автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Валаамский монастырь в общественно-церковной жизни Финляндии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Валаамский монастырь в общественно-церковной жизни Финляндии"

НОУ ВПО «Православный Свято-Тихоновский Гуманитарный Университет»

На правах рукописи 004612830 ......

ШЕВЧЕНКО Татьяна Ивановна

ВАЛААМСКИЙ МОНАСТЫРЬ В ОБЩЕСТВЕННО-ЦЕРКОВНОЙ ЖИЗНИ ФИНЛЯНДИИ

(1917-1957)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1 8 НОЯ 2010

Москва 2010

004612830

Работа выполнена на кафедре Истории России и архивоведения НОУ ВПО «Православный Свято-Тихоновский Гуманитарный Университет»

Научный руководитель:

Защита состоится «6» декабря 2010 г. в 17.00 часов на заседании Диссертационного совета ДМ 521.086.01

при Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете по адресу: 113184 г. Москва, Новокузнецкая, 23 б.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета по адресу: 113184 г. Москва, Новокузнецкая, 23 б.

кандидат исторических наук, доцент Мазырин Александр Владимирович

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Шкаровский Михаил Витальевич

доктор исторических наук Косик Виктор Иванович

Ведущая организация:

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Курский Государственный Университет»

Автореферат разослан:

» декабря 2010 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета:

к.филос.н. Польсков Константин Олегович

Общая характеристика работы

В настоящее время в общественно-церковной жизни России возрастает роль института православного монашества, практически уничтоженного силами советского государства в 1920-30-е гг. Судьба Старо-Валаамского монастыря Православной Российской Церкви, оказавшегося на территории независимой лютеранской Финляндии и сумевшего сохранить свое юридическое лицо, внутреннюю организацию и общественную значимость, на сегодняшний день не изучена. Актуальность исследования обусловлена отсутствием комплексного анализа проблем Православной Церкви в Финляндии периода ее государственного и церковного становления и роли Валаамского монастыря в этом процессе. До сих пор современной российской наукой не было дано оценки церковной ситуации в Финляндии означенного периода. Необходимость развития межцерковных отношений требует взаимной осведомленности, открытости и доверия православных граждан, принадлежащих к разным церковным юрисдикциям. В исследуемый период отношения между Русской и Финляндской Православными Церквами были напряженными, что привело к длительному периоду их обострения и формированию устойчивых негативных стереотипов, которые данное исследование опровергает. Материалы архива Финляндского Валаамского монастыря малодоступны для российских историков, так же как и материалы ГА РФ для финляндских, что делает востребованным исследование, основанное на комплексном изучении документов этих архивов.

Научная новизна. В работе пересматриваются устоявшиеся взгляды на начало самостоятельной жизни Финляндской Православной Церкви в свете ранее не использованных архивных материалов и исследований по теме. Конфликты в общественно-церковной жизни Финляндии, имевшие место в 1917-1957 гг., впервые рассматриваются через их проявление в жизни одного из крупнейших монастырей русской традиции, который, будучи оторванным от родины, оказался в центре событий, связанных со становлением новой национальной Церкви. Проработанный диссертантом материал позволяет

прояснить ряд сложных вопросов новейшей истории и впервые перейти в них от предположений на почву исторических явлений и фактов.

Объектом исследования диссертации является история возникновения и становления автономной Финляндской Православной Церкви. Предметом исследования - особое положение и роль Валаамского монастыря в этом процессе. Хронологические рамки исследования обусловлены двумя важными датами в истории общественно-церковной жизни Финляндии. В 1917 г. после Февральской революции в России финляндское правительство и национальные лидеры местного церковного управления начали разработку нового государственного закона о церковно-государственных отношениях. 1957 г. - год признания Московским Патриархатом автономной Финляндской Церкви в юрисдикции Константинопольского Патриархата, год, когда уже не было сомнений в том, что новая национальная Православная Церковь состоялась.

Главная исследовательская проблема диссертации - проблема возникновения автономной Финляндской Православной Церкви, которая анализируется через изучение роли в этом процессе Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Цель работы - исследовать основные этапы становления православной церковной организации Финляндии и одновременного упадка Валаамского монастыря в 1917-1957 гг. в их взаимозависимости и противоречивости.

В исследовании решены следующие задачи:

1. Проанализированы церковно-государственные отношения в Финляндии до и после провозглашения ее независимости. Выявлены различия отношений Церкви и государства в императорской России и республиканской Финляндии.

2. Изучены особенности общественно-церковной жизни Финляндии на момент дарования местной епархии автономии от Российской Православной Церкви в 1921 г, и проанализированы причины их формирования.

3. Исследован процесс возникновения канонических разногласий между Финляндской архиепископией и Православной Российской Церковью. Выявлены роли Константинопольской Патриархии, правительства Финляндии, церковных властей и Синода Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) в процессе отделения Финляндской Церкви.

4. Изучена позиция Валаамского братства и его лидеров по отношению к смене гражданства и церковной юрисдикции.

5. Исследована история смуты в Валаамском монастыре по вопросу перехода Финляндской Церкви на гражданский - «новый» - церковный календарь. Изучены причины появления «проблемы монастырей» в общественно-церковной жизни Финляндии и выявлено ее значение для местной Церкви.

6. Прослежено влияние экономического фактора на взаимоотношения местного Церковного управления и Валаамского монастыря.

7. Исследованы канонический, культурно-общественный и политический контексты отношений Финляндской Православной Церкви и Валаамского монастыря с Московским Патриархатом в послевоенный период, выяснены обстоятельства перемены юрисдикции братством монастыря и проведена их оценка.

8. Установлены основные участники событий и проанализированы их взгляды и взаимоотношения.

К одной из задач исследования следует отнести восстановление фактографии текущих событий, что стало возможным благодаря введению в научный оборот неиспользованных ранее архивных материалов.

В качестве методологической основы исследования применялись принципы историзма, системности и комплексности. Необходимость одновременного рассмотрения различных особенностей жизни Валаамского монастыря и Православной Церкви Финляндии в период с 1917 по 1957 гг. с учетом исторических обстоятельств, повлиявших на их формирование, определили совмещение в настоящей работе проблемно-хронологического и синхронного методов.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Первое положение опровергает устоявшийся стереотип, что в начале своего становления Финляндская Православная Церковь была «обновленческой», следствием чего явилось не твердое ее каноническое положение до сих пор, и утверждает, что нельзя проводить равенство между «Живой Церковью» в Советской России, которая была инструментом богоборческой власти для разложения Православной Церкви изнутри, с Православной Церковью Финляндии, правительство которой никогда не инициировало гонений на веру и было против отделения Церкви от государства или ее уничтожения.

2. Второе положение отвергает мнение о принадлежности «календарного противостояния» в Валаамском монастыре в 1920-40-е гг. к «церковному расколу», выводящему приверженцев старостильной или новостильной позиции из ограды Православной Церкви. Автор утверждает, нестроения на почве церковного календаря в Финляндии имели политической характер.

3. Третье положение утверждает, что причиной осложнения отношений местных властей с монастырским правлением было не «богоборчество» и личная неприязнь представителей власти, а гражданские беспорядки, как фактор общего экономического кризиса в стране. Автор доказывает, что появление «проблемы монастырей» в Финляндии во многом было результатом культурологического несоответствия разных церковных традиций.

4. Четвертое положение утверждает, значение Валаамского монастыря в церковно-общественной жизни Финляндии не ограничивалось ролью крупного туристического и культурного центра. Оно заключалось в том, что русский монастырь стал духовным и экономическим «донором» для молодой Церкви и помог сохранить ее независимость и каноничность. Русское монашество содействовало становлению местной церковной организации и внесло свой вклад в развитие финляндской культуры и государственности.

5. В пятом положении опровергается точка зрения, что снисхождение было единственной причиной признания Московской Патриархией Финляндской архиепископии в составе Константинопольского Патриархата в 1957 г. Исследованные автором материалы доказывают реальность возможности воссоединения Финляндской и Русской Церквей в послевоенной период и обнаруживают истинными причинами отказа от этого шага традиционное стремление советских властей не допустить усиления Церкви в СССР, неприятие валаамскими старостильниками финляндской общественно-церковной жизни и осознание иерархами Московской патриархи своей несвободы и зависимости от воинственно атеистической государственной власти.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности.

В соответствии с формулой специальности 07.00.02 - «Отечественная история», включающей изучение прошлого государства и народов России через исследование их деятельности во всех сферах жизни на различных этапах . исторического развития, представленная работа является теоретическим исследованием источников по истории русской православной организации на территории бывшего Великого Княжества Финляндского через анализ совокупности выявленных фактов и явлений общественно-церковной жизни Финляндии периода 1917-1957 гг.

Соответствие диссертации области исследования специальности. Полученные научные результаты соответствуют пункту 4 «История взаимоотношений власти и общества, государственных органов и общественных институтов России и ее регионов» (положения 1, 3, 4, 5), пункту 10 «Национальная политика Российского государства и ее реализация. История национальных отношений» (положения 3, 4), пункту 13 «История взаимоотношений государства и религиозных конфессий» (положения 1, 5), пункту 18 «Исторические изменения ментальностей народов и социальных групп российского общества» (положение 4) паспорта специальности 07.00.02 «Отечественная история».

Апробация и реализация результатов диссертации осуществлялась в форме докладов на научно-практических конференциях разных уровней: VI Ежегодной Всероссийской конференции «Наследие преподобного Серафима Саровского и будущее России» (Санкт-Петербург - Саров, 2009), Международном научно-общественном конгрессе «Духовно-нравственное и патриотическое воспитание детей и молодежи в поликультурном информационном и кадровом пространстве» (Петрозаводск, 2009), XX Международной Богословской конференции ПСТГУ (Москва, 2009); в форме подготовки межрегиональной конференции «III Валаамские образовательные чтения» (о.Валаам, 2010), 19 публикаций в отечественных журналах, в том числе 2 статей и 1 публикации в журналах, рекомендованных ВАК. Результаты исследования используются преподавателями ПСТГУ при чтении лекций по новейшей истории Русской Православной Церкви на Богословском факультете.

Источниковую базу диссертации составили материалы архивов: Финляндского Валаамского монастыря (УЪА), Национального архива республики Карелия (НАРК), Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ) и архива Спасо-Преображенского Валаамского монастыря (АСПВМ).

Документы архива УЬА представляют собой большую часть архива Старо-Валаамского монастыря, вывезенного в 1939-1940 гг. при эвакуации братства с острова Валаам в глубь Финляндии. Это отчетная документация, переписка официального и личного характера насельников монастыря с адресатами из-за границы, архиереями, протоколы заседаний Церковного суда, заявления в Церковный суд от братии монастыря, отзывы в прессе того периода, воспоминания и личные записи участников событий. Из НАРК к исследованию привлечены некоторые материалы Фонда 762 «Валаамский монастырь». Автор также использовал материалы шести Фондов ГА РФ, в том числе Фонда 3431 «Всероссийского Церковного Собора», Фонда А-353 «Народного комиссариата юстиции РСФСР», Фонда 6343 «Архиерейского Синода Русской Православной Церкви заграницей», Фонда Р-5826 «Русского

8

Общевоинского союза», Фонда Р-6991 «Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР», Фонда 494 «Финляндского Жандармского управления 1817-1917».

Из опубликованных источников в работе использованы одни из самых ранних публикаций по проблеме — труды иеромонаха Харитона (Дунаева)1 и проф. H.H. Глубоковского2, а также воспоминания митрополита Евлогия (Георгиевского)3, благотворителя монастыря князя A.B. Оболенского4, монахини Марии (Стахович)5, письма духовника монастыря схиигумена Иоанна (Алексеева)6. В качестве дополнительного материала использованы воспоминания маршала К.Г. Маннергейма7 и книга Э. Иоффе с публикацией его писем8. Из периодических изданий к исследованию привлечены материалы официального журнала Финляндской Православной Церкви «Утренняя заря» 1921-1938 гг., «Журнала Московской Патриархии», «Голоса Литовской Православной Церкви» 1932-1938 гг., «Церковного вестника ЗападноЕвропейской епархии», «Церковных ведомостей», журнала «Русский паломник».

Историография проблемы. Труды по истории Православной Церкви в Финляндии начали публиковаться в 1920-е гг. Первыми систематизаторами, представившими свое понимание событий, были сами участники процесса отделения Финляндской Церкви от Московского Патриархата, деятели Финляндского Церковного управления и Учебного министерства в правительстве9. Их позиции схожи в отрицательной оценке роли Русской

1 Харитон (Дунаев), иером. Введение нового стиля в Финляндской Православной Церкви и причины нестроений в монастырях (по документам и записям инока). Аренсбург. 1927.

2 Глубоковский. Н. Н. «Война и мир» в Финляндской Православной Церкви. София. 1929.

3 Евлогий (Георгиевский), митр. Путь моей жизни: воспоминания митрополита Евлогия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т. Манухиной. М. 1994.

4 Оболенский A.B. Мои воспоминания и размышления. Стокгольм, Брюссель. 1961.

5 У «пещер Богом зданных»: Псково-печерские подвижники благочестия XX века / Сост. Ю. Малков, П. Малков. М. 2003; Мария (Стахович), мон. Безмолвие внутреннее: иеросхимонах Михаил, последний великий старец Валаамский. М. 2006.

6 Валаамский старец схиигумен Иоанн (Алексеев): письма о духовной жизни / Сост. В. Дегтярев / М. 2007.

7 Маннергейм К.Г. Мемуары: «Мой XX век». М. 2000.

8 Иоффе Э. Линии Маннергейма: письма и документы, тайны и открытия. СПб. 2005.

9 Протоиереи Сергей Солнцев, Сергей Окулов; А. Инкинен; У. Сетеля.

Церкви как «проводника в Финляндии имперской политики русификации». В 1950-60-е гг. финляндские исследователи придерживались уже сложившейся ранее традиции, с той поправкой, что отрицательное отношение к «имперской России» в Советском Союзе позволяло открыто писать о «грехах» «царского режима». В 1960 г. в Хельсинки вышла брошюра одного из основных участников событий, государственного советника, представлявшего дела Православной Церкви в правительстве, Антти Инкинена10, в которой автор повествует о деятельности архиепископа Серафима (Лукьянова) на посту Финляндского архиерея и сообщает о его «интригах». В 1966 г. в Хельсинском университете прошла защита диссертации по проблемам Православной Церкви в Финляндии - «Организация Национальной Православной Церкви в финляндской политике в 1917-1925». Автор, У. Сетяля (U.V.J. Satala), не отрицал факт учреждения в Финляндии национальной Церкви силами государственных властей, но отмечал ведущую роль профински настроенной части русского духовенства в окончательном отделении Финляндской Церкви. В изданиях Московской Патриархии послевоенного периода, в основном, подчеркивались беззаконность действий Константинопольского Патриарха и обособления Финляндской Церкви, попрание ею канонов и склонность к модернизму11. О политике «русификации» в Финляндии принято было молчать. Официальную позицию по этому вопросу отражала статья А. Ведерникова в «ЖМП» «Горькие плоды церковного разделения»12. После признания в 1957 г. Московским Патриархатом автономии Финляндской Церкви под юрисдикцией Константинопольского Патриарха общий тон статей смягчился - признавался факт отделения, обстоятельства которого были всем известны, но анализа их не проводилось13. С 1980-х гг. в Финляндии стали признавать наличие националистических тенденций в государственной и

10 Inttnen A. Arkkipiispa Serafim. Helsinki. 1960.

11 Буевский А. Патриарх Константинопольский Мелетий IV и Русская Православная Церковь // ЖМП. 1953. № 3; Алешин А. (Буевский А.) Ответ на статью "Обозревателя" из "Аамун Койтто" (По вопросу взаимоотношений Финляндской Православной Церкви с РПЦ после 1917 г.)//ЖМП. 1955. № 1; Ведерников А. На канонический путь!//ЖМП. 1953.№10.

12 ЖМП. 1951. №12.

IJ Красноцветов П., прот. На праздновании 60-летия автономии Православной Церкви Финляндии // ЖМП. 1979. № 4.

церковной политике страны в первой половине XX в. В Советском Союзе церковные исследователи были согласны с тем, что сложные обстоятельства и неясное положение Православной Церкви в молодом Советском государстве оправдывали обособление Финляндской Церкви.

В 1990-е, после отмены официальных идеологических установок, стали предприниматься попытки анализа церковной истории Финляндии, сделанные, в основном, светскими историками. Доказывая факт использования Российским правительством в политических целях Православной Церкви в Великом Княжестве в начале XX в., исследователи рассматривали его автономно, вне контекста общей церковной истории и церковного учения. Касательно Валаамского монастыря и его участия в событиях, можно выделить два тезиса, проводимых в современной историографии: 1) расположение монастыря на территории Финляндии спасло его от поругания большевиками, и он занял достойное место в новом государстве 2) Финляндское Церковное управление насильственными мерами по финнизации отторгло монастырь от коренных русских традиций и присвоило его материальное достояние, чем почти полностью разрушило монастырь.

В 1982-83 гг. в Хельсинки вышла книга «Валаам и его миссия»14. Жесткость проведения календарной реформы в Финляндской Церкви авторы оправдывают необходимостью подтверждения Православной Церковью своей «финнизации» в глазах местного правительства и общественности. По мнению авторов, в период национального становления государства царившее в Валаамском монастыре «антиинтеллектуальное направление» потерпело поражение. Справедливо отмечая трагизм судьбы Валаамского монастыря в Финляндии, авторы не определяют его реальной значимости. Но в книге справедливо отмечено, что с точки зрения развития национальной Церкви проблема монастырей была глубже, чем проблема церковного календаря, вызвавшая их противостояние местным властям - монастыри были слишком изолированы от местной общественно-церковной жизни.

14 Уа1ашоп риокиШв }а ваапуЫйво // Уа1ато ja эеп вапота / Кокопеп N.. Рот Е. НеЫпМ. 1982. Р. 45,259-273.

В 1990-е гг. в России было несколько публикаций по теме. Наиболее значительные из них - книги Петрозаводского издательства. Самая крупная на сегодняшний день научная работа по исследуемой проблеме была выполнена в Карельском НЦ РАН в 1994-1996 гг. К проекту были привлечены материалы отчетов финляндских епархиальных архиереев из РГИА. Исследователи утверждают, епархия активно шла на сближение с финским обществом, но петербургское епархиальное начальство усиленно пыталось обратить этот процесс вспять «на позиции великодержавия». В книге, ставшей результатом исследования15, представлена развернутая историография темы, включающая описание позиций финских и отечественных исследователей, представлена светская и церковная концепции. В 2001 г. вышла книга тех же авторов16, в которой добродушно-иронический тон повествования сглаживал острые углы, скрывая трагизм ситуации: русская православная миссия оказалась отторгнутой в Финляндии.

Если петрозаводские авторы склонны сглаживать острые углы, то инок Всеволод (Филипьев), исследователь истории Валаамского монастыря финляндского периода17, считает календарное противостояние в Финляндии в 1920-е гг. исповедничеством и борьбой за церковное предание. Еще более радикальный в суждении о Финляндской Православной Церкви - английский автор Владимир Мосс. Его книга полемическо-публицистического характера содержит главу об истории календарного раскола в Финляндии 1920-х гг. Автор делает эмоционально окрашенные выводы о неканоничности реформы календаря и «про-мелетианской» иерархии Финляндской Церкви18.

В современных отечественных исследованиях тема Православной Церкви Финляндии в XX в. упоминается в трудах известного канониста доктора церковной истории профессора протоиерея В. Цыпина. Он настаивает,

15 Яровой O.A., Смирнова И.А. Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндии: 1880-1930-е гг. (из истории финнизации православной конфессии). Петрозаводск. 1997.

16 Яровой O.A., Смирнова И.А. Валаам под флагом Финляндии. Петрозаводск. 2001.

17 Всеволод (Филипьев), инок. Охранительство. Джорданвилль; М. 2004.

18 Мосс В. Греция и Балканы: календарный раскол // Православная Церковь на перепутье (1917-1999). СПб: «Алтейа». 2001.

нто карельская паства на территории Финляндии подверглась насильственной финнизации, а Российская Церковь препятствовала этому процессу, что и вызвало негативное к ней отношение. Протоиерей В. Цыпин отрицательно оценивает вмешательство Константинопольской Патриархии в церковную жизнь Финляндии, Эстонии и Латвии и выделяет роль государственных властей Финляндии в нарушении канонических отношений с Московским Патриархатом19. Из заметных публикаций по теме можно выделить сборник статей «Российское зарубежье в Финляндии между двумя мировыми войнами»20. Авторами, Т.А. Богдановой и А.К. Клементьевым, предприняты попытки проанализировать обстоятельства перехода Финляндской Церкви под юрисдикцию Константинопольского Патриарха в контексте ситуации в Валаамском монастыре, однако, недостаток архивных материалов не позволил авторам выйти за рамки уже известных фактов. В этот же сборник включено исследование д.и.н. В.И. Мусаева21. В работах этого автора приведены ценные статистические сведения по православным приходам и монастырям в Финляндии и освещена их реакция на изменения в церковно-общественной жизни.

В диссертации использованы так же выводы из нескольких работ финляндских исследователей, опубликованных после 2000 г: X. Килпелейнена, (Н. Кл1ре1атеп), Ю. Лоймы (I Ьо1ша), Ю. Рииконена (I. Кпкопеп)22. Завершая историографический обзор, следует отметить, что исследований, вполне

"Цыпин Владислав, прот. История Русской Церкви 1917-1997. Кн. 9. М. 1997. С. 215-219.

20Богданова Т.А., Клементьев Л.К. Введение нового календарного стиля и последующее разделение валаамской братии в оценке профессора Н.Н. Глубоковского // Российское зарубежье в Финляндии между двумя мировыми войнами. Сборник научных трудов. СПб. 2004. С. 130-162.

г1Мусаев В.И. Православная Церковь на территории Финляндии: Валаамский монастырь в первые годы финляндского правления // Российское зарубежье в Финляндии между двумя мировыми войнами. Сборник научных трудов. СПб. 2004. С.124-130; Mycaee В.И. Православная Церковь в независимой Финляндии (1918-1930-е гг.) // Вестник Церковной истории. 2006 г. № 4. С. 194-212).

22 KilpelHinen Н. "Valamo - karjalaisten luostari?" Helsinki. 2000; Loima J. Aliens in Finland: The Greek-Catholic Russian Congregations of the Southeastern Karelian Isthmus as a National Problem in 1889-1939. Helsinki. 2001; Loima J. Nationalism and Orthodoxy. Helsinki. 2004; Riikonert J. Kirkko politiikan syleilyssa: Suomen ortodoksisen arkkipiispakunnan ja Moskovan patriarkaatin valinen kanoninen erimielisyys 1945-1957. Joensuu. 2007.

соответствующих проблеме диссертации, нет ни в финляндской, ни в отечественной историографии.

Практическая значимость исследования определяется большим количеством обработанных архивных фондов, источников, новизной собранного и введенного в научный оборот фактографического материала и сделанными на основе его анализа выводами. Результаты работы могут быть использованы при составлении лекционных курсов и написании обобщающих трудов по отечественной истории новейшего периода.

Настоящая работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и литературы. Первая глава посвящена определению и характеристике основных процессов общественно-церковной и политической жизни Финляндии времени ее автономии в составе России. Во второй главе анализируются обстоятельства возникновения самостоятельной Православной Церкви Финляндии после 1917 г. и то, как они отразились на жизни Валаамского монастыря. Третья глава посвящена изучению «календарного раскола» в Валаамском монастыре, его последствий и значения для общественно-церковной жизни Финляндии. В заключительной четвертой главе анализируется малоизученный период т.н. «канонической схизмы», когда Православная Церковь Финляндии находилась в состоянии балансирования между Московским и Константинопольским Патриархатами, анализируется роль, отведенная Ново-Валаамскому монастырю в этом процессе.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ В первой главе диссертации исследуются особенности общественно-церковной жизни Великого Княжества Финляндского ко времени провозглашения его государственной независимости в 1917 г. Выявлено и проанализировано пять особенностей, положивших начало процессам, направлявшим в независимой Финляндии церковно-общественную жизнь. Это проблема политического самоопределения Великого Княжества, специфика церковно-государственных и межконфессиальных отношений на его территории, национальный и языковой вопросы и традиционный модернизм финской культуры. В первой главе,

14

носящий вводный характер, диссертант в основном использовал результаты работ других исследователей23.

После вхождения в состав Российской империи (1809) и присоединения православной Выборгской губернии (1811) характерной чертой финляндской государственности стала объединенность под скипетром православного царя двух разных культур и конфессий: русской православной и шведо-финской лютеранской. Своеобразная государственно-правовая система Княжества отличалась от принятой в России. Так как статус Финляндии в составе Империи никогда не был до конца определен, к концу XIX в. к ней стали относиться в России как к своей провинции, тогда как она являлась фактически самоуправляемым государством.

Валаамский монастырь на территории Великого Княжества, пользуясь покровительством царского двора, был фактически «столичным» монастырем и имел автономию. В работе выявлено, что потеря этого статуса после революции оказалась вызовом братству обители, но способствовало его интеграции в новое национальное сообщество.

Споры по поводу государственного языка велись в Финляндии вплоть до 1930-х гг. и дали начало общественным течениям в политической и церковной жизни страны. Автор диссертации доказывает, что умаление значимости русского языка в общественно-церковной жизни Финляндии усилило разделения в ней, вызвало отчужденность окраины от России и породило дополнительный фактор напряженности в стране.

Из-за отсутствия законодательства, регулировавшего межконфессиальные отношения, доминирование в обществе Лютеранской Церкви имело следствием насилие над совестью православных жителей. Финляндский Сенат в XIX в. стремился подчинить местную епархию, а российское правительство вынуждено мирилось с этим из-за стратегической важности региона.

гз Ярового O.A., Смирновой И.А., Расила В., Мурторинне Е., Иоффе Э., Неваляйнена П., Рииконена Ю., Лоймы Ю., Фирсова C.JL, Бородкина М.М., Знаменского П. В.

В результате пассивности центрального церковного управления, местный гражданский «новостильный» календарь оказался опасным фактором «олютеранивания» православных в Финляндии. Проблема межконфессиальных отношений в послереволюционный период в Финляндии привела к настойчивым попыткам местных государственных и церковных властей сблизить разнородные элементы общества через размытие межконфессиальных границ. «Русское» православие было объявлено пережитком прошлого.

Административная система церковной организации Финляндии после 1917 г. прошла через испытание модернизмом. Согласно протестантским принципам церковно-государственных отношений24, верховная законодательная и административная власть во внешних церковных вопросах в Финляндии оставалась за государством, а в решении внутренних - большую роль играли миряне. Согласно новым принципам, незначительные правовые и законодательные компромиссы в канонической традиции являлись жизнеспособной гарантией будущего Православной Церкви в Финляндии. Политика российских архиереев царского периода, опиравшаяся на стремление сохранить институты Православной Церкви неизменными, привела ее к потере авторитета среди финнов и карел25. Валаамский монастырь, традиционно считавшийся «мужицким», воспринимался финской интеллигенцией как проводник реакционных веяний, распространявший антиинтеллектуальный дух, препятствовавший реформам и «истинному» просвещению. Понятие «государственная церковь» в православной России и лютеранской Финляндии имело разный смысл. Этому вопросу посвящен последний параграф первой главы, об истории церковного модернизма в Финляндии.

24 Murtorinne E The history of Finnish theology 1828-1918. Helsinki. 1988. P. 82-83,87, 89,91.

25 Loima J. Nationalism and the Orthodox Church in Finland // Nationalism and Orthodoxy.

Helsinki, 2004. P. 156-158, 160-162.

Во второй главе диссертации проанализированы обстоятельства дарования автономии Финляндской Православной Церкви (1921) и то, какие изменения в жизни Валаамского монастыря они вызвали. Выяснены особенности организационного оформления Финляндской епархии и прослежены истоки разобщения местного клира26. Обнаружено, что Валаамский монастырь оказался во главе движения православных жителей Финляндии за право быть полноправными членами нового общества (проблема нового гражданства-подданства в монастыре)27. При этом, валаамское братство ориентировалось на традицианный консерватизм, что сдерживало реформаторский пыл и растущий национализм местных клириков28. 26 ноября 1918 г. финляндским правительством было утверждено «Положение о Православной Церкви» - государство получало политический, административный и финансовый контроль над деятельностью епархии и определяло для нее статус «второй национальной церкви меньшинства»29. В ходе исследования установлена роль Финляндского архиерея епископа Серафима (Лукьянова) в исследуемых событиях. Надеясь в будущем повлиять на изменение некоторых пунктов «Положения», он принял новый закон и убедил Патриарха Русской Церкви Тихона (Беллавина) в его целесообразности30. Определено некоторое положительной значение нового закона для общественно-церковной жизни страны - государственный статус Православной Церкви оградил русские монастыри в Финляндии и сохранил их для культурной и общественной жизни31.

Всплеск послереволюционной русофобии в Финляндии предоставил повод объединиться за счет внешнего врага, но выстроенное на ненависти единство не было прочным. В этих условиях местная церковная власть

26 Loima J, Aliens in Finland: The Greek-Catholic Russian Congregations of the Southeastern

Karelian Isthmus as aNational Problem in 1889-1939. Helsinki, 2001. P. 306-313.

27 VLA. Aktit 1917-1919. Ea:135. Д. 21. Л. 23.

21 Loima J. Nationalism ... P. 155; Утренняя заря. 1928. № 11. С. 87,97.1938 г. № 12. С. 98.

29 Утренняя Заря. 1938. № 12; НАРК. Ф. 762. On. 1. Д.130. Л.33-34 об.

30 Харитон (Дунаев), иером. Указ. соч. С. 112-113.

31 Там же. С. 3,4.

вынуждена была искать опоры в авторитете и ресурсах православных монастырей.

В работе впервые рассмотрена реакция Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. на перемены в Финляндской епархиальной жизни. Существующее мнение, что «финляндский вопрос» не был рассмотрен на Соборе32, не верно. Собор утвердил постановление, разрешавшее, в случае вынужденного прерывания работы Собора, вводить в жизнь неутвержденные за недостатком времени доклады, каким и был проект33 о Финляндской Православной Церкви34. Согласно ему, Православная Церковь в Финляндии состояла в канонической зависимости от Православной Российской Церкви, во внутренней же своей жизни и управлении пользовалась автономий и в гражданско-экономическом отношении подчинялась финляндским правительственным установления, православные монастыри находились в ведении Св. Синода и епархиального архиерея. Поскольку Соборный проект настаивал на каноническом подчинении Российской Церкви и защищал автономию монастырей, он был неприемлемым для стремившихся к независимости финляндского правительства и местных церковных лидеров.

Не принявшие финляндского подданства Валаамские монахи надеялись на скорое возвращение на родину, но оказались втянутыми в политические интриги белоэмигрантов на территории Финляндии, чья деятельность контролировалась ОГПУ35. Обнаруженные документы показали, одна треть Валаамского братства, старостильники, входила в состав отделения Высшего монархического совета в Финляндии36. Продолжавшие считать себя российскими подданными Валаамские старостильники не хотели признавать факт крушения Православной Державы. Одновременно, авторитет Валаамского монашества невольно заставлял считаться как с традициями русской культуры, так и с наследием Православной Российской Церкви.

32 Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в XX веке. М. 1995. С.45; Яровой O.A., Смирнова И.А. Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндии... С. 97.

33 ГА РФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 352. Л. 19-27 об.

34 Определение Св. Синода от 23 октября 1917 г. за№ 5678 / Деяния. III. М. 1994. С.16.

35НеваляшенП. Изгои. СПб: «Нева», 2003. С. 233.

36 ГА РФ. Ф. № р-5826. Оп. 1. Д. 174.

В конце главы исследованы обстоятельства перехода Финляндской Православной Церкви под юрисдикцию Константинопольского Патриарха37 и позиция в этом вопросе правящего архиепископа Серафима (Лукьянова). Выявлено, что считавшийся противником автокефалии Финляндской Церкви архиепископ Серафим состоял первое время в согласии с лидерами будущего Церковного Управления, в 1921-1922 гг. поддерживал календарную реформу в местной Церкви и ее сближение с Константинополем38 и способствовал получению для Финляндской Церкви широкой автономии39. Архиепископ оправдывал нечеткость своей позиции давлением, оказанным на него «про-финскими» кругами в Церкви и правительстве. Но он добровольно признал решение Государственного Совета Финляндии о своем увольнении и подчинился ему40.

Так как РПЦЗ продолжала считать архиепископа Серафима главой Русской Церкви в Финляндии, Финляндское правительство посчитало, что Карловацкий Синод вмешивался во внутренние дела Финляндии41. Однако в 1923 г. Собор архиереев РПЦЗ вынес отрицательное решение по вопросу о принятии Зарубежной Церковью функций Всероссийской церковной власти42. В ходе исследования выяснилось - политика «карловчан» в Финляндии объяснялась стремлением сохранить единство Русской Церкви, а не утвердить свои интересы. Однако действия РПЦЗ нельзя признать до конца последовательными43.

Третья глава диссертации посвящена анализу «календарной смуты» в Финляндской Церкви и Валаамском монастыре. В 1920-е гт. календарный

" Шевченко Т.И. К вопросу о юрисдикции Финляндской Православной Церкви // Вестник

ПСТГУ (II). 2008. № 1.

38 Утренняя заря. 1928. №1. С. 5

35 Харитон (Дунаев), иером. Указ соч. С. 71, 113.

40 Зачисление Архиепископа Серафима за штат // Церковные ведомости. 1924. № 3-4. С. 12.

41 Предложение Учебного Министерства от 14 мая 1923 г. за № 691 на имя Финляндского

Православного Церковного Управления II Харитон (Дунаев), иером. Указ. соч. С. 132; Церковные ведомости. 1923 г. № 1-2. С. 1-2.

42 ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 2. Л. 21 об.; См.: Кострюков А. Русская Зарубежная Церковь в

первой половине 1920-х гг.: организация церковного управления в эмиграции. М. 2007. С. 179-180.

43 Глубоковский. Н.Н. «Война и мир» в Финляндской Православной Церкви. София: Типография «Художник». 1929.

вопрос оказался кульминацией всех сложностей церковно-общественной жизни Финляндии. На его фоне более интенсивно проявились процессы, сопровождавшие становление самостоятельной Финляндской Церкви.

Будучи чисто административным начинанием, календарная реформа превратилась в орудие политических интриг44. В ходе исследования выяснилось, вопреки бытовавшему мнению о всеобщем отрицании реформы, в 1921 г. все приходы и монастыри Финляндии без колебаний подчинились распоряжению своего архипастыря о смене календаря45. Непоследовательность в поведении Финляндского архиепископа утвердила мнение правительства о политических мотивах календарной смуты.

Впервые последовательно восстановлена картина событий календарного противостояния на Валааме и проведен комплексный анализ источников по смуте. Исследованы обстоятельства введения в монастыре григорианской пасхалии и определено, что они были инициированы с целью произвести раскол в Валаамском братстве. Церковное управление получало контроль над монастырскими финансами. В работе впервые исследовано, как положительное стремление валаамских старостильников сохранить верность церковным канонам было превращено в средство разжигания смуты, что показывает несостоятельность местной церковной администрации.

Автор диссертации установил, что в Валаамском монастыре путь охранительства приобрел черты раскола46. Но, благодаря твердой политике Валаамского настоятеля игумена Харитона (Дунаева), календарная смута на Валааме не привела к окончательному расколу Финляндской Православной Церкви. Валаамский монастырь продолжал придерживаться юлианской, «старой», пасхалии вплоть до 1970-х гг. Это было выражением верности русской церковной традиции и свидетельствовало о «русской» ориентации Валаамского монастыря в финляндском обществе.

44 Харитон (Дунаев), пером. Указ соч. С. 7, 16; ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 3. Д. 766. Л. 228-240, 249-250 об.

45 Харитон (Дунаев), иером. Указ. соч. С. 16, 56.

46 Утренняя заря. 1934. № 8-9. С. 61-66.

Прямым следствием обострившегося календарного противостояния на Валааме стало появление «проблемы монастырей» в Финляндии в 1930-е гг. В работе впервые прослежены истоки появления этой проблемы. Они заключались в ошибках церковной политики местных властей. Результатом этой политики стало снижение интереса в финляндском обществе к монашескому подвижничеству как таковому. Конфликт с монастырями не удалось разрешить с помощью насильственных административных методов -церковных судов, высылок в дальние скиты. Кроме того что бывшие русские обители являлись островками русской культуры среди националистической истерии в 1920-е гг., их непонятная стойкость в вопросе, несущественном с точки зрения ориентированных на лютеранскую культуру властей, заставила изменить взгляд общества на церковную жизнь и начать поиски более глубоких причин конфликта.

В заключительной, четвертой, главе диссертации впервые исследуется процесс перехода Православной Церкви Финляндии от состояния «канонической схизмы» к восстановлению общения с Русской Православной Церковью, в котором Валаамскому братству была отведена важная роль. Положительное влияние на события имело признание финляндскими властями законности права граждан проявлять свои религиозные чувства47, в условиях, когда малый народ мог стать разменной монетой в политической игре великих держав. Но Финляндская Православная Церковь пострадала от проблемы самоидентификации, связав православие с национальной идеологией.

План Церковного Управления найти союзников в деле просвещения карел в лице Лютеранской Церкви провалился. В результате в 1942-1943 гг. в местной церковной жизни прошел т.н. «конфессиональный кризис», когда две государственные Церкви пытались действовать сообща в просветительской миссии в занятой финскими войсками Восточной Карелии. Однако, потеряв поддержку монашества, православная финская миссия приобрела протестантский характер, что оттолкнуло от нее карел и православных служителей.

47 Утренняя заря. 1934. № 6-7. С. 43.

Важным является то, что Валаамское братство, эвакуировавшись вглубь Финляндии после войны 1939-1940-го гг., сохранило, по требованию государственных властей, юридическое лицо прежнего монастыря48 и продолжало в лице своих лидеров сохранять единство как друг с другом, так и с Финляндской Церковью49.

В работе подробно исследуется церковно-политическая ситуация, в которой оказалась Финляндия после Второй мировой войны. В Финляндской Церкви ее определяют как балансирование «между Москвой и Константинополем». Впервые введены в научный оборот документы личного дела Ленинградского митрополита Григория (Чукова)50, которому было предписано присоединить Валаамский монастырь и Финляндскую Православную Церковь к Московскому Патриархату в 1945 г51. Анализ источников свидетельствует об отсутствии в Московской Патриархии ясного представления о положении дел в Финляндской Церкви. К этому времени Финляндская архиепископия просуществовала более 20 лет под другой юрисдикцией. В плане же отражено намерение вернуть ее к прежнему, до смены юрисдикции, состоянию.

Позиция Валаамского братства на сохранение единства с Московским Патриархатом послужила рычагом для советских властей, стремившихся с помощью Московской Патриархии к расширению сферы своего влияния. Через несколько лет эта позиция стала фактором давления на сознание православных финнов и церковную администрацию. Обнаружено, что в 1950-е гг. обособленное от местной общественно-церковной жизни Валаамское братство было препятствием к преодолению канонического кризиса. Московской Патриархии советская власть предписывала добиться примирения

48 Онуфрий (Маханов), иерод. Причал молитв уединенных. СПб. 2005. С. 291,292.

49 Шевченко Т.И. Валаамское охранительство: финляндский период // Вестник ПСТГУ (II): 2008. №3. С. 91-99.

50 ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 138.

" Краткая история соединения расколовшегося в 1925 году Валаамского братства и соединившегося в 1945 году и, вместе с тем, воссоединения с Московской Патриархией // Шевченко Т.И. Валаамское охранительство... С. 91-100.

с финнами, а финляндская общественность не захотела отрекаться от своего прошлого.

В работе впервые исследованы обстоятельства канонического признания Московским Патриархатом Финляндской Православной Церкви и возвращения в ее юрисдикцию Ново Валаамского монастыря. Лавирование между Москвой и Константинополем продолжалось в Финляндской Церкви все 1950-е гг. Финские исследователи считают этот процесс обусловленным «политическими заигрываниями Финляндии и Советского Союза» и полагают, что он имел положительное значение для местной церковно-общественной жизни. Но существующий в Финляндии негативный образ «Русской Церкви» так и не удалось разрушить". Однако добиться официального признания от Московской Патриархии по-прежнему было важным и для Церковного Управления, и для рядовых православных в Финляндии. Валаамский монастырь стал символом призыва к канонической законности.

В заключении диссертации делаются общие выводы.

Самобытность церковно-государственных отношений в независимой Финляндии проявилась не вдруг, но сформировалась в XIX в. в результате определенных процессов церковно-общественной жизни Великого Княжества. Практически во всех этих процессах Валаамский монастырь играл заметную роль, что позволяет определить ее как структурообразующую для данного региона.

Конфликты между монастырем и местными властями были связаны с тем, что важное место в сознании финляндцев занимал протестантский принцип христианского государства, в котором Церковь, суверенная в своих внутренних законах, подчинялась идее государственной пользы. После отделения от России этот принцип был перенесен и на организацию института местной Православной Церкви, что предполагало возможность варьирования церковными традициями. Охранительная позиция Валаамского монастыря не позволила этому процессу выйти за рамки канонически приемлемого.

Нетвердое положение Русской Православной Церкви во враждебном ей

52 Никопеп 1 Югкко роШпкап зукПузза... Р. 363

советском государстве способствовало усилению обособленческих тенденций в Финляндской архиепископии и ее переходу в Константинопольский Патриархат. Но оно не оправдывало, как чрезмерную ревность местных властей в церковных реформах, так и пассивную поддержку оных Константинопольской Патриархией.

Охранительная позиция Валаамского монастыря способствовала самоидентификации церковного сознания местного сообщества в условиях организованной оппозиции другой конфессии. Консервативная позиция старостильников, не всегда вдохновляемая исповедничеством, могла привести к превращению монастыря в «этническую резервацию». Курс последнего старовалаамского игумена Харитона (Дунаева) на интеграцию монастыря в местное сообщество не получил поддержки всего братства, но помог сохранить институт монашества в Финляндской Церкви.

Валаамский монастырь посредством занятой им позицией способствовал выстраиванию опыта церковно-государственных отношений в Финляндии. Использование экономических ресурсов обители позволяло Финляндскому Церковному управлению иметь независимость от государственных властей.

Разделения внутри Валаамского братства свидетельствовали о сохранявшемся единстве с духовной родиной - Русской Церковью, и, одновременно, о жизнеспособности ее традиций в новых условиях. В период 1945-1957 гг. это отразилось в двойном подчинении монастыря: в административном отношении - Финляндскому Церковному Управлению, а в каноническом -Московской Патриархии. Подобный раздел сфер управления предполагал и Проект Всероссийского Церковного Собора 1917-1918 гг. о Православной Церкви в Финляндии.

Результаты исследования нашли отражение в 19 публикациях автора, основные из которых были представлены

в том числе в журналах, рекомендованных ВАК:

1. Шевченко Т.И Каноническое признание Московским Патриархатом Финляндской Православной Церкви в 1957 г. // Новая и новейшая история. 2010. № 1. С. 156-166.

2. Шевченко Т.И. Православная Церковь Финляндии после Второй мировой войны: «между Москвой и Константинополем» // Российская история. 2010. № 2. С. 176-184.

3. Первый Собор автономной Финляндской Православной Церкви и политическая атмосфера на Карельском перешейке в 1920-е гг. / Публикация Шевченко Т.И. //Вестник ПСТГУ (II). 2010. № 2. С. 93-113; № 3. С. 122-132.

и прочих изданиях:

4. Шевченко Т.И. К вопросу о юрисдикции Финляндской Православной Церкви // Вестник ПСТГУ (II): 2008. № 1. С. 42-69.

5. Шевченко Т.И. Валаамское охранительство: финляндский период // Вестник ПСТГУ (II): 2008. № 3. С. 76-101.

6. Письма Нового Валаама / Публикация Т.И. Шевченко // Альфа и Омега. 2008. № 3. С. 237-252; 2009. № 1. С. 250-290; № 2. С. 256-268; № 3. С. 277288; 2010. № 1. С. 308-320, № 2. С. 295-314.

7. Н.Н. Глубоковский. "Война и мир" в Финляндской Православной Церкви / Публикация Т.И, Шевченко //Вестник ПСТГУ (И): 2009. № 2. С. 99-119.

8. Шевченко Т.И. Валаамский монастырь в Финляндии в 1920-е гг. // Материалы VI ежегодной Всероссийской конференции «Наследие преподобного Серафима Саровского и будущее России». 2009 г.

9. Шевченко Т.И. Стратегия воспитания духовности и патриотизма в современном обществе: Валаамский игумен Харитон о духовном просвещении // Материалы Международного научно-общественного конгресса «Духовно-нравственное и патриотическое воспитание детей и молодежи в поликультурном информационном и кадровом пространстве» в Республике Карелия г.Петрозаводск 22-23 сентября 2009 г.

10. Шевченко Т.И. Митрополит Вениамин (Казанский) и проблема юрисдикции над западно-европейскими приходами // Материалы XX Международной Богословской конференции. М.: ПСТГУ. 2010.

Отпечатано в ООО «Компания Спутник+» ПД № 1-00007 от 25.09.2000 г. Подписано в печать 03.09.2010 Тираж 100 экз. Усл. п.л. 1,5 Печать авторефератов (495)730-47-74,778-45-60

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Шевченко, Татьяна Ивановна

Вступление.ст.

Глава 1. Особенности положения Православной Церкви в Финляндии ко времени провозглашения ее государственной независимости в 1917 г.

1. Проблема политического самоопределения Финляндии в Х1Х-ХХ вв.ст.

2. Особенности церковно-государственных отношений на территории Финляндского Великого Княжества.ст.

3. Национальная и языковая проблемы в Финляндском Великом Княжестве.ст.

4. Своеобразие межконфессиальных отношений в Великом Княжестве.ст.

5. Истоки и предпосылки церковного модернизма в Финляндии.ст.

Глава 2. Возникновение Финляцдской Православной Церкви и положение Валаамского монастыря после Октябрьской революции в России.

1. Организационное оформление Финляндской епархии Православной Российской Церкви в 1892-1917 гг.ст.

2. Общественно-церковная жизнь Финляндии и провозглашение государственной независимости в 1917г.ст.

3. Поместный Собор Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. о положении православных в Финляндии.ст.

4. Валаамский монастырь и революция в России. Выбор подданства насельниками монастыря.ст.

5. Православная Церковь и политическая обстановка в Финляндии в 1920-е гт. Партия «николаевцев»наВалааме.ст.

6. Проблема юрисдикции Финляндской Православной Церкви и позиция Финляндского архиепископа Серафима (Лукьянова).ст.

Глава 3. Общественно-церковная жюнь Финляндии в 1920-30-е гг: «калецдарная смута» на Валааме и «проблема монастырей» в Финляндской Церкви.

1. «Календарная проблема» в Финляндской епархии. Первый Собор автономной Финляндской Православной Церкви 1921 г. и введение нового календаря.ст.

2. «Календарная смута» в Валаамском монастыре в начале 1920-х гг.ст.

3. Архиепископ Финляндский Герман (Аав) и «пасхальный вопрос» в Валаамском монастыре в 1924-1926 гг.сг.

4. Жизнь Валаамского монастыря при новом календарном стиле. Церковные суды над старостильниками 1925,1926,1927 гг.ст.

5. «Проблема монастырей» в Финляндской республике в 1930-е гг.ст.

Глава 4. «Каноническая схизма» в Финляндской Православной Церкви: Валаамский монастырь в послевоенной большой политике.

1. Православная Церковь Финляндии в преддверии Второй мировой войны.ст.

2. Финляндская православная миссия среди карел и «календарное противостояние» в монастыре на Новом Валааме в 1940-1945 гг.ст.

3. Православная Церковь Финляндии после Второй мировой войны: «между Москвой и Константинополем».ст.

4. Воссоединение братства Валаамского монастыря с Московским Патриархатом в 1945 г. и результаты воссоединения.ст.

5. Каноническое признание Московским Патриархатом Финляндской Православной Церкви и возвращение в ее юрисдикцию Валаамского монастыря в 1957 г.ст.

Введение диссертации2010 год, автореферат по истории, Шевченко, Татьяна Ивановна

Актуальность данного исследования обусловлена необходимостью комплексной оценки современной российской наукой общественно-церковной ситуации в Финляндии, а так же востребованностью опыта русского монашества времен Православной Империи в современных условиях возрождения церковных институтов и поиска моделей церковно-общественных отношений.

Финляндская Православная Церковь начала свой самостоятельный путь, уже имея ряд проблем. В 1917 г. в епархии насчитывалось 29 приходов, 40 священников, 12 диаконов, 58 тыс. православных прихожан разной национально-языковой принадлежности и политической ориентации1. В течение года по «экономическим и политическим» причинам покинули свои приходы 9 священников, 3 диакона и несколько псаломщиков , были аннулированы права епархии на хранящийся в банке капитал. После 1919 г. в Финляндии насчитывалось до 15 тыс. русских православных эмигрантов . На территории самостоятельного Финляндского государства оказалось несколько русских монастырей, самый влиятельный из которых - Валаамский. На начало 1917 г. в нем было до 150 священноиноков, 26 действующих церковных престолов, 600 человек братства и 86 трудников4. Монастырь, хотя и потерял свои банковские капиталы, но ему принадлежали значительные площади лесных массивов, каменоломни и места рыбной ловли, а также богатейшая коллекция Древлехранилища, в последующие годы монастырь стал доходным туристическим объектом.

На 1937 г. в Валаамском монастыре было 53 священноинока, из которых 23 не имели финляндского гражданства. Для сравнения: накануне войны с СССР 1939-го г. 80 ООО православных Финляндии окормляли всего 46 священников.

После 1957 г. в Ново-Валаамском монастыре Финляндии осталась полусотня человек престарелого русского братства, до 10 священноиноков (в их числе переехавшие из Коневецкого и Печенгского монастырей)5, обедневшая ризница, монастырский капитал, которым братство не могло распоряжаться, ветшающее Древлехранилище и библиотека в 30 тысяч книг, а так же более сотни могил на братском кладбище. Финляндская православия епархия превратилась в хорошо организованную и субсидируемую национальную Церковь с двумя епископами, семинарией и государственным статусом.

Учитывая, что национальные движения в других балтийских странах не привели в итоге к образованию национальных Православных Церквей, чьи автономные организации были бы признаны и жизнеспособны, то

1 Яровой O.A., Смирнова И.А. Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндни: 1880-1930-е гг. (из истории финнизации православной конфессии). Петрозаводск, 1997. С. 99. Ссылка: НАРК. Ф. 762. Оп. 1. Д. 130. Л. 33-34 об, 37-37 об.

2 Утренняя заря. 1938. № 12. С. 98.

3ЖМП. 1990. №4

4 Онуфрий (Маханов), иеродиакон. Причал молитв уединенных. Валаамский монастырь и его небесные покровители преподобные Сергий и Герман. СПб.: Издательство Царское Дело, 2005. С. 266.

5 ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 222. Л. 103-104, 109, 112-114,118. состоявшаяся Финляндская Православная Церковь явила своеобразный феномен, в появлении которого важную роль сыграл Валаамский монастырь, никогда не признававший своего окончательного отделения от Русской Православной Церкви.

Объектом исследования в настоящей диссертации являются общественно-церковные отношения Финляндии в период становления института Православной Церкви.

Предметом исследования - роль Спасо-Преображенского Валаамского монастыря в этом процессе.

Хронологические рамки исследования - 1917 и 1957 гг. -обусловлены двумя важными датами в истории церковно-общественной жизни Финляндии. В 1917 г., после Февральской революции, Финляндское правительство и национальные лидеры будущего Церковного управления начали разработку государственного «Положения о Православной Церкви», на основе которого в будущем выстраивалась церковная организация Финляндии. И 1957 г. - год признание Московским Патриархатом автономной Финляндской Православной Церкви в юрисдикции Константинопольского Патриарха, год, когда уже не было сомнений в том, что новая национальная Церковь состоялась.

Главная исследовательская проблема диссертации — проблема возникновения автономной Финляндской Православной Церкви, которая анализируется через изучение роли в этом процессе русского Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. I

Цель работы - исследование основных этапов становления православной'церковной организации Финляндии и одновременного упадка Валаамского монастыря в 1917-1957 гг. в их взаимозависимости и противоречивости.

В исследовании предполагается решить следующие задачи:

1. Изучить церковно-государственные отношения в Финляндии после провозглашения независимости и сравнить их с дореволюционными. Выявить различия отношений Церкви и государства в императорской России и республиканской Финляндии.

2. Проанализировать особенности общественно-церковной жизни Финляндии на момент дарования местной епархии автономии от Российской Православной Церкви в 1921 г. и проанализировать причины их возникновения.

3. Исследовать процесс возникновения канонических разногласий между Финляндской архиепископией и

Православной Российской Церковью. Выяснить какую роль в процессе отделения Финляндской Церкви сыграла Константинопольская Патриархия, правительство Финляндии, финляндские церковные власти и Синод Русской Православной Церкви Заграницей.

4. Изучить позицию Валаамского братства и его лидеров по отношению к смене гражданства и церковной юрисдикции.

5. Исследовать историю смуты в Валаамском монастыре по вопросу перехода Финляндской Церкви на гражданский -«новый» - церковный календарь. Выяснить причины появления «проблемы монастырей» в общественно-церковной жизни Финляндии и оценить ее значение для местной Православной Церкви.

6. Изучить влияние экономического фактора на взаимоотношения местного Церковного управления и Валаамского монастыря.

7. Исследовать канонический, культурно-общественный и политический контекст отношений Финляндской Православной Церкви, Валаамского монастыря с Московским Патриархатом в послевоенный период, выяснить обстоятельства перемены юрисдикции братством монастыря, установить, как повлияла занятая ими позиция на прояснение канонической ситуации в церковной жизни Финляндии.

8. Установить основных участников исследуемых событий и проанализировать их взгляды и взаимоотношения.

К задачам данного исследования относится и восстановление фактографии текущих событий, что стало возможным благодаря введению в научный оборот неиспользованных ранее архивных материалов.

В качестве методологической основы исследования выступают принципы историзма, системности и комплексности. Необходимость одновременного рассмотрения различных аспектов жизни Валаамского монастыря и Православной Церкви Финляндии в период с 1917 по 1957 гг. с учетом исторических обстоятельств, повлиявших на формирование этих аспектов, определяет совмещение в настоящей работе проблемно-хронологического и синхронного методов.

Основные положения, выносимые на защиту

1. Первое положение опровергает устоявшийся стереотип, что в начале своего становления Финляндская Православная Церковь была «обновленческой», следствием чего является не твердое ее каноническое положение до сих пор, и утверждает, что нельзя проводить равенство между «Живой Церковью» в Советской России, которая была инструментом богоборческой власти для разложения Православной Церкви изнутри, с Православной Церковью Финляндии, правительство которой никогда не инициировало гонений на веру и было против отделения Церкви от государства или ее уничтожения.

2. Второе положение отвергает мнение о принадлежности «календарного противостояния» в Валаамском монастыре в 192040-е гг. к «церковному расколу», выводящему приверженцев старостильной или новостильной позиции из ограды Православной Церкви. Автор утверждает, нестроения на почве церковного календаря в Финляндии имели политическое значение.

3. В третьем положении утверждается, что причиной осложнения отношений местных властей с монастырским правлением было не «богоборчество» и личная неприязнь представителей власти, а гражданские беспорядки, как фактор общего экономического кризиса в стране. Автор доказывает, появление «проблемы монастырей» в общественно-церковной жизни Финляндии во многом было результатом культурологического несоответствия разных церковных традиций.

4. Четвертое положение утверждает, значение Валаамского монастыря в церковно-общественной жизни Финляндии не ограничивалось ролью крупного туристического и культурного центра. Оно заключалось в том, что русский монастырь стал духовным и экономическим «донором» для молодой Церкви и помог сохранить ее независимость и каноничность. Русское монашество содействовало становлению местной церковной организации и внесло свой вклад в развитие финляндской государственности.

5. В пятом положении опровергается точка зрения, что снисхождение было ' единственной причиной признания Московской Патриархией Финляндской архиепископии в составе Константинопольского Патриархата в 1957 г. Исследованные автором материалы доказывают реальность воссоединения Финляндской и Русской Церквей в послевоенной период и обнаруживают истинными причинами отказа от этого шага традиционное стремление советских властей не допустить усиления Церкви в СССР, неприятие валаамскими старостильниками финляндской общественно-церковной жизни и осознание иерархами Московской патриархи своей несвободы и зависимости от воинственно атеистической государственной власти.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности.

В соответствии с формулой специальности 07.00.02 — «Отечественная история», включающей изучение прошлого государства и народов России через исследование их деятельности во всех сферах жизни на' различных этапах исторического развития, представленная диссертационная работа является теоретическим исследованием обнаруженных источников по истории русской православной организации на территории бывшего Российского Великого Княжества Финляндского через изучение и анализ совокупности выявленных фактов и явлений общественно-церковной жизни Финляндии периода 1917-1957 гг.

Соответствие диссертации области исследования специальности. Полученные научные результаты соответствуют пункту 4 «История взаимоотношений власти и общества, государственных органов и общественных институтов России и ее регионов» (положения 1, 3, 4, 5), пункту 10 «Национальная политика Российского государства и ее реализация. История национальных отношений» (положения 3, 4), пункту 13 «История взаимоотношений государства и религиозных конфессий» (положения 1, 5), пункту 18 «Исторические изменения ментальностей народов и социальных групп российского общества» (положение 4) паспорта специальности 07.00.02 «Отечественная история».

Обзор источников

Документальную основу данного исследования составили материалы архивов: Финляндского Валаамского монастыря (УЬА), 9

Национального архива Республики Карелия (НАРК), Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ) и архива Спасо-Преображенского Валаамского монастыря (АСПВМ). Документы архива Финляндского Валаамского монастыря представляют собой большую часть архива Старого Валаама, вывезенную вместе с библиотекой и остальным ценным имуществом в 1939-1940 гг. при эвакуации братства с острова в глубь Финляндии. Это отчетная документация и переписка руководства монастыря с Финляндским церковным управлением, переписка монахов и игумена с адресатами из-за границы, архиереями, протоколы заседаний Церковного суда, заявления в Церковный суд от братии монастыря, отзывы в прессе того периода, воспоминания' и личные записи насельников монастыря. Документы соответствующего периода, касающиеся «календарной проблемы» в Валаамском монастыре, собраны в папке «История календарной реформы». После 2003 г. хранилище УЬА было реорганизовано и Дела «Истории календарной реформы» распределили по разным папкам. Ксерокопии документов сохранились в полном комплекте в архиве Спасо-Преображенского Валаамского монастыря Русской К

Православной Церкви:

1. Дело № 25. Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. «Архиепископ Харьковский Антоний, о назначении ему местопребывания в Валаамском монастыре». Начато 24.05.1917 г.

2. Дело- № 34. Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. «О' нестроениях в монастырской братии по поводу календарной реформы». Начато 1.12.1923 г.

3: Дело № 31. Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. «О' иеромонахе Поликарпе (Шорине)». Начато 20.06.1925 г.

4. Дело № 35. Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. «Об устранении от должности 5-ти членов? . Соборной братии и привлечении их к~ ответственности Церковного суда». Начато 1925 г.

5. Дело- № 27. Спасо-Преображенского Валаамского монастыря «Пасхальный вопрос в Валаамском монастыре». Начато 1927 г.

В' Папке находятся и другие документы, не расформированные по делам. Большую ценность для исследований по теме представляет Папка: «'Письменность Игумена Харнтона». Игумен Харитон (Дунаев)6 последним

6 Игумен Харитон, в миру - Хрнсанф Дунаев (1872-1947) родился в Костромской губернии; в 1894 г. поступил в Валаамский монастырь; в 1905 г. был пострижен в монашество; в 1909 г. назначен экономом монастыря; в 1910 г. рукоположен во иеромонаха архиепископом Финляндским Сергием

Страгородским); в 1927 г. был выбран братией Наместником монастыря; в 1933 г., после выборов, утвержден финляндским Церковным Управлением в должности настоятеля с правом ношения палицы и митры; в 1927 г. опубликовал свой труд «Введение нового стиля'в Финляндской Православной Церкви и причины нестроений в монастырях»; в 1936 г. совместно с протоиереем Сергием Четвериковым издал

10 из Валаамских настоятелей занял свой пост на Старом Валааме. При нем прошла эвакуация монастыря с острова, устроение нового монашеского поселения в местечке Папинниеми и присоединение братства к Московскому Патриархату в 1945 г. В Папку «Письменность Игумена Харитона» вошли Дневник в двух частях, личная и деловая переписка, вырезки из газет, а так же:

1. «Обзор жизни Финляндской Православной Церкви в период независимости страны», составленный П. Нортамо с благословения митрополита Григория (Чукова) 11.03.1946 г.

2. «Беседа Игумена Харитона с Митрополитом Ленинградским и Новгородским Григорием в Гельсингфорсе перед его посещением Нового Валаама».

3. «Беседа Митрополита Ленинградского и Новгородского Григория с Архиепископом Германом Аавом».

4. «Краткая история соединения расколовшегося в 1925 году Валаамского братства и соединившегося в 1945 году и, вместе с тем, воссоединения с Московской Патриархией»7.

Дневник игумена Харитона состоит из двух частей: первая -посвящена его духовному пути, охватывает период первых лет монашества, революции 1917 г., вплоть да смерти предыдущего игумена - Павлина (Мешалкина, 1866-1935 гг.), а также записи разных лет душепопечительного характера: Эта часть дневника игумена частично опубликована в журнале «Русский паломник» в 2004 г8. Вторая часть дневника касается событий Советско-Финской войны 1939-1940 гг., эвакуации в Финляндию и жизни на Новом Валааме до воссоединения монастыря с Московским Патриархатом в 1945 г. Материалы «Письменности», касающиеся описания бомбардировок монастыря советскими самолетами в 1939 г.9 и поездок «на освобожденный от большевиков Валаам» 19.10.1941, 1.08.1942 и 16.06.1943 гг.10 публиковались ранее. Записи отражают напряженную атмосферу событий «календарного раскола» и позиции представителей обеих сторон братства. книгу «Умное делание. О молитве Иисусовой», в 1943 г. - книгу «Аскетизм и монашество»; незадолго до кончины принял схиму.

7 Опубликовано, как приложение к исследованию: Шевченко ТИ. Валаамское охранительство: финляндский период// Вестник ПСТГУ (И): 2008. №3. С. 91-100.

8 Харитон (Дунаев), игумен Автобиография защитника исихазма // Полный Валаамский патерик. Русский паломник. 2004. № 30. С. 81-100.

9 Краткие выдержки Дневника о советско-финской войне и обстоятельствах эвакуации см.: Онуфрий Маханов, иеродиакон. Пути странствий // Причал молитв уединенных. Валаамский монастырь и его небесные покровители преподобные Сергий и Герман. СПб.: Издательство Царское Дело, 2005. С. 284295.

10 Старый Валаам: воспоминания о монастыре 1914-1943. СПб.: Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 2006. С. 225-233, 249-266.

В «Обзоре жизни Финляндской Православной Церкви в период независимости страны»11, составленном Петром Нортамо, указывается на положительные аспекты связи Православной Церкви в Финляндии с Русской Церковью и отрицательные последствия отделения от нее. «Обзор.» был подготовлен по благословению митрополита Григория (Чукова)12 посетившего в 1945 г. Валаамский монастырь с целью присоединения его к Русской Православной Церкви. «Краткая история воссоединения с Московской Патриархией»13 содержит описание обстоятельств этого визита, сделанное игуменом Харитоном. Валаамский монастырь признал над собой каноническое главенство Московского Патриархата, но административно остался в введении Финляндского Церковного управления. Подобная ситуации, хотя и являлась необычной, стала возможной благодаря личному авторитету игумена Харитона, пожелавшего незадолго до своей кончины исполнить долг перед вверенной ему Обителью и примирить братство в календарном споре. Хранящаяся в архиве Финляндского Валаамского монастыря переписка насельников монастыря с князем A.B. Оболенским свидетельствует, что это деяние оказалось миротворным, и измученное многолетним календарным расколом братство смогло мирно окончить свои дни. Публикуемые записи характеризуют позицию игумена Харитона как человека и церковного администратора. Он желал, чтобы православное монашество в Финляндии окрепло и представляло собой не просто формальный институт, но органичную, дееспособную часть общества.

Если записи игумена Харитона характеризуют позицию т.н. новостильников, то материалы «Дела монаха Иувиана Красноперова» дают представление о жизни одного из возглавителей оппозиционного старостильного движения в Валаамском монастыре. Его, несмотря на признанные заслуги, постановлением финляндского церковного суда в числе других старостильников, сослали на дальний скит, где в условиях сурового быта и климата он повредил здоровье. После этого, по усиленному

11 Полный текст так же: ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 138.

12 Митрополит Григорий (Чуков Николай Кириллович) - родился 1.02.1870 г. в г. Петрозаводске Олонецкой губернии в крестьянской семье; в 1889 г. окончил Олонецкую семинарию, а 1895 г. - СПб Духовную Академию; в 1897 г. рукоположен во иерея; с 1911 по 1918 гг. - ректор Олонецкой Духовной семинарии. В 1919-1920 гг. - настоятель Петропавловской церкви Петроградского университета; с 1920 г. - настоятель Казанского собора и ректор Петроградского Богословского института. В 1922 г. арестован по делу "о сопротивлении изъятию церковных ценностей", приговорен к расстрелу, но приговор заменили пятью годами тюрьмы, амнистирован. В 1924 -1935 гг. - настоятель Николо-Богоявленского собора. В 1935 г. выслан из Ленинграда в Саратов. Овдовел. В 1942 г. пострижен в мантию; хиротонисан во епископа Саратовского. Возглавлял Астраханскую, Псковскую, Олонецкую епархии. С 1945 г. - митрополит Ленинградский и Новгородский. Неоднократно возглавлял церковные делегации за рубеж. Скончался в 1955 г. в Москве.

13 Шевченко Т.Н. Валаамское охранительство: финляндский период // Вестник ПСТГУ (И): 3. С. 91-100. ходатайству монастыря, Финляндское Церковное управление разрешило вернуть монаха Иувиана в центральную усадьбу под строгий надзор. Из УЬА в работе использованы материалы Папки: «Письменность отца Иувиана». Она состоит из писем разным лицам, воспоминаний, выписок из духовных книг. Отмечая достоинства автора, как человека, преданного высоким монашеским идеалам, патриота, гражданина, ученого-самоучки, талантливого летописца,, нельзя не заметить контрастности изложения материала в его письмах и заметках. С одной стороны, он в возвышенных тонах описывает прошлое великой православной обители, чудеса и жизнь ее подвижников, с другой — оценивает современную ему ситуацию в монастыре и Финляндской Церкви с отпечатком обиды от пережитых им притеснений. Стремление поддержать уже привычный образ «Старого Валаама», близкий и дорогой всякому русскому человеку, в отрыве от противоречивой реальности жизни было свойственно той части эмиграции, которая, разуверившись в возможности возвращения к прошлому, тем не менее, не видела выхода из сложившейся ситуации в будущем. Некоторые из заметок монаха Иувиана были опубликованы в 1995 и 2006 гг. в книгах «Валаамский летописец» и «Старый Валаам: воспоминания о монастыре 1914-1943 гг.» издательства Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. В частности, «Монастырская летопись о Великой войне 19141918 гг. и о последующих событиях»14 передает скорбь автора об утерянной Православной Родине и сожаление о повсеместной апостасии, а так же знакомит нас с историей первых лет жизни Валаамского монастыря в самостоятельной Финляндии.

В исследовании использовались материалы дневника еще одного участника событий, игумена Нестора (Киселенкова), хранящиеся в УЬА. С 1949 г. иеромонах Нестор был экономом монастыря, а с 1952 г. возглавил обитель. На его глазах прошли все трагические и печальные события жизни обители. Папка «Разные записи, воспоминания, стихотворения Игумена Нестора» содержит материалы, озаглавленные как:

1. Судьба Православия в Финляндии в течение минувшего и в начале настоящего столетий (1809-1909).

2. Каннокоски15.

3. Записки о христианской нравственности. Стихи16.

14 НАРК. Ф. 762. Оп. 1. Д. 114 («Монастырская летопись о войне 1914-1918 гг. и о последствия, пережитых Валаамским монастырем 27.10.1918-23.02.1934»)

15 Выдержки опубликованы: Онуфрий (Маханов), иеродиакон. Пути странствий // Причал молитв уединенных. Валаамский монастырь и его небесные покровители преподобные Сергий и Герман. СПб.: Издательство Царское Дело, 2005. С. 296-297.

4. Записка, представленная в 1955 г. правлением Валаамского монастыря Монастырскому Комитету [в Церковное управление и правительство]: с «Докладом о экономическом и духовном состоянии монастыря» и «Подробным проектом для обеспечения существования монастыря и способствования развития монастырской жизни».

В 1991 г. в журнале «Север» под рубрикой «На переломе» были опубликованы выдержки из дневника игумена Нестора и некоторые документы, связанные с событиями раскола в Валаамском монастыре и

17 воссоединения с Русской Православной Церковью в 1945 г. В записях раскрывается образ автора, наблюдательного и талантливого хозяйственника, инока и поэта одновременно. Его меткие замечания и живой язык повествования помогают воссоздать картину и вникнуть в смысл событий.

В качестве вспомогательного материала в исследовании

1 о использовались хранящиеся в VLA письма князю A.B. Оболенскому от настоятеля Валаамского монастыря игумена Павлина (Мешалкина), эконома, затем настоятеля, иеромонаха Харитона (Дунаева)19, духовника иеросхимонаха Ефрема (Хробостова), наместника иеромонаха Исаакия

Трофимова) и других. Переписка передана в Финляндский Валаамский монастырь из личного фонда в Швеции и вводится в научный оборот 20 впервые .

В работе использовался так же «Дневник иеромонаха Памвы. 1912-1939 гг.» из Национального Архива Республики Карелия. Выдержки из дневника опубликованы в журнале «Русский паломник» № 6 за 1992' г. Иеромонах Памва (Игнатьев, 1877-1965 гг.) был келейником валаамского настоятеля, затем, отвечал за прием гостей, отличался миролюбивым гостеприимным характером. Он не одобрял агрессивной позиции старостильников, но к личности многих из них, к духовнику монастыря иеросхиммонаху Михаилу (Попову, 1871-1934 гг.), относился с уважением. Ценно его свидетельство о последних днях жизни и кончине Валаамского

16 См.: «Нет ничего прочного, кроме того, что основано на правде и добродетели»: записи, воспоминания и стихотворения игумена Нестора // Публ. Т. Шевченко / Духовно-нравственное воспитание. 2009. 4. с. 55-63.

17 Нестор (Киселенков), игумен. В иных пределах / Вступ. и публ. Н.Корниловой // Север: Валааму посвящается. 1991. №9.

18 Князь Оболенский Алексей Васильевич (1877-1969). Его супруга, урожденная Ольга Прозорова, происходила из семьи богатых русских купцов. У Прозоровых было в Финляндии имение Иматра, отошедшее в результате Советско-Финляндской войны к территории СССР, после чего семья перебралась в Швецию.

19 Письма Нового Валаама / Публ. Шевченко Т.И. / Альфа и Омега. 2008. № 3. С. 237-252; 2009. № 1. С. 270-290; № 2. С. 256-268; №3.

20 Часть писем была опубликована автором исследования в номерах журнала «Альфа и Омега» за 20082010 гг. настоятеля Павлина (Мешалкина, 1866-1935 гг.), при жизни вызывавшего о себе противоречивые суждения. Большинство дневниковых записей свидетельствуют о богатом внутреннем мире их автора и его преданности монашескому пути.

Весьма ценными представляются использованные материалы из ГА РФ, так же впервые вводимые в научный оборот:

1. Фонд 494 «Финляндского Жандармского управления 1817-1917». В частности, опись 1, Д. 89 «Обзор положения в Финляндии в связи с войной России и Германии, о движении населения за отделение от России, 1914-1915» дает представление о политической ситуации в Великом Княжестве в предвоенный период.

2. Фонд 3431 «Всероссийского Церковного Собора», опись 1, Д. 352 «Проект положения "Об устройстве Православной Церкви в Финляндии" и постановление Соборного Совета по данному вопросу. 28.10.1917 - 20 (7). 10/11.1918» - содержит материалы из "Отдела внутренней и внешней миссии" Всероссийского Церковного Собора 1917-1918 гг. Викарием Финляндской епархии епископом Серафимом (Лукьяновым) был представлен на Собор проект «Об устройстве Православной Церкви в Финляндии», переданный Собором на рассмотрение в "Отдел миссии".

3. Фонда 3431. Опись 1. Д. 354 «Рапорты Петроградского митрополита о тяжелом положении русского населения и православного духовенства в Финляндии и постановления Собора о мерах по оказанию помощи. 19/6.05-21/8.1918 г». Собор постановил отправить в Финляндию делегацию для расследования жизни русских православных в Финляндии и установления связи с Финляндским Преосвященным, епископом Серафимом, выехавшим в епархию. К сожалению, каких-то более действенных мер участники Собора не могли принять по причине осложнившейся обстановки в самой Москве и на линии фронта.

4. Фонд А-353 «Народного комиссариата Юстиции РСФСР», опись 3, Д. 766. В нем хранятся Постановление и перевод протокола чрезвычайного Церковного Собора Финляндской Автономной Церкви от 9-10.03.1921 г. Данный собор был первым после дарования Св. Патриархом Тихоном автономии Финляндской Православной Церкви. Он был созван по инициативе государственных властей Финляндии с целью решения вопроса о праздновании церковных праздников по новому григорианскому календарю. В деле содержится письмо архиепископа Серафима (Лукьянова) Патриарху Тихону с просьбой разрешить финляндским приходам переход на новый стиль21.

5. На обстановку в Финляндии влияли церковные и политические круги русского зарубежья. О характере этого влияния можно судить по материалам Фонда 6343 «Архиерейского Синода Русской

Православной Церкви заграницей» Оп. 1. Д. 2 («Протоколы заседаний

Архиерейского Собора 1923 г.») и Д. 3 («Дело о созыве и работе

00

Архиерейского Собора 1923 года») и Фонда Р-5826 «Русского Общевоинского союза, 1924-(1927)» Оп. 1. Д. 174 «Информационные сводки о Финляндии, составленные белоэмигрантом полковником Григорьевым А.Ф. и доставлявшиеся генералу Кутепову, и сопроводительные письма полковника Григорьева». Материалы Фонда РОВСа использовались ранее и другими авторами23, однако их трактовка требует привлечения дополнительных источников, в виду придания полковником Григорьевым24 выраженной политической окраски описываемым событиям.

6. «Материалы по Православной Церкви во Франции, 1948-1950 гг» из Фонда Р-6991 «Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР» Оп. 1. Д. 581 позволяют более детально познакомиться с деятельностью архиепископа, затем митрополита Серафима (Лукьянова) и дополняют портрет одной из ключевых фигур исследуемых событий.

7. О том, как решалась послевоенная судьба Валаамского монастыря в Финляндии информируют документы Фонда 6991 (Оп. 1. Д. 1102; Оп. 2. ДД. 121, 147, 170, 194, 222; Оп. 7. ДД. 104, 132, 138). Они содержат доклады и заметки посетивших Финляндию митрополитов Григория (Чукова), Николая (Ярушевича), епископа Михаила (Чуба) и сопровождавших его священников, а так же письма-донесения митрополиту Григорию и Патриарху Алексию от монаха Иувиана (Красноперова) и некоторых деятелей и священников Финляндской Православной Церкви. Материалы дел имеют большую ценность, поскольку многие из них вводятся в научный оборот впервые.

21 Опубликовано: Шевченко Т.И. К вопросу о юрисдикции Финляндской Православной Церкви // Вестник ПСТГУ. Серия II. 2008. № 1(26). С. 66-67.

22 Прокомментированы и частично опубликованы: Кострюков А. Русская Зарубежная Церковь в первой половине 1920-х годов: организация церковного управления в эмиграции. М.: ПСТГУ, 2007.

23 Мусаев В.И. Православная Церковь в независимой Финляндии (1918-1930-е гг.) // Вестник церковной истории. 2007. № 2 (6).

24 Григорьев Артемий Ф. — представитель Высшего монархического совета в Финляндии, направлявший его деятельность. Наиболее ярко проявил себя в роли «посланника» и единомышленника великого князя Николая Николаевича, поддержка которого получила распространение в Финляндии после 1924 г. (См.: Невалайнен П. Изгои: российские беженцы в Финляндии (1917-1939) / Пер. с финского Майю Леппя. СПб.: «Журнал Нева», 2003. С. 232-233).

Из опубликованных источников в работе была использована одна из самых ранних и наиболее обширных публикаций по проблемам Православной Церкви в Финляндии - книга иеромонаха Харитона (Дунаева), выпущенная в Аренсбугре (Латвия) в 1927 году: «Введение нового стиля в Финляндской Православной Церкви и причины нестроений в монастырях (по документам и записям инока)». У приверженцев старостильной позиции книга вызвала резкое осуждение. В частности, монах Иувиан (Красноперов), считал, что в ней опущено всё, опровергавшее позицию новостильников: не описаны суды над братией, не приведены коллективные доклады, обличавшие гонителей. Книга была выслана в Болгарию проф. H.H. Глубоковскому и получила положительный

25 отзыв . За что и его, и иеромонаха Харитона осудили авторитетные афонские зилоты. Сам игумен Харитон утверждал, что он, сочувствуя страданиям обеих сторон расколовшегося братства, не защищал в книге определенной позиции, стремясь донести до потомков лишь факт происшедшего. Он сообщил, что для него «путеводною звездою в теме монастырского раскола» служила точка зрения митрополита Сергия (Страгородского)26, который писал в монастырь о канонически более обоснованной позиции старостильников, но порывать общения с теми, кому разрешено праздновать Пасху по новому календарю не советовал. «Если бы они стали это делать самочинно, никого не спросясь и без благословения, тогда бы другое дело. А подобные исключения раньше бывали и общения с ними не прерывали. Да и теперь Восточные Патриархи за новый стиль еще не отлучали никого . Общение с Епископом [Германом Аавом] возобновить, раз он каноничный и законный и действует с благословения Патриарха (Константинопольского), но хлопотать, чтобы разрешили

97

Валааму праздновать Пасху по старому стилю» . Из документов следует так же, что игумен Харитон разделял точку зрения проф. H.H. Глубоковского28, советовавшего в вопросе о календаре держаться

25 H.H. ГлубоковскиП назвал книгу «исторически ценной».

26 В связи с тем, что будущий Патриарх Сергий принял постриг в честь преподобного Сергия Валаамского, во время своего управления Финляндской епархией (1905-1917), он ежегодно старался посещать Валаамский монастырь в день памяти основателей обители. В 1907 г. им был написан акафист преподобным Сергию и Герману, Валаамским чудотворцам.

27 Харитон (Дунаев), пером. Введение нового стиля в ФПЦ и причины нестроений в монастырях. Аренсбург, 1927. С. 331-334.

28 Глубоковский H.H. (1863-1937) - крупный богослов-библеист, историк Церкви, с 1909 г . член-корр. Императорской АН; принимал участие в обсуждении церковно-общественных вопросов; в 1906-1907 гг. был членом Предсоборного Присутствия при Св.Синоде, где поднял проблему преобразования духовных школ и церковно-государственных отношений, указывая, что монарх не может обладать в Церкви исключительными правами, но равен своим подданным; 1919-1921 гг. Глубоковский -профессор Петроградского университета; в сентябре-декабре 1918 г., по приглашению архиепископа Уппсальского посетил с лекциями Швецию и Финляндию; эмигрировал из советской России в 1921 г. После 1922 г. занимал кафедры в Пражском, Белградском, а с 1923 г. - в Софийском университетах; с разумного подчинения местному церковноначалию и признававшего его законность. В деятельности игумена Харитона проявлялось активное стремление к осмыслению современной ему церковной ситуации, живому реагированию на вызовы современности. Обращает на себя внимание, что, оставшись в Финляндии, игумен Харитон, не меняет своей Родины. Истинной «матерью» Валаамского монастыря и Финляндской Православной Церкви он называет Русскую Православную Церковь, вопреки существовавшей в то время в Финляндии тенденции считать Карелию и Валаам финскими в национальном и культурном отношении и попыткам выявить независимые от России связи православия в Финляндии с Византией.

Ценным источником является опубликованная в Софии в 1929 г. работа профессора Глубоковского Н. Н. «"Война и мир" в Финляндской Православной Церкви»29. Это первая попытка дать каноническую и богословскую оценку церковно-исторической ситуации в Финляндии, причастным к которой оказался и сам автор. Не исключая для себя повторения участи расстрелянного брата30, Глубоковский выехал в Финляндию в августе 1921 г. при содействии своего ученика по Санкт

31

Петербургской духовной академии Кусти Peno . Профессор оставался в Финляндии до мая 1922 г. Свои впечатления от пребывания в стране и о русских беженцах он запечатлел под псевдонимом Н. Проворов в статье «Кому теперь живется весело, счастливо на Руси»32.

Воспоминания еще одного очевидца вводятся в научный оборот после долгих лет забвения. Это выпущенная в Швеции в 1961 г. книга «Мои воспоминания и размышления». Автор - князь Оболенский Алексей

33

Васильевич - был благотворителем Валаамского монастыря. Помимо заметок автора о предреволюционной России и мыслей о причинах большевистской революции, книга содержит главы, в которых собраны воспоминания о Валаамском монастыре и рассуждения о судьбах финского

1929 г. - член-корр. Болгарской АН; читал лекции в Свято-Сергиевском Богословском институте; в эмиграции проф. Глубоковский сотрудничал как с «Карловацким» Синодом, так и с митрополитом Евлогием, но не относился ни к какой из юрисдикции, считая себя членом Болгарской Православной Церкви; скончался в Софии. См.: Богданова Т. Доклад на конференции «Религиозная деятельность русской эмиграции». Москва, ВГБИЛ, 9-10 ноября 2005 г. // URL: http//zarubezhje.narod.ru/library.htm

29 H.H. Глубоковский. "Война и мир" в Финляндской Православной Церкви / авт. публ. Шевченко Т.И. / Вестник ПСТГУ. Серия II. 2009. № 2. С. 99-119.

30 Старший брат H.H. Глубоковского Александр, преподаватель Уральского духовного училища, был расстрелян большевиками в Уральске в июне 1919 г.

31 Секретарь Финляндского Церковного управления.

32 Проворов Николай. «Кому живется весело, счастливо на Руси?» // Двуглавый орел. 1921. № 21, 1(14) декабря.

33 До революции директор-распорядитель золотопромышленной компании, председатель комитета по восстановлению Ферапонтова монастыря.

3 4 и русского народов . В частности, его точка зрения на дореволюционную Финляндию не совпадает с позицией придворного историка Бородкина

О с

М.М. , согласно которой финны не имели законных оснований

1 г сопротивляться русификации в «бобриковский период» : «Самочинно, не заручившись согласием Государя, и. не войдя с представлением в [Финляндский] Сейм, начал Бобриков нарушать автономная права Финляндии, данные Императором Александром I [.] Бобриков должен

ХП был быть смещен, но за свою ошибку заплатил своей жизнью» . Тем не менее, A.B. Оболенский не умалял положительного значения России в становлении финляндской государственности: «Охраняемая Россией, за счет русского народа, Финляндия быстро развивалась [.] Большинство финского народа было лояльно к России, и только шведский элемент, [.] остался ее неизменным врагом, ведя на поводу за собой финскую интеллигенцию [.] Шведо-финны стали во главе движения против Императорской России»38.

Князь A.B. Оболенский (1877-1969) до Октябрьской революции служил секретарем Департамента общих дел в Петербурге, чиновником особых поручений при Министре внутренних дел, был гласным Санкт-Петербургской городской думы и членом Центрального комитета политической партии октябристов39. Трезво оценивая ситуацию в межвоенной Финляндии, князь видел будущее России в «братском

34 Частично опубликованы Вуколовым Н.Н в сборнике: Проблемы истории русского зарубежья: материалы, и исследования. M: «Наука», 2008. С. 316-375; а так же: "И там большим трудом добывалось тихое и безмолвное житие."- князь Алексей Оболенский / Публ. Шевченко Т.И. / Духовно-нравственное воспитание. 2009. № 3. С. 36-44.

35 Бородкин М. - общественный деятель и первый русский историограф «бобриковского» времени в Финляндии «обращался к православному вопросу для обоснования задач т.н. "русского дела" - создания "материальных уз" и "духовно-нравственного единения" финнов с Россией». Яровой OA., Смирнова И А. Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндии: 1880-1930-е гг. (из истории финнизации православной конфессии). Петрозаводск, 1997. С. 8.

36 Бобриков Н И - в 1898 г. был назначен генерал-губернатором Финляндии, до этого был начальником штаба Петербургского военного округа; на посту генерал-губернатора старался теснее привязать автономное Финляндское Княжество к метрополии в целях усиления безопасности Санкт-Петербурга и своими действиями настроил против себя большую часть финского общество, спровоцировав всплеск националистических настроений. В связи с нараставшим сопротивлением русификации весной 1903 г. получил диктаторские полномочия сроком на три года, выслал из Финляндии многих сторонников конституционного направления; в июне 1904 г. Эуген Шауман смертельно ранил Бобрикова у входа в здание Сената и покончил с собой.

37 Оболенский А В Мои воспоминания и размышления. Стокгольм, Брюссель: «Русские перезвоны», 1961. С. 101.

38 Там же, с. 102.

39 Октябристы — «союз 17 октября», партия представляла правое крыло либералов в России; основана в ноябре 1905 г. в Москве, затем в Петербурге; получила название от конституционного Манифеста 17 октября 1905 г. В 1906 г. октябристы выступали за сохранение единства Российской империи, конституционную монархию с двухпалатным представительством, политические свободы, в том числе, предлагали не нарушать автономного статуса Финляндии. В декабре 1913 г. партия раскололась на фракции «левых октябристов», «земцев» и «правых». После Февральской революции 1917 г. один из лидеров октябристов А. Гучков входил в состав Временного правительства. После Октябрьской революции 1917 г. октябристы занимал видные посты в организациях Белого движения. единение народов разных национальностей, свободных в своем национальном развитии, под державной властью Императора, окруженного добрыми советниками, а не предателями» и считал, что «несчастный русский народ в своем большинстве не причастен революции». Судя по переписке князя с лидерами монастырского братства, он был наделен выраженной монашеской настроенностью. Духовное покровительство родовитым особам было в традициях Валаамского монастыря и совсем не обязательно имело политическую подоплеку40.

К опубликованным источникам по исследуемой проблеме следует отнести воспоминания митрополита Евлогия (Георгиевского) «Путь моей жизни», содержащие оценку событий в Православной Финляндии. Сочувственно относясь к героическому сопротивлению Валаамских старостильников, митрополит, тем не менее, отмечал - «в чудном Валаамском монастыре внутренняя жизнь раздвоилась, прокрался в нее дух несогласия и тяжбы. Вопрос стиля шире календаря и прикрывает агрессивные националистические притязания одной стороны и самозащиту самобытных исконных традиций другой». Владыка Евлогий не сообщил собственной оценки спорной позиции Финляндского архиепископа Германа (Аава), но передал отношение к новому владыке, которое сложилось на Валааме: «Старые монахи, верные церковным традициям, епископа Германа не признают. Ходит он в штатском, бритый. При встрече они ему не кланяются. Он спрашивает: "Почему не кланяетесь?" Они в ответ: "А почему кланяться?" - "Я - епископ!" - "А бороденка где у тебя?"» Священников Солнцева, Окулова и Казанского, вошедших в сформированное при архиепископе Германе Церковное управление, митрополит Евлогий назвал «ренегатами»41. Не упоминал митрополит и о том, что именно он пригласил и оплатил42 переезд в Западную Европу архиепископа Серафима (Лукьянова), которого в 1926 г. устроил настоятелем Лондонского прихода и своим викарием. В том же году произошел разрыв митрополита Евлогия с Архиерейским Синодом заграницей. Архиепископ Серафим занял в этом конфликте сторону Синода, который в 1927 г. назначил его экзархом Западно-Европейских приходов на место самого митрополита Евлогия. А митрополит Евлогий с разрешения финских властей «принял в свою юрисдикцию» две православные общины в Финляндии. В конце 1920-х гг. митрополита

40 На иконе препп. Сергия п Германа Валаамских, преп. Сергий держит скрижаль с надписью: «Братия, покоряйтесь благоверным царям и великим князьям». На монастырском кладбище сохранилась могила инока князя Мещерского.

41 Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни. М: «Московский рабочий», Издательский отдел Всецерковного Православного молодежного движения, 1994. С. 498-500.

42 ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 104. Л. 37-38.

Евлогия, как «самого политиканствующего из русских Епископов», на страницах журнала парижского издательства князя М. Горчакова «Долой зло» усиленно обвиняли в симпатиях к Константинопольской Патриархии и Финляндскому архиепископу Герману43.

После 2000 г. вышло несколько отечественных публикаций, касающихся общественно-церковной жизни Финляндии:

1. «У пещер Богом зданных»: Псково-печерские подвижники благочестия XX века / Сост. Малков Ю., Малков П. М., 2003. В третьей главе книги «Жизнеописания псково-печерских старцев, пострижеников Валаамских, иеросхимонаха Михаила (Питкевича, 1877-1962), схимонаха Германа (Соколова, 1879-1965), схиигумена Луки (Земского, 1880-1968) и схимонаха Николая (Монахова, 1876-1969)», содержится описание позиции и взглядов старостильной братии Валаамского монастыря, семеро представителей которой вернулись в Советский Союз в 1957 г. В приложениях - «Псково-Печерский монастырь и церковные нестроения в Эстонии в 20-30-х годах» и «Псково-Печерский монастырь в 1920-1940-х гг» - содержатся описание и критические замечания о событиях перехода Эстонской Православной Церкви в Константинопольский Патриархат в 1923 г. и ее покаянном возвращении в кириархальную Церковь в 1941 г.

2. Валаамский монастырь и его подвижники / Изд. 4-е, испр. и доп./ СПб.: Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 2005. Книга содержит главу с описанием хронологии событий календарной реформы в Финляндской Православной Церкви и сведения о конкретных участниках событий, однако в тексте ссылки на источники указаны редко.

3. Старый Валаам: воспоминания о монастыре 1914-1943. СПб.: Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, 2006. Издание включает в себя воспоминания Святейшего Патриарха Алексия II о его посещении острова Валаам в 1938-1939 гг., «Летопись о Великой войне 1914-1918 гг» монаха Иувиана (Красноперова), заметки архимандрита Афанасия (Нечаева), игумена Харитона (Дунаева), будущего архиепископа Павла (Олмари) и др.

4. «Любовь покрывает все»: жизнь и поучения иеросхимонаха Михаила (Питкевича), старца Валаамского и Псково-Печерского / Авт.-сост. Диакон Г.Малков, П.Ю. Малков. М.: Издательство Сретенского монастыря, 2010. Опираясь на описание примеров

43 Возбудители раскола. Париж: «Долой зло», 1927. С. 11, 37. высокой подвижнической жизни Валаамских старостильников, авторы готовы признать неканоничной как деятельность новостильного монастырского правления, так и саму Финляндскую Православную Церковь. В книге авторы подчеркивают упаднический и деградирующий, по их мнению, стиль жизни в монастыре Старого и Нового Валаама, критикуют личности и позиции валаамских новостильников, особенно отрицательно авторы обрисовали деятельность и личность Валаамского настоятеля игумена Харитона (Дунаева). Сама же церковно-общественная жизнь Финляндии означенного периода носила, по их мнению, «обновленческий»44 характер. Оценивая «валаамский кризис», авторы считают, что «спор о пасхалии» являлся выражением «степени православной церковности» всех вовлеченных в упомянутый монастырский конфликт. Выводы авторов опираются не на комплексный исторический анализ, а на личные симпатии и антипатии. Это, тем не менее, не умаляет ценности опубликованных в книге воспоминаний, которые помогают воссоздать положительны черты образов Валаамских старостильников.

Из периодических изданий в исследовании использовались материалы печатного органа Финляндской Православной Церкви журнала «Утренняя заря» 1921-1938 гг. издаваемого в г. Сортавала (Сердоболь) на средства Валаамского монастыря. Вопреки распространенным обвинениям Финляндской Православной Церкви в обновленчестве, в журнале не оказалось либеральных высказываний, призывавших исказить церковные традиции, изменить догматы, восхвалявших практику женатого епископата, второбрачие священников, тем более в журнале нет статей, воспевавших справедливость советской власти и необходимость сотрудничества с ней, скорее наоборот. С уважением редакция отзывалась и о Святейшем Патриархе Тихоне. Много место в журнале занимала полемика по календарному вопросу и описание церковных разногласий в зарубежной Русской Церкви, эмоционально окрашены обличительные статьи в адрес действий и личности митрополита Антония (Храповицкого), что объяснимо - в 1927 г. Архиерейский Синод РПЦЗ признавал главой Русской Православной Церкви в Финляндии архиепископа Серафима (Лукьянова), а не Германа Аава45. Журнал публиковал так же перечни вопросов, которые

44 «Обновенчество» - организованное большевиками из священников-коллаборационистов течение, предназначенное для дискредитации и замены канонической Православной Российской Церкви. ^ ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 2. Л. 103. (Протокол № 9 от 26.08/ 8.09.1927 г.) входили в повестки дня Соборов Финляндской Православной Церкви, собираемых раз в пять лет.

Помимо этого, к исследованию привлекались материалы «Журнала Московской Патриархии», «Голоса Литовской Православной Церкви» 19321938 гг., «Церковного вестника Западно-Европейской епархии», «Церковных ведомостей», издаваемых при Архиерейском Синоде РПЦЗ.

В 1990-е гг. издательство миссионерского Валаамского Общества Америки, основанного в 1983 г. Братством преп. Германа Аляскинского, опубликовало ряд материалов, относящихся к Старому Валааму в своем журнале «Русский паломник». Это отрывки из дневников участников событий, воспоминания очевидцев, вошедшие в рубрику «Полный Валаамский Патерик». В № 5 за 1992 г. опубликована статья архимандрита Кенсорина «Валаамские свв. Старцы в Псково-Печерском монастыре». Автор был келейником Валаамских старцев, переехавших в СССР по предложению Советского правительства в 1957 г., и составил свои воспоминания о последних годах жизни этих подвижников. Ценны воспоминания об иеросхимонахе Михаиле Младшем46, ученике бывшего духовника Валаамского монастыря иеросхимонаха Михаила Старшего47 -духовного вождя старостильного движения на Валааме. Иеросхимонах Михаил Младший одиннадцать лет провел в затворе, ежедневно совершая Литургию, был духовником для обращавшихся к нему за помощью. В № 6 за 1992 г. в той же рубрике опубликована рукопись первоисточника -биография этого старца, записанная его ученицей Ново-Дивеевской монахиней Марией (Стахович) со слов самого иеросхимонаха, который' отстаивал старостильную позицию своего наставника, за что претерпел немало административных притеснений. Здесь же помещены душеспасительные наставления старца, его письма к чадам, свидетельства помощи, полученной по его молитвам. В № 8 за 1993 г. опубликованы воспоминания иеросхимонаха Михаила о календарном противостоянии на Валааме48.

46 Иеросхимонах Михаил, (Михаил Иванович Питкевич, 1877-1962) - до схимы иеромонах Тимон, родился в Витебской губ., Ростовского уезда, на Валаам прибыл в 1902 г., принял постриг в монастыре в 1913 г., в 1918 г. - иеродиакон, в 1923 г. - иеромонах, в 1952 г. пострижен в великую схиму.

47 Иеросхимонах Михаил (Попов, 1871-1934). - до схимы иеромонах Маркиан, родился в г. Кронштадт; в 1889 г. поступил в монастырь; пострижен в монашество 1899 г; в 1903 г. - иеромонах; проходил клиросное послушание при архиерейском доме; был регентом монастырского хора, священником на флоте, уставщиком; в 1921 г. был избран монастырским духовником; в 1924 г. принял схиму; с 1926 г. за отстаивание старого календаря сослан в Германовский, затем Тихвинский и Предтеченский скиты Валаамского монастыря, лишен права священнослужения и отстранен от должности до публичного раскаяния.

48 См.: У пещер «Богом зданных»: Псково-печерские подвижники благочестия XX в. / Сост. Малков Ю., Малков П. / Москва, 2003. С. 193-234; Материалы журнала «Русский Паломник» об этом подвижнике собраны в книге: Мария (Стахович), монахиня. Безмолвие внутреннее: иеросхимонах Михаил

В № 7 «Русского паломника» за 1993 г. помещена статья об иеромонахе Иустиниане49 — старостильнике, имевшем обширную переписку с афонским Карульским подвижником Феодосием Академиком, учеником по переписке прославленного ныне в лике святых святителя Феофана Затворника. Иеросхимонах Феодосий с иеромонахом Иустинианом вместе составили сочинение о пагубности нового календарного стиля, много раз переизданное. До последнего дня старец служил литургию и скончался, причастившись Святых Христовых Тайн. В № 10 за 1994 г. помещена автобиография Валаамского письмоводителя и архивиста монаха Иувиана (Красноперова). В небольшом комментарии к статье отец Иустиниан назван «пострадавшим за стояние в подлинно древней вере».

О самом влиятельном из участников старостильного сопротивления, иеросхимонахе Михаиле Старшем (Попове), рассказано в № 17 за 1998 г. в статье «Старец Михаил Старший, исповедник страждущего Православия». Краткие биографические сведения о нем оставила монахиня Ангелина (Жаворонкова). Это была первая их публикация. В статье иеросхимонах Михаил назван «выдающимся исповедником и стоятелем за чистоту апостольской веры», в конце ее приведен тропарь преподобному Отцу Михаилу, что, прежде официального прославления, является непринятом в церковной традиции. В этом номере напечатаны так же воспоминания архимандрита Афанасия (Нечаева)50 о его духовном отце, которым был иеросхимонах Михаил. Во всех воспоминаниях старец представлен как замечательный наставник и учитель духовной жизни.

Условием для публикаций в журнале «Русский паломник» является отсутствие полемики, поэтому все статьи в основном имеют информационно-публицистическую направленность. Авторы сопроводительных заметок, в основном, восхваляют мужество старостильной братии и воздерживаются от оценки позиции новостильников.

Нужно отметить, что в церковной прозе вплоть до настоящего времени авторы, описывая события календарного раскола в Финляндской Православной Церкви и связанные с ним гонения на Валаамских иноков, как правило, солидарны в положительной оценке позиции старостильников - «исповедников православия» в Финляндии - и, в лучшем случае, умалчивают о Валаамских новостильниках, в худшем - относят их к еретикам, обновленцам и раскольникам. последний великий старец Валаамский. М: «Валаамское общество Америки», Издательский дом «Русский паломник», 2006.

49 Иеромонах Иустиниан (Серебряков, 1884-1966).

50 Воспоминания архимандрита Афанасия (Нечаева) // Русский паломник. 1990. № 1. С. 44, 51.

Историография

Труды по историографии Православной Церкви в Финляндии начали публиковаться еще в 1920-30-е гг. Первыми систематизаторами, представившими свое понимание событий периода становления Финляндской Церкви, были сами участники процесса отделения ее от Московского Патриархата, будущие лидеры Финляндского Церковного управления и Учебного министерства (Министерство Просвещения) в правительстве51. Их представления о положении Православной Церкви в своей стране во многом схожи и могут быть сформулированы следующим образом: финны за период русификации автономного Финляндского Княжества были ущемлены в своих правах, царское правительство до революции 1917 г. использовало любые средства, в том числе и Православную Церковь, для укрепления своих позиций, поэтому возросшее чувство национального достоинства финнов не могло принять Православия в его «русском» обличии, а политические обстоятельства требовали единения нации, таким образом, если Православию суждено укрепиться в. Финляндии, то это должно быть свое, «финское» Православие.

На русском языке в 1920-е гг. были выпущены две серьезные работы: в 1927 г. книга иеромонаха Харитона (Дунаева) о введении григорианского календаря в Финляндской Православной Церкви и в 1929 г. труд H.H. Глубоковского «Война и мир в Финляндской Православной Церкви» . Объединяет эти работы, прежде всего, отсутствие эмоциональной окраски, присущей финским авторам, и стремление оценить ситуацию в соответствии с Церковным Преданием и исторической перспективой.

В 1950-60-е гг. финские исследователи в оценке межвоенного периода церковно-общественной жизни в Финляндии придерживались уже сложившейся ранее традиции, с той поправкой, что культивируемое в Советском Союзе отрицательное отношение к «имперской» России

51 Solntsev Р. Kansallisten kirkkokuntiemme vaikutuksesta Raja-Karjalassa. Kreikkalais-katolinen kirkko // Laatokka. 1921. 1 jouluk. № 137; Солнцев С. По делам Греко-кафолической Церкви Финляндии в Константинополе. Аамун Който. 1923. № 14-15; Солнцев С. Возведение в сан епископа Карелии протоиерея Германа Аава. Аамун Който. 1923. № 16-17; Солнцев С. Первое десятилетие независимой Православной Церкви Финляндии 1918-1928. Аамун Който. 1928. № 21-22; Okiilov S. Tiihon katunut entisiä vastalauseitaan ja ilmoittanut ettei hän tästä lähtien ole eníiíi neuvostohallituksen vihollinen. Aamun Koitto 14-15. 1923. Sortavala; Okulov S. Kalenterikysymys kirkkokunnassamme. - Kreikkalaiskatolisen kirkon kalenteri vuodelle 1923. Helsinki. 1922; Inkinen Antti. Hajapiirteita Suomen kreikkalaiskatolisen kirkon oikeudellisen aseman kehityksesta. Ylipainos juhlajulkaisusta J. Gummerukselle ja M. Ruuthille 1930. Helsinki; Inkinen Antti. Arkkipiispa Serafim. Helsinki. 1960

52 XapwnoH Дунаев, иеромонах. Введение нового стиля в ФПЦи причины нестроений в монастырях. Аренсбург, 1927

53 Глубоковскнй H.H. "Война и мир" в Финляндской Православной Церкви / авт.публ. Шевченко Т.Н. / Вестник ПСТГУ. Серия II. 2009. № 2. с. 99-119. позволяло открыто писать о «грехах» царского режима. Например, Анти Инкинен, в своей публикации «Архиепископ Серафим»54 критикует Финляндского архипастыря Серафима (Лукьянова), считавшегося ставленником «царской России», в непоследовательности и интриганстве в период управления епархией в 1917-1924 гг. События послевоенных лет, метания митрополита Серафимом (Лукьяновым) между церковными юрисдикциями55, давали не мало поводов для критики первого главы автономной Финляндской Церкви: «Его неудачная политика и интриганство в кратчайшие сроки привели к стремительному концу его карьеры в Финляндии и его переселению заграницу, где в течение двадцати лет он занимал ряд ведущих духовных постов в российской эмиграции в Западной Европе. По окончании Второй мировой войны деятельность Серафима, к тому времени уже возведенного в сан митрополита [1938 г], до 1949 г. продолжалась под знаком некоторых запланированных Московским Патриархатом преобразований»56.

В 1966 г. в Хельсинском университете прошла публичная защита диссертации «Организация Национальной Православной Церкви в финляндской политике в 1917-1925», на основе которой был выпущена брошюра «Интернациональные контакты в контексте проблемы национализации Финляндской Православной Церкви». Автор, У. Сетяля, не отрицал факта учреждения национальной Церкви в Финляндии силами государства и подчеркивал немаловажную роль контактов с дружественными Церквами в Эстонии и Латвии. Однако, по утверждению автора, финляндское правительство потеряло интерес к идее объединения Финляндской Церкви с Православными Церквами в Прибалтике из-за разногласий в понимании этими странами церковно-государсвтенных отношений - в Эстонии Церковь была отделена от государства, а в Латвии

57 были сильны симпатии к католикам . У. Сетяля также отмечал немаловажную роль профински настроенной части русского духовенства в окончательном отделении Финляндской Церкви от Московского

54 Inkinen Antti. Arkkipiispa Serafim. Helsinki, 1960.

55 B 1926 г. архиепископ Серафим был назначен викарием митрополита Евлогия (Георгиевского). После разрыва его с зарубежным Архиерейским Синодом вместо митрополита Евлогия возглавлял ЗападноЕвропейскую епархию РПЦЗ с 1927 по 1945 гг. После смерти митрополита Евлогия с 9.08.1946 г. -Экзарх Московского Патриархата в Западной Европе. В 1949 г уволен на покой, в связи с многочисленными жалобами. Обратился с ходатайством о возвращении в РПЦЗ, принес покаяние в сотрудничестве с Московской Патриархией и был принят. Затем снова перешел под омофор Московской Патриархии и в 1954 г. переехал в СССР. С 1956 г. пребывал на покое в Гербовецком монастыре Молдавской епархии, где и скончался 18 февраля 1959 г.

56 Inkinen Antti. Op. Cit. P. 444.

51Sâtâlâ U.V. Kansallisen ortodoksisen kirkkokunnan perustamiskysymys Suomenpolitiikassa 1917-1925. Porvoo, 1966; Sätälä U.V. Suomen Ortodoksisen Kiekkokunnan kasallistamiskysymykseen kosketuksesta. Jonsuu, 1967.

Патриархата, что объяснял несогласием верхушки местного клира с засильем в Финляндии «Русской» Церкви58.

В публикациях, вышедших в СССР, в основном подчеркивались беззаконность обособления Финляндской Православной Церкви, попрание ею канонов и склонность к модернизму59. О политике «русификации» в Финляндии, даже в ее «имперском» варианте принято было молчать. Официальную позицию по этому вопросу отражала статья А. Ведерникова в Журнале Московской Патриархии «Горькие плоды церковного разделения: к положению Православной Церкви в Финляндии»60. После признания в 1957 г. Московским Патриархатом автономии Финляндской Церкви под юрисдикцией Константинопольского Патриархата и последовавших обменов визитами руководящих церковных деятелей общий тон статей о Финляндской Православной Церкви в «ЖМП» стал более мягким - признавался бесспорный факт отделения, обстоятельства которого были всем известны, но анализа их не проводилось61.

1960-1988 гг., время возглавления Финляндской Православной Церкви архиепископом Павлом (Олмари) , можно назвать возрождением и расцветом в местных масштабах церковной жизни в Финляндии. Он неоднократно посещал СССР и в 1967 г. был награжден орденом Святого равноапостольного князя Владимира I степени, назван почетным членом Ленинградской духовной академии. Архиепископ Павел не акцентировал национального характера православия, но возвращался к мысли о его вселенскости, не настаивал на преимуществе перед лютеранством, но говорил о праве каждой конфессии иметь «свое лицо» и свои

58 Яровой O.A., Смирнова H.A. Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндии: 1880-1930-е гг. (из истории финнизации православной конфессии). Петрозаводск, 1997. С. 10.

59 Буевский А. Патриарх Константинопольский Мелетий IV и Русская Православная Церковь // ЖМП. 1953. № 3; Алешин А. (Буевский А.) Ответ на статью "Обозревателя" из "Аамун Койтто" (По вопросу взаимоотношений Финляндской Православной Церкви с РПЦ после 1917 г.) // ЖМП. 1955. № 1; Ведерников А. На канонический путь! //ЖМП. 1953. № 10.

60 Журнал Московской Патриархии. 1951. № 12.

61 Награждение Предстоятеля братской Церкви (Архиепископ Карельский и всея Финляндии Павел награжден орденом св. Князя Владимира 1 степени) // ЖМП. 1967. № 8; Красноцвстов П., прот. На праздновании 60-летия автономии Православной Церкви Финляндии // ЖМП. 1979. № 4.

62 Архиепископ Карельский и всей Финляндии Павел (Олмари, в миру Георгий Гусев, 1914-1988) - родился в Петербурге, через пять лет семья переехала в г. Выборг, где сменила фамилию на Олмари; 1932-1936 гг. окончил Сортавальскую духовную семинарию, занимался переводами с церковно-славянского на финский язык, в 1937 г. поступил в Валаамский монастырь, через год принял постриг с именем Павел и рукоположение; в Зимнюю войну 1939-40 гг. был священником в Олонецком районе, где противостоял лютеренизации православного карельского населения; служил священником в лагере военнопленных, на фронте; после войны служил в г. Ионсоу; в 1946-1948 гг., вследствие духовного кризиса, перешел на должность бухгалтера в акционерное общество и думал оставить монашество; в 1948 г. получил назначение на место настоятеля прихода в г. Куопио. На Церковном Соборе 1955 г. избран помощником епископа, занимался связями с Русской Православной Церковью; архиепископ (1960). При нем укрепились экуменические контакты Финляндской Православной Церкви. В конце 1960-х гг. позволил католикам использовать православные храмы для богослужений. Автор книг: «Как мы верим» и «Праздник веры». отличительные особенности. Все это способствовало процессу самоидентификации церковной организации в Финляндии и позволило финским авторам открыто писать о недостатках прошлого. С 1980-х гг. в Финляндии все чаще стали признавать наличие националистических тенденций в государственной и церковной политике страны в первой половине XX в. В Советском же Союзе церковные исследователи в основном были согласны с тем, что сложные обстоятельства и неясное положение Церкви в молодом Советском государстве оправдывали, в некотором роде, обособление Православной Церкви в Финляндии от Московского Патриархата.

В 1990-е, после распада СССР и отмены официальных идеологических установок, стали предприниматься попытки анализа и осмысления церковной истории Финляндии XX века, сделанные, в основном, светскими историками. Доказывая факт использования Российским правительством Православной Церкви в Финляндии в политических целях в начале XX в., исследователи рассматривают его автономно, в отрыве от знания истории Церкви вообще и ее учения в частности.

В 1996 г. вышла книга Расила Вильо «История Финляндии» в переводе с финского и под редакцией заведующего лабораторией истории Финляндии и Скандинавских стран Петрозаводского Государственного Университета проф. JI.B. Суни. В книге подробно освещается история Финляндии от древности до наших дней. Концепция профессора Суни такова также опирается на утверждение, что правительство императорской России использовало Православную Церковь как инструмент «русификации» в последний период автономии Финляндского Княжества. В книге не поддерживается широко распространенное мнение о решающей роли России в формировании финляндской государственности и подчеркивается завоевательный, агрессивный характер имперской политики, присоединившей Финляндию насильно и вопреки желанию ее жителей: «К моменту присоединения Финляндии к Российской империи в 1809 г., она во многих отношениях была совершенно отдельной областью Швеции. Финляндию объединяло с ней общее центральное управление и западная культура, но Финляндия имела свой университет, свое местное управление и вполне самостоятельную церковную организацию [лютеранскую — прим. авт. дис.]. Изменения, вызванные переходом под власть России, не были слишком разительны»63. Таким образом,

63 Расила Вильо. Финское общество в последний период шведского правления // История Финляндии / В пер. и под ред. Суни Л.В. Петрозаводск: Издательство Петрозаводского Университета, 1996. С.50. исследователи не признают присоединение в 1811 г. православных Карелии и Выборгской губернии к «шведской» части Финляндии фактом, способным повлечь за собой существенные изменения. Однако новое государственное образование, несмотря на консервацию старых законов, не могло жить прежней жизнью. Проблема состояла в том, что часть шведо-финнской интеллигенции не желала признавать изменившихся условий, а в России многие были склонны к тому, чтобы не учитывать своеобразия новой окраины.

Что касается ситуации в Валаамском монастыре и его участии в событиях, можно выделить два тезиса, проводимых в современной историографии: 1) расположение монастыря на территории Финляндии спасло его от поругания большевиками и он занял достойное место в новом государстве 2) Финляндское Церковное управление насильственными мерами по финнизации отторгло монастырь от коренных русских традиций и присвоило его материальное достояние, чем разорило внутреннюю жизнь обители.

В 1980-е гг. было несколько публикаций в зарубежной печати по' исследуемой теме. В 1982-83 гг. в Хельсинки вышла книга под редакцией Кохонена Н. (КоЬопеп Ы.) «Валаам и его миссия»64, содержащая главу «История монастыря от Большого лихолетья до наших дней», написанную финляндским священником Амвросием. По мнению автора, Валаамский монастырь не мог принадлежать какой-либо определенной национальности, т.к. он имел вселенское, наднациональное значение. В монастыре всех «объединяла принадлежность к общей религии, единой традиции богослужения, совместная жизнь [.], во многом так же русский язык»65. В статье подчеркивается большая социальная значимость Валаамского монастыря - он многим давал работу, пищу и кров, а так же «шанс подняться по социальной лестнице» через приобщение к грамоте, профессиональным навыкам в совместном труде и молитве, к высокой православной культуре. Священник Амвросий не отрицает обострения национальной проблемы в Финляндской Православной Церкви после Первой мировой войны, но находит закономерным ее появления в «протестантской стране с высоким национальным самосознанием»66. Автор согласен с необходимостью календарной реформы для Православной Церкви, «живущей в явно западном обществе», но признает погрешительными поспешность и давление, с которыми она проводилась.

64 Ambrosius, isci. Luostari isosta vihasta nykyaikaan//Valamo ja sen sanoma. Helsinki, 1982. S. 45, 259-273.

65 Valamo ja sen sanoma. Helsinki, 1982. S. 43.

66 Ibid., p. 45.

Он объясняет это тем, что Православная Церковь в Финляндии была вынуждена «подтверждать свою финнизацию»67. Недостаток позиции автора - взгляд на церковную организацию в Финляндии как на однородное целое, без учета того, что ее представители не имели единодушия в вопросе о месте и позиции Православной Церкви в новом государстве. Многие прихожане и священники противились финнизации. С точки зрения автора, проблема монастырей в Финляндии через календарный вопрос только сильнее обозначила духовную и географическую отчужденность русского монастыря от общества. Царившее в монастыре антиинтеллектуальное направление потерпело поражение в Финляндии, считает священник Амвросий, и возрождение монашества в Финляндской Православной Церкви стало возможным только в 1980-е гг. благодаря претворению в жизнь идей лидеров национальной Церкви 1920-х гг. Автор обозначил два разных подхода к Православию в российской и финляндской культурах -аскетический и социальный. Однако он не учел того, что вклад русских валаамцев в финно-карельскую православную миссию имел более глубокое измерение, чем просто трудовое воспитание и культурное просвещение. Монастырь самим фактом аскетической жизни насельников, их высокой духовной устремленностью менял представление людей о мире, культуре, человеке и способствовали возрастанию духовно-нравственного потенциала общества.

В 1986 г. в Финляндии вышла книга протоиерея Вейкко

Пурмонена о «первом Предстоятеле и устроителе» автономной

Финляндской Церкви - «Жизнь архиепископа Германа. Православная

68

Церковь в Эстонии и Финляндии» . Противоречивость облика протоиерея Германа Аав, вдового эстонского священника, без предварительного пострига возведенного Константинопольским патриархом Мелетием IV в епископский сан и без согласия правящего архиерея занявшего кафедру викарного епископа, в книге сглажена. «Время его служения пришлось на трудную и противоречивую эпоху», поставившую архиепископа Германа «перед сложной задачей провести церковный корабль через бури военно-политических конфликтов и национально-церковных споров, [.] сохранив верность Православию»69. Принято считать, что данный человек с задачей справился, по крайней мере, он стяжал любовь и уважение своей паствы и сумел сохранить церковную независимость, считает автор. Конфликт

671Ш

68 Ригтопсп Уегкко. Агкк1ршра Негташп е1ата. Ог1ос1окз15еп кккоп уаШека УпоэБа ]а Биотеэза. Р1ск5атак1, 1986.

69 Кырлежев А. Архиеп. Герман - Предстоятель Финляндской Православной Церкви (1924-1960) //ЖМП. 1990. №4. С.55. между местным Церковным Управлением и монастырями освещен в книге недостаточно. Но верно отмечено, что «с точки зрения развития национальной Церкви проблема монастырей была значительно шире и глубже, чем проблема церковного календаря. Монастыри были слишком изолированы от общецерковной жизни. Они были представителями чужого языка и чужой церковной культуры. Особенно Валаамский монастырь»70.

Тема «раскола в православных приходах северного Приладожья и Валаама, находившихся в 1920-30-х гг. в составе Финляндской буржуазной республики», интересовала так же советских публицистов, поскольку свидетельствовала о беспощадном «попрании буржуазным государством

71 свободы совести» . В 1986 гг. появилась статья Л. Резникова «Раскол среди верующих северного Приладожья». За 50 лет в Советском Союзе это было единственное, как утверждает автор, официальное упоминание о данных событиях. В статье достаточно объективно представлена история «раскола». Приводится некоторая историография вопроса. Но выводы автора подчеркнуто идеологизированы: «русские монахи не менее виноваты в своей судьбе, чем те, кто силой власти стал давить на них безжалостно и слепо, пока не довел до раскола, [.] Патриарх Московский [.] как раз в это время призвал верующих к сотрудничеству с Советской властью [.] Не могли не знать, что на территории Советской России действуют и церкви, и монастыри. Суть была в том, что [русские иноки], как и подавляющая часть церковнослужителей, были воспитаны в монархическом духе, Октябрьскую революцию не приняли, оторвались от родного народа и, т.о., сами подписали свой исторический приговор»72. Монахам ставилось в вину добровольное принятие финляндского гражданства. На взгляд же самих валаамцев, навязанная история с финляндским гражданством предполагала оторвать монастырь от России не только административно, но и в культурном отношении. Старостильники отстаивали духовное наследие своей Родины, Православной Державы. Трагедия заключалась в том, что самой Русской Державы уже не существовало. «Наши русские монахи оказались отрезаны и в одиночестве один за другим, лишенные возможности передать духовный опыт молодому поколению, уходили из этого мира. - В свободном мире, не

74 коммунистическом, они были оставлены на вымирание» .

В 1990-е гг. в России было несколько публикаций по новейшей истории Валаамского монастыря. Наиболее значительные из них - книги

70 Рчгтопеп Уегкко. Ор. ск. Р. 63.

71 Резников Л. Кризис аскетизма. Л., 1986. С. 73-78.

72 Там же.

73 Русский паломник. 1998. № 17. С. 51.

Петрозаводского издательства. Пожалуй, самая крупная в России на сегодняшний день научная работа по исследуемой проблеме - «Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндии: 1880-1930-е гг. (из истории финнизации православной конфессии)» авторов O.A. Ярового, И.А. Смирновой (раздел «Валаамский монастырь в финляндском обществе»,). В 1994-1996 г. она была выполнена под руководством проф. JI.B. Суни в Карельском НЦ РАН. Исследовательский проект был проведен на основе материалов Центрального государственного архива Октябрьской Революции (впоследствии ГА РФ), Центрального государственного исторического архива (РГИА), Центрального государственного архива Республики Карелия (в последствии НАРК). Из РГИА к проекту были привечены материалы отчетов с 1892 по 1901 гг. финляндских епархиальных архиереев Антония (Вадковского, 1892-1898) и Николая (Налимова 1899-1905). Авторы книги утверждают, что «"Отчеты" обнаруживают большую зависимость православной конфессии от изменяющейся конъюнктуры русско-финских отношений и политики в области национально-государственного строительства, проводимой/ имперским правительством. и органами финляндского самоуправления». По их мнению, возглавляемая первым Финляндским архиепископом Антонием (Вадковским) епархия активно шла на сближение с финским обществом, тогда как возглавляемое его преемником по кафедре — архиепископом Николаем - епархиальное начальство усиленно пыталось обратить этот процесс вспять «на позиции великодержавия». Авторы считают, в решении православного вопроса в Финляндии важную роль играли личные взгляды возглавлявших епархию архиереев74. Использованные авторами материалы НАРК во многом пересекаются с хранящимися в Финляндском Валаамском монастыре и дополняют общую картину событий; документы ГА РФ, в частности фонда 499 «Канцелярии Финляндского генерал-губернатора 1809-1917 гг.» используются и в данной диссертации.

Помимо этого, в книге «Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндии: 1880-1930-е гг» представлена развернутая историография темы с описанием позиций финских и отечественных исследователей разных лет, представлена светская и церковная концепции, что особенно ценно, а так же приведена подробная фактография истории Православия в Финляндии означенного периода. Недостатком работы, на наш взгляд, является то, что, стремясь остаться вне конфессиальных рамок

1А Яровой O.A., Смирнова И.А. Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндии: 1880-1930-е гг. (из истории финнизации православной конфессии). Петрозаводск, 1997. С. 20. и, одновременно, отмежеваться от сугубо гражданского подхода к церковной истории, авторы рассматривают Православную Церковь только как организацию, иными словами, исключают богословский аспект проблематики, что делает их выводы условными, несмотря на прекрасную методологию, основанную на комплексном анализе статистических данных, архивных материалов и обширную историографию.

Введенный авторами термин «финнизация православной конфессии», призванный выразить процесс сближения Православной Церкви с финляндским обществом, несет в их представлении положительный смысл, оттесняя на задний план наднациональный и вневременной аспект бытия Церкви, который является важным для восприятия и осмысления церковной истории. Действительно Православная Российская Церковь была крепко связана с Империй, но не настолько фатально, чтобы перестать быть Церковью в ее исконном значении. Государство всего лишь форма организации общественной жизни, тогда как церковный организм на протяжении своей истории доказал свою жизнеспособность при любой форме политической организации. Заслуживает так же уточнения глава об отношениях Финляндской Православной Церкви и Валаамского монастыря с Русской Зарубежной Церковью. Тем не менее, проведенная авторами работа по систематизации огромного материала, ценна и используется в настоящее время практически во всех трудах по истории Финляндии.

После 2000 г. интерес к истории Валаамского монастыря финляндского периода возрос. В 2001 г. вышла книга тех же авторов, О.' Ярового и И. Смирновой, «Валаам: под флагом Финляндии», в которой авторы утверждают, что, несмотря на сложности взаимопонимания, «Валаам под флагом Финляндии» чувствовал себя довольно уютно: «власти

75 признали исторические права монастыря» . Добродушно-иронический тон повествования скрывает трагизм ситуации: русская православная миссия оказалась чужой в Финляндии. Если петрозаводские авторы склонны сглаживать острые углы в восприятии межкультурного конфликта Финляндской и Российской Православных Церквей, то представитель Русской Зарубежной Церкви инок Всеволод (Филипьев), исследователь истории Валаамского монастыря финляндского периода76, считает календарное противостояние в Финляндской Православной Церкви в 1920-е

75 Яровой O.A., Смирнова H.A. Валаам под флагом Финляндии. Петрозаводск, 2001. С.45.

76 Всеволод (Филипьев), инок. Святорусское откровение миру. Джорданвиль, 2000; Всеволод Филипьев, инок. Валаамское стояние: Трагедия и торжество валаамских старостильников. Джорданвиль, 2002; Всеволод Филипьев, инок. Охранительство. Сборник статей. Джорданвилль; Москва: «Паломник», 2004. гг. ярким выражением борьбы за верность Церковному Преданию. «Валаамское стояние вышло за рамки пасхально-календарного вопроса, и его вполне можно назвать истинно православным стоянием. Верится, что настанет время, когда не только на небе, но и на земле воинствующей Церковью будет канонизирован • святой Собор Валаамских иноков-исповедников православной Пасхалии и Календаря». «Новостильников» же автор считает «не устоявшими в истине» и поддавшимися малодушию из-за страха потерять положение и сан, что «закономерно привело их к трагическому концу: им пришлось стать гонителями своих собратьев». В статье оговаривается тот аспект, что «вся братия была против календарной

77 реформы, если не на деле, то в мыслях» . В книге «Святорусское откровение миру» он собрал уникальный материал о дальнейшей судьбе изгнанных с Валаама стар о стальников, позволяющий судить о достойном несении ими своего креста изгнанников. Они стали носителями Валаамской духовности, монахами-миссионерами, чьи духовно-просветителькие труды принесли добрый плод в Русском зарубежье.

Еще более радикальный в суждении о календарной реформе 1920-х гг. и о положении в Финляндской Православной Церкви - английский автор, находящийся в поисках «истинного православия», Владимир Мосс.

7Я

Его книга , которая носит скорее полемическо-публицистический, чем научный характер, содержит главу об истории календарного раскола и о Православии в Финляндии 1920-х гг. С пафосом осуждая некононичность как самой реформы календаря, так и «про-мелетианской» иерархии' Финляндской Церкви в лице епископа Германа (Аав), автор делает справедливое замечание о том, что Финляндская Православная Церковь, в составе Вселенского Патриархата, на сегодняшний день самая модернистская из всех Православных Церквей.

В современной отечественной церковной историографии тема Православной Церкви в Финляндии в XX в. упоминается в трудах известного канониста доктора церковной истории профессора протоиерея Владислава Цыпина: «финская интеллигенция стремилась насаждать среди православных карел финскую культуру и в Православной Церкви видела

70 препятствие для проведения "финизации"» . Вмешательство Константинопольской Патриархии, считает протоиерей Владислав, «возымело негативные последствия для устроения церковной жизни в Латвии, Эстонии и Финляндии». Он также считает, что в каноническом

77 Всеволод (Филипьев), инок. Валаамское стояние: Трагедия и торжество валаамских старостильников. Джорданвиль, 2002.

78 Мосс В. Православная Церковь на перепутье (1917-1999). Пер. с англ. СПб.: «Алетейя», 2001.

79 Цыпин Владислав, протоиерей. История Русской Церкви 1917-1997. Книга 9. М., 1997. С. 215-219. разрыве Финской Православной Церкви с Московской Патриархией значительную роль сыграло местное правительство. «Герман (Аав) возглавил Русскую Церковь, которая при нем перешла в юрисдикцию Константинопольского Патриархата. Этот шаг имел тяжелые последствия для Валаамского монастыря, - пишет исследователь. - Часть иноков выслали из монастыря, из оставшихся одни признали юрисдикцию Германа (Аава), другие - старостильники - не признали». Протоиерей Владислав поддерживает официальную точку зрения, что в 1957 г. «Русская Церковь своим снисхождением покрыла канонические нарушения, которые учинены были финской иерархией» и восстановила каноническое общение80. Замечательно, что и русские зарубежные иерархи после 1924 г. продолжали считать уволенного финляндским правительством архиепископа Серафима (Лукьянова) главой Русской Православной Церкви в Финляндии, тем самым, озвучив факт потенциального наличия в Финляндии «двух» церковных организаций - финской и русской. Правда, архиепископа Германа, главу национальной местной Церкви, они называли «лжеепископом»81.

Из последних работ по теме можно отметить вышедший в 2004 гг. сборник статей «Российское зарубежье в Финляндии между двумя мировыми войнами», выпущенный Санкт-Петербургским университетом культуры и искусств и Санкт-Петербургский информационно-культурным центром "Русская эмиграция". Авторами статей сборника предприняты попытки проанализировать обстоятельства перехода Финляндской Церкви под юрисдикцию Константинопольского Патриарха в контексте ситуации в • Валаамском монастыре, однако недостаток архивных материалов не позволил авторам выйти за рамки уже известных фактов. Наиболее близки по проблематике к настоящему исследованию содержащиеся в сборнике статьи Т.А. Богдановой82 и А.К. Клементьева «Введение нового календарного стиля и последующее разделение валаамской братии в оценке профессора H.H. Глубоковского» и В.И. Мусаева83 «Валаамский монастырь в первые годы финляндского правления». Первая работа сообщает ценные факты биографии профессора Глубоковского в послереволюционное время, периода эмиграции в Финляндии и переписки с Валаамским монастырем по

80 Там же. С. 112.

81 ГА РФ. Ф. 6343. On. 1. Д. 2. Л. 54 (Протокол № 7 заседания Архиерейского Собора от 23.10.1924); Л. 99 об. (Протокол № 9 заседания Архиерейского Собора от 26.08/8.09. 1927 г.)

82 Богданова Татьяна Александровна, кандидат исторических наук, доктор церковной истории, работает в отделе рукописей РНБ (Санкт-Петербург), занимается историей Русской Православной Церкви и духовного образования в России.

83 Мусаев Вадим Ибрагимович, доктор исторических наук, вед. н.с. Санкт-Петербургского Института истории РАН. календарному вопросу, а так же знакомит читателя со взглядами профессора на календарную проблему в целом (по работе H.H. Глубоковского «О реформе календаря и пасхалии» ) и на события в Валаамском монастыре («Война и мир в Финляндской Православной Церкви и причины нестроений в монастырях»). Авторы цитируют профессора, не проводя непосредственного анализа его позиции. В статье «Валаамский монастырь в первые годы финляндского правления» автор, В.И. Мусаев приводит фактографию жизни Валаамского монастыря первых лет государственной независимости Финляндии. Этот же автор в 2007 г. в № 2(6) «Вестника церковной истории» представил публикацию «Православная Церковь в независимой Финляндии, 1918-1930-е гг.», в которой были использованы материалы Центрального государственного архива Санкт-Петербурга и Ленинградского областного архива в г. Выборге, НАРК, Коллекции госфонда помощи беженцам и ГА РФ. Публикация предоставляет ценные статистические сведения по православным приходам и монастырям в Финляндии и освещает их реакцию на распоряжение правительства и Церковного управления о переходе на новый календарный стиль. Использованные автором материалы ГА РФ из вышеупомянутого Фонда р-5826 «РОВС, 1924-(1927)»

- информационные сводки о Финляндии, составленные полковником Григорьевым - трактуются односторонне. Например, автор ставит в один ряд с инспектором А. Садовниковым, наиболее радикальным и националистически ориентированным членом церковной администрации Финляндской Церкви, бывшего духовника Великого Князя Николая Николаевича иеросхимонаха Ефрема (Хробостова)85, утверждая, что эти люди вместе поддерживали идею обособления Финляндской Православной Церкви и финнизацию. Игумен Валаамского монастыря - Харитон (Дунаев)

- назван автором «активным проводником календарных и канонических нововведений», чего нельзя утверждать после знакомства с личными записями, перепиской этих людей и сохранившимися сведениями о них в

84 Написана в Софии в 1924 г.; в 1943 г. опубликована на болгарском языке в журнале «Православный миссионер»; а так же как: «Доклад представителя Болгарской Православной Церкви архимандрита Мефодия «О церковном календаре» //Деяния совещания глав и представителей Православных Церквей в связи с празднованием 500-летия автокефалии Русской Православной Церкви 8-18.07.1948г. Т. 1. М, 1949. С. 416-432.

85 Иеросхимонах Ефрем (в миру Григорий Хробостов, 1871-1947) - родился в Петербурге в семье ремесленника, отроком пришел в монастырь; в возрасте 24 лет был пострижен в монашество с именем Георгий; в 1899 г. посвящен в иеромонаха; в 1907 г. был назначен настоятелем Николо-Мирликийского храма в Петербурге, с этого времени в течение 40 лет совершал ежедневное служение литургии; был духовником лиц Царской Фамилии, в т.ч. Вл.Кн. Николая Николаевича; в 1919 г, приняв постриг в великую схиму, удалился на Смоленский скит; в 1925 г. был назначен монастырским Духовником вместо запрещенного Церковным управлением старостильника иеросхимонаха Михаила (Попова); исполнял это послушание до своей кончины. самом Валаамском монастыре. Требуется так же уточнить понимание авторами сборника взаимоотношений Валаамского монастыря и приходов п/

Карельского перешейка с Синодом РПЦЗ . Кроме того, на наш взгляд, значение Валаамского монастыря для общественно-церковной жизни гораздо важнее, чем просто «крупный паломнический, туристический и духовный центр».

В 2005 г. в Санкт-Петербурге вышла книга иеродиакона Онуфрия (Маханова) «Причал молитв уединенных. Валаамский монастырь и его небесные покровители преподобные Сергий и Герман», представляющая собой попытку собрать воедино все известные сведения об истории Валаама от дней его предположительного основания до настоящего времени. Книга содержит много ценных ссылок, биографий насельников и цитат из архивных документов Валаамского монастыря, в том числе по исследуемому периоду.

Важные замечания по теме исследования можно найти в научном сборнике «Проблемы истории русского зарубежья: материалы и исследования» (2008), редактором и составителем которого является научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Н.Т. Энеева: после Гражданской войны 1918-1922 г. несколько миллионов православных россиян, не покидая своих мест, оказались иностранцами по отношению к своей Родине вследствие националистических и сепаратистских течений в пограничных областях российского государства. Правительства новообразованных самостоятельных стран столкнулись с тем, что значительная часть населения их республик продолжала считать своим духовным центром Россию, поскольку на их территории продолжали действовать епархии Православной Российской Церкви. «Разрушенная на политическом уровне некая территориальная общность продолжала существовать на уровне духовном, географически совпадая с границами прежней Российской империи» - во многом процесс образования национальных церквей на этих землях стимулировался деятельностью и позицией Константинопольского патриархата, считает автор87. К этому можно добавить лишь, что национальную Церковь удалось создать, пожалуй, лишь в Финляндии. И, несмотря на сильный интерес прибалтийских православных к ситуации в Финляндии, национальные

86 Утверждение, что «Карловацкий Синод» предпринимал попытки подчинить Финляндскую Православную Церковь своей «юрисдикции» содержится так же в книге Ярового O.A., Смирновой И.А. Валаамский монастырь и православная церковь в Финляндии. С. 120. Авторы ссылаются на НАРК. Ф.762. оп.2. Д. 17. л. 85.

87 Энеева Н. Т. Положение Русской Православной Церкви в новообразованных государствах, отделившихся от России в 1918-1922 гг. // Проблемы истории русского зарубежья: материалы и исследования. М: «Наука», 2008. С.47-53, 101-107 лидеры Финляндской Православной Церкви не пошли на объединение с прибалтийскими церквами и постарались дистанцироваться от них.

В финляндской историографии можно отметить три работы, выпущенные в Хельсинки. 2000 г. — Монография протестантского автора X. Килпеляйнена «Принадлежит ли Валаамский монастырь жителям оо

Карелии?» , в которой обсуждается проблема культурного взаимодействия Валаамского монастыря и финляндского общества в период между двумя мировыми войнами. Автор пытается представить конфликт монастыря с местным Церковным управлением следствием поиска самоидентификации церковной организации в Финляндии, который отразилось в ее «метаниях» между «национальным», «финским» и «карельским» православием. Про-фински настроенные церковные лидеры пытались сохранить для страны Валаамский монастырь через его «карелизацию». Карелы воспринимались как промежуточное звено между финнами и русским. Автор оправдывает такую политику тем, что находившийся на территории Карелии Валаамский монастырь являлся важным общественным институтом, который нельзя рассматривать изолированно от окружающего населения и не учитывать, таким образом, обратного влияния общества на монастырь. Если бы Валаам пошел по пути «карелизации-финизации», считает Килпеляйнена, то мог бы надеяться на построение для себя «финского» будущего.

Другой исследователь, православный финн Иурки Лойма (7угк1 Ьо1та), нашел оригинальный подход к рассмотрению исследуемых проблем. Он пытается преодолеть полярность во взглядах на русско-финские межцерковные отношения и указывает сильные и слабые стороны позиций церковных и государственных деятелей, как «русского», так и «финского» направлений в Финляндии первой половины ХХ-го века. В 2001 г. вышла его монография «В качестве чужеземцев в Финляндии: Греко-кафолические русские приходы Юго-Восточного Карельского о0 перешейка как национальная проблема в 1889-1939» , в которой автор поднял вопрос культурной, языковой и религиозной отчужденности, возникшей в русских православных приходах Финляндии после провозглашения ее государственной независимости. Автор утверждает, что со стороны финского общества враждебность была направлена именно на «инаковость-аНепа§е» русских в Финляндии, воспринимаемых в качестве захватчиков и поработителей с Востока. Как выгодная слишком многим лицам и в правительстве, и в церковной администрации, отчужденность

88 Kilpeläinen Hamm. "Valamo - karjalaisten luostari?" Helsinki, 2000.

89 Loima Jyrki. Aliens in Finland: The Greek-Catholic Russian Congregations of the Southeastern Karelian Isthmus as a National Problem in 1889-1939. Helsinki, 2001. была искусственно выращена через умелое манипулирование средствами массовой информации, считает автор.

В 2004 г. вышла книга на английском языке «Национализм и Православие»90, вторая часть которой, относящаяся к Финляндии, написана Й. Лойма. Он рассматривает религиозные формы проявления национализма в Финляндии в период 1895-1958 гг. Автор проводит параллель между идеологиями «панславизма» и «финомании» в период между двумя Мировыми войнами и сходство в стратегиях Консистории Православной Российской Церкви периода финляндской автономии и нового Финляндского Церковного управления периода государственной независимости. Оба административных органа, по его утверждению, надеясь утвердить свою политическую программу и идеологию, боролись за контроль над тремя объектами - карелами, монастырями и Карельским перешейком с его «дачной популяцией» - использовали при этом «политически совершенно "неправославные" методы». В результате, как отмечает автор, в течение второй декады XX века искусственно выращенный Консисторией (архиепископом Сергием (Страгородским))'-образ «карельского царского верноподданного» и «идеологически сфабрикованный Церковным управлением» (протоиереем Сергеем Солнцевым) стереотип «карельского Православного самосознания», разрушились. Зато, рожденный совместным переживанием трудностей «синтез православного карело-финноманского самосознания», выращенный усилиями архиепископа Германа (Аава), сумел возвыситься до «истинного гражданства и национальной идентичности». Й. Лойма пишет: «Финляндское государство подтвердило свое признание "религиозного меньшинства" новым законодательством и масштабной перестроечной программой»91. Утверждение верное, однако, следует уточнить, что «конфессиональная адаптация» к национальной культуре, или модернизация, церковной организации в Финляндии была искусственно спланирована и не являлась органическим следствием развития общественно-церковных отношений, о чем свидетельствовал тот же календарный раскол.

В России в 2003 г. на русском языке вышла книга финляндского автора Невалайнена П. «Изгои: Российские беженцы в Финляндии (19171939)». Это одно из самых полных документальных исследований по

92 истории российских беженцев в Финляндии ч, проведенное финским

90 LoimaJyrki. Nationalism and the Orthodox Church in Finland // Nationalism and Orthodoxy. Helsinki, 2004. P.

93-199.

91 Ibid., p. 195-197.

92 Невалайнен П. Изгои: Российские беженцы в Финляндии (1917-1939). СПб: «Журнал Нева», 2003. ученым с привлечением материалов из Финляндских архивов. Книга содержит главу «Не хлебом единым» о Православной Церкви в Финляндии в межвоенный период и ценные сведения о деятельности белоэмигрантских организаций на территории республики.

Работы финских авторов представляют собой серьезные аналитические исследования, содержащие аргументированные выводы, основанные на проработке большого числа архивных документов. Ценным является так же то, что авторы используют материалы финляндских архивов и прессы. Однако, при оценке общей церковно-исторической ситуации в Финляндии исследуемого периода финляндцы не учитывают русскоязычные документы архива того же Валаамского монастыря. Но очевидно взаимное движение навстречу друг другу русских и финских исследований в стремлении объективно оценить важные исторические события прошлого.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Валаамский монастырь в общественно-церковной жизни Финляндии"

Заключение

За время существования православной епархии в Финляндском

899 Там же. С. 212.

Великом Княжестве оформился ряд процессов, которые определили ее самобытную организацию. Практически во всех структурообразующих процессах местной церковно-общественной жизни заметную роль играл Спасо-Преображенский Валаамский монастырь. Важное место в сознании финляндцев занимал протестантский принцип христианского государства, в котором Церковь, суверенная в своих внутренних законах, подчинялась идее государственной пользы. После отделения от России этот принцип был перенесен и на организацию института Православной Церкви, что предполагало возможность варьирования церковными традициями. Охранительная позиция Валаамского братства не позволила этому процессу выйти за рамки канонически приемлемого. Нетвердое положение Русской Православной Церкви во враждебном ей советском государстве способствовало усилению обособленческих тенденций в Финляндской Архиепископии и ее переходу в Константинопольский Патриархат, который, подчеркивая временность такой меры, счел, однако, возможным провести в Финляндии вне соборного обсуждения календарную реформу в ее наиболее модернистском варианте - с новой пасхалией. Результатом чего стал календарный раскол на Валааме, породивший «проблему монастырей». Охранительная позиция Валаамского монастыря способствовала самоидентификации церковного сознания местного сообщества в условиях организованной оппозиции другой конфессии. Как духовно, так и экономически Валаамский монастырь стал «донором» для национальной Финляндской Православной Церкви. Гражданские и церковные власти Финляндии, вынудив монахов принять новое гражданство, и против их воли сменив юрисдикцию, введя запрет на постриг для не-финляндцев и лишив их права голоса на монашеских собраниях, не оставили монастырю шанса выбрать свое будущее. Будучи социально, психологически и административно защищенным прежней формой государственного правления, Валаамский монастырь оказался в состоянии полулегальности в новом государственном образовании. Консервативная позиция старостильников, не всегда вдохновляемая исповедничеством, могла привести к превращению монастыря в «этническую резервацию». Курс последнего старовалаамского игумена Харитона (Дунаева) на интеграцию монастыря в местное сообщество помог сохранить институт монашества в Финляндской Церкви.

Обострив указанные структурообразующей процессы общественно-церковной жизни Финляндии, Валаамский монастырь проявил себя в роли их стабилизатора в дальнейшем, чем способствовал выстраиванию опыта церковно-государственных отношений. Использование экономических

259 ресурсов обители позволяло Церковному управлению иметь независимость от государственных властей. Разделения внутри братства свидетельствовали о сохранявшемся единстве с духовной родиной — Русской Церковью, и, одновременно, о жизнеспособности ее традиций в новых условиях. Что отразилось в двойном подчинении монастыря в период 1945-1957 гг. - в административном отношении Финляндскому Церковному Управлению, а в каноническом Московской Патриархии. Подобный раздел сфер управления предполагал и Проект Всероссийского Церковного Собора 1917-1918 гг. о Православной Церкви в Финляндии. Пребывание православной обители на территории лютеранского государства самим фактом своего существования свидетельствовало о ценностях православной культуры и являлось просветительской миссией, что влияло как на национальное самосознание финнов, так и на понимание ими церковно-государственных отношений.

Список научной литературыШевченко, Татьяна Ивановна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Неопубликованные источники:

2. Уа1ашоп Ьио81апп Агк18<:о (Архив Финляндского Валаамского монастыря). Дело 25. Архиепископ Харьковский Антоний, о назначении ему местопребывания в Валаамском монастыре 1917 г.

3. УЬА. Дело 34. История календарной реформы: о нестроениях в монастырской братии по поводу календарной реформы 1923 г.

4. УЬА. Дело 31. О иеромонахе Поликарпе 1925 г.

5. УЬА. Дело 35. Об устранении от должности 5-ти членов Соборной братии и привлечении их к ответственности Церковного Суда 1925 г.

6. УЬА. Дело 27. Пасхальный вопрос в Валаамском монастыре. 1927 г.

7. УЬА. Дело 12. Переписка с Церковным Управлением. Январь 1926 г.

8. УЬА. Папка б/№: Письменность Отца Игумена Харитона.

9. УЬА. Папка б/№: Письменность монаха Иувиана.

10. УЬА. Папка б/№: Разные записи, воспоминания и стихотворения Игумена Нестора.

11. УЬА. Папки б/№: Переписка князя Оболенского А.В. с Валаамским монастырем.

12. УЬА. АкШ 1926. Еа: 138. Д. 12. Переписка с Церковным Управлением. Январь 1926 г.

13. УЬА. АкШ 1936. Еа: 149. Д. 19. Комиссия по сохранению монастырей.

14. УЬА. АкШ 1937. Еа: 150. Д. 27. Благочинническая ревизия Валаамского монастыря в 1937 г.

15. ГА РФ. Ф. 494 («Финляндское Жандармское управление 1817-1917»). Оп. 1. Д. 89. («Обзор положения в Финляндии в связи с войной России и Германии, о движении населения за отделении от России, 19141915»).

16. ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 1. Д. 581 («Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР: материалы по Православной Церкви во Франции. Секретно 1948-1950 гг.»)

17. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 1102 («Материалы по Православной Церкви в Финляндии 1953 г»)

18. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 121 («Материалы по Православной Церкви в Финляндии 1.01 18.12.1953»)

19. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 147 («Материалы по Православной Церкви в Финляндии и Скандинавии 8.01-21.12.1954»)

20. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 170 («Материалы по Православной Церкви в Финляндии 5.01-11.08.1955»)

21. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 194 («Материалы по Православной Церкви в Финляндии 9.01.-8.11.1956»)

22. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 222 («Материалы по Православной Церкви в Финляндии 14.01-24.10.1957»)

23. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 104 («Дела высших служителей культа: Митрополита западно-европейских православных церквей Серафима (Лукьянова Александра Ивановича). 9.03.1948 31.07.1956»).

24. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 109 («Дела высших служителей культа: Патриарх Московский и всея Руси Сергий (Страгородский Иван Николаевич) 1943»).

25. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 132 («Дела высших служителей культа: Спиру Аристоклас патриарх Константинопольской церкви Афинагор. 12.11.1949-21.08.1951»).

26. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 7. Д. 138 («Дела высших служителей культа: митрополит митрополит Ленинградский и Новгородский Григорий (Чуков Николай Кириллович). Документы по Финляндии 194420.09.1954»).30.