автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Сравнительная характеристика категорий имени существительного татского и русского языков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сравнительная характеристика категорий имени существительного татского и русского языков"

На правах рукописи

АДИНЬЯЕВА Альбина Сафаньяевна

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КАТЕГОРИЙ ИМЕНИ СУЩЕСТВИТЕЛЬНОГО ТАТСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ

10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

О 3 МАР 2011

Махачкала - 2011

4839739

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Дибиров Ибрагим Ашрапудинович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Эфендиев Исрафил Исмаилович;

кандидат филологических наук, доцент Алиомарова Гумай Исаевна.

Ведущая организация - Институт языка, литературы и искусства им. Г.Цадасы Дагестанского научного центра РАН

Защита диссертации состоится 28-го февраля 2011г., в 16 часов, на заседании диссертационного совета Д 212.051.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук при ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» (367003, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М.Ярагского, 57, ауд. № 97).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет».

Автореферат разослан и размещен на официальном сайте ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» (www.dgpu.ru) 25-го января 2011г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

М.О. Таирова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Объектом диссертационного исследования является именная морфология татского и русского языков.

Предметом исследования при этом являются грамматические категории имени существительного татского языка в сравнении с русским

Актуальность избранной в данном исследовании темы вытекает из того факта, что до настоящего времени сравнительной характеристике категории имени существительного татского и русского языков не подвергались. Комплексный анализ морфологического своеобразия одной из важнейших частей речи -имени существительного - на материале татского и русского языков в данной работе проводится впервые.

Цель и задачи исследования непосредственно вытекают из проблем, стоящих перед современной татской и дагестанской лингвистикой. В настоящей работе предлагается комплексный сравнительный анализ морфологического своеобразия одной из важнейших частей речи - имени существительного на материале татского и русского языков. Достижение этой цели, в свою очередь, опиралось на решение целого ряда более конкретных задач:

1. Выявление и описание "белых пятен" в грамматической структуре татского языка, особенно в тех ее областях, которые касаются функциональных характеристик грамматических категорий.

2. Определение сравниваемых единиц и конкретных методик их сравнения (грамматическая категория, часть речи, граммема, морфема и виды морфем, морфа, грамматические процессы и др.).

3. Выделение черт изоморфизма и алломорфизма в морфологии сопоставляемых языков.

4. Уточнение и упорядочение морфологической терминологии татского языка в связи с уточненным отношением соответствующих явлений к их русским аналогам.

5. Выявление (по мере возможности) причин генетического, ареального и типологического характера тех или иных сходств и различий.

6. Установление явлений, вызванных контактами сопоставляемых языков, в т.ч. и интерферентных.

Научная новизна работы связана, во-первых, с тем, что сравнительное исследование, всесторонне охватывающее одну из основных лексико-грамматических категорий - имя существительное, проводится впервые на материале татского языка. Это позволило отойти от бытовавшего в некоторых имеющихся сравнительных разысканиях упрощенного подхода к сравниваемым явлениям, когда при наличии в двух языках одноименных категорий (например, падежа и числа) между ними ставился знак равенства, и проанализировать их в трех аспектах: с точки зрения формы, содержания и функции.

Соответственно, в диссертации содержатся новые наблюдения в области грамматики татского языка, которые в немалой степени были обусловлены необходимостью исследования тех ее неисследованных до настоящего времени фрагментов, которые уже получили достаточное освещение в русской грамматической традиции. Определенную новизну можно усматривать также в трактовке некоторых грамматических категорий, рассматриваемых в диссертации не только с точки зрения сравнительной грамматики, но и с точки зрения типологии, в частности, контенсивной.

Теоретическая значимость диссертации определяется, прежде всего, ее вкладом в методический аппарат и теорию татской грамматики и, соответственно, в дагестанскую грамматическую традицию в целом. Говоря в связи с этим об общетеоретических аспектах сравнительной грамматики, следует обратить внимание на более широкие возможности адекватного грамматического описания, которые предоставляет эксплицитное сопоставление. Дело в том, что языковое своеобразие ускользает порой из поля зрения языковедов, подходящих к описанию языка без обращения к внешнему эталону, поскольку в условиях отсутствия значительной традиции сравнения исследователь имплицитно как бы повторяет в принципиальной схеме своего анализа грамматическую схематику русского языка, игнорируя непроизвольно специфику морфологической и синтаксической структуры описываемых языков.

В случае же достаточно резкого контраста возникают практически непреодолимые препятствия, вызывающие к жизни решения, продиктованные факторами скорее сугубо внешнего порядка, нежели представлениями о принципиальном устройстве именной и глагольной словоформы, словоизменительной парадигмы и т.п.

Сравнительное изучение языков в теоретических целях (отвлекаясь от возможностей использования его результатов в практике преподавания) ориентировано на определение сходств и различий между сравниваемыми языками наряду с выявлением, насколько это возможно, причин сходств и расхождений, что, естественно, ведет к более глубокому познанию систем сравниваемых языков, на основе которого становится возможным вскрытие явлений, оставшихся незамеченными при изучении одного языка. Соответственно, в качестве "стратегической" задачи такого анализа можно квалифицировать определение системных соответствий и несоответствий между сравниваемыми языками, непосредственно соприкасающееся с проблематикой типологии.

К результатам сравнительного изучения языков в теоретическом аспекте следует отнести в первую очередь возможность глубже проникнуть в системы сравниваемых языков, в то время как лингводидактика более склонна рассматривать те или иные закономерности грамматического строя в отдельности, будучи ориентированной прежде всего на приемы и способы более эффективного усвоения необычных грамматических структур и устранения интерферентных явлений особенно при частичных схождениях. Иными словами, теоретический аспект сравнения обогащает общее языкознание новыми данными и расширяет эмпирическую базу теоретических и типологических обобщений.

Практическая значимость работы вытекает уже из самой сущности сравнительных исследований, стимулировавшихся, в первую очередь, практическими потребностями изучения неродного языка.

Работа строилась таким образом, что многие конкретные положения диссертации могут быть сформулированы в виде практических рекомендаций при составлении школьных и вузовских учебников как татского, так и русского (для

национальной школы) языков, методических пособий для учителей, справочных изданий для издательских работников и др. Нельзя также не указать на непосредственное влияние достижений сравнительной лингвистики на практику составления двуязычных грамматических словарей,

Возможные практические приложения настоящего исследования отчасти продиктованы также изменившимися условиями соотношения русского языка и языков коренных национальностей Дагестана, в частности тем, что появилась необходимость изучения родного языка некоторыми представителями татской народности, которые, будучи уроженцами городов (особенно за пределами Дагестана), выходцами из интернациональных семей, не получили возможности изучить свой родной язык естественным путем - путем общения с родителями, сверстниками и т.п. Здесь обращение к русскому языку имеет уже иной ракурс: он выступает как язык-посредник и для этой категории наших соотечественников может оказаться плодотворным.

Наряду с отмеченными выше возможными практическими приложениями результатов данного исследования, нельзя забывать и о такой традиционной отрасли филологии, как теория и практика перевода. Безусловно, структурные соответствия, выявленные в ходе сравнительного анализа, не могут восприниматься как категорический императив для переводчиков, однако подтвержденные на широком материале выводы о предпочтении тех или иных структур послужат серьезным инструментом для оптимизации как переводческой, так и журналистской деятельности.

Методы исследования. Объект и предмет исследования, цель и задачи, сформулированные выше, определили методику исследования. Анализ морфологической структуры слова именных частей речи татского и русского языков проводился путем сравнительного метода.

Методологическая основа исследования определяется важностью изучения способов выражения грамматических значений, грамматических категорий и лексико-грамматических

разрядов имен существительных в татском и русском языках, особенности субстантивного словоизменения в сравниваемых языках.

Научной базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных исследователей, посвященные исследуемой проблеме. При рассмотрении как общих, так и частных вопросов, касающихся сравнительной характеристики категорий имени существительного татского и русского языков автор также исходит из теоретических положений, выдвинутых в трудах В.Ф. Миллера, Ф.Ф. Фортунатова, A.A. Потебни, A.M. Пешковского, JI.B. Щербы, В.Г. Гака, Е.Д. Поливанова, В.П. Нерознака, Г.А. Климова, А.Е. Кибрика, М.Е. Алексеева, A.M. Айтберова, Г.Г. Буржунова, А.Г. Гюльмагомедова, Э.М. Шейхова, A.C. Чикобавы и др.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Современное состояние изученности татского языка предполагает необходимость исследования способов выражения грамматических значений в сравнении с русским языком.

2. Анализ грамматических категорий и лексико-грамматических разрядов имен существительных позволяет выделить инвентарь частей речи в сравниваемых языках.

3. Системный подход и функциональная характеристика фактов и явлений при сравнительном изучении языков позволяют наиболее полно выявить сходства и расхождения между сравниваемыми языками.

4. Исследование особенностей субстантивного словоизменения в татском и русском языках связано с выявлением аналитико-агглютинативного характера выражения категориальных значений в системе именного словоизменения в татском языке.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания Даггоспедуниверситета, научных конференциях, семинарах аспирантов и соискателей филологического факультета Даггоспедуниверситета (2008-2011 гг.).

Структура и объем исследования. Данная работа структурно состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются цели и задачи, раскрывается научная новизна и практическая значимость работы, выдвигаются положения, выносимые на защиту. Введение также содержит сведения о материале, методах исследования и о структуре диссертационной работы.

В первой главе «Сравнительная характеристика способов выражения грамматических значений в татском и русском языках» освещаются особенности проявления основных морфологических единиц в сравниваемых языках, рассматриваются основные способы выражения грамматических значений в татском и русском языках.

Анализ морфологической структуры слова именных частей речи татского языка дается для более адекватного описания именной морфологии, чтобы более рельефно представить регулярные морфологические процессы, происходящие в именном словоизменении и характеризующие грамматическую систему языка.

В татском языке имеет место бинарное устройство морфологической структуры слова именных частей речи: слово членится на две основные части - корень и аффиксы, т.е. на морфему, являющуюся носителем вещественного, лексического значения слова, и на служебные морфемы, видоизменяющие лексическое или грамматическое значение корневой морфемы, или выражающие отношения между словами в предложении. Однако подобную структуру, естественно, имеют в языке только грамматически изменяемые, а потому морфологически членимые слова, а также слова, грамматически неизменяемые, но членимые морфологически в силу своей производности, вторичности образования.

К типу грамматически изменяемых и морфологически членимых относятся следующие группы слов татского языка:

1. Имена существительные: духдер-гъо «девушки» (духдер «девушка» - корневая морфема, -гъо - суф. мн.ч.); э духдер-евоз «с

девушкой» (-ввоз - суф. оруд.-комит.п.); кук вегуьрд сангъ-е э дес «мальчик взял в руки камень» (сангъ «камень», -е - суф. объект.п.); дедей э гЪил-гьо-ревоз рафд «мать с детьми прошла» (г/эгт «ребенок», -гьо - суф. мн.ч., -ревоз — суф. оруд.-комит.п.) и др.

2. Имена прилагательные: агъул-менд «умный» (агъул «ум», менд - словообр. суф.); рач-те «красивей» {ран «красивый», -те -суф. сравнит, ст.); рач-те-те «красивейший» {-те-те — редупликация суф. сравнит, ст. образует форму превосходи.ст.) салим «годовой» {сил «год», -им - словообр. суф.); хуб-е руз «хороший день» (хуб «хороший», -е - суф. качественности определения) и др.

Аффиксальные морфемы делятся на словообразовательные (деривационные) и словоизменительные (деклинационные, реляционные). Попутно можно отметить, что количество словообразующих и словоизменительных именных префиксов в языке невелико, тогда как в системе глагольного словообразования и словоизменения их значительно больше и они играют там большую роль. Присоединение всех аффиксов к корню осуществляется в строгой последовательности сначала словообразовательные аффиксы, затем функционально-грамматические (суффиксы атрибутивности), после них — словоизменительные в следующем порядке: суффикс числа, суффикс падежа. При выпадении какого-либо форманта порядок агглютинации не нарушается. Например: э захмет-кеш-гьо-ревоз «с трудящимися» {захмет «труд», -кеш- - словообр .суф., -гьо- - суф. мн.ч., -ревоз - суф. оруд.-комит.п.); э захмет-гьо-ревоз «с трудностями», э захмет-евоз « с трудностью»; э захмет -кеш-евоз «с трудящимися», десгъой зах-мет-кеш-и «руки трудящегося» {-и- -суф. притяжательности).

При морфологическом анализе структуры слов данного типа обращает на себя внимание «цепочечный» характер агглютинированной лексемы, т.е. нанизывание одной морфемы за другой в линейном ряду. Морфологическая структура слов этого типа в языке довольно прозрачна, хотя и сложна по составу, т.к. морфологические швы, соединяющие аффиксы друг с другом и с корневыми морфемами, остаются неизменными.

Агглютинативный принцип словоизменения в целом прослеживается в обоих языках, причем с точки зрения

соотношения различных категориальных форм имеет смысл различать собственно агглютинацию как присоединение дополнительного формального элемента к одной форме для выражения другой формы (или добавление грамматического элемента к основе без ее изменения: рус. лес - мн.ч. лес-а, крот -тв.п. крот-ом и т.д.

Агглютинативный характер именной морфологии татского языка выражается в наличии целой совокупности структурно-морфологических и содержательных особенностей в функционировании корневой морфемы и различного типа словоизменительных, реляционных аффиксов.

В татском языке отдельные слова именных частей речи, имеющие словоизменительную парадигму (имена существительные, отдельные разряды местоимений), в своей исходной форме - в форме ед.ч., прям. п. - равны основе, т.е. формально-морфологически являются немаркированными, например: богъ «сад», г1ов «вода», сэг «собака», сер «голова», пой «нога», сиб «яблоко», чегим-ек «очки», одоми-ети «человечность», хуне-ле «домик», ме «я»«, хуылте «сам», и «этот», чуь? «что?» и др.

В русском языке нулевой знак может выражать значения именительного падежа ед.ч. (один чулок), а в ряде случаев -родительного падежа мн.ч. (без чулок), винительного падежа неодушевленных имен (вижу камень).

Словоизменительные аффиксы-форманты косвенных падежей и суффикс мн.ч. -гьо - в татском языке присоединяются в подобных случаях к тому, что и без них уже является словом. Включение такого морфологически неоформленного, немаркированного, а потому и функционально неспециализированного слова в контекст предложения, в связь с другими словами происходит не морфологическими, а синтаксическими средствами, в чем проявляется аналитический характер грамматического строя языка.

Вторая глава «Грамматические категории имени существительного в татском и русском языках» посвящена описанию грамматических категорий и лексико-грамматических разрядов имен существительных в сравниваемых языках.

Лексико-грамматические группы слов, называемые частями речи, выделяются во всех языках мира, хотя инвентарь частей речи в них может в разной степени варьировать. Подобные различия обусловлены прежде всего особенностями сравниваемых языков, однако иногда это является следствием того, что разные исследователи при выделении частей речи используют не совпадающие критерии (это особенно важно учитывать в сопоставительной грамматике, требующей единых подходов к описанию в обоих компонентах сравнения).

Более традиционное деление частей речи опирается на совокупность трех признаков: семантического (общее категориальное значение), морфологического (наличие специфических грамматических категорий) и синтаксического (функции в предложении). Как правило, преимущество при этом отдается морфологическому признаку. Соответственно, в языках синтетического строя части речи выражены более четко по сравнению с языками аналитическими.

Имя существительное как часть речи, выражающая предметность, в сравниваемых языках, как и во многих других языках мира, характеризуется рядом особенностей, проявляющихся на различных уровнях языковой структуры: своей семантикой (можно считать, что ядерную группу здесь составляют конкретные имена - предметные, в т.ч. одушевленные и неодушевленные, и вещественные), грамматической формой (набором грамматических категорий: падежа, числа, — словоизменительных, рода, одушевленности/ неодушевленности, конкретности,

вещественности, собирательности, отвлеченности, субъективной оценки - классифицирующих) и синтаксическими функциями (оно выступает в предложении подлежащим и дополнением, а также всеми другими членами предложения (сказуемым, определением, обстоятельством; в то же время с ним согласуются прилагательное и глагол). Существительное обладает также своими средствами словообразования (главным образом суффиксами и типами сложных слов).

В обоих языках в структурной организации именного словаря определенную роль играют более или менее совпадающие по лексическому составу и общему значению лексико-семантические

группы имен. Так, абстрактные существительные (названия действий, качеств, состояний) и в русском и в татском, так же как и имена собственные, относятся к периферийным разрядам существительных, что, в частности, находит свое отражение в том, что абстрактные существительные, за весьма редкими исключениями, оказываются образованными от глаголов и прилагательных с помощью специальных суффиксов.

Категория рода в русском языке связана с одушевленностью объектов, обозначаемых существительными. Кроме того, одушевленность в русском выражена морфологически противопоставлением форм винительного падежа: во множественном числе (вижу людей, животных - вижу поля, реки), в единственном числе - только у существительных мужского рода (вижу дом - вижу человека).

Татские существительные не имеют грамматической категории рода. Для образования имен существительных, обозначающих лиц женского пола, используются дополнительно слова зе (н) «женщина», дух-дер «девушка», хэгъер «сестра», например: зехьуъсуър «свекровь», «теща»; духдерхилу «сестра двоюродная по матери (дочь брата матери)»; хэгъерггеме «подруга». В то же время для обозначения лиц мужского пола отдельные лексемы маркируются словами мерд «мужчина», кук «мальчик», бирор «брат», например: мердхьулсуър «свекор», «тесть»; кухолу «брат двоюродный» по матери (сын брата матери), бироргши «друг».

Категория числа определяется в современной лингвистической литературе как грамматическая категория, выражающая количественные характеристики предметов мысли. В этом отношении грамматическая категория числа мыслится как одно из частных проявлений более общей языковой категории количества, которая может выражаться и лексически: с помощью числительных или других частей речи (ср. двойка, единственный, мало).

Морфологически в татском языке различается два числа -единственное и множественное. Показателем мн. числа для большей части существительных служит суффикс -гьо: хуне «дом» - хунегьо, дор «дерево» - доргъо.

Форма множественного числа в татском языке обозначает совокупность ряда определенных, единичных, поддающихся счету предметов. Существительные, обозначающие вещество как таковое (напр. г1ов «вода», нун «хлеб» и т.д.) во мн. числе не употребляются, за исключением тех случаев, когда они обозначают совокупность различных сортов, разрядов и т.д. одного и того же вещества.

Склонение существительных представлено прямым, объектным и орудийно-комитативным падежами. Прямой падеж не имеет специального показателя. Объектный падеж образуется с помощью показателя -ре//-е, орудийно-комитативный падеж - с помощью показателя -(р)евоз. Формы с начальным р употребляются после гласного.

Прямой падеж существительного служит падежом а) подлежащего: воруш оморе «идет дождь»; б) неопределенного прямого дополнения г1о биёр «принеси воды»; в) именной части сказуемого: ишу тати «они таты»; г) определения по принадлежности: хуней бебе «дом отца».

Объектный падеж является падежом прямого дополнения, обозначающего единичный определенный предмет либо совокупность такого рода предметов: хунере дениш «посмотри этот дом».

Орудийно-комитативный падеж употребляется с предлогом э для выражения а) орудийности: и гушт э наджагъевоз куфте миёв «это мясо можно топориком порубить»; б) совместности: э эгъуьл -мен-девоз эри сенгъ бурра бура (поел.) «с умным иди даже дробить камни».

Существительные могут образовывать также притяжательные комплексы, близкие по значению к падежной форме. С притяжательной частицей эн существительные образуют притяжательный комплекс: эн Ханон «принадлежащий Ханону». Притяжательные комплексы проявляют тенденцию к слиянию в единую словоформу. Эту тенденцию с точки зрения функций и места притяжательных комплексов в системе именного словообразования можно рассматривать как тенденцию к образованию вторичной падежной формы генитива. Подобно окончаниям падежей частица эн является групповым показателем,

способным оформлять как изолированное существительное, так и существительное в сочетании с определениями. В таких случаях частица занимает первое место в составе комплекса: эн чуькле хэгьер ме «принадлежащей моей младшей сестре». Притяжательные комплексы могут употребляться не только атрибутивно, но и предикативно: и гЬсб эн гъуншиме «эта лошадь моего соседа».

Средства выражения определенности и неопределенности в татском языке тесно переплетаются со средствами выражения единичности и множественности. Для выражения неопределенной единичности употребляется числительное е «один», выполняющее, таким образом, функцию неопределенного артикля. Для выражения определенности используется указательное местоимение ини «этот», выполняющее функцию определенного артикля, например: ини сег «эта собака».

В третьей главе «Особенности субстантивного словоизменения в татском и русском языках» исследуются различные виды именных словоизменительных морфем в сравниваемых языках.

Выражение категориальных значений в системе именного словоизменения в татском языке имеет аналитико-агглютинативный характер. Так, здесь происходит раздельное выражение словоизменительных значений числа и падежа. Соответствующие аффиксы числа и падежа, а также суффиксы атрибутивности существительных характеризуются как категориально однозначные. Каждый формант несет на себе определенную, одну грамматическую нагрузку. Кроме того, именные словоизменительные морфемы - стандартизованы, единообразны: являются общими для всех типов именных основ характерной для именного словоизменения татского языка является известная автономность падежной морфемы по отношению к основе слова. Это выражается в ее способности оформлять не только основу, но и синтаксическую группу - существительное с относящимся к нему определением. Данное явление известно в лингвистике под названием «групповая флексия».

В силу вышеперечисленных особенностей служебных морфем, в системе именного словообразования и словоизменения

присоединение морфем к корню или основе слова осуществляется в строгой последовательности: сначала словообразовательные морфемы, затем функционально-грамматические (суффиксы атрибутивности), после них - словоизменительные в следующем порядке: суффикс числа, суффикс падежа. При выпадении какого-либо форманта порядок агглютинации не нарушается.

Структурной особенностью формы единственного числа прямого падежа (т.е. исходной, начальной формы существительного) является отсутствие в ней каких-то специальных морфологических признаков-показателей числа. Эта форма ед.ч. с нулевым аффиксом (по соотношению с формой мн.ч. с суффиксом -гьо, присоединяемым к основе слова) равна основе слова, т.е. представлены чистой основой, см., например: dec «рука» (дес-гъо), бегьер «плод» (бегьер-гъо), булут «туча» {булут-гъо), гуьрг «волк» (гуьрг-гьо), утогъ «комната» (утогъ-гьо), хуне «дом» (хуне-гъо), хьэрмэх «товарищ» (хьэрмэх-гъо), богъ «сад» (богъ-гъо).

Форма ед.ч. с нулевым аффиксом не несет информации о наличии или отсутствии признака расчлененности. Без достаточного контекста нельзя сказать, означает ли, например, дор «дерево» или «деревья», зе(н) «женщина» или «женщины». Денотатом этой формы может быть и одна, и две, и несколько единиц какого-либо класса. Форма прямого падежа ед.ч. не будучи оформлена какими-либо показателями или определениями, или уточнителями оказывается немаркированной в отношении признака расчлененности. В связи с этим данная форма остается неиндивидуализированной, неопределенной с точки зрения числа (исключением являются существительные, определенные по своей природе: имена собственные, название единичных понятий, термины родства и им подобные. Поэтому словоформа ед.ч. прям.п. предметных существительных может выражать и единичный, индивидуальный предмет; и широкое видовое, родовое понятие, связанное с этим предметом; и нерасчлененные, неопределенное множество, совокупность предметов.

В определении значения формы ед.ч. прям.п. решающая роль в татском языке принадлежит контексту и ситуации.

Семантика данной формы опознается не по морфологическим признакам, а по лексическим и синтаксическим (служебные слова, согласование).

В косвенных падежах - объектном и орудийно-комитативном - формы единственного числа существительных представляет собой основу слова с нулевым аффиксом числа (т.е. без форманта числа) с наращением падежных показателей -ре/-е (объекты, п.) -ревоз (оруд.-комит. п.) // -ввоз.

Форма мн.ч. существительного образуется присоединением к основе имени агглютинативного показателя множественности -гьо, например: мерд «мужчина» - мерд-гьо «мужчины», муьргъ «птица» - муьргъ-гьо «птицы», гЬсб «лошадь» - г1эсб-гьо «лошади»», хьэрмэхь «друг» - хьэрмэхь-гьо «друзья»; суьмбуьл «колос» - суьмбуьл-гьо «колосья», утогъ «комната» - утогъ-гьо «комнаты».

Суффикс -гьо является универсальным формантом мн.ч., т.к. присоединяется к именам существительным, независимо от их семантики (бесспорно, в пределах группы считаемых, предметных имен, о чем было сказано вышеО, а также к основам существительных, вне зависимости от качества конечного звука основы.

Так, суф. мн.ч—гьо присоединяется к именам - названиям лиц, например: бебе «отец» - бебе-гьо «отцы», кук «мальчик», «сын» - кук-гьо «мальчики, «сыновья», овлоу «потомок» - овлод-гъо «потомки», рэхьгирор «путник» - рэхьгирор-гьо «путники», молдуьги «доярка» - молдуьги-гьо «доярки», зэхметкши «трудящийся» - зэхметкеш-гьо «трудящиеся», товлу «горец» -товлу-гьо «горцы» и др.

Этот же суф. мн.. -гьо присоединяется к именам - названиям животных, например: хуруз «петух» - хуруз-гьо «петухи», гуселе «теленок» - гуселе-гьо «телята», карустек «ласточка» — пирустек-гьо «ласточки», шир «лев» - шир-гьо «львы», гъоплон «тирг» -гъоплон-гъо «тигры», г1энг «оса» - гЪнг-гъо «осы» и др.

Форма мн.ч. существительных - названий неодушевленных предметов также образуется при помощи суф. -гьо, например: челлег «бочка» - челлег-гьо «бочки», тэхьуьл «зерно» - тэхьуьл-гьо «зерна», логьум «вожжи» - логъум-гьо «вожжи (в количестве более

одного)», кирише «сани» - кирише-гьо «сани (в количестве более одного)», велг «лист» - велг-гьо «листья» и др.

Суф. мн.ч. -гьо присоединяется непосредственно к основе слова, независимо от ее исхода, т.е. является стандартным, единым, общим для всех типов именных основ. Он присоединяется:

а) к основам, которые оканчиваются на гласные, например: донду-гъо «зубы», холинче-гъо «ковры», назу-гьо «кошки»;

б) к основам, имеющим согласный исход, например: муй-гъо «волосы», духдер~гьо «девушки», гиовол-гьо «брюки (в количестве более одного)» и др.

С присоединением суф. мн.ч. -гьо в месте его прикрепления к основе имени, на стыке морфем не происходит никаких фонетических изменений. Морфемный шов остается при этом достаточно четким и определенным и финальный звук основы сохраняет свою качественную определенность.

Наряду с суффиксом мн.ч. -гьо в татском языке функционирует суффикс мн.ч. -ун/-у (фонетические варианты), имеющим узкую сферу употребления. При помощи данного суффикса образуются формы множественного числа у некоторых терминов родства, например: бирор «брат» — бирор-ун «братья», кук «сын» - кук-ун «сыновья», думор «зять» - думор-у «зятья», бебе -«отец» - бебе-в-ун «отцы».

Однако необходимо отметить, что в настоящее время в языке происходит процесс вытеснения данного суффикса -ун/-у. Наиболее продуктивным и регулярным суффиксом мн.ч. в языке является указанный выше суффикс -гъе. Об этом свидетельствует наличие употребления в устной речи носителей языка и в художественной литературе параллельных форм для множественного числа класса слов, обозначающих термины родства, типа: кук-гъо - кук-ун, «сыновья», деде-гьо - деде-у(н) «матери», г1эрувс-гъо - г1эрувс-ун «невесты».

Одной из характерных черт именной морфологии татского языка является широкое использование существительных в атрибутивной функции, т.е. в качестве определения другому существительному. Особенности словоизменительной системы языка в сфере имен является наличие и функционирование здесь грамматической категории атрибутивности.

Категория атрибутивности представлена двумя смыслоразличительньши коррелятивными суффиксами определения: суффикс качественности -е оформляет зависимое существительное в качественной определительной конструкции и суффикс притягательности -и маркирует существительное-определение в относительно-притяжательной конструкции. Данные форманты определений сами формы качественности и притяжательности существительных находятся в языке в отношении дополнительной дистрибуции, форма качественности образуется посредством присоединения и основе и существительного-определения суффикса -е в тех случаях, когда оно используется в составе именного определительного словосочетания, называющего качественный признак предмета, например: шори-е мэг1нигьой «радостные песни» (тори «радость», эврушувм-е муйгъой «шелковые волосы» (эврувшувм «шелк»), бэгЬли-е ловгьо «пунцовые губы» (бэг1эли «вишня»).

Сравниваемые языки не ограничивают словообразование существительных каким-либо одним способом. Не менее разнообразны способы образования существительного в русском языке. Здесь имя существительное в словообразовательном отношении - самая богатая часть речи. Кроме способов словообразования, действующих в сфере других частей речи, имеются специфические субстантивные способы словообразования: аббревиация, усечение основ, нулевая суффиксация, субстантивация.

В обоих сравниваемых языках суффиксация играет ведущую роль в словообразовании существительных.

И в том, и в другом языке этот способ словообразования играет значительную роль. В количественном отношении русские суффиксы более многочисленны, что, по-видимому, обусловливает и такие особенности русского суффиксального словообразования по сравнению с татским, как наличие суффиксов со специализированными значениями (ср., например, названия однократного действия, названия болезней и т.д.), наличие словообразовательной синонимии и др. Флективный характер русской морфологии обусловливает такое явление, как вариативность суффиксов.

В русском языке образование существительных с помощью приставок сводится к следующим случаям:

1. Образование существительных со значением высокой степени качества с помощью приставок раз-/рас- (рас-красавица), сверх- (сверх-человек), супер- (супер-танкер), архи- (архидемократ), ультра- (ультра-модный), гипер- (гипер-коррекцш), экстра- (экстра-класс).

2. Образование существительных со значением противоположности с помощью приставок анти- (анти-мир), противо- (противо-действие), контр- (контр-удар), де-/дез- (демилитаризация, дез-информация), не- (не-счастъе), дис-(диспропорция), т-/им-/ир-.

3. Образование существительных со значением ложности, неистинности с помощью приставок псевдо-, квази-.

4. Образование существительных со значением совместнности с помощью приставки со-: со-автор, совладелец и т.п.

5. Образование существительных со значением совместнности с помощью приставок под- и су6-: под-вид, субподрядчик и т.п.

К менее продуктивным приставкам в именном словообразовании русского языка относятся пра- (пра-дед), экс-(экс-чемпион) и нек. др.

Таким образом, в русском языке префиксация в словообразовании существительных представлена шире, чем в татском, хотя и здесь она не является доминирующим способом.

В татском языке префиксально-суффиксальный способ словообразования существительных практически не представлен. В русском языке этим способом образуются существительные на базе сочетаний существительных с предлогами. В составе производного предлог преобразуется в приставку: а) существительные с пространственным значением: под-снеж-ник, на-рукав-ник, за-реч-ье, при-мор-ъе и др.; б) существительные с временным значением: меж-сезон-ъе, пред-зим-ье; в) существительные, обозначающие отсутствие чего-л.: без-работ-иц-а, без-дорож-ье и т.д.

Сложные существительные играют заметную роль в словообразовании обоих сравниваемых языков.

Для русского языка в субстантивном словообразовании характерно использование соединительных гласных (интерфиксов) при образовании сложных слов, хотя имеются и композиты, образованные "чистым сложением".

В русском языке отмечается лишь небольшое количество имен, образованных по данной модели: генерал-майор, царь-рыба, Царь-град и др.

При образовании сложных слов в русском языке фиксируются некоторые процессы, которые вынуждают говорить о комбинированном способе словообразования, ср. сложение с суффиксацией: долг-о-лет-ие, канат-о-ход-ец и т.д.

Субстантивированные прилагательные и причастия по своему значению могут быть отнесены к следующим группам: а) названия лиц по признаку, выражаемому прилагательным: слепой, глухой, хромой и т.д.; б) названия лиц по предмету: штурвальный, звеньевой и т.п.; в) названия лиц по действию (от имен прилагательных): ссыльный, посыльный и т.д.; г) названия лиц по действию (от причастий - действительных и страдательных): управляющий, командующий, а также пострадавший, обвиняемый и т.д.

Грамматической категории одушевленности / неодушевленности в татском языке нет. Однако семантические различия, наблюдающиеся между существительными, обозначающими лиц и не-лиц, людей и не-людей, находят в языке определенное грамматическое выражение. Названия лиц (людей) и не-лиц (не-людей) имеют в речи различную грамматическую координацию с вопросительными местоимениями км?, ши? «кто?», кире? «кого?», э кирево! «с кем?», чуь?, чувни! «что?», чуьре «чего?», э чуьревоз? «о чем?».

В заключении даются выводы обобщающего характера.

Основные положения диссертационной работы отражены в следующих публикациях автора:

Статья в журнале, рекомендованном ВАК РФ:

1. Сравнительная характеристика грамматических категорий имени существительного в татском и русском языках.// Вестник Дагестанского научного центра. - Махачкала, 2011. № 39 (0,5 п.л.).

Статьи, опубликованные в других изданиях:

2. Семантико-грамматические разряды имен существительных в татском языке в сравнении с русским.// Проблемы общего и дагестанского языкознания. - Махачкала, 2008. -Выпуск 6. (0,4 пл.).

3. Предметные и вещественные существительные в татском языке в сравнении с русским.// Проблемы общего и дагестанского языкознания. - Махачкала, 2008. - Выпуск 6. (0,3 п.л.).

4. Категория числа в татском языке в сравнении с русским.// Проблемы общего и дагестанского языкознания. Выпуск 5. - Махачкала, 2008 (0,4 п.л.).

5. Словоизменение имен существительных в татском и русском языках.// Актуальные вопросы науки и образования. -Выпуск № 5. - Махачкала, 2009 (0,3 пл.).

6. Грамматические категории и лексико-грамматические разряды имен существительных в сравниваемых языках.// Актуальные вопросы науки и образования. - Выпуск № 5. -Махачкала, 2009 (0,4 пл.).

7. Категория падежа в татском и русском языках.// Русский язык - язык межнационального общения. - Махачкала, 2010(0,5 пл.).

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Адиньяева, Альбина Сафаньяевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СПОСОБОВ ВЫРАЖЕНИЯ ГРАММАТИЧЕСКИХ ЗНАЧЕНИЙ В ТАТСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ.

1.1. История изучения татского языка.

1.2. Особенности проявления основных морфологических единиц в сравниваемых языках.

1.3. Лексико-грамматические категории имени существительного.

1.3.1. Грамматические категории имени существительного.

1.3.2. Категория отрицательности.

1.3.3. Притяжательный комплекс.

1.3.4. Выражение определенности и неопределенности.

1.3.5.06 одушевленности/неодушевленности в языке.

1.4. Особенности выражения грамматических значений в сравниваемых языках.

1.5. Принципы организации именной парадигмы.

ГЛАВА II. ГРАММАТИЧЕСКИЕ КАТЕГОРИИ ИМЕНИ

СУЩЕСТВИТЕЛЬНОГО В ТАТСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ.

11.1.Место имени существительного среди других частей речи в сравниваемых языках.

11.2. Грамматические категории и лексико-грамматические разряды имен существительных в сравниваемых языках.

11.3. Категория рода.

11.4. Категория числа.

11.5. Категория падежа.

11.5.1. Позиционные падежи.

11.5.2. Именительный падеж.

11.5.3. Винительный падеж.

П.5.4. Дательный падеж.

П.5.5. Творительный падеж.

11.5.6. Родительный падеж.

И.5.7. Функции падежей.

ГЛАВА III. ОСОБЕННОСТИ СУБСТАНТИВНОГО СЛОВООБРАЗОВАНИЯ В СРАВНИВАЕМЫХ ЯЗЫКАХ.

Ш.1. Сравнительная характеристика различных видов словообразования в татском и русском языках.

Ш.1.1.Суффиксация.

Ш.1.2.Префиксация.

Ш.1.3.Конфиксация (префиксально-суффиксальный способ).

Ш.1.4.Словосложение.

Ш.1.5. Аббревиация.

Ш.1 .б.Субстантивация.

Н1.2.Сравнительная характеристика производящих основ в именном словообразовании.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Адиньяева, Альбина Сафаньяевна

Объектом диссертационного исследования является именная морфология татского и русского языков.

Предметом исследования при этом являются грамматические категории имени существительного татского языка в сравнении с русским.

Актуальность избранной в данном исследовании темы вытекает из того факта, что до настоящего времени сравнительной характеристике категории имени существительного татского и русского языков не подвергались. Комплексный анализ морфологического своеобразия одной из важнейших частей речи - имени существительного - на материале татского и русского языков в данной работе проводятся впервые.

Актуальность темы исследования обусловлена, прежде всего, широким функционированием в Российской Федерации русского языка как языка межнационального общения, что приводит к высокому уровню национально-русского двуязычия. Естественно, что эти процессы в полной мере проявляются и в Дагестане. Татский язык — один из литературных языков Дагестана - принадлежит к юго-западной группе иранских языков и по своему грамматическому строю и лексическому составу близок к персидскому и таджикскому языкам. При этом грамматическая структура татского языка сохраняет некоторые черты, утраченные современным персидским, и представляется в целом более архаичной.

Достаточно сказать, что процент свободно владеющих русским языком татов по итогам переписей в последние годы неуклонно повышался. Все сказанное выше диктует требование совершенствовать методику преподавания русского языка в национальной школе, в основу которой кладется максимальный учет особенностей родного языка, способных повлиять на процесс изучения русского языка. Соответственно, для решения этих задач на передний план выдвигаются исследования в области сравнительно-исторической грамматики.

Цель и задачи исследования непосредственно вытекают из проблем, стоящих перед современной татской и дагестанской лингвистикой. В настоящей работе предлагается комплексный сравнительный анализ морфологического своеобразия одной из важнейших частей речи — имени существительного на материале татского и русского языков. Достижение этой цели, в свою очередь, опиралось на решение целого ряда более конкретных задач:

1. Выявление и описание «белых пятен» в грамматической структуре татского языка, особенно в тех ее областях, которые касаются функциональных характеристик грамматических категорий.

2. Определение единиц сопоставления и конкретных методик их сравнения (грамматическая категория, часть речи, граммема, морфема и виды морфем, морфа, грамматические процессы и др.).

3. Выделение черт изоморфизма и алломорфизма в морфологии сопоставляемых языков.

4. Уточнение и упорядочение морфологической терминологии татского языка в связи с уточненным отношением соответствующих явлений к их русским аналогам.

5. Выявление (по мере возможности) причин генетического, ареального и типологического характера тех или иных сходств и различий.

6. Установление явлений, вызванных контактами сопоставляемых языков, в т.ч. и интерферентных.

Научная новизна работы связана, во-первых, с тем, что сравнительное исследование, всесторонне охватывающее одну из основных лексико-грамматических категорий — имя существительное, проводится впервые на материале татского языка. Это позволило отойти от бытовавшего в некоторых имеющихся сравнительных разысканиях упрощенного подхода к сравниваемым явлениям, когда при наличии в двух языках одноименных категорий (например, падежа и числа) между ними ставился знак равенства, и проанализировать их в трех аспектах: с точки зрения формы, содержания и функции.,

Соответственно, в диссертации содержатся новые наблюдения в области грамматики татского языка, которые в немалой степени были обусловлены необходимостью исследования тех ее неисследованных до настоящего времени фрагментов, которые уже получили- достаточное освещение в русской грамматической традиции. Определенную новизну можно усматривать также в трактовке некоторых грамматических категорий, рассматриваемых в диссертации не только с точки зрения сравнительной грамматики, но и с точки зрения типологии, в частности, контенсивной.

Теоретическая значимость диссертации определяется, прежде всего, ее вкладом в методический аппарат и теорию татской грамматики и, соответственно, в дагестанскую грамматическую традицию в целом. Говоря в связи с этим об общетеоретических аспектах сравнительной грамматики, следует обратить внимание на более широкие возможности- адекватного грамматического описания, которые предоставляет эксплицитное сопоставление. Дело в том, что языковое своеобразие ускользает порой из поля зрения языковедов, подходящих к описанию языка без обращения к внешнему эталону, поскольку в условиях отсутствия значительной сопоставительной традиции исследователь имплицитно как бы повторяет в принципиальной схеме своего анализа грамматическую схематику русского языка, игнорируя непроизвольно специфику морфологической и синтаксической структуры описываемых языков.

В случае же достаточно резкого контраста возникают практически непреодолимые препятствия, вызывающие к жизни решения, продиктованные факторами скорее сугубо внешнего порядка, нежели представлениями о принципиальном устройстве именной и глагольной словоформы, словоизменительной парадигмы и т.п.

Сравнительное изучение языков в теоретических целях (отвлекаясь от возможностей использования его результатов в практике преподавания) ориентировано на определение сходств и различий между сравниваемыми языками наряду с выявлением, насколько это возможно, причин сходств и расхождений, что, естественно, ведет к более глубокому познанию систем сравниваемых языков, на основе которого становится возможным вскрытие явлений, оставшихся незамеченными при изучении одного языка. Соответственно, в качестве "стратегической" задачи такого анализа можно квалифицировать определение системных соответствий и несоответствий между сравниваемыми языками, непосредственно соприкасающееся с проблематикой типологии.

К результатам сравнительного изучения языков в теоретическом аспекте следует отнести в первую очередь возможность глубже проникнуть в системы сравниваемых языков, в то время как лингводидактика более склонна рассматривать те или иные закономерности грамматического строя в отдельности, будучи ориентированной прежде всего на приемы и способы более эффективного усвоения необычных грамматических структур и устранения интерферентных явлений особенно при частичных схождениях. Иными словами, теоретический аспект сравнения обогащает общее языкознание новыми данными и расширяет эмпирическую базу теоретических и типологических обобщений.

Практическая значимость работы вытекает уже из самой сущности сравнительных исследований, стимулировавшихся, в первую очередь, практическими потребностями изучения неродного языка.

Работа строилась таким образом, что многие конкретные положения диссертации могут быть сформулированы в виде практических рекомендаций при составлении школьных и вузовских учебников как татского, так и русского (для национальной школы) языков, методических пособий для учителей, справочных изданий для издательских работников и др. Нельзя также не указать на непосредственное влияние достижений сравнительной лингвистики на практику составления двуязычных грамматических словарей,

Возможные практические приложения настоящего исследования отчасти продиктованы также изменившимися условиями соотношения русского языка и языков.коренных национальностей Дагестана, в частности тем, что появилась необходимость изучения родного языка- некоторыми представителями татской народности, которые, будучи уроженцами'городов (особенно за пределами Дагестана), выходцами из интернациональных семей, не получили возможности изучить свой родной язык естественным путем — путем общения с родителями, сверстниками и т.п. Здесь обращение к русскому языку имеет уже иной ракурс: он выступает как язык-посредник и для этой категории наших соотечественников может оказаться плодотворным.

Наряду с отмеченными выше возможными практическими приложениями результатов данного исследования, нельзя забывать и о такой традиционной отрасли филологии, как теория и практика перевода. Безусловно, структурные соответствия, выявленные в ходе сравнительного анализа, не могут восприниматься как категорический императив для переводчиков, однако подтвержденные на широком материале выводы о предпочтении тех или иных структур послужат серьезным инструментом для -оптимизации как переводческой, так и журналистской деятельности.

Методы исследования. Объект и предмет исследования, цель и задачи, сформулированные выше, определили методику исследования. Анализ морфологической структуры слова именных частей речи татского и русского языков проводился путем сравнительного метода.

Методологическая основа исследования определяется важностью изучения способов выражения грамматических значений, грамматических категорий и лексико-грамматических разрядов имен существительных в татском и русском языках, особенности субстантивного словоизменения в сравниваемых языках.

Научной базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных исследователей, посвященные исследуемой проблеме. При рассмотрении как общих, так и частных вопросов, касающихся сравнительной характеристики категорий имени существительного татского и русского языков автор также исходит из теоретических положений, выдвинутых в трудах В.Ф. Миллера, Ф.Ф. Фортунатова, A.A. Потебни, A.M. Пешковского, JI.B. Щербы, В.Г. Гака, Е.Д. Поливанова, В.П. Нерознака, Г.А. Климова, А.Е. Кибрика, М.Е. Алексеева, A.M. Айтберова, Г.Г. Буржунова, А.Г. Гюльмагомедова, Э.М. Шейхова, A.C. Чикобавы и др.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Современное состояние изученности татского языка предполагает необходимость исследования способов выражения грамматических значений в сравнении с русским языком.

2. Анализ грамматических категорий и лексико-грамматических разрядов имен существительных позволяет выделить инвентарь частей речи в сравниваемых языках.

3. Системный подход и функциональная характеристика фактов и явлений при сравнительном изучении языков позволяют наиболее полно выявить сходства и расхождения между сравниваемыми языками.

4. Исследование особенностей субстантивного словоизменения в татском и русском языках связано с выявлением аналитико-агглютинативного характера выражения категориальных значений в системе именного словоизменения в татском языке.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания Даггоспедуниверситета, научных конференциях, семинарах аспирантов и соискателей филологического факультета Даггоспедуниверситета (2008-2011 гг.).

Структура и объем исследования. Данная работа структурно состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Хотя, как видно из нашего краткого обзора, сравнительные лингводидактические исследования ведутся достаточно интенсивно как в Дагестане, так и в России, русско-татское сравнительное языкознание еще не достигло своего апогея, нуждаясь как в конкретизации материала исследования, так и в совершенствовании методических установок.

В связи с общетеоретическими аспектами сравнительной грамматики нельзя также не учитывать тех возможностей, которые предоставляет сопоставление для более полного раскрытия языковой специфики, многие аспекты которой ускользают из поля зрения языковедов, описывающих язык без обращения к внешнему эталону.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сравнительная характеристика категорий имени существительного татского и русского языков"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного в настоящей работе комплексного сравнительного анализа морфологического своеобразия одной из важнейших частей речи - имени существительного на материале татского и русского языков можно прийти к следующим выводам, касающимся как функциональных характеристик грамматических категорий, так и спосоов их формального выражения.

Материал сравниваемых языков показывает принципиальную совместимость основных понятий морфологии обоих языков, в т.ч. таких терминов, как онова (несмотря на наличие различных точек зрения и подходов к его определению), окончание ("аффикс, используемый в качестве средства словоизменения"), корень, словообразующий аффикс, детерминант/тематический показатель, аблаут и др. Возможные расхождения вызваны недостаточно последовательным применением соответствующих терминов.

С точки зрения формы выражения существенным и важным является то обстоятельство, что агглютинативный принцип словоизменения в целом прослеживается в обоих языках. В той или иной степени в них представлены и такие грамматические явления, как чередования (внутренняя флексия, аблаут).

Одним из важнейших компонентов характеристики формальных особенностей именного словоизменения в сравниваемых языках является модель словоизменительной парадигмы. Судя по нашим наблюдениям, независимо от конкретных морфологических интерпретаций, объясняющих отдельные особенности татской именной парадигматики, можно констатировать, что модель склонения с выделением нескольких словоизменительных основ, характерная для татского языка, вообще не представлена в русском. Это обусловлено, прежде всего, совмещением в русском языке в одной морфеме значений числа и падежа, что дает упрощенную схему с именительным падежом, совпадающим с исходной основой.

В то же время' разноообразие парадигматических схем в русском именном словоизменении достигается наличием различных чередований и разноместным ударением. При этом в русистике подобные парадигмы описываются не как противопоставляющие ударные и безударные основы, а как парадигмы с переходом ударения с основы на окончания, причем основа в соответствии с таким описанием остается неизменной. Это вызвано тем, что множественность наборов окончаний существительных приводит к тому, что более эксплицитным описание русского именного словоизменения выглядит через описание парадигматических классов с единой, но видоизменяющейся основой.

Выделение существительных среди других частей речи как в-татской, так и в русской грамматической традиции опирается на целую совокупность признаков, которые, как правило, пересекаются, т.е. частично противоречат друг другу, - морфологических, синтаксических, семантических и др.

Говоря о семантике рассматриваемой части речи в сравниваемых языках, можно заметить, что имя существительное как часть речи, выражающая предметность, в сравниваемых языках, как и во многих других языках мира, характеризуется рядом особенностей, проявляющихся на различных уровнях языковой структуры: своей семантикой (можно считать, что ядерную группу здесь составляют конкретные имена - предметные, в т.ч. одушевленные и неодушевленные, и вещественные), грамматической формой (набором грамматических категорий: падежа, числа, — словоизменительных, рода, одушевленности/ неодушевленности, конкретности, вещественности, собирательности, отвлеченности, субъективной оценки - классифицирующих) и синтаксическими функциями (оно выступает в предложении подлежащим и дополнением, а также всеми другими членами предложения (сказуемым, определением, обстоятельством; в то же время с ним согласуются прилагательное и глагол). Существительное обладает также своими средствами словообразования (главным образом, суффиксами и типами сложных слов).

В обоих языках в структурной организации именного словаре определенную роль играют более1 или менее совпадающие по лексическому составу и общему значению лексико-семантические группы имен. Так, абстрактные существительные (названия действий, качеств, состояний) и в татском и в русском, так же как и имена собственные, относятся к периферийным разрядам существительных, что, в частности, находит свое отражение в том, что абстрактные существительные, за весьма редкими исключениями, оказываются образованными от глаголов и прилагательных с помощью специальных суффиксов.

Категория рода в татском языке не представлена. Категория рода является наиболее ярким, характерным морфологическим признаком существительного в русском языке. В русском языке имена существительные классифицируются на мужской, женский и средний род. Роль немаркированного члена выполняет здесь мужской род: его форма обычно принимает на себя функции "общего" рода. Кроме того, к мужскому роду обычно относятся и названия детенышей.

Имена существительные в русском и татском языках противопоставляют единственное и множественное число, обозначая один или несколько предметов. При этом единственное число в обоих языках выражается немаркированной формой, в то время как множественное оформляется специальными аффиксами.

В обоих языках имеются существительные, употребляемые только в единственном или же только во множественном числе, хотя специфика их проявления различна.

Несколько меньшей степенью общности обладают в сравниваемых языках существительные Р1игаНа 1апШт, хотя в обоих единицах сравнения они представляют собой пережиточную, ограниченную группу.

Структурной особенностью формы единственного числа прямого падежа (т.е. исходной, начальной формы существительного) в татском языке является отсутствие в ней каких-то специальных морфологических признаков-показателей числа. Эта форма ед.ч. с нулевым аффиксом (по соотношению с формой мн.ч. с суффиксом -гъо, присоединяемым' к основе слова) равна основе слова, т.е. представлены чистой основой, см., например: две «рука» (дес-гъо), бегъер «плод» (бегъер-гъо), булут «туча» (булут-гъо), гуърг «волк» (гуърг-гъо), утогъ «комната» (утогъ-гъо), хуне «дом» (хуне-гъо), хьэрмэх «товарищ» (хъэрмэх-гъо), богъ «сад» (богъ-гъо).

К числу позиционных падежей, т.е. таких, которые преимущественно служат для выражения субъектно-объектных отношений, в русском языке относятся именительный (номинатив), родительный (генитив), дательный (датив), винительный (аккузатив), творительный (инструменталис). Особняком в данном случае стоит предложный, в функции которого входит прежде всего выражение в сочетании с предлогами различных пространственных отношений.

Категория падежа в татском языке представлена противопоставлением форм трех падежей: прямого (немаркированного) падежи — объектному и орудийно-комитативному падежам.

Прямой падеж не имеет специального показателя. Объектный падеж образуется с помощью безударного показателя -ре/-е (фонетический вариант). Орудийно-комитативный падеж образуется посредством присоединения окончания -ревоз/-евоз (фонетические варианты).

Данные падежные окончания являются единичными для всех склоняемых существительных единственного и множественного числа, т.е они в языке стандартизованы. Употребление фонетических вариантов — -ре/-е, -ревоз/-евоз, — зависит качество конечного звука основательства — гласного или согласного.

В русском языке отнесение существительных к определенному склонению основано на их классификации по родам. Однако распределение существительных, по родам и склонениям; не совпадает: существительные одного рода попадают в разные склонения и, наоборот, в одно склонение входят существительные разных родов.

Выделяются три» типа; склонения; имен существительных: первое, второе, третье.

К первому склонению относятся существительные; женского и общего рода, с окончанием; -а (-я) в; именительном падеже единственного числа: доска, стена, дыня; дядя, юноша, Ваня, плакса;, сирота:

Ко второму склонению относятся , существительные мужского рода с нулевым. окончанием в именительном; падеже единственного числа (кроме существительного путь) и, существительные среднего и мужского рода с окончанием -о,ч-е в именительном, падеже; единственного числа: ошег/, сын, городишко, небо; поле; копье.

К третьему склонению относятся имена существительные женского рода на мягкий согласный и на шипящие ж, ш: площадь, ночь, степь, молодежь.,

В первом типе склонения различаются склонение на твердую и мягкую основу, а во втором типе - склонение существительных мужского и среднего рода.

Вне этих типов склонения стоят разносклоняемые существительные, десять существительных па -мя (вымя, темя, семя, племя, знамя, имя, пламя, время, бремя, стремя), а также существительные путь, мать, дочь, дитя.

Субстантированные прилагательные сохраняют склонение прилагательных: рабочий, столовая (рабочего, рабочему, столовой).

Отметим особенности склонения существительных каждого из склонений в единственном и множественном числе.

Первое склонение имеет мягкий, твердый и смешанный варианты склонения.

Существительные первого склонения имеют общую систему падежных флексий, составляющую парадигму первого склонения: род. п. -ы, -и, дат. п. -е, винит, п. -у (-ю), творит, п. -ой, -ей, предл. п. -е.

В творительном падеже наряду с окончанием -ой, -ей может быть вариантное окончание -ою, -ею: страной - страною, стрелой - стрелою, которое является архаичным.

Существительные с основой на шипящий и ц при ударении на основе имеют окончание -ей (-ею): тучей, стужей, сажей, птицей, а при ударении на окончании -ой (-ою): саранчой, душой (саранчою, душою).

Во множественном числе существительные первого склонения имеют следующие особенности:

1.Большая часть существительных первого склонения в родительном падеже имеет нулевое окончание: книг, рощ, стен. Только некоторые существительные с основой на шипящий и на л, н имеют окончание -ей: долей, юношей.

2.У имен существительных с основой на Киот) в родительном падеже нулевое окончание с беглым е, если ударение падает на последний слог: статей, семей, и с беглым и, если ударение падает на основу: бегуний, шалуний.

3. У существительных на -ня с предшествующим согласным'после беглого -е (-ё) мягкий согласный в родительном падеже заменяется твердым: черешня — черегиен, башня — башен, умывальня — умывален. Исключением являются: барышня — барышень, боярышня — боярышень, деревня — деревень, кухня — кухонь.

Существительные второго склонения имеют следующую систему флексий: род. п. -а(-я), -у(-ю), дат. п. -у(-ю), винит, п. как в именительном или родительном, творит, п. -ом, -ем , предложи, п. -е (дом, поле).

Существительные второго склонения имеют вариантные окончания.

В родительном падеже окончание -у(-ю) наряду с основной флексией -а(-я) бывает: 1) у вещественных существительных со значением части от целого: купить сахару, сыру, меду, а также при обозначении количества: килограмм сахару, сыру, меду, при неопределенной множественности: много сахару, сыру, меду; 2) в некоторых абстрактных и конкретных существительных после предлогов из, с, без, от, до: из виду, с холоду, до дому, из дому, от роду.

В некоторых случаях выбор окончания зависит от значения: из лесу место), из леса (материал), из дому (своего), из дома (любого). При наличии согласованного определения окончание -а: вышел из лесу, но из соснового леса; 3) в некоторых фразеологизмах: ни слуху, ни духу, сбиться с толку, без умолку.

В творительном падеже.

1.Существительные с основой на,мягкие и твердые шипящие и ц при ударении на основе имеют окончание -ем: плачем, пальцем, мужем, а при ударении на окончании -ом: плащом, глупцом, шалашом.

2. Названия населенных пунктов на -ов, -ев, -ин, -ын, -ово, -ево, -ино, -ыно, образованные по типу притяжательных прилагательных, имеют окончание -ом: за Ивановом, за Царицыном, Бородином, а мужские фамилии, образованные по этому тину, в творительном падеже имеют окончание -ым: с

Ивановым, Калининым, Пушкиным.

В предложном падеже.

1. Существительные мужского рода после предлогов в, на могут иметь вариантную флексию -у, -ю. Эта форма на -у(-ю) обычно имеет обстоятельственное значение: пространственное: в лесу, на лугу; временное: в году, на веку; образа действия: на лету, на ходу. Формы на -у(-ю) встречаются в некоторых фразеологизмах: идти на поводу, вариться в собственном соку, на каждом шагу. Некоторые существительные допускают параллельные формы без изменения значения: на ветре — на ветру, в крае — в краю, на бале — на балу. Однако форма на -у(-ю) носит более разговорный характер.

Некоторые особенности существительных второго склонения во множественном числе.

В именительном падеже множественного числа.

1. Существительные мужского рода во множественном числеи в основном имеют окончания -и (-ы): ножи, заводы, планы.

Окончание -а» (-я) также является нормой для существительных с подвижным ударением с основы в единственном числе на окончание во множественном числе: го'род - города', учи'тель — учителя', до'ктор -доктора' (ударение в единственном числе не на последнем слоге основы).

По этому правилу иноязычные слова с ударением на суффиксах -ер, -ёр в единственном числе, во множественном числе имеют окончание -ы: инэюене'р — инженеры, шофё'р — шофё'ры, офи-г\е'р — офице'ры,редактор — редакторы, конструктор - конструкторы.

Форма на -а в этих словах считается просторечной. В некоторых случаях допустимы две формы: отпуски — отпуска, тополи — тополя, инструкторы — инструктора, тракторы — трактора, годы — года и др.

А в других случаях флексии -и (-ы) и -а (-я) связаны с различием значений: проводы (провожание) — провода (электрические), цветы (растения) — цвета (окраска), хлебы (печеные) — хлеба (злаки), пропуски (пробелы) — пропуска (документы), лист — листъя(растения), лист — листы (бумага).

2. Флексия -е проявляется у небольшого числа существительных с суффиксом -анин (-янин), которые во множественном числе теряют суффикс единичности -ин: горожанин — горожане, крестьянин — крестьяне, болгарин — болгаре и др.

3. Существительные среднего рода в именительном падеже множественного числа обычно имеют флексию -а (-я): окна, сёла, поля, моря, крылья. Только некоторые из них, а именно названия частей тела и существительные с основой на -к имеют окончание -и: плечи, колени, уши, перышки, яблоки, колесики, но: войска', облака '.

4. Ударную и неударную флексию -а (-я) имеют существительные мужского рода с суффиксом -j (йот) во, множественном числе: братья, друзья, листья, сыновья.

Особого внимания для существительных И-го склонения во множественном числе требует также родительный падеж, отличающийся разнообразием флексий: -ов, -ев(-ёв), -ей и нулевой.

1. Существительные мужского рода с твердой основой, с основой на -ц- и -j- имеют окончание на -ов, -ев: пальцев, студентов, героев, стульев, зайцев и др., а существительные с мягкой основой и на шипящие - окончание -ей: коней, ноэюей, шалашей, товарищей.

2. Некоторые существительные мужского рода имеют и нулевую флексию: а) существительные на -ан, обозначающие лиц по нации, месту жительства: горожан, англичан, майкопчан, армян, грузин (но казахов, монголов, черкесов) и на -ат, -а-ята, обозначающие детенышей и детей: ребят, утят, телят, волчат и т.д.; б) некоторые существительные, обозначающие парные предметы: сапог, чулок, глаз, но носков (и носок); в) небольшое количество существительных, обычно употребляющихся с числительными: человек, аршин, вольт.

3. Существительные среднего рода, как правило, имеют нулевую флексию: мест, сёл, дел, жилищ. Некоторые слова имеют и флексию -ей: полей, морей, ушей и т. д.

Флексию -ов, -ев имеют существительные с суффиксом -ик, -к, -ц, -j: личиков, плечиков, облачков, очков (но стеклышек, войск, яблок), болотцев, оконцев (но блюдец, полотенец), платьев, перьев, (но ущелий).

Характерной особенностью существительных, употребляющихся только во множественном числе, является то, что они имеют все варианты окончаний родительного падежа: -ов, -ев: (весов, очков, обоев); -ей (детей, дрожжей, саней) и нулевое (брюк, ворот, Альп, суток, каникул).

Существительные II 1-го склонения во всех падежах (кроме именительного и винительного) имеют флексию -ей. В творительном падеже множественного числа некоторые существительные III-го склонения наряду с флексией -ями имеют и флексию -ьми (более разговорная: лошадями — лошадьми. Существительные люди и дети имеют только форму -ьми: людьми, детьми. Существительные мать и дочь, во всех падежах, кроме именительного и винительного, имеют наращение -ер: матери — матерью, дочери — дочерью, о матери, о дочери.

Склонение существительных в татском языке представлено прямым, объектным и орудийно-комитативным падежами. Прямой падеж не имеет специального показателя. Объектный падеж образуется с помощью показателя -ре//-е, орудийно-комитативный падеж — с помощью показателя -(р)евоз. Формы с начальным р употребляются после гласного.

Прямой падеж существительного служит падежом а) подлежащего: воруш оморе «идет дождь»; б) неопределенного прямого дополнения г!о биёр «принеси воды»; в) именной части сказуемого: ишу тати «они. таты»; г) определения по принадлежности: хуней бебе «дом отца».

Объектный падеж является падежом прямого дополнения, обозначающего единичный определенный предмет либо совокупность такого рода предметов: хунере дениш «посмотри этот дом».

Орудийно-комитативный падеж употребляется с предлогом е для выражения а) орудийности: и гушт э наджагъевоз куфте миёв «это мясо можно топориком порубить»; б) совместности: э эгъуьл — мен-девоз ори сенгъ бурра бура (поел.) «с умным иди даже дробить камни».

Существительные могут образовывать также притяжательные комплексы, близкие по значению к падежной форме. С притяжательной частицей эн существительные образуют притяжательный комплекс: эн Ханой «принадлежащий Ханону». Притяжательные комплексы проявляют тенденцию к слиянию в единую словоформу. Эту тенденцию с точки зрения функций и места притяжательных комплексов в системе именного словообразования можно рассматривать как тенденцию к образованию1 вторичной падежной формы генитива. Подобно окончаниям падежей, частица эн является/ групповым: показателем, способным: оформлять как; изолированное существительное, так и существительное: в сочетании с определениями. В. таких случаях частица занимает первое место в составе комплекса: эн чуъкле хэгьер ме «принадлежащей моей младшей сестре». Притяжательные ¡комплексы могут употребляться не. только атрибутивно, но и предикативно: и г1эсб ж гъунишме «эта лошадь моего соседа».

В области словообразования: существительных прежде всего обнаруживается, что сравниваемые языки не ограничивают словообразование существительных каким-либо одним способом. В татском языке имена существительные образуются как посредством основосложения, так и при помощи суффиксации. Наиболее продуктивным является основосложение. Кроме того, имена существительные могут образовываться путем субстантивации прилагательного и причастия; аблаутным чередованием, калькированием. Не менее разнообразны способы образования существительного в русском языке, , где имя существительное в словообразовательном отношении считается самой богатой частью речи. Кроме способов словообразования, действующих в сфере других частей речи, имеются специфические субстантивные способы словообразования: аббревиация, усечение основ, нулевая суффиксация, субстантивация.

В обоих сравниваемых языках суффиксация играет ведущую роль в словообразовании существительных, реализуя множество словообразовательных моделей по используемым суффиксам, по производящим основам и по словообразовательному значению.

В количественном отношении русские суффиксы более многочисленны, что, по-видимому, обусловливает и такие особенности русского суффиксального словообразования по сравнению с татским, как наличие суффиксов со специализированными значениями (ср., например, названия однократного действия, названия болезней и т.д.); наличие словообразовательной синонимии и др. Флективный характер русской морфологии обусловливает такое явление, как вариативность суффиксов.

Сложные существительные играют заметную роль в словообразовании обоих сравниваемых языков.

Для русского языка» в субстантивном словообразовании характерно использование соединительных гласных (интерфиксов) при образовании сложных слов, хотя имеются и композиты, образованные "чистым сложением".

Аббревиация как особый способ словообразования, целью которого является создание более коротких по сравнению с исходными структурами (сложными словами или словосочетаниями) синонимичных им номинаций, получила широкое распространение в русском языке после Октябрьской революции 1917 года. Для татского языка, как и для других дагестанских языков, аббревиация как способ именного словообразования не характерна.

В обоих языках отмечается субстантивация прилагательных и причастий, причем в татском языке трш субстантивации ограничивается случаями, когда субстантивированное имя - это название лица.

В обоих сравниваемых языках производящей основой при образовании существительных могут выступать основы практически всех частей речи.

С точки зрения словообразовательного значения в обоих языках имеются производные абстрактные существительные (имена действия, состояния и т.п.), названия людей, инструментов.

Список научной литературыАдиньяева, Альбина Сафаньяевна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. Л., 1988.

2. Адмони В.Г. О «портативности» грамматических структур// Морфологическая структура слова в языках различных типов.' М.; Л.,1963.

3. Адмони В.Г. Язык как единство системы отношений и системы построения //НДВШ. Филол. науки. 1963. № 3.

4. Айтберое А.М. Учет особенностей родного языка при изучении русского языка в дагестанской нерусской школе. Махачкала: Дагучпедгиз, 1967.

5. Айтберое А.М. Лингвистические основы обучения русскмоу языку в условиях многонационального Дагестана. — Махачкала, 1983.

6. Алексеев М.Е. Сравнительно-историческая морфология аваро-андийских языков. М.: Наука, 1988.

7. Анисимов. И.Ш. Кавказские евреи-горцы // Сборник материалов по этнографии, издаваемой при Дашковском этнографическом музее. Вып. 3. -М., 1888.

8. Анисимов Н. А. Grammatik zuhun tati, М., Центриздат, 1932 (на татском языке).

9. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. Л., 1989.

10. Аракин В.Д. Типология языков и проблема методического прогнозирования. М.: Высшая школа, 1989.

11. Арутюнова Н.Д. Референция имени и структура предложения // ВЯ. 1976, №2.

12. Атаев Б.М. Опыт реконструкции прономинальной системы аварского языка // Проблемы сравнительно-исторического исследования морфологии языков Дагестана. Махачкала, 1992.

13. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.,1966.

14. Ахмедов Т.М. Лексические взаимоотношения азербайджанского и татского языков: Автореф. дис. канд. филол. наук. Баку, 1969.

15. Баллы Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955.

16. Белошапкова В.А., Земская Е.А., Милославский И.Г., Панов М.В. Современный русский язык. М.,1981.

17. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.,1974.

18. Бокарев А.А. Синтаксиси аварского языка. М.; Л., 1949.

19. Бокарев Е.А. О категории падежа (применительно к дагестанским языкам//ВЯ, 1954, № 1.

20. Бокарев Е.А. Введение в сравнительно-историческое изучение дагестанских языков. Махачкала, 1961.

21. Бокарев Е.А. Сравнительно-историческая фонетика восточнокавказских языков. -М., 1981.

22. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М., 1972.

23. Виноградова О.И. Древние лексические заимствования в дагестанских языках: Дис. канд. филол. наук. М., 1980.

24. Винокур Г. О. Русский язык. М.,1945.

25. Гаджиев М.И. Конахкендский говор татского языка: Автореф. дис. канд. филол. наук. Баку, 1969.

26. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. -Л.: Просвещение, 1977.

27. Гак В.Г., Ройзенблит Е.Б. Очерки по сопоставительному изучению французского и русского языков. М., 1965.

28. Гасаноеа С.М. О структуре именной и глагольной основы в аварском, даргинском и лакском языках II Материалы первой сессии по сравнительно-историческому изучению иберийско-кавказских языков. Махачкала, 1969.

29. Гвоздев А.Н. Современный русский язык. 4.1. Фонетика и морфология. -М., 1973.31 .Гигинейшвили Б.К. Сравнительная фонетика дагестанских языков. -Тбилиси, 1977.

30. Голотвин Ж.Г., Мататов М.Е. Таты//Вопросы истории. 1986. № 11.

31. Грамматика русского языка.Т.1-2.- М.: Изд-во АН СССР, 1952.

32. Грамматика русского языка. Т.1. Фонетика. Морфология. — М., 1960.

33. Грюнберг А.Л. О месте татского среди иранских языков // ВЯ. 1961а. № 1.

34. Грюнберг А.Л. Система глагола в татском языке // Иранский сборник. -М., 1963.

35. Ъ1.Грюнберг А.Л. Татский язык // Языки народов СССР. Т. I. Индоевропейские языки. М., 1966.

36. Грюнберг А.Л., Давыдова Л.Х. Татский язык // Основы иранского языкознания. Новоиранские языки: западная группа, прикаспийские языки. М.,1982.

37. Грюнберг А.Л. Язык северо-азербайджанских татов. Л., 1963.

38. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

39. Гухман М.М. Историческая типология и проблема диахронических констант. М., 1981.

40. А2.Гюлъмагомедов А.Г. Сопоставительное изучение фонетики русского и лезгинского языков. М., 1985.

41. Гюлъмагомедов А.Г. Сопоставительное языкознание в очерках и извлечениях. М., 1991.

42. Дешериева Т.Н. Структура семантических полей чеченских и русских падежей. М., 1974.

43. Дибиров И.А. Типы склонения в закатальском и анцухском диалектах аварского языка // Тезисы докладов региональной науч. конф. молодых ученых, посвященной гуманитарным исследованиям. К 50-летию образования Даг. науч. центра РАН. Махачкала, 1995.

44. Ефимов В.А. Категория рода // Опыт историко-типологического исследования иранских языков. М., 1975. Т. 2.

45. Зализняк А.А. Русское именное словоизменение. М.: Наука, 1967.

46. Земская Е. А. Современный русский язык. Словообразование. М., 1973.

47. Ихилов М.М. Горские евреи // Народы Кавказа. Т. I. М., 1960.58 .Карбоненко П. Справочник по русской грамматике с параллелями из дагестанских языков. — Махачкала, 1954.

48. Кацнелъсон С.Д. О грамматической категории II Вестник ЛГУ. 1948 , № 2.

49. Кацнелъсон С.Д.Типология языка и речевое мышление. Л., 1972.

50. Кибрик А.Е. К типологии пространственных значений (на материале падежных систем дагестанских языков // Язык и человек. М., 1970.

51. Кибрик А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания. -М., 1992.

52. Кибрик А.Е. Кодзасов С.В. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Имя. Фонетика. -М.: Изд-во МГУ, 1990.

53. Климов Г.А. Очерк общей теории эргативности. М.,1973.

54. Климов Г.А. К типологии падежных систем // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. Т.40. — 1981. № 2.

55. Климов Г.А. Принципы контенсивной типологии. М., 1983.

56. Климов Г.А. О позиционных падежах эргативной системы // Вопросы языкознания. 1983. № 4.

57. Климов Г.А., Алексеев М.Е. Типология кавказских языков. М., 1980.

58. Кодухов В.И. Введение в языкознание. М., 1979.

59. Козубский Е.И. История Дербента. Темирхан-Шура, 1906.

60. Кубрякова Е.С. Что такое словообразование?. — М., 1965.

61. Кубрякова Е.С. Деривация, транпозиция, конверсия// Вопросы языкознания, 1974, № 5.

62. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика. Проблемы и принципы описания. М.: Наука, 1977.

63. Маслов Ю. С. Введение в языкознание. М., 1975.

64. Материалы к серии «Народы и культуры». Вып. XXIII. Таты- иуд а исты. Книга 1.-М., 1993.

65. Мейланова У.А. Морфологическая и синтаксическая харктеристика падежей лезгинского языка. Махачкала, 1960.

66. Миллер Б.В: Татские тексты (Материалы по говорам Северного-Азербайджана) // Иранские языки. I. М. Л., 1945.

67. Миллер Б.В. Таты, их расселение и говоры // Изв. Общества обследования и изучения Азербайджана. Баку, 1929. Вып. 7. № 8.

68. Миллер Б.В. О кубинском говоре татского наречия горских евреев Кавказа // Записки Института востоковедения АН СССР. 1933 г. Т. I.

69. Миллер Вс.Ф. Материалы для изучения еврейско-татского языка. Введение, тексты, словарь. СПб., 1892.

70. Миллер Вс.Ф. О семитском элементе в татском наречии горских евреев // Древности восточные. Труды Восточной комиссии археологического общества. -М., 1903.

71. Миллер Вс.Ф. Очерк фонетики еврейско-татского наречия // Труды Лазаревского ин-та вост. языков. М., 1900. Вып. 3.

72. Миллер Вс.Ф. Очерк морфологии еврейско-татского наречия. М., 1901.

73. Миллер Вс.Ф. Татские этюды. Ч. I. Тексты и татско-русский словарь. -М., 1905.

74. Миллер Вс.Ф. Татские этюды. Ч. II. Опыт грамматики татского языка // Труды Лазаревского института вост. языков, 1907. Вып. 26.

75. Миллер Вс. Ф. О семитических элементах в татском наречии горских евреев, «Древности восточные», изд. Моск. арх. об-ва, т. II, вып. 3, М., 1903.

76. Миллер Б. В. Таты, их расселение и говоры. Баку, 1929

77. Миллер Б.В. О кубинском говоре татского наречия горских евреев Кавказа. Л., 1932.

78. Миллер Б.В. Говоры татов Азербайджана. Л., 1936.

79. Молчанова Е.К. Категория числа // Опыт историко-типологического, исследования иранских языков. М, 1981. Т.2.

80. Нерознак В.П. О трех подходах к изучению языков в рамках синхронного сравнения (типологический — характерологический -контрастивный) // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. М.Д 987.

81. Общее языкознание: Методы лингвистических исследований / Под ред. Б.А.Серебренникова. М., 1973.93.0льмесов Н.Х, Сопоставительная грамматика кумыкского и русского языков. Махачкала, 1982.

82. Опыт историко-типологического исследования иранских языков. М., 1975. Т. 1.

83. Оранский КМ. Иранские языки в историческом освещении. М., 1979.

84. Оранский КМ. Введение в иранскую филологию. М., 1988.

85. Оранский И.М. Введение // Основы иранского языкознания. Древнеиранские языки. М., 1979.

86. Основы иранского языкознания. Древнеиранские языки. М., 1979.

87. Основы иранского языкознания. Среднеиранские языки. М., 1981.

88. Основы иранского языкознания. Новоиранские языки: западная группа, прикаспийские языки. М., 1982.

89. Основы иранского языкознания. Новоиранские языки: восточная группа. -М., 1987.

90. Панов М.В., Сукунов Х.Х., Экба Н.Б. Фонетические, морфологические и синтаксические ошибки в русской речи учащихся национальных школ. — М., 1989.

91. Поливанов Е.Д. Русская грамматика в сопоставлении с узбекским языком. Ташкент, 1933.

92. Расторгуева B.C. Вопросы общей эволюции морфологического типа // Опыт историко-типологического исследования иранских языков. T.I. М., 1975.

93. Расторгуева B.C. Краткий очерк грамматики персидского языка // Персидско-русский словарь. М., 1953.

94. Расторгуева В. С. Краткий очерк грамматики таджикского языка // Таджикско-русский словарь. М., 1954.

95. Расторгуева B.C. О явлениях агглютинации в иранских языках // Иранское языкознание: История, этимология, типология. М. ,1976.

96. Реформатский A.A. О сопоставительном методе // Русский язык в национальной школе. 1962. № 5.

97. Рубинчик Ю.А. Современный персидский язык. М., 1960.

98. Русская грамматика.Т. 1-2.- М.: Изд-во АН СССР, 1980.

99. Русский язык. Энциклопедия. М.:Советская энциклопедия, 1979.

100. Русский язык и языки народов Дагестана: Социолингвистика. Типология. Махачкала, 1991.

101. Смирнова И.А. Опыт историко-типологического исследования иранских языков. М., 1975. Т. I.

102. Смирнова И.А. Формы числа имени в иранских языках. JL, 1974.

103. Современный русский язык / Авт.сост. Попов Р.Н., Валькова Д.П. и др.-М., 1978.

104. Современный русский язык/Под ред. Д.Э.Розенталя. М., 1984.

105. Современный русский язык/Авт.сост. Светлышев Д.С., Брагина A.A. и др. -М., 1986.

106. Соколов С.Н. Язык Авесты // ОИЯ: Древнеиранские языки. М., 1979.

107. Соколова В. С. Очерки по фонетике иранских языков. Ч. 1. M.-JL, 1953.

108. Соссюр Ф. де. Курс общего языкознания / Соссюр Ф.де. Труды по языкознанию. М., 1971.

109. Сравнительно-историческая лексика дагестанских языков. М., 1971.

110. Структурные общности кавказских языков. М.,1978.

111. Терминологический словарь / Сост. Х.Д. Авшалумов. Махачкала, 1941 (натат. яз.).

112. Топуриа Г.В. Морфология склонения в дагестанских языках.1. Тбилиси:, 1995.

113. Топуриа Г.В. Вопросы морфологии склонения в дагестанских языках//ВЯ, 1987. № 1.

114. Трубецкой Н.С. Избранные труды по филологии. М., 1987.

115. Уорф Б.Л. Лингвистика и логика // Новое в лингвистике. Вып. I. -М., 1960.

116. Хайдаков С.М. Сравнительно-сопоставительный словарь дагестанских языков. М., 1973.

117. Чикобава A.C. Сопоставительное изучение языков как метод исследования и как метод обучения // Русский язык в национальной школе. 1958. № 6.

118. Шахматов A.A. Очерк современного русского литературного языка. М.,1941.

119. Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию. М., 1968.

120. Шейхов Э.М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков: Автореф. дис. докт. филол. наук. Махачкала, 1994.

121. Шейхов Э.М. Способы грамматического выражения в лезгинском и русском языках // Русский язык и языки народов Дагестана. Социолингвистика. Типология. Сб. ст. Махачкала, 1991.

122. Шор P.O. О спорных вопросах в исследовании консонантизма говора татов-евреев // Языки Северного Кавказа и Дагестана. М.; Л., 1949. Вып. II.

123. Эделъман Д.И. Взаимодействие языковых уровней в истории иранских языков // Иранское языкознание. Ежегодник, 1982. М., 1987.