автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Фольклорные традиции в творчестве В.И. Даля

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фольклорные традиции в творчестве В.И. Даля"

На правах рукописи

Опря Оксана Викторовна

ФОЛЬКЛОРНЫЕ ТРАДИЦИИ В ТВОРЧЕСТВЕ В.И.ДАЛЯ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Специальность 10.01.01 - русская литература

Самара 2003

Работа выполнена на кафедре русской, зарубежной литературы и методики преподавания литературы Самарского государственного педагогического университета

Научный руководитель - доктор педагогических наук,

профессор Олег Михайлович Буранок.

Официальные оппоненты - доктор филологических

наук, профессор Сергей Михайлович Скибин; кандидат филологических наук, доцент Лариса Александровна Соловьева

Ведущая организация - Педагогический институт

Саратовского государственного университета им.Н.Г.Чернышевского

Защита состоится .. на заседании

диссертационного совета К 212.216.01. по присуждению ученой степени кандидата филологических наук при Самарском государственном педагогическом университете по адресу: 443099, Самара, ул.Л.Толстого,47.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Самарского государственного педагогического университета.

I

Автореферат разослан.................

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук.

доцент О.И.Сердкжова.

- А

Общая характеристика работы

Владимир Иванович Даль (1801-1872) принадлежит к числу тех талантливейших русских писателей, которые внесли неоценимей вклад в историю русской литературы. В начале XXI века не потеряли актуальность слова В.Г.Белинского: «После Гоголя это до сих пор решительно первый талант в русской литературе»1. Творчество Даля не всегда однозначно воспринималось критикой и литературоведением, в последние годы оно привлекает пристальное внимание. В 1995г. начало выходить 8тг. полное собрание сочинений писателя, в 2001г. в Оренбурге вышел сборник в 2 томах «Неизвестный Даль»2. Между тем наследие Даля велико, не все вопросы поставлены и решены. Яркая, оригинальная личность Даля, сочетающая патриотизм, любовь к простому народу, стремление быть ему полезным нашла отра!жёние во всех его делах и творческих поисках. Творения Даля необычны благодаря глубокой связи с жизнью народа и энциклопедическим знаниям его устного поэтического творчества. Близость Даля к народу подчеркивал его современник И.С.Тургенев: «Русского человека он знает как свои пять пальцев», «он пронйкнулся весь сущностью своего народа; его язь!ком, его бытом»3. В.И.Даль обращался к фольклорным традициям в течение всей своей жизни, особенно глубокий интерес он испытывает к ним в оренбургский период жизни (1833-1841гг.).

Д.Н.Медриш отмечал., что «фольклорная традиция хранится не в одном лишь фольклоре - она веками впитывается литературоЙ<.. .>без учета фольклорного воздействия неполно представление и о литературном процессе в целом»4. Проблема использования фольклорных традиций уральских казаков и казахов в научных и художественных произведениях писателя не была еще поставлена в науке. Фольклором уральских казаков и: казаков'до середины XIX в. никто не интересовался. Даль был гервым, кто стал его собирать и'и^а'гь. Обращаясь к фольклорным'традициям^ Даль делает Их основными структурообразующими компонентами своих творений. Фольклорньгё! традиции в научных и художественных пройзвейениях п'исатеЛя многофункциональны.

Исходя из сказанного' вьиие, актуальность темы нашего исследования можно'обусловить следующими моментамй: - насущностью задачи уяСне'ния особенностей творческой манеры Даля;

' » ' I

1 Белинский В.Г. Поли. собр. соч.: В 13т. М„ 1955. Т.1Х. С.399.

2 Даль В.И. Полн. собр. соч.: В 8т. М., 1995.; Неизвестный Владимир Иванович Даль. Оренбург, 2002:

3;Тургенев И.С. Поли. собр. соч: и писем: В 30т. М., 1978: ТЛ йЛ?4

4 "

Медриш Д.Н. Литература и фольклорная традиция. Саратсв?ДО£вЛШМ8ЛЛЬВА11

*иел ПОТЕКА

- потребностью осмысления отношения Даля к фольклорным традициям уральских казаков и казахов, что поможет получить более точное представление о фольклоризме пцрателя;

-необходимостью определения роли и места фольклорных традиций в художественном и научном наследии Даля.

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые предпринята попытка через анализ форм, способов и функций фольклорных традиций прийти к постижению специфики творческой манеры писателя.

Цель работы: многоаспектное изучение форм, способов и функций фольклорных традиций в научных и художественных произведениях писателя.

Для достижения цели решается ряд конкретных задач: -изучаются условия возникновения интереса к устному творчеству уральских казаков и казахов;

- выясняется, какой народнопоэтический материал входит в «Толковый словарь'живого великорусского языка» и в художественные произведения, своеобразие его использования писателем; ..... ' " ' ''

- определяется, каких Художественных достижений добивается Даль путем обращения к фольклору, устанавливаются роль и место устного народного творчества в наследии Даля.

Предмет исследования: своеобразие использования устно-поэтических традиций уральских казаков и казахов в творчестве Даля оренбургского периода.

Объектом исследования являются «Толковый словарь живого великорусского языка», очерк «Уральский казак», уральское предание «Полуношник», повести «Бикей и Мауляна», «Майна». 1

Методологической основой работы являются исследования Н.И.Кравцова, У!Б.Далгат, Д.Н.Медриша, Т.М.Акимовой, Б.М.Соколова, а также работы о жизни и творчестве' Даля Н.Н.Мо^естова, В.И.Порудоминского, М.Я.Бессараб, Ю.П.Фесенко и др. исследователей. Диссе'ртацйонное исследование опирается на теоретические "труды М'М.Бахтина, Д.С.Лйхачева, Ю.В.Борева, В.Е.Хализева, научные разработки которых сказались в современном литературоведении.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том) что полученные результаты могут быть использованы в дальнейшем при изучении творчества Даля, в спецкурсах и спецсеминарах на филологических факультетах, внесут вклад в разработку проблемы «литература и фольклор».

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры русской литературы и методики преподавания литературы Самарского государственного педагогического университета.' Основные положения

* " Л \

* 1'«*» #«« '

излагались и обсуждались на научно-методических конференциях в России: «Актуальные проблемы изучения филологических дисциплин в вузе и школе» (Самара, 2003), «Проблемы изучения русской литературу XVIII века» (Самара, 2003), в Казахстане: «Валихановские чтения-7» (Кр^сшепсау, 2002), «Международная конференция, посвященная 70-летию проф. М.М.Багизбаевой» (Алматы, 2002), «Образование и наука в современных условиях развития Казахстана» (Уральск, 2002). Основные положения диссертации изложены в восьми публикациях (список прилагается).

Структура работы оформилась соответственно поставленной цели и Задачам. Диссертационное исследование состоит из введения!^ двух глав, заключения и библиографического списка.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы исследования. Определяются цели и задачи исследования, методологические оснрэы, проводится историографический обзор, дающий представление. о степени изученности избранной темы. В поле зрения оказываются мнения критиков и литературоведов XIX и XX веков, высказывавших порой противоречивые суждения о творчестве- Даля. Исследователи уделяли внимание проблеме далевского фольклоризма, но нельзя сказат1, что она разработана полностью и во всех отношениях удовлетворительно. Можно говорить, что это подступы к проблеме. В 1920-х годах В.А.Гофман проанализировал стилевые особенности созданного Далем фольклорного сказа5. Проблема воздействия устно-поэтических традиций на Даля при создании им сказок обстоятельно изучена И.П.Лупанов6йб. Известна статья литературоведа З.И.Власовой7, в которой она говорит об огромном значении фольклора в творчестве писателя. Она высказывает мысль о невозможности рассмотрения Даля без учета его фольклорно-этнографическйх интересов и разносторонней собирательской деятельности. Вопрос о фольклорных интересах писателя поднимается и оренбургскими исследователями8. Имеются отдельные рассуждения на эту тему в книге

5 Гофман В.А. Фольклорный сказ В.И.Даля // Русская проза. Л., 1926.

6 Лупанова И.П. Русская народная сказка в творчестве пйсателей первой половины XIX в. Петрозаводск, 1959.

7 Власова З.И. В.И.Даль // Русская литература и фольклор. Первая половина XIX в. Л., 1976. С.338-360.

8 Вертоусова Е. «Все у него правда...»: Оренбургские предания в повести В.И.Даля «Серенькая» // Вечерний Оренбург. 9 декабря 1999. С. 16; Прокофьева А.Г. Оренбургские мотивы в прозе В.И.Даля // Вторые международные Из-

В.И.Порудоминского «Даль»9, но полного монографического изучения этой темы до сих пор не было.

Наше внимание привлекает проблема воздействия устно-поэтических традиций уральских казаков и казахов в творчестве Даля оренбургского периода. Он использовал фольклор в «Толковом словаре живого великорусского языка» и в художественных произведениях.

Первая глава «Фольклорные традиции уральских казаков в творчестве раннего В.И.Даля». В развитии русской литературы начала XIX века, к которой относится творчество В.И.Даля, огромную роль сыграли традиции устного народного творчества. «Поэтическая система народной поэзии привлекает внимание писателей своеобразием форм, отражением мироощущения народа, его представлений о4кизни природы, человека и общества», - отмечает Т.М.Акимова10.

В параграфе 1. рассматривается фольклорная традиция и'аспекты'её изучения. Проблема! «литература и фольклор» волновала литературоведов ещё в конце Х1Х-начале XX в. Работы В.Миллера, П.Владимирова, Б.Соколова, А.Орлова, появившиеся в это время, ограничивались узким кругом источниковедческого характера. Но, как верно заметила Э.В.Померанцева, установленный факт обращекия писателя к фольклору ничего не говорит об идейно-художественных особенностях его творчества. В работах исследователей 30-40-х годов Ю.Соколова, Н. Пцксанова, Н.Андреева наблюдается стремление связать обращение писателей к фольклору с идеологическими, общественными позициями, общелйтера-турными традициями эпохи. В 50-60-е 1 годы исследователи Л.И.Емельянов, М.К.Азадовский, Н.Ф.Бабушки'н, С.Ф.Ёлеойский,

B.Г.Базанов изучают различные проявления традиций и особенности конкретных, исторически детерминированных форм обращения литературы к художественному опыту, накопленному в устном народном творчестве. В работе мы опираемся на методологические концепции изучения проблемы исследователей 80-90-х годов - Н.И.Кравцова, У.Б.Далгат, Д.Й.Медриша,

C.З. Агранович и Л.П.Рассовской. "

Рассматривая круг вопросов, связанных с проблемой влияния устно-поэтических традиций, Необходимо понять, какими социальным^, историко-литературными, творческими и личными факторами оно обусадрдёно.

мчйловские чтения, посвященные 200-летию со дня рождения В.И Даля. Оренбург, 2001.С. 60-66.

9 Порудоминский В.И. «Только славушка худа...» // Порудоминскии В.И. Даль. М., 1971. С. 190-200; '

10 Акимова Т.М. Литература и фольклор // Акимова Т.М. О фольклоризме русских писателей. Саратов, 2001. С.18.

В параграфе 2. изучаются предпосылки обращения В.И.Даля к фольклору. Время вступления Даля в литературу - 30-е годч XIX в. -время общественного и литературного подъема. Эти годы отмечены наиболее пристальным вниманием к жизни простого народа, центральной проблемой времени становится проблема народности. В это время Даль принимает активное участие в литературных спорах о народности, о литературном языке, о путях развития литературы.

К этим вопросам обращаются разные слои русского общества, в том числе и А.С.Пушкин, с которым был знаком, дружил и встречался в Оренбурге Даль. Особенно важно, что Далю были близки основные принципы фольклоризма Пушкина, вытекающие из признания народа основной силой исторического процесса. Стремление Пушкина взглянуть на события глазами народа, выяснить «мнение народное», постичь социально-исторические закономерностй русской действительности, творчески воссоздать стихию народной жизни во всем богатстве ее проявлений - было правильно поняло, полностью воспринято Далем именно й. эти годы. Оренбургский период творчества Даля совпал с периодом становления натуральной школы. Отношение к фольклору у представителей натуральной школы было Многообразным и противоречивым. Даля привлек их принцип всестороннего исследования народа, условий его жизни и быта, изучение народного мышления, народного творчества. Некоторые принципы натуральной школы совпали с воззрениями писателя, но в тоже время он выходит на иной уровень осмысления народной жизни.

В оренбургский период проявляется многогранная натура писателя. Он много ездит, общается с людьми, и это дает возможность собрать богатейший фольклорный и этнографический материал. Общение с Пушкиным, многообразие и яркость полученных в крае впечатлений способствовали расцвету писательского таланта Даля, и оренбургский период' оказался' очень плодотворным. З.И.Власова отмечала: «В' оренбургском крае Даль провел лучшие годы своей жизни, здесь разносторонность его интересов проявилась и в изучении края, и в собирательской и литературной деятельности»11. Здесь все было необычным для писателя: история края, природа, народ и его творчество. Даль понял, сколько возможностей скрывает в себе этот материал: «...едва ли Кавказ со' всеми причудами своими может обещать то, что заповедает восточный склон хребта Уральского, Общего Сырта и прилежащие к Уралу степи»12. В это время имя Даля окончательно утверждается в русской литературе, чему в немалой

11 Власова З.И. В.И.Даль // Русская литература и фольклбр. Первая половина XIX в. Л., 1976. С.355.

12 Даль В.И. Письмо к Гречу из Уральска // Северная пчела. 1833. № 230. •

степени способствуют масштабные по охвату материала, многообразные в жанровом отношении, яркие по писательскому исполнению оренбургские произведения, которые объединяет одна общая черта - творческое, новаторское использование фольклорных традиций. Фольклор уральских казаков и казахов нашел свое отражение во многих художественных, публицистических и научных произведениях писателя - в очерке ^Уральский казак», предании «Полунощник», повестях «Бикей и Мауляна», «Майна», в письмах из Оренбурга, в «Толковом словаре живого великорусского языка».

В параграфе 3. выясняются уровни проявления и пути вхождения фольклорных традиций уральских казаков в «Толковом словаре живого великорусского языка», очерке «Уральский казак» и предании «Полунощник».

Народная культура уральских казаков, ко-Горую досконально изучил писатель, имела четырехвековую историю. За эти века в яицкоЙ рбщине сформировалась и получила развитие самобытная казачья культура,' воплощенная в устном творчестве. Предания, легенды; былички^ пословицы, поговорки, былины, песни стало частью его огромного труда«Толкового словаря живого великорусского языка». Исследования последних лет подтвердили наличие в словаре художественного начала. Ю П. Фесенко делает вывод: «Словарь Даля - в равной степени художественное и научное сочинение. В этом смысле оно сродни «Истории государства Российского» Н.М.Карамзина»13. Обращение к словарю дает нам возможность поиска, экскурса - исторического, фольклорного, этнографическрго,' так как в слове как в капле воды отразились народные явления. Даль приводит в словаре не полные фольклорные тексты, только фрагменты, он нигде не указывает, что это именно казачий фольклор, вкрапления скрьгщ. В словаре встречаются фрагменты исторических и топонимических преданий. Включая фрагменты'преданий в словарные статьи', Даль преследует цель представить историческое прошлое казачества и дать оценку историческим личностям с позиций народа. Исторические предания связаны с реальными лицами - Ермаком, Степаном Разиным, Емельянрм Пугачевым; с историческими событиями - происхождением казаков, образованием казачьего войска, военными походами, сражениями казаков, обычаем делить добычу на дуване. В словаре выявлены два фрагмента преданий,

13 Фесенко Ю.П. Русская литература XIX века в Отоваре В.И.Дал«: к постановке проблемы II Вторые международные Измайловские чтения,.. Рренбург, 2001. С.105; Фесенко Ю.П. Проза В.И.Даля. Творческая эволюция.' Луганск, 1997. С.268.

связанных с историей образования уральского казачьего войског14: 1. Праматерь уральских казаков, бабушка Гугниха, первая женщина, допущенная в казачий быт (11,377); 2. За здоровье бабушки Гугнихи! Праматерь уральских казаков (1,405). Эти два фрагмента предания «Бабушка Гугниха», которое было записано П.И.Рнчковым от атамана яицкого войска И.Г.Меркурьева в Яицком городке в 1748г. В нем говорится, что первой женщиной в казачьем войске стала татарка Гугниха, которая считается праматерью уральских казаков. «Доныне, - писал А.С.Пушкин, посетив в 1833г. Уральск, - просвещенные и гостеприимные жители уральских берегов пьют на своих пирах здоровье бабушки Гугнихи»15. На одном из собраний или гуляний Даль слышал тост за Гугниху и записал, чтобы потом процитировать в словаре.

Первые казаки установили воинскую организацию быта, особенности которой передают следующие фрагменты: 1 .В устьях Урала есть урочище Дуванный бугор, где казаки встарь, возвращаясь с моря, из Персйи, дуванили дуван (1,499); 2.Без атамана дуван не дувайят (1,499); 3.Станичники полон делили, дуван дуванили, делили добычу (ГО,264); 4.Бывшие волжские разбойники дуван дуванили, дейили добычу (111,264); 5.Мнрго ль на-дуванили, почем пришлось на'брата? (11,410); б.Астраханцев зовут дуван-щиной (1,499). Предания уральских казаков были записаны в 50-е годы XIX в. писателем И.И.Железновым от казака А.Д.Барсукова и были опубликованы в собрании сочинений Железнова под общим названием «Уральцы. Очерки быта уральских казаков»16. При комментировании фрагментов в словаре нами использован данный сборник. Первый фрагмент указывает на реальное географическое пространство, на котором жило уральское казачество, и несет культурную информацию. 2,3,4 фрагменты включены в качестве намека на хорошо известные казачьи походы на восток с целью добывания женщин. Не только из преданий, но и из песен известно, что казаки после похода делили добычу на дуване, а атаману доставалась лучшая доля. В 4 и 6 фрагментах речь идет о Степане Разине и его помощнике Харко, которые делили добычу после набегоэ на Персию. В преданиях уральских казаков отражены сведения о зарьггых Харко дуванных кладах, на которые намекает 6 фрагмент.

Небольшая часть фрагментов связана с именем Ермака Тимофеевича: 1 .У Ермака, сказывают, были позволительные царские грамоты на Си-

14 Цит. фрагменты по: Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1999. Т. 1-4. Далее сн. даны в тексте.

15 Пушкин A.C. История Пугачева // Пушкин A.C. Поли. собр. соч.: В 10т. М., 1965. Т.8. С.153.

16 Железное И.И. Уральцы. Очерки быта уральских казаков // Железное И.И. Поли. собр. соч. СПб., 1910. Т.З.

бирь (111,230); 2.Ермак, оскочившись, упал в воду и утонул (11,698); З.Пожилось Ермаку по три чирья на боку! (11,222). В уральских преданиях Ермак наделяется недюжинной силой, ему подвластны сверхъестественные силы. Основные мотивы этих фрагментов: мотив покорения Сибири для «белого» царя, мотив кары за принятие царского подарка и мотив смерти. Народ осуждал Ермака за то, что принял царский подарок. Отсюда поговорка «Пожилось Ермаку по три чирья на боку!», которую, учитывая народную точку зрения, цитирует писатель. Часть предания о смерти Далем включена не полностью, опущены объяснения причины смерти.

Обширный блок фрагментов преданий и легенд связан с именами С.Разина и Е.Пугачева. В середине прошлого века русские легенды знали, главным образом, по сборнику А.Н.Афанасьева «Народные русские легенды» (М., 1859). В это же время включает фрагменты казачьих легенд и Даль. В словаре нами выявлены фрагменты, связанные с именем Разина: 1 .Змеи от того не кусаются, что Степан Разин их заговорил (1,686); 2.0т его (Разина) погляду люди каменели, от взгляда (111,154); З.Не Стенька: на ковре по Волге не доплывешь. Разин расстилал на воду ковер и на нем безопасно уплывал (от преданья) (11,128); 4.Степан Разин ожил в Емельке Пугачеве (11,657); 5.Возьми шубу, да не быть бы шуму, сказал Степан Разин астраханскому воеводе, отнявшему у него на свою долю добычи дорогую персидскую шубу - и с той поры пошел разбоем на Волгу, именем воеводы (IV,647); б.Они (суда Разина) шелком приоснащены (IV,244); 7;Вор Стенька вманился в город (Яицк) обманом (1,214); 8.В 1672 году, янв. 15, была сказана у посольского приказа сказка о поражении Стеньки Разина. Полное собрание законов (IV, 190); 9.Поразбойничал Стенька на веку своем, а все виселицы не миновал (111,312). Основными мотивами этих фрагментов являются: атаманство, разбойничество, чародейство и трагическая гибель. В уральских легендах Разин - колдун, атаман воровской шайки - поэтому грешник, но он таюке и «проклятый», а потому страдалец, обреченный на вечные муки. Даль полностью воспроизводит этот образ, он не подвергает фрагменты никакой трансформации. Первые три фрагмента несут мотив чародейства и приверженности Разина к нечистой силе. Историческая личность Разина получает легендарные черты. В уральских легендах Разин обладает способностями повелителя водных стихий. Народную поговорку «Не Стенька: на ковре по Волге не доплывешь» Даль цитирует и объясняет её так: «Стенька Разин на ковре летал и по воде плавал. Разин расстилал на воду ковер и на нем безопасно уплывал (от преданья)». Разговоры о чародействе героя не мешают воспринимать его как вора и разбойника. Для подкрепления народной памяти писатель обращается к документам (8 фрагмент), что лишний раз его убеждает в противостоянии фольклора и официальной идеологии.

Фрагменты преданий о Пугачеве, включенные в словарь, говорят о глубоком интересе Даля личностью «народного царя». Они сосредоточены в основном в 3 и 4 томах словаря: 1 .Христонаступник Пугачев, заняв столицу Берды, сел на царский престол, слышав, что царь сидит на престоле (IV,565); 2.Давно я не сидел на престоле, сказал Пугачев, садясь в Бердах на престол в церкви, который считал царским местом (IV,565); З.Пугачев в селе Бердах помедил избу, в которой стоял (111,271); 4.У крупных разбойников (Пугачева) были свои есаулы (IV,681); 5.Щелкуша, наглый забияка, драчун (прозвище Пугачева товарища) (IV,653); б.Он погублен Пугачевым (111,154); 7.Повызорил Пугачев всё Поволжье, повыжег села (111,148); 8.Жалую вас крестом (старым), бородой и вечной волей (1,239); 9.Ведь я не Пугач, хоть царем скажись, не поверят (IV,570); Ю.Пугачев был четвертован (IV,602). Основные мотивы фрагментов: самозванство Пугачева,' обстоятельства появления царя на Яике, царская свита и' золотые палаты, манифесты Пугачева, разбойничество и трагическая гибель. В крепкой вере в Пугачева-царя Даль убедился, когда путешествовал вместе с Пушкиным по местам пугачевского восстания. В словаре он записал: «Неистовые поступки или неистовства Пугачева памятны доныне в народе»(И,520). Беседы с казаками обозначены следующей фразой: «Этому старику пугачевщина запамять»(1,612). Пугачев объявил себя царем Петром III. В воспоминаниях о Пушкине Даль передает рассказанный казаками анекдот об усевшемся на церковный престол Пугачеве. Тема самозванства Пугачева звучит в 1 и 2 фрагментах. Эти фрагменты являются частью казачьего предания «Пугачев - Петр III». Но Даль подвергает эмоциональной трансформации фольклорный элемент, добавляя слово экспрессивной лексики. В Оренбурге бытовало предание о «золотом дворце» Пугачева. Даль воспринимает палаты более реально: «Пугачев в селе Бердах помедйл избу, в которой стоял». Пугачев появился на Яике не один, с ним были есаулы. Даль называет одного товарища Пугачева -Щелкуша. Это Хлопуша - беглый крепостной крестьянин А.Т.Соколов, который славился своей жестокостью. Писатель намекает на многочисленные факты жестокости Пугачева и его свиты в б и 7 фрагментах. Пугачев не был старообрядцем, но вставлял старообрядческие мотивы в свои манифесты. 8 фрагмент - выдержка из такого манифеста. В отношении Даля к личности Пугачева большую роль сыграла антипугачевская правительственная ri церковная пропаганда, поэтому он называет его «крупным разбойником». Но' в "Словаре нашла отражение и народная точка зрения. Даль цитирует народное изречение: «Ведь я не ПугаЧ, хоть царем скажись, не поверят». На Яике задолго до пугачевского восстания распространились слухи о том, что император Петр III не умер, а живет тайно. МА.Йадель-Червинская объясняет смысл прозвища' «Пугач»: «Народ,

придавший мифические черты своему герою, не упустил из виду, как всегда, и традиционный смысл его фамилии»17. Мотив трагической судьбы самозванца звучит в 10 фрагменте. Это суждение писателя противоположно народному, так как сами казаки верили, что Пугачеву удалось спастись.

В словаре присутствуют и фрагменты преданий, свйзанных с хивинскими походами казаков. В походе 1839 г. Даль принял самое активное участие, где он слышал предания о хивинских походах и донес до нас живое народное слово. Фрагменты, расположенные в разных словарных статьях, скрепляются определенным сюжетом - складыванием отношений с Хивой и неудачными походами в хивинское ханство: 1.Пропал, как Бе-кович (при Петре I, в походе на Хиву) (111,500); 2.У хивинского хана обла-стца небольшая (11,594); 3.Хивинцы торгуют пленниками, воруя людей (111,264); 4.Хива - сторона дйкая, тамошний обычай звериный (IV,389); 5.Хан хивинский неистов: казнит и жалует по прихоти (11,520); б.Хивинцы замучили пленника до смерти (1,606); 7.Поначекан'ил монету и хивинский хан (111,284); 8.Хивинцы'рать набирают, хотят грабить Персию ( IV,85); 9.Послать в Бухары и Хиву хабарщиков-иноземцев (IV,540); 10.В неудачном походе на Хиву солдаты, подшучивая в Рождество над голодухой, уверяли, что будут пироги с ябагой (1У,671). Даль обращается к преданиям о походах А.И.Бековича -Черкасского и В.А.Перовского. Во фрагментах, включенных Далем, образ хивинской земли превращается в символ несчастья, окрашенный в мрачные мистические тона. Оба похода оказались неудачными. Поход Бековича -Черкасского был тщательно спланирован: князь выступил ,с целой армией, прекрасно вооруженной. Но в Хиве его армия была рассредоточена и перебита. О страшной судьбе самрго Бековича народ сложил поговорку: «Пропал, как Бекович!». Как коренную фольклорную поговорку и цитирует в Словаре писатель! Тему жестокости продолжает 4 фрагмент, который указывает на то, что Даль осуждал жестокость хивинцев. В Хиве процветал работорговый промысел, на него намекает писатель во фрагменте: «Хивинцы торгуют пленниками, воруя людей». Рассказы русских невольников, которым удалось бежать из плена, Даль записывал и публиковал. 5 и 6 фрагменты вызывают в памяти строки «Рассказа Федора Федорова Грушина», в котором герой повествует о безуспешных попытках бежать из хивинского плена. Реминисценция позволяет понять, от чего возникало неугасимое стремление вернуться на родину. Власти России вели борьбу с рабовладельческим промыслом. Хивинскому хану было отправлено послание, об этой акции речь идет в 9

17 Надель- Червинская М.А. Энциклопедический мир В.Даля. Ростов - на - Дону, 1996.С.439. ■

фрагменте. Последний фрагмент связан с участием Даля в походе под началом В.А.Перовского. Из преданий известно, что казаки осуждали этот поход, так как считали главной его причиной карьеризм чиновников. Народную точку зрения Даль учитывал и передал ей в 10 фрагменте. Фрагменты скреплены оценкой предприятий против Хивы, комментариями, личным мнением писателя.

В плане изучения социальных воззрений, морально-этических понятий казаков Даля привлекли казачьи былины. В словаре фрагменты: 1.0н три года привередничал, три года стольничал (IV,328); 2. Два голубчика целовалися, миловалися (IV,577) не снабжены никаким комментарием, но твердо можно утверждать, что это фрагменты былин о Добрыне Никитиче и Маринке. Добрыня - наиболее популярный герой у казаков. На Урале эта былина зафиксирована в 27 вариантах, один из которых цитирует писатель. Цитирует он и строчки одного из вариантов былины об Индрике: «У нас Индрик-зверь всем зверям отец» (11,44). Былина об Индрике - собственно казачья былинная Песня. Е.И.Коротин считает, что былинные песни о чудесных животных в действительности изображали межнациональные отношения18. Строчки былин раскрывают человеческие качества, черты характера основных этнических представителей казачьего войска.

Привлекали внимание Даля и уральские былички. В словаре встречаем два фрагмента быличек: 1 .Костка-счастливка, косточка-невидимка, которую находят, по суеверному преданию, в разваренной до тла черной кошке, делает человека невидимкою (11,177); 2. Коли пойло пастью прокочует, то вражья сила в нем поселится. На сем поверье сложена сказка об отшельнике, поймавшем черта в непокрытом на ночь рукомойнике (1,259). Обе былички - «Косточка-невидимка» и «Камык-камень самоцвет», фрагменты которых цитирует Даль, не только отражают мировоззрение казачества, но имеют острую социальную направленность. Даль приводит только сюжет быличек, опуская звучащие в них мотивы неприязни к чиновникам.

Даля восхищало не только народное воображение, но ч народная мудрость, сосредоточенная в пословицах и поговорках. Сто пословиц, включенных писателем как цитаты, можно разделить на несколько групп, которые будут соответствовать разным сферам народных знаний о жизни: 1 группа - пословицы о человеке; 2 группа содержит мысли человека о разнообразных отношениях в обществе; 3 группа - пословицы о различных явлениях и закономерностях природы; 4 группа пословиц отражает наиболее общие закономерности природы. В словаре также представлены

18 Коротин Е.И.Устное поэтическое творчество уральских (яицких) казаков. Самара-Уральск, 1999. 4.1. С.50.

и двадцать поговорок уральских казаков. Это образные народные изречения, бытовавшие в устной форме в казачьей среде, которые Даль собирал, стремился зафиксировать и сделать украшением русского языка. Не случайно в словаре пословица и поговорка - важнейший компонент в объяснении значения слова. Дал£. относился к пословицам и поговоркам не только как к иллюстративному материалу. То, что было им использовано в словаре, он включил в общественное сознание, т.е. это стало культурной данностью.

Данные наблюдения позволяют сделать вывод о том, что Словарь -оригинальная энциклопедия народной жизни, в которой нашло отражение устное творчество уральских казаков. Мы убедились в обширности фольклорного материала, продуманности его включения. В научные толкования привносилось писателем фольклорное «многоголосие». Писатель находит основы бережно хранимой и передаваемой из поколения в поколение устно-поэтической традиции и включает е£ в ткань очерка «Уральский казак» и предания «Полунощник».

Очерк «Уральский казак» написан на основе наблюдений писателя, сделанных в процессе служебной деятельности и частых командировок в Уральск. Задачу, которую поставил перед собой писатель, можно охарактеризовать как полное погружение в стихию народной жизни, всестороннее изучение и правдивое изображение всех её явлений. В.Ф.Одоевскому в письме из Оренбурга Даль сообщал, что собирает материал для уральского романа: «У меня давно на уме уральский роман; быт и жизнь этого народа, казаков, цветиста, ярка, обильна незнакомыми картинами и жизнью, самородною; это заветный уголок, который должен быть свят каждому русскому»19. Свою творческую задачу писатель сумел реализовать в жанре очерка, чему способствовало впитывание богатейших традиций устного народного творчества. Судьба главного героя - Маркиана Про-клятова - имеет песенный аналог в социально-бытовой лирике казаков. Это собственно казачьи песйй, неизвестные в других регионах, - «Молодой мальчишка вырос на коне» и «Сыны Урала дождалйся».

В фольклорном и литературном произведениях совпадают основные реалии и сходны ситуации, на их основе возникла композиция - лирическая. И в очерке Даля, и в социально-бытовых песнях на первом плане -изображение условий военной, хозяйственной, семейно-бытовой жизни послепугачевского поколения. Но, главное, что произведение Даля и казачьи песни питает общая идея - идея утраты вольной жизни в равноправной и богатой общине, растущее неравенство, бедственное положение простого казака и даже его гибель. Родился Маркиан в непростое время,

19 Литературное наследство. М., 1952. Т.58. С.145.

полное всяких испытаний и лишений: с десяти годов пас табуны, пошел служить и прослужил 33 года. Но трудности закалили его: «Обтерпелся, да сызмаленьку привык», «Сызмаленьку привык, дело домашнее»20. Литературовед З.И.Власова не случайно называет Проклятова «выдающейся личностью»21. Такие качества придает ему сформировавший его уклад «дониконовской» казачьей общины, а Маркиана справедливо называют «сколком с этой общины»22. Повторяющиеся на протяжении всего очерка реплики о выносливости героя перекликаются со строчками песни «Молодой мальчишка вырос на коне», где изображена выносливость казака в изменившихся к худшему условиях жизни: Молодой мальчишка вырос на коне, Эх, молодой мальчишка вырос на коне! Плохо бедным казакам на Урале перебиваться, Они плачут и горюют - некуда деваться!23

В начале очерка Маркиан показан на рыболовецком промысле. Мар-киан - бережный хранитель рыболовецких традиций. Он «ждет по знаку атаманской пушки, чтобы секунды одной не прозевать, столкнуть челнок на воду, выкинуть ярыгу и вытащить осетра»(УП,176). Такую же ситуацию находим и в социально-бытовой песне «Сыны Урала дождалися»: Сыны Урала дождалися Своей работы годовой.... Ударил выстрел. Побежали! Стремнину заняли реки.. ,24

Даль передает процесс ловли красками, звуками, движением, так что возникает колоритная картина: «... крик, шум, брань,толкотня на воде, как в самой жаркой рукопашной свалке; давят и душат друг друга, бударки трещат»(У11,177). В песне момент ловли описан очень ярко, поэтично: Шумят, гудят, Азарт и давка, Вот зыбнул лед, Пошла вода

И раздается громко, звонко: - Скорей, скорей! Сюда, сюда!

20 Даль В.И. Уральский казак // ДальВ.И. Полн.собр.соч. СПб., 1893-1898. Т.VII. С. 172.

21 Власова З.И. В.И.Даль С. 348.

22 Евстратов Н.Г. Русские писатели в Казахстане. Алма-Ата, 1979. С.36.

23 Коротин Е.И. Устное поэтическое творчество уральских (яицких) казаков. Ч.1.С.230.

24 Там же. С.219.

Прокормить себя и семью было делом очень не простым: «Льдина переворачивалась под ним раза три, да Проклятое на ней не глядел: он только берег рыбу свою...» (VII, 177). Песня также рисует бедственное положение казака:

А он, бедняга, алой кровью Покроет тот разбитый лед, Казак усталый после лова Свою добычу продает.

Несмотря на трудности, река в период казачьего самоуправления получает яркую поэтизацию, превращаясь в образ Яика-Горыновича. Жизненно важное значение Яика стало символом родины и в устной поэтической традиции, и в очерке Даля. Так Маркиан готов был «приколоть на месте всякого, кто во время ходу рыбы осмелился бы напоить скот из Урала... »(VII, 178). Любовь к Лику была возвышенной, одухотворенной, что отразилось в народном творчестве:

Яик, ты наш, Яикушка, Яик, сын Горынович, Про тебя, про Яикушку, идет слава добрая, Про тебя, про Горыныча идет речь хорошая. Золоченое у Яикушки его было донышко, Серебряна у Яикушки его была покрышечка.. ,25 Эта песня в среде казаков имела значение гимна, распевалась и на рыболовствах, а о Маркиане айтор говорит, что он - первый песенник, первый плясун. Строчки из этой песни стали поговоркой, которую и цитирует Даль, желая подчеркнуть надежду на реку, несмотря ни на какие социальные потрясения: «Морозу он не боится <.. .> потому что сызмала в мокрой работе, что Урал - золотое дно, серебряна покрышка, кормит и одевает ero»(VII, 174).

С помощью традиционных пословиц, поговорок, народных изречений, обычаев писатель показывает многогранную личность героя. Мы видим его опытным моряком и рыболовом, наездником, закаленным солдатом, охотником, любящим отцом и мужем. Эта многогранность вызвана разными проявлениями культурных казачьих традиций. Зная, что большое значение имело соблюдение рыболовецких традиций, Даль изображает героя, строго соблюдающего эти традиции. Традиционно бережное отношение к Яику исповедуется, и Маркианом. Традиционная старообрядческая вера становится верой героя, он никогда не помышляет об измене этой вере. Как настоящий казак, Маркиан представлен Далем балалаечником, плясуном, песенником. Следование традициям предков раскрывается и в гостеприимстве героя, и в обычаях давать детям имена по церковному

25 Там же. С. 111.

календарю, а дочерей выдавать замуж без приданого. Народные обычаи противостоят складывающейся в войске чиновной бюрократии, и Даль показывает, как герой, помня традиции отцов и дедов, осуждает чиновников за нарушение этих традиций. 4 Описывая сборы Проклятова на войну, Даль прежде всего говорит о

традиционном спутнике казака - коне. Проклятое к походу добывает коня, и, казалось бы, прямого фольклорного источника нет, но контекст его предполагает. Это тот случай, когда «... поэтические импульсы, существуя в фольклоре, быть может, многие века, сохраняясь в скрытом состоянии <.. .> и воздействуя на развитие художественного слова в виде неких катализаторов, воспринимаются писателем не в их непосредственном фольклорном виде, а как органическая часть эстетического народного сознания»26. В казачьих семьях во время проводов казака на войну, в поход мать или жена, причитали, обращаясь именно к коню: Уж, конь ты наш серый, конь серопегий, Не покинь ты млада-вьюноша, сына мово милова. Не дай ты взять верху над собой Коню неприятеля...

Казачья песня «Уж, конь ты наш серый, конь серопегий» рисует положение казака, попавшего на внешнюю службу и гибель его далеко от родного дома. Так и далевский Маркиан гибнет на чужбине. Герой навсегда остается в бескрайних степных просторах, но именно его смерть подтверждает то, что он - часть единого духовного пространства. Об этом говорит следующая малозаметная деталь: жена Маркиана, как и другие казачьи жены, выходит на дорогу встречать возвращающихся с войны казаков. Она спрашивает о судьбе мужа, называя его по имени-отчеству: «Где же Маркиан Елисеевич Проклятое, спаси вас Христос и помилуй, где же Проклятов?»(УП, 191). От упомянутого Далем обычая казаков спрашивать: чьих? - то есть какой фамилии, какой семьи, до возникающего рода Про-клятовых. Произнесенное отчество указывает на этот род - от Проклятова к его отцу Елисею, и дальше, к казачьим дедам и прадедам.

Фольклорные элементы в ткани очерка никаким преобразованиям не ^ подвергаются. Это происходит потому, что писатель учитывает со'циаль-

но-исторйческие условия - действие очерка происходит в послейугачев-ское смутное время и' Даль видит основы бережно хранимой устно-поэтической традиции. Привлекаемый фольклорный материал обширен и многопланов. Такой тип фольклоризма - проявление таланта писателя, ко-

26Медриш Д.Н. Литература и фольклорная традиция. С. 210.

27 Железное И.И. Уральцы. Т.З. С.96-97.

торый помог ему создать очерк «Уральский казак» - энциклопедию казачьей жизни. I

Народная стихия помогает понять глубокий смысл уральского пре- 1 дания «Полунощник». В литературоведении этому произведению не уде- | лялось до сих пор внимания. Между тем фольклорная стихия органично вошла в художественный мир писателя. Уже в самом названии Даль объясняет читателю, что им взят устный источник сюжета - народное предание. В фольклоре уральских казаков предания на подобный сюжет не за- > фиксировано. Даль не слышал предание об измене Кизылбашева, он сочи- ) нил рассказ о судьбе такого человека. Даль, прежде всего, следует традиции А.С. Пушкина в понимании народности, но представляет взгляду читателя и свои художественные открытия.

Как и многие литераторы начала XIX в., Даль насыщает свои произведения картинами исторического прошлого. Действие предания происходит «лет тому да много - никак вскоре после пугачевщины»28. Точной датировкой писатель пренебрегает, потому что память народная чуждается хронологии, точных дат. Не только книжный тон сменился устным, но и книжный отсчет времени уступил место тому, который принят в народе. Время действия предания - «никак вскоре после пугачевщины» - символично. Происходящее приурочено не к конкретному отрезку времени, но к целой эпохе, связанной с появлением Пугачева на Урале. Точное место действия - уральские станицы - выбрано писателем не случайно. Это экскурс в недавнее прошлое Урала, о котором живы'ещё предания и легенды, а в произведений Даля они способствуют созданию местного колорита. Даль выявляет трагическую ситуацию эпохи, когда «казаки не выходили со двора без винтовки за плечами». Автор вводит в предание вещественные знаки эпохи, они подкрепляют достоверность предания. В предании видны и зримые приметы тревожного^времени, которые^ должны были ориентировать читателя на достоверность происходящего. Поговорка «Бей волка досуха» использована писателем в качестве аллюзий, намека на трагические события в уральском войске.

В центре предания судьба молодого человека Кизылбашева. Отец его был пленным персиянином, который приписался к уральскому войску. Герой происходит из простой семьи, небогатой. Задумав жениться, Ки-зылбашев решает придерживается традиционного ритуала ухаживания за невестой - казачкой Ориной Мироновной. Но у девушки появляется другой жених, более состоятельный. Даль вводит описание казачьего свадебного обряда, не изменяя семантику фольклорного элемента. Он раскрывает наметившееся в конце XVIII века социальное расслоение в среде каза-

28 Даль В.И. Полунощник//Даль В.И.Полн. собр. соч. Т.УН.С.41.

чества, с которым была незнакома казачья община. В фольклоре уральских казаков тема социального неравенства нашла свое отражение в преданиях, сказках, быличках, песнях. Но у Даля эта тема раскрыта шире, как тема неравенства в современном мире. Традиционно веселый тон свадьбы звучит антитезой к мрачному настроению героя. Следуя народной традиции, Даль подчеркивает одну черту характера своего героя - мстительность. Но решимость наказать обидчиков - отца и мужа девушки - оборачивается бедой для Кизылбашева. Он предает казачий отряд, и этот поступок ему не прощается: «Весть об измене Кизылбашева <...> разошлась вскоре по всему войску, и едва ли на чью-нибудь голову было когда-либо произнесено столько проклятий, сколько досталась от мала до велика на долю позорной памяти этого несчастного полуперсиянина»(УН,49). Даль обратился к жанру преданий, так как они дают оценку с позиций народа. Совершив преступление, герой проклят людьми и вынужден скитаться полунощником: «С этого времени уральским отрядам частенько случается видеть в степи полунощника; и полунощник этот не иной кто, как Кизыл-башев»(\Ш,49). В фольклоре казаков есть народные рассказы о «проклятых» отцом или матерью людях, которые обречены на скитание в образе бесплотного духа. Даль обратился к этому народному суеверию, но использовал его как наказание за измену Родине. Образ проклятого если и не заимствован из фольклора, то угадан писателем, обладающим обширными знаниями народной этики. Следуя традиции, Даль в конце повествования прямо характеризует героя и его поступок, и эта оценка звучит, как общее мнение: «Много прошло лет, много десятков лет прошло с той ночи, когда безрассудная, злобная месть воспламенила персидскую кровь этого несчастного и как он, посягнув на одно из самых страшных преступлений, продал свою душу - и все еще приведение его шатается по обширной степи, ищет и не находит покоя...»(VII,50). Если Проклятова в конце произведения называют по имени-отчеству, то Кизылбашева на протяжении всего повествования только по фамилии, правда сказано, что один казак окликнул его по имени, но само имя не звучит. Герой остается без имени, что равносильно, по народным представлениям, потере родины.

Предание изображает жизнь в действительных формах, ло и в нем появляются фантастические черты. В этом проявилось новаторство писателя. Истоки этого новаторства в обращении к живой устно-поэтической традиции.

Глава 2 «Фольклорные традиции казахов в творчестве В.И.Даля» посвящена анализу фольклорных традиций в повестях «Бикей и Мауляна» и «Майна». Знакомство Даля с казахскими фольклорными традициями началось летом 1833г. Писатель был одним из немногих, совершавших длительные поездки по казахским степям. У него возникает

глубокий интерес к устному творчеству казахов. Оно нашло отражение во многих художественных и публицистических произведениях писателя.

В параграфе 1. выясняется влияние устно-поэтических традиций казахов в повести «Бикей и Мауляна». Повесть «Бикей и Мауляна» давно признана оригинальным произведением. Важно подчеркнуть, что оригинальность повести заключена в широком привлечении фбльклорного материала. Фольклорные традиции казахов используются автором при эпической трактовке темы, при характеристике главных героев. Влияние * фольклорных жанров ощущается и в художественной структуре повести, 1 и в его стилистической системе, благодаря чему создается та националь-ная-почва, на которой разворачиваются события. В богатейшей казахской поэзии автор искал и находил тот поэтический материал, который помог ему создать «степную версию любви Ромео и Джульетты»29. Для сопоставления повести с казахским социально-бытовым эпосом' имеются все основания. Название повести именами главных героев выдержано в традициях казахского социально-бытового эпоса. Эпичность повести проявляется в широте панорамы народной жизни. Повесть состоит из 6 глав, й в каждой из них на первой план выведен народ. И в повести, и в эпосе в основе сюжета лежит древний обычай - договор отцов о будущем браке своих детей еще до их рождения. В казахском эпосе соблюдение этого обычая должно сопутствовать счастью молодых, но приводит их к гибели, в повести несоблюдение героями обычая сознательно используется автором для раскрытия судьбы и характеров главных героев.

Создавая художественный образ Бикея - главного героя повести -автор идеализирует его во всем. В этом проявилось следование традиции, которая обязывала изображать героя социально-бытового эпоса прекрасным внешне, что соответствовало его прекрасным внутренним качествам. Даль наделяет своего героя богатырской силой, прекрасной внешностью, благородным сердцем, поэтому его «...ни в каком отношении нельзя'Выло ставить в одну шеренгу с прочими земляками его; он был не рядовой» (VII,296). Эпическая идеализация, к которой прибегает автор,' служит выражению национального характера его героя. Бикей тесно связан с той общественной средой, в которой живет и действует. Героя злобно ненавидят братья Бикея. В соответствии с казахской фольклорной традицией Даль изображает братьев Бикея - Кунак-бая й Джан-Кучюка - подльши негодяями. Даль использует фольклорный элемент - обычай казахов давать имя «по произволу» - для характеристики отрицательных персонажей повести.

29 Фесенко Ю.П. Проза В.И.Даля. Творческая эволюция. С. 132.

Семейное счастье Бикея безжалостно разрушает его старший брат Джан-Кучюк. Бикей, по обычаю казахов, уже имел невесту Дамилю, но ещё «не слюбился» с нею. Свою возлюбленную он встречает во время годовых поминок и Даль очень подробно описывает этот праздник, не изменяя семантику фольклорных элементов в контексте, так как именно в этой обстановке происходит встреча героев. Красота Мауляны показана в традициях казахского устного творчества. Встречаются герои во время любимой игры казахов - кыз-куу, которая выявляет их характеры., Наряду с таким, как кыз-куу, фольклорным элементом встречается множество других. Так, Даль описывает национальную борьбу казахов, подробно рассказывает о киргизских конях, национальных блюдах. В это время писатель принимал участие в составлении «Энциклопедического лексикона» А А.Плюшара30, поэтому он насыщает повествование фольклорными «справками». Они отличаются яркой образностью, становятся параллёля-ми к судьбам персонажей, с разных сторон раскрывают образ жизни героев, дают им характеристику, передают их чувства и мысли, иногда создают эмоционально-психологический фон.

Как и герои казахского эпоса, Бикей преодолевает четьфе препятствия. Первое препятствие - старый обычай договариваться о свадьбе до рождения детей. Отец не желает и слышать о Мауляне, дело давно им решено. Бикея воспитали в уважении к старшим, но диким порядкам противостоит личность. К этому же выводу пришел литературовед М.И.Фетисов: «Бикей - не обычная фигура в казахских аулах начала XIX в.»31. Он твердо возражает отцу и тем самым преодолевает второе препятствие - его сопротивление. Третье сложное препятствие - уплата калыма и свадьба. В этом случае фольклорные элементы включены, чтобы показать бережное отношение Бикея к любимой. Символом будущего их с женой благополучия становится обычай казахов делать зыбку для каждого ребенка. В образе Мауляны представлена идеальная жена, которая полностью живет жизнью мужа. Такой образ был традиционен для казахского социально-бытового эпоса.

Помимо главного эпического жанра автор привлекает в свое повествование и другие народнопоэтические образцы, наличие которьк в повести не всегда определяется орнаментальными функциями. Так, например, писатель включает запись айтыса, поэтического соревнования между юношей и девушкой. Песенная цитация имеет конкретную идейно-художественную нагрузку. Айтыс указывает на развитую поэтическую культуру, а также показывает духовную независимость героин'1. Народная

30 Переписка В.И.Даля и М.П.Погодина //Лица. М. - СПб., 1993. №2. С.287.'

31 Фетисов М.И. Литературные связи России и Казахстана. М., 1956. С. 148.

песня для Даля - это средство, помогающее глубже понять и ярче охарактеризовать социальные условия и психологический облик своих героев. Именно в эти годы писатель убеждается в силе поэтической, традиции: «Что такое народная поэзия? Откуда берется это безотчетное стремление нескольких поколений к одному признаку, и каким образом, наконец, то, что думали и чувствовали в продолжение десятков или сотен лет целые народы, племена или поколения, оживает в слове одного и снова развивается в толпе и делается общим достоянием народа... Для меня это первый залог нашего бессмертия»32.

В веселье живут герои два года, свидетельством чему становится проводимый ими праздник кыз-ойнак. Дух красивого народного праздника передает эмоциональное настроение героев. Как и эпическому герою, Бикею дано два определения, связанных с двумя этапами его жизни: «до женитьбы он батыр, ловкий наездник, силач. После жейитьбы в нем появляются черты рассудительного, умного человека, умеющего обдумывать сьои мысли и чувства. Герой женится на своей избраннице, чтобы жить достойно. Но семейный конфликт все более и более осложняется. Судьбу Бикея решают на семейном совете, где братья советуют отцу позвать шамана. Включенное Далем описание представления колдования шамана воспроизводит колорит эпохи, религиозные верования казахов. Но'важна другая его функция - братья Бикея подготавливают почву для убийства. Бикею предстоит преодолеть четвертое испытание - подлость братьев: Джан-Кучюк убивает его сзади тяжелым чеканом. Мауляна, лишившись мужа, доставалась по традиции его брату, убийце Джан-Кучюку. Однако она отстаивает свою честь, и такое поведение традиционно для казахской девушки. Вся сила любви её проявляется после смерти Бикея. Она скачет по степи, чтобы поговорить с оренбургским губернатором. Не добившись справедливости, Мауляна умирает «летом 1832 года».

Большую роль играют в повести национальная лексика и фразеология. Казахскими словами и выражениями буквально насыщено повествование. Они придают произведению национальный колорит, воздействуют на повествовательный стиль. Инонациональная лексика встречается в речи героев и в рассуждениях автора, что способствует образованию целостной повествовательной ткани. Введение лексики в речь героев позволяет отразить духовную жизнь простого человека; объективно раскрыть его мир. Анализ повести «Бикей и Мауляна» свидетельствует о значительном воздействии устно-поэтических традиций. Характер использования фольклорных материалов обусловлен идейно-тематическим и комрозици-

32 Даль В.И. Письма к друзьям из похода в Хиву // Русский архи^. 1867. №3. С.429-430. ' ■

онным единством произведения, в структуре которого они приобретают функциональное значение.

В параграфе 2. определяется влияние традиций в повести «Майна». Повесть «Майна» была также написана Далем в Оренбурге. Помещенные писателем в начало повести предание о Каипе, афоризмы, пословицы и поговорки казахов выстраиваются в условно-синонимическии ряд, элементы которого объединены общей темой - темой любви к свободе. Он становится побочным мотивом повести. В центре произведения - судьба двух молодых людей - Майны и Майора. По дороге к своей невесте Майне герой слышит легенду о царе змей шамран, который приносит богатство. Писатель проецирует эту легенду на судьбу главных героев и мотив богатства - один из главных в повести. Майна и Майор волею обстоятельств разлучены на три года. Отец Майны решает отдать ее замуж за султана Беркута Юлбарса - богатого, но безграмотного и недалекого старика. Образы султана и змеи шамран - образы, имеющие эквивалентный смысл. Они объединены общей идеей богатства и получаемой с ним несвободы. Здесь Далем переосмысливается фольклорный образ богатого и мудрого змея. Богатство Беркута Майна отвергает. Ее характер создан в казахской эпической традиции. Она и сильна, и умна, и находчива. Все черты характера Майны находят аналогию в эстетике героических женских образов в казахском фольклоре, особенно в эпических произведениях. Женщина в казахских поэмах наделялась «неженской» отвагой, находчивостью, мудростью. Даль, с его огромным чувством эстетики народного творчества, не мог пропустить эту черту народнопоэтического искусства. Но писатель не только следует традиции, но и нарушает её в обрисовке характера другого главного персонажа, спутника Майны - Куцего. Этому персонажу Даль отводит роль почти героическую: «Куцый припас для себя также оружие <...> и с этим деревянным копьем, рыцарь и герой наш пустился смело ратовать с судьбою и людьми за обожаемую им красавицу... »(VII,392). Намек помогает установить переклички с эпосом. Казахский эпос рисует героев либо прекрасными во всем, либо во всем безобразными, причем дурная внешность всегда говорит о подлом, жестоком характере.

Безродный пастух Куцый уродлив внешне: «...был он, особенно в своей одежде, урод, на которого нельзя было смотреть без смеху. Ростом не велик, в плечах широк, с коротенькими ножками, огромной головой и еще огромнейшими ушами, подслеповатыми глазами, представлял он собою живой бурятский кумирчик... »(VII,392). Но читатель видит «золото» души героя: он ласков с Майной, защищает ее, в трудных ситуациях он не теряет' самообладания. Куцый противопоставлен султану Беркуту Юлбар-су, у которого сквозь реальное золото писатель сумел разглядеть убогость

души. С помощью Куцего Майна достигает счастья. Причем Куцый по чистоте души не предполагает, что Майна предназначена другому. Но в эпосе имеющий дурную внешность злодей наказан, а в произведении Даля происходит наоборот. Его не только утешают, но и награждают женой. Даль подходит к своим героям с самой высокой меркой, что характерно для эпоса. Мы можем говорить о следовании традиции в обрисовке характера Майны, и о нарушении традиции в обрисовке характера Куцего.

Народное устно-поэтическое творчество привлекло писателя своей « оригинальностью. Обращение к фольклору способствовало становлению реалистического метода творчества писателя.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования. Своими достижениями Владимир Иванович Даль обязан глубокой связи с жизнью народа и его устным поэтическим творчеством. 30-40-е годы явились периодом наиболее глубокой связи с народным творчеством. Центральная для того времени идея народности литературы была полностью воспринята писателем. Интерес к богатым традициям устного творчества казаков и казахов у писателя был вызван повышенным вниманием к жизни простого народа и его духовной культуре, сложившимся'в обществе во время становления и расцвета его творчества. Общение с А.С.Пушкиным, многообразие и яркость полученных в крае впечатлений также направили талант Даля на изучение традиций фольклора уральских казаков и казахов. Они стали частью огромного труда - «Толкового словаря живого великорусского языка». Словарь в равной степени научное и художественное творение, и привнесение в него фольклора казаков - свидетельство его глубокого уважения к слову и мысли народа.

Стремление Даля обстоятельно узнать историю, культуру народа, морально-нравственные представления, особенности мировоззрения, верований, народные образы было стремлением отразить всю полноту действительности. Обращение к разным жанрам казачьего фольклора -песням, преданиям, быличкам, пословицам, поговоркам, былинам обусловлено сознательным функциональным подходом. Даль учитывает народную точку зрения на все явления. Многоплановое постижение устного народного творчества, преемственность в обращении к фольклорным традициям, творческое сознание Даля способствовали продуманному включению и системной организации фольклорных элементов в словаре. В соответствии с требованиями эпохи была продумана и форма фольклорных вкраплений. Даль приводит в «Словаре» не полные фольклорные тексты, а фрагменты, что говорит о глубинном постижении народного творчества. Нельзя воспринимать фольклорные вкрапления только как иллюстративный материал; нередко они сопровождаются откликами, критическими высказываниями и лирическими рассуждениями самого писателя. Накоп-

ленный в 30-40-е годы по крупицам материал был включен через 30 лет в Словарь, что говорит о признании таких его качеств, как самобытность, уникальность. Традиции запечатлелись им не как законченный итог, а как продолжающийся, живой процесс.

Усваивая сложившиеся за века народные традиции, Даль активно использует их в своих произведениях. Идея писателя при создании очерка «Уральский казак» была не просто показать обобщенный тип казака, а погрузиться в стихию народной жизни. Этой идее соответствует комплекс изобразительно-выразительных средств. Судьба главного героя - Маркиа-на Проклятова - имеет песенный аналог в социально-бытовой лирике казаков, в чем мы убедились в процессе сопоставления. Фольклорные элементы в ткани очерка никаким изменениям не подвергаются. Писатель видит основы бережно хранимой традиции и воспроизводит ее. В этом проявляется «фольклорный физиологизм»33 писателя.

Народные традйции помогают создать и уральское предание Шолу-нощник». Следуя устной традиции, писатель создаёт художественное произведение, вобравшее в себя черты, свойства, способы изображения и выражения. Даль насыщает свое произведение картинами исторического прошлого, отмеченными родством с народными историческими преданиями. Обращаюсь к фольклорному жанру предания, Даль руководствуется целью показать народ как долгую череду поколений, объединенных не только общим местом обитания, но и многовековым историческим 'опытом. В центре предания судьба молодого человека Ки:ылбаше ;а, который отступает от братства общины и этот поступок ему не прощается. Для писателя важно мнение народное, и в предании оно определяет судьбу героя. В предании появляются фантастические черты, в этом проявился новаторский подход писателя.

Органически усвоенная традиция помогает ему воплотить не только связь времен, но и представить взаимосвязь национальных Духовных черт. Обращаясь к казахским устно-поэтическим традициям в повести «Бикей и Мауляна», писатель стремится создать правдивую и конкретную картону жизни этого народа. Самобытность повести заключена в широком привлечении фольклорного материала. Фольклор казахов используется автором при эпической трактовке темы, при характеристике главных героев повести. Влияние фольклорных жанров ощущается и в художественной структуре повести, и в её стилистической системе, благодаря чему создается та национальная почва, на которой разворачивается действие. Конфликт из частной жизни превратился под пером писателя в эпическое по-

33 Фесенко Ю.П. Пушкинские традиции в «Уральском казаке» В.И.Даля // Русская речь. 1997-. № 2. С.114.

лотно, «энциклопедию казахской жизни». В повести «Майна» Даль подходит к своим героям с самой высокой меркой, что характерно для эпоса. Мы можем говорить о следовании традиции в обрисовке характера Майны и о нарушении традиции в обрисовке характера Куцего.

Исследовав данные научные и художественные произведения Даля, мы пришли к следующему выводу: фольклорные традйции' уральских казаков и казахов занимают важное место в творчестве писателя. Они стали его источником вдохновения, будили его мысли и чувства. Обращение к устно-поэтическим традициям не лишило Даля самобытности. Опора на традиции способствовала становлению и расцвету таланта писателя. Обращение Даля к фольклорным традициям знаменовало, с одной стороны, рост литературного мастерства писателя, а, с другой - его движение к народу, в отрыве от которого он не мыслил развития горячо л'обимой им России.

Основное содержание диссертации изложено в следующих публикациях автора:

1. Фольклор уральских казаков в творчестве В.И. Даля // Ха-баршы. Вестник. Алматы, 2002. № 3(54). С.21 -25.

2. Образ степи в творчестве В.И.Даля и Н.С.Лескова // Валиха-новские чтения-7. Кокшетау, 2002. С.132-135.

3. Предания и легенды уральских казаков в «Словаре живого великорусского языка» В.И.Даля // Хабаршысы. Вестник. Уральск, 2002. № 1-2. С.42-45.

4. А.С.Пушкин и В.И.Даль о человеческом достоинстве (по роману «Капитанская дочка» и повести «Бикей и Мауляна») // Устаз. Уральск, 2002. № 4(17). С. 19-25.

5. Предания и легенды о Степане Разине и Емельяне Пугачеве в «Словаре живого великорусского языка» В.И.Даля // Образование и наука в современных условиях развития Казахстана. Уральск, 2002. С.57-59.

6. Пословицы и поговорки уральских казаков в «Словаре живого вёликорусского языка» В.ИДаля // Хабаршысь1. Вестник. Уральск, 2003. № 1. С.68-72.

7. Предания и легенды о хивинских походах в «Словаре живого великорусского языка» В.И.Даля // Телескоп. Самара, 2003. №3. С. 146-152.

8. Образ жизни уральского казачества в очерке В.И.Даля «Уральский казак» // Телескоп. Самара, 2003. №4. С.178-182.

Подписано в печать 20.10.03 г. Формат 60x84/16. Бумага ксероксная. Печать оперативная 1 условный печатный лист. Тираж 100,экз. Заказ № 57. Отпечатано ТОО «Статус» г.Уральск, ул.Плясункова, 175.

\é?G7

$ 1в 90 7X

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Опря, Оксана Викторовна

Введение.

ГЛАВА 1. Фольклорные традиции уральских казаков в творчестве

В.И.Даля.

§ 1. Фольклорная традиция и аспекты её изучения.

• §2. Предпосылки обращения В.И.Даля к фольклору.

§3. Фольклор уральских казаков в творчестве раннего Даля.

ГЛАВА 2. Казахские фольклорные традиции в творчестве Даля.

§1. Фольклорные традиции в повести «Бикей и Мауляна».

• §2. Фольклорные традиции в повести «Майна».

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Опря, Оксана Викторовна

Постановка проблемы.

Владимир Иванович Даль (1801-1872) принадлежит к числу тех писателей, чей вклад в историю русской литературы в немалой степени предопределил национальное своеобразие этой литературы. В 2001 году в России широко отмечалось 200-летие со дня рождения Даля, и эта дата позволила окончательно признать в нем большую яркую личность, одного из талантливейших людей XIX столетия, и определить далеко не последнее место его творчества в истории русской литературы.

Художественный опыт Даля непосредственно учитывался его современниками - А.С.Пушкиным, Н.В.Гоголем, И.С.Тургеневым, И.А.Гончаровым, М.Е.Салтыковым - Щедриным, Н.А.Некрасовым. Его проза получила высокую оценку В.Г.Белинского, В.К.Кюхельбекера, С.П. Шевырева, А.И.Герцена. Необходимо обозначить основные вехи восприятия его творчества критикой, литературоведением и выяснить аспекты изучения литературоведами темы «В.И.Даль и фольклор».

Даль вошел в большую литературу в начале 1830-х годов под псевдонимом Казак Луганский1 и сразу же завоевал широчайшую популярность, став к середине 1840-х годов признанным классиком, о чем свидетельствует высказывание В.Г.Белинского: «После Гоголя это до сих пор решительно первый талант в русской литературе»2. Такую высокую оценку творчества писателя определило внимание в обществе к жизни простого народа. Критика б произведениях Даля привлекало прежде всего то, что в них затрагивались вопросы крестьянской жизни. В оценке творчества писателя критик руководствуется «высшим критериумом» - их народностью. Под народностью он подразумевал степень полноты и глубины художественного отражения действительности. В статье «Русская литература в 1845 году» критик подчеркивает: «В физиологических же очерках лиц разных сословий он - истинный поэт, потому что умеет лицо типическое сделать представителем сословия, возвести его в идеал. в истинном его смысле - воспроизведения действительности во всей её истине» (Белинский, IX, 399). В рецензии на «Повести, сказки и рассказы Казака Луганского», вышедшие в 4-х частях в 1846г., критик приходит к выводу о народности писателя: «К особенностям его любви к Руси принадлежит то, что он любит её в корню, в самом стержне, основании её, ибо он любит простого русского человека, на обиходном языке нашем называемом крестьянином и мужиком» (Белинский, X, 80).

Исследователи отмечали3, что мнение Белинского было подхвачено И.С.Тургеневым и Н.В.Гоголем. Тургенев в рецензии на те же «Повести, сказки и рассказы Казака Луганского» называл Даля «народным писателем», подчеркивал его близость к народу: «В этом отношении никто, решительно никто в русской литературе не может сравниться с г. Далем.Слог у Даля чисто русский, немножко мешковатый, немножко небрежный ., но меткий, живой и ладный»4. Сочувствие к народу, родственное к нему расположение находит Тургенев в сочинениях Даля: «Русского человека он знает как свои пять пальцев», он «проникнулся весь сущностью своего народа, его языком, его бытом» (Тургенев,1,278). Он сумел уловить специфику далевской народности, отмежевывающейся от всех видов популизма: «Русскому человеку больно от него досталось - и русский человек его любит, потому что и Даль любит русского человека» (Тургенев, 1,278).

Н.В.Гоголь в письме о «Современнике» к П.А. Плетневу от 4 декабря 1846 г. выражает свои творческие отношения с Далем-писателем: «Он не поэт, не владеет искусством вымысла, не имеет даже стремленья производить творческие создания. Ум твердый и дельный виден во всяком его слове, а наблюдательность и природная острота вооружают живость его слова. Всё у него правда и взято так, как есть в природе. Ему стоит, не прибегая ни к завязке, ни к развязке, над которыми так ломает голову романист, взять любой случай, случившийся в русской земле., чтобы вышла сама собой наизанимательнейшая повесть. По мне, он значительней всех повествователей-изобретателей. Может быть, я сужу здесь пристрастно, потому что писатель этот более других угодил личности моего собственного вкуса»5. Гоголь говорит и о влиянии Даля на собственное творчество: «.каждая его строчка меня учит и вразумляет, придвигая ближе к Познанью русского быта и нашей народной жизни. Его сочинения - живая и верная статистика России» (Гоголь,VIII,424). Впоследствии Гоголь приподнимает в «Авторской исповеди» творчество Даля до поистине вечного образца в определении таланта народного русского писателя: «выступать на поприще» из писателей должны «только такие, которые, любя Россию также пламенно, как тот, который дал себе названье Луганского Козака, умеют по следам его живописать природу, как она есть, не скрывая ни дурного, ни хорошего в русском.» (Гоголь, VIII,458).

Демократическая литература 1850-х годов не приняла устоявшихся представлений о «народном писателе», тем более что Даль не разделял их излишне радикальных политических воззрений6. Н.Г.Чернышевский в № 4 «Современника» за 1861г. в рецензии на далевские «Картины из русского быта» по-новому осмысляет суждения Белинского, Гоголя, Тургенева о Дале и предлагает свое понимание историко-литературного процесса. Его высказывания о Дале остроумны и вместе с тем язвительны: «Он знает народную жизнь как опытный петербургский извозчик знает Петербург» , «По правде говоря, из его рассказов ни на волос не узнаешь ничего о русском народе, да и в самих рассказах не найдешь ни капли народности» (Чернышевский,VII, 983). Чернышевский ставит под сомнение народность Даля: «Все утверждают, что он необыкновенно много знает о быте, нравах, способе рассуждений и образе выражений русского народа .А между тем. ровно никакой пользы ни ему, ни его читателю не приносит все его знание». Далее следует категорический вывод: «.нет у него и никогда не было никакого определенного смысла в понятиях о народе, или, лучше сказать, не в понятиях, а в груде мелочей, какие запомнились ему из народной жизни»

Чернышевский, VII,984). Революционный демократ не нашел ни малейшего признака художественности, ни какого-либо смысла в далевских рассказах. Эта точка зрения нашла поддержку у некоторых ученых. Так, например, В.И. Семевский отвергает высокую оценку прозы Даля Белинским и Тургеневым и упрекает последнего «в большой бестактности»8. Перекликается с этим мнение А.Н. Пыпина, который пишет: « За Далем осталась в области беллетристики лишь та заслуга, что он ввел в неё обильный запас этнографического материала, после которого была облегчена задача внешнего изображения народной жизни»9. Мысль об «искусственности» стиля Даля была развита Л.Н.Майковым в статье «Пушкин и Даль»10. Во всех этих работах делался вывод о ненужности простому народу произведений Даля. Но его сочинения не залеживались на прилавках, их брались издавать передовые книгоиздатели России -«Толковый словарь живого великорусского языка» печатала одна из лучших типографий Москвы - типография А.Семена, собрание сочинений издавала типография М.О.Вольф.

Таким образом, в XIX веке наметились две основные точки зрения на творчество Даля: высокие оценки Белинского, Тургенева, Гоголя и негативные - Чернышевского и его последователей. В то же время, именно в XIX и начале XX в. появились интересные работы о Дале - П. Мельникова-Печерского11, Я.Грота12, Е.Барковой13, В.Гофмана14, В.М.Сергеевой15, Н.Н.Модестова16, П.И.Цыпляева17, воспоминания о нем - Е.В.Даль18, П.Полевого19, П.И.Пирогова20, П.И.Столпянского21, П.Бартенева22, В.М. Лазаревского23.

В 1920-е годы появляются три работы - Е;Барковой, В.Гофмана, В.Сергеевой. Е.Баркова предприняла попытку классифицировать прозу писателя. Она выделила пять групп далевских произведений: в народном стиле, этнографические, нравоописательные, беллетристические, для народа. В.А.Гофман проанализировал стилевые особенности созданного Далем фольклорного сказа. Исследователь приходит к выводу, что сказка как жанр послужила Далю экраном для демонстрации различных форм поэтического языка.

В 1933г. М.А.Горький называет очерки Даля «правдивыми историческими документами», и утверждает: «Даль не художник, он не пытается заглянуть в душу изображаемых им людей»24. Он не находит в народности писателя ничего своеобразного: «.такая фигура, как Даль, много раз повторится в русской литературе и Решетников, Глеб Успенский, Наумов, Нефедов имеют немало общего с ним» (Горький, 187).

В годы сталинщины преобладающее значение получила точка зрения Чернышевского-Пыпина, а творчество Даля низводилось до уровня примитивного бытописательства. В эти годы вышел только «Толковый словарь», как писатель Даль вообще был забыт. Работавший в секретных архивах КГБ Ю.Семенов утверждает, что «при Сталине» «Даль был

О ^ запрещен» . Семенов едва ли не первым в XX в. ещё в 1959г. попытался правдиво запечатлеть многосложный образ Даля в книге «Дипломатический л/ агент» . Семенов не только раскрывает деятельность Даля в качестве чиновника особых поручений, но и рассказывает о дружбе Даля и знатока восточного фольклора И. Виткевича, об их встрече в Оренбурге с А.С.Пушкиным и совместном интересе устным народным творчеством.

В 50-е годы выходит словарь, сборник пословиц, произведения для детей, а в 1961г. - «избранное» художественных текстов. Хотя в основных «Историях русской литературы» последовательно утверждалось непонимание Далем социального смысла изображаемых им явлений и сожаления о непроницательности Белинского27.

Наибольшее число работ о Дале приходится на 1960- 2000 годы. Так очень яркими, интересными стали вышедшие в 60-е годы две книги М.И. Фетисова - «Первые русские повести на казахские темы» и «Литературные

1Q связи России и Казахстана. 30-50-е гг. Х1Хв.» , в которых исследователь сумел раскрыть значение казахских повестей Даля, опираясь на архивные материалы, письма, воспоминания современников. И книга К. Кереевой

Канафиевой «Дореволюционная русская печать о Казахстане», где Даль назван «пионером, развития русско-казахских литературных связей»29.

В конце 60-х годов намечается и научное осмысление наследия Даля -в статье В.И.Чичерова к сборнику «Пословиц русского народа», где ученый дает высокую оценку сборнику - называет его «выдающимся собранием», «классическим трудом, содержащим богатейший материал, большая часть которого живо воспринимается и сейчас»30. М.К.Азадовский в двухтомной «Истории русской фольклористики», изданной в 1958г., осуждая «наивные теоретические позиции» Даля, признает его вклад в русскую науку «колоссальным», а материалы - «исключительными по своему богатству». Ученый делает вывод о том, что «фольклорно-этнографическое значение «Словаря» не изучено и не вскрыто в нашей науке в полной мере»31. Воздействие устно-поэтических традиций на Даля при создании им сказок обстоятельно анализирует в 1959г. в книге «Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX в.» И.П.Лупанова .

Для отечественного литературоведения 1970-х годов первостепенной задачей стало раскрытие яркой личности и биографии Даля, которую с большим успехом решили обобщающие монографии М.Я.Бессараб33 и В.И.Порудоминского34. При всей ценности отдельных выводов, наблюдений и представленных давно забытых материалов, они носят преимущественно описательный, порой научно-популярный характер. При этом основное внимание уделялось Далю-лексикографу.

В 80-е годы в литературоведении с новой силой звучат горьковские суждения - в книге В.И.Кулешова «Натуральная школа в русской литературе XIX века»35. Даль у ученого - «подражатель Гоголя», об очерках замечено, что они перегружены описанием быта, привычек крестьян. Писатель отдален от народа: «Автор демонстрировал свой огромный опыт, наблюдательность бывалого человека, филолога. Но в очерках не было живого человека, раскрытия социальных основ бедствий народа»36. Литературоведу близка одна из сторон горьковских высказываний: «Он (Даль - О.О.) подмечал этнографические колоритные черты народной жизни, которые говорили сами за себя. Этим почти исчерпывалась типизация в его произведениях. Его очерки были дагерротипами» . Другой ученый полагал похвалы Белинского и Тургенева в адрес Даля преувеличенными и утверждал, будто Белинский «превосходно видел» недостатки далевской манеры, но «считал важным вовлечь писателя в общее русло натуральной школы»38. В вышедшей в 80-е годы наиболее полной четырехтомной «Истории русской литературы» Ф содержалось лишь несколько беглых упоминаний о писателе39.

Между тем именно в это время появляется новая волна публикаций о Дале, носящая газетно-журнальный характер. В статьях В.Порудоминского40, В.Крупина41, В.Львова42, Ю.Селезнева43, С.Зинина44, Л.Вершининой45, М.Словохотова46, Ю.Полева47 и многих других Даль предстает как писатель, лексикограф, этнограф, «словопроходец», друг Пушкина, «великий труженик слова», воин, «цвет народного ума», врач, «русский датчанин», проникший в глубины живого языка, вышедший к истокам народной мудрости. В 1976г. в Известиях АН СССР Ю.М.Акутиным была опубликована переписка В.И.Даля с А.Ф.Вельтманом48, даны комментарии их личным и творческим т взаимоотношениям, ведь в 1840-е годы А.Вельтман, как и Даль, активно занимался собиранием и изучением фольклора. В эти же годы начинают выходить коллективные сборники, посвященные историческому рассмотрению взаимодействия русской литературы с народнопоэтическим творчеством49. В одном из них помещена статья о Дале литературоведа З.И.Власовой , в которой она говорит о значении фольклора в творчестве писателя, высказывает мысль о невозможности рассмотрения Даля без учета его фольклорно-этнографических интересов и разносторонней собирательской деятельности. Исследовательница убеждена в том, что в щ «фольклорно - литературном процессе Далю принадлежит одно из почетных мест». З.И. Власова поднимает вопрос о фольклоризме физиологических очерков писателя, но считает, что он заключается «главным образом в использовании поговорок, пословиц и фразеологизмов»51. Статья носит скорее тезисный характер, только намечаются возможные акценты изучения воздействия устного народного творчества на Даля.

В 1995г. начинается издание полного собрания сочинений писателя в 8 тт.52, но до сих пор много материала сосредоточено в различных архивохранилищах, рассеяно на страницах периодики. Подлежащий изучению материал велик, исследователи характеризовали отдельные аспекты либо периоды творчества Даля, что прослеживается в тематике кандидатских диссертаций - Смирновой В.А. В.И. Даль и натуральная школа. Саратов, 1972; Гулак А.Н. В.И.Даль и Украина. (Украина и украинское народнопоэтическое творчество в сфере фольклористических и писательских интересов В.И.Даля). Киев, 1975. Целостный подход к далевской прозе проявил в диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук Фесенко Ю.П. Проза В.И.Даля. Творческая эволюция. Луганск, 1997. Исследователю удалось объединить проблемы периодизации, жанра, стиля и представить прозу писателя в развитии, осознав внутреннюю логику этого развития. Особо в диссертации выделена тема «Пушкин и Даль», где приведено большое количество интересных фактов их творческого и личного общения. Диссертация сориентирована по вектору личность- творчество - народ - история.

В жизни Даля одним из наиболее насыщенных периодов является оренбургский период. Значительный вклад в изучение этого периода жизни и творчества внесли литературоведы, лингвисты, историки, краеведы Оренбуржья. В Государственном областном архиве сохранились первые свидетельства начала большой и кропотливой исследовательской работы о пребывании Даля в Оренбурге, знакомстве его с Пушкиным в книге Модестова Н.Н. «Владимир Иванович Даль в Оренбурге»53. Обзор оренбургских лет жизни дан Н.Прянишниковым в монографии «Писатели-классики в Оренбургском крае»54. В летопись оренбургского периода яркие страницы вписали краеведы В.Л.Савельзон55 и М.Чумаков56, пристальное внимание которых приковано прежде всего к взаимоотношениям Даля и

Пушкина. Несомненна заслуга ученых Оренбургского госпедуниверситета, обогативших исследования о Дале неизвестными фактами его биографии, архивными документами, находками и открытиями. В материалах научных конференций 1988г.(Ворошиловград), 1991г. (Луганск), 2001г. (Оренбург) опубликованы работы Т.Пузаневой, А.Г.Прокофьевой, Н.В.Аксютиной, Ю.С.Зобова, Е.Н.Бекасовой57, которые раскрывают деятельность писателя в оренбургском крае. Несомненный научный и читательский интерес вызывают воспоминания дочери Даля Екатерины об оренбургском периоде жизни отца, обнаруженные А.Г.Прокофьевой в Рукописном фонде Пушкинского дома58. Пребывание Даля в Оренбурге, его деятельность в должности чиновника особых поручений в течение восьми лет нашли отражение в статьях А.Г.Прокофьевой59, Г.П.Матвиевской60,

Е.Вертоусовой61 1980-2003 годов. Так как Даль служил в Оренбурге под началом В. А. Перове кого, история их взаимоотношений содержит много интересного материала, который и был отражен в книге «Оренбургский л губернатор Василий Алексеевич Перовский» . Своеобразным итогом многолетних исследований стал двухтомник «Владимир Иванович Даль: Оренбургский край в художественных произведениях писателя» и «Неизвестный Владимир Иванович Даль»63. Вошедшие в первую книгу малоизвестные повести, рассказы, очерки, притчи написаны в годы жизни в Оренбурге и Уральске, материалы второй книги публиковались ранее, но широкий круг читателей с ними мало знаком - это «Письмо к Гречу из Уральска», «Скачка в Уральске», «О кумысе», «Полтора слова о нынешнем русском языке» и др. Составители А.Г.Прокофьева, Г.П.Матвиевская, В.Ю.Прокофьева, И.К.Зубова развернули широкую панораму жизни Даля в Оренбурге, учли всю его разнообразную деятельность, представили Даля как энциклопедически образованного человека, которому удавалось сделать одинаково значительные открытия как в области научной деятельности, так и в художественном творчестве.

В последние десятилетия литературоведами разрабатываются вопросы усвоения далевской поэтики Н.В.Гоголем, И.А.Гончаровым, ф Н.А.Некрасовым, типологического сходства произведений Даля и

М.Е.Салтыкова-Щедрина, Даля и Л.Н.Толстого64, что приводит к выводу о сокращающемся разрыве между «второстепенными» и «вершинными» произведениями русской литературы. Даль из писателей «второго ряда» переходит в первостепенные. Он вполне справедливо назван «гордой

• вершиной»65, к жизненному пути и созидательному труду которого обращаются всё новые поколения. Его творчество вытекало из складывавшейся веками традиции и, в тоже время, оно не было противно идее прогресса, было устремлено в будущее.

Как видим, творчеству Даля уделялось внимание и в XIX веке, и в XX

• веке, особенный интерес оно вызывает в последнее десятилетие. За это время исследователи уделяли внимание проблеме далевского фольклоризма, но нельзя сказать, что она разработана полностью и во всех отношениях удовлетворительно. Разработка этого вопроса носит скорее тезисный характер, являет лишь подступы к теме. Не поставлена в науке проблема воздействия устно-поэтических традиций уральских казаков и казахов в творчестве Даля оренбургского периода (нами просмотрен бюллетень ИНИОН за последние 20 лет, начиная с 1983г.). Фольклором уральских казаков и казахов до середины XIX в. никто не интересовался, ф Даль был первым, кто стал его собирать и изучать. Он использовал фольклор в «Толковом словаре живого великорусского языка», а также в художественных произведениях.

Нерешенная, но важная проблема воздействия устно-поэтических традиций в «Словаре» и произведениях оренбургского периода обусловила ^ актуальность исследования, а также его цели и задачи.

Цель исследования: выяснить степень воздействия устно-поэтических традиций, уровень воздействия традиций (преемственность, преодоление), раскрыть разные проявления традиций (прямое, опосредованное), а также различные пути вхождения фольклорных традиций в научные и художественные произведения писателя.

Задачи исследования:

1. Изучить, как возник и насколько был глубок интерес к устному народному творчеству уральских казаков и казахов (социально-исторические, историко-литературные, творческие, личные факторы обращения в их совокупности и взаимодействии);

2. Выяснить, какой народнопоэтический материал входит в «Толковый словарь живого великорусского языка» и в художественные произведения, своеобразие его использования писателем;

3. Определить, каких художественных достижений добивается Даль путем обращения к фольклору; установить роль и место устного народного творчества в наследии Даля.

Предмет исследования: своеобразие использования устно-поэтических традиций уральских казаков и казахов в творчестве Даля оренбургского периода.

Объектом исследования явились «Толковый словарь живого великорусского языка», очерк «Уральский казак», предание «Полунощник», повести «Бикей и Мауляна», «Майна». Нами сознательно изучен «Словарь», так как включенный в него народнопоэтический материал собран Далем в 3040-е годы XIX века.

Изучая уровни проявления, пути вхождения, роль и место устно-поэтических традиций в наследии Даля, диссертантка выносит на защиту следующие положения:

1. Пробуждение интереса к устному народному творчеству у Даля было обусловлено особенностями общественного, историко-литературного развития, а также творческими и личными факторами;

2. Фольклорные традиции (уральских казаков и казахов) стали настоящим источником его вдохновения, давали пищу воображению, будили мысли и чувства. Как в статьях «Словаря», так и в очерках, рассказах и повестях Даля оренбургского периода ощущается обстоятельное знакомство с местным казачьим и казахским фольклором, что явилось следствием развития и углубления его интереса к фольклору, возникшего ещё в юности;

3. Фольклоризм Даля 30-х -40-х годов имеет сложный характер, его невозможно рассматривать без определения дапевского понимания народности. Она в это время у писателя связана с новым уровнем осмысления народной жизни: он усваивает дух народа, постигает его самобытность, своеобразие национального характера через фольклор. Он развивает сделанные им ранее открытия, дополняет их новыми обретениями и с учетом своих обогатившихся представлений о жизни более углубленно отражает окружающую действительность;

4. Тип фольклоризма Даля определяются манерой, методом и направленностью творчества: а) Творческая манера создания произведений определила сознательное обращение Даля к фольклору, когда тщательно продуман материал, а его включение художественно мотивировано; б) Сильное увлечение фольклором определило и направление фольклористических интересов - всеохватное, всеобъемлющее; в) Точное, фактичное использование фольклора было связано с реалистическим методом творчества Даля, в произведениях которого в 30-е годы возникает фольклорно-этнографический реализм. 1

5. Обращение Даля к фольклорным традициям в оренбургский период жизни знаменовало собою, с одной стороны, рост литературного мастерства писателя, а, с другой - его движение к народу, в отрыве от которого он не мыслил развития России;

6. Связь творчества Даля 30-40-х годов с фольклорными традициями следует рассматривать не как «количественное» продолжение традиций, а как «качественное» их обогащение. Истоки новаторства Даля заключены в бережном использовании фольклорных традиций.

Методологической основой в раскрытии данных положений послужили работы исследователей Н.И.Кравцова, У.Б.Далгат, Д.Н.Медриша, С.З.Агранович и Л.П.Рассовской, а также работы о жизни и творчестве В.И.Даля Н.Н.Модестова, В.И.Порудоминского, Ю.П.Фесенко,

М.Я.Бессараб и многих других. Диссертантка опиралась на общетеоретические труды М.М.Бахтина, Д.С.Лихачева, Ю.В.Борева, Б.Г.Реизова, В.Е.Хализева и др. авторов-теоретиков, научные разработки которых сказались в современном литературоведении.

Практическому обоснованию работы послужили книги И.И.Железнова, А.Левшина, Е.И.Коротина, а также сведения по истории края в книгах П.Палласа, И.Георги, А.Рябинина.

Основными методами исследования явились историко-литературный, биографический, сопоставительный, типологический.

Актуальность исследования: Рассмотрение избранной проблемы позволит уяснить важные особенности творческой манеры Даля, определить тип фольклоризма Даля и проследить, как этот тип проявляется в содержательных и формальных компонентах произведений писателя.

Научная новизна исследования: Научное и художественное наследие Даля имеет первостепенное значение для литературоведения и фольклористики. Даля как писателя нельзя рассматривать без учета его фольклорно-этнографических интересов и разносторонней собирательской деятельности. Проблема воздействия устных традиций уральских казаков и казахов на творчество Даля не была поставлена и решена наукой. Поэтому широкое, обобщающее изучение этой темы представляет значительный исследовательский интерес. В диссертации выявлены уровни устно-поэтических традиций, особенности их проникновения в научные и художественные произведения писателя, исследовано своеобразие использования их Далем.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что полученные результаты могут быть использованы в дальнейшем при изучении творчества Даля, в спецкурсах и спецсеминарах на филологических факультетах, внесут вклад в разработку проблемы «литература и фольклор».

Апробация результатов исследования: Основные положения диссертации изложены в 8 публикациях.

Структура работы оформилась соответственно поставленным цели и задачам. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний и библиографического списка научной и художественной литературы, насчитывающего 282 наименования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фольклорные традиции в творчестве В.И. Даля"

Заключение

Своими достижениями Владимир Иванович Даль обязан глубокой связи с жизнью народа и его устным поэтическим творчеством. Пристальное внимание писателя к устной словесности определяется повышенным интересом к жизни простого народа и его духовной культуре, сложившимся в обществе во время становления и расцвета творчества писателя. Центральная для этого времени проблема народности литературы была полностью воспринята писателем. Идея народности проходит через все творчество Даля, она постоянно совершенствовалась, не оставалась статичной. Под влиянием романтизма он приходит к идее национальной самобытности, но вскоре понимает, что реализация этой идеи возможна лишь вне художественной системы романтизма. Поэтому в «Русских сказках» он обращается непосредственно к фольклору, и разрабатывает концепцию талантливой личности из народа.

30-40-е годы (оренбургский период жизни) - период наиболее глубокой связи с народным творчеством. Фольклоризм Даля этого времени имеет всеобъемлющий характер, он связан с новым уровнем осмысления народной жизни: писатель усваивает дух народа, постигает его самобытность через фольклор. Такие направленность фольклоризма усилилась после дружеского и творческого общения с А.С.Пушкиным.

Общение с Пушкиным, многообразие и яркость полученных в крае впечатлений направили писательский талант Даля к постижению богатств устного народного творчества. Они стали частью огромного труда писателя -«Толкового словаря живого великорусского языка». Словарь в равной степени научное и художественное творение, так как в научные толкования Далем привносится фольклорное начало. Стремление Даля обстоятельно узнать историю, культуру народа, морально-нравственные представления, особенности мировоззрения, верований, народные образы было стремлением отразить всю полноту действительности. Писатель помнит, что разные фольклорные жанры по-разному отражают народные явления. Возникает фольклорная жанровая преемственность. Обращение к разным жанрам казачьего фольклора - песням, преданиям, былинам, пословицам, поговоркам, быличкам обусловлена сознательным функциональным подходом. Даль добивается этим полифоничности, когда явления осмысляются не с одной точки зрения составителя, а учитывается народное многоголосие. Народный взгляд на трактуемые явления становится главенствующим. Многоплановое постижение устного творчества, преемственность в обращении к фольклорным традициям и творческое сознание Даля способствовали системной организации фольклорных элементов в Словаре. В соответствии с требованиями эпохи была продумана и форма фольклорных вкраплений в научное сочинение. Даль приводит не полные фольклорные тексты, а фрагменты, что говорит о его глубинном постижении народных традиций. Вкрапления скрыты, что было важно в период наступившей реакции и цензуры (мнение Даля, что настоящий создатель всего богатства - народ). Системная организация способствовала и вкраплениям разной формы. Нельзя воспринимать фольклорные вкрапления только как иллюстративный материал; нередко они сопровождаются откликами, критическими высказываниями и лирическими излияниями самого писателя. Накопленный по крупицам материал был включен писателем через 30 лет в Словарь, что говорит, во-первых, о признании национальной самобытности, а, во-вторых," о решении проблемы соотношения многовекового уклада и прогресса. Традиции запечатлелись им не как законченный итог, а как продолжающийся, живой процесс.

Усваивая сложившиеся за века народные традиции, Даль активно использует их в своих произведениях. Идея писателя при создании очерка «Уральский казак» была не просто показать обобщенный тип казака, а погрузиться в стихию народной жизни, постичь её самобытный уклад. Этой идее соответствует и всеобъемлющий комплекс изобразительно -выразительных средств. Судьба главного героя - Маркиана Проклятова имеет песенный аналог в социально-бытовой лирике казаков, в чем мы убедились в процессе сопоставления. С помощью традиционных пословиц и поговорок писатель изображает характер героя. Даль показывает его как многогранную личность: мы видим его опытным рыболовом, охотником, наездником, моряком, закаленным солдатом, любящим мужем и отцом. Эта многогранность вызвана разными проявлениями культурных традиций. Зная рыболовецкие традиции, Даль изображает и героя, строго соблюдающего эти традиции. Традиционно бережное отношение к Яику исповедуется и Маркианом. Традиционная старообрядческая вера казаков становится и верой героя, он никогда не помышляет об измене этой вере. Маркиан представлен балалаечником, плясуном, песенником. Следование традициям предков раскрывается и в гостеприимстве героя, и в том, как он дает детям имена по церковному календарю, а дочь выдает замуж без приданого. Народные обычаи противостоят бюрократии, и Даль показывает как герой, помня традиции отцов и дедов, осуждает войсковых чиновников. Описывая сборы Проклятова на войну, Даль «наделяет» его традиционным спутником -конем. Герой остается навсегда в бескрайних степных просторах, но в тоже время именно смерть подтверждает то, что он - неотъемлемая часть неиссякаемого духовного пространства. Фольклорные элементы в ткани очерка никаким преобразованиям не подвергаются. Писатель видит основы бережно хранимой традиции и «натуралистически» её воспроизводит. В этом проявляется фольклорный «физиологизм» писателя.

Народные традиции помогают создать и уральское предание «Полунощник». Следуя устной традиции, писатель создает художественное произведение, вобравшее в себя фольклорные черты, свойства, способы выражения и изображения. Даль, прежде всего, учитывает пушкинское понимание народности, но представляет читателю и свои художественные открытия.

Даль насыщает свое произведение картинами исторического прошлого, отмеченными родством с народными историческими преданиями. Две поры казачьей истории были излюбленными у писателя: времена казачьей вольности и послепугачевское время. Писателя волнует, сохранит ли послепугачевское поколение традиции, завещанные отцами и дедами. Писатель выявляет трагическое настроение эпохи, героические времена омрачены жестокостью. Он видит наметившееся социальное неравенство, с которым была незнакома до этого времени община. Далевские картины представлены читателю не как кажущиеся, воображаемые, а как действительно существовавшие. Это экскурс в недавнее прошлое Урала, о котором живы еще предания. Обращаясь к фольклорному жанру предания, Даль руководствуется целью показать народ как долгую череду поколений, объединенных не только одним местом обитания, но и многовековым историческим опытом. В центре предания судьба молодого человека Кизылбашева, который отступает от братства общины и этот поступок ему не прощается. Для писателя всегда было важно мнение народное, и в предании именно оно определяет судьбу героя. Предание изображает жизнь в действительных формах, но и в нем появляются фантастические черты. В этом проявился новаторский подход писателя. Истоки этого новаторства лежали в живой устно-поэтической традиции.

Органически усвоенная писателем традиция помогает ему воплотить не только глубинную связь времен, но и представить взаимосвязь национальных духовных черт. Обращаясь к казахским устно-поэтическим традициям в повести «Бикей и Мауляна», писатель стремится создать правдивую и конкретную картину жизни этого народа, понять национальную самобытность и сложившийся за века уклад. Пути вхождения фольклорного материала были сложными, так как сложна и многогранна сама жизнь. Художественное повествование о двух влюбленных писатель прослаивает фольклорными сведениями о многоженстве, скачках, баранте, различных обычаях. На первый взгляд, эти элементы имеют косвенное отношение к сюжету, и даже вредят целостности повествования. С одной стороны, они с различных сторон характеризуют уклад, с другой стороны, отличаясь яркой образностью, превращаются в своеобразные параллели, метафоры к судьбам персонажей, почему и трудноуловима грань между ними и основной сюжетной линией. Самобытность повести и заключена в широком привлечении фольклорного материала. Фольклор казахов используется автором при эпической трактовке темы, при характеристике главных героев повести. Влияние фольклорных жанров ощущается и в художественной структуре повести, и в её стилистической системе, благодаря чему создается та национальная почва, на которой разворачивается действие. Конфликт из частной жизни превратился под пером писателя в эпическое полотно, «энциклопедию казахской жизни» (по выражению М.И.Фетисова). В повести «Майна» сходные принципы введения фольклорного материала. Даль подходит к своим героям с самой высокой меркой, что характерно для эпоса. Мы можем говорить о следовании традиции в обрисовке характера Майны и о нарушении традиции (травестии) в обрисовке характера Куцего.

Таким образом, фольклорные традиции уральских казаков и казахов занимают важное место в творчестве писателя, свидетельством чему может служить глубокое их знание и использование, как в художественных, так и в научных произведениях. Они стали его источником вдохновения, будили его мысли и чувства. Обращение к устно-поэтическим традициям уральских казаков и казахов не лишило самого Даля самобытности. Опора на традиции способствовала становлению и расцвету таланта писателя.

Список научной литературыОпря, Оксана Викторовна, диссертация по теме "Русская литература"

1.Агранович С.З., Рассовская Л.П. Историзм Пушкина и поэтика фольклора. Ш Саратов-Куйбышев, 1989.

2. Азадовский М.К. История русской фольклористики: В 2т. М., 1958.

3. Азадовский М.К. Литература и фольклор: Очерки и этюды. Л., 1938.

4. Акбаев Ж. Даль и казахи // Акбаев Ж. Радуга Ак-Жайык. Самара, 1997. С. 216-229.

5. Акимова Т.М. О фольклоризме русских писателей. Саратов, 2001.

6. Аксютина Н.В. Лексико1рафическая деятельность В.И. Даля в Оренбургском крае // Оренбургскому краю 250 лет. Оренбург, 1994. С. 186-188.

7. Асанов Л. Дело всей жизни : К 175-летию со дня рождения В.И.Даля // Волга. 1976. №10. С. 161.

8. Асанов Л. О жизни и творчестве В.И.Даля // Даль В.И. Пословицы • русского народа. М., 1994. Т.З. С. 702-715.

9. Ауссем И.А. В.И.Даль сказочник// Русская речь. 2001. №6. С.94-101. Ю.Ауэзов М. Мысли разных лет. Алма-Ата, 1961.11 .Б(артенев) П. В.И.Даль //Русский архив. 1872. № 10. С.2027-2028.

10. Баранов Е.З. Козы-Корпеш и Баян-Сулу (киргизское народное предание) ф. II Нива. 1899. кн.2. С. 307-343.

11. З.Баркова Е. В.И.Даль как беллетрист // Воронежский историко-археологический вестник. 1921. Вып.2. С. 17.

12. Бархин К. Толковый словарь Владимира Даля // Литературная учеба. 1937. № 12. С.117-131.

13. Бахтин М.М. Ответ на вопрос редакции «Нового мира» // Бахтин М.М. ф Литературно-критические статьи. М., 1989.

14. Белецкий А.И. В мастерской художника слова. М.,1989.

15. Белинский В.Г. Наши, списанные с натуры русскими. Вып. XIV. Уральский казак. Сочинение В.И.Даля. Полн.собр.соч.: В 13т. Т.VI. С.556-560.

16. Белинский В.Г. Были и небылицы Казака Луганского. Русские сказки // ф Белинский В.Г. Полн.собр.соч.: В 13т. М., 1955. Т. 1. С. 153.

17. Белинский В.Г. Повести, сказки и рассказы Казака Луганского // Белинский В.Г. Полн.собр.соч.: В 13т. Т.Х. С.79-83.

18. Белый А. Рапорт Даля II Простор. 1980. № 3. С. 138.21 .Берестов В. Даль становится ближе: мир добра и истины в «Толковомсловаре живого великорусского языка»//Литературная газета. 1994. 16 ноября. №46. С.6.

19. Берестов В. «Попутное» слово: К первому тому «Толкового словарика Владимира Даля в картинках для детей»//Книжное обозрение. М., 1994. №20. С.7.

20. Бессараб М.Я. Владимир Даль. М., 1972.

21. Благова Г.Ф. Владимир Даль и его последователь в тюркологии Лазарь Будагов // Вопросы языкознания. 2001. №3. С.22-38.

22. Бобров Е.А. Два вопроса в творчестве Н.В.Гоголя // Изв. Отд. рус.яз. и словесн. АН. 1910. T.XV. № 1. С.63-83.

23. Бобров Е.А. Мелочи из истории русской литературы (О немецких стихах

24. B.И.Даля) // Русский филологический вестник. 1907. № 1. С. 177-181.

25. Бодин П.А. Книга «Пословицы русского народа» Владимира Даля, принадлежавшая Л.Н.Толстому //Яснополянский сборник. Тула, 1992. Вып. 18. С. 42-50.

26. Божерянов И.Н. Памяти В.И.Даля // Русская старина. 1907. № 11. С.275-281.

27. Большой С. Записки доктора Саввы Большого с приключениями его в плену у киргиз-кайсаков в 1803 и 1804гг. // Сын Отечества. 1822. ч.80.1. C.49-68.

28. Борев Ю.В. Художественный процесс (проблемы теории и методологии). М„ 1989.

29. Булатов М. Собирал человек слова. М., 1969.

30. Булич С. Даль Владимир Иванович // Энциклопедический словарь Брокгауз-Эфрон. М., 1993. Т.4. С. 503-504.

31. В.И. Даль // Оренбургский губернатор Василий Алексеевич Перовский. Оренбург, 1999. С. 138-141.

32. В.И.Даль в парадигме идей современной науки: языки словесность -самосознание - культура. Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 200-летнему юбилею В.И.Даля. Иваново, 2001.

33. Вендина Т.И. В.И.Даль: взгляд из настоящего // Вопросы языкознания. М., 2001. № 3. С.13-21.

34. Верстуков В. Пушкин едет в Оренбург. Оренбург, 2000.

35. Вертоусова Е. «Я хотел научиться уважать и ценить человечество» // Вечерний Оренбург. 1996. 21 ноября.

36. Вертоусова Е. Осада крепости Герата// Оренбургское время. 2001. 4,11 июля.

37. Вершинина Л. Чиновник особых поручений // Южный Урал. 1986. 18 ноября.

38. Виноградов В.В. О языке художественной прозы. М., 1980.41 .Владимир Иванович Даль. Оренбургский край в художественных произведениях писателя. Оренбург, 2001.

39. Владимиров Е.В. Владимир Иванович Даль // Русские писатели в Чувашии. Чебоксары, 1959.

40. Власова З.И. В.И.Даль // Русская литература и фольклор. Первая половина XIX века. Л., 1976. С. 338-360.

41. Водовозов Н.В. Русская литература и народное творчество. М., 1962.

42. Волков И.Ф. Творческие методы и художественные системы. М., 1989.

43. Воронина З.И. Письма из Оренбурга 1833г. // Русский архив. 1902. № 8. С.660.

44. Вострикова Т.И. Антропонимы в «Пословицах русского народа»

45. B.И.Даля: К возможности лексикографического описания // Актуальные проблемы современной лексикографии. Словарная работа в школе и вузе. Материалы Всероссийской научной конференции. Астрахань, 1999.1. C.115-119.

46. Гак В.Г. Словарь В.И.Даля в свете типологии словарей // Вопросы языкознания. 2001. №3. С.3-11.

47. Геннади Г. Справочный словарь о русских писателях и ученых, умерших в XVIII и XIX столетиях. Берлин, 1876. С. 276-277.

48. Гинзбург Л.Я. О старом и новом. Статьи и очерки. Л., 1982.

49. Головачев П. Даль и Загоскин//Мир божий. 1901. №10. Отд.Н. С. 1-8.

50. Горький М. История русской литературы. М., 1939. С. 187-188.

51. Гофман В. Фольклорный сказ Даля // Русская проза. Л., 1926.

52. Грейцер Л. Попытка канонизации Пушкина// Антирелигиозник. 1937. №1. С.44-46.

53. Греч Н.И. Письма Далю // Русская старина. 1893. №4. С.55-56.

54. Григорович Д.В. Литературные воспоминания М, 1987.

55. Григорьева Т.М., Пономарева С.В. Словарь В.И.Даля в истории русской орфографии // Известия Академии наук. Сер. Литературы и языка. 2001. Т.60. №4. С.61-67.

56. Грот Я.К. Воспоминания о В.И. Дале (с извлечениями из его писем). СПБ., 1873.

57. Губернская Т.В. Типы повествования в этнографической прозе В.И.Даля // Пушкинские чтения. СПб., 2002. С.31-34.

58. Гусаров В.В. Произведения В.И.Даля как источник по истории Оренбургского края // Исследования и исследователи Оренбургского края XVIII начала XX в.в. Оренбург-Свердловск, 1983. С. 146-147.

59. Далгат У.Б. Литература и фольклор. М., 1981.

60. Даль В.И. Уральский казак // Наши, списанные с натуры русскими. М, 1986. С. 157-177.

61. Даль В.И. Бикей и Мауляна: Повести, рассказы, очерк. Челябинск, 1985.

62. Даль В.И. Письма из Оренбурга // Вечерний Оренбург. 2001 . 4,18 янв.

63. Даль В.И. Полное собрание сочинений: В 8 тт. М., 1995.

64. Даль В.И. Пословицы и поговорки. М., 1957.

65. Даль В.И. (Казак Луганский) Картины из русского быта. М., 2002.

66. Даль В.И. Автобиографическая записка // Русский архив. 1872. №11. С.2246-2250.

67. Даль В.И. Воспоминания о Пушкине // А.С.Пушкин в воспоминаниях современников: В 2 тт. М., 1985.

68. Даль В.И. Избранные произведения. М., 1987.

69. Даль В.И. О поверьях, суеверьях и предрассудках русского народа. СПб. 1994.

70. Даль В.И. Памятная книжка для нижних чинов императорских казачьих войск. СПб., 1837.

71. Даль В.И. Полное собрание сочинений Владимира Даля (Казака Луганского). СПб., 1893-1898.

72. Даль В.И. Русские сказки, из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими изукрашенные Казаком Владимиром Луганским. Пяток Первый. СПб., 1832.

73. Даль В.И. Рыбная промышленность Уральского войска: Правила рыболовства // Гостиный двор. 2001. № 9. С. 74-81.

74. Даль В.И. Словарь живого великорусского языка / Под ред. И.А. Бодуэна деКуртенэ. СПб., 1903-1912. Т.1-4.

75. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1955. Т. 1-4.

76. Даль В.И.Пословицы русского народа: В 2 тт. М., 1984.

77. Даль Владимир Иванович писатель, лексикограф, этнограф // Оренбургская Пушкинская энциклопедия. Оренбург, 1997.

78. Даль Е.В. Хивинский поход // Гостиный двор. 1995. №2. С.168-173.81 .Даль Е.В. В.И.Даль (По воспоминаниям его дочери) // Русский вестник.1879. №7.С. 71-112.

79. Дундукова A.M. К вопросу о времени возникновения жанра литературной сказки: (Сказочник В.Даль) // Проблемы детской литературы и фольклор. Петрозаводск, 2001. С.74-82.

80. Евстратов Н.Г. Даль и Западный Казахстан. Уральск, 1957.

81. Евстратов Н.Г. Русские писатели в Казахстане. Алма-Ата, 1979.

82. Елеонский С.Ф. Литература и народное творчество. М., 1956.

83. Емельченко И.Р. Даль и восточные языки // Тюркизмы в восточнославянских языках. М., 1974. С. 164-196.

84. Есин А. Б. Психологизм русской классической литературы. М., 1988.

85. Железнов И.И Уральцы. Очерки быта уральских казаков // Железнов И.И Полное собрание сочинений: В Зт. СПб., 1910. Т.З.

86. Жуковский В.А. Дневники//Русская старина. 1902. № 5. С.327-328.92.3авалишин Д.И. Некоторые обстоятельства жизни В.И.Даля // Русская старина. 1904. № 8. С.321-339.93.3алесский Б. Жизнь казахских степей. Алматы, 1991.

87. Записки, написанные Далем, о задержании хивинских купцов.

88. Государственный архив Оренбургской области. Ф.6. оп.10. д.4371. лл.323-324.

89. Захарова О.В. «Илья Муромец. Сказка Руси богатырской» В.И.Даля (Проблема жанра) // Евангельский текст в русской литературе XVIII-XIX веков. Петрозаводск, 1998. Вып.2. С.283-294.

90. Захарьин И.Н. (Якунин). Хива. Зимний поход в Хиву Перовского в 1839 году. СПб., 1898.97.3игерн-Корн Ю.А. «И побратался с ним не для здешнего мира.» ( К истории взаимоотношений А.С.Пушкина и В.И.Даля) // Пушкинский музеум. Спб., 1999. Вып. 1. С.203-211.

91. Зотов В. Русский Литтре И Исторический вестник. 1882. № 10. С.410-421.99.3ражевский А.А. О литературных псевдонимах В.И.Даля // Русская речь. 1991. №6. С. 18-23.

92. Из бумаг В.М.Лазаревского (Моё знакомство с Далем) // Русский архив. 1894. № 8. С.537-580.

93. Ильин Томич А.А. Даль Владимир Иванович // Русские писатели. Биографический словарь (1800-1917). М., 1989. Т.2. С.76-80.

94. Истоки, традиция, контекст в литературе. Владимир, 1992.

95. К 190-летию со дня рождения Владимира Ивановича Даля : (Материалы юбилейного "круглого стола"). Луганск, 1991.

96. Казаков Б. С другом Пушкиным к другу Махамбету: (Неизвестные страницы из жизни Владимира Даля)// Аргамак.- Набережные Челны, 1999. №5/6.С.111-113.

97. Казанцев И. Описание киргиз-кайсак // Букеевской орде 200 лет. Алматы, 2001.

98. Казахские народные пословицы и поговорки. Алматы, 2002.

99. Казахский эпос. Алма-Ата, 1958.

100. Казахское народное творчество. Алма-Ата, 1989.

101. Канкава М.В. В.И.Даль как лексикограф. Тбилиси, 1958.

102. Канкава М.В. О влиянии В.И. Даля на стиль писателей этнографической школы // Поэтика и стилистика русской литературы. Л., 1971. С. 174- 180.

103. М.Карнович Е. Нужно ли распространять грамотность в русском народе?// Отечественные записки.'1857. № 2.

104. Карпов А.Б. Памятник казачьей старины. Уральск, 1998.

105. Каскабасов С.А. Родники искусства. Алма-Ата, 1986.

106. Каскабасов С.А. Золотая жила. Истоки духовной культуры. Астана, 2000.

107. Каскабасов С.А. Колыбель искусства. Алма-Ата, 1992.

108. Кереева- Канафиева К.Ш. Дореволюционная русская печать о Казахстане. Алма-Ата, 1963.

109. Ковалев Г.Ф. Слово о Дале // Вестник Воронежского государственного университета. Сер.1. Воронеж, 2001. Вып.2. С.3-5.

110. Кожевникова Н.А. Роман А.Белого «Москва» и «Словарь» В.И.Даля // Русский язык в научном освещении. 2001. №2. С. 14-39.

111. Кожинов В. О литературных традициях // Кожинов В. Размышления о русской литературе. М., 1991.

112. Козлова Л.П. В.И.Даль // Даль В.И. Повести, рассказы, очерки, сказки. М.- Л., 1961.

113. Колодина Н.А. С.Т.Аксаков и В.И.Даль: современники. (Жизненные и творческие связи) // В.И.Даль в парадигме идей современной науки: языки словесность - самосознание - культура. Иваново, 2001. ч. 1. С. 248-255.

114. Коломцева P.M. Пушкин и Даль // Пушкин и общество любителей российской словесности. М., 1999. С.248-252.

115. Коротин Е.И., Коротин О.Е. Устное поэтическое творчество уральских (яицких) казаков: В 2ч. Самара Уральск, 1999.

116. Коротин Е.И., Щуров В.М. Не один казак гулял. Уральск, 1991.

117. Корсунов Н. Памятей:: в казачьем граде//Жизнь национальностей. 1999. №2/3. С.24-25.

118. Кравцов Н.И. Русская проза второй половины XIX в. и народное творчество. М., 1972.

119. Крупин В. Цвет народного ума //Литературная газета. 1981. 25 ноября. №48. С.6.

120. Кузнецов В.Н. Подвиг Даля (Деятельность в Оренбургском крае)// Кузнецов В.Н. Я посетил места.: Писатели-классики в Оренбургском крае. Калуга, 1995. С.9-11.

121. Кузнецов В.Н. Подвиг Даля //Любовь и Восток. М., 1994. С.236-238.

122. Кузьменко Т.В. Вечен, как слово: (К 200-летию со дня рождения

123. B.И.Даля) // Ставропольский хронограф на 2001г. Ставрополь, 2001.1. C. 149-154.

124. Кулешов В.И. Натуральная школа в русской литературе XIX в. М., 1982.

125. Левшин А. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей. Алматы, 1996.

126. Липец Р.С. Образы батыра и его коня в тюрко-монгольском эпосе. М., 1984.

127. Листрова Правда Ю.Т. Собственное личное имя в пословицах и поговорках, собранных В.И. Далем // Язык и поэтика фольклора: Доклады Международной конференции. Петрозаводск, 2001. С. 110-111.

128. Лихачев Д.С. Прошлое будущему. Статьи и очерки. Л., 1985. 141 .Лицо старого Уральска. Уральск, 2002.

129. Лозанова А.Н. Пугачев в Среднем Поволжье и Заволжье. Народное творчество, отрывки из литературных произведений, исторические документы. Куйбышев, 1947.

130. Ломов А. Две жизни одного человека: (К 200-летию со дня рождения В.И.Даля)//Подъем. 2001. № 10. С.176-191.

131. Лосев В. Великое благо: Даль Владимир Иванович (1801-1872) // Слово. 1999. №4/6. С.11-13.

132. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. Спб., 1999.

133. Луганский В. Письмо к Гречу из Уральска // Северная пчела. 1833. № 230-231.

134. Лупанова И.П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века. Петрозаводск, 1959.

135. Львов В. Словопроходец: К выходу нового издания «Толкового словаря» Владимира Даля // Юность. 1981. №10. С. 104.

136. Майков В.В. «Сказка о рыбаке и рыбке» Пушкина и её источники. СПб., 1892.

137. Майков Л.Н. Пушкин и Даль // Русский вестник. 1890. №10. С.1-20.151 .Мальгин А. Двести лет В.И.Далю // Русская провинция. Нижний Новгород, 2001. №4. С.125-128.

138. Манн Ю.В. Автор и повествование// Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. 1991.

139. Матвиевская Г. Чиновник особых поручений: Год первый (1833) Год пятый (1837) // Вечерний Оренбург. 2001. 1 марта; 5 апр,; 24 мая; 5, 19 июля; 11 окт.

140. Матвиевская Г., Зубова И. «Твой верный брат В.И.Даль.» (Письма к сестре П.Шлейден из Оренбурга) // Гостиный двор. 2001. №12. С. 117-140.

141. Матвиевская Г.П. «Сам испугался учености своей.» // Вечерний Оренбург. 1998. 30 апреля. С.И.

142. Матвиевская Г.П. В.И.Даль востоковед // Евразийское ожерелье. Оренбург, 2001. Вып.2 С.140-149.

143. Матвиевская Г.П. Натуралист Владимир Даль (1801-1872) //Вопросы истории естествознания и техники. 1999. №4. С.36-42.

144. Матвиевская Г.П., Зубова И.К. Владимир Иванович Даль, 1801-1872. М., 2002.

145. Материалы о службе доктора медицины, чиновника особых поручений Владимира Ивановича Даля (рапорты, формулярные списки, клятвенное обещание). Государственный архив Оренбургской области. Ф.6. оп.5. д.10651.

146. Медриш Д.Н. Литература и фольклорная традиция. Саратов, 1980.

147. Минеева З.И. Женское начало в фольклоре: На материале пословиц В.И. Даля.// Русская историческая филология: Проблемы и перспективы. Петрозаводск, 2001. С.307-313.

148. Миронов Г.М. Даль Владимир Иванович // Большая Советская энциклопедия. М., 1972. Т.7. С.513.

149. Модестов Н.Н. В.И Даль в Оренбурге: Исторический очерк. Оренбург, 1913.

150. Надель-Червинская М.А., Червинский П.П. Энциклопедический мир Владимира Даля. Книга первая: Птицы. Ростов-на-Дону, 1996.

151. Небольсин П.И. Уральцы. СПб., 1855.

152. Неизвестный Владимир Иванович Даль. Оренбургский край в очерках и научных трудах писателя. Оренбург, 2002.

153. Никитенко А.В. Отчет о деятельности II Отделения имп. Академии наук за 1872 год// Записки Академии наук. 1873. T.XXII. №1. С.50-58.

154. Никитина О.В. Три этюда о Владимире Ивановиче Дале // Московский журнал. 2001. №11. С.22-23.

155. Никитский А. Архивная справка о Дале // Сборник Учено-литературного общества. Юрьев, 1902. Т.5. С. 165-169.

156. Новикова Т.А. Когнитивная и метаязыковая деятельность носителя обыденного сознания (На материале пословиц В.И.Даля) // Народная культура Сибири. Материалы 9 научно-практического семинара. Омск, 2000.С. 151-155.

157. Новикова Ю.А. Этнолингвистическое наследие Владимира Даля //Народные культуры русского севера. Архангельск, 2000. С.24-39.

158. Нурмухамедов М.К. В.И.Даль // Нурмухамедов М.К. Пушкин, Оренбург и оренбуржцы. Ташкент, 1985. С.14-21.

159. Овчинников Р.В. Над "пугачевскими" страницами Пушкина. М., 1981.174.0доевский В.Ф. Письма Далю // А.С.Пушкин. Исследования и материалы. М.-Л., 1956.Т.1. С.321.

160. Ольховский Е.Р. Владимир Иванович Даль // Деятели русской науки XIX-XX вв. СПб., 2000. Вып.2. С.34-52.

161. Павлов В. Оренбургские годы Даля // Уральский следопыт. 1999. №9. С.75.

162. Паллас П.С. Путешествия по разным провинциям Российской империи. СПб. 1768-1773.

163. Переписка В.И. Даля с А.Ф. Вельтманом // Известия АН СССР. Сер. Литературы и языка. М., 1976. Т.35. №6. С.527-532.

164. Переписка В.И.Даля и М.П.Погодина//Лица. М.- СПб., 1993. №2. С.287-388

165. Песни, собранные писателями. Новые материалы из архива П.В. Киреевского. Литературное наследство. М., 1968. Т.79. С.441 -504.

166. Пирогов Н.И. Посмертные записки // Русская старина. 1855. №2. С.292-294.

167. Письма В.И. Даля из Оренбурга (1837-1839 гг. ) Пред. и комм. Г.П.Матвиевской и А.Г. Прокофьевой // Урал. 2000. №3. С. 167-173.

168. Письма В.И.Даля В.А.Жуковскому // Фетисов М.И. Первые русские повести на казахские темы. Алма-Ата, 1950. С.101-102.

169. Письма В.И.Даля В.А.Перовскому. Докладные записки // Модестов Н.Н.

170. B.И.Даль в Оренбурге. Оренбург, 1913. С.42-43.

171. Письма В.И.Даля В.А.Перовскому. Рапорты // Русская старина. 1913. №7.1. C.87-90.

172. Письма В.И.Даля Джангир-хану // Фетисов М.И. Первые русские повести на казахские темы. Алма-Ата, 1950. С.91-92.

173. Письма В.И.Даля к сестре П.Шлейден, 1835г. «Оренбург наш город золотой: ходи в чем хочешь.» // Вечерний Оренбург. 2001. 26 июля.

174. Письма В.И.Даля Н.И.Гречу // Северная пчела .1833. № 230. 11 окт. С.920.

175. Письма из Оренбурга / Предисловие, комментарии Г.П. Матвиевской , А.Г.Прокофьевой // Вечерний Оренбург. 2001.4, 18 янв.

176. Полев Ю. Удивительные странствия Владимира Даля // Вокруг света. 1972. №10. С.70-74

177. Полевой П. В.И.Даль (Биографический очерк) //Даль В.И. Сочинения Пб. М., 1883. T.l. C.VII-XXXI.

178. Попова Т. Казак Луганский // Молодая гвардия. 2001. № 11/12. С.242-250.

179. Порудоминский В.И. В.И.Даль и А.С.Пушкин // Русская речь. 1987. №6. С.13-18.

180. Порудоминский В.И. Про Владимира Ивановича Даля и его словарь. М., 1979.

181. Порудоминский В.И. Даль. М.,1971.

182. Порудоминский В.И. Жизнь и слово: Даль. М., 1985.

183. Порудоминский В.И. Из заметок дапеведа // Вопросы литературы. 2001. Вып.6. С.132-154.

184. Прищепенко В. Великий словознатец Владимир Иванович Даль // Российский писатель. 2001. №22. С. 1-10.

185. Прокофьева А.Г. «Есть с кем душу отвести»: В.И.Даль и А.С. Пушкин. История знакомства // Южный Урал. 1989. 6 июня. С.З.

186. Прокофьева А.Г. Два письма В.И. Даля (В.Ф. Одоевскому 1835- 1837) // ^ Блокнот агитатора. 1983. №17. С.30-32.201 .Прокофьева В.Ю. Оренбургские локусы в творчестве В.И.Даля // Немцы Оренбуржья: прошлое, настоящее, будущее. Оренбург, 1997. С. 115-117.

187. Прохорова В.Н. Использование диалектных особенностей языка в художественных произведениях Даля // Прохорова В.Н. Диалектизмы в языке художественной литературы. М., 1957. С. 19-26.

188. Прянишников Н. Владимир Иванович Даль (Очерк жизни и творчества) // Прянишников Н. Писатели классики в Оренбургском крае. Челябинск, 1977. С.54- 70.

189. Путинцев А. В.И.Даль (Его жизнь и труды) // Начальное обучение. 1912. №11. С.352-358; №12. С.388-398.

190. Пыпин А. История русской этнографии. СПб., 1890. Т.1.а,

191. Пыпин А. По поводу «Толкового словаря» Даля // Вестник Европы. №12. С.883-903.

192. Рахметулы Ш. Даль В.И. // Казахская ССР. Краткая энциклопедия: В 4т. Алма-Ата, 1985. Т.4. С.190-191.

193. Реизов Б.Г. Об изучении литературы в современную эпоху// Реизов Б.Г. Историко-литературные исследования. J1., 1991.w 209.Ржавин И. Пугачевские пятаки // Нева. 1972. №8. С.220.

194. Рознер И.Г. Яик перед бурей. М., 1966.211 .Рукописи В.И.Даля // Отчет Московского Публичного и Румянцевского музеев за 1904 год. М., 1905. С.36-43.

195. Рябинин А.Д. Уральское казачье войско. СПб., 1866. 4.1. С.75-80.ф 213.Савва В.И. П.Ф.Кузмкщев, корреспондент В.И.Даля. Киев, 1908.

196. Савельзон В. Дело всей жизни: Даль Владимир Иванович (1801-1872) // Савельзон В. Оренбургская история в лицах. Оренбург, 2000. С.39-46.

197. Савельзон В. Пушкин и Оренбуржье: Над страницами "Капитанской дочки" и "Истории Пугачева". Оренбург, 1998.

198. Сведенцов Н. Сочинения Даля // Светоч. 1862. №3. отд.Ш. С.23-38.

199. Свиньин П.П. Картина Оренбурга и его окрестностей. Из живописногопутешествия по России издателя «Отечественных записок» в 1824 году // Отечественные записки. 1828. 4.35. №99. С.22.

200. Седов А.В. В.И.Даль в оценках Н.Г.Чернышевского // Друзья свободы и добра. Нижний Новгород, 1990. С. 142-150.

201. Седов А.В. Нижегородский подвиг В.И.Даля. Нижний Новгород, 1993.

202. Седов А.В. Почему В.И.Даль уехал из Нижнего Новгорода. Горький, 1989. С. 184-190.

203. Седов А.В. Преданность // Нижний Новгород, 1998. №8. С.191-194.

204. Седов А.В. Просветительские взгляды В.И.Даля // Из истории развития народного образования и просветительства в Среднем Поволжье. Йошкар-Ола, 1993. С.63-68.

205. Селезнев Ю. «Я любил Отчизну свою.» // «Минувшее меня объемлет живо» М., 1989. С. 157-163.

206. Семевский В.И. Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века. Т.Н. СПб., 1888. С.273-278.

207. Семенов В.Г. JI.B. Соколов современник А.С. Пушкина, родственник

208. B.И. Даля//Два века с Пушкиным. Оренбург, 1999. С.3-8.

209. Семенов В.Г. "Я по молодым моим летам.": JI.B. Соколов и В.И. Даль // Гостиный двор. 1999. №6. С.225- 227.

210. Семенов Ю. Дипломатический агент//Семенов Ю. Собр. соч. В 10т. М., 1995.Т.10. С.389-397.

211. Сергеева В.М. В.И.Даль как детский писатель // Материалы по истории русской детской литерагуры (1750-1855). М., 1927. Вып.1. С.243-261.

212. Серова М.В. Цикл М.Цветаевой «Стол» и «Словарь живого великорусского языка» В.И.Даля (Субъективный анализ)// Константин Бальмонт, Марина Цветаева и художественные искания XX века. Иваново, 1993. С.149-155.

213. Словохотов М. Всю жизнь свою. // Южный Урал. 1976. 26 ноября.231 .Словохотов М. На службу, в Оренбург//Южный Урал. 1976. 13 ноября.

214. Смирнова Л.Г. Мир русского народа в пословицах сборника В.И.Даля // Культура. Филология. Методика. Смоленск, 2000. С.З.

215. Смирнова Н.С. Казахская народная поэзия. Алма-Ата, 1967.

216. Смирнова Н.С. Фольклор казахского народа // История казахской литературы: В 3 тт. Алма-Ата, 1968. Т.1.

217. Смолицкая Г.П. Даль и Срезневский // Русский язык в школе. 2001. №4.1. C.74-77.

218. Смольников И.Ф. От Симбирска до Оренбурга // Смольников И.Ф. Путешествие Пушкина в Оренбургский край. М., 1991. С.165-214.

219. Соколова В.Ф. Историко-филологические изыскания и художественное творчество В.И.Даля // Синтез культурных традиций в художественном произведении. Нижний Новгород, 1999. С.58-65.

220. Сорокина И. В.И.Даль // Культура и общество: от прошлого к будущему.1. М., 1999. С.22-24.

221. Столпянский П. Эпизод из жизни В.И.Даля // Московский журнал. 2001. №11. С.30-31.

222. Струкова Т.Г. В.И.Даль моряк, писатель, энциклопедист // Вестник Воронежского государственного университета. Сер. Филология. 2001. Вып.2. С.23-33.241 .Сухотин А. В.И.Даль и его толковый словарь // Даль В. Толковый словарь. М., 1935. Т. 1. С.3-14.

223. Тамаев П.М. Статьи В.И.Даля в контексте раздумий о народной словесности // Вестник Ивановского университета. Вып.1. С.53-61.

224. Тарасов К.Г. Пасхальные мотивы в творчестве В.И.Даля // Евангельский текст в русской литературе XVIII- XIX веков. Петрозаводск, 1998. Вып.2. С.295-302.

225. Творческое наследие В.И. Даля в идейно- нравственном формировании личности: Тезисы докладов и сообщений четвертых Далевских чтений. Ворошиловград, 1988.

226. Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Образ, метод, характер. М., 1962.

227. Тимофеев Л.И. Основы теории литературы. М., 1976.

228. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М., 1999.

229. Тургенев И.С. Повести, сказки и рассказы Казака Луганского // Тургенев И.С. Полн.собр.соч. и писем: В 30 т. М., 1978. T.l. С.278.

230. Тюпа В.И. Художественность литературного произведения. Красноярск, 1987.

231. Уральску 375 лет. Материалы региональной научно-краеведческой конференции. Уральск, 1988.

232. Уэллек Р., Уоррен О. Теория литературы. М., 1978.

233. Фаттахова Н.Н. Условно-временные отношения в синтаксисе народных примет (На материале сборника В.И.Даля «Пословицы русского народа») // Предложение и слово. Саратов, 1999. С.91-93.

234. Фесенко Ю.П. В.И.Даль, Н А. Добролюбов, и роман И.А.Гончарова «Обломов» // Филология = Filologica. Краснодар, 1997. №11. С.25-31.

235. Фесенко Ю.П. Даль В.И. Творческая эволюция. Диссертация на соискание степени доктора филологических наук. Луганск, 1997.

236. Фесенко Ю.П. Два неопубликованных стихотворения В.И.Даля // Филология= Filologica. Краснодар, 1993. №2. С.47-49.

237. Фесенко Ю.П. К творческой истории «Сказки о Георгии Храбром и о волке» // Русская речь. 2001. №6. С. 102-109.

238. Фесенко Ю.П. Пушкинские традиции в "Уральском казаке" В.И. Даля // Русская речь. 1997. №2. С.107-114.

239. Фесенко Ю.П. Сентябрь 1833: А.С. Пушкин и В.И.Даль // Временник пушкинской комиссии. Вып. 24. Л., 1991. С.104- 116.

240. Фетисов М.И. Литературные связи России и Казахстана. М., 1956.

241. Фетисов М.И. Русско казахские отношения в первой половине XIX века. Алма-Ата, 1959.

242. Филиппова В. Лексические гнезда и способы толкования слов в «Толковом словаре» В.Даля // Ученые записки Саратовского пединститута. Саратов, 1956. С.22-31.

243. Фокеев А.Л. Истоки «этнографического направления» в русской демократической прозе второй половины XIX в. Саратов, 1992.

244. Фокин Н.И. Уральцы мои земляки. Ульяновск, 2001.

245. Фольклор казахского народа: сказки, пословицы, загадки, обряды, традиции. Алматы, 2002.

246. Хализев В.Е. Теория литературы. М., 2002.

247. Ходатайство Управляющего Министерством внутренних дел о награждении В.И.Даля за хивинский поход. Государственный архив Оренбургской области. Ф.6. оп.10. д.4927. л.4-8.

248. Цейтлин А.Г. Становление реализма в русской литературе. М., 1965.

249. Цыпляев П.И. Из переписки оренбургского губернатора В.А.Перовского с В.И.Далем//Русская старина. 1913. №7. С.80-94.

250. Чванов М. "Пришлите справедливого Даля!" // Южный Урал. 1991. 22 ноября.

251. Черейский Л.А. В.И.Даль // Черейский Л.А. Пушкин и его окружение. Л., 1988. С.130.271 .Черкас А. Даль Владимир Иванович // Русский биографический словарь. Спб., 1905.

252. Чернец Л.В. «Как слово наше отзовется.» М., 1995.

253. Чернец Л.В. Литературные жанры. М., 1991.

254. Чернышевский Н.Г. Картины из русского быта В.Даля // Чернышевский Н.Г. Полн.собр.соч.: В 15т. М., 1950. T.VII. С.983.

255. Шамаро А. У истоков народной мудрости: 175 лет со дня рождения В.И.Даля // Наука и религия. 1976. № 12. С.85.

256. Шахнович М.О. Краткая история собирания и изучения русских пословиц и поговорок // Советский фольклор. № 4-5. М.-Л., 1936.

257. Шевченко Т.Г. Дневник. М.-Л., 1931.

258. Шестаков Д.П. В.И.Даль. Казань, 1901.

259. Шмаков А.А., Шмакова Т.А. В.И. Даль // Урал литературный. Челябинск, 1988. С.87-88.

260. Шолохов М.А. Сокровищница народной мудрости // Даль В.И. Пословицы русского народа. М., 1957. С.3-4.

261. Эпштейн М. Слово как произведение: о жанре однословия // Новый мир. 2000. №9. С. 204-215.

262. Юлдашбаев С.Г. Этнографические исследования жизни народов Оренбургского края В.И.Далем // Исследования и исследователи Оренбургского края XVIII начала XX в. Свердловск, 1983. С. 180-182.