизованных текстов) / М.А. Бойко. Диссертация. канд. филол. наук. - Воронеж, 2005. - 188с.

18. Бонецкая Н.К. Проблема текста художественного произведения у' М.Бахтина. / Н.К. Бонецкая. // НДВШ, Филологические науки, 1995, № 5/6. С. 3744.

19. Бояджиев Г. От Софокла до Брехта за сорок театральных вечеров. / Г. Бояджиев. М.: Просвещение, 1960. - 351с.

20. Брук П. Пустое пространство. / П. Брук. М. Прогресс, 1976. - 239с.

21. Бубер М. Я и Ты. / М. Бубер. М.: Высшая школа, 1993. - 173с.

22. Будагов Р.А. Писатели о языке и язык писателей. / Р.А. Будагов. -М.: Изд-во МГУ, 1984. 280с.

23. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. / К. Бю-' лер. М.: Изд. группа «Прогресс», 2000. - 528с.

24. Виноградов В.В. О теории художественной речи. / В.В. Виноградов- М.: Высшая школа, 1971. 424с.

25. Винокур Г.О. О языке, художественной литературы: Учебное пособие для филол. спец. вузов // Сост. Т.Г.Винокур; Предисл. В.П.Григорьева. М.: Высшая школа, 1991. - 447с.

26. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. /Т.Г. Винокур. -М.: Рос АН, Ин-трус. яз., 1993. 171с.

27. Волошинов В.Н. (М.М.Бахтин). Марксизм и философия языка: Основные проблемы социологического метода в науке о языке. / В.Н. Волошинов М.: Лабиринт, 1993.-532с.

28. Воробьева О.П. Текстовые категории и фактор адресата. / О.П. Воробьева. Киев: Вища Школа, 1993. - 349с.

29. Воробьева О.П. Лингвистические аспекты адресованности художественного текста. / О.П. Воробьева. Автореферат дисс. . докт. филол. наук. М., 1994.-37с.

30. Воробьева С.В. Бубер Мартин // Всемирная энциклопедия: Философия. М.: ACT - Мн.: Харвест, Современный литератор, 2001. - С. 139 - 140.

31. Выготский Л.С. Собрание сочинений в шести томах. Т.2. Проблемы общей психологии. / Л.С. Выготский. М.: Педагогика, 1982. - 472с.i

32. Выготский Л.С. Психология искусства. / Л.С. Выготский. М.: Педагогика, 1990.-348с.

33. Гаевский В. Трагический фарс Жана Ануйля. / В. Гаевский. Театр, 1957, №6, С.170-181.

34. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. 2-е изд. / В.Г. Гак. М.: Просвещение, 1983. - 287с.

35. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. / В.Г. Гак. -М.: Добросвет, 2004. 862с.

36. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. / И.Р. Гальперин. М.: Наука, 1981.-138с.

37. Гаспаров Б.М. В поисках «другого». / Б.М. Гаспаров.' http.V/magazines.russ.ru/authors/g/gasparov/1999.

38. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики / Г.Гийом. //Общ. ред., послеслов. и коммент. Л.М. Скрелиной. М.: Прогресс, 1992. - 224с.

39. Гительман Л.И. Идейно-творческие поиски французской режиссуры XX века. / Л.И. Гительман- Л.: ЛГТИМиК, 1988. 74с.

40. Гришаева Л.И. Диалогичность в культуре «Пост». / Л.И. Гришаева. // Культура «Пост» как диалог культур и цивилизаций / ред. М.К. Попова и В.В. Струков. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2005. - С. 119-141.

41. Гришаева Л.И., Цурикова JT.B. Введение в теорию межкультурной коммуникации: Учеб. пособие / Л.И. Гришаева, Л.В. Цурикова. Воронеж: Воро-1 неж. гос. ун-т, 2003. - 369с.

42. Гришаева Л.И., Цурикова Л.В. Введение в теорию межкультурной коммуникации: Учеб. пособие / Л.И. Гришаева, Л.В.Цурикова. 2-е изд., дополн. -Воронеж:: Воронеж, гос. ун-т, 2004. -424с.

43. Гришаева Л.И., Цурикова Л.В. Введение в теорию межкультурной коммуникации: Учеб. пособие / Л.И.Гришаева, Л.В.Цурикова. 3-е изд., исправл. - М: Academia, 2006. - 336с.

44. Гришаева Л.И. Особенности использования языка и культурная идентичность коммуникантов: монография / Л.И. Гришаева. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2007. - 261 с.

45. Гротовски Е. От Бедного Театра к искусству-Проводнику: Сб. статей / Е. Гротовски / Пер. с польск., вступ. статья и примеч. Н.З. Башинджагян. М.: Артист. Режиссер. Театр, 2003. - 351с., 24 л. ил.

46. Гумбольдт В.фон. Избранные труды по языкознанию / В.фон Гумбольдт / Пер. с нем. яз., под ред. и с предисл. Г.В. Рамашвили 2-е изд. - М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2000. - 396с.

47. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философии. Философия как строгая наука. / Э.Гуссерль. -Мн.: Харвест, М.: ACT, 2000. 752с.

48. Дейк Т.А., ван. Язык. Познание, Коммуникация / Т.А., ван Дейк. !\ Сост. В.В.Петров. Сб. работ /Пер. с англ., под ред. В.И.Герасимова / Вступ ст.; Ю.Н.Караулова и В.В.Петрова. М.: Прогресс, 1989 - 3 Юс.

49. Действительность. Текст. Дискурс.: Учеб. пособие. / Сост. Е.Ю.Прохоров. М.: Флинта: Наука,'2004. - 224с.

50. Демьянков В.З. Текст и дискурс как термины и как слова обыденного языка / В.З. Демьянков // Язык. Личность. Текст. / Сб. ст. к 70-летию Т. М. Николаевой / Ин-т славяноведения РАН; Отв. ред. В. Н. Топоров. М.: Языки славянских культур, 2005. - С.34-55.

51. Делёз Ж. Логика смысла. / Ж. Делёз. М., Академия, 1995. - 574с.199 !1 •I

52. Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? / Ж.Делёз, Ф. Гваттари,- С-Пб., Алетейа, 1998. 286с.

53. Деррида Ж. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук / Ж. Деррида. // Французская семиотика. От структурализма к постструктурализму. М.: ИГ "Прогресс", 2000. С. 407-426.

54. Джеймисон Ф. Постмодернизм и общество потребления / Ф. Джей-мисон // www.ruthenia.ru/logos/number/2000-04-25.htm.

55. Долинин К.А. Интерпретация текста: Фр.яз./ К.А. Долинин. М.: Просвещение, 1985. - 288с.

56. Доманский Ю. В. Вариативный потенциал драмы Чехова: финал «Вишневого сада» / Ю. В. Доманский // Известия Уральского государственного университета. 2006. -№41.- С.68-74.

57. Дотмурзиева З.С. Прагматика авторских ремарок в тексте английской драмы /З.С. Дотмурзиева //http://pn.pglu.ru/index.php? module=subjects&func= viewpage&pageid =1017.

58. Доценко Е.Г. Абсурд как проявление театральной условности. / Е.Г. Доценко // Известия Уральского госуд. ун-та.- 2004. №33. - С.97-112.

59. Дресслер В. Синтаксис теста. / В. Дресслер. // Новое в зарубежной лингвистике.-М.: Вып. 8, 1978.-С. 111-137.

60. Европейские лингвисты XX века: Сб. обзоров. М.: РАН ИНИОН, 2001.-168с.

61. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. / А.Б. Есин М.: Флинта: Наука, 1998. - 160с.

62. Журчева О.В. Формы выражения автрского сознания в русской драме XX века. / О.В. Журчева. Автореф. дисс. . докт. филол. наук. - Самара, 2007.-42с.

63. Зингерман Б. К проблеме характера в пьесах Ануя. / Б. Зингерман. -Театр, 1977, № 1,С.131-147.

64. Зоненашвили Д.С. Диалог в драме и диалог в прозе / Д.С. Зонена-швили. Дисс. канд. филол. наук. - М., 1980. - 242с.

65. Ильин И. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эволюция научного мифа. / И. Ильин М.: Интрада, 1998. - 256с. (|

66. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм.- М.: Интрада, 1996. 255с.

67. Ильинская О. Пантомимический элемент в новой драме. / О.Ильинская. // Современная драматургия. № 6,1988. С. 238-245.

68. Ингарден Р. Исследования по эстетике. / Р. Ингарден. / Пер. с польск. М.: Изд-во иностр. лит., 1962. - 370с.

69. Каган М.С. Мир общения: Проблема межсубъектных отношений. / М.С. Каган. М.: Политиздат, 1988. - 437с.73. «Как всегда об авангарде». Антология французского театрального авангарда, пер. С.Исаева. - М.: ТПФ «Союзтеатр», 1992. - 288с.

70. Кали С.М. Прагматичнская роль кинетических ремарок в драматургическом произведении (на материале пьесы Б.Шоу «Профессия Миссис Уоррен»), / С.М. Кали. // Вестник Павлодарского ун-та. Гуманитарные науки. Павлодаре^ ПГУ, 2006, № 1. - С. 155-162.

71. Каменская O.JI. Текст и коммуникация. / O.JI. Каменская. М.: Вые? шая школа, 1990. - 152с.

72. Канныкин С.В. Текст как явление культуры (пролегомены к философии текста). / С.В. Канныкин. Воронеж: РИЦ ЕФ ВГУ, 2003. - 143с.

73. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. / В.И.; Карасик. Волгоград: Перемера, 2002. - 477с. '

74. Кашкин В.Б. Введение в теорию коммуникации: Учеб. пособие. / В.Б. Кашкин.- Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. 175с.

75. Кашкина О.В. Функциональный анализ самооценочных высказываний как средства вербализации Я-концепта (на материале интервью немецкой прессы). / О.В. Кашкина. Диссертация. канд. филол. наук. - Воронеж, 2005. -212с.

76. Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. / Пер. с франц и португ. / Сост., общ. ред., вступ. ст. и коммент. П.Серио. Предисл. Ю.С. Степанова. М.: Прогресс, 1999 - 413с.

77. Ковалев Г.Ф. Имена в художественном тексте и проблемы их пере-; вода. / Г.Ф. Ковалев. // Социокультурные проблемы перевода: сб. науч. тр. в 2ч. -Вып. 7, ч.2. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2006. - С.278-287.

78. Кожевникова Н.А. О соотношении речи автора и персонажа. / Н.А. Кожевникова. // Языковые процессы современной русской художественной литературы: Проза. М.: Наука, 1977. - С. 7-98.

79. Кожина М.Н. О диалогичности письменной научной речи. / М.Н. Кожина. Пермь, 1986. - 284с.

80. Колодина Н.И. Смыслообразование в структурном понимании при рецензии художественного текста / Н.И. Колодина. Тамбов: Изд-во ТГТУ, 2000. - 145с.

81. Комлев Н.Г. Слово в речи: Денотативные аспекты. / Комлев Н.Г. -М.: Изд-во МГУ, 1992. -214с.

82. Косиков Г.К. «Структура» и/или «текст» (стратегии современной семиотики) // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму / Г.К. Косиков. Пер. с фр., составление и вступительная статья Г.К. Косикова. -М.: ИГ «Прогресс», 2000. С. 3-64.

83. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность?, (Человек. Сознание. Коммуникация). / В.В. Красных. М.: Диалог-МГУ, 1998. -352с.

84. Кристева Ю. Избранное. Разрушение поэтики. / Кристева Ю. / Пер. с франц. М.: РОССПЭН, 2004. - 656с.

85. Кубрякова Е.С. Когнитивная семантика. / Е.С. Кубрякова // Материалы второй международной школы-семинара по когнитивной лингвистике 1114 сентября 2000 года: В 2ч. Тамбов, 2000. 4.1. С. 6-7.

86. Кубрякова Е.С. Язык и знание. На пути получения знаний о языке: части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Е.С. Кубрякова. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 560с.

87. Кубрякова Е.С. Сознание человека и его связь с языком и языковой картиной мира. / Е.С. Кубрякова // Филология. Тамбов: ТГУ 2003. - С.32-34. ;

88. Кудрина Н.А. Прецедентные высказывания как прогнозируемые зоны непонимания в межкультурном диалоге. / Н.А. Кудрина. // Проблема взаимопонимания в диалоге: Сборник научйых трудов / Ред. Н.А. Фененко, В.Т. Титов. -Воронеж: ВГУ, 2003. С. 95-102.

89. Кузнецова Т.Я. Синтаксис драматургического диалога в сопоставлении с синтаксисом устной диалогической речи. / Т.Я.Кузнецова: Дис. . канд. филол. наук. -М., 1984. 198с.

90. Лагутин В.И. Проблемы анализа художественного диалога. / В.И. Лагутин. Кишинев:, 1991. - 94с.I1.1

91. Лапшин И.И. Философия изобретения и изобретение философии. / И.И. Лапшин. -М.: Республика, 1999. 399с.

92. Левинас Э. Время и Другой. Гуманизм другого человека / Э. Леви-нас. / Пер. с франц. А.В. Парибка, Высшая религиозно-философская школа. СПб, 1999.-265с.

93. Леви-Строс К. Структурная антропология. / К. Леви-Строс. М.: Наука, 1985.-536с.

94. Леонтьев А.А. Понятие текста в современной лингвистике и психолингвистике / А.А. Леонтьев // Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия. Киев: Вища школа, 1979. ,■

95. Летцев В. «Касталия» постмодернизма и иная реальность / В.Летцев. // www.pereplet.ru.

96. Лигута Т.В. Разговорная речь в художественном тексте. / Т.В. Лигу-та. Рига, 1978.-213с.

97. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. Семиосфера: Внутри мыслящих миров. Статьи и исследования. Заметки. / Ю.М. Лотман. СПб: Искусство, 2000. -704с.

98. Лущенкова А.А. Контрапункт в драматургии Ж. Ануя. / А.А. Лу-щенкова. Дис. канд. филол. наук. - М., 1996. - 168с.

99. Львова Ю.А. Ремарка в драматическом тексте как предмет понимаi •ния / Ю.А. Львова. // Понимание как усмотрение и построение смыслов. Ч. 1. -Тверь, 1996.-С. 59-64.

100. Макаров М.Л. Ицтерпретативный анализ дискурса в малой группе. / М.Д. Макаров. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1998. - 200с.

101. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учеб. пос. / В.А. Маслова. М.: Изд. центр «Академия», 2001. - 208с.

102. Махлин В.Л. Что такое диалогизм? / В.Л. Махлин. // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1993, № 1/2.- С. 99-133.

103. Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Научное издание / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж, гос. ун-т, 2001.-182с. jI

104. Молчанова Г.Г. Семантика художественного текста. (Импликатив-ные аспекты коммуникации). / Г.Г. Молчанова. Ташкент: Изд-во ФАН УзССР, 1988.- 163с.

105. Моррис Ч. Основания теории знаков. / Ч. Моррис. // Семиотика. -М.: Радуга, 1983.-636с.

106. Москальская О.И. Грамматика текста. / О.И. Москальская. М.г Высшая школа, 1981. - 183с.

107. Моташкова С.В. Конвенциональные и спонтанные табу в лингвоэ-стетическом дискурсе. / С.В.Моташкова. // Культурные табу и их влияние на результат коммуникации: сб. науч. трудов. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2005. - С. 99-109.

108. ИЗ. Мунье Э. Стремление к вере. / Э.Мунье. // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Сост., общ. ред. Г.К. Коси-кова. М.: Изд-во Мое. ун-та, 1995. - С. 112-146.

109. Мягкова Е.Ю. Эмоциональная сторона языка в свете проблем межкультурной коммуникации. / Е.Ю.Мягкова. // Картина мира и способы ее репрезентации. / Ред. Л.И. Гришаева, М.К. Попова. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2003." -С. 70-75.

110. Николаева Т.М. Лингвистика текста: Современное состояние и перспективы / Т.М. Николаева. // Новое в зарубеж. лингвистике. Вып. 8., 1978 С. 539.

111. Николина Н.А. Филологический анализ текста: Уч. пособие для студ-тов высших педаг. уч. зав-ий. / Н.А. Николина. М.: Академия, 2003. - 256с.; J

112. Общая психология: Курс лекций для первой ступени педагогического образования / Сост. Е.И.Рогов. М.: Владос, 1999. - 448с.

113. Осипов В. Знакотканное поведение и знакотканная реальность / В.Осипов. // http://xyz.org.ua/index/html.

114. Падучева Е.В. Прагматический аспект связности диалога / Е.В. Па-дучева. // Изв. АН СССР, сер. Лит. и яз. 1982, № 4. с. 305-313.

115. Падучева Е.В. Семантйческие исследования. Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. / Е.В. Падучева. М.: Языки русской культуры, 1996. - 464с.

116. Парыгин Б.Д. Основы социально психологической теории. / Б.Д. Парыгин. - М.: Наука, 1971. - 428с.

117. Пассов Е.И. Основы коммуникативной методики обучения иноязычному общению / Е.И. Пассов М.: Рус. яз., 1989. - 276с. ;

118. Плещенко Т.П., Федотова Н.В., Чечет Р.Г. Стилистика и культура речи: Учеб. пособие / Т.П. Плещенко, Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет // Под ред. П.П. Шубы. -Мн.: «Тетра Системе», 2001. 544с.

119. Плеханова Т.Ф. Текст ,как диалог: Монография / Т.Ф.Плеханова. -Мн.: МГЛУ, 2002.-253с.

120. Плеханова Т.Ф. Социальный портрет адресата художественного текста. / Т.Ф.Плеханова. // Язык и социум. Материалы II Международной научной конференции. Минск, 5-6 декабря 1996 г. Мн.: БГУ, 1998 -4.2. - С.93-94.

121. Плеханова Т.Ф. Социальная структура авторского диалога в художественном тексте / Т.Ф.Плеханова. // Язык и социум. Мат-лы III Межд. науч. конф. Минск, 4-5 декабря 1998г. Мн.: БГУ, 2000. - С. 231-232.

122. Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании / Под ред. А.В.Бондарко. М.СПб.: Наука, 2000. -346с.

123. Проскурникова Т. Французская антидрама (50-60-е годы). / Т. Про-скурникова. -М.: Высшая школа, 1968. 101 с.

124. Попов А.Д. Из режиссерских записей. / А.Д. Попов. М.: Искусство, 1967.- 113с.

125. Постовалова В.И. Язык как деятельность: Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта. / В.И. Постовалова. М.: Наука, 1982. - 222с.

126. Рогачёв М.Ю. Вместо философии / М.Ю.Рогачёв. // www.lib.ru.

127. Русанова О.Н. Мотивный комплекст как способ организации эпической драмы (на материале пьес Е.Шварца «Тень» и «Дракон»). / О.Н. Русанова. -Автореф. дисс. канд. филол. наук. Новосибирск, 2006.-21.

128. Рылов Ю.А. Аспекты языковой картины мира: итальянский и русский языки. / Ю.А. Рылов. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2003. - 272с.

129. Рылов Ю.А. Очерки романской антропонимии. Монография. / Ю.А. Рылов. Воронеж: ЦЧКИ, 2000. - 272с

130. Сартр Ж.-П. Первичное отношение к другому: любовь, язык, мазотiхизм. (Перевод В.Бибихина) / Ж.-П. Сартр. // Проблема человека в западной философии. Составл. и послеслов. П.С.Гуревича. М.: Прогресс, 1988. - 525с.

131. Семочко С.В. Концепт «Фауст» как константа немецкой культуры. / С.В. Семочко. Дисертация . канд. филол. наук. - Воронеж, 2004. - 223с.

132. Серль Дж. Р. Логический статус художественного дискурса / Дж. Р. Серль. // Логос, 1999. № 3. - С. 34-47. // http://www.ruthenia.ru/logos/number/1999-03-13.htm

133. Слюсарева В.Г. Теория Ф. де Соссюра в свете современной лингвистики. Изд. 2-е, испр. / В.Г. Слюсарева. М.: Эдиториал УРСС, 2004. - 112с.

134. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. Изд. 3-е, испр. и доп. !\ Г.Я. Солганик. М.: КомКнига, 2006. - 232с. 'i

135. Сперантов В.В. Поэтика ремарки в русской трагедии XVIII начала XX века (К типологии литературных, направлений). / В.В.Сперантов. // http://www.rvb.ru/philologica.

136. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. / Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1975. - 312с.

137. Степанюк Ю.В. Авторская ремарка: приемы перевода с французского языка на русский. / Ю.В. Степанюк. // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика имежкультурная коммуникация. М.:'МГУ, 2006. - С. 155-162.

138. Струкова Т.Г. Национальная идентичность и постмодернистский дискурс. / Т.Г. Струкова. // Проблема национальной идентичности и принципы; межкультурной коммуникации: Материалы школы-семинара. Т.1. Воронеж,' 2001.-С. 109-121.

139. Сусов И.П. Деятельнорть, сознание, дискурс и языковая система. / И.П. Сусов // Языковое общение: процессы и единицы. Калинин: Калинин, гос. ун-т, 1988.-С. 7-13.

140. Топоров В.Н. Пространство и текст / В.Н. Топоров. // Текст: семантика и структура. М.: Наука, 1983. - С. 227-284.

141. Топчий Н.В. О реализации авторской позиции в драматическом тексте. / Н.В. Топчий. // Текстовый и сентенционный уровень стилистического аналиг за.-Л., 1987.-С. 134-145. j

142. Тураева З.Я. Лингвистика текста. / З.Я. Тураева. М.: Просвещение, 1986.-126с.

143. Уманская М.Б. Панорамные авторские ремарки в тексте английской пьесы. / М.Б. Уманская. // Университетские чтения 2006. Симпозиум 1. Сек. № 120. Актуальные проблемы языкознания и литературоведения, //http://pn.pglu.ru.

144. Фатеева Н.А. Контрапункт интертекстуальности или интертекст в мире текстов. / Н.А. Фатеева. М.: Агар, 2000. - 280с.

145. Фененко Н.А. Язык реалий и реалии языка / Н.А. Фененко. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2001. - 140с.

146. Фененко Н.А., Титов В.Т. Диалог. Взаимопонимание. Культура. /

147. Н.А. Фененко, В.Т. Титов // Проблема взаимопонимания в диалоге: Сборник науч-;t,ных трудов / Ред. Н.А. Фененко, В.Т. Титов. Воронеж: ВГУ, 2003. - С. 8-11.

148. Фоминых Н.В. Концепт, концептор и художественный текст. / Н.В. Фоминых // Методологические проблемы" когнитивной лингвистики: Науч. изд. Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: ВГУ, 2001. - С. 176-179.

149. Хализев В.Е. Драма как явление искусства. / В.Е. Хализев. М.: Искусство, 1978. - 240с.

150. Ходус В.П. Ремарка в драматургическом тексте А.П.Чехова: стереотипность и новые модели. / В.П.Ходус. // http://language.psu.ru.

151. Хрящева Н.Ю. Креативность как фактор самореализации личности в изменчивом мире / Н.Ю. Хрящева. // В кн. Социальная психология в трудах отечественных психологов. СПб.: Изд. «Питер», 2000. - С. 101-105.

152. Цурикова JI.B. Проблемы естественности дискурса в межкультурной коммуникации. / JI.B. Цурикова. Вронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2002. - 257с.

153. Чарыкова О.Н. Индивидуальные концепты в художественном тексте / О.Н. Чарыкова. // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Науч. изд. Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Воронеж, гос. ун-т, 2001. - С. 173-176.

154. Шигаревская Н.А. Новое в современном французском синтаксисе. / Н.А. Шигаревская. -М.: Просвещение, 197*7. 103 с.

155. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. / У. Эко-СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1998. 432с.

156. Эсенбаева Р. Национальные традиции в творчестве Жана Ануя. / Р.Эсенбаева. // Единство и национальное своеобразие в мировом литературном процессе. Л., 1973. - С. 118-122.

157. Язык и моделирование социального взаимодействия: Переводы. / Сост. В.М. Сергеева, П.Б. Паршина. -М.: Прогресс, 1987. 462с.

158. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика. / Р. Якобсон. // Структурализм1: «за» и «против». -М.: Прогресс, 1975. С. 193-228.

159. Якубинский Л.П. Избранные-работы: Язык и его функционирование. / Л.П. Якубинский. / Отв. ред. А.А.Леонтьев. М.: Наука, 1986. - 207с.

160. Ямпольский М.Б. Памяти Тиресия. Интертекстуальность и кинематограф. / М.Б. Ямпольский. М.: РЖ Культура, 1993. - 464с.

161. Abirached, R. La Crise du personnage dans le theatre moderne. / R.Abirached. Paris: Grasset, 1978. - 506p.

162. Adam, J.-M. Quels types de textes? / J.-M. Adam. // Le franfais dans le monde, avril 1985, №192, PP.39-43. I

163. Adam, J.-M. Types de sequences textuelles elementaires. / J.-M. Adam. Pratiques, decembre 1987, №56, PP.54-79.

164. Althusser, L. Notes sur un theatre materialiste. / L. Althusser. Paris : Maspero, 1965.- 169p.

165. Artaud, A. Le Theatre et son double. / A. Artaud. Paris: Gallimard, «Folio/Essais», 1985.-251p.

166. Bardin, L. L'analyse de contenu. lie ed. / L. Bardin. Paris: Presses Universitaires de France, 1977. - 295p.

167. Barrault, J.-L. Reflexions sur le theatre. / J.-L. Barrault. Boulogne: Ed.; du Levant, 1996.- 207p.

168. Barthes, R. Theorie du texte. /R.Barthes. -Paris: Seuil, 1973. 368p.

169. Barthes, R. «La mort de l'auteur». / R. Barthes. // Le Bruissement de la langage. Paris: Seuil, 1984. - PP. 61-67.

170. Benveniste, E. Problemes de linguistique generale, 2. / E. Benveniste. -Paris: Gallimard, 1994. 286p.

171. Borgal, C. Anouilh ou La peine de vivre. / C. Bordal. Paris: Ed. du Centurion, 1966.- 187p.

172. Bordas, E. avec la collaboration de C. Barel-Moisan, G. Bonnet, A.: Deruelle, C. Marcandier-Colard. L'analyse litteraire: notions et reperes. / E. Bordas. Paris: Nathan, 2002. 232p. ■

173. Bouissac, P. La Mesure des gestes. Prolegomenes a la semiotique gestuelle. / P. Bouissac. Paris: Mouton, «Pap'erback Series», n° 3, 1973. - 294p.

174. Bourdieu, P. Ce que parler veut dire. L'economie des echanges linguistiques. / P. Bourdieu. Paris: Fayard, 1993. - 243p.

175. Chauchard, P. Le Langage et la Pensee. / P. Chauchard. Paris: Presses Universitaires de France, 1966. - 243p.

176. Charbonnier, M.-A. Esthetique du theatre moderne. / M.-A. Charbonnier. Paris: A. Collin, Masson, «Synthese. Lettres», 1998. - 95p.

177. Compagnon, A. Les Cinq paradoxes de la modernite. / A. Compagnon. -1 Paris: Seuil, 1990.-189p., ill. I

178. David, G., Lavoie, B. Dramaturgic I: Exercices d'analyse dramaturgique, notes de cours et indications bibliographiques, / G. David, B. Lavoie. Montreal: Coop UQAM, vol. II, 1995.-177p.

179. Deleuze, G. Logique du sens. / G. Deleuze. Paris: Ed. de Minuit, 1969. -463p.

180. Derrida, J. L'Ecriture et la diffёrance. / J. Derrida. Paris: Seuil, 1967.683p.

181. Dessons, G., Meschonnic, H. Traite du rythme. Des vers et des proses. / G. Dessons, H. Meschonnic. Paris, 1998. - 286p.

182. Diderot, D. Paradoxe sur le comedien. / D. Diderot. /Presentation, dossier et glossaire par Sabine Chaouche/ Paris: Flammarion, «Garnier-Flammarion», 2000. -316p.

183. Donnard, J.-H. Ionesco dramaturge ou L'artisan et le demon. / J.-H. Donnard. Paris: Minard, Lettres modernes, 1966. - 195p.

184. Esslin, M. Theatre de l'absurde. / M. Esslin. Paris: Buchet Chastel, 1971.-456p.

185. Esslin, M. Anatomie de Part dramatique. / M. Esslin. Paris: Buchet-Chastel, 1979.-138p., ill.

186. Foucault, M. «Qu'est-ce qu'un auteur?» / M. Foucault. // Dits et Ecrits. -Paris: Gallimard, 1994, t.l.-PP. 789-821.

187. Golopentia, S. Economie des didascalies. / S. Golopentia. // Voir les! didascalies/ P. CRIC ORPHYS, 1994.-PP. 18-134.

188. Ingarden, R. Les fonctions du langage au theatre. / R. Ingarden. -Poetique, №8,1971. PP.26-44.

189. Ionesco, E. Notes et contre-notes. / E. Ionesco. Paris: Gallimard, «Idees», n° 107,1972.-378p.

190. Issacharoff, M. Le Spectacle du discours. / M. Issacharoff. Paris: Jose Corti, 1985.- 175p.

191. Jacquart, E. Le Theatre de derision. / E. Jacquart. Paris: Gallimard, «Idees»,n°311,1974.-313p.

192. Jeandillou, J.-F. L'Analyse textuelle. / J.-F. Jeandillou. Paris: Armand Colin, 1997.- 192 p. J

193. Kristeva, J. Semeiotike, Recherche pour une semanalyse. / J. Kristeva. -Paris: Seuil, 1969.-386p.

194. Maingueneau, D. Elements de linguistique pour le texte litteraire. 2e ed. / D. Maingueneau. Paris: Dunod, 1993. - 203 p.

195. Maingueneau, D. L'analyse de discours. / D. Maingueneau. Paris: Hachette, 1997. - 268 p.

196. Malachy, Th.J. Anouilh, les problemes de 1'existence dans un theatre de marionnettes. / Th.J. Malachy. Paris: Nizet, 1978. - 158p.

197. Maldidier, D. L'inquietude du discours, textes de Michel Pecheux. / D.Maladier. Paris: Editions des Cendres, 1993. - 170p.

198. Merleau-Ponty, M, La prose du monde. / M. Merleau-Ponty. La Prose du monde, Gallimard, 1969. - 236p.

199. Meschonnic, H. Modernite modernite. / H. Meschonnic. Paris: Folio/Essais, n° 234,1993. - 317p.

200. Osolsobe, I. Cours de theatristique generale. /1. Osolsobe. Paris: Ed. de Minuit, 1980.-524p.

201. Pavis, P. Voix et images de la scene. Essais de semiologie theatrale. / P.Pavis.-Lille: P.U.L., 1985.-344p.

202. Pecheux, M. L'inquietude du discours. / M. Pecheux Paris: Editions des Cendres, 1990. - 169p.

203. Pidoux, J.-Y. Acteurs et personnages. L'interpretation dans les esthetiques theatrales du XXe siecle. / J.-Y. Pidoux. Lausanne: L'Aire, «L'aire theatrale», 1986. -372p.

204. Pruner, M. L'analyse du texte de theatre. / M. Pruner. Paris: Paris: Nathan Universite, 1998.-236p.r

205. Safrati, G.E. Elements d'analyse du discours. / G.E. Safrati Paris: Nathan Universite, 1997. - 128 p.

206. Sanders, J.B. Aux sources de la verite du theatre moderne. / J.B. Sanders.! Paris: Lettres modernes, Minard, «La situation», n° 30, 1974. - 22 lp.

207. Sartre, J.-P. Un theatre de situation. / J.-P. Sartre. Paris: Gallimard, 1973.-250p.

208. Schaeffer, J.-M. Pourquoi la fiction? / J.-M. Schaeffer. Paris: Ed. du Seuil, «Poetique», 1999. -348p.

209. Senart, Ph. Ionesco. /Ph. Senart.-Paris: Ed. universitaires, 1964.- 127p.

210. Souriau, E. Les Grands problemes de l'esthetique theatrale. / E. Souriau. -Paris: Centre de documentation universitaire, 1963. 101р.

211. Tarrab, G. Ionesco a coeur ouvert. Series d'entretiens accordes a Gilbert Tarrab. / G. Tarrab. Montreal: Le Cercle du livre de France, 1970. - 120p.

212. Tesniere, L. Elements de syntaxe structurale. 2em ed., revue et corr. !\ L.Tesniere. Paris: Librairie C, Klincksieck, 1976. - 656p.

213. Thomasseau, J.-M. Pour un -analyse du para-texte theatral. / J.-M. Thomasseau. Paris: Litterature, 1984. - 189p.

214. Tobi, S. Eugene Ionesco ou A la recherche du paradis perdu. / S. Tobi. -Paris: Gallimard, 1973.-218p.

215. Vandromme, P. Un auteur et ses personnages. Essai suivi d'un recueil de textes critiques de Jean Anouilh. / P. Vandromme. Paris: La Table Ronde, 1965. -245p. ;

216. Vier, J. Le theatre de Jean Anouilh. / J. Vier. Paris: Societe d'Edition1 d'Enseignement Superieur, 1976. - 138p.

217. Vinaver, M. Ecrits sur le theatre, reunis et presentes par Michelle Henry. / M. Vinaver. Paris: Ed. de l'Aire, 1982. -315p.

218. Vitez, A., Meschonnic, H. A 1'interieur du parle, du geste et du mouvement. Entretien avec Henri Meschonnic. / A.Vitez, H. Meschonnic. // Langue fran?aise, №56, decembre, 1982. PP. 27-39.

219. Winnicott, J.-W. Jeu et realite. L'espace potentiel, trad. C. Monod et J.-B. Pontalis. / J.-W. Winnicott. Paris: Gallimard, «Connaissance de l'inconscient», 1975. -197p.

220. Ubersfeld, A. L'Ecole du spectateur. / A. Ubersfeld. Paris: Editions; sociales, 1981.-280p. jи

221. Ubersfeld, A. Lire le theatre. / A. Ubersfeld. Paris: Editions sociales; 1982.-325p.

222. Сгшсоксловарей и глоссариев

223. Гак В.Г., Триомф Ж. Французско-русский словарь активного типа / В.Г. Гак, Ж. Триомф. М.: Русский язык, 1991. - 1053с.

224. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. - М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685с.

225. ЛЭС Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.М.Кожевникова и П.А.Николаева. - М.: Сов. энциклопедия, 1987. - 752с. ■

226. Пави П. Словарь театра / П.Пави. М.: Наука, 1991. - 483с. !

227. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. / В.П. Руднев. М.: Аграфа1 1997.-384с.

228. СЛТ Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. / О.С. Ахманова-М.: Сов. Энциклопедия, 1969. -726с.

229. ФЭС Философский энциклопедический словарь. - М.: Сов. энциклопедия, 1989.-745с.

230. Angenot, М. Le Glossaire pratique de la critique, 2e ed. / M. Angenot. -La Salle, Hurtubise HMH, 1979 1972.-223 p. ;

231. Bouchard, A. La Langue theatrale. Vocabulaire . des termes et des choses de theatre. / A. Bouchard. Geneve: Slatkine, « Ressources », n° 141, 1982. -387p.

232. Charaudeau, P., Maingueneau, D. Dictionnaire d'analyse du discours. / P. Charaudeau, D. Maingueneau. Paris: Seuil, 2002. - 275p.

233. Pierron, A. Dictionnaire de la langue du theatre: Mots et moeurs du theatre. / A. Pierron Paris, Robert, 2002. - 622 p.

234. Ubersfeld, A. Les Termes ctes de l'analyse du theatre. / A. Ubersfeld. -Paris: Seuil, 1996.-93p.

235. Список источников примеров

236. Leocadia. Anouilh, J. Le rendez-vous de Senlis suivi de Leocadia. 4-Paris: La Table Ronde, 1987. - PP. 137-241.

237. Antigone. Anouilh, J. Antigone. / J. Anouilh. - Paris: La Table Ronde, 1988.-92p.

238. Voyageur. Anouilh, J. Le voyageur sans bagage suivi de Le bal des voleurs. / J. Anouilh. - Paris: La Table Ronde, 1988. - PP.8-113.

239. Poissons. Anouilh, J. Les poissons rouges. / J. Anouilh. - Paris: Gallimard, 2003.-156p.

240. Eurydice. Anouilh, J. Eurydice suivi de Ronrao et Jeannette / J. Anouilh. - Paris: Gallimard, 2005. - PP.7-172.

241. Godot. Beckett, S. En attendant Godot. // Theatre I. / S. Beckett. - Paris: Les Editions de Minuit, 2005. - PP.7-138.

242. Fin. Beckett, S. Fin de Partie. // Theatre I. / S. Beckett. - Paris: Les Editions de Minuit, 2005. - PP. 139-216.

243. Fragment I. Beckett, S. Pas suivi de Fragment de theatre I et II, pochade radiophonique, esquisse radiophonique. / S. Beckett. - Paris: Les Editions de Minuit, 2004.-PP. 18-43.

244. Fragment И. Beckett, S. Pas suivi de Fragment de theatre I et II, pochadei.radiophonique, esquisse radiophonique. / S. Beckett. Paris: Les Editions de Minuit,2004. -PP.43-69.

245. Catastophe. Beckett, S: Catastophe et autres dramaticules. / S. Beckett. -Paris: Les Editions de Minuit, 2005. - PP.68-85.

246. Cantatrice. Ionesco, E. La Cantatrice chauve. E. Ionesco. // Theatre I. -Paris: Gallimard, 2005. -PP.l5-57.

247. Lefon. Ionesco, E. La Lefon. E. Ionesco. // Theatre I. - Paris: Gallimard,2005. PP.59-96.

248. Jacques. Ionesco, E. Jacques ou la soumission. E. Ionesco. // Theatre I. т Paris: Gallimard, 2005. -PP.97-130. |

249. Avenir. Ionesco, E. L'avenir est dans les oeufs. E. Ionesco. // Theatre I. ~ Paris: Gallimard, 2005.-PP.131-157.

250. Victimes. Ionesco, E. Victimes du devoir. E. Ionesco. // Theatre I.■*

251. Paris: Gallimard, 2005. PP. 159-213.

252. Годо. Беккет С. В ожидании Годо. / С. Беккет. // Театр остановившихся часов. / Сост. И.Б. Дюшен. (Самодеят. театр. 5/90. Репертуар и методика). -М.: Искусство, 1990. - С.40-121.

253. Певица. Ионеско Э. Лысая певица. / Э. Ионеско. // Лысая певица: Пьесы. / Пер. с франц. Г. Зингера. Сост. И. Дюшена. - М.: Известия, 1990. - С, 1544. i

254. Жертвы. Ионеско Э. Жертвы долга. / Э. Ионеско. // Лысая певицу: Пьесы. / Пер. с франц. Г. Зингера. Сост. И. Дюшена. - М.: Известия, 1990. - С. 84128.

255. Пассажир. Ануй Ж. Пассажир без багажа. / Ж. Ануй. // Пьесы, Т. 1. -М.: Искусство, 1969. - С. 97-170.

256. Эвридика. Ануй Ж. Эвридика. / Ж. Ануй. // Пьесы, Т.1. - М.: Искусство, 1969.-С. 171-272.

257. Антигона. Ануй Ж. Антигона. / Ж. Ануй. // Пьесы, Т. 1. - М.: Искусство, 1969.-С. 273-330.