автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Эмотивно-оценочная лексика эпистолярного дискурса А.С. Пушкина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эмотивно-оценочная лексика эпистолярного дискурса А.С. Пушкина"

г\

На правах рукописи

ЛАНГЕ Нина Витальевна

ЭМОТИВНО-ОЦЕНОЧНАЯ ЛЕКСИКА ЭПИСТОЛЯРНОГО ДИСКУРСА А. С. ПУШКИНА (на примере анализа наименований лиц)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Смоленск-2011

4843088

Работа выполнена на кафедре русского языка ГОУ ВПО «Смоленский государственный университет»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Королева Инна Александровна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Ковалев Геннадий Филиппович (Воронежский государственный университет);

кандидат филологических наук, профессор Рупосова Лидии Петровна (Московский государственный областной университет)

Ведущая организация:

Институт русского языка РАН км. академика В. В. Виноградова

Защита состоится «'Ч-лГ(2011 г. в » в зале Учёного совета на заседании диссертационного сбвета Д 212.254.01 при ГОУ ВПО «Смоленский государственный университет» по адресу: 214000, Смоленск, ул. Пржевальского, 4.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке СмолГУ.

Автореферат разослан

« 3 », и, Ь 2011 г.

Учёный секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

А. Максимчук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Диссертационная работа посвящена исследованию эмотивпо-оценочной лексики эпистолярного дискурса A.C. Пушкина (на примере анализа лексико-семантической группы наименований лиц) как средства воплощения языковой личности поэта.

Творчество A.C. Пушкина уже более 150 лет исследуется лингвистами и литературоведами [Анненков 1874; Сиповский 1902; Модзалевский 1826, 1935; Виноградов 1930, 1935, 1941; Томашевский 1956; Черейский 1981; Лотман 1999; Омарова 2004; Соловьёва 2006; Войлова 2007; Герасименко 2009; Обухова 2009 и др.]. Один из интересных материалов изучения - эпистолярный дискурс, который анализируется в различных аспектах: исследуются биографические данные A.C. Пушкина и его окружения [Модзалевский 1926, 1935; Тынянов 1969; Черейский 1981; Вересаев 1987; Грачёва 2006; Старк 2006 и др.], выявляется связь художественных и эпистолярных произведений поэта [Маймин 1962; Ссменко 1962; Винокур 1991; Цоффка 2004 и др.], рассматривается стиль «дружеского письма» [Степанов 1966; Гроссман 1994; Фесенко 2009 и др.] и совершенствование стилистических норм в письмах поэта [Виноградов 1930, 1935, 1941; Малаховский 1937, 1938; Ильинская 1970; Иванчук 1982; Войлова 2007 и др.]. Однако до сих пор исследование эмотивно-оценочной лексики в языке поэта является лакуной. Между тем именно в содержании оценки «скрывается информация о свойствах языковой личности, сформировавшейся и живущей в конкретную эпоху и в определённой среде»1. Исследование человеческой личности в лингвистических работах не может обойтись без обращенная к эмоциональному аспекту: эмотивно-оценочная лексика передаёт эмоциональное состояние языковой личности, её чувства, переживания, отношение к ситуации, объекту оценки и т.д.

В начале XXI века отмечается возрастающий интерес к изучению лингвистических категорий эмотивности и оценки как важнейших характеристик языковой личности. Подобный интерес современной лингвистики базируется на антропоцентризме - изучении языка с целью более глубокого познания его носителя, - являющимся ведущей тенденцией современных исследований. Наиболее насыщена эмотивно-оценочной лексикой группа наименований лиц, поэтому анализ данной лексико-семантической группы в эмотивно-оценочном аспекте в последнее время привлекает внимание лингвистов [Бессонова 1995; Дуличеяко 2000, 2002; Аврамова 2003; Червиньски 2007; Акрамова 2008; Ковалевская 2008; Яппарова 2009 и др.]. И тем не менее на материале эпистолярного дискурса эмотив-но-оценочные наименования лиц практически не исследуются. Однако именно в эпистолярном дискурсе языковая личность автора получает наибольшее отражение [Романова 2000; Фесенко 2009]. Поэтому на основе анализа эмотивно-оценочных наименований лиц эпистолярного дискурса A.C. Пушкина расширяются существующие представления об оценке поэтом многих явлений действительности, его окружения, об отношениях поэта с адресатами писем и объектами оценок, о ценностных ориентирах A.C. Пушкина, о его креативности и «языковом чутье», воссоздаётся фрагмент картикы внутреннего мира по-

'Леденёва В.В. Особенности идиолекта Н.С. Лескова. М.: МПУ, 2000. С. 61.

эта. Необходимо обратить внимание на ещё один аспект изучения эмотивно-оценочной лексики эпистолярного дискурса A.C. Пушкина. Как отмечают исследователи, в «авторитетных текстах» находит отражение национальная базовая система ценностей [Смирнова 2008]. Несомненно, рассмотрение специфики эмотивно-оценочной составляющей эпистолярного наследия A.C. Пушкина позволяет составить представление о духовных и мировоззренческих ценностях всего русского народа.

Объектом исследования, таким образом, являются эмотивно-оценочные наименования лиц в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина.

Предметом исследования послужила та сторона языковой личности Пушкина, которая эксплицируется через использование эмотивно-оценочной лексики.

Теоретической базой нашей работы являются труды по исследованию дискурса [Бенвенист 1974; Караете 2004; Кибрик 2009; Кубрякова 2007], в том числе эпистолярного дискурса [Белунова 1996; Кабанова 2004; Лешутияа 2006; Кирьянова 2007; Фесенко 2009], по теории языковой личности [Виноградов 1930; Богик 1984; Гумояьдт 1985; Караулов 1987, 1989; Потебня 1989; Маслова 2004], теории оценки [Балли 1955; Ивин 1970; Вольф 1985; Телия 1986; Арутюнова 1988; Маркелова 1995, 1996; Смирнова 2008], эмотивности [Лукьянова 1986; Шаховский 1987; Цыбулевская 2005; Ильинская 2007] эмотивно-оценочной лексики [Трипольская 1999; Колясева 2008], по вопросам классификации и особенностям группы наименований лиц [Шмелёв 1973; Арутюнова 1977; Колшанский 1975; Дуличенко 2002; Соловьёва 2006].

Источниками исследования послужили все опубликованные письма A.C. Пушкина, написанные ва русском языке (627 писем), черновики писем (73 черновика), извлечённые из Полного собрания сочинений A.C. Пушкина в 17 т. Исследованию также подвергались русские слова и фразы во французских письмах (14 писем). Кроме того, источниками исследования послужили «Словарь языка Пушкина» и «Новые материалы х Словарю A.C. Пушкина». Для интерпретации эмотивно-оценочной лексики по необходимости привлекались некоторые художественные произведения поэта, статьи, заметки, дневники, письма адресатов.

В результате анализа источников получен материал исследования, насчитывающий 167 эмотивно-оценочных лексем (307 словоупотреблений) группы наименований лиц.

Цель диссертационного исследования - проанализировать эмотивно-оценочную лексику группы наименований лиц в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина и на полученом материале воссоздать фрагмент языковой личности великого русского поэта, в языке которого совершенствовались нормы разговорной разновидности литературного языка.

Поставленная цель предполагает решение ряда конкретных задач:

1) с учётом выбранной методики расклассифицировать и проанализировать собранный материал с точки зрения разных компонентов оценки (субъекта оценки, объекта оценхи, мотиваций, интенсификаторов оценки и т. д.), характера самой оценки в эпистолярном дискурсе;

2) определить индивидуально-авторские особенности структуры оценки;

3) выявить средства формирования оценочного компонента в семантической структуре лексемы;

4) определить взаимосвязь оценки, эмотивности с другими компонентами коннотации: образностью, стилистическим, культурным компонентом;

5) показать особенности тендерной специфики эмотивно-оценочной лексики;

6) определить группы повторяющихся сем, входящих в семантику наименований лиц, и определить ценностные ориентиры поэта;

7) воссоздать фрагмент языковой личности A.C. Пушкина на уровне эмотивной оценки его окружения.

В соответствии с поставленными задачами в работе используются следующие методы: метод лингвистического наблюдения, заключающийся в исследовании дискурса как реальной коммуникации; метод корпусного анализа, включающий исследование всех контекстов употребления лексемы в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина; метод компонентного (семного) анализа, состоящий в последовательном выделении всех семантических составляющих значения лексической единицы; сравнительно-исторический метод, включающий анализ структуры семантики лексической единицы в диахронном аспекте; метод семантических пропорций (в тендерных, синонимических, антонимических парах), выявляющий семантическое сходство и различие между единицами; метод таксономии, реализующийся в классификации языковых единиц по какому-либо формальному признаку с последующей семантической интерпретацией; статистический метод, основанный на статистических подсчётах обработанного материала; метод деконструкции, состоящий в особой стратегии прочтения текста и направленный на раскрытие его имплицитного содержания.

Научная новизна диссертации определяется целями и задачами исследования, поставленными и решёнными в работе: восполняется лакуна в описании языковой личности A.C. Пушкина на уровне анализа эмотивно-оценочяой лексики группы наименований лиц в эпистолярном дискурсе; расширяется представление об оценке A.C. Пушкиным его окружения; делается одна из первых попыток воссоздать фрагментарно картину внутреннего мира A.C. Пушкина через систему индивидуально-авторских оценок. Результаты исследования послужили дополнением к «Словарю языка Пушкина». Собранный фактический материал, впервые вводимый в научный оборот, может послужить базой для создания словаря коннотативной лексики A.C. Пушкина.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его материалы способствуют углубленному изучению категории оценки на определённом фактическом материале. Анализ даёт новые данные для развития коммуникативно-прагматического и психолингвистического направлений в лингвистике.

Практическая значимость работы связана с возможностью использования материала в практике преподавания лексикологии, истории русского литературного языка, истории русской литературы, спецкурсов и семинаров по идиостилю, идиолекту и по особенностям языковой личности A.C. Пушкина, когнитивной лингвистике, стилистике. Материалы работы могут найти применение в школьном курсе преподавания литературы и русского языка с 5 по 11 классы, поскольку изучение творчества поэта как выдающегося классика русской культуры входит в обязательную школьную программу.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Изучение эмотивно-оценочной лексики группы наименований лиц на материале эпистолярного дискурса A.C. Пушкина позволяет оценить фрагмент языковой личности автора в лингвистическом, психолингвястическом, этическом аспектах.

2. Аксиологический компонент оценки в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина представлен трёхчленной структурой: мелиоративная оценка, пейоративная оценка, синкретичная оценка. Доминирующим по количеству употреблённых слов является пейоративная оценка.

3. В эпистолярном дискурсе поэта выделяются изученные общеязыковые виды опенки и особые индивидуальные виды оценки: авторская «мнимая» оценка и авторская оценка с «мнимым» объектом.

4. Наибольшее количество эмотивно-оценочных наименований обладают чётко выраженной тендерной составляющей. Несоответствие рода лексемы с полом объекта оценки может бьтгь связано и с пейоративной и мелиоративной оценкой в зависимости от объекта оценки и целей номинации.

5. В эпистолярном дискурсе выделяются группы часто повторяющихся сем, влияющих на пейоративную или, наоборот, мелиоративную оценку лексемы. Повторяющиеся семы создают представление о ценностных ориентирах языковой личности A.C. Пушкина.

6. Многие слова имеют при употреблении их в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина окказиональные семы. Но, несмотря на индивидуальность пушкинских ассоциаций, они частотны и в современном русском языковом сознании (в том числе в ряде случаев становятся узуальными переносными значениями).

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на ежегодных научных семинарах аспирантов Смоленского государственного университета (2002 - 2010 гг.), на Шестых Поливановских чтениях (Смоленск: СГПУ, 2003), на международной конференции «Разноуровневые характеристики лексических единиц» (Смоленск: СГПУ, 2004), на конференции «Культура и письменность славянского мира» (Смоленск: СГПУ, 2004), на Седьмых Поливановских чтениях (Смоленск: СГПУ, 2005), на научно-практической конференции «Язык и культура» (Смоленск: СмолГУ, 2007), на «Международной научно-практической конференции учёных МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ» (Москва, 2008), на конференции «Русский язык в современном мире» (Смоленск: ВА ВПВО ВС РФ, 2008), на научном лексикографическом семинаре, посвященном творческой деятельности В.В. Виноградова (Смоленск: СГУ, 2008), на межвузовской научно-практической конференции «Ономастика в Смоленске: проблемы и перспективы исследования» (Смоленск: СмолГУ, 2008), на областном краеведческом фестивале «На холмах смоленских» (Смоленск: СмолГУ, 2008), на международной научной конференции «Славянский мир: письменность и культура» (Смоленск: СмолГУ, 2010), на заседаниях кафедры русского языка Смоленского государственного университета. На этой же кафедре обсуждалась диссертационная работа, материалы которой отражены в 14 публикациях, в том числе в 3 статьях, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК.

Структура и объём работы обусловлены объектом, целями и задачами исследования. Рукопись работы изложена на 302 страницах компьютерного текста и состоит из Введения, трёх глав, Заключения, Библиографического списка, Списка словарей, справочни-

ков и их сокращений и четырёх Приложений. Основной текст составляет 244 страницы. Библиография диссертационной работы содержит 300 наименований, среди которых 39 наименований словарей и справочников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы, определяются объект и предмет, цель и задачи исследования, его источники и материалы, указываются методы, описывается теоретическая и практическая значимость полученных результатов, даются сведения об апробации работы, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В Главе I «Эмотивно-оценочиая лексика эпистолярного дискурса как средство воплощения языковой личности А.С. Пушкина» обосновывается целесообразность понятия эпистолярный дискурс; адресант эпистолярного дискурса оценивается в свете теории «языковой личности»; выявляются категориальные особенности оценки, аспекты её изучения; аргументируется выделение эмотивно-оценочной лексики; рассматривается соотношение оценки, эмотивности с другими компонентами коннотации эмотивно-оаеночного слова; даётся обоснование выделения группы наименований лиц; рассматривается история изучения эпистолярного наследия поэта; приводятся воспоминания современников об особенностях речевого поведения АС. Пушкина.

В современном языкознании понятие «дискурс» находится в центре внимания исследователей [Бенвекист 1974; Караулов, Петров 1989; Карасик 2000; Слылшш 2000 и др.]. Н.Д. Арутюнова указывает разные подходы к определению понятия «дискурс»: дискурс -«связный текст в совокупности с экстралингвистическими, прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное, социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс - это "речь, погружённая в жизнь"»2. Для нас важным является указание на связь дискурса с текстом. Дискурс в таком понимании - «сложное коммуникативное явление, включающее, кроме текста, ещё и экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки* цели адресата), необходимые для понимания текста»3.

В нашей работе, учитывая специфику изучаемого материала, считаем дискурс коммуникативным явлением, признаками которого является текстовая сущность в сочетании с историческими, прагматическими, социологическими, психолингвистическими, лингво-культурологическими, тендерными факторами.

При изучении дискурса встает вопрос о его классификации [Красных 1998; Шейгал 2001; Моргун 2002; Карасик 2004; Бобырёва 2008; Радбиль 2006; Ларионова 2007; Кибрик 2009 и др.]. На основании многочисленных исследований нам представляется воз-

2Арутюнова Н.Д. // Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой, Н.Д. Арутюновой. М.: Большая российская энциклопедия, 1990. С. 136 - 137.

3 Караулов Ю.Н., Петров В.В. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса // Дейк ван Т.А. Язык, Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. С. 8.

можным выделение эпистолярного дискурса как особой формы [Белунова 1996; Кабанова 2004; Фесенко 2009]. Эпистолярный дискурс относится к личностно-ориентированному устно-письменному типу и занимает промежуточное место между бытовым и бытийным дискурсом. Внутри эпистолярного дискурса выделяются различные жанры и стили. Мы исследуем разговорный стиль эпистолярного дискурса. С точки зрения жанровой классификации изучаемые письма A.C. Пушкина можно назвать коитактоустанавливающими.

Минимальной единицей дискурса, как и коммуникативяого процесса, является речевой акт [Макаров 2003; Кирьянова 2007]. В лингвистике предлагаются различные модели речевых актов [Якобсон 1975; Бахтин 1995; Кашкин 2007; Кирьянова 2007 и др.]. Мы принимаем обобщённую схему речевого акта, предложенную А.П. Кирьяновой: ФА1 / Код (Канал) I Сообщение (Текст) / Фа2, где Фа1 и Фдг- факторы адресанта и адресата. Центральным звеном любой системы коммуникации является сообщение (текст), т. к. в нём «материализованы» взаимоотношения коммуникантов. Особенности текста складываются под влиянием специфики остальных элементов системы, поэтому все остальные звенья «цепочки» можно назвать факторами4.

Изучение фактора адресата как равноправного участника речевого акта стало актуальным в современной лингвистике. Особенное значение имеет адресат в эпистолярном дискурсе, где представляет собой конкретного человека, имеющего определённый социальный статус и состоящего в определённых отношениях с адресантом.

Но, безусловно, главенствующую позицию в коммуникативной модели речевого общения занимает фактор адресанта. Адресант является инициатором общения, задаёт определённый тон коммуникативной ситуации, он - «это всего текста» [Степанов 1985].

За конкретным адресантом конкретного дискурса сюит языковая личность. Для нас значимым является определение языковой личности, данное Ю.Н. Карауловым: «Языковая личность - это совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определённой целевой направленностью»5.

Анализ дискурса позволяет представить мировоззрение языковой личности. В эпистолярном дискурсе языковая личность предстаёт в «моносубьектном» виде (без множества личностей, например, художественного дискурса).

Особо важен при изучении эпистолярного дискурса тендерный аспект, так как адресат и адресант имеют конкретную половую принадлежность, что позволяет существенно уточнить ценности и особую оценку языковой личности.

Языковая личность, воссоздающая посредством языка объективную действительность, выражающая своё положительное или отрицательное отношение к различным объектам и явлениям окружающего мира, вступает в процесс категоризации оценок в языке.

Исследователи подчёркивают различные доминанты в определениях категории оценки, представляя описываемую категорию как культурологическое, психолингвистическое,

4 Кирьянова А-И- Адресант эпистолярия а аспекте языковой оценки (на материале писем М.И. Цветаевой): автореф дис.... канд. филол. наук. Череповец, 2007. С. 8.

5 Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи её изучения II Язык и личность: сборник статей. М.: Наука, 1989. С. 3.

философское, морально-нравственное понятие. В нашей работе мы обращаемся, прежде всего, к этической стороне оценки, квалифицирующей явления в парадигме хорошо -плохо. Кроме того, считаем категорию оценки важнейшей характеристикой языковой личности, поэтому примем в качестве базового определение Е.А. Баженовой, учитывающее автора как важнейшего участника процесса формирования оценочного суждения: «оценка - это совокупность разноуровневых языковых единиц, объединённых оценочной семантикой и выражающих положительное или отрицательное отношение автора к содержанию речи»6. Доминирующим способом выражения оценки нами, как и многими исследователями, признаётся лексико-семантический уровень [Маркелова 1996; Чернейко 1990].

Для интерпретации оценки необходимо учитывать её структуру. Мы принимаем за основу структуру оценки, предложенную Е.М. Вольф и В.Н. Телия, которая включает эксплицитный или имплицитный субъект оценки, обозначающий лицо или социум, с точки зрения которого даётся оценка, объект оценки (лицо, предмет и событие), сам оценочный элемент, а также «точку отсчёта» (шкалу оценок и оценочные стереотипы) {Вольф 1985; Телия 1986]. Но, вслед за A.A. Ивиным, считаем, что в основе структуры оценок лежит основание оценки (или мотивировка оценки) [Ивин 1970]. Под основанием оценки ученый понимает «ту позицию или те доводы, которые склоняют субъектов к одобрению, порицанию или выражению безразличия в связи с разными вещами»7. Субъект и объект соединяются специальными аксиологическими предикатами мнения, ощущения, восприятия, различными средствами интенсификации и деинтенсификации, которые, однако, не всегда присутствуют в высказывании. Для адекватной интерпретации оценочного суждения необходимо также учитывать экстралингвистические параметры.

Исследователи в работах, посвященных оценке, обращаются к различным классификациям оценок, в основу которых заложены различные критерии [Суперанская 1973; Бондалетов 1983; Вольф 1985; Чернявская 2001; Смирнова 2008 и др.]. Так, согласно аксиологической интерпретации, оценка может быть двучленной: мелиоративной (положительной) и пейоративной (отрицательной) [Вольф 1985; Ахманова 2005]; трёхчленной: мелиоративной, пейоративной и синкретичной [Манза 2003]; семичленной: очень хорошо - довольно хорошо - хорошо — средне - довольно плохо - плохо - очень плохо [Маркелова 1995]. В нашей работе мы остановились на трёхчленной структуре аксиологического компонента оценки. Однако, не говоря о шкале конкретной оценки, мы в отдельных случаях градируем степень положительности и отрицательности оценки.

В зависимости от формулировки оценочного высказывания выделяют абсолютную и сравнительную оценку [Вольф 1985; Ивин, Никифоров 1997]. В случаях, когда субъект оценки, субъект речи и объект оценки совпадают, можно говорить о самооценке [Ляпон 1989; Санников 2006].

При изучении оценки единиц лексико-семантического уровня встаёт вопрос о соотношении рассматриваемой категории с другими компонентами семантики лексических единиц. Существование коннотативного компонента в семантической структуре лексической

4 Баженова Е.А. Категория оценки // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной, Е.А. Баженовой, М.П. Котюровой, АЛ. Сковородникова. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 139.

7 Ивин А. А. Основание логики оценок. М.: МГУ, 1970. С. 27.

единицы признаётся всеми исследователями [Барт 1975; Ахманова 2005; Сильницкий 2006]. Наиболее сложным остаётся вопрос, какие элементы входят в структуру коннота-тивного компонента.

В структуру коннотации включаются оценка (оценочность) и эмотивность (эмоциональность), экспрессивность [Стернин 1985; Лукьянова 1979; Ахманова 2005], стилистический компонент [Долинин 1987; Арнольд 1999; Сторожева 2007], образность [Харченко 1976; Блинова, Юрина 2008], культурный компонент [Верещагин, Костомаров 1980; Бельчиков 1988]. Мы присоединяемся к исследователям, которые считают, что эмоциональность (эмотивность) и оценка - основные компоненты коннотации [Дмитриева 1987; Трипольская 1999; Колясева 2008], остальные компоненты могут присутствовать в структуре коннотации в качестве дополнительных элементов.

Рассмотрев выше понятие оценки, мы остановимся на понятии эмотивности: «эмотивность - имманентно присущее языку семантическое свойство выражать системой своих средств эмоциональность как факт психики»8.

Эмоции, как непосредственные реакции на мир, так или иначе связаны с оценочной деятельностью сознания, с личностно-прагматическим интересом субъекта. Тесную и неразрывную взаимосвязь оценки и эмотивности в структуре коннотативного компонента подчёркивают многие исследователи [Лукьянова 1986; Дмитриева 1987; Трипольская 1999; Колясева 2008]. Подобное единство позволяет выделить категорию эмотивно-оценочных слов, представляющих собой особую гетерогенную структуру и включающих денотативный и коннотативный компоненты. В новейшей лингвистике эмотивно-оцекочное слово понимается как «фрагмент лексической системы языка, который объединяет данные единицы, совмещающиеся в семной структуре»9.

Эмотивно-оценочная лексика наиболее полно и адекватно отражается в системе. Лек-сико-семантическая группа представляет собой микросистему, объединяющую слова и лексико-семантические варианты слов одной части речи по архисеме конкретного содержания. На материале эпистолярного дискурса A.C. Пушкина возможно выделение различных лексико-семантических групп эмотивно-оценочной лексики, но наиболее яркая эмотивно-оценочная лексика представлена в группе наименований лиц.

Исследователи давно обратили внимание на наименования лиц. Начиная с 50 -60-х гг. XX в. и до настоящего времени эта лексико-семантическая группа изучается в самых разных направлениях [Лыков 1959; Моисеев 1968; Голованова 2004; Щербакова 2006; Сабирова 2007; Неупокоева 2009 и др.]. Оценочный аспект наименований лиц также привлекает внимание лингвистов [Дуличенко 2000, 2002; Аврамова 2003; Червкньски 2007; Ковалевская 2008; Япдарова 2009 и др.].

Изучение языковой личности A.C. Пушкина на основе эпистолярного дискурса началось с выхода в свет первого сборника эпистолярного наследия поэта в 1882 г. (VII том собрания сочинений под редакцией П.А. Ефремова). Можно отметить различные аспекты изучения эпистолярия A.C. Пушкина. Письма исследовались в биографическом аспекте [Модзалевский 1926 - 1935; Тынянов 1969; Черейский 1981; Вересаев 1987; Старк 2006],

8 Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж, 1987. С. 23.

' Колясева Т.Ю. Эмоционально-оценочная лексика в текстовом пространстве Д.И. Стахеева: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Кемерово, 2008. С. 10.

для интерпретации творчества поэта [Маймин 1962; Семенко 1962], для изучения стиля «дружеского письма» [Степанов 1966; Винокур 1991; Гроссман 1994; Лешутина 2006], в связи с закреплением и совершенствованием норм разговорной речи [Малаховский 1937, 1938; Ильинская 1970; Иванчук 1982], с точки зрения воссоздания моделей речевого поведения поэта [Сиповский 1902; Семенко 1962; Омарова 2004]. Оценочный аспект писем и творчества поэта, отметим ещё раз, остаётся практически неизученным. Можно отметить лишь фрагментарные наблюдения над оценочной семантикой отдельных лексем [Виноградов 1930, 1935, 1941; Малаховский 1937, 1938; Томашевский 1956; Кулагина 1998; Лотман 1999], отдельных синонимических рядов [Переволочанская 2008], отдельных онимов [Супрун 2008], отдельных словообразовательных компонентов [Попова 1999].

Таким образом, комплексное изучение эмотивно-оценочной лексики эпистолярного дискурса A.C. Пушкина до сих пор остаётся своеобразной лакуной и представляет интересный материал для характеристики языковой личности поэта как человека, в языке которого совершенствовались нормы разговорной разновидности русского литературного языка.

В Главе П «Алеллятивные эмотивно-оценочные наименования лиц в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина» анализируются согласно выбранной методике апелля-тивные наименования, разделённые на узуальные (классифицируемые по лексико-семантическим подгруппам) и окказиональные (расположенные в алфавитном порядке), исследуется их оценочная структура, эмотивный компонент, прослеживается стилистическая динамика эмотивно-оценочных слов со времён A.C. Пушкина до наших дней.

Эмотивно-оценочные наименования лиц в ЭД A.C. Пушкина разделяются нами на алеллятивные и проприапьные наименования. Количество апеллятивных наименований лиц составляет в нашей картотеке 95 единиц (206 словоупотреблений): узуальных — 86 лексем (197 словоупотреблений), окказиональных - 9 лексем (9 словоупотреблений).

Мы рассматриваем в этой главе алеллятивные наименования лиц, так как с точки зрения номинативной функции, на наш взгляд, главную оппозицию представляют алеллятивные и проприальные наименования [Дорогая 1985; Бондаренко 2006; Ашуркова 2006].

В зависимости от формы наименования традиционно разделяют на цельнооформлеиные (однословные) и раздельнооформленные (неоднословные) [Колшанский 1975; Смирнова 1986; Соловьёва 2006]. В нашей работе мы исследуем все виды наименований, но основное внимание уделяем цельнооформленным наименованиям.

Среда апеллятивных узуальных наименований представлены следующие лексико-сематические подгруппы: наименования лиц по свойствам характера (27 слов: например, свинья, сука, шаромыжник, пай-дитя и др.); по свойствам ума (3 слова: дурак, дура, мыслитель); по внешнему виду (6 слов: например, спичка, тетёха, туша и др.); по принадлежности к полу и по возрасту (31 слово: например, дева, баба, хрычовка, отрок, недоросль, дед и др.); по семейному положению (5 слов: например, жёнка, муженёк, хозяйка и др.); связанные с профессией и родом деятельности (9 слов: например, рифмач, альманашник, соловейка, художник и др.); по национальности (5 слов: например, май-мист, гет, сармат и др.). При этом доминирующей подгруппой являются наименования

лиц по принадлежности к полу и по возрасту, которые, чаше всего являясь неоценочными средствами в языке, развивают в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина новые семы, связанные с качествами характера или внешним видом. Например, слово тётка «женщина» в письмах A.C. Пушкина ПА. Плетневу развивает дополнительные семы - «глупая, упрямая»: «Здесь живиу не как хочешь — как тетки хотят. Теща моя та же тетка» (X® 563, 13 янв. 1831 г. Москва); «<...>с тетками справиться невозможно - требования глупые и смешные - а делать нечего»(№ 577, около (не позднее) 16 февр. 1831 г. Москва). Во всех случаях имеется в виду женская родня H.H. Пушкиной

До сих пор не существует единой общепризнанной теории окказиональности [Зайцева 2005; Попова 2005]. Мы присоединяемся к точке зрения исследователей [Лопатин 1973; Лыков 1976; Лешутина 2006; Страмной 2007], называющих окказиональными слова, отсутствующие в языковой традиции, такие, которые создаются в момент речи, вне зависимости от степени продуктивности словообразовательных компонентов, тогда как все остальные слова в момент речи воссоздаются, воспроизводятся как готовые единицы языка. Таким образом, считаем все индивидуально-авторские эмоггивно-оцевочкые наименования лиц, созданные A.C. Пушкиным в письмах по моделям различной степени продуктивности, окказиональными.

В лингвистичесхой литературе окказионализмы выделяются на всех языковых уровнях. При исследовании лексико-семантической группы наименований лиц может иметь место анализ лексических, семантических и словообразовательных окказионализмов.

Лексические окказионализмы создаются комбинацией различных узуальных основ н аффиксов в соответствии со словообразовательной нормой [Попова 2005].

Семантические окказионализмы - узуально существующие слова с контекстуальным образным значением, яе зафиксированным в лексикографических источниках [Страмной 2007]. Однако при исследовании эмотивно-оценочной лексики выделение таких окказионализмов неоднозначно, поскольку для эмотивно-оценочного слова характерны всяческие смысловые приращения (В.В. Виноградов) и «обертоны смысла» (Б.А. Ларин), поэтому все эмотивно-оценочные наименования лиц эпистолярного дискурса A.C. Пушкина можно считать семантическими окказионализмами. Все апеллятивы, которые зафиксированы в словарях русского языка, мы считаем узуальными.

Словообразовательные окказионализмы образованы с нарушением словообразовательной нормы [Попова 2005]. Однако словообразовательные окказионализмы отсутствуют среди слов наименований лиц в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина.

В эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина нами найдено 9 эмотивно-оценочных окказиональных наименований лиц: журналыцик, камер-пажиха, перерусский, подуруша, полу-герой, полу-милорд, полу-талант, расприятель, фи-дитя. Небольшое количество окказионализмов в языке A.C. Пушкина указывает на то, что для выражения эмотивной оценки поэт пользовался имеющимися в языке средствами. Эмотивная оценка лексических окхазионалгомов связана с оценочным значением словообразовательных компонентов (-их, -уш, -рас). В ряде случаев словообразовательные аффиксы приобретает окказиональное значение и оценку (полу- «стремящийся к нулю»; пере- «самый»). Чаще всего и производящая основа (лексема) является оценочной и имеет то же аксиологическое значение, что и производная. В письме № 302 (СЛ. Соболевскому, 1 дек. 1826 г. Псков) нега-

тивную оценку приобретает неоценочный аффикс -щик в составе окказионального слова журналыцик - «пренебрежительно об издателе журналов»: «Из этого вижу для себя большую пользу: освобождение от альманашников, журналыциков и прочих щепетильных литературщиков».

В Главе Ш «Проприальные эмотивно-оценочные наименования лиц в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина» исследуются эмотивно-оценочные «искусственные» антропонимы в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина, классифицируемые в соответствии со способами их образования. Аллюзивные антропонимы рассматриваются также в аспекте определения источника аллюзий. У антропонимов выделяется референтное созначение [Опш 2006], исследуемое в соотношении индивидуального и общекультурного.

Для разграничения апеллятивных и проприальных наименований мы используем графический критерий, поскольку в XIX веке не существовало ещё чётких правил разделения имён собственных и нарицательных. Проприальным наименованиям лиц - антропонимам - мы в большинстве случаев не даём точную антропонимическую квалификацию. Все анализируемые в нашей работе эмотивно-оценочные антропонимы мы назовём «искусственными», т. е. намеренно созданными автором. Количество проприальных наименований лиц составляет в нашей картотеке - 72 слова (101 словоупотребление). «Искусственные» антропонимы всегда связаны с авторским новаторством, поэтому мы группируем и описываем их по способу образования и выделяем 6 групп «искусственных» антропонимов, образованных 1) семантическим способом (35 слов, 50 употреблений); 2) лексическим способом (6 слов, 9 употреблений); 3) морфолого-синтаксическим способом (5 слов, 7 употреблений); 4) лексико-синтаксическим способом (12 слов, 13 употреблений); 5) морфологическим способом (7 слов, 8 употреблений); 6) специфическими способами словообразования (6 слов, 6 употреблений).

К семантическому способу словообразования мы относим все случаи переосмысления в эпистолярном дискурсе «естественных» онимов. Антропонимы, образованные таким способом, можно назвать коннотативными антропонимами со вторично развившимися (референтными) «значениями10. Эти имена всегда являются аллюзивными. Такие антропонимы в нашей картотеке могут образовываться путём трансантропонимизации и тран-сономизации. Трансантропокимизация - «это перенос личных или фамильных имён, а также полных антропонимов с одного индивида на другой в рамках одного класса онимов»11. В нашей картотеке мотивирующими антропонимами становятся имена мифологических персонажей (Венера, Минерва, Аякс и др.); имена, связанные с Библией (Голиаф); имена персонажей произведений (Кларисса, Гретхен, Демьян и др.); имена известных исторических деятелей (Аристарх, Брут, Тиверий и др.). Например: «Я поссорился с Воронцовым и завёл с ним полемическую переписку, которая кончилась с моей стороны просьбой в отставку. Но чем кончат власти, ещё неизвестно. Тиверий рад будет придраться; а европейская молва о европейском образе мыслей графа Сеяна обратит всю

10 Отин Е.С. Словарь коннотативных собственных имён. М.: ООО «А Темп», 2006. С. И.

" Дьяченко В .К. Основные способы образования субстандартных антропонимов в английском и русском языках // Вестник СГУ. Серия «Филологические наука». № 48.2007. С. 63.

ответственность на меня» (№ 89, П.А. Вяземскому, 24 - 25 июня 1824 г. Из Одессы в Москву). Тиверий - римский император, пасынок Августа, проводивший автократическую политику, отличающийся лицемерием и деспотизмом, здесь - Александр L Сеян -наименование М.С. Воронцова - имя временщика римского императора Тиверия, известного своими злодеяниями. Выражаемую антропонимами пейоративную оценку сопровождают эмоции презрения и сарказма.

Трансономизация - «образование имён собственных всех разрядов посредством переноса известного имени в иной ономастический класс»12. В эпистолярном дискурсе А.С. Пушкина представлены случаи перехода в антропонимы топонимов (в широком значении) (название башни - Сухорева башня, название крепости — Каре), гидронима (название реки - Рейн), зоонима (кличка лошади - Гнедко) и названия журнала (Телеграф). Так, 15 ноября 1829 года в письме С Д. Киселёву (№ 421) поэт использует для номинации Н.Н. Гончаровой эмотивно-оценочное имя Каре: «.Скоро ли, боже мой, приеду из 77<етер>5<урга> в Hôtel d'Angleterre мимо Kapcal по крайней мере мочи нет хочется». Имя Каре связано с историческим топонимом - турецкой крепостью. Во время русско-турецких войн XIX века русские войска осаждали крепость, но взяли ее штурмом только после смерти поэта, в 1877 году. Оценка имени Каре «неприступная красавица» - синкретична. С одной стороны, целомудренность для замужней женщины, неприступность её для поклонников, не раз отмечаются поэтом в письмах Н.Н. Пушкиной, уже жене, как пивное условие семейного благополучия. С другой стороны, именно недоступность Н.Н. Гончаровой (невесты) вызывала «печаль и горечь» (письмо 1 мая 1829 г.), «грустные безнадёжные мысли», «муки» (письмо 5 апр. 1830 г.), «бешенство» (30 сент. 1830 г.).

К лексическому способу образования антропонимов мы относим переход имён нарицательных в имена собственные без изменения формы слова (Алжирец, Американец, Байбак, Егоза, Шкода и др.). Так, наименование С.А. Соболевского - Байбак: «...с поспешностью отсылаю корректуру - ай да Соболевской, ай да Байбак! что он тут нагородил» (Jfe 333, М.П. Погодину, 10 июня 1827 г. Петербург); «Что делает мой бедный Байбак? где он?» (№ 344, М.П. Погодину, втор. пол. (не позднее 30) авг. 1827 г. Михай-ловское). Нарицательное существительное байбак со значением (указано, что оно переносное) «ленивец, беспечной» зафиксировано уже в САР - Iй. В словаре современного русского литературного языка14 значение «о неповоротливом, ленивом человеке» представлено как переносное. В языке А.С. Пушкина на базе переносного значения слова образуется оним Байбак, имеет значение «о ленивом малоподвижном человеке», используется только как шутливо-ироничное наименование С.А. Соболевского и имеет синкретичную оценку, связанную с эмоциями доброжелательности и неодобрения некоторых черт характера друга.

Под морфолого-синтаксическим способом словообразования понимается образование новых лексических единиц в результате перехода слов одного грамматического класса в другой. В нашей картотеке «искусственные» антропонимы образуются от прилагательных

11 Суперанская АЗ. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973. С. 46.

13 Словарь Академии Российской. СПб, 1789 - 1794. Ч. 1, с. 83.

14 Словарь современного русского литературного языка. В 17 т. Т.1, с. 244.

(Безалаберный, Белый), местоимения (Тот), междометия (Чу), частицы (Вот). Например, оним, называющий Александра I, - Белый: «Посылаю тебе черновое к самому Белому» (№ 164, В.А. Жуковскому, 20-е числа апр. (не позднее 24) 1825 г. Михайловское). Сочетание белый царь «русский царь» известно с эпохи средневековья и здесь сокращается до формы Белый. Однако оценка возникает посредством оппозиции белый - черновое (чёрный). Назвав своё письмо черновым, поэт иронично связывает себя с символическим проявлением чёрного цвета - цвета зла и князя тьмы15, царь же — белый «универсальный символ невинности души, цвет света, чистоты»16. Ироничный компонент коннотации указывает, что в реальности всё наоборот. Поэтому считаем оним Белый «считающийся святым» - пейоративным, выражаемая эмоция - пренебрежение.

Лексико-синтаксический способ образования онимов используется для создания оки-мов на базе словосочетаний и предложений. В нашем исследовании представлены антропонимы, образованные на основе сочетания прилагательного и апелляпгва (имени существительного) (Северные шмели, Полярные господа и др.), двух апеллятивов (имён существительных) (Разбойник-Романтик, Чудо-Чсркес), прилагательного и антропонима (Тверской Ловлас, С. Петербургский Вальмон), местоимення и антропонима (оба Ми-рабо), двух антропонимов (Иуда-Арзамассц). Такие образования могут быть неаллюзив-ными (Яблочный пирог, Витязь Великосердый и др.) и аллюзивными (Тверской Ловлас, Иуда-Арзамасец, Чудо-Черкес и др.). Например, антропоним Чудо-Черкес - наименование П.Б. Мансурова, связанное с именем чеченца Ушурмы, некогда объявившего «газават» против власти христиан на Кавказе и прозванного Мансуром, т. е. «победоносным»17: «Насилу упросил я Всеволожского, чтоб он позволил мне написать несколько строк, любезный Мансуров, Чудо-Черкес.» (№ 10, П.Б. Мансурову, 27 окт. 1819 г. Петербург). Сам A.C. Пушкин описывает Мансура в «Путешествии в Арзрум» как человека необыкновенного. Основание наименования в письме - сходство фамилий и, возможно, характеров наречённого и Мансура. П.Б. Мансуров был участником Отечественной войны, прапорщиком и штабс-капитаном лейбгвардии. В «Истории Пугачёва» А.С.Пушкина появляется образ отважного генерал-майора Мансурова. На оценку онима влияет также положительный коннотативный фон лексемы чудо, проявляющийся в её толкования: «о том, кто вызывает общее удивление, восхищение своими качествами».18

Морфологический способ образования онимов представлен в нашем материале ото-шшными и отапеллятивными «искусственными» антропонимами. Отапеллятивные образуются суффиксальным способом (Вертопрахина, Вертопрахин, Ветрова). Отонимные «искусственные» антропонимы - суффиксальным способом (Пентефреиха) и способом сложепия (полу-Хвостов, лже-Дмитриев, Хло-Пушкина). Отонимные образования - ал-люзивные. Например, оним Хло-Пушкина образован соединением первых трёх букв прозвища сподвижника Е.И. Пугачёва (А.Т. Соколова) к фамилии жены поэта: «В корректуре я прочел, что Пугачев поручил Хлопуше грабеж заводов. Поручаю тебе грабеж Заводов

15 Иллюстрированная энциклопедия символов. М.: Астрель, 2003. С. 692.

"Там же. С. 102.

17 Словарь языка A.C. Пушкина. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1956 -1961. Т. 4, с. 898.

18 Словарь русского языка / Под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1981 - 1984. Т. 4, с. 691.

<Полотняные заводы - родовое имение Гончаровы» - слышишь ли, моя Хдо-Пушкина?» (Ks 985, H.H. Пушкиной, около 26 июля 1834 г.). Мелиоративная оценка, выражение эмоциональной близости субъекта с объектом оценки возникает благодаря аналогии: Хлопу-ша - правая рука Е.И. Пугачёва, H.H. Пушкина - правая рука поэта. Объект оценки и адресат - одно лицо. Это говорит об искренности и близости в отношениях субъекта и объекта оценки.

К специфическим способам образования антропонимов в ЭД A.C. Пушкина отнесём графические изменения «естественных» имён (Сле-Пушкин), фонетические изменения (Уоронцов, Отрыжков и др.), фонетические и графические изменения (Глухо-рев), также фонетические изменения в сочетании с суффиксацией (Фиглярин). Например, Уоронцов - фонетическая трансформация фамилии М.С. Воронцова, изменённая с намёком на его англоманию: *Вот уже 4 месяца, как нахожусь я в глухой деревне - скучно <...>. Но зато нет — ни саранчи, ни милордов Уоронцовых» (№ 122, Д.М. Шварцу, около 9 дек. 1824 г. Михайловское). Выражаемая пейоративная оценка сочетается с презрением.

Всего аллюзивных эмотивно-оценочных имён в ЭД A.C. Пушкина - 53 слова (75 употреблений). При этом референтное созна'чение и эмотивная оценка мотивирующих слов в русской и мировой культуре может отличаться от референтного созначения и эмо-тивной оценки, развившихся в письмах A.C. Пушкина. Такие несоответствия возникают, например, при «переосмыслении» имён Улисс, Аякс, Минерва, Венера, Нестор, Ловлас, Вальмон, Август, Октавий и др. Иногда несоответствия связаны не только с индивидуальными предпочтениями, но и внешними культурно-историческими факторами: так мелиоративная оценка имени Брут была традиционной во время поэта в связи с декабристским движением.

В Заключении представлены основные итоги, определяются перспективы дальнейшего исследования.

Исследование эмотивно-оценочной лексики группы наименований лиц в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина даёт возможность трактовать языковую личность поэта как элитарную, нестандартную, полифоннчную (термин М.М. Бахтина), обладающую хорошим знанием этических ценностей в целом и ценности отдельной группы, широким ассоциативным мышлением, сознательно учитывающую фактор адресата, стремящуюся отказаться от речевых стереотипов. Обращают на себя внимание такие яркие черты рассматриваемой языковой личности как способность сочетать «несочетаемые» на уровне денотатов реальные фамилии, имена, отчества с именами русской и мировой культуры; выбирать разнообразные словообразовательные средства; использовать эмотивно-оценочную лексику в качестве обращений; соединять в одном контексте книжные и разговорные языковые средства.

В эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина мы выделяем три типа оценки: мелиоративную (54 слова, 140 употреблений), пейоративную (70 слов, 85 употреблений) и синкретичную (43 слова, 82 употребления). Синкретичная оценка возникает в случаях, когда отрицательно оцениваемые качества поэт отмечает у симпатичных ему людей или у себя самого; или, наоборот, хорошими качествами или свойствами обладают люди, неприятные A.C. Пушкину; возможно также соединение в одном объекте качеств, свойств, при-

знаков, традиционно оцениваемых как положительные и как отрицательные. 12 лексем в ЭД употребляются с различным в разных ситуациях оценочным компонентом (свинья, сукин сын, подлец, мерзавец, дура, бестия, дама, молодец, баба, бабёнка, старушка, Минерва). В одном случае при этом изменяется и тендерная составляющая (дура).

Учёт типологии оценок, предлагаемой Г.Г. Сильницким [Сильннцкий 2006], позволяет говорить о переходе в эпистолярном дискурсе поэта от прагматических и эстетических эмотивных оценок к этическим.

Для характеристики языковой личности A.C. Пушкина в эпистолярном дискурсе основополагающее значение представляет фактор адресата. Наибольшее количество эмо-тивно-оценочных употреблений встречается в письмах H.H. Пушкиной, П.А. Вяземскому, П.А. Плетнёву. В письмах жене доминирующими являются мелиоративная оценка и выражаемые эмоции любви и восхищения. Синкретичная и пейоративная оценка часто связаны с эмоцией ревности. Именно в письмах жеяе наибольшее количество раз (78 %), по сравнению с другими адресатами, совпадает объект оценки и адресат. В письмах П.А. Вяземскому доминантными становятся пейоративная оценка и эмоции пренебрежения и презрения. Только в 29 % объект оценки и адресат совпадает. Другие объекты оценок - из дальнего и ближнего круга общения, связанные, в основном, с писательской и издательской средой. В письмах П.А. Плетнёву эмотивно-оценочная структура лексемы не связана с синкретичной оценкой: 50 % употреблений имеют мелиоративную, 50 % пейоративную оцепку. Доминирующие эмоции - симпатия и пренебрежение. Объект оценки и адресат совпадают только в одном случае. Можно отметить и особый выбор эмотквяо-оценочной лексики в письмах другим адресатам.

Богатство эмотивно-оценочной лексики в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина проявляется в широком круге объектов оценок: помимо самооценки и оценки жены поэта в письмах A.C. Пушкина представлены его оценки близких друзей и знакомых, родственников, дальних знакомых, царей, писателей, живших до рождения поэта, героев произведений, в редких случаях (5 раз) неодушевлённых объектов.

Наибольшее количество объектов оценки обладает чётко выраженной тендерной составляющей (98 %): 57 % соотносятся по гендерному аспекту с «мужским», 41 % - с «женским». Частотным является использование существительных общего рода для характеристики лиц как мужского, так и женского пола, лексемы женского рода в двух случаях являются наименованиями мужчин (дура и Светлана), оценка их зависит от ситуации и объекта и может быть как пейоративной, так и мелиоративной.

В эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина эмотивно-оценочная лексика связана с разнообразными способами «получения» нужного «оценочного заряда». Переосмысляется семантическая структура имеющихся в языке лексем: «полюс» языковой оценки изменяется в эпистолярном дискурсе на противоположный, многие слова развивают новые семы (сукин сын, туша прощалыга, тетёха, девка, жёнка, дед, хрыч, хрычовка, красавец, молодец); эмотивно-оценочный компонент могут развивать слова, в языке являющиеся неоценочными наименованиями (мыслитель, женщина, дама, жена «супруга», европеец, художник, чуваш, гет, сармат). Происходит переосмысление аллюзивных антропонимов (Улисс, Аякс, Минерва, Венера, Нестор, Ловлас, Вальмон, Август, Октавий).

Не всегда новые «авторские» семы отражаются в словарях. Так, нами выявлено 82 случая дополнений к «Словарю языка Пушкина».

В эпистолярном дикурсе поэта можно выделить общеязыковые виды оценки (коллективную, вторичную (чужую оценку), самооценку) и особые типы оценки (авторская «мнимая» оценка, авторская оценка с «мнимым» объектом).

Авторская «мнимая» оценка возникает в случаях, когда объектом оценки являются женщины из окружения поэта, а адресатом - жена. Например, поэт использует в письме H.H. Пушкиной эмотивно-оценочное слово шкурка, называя так Н.Л. Соллогуб. Согласно лексикографическим данным, слово шкурка - «женщина непристойного поведения» -связано с пейоративной оценкой и эмоцией пренебрежения. Однако экстралингвистические факты (воспоминания современников об отношении A.C. Пушкина к объекту оценки Н.Л. Соллогуб) говорят совсем об ином отношении и иной оценке поэта: мелиоративной, связанной с симпатией и восхищением.

Авторская оценка с «мнимым» объектом выявлена нами в случаях, когда в тексте дискурса имплицитно или эксплицитно выражен объект, но подразумевается совсем другой объект оценки. Так, например, «мнимый» объект онима Сухорева башня - владелица дома, где жил П.А. Плетнёв, госпожа Сухарева. Однако в письме к П.А. Плетнёву A.C. Пушкин на основании ассоциациативных связей с Сухаревой башней в Москве, воспринимавшейся современниками поэта как надёжное, несокрушимое строение, имеет в виду самого П.А. Плетнёва, который был для A.C. Пушкина своеобразной каменной стеной, надёжной и верной.

Выделяются группы часто повторяющихся сем, влияющих на пейоративную или, наоборот, мелиоративную оценку лексемы. Так, негативное отношение A.C. Пушкина вызывают наименования лиц мужского пола, семантическая структура которых включает семы «неталантливый», «глупый», семы, указывающие на «мнимость» каких-либо положительных качеств, «корыстный», «лицемерный», «болтливый». Для лиц женского пола наиболее отрицательными становятся семы «светская», «кокетка», «недотрога». Положительно оцениваемые качества для мужчин - «талантливый», для женщин - «красивая», «добрая», «энергичная».

В структуре эмотивно-оценочного слова эмогивный компонент связан более чем с 40 эмоциями. Наиболее часто встречающиеся эмоции и чувства — пренебрежение, неодобрение, презрение, насмешка, сочетаемые с пейоративной и синкретичной оценкой, и восхищение, симпатия, доброжелательность, любовь, одобрение, сочетаемые с мелиоративной и синкретичной оценкой. <

Свободная, непринуждённая форма эпистолярного дискурса A.C. Пушкина основывается на экпрессивности чувства. При этом основным средством выражения экпрессии является ирония, которую можно считать стилеобразующим приёмом для языковой личности поэта.

A.C. Пушкин как языковая личность отличался глубиной фоновых знаний, характе-ризирующих высокообразованного человека своего времени. Исследуемая нами эмотив-но-оценочная лексика включает в себя культурный компонент: переосмысляются имена античных богов и героев, библейские имена, имена исторических деятелей (писателей, драматургов, императоров и др.), названия географических объектов и др. Домипирую-

щими являются аллюзии, связанные с именами персонажей художественных произведений русской и западно-европейской литературы.

В эпистолярных текстах поэта как наиболее яркого представителя эпохи совершенствовалась разговорная разновидность русского языка, в том числе и эмотивно-оценочная лехсика. 15 слов, употреблённых в ЭД поэта в переносных значениях, были мало распространены в начале XIX в., на что указывает их первая лексикографическая фиксация в этих значениях в СлДаля или в Сл1847, но в словарях современного русского языка имеют такую же семантическую структуру, как в письмах поэта (свинья, сука, шаромыжник, пустельга, попугай, сорока, ослёнок, бык, шкурка, бабёнка, тетёха, туша, невеста, щелкопёр, безалаберный). Значения 3 слов не были распространены в эпоху A.C. Пушкина и засвидетельствованы только в словарях современного русского литературного языка: дрянь «негодяй, плохой человек*, недотыка «недотёпа», шкода «гот, кто наносит урон, убыток». То же можно сказать и о лексеме литературщик. Иногда индивидуально-авторская коннотация употреблённого в эпистолярном дискурсе слова становится в современном русском языке общеязыковой (девица, муж «мужчина», жена «женщина», девчонка и мальчишка). При этом 6 эмотивно-оценочных слов (недотыка, пай-дитя, попугай, тетёха, спичка, баба) зафиксировано в словарях современного русского литературного языка с иллюстрациями из писем поэта.

Перспективой данного диссертационного исследования является изучение различных лексико-семантических групп эмотнвно-оценочной лексики эпистолярного дискурса A.C. Пушкина, а также его окружения.

В Приложении № 1 представлены обобщающие таблицы анализа апеллятивных и проприальных эмотивно-оценочных наименований лиц эпистолярного дискурса A.C. Пушкина. Приложение № 2 содержит классификацию объектов оценки эмотивно-оценочной лексики писем. В Приложении № 3 предлагаются дополнения к «Словарю языка Пушкина». В Приложении № 4 представлен алфавитный указатель аналнзирумых в работе слов.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Публикации в изданиях, рекомендуемых Высшей аттестационной комиссией:

1. Ланге Н.В. Приёмы языковой игры в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина // Вестник Адыгейсхого государственного университета. Серия «Филология и искусствоведение». Вып. 3. Майкоп: АГУ, 2009. С. 196 - 200.

2. Ланге Н.В. Эмотивная оценка антропонимов, связанных с древнегреческой и древнеримской цивилизациями, в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. Т. 15. № 3. Кострома: КГУ, 2009. С. 115-119.

3. Ланге Н.В. Эмотивная оценка опимов, называющих лица женского пола в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина // Вестник Старопольского государственного университета. Вып. 67. Ставрополь: СГУ, 2010. С. 157 -16.

Статьи, опубликованные в других изданиях:

4. Ланге Н.В. К проблеме исследования писем A.C. Пушкина. Состояние вопроса // Шестые поливановские чтения. Сборник статей по материалам докладов и сообщений (Смоленск, 20 - 21 мая 2003 года). Часть Ш / Отв. ред. И.А. Королёва. Смоленск: СшУ, 2003. С. 173- 177.

5. Ланге Н.В. Названия лиц женского пола в письмах A.C. Пушкина // Разноуровневые характеристики лексических единиц. Часть 2 / Ред. кол. И.А. Королёва, Г.И. Крамо-ренко, Л.А. Кузьмин, H.A. Максимчук. Смоленск: СГПУ, 2004. С. 27 - 33.

6. Ланге Н.В. Прозвища в письмах A.C. Пушкина II Седьмые поливановские чтения. Сборник статей по материалам докладов и сообщений (Смоленск, 11-12 октября 2005 года). Часть П / Отв. ред. И.А. Королёва. Смоленск: СШУ, 2005. С. 92 - 102.

7. Ланге Н.В. Этюды A.C. Пушкина о русском языке // Славяне: письменность, культура. Смоленск: СГПУ, 2006, С. 76 - 84.

8. Ланге Н.В. Семантические окказионализмы (окказиональные значения) в письмах A.C. Пушкина // Язык и культура. Научно-практическая конференция (27 - 28 ноября 2007 г. Смоленск): сборник статей / Отв. ред. H.A. Максимчук. Смоленск: СмолГУ, 2008. С. 267 - 273.

9. Ланге Н.В. Оценочная лексика в «почтовой прозе» A.C. Пушкина: наименование лиц по свойствам характера // Научные труда Международной Научно-практической конференции учёных МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ 17 - 18 июня 2008 г. Т. 4. Педагогика и методика. Москва - Луганск: МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 2008. С. 92 -96.

10. Ланге Н.В. Обращения в письмах A.C. Пушкина жене // Ономастика в Смоленске: Проблемы и перспективы исследования: материалы межвузовской научно-практической конференции. Смоленск, 27 мая 2008 года / Отв. ред. И-А. Королёва. Смоленск: СмолГУ, 2008. С. 83 - 88.

11. Ланге Н.В. Самооценка в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина (на материале эмотивно-оценочной лексики) // Сборник статей по материалам научного лексикографического семинара, посвящённого творческой деятельности В.В. Виноградова 1 Отв. ред. A.B. Королькова. Смоленск: Универсум, 2008. С. 117 - 122.

12. Ланге Н.В. Эмотивная оценка прозвищ царей эпистолярного дискурса языковой личности A.C. Пушкина II На холмах смоленских: материалы первого областного краеведческого фестиваля. Смоленск, 10-11 декабря 2008 / Ред. кол.: Л.З. Бояринова, А.Г. Егоров, М.В. Каиль. Смоленск: СмолГУ, 2009. С. 189 - 195.

13. Ланге Н.В. Стилистическая функция устаревшей лексики в письмах A.C. Пушкина // Русский язык в современном мире. Сборник научных статей по материалам докладов и сообщений конференции (23 мая 2008 г.) / Отв. ред. E.H. Тарасова. Вып. 4. Смоленск: Воен. акад., 2008. С. 75 - 79.

14. Ланге Н.В. Эмотивно-оценочная лексика как средство воплощения языковой личности // Славянский мир: письменность и культура: тезисы докладов международной научно-практической конференции (24 - 25 мая 2010 года). Смоленск: СмолГУ, 2010. С. 85 - 86.

Формат 60x84/16. Тираж 100. Печ. листов 1. Заказ № 8665/1. Дата сдачи а печать 27.12.2010 г.

Отпечатано в ООО «Принт-Экспресс», г. Смоленск, пр-т Гагарина, 21. Тел.: (4812) 32-80-70

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Ланге, Нина Витальевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. ЭМОТИВНО-ОЦЕНОЧНАЯ ЛЕКСИКА ЭПИСТОЛЯРНОГО ДИСКУРСА КАК СРЕДСТВО ВОПЛОЩЕНИЯ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ A.C. ПУШКИНА.

1.1. Эпистолярный текст как разновидность дискурса.

1.2. Адресант эпистолярного дискурса и языковая личность.

1.3. Тендерный аспект дискурса.

1.4. Категория оценки как способ отражения свойств языковой личности адресанта эпистолярного дискурса.

1.4.1. Категория оценки и средства её выражения.1.

1.4.2. Структура оценки.

1.4.3. Виды оценки.

1.5.Коннотативный компонент семантической структуры эмотивно-оценочного слова.

1.6. Лексикографирование эмотивно-оценочной лексики.

1.7. Лексико-семантическая группа наименований лиц в аспекте выражения эмотивной оценки.

1.7.1. Понятия «лексико-семантическая группа», «тематическая группа».

1.7.2. Лексико-семантическая группа наименований лиц. Вопросы исследования.

1.8. Языковая личность A.C. Пушкина как адресанта эпистолярного дискурса.

1.8.1. Из истории изучения эпистолярного наследия

A.C. Пушкина.

1.8.2. Особенности речевого поведения A.C. Пушкина в воспоминаниях его современников.

Выводы.

Глава II. АПЕЛЛЯТИВНЫЕ ЭМОТИВНО-ОЦЕНОЧНЫЕ НАИМЕНОВАНИЯ ЛИЦ В ЭПИСТОЛЯРНОМ ДИСКУРСЕ A.C. ПУШКИНА.

2.1. Вопрос о классификации апеллятивных эмотивно-оценочных наименований лиц.

2.2.Узуальные апеллятивные эмотивно-оценочные наименования

2.2.1. Наименования лиц по свойствам характера.

2.2.2. Наименования лиц по свойствам ума.

2.2.3. Наименования лиц по внешнему виду.

2.2.4. Наименования лиц по принадлежности к полу и по возрасту.

2.2.5. Наименования лиц по семейному положению.

2.2.6. Наименования лиц, связанные с профессией и родом деятельности.

2.2.7. Наименования лиц по национальности.

2.3. Окказиональные апеллятивные эмотивно-оценочные наименования лиц.

Выводы.

Глава III. ПРОПРИАЛЬНЫЕ ЭМОТИВНО-ОЦЕНОЧНЫЕ НАИМЕНОВАНИЯ ЛИЦ В ЭПИСТОЛЯРНОМ ДИСКУРСЕ A.C. ПУШКИНА.

3.1. Вопрос о классификации проприальных эмотивно-оценочных наименований лиц.

3.2. Эмотивно-оценочные антропонимы, образованные семантическим способом.

3.2.1. Эмотивно-оценочные антропонимы, образованные путём трансантропонимизации.

3.2.2. Эмотивно-оценочные антропонимы, образованные путём трансонимизации.

3.3. Эмотивно-оценочные антропонимы, образованные лексическим способом.

3.4. Эмотивно-оценочные антропонимы, образованные морфолого-синтаксическим способом.

3.5. Эмотивно-оценочные антропонимы, образованные лексико-синтаксическим способом.

3.6. Эмотивно-оценочные антропонимы, образованные морфологическим способом.

3.6.1. Отонимные образования.

3.6.2. Отапеллятивные образования.

3.7. Эмотивно-оценочные антропонимы, образованные специфическими способами.

Выводы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Ланге, Нина Витальевна

Актуальность исследования. Диссертационная работа посвящена исследованию эмотивно-оденочной лексики эпистолярного дискурса A.C. Пушкина (на примере анализа лексико-семантической группы наименоI ваний лиц) как средства воплощения языковой личности поэта.

Творчество величайшего русского поэта и прозаика A.C. Пушкина уже более 150 лет исследуется лингвистами и литературоведами [Анненков 1874; Сиповский 1902; Модзалевский 1826, 1935; Виноградов 1930, 1935, 1941; Томашевский 1956; Гроссман 1960; Ходакова 1964; Балашов 1980; Черейский 1981; Иванчук 1982; Вересаев 1987; Лотман 1999; Чернявская 2001; Пеньковский 2002; Калинкин 2004; Омарова 2004; Цоффка 2004; Соловьёва 2006; Войлова 2007; Герасименко 2009; Обухова 2009 и др.]. Важная составляющая творчества A.C. Пушкина - эпистолярный дискурс, который анализируется в различных аспектах: исследуются биографические данные A.C. Пушкина и его окружения [Модзалевский 1926, 1935; Тынянов 1969; Черейский 1981; Вересаев 1987], выявляется связь художественных и эпистолярных произведений поэта [Маймин 1962; Семенко 1962; Винокур 1991; Старк 2006], рассматривается стиль «дружеского письма» [Степанов 1966; Гроссман 1994; Фесенко 2009] и совершенствование стилистических норм в письмах поэта [Виноградов 1930, 1935, 1941; Малаховский 1937, I

1938; Ильинская 1970; Иванчук 1982; Войлова 2007]. Однако до сих пор исI следование эмотивно-оценочной лексики в языке поэта является лакуной. Между тем именно в содержании оценки «скрывается информация о свойствах языковой личности, сформировавшейся и живущей в конкретную эпоху и в определённой среде» [Леденёва 2000, с. 61]. Исследование человеческой личности в лингвистических работах не может обойтись и без обращения к эмоциональному аспекту. Эмотивно-оценочная лексика передаёт и эмоциональное состояние языковой личности, её чувства, переживания, отношение к ситуации, объекту оценки и т. д.

В начале XXI века отмечается возрастающий интерес к изучению лингвистических категорий эмотивности и оценки как важнейших характеристик языковой личности [Трипольская 1999; Вертинская 2004; Колясева 2008]. Данное направление базируется на ведущей тенденции современной лингвистики - антропоцентризме — изучении языка с целью более глубокого познания его носителя.

Наиболее насыщена эмотивно-оценочной лексикой группа наименований лиц. Эмотивно-оценочные наименования лиц изучаются на материале словарей [Дуличенко 2002; Аврамова 2003; Бессонова 2005; Червиньски 2007]; в религиозном дискурсе [Акрамова 2008]; в политическом дискурсе [Яппарова 2009]; в художественном дискурсе [Колясева 2008], но на материале эпистолярного дискурса практически не исследуются. Однако именно в эпистолярном дискурсе языковая личность автора получает наибольшее отражение [Романова 2000; Фесенко 2009]. Поэтому на основе анализа эмотивно-оценочных наименований лиц эпистолярного дискурса A.C. Пушкина расширяются существующие представления об оценке поэтом многих явлений действительности и окружающих его людей, об отношениях поэта с адресатами писем и объектами оценок, о ценностных ориентирах A.C. Пушкина, о его креативности и «языковом чутье», воссоздаётся фрагмент картины внутреннего мира поэта. Необходимо отметить ещё один аспект изучения эмотивно-оценочной лексики эпистолярного дискурса A.C. Пушкина. Как отмечают исследователи, в «авторитетных текстах» находит отражение национальная базовая система ценностей [Смирнова 2008, сс. 13 — 14]. Акцентированием внимания на специфику эмотивно-оценочной составляющей эпистолярного наследия A.C. Пушкина как наиболее яркого представителя эпохи можно составить опосредованное представление о духовных и мировоззренческих ценностях всего русского народа.

Объектом исследования являются эмотивно-оценочные наименования лиц в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина.

Предметом исследования послужила та сторона языковой личности A.C. Пушкина, которая эксплицируется через использование эмотивно-оценочной лексики.

Теоретической базой нашей работы являются труды по исследованию дискурса [Бенвенист 1974; Караулов4, Петров 1989; Карасик 2000, 2004; Макаров 2003; Кубрякова 2007; Кибрик 2009], в том числе эпистолярного дискурса [Белунова 1996; Кабанова 2004; Кирьянова 2007; Лешутина 2006; Фесенко 2009], по теории языковой личности [Виноградов 1930; Богин 1984; Гумольдт 1985; Караулов 1987, 1989; Потебня 1989; Маслова2004; Нерознак 1996], теории оценки [Балли 1955; Ивин 1970; Виноградов 1975; Вольф 1985; Телия 1986; Арутюнова 1988; Маркелова 1995 (а), (б), 1996 (а), (б); Смирнова .2008], эмотивности [Лукьянова 1986; Шаховский 1987; Цыбулевская 2005; , Ильинская 2007], эмотивно-оценочной лексики [Трипольская 1999; Колясева 2008], по вопросам классификации и особенностям группы наименований лиц [Шмелёв 1973; Арутюнова 1977; Колшанский 1975; Дуличенко 2002; Соловьёва 2006; Ковалевская 2008].

Источниками исследования послужили все опубликованные письма A.C. Пушкина, написанные на русском языке (627 писем), черновики писем (73 черновика), извлечённые из Полного собрания сочинений A.C. Пушкина в 17 т1. Исследованию также подвергались русские слова и фразы во французских письмах (14 писем). Кроме того, источниками исследования послужили «Словарь языка Пушкина» и «Новые материалы к Словарю A.C. Пушкина» (см. Источники исследования). Для интерпретации эмотивно-оценочной лексики по необходимости привлекались некоторые художественные произведения поэта, статьи, заметки, дневники, письма адресатов.

1 В некоторых случаях использовались также и другие издания писем A.C. Пушкина.

В результате анализа источников получен материал исследования, наг считывающий 167 эмотивно-оценочных лексем (307 словоупотреблений) группы наименований лиц.1

Цель диссертационного исследования — проанализировать эмотивно-оценочную лексику группы- наименований; лиц в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина и на полученном. материале воссоздать фрагмент языковой личности великого русского поэта, в языке которого совершенствовались нормы разговорной разновидности литературного языка.

Поставленная цель предполагает решение ряда конкретных задач:

1) с учётом выбранной^ методики расклассифицировать и проанализировать, собранный материал с точки зрения разных компонентов оценки (субъекта оценки, объекта оценки, мотиваций; интенсификаторов оценки и т. д.), характера самой оценки в эпистолярном дискурсе;

2) определить индивидуально-авторские особенности структзфы< оценки;"

3) выявить средства формирования оценочного компонента; семантической структуры лексемы;

4)s определить взаимосвязь оценки, эмотивности с другими компонентами коннотации - образностью, стилистическим^ культурным компонентом;

5) показать особенности тендерной специфики? эмотивногоценочной лексики;

6) определить группы повторяющихся сем, входящих в- семантику наименований лиц, и определить ценностные ориентиры поэта;

7) воссоздать фрагмент языковой личности A.C. Пушкина на уровне эмо-тивной оценки его окружения;

В соответствии с поставленными задачами в работе используются следующие методы:

1) метод лингвистического наблюдения, заключающийся в исследовании дискурса как реальной коммуникации;

2) метод корпусного анализа, включающий исследование всех контекстов употребления лексемы в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина;

3) метод компонентного (семного) анализа, состоящий в последовательном выделении всех семантических составляющих значения лексической единицы;

4) сравнительно-исторический метод, включающий анализ структуры семантики лексической единицы в диахронном аспекте;

5) метод семантических пропорций (в тендерных, синонимических, антонимических парах), выявляющий семантическое сходство и различие между единицами;

6) метод таксономии, реализующийся в классификации языковых единиц по какому-либо формальному признаку с последующей семантической интерпретацией;

7) статистический метод, основанный на статистических подсчётах обработанного материала;

8) метод деконструкции, состоящий в особой стратегии прочтения текста и направленный на раскрытие его имплицитного содержания.

Научная новизна диссертации определяется целями и задачами исследования, поставленными и решенными в работе: восполняется лакуна в описании языковой личности A.C. Пушкина на уровне анализа эмотивно-оценочной лексики группы наименований лиц в эпистолярном дискурсе; расширяется представление об оценке A.C. Пушкиным его окружения; делается одна из первых попыток воссоздать фрагментарно картину внутреннего мира A.C. Пушкина через систему индивидуально-авторских оценок. Собранный фактический материал, впервые вводимый в научный оборот, может послужить базой для создания словаря коннотативной лексики A.C. Пушкина. Некоторые результаты исследования служат дополнением к «Словарю языка Пушкина».

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его материалы способствуют углубленному изучению категории оценки на фактическом материале определённого периода истории русского языка. Анализ даёт новые данные для развития коммуникативно-прагматического и психолингвистического направлений в лингвистике.

Практическая значимость работы связана с возможностью использования материала в практике преподавания лексикологии, истории русского литературного языка, истории русской литературы, спецкурсов и семинаров по идиостилю и по особенностям языковой личности A.C. Пушкина, когнитивной лингвистике, стилистике. Материалы работы могут найти применение в школьном курсе преподавания литературы и русского языка с 5 по 11 классы, поскольку изучение творчества поэта как выдающегося классика русской культуры входит в обязательную школьную программу.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Изучение эмотивно-оценочной лексики группы наименований лиц на материале эпистолярного дискурса A.C. Пушкина позволяет оценить фрагмент языковой личности автора в лингвистическом, психолингвистическом, этическом аспектах.

2. Аксиологический компонент оценки в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина представлен трёхчленной структурой: мелиоративная оценка, пейоративная оценка, синкретичная оценка. Доминирующим по количеству употреблённых слов является пейоративная оценка.

3.В эпистолярном дискурсе поэта выделяются изученные общеязыковые виды оценки и особые индивидуальные виды оценки: авторская «мнимая» оценка и авторская оценка с «мнимым» объектом.

4. Наибольшее количество эмотивно-оценочных наименований обладают чётко выраженной тендерной составляющей. Несоответствие рода лексемы с полом объекта оценки может быть связано й с пейоративной и мелиоративной оценкой в зависимости от объекта оценки и целей номинации.

5. В эпистолярном дискурсе выделяются группы часто повторяющихся сем, влияющих на пейоративную или, наоборот, мелиоративную оценку лексемы. Повторяющиеся семы создают представление о ценностных ориентирах языковой личности A.C. Пушкина. и

6. Многие слова приобретают при употреблении в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина окказиональные семы. Но, несмотря на индивидуальность пушкинских ассоциаций, они частотны и в современном русском языковом сознании (в том числе в ряде случаев становятся узуальными переносными значениями).

Апробация работы

Основные положения диссертации обсуждались на ежегодных научных семинарах аспирантов Смоленского государственного университета (2002 — 2010 гг.), на Шестых Поливановских чтениях (Смоленск: СГПУ, 2003), на международной конференции «Разноуровневые характеристики лексических единиц» (Смоленск: СГПУ, 2004), на конференциях «Культура и письменность славянского мира» (Смоленск: СГПУ, 2004), на Седьмых Поливановских чтениях (Смоленск: СГПУ, 2005), на научно-практической конференции «Язык и культура» (Смоленск: СмолГУ, 2007), на «Международной научно-практической конференции учёных МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ» (Москва, 2008), на конференции «Русский язык в современном мире» (Смоленск: ВА ВПВО ВС РФ, 2008), на научном лексикографическом семинаре, посвященном творческой деятельности В.В. Виноградова (Смоленск: СГУ, 2008), на межвузовской научно-практической конференции «Ономастика в Смоленске: проблемы и перспективы исследования» (Смоленск: СмолГУ, 2008), на областном краеведческом фестивале «На холмах смоленских» (Смоленск: СмолГУ, 2008), на международной научной конференции «Славянский мир: письменность и культура» (Смоленск: СмолГУ, 2010), на заседаниях кафедры русского языка Смоленского государственного университета. На этой же кафедре обсуждалась диссертационная работа, материалы которой отражены в 14 публикациях, в том числе в 3 статьях, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК.

Структура работы обусловлена целью, задачами и логикой исследования.

Диссертация состоит из Введения, трёх глав, Заключения, Библиографического списка и четырёх Приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Эмотивно-оценочная лексика эпистолярного дискурса А.С. Пушкина"

Результаты исследования эмотивно-оценочных наименований лиц служат дополнением к «Словарю языка Пушкина» 1: 3 слова отсутствуют в сло

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В связи с развитием антропоцентрического подхода в современном языкознании базовые понятия дискурс, текст, коммуникация, языковая личность, адресант/ адресат рассматриваются как взаимосвязанные и взаимодополняющие. Для понимания дискурса важными представляются не только лингвистические, но и исторические, социологические, психолингвистические, лингвокультурологические, тендерные факторы. Эпистолярный дискурс относится к личностно-ориентированному устно-письменному типу и занимает промежуточное место между бытовым и бытийным дискурсом. Внутри эпистолярного дискурса выделяются различные жанры и стили. Мы исследуем разговорный и, в редких случаях, официально-деловой стиль эпистолярного дискурса. С точки зрения жанровой классификации изучаемые письма A.C. Пушкина можно назвать контактоустанавливающими. Анализ этого вида дискурса позволяет представить мировоззрение изучаемой языковой личности, так как в эпистолярном дискурсе языковая личность предстаёт в «моносубъектном» виде.

При анализе дискурса необходимо учитывать фактор адресата. Особенное значение имеет адресат в эпистолярном дискурсе, где представляет собой конкретного человека, имеющего определённый социальный статус и состоящего в определённых отношениях с адресантом (языковой личностью).

Структурные уровни языковой личности связаны с категорией оценки. Также языковая личность, анализирующая посредством языка объективную действительность, выражающая своё отношение к различным объектам и явлениям окружающего мира, вступает в процесс категоризации эмоций и чувств в языке. Манифестацией эмоций и чувств в языке является категория эмотивности.

Оценка и эмотивность представлены на различных языковых уровнях. Но доминантное положение среди средств выражения их значений занимает лексический уровень, в котором они являются основными и неразрывно связанными элементами коннотативного компонента семантической структуры лексической единицы. Такое единство оценки и эмотивности позволяет выделить особую категорию эмотивно-оценочных слов, представляющих собой особую гетерогенную структуру и включающих денотативный и коннотатив-ный компоненты.

Эмотивно-оценочная лексика, как и лексика вообще, наиболее полно и адекватно отражается в системе. Лексико-семантическая группа представляет собой микросистему, объединяющую слова и лексико-семантические варианты слов одной части речи по архисеме конкретного содержания. Возможно выделение множества лексико-семантических групп эмотивно-оценочной лексики, в том числе и на материале эпистолярного дискурса A.C. Пушкина, но наиболее яркая эмотивно-оценочная лексика представлена в группе наименований лиц.

Исследование эмотивно-оценочной лексики группы наименований лиц эпистолярного дискурса A.C. Пушкина даёт возможность трактовать языковую личность поэта как элитарную, нестандартную, полифоничную (термин М.М. Бахтина), ироничную, обладающую хорошим знанием этических ценностей в целом и ценности отдельной группы, широким ассоциативным мышлением, сознательно учитывающую фактор адресата в дискурсе, стремящуюся отказаться от речевых стереотипов. Обращают на себя внимание такие яркие черты рассматриваемой языковой личности как способность сочетать «несочетаемые» на уровне денотатов реальные фамилии, имена, отчества с именами русской и мировой культуры; выбирать разнообразные словообразовательные средства; использовать эмотивно-оценочную лексику в качестве обращений; соединять в одном контексте книжные и разговорные языковые средства. Считаем, что в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина отражается культура чтения - одно из важнейших требований Риторик той поры [Зыбина 2008, сс.160 - 161].

Кроме того проведённый анализ позволяет расширить существующие представления об оценке поэтом многих явлений действительности и окружающих его людей, об отношениях поэта с адресатами писем и объектами оценок, о ценностных ориентирах A.C. Пушкина, о его креативности и «языковом чутье».

Для характеристики фрагмента языковой личности A.C. Пушкина в эпистолярном дискурсе основополагающее значение представляет фактор адресата. В письмах разным адресатам доминируют различные оценки и эмоции. Наибольшее количество эмотивно-оценочных употреблений встречается в письмах H.H. Пушкиной (117 употреблений - 38 % от общего числа эмотивно-оценочных лексем), П.А. Вяземскому (45 употреблений - 15 %), П.А. Плетнёву (24 употребления — 8 %). В письмах жене доминирующими являются мелиоративная оценка (75 употреблений связаны с мелиоративной оценкой, 20 с синкретичной и 22 с пейоративной) и выражаемые эмоции любви и восхищения. Синкретичная и пейоративная оценка часто связаны с эмоцией ревности. Именно в письмах жене наибольшее количество раз (88 употреблений - 78 % от общего числа употреблений эмотивно-оценочной лексики в письмах жене), по сравнению с другими адресатами, совпадает объект оценки и адресат. H.H. Пушкина является практически единственным адресатом женского пола писем, написанных на русском языке (за исключением письма A.C. Пушкина № 346 к А.П. Керн, написанного вместе с А.Н. Вульф и А.Н. Вульфом и письма № 1079 к Н.И. Гончаровой), поэтому можно сделать выводы и о влиянии «гендерного» аспекта адресата на структуру эмотивно-оценочной лексики.

В письмах П.А. Вяземскому доминантными становятся пейоративная оценка (45 %) и эмоции пренебрежения и презрения. В 29 % случаев объект оценки и адресат совпадает. Другие объекты оценок — из дальнего и ближнего круга общения, связанные, в основном, с писательской и издательской средой. В письмах П.А. Плетнёву эмотивно-оценочная структура лексемы не связана с синкретичной оценкой: 50 % употреблений имеют мелиоративную,

50 % — пейоративную оценку. Доминирующие эмоции — симпатия и пренебрежение. Объект оценки и адресат совпадают только в одном случае (при этом объектом оценки является и Пушкин), причём соотносится с П.А. Плетнёвым только в будущем (хрычи). Можно отметить и особый выбор эмотив-но-оценочной лексики в письмах другим адресатам: так, например, в письмах П.В. Нащокину нет лексем с мелиоративной оценкой, в письмах А.Н. Вульфу объектами оценки является либо А.Н. Вульф, либо сам A.C. Пушкин, либо женщины, состоявшие в близких отношениях с адресантом или с адресатом.

Богатство эмотивно-оценочной лексики в эпистолярном дискурсе A.C. Пушкина проявляется в широком круге объектов оценок1: помимо самооценки и оценки жены поэта в письмах A.C. Пушкина представлены его оценки близких друзей и знакомых (А.Н. Вульфа, E.H. Вульф, П.А. Вяземского, В.Ф. Вяземской, Ф.Н. Глинки, В.А. Жуковского,

A.Ф. Закревской, А.П. Керн, В.К. Кюхельбекера, П.В. Нащокина, П.А. Плетнёва, К.Ф. Рылеева, A.A. Бестужева, А.О. Смирновой-Россет, С.А. Соболевского, H.H. Тургенева, Е.М. Хитрово); родственников (А.Н. Гончарова, А.Н. Гончаровой, E.H. Гончаровой, Н.И. Гончаровой,

B.JI. Пушкина, J1.C. Пушкина); дальних знакомых (С.Д. Безобразова, A.C. Бирукова, К.П. Брюллова, Ф.В. Булгарина, Е.В. Вельяшевой, М.С. Воронцова, Н.В. Всеволожского, К.И. Гладковой, А. Глухарева, Н.И. Гнедича, Н.И. Греча и мн. др.); царей; писателей, живших до рождения поэта; героев произведений; в редких случаях (5 раз) неодушевлённых объектов и т. д.

Наибольшее количество объектов оценки эмотивно-оценочных наименований обладают чётко выраженной тендерной составляющей (300 употреблений): 174 употребления соотносятся по тендерному аспекту с «мужским», 126 — с «женским». Частотным является использование существительных общего рода для характеристики лиц как мужского, так и женского пола (Шкода, подуруша, пустомеля, сорока, сука, недотыка, свинья, пустель

Список научной литературыЛанге, Нина Витальевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Акопов А.И. Письмо как жанр публицистики // Аналитические жанры публицистики. Письмо. Корреспонденция. Статья: Учебно-методическое пособие для студентов-журналистов. Ростов н/Д: Институт массовых коммуникаций, 1996. С. 12-28.

2. Акрамова C.B. Аксиологический аспект семантики наименований лица в русской агиографии XII — XVII вв. // Вестник Ставропольского гос. ун-та. Филологические науки / Под ред. Т.Н. Ломтевой, A.A. Серебрякова и др. Ставрополь: СГУ, 2008. № 58. С. 75 79.

3. Алефиренко Н.Ф. Теория языка. Вводный курс. М.: Издательский центр «Академия», 2007. 368 с.

4. Анненков П.В. A.C. Пушкин в Александровскую эпоху. СПб.: Типография Стасюлевича, 1874. VIII, 332 с.

5. Антонова О.В. Система старомосковского произношения и её рефлексы в современной звучащей речи: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2008. 35 с.

6. Арзамас. Сб. в 2-х кн. Книга 1. М.: Худ. литература, 1994. 608 с.

7. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: сборник статей / Под ред. П.Е. Бухарина. Спб.: СПб. гос. ун-т, 1999. 444 с.

8. Арутюнова Н.Д. Номинация и текст // Языковая номинация: Виды наименований. М.: Наука, 1977. С. 304 357.

9. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988. 341 с.

10. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. 1980. Т. 40. Вып. 4. С. 356 367.

11. Ашуркова Т.Г. Деактуализация названий лиц в публицистическом стиле во второй половине XX начале XXI века: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2006. 19 с.

12. Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Свердловск: Урал, ун-т, 1989. 189 с. ' '

13. Баженова Е.А. Категория оценки // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной, Е.А. Баженовой, М.П. Ко-тюровой, А.П. Сковородникова. М.: Флинта: Наука, 2003. 696 с.

14. Балашов Н.И. «Борис Годунов» Пушкина: Основы драматической структуры // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. 1980. Т. 39. № 3. С. 211 -212.

15. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. 416 с.

16. Барт Р. Основы семиологии // Структурализм: «за» и «против»: сб. статей (пер. с англ., франц., нем., чешского; польского и болгарского языков) / Под ред. Е.Я. Басина, М.Я. Полякова. М.: Прогресс, 1975. С. 114 163.

17. Бахтин М.М. Человек в мире слова. М.: Рос. открытый ун-т, 1995. 139 с.

18. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Литературно-критические статьи. М.: Худ. литература, 1986. С. 428 472.

19. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 9 т. Т. 6. М.: АН СССР, 1955. 659 с.

20. Белоус Н.А. Социокультурный аспект анализа речевого конфликтного поведения // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. Общественные и гуманитарные науки. 2008. № 6 (15). С. 30 38.

21. Белоусова А.С. Имена лиц и их синтаксические свойства // Слово и грамматические законы языка. Имя. М.: Наука, 1989. С. 131 205.

22. Белоусова A.C. Русские имена существительные со значением лица (лексический класс и его словарное описание) // Вопросы языкознания. 1981. № 3. С. 71 84.

23. Белунова Н.И. О стилистическом статусе эпистолярных текстов в современной лингвистике // Проблемы лингвистической семантики: Материалы межвузовской научной конференции (18 — 19 октября 1996 г.). Череповец, 1996. С. 148- 156.

24. Бельская Е.В. Мотивологическое описание лексической категории оце-ночности: к постановке проблемы // Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы / Под общ. ред. K.P. Галиуллина. Казань: Казанский ун-т, 2004. С. 46 48.

25. Бельчиков Ю.А. О культурном коннотативном компоненте лексики // Язык: система и функционирование: сборник научных трудов. М.: Наука, 1988. С. 30-35.

26. Беляев А.Р. Собрание сочинений в 8 т. Т. 5. М.: Изд-во ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия», 1964. 400 с.

27. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. 448 с.

28. Бессонова О.Л. Оценка как семантический компонент лексического значения слова (на материале существительных-наименований лица в английском, французском и украинском языках): автореф. дис. . канд. филол. наук. Донецк, 1995. 24 с.

29. Бирман Ю.Е. Отрок, отрочество // Русская речь. 1981. № 4. С. 98 — 102.

30. Близнюк H.A., Сергиенко H.A. Понятие и структура оценки в системе языка // Теоретические и прикладные аспекты лингвистических исследований: межвузовский сборник научных трудов. Сургут: Сургут, гос. ун-т., 2001. С. 84-87.

31. Блинова О.И., Юрина Е.А. Образная лексика русского языка // Язык и культура. № 1. Томск: Томск, гос. ун-т, 2008. С. 5 13.

32. Бобырева Е.В. Религиозный дискурс: ценности и жанры // Знание. Понимание. Умение. № 1. М.: Московск. гуманитарн. ун-т, 2008. С. 162 — 167.

33. Богин Г.И. Модель языковой личности в её отношении к разновидностям текстов: автореф. дис. .докт. филол. наук. Л., 1984. 31 с.

34. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. М.: 1963. т. 1-2.

35. Бондалетов В.Д. Русская ономастика. М.: Просвещение, 1983. 224 с.

36. Бондаренко Т.А. Антропонимия романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»: система, структура, функции. Тюмень, 2006. 16 с.

37. Борисова E.H. Девушка, девица, девочка // Русская речь. 1989. № 1. С. 146 149.

38. Борисова E.H. Из истории слова «женщина» // Русская речь. 1974. № 5. С. 101 109.

39. Борисова E.H. Мужчина // Русская речь. 1976. № 6. С. 76 81.

40. Бурлаков А. Поклонимся картошке // Вести. Ленинградская область. 1 декабря 2005. С. 2.

41. Вандышева A.B. Гендерно ориентированная лексика в языковой картине мира (на материале английского, русского и немецкого языка): автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2007. 25 с.

42. Ваулина С.С. Оценочность и модальность: специфика межкатегориальных отношений // Оценки и ценности в современном научном познании. Часть 2. Калининград: РГУ им. И. Канта, 2009. С. 3 10.

43. Вацуро В.Э. Русская идиллия в эпоху романтизма // Русский романтизм. Л.: Наука, 1978. С. 118 138.

44. Вересаев В.В. Пушкин в жизни: систематический свод подлинных свидетельств современников. М.: Моск. рабочий, 1987. 703 с.

45. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. М.: Русский язык, 1980. 320 с.

46. Вертинская О.М. Эмоционально-оценочная лексика положительной направленности в прозе В. Набокова: автореф. дис. . канд. филол. наук. Калининград, 2004. 26 с.

47. Вигель Ф.Ф. Записки. М.: Издательский дом «Захаров», 2000. 581 с.

48. Виницкий И. Поэтическая семантика Жуковского, или Рассуждение о вкусе и смысле «Овсяного киселя» // Новое литературное обозрение. 2003. №61. С. 119-151.

49. Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике: избранные труды. М.: Наука, 1975. 559 с.

50. Виноградов В.В. История слов. М.: РАН. Отделение литературы и языка, 1999.1138 с.

51. Виноградов В.В. Стиль Пушкина. М.: Гослитиздат, 1941. 619 с.

52. Виноградов В.В. О художественной прозе. М. — Л.: Наука, 1930. 416 с.

53. Виноградов В.В. Язык Пушкина. М. Л.: Academia, 1935. 454 с.

54. Винокур Г.О. О языке художественной литературы: Учебное пособие для филол. сцец. вузов. М.: Высшая школа, 1991. 448 с.

55. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. М: Наука, 1993. 171 с.

56. Войлова К.А. А.С. Пушкин. Соотношение объективного и субъективного в языке и стиле. М.: МГОУ, 2007. 135 с.

57. Волкова Н.А. Прозвище как активный компонент лексико-семантической группы «наименование лица» в современном русском жаргоне // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе. Магнитогорск, 2003. С. 675 -681.

58. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. М.: Наука, 1985. 228 с. Вопросы социальной лингвистики. Л.: Наука, Ленингр. отд., 1969. 418 с.

59. Воронина О.А. Теоретико-методологические основы тендерных исследований // Теория и методология тендерных исследований. М.: МЦГИ -МВШСЭН-МФФ, 2001. С. 13-95.

60. Гак В.Г. Эмоции и оценки в структуре высказывания и текста // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1997. № 3. С. 87 95.

61. Ганичева М. Самые знаменитые красавицы России. М.: Вече, 2002. 448 с.

62. Гарбовская; Н.Б. Онимные и отонимные новообразования в современных масс медийных текстах: автореф: дисс. канд. филол. наук. Майкоп, 2006. 22 с.

63. Герасименко И.Е. Коннотативная семантика единицрусскогоязыка в аспекте-тендерной'лингвистики: автореф: дис. . докт. филол. наук. М., 2009. 33 с.

64. Глухова О.В. Ономастические и лингвокультурологические характеристики словесных товарных знаков: автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д. 2010. 19 с.

65. Гиллельсон М.И! Молодой Пушкин и арзамассское братство. Л:: Наука, Ленингр. отд., 1974: 228 с.

66. Голлер Б.А. Возвращение в Михайловское. М.: Алетейя, 2007. 210 с.

67. Голомидова М.В. Искусственная номинация в русском языке. Екатеринбург: УГПУ, 1998: 225 с.

68. Гольдин В.Е., Сиротинина.О.Б. Внутринациональные речевые культуры и их взаимодействие // Вопросы стилистики. Проблемы культуры.речи. Саратов, 1993. Вып. 25: С. 9 19.

69. Гранин Д.А. Искатели. Роман. Л.: Лениздат, 1974. 432 с.

70. Грачёва И. Соперницы прекрасной; Натали // Наука и жизнь. 2006. № 2. С. 40 45.

71. Гроссман Л.П. У истоков «Бахчисарайского фонтана» // Пушкин: Исследования и материалы. М.: АН СССР, 1960. С. 49 60.

72. Гулякова И.Г. Конец жанра электронный ресурс. www.searc.org/е1о55О5/155ие5/2002/gulyakova.pdf (дата обращения 02.04.2008).

73. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М.: Наука, 1985. 450 с.

74. Даль В.И. Избранные произведения. М.: Правда, 1983. 448 с.

75. Даль В.И. Пословицы русского народа. М.: Худ. литература, 1957. 992 с.

76. Дмитриев И.И. Полное собрание стихотворений. Л.: Советский писатель, 1967. 503 с.

77. Дмитриева Е.Е. Эмоционально-оценочная предметная лексика со значением лица в «Петербургских повестях» Н.В. Гоголя // Лингвистические исследования. Общие и специальные вопросы языковой типологии / Отв. ред. Н.Д. Андреев. М., 1987. С. 85 91.

78. Додонов Б.И. Эмоция как ценность. М.: Политиздат, 1978. 272 с.

79. Долинин К.А. Стилистика французского языка. М.: Просвещение, 1987. 303 с.

80. Дорогая В.Б. Имя собственное и нарицательное в системе наименований персонажа (роман А.М. Горького «Жизнь Клима Самгина»): автореф. дис. . канд. филол. наук. Л.: 1985. 22 с.

81. Дронова Е.М. Семантические характеристики аллюзивных имён собственных // Язык, коммуникация и социальная среда. Вып. 4. Воронеж: ВГУ, 2006. С. 184- 189.

82. Друзья Пушкина: переписка, воспоминания, дневники: в 2 т. Т. 1 — 2. М.: Правда, 1984.

83. Дудецкая А.Н. Тендерная специфика коммуникативного поведения немецких политических деятелей (на материале жанра «интервью»): автореф. дисс.канд. филол. наук. Волгоград, 2009. 24 с.

84. Дуличенко Л.В. Понятие антрополексемы и жанр антрополексического словаря // 8етюз1з 1ехюо§гарЫса XI. Warszawa. 2002. С. 15 — 25.

85. Душечкина Е.В. Светлана. Культурная история имени. СПб.: Европейский ун-т в Санкт-Петербурге, 2007. 227 с.

86. Дьяченко В.В. Основные способы образования субстандартных антропонимов в английском и русском языках // Вестник СГУ, Серия «Филологические науки». № 48. 2007. С. 58 65.

87. Жапова, Д. Н.-Д. Функциональная эволюция проприальной лексики: На материале антропонимии монгольских языков: автореф. дис. . канд. филол. наук. Улан-Удэ, 2004. 22 с.

88. Желябова И.В. Эволюция состава и значения класса личных существительных мужского рода в русском литературном языке на протяжении 30-80 гг. XX вв.: автореф. дис. . канд. филол. наук. Ставрополь, 2000. 19 с.

89. Забабурова Н.В. И речи резвые, живые // Культура № 20 / 50. 23 октября 2000 г. электронный ресурс. http://www.relgarsu.ru/n50/cult50.htm (дата обращения 05.09.2007).

90. Зайцева Е.А. Новообразования наименований лица в современном русском языке рубежа XX XXI века: автореф. дис. . канд. филол. наук. М.: 2005. 17 с.

91. Зыбина Т.М. «Теория красноречия» А.И. Галича // Язык и культура. Научно-практическая конференция (27 28 ноября 2007 г., Смоленск): сборник статей / Отв. ред. H.A. Максимчук. Смоленск: Изд-во СмолГУ, 2008: С. 158- 162.

92. Иванов Л.Ю. Текст научной дискуссии: Дейксис и оценка. М.: НИП «2Р», 2003. 208 с.

93. Иванчук И.А. Становление семантико-стилистических норм русской разговорной речи и роль Пушкина в этом процессе (на материале лексики писем Пушкина и его современников): дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1982. 223 с.

94. Ивин A.A. Основание логики оценок. М.: МГУ, 1970. 230 с.

95. Ивин A.A., Никифоров A.JI. Словарь по логике. М.: Владос. 1997. 384 с.

96. Ильинская И.С. Из наблюдений над лексикой Пушкина (элементы современного просторечия у Пушкина). Труды института русского языка. М. Л.: АН СССР, 1950. Т. 2. С. 80 -104.

97. Ильинская И.С. Очерки по лексике Пушкина: автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1970. 37 с.

98. Ильинская A.C. Грамматические маркеры эмоциональности в английском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2007.19 с.

99. Кабанова Т.Н. Эпистолярный текст частной переписки в аспекте теории речевого общения (на материале рукописных и опубликованных текстов XX в.): автореф. дисс.канд. филол. наук. Челябинск, 2004. 27 с.

100. Калинкин В.М. Поэтика онимов в маленькой трагедии А.С.Пушкина «Скупой рыцарь»// Пушкин: Альманах. Магнитогорск: МаГУ, 2004. Вып. 4. С. 57 67.

101. Кантор В.К. Феномен русского европейца: культурно-философские очерки. М.: МОНФ, ИЦНиУП, 1999. 384 с.

102. Юб.Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: сборник научных трудов. Волгоград: Из-во «Перемена», 2000. С. 38 45.

103. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М.: Гнозис, 2004. 390 с.

104. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1976. 356 с.

105. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи её изучения // Язык и личность. М.: Наука, 1989. С. 3 — 8.

106. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. 264 с.

107. Караулов Ю.Н., Петров В.В. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса // Дейк ван Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Наука, 1989. С.5- 11.

108. Карева О.М. Лексико-семантические изменения в наименованиях лиц социально-политической сферы русского языка конца XX в.: автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 2003. 22 с.

109. ПЗ.Кашкин В.Б. Основы теории коммуникации: Краткий курс. М.: ACT: Восток Запад, 2007. 256 с.

110. Керн А.П. Воспоминания, дневники, письма. М.: Худ. литература, 1974. 368 с.

111. Кибрик A.A. Модус, жанр и другие параметры классификации дискурсов // Вопросы языкознания. 2009. № 2. С. 3 — 22.

112. Кирилина A.B. Тендерные исследования в лингвистических дисциплинах // Тендер и язык. М.: Языки славянской культуры, 2005. С. 7 — 30.

113. Кирьянова А.Н. Адресант эпистолярия в аспекте языковой оценки (на материале писем М.И. Цветаевой): автореф дис. . канд. филол. наук. Череповец, 2007. 22 с.

114. Князькова Т.П. Русское просторечие второй половины XVIII в. Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1974. 253 с.

115. Ковалевская A.B. Пейоративные наименования лица в немецкой фразеологии: автореф. дис. . канд. филол. наук. М.: МГУ, 2008. 23 с.

116. Колоян Д.Л. Ухаживание как тип коммуникативного поведения: автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2006. 24 с.

117. Колшанский Г.В. Номинация и её объективные источники // Соотношение субъективных и объективных факторов: сборник статей. М.: Наука, 1975. С. 61-80.

118. Колясева Т.Ю. Эмоционально-оценочная лексика в текстовом пространстве Д.И. Стахеева: автореф. дис. . канд. филол. наук. Кемерово, 2008. 24 с.

119. Коробейникова A.A. Мужчина глазами женщины: лексический аспект (на материале женской поэзии XX века): автореф. дис. . канд. филол. наук. Самара, 2008. 19 с.

120. Кошелев В.А. Константин Батюшков: Странствия и страсти. М.: Современник, 1987. 351 с.

121. Краснокутский B.C. «Арзамасский язык» в письмах A.C. Пушкина» // Русская речь. 1981. № 5. С. 35-41.

122. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). М.: Диалог МГУ, 1998. 352 с.

123. Кубрякова Е.С. Дискурс // Актуальные проблемы современной лингвистики: Учебное пособие. М.: Флинта: Наука, 2007. С. 110 — 112.

124. Кулагина А.Н. Обращения в эпистолярном наследии A.C. Пушкина // Русский язык (приложение к газете «Первое сентября»). 1998. № 38. С. 2 — 3.

125. Кустова О.Ю. Письмо как самостоятельный текст и как композиционная часть художественного произведения. На материале творчества Теодора Фонтане: автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 1998. 17 с.

126. Кутузов А.Б. Модель функционирования терминологического сленга в дискурсе сетевых форумов: автореф. дис. . канд. филол. наук. Тюмень, 2006. 24 с.

127. Лалетина А.О. Языковое конструирование тендера в журналах об образе жизни (на материале английского языка): автореф. дис. . канд. филол. наук. Н. Новгород, 2007. 22 с.

128. Ларионова А.Ю. Студенческое граффити как дискурсивный текст // Известия Уральского гос. ун-та. Гуманитарные науки. Филология. 2007. № 53. Вып. 14. С. 120 129.

129. Леденёва В.В. Особенности идиолекта Н.С. Лескова. М.: МПУ, 2000. 185 с.

130. Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы, эмоции. М.: МГУ, 1971. 369 с.

131. Лермонтов М.Ю. Избранные сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Худ. литература, 1959. 504 с.

132. Лешутина И.А. Константы и переменные русской «почтовой прозы» первой трети XIX столетия. М.: МГОУ, 2006. 253 с.

133. Литвинов A.B., Карпова О.В. Научный дискурс в свете межкультурной коммуникации // Филология в системе современного университетского образования. Вып. 7. М.: УРАО, 2004. С. 283 289.

134. Лихачёв Д.Н. Заметки о русском. М.: Сов. Россия, 1984. 64 с.

135. Лопатин В.В. Рождение слова: неологизмы и окказиональные образования. М.: Наука, 1973. 152 с.

136. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства XVIII начала XIX века. СПб.: Искусство - СПб., 1998. 415 с.

137. Лотман Ю.М. К функции устной речи в культурном быту пушкинской эпохи // Семиотика устной речи. Лингв, семантика и семиотика. Учёные записки. Тарту: Тартусский ун-т, 1979. Т. 2. Вып. 481. С. 107 —120.

138. Лотман Ю.М. О языке писем A.C. Пушкина // Русский язык (приложение к газете «Первое сентября»). 1999. № 5. С. 3.

139. Луганская Е.В. Аксиологическая оценка в тендерном аспекте: автореф. дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 2005. 18 с.

140. Лукьянова H.A. О семантике и типах экспрессивных лексических единиц // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования: сборник научных трудов / Под ред. К.А. Тимофеева. Новосибирск: Новосибирский ун-т, 1979. Вып. 8. С. 12 46.

141. Лукьянова H.A. Экпрессивная лексика разговорного употребления. Проблемы семантики. Новосибирск: Наука, Сибирское отд-е, 1986. 227 с.

142. Лукьянова H.A. Экспрессивность как семантическая категория // Языковые категории в лексикологии и синтаксисе: межвузовский сборник научных трудов / Под ред. H.A. Лукьяновой. Новосибирск: Новосибирский ун-т, 1991. С. 3-23.

143. Лыков А.Г. Образование имён существительных со значением лица в современном русском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1959. 23 с.

144. Лыков А.Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово): Учебное пособие для студентов филологических факультетов университетов. М.: Высшая школа, 1976. 119 с.

145. Ляпон М.В. Оценочная ситуация и словесное самомоделирование // Язык и личность. М.: Наука, 1989. С. 24 34.

146. Маймин Е.А. Дружеская переписка Пушкина с точки зрения стилистики // Пушкинский сборник. Псков, 1962. С. 77 — 87.

147. Макаров M.J1. Основы теории дискурса. М.: «Гнозис», 2003. 280 с.

148. Максименко М.С. Фамилии окказионализмы в эпиграммах A.C. Пушкина. Словообразовательный аспект // A.C. Пушкин и русский язык в XIX - XX веках. Н. Новгород: Нижегор. гос. лингв, ун-т, 1999. С. 214 - 217.

149. Малаховский В.А. Лексика писем Пушкина // Учёные записки Куйбышевского пединститута. Куйбышев, 1938. Вып. 2. С. 4 35.

150. Малаховский В.А. Язык писем Пушкина // Известия АН СССР. Отделение общественных наук. 1937. № 2 3. С. 503 - 568.

151. Манза В.А. Языковая метафора: национально-культурная маркированность и когнитивный статус оценки // Русский язык за рубежом. 2003. № 2. С. 23 26.

152. Маринина И.А. Типология и функционирование номинаций персонажей в полифоническом повествовании (на материале романе Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»): автореф. дис. . канд. филол. наук. Самара, 2003. 19 с.

153. Маркелова Т.В. Взаимодействие оценочных и модальных значений в русском языке // Филологические науки. 1996 (а). № 1. С. 7 -13.

154. Маркелова Т.В. Выражение оценки в русском языке // Русский язык в школе. 1995 (а). № 1. С. 76 81.

155. Маркелова Т.В. Обращение и оценка // Русский язык в школе. 1995 (б). №6. С. 76-81.

156. Маркелова Т.В. Семантика оценки и средства её выражения в русском языке: автореф. дис. .докт. филол. наук. М., 1996 (б). 47 с.

157. Маслова В.А. Лингвокультурология. М.: Издательский центр «Академия», 2004. 208 с.

158. Медникова Э.М. Значение слова и методы его описания. М.: Высшая школа, 2003.202 с.

159. Модзалевский Б.Л. Примечания // A.C. Пушкин. Письма. В 3-х т. Т. 1 3. М - Л.: АН СССР, 1926 - 1935.

160. Моисеев А.И. Наименование лиц по профессии в современном русском языке (структурно-семантическая характеристика): автореф. дис. .канд. фи-лол. наук. Л: ЛГУ, 1968. 23 с.

161. Моргун Н.Л. Научный сетевой дискурс как тип текста: автореф. дис. . канд. филол. наук. Тюмень, 2007. 20 с.

162. Нажуа Б. Особенности текстов эпистолярного жанра // Русский язык за рубежом. 1984. № 3. С. 81 84.

163. Нерознак В.П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины // Язык. Поэтика. Перевод: сборник научных трудов. М.: МГЛУ, 1996. №426. С. 112-116.

164. Неупокоева A.B. Наименования лица в типе текста «объявление о приёме на работу» в тендерном аспекте (на материале немецкого языка): автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2009. 20 с.

165. Нижникова Л.В. Письмо как тип текста: автореф. дисс.канд. филол. наук. Одесса, 1991. 17 с.

166. Обухова Е.С. Принципы составления словаря ономастических единиц творчества A.C. Пушкина: дисс.канд. филол. наук. Воронеж, 2009. 216 с.

167. Омарова Г.Б. Диалогичность эпистолярной поэтики A.C. Пушкина: автореф. дис. . канд. филол. наук. Омск, 2004. 19 с.

168. Осповат А.Л. Павел I потенциальный сюжет Пушкина // История и историософия в литературном преломлении: Studia Russica Helsingiensia et Tar-tuensia VIII. Тарту: Тартусск. ун-т, 2002. С. 57 - 68.

169. Павлова H.A., Матузова Т.А. Эмотивность в повести М. Булгакова «Собачье сердце» // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Международной конференции. Т. 2. М., 2001. С. 120 126.

170. Пеньковский А.Б. Загадки пушкинского текста и словаря: О чердаках, вралях и метаязыке литераторского дела в пушкинскую эпоху («Евгений Онегин», 4, XVIII XIX) // Русский язык в научном освещении. 2002. № 1. С. 128- 167.

171. Переволочанская С.Н. Смысловые градации в рамках синонических отношений // Вестник Нижегородец ун-та. 2008. № 4. С. 252 — 255.

172. Петербургские встречи Пушкина / Сост. JI.E. Кошевая. JL: Лениздат, 1987. 478 с.

173. Подольская Н.В. Проблемы ономастического словообразования (к постановке вопроса) // Вопросы языкознания, 1990. № 3. С. 40 — 54.

174. Попова Е.П. Компоненты речевого поведения в социально-культурном сервисе и туризме // Гуманитарные науки. Сборник научных трудов СевКав-ГТУ. 2007. № 5. С. 25 27.

175. Попова Т.В. О словах с компонентом полу-/ пол- в эпиграммах A.C. Пушкина // Пушкинский глагол. Екатеринбург: Уральский ун-т, 1999. С. 159- 164.

176. Попова Т.В. Русская неология и неография: Учебное пособие. Екатеринбург: ГОУ ВПО УГТУ УПИ, 2005. 96 с.

177. Потебня A.A. Слово и миф. М.: Сириус, 1989.453 с.

178. Прима A.M. Концептуализация понятия «гендер» в романе Вирджинии Вульф «Миссис Деллоуэй»: автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 2009. 23 с.

179. Примечания // Пушкин A.C. Собрание сочинений. В 10 т. Т. 9, Т. 10. М.: Худ. литература, 1962.

180. Прокопов В.В. Основные лексико-семантические группы русских глаголов: дисс. канд. филол. наук. Самарканд, 1945. 197 с.

181. Публий Овидий Назон. Собрание сочинений в 2 т. Т. 1. СПб.: Биографический институт «Студиа Биографика», 1994. 512 с.

182. Пушкин в воспоминаниях современников. В 2 т. М.: Худ. литература, 1974. . ■ '.■ ■', ". . • / ■ . :'

183. Пушкин в. воспоминаниях современников: М.: Худ: литература, 1950. 600 с.

184. Пущин И.И. Записки о Пушкине. Письма. М.: Худ. литература, 1956. 496 с.

185. Радбиль Т.Б. Языковая аномалия как норма художественного дискурса // Филологические науки: 2006. Т. 6. С. 50— 59t

186. Раевский H.A. Друг Пушкина Павел Воинович Нащокин. JL: Наука, 1977. 160 с. ,

187. РГ 80 - Русская грамматика АН СССР. В 2 т. Т. 1. М.: Наука, 1980.

188. Романова Т.П. Система способов словообразования; рекламных собственных имён // Вестник СамГУ. 2007. №5 / 2 (55).С. 204- 214.

189. Русские народные пословицы и поговорки / Сост. А.Н. Жигулин. JV1.: Московский рабочий. 1965. 360 с.

190. Русские народные загадки, пословицы^ поговорки. М.: Просвещение, 1990:335 с. . : : v ^

191. Рябов О.В. «Матушка,- Русь»: опыт гендерного анализа поисков национальной идентичности России в отечественной историософии. М;: Изд-во «Ладомир», 2001. 202 с.

192. Сабирова Е.В. Особенности функционирования лексико-семантической группы «названия пассажиров» в профессиональной речи водителей маршрутных такси // Гуманитарные исследования. Астрахань: Астраханский гос. ун-т. 2007. № 4. С. 93 97.

193. Сандомирская В.Б. Неопубликованное письмо П.А. Вяземского к A.C. Пушкину // Пушкин: Исследования и материалы. М. Л.: АН СССР, 1960. Т. 3. С. 430-437.

194. Санников A.B. Самооценка человека в русской языковой картине мира: автореф дис. . канд. филол. наук. М., 2006. 30 с.

195. Седова О.Н. Эпистолярный стиль в системе функциональных стилей русского языка // Филологические науки. 1985. № 6. С. 57 62.

196. Семенко И.М. Письма Пушкина // A.C. Пушкин. Собрание сочинений. В 10 т. Т. 9. М.: Худ. литература, 1962. С. 389 407.

197. Сильницкий Г.Г. Семантика. Грамматика. Квантитативная и типологическая лингвистика. Т. 1. Смоленск: ФГУ «Смоленский ЦНТИ», 2006. 255 с.

198. Синепупова О.С. Оценочная картина мира в публицистическом тексте (на материале печатных СМИ): автореф. дис . канд. филол. наук. Москва, 2006. 12 с.

199. Сковородников А.П. , Копнина Г.А. Оценочность // Культура русской речи. М.: Флинта: Наука, 2007. С. 174 -180.

200. Слепушкин Ф.Н. // электронный ресурс. wikipedia.org/wiki (дата обращения 15.09.2009).

201. Слышкин Г.Г. Дискурс и концепт // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: сборник научных трудов. Волгоград: Изд-во «Перемена», 2000. С. 38 — 45.

202. Смирнова Л.Г. Лексика с оценочным компонентом значения в современном русском языке. Смоленск: СмолГУ, 2008. 267 с.

203. Смирнова Г.В. Наименования лиц и их ономасиологические характеристики (Опыт исследования словообразовательных механизмов): автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1986. 20 с.

204. Смольников С.Н. Функциональные аспекты исторической антропонимики (на материале деловой письменности Русского Севера XVI XVII вв.): автореф. дис. . докт. филол. наук. СПб., 2005. 38 с.

205. Соловьёва E.B. Номинация лиц в прозаических произведениях A.C. Пушкина: дис. . канд. филол. наук. Казань 2006. 251 с.

206. Сорокин Ю.С. Разговорная и народная речь в «Словаре Академии Российской (1789 1894)» // Материалы исследования по истории русского литературного языка. М. - JL, 1949, т. 1.

207. Старк В.П. Жизнь с поэтом. Наталья Николаевна Пушкина. Т. 1. СПб.: Изд-во «Вита Нова», 2006. 1072 с.

208. Степанов Н.Л. Поэты и прозаики. VI.: Худ. литература, 1966. 360 с.

209. Степанов Ю.С. В трёхмерном пространстве языка. М.: Наука, 1985. 336 с.

210. Стернин H.A. Лексическое значение слова в речи. Воронеж: ВГУ, 1985. 170 с.

211. Сторожева Е.М. Коннотация и её структура // Вестник Челябинского университета. Вып. 14. № 13. 2007. С. 113 118.

212. Страмной A.B. Газетный текст как источник неологизмов (на материале русской и французской пьесы): автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2007. 22 с.

213. Суперанская A.B. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973. 364 с.

214. Суперанская A.B., Суслова Л.В. Современные русские фамилии. М.: Наука, 1981. 176 с.

215. Супрун В.И. Пушкинский аутографоним // Вопросы ономастики. 2008. № 6. С. 97 103.

216. Сысоев В.И. Анна Керн: жизнь во имя любви. М.: Молодая гвардия, 2009. 288 с.

217. Тарасов М.И. Лексика комедий конца XVIII начала XIX в. (К проблеме становления нормированной разговорной разновидности русского литературного языка): дисс.канд. филол. наук. Смоленск, 1997. 239 с.

218. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986. 144 с.Л

219. Толстой С.Л. Фёдор Толстой Американец. IVL: Современник, 1990. 64 с.

220. Томашевский Б.В. Вопросы языка в творчестве A.C. Пушкина // Пушкин: Исследования и материалы. М. Л.: АН СССР, 1956. С. 126 - 184.

221. Трипольская Т.А. Эмотивно-оценочная лексика в антропоцентрическом аспекте: автореф. дис. докт. филол. наук. СПб., 1999. 39 с.

222. Тынянов Ю:Н. Пушкин. М.: Московский рабочий, 1988. 574 с.

223. Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. М.: Наука. 1969. 424 с.

224. Фёдор Иванович Толстой // электронный ресурс. http://ru.wikipedia.org/wiki (дата обращения 10.05.2008).

225. Фесенко О.П: Комплексное исследование фразеологии дружеского эпистолярного дискурса первой трети XIX в.: автореф. дис . докт. филол. наук. Томск, 2009. 37 с.

226. Филин Ф.П. Исследование о лексике русских говоров. По материалам сельскохозяйственной терминологии. М.~ Л.: АН СССР, 1936. 208 с.

227. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов // Очерки по теории языкознания. М.: Наука, 1982. С. 227 238.

228. Филиппов К.А. Лингвистика текста. Курс лекций. СПб.: СПб. ун-т, 2003. 336 с.

229. Фонштейн В.Ф. Наблюдения над синонимией в просторечии второй половины XVIII в. // Актуальные проблемы лексикологии и лексикографии. Пермь: Пермский гос. ун-т им. A.M. Горького, 1972. С. 24 36.

230. Ханпира Э.И. Окказиональные элементы в современной речи // Стилистические исследования (На материале современного русского языка). М.: Наука, 1972. С. 245-317.

231. Харченко В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессии и эмоциональности в семантике слова // Русский язык в школе. 1976. № 3. С. 66 -71. '

232. Хашимов Р.И. Лексико-семантическая группа слов, обозначающих ребёнка в русском языке // Учёные записки: Душанбинск ПИ, 1971. Т. 80. С. 48 -64.

233. Ходакова Е.П. Каламбуры у Пушкина и Вяземского // Образование новой стилистики русского языка в пушкинскую эпоху. М.: Наука, 1964. С. 34 — 40.

234. ХоДоренко A.B. Наименования лиц в русскоязычной интернет коммуникации: структурный и семантический аспекты: автореф. дис. . канд. филол. наук. Днепропетровск, 2006. 17 с.

235. Цыбулевская A.B. Эмотивный арготический лексикон: автореф. дис. . канд. филол. наук. Ставрополь, 2005. 22 с.

236. Цыцарина О.Ф. О понятии «эпистолярный жанр» в современной лин-гвостилистической литературе // Функционально-семантические аспекты языковых явлений (на материале германских языков): межвузовский сборник статей. Куйбышев, 1989. С. 103 110.

237. Цоффка В.В. A.C. Пушкин и Финляндия // Санкт-Петербург и страны Европы. Материалы пятой ежегодной научной конференции (23-25 апреля 2003 г.) / Под ред. В.Н. Барышникова, С.Ю. Трюкачёва. С-Пб.: 2004. С. 31 -44.

238. Чайкина Ю.И. О традиционных прозвищах в Белозерье // Филологические науки. № 3. 1969. С. 104 110.

239. Червиньски П. Семантика негативных оценочных категорий при обозначении лиц в языке советской действительности // Политическая лингвистика: Уральский гос. пед. ун-т, 2007. С. 118 133.

240. Черейский JI.A. Современники Пушкина: Документальные очерки. Л.: Дет. литература, 1981. 270 е., ил.

241. Чернейко Л.О. Оценка в знаке и знак в оценке // Филологические науки. 1990. №2. С. 72-82.

242. Чернышевский Н.Г. Сочинения Пушкина // Собрание сочинений в 5 т. Т. 3. Литературная критика. М.: Правда, 1974. 510 с.

243. Чернявская Е.А. Оценка и оценочность в языке и речи (на материале поэтического, прозаического и эпистолярного наследия A.C. Пушкина): дисс. .канд. филол. наук. Орёл, 2001. 270 с.

244. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-еемантической системе языка. Воронеж, 1987. 190 с.

245. Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию. М.: МГУ, 1968. 310 с.

246. Шевцова Н.П. Культура как система ценностей: (аксиология в контексте интерпретации культуры H.A. Бердяева и И.А. Ильина). М.: Моск. гос. ин-т электроники и математики, 2004. 205 с.

247. Шейгал Е.И. Власть как концепт и категория дискурса // Эссе о социальной власти языка / Под общей редакцией Л.И. Гришаевой. Воронеж: ВГУ,2001. С. 57-64.

248. Шишкина С.А. Лингвокультурная и когнитивная репрезентация концепта «интерес» в русском и английском языках: автореф. дис. . канд. филол. наук. Тюмень, 2007.19 с.

249. Шмелёв Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики (На материале русского языка). М.: Наука, 1973. 280 с.

250. Щербакова М.Е. Суффиксальное словообразование имён существительных со значением лица в западных среднерусских говорах Тверской области: автореф. дис. .канд. филол. наук. Тверь, 2006. 19 с.

251. Щукин В. Историческая драма русского европеизма // Вестник Европы.2002. №4. С. 20-32.

252. Ягубова М.Я. Оценка в языковой картине мира // Вопросы стилистики: Язык и человек. Саратов, 1996. Вып. 26. С. 30 — 41.

253. Якобсон P.O. Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. 455 с.

254. Яппарова В.Н. Оценочные наименования лиц в современном политическом дискурсе // Вестник ВятГГУ. Т. 2. Филология и искусствоведение / Под ред. B.C. Данюшенкова. 2009. № 3 (2). С. 26 32.

255. Ященко Н.В. Эволюция тематического состава наименований лиц женского пола в немецком языке XIV XXI вв. // Вестник СамГУ. 2007. №5/3. С. 60 - 69.

256. Список словарей, справочников и их сокращений

257. АС- 3 Русский ассоциативный словарь. Книга 3. Прямой словарь: от стимула к реакции / Под ред. Ю.Н. Караулова, Ю.А. Сорокина, Е.Ф. Тарасова, Н.Ф. Уфимцевой, Г.А. Черкасовой. М.: ИРЯ РАН, 1996. 212 с.

258. АС- 4 Русский ассоциативный словарь. Книга 4. Обратный словарь: от реакции к стимулу / Под ред. Ю.Н. Караулова, Ю.А. Сорокина, Е.Ф. Тарасова, Н.Ф. Уфимцевой, Г .А. Черкасовой. М.: ИРЯ РАН, 1996. 323 с.

259. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: КомКнига, 2005. 576 с.

260. БАС Большой академический словарь русского языка. В 25 т. / Под ред. К.С. Горбачевича. М. - СПб.: Наука, 2004 - 2009. Т. 1 - 11.

261. Большая энциклопедия символов и знаков. М.: Астрель, 2006. 728 с.

262. Большой словарь крылатых слов русского языка Берков В.П., Моки-енко В.М., Шулежкова С.Г. Большой словарь крылатых слов русского языка. М.: Русские словари: Астрель: ACT, 2000. 624 с.

263. БСРП Вальтер X., Мокиенко В. М. Большой словарь русских прозвищ. М.: Олма-Пресс, 2007. 704 с.

264. Дуличенко JI.B. Словарь обидных слов. Наименование лиц с негативным значением. Тарту: Тартусск. ун-т, 2000. 270 с.

265. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой, Н.Д. Арутюновой М.: Большая российская энциклопедия, 1990. 709 с.

266. Отин Е.С. Словарь коннотативных собственных имён. М.: ООО «А Темп», 2006. 440 с.

267. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. М.: Наука, 1988. 192 с.

268. Пушкинская энциклопедия Пушкинская энциклопедия. 1799 -1999. М.: ACT, 1999. 806 с.

269. РСЭ Российская социологическая энциклопедия / Под ред. Г.В. Осипова. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА, 1998. 672 с.

270. Русский язык. Энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 2003. 704 с.

271. САР 1 - Словарь Академии Российской. СПб, 1789 - 1794. Ч. 1 - 6.

272. САР 2 - Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный. СПб., 1806 - 1822. Ч. 1 - 6.

273. СГТ Словарь тендерных терминов / Под ред. A.A. Денисовой. М.: Информация-XXI век, 2002. 256 с.

274. СКВП Мокиенко В.М., Сидоренко К.П. Словарь крылатых выражений Пушкина. СПб.: СПб ГУ; Фолио - Пресс, 1999. 752 с.

275. Сл1847 Словарь церковнославянского и русского языка. СПб., 1847. Т. 1 - 4.

276. Сл1891-1916 Словарь русского языка, составленный вторымъ отделением императорской академии наук. СПб., 1891 - 1916. Т. 1-4.

277. СД Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля. СПб.-М., 1882. Т. 1-4.

278. Словарь антонимов — Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. М.: Арсис лингва, Вентана-граф, 1996. 480 с.

279. Словарь крылатых слов и выражений Серов В. Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. М.: Локид-Пресс, 2005. 880 с.

280. Словарь символов Керлот Х.Э. Словарь символов. М.: «REFL -book», 1994. 608 с.

281. Словарь-справочник лингвистических терминов — Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов: пособие для учителя. М.: Просвещение, 1985. 399 с.

282. СлРЯ Словарь русского языка / Под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1981 - 1984. Т. 1- 4.

283. СлРЯ XI XVII в. - Словарь русского языка Сл. РЯ XI - XVII века. М., 1975 —., вып. 1 -26.

284. СлРЯ XVIII в.- Словарь русского языка XVIII века. Л., 1984 -., вып. 1 13.

285. СУ Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1935- 1940. Т. 1 -4.

286. СФ Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: Прогресс. 1986. Т. 1 -4.

287. СРНГ Словарь русских народных говоров. Вып. 1 - 39. Л., 1965 -1992.

288. СС Словарь синонимов русского языка. В 2 т. Т. 1 - 2. / Под ред. А.П. Евгеньевой. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1970 - 1971.

289. ССР ЛЯ 17 — Словарь современного русского литературного языка. В 17 т. Т. 1 - 17. М.-Л., 1950-1965.

290. ССР ЛЯ 20 - Словарь современного русского литературного языка. В 20 т. Т. 1 - 6. М.: Русский язык, 1991 -.

291. СТЛБЖ Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (Речевой и графический портрет советской тюрьмы) / Под ред. Д.С. Балдаева, В.К. Белко, М.И. Усупова. М.: Края Москвы, 1992. 526 с.

292. Суперанская A.B. Словарь личных имён. М.: Изд-во ACT, 1998. 528 с.

293. ТС Саяхова Л.Г., Хасанова Д.М., Морковкин В.В. Тематический словарь русского языка. М.: Русский язык, 2000. 560 с.

294. Черейский Л.А. Пушкин и его окружение: словарь-справочник. Л.: Наука, Ленингр. отд е, 1975. 519 с. ,

295. Энциклопедия символов — Иллюстрированная энциклопедия символов. М.: Астрель, 2003. 723 с.2441. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ

296. Новые материалы к Словарю A.C. Пушкина. М.: Наука, 1982. 288 с.

297. Полное собрание сочинений A.C. Пушкина. В 17 т. Т. 1 17. М.: Воскресенье, 1997.

298. Полное собрание сочинений A.C. Пушкина в 10 т. Т. 10. Л.: Издательство «Наука». Ленингр. отд-е, 1979.

299. СлЯП Словарь языка A.C. Пушкина. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1956 —1961. Т. 1 — 4.

300. Собрание сочинений A.C. Пушкина. В 10 т. Т. 1 10. М.: Худ. литература, 1958- 1962.

301. Переписка A.C. Пушкина в двух томах. Т. 1. М.: Худ. литература, 1982.