автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Керамика бойсманской культуры
- Год: 2005
- Автор научной работы: Морева, Ольга Леонидовна
- Ученая cтепень: кандидата исторических наук
- Место защиты диссертации: Владивосток
- Код cпециальности ВАК: 07.00.06
Полный текст автореферата диссертации по теме "Керамика бойсманской культуры"
На правах рукописи
МОРЕВА ОЛЬГА ЛЕОНИДОВНА
КЕРАМИКА БОИСМАНСКОИ КУЛЬТУРЫ (ПО МАТЕРИАЛАМ ПАМЯТНИКА БОЙСМАНА-2)
Специальность 07.00.06 - Археология
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук
Владивосток - 2005
Работа выполнена в Дальневосточном государственном университете
Научный руководитель:
доктор исторических наук, профессор Бродянский Давид Лазаревич
Официальные оппоненты:
доктор исторических наук Медведев Виталий Егорович кандидат исторических наук Яншина Оксана Вадимовна
Ведущая организация:
Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН
Защита состоится 26 декабря 2005 года в 13.00 часов на заседании диссертационного совета Д 003.006.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте археологии и этнографии Сибирского отделения Российской Академии наук по адресу: 630090, г. Новосибирск, проспект Академика Лаврентьева, 17.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии и этнографии Сибирского отделения Российской Академии наук.
Автореферат разослан «// » /М^^^Л. 2005 г. Ученый секретарь диссертационного совета
до1сгор исторических наук
Лму
12470//
Общая характеристика работы.
Актуальность исследования. К середине 90-х годов XX века в результате раскопок памятников Бойсмана-1 и Бойсмана-2 была выделена третья в Приморье неолитическая культура, получившая название бойсманская. Предлагаемое специализированное исследование керамики является составной частью комплексного изучения культуры. Важность такого исследования определяется большим информационным потенциалом данной категории археологических источников. В настоящее время в качестве эталонной коллекции рассматривается керамика поселения Бойсмана-1, которая полностью исследована и опубликована [Жущиховская, 1998]. Основными отличительными признаками керамики бойсманской культуры этого памятника являются: формовочные массы из естественно запесоченной глины, кольцевой жгутовой способ формовки тулова на шаблоне, простейшие формы емкостей и сплошной тисненный гребенчатый орнамент, покрывающий тулово сосудов от кромки венчика до придонной части. Керамический комплекс Бойсмана-2 почти не известен широкому кругу специалистов, между тем его исследование в целом представляет значительный интерес для решения важных проблем, связанных и с гончарством бойсманской культуры как одной из сторон хозяйственной деятельности, и с культурно-историческими процессами в неолите юга Дальнего Востока. Актуальность исследования ранних материалов Бойсмана-2 обусловлена, прежде всего, массовостью находок, залегавших в хорошо стратифицированных отложениях памятника, сформировавшихся на протяжении более двух тысяч лет.
Цель исследования заключается в реконструкции бойсманского гончарства в динамике, выявление путей развития традиционного производства, и построении схемы периодизации керамических комплексов культуры.
Для достижения этой цели определяется следующий круг задач:
• Стратиграфический анализ бойсманского горизонта памятника Бойсмана-2 и его хронология;
• Характеристика технико-технологического цикла керамического производства;
• Морфология и орнаментация керамики Бойсмана-2;
• Выделение хронологических типов керамики бойсманской культуры;
• Сравнительный анализ хронологических керамических комплексов для выяснения преемственности и новаций в процессе развития бойсманской традиции изготовления
керамики;
Установление географического традиции.
бойсманской керамической
• Определение места бойсманской керамики в кругу керамического производства региона.
Объест исследования. Керамический комплекс бойсманской культуры.
Предмет исследования. Устойчивые и динамично развивающиеся признаки керамического производства бойсманской культуры.
Хронологические рамки исследования определяются временем существования протобойсманской керамической традиции и бойсманской культуры - около 7-5 тыс л.н., географические - включают большую часть Приморского края и сопредельные территории Среднего и Нижнего Амура, Северо-Восточного Китая и Северной Кореи
Источники. Основным материалом для изучения керамики бойсманской культуры послужила коллекция памятника Бойсмана-2. Базовая часть материала представлена 32 археологически целыми и графически реконструированными сосудами, 712 фрагментами венчиков, 250 фрагментами орнаментированных боковых стенок и 33 донышками отдельных сосудов. Анализ бойсманского гончарства донолнен исследованиями керамических коллекций приморских памятников Глади ая-4, Гвоздево-3, Лузанова Сопка-2, раскопанных в 2000-2003 гг отрядом Музея археологии и этнографии ДВГУ под руководством ки.н АН Попова Также привлекались фондовые коллекции памятников Кировское, Зайсановка-1, Моряк-Рыболов (Пхусун), Мгшая Гавань, хранящиеся в Институте археологии и этнографии СО РАН и опубликованные данные по нескольким памятникам Приморья, Приамурья, Кореи и Северо-Восточн эго Китая.
Методы исследования. Для характеристики слоев и условия залегания материала использованы методы вертикальной и горизонтальной стратиграфии. Изучение технологии изготовления керамики осуществлялось визуальным и бинокулярным исследованием керамического теста и следов работы на поверхности изделий по методике, разработанной в отечественной археологии А А I обринским, И Г Глушковым, И С Жущиховской. Некоторые проблемы технологии решались экспериментальным способом. Анализ готовых форм проводился на основе методов сравнительной типологии и графической реконструкции Для и (учения формовочных масс использованы результаты петрографического и химического анализов.
Научная новизна. В научный оборот в полном объеме вводятся результаты исследования ранних керамических комплексов Бойсмана-2, впервые осуществлено распределение керамического материала по стратиграфическим слоям памятника. Прослежены генезис и пути развития традиционных ферм гончарства бойсманской культуры в области технологии, морфологии и орнаментации. Разработана схема периодизации бойсманских керамических комплексов Предметно фиксируются контакты неолитического населения Приморья и сопредельных территэрий
4
Практическая значимость Результаты исследования могут быть использованы при создании обобщающих работ, учебных пособий и спецкурсов по археологии Приморского края и юга Дальнего Востока.
Апробация исследования Предварительные результаты работы представлялись автором на научных международных и региональных конференциях в г. Владивостоке в 1999-2005 гг. Ряд вопросов, рассмотренных в диссертации, освещался в статьях, опубликованных в России и Японии.
Благодарности. Автор искренне благодарен за поддержку и помощь в написании работы научному руководителю профессору кафедры археологии, этнографии и истории мировой культуры д и.н Д Л Бродянскому, руководству и сотрудникам Музея археологии ДВГУ к.ф-м.н Б.К. Старостину, к.и.н. А.Н. Попову, к.и.н. С.А. Коломийцу, П Я Афремову, С.В Батаршеву, Н А Дорофеевой, Е Б Крутых, С.С Малкову, преподавателям ДВГУ д.б н В А. Ракову и к.г н Ю.А. Микишину. Особую признательность выражаю академику А.П. Деревянко за предоставленную возможность работы с фондами Института археологии и этнографии СО РАН, д.и.н. И.С. Жущиховской за консультации по методике изучения керамики, к.г.-м.н. Б.Л. Залищаку, осуществившему петрографическое исследование образцов керамики, к.г.н. Я.В. Кузьмину за большое количество радиоуглеродных датировок памятника.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы и приложения, состоящего из таблиц и рисунков.
Основное содержание работы
Во введении дается история исследования бойсманской культуры и историографический обзор основных проблем, связанных с изучением керамики культуры, обосновывается актуальность темы исследования, определяются цели и задачи, хронологические и географические рамки, характеризуются источники и методы их изучения, приводятся данные по апробации работы.
Глава 1. Памятник Бойсмана-2. Стратиграфия и хронология бойсманского культурного горизонта.
Многослойный памятник Бойсмана-2 находится на юге Приморского края в бухте Бойсмана залива Петра Великого. На памятнике обнаружены остатки трех разновременных культур, последовательно распределившихся в стратиграфических слоях: янковской - в поддерновом слое темно-коричневой супеси (ранний железный век); зайсановской - в серо-коричневой щебнистой супеси (поздний неолит); бойсманской - в слоях раковинной кучи (средний неолит). В нижнем слое коричневого суглинка, под раковинными отложениями, найдена оригинальная для Приморья остродонная керамика,
5
которая по морфологическим и орнаментальным признакам значительно отличается от материалов известных культур, для ее культурной идентификации введен термин «протобойсманская» керамика.
В работе рассматриваются только стратиграфические юризонты раковинной кучи и нижележащий слой коричневого суглинка.
Раковинные кучи Бойсмана-2 состоят из двух основных типов отложений' плотно сложенных в пачку целых и разбитых створок раковин, не содержащих грунта, и слоя земли с включениями фрагментированных створок ракогин Первый тип отложений является кухонными выбросами и обозначается как пачка «чистых» раковин, второй -связан с обитанием людей в определенный отрезок времени - жилой уровень, и получил название «коричневого» слоя раковин [Попов и др , 1997 ] В «коричневом» слое раковин обнаружено и 2 могильника. Количество слоев «чистых» и «коричневых» раковин в различных кучах колеблется от 1 до 3 Нумерация этих отложений дается сверху вниз
Раковинные отложения, обнажившиеся после снятия верхних слоев, располагались сплошным массивом вдоль склона сопки. Поверхность отложений бугристая, что связано с насыпанием куч из различных центров, позднее кучи оплыли и соединились друг с другом. Раскопками 1991- 2003 гт полностью или частично было исследовано 6 раковинных куч, каждая из которых формировалась на протяжении длительного отрезка времени и имела индивидуальную стратиграфию Комплексное изучение стратиграфии, планиграфии и распределения керамики по слоям в раковинных кучах позволило разработать относительную периодизацию накопления боисманского культурного слоя памятника и выделить 6 этапов развития керамического производства (протобойсманский и пять этапов развития бойсманской керамики)
Наиболее ранний горизонт обитания памятника связан со средним уровнем коричневого суглинка. В слое обнаружена протобойсманскм керамика' 193 фрагмента и 24 скопления керамики (4 целых сосуда) Получены даты по нагару с остродонных сосудов сосуда- 7010+70 л.н. (SNU-01378) и 7110+60 (АА-60496).
Первый этап развития керамического производства бойсманской культуры стратиграфически связан с кровлей коричневого суглинка и подошвой раковинных отложений на всей площади памятника, мощный пласт этого периода, включающий жилой уровень и кухонные отходы (3-я «пачка» чистых раковин), выявлен в нижней части раковинной кучи №2 В слоях содержатся 164 фрагмента риных сосудов и 7 скоплений керамики первого этапа, 11 фрагментов - второго этапа, 17 фрагментов и 2 развала сосудов четвертого этапа. Даты: 6710±55 л.н. (АА-32671), 6635+60 лн (АА-27534), 6450+135 л.н. (СОАН-5077).
Второй этап бойсманского гончарства связан со 2-м слоем «коричневых» раковин, вторым слоем кухонных выбросов в раковинных кучах №1-2, 4 и 1-м слоем «чистых» и «коричневых» раковин в куче №5 Здесь обнаружены фрагменты протобойсманской керамики - 3 ед , первого этапа -172 ед., второго этапа - 256 ед. и 12 скоплений, третьего этапа - 14 ед и 2 скопления. Датировки второго этапа укладываются в диапазоне 6150+40 (АА-36384) - 5985+115 (СОАН-4142) лет назад.
Стратиграфический уровень третьего этапа развития керамики в чистом виде выделен в верхней части раковинной кучи №5 (52 фрагмента и 2 скопления), он перекрывает уровни первого-второго этапов, и располагается под янковским слоем темно-коричневой супеси В других кучах, немногочисленный материал этого времени находится на контакте 1-го слоя «коричневых» раковин и 2-ой пачки «чистых» раковин, ниже находок четвертого этапа и на одном высотном уровне с находками второго этапа Датируется этап во фастом 5725+40 (АА-36903) - 5480+40 (АА-36386) лет назад.
Четвертый этап развития бойсманского гончарства связан с 1 -м слоем «коричневых» раковин и с нижней частью первой пачки «чистых» раковин в раковинных кучах №№1-4 и датируется возрастом 5315+115 (СОАН-4141) - 5125±95 (СОАН- 4135) лет назад. В этих слоях обнаружено 27 фрагментов керамики второго этапа, 26 фрагментов третьего этапа, 376 фрагментов и 29 скоплений керамики четвертого этапа.
Верхняя часть раковинных отложений и погребенный дерн между раковинной кучей и зайсановским слоем почти на всей площади памятника сформировались на пятом этапе развития керамического производства - 4930±95 (СОАН-4134) - 4805+80 (СОАН-4132) л.н. В слоях обнаружено 89 фрагментов и 13 скоплений керамики этого этапа и 9 фрагментов керамики поздненеолигической зайсановской культуры.
Глава 2. Технико-технологические основы бойсманской керамики.
В технико-технологической сфере производства рассматриваемой керамики Бойсмана-2 не выявлено значительного разнообразия, которое могло быть положено в основу выделения этапов развития гончарства. Поэтому производственный цикл описывается в целом для керамики всех стратиграфических уровней
Формовочные массы бойсманской посуды Бойсмана-2 изготовлены в основном из каолинит-гидрослюдистых и гидрослюдистых глин и минеральной примеси, которая составляет от 10-15 % - до 40-50% общего объема глиняного теста В качестве отощающей добавки предпочтительно использовался кварц-полевошпатовый песок Реже, и только на 1-3 этапах, в формовочных массах фиксируется дробленая раковина. Единичные изделия изготовлялись из естественно запесоченного сырья (протобойсманский этап и 5 этап культуры). В формовочных массах 9 сосудов из нижнего слоя Бойсмана-2 обнаружен шамот - 5-10% объема черепка.
Вся посуда изготовлена вручную, без использования вращающихся устройств Основанием сосудов служили донно-емкостные и емкостные начины Донно-емкостные представлены двумя формами' округло-приостренными (протобойсманская керамика) и плоскими (протобойсманская - первый этап) Донные начины изготовлены из лепешки, к которой стенки крепились либо в торец (первый-третий этапы), либо устанавливались на лепетпку по периметру у самого края, или чуть отступая о г него (второй-пятый этапы) Остролонные начины изготовлены в ямке - основе, служап ей формой и подставкой для удерживания сосуда в вертикальном положении На ранних этапах для изготовления плоских донно-емкостных и емкостных начинов, возможно, использовался шаблон. Дополнительное усиление места стыка днища и стенок тулова донных начинов изнутри жгутом фиксируется в отдельных случаях на четверюм-пятом этапах гончарства
Тулово сосудов лепилось в основном из жгутов, только на первом этапе развития керамической традиции использовались в единичных случаях узкие ленты (ширина 3-4 см) Крупные и средние сосуды собирались поэтапно кольцевым налепом Небольшие по размерам емкости - последовательной примазкой колец. Форма полого тела моделировалась на стадии конструирования Признаков выбивки нет
Способы конструирования и моделирования усгья сосудов разнообразны Выделены виды венчиков' 1) простые, являющиеся плавным продолжением нижележащей стенки; 2) структурно отделенные от тулова или шейки сосуда изменением профилировки; 3) структурированные за счет дополнительного жгута
Изготовление простых венчиков ограничивается моделированием края верхней ленты, который ровно срезался, приострялся или скруглялся Они встречаются на всех этапах развития керамического производства, но абсолютно преобладают только на последних трех этапах.
Структурно выделенные профилировкой венчики моделировались из самостоятельного жгута. В этом виде выделены прямые и фигурные венчики. Прямые венчики образованы лентой, которая крепилась к тулову под углом, имея плоский вертикальный или чуть наклонный внутрь профиль. Стык между венчиком и туловом оформлен ребром, которое в процессе выглаживания стенок и орнаментации иногда нивелировалось до плавно-округлого соединения. Жгуту, из которого оформлялись фигурные структурированные венчики, придавалась особая форма - полусферическая (вогнутая изнутри и выпуклая снаружи) - скобкообразные венчики или треугольная, овальная, прямоугольная - венчики-карнизы. Фигурные скобкообразные венчики являются ярким признаком протобойсманских остродонных сосудов, простые структурированные и фигурные структурированные венчики определяют лицо бойсманской гончарной традиции на первом - втором этапах
Техника изготовления сложных структурированных венчиков заключалась в прикреплении к наружной поверхности верхней ленты сосуда дополнительного жгута, который образует у самой кромки округлый валик. Поверхность ленты специально подготавливалась для крепления к ней валика, чаще всего на ней пальцем выдавливался желобок, в который и вставляли жгут. Верхний край ленты вместе со жгутом симметрично заострялся, реже скруглялся Сложные венчики встречаются только на третьем этапе.
Окончательная обработка поверхностей сосудов ограничивалась их выравниванием и затиркой щепой или галькой В процессе заглаживания используемый для тгой цели инструмент смачивался водой, благодаря чему на поверхности образовывалась тонкая пленка чистой глины Внутренняя поверхность довольно часто имеет слегка волнистый профиль, связанный в одних случаях со слабым выравниванием, собранных из жгутов стенок, в других - с продавливанием стенки в результате орнаментации Исключение составляют сосуды, изготовленные из формовочных масс, содержащих шамот. Поверхности этих изделий покрыты слоем ангоба.
Обжиг производился в костре, в окислительной среде, при температуре около 600 градусов.
Глава 3. Морфология н орнаментация. Хронологические типы керамики Бойсмана-2.
Для каждого этапа развития керамики в диссертационном исследовании предлагается классификация морфологии и орнаментации Хронологические типы (типологические группы) керамики устанавливаются корреляцией морфологических признаков и принципов построения орнаментальной композиции. В автореферате основное внимание уделено хронологическим типам керамики
§ 1. Протобойсманская керамика из нижнего слоя Бойсмана-2. Для характеристики морфологических особенностей и орнаментации привлечены 6 целых и графически восстановленных сосудов, 11 крупных верхних частей сосудов, 115 фрагментов венчиков, 8 днищ и придонных частей сосудов.
В протобойсманском комплексе выделен один гип керамики (79,9% от всех образцов). Ядро типа составляют остродонные сосуды с яйцевидным туловом средней высотности, открытой или закрытой формы, со структурированным особой профилировкой венчиком-скобкой. Зоной орнаментации являются кромка и внешняя поверхность венчика. Орнаментальный бордюр составлен из горизонтальных рядов оттисков овального штампа (55,6%). Реже встречены описки гребенки (6,2%), треугольной (11,1%), угольчатой (9%), округлой (7,6%), ромбической (1,4%) и других форм. Кромка орнаментирована либо такими же рядами оттисков, как и внешняя
9
поверхность, либо оттиски расставлялись в шахмагном порядке, так что между ними образовывалась выпуклая волнистая полоска - волнистый ложный валик, либо кромка рассекалась лопаточкой или шнуром
В комплекс также входят прямые простые венчики (7,5%). По орнаментальным признакам они сближаются с венчиками-скобками, поэтому условно относятся к периферии типа Обнаруженные простые загнутые внутрь венчики (2%), вероятно, характеризуют самостоятельный тип керамики (чаши''), но информации для его выделения не достаточно.
Сосуды со скобкообразными, прямыми и загнутыми внутрь венчиками изготовлены из формовочных масс с песчаной примесью, стенки обработаны лишь заглаживанием
Отогнутые венчики составляют 10,6% Среди них есть такие, которые не отличаются по составу теста, обработке поверхностей и принципам орнаментации от скобкообразных венчиков. Небольшое число фрагментов приустьевой части резко отличается по всем признакам от венчиков остродонных сосудов Они содержат шамот в формовочной массе, их поверхности замыты жидкой глиной, орнаментальный бордюр расположен на шейке и состоит из рядов, расставленных в одну линию сдвоенных «птичек», разделенных оттисками гребенки или веревки Рсть образцы, изготовленные из шамотного теста, но с орнаментацией типично остродонных сосудов и, наоборот, технология остродонных сосудов сочетается с орнаментом из рядов «птичек», разделенных горизонтальными линиями. Один сосуд шамотной технологической традиции удалось графически реконструировать Это широкогорлый сосуд с прямыми в приустьевой части стенками, отогнутым венчиком со скошенной наружу кромкой В придонной части стенки значительно профилированы и переходят в небольшое дно, которое образовано уплощением округлого начина На шейке расположен орнамент из горизонтальных рядов оттисков прямоугольного штампа. Есть среди керамики шамотной традиции и округлое дно Один венчик из простых отогнутых отличается от всех остальных орнаментацией На его наружной поверхности прочерчен орнамент известный как «каннелюры»
Всю керамику с отогнутыми венчиками автор объединяет в самостоятельную группу, происхождение которой - результат смешения инокультурных традиций с протобойсманскими.
§ 2. Первый этап бойсманской гончарной традиции.
Анализ морфологических и орнаментальных приэнггсов керамики первого этапа проведен на основе изучения 10 археологически целых и графически реконструируемых сосудов, около 50 фрагментов верхних частей сосудов, 77 фрагментов венчиков, и орнаментированных фрагментов боковых стенок более чем 70 сосудов Итогом стало выделение в рамках комплекса нескольких типов керамики
Тип 1 Слабопрофилированные средней высотности горшковидные сосуды с широкой горловиной, оформленной венчиками-карнизами, и низкими плечиками Выделенный в профиле венчик украшен по наружной поверхности, а часто и по кромке особым бордюром, выполненным в накольчато-отступшощей или гребенчато-тптамповой технике Обязательным элементом бордюра является криволинейный мотив, представленный либо волнистым ложным валиком, либо волнистым ребром карниза. Большая часть тулова, за исключением узкой полосы в придонной части, орнаментирована узкими поясками, выполненными в штампованной и прочерченной технике, или двумя широкими полями, нанесенными только штампованием. Основной инструмент нанесения узора на тулово - гребенчатый штамп, им орнаментированы почти все сосуды Часто использовались гладкие прямоугольные и ромбические с рельефами на рабочей поверхности штампы В единичных случаях для украшения тулова применялась техника отступающей лопаточки. Размерный ранг посуды варьирует от маленького до среднего Сосуды этого типа конструировались главным образом по донно-емкостной программе, тулово собиралось из жгутов Формовочные массы представлены двумя рецептурами «глина + песок» и «глина + раковина» Сосуды первого типа составляют половину всего керамического комплекса этапа.
Тип 2. Открытые или закрытые сосуды без горловины Приустьевая часть украшена серией узких налепных горизонтально-прямолинейных валиков с гребенчатыми оттисками между ними В ряде случаев нижний валик, ограничивающий зону устья, имел волнистую форму или свисал «усами» на тулово. Гулово орнаментировано чередующимися поясками из рядов гребенчатых оттисков или «плетенки», образованной ромбическим штампом, с прочерченными линиями. Есть пример чередования гребенчатых оттисков с ромбическими Орнаментация тулова этого типа находит полные аналогии в орнаментации тулова 1 типа керамики На периферии типа находятся сосуды, у которых отсутствует приустьевый бордюр Программа конструирования полого тела — донная. Конструктивными элементами тулова являлись как жгуты, так и узкие ленты. Глиняное тесто в основном содержало примесь песка. По материалам Бойсмана-2 возможность применения в качестве отощителя формовочных масс дробленой раковины для этого типа керамики можно только предполагать по наличию черепков, содержащих ракушку и орнаментированных поясками гребенки, прочерченных линий и плетенки. 2 тип керамики самый малочисленный - 4 %
Тип 3. Открытые или закрытые сосуды без горловины, орнаментированные преимущественно в технике отступающей лопаточки Узкая полоска наружной поверхности, примыкающая к кромке сосудов, рассечена лопаточкой В композиционном построении выделяются 2 основные схемы:
1. В приустьевой части располагается узкий бордюр, имитирующий плетение, или прямолинейные и волнистые линии; на тулове - тиражированные, вписанные друг в друга дуги, иногда под дугами в придонной части располагался поясок из оттисков гладкого штампа.
2. В обшей композиции по всему тулову чередуются прямолинейные и волнистые мотивы.
Эти изделия характеризуются небольшим размерным рангом Основой посуды этого типа является донная лепешка, тулово в основном собиралось из жгутов Выявлены формовочные массы только с песчаной примесью
Тип 4. Открытые или закрытые сосуды без горчовины, орнаментированные обмазочными валиками. Орнаментальные схемы этого типа полностью совпадают со схемами типа 3, также как и технико-технологические признаки Размерный рант превышает размеры 3 типа керамики.
Тип 5. Закрытые плошки с волнистым орнаментом, выполненным отступанием Технико-технологические признаки соответствуют 3-4 типам.
Изделия 3-5 типов составляют 46 % от общего числа керамики этапа.
Часть сосудов без горловины не попадает в выделенные типы по причине индивидуальной композиции декора, при этом техника нанесения, элементы и мотивы находят аналогии в орнаментации всех типов керамики На небольшом количестве изделий прослежено смешение орнаментальных традиций сосудов с горловиной и сосудов без горловины.
§ 3. Второй этап бойсманской гончарной традиции.
Для анализа привлечено 6 целых сосудов, 12 крупных верхних частей, 6 придонных частей, 110 фрагментов венчиков, более 100 фрагментов орнаментированных боковых стенок.
Вся керамика объединена в одну типологическую группу, в которой наблюдается некоторое разнообразие только в области морфологии Е! группу входят сосуды без горловины и с горловиной Емкости без горловины характеризуются вертикальными стенками в верхней части, их полные формы не восстановлены. Сосуды с горловиной представлены слабо профилированными горшками средней высотности с низкими плечиками и единичными изделиями с плечиками средней высотности Горловины сосудов образованы как легким сужением стенок с образованием шейки, так и только за счет структурированного венчика Венчики представлены простыми прямыми - 25,9%, простыми отогнутыми - 6,5%, простыми загнутыми внутрь - 5,5%, карнизами - 38%, скобкообразными - 12,5%, прямыми и загнутыми внутрь с ребром в своем основании -11,6%.
Орнаментация керамики однообразна. Декор распо чагается в двух зонах: по венчику - прямые и волнистые линии, выполненные в технике отступающей лопаточки, по тулову (до придонной части или в верхней трети тулова) - широкое поле из плотно расставленных горизонтальных рядов оттисков гребенчатого штампа Реже венчик в особую зону не выделялся, и весь узор представляет собой сплошное поле гребенчатых оттисков.
Технико-технологические признаки едины для всего керамического комплекса этапа.
§ 4. Третий этап бойсманской гончарной традиции.
Анализ проведен на основе изучения 6 целых и графически восстановленных сосудов, 71 фрагментов венчиков, и фрагментов боковых орнаментированных стенок от 125 разных сосудов
Морфологические и орнаментальные особенности позволяют почти всю керамику этапа объединить в одну типологическую группу Она представлена слабопрофилированными горшками с плечиками средней высотности или высокими, с гладкими простыми и сложными венчиками, с едва выделенной шейкой, на которой расположен бордюр из горизонтальных линий, нанесенных отступающей гребенкой, с окантовкой из волнистого ложного валика, и слабо выпуклым туловом, сплошь декорированным узором, имитирующим плетение По признаку - орнаментация тулова -внутри типа можно выделить два подтипа: а) сосуды, с орнаментацией тулова штампованным 1ребенчатым орнаментом, построенным по симметрии сетки; б) сосуды с орнаментацией тулова в накольчато-отступающей технике, узор которых составлен из наклонных сходящихся и расходящихся полос Сосуды без горловины встречаются редко, они орнаментированы в основном сетчатым штампованным орнаментом, украшающим сосуды от венчика до придонной части.
§ 5. Четвертый этап бойсманской гончарной традиции.
Анализ проведен по 15 археоло1ически целым и графически реконструированным сосудам, 16 крупным верхним частям сосудов, 159 фрагментам венчиков разных сосудов.
Керамика четвертого этапа обнаруживает высокую степень стандарта юции. Морфологический ряд сосудов включает только керамику с горловиной, разнящуюся в основном высотой плеча, индекс высотности плеча повышается постепенно и находится в прямой зависимости от индекса высотности всего изделия Орнаментальные традиции этапа своеобразны и устойчивы Зона орнаментации - преимущественно шейка сосудов, тулово оставалось гладким Декор наносился техникой штампования и отступающей лопаточкой Оттиски штампа чаще имели полукруглую и треугольную форму, реже использованы гладкие прямоугольные и зубчатые штампы. Отступающей лопаточкой
13
выполнены горизонтальные бороздки В отдельных случаях ей наносились наклонные горизонтальные линии, образующие вертикальный зигзаг или геометрические фигуры заштрихованные ромбы и треугольники Самый распространенный орнаментальный бордюр составлен из горизонтальных борозд, сверху и снизу окаймленных разреженными оттисками штампа Кроме того, встречаются бордюры, в которых последовательно друг под другом размещались оттиски штампа и борозды, выполненные отступанием, есть узоры, образованные только бороздками, и узоры, составленные из одних оттисков штампа.
§ 6. Пятый этап бойсманской гончарной традиции.
Характеристика комплекса проведена на основе изучения 2 археологически целых сосудов, 8 крупных верхних частей сосудов, 36 венчиков, 6 донышек, и орнаментированных боковых стенок 45 разных сосудов.
Морфологический ряд представлен сосудами без горловины, и сосудами с горловиной, с низкими и средней высотности плечиками. Венчики простые' прямые и отогнутые Своеобразие комплексу придают высокие горшки с хорошей профилировкой шейки и овалоидным контуром тулова. Абсолютно преобладает гребенчатый декор, нанесенный штампованием и изредка прочерчиванием Прочерченные волнистые и прямые горизонтальные линии наносились на шейку Тулово сосудов до дна или придонной части орнаментировано горизонтальными рядами косых гребенчатых оттисков. В отдельных композициях горизонтальные ряды чередуются с наклонными столбцами таких же оттисков
Глава 4. Культурно-историческая характеристика гончарства бойсманской культуры.
§ 1. Динамика развития бойсманской гончарной традиции.
В данной части работы выясняется генезис и тенденции развития бойсманской гончарной традиции на основе выделения в разновременных комплексах традиционных, традиционно-трансформированных и приобретенных признаков.
Протобойсманская керамика представляет стабильную, сложившуюся традицию изготовления остродонной посуды, которая не находит аналогов на юге Дальнего Востока. Генезис этой традиции пока не известен
Керамика первого этапа культуры весьма неоднородна, и характеризуется 4 основными типами керамики. Между 1 типом и 3 - 4 типами прослеживаются существенные различия по способу конструирования начинов, морфологии и орнаментации - это обстоятельство позволяет сделать вывод о наличии неодинаковой основы (корней) этих типов посуды.
1 тип керамики (сосуды с горловиной, оформленной венчиками-карнизами) своим происхождением обязан, по нашему мнению, остродонным протобойсманским сосудам Использование шаблона для моделирования начина, низкое плечо, образовавшееся за счет уменьшения придонной части при переходе к плоскодонности в результате уплощения округлой основы, особая форма венчика-карниза, волнистый ложный валик на его грани и волнистое ребро карнизов являются трансформированными признаками протобойсманской традиции.
Истоки традиции изготовления 3-4 типов керамики лежат, вероятно, в руднинской культуре К унаследованным руднинским признакам относятся: начин, изготовленный из лепешки, зажатой между стенками тулова, простейшая морфология сосудов без горловины с простыми венчиками, наличие в композиции орнамента узора, имитирующего плетение в приустьевой части.
Полной дискретности различных по происхождению комплексов не наблюдается. Общими признаками являются жгутовой кольцевой налеп, обработка стенок только заглаживанием. На отдельных сосудах прослежено взаимопроникновение орнаментальных признаков разных типов посуды.
2 тип представлен сосудами без горловины, которые украшены серией налепных валиков с гребенчатыми оттисками между ними в приустьевой части и поясками из оттисков гребенки или ромбической сетки, отделенных друг от друга прочерченными линиями натулове.
Своеобразие сосудов этого типа обусловлено особенностями оформления приустьевой части, но техника изготовления и морфология этих изделий соответствует сосудам 3-4 типов, в качестве отощителя допускается использование дробленой раковины, что сближает эти изделия с емкостями с горловиной, аналогично им же украшалось и тулово сосудов Идея опоясывать налепными валиками приустьевую часть скорей всего появилась благодаря венчикам-карнизам Рельефное оформление верхней части сосудов позволяло более надежно удерживать емкость. Таким образом, этот тип посуды представляет собой гибридный продукт, объединяющий в себе признаки сосудов с горловиной и без нее.
Первый этап, представленный сложным керамическим комплексом, в котором с одной стороны наблюдается обособление групп по их происхождению, но уже четко прослеживается процесс взаимопроникновения двух разных практик, является, по мнению автора, этапом формирования бойсманской традиции в результат интеграции протобойсманской и руднинской традиций.
Бойсманская керамическая традиция окончательно сложилась как единая система с устойчивыми технико-технологическими признаками, относительным сходством
15
морфологии и единообразием в области орнаментации на втором этапе развития гончарства Руднинские признаки (кроме способа формовки начина) исчезли, а прототипом традиции стал 1 тип керамики первого ггага. Керамические комплексы второго-пятого этапов представлены специфичными и в бочьшой степени однотипными наборами посуды Тем не менее, преемственность и развитие традиции прослеживается от первого до пятого этапа развития гончарства. Ярче всего фиксируется динамика в области морфологии сосудов с горловиной. Плоскодонные емкости с низким плечом, горловина которых структурируется, главным образом, за счет особой профилировки венчика распространены на первом-втором этапах как основные формы Временные особенности нашли выражение в форме венчиков Если на первом папе преобладают венчики-карнизы, как правило, треугольные в сечении, то на втором этапе происходит уплощение их граней и трансформация в скобкообразные и плоские в пвофиле, сохранившие ребро в основании. Кроме того, устье стали оформлять простыми прямыми и отогнутыми венчиками Развитие морфоструктуры за счет профилировки плеча и шейки не происходит, хотя отдельные экземпляры на гом и др) гом этапе имеют изящные очертания, благодаря покатым плечикам и плавно изогнутой шейке Основное направление динамики в морфологии связано с перемещением высоты максимального расширения тулова в его среднюю часть. Сосуды с пле гиками средней высотности, появившись на втором этапе, на следующем - третьем этапе становятся основным морфологическим типом. Исчезают из типологического ряда емкости с низким плечом и появились изделия с высокими плечиками Изменение высотности плеча на этих этапах не сопровождалось изменением общей высотности изделий и и?: широтных пропорций
Постепенно исчезла и традиция структурирования венчика в особую служебную часть сосудов Единичные примеры выделения устья на третьем этапе связаны с подлепом к кромке сосуда валика, придающего внешнему борту венчика округлый профиль Ведущими видами венчиков третьего-пятого этапа становятся простые прямые и слегка отогнутые венчики.
На четвертом этапе одинаково популярны горшки с плечами средней высотности и высокими, причем высота плеча прямо пропорциональна эбщей высотности сосуда. В комплексе этого этапа представлены и изделия с низкими пнечиками, но они отличаются очень грубой лепкой, небрежностью в обработке стенок и нанесении орнамента, и являются, скорее всего, пробными изделиями начинающего мастера
На пятом этапе гончарной традиции основной формой становятся высокие горшки, но в отличие от близких им сосудов четвертого этапа с высокими плечиками, линия экватора находится в средней части тулова Несколько шделий, не отличающиеся от
других по качеству изготовления, имеют низкие плечики. Кроме того, на этом этапе появился придонный валик.
Орнаментация керамики выделенных стратиграфических уровней характеризуется оригинальными узорами, своеобразие которых обусловлено композиционным построением Приемы нанесения, элементы и мотивы орнамента на протяжении длительного времени практически не меняются. Основными для всей рассматриваемой керамики способами нанесения негативного декора являются штампование и накольчато-отступающие приемы, причем для орнаментации сосудов первого-четвертого этапов использовалось сочетание этих техник. Лишь единичные изделия украшены каким-либо одним способом На пятом этапе отступание не применялось, но изредка, как впрочем, и на первом-втором этапах, использовалось прочерчивание.
Штампование осуществлялось преимущественно гребенчатым штампом на первом (на 80% сосудах 1 типа керамики), втором (на 98% сосудов), третьем (на 85,5% сосудов) и пятом (100% сосудов) этапах, реже гребенчатые оттиски присутствуют в орнаменте керамики четвертого этапа (14% сосудов) Мотивы образованные гладким штампом на первых двух этапах редки, но широко распространены на третьем (87% сосудов) и четвертом (70% сосудов) этапах. Отступание производилось в основном лопаточкой на первом (85% сосудов), втором (96%), четвертом (86%) этапах и зубчато-гребенчатым инструментом на третьем этапе (98%) Прочерчивались узоры палочкой на первом этапе (на 48% сосудах 1 типа) и гребенчатым штампом на втором (на 1% сосудов) и пятом (на 39,4% сосудов)
Основные мотивы орнаментации: горизонтальные прямые и волнистые линии, наклонные прямые линии и сетка
Характерной чертой бойсманской орнаментальной градации являются композиции, составленные из нескольких мотавов, лишь небольшое число сосудов каждого этапа украшено однообразно по всему орнаментальному полю.
На первом-втором этапах орнаментом выделен структурированный венчик сосудов. На ранних венчиках на верхние грани карнизов нанесены прямые линии приемами отступания и волнистый ложный валик, иногда волнообрамго деформировано ребро Бордюры более поздних венчиков образованы прямыми и волнистыми линиями также в технике отступающей лопаточки. Узоры тулова сосудов первого этапа составлены из узких прямых или волнистых поясков, выполненных штампованием, отступанием, прочерчиванием, с использованием зубчатого и гладкого штампа, лопаточки. Орнаментация тулова на втором этапе - сплошное поле гребенчатых оттисков, лишь иногда пояски выделяются за счет неравномерного нажима на края гребенки
На третьем-четвертом этапах, вместе с практикой выделения венчика в отдельную структурную часть сосуда, исчезает и традиция ei о выделения орнаментом Самостоятельной орнаментальной зоной становится шейка госуда, на нее перемещаются параллельные горизонтальные линии, выполненные отступанием. Кроме того, основная часть бордюра сверху и снизу ограничивается оттисками гладкого штампа, из которых на третьем этапе почти всегда образован волнистый ложный валик, а на четвертом этапе оттиски более разрежены и эффект выпуклой волны между ними исчезает. Орнаментация тулова сосудов третьего этапа представляет собой сплошное гребенчатое поле. Особенности штампов (крупные разреженные зубцы ромбической или овальной формы) привели к тому, что у юр, нанесенный ими, воспринимается как мелкоячеистая сетка, а не как на предыдущем п апе - горизонтальные ряды оттисков. Часть сосудов этапа по тулову '
орнаментирована разно наклонными линиями отступающей гребенки, имитирующими, возможно, также плетеный узор. Тулово сосудов четвертого этапа не орнаментировано.
Интересно, что в композиции шейного бордюра четвертого этапа включены мотивы, образованные наклонными линиями в технике отступания, такие как вертикальный зигзаг и заштрихованные ромбы и треугольники Это явление может быть связано как с орнаментальными традициями предыдущего времени, так и с заимствованием орнаментальных мотивов зайсановской культуры, появление которой в Приморье приходится на этот период
Несмотря на своеобразие орнаментальных компошций первого-четвертого этапа, четко прослеживается преемственность в традициях Пятый этап напротив представлен комплексом посуды, в котором прямой преемственности орнаментации, предшествующего четвертого этапа не прослежено Основным инструментом нанесения узора становится гребенка, практически не используемая на четвертом этапе, вновь расширилась зона орнаментации - почти все тулово Частично сохраняется лишь традиция выделения шейки особым бордюром, но и он внполняется не используемым ранее техническим приемом - протащенной гребенкой Как ни странно, но наибольшее число совпадающих признаков фиксируется между вторым и пятым этапами бойсманской «
гончарной традиции В морфологии это наличие сосудов с низкими плечиками и плечиками средней высотности и одинаково плоско срезанный край венчиков В орнаментации - использование гребенки как основного инструмента нанесения орнамента, украшение ¡улова широким полем оттисков Существующие же различия в композиционном построении орнамента могут быть вызваны развитием традиционного узора Сложившаяся ситуация, при которой в последовательных слоях в верхней части раковинной кучи находятся комплексы посуды, хара^еризующиеся существенно разными орнаментальными признаками (четвертый и пятый этапы) и сходство
18
керамических комплексов (второй и пятый этапы), разделенных стратиграфическими слоями с собственным набором посуды (третий и четвертый этапы), не находит однозначного объяснения. Можно предположить, что, начиная с третьего этапа, орнаментальные и морфологические традиции в бойсманской культуре, развиваются по двум самостоятельным направлениям Итогом одного стал керамический комплекс четвертого этапа, другого - керамика пятого этапа Технико-технологические признаки при этом совпадают В качестве равноправных гипотез могут выступать и предположения о скачкообразном изменении стиля орнаментации, и о принадлежности комплекса пятого этапа иной традиции, находящейся на одинаковом технологическом уровне развития с поздними бойсманцами Поэтому мы относим керамический комплекс обнаруженный в верхней части раковинной кучи Бойсмана-2 к пятому этапу бойсманской гончарной традиции пока условно Решение этой проблемы имеет принципиальное значение для установления истоков формирования поздненеолитической зайсановской культуры, в орнаментации которой на ранних этапах гребенчатый орнамент аналогичен бойсманскому пятого этапа
§ 2. Ареал распространения бойсманской керамики.
Изучение пространственного распространения бойсманской керамики помимо установления ареала культуры преследует цели, связанные с апробацией схемы периодизации керамических комплексов, установленной по материалам Бойсмана-2 и выявлением возможных локальных вариантов хронологических типов
В результате анализа керамического материала было установлено, что наибольшее число памятников, содержащих бойсманский разновременный материал, сосредоточено на юге Приморского края, вдоль побережья залива Петра Великого' Бойсмана-1 - второй -третий этапы гончарной традиции, Гладкая-4 - первый-третий этапы, Гвоздево-3 - второй этап; Зайсановка-1 - третий этап; Зайсановка-З - второй-третий этапы, Ханси-1 - второй-третий этапы, Ханси-2 - первый, третий этапы; Заречье-1 - третий этап, Кировское -первый, третий этапы и Булочка - второй этап.
Территория Северной Кореи, примыкающая к южным границам Приморья, так же включалась в зону обитания бойсманских племен нижний слой поселения Сопхохан содержит материалы пятого этапа развития керамики, раковинная куча Раджин - самый южный памятник бойсманской культуры второго и третьего этапов В Китае в долине р Мулинхэ, на памятнике Даобэйшань собрана керамика третьего этапа рашития бойсманской керамической традиции На всех перечисленных памятниках керамические комплексы имеют полные аналогии в хронологических комплексах керамики Бойсмана-2
Период формирования бойсманской традиции связан с более широким географическим ареалом, в который вошли не только южные районы Приморья но и
19
территории, первоначально занимаемые руднинской культурой Керамика первого этапа обнаружена на озере Ханка' Лузанова Сопка-2, Синькайлю (Китай) Небольшая часть изделий этих памятников представляет 1 тип керамики этапа, основная часть - 2 тип керамики Керамическая посуда не находит существен ых различий в материалах Бойсмана-2
В континентальной части Приморья бойсманская керамика первого этапа обнаружена на памятниках Шекляево-7 (здесь найдены, кроме того, фрагменты протобойсманских сосудов) и Дальний Кут-15 - 2 тип керамики, на востоке - на памятниках Моряк-Рыболов (Пхусун) - 2 тип керамики; Синие Скалы - 1 тип керамики Керамика 2 типа первого этапа культуры памятников центрального и восточного Приморья представляет собой локальный вариант, который отличается от аналогичных изделий южных районов широким использованием мотивов построенных по симметрии сетки. Вероятно, руднинские традиции в данном регионе имели более сильные позиции
§ 3. Бойсманская гончарная традиция в кругу дальневосточных культур.
Для определения места бойсманской гончарной традиции керамика культуры сравнивалась с материалами приморских памятников и прилегающих к Приморью географических районов: Нижнего Амура, Северо-Востсчного Китая и Корейского полуострова.
По основным технико-технологическим признакам бойсманское керамическое производство соответствует уровню развития гончарства большинства культур исследуемого региона: минеральная примесь в составе формовочных масс (песок или раковина), кольцевой способ конструирования емкости без использования вращающихся устройств, костровой обжиг изделий. Некоторое отставание наблюдается в способе обработки поверхностей сосудов - замывка жидкой глиной, ангобирование, окрашивание не применялось бойсманцами, в отличие от гончаров руднинской, малышевской, кондонской культур. Основное внимание при сравнении направлено на особенности морфологии и орнаментации.
Протобойсманская керамика Бойсмана-2 выделяется из всех культур региона, чей возраст насчитывает 8-7 тыс. лет назад округлой формой основания Но такие признаки как простой контур тулова, узкий орнаментальный бордюр з зоне венчика, нанесенный в технике штампования, распространение орнамента на кромку изделий сближают остродонные сосуды с керамикой ряда культур юга Дальнего Востока: руднинской, мариинской, изделиями из нижнего слоя памятника Осанни, расположенного на Корейском полуострове [Дьяков, 1992; Медведев, 2003; Im, Lee, 1988]. Смешанная группа керамики из нижнего слоя Бойсмана-2 представляет интерес в связи с проблемой установления межкультурных контактов протобойсманцев. Находка фрагментов сосуда с
«каннелюрами» в слое доказывает наличие контактов протобойсманцев с кондонской культурой на Нижнем Амуре, в которой этот тип посуды получил массовое распространение До сих пор сосуды с «каннелюрами» не выделялись из общего комплекса кондонской культуры Наличие аналогичного сосуда в нижнем слое Бойсмана-2, а также простейшая форма и узкий орнаментальный бордюр в приустьевой части могут послужить поводом для выделения этих изделий в ранний этап кондонской культуры. Доказательством существования других межкультурных связей протобойсманцев служит керамика шамотной традиции, украшенная узорами из рядов птичек и оттисков гребенки. Ближайший аналог таким изделиям - сергеевский тип посуды руднинской культуры (Сергеевка, Чертовы Ворота, Шекляево-7 и др) [Бродянский, 1987; Неолит юга . , 1991; Лынша, 1989; Батаршев и др , 2002; Клюев и др., 2003; Батаршев, 2005]. Основное отличие бойсманских сосудов от руднинских заключается в способе моделирования донного начина Руднинские начины - плоская лепешка, в торец которой прикреплены стенки тулова, бойсманские представлены двумя видами' круглодонный и плоскодонный, образованный уплощением округлого дна Своеобразие бойсманских днищ смешенной группы можно объяснить влиянием протобойсманской традиции или предположить, что в материалах Бойсмана-2 представлен более ранний вариант сергеевского типа керамики Так как трудно представить, что даже в условиях смешения традиций при сохранении таких технологических признаков, как состав формовочных масс, обработка стенок замывкой жидкой глиной, а также воспроизведении обычных форм посуды и орнаментации, изменяется лить форма и способ изготовления дна Эта проблема может быть разрешена только в ходе дальнейшего археологического изучения Приморья.
Бойсманская керамика первого этапа обнаруживает признаки сходства в орнаментации с керамикой сразу нескольких дальневосточных культур.
Керамика 1 -2 типов находит аналогии в кондонской культуре. Кондонский орнамент строится большей частью из тех же элементов, что и бойсманский: оттиски ромбического штампа, гребенки, прочерченные горизонтальные линии, налепные валики. Однотипные элементы образуют схожие мотивы - горизонтальные линии или плетенку. Зачастую совпадает и общая схема композиционного построения. [Мыльникова, 1999; Окладников, 1984].
Орнаментация керамики 3 типа обнаруживает сходство с орнаментом малышевской культуры. На поселении Гася, в материалах раннего этапа малышевской культуры, узор «амурская плетенка» украшает приустьевую часть сосудов без горловины, тогда как прямые или волнистые мотивы, нанесенные в накольчато-отступающей технике или ряды гребенчатого штампа располагаются на ту лове [Деревянко, Медведев, 1993; Медведев,
2003]. Наличие контактов с малышевской культурой подтверждается находкой на стоянке Лузанова Сопка-2 сосуда, идентичного изделию с поселения Гася
Основным орнаментальным признаком, объединяющим: бойсманскую культуру первого этапа, кондонскую и раннюю малышевскую является узор «амурская плетенка», представленный в декоре в классическом варианте или в разнообразных модификациях Пышный декор на тулове сосудов отличает все названные культуры от более ранней руднинской, в которой «амурская плетенка» - самостоятельный мотив орнаментации, украшающий лишь приустьевую часть сосудов, тулово при этом не орнаментировалось.
Орнаментация керамики второго этапа бойсманского гончарства обнаруживает высокую степень сходства с декором малышевской культуры Нижнего Амура. Малышевский и бойсманский орнамент объединяет принцип сочетания прямолинейных и криволинейных наколъчато-отступающих мотивов с горизонтальными рядами гребенчатых оттисков [Деревянко и др., 2000,2002, 2003]
Поиск аналогий бойсманскому керамическому комплексу третьего этапа привел к неожиданным результатам. На памятниках Нижнего Амура - Вознесеновское, Сучу, Малая Гавань и на Среднем Амуре - поселение Громатуха [Окладников, Деревянко, 1977, Ок1аёткоу, 1981; Конопацкий, 1993; Медведев, Филатова, 2002] обнаружена керамика, которая по всем признакам идентична бойсманской керамике третьего этапа Надежно выделяющаяся по типологическим признакам из комплекса малышевской и громатухинской посуды, бойсманская керамика не занимает самостоятельного стратиграфического и планиграфического положения, а смешана с материалами местных культур
Аналоги четвертому и пятому этапу бойсманской гончарной традиции в области орнаментации на сопредельной территории пока не известны.
Свидетельств контактов между бойсманцами и племенами Китая и Кореи (кроме памятников, входящих в круг бойсманской традиции) не обнаружено
Сходство, которое прослеживается между орнаментальными традициями культур Приморья и Приамурья, находки инокультурных изделий в коллекциях памятников, отражают, по-видимому, процессы которые определялись общностью природно-климатических условий, географическим положением регионов, связанных Амуром и его притоками Определенно можно говорить о наличие эпизодических контактов в период 76 тыс л н и миграции бойсманского насе тения или о существовании обычая смешанных браков между населением сопредельных территорий на третьем этапе развития бойсманской керамической традиции - 5700-5400 лет назад.
В заключении кратко изложены основные итоги исследования, формулируются
выводы по динамике бойсманского гончарства и культурно-историческим процессам на
юге Дальнего Востока.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
1 Морева О Л., Попов А.Н Сравнительная характеристика гребенчатого орнамента бойсманской и зайсановской археологических культур (по материалам памятника Бойсмана-2)// Арсеньевские чтения Мат-лы междунар. конф. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2000. - С. 184-186.
2 Морева О Л, Попов А.Н О некоторых особенностях орнаментации бойсманской керамики//Произведения искусства и другие древности из памятников Тихоокеанского региона - от Китая до Гондураса. Тихоокеанская археология Вып 12 Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2001. - С. 76-85.
3 Морева О Л , Попов А.Н, Фукуда M Керамика с веревочным орнаментом в неолите Приморья//Археология и культурная антропология Дальнего Востока и Центральной Азии. - Владивосток: ДВО РАН, 2002 - С 57-68.
4 Морева О. Л., Попов А H Остро донные сосуды из нижнего слоя памятника Бойсмана-2// Археология и культурная антропология Дальнею Востока - Владивосток: ДВО РАН, 2002.-С. 107-116.
5 Морева О.Л , Попов А H, Батаршев C.B. Взаимовлияние ранненеолитических культур Приморского края (по керамическим материалам)//Традиционная культура востока Азии. Вып.4 - Благовещенск: Изд-во АмГУ, 2002.- С. 31-49.
6. Морева О Л, Попов А H Культурная принадлежность остродонной керамики Бойсмана-2// Проблемы археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии. Мат-лы международной конференции «Из века в век» -Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 2003.- С. 176-179.
7 Морева О Л. Относительная периодизация керамических комплексов бойсманской археологической культуры памятника Бойсмана-2 // Проблемы археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии Мат-лы международной конференции «Из века в век» - Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 2003 - С. 172175.
8 Батаршев С В , Морева О Л , Попов А.Н. Керамический комплекс поселения Осиновка и проблемы неолита Приханкайской низменности// Проблемы археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии Мат-лы международной конференции «Из века в век» - Новосибирск Изд-во ИАиЭ СО РАН, 2003 - С 66-72
9 Батаршев C.B., Попов А.Н., Морева О.Л., Крутых Е.Б. Результаты археологического изучения неолитического памятника Гвоздево-3 на юге Приморского края "Проблемы
23
археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии Мат-лы международной конференции «Из века в век» - Новосибирск' Иэд-во ИАиЭ СО РАН, 2003.- С. 61-65.
10. Морева ОЛ, Попов АН Керамика как обрядовый атрибут бойсманской культуры//Древности Приморья и Приамурья в котексе тихоокеанской археологии Тихоокеанская археология Вып.13 Владивосток'Изд-во ЦВГУ, 2003.-С 33-56.
П.Попов А.Н., Морева O.JI., Батаршев С.В., Дорофеева H.A., Малков С.С. Археологические исследования на Приханкайской низменности в юго-западном Приморье в 2002 г.// Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Материалы итоговой годовой сессии в ИАиЭт СО РАН -Новосибирск, 2002.-С 179-184.
12. Hall М Е , Moreva О L, Popov A.N , Kuzmin YV. Chemical Analyses of Pottery from the Boisman 2 site, Primory (russian Far East) // Northeast Asian Studies Vol. 4 2000. Tohoku University. - P.247-260.
I
Периодизация и хронология керамики бойсманской культуры.
МОРЕВА Ольга Леонидовна
КЕРАМИКА БОЙСМАНСКОЙ КУЛЬТУРЫ (ПО МАТЕРИАЛАМ ПАМЯТНИКА БОЙСМАНА-2)
АВТОРЕФЕРАТ
Подписано в печать 08.11.2005 г. Формат (>0x84/16 Усл. печ. л. 1. Тир. 100 ли. Заказ 345. Отпечатано с оригинала заказчика
Типография ТИНРО-центра г. Владивосток, ул. Западная, 10
! 1
I
Г
'23 5 40
РНБ Русский фонд
2006-4 26754
<
Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Морева, Ольга Леонидовна
Введение.
Глава 1.
Памятник Бойсмана-2. Стратиграфия и хронология бойсманского культурного горизонта.
Глава 2.
Технико-технологические основы бойсманской керамики.
Глава 3.
Морфология и орнаментация. Хронологические типы керамики Бойсмана-2.
§ 1. Протобойсманская керамика из нижнего слоя Бойсмана-2.
§ 2.Первый этап бойсманской гончарной традиции.
Ф § 3. Второй этап бойсманской гончарной традиции.
§ 4. Третий этап бойсманской гончарной традиции.
§ 5. Четвертый этап бойсманской гончарной традиции.
§ 6. Пятый этап бойсманской гончарной традиции.
Глава 4. Культурно-историческая характеристика гончарства бойсманской культуры.
§1. Динамика развития бойсманской гончарной традиции.
§ 2. Ареал распространения бойсманской керамики.
§ 3. Бойсманская гончарная традиция в кругу дальневосточных культур. 140 Заключение.
Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Морева, Ольга Леонидовна
Бойсманская неолитическая культура была выделена в последнее десятилетие, в результате раскопок находящихся в непосредственной близости друг от друга памятников Бойсмана-1 и Бойсмана-2 [Попов, 1995, Попов и др., 1997, Бродянский и др., 1995, Первые рыболовы.,1998.]. Основным критерием ее выделения стал самобытный керамический комплекс. Сплошной штампованный и накольчатый орнамент, главным образом гребенчатый, определяет своеобразие керамики данной культуры. Задолго до выделения культуры такая керамика была обнаружена на ряде приморских памятников, но в силу объективных причин, обусловленных слабой изученностью региона ее культурная интерпретация была затруднена.
Впервые артефакты, которые мы идентифицируем как бойсманские, были обнаружены при раскопках многослойного поселения Зайсановка-1 (1954, 1956 гг.). Керамика со штамповым гребенчатым орнаментом, венчики с узкой рельефной каймой в виде выпуклого зигзага или волнистой линии, окаймленной с обеих сторон выемками (волнистый ложный валик в нашей терминологии) определялись как обычные, наряду с сосудами, украшенными прочерченным узором - зигзагом, поясами заштрихованных треугольников и меандром [Окладников, 1958, с. 23-45]. Г.И. Андреев специально заостряет внимание на единстве керамического комплекса Зайсановки-1, несмотря на «пропасть» между керамикой украшенной резными узорами и гребенчатым штампом [Андреев, 1957, с.132-138]. В ходе разведочных работ 1957 года на юге Хасанского района Приморского края Г.И. Андреевым были обнаружены памятники Заречье-1 и Ханси-1, в коллекциях которых отсутствовала керамика с прочерченным орнаментом. В Заречье-1 орнамент выполнен зубчато-гребенчатым штампом и отступающей лопаточкой, отмечаются венчики с орнаментом в виде «узенького пояска из треугольников, противопоставленных вершинами. В результате нанесения подобного узора образовывалось нечто вроде «чистого воротничка», хотя это ни в коем случае не воротничковый венчик» и венчики с орнаментом, «начинающимся непосредственно у обреза» [Андреев, 1960, с. 142]. Орнаменты Ханси-1 более разнообразны, помимо гребенчатых мотивов встречены узоры, выполненные шнуром [Там же, с. 146148]. Гребенчато-штамповая орнаментация этих памятников находит аналогии в материалах Зайсановки-1, но встречена в «чистом» виде. На памятнике Ханси-5, открытом тогда же, напротив, в «чистом» виде обнаружена керамика с прочерченным орнаментом. На этом основании Г.И. Андреев сформулировал концепцию исторического развития южного Приморья, которая выглядит следующим образом. Древнейшим населением являются племена, оставившие памятники Заречье-1 и Ханси-1, украшающие керамику гребенчатым
I» орнаментом. Несколько позже на эту территорию проникают новые племена, керамика которых орнаментирована исключительно прочерченными узорами (Ханси-5), ассимиляция одной группы населения другой привела к формированию новой зайсановской культуры, в орнаментальном комплексе которой сочетаются прочерченные и гребенчатые мотивы (Зайсановка-1) [Андреев, 1960, с. 156]. Смешанный - прочерчено-штамповый комплекс характеризует и нижний слой многослойного поселения Кировское, подтверждая эту концепцию: «Среди обломков глиняных сосудов встречаются фрагменты, украшенные тонким изящным штамповым орнаментом, похожим на орнаментику осиновских сосудов. Но вместе с ними обнаружены совершенно иные образцы узоров - в виде резных вертикальных зигзагов.» [Окладников, 1958, с.22]. Как показывают современные исследования, такая точка зрения на процесс исторического развития региона в целом находит подтверждение [Попов и др., 1997.С.39; Морева, Попов, Фукуда, 2002, с.67]. Но интерпретация керамических комплексов Зайсановки-1 и Кировского изменилась. Типологический состав керамики памятников теперь не рассматривается как показатель интеграции культурных традиции автохтонного и пришлого населения, а представляет собой результат смешивания разновременных комплексов [Бродянский, 1979, с.111; Батаршев, 2003, с. 109].
В 70-80-е годы XX в. Д.Л. Бродянский, разрабатывая схему хронологии и периодизации неолита Приморья, заостряет внимание на своеобразии керамики Заречья-1, Ханси-1, а также отдельных фрагментов из Кировского и ранних слоев поселения Оленьего. Он определяет эти материалы как штамповую мелкоячеистую керамику, синхронную ранним этапам зайсановской культуры, и сопоставляет ее с материалами малышевской культуры Нижнего Амура [Бродянский. 1975, с.181; 1987, с. 115].
Не нашла однозначной интерпретации и керамика раннего комплекса многослойного памятника Моряк-Рыболов (Пхусун), орнаментированная гребенчатым и ромбическим штампованным узором. А.П. Окладников, не предлагавший в те годы культурных дефиниций вообще, называл обнаруженные фрагменты сосудов с орнаментом в виде «плетенки» керамикой «тетюхинского типа» [Окладников, 1964, с.82]. Д.Л. Бродянский и В.И. Дьяков полагают, что наличие орнамента, имитирующего плетение, достаточно для отнесения комплекса к руднинской (кондонской, по Д.Л. Бродянскому) культуре [Бродянский, 1987, с. 105; Дьяков, 1992 с.113-114], узоры которой в основном представлены «амурской плетенкой», образованной ромбическими оттисками, расставленными в шахматном порядке. Но классическая «амурская плетенка» - довольно редкий мотив в декоре керамики Моряк-Рыболова. Гораздо чаще встречаются расставленные в шахматном порядке крупные ромбы, образованные оттисками гребенчатого штампа. В композицию орнамента, кроме того, включались прямолинейные налепные валики, с оттисками гребенки между ними, чего нет в руднинской культуре вообще. Это различие не позволило авторам монографии «Неолит Приморья. Древнее поселение в пещере Чертовы Ворота» объединить данные находки в один комплекс с руднинской керамикой. Они предлагают выделить комплексы памятников Моряк-Рыболов, а также Синькайлю, Кондон в отдельную группу памятников [Неолитюга., 1991, с.188, 197].
На основании опубликованных материалов группа исследователей из Дальневосточного госуниверситета, в том числе и автор, предположили, что в керамике Моряк-Рыболов одновременно сочетаются признаки руднинской и бойсманской культур [Морева, Попов, Батаршев, 2002, с. 32]. Чуть позже, анализируя керамику памятника Лузанова Сопка-2, схожую по морфологии и орнаментации с ранними материалами Моряк-Рыболова, но изготовленную из формовочных масс с дробленой ракушкой в качестве отощителя, мы отнесли ее к бойсманской культуре [Попов и др., 2003, с.210-212]. Аналогичным образом интерпретировали такой же комплекс в коллекции памятника Шекляево-7 H.A. Клюев, О.В. Яншина и H.A. Кононенко [Клюев и др., 2003, с.7-8]. Если принадлежность гребенчатой керамики Заречья-1, Ханси-1, Зайсановка-1 бойсманской культуре сейчас признается разными исследователями, то бойсманская природа керамики, типа нижнего слоя Моряк-Рыболова, не столь очевидна и нуждается в дополнительной аргументации.
В результате раскопок памятников Бойсмана-1 и 2, источниковедческая база культуры многократно увеличилась и позволила реконструировать различные стороны древнего общества, в том числе и гончарство [Попов и др., 1997, Первые рыболовы., 1998].
В настоящее время признаки керамики Бойсмана-1, которая полностью опубликована, рассматриваются как эталонные для бойсманской культуры [Жущиховская, 1998]. Керамический комплекс Бойсмана-1, по орнаментальному принципу был разделен на две группы. Группа А - керамика с тисненым орнаментом, нанесенным зубчато-гребенчатым штампом -соответствует бойсманской культуре. Группа Б — керамика с прочесанным орнаментом, выполненным зубчато-гребенчатым штампом - представляет зайсановскую культуру [Жущиховская, 1998, с.132-134]. Иллюстративный материал явно свидетельствует о наличии керамики, принадлежащий раннему железному веку [Жущиховская, 1998, Рис.3.15; 3.17; 3.26; 3.28; 3.29], но в отдельный комплекс она не выделена, как не выделен и стратиграфический уровень этого периода. По технико-технологическим и морфологическим характеристикам уровень развития гончарства всех групп определен как низший. Он характеризуется отсутствием стандарта формовочных масс, использованием естественно запесоченных глин и реже дробленой раковины в качестве отощителя; формовкой тулова из жгутов; изготовлением части сосудов на жесткой основе (шаблоне); обработкой стенок без дополнительного покрытия слоем жидкой глины; преобладанием простейших структурно не развитых форм - сосудов без горловины и сосудов со слегка намеченной шейкой [Жущиховская, 1998, с. 123-132]. С позиции стадиального соотношения керамика Бойсмана-1 сближается с материалами раннеголоценового памятника Устиновка-3. Сравнение бойсманского керамического комплекса с керамикой руднинской культуры по технологическим и морфоструктурным признакам привело исследователей памятника к выводу о стадиальной несинхронности развития гончарства в разных районах Приморья в неолите. Руднинская культура определена как более зрелая, тогда как бойсманская керамика представляет ранний пласт развития гончарства в регионе, и лишь ее декор «свидетельствует о вполне сложившемся комплексе орнаментальных приемов, который, по-видимому, имел более раннюю основу» [Жущиховская, 1998, с.143; Жущиховская, 2004, с.251-253].
Рассмотрев технику нанесения орнамента двух выделенных групп керамики, И.С. Жущиховская делает вывод об их взаимосвязи. Тисненый орнамент наносился зубчато-гребенчатым штампом двумя способами: движением штампа «вверх-вниз» перпендикулярно поверхности сосуда (штампование) и способом, при котором погружение штампа в пластичную массу сопровождалось с его протаскиванием (отступание). Сочетание техники тиснения и короткого прочеса, и распространение в последующее время прочесанной техники свидетельствует, таким образом, об эволюции гребенчатой орнамента от штампованного к прочерченному. На этом строится гипотеза о родстве бойсманской и зайсановской традиции, а сходство технико-технологических признаков, по мнению исследователя, подтверждает этот тезис [Жущиховская, 1998, с. 123-151].
К недостаткам коллекции Бойсмана-1 относятся ее смешанный характер и значительная фрагментарность материала, которая позволила сделать лишь самые приблизительные выводы о морфологии и общей композиции орнамента, и, по-нашему мнению, не может рассматриваться как эталонная.
Керамика Бойсмана-2 опубликована частично. После трех лет раскопок ее общий анализ был предложен исследователем памятника А.Н. Поповым. В работах нашли отражение технико-технологические особенности керамики, многообразие морфологических и орнаментальных признаков [Попов, 1992; Попов и др., 1997, с. 29-32]. В ряде статей первоначальный анализ дополнен рассмотрением отдельных признаков или типов керамики [Морева, Попов, 2000, 2001, 2002, 2003, 2003-а]. Очевидным стало то, что далеко не вся керамика Бойсмана-2 находит аналогии в материалах Бойсмана-1. С момента публикаций численность коллекции увеличилась втрое, четко обозначился разновременный характер комплекса. Данные работы далеко не исчерпали все источниковедческие возможности керамики этого памятника. Выделение культурно-значимых признаков по-прежнему является актуальной проблемой изучения бойсманской культуры, и анализ керамической коллекции Бойсмана-2 этого периода в полном объеме - необходимое условие для достижения этой цели.
Еще одно важное обстоятельство обусловило необходимость специального изучения керамики бойсманского горизонта памятника. Одним из основных результатов изучения керамики как самой массовой и стабильной категории находок является периодизация древних культур. Особенно высок потенциал информативности этого источника на памятниках с мощным хорошо стратифицированным культурным горизонтом. Трудно переоценить значение таких памятников как, например, Бельками-1 в Якутии, поселение Вознесеновское на Нижнем Амуре для изучения хода исторического развития разных районов Дальнего Востока [Мочанов, 1969; Окладников, 1967]. К небольшому числу таких памятников следует отнести и Бойсмана-2. Четкая стратиграфия и высокая концентрация находок в слоях обусловили его уникальность для Приморья.
Первобытная археология Приморья характеризуется неудовлетворительным состоянием стратиграфии, связанным с медленным процессом накопления отложений, интенсивным разрушением слоев плоскостным смывом. В результате в одном стратиграфическом слое появляются разновременные компрессионные комплексы артефактов [Кузнецов, 1992, с.41-42; 2003, с. 2, Дьяков, 2000, с.17, Крупянко, Табарев, 2001, с.И]. Типологический анализ и, отчасти, планиграфия являются основными методами установления относительной периодизации многослойных памятников.
На Бойсмана-2 наблюдалась вертикальная последовательность в залегании четырех стратиграфических горизонтов, содержащих материалы различных культур. Верхний поддерновый слой черно-коричневой гумусированной супеси связан с янковской культурой раннего железного века, коричневая щебнистая супесь, залегавшая под ним - с поздненеолитической зайсановской культурой. Раковинная куча, расположенная под этими слоями, содержала материал бойсманской культуры, в подстилающем ее слое коричневого суглинка, находилась оригинальная керамика, значительно отличающаяся от материалов раковинной кучи, но которая первоначально не была выделена из малоизученного бойсманского комплекса [Попов и др. 1997, с.8].
Бойсманский культурный горизонт - раковинная куча является результатом аккумуляции покровных отложений природного и антропогенного происхождения, причем антропогенный фактор сыграл в накоплении слоя решающую роль. Памятник использовался как сезонная, периодически обитаемая стоянка. Одним из основных родов деятельности древнего населения являлась добыча устриц, термическая обработка и разделка которых производилась непосредственно на стоянке, в результате чего на большей площади памятника образовались отложения раковин - раковинная куча. Структура отложений довольно сложна и зависит от продолжительности последовательного образования слоев раковин и перерывов в этом процессе, во время которых формируются гумусированные и грунтовые слои [Попов и др., 1997, с.9-10], являющиеся основными культуросодержащими горизонтами. Значение слоев раковин трудно переоценить: во-первых, они сами являются источником изучения промысловой деятельности [Раков и др., 1996, с. 196-199], во-вторых, благодаря высокому содержанию кальция, служат консервантом для остеологических археологических остатков, и, в-третьих, предохраняют от разрушения жилые уровни и препятствуют процессу смешивания разновременных материалов. Общая продолжительность накопления раковинных отложений на Бойсмана-2 — почти полторы тысячи лет, включая перерывы [Попов и др., 1997, с.З8].Образованные таким образом отложения, характеризуются значительной мощностью и последовательностью в залегании его составляющих. Представилась редкая возможность проследить протяженную во времени последовательность развития керамического производства в рамках одной традиции по хорошо стратифицированным материалам одного памятника, и создать на этой основе периодизацию культуры.
Проблематичным на сегодняшний день остается вопрос определения места бойсманской культуры в дальневосточном регионе. По данным палинологического исследования и радиоуглеродного датирования культура существовала в среднем голоцене в период среднеатлантического и позднеатлантического этапов 7-5 тыс. л.н. [Верховская, Кундышев, 1993, Джал и др., 1994, Батаршев и др., 2000]. А.Н. Попов на основе своеобразия материала, проявившегося в различных его компонентах, будь то отдельные категории инвентаря или погребальные обряды, определяет ее как вполне самостоятельное явление в древней истории Приморья, возможно имеющей южные корейские корни. Он синхронизирует бойсманскую культуру, ареал распространения которой находится в южной части Приморья, с руднинской, тяготеющей к северным территориям региона. В качестве рабочей гипотезы угасание бойсманской культуры связывается с климатическими и ландшафтными изменениями на рубеже атлантического и суббореального периодов (около 5 тыс. л.н.) и формированием на территории края зайсановской культуры, основу которой составил пришлый компонент [Попов и др., 1997,с 38-39]. Другая точка зрения принадлежит Ю.Е. Вострецову, который рассматривает культуру как локальный вариант (фазу) в традиции гребенчатой керамики территорий, прилегающих к заливу Петра Великого [Вострецов, 1998, с. 30]. Судьбу бойсманской культуры он определяет аналогичным образом [Вострецов, Загорулько, 1998, с. 365]. И.С. Жущиховская, исходя из анализа смешанной коллекции Бойсмана-1, считает что бойсманская и зайсановская культуры связаны единой линией развития. Обе культуры, в ее интерпретации характеризуются орнаментом, выполненным гребенчатым штампом, и априори противопоставляются руднинской, кондонской и малышевской культурам, керамика которых орнаментирована фигурным штампом и лопаточкой [Жущиховская, 1998, с. 144,].
В той или иной форме все авторы, устанавливая культурные связи бойсманцев, обращают внимание на территории, расположенные к югу от Приморского края (Северная Корея, Северо-восточный Китай). Корреляции признаков керамики бойсманской культуры и культур, распространенных к северу от нее (руднинской, малышевской, кондонской) не проводилось.
Цель исследования заключается в реконструкции бойсманского гончарства в динамике, выявление путей развития традиционного производства, и построении схемы периодизации керамических комплексов культуры.
Для достижения этой цели определяется следующий круг задач:
•Стратиграфический анализ бойсманского горизонта памятника Бойсмана-2 и его хронология;
•Характеристика технико-технологического цикла керамического производства;
•Морфология и орнаментация керамики Бойсмана-2;
•Выделение хронологических типов керамики бойсманской культуры;
•Сравнительный анализ хронологических керамических комплексов для выяснения преемственности и новаций в процессе развития бойсманской традиции изготовления керамики;
•Установление географического ареала распространения бойсманской керамической традиции.
•Определение места бойсманской керамики в кругу керамического производства региона.
Объект исследования. Керамический комплекс бойсманской культуры.
Предмет исследования. Устойчивые и динамично развивающиеся признаки керамического производства бойсманской культуры.
Хронологические рамки исследования определяются временем существования бойсманской культуры - около 7-5 тыс. л.н., географические — включают большую часть Приморского края и сопредельные территории Среднего и Нижнего Амура, Северо-Восточного Китая и Северной Кореи.
Источники. Керамическая коллекция, собранная в раковинной куче и подстилающем ее слое коричневого суглинка Бойсмана-2, насчитывает 32 целых и археологически целых сосуда и около 18 тыс. обломков посуды. Базовая часть материала представлена целыми, реконструированными, и фрагментами более одной тысячи сосудов (96 сосудов и их крупных частей, 712 фрагментов венчиков, 250 орнаментированных боковых стенок, 33 донышка отдельных сосудов). Анализ бойсманского гончарства дополнен исследованиями керамических коллекций приморских памятников Гладкая-4,
Гвоздево-3, Лузанова Сопка-2, раскопанных в 2000-2003 гг. отрядом Музея археологии и этнографии ДВГУ под руководством к.и.н. А.Н. Попова. Также привлекались фондовые коллекции памятников Кировское, Зайсановка-1, Моряк-Рыболов (Пхусун), Малая Гавань, хранящиеся в Институте археологии и этнографии СО РАН и опубликованные данные по нескольким памятникам Приморья, Приамурья, Кореи и Северо-Восточного Китая.
Методика исследования. Массовый характер керамического материала дает возможность использовать широкий набор методов исследования.
Периодизация и хронология бойсманской культуры разрабатывалась на основе процентного содержания различных типов керамики в культурных горизонтах с использованием традиционных археологических методов: классификационного и стратиграфического [Каменецкий, 1965, с. 302-307; 1978, с. 49-54; Цетлин, 1989, с.70-90].
Динамика развития керамического производства рассматривалась с позиции типа. Тип - один из видов абстракта - устойчивые сочетания существенных признаков [Шер, 1966, Клейн, 1991, с.379]. Как всякий абстракт тип имеет прочно связанное ядро и периферию в виде различных вариаций [Федоров-Давыдов, 1981]. Тип керамики определяется в работе сочетанием технико-технологических, морфологических и орнаментальных признаков. Информативная значимость этих признаков для установления направления эволюции гончарной традиции различна. Производственный цикл подчинен достаточно ограниченным требованиям технико-технологической целесообразности и характеризуется относительной консервативностью [Бобринский, 1978, с.242; Глушков, 1996, с.113-119; Жущиховская, 1996, с.12-18]. Внутрикультурная изменчивость прослеживается, главным образом, по внешнему облику изделий. Исходя из этого, блок, посвященный технико-технологическим характеристикам, дается в целом для всей культуры, а морфология и орнаментация характеризуется поэтапно.
Изучение технологических сторон гончарства базировалось на фиксации визуально-диагностических признаков, разработка которых осуществлена A.A. Бобринским и И.Г. Глушковым [Бобринский, 1978, Глушков, 1996]. Для определения состава формовочных масс были использованы результаты методов естественных наук: бинокулярная микроскопия, петрографический анализ (анализ проведен канд. геол.-мин. наук Б.Л. Залищаком) и рентгено-флуоресцентный анализ (EDXRF) (проведен в Национальном музее истории Японии Марком Холлом).
Решение некоторых технико-технологических задач (эффективность использования дробленой раковины в формовочных массах и способ нанесения отдельных типов декора) осуществлялось способами экспериментального моделирования.
Все многообразие морфологических и орнаментальных признаков отображено в соответствующих классификациях, которые выполнены для каждого этапа по единому принципу.
Абсолютная хронология этапов развития бойсманской культуры устанавливалась по результатам радиоуглеродного датирования.
Научная новизна работы выражается в том, что вводятся в научный оборот в полном объеме результаты исследования ранних керамических комплексов Бойсмана-2, впервые осуществлено распределение керамического материала по стратиграфическим слоям. Прослежены пути развития традиционных форм гончарства и источники новаций, как в области технологии, так и в области орнаментации. Предметно фиксируются тесные контакты неолитического населения Приморья и Нижнего Амура.
Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при создании обобщающих работ, учебных пособий и спецкурсов по археологии юга Дальнего Востока.
Апробация работы. Предварительные результаты работы представлялись автором на научных конференциях в г. Владивостоке в 1999, 2000, 2001, 2003 гг. Ряд вопросов, рассмотренных в диссертации, освещались в 12 статьях, опубликованных в России и Японии.
Благодарности. Автор искренне благодарен за поддержку и помощь в написании работы научному руководителю профессору кафедры археологии, этнографии и истории мировой культуры д.и.н. Д.Л. Бродянскому, руководству и сотрудникам Музея археологии ДВГУ к.ф-м.н Б.К. Старостину, к.и.н. А.Н. Попову, к.и.н. С.А. Коломийцу, П.Я. Афремову, C.B. Батаршеву, H.A. Дорофеевой, Е.Б Крутых, C.B. Малкову, преподавателям ДВГУ д.б.н. В.А. Ракову и к.г.н. Ю.А. Микишину. Особую признательность выражаю академику А.П. Деревянко за предоставленную возможность работы с фондами Института археологии и этнографии СО РАН, д.и.н. И.С. Жущиховской за консультации по методике изучения керамики, к.г.-м.н. Б.Л. Залищаку, осуществившему петрографическое исследование образцов керамики, к.г.н. Я.В. Кузьмину за большое количество радиоуглеродных датировок памятника.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Керамика бойсманской культуры"
Заключение
В археологических исследованиях многослойные памятники с мощным, хорошо стратифицированным слоем занимают особое место. Их периодизация и хронология становятся базовыми для изучения последовательности исторических событий, протекавших в древности на обширной территории. Именно таким памятником является Бойсмана-2. Стратиграфическое залегание трех неолитических горизонтов убедительно свидетельствуют об их стадиальной несинхронности. Самый нижний слой коричневого суглинка, относящийся к ранней фазе заселения памятника, связанный с традицией остродонных сосудов, орнаментированных штамповым орнаментом в приустьевой зоне, на наш взгляд, представляет собой отдельный период неолита предшествующий появлению собственно бойсманской традиции и заслуживает выделения его в самостоятельную культуру. Недостаточность данных не позволяет это сделать сейчас, поэтому для обозначения комплекса используется название «протобойсманские» сосуды. Слои раковинной кучи содержат материалы бойсманской культуры, которая, несомненно, является преемницей протобойсманских традиций. Выше расположенный слой темно-коричневой супеси связан с зайсановской культурой, основу которой составляет пришлая традиция, но в материалах четко фиксируются местные бойсманские признаки. Характер формирования бойсманского культурного слоя, тип памятника - многократно посещаемая стоянка, на которой не устраивались долговременные жилища, разрушающие нижезалегающие слои, отсутствие значительных современных разрушений позволили разработать внутреннюю периодизацию бойсманского гончарства в хронологическом диапазоне более 1,5 тысяч лет, а с протобойсманской традицией два тысячелетия. Выделение пяти этапов развития керамического производства основано на типологической изменчивости сосудов. Бойсманская керамическая традиция, формирование которой происходило на 1 этапе, по своему происхождению является гибридной, корнями уходящая в протобойсманскую и руднинскую. Дуализм происхождения прослеживается по способам конструирования начинов, морфологии и орнаментации. На последующих этапах культура развивается как самостоятельная система, не испытывающая значительного влияния извне. Динамика развития фиксируется по морфологическим признакам сосудов с выделенной горловиной. На ранних этапах преобладают изделия с низко опущенной линией экватора, которая постепенно поднимается. На 3 - 5 этапах одинаково популярны сосуды с плечиками средней высотности и высокими. На протяжении всей культуры трансформации подвергалась служебная часть этих сосудов - венчик. Их видовой состав в культуре изменяется от фигурных «скобкообразных» до простых отогнутых венчиков через венчики-карнизы - прямые венчики, отделенные от шейки перегибом - венчики, усложненные валиком.
Наиболее существенные изменения от этапа к этапу прослеживаются в области орнаментации. Главным образом это касается композиционного построения декора, при этом сохраняются основные приемы нанесения, элементы и мотивы орнамента на всем протяжении культуры. При первом знакомстве с бойсманскими материалами складывается впечатление о значительном разнообразии орнаментов, но определенное многообразие стилевого решения декора наблюдается только на ее первом этапе, тогда как на каждом последующем орнаментация характеризуется довольно стандартным ограниченным набором узоров.
Особо заметим, что тесненная гребенчато-зубчатая орнаментация, положенная в основу выделения культуры по материалам Бойсмана-1, является ведущим культурно значимым признаком только для второго, третьего, и пятого этапов. Для протобойсманских сосудов и изделий четвертого этапа этот признак вообще не существенен (лидирующее положение занимают гладкоштамповые оттиски). На первом-втором и четвертом этапах гребенка или гладкий штамп делит свою популярность с лопаточкой. Основными способами нанесения бойсманского орнамента следует признать штампование и накольчато-отступающие приемы. Накольчато-отступающюй способ нанесения орнамента проходит несколько ступеней развития. В протобойсманской традиции он использовался редко и выполнялся острой палочкой. На первом-втором этапах отступание применялось широко и осуществлялось в основном углом лопаточки, орнаментированная поверхность приобретала волнистый профиль. На третьем этапе для выполнения этих приемов использовалась гребенка, бороздки имели округлое или прямоугольное ложе, по частоте встречаемости техника распространена также как и штампование. Наконец, на четвертом этапе отступание вновь производилось лопаточкой, но она в отличие от первых дух этапов отпечатывалась целиком, образуя глубокие прямоугольные канавки. Исчезает этот способ нанесения орнамента только на финальном отрезке традиции, уступая место технике протащенной гребенки.
Характерное сочетание морфологических и орнаментальных признаков, определяющее особенности керамики каждого этапа, по данным радиоуглеродного датирования в неизменном виде существует от 200 до 500 лет, затем облик керамики совершенно меняется. На Бойсмана-2 деление на хронологические типы проведено, учитывая многослойность памятника, идеально, т.е. один тип керамики принадлежит только одному этапу развития культуры. Изменения, главным образом орнаментальные, от этапа к этапу фиксируются скачкообразно. Непосредственный процесс обновления традиций, замены одних признаков другими в рамках одного этапа практически не прослежены, лишь единичные изделия можно рассматривать как переходные между хронологическими типами. На других памятниках возможно сочетание в одном комплексе материалов последовательных этапов. Пока с уверенностью к такому типу памятников можно отнести лишь стоянку Лузанова Сопка-2, на которой при абсолютном преобладании керамики первого этапа, встречены как единичные образцы, сохраняющие признаки предшествующего времени, так и образцы, получившие широкое распространение несколько позже. На всех других памятниках, где встречены, материалы различных этапов бойсманской культуры, однозначно говорить об их одновременном попадании в слой, нет оснований.
Динамичное развитие общей архитектоники керамических изделий и орнаментации не сопровождалось сколько-нибудь существенным изменением в технико-технологическом цикле, и это является, безусловно, одним из доказательств однокультурности всего массива керамики раковинной кучи. Общекультурным признаком является практика составления формовочных масс из глины и речного песка, или глины и дробленой раковины. В конструировании посуды общность прослеживается в моделировании тулова кольцевым жгутовым способом. Тщательное заглаживание мокрым предметом поверхностей сосуда, без приема обмазывания характерно так же на всем протяжении культуры. Некоторая динамика отмечается только в конструировании начина - от донно-емкостного (протобойсманская традиция — 1 этап) - к донному без дополнительных подлепов(1-3 этапы) - и донному, усиленному дополнительным жгутом, крепившимся снаружи (4-5 этапы).
Общий уровень развития гончарства соответствует неолитической стадии. Отмеченный относительный примитивизм в изготовлении керамики Бойсмана-1, не подтверждается анализом материалов Бойсмана-2. Так не найдены доказательства широкого использования естественно запесоченных глин и шаблона для полного моделирования формы. В ассортименте культуры наблюдается морфологическое разнообразие, хорошо профилированные горшки встречаются уже на этапе формирования традиции. Поражает тонкостенность емкостей, предполагающая высокое мастерство лепки. По аккуратности нанесения декора, многообразию мотивов бойсманская орнаментальная традиция заметно превосходит все известные культуры, когда-либо существовавшие в Приморском регионе. Отсутствие дополнительной обмазки стенок, способствующая пониженной проницаемости емкостей компенсируется введением в формовочные массы дробленой раковины, которая по проведенным экспериментам, способна выполнять аналогичные функции, помимо обеспечения прочности и легкости изделий.
Размерный ранг сосудов, преобладание малых и средних форм, так же как и отсутствие долговременных жилищ на памятниках бойсманской культуры свидетельствует об отсутствии прочной оседлости населения.
В работе не рассматривалась семантическая сторона бойсманского орнамента. Д.Л. Бродянский, специализирующийся в древнем искусстве Приморья, видит в орнаменте одного из сосудов змею, опутавшую рыбу [Бродянский, 2002, с.45]. В личной беседе он обратил внимание автора на сосуд № 14 (Рис. 15: 5), в орнаменте которого три оттиска овальной лопаточки, образующие треугольник, находят аналогии в ямках на бойсманских камнях, интерпретированных им как личины [Там же, с.22-39]. Безусловно, проблема семантики требует специального осмысления и разработки.
Среди керамических материалов Бойсмана-2, не представлены такие категории находок как пряслица и украшения, встречены лишь 4 обломка керамических фигурок [Там же, с.42-44, Бродянский, 2003, Рис.6,2].
Представленное исследование керамики Бойсмана-2 привело к выделению этапов и хронологии в развитии бойсманского гончарства, другие категории находок не рассматривались. Но, в качестве критерия, хронологические признаки керамики вполне могут быть использованы для периодизации культуры в целом. Это подтверждается обзором бойсманских керамических комплексов других памятников. Исследование в этом направлении показало, что присутствие бойсманцев на каком-либо местонахождении было связано с вполне ограниченным промежутком времени, который соответствует одному -двум этапам существования бойсманской гончарной традиции, и может быть по аналоги датирован соответствующим образом.
География распределения керамики свидетельствует, что бойсманцы предпочитали обитать вблизи морского побережья в устье рек и реже в континентальной части на берегу реки или озера. Основным ареалом их обитания является южное и юго-западное Приморье, и граничащие с ним районы Северной Кореи и Северо-Восточного Китая с памятниками Сопхохан, Раджин, Синькайлю, Даобэйшань.
Сравнение бойсманского керамического комплекса с керамикой неолитических культур юга Дальнего Востока показало, что с основной территорией Северной Кореи и Северо-Восточного Китая бойсманское гончарство связано только самыми общими, имеющими стадиальное значение, технико-технологическими признаками. Свидетельство близких орнаментальных традиций приморских и корейских племен фиксируется лишь в раннем периоде неолита (остродонные сосуды Бойсмана-2 и плоскодонные чаши Осанни). Орнаментальные традиции бойсманской культуры в целом не обнаруживают даже отдаленного сходства с традициями широкого круга культур Китая и Кореи, которые характеризуются узорами, построенными в основном по принципу зигзага. Предполагать возможность культурных связей между территорией Приморья и Северо-Восточного Китая можно лишь по наличию в бойсманской культуре и культуре Ананси практики добавления в формовочные массы дробленой раковины и схожих приемов нанесения налепного декора. Хотя конвергентное происхождение этих традиций не исключается.
Совсем иная картина складывается при сравнении бойсманской культуры с неолитическими культурами Нижнего Амура (кондонской и малышевской). Различаясь по технико-технологическим признакам (состав формовочных масс, способы обработки поверхностей) и морфологии, эти культуры связаны едиными принципами орнаментации. В приемах декорирования бойсманской (1 этап), кондонской, малышевской (ранний этап - поселение Гася) культур наблюдается тенденция к использованию различных штампов, часто ромбической формы. Первый-второй этапы бойсманской гончарной традиции и традиции малышевской культуры связаны общими приемами и техническими средствами орнаментации - штампованная гребенка и отступающая лопаточка.
Неожиданно яркие параллели прослежены в сложносоставных композициях декора трех культур. Развитие орнаментальных традиций соседних территорий длительное время происходит синхронно, а обособление, индивидуализация композиционного построения орнамента происходит, вероятно, на поздних этапах бойсманской и малышевской культур. Таким образом, по содержанию орнамента можно говорить о региональной общности культур Приморья и Нижнего Амура, и отличии их от южных соседей - племен Китая и Кореи, что является еще одним доказательством концепции о глубоко местных корнях неолита юга Дальнего Востока России [Окладников, 1970; Деревянко, 1976].
Отдельные находки, обнаруженные на приморских и нижнеамурских памятниках предметно доказывают наличие контактов между племенами. На ранних стадиях такие находки представлены единичными экземплярами сосудов, зато комплекс третьего этапа бойсманской гончарной традиции довольно широко представлен в материалах малышевских памятников и обнаружен даже на Среднем Амуре. В этой связи перед нами встает дилемма, рассматривать ли находки бойсманской посуды далеко от района ее компактного распространения всего лишь как свидетельство культурных связей между соседними пленами, или по распространению керамических изделий прослеживаются пути миграции бойсманских племен на север? Последнее хорошо согласуется с предположением о возможном включении Приморья в очаг формирования морфологического субстрата арктического расового комплекса [Попов и др., 1997, с.71], сделанном на основании палеоантропологических исследований.
Признание фактов постоянного взаимодействия бойсманских племен с их северными соседями, синхронного развития орнаментального искусства двух регионов имеет практическое значение для уточнения периодизации и хронологии неолита Нижнего Амура по корреляции общих признаков различных культур, с учетом того, что появление каждого из хронологически значимых признаков бойсманской керамики сопровождается большой серией радиоуглеродных датировок. Например, подтверждается предположение о том, что кондонская культура не может быть помещена в хронологической колонке между малышевской и вознесеновской культурами [Шевкомуд, 2003, с.217] -она синхронна ранним этапам малышевской, но, вероятно, исчезла с исторического пространства задолго до возникновения вознесеновской культуры.
Изучение бойсманского гончарства способствует пониманию генезиса поздненеолитической зайсановской традиции на территории Приморского края. Сохранение в новой, пришлой в своей основе культуре, на ранних этапах развития практики украшения сосудов гребенчатым штампом и использование приемов отступания можно рассматривать как участие местного (бойсманского) населения в ее формировании.
Список научной литературыМорева, Ольга Леонидовна, диссертация по теме "Археология"
1. Августиник А.И. Керамика. Д.: Стройиздат, 1975. 591 с.
2. Алкин C.B. «Кондоиская» культурная общность: новые материалы и перспективы исследования // YI Арсеньевские чтения: Тез. докл. регион, науч. конф. по пробл. истории, археологии и краеведения. Уссурийск, 1992. С. 150153.
3. Алкин C.B. Ранненеолитические культуры Северо-восточного Китая // Поздний палеолит ранний неолит Восточной Азии и Северной Америки (материалы междунар. конф.). Владивосток, 1996. С.7-10.
4. Андреев Г. И. Поселение Зайсановка-1 в Приморье // СА. 1957. №2. С. 112-145.
5. Андреев Г.И. Некоторые вопросы культур Южного Приморья III-I тысячелетия дон. Э.//МИА. 1960. №86. С.136-161.
6. Андреев Г.И., Андреева Ж.В. Работы Прибрежного отряда Дальневосточной экспедиции в Приморье в 1959 г. // КСИА. 1962. Вып. 88. С. 93-101.
7. Батаршев C.B. Новые данные по эпохе неолита Южного Приморья // Культурология и история древних и современных обществ Сибири и Дальнего Востока (материалы XLII PACK). Омск: Изд-во ОмГПУ, 2002. С. 110-112.
8. Бобринский A.A. Гончарство Восточной Европы. М.: Наука, 1978. 172 с.
9. Н.Бродянский Д.Л. Приамурско-Маньчжурская археологическая провинция в IV-Iтысячелетиях до н.э. // Соотношение древних культур Сибири с культурами сопредельных территорий. Новосибирск, 1975. С.179-185.
10. Бродянский Д.Л. Культурная многолинейность и хронологические параллели (по материалам археологии Приморья) // Записки Общества изучения Амурского края. Том XXIX. Владивосток, 1996. С. 12-22.
11. Бродянский Д. Л. Искусство древнего Приморья. Владивосток: Изд-во Дальневосточн. ун-та, 2002. 220 с.
12. Бродянский Д.Л., Крупянко A.A., Раков В.А. Раковинная куча в бухте Бойсмана памятник раннего неолита // Вестник ДВО РАН. 1995. № 4. С. 128-132.21 .Валентин-перешеек поселок древних рудокопов. М.: Наука, 1987. 248 с.
13. Верховская Н.Б., Кундышев A.C. Природная среда южного Приморья в период неолита и раннего железного века // Вестник ДВО РАН. 1993. № 16. С. 18-26.
14. Вострецов Ю.Е. Археологические материалы поселений Заречье-1, Зайсановка-3, 4, Ханси-1, Бойсмана-1 // Первые рыболовы в заливе Петра Великого. Природа и древний человек в бухте Бойсмана. Владивосток: ДВО РАН, 1998. С. 30-122.
15. Гарковик A.B., Хорев В.А., Галактионов О.С. Ранненеолитический комплекс Ананьевского городища / /Вперед в прошлое. К 70-летию Ж.В. Андреевой. Владивосток: Дальнаука, 2000. С. 231-235.
16. Генинг В.Ф. Программа статистической обработки керамики из археологических раскопок// CA. 1973. С. 116-129.
17. Глушков И.Г. Керамика как археологический источник. Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 1996. 328 с.
18. Гурина H.H. О некоторых методах обработки неолитической керамики // КСИА. 1988. Вып. 193. С. 3-8.
19. Горюнова О.И., Савельев H.A. Опыт разработки понятий для описания форм сосудов неолитической и раннебронзовой керамики Восточной Сибири // Описание и анализ археологических источников. Иркутск, 1981. С. 117-123.
20. Гребенщиков A.B. Ранний неолит среднего Амура: мифы и реальность // Традиционная культура востока Азии. Выпуск 3. Благовещенск: Изд-во АмГУ, 2001. С. 49-61.
21. Гребенщиков A.B., Деревянко Е.И. Гончарство древних племен Приамурья (начало эпохи раннего железа). Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 2001. 120 с.
22. Деревянко А.П. Историография каменного века Приамурья // Материалы по археологии Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1972. 4.2. - С. 38-66.
23. Деревянко А.П. Ранний железный век Приамурья.- Новосибирск: Наука, 1973. 356 с.
24. Деревянко А.П. Приамурье (I тысячелетие до н. э.). Новосибирск: Наука, 1976. 383 с.
25. Деревянко А.П., Медведев В.Е. Исследование поселения Гася. -Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 1993. 110 с.
26. Деревянко А.П., Медведев В.Е. К тридцатилетию начала стационарных исследований на острове Сучу (некоторые итоги) // История и культура Восточной Азии (материалы междунар. научной конф.). Том 2. Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 2002. С. 53-66.
27. Деревянко А.П., Чо Ю-Чжон, Медведев В.Е., Ким Сон-Тэ, Юн Кын-Ил, Хон Хен-У, Чжун Сук-Бэ, В.А. Краминцев, Кан Ин-Ук, Ласкин А.Р. Отчет о раскопках на острове Сучу в Ульском районе Хабаровского края в 2000 г. Сеул, 2000. 263 с.
28. Деревянко А.П., Чо Ю-Чжон, Медведев В.Е., Шан Чан-Су, Хон Хен-у, Краминцев, В.А., Медведева О.С., Филатова И.В. Неолитическое поселение внизовьях Амура. Отчет о полевых исследованиях на острове Сучу в 1999 и 2002 гг. Т. 1. Сеул, 2003. 244 с.
29. Деревянко А.П., Ким Бон-Гон, Медведев В.Е., Шин Чан-Су, Ю Ын-Сик, Краминцев В.А., Медведева О.С., Филатова И.В., Хон Хен-У Древние памятники южного Приморья. Отчет об исследовании поселения Булочка в 2003 году. Сеул, 2004. 341 с.
30. Дьяков В.И. Неолит Приморья (факты и гипотезы) // Проблемы археологии и этнографии Сибири и Центральной Азии. Иркутск, 1980. С. 77-79.
31. Дьяков В.И. Многослойное поселение Рудная Пристань и периодизация неолитических культур Приморья. Владивосток: Дальнаука, 1992. 140 с.
32. Дьяков В.И. Приморье в раннем голоцене (мезолитическое поселение Устиновка-ГУ). Владивосток: Дальнаука, 2000. 228 с.
33. Дьякова О.В. Происхождение, формирование и развитие средневековых культур Дальнего Востока (по материалам керамического производства). Владивосток: Дальнаука, 1993. 4.1. 176 с.
34. Жущиховская И.С. К характеристике обжига древней керамики юга Дальнего Востока // Технология древних производств Дальнего Востока / АН СССР. ДВО. ИИАЭ. Препр. Владивосток, 1988. С. 3-9.
35. Жущиховская И.С. Древнее гончарство юга Дальнего востока России (история производства). // Автореф. дис. . д-ра. ист. Наук / РАН ИИМК. СПб., 1996. 42 с.
36. Жущиховская И.С. Керамика поселения Бойсмана-1 // Первые рыболовы в заливе Петра Великого. Природа и древний человек в бухте Бойсмана. Владивосток: ДВО РАН, 1998. С. 123-196.
37. Жущиховская И.С. Очерки истории древнего гончарства Дальнего Востока России. Владивосток: ДВО РАН, 2004. 312 с.
38. Жущиховская И.С., Залищак Б.Л. Вопросы изучения сырья и формовочной массы древней керамики юга Дальнего Востока // Древняя керамика Сибири: типология, технология, семантика. Новосибирск: Наука, 1990. С. 144-157.
39. Иванов С.В. Орнамент народов Сибири как исторический источник // ТИЭ. Нов. сер. М.; Л., 1963. Т. 81. 500 с.
40. Каменецкий И.С. Датировка слоев по процентному содержанию типов керамики // МИА. М., 1965. № 129. С. 302-307.
41. Каменецкий И.С. К проверке гипотез о хронологических различиях // КСИА. Вып. 152. М., 1978. С. 49-54.
42. Клейн Л.С. Проблемы преемственности и смены археологических культур // Преемственность и инновации в развитии древних культур. Л.: Наука, 1981. С. 33-38.
43. Клейн Л.С. Археологическая типология. Л., 1991. 448 с.
44. Клюев H.A., Гарковик A.B. Особенности керамических комплексов стоянки Дальний Кут-15 в Приморье (по результатам исследований 2000-2001 гг.) // Россия и Китай на Дальневосточных рубежах. Вып. 3. Благовещенск: Изд-во АмГУ, 2002. С. 52-60.
45. Клюев H.A., Яншина O.B, Кононенко H.A. Поселение Шекляево-7 новый неолитический памятник в Приморье // Россия и АТР. Владивосток, 2003. № 4. С. 5-15.
46. Конопацкий А.К. Памятник Малая Гавань и проблемы неолита Нижнего Амура в свете современных исследований (предварительное сообщение) // Археологические исследования на Дальнем Востоке России. АН СССР. ДВО. ИИАЭ. Препр. Владивосток, 1993. С. 47-52.
47. Краткая химическая энциклопедия. Том 2. М.: Государств, научное изд-во «Советская Энциклопедия», 1963. С. 379-380.
48. Крупянко A.A., Табарев A.B. Археологические комплексы эпохи камня в Восточном Приморье. Новосибирск: Сибирское университетское изд-во, 2001.104 с.
49. Кузнецов A.M. Некоторые датированные памятники Хасанского района Приморского края // Проблемы краеведения (Арсеньевские чтения).-Уссурийск, 1989. С. 30-31.
50. Кузнецов A.M. Поздний палеолит Приморья. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1992. 240 с.
51. Кузнецов A.M. Основные проблемы археологии каменного века в Приморье // Приморье в древности и средневековье. Уссурийск, 1996. С. 2-8.
52. Кузнецов A.M. Микропластинчатые индустрии и переход к неолиту на Дальнем Востоке России // International Symposium Formation and Expansion process of the East Asian Neolithic Culture. Kokugakuin university 21 СОЕ Program. Vol. 1, 2003. P.6-29.
53. Кузнецов A.M., Мерзляков A.B. Археологические исследования в УГПИ // Арсеньевские чтения. Уссурийск, 1985. С. 65-67.
54. Кузьмин Я.В., Орлова JT.A., Сулержицкий Л.Д., Джалл Э.Дж.Т. Радиоуглеродная хронология древних культур эпох камня и бронзы Приморья (Дальний Восток России). РА. 1995. № 3. С. 5-12.
55. Ламина Е.В., Лотова Э.В., Добрецов H.H. Минералогия древней керамики Барабы. Новосибирск: ИАЭт СО РАН, 1995. 128 с.
56. Лапшина З.С. Древности озера Хумми. Хабаровск, 1999. 206 с.
57. Ларичев В.Е. Неолит и бронзовый век Кореи // Сибирь, Центральная и Восточная Азия в древности. Неолит и эпоха металла. Новосибирск: Наука, 1978. С. 9-87.
58. Лынша В.А. Сергеевка-1 новая неолитическая стоянка на юге Приморья // Проблемы краеведения (Арсеньевские чтения). Уссурийск, 1989. С.41-43.
59. Лю Цзинвэнь Поселение Яонцзинцы и некоторые проблемы неолита провинции Цзилинь // Древние культуры Южной Сибири и Северо-Восточного Китая. Новосибирск: Наука, 1994. С. 67-76.
60. Макаров B.C. Новые данные о неолитической культуре района станции Ананси // Записки Харбинского общества естествоиспытателей и этнографов. № 8. Археология. Харбин, 1950. С. 26-33.
61. Мандрыга П.В. Приемы описания керамики валикового типа // Методика комплексных исследований культур и народов Западной Сибири: тез. докладов X Западносибирского археолого-этнографического совещания памяти В.П. Чернецова. Томск, 1995. С. 114-116.
62. Маркарян Э.С. Узловые проблемы теории культурной традиции // СЭ. 1981. № 2. С. 78-96.
63. Массон В.М. Конвергенция и дивергенция в процессе развития древних культур // Конвергенция и дивергенция в развитии культур эпохи энеолита — бронзы Средней и Восточной Европы. СПб., 1995. С.5-7.
64. Медведев В.Е. Новое о неолите Нижнего Амура // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий (материалы YII
65. Годовой итоговой сессии Института археологии и этнографии СО РАН). Новосибирск: Изд-во ИАЭт. СО РАН, 1999. С. 174-180.
66. Медведев В.Е. Поселение Перевал на юге Приморья // История и археология Дальнего Востока. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2000. С. 40-48.
67. Медведев В.Е. Раскопки на Амуре / /Археологические открытия 1999 года. М.: Наука, 2001. С. 270-271.
68. Медведев В.Е., Филатова И.В. К характеристике орнамента неолитической керамики Вознесеновского поселения // Археология и культурная антропология Дальнего Востока и Центральной Азии. Владивосток: ДВО РАН, 2002. С. 4257.
69. Медведев В.Е. Академик Окладников и неолит Нижнего Приамурья: развитие идей // Проблемы археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии, (материалы междунар. конф. «Из века в век»). Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 2003. С. 164-171.
70. Микишин Ю.А., Попов А.Н., Петренко Т.И., Раков В.А., Царько Е.И. Биостратиграфия голоценовых отложений района памятника Бойсмана-2 // Археология и культурная антропология Дальнего Востока. Владивосток: ДВО РАН, 2002.С.41-56.
71. Молодин В.И., Глушков И.Г. Самуськая культура в Верхнем Приобье.-Новосибирск: Наука, 1989. 168 с.
72. Морева O.JL, Попов А.Н., Батаршев C.B. Взаимовлияние ранненеолитических культур Приморского Края (по керамическим материалам) // Традиционная культура востока Азии. Вып. 4. Благовещенск: Изд-во АмГУ, 2002. С. 31 -49.
73. Морева O.JI., Попов А.Н., Фукуда М. Керамика с веревочным орнаментом в неолите Приморья / /Археология и культурная антропология Дальнего Востока и Центральной Азии. Владивосток: ДВО РАН, 2002. С. 57-68.
74. Морева O.JI., Попов А.Н. Остродонные сосуды из нижнего слоя памятника Бойсмана-2 // Археология и культурная антропология Дальнего Востока. Владивосток: ДВО РАН, 2002. С. 107-116.
75. Морева O.JI., Попов А.Н. Керамика как обрядовый атрибут бойсманской культуры // Древности Приморья и Приамурья в контексте тихоокеанской археологии. Тихоокеанская археология. Вып. 13. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2003-а. С. 33-56.
76. Мочанов Ю.А. Многослойная стоянка Белькачи 1 и периодизация каменного века Якутии. М.: Наука, 1969.
77. Мыльникова JI.H. К характеристике орнамента пос. Сучу // Проблемы археологии Северной и Восточной Азии. Новосибирск, 1986. С. 83-88.
78. Мыльникова JI.H. Гончарные традиции в неолитической керамике поселения Сучу // Технология древних производств Дальнего Востока. АН СССР. ДВО. ИИАЭ. Препр. Владивосток, 1998, С. 10-12.
79. Мыльникова J1.H. Гончарство неолитических племен Нижнего Амура (по материалам поселения Кондон-Почта). Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 1999. 160 с.
80. Окладников А.П. Далекое прошлое Приморья. Владивосток, 1959. 292 с.
81. Окладников А.П. Советский Дальний Восток в свете новейших достижений археологии // ВИ. 1964-а. № 1. С. 44-57.
82. Окладников А.П. Древнее поселение в бухте Пхусун // Материалы по истории Сибири. Древняя Сибирь. Вып.1: Археология и этнография Дальнего Востока. Новосибирск, 1964-6. С. 73-121.
83. Окладников А.П. Археология долины реки Зеи и Среднего Амура // С А, 1966. № 1.С. 32-41.
84. Окладников А.П. Поселение у с. Вознесеновка вблизи устья р. Хунгари // Археологические открытия 1966 года. М.: Наука, 1967. С. 175-178.
85. Окладников А.П. Неолит Дальнего Востока // История Сибири. Л.: Наука, 1968. Т.1. С 127-150.
86. Окладников А.П. Неолит Сибири и Дальнего Востока // Каменный век на территории СССР. М.: Наука, 1970. С. 172-193.
87. Окладников А.П. Отчет о раскопках древнего поселения у села Вознесеновского на Амуре, 1966 г. // Материалы по археологии Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1972. Ч. 1. С. 3-35.
88. Окладников А.П. Древнее поселение Кондон (Приамурье).- Новосибирск: Наука, 1983. 160 с.
89. Окладников А.П., Деревянко А.П. Приамурье и Приморье во II тыс. до н.э. // Вопросы истории социально-экономической и культурной жизни Сибири. 1970. Ч. 1. Новосибирск, 1971. С. 3-46.
90. Окладников А.П., Деревянко А.П. Далекое прошлое Приморья и Приамурья. Владивосток: Дальневосточн. книжное изд-во, 1973. 440 с.
91. Окладников А.П., Деревянко А.П. Громатухинская культура.-Новосибирск: Наука, 1977. 284 с.
92. Окладников А.П., Медведев В.Е. Исследование многослойного поселения Гася на Нижнем Амуре // ИСОАН СССР. 1983. № 1: Сер. обществ, наук, вып. 1. С. 93-97.
93. Первые рыболовы в заливе Петра Великого. Природа и древний человек в бухте Бойсмана. Владивосток: ДВО РАН, 1998. 389 с.
94. Попов А.Н. Бойсмана-2 керамический комплекс раковинной кучи // VI Арсеньевские чтения: тез. докл. регион, научн. конф. по проблемам истории, археологии и краеведения. - Уссурийск, 1992. С. 201-203.
95. Попов А.Н. Проблемы раннего неолита Приморья (бойсманская культура) // Поздний палеолит ранний неолит Восточной Азии и Северной Америки (материалы междун. конф.). Владивосток, 1996. С. 193-195.
96. Попов А. Н. Погребальные комплексы из неолитической раковинной кучи Бойсмана-2 в Приморье // Археология и культурная антропология Дальнего Востока. Владивосток: ДВО РАН, 2002. С. 102-107.
97. Попов А.Н., Батаршев C.B. Археологические исследования в Хасанском районе Приморского края в 2000 г. // Археология и культурная антропология Дальнего Востока. Владивосток: ДВО РАН, 2002. С. 74.
98. Попов А.Н., Чикишева Т.А., Шпакова Е.Г. Бойсманская археологическая культура Южного Приморья (по материалам многослойного памятника Бойсмана-2). Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 1997. 96 с.
99. Раков В.А., Вострецов Ю.Е., Попов А.Н. Малакофауна неолитических памятников Бойсмана-1,2 // Поздний палеолит ранний неолит Восточной Азии и Северной Америки (материалы междун. конф.). Владивосток, 1996. С. 196-199.
100. Сайко Э.В. Техника и технология керамического производства Средней Азии в историческом развитии. М.:Наука, 1982. 212 с.
101. Сайко Э.В., Жущиховская И.С. Методы микроскопии в исследовании древней керамики (методические аспекты и практика). АН СССР. ДВО. ИИАЭ. Препр. Владивосток, 1990. 52 с.
102. Сапфиров Д. А. Проблема руднинской культуры Приморья // Арсеньевские чтения. Уссурийск, 1985. С. 68-70.
103. Синие Скалы Археологический комплекс: опыт описания многослойного памятника. Владивосток: Дальнаука, 2002. 328 с.
104. Федоров-Давыдов Г. А. Археологическая типология и процесс типообразования (на примере средневековых бус ) // Математические методы в социально-экономических и археологических исследованиях. М.: Наука, 1981. С. 267-317.
105. Цетлин Ю.Б. К проблеме периодизации и хронологии археологических культур (по керамическим материалам) // Керамика как исторический источник. Новосибирск: Наука, 1989. С. 70-92.
106. Шевкомуд И.Я. Стоянка Гончарка-1 и некоторые проблемы мезо-неолитических комплексов на Нижнем Амуре // Поздний палеолит ранний неолит Восточной Азии и Северной Америки (материалы междунар. конф.). Владивосток, 1996. С. 237-246.
107. Шевкомуд И.Я. Кондонская неолитическая культура на Нижнем Амуре: общий обзор // Проблемы археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии (материалы междунар. конф. «Из века в век»). Новосибирск: Изд-во ИАЭт СО РАН, 2003. С. 214-218.
108. Литература на английском языке.
109. Derevianko А.Р., Medvedev V.E. The Amur River Basin as one of the Earliest Center of Ceramics in the Far East // The Origin of Ceramics in the far East. International Symposium. Sendai: Tohoku Fukushi University, 1995. P. 13-25.
110. Guo Da-shun Hongshan and Related Cultures // The archaeology of Northeast China (beyond the Great Wall). Edited by Sarah M. Nelson. London and New York. 1995. P. 21-63.
111. Harbottle G., Bishop R. Commentery on technique// Chemical characterizashion of ceramic pastes in archaeology. Monographs in Word archaeology, No. 7, 1992. Madison: Prehistory Press, P. 27-29.
112. Kuzmin Y.V., Burr G.S., Jull A.J.T. ,4C reservoir correction age in the Peter the Great Gulf, Sea of Japan, and eastern coast of the Kunashir, Southern Kuriles (Northwestern Pacific) // Radiocarbon. 2001. Vol. 43Ml. P. 794 -799.
113. Kuzmin Y.V., Jull A.J.T, Orlova L.A., Sulerzhitsky L.D. ,4C chronology of the Stone Age cultures, Russian Far East // Radiocarbon. 1998. Vol. 40. # 2. P. 675-686.
114. Kuzmin Y.V., Orlova L.A., Sulerzhitsky L.D., Jull A.J.T. Radiocarbon dating of the Stone and Bronze Age sites in Primorye (Russian Far East) // Radiocarbon.-1994. Vol. 36. # 3. P. 359-366.
115. Kuzmin Y.V., Richards M.P., Yoneda M. Dietary patterning and radiocarbon ages of the Neolithic population in the Primorye Province, Russian Far East // Ancient Biomolecules. 2002. Vol. 4. # 2. P. 53-58.
116. Matson Frederic R. Shell-tempered pottery and the Fort Ancient potter// Pottery technology. Ideas and approaches ed. by G Bronitsky. Boulder, San Francisco, London: Westview Press. 1989. P. 15-31
117. Mommsen N, Kreuser A, Weber J A method for grouping pottery by chemical composition // Archaeometry. 1988. No 30. P. 47-57.
118. Nelson S.M. The archaeology of Korea.- Cambridge University Press, 1993. 3071. P
119. Okladnikov A. Ancient art of the Amur region. Leningrad: Aurora Art Publishers, 1981. 160 p.
120. Popov A.N., Kononenko N.A. Lithic inventory of the Bottom Layer of Boisman-2 // The Journal of Korean Ancient Historical Society. 1995. № 18.
121. Rice P.M. Pottery analysis. A sourcebook. Chicago and London: The University of Chicago Press, 1987. 487 p.
122. Steponaitis V., Blakman M., Neff H. Large-scale patterns in the chemical composition of Mississippian pottery // American Antiquity. 1996.Vol. 61. P. 555572.
123. Shepard A.O. Ceramics for the archeologist. Washington, 1965. 380 p.
124. Tan Ying-jie, Sun Xiu-ren, Zbao Hong-guang, Gan Zbi-geng The neolithic in Heilonjiang province//The archaeology of Northeast China (beyond the Great Wall). Edited by Sarah M. Nelson. London and New York. 1995. P. 118-144.
125. Литература на восточных языках
126. Arimitsu Kyoichi The comb pattern pottery of Corea // Department of archeology publication, Vol. 3. Kyoto University, 1962. (на яп. яз.)
127. Im Hyo-Jai, Kwon Hack-Soo Osanni Site. A neolitic village site on the East Coast // Archaeological and anthropological Papers of Seoul National University. Vol. 9 Seul: The University Museum Seoul National University, 1984. 73 44. p. (на корейском яз.)
128. Im Hyo-Jai, Lee Jun-Jeong Osanni Site III. A neolitic village site on the East Coast // Archaeological and anthropological Papers of Seoul National University. Vol. 13 Seul: The University Museum Seoul National University, 1988. 57 37. р.(на кор. яз.)
129. Ким Ен Ган, Со Гук Тхэ. Отчет о раскопках первобытной стоянки Сопхохан // Археологический и этнографический сборник статей. 1972. № 4. Пхеньян, С. 31-145. (на кор. яз).
130. Lee Gi-Kil Neolithic Pottery and Livelihood of Amsadong, Dongsamdong and Osanli sites. Seoul. 1995. 287 p. (на корейском языке).
131. Онуки Ш. Коллекции неолитической культуры ананси. Местонахождение Ел асу С. // Сборник статей. Токийский университет. Филологический факультет. Кафедра Археологии. Вып. №6. 1987. С. 1-44. (на яп. яз.)
132. Онуки Ш. Первобытные культуры района Северо-восточного Китая в Северо-восточной Азии//Сборник работ в честь 55-летия археологической деятельности Су Биньцзи. Пекин: Изд-во «Вэнью Чубаныиэ», 1989. С. 38-64. (на кит. яз.).
133. У Вэйкэ, Лю Хуаньсинь, Чан Чжицян. Неолитический комплекс Даобэйшань, г. Цзиен // Бэйфан Вэньу. 1987.-№ 3. С. 2-5. (на кит. яз.)
134. Ян Ху, Тан Инцзе. Археологический отряд по культурному наследию провинции Хэйлунцзян. Стоянка Синькайлю в уезде Мишань // Каогу Сюэбао.-1979. № 4. С. 491-518. (на кит. яз.)
135. Отчеты о полевых исследованиях.
136. Крупянко A.A., Попов А.Н. Отчет о спасательных археологических раскопках на памятнике Бойсмана-2, (Хасанский район, Приморье) в 1991 году. Владивосток, 1992. Архив ИА РАН. Р-1, № 16058. 129 л.
137. Крупянко A.A., Попов А.Н. Отчет о спасательных археологических раскопках на памятнике Бойсмана-2 (Хасанский район, Приморье) в 1992 году.-Владивосток, 1993. Архив ИА РАН. Р-1, № 17381. 119 л.
138. Попов А.Н. Отчет о спасательных археологических раскопках на памятнике Бойсмана-2 (Хасанский район, Приморье) в 1993 году. Владивосток, 1994. Архив ИА РАН. Р-1, № 17895. 84 л.
139. Попов А.Н. Археологические исследования в Хасанском районе Приморского края в 1998 году. Владивосток, 1999. Архив Музея АиЭ ДВГУ. 146 л.
140. Попов А.Н. Спасательные археологические исследования на памятнике Бойсмана-2 (Хасанский район Приморского края) в 1999году. Владивосток2000. Архив Музея АиЭ ДВГУ. 132 л.
141. Попов А.Н. Спасательные археологические исследования на памятнике Бойсмана-2 (Хасанский район Приморского края) в 2000 году. Владивосток,2001. Архив Музея АиЭ ДВГУ. 114 л.
142. Попов А.Н. Спасательные археологические исследования на памятнике Бойсмана-2 в Хасанском районе Приморского края в 20003 году. Владивосток, 2001. Архив Музея АиЭ ДВГУ. 86 л.
143. Попов А.Н., Крупянко A.A. Археологические разведки в Хорольском, Черниговском и Спасском районах Приморского края в 2000 г. Владивосток, 2001. Архив Музея АиЭ ДВГУ. 48 с.
