автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Интеллигенция Дона и революция

Полный текст автореферата диссертации по теме "Интеллигенция Дона и революция"

РОСТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ДИССЕРТАЦИОННЫЙ СОВЕТ ПО ИСТОРИЧЕСКИМ НАУКАМ л , Д.063.52.02

I . « -Ч

и.... ^

На правах рукописи

РЕШЕТОВА Наталья Александровна

Интеллигенция Дона и революция

(1917 — первая половина 1920-х гг.)

07.00.02 — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Ростов-на-Дону 1996

Работа выполнена на кафедре отечественной истории Адыгейского государственного университета

Научный руководитель —

доктор исторических наук, профессор Э. А. ШЕУДЖЕН

Официальные оппоненты —

Ведущая организация —

Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований

Защита состоится 19 апреля 1996 г. в 15.00 часов на заседании Диссертационного Совета Д.063-52.02 по историческим наукам 'При Ростовском государственном университете, по адресу: 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 160.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиоте-те Ростовского государственного университета (ул. Пушкинская, 148).

Автореферат разослан 18 марта 1996 г.

доктор исторических наук, профессор Е. И. ДЕМЕШИНА;

кандидат исторических наук, доцент Р. А. ШИПИЛОВА

Ученый секретарь Диссертационного Совета

Общая характеристика работы

Актуальность тс-мы диссертационного исследования определяется необходимостью переосмысления сложных проблем истории. Одной из важнейших задач современной отечественной историографии все более заметно становится потребность в отходе от жестких догматических схем и построении, создании научной истерической концепции новейшего времени Благоприятные условия для этого уже наметились: деполити-зация, дендеологизацня, перемещение акцентов с социально-экономических проблем на культурно-исторические, стремление к изучению исторического процесса как многомерного и персонифицированного.

К проблемам базового характера, бесспорно, относятся революционные события 1917 г., резко изменившие судьбу России. При всей обширности и разноплановости имеющегося у историков опыта явствсшю обнаруживаются проблемы, по объективным и субъективным причинам оказавшиеся на обочине этого значительного исследовательского поля. Традиционно в рамках марксистской методологии первостепенное внимание уделялось классам н социальным группам, непосредственно участвовавшим в развитии производительных сил. В результате история интеллигенции относилась к проблемам второстепенного исследовательского уровня- Еще в большей степени это относится к истории интеллигенции в экстремальных условиях революции и гражданской войны.

Актуальность темы определяется также значением опыта взаимодействия революционной власти и интеллигенции в сложных условиях такого специфического района как Дон, отсутствием опыта исследования этой проблемы в современной отечественной историографии. Помимо этого, существует потребность широкого, объективного освоения источников.

Состояние научной разработанности темы. В вводной части диссертации дается общий историографический обзор, подчеркивается, что проблема «Интеллигенция и революция» как исследовательская сложилась уже в первые послереволюционные годы. Ее формирование происходило на стыке важных направлений исторического знания: с одной стороны, революции и гражданской войны, с другой — истории интеллигенции. В результате появилась обширная историография, однако ортодоксальность официальной методологии, изолированность от зарубежной историографии неизбежно привели к складыванию исследовательских «схем»: революция — политика привлечения и перевоспитания старой, «буржуазной» интеллигенции — формирование новой, «советской» интеллигенции.

В последние годы наметилась тенденция к переосмыслению прежних историографических подходов. Свидетельстве тому — научно-теоретические конференции в Кемерово, Екатеринбурге, Иваново, Новосибирске, Омске. Нельзя не согласиться с прозвучавшими на них мыслями о необходимости критического освоения научных результатов предшественников, а также с констатацией наличия «глубины историографической ограниченности» (М. Е. Главацкий, М. И. Кондра-шева).

Тем не менее, историографические труды, анализ которы> проведен в диссертации, позволяют судить об уровне разработанности темы, развитии нсточннковоп базы, проблематики, используемых -приемах и методах.

На основе историографического анализа делается вывод что истории интеллигенции Дона специального внимания исследователи не уделяли. Указанная тема получила фрагмен тарное освещение в трудах самого разного плана: в обобщаю щих работах по истории Дона, в исследованиях по исторш революции, гражданской войны, социалистического строи тельства, в публикациях по истории народного образования здравоохранения, художественной культуры-

Характер сложившейся историографии позволил выделит] круг базовых вопросов, в той или иной степени отразивших ся в различных исследованиях: социальная характеристик; интеллигенции, ее политизация, мирные и немирные пути при влечения к сотрудничеству с советской властью.

Статистические данные, отражающие социальную характеристику интеллигенции, ло сих пор не обобщены, имеющиеся сведения весьма противоречивы и приблизительны. К наиболее «устоявшимся» можно отнести определение доли интеллигенции и служащих в социальной структуре населения Юго-Востока России, а также Северного Кавказа в 1917 г. При описании изменении демографического и социального облика населения Дона вследствие военно-революционных потрясении интеллигенция практически выпадала из поля зрения.

В историографическом обзоре внимание концентрируется па постановке вопроса о политизации интеллигенции в работах таких историков, как Л. Г. Беспалова, Н. Г. Лнпочкина, Р. А. Шнпилова, А. Ф. Шевченко, В. Н. Сергеев, Д. И. Козу-беико, И- Г. Кислицына, 3. А. Монтеро и др.

Говоря о политической дифференциации интеллигенции в 1917 г. историки выделяли «октябрьский рубеж». Однако четких подходов к определению общественно-политических позиций выработать не удалось. В одних исследованиях утверждалось, что основная масса научных работников Дона была нейтральной. В других — подчеркивалась враждебность профессорско-преподавательских кадров крупных учебных заведений Октябрьской революции, что диктовалось якобы социально-политической природой вузовской интеллигенции, сводившейся к консерватизму, реакционности и происхождению, «как правило», из имущих классов. Замысловато и деление враждебно встретившей советскую власть вузовской интеллигенции на активно-реакционную, неактивную и внешне лояльную.

Противоречия встречались и в оценках политических позиций врачей, учителей, художественной интеллигенции. Наиболее квалифицированную интеллигенцию авторы относили к антидемократической, средние ее категории — аполитичной.

Не менее важна постановка вопроса о мирном и немирном путях «привлечения» интеллигенции, который ранее априори разрешался в пользу первого. На этом, как правило, строилась концепция взаимоотношении советской власти и интеллигенции.

Привлечение старой интеллигенции рассматривалось в анализируемых исследованиях как один из путей создания новых кадров, как форма классовой борьбы не с интеллиген-

цией, а за интеллигенцию. Позитивная оценка последствии Октябрьской революции служила основой для вывода о том, что метод перевоспитания и убеждения был главным в арсенале созетской власти. Мероприятия по улучшению материально-бытового положения интеллигенции представлялись каь доказательство заботы о ней, способствовавшей повороту I-сотрудничеству с новой властью.

Рубежными в этом смысле принято было считать: 1923 1924, 1925, 1926 гг., конец 20-х гг. Качественные изменени; определялись понятиями: перелом в настроениях, закрепление перелома, переход к профессиональному сотрудничеству, переход к активному сотрудничеству, начало идейно-иолитиче ского перехода, идейный перелом.

В диссертации подчеркивается, что к так называемым не мирным методам историки относили борьбу с саботажем, ли шение избирательны х прав, регистрации и мобилизации, чист кн, высылку. Однако об административно-волевых методах, с желании «бить и бить», заставить работать по-новому упо миналось вскользя или в контексте критики «клеветнически': версий» буржуазных ученых.

Оценивая политику по отношению к интеллигенции, иссле дователи сделали важный вывод о стремлении новой власт] дифференцировать методы воздействия с учетом позиций реакции на происходившие события: переубеждение; привле чение к сотрудничеству как всех, изъявивших желание рабо тать с советской властью, так и «аморфно-обывательски; элементов»; контроль за теми, чьи взгляды партия не могл; считать приемлемыми; изоляция и применение мер прииужде ния, репрессий к контрреволюционно настроеннноп интеллн генции, «ярым врагам революции»; охранительная политик; по отношению «к лучшим образцам».

Наиболее трагическая сторона применения этих методо) связана с репрессиями. По мере развития советской историо графпп политика репрессий получала, вольно или невольно своеобразное оправдание: ведь «лучшая интеллигенция» первых дней революции трудилась на благо рабочих и кре стьян, а репрессии применялись лишь по отношению к «чуж дои», реакционной, политически невежественной интеллиген ции, к организаторам и участникам «политического банди тизма», членам «заговорщических организации». За значн тельной частью интеллигенции закреплялось представлени

как о контрреволюционной, буржуазной массе. Отсюда — забвение имен, биографий, судеб.

В историографический обзор вошли исследования по истории интеллигенции, опубликованные зарубежом. Широкая публикация документов, доступ к закрытой для российских ученых информации, большая вариантность методологических подходов способствовали успешной разработке «нетипичных» для отечественной историографии проблем.

При подведении итогов историографического обзора констатируется отсутствие специальных работ об интеллигенции Лона периода революционных потрясений 1917 г., гражданской воины, начала 20-х гг. До настоящего времени не существует достаточно четкого представления о гражданских и политических позициях интеллигенции в эти годы, сложной диалектике взглядов па происходившие в России и на Дону события, о взаимоотношениях интеллигенции с «белой» и «красной» властями. Из исследовательского оборота исключались целые пласты документов «негативного» характера, не укладывавшихся в сложившиеся представления. Накопления фактов о «жестких» методах, о мерах принуждения практически не происходило. Современное состояние историографии отражает потребность в создании исследований, посвященных изучению истории донской интеллигенции в экстремальных всепно-революционных условиях.

Объектом исследования является интеллигенция Дона на переломном этапе отечественной истории, связанном с революционными потрясениями, определившими ее новое положение в жизни страны и общества. При этом интеллигенция рассматривается не только как «носительница идей» (Г. П. Федотов), но и как социальный слой людей, профессионально занимающихся умственным, преимущественно сложным, творческим трудом, развитием и распространением культуры. С одной стороны, интеллигенция являлась носителем и проводником революционных идей, формировала идеологию революции и контрреволюции, с другой — значительная часть интсл-леггнцин стала жертвой революции, которая не только ее расколола, по и создала особую экстремальную среду, диктовавшую свои законы.

Географические границы исследования определяются тем, что Дон, яркий н самобытный район Юга России, имевший важное экономическое и военно-стратегическое значение, ока-

зался на пересечении неординарных событии революции и гражданской войны. Интеллигенция приобретала здесь опыт жизни в экстремальных условиях неоднократной смены властей. Именно на Дону создались условия, способствовавшие выражению интеллигентского протеста против насилия, социальных экспериментов, разрушения культуры.

Исследовательский интерес представляют региональные особенности интеллигенции: отсутствие провинциальной замкнутости, многонациональный состав, наличие так называемой «казачьей интеллигенции», изменение структуры и численности вследствие первой мировой войны, революции, гражданской войны.

Название, территория, внутренние и внешние границы, административное устройство региона менялись на протяжении всего изучаемого периода. Дон — это бывшая Область войска Донского, Донская Советская республика, Донская область, Донской округ.

Хронологические границы исследования обоснованы с точки зрения эволюции российской интеллигенции. Период с февраля 1917 г. по середину 20-х гг. — это знаменательные годы, проходившие на неповторимом историко-политическом фоне. Изучаемый период включает кризисное для интеллигенции время, наполненное сложной внутренней работой по переоценке общественных, групповых и личных ценностей, по установлению собственной социальной идентичности, по рождению новой «интеллигентской» идеологии.

В сложившихся хронологических границах работы достаточно четко определяются два этапа: 1917 г. — начало 1920 г.; начало 1920 г. — середина 20-х гг. На первом этапе военно-революционная эпопея обернулась для интеллигенции огромными жертвами: коренным образом изменились ее характеристики, состав, положение в социальной структуре страны. На втором этапе интеллигенция попадает под не менее тяжелый пресс большевистской политики.

В начале 1920 г. на Дону устанавливается советская власть, немедленно приступившая к воплощению в жизнь «революционной линии» в отношении интеллигенции, уже апробированной в центре. Этот политический курс с некоторыми поправками на НЭП осуществлялся вплоть до середины 20-х гг., в наиболее рафинированном виде отразив так называемую ленинскую политику в отношении интеллигенции,

ориентированную на «привлечение» специалистов к сотрудничеству с новой властью любыми методами: от идеологической «перековки» до «революционных» методов принуждения.

Целыо данной работы является исследование тенденций общественно-политического поведения интеллигенции в экстремальных условиях революции, гражданской воины, функционирования своеобразной государственной структуры («диктатуры пролетариата»); анализ причин неприятия значительной часгыо интеллигенции (неболыневистскол) революционного эксперимента в России и реакции советской власти на ее позицию.

В плане достижения этой цели ставились следующие основные задачи:

— определить адекватность историографической ситуации возможностям изучения темы и ее научной значимости;

— проанализировать комплекс выявленных источников, реконструировать на их основе факты и 'события;

— исследовать общественно-политические позиции интеллигенции в условиях кардинально меняющейся истоки1.¿оке . ситуации;

— проанализировать взгляды интеллигентов на традиционные для нее вопросы, а также на новые проблемы, порожденные конкретными историческими событиями;

— рассмотреть практику применения революционной властью чрезвычайных методов к интеллигенции.

Источниковую базу диссертационного исследования составляют как опубликованные, так и неопубликованные документы и материалы. Важная часть источников извлечена из сборников декретов и постановлений советской власти, постановлении войсковых кругов, тематических сборников. Значительный пласт документов выявлен в газетах и журналах Дона, а также в эмигрантских .периодических изданиях и мемуарных публикациях.

Существенную группу составляют неопубликованные источники, извлеченные из фондов Государственного архива Российской Федерации, Государственного архива Ростовской области, его филиала в Новочеркасске, Архива уголовных дел Управления ФСБ РФ по Ростовской области.

В диссертационной работе предлагается систематизация и классификация источников, определяется информационная емкость нормативных актов и других официальных докумен-

tod, делопроизводственной, плановой, отчетной и учетпо-конг-рольной документации. Специфические документы — персональные и групповые следственные дела репрессированных, относящиеся к одному типу, рассматриваются отдельно. Вошедшие в них материалы, а также документация лагеря принудительных работ сгруппированы с учетом структуры документов.

В диссертации дается характеристика материалов, извлеченных из периодики. Впервые в научный оборот введены статьи н брошюры публицистического, дискуссионного, агитационно-пропагандистского характера, авторами которых были ученые, общественные и политические деятели, литераторы, журналисты.

Объем и содержание выявленных документов позволили сосредоточить внимание на двух блоках проблем. К первому .можно отнести поиск интеллигенцией пути в экстремальных условиях революции, места и роли на переломном этапе российской истории. В этом плане логичным представляется рассмотрение таких специальных вопросов, как активизация общественно-политической деятельности интеллигенции, попытки осмысления ею революционного опыта, отношение ее к «¿белому делу».

Такая постановка вопросов способствует более глубокому проникновению во взаимоотношения интеллигенции и власти, создаст основу для разработки второго блока проблем, объединенных идеей революционных методов. Среди них выделяются чрезвычайные мероприятия советской власти: мобилизации интеллигенции, репрессии, создание комиссий по улучшению быта ученых.

Теоретические и методологические позиции. Обширный н разноплановый корпус выявленных документов придает особую значимость вопросу эффективности исследовательских методов. Развернувшиеся в исторической науке дискуссии по теоретическим проблемам, создают новые возможности для осмысления общих подходов, применения рациональных исследовательских принципов: историзма, системности, альтернативности. Актуальна в настоящее время и проблема источников, совершенствования методики их исследования.

Общеисторические методы (сравнительно-исторический, проблемно-хронологический, систематизации, периодизации, логического анализа) не относятся к новаторским. Применяя

их, автор поставил Перед собой задачу объективного анализа документальных материалов, отказа от каких-либо изначально заданных схем. Ыа основе документов, их систематизации и анализа наметился круг проблем, определивших структуру работы.

Новизна положений, выдвинутых в работе, состоит в том, что сделана первая попытка на региональном уровне провести систематическое исследование, сфокусированное на проблеме «Интеллигенция Дона и революция» з хронологических рамках: 1917 — середина 20-х гг. Диссертационное исследование дополняет новыми характеристиками традиционное для отечественной историографии представление о месте и роли российской интеллигенции на переломных этапах истории страны, обогащает понимание взаимосвязи судеб интеллигенции и революции, способствует уяснению процесса эз~-л;о-цнп интеллигенции.

Практическая значимость работы определяется тем, что материалы диссертации могут быть включены в разделы работ по истории и культуре Дона, возможно, станут главами коллективной монографии об интеллигенции. Сии представляют интерес при комплектовании библиографических и тематических издании, при составлении программы спецкурса для студентов, методических рекомендаций для учителей.

Апробация исследования. Основные пел; женин диссертации обсуждались на кафедре отечественной истории Адыгейского государственного университета. Отдельные проблемы освещались в ходе научно-теоретической конференции в Ростовском государственном педагогическом университете (1893 г., апрель), межгосударственной научно-теоретической конференции «российская интеллигенция в отечественной и зарубежной историографии» в Ивановском государственном университете (1995 г., сентябрь).

Проект, составленный на основе проведенного исследования, участвовал во втором конкурсе «Российские общественные науки: новая перспектива», организованном Московским отделением Российского научного фонда при содействии американского Фонда Форда, и отмечен грантом (1995 г., июль).

Структура и краткое содержание работы

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.

Во введении обоснована актуальность темы, дана характеристика историографической ситуации, определены объект исследования, географические и хронологические рамки, цель н задачи диссертационной работы, охарактеризованы теоретические и методологические позиции, предложена достаточно рациональная систематизация и классификация источников.

В первой главе «Революция: поиски пути» исследуются направления, характер общественно-политической деятельности, взгляды интеллигенции, тесно связанные с восприятием революционной идеологии. Выдвигая тсзис о возрастании роли интеллигенции в экстремальных условиях, автор акцентирует внимание на выявлении специфики политических отношений в регионе, путей и форм консолидации интеллигенции, новых возможностей в решении общественно-политических проблем, в организации центральной и местной власти.

Помимо этого, в главе исследуются интеллектуальные процессы, первые попытки осмысления революционного опыта, участие в обосновании и распространении идеологии белого движения.

В результате анализа основных направлений общественно-политической деятельности интеллигенции в 1917—1919 гг. автором установлено, что революционные события воспринимались многими интеллигентами как время, благоприятное для активных действий в интересах страны и нации. Для них .принципиально важно было использовать ситуацию возрастания личного начала в общественной жизни, усиления значения инициативы и творчества. Характерным было стремление интеллигенции к консолидации, к объединению усилии для решения общегосударственных вопросов и региональных проблем. Если ранее основная масса интеллигенции проявляла свою активность через научные и профессиональные объединения, то теперь акценты явно сдвинулись в сторону политических организаций. При этом умонастроения интеллигенции не всегда закреплялись в виде прямой политической позиции, не в меньшей степени они отражались в поведении, во взаимоотношениях с другими социальными группами.

Видоизменились и традиционные области прменення интеллигентских сил: все более они зависели от развития военно-политических событии, зачастую становившихся серьезным препятствием для выполнения .профессиональных обязанностей.

В диссертации показано, что в изучаемый период появились новые возможности для участия интеллигенции и формировании властных структур. Включаясь в реальную политическую практику, входя в структуры власти, интеллигенция привносила в эту сферу, с одной стороны, профессионализм, новую культуру, с другой — внутри- и межпартийные противоречия, нетерпимость к оппонентам. Не будучи единой по своим идейно-политическим воззрениям, интеллигенция демонстрировала разное видение революции и демократии.

В определенной степени внутренний конфликт развивался между основной частью интеллигенции и теми, кто стал носителем и проводником власти. Ни одно из правительств в изучаемое время не пользовалось безусловной поддержкой со стороны интеллигенции. В работе подчеркивается также другая особенность взаимоотношений интеллигенции с властью: ни одна из властей не мирилась с проявлением оппозиционных настроений, за сотрудничество с «красными» пли «белыми» интеллигенции приходилось расплачиваться. Интеллигенция, с одной стороны, была влиятельной общественно-политической силой, с другой — она находилась между борющимися лагерями, возлагавшими большие надежды на се выбор.

Подчеркивая, что революция в известном смысле обусловила интеллектуальные процессы, автор определяет ведущие темы, волновавшие интеллигенцию. Узловыми в рассуждениях интеллигенции стали следующие вопросы: революция как таковая, ее причины, тенденции, характер, периодизация, место Февраля и Октября, роль интеллигенции в обществе и революции; интеллигенция и революционные вожди; интеллигенция н народ; интеллигенция и советская власть; интеллигенция и возрождение России; интеллигенция и исторические перспективы страны.

Осмысление революционного опыта велось интенсивно, было значительным по широте охвата вопросов. Однако выводы часто делались в условиях кипения страстей, эмоционального восприятия событий, в обстановке острой политической конъюнктуры.

.Особое внимание в главе уделяется анализу некоторых аспектов взаимоотношении интеллигенции и белого движения, нашедшего отклик в среде интеллигенции разнородных политических устремлений, считавшей необходимым объединиться ради установления власти, альтернативной большевистской. Наряду с этим, определялись групповые и индивидуальные мотивы участия и неучастия в «белом сопротивлении», которые свидетельствовали об идейно-нравственных колебаниях интеллигенции. Создавая определенную духовную и интеллектуальную атмосферу вокруг этого движения, она взяла на себя задачу его идеологического обоснования. Интеллигенция пыталась перенести идеи в массы, используя для этого различные приемы и каналы: дискуссии в прессе, выступления на съездах политических партий, общественных организаций, профессиональных собраниях, публикацию воззваний, издание брошюр агитационно-пропагандистского характера и т. п. При участии интеллигенции формировался «белый тыл», складывались формы материальной и моральной поддержки армии.

Одновременно патриотические, демократические, гуманистические установки интеллигенции подвергались испытанию практикой белого движения, зачастую настораживавшей и отталкивавшей- Переломные ситуации вынуждали интеллигенцию заново осмысливать свое место и роль, действовать, исходя из приобретенного опыта, по-разному контактировать со сменявшими друг друга режимами.

Характерно стремление интеллигенции сохранить достигну roe, вернуть потерянное в революции, выработать 'видение перспективных задач, связанных с возвращением России па путь демократических.реформ.

Во второй главе «Советская власть: применение революционных методов» акцент сделан на малоизученных чрезвычайных революционных методах, что имеет принципиальное значение для выявления реакции власти на ту или иную позицию интеллигенции, а также для понимания процесса эволюции интеллигенции.

Исследование построено на анализе методов принуждения, репрессий против интеллигенции, чрезвычайных государственных мероприятий по продовольственной и материальной поддержке ученых- При этом предпринята попытка воссоздать механизм действия революционных методов; выявить тп-

пологшо интеллигенции, попадавшей в поле зрения власти, мобилизационных, репрессивных органов; проанализировать мотивы и характер обвинении, применявшиеся пропагандистские приемы.

Отмечая, что в начале 1920 г. Дон был подчинен революционной власти, имевшей в своем арсенале различные способы «привлечения» интеллигенции, автор подчеркивает, что власть, незамедлительно стала осуществлять контроль и регулирование профессиональной деятельности интеллигенции.

Применение чрезвычайных, в том числе крайних мер, обусловливалось политическим курсом государства «диктатуры пролетариата». Использование революционных методов в отношении интеллигенции базировалось на представлении о ней, как о «прослойке общества», примыкающей к тому или иному классу н обслуживающей его интересы. Дифференциация интеллигенции основывалась соответственно на признаках происхождения, положения, политической ориентации. Расширительное толкование понятия «буржуазия» способствовало включению в ее состав значительного числа интеллигенции дореволюционной России. Наличие в стране «буржуазной интеллигенции» увеличивало количество «врагов пролетарской революции», оправдывая усиление классовой борьбы, необходимость применения насильственных методов.

Помимо этого, использование чрезвычайных методов «порождали» революционная обстановка и обострение социальных противоречий. Они были «органичны» историческому времени.

Неотъемлемой частью взаимоотношении советской власти и интеллигенции стали мобилизации. Автор предлагает различать трудовые мобилизации, нацеленные на использование прежде всего физической силы и выявлявшие лиц интеллигентных профессий лишь «попутно», и специальные мобилизации, которые должны были восполнить острую нехватку квалифицированных кадров для восстановления промышленности и сельского хозяйства, осуществления «социалистической модернизации» всех сфер жизни общества. Мобилизации обусловливались и проведением отдельных кампании, решением конкретных практических задач, требовавших специально подготовленных кадров.

Наибольшее число учетных и мобилизационных кампаний в отношении интеллигенции Дона приходилось на 1920 г. —

первую половину 1921 г. Анализ проблем, выявленных в ходе учета и мобилизаций различных категорий интеллигенции, показывает, что политика принуждения в сфере умственного труда приводила лишь к незначительной компенсации потерь. Часто дефицит специалистов обострялся из-за плохой организации мобилизаций, нарушения интересов населения, учреждений и предприятий- Свертывание мобилизационной политики было связано с изменением позиций государства «диктатуры пролетариата» в экономической сфере, возрождением частного рынка, ликвидацией ограничений на выбор места работы, сокращением применения трудовой повинности и категорий людей, на которых она распространялась. Своеобразное сочетание льгот и репрессивных мер для уклонявшихся позволяет назвать мобилизационные методы «пограничными» между «мягкими» и «жесткими».

Репрессии наиболее ярко отразили деструктивную тенденцию во взаимоотношениях власти и интеллигенции. Их социально-классовая направленность выразилась, в частности, в гипертрофированном представлении советской власти и ее сторонников о контрреволюционности интеллигенции. Характерным было преследование по политическим и идеологическим мотивам. С усилением значения хозяйственных проблем и появлением «экономического фронта» возникло новое направление карательной политики против «спецов», якобы не оправдавших оказанного им советской властью доверия и ставших олицетворением «экономической контрреволюции».

Наряду с этим, в диссертации рассмотрена позитивная практика взаимоотношений советской власти и интеллигенции, связанная с деятельностью Юго-Восточной и Новочеркасской комиссии по улучшению быта ученых, осуществлявших мероприятия по спасению ученых от голода и созданию условий для продолжения научных занятий.

Не игнорируя положительные результаты деятельности КУБУ, в которых активно работали и сами ученые, автор заостряет внимание на том, что власть, организуя эти комиссии, преследовала прагматические, меркантильные цели. По своей сути проводившиеся мероприятия были вынужденными. Первоначально они были рассчитаны только на выдающихся ученых, но масштабы бедственного положения науки и образования потребовали расширения и распространения льгот на другие категории научных работников. «Поголовное» выми-

ранне ученых от голода сделало бы проблематичным осуществление многих планов большевиков, отрицательно повлияло бы на внешнеполитические отношения. Даже в экстремаль-нон ситуации власть демонстрировала свою силу, давала почувствовать зависимость от ее расположения.

В целом методы принуждения, насилия занимали определяющее место во взаимоотношениях советской власти и интеллигенции. Оказание чрезвычайной помощи ученым через специальные комиссии имело временный характер, по признанию самих носителей власти, было компромиссом, уступ-кон.

В заключении подведены итоги исследования, сформулированы основные выводы.

Под влиянием революционных событий в России в социально-политическом поведении интеллигенции проявилась тенденция активизации, усиления ¡гражданственного начала. Об этом свидетельствует широкий диапазон поисков интеллигенции в области политического «творчества»: от деятельности в партиях и конструирования на новых принципах органов власти до участия в создании «донской государственности»-Эта тенденция не может быть абсолютизирована, т. к. общая нестабильность, деформация общественных отношений, разобщенность интеллигенции, нарастающий классовый конфликт не способствовали ее вызреванию. Более того, ее развитие было прервано вследствие отклонения революции от буржуазно-демократического пути и вытеснения интеллигенции с политической арены под давлением левых радикальных сил.

После прихода к власти большевиков взаимоотношения интеллигенции и революции кардинально изменились: интеллигенция сказалась в оппозиции к революции, в положении защищающегося. Данные факторы определили линию поведения интеллигенции Дона в годы гражданской войны, преобладающим настроением которой стал антиболыиевизм.

Интеллигенция проявляла себя противоречиво, часто занимая диаметрально противоположные позиции: находилась в оппозиции или сотрудничала с властью, рукоиодстиуяеь разными мотивами. Сменявши-1 друг друга режимы' нередко прибегали к методам принуждения.

Важнейшей поведенческой характеристикой интеллигенции было ее активное осмысление конкретных событий, слож-

ных социально-политических явлений, собственного опыта, а также участие в идеологическом творчестве, в распространении идей, агитационно-пропагандистской деятельности. С одной стороны, для интеллигенции это был естественный интеллектуальный процесс, с другой — акт гражданственности. Заявление своей позиции в условиях неустойчивой власти было мужественным, ответственным шагом и диктовалось желанием оказать влияние на развитие ситуации и общественное умонастроение.

Анализ позиций и взглядов интеллигенции позволил выяснить основные причины неприятия сю советской власти. Ее отрицание вызревало на основе анализа хода революции, программных установок большевиков. Либеральная и революционно настроенная интеллигенция, воспринимая идеи Февральской революции, не соглашалась с изменением характера революции, с направлением ее в антидемократическое русло, навязыванием диктатуры одного класса. Уверенная в ошибочности и иереалистичностн планов по социалистическому переустройству России, она считала их опасны.! экспериментом, умозрительно составленной программой.

Интеллигенция осознавала, что .вслед за радикальным решением большевиками вопроса о власти возникнет реальная угроза не только послефевральским надеждам, но государственности России, ее традиционной культуве. Наряду с этим, большая степень культурной, общественной и личной независимости, которой обладала интеллигенция до провозглашения власти Советов, сменилась потерей свободы- Отчуждение интеллигенции от сферы идеологии и политики вело к упрощению ее функций. Интеллигенция не хотела мириться с тем. что трансформировалась сфера се профессиональной деятельности. Революция «с другим лицом» подчиняла интеллигенцию своей воле, щршшжая ее до положения «служанки по части несения культуры». Неблагоприятный морально-психологический климат, материальные лишения, беззащитность способствовали складыванию у интеллигенции комплекса «лишнего человека».

Отталкивала интеллигенцию и практика «социализации^ России. По ее мнению, в советской России доминировали произвол и насилие над личностью. В условиях «диктатуры пролетариата» интеллигенция испытывала идеологическое давление.

Немаловажным фактором, повлиявшим па оценки советской власти, было то, что власть, се действия соотносились с конкретными личностями, лидерами большевиков, явно неав-торитстными среди интеллигенции, по-иному сориентированной мировоззренчески и политически.

Тактическая линия власти по отношению к интеллигенции отличалась двойственностью, призывы к сотрудничеству сменялись преследованиями, что усугублялось проявлением ач-тннителлнгептскн.х настроении в «массах».

I¡сслелование малоизученных чрезвычайных революционных методов способствовало выявлению реакции советской власти на позицию ее отторжения интеллигенцией. Основанная па подавлении и устрашении, она должна была доказать бескомпромиссность влас г« в борьбе «с неисправимым::» интеллигентами. Преследуя представителей интеллигенции по идеологическим и политическим мотивам, власть преувеличивала значение насилия, репрессивных мер, в том числе крайних.

В первой половине 20-х гг. власть, прикрываясь обвинениями в контрреволюции, фактически припоминала интеллигенции 'ю, что она была «по ту сторону баррикад» в годы • ражданск-ш войны. Для обоснования такого подхода прибегали к фабрикации дел, карали н<? за настоящую, а за прошлую деятельность. Репрессиям подвергали не столько реальных, сколько потенциальных, с точки зрения власти, противников-

Анализ чстодол государственного регулирования профессиональна": деятельности интеллигенции позволяет сделать вывод, что реакция власти па позицию нейтралитета также спиралась на принуждение, предполагавшее репрессии в случае неподчинения. Наряду с '-тим, власть стремилась размыт ь слой центральной интеллигенции, поощряя материально лояльность.

Анализ реакции власти на ту или иную позицию ннтеллч-гп:дни доказывает, что в поучаемый период произошла инверсия отношений меж ту интеллигенцией и революцией, госу-дарстгом п народом, самым пагубным образом сказавшаяся в последующие годы.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Революционные методы привлечения буржуазной интеллигенции Дона на сторону советской власти (по материалам газеты «Советский Юг» 1920—1921 гг.//Источники по истории революционного движения на Дону и Северном Кавказе (XIX — первая четверть XX в.): Межвуз. сб. науч. тр. — Ростов н/Д., 1989. — С. 94-107.

2. Деятельность Юго-Восточной комиссии по улучшению быта ученых (февр. 1922—11924 гг.) //Молодые исследователи Адыгеи (Тр. аспирантов, соискателей и молодых исследователей). Майкоп, 1993. — Вып. 1- — С. 40-57.

3. Использование военно-мобилизационных методов в отношении интеллигенции Дона//Тез. докл. студенческой нг>-уч.-теорет. конф- — Ростов н/Д, 1993. — С. 92-93.

4. Жизнь и гибель профессора Колли/7 Донской временник. Год 1994-й — Ростов нДЦ, 1993. — С. 70-74.

5. Крестный путь русского православного духовенства (О репрессиях на Дону в первые годы советской власти)//Церковный вестник Ростовской-на-Дону епархии. — 1993. — № 11 (нояб.-дек.) • — С. 4, 8.

6. Настоятель кафедрального Собора — протоиерей Павел Верхо-вской//Там же. •— 1994. — № 6 (окт.) — С. 3, 8.

7. «...Санкцию запросить в ВЧК...» //Донской временник Год 1995-й — Ростов н/Д, 1994. — С. 88-93.

8. Репрессии в отношении интеллигенции Дона (1-я пол. 20-х гг.): типология документов из архива уголовных дел и других источников//Сборник научных работ аспирантов и молодых преподавателей. Ч. 1: Общественные науки. Изобразительное искусство. — Ростов н/Д, 1995. — С. 59-63.

9. Интеллигенция Дона и революция (1917 —■ 1-я пол. 20-х гг.): характеристика историографической ситуации // Рос сийская интеллигенция в отечественной и зарубежной историографии. Тез. докл. межгос- науч-теорет. конф. Иваново, 20-21 сент. 1995 г. В 2 т. — Иваново, 1995. — Т. 2. — С. 295-

10. Комиссии по улучшению быта ученых на Дону//За строкой учебника 'истории: Сб. ст. — Ростов и/Д, 1995. — Вып. 2. — С. 287-313.

298