автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Иранское холодное оружие IX-XIX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Иранское холодное оружие IX-XIX вв."

На правах рукописи

МАЛОЗЁМОВА ЕЛЕНА ИГОРЕВНА ИРАНСКОЕ ХОЛОДНОЕ ОРУЖИЕ 1Х-Х1Х ВВ. Специальность 07.00.07 - этнография, этнология, антропология.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Санкт-Петербург 2008

003457495

Диссертация выполнена в Отделе этнографии народов Южной и Юго-Западной Азии Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН.

Научный руководитель: доктор исторических наук

Родионов М.А.

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

член-корреспондент РАН Арутюнов С.А. кандидат исторических наук Дмитриев В.А.

Ведущая организация: Институт Востоковедения РАН

Защита состоится15.00 в аудитории № А 416 на заседании диссертационного совета № Д.501.001.78 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата исторических наук при Московском государственном университете им. М.В.Ломоносова по адресу 119992, г. Москва, Ломоносовский пр., д. 27, корп. 4, МГУ, ПУК.

Автореферат разослан А^-е-суЬр 2008 г.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке МГУ им. М.В .Ломоносова.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент

Ю.И. Зверева

Общая характеристика работы

Актуальность исследования выражается в определении семиотического статуса иранского холодного оружия IX - XIX вв. с использованием современных методов этнокультурного анализа, позволяющих выявить роль холодного оружия в иранской культуре не только в указанный период, но и в наши дни. Новизна заключается в том, что эти вопросы в общем контексте иранской культуры исламского периода не были до сих пор предметом отдельного исследования, а так же в том, что автор вводит в научный оборот новый комплекс материальных памятников иранского холодного оружия из фондов и экспозиций МАЭ РАН.

Объектом исследования является иранское холодное оружие исламского времени. Предмет исследования - семантика холодного, преимущественно клинкового, оружия в иранской культуре, а также факторы, способствовавшие формированию его семиотического статуса. Оборонительное вооружение в данном исследовании не рассматривается.

Основная цель данного исследования - изучить особенности представления о холодном, преимущественно клинковом, оружии в иранской культуре исламского периода и выявить его семиотический статус.

Задачи исследования, продиктованные его целью, следующие:

1. охарактеризовать основные этапы развития иранского холодного оружия;

2. оценить возможные влияния оружия соседних регионов и культур на формирование отдельных видов иранского клинкового оружия;

3. выявить идентификационные признаки предметов иранского клинкового оружия;

4. выявить основные центры производства иранского холодного оружия;

5. описать основные материалы, технологии производства клинкового оружия;

6. проанализировать особенности и определить семантику декоративного оформления предметов иранского клинкового оружия;

7. выявить сферы использования холодного клинкового оружия в иранской культуре и в контексте ислама.

Так же в соответствии с целями и задачами исследования проведен ретроспективный анализ развития, функционирования и символического значения предметов холодного оружия; составлен иллюстрированный каталог предметов иранского холодного оружия, хранящихся в коллекции МАЭ РАН.

Хронологические рамки исследования охватывают период с IX по XIX вв., то есть с момента сложения исламской культуры на территории Ирана и до конца XIX в., когда прагматические функции холодного оружия начинают быстро утрачиваться. Наибольшее внимание уделяется XVI - XIX вв., к которым относится большинство известных образцов иранского холодного оружия, хотя самый ранний экземпляр иранского оружия исламского периода датируется, по мнению специалистов, IX в.

Источниковая база исследования состоит из нескольких групп:

Во-первых, предметный материал, представляющий собой образцы опубликованного и неопубликованного иранского холодного оружия, хранящиеся в разных коллекциях мира. Особое внимание уделено памятникам иранского холодного оружия из коллекций МАЭ РАН. В связи с этим были изучены описи соответствующих коллекций, всего в количестве 20 документов из архива МАЭ РАН.

Во-вторых, были использованы письменные источники, включающие восточные научные сочинения (трактат «О железе, из которого отливаются мечи» Абу Йусуфа Йакуба ибн Исхака ал-Кинди IX в., «Минералогия» автора рубежа Х-Х1 вв. Абу-р-Райхана Бируни, трактат Абу-л-Фазля Хубайша Тифлиси «Описание ремесел», а также художественные сочинения разного времени («Книга деяний Ардашира сына Папака», «Шах-наме» Абу-л-Касема Фирдоуси и др.), священные тексты зороастризма и ислама (Авеста, Коран, Хадисы пророка), труды античных историков («История» Геродота,

«Киропедия» и «Анабасис» Ксенофонта, «Римская история» Аммиана Марцеллина), записки путешественников (М. Поло «Книга о разнообразии мира», XIII в.; Руи Гонсалес де Клавихо «Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура, 1403-1406 гг.»; Дж. Шарден «Путешествие в Персию», XVII в,; А. Олеарий «Путешествие в Московию и Персию» XVII в.) и др.

В-третьих, был привлечен изобразительный материал, включающий памятники живописи разного времени, а также изображения холодного оружия на предметах декоративно-прикладного искусства.

Степень научной разработанности темы.

Исследований, посвященных иранскому холодному оружию исламского периода, весьма мало как в зарубежной, так и особенно в отечественной науке. Это объясняется, прежде всего, отсутствием материальных памятников раннеисламского времени, что затрудняет изучение проблемы формирования того или иного типа оружия, а также выработку четкой классификации и типологизации памятников.

Основным научным трудом, посвященным иранскому холодному оружию, стала монография М.М. Хорасани «Arms and Armor from Iran. The Bronze Age to the End of the Qajar Period», вышедшая в 2006 г. Как явствует из названия, работа посвящена исследованию холодного оружия не только исламского времени, но и древнего периода. В основной части приводятся характеристики разных типов наступательного и оборонительного оружия, найденного или изготовленного на территории Ирана, дается развернутая справка о материалах и техниках изготовления оружия, поясняется терминология и аспекты его применения. Вторая часть представляет собой каталог памятников иранского холодного оружия, хранящихся в музейных и частных коллекциях Ирана. Этот труд обобщает предыдущие исследования, среди которых самое раннее вероятно принадлежит Д. Хаммер-Пургшталлю, прокомментировавшему трактат Абу Йусуфа Йакуба ибн Исхака ал-Кинди «О железе, из которого отливаются мечи» и давшему выдержки из оригинального текста (1854 г.). П. фон Винклер написал работу, в которой упоминается, в

частности, исламское и иранское холодное оружие (1894 г.). Описание коллекций и путеводители по Императорскому арсеналу составили во второй половине XIX в. Ф. Жиль, Е.А. Кеммерер, Э.Э. Ленд.

В отечественной науке отдельные памятники иранского холодного оружия исследуются преимущественно А.А. Ивановым. Изучением холодного оружия других исламских стран занимаются Г.Э. Введенский и Ю.А. Миллер (оружие Турции), Э.Г. Аствацатурян (турецкое и кавказское оружие) и др.

Из зарубежных исследователей, писавших об иранском холодном оружии, следует выделить X. Стоклайна, автора довольно обширного обзора по иранскому холодному оружию «Arms and Armour», помещенной в третьем томе издания А. Поупа «A Survey of Persian Art», вышедшем в Нью-Йорке в 1939 г., а также А.С. Меликян-Ширвани, публикующего статьи по отдельным памятникам иранского холодного оружия (1979 г.). Польский исследователь JI. Кобылински занимается изучением иранского и индо-иранского оружия, хранящегося в польских коллекциях. В 2000 г. в издании «Persian and Indo-Persian Arms and Armour of 16lh-19lh Centuries from Polish Collections» была опубликована его статья о персидском и индо-персидском оружии. Исследования, затрагивающие вопросы исламского оружия в целом, принадлежат таким западным исследователям как Д. Николь (1976 г.), Д. Александр (1992 г.), Ф. Уилкинсон (1967 г.), А. Норт (1985 г.).

В странах исламского мира проблемы иранского холодного оружия также остаются мало изученными. Общие сведения о холодном оружии Ирана периода Сефевидов приводят турецкие исследователи У. Йутгаль и А.А. Угалы в работе «As-suyuf al-islamiya», вышедшей в Кувейте в 1988 г. и посвященной собранию оружия в Музее Топ Капы. В статье С.А. Салимана об иранском клинковом оружии «Qat min as-silah al-iraniya bi mathaf al-fan al-islamiya» из книги «Darasat fi-l-fan al-farsiya», опубликованной в Каире в 1971 г., приводится информация о степени изученности иранского холодного оружия, об основных источниках его поступления в музеи, а также дается краткая история развития клинкового оружия в Иране.

Методологической основой диссертационного исследования являются комплексный системный подход, а также совокупность общенаучных (сравнительно-типологический и т. д.) и частнонаучных (историко-этнографический, лингвистический, искусствоведческий) методов. В исследовании применен хронологический принцип.

Практическое значение работы состоит в том, что ее результаты могут быть применены для общей оценки оружейной культуры в иранской традиции, и разработке курса по изучению этой культуры. Материалы диссертации могут быть использованы в новых исследованиях по проблемам, касающимся иранской оружейной культуры, этнографии иранских народов, истории иранского государства.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в статьях, опубликованных в научных сборниках России, в научном сообщении на I Международном коллоквиуме молодых ученых «Науки о культуре в новом тысячелетии» (ГПУ им. К.Д. Ушинского, г. Ярославль), в сообщениях на заседаниях Отдела этнографии народов Южной и Юго-Западной Азии, в семинарах, проведенных на данную тему, а также консультациях специалистов из Государственного Эрмитажа, Британской национальной библиотеки и коллекции Уоллес (Лондон).

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, альбома иллюстраций и приложения. В приложении дается общая характеристика коллекции холодного оружия ираноязычных народов, а также иллюстрированный каталог клинкового и ударного оружия народов иранской языковой группы в коллекции Музея Антропологии и Этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН.

Содержание работы Во введении обосновывается актуальность и научная новизна темы исследования, определяются его объект и предмет, а также хронологические рамки, характеризуется научная разработанность темы, ставятся его цели и

задачи, приводятся сведения об источниках, определяется методология, раскрывается практическая значимость исследования.

Первая глава носит название «Холодное оружие древних иранцев в контексте культур Ближнего Востока».

Появление иранцев на территории Ближнего Востока зафиксировано в письменных источниках ассирийцев в IX в. до н. э. Это время ознаменовалось частыми вооруженными столкновениями между ближневосточными государствами (Ассирией, Вавилоном, Урарту, Эламом), в которых иранские племена как кочевники скифы, так и осевшие на территории Иранского нагорья мидийцы и персы начали играть активную роль. В культурном пространстве Ближнего Востока начала I тыс. до н. э. появился новый, иранский, компонент, который к середине тысячелетия стал доминирующим, благодаря избранной иранцами модели поведения, одним из элементов которой стала вооруженная борьба.

Война бьша важным элементом соционормативной сферы культуры иранского этноса, закрепившись не только на утилитарно-бытовом, но и знаково-символическом уровне. Согласно текстам Авесты, позволяющим в некоторой степени представить уровень религиозного сознания и морально-этический кодекс иранцев еще до их прихода на Иранское плато, война вовлекалась в обрядово-ритуальную сферу как способ борьбы космоса с хаосом. Авестийские боги Вайю и Митра представлены в образах отважных воинов-вождей, вооруженных высококлассным оружием, которое у Митры и еще одного авестийского божества Сраоши наделено магическими свойствами.

Таким образом, оружие, как неотъемлемый атрибут войны, вовлекается в древнеиранской традиции в соционормативную сферу культуры. Однако оно так же входит и в культуру жизнеобеспечения, как элемент мужского костюма, и в культуру первичного производства, и в гуманитарную сферу, поскольку его производство всегда было сопряжено с научными знаниями, а предметы вооружения, использовавшиеся во время ритуальных церемоний, представляли собой памятники декоративно-прикладного искусства.

Яркими подтверждениями последнему заключению служат не только сравнительно поздние для культур Ближнего Востока материальные памятники иранской культуры, но и предметы вооружения, памятники искусства и содержащие сведения об оружейной культуре литературные тексты древнейших ближневосточных народов.

Со времен эпохи бронзы культурный контекст на территории Ближнего Востока формировали месопотамская и малоазийская цивилизации. К этому времени в этих культурных традициях были известны практически все виды холодного оружия: дротики, лук и стрелы, боевые топоры, копья, булавы, кинжалы.

У шумеров, судя по их письменным источникам и памятникам искусства, наиболее выраженным этнографическим значением обладал топор. У аккадцев, ассирийцев и вавилонян основным предметом вооружения были лук и стрелы. Высокий этнографический статус в их оружейной культуре этого периода был и у кинжала как с коротким, так и с длинным клинком.

В культурах Малой Азии, которые еще с 3-его тыс. до н. э. были наиболее передовыми с точки зрения металлообработки и оружейного дела, главным социальным маркером служил кинжал, о чем говорят находки кинжалов с железными клинками и клинками из драгоценных металлов еще в погребениях Дорака 3-его тыс. до н. э. В других захоронениях этого периода на территории Малой Азии (Аладжа-Хююк) были обнаружены топор с золотой обкладкой и копья, вовлеченные, таким образом, как и кинжал в обрядово-ритуальную сферу культуры. Для следующего тысячелетия в культуре малоазийских народов, в первую очередь, хурритов и хеттов, клинковое оружие продолжало играть в обрядово-ритуальной сфере заметную роль - меч или длинный кинжал рассматривался как божество (рельеф из Язылы-Кая). Одновременно в различных хеттских обрядах большое значение, судя по хеттским письменным источникам, играло копье. При этом, опираясь на данные этих источников, оружие входило в категории внешнего/мирского и несло семиотический статус как знака только воинской силы одинаково богов и людей.

В столь развитую на Ближнем Востоке культуру оружия иранцы внесли свои традиции и представления, известные по источникам различного характера: письменным документам, памятникам материальной культуры и искусства.

Для периода VIII-IV вв. письменными источниками, содержащими сведения об иранских племенах, стали ассирийские тексты, библейские тексты, а также сочинения античных авторов Геродота, Страбона, Плиния, Помпония Мелы и др. При анализе социального статуса холодного оружия в скифской культуре автор данного диссертационного исследования опирался преимущественно на «Историю» Геродота. «Скифская» часть того сочинения считается специалистами этнографически очень точной. Данные письменных источников, касающиеся культуры скифского оружия, дополняются предметами вооружения, обнаруженными в процессе археологических раскопок комплексов скифской культуры. Стоит отметить, что оружейная культура скифов исследована в отечественной и зарубежной науке много лучше, чем оружейная культура современных скифам оседлых иранцев, а также иранская оружейная культура, начиная с III в. до н. э. и далее.

Оружие не только было существенной частью жизненного уклада воинственных скифских племен, но и обладало высоким этнографическим статусом. Клинковое оружие (секира и не известный в других ближневосточных культурах короткий меч) фигурирует в записанных греками скифских легендах: его скифы используют в обряде побратимства, а также ритуалах, посвященных богу войны, воплощением которого становится короткий меч, часто называемый акинаком. Декорированный священным для скифов золотом, короткий меч практически всегда входит в инвентарь исключительно царского погребения. Этот предмет вооружения обладал наиболее высоким и сложным этнографическим статусом: воплощение бога, знак почти исключительно царской власти, маркер мужского пола. Секира, которую часто клали в погребения не только царей, но и воинов высокого ранга, была знаком воинской чести и силы как богов, так и людей.

В индийской и персидской оружейной культуре времени правления династии Ахеменидов (VI - IV вв. до н. э.) короткие мечи тоже были распространены, равно как и ряд других предметов вооружения, включая разного рода кинжалы. Типология некоторых из них восходит к древневосточным, доиранским образцам. Кроме того, в иранской армии использовалось оружие, близкое, с одной стороны, к греческой махайре, а с другой, напоминающее саблю.

К клинковому оружию в персидской среде относились весьма почтительно: его использовали в качестве царских даров союзникам и отличившимся воинам. После падения Ахеменидской державы древнеиранские традиции в оружейной культуре были сохранены и развиты в Парфянском государстве (сер. III в.до н.э. - первая четверть III в. н.э.) и государстве Сасанидов (вторая четверть III-середина VII вв.).

Сасанидские владыки, стремившиеся возвести свое происхождение к Ахеменидам, продолжили их военные традиции. Войну Сасаниды продолжали воспринимать как ритуальное действо, с царем как главным его участником. В зороастрийские храмы жертвовались предметы вооружения, некоторые из которых (меч и булава) стали использоваться жрецами в ритуалах возжигания огня, а потом развешивались на стенах, символизируя воинственную природу огня. Война со стороны иранцев рассматривалась как праведная, ведущаяся против Лжи под покровительством богов.

Оружие использовалось не только в ритуале войны, но и в ритуале царской охоты, известном еще в месопотамской традиции с 4-го тыс. до н. э. и закрепившемся в ассирийской культуре, особенно с IX в. до н. э., а также практиковавшемся при Ахеменидах, но исключительно широкое распространение получившем в Сасанидские времена. Судя по данным письменных источников и памятникам искусства, Сасанидские шахи во время охоты использовали преимущественно метательное оружие, хотя есть довольно много изображений Сасанидских шахов, поражающих зверей мечом. Тем не менее, клинковое оружие, в первую очередь длинный меч, введенный еще при

и

Ахеменидах и использовавшийся парфянами, в сценах охоты чаще просто служил атрибутом парадного платья шаха. Единственным предметом вооружения шаха и его приближенных меч оказывается в сценах царских триумфов, символизирующих победу добродетельного царя над Злом, и инвеститурных сценах. Ритуальные функции меча, связанные с репрезентацией могущественной царской власти, подчеркиваются и его присутствием как единственного предмета вооружения в костюме царя, предстоящего у алтаря огня, что хорошо видно на монетах Сасанидских владык. Меч был важен не только в церемониях с участием шаха, но и в аристократической культуре в целом, служа своеобразным знаком отличия аристократа от простолюдина.

Культура меча была хорошо развита не только в самом Иране, но и в иранской среде сопредельных районах. Памятники искусства позволяют очертить пространство культуры холодного оружия в Бактрии кушанского времени, Согдиане У-УН вв. Например, скульптура Халчаяна (начало новой эры) указывает на статус меча тоже как социального маркера аристократической культуры; пенджикентские росписи также свидетельствуют о мече как знаке принадлежности к аристократическому сословию, а также к купечеству, которое в среднеазиатской среде, в отличие от Ирана, по положению приближалось к аристократии. В согдийской культуре высоким этнографическим статусом как знак престижа обладали еще кинжалы, которые в Сасанидском Иране были в этом качестве менее распространены.

Представления о холодном, и в частности, клинковом оружии как предмете с высоким семиотическим статусом не только в бытовой, он и обрядово-ритуальной сфере, появившиеся еще в древнеиранской среде, были сохранены и развиты в последующие времена иранской истории вплоть до прихода на территории распространения иранской культуры ислама.

Периоду от начала широкого распространения ислама и до XV в., времени массового появления материальных памятников холодного оружия исламского периода, посвящена вторая глава работы - «Иранское оружие IX -XV вв.».

Ислам в Иран пришел как религия завоевателей во второй четверти VII в. и стал одним из доминирующих факторов в дальнейшем развитии иранской культуры. 1Х-Х вв. - время взаимодействия иранских доисламских принципов организации общества с нормами жизни согласно исламскому закону. Проследить этот процесс в оружейном деле, в отличие от других ремесел, довольно трудно, поскольку материальных памятников раннеисламского времени исключительно мало, а для того, что имеется, нет абсолютно достоверных атрибуций. Коллекцией холодного оружия, появившегося, возможно, в начальный период ислама, обладают музей Топ-Капы и Турецкий военный музей.

Атрибутировать и датировать восточное оружие весьма непросто, поскольку в типах и оформлении предметов вооружения, выполненных в разных странах исламского мира, общее преобладает над частным, локальным. Только с появлением массового материала в XVI в. в разных этнических культурах вырабатываются весьма четкие стилистические особенности в оформлении предметов вооружения, определенные различия в их типах. Но и эти особенности, один раз сформировавшись, далее от века к веку изменяются не всегда выражено, что затрудняет датировку. Единственный способ датировки и атрибутирования предметов холодного оружия - это тщательный анализ орнаментики. Для предположительно раннеисламского оружия ситуация осложняется отсутствием клейм мастеров и незначительным изобразительным материалом, позволяющим стилистические сопоставления.

Что касается иранского оружия раннеисламского времени, то малое количество образцов этого периода, сохранившихся до настоящего времени, и невозможность вычленить из их числа иранские не позволяет проследить развитие иранского оружия в первые несколько веков после прихода в Иран ислама. Для данного периода (по крайней мере, до XIII в.) наиболее информативными источниками становятся письменные тексты и изображения предметов вооружения в монументальной и особенно миниатюрной живописи Ближнего и Среднего Востока.

Судя по изображениям и данным письменных источников, самые ранние среди которых - Коран и хадисы Пророка, дающие представление о предметах вооружения арабов и традиции их оружейной культуры этого и до некоторой степени предшествующего исламу периода, можно уверенно говорить о продолжении использования прямого обоюдоострого меча и арабами, и иранцами в качестве основного типа клинкового оружия.

После принятия ислама в Иране некоторые представления об оружии арабской традиции распространились в пространстве иранской культуры. В первую очередь это касается представлений о знаменитом мече пророка Зу-л-факаре, ставшим символом мощи ислама. В Иране известны подражания этому мечу (образцы есть в фондах МАЭ РАН).

Что касается представления собственно о войне, то в поэме Абу-л-Касема Фирдоуси «Шах-наме» рубежа Х-Х1 вв. есть свидетельства о том, что иранцы продолжали воспринимать ее как праведное деяние, а предметы вооружения по-прежнему обладали выраженным этнографическим статусом разного уровня и значения. Все оружие, упомянутое в текстах «Шах-наме», встречается в разных контекстах: и как боевое, и как этикетное. В качестве охотничьего оружия чаще всего фигурируют, как и прежде лук со стрелами, выраженным этнографическим статусом в значении символа власти и жреческого сана (реликт доисламской культурной традиции) фигурирует золотая или быкоголовая булава, в качестве оружия героя и социального маркера воина-аристократа выступает клинок.

О характере клинкового оружия - меч или сабля - на основе текстов «Шах-наме» ничего конкретного сказать нельзя, поскольку основным, но не единственным термином для обозначения длинноклинкового оружия у Фирдоуси является $атш, который в персидском языке закрепится со значением как меча, так и уже известной в период составления поэмы сабли. Этот факт, в свою очередь, свидетельствует о том, что в иранской культуре характер клинка длинноклинкового оружия не был определяющим при формировании его основного этнографического статуса. Другие термины,

использованные в текстах «Шах-наме», обозначают либо клинковое оружие с коротким клинком: кинжал {dasne, íigh) или нож (hard), либо просто клинок (tigh). Термин kalachuri, фигурирующий в тексте поэмы, тоже обозначает меч. Тщательный анализ оружейной терминологии «Шах-наме» позволил бы уточнить семантический статус предметов вооружения в иранской культуре на период начала XI в. и более раннего периода (в том числе и времени правления Сасанидов), принимая во внимание характер текста поэмы и обстоятельства ее написания. Однако и краткий анализ, проведенный в диссертации, позволяет сделать вывод о сохранении предметами вооружения выраженного этнографического статуса в иранской культуре с преобладанием клинкового оружия в качестве социального знака военной аристократии, а булавы как символа монаршей власти.

Стоит отметить, что некоторые сведения о сохранении этих традиций в иранской и в целом ближневосточной среде содержатся в научных сочинениях на арабском и персидском языках. Основная информация в таких письменных источниках касается преимущественно технологий производства стали, методов обработки оружия, разновидностей клинков и терминологии. Один из самых первых авторов, оставивших сведения о производстве стали и предметов вооружения, был арабский философ и химик Абу Йусуф Йакуб ибн Исхак ал-Кинди (ум. В 70-ые гг. IX в.). Сведения о разных типах стали и, в частности булате, о местах производства, а также о способах декорирования клинков содержатся в трактатах Абу-р-Райхана Бируни «Минералогия», Абу-л-Фазля Хубайша Тифлиси «Байан ас-сана'ат» и др.

Еще один источник, дающий сведения об особенностях иранской оружейной традиции, это, как уже было указано, изобразительный материал: иллюстрации к письменным текстам, а также предметы монументального и декоративно-прикладного искусства. Этот источник, равно как и письменность, особенно ценен в условиях отсутствия материальных памятников.

Самые ранние образцы изобразительного искусства, известные на территории Ирана исламского времени, происходят из Нишапура и относятся к

IX в. На одной из стенных росписей было обнаружено изображение аристократического сокольничего, к поясу которого подвешены образцы длинноклинкового оружия, один из которых просматривается хуже, но, по всей вероятности, это меч, а другой - четко выраженная сабля. Знакомство иранцев с саблей в IX в. подтверждает и самый древний, обнаруженный на территории Хорасана и датируемый этим периодом, слегка искривленный клинок со следами золотого декора. Другие изображения более позднего времени (преимущественно на предметах декоративно-прикладного искусства Х-Х1 вв.) демонстрируют в руках воинов либо слегка кривой в верхней трети, либо прямой клинок, что также говорит о функционировании обеих разновидностей клинкового оружия в среде иранской аристократии уже в 1Х-Х1 вв.

Кроме типов клинков, изобразительный материал показывает и отличия в положении клинкового оружия в руках его обладателей в зависимости от характера церемонии. В тронных сценах с участием приближенных, стоящих рядом с сидящим на троне правителем, клинки в их руках чаще всего подняты в вертикальном положении и положены на правое плечо, близко к шее. Это положение, если опираться на данные более поздних письменных источников, должно было символизировать подчинение его обладателя правителю и Аллаху. При этом оружие могло быть как открыто, так и зачехлено, с рукоятью, вложенной в руку или поднятой наверх. Анализ изображений позволяет охарактеризовать стоящих у царского трона как личных гвардейцев правителя в первом случае и оруженосцев во втором.

В дальнейшем, в ХП-ХШ вв. изобразительный материал продолжает демонстрировать сосуществование прямого и искривленного типов клинкового оружия. При этом прямой клинок сохраняется преимущественно в сфере боевого оружия, хотя встречается в руках аристократов.

Для периода с XIII в., то есть со времени вторжения в Иран монголов, основным источником информации становится миниатюрная живопись, точно отражающая реалии. Миниатюры демонстрируют не только разные типы длинноклинкового оружия, что уже отмечалось для более раннего времени, но

и их одновременное функционирование в тронных церемониях. Кроме того, изобразительный материал позволяет выявить преобладание в иранской аристократической культуре кривого клинка, сабли, ко второй половине -концу XIV в. Совокупный анализ изобразительного материала, первых материальных памятников и данных письменных источников позволяет заключить, что в IX в. сабля была еще новым предметом холодного оружия для иранцев и, скорее всего, была маркером монаршего достоинства или принадлежности к царской семье. Со второй половины XIV в. сабля постепенно выходит за пределы ближайшего царского окружения, становясь социальным маркером аристократического сословия.

Стоит отметить, что помимо длинноклинкового оружия, на миниатюрах XIII и особенно Х1У-ХУ вв. изображаются и кинжалы разных типов, а также секиры.

В Х1У-ХУ вв. оружейные традиции иранцев продолжают преобладать в придворной культуре. На миниатюрах этого времени - все те же типы оружия, фигурирующие и в качестве личного оружия правителя, и как оружие его приближенных. Продолжает расширяться ареал распространения сабли, меч же, возможно, сохраняется как оружие пеших воинов и как этикетное оружие, наследуемое от предков. При этом, как повествуют письменные источники, к XV в. использование клинка в иранской этнокультурной традиции было сопряжено с исполнением воли Аллаха и демонстрировало рыцарские манеры его владельца, в чем видно соединение исламских представлений и традиционно иранских взглядов на культуру оружия, известную еще как минимум со времен Сасанидов.

С XV в. увеличивается число сохранившихся образцов холодного оружия, использовавшихся на Ближнем и Среднем Востоке. Среди клинков XV в. есть те, которые атрибутируются как иранские: это и сабли (некоторые из них приписываются даже Тимуру или представителям основанной им династии), и мечи, и кинжалы, хотя точно датировать предметы вооружения этого времени достаточно трудно. Особенно это касается экземпляров, на

которых нет надписей - довольно частого приема декорирования предметов вооружения. Образцы с надписями можно датировать точнее, сопоставляя не только орнаментику, но и тексты с другими точно датированными материальными памятниками, а также сравнивая почерк с почерком, использовавшимся в рукописях.

В целом, судя по данным разных источников, к XVI в. основные традиции иранской оружейной культуры, с преобладанием клинкового оружия в качестве ритуально-церемониального, сохраняются и получают дальнейшее развитие в условиях, определенных исламом и новыми типами клинкового оружия.

В XVI в. в Иранской истории и культуре начался новый этап, связанный с формированием Сефевидского государства.

Иранскому оружию XVI - XIX вв. посвящена третья глава данного исследования, озаглавленная «Иранское оружие XVI - XIX вв.».

В 1501 г. представителями тюркской азербайджанской династии Сефевидов на территории Ирана было образовано новое государство. К концу XVI - началу XVII в. правящая династия достаточно «иранизировалась», и иранские культурные традиции стали снова доминировать в придворной культуре.

Клинковое оружие использовалось в обряде возведения на престол Сефевидские владыки. В процессе этой церемонии шаха опоясывали и жаловали ему клинок. Церемония опоясывания известна во многих ближневосточных культурах. В иранской культуре эта традиция бытует еще со времен скифов. Сохранилась она и в исламское время: со времени правления династии Сельджуков зафиксировано участие в этой церемонии двух клинков; Тугрул-беку аббасидский халиф жаловал их наряду с двумя венцами, символизировавшими власть над Востоком и Западом. При этом два клинка тоже, как представляется, были знаками военного господства над Востоком и Западом. При возведении на престол Сефевидских шахов участвовали, во-первых, клинок, передававшийся от монарха к монарху, и, во-вторых, личный

клинок коронующегося царя. Согласно письменным источником, одним из этих клинков была сабля, другим, возможно, был меч, символизировавший преемственность власти, восходящей к имаму Али. Для XIV и XV вв. участие двух клинков в тронных сценах зафиксировано в миниатюрной живописи. Эта традиция сохранилась вплоть до династии Каджаров.

Судя по данным письменных источников и миниатюрам, оружие, участвовавшее в официальных церемониях, было весьма пышно декорировано. Примеры таких парадных клинков составляют большинство материальных памятников, сохраняющихся от периода ХУ1-ХУШ вв. Немногочисленные памятники XVI в. декорированы весьма сдержанно, и только к рубежу XVI-XVII в. декор становится особенно изысканным. Иногда клинки подписаны именем мастера. Одними из самых распространенных имен этого периода были легендарные Асад-Аллах Исфахани и Калб-Али. По мнению одних исследователей, это были отец и сын, работавшие в XVII в. при дворе иранского шаха Аббаса Великого, другие исследователи полагают, эти имена писали придворные мастера XVII в. и более позднего времени на высококлассных клинках как знаки качества, а простые оружейники этими, несомненно, известными «клеймами» просто украшали свое оружие. Последняя точка зрения представляется вполне убедительной во многом потому, что в письменных источниках, в первую очередь, персидских, не содержится никаких данных об оружейниках Ирана, тогда как в отношении столь выдающихся мастеров, каким должны были быть эти оружейники, это было бы едва ли возможно.

Во времена правления шаха Аббаса Великого (последняя четверть XVI-первая треть XVII в.) получили распространение не только обычные сабли с кривизной в нижней трети клинка, но и так называемые шамширы - особенно изысканные неширокие, но довольно толстые сабли с плавным изгибом со второй трети клинка, суженого к острию. Эти сабли стали характерны только для иранского клинкового оружия, которому подражали в сопредельных странах.

Кроме сабель в Иране сефевидского времени были распространены разного типа кинжалы: кард - кинжал, по форме напоминающий нож, который с XVI в. был распространен не только среди аристократов, но и среди нетитулованных особ; длинный кинжал с рукоятью в виде головы птицы (кинжал принцев); кинжал типа бебут - слегка изогнутый кинжал с рукоятью в виде латинской буквы «I». Он был социальным маркером аристократического сословия и военного чина.

Кинжал был еще и знаком мужского достоинства его владельца. В нем, как и в любом другом клинковом оружии, больше всего ценился собственно клинок. Как показывают материальные памятники, лучшие клинки в сефевидском Иране, изготавливались из высококлассной стали - булата, как индийского, так и персидского производства. В Иране лучший металл и клинки делали в Хорасане и столичном Исфахане.

Обладание знаниями в производстве булата для Ирана сефевидского времени было сопоставимо с обладанием своеобразными «высокими технологиями», что, в свою очередь, служило и служит знаком мощи и силы государства. Это значение булата стало осознаваться только во время правления династии Сефевидов, и булатные клинки сефевидские шахи начали посылать монархам других стран в качестве дипломатических даров. При этом в Иране высококлассные клинки изготавливались только для дворцовых нужд. По данным письменных источников, боевое оружие Сефевидской армии было не очень высокого качества, по крайней мере, уступавшим турецкому. Семиотический статус булата и изготовленного из него клинка как знака мощи государства осознавался и в дальнейшем, особенно при правлении династии Каджаров (конец XVIII в. - XIX вв.).

После крушения Сефевидского государства, в период междоусобиц и вторжений захватчиков, в Иране, конечно, функционировало большое количество боевого оружия, однако от него практически ничего не сохранилось. Из парадного оружия до настоящего времени дошли экземпляры, датирующиеся либо началом XVIII в., либо периодом правления династии

Афшаров. Судя по письменным источникам, этнографический статус холодного и особенно клинкового оружия оставался высоким.

Оружие конца ХУП-ХУШ вв. исполнялось уже из не очень сложных по технике изготовления, а следовательно, и менее ценных сортов булата, что связано с экономическим упадком в Иране этого периода и с утратой большинства технологий. В Иране этого времени продолжали функционировать те же типы холодного оружия, хотя произошли и изменения, коснувшиеся, прежде всего, разных типов кинжалов, которые широко распространились в разных социальных слоях иранского общества.

С приходом к власти в Иране династии Каджаров, представители которой управляли страной весь XIX в., иранская придворная культура снова достигла большого размаха. Предметы вооружения, в первую очередь сабли, опять стали фигурировать в качестве подарков правящим династам иностранных государств и людям, угодным шаху. Кинжалы и сабли продолжали дополнять парадный костюм иранского владыки, при этом для каждого царского платья создавался отдельный набор вооружения из пояса, сабли, кинжала и иногда булавы. Несмотря на широкое распространение огнестрельного оружия, которое иногда тоже дополняло костюмы шахов, сабли всегда оставались неотъемлемым атрибутом царского платья, а кинжал - платья почти каждого иранца. Сабля становится оружием кавалеристов и конных артиллеристов, а к рубежу Х1Х-ХХ вв. - всякого, чья жизнь и ремесло связаны с конем. Наряду с кинжалами и саблями фигурировали и прямые мечи, что вполне вписывается в выбранную Каджарами концепцию их наследования Сефевидам. Прямые мечи могли использоваться и в шиитских религиозных театральных представлениях.

Практически для любого оружия, особенно для парадного, был обязателен декор. В древний период клинки декорировали священным для иранцев золотом, таким образом подчеркивая их причастность к обрядово-ритуальной сфере. Обкладки украшались либо изображениями животных, либо растительным и геометрическим орнаментом, характерным для предметов вооружения и во время правления династии Сасанидов. Практически все эти

приемы остались актуальными и в исламское время. Декорировались не только оправы, но и собственно клинки, на которых мастера при помощи разных видов таушировки искусно создавали элементы декора, включавшие в это время надписи из коранического текста, отрывки из стихов персидских поэтов и магические квадраты. Все это, а также данные письменных и живописных источников, говорит о том, что с течением времени в иранской традиции клинковое оружие в полной мере стало элементом не только бытовой, но и обрядово-ритуальной сферы в рамках культуры ислама, для которой характерно почитание коранического текста и написанного или произнесенного слова.

В иранской традиции исламского периода с обрядово-ритуальной сферой связана культура суфиев. Этой культуре были причастны и предметы вооружения. Об этом свидетельствует характер их декоративного оформления, за которым просматриваются мистические смыслы.

Орнаментика на иранских клинках традиционно располагается в нижней части клинка, у самой рукояти. Особенно это стало заметно на клинках сефевидской эпохи: мастера этого времени наносили на булатный клинок текст или витиеватый узор, подчеркивавший, с одной стороны, мастерство исполнителя, а с другой, важность самого клинка и металла. Наносить на клинок коранические надписи мастера могли только в состоянии ритуальной чистоты. С XVII в. рукояти и ножны клинков стали украшать миниатюрной живописью, изображающей чаще всего райский сад, молодых юношей и девушек. Символика клинка и его семиотический статус усиливала цветовая гамма, возникавшая на оружии благодаря цветным камням, особенно распространившимся в каджарский период. Кроме того, согласно письменным источникам, драгоценные камни, жемчуг, горный хрусталь, агат, нефрит, кость и др. несли выраженную семантическую нагрузку: нефрит - камень победы; жемчуг - один из ярчайших коранических образов, символ чистоты; шпинель, рубин - уста красавицы и т.д.

Суфийские братства действительно широко распространились в исламском мире, и в частности в Иране. Суфии несли военную службу, придавая ей значение религиозного служения, вовлекались и в политическую деятельность. Особенно ярко выраженным это стало в период правления Сефевидов, возводивших свой род к суфийскому шейху. Суфии участвовали в возведении на престол нового монарха, служили они и в сефевидской армии. В конце концов, суфизм стал ассоциироваться с военным искусством. В набор личных вещей суфиев входило оружие, использовавшееся, прежде всего, как церемониальное и защитное. Это кинжалы-карды и особенно так называемые табарзины - приседельные топоры. Самые ранние экземпляры таких топоров относятся ко временам Сефевидов и Афшаров, хотя, судя по изображениям, они были известны и в более раннее время. Как показал анализ, табарзинами назывались два разных типа топоров, которые использовались не только и, возможно, не столько в качестве боевого оружия, сколько в качестве церемониального. Изображения топоров-секир обоих типов есть на персидских миниатюрах, где они вложены, как показано в работе, в руки личных гвардейцев правящих монархов, а также суфиев, тоже непосредственно связанных с монаршими особами. Оружие на миниатюрах декорировано золочением, что свидетельствует о его ритуальном назначении. Сохранившиеся экземпляры таких топоров-секир также декорированы золочением, растительным и эпиграфическим орнаментом.

К XIX в. в среде суфиев возобладал один из типов топоров - с загнутыми к рукояти обоими концами клинка. Экземпляры таких секир сохранились в музейных коллекциях (например, в МАЭ РАН). Они продолжали использоваться как церемониальные, например, в ритуалах жертвоприношения. Дервиши просили подаяние, положив секиру на плечо. О церемониальном характере этих секир говорят и приемы их декорирования - инкрустация стали драгоценными металлами (для указанного времени преимущественно серебром), а также растительный орнамент и цитаты из стихов персидских

поэтов на клинке. В ритуальном дервишеском обиходе использовались еще мечи.

Таким образом, исходя из результатов проведенного исследования, можно заключить, что высокий этнографический статус, появившийся у предметов холодного оружия в древнеиранский период, сохранился и развивался на протяжении всей иранской истории. Предметы вооружения были вовлечены в обрядово-ритуальную сферу иранской этнической культуры и в качестве знака монаршего и аристократического достоинства, и как предметы, использовавшиеся в религиозных церемониях (для древнеиранского периода -обряды в храмах огня, для периода ислама - шиитские религиозные представления, суфийско-дервишеские обряды и ритуалы). Кроме того, было показано, что предметы вооружения, как в культурах почти всех народов, входили практически во все сферы иранской этнической культуры (сферу первичного производства и жизнеобеспечения, гуманитарную сферу), а их этнографический статус, особенно в период древней иранской истории, отличался от статуса предметов вооружения других ближневосточных народов. Эти выводы отражены в заключении к данному диссертационному исследованию.

В приложении, разделенном на две части, приводится общая характеристика иранских оружейных коллекций Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН, а также иллюстрированный каталог хранящихся в музее предметов клинкового и ударного оружия ираноязычных народов в количестве 28 номеров.

На обсуждение предлагается вынести следующие вопросы:

1. семиотический статус предметов холодного оружия в сфере жизнеобеспечения и гуманитарной сфере иранской этнической культуры;

2. специфика использования клинкового оружия в обрядово-ритуальной сфере иранской аристократической культуры.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Рецензируемые журналы:

1. Малозёмова Е.И. Холодное оружие и защитное вооружение иранцев в коллекции МАЭ РАН (Кунсткамера)./Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена. Аспирантские тетради. №24(55). СПб., 2008. С. 213-217.

2. Малозёмова Е.И. Оружие суфийских мистиков./ Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена. Аспирантские тетради. № 35. СПб., 2008. С.238-241.

Статьи:

3. Малозёмова Е.И. Культура оружия в Иране: традиции и инновации./Сборник докладов 1 Международного коллоквиума молодых ученых «Науки о культуре в новом тысячелетии». Ярославль, 2007. С. 231-235.

4. Малозёмова Е. И. Холодное оружие Ирана ХУП-Х1Х вв.: роль и значение (на примере памятников из коллекций МАЭ РАН и Эрмитажа). /Искусство нового и новейшего времени. Сборник научных статей Кафедры искусствоведения Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов. Выпуск 1. СПБ., 2006. С. 152-158.

Подписано в печать 27.10.2008г. Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ № 982.

Отпечатано в ООО «Издательство "ЛЕМА"»

199004, Россия, Санкт-Петербург, В.О., Средний пр., д.24, тел./факс: 323-67-74 e-mail: izd_lema@mail.ru http://www.lemaprint.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Малоземова, Елена Игоревна

I. ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Холодное оружие древних иранцев в контексте культур

Ближенего Востока.

1.1. Война и оружие в представлении древних иранцев.

1.2. Оружие в культурах народов Древнего Ближнего Востока.

1.3. Предметы вооружения из коллекции «луристанских бронз».

1.4. Этнографический статус предметов вооружения в культуре иранских племен по данным письменных источников.

1.5. Предметы вооружения в скифских царских захоронениях.

1.6. Холодное оружие в культуре мидийцев и древних персов.

1.7. Голодное оружие времен правления династии Сасанидов.

1.8. Холодное оружие на Пенджикентских росписях.

1.9. Оружие в пехлевийских текстах.

ГЛАВА П. ИРАНСКОЕ ОРУЖИЕ IX - XV вв.

2.1. Распространение ислама в Иране.

2.2. Оружие раннеисламского периода.

2.3.Принципы датировки оружия.

2.4. Оружие в Коране и хадисах пророка, оружейные традиции арабов, меч Зу-л-факар.

2.5. Сведения письменных источников об иранском оружии, иранские и в целом ближневосточные оружейные традиции первых веков ислама.

2.6. Предметы вооружения в монументальной живописи и декоративно-прикладном искусстве Ближнего и Среднего Востока периода IX - XV вв.

2.7. Предметы вооружения в книжной миниатюре XIII-XIV вв.

2.8. Оружие на миниатюрах конца XIV - XV вв.

2.9. Материальные памятники XIV - XV вв.

ГЛВАШ. ИРАНСКОЕ ОРУЖИЕ XVI-XIX в.

3.1. Шахская власть и обряд возведения на престол в государстве Сефевидов.

3.2. Материальные памятники времени правлении династии Сефевидов (XVI-XVIII вв.).

3.3. Производство клинкового оружия в Иране и его распространение за пределы страны.

3.4. Оружие Ирана XVD3 - начала XX в.

3.5. Принципы декора иранского холодного оружия, преемственность и традиции.

3.6. Оружие суфийских мистиков.

Введение диссертации2008 год, автореферат по истории, Малоземова, Елена Игоревна

Вооруженные конфликты - одна из поведенческих практик любого этноса. Являясь частью одновременно культуры первичного производства, соционормативной и гуманитарной культуры, это один из способов решения межэтнических и межкультурных противоречий. Оружие, как необходимый элемент данной поведенческой модели, входит в указанные сферы этнической культуры, занимает свое особое положение и приобретает статус в пространстве этой культуры. Изучение этнографического статуса предметов вооружения, таким образом, способствует более глубокому пониманию ментального мира и мира объективного опыта этноса, а также механизмов их взаимодействия.

В иранской культуре оружие приобрело свой особый статус уже к концу II - началу I тыс. до н. э. Этот факт зафиксирован как в ирано-язычных письменных источниках, так и материальными памятниками, происходящими с территорий Ближнего и Среднего Востока, где в указанный период стали появляться иранские племена. Данные территории в то время были местом соприкосновения культурных пространств разных народов: вавилонян, ассирийцев, хеттов, урартов, а также местом разрешения их внутри- и межгосударственных и межэтнических конфликтов преимущественно военным путем. Практически с самого начала своего пребывания на этих землях разные племенные союзы иранцев не только втягиваются в противостояния ближневосточных держав и народов, но и начинают играть в них активную роль. Все это приводит к возникновению на политической карте мира VI в. до н.э. первой созданной иранцами мировой империи - державы Ахеменидов (VI-III вв. до н. э.). Ахеменидское государство, позволившее иранцам заявить о себе на глобальном международном уровне, равно как и последующие созданные ими государственные образования (Парфянское царство (середина Ш в. до н. э. — первая четверть Ш в. н. э.), Сасанидское государство (вторая четверть Ш -середина УП вв. н. э.) было образовано силой оружия.

Оружейная культура иранцев представляется достаточно многогранной, а ее традиции весьма устойчивыми. Холодному оружию, особенно клинковому и ударному, отводилась исключительно важная роль. С одной стороны, оно, наряду с метательным, входило в арсенал иранского боевого оружия, а с другой, имело и символическое значение. Последний аспект использования клинкового оружия варьировался в зависимости от времени, уклада жизни иранцев, их религиозных убеждений, но в целом представление о клинковом оружии как знаке мощи, силы всего этноса и отдельных его представителей, атрибута дарованной свыше и, соответственно, праведной власти присутствовало всегда. Судя по данным работ исследователей, занимающихся изучением истории, культуры, искусства древних иранцев, а также специалистов в области древневосточной и в частности древнеиранской оружейной культуры1, можно заключить, что такой взгляд на клинковое оружие зародился у иранцев (со своими вариантами и особенностями как в среде кочевников, так и оседлых) в период древней истории, но стал устойчивым, сохранившись в культуре уже времени господства ислама. Культуре иранского оружия исламского времени и посвящено данное исследование, в котором, тем не менее, рассматриваются компоненты культуры иранского холодного оружия доисламского периода, но продолжающие, как это бывает благодаря феномену культурной традиции, сохраняться и играть заметную роль во всем культурном фонде этноса2.

1 См. Горелик М.В. Оружие Древнего Востока. IV тысячелетие - IV в. до н.э. М., 1993.; Раевский Д.С. Модель мира скифской культуры. Проблемы мировоззрения ираноязычных народов евразийских степей I тысячелетия до.н.э. М., 1985.

2 Мкртумян Ю.И. Компоненты культуры этноса. С. 42-47.//Методологические проблемы исследования этнических культур. Материалы симпозиума. Ереван, 1978. С. 45.

Ислам, возникший на территории Аравийского полуострова в пространстве арабской культуры, пришел в Иран как религия завоевателей в VII в. С этого момента началось соприкосновение арабского мира с иранской культурой, обогатившее ее разные компоненты: язык, литературную традицию, искусство, философию, науку. Но в умах завоеванных народов, особенно тех, которые исповедовали христианство, ислам стал ассоциироваться с притеснением и насилием. Несмотря на то, что эта религия не навязывалась под угрозой смерти, в Коране и хадисах Пророка нашли место такие понятие как война и оружие. Проблема войны в исламе, ставшая особенно актуальной в современном мире, в том или ином ракурсе освящается во многих работах, особенно касающихся взаимоотношений между христианским Западом и исламским Востоком . Исследователи с разных точек зрения смотрят на проблему джихада, считающегося в исламской культуре священным. Джихад — комплексное, многогранное понятие, сочетающее разные аспекты борьбы человека в том числе и с собственными страстями, включает и военную составляющую, направленную в, первую очередь, на защиту религии, и предполагающее, таким образом, использование оружия. Идея джихада оказывается весьма значимым элементом исламского мировоззрения. Столь же разработанным должно было быть и представление о фигурировавшем в нем оружии, принципы использования которого опирались на нормы религии и традиции арабской оружейной культуры. Эти традиции вместе с исламом пришли в Иран и наложились на собственно иранскую ■ оружейную культуру. Как указывалось выше, в иранской оружейной культуре доисламского периода одна из наиболее значимых ролей отводилась клинковому оружию, требовавшему для изготовления высокого мастерства и разработанных технологий, а для владения - силы, ловкости, воинской смекалки,

3 См. Армур Р. Ислам и христианство. Непростая история. М., 2004.; Алиев А.А. Иран vs Ирак. История и современность. М., 2002.; Петрушевский И.П. Ислам в Иране в VII-XV вв. Л., 1966. дальновидности. Этот аспект во многом и определял особый статус, который отводился клинку в иранской культуре. Исследование специфики холодного, преимущественно клинкового и ударного оружия в иранской культуре IX -XIX вв. и является целью настоящей работы, актуальность которой выражается в определении его семиотического статуса с использованием современных методов этнокультурного анализа. Данный аспект в науке не исследовался.

В этой связи следует отметить, что исследований, посвященных иранскому холодному оружию в целом и исламского времени в частности довольно мало, особенно в отечественной науке. Большинство отечественных исследований, посвященных культуре оружия народов Ближнего и Среднего Востока, сосредоточено на изучении оружия древнего периода. Тем не менее, единого исследования, посвященного культуре древнеиранского оружия нет, есть только публикации, касающиеся отдельных аспектов древнеиранской военной и оружейной культуры или затрагивающие эту проблему в комплексе с другими вопросами (работы М.В. Горелика, Д.С. Раевского, А.И. Мелюковой, JI.K. Галаниной, Е.В. Черненко, К.Ф. Смирнова, В.Г. Луконина, Б.А. Литвинского, И.Р. Пичикяна, В.П. Никонорова, Б.И. Маршака, В.И. Распоповой).

При наличии публикаций, посвященных оружию древних иранцев, иранское холодное оружие периода ислама до недавнего времени практически не подвергалось планомерному систематическому изучению преимущественно по причине отсутствия материальных памятников, датирующихся ранее XV-XVI вв. Многие исследователи, как российские, так и зарубежные, касавшиеся в своих исследованиях проблем, связанных с оружием исламского времени в целом и иранским в частности, отмечают малую степень изученности вопроса. Публикации в этой области принадлежат Д. Хаммер-Пургшталлю, X. Стоклайну, Д. Николю, Д.

Александру, Ф. Уилкинсону, А. Норту, А.С. Меликян-Ширвани, JI. Кобылински, П. фон Винклеру, А.А. Иванову, Ю.А. Миллеру.

Д.Хаммер-Пургшталл в «Journal Asiatique» за январь 1854 г. откомментировал трактат Абу Йусуфа Йакуба ибн Исхака ал-Кинди «О железе, из которого отливаются мечи» и привел отрывки из текста, в котором упоминаются и иранское холодное оружие. Х.Стоклайн стал автором довольно обширной статьи по иранскому холодному оружию, помещенной в третьем томе многотомного издания А. Поупа «А Survey of Persian Art», вышедшем в Нью-Йорке в 1939 г. В своей статье «Arms and Armour» исследователь освятил степень изученности обсуждаемого вопроса и дал общую характеристику отдельных предметов иранского холодного оружия и защитного вооружения. Д. Александр в статье «Armes and Armour of the 7th to th

19 Centuries» для тома, посвященного исламскому оружию в коллекции Н.Д.Халили, упоминает некоторые виды иранского холодного оружия и обстоятельства их использования. Иранскому и индоиранскому оружию посвящена статья Л. Кобылинский «Persian and Indo-Persian Arms», опубликованная в 2000 г. в издании «Persian and Indo-Persian Arms and th th

Armour of 16 -19 Centuries from Polish Collections». П. фон Винклер, Д. Николь, Ф. Уилкинсон, А. Норт касаются иранского холодного оружия и особенностей его использования лишь в контексте своих исследований, посвященных исламскому оружию (Д. Николь4, А. Норт3), отдельным видам

6 7 орулсия (Ф. Уилкинсон , А. Норт ) или оружию в целом, как западному, так и о восточному (П. фон Винклер ). Публикации А.С. Меликян-Ширвани, А.А.

4 Nicolle D. Armies of the Caliphates 862-1098. Oxford, 1998.

5 North A. Swords of Islam. London, 1998.

6 Wilkinson F. Swords and Daggers. London-Melbourne, 1967.

7 North A. An Introduction to the Islamic Armes. London, 1985.

8 Винклер П. фон. Оружие. Руководство к истории, описанию и изображению ручного оружия с древнейших времен до начала XIX в. М., 1992.

Иванова, Ю.А. Миллера посвящены отдельным памятникам и группам памятников иранского холодного, преимущественно клинкового оружия9.

В работе были использованы издания, опубликованные в странах Ближнего и Среднего Востока, где проблемы иранского холодного оружия также остаются подробно не изученными. Несколько слов об иранском холодном оружии эпохи Сефевидов сказано в публикации Унасыка Йутгаля и Акмал ад-Дина Ахсана Угалы «As-suyuf al-islamiya» («Исламские мечи») (ар. яз.), посвященной собранию оружия в Музее Топ Капы. Отдельная статья Салимана Ахмада Салимана об иранском клинковом оружии «Qat min as-silah al-iraniya bi mathaf al-fan al-islamiya» (ар. яз.) помещена в книге «Darasat fi-l-fan al-farsiya» («Исследования по иранскому искусству»), вышедшей в Каире в 1971 г. Информация, приведенная в этой публикации, также как и в исследованиях западных специалистов дает представление о степени изученности иранского холодного оружия; автор указывает основные источники поступления иранского холодного оружия в музеи, кратко освещает историю развития клинкового оружия в Иране и приводит несколько образцов, исполненных в странах Ближнего и Среднего Востока. Своеобразной квинтэссенцией работ об иранском холодном оружии явился вышедший в 2006 г. обширный труд иранского исследователя М.М. Хорасани «Arms and Armor from Iran. The Bronze Age to the End of the Qajar Period». Это сочинение посвящено как всем видам холодного оружия, так и защитного вооружения, найденным или производившимся на территории Ирана. В книге дается обширная фактологическая информация, касающаяся типов оружия, материалов и приемов его изготовления, особенностей использования, поясняется терминология, а также приводятся точки зрения исследователей по тем или иным вопросам. Книга снабжена каталогом

9 См., например, Ivanov A. A Group of Iranian Daggers of the Period from the 15th Century to the Beginning of the 17th with Persian Inscriptions./Islamic Arms and Armour. London. 1979. P.

65-74. Melikian-Chirvani A.S. The Tabarzin of Lotf'ali. 116-135./ Islamic Arms and Armour. London, 1979. памятников, хранящихся в музеях и частных собраниях Ирана. На сегодняшний день этот труд следует считать основным по теме иранского оружия.

В связи с ограниченным количеством исследований по данному вопросу, в основу данной работы был положен корпус источников разного характера, относящихся как непосредственно к исламскому периоду, так и к более ранней истории иранцев, что необходимо для детального и комплексного исследования проблем в традиционных культурах, к которым относится и иранская. Основное место средин этих источников принадлежит предметному материалу — памятникам иранского оружия и доисламского, и исламского периода, хранящимся в разных коллекциях мира. Привлекались наиболее показательные памятники как из уже ранее опубликованных в литературе, так и не подвергавшиеся систематическому исследованию и публикациям - иранское клинковое оружие из коллекции Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). Последняя коллекция подверглась наиболее пристальному изучению, результатом которого стал иллюстрированный каталог памятников иранского клинкового и ударного оружия, хранящихся в музее.

Кроме предметного материала в работе были использованы и письменные источники. Для доисламского периода основными стали следующие тексты: «Авеста», «Денкард», «Суждения духа разума», «Книга деяний Ардашира сына Папака», «Арда-Вираф-намак», позволившие выявить символическую роль холодного оружия в мировоззрении древних иранцев, а также «История» Геродота, снабдившая исследование данными из истории скифских племен и их религиозных представлений, «Киропедия» и «Анабасис» Ксенофонта, давшие представление об оружейных пристрастиях и обычаях иранцев времени Ахеменидов, в частности Кира II, «Римская история» Аммиана Марцеллина, дополнившая представление о символике и традициях использования холодного оружия во время правления

Сасанидской династии - одиного из периодов наивысшего расцвета иранской культуры доисламского времени.

Для исследования семантики иранского клинкового оружия исламского времени основными письменными источниками стали в первую очередь Коран и хадисы Пророка, в которых содержатся религиозные предписания, а также основы и нормы жизни мусульманской общины, в орбиту которой вошел и Иран. Кроме того, в условиях отсутствия массового предметного материала раннеисламского времени именно письменные источники позволяют выявить этнографический статус предметов клинкового оружие в иранской культуре. В этом вопросе привлекались как художественные сочинения, так и научные тексты, анализ которых на предмет традиций иранского холодного оружия сам по себе мог бы стать темой отдельного исследования. Среди довольно большого количества художественных текстов предпочтение было отдано «Шах-наме» Абу-л-Касема Фирдоуси, написанного на рубеже X-XI вв. Обращение даже к отдельным частям этого текста дало возможность «увидеть» иранские оружейные традиции доисламского времени глазами иранца-мусульманина и сравнить представление о них с теми представлениями, которые известны по текстам и памятникам доисламского периода. Кроме того, краткий анализ оружейной терминологии текста «Шах-наме» позволил выявить семантику иранского холодного оружия уже собственно для периода написания сочинения.

Среди основных научных сочинений Ближнего и Среднего Востока в данной работе упоминаются и рассматриваются трактат «О железе, из которого отливаются мечи» Абу Иусуфа Йакуба ибн Исхака ал-Кинди (ум. 70-ые гг. IX в.), «Минералогия» автора рубежа X-XI вв. Абу-р-Райхана Бируни, трактат Абу-л-Фазля Хубайша Тифлиси «Описание ремесел», относящийся к XII в., позволяющие получить информацию о технологии изготовления холодного клинкового оружия и особенностях его декорирования.

Кроме того, в числе письменных источников были использованы записки путешественников, побывавших в Иране в разное время: М. Поло «Книга о разнообразии мира» (XIII в.), Руи Гонсалес де Клавихо «Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура (1403-1406)», Т. Бэнистер и Дж. Дэкет «Пятое путешествие в Персию, совершенное г. Томасом Бэнистером и г. Джеффри Дэкетом, агентами Московской компании, начатое выездом из Англии в 1568 г. и продолжавшееся до 1574 г.», Дж. Шарден «Путешествие в Персию» (XVII в.), А. Олеарий «Путешествие в Московию и Персию» (XVII в.), Н.Т. Муравьев «Письма русского из Персии» (XIX в.) и др.

При исследовании материальных памятников из музейных собраний и обстоятельств их поступления туда были использованы публикации каталожного характера: А.А.Кеммерер «Прогулка по собственному Его Величества Арсеналу», Э. Ленц «Императорский Эрмитаж. Краткий путеводитель по собранию оружия Средних Веков и эпохи Возрождения» и «Указатель Отделения Средних Веков и Эпохи Возрождения. Часть I -Собрание оружия», G.F. Lacking «Oriental Arms and Armour. Wallace Collection Catalogues», а также описи Отдела этнографии народов Южной и Юго-Западной Азии МАЭ РАН.

Еще одним источником в настоящем исследовании стал обширный корпус живописных памятников (монументальная живопись - стенные росписи Согда, Нишапура, Лакшар-и Базар, станковая и миниатюрная живопись разных периодов, гравюры) и предметов декоративно-прикладного искусства.

Предметом настоящего исследования является семантика холодного, преимущественно клинкового, оружия в иранской культуре, а также факторы, способствовавшие формированию его семиотического статуса.

Хронологические рамки работы охватывают период от начала господства ислама в иранской культуре, то есть с VIII-IX вв. и до XIX в. -время активного использования холодного оружия в иранской культуре.

Нижняя граница исследования оправдана и самым ранним обнаруженным на территории Ирана материальным памятником периода ислама при практически полном их отсутствии до XV-XVI вв. - саблей, относящейся к IX в.

Цель настоящей работы - изучить особенности представления о холодном, преимущественно клинковом, оружии в иранской культуре исламского периода и выявить его место в общем контексте развития культуры.

Исходя из поставленной цели, автор ставил перед собой следующие задачи:

1. охарактеризовать основные этапы развития иранского холодного оружия;

2. оценить возможные влияния оружия соседних регионов и культур на формирование отдельных видов иранского клинкового оружия;

3. выявить идентификационные признаки предметов иранского клинкового оружия;

4. выявить основные центры производства иранского холодного оружия;

5. описать основные материалы, технологии производства клинкового оружия;

6. проанализировать особенности и определить семантику декоративного оформления предметов иранского клинкового оружия;

7. выявить сферы использования холодного клинкового оружия в иранской культуре и в контексте ислама.

Методологической основой диссертации стали методы системного и комплексного подходов к исследованию, требующие всестороннего изучения факторов, обусловивших развитие и функционирование предметов холодного оружия в иранской культуре исламского периода. В исследовании применен хронологический принцип, а также типологический, искусствоведческий, лингвистический анализы. В работе использованы принципы и подходы таких наук как религиоведение, история, искусствоведение, этнография, филология, культурология, то есть применен междисциплинарный подход, признаваемый в современном гуманитарном знании, в первую очередь в рамках исторической антропологии, как наиболее эффективный при изучении разного рода культурных практик10.

Научная новизна работы состоит в комплексном рассмотрении роли предметов холодного, преимущественно клинкового и ударного, оружия, определении их семиотического значения в общем контексте иранской культуры исламского периода, а также в том, что автор вводит в научный оборот комплекс памятников иранского холодного оружия из фондов МАЭ РАН.

Также в работе в соответствии с ее целями и задачами: - проведен ретроспективный анализ развития, функционирования и символического значения предметов холодного оружия в доисламский период; составлен иллюстрированный каталог предметов иранского холодного оружия, хранящихся в коллекции МАЭ РАН.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что результаты исследования могут быть применены для общей оценки значения оружейной культуры в иранской традиции роли и разработке специального курса по изучению этой культуры.

Результаты диссертационного исследования могут быть использованы: Материалы диссертации могут быть использованы в новых исследованиях по проблемам, касающимся иранской оружейной культуры, этнографии иранских народов, истории иранского государства.

Апробация работы осуществлялась посредством публикаций статей в российских научных сборниках, в выступлении с научным сообщением на I

10 Кром М.М. Историческая антропология. СПб, 2004. С. 59-60, 138.

Международном коллоквиуме молодых ученых «Науки о культуре в новом тысячелетии» в г. Ярославле, сообщениях на заседаниях Отдела этнографии народов Ю. и Ю.-З. Азии МАЭ РАН, проведением семинаров на данную тему, а также консультациях по теме исследования российских и зарубежных специалистов.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, альбома иллюстраций, а также приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Иранское холодное оружие IX-XIX вв."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Иранское холодное оружие, ставшее предметом настоящего исследования, представляет собой весьма важный и интересный продукт развития культуры иранцев и иранского государства. В предметах вооружения отразились принципы самоидентификации иранского этноса, его религиозно-философские взгляды, представления о характере государственной власти, а также преемственность традиций.

Для древнего, доисламского, периода иранской истории и культуры было характерно представление об оружии как о предмете, непосредственно связанным с обрядово-ритуальной сферой культуры. Об этом можно судить как на основе материальных памятников, относящихся преимущественно к культуре скифских племен, так и письменным источникам: Авесте, текстам греческих авторов, а также литературным сочинениям времени правления династии Сасанидов. Согласно представлениям древних иранцев, г зафиксированных в Авесте, уже собственно война была частью знаково-символической системы в пространстве иранской культуры. Соответственно и предметы вооружения вовлекались в эту систему, одновременно являясь частью сразу нескольких культурных сфер: сферы первичного производства и жизнеобеспечения, гуманитарной сферы, а как неотъемлемый элемент войны и соционормативной. Особенно высоким этнографическим статусом в иранской культуре обладали предметы клинкового оружия (кинжал, топор, меч) и ударного (булава). Как в культуре кочевых, так и оседлых иранских племен предметы вооружения составляли неотъемлемую часть церемониального костюма племенного вождя или правителя — яркое свидетельство сферы жизнеобеспечения.

Для иранских кочевников — скифов - согласно греческим письменным источникам, было характерно использование предметов холодного оружия в ритуалах, связанных с почитанием бога войны (короткий скифский меч), в обряде побратимства и погребальных ритуалах. Семиотический статус скифского оружия раскрывался и в характере его декоративного убранства, исполненного в «зверином стиле», одно из важных мест в котором занимала сцена «терзания». Судя по изображениям из Персеполя, а также материальным памятникам (например, предметам из Амударьинского клада, кинжалам ахеменидского периода) образы животных, в том числе в похожих сценах, известны и в искусстве и, в частности в декоре оружия, оседлых иранцев. (Образы животных были известны и в оформлении оружия других ближневосточных народов — например, хеттов и ассирийцев.) Образы этих животных и сцены «терзания», трактованные благодаря иному жизненному укладу и мировоззрению, менее жестко, чем в раннем скифском искусстве (VII - VI вв до н. э.), закрепляются в декоративном оформлении иранского клинкового оружия мусульманского периода, хотя их нет на предметах вооружения времени правления Сасанидских шахов.

В период правления представителей династии Сасанидов предметы вооружения обладали не менее важным этнографическим статусом, чем в предыдущие периоды иранской истории. Клинковое оружие продолжало входить как нормативный элемент парадного костюма иранского шаха и, судя по данным Сасанидской торевтики и памятникам монументального искусства, фигурировало в сценах ритуальной охоты. Однако более заметное место предметы клинового оружия, в первую очередь длинный меч, стали занимать в официальных инвестшурных и тронных сценах, демонстрирующих правящего шаха либо как достойного обладателя дарованной богами власти, либо как справедливого правителя. Таким образом, длинною!инковое оружие становится неотъемлемым элементом образа правящего шаха. Таким образом, в период доисламской истории Ирана клинковое оружие было частью обрядово-ритуальной сферы, связанной с идеей законной, праведной власти.

В период, последовавший сразу после арабского завоевания Ирана, этнографический статус клинкового оружия в иранской культуре четко выявить весьма сложно из-за практически полного отсутствия материальных памятников оружия и изобразительного материала Vl\-IX вв. Согласно кораническим текстам и текстам хадисов Пророка, оружие в мусульманской культуре являлось частью ритуально-символической системы постольку, поскольку оно сопряжено с идеей джихада. Кроме того, в них, особенно в хадисах, упоминаются предметы вооружения в условиях бытовой сферы культуры, что дает прекрасную возможность получить представление о культуре оружия арабов рассматриваемого периода. Самым высоким этнографическим статусом в ней обладал меч, меч Пророка Зу-л-факара -яркое тому подтверждение. Ближневосточные научные и художественные сочинения 1Х-ХП вв. оставляют сведения о производстве в Иране высококачественной стали и, кроме того, позволяют сделать вывод о сохранении предметами вооружения высокого семиотического статуса в иранской придворной культуре. Клинковое оружие фигурирует в качестве нормативного элемента парадного костюма иранского правителя, как оружие героя, метательное оружие используется в ритуалах охоты.

Длинноклинковое оружие, судя по данным письменных источников, а также предметам живописного и декоративно-прикладного искусства, использовалось на протяжении практически всей иранской истории исламского времени при возведении правителей иранских земель на власть и в тронных сценах. В этом аспекте использования клинкового оружия просматриваются древнеиранские традиции, что говорит о существовании механизмов передачи информации в иранской этнической группе. Церемония опоясывания, характерная для многих народов, прочно закрепилась в иранской придворной культуре. Пояса и клинки правящие Ираном владыки получали от главы государства: до фактического распада Арабского халифата - от халифа (Махмуд Газнавид и Тугрул-бек), а затем, судя, правда, по уже сравнительно поздней истории Ирана, например, периода правления династии Сефевидов - в почитаемой гробнице шейха-основателя династии. В каждом случае церемония происходила при участии представителей религиозной сферы, что превращало ее в обрядово-ритуальное действо, к которому приобщались и вещи, в том числе и ддинноклинковое оружие, непосредственно участвовавшие в ритуале. При этом, судя по данным разных источников, после арабского завоевания в церемонии опоясывания фигурировали два клинка, обладавшие семиотическим статусом знака власти над Востоком и Западом. Этими клинками могли быть меч или сабля. Данные живописных памятников, изображения на предметах декоративно-прикладного искусства и материальные памятники (в том числе немногочисленные образцы раннеисламского времени) показывают, что с IX в. в иранской оружейной культуре появилась пришедшая, вероятно, из Центральной Азии, сабля, которая постепенно превратилась в доминирующий тип клинкового оружия сначала парадно-церемониального, а потом и боевого. Меч, наоборот, из боевого оружия, по крайней мере, к ХУШ-ХЕХ вв. превратился, в большей части, в элемент обрядово-ритуальной сферы.

Меньшие трансформации происходили с кинжалом, который стал нормативным элементом костюма практически каждого иранского мужчины, как аристократа, так в XIX-начале XX вв. и простолюдина. Кинжалы различались по типам в зависимости от характера клинка, формы рукояти и принципа заточки. Очень популярны в иранской оружейной культуре с XV-XVI вв. стали так называемые bebut, khanjar, kard, а затем и кавказский ката. Тем не менее, не всегда делались различия между разными типами кинжалов, например, bebut и khanjar называли часто одним словом - khanjar (ар. «кинжал»).

Семиотический статус оружия в иранской культуре закрепился в принципах декорирования оправы, свойственного как парадным экземплярам, так и боевым, а также материалах, шедших на их изготовление. В древнеиранский период парадные экземпляры клинкового оружия, ковавшегося из железа, обрамлялись рукоятями и ножнами, декорированными священным для древних иранцев золотом, что указывало на их принадлежность к обрядово-ритуальным сферам. Знаковый характер клинкового оружия подчеркивался еще и изображениями, исполнявшимися на клинковом оружии. Древние иранцы, как кочевые, так и оседлые использовали для этого зооморфные образы, а также растительный и геометрический орнамент. Некоторые из этих образов и сцен, ставших каноничными для древнеиранского искусства, повторялись и в дальнейшем. Например, сцена «терзания», переосмысленная по сравнению с древним периодом, а также образы отдельных животных использовались в декоре разных памятников искусства, в том числе и оружия, эпохи правления Сефевидских шахов. Однако появились и новые мотивы, ставшие отличительной особенностью оружейного декора периода ислама с XV-XVI вв. В первую очередь, это коранические надписи и воззвания к Аллаху, а также стихи персидских потов, подчеркивающие принадлежность предметов клинкового оружия к обрядово-ритуальной сфере исламской культуры в целом, связанной с почитанием произнесенного или написанного слова. Этому же смыслу вторит и растительный орнамент, напоминающий о райском саде, образ которого часто появлялся на оправах кинжалов, и символика цветов, ярко проявлявшихся в драгоценных камнях. В декоре церемониального оружия проявляются черты суфийской культуры. Лучшие образцы клинкового оружия в тот и последующий периоды исполнялись из высококачественного булата.

К ритуальной сфере принадлежало и оружие дервишей, в первую очередь топоры и мечи из металла и носовой кости рыбы-пилы, использовавшиеся в ритуалах, связанных с почитанием Аллаха.

Таким образом, иранское холодное и, в первую очередь, различные виды клинкового оружия, в разные периоды истории несло семиотический статус знака царской власти, принадлежности к аристократическому и воинскому сословию, нормативного элемента мужского костюма. Высокий этнографический статус клинка проявлялся в обстоятельствах его функционирования и подчеркивался принципами его декоративного оформления.

Список научной литературыМалоземова, Елена Игоревна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. ИСТОЧНИКИ1. Предметный материал

2. Алиханов-Аварский М. В гостях у шаха. Очерки Персии. Тифлис: Тип. Я.И. Либермана, 1898. 239 с.

3. Библия: Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета.Перевод. М.: Международн. изд. центр правосл. лит., 1995. 1371 с.

4. Ал-Бируни Абу-Райхан-Мухаммед ибн Ахмад. Собрание сведений для познания драгоценностей (Минералогия). М.: Издательство Академии наук СССР, 1963. 518 с.

5. Ал-Бухари С. Достоверные предания из жизни пророка Мухаммада./Пер. с ар. А. Нирша. М.: «Умма», 2004. 959 с.

6. Воспоминания о Персии 1834-1835 гг. Барона Федора Корфа. СПб.: Гуттенбергова тип., 1838. 290 с.

7. Геродот. История в девяти книгах./ Пер. и примеч. Г.А.Стратановского. Л.: «Наука», 1972. 600 с.

8. Джонсон Р., Китчин А., Эдуарде А. Третье путешествие в Персию, начатое в 1565 г. Ричардом Джонсоном, Александром Китчином и Артуром Эдуардсом. С. 219 238. /Английские путешественники в Московском государстве в XVI веке. М.: Соцэкгиз, 1937 г. - 308 с.

9. Клавихо де. Р. Г. Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура (1403-1406)./Пер. со староиспанского, пер. и коммент. И.С.Мироковой. М.: «Наука», Гл. ред. Восточной лит-ры. 1990. 211 с.

10. Коран./Пер. с араб. И.Ю. Крачковского М.: СП ЖПА, 1990.512 с.

11. Ксенофонт. Анабасис./Пер., ст. и примеч. М.И. Максимовой. М.: Научно-издательский цент «Ладомир», 1994. 297 с.

12. Ксенофонт. Киропедия. М.: Научно-издательский центр «Ладомир» «Наука», 1993. - 352 с.

13. Курций Руф Квинт. История Александра Македонского. Сохранившиеся книги. М.: Издательство Московского университета, 1963. -478 с.

14. Ломницкий С. Персия и персы. Эскизы и очерки. 1898 1900. СПб.: А.С.Суворин, 1902.-407 с.

15. Муравьев Н.Т. Письма русского из Персии. СПб., 1844. 334 с.77 с.

16. Олеарий А. Подробное описание путешествия голштинского посольства в Московию и Персию в 1633, 1636, 1639 годах, составленное секретарем посольства Адамом Олеарием./ Пер. с комм, и предисл. П.

17. Барсова. М., Общество истории древностей российских при Московском университете, 1870. — 1174 с.

18. Поло М. Книга о разнообразии мира. СПБ.: «Амфора», 1999. —381 с.

19. Путешествие в Персию. Письма кн. А.Д. Салтыкова. М.: Университетская тип., 1849. —

20. Роналдшай Л.Дж. Из Кветты через Сеистан в Мешхед. Пер. с англ. герцогини де-Санта-Елизабетта. Ташкент: Упр. окр. ген.-квартирмейстера Штаба Туркестанского военного окр. (4-е от-ие), 1910.-69 с.

21. Сотворение основы (Бундахишн) и другие пазендские тексты./Зороастрийские тексты. Подгот. О.М. Чунаковой. М.: «Восточная литература» РАН, 1997. 352 с.

22. Суждения Духа разума (Дадестан-и меног-и храд)./Зороастрийские тексты. Подгот. О.М. Чунаковой. М.: «Восточная литература» РАН, 1997. 352 с.

23. Тифлиси Абу-л-Фазл Хубайш. Описание ремесел (Байан ас-сана'ат)./Пер. с перс., введ. и коммент. Г.П.Михалевич. М.: «Наука», 1976. -256 с.

24. Эпос о Гильгамеше («О все видавшем»). /Пер. с аккадского И.М. Дьяконова. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1961. 214 с.1. Европейские языки

25. Arda-viraf-namak. English and Pahlavi. Bombay: Govt. Control Book Depart. 1872.-316 p.

26. Avesta.//Sacred books of the East.//Transl. by J. Darmsteter. Washington: American Edition, 1898.

27. Denkart. Ed. by P.D.B. Sanjana. English Translation of Volumes 2-4 by R.E. Kohiyar. Bombey, 1876.

28. Sir John Chardin's Travels in Persia. London, 1927. 278 p.1. Восточные языки

29. Фирдоуси. Шах-наме. Том I. Научно-критический текст. М.: Изд-во восточной литературы, 1961. (перс, яз.)1. ЛИТЕРАТУРА Русский язык

30. Абаев В.И. О некоторых лингвистических аспектах скифо-сарматской археологии. С. 10-13.//Проблемы скифской археологии.// МИА. № 177. М.: Институт Археологии АН СССР, 1971.-220 с.

31. Алексеев А.Ю. Хронография Европейской Скифии. СПб.: Издательство Государственного Эрмитажа, 2003. — 416 с.

32. Алексеев А.Ю. О скифском Аресе. С. 39-47.// АСГЭ. Л.:! «Искусство», 1980. № 21. 95 с.

33. Алекшин В.А. Погребения с оружием в раннеземледельческих обществах. С. 23-28.//КСИА № 176. Средняя Азия и Кавказ. М.: «Наука», 1983.- 111 с.

34. Алиев А. А. Иран vs Ирак. История и современность. М.: Издательство Московского университета, 2002. 764 с.

35. Амударьинский клад. Каталог выставки.//Автор вступительной статьи и составитель каталога Е.В.Зеймаль. Л.: «Искусство», 1979. — 95 с.

36. Ардзинба В.Г. Ритуалы и мифы древней Анатолии. М. «Наука», 1982.-252 с.

37. Армур Р. Ислам и христианство. Непростая история. М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2004. — 336 с.

38. Артамонов М.И. Киммерийцы и скифы (От появления на исторической арене до конца IV в. до н.э.). JI.: Издательство Ленинградского университета., 1974. 156 с.

39. Арутюнов С.А., Чебоксаров Н.Н. Передача информации как механизм существования этносоциальных и биологических групп человечества. С. 8-31.//Расы и народы. №2. М.: «Наука», 1972. 351 с.

40. Ассман Я. Культурная память. Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. М.: «Языки славянской культуры», 2004. 364 с.

41. Афанасьева В.К. К проблеме толкования шумерских рельефов. С. 19-32.// Культура Востока. Древность и раннее Средневековье. Сб. статей. Л.: «Аврора», 1978. 240 с.

42. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. СПб.: «Наука», 1993.-240 с.

43. Байбурин А.К. Об этнографическом изучении этикета. С. 12-37.//Этикет у народов Передней Азии. Сб. статей. М.: «Наука», 1988. 264 с.

44. Беленицкий A.M. Монументальное искусство Пенджикента. Живопись. Скульптура. М.: «Искусство», 1973. 67 с.

45. Беленицкий A.M., Леммлейн Г.Г. Примечания к переводу. С. 419490./ Ал-Бируни Абу-Райхан-Мухаммед ибн Ахмад. Собрание сведений для познания драгоценностей (Минералогия). М.: Издательство Академии наук СССР, 1963.-504 с.

46. Беляев Н.Т. О булатах. С приложением «Исторических сведений о булате в России»В.Ф.Железнова и «Описания коллекции восточного оружия Д.К.Чернова, принесенной им в дар Михайловской артиллерийской Академии». СПб.: Тип. С.-Петербургской тюрьмы, 1906. 53 с.

47. Большаков О.Г. История халифата В 4 т.. Том. 2. М.: «Наука». Издательская фирма «Восточная литература», 1993. 291 с.

48. Брагинский И.С. Авеста. С. 22-66./ Авеста в русских переводах (1861-1996)./Сост., общ. ред., примеч., справочный раздел И.В. Рака. СПб.: Журнал «Нева», «Летний сад», 1998. 375 с.

49. Васильев Л.С. История Востока. В 2 т. Том I. М.: «Высшая школа», 1994.-495 с.

50. Вейс Г. История цивилизаций. Архитектура, вооружение, одежда, утварь. T.l. М.: «Эксмо-Пресс», 2000. 752 с.

51. Винклер П. фон. Оружие. Руководство к истории, описанию и изображению ручного оружия с древнейших времен до начала XIX в. М.: «Софт-Мастер», 1992. 330 с.

52. Гаврилов М. Рисоля сартовских ремесленников. Исследование преданий мусульманских цехов. Ташкент: Тип. при канц. ген.-губернатора, 1912.-59 с.

53. Галанина Л.К. Келермесские курганы. «Царские» погребения раннескифской эпохи. (Степные народы Евразии. T.I). М.: Центр сравнит. Изучения древ, цивилизаций Ин-та всеобщ. Истории; Берлин: Евраз. от-ние Германского археологического института, 1997. 269 с.

54. Гиршман P.M. Религии Ирана от VIII в. до н.э. до периода ислама. С. 67-73.//Культура Востока. Древность и раннее средневековье. Сб. статей. Л.: «Аврора», 1978. 240 с.

55. Горелик М.В. Оружие Древнего Востока. IV тысячелетие IV в. до н.э. М.: «Наука», 1993,- 347 с.

56. Горелик М.В. К этнической идентификации персонажей, изображенных на предметах Амударьинского клада. С. 36-46. /Художественные памятники и проблемы культуры Востока. Л.: «Искусство», 1985. -208 с.

57. Грязнов М.П. К вопросу о сложении культур скифо-сибирского типа в связи с открытием кургана Аржан. С.9-18./КСИА. № 154. М.: «Наука», 1978.- 111 с.

58. Доватур А.И., Каллистов Д.П., Шишова И.А. Народы нашей страны в «Истории» Геродота. М.: «Наука», 1982. —455 с.

59. Древности Таджикистана. Каталог выставки. Отв. ред.- Е.В.Зеймаль. Душанбе: «Даниш», 1985. 334 с.

60. Дюмезиль Ж. Верховные боги индоевропейцев. М.: «Наука», 1986.-234 с.

61. Дьяконов И.М. История Мидии с древнейших времен до IV в. до н. э. M.-JL: Академия наук СССР, Институт истории и философии АН Азерб. ССР, 1956.-485 с.

62. Елизаренкова Т.Я. Мир идей ариев Ригведы. С. 452-486./Ригведа. Мандалы V VIII. М.: «Наука», 1995. - 743 с.

63. Елизаренкова Т. Я. «Ригведа» великое начало индийской литературы и культуры. С.426-544./ Ригведа. Мандалы I - IV. М.: «Наука», 1989.-767 с.

64. Елизаренкова Т.Я. Топоров В.Н. Мир вещей по данным Ригведы. СС. 487-525.//Ригведа Мандалы V VIII. М., 1995. - 743 с.

65. Емельянов В.В. Древний Шумер. СПб.: «Азбука-классика», «Петербургское востоковедение» , 2003. 319 с.

66. Емельянов В.В. Ритуал в Древней Месопотамии. СПб.: «Азбука-классика», «Петербургское востоковедение», 2003. 317 с.

67. Живопись древнего Пенджикента. М.: Издательство Академии Наук СССР, 1954.-215 с.

68. Земное искусство небесная красота. Искусство ислама./Под общ. ред. М.Б. Пиотровского. СПб.: «Славия», 2000. - 359 с.

69. Иванов В. А. Краткая справочная биографическая заметка (публикация текста и примечания О.Ф.Акимушкина). С. 446-458. /Петербургское востоковедение. Вып. 10. СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 2002. 624 с.

70. Иран в Эрмитаже. Формирование коллекций. Каталог выставки. СПб.: «Славия», 2004. 255 с.

71. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. JL: Издательство Ленинградского университета, 1958. — 390 с.

72. Карпеев Э.П., Шафрановская Т.К. Кунсткамера. СПб.: «Алмаз», 1996.- 192 с.

73. Кеммерер Е.А. Пятидесятилетие со времени основания собственного Е.И.В. Царскосельского арсенала 1834-1884. Краткий исторический обзор. СПб.: Тип. Министерства внутренних дел, 1884. 16 с.

74. Кеммерер Е.А. Прогулка по собственному его величества Царскосельскому арсеналу. СПб.: Тип. Императорской Академии наук, 1876. -85 с.

75. Кинжалов Р.В., Луконин В.Г. Памятники культуры Сасанидского Ирана. Л.: Издательство Государственного Эрмитажа, 1960. -22 с.

76. Кныш. А.Д. Мусульманский мистицизм. Краткая история. М.-СПб.: «Диля», 2004.-453 с.

77. Котин И.Ю., Успенская Е.Н. Меч, сабля, кинжал. Индийское клинковое оружие в коллекции петербургской Кунсткамеры (МАЭ). С. 188-204.//Кунсткамера. Этнографические тетради. Выпуск 11. СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1997. -410 с.

78. Кореневский С.Н. Втульчатые топоры оружие ближнего боя эпохи средней бронзы Северного Кавказа. С. 20-41.//Кавказ и Средняя Азия в древности и средневековье. М.: «Наука», 1981. - 182 с.

79. Кром М.М. Историческая антропология. СПб: «Дмитрий Буланин», 2004. 162 с.

80. Кузнецов В.А. К вопросу о позднеаланской культуре Северного Кавказа. С. 97-118.//СА. №2. М.: Из-во АН СССР, 1959. 304 с.

81. Ленц Э. Э. Императорский Эрмитаж. Краткий путеводитель по собранию оружия в отделении Средних Веков и эпохи Возрождения. Петроград-Юрьев: Тип. К. Маттисена, 1915. — 95 с.

82. Лепц. Э. Указатель Отделения Средних Веков и эпохи Возрождения. Часть I Собрание оружия. СПб.: Тип. А.Бенке, 1908. - 374 с.

83. Литвинский Б.А. Пичикян И.Р. Эллинистический храм Окса. Том I. М.: «Восточная Литература» РАН, 2000. 503 с.

84. Лихачев Ф.А. О персидской сабле XVII в. с клинком работы Асадуллаха. Доложено общ. собранию 15 нояб. 1909 г. Казань: Типо-лит. Императорского университета, 1910. 10 с.

85. Лич Э. Культура и коммуникация. Логика взаимодействия символов. К использованию структурного анализа в социальной антропологии. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001. -142 с.

86. Лужецкая Н.Л. Дорога в Хунзу (Б.Л.Громбчевский о своем путешествии 1888 г.). С.352-362. /Кунсткамера. Этнографические тетради. Вып. 11. СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1997. 410 с.

87. Луконин В.Г. Искусство Древнего Ирана. М.: «Искусство», 1977. 232 с.

88. Луконин В.Г. Иран в эпоху первых Сасанидов. Очерки по истории культуры. Л.: Издательство Государственного Эрмитажа, 1961. — 79 с.

89. Малиновский Б. Магия, наука и религия. М.: «Рефл-бук», 1998.289 с.

90. Маршак Б.И., Распопова В.И. Война глазами согдийских художников. С.278-281.//Военная археология. Оружие и военное дело в исторической и социальной перспективе. СПб.: Государственный Эрмитаж, Институт истории материальной культуры, 1998. 343 с.

91. Массой М.Е.Старинная персидская сабля 1017 г. хиджры. С. 8994. /Эпиграфика Востока. Т. XVI. M.-JL, 1963.

92. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: «Наука», 1976. -407 с.

93. Мелюкова А.И. Вооружение скифов. М.: «Наука», 1964. 91 с.

94. Миллер Ю. А. Турецкая сабля конца XV- начала XVI в. СС.57-58./СГЭ, XVI. Л.: Издательство Государственного Эрмитажа, 1959.

95. Миронова О.И., Тихомирова Б.В. Парадное оружие и конское убранство XVII-XIX вв. Государственные музеи Московского Кремля. М.: «Изобразительное искусство», 1983. — 17 с.

96. Михалевич Г.П. Магические, символические и лечебные свойства драгоценных камней по персидским минералогическим сочинениям. С. 22-23./Памироведение (сборник статей). Вып. II. Душанбе: «Даниш», 1985. -327 с.

97. Михалевич Г.П. Введение. С. 13-61./ Тифлиси Абу-л-Фазл Хубайш. Описание ремесел (Байан ас-сана'ат)./Пер. с перс., введ. и коммент. Г.П.Михалевич. М.: «Наука», 1976. 256 с.

98. Мкртумян Ю.И. Компоненты культуры этноса. С. 42-47.//Методологические проблемы исследования этнических культур. Материалы симпозиума. Ереван: Изд-во АН АрмССР, 1978. 124 с.

99. Орбели И.А. Сасанидское искусство.С.139 156./«Восток». № IV. М.-Л.: «Всемирная литература», 1924. - 210 с.

100. Персидская живопись и рисунок XV-XIX вв. в собрании Эрмитажа. Каталог выставки./А.Т.Адамова. СПб.: АО «Славия», 1996. 376 с.

101. Петрушевский И.П. Ислам в Иране в VII-XV вв. Л.: Издательство Ленинградского университетата, 1966. —400 с.

102. Пиаровский Б.Б. Ванское царство. М.: ИВЛ, ИИМК АН СССР, 1959.-282 с.

103. Пиотровский М.Б. О мусульманском искусстве. СПб.: «Славия», 2001.- 147 с.

104. Ппчпкян И.Р. Культура Бактрии. Ахеменидский и эллинистический периоды. М.: «Наука», 1991. 339 с.

105. Погребова М.Н. Иран в раннем железном веке. М.: «Наука», 1977.- 184 с.

106. Погребова М.А. Памятники скифской культуры в Закавказье. С. 42-58.//Кавказ и Средняя Азия в древности и средневековье. История и культура. М.: «Наука», 1981. 182 с.

107. Погребова М.Н., Раевский Д.С. Ранние скифы и древний Восток: к истории становления скифской культуры. М.: «Наука», 1992. 263 с.

108. Пугачепкова Г.А. Искусство Бактрии эпохи Кушан. М.: «Наука», 1979.-247 с.

109. Пылясв М.И. Драгоценные камни. Их свойства, местонахождения и употребление. Репринтное воспроизведение издания 1888 г. М.: Предприятие «X. Г. С.», 1990. 403 с.

110. Раевский Д.С. Модель мира скифской культуры. Проблемы мировоззрения ираноязычных народов евразийских степей I тысячелетия до. н. э. М.: «Наука», 1985.-216 с.

111. Раевский Д.С. Очерки идеологии скифо-сакских племен. Опыт реконструкции скифской мифологии. М.: «Наука», 1977. — 216 с.

112. Родионов М.А. Нож и честь в Южной Аравии. С. 134-139.//Кунсткамера. Этнографические тетради. Выпуск 11. СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1997. —410 с.

113. Родионов М.А. Введение. С. 3-6.//Традиционное мировоззрение у народов передней Азии. М., 1982.

114. Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов. М.: Издательство Академии наук СССР, 1961. 162 с.

115. Сурдель Д., Сурдель Ж. Цивилизация классического ислама. Екатеринбург: «У-Фактория», 2006. — 544 с.

116. Тереножкин А.И. Скифская культура/ Проблемы скифской археологии/ МИА. № 177. М.: Институт археологии АН СССР, 1971. 220 с.

117. Фрай Р. Наследие Ирана. М.: «Восточная литература» РАН, 2002. 392 с.

118. Холодное оружие в собрании Российского этнографического музея. СПб.: ИП «МАК», 2006. 248 с.

119. Царскосельский Арсенал. СПб.: «Балтика», 2000. 135 с.

120. Черненко Е.В. О серийном производстве парадного оружия скифского временив античных центрах Северного Причерноморья. С.67-69./Проблемы античной истории и классической филологии: Тез. докл. Всесоюз. научн. конф. Харьков, 1980. 206 с.

121. Черненко Е.В. Древнейшие скифские мечи. С.7-70./Скифия и Кавказ. Сб. научн. трудов. Киев: «Наука думка», 1980. — 257 с.

122. Шукуров Ш.М. Искусство средневекового Ирана. М.: «Наука», 1989.-247 с.

123. Эгертон Э. Индийское и восточное оружие. От державы Маурьев до империи Великих Моголов. М.: Центрполиграф, 2007. — 294.

124. Эдельман Д.А. Еще раз об этапах филиации арийской языковой общности. С.44-66./ Вопросы языкознания. № 3. М.: «Наука», 1992. 159 с.

125. Эрмитаж. История и современность. 1764-1986. М.: «Искусство», 1990.-367 с.

126. Ювелирные изделия Востока. Древний, средневековый период. Коллекция особой кладовой отдела Востока Государственного Эрмитажа./Иванов А.А., Луконин В.Г., Смесова Л.С. М.: «Искусство», 1984. -215 с.

127. Якобсен Т. Сокровища тьмы. История месопотамской религии. М.: Изд-ая фирма «Восточная литература», 1995. — 292 с.1. Европейские языкиiL J.L

128. Alexander D. Armes and Armour or the 7 to 19 centuries. The Arts of War./ The Nasser D. Khalili Collection of Islamic Arts. Volume XXI. London: The Nour Foundation in association with Azimuth Editions and Oxford Univercity Press, 1992. 240 p.

129. Berghe V. Archeologie de l'lran Ancien. Leiden. 1959. 173 p.

130. Blair Sh. S., Bloom J.M. The Art and Architecture of Islam 12501800. Singapore, CS Graphics Pte, 1995. 348 p.

131. Воусе М- A History of Zoroastrianism. Volume П. Leiden-Koln. 1982.-306 p.

132. Christie's. Islamic Ait and Manuscripts. London, 2004,- 298 p.

133. Collins R. The Medes and the Persians. Conquerors and Diplomats. New York St. Louis - San-Francisco - Toronto, 1977. - 176 p.

134. Dalton O.M. The Treasure of the Oxus, with Other Examples of Early Oriental Metalwork. London: The British Museum, 1964. 80 p.

135. Dussaud R. The Bronzes of Lurisan. Types and History. P. 254-278. /Pope A.U. A Survey of Persian Art. Volume I. London and New York: Oxford University Press, 1938. 895 p.

136. Ewell-Sutton L.P. Persian armour inscriptions. P. 6-29./Islamic Arms and Armour./Ed. by R. Elgood. London: Scolar Press, 1979. 252 p.

137. Ghirshman R. Iran. From the Earliest Time to the Islamic Conquest. UK: Penquin Books Ltd, US: Harmondswork Middlesex, 1954. 368 p.

138. Godard A. L'art de l'lran. Paris: Arthaud, 1962. 532 p.

139. Grube J.E. Cobalt and Lustre/ The First Centuries of Islamic Pottery. /The Nasser D. Khalily Collection of Islamic Art. Volume IX. London: The Nour Foundation in association with Azimuth Editions and Oxford Univercity Press, 1994. 348 c.

140. Hammer-Purgstall D. Sur les Lames des Orientaux. P.67-80./Journal Asiatique. Cinguiem Serie. Tome Ш. Parice. Janvier, 1854. 564 p.

141. Hartman S.S. Parsism. The religion of Zoroaster. Leiden, 1980. XII, 30, XLVnip.

142. Herzfeld E. Archaeological History of Iran. London: Humphrey Milford, Oxfod University Press, 1935. 112 p.

143. Ivanov A. A Group of Iranian Daggers of the Period from the 15th Century to the Beginning of the 17th with Persian Inscriptions. P. 65-74.Aslamic Arms and Armour./Ed. by R. Elgood. London: Scolar Press, 1979. 252 p.

144. Jacob A. Les Armes Blanches du Mond Islamique: Armes de Poing: Epees, Sabres, Poignards, Couteaux. Paris: J. Grancher, 1985. 254 p.

145. Khorasani M.M. Arms and Armor from Iran. The Bronze Age to the End of the Qajar Period. Tubingen: Legat-Velag Gmb H&Co KG and Author, 2006.-776 p.

146. Kobylinski L. Persian and Indo-Persian Arms. P. 57-74./Persian and Indo-Persian Arms and Armor of 16th -19th Century from Polish Collections. Malbork: Muzeum Zamkowe w Malborku, 2000. 267 p.

147. Lacking G. F. Oriental Arms and Armour. Wallace Collection Catalogues. London: William Clowes and Sons Ltd, 1964. 200 p.

148. Lentz T.W., Lowry G.D. Timur and the Princely Vision. Persian art and Culture in the Fifteenth Century. Los Angeles Washington: Los Angeles County Museum of Art, The Arthur M. Sackler Gallery, Smithsonian Institution Press, 1989. - 389 c.

149. Malandra W.W. A Glossary of Terms for Weapons and Armor in Old Iranian. P.264-289.//JJJ. Vol. XV. № 4. 1993.

150. Martim F.R. The miniature painting and painters of Persia, India andtil fh

151. Turkey from the 8 to 18 centuries. Volumel. London: Quaritch, 1912. 156 p.

152. Melikian-Chirvani A.S.The Tabar of the Turkish Dervish. P.l 12-115./ Islamic Arms and Armour./Ed. by R. Elgood. London: Scolar Press, 1979. 252 p.

153. Melikian-Chirvani A.S. The Tabarzin of Lotf 'ali. P.116-135./ Islamic Arms and ArmourJEd. by R. Elgood. London: Scolar Press, 1979. 252 p.

154. Migeon G. Mussulman Art. The Louvre Museum. Paris: Albert Moranee Publisher, 1922. 31 p.

155. Moorey P.R.S. Ancient Persian bronzes in the Adam collection. London: Faber&Faber, 1974.-207 p.

156. Nicolle D. Armies of the Caliphates 862-1098. Oxford: Osprey Publishing, 1998.-48 p.

157. Nicolle D. Arms and Armour in the Album Paintings. P.145-149./Between China and Iran. Paintings from Four Istanbul Albums. Colloquies on Art and Archaeology in Asia. № 10. New York: The Islamic Art Foundation, 1985. -179 p.

158. Nicolle D. Islamische Waffen. Graz: Verlag fur Sammler, 1981. 761. S.

159. Nicolle D. Early Medieval Islamic Arms and Armour. Instituto de estudios sobre armas antiques, Consejo superior de investigations cientifices, Patronato Menendez у pelayo, 1976. 176 p.

160. North A. Swords of Islam. P. 136-147./Sworda and Hilt Weapons. Ed. A.Cope. London: Multimedia Books London, 1994, 267 p.

161. North A. An Introduction to the Islamic Armes. London: Her Majesty's Stationary Office, 1985. 48 p.

162. Smith E., Marshak B.I., Grube E.J. Peerless Images. Persian Painting and its Sources. New Haven & London: Yale University Press, 2002. 349 p.

163. Sotheby's. Persian and Islamic Art. The Collection of the Berkeley Trust. October 2004. London, 2004. 176 p.

164. Stocklein H. Armes and Armour. P.255-2586. /А Survey of Persian Art. Volume Ш. London and New York: Oxford University Press, 1939. 2586 p.

165. Wilkinson F. Swords and Daggers. London-Melbourne: Ward Lock and Co. Ltd, 1967. 265 p.1. Восточные языки

166. Saliman A. S. Qat min as-silah al-iraniya bi mathaf al-fan al-islamiya. S. 67-78./Darasat fi-l-fan al-farsiya. Kahira.: Dar at-talif va an-nasr. 1971. 109 s. (ар. яз.)

167. Yiicel U., Ugali A. A. As-suyuf al-islamiya. Kuvayt, 1988. 145 s. (ар. яз.)

168. Zeka Y., Semsar H.M. As'ar va asja. S. 27-31./Honar va mardom. №30. Tehran, 1344/1965. (перс, яз.)