Лексика, отражающая материальную культуру селькупов

Булгакова, Ирина Владиславовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Лексика, отражающая материальную культуру селькупов

Год: 2003
Автор научной работы: Булгакова, Ирина Владиславовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Томск
Код cпециальности ВАК: 10.02.02

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Лексика, отражающая материальную культуру селькупов'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лексика, отражающая материальную культуру селькупов"

На правах рукописи

Булгакова Ирина Владиславовна

ЛЕКСИКА, ОТРАЖАЮЩАЯ МАТЕРИАЛЬНУЮ КУЛЬТУРУ СЕЛЬКУПОВ

10.02.02 Языки народов Российской Федерации (селькупский язык)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Iff

Томск - 2003

Работа выполнена в Томском государственном педагогическом университете

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Быконя Валентина Викторовна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Шенцова Ирина Витальевна;

кандидат филологических наук, доцент Ильяшенко Ирина Анатольевна

Ведущая организация:

Марийский государственный университет

Защита состоится 4 ноября 2003 года в 11.00 часов на заседании диссертационного совета К 212.266.02 при Томском государственном педагогическом университете по адресу: 634041, г. Томск, пр. Комсомольский, 75.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Томского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан « » октября 2003 года. '

Ученый секретарь

диссертационного совета ( ГальцоваН.П.

2оо7-/|

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Работа выполнена на базе лаборатории языков народов Сибири при Томском государственном педагогическом университете в рамках комплексной программы «Происхождение аборигенов Сибири и их языков», разработанной профессором А.П. Дульзоном.

Актуальность темы определяется отсутствием специального исследования лексического слоя, входящего в основной словарный фонд селькупского языка, отражающего реалии материальной культуры; связью её с проблемой этнической истории селькупов, требующей комплексного рассмотрения силами лингвистики и исторических наук. Актуальность диссертации отвечает и приоритетам в лингвистике - описывать в ближайшее время языки, находящиеся под угрозой исчезновения. Актуальность обусловлена также недостатком лингвистических исследований, направленных на реконструкцию картины мира селькупов.

Цель работы - дать системное описание и провести комплексный анализ лексики, отражающей реалии материальной культуры селькупского этноса.

Объектом исследования является лексический фонд, отражающий культурно-исторические реалии селькупов.

Предметом исследования выступают наименования жилища, его частей, домашней утвари, надворных построек, одежды и обуви.

В соответствии с поставленной целью, объектом и предметом исследования определены следующие задачи:

1) выявить и систематизировать лексику, отражающую реалии материальной культуры селькупов;

2) проследить этимологические связи выделенных тематических групп лексики в историко-культурном контексте;

3) определить основные словообразовательные модели и элементы, лежащие в их основе;

4) реконструировать фрагмент картины мира на основе лексики, отражающей реалии материальной культуры селькупов;

Материалом исследования послужили полевые записи лаборатории языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета, а также словарные материалы, содержащиеся в опубликованных работах по селькупскому языку. В работе использовались этимологические словари уральских и индоевропейских языков.

Транскрипция. Иллюстративный материал томских лингвистов приводится в финно-угорской транскрипции в несколько упрощённом виде (ср. К. Венде. Финно-угорская транс-

крипция (ФУТ) в историческом аспекте и в сопоставлении с международным фонетическим алфавитом (МФА). Таллин, 1967). По техническим причинам произошла замена гласной i значком <4». Материал, привлечённый из других источников, даётся с сохранением транскрипции оригинала.

Основными методами исследования являются: описательный с использованием элементов компонентного анализа; дистрибутивный, направленный на поиск релевантных сочетаний и контекстов с тем или иным словом; сравнительно-исторический, позволяющий проводить исследование от исторически зафиксированного состояния языка к первоначальному; сравнительно-сопоставительный, цель которвго состоит в сопоставлении культурных и лингвистических реалий как в родственных, так и неродственных языках. В работе также использовался метод статистического подсчёта, позволяющий получить информацию о количественных показателях проанализированных лексических единиц.

Теоретической основой исследования являются лингвистические работы по селькупскому языку, в первую очередь, Г.Н. Прокофьева, А.И. Кузнецовой, Е.А. Хелимского, O.A. Казакевич, Е.В. Грушкиной, А А. Ким.

Этимологические сопоставления приводятся по словарям: В. Collinder «Fenno-Ugric Vocabulary. An Etymological Dictionary of the Uralic Languages» (1955); M. Фасмер «Этимологический словарь русского языка» (1964, 1967, 1971, 1987); J. Janhunen «Samojedischer Wortschatz. Geraeinsamojedische Etymologien» (1977); K. R&iei «Uralisches Etymologisches Wörteibuch» (1986,1987,1988); A.E. Аникин «Этимологический словарь русских диалектов Сибири: заимствования из уральских, алтайских и палеоазиатских языков» (2000).

В исследовании также использовались этнографические работы Е.Д. Прокофьевой, A.A. Попова, Н.Ф. Прытковой, Г.И. Пелих, A.B. Головнёва.

Таким образом, для данного диссертационного исследования имеется бо1атая описательная база и обширный фактологический материал лаборатории языков народов Сибири ТГПУ, требующий систематизации и введения в научный оборот.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые на материале селькупского языка проведено комплексное описание лексики, относящейся к основному словарному фонду и отражающей реалии материальной культуры аборигенного этноса с привлечением лингвистических и этнокультурных данных. В исследовании одновременно использовались данные южно- и севернодиалектного ареалов селькупского языка. К анализу привлекались также данные родственных и неродственных языков.

Положения, выносимые на защиту:

1. Лексика, отражающая материальную культуру селькупов, является тематической группой, все компоненты которой объединены отношениями «рода - вида», «части - целого».

2. Многие наименования реалий материальной культуры селькупов сочетают прямое и переносное значения.

3. Наименования отдельных предметов и элементов материальной культуры селькупов соотносятся с глаголами, отражающими способ их изготовления.

4. Наименования одежды и обуви соотносятся с наименованиями определённых частей человечески о тела.

5. Наименование новых для селькупов предметов материальной культуры осуществляется через описание, калькирование, заимствование.

6. Наиболее продуктивным способом образования наименований материальной культуры в селькупском языке является композиция.

Теоретическая и практическая значимость данной диссертационной работы состоит в том, что её результаты могут быть использованы в исследованиях по исторической лек-СИК0Л01Ш селькупского языка (анализ лексики с точки зрения происховдения; семантическое развитие слова), в лексикографической практике (составление этимологического словаря селькупского языка, сравнительного словаря самодийских языков), при чтении лекционных курсов «Введение в языкознание», «Общее языкознание», «Самодийское языкознание» в вузах.

Апробация работы. Основные положения работы излагались на 1-ой межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных «Коммуникативные аспекты языка и культуры» (март 2001); И-ой межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных «Коммуникативные аспекты языка и культуры» (май 2002); Международной конференции ХХП1 Дульзоновские чтения «Сравни 1ельно-исюрическое и типологическое изучение языков и культур» (июнь 2002); П-ой международной научно-методической конференции «Лингвистические и культурологические традиции образования» (июнь 2002); П-ой Международной научной конференции «Язык в иоликультурном пространстве: теоретические и практические аспекты» (ноябрь 2002).

Диссертация обсуждена на расширенном заседании кафедры немецкого языка и общего языкознания Института иностранных языков Томского государственного педагогического университета.

Объём и структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и приложения, включающего список сокращений и словарь лексики, отражающей материальную культуру селькупов. Основной текст диссертации излагается на 160 страницах машинописного 1екста. Список использованной литературы содержит 170 работ, из них 26 на иностранных языках. По теме диссертации опубликовано 8 статей.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение включает два раздела. В первом разделе даётся схема хронологической и диалектной репрезентации селькупского языка, обосновывается актуальность темы, её практическая и теоретическая значимость, выделяется объект и предмет исследования, определяются цель и задачи работы, излагаются основные положения, выносимые на защиту, сообщаются источники используемого в работе языкового материала, указываются методы исследования. Во втором разделе представлены различные точки зрения относительно сущности понятия «культура», показаны особенности взаимоотношений различных сфер культуры, определены постулаты, на которые мы опирались в данном исследовании:

1) идея о неразрывной связи материальной и духовной культур, которые являются двумя составляющими одного целого;

2) идея об уникальности культуры каждого этноса;

3) идея о наличии схожих, но не одинаковых черт и элементов в культуре отдельных народов.

Глава I «Историко-этимологический и этнокультурный аспекты исследования наименований жилища я его внутреннего и внешнего обустройства» включает разделы: «Селькупское жилище по этнографическим данным», «Типы селькупского жилища по лингвистическим данным», «Наименования элементов жилища», «Наименования постельных принадлежностей», «Наименования посуды (собственно селькупские и заимствования)», «Наименования элементов жилища внешнего расположения и надворных посгроек», «Реконструкция фрагмента картины мира на основе лексики, отражающей особенности селькупского жилища».

В селькупском языке обозначением обобщённого понятия 'дом, жилище' является слово кет. mât: об. Ч tasad»! kadatko mât m'eSpendak 'для холодной зимы дом строю'; об. Ч ma-dan akkan kabamala warkatti 'около дома играли дети'. Селькупское mât 'дом' восходит к общесамодийской основе *mät 'палатка, шатёр, шалаш; дом, домашний очаг' (Janhunen, 1977 : 90). Общесамодийская основа *mät связана с уральской праформой *mäto (тз11з) 'дом, палатка, шатёр, хижина, избушка' (Rédei, 1986: 269). Селькупское mât 'дом' имеет соответствия во всех самодийских и финно-угорских языках.

В селькупском язьгке направление движения относительно ориентира, которым выступает жилище, передаётся при помощи наречий:

1) тур. karre: а) 'вниз (с берега, с горы)': об. Ч manan fä toi'зет, опз| саза кагэ i коппэ 'мои лыжи сами (идут) под гору и в гору'; б) 'вниз (в воду/ к водному пространству)': об. Ш tiik kara i ügill kons andap 'иди к реке и вытащи наверх лодку'; в) 'домой/ к дому (из леса)': вас. tat киза!ф1 mad'öute кате tögand? 'ты когда из леса домой пришёл?'; г) 'в жилище - к центру, к очагу, на огонь': тур. tjmtj, mala, tù Coatilimit, maci lip; karr» cattjljmit 'здесь, пожалуй, огонь разведём, кусок мяса в огонь бросим';

2) кет. könne: а) 'вверх (на берег, на гору)': таз. «mat nymty gttentak, a tat konnä qaräty» 'я там спрячусь, а ты на берег (его) позови'; б) 'из воды к берегу'; в) 'от жилища к лесу'; г) 'в жилище - от центра, от очага в направлении жилой площади; с очага/с огня': таз. i та cimty konnä waccyrjyty, apsysà tityqyty 'женщина котёл с огня сняла, еду вытащила';

3) об. Ш mogone: а) 'назад'; б) 'домой': ел. tebat kissótin mokone súrg'anóna 'после охоты они пошли домой'. Данное наречие восходит к существительному moga 'спина'. Дорога назад была дорогой домой. Считаем значение наречия об. Ш mogone 'домой' вторичным.

4) об. Ч sugulSe: а) 'назад'; б) 'домой': об. Ч kwilkalik suguläe koj ek 'без рыбы домой не приходи'.

Тот факт, что селькупский дом прочно и основательно сидит на земле, можно подкрепить языковым материалом, в частности, глаголом iyp. moatkjgu ~ moatk¿mb|gu 'стоять', образованным от существительного кет. mât 'дом', который употребляется в отношении не только строений, но и природных объектов, а также отдельных частей тела животных; ср. тур. moadi kögit 6Щ1оГ kägia moatkimba 'у дома тоненькая берёзка стоит'; tap pö kögit moatkjmba 'это дерево криво стоит'; me kananjtko ko moatkimbat 'у нашей собаки уши (торчком) стоят'. От существительного кет. mât 'дом' производным также является глагол тур. moaüco 'поставить'; 'уставить': sajía moatna 'на него глаза усгавил-он'.

Одним из отличительных признаков селькупского жилища является его внутренний мир, на что указывает глагол таз. sërqo, имеющий значения 'войти внутрь': таз. nätäk mötty sêrna 'девушка в чум вошла' (ОчСЯ, 1993: 14, 53), а также 'одеться': кет. tep sërnjt 'одеть'. Таким образом, входя в свой дом, человек словно надевает его на себя, закрывая тем самым жизнь семьи от посторонних глаз (Тучкова, 1999: 17); ср. тур. moatsarpil'm¿ 'вход'; букв, 'дом - надеваемая вещь'.

«Сами названия различных селькупских жилищ будто указывают на их неотделённость от природы: öuj mot - земляной дом, poj mot - деревянный дом, töl' mot - берёзовый дом» (Головнёв, 1995: 253). В полевых материалах лаборатории языков народов Сибири ТГПУ зафиксированы следующие наименования селькупских жилых построек: тур. nfltjr mot 'травяной дом'; кот. Icvvi mat 'охотничий балаган (букв, дощатый дом)'; Фзрк. rnagjl mot 'бревенчатый дом'; кет. mäd'et mat 'лесной дом'.

Проведение типологических параллелей между селькупским и другими языками Сибири и Севера показало, что характерной чертой многих аборигенных этносов является разделение жилых построек на временные и постоянные, зимние и летние: ненец. s¿rej ma» 'зимний чум'; tarji ma» 'летний чум'; хант. tal xot 'зимний чум' и lyy xot 'летний чум'; якут, kistik 'зимник', saiilik 'летник', otor 'весеннее жилище' и др.

Ещё одним наименованием селькупского жилища выступает существительное кет. karamo 'землянка': об. Ш ugon karamom pakkilkuzaut 'раньше землянки рыли-мы'; об. С karamogan síjk;zag 'в землянке ночевал-я'. Для данного наименования этимологические

соответствия в самодийских и уральских языках не найдены. Учёными были предприняты попытки провести типологические параллели между селькупским karamo и лексическими единицами различных языков Сибири и Севера. Г.М. Василевич сопоставляет селькупское karamo 'землянка' с якутским чуора 'дымовое отверстие', корякским чаранга-яранга 'чум' и относит их к глубинному языковому пласту, сохранившемуся в лексиконе языков (Василевич, 19496: 215, 227). C.B. Иванов добавляет к этому ряду эвенкийские чорама 'землянка', чорама zo 'кочевая юрта' (Иванов, 1951:71).

Среди наименований элементов жилища внутреннего расположения можно выделить следующие собственно селькупские наименования: об. Ш madkonI'cpy6 (букв, дома основание)'; об. С saläipo 'пол'; об. Ч madat par 'крыша (букв, дома макушка)': ел. mot porygt innet közara ömda 'на крыше дома кедровка сидит'; об. Ч mäda 'дверь': об. Ч pol mâdanàkat kanâk konanda 'y деревянной двери лежит собака'; об. Ч mädan ak 'дверной проём (букв, двери рот)': об. Ч madan akst yajl'ügada сёпба 'у двери (перед дверью) кто-то тихо разговаривал'; об. Ч mädan tob 'порог (букв, двери нога)'; об. mat pudalget 'порог (букв, нос дома)'; тым. Sotjr 'окно': об. Ш mat njrjgak sodernat kögot 'я стою у окна'; таз. sjt 'передний угол дома'. В состав данной тематической группы входят два заимствования из русского языка: об. Ч akkoska 'окно': об. Ч okôskayit Èeljmba kumnidi matkjn ejadit 'окна светятся, значит, хозяева дома' и кет. pëtti 'печь': об. Ч peë'in s'iindjeyan tii waryi porimba 'в печи большой огонь горит'; об. Ч pcS'in köyan amdelembatî 'около печки сидят', а также одно заимствование из тюркских языков: об. Ш sogor 'очаг*: об. Ч sogorpar pôJtil'ÎMgii 'на печке греться'; тым. soyor kaikol'ba 'печь дымит'.

В состав тематической группы «Наименования элементов жилища внешнего расположения и надворных построек» входят как исконно селькупские лексические единицы: вас. kwasund' 'сени'; об. Ш kjl / об. Ш ellej mat/ об. III [lgal mäd'norpeö'; об. 4 cüni 'загон'; об. LU kwaja 'загон'; таз. kor 'амбар'; кет. sessan 'амбар'; таз. pori 'амбар', так и одно заимствование из русского языка: об. С s'en'i 'сени'. Словосочетание об. С kartopkaj koka 'погреб' соединяет в себе исконное и заимствованное слова. Среди наименований надворных построек отмечаются кальки с русского языка: iyp. йгаГ mot 'баня (букв, дом для мытья)'; об С titaj kokko 'колодец (букв, водяная ямка)'; тур. ¡ЩР к'ес' 'колодец (букв, водяная кишка)'; об. Ш pakjlb; ötko 'колодец (букв, выкопанная водяная яма)'.

Дом является для селькупов центром мироздания, о чём можно судить на основании большого количества обрядов и запретов, относящихся к жилищу. Жизнь селькупской семьи неразрывно связана с жилищем - селькупы почти никогда не бросали своих домов, поскольку это являлось предзнаменованием печальных или трагических событий. В большинстве случаев дом передвигается с места на место вместе с сю обитателями.

Понятие дома у селькупов оформилось из представлений об обжитом месте на земле: дом присущ каждому человеку как часть ею самого и вместе с хозяином-создателем дом

прочно «сидит» на земле. Обитаемый дом воспринимается как живое создание, внутри которого существуют другие живые существа - люди. Поскольку дом является живым существом, то человек его создает по своему образу и подобию. Дом имеет макушку - крышу madat par, покрытую сучьями и брёвнами, которые можно рассматривать в качестве волос. Дверь жилища имеет глаза motal' sajmi, необходимые для того, чтобы хорошо изучить и запомнить всех, кто входит в дом и кто его покидает. Для того, чтобы устойчиво стоять на земле, дому, как и человеку, нужны ноги mädan tob. Люди входят в дом через дверь, которая имеет рот mädan ak, предназначенный для того, чтобы приветствовать всех входящих и прощаться с выходящими. Кроме того, у селькупского дома есть нос mal pudalget, являющийся одновременно порогом. Порог представляет собой естественную разделительную линию, отделяющую «своё нутро» от «наружи». Такое чёткое противопоставление «своего» и «чужого» находит выражение в языке - сени в селькупском жилище именуются kwasund' 'букв, двора внутренность'.

Антропоморфность присуща не только отдельным частям дома, но и некоторым элементам его внутреннего убранства. Так приголовок у кровати называется koptBt ol 'букв, кровати голова', а спинка - tobst ol 'букв, ноги голова'. Наволочка именуется poduskan koppi 'букв, подушки кожа'. Дымоход печи является её макушкой soqol pôry, а шесток печи - её ногтем p'eö'in kattj.

У селькупского жилища можно найти не только отдельные части человеческого тела, но и некоторые элементы растений, например, сруб дома называется madkonü 'букв, дома корень'.

Селькупский дом является чётко структурированным, т.е. каждая часть жилища обладает строю конкретным предназначением и, соответственно, несёт определённый знаковый смысл: konne-mat 'жилое помещение (нижний дом)'; karre-mat 'хозяйственное помещение (верхний дом)'; sjtki 'священная половина жилища'. Селькупы старались не нарушать запреты и негласные правила, относящиеся к внутренней планировке жилища, поскольку это могло иметь неблагоприятные последствия для членов семьи или рода.

Для селькупского этноса свойственно чёткое противопоставление мужского и женского начал: kor 'священный амбарчик для мужчин'; sessan 'священный амбарчик для женщин'; s[tki 'мужская половина жилища (в отличие от женской половины, находившейся возле двери)' и неразрывная связь духовного и материального: священные амбарчики имеют не только сакральное предназначение, но и используются для хранения продуктов.

Первоначально постельные принадлежности у селькупов полностью отсутствовали. Можно предположить, что постельное бельё появилось одновременно с кроватью, которую аборигены переняли у русских. Необходимо подчеркнуть, что новые элементы материальной культуры не могли сразу вытеснить исконное убранство, и поэтому требовалось время для того, чтобы они прижились. Вследствие того, что постельные принадлежности были не

знакомы аборигенам до прихода русских, в селькупском языке отсутствовали слова, являющиеся их наименованиями. В результате произошло калькирование наименований языка-источника средствами языка, который их перенял: об. Ч cäkos 'матрац' (ср. C.WV. N. öäkap 'подстилаю'); тур. tokoskorä 'перовник (букв, матраца покрытие)'; об. Ш töndus 'одеяло' (ср. кет. töndtgu 'крыть, одеть'); тур. fi'öndirsat kora 'пододеяльник (букв, одеяла покрытие)'; об. Ш Cakkor 'подушка' (ср. C.WV. N. cäkap 'подстилаю'); таз. ütjaj 'подушка' (ср. кет. йпзг 'ушко'; таз. üqkyltyqo 'слушать'); тур. ш)аГ кбга 'наволочка (букв, подушки оболочка)', тур. йдаГ kota 'наволочка (букв, подушки мешок)'; об. Ч «гэзэкоза/ w'äskuSa 'подушка (wßlie 'одежда' + кода 'мешок')'. Среди наименований постельных принадлежностей также отмечены два заимствования из русского языка: об. Ч adejäJo 'одеяло' и об. С padiiäka 'подушка*.

Наименованием спального места у селькупов выступает существительное об. Ш kopt, восходящее к общесамодийской основе *wät3wä (? - "wäi'ps) 'место для сна, кровать' и имеющее соответствия во всех самодийских языках (Janhunen, 1977: 173). Первоначально спальное место представляло собой шкуру, расстеленную на полу жилища. Позднее произошла замена шкуры традиционной кроватью. В настоящее время существительное *kopt имеет следующие значения: 'место'; 'место для сна'; 'кровать'; 'колыбель'; 'футляр, чехол'. Проведение типологических параллелей между селькупским и палеоазиатскими языками показало, что спальное место является элементом материальной культуры, имеющим глубокие исторические корни.

У селькупов, как и у всех малых народностей, живущих в лесах, не было присущей многим земледельческим народам боязни леса, антагонистического к нему отношения (Го-ловнёв, 1995:241). По этнографическим данным в конце XIX - начале XX вв. селькупы изготовляли посуду главным образом из бересты (Пелих, 1972: 36). К исконным наименованиям берестяных и деревянных изделий относятся: об. Ш solak 'ложка'; кет. kül'a 'пова-рёжка'; таз. am[rsa 'миска'; об. С t'issi 'миска'; вас. когошзе 'корзина из бересты'; об. Ч kietä 'кузовок'; кет. tämga 'набирка, берестянка'; об. С раза 'берестяная куженька'.

Наименованием металлической посуды является существительное об. Ч 6i 'котёл', имеющее соответствия в самодийских языках: (C.WV.) Jur. jead, jied; Dem. jiedako; Т. neta; Jen. iri, Ch.; jide, B; (C.-L.) Jur. jeät.

В связи с географической близостью селькупов с тюркскими и иранскими народами представляется логичным наличие тюркских заимствований в селькупском языке. Среди таких заимствований, являющихся наименованиями посуды, можно отметить об. Ч euguna 'чугунок/горшок';тур. i'aska 'чашка';таз. сбйук 'чайник'.

К прямым заимствованиям из русского языка следует ошести существительные об. С äornowa 'ручная мельница/жернов'; об. Ч soloijga 'солонка'; таз. iskawarta 'сковорода'.

Из эвенкийского языка в селькупский пришло существительное таз. kuja 'приспособление для сбора ягод, биток', которое можно рассматривать как прямое заимствование.

Из индоевропейских языков через русский в селькупский проникли такие слова как об. Ч tarälka 'тарелка'; об. Ч bil'üda 'блюдце'; об. Ш putjlka 'бутыжа'.

В целом в первой главе бьио выявлено 2 основных наименования жилища - кет. mât и кет. karamo (при этом кет. mât входит в состав 9 словосочетаний, являющихся наименованиями различных типов жилых построек), 13 наименований элементов жилища, 14 наименований постельных принадлежностей, 22 наименования посуды, 16 наименований элементов жилища внешнего расположения и надворных построек - итого 67 наименований.

Этимологический анализ позволяет заключить, что 4 наименования восходят к прау-ральскому словарному фонду: кет. mât 'дом' < *mätt3 (тзНз) 'дом, палатка, шатёр, хижина, избушка'; об. Ч mäda 'дверь' < *owe 'дверь'; кет. köl'a 'поварёшка' < *kaj3 (koj3) 'ложка; лопата'; об. Ч kietä 'кузовок' < *Ибз (кйсз) "сосуд из бересты', а 10 - к прасамодийскому: кет. mât 'дом' < *mät 'палатка, шатёр, шалаш; дом, домашний очаг'; таз. s\t 'передний угол дома' < *sir) (? - *s3tj) 'задняя часть чума'; об. Ч mäda 'дверь' < *ö (? *йэ) 'дверь'; тым. sötir 'окно' < *ki5tär 'отверстие, окно'; об. III kopt 'место для сна' < *wât3wi (? - *wât*pî) 'место для сна, кровать'; об. Ч 6i 'котёл' (для данного наименования общесамодийская основа не была реконструирована, оно только имеет соответствия в самодийских языках: (C.WV.) Jur. jead, jied; Dem. jiedako; T. netâ; Jen. in. Ch.; jide, В; (C.-L.) Jur. jcät); кет. köl'a 'поварёшка' < *kuj 'ложка'; об. 4 kietä 'кузовок' (для данного наименования общесамодийская основа не была реконструирована, оно только имеет соответствия в самодийских языках: sam. jur. О j¿íde 'чашка'; jen. В kide 'сосуд'); кет. sessan 'амбар' < *setsän 'амбар'; таз. porj 'амбар' (для данного наименования общссамодийская основа не была реконструирована, оно только имеет соответствия в самодийских языках: ненец, раг'(п) 'лабаз на сваях для хранения вещей'; юр. сам. paare 'деревянный сруб на четырёх ножках для хранения продуктов'; камас, paari (poori) 'анал.'.

С точки зрения словообразования можно выделить следующие группы слов: непроизводные (кет. mât 'дом', кет. karamo 'землянка', вас. Sogor *04ai\ таз. sit 'передний угол дома', об. III k(l 'погреб', об. Ш kopt 'место для сна', об. Ч й 'котёл', об. Ш solak 'ложка', кет. kül'a 'поварёшка*, об. Ч kietä 'кузовок', об. Ш kala 'посуда', об. Ш corg 'посуда', об. Ч ciini 'загон', таз. kor 'амбар', кет. sessan 'амбар'), производные (об. Ч iäkos 'матрац', об. Ш tondus 'одеяло', об. III êakkor 'подушка', таз. amirsa 'миска', об. III kwaja 'загон'), исторически сложные (об. Ч mäda 'дверь'), сложные (об. Ш madkonï 'сруб', об. Ш kwasuúd' 'сени', об. С salSjpo 'пол', об. Ч \va3ak03a 'подушка').

Глава II «Историко-этимологический и культурологический аспекты исследования наименований одежды и обуви селькупов» включает разделы: «Селькупская одежда по этнографическим данным», «К этимологизации селькупского слова porg 'одежда'»,

«Наименования нижней одежды селькупов», «Наименования деталей и элементов селькупской одежды», «Наименования селькупских головных уборов», «Наименования селькупской обуви», «Наименование селькупской рукавицы».

Исследование селькупской одежды и обуви проводится с опорой на этнографические данные. Мы описали характерные черты одежды различных территориальных групп селькупов, а также особенности одежды мужчин и женщин, выделили материалы, применяемые при изготовлении одежды и обуви, рассмотрели обычаи, имеющие огношение к одежде и обуви.

Существительное таз. porqi является общим селькупским термином для обозначения одежды в целом и различных видов верхней и нижней одежды в частности: кет. tibikü porgc 'мужская одежда'; nejkii porge 'женская одежда'; таз. senti pemil' pork; 'новая одежда и обувь'; pemil' porqi 'одежда и обувь'; об. С porgam katBfku 'застёгивать одежду'; кет. porgam ningigugu 'снимать одежду'. Данное наименование восходит к общесамодийской основе *pârkâ 'шкура, мех, одежда, шуба, платье'; ср. ненец, pärkka; камас, pâryâ; койб. pyrga, proga (Janhunen, 1977: 116). В свою очередь *pârkâ соотносится с глагольной основой ♦pârkb 'кроить, скоблить, обрабатывать шкуру'; ср. сельк. porgännaß 'раскраиваю'; ненец, pärkka 'раскраивать платье, некий предмет одежды'; камас, pärglam 'скоблить, вырезать, резать'; энец. faggiabo 'кроить' (Janhunen, 1977: 117). Самодийская праформа *рагкъ сопоставляется с уральской *раге 'резать, кроить, скоблить'; ср. венг. farag 'резать, скрести, скоблить'; юр. сам. wara 'скоблить ножом'; енис. ЬоЭа 'дубить кожу'; мотор. Ьагагпатъ 'скоблю'; тавг. сам. Ьага 'скоблить, скрести' (Collinder, 1960:401; Rédei, 1987: 357).

С одной стороны, существительное таз. porqi можно соотнести с глаголами тур. рог-gelgu 'скроить'; тым. porgilgu 'кроить; скроить; отпороть; распороть' ; ßanbar poryolgu 'перекраивать, снова кроить'. Данные глаголы отражают один из способов изготовления одежды, согласно которому одежду раскраивали по определённым выкройкам.

С другой стороны, его можно соотнести с глаголами: об., вас., тым. pargu 'обмотать; свить; заплести'; кет. porolgu 'завернуть'; porolíeníegu 'заворачиваться*; об. С porolîugu 'вывернуть'; об. Ч parespugu 'обматывать; заплетать'. Как мы видим, согласно второму способу одежду шили из некроёных шкур животных или кусков материи, которые соединялись между собой.

В представленных глаголах мы наблюдаем чередование гласных а - о, являющееся закономерным для селькупского языка (Dulson, 1971: 36; Морев, 1973:132).

Слово таз. porqi имеет не только собирательное значение 'одежда', но и употребляется для обозначения таких видов её видов как «шуба» и «парка»: об. Ч koryat kobóut рогуэр höt-pad 'из медвежьей шкуры она сшила шубу'; ел. órse í'ásokeqa kúmit рогу tokál'dendotin 'при сильном морозе люди одевают парку'; таз. этуГ imaty nil'cyk katygyty: «ïja, tat närloqat qopyl' porqal tokkaltät aj sáloqat porqal tokkaltät» Его материнская женщина (= та из двух 12

женщин, которая была его матерью) так сказала: «Сын, ты свою парку из шкуры красной лисицы надень и свою парку из шкуры чернобурой лисицы надень» (ОчСЯ, 1993: 9, 45); таз. porqam, moqalty qatylty! 'моя парка, её спину расцарапай!' (ОчСЯ, 1993: 12, 50). С селькупской паркой связаны многие мифы и предания. Парка являлась не только повседневной одеждой обычных селькупов, но и ритуальным нарядом шаманов.

Все виды верхней зимней одежды селькупов изготавливались чаще всего из шкур животных, на что указывает словосочетание таз. porqytyl' qopy «шкура, предназначенная для шитья парки», в котором суффикс -tyl' имеет значение «предназначенный для изготовления чего-либо» (ОчСЯ, 1980: 350). Следующие примеры указывают на материалы, используемые при изготовлении верхней одежды: об. Ш koneporg 'тулуп из овчины'; кет. sij porge 'соболиная шуба; najan kobi poreg 'беличья шуба'; lokkaj porkom 'кирея, или лисья шуба, обтянутая материей'; об. С nój kob'i рогу 'заячья шуба'. Среди прочих материалов, используемых при изготовлении одежды, можно выделить кожу и домотканое сукно: (С. WV.) Kar., Tas. kotil-porg 'кожаная/ замшевая одежда'; об. Ш kobzuj рогоу 'кожух (кожаное пальто)'; вас. kiindel poreg 'верхняя одежда из домотканого сукна'.

Таз. porqi входит в состав композита об. Ч kaborg и словосочетаний об. Ч kal' porg, об. Ч kamil' porg, имеющих значение 'рубаха (одежда из холста)': вас. kaborgora patk[l'dimba 'рубашка-моя смялась'; об. Ш taw kaborg aza lawjkwa 'эта рубашка не пачкается'; вас. mat а рабак kaborgomda 'я не влезаю в рубашку'. Основные типы дифференциации видов одежды можно представить через противопоставления:

1) мужская - женская;

2) верхняя - нижняя;

3) тёплая - холодная.

Дифференциация достигается за счёт употребления в препозиции к основному наименованию одежды форм:

а) адъективной репрезентации соответствующего определительного слова: Бакл. kumil' kal' рогкэ 'мужская рубаха'; ¡mal' kal' рогэк 'женская рубаха'; об. Ч pujayul kaborg 'нижняя рубаха';

б) прилагательного: об. Ч potpol kaborg 'тёплая рубаха'; paryl kaborg 'верхняя рубаха*; jlyil kabory 'нижняя рубаха'; ell'ej kabork 'нижняя рубаха'; об. Ш nalkaborg 'женская рубаха';

в) существительного: об. Ш kand[ kabory 'холодная рубаха';

г) отглагольного причастия: об. Ш kandbi kabory 'голодная рубаха'.

Как мы видим, у селькупов не существует отдельного наименования для каждого вида рубахи; языку свойственно стремление к экономии языковых средств и, следовательно, вместо изобретения нового языкового знака происходит расширение семантического объёма слова, как это произошло в данном случае, и одно слово приобрело общее значение -мужской и женской рубахи. Дополнительные различия по половой принадлежности данно-

го вида одежды достигаются при помощи адъективной репрезентации слов kum 'человек, мужчина' и ima 'женщина'. В марийском и удмуртском языках, как и в селькупском, для данных видов одежды существует одно универсальное название: мар. тувыр 'рубаха, платье', удм. дэрсм 'рубаха, платье'.

В работе были рассмотрены следующие наименования деталей и элементов селькупской одежды: нагрудник, фартук, горловина, воротник, шарф, подол, рукав, пояс.

В селькупских диалектах наименованиями нагрудника являются об. Ч kjl pocembat (букв, 'грудь греет'); об. С k[llok[ni pjlat sarsambindam (букв, 'от груди платок завязал'); об. Ч kilffyonda hartpa (букв, 'от груди завязано'); об. С kflal папе (букв, 'груди живот'). Наименование данного элемента одежды осуществляется описательно, но первым компонентом непременно выступает слово kit 'грудь'. Как правило, в состав наименований входит глагол со значениями 'завязать', 'быть завязанным, привязанным', 'согреть', но имеется составное наименование с существительным папб 'живот'. Данный элемент одежды выполнял не только защитную функцию, но и являлся украшением одежды. В селькупском языке ещё одним наименованием нагрудника является существительное таз. qütyn 'нагрудник шамана; то, что защищает, делает бесчувственным', внутренняя форма которого разъясняется через глагол qutqyciqo 'обесчувствовать, упасть в обморок' (ОчСЯ, 1980: 340). Проведение типологических параллелей между селькупским и другими языками показало, что практически всегда в основе наименования нагрудника лежит существительное со значением 'грудь'.

Элементом одежды, близким к нагруднику как по внешней форме, так и по назначению, является фартук, наименованиями которого в селькупском языке являются словосочетания об. Ч папзе1 kapi и тур. nondel' kiitin. Данные словосочетания, образованные по модели: существительное в форме адъективной репрезентации + существительное, ориентированы на ту часть человеческого тела, которая должна бьпь защищена (С. WV. К., Tsch., ОО. папзё; В., Tas. nânj; Kar. nand 'живот'; тур. nonda 'часть тела от талии вниз спереди, где привязывается фартук') и предмет, который предназначен для осуществления защитной функции (об. Ч кар/ kapi 'полог'; тур. kiitin 'нагрудник'). Порядок следования компонентов в словосочетании позволяет сделать вывод, что часть тела человека, подлежащая защите и оберегу, является более важной, чем предмет, который будет применяться в обозначенных целях. В разноструктурных языках для данного наименования также характерна ориентация на переднюю часть человеческого тела и материал, который должен её закрыть, защитить.

Несмотря на различия в технике изготовления одежды, при любом способе изготовления обязательной деталью одежды является горловина, наименованиями которой в селькупском языке выступают композит об. Ч hol'puS и словосочетание об. С sojan manj. Первый компонент в данных наименованиях указывает на часть тела, где располагается данная 14

деталь одежды, т.е. шею или горло. Он выражается через существительное (С. WV.) hol'/hoi ~ soj/soi 'шея, горло' (sojan - род. п.). Вторым компонентом в композите об. Ч hoi'риз выступает существительное pul 'внутренность'. В словосочетании об. С sojan mani вторым компонентом является man[, которое можно сопоставить с глагольной основой man-dj-s-ku 'расстёгивать'. В самостоятельном употреблении слово mani не зафиксировано.

В селькупском языке при наименовании воротника происходит ориентация на ту часть человеческого тела, где располагается данный элемент одежды: об. Ш ôk восходит к прау-ральской основе *икз (окз) 'голова'; тур. kjktjpor соотносится со словом (С. WV.) ОО., Tsch. kuakta-par; В. kuokte-par; Tas. kuekte-pâr 'плечо'; в композитах таз. suol-gcr; таз. рог-gos-suol выделяется компонент (С. WV.) ОО., Tsch. suoi; Tas. suol 'гортань, горло'.

Новым предметом одежды для селькупов является шарф. Его наименованиями служаг композит тур. sol'kampi, словосочетание тур. sol'il* kampi и составное наименование об. Ш soiond sarumbi tedoma. За основу наименования взят признак месторасположения данного предмета одежды, ср. sol' ~ soj - soi 'горло'. Существительное kampi, входящее в состав композита тур. sol'kampi и словосочетания тур. sol'il' kampi имеет значение 'платок'. В составном наименовании об. Ш soiond sarumbi tedoma все компоненты сохраняют своё значение и буквальный перевод соответствует местонахождению данного предмета одежды: 'на шею завязанная вещь'.

Существительное об. Ш ¡Suba имеет значение 'подол' и соотносится со словами об. Ш cuba 'метла'; éubalgu 'подмести'; cubalespjgu 'подметать'.

Селькупское наименование рукава об. Ч tônak соотносится со словом tii 'крыло' и образовано на его базе с помощью деривационного суффикса -k/-ij. Наименование рукава возникло путём метонимического переноса на основе внешнего сходства между крылом и деталью одежды. Существительное об. Ч tônak восходит к общесамодийской основе *tü0j 'рукав' и имеет соответствия в самодийских языках (Janhunen, 1977: 167). Общесамодийская праформа *tliaj 'рукав' сопоставляется с уральской *soja 'плоский предмет, лопасть' (Rédei, 1988: 236,237).

Ещё одним наименованием рукава является существительное об. Ш kolal. Данное наименование связано этимологически со словом (С. WV.) Kar. kolá, Tas. kollá 'крыло'. Кроме тою, у существительного (С. WV.) В., Tas., Kar. kola зафиксированы значения 'круг, окружность; круговорот'. Семантическое развитие шло в направлении 'круг' > 'крыло' > 'рукав'.

Наименованиями пояса выступают существительные об. Ч ün и об.Ч kü. На данном этапе исследования этимологические соответствия для первого наименования не обнаружены. *kii восходит к общссамодийской основе *ji 'пояс' и имеет соответствия в самодийских языках (Janhunen, 1977: 102).

Первым типом головных уборов, получившим распространение у селькупов, была головная повязка, которая имела, видимо, у селькупов сакральное значение. В основе наименований головной повязки лежит описание: об. Ш olomd sarjmbal (букв, 'голову повязал-ты'); об. Ill kajpit sarjbat (букв, 'платок завязала-она'); об. Ч kad hartpad (букв, 'лоб перевя-зала-она'); об. Ч hartapat olomda (букв, 'голову завязала-она)'; *pillasi sararj. Одним из компонентов в наименовании головной повязки обязательно является глагол со значением 'завязать*. Вторым компонентом выступает либо существительное ol 'голова', либо существительное kad 'лоб', либо существительное со значением 'платок'в форме различных падежей. Второй компонент в наименованиях головной повязки указывает на то, что являлось более важным: часть тела (голова, лоб), которую надо было завязать, или предмет, при помощи которого предстояло выполнить данное действие, т. е. платок. В селькупском языке есть несколько наименований платка:

1) Фарк. kamp-pi (букв, нательная ткань). Данное наименование входит в состав словосочетаний, определяющим компонентом в которых выступает существительное в род. п.: об. Ш pud'it kawpi 'носовой платок'; об. Ч nâdâkt kaupi 'девичий платочек', существительное в форме адъективной репрезентации: тур. kotjl' kampi 'носовой платок', причастие: об. Ч paíindel kaupi 'косынка (платок косо отрезанный)';

2) об. С pillât - данное наименование является русским заимствованием;

3) (C.WV.) ¿ynan-pi (букв, ткань + ткань). С существительным éyna сопоставляется наименование рабочей блузы из грубой ткани éynaima;

4) тур. Шпйа соотносится с прауральской основой *1ог|е-та 'тканое покрывало, одеяло' и имеет соответствия в финно-угорских языках (Rédei, 1988: 693).

Селькупам были известны несколько типов шапок:

1) об. С iik 'шапка' восходит к прауральской основе *орвз (ирёз) 'шапка' и имеет соответствия в самодийских и финно-угорских языках (Rédei, 1988:720);

2) (D.) Tas. sawo 'шапка' восходит к прауральской основе *áuma 'платок, головной платок, шапка' и имеет соответствия в самодийских и финно-угорских языках (Rédei, 1988:489);

3) об. Ч mola 'летняя шапка' соотносится с селькупским существительным об. Ш mol; mult; muían; mulat; об. 4 mul; molt 'пуговица' и глаголами, образованными от него: об. Ш moltigu; об. Ч moltjgu; multugu 'застегнуть, застёгивать'. Вышеприведённые слова сопос- -тавляются с прауральской основой *то1з 'кусок, часть, обломок, штука; ломать' (Rédei,

1986: 278). Селькупское *mola соотносится с хантыйским словом DN, V, Tij. mil, Pl. milat;

V, Vj, Vk, Vart mul, Pl. mult 'зимняя шапка; шапка' (Karjalainen, 1948:520);

4) об. 4 tiikku 'летняя шапка' соотносится со словом (С. WV.) Jel., В., Tas., Kar. tii 'пояс, кушак, ремень'.

Для обозначения обобщённого понятия 'обувь' в селькупских диалектах употребляется слово об. Ч pou, восходящее к общесамодийской основе *pâjmâ 'обувь, сапог, ботинок' и 16

имеющее соответствия в самодийских языках (Janhunen, 1977: 118). Существительное об. Ч рои используется в селькупских диалектах для обозначения разных видов обуви, среди них ботинки, сапоги, галоши, чирки.

Помимо собственно селькупского наименования обуви об. Ч pöu в селькупском языке употребляются и заимствования. Из русского языка в селькупский пришли существительные таз. wal'enki и об. С katan'ka, являющиеся наименованиями обуви из шерсти. Селькупское таз. liptik 'меховые чулки' соотносится с ненецким libt', liebt, l'ebt, liepta, libtail 'меховые чулки (надеваются под пимы), либты*.

Одним из материалов, применямых при изготовлении обуви, являются камусы или шкуры с ног животных. Их наименованиями выступают:

1) об. Ч ропз восходит к общссамодийской основе * pancá - * pencá 'камус'; ср. нган. (С) fántu, (Т) huantu/ энец. (С) fedda/ ненец. Т. (Т) pena, (L) рёппо/ ненец. Л. (L) рёппое/ камас. (С) phana (Castren, 1855: 204; Janhunen, 1977: 118);

2) таз. qopi восходит к общесамодийской основе *kopä 'шкура, кора, корка'; ср. ng (С) kúfu, (М) kuho/en (С) kóba, (Т) köba/ neW hoba/ пеТ (Т) hobäj/km kuba, kußa/kb kuba/mt ko (Janhunen, 1977: 73). *kopá, в свою очередь, сопоставляется с прауральской основой *кора 'кожа, шкура, оболочка, кора, корка' (Rédei, 1986: 180).

В работе были проанализированы наименования следующих элементов обуви: подошвы, носка у обуви, головки пима, голенища.

Наименованием подошвы является сущсствшельное об. Ч [1, восходящее к общесамодийской основе *ila 'земля, грунт, почва, пол, низ, дно'; ср. нган. (С) -ilea, (М) tjila (< * ila-tj)/ энец. (С) ira/ ненец. Т. (С) ~yl, (Т) nil', (L) щГ/ ненец. JI. (С) jr, (L) щг/ камас. (С) ilde (Janhunen, 1977:24).

Наименования носка у обуви и головки пима носят антропоморфный характер. В работе выделены два наименования носка у обуви: об. Ч tufl'in ugot и об. Ч pul. В словосочетании об. Ч tufl'in ugal первый компонент восходит к ср.-нж.-нем. tuffele, которое проникло в селькупский через русский язык. Второй компонент данного словосочетания имеет значения: 1) передний конец; 2) край; 3) клюв; 4) нос. Первичным значением существительного об. Ч риз является 'нос у человека или животных'.

Наименованием головки пима выступает словосочетание таз. рёшуп oly. Словосочетание: существительное в род. п. + oly 'голова' является типичным для селькупского языка; ср. таз. Iapyn oly 'лопасть весла' (ОчСЯ, 2002: 32); sekkyn oly 'курок' (ОчСЯ. 2002: 31); об. Ч. капз'ап ol 'чубук (трубки головка)'; kwel'd'iben ol 'шляпка гвоздя'; кет. ürgjn оЩ 'кружок на лыжной палке'. Во всех словосочетаниях компонент оЦ употребляется метафориче-

ски, а предметы материальной культуры получили свои названия на основе внешнего сходства между ними и частью человеческого тела.

Наименованием голенища является существительное таз. kiite, первичное значение которого 'черенок, дерево, стержень'. Следовательно, деталь обуви получила свой название в связи с внешним сходством с черенком или стержнем.

В селькупских диалектах зафиксировано только одно наименование рукавиц об. Ш пор, восходящее к общесамодийской основе *opâ 'варежка, перчатка'; ср. ng (M) rguhu/ en der. (С) óbe/ neT (Т) goba, (L) rjößa/ neW (L) rjöppe; gopa/ sk nopi, (C) Tsch. lobà/ km (D) ùba/ mt oganw (Janhunen, 1977: 29).

Во второй главе было выявлено основное наименование одежды таз. porqj, входящее в состав 25 словосочетаний и 3 композитов, обозначающих разные виды одежды, 1 наименование нижней одежды селькупов, 14 наименований головных уборов, 1 наименование рукавиц, 12 наименований обуви и её деталей, 22 наименования деталей и элементов одежды. Из 51 проанализированного наименования 9 восходят к прауральскому словарному фонду: таз. porqi 'одежда' < *раге 'резать, кроить, скоблить'; об. Ш ôk 'воротник' < *икз (окз) 'голова'; об. Ч tönak 'рукав' < *soja 'плоский предмет, лопасть'; об. Ч kü 'пояс' < *jôyA 'пояс, жгут для перевязки'; об. С iik 'шапка' < *ops3 (ups.i) 'шапка'; об. Ч mola 'летняя шапка'

< *то1з 'кусок, часть, обломок, штука; ломать'; таз. sawo 'шапка' < *áuma 'платок, головной платок, шапка'; тур. lönca 'платок' < *1оде-та 'тканое покрывало, одеяло'; таз. qopi 'камус' < *кора 'кожа, шкура, оболочка, кора, а 9 - к прасамодийскому: таз. porqi 'одежда'

< *pâikâ 'шкура, мех, одежда, шуба, платье'; об. Ч tönak 'рукав' < *tüaj 'рукав'; об. Ч kü 'пояс' < *ji 'пояс' ; таз. sawo 'шапка' (для данного наименования общесамодийская основа не была реконструирована, оно только имеет соответствия в самодийских языках: (С. WV.) Jur. sawua; sauwa; hama; T. samu; Dem. sama'ku; Jen. В. soe 'шапка'; (D.) Jur. saua; Ung. sü-veg 'шапка'); об. Ш пор 'рукавица' < *opâ 'варежка, перчагка'; об. Ч pöu 'обувь' < *pajmâ 'обувь, сапог, ботинок"; об. Ч ропз 'камус' < *pancâ 'камус'; таз. qopi 'камус' < *kopâ 'шкура, кора, корка'; об. Ч jl 'подошва' < *йэ 'земля, грунт, почна, пол, низ, дно'.

С точки зрения словообразования можно выделить следующие группы слов: непроизводные (об. Ч iin 'пояс', об. Ч kü 'пояс', об. С ük 'шапка', об. Ш пор 'рукавица', таз. qopi 'камус', об. Ч ропз 'камус', об. Ч il 'подошва', об. Ч риз 'носок обуви'), производные (таз. qütyn 'нагрудник'), сложные (об. Ч kaborg 'рубаха', об. Ч ЬоГриз 'горловина', тур. v

soi'kampi 'шарф', об. Ч ünekö 'пояс', Фарк. kampi 'платок').

В Заключении представлены выводы в соответствии с поставленными задачами, которые были сделаны в результате проведённого исследования лексики, отражающей материальную культуру селькупов:

- наименования жилища;

- наименования элементов жилища;

- наименования постельных принадлежностей;

- наименования посуды;

- наименования элементов жилища внешнего расположения и надворных построек;

- наименования одежды;

- наименования деталей и элементов одежды;

- наименования головных уборов;

- наименования обуви и её деталей.

Данный пласт лексики относится к основному словарному фонду селькупского языка и хранит информацию о наиболее важных компонентах жизнеобеспечения селькупского этноса, история которых берёт начало в глубокой древности.

2. Лексика, систематизированная по принципу «от общего к частному», где общим выступает жилище, а частным - домашняя утварь, постельные принадлежности, надворные постройки, одежда и обувь, позволяет восстановить элементы мировоззрения селькупов в той его части, где хранится информация о предметах материального мира, созданных человеком для практического применения в быту.

3. Наименования основных типов жилища кет. mât и кет. каталю имеют глубокие исторические корни. Для кет. mât этимологические соответствия обнаруживаются во всех самодийских и уральских языках. Типологические параллели, имеющие в основе функциональную значимость данного типа жилища, отмечаются в разных языках Сибири и Севера - хантыйском, ненецком, якутском, нивхском. Для кет. karamo этимологические соответствия на данном этапе исследования не выявлены. Учёными бьии предприняты попытки проведения типологических параллелей между селькупским кет. karamo и лексическими единицами якутского, корякского и эвенкийского языков.

4. Этимологический и сопоставительный анализ наименований элементов жилища внутреннего и внешнего расположения, а также надворных построек показал, что 24 из них представляют собой исконно селькупские слова и словосочетания. Отмечено 3 заимствования из русского языка и 1 заимствование из тюркских языков. Заимствования используются для наименований таких элементов жилища как окно, сени, печь, очаг.

В качестве словобразовательных приёмов выделяются композиция: вас. kwaluùd' 'сени (двор + внутренность)', калькирование: тур. üral' möt 'баня (букв, дом для мытья)'; об. С iitaj kokko 'колодец (букв, водяная ямка)'; тур. ütjT к'еб' 'колодец (букв, водяная кишка)'; об. Ш pakilbi ktl ötko 'колодец (букв, выкопанная водяная яма)'.

Типологические параллели подтверждают общность в планировке жилища у многих сибирских народов.

5. Среди наименований постельных принадлежностей выделяются 14 исконно селькупских слов и словосочетаний и 2 заимствования из русского языка: об. Ч adejálo и об. С padúska. В связи с тем, что постельные принадлежности явились новым предметом материальной культуры для селькупов, их наименования строятся на основе калькирования соответствующих слов русского языка.

Проведение типологических параллелей между селькупским и палеоазиатскими языками показало, что спальное место является элементом материальной культуры, имеющим глубокие исторические корни.

В селькупском языке наименования частей кровати носят антропоморфный характер:

06. Ч koptat ol 'приголовок у кровати (букв, кровати голова)*, об. Ч tobat ol 'спинка кровати (букв, ноги голова)'.

6. Наименования посуды включают 11 собственно селькупских лексических единиц и 10 заимствований: 3 - из тюркских языков, 3 - из русского языка, 3 - из индоевропейских языков, 1 - из эвенкийского языка. По характеру заимствованные наименования могут быть как прямыми, непосредственными, так и пришедшими в селькупский язык посредством третьего языка, которым в данном случае является русский. Заимствования используются в качестве наименований таких предметов посуды как чугунок, чашка, чайник, жернов, солонка, сковорода, биток (приспособление для сбора ягод), тарелка, блюдце, бу1ылка. О способе изготовления некоторых предметов посуды и утвари можно судить, исходя из семантики глаголов, с которыми соотносятся их наименования: вас. когошзе 'корзина из бересты' - korugu 'сплести', вас. котовдзе 'кадка' - korzalgu 'выдолбить', кет. tamga 'на-бирка, берестянка' - tamdjlgu 'завернуть', таз. palia '(берестяная) куженька' - padalgu 'пробить', 'расколоть'.

7. Наименование одежды таз. porqi восходит к прауральскому словарному фонду и имеет соответствия в самодийских и финно-угорских языках. Данное наименование входит в состав 25 словосочетаний и 3 композитов, являющихся наименованиями разных видов одежды.

У селькупов дифференциация нижней одежды по половой принадлежности или полностью отсутствовала или была очень незначительной, в связи с чем композит об. Ч kaborg и словосочетания об. Ч kal' porg и об. Ч kam¿l' porg являются наименованиями и мужской рубахи, и женской рубахи и платья. Дополнительные различия нижней одежды достигаются при помощи адъективной репрезентации слов kum 'человек, мужчина' и ima 'женщина'. Проведение типологических параллелей с другими языками показало, что у многих аборигенных этносов отсутствовала дифференциация одежды по половому признаку.

8. Этимологический и сопоставительный анализ наименований деталей и элементов селькупской одежды показал, что данная тематическая группа включает 23 исконно селькуп-

ских слова и словосочетания. Несколько наименований строятся на основе описания: об. Ч k(l pôiembat 'нагрудник (грудь согрел)', об. Ч kiloyonda hartpa 'нагрудник (букв, от груди завязано)', об. Ч nari^el kapi 'фартук (букв, живота полог)', об. Ш soiond sarumbi tedomB 'шарф (букв, на шею завязанная вещь)' и т.д. В качестве словообразовательного приёма выделяется композиция: об. Ч hol'puSI 'горловина (горло + внутренность', тур. sol'kampi 'шарф (горло + платок)', об. Ч iineko 'пояс (пояс + пояс)'. Проведение типологических параллелей между селькупским, финно-угорскими и индоевропейскими языками помогло выявить общую закономерность в наименованиях многих деталей и элементов одежды -они образованы на основе соотношения с определённой частью человеческого тепа.

9. Среди наименований селькупских головных уборов выделяются 12 исконно селькупских наименований и 1 заимствование из русского языка: об. С pillât 'платок'. В основе ряда наименований лежит описание: об. Ш olomd sarjmbal 'головная повязка (букв, голову повя-зал-ты)', об. Ш kajpit sarimbat 'головная повязка (букв, платок завязала-она)', об. Ч kad hartpad 'головная повязка (букв, лоб перевязала-она)' и т. д. В качестве словообразовательного приёма отмечена композиция: об. Ч lumamul' 'фуражка (козырёк + шапка)'.

10. Тематическая группа «Наименования селькупской обуви и её деталей» содержит 7 исконно селькупских наименования, 3 заимствования из русского языка: таз. wal'enki, об. С katan'ka, Мак. sapok, 1 займегвование из ненецкого языка: таз. ljptik 'меховые чулки'. В основе наименований элементов обуви лежит антропоморфный признак: об. Ч tufl'in ugst 'носок обуви (букв, туфли нос)', об. Ч риз 'носок обуви (букв, нос)', таз. pëmyn oly 'головка пима (букв, голова обуви)'.

11. Наименованием рукавицы в селькупском языке является существительное об. 111 пор, которое сложно отнести к какой-либо из представленных тематических групп. Данное наименование имеет соответствия в самодийских языках. Проведение типологических параллелей между селькупским и дру1 ими языками показало, что в основу наименования рукавицы положены разные признаки. В русском, осетинском, испанском наблюдается соотношение между рукавицей и рукой человека, в селькупском языке подобное соотношение отсутствует.

12. Исследование лексики, отражающей материальную культуру селькупов, позволило ре»

конструировать фрагмент картины мира селькупов. Дом представляет собой феномен, уходящий корнями далеко в историю. Дом является для селькупов живым существом, в связи с чем представлется логичным тот факт, что в основе наименований элементов жилища лежит антропоморфный признак. Селькупское жилище является чётко структурированным. Внутренняя планировка жилища не менялась на протяжении нескольких веков, и лишь в XX веке традиционное селькупское жилище претерпело изменения под влиянием русской культуры, в связи с чем можно говорить о преемственности поколений. Чёткое противопоставление мужского и женского начал можно восстановить, в частности, на том основании,

что в селькупском языке существуют отдельные наименования для мужского и женского священных амбарчиков.

Антропоморфность присуща наименованиям не только частей жилища, но и элементам одежды и обуви. Селькупскому этносу свойственно очень жёсткое противопоставление обычной и ритуальной одежды. Одежда является сложным по характеру явлением культуры, поскольку она совмещает в себе защитную и декоративную функции. Отдельные детали и элементы' одежды являются сакральными для селькупов - к ним можно отнести нагрудник, рукав, головную повязку.

Основные положения диссертации отражены в следующих работах: I

1. Булгакова И.В. Лексика, отражающая особешюсги одежды селькупов // Коммуникативные аспекты языка и культуры: I межвуз. науч.-практ. конф. студентов, аспирантов и молодых учёных. Томск, 2001. С. 18-21.

2. Булгакова И.В., Быконя В.В. К этимологизации селькупского слова рощ; 'одежда' // Межкультурная коммуникация: теория и практика: Сб. науч. тр. Института Языковой Коммуникации ТПУ. Вып. I. Томск, 2001. С. 98-104.

3. Булгакова И.В. Варианты наименования головных уборов в селькупском и русском языках // Коммуникативные аспекты языка и культуры: II межвуз. науч.-практ. конф. студентов, аспирантов и молодых учёных. Томск, 2002. С. 237-242.

4. Булгакова И.В. Селькупская варежка // Коммуникативные аспекты языка и культуры: II межвуз. науч.-практ. конф. студентов, аспирантов и молодых учёных. Томск, 2002. С. 372-374.

5. Булгакова И.В. Орнамент и декоративные элементы в одежде и обуви селькупов // Лингвистические и культурологические традиции образования: П Междунар. науч.-методич. конф. Томск, 2002. С. 324-329.

6. Булгакова И.В. Наименования селькупской обуви и её деталей // ХХШ Дульзоновские чтения: сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и кульгур. Томск, ТГПУ, 2002. Ч. I. С. 230-239.

7. Булгакова И.В. Наименования деталей и элементов селькупской одежды // Язык в поликультурном пространстве: теоретические и прикладные аспекты: II Междунар. науч. конф.

Томск, 2002. С. 274-283. I

8. Булгакова И.В. Понятие дома в селькупском языке // Межкультурная коммуникация: теория и практика: Сб. науч. тр. Институга Языковой Коммуникации ТПУ. Томск, 2003. С.252-261.

'í I

к,'

I \

( I

I !

Í ! 'i

2-oo5-fl tl5 09 7^

Подписано в печать: 28.09.2003 г. Бумага: офсетная Тираж: 100 экз. Заказ: № 126/Х

Печать: трафаретная Формат: 60x84/16

Издательство Научной литературы

Томского государственного педагогического университета 634041, г. Томск, пр. Комсомольский, 75 1/ЗП1ЕйкДЁЙ'''^ПШ1

Тел. (3822) 59-81-66, E-mail: publish@tspu.edu.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Булгакова, Ирина Владиславовна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ИСТОРИКО-ЭТИМОЛОГИЧЕСКИЙ И ЭТНОКУЛЬТУРНЫЙ 26 АСПЕКТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ НАИМЕНОВАНИЙ ЖИЛИЩА И ЕГО ВНУТРЕННЕГО И ВНЕШНЕГО ОБУСТРОЙСТВА

1.1. Селькупское жилище по этнографическим данным

1.2. Типы селькупского жилища по лингвистическим данным

1.2.1. °mät 'дом'

1.2.2. °karamo 'землянка'

1.3. Наименования элементов жилища

1.3.1. °madkon3'сруб'

1.3.2. °sal3ipo'пол'

1.3.3. °madat par 'крыша'

1.3.4. °màda'дверь'

1.3.5. °mädan ak 'дверной проём'; °mädan tob 'порог'

1.3.6. °sötir/ °akkoska 'окно'

1.3.7. °sogor 'очаг'

1.3.8. °pëtti'печь'

1.3.9. °s[t 'передний угол дома'

1.4. Наименования постельных принадлежностей

1.4.1. °kopt 'место для сна'

1.4.2. °cäkos 'матрац'

1.4.3. °töndus/ °adejâlo 'одеяло'

1.4.4. °cakkor/ 0üqaj'/ °waзэкоза/ °paduska 'подушка'

1.5. Наименования посуды (собственно селькупские и заимствования)

1.5.1. °kala'посуда'

1.5.2. °corg 'посуда'

1.5.3. Металлическая посуда по этнографическим данным

1.5.3.1. °ci'котёл'

1.5.4. Наименования берестяной и деревянной посуды и утвари

1.5.4.1. °solak'ложка'

1.5.4.2. °kul'a 'поварёшка'

1.5.4.3. °am[rsa'миска'

1.5.4.4. °t'issi'миска'

1.5.4.5. °когошзе'корзина из бересты'

1.5.4.6. °kieta 'кузовок'

1.5.4.7. °tamga 'набирка, берестянка'

1.5.4.8. °раза'берестяная куженька'

1.5.5. Заимствованные наименования посуды 79 1.6. Наименования элементов жилища внешнего расположения и надворных построек

1.6.1. °kwasund7°s'en'i'сени'

1.6.2. °к[1/ °ellej mat/ °[lgal mad/ °kartopkaj кока 'погреб'

1.6.3. °cuni 'загон'

1.6.4. °kwaja 'загон'

1.6.5. °kor'амбар'

1.6.6. °sessan 'амбар'

1.6.7. °рог['амбар'

1.6.8. Прочие наименования

1.7. Реконструкция фрагмента картины мира на основе лексики, отражающей особенности селькупского жилища

ВЫВОДЫ

ГЛАВА II. ИСТОРИКО-ЭТИМОЛОГИЧЕСКИЙ И КУЛЬТУРОЛОГИ- 94 ЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ НАИМЕНОВАНИЙ ОДЕЖДЫ И ОБУВИ СЕЛЬКУПОВ

2.1. Селькупская одежда по этнографическим данным

2.2. К этимологизации селькупского слова porq[ 'одежда'

2.3. Наименования нижней одежды селькупов 107 2.3.1. °kaborg, °kal' porg, °каш[1' porg 'рубаха'

2.4. Наименования деталей и элементов селькупской одежды

2.4.1. °k[l pöcembat/ °kjllok[n[ pilat sarsambindam/ 0kjloyonda hartpa/ 112 °k[lal папе/ °qütyn 'нагрудник'

2.4.2. °папзе1 kapi/ °nondel' küt[n 'фартук'

2.4.3. °1юГриз/ °sojan mani 'горловина'

2.4.4. °ôk/ 0k[ktipor/ °suol-ger/ °porgos-suol/ °oli 'воротник'

2.4.5. °sol'kampi/ °soiond sarumbi tedoma 'шарф'

2.4.6. °cuba 'подол'

2.4.7. °tönak/°kolal'рукав'

2.4.8. °ün/°kü'пояс'

2.5. Наименования селькупских головных уборов

2.5.1. Селькупские головные уборы по этнографическим данным

2.5.2. Типы селькупских головных уборов по лингвистическим данным 127 2.5.2.1 .°olomd sarynbal/ °kajpit sar[bat/ °kad hartpad/ °hart9pat olomda/ 127 °p[llasi saraq 'головная повязка'

2.5.2.2. °ük'шапка'

2.5.2.3. °sawo'шапка'

2.5.2.4. °mola'летняя шапка'

2.5.2.5. °tükku'летняя шапка'

2.5.2.6. °kamp-pi/ °p[llat/ °супа/ °lönca 'платок'

2.6. Наименования селькупской обуви

2.6.1. Селькупская обувь по этнографическим данным

2.6.2. Типы селькупской обуви по лингвистическим данным

2.6.2.1. °pöu'обувь'

2.6.2.2. °l|ptik 'меховые чулки'

2.6.3. Наименования деталей и элементов селькупской обуви

2.6.3.1. °ропз'камус'

2.6.3.2. °цор[ 'камус'

2.6.3.4. °{\ 'подошва'

2.6.3.5. °ш£Гт щэ\/ °риз 'носок у обуви'

2.6.3.6. °рётуп о1у'головка пима'

2.6.3.7. °Ше'голенище' 145 2.7. Наименование селькупской рукавицы

ВЫВОДЫ

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Булгакова, Ирина Владиславовна

Селькупы - один из небольших аборигенных этносов Сибири, проживающий на территории Ямало-Ненецкого национального округа Тюменской области, в Красноярском крае и в Томской области. Вместе с ненцами, энцами, нганасанами селькупы составляют самодийскую группу. До XIX века самодийская группа была более представительной, она включала камасинцев, маторов, койбалов, котовцев, тайги, карагасов, которые стали со временем тюркоязычными (Castren, 1857; 1862: 116). По переписи 1989 года численность селькупского населения составила 3612 человек (Казакевич, Кузнецова, 1992: 98). Вплоть до начала XX века селькупы оставались охотниками, рыболовами и собирателями, следовательно, их можно с полной уверенностью назвать представителями "традиционных культур" (Головнёв, 1995: 23). JI. Леви-Брюль для характеристики подобных этносов употреблял термин "первобытные народности". Он отметил, что немцы называют такие группы людей "естественными народами" (Naturvölker) (Леви-Брюль, 1994: 7).

В качестве рабочей схемы диалектного членения селькупского языка принимается его подразделение на северный и южный диалектные ареалы (Janurik, 1985: 283). Северный ареал составляют тазовско-туруханско-елогуйский говоры, южный ареал распадается на ряд диалектов. М. А. Кастрен выделял в Томской губернии три наречия: 1) нижнее (тымское, верхне- и нижненарымское), 2) среднее, или кетское, 3) верхнее (по Чулыму и Оби) (Кастрен, 1860: 294). Е. А. Хелимский подразделяет южную диалектную область на центральный диалект (тымско-нарымские говоры), южный диалект (говоры средней Оби ниже и выше г. Колпашево, говоры нижней Чаи, нижнего Чулыма и нижней Кети) и кетский диалект (Хелимский, 1993: 371, 372). Принимая в общих чертах это диалектное членение, учитывая также географический принцип в сочетании с этнолингвистическим А. П. Дульзона (1971: 35) и результаты исследований томских лингвистов (Морев, 1973;

1 Деннинг, 1981; Купер, 1983), мы вслед за В. В. Быконя (1998: 5-6) используем при подаче фактического материала более дифференцированный подход к диалектно-говорным подразделениям.

Заметно различающиеся между собой говоры центрального диалекта с самоназванием Чумылькуп (тымские и нарымские) мы подразделяем на тымский диалект и среднеобские говоры Чумылькуп. Кетский диалект распадается в силу особенностей консонантизма на три говора: нижнекетский, к среднекетский и верхнекетский (Купер, 1983: 90). В работе используется эта классификация говорных подразделений.

Особое положение занимают говоры д. Старо-Сондрово и Ново-Сондрово, расположенных на Оби выше г. Колпашево. Говоры данных населённых пунктов даются в научной литературе с пометой "верхнеобские говоры" (ср. Кастрен "верхнее наречие"), или "сондровские говоры" (Кузьмина, Кюннап, 1986). Г. Н. Прокофьев и А. П. Дульзон причисляли эти говоры к

• кетскому диалекту (Прокофьев, 1935: 7; ЭиЬоп, 1971: 35). Е. А. Хелимский относит их к южному диалекту наряду с исчезнувшими ныне чаинским говором сюсюкой кум и чулымским говором тюйкумов (Хелимский, 1993: 371). Представляя южный ареал расселения селькупов в пределах средней Оби, данные говоры являются в настоящее время единственным говорным подразделением южного диалекта, в работе они даются с пометой "среднеобские говоры Сюсюкум".

В бассейне Средней Оби между г. г. Нарым и Колпашево расположены говоры Шёшкуп. Согласно используемой нами классификации (Хелимский, 1993: 371), они относятся к южному диалекту, но занимают в нём несколько обособленное положение. Несмотря на территориальную близость к среднеобским говорам Сюсюкум, они в языковом отношении тяготеют к говорам Чумылькуп. Их выделяем в самостоятельное подразделение "среднеобские говоры Шёшкуп". л

Как отмечает А. П. Дульзон, единого селькупского языка не существует. "То, что мы называем селькупским языком, представляет собой совокупность диалектов и говоров, объединённых общей структурной моделью языка, звуковые элементы которой составляют ряды закономерных соответствий" (Dulson, 1971:43).

Исследованию лексики селькупского языка посвящено несколько специальных работ. В книге "Языки народов СССР: финно-угорские и самодийские языки" имеется раздел, посвящённый лексике селькупского языка (1966: 414). Историко-этимологическая сторона лексики самодийских языков пока ещё мало исследована; см. прежде всего работу Б. Коллиндера "Fenno-Ugric Vocabulary. An Etymological Dictionary of the Uralic Languages" (1955). H. M. Терещенко в статье "К сравнительному изучению лексики самодийских языков" (1971) осуществила одну из первых попыток анализа словарного состава этих языков. В первом томе "Очерков по селькупскому языку" были проанализированы наименования флоры, фауны, календарных, географических названий, термины родства и свойства, звукоподражательная лексика, глаголы движения (ОчСЯ, 1980: 45-117). А. А. Ким описала селькупскую культовую лексику (1997).

В данном исследовании рассмотрена лексика, связанная с жилищем, надворными постройками, домашней утварью, одеждой, т. е. с наиболее существенными элементами культуры людей, создаваемыми ими, исходя из самых насущных потребностей. Они включены этнологами в список основных компонентов жизнеобеспечения любого человеческого коллектива, и таким образом они занимают важнейшее место в системе культуры любой этнической общности (Тучкова, 19996: 3).

Работа построена по принципу "от общего к частному", следовательно, начав исследование с описания дома, как наиболее крупного объекта материальной культуры селькупского этноса, который несёт определённый семиотический смысл, мы последовательно охарактеризовали домашнюю утварь, надворные постройки и, наконец, одежду и обувь, которые, безусловно, являются не менее важными и семиотически значимыми, но в то же время находятся в своеобразном подчинении жилищу. Кроме того, все лексические единицы в данном исследовании объединены отношениями "рода - вида", "части - целого".

Объектом исследования является лексический фонд, отражающий культурно-исторические реалии селькупов.

В соответствии с поставленной целью, объектом и предметом исследования, определены следующие задачи:

1) выявить и систематизировать лексику, отражающую реалии материальной культуры селькупов;

2) проследить этимологические связи выделенных тематических групп лексики в историко-культурном контексте;

3) определить основные словообразовательные модели и элементы, лежащие в их основе;

5) провести типологические параллели с родственными и неродственными языками в плане выявления черт сходства и различия в наименованиях отдельных предметов материальной культуры, а также их элементов. Материалом исследования послужили полевые записи Лаборатории языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета, а также словарные материалы, содержащиеся в опубликованных работах по селькупскому языку. В работе использовались этимологические словари уральских и индоевропейских языков.

Транскрипция. Иллюстративный материал томских лингвистов приводится в финно-угорской транскрипции в несколько упрощённом виде /ср. К. Венде. Финно-угорская транскрипция (ФУТ) в историческом аспекте и в сопоставлении с международным фонетическим алфавитом (МФА). Таллин, 1967). По техническим причинам произошла замена гласной \ значком Материал, привлечённый из других источников, даётся с сохранением транскрипции оригинала.

Основные методы исследования. Небольшое количество специальных исследований в области селькупской лексикологии и недостаток источников для диахронического анализа (ввиду отсутствия письменных традиций у селькупов) обусловили синхронный описательно-аналитический характер работы и комплексный подход к анализу имеющегося материала. Этот подход отражает современную тенденцию в развитии методов языкознания - отказ от исключительности того или иного общего метода, стремление сочетать и комбинировать различные общенаучные, общие и частные лингвистические методы (ЛЭС, 1990: 229). Исходя из цели работы - дать системное описание и провести комплексный анализ лексики, отражающей реалии материальной культуры селькупов, - использовались следующие методы: описательный - самый распространённый метод синхронного анализа. Одним из приёмов описательного метода является компонентный анализ, применяемый для исследования содержательной стороны значимых единиц языка. Механизм этого приёма направлен на расчленение языкового значения на минимальные семантические составляющие; дистрибутивный - направлен на поиск релевантных сочетаний и контекстов с тем или иным словом; сравнительно-исторический - позволяет проводить исследование от исторически зафиксированного состояния языка к первоначальному. Реконструкции протоформ и протозначений слов самодийского и уральского пластов использовались для характеристики фрагмента словарного состава селькупского языка и реконструкции картины мира на его основе. Этимологический анализ, применяемый в сравнительно-исторических исследованиях, существенно расширяет возможности семантической характеристики в динамике. Вслед за И. Коивулехто (1990: 7) мы понимаем под этимологическим исследованием, во-первых, происхождение слова, во-вторых, поиск этимологических соответствий. В первом случае доказательством происхождения слова является его явный производный характер. Такое объяснение в уралистике называют "этимологическим примыканием" (etymologischer Anschluss). В случае с поиском этимологических соответствий в родственных языках речь идёт об "этимологическом отождествлении/ тождестве" (etymologische Gleichsetzung). Терминология предложена Е. Зиболд (цит. по: Koivulehto, 1990: 7); сравнительно-сопоставительный - приём сопоставления культурных и лингвистических реалий, семантической, словобразовательной и словоупотребительной характеристики лексики, отражающей реалии материальной культуры, как в родственных, так и неродственных языках.

- метод статистического подсчёта - позволяет получить информацию о количественных показателях проанализированных лексических единиц.

Теоретической основой исследования являются лингвистические работы по селькупскому языку, в первую очередь, Г. Н. Прокофьева, А. И. Кузнецовой, Е. А. Хелимского, О. А. Казакевич, Е. В. Грушкиной, А. А. Ким.

Этимологические сопоставления приводятся по словарям: В. Collinder "Fenno-Ugric Vocabulary. An Etymological Dictionary of the Uralic Languages" (1955); M. Фасмер "Этимологический словарь русского языка" (1964, 1967, 1971, 1987); J. Janhunen "Samojedischer Wortschatz. Gemeinsamojedische Etymologien" (1977); K. Ridei "Uralisches Etymologisches Wörterbuch" (1986, 1987, 1988); А. E. Аникин "Этимологический словарь русских диалектов Сибири: заимствования из уральских, алтайских и палеоазиатских языков" (2000).

Интересные факты о жизни селькупов, их обычаях, традициях, обрядах, а также языке содержатся в работах этнографов. Среди наиболее ранних трудов по селькупской этнографии, доступных вниманию исследователей, следует отметить работы Е. Д. Прокофьевой: "Старинные землянки на р. Тым и Кеть" (1947), "Костюм селькупского (остяко-самоедского) шамана" (1949), "Орнамент селькупов" (1950), "К вопросу о социальной организации селькупов (род и фратрия)" (1952). Ей также принадлежат более поздние работы: "Старые представления селькупов о мире" (1976), "Некоторые религиозные культы тазовских селькупов" (1977). В нашей работе мы также использовали разделы "Жилище" А. А. Попова, "Верхняя одежда" и "Головные уборы" Н. Ф. Прытковой, представленные в "Историко-этнографическом атласе Сибири" (1961). Поистине уникальными можно назвать монографии томского этнографа Г. И. Пелих: "Происхождение селькупов" (1972), "Селькупы XVII века: очерки социально-экономической истории" (1981), "Селькупская мифология" (1998). Много ценных сведений о жизни селькупской семьи содержится в работе И. Н. Гемуева (1984). В своей монографии "Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров" А. В. Головнёв представил результаты экспедиций в места проживания ненцев, селькупов и угров (1995). Некоторые факты о жизни селькупов можно почерпнуть из сборников сказок: "Сказки народов Сибирского Севера" (1980), "Сказки нарымских селькупов" (1996).

Таким образом, для данного диссертационного исследования имеется богатая описательная база и обширный фактологический материал лаборатории языков народов Сибири, требующий систематизации и введения в научный оборот.

1. Лексика, отражающая материальную культуру селькупов, является тематической группой, все компоненты которой объединены отношениями "рода - вида", "части - целого".

2. Многие наименования реалий материальной культуры селькупов сочетают прямое и переносное значения.

4. Наименования одежды и обуви соотносятся с наименованиями определённых частей человеческого тела.

Теоретическая и практическая значимость данной диссертационной работы состоит в том, что её результаты могут быть использованы в исследованиях по исторической лексикологии селькупского языка (анализ лексики с точки зрения происхождения; семантическое развитие слова), в лексикографической практике (составление этимологического словаря селькупского языка, сравнительного словаря самодийских языков), при чтении лекционных курсов "Введение в языкознание", "Общее языкознание", "Самодийское языкознание" в ВУЗах.

Апробация работы. Основные положения работы излагались на 1-ой межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных "Коммуникативные аспекты языка и культуры" (март 2001); П-ой межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных "Коммуникативные аспекты языка и культуры" (май 2002); международной конференции XXIII-и Дульзоновские чтения "Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур" (июнь 2002); Н-ой международной научно-методической конференции "Лингвистические и культурологические традиции образования" (июнь 2002); П-ой международной научной конференции "Язык в поликультурном пространстве: теоретические и практические аспекты" (ноябрь 2002). * *

Истоки термина "культура" следует искать в латинском языке, где слово cultura являлось абстрактным существительным, образованным от глагола colère, имевшего три основных значения: 1) 'обрабатывать, возделывать'; 2) 'взращивать'; 3) 'населять, обитать'. Латинское colère восходит к индоевропейскому корню *kuel 'двигаться, вращаться', от которого происходят также старо-славянское коло 'колесо, круг; горизонт' и древне-русское коло, мн. ч. колёса или кола 'колесо, круг', во мн. ч. в форме кола означает 'телега, повозка', а в ед. ч. в переносном значении - 'круг как символ каких-либо событий'. В своём исходном значении 'двигаться, вращаться' этот индоевропейский глагольный корень означал действия, имеющие субъектом как вещь (отсюда 'колесо'), так и человека - отсюда значение 'находиться обычно в каком-либо месте'. В латинском языке стало развиваться именно это второе значение, разделившееся на два взаимосвязанных: 1) 'жить в каком-либо месте' - colère, in- colëre; 2) 'обживать какое-либо место; обрабатывать землю в своём месте' и далее просто 'обрабатывать, культивировать' - colëre, agrícola 'земледелец'; agricultura 'сельское хозяйство, обработка земли'. Поскольку предметом заботы было не только само место, земля, но и божество, которое его охраняло, то развилось особое значение 'почитать, ублажать бога', откуда cultus 'попечение, забота о божестве', 'культ'; однако бог также заботится о людях, проживающих в данном месте, отсюда то же значение, но с субъектом 'бог' - 'покровительствовать, хранить человека' и второе значение латинского существительного cultus - 'попечение о человеке'. Все эти исходные значения составляют древнейший комплекс латинского слова cultura - это концепт, сохранившийся на все дальнейшие времена: 'обустройство того места, где живёшь; прежде всего обработка земли, уход за землёй; почитание богов -хранителей этого места; оберегание богами людей, которые в таком месте живут и которые так хорошо поступают' (Степанов, 2002: 14-15).

В настоящее время культура в широком понимании этого слова является объектом изучения многих областей науки. Неудивительно, что за первую половину XX века было выработано свыше полутора сот определений культуры (Kroeber, Kluckhohn, 1963; цит. по: Головнёв, 1995: 17).

По нашему мнению, целесообразным будет привести разные точки зрения относительно понятия 'культура' для того, чтобы показать, что тот или иной исследователь считает важным и основополагающим в данной проблеме. "Культура - это обработка и уход, возделывание, возделка; образование, умственное и нравственное; говорят даже культивировать вместо обрабатывать, возделывать" (Даль, 19946: 557). "Культура - система знаний, в той или иной степени разделяемая членами общества" (Keesing, 1981: 509; цит. по: Головнёв,

1995: 17). Культура - "способность использовать орудия и символы" (ВоЬапап, 1992: 22; цит. по: Головнёв, 1995: 17). "Культура - определитель человеческого поведения" (МаНпо\У8ку, 1962: 174; цит. по: Головнёв, 1995: 17). "Человеческая деятельность есть социально направленная активность людей, культура же -это способ её осуществления"; культура включает в себя и результаты (продукты) деятельности (Маркарян, 1969; 1972: 37, 56-57; цит. по: Головнёв, 1995: 17). "Культура состоит из выраженных и неявных, воспринятых и переданных символами, образцов деятельности (поведения), составляющих достижение человеческих сообществ, включающих их воплощённость в предметах; основное ядро культуры состоит из традиционных знаний и соотносимых с ними ценностей; культурные системы могут, с одной стороны, рассматриваться как продукты деятельности, с другой, как условие дальнейшей деятельности" (КгоеЬег, К1искЬоЬп, 1963: 357; цит. по: Головнёв, 1995: 17). Культура - это технология (способы и средства) деятельности; она охватывает не только плоды человеческой деятельности, но и приёмы, способы, процедуры, с помощью которых деятельность осуществляется (Каган, 1974: 220-221; цит. по: Головнёв, 1995: 18). По мнению А. В. Головнёва, ". как бы не назывался внутренний код культуры: символами, знаками, знаниями -очевидным (выраженным в определениях или подразумеваемым) её назначением оказывается быть используемой для (в) деятельности" (Головнёв, 1995: 17).

В советской этнографии долгое время использовалось по-своему удобное распределение культуры на материальную и духовную. При этом, однако, за бортом культуры оставались нормы социальных отношений, формы хозяйства, а то, что не входило вообще никуда, списывалось в область «народных знаний»" (Головнёв, 1995: 18).

Подобная трактовка культуры не являлась удовлетворительной, в связи с чем в 70-80г.г. ХХв. учёные предприняли попытки её пересмотра и выработки новой концепции, которая бы учитывала с максимальной полнотой все элементы интересующего нас понятия. Подобная попытка была, например, предпринята Ю. И. Мкртумяном, который выделил четыре основные подсистемы (сферы) культуры: производственную, жизнеобеспечивающую, соционормативную и познавательную (Мкртумян, 1978: 42-46; цит. по: Головнёв, 1995: 18). "В исследовании С. А. Арутюнова четырёхсферность культуры легла на «деятельностное» основание и выдержала проверку на обширном этнографическом фоне. Вот как выглядит эта модель в развёрнутом толковании:

1. Культура первичного производства - производство и воспроизводство материальных благ, орудий и средств производства в тех пределах, в которых производство ограничено от потребления.

2. Культура жизнеобеспечения - совокупность механизмов и средств, направленных на непосредственное поддержание жизнедеятельности её носителей; сфера потребления (в том числе жилище и поселение, питание, одежда).

3. Соционормативная культура - мораль, право, обычай, ритуал, значительная часть религиозных институтов и различные социальные структуры.

4. Гуманитарная культура - совокупность научных-й эмпирических знаний и опыта, а также та область познания, которая осуществляется не рациональным, а эмоциональным, чувственным путём, через искусство в самых различных его формах и проявлениях" (Арутюнов, 1989: 167, 201; цит. по: Головнёв, 1995: 18-19).

Все четыре сферы (подсистемы) культуры "соприкасаются, перекрываются и каждая находит своё отражение во всех остальных". В культуре выделяются на первом уровне абстракции две подсистемы - духовная, развёртывающаяся в микрокосм человека, и материальная, развёртывающаяся в макрокосм его материального окружения. Связующим их звеном оказывается физическая (телесно-поведенческая) культура, которая эволюционно-исторически представляется древнейшей, а также исходной для возникновения обеих других подсистем (Арутюнов, 1989: 129-130; цит. по: Гояовнёв, 1995: 19). Таким образом, А. В. Головнёв приходит к выводу, что ". четырёхсферная модель при всей её стройности не наделена жёсткостью. В ней можно отыскать и взаимопересечение подсистем, и внутренние уровни абстракции, и эволюционно-историческую изменчивость" (Головнёв, 1995: 19).

Согласно А. В. Головнёву, деятельность человека распределяется в двух основных сферах - природной и общественной. В отношении человек-природа реализуется хозяйственная деятельность, в отношении человек-общество -социальная. Способом хозяйственной деятельности служат экологическая и материальная сферы культуры, социальной - нормативная и духовная. Экологическая культура представляет собой знание природных условий деятельности: ландшафта, флоры, фауны, акватории, климата, метрологии, хронологии, астрологии. Материальную культуру составляют созданные или приобретённые человеком вещественные средства жизнедеятельности: жилище с утварью и интерьером, хозяйственные постройки, одежда, транспорт, пищевые продукты, орудия труда. В нормативную культуру входят общественные устои, выраженные в стереотипах межэтнического и межгруппового общения, идеологических и правовых установках относительно власти, войны, суда, собственности, в принципах экономических связей по производству и в производстве (в хозяйственных объединениях, торговле, обмене, распределении), в системе регламентации брачно-родственных отношений, обрядово-ритуальном комплексе, этике. Духовная культура - это средства самореализации личности на языке понятий, символов, образов, выражающихся в представлениях о душе и теле, о душе и духах, о душе и Боге, в искусстве сказителей, песенников, поэтов, музыкантов, художников, в творчестве мастеров-ремесленников, врачевателей, учёных, в деятельности шаманов, отчасти жрецов, священнослужителей различных конфессий, в эстетике (Головнёв. 1995: 21-22).

В двух сферах деятельности человек выступает как субъект, природа или общество - как объект. Объектные сферы - экологическая и нормативная -сходны по структуре и взаимосвязаны: нормативная в древности вышла из недр экологической, а затем последовательно её поглощала (ныне многие нормы природопользования имеют вид социальных установок). Первоначальной объектной средой для человека была природа, тогда как общество выступало лишь вспомогательным изменчивым средством деятельностной организации. Общество и его нормативы возникали как разрастающаяся система запретов, изначально имевших сугубо экологический (промысловый, природооохранный, гигиенический, физиологический и др.) смысл. Позднее общественная среда всё более перекрывала природную, экологическая культура подверглась социализации и политизации (Головнёв, 1995: 22-23).

В последнее время представители многих областей знаний, имеющих отношение к культуре, склонны рассматривать её в тесной связи духовного и материального. "В неменьшей степени, чем экологическая и нормативная, взаимно связаны субъектные области культуры: духовная и материальная" (Головнёв, 1995: 23). "Духовная культура существует в тесной связи с материальной культурой. Обе образуют единство различного" (Ион, 1969: 37, 45). ". при всех различиях материальной и духовной культур они сцеплены невидимыми часто, но прочными связями, которые и порождают единство культуры как целостной, при всей её сложности и гетерогенности, системы" (Каган, 1974: 47). ". как в человеческой деятельности, так и в культуре, соотношение духовного и материального предстаёт прежде всего как соотношение внутреннего и внешнего, содержания и формы, и потому они нераздельны, неразрывны" (Каган, 1982: 45). "В культуре нет ни чисто материальных, ни чисто духовных явлений; и те, и другие идут парами" (Степанов, 2002: 18). "Для традиционных (ранних) обществ провести грань между духовной и материальной сферами культуры вообще проблематично" (Головнёв, 1995: 23).

Первая роль, в которой вещь выступает в культуре, - потребительная стоимость. Данное понятие, казалось бы, чисто экономическое, становится таковым только в соотнесении с меновой стоимостью, собственное же его содержание - культурологическое, потому что это способность вещи удовлетворять определённые практические потребности людей, которые уже не чисто биологические, но окультуренные; потребительная стоимость есть, следовательно, определение меры полезности вещи человеку. Одновременно вещь становилась средством социальной организации первобытного коллектива

- носителем социальной информации, ибо на её потребительную стоимость наслаивались ценностные смыслы. Таким образом, во всех аборигенных этносах полезная вещь представала перед людьми и как говорящая вещь, т. е. оказывалась не только сама собою, но и знаком чего-то иного; её физическое бытие дополнялось духовным, безусловное - условным, реально-практическое

- символическим. Значения, которыми обрастала вещь, порождались мифологическими представлениями её создателей; казалось, что приобщение вещи к миру духов, её наделение иллюзорными свойствами обеспечивает её эффективное использование. Такая синкретическая полезностно-ценностная полифункциональность вещи соответствовала той ступени развития культуры, которая характеризовалась изначальной невыделенностью духовного производства из материального, их диффузной слитностью. Поэтому материальные средства опредмечивания духовного содержания становятся знаками, утрачивая свои чисто материальное бытие и функционирование (Каган, 1996: 179, 206).

В культурах самодийцев и угров «просто вещи» нет. Все видимые, мыслимые, воспринимаемые, осязаемые, создаваемые вещи и образы «живые» уже потому, что способны воздействовать на человека или запечатлевать в себе его воздействие" (Головнёв, 1995: 197).

По мнению Э. Б. Тайлора, в культуре много не только общечеловеческого, универсального для одних и тех же стадий развития, но и специфичного для отдельных народов. Все народы и все культуры соединены между собой в один непрерывный и прогрессивно развивающийся эволюционный ряд. Эволюция культуры - это не только её самостоятельное, независимое развитие, но и результат исторических воздействий и заимствований. Подобно другим эволюционистам, Тайлор считал, что все явления культуры - материальные объекты, обычаи, верования и т. п. -составляют такие же виды, как виды растений или животных, и так же, как они, развиваются одни из других (Тайлор, 1989: 10-11, 13). "Точно так же, как каталог всех видов растений и животных известной местности даёт нам представления о её флоре и фауне, полный перечень явлений, составляющих общую принадлежность жизни известного народа, суммирует собой то целое, что мы называем его культурой. Мы знаем, что отдалённые одна от другой области земного шара порождают такие виды растений и животных, между которыми существует удивительное сходство, которое, однако, отнюдь не является тождеством. Но ведь то же самое мы обнаруживаем в отдельных чертах развития и цивилизации обитателей этих стран" (там же, с. 18).

Приняв во внимание все вышеизложенные точки зрения относительно понятия "культура", считаем необходимым выделить ключевые моменты в данной проблеме, на которые мы будем опираться в нашей работе: 1) идея о неразрывной связи материальной и духовной культур, которые являются двумя составляющими одного целого; 2) идея об уникальности культуры каждого этноса; 3) идея о наличии схожих, но не одинаковых черт и элементов в культуре отдельных народов.

Как известно, языки аборигенных этносов "всегда выражают представления о предметах и действиях в том же виде, в каком предметы и действия мыслятся глазами и ушами". Общая тенденция этих языков заключается в том, чтобы описывать не впечатление, полученное воспринимающим субъектом, а форму, очертания, положение, движение, образ действия объектов в пространстве, одним словом, то, что может быть воспринято и нарисовано (Леви-Брюль, 1994: 125).

Совокупность свойств, характеризующих языки, на которых говорят общества низшего типа, вполне соответствует свойствам того мышления, которое в этих языках находит своё выражение. Если образы-понятия, эти своеобразные рисунки, делают возможным крайне ограниченное обобщение и абстракцию лишь в зачаточном виде, то напротив они предполагают замечательное развитие памяти; отсюда и проистекает чрезвычайное богатство словаря (Леви-Брюль, 1994: 139).

В низших обществах язык неизбежно приобретает мистический характер. Как известно, для первобытного мышления нет восприятия, которое не включалось бы в мистический комплекс, нет явления, которое было бы только явлением, нет знака, который был бы только знаком: слово никогда не могло бы здесь быть просто словом. Всякая форма предмета, всякий пластический образ, всякий рисунок имеет свои мистические свойства; в силу той же необходимости эти свойства имеет и словесное выражение, которое является словесным рисунком. Таинственная сила присуща всем словам языков низших обществ (Леви-Брюль, 1994: 141).

В лексическом составе языка находят отражение представления народа о внешнем мире, вся та "физическая и социальная среда", в которой существует человек (Сепир, 1993: 272). Таким образом, представление о жизни того или иного народа мы черпаем из его основного словарного фонда. К основному словарному фонду относятся большей частью очень старые слова, которые обозначают жизненно важные понятия, составляющие неотъемлемую часть мышления любого человека, говорящего на том или ином языке. Эти слова являются не только словами современного языка, а известны уже на протяжении многих столетий. Таким образом, основной словарный фонд является не только лингвистической, но и исторической категорией, потому что он складывался в течение ряда эпох" (Ким, 1997: 7).

Основным словарным фондом селькупского языка служат слова уральского и самодийского исторических пластов. Объём праязыкового словаря поддаётся лишь приблизительному определению. На основании этимологических исследований установлено, что примерно 400-500 слов восходит к уральскому периоду, около 1 ООО слов составляет общесамодийский словарный фонд (ОФУЯ, 1974: 409; Janhunen, 1977).

По мнению Морриса Сводеша, каждый язык изменяется на восемьдесят два процента плюс-минус два процента за тысячелетие. Это значит, что за тысячелетие около восьмидесяти процентов слов, входящих в ядро языка, сохраняется. Данный вывод относится ко всем языкам в целом, а не к отдельно взятым языкам или языковым семьям (http:// phorum.icelord.net/read.php?f=l&i=28745& 1=28745).

В случае если языки (диалекты) находятся в единой контактной зоне, начинает сказываться принцип языковой непрерывности. Особенно заметно действие этого принципа тогда, когда анализируются близкородственные языки, носители которых достаточно продолжительное время жили на одном месте. В подобной ситуации дествие принципа языковой непрерывности начинает распространяться и на группы языков, связанных более глубоким родством, чем группа или подгруппа http://www.philology.ru/linguisticsl/dyachok-02b.htm).

Моррис Сводеш является автором оригинального метода определения времени расхождения родственных языков на основании различий в их наиболее устойчивом базовом словаре (в него входят слова, перечисленные в 100-словном и 200-словном списках Сводеша) - так называемой лексикостатистической глоттохронологии, часто называемой просто глоттохронологией. Предположив, что скорость выбытия слов из этих списков постоянна, Сводеш фактически дал в руки историков языка метод определения языкового родства, дополняющий (но не отменяющий) стандартную процедуру сравнительно-исторической реконструкции и, что принципиально важно, применимый к языкам, не имеющим письменной истории (http://www.krugosvet.ru/articles/87/1008765/1008765al.htm). Из всех слов, непосредственно отражающих реалии материальной культуры селькупов, ни одно не вошло в список Сводеша. Однако, данный список содержит несколько слов, которые входят в состав словосочетаний, являющихся наименованиями отдельных предметов быта селькупского этноса: eye 'глаз'; foot 'нога; ступня'; head 'голова'; mouth 'рот'; neck 'шея'; nose 'нос'; root 'корень' (Vaux, Cooper, 1999: 44-45).

Е. А. Хелимский составил диагностические списки слов шести самодийских языков для лексикостатистического анализа, которые содержат ряд лексических единиц, входящих в состав словосочетаний, являющихся наименованиями предметов материальной культуры селькупов. Считаем целесообразным представить только селькупские слова с переводом без привлечения лексического материала других самодийских языков: saj[ 'глаз'; о1[ 'голова'; kont[ 'корень'; topi 'нога'; tü 'огонь'; ör) 'рот'; soi' 'шея'; qop( 'шкура' (Хелимский, 1982: 129-134).

Как мы отметили выше, существует тесная взаимосвязь между лингвистическими и экстралингвистическими факторами, именно поэтому в последнее время научную известность приобретает лингвокультурный подход, где задаётся "две системы тем: языковых и культурных, связанных одна с другой в различной степени" (Ким, 1997: 6; ссылка на Проскурина, 1990: 7).

Подход к исследованию языка, объединяющий две системы тем -языковых и культурных, характеризует направление в языкознании, называемое "лингвистической палеонтологией культуры": объектом его исследования является не "праязык, а протокультура (в широком антропологическом смысле) носителей этого языка; реконструируется не столько сам язык, сколько внеязыковой мир, отражаемый в рассматриваемых языковых данных" (Гамкрелидзе, Иванов, 1984: 458). Этот подход применим и для синхронного анализа в тех случаях, когда культурные традиции утрачиваются и лексический материал выступает одним из важнейших источников их реконструкции (Ким, 1999а: 7).

За последние годы появилось немало работ, в которых язык и культура определённого народа рассматриваются в тесной взаимосвязи, см., например, Маковский, 1996; Маковский, 1997: 73-95; Топорова, 1994а; Топорова, 19946:

48-51; Топорова, 1996; Цивьян, 1990 и др. * *

Объём и структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка сокращений и библиографии. Основной текст диссертации излагается на 160 страницах машинописного текста. Список использованной литературы содержит 170 работ, из них 26 на иностранных языках. По теме диссертации опубликовано 8 статей.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лексика, отражающая материальную культуру селькупов"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование лексики, отражающей реалии материальной культуры селькупов, позволило сделать следующие выводы в соответствии с поставленными задачами:

1. В результате проведённого исследования проанализировано 118 лексических единиц. Лексика, отражающая материальную культуру селькупов, подразделена на тематические группы: 1) наименования жилища; 2) наименования элементов жилища; 3) наименования постельных принадлежностей; 4) наименования посуды; 5) наименования элементов жилища внешнего расположения и надворных построек; 6) наименования одежды; 7) наименования деталей и элементов одежды; 8) наименования головных уборов; 9) наименования обуви и её деталей. Данный пласт лексики относится к основному словарному фонду селькупского языка и хранит информацию о наиболее важных компонентах жизнеобеспечения селькупского этноса, история которых берёт начало в глубокой древности.

2. Лексика, систематизированная по принципу "от общего к частному", где общим выступает жилище, а частным - домашняя утварь, постельные принадлежности, надворные постройки, одежда и обувь, позволяет восстановить элементы мировоззрения селькупов в той его части, где хранится информация о предметах материального мира, созданных человеком для практического применения в быту. В рукотворных предметах запечатлены элементы духовности. Наиболее ярко фрагменты культуры проявляются в наименованиях таких частей жилища как крыша, дверной проём, порог, сени, а также в наименованиях элементов одежды -нагрудника, головной повязки. В языке это нашло отражение через использование следующих лексических приёмов: описание: °madat par 'крыша (букв, дома макушка)', °mädan ak 'дверной проём (букв, двери рот)', °mädan tob 'порог (букв, двери нога)', °mat pudalget 'порог (букв, нос дома)', kwasund' 'сени (букв, двора внутренность)', °k[l pôcembat 'нагрудник (грудь греет)', °k[loyond9 hartpa 'нагрудник (букв, от груди завязано)', °k[lal папе 'нагрудник (букв, груди живот)', °olomd sar[mbal 'головная повязка (букв, голову завязал)', °kajpit sar(mbat 'головная повязка (букв, платок завязал)', °kad hartpad 'головная повязка (букв, лоб завязал)', иносказание: °qutyn 'нагрудник шамана (букв, нечто, что делает бесчувственным, т. е. защищает)', в морфологии - через использование определённого набора суффиксов: °k[llok[n[ pjlat sarsambindam 'нагрудник'. В глагольной форме sar-sa-mb-i-nd-am представлены грамматические показатели, которые являются средством выражения грамматической категории эвиденциальности, при этом суффикс -s обозначает личный опыт говорящего, суффикс -mb - зрительную незасвидетельствованность, суффикс -nd - косвенное наблюдение (Ильина, 2002: 20).

3. Наименования основных типов жилища °mât и °karamo имеют глубокие исторические корни. Для °màt этимологические соответствия обнаруживаются во всех самодийских и уральских языках. Типологические параллели, имеющие в основе функциональную значимость данного типа жилища, отмечаются в разных языках Сибири и Севера - хантыйском, ненецком, якутском, нивхском. Для °karamo этимологические соответствия на данном этапе исследования не выявлены. Учёными были предприняты попытки проведения типологических параллелей между селькупским *karamo и лексическими единицами якутского, корякского и эвенкийского языков.

4. Этимологический и сопоставительный анализ наименований элементов жилища внутреннего и внешнего расположения, а также надворных построек показал, что 24 из них представляют собой исконно селькупские слова и словосочетания. Отмечено 3 заимствования из русского языка и 1 заимствование из тюркских языков. В словосочетании °kartopkaj koka 'погреб (букв, картофельная ямка)' сочетаются собственно селькупское и заимствованное слова. Заимствования используются для наименований таких элементов жилища как окно, сени, печь, очаг.

В качестве словобразовательных приёмов выделяются композиция: °kwasund' 'сени (двор + внутренность)', калькирование: °йгаГ mot 'баня (букв, дом для мытья)'; °utaj kokko 'колодец (букв, водяная ямка)'; °utjT к'ес' 'колодец (букв, водяная кишка)'; °pak[lb[ kjl ôtko 'колодец (букв, выкопанная водяная яма)'.

Отличительной особенностью данной тематической группы является одновременное существование в языке двух наименований для одного элемента жилища, одно из которых является исконным, а другое -заимствованием: °kwasund' и °s'en'i 'сени'; °sôt[r и °akkoska 'окно', а также отмечен случай употребления двух заимствований в отношении одного элемента жилища: °sogor и °pëtti 'очаг', 'печь'. Проведение типологических параллелей позволило выявить общность в планировке жилища у многих сибирских народов.

Среди наименований постельных принадлежностей выделяются 14 исконно селькупских слов и словосочетаний и 2 заимствования из русского языка: °adejâlo и °padùska, а также отмечено словосочетание °poduskan kopp[ 'наволочка', сочетающее исконное слово и заимствование. В связи с тем, что постельные принадлежности явились новым предметом материальной культуры для селькупов, их наименования строятся на основе калькирования соответствующих слов русского языка. Отмечено параллельное существование двух наименований для одного предмета постельных принадлежностей, одно из которых является калькой, а другое -заимствованием из русского языка: °tôndus и °adejâlo 'одеяло'; °iii]aj и °paduska 'подушка'.

В селькупском языке наименования частей кровати носят антропоморфный характер: °кор1э1 о1 'приголовок у кровати (букв, кровати голова)', °и>Ьэ1 о1 'спинка кровати (букв, ноги голова)'.

6. Наименования посуды включают 11 собственно селькупских лексических единиц и 10 заимствований: 3 - из тюркских языков, 3 - из русского языка, 3 - из индоевропейских языков, 1 - из эвенкийского языка. По характеру заимствованные наименования могут быть как прямыми, непосредственными, так и пришедшими в селькупскии язык посредством третьего языка, которым в данном случае является русский. Заимствования используются в качестве наименований таких предметов посуды как чугунок, чашка, чайник, жернов, солонка, сковорода, биток (приспособление для сбора ягод), тарелка, блюдце, бутылка. Из 11 исконно селькупских наименований 2 восходят к прауральскому словарному фонду: °кШ'а 'поварёшка', °к!еШ 'кузовок', а одно имеет соответствия в самодийских языках: °с1 'котёл'.

О способе изготовления некоторых предметов посуды и утвари можно судить, исходя из семантики глаголов, с которыми соотносятся их наименования: "когошзе 'корзина из бересты' - копщи 'сплести', °коготзе 'кадка' - когеа^и 'выдолбить', Чат^а 'набирка, берестянка' - 1атс1[^и 'завернуть', °раза '(берестяная) куженька' -рас!а1§и 'пробить', 'расколоть'.

Существительное Т1881 'миска', 'чашка', 'посудина' входит в состав устойчивых словосочетаний, которые являются наименованиями новых для селькупов предметов материальной культуры: об. С т[1а1 (Загэпй 'мыльница'; пиэпйше Рагй 'сахарница'; 1:'а1т рсНкэпй фэ^ 'чайник'; Шэт Рагэпй 'бочка'; рапс^т тйги^кипсН 'умывальник'. Интересно отметить, что для существительного °зо1ак первичным значением является 'колотушка для шаманского бубна', а вторичным - 'ложка'.

7. В процессе исследования выявлено основное наименование одежды °рогя[, восходящее к прауральскому словарному фонду и имеющее соответствия в самодийских и финно-угорских языках. Данное наименование входит в состав 25 словосочетаний и 3 композитов, являющихся наименованиями разных видов одежды. Сельк. °рощ можно соотнести с рядом глаголов, отражающих два способа изготовления одежды. С одной стороны, °ро^[ сопоставляется с глаголами ро^е1§и 'скроить', 'кроить; скроить; отпороть; распороть', на основании чего можно сделать вывод, что одежду раскраивали по определённым выкройкам. С другой стороны, сопоставление возможно с глаголами ра^и 'обмотать; свить; заплести', рогожи 'завернуть', ропЯзгщи 'вывернуть', раге§р1^и 'обматывать; заплетать' - следовательно, одежду шили из некроёных шкур животных или кусков материи, которые соединялись между собой.

У селькупов дифференциация нижней одежды по половой принадлежности или полностью отсутствовала, или была очень незначительной, в связи с чем композит °каЬо^ и словосочетания °ка1' рог§ и °каш[Г ро^ являются наименованиями и мужской рубахи, и женской рубахи и платья. Дополнительные различия нижней одежды достигаются при помощи адъективной репрезентации слов кит 'человек, мужчина' и та 'женщина'. Проведение типологических параллелей с другими языками показало, что у многих аборигенных этносов отсутствовала дифференциация одежды по половому признаку.

Этимологический и сопоставительный анализ наименований деталей и элементов селькупской одежды показал, что данная тематическая группа включает 23 исконно селькуских слова и словосочетания и ни одного заимствования. Из 23 наименований три восходят к прауральскому словарному фонду. Несколько наименований строятся на основе описания: °к[1 росетЬа! 'нагрудник (грудь согрел)', °к[1оуопс1э ЬаЛра 'нагрудник (букв, от груди завязано)', °к[\а\ папе 'нагрудник (букв, груди живот)', °папзе1 кар! 'фартук (букв, живота полог)', °попс1еГ кШ[п 'фартук (букв, живота нагрудник)', °80юпс1 БагитЫ 1ес1отэ 'шарф (букв, на шею завязанная вещь)'.

В качестве словообразовательного приёма выделяется композиция: °ЬоГриз 'горловина (горло + внутренность', °soPkampi 'шарф (горло + платок)', °ünekó 'пояс (пояс + пояс)'. Проведение типологических параллелей между селькупским, финно-угорскими и индоевропейскими языками помогло выявить общую закономерность в наименованиях многих деталей и элементов одежды - они образованы на основе соотношения с определённой частью человеческого тела.

9. Среди наименований селькупских головных уборов выделяются 12 исконно селькупских наименований и 1 заимствование из русского языка: °p[llat 'платок'. Отмечено два словосочетания, где произошло соединение исконного и заимствованного слов: °pillas[ sarag 'головная повязка' и °бк sapka 'шапка' (при этом существительное sapka в самостоятельном употреблении не зафиксировано). Четыре наименования восходят к прауральскому словарному фонду и имеют соответствия в уральских языках: °ük 'шапка', °mola 'летняя шапка', °sawo 'шапка', °1бпса 'платок'. В основе ряда наименований лежит описание: °olomd sar(mbal 'головная повязка (букв, голову повязал-ты)', °kajpit sarjrnbat 'головная повязка (букв, платок завязала-она)', °kad hartpad 'головная повязка (букв, лоб перевязала-она)'. В качестве словообразовательного приёма отмечена композиция: °1итэтйГ 'фуражка (козырёк + шапка)'.

10. Тематическая группа "Наименования селькупской обуви и её деталей" содержит 7 исконно селькупских наименования, 3 заимствования из русского языка: °wal'enki, °katan'ka, °sapok, 1 заимствование из ненецкого языка: °l[ptik 'меховые чулки'. В словосочетании °tufTin ugat 'носок обуви' сочетаются заимствованное и исконное слова. Три наименования имеют соответствия в самодийских языках: °ропз 'камус', °kob 'камус', °[1 'подошва'. В основе наименований элементов обуви лежит антропоморфный признак: °tufl'in ugat 'носок обуви (букв, туфли нос)', °риз 'носок обуви (букв, нос)', °рёшуп oly 'головка пима (букв, голова обуви)'.

11. Наименованием рукавицы в селькупском языке является существительное °пор, которое сложно отнести к какой-либо из представленных тематических групп. Данное наименование имеет соответствия в самодийских языках. Проведение типологических параллелей между селькупским и другими языками показало, что в основу наименования рукавицы положены разные признаки. В русском, осетинском, испанском наблюдается соотношение между рукавицей и рукой человека, в селькупском языке подобное соотношение отсутствует.

12. Исследование лексики, отражающей материальную культуру селькупов, позволило реконструировать фрагмент картины мира селькупов. Дом представляет собой феномен, уходящий корнями далеко в историю. Дом является для селькупов живым существом, в связи с чем представлется логичным тот факт, что в основе наименований элементов жилища лежит антропоморфный признак. Селькупское жилище является чётко структурированным. Внутренняя планировка жилища не менялась на протяжении нескольких веков, и лишь в XX веке традиционное селькупское жилище претерпело изменения под влиянием русской культуры, в связи с чем можно говорить о преемственности поколений. Чёткое противопоставление мужского и женского начал можно восстановить, в частности, на том основании, что в селькупском языке существуют отдельные наименования для мужского и женского священных амбарчиков.

Антропоморфность присуща наименованиям не только частей жилища, но и элементам одежды и обуви. Селькупскому этносу свойственно очень жёсткое противопоставление обычной и ритуальной одежды. Одежда является сложным по характеру явлением культуры, поскольку она совмещает в себе защитную и декоративную функции. Отдельные детали и элементы одежды являются сакральными для селькупов - к ним можно отнести нагрудник, рукав, головную повязку.

Список научной литературыБулгакова, Ирина Владиславовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Алатало Я. Суссыгуй эжипсан. Кэткый куланни. Максимкин Яр -Хельсинки: Национальный Клуб Максимоярочка, 1998. - 149 с.

2. Аникин А. Е. Этимологический словарь русских диалектов Сибири: заимствования из уральских, алтайских и палеоазиатских языков. 2-е издание, исправленное и дополненное. М., Новосибирск: Наука, 2000. -766 с.

3. Арутюнов С. А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М.: Наука, 1989. - 247 с.

4. Бардина П. Е. Обживание нового дома у русского населения Среднего Приобья// Жилища народов Западной Сибири. Томск: Издательство Томского университета, 1991. - С. 8-16.

5. Барсукова Р. С. Названия жилища, хозяйственных построек и их частей в заболотном говоре сибирских татар// Тюркские народы. Материалы У-го симпозиума "Культурное наследие народов Западной Сибири". Тобольск-Омск, 2002. - С.346-348.

6. Быконя В. В., Ким А. А., Купер Ш. Ц. Словарь селькупско-русский и русско-селькупский. Томск: Томский региональный отдел Министерства по делам национальностей и региональной политике, Томский Государственный Педагогический Институт, 1994. - 93 с.

7. Быконя В. В. Имя числительное в картине мира селькупов. Томск: Издательство Томского Государственного Педагогического Университета, 1998.-261 с.

8. Быконя В. В. Шарватпленд шёшкуй шэндсэ! Говори по-шёшкупски! (русско-селькупский разговорник). Томск: Издательство Томского Государственного Педагогического Университета, 1999. - 110 с.

9. П.Василевич Г. М. Тунгусский нагрудник у народов Сибири// Сборник музея антропологии и этнографии. XI. М.-Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1949а.-С. 42-62.

10. Василевич Г. М. Древнейшие языковые связи современных народов Азии и Европы// Тр. ИЭ АН СССР, т. II. Л.-М., 19496.

11. Венде К. Финно-угорская транскрипция (ФУТ) в историческом аспекте и в сопоставлении с международным фонетическим алфавитом (МФА). -Таллин: Академия Наук Эстонской ССР, Институт Языка и Литературы, 1967.-75 с.

12. Вожакова Е. Н. Русско-ненецкий словарь (лесной диалект). М.: ИКАР, 1997.

13. Волина В. В. Этимологический словарь. СПб.: Дидактика Плюс Зенит, 2000.-255 с.

14. Галданова Г. Р. Культ огня у монгольских народов и его отражение в ламаизме// Советская Этнография, 1980. -№ 3. С. 94-100.

15. Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Ч. 2. Тбилиси, 1984. - 1328 с.

16. Гемуев И. Н. Из истории семьи и семейной обрядности селькупов// Этнография Северной Азии. Новосибирск: Наука, 1980. - С. 86-139.

17. Гемуев И. Н. Семья у селькупов (XIX нач. ХХв.). - Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1984. - 156 с.

18. Гемуев И. Н. Мировоззрение манси. Дом и космос. Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1990. - 230 с.

19. Головин Б. Н. Введение в языкознание. М.: Высшая школа, 1977. - 311 с.

20. Головнёв А. В. Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров. -Екатеринбург: УрО РАН, 1995. 606 с.

21. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Издательская Группа "Прогресс", "Универс", 1994а. - Т.1.- 1744 с.

22. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Издательская Группа "Прогресс", "Универс", 19946. - Т.2. - 2030 с.

23. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Издательская Группа "Прогресс", "Универс", 1994в. -Т.З. - 1782 с.

24. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Издательская Группа "Прогресс", "Универс", 1994г. - Т.4. - 1619 с.

25. Деннинг Н. В. Фонетика тымского диалекта селькупского языка. Дисс. канд. филол. наук. Томск, 1981. - 214 с.

26. Дульзон А. П. Остяцкие могильники XVI и XVII веков у села Молчанова на Оби// Учёные записки ТГПИ, т. XIII, 1955. С. 97-154.

27. Дыбо А. В. Семантическая реконструкция в алтайской этимологии. Соматические термины (плечевой пояс). М.: Школа "Языки русской культуры", 1996.- 389 с.

28. Дьяконова В. П. Обстановка и предметы обихода жилища тувинцев// Памятники материальной культуры народов Сибири. СПб: Наука, 1994. -С. 37-52.

29. Иванов С. В. Старинное зимнее жилище ульчей// Сборник Музея Антропологии и Этнографии. XIII. М.-Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1951.- С. 60-125.

30. Иванов С. В. Орнамент// Историко-этнографический атлас Сибири. М.-Л.: Издательство Академии наук СССР Ленинградское отделение., 1961. - С. 369-435.

31. Иванов С. В. Скульптура народов Севера Сибири XIX первой половины XX в.-Л.: Наука, 1970.

32. Иллич-Свитыч В. М. Опыт сравнения ностратических языков (семитохамитский, картвельский, индоевропейский, уральский, дравидийский, алтайский). Введение. Сравнительный словарь (Ь-К). М.: Наука, 1971.- 370 с.

33. Иллич-Свитыч В. М. Опыт сравнения ностратических языков (семитохамитский, картвельский, индоевропейский, уральский, дравидийский, алтайский). Сравнительный словарь (1-з). Указатели. М.: Наука, 1976.- 156 с.

34. Ион Э. Проблемы культуры и культурная деятельность. М.: Прогресс, 1969.- 478 с.

35. Ионова О. В. Жилые и хозяйственные постройки якутов// Сибирский этнографический сборник. М.-Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1952. - С.239-320.

36. Иславин В. Самоеды в домашнем и общественном быту. СПб., 1847. - 142 с.

37. Испанско-русский и русско-испанский словарь. М.: Издательско-торговый дом "Гранд", 2000. - 574 с.

38. Каган М. С. Человеческая деятельность. Опыт системного анализа. М.: Политиздат, 1974. - 328 с.

39. Каган М. С. Диалектика материального и духовного в культуре// Диалектика культуры. Межвузовский сборник. Куйбышев: Издательство Куйбышевского госудпрственного университета, 1982. - С. 42-51.

40. Каган М. С. Философия культуры. СПб: Лань, 1996. - 415 с.

41. Казакевич О. А., Кузнецова А. И. Языковая ситуация у самодийских народов// Языковая ситуация в Российской Федерации. М., 1992. - С. 92101.

42. Казакевич О. А., Кузнецова А. И., Хелимский Е. А. Очерки по селькупскому языку. Тазовский диалект. Том 3. М.: Издательство Московского Университета, 2002. - 219 с.

43. Кастрен А. Магазин землеведения и путешествий. Географический сборник. Том VI, ч. 2. Путешествие А. Кастрена по Лапландии, Северной России и Сибири. М., 1860. - 495 с.

44. Ким А. А. Очерки по селькупской культовой лексике. Томск: Издательство НТЛ, 1997.- 219 с.

45. Ким А. А. Селькупская культовая лексика как этнолингвистический источник: проблема реконструкции картины мира. Дисс. докт. филол. наук. -Томск, 1999а.- 356с.

46. Косарев М. Ф. Западная Сибирь в древности. М.: Наука, 1984. - 246 с.

47. Кузнецова А. И., Хелимский Е. А., Грушкина Е. В. Очерки по селькупскому языку. Тазовский диалект. Том 1. М.: Издательство Московского университета, 1980. - 408 с.

48. Кузнецова А. И., Казакевич О. А., Иоффе JI. Ю., Хелимский Е. А. Очерки по селькупскому языку. Тазовский диалект. Учебное пособие. М.: Издательство Московского университета, 1993. - 196 с.

49. Кузьмина А. И. Грамматика селькупского языка. Новосибирск: Издательство Новосибирского Университета, 1974. - 265 с.

50. Кузьмина А. И. К этимологиям названий месяцев, сторон света, звёзд и созвездий в селькупском языке//Языки и топонимия. Вып. 4. Томск: ТГУ, 1977.- С. 71-85.

51. Кузьмина А. И., Кюннап А. Числительные в новосондровском говоре селькупского языка// Fenno-Ugristica, 13. Tartu, 1986. - С. 159-165.

52. Купер Ш. Ц. Некоторые особенности консонантизма в сюсюкумских говорах селькупского языка// Вопросы енисейского и самодийского языкознания. Томск, 1983. - С. 90-94.

53. Купер Ш., Пустаи Я. Селькупский разговорник (нарымский диалект). Savariae, 1993.- 78 с.

54. Лезова С. В. Жилище северных селькупов// Экспериментальная археология. Вып. 1.-Тобольск: ТГПИ, 1991.- С. 101-107.

55. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994. -604 с.

56. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская Энциклопедия, 1990. - 685 с.

57. Маковский М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках.-М., 1996.- 413 с.

58. Маковский М. М. Язык миф - культура. Символы жизни и жизнь символов//Вопросы языкознания, 1997. - № 1. - С. 73-95.

59. Маркарян Э. С. Очерки теории культуры. Ереван, 1969. - 229 с.

60. Маркарян Э. С. Вопросы системного исследования общества. М., 1972. -60 с.

61. Материальная культура народов Сибири и Севера. -Л.: Наука, 1976. 231 с.

62. Мкртумян Ю. И. Основные компоненты культуры этноса// Методологические проблемы исследования этнических культур. Материалы симпозиума. Ереван, 1978. - С. 42-46.

63. Морев Ю. А. Звуковой строй среднеобского (ласкинского) говора селькупского языка. Дисс. канд. филол. наук. Томск, 1973. - 260 с.

64. Морев Ю. А. К вопросу о развитии лабиализованных согласных в селькупском языке// Советское финно-угроведение, XI, 1975, 2. С. 126-134.

65. Морев Ю. А. Фонетические данные для определения места ласкинского говора в системе диалектных подразделений селькупского языка// Языки и топонимия. Вып. 4. Томск: Издательство Томского университета, 1977. С. 29-39.

66. Морев Ю. А. Изменения согласных по способу артикуляции в селькупском и ненецком языках// Структура самодийских и енисейских языков. Томск: Томский пединститут, 1985. С. 63-78.

67. Мюллер В. К. Англо-русский словарь. 23-е стереотипное изд. М.: Русский Язык, 1992. - 843 с.

68. Неклепаев И. Я. Поверья и обряды Сургутского края// Записки Зап. Сиб. отд. РГО. Омск, 1903. - Кн. XXX. - С. 29-230.

69. Нивхско-русский словарь. Составили В. Н. Савельева и Ч. М. Таксами. М.: "Советская энциклопедия", 1970. - 536 с.

70. Основы финно-угорского языкознания (вопросы происхождения и развития финно-угорских языков). -М.: Наука, 1974. 484 с.

71. Пелих Г. И. Происхождение селькупов. Томск: Издательство Томского Университета, 1972. - 424 с.

72. Пелих Г. И. Материалы по селькупскому шаманству// Этнография Северной Азии. Новосибирск: Наука, 1980. - С. 5-70.

73. Пелих Г. И. Селькупы XVII века: очерки социально-экономической истории. Новосибирск: Наука, 1981. - 177 с.

74. Пелих Г. И. Селькупы: в сибирской тайге умирает народ// Народы Сибири: права и возможности. Новосибирск: Издательство института археологии и этнографии СО РАН, 1997. - С. 122-129.

75. Пелих Г. И. Селькупская мифология. Томск: Издательство научно-технической литературы, 1998.- 80 с.

76. Попов А. А. Старинная якутская берестяная юрта// Сборник музея антропологии и этнографии. X. М.-Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1949.- С.98-107.

77. Попов А. А. Кочевая жизнь и типы жилищ у долган// Сибирский этнографический сборник. М.-Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1952.- С.142-173.

78. Попов А. А. Жилище// Историко-этнографический атлас Сибири. М.-Л.: Издательство Аккадемии наук СССР Ленинградское отделение., 1961. - С. 131-227.

79. Потоцкая В. В. Французско-русский словарь. М.: Юнвес, 1995. - 495 с.

80. Прокофьев Г. Н. Селькупская грамматика. Л.: Издательство иностранной литературы, 1935.- 271 с.

81. Прокофьев Г. Н. Этногония народностей Обь-Енисейского бассейна// Советская Этнография, 1940. -№ 3. С. 67-76.

82. Прокофьева Е. Д. Старинные землянки на р. Тым и Кеть// Советская Этнография, 1947. Т. 2. - С. 199-202.

83. Прокофьева Е. Д. Костюм селькупского (остяко-самоедского) шамана// Сборник музея антропологии и этнографии. XI. М.-Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1949. - С. 335-376.

84. Прокофьева Е. Д. Орнамент селькупов. М., 1950. - С. 29-39.

85. Прокофьева Е. Д. Некоторые религиозные культы тазовских селькупов// Памятники культуры народов Сибири и Севера. Сборник Музея Антропологии и Этнографии. Т. XXXIII. - Л.: Наука, 1977. - С. 66-79.

86. Проскурин С. Г. Древнеанглийская пространственная лексика концептуализированных областей. Автореферат дисс. канд. филол. наук. -М., 1990. 23 с.

87. Прыткова Н. Ф. Верхняя одежда// Историко-этнографический атлас Сибири. М.-Л.: Издательство Академии наук СССР Ленинградское отделение., 1961.- С. 227-329.

88. Прыткова Н. Ф. Головные уборы// Историко-этнографический атлас Сибири.- М.-Л.: Издательство Академии наук СССР Ленинградское отделение., 1961.-С. 329-369.

89. Пухаева Л. С. Терминология женского рукоделия в осетинском языке. Автореферат дисс. канд. филол. наук. Тбилиси: Издательство Тбилисского университета, 1972. - 19 с.

90. Рандымова 3. И. Чум хантов-оленеводов// Этнография народов Западной Сибири. Сибирский этнографический сборник. Выпуск 10. М.: ИЭА, 2000.- С. 155-169.

91. Розенталь Д. Э. Практическая стилистика русского языка. -М.: Высшая школа, 1977. 316 с.

92. Русско-нивхский словарь. Составили В. Н. Савельева и Ч. М. Таксами. М.: Советская энциклопедия, 1965. - 479 с.

93. Русско-якутский словарь. Под ред. П. С. Афанасьева и Л. Н. Харитонова.- М.: Советская Энциклопедия, 1968. 720 с.

94. Сатеева Э. В., Быконя В. В. Основообразующий суффикс -r(V) в селькупском языке// Lingüistica Uralica, XXXVIII, 2002, 3. С. 195-206.

95. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, "Универс", 1993, 655 с.

96. Сергеев М. А. Некапиталистический путь развития малых народов Севера. M.-JL: Издательство Академии Наук СССР, 1955. - 569 с.

97. Серебренников Б. А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. -М.: Наука, 1988. 216 с.

98. Симченко Ю. Б. Культура охотников на оленей Северной Евразии: Этнографическая реконструкция. М.: Наука, 1976. - 312 с.

99. Симченко Ю. Б. Культура охотников на оленей Северной Евразии. Автореферат дисс. докт. истор. наук. -М.: МГУ, 1982. 38 с.

100. Сказки народов Сибирского Севера. Томск: Издательство Томского университета, 1980. - Т. III.

101. Сказки нарымских селькупов. Томск: Издательство HTJI, 1996. - 191 с.

102. Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры. Изд. 2-е, исправленное и дополненное. -М.: Академический Проект, 2002. 990 с.

103. Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М.: Издательство политической литературы, 1989.- 573 с.

104. Терещенко Н. М. Ненецко-русский словарь. М.: Советская Энциклопедия, 1965. - 942 с.

105. ИЗ. Терещенко Н. М. К сравнительному изучению лексики самодийских языков// Советское финно-угроведение, VII, 1971, 4. С. 285-297.

106. Терещенко Н. М. Синтаксис самодийских языков. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1973.- 323 с.

107. Теуш О. А. Ненецко-коми-русские лексические параллели// Финно-угорское наследие в русском языке (сборник научных трудов). -Екатеринбург, 2000.

108. Тимиряева И. Названия рубахи: мар. тувыр и удм. дэрем// Lingüistica Uralica, 1997, XXXIII, 1. 14-18.

109. Топорова Т. В. Семантическая структура древнегерманской модели мира. -М., 1994а.- 190 с.

110. Топорова Т. В. О древнеисландских формулах хаоса и конца мира и их индоевропейских соответствиях//Вопросы языкознания, 19946. С. 48-51.

111. Топорова Т. В. Культура в зеркале языка: древнегерманские двучленные имена собственные. М., 1996. - 253 с.

112. Тучкова Н. А. Жилища и поселения южных селькупов как компоненты обжитого пространства (XIX XX вв.). Дисс. канд. истор. наук. - Томск, 1999а,- 197 с.

113. Тучкова Н. А. Жилища и поселения южных селькупов как компоненты обжитого пространства (XIX XX вв.). Автореферат дисс. канд. истор. наук. -Томск, 19996. - 22 с.

114. Урысон Е. В. Языковая картина мира VS. Обиходные представления (модель воприятия в русском языке)// Вопросы языкознания, 1980. № 2. -С. 3-21.

115. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: Прогресс, 1964.-Т. 1.- 562 с.

116. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: Прогресс, 1967.-Т. 2.- 671 с.

117. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: Прогресс, 1971.-Т. 3.- 827 с.

118. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: Прогресс,1987.-Т. 4.

119. Фёдорова Е. Г. Берестяная утварь народов Сибири. Конец XIX первая половина XX вв.// Памятники материальной культуры народов Сибири. -СПб: Наука, 1994. - С. 76-120.

120. Филиппова Т. М. О некоторых результатах сопоставления селькупской лексики с тюркской// Вопросы языка и литературы народов Сибири. -Новосибирск, 1974. С. 81 -86.

121. Филиппова Т. М. Тюркские заимствования в селькупском языке. Автореферат дисс. канд. филол. наук. Л., 1991. - 23 с.

122. Харючи Г. П. Традиции и инновации в культуре ненецкого этноса. -Томск: Издательство Томского университета, 2001. 225 с.

123. Хелимский Е. А. Древнейшие венгерско-самодийские языковые параллели. М.: Наука, 1982. - 164с.

124. Хелимский Е. А. Селькупский язык// Языки мира. Уральские языки. М., 1993. - С. 356-380.

125. Хомич Л. В. Колыбель в традиционной культуре народов Сибири// Памятники материальной культуры народов Сибири. СПб: Наука, 1994. -С. 120-164.

126. Хороших П. П., Гемуев И. Н. Берестяные изделия селькупов// Этнография Северной Азии. Новосибирск: Наука, 1980.- С. 171-185.

127. Цивьян Т. В. Лингвистические основы балканской модели мира. М., 1990.-203 с.

128. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. 3-е изд., стереотип. М.: Русский Язык, 1999а. - Т. 1. - 621 с.

129. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. 3-е изд., стереотип. М.: Русский Язык, 19996. - Т. 2. - 559 с.

130. Чижикова Л. Н. Изучение сельского жилища восточных славян. Итоги и классификации// Советская этнография, 1976. №4. - С. 27-42.

131. Шатилов М. Остяко-самоеды и тунгусы Принарымского района (Путевые заметки). Томск: Издательство Томского Университета, 1927. - 31 с.

132. Языки народов СССР: финно-угорские и самодийские языки. Т. 3. - М.: Наука, 1966.-463 с.

133. Яковлева Е. С. Фрагмент русской языковой картины времени// Вопросы языкознания, 1994. № 5. - С. 73-89.

134. Якутско-русский словарь. Под ред. П. А. Слепцова. М.: Советская Энциклопедия, 1972. - 605 с.

135. Bohanan Р. We, The Alien: An Introduction to Cultural Anthropology. -Prospect Heights, III.: Waveland, 1992.

136. Castren M. A. Grammatik der samojedischen Sprachen. St.-Petersburg, 1854. - 608 S.

137. Castren M. A. Wörterverzeichnisse aus den samojedischen Sprachen. Bearbeitet von A. Schiefner. St. Petersburg, 1855. - 404 S.

138. Castren M. A. Ethnologische Vorlesungen über die altaischen Völker nebst samojedischen Märchen und tatarischen Heldensagen. Herausgegeben von A. Schiefner. St.-Petersburg, 1857. - 257 S.

139. Castren M. A. Nordische Reisen und Forschungen. Kleinere Schriften. Herausgegeben von A. Schiefner. St.-Petersburg, 1862. - 382 S.

140. Castrén M. A., Lehtisalo Т. Samojedische Sprachmaterialien. Helsinki: Suomalais-Ugrilainen Seura, 1960. - 463 S.

141. Collinder B. Fenno-Ugric Vocabulary. An Etymological Dictionary of the Uralic Languages. Stockholm: Uppsala, 1955. - 211 p.

142. Collinder B. Comparative Grammar of the Uralic Languages. Stockholm: Almqvist & Wiksell, 1960. - 419 p.

143. Donner К. Samojedische Wörterverzeichnisse. Helsinki, 1932. - 307 S.

144. Dulson A. Über die räumliche Gliederung des sölkupischen in ihrem Verhältniszu den alten Volkstumsgruppen// Советское финно-угроведение, VII, 1971, 1. С.35.43.

145. Erdélyi I. Selkupisches Wörterverzeichnis. Tas-Dialekt. Budapest: Akadémiai Kiadó, 1969. - 316 S.

146. Helimski E. Two Mator-Taigi-Karagas Vocabularies from the XVIII-th Century// SUS 81. Helsinki, 1987. - P. 49-132.

147. Janhunen J. Samojedischer Wortschatz. Gemeinsamojedische Etymologien. -Helsinki, 1977.- 186 S.

148. Janurik T. Kriterien zur Klassifizierung der Dialekte der samojedischen Sprachen// Dialectología Uralica, Wiesbaden, 1985. S. 283-301.

149. Karjalainen K. F. Ostjakisches Wörterbuch. II. Bearbeitet und herausgegeben von Y. H. Toivonen. Helsinki: Suomalais-Ugrilainen Seura, 1948, 1199 S.

150. Keesing R. M. Cultural Anthropology: A Contemporary Perspective. New York: Holt, Rinehart and Winston, 1981.

151. Koivulehto J. Entlehnung und Lautgesetz// Congressus Septimus Internationalis Fenno-Ugristarum. Debrecen 27. VIII 2. IX. 1990. Sessiones Plenares Dissertationes. Debrecen, 1990. - S. 7-26.

152. Kroeber A. L., Kluckhohn C. Culture: A Critical Review of Concepts and Definitions. New York: Random House, 1963.

153. Malinowsky B. Sex, Culture and Myth. New York: Harcourt, Brace & World, Inc., 1962.- 346 p.

154. Redei K. Uralisches Etymologisches Wörterbuch. Lieferung 2. Budapest: Akademiai Kiadö, 1986. - S. 3-212.

155. Redei K. Uralisches Etymologisches Wörterbuch. Lieferung 3. Budapest: Akademiai Kiadö, 1986. - S. 213-340.

156. Redei K. Uralisches Etymologisches Wörterbuch. Lieferung 4. Budapest: Akademiai Kiadö, 1987. - S. 341-468.

157. Redei K. Uralisches Etymologisches Wörterbuch. Lieferung 5. Budapest: Akademiai Kiadö, 1988, S. 469-593.

158. Redei K. Uralisches Etymologisches Wörterbuch. Lieferung 6. Budapest: Akademiai Kiadö, 1988. - S. 605-732.

159. Redei K. Uralisches Etymologisches Wörterbuch. Lieferung 7. Budapest: Akademiai Kiadö, 1988. - S. 733-906.

160. Vaux B., Cooper J. Introduction to Linguistic Field Methods. Lincom Europa, 1999. - 196 p.

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02 диссертация на тему: Лексика, отражающая материальную культуру селькупов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лексика, отражающая материальную культуру селькупов"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Булгакова, Ирина Владиславовна

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Булгакова, Ирина Владиславовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лексика, отражающая материальную культуру селькупов"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Лексика, отражающая материальную культуру селькупов