Формирование студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни монастырей Руси XI-XIV вв.

Иванова, Мария Александровна

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Формирование студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни монастырей Руси XI-XIV вв.

Год: 2008
Автор научной работы: Иванова, Мария Александровна
Ученая cтепень: кандидата исторических наук
Место защиты диссертации: Нижний Новгород
Код cпециальности ВАК: 07.00.02

450 руб.

Диссертация по истории на тему 'Формирование студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни монастырей Руси XI-XIV вв.'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Формирование студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни монастырей Руси XI-XIV вв."

На правах рукописи Иванова Мария Александровна

ФОРМИРОВАНИЕ СТУДИЙСКОЙ. ТРАДИЦИИ ЗВУКОВОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ В ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ МОНАСТЫРЕЙ

РУСИ XI-XIV ВВ.

07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1 4 ЯНВ шд

Нижний Новгород - 2008

003458519

ДИССЕРТАЦИЯ ВЫПОЛНЕНА В ИНСТИТУТЕ ПЕРЕПОДГОТОВКИ И ПОВЫШЕНИЯ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ ГУМАНИТАРНЫХ И СОЦИАЛЬНЫХ НАУК ПРИ МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕННОМ УНИВЕРСИТЕТЕ ИМЕНИ

М.В. ЛОМОНОСОВА

Научный руководитель доктор исторических наук Бондаренко Анна Федоровна

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Бычкова Маргарита Евгеньевна, кандидат исторических наук, доцент Кривцов Дмитрий Юрьевич

Ведущая организация

ГОУ ВПО «Московский государственный областной университет»

Защита состоится 29 декабря 2008 г. в 13 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.162.06 при ГОУ ВПО «Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет» по адресу: 603950, г. Нижний Новгород, ул. Ильинская, 65, корпус 5, аудитория 202.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет».

Автореферат разослан 28 ноября 2008 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор

Г.В. Серебрянская

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. В настоящее время обращение к творческому опыту православной литургической традиции становится все более актуальным и востребованным. Одной из причин является необходимость сохранения канонических и онтологических основ богослужения в сознании современного поколения, живущего в условиях различных новаций и модернизаций.

Особое место в литургическом наследии занимает церковный звон, становление которого проходило в русле Устава Церкви, освященного трудами подвижников христианского Востока, средневековой византийской аскетикой и богословием. Наиболее древней его формой являлось ударение — способ звуковой регламентации внутримонастырской жизни посредством поочередных ударов колотушкой по деревянному или металлическому брусу (билу). Одной из богатейших традиций ударения, кардинально повлиявшей на развитие национальных основ церковного звона стала студийская, впервые зафиксированная в уставе-«Начертании» константинопольского монастыря Феодора Студита. Приняв в конце XI в. Студийский устав, русские монастыри сохранили византийский образ ударения и вместе с тем обогатили его самобытными чертами, национальным звучанием и символикой. Именно на основе студийской традиции создавались элементы звуковой регламентации: уникальные чины и способы призыва, которые со временем были утрачены или трансформированы в связи с принятием в Х1У-ХУ вв. Русской Православной Церковью Иерусалимского устава.

Сегодня особенно актуальна проблема воссоздания утраченных традиций ударения, поскольку многие приходы и обители Русской Православной Церкви проводят широкомасштабные мероприятия по возрождению древних основ и обычаев звона. Первоначальная кодификация православного звона, связанная с комплексом средств церковного призыва и способами ударения делает возможным составлять ритмические схемы древних звонов. В этом смысле

воссоздание студийской традиции призыва станет определенным вкладом в дело возрождения этой традиции. Усилившийся интерес к каноническим основам церковного звона требует более глубокого представления об истоках и этапах формирования богослужебных чинов и звуковой регламентации внутримонастырского обихода, связанных со становлением разнообразных видов средств церковного призыва, способов подвески и размещения бил на территории монастыря. Актуальность проблемы определяется также ее крайне слабой разработкой в научной литературе.

Степень изученности проблемы. Несмотря на имеющийся ныне широкий спектр литургических исследований, до сих пор не поднималась проблема исторической и культурной значимости студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни русских монастырей с конца XI в. Одной из ранних публикаций был археологический очерк Р. Игнатьева1, в котором приведена грамота великого князя Мстислава Владимировича XII в. о бытовании в новгородских монастырях студийского трапезного сигнала. С 60-х гг. XIX в. большинство работ было посвящено описанию видов бил, способов их подвески и особенностям призыва в монастырях Востока, Византии и Афона (A.C. Уваров, П.С. Казанский, И.Д. Мансветов, Е.Е. Голубинский, М.В. Красовский, C.B. Смоленский)2. Вместе с тем, этапы становления студийской традиции ударения в Византии и на юге Италии не исследовались.

1 Игнатьев Р. О Древнем новгородском обряде бить в блюдо, било и колокола: археологический очерк // Иллюстрация. Т. 6. 1860, 15 дек. № 149. С. 371-374.

2 Уваров А., граф, Игнатьев Р. Било или клепало: Материалы для археологического словаря II Древности: Труды Московского Археологического Общества. М., 1867. Т. 1. Вып. 2. С. 3031.; Казанский П.С. О призыве к богослужению в восточной Церкви // Труды первого археологического съезда в Москве 1869 года. М., 1871. С. 301-312; О созыве к богослужению в древности, о церковных билах, клепалах и колоколах // Подольские епархиальные ведомости. 1871. № 14, отд. 2-й неофиц. С. 605-614; № 15, отд. 2-й неофиц. С. 645-654; Мансветов И.Д. Церковный Устав (Типик): Его образование и судьба в Греческой и в Русской Церкви. М., 1885. С. 231; Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. В 5-ти т. Т. 1. Киевский (домонгольский) период. М. 1904. С. 499, 777, 781; Красовский М.В. Материалы по истории русской архитектуры // Зодчий. 1906. № 23. Псковские звонницы. С. 241-243; Музыка колоколов: Сб.материалов и исследований / Отв.ред. А. Б. Никаноров. Вып. 2. Спб. 1999. С. 203

Вплоть до 90-х гг. XX в. серьезные научные исследования в области литургических традиций звона по идеологическим причинам не велись. С 1998 г. публикуются работы И.А. Чудиновой3, в которых особое место уделено звону как знаку, определяющего характер и значимость литургического события монастырской жизни. Однако автором исследованы преимущественно локальные традиции призыва северных монастырей, сформировавшиеся к XVIII в. Проблема же бытования византийской традиции ударения в обиходе русских обителей в период с конца Х1-ХГУ вв. так и осталась нерассмотренной. Вопросы раннехристианских толкований призыва, классификации видов монастырских бил представлены в работах С.Е. Макаровой4 и М. Есиповой5. Вместе с тем, развитие литургической и символической основ студийского ударения должной научной разработки не получили. С 2000 г. в ряде исследований церковно-славянских списков Студийского устава приводятся лишь краткие сведения, касающиеся чинов и способов призыва (Т.Ф. Владышевская6, Е.В. Уханова7).

Таким образом, в современной историографии отсутствует целостный взгляд на поставленную нами проблему. Нерешенными остаются вопросы возникновения и формирования студийской традиции звуковой регламентации в Византии, южной Италии, а также исторических условий адаптации и развития национальных особенностей, культурной роли церковного призыва на Руси. Недостаточно исследованными являются конкретно-исторические проблемы внутренней взаимосвязи византийской и русской традиций ударения.

3 Чудинова И. В. День Соловецкого клирошанина («клиросское житие» и «житие монашеское» по архивным документам и рукописям Соловецкого монастыря ХУП-ХУШ веков) // Наследие монастырской культуры: Ремесло, художество, искусство. Статьи, рефераты, публикации. Выл. 3. СПб., 1998. С. 109 и др.

Музыка колоколов: Сборник исследований и материалов / Отв. Редактор А.Б. Никаноров: Вып. 2. СПб., 1999. С. 11-31.

5 Есипова М.В. Било // Православная энциклопедия. Т. V. М. Церковно-научный Центр «Православная энциклопедия». 2002. С. 211-214.

6 Владышевская Т.Ф. Музыкальная культура Древней Руси. М. 2006. С. 445—448.

7 Уханова Е.В. Новые данные о переводах Студийского устава в первой половине ХП1 века, происходящие из библиотеки Иосифа Волоцкого // Хризограф. Вып. 2. М., 2005. С. 209-229.

Источниковая база включает три типа источников: письменные, изобразительные и вещественные.

Письменные источники разделяются на два основных вида: канонические и нарративные памятники. Канонические памятники включают опубликованные и неопубликованные редакции и тексты Студийских уставов на двух языках: средневековом греческом и церковно-славянском.

К греческим опубликованным памятникам относятся три версии Студийских уставов: «Начертание» Феодора Студита из Афоно-Ватопедской библиотеки ХШ-ХУ1 вв.8, устав (типик) Евергетидского монастыря ХП в.9, типик Пантократорской обители 1749 г.10, три редакции Студийских уставов, получивших распространение на юге Италии с конца XI в.: типик монастыря святителя Николая Казулянского Х11-ХШ вв."; типик Богородичного Мессинского монастыря в двух редакциях - 1292 г. и XVI в.12; типик Криптоферратского монастыря 1300 г.13.

Помимо греческих редакций были привлечены два церковно-славянских списка устава: опубликованный14 и неопубликованный (ОР ГИМ. Син. 905, конца XV - начала XVI в.15), а также три рукописных редакции Кормчей книги Х11-ХУ1 вв.16, включающих уставные взыскания (епитимии) клепачам -монахам, отвечающим за своевременность призыва.

8 Дмитриевский А.А. Описание литургических рукописей, хранящихся в библиотеках Православного Востока. Киев, 1895, Т. 1 Тгипка. Ч. 1. Памятники патриарших Уставов и ктиторские монастырские Типиконы. С. 224—238.

9 Там же. С. 314-654

10 Там же. С. 656-702.

11 Там же. С. СХУ[-СХУН.

12 Там же. С.СХХ11-СХХШ. С. 836-892.

13 Там же. С. 899.

14 Пентковский А.М. Типикон патриарха Алексия Студита в Византии и на Руси. М., 2001. С. 229-421.

15 ОР ГИМ. Синодальное собрание № 905 (далее-Сш.). Устав Студийский, XV в. Рукопись конца ХУ-начала XVI вв.

16 ОР ГИМ. Сиа № 132.; ОР РГБ. Румянцевсхое собрание (долее-Рум.). № 231; ОР РГБ. Рум. № 230.

К нарративным письменным источникам относятся пять редакций Киево-Печерского Патерика Х1У-ХУШ вв.17, Четвертое Послание Феодосия Печерского к инокам из рукописного сборника XV в.18 и девять летописных сводов Х1У-Х\а вв.19

Все представленные нами источники выявлены в ряде в рукописных отделах Государственного Исторического музея (ОР ГИМ) и Российской Государственной библиотеки (ОР РГБ). В целом, были использованы сведения 20-ти фондов ГИМ и 10-ти фондов РГБ, из которых основным стал Синодальный фонд ОР ГИМ. Всего просмотрено около 160-ти описей, 30-ти дел. Многие архивные документы и материалы в научный оборот вводятся впервые.

Ко второму типу источников относятся: одна миниатюра лицевой Радзивиловской летописи XV в.20 с изображением оригинальной бильницы и клепача, ударяющего на утреню, а также графические изображения звонцов и колокольчиков, употреблявшихся в обиходе византийских и южно-итальянских монастырей.

К третьему типу источников относятся непосредственно средства церковного призыва. Этот вещественный материал представляют монастырские била различных форм и материала изготовления, датированные не раннее XX в. Фотографии бил сделаны автором настоящей работы во время научных командировок в Иерусалим, Екатеринбург, Псков, на Валаам в 2006-2008 гг. Обширный фотоматериал болгарских и афонских бил XX в. найден и исследован в архиве Московского Колокольного центра.

17 ОР ГИМ. Музейское собрание («Эакге-Муз). № 1295; ОР ГИМ. Муз. № 849; ОР РГБ. Рум. № 305; ОР РГБ. Собрания Ниловой пустыни. № 31; Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб, 1911.

18 ОР РГБ. Рум. № 406. XV в. Сборник. Собрание слов поучительных, читаемых от недели мытаря и фарисея до недели Всех святых, XV в. Л. 111 об.-112 «В Пяток Третьей недели Великого Поста святого Феодосия поучение о терпении и смирении».

19 См.: ПСРЛ. Т. 1,2. М. 1962; Русские летописи. Т. 10. Рязань, 2001; ПСРЛ. Т. 5. Ленинград, 1925; ПСРЛ. Т. 7. СПб. 1856; ПСРЛ. Т. 9. СПб., 1862; ПСРЛ. Т. 15. СПб., 1863; ПСРЛ. Т. 25. М„ 1949; ПСРЛ. Т. 24. Петроград, 1921.

20 Радзивиловская летопись. В 2-х тт. Текст. Исследование. Описание миниатюр. СПб.: Глаголь. М. Искусство. 1994

Состав источниковой базы, дающий всестороннее представление о различных аспектах истории формирования студийской традиции звуковой регламентации в Византии, юге Италии и на Руси позволил предпринять комплексное исследование выбранной темы.

Цель и задачи исследования. Основной целью исследования является определение уставных элементов студийской традиции ударения: чинов и способов призыва, а также ее адаптации в повседневной жизни русских монастырей со второй половины XI в. Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи:

- выявление внутренних предпосылок, причин и условий возникновения и формирования звуковой регламентации в монастыре Феодора Студита в 1Х-Х вв.;

- реконструкция чинов и способов ударения византийских и южноитальянских обителей в период Х1-ХП вв.;

- раскрытие особенностей исторического процесса адаптации студийской традиции призыва в Киево-Печерской обители с середины Х1-ХП вв.;

- воссоздание национальных особенностей звуковой регламентации в повседневной жизни Киево-Печерского монастыря, и монастырей Руси в период Х11-Х1У вв.

Объектом исследования является студийская традиция ударения в обиходе византийских монастырей и на Руси в Х1-Х1У вв.

Предмет настоящего исследования - процесс проникновения, развития и адаптации студийских элементов призыва в жизни русских обителей со второй половины Х1-Х1У вв.

Хронологические рамки обозначаются временным промежутком с XI по XIV в. Нижняя граница определяются предположительным периодом возникновения и первоначальной фиксации элементов ударения в монастыре Феодора Студита. Верхний хронологический рубеж — XIV в. - время утверждения в русской богослужебной практике Иерусалимского Устава.

Территориальные рамки определяются географическими регионами, где были восприняты особенности византийской традиции призыва. Это территория Малой Азии и юга Италии. Особое внимание уделено российскому региону Древней Руси, где с XI в. наблюдается распространение Студийского устава: Киев, Чернигов, Владимир Волынский, Новгород, Ярославль, Ростов.

Научная новизна. Новизна исследования обусловлена выбором самой темы, которая никогда ранее не являлась предметом специального исторического исследования. Проведено полидисциплинарное исследование с использованием комплекса письменных источников на средневековом греческом и церковно-славянском языках, вещественных и изобразительных. Впервые в работе на основе анализа редакций «Начертания» Феодора Студита реконструированы чины призыва X в., стоявшие источниками формирования студийской традиции звуковой регламентации. Впервые осуществлен перевод, сравнительный и терминологический анализ текстов греческих типшсов XII-XVIII вв. и реконструированы чины и способы ударения, регламентировавшие жизнь византийских и южно-итальянских монастырей с XI в., а со второй половины XI в. Киево-Печерской обители. Выполнен подробный и глубокий анализ редакций Киево-Печерского Патерика и летописных сводов с целью выявления национального взгляда к проблеме сохранения студийских основ звуковой регламентации в различные исторические эпохи. Рассмотрены особенности участия редакторов летописных сводов и Киево-Печерского Патерика, связанные с выбором стиля и терминологии в повествовании, где упоминаются студийские элементы призыва: чины богослужебного и обиходного ударения, способы подачи сигнала. Данные, полученные в ходе анализа уставных текстов, позволяют представить традицию ударения и ее кодификации в аспекте развития отечественной истории и культуры, выявить значимость элементов студийского призыва в становлении уставных звонов на Руси.

В научный оборот вводятся принятые в литургическом обиходе студийских монастырей новые уставные термины, связанные с традицией

ударения. Кроме этого, впервые обозначен круг должностных обязанностей лиц, отвечавших за совершение призыва. В работе определены основные критерии отбора уставного материала, посвященного звуковой регламентации монастырской жизни. Разработана авторская методика исследования систематизации и типологии литургических текстов и глав, касающихся чинов и способов ударения.

Основу методологической базы исследования составили принципы историзма и научной объективности. Принцип историзма позволил в динамике рассмотреть процесс проникновения и адаптации студийской традиции призыва в жизни русских монастырей. Принцип объективности стал основой анализа привлекаемых источников, непосредственно относящихся к теме исследования.

В качестве основных методов исследования были применены следующие: метод классификации, позволяющий выявить многообразие традиционных компонентов звуковой регламентации в жизни византийских, южноитальянских и русских монастырей; историко-типологический, который позволяет последовательно раскрыть уникальность студийских элементов ударения; сравнительно-исторический метод, с помощью которого объясняется процесс развития византийской традиции призыва в контексте уставных источников. Комплексное рассмотрение широкого круга письменных и изобразительных источников, а также привлечение метода исторических параллелей позволили провести аналогии и выявить различия между традиционными формами ударения в Византии и на Руси.

Теоретическая и практическая значимость. Представленные в исследовании материалы могут быть использованы:

— при составлении обобщающих трудов по истории России, в учебных дисциплинах отечественной истории, религиоведения, культурологии и других. Реконструированные правила ударения могут найти практическое применение в литургической жизни приходов и монастырских Русской Православной Церкви;

— при рассмотрении вопросов, связанных с первоначальной историей церковного звона и формирования его локальных традиций в вузовских курсах исторической литургики, истории Церкви и религиоведения, в различных спецкурсах, а также преподавании школьного курса «Основы православной культуры»;

— в проведении занятий в общеобразовательных школах и других учебных заведениях;

— при проведении экскурсионных мероприятий. Исторические сюжеты данной диссертации могут применяться в лекционной демонстрации бил и клепал в фондах музеев христианского искусства и культуры.

На защиту выносятся следующие положения:

- формирование студийской традиции звуковой регламентации было положено в монастыре Феодора Студита в конце IX в. В ее основе -организация порядка ударения на богослужения и события повседневного обихода: собрание монахов на крестные ходы, трапезу, послушания, чтения монастырской литературы, обучения псалтири. В зависимости от порядка призыва возникают виды бил, варианты их размещения (расположения, подвески) и способы ударения;

- в период Х1-ХН вв. происходит кодификация указаний студийских уставов об ударении, что привело к развитию особых чинов церковного призыва: будничного, праздничного, постового, литургийного, трапезного на основе которых формируются комплекс средств церковного призыва и способы звуковой регламентации;

- с середины Х1-ХИ вв. чины студийской традиции ударения адаптируются в литургическом обиходе Киево-Печерского монастыря;

- в ХШ-Х1У вв. на основе студийских чинов и способов призыва сформировалась особая русско-студийская традиция звуковой регламентации, включающая самобытное национальное содержание.

Апробация работы осуществлялась на Первой международной конференции «Колокола Православия» (Беларусь, г. Минск, октябрь 2002),

Пятой Международной инструментоведческой конференции «Благодатовские чтения» (Санкт-Петербург, декабрь 2004), Пятнадцатой Ежегодной богословской конференции Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета (январь 2005), Международной научно-практической конференции, посвященной 110-летию учебных заведений им. Гнесиных (Москва, октябрь 2005), Пятой научно-практической конференции, посвященной 75-летию Московского Государственного Областного Университета (Москва, март, 2006), Международной научно-практической конференции «Церковь и музеи: использование исторически-ценных колоколов» (Москва, май 2006). Основные положения отражены в ряде публикаций. В настоящее время материалы диссертации используются на практических и теоретических занятиях в курсе обучения церковных звонарей при Колокольном центре.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, четырех параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы, 53-х приложений. Приложения включает в себя пять таблиц реконструированных схем звуковой регламентации, современные фотографии бил и клепал, изобразительный материал, а также впервые представлены публикации переводов греческих и церковно-славянских текстов студийских уставов.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются цели и задачи работы, формулируются предмет и объект исследования, его хронологические и территориальные рамки, представлена методологическая основа диссертации, показаны ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость. Представлен краткий историографический обзор, в котором особое место уделено работам, касающиеся богослужения и внутреннего уклада студийских монастырей.

Первая глава — Формирование церковного ударения как особого сигнала, регламентировавшего внутренний распорядок жизни студийских монастырей — посвящена истории возникновения традиции звуковой регламентации в обителях Ближнего Востока и ее развития в монастырях Византии и юга Италии с начала 1X-XII вв. Анализ коптских правил и обширного комплекса студийских типиков позволил выявить три ключевых периода формирования уставных элементов призыва: 1) середина IV - конец VIII вв., 2) начало IX-X вв., 3) начало XI-XII вв. Каждый этап последовательно изучен в двух параграфах.

В первом параграфе — Разработка первоначальных правил призыва в монастыре Феодора Студита - кратко говорится об истоках звуковой регламентации, берущих свое начало в коптских и палестинских обителях и ее адаптации в монастыре Феодора Студита. Рассматривается процесс становления порядка и способов ударения, который включает два основных этапа: 1) конец VIII в. - начало богослужебных реформ, проводимых преп. Феодором в монастырях Вифинии и Константинополя; 2) IX—X вв. -проведение реформ в Студийском монастыре и составление корпуса богослужебных источников, включавших правила и отдельные главы, посвященные призыву. Отрывочные данные о существовании разработанной схемы ударения сохранились в редакциях «Начертанию) (греч. Yjcotótoxjk;) — кратком изложении богослужебных и дисциплинарных обычаев, составленное после смерти Феодора Студита (+826).

Проанализированные материалы показали, что в обиходе монастыря преп. Феодора использовали два вида бил: 1) верхнее деревянное (древо); 2) нижнее деревянное или медное (малое) било. Особые названия - верхнее (греч. ávtú) и нижнее (греч. к<хтш) позволили предположить примерное размещение бил в монастыре - либо на верхних галереях храма или келий, либо внизу -вблизи церкви. Подобное расположение соответствовало важнейшим функциям бил - в верхнее древо ударяли во время подъема братии на утреню, в нижнее (малое) - в начале утрени. Анализ письменных наставлений (Оглашений)

Феодора Студита позволил установить канонический статус и литургическую значимость монахов, совершавших пробуждение братии: будильника (греч. о афи^шп^) и канонарха («служитель церкви», греч. о кауоархп?)

Особое внимание в исследовании обращалось на порядок совершения ударения. Так, на службы будничного круга призыв производился в два периода с небольшим интервалом (вначале в верхнее, а затем в нижнее било). Причем удары верхнего были редкими, продолжительными и сопровождали монахов при шествии в храм. После собрания братии в притворе, канонарх краткое время ударял в нижнее. На Пасху, Великие, Престольные и Воскресные дни призыв совершался по очереди в два била - верхнее и нижнее особым праздничным способом. В постовое время ударяли только в верхнее било. Таким образом, используя разные тембры бил, ритм, динамику (силу удара) и темп канонарх мог производить различные ритмические вариации, которые отличались в зависимости от богослужебного периода года. Для того чтобы оттенить торжественность праздника, ударение производилось во время пасхального и благовещенского крестных ходов. Начало повседневного монастырского обихода: трапезы, послушания, обучения псалтири, уставных чтений и отдыха регламентировали три удара древа.

Во втором параграфе — Становление студийской традиции звуковой регламентации в монастырях Византии и южной Италии в XI—XII вв. -предпринята попытка реконструкции чинов и способов ударения, определявших внутренний ритм студийских монастырей в Х1-Х11 вв. Перевод и анализ греческих текстов показали, что с XI в. в студийских обителях сложились особые чины исполнения призыва на богослужения в зависимости от будничных, праздничных и постовых дней. В это же время происходит формирование основ мастерства сложно-ритмического способа звуковой регламентации. Так, будничный чин включал три удара в сборное било (Пантократорский, Евергетидский монастыри), постовой — редкие и продолжительные удары в то же било (Евергетидский, Николо-Казулянский, Мессинский монастыри), праздничный — частые {греч. ахухуьуд) удары в великое

и малое била (Евергетидский, южно-итальянские обители). Особый интерес представляют обиходные чины призыва на крестные ходы, на начало и продолжение трапезы. Так, в византийских обителях в начале и окончании трапезы и при перемене блюд сигнал производился маленьким молоточком в кандию, представляющую собой опрокинутую чашу. В южно-итальянских монастырях в трапезном чине использовался особый звонец-колокольчик.

Важным результатом анализа стало выявление трех видов бил, имеющихся в обиходе студийских обителей с середины XI в.: сборное или будильное (греч. сгиуактг|рюу стпцаутроу), великое (греч. (хеуа от'щаутроу) и малое (греч. рдлсроу ат|ца\троу). Перевод греческих текстов позволил автору сделать вывод об ошибочности распространенного в источниках мнения, что малое изначально являлось деревянным и переносным билом. Напротив, в редакциях студийских типиков малое обозначается как медный [греч. %Ь\ Х<хКкоЪ\) стационарный предмет неизвестной нам формы. В уставах южноитальянских монастырей кроме сборного, великого и малого била использовались: железное (греч. то <п5т]рбу), в ряде обителей заменившее медное, а также особые звонцы (греч. ксобомоу) и колокола, приведенные в студийских типиках с латинским обозначением — кампан (греч. кацгахуа).

Анализ студийских типиков позволил проследить примерное расположение бил на территории обителей. Так, в Евергетидском и Пантократорском монастырях, сборное било, служившее пробуждающим сигналом, находилось внутри или во дворе жилых корпусов. Древо и малое била, как богослужебные средства призыва, находились при входе в церковь, а по сведениям типика Николо-Казулянского монастыря - внутри храма.

Исследование текстов Евергетидского и Николо-Казулянского типиков позволило выявить должностной круг екклисиарха («начальника храма», греч. точ ЕккХ.Г|а1СфГ|у) - монаха, совершавшего ударение. В его обязанности входило наблюдение за чистотой церковного здания, порядком богослужения в монастыре. Таким образом, екклисиарх должен был следить за благочинием в храме, обладать исключительным знанием устава.

Вторая глава - Адаптация Студийской традиции ударения в повседневном обиходе русских обителей в Х1-Х1У вв. (на примере Киево-Печерского монастыря) — посвящена истории принятия и распространения студийской традиции призыва на Руси, который проходил в два этапа: 1) вторая половина XI в. — принятие Феодосием Печерским в качестве регулятора литургической жизни монастыря Студийско-Алексеевского типика и вместе с тем правил звуковой регламентации; 2) конец Х1-Х1У вв. - период адаптации студийской традиции и формирование национальных особенностей ударения в русских обителях. Выявлены два возможных варианта адаптации студийской традиции призыва в Киево-Печерском монастыре в продолжение XI—XIV вв. В первом случае, сразу после принятия Алексеевского типика во второй половине

XI в. в обиход монастыря были целиком введены чины и способы ударения. Во втором случае процесс адаптации проходил поэтапно: 1) XI—XII вв. -частичное введение студийских элементов звуковой регламентации; 2) XIII— XIV вв. — формирование особой русско-студийской традиции призыва.

В первом пара1рафе - Проникновение студийской традиции призыва на Русь во второй половине Же, - обозначены исторические этапы введения Студийско-Алексеевского устава в Киево-Печерской обители во второй половине XI в. Вместе с комплексом литургических указаний были полностью восприняты студийские элементы ударения. Данный факт подтверждается автором на основании анализа двух списков Студийско-Алексеевского типика -

XII и XV вв., трех редакций Кормчей книги Х11-ХУ1 вв., а также фрагментом рукописного сборника XV в. - «Четвертое Послание Феодосия Печерского к инокам» XV в.».

Со второй половины XI - начала XII вв. в Киево-Печерском монастыре имели место четыре богослужебных чина: будничный, литургийный, постовой, пасхальный, а также три обиходных: на крестные ходы (литийный), трапезный, погребальный. Сравнительный анализ Евергетидского и Студийско-Алексеевского типиков позволил установить, что в указанный период будничный чин полностью соответствовал студийской традиции -

пробуждение совершалось будильником и парамонарем («церковный служитель», букв. — «постоянно пребывающий при храме», греч. тгарацоуарюд). Бытование данного чина в Киево-Печерском монастыре подтверждается фрагментом «Четвертого Послании Феодосия Печерского к инокам» XV в., где приводится описание двух серий клепания на утреню и говорится об особом псаломском стихе, который произносили монахи в продолжение ударения. Существование чина трапезного ударения подтверждается фрагментом грамоты XII в. великого князя Мстислава Владимировича и сына его Всеволода о пожертвовании новгородскому Юрьеву монастырю серебряного блюда, чтобы «бити в не на обеде»21. Наиболее интересным являлся погребальный чин, который совершался двоицею, либо в два приема при сборе монахов и в начале отпевания, либо двумя ударами в великое било с большим промежуточным интервалом.

Звуковая регламентация осуществлялась посредством двух бил неизвестной нам формы и материала изготовления. В Студийско-Алексеевском типике приводятся церковно-славянские названия бил: горнее и дольнее. Данные обозначения, вероятно, имели прямое отношение к студийской традиции вертикальной подвески бил на одной конструкции - вверху (горнее) и внизу (дольнее).

Во втором параграфе - Развитие национальных особенностей звуковой регламентации иа Руси в XII-VIV вв. - рассматривается поэтапное формирование русско-студийской традиции призыва в продолжение ХШ-ХГУ вв. Реконструкция данной традиции проводилась на основании оригинальных древнерусских источников, связанных с первоначальной историей Киево-Печерской обители: русские летописные своды ХГУ-ХУ1 вв. и редакции Киево-Печерского Патерика ХШ-ХУШ вв.

В результате исследования девяти летописных сводов и пяти списков Киево-Печерского Патерика выявлено семь фрагментов, где упоминаются чины и способы звуковой регламентации. Проанализированные сюжеты явились

21 Игнатьев Р. Указ. соч. С. 371

основой для обозначения богослужебных и обиходных чинов ударения: будничный, погребальный, на беседы с игуменом монастыря, на чрезвычайные события. Особый акцент делается на чинах, возникших на русской литургической почве: на беседу с игуменом монастыря, на иноческое погребение, на прощание с умирающим братом, на молебен в связи с выбором нового игумена обители.

Сведения оригинальных источников показали, что в конце XI в. - начале XII в. в обиходе Киево-Печерского монастыря существовало всего одно деревянное било (древо), расположенное вблизи церкви на неизвестной нам конструкции. Однако в летописных сводах ХУ-ХУ1 вв. приводится иное определение конструкции, а именно - бильница или клепальница, что позволило сделать вывод о бытовании с начала XIII в. двух (или нескольких) бил. При этом, в редакциях Киево-Печерского Патерика с XV в. и Никоновском летописном своде появляются термины клепало и клепание, которые свидетельствуют о наличии в монастыре металлического била.

Таким образом, анализ летописных и патериковых сюжетов показал, что в период ХШ-Х1У вв. в обиходе обители имели место уже два вида била: деревянное и металлическое без каких-либо закрепленных за ними названий. В этой связи способ ударения на утреню мог быть различным. В период Х1-ХП вв. - будильник испрашивал благословение у игумена и громким возгласом будил братию, в это время парамонарь ударял в одно било, находящееся недалеко от храма. Соответственно, с ХШ-ХГУ вв. - после возглашения будильника, парамонарь ударял в два била: деревянное и металлическое.

Анализ нарративных памятников позволил установить, что традиция звуковой регламентации на Руси приобрела качественно новое понимание. Это выразилось в подчеркнутой связи Киево-Печерского монастыря с историческим и литургическим наследием первых Ближнего Востока и Византии. Как правило, в источниках акцентируется одновременность момента ударения и особо значимых событий в жизни монастыря и истории Руси.

В Заключении обобщены выводы исследования. Результаты работы дают возможность выявить становление процесса развития студийской формы церковного призыва и ее адаптации на Руси в период XI-XIV вв. Формирование уставных элементов ударения происходило на протяжении двух основных периодов: 1) студийский - IX-XII вв.; 2) русский - XI-XIV вв.

Студийский период - IX-XI вв. - от начального этапа развития элементов ударения в монастыре Феодора Студита, обителей Византии и южной Италии до перехода Восточной Церкви на Иерусалимский Устав. На основе «Начертания» преп. Феодора выявлены богослужебные и обиходные чины звуковой регламентации и способы призыва с использованием двух видов бил, в зависимости от их функционального значения. В связи с этим, при составлении канонических требований для братии монастыря Феодором Студитом была выделена отдельная монастырская должность для совершавших призыв — канонарх.

В период XI-XII вв. происходит преобразование и распространение уставных элементов студийской традиции ударения в крупнейших монастырях Византии и юга Италии. Прежде всего, богослужебные и обиходные чины звуковой регламентации приобрели системность и завершенность. Вместе с тем, усложнились способы ударения и увеличился комплекс средств призыва.

Русский период - конец XI-XTV вв. В этот период отмечен принятием в Киево-Печерском монастыре Студийско-Алексеевского устава и его утверждением в Русской Православной Церкви. Примерно с середины XI до начала XIII в. внутреннюю жизнь Киево-Печерской обители регламентировали те чины ударения, которые существовали в монастыре Феодора Студита: будничный (или постовой) и праздничный. Способы призыва отличались простотой, поскольку в обиходе монастыря использовалось только одно било. Предположительно, с XIII в., а, возможно, и раньше, происходит развитие новых чинов, что повлекло формирование способов ударения и видов бил.

Таким образом, на основе широкого спектра литургических памятников IV-XVII вв. реконструированы три схемы звуковой регламентации в монастыре

Феодора Студита, в византийских и южно-итальянских монастырях Студийской литургической традиции, в Киево-Печерской обители.

Реконструкции настоящих схем позволяют сделать следующие выводы. Внутренняя жизнь крупнейших обителей Византии и юга Италии регламентировалась многообразием чинов ударения. В зависимости от характера богослужения, канонарх, используя разные тембры бил, ритм, динамику и темп, мог производить различные ритмические вариации. С XVI-XVII вв. восточно-христианская традиция церковного призыва на Руси продолжает «жить» и в колоколах. Так, будильное било заменяет будильный колокол, великое било - большой колокол-благовестник, малое клепало -полиелейный или праздничный колокол.

Особую значимость в типиках приобретают совершители призыва -канонархи, которые несли ответственность не только за своевременное ударение, но и за общее благочиние в храме. В русской традиции должность призывающего обозначалась как клепач или церковный строитель (пономарь), в обязанности которого кроме подготовки храма к богослужению входило наблюдение за церковным маслом и вином.

С IV в. в святоотеческих произведениях призыв являлся символом ангельской духовной трубы, било - Древа крестного или Распятия. В национальном сознании момент ударения понимался как литургический сигнал, так и предвестником значимых событий в жизни Русской Православной Церкви (например, обретение мощей Феодосия Печерского в 1091 г.).

Научные перспективы дальнейших исследований представляются достаточно широкими. В настоящей диссертации были только намечены основные направления для рассмотрения уставных традиций церковного звона. Наиболее актуальным представляется продолжение изучения малоизученных, особенно непереведенных в настоящее время студийских типиков. К наиболее востребованным уставам можно отнести массив греческих и церковно славянских редакций Студийских и Иерусалимских уставов, русские литургические памятники - обиходники, отражавшие картину звуковой

регламентации малоизвестных скитов и монастырей, а также следующие богослужебные издания: Постную и Цветную Триоди, где указан порядок призыва на постовые и пасхальные службы. Исследование уставных документов позволяет выявить уникальные, раннее неизвестные и порой неожиданные свидетельства о традиции ударения в жизни обителей.

Также необходимо обобщить фактологический материал, накопленный к настоящему времени по рассматриваемой проблеме, и начать подготовку обобщающего труда по реконструкции Устава церковного призыва с позиций выявленной методологии построения уставных схем.

С целью ознакомления с историей Русской Православной Церкви важно развивать опыт передачи литургической составляющей ударения. Приемлемой формой решения такой задачи может стать серия практических и научно-популярных книг, аудио и видео-материалов, медиа- и мультимедийные CD с записями ударения в била на Афоне, Болгарии, Сербии и в русских Свято-Успенской Псково-Печерской, Свято-Тихвинской (Екатеринбург) и иных обителях, использование возможностей таких периодических изданий, как «Родина», «Религиоведение», «Духовно-нравственно воспитание» и др.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Публикации в изданиях, включенных в Перечень периодических научных журналов и изданий, рекомендованных ВАК

1. Иванова, М. А. «И ударила братия в било»: об истоках и традиции колокольного звона / М. А. Иванова // Родина. - 2008. - № 2. - С. 138-140. (0, 25 п.л.).

2. Иванова, М. А. «Шед пономарь и ударит в великое било трижды»: Список Студийского устава конца XV-XVI в. / М. А. Иванова // Исторический архив. - 2008. - № 5. - С. 207-214. (1,05 п.л.).

Статьи в сборниках

3. Иванова, М. А. К проблеме символического понимания колокольного звона в свете православной литургики / М. А. Иванова // Вопросы инструментоведениия : ст. и материалы. - СПб., 2004. - Ч. 1, вып. 5. - С. 192199. (О, 5 п.л.)

4. Иванова, М. А. Влияние Студийского устава на традицию церковного звона в Киево-Печерском монастыре / М. А. Иванова // Музыкальные учебные заведения Гнесиных от XIX к XXI веку: стратегия и перспективы музыкального образования : материалы междунар. науч.-практ. конф., посвященной 110-летию учеб. заведений им. Гнесиных. - М., 2005. - С. 178-195. (1 п.л.)

5. Иванова, М. А. Перспективы изучения особенностей церковного звона по опубликованным и рукописным Уставам / М. А. Иванова // Материалы Пятнадцатой ежегодной богословской конференции Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. - М., 2005. - Т. 2. - С. 54-57. (0,25 п.л.)

6. Иванова, М. А. К проблеме освящения литургической ценности бил как христианской святыни Востока (на примере новейших переводов Пахомиева корпуса) / М. А. Иванова // Церковь и музеи: использование исторически ценных колоколов : сб. докл. междунар. науч.-практ. конф. - М., 2006. - С. 57-74.(1, 5 пл.)

7. Иванова, М. А. К проблеме преподавания истоков и традиций русского колокольного звона в курсе православной культуры / М. А. Иванова // Духовные основы русской культуры: изучение и преподавание в высшей и средней школе : сб. материалов науч.-практ. и образоват. конф. : Сергиев Посад, 2007. - Вып. 1. - С. 47-55. (0,4 п.л.).

8. Иванова, М. А. Предыстория колокольного звона: возникновение церковного звона-призыва в восточнохристианских обителях / М. А. Иванова // Религиоведение. - 2007. - № 1. - С. 22-35. (1,08 п.л).

Подписано в печать ОД г, ф0рмат 60x90 1/16

Бумага газетная. Печать трафаретная. Объем 1 п.л. Тираж 100 экз. Заказ №

Отпечатано в полиграфическом центре Нижегородского государственного архитектурно-строительного университета. 603 950, Н.Новгород, ул. Ильинская, 65.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Иванова, Мария Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1, Формирование церковного ударения как особого сигнала, регламентировавшего внутренний распорядок жизни студийских монастырей.

1.1 Разработка первоначальных правил призыва в монастыре Феодора Студита.

1.2 Становление студийской традиции звуковой регламентации в монастырях Византии и южной Италии в XI-XII вв.

ГЛАВА 2. Адаптация Студийской традиции ударения в повседневном обиходе русских обителей в XI-XIV вв. (на примере Киево-Печерского монастыря).

2.1. Проникновение студийской традиции призыва на Русь во второй половине XI в.

2.2. Развитие национальных особенностей звуковой регламентации на Руси в XII-XIV вв.

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Иванова, Мария Александровна

Особое место в литургическом наследии занимает церковный звон, становление которого проходило в русле Устава Церкви, освященного трудами подвижников христианского Востока, средневековой византийской аскетикой и богословием. Наиболее древней его формой являлось ударение -способ звуковой регламентации внутримонастырской жизни посредством поочередных ударов колотушкой по деревянному или металлическому брусу (билу). Одной из богатейших традиций ударения, кардинально повлиявшей на развитие национальных основ церковного звона стала студийская1. Приняв в конце XI в. Студийский устав, русские монастыри сохранили византийский образ ударения и вместе с тем обогатили его самобытными чертами, национальным звучанием и символикой. Именно на основе студийской традиции создавались элементы звуковой регламентации: уникальные чины и способы призыва, которые со временем были утрачены или трансформированы в связи с принятием в XIV-XV вв. Русской Православной Церковью Иерусалимского устава.

Сегодня особенно актуальна проблема воссоздания утраченных традиций ударения, поскольку многие приходы и обители Русской

1 Студийская традиция ударения впервые была зафиксирована в кратком уставе-«Начертании» константинопольского монастыря Феодора Студита в середине IX в. С XI в. на основе студийских правил формируются различные традиции ударения в крупнейших монастырях Византии.

Православной Церкви проводят широкомасштабные мероприятия по возрождению древних основ и обычаев звона. Первоначальная кодификация православного звона, связанная с комплексом средств церковного призыва и способами ударения делает возможным составлять ритмические схемы древних звонов. В этом смысле воссоздание студийской традиции призыва станет определенным вкладом в дело возрождения. Усилившийся интерес к каноническим основам церковного звона требует более глубокого представления об истоках и этапах формирования богослужебных чинов и звуковой регламентации внутримонастырского обихода, связанных со становлением разнообразных видов средств церковного призыва, способов подвески и размещения бил на территории монастыря. Актуальность проблемы определяется ее крайне слабой разработкой в научной литературе.

Степень изученности проблемы. Несмотря на имеющийся ныне широкий спектр литургических исследований, до сих пор не поднималась проблема исторической и культурной значимости студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни русских монастырей с конца XI в. Одной из ранних публикаций был археологический очерк Р. Игнатьева, напечатанный в 1860 г. в журнале «Иллюстрация» . В статье приведена уникальная грамота великого князя Мстислава Владимировича XII в. о бытовании в новгородских монастырях студийского трапезного сигнала. В 1867 г., готовя материалы для Археологического словаря, А.С. Уваров и Р. Игнатьев в Трудах Московского Археологического общества «Древности» помещают небольшую статью «Било или клепало.»3, где исследователями приводятся краткие определения средств призыва, описание их истории классификации и литургических функций.

2 Игнатьев Р. О Древнем новгородском обряде бить в блюдо, било и колокола: археологический очерк//Иллюстрация. Т. 6. 1860, 15 дек. № 149. С. 371-374.

3 Уваров А., граф, Игнатьев Р. Било или клепало: Материалы для археологического словаря // Древности: Труды Московского Археологического Общества. М., 1867. Т. 1. Вып. 2. С. 30-31.

В 1871 г., ГТ.С. Казанский, профессор Московской Духовной Академии, в небольшом очерке, на основании греческих и латинских источников, изложил историю появления бил, их уставных функций, схематично представил конструктивное подобие бильниц и колоколен Константинополя и Руси. В исследовании приводятся уникальные сюжеты о традициях звуковой регламентации из уставов египетских, палестинских, афонских и болгарских монастырей4.

Отметим, что очерк в этом же году был опубликован в двух номерах Подольских епархиальных ведомостей5. Это говорит о том, что тема вызвала определенный интерес в научных кругах, благодаря которому поиски и открытия ученого не остались в забвении. Не случайно, работа П.С. Казанского впоследствии «задает тон» многим историко-литургическим работам, касающихся истоков церковного призыва.

Так, на работу П.С. Казанского в 1885 г. ссылался И.Д. Мансветов, профессор Московской Духовной Академии. В исследовании, посвященном историческим судьбам богослужебного устава, автор привел сравнительную таблицу Студийского и Афонского «Начертаний» - монастырских правил X в., где указал время и способ ударения на пасхальное богослужение в традиции византийских и афонских обителей6.

В начале XX в. на статью П.С. Казанского ссылался также академик Императорской Академии наук Е.Е. Голубинский в фундаментальном

4 Казанский П.С. О призыве к богослужению в восточной Церкви // Труды первого археологического съезда в Москве 1869 года. М., 1871. С. 301-312.

5 О созыве к богослужению в древности, о церковных билах, клепалах и колоколах // Подольские епархиальные ведомости. 1871. № 14, отд. 2-й неофиц. С. 605-614; № 15, отд. 2-й неофиц. С. 645-654.

Казанский 77. С. О призыве к богослужению в восточной Церкви // Труды первого археологического съезда в Москве 1869 года. М., 1871. С. 301-312.

6 Мансветов И.Д. Церковный Устав (Типик): Его образование и судьба в Греческой и в Русской Церкви. М., 1885. С. 231. п исследовании по истории Русской Церкви . Автор, подробно описал размер, форму, назначение великих, малых и ручных бил, систематизировал все рубрики славянской редакции первого на Руси Студийско-Алексеевского о устава XIII в. , принятого на Руси в середине XI в. Кроме этого, исследователем целиком на русском языке была опубликована греческая редакция «Начертания» Студийского устава 1861 г.9

Большой массив студийских типиков был исследован церковным историком, профессором Санкт-Петербургской Духовной Академии И.И.

Соколовым (1865—1939) в труде, посвященным византийскому монашеству и монастырям IX-XIII вв. В начале исследования И.И. Соколов привел библиографический список четырнадцати типиков с полным указанием выходных данных. На основе уставного материала ученый описывал внутренний уклад византийских обителей, организацию монастырского управления лишь кратко упомянув о статусе монаха, отвечающего за ю совершение призыва .

Таким образом, в работах крупнейших дореволюционных историков и литургистов не рассматривались этапы становления студийской традиции ударения в Византии и на юге Италии, не исследовались проблемы адаптации данной традиции в жизни первых русских обителей.

Вплоть до 90-х гг. XX в. серьезные научные исследования в области литургических традиций звона по идеологическим причинам не велись. С 1998 г. публикуются работы ученого, музыковеда И.А. Чудиновой, в которых особое место уделено звону как знаку, определяющего характер литургического события монастырской жизни. Так, в 1998 г. в очерке,

7 Голубгмский Е.Е. История Русской Церкви. В 5-ти т. Т. 2. Киевский (домонгольский) период. М. 1904. С. 160.

8 Там же. С. 608.

9 Там же. С. 776-785.

10 Соколов И.И. Состояние монашества в Византийской Церкви с середины IX до начала XIII века (842-1204). Опыт церковно-исторического исследования. СПб. 2003. С. 438. посвященном рукописям Соловецкого монастыря XVII-XVIII вв. автор привела уставные данные о служении пономаря, совершавшего призыв перед богослужением11. Здесь же, исследовательницей проиллюстрирован уникальный рукописный текст о ходе монашеской трапезы, во время которой игумен ударял в особое блюдо - кандию, которая являлась атрибутом студийских монастырей Византии12.

В 1999 г. в сборнике материалов Российского института Истории Искусств был опубликован очерк С.Е. Макаровой, посвященный эволюции ранне-христианских представлений о феномене колокольного звона. Автор, в частности рассматривает символическую природу ударения в свете сочинений Отцов Восточной Церкви и дополняет очерк ценной

13 библиографией .

В 2000 г. выходит следующая статья И.А. Чудиновой, где звон впервые исследован как отдельный литургический элемент устава14. В этом же году петербургским этномузыковедом и кампанологом А.Б. Никаноровым была опубликована рукопись 1843 г. «О должности звонаря и изъяснение о времени и порядке благовеста и звона в колокола к службам Божиим» ь. Ценный памятник истории русского звонарского искусства принадлежал перу неизвестного звонаря Свято-Введенской Оптиной пустыни. Как пишет А.Б. Никаноров при составлении данного устава автором «использовались древние рукописи, типа монастырских обиходников, чиновников и других

11 Чудинова И. В. День Соловецкого клирошанина («клиросское житие» и «житие монашеское» по архивным документам и рукописям Соловецкого монастыря XVII-XVIII веков) // Наследие монастырской культуры: Ремесло, художество, искусство. Статьи, рефераты, публикации. Вып. 3. СПб., 1998. С. 109.

12 Там же. С.112.

13 Музыка колоколов: Сборник исследований и материалов / Отв. Редактор Л.Б. Никаноров: Вып. 2. СПб., 1999. С. 11-31.

14 Чудшюва И.В. Колокольный звон в церковном уставе // София. Школа литургического музыкознания. Новгород. 2000. № 1. С. 20-22.

15 Никаноров А.Б. Колокола и колокольные звоны Псково-Печерского монастыря. СПб., 2000. письменных памятников, содержащих отдельные указания о звонах или даже целые главы под названиями «Указ трезвонам», «Устав благовеста»16.

С 2003 г. продолжается публикация работ И.А. Чудиновой. Благодаря ее трудам увидели свет рукописные уставы северных монастырей, относящееся к XVI—XVII вв. Назовем следующие из них: «Подобает ведати екклисиарху о церковном пении и о звону во весь год», «Устав как звонити в господские праздники к заутреням», «Звон у Живоначальныя Троицы в

Сергиеве монастыре», «Подобает ведати о звону како звонити». Вместе с тем, И.А. Чудиновой был обнаружен специальный устав колокольного звона

11 в составе устава Соловецкого монастыря . Однако автором исследованы преимущественно локальные традиции призыва северных монастырей, сформировавшиеся к XVIII в. В этой связи проблема бытования византийской традиции ударения в обиходе русских обителей в период с конца XI-XIV вв. так и осталась нерассмотренной.

В 2002 г. в пятом томе Православной энциклопедии была помещена отдельная статья ученого, инструментоведа М. Есиповой, посвященная историческим этапам формирования комплекса средств призыва, их бытования в традиции ранне-христианских монастырей, обителях Византии, Афона и Руси18.

Всесторонний анализ Студийско-Алексеевского устава на основе рукописи XI в., включающий ценные сведения о видах бил, их уставном использовании приводится в монографии Т.Ф. Владышевской «Музыкальная культура Древней Руси», увидевшей свет в 2006 г.19

Таким образом, в современной историографии отсутствует целостный взгляд на поставленную нами проблему. Нерешенными остаются вопросы

16 Там же. С. 126

17 Чудинова И. Время безмолвия: музыка в монастырском уставе. СПб., 2003. С.

18 Есгтова М. В. Било // Православная энциклопедия. Т. V. М. 2002. С. 211-214.

19 Владышевская Т.Ф. Музыкальная культура Древней Руси. М. 2006. С. 445-^48. возникновения и формирования студийской традиции звуковой регламентации в Византии, южной Италии, а также исторических условий адаптации и развития национальных особенностей, культурной роли церковного призыва на Руси. Недостаточно исследованными являются конкретно-исторические проблемы внутренней взаимосвязи византийской и русской традиций ударения.

Источниковая база включает три типа источников: письменные, изобразительные и вещественные.

К греческим опубликованным памятникам относятся три редакции Студийских уставов на греческом языке, получивших распространение на юге Италии с конца XI в.: типик монастыря святителя Николая Казулянского XII-XIII вв.20; типик Богородичного Мессинского монастыря в двух редакциях - 1292 г. и XVI в." ; типик Криптоферратского монастыря 1300 г.22.

Помимо греческих редакций были привлечены два церковнославянских списка устава - опубликованный XIII в. , и неопубликованный -ОР ГИМ. Син. 905, конца XV - начала XVI в.24, а также три рукописных

9П

Дмитриевский А. А. Описание литургических рукописей, хранящихся в библиотеках Православного Востока. Киев, 1895, т. 1 Тгшка. Ч. 1. Памятники патриарших Уставов и ктиторские монастырские Типиконы. С. CXVI-CXVII; 795-822.

21 Там же. C.CXXII- CXXLLI; С. 836-892.

22 Там же С. 899.

Пентковский A.M. Типикон патриарха Алексия Студита в Византии и на Руси. М., 2001.С. 229-421.

24 OP ГИМ. Синодальное собрание № 905. Устав Студийский, XV в. Рукопись конца XV-начала XVI вв. редакции Кормчей книги XII - XVI вв25., включающих уставные взыскания (епитимии) клепачам — монахам, отвечающим за своевременность призыва.

К нарративным письменным источникам относятся пять редакций Киево-Печерского Патерика XIV - XVIII вв.26, Четвертое Послание Феодосия Печерского к инокам из рукописного сборника XV в.27 и девять летописных сводов XIV-XVI вв.28

Все представленные нами источники выявлены в ряде рукописных отделов г. Москвы: Государственного Исторического музея (ОР ГИМ) и Российской Государственной библиотеки (ОР РГБ). В целом, были использованы сведения 20 фондов ГИМ и 10 фондов РГБ, из которых основным стал Синодальный фонд ОР ГИМ. Всего просмотрено около 160-ти описей, 30-ти дел. Многие архивные документы и материалы впервые вводятся в научный оборот.

Необходимая информация была получена в фондах Российской государственной публичной исторической библиотеки (РГПИБ), в библиотеке Православного Свято-Тихоновского богословского (ПСТБУ), в

25 ОР ГИМ. Син. № 132.; ОР РГБ. Румянцевыми собрание. № 231; ОР РГБ. Румянцевское собрание № 230.

26 ОР ГИМ. Музейское собрание. № 1295; ОР ГИМ. Музейское собрание № 849; ОР РГБ. Румянцевское собрание. № 305; ОР РГБ. Собрания Ниловой пустыни. №31; Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб, 1911.

27 ОР РГБ. Румянцевское собрание. № 406. XV в. Сборник. Собрание слов поучительных, читаемых от недели мытаря и фарисея до недели Всех святых, XV в. JI. 111 об.~112 «В Пяток Третьей недели Великого Поста святого Феодосия поучение о терпении и смирении». in

Лаврентьевская летопись и Суздальская летопись по академическому списку // ПСРЛ. Т. 1. М. 1962; Ипатьевская летопись // ПСРЛ. Т.2. М. 1962 г.; Новгородская первая летопись старшего и младшего извода // Русские летописи. Т. 10. Рязань. 2001. С. 200.; Софийская Первая Летопись // ПСРЛ. Т. 5. Ленинград. 1925; Летопись по Воскресенскому списку // ПСРЛ. СПб. 1856. Т. 7; Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью // ПСРЛ. Т. 9. СПб. 1862; Летописный сборник, именуемый Тверскою летописью // ПСРЛ. Т. 15. СПб. 1863; Московский летописный свод конца XV в. // ПСРЛ. Т. 25. М. 1949; Типографская Летопись // ПСРЛ. Т. 24. Петроград. 1921. библиотеке Московской духовной академии (МДА), в библиотеке Санкт-университета Петербургской духовной академии (СПбДА).

Ко второму типу источников относятся: одна миниатюра лицевой

Радзивиловской летописи XV в. с изображением оригинальной бильницы и клепача, ударяющего на утреню, а также графические изображения звонцов и колокольчиков, употреблявшихся в обиходе византийских и южноитальянских монастырей.

- выявление внутренних предпосылок, причин и условий возникновения и формирования звуковой регламентации в монастыре Феодора Студита в IX-X вв.;

29 Радзивиловская летопись. В 2-х тт. Текст. Исследование. Описание миниатюр. СПб.: Глаголъ. М. Искусство. 1994

- реконструкция чинов и способов ударения византийских и южноитальянских обителей в период XI-XII вв.;

- раскрытие особенностей исторического процесса адаптации студийской традиции призыва в Киево-Печерской обители с середины XI-XII вв.;

- воссоздание национальных особенностей звуковой регламентации в повседневной жизни Киево-Печерского монастыря, и монастырей Руси в период XII—XIV вв.

Объектом исследования является студийская традиция ударения в обиходе византийских монастырей и на Руси в XI-XIV вв.

Предмет настоящего исследования - процесс проникновения, развития и адаптации студийских элементов призыва в жизни русских обителей со второй половины XI—XIV вв.

Хронологические рамки обозначаются временным промежутком с XI по XIV в. Нижняя граница определяются предположительным периодом возникновения и первоначальной фиксации элементов ударения в монастыре Феодора Студита. Верхний хронологический рубеж - XIV в. - время утверждения в русской богослужебной практике Иерусалимского Устава.

Впервые в работе на основе анализа редакций «Начертания» Феодора Студита реконструированы чины призыва X в., стоявшие источниками формирования студийской традиции звуковой регламентации. Впервые осуществлен перевод, сравнительный и терминологический анализ текстов греческих типиков XII—XVIII вв. и реконструированы чины и способы ударения, регламентировавшие жизнь византийских и южно-итальянских монастырей с XI в., а со второй половины XI в. Киево-Печерской обители. Выполнен подробный и глубокий анализ редакций Киево-Печерского Патерика и летописных сводов с целью выявления национального взгляда к проблеме сохранения студийских основ звуковой регламентации в различные исторические эпохи. Рассмотрены особенности участия редакторов летописных сводов и Киево-Печерского Патерика, связанные с выбором стиля и терминологии в повествовании, где упоминаются студийские элементы призыва: чины богослужебного и обиходного ударения, способы' подачи сигнала. Данные, полученные в ходе анализа уставных текстов, позволяют представить традицию ударения и ее кодификации в аспекте развития отечественной истории и культуры, выявить значимость элементов студийского призыва в становлении уставных звонов на Руси.

В -научный оборот вводятся принятые в литургическом обиходе студийских монастырей новые уставные тексты и термины, связанные с традицией ударения. Кроме этого, впервые обозначен круг должностных обязанностей лиц, отвечавших за совершение призыва. В работе определены основные критерии отбора уставного материала, посвященного звуковой регламентации монастырской жизни. Разработана авторская методика исследования систематизации и типологии литургических текстов и глав, касающихся чинов и способов ударения.

В качестве основных методов исследования были применены следующие: метод классификации, позволяющий выявить многообразие традиционных компонентов звуковой регламентации в жизни византийских, южно-итальянских и русских монастырей; историко-типологический, который позволяет последовательно раскрыть уникальность студийских элементов ударения; сравнительно-исторический метод, с помощью которого объясняется процесс развития византийской традиции призыва в контексте уставных источников. Комплексное рассмотрение широкого круга письменных и изобразительных источников, а также привлечение метода исторических параллелей позволили провести аналогии и выявить различия между традиционными формами ударения в Византии и на Руси.

Теоретическая и практическая значимость. Представленные в исследовании материалы могут быть использованы:

- при составлении обобщающих трудов по истории России, в учебных дисциплинах отечественной истории, религиоведения, культурологии и других. Реконструированные правила ударения могут найти практическое применение в литургической жизни приходов и монастырских Русской Православной Церкви;

- при рассмотрении вопросов, связанных с первоначальной историей церковного звона и формирования его локальных традиций в вузовских курсах исторической литургики, истории Церкви и религиоведения, в различных спецкурсах, а также преподавании школьного курса «Основы православной культуры»; в проведении занятий в общеобразовательных школах и других учебных заведениях;

- при проведении экскурсионных мероприятий. Исторические сюжеты данной диссертации могут применяться в лекционной демонстрации бил и клепал в фондах музеев христианского искусства и культуры.

Апробация работы осуществлялась на Первой международной конференции «Колокола Православия» (Беларусь, г. Минск, октябрь 2002), Пятой Международной инструментоведческой конференции «Благодатовские чтения» (Санкт-Петербург, декабрь 2004), Пятнадцатой Ежегодной богословской конференции Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета (январь 2005), Международной научно-практической конференции, посвященной 110-летию учебных заведений им. Гнесиных (Москва, октябрь 2005), Пятой научно-практической конференции, посвященной 75-летию Московского Государственного Областного Университета (Москва, март, 2006), Международной научно-практической конференции «Церковь и музеи: использование исторически-ценных колоколов» (Москва, май 2006). Основные положения отражены в ряде публикаций. В настоящее время материалы диссертации используются на практических и теоретических занятиях в курсе обучения церковных звонарей при Колокольном центре.

Структура диссертации. Работа состоит из Введения, двух глав, четырех параграфов, Заключения, списка использованных источников и литературы, 53-х Приложений. Приложения включает в себя шесть таблиц реконструированных схем звуковой регламентации, современные фото бил и клепал, изобразительный материал, а также впервые представленные публикации переводов греческих и церковно-славянских текстов студийских уставов.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Формирование студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни монастырей Руси XI-XIV вв."

Результаты исследования дают возможность выявить становление и развитие уникальной студийской традиции звуковой регламентации и ее адаптации на Руси в период XI-XIV вв. Формирование уставных чинов ударения включает два основных периода: 1) студийский - IX-XII вв.; 2) русский - XI-XIV вв.

Студийский период — IX-XII вв. — от начального этапа адаптации коптских и палестинских правил призыва в монастыре Феодора Студита, студийских обителей Византии и южной Италии до перехода Восточной Церкви на Иерусалимский Устав в XII в. Основы студийской традиции церковного призыва были заложены в Вифинии - одном из наиболее известных византийских монашеских центров. В 782-783 гг. в этой области был основан Саккудийский монастырь Иоанна Предтечи, игуменом которого с 794 г. стал организатор богослужебных реформ Феодор Студит. Можно предположить, что уже в Саккудийском монастыре существовали определенные способы «ударения», ориентированные на палестинские и малоазийские традиции. В 798 г. Феодор Студит и часть монахов Саккудийского монастыря перешли в Константинополь, где заняли опустевший монастырь Иоанна Предтечи, основанный в середине V в. патрицием и консулом Студием. С собой иноки перенесли ту литургическую традицию, которая сформировалась в Саккудийском монастыре, не исключая обычаев церковного призыва. Особенное значение Студийская обитель приобрела в эпоху иконоборческих споров. После окончания иконоборческих гонений и восстановления в 843 г. иконопочитания монахи-студиты вернулись из рассеяния и собрались в Студийском монастыре, куда 26 января 844 г. были перенесены мощи преподобного Феодора Студита, скончавшегося 11 марта 826 г. в изгнании. Именно с этим, этапом следует связывать окончательное устроение и фиксацию студийской литургической традиции, результатом которой стал Студийский устав, а также комплекс богослужебных и дисциплинарных текстов. Не исключено, что обширная часть литургического материала была посвящена правилам звуковой регламентации.

Обрывочные данные о существовании разработанной схемы ударения в обители Феодора Студита сохранились в Начертании (Утготтжсоак;) - кратком систематическом изложении некоторых студийских богослужебных и дисциплинарных обычаев, составленное неизвестным монахом. Согласно данным «Начертания» примерно с X в. главным средством церковного призыва являлось древо (тотЗ ^oXov), которое как литургический сигнал использовалось в коптских монастырях с середины IV в. Вторым средством ударения являлось также било, которое отличалось размерами, способом подвески и звучанием. Используя разные тембры бил, ритм, динамику (силу удара) и темп канонарх мог производить определенные ритмические вариации, которые отличались в зависимости от богослужебного периода года. Внешне древо представляло собой деревянный стационарный брус прямоугольной формы, в который производились ритмические удары специальным молотком-колотушкой по внешнему краю. Колотушка, как правило, была съемной и подвешивалась простым креплением к самому древу, либо помещалась отдельно - в специально установленном месте.

Это позволяет говорить о возникновении особых студийских чинов звуковой регламентации: будничный, постовой, праздничный. Так, на службы будничного круга (утреню, вечерню) ударение совершалось в два периода с небольшим интервалом (сперва в верхнее, а затем в нижнее било). Причем удары верхнего были редкими и продолжительными, поскольку способствовали сосредоточенному настрою братии перед богослужением. Ударение первого била сопровождало монахов при чинном шествии и вхождении в храм. После того, как монахи занимали определенные молитвенные места, канонарх «поскору» ударял в нижнее.

На Пасху, великие, престольные и воскресные дни призыв производился по очередности в два била особым торжественным способом. Постом (в будничные дни) ударяли только в первое било. Для того, чтобы оттенить торжественность праздника, ударение совершалось и во время пасхального и благовещенского крестных ходов. Начало важных монастырских обрядов: трапезы, послушания, обучения псалтири, чтения святоотеческой литературы регламентировало троекратное ударение древа.

В Студийском монастыре могли быть два варианта размещения бил — а) на простой деревянной двухэтажной конструкции (вверху и внизу), в пролетах галереи храма или при входе в храм; б) размещение бил на конструкциях в особых установленных местах, отличавшихся хорошей слышимостью на дальних расстояниях: галерейная площадка монастырского корпуса, при входе в храм (на воротах или стене храма).

В обители Феодора Студита особую литургическую значимость приобрели будильник и канонарх. Подчеркнем, что с конца X в. термин канонарх официально закрепился в уставных источниках. Символически служение канонарха сравнивалось с ангельским, сами била именовались «трубами», созывающими монахов-воинов на «духовную брань». Вместе с тем, по уставу студийской обители строго наказывалось безответственное отношение к порученному служению. В контексте Начертания автором выявлен круг терминов, касающийся звуковой регламентации: древо (той ^чЗХои), будильник (о a(puuvi<xrr[<;), канонарх (о Kavoapxn^X знаменование (arinaivei). Данные термины и в настоящее время широко употребляются в церковно-славянских богослужебных книгах.

В период XI-XII вв. происходит существенное преобразование и дальнейшее распространение уставных элементов студийской традиции в крупнейших монастырях Византии и юга Италии.

В византийских монастырях использовалось три вида бил: сборное (или будильное), великое и малое, которые являлись стационарными и размещались либо на двухэтажной конструкции, либо у входа в церковь, на галерее или стене храма. Вначале совершалось троекратное ударение в сборное деревянное било (cruva,ktf|piov af)(lavxpov), названное в уставе символом (c5D|j,(3oA.ov) или знаком (ar|}iaaia). Затем ударяли в великое древо (xov (isya от| (j-ccvxf)pct), а третий в медное било (xov %aA.KOi3v), которое в уставе именуется символом подобно сборному древу. Причем последовательность призыва на утреннее и вечернее богослужение в отличалась в зависимости от традиций монастыря: сборное, великое, малое (типик Евергетидской обители), малое, великое (типик Малоазийского Богородичного монастыря»).

Кроме утреннего, вечернего богослужения в било ударяли в начале совершения крестных ходов в праздник Благовещения и при входе крестного хода в храм на Светлый Понедельник после пасхальной утрени. Уставные сигналы совершались и на трапезу, что не исключало существование в обиходе обители особого трапезного била, призыв в которое производился во время шествия монахов на трапезу. Во время подачи кушаний и вина игумен ударял в небольшую медную чашу маленьким молоточком.

На процесс адаптации студийской традиции звуковой регламентации в монастырях юга Италии повлияли два фактора. Во-первых, типики, координирующие жизнь обителей включали как студийские так и иерусалимские обычаи, что заметно проявилось в описании элементов церковного призыва: видов бил, чина ударения на утреню. Во-вторых, близость к латинской Церкви способствовала введению в обиход студийских монастырей колоколов и звонцов. Последние до сих пор являются атрибутом католической мессы и до сих пор используются как сигналы, отмечающие важнейшие события службы.

Наряду с традиционными видами византийских бил в монастырях использовались железное било (под влиянием иерусалимской традиции), звонец и колокольчик (влияние западных литургических традиций), причем звонец и колокольчик стали замещать собой малое било. В

Криптоферратском монастыре использовался определенный набор колоколов, который мог размещаться на отдельной звоннице или даже колокольне.

Таким образом, в студийских обителях Византии и югжной Италии существовала строгая взаимосвязь звуковой регламентации и богослужения. Краткие указания, а иногда и целые главы «о биле», органически вплетены в контекст типика и представляют особый «устав в уставе»: четкую схему последовательности, времени и способов ударения в течение всего богослужебного года.

Русский период - конец XI-XIV вв. . В этот период происходит принятие Феодосием Печерским Студийского устава и его утверждение в Русской Православной Церкви, просуществовавшего вплоть до XV в. — времени распространения Иерусалимского Устава на Руси. О том, что Киево-Печерская обитель приняла и адаптировала особенности студийского призыва свидетельствует сохранившаяся славянская версия образцового Студийско-Алексеевского устава, специально доставленного из Константинополя для Киево-Печерского монастыря. Примерно до XIII в. внутреннюю жизнь Киево-Печерского монастыря регламентировало ударение одного била, представляющего собой деревянный брус неизвестной нам формы. Данный факт подтверждается ранними летописными сведениями и редакциями Киево-Печерского Патерика. Вместе с тем, целиком был заимствован чин звуковой регламентации на утреню. Предположительно, с XIII в. в обиходе Киево-Печерской обители использовалось уже два вида бил: деревянное великое (горнее) и металлическое малое (дольнее), расположенные вертикально на одной конструкции. Особенностью русских оригинальных памятников является акцентность на литургической значимости ударения, его преемственности традиции первых восточно-христианских монастырей IV в. С конца XI в. ударение регламентировало: 1) утреннее богослужение, 2) беседы с игуменом монастыря; 3) начало

Литургии. 4) великопостное богослужение, 5) пасхальное богослужение 6) крестные ходы, 7) трапезу и продолжение трапезы, 8) монашеское погребение.

Таким образом, на основе широкого спектра литургических памятников IV—XVII вв. реконструированы три схемы: звуковой регламентации в монастыре Феодора Студита, в византийских и южноитальянских монастырях Студийской литургической традиции, в Киево-Печерской обители.

Реконструкции настоящих схем позволяют сделать следующие выводы.

Внутренняя жизнь крупнейших обителей Византии и юга Италии регламентировалась многообразием чинов ударения. В зависимости от характера богослужения, канонарх, используя разные тембры бил, ритм, динамику и темп, мог производить различные ритмические вариации. С XVI, XVII вв. восточно-христианская традиция церковного призыва на Руси продолжает «жить» и в колоколах. Так, будильное било заменяет будильный колокол, великое било - большой колокол-благовестник, малое клепало — полиелейный или праздничный колокол.

Принятые сокращения

ААЭ Акты Археографической экспедиции

БВ Богословский вестник

ГИМ Государственный Исторический музей

ГИМ ОР Государственный исторический музей. Отдел рукописей

ДРВ Древняя российская вивлиофика

ЖМНП Журнал Министерства народного просвещения

ИОРЯС Известия Отделения русского языка и словесности

ПВЛ Повесть временных лет

ПДПИ Памятники древней письменности и искусства

ПЛДР Памятники литературы Древней Руси

ППС Православный палестинский сборник

ПС Православный собеседник

ПСРЛ Полное собрание русских летописей

РИБ Русская историческая библиотека

РНБ ОР Российская национальная библиотека Отдел рукописей

Син Синодальное собрание ГИМ

СПбГУ Санкт Петербургский Государственный Университет

ТДКА Труды Киевской Духовной Академии

ТОДРЛ Труды отдела древнерусской литературы Института русской литературы ХЧ Христианское чтение

ЧОИДР Чтения в Императорском Обществе истории и древностей российских ЧОЛДП Чтения в Московском Обществе любителей духовного просвещении.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Список научной литературыИванова, Мария Александровна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. ИСТОЧНИКИ1. Неопубликованные

2. Государственный исторический музей. Отдел рукописей.

3. ОР ГИМ. Синодальное собрание № 330. Устав Студийский (церковный и монастырский). XII или начала XIII вв. Листы (указать только епитимии): 9, 27, 31 об., 36, 65 об., 196 об., 280.

4. ОР ГИМ. Синодальное собрание № 905. Устав Студийский. Кон. XV-начала XVI в. Листы: 102 об., 103, 104, 108, 108 об., 109, 340, 161, 162, 162 об, 174-174 об, 176, 177, 187 об, 188 об, 194, 223 об, 229, 278, 289,416.

5. ОР ГИМ. Син. № 132 Новгородская Кормчая («Клементовская»)1280 г. Листы: 556, 611.

6. ОР ГИМ. Музейское собрание. Патерик Печерский с добавлениями. № 1295. Конец XV в. Листы: 60, 107, 81, 82 об, 83 об, 89-91 об, 113.

7. ОР ГИМ. Музейское собрание № 849. Киево-Печерский патерик с дополнениями. Вторая четверть XVIII в. Листы: 64, 143 об, 146 об, 80, 81, 81 об, 87 об, 270 об.

8. Российская Государственная библиотека. Отдел рукописей.

9. ОР РГБ. Румянцевское собрание № 230. Кормчая. XIII в. Листы: 118, 122 об.

10. ОР РГБ. Румянцевское собрание. № 231. Кормчая. Конец XV-нач. XVI вв. Листы: 337, 333 об, 364.

11. ОР РГБ. Румянцевское собрание. № 305. Киево-Печерский Патерик. Конец XV начало XVI вв. Листы: 62, 128 об.-129, 159 об., 92, 93, 104-104 об.

12. ОР РГБ. Румянцевское собрание. № 406. Сборник. Собрание слов поучительных, читаемых от недели мытаря и фарисея до недели Всех святых. «В Пяток Третьей недели Великого Поста святого Феодосия поучение о терпении и смирении». XV в. Листы: 111 об., 112.

13. ОР РГБ. Румянцевское собрание. № 409. «Старчество». Конец XVII-начало XVIII в. Листы: 8, 104 об.

14. ОР РГБ. Собрания Ниловой пустыни. № 31. Вторая половина XVII в. Листы: 29 об., 62 об., 116 об.

15. Студийско-Алексеевский устав // Пентковский A.M. Типикон патриарха Алексея Студита в Византии на Руси. М., 2001. С. 237,239, 247, 248, 249, 251, 252, 259, 333, 368, 369, 371, 397-398, 403, 409,416 .

16. Лаврентьевская летопись и Суздальская летопись по академическому списку // ПСРЛ. Т. 1. М. 1962. С. 10, 17, 22.

17. Ипатьевская летопись // ПСРЛ. Т.2. М. 1962 г. Стб. 176, 182, 201-202.

18. Новгородская первая летопись старшего и младшего извода // Русские летописи. Т. 10. Рязань. 2001. С. 200.

19. Софийская Первая Летопись // ПСРЛ. Т. 5. Ленинград. 1925. С. 146-147.

20. Летопись по Воскресенскому списку // ПСРЛ. СПб. 1856. Т. 7. С. 5.

21. Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью // ПСРЛ. Т. 9. СПб. 1862. С.102, 104, 117.

22. Летописный сборник, именуемый Тверскою летописью // ПСРЛ. Т. 15. СПб. 1863. Стб. 171.

23. Московский летописный свод конца XV в. // ПСРЛ. Т. 25. М. 1949. С. 11,51.

24. Радзивилловская летопись. В 2-х тт. Текст. Исследование. Описание миниатюр. СПб. Глаголъ; М. Искусство. 1994

25. Типографская Летопись // ПСРЛ. Т. 24. Петроград. 1921. С. 65, 67, 70.

26. Издания Киево-Печерского Патерика и Житие Феодосия Печерского

27. Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб. 1911 // Под. ред. Д.И. Абрамовича, А.А. Шахматова (по рукописи РНБ. , Q. п. I. 31. 202 л. 1406 г.) С. 160, 218, 171.

28. Киево-Печерский Патерик / В переложении на современный язык М. Викторовой. Киев. 1897. С. 7, 11.

29. Киево-Печерский патерик / Подг. текста, пер. и ком. Л.А. Дмитриева. ПЛДР. XII век. М., 1980, с. 313-626, 692-704

30. Жития и подвиги святых Киево-Печерской лавры. Минск, 2002. С. 77, 90,91, 167, 171.

31. Успенский сборник XII—XIII веков / Издание подготовлено О. А. Князевская, В. Г. Демьянов, М. В. Ляпон; Под ред. С. И. Каткова. М. 1971.1. ЛИТЕРАТУРА

32. Абрамович Д.И. Исследование о Киево-Печерском патерикекак историко-литературном памятнике. СПб., 1902.

33. Абрамович Д.И. К вопросу об источниках Несторова Житияпреподобного Феодосия // ИОРЯС. Т. 3. Кн. 1., 1898. С. 243246.

34. Аверинцев С.С. Византия и Русь // Новый мир. № 7, 1988. С.210.220.

35. Аверинцев С.С. Многоценная жемчужина. Переводы ссирийского и греческого. К., 2004. 456 с.

36. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. СПб.,2004.

37. Амфшохий (Сергиевский), архим. О внутреннем расположениихрама, поставленного в 1025-1043 годах Алексием, патриархом константинопольским по рукописи славянской XII века в № 330 Синодальной библиотеки // ЧОЛДП. Вып. 8. М., 1872.

38. Арранц М. Как молились Богу древние византийцы: суточныйкруг богослужения по древним спискам Византийского Евхология. ЛДА, 1979.

39. Арранц М. «Око церковное»: История Типикона. Рим, 1998.

40. Арранц М. Око церковное. История Типикона Переработкаопыта ЛДА. М., 1999.

41. Артамонов Ю.А. Проблема реконструкции древнейшего Жития

42. Антония Печерского // Средневековая Русь. Часть 3. М., 2001. С. 5-81

43. Барсуков Н.П. Источники русской агиографии. Спб., 1882.

44. Безобразов В.П. Неизданные монастырские уставы // ЖМНП. Ч.1. CCLIV, С. 65-78.

45. Белхова М.И. О монастырских уставах в Древней Русисередины XI середины XIV веков // Церковь в истории России. М., 1997.

46. Бельченко Г. Преподобный Феодосий Печерский // Запискиисторико-филологического общества при Новороссийском унте. Вып. 7. Одесса., 1902.

47. Болотов В.В. Собрание церковно-исторических трудов. СПб.1907г. Т. 4. М., 2002. С. 394-396 Заметки по истории раннего монашества (фрагменты лекций).

48. Болохвитинов Евгений, митр. Описание Киево-Печерской

49. Лавры с присовокуплении разных граммат и выписок, объясняющих оное, также планов Лавры и обоих пещер. Киев, 1847.

50. Буслаев Ф. Палеографические и филологические материалы дляистории письменности славянской, собранные из 15 рукописей Московской Синодальной библиотеки // Материалы для истории письменности восточных, греческих и римских и славян. М., 1855. С. 25.

51. Бычков В.В. Эстетическое сознание Древней Руси. М., 1988. 61 с.

52. Вагнер Г.К. Канон и стиль в древнерусском искусстве. М., 1987. 287 с.

53. Вагнер Г.К Владышевская Т.Ф. Искусство Древней Руси. М, 1993.251 с.

54. Великий Патерик, или Великое собрание изречений старцев: В2.х томах/Вступ. ст. А. Г. Хосроева, пер. А. В. Маркова. М., 2005.

55. Вениамин (Румовский), архиепископ. Новая Скрижаль, или

56. Объяснение о Церкви, о Литургии и о всех службах и утварях церковных. Т. 2. М., 1992. 503 с.

57. Викторова М.А. Составители Киево-Печерского патерика и егопозднейшая судьба // Филологические записки. М., 1871. № 1. С. 1-39.

58. Виноградов В. Жития древнерусских святых как источник поистории древнерусской школы и просвещения // Богословский вестник. Т. 24. Март —май, 1915.

59. Виноградов В.П. Уставные чтения: историко-гомилетическоеисследование. Вып. 1. Уставная регламентация чтений в греческой Церкви. Сергиев Посад. 1914.

60. Владышевская Т.Ф. Музыкальная культура Древней Руси. М,2006. 472 с.

61. Гадалова Г.С. Киево-Печерский патерик. История создания ибытования древнерусского памятника // Книги. Библиотеки. История: Статьи. Публикации. Сообщения. Тверь, 2005.

62. Георгиевский Г. Печатный Печерский Патерик // Русскоеобозрение. 1893. Т. 21. № 5. с. 246-262; № 6. С. 697-707.

63. Голос в защиту списателей Печерского Патерика св. Симона,епископа Владимирского и Суздальского и преп. Поликарпа, архимандрита Киево-Печерской Лавры // ЧОИДР. 1860. Вып. 4. С. 116-126

64. Голубев С.Т. Историко-топографические разыскания и заметкио Древнем Киеве. Киев, 1899 (Из журнала ТДКА. № 12. 1899).

65. Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. В 5-ти тт. Т. 1.

66. Период первый. Киевский (домонгольский) период. М., 1997. 926 с.

67. Горский А.В., Новоструев К.И. Описание славянскихрукописей Московской Синодальной библиотеки. М. Отд.З: Книги богослужебные. М, 1869.

68. Гудзий Н.К. О сочинениях Феодосия Печерского // Проблемыобщественно-политической истории России и славянских стран: Сб. статей. М, 1963. С. 62-66.

69. Давыдова С.А. Славяно-русский Пролог и церковный Устав //

70. Русь и южные славяне: Сб. статей к 100-летию. Спб, 1998. С. 204-212

71. Даниленко Б., свящ. Окозрительный устав в истории богослужения Русской Церкви. Мюнхен, 1990.

72. Дмитриевский А.А. Древнейшие патриаршие типиконы:

73. Святогробский Иерусалимский и Великой

74. Константинопольской Церкви. Киев, 1907.

75. Дмитриевский А.А. Западные, так называемые ктиторские илистудийские Типиконы // ТКДА. Киев, 1895. Т. 12. С. 633-679.

76. Дмитриевский А.А. Малоазийский Богородичный монастырь

77. Топ eliou Ьбтбп» XII века и его типик, хранящийся в библиотеке Патмосского монастыря // ТКДА. Киев, 1895. Т. 10. С. 308-313.

78. Дмитриевский А. А. Малоизвестный константинопольскиймонастырь XI столетия Богоматери Евергетидской и его ктиторский Типик, хранящийся в рукописи Афинского национального университета // ТКДА. Киев, 1895. Т. 7. С. 421^43.

79. Дмитриевский А.А. Пандократорский константинопольскиймонастырь XII века и его типик, данный Императором Иоанном Комненом // ТКДА. Киев, 1895. Т. 8. С. 537-585.

80. Дмитриевский А.А. Церковный Устав (Типик), его образованиеи судьба в Греческой и Русской Церкви (Сочинение проф. И. Мансветова, Москва, 1885 г.) // Христианское чтение, 1888, № 910. С. 480-576.

81. Дмитриевский А. А. Праздник Благовещения Пресвятыя

82. Богородицы в Назарете и паломнические хождения по Галилее в марте месяце. СПб., 1908.

83. Дмитриевский А. А. Праздник Преображения на Фаворе.1. СПб.,1913.

84. Дмитриевский А.А. Путешествие по Востоку и его научныерезультаты // ТКДА, 1889. № 5. С. 103-134; № 6. С. 247-284; № 7. С. 422-444; № 11. С. 333-357.

85. Доброклонский А.П. Преподобный Феодор Студит, исповедник и игумен Студийский // Записки Императорского Новороссийского университета. № 113. Одесса., 1913.

86. Еремин И.П. Литературное наследие Феодосия Печерского //

87. ТОДРЛ. Т. 5. М.-Л., 1947. С. 159-184.

88. Есипова М.В. Било в традициях древних религий: христианствои буддизм // Церковное пение в историко-литургическом контексте: Восток-Русь-Запад. Гимнология. Вып. 3. М. 2003. С.86-93.

89. Есипова М.В. Било // Православная энциклопедия. Т. V. М.2002. С. 211-214.

90. Желтое М.С., Правдолюбов С., прот. Богослужение Русской

91. Церкви: Х-ХХвв. // Православная энциклопедия. М., 2000. С. 485-517.

92. Зорина A.JI. Проблемы византийского влияния на русскоесредневековое искусство в отечественной историографии 2-ой половины XIX начала XX века. Ижевск. 2003.

93. Иаков (Тисленко), иером. Монастыри и монашеская жизнь

94. Русской Церкви Х-ХП вв. МДА, 1992.

95. Иванов К. А. Средневековый монастырь и его обитатели. СПб.,1910.

96. Иконников В. Опыт исследования о культурном значении

97. Византии в русской истории. Киев, 1869.

98. Иоанн (Вендланд), митр. Князь Феодор Черный//Богословские труды. № 11, 1973. С. 55-77.

99. Истрин В.М. Замечания о начале древнерусского летописания //

100. ИОРЯС, 1923. Т. 26. С. 45-102.; 1924. Т. 27. С. 207-251.

101. Ищенко Д. С. «Устав Студийский» по списку XII в. (фрагменты)

102. Источники по истории русского языка. М., 1976. С. 109-130

103. Ищенко Д.С. Церковные и монастырские уставы //

104. Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. Вып. 2.4. 2. М., 1976.

105. Кадлубовский А. Очерки по истории древнерусской литературыжитий святых. Варшава, 1902.

106. Каждан А.П. Византийский монастырь XI-XII веков каксоциальная группа // Византийский временник. Т. 31.

107. Казанский П.С. О призыве к богослужению в восточной

108. Церкви // Труды первого археологического съезда в Москве 1869 года. М., 1871. С. 301-318.

109. Казанский П. С. История православного русского монашества отоснования Печерской обители преподобным Антонием до основания лавры Св. Троицы преподобным Сергием. М. 1855.

110. Казанский П.С. Критический разбор свидетельств Патерика

111. Печерского и летописи Нестора // ВОИДР. Т. 7, 1850. С. 1-16.

112. Казанский П.С. Начало монашества в России // Прибавления кизданию творений святых отцов в русском переводе. М. Ч. 9. 1850. С. 566-313.

113. Кара Н. В. Особенности цитирования традиционных текстов впоучениях Феодосия Печерского // Вестник ЛГУ. № 8. Вып. 2, 1983. Серия: История, язык, литература. С. 64-68.

114. Карабинов И.А. Студийский типик в связи с вопросом ореформе нашего богослужебного устава // Христианское чтение. № 9. СПб., 1915. С. 1051-1062.

115. Карпова Л. Н. Католическое учение и искусство в восприятиидревнерусских людей (XI-XVI вв.) // Вестник СПбГУ. Сер. 2. Вып. 3 (№ 18), 2000. С. 11-14.

116. Киево-Печерский патерик: у истоков русского монашества.

117. Каталог / Составители Л.И. Алехина, М.Е. Башлыкова, И.Б. Черномаз. М., 2006. 84 е., ил.

118. Киприан (Керн), архимандрит. Литургика: гимнография иэортология. М., 1999.

119. Клосс В.Е. Лурье Я.С. Русские летописи XI-XII вв.: материалыдля описания/УМетодические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога, хранящихся в СССР. Вып. 2/1. М. 1976. С. 78-139.

120. Кондаков Н.П. Византийские Церкви и памятники

121. Константинополя. М. 2006. 296 с.

122. Красноселъцев Н.Ф. К истории православного Богослужения: по поводу некоторых церковных служб и обрядов ныне не употребляющихся: Материалы и исследования по рукописям Соловецкой библиотеки. Казань, 1889. 246 с.

123. Красноселъцев Н.Ф. «Толковая служба» и другие сочинения,относящиеся к объяснению Богослужения в Древней Руси до XVIII века: Библиографический обзор // Православный собеседник. Ч. 2. № 5, 1878. С. 3-43.

124. Кубарев A.M. О Патерике Печерском // ЖМНП, 1838, октябрь.1. С. 1-34.

125. Кубарев A.M. О редакциях Патерика Печерского вообще, вответ на статью «Обзор редакций Киево-Печерского патерика, преимущественно древних» // ЧОИДР. Кн. 3, 1858. С. 95-128.

126. Кублщкий Б. Киево-Печерский монастырь и его церковногосударственное значение в истории Киевской Руси в свете исследований нашего времени. ЛДА, 1956.

127. Кузьмин А.Г. Летописные источники посланий Симона и

128. Поликарпа//АЕ за 1968, 1970 гг. С. 73-92.

129. Кузьмин А.Г. Община и общежительные монастыри в XIV веке

130. Вопросы российской и всемирной истории. Арзамас. 2002.

131. Лебедев А.П. Новые и старые источники историипервоначального монашества // Богословский Вестник. Апрель. С. 147-183.

132. Лебедев А. П. Церковная историография в главных еепредставителях с IV до XX века. СПб, 2001. 500 с.

133. Лебединцев П.Г. Дмитриевский монастырь, устроенный в Киеве великим князем Изяславом Ярославичем, его судьба и местность // Киевские Епархиальные ведомости. № 4. Отд. 2. Киев, 1877.

134. Лисицын М.А. прот. Первоначальный славяно-русский

135. Типикон. Историко-археологическое исследование. СПб, 1911. 386 с.

136. Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческоезначение. М, Л, 1947.С. 35-172;

137. Лихачев Д.С. Культура Руси эпохи образования Русскогонационального государства (конец XIV-начало XVI вв.). Л, 1946. 160 с.

138. Лихачев Д.С. Национальное самосознание Древней Руси:

139. Очерки из области русской литературы XI—XVI вв. М., Д., 1945. 119 с.

140. Лященко А. И. Заметки о сочинениях Феодосия, писателя XII в.

141. Отчет о состоянии училища при реформатских церквах за 1899-1900 г. СПб., 1900. С. 24-26

142. Макарий (Булгаков), митр. Сочинения преподобного Феодосия

143. Печерского в подлинном тексте//Ученые Записки II Отд-ния АН СПб., 1856. Кн. 2. Вып. 2. №11. С. 203-213.

144. Макарий (Миролюбов), архиеп. Древние церковные обряды в

145. Новгороде по указаниям письменного архиерейского чиновника или Устава. М., 1861.

146. Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский.

147. История Русской Церкви. Том. II. Книга 2. М., 1996. 703 с.

148. Макарий (Булгаков), митрополит. Обзор редакций Киево

149. Печерского Патерика, преимущественно древних // ИОРЯС. 1856. Т. 5. С. 129-167.

150. Макарова С.Е. Трубы, била и колокола как сакральныемузыкальные инструменты (К символическому истолкованию «трубного гласа» и «звона») // Музыка колоколов: Сборник исследований и материалов / Сост. А. Б. Никаноров. СПб, 1999. С. 11-31.

151. Мансветов И.Д. Студийский монастырь и его церковнослужебные порядки // Прибавления к изданию творений святых отцев в русском переводе за 1884 г. Ч. 34. М. 1884. С.165.

152. Мансветов ИД. Церковный Устав (Типик). Его образование исудьба в Греческой и в Русской Церкви. М., 1885.

153. Мещерский Н.А. Источники и состав древней славяно-русскойпереводной письменности IXXV вв. Л., 1978.

154. Момина М.А. Проблема правки славянских богослужебныхгимнографических книг на Руси в XI столетии // ТОДРЛ. 1992. Т. 45. С. 200-219.

155. Монашество и монастыри в России. XI-XX века.:

156. Исторические очерки / Отв. ред. Н.В. Синицина. Ин-т российской истории. М. 2002. 346 с.

157. Морозов М.А. Византийские ктиторские монастыря и ихземлевладение в XI—XII веках // Вестник СПбГУ. Сер. 2. Вып. 3.№ 18,2000.

158. Моъиин В. А. Русские на Афоне и русско-византийскиеотношения в XI-XII вв. // Byzantinoslavica, Praha, 1947-1948. Т. 9; 1950. T.ll.

159. Музыка колоколов: Сборник исследований и материалов / Сост.

160. А. Б. Никаноров. СПб, 1999. 272 с.

161. Назаренко А.В. Древне-русский паломьник // От Древней Руси кновой России: юбилейный сборник, посвященный чл. корр. РАНЯ. Н. Щапову. М. 2005. С. 139-149

162. Никитюк А. Основные черты русской иноческой жизни в X-XIIвв. в сопоставлении с иноческой жизнью на православном Востоке. МДА, 1953.

163. Никольский И. Сербский список поучений о хождении к церквии о молитве, приписываемый св. Феодосию Печерскому // Библиографическая летопись. СПб. Т. 2. Отд. 2, 1915. С. 68—71;

164. О древнем новгородском обряде бить в блюдо, билах иколоколах: археологический очерк // Труды Московского Археологического общества. М., 1870.

165. О созыванию к богослужению в древности, о церковных билах,клепалах и колоколах // Подольские Епархиальные ведомости. № 14, 15, 1871.

166. Уваров А., граф, Игнатьев Р. Било или клепало: Материалы дляархеологического словаря //Древности: Труды МАО. М., 1867. Т. 1, вып. 2. С. 30-31.

167. Казанский П.С. Заметка о древнем обряде бить в блюдо наобеде // Записки императорского Русского археологического общества. 1851. Т. 3, Перечень заседаний за 1850 г. С. 77-78.

168. Казанский П.С. О призыве к богослужению в восточной церкви

169. Труды первого археологического съезда в Москве. М. 1871. С. 300-318.

170. Обзор редакций Печерского патерика//Известия Академии наукпо отделению русского языка и словесности. Вып. 5. С. 130158.

171. Одингрв Н. Порядок общественного и частного богослужения вдревней России до XVI в. СПб, 1881.

172. Ольшевская Л. А. Археографический обзор списков кассиановских редакций Киево-Печерского патерика // Литература Древней Руси: Межвузовский сборник научных трудов. М., 1986.

173. Ольшевская Л.А. Об авторах Киево-Печерского патерика //

174. Литература Древней Руси. Вып. 2. М., 1978. С. 13-28;

175. Ольшевская Л. А. Патерик Киево-Печерский // Словарькнижников. Вып. 1. С. 308-313.

176. Ольшевская Л.А. «Прелесть простоты и вымысла.» //

177. Древнерусские патерики: Киево-Печерский патерик. Волоколамский патерик. М., 1999.

178. Палладий, архим. Святый Пахомий Великий и первоеиноческое общежитие. По новооткрытым коптским документам. Очерки по истории пастырства в монастырях. Казань, 1899.

179. Памятники древнерусской церковно-учительной литературы /

180. Под ред. проф. А.И. Пономарева. СПб. Вып. 1, 1894. С. 26—46

181. Папулидис К.К. Из истории отношений Киево-Печерскогомонастыря и Афона: преподобный Антоний Печерский//Византиноруссика. 1994. № 1. С. 157-160.

182. Пентковский A.M. Антиохийская литургическая традиция в IV—

183. V столетиях //ЖМП, №7, 2002. С. 73-87.

184. Пентковский A.M. Богослужебный синаксарьконстантинопольского монастыря Христа Человеколюбца // Богословский вестник. № 4, 2004. С. 177-208.

185. Пентковский A.M. Евергетидский монастырь и императорскиемонастыри в Константинополе в конце XI начале XII века. Византийский временник № 59. С 77.

186. Пентковский A.M. Из истории литургических преобразований в

187. Русской Церкви в третьей четверти XIV столетия. Литургические труды свт. Алексия, митр. Киевского и всея Руси // Символ. Париж. №29, 1993.

188. Пентковский A.M. Иерусалимский Типикон в Константинополев Палеологовский период//ЖМП. 2003. № 5. С. 77-87.

189. Пентковский A.M. Константинопольский и иерусалимскийбогослужебные уставы // ЖМП, № 4, 2001.

190. Пентковский A.M. Ктиторские типиконы и богослужебныесинаксари евергетидской группы // Богословские труды. №38. М., 2003.

191. Пентковский A.M. Литургические реформы в истории Русской

192. Церкви и их характерные особенности // ЖМП, №2, 2001.С. 72-80.

193. Пентковский A.M. Об особенностях некоторых подходов креформированию богослужения // Православное богословие на пороге третьего тысячелетия/Материалы Богословской конференции Русской Православной Церкви (Москва, 7-9 февраля 2000 года). М., 2000.

194. Пентковский A.M. Студийский устав и уставы студийскойтрадиции // ЖМП. №5, 2001, С. 69-80.

195. Пентковский A.M. Типикон патриарха Алексия Студита в

196. Византии и на Руси. М., 2001.

197. Пентковский A.M. Церковные Уставы древней Руси инекоторые проблемы изучения памятников письменности традиционного содержания. / Круглый стол: 1000-летие христианизации Руси // Советское славяноведение. М. №29, 1998.

198. Подскалъски Г. Христианство и богословская литература в

199. Киевской Руси (988-1237 гг.) /Перевод А.В. Назаренко. СПб. Византинороссика. Санкт-Петербургское общество византийско-славянских исследований. Subsidia

200. Byzantinorossica. Т. 1. 1996.

201. Попов Н. Древнерусские жития святых, как историческийисточник // Православное обозрение. 1872. Ч. 1. Март. С. 110111.

202. Попова О.С. Особенности исторического и культурногоразвития Москвы и Новгорода в первой половине XIV в.: связи с Византией // Русско-балканские культурные связи в эпоху средневековья. София, 1982. С. 20-41.

203. Православная Энциклопедия./Под общей редакцией Патриарха

204. Московского и всея Руси Алексия И. Русская Православная Церковь. М, Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия», 2000, 656 с.

205. Православный Палестинский Сборник. Т. 19. Вып. СПб, 1907.

206. Приселков М. Афон в начальной истории Киево-Печерскогомонастыря // ИОРЯС. 1912. Т. 17. № 3.

207. Приселков М.Д. История русского летописания XI-XV вв. СПб,1996.

208. Приселков М.Д. Очерки по церковно-политической истории

209. Киевской Руси X-XII веков. СПб, 1913.

210. Ратилин А. Полное собрание исторических сведений о всехбывших в древности и существующих ныне монастырях и примечательных церквах в России. М, 1852.

211. Рубан Ю.И. Как молились в Древней Руси // Россия в XI-XXвеках: Проблемы истории, историографии и источниковедения. М.: Русский мир, 1999.

212. Рукописное собрание церковного происхождения вбиблиотеках и музеях России: Сборник докладов конференции 17-21 ноября 1998 года / Сост. священник Борис Даниленко. М„ 1999.

213. Сергий (Спасский), архиеп. Полный месяцеслов Востока: В 3 т.1. Владимир, 1901. Т. 1.

214. Серебрянский Н. Древнерусские княжеские жития // ЧИОДР.1915. Кн. 3.

215. Сидоров А.И. Древнехристианский аскетизм и зарождениемонашества. М. 1998.

216. Сидоров А.И. Становление культуры святости. Древнеемонашество в истории и литературных памятниках // Сидоров

217. А. И. У истоков культуры святости: Памятники древнецерковной аскетической и монашеской письменности. М., 2002. С. 15-130.

218. Синицына Н.В. Русская Православная Церковь в период

219. Автокефалии, учреждение Патриаршества // Православная Энциклопедия. М., 2000, 656 с.

220. Скаббаланоеич М. Толковый Типикон: объяснительноеизложение Типикона с историческим введением. Вып. 1, 2, 3. М. Паломник. 1995.

221. Слюсарее Д. Церкви и монастыри, построенные в Киевекнязьями, начиная с сыновей Ярослава до прекращения киевского великокняжения // ТКДА., 1892. № ?

222. Смирное С. Значение Печерского монастыря в начальнойистории Русской Церкви и общества // Богословский вестник. Сергиев Посад. 1896. Т. 10. С. 1-10.

223. Смолич И.К. Русское монашество. Возникновение, развитие исущность (988-1917) // История Русской Церкви. М., 1999. 608 с.

224. Соболевский А.И. Послание епископа Симона // ИОРЯС. Т. 14.1., 1909. С. 3-9.

225. Соколов И.И. Состояние монашества в Византийской Церкви ссередины IX до начала XIII века (842-1204). Опыт церковно-исторического исследования. СПб., 2003. 464 с

226. Спасский А. Пахомий и Феодор, первые основателикиновитского подвижничества по греческим и коптским источникам (критические наброски) // Богословский Вестник, 1909, № 1 (январь), С. 53-80; № 2 (февраль), С. 287-308.

227. Сравнительное обозрение старинных типиков или церковныхуставов, употреблявшихся в Русской Церкви до патриарха

228. Никона без подп. // Православный собеседник. Казань. № 1., 1865. С. 3-50.

229. Срезневский И.И. Древние памятники русского письма и языка.1. СПб., 1882.

230. Срезневский И.И. Древние жизнеописания русских князей X-XIвв.//ИОРЯС. 1853 . Т. 2. С. 113-120.

231. Срезневский И. И. Источник поучения, внесенного в Повестьвременных лет и приписанного преподобному Феодосию Печерскому // СОРЯС. Т. 1, 1867. С. 34-43

232. Субботин. Об уставах церковного Богослужения, прежнем инынешнем // Братское слово. 1894. Т. 2. С. 95-114.

233. Тафт Р.Т. Византийский церковный обряд, краткий очерк.1. СПб, 2000.

234. Тимковский Р.Ф. Краткое исследование о патерикепреподобного Нестора, летописца российского // Записки и труды ОИДР. Ч. 1, 1815, С. 53-74

235. Толочко 77.77. Русские летописи и летописцы X-XIII вв. СПб.,2003. 296 с.

236. Уваров А. С. Било или клепало: (материалы дляархеологического словаря) // Древности: Труды Московского Археологического общества. Т. 1, 1865.

237. Уханова Е.В. Кафедральное богослужение древнерусской

238. Церкви (в списке XIII века.) // Ученые записки Российского

239. Православного Университета святого апостола Иоанна Богослова. Вып. 5. М., 2000. С. 32-42.

240. Уханова Е.В. Новые данные о переводах Студийского устава впервой половине XIII века, происходящие из библиотеки Иосифа Волоцкого //Хризограф. Вып. 2. М., 2005. С. 209-229.

241. Уханова Е.В. Особенности богослужения Русской Церкви IX

242. XIV вв. // Вестник Российского Гуманитарного Научного фонда. 2000. № 3. С. 83-93.

243. Уханова Е.В. Этапы развития восточно-христианскогобогослужения IX—начала XV в. в древнерусских списках Студийского Устава // Учёные записки Научного центра русской церковной музыки имени протоиерея Димитрия

244. Разумовского. Выпуск 1. Гимнология. Материалы

245. Международной научной конференции «Памяти протоиерея Димитрия Разумовского» 3-8 сентября 1996. М., 2000. С. 101— 113.

246. Федер В.Р. Сведения о славянских переводных патериках //

247. Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. Ч. 1. Вып. 2. М., 1976. С. 212.

248. Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М. 1996.

249. Федотов О.И. О ритмическом строе памятников древнерусскойгимнографии Киевского периода // Литература Древней Руси. Межвузовский сборник научных трудов. М., 1986.

250. Феодосий (Короткое), иером. Первоначальный общежительныйустав русских монастырей (дисциплинарная часть Алексеевского Студийского Устава по рукописи Синодального собрания ГИМ, № 330/380, XII век). Ленинград, 1986.

251. Феодосий (Олтаржевский), архим. Палестинское монашество в1.-VI вв. // Православный палестинский сборник. Т. 15. Вып. 2. СПб., 1896. 345 с.

252. Филарет (Гумилевский), еп. Богослужение Русской Церквидомонгольского периода // Чтения в Императорском обществе истории и древностей. № 7, 1847.

253. Харлампович КВ. О молитвах преп. Феодосия Печерского //

254. ИОРЯС. Т. 17. Кн. 2, 1912. С. 165-174.

255. Хосроев А.Л. Пахомий Великий: Из ранней историиобщежительного монашества в Египте. Спб., 2004. 505 с.

256. Чаговец В.А. Преподобный Феодосий Печерский его жизнь исочинения // Университетские известия. 1901. Т. 41. № 6. С. 1-70.

257. Чудинова И.В. Время безмолвия: музыка в монастырскомуставе. СПб., 2003.

258. Чудинова И.В. Голос и пространство Храма // Вопросыинструментоведения. Вып. 5. Часть 2. СПб. 2004. С. 191-196.

259. Чудинова И.В. Кампанологические данные в рукописныхмонастырских уставах XVIII века // Материалы к «Энциклопедии музыкальных инструментов народов мира». Вып. 2. СПб., 2004. С. 26-55.

260. Чудинова И.В. Колокольный звон в церковном уставе // София.

261. Школа литургического музыкознания. № 1. Новгород, 2001. С. 20-22.

262. Чудинова И.В. Пение, звоны, ритуал: Топография церковномузыкальной культуры Петербурга. СПб., 1994.

263. Шахматов А.А. Житие Антония и Печерская летопись //1. ЖМНП. № 3, 1898.

264. Шахматов А.А. Киево-Печерский Патерик и Печерскаялетопись // ИОРЯС. Т. 2. № 3, 1897.С. 795-844.

265. Шахматов А.А. «Повесть временных лет» и ее источники //

266. ТОДРЛ. 1940. Т. 4. С. 11-150.

267. Шахматов А.А. Разыскания о древнейших русских летописныхсводах. СПб., 1908;

268. Anoyanakis F. Greek popular musical instruments. Athens, 1979.

269. National Bank of Greece. PI. 104

Полный текст автореферата диссертации по теме "Формирование студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни монастырей Руси XI-XIV вв."

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Иванова, Мария Александровна

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Иванова, Мария Александровна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Формирование студийской традиции звуковой регламентации в повседневной жизни монастырей Руси XI-XIV вв."

Список научной литературыИванова, Мария Александровна, диссертация по теме "Отечественная история"

Похожие темы диссертаций