Гендерные аспекты самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе

Курбанова, Лида Увайсовна

автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Гендерные аспекты самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе

Год: 2012
Автор научной работы: Курбанова, Лида Увайсовна
Ученая cтепень: доктора социологических наук
Место защиты диссертации: Краснодар
Код cпециальности ВАК: 22.00.04

450 руб.

Диссертация по социологии на тему 'Гендерные аспекты самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Гендерные аспекты самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе"

На правах рукописи

005045391

Курбанова Лида Увайсовна

ГЕНДЕРНЫЕ АСПЕКТЫ САМОИДЕНТИФИКАЦИИ ЛИЧНОСТИ ЧЕЧЕНЦЕВ В ТРАНСФОРМИРУЮЩЕМСЯ ОБЩЕСТВЕ

Специальность 22.00.04 - Социальная структура, социальные институты и процессы

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

- 7 2012

Краснодар-2012

005045391

Работа выполнена на кафедре социологии ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный университет»

Научные консультанты: доктор социологических наук, профессор

Петров Владимир Николаевич;

доктор исторических наук, профессор Малышева Елена Михайловна

Официальные оппоненты: Хагуров Айтеч Аюбович

доктор социологических наук, профессор ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный аграрный университет», профессор кафедры социологии и культурологии;

Дятлов Александр Викторович,

доктор социологических наук, доцент ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет», профессор кафедры теоретической и практической регионалистики;

Самыгин Петр Сергеевич,

доктор социологических наук, доцент Ростовского государственного экономического университета (РИНХ), профессор кафедры теории, истории права и государства

Ведущая организация - ФГБОУ ВПО «Ставропольский государственный университет»

Защита состоится 25 мая 2012 г. в 10 ч. 00 мин. на заседании диссертационного совета ДМ 203.017.01 по философским и социологическим наукам при Краснодарском университете МВД России (350005, г. Краснодар, ул. Ярославская, 128, зал заседаний диссертационного совета).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Краснодарского университета МВД России.

Автореферат разослан 24 апреля 2012 г.

Учёный секретарь диссертационного совета

С.Г. Черников

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. Тендерные аспекты самоидентификации личности в условиях трансформирующегося общества обусловливают новый способ её бытия. Модифицирующийся мир в условиях глобализации диктует изменение места и роли мужчины и женщины в обществе, что сопряжено с фрагментарностью и противоречивостью общественных процессов, множественностью сфер их деятельности, дестабилизирующей некогда устойчивую тендерную идентичность в контексте этнической социокультурной системы. Трансформационные процессы в обществе детерминируют отсутствие единого социального значения тендера, с которым мужчина и женщина могли бы идентифицироваться, порождают поиск новых смыслов, обеспечивающих стабильность общества и его изменение одновременно.

В процессе социокультурной модернизации традиционного уклада жизни народов Северного Кавказа исторически сложившаяся здесь этническая парадигма подвергалась значительной деформации. Одним из регионов, где в последние 10-15 лет стал нарастать динамизм в общественных взаимоотношениях в рамках перехода от традиционных норм и ценностей к модернистским, является Чеченская республика. Как результат отражения палитры кардинальных структурных изменений российского общества данный регион в конце XX - начале XXI века испытал сложные и неоднозначные социально-политические изменения. Динамика трансформационных изменений чеченского общества характеризуется полярным содержанием социальных изменений: глобализационные процессы, несущие с собой нивелировку привычных социокультурных практик, сопровождаются усилением самоидентификационного ресурса личности, способы понимания и представления мира которого обусловлены историческим, религиозным и культурным контекстом. Именно поэтому объяснительная модель изменений в чеченском обществе лежит в плоскости осознания той парадигмы, что общественные отношения невозможно объяснить только их современным состоянием. По словам И.А. Ильина, «судьбы народа сокрыты в его истории, которая таит в себе не только его прошлое, но и его будущее. Она являет собой его духовное естество: и его силу, и его дар. История народа есть молчаливый глагол его духа; таинственная запись его судеб, пророческое знамение грядущего»1.

Актуализация проблематики тендерных отношений с позиции социологического подхода обнаруживается и на уровне осмысления сущности тендерной и этнической идентичности в конкретном преломлении этих сущностных характеристик в изменяющейся социальной реальности.

1 Ильин. И.А. О России. - М.: Мысль, 1991. - С. 67.

Противоречивость и сложность процессов тендерной самоидентификации личности в чеченском обществе обусловливается комплексом факторов, требующих теоретической рефлексии и экспериментального анализа. Среди этих факторов особое значение имеют следующие:

- установки традиционной культуры чеченцев в виде тендерных ролевых стратегий ценностно-нормативных практик представляют собой то социокультурное поле, преобразования в котором воспринимаются общественным сознанием как кризис этнической идентичности личности, что сопряжено с определенным социальным напряжением;

- трансформации социальных структур российского социума неоднозначно отразились на чеченском обществе: с одной стороны, оно активно вовлечено в демократические преобразования страны; с другой стороны, политический кризис в Чеченской республике 90-х гг. обусловил деформацию его важнейших социокультурных институтов, таких, как семья, личность, общество, связи мужчины и женщины, взаимоотношения родителей и детей. Несоответствие тендерной ментальности традиционного общества и тендерной реальности в бытовой, экономической, правовой, социокультурной сферах обусловливают правомерность данного исследования;

- социологическое исследование проблемы этнокультурной самоидентификации личности в тендерном аспекте важно также в связи с высокой миграционной активностью чеченцев внутри страны и эмиграцией в страны Западной Европы. В связи с этим возникают трудности в поддержании определенности, целостности и гомогенности этнокультурной идентичности чеченцев, в том числе и тендерной идентичности вайнахов, оторванных от родовых корней при переселении их в иноэтничные социально-территориальные образования: в регионы Российской Федерации, в Бельгию, Германию, Францию и др.

Процессы конструирования и воспроизводства тендерной самоидентификации мужчин и женщин в чеченском обществе наполнены сильным влиянием традиционной культуры. Они осуществляются через распространение и личностную интернализацию ее принципов. Обращение соискателя к исследованию этой стороны идентификационных процессов позволяет понять особенности институциональных механизмов и имеющихся форм тендерного поведения в повседневных практиках, дает возможность наметить пути формирования оптимальных социальных условий для успешной интеграции индивидов в поликультурный мир, а также формирования толерантных тендерных отношений в рамках конкретной социокультурной системы.

шенно определенную отрасль современной социологии - тендерную социологию, изучающую закономерности развития и социального взаимодействия тендерных общностей (мужской и женской) во всех сферах общественной жизни, эволюцию их социальных статусов с учетом влияния конкретных исторических условий, культурных традиций, символов и стереотипов, а также биопсихологических особенностей. Рассмотрение всех этих аспектов в рамках соответствующих дисциплин создает основательную базу для междисциплинарного соотнесения теоретических наработок в исследовании заявленной проблемы.

Научная литература, посвященная тендерной проблеме, чрезвычайно многообразна, что создает необходимость вычленения из ее массива аспектов, способствующих теоретическому осмыслению и эмпирическому анализу психофизиологических, религиозных, социокультурных, экономических и правовых срезов самоидентификационных процессов личности в российском обществе в целом, и в чеченском обществе — в частности.

Исходные параметры гендерологического знания, сформированного в европейской культурной традиции, закладывались еще в рамках классической философии, которые мы находим в работах H.A. Бердяева, Г. Гегеля, Ф. Ницше, Платона, В.В. Розанова, 3. Фрейда, Э. Фромма, Д. Юма, К. Юнга и др. Эти труды помогают проследить диалектику развития как самой личности, так и ее отношений с противоположным полом через выявление противоречий в оценках этих отношений, а также осмысление причин их трансформационной динамики. Природное различие мужчины и женщины как одна из фундаментальных основ жизни всегда было в центре внимания исследователей и сегодня изучается дисциплинами как гуманитарного, так и биологического направлений. Весомый вклад в тендерные исследования в рамках отклонений от существующих норм в биологическом ключе внесли Ж. Лакан, Э. Лаан, М. Фуко и др.

Концептуальные теоретико-методологические исходные положения диссертационного исследования зиждятся на трудах, посвященных анализу тендерного аспекта идентификации личности как теоретической конструкции в системе гуманитарного и социального знаний таких видных учёных, как Э. Гидденс, И. Гоффман, Э. Дюркгейм, Г. Зиммель, Т. Парсонс, П. Пирелла, Д. Скотт, Г. Спенсер, 3. Фрейд, Э. Фромм, М. Хайдеггер, Э. Эриксон, а также отечественных исследователей: М.В. Заковоротной, Е.А. Здравомысловой, И.С. Кона, И.С. Куприяновой, Т.П. Матяш, В.А. Ядова и др. Проблема кризиса идентичности человека нашла отражение в исследованиях Н.М. Ершовой, Н.П. Полежаевой, Е.Г. Трубиной, В. Хесле и др.

Для анализа влияния тендерных стереотипов на процессы конструирования и функционирования идентичности личности на рынке труда в регио-

нальном аспекте использовались методологические подходы ряда известных отечественных исследователей: B.C. Агеева, М.Е. Баскаковой, С.Ю. Барсуковой, JI.C. Егоровой, A.A. Клецина, Н.М. Римашевской, З.А. Хоткиной и др.

Осмыслению проблемы трансформации гендерной самоидентификации личности в условиях институциональных изменений российского общества способствовали результаты исследований в области методологии изучения различных аспектов конструирования современных идентичностей. Данная проблема получила дальнейшее развитие в работах таких известных зарубежных исследователей, как C.JI. Бем, П. Бергер, Р. Брайдотга, В. Брайсон, С. де Бовуар, П. Бур-дье, Р. Мертон, а также в трудах отечественных ученых: A.C. Ахиезера, O.A. Ворониной, И. А. Жеребкиной, Э. Левинас, JI.H. Пушкаревой, Е.О. Труфановой и др.

Социокультурные особенности и институциональные механизмы гендерной самоидентификации личности представителей этнических групп рассматриваются в работах северокавказских исследователей: М.А. Бутаевой, Ю.Ю. Карпова, M.JI. Текуевой и др. Тендерный аспект нравственной культуры чеченцев, его обычаев и традиций, этикет традиционной чеченской семьи рассмотрены З.И. Хасбулатовой. Предметной областью исследования религиозных и нравственно-этических ценностей чеченцев являются многочисленные работы писателя и драматурга М.А. Ахмадова; проблеме ментально-сти чеченцев посвящены исследования М.М. Бетильмерзаевой, широкий круг вопросов традиций чеченцев рассмотрен в трудах Б.Б. Нанаевой и др.

Таким образом, зарубежные и отечественные авторы с различных методологических позиций и в рамках разных исследовательских парадигм рассматривали сущность, процессы, институциональные механизмы конструирования гендерной идентификации и самоидентификации личности в условиях трансформационных изменений общества. В качестве отправной эмпирической базы в них использовался конструкт гендерной идентичности как своеобразной системы, продуцирующей различия мужчины и женщины, вписывая эти различия в отношения власти и подчинения, которая становится частью сложной сети тендерных взаимоотношений в традиционной культуре.

того, они утверждают, что даже тогда, когда наступает кризисный период для чеченской традиционной культуры в эмиграции, для большинства женщин неприемлемо отступление от традиционных моральных норм. Мы согласны с точкой зрения Кандиоти: «Вопреки тем трудностям, которыми обременяет классический патриархат чеченских женщин (а эти трудности часто идут вразрез с экономической и эмоциональной стабильностью), они часто стараются придерживаться традиционных норм и сопротивляются процессу адаптации к западным ценностям» (Кандиоти, 1988, 282)»2.

Подводя итоги анализа научной разработанности темы диссертационного исследования, можно констатировать, что вместе с указанными наработками историографии проблемы эти исследования являются в основе своей фрагментарными, без учета трансформационных изменений всего чеченского общества как на территории своей исторической родины, в местах миграции внутри страны, так и в условиях зарубежья.

В связи с этим возникла потребность в комплексном изучении обозначенных параметров с учетом тендерного аспекта, обусловливающего многовариантность идентификации и самоидентификации личности в их ценностно-нормативном проявлении внутри автохтонного проживания этноса и в местах миграционного вселения.

На основе теоретического и эмпирического анализа содержания, форм, иституциональных механизмов формирования тендерной идентификации и самоидентификации личности в чеченском обществе, находящемся в состоянии перехода в современное культурно-цивилизационное пространство, в диссертации предпринимается попытка сформулировать концепцию трансформации идентичности, представляющую сложное единство идентификационных предпочтений представителей традиционной социокультурной системы и усложнения идентификационного ресурса личности в условиях интеграции в поликультурный мир.

В этом контексте обостряется и актуализируется потребность в развитии социологического осмысления возникающих в данной области новых проблем тендерной самоидентификации личности в чеченском обществе, в контексте изменений и трансформаций, которые несет в себе глобализирующийся мир.

Цель диссертационного исследования заключается в теоретическом и эмпирическом исследовании тендерных аспектов самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе.

Реализация поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

2 Alexander Janda, Norbert Leitner, Mathias Vogl. Chechens in European Union. Republic of Austria. Federal Ministry of the interior, Austrian Integration Fund. - Vienna, 2008. -C. 121 -122.

- рассмотреть содержательные и процессуальные характеристики тендерной идентичности как теоретической конструкции в системе гуманитарного и социального знания;

- раскрыть особенности и показать возможности институционального подхода в исследовании тендерной идентичности;

- изучить методологические ресурсы субъектного подхода в исследовании тендерной идентичности;

- выявить и систематизировать процессуальные и структурные аспекты тендерной идентификации и самоидентификации личности;

- показать роль традиционной культуры в формировании и воспроизводстве тендерной идентичности личности чеченцев;

- определить специфику влияния стереотипов на процессы конструирования и функционирования тендерной идентичности чеченцев (на примере трудовых отношений);

- исследовать характерные особенности тендерной самоидентификации личности в условиях социально-политического кризиса чеченского общества;

- раскрыть особенности условий «культурной травмы» и их влияния на процессы самоидентификации личности в современном чеченском обществе;

- изучить специфические для чеченского общества характеристики правовой культуры и ее отражение в тендерном самоопределении и самореализации чеченских женщин;

- провести эмпирическое исследование тендерного восприятия чеченцами-мигрантами иноэтничной среды;

- на основе анализа данных социологического исследования выявить тендерные аспекты определения идентификационных предпочтений и характеристики социального самочувствия чеченцев-мигрантов;

- представить тендерные особенности воспроизводства самоидентичности мигрантов из Чечни в южно-российских регионах.

Объект исследования — содержание и процессы тендерной самоидентификации личности в трансформирующемся обществе.

Предмет исследования - содержательные и процессуальные свойства и характеристики тендерной идентичности в их конкретной принадлежности обществу и личностям чеченского этноса, сущность тендерной самоидентификации как фактора социокультурного развития.

модернизма и современной социологии: позитивизм, детерминизм, структурный и динамический функционализм, системный подход, институциональный подход, феноменология и этносоциология. Трактовка содержания социальных изменений в полоролевой структуре опирается на методологические идеи, сформировавшиеся в рамках философии жизни, тендерного и конструктивистского подходов. Принимая и активно используя эти познавательные принципы и положения в своей работе, автор диссертации признает определяющую роль в исследовании истории и современного состояния социальной реальности российского общества, теоретико-методологических достижений отечественной социологии и стремится полноценно использовать их эвристический потенциал.

Эмпирическую базу диссертации образуют, в первую очередь, результаты социологических исследований, проведенных с участием и под руководством соискателя. Сюда относится большой массив данных анкетного опроса чеченцев, проживающих на постоянной основе в Астраханской области, Краснодарском и Ставропольском краях (N=292), а также в Бельгии (N=75).

Автором используются эмпирические материалы социологического исследования уровня правовой культуры женщины и влияния на нее культурных и религиозных тендерных стереотипов опроса, проведенного им среди слушательниц, посещавших в течение десяти месяцев (с марта по декабрь 2009 г.) в Грозном занятия по правам человека (тренинги, семинары, лекции) (N=200). Это также материалы психологических консультаций, проводившихся с населением Чеченской республики с июня 2009 по июнь 2010 гт. при активном участии соискателя в качестве эксперта при Республиканской общественной организации «Женское достоинство». (N=425). К этому же разряду социальной информации относятся эмпирические результаты других социологических исследований, проведенных в Краснодарском крае, материалы социологических исследований по сходной проблематике, опросов, организованных в таких регионах Южного федерального округа, как Ростовская область, Ставропольский край, послужившие источником вторичного анализа.

Особую значимость для подготовки диссертационного исследования представили такие источники, как материалы государственной статистики в их федеральной и региональной систематизации, а также итоги и материалы переписей населения, статистические сведения текущего учета населения.

Чрезвычайно важным источником получения эмпирических данных является комплекс социальной информации, в который были включены законодательные и нормативно-правовые акты федеральных и региональных органов власти, целевые и экспериментальные программы федерального и регионального уровней.

Научная новизна исследования:

- выявлены содержательные и процессуальные характеристики тендерной идентичности как теоретической конструкции в системе гуманитарного и социального знания;

- показаны особенности и возможности институционального подхода в исследовании тендерной идентичности;

- определен методологический ресурс субъектного подхода в исследовании тендерной идентичности;

- выявлены и систематизированы процессуальные и структурные аспекты тендерной идентификации и самоидентификации личности;

- раскрыта роль традиционной культуры в формировании и воспроизводстве тендерной идентичности личности чеченцев;

- определена специфика влияния стереотипов на процессы конструирования и функционирования тендерной идентичности чеченцев (на примере трудовых отношений);

- показаны характерные особенности тендерной самоидентификации личности в условиях социально-политического кризиса чеченского общества;

- вскрыта специфика влияния условий «культурной травмы» на процессы самоидентификации личности в современном чеченском обществе;

- обосновано понимание особенностей правовой культуры и характера ее отражения в тендерном самоопределении и самореализации чеченских женщин;

- показаны и проанализированы эмпирические характеристики тендерного восприятия чеченцами-мигрантами иноэтничной среды в условиях Бельгии;

- выявлены тендерные аспекты в идентификационных предпочтениях и характеристиках социального самочувствия чеченцев-мигрантов;

- показаны тендерные особенности воспроизводства самоидентичности мигрантов из Чечни в южно-российских регионах.

Научная новизна исследования конкретизирована в следующих положениях, выносимых па защиту:

1. В научном осмыслении тендера установился подход, в рамках которого особое значение придается тендерной характеристике социокультурных явлений и процессов, а в ряде случаев и специального выделения в качестве объекта рассуждения и исследования тендерной культуры. Для социологического исследования тендера особо значимым, а возможно, и наиболее существенным следует признать идентификационный аспект.

Авторский анализ исследований в избранной объектно-предметной ориентации позволяет сделать следующие выводы, ю

Понимание природы идентичности в меняющемся мире заключается в том, что личность - это не просто система введенных в нее конкретной культурой программ социального опыта. Социальные роли осваиваются на фоне предпочтения или избегания их самой личностью. Тендер - это социокультурный конструкт, процесс строительства которого происходит не только в результате межличностного взаимодействия, но и благодаря расширению своего внутреннего пространства Я.

Тендерная идентичность - это многообразие представленных идентификационных моделей, проявлений мужского и женского стилей и способов взаимодействия, создающих и воспроизводящих определенную культуру тендерных отношений в обществе.

2. По убеждению соискателя, институализация тендерной культуры является органической частью «культурной схемы», структурирующей не только индивидуальные цели, но и определяющей тендерные идентичности и «картины мира». В культуру органически вписан «тендерный образ» социальной реальности, который не сводим только лишь к «феминистской» и «патриархатной» картинам мира. Проведенный в диссертации анализ обнаруживает некоторую замкнутость и обособленность мужской и женской культур. Именно эти замкнутые культуры должны трансформироваться в тендерную культуру как социальный институт, который призван воспроизводить, конструировать новую социальную реальность.

Проблема формирования тендерной культуры, отраженная в конкретной социальной форме историчности, позволяет определить основную особенность институционального подхода, заключающегося в ориентации на анализ социальной действительности как диалектически противоречивого процесса субъектно-объектных и субъектно-субъектных отношений. На этой основе появляется возможность осмыслить и конкретизировать тендерную культуру как социальный институт с его реальными носителями, основными детерминантами и механизмами взаимодействия объективных и субъективных факторов. Тем самым создается перспектива для развернутой научно обоснованной характеристики функционирования и развития общества на конкретно-историческом этапе.

за диссертант приходит к заключению, что постструктуралистский взгляд на проблему обретения субъектом новой идентичности - есть поиски и осознание потребности «стать тем, кто ты есть». Новый ракурс теоретического видения представляется более эффективным средством решения проблемы адекватной тендерной идентичности человека и его самоидентификации.

4. Радикальные трансформации в ценностно-нормативных основаниях социальной реальности современного общества сопровождаются процессами глубоких изменений в тендерной идентификации и самоидентификации личности. Существующие неравенства между мужчинами и женщинами имеют тенденцию к сглаживанию различий по нескольким направлениям: 1) повышению уровня образования женщин; 2) расширению сферы профессиональной деятельности женщин; 3) возрастанию автономии женщин в супружеских отношениях; 4) переосмыслению тендерных ролевых конструктов традиционной культуры.

Подобное тендерное выравнивание оказало влияние на трансформации, подчас неожиданные, в сфере мужской идентичности. Если в XIX в. в европейском общественном сознании появился так называемый «женский вопрос», то теперь можно говорить о появлении особого «мужского вопроса».

Диссертант акцентирует внимание на безусловном значении социокультурных установок и существующих нормативных ценностей в личностном процессе тендерной идентификации. В процессе функционирования в обществе личность использует пути формальной и неформальной идентификации, каждая из которых выполняет своеобразную социальную функцию включения личности в формальные и неформальные общественные структуры.

5. Структурно-функциональная роль традиционной культуры в воспроизводстве тендерной идентичности является определяющей среди других социальных факторов (экономических, политических и т.д.), формирующих идентичность. Вместе с тем процессы демократизации и гуманизации общества детерминируют изменение нормативной социальной системы, что, в свою очередь, отражается на процессах производства и воспроизводства легитимных социальных моделей поведения и конструирования современных идентичностей. Демократизация общества, происходящая в условиях индивидуализации и плюрализации жизненных стилей, актуализирует появление современных тендерных норм, ведет к изменениям в доминирующих социокультурных паттернах, влияет на отношение традиционного общества к норме и отклонению от неё.

социуме и создает возможность формирования оптимальных социальных условий для успешной интеграции личности в поликультурный мир, установления толерантных общественных отношений.

6. Авторский анализ тендерной идентичности через призму культурной травмы приводит к более широкой объяснительной модели: этническая идентичность - это не только культурная матрица обычаев и традиций, языка, фольклора, но и во многом осмысление собственного опыта существования в культуре, когда она подвержена давлению, притеснению со стороны другой культуры. Моральные тендерные стереотипы, функционируя в рамках определенной культуры, имеют тенденцию изменяться, если в самой культуре происходит ряд изменений.

Рассматривая войну как чрезвычайно сильный травмирующий фактор, диссертант доказывает, что несмотря на распространенную маркировку войны как маскулинного мира, женские роли на войне многообразны, и война также невозможна без символических женщин, как не существует она и без символических мужчин. По существующим типологиям женских ролей в культурных сценариях войны сконструировано несколько моделей:

Модель 1. Матери, жены, сестры, возлюбленные благословляют мужчин, легитимируя тем самым их участие в войне, хотя сами борются за мир.

Модель 2. Матери, жены, сестры выступают в качестве некой награды, которую получают настоящие мужчины. К герою возлюбленная благосклонна, память родных и близких находит отражение в песнях, сказаниях о его героизме и т.д.

Модель 3. Лучшие женщины любят тех, кто хорошо воюет, выдавая тем самым мужчинам своеобразный сертификат подлинной мужественности.

Модель 4. Напротив, женщины ставят под сомнение маскулинность тех мужчин, которые не принимают участия в войне или ведут себя недостойно.

Модус реагирования на культурную травму у женшин шире, чем у мужчин: она продолжает бороться за мир, одновременно поддерживая мужчину в войне.

7. Самоидентификация современного мужчины и женщины в чеченском обществе происходит через взаимодействие, с одной стороны, тендерных конструктов этнической культуры чеченцев, опирающихся на длительную социальную, религиозную, историческую и культурную традицию, и принципов эгалитаризма, основанных на демократических социальных институтах гражданского общества, - с другой.

турную реальность. Формируется новый стиль отношений между полами, где мужчина также вынужден вписываться в меняющийся тип отношений и этим определять новые стратегии поведения.

Повышение правового самосознания женщины через осмысление взаимопересечений нормативных установок адатов, шариата и гражданского права, функционирующих в обществе, вынуждает актуализировать проблему ее социального пространства. Такое положение не может не отразиться на нормативно-ролевой природе межполовых отношений, определяя новую динамику социокультурного развития чеченского общества.

8. Характер восприятия мигрантами-чеченцами местного населения, стремление к сближению или дистанцированию, а в конечном счете, успешность адаптации к новым социальным условиям и эффективная интеграция в принимающее общество происходят как становление и развитие межэтнических отношений с присущими им особенностями социокультурных институциональных согласований и рассогласований. Залогом успешной адаптации для мигрантов служит образование в новой социальной среде устойчивых связей, систематических отношений с окружающими людьми.

В результате проведенного исследования установлено, что переселяющиеся в южно-российские регионы чеченцы сталкиваются в местах поселения с тревожно-напряженными ожиданиями местного населения в адрес прибывших на новое место. В их восприятии, наряду с признанием благосклонности местного населения к приезжим, высока доля тех, кто считает, что автохтонное население настороженно относится к переселенцам, и тех, кто чувствует наличие напряженности и угрозу конфликта. Положение в российских регионах очень контрастирует с тем, что демонстрируют данные опроса, проведенного в Бельгии, где элемент напряженности составляет весьма малую величину.

Уровень позитивного восприятия реальности у женщин гораздо выше, чем у мужчин. Респонденты-мужчины заметно чаще, чем женщины, указывают на наличие напряженности. Они же делают больший акцент на наличие конфликтов. Явно выражены региональные особенности ситуации взаимодействия мигрантов и местного населения.

9. Социальное положение, взаимодействие чеченских мигрантов и местного населения сопряжены с процессами освоения новой реальности, с необходимостью в той или иной степени трансформироваться, сохраняя черты этнической ментальное™, идентификационное поведение. Как показывают материалы конкретно-социологического исследования, традиционализм не выступает для чеченцев-мигрантов тотально привлекательным способом поведения. В южно-российских регионах считают, что «необходимо вернуться к обычаям традиционной культуры» 56,0% респондентов-мужчин и 26,6% про-

живающих здесь женщин. Ядро идентификационного самоопределения чеченца-мигранта составляют несколько признаков: принадлежность к этно-группе («мы - люди своей национальности»); конфессиональная принадлежность («мы - люди своей веры»); территориальная принадлежность («мы из Чечни»), Российская гражданская принадлежность при конструировании общей самоидентичности личности чеченца не входит в ценностное ядро идентификационных предпочтений, а располагается на ее периферии.

Исследователем выявлен ярко выраженный этноцентричный характер самоидентичности чеченцев-мигрантов, проживающих в инонациональной среде российских регионов и дальнего зарубежья. Это находит свое выражение в предпочитаемом выборе позиции «Я горжусь своей национальностью». По массиву опрошенных в южно-российских регионах этот индикатор отмечен в 82,5% ответов, в Бельгии - в 84,0% ответов.

Сопоставление тендерных особенностей самоидентификации выявляет, что респонденты-мужчины в большей степени тяготеют к этнической и территориально-этнической идентичности. В их самоидентификации более четко выражена политическая составляющая, рельефнее выражено предпочтение ценности успешности. Существенно меньше они привержены чувствам принадлежности к общероссийской гражданской общности людей; несколько реже, чем у женщин, происходит самоопределение по признаку единоверия. Для женщин явно более значима профессиональная принадлежность и гораздо большую ценность представляет принадлежность к общероссийской гражданской общности людей.

10. Воспроизводство самоидентичности у мигрантов — сложный процесс взаимодействия представителей разных этносов, в результате которого происходит формирование новой позитивной (сходной или общей с коренными жителями) социальной идентичности, адекватной изменившимся социальным условиям, а также процесс развития личностного потенциала мигрантов по мере их включения в различные виды деятельности (и прежде всего в трудовую деятельность), в систему межличностных отношений с местными жителями.

Большая часть чеченцев-мигрантов выражают мнение, что влияние новой среды на их привычную жизнь не создает существенных угроз для воспроизводства религиозных и культурных традиций. Вместе с тем определенная их часть, особенно женщины, испытывают потребность в модернизации своих семейных отношений, что свидетельствует о демократических изменениях в их сущности.

Апробация результатов диссертационного исследования. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на Обще-

российской научно-практической конференции «Традиционная культура как действенное средство патриотического воспитания, формирование культуры межнационального общения и согласия в студенческой среде» (Пятигорск, 24-25 мая 2003 г.), Региональной научно-практической конференции «Восстановление Чечено-Ингушской АССР - решающий фактор реабилитации чеченского народа» (г. Грозный, 22-23 февраля 2007 г.), IV Международной научной конференции «Россия и Восток: проблема толерантности в диалоге цивилизаций» (г. Астрахань, 3-6 мая 2007 г.), V Международного конгресса «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (г. Пятигорск, 8-12 октября 2007 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Патриотизм и интернационализм как источник победы советского народа в годы Великой Отечественной войны» (Майкоп, 27-29 ноября 2008 г.), Межрегиональной научно-практической конференции «Диалог культур в изменяющейся России: исторический опыт региона и социокультурная реальность» (г. Ставрополь, 24-25 апреля 2008 г.), Региональной научной конференции «Гендер-этничные отношения: теоретический и практический аспекты (Махачкала, 23-24 марта 2008 г.), Международной научной конференции «XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего» (г. Пенза, 16-18 ноября 2008 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Историко-культурное и природное наследие Юга России: состояние и перспективы сохранения и развития» (г. Грозный, 25-26 июня 2009г.), Международной конференции «Мужское и мужественное в современной культуре» (Санкт-Петербург, 4-6 марта 2009 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Наука, образование, инновации» (Грозный, 26-27 ноября 2011 г).

По материалам диссертационного исследования опубликовано 38 научных работ общим объемом 47,8 п.л.; из них 2 монографии объемом 26,6 п.л.; 10 работ объемом 5 п.л., опубликованных в изданиях, включенных в Перечень ВАК Минобрнауки РФ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, содержащих двенадцать параграфов, заключения, библиографии, приложений. Общий объем работы составляет 324 страницы машинописного текста.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор и актуальность темы, показывается степень ее разработанности, определяются цель, задачи, объект, предмет исследования, раскрываются методологические основы, показываются методы и эмпирическая база исследования, описывается научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, указывается теоретическая и практическая значимость диссертации, приводятся сведения об апробации. 16

Первая глава - «Теоретико-методологические основания исследования тендерной идентификации и самоидентификации».

В первом параграфе первой главы «Гендерная идентичность как теоретическая конструкция в системе гуманитарного и социального знания» автор обозначает основные направления своего исследовательского поиска в обширном междисциплинарном пространстве (философия, психология, социология) и сосредоточивает внимание на социологической проработке общетеоретического содержания и инструментальных функций категорий «идентичность», «самоидентичность», «гендерная идентичность». Отмечается, что в социологии проблематика идентификации рассматривается в теориях социализации и в статусно-ролевых концепциях личности в контекстах соотнесения предписываемой социальным статусом нормативной роли ее ролевому исполнению. Социализация при этом понимается как усвоение ролевого репертуара и освоение ролевого опыта. Тем самым, по мнению исследователей, идентичность уравнивается с удачно «играемой» ролью, а переидентификация трактуется как смена ролей или обмен ролями, как разные формы идентичности из определенного «набранного» набора, что вызывает ролевой конфликт, который понимается как кризис идентичности.

Центром активности индивида, производящего самоидентификацию, является «Я». Говоря «Я», индивид в это местоимение вкладывает смысл, отражающий совокупность знаний о себе как единичном и отличном от других человеческих индивидов. Эти знания опосредованы временем и формируются не только ретроспективно, но и перспективно. Идентичность индивида определяется его прошлым опытом, нынешней реальностью и его устремленностью в будущее. Основные черты самоидентификации: 1) процессуальное^; 2) открытость миру; 3) язык.

Еще одна из характеристик самоидентификации, по нашему мнению, это то, от чего зависят временные границы возрастных этапов, место индивида в мире, условия языкового функционирования. Эта характеристика непосредственно указывает на социальную детерминированность всех остальных черт самоидентификации. Этим неотъемлемым компонентом самоидентификации является пол индивида.

Развитие и осмысление тендерной теории как методологии социального исследования происходит на основе социальных концепций, возникших в XX веке и оформившихся в нескольких основных подходах: теории социальной конструкции тендера; теории тендерной системы, где тендер выступает в роли стратификационной категории; теории тендера в его культурологической интерпретации.

С позиций теорий социального конструирования пола тендер понимается как организованная (конструируемая) модель социальных отношений между мужчинами и женщинами, включающая не только межличностные

взаимоотношения их между собой, но и определяющая характер их социальных отношений в основных институтах общества.

Методологически важным, по мнению автора, является понимание того, что тендер — это система межличностного взаимодействия, посредством которого создается, утверждается, подтверждается и воспроизводится представление о мужском и женском начале как базовых категориях социального порядка. Тендер не есть раз и навсегда достигаемый статус. Тендерный выбор и тендерная принадлежность требуют постоянного исполнения и подтверждения, постоянного произведения и воспроизведения в каждодневных коммуникативных ситуациях. Тендерная идентичность и самоидентичность создаются и поддерживаются регулятивными практиками определения и реализации тендерного поведения, взаимодействий и отношений, обусловленных конкретной социокультурной реальностью.

Во втором параграфе первой главы «Институциональный подход в исследовании тендерной идентичности» рассматриваются основные теоретические концепции институциональной теории и неоинституционального подхода, образующих основное дискурсивное поле, в котором идет поиск ответов на вопросы о сущности институтов, их роли и функциях в общественной жизни.

Соискатель акцентирует внимание на трактовке социальных институтов как ценностно-нормативных, социально-структурных комплексов, создающих условия и регулирующих практики социально-статусного и социально-ролевого взаимодействия при удовлетворении разнообразных потребностей.

Для продуктивного использования в качестве исследовательской методологии тендерного дискурса, по мнению диссертанта, необходимо глубокое теоретическое осмысление сложившейся в России тендерной культуры с позиций исторического существования и условий актуального воспроизводства ее определенными социальными институтами.3 В диссертации соискатель опирается на существующий опыт исследований феноменологии, её исторических традиций, биографической реконструкции построения тендерной идентичности в патриархатной и феминистской картинах мира в структуре современного массового сознания. Автор также учитывает тендерную специфику образов права, тендерных представлений и стереотипов, существующих в сознании и конструируемых средствами массовой информации.

Социальные трансформации, затронувшие все структуры российского общества, по-новому обозначили противоречивое положение женщин и мужчин в межличностной и институциональной сфере, выявив тем самым проблему регуляции тендерных отношений. При характеристике тендерных отношений в современной России отмечается, что их особенностью является обострение противоречия: «модернизация сверху», подрывая основы усто-

3 Женщина. Тендер. Культура. - М., 1999. - С. 184. 18

явшегося образа жизни людей, рождает своеобразную форму сосуществования модернизированных и архаических социальных отношений. Так например, традиционная семья, где активным, ведущим, главенствующим началом считался мужчина, существовала столетия и реализовывала потребность обществ в развитии, сочетая в себе устойчивость (традиции) и изменчивость (прогресс). Но XX век принес кардинальные изменения, и патриархатная семейная модель начинает меняться, меняя и традиционные воззрения на семью, на распределение ролей и утверждение тендерного равноправия в семье.

В сложившихся противоречивых условиях перестроечного пореформенного периода, когда семья подверглась прессингу рыночных реформ, произошло значительное увеличение числа разводов, внебрачных сексуальных контактов, снижение уровня рождаемости. Такая ситуация часто стала оцениваться как кризис института семьи не только на обыденном уровне, но и отчасти научным сознанием. Подобная трактовка положения и состояния семьи представляется несколько однобокой. На наш взгляд, в сложных условиях рыночной экономики наметилось раскрытие нового ресурса семьи, свидетельствующего о ее жизнеспособности как социального института.

В параграфе также рассматривается проблема полового (или тендерного) разделения труда, под которым понимается распределение занятий между женщинами и мужчинами, базирующееся на традициях и обычаях, формально или неформально закрепленных в практике и сознании людей, то есть институционализированных. Применительно к сфере занятости дискриминация по половому признаку означает, что к отдельным работникам, обладающим одинаковыми характеристиками по признаку производительности, относятся по-разному из-за того, что они представляют разные социально-демографические группы.

Результаты, полученные в ходе многочисленных социологических исследований в России, подтверждают наметившийся рост доли женщин-предпринимателей в общей численности предпринимательского слоя. Однако, несмотря на позитивные тенденции, женское предпринимательство продолжает сталкиваться с определенными трудностями, часть которых связана с социально-экономическими факторами, а часть - с феноменом культурной инерции, сохраняющей патриархальные стереотипы. Складывается парадоксальная ситуация: с одной стороны, подавляющая часть женщин не желает исполнять роль исключительно «профессиональной домохозяйки, воспитателя в семье» и нигде не работать (особенно категорическую позицию занимают те, кто имеет высшее или среднее специальное образование); с другой стороны, карьера занимает у россиянок лишь пятую позицию в шкале представлений о счастье.

Новая историческая ситуация в труде и жизни женщин может быть понята не как отрицание тендерной роли, но как её изменение, достигнутое в ходе приспособления к новым социальным реалиям. В процессе тендерной трансформации происходит сложный процесс индивидуализации и мужчины,

и женщины в контексте преломления установок традиционной культуры к условиям меняющейся реальности.

В третьем параграфе первой главы «Субъектный подход в исследовании тендерной идентичности» автор показывает, что определяющей тенденцией в формировании субъектного подхода в тендерных исследованиях было влияние постструктурализма на феминистское движение. Смена акцентов в переходе от феминистского движения к тендерным исследованиям заключалась в понимании субъекта как личности децентрированной, фрагментарной и противоречивой, в противоположность гуманистическому пониманию субъекта как единого и рационального, характерного для традиции классической философии.

Методологической основой субъективного подхода, используемого в диссертационном исследовании, является эссенциалистский метод, в рамках которого постулируются бинарные оппозиции мужской и женской субъективности. Методологически важно также и то, что с позиций этого подхода исследуется субъективность как таковая (а не только женская субъективность), которая конструируется, производится культурой, а «сырьем» для такого конструирования являются тело, желание, власть и сексуальность.

Крупнейшим теоретиком этого направления является Д. Батлер, которая утверждает, что не существует области «специфически» женского, отличного от мужского. Сомнение в существовании «специфически женского» актуализирует, в свою очередь, проблему понимания человеческой телесности, поскольку именно тело женщины и его репродуктивные особенности обозначаются в первую очередь в качестве «универсальных» оснований ее жизненного опыта. Ее «друговость», «специфичность» рассматриваются как продукт культуры, идеологии и морали.

Другой известный теоретик тендерных исследований Р. Брайдотти обращает внимание на то, что ориентация на отличие, которое воплощают собой женщины, обеспечивает позитивные основания для пересмотра субъективности женщины, в результате которого они предстанут во всей своей сложности. При выработке позиций «женского субъекта» стало ясно, что женщины могут находиться в одинаковом положении и иметь общий опыт, но они не являются одинаковыми. Этот тезис может служить отправной точкой к проблеме осознания индивидом своей уникальности и неповторимости, необходимости сохранения себя в этой неповторимости с целью не потерять связи с реальным миром. Утрата субъектом своей легитимности, своей социальной реальности — это общая канва мысли в теории перформативности пола.

Трансформация идентичности в современных условиях, как считает Э. Гидденс, может быть понятной только в терминах конструирования «Я-самости» в качестве рефлексивного проекта. Этот рефлексивный проект «Я» состоит в том, что индивид должен отдавать предпочтение своей идентичного

сти среди стратегий и выборов, предлагаемых как абстрактными системами, так и на основе личного опыта.

Если в традиционном обществе личностная самоидентичность складывалась из набора последовательно сменяющих друг друга психовозрастных характеристик, обладавших четкими социальными маркерами (типа обрезания у евреев и мусульман), то современный индивид вынужден использовать все прежние образы своего «Я» как конструирующие элементы самоидентичности в изменчивом социальном контексте.

Вторая глава - «Социокультурные особенности и нституциональ-ные механизмы тендерной самоидентификации личности чеченцев».

В первом параграфе «Процессуальные и структурные аспекты тендерной идентификации и самоидентификации личности» раскрываются общие теоретические подходы к исследованию процессов тендерной идентификации и самоидентификации личности в ее временных срезах (детство, юность, зрелость и пожилой возраст). Каждый из этих этапов имеет свои особенности самоидентификации. Однако они, несмотря на индивидуальные вариации, в своем сущностном содержании объективны и закономерны.

Процессуальность тендерной идентификации неразрывно связана с социализацией индивида в обществе. Автор считает непродуктивной абсолютизацию одного из видов социализационных процессов и предлагает рассматривать их влияние на формирование тендерной идентичности по принципу взаимодополняемости. Диссертант разделяет теорию социального обучения, учитывающую все виды трансляции тендерных моделей. В рамках каждого пола личности весьма отличаются друг от друга с точки зрения того, насколько точно они соответствуют стереотипам или социальным предписаниям для своего тендера. Тендерное поведение контекстуально, ситуативно, оно, «подобно хамелеону», легко поддается модификациям и изменениям, различается в зависимости от включенности в ту или иную культуру и субкультуру. Оно «релевантно» в широком смысле и универсально для разных культур. Многие кажущиеся бесспорными поведенческие различия между мужчинами и женщинами на самом деле обусловлены конкретно-групповой и ситуативной реализацией этого поведения.

Тендерная идентичность не есть застывшая раз и навсегда данность. Ее процессуальность находит свое выражение в изменчивости форм и содержания. При этом замечено, что женщины в условиях социальных трансформаций более активно демонстрируют новые формы тендерного поведения. Это проявляется не столько в тендерной атрибутике, сколько в конструировании изменившихся новых форм тендерного взаимодействия. Такой подход позволяет автору в ином ракурсе определить роль социокультурных трансформаций, определяющих динамику структурирования и функционирования личности в становлении ее половой самоидентификации. Мы можем констатировать, что

трансформация традиционных мужских и женских идентичностей и канонов -общее неумолимое требование времени. Каноны маскулинности и феминин-ности взаимосвязаны, представления о жизни и образах меняются и обновляются, женские суждения о мужчинах и представления мужчин о самих себе и наоборот часто не совпадают. При этом одни склонны преувеличивать, а другие преуменьшать масштабы происходящих перемен. Эта трансформация имеет объективные границы, обусловленные, с одной стороны, рамками полового диморфизма, а с другой, — индивидуально-типологическими различиями.

Во втором параграфе второй главы «Роль традиционной культуры в формировании и воспроизводстве тендерной идентичности личности чеченцев» автор указывает на специфический характер этнокультурной ситуации в чеченском обществе в его историческом и современном существовании. Диссертант считает, что в культуре можно наблюдать два процесса, идущих одновременно: с одной стороны, в общеисторическом масштабе происходит поступательное движение от табу к заменяющим их более творческим нормам; с другой стороны, та норма, которая становится общепринятой, постепенно преобразуется в привычный моральный «автоматизм», в этикетный шаблон, в процедуру обычая. Нравственное сознание освобождается от уже бесспорных, не вызывающих разногласий проблем, переводя их на уровень подсознательных и интуитивно-чувственных стереотипов поведения. Оно принимается за решение новых проблем, утверждение, закрепление новых нормативов. Эти процессы способствуют появлению и сохранению социального знания и позволяют появиться новым представлениям, более адекватным сложившейся ситуации.

В параграфе обосновывается положение, согласно которому социальным институтом конструирования, укрепления и воспроизводства тендерных идентичностей является традиционная культура, включающая традиции, обычаи, нормы морали, этикет, стереотипы поведения. Эти культурные образцы детерминированы половой принадлежностью индивида, и, исходя из этого, общество санкционирует определенный тип поведения, жестко дифференцируя половую идентичность, предъявляя требования и установки, принятые в конкретном обществе.

Учитывая структурообразующую роль традиций в культуре этноса, мы считаем важным остановиться на их связи с проблемой инноваций, ибо субъективное восприятие обновляющей реальности вносит коррективы в устоявшиеся культурные символы. Налицо столкновение старого и нового как диалектической целостности единого исторического процесса.

В отечественной науке сформировались два подхода к проблеме соотношения старого и нового, взаимосвязи традиций и новаторства. Первый подход представляет традицию как механизм воспроизводства социальных институтов и норм, при котором поддержание последних обосновывается, 22

узаконивается самим фактом их существования в прошлом. Традиция понимается как копирование сложившегося опыта человеческой деятельности. Возникновение инноваций рассматривается как результат сбоя в механизме традиции, и поэтому любое новшество оценивается как отклонение в контексте этнической идентичности.

Смена тендерных статусно-ролевых функций - процесс сложный, неоднозначный. С одной стороны, культурные стереотипы поведения на уровне индивидуального сознания порождают способность к повторению, воспроизведению и констатации того, что общественное сознание «передает» индивиду как некие нормы, правила, а с другой стороны, поведенческие установки культуры незеркально отражаются и усваиваются. Система социальных норм наследования архаичных форм опиралась на практику коллективного опыта, сфокусированного в традициях, которые формулировались как мудрость предков или как родовая установка (например, адаты у чеченцев). Смысл социализации в традиционном обществе сводился к интеграции индивидов в незыблемый социальный порядок с присущей ему системой социальных ценностей и такими общественными институтами, как семья и род.

Фактором современной жизни является глобализация, определяющая универсальное распространение однородных культурных образцов, создание единой глобальной системы ориентации общественной жизни. Этому общему направлению противостоит встречный процесс культурной локализации, нередко возрождающий в общественном сознании и социальной практике традиционные, а то и архаичные социальные конструкции, в том числе и в сфере тендерных отношений.

Структурообразующим ядром любой культуры является идеология. Идеология в системе культуры не только предлагает концепцию внешнего мира в его властных установках: она также формирует самого субъекта, вписывая его в эту картину мира. Основной целью любой идеологии всегда было конституирование индивидов в воображаемые «субъекты», чтобы обеспечить их действительное подчинение социальному порядку, отводя им роль либо слепых его сторонников, либо жертв4.

Доминирование ценностей традиционной культуры - характерная особенность нынешнего чеченского общества. Важнейшим социальным институтом в рамках исторически сложившейся традиционной культуры у чеченцев выступали адаты, регулировавшие внутриродовые отношения. В органичном переплетении с нормами шариата они представляли незыблемый свод законов и норм устного права в чеченском обществе. Наличие фактически двух законодательных систем: адатов (обычаев народа) и шариата (законов Корана) - накладывает своеобразие и специфичность в функционирова-

4 Левикова С.И. Две модели динамики ценностей культуры (на примере молодежной субкультуры) // Вопросы философии. - 2006. - №4. - С. 72.

ние традиционной культуры этноса, формирует этническую идеологию, оформляет тендерное самосознание индивида в рамках социокультурной системы.

В третьем параграфе второй главы «Влияние стереотипов на процессы конструирования и функционирования тендерной идентичности чеченцев (на примере трудовых отношений)» реализуется научная логика рассмотрения содержания: от теории - к анализу эмпирического материала.

Соискатель, опираясь на методологические основы изучения роли тендерных стереотипов в конструировании идентичности личности, разработанные в трудах А. Альчука, O.A. Ворониной, И.В. Грошева, Н.Ю. Каменской, И С. Клециной, И.С. Кона, Е.В. Машковой, В.В Сокольской, М.В. Томской, Т.Е. Рябовой, В.А. Ядова и др., рассмотревших тендерные стереотипы как универсальные механизмы воспроизводства тендерных практик в российском обществе и специфику их функционирования в обновляющейся реальности, пришел к выводу, что важным моментом в понимании сущности тендерного стереотипа является его соотнесение со свойствами стереотипов социальных. Тендерный дискурс как система репрезентаций, переплетаясь с другими видами дискурса (этническим, религиозным, производственным, культурным), ставит свои акценты, например, в изучении острых социальных проблем5.

Тендерный стереотип, по мнению автора, испытывает влияние социальных стереотипов и базируется на приведённых ниже характеристиках.

Во-первых, тендерные стереотипы носят эмоционально-оценочный характер. Оценка зафиксирована в любом тендерном стереотипе: женская слабость и мужская отвага, женская чувствительность и мужское самообладание и т.д. Во-вторых, тендерные стереотипы устойчивы и стабильны, но все же подвергаются изменению по мере того, как изменяются социальные представления и нормы. Иллюстрация тому - изменившаяся роль женщины на производстве и обществе в течение XX века. В-третьих, тендерным стереотипам свойственна высокая степень единства представлений. В-четвертых, тендерные стереотипы — нормативны.

Проблема тендерного положения и тендерных отношений в сфере трудовой занятости - одна из актуальных в современном научном дискурсе и разнообразных практиках. За последнее десятилетие в России основными факторами изменения параметров занятости в целом и женской занятости в частности стали:

— отсутствие целостной государственной политики в отношении положения женщин на рынке труда и, как следствие, стихийное регулирование процессов трансформации женской занятости;

— формирование правового нигилизма в стране и, в частности, повсе-

5 Женщина и терроризм // КавкАзия. - 2006. - № 4. 24

местное невыполнение трудового законодательства со стороны субъектов трудовых отношений, в том числе и государства;

- беспрецедентный рост теневой экономики в стране.

Все названные характеристики нашли свое специфическое выражение в Чеченской республике и обусловлены такими взаимозависимыми друг от друга обстоятельствами, как последствия социально-политического кризиса, отразившиеся на инфраструктуре региона, сложное экономическое положение населения, сопряженное с высоким уровнем безработицы. Перечисленные факторы способствуют сохранению социальной напряженности в обществе.

С позиций тендерного подхода соискателем рассмотрены социальные процессы в сфере трудовой занятости в Чеченской республике. Целью анализа стала тендерная асимметрия, исследование тенденций направления этого процесса, выяснение, насколько процесс усиления или ослабления преображает соотношение статусов женщин и мужчин, возросло или уменьшилось равенство возможностей для этих страт, увеличивается или уменьшается потенциал тендерной асимметрии.

Автор проанализировала уровень занятости мужской и женской рабочей силы в перераспределительных процессах на рынке труда в Чеченской республике и представила влияние тендерных стереотипов на данный процесс. Параметры тендерной асимметрии, выявленные соискателем на конкретных материалах среди официально зарегистрированных безработных, свидетельствуют прежде всего о том, что женщины, потеряв работу, чаще вынуждены обращаться в службы занятости, не надеясь на собственные возможности и силы. Сопоставительный анализ, проведенный автором, раскрывает ситуацию с занятостью женщин в Чеченской республике, которую можно охарактеризовать следующим образом. В 2010 г. уровень экономической активности женщин в трудоспособном возрасте в целом по РФ составил 62,7%, а уровень занятости 57,8%, среди мужчин соответственно 73,5% и 66,9%.

По ЮФО средний уровень занятости среди женщин составлял 52,3%, среди мужчин - 63,5%. По субъектам ЮФО самый высокий показатель занятости наблюдался в Астраханской области: у женщин - 55,4% , у мужчин -67,2%. По Чеченской республике эти показатели самые низкие: среди женщин уровень занятости 38,1%, среди мужчин 50,3%6.

Исследование ситуации в регионе свидетельствует о том, что дефицит рабочих мест, вызванный многими факторами пореформенного периода, характерными в целом для страны, усугубился крайне обостренным политическим положением в Чеченской республике в 1990-х гг. Другой причиной тендерного дисбаланса на рынке труда, по убеждению автора, является роль тендерных стереотипов в общественном сознании.

6 Женщины и мужчины России. - М., 2010. - С. 116.

Широкое распространение получила идеология «естественного предназначения» женщины. Однако такая «реконструкция» архаики происходит непрямолинейно. Возникает источник дополнительного социального напряжения, социальной «нестыковки», когда декларируемые новые возможности реализации своего профессионального и образовательного потенциала у женщин приходят в противоречие с реалиями их осуществления, где женщине практически всегда отводится роль ведомой, подчиненной, слабой, недостаточно квалифицированной.

Третья глава - «Трансформации в тендерной самоидентификации личности чеченцев в условиях институциональных изменений российского общества»,

В первом параграфе третьей главы «Особенности тендерной самоидентификации личности в условиях социально-политического кризиса чеченского общества» автор исходит из тезиса о том, что комплексное исследование изменений в ролевых тендерных практиках в условиях социально-политического кризиса предполагает не только анализ взаимоотношения полов через властные институты, нормативные концепции, культурные символы. В рамках данного параграфа рассматривается влияние социальной и политической нестабильности чеченского общества последних 20-ти лет на процессы изменений в структурно-ролевом поведении мужчины и женщины в семье как важнейшем механизме социальной наследственности.

Главным определяющим критерием дифференциации ролевой структуры в чеченской семье являлось: кормилец семьи - мужчина, воспитанием детей и домом занимается женщина. Социальная роль и значение профессионального роста для мужчины имеет приоритетное значение. Профессиональная деятельность женщины допускается, но как нечто второстепенное по отношению к семье, воспитанию детей, уходу за домом, то есть только в той степени, которая не мешает основному предназначению женщины и соответствует нормам и моделям поведения, социально ожидаемым обществом.

В силу этих причин высокий профессиональный уровень, карьерный рост, социальные притязания женщин чеченского общества оказывают влияние на их брачные возможности. Объяснительная модель данной ситуации имеет несколько измерений: от различных вариаций мужских предпочтений уровня образования будущей жены до более или менее ярко выраженных ожиданий и притязаний самой женщины.

Даже учитывая объективный процесс перехода семьи от традиционной к эгалитарной, современная чеченская семья имеет особенности, обусловленные тендерной самоидентификацией мужчины и женщины в социокультурной системе традиций, обычаев, предполагающие четко очерченные социально-пространственные границы компетенции полов. Семья как процес-26

суальный механизм отражения самого широкого спектра социальных поведенческих характеристик мужчины и женщины в чеченском обществе испытывает трансформационные изменения. Но изменения весьма опосредованы и не столь прямолинейны.

Вопрос о том, приводит ли женская занятость к эгалитарной модели властных отношений в современных чеченских семьях, остается открытым. С этой целью автором был проведен опрос 150 студентов Чеченского педагогического института: 105-ти девушек и 45-ти юношей. При опросе каждый третий респондент, где работала в семье одна мать, ответил, что принятие основных решений в семье принадлежит отцу. Большая часть (57%) респондентов, где кормильцем является только мать, не подтверждает участия отца в ведении хозяйства и воспитании детей. Этим занимаются другие члены семьи, но не отец. Существующий ряд обстоятельств определяет проблему ролевой структуры чеченской семьи, особенно актуальной в рамках смены нормативно-ролевых предпочтений: если женщина взяла на себя роль мужчины-кормильца семьи, то ее роль воспитателя не заменена мужчиной, следовательно, мужчина свои функции «уступил» женщине, сохранив за ней ее «женские» роли. При этом статус «главы семьи», по результатам опроса, отец сохраняет.

Так, на вопрос: «Кто из родителей, по-вашему, влияет на принятие решений в семье?» - «отец» - ответили 49,3% опрошенных, «мать» - 17,3%, «оба родителя» - 13,2%, «другие члены семьи» - 10,2%. Воспитательные функции сохраняются, по оценкам респондентов, за матерью даже при условии, что она является основным кормильцем семьи.

Противоречивый характер тендерной ментальности и тендерной реальности продолжает нести в себе ментальную доминанту иерархических ролевых установок патриархатной культуры. Выражаются они в следующих психологических особенностях: тендерный стереотип, согласно которому мужчина - защитник и кормилец семьи, по многим объективным и субъективным причинам часто может оставаться нереализованным.

Женщина по природе часто готова занять мужские социальные роли, если не смогла реализовать себя в своей тендерной природе (иметь семью, детей и т.д.), мужчина практически не может свою роль поменять на женскую: она социально, психологически для него ущербна. Общество от него ждет «мужских» поступков, которые уже по природе более значимы и выше оцениваемы обществом, чем женские.

Таким образом, культурный символизм, заключенный в установке на то, что для мужчины «женская роль» социально порицаема и унизительна, а для женщины «мужская роль» одобряема (например: она может кормить семью, он не может заниматься домашней уборкой), подтверждает дискурсивный абсолют мужской роли, детерминированный сложившимися и достаточно статичными для чеченского социума общественными отношениями.

Параграф второй третьей главы «Гендерная самоидентификация личности и проблема «культурной травмы» в современном чеченском обществе» посвящен изучению изменений в идентификационных процессах и самоидентичности, происходящих под влиянием комплекса факторов, объединяемых в социологической теории понятием «культурная травма».

Теория «культурной травмы» начинает выделяться в отдельную область исследования в XX в. под влиянием военных столкновений агрессивного характера (война США во Вьетнаме и Корее, депортация и геноцид целых народов в годы Великой Отечественной войны, ввод войск Советского Союза в Афганистан). В конце XX в. эта цепочка травмирующих событий продолжилась локальными конфликтами на Северном Кавказе и социально-политическим кризисом между Федеральным центром и Чеченской республикой, превратившимися в две военные кампании. Крупные социальные трансформации, сопровождавшиеся явными или латентными попраниями национальной идентичности одних народов другими, привели к возникновению новой парадигмы - рассмотрению этих процессов через призму психологического термина «травма». В теории культурной травмы находит отражение уязвимость коллективных идентичностей, их саморефлексия, усиливающаяся в условиях глобализации. Именно интеграция культур актуализирует проблему принятия «чужого» через призму «своего». В этом контексте растет тендерное напряжение в обществе.

Диссертант солидаризируется с исследователями, которые констатируют взаимосвязь между актуализацией негативных проявлений в поведении и психологическим переживанием индивида. При этом мы уточняем, что в ситуациях экономической нестабильности и общественного напряжения негативные женские образы подпитывались вовсе не массовостью девиантного поведения женщин, которое могло бы создать реальную угрозу традиционным патриархальным традиционным структурам и символам поведения. Стрессовые состояния обостряют ощущение вызова, многократно усиливают опасения «сильной половины» в отношении возможных покушений на свое доминирующее положение в семье и в обществе7.

Соискатель связывает теорию культурной травмы с анализом изменений в тендерной идентичности чеченцев, происходящих в условиях и под влиянием военных событий 1990-х гг. - начала XXI в. на территории Чечни. Идентификация мужественности с участием в войне — один из основных рычагов психологического и пропагандистского давления, активно использованный идеологами «суверенитета» в военном конфликте на территории Чеченской республики. Скрытая логика, лежащая тогда в основе военной пропаганды, может быть представлена в виде следующего идеологического призыва: если ты настоящий мужчина, то ты должен взять в руки оружие и за-

7 Воронина O.A., Клименкова Т.А. Тендер и культура. М., 1996. - С. 81. 28

щитить свой дом, семью, мать, сестер, детей. «Маскулинность и мужество» -это первый сюжет мобилизационного ресурса пропаганды: «Если ты не пошел на войну, ты не можешь называться мужчиной». Такие символы, как воинское братство, сестра, скорбящая по безвременно погибшему брату на поле брани, возлюбленная, ожидающая своего героя с войны, и т.д. широко представлены в героико-эпических произведениях чеченцев «Илли»8.

В культуре чеченского этноса культивируются соответствующие символические образы: мужчина-воин, герой; женщина скромна, чиста, послушна. Когда этот образ начинает разрушаться посредством столкновения с изменяющейся реальностью (это могут быть социальные, политические, экономические трансформации), субъект начинает позиционировать себя с носителем этих трансформаций, и в этих условиях разрушается устоявшаяся этнокультурная идентичность индивида. Так, 22,5% мужчин, обратившихся за психологической консультацией, основной своей проблемой признавали, что они не чувствуют себя мужчинами: «не смог защитить детей от войны, а сейчас не способен их прокормить из-за отсутствия работы». Роль сильного защитника, кормильца, а значит, главы семьи, абсолютно доминирующий образ в мужской самоидентификации чеченского мужчины трансформирован по причине психологической травмы, т.е. травмирован, его самоидентификация размыта. Он испытывает чувство психологического дискомфорта и в процессе рефлексии видит источник зла в трансформации социально-психологических структур общества. Его агрессия часто направлена на женщину, которой сегодня приходится «играть его роль». Так, 21,2% женщин среди клиентов психологической службы признали, что испытывают унижения, оскорбления и вынуждены терпеть даже откровенное насилие со стороны мужа, хотя экономически она обеспечивает семью, но и уйти от него не может. Причины терпения самые разные: от боязни потерять детей - до осуждения родных и близких. Причиной всех своих бед прямо или косвенно женщины считают военные события и тот хаос, который поселился в семьях: мужчина не работает из-за разрушенной инфраструктуры республики, нет жилья по той же причине. В процессе интеграции культур, их «травмирован-ности» друг другом по-новому разворачивается модус тендерной идентичности: с одной стороны, он приобретает форму тендерной конфликтности, с другой, - может служить условием социокультурного развития.

В третьем параграфе третьей главы «Правовая культура чеченских женщин как институциональный фактор тендерного самоопределения и самореализации» автор на основе анализа показывает, что проблема правовой культуры как одного из факторов самоидентификации личности в условиях трансформации социальных и политических структур российско-

8 Илли. Героико-эпические произведения вайнахов. - Грозный. 1978.

го общества последних десятилетий выделилась в актуальную область общественного знания.

Социально-политический кризис российского общества в целом и чеченского общества в частности обусловил на индивидуальном уровне личности низкий показатель правовой культуры, особенно у такого социального слоя, как женщины. Отсутствие знаний о своих гражданских правах часто лишает женщин защитных юридических ресурсов, что неизменно ведет к углублению социального напряжения и конфликтных ситуаций, особенно обостряющихся в ситуациях политического кризиса в обществе.

В истории исследований правовых аспектов тендерных отношений выделяются две центральные темы: тема правовой защиты власти мужчины и его очевидного правового превосходства над женским полом и тема тендерного правового равенства. Анализ правовой культуры женщин как фактора тендерного самоопределения проводится соискателем через призму основных положений тендерной социологии таких формирующих теоретические принципы реалистического, гуманистического направления феминизма, защищающего жизненно важные права и интересы женщин, как: а) принцип приоритета социальных интересов женщин; б) принцип критического отношения к фактам дискриминации по половому признаку, к насилию в отношении женщин, какими бы правовыми нормами, традициями и религиозными догмами они не прикрывались; в) принцип преодоления препятствий на пути консолидации женщин и женских движений в борьбе за свои интересы.

Актуальным условием формирования гражданского правового сознания в чеченском обществе, наряду с другими факторами, является правовая защищенность женщин. Как необходимое условие таковой на передний план выходит задача повышения их правовой культуры. Наряду с известными сложностями, реализация данной проблемы связана со специфическими, региональными особенностями. Суть этих особенностей сводится к следующему: с одной стороны, Чеченская республика - это субъект Российской Федерации и на ее территории применяется нормативно-правовая система законодательной базы страны; с другой, — чеченское общество сегодня представляет социум, в котором происходят процессы возрождения этнического самосознания в рамках традиционной культуры. Здесь, наряду с действующими легитимными правовыми институтами федерального законодательства, сосуществуют правовые морально-нравственные установки традиционной культуры чеченцев в виде адатов (устного права) и исламского религиозно-правового института в лице Муфтията.

С целью определения состояния правовой культуры женщин-чеченок автором был проведен опрос слушательниц, посещавших в течение десяти месяцев (с марта по декабрь 2009 г.) занятия по правам человека (тренинги, семинары, лекции), организованные Республиканской благотворительной 30

общественной организацией «Женское достоинство», функционирующей на территории республики с 2001 года9, в которых приняла участие автор настоящей диссертации. Социологическое исследование уровня правовой культуры женщины и влияния на нее культурных и религиозных тендерных стереотипов было призвано выявить восприятие отдельных противоречий, конфликтов идентичностей в условиях существующего, очень своеобразного «коктейльного» правового поля.

Судя по полученным в проведенном опросе данным, в чеченском обществе среди молодежи распространено приемлемое отношение к архаичному институту похищения невесты. Девушки и молодые женщины находятся под сильным влиянием этнокультурных адатных тендерных стереотипов и пытаются найти то или иное оправдание такому способу вступления в брак. Приведем самые существенные из них. Во-первых, узкий диапазон возможностей самоутверждения девушкой себя в глазах молодых людей: «Если крадет, значит нужна и я чего-то стою». Во-вторых, низкая самооценка как личности, с мнением которой по такому важному вопросу, как вступление в брак, можно не считаться: «Раз украл, что делать, надо смириться, если уйду, кто меня после этого «позора» возьмет?». Примерно такая установка характерна практически для всех женщин, которые вступили в брак поневоле. В-третьих, правовая неграмотность — лишь внешняя причина, из-за которой молодые женщины не отстаивают свои права перед законом. Прессинг общественного мнения столь силен, что часть девушек вообще подвергают сомнению целесообразность регистрации брака в соответствии с законами РФ. Социальное напряжение в обществе, возросшее из-за умыкания девушек, вынудило вмешаться в проблему Главу Чеченской республики. Но тендерный правовой баланс в обществе - явление, в котором доминирующим фактором являются условия, определенные историческим, ментальным, культурным контекстом.

Равенство супругов как норму жизни признали среди не посещавших курсы чеченских женщин 64,3%, в то время как остальные подчеркнули, что не считают данное условие приемлемым в рамках чеченского общества, где тендерные отношения, как и в любой патриархатной культуре, рассматриваются только с позиций господства и подчинения.

Вступать в оппозицию с обществом, где соблюдение традиционного уклада квалифицируется как морально-нравственная норма, респонденты считают делом бесперспективным, поэтому только треть опрошенных согласны разводиться по российским законам. Так, при опросе 27% женщин считают, что предпочли бы разводиться по российским законам, по шариату

9 Региональная благотворительная общественная организация «Женское достоинство» Woman's dignity" Regional charitable public organization Чеченская Республика, г. Грозный, ул. Кольцова 103, тел. 007-9287899661, e-mail: womensdignitv@mail.ru. bazaeva@mail.ru

- 15%, а остальные 58% выразили мнение, что разводиться следует по законам адатов. Нужно еще отметить, что если разница между гражданскими законами и адатами для женщин очевидна, то с законами шариата респонденты были не знакомы. Значительная часть опрошенных женщин (58%) считают законы адатов и шариата тождественными.

Механизм реализации гражданских законов нередко обусловлен параллельным функционированием законов адата (обычное право традиционной культуры чеченского общества) и законов шариата, что создает определенный правовой нигилизм как у мужчин, так и у женщин.

Низкая правовая культура женщин по всем названным нормам права, доминирование тендерных стереотипов в контексте их иерархических установок приоритетного положения мужчины является следствием итогов бракоразводных процессов (право на воспитание детей при разводе и т.п.). Тендерный правовой дисбаланс обусловлен несовпадением правовых ментальных конструктов традиционного общества с тендерным правовым полем гражданского права. Данное состояние детерминирует условия сохранения определенного социального напряжения в чеченском обществе в условиях трансформации.

Четвёртая глава посвящена «Исследованию изменений в тендерной идентичности чеченцев-мигрантов, проживающих в регионах Юга России и Западной Европе».

Первый параграф «Специфика тендерного восприятия чеченцами-мигрантами иноэтничной среды» содержит программные положения и результаты социологического исследования изменений в тендерной идентичности чеченцев-мигрантов, проживающих в регионах Юга России и Западной Европе. В параграфе анализируются мнения и определения чеченцев-мигрантов в отношении условий, образующих пространство социальных взаимодействий и отношений мигрантов с принимающей средой. Классификация по причинам и направлениям выезда чеченцев с территории своего автохтонного проживания позволяет выделить три миграционнных потока, которые можно охарактеризовать как внутрироссийскую, межрегиональную миграцию и международную миграцию. Это выезд и возвращение (внутренняя репатриация) населения, вынужденно покинувшего территорию республики в связи с военными действиями. Наибольшую масштабность этот поток приобрел в самом начале военных действий 1999-2002 гг., когда места проживания на территории Чеченской республики, по данным государственной регистрации, покинули 568,7 тыс. чел., из них в Ингушетию переместились 308,9 тыс. чел.

Второй поток - внутрироссийская миграция чеченцев в другие регионы страны, особенно на сопредельные территории с преимущественно русским населением. По данным, собранным представителями Президента Чеченской республики в субъектах Российской Федерации, общественными организа-32

циями и землячествами, приблизительная численность чеченцев, проживающих в субъектах Российской Федерации на 01.09.2010 г., составляла 400810 чел.: из них 211870 чел. с постоянной регистрацией, 101073 с временной регистрацией, в вузах обучались 16181 студент. В административных субъектах Южного федерального округа на условиях постоянной регистрации проживали 81692 чеченца, обучались в вузах этого субрегиона - 7565 чеченцев. Более многочисленное представительство характерно для Волгоградской области (23000 чел.), Краснодарского края (12500 чел.), Ростовской (19000 чел.) и Астраханской областей (19000 чел.), в Ставропольском крае на тех же условиях проживали 18000 чеченцев и обучались в вузах 1785 чел.

Третий поток составляют эмигранты в страны ближнего и дальнего зарубежья. По информации, полученной по линии Европарламента, УВКБ ООН и через представителей чеченских диаспор, проживающих за рубежом, общая численность чеченцев, живущих вне Российской Федерации, составляет 266352 чел. Из них в странах СНГ проживает 90132 чел., в европейских странах проживает 110220 чел.

Респондентами в проведенном опросе стали представители чеченского этноса, мигрировавшие из Чечни и проживающие в городах и сельских поселениях ряда регионов РФ, а также в Бельгии. Всего опрошено 292 чел.: из них жителей Астраханской области - 87 чел., Краснодарского края - 96 чел., Ставропольского края - 109 чел., Бельгии - 75. Время проведения опроса апрель-июль 20011 г.

Залогом успешной адаптации для мигрантов служит установление в новой социальной среде устойчивых связей, систематических отношений с окружающими людьми. На пути установления продуктивных контактов, отношений сотрудничества между мигрантами и местными жителями стоят различия в ценностных ориентациях и установках, отличия поведения, традиций, обычаев, соотносящихся между собой в той или иной степени толерантно. Ин-толерантность, возникающая на почве различий в традициях и привычках, способах поведения, порой становится причиной, порождающей противоречия, социальную напряженность и конфликты взаимодействующих сторон.

Материалы исследования свидетельствуют о том, что переселяющиеся в южно-российские регионы чеченцы сталкиваются здесь с тревожно-напряженными ожиданиями местного населения в их адрес. По данным опроса, в целом по трем южно-российским регионам выявляется неоднозначное восприятие мигрантами обстановки в принимающем обществе. По большей части, как считают респонденты, она вполне благоприятная, поскольку 32,1% опрошенных определяют ее как доброжелательную и спокойную или как нейтральную (36,8%). Вместе с тем достаточно велик потенциал напряженности (24,8%) и есть проявления конфликтности (3,6%). Положение в российских регионах сильно контрастирует с тем, что демонстрируют данные

опроса, проведенного в Бельгии, где элемент напряженности составляет очень малую величину (2,7%). Если по этим данным мы видим равномерное распределение показателей по тендерному признаку, то в российском массиве обнаруживаются очень заметные различия. Так, здесь оценивают обстановку как доброжелательную и спокойную 22,0% мужчин и 48,3% женщин, как конфликтную - 5,5% мужчин и 1,0% опрошенных женщин.

В российских регионах ситуацию восприятия чеченцами-мигрантами иноэтничной среды можно определить как содержащую определенный потенциал толерантности. 43,1% респондентов (36,5% среди мужчин и 52,2% среди женщин) в Ставропольском крае признают, что местное население относится к ним с сочувствием, дружелюбностью и готовностью помочь. Совсем другая обстановка, по мнению респондентов, в Краснодарском крае. Здесь только 19,8% чувствуют поддержку местных жителей и также с высокой степенью различий между мужчинами (8,1%) и женщинами (41,2%). В Астраханской области, по восприятию респондентов, фиксируется низкий уровень доброжелательных отношений. На проявление таковых указывают только 11,3%. И, напротив, высока доля (25,8%) тех, кто считает, что местное население настороженно относится к переселенцам, на этот раз с преобладанием тревожных чувств у женщин (33,3%).

Рассматривая характер восприятия чеченскими мигрантами иноэтничной среды принимающего общества по признаку оценки ими состояния межнациональных отношений в месте нового проживания, обратим внимание на общую составляющую этой оценки в виде мнения, что таковые отношения складываются в довольно сложную мозаику. Весьма наглядно, что респонденты из Бельгии демонстрируют в своих ответах резко отличное от восприятия российской действительности представление о характере отношения к приезжим. По утверждению 72,0 % от общего числа, местное население Бельгии относится к ним с сочувствием, дружелюбием и готовностью помочь, в то время как по обобщенным данным опроса в трех российских регионах проявление такого отношения к мигрантам чувствуют только 25,5% опрошенных здесь чеченцев.

Несмотря на то, что прямое указание на наличие конфликтных отношений и явных межэтнических конфликтов присутствует у небольшого числа респондентов (3-9%), значительная часть их оценивают в целом обстановку как напряженную. Особенно это характерно для Краснодарского края. Здесь 47,9% опрошенных считают, что в межнациональных отношениях по месту проживания существует некоторая напряженность. В Ставропольском крае на наличие такой напряженности указывают 22,0% респондентов. В Астраханской области также 22,9% опрошенных чувствуют наличие напряженности в отношениях с местными жителями, 12,5% указывают на наличие конфликтов на национальной почве. 34

Очень заметны тендерные различия в оценке состояния межэтнических отношений. Так, в Краснодарском крае респонденты-мужчины в 2 раза чаще, чем женщины (59,7% против 26,5% соответственно), указывают на наличие напряженности. Среди них 14,5% говорят о том, что имеются конфликты на национальной почве, в то время как ни одна из опрошенных женщин не отметила таковых. В Ставропольском крае уровень конфликтности оценивается с гораздо меньшей частотой (у мужчин - 7,9%, у женщин их нет совсем), однако различия в оценке доброжелательности в отношениях очень выразительные. «Отношения хорошие, люди не обращают внимания на национальность друг друга», - так считают 50,0% женщин и 23,8% мужчин. Самая высокая частота конфликтов присуща мужчинам в Астраханской области.

Если говорить об удовлетворенности чеченских мигрантов характером взаимоотношений с местным населением, то в Астраханской области настроение «полной удовлетворенности» выражают 20,6% и «скорее удовлетворены, чем нет» - 53,6%. Это средние показатели с явным преобладанием чувства удовлетворенности среди женщин. В Ставропольском крае уровень удовлетворенности значительно выше: 38,5% - однозначно «Да» и 35,8% -«Скорее да, чем нет». При этом однозначно «Да» склонны отвечать мужчины, а по индикатору «Скорее да, чем нет» в два раза чаще ответили женщины (50,0%), чем мужчины (25,4%).

Еще более контрастно воспринимают это отношение респонденты Краснодарского края. Так, однозначно удовлетворены характером взаимоотношений с местным населением 6,5% опрошенных здесь мужчин и 30,3% женщин. «Скорее удовлетворены» 29,0% мужчин и 45,5% женщин, «полностью не удовлетворены» 16,1% мужчин, и ни одного ответа по этой позиции у женщин.

В заключение параграфа делаем вывод о том, что адаптация и интеграция чеченцев-мигрантов в новую социальную среду носят болезненный характер, сопряжены с рядом трудностей и необходимостью их преодоления, к чему значительная часть не готова. Это вызывает естественное чувство ностальгии у респондентов из Бельгии; состояние неудовлетворенности ситуацией, желание продолжать поиски лучших условий жизни - у российских респондентов. Общим знаменателем для настроений чеченцев-мигрантов является их ментальное стремление к возвращению на свою историческую родину.

Во втором параграфе «Тендерные аспекты определения идентификационных предпочтений и самоидентификации чеченцев-мигрантов» автор обращает внимание на очень важный методологический аспект изучения процессов трансформации самоидентичности этнических мигрантов. В связи с общей ситуацией социальной нестабильности в современной России в российском обществе по-новому актуализирована потребность в объединениях и социальных связях: в солидарности, идентичности, принадлежности к группе. В 1990-е гг. - начале XXI в. произошло резкое возрастание потребно-

сти индивидов и групп людей в осознании своей этнической принадлежности, в позитивной этнической идентичности и в этнической безопасности10.

Для российской действительности характерным трендом изменений обществ северо-кавказских народов в постсоветское время стало возвращение на путь традиционализма, очень тесно переплетенного с религиозной идеологией. Приверженность традициям при этом понимается как необходимое условие и средство очищения этнокультуры от «коррозии», происходившей в условиях советского общества, как путь восстановления и сохранения национальной самобытности, подвергающейся испытаниям глобализмом.

В изучаемом нами тендерном аспекте традиционализм, как показывают материалы конкретно-социологического исследования, не выступает для чеченцев-мигрантов тотально привлекательным способом поведения. По полученным данным, считают, что «необходимо вернуться к обычаям традиционной культуры» 56,0% респондентов-мужчин из южно-российских регионов и 26,6% женщин. Среди российских регионов, где проводился опрос, наибольшую ментальную приверженность к восстановлению и использованию традиций демонстрируют респонденты-мужчины из Краснодарского края - 71,0%, в то время как у опрошенных женщин этот показатель равен 26,5%. В Бельгии у чеченцев-мигрантов несколько иное отношение к традициям как способу жизни в условиях иноэтничности. Здесь у опрошенных мужчин уже нет того однозначного стремления к сохранению традиционности, более сильно выражено согласие с утверждением: «Понятие "настоящий мужчина" и "настоящая женщина" стали меняться. К прошлым стандартам не вернуться - это объективный процесс».

При определении своей самоидентичности респонденты из южнороссийских регионов и Бельгии делают акцент на 3—4 основных признаках, составляющих, по всей видимости, ядро идентификационного самоопределения чеченца. Один из чаще всего артикулируемых в ответах респондентов признаков самоидентичности у чеченцев-мигрантов - национальная принадлежность («мы - люди своей национальности»). Принадлежность к этно-группе — весьма существенная составляющая самоидентичности у респондентов из российских регионов — 62,2% и в Бельгии - 64,0%.

Значимым признаком самоидентичности чеченцев-мигрантов является конфессиональная принадлежность («мы - люди своей веры»). По этому признаку самоидентифицируют себя 57,3% опрошенных в российских регионах и 65,0% в Бельгии. Несмотря на отрыв мигрантов от места исторического проживания, они все же в очень значительной степени сохраняют представление о своей прежней территориальной принадлежности. 78,8% по данным опроса в Астраханской области, Краснодарском и Ставропольском краях, и 69,3 % в Бельгии позиционируют себя как «жители Чечни». При этом более

10 Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. — М., 1998. — С. 335. 36

широкие социально-территориальные идентичности явно уступают в своей значимости. Так, на принадлежность к жителям Северного Кавказа указывают 34,4% в российских регионах и 20,0% в Бельгии.

Один из ключевых моментов, имеющих политико-идеологический смысл, - это место и степень значимости в структуре самоидентичности, гражданских чувств, находящих свое выражение в общероссийской идентичности. Результаты опроса чеченцев-мигрантов свидетельствуют о том, что российская гражданская принадлежность при конструировании общей самоидентичности личности чеченца не входит в ценностное ядро идентификационных предпочтений, а располагается на ее периферии. На эту сторону своей самоидентичности указывают всего 11,9% опрошенных чеченцев-мигрантов в южно-российских регионах и 8,0% в Бельгии.

В российских регионах по месту проведения опроса выявляются свои особенности идентификационных предпочтений. Так, в частности, обнаруживается, что у чеченцев-мигрантов, проживающих в Краснодарском крае, ценность общероссийской гражданской идентичности весьма занижена. С этим признаком солидаризуется здесь только 3,2% респондентов-мужчин и 8,8% женщин. Здесь же, особенно сильно у мужчин (45,2% против 24,7% в среднем по трем регионам), активирована принадлежность к людям определенных политических взглядов. Более высокий, по отношению к среднему, уровень общероссийской гражданской идентичности фиксируется в Астраханской области (17,2% у мужчин и 25,6% у женщин). Высокая значимость принадлежности к группе людей своей профессии, рода занятий выявляется в Ставропольском крае (38,1% у мужчин и 52,2% у женщин при средних показателях 29,7% и 43,7% соответственно).

Данные исследования однозначно указывают на ярко выраженный этноцентричный характер самоидентичности чеченцев-мигрантов. Подавляющее большинство респондентов, отвечая на вопрос: «Как Вы определяете свое личное отношение к собственной национальности?» - выбрали вариант «Я горжусь своей национальностью». По массиву опрошенных в южнороссийских регионах этот индикатор отмечен в 82,5% ответов, в Бельгии - в 84,0% ответов.

Рассматривая тендерные особенности распределения признаков самоидентификации, мы обнаруживаем, что респонденты-мужчины в большей степени тяготеют к этнической и территориально-этнической идентичности. Несколько реже, чем у женщин, происходит самоопределение по признаку единоверия.

Для женщин гораздо большую ценность представляет принадлежность к общероссийской гражданской общности людей.

Тревогу по поводу утраты культурной самобытности как основания своей этнической самоидентичности испытывают практически все респон-

денты. Данные проведенного исследования дают возможность понять характер отношения респондентов к настоящему состоянию и перспективе сохранения своей этнокультуры в иноэтничном окружении. Чеченцами-мигрантами по-разному воспринимается и переживается острота опасений, связанных с поддержанием своей этнокультурной самоидентичности. Также по-разному выстраиваются действия, нацеленные на смягчение неизбежности влияния процессов аккультурации на отдельных людей и их группы, прежде всего семейные.

В свете полученных данных наглядной предстает разница в этих опасениях между проживающими в российских регионах и в Бельгии. Респондентам из Бельгии, видимо, в силу более контрастной инокультурности, а возможно, и более благоприятных условий для сохранения традиций из-за большей этнозамкнутости присуще большее стремление и, соответственно, желание предпринимать более значительные усилия по поддержанию своей этнокультурной самобытности. Соглашаются с вариантом ответа: «Боюсь, поэтому пытаюсь в семье сохранять традиции своего народа» - на вопрос об опасениях утратить свою культуру ответили 50,0% опрошенных в южнороссийских регионах и 84,0% — в Бельгии.

Очень показательны при этом тендерные особенности опасений, связанных с перспективами утраты своей культуры. Женщины демонстрируют более адаптивное отношение к условиям принимающей среды. В южнороссийских регионах деятельно-активный вариант ответа: «Боюсь, поэтому пытаюсь в семье сохранять традиции своего народа» - отметили 57,1% мужчин и 39,5% женщин. По данным опроса в Бельгии, показатели, как мы уже отметили, существенно превышают российские, но также с заметной разницей между мужчинами и женщинами.

Полученные данные свидетельствуют о том, что значительная часть опрошенных скептически относится к возможностям и перспективе сохранения традиций своего народа в условиях постоянного или достаточно длительного проживания в инокультурной среде. Особенно это проявляется в ответах респондентов из российских регионов: «Что-то пытаюсь сохранить, но чем дальше от Родины, тем сложнее». 30,8% опрошенных здесь мужчин и 41,2% женщин выбрали вариант аккультурационной стратегии - маргинализации, то есть частичных уступок и непроизвольному смешиванию с культурой принимающего общества. Сравнительно небольшая часть опрошенных (7,9% - в российских регионах и 5,3% - в Бельгии) принимает и реализует в своих практиках стратегию ассимиляции.

Таким образом, положение мигрантов-чеченцев, их самоопределение в новой среде, идентификационные предпочтения противоречивы по своим проявлениям, имеют ярко выраженные региональные различия. Не менее существенными являются различия в самоидентичности тендерного характера, нахо-38

дящие свое выражение в ощутимой разнице реакций, чувств и отношений к отдельным параметрам своего жизненного существования у мужчин и женщин.

В параграфе 4.3 «Гендерные особенности воспроизводства самоидентичности и социальной самореализации мигрантов из Чечни» отмечается, что проблема воспроизводства этнической идентичности мигрантами в ситуации взаимодействия с принимающим обществом имеет широкую теоретическую и эмпирическую базу в отечественной и зарубежной научно-исследовательской практике.

Воспроизводство этнической самоидентичности у мигрантов - сложный процесс взаимодействия представителей разных этносов, в результате которого происходит формирование новой позитивной (сходной или общей с коренными жителями) социальной идентичности, адекватной изменившимся социальным условиям, а также процесс развития личностного потенциала мигрантов по мере их включения в различные виды деятельности (и прежде всего в трудовую деятельность), в систему межличностных отношений с местными жителями.

Результатом многообразных процессов, влияющих на изменение в самоидентичности мигрантов, может стать достижение социальной и психологической интеграции с еще одной культурой без потери богатств собственной. В большинстве случаев наиболее предпочтительным вариантом аккуль-турационной стратегии для большой массы этнических мигрантов становится интеграция. Эта стратегия предполагает бережное сохранение и дальнейшее развитие собственного культурного наследия при самом благожелательном отношении к разнообразным формам взаимодействия с местным населением. Как показывает практика, для мигрантов успешная адаптация - это адаптация по типу «интеграции», неуспешная - это адаптация по типу психологической защиты или изоляции.

Семья, взаимодействия и взаимоотношения между ее членами являются основным социальным пространством, в котором создаются условия для воспроизводства самоидентичности во всех ее проявлениях и состояниях. В своих ответах респонденты стараются выразить убеждение, что влияние новой среды на их привычную жизнь не создает существенных угроз, а если таковые и возникают, то они успешно преодолеваются. С равномерным тендерным распределением 48,0% опрошенных в южно-российских регионах и 42,7% в Бельгии на вопрос о влиянии жизни в другом регионе на взаимоотношения в семье отрицают это влияние, отвечая: «Нет, наши отношения сохранили прежнюю эмоциональную окраску и чужая культура никак не влияет». Еще одна значительная доля респондентов с той же тендерной равномерностью утверждает: «Какие-то элементы влияют на нас, но в целом мы пытаемся во всем придерживаться своих культурных и религиозных тради-

ций». Такого мнения придерживаются 27,2% опрошенных в южнороссийских регионах и 28,3% в Бельгии.

В плоскости условий, возможностей и ограничений, влияющих на процессы и результаты воспроизводства самоидентичности чеченцев-мигрантов, находится их отношение к межнациональным бракам. Очевидно, что образование таких браков может нести в себе определенные риски для под держания этнокультурной гомогенности, в известной степени не способствовать сохранению и полноценной передаче последующим поколениям языка, культурных традиций и обычаев.

Существенным фактором воспроизводства этнической самоидентичности является образование и функционирование различных форм социальной организации этнических мигрантов. Для чеченцев-мигрантов семья, родственники становятся опорой в трудных ситуациях, при решении различных проблем.

Если 72,5% респондентов из южно-российских регионов рассчитывают на получение помощи в трудных ситуациях от друзей, то среди участников опроса в Бельгии таковых набирается только 20,0%. Не срабатывает в Бельгии и фактор соседей: к ним могут обратиться только 4,0% опрошенных, в то время как 18,2% российских участников опроса, а у женщин 23,5%, высказывают надежду на их помощь. Для российских респондентов (37,4%), особенно для мужчин (47,8%), при решении трудных проблем заметен авторитет национальной общины. В Бельгии же ее значение совсем незначительно (5,3%). На деловые связи, товарищей по работе надеются опереться в случае возникновения трудных ситуаций 25,8% респондентов в южно-российских регионах и только 1,3% в Бельгии.

Особенности частотных распределений ответов по отдельным южнороссийским регионам видны в том, что в Краснодарском и Ставропольском краях женщины испытывают выше средней степень доверия: к друзьям — 70,6% и 78,3%; к соседям - 26,5% и 34,8% соответственно регионам. У мужчин из числа респондентов Краснодарского края более выражено стремление опереться в трудных ситуациях на национальную общину, а в Астраханской области - на друзей: 67,7% и 81,0% соответственно указанным регионам.

По данным опроса, роль национального языка в воспроизводстве этнокультурной самоидентичности остается исключительной для чеченцев-мигрантов в Бельгии. Весьма значимое место в воспроизводстве самоидентичности принадлежит родному языку и в южно-российских регионах (47,0%). При этом с большей частотой говорить с членами семьи на родном языке стараются мужчины (52,7% опрошенных) и реже женщины (38,7%).

Анализ практики социальной адаптации мигрантов свидетельствует о том, что в качестве ее социальных индикаторов могут выступать следующие: отношения с местным населением; трудоустройство и удовлетворенность своей работой (содержанием и характером труда, возможностями самореали-40

зации и самоутверждения, возвращением утраченного социального статуса); степень решенности жилищных проблем, социально-бытовых вопросов; отношение в обществе к мигрантам.

Одно из важнейших значений в процессах воспроизводства самоидентичности мигрантов принадлежит тому, как происходит их самореализация в трудовой деятельности. Прежде всего обращают на себя внимание данные опроса о трудовой занятости чеченцев-мигрантов в Бельгии. Здесь 44,4% респондентов-мужчин и 42,6% женщин указывают на то, что они не работают, а из тех, кто имеет трудовую занятость, только 34,5% работа «вполне устраивает» и 5,3% «скорее устраивает». По ответам опрошенных, в южно-российских регионах не работают 23,6% мужчин и 37,0% женщин. Уровень удовлетворенности работой трудозанятых здесь существенно выше, чем в Бельгии.

Самореализация через статусно-ролевую идентичность в трудовой деятельности чеченских мигрантов в местах вселения носит довольно противоречивый характер. В одних регионах показатели трудозанятости довольно высокие. Так, из всех опрошенных в Ставропольском крае указали, что не имеют работы 14,7%. В Краснодарском крае безработных заметно больше -20,8%. И совсем высокий уровень незанятых демонстрируют ответы респондентов в Астраханской области, особенно среди женщин - 53,1%.

По характеру трудовой деятельности среди опрошенных обнаруживаются две группы. Более многочисленная - частные предприниматели. В Астраханской области их 47,8%, в Краснодарском крае - 57,3%, в Ставропольском крае - 43,1%. В Бельгии представители этой группы очень немногочисленны (2,8% респондентов-мужчин).

Вторая, менее многочисленная, но вместе с тем значительная группа -это работающие мигранты по найму. В Астраханской области представители этой группы составляют 16,3%, в Ставропольском крае - 43,1%, в Краснодарском крае - 20,8%. Среди бельгийских респондентов ее представители составляют 50,0% у мужчин и 38,5%) у женщин.

Но самая значительная группа чеченцев-мигрантов (44,4% опрошенных мужчин и 56,4% женщин), ввиду отсутствия трудовой занятости, в качестве основного источника доходов семьи указывает на помощь государства. Респондентами из южно-российских регионов такой источник доходов семьи как основной указан 7,1% мужчин и 5,9% женщин.

В Бельгии основу доходов для многих семей составляют выплаты государственных пособий, что в совокупности с другими возможностями и ресурсами обеспечивает, по свидетельству опрошенных, приемлемый уровень жизненного благополучия. Это подтвердили, по данным опроса, проведенного в Бельгии, 66,7% мужчин и 71,8% женщин.

Значительно меньшая по своей относительной доле, чем в Бельгии, часть респондентов из российских регионов указывает на свое «благополуч-

ное положение». Здесь 29,1% опрошенных мужчин и 37,8% согласны с утверждением: «Живу хорошо, без особых материальных проблем».

В Астраханской области 40,6%, характеризуя свое материальное положение в настоящее время, считают, что они «живут хорошо, без особых материальных проблем». Чуть ниже эта позиция по Ставропольскому краю -35,8%. Среди респондентов в Краснодарском крае 20,8% оценивают свое материальное положение как «хорошее» и 66,7% как «приемлемое».

В заключении параграфа делается вывод о том, что в российских регионах и в Бельгии чеченцы-мигранты находят новые условия своей жизни, с одной стороны, достаточными или, по крайней мере, не противоречащими воспроизводству основных черт и характеристик своей этносоциальной и этнокультурной самоидентичности. Представители чеченцев-мигрантов, разделяющие такие оценки своего положения и возможности воспроизводства самоидентичности в принимающем обществе, несомненно, уверены в устойчивой перспективе своей жизни. С другой стороны, также достаточно большая доля респондентов находится в состоянии тревоги из-за опасений утратить основания своей этнической и культурной идентичности, то есть угрозы маргинализации и ассимиляции в принимающем обществе.

В Заключении обобщаются результаты исследования, формулируются выводы в соответствии с целями и задачами, подчеркивается теоретическая и практическая значимость работы, намечаются перспективы дальнейшей разработки проблемы.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Монографии

1. Курбанова Л.У. Трансформация роли женщины Чечено-Ингушетии в обществе в предвоенный период и в экстремальных условиях Великой Отечественной войны. - Майкоп: Из-во «Магарин О.Г.», 2011. (14,5 п.л.)

2. Курбанова Л.У. Проблемы и процессы тендерной самоидентификации чеченцев (Теоретическое и эмпирическое исследование). - Краснодар: «Издательство ООО «Просвещение-Юг», 2012. (12,1 п.л.)

Статьи, опубликованные в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ:

3. Курбанова Л.У. Традиционная культура и трансформация общества: тендерный аспект // Гуманитарные и социально-экономические науки. -2009. - №4 (97). (0,5 п.л.)

4. Курбанова Л.У. Правовая культура как фактор тендерной самоидентификации личности: (социологический аспект) // Гуманитарные и социально-экономические науки. - 2010. - №3. (0,5 п.л.)

5. Курбанова Л.У. К проблеме тендерной идентичности: социокультурный аспект // Научные Ведомости Белгородского университета. — 2010. — №2 (97). (0,5 п.л.)

6. Курбанова. Л.У. Место женщины в социологической концепции Дороти Смит // Научные Ведомости Белгородского университета. - 2011. - №8. (0,5 п.л.)

7. Курбанова Л.У. Роль стереотипов в конструировании и функционировании тендерной идентичности: теоретический аспект // Вестник Адыгейского государственного университета. - 2011. - Вып. 3. (85). (0,5 п.л.)

8. Курбанова Л.У. Тендерная идентичность в контексте социокультурной парадигмы // Научные Ведомости Белгородского университета. - 2012. -№1.(0,5 п.л.)

9. Курбанова Л.У. Процессуальные и структурные аспекты проблемы тендерной идентичности // Вестник Адыгейского государственного университета. - 2012. - №1. (0,5 п.л.)

10. Курбанова Л.У. Влияние психотравм на тендерные особенности идентификационного поведения в чеченском обществе // Теория и практика общественного развития. - 2012. - № 2. (0,5 п.л.)

11. Курбанова Л.У. Правовая культура как фактор тендерной идентификации женщины-чеченки // Теория и практика общественного развития. -2012.-№3.(0,5 п.л.)

12. Курбанова Л.У. Внутрироссийские мигранты из Чечни в местах нового вселения: некоторые особенности самоидентификации // Теория и практика общественного развития [Электронный ресурс]. - 2012. -№ 4. (0,5 п.л.)

В других изданиях

13. Курбанова Л.У. Проблемы формирования российского патриотизма у молодежи Чеченской республики // Доклады и материалы межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 10-летию национальной системы образования Республики Калмыкия. - Элиста: Калмыкское книжное издательство, 2003. (0,8 п.л.)

14. Курбанова Л.У. Пути формирования культуры межнационального общения у студентов в условиях социально-политического кризиса // Традиционная культура как действенное средство патриотического воспитания, формирования культуры межнационального общения и согласия в студенческой среде: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. (21-23 мая, Пятигорск. 2003г.). - Пятигорск, 2003. (0,3 п.л.)

15. Курбанова. Л.У. Школа как институт социализации личности // Вестник Института проблем образования Министерства общего и профессионального образования Чеченской республики. - Вып. 1. — Грозный, 2003. (0,5 п.л.)

16. Курбанова Л.У., Малышева Е.М. Вклад народа Чечено-Ингушетии в Победу // Вестник АРИГИ, 2004. (1 п.л.)

17. Курбанова JI.У. Патриотизм женщин Чечено-Ингушетии в создании фонда обороны, оказание помощи фронту и Красной Армии (1941-1944 гг.) // Вестник АГУ. - 2004. - №4. (0,8 п.л.)

18. Курбанова Л.У. Этнопедагогическая подготовка будущего учителя национальной школы // Вестник Института проблем образования Министерства общего и профессионального образования Чеченской республики. — 2004. - Вып. 2. (0.5 п.л.)

19. Курбанова Л.У. Изменение властных установок в семье и проблема тендера // Вестник Института проблем образования Министерства общего и профессионального образования Чеченской республики. —2006. — Вып. 4. (0,5 п.л.)

20. Курбанова Л.У. Влияние культуры на конструирование тендерной идентичности // Вестник Института проблем образования Министерства общего и профессионального образования Чеченской республики. — 2006. — Вып. 5. (0,5 пл.)

21. Курбанова Л.У. История трансформации роли женщины Чечено-Ингушетии в экстремальных условиях 1-ой половины XX века. - Грозный: Издательско-полиграфический центр ГГНИ «JISA NUR», 2004. (2 п.л.)

22. Курбанова Л.У. Общественное сознание современной чеченской молодежи: проблемы формирования российского патриотизма // Ежегодный сборник научных статей молодых ученых и аспирантов. - Майкоп, 2004. (0,5 п.л.)

23. Курбанова Л.У. Технология формирования личности в школе // Вестник Института проблем образования Министерства общего и профессионального образования Чеченской республики. — 2005. — Вып. 3. (0,5 п.л.)

24. Курбанова Л.У. Кризис духовной культуры и проблема формирования личности в условиях диалога культур // Россия и Восток: Проблема толерантности в диалоге цивилизаций: Материалы IV Международной научной конференции (3-6 мая 2007 г. Астрахань). - В 2 т. - Т. 1. - Астрахань, 2007. (0,3 пл.)

25. Курбанова Л.У. Трансформация социальной структуры Чеченского общества и тендерные стереотипы // Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру: Материалы V-ro Международного Конгресса (8-12 октября 2007 г. Пятигорск). - Пятигорск, 2007. (0,2 п.л.)

26. Курбанова Л.У. Идеология войны и проблема тендерной идентичности // Тендерные отношения в культуре народов Северного Кавказа: Материалы региональной научной конференции / Отв. ред. А.И. Османов. - Махачкала, 2008. (0,2 п.л.)

27. Курбанова Л.У. Роль этнопедагогики как интегрирующего фактора воспитания в поликультурной среде // Ксенофобия и другие формы нетерпимости: природа, причины и пути устранения: Международная научно-теоретическая конференция (Санкт- Петербург, 27-28 сентября 2007 г.). -СПб., 2007. (0,8 п.л.)

28. Курбанова Л.У. Кризис духовной культуры и проблемы тендерной идентификации // Тендерные отношения в культуре народов Северного Кав-

каза: Материалы региональной научной конференции / Отв. Ред. А.И. Османов. - Махачкала, 2008. (0,2 п.л.)

29. Курбанова Л.У. Тендерная система межличностного взаимодействия // Диалог культур в изменяющейся России: исторический опыт региона и социокультурная реальность: Материалы межрегиональной научно-практической конференции. - Ставрополь, 2008. (0,3 п.л.)

30. Курбанова Л.У. «Множественная субъективность» как результат развития методологии постструктурализма: тендерный аспект // Актуальные проблемы философии социально-гуманитарных наук. - Ростов-на-Дону, 2008. (0,5 пл.)

31. Курбанова Л.У. Развитие концепции женской субъективности в теории Джудит Батлер // XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего: Межвузовский сборник научных трудов (международный выпуск). - Выпуск 11.-Пенза, 2008. (0,3 п.л.)

32. Курбанова Л.У. Проблемы этнической самоидентификации личности в условиях депортации // Чеченцы в сообществе народов России: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 420-летию установления добрососедских отношений между народами России и Чечни. - Т. 1. - Назрань, 2008. (0,5 п.л.)

33. Курбанова Л.У. Проблема тендерной идентификации в условиях социальной нестабильности общества (на примере Чеченской республики) // Мужское и мужественное в современной культуре: Научные доклады и сообщения. - СПб., 2009. (0,3 п.л.)

34. Курбанова Л.У. Философия жизни Г. Зиммеля как отражение дискурса тендера в контексте западноевропейской мысли рубежа Х1Х-ХХ веков // Известия ЧГПИ. - 2011. - №4. (0,5. п.л.)

35. Курбанова Л.У. Западноевропейская философия XIX-XX веков. -Грозный: Издательско-полиграфический центр ГТНИ «ЛБА NUR», 2011. (2 п. л.)

36. Курбанова Л.У. Повышение правовой культуры женщин как важное условие гражданской идентичности (на основе социологических исследований среди женщин Чеченской республики): Ежегодный бюллетень: Европейский центр защиты прав человека (EHRAC) European Human Rights Advocacy Centre (EHRAC), LH222 Ladbroke House, 62-66 Highbury Grove, London, N5 2AD, UK, 2011 r. (0,6 п.л.)

37. Курбанова Л.У. Тендерные аспекты занятости на рынке труда в Чеченской республике // Наука, образование, инновации: Всероссийская научно-практическая конференция (26-27 ноября 2011 г. Грозный). - Грозный, 2011.(0,5. п.л.)

38. Курбанова Л.У. Культура и тендер. - Грозный: Издательско-полиграфический центр ГГНИ «JISA NUR», 2009. (2.п.л.)

Курбанова Лида Увайсовна

ГЕНДЕРНЫЕ АСПЕКТЫ САМОИДЕНТИФИКАЦИИ ЛИЧНОСТИ ЧЕЧЕНЦЕВ В ТРАНСФОРМИРУЮЩЕМСЯ ОБЩЕСТВЕ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

Подписано в печать 22.04.2012. Формат бумаги 60x84 /16. Бумага офсетная. Печать цифровая. Усл. печ. л. 2,0. Заказ 046. Тираж 100 экз. Отпечатано с готового оригинал-макета на участке оперативной полиграфии ИП Магарин О. Г. 385011, г. Майкоп, ул. 12 Марта, 146/211.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора социологических наук Курбанова, Лида Увайсовна

Введение

Глава 1. Теоретико-методологические основания исследования 23 тендерной идентификации и самоидентификации

1.1. Тендерная идентичность как теоретическая конструкция в 24 системе гуманитарного и социального знания

1.2. Институциональный подход в исследовании тендерной 46 идентичности

1.3. Субъектный подход в исследовании гендерной идентичности

Глава 2. Социокультурные особенности и институциональные механизмы гендерной самоидентификации личности чеченцев

2.1. Процессуальные и структурные аспекты гендернЬй иден- 86 тификации и самоидентификации личности

2.2. Роль традиционной культуры в формировании и воспроиз- 103 водстве гендерной идентичности личности чеченцев

2.3. Влияние стереотипов на процессы конструирования и 123 функционирования гендерной идентичности чеченцев (на примере трудовых отношений)

Глава 3. Трансформации в гендерной самоидентификации лич- 142 ности чеченцев в условиях институциональных изменений российского общества

3.1. Особенности гендерной самоидентификации личности в уело- 142 виях социально-политического кризиса чеченского общества

3.2. Тендерная самоидентификация личности и проблема 160 «культурной травмы» в современном чеченском обществе

3.3. Правовая культура чеченских женщин как институциональ- 180 ный фактор тендерного самоопределения и самореализации

Глава 4. Исследование изменений в тендерной идентичности 201 чеченцев-мигрантов, проживающих в регионах Юга России и Западной Европе

4.1. Специфика тендерного восприятия чеченцами-мигрантами 201 иноэтничной среды

4.2. Тендерные аспекты определения идентификационных 226 предпочтений и храктеристики социального самочувствия чеченцев-мигрантов

4.3. Тендерные особенности воспроизводства самоидентично- 246 сти и самореализации мигрантов из Чечни в южнороссийских регионах

Введение диссертации2012 год, автореферат по социологии, Курбанова, Лида Увайсовна

Тендерные аспекты самоидентификации личности в условиях трансформирующегося общества обусловливают новый способ её бытия. Модифицирующийся мир в условиях глобализации диктует изменение места и роли мужчины и женщины в обществе, что сопряжено с фрагментарностью и противоречивостью общественных процессов, множественностью сфер их деятельности, дестабилизирующей их некогда устойчивую тендерную идентичность в контексте этнической социокультурной системы. Трансформационные процессы в обществе детерминируют отсутствие единого социального значения тендера, с которым мужчина и женщина могли бы идентифицироваться, порождают поиск новых смыслов, обеспечивающих стабильность общества и его изменения одновременно.

В процессе социокультурной модернизации традиционного уклада жизни народов Северного Кавказа исторически сложившаяся здесь этническая парадигма подвергалась значительной деформации. Одним из регионов, где в последние 15-20 лет стал нарастать динамизм в общественных взаимоотношениях в рамках перехода от традиционных норм и ценностей к модернистским, является чеченское общество. Как результат отражения палитры кардинальных структурных изменений российского общества данный регион в конце XX - начале XXI века испытал сложные и неоднозначные социально-политические изменения. Динамика трансформационных изменений чеченского общества характеризуется полярным содержанием социальных изменений: глобализационные процессы, несущие с собой нивелировку привычных социокультурных практик, сопровождаются усилением самоидентификационного ресурса личности, способы понимания и представления мира которого обусловлены историческим, религиозным и культурным контекстом. Именно поэтому объяснительная модель изменений в чеченском обществе лежит в плоскости осознания той парадигмы, что общественные отношения невозможно объяснить только их современным состоянием. «Судьбы народа сокрыты в его истории, которая таит в себе не только его прошлое, но и его будущее. Она являет собой его духовное естество: и его силу, и его дар. История народа есть молчаливый глагол его духа; таинственная запись его судеб, пророческое знамение грядущего»1.

- трансформации социальных структур российского социума неоднозначно отразились на чеченском обществе: с одной стороны, оно активно вовлечено в демократические преобразования страны, с другой стороны, политический кризис в Чеченской республике 90-х гг. обусловил деформацию его важнейших социокультурных институтов, таких, как семья, личность, общество, связи мужчины и женщины, взаимоотношения родителей и детей. Несоответствие тендерной ментальности традиционного общества и тендерной реальности в бытовой, экономической, правовой, социокультурной сферах обусловливают правомерность данного исследования;

- социологическое исследование проблемы этнокультурной самоидентификации личности в тендерном аспекте важно также в связи с высокой миграционной активностью чеченцев, образованием устойчивых миграционных потоков как внутри страны, так и эмиграции в страны Западной Европы. В связи с этим возникают трудности в поддержании определенности, целостности и гомогенности этнокультурной идентичности чеченцев, в том числе и тендерной идентичности вайнахов, оторванных от родовых корней при переселении их в иноэтничные социально-территориальные образования в регионы Российской Федерации, в Бельгию, Германию, Францию и др.

Процессы конструирования и воспроизводства тендерной самоидентификации мужчин и женщин в чеченском обществе наполнены сильным влиянием традиционной культуры: они осуществляются через распространение и личностную интернализацию ее принципов. Обращение соискателя к исследованию этой стороны идентификационных процессов позволяет понять особенности институциональных механизмов и имеющихся форм тендерного поведения в повседневных практиках, дает возможность наметить пути формирования оптимальных социальных условий для успешной интеграции индивидов в поликультурный мир, а также формированию толерантных тендерных отношений в рамках конкретной социокультурной системы.

Тема диссертационного исследования в силу своего комплексного характера находится на пересечении проблемных областей ряда наук о человеке и обществе. В то же время данная проблемная сфера представляет совершенно определенную отрасль современной социологии - тендерную социологию, изучающую закономерности развития и социального взаимодействия тендерных общностей (мужской и женской) во всех сферах общественной жизни, эволюцию их социальных статусов с учетом влияния конкретных исторических условий, культурных традиций, символов и стереотипов, а также биопсихологических особенностей. Рассмотрение всех этих аспектов в рамках соответствующих дисциплин создает основательную базу для междисциплинарного соотнесения теоретических наработок в исследовании заявленной проблемы.

Научная литература, посвященная тендерной проблеме, чрезвычайно многообразна, что создает необходимость вычленения из массива литературы аспекты, способствующие теоретическому осмыслению и эмпирическому анализу психофизиологических, религиозных, социокультурных, экономических и правовых срезов самоидентификационных процессов и самоидентификации личности российского общества в целом, и чеченского общества - в частности.

Исходные параметры гендерологического знания, сформированного в европейской культурной традиции, закладывались еще в рамках классической философии, которые мы находим в работах H.A. Бердяева, Г. Гегеля, Платона, Ф. Ницше, В.В. Розанова, 3. Фрейда, Э. Фромма, Д. Юма, К. Юнга и др. Эти труды помогают проследить диалектику развития как самой личности, так и ее отношений с противоположным полом через выявление противоречий в оценках этих отношений, а также осмысление причин их трансформационной динамики. Природное различие мужчины и женщины как одна из фундаментальных основ жизни всегда было в центре внимания исследователей и сегодня изучается дисциплинами как гуманитарного, так и биологического направлений. Весомый вклад в тендерные исследования в рамках отклонений от существующих норм в биологическом ключе внесли Ж. Лакан, Э. Лаан, М. Фуко и др.

Концептуальные теоретико-методологические исходные положения диссертационного исследования зиждятся на трудах, посвященных анализу тендерного аспекта идентификации личности как теоретической конструкции в системе гуманитарного и социального знаний таких видных учёных, как Э. Гидценс, И. Гоффман, 3. Фрейд, Э. Фромм, Э. Дюркгейм, Г. Зиммель, Т. Парсонс, П. Пирелла, Г. Спенсер, Д. Скотт, М. Хайдеггер, Э. Эриксон, а также отечественных исследователей: Е.А. Здравомысловой, И.С. Кона, И.С. Куприяновой, Т.П. Матяша, В.А. Ядова и др. Проблема кризиса идентичности человека нашла отражение в исследованиях Н.М. Ершовой, М.В. Заковоротной, Н.П. Полежаевой, Е.Г. Трубиной, В. Хесле и др.

Для анализа влияния тендерных стереотипов на процессы конструирования и функционирования идентичности личности на рынке труда в региональном аспекте использовались методологические подходы ряда известных отечественных исследователей: B.C. Агеева, М.Е. Баскаковой, С.Ю. Барсуковой, JI.C. Егоровой, A.A. Клецина, Н.М. Римашевской, З.А. Хоткиной и др.

Осмыслению проблемы трансформации тендерной самоидентификации личности в условиях институциональных изменений российского общества способствовали результаты исследований в области методологии изучения различных аспектов конструирования современных идентичностей. Данная проблема получила дальнейшее развитие в работах П. Бергера, П. Бурдье, В. Брайсона, Р. Брайдотти, С. де Бовуар, С.Л. Бема, Р. Мертона, а также в трудах отечественных ученых: A.C. Ахиезера, O.A. Ворониной, И.А. Жереб-киной, Э. Левинас, Л.Н. Пушкаревой, Е.О. Труфановой и др.

Социокультурные особенности и институциональные механизмы тендерной самоидентификации личности представителей этнических групп рассматриваются в работах северокавказских исследователей М.А. Бутаевой, Ю.Ю. Карпова, М.Л. Текуевой и др. Тендерный аспект нравственной культуры чеченцев, его обычаев и традиций, этикет традиционной чеченской семьи рассмотрены З.И. Хасбулатовой. Предметной областью исследования религиозных и нравственно-этических ценностей чеченцев являются многочисленные работы писателя и драматурга М.А. Ахмадова; проблеме ментально-сти чеченцев посвящены исследования М.М. Бетильмерзаевой, широкий круг вопросов традиций чеченцев рассмотрен в трудах Б.Б. Нанаевой и др.

Таким образом, зарубежные и отечественные авторы с различных методологических позиций и в рамках разных исследовательских парадигм рассматривали сущность, процессы, институциональные механизмы конструирования тендерной идентификации и самоидентификации личности в уеловиях трансформационных изменений общества. В качестве отправной эмпирической базы в них использовался конструкт тендерной идентичности как своеобразной системы, продуцирующей различия мужчины и женщины, вписывая эти различия в отношения власти и подчинения, которая становится частью сложной сети тендерных взаимоотношений в традиционной культуре.

Чрезвычайно активизировалось изучение пространства тендерных взаимоотношений этнокультурных традиций чеченцев в связи с миграционными процессами этноса в страны Европы. На базе Австрийского фонда интеграции подготовлена совместная работа А. Йанда, Н. Лайтнера, М. Фогла «Чеченцы в Европейском Союзе». Тендерная идентичность чеченской женщины в ней рассматривается как сложный процесс, сопровождающийся, с одной стороны, осознанием чеченской женщиной ряда преимуществ нормативных западных установок, с другой стороны, как указывают исследователи, «.для них традиционная культура дает чувство безопасности, ибо то, с чем они сталкиваются в эмиграции, не является для них альтернативой». Более того, они утверждают, что «даже тогда, когда наступает кризисный период для чеченской традиционной культуры в эмиграции, для большинства женщин неприемлемо отступление от традиционных моральных норм. Мы согласны с точкой зрения Кандиоти: «Вопреки тем трудностям, которыми обременяет классический патриархат чеченских женщин (а эти трудности часто идут вразрез с экономической и эмоциональной стабильностью), они часто стараются придерживаться традиционных норм и сопротивляются процессу адаптации к западным ценностям» ( Кандиоти, 1988, 282)»2.

Подводя итоги анализа научной разработанности темы диссертационного исследования, можно констатировать, что вместе с указанными наработками историографии проблемы, эти исследования являются в основе своей фрагментарными, без учета трансформационных изменений всего чечен

2 Alexander Janda, Norbert Leitner, Mathias Vogl. Chechens in European Union. Republic of Austria. Federal Ministry of the interior, Austrian Integration Fund. - Vienna, 2008. - C.121-122. ского общества как на территории своей исторической родины, в местах миграции внутри страны, так и в условиях зарубежья.

На основе теоретического и эмпирического анализа содержания, форм, иституциональных механизмов формирования тендерной идентификации и самоидентификации личности в чеченском обществе, находящегося в состоянии перехода в современное культурно-цивилизационное пространство, в диссертации предпринимается попытка сформулировать концепцию трансформации идентичности, представляющую сложное единство идентификационных предпочтений представителей традиционной социокультурной системы и усложнением идентификационного ресурса личности в условиях интеграции в поликультурный мир.

Реализация поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

- изучить методологические ресурсы субъектного подхода в исследовании тендерной идентичности;

- раскрыть особенности условий «культурной травмы» и их влияния на процессы самоидентификация личности в современном чеченском обществе;

- провести эмпирическое исследование тендерного восприятия чеченцами-мигрантами иноэтничной среды;

Объект исследования - содержание и процессы тендерной самоидентификации личности в трансформирующемся обществе.

Теоретико-методологическую основу исследования составили общенаучные принципы теоретического и эмпирического познания социальной реальности, фундаментальные положения социальной философии, методологические положения, разработанные в классической социологии, социологии модернизма и современной социологии: позитивизм, детерминизм, структурный и динамический функционализм, системный подход, институциональный подход, феноменология и этносоциология. Трактовка содержания и социальных изменений в полоролевой структуре опирается на методологические идеи, сформировавшиеся в рамках философии жизни, тендерного и конструктивистского подходов. Принимая и активно используя эти познавательные принципы и положения в своей работе, автор диссертации признает определяющую роль в исследовании истории и современного состояния социальной реальности российского общества, теоретико-методологических достижений отечественной социологии и стремится полноценно использовать их эвристический потенциал.

Автором используются эмпирические материалы социологического исследования уровня правовой культуры женщины и влияния на нее культурных и религиозных тендерных стереотипов опроса, проведенного им среди слушательниц, посещавших в течение десяти месяцев (с марта по декабрь 2009 г.) в Грозном занятия по правам человека (тренинги, семинары, лекции) (N=200). Это также материалы психологических консультаций, проводившихся с населением Чеченской республики с июня 2009 по июнь 2010 гг. при активном участии диссертанта в качестве эксперта при Республиканской общественной организации «Женское достоинство». (N=425). К этому же разряду социальной информации относятся эмпирические результаты других социологических исследований, проведенных в Краснодарском крае, материалы социологических исследований по сходной проблематике, опросов, организованных в таких регионах Южного федерального округа, как Ростовская область, Ставропольский край, послуживших источником вторичного анализа.

Особую значимость для подготовки диссертационного исследования представляют такие источники, как материалы государственной статистики в их федеральной и региональной систематизации, а также итоги и материалы переписей населения, статистические сведения текущего учета населения.

Научная новизна исследования:

-выявлены содержательные и процессуальные характеристики тендерной идентичности как теоретической конструкции в системе гуманитарного и социального знания;

- показаны особенности и возможности институционального подхода в исследовании тендерной идентичности;

-определен методологический ресурс субъектного подхода в исследовании тендерной идентичности;

-выявлены и систематизированы процессуальные и структурные аспекты тендерной идентификации и самоидентификации личности;

-раскрыта роль традиционной культуры в формировании и воспроизводстве тендерной идентичности личности чеченцев;

-показаны характерные особенности тендерной самоидентификации личности в условиях социально-политического кризиса чеченского общества;

-вскрыта специфика влияния условий «культурной травмы» на процессы самоидентификация личности в современном чеченском обществе;

-обосновано понимание особенностей правовой культуры и характера ее отражения в тендерном самоопределении и самореализации чеченских женщин;

-показаны и проанализированы эмпирические характеристики тендерного восприятия чеченцами-мигрантами иноэтничной среды в условиях Бельгии.

Научная новизна исследования конкретизирована в следующих положениях, выносимых на защиту:

Авторский анализ исследований в избранной объектно-предметной ориентации позволяет сделать следующие выводы.

2. По убеждению соискателя, институализация тендерной культуры является органической частью «культурной схемы», структурирующей не только индивидуальные цели, но и определяющей тендерные идентичности и «картины мира». В культуру органически вписан «тендерный образ» социальной реальности, который не сводим только лишь к «феминистской» и патриархатной картинам мира. Проведенный в диссертации анализ обнаруживает особенности: некоторую замкнутость и обособленность мужской и женской культур. Именно эти замкнутые культуры должны трансформироваться в тендерную культуру как социальный институт, который призван воспроизводить, конструировать новую социальную реальность.

3. Субъектный подход в исследовании идентичности личности предполагает очерчивание индивидом своей границы компетенции, ответственности. Часто этот процесс сопровождается противоречивыми тенденциями. Механизм разрешения противоречий субъекта лежит в основе специфической социокультурной методологии общества. Развитие, усложнение межсубъектного (интерсубъектного) диалога обновляет культуру, формирует новых людей с обновленной идентичностью. В результате проведенного анализа диссертант приходит к заключению, что постструктуралистский взгляд на проблему обретения субъектом новой идентичности - есть поиски и осознание потребности «стать тем, кто ты есть». Новый ракурс теоретического видения представляется более эффективным средством решения проблемы адекватной тендерной идентичности человека и его самоидентификации.

5. Структурно-функциональная роль традиционной культуры в воспроизводстве тендерной идентичности является определяющей среди других социальных факторов (экономических, политических и т.д.), формирующих идентичность. Вместе с тем процессы демократизации и гуманизации общества детерминируют изменение нормативной социальной системы, что в свою очередь отражается на процессах производства и воспроизводства легитимных социальных моделей поведения и конструирования современных идентичностей. Демократизация общества, происходящая в условиях индивидуализации и плюрализации жизненных стилей, актуализирует появление современных тендерных норм, ведет к изменениям в доминирующих социокультурных паттернах, влияет на отношение традиционного общества к норме и отклонению от неё.

Исследование автором процессов конструирования тендерных норм позволяет объяснить механизмы и формы контроля повседневных практик тендерного поведения чеченцев в условиях трансформационных сдвигов в социуме и создает возможность формирования оптимальных социальных условий для успешной интеграции личности в поликультурный мир, установлению толерантных общественных отношений.

7. Самоидентификация современного мужчины и женщины в чеченском обществе происходит через взаимодействие, с одной стороны, тендерных конструктов этнической культуры чеченцев, опирающихся на длительную социальную, религиозную, историческую и культурную традиции, и принципи эгалитаризма, основанные на демократических, социальных институтах гражданского общества, - с другой стороны.

Сохраняя свои традиционные роли и во многом считая их неотчуждаемыми, современная женщина активно примеряет маскулинно маркированную социокультурную территорию. Такое противоречивое начало отражается на ее самоидентификации, внося новые смыслы и установки в социокультурную реальность. Формируется новый стиль отношений между полами, где мужчина также вынужден вписываться в меняющийся тип отношений и этим определять новые стратегии поведения.

8. Характер восприятия мигрантами-чеченцами местного населения, стремление к сближению или дистанцированию, а в конечном счете, успешность адаптации к новым социальным условиям и эффективная интеграция в принимающее общество происходят как становление и развитие межэтнических отношений, с присущими им особенностями социокультурных институциональных согласований и рассогласований. Залогом успешной адаптации для мигрантов служит образование в новой социальной среде устойчивых связей, систематических отношений с окружающими людьми.

В результате проведенного исследования установлено, что переселяющиеся в южно-российские регионы чеченцы сталкиваются в местах поселения с тревожно-напряженными ожиданиями местного населения в адрес прибывших на новое место. В их восприятии, наряду с признанием благосклонности местного населения к приезжим, высока доля тех, кто считает, что местное население настороженно относится к переселенцам, и тех, кто чувствует наличие напряженности и угрозу конфликта. Положение в российских регионах очень контрастирует с тем, что демонстрируют данные опроса, проведенного в Бельгии, где элемент напряженности составляет весьма малую величину.

Уровень позитивного восприятия реальности у женщин гораздо выше, чем у мужчин. Респонденты мужчины заметно чаще, чем женщины, указывают на наличие напряженности. Они же делают больший акцент на наличие конфликтов. Явно выражены региональные особенности ситуации взаимодействия мигрантов и местного населения.

9. Социальное положение, взаимодействие чеченских мигрантов и местного населения в местах их вселения сопряжены с процессами освоения новой реальности, с необходимостью в той или иной степени трансформировать, сохраняя черты этнической ментальности, идентификационное поведение. Как показывают материалы конкретно-социологического исследования, традиционализм не выступает для чеченцев-мигрантов тотально привлекательным способом поведения. В южно-российских регионах считают, что «необходимо вернуться к обычаям традиционной культуры» 56,0% респондентов-мужчин и 26,6% проживающих здесь женщин. Ядро идентификационного самоопределения чеченца-мигранта составляют несколько признаков: принадлежность к этногруппе («мы - люди своей национальности»); конфессиональная принадлежность («мы - люди своей веры»); территориальная принадлежность («мы из Чечни»). Российская гражданская принадлежность при конструировании общей самоидентичности личности чеченца не входит в ценностное ядро идентификационных предпочтений, а располагается на ее периферии.

Исследованием выявлен ярко выраженный этноцентричный характер самоидентичности чеченцев-мигрантов, проживающих в инонациональной среде российских регионов и дальнего зарубежья. Это находит свое выражение в предпочитаемом выборе позиции «Я горжусь своей национальностью». По массиву опрошенных в южно-российских регионах этот индикатор отмечен в 82,5% ответов, в Бельгии - в 84,0% ответов.

10. Воспроизводство самоидентичности у мигрантов - сложный процесс взаимодействия представителей разных этносов, в результате которого происходит формирование новой позитивной (сходной или общей с коренными жителями) социальной идентичности, адекватной изменившимся социальным условиям, а также процесс развития личностного потенциала мигрантов по мере их включения в различные виды деятельности (и прежде всего в трудовую деятельность), в систему межличностных отношений с местными жителями.

Апробация результатов диссертационного исследования. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на Общероссийской научно-практической конференции «Традиционная культура как действенное средство патриотического воспитания, формирование культуры межнационального общения и согласия в студенческой среде» (Пятигорск, 24-25 мая 2003 г.), Региональной научно-практической конференции «Восстановление Чечено-Ингушской АССР - решающий фактор реабилитации чеченского народа» (г. Грозный, 22-23 февраля 2007 г.), IV Международной научной конференции «Россия и Восток: проблема толерантности в диалоге цивилизаций» (г. Астрахань, 3-6 мая 2007 г.), V Международного конгресса «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (г. Пятигорск, 8-12 октября 2007 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Патриотизм и интернационализм как источник победы советского народа в годы Великой Отечественной войны» (Майкоп, 27-29 ноября 2008 г.),

Межрегиональной научно-практической конференции «Диалог культур в изменяющейся России: исторический опыт региона и социокультурная реальность» (г. Ставрополь, 24-25 апреля 2008 г.), Региональной научной конференции «Гендер-этничные отношения: теоретический и практический аспекты (Махачкала, 23-24 марта 2008 г.), Международной научной конференции «XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего» (г. Пенза, 16-18 ноября 2008 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Историко-культурное и природное наследие Юга России: состояние и перспективы сохранения и развития» (г. Грозный, 25-26 июня 2009г.), Международной конференции «Мужское и мужественное в современной культуре» (Санкт-Петербург, 4-6 марта 2009 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Наука, образование, инновации» (Грозный, 26-27 ноября 2011 г).

По материалам диссертационного исследования опубликовано 38 научных работ общим объемом 43,9 п.л.; из них 2 монографии объемом 26,59 п.л.; 10 работ объемом 5,4 п.л., опубликованных в изданиях, включенных в Перечень ВАК Минобрнауки РФ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, содержащих двенадцать параграфов, заключения, библиографии, включающей перечень 547 источников литературы, приложений. Текст диссертации иллюстрируется 34 таблицами. Общий объем работы составляет 324 страницы машинописного текста.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Гендерные аспекты самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе"

Заключение

Теоретическое осмысление трансформационных изменений российского общества приобретает все более стойкий интерес современного гуманитарного знания. Система социальных отношений конституируется и конструируется в рамках различных взаимоотношений и взаимодействий всех сторон жизни общества, реальность этой системы - это ментальные конструкты в виде стереотипов, ценностей, норм, установок, характеризующих такую сторону организации жизни общества, как исторически сложившиеся в культурном, религиозном, этносоциальном, экономическом пространстве отношения между полами.

Прогнозируемая актуальность данного диссертационного исследования основывалась на комплексе теоретико-методологических подходов, предусматривающих устойчивую связь между трансформацией социальных структур общества и изменением социокультурных нормативных практик в ген-дерном пространстве идентификации и самоидентификации личности.

В работе исследованы изменения теоретических представлений тендерной идентификации и самоидентификации, в связи с чем разграничены классическая, неклассическая и постнеклассическая составляющие социокультурного аспекта тендерной идентичности личности.

Концептуальный аппарат современной тендерной социологии расширил возможности использования инструментальных средств оценки интегральных характеристик тендерной самоидентификации личности в трансформирующемся традиционном обществе. С этой целью нами была рассмотрена динамика трансформаций трех социокультурных «лакун» чеченского общества в тендерном аспекте: внутри, на своей автохтонной территории, в диаспорах на юге страны (Астраханская область, Ставропольский край, Краснодарский край ) и среди мигрантов Западной Европы на примере Бельгии. В рамках выделенных концептов автор диссертационного исследования пришел к следующим теоретическим и практическим выводам.

Сравнение и обобщение различных теоретических подходов в исследовании понятия тендерной идентификации и самоидентификации позволяет сделать вывод о том, что в зарубежной и отечественной научной литературе разработана понятийная база, определены критерии, сложились представления, позволяющие достаточно глубоко анализировать все многообразие идентификационных характеристик тендера в условиях трансформации общества и обозначить ее в качестве междисциплинарной научной проблемы.

Мы можем выделить три основных социокультурных конструкта тендерной идентификации и самоидентификации, определившие исторические рамки тендерной истории развития общества: 1) традиционное общество с характерными для него принципами господства мужчины и подчинения женщины; 2) переходный период, характеризующийся ломкой патриархальной культурной традиции и зарождением феминного стереотипа в общественном сознании; 3) современный тип тендерных отношений, доминантным признаком которых выступают смешение тендерных норм, установок и тендерных идентификационных сценариев.

Выявлено, что в ряде социальных теорий предметом научного дискурса стали различные аспекты тендера: тендерный контракт, тендерная система, феминистская перспектива, теория половых исследования тендера. Особо значимым, а возможно, наиболее существенным следует признать идентификационный аспект. Выделены три социокультурных конструкта в истории развития общества: традиционное общество, переходный период с разложением и трансформацией установок традиционной культуры, современный социокультурный конструкт без четких раграничительных моделей маскулинности и феминности. Установлено, что появление новых вариаций тендерных ментальных ролевых функций сопровождается не свержением старых, а расширением их рамок и вариативным обновлением. Отсюда автор приходит к выводу: социокультурные, религиозные, ментальные характеристики личности в чеченском обществе представляют доминантный ресурс в определении идентификационных тендерных социальных практик.

В качестве объяснительной модели процесса тендерной самоидентификации личности в системе усложняющихся социальных структур общества автором выделен субъектный подход как теоретический конструкт. Субъективный подход в исследовании идентичности личности предполагает очерчивание индивидом своей границы компетенции, ответственности перед собой и обществом. Часто этот процесс сопровождается противоречивыми тенденциями, обусловленными конфликтом субъекта с обществом-субъектом. Механизм разрешения противоречий субъекта лежит в основе специфической социокультурной методологии общества.

Важным методологическим уточнением в контексте субъективного метода, вытекающим из теории, предложенной Дж. Скоттом явилось представление о том, что «тендер есть первичное поле, внутри которого или посредством которого артикулируется власть». Это положение позволило провести комплексный анализ взаимоотношений не только между личностями как представителями различных полов, но и в рамках социальных взаимодействий между ними, регулируемых социальными институтами (социокультурными, экономическими, правовыми и т.д.).

Дана оценка исторических трансформаций половых отношений и ментальных конструктов; установлены их характерные черты и особенности, детерминированные в своей основе конфликтом старых культурных норм (присущих традиционному, патриархальному обществу) и новых, что явилось результатом такого феномена, как кризис тендерной идентичности.

Специфика кризиса идентичности такого субъекта заключена в том, что он как бы погружен в специфическую для данного сообщества субкультуру и часто вынужден позиционировать себя к ней.

Через сопоставительный анализ выявлено, что если в традиционном обществе личностная самоидентичность складывалась из набора последовательно сменяющих друг друга психовозрастных характеристик, обладавших четкими социальными установками, то современный индивид вынужден использовать все прежние образы своего «Я» как конструирующие элементы самоидентичности в изменчивом, социальном контексте. Совмещение идентификационных Я-образов этнической ментальности с Я-образом, конструирующимся под влиянием новой социальной реальности, создает множественную идентичность.

Множественная тендерная идентичность как результат саморазвития субъекта, с одной стороны, осложняет реальность, создавая социальное напряжение внутри социокультурной системы, с другой, - объективно обогащает реальность, становясь аккумулятором социокультурного развития социума.

Процесс социализации в разных ее проявлениях (прямая и косвенная) является важнейшим социальным институтом, где формируется тендерная идентификация и самоидентификация личности. Именно теория социального обучения, учитывающая комплексный подход, является, на наш взгляд, наиболее перспективной, в рамках которой могут разворачиваться автономные процессуальные характеристики индивида, конструирующие многовариантную половую идентичность. Отсюда следует, что индивидуализация и плюрализация социального бытия влечет за собой неизбежность признания не только разных типов маскулинности/ фемининности, но и таких индивидуальных стилей жизни, которые вообще не вписываются в эту дихотомию. А процесс изменения идентичности как мужчины, так и женщины - это взаимообусловленная смена мировоззренческих установок, дополняющих и обогащающих друг друга и окружающий мир.

Проанализировано особое понимание тендерной идентичности, где тендерная идентичность - это социокультурный конструкт, процесс строительства которого происходит не только в результате межличностного взаимодействия, но и благодаря расширению своего внутреннего пространства Я. Личность не знает пределы своего идентификационного пространства, и «реальное Я» занимает меньшее пространство, чем «Я потенциальное».

Выявлено, что институализация тендерной культуры является органической частью «культурной схемы», структурирующей не только индивидуальные цели, но и определяющей тендерные идентичности и «картины мира». В культуру органически вписан «тендерный образ» социальной реальности, который сводим не только к «феминистской» и «патриархатной» картинам мира. Проведенный в диссертации анализ обнаруживает особенности: замкнутость и обособленность мужской и женской культур.

Социокультурные особенности и институциональные механизмы тендерной самоидентификации личности чеченцев были рассмотрены через традиционную культуру, этнопедагогику семьи чеченцев как социальных институтов, воспроизводящих и аккумулирующих идентификационные структурные компоненты личности сквозь социальные коммуникации на межличностном и общественном уровнях.

Теоретическое осмысление выделенных социокультурных конструктов, на наш взгляд, привело к основным ментальным установкам классической и неклассической модели тендерной идентичности, к которым мы можем отнести:

Тендер - это социокультурный конструкт, процесс строительства которого происходит в результате межличностного взаимодействия. Тендерная идентичность - это многообразие представленных мужчиной и женщиной индентификационных моделей, проявления мужского и женского взаимодействия, воспроизводящий социальный порядок и стабильность в обществе.

Тендерные маркировки субъективности не являются неизменными биологическими маркировками, а социально сконструированы и производятся различными типами властных стратегий.

Новое понимание природы идентичности в меняющемся мире сводится к осмыслению того, что, с одной стороны, личность - не просто система введенных в нее конкретной культурой программ социального опыта, а личность сама осваивает социальные роли селективно: в рамках предпочтения или избегания. При этом автор, разделяя этнометодологическую концепцию Г. Гарфинкеля, считает, что в основе формирования базовых понятий, критериев и признаков тендерной самоидентификации в традиционном обществе лежит фон-контекст, за которым стоит идеология, культурный код, где скрыта структурообразующая матрица идентичности пола. Автор приходит к методологическому допущению, что в традиционном обществе, фоном-контекстом тендерной идентичности остается культурно сконструированный, освещенный сакральным смыслом, биологический пол индивида. Именно на его основе формируются властные стратегии господства мужчины и подчинения женщины. В связи с этим реабилитация женского телесного бытия через признание ее достоинств требует изменения коннотации низшего и ущербного, господствующего в социокультурной реальности традиционной культуры. Только устранение негативных коннотаций с женского тела приведет, во-первых, к снятию теоретического неприятия, характерного для современных теорий феминизма, а во-вторых, - к восстановлению и новому прочтению пола женщины как ее сущности в условиях обновляющейся социокультурной реальности в рамках традиционных обществ, таких, как чеченское.

Выявлено, что существующие в философской, исторической, социологической научной литературе подходы к проблеме тендерной идентификации личности в трансформирующемся обществе не обеспечивают достаточной полноты и эффекта системного познания. Имеющиеся определения и подходы построены на часто полярных критериальных основаниях, вне поля зрения остается их социальная характеристика: определенность, социокультурная упорядоченность и институциональная организация.

Рассмотрение социокультурного пространства как сложной многоуровневой системы позволяет определить ментальную детерминированность тендерной идентификации и самоидентификации как комплекс системообразующих факторов. Анализ информации позволяет сделать вывод, что формирование условий для институционализации тендерной идентичности связано с процессом ресоциализации, который имеет двойственный характер, с одной стороны, данный процесс связан, с разрушением ранее усвоенных норм и образцов поведения женщин и мужчин, отражающих не только архаические, патриархальные формы социального неравенства, но и те процессы, которые изменяют идентичность как мужчин, так и женщин, не вписывающиеся ни в одну привычную картину бытия пола. С другой стороны, эффект дополнения, возникающий в результате «пересмотра» предшествующих самоидентификаций, во многом определяет возможности актуализации через «возврат» тендерной идентичности в социокультурной системе диагностики традиционных обществ и направлен на усиление и закрепление «уходящих» социальных институтов.

Автор считает непродуктивной абсолютизацию одного из видов социа-лизационных процессов и предлагает рассматривать их влияние на формирование тендерной идентичности по принципу взаимодополнительности. Диссертант разделяет теорию социального обучения, учитывающую все виды трансляции тендерных моделей. В рамках каждого пола личности очень отличаются друг от друга с точки зрения того, насколько точно они соответствуют стереотипам или социальным предписаниям для своего тендера. Тендерное поведение контекстуально, ситуативно, оно «подобно хамелеону», легко поддается модификациям и изменениям, различается в зависимости от включенности в ту или иную культуру и субкультуру. «Оно релевантно» в широком смысле и универсально для разных культур. Многие кажущиеся бесспорными поведенческие отличия между мужчинами и женщинами на самом деле обусловлены конкретно-групповой и ситуативной реализацией этого поведения.

Это позволяет утверждать, что процесс изменения идентичности как мужчины, так и женщины - это взаимообусловленная смена мировоззренческих установок, дополняющих и обогащающих и друг друга и окружающий мир. Принципиальная открытость миру предполагает, что человек, сталкиваясь с этим миром, самоидентифицируется под воздействием этого мира, меняет себя, но меняя себя, он меняет этот мир.

Тендерная идентичность - не застывшая раз и навсегда данность. Ее процессуальность находит свое выражение в изменчивости форм и содержания. При этом замечено, что женщины в условиях социальных трансформаций более активно демонстрируют новые формы тендерного поведения. Это проявляется не столько в тендерной атрибутике, сколько в конструировании новых форм тендерного взаимодействия. Женщины активно осваивают новые профессии, считавшиеся традиционно мужскими, формируют новые типы тендерных контрактов (отношение к гражданским бракам, реализация семейных стратегий поведения и пр.).

Такой подход позволяет автору в новом ракурсе определить роль социокультурных трансформаций, определяющих новую динамику структурирования и функционирования личности в становлении ее половой самоидентификации. Эта трансформация имеет объективные границы, обусловленные, с одной стороны, рамками полового диморфизма, а с другой, - индивидуально-типологическими различиями. Поэтому мы считаем, что абсолютизация установки, что женщина меняется быстрее, чем мужчина, или мужчина более социально мобилен, чем женщина, некорректна. Но нужно отметить, что процессуальное усложнение системы социальных ролей сопровождается ростом экономических, правовых, интеллектуальных притязаний именно женщины, что объективно ведет к изменению нормативных ценностей в целом тендерной культуры.

При этом объективная констатация трансформационных процессов изменения тендерной самоидентификации на региональном уровне связана, в первую очередь, с использованием параметров количественных и качественных характеристик, представляемых статистическими наблюдениями. Мы рассмотрели степень взаимообусловленности тендерных стереотипов с тендерным балансом на рынке занятости Чеченской республики. Важным моментом в понимании сущности тендерного стереотипа является его соотнесение со свойствами стереотипов социальных. Тендерный дискурс как система репрезентаций, переплетаясь с другими видами дискурса (этническим, религиозным, производственным, культурным), ставит свои акценты.

Тендерный стереотип, по мнению автора, испытывает влияние социальных стереотипов и базируется на следующих характеристиках:

Во-первых, гендерные стереотипы носят эмоционально-оценочный характер.

Во-вторых, гендерные стереотипы устойчивы и стабильны, но все же подвергаются изменению по мере того, как изменяются социальные представления и нормы, иллюстрация тому - изменившая роль женщины на производстве и обществе в течение XX века. Тем не менее нужно отметить, что изменению гендерные стереотипы подвержены гораздо медленнее, чем изменения социальных реалий.

В-третьих, тендерным стереотипам свойственна высокая степень единства представлений.

В-четвертых, гендерные стереотипы - нормативны.

Проблема тендерного положения и тендерных отношений в сфере трудовой занятости - одна из актуальных в современном научном дискурсе и разнообразных практиках. За последние 10 лет в России основными факторами изменений параметров занятости в целом и женской занятости в частности стали:

- отсутствие целостной государственной политики в отношении положения женщин на рынке труда, и, как следствие, стихийное регулирование процессов трансформации женской занятости;

- формирование правового нигилизма в стране и, в частности, - повсеместное невыполнение трудового законодательства со стороны субъектов трудовых отношений, в том числе и государства;

- беспрецедентный рост теневой экономики в стране.

Все названные характеристики нашли свое специфическое выражение в Чеченской республике и обусловлены следующими взаимозависимыми обстоятельствами: последствиями социально-политического кризиса, отразившегося на инфраструктуре республики, сложное экономическое положение населения, сопряженное с высоким уровнем безработицы, - все отмеченные факторы способствуют сохранению социальной напряженности в обществе.

С позиций тендерного анализа автором рассмотрены социальные процессы в сфере трудовой занятости в Чеченской республике. Цель анализа состояла в выяснении следующих позиций:

-усилилась или нет тендерная асимметрия;

- в каком направлении меняется соотношение статусов женщин и мужчин; -возросло или уменьшилось равенство возможностей для мужчин и женщин в соотнесении с существующей тендерной асимметрией. Предметом рассмотрения явилась проблема занятости мужской и женской рабочей силы в перераспределительных процессах на рынке труда в Чеченской республике и влияние тендерных стереотипов на данный процесс.

Показатели тендерной асимметрии среди официально зарегистрированных безработных свидетельствуют прежде всего о том, что женщины, потеряв работу, чаще вынуждены обращаться в службы занятости, не надеясь на собственные силы. Отчасти это следствие патриархальных стереотипов, преобладающих в обществе в целом и среди самих женщин: они испытывают комплексы и не всегда готовы бороться за свое место на рынке труда.

Сопоставительный анализ данных 2009 и 2010 годов, проведенный автором, вскрывает следующую картину: дефицит рабочих мест, вызванный многими факторами пореформенного периода в целом для страны, усугубился крайне обостренным политическим положением в Чеченской республике в 1990-х годах.

Другой причиной тендерного дисбаланса на рынке труда, по убеждению автора, является роль тендерных стереотипов в общественном сознании. В настоящее время в Чеченской республике в массовом сознании не без помощи средств массовой информации все большую силу набирают патриархатные настроения: женщина должна выполнять традиционные роли жены, матери, домашней хозяйки. Широкое распространение получила идеология «естественного предназначения». Однако такая «реконструкция» старины происходит непрямолинейно. Возникает источник дополнительного социального напряжения, социальной «нестыковки», когда декларируемые новые возможности реализации своего профессионального и образовательного потенциала у женщины приходят в противоречие с реальностью их осуществления. С одной стороны, -дискриминация женщины в семье, на рынке труда, в стереотипах общественного сознания. С другой стороны, наметилась тенденция жесткой поляризации самого женского сегмента рынка труда: между высококвалифицированными и профессионально продвигающимися женщинами и малоквалифицированными или неквалифицированными женщинами, занятыми в «низовой экономике». На фоне в целом гибких и неформальных моделей занятости женщин снижается возможность объединения их в целях защиты своих производственных и трудовых интересов. Но это другая сюжетная линия проблемы, которая ждет своего дальнейшего исследования.

Исследование изменений в тендерной идентичности чеченцев-мигрантов, проживающих в регионах Юга России и Западной Европы, привели диссертанта к следующим выводам: социальное положение, взаимодействие чеченских мигрантов и местного населения в местах их вселения в регионах Астраханской области, Краснодарского края, Ставропольского края, Бельгии сопряжены с процессами освоения новой реальности, с необходимостью в той или иной степени адаптировать, сохраняя черты этнической ментальности, идентификационное поведение. Инокультурная среда, в которой оказываются переселенцы, не является враждебной для них, хотя и в представлениях мигрантов она содержит достаточно высокую степень тревожности в виде настороженного восприятия местным населением мигрантов, потенциальных и реальных конфликтов между ними. Тем не менее, адаптивные процессы у значительной части последних протекают в целом довольно успешно.

В то же время очевидно, что адаптация и интеграция чеченцев-мигрантов в новую социальную среду носит болезненный характер, сопряжены с рядом трудностей и необходимостью их преодоления, к чему также значительная часть не готова. Это вызывает естественное чувство ностальгии у респондентов из Бельгии, состояние неудовлетворенности ситуацией, желание продолжать поиски лучших условий жизни у российских респондентов. Общим знаменателем для настроений чеченцев-мигрантов является их ментальное стремление к возвращению на свою историческую родину.

Положение мигрантов-чеченцев, их самоопределение в новой среде, идентификационные предпочтения противоречивы по своим проявлениям и имеют ярко выраженные региональные различия. Не менее существенными являются различия в самоидентичности тендерного характера, находящие свое выражение в ощутимой разнице реакций, чувств и отношений к отдельным параметрам своего жизненного существования у мужчин и женщин. Если выразить обобщенно, то уровень более позитивного восприятия реальной действительности у женщин гораздо выше того, что демонстрируют мужчины, а значит, именно женщины обладают и реализуют более существенный потенциал адаптивности.

Опрошенные в российских регионах и в Бельгии чеченцы-мигранты находят новые условия своей жизни, с одной стороны, достаточными или, по крайней мере, не противоречащими для воспроизводства основных черт и характеристик своей этносоциальной и этнокультурной самоидентичности. Представители чеченцев-мигрантов, разделяющие такие оценки своего положения и возможностей воспроизводства самоидентичности в принимающем обществе, несомненно, уверены в устойчивой перспективе своей жизни. С другой стороны, также достаточно большая доля респондентов находится в состоянии тревоги из-за опасений утратить основания своей этнической и культурной идентичности, то есть угрозы маргинализации и ассимиляции в принимающем обществе. Подобная перспектива вызывает чувства согласия, смирения или же сопротивления посредством возвращения в лоно материнской этнокультуры.

Таким образом, трансформации в тендерной самоидентификации личности чеченцев в условиях институциональных изменений российского общества имеют ряд особенностей, хотя в целом в изучаемых явлениях находят отражение общие процессы, свойственные российскому социуму, находя-щеемуся на этапе кардинальных социально-политических сдвигов общественных институтов. Логика взаимодействия этих процессов и динамика перехода в новые социальные институты часто зависят от взаимодействия основных акторов данных изменений - человека и общества.

Нами выяснено, что политическая и экономическая дестабилизация, повлекшая за собой миграцию больших пластов населения, потеря крова и близких, физическая и социальная незащищенность привели к социально-психологической разобщенности определенной части чеченских семей. Результатом этого процесса стала маргинализация семьи как основного носителя ценностных моральных основ тендерной идентичности.

Социокультурные изменения, произошедшие в обществе под влиянием социальных сдвигов, привели к изменению в ролевом поведении мужчины и женщины. Но маркировки оценки ролевых тендерных функций личности более консервативны и менее подвержены динамизму изменения, чем сама смена функциональных ролей мужчины и женщины в обществе.

Социальные потребности и мотивация мужчины и женщины, создающие возможность вписаться в изменившуюся реальность, установки и цели, столкновение интересов, ожиданий приходят в противоречие с традиционными установками тендерной культуры. Эти личностные и социально-групповые конструкции невозможно отобразить в сознании адекватно реальной действительности без социологических и социально-психологических научных средств.

Репрезентация данного процесса автором выявлена через социологический опрос и анализ материалов психологических консультаций, в рамках которых очерчена дифференцированность индивидуального и коллективного опыта, проистекающая из взаимопересечения тендерных перегородок в рамках социальных, правовых, этнических, конфессиональных и половых размежеваний.

Осмысление тендерной идентичности как части культурной идентичности произошло через комплекс факторов, объединяемых в социологической теории понятием «культурная травма».

Автором выявлена связь через теоретическую концепцию данного термина между актуализацией негативных проявлений в поведении индивида и психологическим переживанием им крупных структурных сдвигов в социуме.

Культурная травма приводит к культурному шоку, но в процессе столкновения двух культурных миров происходит импульс к новому переосмыслению своей культурной парадигмы. Тендерное измерение этого процесса вносит новые смысловые коннотации: в процессе интеграции культур, их «травмированности» друг другом по-новому разворачивается модус тендерной идентичности: с одной стороны, он приобретает форму тендерной конфликтности, с другой, - может служить условием социокультурного развития. Данный тезис находит свое подтверждение в анализе миграционных процессов, рассмотренных нами в 4-ой главе.

Рассматривая правовую незащищенность женщин как следствие низкой правовой культуры не как константное свойство личности, а как динамическую характеристику функционирования всей сложившийся системы права в республике (нормы адатов, нормы шариата, гражданское право РФ), мы неизбежно подходим к выводу о том, что возможные изменения в этой области не ограничиваются изменением индивидуальных поведенческих характеристик в результате тренингов, семинаров, консультаций среди женщин. Они носят более широкий, долговременный и функциональный характер и связаны с социокультурными и институциональными изменениями. Несовпадение установок нормативно-правовой системы РФ с нормами адатов и шариата часто ведет к преломлению конституционного принципа тендерного равенства ко всеобщему тендерному дисбалансу, в результате которого тендерная правовая ментальность не совпадает с тендерной правовой реальностью. Тем не менее, надо признать, что повышение правовой культуры средствами проведения семинаров, тренингов, лекций расширяет мировоззренческий уровень слушательниц (об этом свидетельствует даже самый общий сравнительный анализ двух групп женщин: посещавших и непосещавших занятия). Женщины интерпретируют правовые ценности и явления в рамках норм и значений усвоенного первоначального культурного и религиозного контекста.

Правовая неграмотность значительной части женщин чеченского общества является следствием глубокой закомплексованности ее стереотипами патриархальной культуры, где тендерные установки жестко привязаны к роли «жертвы», «страдания», «смирения», «повиновения», изначальной ущербности, детерминированной по признаку пола.

Рассматривая теоретико-методологические подходы к анализу влияния трансформационных изменений на идентификацию и самоидентификацию личности чеченцев, мы приходим к выводу о необходимости социологических исследований процессов по критерию социально-функциональной значимости социокультурного пласта тендерной культуры. Это позволит усилить информационную обеспеченность эмпирических исследований для выявления динамики развития тендерной культуры чеченского общества как внутри автохтонной территории, так и в местах миграционного вселения, расширит возможности разработки и реализации социальной политики, принятия адекватных и эффективных мер регулирования тендерного баланса в чеченском обществе.

Практические выводы и предложения

Материалы и выводы проведенного диссертационного исследования позволяют утверждать, что все более острой становится научно-практическая потребность в социологическом анализе ближайших и долговременных последствий влияния на идентификацию и самоидентификацию личности трансформационных процессов, происходящих в чеченском обществе.

Интеграционные процессы, в которые вовлечен этнос, приводят к переформированию всей системы социальных связей. Формируется мощное социальное поле масштабных взаимодействий. Малая родина социально и территориально перерастает в большую. По мере усложнения общества идентичность обеспечивает себе новые пути проявления. Концентрация усилий научных исследований именно в этом направлении продиктована целым рядом научно-практических оснований, которые заключаются в следующем:

- в усложнении структуры общества и поливариантности тендерных идентификационных стратегий личности;

- в росте кризиса тендерной идентичности как результате столкновения ранее усвоенных норм традиционной культуры и новыми установками эгалитарной культуры;

- в усложнении системы социальных связей, росте притязаний женщины, способствующих возникновению социальной тендерной напряженности в обществе;

- в психологической, социальной, экономической, правовой незащищенности женщины;

- в необходимости миграции с территории своего автохтонного проживания, которая сопровождается социальным межэтническим напряжением;

- в тендерном различии в оценке состояния межэтнических отношений;

- в самореализации через статусно-ролевую идентичность в трудовой деятельности чеченских мигрантов в местах их вселения;

- в тендерной дифференцированности уровня интеграции в местах вселения в инокультурную среду.

Необходимость разработки новых концепций и исследовательских моделей, которые позволили бы совместить тендерный и социальный подходы в конкретно-историческом анализе развития чеченского общества, очевидна. Но нынешнее положение вынуждает констатировать, что решение многих стоящих перед обществом и личностью проблем сопряжено с подготовкой квалифицированных специалистов-гендерологов, владеющих современными научными знаниями и умеющих применять на практике исследовательские технологии с учетом специфики этнокультуры тендерных отношений чеченского общества.

С позиций рассматриваемых подходов необходимо продолжать исследование различных социальных практик идентификации и самоидентификации личности в чеченском обществе. С этой целью необходимо осуществить ряд мероприятий:

1. Внести предложение по введению курса «Гендерология» в программу обучения в вузах и среднеспециальных учебных заведениях республики (предмет преподается только в ЧТУ).

2. Разработать и систематически обновлять социокультурную программу социального и морально-психологического оздоровления чеченской семьи с привлечением ученых, работников культуры, общественных организаций. Необходимо учитывать все сложности и противоречия данного процесса, заключающиеся в интеграционных процессах меняющейся реальности, где процесс формирования национальной идентичности как часть процесса конструирования тендерной идентичности не перерос в радикальный традиционализм в рамках культурного пространства чеченского общества, а с другой стороны, не приобрел черты маргинализации социокультурной матрицы с утратой природы и сути этнической идентичности в тендерном аспекте.

3. Разработать социальные технологии по распространению этнокультурных знаний этнопедагогики чеченцев с учетом базовых гуманистических ценностей тендерных взаимоотношений в культурной и религиозной традиции.

4. Продолжить мониторинг результатов психологических консультаций с населением республики на базе Региональной благотворительной общественной организации «Женское достоинство» на предмет выявления случаев домашнего насилия, правовой, социальной незащищенности женщин;

5. Расширить практику проведения «круглых столов», семинаров, тренингов с привлечением общественности, религиозных деятелей, адвокатов, ученых-этнологов с целью распространения этнокультурных знаний и развития этнокультурной компетентности через средства коммуникации с диаспоральными объединениями этнических мигрантов и населением принимающего общества.

6. Разработать и широко реализовать базовые образовательные программы в области мониторинга и управления диаспоральными социокультурными проблемами с целью выявления социально-психологического самочувствия мигрантов-чеченцев в местах их расселения как внутри страны, так и зарубежом.

Данное исследование тендерного аспекта самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе современной России расширяет и углубляет дискурс половой идентичности, раскрывает новые горизонты для научных исследований, помогает выявлению новых сюжетных линий тендерной проблематики. Все названное важно как в плане развития обществоведческого знания, так и в аспекте лучшего понимания современных реалий общественного развития.

Список научной литературыКурбанова, Лида Увайсовна, диссертация по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы"

1. Всеобщая декларация прав человека: Провозглашена и утверждена Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. М.: Плакат, 1989.

2. Гражданство и свобода передвижения: Нормативные акты и документы / Паспортно-визовая служба МВД России: Отв. ред. P.A. Кузнецов. -М.: Юридическая литература, 1994.

3. Европейская конвенция о правовом статусе трудящихся-мигрантов. Договоры и пояснительная записка. Совет Европы, декабрь 2003.

4. Закон Российской Федерации "О беженцах" // Собрание законодательства РФ. 1993. - № 50.

5. Закон Российской Федерации "О вынужденных переселенцах" // Собрание законодательства РФ. 1993. - № 52.

6. Конвенция МОТ 167 (1983 г.) "Об установлении международной системы сохранения прав в области социального обеспечения" // Конвенции и рекомендации, принятые МОТ. Т. UT. 2 -Женева, 1991.

7. Конвенция о статусе беженцев. Протокол, касающийся статуса беженцев. Женева: УВКБ ООН, 1968.

8. Конституция Российской Федерации: Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. / В сб. Гражданство и свобода передвижения. Нормативные акты и документы. М.: Юридическая литература, 1994.

9. Международная конвенция о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей: Принята резолюцией 45/158 ГА ООН 18 декабря 1990 г. // Международные Акты о правах человека: Сб. док. М., 1998.

10. Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (1979). М., 1980.

11. Международный пакт о гражданских и политических правах. 16декабря 1966 г. // Сборник международных правовых норм документов, регулирующих вопросы миграции. М.: MOM, 1994.

12. Миграция. Сборник договоров. Страсбург, август 2002 года.

13. Национальная политика в России: Законодательные акты 1917—1992 гг. Кн. 2. М.: Ин-т этнологии и антропологии РАН, 1992.

14. Основные направления государственной политики РФ в отношении соотечественников, проживающих за рубежом. Утверждены Постановлением Правительства РФ от 31 августа 1994 г. № 1064 // Собр. законодательства РФ, 1994. № 21.

15. Постановление Правительства Российской Федерации от 3 марта 1992 г. № 135 "О мерах по оказанию помощи беженцам и вынужденным переселенцам". Российская газета, 1992. - № 56.

16. Постановление Правительства Российской Федерации от 7 марта 1995 г. № 224 "Об организации обучения незанятого населения основам предпринимательской деятельности // Собр. законодательства РФ, 1995. № 12.

17. Права человека: Сборник международных договоров. Женева: Центр по правам человека. ООН, 1989 (Издание ООН ST/HR/1/Rev. 3).

18. Пекинская Декларация и Платформа действий. IV Всемирная конференция по положению женщин. (Пекин, Китай 4-15 сентября 1995 г.) ООН, 1995.

19. Сборник международных правовых документов, регулирующих вопросы миграции. М.: MOM, 1994.

20. Указ Президента Российской Федерации от 11 августа 1994 г. № 1681 "Об основных направлениях государственной политики Российской Федерации в отношении соотечественников, проживающих за рубежом" // Собр. законодательства РФ, 1994. -№ 16.

21. Устав Управления Верховного комиссара Организации Объединенных Наций по делам беженцев / В сб. Международное сотрудничество в области прав человека: Документы и материалы. Вып. 2 - М.: Международные отношения, 1993.

22. Федеральная миграционная программа на 1998-2000 годы: Утверждена Правительством РФ от 10 ноября 1997 г. № 1414.

23. Федеральная миграционная программа: Одобрена Указом Президента РФ от 9 августа 1994 г. № 1668 // Собр. законодательства РФ, 1994 г. № 18.

24. Федеральная целевая программа "Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе" на 2001-2005 годы: Утв. Постановлением правительства РФ № 629 от 25.08.2001.1. Монографии

25. Абдулатипов Р.Г. Российская нация. Этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях. М.: «Научная книга», 2005.

26. Абельс, X. Интеракция, идентификация, презентация. Введение в интерпретативную социологию / X. Абельс. СПб.: Алетея, 1999.

27. Адибекян Н.О. Тендерный срез истории России. М., Пятигорск, 2004.

28. Азбука прав трудящихся женщин и тендерного равенства. М., 2002.

29. Айвазова С. Тендерное равенство в контексте прав человека. М., 2001.

30. Айвазова С. Русские женщины в лабиринте равноправия. -М.,1998.

31. Айвазова С., Симона де Бовуар: Этика подлинного существования // Де Бовуар С. Второй пол. М., 1997.

32. Актуальные проблемы социально правовой защиты женщин. -СПб., 1998.

33. Анкер Ричард. Теории профессиональной сегрегации по признаку пола: аналитический обзор // Тендер и экономика. Мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

34. Антология тендерной теории. Минск, 2000.

35. Аристахова И. Существует ли женщина? Введение в теорию полового различия (Л. Иригари). Женщина не существует: Современные исследования полового различия / Под ред. И. Аристарховой. Сыктывкар, 1999.

36. Аствацатурова М.А. Пресса Ставропольского края: межэтнические отношения и этнокультурные образы как объекты профессионального интереса. Ростов-на-Дону - Пятигорск: Изд-во СКАГС, 2003.

37. Аствацатурова М.А., Савельев В.Ю. Диаспоры Ставропольского края в современных этополитических процессах. Ростов-на-Дону - Пятигорск: Изд-во СКАГС, 2000.

38. Ауслангер Л. Женское + феминистское + лесбийское гей + кви-рисследования = тендерные исследования? // Введения в тендерные исследования. Ч. 11,- Спб., 2001.

39. Бабаева Л.В. женщины России в условиях социального перелома: работа, политика, повседневная жизнь // Российский общественный научный фонд. Научные доклады. М.: 1996.

40. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации.-М., 1999.

41. Бадентер Э. Мужская сущность. М. 1995

42. Баллаева Е.А. Тендерная экспертиза законодательства РФ: репродуктивные права женщин России. М., 1998.

43. Барчунова Т.В. Тендерное измерение социального капитала в России ( на примере Новосибирска) // Социальный капитал и социальное расслоение в современной России. М., 2003.

44. Баскакова М.Е. Равные возможности и тендерные стереотипы на рынке труда. М., 1998.

45. Баскакова М.Е. Равные возможности и негативные стереотипы на рынке труда. М., 1998.

46. Батлер Дж. Психика власти. СПб., 2002.

47. Брайсон В. Политическая теория феминизма. М., 2001.

48. Батлер Дж. От пародии к политике // Введение в тендерные исследования. Хрестоматия. Ч. И. СПб., 2001.

49. Батлер ДЖ. Случайно сложившиеся основания: феминизм и вопрос о «постмодернизме» // Введение в тендерные исследования: Хрестоматия. Ч. 11,-СПб., 2001.

50. Бауман. 3. Идентичность в глобализирующемся мире / 3. Бауман // Индивиду ализированое общество (электронный ресурс) // http: //www.vtk.interro./print/15 5 .htm

51. Бебель А. Женщина и социализм. М., 1959.

52. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000.

53. Белкин, А.И. к проблеме половой аутоидентичности личности / А.И. Белкин, Э.А. Грейнер // Проблемы современной сексопаталогии. М., 1972.

54. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М., 1999.

55. Бем Сандра Липсиц Линзы тендера. Трансформация взглядов на неравенство полов. М.: РОССПЭН. 2004.

56. Бенард Ч., Шлаффер Э. Без нас вы ничто. Женщины в жизни мужчины. М., 1993.

57. Бенериа Лурдес. Неоплачиваемый труд: в продолжение дискуссии / Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

58. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. -М.: 1995.

59. Бергер, П. Социальное конструирование реальности: пер. с англ. Е.Д. Руткевич / П. Бергер. Т. Лукман. М.: Медиум. 1995.

60. Бердяев Н. Метафизика пола и любви. // русский эрос или философия любви в России. М., 1991.

61. Бердяев Н. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Из-во «ФОЛИО», 2004.

62. Бердяев H.A. О назначении человека. М., 1993.

63. Бердяев H.A. Размышления об Эросе / Русский Эрос или философия любви в России. М., 1991.

64. Берн Шон. Тендерная психология. М., 2001.

65. Биллен Б., Шепп-Винтер Э. Женщина и конфликты на работе. Стратегия решения и преодоления конфликтов. Ростов-на-Дону, 1996.

66. Бовуар де С. Второй пол. М., 1998.

67. Богатова O.A. Гармонизация межэтнических отношений в региональном социуме. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2003.

68. Богданов К.А., Панченко A.A. Gender как тендер // Мифология и повседневность: Тендерный подход в антропологических дисциплинах. -СПб, 2001.

69. Большой Толковый социологический словарь-Oxford-M., 2001.

70. Брайдотти Р. Путем номадизма / Введение в тендерные исследования. Ч. 1.-СП6, 2001.

71. Брайнс Дж. Экономическая зависимость, гендерн и разделение домашнего труда / Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

72. Брайсон В. Политичечкая теория феминизма. М., 2001.

73. Брандт Г.А. Открытие тендера и его методологическое значение // Гуманитарные исследования: Ежегодник. Вып.4. - Кн. 2. - Омск, 1999.

74. Брандт Г.А. Природа женщины. Екатеринбург, 2000.

75. Будде Г.Ф. Пол истории // Пол. Тендер. Культура: немецкие и русские исследования. М., 2000.

76. Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть // Начала.-М., 1994.

77. Ванюков Д.А. Новая национально-государственная идеология России: проблемы и перспективы. Саратов, 1997.

78. Введение в тендерные исследования. Ч. I. - СПб., 2001.

79. Введение в тендерные исследования. Ч. П.: Хрестоматия. - СПб., 2001.

80. Введение в тендерные исследования: учебное пособие / Под ред. И.В. Костиковой. М., 2000.

81. Введение в демографию / Под ред. В.А. Ионцева, А.А. Саградова. Издание второе, исправленное и дополненное. М.: Экономический факультет МГУ, ТЕИС, 2003.

82. Вейнингер О. Пол и характер: Принципиальное исследование. -М., 1992.

83. Видон К.Социальный институт и тендер. М., 2002.

84. Виноградова Т.В. Феминистская критика науки. М., 2001.

85. Витковская Г.С. Вынужденная миграция: проблемы и перспективы. РАН, Ин-т народнохоз. прогнозирования и др. Вып. 3. - М., 1993.

86. Витторио Хесле. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности / Сборник работ западных философов ХХ-ХХ1 веков. «Апокалипсис смысла». М., 2007 .

87. Волков Ю.Г., Нечипуренко В.Н., Попов A.B., Самыгин С.И. Социология. Курс лекций. Ростов-на-Дону, 1999.

88. Воробьева О.Д. Миграция населения. Вып. 6: Миграционная политика. Приложение к журналу "Миграция в России". М., 2001.

89. Воронина O.A. Формирование тендерного подхода в науках // Тендерный калейдоскоп. Курс лекций. М.: Academia, 2002 .

90. Воронина O.A. Введение в тендерные исследования (тезисное изложение лекций) // Материалы Первой Российской летней школы по женским и тендерным исследованиям «Валдай-96». М., 1997.

91. Воронина O.A. Теория и методология тендерных исследований. -М., 2001.

92. Воронина O.A. Феминизм и тендерное равенство. М., УРСС., 2004.

93. Воронина O.A., Клименкова Т.А. Тендер и культура.-М., 1996.

94. Воронина O.A., Клименкова Т.А. Тендер и культура // Феминизм и тендерные исследования: Хрестоматия. Тверь, 1999.

95. Воронина О.В. Феминизм и тендерное равенство. М., 2004.

96. Воронина О.В. Философия пола // Философия: Учебник. М., 1998.

97. Вынужденные мигранты в государствах СНГ. Поиск согласованных решений в рамках Содружества. М.: Фирма Инфограф, 1997.

98. Вынужденные мигранты: интеграция и возвращение / Отв. ред. В.А. Тишков.-М., 1997.

99. Гадамер Г.Г. Истина и метод. М., 1988.

100. Гай С. Гудвин-Гилл. Статус беженца в международном праве / Пер. с англ. / Под ред. М.И. Левиной. М.: ЮНИТИ, 1997.

101. Гапова Е. Тендерная проблематика в антропологии // Введение в тендерные исследования. Ч. I. - СПб., 2001.

102. Гапова, Е Тендерная проблематика в антропологии / Е. Гапова // Введение в тендерные исследования. Ч.1.: Учебное пособие / Под. ред. И.А. Жеребкиной. - Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетея, 2001.

103. Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

104. Тендер как интрига познания. Сборник статей. М., 2000.

105. Тендерное равенство в России: Законодательство. Политика. Практика. -М., 2003.

106. Тендерные исследования в гуманитарных науках: современные подходы. Материалы международной научной конференции. Иваново, 2000.

107. Тендерные исследования в России: Проблемы взаимодействия и перспективы развития: Материалы конференции. М., 1996.

108. Тендерные исследования: феминистская методология в социальных науках. Материалы 2-й Международной Летней Школы по тендерным исследованиям / Форос 1998 / Под ред. И. Жеребкиной. - Харьков, 1998.

109. Тендерные истории Восточной Европы. Сборник научных статей. Минск, 2002.

110. Тендерные отношения в России: история, современное состояние, перспективы: Материалы международной научной конференции. -Иваново, 1999.

111. Тендерные проблемы и развитие. Стимулирование через тендерное равенство в правах, в доступности ресурсов и возможности выражать свои интересы. М., 2001.

112. Тендерные стереотипы в прошлом и настоящем. М., 2003.

113. Тендерные тетради. Выпуск второй. СПб., 1999.

114. Геодакян В.А. Теория дифференциации полов в проблемах человека // Человек в системе и наук. М., 1989.

115. Гидденс Э. Девять тезисов о будущем социологии // Теория и история экономических и социальных институтов и систем. М.: Зима, 1993.

116. Гидденс Э. Социология. М., 1999.

117. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. -М.: Академический Проект, 2003.

118. Гидденс, Энтони Социология / Энтони Гидденс. М., 1996г. - М .:1. МЦГИ, 1996.

119. Гидденс. Э. Фуко о сексуальности / Э. Гидденс // Социология сексуальности. СПб.: Институт социологии РАН, 1997.

120. Э. Гидденс Современность и самоидентичность. М., 1991.

121. Гилиган. К. Место женщины в жизненном цикле мужчины / К. Гиллиган / Хрестоматия феминистских феминистских текстов. Переводы / под ред. Е Здравомысловой, А. Темкиной. СПБ.: Из-во « Дмитрий Була-вин», 2000.

122. Гиллиган К. Иным голосом // Феминизм и тендерные исследования: Хрестоматия. Тверь, 1999.

123. Голод С.И. Семья и брак: историко-социологический анализ. -СПб., 1998.

124. Гонюков Ф.С. Россия в системе вынужденного миграционного взаимодействия на постсоветском пространстве в 90-е годы. М., 2000.

125. Горошко Е. Тендерная проблематика в языкознании // Введение в тендерные исследования. Ч. I. - СПб., 2001.

126. Горошко Е. Пол, тендер, язык // Женщина. Тендер. Культура. -М., 1999.

127. Гофман Е. Тендерный дисплей // Введение в тендерные исследования Ч. II.-СПб., 2001.

128. Гофман. И. Тендерный дисплей / И. Гофман // Введение в тендерные исследования. Ч.П.: Учебное пособие / Под ред. И.А. Жеребкиной. -Харьков: ХЦГИ, 2001; СПБ.: Алетея, 2001.

129. Градскова Ю.В. Тендерная социализация // Введение в тендерные исследования: Учебное пособие / Под ред. И.В. Костиковой. М., 2000.

130. Гриценко В.В. Социально-психологическая адаптация переселенцев в России. М.: Изд-во Института психологии РАН, 2002.

131. Гросс Э. Изменяя очертания тела // Введение в тендерные исследования. Ч. II. - СПб., 2001.

132. Гурко Т. Тендерная социология // Социология в России. М., 1996.

133. Гурко Т. Социология пола и тендерных отношений // Социология в России. -М., 1998.

134. Гусейнова H.A. Северокавказский регион: 90-е годы (социально-политическая ситуация и межнациональные отношения). М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2001.

135. Девятко И.Ф. Методы социологического исследования. 2-е изд., - М.: Книжный дом "Университет", 2002.

136. Делез Ж. Логика смысла. Екатеренбург, 1998.

137. Делез Ж. Эмпиризм и субъективность: опыт о человеческой природе по Юму. Критическая философия Канта: учение о способностях. Берг-сонизм. Спиноза / Пер. с франц. Я.И.Свирского. М.: 2001.

138. Демографическое будущее России / Под ред. Л.Л. Рыбаковского и Г.Н. Кареловой. М., 2001.

139. Денисенко М.Б., Ионцев В.А., Хорев Б.С. Миграциология: Учебное пособие. М.: Изд-во МГУ, 1989.

140. Денисова Г.С., Радовель М.Р. Этносоциология: Учеб. пособие для студентов ун-тов и педвузов. Ростов-на-Дону: Изд-во ООО "ЦВВР", 2000.

141. Денисова Г.С., Уланов В.П. Русские на Северном Кавказе: анализ трансформации социокультурного статуса. Ростов-на-Дону, 2003.

142. Деркач A.A., Зазыкина В.Г., Селезнева Е.В. Толерантность личности: характеристики, закономерности, механизмы формирования: Монография.-М., 2003.

143. Дж. Батлер. Тендерное беспокойство // Антология тендерной теории. Минск, 2000.

144. Диагностика социальной напряженности в обществе: региональный аспект / Под ред. П.В. Акинина, C.B. Рязанцева. Ставрополь: Сервис-школа, 2002.

145. Дмитриев A.B. Социальный конфликт: общее и особенное. М., 2002.

146. Дмитриев A.B. Этнический конфликт: теория и практика. М., 1998.

147. Дмитриев A.B., Слепцов Н.С. Конфликты миграции. М.: Альфа1. M, 2004.

148. Добреньков В.И. Социология: в 3 т. Т.З. Социальные институты и процессы. - М.: 2000.

149. Дреньков В.И., Кравченко А.И. Фундаментальная социология: В 15 т. Т. 1. Теория и методология. - М.: ИНФРА-М, 2003. - XXII.

150. Добреньков В.И., Кравченко А.И. Фундаментальная социология: В 15 т. Т 5: Социальная структура. М.: ИНФРА-М, 2004.

151. Дюгкгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни / Западноевропейская социология XIX начала XX веков. Тексты. - М.: Из-во Международного ун-та бизнеса и управления. 1996.

152. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии.-М., 1991.

153. Женщина Тендер Культура. Глава II. Женщина в обществе. Ольга Здравомыслова-Стоюнина. «Общество сквозь призму тендерных представлений». -М.: МЦГИ, 1999.

154. Женщина Тендер. Культура. -М., 1999.

155. Женщина. Тендер. Культура. Глава II. Женщина в обществе. Ольга Здравомыслова-Стоюнина. «Общество сквозь призму тендерных представлений». М: МЦГИ, 1999.

156. Женщины и мужчины России. Краткий статистический сборник. -М.,1999.

157. Жеребкин С. Тендерная проблематика в философии // Введение в тендерные исследования. Ч. I. - СПб., 2001.

158. Жеребкин С. Забыть / помнить Фуко. Концепция психики власти Дж. Батлер // Дж. Батлер. Психика власти. СПб., 2002.

159. Жеребкина И. Прочти мое желание: Постмодернизм. Психоанализ. Феминизм. М., 2000.

160. Жеребкина И. «Прочти мое желание.» Посмодернизм. Психоанализ. Феминизм. М., 2000.

161. Жеребкина И. Тендерные 90-е, или Фаллоса не существует.-СПб.: Алетейя, 2003.

162. Жеребкина И. Реконструируя «академии»: Теория и практика тендерных исследований в постсоветских обществах // Тендерные исследования в России: Проблемы взаимодействия и перспективы развития: Материалы конференции. М., 1996.

163. Жеребкина И. Феминизм и психоанализ // Введение в тендерные исследования. Ч. I. - СПб., 2001.

164. Жеребкина И. Феминистская теория 90- х годов: проблематизация женской субъективности // Введение в тендерные исследования. Ч. I. -СПб., 2001.

165. Журженко Т.Ю. Анализ положения женщин в переходной экономике: В поисках феминистской эпистемологии // Женщина. Тендер. Культура.-М., 1999.

166. Завадская А.Н. Равенство полов, международные акты и национальная политика / Социальное государство и защита прав человека. М., 1994.

167. Зайончковская Ж.А. Миграция населения России: новейшие тенденции / Проблемы расселения: история и современность. -М., 1997.

168. Зайончковская Ж.А. Россия: миграция в разном масштабе времени / Центр изучения проблем вынужд. миграции в СНГ; Независ, исслед. Совет по миграции стран СНГ и Балтии. М., 1999.

169. Заковоротная М.В. Идентичность человека. Социально-философские аспекты. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ, 1999.

170. Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества. Деятельно-структурная концепция. М.: Дело, 2002.

171. Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. Россия на путях преодоления кризиса. -М.: Аспект-Пресс, 1995.

172. Здравомыслова Е., Тёмкина А. Социальное конструирование ген-дера // Введение в тендерные исследования. Ч. 1. - СПб., 2001.

173. Здравомыслова Е., Тёмкина А. Социальное конструирование ген-дера // Введение в тендерные исследования. 4.1. - СПб., 2001.

174. Здравомыслова Е.А., Тёмкина A.A. Кризис маскулинности в поздне-советском дискурсе // О муже(К)ственности / Под ред. С.Ушакина. М., 2002.

175. Здравомыслова Е.А., Тёмкина A.A. Социальное конструирование тендера как феминистская теория // Женщина Тендер. Культура. М., 1999.

176. Здравомыслова Е.А., Тёмкина A.A. Социальное конструирование тендера как феминистская теория // Введение в тендерные исследования. -Ч. 1.-СП6., 2001.

177. Здравомыслова О.М. Семья и общество: измерение российской трансформации. М., 2003.

178. Зиммель Г. Социальная дифференциация. Социальные и психологические исследования. М., 1909.

179. Зомбарт В. Социология / Пер. с нем. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Эдиториал УРСС, 2003.

180. Иванова Е. Тендерные исследования в психологии // Введение в тендерные исследования. Ч. I. - СПб., 2001.

181. Идентичность и толерантность / Под ред. Лебедевой Н.М. М.: Изд-во ИПК РУДН, 2002.

182. Женщина новой России: какая она? Как живёт? К чему стремится? -М., 2002.

183. Ильин Е.П. Дифференциальная психофизиология мужчины и женщины. СПб., 2003.

184. Ильин И. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. -М, 1996.

185. Интеграция беженцев и вынужденных переселенцев на Юге России: первые итоги. М.В. Савва. Краснодар: ЮРРЦ, 2001.

186. Интеграция беженцев и переселенцев в российский социум / Амелин В.В., Виноградова Э.М., Назарова Е.А., Сусоколов A.A. и др. Оренбург, 1997.

187. Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. Томск, 1998.

188. Иригарэ Л. Пол, который не единичен // Введение в тендерные исследования. 4.II. - СПб., 2001.

189. Исполатова E.H. «Прекрасная леди» универсальная модель женской успешности // Мужчина и женщина. Любовь, партнёрство, семья. - М., 2001.

190. Калабихина И. Тендерный фактор в воспроизводстве человеческого капитала // Женщина. Тендер. Культура. М., 1999.

191. Калабихина И. Методология тендерного анализа // Феминизм и тендерные исследования. Хрестоматия. Тверь, 1999.

192. Калабихина И. Теоретические направления тендерного анализа домохозяйства некоторые вопросы социальной политики / Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

193. Калабихина И.Е. Женщина и мужчина в экономической сфере // Введение в тендерные исследования. М., 2005.

194. Калабихина И.Е. Социальный пол и проблемы населения. М., 1995.

195. Кандиотти Д. Эволюция тендерных исследований: обзор // Женщины и социальная политика (тендерный аспект). М., 1999.

196. Кант И. Метафизика нравов в двух частях / Собрание сочинений в 8-т. Т.6. - Ч. 1. - М., 1964.

197. Карелова Н.Г. Женщины обновляющейся России: опыт реализации тендерного подхода. М., 1997.

198. Кирилина A.B. Тендер: Лингвистические аспекты. М., 1999.

199. Клецина И.С. Тендерная социализация. СПб., 1998.

200. Клецин А. Дилеммы тендерной социологии // Тендерные исследования: феминистская эпистемология в социальных науках. Харьков, 1998.

201. Колесов Д.В. Биология и психология пола. М., 2000.

202. Колесов Д.В. Пол и секс в современном обществе. М., 1999.

203. Кон И.С. Психология половых различий // Психология индивидуальных различий. М., 2002.

204. Кон И. Мужские исследования: меняющиеся мужчина в изменяющемся мире // Введение в гендерые исследования. Ч. 1: Учебное пособие. -Харьков, 2001.

205. Кон И.С. история и теория « мужских исследований в книге: «Тендерный калейдоскоп». М., 2002.

206. Кон И.С. Маргарет Мид и этнография детства / Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.

207. Кон И.С. Маскулинность как история // Тендерный калейдоскоп. Под общей редакцией М.Малышевой. М.: Academia, 2002.

208. Кон И.С. Сексуальность и культура. СПб., 2004.

209. Коннелл Р. Маскуланность и глобализация // Введение в тендерные исследования. Т.2. - М., 2001.

210. Кораблина Е.П. Становление личности женщины // Психологические проблемы самореализации личности. Вып.1. - СПб., 1998.

211. Коростылева H.H. Основы тендерной конфликтологии. Воронеж,2003.

212. Костикова A.A. Тендерные измерения новейшей философии языка и их значение для современной культуры // Введение в тендерные исследования: учебное пособие / Под ред. И.В.Костиковой. М., 2000.

213. Костикова A.A. Постмодернистский исход модернизма // Женщина, тендер, культура. М., 1999.

214. Костикова И.В. Понятие тендера. Тендерные исследования // Введение в тендерные исследования: учебное пособие / Под ред. И.В. Костиковой. М., 2000.

215. Костикова И.В. Проблема тендерного образования в системе высшего образования: новация и традиции // Женщина. Образование. Демократия. Материалы 1-й международной междисциплинарной научно-практической конференции. Минск, 1999.

216. Косыгина JI.B. Тендерные стереотипы и профессиональная ориентация молодёжи / Российской общество накануне XXI столетия. М., 2000.

217. Котлова Т.Б. Рябова Т.Б. Библиографический обзор исследований по проблемам тендерных стереотипов // Женщина в российском обществе. 2001. -№ 3-4.

218. Котляр А.Э., Турчанинова С.Я. Занятость женщин в производстве. -М., 1999.

219. Котловская М.Г. Мужские и женские образцы поведения в традиционном обществе // Тендер и этнические стереотипы. М., 1999.

220. Кристева Ю. От одной идентичности к другой // От Я Другому. -Минск, 1997

221. Кулагина Е.В. Социальные институты в формировании «мужского» // Сб. статей. Институт этнологии и антропологии РАН имени H.H. Миклухо-Маклая. «Мужское» в традиционном и современном обществе. М.: 2003.

222. Кун М., Маркпартленд Т. Эмпирическое исследование установок личности на себя // Современная зарубежная социальная психология. Тексты. -М.: Изд-воМГУ, 1984.

223. Курбатов В.И. Женская логика. Игры общения и поведения. Ростов-на-Дону, 2004.

224. Курбатов В.И. Мужчина и женщина: коллекция взаимных заблуждений. Ростов-на-Дону, 2004.

225. Лакан Ж. Значение фаллоса. Инстанция буквы в бессознательном или судьба разума после 3. Фрейда. М., 1997.

226. Лакан Ж. Стадия зеркала иеё роль в формировании функции «Я» // Инстанция буквы в бессознательном или судьба разума после 3. Фрейда. М., 1997.

227. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М.,1995.

228. Лакоф Р. Язык и место женщины // Введение в тендерные исследования. 4.II. - СПб., 2001.

229. Лауретис Т. де. Американский Фрейд // Введение в тендерные исследования. 4.II. - СПб., 2001.

230. Лауретис Т. де. В зазеркалье: женщина, кино и язык. Введение в тендерные исследования. 4.II. - СПб., 2001.

231. Лауретис Т. де. Риторика насилия. Рассмотрение репрезентации и тендера // Антология тендерной теории. Минск, 2000.

232. Левинас Э. тотальность и бесконечное // Левинас Э. Избранное. Тотальность и Бесконечное. М. - Спб.: Университетская книга, 2000.

233. Либоракина Л. Женщины и приватизация: российский опыт // Тендер и экономика. Мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

234. Линдхоф Л. Феминизм и психоанализ // Пол. Тендер. Культура: немецкие и русские исследования. М., 2003.

235. Лиотар Ж.Ф. Состояние постмодерна. СПб., 1998.

236. Липовецкий Ж. Третья женщина. СПб., 2003.

237. Литвинова Л.В. Тендерная стратификация. Проблемы женского меньшинства. М., 2001.

238. Ломброзо П. Женщина, её физическая и духовная природа и культурная роль. Минск, 1991.

239. Лорбер Дж. Пол как социальная категория // THESIS. Женщина, мужчина. Семья. М., 1994.

240. Лорбер Дж. Фаррелл С. Принципы тендерного конструирования // Хрестоматия феминистских текстов (переводы). СПб., 2000.

241. Лосев А.Ф. Русская философия // Очерки истории. Екатеринбург, 1996.

242. Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского искусства. М., 1999.

243. Макаров В.В., Василенко И.В. Философия и социология пола. -Волгоград, 2002.

244. Малышева Е.М. Геополитическое положение Северо-Кавказского региона России: реальные вызовы национальной государственной безопасности России // Патриотизм один из решающих факторов безопасности страны: Коллективная монография МИРИ РАН, 2006. - 252 с.

245. Малышева Е.М. Россия и Кавказ: от противостояния к диалогу // Москва. РАГС. 1990.

246. Малышева М. Глобализация, тендерное неравенство и репродуктивный труд женщин / Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

247. Марез Теун. Мужское и женское: В поисках мужественности. София, 2000.

248. Маркова О.Ю. Женщина и общество: Проблемы наступившего века // Перспективы человека в глобализирующемся мире. СПб., 2003.

249. Материалы конференции «Гендерные исследования в России: проблемы взаимодействия и перспективы развития». М., 1996.

250. Мацковский М.С. Социология семьи: проблема теории, методологии и методики. М.: 1989; теоретические подходы // Тендерный калейдоскоп.-М., 2001.

251. Мезенцева Е.Б. Введение. Тендер в экономическом анализе / Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

252. Мезенцева Е.Б. Тендерная экономика: теоретические подходы // Тендерный калейдоскоп. М., 2001.

253. Мезенцева Е.Б. Равенство возможностей в сфере занятости или «защитные меры». Женщины перед лицом выбора. М., 1999.

254. Мезенцова Е. Тендерная проблематика в экономической теории // Введение в гендерные исследования. 4.1. - СПб., 2001.

255. Менегетти А. Женщина третьего тысячелетия. М., 2001.

256. Мещеркина Е.Ю. Институционный сексизм и стереотипы маскулинности // Гендерные аспекты социальной трансформации. Демография исоциология. Вып. 15. -М., 1996.

257. Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.

258. Милль Д. Порабощение женщин // Феминизм: проза, мемуары, письма. -М., 1992.

259. Миль Д.С. О подчинении женщины. СПб., 1986.

260. Мир и Эрос. Антология философских текстов о любви. -М., 1991.

261. Митина Н.Г. Западные социальные утопии нового времени о проблеме равенства полов. Владивосток, 2004

262. Михеева А.Р. Институт родительства: современный этап трансформации // Социальные институты в истории: ретроспекция и реальность. Омск, 2003.

263. Мишар-Маршаль К., Рибери К. Сексизм и гуманитарные науки. Лингвистическая практика отношений полов как классов // Основы тендерных исследований: Хрестоматия / Под ред. О. Ворониной. М., 2001.

264. Моник Ю. Фаллос. Священный мужской образ. Аналитическая психология. М., 2000.

265. Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. В 2-х т. - Т. 1. - М., 1999.

266. Мужской сборник. М., 2004.

267. Мур Г. Феминизм и антропология: история взаимоотношений // Введение в тендерные исследования, Ч.И, - СПб., 2001.

268. Нанаева Б.Б. социокультурные традиции как феномен самосознания этноса. Назрань: ООО «Плигрим», 2009.

269. Нельсон Дж. Труд, тендер и экономический /социальный дуализм / Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. -М., 2002.

270. Нечаева H.A. Идеал женщины в структуре тендерных картин мира // Тендерные тетеради. Выпуск второй. СПб., 1999.

271. Никандров Н.Д. Россия: социализация и воспитание на рубеже тысячелетий. М., 2000.

272. Ницше Ф. Воля к власти. Минск: Из-во «Харвест», 2005.

273. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла / Сочинения в 2-х т. Т. 2. -М., 1990.

274. Новая этничность в России (1990-е годы): Пробл.-темат. сб. М.: РАН. ИНИОН, 1999.

275. Обеспечение равенства полов: политика стран Западной Европы. -М., 2000.

276. Общая теория прав человека. М., 1996.

277. Общество в тендерной перспективе. Великий Новгород, 2002.

278. Орионова В.В. Тендерная картина мира как социально-философская проблема // От мужских и женских к тендерным исследованиям: Материалы международной научной конф. (г. Тамбов 20 апреля 2001г.). -Тамбов, 2001.

279. Оукли Э. Тендер, методология и модусы человеческого знания: проблематика феминизма и парадигматические дискуссии в социальных науках // Введение в тендерные исследования. Хрестоматия. Ч.П. - СПб., 2001.

280. Парсонс Т. О структуре социального действия. М., 2002.

281. Пачи Пиерелла. Тендерные проблемы в странах с переходной экономикой. М., 2003.

282. Пекинская Декларация и Платформа действий. Четвертая Всемирная конференция по положению женщин (Пекин, Китай, 4-15 сентября 1995 года) ООН. 1995.

283. Петров В.Н. Институциональные трансформации в современной России проекты и реальность, противоречия и конфликты // Сб. статей. «Социология социальной реальности: методология, теория и методика исследований явлений и процессов». Т.1. - Краснодар, 2010.

284. Петрова Р.Г. Гендерология и феминология. М., 2006.

285. Покровская М.И. Закон и жизнь / Айвазова С. Русские женщины в лабиринте равноправия. М., 1998.

286. Пол. Тендер. Культура: немецкие и русские исследования. М., 2003.

287. Поленина C.B. Закон и коллективные права женщин как социального слоя населения // Теория права: новые идеи. М., 1995.

288. Поленина C.B. Права женщин в системе прав человека: международный и национальный аспекты. М., 2000.

289. Полякова H.JI. XX век в социологических теориях общества. М:. Изд- во «Логос», 2004.

290. Пономарева И.В. Методология институционального анализа в социальных исследованиях. / Сб. статей. «Социология социальной реальности: методология, теория, методика исследований явлений и процессов». — Т. 1. — Краснодар, 2010.

291. Попкова Л.Н. Политика равных прав и равных возможностей (на примере США) // Теория и методология тендерных исследований. М., 2001.

292. Попова Л.В. Тендерные аспекты самореализации личности. М., 1996.

293. Посадская А.И. Тендерные аспекты изменения законодательства в области социальной защиты материнства // Женщины и социальная политика: тендерный аспект. М., 1992.

294. Посадская А.И. Женские исследования в России: перспективы нового видения // Тендерные аспекты социальной трансформации. М., 1996.

295. Прожогина C.B. Женский портрет на фоне Востока и Запада. М.: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2006.

296. Пушкарева Н.Л. Тендерная проблематика в исторических науках. // Введения в тендерные исследования. 4.1. - Харьков, СПб., 2001.

297. Пушкарёва Н.Л. Зачем он нужен этот «тендер»? (Новая проблематика, новые концепции, новые методы анализа прошлого) // Социальная история.-М., 1998.

298. Пушкарева Н.Л. История женщин и тендерный подход к анализу прошлого в контексте проблем социальной истории // Социальная история. -М., 1997;

299. Пушкарева. Н. Проблема институциализации тендерного подхода в системе исторических наук и исторического образования // женщины. История. Общество. Вып. 2. - Тверь, 2002.

300. Брайдотти Р. Женские исследования и политика различия.// Введение в тендерные исследования. 4.2. - СПб., 2001.

301. Реальность и проблемы социального равенства мужчин и женщин. Ярославль, 2001.

302. Репина Л.П. Женщины и мужчины в истории: новая картина европейского прошлого. М., 2002.

303. Репина Л.П. От «истории женщин» к социокультурной истории: тендерные исследования и новая картина европейского прошлого. Очерки: Хрестоматия. М., 2002.

304. Ржаницина Л. Макроэкономические проблемы в ракурсе тендерного подхода // Тендер и экономика. Мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

305. Розанов В. Женщина перед великою задачею // Розанов В. Соч. т.1. -М., 1990.

306. Ромашов И. Власть и тендер. М., 2001.

307. Ромашевская Н. Тендер и макроэкономика: теоретические аспекты // Тендер и экономика. Мировой опыт и экспертиза российской практики. -М., 2002.

308. Ромашевская Н. Женщины в меняющемся мире. М., 1992.

309. Ромашевская Н. Женщины в обществе: реалии, проблемы, прогнозы.-М., 1991.

310. Ровный Б.И. «Женский вопрос» и женские стратегии выживания в российских кризисах XX в.: к постановке проблемы // Женская повседневность в России в XVIII-XX вв. Тамбов, 2003.

311. Рощин С.Ю. Занятость женщин в переходной экономике. М., 1996.

312. Рубин Г. Обмен женщинами // Антология тендерной теории. -Минск, 2000.

313. Руденко М.Ю. Философия пола. Ростов-на-Дону, 2001.

314. Рябова Т.Б. Стереотипы и стереотипизация как проблема тендерных исследований // Личность. Культура. Общество. T.V. Вып. 1-2 (15-16). -М., 2003.

315. Руссо Ж.-Ж. Эмиль или о воспитании // Педагогические сочинения. Т.1. -М., 1981.

316. Савинская О. Тендерная интеграция в международной организации: инновационная деятельность в институциональной среде // Тендерная интеграция. Возможности и пределы социальных инноваций. СПб., 2004.

317. Сверкунова Н.В. Исследование региональной идентичности: исторический аспект // Социология и социальная антропология. Спб., 1997.

318. Сексу Э. Хохот медузы // Введение в тендерные исследования. -4.IL-СПб., 2001.

319. Силласте Г.Г. Социально-психологический облик россиянок. Доклад на 3 Международной тендерной конференции «Мужчина и женщина: меняющиеся роли и образы» (г. Москва. 14-16 октября 1997г.). М., 1997.

320. Симона де Бовуар. Второй пол. М., 1997.

321. Скотт Д. Тендер: полезная категория исторического анализа // Введение в тендерные исследования. Часть 2: Хрестоматия (под ред. С. Жеребкина). - СПб., 2002.

322. Словарь тендерных терминов / Под ред. A.A. Денисовой. М., 2002.

323. Ершова Н.М. Путь к себе: женщина между полом и тендером (Серия: «Studia humanitatis) / Н.М. Ершова. Л.А. Мясникова. Екатеринбург: Издательство Гуманитарного университета, 2007.

324. Курбанова Л.У. История трансформации роли женщин Чечено-Ингушетии в экстремальных условиях 1-ой половины XX века. Грозный: изд-во ГГНИ, 2004.

325. Современная женщина: Энциклопедический справочник. М., 1999.

326. Солдатова Г.У.Психология межэтнической напряженности. М., 1998.

327. Сорокина Е.А. Социальная политика и перспективы тендерных перемен: шведский опыт / Тендерные стереотипы в прошлом и настоящем. -М, 2003.

328. Социальный статус мужчин и женщин в российском обществе. Тендерная стратегия РФ. Проект. М., 2002.

329. Социальная феминология. Учебное пособие. Иваново, 1998.

330. Социологический словарь. Николас Аверкромби, Стиве Хилл, Брайан С. Тернер. М., 2000.

331. Социологический Энциклопедический Словарь. -М., 1998.

332. Спенсер Г. Права женщин. СПб. 1998.

333. Стайте Р. Женское освободительное движение в России: Феминизм, нигилизм и большевизм, 1860-1930. -М., 2004.

334. Степин B.C. Становление норм и идеалов постнеклассической науки // Проблемы методологии постнеклассической науки. М., 1992.

335. Трансформация тендерных отношений: западные теории и российские практики. Самара, 2003.

336. Требина H.A. Толерантность и перспективы развития современного мира // Общество и власть. Толерантность: теория и практика. Вып. 12. -Якутск, 2003.

337. Стоюнина-Здравомыслова О. Семья из прошлого в будущее // ген-дер для «чайников». М., 2006.

338. Теория и методология тендерных исследований. Курс лекций / Под общ. Ред. O.A. Ворониной. М.: МЦГИ., 2001.

339. Теория и методология тендерных исследований. М., 2001.

340. Трубина Е.Г. Рассказанное Я: Прблема персональной идентичности в философии современности. Екатеренбург: УрО РАН, 1995 .

341. Уокер Элис Цвет пурпурный. Институт социальной и тендерной политики. М.: РОССПЭН, 2004.

342. Уолстонкрафт М. В защиту прав женщин // Феминизм: проза, вмемуары, письма. -М., 1992.

343. Уолцер М. О терпимости. М., 2000.

344. Ушакин С. Политические теории феминизма: современные дебаты // Введение в тендерные исследования. Харьков - СПб., 2001.

345. Ушакин С. Поле пола // Женщина, тендер, культура. М.,1999.

346. Ушакин С. Видимость мужественности // Женщина не существует: Современные исследования полового различия. Сыктывкар, 1999.

347. Усманова А Тендер и культура в парадигме культурных исследований. Введение в тендерные исследования. Часть 1: Учебное пособие. ХЦГИ. - СПБ.: Алетея, 2001.

348. Усманова А. Тендерная проблематика в парадигме культурных исследований // Введение в тендерные исследования. 4.1, - СПб., 2001.

349. Уэст К., Д. Зиммерман. Создание тендера // Феминизм и тендерные исследования. Хрестоматия. Тверь, 1999.

350. Феминизм и тендерные исследования. Хрестоматия. Тверь, 1999.

351. Феминизм и российская культура. СПб., 1995.

352. Феминизм: Восток. Запад. Россия. -М., 1993.

353. Феминизм: перспективы социального знания. М., 1992.

354. Феминизм: проза, мемуары, письма. -М., 1992.

355. Филипович A.B., Делез Ж.// Новейший философский словарь. -Минск, 1998.

356. Философский энциклопедический словарь / Под редакцией Е.Ф. Губского.- М.: Из-во «ИНФРА-М», 2006.

357. Флекс Дж. Конец невинности // Введение в тендерные исследования, 4.II, - СПб., 2001.

358. Франк С. Религия любви / Русский Эрос или философия любви в России.-М., 1991.

359. Фрейд 3. Либидо. М., 1996.

360. Фридан Б. Загадка женственности. М., 1994.

361. Фризби Д.Социологический импрессионизм: переоценка социальной теории Георга Зиммеля // Современные западные исследования социологической классики: Реферативный сб. Вып.1. Г. Зиммель. - М., 1992.

362. Фромм Э. Мужчина и женщина. М., 1998.

363. Фромм Э. Душа человека. М., 1992.

364. Фромм Э. Человек для себя. Минск, 1997.

365. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет. М., 1996.

366. Фуко М. Использование удовольствий. История сексуальности. -Т.2. Спб., 2004.

367. Фуко М. О трансгрессии // Танатография эроса. СПб., 1994.

368. Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее. М., 2004.

369. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. -М., 2003.

370. Хеллингер М. Контрастивная феминистская лингвистика // Феминизм и тендерные исследования. Хрестоматия. Тверь, 1999.

371. Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780г. М., 1998.

372. Хоф Р. Возникновение и развитие тендерных исследований // Основы тендерных исследований. Хрестоматия / под ред. О. Ворониной. М., 2001.

373. Хрестоматия феминистских текстов (переводы) / Под ред. Е. Здра-вомыслвой, А. Темкиной. СПб., 2000.

374. Хубер Дж. Теория тендерной стратификации // Антология тендерной теории. Минск, 2000.

375. Хуке Б. Феминистская теория: от края к центру // Антология тендерной теории. Минск, 2000.

376. Ильин И. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. -М., 1996.

377. К.Уэст, Д.Зиммерман. Создание тендера // Феминизм и тендерные исследования. Хрестоматия. -Тверь, 1999.

378. Пушкарева Н. Проблема институализации тендерного подхода в системе исторических наук и исторического образования // Женщины. История. Общество. Вып.2. - Тверь, 2002.

379. Чекалина A.A. Тендерная психология: Учебное пособие. М.: «Ось-89», 2006.

380. Чернова И.И. Основы тендерных исследований. Н. Новгород, 2000.

381. Чеснов Я.В. Чеченская культура детства // Северный Кавказ. Бытовые традиции в 20 веке. М., 1996.

382. Чикалова И. Тендерная проблематика в политической теории // Введение в тендерные исследования. Ч.І. - СПб., 2001.

383. Чирикова А.Е. Женщина во главе фирмы. М.: Из-во института социологии РАН, 1998.

384. Чодороу Н. Воспроизводство материнства // Антология тендерной теории. Минск, 2000.

385. Чодороу Нэнсии. Воспроизводство материнства: Психоанализ и социология тендера. Институт социальной и тендерной политики. М.: Издательство « РОССПЭН, 2005.

386. Шнейдер А.Б. Психология семейных отношений. Курс лекций. -М.: ЭКСМО, 2000.

387. Эллиот П. Менделл Н. Теория феминизма // Введение в тендерные исследования, Ч.И, - СПб., 2001.риксон Э. Детство и общество. - СПб., 1996.

388. Ярская-Смирнова Е. Одежда для Адама и Евы: Очерки тендерных исследований. М., 2001.

389. Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем. 2-е изд. -М.: Республика, 1994.

390. Ячин С. Антропологический принцип в тендерных исследованиях // Тендерные отношения в России: история, современное состояние. М., 1991.

391. Левин З.И. Менталитет диаспоры (системный и социокультурный анализ).-М. 2001.

392. Маликова Н.Р. Парадоксы межнационального общения. М. 1992.

393. Красинец Е.С. Международная миграция населения в России в условиях перехода к рынку. М.: Наука, 1997.

394. Корель Л.В. Социология адаптации: этюды апологии. Новосибирск, 1997.

395. Корель Л.В. Социально-экономическое развитие регионов и миграционные процессы в РСФСР. Новосибирск, 1986.1. Журналы

396. Ахиезер A.C. Проблема субъекта: человек субъект // Вопросы философии. - 2007. - № 12.

397. Аарелайд-Тарт. Теория культурной травмы (опыт Эстонии) // Социологические исследования. 2004. - №10.

398. Абельс X. Романтика, феноменологическая социология и качественные социальные исследования / X. Абельс. // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. - Т. 1. - №1.

399. Абельс X. Романтика, феноменологическая социология и качественные социальные исследования / X. Абельс. // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. - Т. 1. - №1.

400. Абубикова Н. И. Что такое «гендер» // Общественные науки и современность. 1996. - № 6.

401. Агеев, B.C. Психологические и социальные функции полоролевых стереотипов / B.C. Агеев // Вопросы психологии. 1987. - №2.

402. Азаренко. С.А. Социальная топология власти: телесные практики и техники / С.А. Азаренко // Социемы. 2001. - №7.

403. Айвазова С. К истории феминизма // Общественные науки и современность. 1992. - № 6.

404. Айвазова С. Идейные истоки женского движения в России // Общественные науки и современность. 1992. - №6.

405. Антонов А.И. Демографическое будущее России, депопуляция навсегда? // Социологические исследования. 1999. - № 3.

406. Антонова Н.В. Проблема личностной идентичности в интерпретации современного психоанализа, интеракционализма и когнитивной психологии / Н.В. Антонова // Вопросы психологии. 1996. -№1.

407. Арутюнян Ю.В. Русские в ближнем зарубежье. 2003. -№11.

408. Астафьев Я.Ю. Экономика любви: формирование тендерных стереотипов // Социальные исследования. 2002. -№11.

409. Ашвин С. Влияние советского тендерного порядка на современноеповедение в сфере занятости // Социальные исследования. 2000. -№11.

410. Ашвин С. Утверждение мужской идентичности на рынке труда современной России // Рубеж. 2001. - № 16-17.

411. Бабаева Л.В., Нельсон JT. Деловая активность женщин в новых экономических структурах // Социологические исследования. 1992. - № 5.

412. Балабанов С.С., Саралиева З.Х-М. Воспроизводство научно-педагогических кадров: тендерный аспект // Социальные исследования. -2002.-№11.

413. Балабанова Е.С. Зависимость женщин: теоретические подходы к изучению // Тендерные исследования. 2000. - №4.

414. Балабанова Е.С. Социально-экономическая зависимость женщин // Экономическая социология. 2003. Том 4. - №3. - электронный ресурс http//www.ecsoc.msses.ru/pdf/ecosoc015.pdf.

415. Балабанова Е.С. Домашний труд как символ тендера и власти. // Социологические исследования. 2005. - №3.

416. Барсукова С.Ю. Женское предпринимательство: специфика и перспективы // Социологические исследования. 1999. - №9.

417. Барчунова Т.В. «Эгоистичный тендер», или Воспроизводство тендерной ассиметрии в тендерных исследованиях» // Общественные науки и современность. 2002. - №5.

418. Баскакова М.Е., Воронина O.A., Мезенцева Е.Б., Хоткина З.А. Политика равных прав и равных возможностей. Россия: Социальная доктрина переходного периода и концепция программы действий // Народонаселение. -1996.-Xsl.

419. Берштейн Е. Трагедия пола: две заметки о русском вейнингериан-стве // НЛО. 2004. - № 5.

420. Бир. А., Пфефферкорн Мужчины / женщины: динамика идентичности // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. - Т. 1. - Вып. 4.

421. Богданова И.Ф. Женщины в науке: вчера, сегодня, завтра // Социологические исследования. 2004. - №1.

422. Винокурова H.A. женщины и мужчины в науке: двойной портрет // Социологические исследования. 1999. - №4.

423. Волков Ю.Г. В поисках новой идеологической парадигмы // Социально-гуманитарные знания. 2003. - №2.

424. Воронина O.A. Женщина в «мужском» обществе // Социологические исследования. 1988. - №2.

425. Воронина O.A. Категория пол/ тендер в философии феминизма // Философские исследования. 1995. -№ 4.

426. Воронина O.A. Социокультурные детерминаты развития тендерной теории в России и на Западе // Общественные науки и современность. -2000. №4.

427. Габриэлян Н.М. Пол. Культура. Религия. // Общественные науки и современность. 1996. - №6.

428. Галкин A.A., Красин Ю.А. Культура толерантности перед вызовом глобализации // Социологические исследования. 2003. - №8.

429. Гидденс Э. Пол, патриархат и развитие капитализма // Социологические исследования. 1992. -№7.

430. Глотов М.Б. Социальный институт: определение, структура, классификация // Социологические исследования. 2003. - №10.

431. Голод С.И Изучение половой морали в 20-е годы XX века // Социальные исследования. 1986. - №2.

432. Голод С.И. Современная семья: плюрализм моделей // Социологический журнал. 1996. - № 3—4.

433. Гончарова И.В. «Игры для мальчиков» (тендерные аспекты реализации карьерных притязаний) // Социологические ислледования. 2003. -№ 1.

434. Горошко Е. Кириллина А. Тендерные исследования в лингвистике сегодня // Тендерные исследования. 1999. - № 2.

435. Градскова Ю. Новая идеология семьи и ее особенности в России // Общественные науки и современность. 1997. - №2.

436. Грошев И.В. Тендерное представление о власти // Социологические исследования. 2000. - №12.

437. Грошев И.В. Рекламные технологии тендера // Общественные науки и современность. 2000. - №4.

438. Дадаева Т.М. Кто выносит мусор или парадоксы тендерного разделения труда // Социологические исследования. 2005. - №3.

439. Дальсаев. М.А. Нам нужен системный подход в развитии здравоохранения // Вестник JIAM. 2005. - №2.

440. Дробижева JIM. Этнонациональное изучение современности // Расы и народы. 1976. - №6.

441. Евдошина И.А. Андрогин в культуре модернизма // Общественные науки и современность. 2003. - №3.

442. Егорова JI.C., Хасбулатова O.A. Социальное самочувствие женщин и мужчин в средних городах России // Социальные исследования. 2002. -№11.

443. Здравомыслова Е. А., Темкина A.A. Тендерное измерение социальной и политической активности в переходный период // Труды ЦНСИ.- 1996.-№4.

444. Здравомыслова Е. А., Темкина A.A. Социология тендерных отношений и тендерный подход к социологии // Социальные исследования.- 2000. №4.

445. Здравомыслова Е., Темкина A.A. Исследование женщин и тендерные исследования на Западе и в России // Общественные науки и современность. 1999.-№ 6.

446. Иригарэй J1. Пол, который не единичен // Тендерные исследования.- 1999.-№3

447. Карцева J1.B. Семья в трансформирующемся обществе // Вестник МГУ. Серия 18, социология и политология. 2004. - №1.

448. Качанов Ю.Л., Шматко H.A. Базовая метафора в структуре социальной идентичности // Социологические исследования. 1996. - №1.

449. Кашина М.А. Гражданское общество, социальное государство и тендерное равенство в России // Управленческое консультирование: Научнопрактический журнал Северо-Западной Академии государственной службы. -2005.-№2.

450. Кессиди Ф.К. Глобализация и культурная идентичность // Вопросы философии. 2003. - № 1.

451. Кирилина A.B. Тендерные исследования в зарубежной и российской лингвистике (Философский и методологический аспекты) // Общественные науки и современность. 2000. - №4.

452. Кирилина A.B. Категория gender в языкознании // Женщина в российском обществе. 1997. - №2.

453. Клецина И.С. От психологии пола к тендерным исследованиям в психологии // Вопросы психологии. - 2003. - №1.

454. Клименкова Т.А. Философские проблемы неофеминизма 70-х гг. // Вопросы философии. 1988. - №5.

455. Климова С.Г. Изменение ценностных оснований идентификации // Социологические исследования. 1995. - №1.

456. Климова С.Г. Критерии определения групп «Мы» и «Они» // Социологические исследования. 2002. - №6.

457. Климова С.Г. Стереотипы повседневности в определении «своих» и «чужих» // Социологические исследования. 2000. - №12.

458. Ковалева Г.Э., Иванчук Н.В. Женщина: ресурс политического поведения // Социологические исследования. 1995. - №7.

459. Коваленко В.И. Интегративная идеология в России: основания, проблемы, перспективы // Вестник МГУ. Сер. 12. Социально-политические исследования. 1994. - №1.

460. Козлова H.H. Тендер и вхождение в модерн // Общественные науки и современность. 1999. - №5.

461. Козырев Ю.Н., Козырева П.М. Дискурсивность социальных иден-тичностей // Социологический журнал. 1995. - №2.

462. Кон И.С. Национальный характер. Миф или реальность // Иностранная литература. 1970. - №3.

463. Крылов М.П. Региональная идентичность в историческом ядре Европейской России // Социологические исследования. 2005. - № 3.

464. Кувенева Т.Н., Манаков А.Г. Формирование пространственных идентичностей в порубежном регионе // Социологические исследования. -2003.-№7.

465. Лебедева Н.М. Социальная идентичность на постсоветском пространстве: от поисков самоуважения к поискам смысла // Психологический журнал. 1999. - № 3.

466. Левинсон А.Г.Гендер в отношении россиян ко второй чеченской компании // Социологические исследования. 2002. - № 3.

467. Леонтьев. Л.П. Пол, культура, рациональность // Женщина в российском обществе. 1998. - № 4.

468. Либоракина М. Социальные последствия приватизации для женщин // Вопросы экономики. 2000. - №3.

469. Липовская О. Женщина как объект потребления // Общественные науки и современность. 1993. -№6.

470. Лыткина Т.С. Домашний труд и тендерное разделение власти в семье // Социологические исследования. 2004. - №9.

471. Малышева Е.М. Геополитические аспекты Российской исторической демографии // Вестник АГУ. Майкоп 2000.

472. Матяш Т.П. Женщина в европейской культуре // Известия Высших Учебных заведений. Северо-Кавказский регион // Общественные науки. -1997. №3.

473. Млинар 3., Штебе Я. Мобильность и идентификация в условиях открытости мира: теоретическая интерпретация и опыт Словении // Социологические исследования. 2005. - № 4.

474. Морозова Л.А. Женщины и право (Обзор материалов конференции в Саратове) // Государство и право. 1995. - № 9.

475. Московская A.A. Стереотипы или конкуренция? Анализ некоторых тендерных предпочтений работодателей // Социальные исследования. 2002. -№ 3.

476. Мукомель В.И. Грани интолерантности (мигрантофобия, этнофо-бия) // Социологические исследования. 2005. - № 7.

477. Павленко В.Н. Представления о социальной и личностной идентичности в современной западной психологии // Вопросы психологии. -2000.-№1.

478. Петров В.Н. Этнические мигранты и полиэтничная принимающая сторона: проблема толерантности // Социологические исследования. 2003. - № 7.

479. Пилькингтон X., Флинн М. Чужие на родине? Исследование «ди-аспоральной идентичности» русских вынужденных переселенцев // Диаспоры. 2001. -№ 2-3.

480. Попова И.М. Повседневные идеологии // Социологический журнал. 1999. - № 3-4.

481. Попова О. Поиск новой идеологии как средства обновления России // Вопросы экономики. 1993. - № 6.

482. Пушкарев JI.H. Что такое тендер? (терминологический этюд) // Женщина в российском обществе. 1998. - № 4.

483. Рюриков М.Б. По закону Тезея // Новый мир. 1986. - № 7.

484. Рябова Т.Б. Тендерные стереотипы и тендерная стереотипизация: к постановке проблемы // Женщина в российском обществе. 2001. - №3-4.

485. Силласте Г.Г. Тендерная социология: состояние, противоречия, перспективы // Социологические исследования. 2004. - № 9.

486. Силласте Г.Г. Социогендерные отношения в период трансформации России // Социологические исследования. 1994. - № 3.

487. Силласте Г.Г. Эволюция духовных ценностей россиянок в новой социокультурной ситуации // Социологические исследования. 1995. -№ 10.

488. Синельников А. Мужское тело: взгляд и желание. Заметки к истории политических технологий тела в России // Тендерные исследования. -1999.-№2.

489. Скутнева C.B. Тендерные аспекты жизненного самоопределения молодежи // Социологические исследования. 2003. -№11.

490. Соколов В.М.Толерантность, состояния и тенденции // Социологические исследования. 2003.- №8.

491. Тюрина И.О. Тендерные аспекты занятости и управления // Социологические исследования. 2002. - № 11.

492. Ушакин С. «Человек рода он: футляры мужественности // Вопросы философии. 2005. - № 7.

493. Ушакин С. Поле пола: в центре и по краям // Вопросы философии. -1999.-№5.

494. Ушакин С. После модернизма: язык власти или власти или власть языка // Общественные науки и современность. 1996. - № 5.

495. Файхтингер. По ту сторону методичного рационализма. Перспективы культуры, исторической памяти и идентичности в Европе // Вопросы философии. 2007. - № 9.

496. Фромм Э. Искусство любви. 1991. - № 6.

497. Фуко М. Говорящий пол (сексуальность в системе микрофизики власти) // Современная философия. 1995. - № 1.

498. Хуке Б. Наука трансгрессировать. Образование как практика свободы // Тендерные исследования. 1999. - № 2.

499. Хоткина З.А. Тендерный подход к исследованию неформальной экономики // Тендер и экономика: мировой опыт и экспертиза российской практики. М., 2002.

500. Хоткина З.А. Высшее образование для мужчин и женщин // тендерный калейдоскоп. М., 2001.

501. Хрестоматия по курсу: « Основы тендерных исследований // Пол, тендер, культура. М., 1999.

502. Хрисанова С.Ф. словарь тендерных терминов. М. 2002.

503. Чеснов Я.В. Женщина и этика жизни в менталитете чеченцев // Этнографическое обозрение. 1994. -№ 5.

504. Чеснов Я.В. Женщина и этика жизни в менталитете чеченцев // Этнографическое обозрение. 1994. -№ 5.

505. Шипилов A.B. Демократия и толерантность // социол. исслед. -2005. -№3.

506. Штомпка П. Культурная травма. Другое лицо социального изменения и социальное изменение как травма // Социологические исследования. -2001.-№ 1-2.

507. Шустерман Р. Мыслить через тело: гуманитарное образование // Вопросы философии. 2006. - № 6.

508. Щедрина О.В. Возможна ли мультикультурная модель интеграции мигрантов в России // Социологические исследования. 2004. -№11.

509. Штомпка П. Культурная травма. Другое лицо социального изменения» и «Социальное изменение как травма» // Социологические исследования. -2001. -№1, 2.

510. Диссертации и авторефераты

511. Азарова Е.А. Проблема тендерных стереотипов в моральном сознании: Дисс. . канд. филос. наук. Санкт-Петербург, 2000.

512. Андреева Н.И. Тендерный фактор в современном российском обществе: Автореферат диссер. . канд. филос. наук. Нальчик, 2002.

513. Андреева Н.И. Формирование тендерной культуры в современном обществе: философско-культурологический анализ: Автореферат дисс. . док-ра филос. наук. Ростов-на-Дону, 2005.

514. Ануфриева Е.В. Фемининость как форма тендерного сознания: Автореферат дисс. . канд. филос. наук. Волгоград, 2001.

515. Вовченко О.М. Тендерное равенство как социально-философская проблема: Автореферат дисс. . д-ра филос. наук. Москва, 2000.

516. Гербач Ж.В. Динамика тендерной структуры Российской армии: Автореферат дисс. . д-ра соц. наук. Ростов-на-Дону, 2010.

517. Гредновская Е.В. Кризис тендерной идентичности: дискурсы и практики (социально-философский анализ): Автореферат дисс. . канд. филос. наук. Екатеринбург, 2007.

518. Грибакина Э.Н. Генезис и формы проявления социального неравенства. Автореферат дисс. . д-ра филос. наук. Уфа, 1998.

519. Гупало С.В. Культурная идентичность масс в войне: Автореферат дисс. . канд. филос. наук. Ставрополь, 2004.

520. Дмитриева И.В. Формирование тендерных стереотипов СМИ:. Автореферат дисс. . канд. полит, наук. Москва, 2002.

521. Ершова Н.М.Трансформация самоидентификации современной женщины: между полом и тендером: Дисс. . канд. филос. наук. Екатеринбург, 2005.

522. Зиневич О.В. Философское основание исследования пола как социального феномена: Автореферат дисс. . док-ра филос. наук. Новосибирск, 2002.

523. Ершова Н.М. Трансформация самоидентификации современной женщины: между полом и тендером: Диссканд. филос. наук. -Екатеренбург, 2005.

524. Кириллина. В.Н. Тендерный конфликт как фактор социокультурного развития: Дисс. . док-ра филос. наук. М., 2004.

525. Клименко JI.B. Тендерные отношения в контексте социальной динамики традиционных культур народов Северного Кавказа: Дисс. . канд. соц. наук. Ростов-на-Дону, 2004.

526. Коростылева H.H. Тендерный конфликт как разновидность социальных конфликтов: Дисс. .канд. филос. наук. Воронеж, 1998.

527. Кузнецов А.Г. Трансформация государственно-национальной идентичности в условиях глобализации: Автореферат диссер. канд. соц. наук. Волгоград. 2007.

528. Куприянова И.С.Конструирование тендерной нормы в современном российском обществе: Автореферат диссер. канд. соц. наук. Саратов. 2004.

529. Левина Л.В. Эволюция семейно-брачных отношений в условиях развития современного общества: Дисс. . канд. соцолог. наук. Курск, 2000.

530. Малаева Е.Б. Факторы успешной социальной идентичности в брачных отношениях: Дисс. . канд. соцолог. наук. Н.Новгород, 2003.• 537. Маслюк Н.В. Гендерн в социальной структуре современного российского общества: Дисс. . канд. соцолог. наук. Саратов, 2000.

531. Мельникова Т.А. Женское движение в политическом процессе современной России: Дисс. . док-ра полит, наук. М., 2001.

532. Морозова О.Е.Толерантность как принцип регуляции тендерных отношений: Дисс. . канд. филос. наук. -М., 2008. 186 с.

533. Надолинская JI. Н. Конструирование тендерного дискурса и стратегии тендерного партнерства (Теоретические представления и реалии современной России): Дисс. . док-ра филос. наук. Ростов-на-Дону, 2008. 352 с.

534. Папа О.М. Факторы тендерной идентичности (Социально-философский анализ): Автореферат диссертации на соискание степени кандидата философских наук. Ростов-на-Дону, 2002.

535. Полежаева Н.П. Идентификация как фактор становления и функционирования личности: Автореферат диссертации на соискание степени канд. . философских наук. Омск, 2006.

536. Рыбцова JLJI. Динамика ценностных ориентаций женщин в реформируемой России. Тендерный подход: Автореферат диссертации на соискание степени д-ра социологических наук. Екатеринбург, 1998.

537. Рябова Т.Б. Тендерные стереотипы в политической сфере современного российского общества: социологический анализ: Автореферат диссертации на соискание степени д-ра социологических наук. Нижний Новгород, 2009.

538. Соловьева С.Н. Детерминационные процессы тендерных отношений (социально-философский аспект): Диссертация на соискание степени кандидата философских наук. М., 2006. - 175 с.

539. Стеценко Т.И. Феминистский социокультурный проект: социальные рамки тендерной самоидентификации личности в условиях современной культуры: Автореферат диссертации на соискание степени кандидата культурологических наук. Владивосток, 1997.

540. Текуева М.А. Тендер как социокультурный конструкт адыгского общества: Автореферат диссертации на соискание степени д-ра исторических наук. Махачкала, 2006.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Гендерные аспекты самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе"

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора социологических наук Курбанова, Лида Увайсовна

Введение диссертации2012 год, автореферат по социологии, Курбанова, Лида Увайсовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Гендерные аспекты самоидентификации личности чеченцев в трансформирующемся обществе"

Список научной литературыКурбанова, Лида Увайсовна, диссертация по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы"

Похожие темы диссертаций