автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.06
диссертация на тему: Трансформация маскулинности в российском обществе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Трансформация маскулинности в российском обществе"

На правах рукописи

ШИЛИНА НАТАЛЬЯ АНАТОЛЬЕВНА

ТРАНСФОРМАЦИЯ МАСКУЛИННОСТИ В РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ: СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ АНАЛИЗ

Специальность 22.00.06 - социология культуры, духовной жизни (социологические науки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Ростов-на-Дону - 2005

Работа выполнена в Ростовском государственном педагогическом университете на кафедре социальных коммуникаций и технологий

Научный руководитель: доктор социологических наук, профессор Денисова Галина Сергеевна

Официальные оппоненты:

доктор социологических наук, доцент Степанов Олег Васильевич

доктор философских наук,

профессор Штомпель Людмила Александровна

Ведущая организация:

Южно-российский государственный университет экономики и сервиса

Защита состоится «25» января 2006 г. в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.206.03 по социологическим наукам при Ростовском государственном педагогическом университете по адресу: г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, 33, ауд. 202.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ростовского государственного педагогического университета по адресу: г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, 33.

Автореферат разослан «23» декабря 2005 г. Ученый секретарь

диссертационного совета

Л .Я. Хоронько

*>о1-ч 2АМЫ6

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы. Важным направлением в современном конструктивизме выступает социология тендера, выделяющая фундаментальную роль конструктов маскулинности и феминности в проектировании социальной реальности1. Социальная реальность интерпретируется исходя из принципа тендерной асимметрии, которая определяет организацию пространства социального общения, а также особенности формирования и репрезентации идентичности. Более того, практические функции тендера во многом определяют характер социальной стратификации, легитимацию социального неравенства и идеологий социальной власти, механизмы регуляции семейно-брачных отношений и т.д. Поэтому постановка проблемы изучения маскулинности как способа конструирования социального общения и познания является выражением актуальных тенденций нынешнего этапа развития теоретических концепций социологии.

В тендерных исследованиях утверждается, что содержательное наполнение категорий маскулинности - феминности является подвижным и динамическим и варьируется под влиянием различных исторических, социокультурных и социально-психологических факторов. В этой связи не только нивелируется тезис об универсальной и неизменной природе маскулинности, но и концептуализируется взаимная обусловленность процессов социоструктурной трансформации и изменений в характере нормативных канонов маскулинности. Причём динамика маскулинности может выступать и в качестве следствия эволюции социальных отношений, и как своеобразный катализатор, способствующий интенсификации социокультурных изменений в обществе. Представляя собой продукт социального конструирования, маскулинность объективируется в различных стратегиях социального общения и взаимодействия, в диспозициях и статусных притязаниях субъекта, в его ценностных установках и мотивационном комплексе, в характере досуговых практик и тендерном типе внешнего облика.

1 См. напр.: Абибукирова H.JI. Что такое тендер? // Обществ, науки и современность. 1996, № б; Батлер Дж. Тендерное беспокойство // Антология гендерной теории. Минск, 2000; Бурдье П. Гегемония мужчин // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер 11. Социология. 2002, № 1; Здравомыслова Е.А., Тёмкина A.A. Социальное конструирование тендера: феминистская теория // Введение в гендерные исследования. 4.1. Харьков, СПб, 2001; JIop-бер Д., Фарелл С. Принципы тендерного конструирования // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000; Тартаковская И.Н. Социология пола и семьи. Самара, 1997; Уэст К., Зиммерманн Д. Создание тендера// Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000.

Вследствие чего, конструкты маскулинности - феминности, структурируя восприятие индивидов, тем самым способствуют оформлению, воспроизводству и трансформации принципов организации общественного пространства (взаимоотношений, социальных связей).

Вместе с тем, на современном этапе развития отечественной социологии маскулинность как категория социогендерного анализа выступает достаточно редко предметом специального изучения (в сравнении с фемининностью). Современный российский тендерный дискурс концентрируется преимущественно в рамках «женских исследований», оставляя без внимания процессы формирования и трансформации мужественности. Между тем, уже в позднесоветский период была выявлена ситуация относительной депривации мужчин, которая интерпретировалась как «кризис маскулинности»2. Соответствующее поколение мужчин рассматривалось обществом как когорта неудачников по сравнению с нормативными моделями «других». Экономические реформы 90-х гг. привели к углублению этого кризиса, поскольку вызвали упадок традиционно «мужских» отраслей производства (например, оборонки, станкостроения, угледобычи и др.), что определило резкое ухудшение экономического положения многих ранее успешных мужчин.

Структурная перестройка российской экономики требует расширение критериев маскулинности и выработки ее новых эталонов. А их укоренение в повседневной практике должно быть направлено на преодоление депривирующего состояния значительной массы мужского населения России. С другой стороны, трансформация канонов и образов маскулинности невозможна без соответствующей коррекции в представлениях о нормативных моделях феминности. Поэтому изменение таких базовых конструктов организации социальной жизни, как маскулинность и феминность, в ключе формирования эгалитарного пространства межполового взаимодействия является одним из важнейших элементов деконструкции традиционной системы тендерных отношений и шире - патриархатной идеологии. Она, как указывают современные учёные3, пронизывает не только взаимоотношения

2 Здравомыслова Е., Тёмкина А. Кризис маскулинности в позднесоветском дискурсе// О муже(Ы)ственности. Сб. статей. М., 2002; Тартаковская И. Мужчины и женщины в легитимном дискурсе // Тендерные исследования. 2000, № 4; Баблоян 3. Женщина в социо-культурком пространстве // Новый образ. Харьков, 1997. № I.

3 Готфрид X. По ту сторону патриархата? Рассуждения о половой и классовой структурах общества // Социал. и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 11. Социология. 2000, № 3; Малышева М.М. Современный патриархат. Социально-экономическое эссе. М., 2001; Миллет К. Сексуальная политика

полов, но и определяет отношения власти и насилия, характер иерархических вертикалей и правого сознания. Преодоление патриархатной идеологии свидетельствует о значительном продвижении в сторону демократизации социальной жизни России. Таким образом, практическая потребность и недостаточная теоретическая разработанность данной проблематики объясняет актуальность исследования трансформации конструктов маскулинности в контексте социокультурной динамики современного российского общества.

Степень разработанности проблемы. Отечественный тендерный дискурс преимущественно сконцентрирован на обсуждении «женского вопроса», поэтому объёмный пласт проблем, сопряжённый с изучением положения мужчин, особенностей мужского самосознания, динамики социальных стереотипов и экспектаций маскулинности, до последнего времени редко привлекал внимание исследовате-

1 лей. Эта тенденция характерна и для западной науки. Исследование

маскулинности на Западе начинается в начале 90-х гг., в России -почти на десять лет позже.

> Существующие разработки в данной области можно сгруппиро-

вать по нескольким основаниям. Во-первых, отдельную категорию публикаций составляют фундаментальные труды зарубежных авторов, заложивших методологические основы тендерных исследований (Дж. Батлер, С. де Бовуар, Т. де Лаурентис, А.Дворкин, И.Гофман, Д.Зиммерман, Р.Коллинз, М.Мид, Э.Оукли, Г.Рубин, Дж.Скотт, К.Уэст, Н.Фрейджер, Н.Ходров, П.Элиот)4. Сюда же входят концептуальные наработки отечественных учёных, которые адаптируют западную теорию к российской специфике и рассматривают различные аспекты тендерного взаимодействия в нашем обществе: философским и методологическим осмыслением характера воспроизводства и трансформации тендерных структур занимаются Ч.О. Акматалиева, Н.И. Андриева, Г.А. Брандт, Т.А. Волкова, O.A. Воронина, В.М. По-

(главы из книги) II Вопр. философии. 1994, № 9; Синельников А. Поощрение и наказание. Мужчина и патриархатная власть // Преображение (Русский феминистский журнал). 1995, № 3.

4 Де Бовуар С. Второй пол. М., 1997, Т. 1,2.; Брайсон В. Политическая теория феминизма. М., 2001; Фридан Б. Загадка женственности. М., 1997; Антология гендерной теории. Минск, 2ООО; Томпсон Дж. Л., Пристли Дж. Социология. М., 1998; Миллет К. Сексуальная политика (главы из книги) // Вопр. философии. 1994, № 9; Мид М. Мужское и женское. Исследование полового вопроса в меняющемся мире. М., 2004; Введение в гендерные исследования. СПб., 2001. Часть I, II; Теория и история феминизма. Харьков, 1996; Феминизм и гендерные исследования: Хрестоматия. Тверь, 1999; Хрестоматия феминистских текстов. СПб., 2000;

пова, Т.А. Мельникова, В.А. Рамих, C.B. Хрипун, О.Н. Шлычкова, К.В. Шуршин и др5.

Вьщеляют тендерный ракурс в анализе функционирования экономической сферы С.А. Автономова, М. Баскакова, O.A. Гаврилина, В.В. Елыпина, И.В. Мальчихина, H.A. Николенко, Н. Римашевская, JI. Ржаницина6, в изучении социальной структуры общества и принципов социальной стратификации Т.Ю. Журженко, О.М. Здравомысло-ва, М.М. Малышева, Г. Силласте, Н.Е. Тихонова7, в социальной демо-

5 Акматалиева Ч.О. Женщина в современном обществе (социально-философский анализ). Дисс. ... канд. филос. наук. М., 1991; Андриева Н.И. Женщина и общество (социально-философский аспект). Дисс. ... канд. филос. наук. Ставрополь, 1995; Брандт Г.А. Природа женщины как проблема // Обществ, науки и современность. 1998, № 2; Волкова Т.А. Социально-философский анализ полового деморфизма и гендерной самоидентификации. Дисс. ... канд. филос. наук. Ставрополь, 1995; Воронина O.A. Тендер // Женщина плюс... 2001, № 2 (24); Попова В.М. Становление ^ феминистской социологии: основные этапы и формы. Дисс. ... канд. социол. наук.

М., 2002; Мельникова Т.А. Включение гендерной системы в теорию общих систем // Проблемы общественного развития. 1998, № 1-2; Рамих В. А. Личность женщины (социально-философский анализ). Дисс. ... д-ра филос. наук. Ростов н/Д, 1990; Ру- «

банцова Т.А. Философия феминизма и культура // Вестн. Омского ун-та. 1998, Вып. 4; Хрипун C.B. Социогендерные исследования: методологический анализ. Дисс. ... канд. филос. наук. Волгоград, 2001; Шлычкова О.Н. Социокультурный анализ гендерной картины мира. Дисс. ... канд. филос. наук. Ростов н/Д 2000; Шуршин К.В. Социально-философский анализ гендерной структуры общества. Дисс. ... канд. филос. наук. Волгоград, 2000.

6 Автономова С.А. Современный предпринимательство в России: гендерный аспект. Дисс. ... канд. социол. наук. Новочеркасск, 1999; Баскакова М. Экономическая эффективность инвестиций в высшее образование: Гендерный аспект. М., 2002; Гаврилина O.A. Ролевой конфликт работающей женщины. Дисс.... канд. психол. наук. М., 1998; Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002; Ельшина В.В. Трудовая занятость женщин; научные основы и тендерные методы регулирования. Дисс. ... канд. экон. наук. Кемерово, 1998; Мальчихина И.В. Предпринимательство как форма занятости женщин. Дисс. ... канд. социол. наук. Тюмень, 2000; Моор С.М. Женщина как объект тендерных исследований (социально-экономические аспекты). Дисс. ... канд. социол. наук. Тюмень, 2000; Николенко H.A. Социально-ролевые функции женщин в экономической жизни современного российского общества. Дисс. ... канд. социол. наук.'Волгоград, 2000; Облецова Н.Г. Социальные проблемы женской безработицы. Дисс.... канд. социол. наук. М., 1999; Ржаницина JL, Сергеева Г. Женщины на российском рынке труда Социол. исслед. 1995, № 7; Сенив Л.И. Тендерная экономика на предприятиях Крайнего Севера.

Дисс.... канд. эконом, наук. Екатеринбург, 2001. 1

7 Женщина новой России: Какая она? Как живёт? К чему стремится? / Под ред. М.К.. Горшкова, Н.Е. Тихоновой. М., 2002; Журженко Т.Ю. Социальное воспроизводство и тендерная политика в Украине. Харьков, 2001; Здравомыслова О.М., Семья и общество: тендерное измерение российской трансформации. М„ 2003; Малы- 1 шева М.М. Современный патриархат. Социально-экономическое эссе. М., 2001;

график и социологии семьи А Антонов, М.Ю. Арутюнян, С.Голод, А.Клецин, О.В. Митина, Н.М. Римашевская8, в исследовании симво-лико-коммуникативных аспектов социального взаимодействия Н.М. Габриэлян, А.Е. Чучин-Русов, Е.Р. Ярская-Смирнова9, в правовых сферах общественных отношений К.Д. Крылов, А.К. Сковикова, Р.Г. Яновский10. Перечисление авторов, безусловно, можно продолжить, но в указанных трудах исследовательские акценты смещены в плоскость рассмотрения «женских» проблем.

Вторую группу работ составляют публикации, посвященные непосредственному анализу конструктов маскулинности. Из зарубежных теоретиков следует выделить П.Бурдье, С.Бэм, Д. Гилмора, Р.Коннелла, М.Месснера11, которые сформулировали общие методологические основания изучения канонов маскулинности и рассмотре-

> Силласте Г. Эволюция социальных позиций женщин в меняющемся российском

обществе // Социол. исслед. 1995, № 4; Шахтарина М.В. Тендерные особенности социальных установок современной российской молодёжи. Дисс. ... канд. социол. наук. М., 2001.

, 8 Антонов А. Микросоциология семьи. М., 1998; Голод С., Клецин А. Состояние и

перспективы развития семьи. Теоретико-типологический анализ, эмпирическое обоснование. СПб., 1994; Здравомыслова О.М., Арутюнян М.Ю. Российская семья на европейском фоне. М., 1998; Митина О.В. Женское гендерное поведение в социальном и кросскультурном аспектах // Обществ, науки и современность. 1999, №3; Римашевская Н.М. Семья в странах с переходной экономикой // Народонаселение. 2002, № 4.

9 Габриэлян Н.М. Пол. Культура. Религия // Обществ, науки и современность. 20.01, № 6; Чучин-Русов А.Е. Тендерные аспекты культуры // Обществ, науки и современность. 1996, № б; Ярская-Смирнова Е.Р. Социокультурная репрезентация гендерных отношений // Социокультурный анализ гендерных отношений. Сб. науч. трудов. Саратов, 1998.

10 Крылов К.Д. Социально-экономические права женщин: виды, содержание и тенденции развития // Экономика и социальная политика: гендерное измерение. М., 2002; Сковикова А.К. Политическое участие женщин в избирательных кампаниях как фактор демократизации общества. Дисс. ... канд. полит, наук. М., 2000; Яновский Р.Г. Женщина и общество. Социально-политический аспект // Социол. исслед. 1992, № 5.

11 Бурдье П. Гегемония мужчин Н Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 11. Социология. 2002, № 1; Он же. Мужское господство // Социальное пространство: поля и практики. СПб., 2005; Бэм С. Линзы гендера: Трансформация взглядов на проблему неравенства полов. М., 2004; Гилмор

,> Д. Загадка мужественности // Введение в гецдерные исследования. Ч.Н. Хрестома-

тия. Харьков, СПб, 2001; Коннелл Р. Маскулинности и глобализация // Введение в тендерные исследования. Ч.И. Хрестоматия. Харьков, СПб, 2001; Он же. Современные подходы // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000; Месснер

1 М. Маскулинность и профессиональный спорт // Антология гендерной теории.

Минск, 2000.

ли содержательную конкретику функционирования данных конструктов в западных обществах. В российских исследованиях на эту тему, как правило, заимствуются западные теоретические наработки, но выделяется и ряд авторов, которые формулируют собственные концептуальные схемы анализа феномена маскулинности, таких, как И.С. Кон, А.Синельников, С.Ушакин12.

Если говорить об изучении отечественной тендерной специфики формирования и' реализации нормативов мужского поведения, то публикации российских учёных, в свою очередь, можно дифференцировать по предметной стороне их анализа, а социологическую перспективу исследований маскулинности разделить по ракурсам их сфокусированности на отдельных сферах функционирования тендерных референций. Так, существует достаточно большое количество работ, рассматривающих этнографические аспекты мужского поведения в традиционных культурах российского общества, среди которых можно назвать исследования М.Д. Алексеевского, Н.И. Бондаря, М.Д. Боташёва, М.М. Валенцова, В.В. Воронина, А.И. Иванчика, Ю.Ю. Карпова, Н.Д. Пчелинцева, Л.Т. Соловьёва13. Психологические аспекты формирования и репрезентации нормативной модели маскулинно-

12 Кон И.С. Мужские исследования: меняющиеся мужчины в изменяющемся мире // Введение в гендерные исследования. Часть I. СПб., 2001; Он же. Гомосоциальность и гомосексуальность. О природе мужского общения. Персональный сайт И.С. Кона URL: http://www.neuronet.ru/sexology/publ021_2.html; Синельников А. Паника, террор, кризис. Анатомия маскулинности // Гендерные исследования / ХЦГИ. Харьков, 1998. №1; Он же. Поощрение и наказание. Мужчина и патриархатная власть // Преображение (Русский феминистский журнал). 1995, № 3; Ушакин С. «Человек рода он»: знаки отсутствия // О муже(Ы)ственности. Сб. статей. М., 2002; Он же. Культура пола // Социокультурный анализ тендерных отношений. Сб. научных трудов. Саратов, 1998.

Алексеевский М. Д. Роль хозяина крестьянской семьи в организации будничных и праздничных трапез // «Мужское» в традиционном и современном обществе». М., 2003; Боташёв М.Д. Роли мужчины и женщины в семейно-родственной организации карачаевцев // Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. М., 1999. Т. II.; Бондарь Н.И. Ритуально-обрядовая смена пола у восточных славян // «Мужское» в традиционном и современном обществе». М., 2003; Валенцова М.М. Оппозиция мужской / женский в славянской культуре // Там же; Воронин В.В. Отец в семье кубанских казаков: статус и функции // Там же; Иванчик А.И. Воины-псы. Мужские союзы и скифские вторжения в Переднюю Азию // Сов. этнография, i

1988. № 5; Карпов IO.IO. Джигит и волк: Мужские союзы и социокультурные традиции горцев Кавказа. СПб., 1996; Он же. Мужские союзы в социокультурной традиции горских народов Кавказа // Этносы и этнические процессы. М., 1993; Пчелинцева Н.Д., Соловьёва JI.T. Традиции социализации детей и подростков у народов , Северного Кавказа // Северный Кавказ: бытовые традиции в XX в. М., 1996.

сти представлены в работах таких авторов, как B.C. Агеев, Е.В. Ануфриева, М.В. Буракова, В.Е. Каган, И.И. Лунин, Г.В. Пятов и др.14

Социологическая концептуализация маскулинности разворачивается в плоскости анализа мужской идентичности (Ю.А.Конусов, Е. Мещеркина, Л.А.Савченко, А.Л. Салагаев, A.B. Шишкин, Т. Суспи-цына, С.Ушакин)15," социальных стереотипов мужественности (A.A. Абрамян, Я.У. Астафьев, И.И. Булычёв, Р.Г. Гаджиева, И.КЛунин, Г.В. Старовойтова, Е. Мещеркина, Д.Л. Нечаевский, ЕЛ.Саккулина)16, дискурсивного пространства формирования и символической репрезентации конструктов маскулинности (Е. Барабан, Т. Бараулина, О. Бойко, Т. Капцевич, Э. Боренстейн, И.В. Грошев, И.С. Кон, А. Синельников, И. Тартаковская, С. Ушакин, Ж.В. Черно-

14 Агеев B.C. Межгрупповое взаимодействие. М., 1990; Ануфриева Е.В. Феминность как форма тендерного самосознания. Дисс.... канд. филос. наук. М., 1991; Буракова М.В. Интерпретация маскулинности-феминности внешнего облика женщины (на примере причёсок). Дисс. ... канд. психол. наук. Ростов н/Д., 2000; Каган В.Е. Стереотипы мужественности-женственности и образ Я у подростков // Вопр. психологии. 1989, № 3; Лунин И.И. Культурно-исторические аспекты психологии пола // Психика и пол детей и подростков в норме и патологии. Л., 1986; Пятов Г.В. Маскулинизирующая маммопластика у транссексуалов при смене анатомического женского пола на мужской; Автдреф. дисс.... канд. мед. наук. М., 1997.

15 Мужчина в семье: типы поведения // Семья и социальная структура. М., 1987; Бытие мужского сознания: опыт реконструкции маскулинной идентичности среднего и рабочего класса // О муже (N) сти о н но сти. М., 2002; Савченко Л.А. Социология повседневности Ростов/Д., 2000; Салагаев А.Л., Шишкин A.B. Насилие в молодежных группировках как способ конструирования маскулинности // Журнал социологии и социальной антропологии. 2002, Том V, № 1; Суспицына Т. Об учителе, муже и чине: (реконструкция маскулинностей мужчин - работников средней школы // О муже (Ы)ственности. М., 2002; Ушакин С. Видимость мужественности // Там же.

16 Абрамян A.A. Мир мужчин и женщин // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991; Астафьев Я.У. Экономика любви: формирование ген-дерных стереотипов URL: http://management.edu.ru/db/msg/73143.html; Булычев И.И Образы маскулинности и феминности в формате гендерной картины мира // CREDO NEW. 2004, №1; Гаджиева Р.Г. Динамика гендерных стереотипов и их влияние на профессиональную самореализацию личности. Дисс. ... канд. психол. наук. М., 2000; Лунин И.И., Старовойтова Г.В. Исследование родительских полоролевых установок в разных этнокультурных средах// Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991; Мещеркина Е. Институциональный сексизм и стереотипы маскулинности // Тендерные аспекты социальной трансформации М., 1996; Нечаевский Д.Л. Социальные стереотипы маскулинности /фемининности как сфера научного исследования URL: http://www.socio-samara.ru/Socio.nsf/bbde0bf8; Саккулина Е.Л. Современные стереотипы маскулинности-феминности у молодёжи// Социокультурный анализ гендерных отношений. Саратов, 1998.

ва)17, социокультурной обусловленности реализации мужской сексуальности (M.JI. Бутовская, С.Жеребкин, И.С. Кон, Е. Омельченко)18, особенностей экономического поведения мужчин (В.И. Ильин, И. Тартаковская, A.A. Тёмкина, А. Роткирх, Р.Г. Фасхиев, О. Шевченко)19, проблем их профессиональной самореализации и стратегий карьерного продвижения (Н.В. Гончарова, Ж. Чернова, А.Е. Чирико-

17 Барабан Е. В меру упитанный и в полном расцвете сил // О муже(Ы)ственности. Сборник статей. М,, 2002; Она же. Обыкновенная гомофобия. Массовая культура: контекст гомофобии // Неприкосновенный запас. 2002. № 5(19); Бараулина Т. Конструирование мужественности через ее проблематизацию в биографических нарра-тивах. Магистерская диссертация. СПб., 1997; Бойко О., Капцевич Т. Стрессы маскулинности: мужчина как захватчик и жертва URL: http://wvw.astrasong.ni/c/science/article/353/; Боренстейн Э. Ах, «Андрюша», нам ли быть в печали... Национализм современных «мужских» журналов // О му-же(Ы)ственности. Сбор. ст. М., 2002; Трошев И.В. Полоролевые стереотипы в рекламе // Психологический журнал. 1998. Том 19, № 3; Кон И.С. Битва за штаны: этикет, мода, политика, идеология // «Человек». 2001, №5; Синельников А. Мужское тело: взгляд и желание. Заметки к истории политических технологий тела в России // Тендерные исследования. 1999, № 2 (1/1999); Тартаковская И. Мужчины и женщины в легитимном дискурсе // Тендериые исследования. 2000, № 4; Она же. «Ну, вот, мораль поменялась...»: медийный гендерный дискурс глазами читателей // Социологические исследования. 2003, №2; Ушакин С. На постсоветском рынке (полов): потребление в условиях символического дефицита // Тендерные истории Восточной Европы. Минск, 2002; Он же. Количественный стиль: потребление в условиях символического дефицита // Социологический журнал. 1999, № 3/4; Чернова Ж.В. «Корпоративный стандарт» современной мужественности // Социол. исслед. 2003, № 2; Она же. Репрезентации гегемонной маскулинности в современном российском медиа-дискурсе. Дисс.... канд. социол. наук. Саратов, 2001.

18 Бутовская M.JI. Половой отбор и различия мужских и женских сексуальных стратегий в традиционных и индустриальных обществах // «Мужское» в традиционном и современном обществе». М., 2003; Жеребкин С. Мужские и женские фантазии: политики сексуальности в постсоветской национальной литературе // Тендерные исследования. 1999, № 3; Кон И.С. Введение в сексологию. М., 1989; Омельченко Е. «Не любим мы геев...»: гомофобия провинциальной молодёжи // О му-же(Ы)ственности. М., 2002.

" Ильин В.И. Поведение потребителей. Сыктывкар, 1998; Тартаковская И. Мужчины на рынке труда // Социологический журнал. 2002, № 3. Она же. «Несостоявшаяся маскулинность» как тип поведения на рынке труда URL: http://www.pcgi.ru /PCGP4/temyru/gender/gender411.htm; ТСмкина A.A., Роткирх А. Советские тендерные контракты и их трансформация в современной России // Социологические исследования. 2002, № 11; Фасхиев Р.Г. Трансформация мужского гендерного конструкта в современных российских условиях. Дисс. ... канд. социол. наук. Екатеринбург, 2001; Шевченко О. «Если ты такой умный, то почему такой бедный?»: утверждая мужественность технической интеллигенции // О муже(Ы)ственности. Сб. статей. М., 2002.

ва, А Юрчак)20.

Таким образом, за последнее время западными и отечественными учёными была проделана значительная работа по теоретическому анализу тендерного взаимодействия, а также изучению источников, условий и способов формирования и реализации маскулинности в современном обществе. Без опоры на методологические концепты и эмпирические исследования данных авторов невозможно провести адекватное изучение специфики содержательного наполнения канонов нормативной мужественности в России. Однако, несмотря на достаточно обширный перечень исследований, затрагивающий российский социогендерный контекст, только в небольшом количестве работ предпринимается попытка комплексного анализа динамики конструктов маскулинности сквозь призму специфики отечественного социокультурного развития. Вместе с тем, подобная постановка проблемы позволяет выделить тенденции трансформации канонов маскулинности в аспекте определения перспектив эгалитаризации характера тендерного порядка в России и, соответственно, установления интенсивности и глубины процессов демократизации социальной жизни общества. Восполнению данного теоретического пробела и посвящена настоящая диссертационная работа.

Целыо исследования является анализ динамики конструктов маскулинности в социокультурном пространстве российского общества.

Достижение выдвинутой цели предполагает реализацию следующих исследовательских задач:

> выделить доминирующую теоретическую интерпретацию феномена маскулинности в современном социологическом дискурсе;

> выявить социокультурные факторы, детерминирующие содержательное наполнение конструктов маскулинности;

> выделить символические способы формирования и воспроизводства маскулинности;

20 Гончарова Н.В. «Игры» для мальчиков (тендерные аспекты реализации карьерных притязаний) И Социологические исследования. 2003, №1; Чернова Ж. «Мужская работа»: анализ медиа-репрезентаций // Тендерные отношения в современной России: исследования 1990-х годов.. Самара, 2003; Чирикова А.Е. Женщина и мужчина как топ-менеджеры российских компаний // Социологические исследования. 2003, №1; Юрчак А. Мужская экономика: «не до глупостей, когда карьеру куёшь» II О му-же(М)ственности. М., 2002.

> описать конструкт маскулинности, характерный традиционному российской культуре и проанализировать его изменение в советский период;

> выявить мировоззренческие установки современного российского населения в сфере нормативных канонов маскулинности;

> проанализировать роль потребительских практик в процессе конструирования и репрезентации маскулинности.

Объектом' исследования являются теоретические конструкты маскулинности как элементы социальной повседневности.

В качестве предмета исследования выделены способы конструирования и репрезентации маскулинности в коммуникативной сфере, которые опосредованы социокультурной динамикой российского общества.

Теоретико-методологическим основанием диссертационного исследования послужили: 1) конструктивистский подход, опирающийся на работы П.Бергера и Т.Лукмана, К.Мангейма, И.Гофмана, который определяет относительность и социальную сконструирован-ность нормативных определений маскулинности в результате повседневных взаимодействий, смысловых интерпретаций и переинтерпретаций; 2) структурно-конструктивистская парадигма (П.Бурдье, М.Фуко, Э.Гидценс), применение которой в тендерных исследованиях связано с обоснованием взаимообусловленности институциональных структур и коммуникативных практик индивидов, формирующих тендерный порядок в обществе; 3) концепции «массового», «информационного» общества (X. Ортега-и-Гассет, Д. Адорно, Д. Белл, О. Тоффлер, Э.Шилз, В. Ильин, Л. Ионин др.) обосновывающие, что на современном этапе общественного развития ведущую роль играют информация, характер системы коммуникаций и социальной символики; 4) теоретические идеи Т. Веблена, Р. Барта, Ж. Бодрийяра, обосновывающие символическую индикативность моделей потребительского поведения; 5) концепция «гегемонной маскулинности» Р.Коннелла, постулирующая иерархичность образов мужественности и существование в каждой культурной среде доминирующей и самой престижной модели маскулинности.

Эмпирической базой диссертации являются результаты социологического опроса, который проводился лично автором совместно с Центром прикладных социологических исследований РГПУ в 2004 г. Методом стандартизированного интервью в г. Ростове-на-Дону, г. Ба-тайске и т. Аксае было опрошено 368 человек, сегментированных на

подгруппы по критерию тендерной принадлежности, возраста, образовательного уровня и характера профессиональной деятельности.

Научная новизна исследования:

> выделено содержательное различие способов социальной репрезентации маскулинности, ведущую роль среди которых играет ее интерпретация на макроуровне, определяющая эталон и представления о нормативной мужественности;

> выявлены основные социокультурные детерминанты, определяющие содержание конст руктов маскулинности, в качестве которых выступают этнокультурные, социально-исторические, когорт-ные и тендерные характеристики определенного сообщества, являющегося носителем данных конструктов.

> проанализированы символические способы конструирования и репрезентации маскулинности, которые на макроуровне социального взаимодействия определяются информационной активностью мас-смедийного сектора, а на уровне индивидуального поведения выражаются в знаковых практиках телесности, оформляющихся через соответствующие модели потребления.

> показан патриархальный характер канона нормативной маскулинности в традиционной российской культуре, который воспроизводился и в советский период, когда идеологически декларируемая и институционально поддерживаемая модель «настоящего мужчины» определялась сквозь призму милитаристских функций государства;

> обнаружена общая тенденция деконструкции модели традиционной маскулинности в сознании современного городского населения и поколенческая вариативность тендерных референций различных социально-демографических групп, ценностные ориентации и установки которых анализировались по шкалам «активность - пассивность», «инструментальность - экспрессивность» и «позитивное отношение к себе - направленность на партнера»;

> установлена определяющая роль потребительских практик в процессах символической репрезентации современных канонов маскулинности и выявлены основные элементы конструирования внешнего облика в различных социально-демографических подгруппах мужского населения.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. В парадигме социологического конструктивизма маскулинность трактуется как социальный конструкт, поэтому его структура и

содержание варьируется под влиянием культуры конкретного общества. На макроуровне маскулинность определяется посредством дискурса, идеологии и представления о нормативной мужественности. На мезо- и микроуровнях социального взаимодействия конструкты маскулинности объективируются через тендерные идентичности и репрезентации, реализуются в стратегиях взаимодействия и диапазоне гендерно-адекватных ролей.

2. Содержательное наполнение конструкта маскулинности определено этнокультурной, социально-исторической, когортной и тендерной характеристиками конкретного общества. Этнокультурный фактор определяет, в основном, характеристики, связанные с семейными тендерными паттернами; социально-исторический фактор -сближение (андрогинизацию) конструктов маскулинности - феми-нинности, что проявляется во включении достиженческих установок (карьера, образование и пр.) в конструкт фемининности и эмпатиче-ского отно ше ния к партнеру, эмоциональности - в конструкт маскулинности. Когортные и тендерные различия влияют на степень эгали-тарности канонов маскулинности-феминности и на включе ние в них гендерно-ролевых характеристик и телесной репрезентации. Тем не менее, доминирующей моделью маскулинности по-прежнему сохраняется гегемонная маскулинность, которая определяет взаимоотношения с другим полом - женщинами, и взаимоотношения внутри мужского сообщества.

3. Современные разработки социально-конструктивистских и постмодернистских подходов позволяют рассматривать телесный образ как тендерный конструкт, который определяется в пространстве социального общения, в ситуации необходимости представлять себя другому, конструировать себя для другого и транслируется масс-медиа. Внешний облик выступает в качестве эталонной тендерной репрезентации. Конструирование и репрезентация телесности осуществляется через оформление целого ряда атрибутов внешнего облика: одежда, причёска, декоративная косметика, проектирование фигуры и пластическая хирургия, ароматы, загар и т.д. Трансформация общего канона маскулинности, сопровождающаяся изменением мужского телесного канона, ярко проявляется и в практиках демонстрации мужской наготы, которая всё чаще выставляется напоказ.

4. Нормативные представления о мужском характере и стилистике поведения в традиционной российской культуре были в значительной степени опосредованы сословной дифференциацией общества, но их общим контекстом являлся патриархальный характер ген-

дерных отношений. Доминирующей являлась патриархальная маскулинность «домостроевского типа», когда, помимо власти мужчин над женщинами, существовали ярко выраженные отношений соподчинения внутри самого мужского сообщества. Советский тип мужественности определялся политикой гипермаскулинного милитаризованного государства, которая фактически воспроизводила модель патриархальных отношений и утверждала ее посредством институциональной проекции соответствующей идеологии и символико-дискурсивными способами.

5. В современном российском обществе эмпирически фиксируется трансформация нормативной модели маскулинности по двум взаимосвязанным позициям: а) преодолевается ее тендерная поляри-зованносгь и увеличивается ее андрогинизированность, что проявляется в преимущественном включении в конструкты маскулинности как мужчинами, так и женщинами параметров направленности на другого; б) степень приемлемости инновационных элементов маскулинности варьируется в зависимости от тендерной принадлежности, возраста (поколения), уровня образования и характера профессиональной занятости. Приверженность инновационному конструкту маскулинности, рассматриваемому в инструментальном ключе и через гевдерно-ролевые характеристики, демонстрирует преимущественно образованная часть молодого поколения, занятая в сфере управления.

6. Формирование в рамках современной России потребительского общества обусловило утверждение средствами масс-медиа потребительской активности как символического маркера тендерной компетентности, что выразилось в ориентации значительной части мужчин на необходимость моделирования собственного внешнего облика посредством вещной атрибутики. Типичными приоритетными элементами внешней репрезентации мужчин выступают одежда и обувь. Вместе с тем, мужчины среднего возраста чаще включают в потребительский стандарт нормативной маскулинности различного рода аксессуары, которые особенно важны для представителей сферы управления, ориентированных на престижное потребление. Образованная часть молодёжи в качестве значимых компонентов личного гардероба

> рассматривают модные детали делового имиджа.

Практическая значимость исследования определяется потребностью осмысления глубины демократического вектора социо-

( культурной трансформации российского общества, индикаторами ко-

торого выступают содержательное наполнение тендерных референций и характера их реализации в поведенческих практиках. Положе-

ния и выводы диссертационного исследования могут быть использованы предпринимателями в процессе разработке маркетинговых стратегий позиционирования и продвижения гендерно специфичных категорий товаров, а также лидерами политических движений и партий при разработке и проведении стратегии избирательных компаний.

Наряду с этим, материалы диссертации могут быть использованы при разработке учебных курсов и спецкурсов по социологии культуры и тендерной социологии. Теоретический анализ и методические разработки, осуществленные в диссертации, позволяют создать методику и инструментарий для проведения эмпирических социологических исследований в сфере изучения тендерных конструктов.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на всероссийских и региональных научных конференциях, на заседаниях кафедр социальных коммуникаций и технологий, социологии и политологии РГГГУ, а также опубликованы в научных работах общим объемом в 3,3 п.л.

Структура диссертации. В соответствии с последовательностью решения поставленных задач работа состоит из введения, двух глав, включающих б параграфов, заключения, списка литературы и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются выбор и актуальность темы диссертационного исследования, анализируется степень её разработанности, определяется цель и задачи работы, элементы новизны, показана теоретическая и практическая значимость исследования.

Первая глава «Анализ теоретических оснований маскулинности как социокультурного конструкта» посвящена изучению методологических интерпретаций феноменов маскулинности-феминности в социологическом дискурсе и анализу социокультурных детерминант конструирования канонов мужественности в современном обществе.

В первом параграфе «Методологические подходы к интерпретации маскулинности» рассматриваются основные теоретические направления концептуализации маскулинности, которые существуют в современной науке. Они анализируются в двух пересекающихся плоскостях анализа обозначенных автором как сущностная и категориальная. В первом случае речь идёт об универсальности или социокультурной специфичности со держания маскулинности, ста-

вится проблема динамических особенностей этого феномена (Абибу-кирова Н.Л., Батлер Дж., Габриэлян Н.М., Каган В.Е., Кон И., Кон-нелл Р., Уэст К., Зиммерманн Д., Яффе А. и др.). Во втором случае аналитические усилия концентрируются на решении вопроса о том, посредством каких категорий следует определять маскулинность. Различные учёные используют для описания маскулинности - феми-нинности разные понятия: идентичность, репрезентация, дискурс, роль, конструкт, стереотип, идеология и т.д. К тому же, данная исследовательская перспектива предполагает дискуссию по поводу фундаментальности и автономности феноменов маскулинности - феминин-ности.

Попытки решения вопроса о сущностной природе маскулинности привели к формированию двух методологических парадигм - эс-сенционапизма и социального конструктивизма. Биологизаторские и редукционистские подходы, являющиеся выражением эссенционали-стких позиций, рассматривают маскулинность как биологически детерминированные, неизменные, взаимоисключающие совокупности физиологических, психических, культурных характеристик, сводимых в единые поведенческие модели, являющиеся нормативными для мужчин или женщин. Социальный конструктивизм напротив обозначает биологические различия как менее важные по сравнению с ген дерными характеристиками общения и взаимодействия. Маскулинность в данной методологической парадигме интерпретируется как социокультурный конструкт, создаваемый социальной общностью и несущий характеристики этой общности, поэтому его структура и содержание варьируется под влиянием культуры.

Автор настоящей работы отмечает, что главным достижением социально-конструктивистского, а вслед, и тендерного подходов является деконструкция идеи единой, универсальной модели маскулинности. Так, например, в работах С. Кесслера В. Маккенны подчеркивается ситуативная вариативность маскулинности/фемининности в зависимости от потребностей культурной ситуации.21 Другими словами, маскулинность и фемининность не являются ни совокупно стями личностных психологических черт, ни ролями, но «продуктами особого рода социального создания», «эффектами культуры, конструкциями, представлениями, маскарадом»22. В связи с этим, анализ маскулинности - фемининности направлен на познание особенностей

21 По: Тартаковская И.Н. Социология пола и семьи. Самара, 1997.

22 Уэст К., Зиммерманн Д. Создание гендера // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000. С. 193-220.

процесса конструирования тендера, который является результатом и причиной различных социальных отно шений.

На основании анализа различных трактовок маскулинности автор показывает, что в рамках социального конструктивизма дефиниции маскулинности могут интерпретироваться через социокультурные конструкты, реализующиеся на макроуровне в форме эталонов, дискурсов, идеологий и представлений об «идеальном» субъекте маскулинного/фемининного типов. Существование маскулинности в рамках институционального мира выражается, таким образом, в качестве относительно самостоятельного структурного образования, задающего нормативный континуум для тендерных практик. На мезо- и микроуровнях социального взаимодействия конструкты маскулинности объективируются через тендерные идентичности и репрезентации, реализуются в стратегиях взаимодействия и диапазоне гендерно-адекватных ролей.

Второй параграф главы «Социокультурные детерминанты конструирования маскулинности» посвящен рассмотрению социокультурных факторов, детерминирующих содержательное- наполнение конструктов маскулинности. Большинство современных исследований по данной проблеме описывают и анализируют положение мужчин и особенности мужского самосознания не вообще, а в конкретной стране, общине, социальной среде, культурном контексте. Поэтому можно выделить следующие социокультурные детерминанты, определяющие вариативность конструктов маскулинности - фемининно-сти: этнокультурная, социально-историческая, когортная (зависящая от возраста, уровня образования, социально-профессиональной принадлежности) и тендерная, которые выступают в качестве основных характеристик определенного сообщества.

Наиболее существенные различия в содержании конструктов маскулинности - фемининности обусловлены воздействием этнокультурного фактора, в котором концентрируются нормы традиционной культуры, рассматривающей эти категории как взаимоисключающие (по типу «доминирование - подчинение», «высшее - низшее» и т.п.)23 С другой стороны, содержание конструктов маскулинности -фемининности является культурно специфичным, о чем свидетельст-

23 См. напр.: Абрамян Л.А. Мир мужчин и мир женщин // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991; Абубикурова Н.И. Что такое «гендер» // Общественные науки и современность. 1996, № 6; Габриэлян Н.М. Пол. Культура. Религия // Общественные науки и современность. 2001, № 6; Кон И.С. Этнография и проблемы пола // Советская этнография. 1983, № 3.

вует обширная исследовательская литература, укажем, в частности, на труды Маргарет Мид24 и современные исследования.25

Варьирование содержательного наполнения конструктов маску-линности-феминности обусловлено также и уровнем социально-экономического развития той общности, в котором они разворачивается. Как правило, процесс трансформации категорий маскулинности-феминности протекает в контексте общей модернизации патриархальной модели тендерного взаимодействия, происходящей при эволюции традиционного общества в общество современного типа. Некоторые из сдвигов в тендерных отношениях, влияющие на содержание маскулинных и феминных конструктов, являются долгосрочными и характерными в большей или меньшей степени для всех индустриально развитых и развивающихся стран. И.С. Кон26 выделил несколько сфер функционирования общества, которые в процессе социально-исторического развития подверглись трансформации и повлекли за собой деконструкцию традиционной модели маскулинности: 1) производственные отношения, где происходит ускоряющееся разрушение традиционной системы тендерного разделения труда, ослабление дихотомизации и поляризации мужских и женских социально-производственных функций, ролей, занятий и сфер деятельности; 2) политическую сферу, в которой изменяются тендерные отношения власти; 3) эволюцию брачно-семейных отношений, где понятие отцовской власти все чаще заменяется понятием родительского авторитета, а «справедливое распре деление домашних обязанностей» становится одним из важнейших признаков семейного благополучия.

Социокультурные перемены распространяются и на социальные представления о специфике мужского тела, критериях мужской красоты и границах мужской сексуальности. Сравнительно-исторический анализ показывает, что современные мужчины уделяют

24 Мид М. Мужское и женское. Исследование полового вопроса в меняющемся мире. М., 2004.

25 По: Буракова М.В. Интерпретация маскулинности-феминности внешнего облика женщины (на примере причёсок). Дисс. ... на соиск. уч. степени канд. психол. наук. Ростов н/Д., 2000. С. 51; См.: Клименко Л.В. Тендерные отношения в контексте социальной динамики традиционных культур народов Северного Кавказа. Дисс. ... на соиск. уч. степени канд. социолог, наук. Ростов н/Д., 2004.; Агеев B.C. Психология межгруппового взаимодействия. М., 1990; Каган В.Е. Стереотипы мужественности-женственности и образ Я у подростков // Вопросы психологии. 1989, №3.

26 Кон И. С. Мужские исследования: меняющиеся мужчины в изменяющемся мире // Введение в гендерные исследования. Часть I. С. 584-588; Он же Меняющиеся мужчины в изменяющемся мире URL: http://npvr.chat.nj/texts/changing_men_in_ch_world.hlm.

гораздо больше внимания собственной внешности, за последние полстолетия фиксируется повсеместное резкое уменьшение поведенческих и мотивационных различий между мужчинами и женщинами в возрасте сексуального дебюта, числе сексуальных партнеров, проявлении сексуальной инициативы и т.д.

Различные исследователи подчеркивают усиливающиеся поколен-ческие различия в восприятии тендерных конструктов. У молодого поколения ослаблена поляризованность этих конструктов. Ценностные ориентации и стиль жизни более образованных мужчин выглядят и более цивилизованными, они охотнее принимают идею женского равноправия и готовы идти ей навстречу. Социостатусная позиция также детерминирует содержательное наполнение конструктов маскулинности и практически повсеместным является тот факт, что в рабоче-крестьянской среде традиционный канон маскулинности сильнее и его не стесняются декларировать публично. Кроме того, выраженность традиционных маскулинных черт зависит также и от семейного статуса.

В современных исследованиях фиксируют также и гендерные различия в представлениях о маскулинности и фемининности, что отмечает большинство учёных. В частности, в работе Е. Горошко27 продемонстрированы гендерные различия в конструктах фемининности и маскулинности в связи с соотношением в их структуре характеристик внешнего облика и тендерных ролей.

Таким образом, на основании изучения данных отечественных и зарубежных исследований автор делает вывод о том, что социально-исторический фактор в большей степени определяет сближение, анд-рогинизацию конструктов маскулинности - фемининности. В конструкте маскулинности появля ются характеристики, описывающие направленность на другого, эмпатическое отно ше ние к партнеру. Этнокультурная детерминанта определяет, в основном, характеристики, связанные с семейными тендерными паттернами. Когортные и гендерные различия влияют на степень эгалитарности канонов маску-линности-феминности, а также на включение в конструкт характеристик внешнего облика или гендерно-ролевых характеристик.

В третьем параграфе «Символические способы формирования и воспроизводства маскулинности» автор рассматривает проектирование тендерных конструкций на макро-, мезо- и микроуровнях. Нормативные каноны «мужского» и «женского» создаются и утвер-

27 Горшко Е. Мужчина и женщина (или как мы видим себя сквозь призму тендера) // WE/МЫ. Международный женский журнал. 1997, №1 (17).

ждаются на уровне институциональных структур и на уровне повседневных коммуникативных практик. Среди традиционных институтов формирования и воспроизводства тендерных конструктов лидирующая роль отводится семье и школе. Уменьшение их социализирующей роли в современном обществе привели к тому, что всё большее количество «нетрадиционных» институтов, социальных источников и символических механизмов начинают активно вовлекаться в процесс формирования и реформирования конструктов маскулинности-феминности.

На фоне повышения стандартов жизни и благосостояния западное общество уже с конца 1950-х гг. стало рассматриваться в социальной теории как «массовое», «информационное общество», «общество потребления» (X. Ортега-и-Гассет, Ж. Бодрийяр, Э. Гидценс, Д. Белл, О. Тоффлер, др.). Ведущая роль в общественной жизни теперь принадлежит информации и характеру развития системы коммуникаций. В данных условиях особое значение приобретают знаковые, символические индикаторы статусного положения и социальных связей, ценностных ориентиров и стратегий самоидентификации.

На современном этапе макроуровень транслирования конструктов маскулинности концентрируется в масс-медиа (телевидение, журналы, реклама и пр.) Данные институты действуют при отсутствии чётко выраженных и жёстко приписываемых культурных, социальных и моральных иерархий. В данных условиях «...они начинают играть роль социализации первичной, т.е. формирующей начальные исходные идентификационные модели поведения»28. Наряду с этим, ме-диадискурс зачастую «легитимизируют определённое социальное образование, посредством информационной активности вписывают его в общество и определяют маркирующую его систему социальных знаков»29. В результате, посредством знаковой визуализации и ценностного выражения образов маскулинности и феминности, средства массовой информации участвуют в их создании и/или подтверждении. К тому же современный медиадискурс предлагает и набор определённых способов и технологий реализации тендерных конструктов на уровне повседневных коммуникативных практик. Наиболее показательными их них выступают модели потребления и способы конструирования телесности.

28 Ушакин С. Видимость мужественности // О муже(М)ственности. Сборник статей. М., 2002. С. 481.

29 Домбровская Е.Ю. Имидж в индивидуальных практиках социального продвижения. Дисс.... канд. социол. наук. Ростов н/Д., 2004. С. 75.

Модели потребления выступают сегодня в качестве своеобразной «идентификационной матрицы, с помощью которой индивид демонстрирует и закрепляет свое положение в структуре социальной стратифи кации общества»30. И также как и другие сферы общественной жизни потребление «гендеризировано». Поэтому человек, вырабатывая тендерную идентичность и осваивая определённые модели поведения, во многом ориентируется на те способы символической индикации и паттерны тендерного поведения, которые транслируются средствами массовой информации и благодаря этому становятся общепринятыми. Современный конструкт нормативной маскулинности предполагает большую вариативность и подвижность в аспекте формирования индивидуального гардероба, поддержания и демонстрации внешней привлекательности посредством личной гигиены, ухода за кожей и волосами, моделирования и стилизации фигуры. Всё это свидетельствует об ослаблении традиционной тендерной асимметрии, наличие которой определяется большим влиянием общих тенденций массовизации общества и распространением новых потребительских стандартов. Вместе с тем, данный процесс в значительной степени социально и культурно дифференцирован, что требует его уточнения и конкретизации.

Вторая глава «Динамика маскулинности в российском социуме» посвещена рассмотрению отечественного социогендерного контекста культуры. В первом параграфе «Традиционная российская маскулинность и советские трансформации» рассматриваются конструкты маскулинности в традиционном русском обществе и анализируются их изменения в советский период развития. Традиционный русский тендерный дискурс с мужественностью связывал представления о свободе, возможности выбора, активности, сознательном труде и власти, а феминность, определялась как нечто дефектное, получающее статус только по отношению к мужской полноценности, обозначается через метафоры пассивности, прикрепленности к своему месту, слабости и безответственности. Подобный характер конституирования в русской культуре модели нормативной маскулинности находил своё выражение не только на институциональном уровне, но и поддерживался посредством символического оформления и противопоставления атрибутов мужественности и женственности.

Между тем, микроуровень формирования и функционирования конструктов маскулинности-феминности в русской культуре значи-

50 Чернова Ж.В. «Корпоративный стандарт» современной мужественности// Социологические исследования. 2003, № 2. С. 97.

тельно варьируется по своему содержанию в символическом и поведенческом формах репрезентаций. К тому же, традиционный русский телесный канон заметно отличается от западноевропейского31. На бытовом уровне русская крестьянская сексуальная культура выглядит значительно более раскованной, чем в Европе, включая отношение к наготе - оргиастические праздники, семейные бани, смешанные купанья и т.д. Однако в изобразительном искусстве действовал строгий византийский канон, не допускавший никакого обнаженного тела, а мужского - тем более. Тогда как в Западной Европе были сильны античные традиции и мужская нагота была неотъемлемой частью эстетических канонов в изобразительном искусстве, скульптуре, архитектуре и пр. Что касается репрезентации конструктов маскулинности посредством вещной символики, то долгое время в русской культуре (вплоть до XIX в.) существовало превалирование сословной индикации одежды, по сравнению со всеми другими её характеристиками.

Советский тип мужественности складывался под сильнейшим влиянием политики гипермаскулинного милитаризованного государства, которое по характеру своего функционирования также фактически воспроизводила модель патриархальных властных отношений. Центральной в советской концепции пола была тенденция к восхвалению эталона маскулинности, характеризуемого мужской силой, активностью и господством над природой, постоянная готовность отдать жизнь за Родину, что осознавалось как основа полноценного членство в общности «советский народ». В целом, советская культура, несмотря на свою поддержку равноправия женщин, продолжала насаждать традиционное истолкование разницы полов, как на институциональном, так и на символико-дискурсивном уровнях.

Однако, советский конструкт маскулинности акцентировал такие ценности, как дисциплина и самоотверженность, и утверждал их за счёт нивелирования других черт - энергии, инициативы, независимости и самостоятельности. Поэтому для советского общества было характерно значительное несоответствие между официально пропагандируемыми образами мужественности и реальными практиками реализации данных канонов. Так, каналы распределения власти обеспечивали абсолютное преимущество государственных структур, но не властных полномочий мужчин. Власть как таковая принадлежала скорее не носителю статусной позиции, а самой статусной позиции.

31 См.: Кон И.С. Мужское тело как эротический объект // О муже(Ы)ственности. Сборник статей. М., 2002.

На бытовом уровне компенсация «слабой» маскулинности имела несколько вариантов: 1) идентификация с традиционным образом сильного и агрессивного мужика, утверждающего себя пьянством, драками, жестокостью, членством в агрессивных мужских компаниях, социальным и сексуальным насилием;32 2) демонстрация покорности и покладистости в общественной жизни, которая компенсировалась жестокой тиранией дома, в семье, по отношению к жене и детям; 3) бегством от личной ответственности в беззаботный игровой мир вечного мальчишества.

Фундаменталистские представления о маскулинном и феминном конструируемые советской идеологией оформлялись и в соответствующей «телесной» символике. Мужское тело советской эпохи было призвано символизировать физическое и моральное превосходство человека «новой исторической формации». Но утверждавшаяся героическая мужественность в значительной степени расходилась с практиками репрезентации телесности. В советском обществе дефицит и нехватка продуктов питания «закрепляли» телесную полноту за власть имущими. «Ограничение доступа к потреблению продуктов порождало иерархию, выделение на практике тех, кто обладал реальной властью»33.

Таким образом, к началу 1970-х гг. несоответствие официально пропагандируемых образов мужественности и популярных представлений о том, что значит «преуспеть», то есть состояться как мужчина, привело к трансформации образа «советского человека». В позднесо-ветские десятилетия эволюция тендерного порядка привела к «кризису маскулинности», характеризующемуся невозможностью исполнения традиционных мужских ролей, что было связано с ограничением либеральных прав (собственности, политических свобод, свободы совести). Поэтому, в постперестроечной России происходят процессы формирования и коррекции содержательного наполнения обновлённого конструкта маскулинности.

Во втором параграфе «Нормативные каноны маскулинности в сознании населения современной России» анализируются дискурсивные каноны макулинности, и на материалах эмпирических исследований выявляются ценностные и мировоззренческие установки в отношении канонов «настоящей» мужественности. На уровне дискур-

" Zdravomyslova Е., Chikadze Е. Scripts of Men's Heavy Drinking // Idantutkimus. 2000. Vol. 2. No. 7. P. 35-51.

33 Барабан E. В меру упитанный и в полном расцвете сил // О муже(Ы)ственности. Сборник статей. М., 2002. С. 150-151.

сивного пространства медиарепрезентаций образа мужественности наиболее концентрированно представлена модель «успешной» маскулинности - автономного, доминирующего, независимого и либерального мужчины-профессионала. Новый «истинный» мужчина противопоставляет себя советскому прошлому акцентируя неприемлемость зависимости от государства в публичной сфере. Все его статусные характеристики приближены к типу современной гегемон-ной маскулинности западного мужчины - самостоятельного, рационального, экономически активного субъекта, имеющего либеральные права34. Новый мужчина утверждает также и свою наступательную сексуальность, в сфере которой он становится агрессивным завоевателем35.

Вместе с тем, российские реалии демонстрируют тот факт, что значительная часть мужского населения не «отвечает» подобным стандартам и, прежде всего, в плане материальной успешности. Поэтому с целью выявления реального содержания конструктов маскулинности автором диссертации было предпринято эмпирическое социологическое исследование пилотажного типа. Для этого в трёх крупных населённых пунктах Ростовской области (г. Ростов-на-Дону, г. Аксай и г. Батайск) было проведено стандартизированное интервьюирование 368 человек (184 мужчин и 184 женщин). В процессе анализа эмпирических результатов исследования весь массив опрошенных был дифференцирован на ряд сегментов, выделенных в соответствии с обозначенными в первой главе критериями социокультурной вариативности канонов мужественности. А именно, совокупность количественных данных была поделена на подмассивы мужчин и женщин (гендерный фактор), возрастные, образовательные и социально-профессиональные группы (когортный фактор). Кроме того, выборка исследования была ограничена респондентами, являющимися русскими по национальности (этнокультурный фактор).

Эмпирические замеры фиксируют, что современные установки и экспектации населения относительно степени приоритетности для мужской самореализации различных областей жизнедеятельности характеризуются ориентацией основной части мужчин на публичную

3,1 Ушакин С. Видимость мужественности // Женщина не существует; современные исследования полового различия. Сборник статей. Сыктывкар, 1999. С. 130; Синельников А. Мужчины и патриархатная власть//Вы и мы. 1998,№ 1.С. 121.

35 Жеребкин С. Мужские и женские фантазии: политики сексуальности в постсоветской национальной литературе // Тендерные исследования. 1999, № 3. С. 282.

сферу (профессиональная деятельность, карьера, образование, общественная оценка). Однако дифференцированное изучение возрастных различий в определении жизненных приоритетов выявляет ослабление от молодёжи к старшему поколению уровня значимости образования и профессионального становления, и, соответственно, нарастание степени важности характера взаимоотношений в семье. Кроме того, образовательный и профессионально-трудовой факторы детерминируют большую ориентацию мужчин со средним образовательным уровнем и занимающихся физическим трудом на семейную сферу, а респондентов с высшим образованием и реализующим управленческие функции - на карьеру и профессиональную самореализацию.

С другой стороны, количественные данные характера тендерных установок населения маркируют в целом эгалитарность ценностного восприятия канонов современной мужественности. При анализе полученных в ходе исследования результатов было установлено, что основную часть спектра характеристик конструкта маскулинности, который был указан респондентами, можно оценить по следующим шкалам: активность - пассивность, подчиненность; инструменталь-ность - экспрессивность; позитивное отношение к себе - направленность на партнера. В конструкте маскулинности у мужчин более ярко выражена активная позиция, направленность на достижение, а у женщин чаще присутствует качества экспрессивности. На обязательное присутствие в современном каноне мужественности инструментальных характеристик указали около десятой части респондентов-мужчин (умение зарабатывать, обеспечивать семью, быть добытчиком, трудолюбие, работоспособность, ум, интеллект, образованность). С другой стороны, в 6 раз большее число респондентов-женщин (13,6% против 2,2%) указали на необходимое наличие в конструкте маскулинности экспрессивных качеств: доброта, заботливость, отзывчивость, бескорыстие, щедрость, великодушие, спокойствие, терпение, сдержанность.

Однако, такие гендерно-ролевые составляющие традиционной модели взаимоотношения полов как воспитание детей, занятие домашним хозяйством, умение создавать уют и пр. собрали только 4,2% ответов мужчин и 5,4% ответов женщин. Напротив, около десятой части опрошенных из двух тендерных сегментов признают за современной женщиной наличие достигательных и активных качеств: решительность, целеустремлённость, профессионализм, самостоятельность в своей работе, ум и образованность. Сравнивая полученные в

настоящем исследовании результаты с западными данными36, можно заключить, что конструкт маскулинности россиян является менее гендерно-поляризованным и более андрогинизированными, чем у североамериканцев.

Анализ когортной обусловленности содержательного наполнения образа нормативной мужественности выявляет, что конструкты маскулинности у молодёжи менее традиционны по сравнению со старшим поколением: они характеризуются усилением направленности на другого и экспрессивностью.

Кроме того, мужчины со средним образовательным уровнем, а также опрошенные занимающиеся физическим трудом чаще демонстрируют установки на включение в конструкт маскулинности качеств активности (смелость, решительность, сила воли и т.д.). В то же время респонденты с высшим образованием, и те, кто по профилю своей профессиональной деятельности осуществляет управленческие функции, в большей степени ориентированы на восприятие канонов мужественности в инструментальном ключе и через гендерно-ролевые характеристики (способность обеспечить семью, интеллектуальные качества, образованность).

В третьем параграфе «Потребительские практики в конструировании и репрезентации маскулинности» изложены основные результаты исследования образов маскулинности в российском социокультурном пространстве с позиции их конструирования через символы и ритуалы.

На нынешнем этапе в отечественном медиа-пространстве рефреном проходят две дискурсивные модели нормативного мужского потребления, корреспондирующие с образом «успешной» маскулинности западного образца и с культурно специфичной моделью русского «мужика». Первый тип предполагает индивидуализированный, престижный и демонстративный характер потребительских практик. В символических аспектах покупательского поведения другого репрезентанта маскулинности выражаются характеристики коллективности, гомосоциальности и этнокультурной специфичности. В инструментарии исследования был введен блок вопросов, направленный на выявление доминирующих ориентации респондентов на подбор тех элементов «вещной» атрибутики, которые используются ими в процессе оформления внешнего облика. Данная задача также предполагает анализ вариативности потребительских установок опрошенных в

36 Бэм С. Линзы тендера: Трансформация взглядов на проблему неравенства полон. М., 2004. С.181, 201.

зависимости от их когортной принадлежности (возрастные, образовательные и социально-профессиональные подгруппы).

Эмпирические результаты социологического исследования фиксируют, что основная масса опрошенных мужчин считает важным уделять внимание процессу моделирования собственной внешности (только 5,7% респондентов указали на то, что для них это не значимо). И доминирующими элементами внешней репрезентации мужчин традиционно выступают одежда и обувь (32,5% и 28,5% соответственно). Вместе с тем, проявляется разница характера потребительских ориентаций обусловленная возрастной принадлежностью респондентов. Конструирование внешнего облика посредством формирования гардероба остаётся, приоритетным для всех подгрупп опрошенных, но у возрастного сегмента 35-44 года на первое место по степени значимости выходит покупка стильной и фирменной обуви. Кроме того, выявляется существенная когортная вариативность в отношении других аспектов «вещной» репрезентации, в частности, имиджевым аксессуарам (что важно для десятой части мужчин в возрасте от 25 до 44 лет), наличию модных деталей делового имиджа (мобильный телефон, органайзер и пр., что является значимым для мужчин 18-24 лет). А подгруппа респондентов от 45 до 60 лет вообще не рассматривает эти детали как важные составляющие собственного внешнего облика.

Основная часть различных образовательных подгрупп опрошенных также рассматривают базовые составляющие гардероба в качестве важнейших потребительских атрибутов нормативного образа мужчины.

Анализ вариативности потребительских установок респондентов в зависимости от характера профессиональной деятельности показывает, что мужчины, занимающиеся физическим трудом, преимущественно ограничиваются подбором соответствующей их представлениям о моде и стиле одежды и обуви. Тогда как когорта респондентов, осуществляющих управленческие функции, ориентирована в презентации внешнего облика ещё и на такие «знаковые» элементы, как часы и очки (12,5%), кожгалантерея (10,7%),^ а также детали делового имиджа (12,5%)

Таким образом, рассмотрение конкретных поведенческих ориентаций мужского населения в отношении символической презентации маскулинности позволяет заключить, что доминирующая часть опрошенных разделяет установку на необходимость моделирования собственного внешнего облика посредством вещной атрибутики (за

исключением людей пожилого возраста). Т.о., можно фиксировать проникновение стандартов компетентного потребительства в те группы мужского населения, которые проективно или уже по факту, демонстрируют восходящие траектории социального продвижения. Соответственно, они более ориентированы на такую систему символической индикации, которая реализует конструкт «успешной» маскулинности.

В Заключении диссертации подводятся общие итоги проделанного исследования, формулируются основные выводы и намечаются основные перспективы дальнейшей разработки затронутых в диссертации проблем.

СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ:

1. Шилина НА. Методологические подходы к интерпретации маскулинности // Актуальные проблемы социального функционирования транзитивного общества. Социологические очерки. Ростов н/Д: Изд-во РГПУ, 2003. № 3 (0,5 пл.).

2. Шилина НА. Социокультурные детерминанты конструирования маскулинности // Актуальные проблемы социального функционирования транзитивного общества. Социологические очерки. Ростов н/Д: Изд-во РГПУ, 2004. № 1 (0,8 п.л.).

3. Шилина НА. Символические способы формирования и воспроизводства маскулинности // Актуальные проблемы социального функционирования транзитивного общества. Социологические очерки. Ростов н/Д: Изд-во РГПУ, 2005.'№ 1 (0,5 п.л.).

4. Шилина НА. Клименко Л. В. Динамика маскулинности в российском социуме // Проблемы современной России. Социокультурный анализ. Ростов н/Д: Изд-во РГПУ, 2005 (1,5 п.л.).

Подписано в печать 19.12.2005. Формат 60 "84/16. Ротапринт. Объём 2,0 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 140 . 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33. тел. (863)272-67-43.

РНБ Русский фонд

2007-4 11842

ttSatfa«* I " /

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Шилина, Наталья Анатольевна

Введение

Глава I. Анализ теоретических оснований маскулинности как социокультурного конструкта ^

1.1. Методологические подходы к интерпретации маскулинности

1.2. Социокультурные детерминанты конструирования ^ маскулинности

1.3. Символические способы формирования и воспроизводства 53 маскулинности

Глава II. Динамика маскулинности в российском социуме

2.1. Традиционная российская маскулинность и советские ^ трансформации

2.2. Нормативные каноны маскулинности в сознании населения современной России

2.3. Потребительские практики в конструировании и репрезентации маскулинности

Введение диссертации2005 год, автореферат по социологии, Шилина, Наталья Анатольевна

Актуальность темы. Важным направлением в современном конструктивизме выступает социология тендера, выделяющая фундаментальную роль конструктов маскулинности и феминности в проектировании социальной реальности1. Социальная реальность интерпретируется исходя из принципа тендерной асимметрии, которая определяет организацию пространства социального общения, а также особенности формирования и репрезентации идентичности. Более того, практические функции тендера во многом определяют характер социальной стратификации, легитимацию социального неравенства и идеологий социальной власти, механизмы регуляции семейно-брачных отношений и т.д. Поэтому постановка проблемы изучения маскулинности как способа конструирования социального общения и познания является выражением актуальных тенденций нынешнего этапа развития теоретических концепций социологии.

В тендерных исследованиях утверждается, что содержательное наполнение категорий маскулинности - феминности является подвижным и динамическим и варьируется под влиянием различных исторических, социокультурных и социально-психологических факторов. В этой связи не только нивелируется тезис об универсальной и неизменной природе маскулинности, но и концептуализируется взаимная обусловленность процессов социоструктур-ной трансформации и изменений в характере нормативных канонов маскулинности. Причём динамика маскулинности может выступать и в качестве следствия эволюции социальных отношений, и как своеобразный катализатор, способствующий интенсификации социокультурных изменений в обществе. Представляя собой продукт социального конструирования, маскулин

1 См. напр.: Абибукирова Н.Л. Что такое тендер? // Обществ, науки и современность. 1996, № 6; Батлер Дж. Тендерное беспокойство // Антология тендерной теории. Минск, 2000; Бурдье П. Гегемония мужчин // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер 11. Социология. 2002, № 1; Здравомыслова Е.А., Тёмкина А.А. Социальное конструирование тендера: феминистская теория // Введение в тендерные исследования. 4.1. Харьков, СПб, 2001; Лорбер Д., Фарелл С. Принципы тендерного конструирования // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000; Тартаковская И.Н. Социология пола и семьи. Самара, 1997; Уэст К., Зиммерманн Д. Создание тендера // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000. ность объективируется в различных стратегиях социального общения и взаимодействия, в диспозициях и статусных притязаниях субъекта, в его ценностных установках и мотивационном комплексе, в характере досуговых практик и тендерном типе внешнего облика. Вследствие чего, конструкты маскулинности - феминности, структурируя восприятие индивидов, тем самым способствуют оформлению, воспроизводству и трансформации принципов организации общественного пространства (взаимоотношений, социальных связей).

Вместе с тем, на современном этапе развития отечественной социологии маскулинность как категория социогендерного анализа выступает достаточно редко предметом специального изучения (в сравнении с фемининно-стью). Современный российский тендерный дискурс концентрируется преимущественно в рамках «женских исследований», оставляя без внимания процессы формирования и трансформации мужественности. Между тем, уже в позднесоветский период была выявлена ситуация относительной деприва-ции мужчин, которая интерпретировалась как «кризис маскулинности» . Соответствующее поколение мужчин рассматривалось обществом как когорта неудачников по сравнению с нормативными моделями «других». Экономические реформы 90-х гг. привели к углублению этого кризиса, поскольку вызвали упадок традиционно «мужских» отраслей производства (например, оборонки, станкостроения, угледобычи и др.), что определило резкое ухудшение экономического положения многих ранее успешных мужчин.

Структурная перестройка российской экономики требует расширение критериев маскулинности и выработки ее новых эталонов. А их укоренение в повседневной практике должно быть направлено на преодоление деприви-рующего состояния значительной массы мужского населения России. С другой стороны, трансформация канонов и образов маскулинности невозможна без соответствующей коррекции в представлениях о нормативных моделях

2 Здравомыслова Е., Тёмкима А. Кризис маскулинности в позднесоветском дискурсе // О му-же(Ы)ственности. Сб. статей. М., 2002; Тартаковская И. Мужчины и женщины в легитимном дискурсе // Тендерные исследования. 2000, № 4; Баблоян 3. Женщина в социокультурном пространстве // Новый образ. Харьков, 1997. № 1. феминности. Поэтому изменение таких базовых конструктов организации социальной жизни, как маскулинность и феминность, в ключе формирования эгалитарного пространства межполового взаимодействия является одним из важнейших элементов деконструкции традиционной системы тендерных отношений и шире - патриархатной идеологии. Она, как указывают современные учёные3, пронизывает не только взаимоотношения полов, но и определяет отношения власти и насилия, характер иерархических вертикалей и правого сознания. Преодоление патриархатной идеологии свидетельствует о значительном продвижении в сторону демократизации социальной жизни России. Таким образом, практическая потребность и недостаточная теоретическая разработанность данной проблематики объясняет актуальность исследования трансформации конструктов маскулинности в контексте социокультурной динамики современного российского общества.

Степень разработанности проблемы. Отечественный тендерный дискурс преимущественно сконцентрирован на обсуждении «женского вопроса», поэтому объёмный пласт проблем, сопряжённый с изучением положения мужчин, особенностей мужского самосознания, динамики социальных стереотипов и экспектаций маскулинности, до последнего времени редко привлекал внимание исследователей. Эта тенденция характерна и для западной науки. Исследование маскулинности на Западе начинается в начале 90-х гг., в России - почти на десять лет позже.

Существующие разработки в данной области можно сгруппировать по нескольким основаниям. Во-первых, отдельную категорию публикаций составляют фундаментальные труды зарубежных авторов, заложивших методологические основы тендерных исследований (Дж. Батлер, С. де Бовуар, Т. де Лаурентис, А.Дворкин, И.Гофман, Д.Зиммерман, Р.Коллинз, М.Мид,

3 Готфрид X. По ту сторону патриархата? Рассуждения о половой и классовой структурах общества // Социал. и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 11. Социология. 2000, N° 3; Малышева М.М. Современный патриархат. Социально-экономическое эссе. М., 2001; Миллет К. Сексуальная политика (главы из книги) // Вопр. философии. 1994, № 9; Синельников А. Поощрение и наказание. Мужчина и патриархатная власть // Преображение (Русский феминистский журнал). 1995, № 3.

Э.Оукли, Г.Рубин, Дж.Скотт, К.Уэст, Н.Фрейджер, Н.Ходров, П.Элиот)4.

Сюда же входят концептуальные наработки отечественных учёных, которые адаптируют западную теорию к российской специфике и рассматривают различные аспекты тендерного взаимодействия в нашем обществе: философским и методологическим осмыслением характера воспроизводства и трансформации тендерных структур занимаются Ч.О. Акматалиева, Н.И. Андрие-ва, Г.А. Брандт, Т.А. Волкова, О.А. Воронина, В.М. Попова, Т.А. Мельникова, В.А. Рамих, С.В. Хрипун, О.Н. Шлычкова, К.В. Шуршин и др.5

Выделяют тендерный ракурс в анализе функционирования экономической сферы С.А. Автономова, М. Баскакова, О.А. Гаврилина, В.В. Ельшина, И.В. Мальчихина, Н.А. Николенко, Н. Римашевская, Л. Ржаницина6, в изучении социальной структуры общества и принципов социальной стратификации Т.Ю. Журженко, О.М. Здравомыслова, М.М. Малышева, Г. Силласте,

4 Де Бовуар С, Второй пол. М., 1997, Т. 1,2.; Брайсон В. Политическая теория феминизма. М., 2001; Фридан Б. Загадка женственности. М., 1997; Антология тендерной теории. Минск, 2000; Томпсон Дж. Л., Пристли Дж. Социология. М., 1998; Миллет К. Сексуальная политика (главы из книги) // Вопр. философии. 1994, № 9; Мид М. Мужское и женское. Исследование полового вопроса в меняющемся мире. М., 2004; Введение в тендерные исследования. СПб., 2001. Часть I, II; Теория и история феминизма. Харьков, 1996; Феминизм и тендерные исследования: Хрестоматия. Тверь, 1999; Хрестоматия феминистских текстов. СПб., 2000.

5 Акматалиева Ч.О. Женщина в современном обществе (социально-философский анализ). Дисс. . канд. фи-лос. наук. М., 1991; Андриева Н.И. Женщина и общество (социально-философский аспект). Дисс. . канд. филос. наук. Ставрополь, 1995; Брандт Г.А. Природа женщины как проблема // Обществ, науки и современность. 1998, № 2; Волкова Т.А. Социально-философский анализ полового деморфизма и тендерной самоидентификации. Дисс. . канд. филос. наук. Ставрополь, 1995; Воронина О.А. Тендер //Женщина плюс. 2001, № 2 (24); Попова В.М. Становление феминистской социологии: основные этапы и формы. Дисс. . канд. социол. наук. М., 2002; Мельникова Т.А. Включение тендерной системы в теорию общих систем // Проблемы общественного развития. 1998, № 1-2; Рамих В.А. Личность женщины (социально-философский анализ). Дисс. . д-ра филос. наук. Ростов н/Д, 1990; Рубанцова Т.А. Философия феминизма и культура // Вестн. Омского ун-та. 1998, Вып. 4; Хрипун С.В. Социогендерные исследования: методологический анализ. Дисс. . канд. филос. наук. Волгоград, 2001; Шлычкова О.Н. Социокультурный анализ тендерной картины мира. Дисс. . канд. филос. наук. Ростов н/Д, 2000; Шуршин К.В. Социально-философский анализ тендерной структуры общества. Дисс. канд. филос. наук. Волгоград, 2000.

6 Автономова С.А. Современный предпринимательство в России: тендерный аспект. Дисс. . канд. социол. наук. Новочеркасск, 1999; Баскакова М. Экономическая эффективность инвестиций в высшее образование: Тендерный аспект. М., 2002; Гаврилина О.А. Ролевой конфликт работающей женщины. Дисс. . канд. пси-хол. наук. М., 1998; Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002; Ель-шина В.В. Трудовая занятость женщин: научные основы и тендерные методы регулирования. Дисс. . канд. экон. наук. Кемерово, 1998; Мальчихина И.В. Предпринимательство как форма занятости женщин. Дисс. . канд. социол. наук. Тюмень, 2000; Moop C.M. Женщина как объект тендерных исследований (социально-экономические аспекты). Дисс. . канд. социол. наук. Тюмень, 2000; Николенко Н.А. Социально-ролевые функции женщин в экономической жизни современного российского общества. Дисс. . канд. социол. наук. Волгоград, 2000; Облецова Н.Г. Социальные проблемы женской безработицы. Дисс. . канд. социол. наук. M., 1999; Ржаницина Л., Сергеева Г. Женщины на российском рынке труда Социол. исслед. 1995, № 7; Се-нив Л.И. Тендерная экономика на предприятиях Крайнего Севера. Дисс. . канд. эконом, наук. Екатеринбург, 2001.

Н.Е. Тихонова7, в социальной демографии и социологии семьи А.Антонов, М.Ю. Арутюнян, С.Голод, А.Клецин, О.В. Митина, Н.М. Римашевская8, в исследовании символико-коммуникативных аспектов социального взаимодействия Н.М. Габриэлян, А.Е. Чучин-Русов, Е.Р. Ярская-Смирнова9, в правовых сферах общественных отношений К.Д. Крылов, А.К. Сковикова, Р.Г. Яновский10. Перечисление авторов, безусловно, можно продолжить, но в указанных трудах исследовательские акценты смещены в плоскость рассмотрения «женских» проблем.

Вторую группу работ составляют публикации, посвященные непосредственному анализу конструктов маскулинности. Из зарубежных теоретиков следует выделить П.Бурдье, С.Бэм, Д. Гилмора, Р.Коннелла, М.Месснера11, которые сформулировали общие методологические основания изучения канонов маскулинности и рассмотрели содержательную конкретику функционирования данных конструктов в западных обществах. В российских исследованиях на эту тему, как правило, заимствуются западные теоретические наработки, но выделяется и ряд авторов, которые формулируют собственные

7 Женщина новой России: Какая она? Как живёт? К чему стремится? / Под ред. М.К. Горшкова, Н.Е. Тихоновой. М., 2002; Журженко Т.Ю. Социальное воспроизводство и тендерная политика в Украине. Харьков, 2001; Здравомыслова О.М., Семья и общество: тендерное измерение российской трансформации. М., 2003; Малышева М.М. Современный патриархат. Социально-экономическое эссе. М., 2001; Силласте Г. Эволюция социальных позиций женщин в меняющемся российском обществе // Социол. исслед. 1995, № 4; Шахтарина М.В. Тендерные особенности социальных установок современной российской молодёжи. Дисс, . канд. социол. наук. М., 2001.

8 Антонов А. Микросоциология семьи. М., 1998; Голод С., Клецин А. Состояние и перспективы развития семьи. Теоретико-типологический анализ, эмпирическое обоснование. СПб., 1994; Здравомыслова О.М., Арутюнян М.Ю. Российская семья на европейском фоне. М., 1998; Митина О.В. Женское тендерное поведение в социальном и кросскультурном аспектах // Обществ, науки и современность. 1999, №3; Римашевская Н.М. Семья в странах с переходной экономикой // Народонаселение. 2002, № 4.

9 Габриэлян Н.М. Пол. Культура. Религия // Обществ, науки и современность. 2001, № 6; Чучин-Русов А.Е. Тендерные аспекты культуры // Обществ, науки и современность. 1996, № 6; Ярская-Смирнова Е.Р. Социокультурная репрезентация тендерных отношений // Социокультурный анализ тендерных отношений. Сб. науч. трудов. Саратов, 1998.

10 Крылов К.Д. Социально-экономические права женщин: виды, содержание и тенденции развития // Экономика и социальная политика: тендерное измерение. M., 2002; Сковикова А.К. Политическое участие женщин в избирательных кампаниях как фактор демократизации общества. Дисс. . канд. полит, наук. М., 2000; Яновский Р.Г. Женщина и общество. Социально-политический аспект // Социол. исслед. 1992, № 5.

11 Бурдье П. Гегемония мужчин // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 11. Социология. 2002, № 1; Он же. Мужское господство // Социальное пространство: поля и практики. СПб., 2005; Бэм С. Линзы тендера: Трансформация взглядов на проблему неравенства полов. M., 2004; Гилмор Д. Загадка мужественности // Введение в тендерные исследования. 4.II. Хрестоматия. Харьков, СПб, 2001; Коннелл Р. Маскулинности и глобализация // Введение в тендерные исследования. 4.II. Хрестоматия. Харьков, СПб, 2001; Он же. Современные подходы // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000; Месснер М. Маскулинность и профессиональный спорт // Антология тендерной теории. Минск, 2000. концептуальные схемы анализа феномена маскулинности, таких, как И.С. Кон, А.Синельников, С.Ушакин12.

Если говорить об изучении отечественной тендерной специфики формирования и реализации нормативов мужского поведения, то публикации российских учёных, в свою очередь, можно дифференцировать по предметной стороне их анализа, а социологическую перспективу исследований маскулинности разделить по ракурсам их сфокусированности на отдельных сферах функционирования тендерных референций. Так, существует достаточно большое количество работ, рассматривающих этнографические аспекты мужского поведения в традиционных культурах российского общества, среди которых можно назвать исследования М.Д. Алексеевского, Н.И. Бондаря, М.Д. Боташёва, М.М. Валенцова, В.В. Воронина, А.И. Иванчика, Ю.Ю. Кар

13 пова, Н.Д. Пчелинцева, JI.T. Соловьёва . Психологические аспекты формирования и репрезентации нормативной модели маскулинности представлены в работах таких авторов, как B.C. Агеев, Е.В. Ануфриева, М.В. Буракова, В.Е. Каган, И.И. Лунин, Г.В. Пятов и др.14

Социологическая концептуализация маскулинности разворачивается в

12 Кон И.С. Мужские исследования: меняющиеся мужчины в изменяющемся мире // Введение в тендерные исследования. Часть I. СПб., 2001; Он же. Гомосоциальность и гомосексуальность. О природе мужского общения. Персональный сайт И.С. Кона URL: http://www.neuronet.ru/sexology/publ0212.html; Синельников А. Паника, террор, кризис. Анатомия маскулинности // Тендерные исследования / ХЦТИ. Харьков, 1998. №1; Он же. Поощрение и наказание. Мужчина и патриархатная власть // Преображение (Русский феминистский журнал). 1995, № 3; Ушакин С. «Человек рода он»: знаки отсутствия // О муже(1^1)ственности. Сб. статей. М., 2002; Он же. Культура пола // Социокультурный анализ тендерных отношений. Сб. научных трудов. Саратов, 1998.

13 Алексеевский M. Д. Роль хозяина крестьянской семьи в организации будничных и праздничных трапез // «Мужское» в традиционном и современном обществе». М., 2003; Боташёв М.Д. Роли мужчины и женщины в семейно-родственной организации карачаевцев // Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. М., 1999. Т. II.; Бондарь Н.И. Ритуально-обрядовая смена пола у восточных славян // «Мужское» в традиционном и современном обществе». М., 2003; Валенцова М.М. Оппозиция мужской / женский в славянской культуре // Там же; Воронин В.В. Отец в семье кубанских казаков: статус и функции // Там же; Иванчик А.И. Воины-псы. Мужские союзы и скифские вторжения в Переднюю Азию // Сов. этнография, 1988. №5; Карпов Ю.Ю. Джигит и волк: Мужские союзы и социокультурные традиции горцев Кавказа. СПб., 1996; Он же. Мужские союзы в социокультурной традиции горских народов Кавказа // Этносы и этнические процессы. М., 1993; Пчелинцева Н.Д., Соловьёва Л.Т. Традиции социализации детей и подростков у народов Северного Кавказа // Северный Кавказ: бытовые традиции в XX в. М., 1996.

14 Агеев B.C. Межгрупповое взаимодействие. М., 1990; Ануфриева Е.В. Феминность как форма тендерного самосознания. Дисс. . канд. филос. наук. М., 1991; Буракова М.В. Интерпретация маскулинности-феминности внешнего облика женщины (на примере причёсок). Дисс. . канд. психол. наук. Ростов н/Д., 2000; Каган В.Е. Стереотипы мужественности-женственности и образ Я у подростков // Вопр. психологии.1989, № 3; Лунин И.И. Культурно-исторические аспекты психологии пола // Психика и пол детей и подростков в норме и патологии. Л., 1986; Пятов Г.В. Маскулинизирующая маммопластика у транссексуалов при смене анатомического женского пола на мужской: Автореф. дисс. канд. мед. наук. М., 1997. плоскости анализа мужской идентичности (Ю.А.Конусов, Е. Мещеркина, Л.А.Савченко, АЛ. Салагаев, А.В. Шишкин, Т. Суспицына, С.Ушакин)15, социальных стереотипов мужественности (А.А. Абрамян, Я.У. Астафьев, И.И. Булычёв, Р.Г. Гаджиева, И.И.Лунин, Г.В. Старовойтова, Е. Мещеркина, Д.Л. Нечаевский, Е.Л.Саккулина)16, дискурсивного пространства формирования и символической репрезентации конструктов маскулинности (Е. Барабан, Т. Бараулина, О. Бойко, Т. Капцевич, Э. Боренстейн, И.В. Грошев, И.С. Кон, А. Синельников, И. Тартаковская, С. Ушакин, Ж.В. Чернова)17, социокультурной обусловленности реализации мужской сексуальности (М.Л. Бутовская,

18

С.Жеребкин, И.С. Кон, Е. Омельченко) , особенностей экономического по

15 Мужчина в семье: типы поведения // Семья и социальная структура. M., 1987; Бытие мужского сознания: опыт реконструкции маскулинной идентичности среднего и рабочего класса // О мужеСЫ)ственности. M., 2002; Савченко Л.А. Социология повседневности Ростов/Д., 2000; Салагаев А.Л., Шишкин А.В. Насилие в молодежных группировках как способ конструирования маскулинности // Журнал социологии и социальной антропологии. 2002, Том V, № 1; Суспицына Т. Об учителе, муже и чине: (ре)конструкция маскулинностей мужчин - работников средней школы // О муже (М)ственности. M., 2002; Ушакин С. Видимость мужественности // Там же.

16 Абрамян А.А. Мир мужчин и женщин // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991; Астафьев Я.У. Экономика любви: формирование тендерных стереотипов URL: http://rnanagement.edu.ru/db/msg/73143.html; Булычёв И.И Образы маскулииности и феминности в формате тендерной картины мира // CREDO NEW. 2004, №1; Гаджиева Р.Г. Динамика тендерных стереотипов и их влияние на профессиональную самореализацию личности. Дисс. . канд. психол. наук. M., 2000; Лунин И.И., Старовойтова Г.В. Исследование родительских полоролевых установок в разных этнокультурных средах// Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991; Мещеркина Е. Институциональный сексизм и стереотипы маскулинности// Тендерные аспекты социальной трансформации M., 1996; Нечаевский Д.Л. Социальные стереотипы маскулииности /фемининности как сфера научного исследования URL: http://www.socio-samara.ru/Socio.nsf/bbde0bf8; Саккулина Е.Л. Современные стереотипы маскулинности-феминности у молодёжи// Социокультурный анализ тендерных отношений. Саратов, 1998.

17 Барабан Е. В меру упитанный и в полном расцвете сил // О муже(М)ственности. Сборник статей. M., 2002; Она же. Обыкновенная гомофобия. Массовая культура: контекст гомофобии // Неприкосновенный запас.

2002. № 5(19); Бараулина Т. Конструирование мужественности через ее проблематизацию в биографических нарративах. Магистерская диссертация. СПб., 1997; Бойко О., Капцевич Т. Стрессы маскулинности: мужчина как захватчик и жертва URL: http://www.astrasong.rU/c/science/article/353/; Боренстейн Э. Ах, «Андрюша», нам ли быть в печали. Национализм современных «мужских» журналов // О муже(Ы)ственности. Сбор. ст. M., 2002; Грошев И.В. Полоролевые стереотипы в рекламе // Психологический журнал. 1998. Том 19, № 3; Кон И.С. Битва за штаны: этикет, мода, политика, идеология // «Человек». 2001, №5; Синельников А. Мужское тело: взгляд и желание. Заметки к истории политических технологий тела в России // Тендерные исследования. 1999, №2 (1/1999); Тартаковская И. Мужчины и женщины в легитимном дискурсе // Тендерные исследования. 2000, № 4; Она же. «Ну, вот, мораль поменялась.»: медийный тендерный дискурс глазами читателей // Социологические исследования. 2003, №2; Ушакии С. На постсоветском рынке (полов): потребление в условиях символического дефицита // Тендерные истории Восточной Европы. Минск, 2002; Он же. Количественный стиль: потребление в условиях символического дефицита // Социологический журнал. 1999, № 3/4; Чернова Ж.В. «Корпоративный стандарт» современной мужественности // Социол. исслед.

2003, № 2; Она же. Репрезентации гегемонной маскулинности в современном российском медиа-дискурсе. Дисс. канд. социол. наук. Саратов, 2001.

18 Бутовская МЛ. Половой отбор и различия мужских и женских сексуальных стратегий в традиционных и индустриальных обществах // «Мужское» в традиционном и современном обществе». M., 2003; Жеребкин С. Мужские и женские фантазии: политики сексуальности в постсоветской национальной литературе // Тендерные исследования. 1999, № 3; Кон И.С. Введение в сексологию. M., 1989; Омельченко Е. «Не любим мы геев.»: гомофобия провинциальной молодёжи // О муже(Ы)ственности. М., 2002. ведения мужчин (В.И. Ильин, И. Тартаковская, А.А. Тёмкина, А. Роткирх, Р.Г. Фасхиев, О. Шевченко)19, проблем их профессиональной самореализации и стратегий карьерного продвижения (Н.В. Гончарова, Ж. Чернова, А.Е. Чирикова, А Юрчак)20.

Таким образом, за последнее время западными и отечественными учёными была проделана значительная работа по теоретическому анализу тендерного взаимодействия, а также изучению источников, условий и способов формирования и реализации маскулинности в современном обществе. Без опоры на методологические концепты и эмпирические исследования данных авторов невозможно провести адекватное изучение специфики содержательного наполнения канонов нормативной мужественности в России. Однако, несмотря на достаточно обширный перечень исследований, затрагивающий российский социогендерный контекст, только в небольшом количестве работ предпринимается попытка комплексного анализа динамики конструктов маскулинности сквозь призму специфики отечественного социокультурного развития. Вместе с тем, подобная постановка проблемы позволяет выделить тенденции трансформации канонов маскулинности в аспекте определения перспектив эгалитаризации характера тендерного порядка в России и, соответственно, установления интенсивности и глубины процессов демократизации социальной жизни общества. Восполнению данного теоретического пробела и посвящена настоящая диссертационная работа.

19 Ильин В.И. Поведение потребителей. Сыктывкар, 1998; Тартаковская И. Мужчины на рынке труда// Социологический журнал. 2002, № 3. Она же. «Несостоявшаяся маскулинность» как тип поведения на рынке труда URL: http://www.pcgi.ru /PCGP4/temyru/gender/gender41 l.htm; Тёмкина А.А., Роткирх А. Советские тендерные контракты и их трансформация в современной России // Социологические исследования. 2002, № 11; Фасхиев Р.Г. Трансформация мужского тендерного конструкта в современных российских условиях. Дисс. . канд. социол. наук. Екатеринбург, 2001; Шевченко О. «Если ты такой умный, то почему такой бедный?»: утверждая мужественность технической интеллигенции // О муже(М)ственности. Сб. статей. М., 2002.

20 Гончарова Н.В. «Игры» для мальчиков (тендерные аспекты реализации карьерных притязаний) // Социологические исследования. 2003, №1; Чернова Ж. «Мужская работа»: анализ медиа-репрезентаций // Тендерные отношения в современной России: исследования 1990-х годов. Самара, 2003; Чирикова А.Е. Женщина и мужчина как топ-менеджеры российских компаний // Социологические исследования. 2003, №1; Юрчак А. Мужская экономика: «не до глупостей, когда карьеру куёшь» // О муже(Ы)ственности. М., 2002.

Целью исследования является анализ динамики конструктов маскулинности в социокультурном пространстве российского общества.

Достижение выдвинутой цели предполагает реализацию следующих исследовательских задач: выделить доминирующую теоретическую интерпретацию феномена маскулинности в современном социологическом дискурсе; выявить социокультурные факторы, детерминирующие содержательное наполнение конструктов маскулинности; выделить символические способы формирования и воспроизводства маскулинности; описать конструкт маскулинности, характерный традиционному российской культуре и проанализировать его изменение в советский период; выявить мировоззренческие установки современного российского населения в сфере нормативных канонов маскулинности; проанализировать роль потребительских практик в процессе конструирования и репрезентации маскулинности.

Объектом исследования являются теоретические конструкты маскулинности как элементы социальной повседневности.

В качестве предмета исследования выделены способы конструирования и репрезентации маскулинности в коммуникативной сфере, которые опосредованы социокультурной динамикой российского общества.

Теоретико-методологическим основанием диссертационного исследования послужили: 1) конструктивистский подход, опирающийся на работы П.Бергера и Т.Лукмана, К.Мангейма, И.Гофмана, который определяет относительность и социальную сконструированность нормативных определений маскулинности в результате повседневных взаимодействий, смысловых интерпретаций и переинтерпретаций; 2) структурно-конструктивистская парадигма (П.Бурдье, М.Фуко, Э.Гидденс), применение которой в тендерных исследованиях связано с обоснованием взаимообусловленности институциональных структур и коммуникативных практик индивидов, формирующих тендерный порядок в обществе; 3) концепции «массового», «информационного» общества (X. Ортега-и-Гассет, Д. Адорно, Д. Белл, О. Тоффлер, Э.Шилз, В. Ильин, JI. Ионин др.) обосновывающие, что на современном этапе общественного развития ведущую роль играют информация, характер системы коммуникаций и социальной символики; 4) теоретические идеи Т. Вебле-на, Р. Барта, Ж. Бодрийяра, обосновывающие символическую индикатив-ность моделей потребительского поведения; 5) концепция «гегемонной маскулинности» Р.Коннелла, постулирующая иерархичность образов мужественности и существование в каждой культурной среде доминирующей и самой престижной модели маскулинности.

Эмпирической базой диссертации являются результаты социологического опроса, который проводился лично автором совместно с Центром прикладных социологических исследований РГПУ в 2004 г. Методом стандартизированного интервью в г. Ростове-на-Дону, г. Батайске и г. Аксае было опрошено 368 человек, сегментированных на подгруппы по критерию тендерной принадлежности, возраста, образовательного уровня и характера профессиональной деятельности.

Научная новизна исследования: выделено содержательное различие способов социальной репрезентации маскулинности, ведущую роль среди которых играет ее интерпретация на макроуровне, определяющая эталон и представления о нормативной мужественности; выявлены основные социокультурные детерминанты, определяющие содержание конст руктов маскулинности, в качестве которых выступают этнокультурные, социально-исторические, когортные и тендерные характеристики определенного сообщества, являющегося носителем данных конструктов. проанализированы символические способы конструирования и репрезентации маскулинности, которые на макроуровне социального взаимодействия определяются информационной активностью массмедийного сектора, а на уровне индивидуального поведения выражаются в знаковых практиках телесности, оформляющихся через соответствующие модели потребления. показан патриархальный характер канона нормативной маскулинности в традиционной российской культуре, который воспроизводился и в советский период, когда идеологически декларируемая и институционально поддерживаемая модель «настоящего мужчины» определялась сквозь призму милитаристских функций государства; обнаружена общая тенденция деконструкции модели традиционной маскулинности в сознании современного городского населения и поко-ленческая вариативность тендерных референций различных социально-демографических групп, ценностные ориентации и установки которых анализировались по шкалам «активность - пассивность», «инструментальность - экспрессивность» и «позитивное отношение к себе - направленность на партнера»; установлена определяющая роль потребительских практик в процессах символической репрезентации современных канонов маскулинности и выявлены основные элементы конструирования внешнего облика в различных социально-демографических подгруппах мужского населения.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. В парадигме социологического конструктивизма маскулинность трактуется как социальный конструкт, поэтому его структура и содержание варьируется под влиянием культуры конкретного общества. На макроуровне маскулинность определяется посредством дискурса, идеологии и представления о нормативной мужественности. На мезо- и микроуровнях социального взаимодействия конструкты маскулинности объективируются через тендерные идентичности и репрезентации, реализуются в стратегиях взаимодействия и диапазоне гендерно-адекватных ролей.

2. Содержательное наполнение конструкта маскулинности определено этнокультурной, социально-исторической, когортной и тендерной характеристиками конкретного общества. Этнокультурный фактор определяет, в основном, характеристики, связанные с семейными тендерными паттернами; социально-исторический фактор - сближение (андрогинизацию) конструктов маскулинности - фемининности, что проявляется во включении дос-тиженческих установок (карьера, образование и пр.) в конструкт фемининности и эмпатического отно ше ния к партнеру, эмоциональности - в конструкт маскулинности. Когортные и тендерные различия влияют на степень эгали-тарности канонов маскулинности-феминности и на включе ние в них гендер-но-ролевых характеристик и телесной репрезентации. Тем не менее, доминирующей моделью маскулинности по-прежнему сохраняется гегемонная маскулинность, которая определяет взаимоотношения с другим полом - женщинами, и взаимоотношения внутри мужского сообщества.

3. Современные разработки социально-конструктивистских и постмодернистских подходов позволяют рассматривать телесный образ как тендерный конструкт, который определяется в пространстве социального общения, в ситуации необходимости представлять себя другому, конструировать себя для другого и транслируется масс-медиа. Внешний облик выступает в качестве эталонной тендерной репрезентации. Конструирование и репрезентация телесности осуществляется через оформление целого ряда атрибутов внешнего облика: одежда, причёска, декоративная косметика, проектирование фигуры и пластическая хирургия, ароматы, загар и т.д. Трансформация общего канона маскулинности, сопровождающаяся изменением мужского телесного канона, ярко проявляется и в практиках демонстрации мужской наготы, которая всё чаще выставляется напоказ.

4. Нормативные представления о мужском характере и стилистике поведения в традиционной российской культуре были в значительной степени опосредованы сословной дифференциацией общества, но их общим контекстом являлся патриархальный характер тендерных отношений. Доминирующей являлась патриархальная маскулинность «домостроевского типа», когда, помимо власти мужчин над женщинами, существовали ярко выраженные отношений соподчинения внутри самого мужского сообщества. Советский тип мужественности определялся политикой гипермаскулинного милитаризованного государства, которая фактически воспроизводила модель патриархальных отношений и утверждала ее посредством институциональной проекции соответствующей идеологии и символико-дискурсивными способами.

5. В современном российском обществе эмпирически фиксируется трансформация нормативной модели маскулинности по двум взаимосвязанным позициям: а) преодолевается ее тендерная поляризованность и увеличивается ее андрогинизированность, что проявляется в преимущественном включении в конструкты маскулинности как мужчинами, так и женщинами параметров направленности на другого; б) степень приемлемости инновационных элементов маскулинности варьируется в зависимости от тендерной принадлежности, возраста (поколения), уровня образования и характера профессиональной занятости. Приверженность инновационному конструкту маскулинности, рассматриваемому в инструментальном ключе и через ген-дерно-ролевые характеристики, демонстрирует преимущественно образованная часть молодого поколения, занятая в сфере управления.

6. Формирование в рамках современной России потребительского общества обусловило утверждение средствами масс-медиа потребительской активности как символического маркера тендерной компетентности, что выразилось в ориентации значительной части мужчин на необходимость моделирования собственного внешнего облика посредством вещной атрибутики. Типичными приоритетными элементами внешней репрезентации мужчин выступают одежда и обувь. Вместе с тем, мужчины среднего возраста чаще включают в потребительский стандарт нормативной маскулинности различного рода аксессуары, которые особенно важны для представителей сферы управления, ориентированных на престижное потребление. Образованная

часть молодёжи в качестве значимых компонентов личного гардероба рассматривают модные детали делового имиджа.

Практическая значимость исследования определяется потребностью осмысления глубины демократического вектора социокультурной трансформации российского общества, индикаторами которого выступают содержательное наполнение тендерных референций и характера их реализации в поведенческих практиках. Положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы предпринимателями в процессе разработке маркетинговых стратегий позиционирования и продвижения гендерно специфичных категорий товаров, а также лидерами политических движений и партий при разработке и проведении стратегии избирательных компаний.

Наряду с этим, материалы диссертации могут быть использованы при разработке учебных курсов и спецкурсов по социологии культуры и тендерной социологии. Теоретический анализ и методические разработки, осуществленные в диссертации, позволяют создать методику и инструментарий для проведения эмпирических социологических исследований в сфере изучения тендерных конструктов.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на всероссийских и региональных научных конференциях, на заседаниях кафедр социальных коммуникаций и технологий, социологии и политологии РГПУ, а также опубликованы в научных работах общим объемом в 3,3 п.л.

Структура диссертации. В соответствии с последовательностью решения поставленных задач работа состоит из введения, двух глав, включающих 6 параграфов, заключения, списка литературы и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Трансформация маскулинности в российском обществе"

Заключение

Современное состояние транзиции, которое переживает российский социум отражается не только на политико-правовых, экономических или социоструктурных аспектах функционирования общества, но также ускоряет темпы социокультурной динамики. Как отмечаю многие исследователи, в наименьшей степени подвержены изменениям такие базовые параметры социальной регуляции как характер межполового взаимодействия. Вместе с тем, трансформация содержания тендерных паттернов и формирование сбалансированной модели тендерных отношений выступает важнейшим индикатором демократизации общественной жизни. Поэтому отслеживание глубины происходящих модернизационных подвижек и прогнозирование общего вектора социальной динамики предполагает изучение характера деконструкции тендерных конструктов и референций в современной России. Другими словами, социогендерное изучение социальных трансформаций в российском обществе, и, в частности, анализ настоящих трансформаций канонов маскулинности, является актуальной проблемой как с теоретической, так и с практической с точки зрения. Однако можно фиксировать, что данный круг вопросов достаточно слабо представлен в отечественной тендерной социологии, которая концентрируется преимущественно на изучении «женской» проблематики.

Такая постановка проблемы определила выбор методологии настоящего исследования. В процессе анализа существующих теоретических подходов к интерпретации маскулинности в качестве оптимальной концептуальной основы была избрана социально-конструктивистская парадигма, рассматривающая маскулинность как социокультурный конструкт, создаваемый социальной общностью и несущий характеристики этой общности, поэтому его структура и содержание варьируется под влиянием культуры. Кроме того, было установлено, что в зависимости от изучения макро- или микроуровней функционирования маскулинности, и от акцента на структурных и поведенческих формах её реализации существуют различия в категориальном определении данного феномена. А именно, в рамках социального конструктивизма, дефиниции маскулинности определяются через социокультурные конструкты, реализующиеся на макроуровне в форме эталонов, дискурсов, идеологий и представлений об «идеальном» субъекте маскулинного/фемининного типов. На мезо- и микроуровнях социального взаимодействия конструкты маскулинности объективируются через тендерные идентичности и репрезентации, реализуются в стратегиях взаимодействия и диапазоне гендерно-адекватных ролей.

Акцент на подвижной и конструируемой природе маскулинности определил необходимость выделения соответствующих социокультурных факторов, под влиянием которых варьируется её содержательное наполнение. В диссертации были выделены следующие основные детерминанты, определяющих характер конструктов маскулинности -фемининности: этнокультурная, социально-историческая, когортная и тендерная. Данные отечественных и зарубежных исследований фиксируют, что социально-исторический фактор в большей степени определяет сближение, андрогинизацию конструктов маскулинности - фемининности. Этнокультурная детерминанта определяет, в основном, характеристики, связанные с семейными тендерными паттернами. Когортные и тендерные различия влияют на степень эгалитарности канонов маскулинности-феминности, а также на включение в конструкт характеристик внешнего облика или гендерно-ролевых характеристик.

В свою очередь, на современном этапе социального развития, характеризующегося ведущей ролью информационно-коммуникативной сферы общественной жизни, особую значимость приобретают символические механизмы формирования и реформирования конструктов маскулинности-феминности. Макроуровень транслирования конструктов маскулинности, таким образом, концентрируется в сфере функционирований таких нетрадиционных институтов производства символико-коммуникативного пространства социального взаимодействия как телевидение, журналы, газеты, радио, реклама и пр. На сегодняшний день медиадискурс во многом формирует тендерные идеалы, задаёт паттерны социального поведения, предлагает спектр товарной атрибутики, которые репрезентируют в индивидуальных практиках конструкты маскулинности. Поэтому процесс трансформации канонов маскулинности находит яркое выражение в потребительских практиках и тесно связанных с ними моделях конструирования телесного образа.

Обозначив, таким образом, основные методологические и содержательные моменты анализа динамики конструктов маскулинности в настоящем исследовании осуществляется отдельное рассмотрение отечественного социогендерного контекста. Изучение канонов нормативной мужественности в традиционной русской культуре позволяет заключить, что в дореволюционный период доминирующей являлась патриархальная маскулинность «домостроевского типа», когда помимо власти мужчин над женщинами, существовали ярко выраженные отношения соподчинения внутри самого мужского сообщества (формирующиеся по возрастному и сословно-статусному основаниям). Советский тип мужественности складывался под сильнейшим влиянием политики гипермаскулинного милитаризованного государства, которое по характеру своего функционирования также фактически воспроизводила модель патриархальных властных отношений. Советская культура, несмотря на свою поддержку равноправия женщин, продолжала насаждать традиционное истолкование разницы полов, как на институциональном, так и на символико-дискурсивном уровнях. Центральной в этой концепции пола была тенденция к восхвалению эталона маскулинности, характеризуемого мужской силой, активностью и господством над природой. Однако, несмотря на то, что советский идеологически декларируемый конструкт маскулинности акцентировал такие ценности как дисциплина, самоотверженность, служение Родине, подобное доминирование достигалось за счёт нивелирования других черт - энергии, инициативы, независимости и самостоятельности. Поэтому для советского периода, особенно для поздней его фазы, было характерно значительное несоответствие между официально пропагандируемыми образами мужественности и реальными практиками реализации данных канонов.

Произошедшие в постперестроечный период сдвиги в политической, экономической и социоструктурной сферах функционирования российского общества, привели к сворачиванию институционально-идеологической поддержки процессов формирования и воспроизводства нормативных моделей маскулинности. И, в условиях стихийного конструирования канонов мужественности современный характер тендерных идентичностей характеризуется инверсией социально-культурных смыслов маскулинности дореволюционного периода, советской эпохи и современных западных идеалов. Вместе с тем, на уровне дискурсивного пространства медиарепрезентаций образа мужественности наиболее концентрированно представлена модель «успешной» маскулинности автономного, доминирующего, независимого и либерального мужчины-профессионала.

Результаты прикладного социологического исследования реальных установок и экспектаций населения относительно степени приоритетности для мужской самореализации различных областей жизнедеятельности, фиксирует сохраняющуюся ориентацию основной части мужчин на публичную сферу (профессиональная деятельность, карьера, образование, общественная оценка). С другой стороны, эмпирические замеры тендерных установок населения маркируют произошедшее смещение в сторону эгалитарности ценностного восприятия канонов мужественности, что проявляется в преимущественном включении в конструкты маскулинности как мужчинами, так и женщинами параметров направленности на другого. Однако в конструкте маскулинности у мужчин более ярко выражена активная позиция, направленность на достижение, а у женщин чаще присутствует качества экспрессивности. Сравнивая полученные в нашем исследовании результаты с западными данными, можно заключить, что современный конструкт маскулинности россиян является менее гендерно-поляризованным и более андрогинизированными, чем у североамериканцев.

Анализ когортной обусловленности содержательного наполнения образа нормативной мужественности выявляет, что конструкты маскулинности у молодёжи менее традиционны по сравнение со старшим поколением: они характеризуются усилением направленности на другого и экспрессивности. Мужчины со средним образовательным уровнем, а также опрошенные занимающиеся физическим трудом чаще демонстрируют установки на включение в конструкт маскулинности качеств активности. В то же время респонденты с высшим образованием, и те кто, по профилю своей профессиональной деятельности осуществляет управленческие функции, в большей степени ориентированы на восприятие канонов мужественности в инструментальном ключе и через гендерно-ролевые характеристики.

Исследование образов маскулинности в российском социокультурном пространстве с позиции их конструирования через символы и ритуалы позволяет заключить, что и в нашем обществе сфера потребления является одной из конституирующих областей современной мужественности. В отечественных средствах массовой информации посредством соответствующих элементов потребления и их кодифицирования как неотъемлемых символических маркеров гендерной компетентности, происходит формирование и подтверждение дискурсивных моделей маскулинности. Рассмотрение конкретных поведенческих ориентаций мужского населения в отношении символической презентации маскулинности выявляет, что доминирующая часть опрошенных разделяют установку на необходимость моделирования собственного внешнего облика посредством вещной атрибутики (за исключением людей пожилого возраста). Вне зависимости от когортной принадлежности приоритетными элементами внешней репрезентации мужчин остаются традиционные составляющие - одежда и обувь. Однако мужчины среднего возраста чаще включают в потребительский стандарт нормативной маскулинности такие компоненты личного гардероба как часы, очки, сумка, перчатки, зонт и пр. В то время как молодёжь с высшим образованием в качестве значимых атрибутов внешности рассматривают модные детали делового имиджа (мобильный телефон, записная книжка или органайзер и пр.). Характер профессиональной деятельности детерминирует ориентацию управленцев на презентацию аксессуаров, маркирующих модель престижного потребления, и минимальные вложения в собственную внешность со стороны мужчин, занимающихся физическим трудом. Т.е., можно фиксировать проникновение стандартов компетентного потребительства в те группы мужского населения, которые проективно или уже по факту, но демонстрируют восходящие траектории социального продвижения. Соответственно, они более ориентированы на ту систему символической индикации, которая реализует конструкт «успешной» маскулинности.

В результате можно заключить, что на сегодняшний день в массовом сознании нормативные мужские и женские свойства уже не выглядят альтернативными и взаимодополнительными, и принцип «или - или» не является безраздельно господствующим. Многие социально значимые черты личности считаются гендерно нейтральными или допускающими существенные социально-групповые и индивидуальные вариации. Идеальный тип «настоящего мужчины», который всегда был условным и часто проецировался в прошлое, теперь окончательно утратил свою монолитность, а некоторые его компоненты (например, агрессивность), ранее считавшиеся положительными, стали проблематичными, уместными только в определенных, строго ограниченных условиях. Всё это свидетельствует о тенденции ослабления традиционной тендерной асимметрии в российском обществе, наличие которой определяется большим влиянием общих тенденций массовизации общества и распространением новых потребительских стандартов.

Список научной литературыШилина, Наталья Анатольевна, диссертация по теме "Социология культуры, духовной жизни"

1. Абибукирова H.JL Что такое тендер? // Общественные науки и современность. 1996, № 6.

2. Абрамян JI.A. Мир мужчин и мир женщин // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991.

3. Агеев B.C. Психология межгруппового взаимодействия. М., 1990.

4. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. М., 1995.

5. Альчук А. Метаморфозы образа женщины в русской рекламе // Тендерные исследования. Харьков. 1998, №1.

6. Анджелис Б. де. Секреты о мужчинах, которые должна знать каждая женщина. М., 1994. Арнольд О.Р. Почему убегают мужчины. М., 1998.

7. Астафьев Я.У. Экономика любви: формирование тендерных стереотипов URL: http://management.edu.ru/db/msg/73143.html.

8. Баблоян 3. Женщина в социо-культурном пространстве // Новый образ. Харьков, 1997. №1.

9. Баблоян 3. Новый благородный дикарь: белый гетеросексуальный североамериканец из высшего среднего класса // Тендерные исследования .1999, №2(1/1999).

10. Баблоян 3. Новый благородный дикарь: белый гетеросексуальный североамериканец из высшего среднего класса // Тендерные исследования. 1999. №2.

11. Бадентэр Э. Мужская сущность М.,1995.

12. Бадентэр Э. Мужская сущность. М., 1995.

13. Барабан Е. В меру упитанный и в полном расцвете сил // О муже(Ы)ственности. Сборник статей. М., 2002.

14. Барабан Е. Обыкновенная гомофобия. Массовая культура: контекст гомофобии // Неприкосновенный запас. 2002. № 5(19).

15. Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М., 2003.

16. Батлер Дж. Тендерное беспокойство // Антология тендерной теории. Минск, 2000.

17. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000.

18. Белинский В.Г. Жертва. Литературный эскиз. Сочинение г-жи Монборн // Белинский В.Г. Полн. Собр. Соч. М., 1953. Т. 1. С. 223.

19. Белл Д. Культурные противоречия капитализма (Фрагмент книги) // Этическая мысль: Науч.-публ. чтения. М., 1990.

20. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995.

21. Битов А. Пушкинский дом. М., 1990.

22. Бодалев А.А. Восприятие и понимание человека человеком. М., 1982.

23. Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1999.

24. Бойко О., Капцевич Т. Стрессы маскулинности: мужчина как захватчик и жертва URL: http://www.astrasong.rU/c/science/article/353/

25. Бондаренко Л.Ю. Роль женщины: от прошлого к настоящему // Общественные науки и современность. 1996, № 6.

26. Боренстейн Э. Ах, «Андрюша», нам ли быть в печали. Национализм современных «мужских» журналов // О муже(ТМ)ственности. Сборник статей. М., 2002.

27. Бражник А.А. Как стать мужчиной, или «Агрессивная» практическая психология: Краснодар, 1995.

28. Брайсон В. Политическая теория феминизма. М., 2001.

29. Булавина Т. Ничего, кроме счастья // Новый образ / ХЦГИ. Харьков, 1998. №2.

30. Булычёв И.И Образы маскулинности и феминности в формате гендерной картины мира // CREDO NEW. 2004, №1.

31. Буракова М.В. Интерпретация маскулинности-феминности внешнего облика женщины (на примере причёсок). Диссерт. на соиск. уч. степени канд. психол. наук. Ростов-н/Д., 2000.

32. Бурдье П. Гегемония мужчин // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 11. Социология. 2002, № 1.

33. Бэм С. Линзы тендера: Трансформация взглядов на проблему неравенства полов. М., 2004.

34. Бэр Б.Д. Возвращение денди: гомосексуализм и борьба культур в постсоветской России // О муже(Ы)ственности. Сборник статей. М., 2002.

35. Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.

36. Вейнингер О. Пол и характер. М., 1991.

37. Владиславский В.З. Если ты мужчина. Ташкент, 1992.

38. Воронина О.А., Клименкова Т.А. Тендер и культура //Женщины и социальная политика. М., 1992.

39. Габриэлян Н.М. Пол. Культура. Религия // Общественные науки и современность. 2001, № 6.

40. Геодакян В.А. Теория дифференциации полов в проблемах человека // Человек в системе наук. М.,1989.

41. Геодакян В.А. Эволюционная теория пола // Природа. 1991, № 8.

42. Гидденс Э. Социальная стратификация // Социологические исследования. 1992, № 9.

43. Гилмор Д. Загадка мужественности // Введение в тендерные исследования. Ч.П. Хрестоматия. Харьков, СПб, 2001.

44. Гинзбург М.М. Как победить избыточный вес. Самара, 1999.

45. Гончарова Н.В. «Игры» для мальчиков (тендерные аспекты реализации карьерных притязаний) // Социологические исследования. 2003, №1.

46. Горшко Е. Мужчина и женщина (или как мы видим себя сквозь призму тендера) // WE/МЫ. Международный женский журнал. 1997, №1 (17).

47. Горшко Е. Мужчина и женщина (или как мы видим себя сквозь призму тендера) // WE/МЫ. Международный женский журнал. 1997, №1 (17).

48. Готфрид X. По ту сторону патриархата? Рассуждения о половой и классовой структурах общества // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 11. Социология. 2000, № 3.

49. Гофман А. Б. Мода и люди. Новая теория моды и модного поведения. М., 2000.

50. Гофман И. Тендерный дисплей // Введение в тендерные исследования. 4.II. Хрестоматия. Харьков, СПб, 2001.

51. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. М., 2000.

52. Грошев И. Дискурс маскулинности в рекламе URL: http://www.advi.ru/archive/article.php3.

53. Грошев И.В. Полоролевые стереотипы в рекламе // Психологический журнал. 1998. Том 19, № 3.

54. Губоголо М.Н. Идентификация идентичности: этносоциологические очерки. М., 2003.

55. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1989.

56. Джонсон Р.А. Он. Глубинные аспекты мужской психологии. Харьков; М.,1996.

57. Для вас, мужчины: Сборник. / Сост. В.М.Борискин и др. Саранск, 1993.

58. Для Вас, судари / Сост. Яшин М.Н. Самара, 1996.

59. Доллемур Д., Жилуччи М. Если мужчины не хотят стареть: 100 быстрых и эффективных способов победить годы. М.: Крон-Пресс, 1996.

60. Домбровская Е.Ю. Имидж в индивидуальных практиках социального продвижения. Диссерт. на соиск. уч. степени канд. социолог, наук. Ростов-н/Д., 2004.61.Домострой. М., 1996.

61. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда // Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991.

62. Е.А. Шибанова Стереотип маскулинности в советской и современной российской песне URL: http://mbm-zgr.narod.ru/vestn/m38.htm Портал «Женщина и общество» (http://www.owl.ru)

63. Жеребкин С. Мужские и женские фантазии: политики сексуальности в постсоветской национальной литературе // Гендерные исследования. 1999, №3.

64. Жеребкина И. «Прекрасная дама» (к вопросу о конструктах женской субъективности в России) // Гендерные исследования: феминистская методология в социальных науках. Харьков, 1998.

65. Жерёбкина И.М. М. Фуко: Политические технологии тела. История женского как история сексуальности // Преображение. Русский феминистический журнал. М., 1996, №4.

66. Журженко Т.Ю. Социальное воспроизводство и тендерная политика в Украине. Харьков, 2001.

67. Заславская Т. Перестройка как социальная революция. Академик отвечает на вопросы читателей // Известия. 1988, 24 декабря.

68. Захаров А.И. Неврозы у детей и подростков. М., 1988.

69. Здравомыслова Е., Тёмкина А. Кризис маскулинности в позднесоветском дискурсе// О муже(М)ственности. Сборник статей. М., 2002.

70. Здравомыслова Е., Темкина А. Феминистский перевод: Текст, автор, дискурс // Хрестоматия феминистских текстов: Переводы. СПб., 2000.

71. Здравомыслова Е.А., Тёмкина А.А. Социальное конструирование тендера: феминистская теория // Введение в гендерные исследования. 4.1. Харьков, СПб, 2001.

72. Здравомыслова О.М. «Русская идея»: антиномия женственности и мужественности в национальном образе России // Общественные науки и современность. 2000, № 4.

73. Здравомыслова О.М. Семья и общество: тендерное измерение российской трансформации. М., 2003.75.3олотоносов М. Глиптократос. Исследование немого дискурса. Аннотированный каталог садово-парковой скульптуры сталинского времени. СПб., 1999.

74. Иванов Д.В. Критическая теория и виртуализация общества // Социологические исследования. 1999, № 1.

75. Иванчик А.И. Воины-псы. Мужские союзы и скифские вторжения в Переднюю Азию // Сов. этнография, 1988. № 5.

76. Ильин В.И. Тендерные модели потребления URL: http://www.consumers.narod.ru/lections/gender.html

77. Ильин В.И. Государство и социальная стратификация. Сыктывкар, 1996.

78. Ильин В.И. Мужской вариант «прекрасного пола» URL:http://consumers.narod.ru/book/dendy.html

79. Ильин В.И. Поведение потребителей. Сыктывкар, 1998. или URL: http://socnet.narod.ru/library/authors/Ilyin/consumption/content.htm

80. Ильин И. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М., 1998.

81. Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1996.

82. Исаев Д.Н. Предпочтения новым женщинам // Аргументы и факты -Петербург. 1995, № 1 (74).

83. Исаев Д.Н., Каган В.Е. Половое воспитание детей. JL, 1988.

84. Кабаков А.А. Похождения настоящего мужчины в Москве и других невероятных местах. М., 1993.

85. Каган В.Е. Стереотипы мужественности-женственности и образ Я у подростков // Вопросы психологии. 1989, №3.

86. Как мужчине оставаться молодым: Сотни полезных советов, чтобы улучшить жизнь и обрести новые силы / Пер. с англ. М.; СПб., 1995.

87. Калабихина И. Е. Краткий понятийный словарь по тендерным исследованиям // Социальный пол: экономическое и демографическое поведение. Учебно-методические материалы по курсу. М., 1998.

88. Карпов Ю.Ю. Джигит и волк: Мужские союзы и социокультурные традиции горцев Кавказа. СПб., 1996.

89. Карпов Ю.Ю. Мужские союзы в социокультурной традиции горских народов Кавказа // Этносы и этнические процессы. М., 1993.

90. Кирилина А.В. «Мужественность» и «женственность» с точки зрения лингвиста // Женщина в российском обществе. 1998. № 2.

91. Кирилина А.В. Тендерные компоненты этнических представлений: (По результатам пилотажного исследования) // Тендерный фактор в языке и коммуникации. Иваново, 1999.

92. Кирпичников С.В. Российский предприниматель: опыт самоопределения на рынке. Ростов-н/Д., 2005. С. 92-93.

93. Клименко JI.B. Тендерные отношения в контексте социальной динамики традиционных культур народов Северного Кавказа. Диссерт. на соиск. уч. степени канд. социолог, наук. Ростов-н/Д., 2004.

94. Клименкова Т.А. Философско-мировоззренческие аспекты феминистских представлений о природе «женственности» и «мужественности»// Философия и мировоззрение. М., 1988.

95. Клименкова Т.А. Философско-мировоззренческие аспекты феминистских представлений о природе «женственности» и «мужественности» // Философия и мировоззрение. М., 1988.

96. Кобозева И.М. Немец, англичанин, француз и русский: выявление национальных характеров через анализ коннотаций этнонимов // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 9, Филология. 1995, № 3.

97. Кон И. Ах, какой был мужчина . URL: http://grustmal.narod.ru/project-textes-kon.htm

98. Кон И. С. Мужские исследования: меняющиеся мужчины в изменяющемся мире // Введение в тендерные исследования. Часть I. СПб., 2001.

99. Кон И.С. Битва за штаны: этикет, мода, политика, идеология // «Человек». 2001, №5

100. Кон И.С. Введение в сексологию. М., 1989.

101. Кон И.С. Гомосоциальность и гомосексуальность. О природе мужского общения. Персональный сайт И.С. Кона URL: http ://■www.neuronet.ru/sexo I ogy/pub 1021 2 .htm I

102. Кон И.С. Лунный свет на заре: Лики и маски однополой любви. М., 1998.

103. Кон И.С. Меняющиеся мужчины в изменяющемся мире URL: http://npvr.chat.ru/texts/changingmeninchworld.htm

104. Кон И.С. Мужское тело как эротический объект // О муже(Ы)ственности. Сборник статей. М., 2002.

105. Кон И.С. Сексуальная культура в России: Клубничка на берёзке. М., 1997.

106. Кон И.С. Этнография и проблемы пола // Советская этнография. 1983, №3.

107. Коннелл Р. Маскулинности и глобализация // Введение в гендерные исследования. 4.II. Хрестоматия. Харьков, СПб, 2001.

108. Коннелл Р. Современные подходы // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000.

109. Конусов Ю.А. Мужчина в семье: типы поведения // Семья и социальная структура. М., 1987.

110. Коул Э.Л. Мужчины. Достигая максимума: Руководство по выживанию семьи. СПб., 1994.

111. Кузнецова Т.В. Феномен моды: эстетика и диалектика // Философские науки. 1991, № 6.

112. Кук Д. Адорно о массовом обществе // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 11. Социология. 2002, № 3.

113. Лабунская В.А. Экспрессия человека: общение и межличностное познание. Ростов-н/Д, 1999.

114. Лабунская В. А., Буракова М.В. Психосемантическое пространство причёсок и женских социальных ролей // Прикладная психология. 1998, № 6.

115. Лавриненко Н.В. Женщина: самореализация в семье и обществе (тендерный аспект). Киев, 1999.

116. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении. М., 2004.

117. Левада Ю. От мнений к пониманию: Социологические очерки. 1993-2000. М., 2000.

118. Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985.

119. Лорбер Д., Фарелл С. Принципы тендерного конструирования // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000.

120. Лотман Ю. Декабрист в повседневной жизни // Лотман Ю. Избранные статьи. В 3-х т. Таллинн, 1992. Т. 1.

121. Макаренко А.С. О воспитании. М., 1988.

122. Малахов Г.П. Проблемы женщин, секреты мужчин. Ростов н/Д, 1996.

123. Малышева М.М. Современный патриархат. Социально-экономическое эссе. М., 2001.

124. Манхейм К. Идеология и утопия // Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.

125. Маслов А.А. Образы маскулинности-феминности и супружеские отношения в традиционном Китае // Этнические стереотипы женского и мужского поведения. СПб., 1991.

126. Менделл А. Игры, в которые играют мужчины: Семь правил для выживания в мире мужчин СПб., 1997.

127. Мещеркина Е. Институциональный сексизм и стереотипы маскулинности // Тендерные аспекты социальной трансформации М., 1996.

128. Мид М. Мужское и женское. Исследование полового вопроса в меняющемся мире. М., 2004.

129. Миллет К. Сексуальная политика (главы из книги) // Вопросы философии. 1994, № 9. С. 150.

130. Митина О.В. Женское тендерное поведение в социальном и кросскультурном аспектах // Общественные науки и современность. 1999, № 3. С. 187.

131. Михель Д. В. Мишель Фуко в стратегиях субъективации: от «Истории безумия» до «Заботы о себе». Саратов, 1999.

132. Михель Д.В. Тело в культуре Запада. Саратов, 2003.137. Мишле Ж. Народ. М., 1998.

133. Мищенко А.С. Социальные аспекты «эволюционного полового деморфизма» // Социокультурный анализ тендерных отношений. Сб. научных трудов. Саратов, 1998.

134. Мостовая И.В. Социальное расслоение: символический мир метаигры. М., 1996.

135. Нечаева Н. А. Идеал женшиныв структуре тендерных картин мира // Тендерные тетради. Вып. 2. СПб., 1999.

136. Нечаева Н.А. Патриархатные и феминистические картины мира: анализ и структуры массового сознания // Тендерные тетради. Вып. I. СПб., 1997.

137. Нечаевский Д.Л. Социальные стереотипы маскулинности /фемининности как сфера научного исследования URL: http://www.socio-samara.ru/Socio.nsf/bbde0bf8.

138. Нохейль Р. Дама исчезает // Вестник конференции «Женщина и культура». М., 1996.

139. Овинова Ю.В. Социальное и культурное конструирование половых различий// Социокультурный анализ тендерных отношений. Сб. научных трудов. Саратов, 1998.

140. Ожегов С.И., Шведова НЛО. Толковый словарь русского языка. М., 2000.

141. Омельченко Е.С. «Не любим мы геев.»: гомофобия провинциальной молодёжи // О муже(М)ственности. Сборник статей. М., 2002.

142. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Вопросы философии. 1989,3.

143. Основы Советского государства и права. М, 1980.

144. Оссовская М. Рыцарь и буржуа. М., 1987.

145. Панарин А.С. Политология. М., 2001.

146. Папич Ж. Национализм, война, тендер. Экс-феминность и экс-маскулинность экс-граждан экс-Югославии // Тендерные исследования 1999, №2.

147. Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1998.

148. Плахов А. Мачизм как зеркало сексуальной революции // Искусство кино. 1997, №5.

149. Почепцов Г.Г. Информационно-политические технологии. М., 2003.

150. Почепцов Г.Г. Коммуникативные технологии двадцатого века. М., 2000.

151. Пушкарская H.J1. Женщины древней Руси. М., 1989.

152. Пятов Г.В. Маскулинизирующая маммопластика у транссексуалов при смене анатомического женского пола на мужской: Автореф. дис. . канд. мед. наук М., 1997. Рахимов P.P. «Мужские дома» в традиционной культуре таджиков. JL: Наука, 1990.

153. Радаев В.В. Социология потребления: основные подходы // Социологические исследования. 2005, № 1.

154. Римашевская Н.М. Семья в странах с переходной экономикой // Народонаселение. 2002. № 4.

155. Российский энциклопедический словарь. М., 2000.

156. Рябов О.В. «Матушка-Русь»: Опыт тендерного анализа поисков национальной идентичности России в отечественной и западной историософии. М., 2001.

157. Савкина И. Sui generis: мужественное и .женственное в автобиографичных записках Надежды Дуровой // О муже(М)ственности. Сборник статей. М., 2002.

158. СагдиевР. Мужики-то не знают//Известия. 2000, 28 окт.

159. Салагаев А. Л., Шишкин А.В. Насилие в молодежных группировках как способ конструирования маскулинности Журнал социологии и социальной антропологии. 2002, Том V, № 1.

160. Самореализация личности и тендерные стереотипы // Психологические проблемы самореализации личности. СПб., 1998.

161. Саралиев П. Мужчина на кухне: Монография. Б.м., 1991.

162. Сиксус Э. Женщина тело - текст // Художественный журнал. 1995, №6. С. 32.

163. Синельников А. Мужское тело: взгляд и желание. Заметки к истории политических технологий тела в России // Тендерные исследования. 1999, №2 (1/1999).

164. Синельников А. Паника, террор, кризис. Анатомия маскулинности // Тендерные исследования / ХЦГИ. Харьков, 1998. № 1.

165. Синельников А. Поощрение и наказание. Мужчина и патриархатная власть // Преображение (Русский феминистский журнал). 1995, №3.

166. Скотт Д. Тендер: полезная категория исторического анализа // Введение в тендерные исследования. 4.II. Хрестоматия. Харьков, СПб, 2001.

167. Слобин Г. Конец империи: «новый сладостный стиль» в романах Василия Аксёнова // О муже(Ы)ственности. Сборник статей. М., 2002.

168. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряжённости. М., 1998.

169. Стирнс П.Н., Кнеп М. Мужчины и романтическая любовь: Изменения века // Социальные и гуманитарные науки. Отеч. и зарубеж. Литература. Cep.l 1, Социология. 1994, № 3.

170. Субиран Ж.-М. Косметическая хирургия. Почему? Как? За ипротив. Ростов-н/Д., 1995.4. 182. Суковатая В. А. Тендерная политика рекламы на постсоветскомтелевидении// Социологические исследования. 2004, № 2.

171. Суспйцына Т. Об учителе, муже и чине: (ре)конструкция маскулинностей мужчин работников средней школы // О муже (М)ственности. Сборник статей. М., 2002.

172. Сыромятникова И.С. История причёски. М., 1989.

173. Тарасов А.А. Между нами, мужчинами. М., 1983.

174. Тартаковская И. Мужчины и женщины в легитимном дискурсе // Гендерные исследования. 2000, № 4.

175. Тартаковская И. Мужчины на рынке труда // Социологический журнал. 2002, № 3. Тартаковская И. «Несостоявшаяся маскулинность» как тип поведения на рынке труда URL: http://www.pcgi.ru/PCGP4/temyru/gender/gender411 .htm

176. Тартаковская И.Н. «Ну, вот, мораль поменялась.»: медийный тендерный дискурс глазами читателей // Социологические исследования. 2003, №2.

177. Тартаковская И.Н. Социология пола и семьи. Самара, 1997.

178. Тархова Л.П. Воспитать мужчину. М., 1992.

179. Тёмкина А.А., Роткирх А. Советские гендерные контракты и их трансформация в современной России // Социологические исследования. 2002, № 11.

180. Тимофеев М.Ю. Охотники на привале (Семиотика российской маскулинности в фильмах А. Рогожкина «Особенности национальной охоты» и «Особенности национальной рыбалки») // «Женщина в российском обществе». 2001, № 3-4.

181. Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка. М., 1985.

182. Тофлер А. Футурошок. М., 1997.

183. Трофимова Е.И. Терминологические вопросы в тендерных исследованиях // Общественные науки и современность. 2002, № 6.

184. Уайли Д. В поисках фаллоса: Приап и инфляция мужского. СПб., 1996.

185. Ушакин С. «Человек рода он»: знаки отсутствия // О муже(М)ственности. Сборник статей. М., 2002.

186. Ушакин С. Видимость мужественности // О муже(М)ственности. Сборник статей. М., 2002.

187. Ушакин С. Культура пола // Социокультурный анализ тендерных отношений. Сб. научных трудов. Саратов, 1998.

188. Ушакин С. На постсоветском рынке (полов): потребление в условиях символического дефицита // Тендерные истории Восточной Европы. Минск, 2002.

189. Ушакин С.А. Количественный стиль: потребление в условиях символического дефицита // Социологический журнал. 1999, № 3/4.

190. Ушакин С.А. Познавая в сравнении: о евро-стандартах, мужчинах и истории // Новое литературное обозрение. 2003, № 64. С. 72.

191. Уэст К., Зиммерманн Д. Создание тендера // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб., 2000.

192. Хабельс X. Интеракция, идентификация, презентация. Введение в интерпретативную социологию. СПб., 1998.

193. Хоменко Т.В. Предпосылки гендерной ассиметрии: социокультурный аспект. Диссерт. на соиск. уч. степени канд.социол. наук. Ростов-н/Д., 2003.

194. Хорни К. Невротическая личность нашего времени // Хорни К. Собрание сочинений в 3-х томах. T.l. М., 1997.

195. Хубер Дж. Теория гендерной стратификации // Антология гендерной теории. Минск, 2000.

196. Цатурова М.К. Русское семейное право XVI-XVIII вв. М., 1991.

197. Чекорина Н. Женщины и социальная политика в условиях рыночного реформирования // Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

198. Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени. М., 1996.

199. Чернова Ж. Романтик нашего времени: С песней по жизни // О муже(Ы)ственности. Сборник статей. М., 2002.

200. Чернова Ж.В. «Корпоративный стандарт» современной мужественности// Социологические исследования. 2003, № 2.

201. Чернышкова Е.В. Мужественность как предмет социологического исследования // Социокультурный анализ тендерных отношений. Сб. научных трудов. Саратов, 1998.

202. Чирикова А.Е. Женщина и мужчина как топ-менеджеры российских компаний // Социологические исследования. 2003, №1

203. Чодроу Н. Воспроизводство материнства: психоанализ и социология пола // Антология тендерной теории. Минск, 2000.

204. Шабурова О. Мужик не суетится, или Пиво с характером // О муже (Ы)ственности. Сборник статей. М., 2002.

205. Шевченко О. «Если ты такой умный, то почему такой бедный?»: утверждая мужественность технической интеллигенции // О муже(ТЧ)ственности. Сборник статей. М., 2002.

206. Шенкман С. Мы мужчины. - М., 1998.

207. Шилз Э. Теория массового общества //Человек: образ и сущность (гуманитарные аспекты). 2002.

208. Шилина А. Г. От женственности мужественности к «феминностям» - «маскулинностям»: формирование и особенности функционирования URL: http://www.nbuv.gov.ua/Articles/KultNar/knp49l/knp49l149-152.pdf

209. Шубина Е.В. Жизнь среди мужчин, или Что ему надо СПб, 1997.

210. Элиот П., Менделл Н. Феминистская теория: проблематизация женской субъективности // Введение в тендерные исследования. Ч.И. Хрестоматия. Харьков, СПб, 2001.

211. Эллиас Н. Отношения мужчины и женщины: изменение установки // THESIS: Теория и история экономических и социальных институтов и систем. Вып. 6. Женщина, мужчина, семья. М., 1994.

212. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. Санкт-Петербург. 1991.

213. Юнг К.Г. фон Франц M.-JL, Хендерсон Дж.Л., Якоби И., Яффе А. Человек и его символы. М., 1997.

214. Юрчак А. Миф о настоящем мужчине и настоящей женщине // Семья, тендер, культура. М., 1997.

215. Юрчак А. Мужская экономика: «не до глупостей, когда карьеру куёшь» // О муже(Тч)ственности. Сборник статей. М., 2002.

216. Ярёменко С.Н. Внешность человека в культуре. Ростов-н/Д, 1997.

217. Ashwin S. Gender, State and Society in Soviet and Post-Soviet Russia // Gender, State and Society in Soviet and Post-Soviet Russia / Ed. by S. Ashwin. London and New York, 2000.

218. Baudrillard J. Selected Writings. Ed. by Mark Poster. Cambridge, 1996.

219. Corrigan P. Sociology of Consumption URL:http://geocities.com/potreblenie/advertising.html

220. Clements B. The Birth of the New Soviet Woman // Gleason A. et al (eds) Bolshevik Culture. Bloomington, 1989.

221. Doty W.G. «Baring the Flesh: Aspects of Contemporary Male Iconography», in B.Krondorfer. Male Identities in a (Post) Cristian Culture. New York, 1996.

222. Kukhterin S. Fathers and Patriarchs in Communist and Post-Communist Russia // Gender, State and Society in Soviet and Post-Soviet Russia / Ed. by S. Ashwin. London and New York, 2000.

223. Mitchell J. Psychoanalysis and Feminism. N.Y., 1974. Tuttle L. Encyclopedia of feminism. Washington, 1986.

224. Thomas M.J. Consumer market research: does it have validity? Some postmedern thoughts // Marketing Intelligence & Planning. Vol.15. 1997. N2.

225. Zdravomyslova E., Chikadze E. Scripts of Men's Heavy Drinking // Idantutkimus. 2000. Vol. 2. No. 7.