Концептосфера "религиозная культура" в русском, английском и немецком песенном фольклоре

Воронцова, Светлана Сергеевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Концептосфера "религиозная культура" в русском, английском и немецком песенном фольклоре

Год: 2005
Автор научной работы: Воронцова, Светлана Сергеевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Курск
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Концептосфера "религиозная культура" в русском, английском и немецком песенном фольклоре'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концептосфера "религиозная культура" в русском, английском и немецком песенном фольклоре"

На правах рукописи

Воронцова Светлана Сергеевна

КОНЦЕПТОСФЕРА «РЕЛИГИОЗНАЯ КУЛЬТУРА» В РУССКОМ, АНГЛИЙСКОМ И НЕМЕЦКОМ ПЕСЕННОМ ФОЛЬКЛОРЕ (кросскультурный анализ)

Специальности: 10.02.01-русский язык 10.02 19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Курск - 2005

Работа выполнена на кафедре русского языка

Курского государственного университета

Научный руководитель: заслуженный деятель науки РФ,

доктор филологических наук, профессор Хроленко Александр Тимофеевич

Научный консультант: кандидат филологических наук,

доцент Петренко Ольга Александровна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Гольдберг Вера Борисовна;

кандидат филологических наук, доцент Супряга Светлана Васильевна

Ведущая организация: Тверской государственный университет

Защита состоится «15» июня 2005 г. в 12 часов на заседании диссертационного совета КМ 212.104.03 при Курском государственном университете по адресу: 305000, Курск, ул. Радищева, 33

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Курского государственного университета

Автореферат разослан «]¡j> мая 2005 г

Ученый секретарь диссертационного совета

И.С. Климас

юое-у

!46Z6~

Общая характеристика pa6oiu

Углубление диалога культур и повышение интереса к изучению ию-сгранных языков в конце XX века привело к появлению нового направления в науке - кросскультурного, занимающегося выявлением сходства и различия в поведении людей, культур и т.д. Наиболее популярными становятся лингвистические и лингвокультурологические кросскультурные исследования, которые основываются на идеях о взаимосвязи языка и культуры, заложенных В. фон Гумбольдтом. Они широко поддерживаются современными учеными, которые полагают, что особенности языка и культуры раскрываются в ходе сравнительного изучения языков и культур (A.A. Залевская, Ю С. Степанов, С.Г. Тер-Минасова и др.). Человек может увидеть специфику своего общественного знания и различие культур в том случае, когда он выходит за рамки своей культуры и сталкивается с иным мировоззрением. При сопоставлении аналогичных явлений двух и более культур ярче проявляется национальная особенность.

Одним из самых перспективных направлений является контрастив-ный анализ ментальных образов разных культур, который выявляет национальную специфику в составе и удельном весе семантических признаков эквивалентных концептов разных языков, что позволяет сопоставлять единицы родного языка со всеми возможными средствами их передачи в другом языке (3 Д Попова, И.А. Стернин, Н М. Репринцева, A.A. Уфимцева).

Сравнивают отдельные лексико-семантические группы наименований реалий быта в составе сравнений русского и французского языков (И В Назарова); отдельные категории и субкатегории: семантическое содержание прилагательных cold и холодный (Л В Лаенко); сопоставляют метафорические значения наименований овощей в русском и английском языках (Э.Д. Хаустова), описываю! группу субстантивных наименований, характеризующих лиц, негативно относящихся к труду, в русском и французском языках (ИП Злен ко), рекламную лексику в текстах русской и немецкой прессы (Л.В Каратаева), пословицы и поговорки с общим значением «безразличие» (С.Г Воркачёв). Сопоставляют особенности структуры лексико-грамматического поля «свет - тьма» в русском и английском языках (О.М. Воевудская), субъекты категории «цвет» (A.A. Григорьев), символику сочетаний с лексемами сир и чаша / чашка в русской и английской концеп-тосферах (A.B. Медведева). Выявляют национальную специфику смысловой структуры русского глагола носить / нести и его английских соответствий {to wear, to carry, to bear), которые передают основные семемы русского глагола (М.М. Булынина).

Лингвистов интересуют средства выражения приятных ощущений в русском и английском языках (Л.В Лаенко), элементы концептуальной области «духовная жизнь человека» в английском и немецком языках (Е Б Яковенко), синонимической номинации в русском и английском язы-

ках (И В Фомина), русских устойчивых сравнений (в сопоставлении с французскими) (И. В Назарова); единицы лексико-семантического поля «работа» в русском и английском языках (Е.А. Кошелева), референциаль-ные возможности глаголов движения и их место в пространственной организации текста в английском и русском языках (Н А Серебрянская), национальная специфика наименований предметно-смысловой сферы «закон» в русском и английском языках (Е В Воронина).

Некоторые исследователи проводят анализ отдельных концептов: концепта «враг» в современных российских и американских СМИ (О.Ю. Лукашкова), концепта «совесть» в концепосферах русского и французского языков (Л А Колосова), концепта «дом» русского и английского мировосприятия (А.В Медведева), концепта «пунктуальность» в немецкой и русской лингвокультурах (Я.В Зубкова), концепта «зимняя непогода» в русском и английском языках (И.А. Тарасова, Л Ю. Семейн), концепта «язык» в русской и английской паремиологии (ДЮ Полиниченко), концептов «страх» и «враг» в семантическом пространстве немецкого языка и его австрийского варианта (Т С Бородкина), концепта «труд» в пословичной картине мира русских и английских языков (К А. Жуков), концепта «форма» в семантическом пространстве русского и немецкого языков (В М. Топорова).

Ряд исследователей осуществляют сопоставительный анализ на базе фразеологии разных языков: рассматривают обозначение эмоций через их симптомы в русской и немецкой фразеологии Н А Попова и В.М Топорова; исследует структурные связи в лексико-семантической системе языка на материале русских и английских лексико-фразеологических полей «биологическое существование человека» В Б. Гольдберг; выявляет национально-культурную специфику фразеологических единиц с компонентом «насекомое» в русском и немецком языках 3 Е Фомина; изучает отражение во фразеологии русского и английского языков органа зрения - глаза ОМ Воевудская; сравнивает фразеологические единицы с компонентом «молоко», «масло», «картофель» в русском и немецком языках Л В Ковалева; проводит сопоставительный лингвокультурологический анализ фразеологизмов в контексте переводческой деятельности Н В. Тененёва.

Наша работа выполнена в рамках кросскультурной лингвофольклори-стики - нового направления, сложившегося в курской школе лингвофольк-лористики Кросскультурная лингвофольклористика ставит своей целью выявление культуршлх смыслов, содержащихся в отдельных лексемах, формулах, текстах, совокупности текстов, представляющих фольклорную картину мира Это исследование основывается на сравнении фольклорно-языковых явлений, принадлежащих устному народному творчеству двух и более этносов Большую ценность в этом плане имеют фольклорные песни, содержащие огромный исследовательский потенциал.

.« -» »

В русле кросскультурной лингвофольклористики ведут изыскания лингвисты курской школы. O.A. Петренко сравнила вербализацию цвето-обозначения, орнитонимов и портрета в русских и английских народных песнях. Ю Г Завалиптина исследовала зоонимы и фитонимы в русской и английской паремиологии Е.В Гулянков сопоставил словники русских и французских народных лирических песен. В настоящее время П.Н Не-стеренко осуществляет анализ флористической и фаунистической лексики в немецких и кубанских народных песнях. A.A. Стрельченко выявляет доминирующие лексемы кластера «эмоциональное» в лексиконах кубанских и английских народных песен. К.Г. Завалишину интересует, как в фольклоре представлен «человек телесный»

Для своего исследования мы выбрали концептосферу «религиозная культура», так как религиозная культура составляет значительную часть духовной жизни человека. Она непосредственно связана с опытом массового сознания, с многовековым нравственно-психологическим наследием. Религия являегся частью общественной жизни, от которой она не может быть изолирована, так как прочно вплетена в ткань социальных отношений. Религия рассматривается в качестве одной из основных черт этнической общности.

Лингвисты уже обращались к изучению отдельных элементов этой сферы человеческой деятельности' лингвокультурологический анализ русского концепта «грех» на материале лексических, фразеологических и па-ремических единиц провела Н.О. Козина; национально-культурную специфику концепта «Бог» в русских и английских паремиях выявили Л.И. Зуб-кова и Ю Т Листрова-Правда , национально-культурную специфику функционирования религиозного знания в языковом сознании русских и американцев -Л А Кузьменко; групповые маркеры православного дискурса изучала Ю В Лапатухина, русские фразеологизмы религиозного происхождения - C.B. Булавина; православную культуру, представленную в словаре фольклорных песен Белгородского региона в противопоставлении с северными песнями исследовала Н.В. Крисанова; к изучению стилистической характеристики и эмоционально-экспрессивной окрашенности сакрально-богослужебной лексики в словарях русского языка обращалась И.А. Королева. Попыток комплексного исследования отражения религиозной культуры в фольклорных текстах до сих пор не иредпринималось.

Итак, актуальность работы обусловлена обращением к значимой сфере духовной жизни общества; необходимостью более глубокого изучения взаимосвязи языка и культуры этноса; стремлением совершенствовать методику лексикографического описания фольклорной лексики; попыткой расширить область кросскультурных исследований.

Объектом исследования стали тексты русских, английских и немецких фольклорных песен.

Предметом исследования является лексика, вербализирующая кон-цептосферу «религиозная культура» в русской, английской и немецкой фольклорных традициях

База эмпирического материала. Сопоставительный анализ ведем на основе авторитетных в научном отношении сборников фольклорных песен: Великорусские народные песни, изданные проф. А.И Соболевским. - СПб., 1895-1902. - (песни Курской губернии (т. 2-6) и песни Севера (т. 2-3)); Песни, собранные П В. Киреевским. Новая серия Выпуск II Часть I. - М., 1917 (Всего 741 текст); Sharp's Collection of English Folk Songs Vol. 1, 2. -London, 1974 (1042 текста); Deutche Lieder Texte und Melodien Ausgewählt und Eingeleitet von Ernst Klüsen. - Frankfurt am Main und Leipzig, 1995 (546 текстов).

В русской лирике выявлено 87 лексем и выражений в 478 словоупотреблениях (с/у), в английской лирике - 126 лексем и выражений в 1823 с/у, в немецкой - 149 лексем в 1128 с/у.

Цель работы - определить этническое своеобразие лексики, репрезентирующей религиозную культуру в русской, английской и немецкой фольклорной лирике.

Поставленная цель требует решения следующих задач исследования:

— выявить в лирике трех этносов лексику, номинирующую исследуемый фрагмент фольклорной картины мира;

— лексикографически описать каждую выявленную лексему в форме словарной статьи;

— представить выделенную лексику в виде кластеров;

- методом аппликации словарных статей сопоставить лексемы, вербализи-рующие концепты в исследуемых текстах;

— определить место религиозной лексики в фольклорной картине мира.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые проводится сопоставительный лингвокультурологический анализ выбранного фрагмента лексики в лирике трех этносов с целью изучения этнического менталитета методами лингвистики

Методы исследования. Предлагаемое исследование носит междисциплинарный характер, а поэтому требует использования комплекса исследовательских методов, как традиционных лингвистических (описательный, сопоставительный), так и методики компьютерной обработки текста для составления словников, выделения заданных лексем, составления конкордансов В нашей работе используется комплекс методик, разработанный курской школой лингвофольклористики' доминантный и кластерный анализ, методики сжатия конкордансов и аппликации полученных в результате сжатия конкордансов словарных статей.

Теоретическая значимость. Материалы работы, наблюдения и выводы дают информацию, которая может быть интересна и полезна теорети-

кам языка, лексикографам, культурологам, лингвофольклористам и другим специалистам, занимающимся кросскультурными исследованиями.

Практическая ценность. Информация, полученная в ходе диссертационного исследования, может быть использована в лекционных и семинарских курсах по русскому, английскому и немецкому языкам, по общему языкознанию, по культурологии и лингвокультурологии, при чтении специальных курсов по контрастивной лингвистике, в дипломных и курсовых работах.

Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях аспирантского семинара при кафедре русского языка КГУ в 2001-2004 гг., были представлены в докладах на итоговых научных конференциях КГУ, на Всероссийской научной конференции «Национальные картины мира: язык, литература, культура, образование» (21-24 апреля 2003 г., Курск) и отражены в восьми публикациях.

Положения, выносимые на защиту

1. Религия является частью общественной жизни, следовательно, религиозная культура находит отражение в фольклорной лирике каждого этноса.

2. Три исследуемых этноса принадлежат к одной мировой религии -христианству, поэтому в фольклорной лирике будут присутствовать общие для трех этносов элементы

3. Каждый фольклорный этнос представляет разные конфессии христианства, следовательно, в фольклорной лирике будут присутствовать конфессионально маркированные понятия.

4. Этническое своеобразие реализации концептосферы «религиозная культура» обусловлено культурно-историческими факторами. Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения, списка сокращений, списка использованной литературы, приложений, включающих словники, частотный список, список лексем по кластерам и лексикографические материалы к сопоставительному анализу. Текс! изложен на 155 страницах рукописи.

Основное содержание работы Во введении обосновывается актуальность избранной темы, определяются цели и задачи работа, характеризуется база фактического материала и методология исследования, дается определение основных понятий, которые используются в работе, оценивается научная новизна, теоретическая и практическая значимость диссертации, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Лексика, вербализирующая ключевые концепты религии в фольклорно-песенной градиции» дается сравнительный анализ основных концептов религиозной культуры, приводится очерк о месте, кою-

рое религия занимает в общественной и духовной жизни людей, характеризуются понятия «религия» и «религиозная культура» Под религией понимается «мировоззрение, мироощущение, а также сопряженное с ними поведение людей, определяемое верой в сущесгвование сверхъестественной сферы, артикулируемой в зрелых формах религии в качестве Бога, божества» [ВЭФ. 2001.857]. Религиозная культура - «особое качество, характеризующее совокупность способов и приемов обеспечения и осуществления бытия человека, которое реализуется в ходе религиозной деятельности, центром которой является культ» [Яблоко в 1994: 212].

В текстах фольклорных песен англичан и немцев зафиксированы лексемы, называющие элементы нехристианской религии - древнеримских и древнегреческих богов. В английских песнях упоминаются лексемы Cupid -'Купидон' и Neptune 'Нептун', а в немецких песнях Orpheus 'Орфей', Phoebus 'Феб', Venus 'Венера'

Русские и немцы называют религию Законом Божьим / Religion. В немецких текстах религия - это еще Gebot 'заповедь, веление'. Всю христианскую лексику, выявленную в текстах фольклорных песен трех этносов, мы разделили на группы: основные религиозные понятия (Бог, душа, святость, грех, рай, ад), Священное Писание (библейские персонажи, библейские топонимы), христианская церковь (верующие, духовенство, храм), кулы и культовая дея!ельность (предметы культа, таинства, церковное богослужение, молитва, похоронный обряд, христианские святые, христианские праздники).

Фольклорная традиция всех трех народов редко употребляет такие понятия, как «вера», «религия», «Закон Божий» Контекстуальное употребление этих лексем показывает, что для русских за этими понятиями скрывается понимание религии как верховного закона, в то время как у англичан и немцев эти лексемы на себе подобной лексической нагрузки не несут.

Этнически отличается видение тремя фольклорными традициями такого концепта, как «Бог». Русские демонстрируют свое знание о данном сверхъестественном сущесхве главным образом в междометных выражениях (Боже и др.) Фольклорная картина англичан и немцев способна дать целостную картину их представлений о данной реалии посредством ряда синонимических лексем (God 'Бог', Lord 'Господь', Almighty 'всемогущий Бог', Father 'Бог-отец' / Gott 'Бог', Herr 'Господь, Бог', Schöpfer 'Создатель, Творец', Höchste 'Всевышний'), а также синтагматических отношений лексем, в которых проявляется эмоционально-оценочная характеристика данной реалии у трех этносов (great God 'великий Бог', blessed God 'благословенный Бог' / lieb Gott 'любимый Бог', ewig Gott 'вечный Бог').

Такой характеристикой, как святость фольклорный мир может наделять предметы реального и виртуального мира. Единственное совпадение в атрибутах для английской и немецкой традиции - Святой Дух (Holy Ghost / Heiliger Geist), в остальном анализируемые объекты не совпадают (у рус-

ских святой престол и Русь, у англичан ghost 'Дух', hand 'рука', temple 'храм', well' источник', oath 'клятва' и др, у немцев - Abend 'вечер', Band 'узы', Grab 'могила', Kind 'ребенок', Schutzpatron 'покровитель' и т.д.).

Концепт «душа» в русской фольклорной лирике десакрализуется, превращаясь в оценочную характеристику героев. В фольклорной традиции двух германских народов религиозное представление о душе сохраняется (give a blessing to your soul 'благослови его душу' / aufgeben seinen Geist und junges Leben 'расстаться с дуиюй и молодой жизнью'), однако характеристика этого концепта является односторонней: в фольклорных текстах ттредставлепа только одна, греховная, сторона души (sinful soul / sündig Seele 'грешная душа').

Этническое своеобразие проявляется и в осмыслении народной лирикой понятия «грех». В русских текстах этот концепт занимает незначительное место и представлен номинально (одна лексема в двух счовоупотребле-ниях) В фольклоре англичан и немцев проявляется религиозная трактовка этого концепта В текстах песен английского и немецкого народов грех является неотъемлемым атрибутом человека и окружающего его мира (sinful/ sündig 'грешный, греховный', sinner/ Sünder 'грешник', place free from sin 'место, свободное от греха' и др.), однако в соответствии с религиозным учением фольклор трех народов подчеркивает и возможность избавления от греха посредством веры и сверхъестественной силы (be free from 'освобождать', set free from 'освобождать', shake off 'избавляться'/ retten 'спасать', reuen 'раскаиваться' и др.).

Заметное расхождение наблюдается в фольклорном видении загробной жизни людей Так, в русской лирике отсутствует лексика, вербализи-рующая концепт «рай». Фольклорная песня англичан и немцев представляет загробную жизнь людей и как рай, и как ад (When shall we see that happy heaven that blessed resting place 'Когда мы увидим те счастливые небеса, благословенное место для отдыха' / Wird er erjag'n das ewig Hommeleich 'Он добьется Царствия небесного'; Oh, hell is dark and hell it is dim and hell is full of woe 'О, ад темный, ад мрачный и полон горя' / Der Holl wird er entweichen 'Он избежит адаr).

Во второй главе «Лексика, связанная со Священным Писанием» предметом рассмотрения являются имена персонажей Библии и библейские топонимы.

Лексика, вербализирующая Священное Писание, присутствует в фольклорной лирике только английского и немецкого народов Это синонимичные лексемы Bible и Bibel 'Библия, Священное Писание'. В текстах английских народных песен зафиксирована также лекссма Scripture 'Библия'. Кроме этого в английской фольклорной лирике упоминаются названия отдельных частей Священного Писания Gospel или Testament 'Евангелие'.

Песенная традиция всех трех народов использует лексемы, репрезентирующие библейских персонажей и библейские топонимы, хотя в лирике

трех этносов наблюдается разница в количественном и качественном составе лексем, вербализирующих кластер «библейские персонажи» (в русских песнях - четыре лексемы (архангел, дьявол, Христос, черт), в английских тридцать слов {Adam 'Адам', Christ 'Христос, Мессия', David 'Давид', Jesus 'Иисус', Магу 'Мария' и др.), в немецких - тридцать четыре лексемы (Adam 'Адам', Christ 'Христос', Eva 'Ева', Herod 'Ирод', Jesus 'Иисус', Joseph 'Иосиф', Maria 'Мария' и др )). Все лексемы условно делятся на две группы «люди» (Иосиф, Авраам, Адам, Давид и др.) и «сверхъестественные существа» (архангел, ангел, херувим и др ) Лексемы, называющие «сверхъестественные существа», имеют соответствия во всех трех традициях (архангел, дьявол, черт / angel 'ангел', devil 'дьявол', Satan 'Сатана', serpent 'змий, дьявол' / Antichrist 'антихрист, сатана', Cherub 'херувим', Dämon -'демон, дьявол, злой дух', Engel 'ангел', Lucifer 'Люцифер, дьявол', Satan 'Сатана', Seraph 'серафим', Teufel 'черт, дьявол, бес').

Только один персонаж-«человек» является общим для фольклорных текстов трех этносов - Иисус Христос, но способы его репрезентации в каждом национальном корпусе песен различны (в русских песнях - Христос; в английских - Christ 'Христос', Child 'Ребенок', Jesus 'Иисус', Messiah 'Мессия', Redeemer 'Избавитель, Спаситель', Saviour 'Спаситель', Son 'Сын', King 'Царь'; в немецких - Christ 'Христос', Christuskind 'младенец Христос', Jesus 'Иисус' и Jesulein 'Иисусик', Kind 'Ребенок' и диминутив Kindlein 'Младенец', König 'Царь', Sohn 'Сын, Христос', Heiland / Retter / Rex 'Спаситель') Английская и немецкая фольклорные традиции ближе друг к другу в названии центральных персонажей Библии: Иисуса Христа (Jesus Christ /Jesus Christ 'Иисус Христос'), Марии (Mary /Maria 'Мария'), Иосифа (Joseph / Joseph 'Иосиф'), апостолов (Apostle / Apostel 'апостол'), первого человека (Adam /Adam 'Адам '), некоторых пророков (Moses /Moses 'Моисей'), однако эти традиции заметно расходятся в выборе второстепенных героев этого кластера (Abraham 'Авраам', David 'Давид', Diverus 'Богач', Lazarus 'Лазарь', Levi 'Левий', Thomas 'Фома' упоминаются только у англичан, Die heiligen drei Könige 'три волхва' - только у немцев).

В текстах фольклорных песен англичан и немцев зафиксированы топонимы Jerusalem 'Иерусалим', Bethlehem 'Вифлеем', Calvary 'Голгофа', которые вербализирукл места, где Иисус родился, жил и умер

Фольклорное описание библейских персонажей в английской и немецкой лирике в целом соответствует повествованию Священного Писания Народная песня изображает героев Библии в рамках тех или иных библейских сюжетов, играющих ключевую роль в формировании христианского вероучения Центральное место среди них занимают сцены рождения Иисуса Христа, его казни, деяний его учеников, грехопадения первых людей, рассказ о передаче Богом заповедей Моисею и др, т е те события, которые легли в основу христианской догматики и христианского культа

Существенное преобладание количества имен библейских персонажей в песенной традиции английского и немецкого народов по сравнению с русской объясняется особенностью их вероучения - протестантизма Для протестантов Библия единственный источник вероучения, авторитет которого выше всех церковных постановлений. Чтение и самостоятельное изучение Библии - первая обязанность протестантов, как и обязанность пропаганды библейского учения, - это основа протестантскою боюслуже-ния. В православии жо чтение Библии рядовыми прихожанами было ограничено и обставлено рядом условий. А толковать ее могли только священнослужители Еще один факт Библия у протестантов написана на их родном языке, у православных - на старославянском, понятном далеко не всем верующим, которые в своей основной массе были и вовсе неграмотными Отсюда поверхностное знание содержания книги и её персонажей.

В третьей главе «Лексика, вербализирующая кластер «церковь» в фольклорной градиции» предметом исследования являются лексемы, репрезентирующие верующих, духовенство и храм.

Сопоставив лексику, вербализирующую кластер «церковь» в народно-песенном фольклоре, можем сделать вывод о том, что фольклорное видение полностью совпадает с богословским представлением данного понятия. Каждый этнос способен идентифицировать конфессиональную принадлежность лирического героя (в русской - православный христианин, в английской - католический {catholic)). Верующие в фольклорной традиции представлены не только как отдельные субъекты (христианин), но и как организованная общность людей (приход /parish /Pfarre), православный мир, христианский народ (Christenleut), христианский мир (Christenheit)).

Фольклорная картина мира уделяет внимание лицам, выбравшим служение Богу своей профессией, духовенству (у русских - поп, пономарь, у англичан - parson, priest 'священник', у немцев - Pfarrer, Priester 'священник, проповедник' и др.). Этническое своеобразие каждог о этноса проявляется в этимологии лексем В русской лирике это греческие заимствования (пономарь, дьякон, игумен и др.), в английской и немецкой - латинские (parson, priest 'священник' / Priester 'священник, проповедник', Kapellan 'капеллан' и др.), что объясняется разными путями, по которым христианство пришло к этим народам (в Россшо из Византии, в Европу из Римской империи) Три фольклорные традиции сближаются в гом, что выбирают то духовенство, которое непосредственно вступает в общение с простым народом В эмоциональной окраске лексем передается Hei ачивное, пренебрежительное отношение лирических героев к этим лицам (у русских - поп, у немцев Pfaffe 'пренебр. поп, священник') Англичане своего отношения к духовенству не выражают Отметим, чю только в русской и немецкой фольклорной лирике присутствуют лексемы, называющие монашество (монашество, игумен, чернец, черничка/Abt 'аббат' nAebtissin 'аббатиса', Klosterpater 'настоятель монастыря', Mönch 'монах' и его диминутив Mönchlein

'монашек', Nötmlein 'монахиня' и Gottes Dienerin 'монахиня') и монашескую одежду (монашен / Kutte 'ряса') В английской фольклорной картине мира упоминания о монашестве отсутствуют.

Лексемы, вербализируювдие здания для богослужений, в лирике трех этносов эквивалентны Однако если в текстах англичан и немцев эти реалии сохраняют предметную конкретность (And the very next church that they came to there was a gay wedding 'И в церкви, в которую они вошли, проходило веселое венчание'/ So lange sich hohe Dome in seinem Spiegel sehn 'До тех пор, пока видны соборы в его зеркале'), то у русских они обобщаются (На горах-то три церкви стоят, под горой-то три речки бежит), что приводит к их количественной редукции и качественным изменениям. Здание храма становится символом веры и национальной суверенности, знаком духовности (Как ударили в большой колокол в соборе да в Петропавловском; Лучше здесь я снаряжусь и во собор схожу. Во собор схожу, Богу помолюсь)

В четвертой главе «Лексика, называющая предметы культа и культовую деятельность» анализируется своеобразие кластеров, репрезентирующих предметы культа и культовую деятельность.

Лексика, называющая предметы культа и культовую деятельность, составляет значительный пласт лексики, вербализирующей концептосферу «религиозная культура» Отметим, что в названиях предметов религиозного культа и культовой деятельности нашло отражение различие в религиозном культе разных христианских конфессий' православия и католицизма, имеющих очень пышный культ и обрядность, и протестантизма, стремящегося к их упрощению.

Этническое своеобразие проявляется в выборе фольклорной традицией предметов культа (у русских - икона и свеча, у англичан - крест (cross), распятие (crucifix), у немцев - крест (Kreuz) и ладан (Weihrauch)) Несмотря на низкий коэффициент употребительности лексем, видно, что религиозная вера русских выражается в культовой деятельности, а не в самой вере, как у протестантов. В фольклорных текстах англичан и немцев культовые предметы представлены не в своем символичном значении, а лишь как свидетели библейской истории.

Из семи таинств христианства в фольклорной традиции трех этносов присутствуют названия лишь четырех, причем только одно таинство, таинство венчания, вербализируют все три народно-песенные традиции. Брак в фольклорной лирике трех этносов противопоставляется холостой жизни, которая воспринимается как недостаток, от которого герой должен избавиться Отношение к браку в фольклорной песне различное действие может совершаться добровольно, с желанием (Я весной буду жениться) или по принуждению (По неволе Ваня женился) Русская лирика особое внимание уделяет неравному браку (Как красна Оевка плакала, ja старого замуж идучи) Таинство венчания в русской лирике представлено больше как гражданский акт, чем церковное действие, совершаемое священником (Ты по-

едешь, мим, да жениться, заезжай ко мне да проститься) В английской фольклорной картине мира венчание воспринимается как факт из жизни героя (At the age of sixteen О he was a married man 'В шестнадцать лет он был женатым мужчиной') и как церковное таинство {We will wed to same lonesome chapel 'Мы обвенчаемся в той одинокой часовне'). В английской народной лирике внимание уделяется атрибутам, сопровождающим это событие (wedding hell 'свадебный колокол', wedding cake 'свадебный пирог', wedding day 'день свадьбы' и. др ) Кроме этого русские и англичане выделяют как часть венчания - обручанье (В узелочке перстенёчек не твое ли обручаньеЧ / I'm engaged already 'я уже обручён"). В немецкой народно-песенной традиции брак представлен только как гражданская церемония (So Heirat ich doch keinen andern 'Я не выйду замуж ни за кого другого'). В лирике всех трех этносов с этим таинством связаны большие эмоциональные переживания (And the very next church that they came to there was a gay wedding 'И в следующей церкви, в которую они вошли, была веселая свадьба'). Отметим также, что в репрезентации данного субкластера участвуют лексемы разных частей речи, и кроме существительных (венец, замужество, обручанье / marriage 'брак, замужество, женитьба', marrying 'свадьба', wedding 'свадьба, венчание, свадебный', wedlock 'супружество' / Hochzeit 'свадьба', Kränz 'венец') и глаголов (женить, жениться, обвенчаться, обручаться, пожениться, сочетаться / marry 'жениться, выходить замуж', wed 'жениться, венчаться' / heiraten 'жениться, выходить замуж'), которые присутствуют во всех трех фольклорных традициях, в русской лирике находим еще прилагательное и наречие (обручальный, замуж), а в английской прилагательные (engaged 'помолвленный', married 'женатый, замужняя', wedded 'супружеский, преданный').

Остальные три таинства (крещение, причастие, покаяние), хотя и являются основными в христианском культе, упоминаются в языке фольклора избирательно и занимают незначительное место. В русской фольклорной песне единственное упоминание о таинстве покаяния показывает десакра-лизацию этого понятия, превращая его в символическое действие (Кто же красну поцелует, грехам отпущеньё), в то время как в немецкой лирике сохраняется его сакральность (Zählet der Sakristei sein Beicht- und Opfergeld 'Отсчитывайте в сакристию ваши деньги за исповеди и для пожертвований') В центре внимания фольклора английского и немецкого народов находятся разные реалии (christen 'крестить' у англичан, Sakrament 'причастие, таинство' и Abendmahl 'вечеря, причастие' у немцев).

Культовая деятельность в фольклорной лирике представлена широко. В каждой фольклорной традиции присутствуют лексемы, вербализирующие концепты «молитва», «церковное богослужение», «благословение», «похоронный обряд», названия христианских праздников и имена христианских святых.

Однако только в фольклорном сознании немцев присутствует концепт «пост» Лирика всех трех этносов вербализирует концепт «молитва», который воспринимается как динамичный процесс (герои молятся / pray / beten) Русские демонстрируют интимность этого действия, в то время как англичане и немцы указывают причины и содержание своих молитв (for blacksmith 'за кузнеца', for brewer 'за пивовара', for теп 'за людей' и т. п / für Glück 'о счастье' и т. п ).

В фольклорной песне трех этносов сохраняется религиозное понимание субкластера «благословение». Этот субкластер представлен в текстах примерно одинаково' в русских песнях - три лексемы (благословить, благословлять, благословение), в английских - три (bless 'благословить', blessed 'благословенный', blessing 'благословение'), в немецких - две (Segen 'благословение', segnen 'благословлять'), однако в английской лирике они имеют значительно большую частотность в сравнении с русскими и немецкими Немецкая традиция воспринимает эти понятия эмоционально (Und trau des Himmels reichen Segen / 'И доверяю богатому благословению Небес'), в русской и английской сохраняют эмоциональную нейтральность. За благословением в русских песпях чаще всего обращаются к Христу, батюшке, в английских - к отцу (father), в немецких к Богу (Gesegn dich Gottl 'Благослови тебя Бог!').

В народной лирике русских богослужение воспринимается как неотъемлемая часть их жизни, предопределяющая морально-нравственную характеристику героев Почти полное отсутствие лексем, репрезентирующих богослужения, в английской и немецкой народной песне обусловлено, видимо, особенностью протестантского культа, который стремится к упрощению В немецких текстах просматриваются конфессиональные различия богослужений Кроме того, фольклорная песня английского и немецкого пародов обращает внимание на детали и па содержание богослужения, которые не представляют интереса для русского носителя фольклора В народно-песенных текстах трех этносов названия богослужения могут перекликаться, например, заутреня / Mette (у немцев), молебен / prayer (у англичан), однако в контекстуальном значении они отличаются. Так, у русских молебен - это акт релш иозжи о действия (Не моё дело молебны служить), а у англичан - маркер времени (The lady was buried on that Sunday Before the prayer was ended 'Даму похоронили в воскресенье, до того как был закончен молебен').

В выборе имен христианских святых, которые представляют культурно-значимую ценность для каждого народа, этническое своеобразие трех этносов проявилось в большой степени. Только некоторые из упомянутых святых являются общими для двух из перечисленных фольклорных традиций. Из святых русские упоминают Петра и Михаила, англичане.- David 'Давида', George 'Георгия', Helena 'Елену', James 'Иакова', Martin 'Мартина', Stephan 'Стефана', Valentine 'Валентина', немцы - Jacobs 'Иакова',

Martin 'Мартина', Petrus 'Петра'). Заметим также, что отличие наблюдается и в контекстуальном употреблении лексем: в русской и английской лирике имена святых ассоциируют только с реалиями, носящими их имена (В соборе у Михаила Архангела / St. James' workhouse 'работного дома св. Иакова'), в немецких текстах помимо этою святых воспринимают и как реальных героев истории (Sankt Martin ritt mit Schnee und Wind 'Святой Мартин скакал в снег и ветер').

Фольклорная традиция русских, анишчан и немцев не обходится без названий христианских праздников, вербализирующих знаменательные события в жизни верующих. Отмстим, что фольклорная лирика близка в репрезентации главных христианских праздников (Рождество, Пасха). Однако в английской и немецкой фольклорной лирике больше внимания обращают не на религиозный характер этого события, а на его светскую сторону (/ wish you a merry Christmas / 'Я желаю тебе веселого Рождества'), в то время как в русской песне с Рождеством связана только культовая деятельность {у ранней Рождественской заутрени) В названии других христианских праздников фольклорная традиция трех народов избирательна (русские упоминают Петров день, англичане David's day 'день Давида', Martin 's day 'день Мартина', Valentine's day 'день Валентина', немцы Niklausa-bend 'вечер св. Николая'). Отметим также, что христианские праздники в английском и немецком фольклоре упоминаются не в связи с религиозными действиями, а как временные вехи календарного года (Last Easter I got married 'На прошлую Пасху мы поженились' / Wie sie dies Jahr gewachsen sein wohl zwischen Weihnacht und Ostern ' 'Как она выросла за время от Рождества до Пасхи').

Большой пласт лексики, вербализирующей культовую деятельность в фольклорно-песенной традиции трех этносов, составляют названия похоронного обряда (у русских 11 лексем - 27 с/у, у анишчан 13 лексем - 413 с/у, у немцев 12 лексем - 155 с/у). Однако во всех корпусах текстов в основном внимание сосредоточено не на самом процессе захоронения, а на понятии «смерть», являющемся в религиозном понимании фактом перехода из мира здешнего в мир потусторонний (в русской лирике схоронить, похоронить 2/1 с/у; у анишчан bury 'хоронить' 23 с/у, funeral 'похороны' 3 с/у; в немецких begraben 'похоронить, хоронить' 9 с/у). У всех трех этносов смерть может действовать подобно живому существу (она идет у русских, они ей кланяются, у англичан смерть может part / destroy 'уничтожать', seize 'хватагь', они её могут call 'звать' и welcome 'приветствовать' и т.д., у немцев смерть trennen 'разлучает', binden 'связывает', bringen 'приносит', они ее auferstehen 'воскрешают', bitten 'просят' и т.д.). Этот копцепт всегда воспринимается эмоционально, хотя у русских это скорее положительное восприя!ие (распрекрасная смерть идет), а у англичан и немцев - отрицательное (у англичан fatal 'неизбежная', у немцев bitter 'горькая'). Собственно в религиозном контексте слово смерть употребляется только у англи-

чан (Then Jesus called his disciples and tried them over death 'Затем Иисус позвал своих учеников и испытал их смертью'). В остальных случаях смерть воспринимается лишь через обыденное понимание потери близкого человека или конца собственной жизни (Мой-ет миленький друг преставился / My mother died when 1 was young 'Моя мать умерла, когда я был молод' / For J died the death I did not fear 'Так как я умер смертью, которую не боялся'). Сам обряд похорон, отпевание усопшего мало интересует носителей фольклора, большее внимание уделяется могиле (у русских 4 с/у, у англичан 51 с/у, у немцев 47 с/у).

В результате работы мы пришли к следующему заключению.

Сопоставительный анализ концептосферы «религиозная культура» в народно-песенной традиции русского, английского и немецкого народов подтвердил наше первоначальное предположение о том, что, являясь неотъемлемой частью жизни общества, религиозная культура отражается в фольклорной лирике каждого этноса. Мы также смогли не только выяснить, какое место отводится для этой сферы человеческой деятельности в пеоб-рядовой лирике и какие языковые средства её вербализируют в фольклорной картине мира трех этносов, но и определить эмоционально-оценочное отношение к данной сфере духовной жизни трех народов, выявить её этнокультурную специфику.

Общие исторические корни христианского вероучения проявились в наличии в устно-поэтических произведениях трех народов основных религиозных концептов («Бог», «душа», «грех», «святость», «ад») и кластеров («Церковь», «названия предметов культа и культовой деятельности»), но в каждом концепте и кластере проявились и этнически маркированные понятия, характерные только для одной христианской конфессии. Так, в русском традиционном фольклоре отсутствуют такие кластеры, как «античные боги», «библейские топонимы», «Священное Писание», концепт «рай». В английской лирике не зафиксированы названия таинств покаяния и причастия, а в немецкой фольклорной песне отсутствуют названия христианскою таинства крещения. Несмотря на то что концепт и кластер могут быть представлены во всех трех традициях, внутри них наблюдаем качественные и количественные отличия Эти отличия проявляются в следующем- в количестве лексем, репрезентирующих один и тот же фрагмент фольклорной картины мира. Самыми насыщенными лексемами в русской лирике являются кластеры «венчание» и «похороны», в английской и немецкой лирике - субкластер «библейские персонажи». Учитывая то, что общее количество лексем в русской лирике гораздо меньше, чем в лирике английского и немецкого народов, между двумя этими фольклорными традициями наблюдается несовпадение в количестве названий концепта «рай», субкластеров «духовенство», «венчание», «христианский святой», «античные боги». Один концепт в фольклорной традиции трех этносов может быть представлен несколькими лексемами. Например, русские на-

зывают концепт «Бог» одной лексемой Бог и её звательной формой Боже, в то время как в английской и немецкой лирике находим целый ряд синонимических лексем (Almighty 'всемогущий Бог', Father 'Бог Отец', God 'Бог', Ghost 'Дух, душа', Lord 'Господь', Trinity Троица' / Drei 'Троица', Dreifaltigkeit 'Троица', Geist 'Дух', Gott 'Бог', Herr 'Господь, Бог', Höchste 'Всевышний', Schöpfer 'Создатель, Творец', Vater 'Отец, Творец, Создатель'), в которых выражается эмоционально-оценочное отношение к понятию;

- в частоте словоупотреблений лексем одного кластера На первом месте по этому показателю у русских находится субкластер «венчание», у англичан - кластер «похороны», у немцев - субкластер «библейские персонажи»;

- в частоте употребления соответствующих лексем Например, лексема церковь в русской лирике имеет 7 с/у, в английской соответствие church

51 с/у, Kirche у немцев - 8 с/у или женить (жениться) 97 с/у / marry 140 с/у / heiraten 13 с/у, ад 1 с/у / hell 26 с/у / Hölle 18 с/у;

- в фольклорной традиции трех этносов сосредоточивают внимание на разных составляющих выбранного фрагмента фольклорной картины мира. Так, в вербализации субкластера «христианский храм» русские видят здание храма в целом, а английская и немецкая песенные традиции обращаю! внимание на его интерьер: алтарь, ризницу, кафедру, клирос. Кроме того, для русских не характерно упоминание о церковном кладбище, в фольклоре английского и немецкого этносов это неотъемлемый фольклорный юпос Кластер «предметы культа» в русской лирике представлен лексемами свеча и икона, в английских и немецких народных песнях находим лексемы крест и ладан;

- в репрезентации одного концепта лексемами различной частеречной принадлежности. Например, для названия концепта «грех» русские используют только существительное (грех), англичане употребляют существительные, прилагательные и глагол (sin 'грех', sin 'грешить', sinful 'грешный', sinner 'грешник', wicked 'грешный'), немцы - существительное и прилагательное (Sünde 'грех', Sünder 'грешник', sündig 'грешный');

- в эмоционально-экспрессивной окраске Лексика, представляющая религиозную культуру в песенной традиции английского и немецкого народов, воспринимается более эмоционально, чем у русских, что достигается с помощью большого количества определений Кроме того, в фольклорной лирике двух этносов зафиксировано наличие сем оценки и отношения Например, русская лексема поп и немецкая лекссма Pfaffe 'пре-небр поп, священник' употребляются с оттенком фамильярности и презрения

Сопоставительный анализ репрезентантов концептосферы «религиозная культура» в народно-песенной традиции трех этносов выявляет наличие

признаков как общих для христианской культуры, так и характерных только

для вероучения и культа отдельной конфессии (православия, англиканства, лютеранства и католицизма).

В перспективе было бы интересно провести кросскультурный анализ и концептосферы «художественная культура», который позволил бы получить полное представление об отражении в фольклорной лирике духовной культуры трех этносов Интересно было бы исследовать с тех же позиций и фольклорную лирику других этносов.

По теме диссертации опубликованы следующие работы: 1. Воронцова, С.С Лексика, номинирующая художественную культуру в английской народной лирике / С.С Воронцова // Лингвокуль-туроведение: сб. науч. ст. - Курск: Изд-во Курск, гос. пед ун-та, 2001. -Вып. 1.-С. 37-43.

2 Воронцова С С. Концепт «танец» в русских, английских и немецких народных песнях / С.С. Воронцова // Лингвофолыслористика: сб науч. ст. -Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003. - Вып. 7. - С. 43-51. 3. Воронцова, С С. Названия музыкальных инструментов в народнопоэтической лирике в сопоставительном аспекте (на примере русских, английских и немецких народных песен) / С.С. Воронцова // Лингвофолыслористика: сб. науч. ст. - Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003. -Вып. 7.-С. 51-74.

4 Воронцова, С.С Храм Божий в русской, английской и немецкой фольклорной песне /С.С. Воронцова // Сопоставительная лингвофолыслористика- сб. науч ст - Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2003. - Вып. 1. -С. 17-25.

5. Воронцова, С С Субъекты художественной культуры в мировидении фольклора (на материале русских, английских и немецких народных песен) / С С Воронцова // Картина мира и особенности её репрезентации: научные доклады конференции «Национальные картины мира: язык, литература, культура, образование» (21-24 апреля 2003 г, Курск) / ред. Л.И. Гришаева, М.К Попова. - Воронеж: Воронежский государственный университет, 2003. - С. 134-138. (Серия «Научные доклады»; Вып. 2)

6. Воронцова, С.С Лексика, репрезентирующая библейский образ Христа в фольклорно-песенной лирике русских, англичан и немцев / С.С Воронцова // Теория и межкультурная коммуникация: межвуз. сб науч. тр. - Курск: Изд-во Курск гос. ун-та, 2003. Вып. 1. - С. 11-15.

7 Воронцова, С.С. Номинанты духовенства в песенном фольклоре (русских, английских и немецких фольклорных песнях) / С С. Воронцова // Теория и межкультурная коммуникация: межвуз. сб науч. тр. - Курск: Изд-во Курск, гос. ун-та, 2004. - Вып. 3. - С. 11-16. 8. Воронцова, С.С Вербализация кластера «церковь» в фольклорной традиции трёх этносов / С.С. Воронцова // Сопоставительная и кросскуль-турная лингвофолыслористика: сб. науч ст. - Курск- Изд-во Курск, гос. ун-та, 2005. - С. 36-55.

Автореферат

Лицензия на издательскую деятельность ЛР№ 020065 от 27.09.01 г. Подписано в печать 4.05.2005 г. Тираж 100 экз. Заказ №/36 7

Изд-во Курского госуниверситета 305000, г. Курск, ул. Радищева, 33

Отпечатано в лаборатории информационно-методического обеспечения КГУ

2006-4 1273 8 14626

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Воронцова, Светлана Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ЛЕКСИКА, ВЕРБАЛИЗИРУЮЩАЯ КЛЮЧЕВЫЕ

КОНЦЕПТЫ РЕЛИГИИ В ФОЛЬКЛОРНО-ПЕСЕННОЙ ТРАДИЦИИ

1.1. Концепт «Бог».

1.2. Концепт «душа».

1.3. Концепт «святость».

1.4. Концепт «грех».

1.5. Концепты «рай» и «ад».

ГЛАВА II. ЛЕКСИКА, СВЯЗАННАЯ СО СВЯЩЕННЫМ ПИСАНИЕМ

2.1. Субкластер «библейские персонажи».

2.2. Субкластер «библейские топонимы».

ГЛАВА III. ЛЕКСИКА, ВЕРБАЛИЗИРУЮЩАЯ КЛАСТЕР

ЦЕРКОВЬ» В ФОЛЬКЛОРНОЙ ТРАДИЦИИ.

3.1. Субкластер «верующие».

3.2. Субкластер «духовенство».

3.3. Субкластер «христианский храм».

ГЛАВА IV. ЛЕКСИКА, НАЗЫВАЮЩАЯ ПРЕДМЕТЫ КУЛЬТА И

КУЛЬТОВУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ.

4.1. Кластер «христианские таинства».

4.1.1. Субкластер «венчание».

4.1.2. Субкластеры «покаяние», «крещение», «причастие»

4.2. Кластеры «молитва» и «пост».

4.3. Кластер «благословение».

4.4. Кластер «церковное богослужение».

4.5. Кластер «христианский святой».

4.6. Кластер «христианский праздник».

4.7. Кластер «похороны».

4.8. Кластер «предметы культа».

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Воронцова, Светлана Сергеевна

Расширение отношений России с другими странами в конце XX века способствовало углублению диалога культур и повышению интереса к изучению иностранных языков. Люди начинают рассматривать свою культуру, свой образ жизни в сравнении с культурой и жизнью других народов, задавая себе вопросы: а как у них? чем они отличаются от нас? почему они отличаются от нас? В связи с этим всё больше появляется исследователей, которые в своих работах пытаются дать ответы на эти вопросы, сопоставляя разные сферы человеческой жизни. Ценность таких сопоставительных (кросскультурных) исследований отмечают в психологии, психолингвистике, лингвистике и других науках. Например, психолог Д. Мацумото считает, что «кросскультурные исследования не только проверяют сходства и различия в поведении, объясняя наши знания о людях, они также проверяют возможные недостатки наших традиционных знаний путем изучения людей из различных культур» [Мацумото 2002: 19-20].

А.А. Залевская в конце 70-х годов XX века писала, что «для выявления универсальных тенденций, как и для установления обусловленных факторами языка и культуры различий в речевом поведении, необходимо межъязыковое сопоставление фактов, на базе которых обсуждаются соответствующие проблемы. Межъязыковое сопоставление позволит выявить ряд весьма существенных характеристик фонологической, грамматической и семантической сторон процесса речевого обучения» [Залевская 1979: 3].

Одними из самых популярных кросскультурных исследований становятся лингвистические и лингвокультурологические работы, в которых язык и культура рассматриваются во взаимосвязи. Лингвокультурологи поддерживают мнение В. фон Гумбольдта о том, что «изучение языка открывает для нас, помимо собственного его использования, еще и аналогию между человеком и миром вообще и каждой нацией, самовыражающейся в языке» [Гумбольдт 1984: 349].

С.Г. Тер-Минасова, автор книги «Язык и межкультурная коммуникация», также считает, что «существующие особенности языка и тем более культуры вскрываются при сопоставлении, при сравнительном изучении языков и тем более культур» [Тер-Минасова 2000: 33]. Человек может увидеть специфику своего общественного знания и различие культур в том случае, когда он выходит за рамки своей культуры и сталкивается с иным мировоззрением. «Сравнительное описание норм двух языков вскрывает существующие в каждом языке словарные проблемы, «белые пятна» на семантической карте языка, незаметные изнутри, например, человеку, владеющему только одним языком» [Степанов 1965: 120]. При сопоставлении аналогичных явлений двух и более культур «национальное проявляется ярче, а потому особенности национального сознания лучше всего проявляются при сравнении аналогичных концептов двух или нескольких языков» [Медведева 2002: 165].

Одним из самых перспективных направлений в современной лингво-культурологии является контрастивный анализ ментальных образов разных культур. По мнению З.Д. Поповой, «такое сравнение выявляет национальную специфику в составе и удельном весе семантических признаков эквивалентных концептов разных языков» [Попова З.Д. 2002: 13]. Этот подход «дает возможность сопоставлять единицы родного языка со всеми возможными средствами их передачи» в другом языке [Репринцева 1999: 18]. О возможностях сопоставительных исследований языкового сознания пишет А.А. Уфимцева, изучающая роль лексики в познании человеком действительности и формировании языковой картины мире. [Уфимцева 1988, 2001].

При выявлении различий в мировидении разных этносов исследователи выбирают для сопоставления различные сферы человеческой деятельности, сравнивают отдельные концепты или лексико-тематические группы, конкретные лексемы. Например, С.Г. Воркачёв делает вывод о сходстве и различии менталитетов русского и испанского народов, сопоставляя русские и испанские пословицы и поговорки с общим значением «безразличие». Нахождение русских и испанцев в рамках единой европейской культуры объясняет их сходство, особенности национального характера - те различия, которые обнаружены в их паремиологии. С.Г. Воркачев делает вывод о большей нетерпимости русских к «половинчатости», неопределенности человека, им более свойственен максимализм в ситуации риска, но они терпимее к воле другого. Испанцы же обращают больше внимания на такую характеристику человека, как упрямство. Русские озабочены проблемами стыда и совести, бренности существования, испанцы эту заинтересованность не проявляют [Воркачёв 1997].

Контрастивные работы ведутся в Воронежской лингвистической школе. Так, И.В. Назарова рассматривает лексико-семантическую группу наименований реалий быта в составе сравнений русского и французского языков, в которую входят наименования предметов домашней утвари, продуктов питания, предметов одежды, орудий труда, средств транспорта, ценностей и др., которые широко представлены в обоих языках. Исследователь приходит к выводу, что лексико-тематическая группа наименований реалий быта в составе образных сравнений русского и французского языков ярко иллюстрирует идею антропоцентричности языка [Назарова 2002]. Е.Б. Яковенко сравнивает элементы концептуальной области «духовная жизнь человека» в английском и немецком языках [Яковенко 1995]. JI.B. Лаенко изучает категории и субкатегории, составляющие семантическое содержание прилагательных cold и холодный, и проявления этих категорий через совместную встречаемость прилагательных с существительными, понимаемую как репрезентацию того или иного мыслимого носителями двух языков признака концепта [Лаенко 2002]. Э.Д. Хаустова сопоставляет метафорические значения наименований овощей в русском и английском языках [Хаустова 1998]. Н.А. Серебрянская исследует референци-альные возможности глаголов движения и их место в пространственной организации текста в английском и русском языках [Серебрянская 1999].

Л.В. Каратаева сравнивает рекламную лексику в текстах русской и немецкой прессы [Каратаева 2003].

Еще одно контрастивное исследование проводит И.П. Зленко, описывая группу субстантивных наименований, характеризующих лиц, негативно относящихся к труду, в русском и французском языках (в русском языке было выявлено 22 слова, во французском - 23). Анализ показал, что французская лексика в целом оказывается более широкозначной по сравнению с русской: случаев, когда лексеме во французском языке соответствует несколько лексем в русском, гораздо больше, чем наоборот. Это позволило исследователю сделать вывод о том, что «французский язык в лексическом плане носит более обобщенный характер» [Зленко 2002: 40].

А.А. Григорьев проводит сопоставительный анализ субъектов категории «цвет» в сознании носителей русского языка и американцев [Григорьев 2003]. Сопоставляют особенности структуры лексико-грамматического поля «свет — тьма» в русском и английском языках [Вое-вудская 1998], символику сочетаний с лексемами сир и чаша / чашка в русской и английской концептосферах [Медведева 1998]. М.М. Булынина выявляет национальную специфику смысловой структуры русского глагола носить / нести и его английских соответствий {to wear, to carry, to bear), которые передают основные семемы русского глагола [Булынина 2002]. Е.В. Воронина исследует национальную специфику наименований предметно-смысловой сферы «закон» в русском и английском языках [Воронина 2002].

Лингвисты выявляют национальную специфику, сравнивая средства выражения приятных ощущений в русском и английском языках [Лаенко 1998], синонимическую номинацию в русском и английском языках [Фомина И.В. 1998], русские устойчивые сравнения (в сопоставлении с французскими) [Назарова 1998], единицы лексико-семантического поля «работа» в русском и английском языках [Кошелева 1998].

Некоторые исследователи проводят анализ отдельных концептов. Например, О.Ю. Лукашкова рассматривает концепт «враг» в современных российских и американских СМИ [Лукашкова 2002], Л.А. Колосова - концепт «совесть» в концепосферах русского и французского языков [Колосова 1998]. А.В. Медведева сопоставляет особенности русского и английского мировосприятия на примере анализа концепта «дом» [Медведева 2001]. Я.В. Зубкова сравнивает способы репрезентации концепта «пунктуальность» в немецкой и русской лингвокультурах [Зубкова Я.В. 2003]. И.А. Тарасова и Л.Ю. Семейн проводят сопоставление концепта «зимняя непогода» в русской и английской лингвокультурах, который представлен рядом синонимов. Этнокультурная обусловленность этого концепта, по выводам ученых, проявляется в том, что в русской лингвокультуре этот концепт представлен символично, в английской литературе символические коннотации проявляются не так сильно. Кроме того, у данного концепта ярко выражено чувственное, образное ядро. У русских это звуковая, а у англичан - зрительная образность [Тарасова, Семейн 2002]. Д.Ю. Полини-ченко исследует образную составляющую лингвокультурного концепта «язык» в русской и английской паремиологии [Полиниченко 2004]. Т.С. Бородкина сравнивает репрезентацию концептов «страх» и «радость» в семантическом пространстве немецкого языка и его австрийского варианта [Бородкина 2002]. К.А. Жуков рассматривает языковое воплощение концепта «труд» в пословичной картине мира русских и английских языков [Жуков 2004]. В.М. Топорову интересует концепт «форма» в семантическом пространстве русского и немецкого языков [Топорова 2000].

Ряд исследователей осуществляют сопоставительные работы на базе фразеологии разных языков. Так, Н.А. Попова и В.М. Топорова рассматривают обозначение эмоций через их симптомы в русской и немецкой фразеологии [Попова Н.А., Топорова 1998]. В.Б. Гольдберг исследует структурные связи в лексико-семантической системе языка на материале русских и английских лексико-фразеологических полей «Биологическое существование человека» [Гольдберг 2000]. Предметом исследования З.Е. Фоминой является национально-культурная специфика фразеологических единиц с компонентом «насекомое» в русском и немецком языках [Фомина З.Е. 1998], О.М. Воевудской - отражение во фразеологии русского и английского языков органа зрения - глаза. О.М. Воевудская исследовала более 150 русских и 130 английских фразеосочетаний с фразеообразующим компонентом «глаз(а)» / «eye(s)». Выделяя контекстные связи и внутрисистемные отношения между фразеологизмами в каждом языке, ученый делает интересные выводы о том, что в русской фразеологии, в отличие от английской, фразеообразующий компонент «глаз» подвергается значительным семантическим изменениям, передавая семантику образа действия, а также различных физиологических и психологических состояний человека [Воевудская 2002]. JI.B. Ковалеву интересуют фразеологические единицы с компонентом «молоко», «масло», «картофель» в русском и немецком языках [Ковалева 2002].

Сопоставительные исследования появляются в переводоведении. Н.В. Тененёва проводит сопоставительный лингвокультурологический анализ фразеологизмов в контексте переводческой деятельности, обращая внимание на то, что, «имея дело с фразеологическими единицами, переводчик должен обладать не только знаниями обоих языков, но и теми же фоновыми знаниями, которыми располагают носители языка <.>, а также уметь анализировать стилистические и культурно-исторические аспекты исходного текста в сопоставлении с возможностями переводимого языка и культуры» [Тененёва 2004: 211].

Наша работа выполнена в рамках кросскультурной лингвофольк-лористики - нового направления, сложившегося в курской школе лин-гвофольклористики, которое основывается на сравнении фольклорно-языковых явлений, принадлежащих устному народному творчеству двух и более этносов [Сопоставительная и кросскультурная лингвофольклори-стика 2005; Хроленко, Бобунова, Завалишина 2004].

Фольклорная лирика даёт важные свидетельства о языке и этносе, так как в народно-поэтическом творчестве слова - это «сложнейшие миры, обусловленные условиями жизни народа, миросозерцанием и национальной психологией, свойствами культуры и своеобразием исторического процесса» [Хроленко 1992: 106]. Огромную ценность в этом плане представляют фольклорные песни, которые «играют большую роль в современной духовной культуре» [Налепин 1991: 70]. Об огромном исследовательском потенциале народных песен говорили русские писатели: у Н.В. Гоголя находим следующее описание русских песен: «Самая яркая и верная живопись и самая звучная звучность слов разом соединяется в них (песнях)» [Язык фольклора 2005: 11]. П.В. Шейн писал: «чисто народная песня, хотя и не древнего склада, непременно знакомит нас, и очень близко, со многими сторонами быта русского человека, с его верованиями и т.п., и во всяком случае с неисчерпаемым богатством его языка» [Язык фольклора 2005: 129].

Начало кросскультурной лингвофольклористике положили работы О.А. Петренко, Е.В. Гулянкова, Ю.Г. Завалишиной. Исследователи выявляют этническое своеобразие народов, сравнивая вербализацию цвето-обозначения, орнитонимов и портрета в русских и английских народных песнях [Петренко 1996а,1996б, 1997; Петренко, Хроленко 1995; 2000а, 2000б]. С целью определения этнического менталитета этих двух народов Ю.Г. Завалишина исследовала зоонимы и фитонимы в русской и английской паремиологии [Завалишина Ю.Г. 1998]. Е.В. Гулянков сопоставил словники русских и французских народных лирических песен и доказал своеобразие лексики в народно-песенной традиции русских и французов [Гулянков 2000].

В настоящее время в рамках кросскультурной лингвофольклори-стики ведут работу К.Г. Завалишина, И.С. Синкевич, лингвисты из государственного педагогического института Славянска-на-Кубани П.Н. Не-стеренко и А.А. Стрельченко. Ученых интересуют разные аспекты: как фольклор видит «человека телесного» [Завалишина К.Г. 2003а; 2003б], как представлены концепты «любовь» и «дружба» в русских, английских и немецких паремиях [Синкевич 2003]. Осуществляют анализ флористической и фаунистической лексики в немецких и кубанских народных песнях [Нестеренко 2003], выявляют доминирующие лексемы кластера «эмоциональное» в лексиконах кубанских и английских народных песен [Стрель-ченко 2003]. На материале фольклора проводят концептуальный анализ лексики, характеризующей нравственный мир человека [Харитонов 1997].

Мы исследуем концептосферу «религиозная культура». Интерес к теме обусловлен тем, что религиозная культура составляет значимую часть духовной жизни человека. Она непосредственно связана с опытом массового сознания, с многовековым нравственно-психологическим наследием. Это не абстрактное миросозерцание, а мироощущение, способ каждодневного поведения, в котором решающую роль играют не доводы разума и логики, а обыденное сознание, мирочувствование. Религия является частью общественной жизни, от которой она не может быть изолирована, так как прочно вплетена в ткань социальных отношений. Религиозные системы играют важную роль в жизни народа, обеспечивают общность фундаментальных ценностей и тем самым единство и взаимосвязь между людьми. Религия рассматривается в качестве одной из основных черт этнической общности.

Лингвисты уже исследовали отдельные элементы этой сферы человеческой деятельности. Так, С.В. Булавина изучала русские фразеологизмы религиозного происхождения. Н.О. Козина провела лингвокультуроло-гический анализ русского концепта «грех», сравнивая осмысление понятия в русской элитарной и народной культурах на материале лексических, фразеологических и паремических единиц. Исследователь в своей работе подчеркнула роль концепта «грех» в изучении русского менталитета и отметила значимость данного понятия для сохранения русских культурных традиций [Козина 2003]. А.Ф. Гершанову заинтересовали способы вербализации концептов «рай» и «ад» в языковой картине мира В.В. Набокова [Гершанова2003]. Л.И. Зубкова и Ю.Т. Листрова-Правда выявили национально-культурную специфику концепта «Бог» в русских и английских паремиях. Лингвисты говорят о том, что современный русский язык до сих пор хранит слова, пословицы и поговорки, ведущей лексической единицей в которых является слово Бог, а образ Бога в паремиологии подвергается определенной национальной стандартизации [Зубкова Л.И., Листрова-Правда 1998; Зубкова Л.И. 2002; Листрова-Правда 2001]. Л.А. Кузьменко в своем диссертационном исследовании рассматривала национально-культурную специфику функционирования религиозного знания в языковом сознании русских и американцев и пришла к выводу «об обусловленности религиозного сознания носителей рассматриваемых культур не только библейскими и доктриальными, но и культурными факторами при непременном "преломлении коллективно разделяемых знаний через уникальный личный опыт"» [Кузьменко 2003: 147]. Ю.В. Лапатухина провела экспериментальное исследование на тему «Индивид и групповые маркеры православного дискурса» [Лапатухина 2000]. С.В. Булавина изучала русские фразеологизмы религиозного происхождения [Булавина 1998], а С.Ю. Игошкина считает, что «в героическом эпосе с его жанровой спецификой основная семантическая оппозиция свой / чужой связана с религиозно-этическим аспектом» [Игошкина 2002: 257]. Н.В. Крисанова рассматривает православную культуру, представленную в словаре фольклорных песен Белгородского региона в противопоставлении с северными песнями и приходит к выводу, что эта концептосфера в песнях «вербально объективирована по-разному и на уровне ключевых понятий, и на периферии» [Крисанова 2005: 36]. Т.И. Гаврилова проводит анализ терминологии по-хоронно-поминального обряда в этнолингвистическом освещении [Гаврилова 1997]. В.В. Антропова исследует русские фразеологизмы с теологическими, демонологическими компонентами и их дереватами [Антропова 2004]. И.А. Королева исследует стилистическую характеристику и эмоционально-экспрессивную окрашенность сакрально-богослужебной лексики в словарях русского языка [Королева 2004]. Попыток комплексного исследования отражения религиозной культуры в фольклорных текстах до сих пор не предпринималось.

Таким образом, актуальность работы обусловлена:

- обращением к значимой сфере духовной жизни общества;

- необходимостью более глубокого изучения взаимосвязи языка и культуры этноса;

- стремлением совершенствовать методику лексикографического описания фольклорной лексики;

- попыткой расширить область кросскультурных исследований.

Объектом нашего исследования стали тексты русских, английских и немецких фольклорных песен.

Предметом исследования является лексика, вербализирующая конце птосферу «религиозная культура» в русской, английской и немецкой фольклорных традициях.

База эмпирического материала. Сопоставительный анализ ведем на основе авторитетных в научном отношении сборников фольклорных песен: Великорусские народные песни, изданные проф. А.И. Соболевским. -СПб., 1895-1902. - (песни Курской губернии (т. 2-6) и песни Севера (т. 23)); Песни, собранные П.В. Киреевским. Новая серия. Выпуск II. Часть I. -М., 1917. (Всего 741 текст); Sharp's Collection of English Folk Songs. Vol. 1, 2. - London, 1974. (1042 текста); Deutche Lieder. Texte und Melodien Ausgewahlt und Eingeleitet von Ernst Klusen. - Frankfurt am Main und Leipzig, 1995 (546 текстов).

Поставленная цель требует решения следующих задач исследования: выявить в лирике трех этносов лексику, называющую исследуемый фрагмент фольклорной картины мира; лексикографически описать каждую выявленную лексему в форме словарной статьи; представить выделенную лексику в виде кластеров; методом аппликации словарных статей сопоставить лексемы, вер-бализирующие концепты в исследуемых текстах; определить место религиозной лексики в фольклорной картине мира.

Методы исследования. Предлагаемое исследование носит междисциплинарный характер, а потому требует использования комплекса исследовательских методов как традиционных лингвистических (описательный, сопоставительный), так и методики компьютерной обработки текста для составления словников, выделения заданных лексем, составления конкордансов. В нашей работе используется комплекс методик, разработанный курской школой лингвофольклористики: доминантный и кластерного анализ, методики сжатия конкордансов и аппликации полученных в результате сжатия конкордансов словарных статей (подробнее см.: [Бобунова и др. 2003; Бобунова, Хроленко 2000; Хроленко 1994, 2000]).

При составлении словарной статьи мы использовали условные обозначения, принятые для словаря языка фольклора в курской школе лингвофольклористики: #: база статьи (корпус лексикографически представленных текстов); заглавное слово (частеречная принадлежность, количество словоупотреблений); 4 перевод' (для английских и немецких словарей); <=>: производящее слово (факультативно); 'дефиниция' (факультативно); иллюстрация; =: варианты; S: связи с существительными (Ss и S0 при описании глаголов); А: связи с прилагательными; Num: связи с числительными; V: связи с глаголами (Vs: с субъектом; V0: с объектом); Adv: связи с наречиями; Сотр: компонент сравнительного оборота; F: поэтическая функция; /./: ассоциативные ряды; +: дополнительная информация, комментарии; Int: междометие; Voc: обращение (подробнее см.: [Бобунова 2004: 139-155]).

В работе мы пользуемся следующими понятиями: менталитет (мен-тальность), концепт, концептосфера, кластер, картина мира.

Ментальность проявляется во всем, о чем думает человек, что и как оценивает в жизни, как соотносит быт и бытие и т.д. «Менталитет — то общее, что объединяет сознательное и бессознательное, рациональное и интуитивное, общественное и индивидуальное, теоретическое и практическое» [Кондаков 1994: 23]. «Ментальность (или менталитет) - это относительно целостная совокупность мыслей, навыков духа, которая создает картину мира» [Гуревич, Шульман 1995: 127]. Мы придерживаемся определения ментальности, данного в Большом энциклопедическом словаре. Ментальность - «это образ мыслей, совокупность умственных навыков и духовных установок, присущих отдельному человеку или общественной группе» [БЭС: 1991: 794].

Понятие «картина мира» становится одним из центральных понятий многих гуманитарных наук - философии, культурологии, этнографии и других. Вслед за Г.В. Колшанским, М.М. Маковским, В.И. Постоваловой, Е.С. Яковлевой и другими, под картиной мира мы понимаем выраженную языковыми средствами систему знаний языка человека об окружающем мире, своего рода мировидение с помощью языка [Колшанский 1990; Маковский 1992; Постовалова 1988; Яковлева 1994].

Картина мира, по мнению ученых, состоит из элементов - концептов и связей между ними. Термин «концепт» широко применяется в современной лингвистике, имеется ряд разных подходов к изучению природы концепта: когнитивный [Аскольдов 1997; Кубрякова 1997], психолингвистаческий [Залевская 2001; Лурия 1979] и лингвокультурологический [Никитина 1989; 1991; Степанов 1965, 2000; Карасик, Слышкин 2001; Фархутди-нова 2000]. Понимание концептов в современной лингвистике весьма вариативно. По мнению С.А. Аскольдова, концепт - «мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» (Цит. по: [Лихачев 1993: 4]).

Мы придерживаемся понимания концепта и концептосферы в трактовке З.Д. Поповой и И.А. Стернина: концепт - «глобальная смысловая единица, представляющая квант структурируемого знания» [Попова, Стер-нин 1999: 4], концептосфера — «мыслительная сфера, состоящая из концептов, схем, понятий, фреймов, сценариев, гештальтов, абстрактных сущностей, обобщающих признаки высшего мира» [Попова, Стернин 2002: 11].

В работе мы используем методику кластерного анализа, основывающуюся на учете совокупностей концептов с повышенным вниманием к отношениям и связям между ними. В лингвистике кластер понимается как «последовательность, цепочка языковых элементов, которыми могут быть звуки (вокальный кластер) или части речи (глагольный кластер), группы диалектов или языков, имеющих ряд общих черт как результат взаимного географического сближения» [Комлев 1995: 57]. В лингво-фольклористических исследованиях и в лексикографическом описании фольклорной лексики под кластером понимают «совокупность слов различной частеречной принадлежности, семантически и / или функционально связанных между собой, которые служат для репрезентации того или иного фрагмента картины мира» [Хроленко 2003: 131]. Кластерный принцип описания - это лексикографическое описание всех входящих в кластер слов с одновременным установлением актуальных связей каждой лексемы с другими словами, представляющими один фрагмент картины мира. За словами, объединёнными в кластер, стоят культурные концепты. Если в кластере больше одного концепта, в нём можно выделить субкластеры. Исследовательская ценность кластеров заключается в том, что их можно сравнивать [Хроленко, Климас, Моргунова 1994; Хроленко, Петренко, Карамышева 2002]. Данная система успешно применялась во многих монографических работах для выявления индивидуальной и этнической картины мира, анализа индивидуальных поэтических словарей [Е.В. Гулянков, Ю.Г. Завалишина, Р.И. Климас, О.А. Петренко, Н.Г. Смахтина и др.].

Теоретическая значимость. Материалы работы, наблюдения и выводы дают информацию, которая может быть интересна и полезна теоретикам языка, лексикографам, культурологам, лингвофольклористам и другим специалистам, занимающимся кросскультурными исследованиями.

Положения, выносимые на защиту

2. Три исследуемых этноса принадлежат к одной мировой религии — христианству, поэтому в фольклорной лирике будут присутствовать общие для трех этносов элементы.

4. Этническое своеобразие реализации концептосферы «религиозная культура» обусловлено культурно-историческими факторами. Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения, списка сокращений, списка использованной литературы, приложений, включающих словники, частотный список, список лексем по кластерам и лексикографические материалы к сопоставительному анализу. Текст изложен на 155 страницах рукописи.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концептосфера "религиозная культура" в русском, английском и немецком песенном фольклоре"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сопоставительный анализ концептосферы «религиозная культура» в народно-песенной традиции русского, английского и немецкого народов подтвердил наше первоначальное предположение о том, что, являясь неотъемлемой частью жизни общества, религиозная культура отражается в фольклорной лирике каждого этноса. Мы также смогли не только выяснить, какое место отводится для этой сферы человеческой деятельности в необрядовой лирике и какие языковые средства её вербализируют в фольклорной картине мира трех этносов, но и определить эмоционально-оценочное отношение к данной сфере духовной жизни трех народов, выявить её этнокультурную специфику.

Общие исторические корни христианского вероучения проявились в наличии в устно-поэтических произведениях трех народов основных религиозных концептов («Бог», «душа», «грех», «святость», «ад») и кластеров («Церковь», «названия предметов культа и культовой деятельности»), но в каждом концепте и кластере проявились и этнически маркированные понятия, характерные только для одной христианской конфессии. Так, в русском традиционном фольклоре отсутствуют такие кластеры, как «античные боги», «библейские топонимы», «Священное Писание», концепт «рай». В английской лирике не зафиксированы названия таинств покаяния и причастия, а в немецкой фольклорной песне отсутствуют названия христианского таинства крещения. Несмотря на то что концепт и кластер могут быть представлены во всех трех традициях, внутри них наблюдаем качественные и количественные отличия. Эти отличия проявляются в следующем: в количестве лексем, репрезентирующих один и тот же фрагмент фольклорной картины мира. Самыми насыщенными лексемами в русской лирике являются кластеры «венчание» и «похороны», в английской и немецкой лирике - субкластер «библейские персонажи».

Учитывая то, что общее количество лексем в русской лирике гораздо меньше, чем в лирике английского и немецкого народов, между двумя этими фольклорными традициями наблюдается несовпадение в количестве названий концепта «рай», субкластеров «духовенство», «венчание», «христианский святой», «античные боги». Один концепт в фольклорной традиции трех этносов может быть представлен несколькими лексемами. Например, русские называют концепт «Бог» одной лексемой Бог и её звательной формой Боже, в то время как в английской и немецкой лирике находим целый ряд синонимических лексем (Almighty 'всемогущий Бог', Father 'Бог Отец', God 'Бог', Ghost 'Дух, душа', Lord 'Господь', Trinity 'Троица' / Drei 'Троица', Dreifaltigkeit 'Троица', Geist 'Дух', Gott 'Бог', Herr 'Господь, Бог', Hochste 'Всевышний', Schopfer 'Создатель, Творец', Vater 'Отец, Творец, Создатель'), в которых выражается эмоционально-оценочное отношение к понятию; в частоте словоупотреблений лексем одного кластера. На первом месте по этому показателю у русских находится субкластер «венчание», у англичан - кластер «похороны», у немцев - субкластер «библейские персонажи»; в частоте употребления соответствующих лексем. Например, лексема церковь в русской лирике имеет 7 с/у, в английской соответствие church — 51 с/у, Kirche у немцев - 8 с/у или женить (жениться) 97 с/у / marry 140 с/у / heiraten 13 с/у, ад 1 с/у / hell 26 с/у / Holle 18 с/у; в фольклорной традиции трех этносов сосредоточивают внимание на разных составляющих выбранного фрагмента фольклорной картины мира. Так, в вербализации субкластера «христианский храм» русские видят здание храма в целом, а английская и немецкая песенные традиции обращают внимание на его интерьер: алтарь, ризницу, кафедру, клирос. Кроме того, для русских не характерно упоминание о церковном кладбище, в фольклоре английского и немецкого этносов это неотъемлемый фольклорный топос. Кластер «предметы культа» в русской лирике представлен лексемами свеча и икона, в английских и немецких народных песнях находим лексемы крест и ладан', в репрезентации одного концепта лексемами различной частеречной принадлежности. Например, для названия концепта «грех» русские используют только существительное {грех), англичане употребляют существительные, прилагательные и глагол {sin 'грех', sin 'грешить', sinful 'грешный', sinner 'грешник', wicked 'грешный'), немцы - существительное и прилагательное {Siinde 'грех', Sunder 'грешник', siindig 'грешный');

- в эмоционально-экспрессивной окраске. Лексика, представляющая религиозную культуру в песенной традиции английского и немецкого народов, воспринимается более эмоционально, чем у русских, что достигается с помощью большого количества определений. Кроме того, в фольклорной лирике двух этносов зафиксировано наличие сем оценки и отношения. Например, русская лексема поп и немецкая лексема Pfaffe 'пренебр. поп, священник' употребляются с оттенком фамильярности и презрения.

Сопоставительный анализ репрезентантов концептосферы «религиозная культура» в народно-песенной традиции трех этносов выявляет наличие признаков как общих для христианской культуры, так и характерных только для вероучения и культа отдельной конфессии (православия, англиканства, лютеранства и католицизма).

В перспективе было бы интересно провести кросскультурный анализ и концептосферы «художественная культура», который позволил бы получить полное представление об отражении в фольклорной лирике духовной культуры трех этносов. Интересно было бы исследовать с тех же позиций и фольклорную лирику других этносов.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ БЭС- Большой энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1991.-Т.1.-1457 с. ВЭФ - Всемирная энциклопедия: философия / главн. науч. ред. и сост.

A.А. Грицанов. - М.: ACT, Мн.: Харвест, Современный литератор, 2001.-1312 с.

Кир. — Песни, собранные П.В. Киреевским. Новая серия. Вып. II. Часть

I: Песни необрядовые. - М., 1917. ЛЭС - Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред.

B.Н. Ярцева. - М.: Советская энциклопедия, 1990. — 685 с. MAC - Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Русский язык, - 1981-1984. НЭС— Новый энциклопедический словарь- М.: Большая Российская энциклопедия, РИПОЛ КЛАССИК, 2004. - 1456 с. Соб. - Великорусские народные песни / изданные проф. А.И. Соболевским: в 7 т. - СПб., 1895-1902. СПЦК - Словарь православной церковной культуры. - СПб.: Наука, 2000. - 278 с.

СРНГ - Словарь русских народных говоров / гл. ред. Ф. П. Филин (Вып.

1-23), Ф.П. Сороколетов (Вып. 24-36). - М.;Л.; СПб.: Наука, 1965-2002.-Вып. 1-36. ФСлРЯ - Фразеологический словарь русского языка / под ред. А.И. Молоткова. - М.: Русский язык, 1986. - 543 с

Kl. - Deutche Lieder. Texte und Melodien Ausgewahlt und eingeleitet von

Ernst Klusen. - Frankfurt am Main und Leipzig, 1995. - 902 s. Sh. - Sharp's Collection of English Folk Songs. Vol. I—II. - London, 1974.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ СЛОВАРЕЙ

Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова. -М.: Советская энциклопедия, 1966. - 607 с.

Бинович, Л.Э. Немецко-русский фразеологический словарь / Л.Э. Бино-вич, Н.Н. Гришин / под ред. Р. Малиге-Клаппенбах и К. Агрикола. - М.: Русский язык, 1975. - 656 с.

Большой немецко-русский словарь: в 2 т. / сост. Е.И. Лепинг [и др.]; под рук. О.И. Москальской. - М.: Русский язык, 1980.

Католицизм: словарь атеиста / под общ. ред. Л.Н. Великовича. - М.: Политиздат, 1991. - 320 с.

Комлев, Н.Г. Словарь новых иностранных слов (с переводом, этимологией и толкованием) / Н.Г. Комлев. - М.: Изд-во МГУ, 1995. - 144 с. Кунин, А.В. Англо-русский фразеологический словарь: в 2 т. / А.В. Кунин.

- М.: Советская энциклопедия, 1967. - 2 т.

Мюллер, В.К. Англо-русский словарь / В.К. Мюллер. - М.: Русский язык, 1996.-844 с.

Протестантизм: словарь атеиста / под общ. ред. Л.Н. Митрохина. - М.: Политиздат, 1990. - 319 с.

Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / М. Фасмер.

- М.: Прогресс, 1964-1973. - 4 т.

Христианство: энциклопедический словарь: в 3 т. - М.: Большая Российская Энциклопедия, 1993.

Христианство: словарь / под общ. ред. Л.Н. Митрохина и др. - М.: Республика, 1994. -559 с.

Энциклопедия символов, знаков, эмблем / сост. В. Андреева [и др.]. -М.: Локид; Миф, 2000. - 576 с.

A Dictionary for Believers and Nonbelievers. - M.: Progress publishers, 1985.

- 622 p.

Hornby, A. S. The Advanced Learners Dictionary of Current English / A.S. Hornby, E. V. Gaterby. - M.: Сигма-пресс, 1996. - 1200 p.

Список научной литературыВоронцова, Светлана Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Антропова, В.В. Фразеологизмы с теологическими, демонологическими компонентами и их дереватами в современном русском языке): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / В.В. Антропова. Челябинск, 2004. -18 с.

2. Архимандрит Амвросий (Юрасов) Православие и протестантизм (сопоставительный богословский анализ) / Архимандрит Амвросий (Юрасов). -Иваново, 1994. 144 с.

3. Аскольдов, С.А. Концепт и слово / С.А. Аскольдов // Русская словесность. Антология / под. общ. ред. проф. В. П. Нерознака. М.: Academia, 1997. -С. 267-279.

4. Библия: книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета М.: Московская Патриархия, 1976. - 1372 с.

5. Бобунова, М.А. Словарь языка русского фольклора: лексика былинных текстов / М.А. Бобунова, А.Т. Хроленко. Курск: Изд-во ГУ ИНН «Курск», 2000.-Вып. 1.- 112 с.

6. Бобунова, М.А. Фольклорная лексикография: становление, теоретические и практические результаты, перспективы / М.А. Бобунова. Курск: Курск, гос. ун-т, 2004. - 240 с.

7. Бородкина, Т.С. Концепты 'ANGST' и 'FREUDE' в семантическом пространстве языка (на материале немецкого языка и его австрийского варианта): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.04 / Т.С. Бородкина. Воронеж, 2002. - 18 с.

8. Булынина, М.М. Национальная специфика смысловой структуры русского глагола НОСИТЬ / НЕСТИ и его английских соответствий / М.М. Булынина // Язык и национальное сознание.- Воронеж, 2002. — Вып. 4. С. 45—48.

9. Вейш, Я.Я. Религия и церковь в Англии / Я.Я. Вейш. М.: Наука, 1976. — 183 с.

10. Воевудская, О.М. Фразеосочетания с компонентом ГЛАЗ в русском и английском языках / О.М. Воевудская // Язык и национальное сознание Воронеж, 2002. - Вып. 4. - С. 25-28.

11. Воркачев, С.Г. Безразличие как этносемантическая характеристика личности: опыт сопоставительной паремиологии / С.Г. Воркачев //Вопросы языкознания. 1997. - № 4. - С. 115-124.

12. Воронина, Е.В. К вопросу о национальной специфике наименований предметно-смысловой сферы «закон» в русском и английском языках /Е.В. Воронина // Язык и национальное сознание. Воронеж, 2002. — Вып.4. - С. 68-71.

13. Гаврилова, Т.И. Терминология похоронно-поминального обряда в этнолингвистическом освещении: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Т.И. Гаврилова. Белгород, 1997. - 17 с.

14. Гараджа, В.И. Протестантизм / В.И. Гараджа. М.: Политиздат, 1971. -199 с.

15. Гараджа, В.И. Религия как предмет социального анализа / В.И. Гараджа // Религия и общество. М., 1994. - С. 9.

16. Гершанова, А.Ф. Концепты «рай» и «ад» в языковой картине мира В.В.Набокова (по роману «Дар»): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / А.Ф. Гершанова.- Уфа, 2003. 19 с.

17. Гулянков, Е.В. Этническое своеобразие русской народно-песенной лексики (в сопоставлении с лексикой народных французских песен): дис. . канд. филол. наук: 10.02.01; 10.02.19 / Е.В. Гулянков. Курск, 2000. -255 с.

18. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию пер. с нем. / В. фон. Гумбольдт: под ред. и с предисловием Г. В. Рамишвили. М.: Прогресс, 1984.-400 с.

19. Гуревич, П.С. Ментальность как тип культуры / П.С. Гуревич, О.И. Шульман // Философские науки. -1995. №2. - С. 125-138. Докторов, В.Г. «Небесные покровители» христиан / В.Г. Докторов. - Мн.: Беларусь, 1989. - 78 с.

20. Емелях, Л.И. Происхождение христианского культа / Л.И. Емелях. Л.: Лениздат, 1971. - 199 с.

21. Емелях, Л.И. «Загадки» христианского культа / Л.И. Емелях. Л.: Лениздат, 1985.-188 с.

22. Жуков, К.А. Языковое воплощение концепта «труд» в пословичной картине мира (на примере русской и английской паремиологии): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / К.А. Жуков. Великий Новгород, 2004. -18 с.

23. Завалишина, Ю.Г. Зоонимы и фитонимы в русской и английской паре-миологии в аспекте этнического менталитета: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Ю.Г. Завалишина. Курск, 1998. - 220 с.

24. Задорожная, М.Я. Народные и православно-христианские праздники / М.Я. Задорожная. М.: Знание, 1991. - 64 с.

25. Закон Божий / сост. Протоиерей Серафим Слободской. Holy Trinity Monastery, Jordanville, N.Y. U.S.A., 1987. - 723 c.

26. Залевская, А.А. Межъязыковые сопоставления в психолингвистике: учебное пособие / А.А. Залевская. Калинин: Изд-во Калининский ГУ, 1979. — 84 с.

27. Залевская, А.А. Психолингвистический подход к проблеме концепта / А.А. Залевская // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж, 2001. С. 36^14.

28. Зленко, И.П. Контрастивное описание наименований лиц по отношению к труду в русском и французском языках / И.П. Зленко // Язык и национальное сознание. Воронеж, 2002. - Вып. 4. - С. 37-40.

29. Зубкова, Л.И. «Оделяющая» функция Бога в русской паремиологии как отражение национально-религиозного сознания / Л.И. Зубкова // Язык и национальное сознание. Воронеж, 2002. - Вып. 4. - С. 251-254.

30. Карасик, В.И. Лингвокультурный концепт как единица исследования / В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: научное издание / под ред. И.А. Стернина. Воронеж, 2001. -С. 75-80.

31. Каратаева, Л.В. Сопоставительный анализ рекламной лексики в текстах русской и немецкой прессы (функционально-семантический и словообразовательный аспект): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01, 10.02.20 / Л.В. Каратаева. Майкоп, 2003. - 25 с.

32. Касперавичюс, М.М. Функции религиозной и светской символики / М.М. Касперавичюс. Л.: Знание, 1990. - 32 с.

33. Климас, И.С. Свеча в русской народной традиции / И.С. Климас // Филологический анализ текста: проблемы и поиски, сб. науч. ст. — Курск, 2000.-С. 12-16.

34. Климас, Р.И. Сопоставительный анализ поэтических лексиконов поэтов Серебряного века (3. Гиппиус, М. Кузьмин, Н. Клюев, В. Хлебников, И. Северянин): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Р. И. Климас. Курск, 2002. - 18 с.

35. Колесникова, В. Праздники Руси православной / В. Колесникова. М.: Терра-Книжный клуб, 1998. - 308 с.

36. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1990. - 108 с.

37. Комплекс методик лингвокультурологического анализа / М.А. Бобуно-ва и др. // Фундаментальные исследования в области гуманитарных наук: конкурс грантов 2000 года: сб. реф. избр. работ. Екатеринбург, 2003. -С. 130-132.

38. Кондаков, И.В. Введение в историю русской культуры / И.В. Кондаков. -М.: Наука, 1994.-378 с.

39. Кондратьева, О.Н. Концепт «смерть» и его языковая репрезентация в книжно-песенном языке конца XVII начала XVIII в. / О.Н. Кондратьева // Mentalitat/ Konzept. Gender / Hrsg. von E.A. Pimenov; M.V. Pimenova. -Landau: 2000. - S. 111-116.

40. Крывелев, И.А. Критика религиозного учения о бессмертии / И.А. Крывелев. -М.: Наука, 1979. 176 с.

41. Кубрякова, Е.С. Концепт / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина // Краткий словарь лингвистических терминов. М.: Изд-во МГУ, 1997. - С. 90-93.

42. Лурия, А. Р. Язык и сознание / А.Р. Лурия. М.: Изд-во Московского унта, 1979.-319 с.

43. Маковский, М.М. «Картина мира» и миры образов / М.М. Маковский // Вопросы языкознания. 1992. - №6. - С. 35-36.

44. Мацумото, Д. Психология и культура / Д. Мацумото. СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2002. - 416 с.

45. Медведева, А.В. Символическое значение слова как выражение культурных концептов народа / А.В. Медведева // Язык и национальное сознание. Воронеж, 2002. - Вып.4. - С. 165-170.

46. Мень, А. История религии / А. Мень. М.: Exlibris - Изд-во сов.-брит. СП «Слово», 1991.-286 с.

47. Мчедлов, М.П. Католицизм / М.П. Мчедлов. М.: Политиздат, 1976. -278 с.

48. Никитина, С.Е. Языковое сознание и самосознание личности в народной культуре / С.Е. Никитина // Язык и личность. М., 1989. - С. 34-40. Носова, Г.А. Язычество и православие / Г.А. Носова. - М.: Наука, 1975. -151 с.

49. Оганов, А.А. Теория культуры: учебное пособие для вузов / А.А. Оганов, И.Г. Хангельдиева. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2003. - 416 с. Основы религиоведения: учеб. для вузов / под ред. И.Н. Яблокова. - М.: Высшая школа, 1998. - 480 с.

50. Павлоцкий, В.М. Знакомьтесь с Британией / В.М. Павлоцкий. СПб.: Изд-во «Оракул» «Каро», 1999. - 416 с.

51. Панасенко, Ю. Нартекс / Ю. Панасенко, А. Шамаро // Наука и религия. -1992.-№11.-С. 64—66.

52. Петренко, О.А. Народно-поэтическая лексика в этническом аспекте: авто-реф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01, 10.02.19 / О.А. Петренко. Орел, 1996а.- 18 с.

53. Петренко, О.А. Сравнительный словарь языка фольклора / О.А. Петренко, А.Т. Хроленко // Атриум. Серия «Филология». Тольятти. - 2000а. - № 6. - С. 65-70.

54. Петренко, О.А. Доминантный анализ в исследовании этнической мен-тальности / О.А. Петренко, А.Т. Хроленко //Лингвофольклористика. -Курск, 2000б. Вып. 2. - С. 3-13.

55. Пивоваров, Д.В. Религия: взаимосвязь натуроцентрической и социоцен-трической форм / Д.В. Пивоваров // Религия, общество и государство в XX в.-М., 1991.-С. 105.

56. Писманик, М.Г. Религия в истории и культуре: учеб. для вузов / М.Г. Писманик. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2000. - 591 с.

57. Попова, З.Д. Концептосфера и картина мира / З.Д. Попова, И.А. Стернин //Язык и национальное сознание: науч. издание. Воронеж, 2002. — Вып. 3.- С. 4-8.

58. Попова, З.Д. Концептуальный анализ лексико-семантической группы / З.Д. Попова // Язык и национальное сознание. Воронеж, 2002. - Вып. 4. - С.14-17.

59. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В.И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. - С. 8-69.

60. Православные святые / сост. В.М. Воскобойников. СПб.: "РЕСПЕКС", 1996.-464 с.

61. Русский православный обряд погребения / сост. П. Кузьменко. М.: Букмэн, 1996.-159 с.

62. Святой дух праздников Христовых / сост. О. Гончаренко. Проф-Пресс, 1996.-416 с.

63. Серебрянская, Н.А. Референциальные возможности глаголов движения и их место в пространственной организации текста (на материале английского и русского языков): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / Н.А. Серебрянская. Воронеж, 1999. - 25 с.

64. Синкевич, И.С. К вопросу о национально-культурной специфике концептов «любовь» и «дружба» в английской, немецкой и русской паремиологии

65. Соколова, З.П. Культ животных в религии / З.П. Соколова. М.: Наука, 1972.-212 с.

66. Сопоставительная и кросскультурная лингвофолыслористика: сб. науч. ст. Курск, 2005. - 64 с.

67. Сопоставительная лингвофолыслористика: сб. науч. ст. Курск, 2003. -Вып. 1.-48 с.

68. Степанов, Ю.С. Французская стилистика / Ю.С. Степанов. — М.: Высшая школа, 1965. 335 с.

69. Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования /Ю.С. Степанов. М.: Языки русской культуры, 1997. - 824 с. Степанов Ю. С. Концепт культуры в «разрезе» / Ю.С. Степанов // Когнитивная семантика. - Ч. 1. - Тамбов, 2000. - С. 8.

70. Стрельченко, А.А. Доминирующие лексемы кластера «эмоциональное» в лексиконах кубанских и английских народных песен / А.А. Стрельченко // Сопоставительная лингвофолыслористика: сб. науч. ст. Курск, 2003. -Вып. 1.-С. 39-42.

71. Субботин, Ю.К. Православные таинства / Ю.К. Субботин. М.: Политиздат, 1990.- 111с.

72. Таинства / сост. А. Благова. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2003. - 128 с. Тарасова, И.А. Концепт «зимняя непогода» как маркер национального сознания / И.А. Тарасова, Л.Ю. Семейн // Язык и национальное сознание. -Воронеж, 2002. - Вып. 4. - С. 173-184.

73. Тененёва, Н.В. Сопоставительный лингвокультурологический анализ фразеологизмов в контексте переводческой деятельности / Н.В. Тененёва

74. Ученые записки РОСИ. Серия: Лингвистика. Межкультурная коммуникация. Перевод / М.П. Брандес, В.И. Провоторов (отв. ред.). Курск, 2004. -Вып. 5. - С. 211-218.

75. Тер-Минасова, С.Г. Язык и межкультурная коммуникация / С.Г. Тер-Минасова. М.: Слово / Slovo, 2000. - 261 с.

76. Хроленко, А.Т. Система методик для выявления культурных смыслов / А.Т. Хроленко // Вузовская наука начала XXI века: гуманитарный вектор. Екатеринбург, 2002. - С. 131-135.

77. Хроленко, А.Т. Кластерный анализ в лингвокультуроведческих исследованиях / А.Т. Хроленко // Концептосфера «Небо»: Опыт кластерного анализа. Курск, 2003. - С. 3-7.

78. Хроленко, А.Т. Сопоставление словарных статей как эвристический прием лексикологического исследования / А.Т. Хроленко, И.С. Климас, Н.И. Моргунова // Фольклорное слово в лексикографическом аспекте. — Курск, 1994. Вып. 1. - С. 7-11.

79. Хроленко, А.Т. Опыт сопоставительного анализа в лингвофольклористике / А.Т. Хроленко, О.А. Петренко, О.А. Карамышева. Курск: Изд-во Курск, гос. пед. ун-та, 2002. - 124 с.

80. Хроленко, А.Т. Сопоставительная и кросскультурная лингвофольклори-стика / А.Т. Хроленко, М.А. Бобунова, К.Г. Завалишина // Вестник Воронежского государственного университета. Серия Гуманитарные науки. № 2. 2004. - С.47-52.

81. Чанышев, А.Н. Протестантизм / А.Н. Чанышев. М.: Наука, 1969. - 216 с. Чернейко, JI.O. Концепты жизнь и смерть как фрагменты русской языковой картины мира / JI.O. Чернейко, Хо Сон Тэ // Филологические науки. -2001.-№5.-С. 50-59.

82. Шейман, М.М. Вера в дьявола в истории религии / М.М. Шейман. М.: Наука, 1977.- 112 с.

83. Яблоков, И.Н. Основы теоретического религиоведения / И.Н. Яблоков. — М.: Высш. шк. 1994. 480 с.

84. Язык фольклора: Хрестоматия / сост. А.Т. Хроленко. М.: Флинта: Наука, 2005.-224 с.

85. Яковенко, Е.Б. Реконструкция элементов концептуальной области «духовная жизнь человека» (на материале английского и немецкого языков): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / Е.Б. Яковенко. — М., 1995. — 15 с.

86. Яковлева, Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия) / Е.С. Яковлева. М.: Гнозис, 1994. — 344 с.

87. Beltz, Walter Gott und die Gotter: Biblische Mythologie. Aufbau-Berlag. — Berlin und Weimar, 1985. 308 s.

88. Der Verfalschte Jesus: Eine Kritik moderner Jesusbilder. Frankfurt, 1997. -124 s.

89. White E.G. Steps to Christ. Printed and Published by The Stanborough Ress Limited Alma Park. Grantham. Lincolnshire, 1988. - 127 p. Wigley В., Pitcher R. Path to Faith. - Hong Kong: Longman Group, 1970. -69 p.174

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концептосфера "религиозная культура" в русском, английском и немецком песенном фольклоре"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Воронцова, Светлана Сергеевна

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Воронцова, Светлана Сергеевна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концептосфера "религиозная культура" в русском, английском и немецком песенном фольклоре"

Список научной литературыВоронцова, Светлана Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций