автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.09
диссертация на тему: Морфологический строй табасаранского языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Морфологический строй табасаранского языка"

Диссертационный совет Д.003.28.01 в Институте языка, литературы и искусства им. Г.Цадасы /ДагестаЫкого научного центра Российской академии наук

- Б ДПР 1998-

На правах рукописи КУРБАНОВ Казн Керимович

МОРФОЛОГИЧЕСКИЙ СТРОЙ ТАБАСАРАНСКОГО ЯЗЫКА

(Проблема литературной нормы) Специальность 10.02.09 — "Кавказские языки"

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Махачкала -1998

Работа выполнена в Дагестанском государственном университете

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

доктор филологических наук, профессор Б.Г.Ханмагомедов доктор филологических наук, профессор В.М.Загиров доктор педагогических наук, профессор Г.И.Магомедов

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ -

Дагестанский государственный педагогический университет

Защита состоится 24 апреля 1998 г. в 14 часов на заседании диссер тационного совета Д.003.28.01 по защите диссертаций на соискание учено] степени доктора наук в Институте языка, литературы и искусства им Г.Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института языка литературы и искусства им. Г.Цадасы по адресу: 367030, Республика Даге стан, г.Махачкала, ул. М.Ярагского,75.

Автореферат разослан " Ц-- Ы] соД 1998 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат филологических.наук А.М.Абдурахманов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертация посвящена комплексному исследованию морфологической структуры табасаранского литературного языка. В ней дается структурно-функциональная характеристика всех словоизменительных форм изменяющихся частей речи, а также определяются разряды и грамматические особенности слов, относящихся к так называемым неизменяющимся классам. Особое внимание в диссертации уделяется вопросам упорядочения и систематизации отдельных правил, фактов и категорий языка. Такой подход к исследованию материала диссертации прежде всего обусловлен все еще продолжающимися спорами вокруг проблем кодификации табасаранского языка. Решение подобных проблем представляет немаловажный интерес и для общего языкознания, поскольку процессы нормализации различных языков в определенной мере могут быть сходными.

Как показывают материалы ряда исследований1, языки, распространенные в различных регионах мира и принадлежащие к различным генетическим семьям, подвержены нормализационным процессам, имеющим значительную степень общности, обладающим огромной социальной ролью и приводящим к существенным социально-культурным следствиям. В частности, создается сравнительно устойчивая и в то же время подвижная система языковых средств, способная обслуживать разнообразные культурные сферы.

Важно отметить в этой связи, что устойчивость морфологических норм становится необходимым условием для развития и нормального функционирования табасаранского языка.

Изучение и всесторонний научный анализ морфологической системы современного литературного языка актуальны как для создания более полной грамматики табасаранского языка, так и для составления сравнительной грамматики дагестанских языков. Разработка названных вопросов представляет определенный интерес также и для решения общетипологических проблем, поскольку в системах именного и глагольного словоизменения табасаранского языка проявляются типичные черты полисинтетизма. Актуальность темы диссертационного исследования заключается и в том, что рассматриваемые здесь проблемы до сего времени не стали объектом специального монографического исследования.

1 См., например, Языковая норма: Типология нормализационных процессов. М., 1996 / под редакцией В.Я.Порхомовского и Н.Н.Семенюк.

Отсутствие такого рода научных исследований и научно обоснованных выводов приводит к тому, что в школьных учебниках и программах по табасаранскому языку допускаются фактические ошибки и противоречивые трактовки отдельных морфологических явлений. Различного рода отклонения от норм литературного языка допускаются также в текстах художественной литературы и средствах массовой информации. Естественно, актуальность темы диссертации определяется в том числе и этими факторами, а также возможностями применения полученных результатов в практике преподавания табасаранского языка в вузе, колледже и школе.

Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационной работы является всесторонний системный анализ морфологического строя и установление внутренних закономерностей ряда морфологических подсистем и определение перспектив и динамики дальнейшего развития современного табасаранского литературного языка, а также наметившихся в нем различных функциональных стилей.

В соответствии с этим в исследовании предполагается решение следующих задач:

1) описание системы лексико-грамматических разрядов слов и присущих им категориальных значений;

2) определение характера и специфики основных морфологических категорий (класса, числа, падежа, лица, наклонения, времени, аспекта, залога, переходности - непереходности и др.) и средств их выражения;

3) анализ основ различных частей речи и определение функционально-семантического содержания корневых и аффиксальных морфем;

4) выявление процессов трансформации некоторых морфологических категорий и динамики их дальнейшего развития.

С выполнением упомянутых задач тесно связано решение и более конкретных вопросов, среди которых:

1) характеристика способов образования именных и глагольных лексем;

2) вопрос о категории послелога, обнаруживающей тенденцию к возмещению флексий локативов;

3) обоснование более приемлемого решения вопроса об основной (словарной) форме глагола;

4) постановка и решение вопроса о структуре сложных отыменных и отглагольных образований, нахождение лингвистически корректного объяснения неоднозначных подходов к морфемной сегментации именных и вербальных основ, а также словоформ, содержащих, помимо корня, классно-числовые элементы;

5) определение слово- и формообразовательных функций классных экспонентов в структуре различных частей речи;

6) пересмотр традиционной квалификации отдельных серий местных падежей в плане их выведения за рамки падежной парадигмы;

7) квалификация способов выражения аспектуальных и залоговых отношений в глагольных словоформах.

Научная новизна работы видится в том, что в ней впервые определяются важнейшее функциональное назначение и статус младописьменного табасаранского литературного языка в качестве общенационального достояния. Системному анализу подвергнут морфологический строй, предпринята попытка всестороннего исследования и обобщения в структурно-функциональном аспекте проблемы именной и глагольной деривации и парадигматики. В диссертации сделана первая попытка выяснения роли и правил размещения некоторых постпозитивных экспонентов глагольной основы, например, тех, которые, выполняя роль классных показателей, утратили материальную близость с традиционно выделяемыми классно-числовыми определителями.

Кроме того, в проведенном исследовании рассматриваются именные и глагольные корневые морфемы с точки зрения их структуры и сочетаемости с классными показателями в различных позициях сложных вербальных образований, а также определены критерии, по которым в каждом конкретном случае могут быть разграничены словообразовательные и словоизменительные аффиксы. Подробному описанию и анализу подвергнуты также служебные части речи и междометия, которые в подобного рода трудах обычно остаются без особого внимания.

Практическая ценность исследования вытекает из того, что в нем морфологическая система современного табасаранского литературного языка описана в перспективе его дальнейшего развития. В этой связи основные положения диссертации, проанализированный языковой материал, результаты, полученные при изучении данной проблемы, могут быть использованы при прогнозировании процессов дальнейшего развития других дагестанских литературных языков, найдут прямой выход в практическую работу по составлению более расширенной нормативной грамматики, школьных и вузовских учебных пособий. Результаты исследования могут быть внедрены в учебный процесс и в виде спецкурсов по проблемам нормирования языка. Содержащиеся в диссертации положения и выводы найдут применение не только в учебных заведениях Дагестана, но и при государственной регламентации вопросов языковой жизни.

Теоретическая значимость диссертации заключается прежде всего в реализации возможностей синхронно-диахронического ме-

хода при изучении морфологических категорий на материале младописьменного литературного языка с точки зрения его слово- и морфообразова-тельных особенностей. Кроме того, результаты настоящего исследования могут служить научной и материальной базой при сравнительно-историческом и типологическом изучении других близкородственных табасаранскому языков.

Методы и источники исследования. Обозначенные выше цель и задачи в принципе определили методику исследования. Изучение и разносторонний анализ морфологических категорий, парадигматического и деривационного строения именных и глагольных словоформ и их грамматическая характеристика осуществлялись на основе синхронного (отчасти и диахронного) анализа материала. Использовался также описательный метод, привлекались типологические аналогии, которые делают более прозрачными описываемые лингвистические процессы в современном табасаранском языке.

Диссертация построена на материале современного литературного языка, базирующегося на южном диалекте. Соответственно в ней использована художественная, учебная и справочная литература, а также изданные тексты произведений устного народного творчества. В случаях, когда это представлялось необходимым, привлекались для сравнения данные отдельных говоров северного диалекта, а также генетически родственных других дагестанских языков.

Публикации и апробация работы. По теме диссертации автором опубликованы две монографии "Морфология табасаранского языка" (1986: 9,5 п.л.) и "Грамматические классы слов табасаранского языка" (1995: 14,5 п.л.). Вопросы диссертационного исследования нашли отражение в подготовленных автором к изданию Русско-табасаранском словаре и нормативной табасаранской грамматике (разделы "Глагол". "Наречие". "Служебные части речи". "Междометие", в 16 учебниках и учебно-методических пособиях, а также в различных статьях, тезисах докладов и программах для школ и вузов общим объемом свыше 150 п.л. (см. список публикаций).

Основные положения диссертационной работы неоднократно докладывались на различных научно-практических конференциях по проблемам иберийско-кавказских языков (Сухуми, 1977; Махачкала, 1981; Грозный, 1983; Махачкала, 1993). Автор выступал на научных сессиях ИЯЛИ ДНЦ РАН, Дагестанского государственного университета, Дагестанского государственного педагогического университета, Дагестанского научно-исследовательского института педагогики им. А.А.Тахо-Годи, Института повышения квалификации педагогических кадров Дагестана, на заседани-

ях кафедры дагестанских языков Даггосуниверситета. Статьи и сообщения по теме диссертационного исследования публиковались и в республиканских журналах.

Диссертация обсуждена и одобрена на расширенном заседании кафедры дагестанских языков ДГУ с участием научных сотрудников ИЯЛИ ДНЦ РАН и ДГПУ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и списка сокращений.

Содержание работы

Во введении определяется предмет исследования, обосновывается актуальность темы, обозначены цель и задачи диссертации, изложена краткая история вопроса и проводится подробный обзор специальной литературы.

Главное содержание морфологии табасаранского языка как научной дисциплины заключается в исследовании и описании в соответствующих терминах грамматических категорий, средств и способов их выражения в системах всех знаменательных частей речи, установление закономерностей и типологии структуры словоформ, представленных в исследуемом языке в его современном состоянии, а также элементов, сохранившихся в их составе от прошлых стадий развития. Немаловажную роль играет здесь также исследование закономерностей морфологии в той мере, в какой она служит средством выражения основных синтаксических моделей.

Общая классификация частей речи современного табасаранского языка, принятая в работе, включает следующие подразделения:

I. Знаменательные части речи: 1) имя существительное, 2) имя прилагательное, 3) имя числительное, 4) местоимение, 5) глагол, 6) наречие.

II. Служебные части речи: 1) послелоги, 2) союзы, 3) частицы.

III. Междометия.

Морфология табасаранского языка к настоящему времени имеет уже более или менее сложившуюся традицию описания, начиная с П. К. Услара и А. Дирра. К табасаранскому материалу обращались такие известные зарубежные ученые, как Ж.Дюмезиль, Л.Ельмслев и К. Боуда. Внесли весомый вклад в изучение табасаранской морфологии А. Н. Генко, Л. И. Жирков, А. А. Магометов, Б. Г.-К. Ханмагомедов, В.М.Загиров, З.М.Загиров, К.Т.Шалбузов, К.К.Курбанов и др.

Глава I. Склоняемые части речи Имя существительное

В современном табасаранском языке имя существительное как часть речи характеризуется категориальным значением предметности, развитой системой слово- и формообразовательных моделей, семасиологической категорией класса, грамматическими категориями числа и падежа. В предложении имена существительные чаще всего выполняют роль подлежащего, прямого и косвенного дополнения.

Половая принадлежность денотатов выражается только лексически. Морфологическая дифференциация пола в названиях лиц наблюдается в заимствованиях из русского языка, в частности, в соотносительных существительных, обозначающих профессию, род занятий, звание, а также в фамилиях и отчествах -ов(а), -ев(а), -ин(а); -ович, -евич, -еена, -овна.

В табасаранском языке функционируют два способа выражения грамматических значений слов - синтетический и аналитический. При присоединении аффиксов к корням или корнеосновам (синтетический способ) образовавшиеся при этом производные словоформы получают различные лексико-грамматические значения, выражающие формальную принадлежность того или иного слова к основной, стабильной его части.

Продуктивным способом формообразования, помимо аффиксации, является и аблаут, т.е. морфонологическое чередование, реализующееся в качестве внутренней флексии: хъял 'гнев' - хъюлу ( эрг. п.), гъваь 'крыша' -гъваи (эрг. п.), хялижв 'гость' - хялар (мн. ч.).

А в словообразовании определенную роль играет словосложение. Выделяется два вида сложных существительных - композитов:

1) соединительные композиты: баяр-шубар 'дети' ('мальчики-девочки'), абйир-бабар 'родители' ('отцы-матери');

2) определительные композиты: гъац1ишеар 'полночь' (гъац1 'половина - йишвар - мн.ч. от йишв 'ночь').

Категория класса. В табасаранском языке в основе классной дифференциации лежит принцип группирования имен по личности и вещи, выделяющий два класса субстантивов: первый именной класс - "класс человека , личности"; второй именной класс - "класс вещи, не-человека, неличности". Именные классы дифференцируются как категория семасиологическая и грамматическая. В сфере формальной морфологии она функционирует в виде грамматической категории согласуемых частей речи -глаголов, числительных, местоимений, отчасти и прилагательных, а в сфере семантической - в качестве наиболее фундаментального признака именной лексики. В самом имени существительном классная принадлежность распознается не по морфологическим признакам, а по вопросам фуж?

'кто?', который относится к людям и фу? 'что?' - ко всем остальным. В таком соотношении "категория личности" и "категория животных и вещи" имеют только семантическое выражение.

В основе семасиологических (семантических) различий лежит критерий бинарной оппозиции - противопоставления личности и не-личности, в морфологическом же плане подобная оппозиция характеризуется и соответствующими классными формантами (д, р для I гр. кл., б для II гр. кл.).

Мифологические существа в соответствии с этими признаками попадают в различные классы. В класс разумных включаются отвечающие на вопрос фуж! 'кто?' имена аллагь 'бог, аллах', пайгъамбар 'пророк', мала-йик 'ангел', гъюри-пери 'гурия', а в класс неразумных - иблис 'сатана, дьявол, черт', кафтар 'вампир, оборотень', которые отвечают на вопрос фу! 'что?'.

Категория числа. Грамматическая категория числа является общей для многих частей речи. Она охватывает почти все имена существительные, которые по своей форме и значению имеют единственное и множественное число. Ныне в системе имен существительных вполне последовательно проводится противопоставление понятий единичности и множественности имен.

Единственное число существительных в форме именительного падежа не имеет специального морфологического признака. Формой единственного числа является основа со значением единичности предмета, явления, вещества или выражает единство, цельность совокупности однородных предметов, веществ или явлений.

К числу словоформ, употребляющихся преимущественно в единственном числе, относятся и лексемы, обозначающие: 1) вещественные имена существительные: къил 'соль', ччим 'масло', йиччв 'мед'; 2) часть собственных имен существительных, в т.ч. названия небесных светил, явлений, сторон света и т.п.: Сюгьрин хяд 'Утренняя звезда', Ригъ 'Солнце', кьибла 'юг', кафари 'север'; 3) названия городов, сел, рек, местностей: Москва, Дербент, Рубас (назв. реки); 4) некоторые отвлеченные имена существительные: сабур 'терпение', шадвал 'радость', дирбаш'вал 'смелость'; 5) собственные имена: Муса, Муминат, Расул; 6) отдельные религиозные понятия: аьхират 'конец света', женнет 'рай', Аллагь 'Бог'; 7) сочетания существительных с числительными: йиц1уб хал 'десять комнат', хъуб машин 'пять машин', агъзур манат 'тысяча рублей'; 8) названия месяцев: январь, февраль, март.

Формы единственного числа ряда имен употребляются и в значении множественного: малуьбхюб 'пасти одно домашнее животное // несколько животных - стадо, гурт' и т.п.

Формы множественного числа образуются различными способами:

1) основная масса имен образуется специальными флексийными аффиксами -ар для имен с согласным исходом: гъар 'дерево' - гьар-ар, гъул 'аул, село' - гьул-ар, нир 'река' - нир-ар; -йир для имен с гласным исходом: гими 'корабль' - ггш(и)-йир, бажи 'тетя' - баж(и)-йир, кюкю 'цветок' -кюк(ю)-йир; при этом под влиянием корневых переднерядных уъ(ю), э(е) -ар > -эр (-ер): уьл 'хлеб' - уъл-ер, пеъ 'курица' - пе-эр, швеь 'медведь' -шве-эр;

2) под влиянием корневых гортанных уь(ю) и аъ(я) окончание -ар > -аър: бяъ 'вопль' - бя-аьр, нюрх 'полба' - нюрх-яр\

3) некоторые азербайджанизмы заимствованы вместе с аффиксами -пар, -лер: дагъ 'гора' -дагъ-лар, багъ 'сад' - багъ-лар, чюл 'степь' - чюл-лер, сел 'поток' — сел-лер;

К случаям нерегулярного образования основы относятся: хялижв 'гость' - хялар, риги 'дочь, девушка' - шубар, хипир 'жена' - хупар 'женщины', силиб 'зуб' — силбар, хъял 'гнев' - хюлар.

Среди существительных, имеющих только форму множественного числа, выделяются имена, обозначающие: 1) парные составные предметы: терезар 'весы', аьйнар 'очки'; 2) части тела, принадлежность одежды, промежутки времени: йирфар 'лопатки', сиргъйир 'серьги', ахсрар 'утренняя заря'; 3) названия отдельных обрядов, ритуалов, религиозных культов: ушвар (дисуб) 'обряд поста', эреллер 'святые духи'; 4) названия некоторых болезней: жигрийир, бит1ар 'оспа', ражар 'насморк'; 5) названия ряда конкретных предметов: ахлар 'ручные жерновки', ц1абрар' станок для разматывания пряжи на клубок'; 6) некоторые русские заимствования: шахмат ар 'шахматы', картар 'игральные карты' и др.

При обозначении совокупности лиц, имеющих одну и ту же фамилию, один род, одинаковое имя, используется формант -гъяр (в диал. -кьар), который присоединяется к прямой основе имен существительных: Султан — Султан-гьяр, Малла - Малла-гъяр, Керим - Керим-гъяр (Султановы, Мал-лаевы, Керимовы).

Зафиксирована и особая форма множественности, образующаяся путем присоединения аффикса -дар к формам генетива, и как бы выражающая значение ограниченного множественного числа, ср.:

Им.п. ед.ч. Род.п. Огранич. мн. ч.

аба "отец" абайин абайин-дар

дада "мать" дадайин дадайин-дар

Аслан Асландин Асландин-дар

Айханум Айханумдип Айханумдин-дар

Вместе с тем, от этих же форм способом редупликации аффикса -дар формируются и более сложные модели, напр.: абайин - дар - ин -дар, да-дайин - дар -ин - дар, Асландин - дар -ин - дар, Сабабирин - дар - ин - дар и

др.

Таким образом, как отмечают исследователи дагестанских языков (Е. Кибрик 1985: 14-19; А.Магометов 1965:95; Р.Гайдаров 1985: 78-83; У.Мейланова 1985: 52-59; Г.Ибрагимов 1990: 63-67, 188; Б.Талибов 1985: 90-92 и др.), с семантической точки зрения, слова в форме ограниченного множественного числа являются собирательными именами, обозначающими не собрание однородных предметов, а совокупность членов семьи, рода или группу лиц, объединенных вокруг центральной, доминирующей фигуры.

Категория падежа.

Образование косвенной основы. В современном табасаранском языке исходными принципами склонения имен существительных являются а) противопоставление прямой и косвенной основ субстантивов и б) объединение падежных единиц как с формальной, так и с функциональной точки зрения в группы грамматических (абстрактных, несерийных) и местных (пространственных, серийных) падежей.

Падеж в табасаранском языке представляет собой грамматическую категорию имени, обозначающую синтаксическое отношение данного существительного к другому существительному или глаголу. Это отношение чаще всего определяется характером лексического значения подчиняющего слова, его формой и принадлежностью к той или иной части речи, и реализуется оно только в словосочетании или предложении. Падежные окончания в своей основе едины для именных форм единственного и множественного числа.

Система склонения табасаранского языка по праву считается одной из наиболее многопадежных. Согласно традиции, ныне в нем насчитывается 46 падежей, из которых 4 падежа - именительный (номинатив), активный (эргатив), родительный (генитив) и дательный (датив) - основные и 42 падежа - местные, представленные семью сериями по 6 падежей в каждой из них.

Именительный падеж (или номинатив) существительного представляет собой прямую основу единственного числа или назывную форму, лишенную каких бы то ни было падежных аффиксов, используемую для образования при помощи соответствующих формантов прямой основы множественного числа. Именительный падеж противостоит всем другим и

по своей грамматической роли как падеж подлежащего (субъекта) в двусоставных предложениях, и как падеж объекта в трехсоставных конструкциях. Существительное в форме номинатива прежде всего употребляется, когда называют данный предмет или явление при ответе на вопросы: му фуж ву? 'кто это есть?' (по отношению к человеку), му фу ву? 'что это есть?' (ко всем остальным одушевленным существам, а также предметам и явлениям): му кас фуж ву? ' этот человек кто есть?', му алат фу ву? 'что этот инструмент есть?, т.е. что он собою представляет?'.

Помимо назывной, номинатив в предложении выполняет и другие функции:

1. При непереходном глаголе-сказуемом маркирует имя субъекта (подлежащего): Жямяаьт собраниейиз уч шулайи (М.Ш.) 'Народ собирался на собрание'.

2. В предложении с переходным глаголом-сказуемым форма номинатива употребляется в роли прямого объекта (дополнения): Асланди школай-ин багъдиъ гъелемар киврайи (A.A.) 'Аслан сажал саженцы в школьном саду'.

3. В качестве именной части составного сказуемого: Таригъули Юз-беков халкьдин игит бай ву (A.B.) 'Тарикули Юзбеков - славный сын народа (есть)'.

4. В качестве обращения: Абукар, фикир мап!ан, яв уж'вал гьархи-дарча (А.Ж.) 'Абукар, не думай, не забудем твое добро'.

5. Как определение, выражая при этом различные признаки: место жительства, национальную принадлежность: Дагъустан Республика 'Дагестанская Республика', табасаран шаир 'табасаранский поэт'.

Форма эргативного падежа в табасаранском языке в целом совпадает с косвенной основой имен существительных и других склоняемых частей речи. Имена существительные в эргативном падеже отвечают на вопросы шли? 'кто?', фти? 'что?' (ед. ч.), фу жар ul, фйири? (мн. ч.).

Посредством форманта и2 (I тип) эргатив образуют 1) двух- и трехсложные слова с исходным закрытым слогом, в которых, в результате перемещения ударения с корня на падежную флексию, корневая морфема сокращается: сурсул 'рожь' - сурсли, лакач 'платок' - лакчи; 2) слова с финальным консонантом, но без редукции гласного: к1ул 'голова' - к1ули, жамар 'жених' — жамарщ 3) слова с суффиксом -вал ('-ость'): шадвал

2 Показатель эргатива и предполагается исконным в восточнолезгин-ских языках (Ханмагомедов 1958в: 18).

'радость' - шадвали; 4) формы множественного числа: хилар 'руки' - Хилари, гьарар 'деревья' - гьарари, жигьилар 'юноши' - жигьалари.

Посредством форманта у (II тип) эргатив образуют 1) односложные слова с согласным исходом: т1уб 'палец' - т1убу, хяр 'луг' - хяру; 2) абстрактные имена существительные с суффиксом -шин и именные вербальные формы с аффиксом б\ манишин 'теплота' - манишну, ергуб 'прыжок' -ергбу3.

Посредством форманта -du (III тип) эргатив образуют: 1) ряд одно- и двусложных слов с согласным исходом, а также с исходом на гласный и, усекаемый в форме эргатива: ччим — ччимди 'масло', аш - ашди 'каша', варжи-варжди 'крапива', хюни-хюнди 'корова', к1ари - к1арди 'теленок'; 2) заимствованные слова с согласным исходом: закон - законди, ударник -ударникди, дагъ 'гора' —дагъди, класс - классди, китаб 'книга' - китабди.

В диалектах -ди проявляет фонетическую вариативность: -тт, -джи, -ччи: ифтти, ифджи, ифччи 'кровь', а также: -и; -ри > -йи > й: Баку - Баки (нитр. гов.), бугъа 'бугай' - бугъари (хан. гов.), бугъа - бугъай (дюб. гов.).

Эргативный падеж образуется и с помощью форманта -йи (IV тип) от основ с исходом на гласный: ара 'промежуток' - арайи, мяъли 'песня' -мяълийи, но: к1ари — к1арди 'теленок', гату - гатди 'кошка, кот'. В эту группу входят также заимствованные слова с конечным гласным: пар-та-партайи, кино - кинойи и др.

Формант эргатива -ри (V тип) употребляется в названиях людей (гучТбях 'трус' — гучШяхри, игит 'герой' - игитри, езид 'ябедник' - езидри) и некоторых частей тела: лик 'нога' - ликри, лик1 'печень' - лик1ри.

Для образования эргатива используется также формант -ли (VI тип), который присоединяется к словам с консонантным исходом: кьаб 'ствол дерева, растения' — къабли, миркк 'лед' — мирккли, ч1амчч 'муха' — чТамччли, бай 'сын, мальчик' — баш, амк1 'пот' - амкЫи.

Посредством форманта -ни (VII тип) эргатив образуется от нескольких слов, обозначающих отдельные части тела: рижв 'хвост' - рижвни, ушв 'рот' —ушвни, хъюхъ 'нос' —хъюхъни, дюд 'глотка' - дюдни.

В образовании эргатива выступают также суффиксы -ну (VIII тип): гаф 'слово' - гафну, маш 'лицо' - машну и -ру (IX тип): хиф 'орех' — хиф-ру, гъиб 'бусинка' - гьибру, хяд 'звезда' - хядру, в которых в косвенных падежах также наблюдается переход у в а и и.

3 Формант у в остальных падежах переходит в о, а в одном из местных падежей - в и: манишну - манишнан, манишниил и др.

В единичных случаях эргатив образуется с отклонением от нормы, от закономерности: риш 'дочь' - шуру, юк1в 'сердце' - к1ва, чи 'сестра' - чу-ччу, чве 'брат' — чвуччву.

Таким образом, в структурном отношении весь массив эргативных формантов подразделяется на: а) моновокалические и б) сложные, состоящие из консонанта и вокала.

Функциональное значение эргативного падежа в исследуемом языке определяется тем, что:

1. При транзитивных глаголах-сказуемых оформляет имя субъекта: Аьлди ц1ийи хулар диену. 'Али ( эрг. п.) построил новый дом'.

2. Может выражать инструментальное значение: Устайи (эрг.п.) табшви гъадакь йивура. 'Плотник ( эрг.п.) молотком (инстр. п.) гвоздь забивает'.

Родительный падеж (генитив) в табасаранском языке образуется от формы эргатива (косвенной основы) посредством аффикса -н. Вследствие того, что генитив служит для образования относительных прилагательных, он особо выделяется признаком атрибутива (багъди-н 'садовый', баба-н 'матери', ругди-н 'глиняный'). Отвечает генитив на вопросы шлин? 'кого?', фтин? 'чего?, чей?' (ед. ч.) и фужарин? фйирин? (мн. ч.).

Основная функция генитива - выражение принадлежности в широком смысле слова, т.е. он обозначает: 1) отношение прямой принадлежности: абайин чекмийир 'отцовы сапоги', Камилин хал 'дом Камиля'; 2) отношение принадлежности лица к определенному месту жительства, месту работы: адашдин идара 'отцово учреждение', халу- йин хут1ил 'дядина пашня'; 3) функциональную характеристику лица или предмета по отношению к коллективу, учреждению, обществу, совокупности предметов: гъулан кавха 'сельский старшина', илхийин к1ул 'вожак табуна'; 4) отношение целого к части: уълин къац1 'ломоть хлеба', гъяйвнин бандав 'хребет лошади'; 5) носителя признака: шуран гюрчег'вал 'обояние девушки', эскрин дир-баш'вал 'смелость воина'; 6) субъект действия или состояния: люкьран тЫбхувал 'полет орла', хяпарин абурлувал 'почтенность у гостей'; 7) материал, из которого сделан предмет (> относительное прилагательное): ру-къан рякь 'железная дорога', гъизилин пйублан 'золотое кольцо'; 8) национальность: табасаранарин ашукь 'табасаранский певец', лезгйирин шаир 'лезгинский поэт'; 9) "авторскую" принадлежность: дустран салам 'друга привет', абайин тербия 'отцово воспитание'; 10) отношение предмета к составляющим его элементам: мурсларин ц1ик1 'ниток клубок', ккуртдин седеф 'пуговица сорочки'.

Дательный падеж (датив) в табасаранском языке образуется путем прибавления к форме эргатива суффикса з (в диалектах - с): къалми 'каран-

даш' - кьалмиз, хили 'рука' — хилиз и т.д. В предложении датив выполняет роль косвенного дополнения, обстоятельств места, времени, причины, цели, отвечая на вопросы шлю? 'кому?', фтиз? 'чему?' (ед. ч.), фужариз? фйи-риз? (мн. ч.), т.е. 1) обозначает предмет, лицо на которое направлено действие: бализ йип 'сыну скажи'; 2) указывает место и направление действия: хулаз гъарах 'иди домой'; 3) указывает на косвенный субъект обладания: Аьлдиз хьур бай а 'У Али пятеро сыновей'. Шураз чее гъяркъну 'Девочка увидела брата'.

Парадигма склонения субстантивов в несерийных падежах: Ед. число Множ. число Им.п. аба 'отец' абйир Эрг.п. аба-йи абйир-и Род.п. абайи-н абйири-н Дат.п. абайи-з абйири-з Схему образования несерийных (абстрактных) падежей в табасаранском языке можно представить следующим образом:

Серийные (местные) падежи. В табасаранском языке местные падежи или локативы, характеризуются сериальностью образования4, т.е.

4 Рассматривая группы местных падежей, мы в целом придерживаемся "сериальной системы", разработанной еще П.К.Усларом (1890: 27) при исследовании им горских иберийско-кавказских языков и считаем вполне объективными коррективы, внесенные в трактовку табасаранского

форма местного падежа образуется от косвенной основы при помощи показателя локализации - падежного аффикса, указывающего либо на состояние покоя, либо на направление движения - приближение, удаление и т.д. Представлено семь серий местных (локальных, пространственных) падежей, которые по способу образования и значению складываются в систематические ряды, или группы падежей, объединенных по определенному характеру локализации в серии. Каждая серия выражает особый характер локализации предмета и имеет соответствующий ей аффиксальный показатель.

Основным, наименее обусловленным значением серийных падежей является обозначение места локализации действия, выраженного соответствующим глаголом, что определяется различным положением предмета в пространстве относительно другого предмета:

I серия - внутри, в ... (суф. -ъ);

II серия - около, возле, у, при, перед... (суф. -гь /-хъ)ъ\

III серия - на вертикали, на боковой поверхности... (суф. -к)\

IV серия - позади, за... (суф. -хъ);

V серия - внизу, под... (суф.-юс);

VI серия - между, среди ... (суф. -гъ)6;

VII серия - наверху, над, на... (суф. -ин, -ил)1.

Значение локализации в III, IV, V, VI сериях проявляется регулярнее, чем в I серии.

От эссивов (падежей покоя) при помощи аффиксов -ан, -на, -ди образуются соответственно падежи исходные (аблативы), направительные (ла-

склонения проф. Л.И.Жирковым (1948: 69-79) и Б.Г.-К.Ханмагомедовым (1958, 1958а, 1995 и др.).

3 П.К.Услар (1979: 98) отмечал наличие "весьма тонкого различия" в

значениях серий на гь и на хъ. Вследствие стирания различий между двумя

близкими ранее по семантике сериями на хъ ('около') и на гъ ('впереди') они в настоящее время слилась.

6 При образовании аблатива VI серии гласный а под влиянием предыдущего гъ переходит в аъ(я): т1убаригъ - т1убаригъян 'пальцы', кагъзигъ - кагъзигъян.

7 В говорах северного диалекта в показателе данной серии выступает согласный л, который реконструируется в друхих ее падежных формах, как в самом диалекте, так и в литературном языке, ср.: ликри-ил -ликри-ин 'на ноге', но - ликри-л-ан 'с ноги' и т. д. Поэтому в качестве литературного правомерно квалифицировать вариант на л.

тивы) и сопроводительные (комитативы) (Ханмагомедов: 1958; 1958а; 1967; 1992, 1995 и др.).

Посредством показателя -ан образуются аблативы (исходные падежи), которые обозначают, откуда исходит действие ( из чего, от чего, из-под чего и т.п.).

В табасаранском языке топонимы имеют только одну серию локативов. Они образуют ее от основы абсолютива, который одновременно является и эссивом I серии: Шилаъ (им.п.) 'в Шиле' - Шил'ан 'из Шила'; Хянягъ (им.п.) 'в Ханаге' - Хянгъян 'из Ханага', Ягъдигъ (им. п.) 'в Ягдиге' - Ягъ-дигъян 'из.Ягдига'.

Ряд аблативов, помимо пространственных, развили и абстрактные значения:

1) аблатив II серии при глаголах хьуб (шуб) 'уметь', удукъуб 'мочь' обозначает логический субъект: Балгъан му ляхин тамам ап1уз шулу 'Юноша справится с этой работой';

2) аблатив III серии при глаголах улхуб 'говорить' и др. обозначает косвенный объект: Къабири чан уъмрикан улхура 'Старик рассказывает о своей жизни';

3) аблативы IV и VII серий, образованные от масдара и ряда существительных, выражают темпоральное значение: Лиж гъюбхъан, мархъ гъубгъну 'После возвращения стада, пошел дождь' и др.

Посредством показателя -на от эссивов образуются лативы - направительные падежи, выражающие значение направленности действия к чему-либо, отвечая на вопросы: куда?, во что?, под что?, к чему? и т.д.

В функциональном плане лативы обнаруживают тенденцию к ограниченному употреблению. Так, исконная форма латива I серии в литературном языке вытеснена дативом и образуется только от некоторых топонимов, а также от наречий места, ср.: Нич1рас - Нич1расна 'в Ничрас', aüumi 'внутри' - айитЫа 'вовнутрь', по Дербент -Дербентдиз и др.

Посредством показателя -ди от эссивов образуются комитативы (падежи сопроводительные), основное значение которых - обозначение пространственных отношений между предметами при их совместном движении. Помимо пространственных отношений, комитативы выражают: 1) комитатив И серии (а также III и IV серий): а) лицо, на которое направлено действие глаголов со значением совместности (улхуз 'бранить друг друга', кархьуз 'драться, бороться'и др.), б) прямой объект каузативных форм; 2) комитативы IV серии чаще всего выражают значение совместности; 3) комитативы VII серии - значение орудия действия, а в отвлеченных существительных - образа действия.

Директивы удаления и приближения образуются соответственно от аблативов и лативов посредством показателя -ди. В отличие от последних, директивы передают более расплывчатое, абстрактное значение и непространственные значения выражают крайне редко.

Имя числительное

Имя числительное как часть речи в табасаранском языке в семантическом плане связано с обозначением определенного количества, порядка и кратности, а также особенностями синтаксического функционирования, равно как и особыми моделями формо- и словообразования. Имена числительные отвечают на вопросы швнуб? швнуд! (И гр. кл.), швнур? (I гр. кл.) 'сколько?', швнубпи? швнурпи? швнудпи'? 'который', фукьан? 'в каком количестве?'.

В противоположность качественным адъективам, числительные в сочетании с именем существительным сохраняют согласуемый классный показатель: са-б хал 'один дом' - са-б-пи хал 'первый дом', са-р студент 'один студент' - са-р-пи студент 'первый студент', са-д йис 'один год' - сад-пи йис 'первый год'. Среди классных экспонентов, помимо отмечаемых в других частях речи, выделяется показатель д, употребляемый с существительными, обозначающими временные понятия: шубу-д йис 'три года', шубу-д йигъ 'три дня', шубу-д йишв 'три ночи'. Для выражения множественности (совокупности, парности) в обоих классах используется экспонент д-ар (> дар): юкъудар бегьлийир 'четыре пары рукавиц', хьудар мархяр 'пятеро саней', къадар йицар 'двадцать пар быков'.

В сложных числительных классный определитель перед частицей -на ассимилируется, вследствие чего активизируется ауслаутный экспонент: къабна саб > кьанна саб китаб 'двадцать одна книга', кьарна cap > къанна cap студент 'двадцать один студент'.

В целом ряде числительных наблюдается тенденция к затуханию классных экспонентов. Так, в децимальной системе счета в десятках, (от 30-ти до 90) показатель р для обоих классов окаменел: сумч1ур йигъ, йишв, нас, хал 'тридцать дней, ночей, человек, домов'.

В современном состоянии ряду южных говоров табасаранского языка присуща смешанная (децимально-вигезимальная) система счета, литературной же является децимальная.

По значению и по структурно-грамматическим признакам числительные в табасаранском языке подразделяются на количественные, неопределенно-количественные, собирательные, кратные, разделительные, дробные и порядковые.

Количественные числительные служат основой для образования других нумеративных разрядов. Количественные числительные в языке характеризуются наличием в них классных показателей б, р, д и иных морфологических признаков. Структурно они подразделяются на:

а) простые, б) сложные и в) составные (аналитические). В языке насчитывается семнадцать простых числительных, включая два интернациональных термина:

а) единицы: саб 'один', кьюб 'два', шубуб 'три', юкъуб 'четыре', хъуб 'пять', йирхъуб 'шесть',ургуб 'семь', миржиб 'восемь\урч1вуб 'девять';

б) десятки: йиц1уб 'десять', къаб 'двадцать', сумч1ур 'тридцать', ягъ-ч1вур 'сорок', хъуц1ур 'пятьдесят', йирхъц1ур 'шестьдесят', ургц1ур 'семьдесят', миржц1ур 'восемьдесят\урч1вц1ур 'девяносто';

в) сотни, тысячи: варж 'сто', агьзур 'тысяча', миллион, миллиард. Остальные числительные образуются на основе перечисленных выше.

Сложные числительные состоят из двух простых основ, этимологически восходящих к составным нумеративам: йиц!ихъуб 'пятнадцать' < йщ1и+хъуб '10+5', йщ1иурч1вуб 'девятнадцать' < йиц1и+урч1вуб '10+9', йирхьц1ур 'шестьдесят' < йирхъ(уб)ц1ур (<йиц1уб, где б > р) 'шесть десяток', урч1вц1ур 'девяносто' < урч1в(уб)ц1ур (<йиц1уб, где б > р) 'девять десяток'. Первые компоненты сложных числительных - названия единиц -легко выделяются, несмотря на выпадение в них отдельных звуков: йиц1и+хьуб 'десять+пять' < йиц1у+хьуб, где показатель б редуцируется, а у > и: йщ1уб+хьуб > йиц1ихьуб; йирхьубйщ1уб 'шесть десяток': йирхъ (-уб выпадает,) и йицТуб (йи - выпадает, ауслаутный б > р)> йирхъц1ур. Другие сложные числительные претерпевают аналогичные же изменения.

Аналитические формы, состоящие из двух и более слов, образуются путем соединения названий десятков и единиц союзной частицей -на: къаб-на саб 'двадцать один', къар-на кьюр 'двадцать два', къад-на хьуд 'двадцать пять', сумч1ур-на миржиб 'тридцать восемь'8, ягъч1вур-на йирхъуб 'сорок шесть',

8 Числительные сумч1ур 'тридцать' и ягъч1вур 'сорок' в этимологическом плане представлены следующим образом: сум < шуб(-уб) 'три', где ш> с, а б > м + ч1ур < ц1ур, где ч1 > ц1; ягъ < якъ(-ув) 'четыре' (диал.) и ч1вур < ц1ур, где ц!> ч! > ч/в, т.е. йукьуб йиц!уб 'четыре десятка'. Числительные, обозначающие десятки, начиная с 30-ти по классам на изменяются.

хъуц!ур-на кьюб 'пятьдесят два',

миржц1ур-на урчГвуб 'восемьдесят девять' и т.д.

Орфоэпически названия десятков перед частицей -на ассимилируют свой классный показатель ее начальному согласному (сумч1ур-на + миржиб > сумч1ун-на + миржиб 'тридцать восемь'). Согласование в аналитических формах осуществляется лишь в исходе всего числа: йирхьц1урна хьуб, хьур, хьуд 'шестьдесят пять' гьар 'дерево', кас 'человек', йигъ 'день'.

Названия варж 'сто' и агъзур 'тысяча' в табасаранском языке по ряду признаков функционируют как имена существительные, в частности, перед ними могут стоять другие числа точно также, как и перед всяким иным существительным, ср: сад варж1 одна сотня', кьюд агъзур 'две тысячи' и т.д. Однако эти нумеративы маркируются лишь показателем д.

Порядковые числительные образуются от количественных с помощью аффикса -пи, представляющего собой стяженную форму причастия гъапи 'сказанный, названный, называемый': cap-пи < cap гъапи 'первый' -1 гр. кл., саб-пи < саб гъапи, сад-пи < сад гъапи - II гр. кл.

Собирательные числительные, обозначая совокупность определенного количества предметов, образуются путем присоединения к основе количественных числительных (только от двух до десяти) аффиксов -ид для класса человека (шубур - шубрид 'трое', юкьур - юкьрид 'четверо'), и -иб для класса вещей: шубуб - шуббиб 'трое', юкъуб - юкьбиб < юкьубиб 'четверо'. В функционально-семантическом плане собирательные числительные ближе к субстантивам.

Разделительные числительные, в отличие от количественных, обозначают не абстрактную идею числа, а равномерное распределение однородных предметов. Образуются они от количественных путем их повтора, но с сокращенным первым компонентом сочетания: са-саб (са-сабди) 'по одному', кью-кьюб (кью-кьюбди) 'по два'. Кратные числительные образуются от количественных прибавлением суффикса -ан: саб 'один' - сабан 'один раз', хьуб 'пять' - хъубан 'пять раз', варж 'сто' - варжбан 'сто раз'. В ряде числительных при образовании данной формы ауслаутный р утрачивается, а аффикс -ан > -бан: сумч1ур 'тридцать' - сумч1убан 'тридцать раз', ягъчЫур 'сорок' - ягъч1вубан 'сорок раз'. Встречается и иной способ выражения кратности - сочетанием количественного числительного со словом ражари 'раз , раза': саб ражари 'один раз', къуб ражари 'два раза'.

Дробные числительные - особый вид количественных числительных -образуются описательно, посредством слова пай 'часть, доля'. Они представляют собой сочетания количественных числительных, в которых 'знаменатель' оформляется аффиксом аблатива третьей серии -кан: uiy-

бубди-кан къюб (пай) 'от пяти две части, т.е. две пятых', юкьубдикан шубуб (пай) 'от четырех три части, т.е. три четвертых' и т.д. При образовании смешанной дроби сначала называется целое со словом томам 'целый', потом дробное: шубуб тамам хьубдикан къюб 'три целых две пятых'. Дробные числительные образуются и сочетанием слова гьац1 'половина' с названием целого числа, которое с союзом -на предшествует слову гъацГ. кьюбна гъац! 'два с половиной', сабна гъац1 'полтора'.

К неопределенным числительным относится небольшая группа количественных нумеративов, которые обозначают неконкретное количество и соотносятся с наречиями ц1иб 'мало', гизаф 'много', сац1иб 'немного', фукъан 'сколько', швнубсаб 'несколько' и гьадмукьан 'столько': ц1иб пул 'мало денег', гизаф хялар 'много гостей', швнубсаб гаф 'несколько слов' и Др.

В особую подгруппу можно выделить числительные приблизительного счета, выражающие не конкретное, а приблизительное количество предметов, образуемые присоединением аффиксов -кьан, -ихьна, -дихъна 'около': йиц1убкъан 'около десяти', хьурихъна 'около пяти (человек)', варждихъна 'около ста'. По своей семантике, связанной с неточным обозначением количества предметов, их можно было бы включить в семантическое поле неопределенных числительных.

Местоимение

Местоимение в табасаранском языке как часть речи характеризуется универсальным значением. В противоположность другим частям речи местоименные слова не называют предмет или его признак, а выражают обобщенное значение какой-либо другой части речи, в связи с чем их значение рассматривается всегда в связной речи, в контексте, в суждении. Местоимения по семантико-синтаксическим свойствам разделяются на следующие разряды: 1) личные; 2) возвратные; 3) указательные; 4) вопросительные; 5) определительные; 6) неопределенные; 7) отрицательные.

Личные местоимения представлены словами, выражающими 1-е и 2-е лицо в обоих числах и инклюзивное местоимение ухьу 'мы с вами' или 'мы с тобой', обобщающее во мн.ч. 1 и 2-е лица в противоположность эксклюзивному 1-го лица мн.ч. учу 'мы без вас, без тебя'. Однако личное местоимение 3-го лица в языке еще не выработалось как отдельная форма, вследствие чего в этой роли используются дейктические местоимения, из которых наиболее нейтральным является думу 'тот, он', чем и объясняется его употребление в качестве анафорического местоимения.

Склонение личных местоимений отличается от склонения существительных совпадением форм эргатива и абсолютива. Вместе с тем, дейксис

думу в ед. ч. в эргативном падеже дня 1 гр. кл. имеет форму дугъу, а для II гр. кл. - диди, от которых, в свою очередь, образуются основы косвенных падежей. Однако генитив личных местоимений образуется нерегулярно, отличается он наличием супплетивного формального строения, ср.: узу 'я' -Низ 'мой', уву 'ты' - яв 'твой', ухьу, учу 'мы' - ихъ, ич 'наш', но дугъу (эрг. п.) 'он' - дугъан 'его'. Формы генитива личных местоимений функционируют в роли притяжательных местоимений.

В разряд возвратных местоимений входят слова жвув 'ты сам' (2 л.), учв 'он сам' (3 л.) и чиб 'они сами', которые указывают на прямой или косвенный объект, реально совпадающий с производителем действия, и по своему значению соответствующие русским сам, сама, само, сами.

Указательные местоимения (му, гьаму 'этот', гъацир, гъациб 'такой', тму, гъатму 'тот', ккуму, гъаккму 'тот внизу', гъуму, гъагъму 'тот вверху', гъацир, гъациб, мицир, мициб, гъатцир, гъаккцир, гъаккциб, гъагъ-цир, гьагъциб) употребляются в анафорической функции, указывая на предшествующее слово и заменяя собою проксимальные местоимения. В плане выражения пространственных отношений данные местоимения делятся на четыре группы, указывая на предмет, находящийся: 1) вблизи от говорящего - му, гьаму, мициб (мицир, мицидар) 'этот'; 2) в отдалении от говорящего - тму, гъатму, гъатциб (р, -дар); 3) выше от говорящего -гъуму, гъагъму, гьагъциб (р, -дар); 4) ниже от говорящего - ккуму, гъаккму, гъаккциб (р, -дар). Вне этой системы находятся местоимения, обозначающие уже названное, известное лицо, предмет или явление - думу, гъадму, гъациб (р, -дар).

Встречаются и другие противопоставления, например, гъат-му 'тот (видимый)', ду-му 'тот (невидимый)'.

Как и в других дагестанских языках, вопросительные местоимения (фу? 'что?' и фуж? 'кто?', фуну? фунуб? фунур? фундар? 'который?', фи-цир? фициб? фицдар? 'какой?', игвнуб? швнур? швнуд? 'сколько?', фукъан? фукъануб? фукъанур? фукъандар? (в том же значении), шлинуб? шлинур? шлиндар? 'чей?') используются, оформляясь соответствующими частицами, и в роли неопределенных, и как база для образования отрицательных местоимений (последние - в отрицательных предложениях). Местоимения фуж? 'кто?' употребляется только по отношению к человеку, фу! 'что?' -по отношению к предметам и явлениям, различаясь по грамматическим классам того имени существительного, к которому они относятся. Вопросительные местоимения-субстантивы имеют полную падежно-числовую парадигму с супплетивной косвенной основой ед. числа: фуж? 'кто?' - шли? < шили?\ фу! 'что?' - фти? < фити? < фиди?

Вопросительные слова употребляются и как средство связи частей сложноподчиненного предложения (Фу лазим вувуз? 'Что тебе надо?') и в восклицательных {Фу гюзел йишв даринхъа\ 'Что за прелесть это место!').

Отрицательные местоимения образуются от вопросительных посредством отрицательной частицы -к1а, ср.: фук1а 'ничто', фужк1а 'никто', наанк1а 'нигде' и т.д. В предложении с отрицательными местоимениями глагол всегда имеет отрицательную форму.

В качестве определительных местоимений употребляются: бютюн, гьаман, вари (б, -дар) 'все', гьар, гъарса-б, р, д 'всякий' (форма множественности отсутствует), 'кто бы ни был', жара (б, р, -дар,), тмуну (б, р, -дар) 'иной, другой, иные, другие', а также образованные от указательных посредством суф. -ну (муну-р, б, мундар, гьатмуну-р, б, гъатмундар), -си-(гъатмусир, б, -дар) 'как тот, как те' и -кьан (гьатмукьан, гьадмукьан, гъадраркъан) 'столько, сколько он; столько, сколько они'.

В разряд неопределенных местоимений входят: фуж-вуш 'кто-то', фу-вуш 'что-то', фуж духънура 'кто-нибудь', швнуб-вуш, саб-швнуб 'несколько', швнур-сар, саб кьадар (в том же значении), бязи, саспи, садар 'некоторые' и др. Часть неопределенных местоимений образуется от вопросительных посредством условной формы вспомогательного глагола -вуш. При склонении неопределенных местоимений изменяется только первая их часть: ном. фуж-вуш, эрг. шли-вуш, ген. иишн-вуш и т.д. Неопределенные местоимения употребляются также в сочетании с числительными саб, cap, сад 'один': фуж-вуш 'кто-то' — cap фуж-вуш 'некто', фу-вуш 'что-то' - саб фу-вуш 'нечто'. Это же числительное употребляется в роли неопределенного местоимения и самостоятельно.

Относительные местоимения в табасаранском языке отсутствуют. В их роли выступают вопросительные местоимения: Фуж рази дарш, кьул дизригри 'Кто не согласен, пусть не подпишется'. В роли притяжательных выступают падежные формы личных местоимений.

При субстантивации почти все местоимения - указательные, притяжательные, вопросительные и другие - содержат те же классные экспоненты, что и числительные и глаголы..

От ряда местоимений путем прибавления к ним аффикса -си (-ци) образуются прономинальные адьективы, которые согласуются с определяемым словом в классе и числе: гъамцир бай 'такой мальчик', думу сир жилир 'такой, как тот мужчина' и др.

Глава 2. Спрягаемая часть речи (глагол)

Глагол как часть речи в табасаранском языке выражает действие или состояние в их процессуальности и характеризуется грамматическими

категориями темпоральности (времени), модальности (наклонения), персональное™ (лица) и др. Каждая из глагольных категорий по-своему уточняет и дополняет лексическое содержание глагола применительно к его конкретному употреблению. Благодаря этому, глагол приобретает способность выразить отдельное действие в конкретном его проявлении, в т.ч. указывая на его конкретного исполнителя, его реальность или ирреальность, время совершения по отношению к моменту речи и т.д.

Глагольная система табасаранского языка характеризуется также и семантическим противопоставлением переходных и непереходных форм, широко развитой структурой внутренней флексии. Глагол имеет масдар-ную, долженствовательную (целевую), деепричастную, причастную, каузативную формы и форму намерения. Различаются вопросительные, отрицательные, запретительные, реверсивные и редуплицированные формы. В то же время залог как грамматическая категория в глаголе не имеет выражения (Гаджиев М.М. 1948: 297-307). Для образования временных аналитических форм продуктивно используются вспомогательные глаголы. В глагольную словоформу включаются классные показатели, превербы, тематические гласные и другие категориальные аффиксы.

По морфологическому составу глаголы в табасаранском языке делятся на: простые (первообразные), сложные (производные) и аналитические. Глагольное словообразование в языке определяется префиксацией, инфиксацией, суффиксацией, словосложением.

Морфологическое строение глагольной основы. Основой глагола принято считать, как правило, ту часть глагольной лексемы, в которой содержится лексическое значение и которая остается после отделения от нее категориальной флексии. Простые глагольные основы в табасаранском языке в большинстве своем представлены односложными структурами, от которых при помощи различных аффиксов образуются многосложные производные модели. Табасаранские глагольные основы правомерно разделить на простые, т.е. немотивированные, которые не членятся на значимые элементы и производные (мотивированные), синтетические, образованные от простых посредством словообразовательных аффиксов.

Количество глаголов с простой (немотивированной) основой типа: аг 'ищи', иш 'поплачь', ах 'усни' и т.д в табасаранском языке невелико. Простые основы ряда глаголов присоединяют анлаутный классный показатель: д-ирх (б-ирх) 'сшей', д-ис (б-ис) 'лови'. Простые основы подразделяются на связанные и свободные (см. Хайдаков 1966: 183-188).

Производные основы являются наиболее многочисленными и продуктивными в системе табасаранского глагола. В состав производной глагольной основы входят, в частности, редупликаторы, реверсивные и другие

аффиксы, придающие глагольной лексеме различные семантико-морфологические оттенки.

Глагольный корень является наиболее стабильным среди морфем, синтезирующих глагольную основу в морфологическом отношении. Формально корень табасаранского глагола совпадает со словоформой 2-го лица ед. числа повелительного наклонения. Корни, как и немотивированные основы, распадаются на "свободные" и "связанные". Разграничение свободных и связанных корней носит все же несколько условный характер.

К свободным относятся корни аг 'ищи', иш 'поплачь', ах 'усни' и др. "Абсолютно свободные" корни, которые могли бы функционировать самостоятельно, без сопровождения деривационных аффиксов, в корпусе глагола встречаются нечасто. Они имеют структуру ГС (гласный + согласный), что видно из вышеприведенных примеров.

"Связанными" являются корни, которые не употребляются в качестве первичной, немотивированной основы. Их функционирование обусловлено сочетанием с ними конкретных аффиксов - показателей грамматических классов и превербов: (ъ)а(б,р)ш-уз 'вмять', (ъ)и(б,р)х-уз 'опустить', (кк)и(п,т)-уз 'подсадить под ...' и т.п.

Посредством превербов (ъ, гь, к, кк, хъ, гъ, Ул) они образуют многочисленные глагольные основы, целые группы глаголов с близкими и в то же время самостоятельными значениями. Некоторые корни принимают только отдельные пространственные и направительные превербы. Зафиксированы также корни, которые вообще не сочетаются с превербами: гъюз 'прийти', пуз 'сказать', ахуз 'уснуть' и др.

Необходимо отметить также наличие в языке глаголов-омографов, совпадающих структурно, в которых ударение играет смыслоразличитель-ную роль, ср. (ъ) абсуз 'вонзить, воткнуть' - абсуз 'мазать, белить, штукатурить', (ъ)ап1уз 'ввести в ...' - ап1уз 'делать' и нек. др.

Современный табасаранский литературный язык насчитывает около двух тысяч глаголов, производных, примерно, от полутораста глагольных корней. Простейшим типом глагольного корня является такой, который состоит лишь из одного согласного (таких глаголов не более пяти: гъ-юз 'придти', х-уз 'принести', хь-уз (ш-уз) 'быть', п-уз (к1-уз) 'сказать', гг-уз 'дать' (диал. ф.)). Моноконсонантные корни, как правило, не сочетаются ни с классными показателями, ни с превербами. В целом в табасаранском языке превалируют двух- и трехфонемные корни с моделями ГС и СГС: аг-уз 'найти', ап1-уз 'делать', ухъ-уз 'тухнуть', иш-уз 'плакать', жа(б, р)- гъ-уз 'скакать, бежать', ч1ву(б)кь-уз 'жевать', ча(б, р)хъ-уз 'раздавить'.

В качестве корневых согласных чаще всего выступают заднеязычные, увулярные, переднеязычные, спиранты и аффрикаты, реже - смычные

и губные. В глагольных корнях не встречаются сонорные л, м, н, й и согласные б, в, р, лабиализованные гъв, гв, кв, к1в, ккв, къв, къв, хв, хъв.

Местные, или пространственно-направительные превербы - специальные глагольные префиксы - образуют от исходной глагольной основы новые структуры с самостоятельным лексическим значением конкретизации местонахождения предмета в пространстве.

Наблюдается тождественность локативных аффиксов имен существительных и превербов в глаголах, что можно представить в виде следующей схемы:

Аффиксы локативов Превербы и их значения

-ъ ъ- 'в, внутри ориентира'

-гь(-хь) гь-(хь-) 'у, около, перед ориентиром'

-к к- 'на; в соприкосновении с ориентиром'

-хь хъ- 'за, позади ориентира'

-кк кк- 'под ориентиром'

-гь гъ- 'между, среди ориентира'

-'ил, (-ин) Ул- 'на ориентире'

Преверб хь в северном диалекте замещается ф, который характерен для речи людей старшего поколения; гласные в превербах структуры Ул-определяются корневыми гласными по закону сингармонизма.

Местные префиксы в глаголах, обозначающих статическое состояние, употребляются с эссивами, а в глаголах, указывающих на удаление или приближение, употребляются соответственно с аблативами и аллативами, хотя в современной речи при глаголах со значением приближения эссивы употребляются чаще, чем аллативы.

Для выражения реверсивного (обратного) значения действия превербы усложняются формантом д: к-ип-уз 'набросить на вертикальную (наклонную) поверхность' - ки-дип-уз 'сбросить с ...' < ки-ди-д-ип-уз 'набросив оставить' и др.

Случаи вытеснения превербами классных показателей весьма редки, ср. окаменелый экспонент й в йит1уз 'связать, перевязать' и гьит1уз 'привязать спереди', кит1уз 'привязать к чему-нибудь' и т.п. Как правило, при наличии в основе глагола пространственного преверба префикс - классный показатель сохраняется, ср.: гъи-бикъуз/гъи-дикьуз 'смешать', ки-бисуз/ки-дисуз 'придержаться' и т.д.

Превербы в табасаранском языке, кроме пространственной характеристики, выражают и абстрактные, отвлеченные понятия {гьуркьуз 'ветре-

титься'; илт1ик1уз 'обходить, объездить территорию; перевести'; гъюч1вуз 'вмешиваться в чужие дела' и др.). В некоторых глаголах (хъугъуз 'верить', гъергуз 'бежать', гъархуз 'забыть', ккарцуз 'унять, успокоить' и др.) превер-бы потеряли свое исконное пространственное значение.

В отличие от существительных, категория класса в глаголе проявляется на морфологическом уровне: согласуемые с существительными глагольные формы распределяются по классам, а их показатели выступают в качестве слово- и формообразовательных средств.

Инфиксальные и суффиксальные классные показатели в составе ин-транзитивных глаголов указывают на субъект, ср. думу т1и-р-хур 'он полетит' (субъект - класс человека); думу т1и-б-хур 'он полетит' (субъект -класс вещей), а в транзитивном - на реальный объект: дугъу б-исур гьяйван 'он поймает коня'. Классные форманты обычно выступают и в качестве показателей числа, ср.: Къарни т1ибхура 'Журавль летит' ~ Къарнийир т1ирхура 'Журавли летят'.

В ряде говоров южного диалекта, где классное спряжение частично аннулировано, глагол изменяется лишь по лицам.

Классные показатели присущи не всем табасаранским глаголам, ср. неклассные глаголы аьлхъюз 'смеяться', ишуз 'плакать', гьерхуз 'спросить' и др., в т.ч. вспомогательные глаголы ву 'является', а 'есть', дар 'нет'.

В классных глаголах показатели размещаются в начале и в середине основы. Так, 1) в единственном числе второй грамматический класс имеет: а) в анлауте б: бицуз 'ходить', бирхуз 'шить'; б) и в инлауте б: абгуз 'греть', аъбгъуз 'мерзнуть'; 2) во множественном числе в обоих классах и в единственном числе класса людей: а) в анлауте д: дихъуз 'найти', дицуз 'ходить, гулять'; б) в инлауте р: аргъуз 'мерзнуть', уьрхюз 'беречь, защищать' и 0 (нулевой показатель): гъягъюз 'идти', лигуз 'смотреть', рукъуз 'достать'.

В роли классно-числовых показателей выступают также согласные п, п1, т, т1, а также звукосочетание рч: ккипуз 'подбросить', ип!уз 'кушать, есть' (II кл.); ккитуз 'подбросить под ...', ит1уз 'кушать, есть' (I кл.); ккирчуз 'в том же значении' - множественное число.

Деградация классов становится следствием затухания тех или иных экспонентов, которые, однако, сохраняются либо в виде окаменелых элементов, либо в виде формантов с измененной функцией

В некоторых говорах северного диалекта вместо ожидаемого классного экспонента для первого грамматического класса д в анлауте встречается р: расудуза - дисуз 'ловить', рахарза - дирхуз 'шить'.

Классные экспоненты размещаются в различных позициях глагольной основы - перед корнем, внутри или после корня, детерминируя соответствующие глагольные основы, дифференцирующиеся на три группы:

1. Глаголы с префиксами д (I кл.) и б (II кл.): дисуз 'ловить' - бисуз, дихъуз- бихъуз 'найти', дирхуз 'шить' - бирхуз, диржуз - биржуз 'гнуть' и т.д.

2. Наибольшую 1руппу представляют глаголы с инфиксами б (II кл.) ир (I кл.), ср. абгуз - аргуз 'греть', абк1уз - арк1уз 'катать', ъабсуз - ъарсуз 'вязнуть, вонзить' и др. Во многих глаголах второй группы в качестве экспонента класса человека выступает 'нулевой показатель', а класса вещей -б: ъабт1уз - ъат!уз 'врезать', ъадабгъуз - ъадагъуз 'вытащить' и др.

3. Глаголы с постпозитивными показателями п, п1, т, т1, которые восходят соответственно к б и д: ъипуз - ъитуз 'опустить', ип1уз - ит1уз 'кушать, есть'.

Глагольные аффиксы. Глагольная основа табасаранского языка характеризуется наличием в ней большого количества осново- и формообразовательных аффиксов. Наибольшей продуктивностью среди них выделяется: б, з, -си, -митЫа, -ган, ш, -хъан, -кьан, -ун, -уьн (-юн), -уй, -уъй (-юй), -ур, -уьр (-юр), -нийи, -ай, -аъй (-яй), -ин и др.

Посредством суффиксов б и з от детерминированных глагольных корней регулярно образуются соответственно масдарная и целевая (дол-женствовательная) формы: бик1уб 'писание', ч1яргъюб 'терзание'; бик1уз 'писать', ч1яргьюз 'терзать'.

Образованные при помощи -си глаголы обозначают предшествующее действие и выступают в роли сказуемого придаточной части сложноподчиненного предложения или же формируют обстоятельства времени в обособленных оборотах: Ригъ гъудубч1вси, баяр нириз гъушу. 'Как только взошло солнце, дети отправились на речку'. Хул аз гъафиси, Султну газет урхуз хъюгъю. 'Как только пришел домой, Султан начал читать газету'. Оттенок мгновенности, скоротечности действия передает и частица -мит1ла со значением 'как только': гъафимит1ла 'как только пришел'.

Различные временные оттенки выражают глаголы и в сочетании с -ган (гъафиган 'когда пришел У, -хъан (гъафихъан в том же значении), -айиз (урхайиз 'до того, как начать читать'/ К этой же группе суффиксов относятся -нийи (гъибик1нийи 'написал',), -уй, -уъй (-юй) (бик1уйза 'писал бы я', гъягъуь(ю)йва 'поехал бы ты'/ Суффиксы -ур, -уьр (-юр) образуют глагольную словоформу со значением обобщенности следующего действия (гъахур 'унесет когда-нибудь', уьрхуь(ю)р 'сбережет, защитит когда-нибудь'/

Особую группу среди глагольных суффиксов составляют формообразовательные аффиксы - усеченные местоимения -за < узу 'я', -ва < уву 'ты'; -хьа < ухьу (-ча < учу) 'мы', инкл. (экскл.): гъап1за 'я сделал', гъап1ва 'ты сделал', гъап1хьа(-ча) 'мы сделали', гъап1чва 'вы сделали'.

Таким образом, в системе табасаранского глагола суффиксация выполняет как словообразовательные, так и формообразовательные функции, выражая различные модально-темпоральные значения.

Синтетические глагольные формы. В литературном табасаранском языке функционирует немало глагольных форм, образованных от простых основ при помощи различных аффиксов, употребляемых в функции частиц. Подобные глаголы в языке выражают различные временные оттенки, свойственные их синтезирующим суффиксам: -ган, -хъан, -къан, -си, -мит1ла, -айиз и т.д. Чаще всего подобные сложные формы бывают сказуемыми в зависимой, придаточной части сложноподчиненного предложения или же выступают в роли обстоятельства времени в обособленных оборотах.

В ряде глагольных форм в табасаранском языке частицы -хъиб, -шт1ан, -ки, -хъа, -к1ан, -шул, -да, а вносят в семантику различные оттенки: гъюра 'идет' - гъюрайхъиб 'может быть, идет'; гъахъну 'было' - гъахь-нийшт!ан 'оказывается, было'; гъахьундар 'не было' - гъахьундарки 'не было же', ву 'есть, является' - вуда 'неужели есть, неужели является?', шу-лин! 'сможет?' - шулинхьа? 'сможет ли?' и т.д.

Аналитические глаголы в табасаранском языке представляют собой продуктивный класс лексикализованных словосочетаний, состоящих из именной или адвербиальной части и вспомогательных глаголов. Они образуются, во-первых, сочетанием вспомогательного глагола ап1уз 'делать' с 1) именами существительными: ляхин 'работа' > ляхин ап1уз 'трудиться, работать', сагъ 'здоровье' > сагъ ап1уз 'вылечить'9; 2) с именами числительными: саб 'один' > саб ап1уз 'объединить', кьюб 'два' > къюб ап1уз 'удвоить'; 3) с наречиями: улигь 'вперед' > улигъ ап1уз 'передвинуть вперед', кьяляхъ 'назад, позади' > кьяляхъ ап1уз 'передвинуть назад'; 4) прилагательными: к1ару 'черный' > к1ару ап!уз 'очернить', лизи 'белый' > лизи ап1уз 'побелить' и т.д.; во-вторых, сочетанием вспомогательного глагола хъуб (шуб) > шул а с прилагательными: уъру шула 'краснеет', чуру шула 'зеленеет'.

9 В литературе принят также термин "сложные глаголы". В их число мы не включаем, во-первых, фразеологизмы (ул 'глаз' > ул ап1уз 'сглазить', юк1в 'сердце' > юк!в ап1уз 'решиться' и т.п.), а также свободные словосочетания (рякъ ап1уз 'строить, делать дорогу', хал ап1уз 'построить дом' и т.п.). Общий обзор критериев дифференциации сложных глаголов и смежных единиц см. в специальной работе А.Г.Гюльмагомедова (1980).

2. Дифференцированного подхода требуют к себе и аналитические единицы, именной частью которых является существительное, сочетающееся с вспомогательными глаголами ап1уз 'делать' ихьуз 'быть'.

3. Следует разграничивать аналитические (составные) глаголы и аналитические словоформы, как например, формы с дуративным значением, образующиеся сочетанием деепричастия со вспомогательным глаголом хъуб 'быть', например, ср.: ишуб 'плакать' - ишури хьуб 'плакать многократно' (букв, 'плача бывать').

Каузатив выражает побуждение к действию, которое должно совершаться, совершается или совершилось не самим субъектом, а другим лицом, объектом каузации. В каузативных конструкциях реальный субъект выступает как бы в роли орудия действия вербального субъекта, оформляясь одним из локативов на -хъди: Узу Мирзайихьди йиз хуларин шибрит1 ипуз гъитунза (М.Ш.). 'Я заставил Мирзу заложить фундамент моего дома'. Реальный субъект в каузативных конструкциях может быть оформлен и эргативом. Образуется каузатив сочетанием целевой формы смыслового глагола со вспомогательным глаголом гъитуз 'разрешить, заставить': Темп-ларихьди ук1 убшвуз гъитунза 'Лодырей я заставил косить сено'.

Инфинитные глагольные формы. К особым глагольным формам мы относим масдар, целевую форму, причастные и деепричастные формы, форму намерения и нек. др.

За основную, начальную форму табасаранского глагола традиционно принимается масдарная форма, т.е. склоняемое отглагольное имя. Оно отвечает на вопросы гъап1уб? фу ап1уб? фу дарап1уб? 'что делать?, что не делать?' и образуется посредством присоединения суффикса б к тематическому гласному у или уъ (ю) в составе глагольной основы. При этом уъ (ю) как альтернант у выступает только в глаголах с начальными фарингальны-ми гласными (аъ, уъ) и с одним из финальных шумных гъ, х, къ: ъаб(р)с-у-б 'вонзить, вязание', уб(р)чч-у-б 'стирание', б(д)ик1-у-б 'писание', аъб(р)-гъ-ю-б 'опухание', уъб(р)х-ю-б 'сбережение, защита', ч1яб(р)гъ-ю-б 'раскалывание', ч1юб(р)къ-ю-б 'зажимание'.

Помимо глагольных, масдару присущи и признаки имени существительного: масдар, как и существительное, склоняется:

Ед.число Мн. число

Им.п. лихуб, аьлхъюб 'работать', 'смеяться' лихбар, аьлхъбар Эрг.п. лихбу, аьлхъбу лихбари, аьлхъбари

Род.п. лихбан, аьлхъбан лихбарин, аьлхъбарин

Дат.п. лихбаз, аьлхъбаз лихбариз,аьлхъбариз.

При изменении масдара по падежам и числам его финальный формант б подвергается фонетическим изменениям: после конечного глухого

согласного корня он приглушается, что на письме не отражается последовательно, поскольку данный процесс здесь зависит от степени редукции предыдущего гласного^, уь (го).

В неменьшей степени сходна масдарная форма и с другими глагольными формами, т.к. она сохраняет управление падежными формами, характерное для глагола-сказуемого. Обладает масдар и показателями класса и числа.

Синонимичными масдару отглагольными формами можно считать некоторые абстрактные отглагольные суффиксальные образования: урхуб -урхувал 'чтение', лицуб-лщувал 'хождение', чвурхуб -чвурхувал 'катание' (в основном используется суффикс -вал).

Целевая или долженствовательная форма табасаранского глагола отвечает на вопросы гъап1уз1 фу ап1уЛ 'что делать?' и указывает на цель действия. Образуется целевая форма путем прибавления к корням глагола с тематическими гласными у,уь,(ю) суффикса з: бик1-у-з 'писать', аьлхъ-ю-з 'смеяться'. Выбор гласного в аффиксе обусловлен корневым гласным (глаголы с гласными аь, уь (ю), как правило, присоединяют уъ/ю). Целевая форма в табасаранском языке употребляется лишь в качестве неличного глагола и, в отличие от масдара, обозначает исключительно процессуальное действие: Узу китаб урхуз гъушунза. 'Я пошел читать (чтобы читать) книгу'.

Поскольку форма на з характеризуется функциональной однозначностью и нейтральна в отношении категории лица, времени, наклонения, а также, в отличие от масдара, лишена категорий лица и числа, то начальной, 'словарной', основной формой табасаранского глагола правомерно избрать именно целевую форму, более свободную от конкретных категориальных значений. Признание целевой формы в качестве начальной окажется удобным и с лингводидактической точки зрения, т.к. оно поставит в связь между собой начальные формы глагола в табасаранском и русском языках. Масдарная же форма, как было отмечено выше, является отглагольным именем, соответствующим русским словам типа писание, хождение, говорение.

Форма намерения. Синонимом целевой формы в некоторых случаях является неличная форма глагола с суффиксом -банди: Учу Рамазназ закур кюмекназ гъягъюз ккача - Учу Рамазназ закур кюмек ап1банди вуча 'Завтра мы собираемся идти помочь Рамазану' - 'Завтра мы намерены помочь Рамазану'. По значению и синтаксической роли эта форма близка к наречию, а по способу образования она омонимична форме родительного падежа масдара, осложненного суффиксом -ди: бик1-уб - бик!-бан-ди 'с намерени-

ем писать', урхьуб - урхъ-бан-ди 'с намерением сварить, кипятить', урхуб -урх-бан-ди 'с намерением учиться, читать'.

Как правило, форма намерения выступает в сочетании со вспомогательным глаголом ву 'есть', отр. дар 'не': Шубари чпин къаст к1улиз адабгъбанди ву. (А.Ж.). 'Девушки намерены осуществить свою мечту'. Милейсатна Лейли гъарзариъ ат1абгруси мяълйир ап1банди ву. (А.Ж.). 'Милейсат и Лейли намерены петь так громко, чтобы их песни отражались эхом в горах', Гъи Бика чан ц1ийи чекмийир дар-аршбанди ву (П.Кь.) 'Сегодня Бика не намерена пачкать свои новые сапоги'. Вспомогательный глагол в форме намерения предполагает действие предстоящее, ожидаемое, а перфект образует формы предшествования.

Деепричастие обладает особенностями глагола и наречия, выражая в предложении дополнительное действие, раскрывая, определяя и характеризуя главное действие. Дифференцируются деепричастия законченного и незаконченного видов.

Деепричастие законченного вида, отвечающее на вопросы гьап1ну? фу дап1ну? 'что сделав?', выражает действие, предшествовавшее главному. Оно образуется от основы с помощью суффикса -ну, у беспревербных глаголов с анлаутным гласным, дополнительно и префиксом д: ап1уз — дап1ну 'делать — сделав' и т.д. При этом ударение с суффикса перемещается на первый слог: илтЫшуз - илтЫшну 'окружить - окружив'. В редких случаях, особенно в разговорной речи, префикс ди- (ду-, да-, дя- и др.) отпадает, и ударение при этом переходит на деепричастный суффикс: дажабгъну -жабгъну 'побежав' и т.д. Отрицательные формы образуются от отрицательной основы с помощью аффикса -ди: дирип-уб - дирип-ди 'не оставить — не оставив' и т.п.

Деепричастие незаконченного вида отвечает на вопросы гьап1ри? фу ап1ури? 'что делая?' и образуется от основы с помощью суффиксов -ури (-уъри / -гори): ригъ-ури 'копая', аъргъ-юри 'распухая' и т.п.. Отрицательная форма образуется от отрицательной основы суффиксацией -ри: дилигри 'не смотря', дулулхри 'не говоря'.

Зафиксированы и факультативные сложные структуры законченного и незаконченного деепричастия, образующиеся сочетанием деепричастных форм смыслового и вспомогательного глаголов: ади 'имея', адарди 'не имея', ср. дурхну ади - дурхнади 'прочитав' и т.п.

Деепричастия, также как и глагол, 1) содержат классно-числовые показатели; 2) имеют категориальные формы времени и вида; 3) дифференцируются в зависимости от семантики глагола на переходные, непереходные и переходно-непереходные; 4) имеют утвердительные и отрицательные формы.

В простом предложении деепричастия, подобно наречию, выступают в роли обстоятельства времени и образа действия, а в сложном - в качестве предиката придаточной части: Биц1идар гъяятдиъ уч1ври, (придаточ. предо, времени) бабаз чан риш гъяркъну. доел. 'Дети во двор заходя, мать увидела свою дочь' ('Когда дети заходили во двор, мать увидела свою дочь').

Для усиления значения многие деепричастия могут повторяться, образуя композиты: ергури-ергури 'подпрыгивая - подпрыгивая', жаргъури-жаргъури 'бегая-бегая', гъудуржвури-гъудуржвури 'поднимаясь-поднимаясь'.

Причастие в табасаранском языке как атрибутивная форма глагола по морфологическим значениям, словоизменительной парадигме и синтаксическим функциям создает оппозицию спрягаемым формам. Значения процессуальное™ или статики причастий проявляются в виде признаков предмета. В развитии семантики рассматриваемых причастных форм наблюдаются две тенденции, первая из которых приводит этот разряд слов к функционированию в предложении в атрибутивной роли (напр. хъебгру ху 'гавкающий пес'), а вторая - в предикативной (напр. ху хъебгруб ву 'пес гавкающий (есть)').

Причастие, будучи адвербиальной формой, обладает следующими признаками глагола: 1) принимает классно-числовые показатели; 2) различает интранзитивную и транзитивную формы; 3) имеет позитивную и негативную формы; 4) имеет различные временные формы.

Признаки прилагательных в причастии: 1) атрибутивная функция в предложении, препозиция по отношению к определяемому слову, несклоняемость в этой позиции; 2) возможности субстантивации и изменяемость по классам, числам и падежам в независимой позиции. Субстантивированные причастия имеют одновременно инфиксальный и префиксальный показатели класса (б, р, д)\ убгуб - убгруб (II грамм, класс ед. ч.), ургуб - ургрур (I грамм, класс, ед.ч.) 'жгучий, горящий'.

Категория отрицания. Наиболее распространенным формантом отрицания в табасаранских глаголах является -дар, совпадающий по форме с самостоятельным отрицательным глаголом-связкой. Для придания речи большей выразительности используется и прием двойного отрицания, в результате чего предложение получает позитивный смысл: Пиримдин куч1-ларин гъаври даршиди гъузуб мумкин дар. (А.Ж.). 'Нельзя не понимать то, как Пирим лукавит'. Отрицательные формы используются и в так называемых риторических вопросах или восклицаниях.

В зависимости от полноты или частичности отрицания в односложных беспревербных глаголах формант дар выступает в препозиции и в

постпозиции глагольного корня: дар-к1ур 'вероятно, не скажет' - к1ур-дар 'не скажет' и т.п.

Префиксальный показатель отрицания дар- и его алломорфы дер-, дир-, дур-, дюр-, дяр- принимают односложные глагольные основы инфи-нитных форм, утратившие префиксальный классный показатель: агуз 'искать' - дарагуз, ергуз 'прыгать' - дерергуз, ишуз 'плакать' - диришуз, аьргъюз 'пухнуть' - дяряргъюз, ургуз 'сжигать' - дурургуз и др.

В результате метатезы конечный р в преф. дар- отходит непосредственно к корневой морфеме, формируя модели типа дабкъуз 'качать' - дад-рабкъуз, дергуз 'гостить' - дедрергуз и т.д. В отдельных говорах южного диалекта (в сочетании с превербами к и хъ) наблюдается ассимилятивный переход б> п, п1 и д > т, т1: кипуз 'бросить на вертикаль' - ктрипуз, хъи-пуз 'забросить за что-то' - хътрипуз, ср. нормированные модели: китуз -кидритуз, кипуз — кидрипуз, хъитуз — хъидритуз, хъит1уз - хъидрит1уз в тех же значениях.

В позиции перед классными показателями конечный р отрицательной морфемы полностью утрачивается: рабгьуз 'разрушать' - да-рабгъуз, лихуз 'работать' - ди-лихуз, йик1уз 'умереть' - ди-йик1уз и т.п.

Отрицательный префикс характеризует и будущее неопределенное время: ъап1ур 'введет (например, коня в конюшню)' - ъадрап1ур, т1ирхарза 'я буду летать' - дит1рирхарза, лихарза 'буду работать' - дилихарза, ту-вурза 'дам' - тутруварза и т.п.

Таким образом, аффикс негатива -дар (-дер, -дир, -дуър (-дюр), -дяр) обладает широким спектром семантических оттенков и является функционально активным компонентом в глагольной системе современного табасаранского языка.

Категория реверсивности. Реверсивные глагольные структуры представляют собой префиксальные • вербальные словоформы со значением "обратного, возвратного действия": Балугъчи нириъ ъуч1вну 'Рыбак вошел в речку' - Балугъчи нир'ан ъудучЫну 'Рыбак вышел из речки'. Реверсивные формы образуются с помощью префикса Уд- (диал. Ут-), причем присоединение данного аффикса нередко влечет редукцию гласного (в диал.): кипуз - кидипуз < к-ид-ип—у-з 'сбросить с вертикальной, пологой поверхности' (диал. ктипуз).

Функционирование в языке реверсивных глагольных форм тесным образом связано с употреблением исходных падежей и директивов удаления.

Редунлицированпые глагольные формы образуются вследствие удвоения, повторения реверсивного префикса Уд в вербальной основе, ср.: гъуд-уч1вуз 'отойти' - гъуд-уд-уч1вуз 'не отходить', ад-ауз 'вывести' -

ад-ад-ауз 'не выводить', (ъ)ид-ипуз 'вытолкнуть' - (ъ)ид-ид-ипуз 'не выталкивать' и др. Реверсивные элементы в структуре глагольной основы выполняют роль формально-грамматических и семантичексих средств, основное значение и способ образования которых закрепились за самим фактом по-вторности согласного в сочетании с гласным, обусловленным корневым вокалом.

Категория наклонения. Различаются изъявительное, условное, сослагательное и повелительное наклонения, маркирующиеся, за исключением изъявительного, соответствующими аффиксами.

Наклонения имеют как положительную, так и отрицательную формы. Для всех наклонений (кроме условного) характерны грамматические категории лица и числа.

Изъявительное наклонение. Индикатив - это нулевая, негативная грамматическая категория, которая служит для утверждения или отрицания процесса в настоящем, будущем и прошедшем времени.

Категория времени. С точки зрения отношения выраженного глагольной формой времени действия к моменту речи все грамматические формы изъявительного наклонения объединятся в три группы: 1) обозначающие действие, соотносимое с моментом речи (настоящее время); 2) обозначающие действие, которое может произойти (следовать) после момента речи (будущее время); 3) обозначающие действие, которое предшествует моменту речи (прошедшее время). Темпоральными формами иногда выражается и соотнесенность двух или более действий во времени в рамках одного высказывания.

Настоящее время (презенс). Форма настоящего времени обозначает действие, которое происходит в момент речи, в плане выражения представляет собой как синтетические, так и аналитические структуры, образованные по модели "презентное дееприч?стие + вспомогательный глагол в настоящем времени а 'находится, есть, присутствует, имеется'. Презенс имеет полную парадигму в утвердительной (положительной) и отрицательной формах:

Утвердит, ф. Ед. ч. Мн. ч.

1 л. гъахураза 'несу'

2 л. гъахурава 'несешь'

3 л. гъахура 'несет'

гъахурача(-хъа) 'несем' гъахурачва 'несете' гъахура 'несут'

Отрицат. ф. Ед. ч.

1 л. гъахурадарза 'не несу'

Мн. ч.

гъахурадарча(-хьа) 'не несем'

гъахурадарчва 'не несете' гъахурадар 'не несут'

«

2 л. гъахурадарва 'не несешь'

3 л. гъахурадар 'не несет'

Парадигма аналитической модели (деепричастие настоящего времени + вспомогательный глагол аъ 'есть'):

Ед. ч. 1 л. узу лихураза и/или узу лихури аза (< лихури-а-узу) букв, 'я работая есть я'

2 л. уву лихурава-уву лихури ава (< лихури-а-уву)

3 л. думу лихура - думу лихури а

Мн.ч. 1 л. ухьу лихурахъа и/или ухьу лихури ахьа (< лихури-а-ухъу) -инклюзив

учу лихурача - учу лихури ача ( < лихури-а-учу) - эксклюзив

2 л. учву лихурачва —учву лихури ачва ( < лихури-а-учву)

3 л. дур ар лихура - дурар лихури а

Параллельно с основной формой презенса в современном табасаранском языке изредка употребляются также настоящая остаточная (деепричастие настоящего времени + вспомогательный глагол а + аффикс -ми 'все еще' (ами 'все еще есть') : лихури а 'работает', лихури ами 'все еще работает') и настоящая неоднократная темпоральные формы (со вспомогательным глаголом в форме будущего времени шулу: лихури шулу 'работая бывает'.

Глагольные формы, соотнесенные с моментом речи, в современном языке характеризуются полисемантичностью, т.е. обладают широким кругом значений, предельная краткость или неопределенная продолжительность динамики которых зависит от лексического содержания каждой конкретной глагольной основы.

Будущее время (футурум). Будущее время имеет три формы: будущее определенное (категорическое утверждение или отрицание), будущее неопределенное (предполагаемое, возможное или вероятное) и будущее обобщенное.

Форма будущего определенного времени образуется присоединением к глагольной основе суффикса -иди: бик!иди 'напишет (обязательно)', гъиди 'придет (обязательно)' и т.д. Отрицательная форма образуется посредством частицы -дар. При этом -иди- > и: бик1-иди-дар > бик1идар '(ни в коем случае) не напишет'; сос-иди-дар > ахидар '(ни в коем случае) не уснет'.

Будущее неопределенное время (по А. А. Магометову [1966: 244], аорист) выражает действие, совершение которого предполагается в будущем, или действие вероятное, возможное. Оно образуется посредством суффиксов -ур /-уър (-юр), выбор которого находится в прямой зависимости от корневого вокала: бик!-ур 'будет писать', лиц-ур 'будет ходить', ч1яр-гъ-юр 'порвет', кяргъ-юр 'припухнет', дярх-юр 'попилит' и т.д.

В образовании данной формы определенную роль играет стяженная форма деепричастия, где ауслаутный и, а также вспомогательный глагол ву утрачиваются: бик1ури-ву > бик1-ур 'будет писать'.

В формах первого и второго лиц в аффиксах -ур-, -уьр-/-юр-, -ар-, -аър-1-яр-, у> а:

1 л. узу бик1арза < бик1-ури-ву-узу 'я буду писать'

2 л. уву бик1арва < бик1-ури-ву-уву 'ты будешь писать'

3 л. дугъу бик1ур < бик1-ури-ву 'он будет писать'

Негатив образуется при помощи препозитивной отрицательной частицы дар-: узу дарап1арза < дар-ап1ури-еу-зу 'я не буду делать я'.

Будущее обобщенное время выражает действие, совершение которого предполагается в будущем или потенциально возможно в любое время. Оно образуется при помощи суффикса -уру / -уьру (-юру): anl-ypy 'будет делать', бик1-уру 'будет писать', аьлхъюру 'будет смеяться', ч1яргъюру 'будет рвать'. Перед личными окончаниями конечный у суффикса -уру / -уьру (-юру) усекается:

1 л. ипТурза 'буду есть' ип1урча (-д;ьа) 'будем есть'

2 л. unlypea 'будешь есть' ип1урчва 'будете есть'

3 л. unlypy 'будет есть' unlypy 'будут есть'

В отрицательной форме исходные гласные в -уpu, -уьри (-юри) редуцируются: бик1ури-дар > бикГурдар 'не будет писать', лихури-дар > лихур-дар 'не будет работать'.

Прошедшее время. Для темпоральной системы современного табасаранского языка характерно морфологически подчеркнутое выражение семи форм прошедшего времени, из которых две передают прошедшее законченное и прошедшее повествовательное (гъибик1ну, гъибик1у 'написал', абхъну, абхъу 'упал'). По соотнесенности времени совершения действия с моментом речи или со временем начала другого действия названные формы делятся на абсолютные и относительные. С точки зрения структуры в рассматриваемой группе представлены как синтетические, так и аналитические формы. К синтетическим относятся обе формы прошедшего законченного. К аналитическим - прошедшее несовершенное; прошедшее длительное, или повторяющееся (две формы); давнопрошедшее время (I и II формы).

Простое прошедшее, или аорист терминативный, обозначает действие, которое в прошлом предполагает определенный предел, и образуется при помощи суффиксов -ну (I форма), и у(ю), и (II форма), присоединяемых к перфектным глагольным основам: лихуз - гъилихну, гъилиху 'работал', гъадабгъуз — гъадабгъну, гъадабгъу 'купил, взял', ургуз — гъургну, гъургу 'сжег', деуз - деъну, деу 'сел' (без конкретизации места); уьргъюз -

гъюргъю 'поломал, разбил', чТяргъюз — гъячЫргъю 'порвал, расколол', пуз-гъапи 'сказал', гъюз-гъафи 'пришел, приехал' и т.д.

В образовании перфектной основы ряда глаголов (II форма), как видно из примеров, наблюдаются заметные отклонения от общего принципа словоизменения, ср.: пуз - гъапну, гъапи 'сказал'; гъюз - гъафну, гъафи 'пришел'; хуз — гъахну, гъахи; йик1уз — гъак!ну, гъач1и 'погиб'.

Основным грамматическим значением аориста является выражение завершенных в прошлом действий и событий, участником и очевидцем которых был сам говорящий. Эта форма передает достоверность, реальность, истинность имевшего место в прошлом действия или состояния. Однако она способна обозначать и такое действие, участником или очевидцем которого говорящий не был, но в истинности которого он вполне уверен, так как знает о нем из подлинных, достоверных источников.

Формы прошедшего законченного времени в письме совпадают с инфинитными формами, но отличаются от них местом ударения: в финитной форме ударным является второй слог, а в деепричастии - первый: Исайи китаб гъадабгъну 'Иса купил книгу' (1 ф. прош. законч.) - Исайи китаб гъадабгъну (деепр. прош. вр.), думу дустраз тувну. 'Иса купив книгу, подарил ее другу'.

Образование прошедшего неопределенного времени с аффиксом -нийи происходит в результате слияния перфектной основы I формы прошедшего времени и вспомогательного глагола вуйи: гъилихну вуйи > гъи-лихнийи 'работал, оказывается'. В формах 1 и 2-го лица конечный и опускается:

1 л. гъагнийза 'я искал' гьагнийча (-хьа) 'мы искали'

2 л. гъагнийва 'ты искал' гъагнийчва 'вы искали'

3 л. гъагнийи 'он искал' гъагнийи 'они искали'

В отрицательных формах прошедшего времени суффикс -ну метати-руется (-ну > -ун): гъилихну дайи > гъилихундайи 'не работал тогда'.

Прошедшее неопределенное имперфектное время по отношению ко 2-му и 3-му лицу употребляется для выражения действия, непосредственным участником и очевидцем которого говорящий не был. В 1-м лице в зависимости от контекста оно может выражать и законченность, результативность совершившегося действия, по поводу которого говорящий делает умозаключение.

Преждепрошедшее незаконченное время имеет две формы: а) форма на -айи обозначает действие, не завершенное полностью к моменту речи и образуется сочетанием презенсного деепричастия на -ри со вспомогательным глаголом прошедшего времени (айи): бик1ури айи > бик1урайи 'писал (тогда)', жаргъури айи > жаргъурайи 'бегал (тогда)'; б) форма на -

уйи выражает действие, неоднократно повторявшееся или протекавшее длительное время: бик1ури вуйи > бик1уйи 'бывало, писал', жар- гъури вуйи > жаргъуйи 'бывало, бегал', лигури вуйи >лигуйи 'бывало, посматривал'.

Давнопрошедшее результативное время. Функционируют две формы давнопрошедшего времени: прошедшее результативное, определенное (1 форма с аффиксом а) и прошедшее неопределенное (II форма с аффиксом -айи). Определенная форма давнопрошедшего времени обозначает законченное и очевидное действие, которое произошло раньше другого в прошлом: дибикТну а > дибик1на 'написано в то время (давно)', дуги ¡у а > дута 'сказано в то время (давно)'. II форма давнопрошедшего неопределенного времени образуется по модели деепричастие предшествования + вспомогательный глагол а в форме прошедшего времени (айи) 'было, находилось' и выражает неочевидное однократное действие в прошлом, которое произошло раньше другого действия: дибик1ну айи > дибик1найи 'написал уже', дупну айи > дупнайи 'сказал уже'.

Повелительное наклонение (императив). В повелительном наклонении табасаранские глаголы изменяются по лицам, числам и грамматическим классам. При этом они, как правило, не имеют специальных аффиксов, ввиду чего их основы оканчиваются на корневой согласный: бик! 'пиши', иш 'поплачь', ах 'спи', лих 'работай', бирх 'сшей', ург 'сожги', урх 'читай', аг 'ищи', лиг 'смотри' и т.д. Форма множественного числа образуется от основы глагола с помощью аффиксов -ай, - аьй (-яй): ах-ай! 'спите, усните!', ч1яргъ-яй! 'порвите!'. Аффиксом императива единственного числа некоторых глаголов является -ин: ап1-ин 'делай', аъкъ-ин 'принеси', ип1-ин 'ешь'; множ. ч. -ин + -ай,аьй (-яй): ап1-ин-ай > ап1инай 'делайтс\аькъ-ин-ай > аъкъинай 'принесите', ип1-ин-ай > итйинай 'ешьте'.

От односложных основ масдара и целевой формы имперактивная форма образуется также и посредством препозитивного й: к1ус (диал.) 'умереть' - йик1, йик1ай 'умри, умрите'; пуз 'сказать, говорить' - йип, йипай 'скажи, говори, скажите, говорите'; хъуз 'быть' — йихъ, йихай 'будь, будьте'. Ряд глагольных корней претерпевает определенные фонетические изменения: гъахуз 'нести' - гъайих 'неси', гъюз 'идти' - гъач 'иди (ко мне)', гъягъюз 'идти' - гъарах 'иди (отменя)', хуз 'принести' — аъкъин 'принеси'.

Прохибитив второго лица образуется при помощи префиксов ма-, мя-, му-, ме-, мю-, непосредственно присоединяемых к глагольному корню и суффиксов -ян, аън (-ян), которые предшествуют форманту множественности -ай: ма-ап1-ан-ай > маап1анай 'не вводите', ми-ип-ан-ай > миипанай 'не бросайте сверху вниз (во что-то)', му-уч1в-ан-ай > мууч1ванай 'не входите' и т.д. Начальный й основы, как правило, утрачивается: йив 'бей' - ми-

ван! 'не бей', йик1 'умри' -ми-лик1ан! 'не умри'. Запретительные формы ед. и мн. числа ряда глаголов образуются супплетивно: аъкъин 'принеси' ма-х-ан-ай 'не приносите', йип 'скажи' -ма-к1-ан 'не говори'.

I лицо императива образуется от производящей глагольной основы путем присоединения личных аффиксов -за (ед. ч.), -хьа, -ча (мн. ч.), которым предшествуют тематические гласные>>, уь (ю): лихуза 'поработаю', мн. ч. лихухьа, лихуча и т.д. Эти формы в табасаранском языке в отдельных случаях употребляются и в сочетании с побудительной частицей гъач 'давай' — мн. ч. гъачай 'давайте' : гъачай лихухьа 'давайте поработаем'.

Отрицательная форма 1 лица императива образуется от отрицательной частицы, выступающей в предкорневой позиции. При этом в отрицательной частице -дар- в зависимости от корневого гласного происходит чередование: дурурхза, гъач дурурхза 'пусть, пускай не прочту', дирип1за, гъач дирипЪа 'пусть, пускай не съем' и т.д.

Императивная форма по отношению к проксимальному лицу в позитиве образуется посредством суффикса -ри, а в негативе - дар-: думу ахри 'пусть он спит', думу дарахри 'пусть он не спит'.

Образование отрицательной формы 1-го лица (посредством частицы -дар) сопровождается альтернацией гласных (а > и, аь, у).

Просьба-побуждение передается также самостоятельной моделью императива проксимального лица, образованной при помощи аффикса -да: урхри - урхрида 'пусть читает - пусть читает же'.

Условное наклонение (кондиционалис). Категориальным значением кондиционалиса является выражение действия, характеризуемое как условие, вызывающее другое действие в качестве своего следствия, и устанавливает между ними условно-следственную связь. Различаются две формы условного наклонения: первая образуется прибавлением к основе глагола суффикса ш для выражения реального условия: гъадабгъура 'покупает' - гъадабгъураш 'если покупает', гьадабгъурайи 'покупал (тогда, в тот момент)' - гъадабгъурайиш 'если покупал (тогда, в тот момент)'. Формы кондиционалиса воспроизводят отрицательные модели посредством частиц дар- и -дайи: гъадабгъурадар 'не покупает' - гъадабгъурадарш 'если не покупает'. I форма кондиционалиса не различает форм лица и числа.

II форма условного наклонения выражает гипотетическое, т.е. условно-предполагаемое действие. Она образуется от основы футурума при помощи вспомогательного глагола предшествования (-ийи > -им). В отличие от I формы, она изменяется по лицам и числам: гъягърийза 'я пошел бы', гъягърийва 'ты пошел бы'.

От условных форм с помощью частицы -ра образуются и уступительные формы: гъибик1ишра 'хотя и напишет', деишра 'хотя и сядет'.

Вопросительное наклонение. Форма вопросительного наклонения выражает вопрос с различными оттенками и образуется суффиксами (-ин, -йин): гъягъиди 'последует' - гъягъидин? 'последует (ли)Т,урхдар 'не будет читать, учиться' - урхдарин? 'не будет ли читать, учиться?'. В сочетании с личным суффиксом н + ва > -на: бик1урава 'пишешь' - бик1урана1 'пишешь?' (наст, вр.), гъибик1унва 'ты написал ' - гъибик!унна? 'ты написал?' (прош. вр.).

Отрицание передается частицами -дар (презенс) и -дайи (перфект), выступающими в препозиции -на: лигурадарна? 'не смотришь?', ип1ура-дарна? 'не ешь?'.

Для выражения вопроса, на который спрашивающий желает получить утвердительный ответ, используется частица -хъа: гъиди 'придет' — гъидинхъа? 'придет ли (он)?', урхидичва 'прочтете' - урхидинчвахъа 'прочтете ли (вы)?'.

Для выражения отрицания возможно и использование препозитивных негативных аффиксов: дибрик1рийин1 '(неужели) не написал бы?', дидрисрийин? '(неужели) не поймали бы?', дяч1рябгърийин? '(неужели) не порвал бы?'.

Вопросительные глаголы, образованные частицей -к1ан, выражают значение сомнения в реальности процесса или состояния: : узу гъягъюй-к1аФ. 'пойти ли мне?', дурар хъуркъуйк1ан! 'успеют ли они?'.

Проблема грамматического вида (аспекта) в табасаранском языке как в трудах отечественных, так и зарубежных авторов до сих пор остается недостаточно изученной, хотя определенным образом и прослеживается тенденция тесного взаимодействия семантико-морфологических функций категорий вида и времени. Вид в глагольной словоформе в современном языке выступает не изолированно, а в сочетании с категорией времени.

Категория аспекта, выражая темпоральное значение с оттенками динамичности и статичности, предельности и непредельности действия, лежит в основе большей части процессов внутриглагольного формообразования. Отличительной особенностью глагольного вида в кавказских языках, по сравнению с аспектуальной категорией русского языка, является то, что категория вида здесь не присуща глаголу во всех временах и наклонениях, она не пронизывает всего содержания глагола, не охватывает всей системы темпоральных и специфических форм современного языка. В то же время в табасаранском языке нет оппозиции способов действия глагола. В нем четко выходит на первый план оппозиция длительности - недлигельности: гьюра 'идет', гъюри ами 'все еще идет' - гъафну 'пришел'.

Монконсонантный корень сохраняется в формах прошедшего терми-натива: духьназа 'я уже стал (кем-то)', духънава 'ты уже стал (кем-то)',

дуратива: духънайза 'тогда, в тот отдаленный момент я стал (кем-то)', духь-найва 'в том же значении', императива (повеления) - йихъ\ 'будь!' прохи-битива (запрещения) - махьан 'не будь'.

Корень -ш- фиксируется в формах презенса - шулаза 'становлюсь я', шули амиза 'все еще продолжаю становиться', неопределенного и обобщенного футурумах - шалза 'буду' (но при определенных условиях), шулу-за 'буду' (но процесс воспринимается как признак чего или кого-либо)'.

Корень -п- присутствует в перфектных формах (гьапну, гъапи, гъап-нийи, дупнайи, дупна), в форме футурума (пиди, пидар) и в императиве (мил! - ед. ч., йипай\ - мн.ч.). Корень -к1 фиксируется в формах презенса (к!ура, к1ури а, к1ури айи, к1ури шулу), в прохибитиве (мак1ан — ед.ч., лш-к1анай — мн. ч.) и в форме будущего неопределенного времени (к1ур, к1уру). Можно полагать, что в рассматриваемых формах пуз - к1уз корни имели моноконсонантный характер.

Категория вида в табасаранском языке выражается не только морфологически, но и лексически, о чем свидетельствуют дуративные композиты типа к1ури ами, к1ури шулу и др. В основу длительного вида входят деепричастная форма презенса и перфект, плюсквамперфект, футурум от вспомогательного глагола хъуз 'стать', шуз 'быть', например: урхури гъахъну 'читая бывал', урхури гъахьниш 'читая бывал (не постоянно)', урхури шуйи 'читая бывал (не постоянно)1, урхури хъиди 'читая будет', урхури шулу 'читая бывает', урхури ами 'читая все еще есть'.

Следовательно, для табасаранского глагола, наряду с другими грамматическими категориями, характерна и категория вида (аспекта), которая имеет ярко выраженные специфические черты.

Вопрос о категории залога в табасаранском языке также, как и о категории аспекта, является весьма существенным и в то же время неясным, запутанным, а поэтому дискуссионным.

В русском языке, по мнению В.В.Виноградова (1972:477), в понятие залога вкладывается крайне разнообразное и противоречивое содержание, характеризующее залог как грамматическую категорию глагола, выражающую различные отношения между субъектом и объектом действия.

Суть и сложность проблемы заключается в том, что залоговоые отношения в табасаранском языке, в отличие от русского, устанавливаются и определяются не морфологическими признаками, не деривационными аффиксами, а лишь вещественным содержанием всего целого.

Тем не менее у ряда исследователей термин 'залог' ('диатезис') получил такое понимание, которое может служить общим критерием при рассмотрении табасаранского глагола. Такое суждение формировалось, вероятно, в связи с недостаточной изученностью именно данного вопроса.

Порой исследователи табасаранского языка даже обходили эту проблему. Встречаются и случаи копирования грамматических характеристик и категорий русского языка.

Примеры неуместного использования терминов, характеризующих явления русского языка, можно найти в учебниках по грамматике табасаранского языка ранних лет издания, в которых глаголы делятся на безличные, возвратные, непереходные, переходные, а последние, в свою очередь, на действительные и страдательные. Вместе с тем, отсутствие особых безличных и возвратных глаголов не только в табасаранском, но и в ряде других дагестанских языков, является неоспоримым фактом, не нуждающимся в каких-либо доказательствах.

П.К.Услар, а вслед за ним А.Дирр и некоторые другие исследователи, напротив, отрицали наличие в табасаранском языке действительных глаголов. Однако это утверждение как несостоятельное давно отвергнуто, действительный залог (актив) охватывает едва ли не всю глагольную лексику табасаранского языка, занимая по своей употребительности преимущественное положение. Но при этом он не обладает сколько-нибудь ясно выраженной и последовательной залоговой противопоставленностью.

Важно констатировать также и то, что термины 'действительный', 'страдательный' в табасаранском языке носят условный характер, поскольку в них один и тот же глагол не имеет различных материально выраженных морфологических форм для реализации указанных двух понятий, ср.: Устйири успагъи хулар дивра 'Мастера красивый дом строят' и Успагъи хуларустйири дивра 'Красивый дом мастерами строится'.

В приведенных предложениях глагол 'строят', 'строится' не изменяет своей формы. Оба предложения построены по конструкции, являющейся единой для табасаранского языка при всех переходных формах.

Но несмотря на то, что в табасаранском языке категория залога не имеет морфологического выражения, она тем не менее представлена в нем по известному в кавказоведении принципу синкретизма - нейтрализации противопоставлений.

Категория лица. Личные аффиксы глагола восходят к личным местоимениям, и выделяемые форманты имеют форму только 1-го и 2-го лица обоих чисел, форма 3-го лица (дейктонима) морфологически не выражена. Отсутствие личных окончаний в формах проксимального лица можно объяснить отсутствием в табасаранском языке личного местоимения 3-го лица. В роли прономинального слова употребляется указательное местоимение думу, которое соответствует русскому указательному 'тот' (во мн. ч. дурар 'те').

Интранзитивный глагол:

Ед.ч. Мн.ч.

1 л. узу т1и-р-хур-за 'я полечу' учу (ухьу) т1и-р-хур-ча (-хьа) 'мы

полетим'

2 л. уву т1и-р-хур-ва 'ты полетишь' учву т1и-р-хур-чва 'вы полетите'

3 л. думу т1и-р-хур 'он полетит' дур ар т1и-р- хур 'они полетят'.

Транзитивный глагол с субъектными личными показателями:

1 л. узу бай д-исур-за учу (ухьу) баяр, гъяйвнар д-исур-ча

(хьа)

'я возьму мальчика' 'мы возьмем мальчиков, коней'

2 л. уву бай ди-сур-ва учву баяр, гъяйвнар д-исур-чва

ты возьмешь мальчика' 'вы возьмете мальчиков, коней'

3 л. дугъу бай д-исур дурари баяр, гъяйвнар д-исур

'он возьмет мальчика' 'они возьмут мальчиков, коней'. Интранзитивные глаголы, выражая пассивное действие, имеют личное окончание также на а: узу гп1ирхураза 'я лечу', ухьу гъя-гъюрахьа 'мы идем, едем', учву деъначва 'вы сидите', тогда как в ряде говоров южного диалекта в непереходных глаголах исходный гласный личного окончания не изменяется в а, т.е. сохраняется у, ср.: узу иццура-ъу 'я болен', узуургура-зу 'я горю', узу эргна-зу 'я утомлен'. В северном же диалекте подобная дифференциация личных окончаний в глаголах не прослеживается.

В комбинации личных аффиксов -за, -ву в транзитивных глаголах формант -за указывает на лицо (субъект действия), а -ву - на объект, ср.: узу уву гъахура-за - гъахура-за-ву 'я несу тебя' уву узу гъахура-ва - гъахура-ва-зу 'ты несешь меня' учу учву гъахура-ча - гъахура-ча-чву 'мы несем вас' учву учу гъахура-чва - гъахура-чва-чу 'вы несете нас' узу учву гъахура-за - гъахура-за-чву 'я несу вас' уву учу гъахура-ва - гъахура-ва-чу 'ты несешь нас' узу думу гъахура-за 'я несу его' уву думу гъахура-ва 'ты несешь его'.

Если глагол требует постановки падежа субъекта в дативе, то к нему может присоединиться лишь один глагольный аффикс.

узуз уву рякьюра-зуз 'я вижу тебя' (букв, 'мне ты видим мне') узуз думу рякьюра-зуз 'я вижу его' узуз учву рякьюра-зуз 'я вижу вас' и т.д.

В соответствии с дифференциацией различных наборов личных окончаний, в литературном табасаранском языке выделяются следующие типы спряжений:

(I) активное спряжение, (И) пассивное спряжение,

(III) притяжательное спряжение,

(IV) возвратное спряжение.

Таким образом, категория лица в глаголе обнаруживает полную связь с категорией лица в классе местоимений.

Помимо этого, следует указать еще на наличие в табасаранском пре-вербном глаголе форм с выделяемыми личными аффиксами и флексиями местных падежей: узуъ азуъ 'во мне есть', узугь гьазугъ 'у меня, при мне есть', узук казук 'у меня на боку, на груди есть', узухъ хъазухъ 'за мной, позади меня есть', уз'ин алзуин 'на меня есть'.

Категория переходности-непереходности. По характеру выражения субъектно-объектных отношений глаголы табасаранского языка делятся на три разряда:

1. Переходные (транзитивные). Переходное значение включает в себя указание на активный характер действия, на его соотнесенность отнюдь не со всяким субъектом, а лишь с одушевленными предметами, способными осуществлять данное действие. Переходные глаголы в табасаранском языке обозначают прежде всего конкретные действия, направленные на предмет, производящие в нем какие-либо изменения: иццрур сагъ ап1уз 'вылечить больного', кагъаз бик1уз 'писать письмо', хул ар ап1уз 'построить дом', хут1ил хътабкуз 'пахать поле'.

2. Непереходные (интранзитивные).Среди интранзитивных глаголов выделяются следующие семантические группы: 1) выражающие состояние (или изменение состояния), качество предмета или лица: кт1еркццуз 'заболеть', аргъуз 'мерзнуть', хъергуз 'проснуться'; 2) выражающие способ расположения предмета или лица: дийигьуз 'стоять', дахъуз 'лежать', деуз 'сидеть'; 3) обозначающие движение: гъагъюз 'ходить', лицуз 'бродить'.

3. Переходно-непереходные (транзитивно-интранзитивные). Сюда относятся глаголы с двухфокусной семантикой, которые в зависимости от контекста могут создавать конструкции, характерные как для транзитивных, так и для интранзитивных глаголов: рябкьюз 'видеть', хътубт1уз 'резать, порваться' (о веревке, канате, проволоке), ургуз 'гореть, сжечь', чЫбгыоз 'порвать, порваться' и нек. др.

Морфологически транзитивные и интранзитивные глаголы друг от друга отличаются тем, что во-вторых отражается грамматический класс субъекта (они изменяются по классам субъекта), в первых (переходных) -класс объекта.

Следует выделить также относительно немногочисленный ряд глаголов со значением восприятия, узнавания, чувствования: шикил рябкьюз 'видеть картину', даре гьархуз 'забыть урок', мялийир ккун ап1уз 'любить песни'.

Непереходные глаголы в большинстве случаев могут трансформироваться в переходные посредством каузативного образования.

Имя прилагательное

Имя прилагательное как знаменательная часть речи обозначает статический признак, качество, свойство предмета непосредственно или чере: отношение к другим предметам. Признак предмета может 1) характеризовать свойства самого предмета безотносительно к другим предметам: уъру чит 'красное полотно'; 2) определять предмет по отношению к другом) предмету (опосредованно): рукъан рякгь 'железная дорога'; 3) идентифицировать предмет по принадлежности другому предмету: силин шил 'кабанш след'.

Грамматическая связь между адъективами в атрибутивной роли г существительными в числе, в падеже, в классе не маркируется, за исключением отдельных: ужу-р, ужу-б 'хороший' иуччву-р, уччву-б 'красивый', гд£ р, б являются классными согласователями. Классное изменение качественных прилагательных отмечено в их предикативной позиции (в составной сказуемом):

Степени сравнения прилагательных в табасаранском языке морфоло-гичекси не выражаются, их значения передаются описательно: Йигг йишвт1ан ярхиди ву 'День длиннее ночи' (букв. 'День длинный, чем ночь').

Семантико-грамматические разряды имен прилагательных. Е табасаранском языке адъективы делятся на качественные и на так называемые относительные. Первые передают качество, свойство предмета непосредственно своим лексическим значением: уъру чекме 'красный сапог' беневш кюкю 'фиолетовый цветок, фиалка', мичЫи шид 'холодная вода' Относительные же, в функции которых выступает родительный падеж имени существительного, определяют свойство, признак предмета через отно шение одних предметов к другим: къюрдун йишв 'зимняя ночь', семендт цал 'цементная кладка', дяхнинуъл 'пшеничный хлеб'.

Качественные прилагательные, указывая на качество, свойство г признак предмета, обозначают: цвет: чуру 'зеленый', гъумрал 'смуглый' физические качества людей или животных: жигыш 'молодой', къаби 'по

Глава Ш. Неизменяемые части речи

ед. ч.

кл. вещей: Яркур аъхюб ву

'Лес большой есть', кл. человека: Аба аъхюр ву 'Отец большой есть'.

мн.ч.

Яркврар аьхюдар ву 'Леса большие есть' Абйир аьхюдар ву 'Отцы большие есть'

килой, старый', дабакь 'хромой'; внутренние качества, характер, психологический склад: дирбаш 'смелый, отважный', тямягькар 'алчный'; масть, городу: буз 'сивый', сумаг 'курдючный'; свойства и качества вещей, предметов, которые воспринимаются по их физическим признакам: шими 'жидкий', куру 'густой, свернувшийся'; пространственные и временные качества тли отношения предметов, явлений: багагълу 'близкий', жикьи 'короткий'; эбщую оценку предметов: ачухъ 'открытый', муч1у 'тусклый'; внешнюю }юрму предмета, объем, величину: гергми 'круглый', исч1ли 'низкий'.

В табасаранском языке существительные, определяемые качественными адъективами, могут обладать признаком в большей или меньшей :тепени, чем другие имена, что и служит в принципе основанием для выражения степени признака в сравнительных структурах.

Положительная степень только называет признак, но не указывает на íro степень. Те же прилагательные в сравнительных конструкциях обозначают качество, присущее данному предмету в большей или меньшей степе-га по сравнению с теми же качествами других предметов: Жанаварт1ан фил къувватлу ву 'Слон сильнее волка'.

Относительные адъективы выражают: а) временные понятия: гъийин 'сегодняшний', хъадукран 'весенний', кюгъне 'прежний'; б) различные пространственные отношения: мушван 'здешний', тушван 'тамошний', тифтейин 'исходный'. Они отвечают на вопросы фуну? (фунуб? фунур? фу ид ар?) 'какой?', фтин? (фтинуб? фтинур? фтиндар?) и пиши? (шли-нуб? шлинур? шлиндар?) 'чей?'. Относительные адъективы пополняются за :чет заимствований: художественный, региональный, компьютерный, 'томный, коммерческий, оптовый и т.д.

Способы образования имен прилагательных. Прилагательные в табасаранском языке образуются несколькими способами. Посредством 1ффикса и от ряда существительных образуются относительные прилагательные: хвар 'кобыла' — хвари, йиц 'бык' - йици, пеъ 'курица' - пей, хпир жена' - хпи, датт 'петух' - датти; ук1 'трава' -ук1у 'синий', чар 'всходы' - чуру 'зеленый', бюркъ 'гной в глазу' - буркуь(ю) 'слепой'.

Ряд качественных и относительных прилагательных образуются от тмен существительных посредством суффиксов -лу, -суз тюркского проис-сождения: дад - дадлу 'вкусный' - д ад суз 'невкусный', яракь — яракьлу вооруженный' —яракьсуз 'невооруженный'.

Относительные прилагательные, как правило, совпадают с генити-юм существительных и наречными словами: гъийин 'сегодняшний', улихь-)ин 'старый, отживший', ццийин 'нынешний'.

Наречие - неизменяемая часть речи, которая обозначает признак действия, состояния или степень качества. В табасаранском языке, как и

именные части речи, они выделяются по лексико-семантическому, морфологическому и синтаксическому признакам. Наречия в табасаранском языке не имеют форм словоизменения, хотя в большинстве случаев они соотносительны со всеми изменяемыми частями речи. Кроме того, некоторым наречиям изредка присуща и форма генитива: сач 'в прошлом году' - сачдш 'прошлогодний', гъи 'сегодня' - гъийин 'сегодняшний', закур 'завтра' -закурин 'завтрашний'. При общей генетической близости адъективных у генитивных форм в приведенных примерах мы склонны скорее усматривав свойства прилагательного (отнаречных адъективов).

В кругу наречий выделяются:

Наречия места, отвечающие на вопросы наан1 'где?', наънан? 'откуда?', наанди? 'куда?': мушваь 'здесь', мина 'сюда', гъушваъ 'там вверху' ккина 'туда вниз\ярхлаан 'издали', къяляхъ 'позади', улигъна 'вперед'.

Наречия времени, отвечающие на вопросы фила? 'когда?', филадиз'. 'до каких пор?', филат1ан! 'с каких пор?': гъи 'сегодня', накъ 'вчера' закур 'завтра', capuml 'послезавтра', швургъан 'позавчера', сач 'в про шлом году', гъамус 'сейчас', гвачЫин 'утром', кьанди 'поздно', йигъщ 'днем'.

Наречия образа действия, отвечающие на вопросы фици! 'как?', ф) саягъниинди 'каким образом?': зарбди 'быстро', явашди 'медленно', шаддг 'весело', начди 'стеснительно, робко', гашунди 'жадно', ужуди 'хорошо' дигилади 'сразу'.

Наречия меры и степени, отвечающие на вопросы фукьанди? 'в ка кой степени?': хайлинди, гизаф 'много'; гъич, ц1ибди 'мало', лап, къадар сузди 'очень, тьма', асуллагъ 'нисколько', бегьемди 'достаточно', тамам йи'полно', аъхюч1ееъ 'целая куча'.

Наречия причины, отвечающие на вопросы гьаз? 'почему?', фу се бебназ 'по какой причине?', фит'ан? 'отчего, из-за чего?': ахмакьвалиш 'сдуру', гуч1бу (гучШаан) 'со страху', уьзриан 'из-за болезни', нач'валиа; 'со стыда'.

Образование наречий в табасаранском языке происходит главньв образом морфологическим способом. Наиболее продуктивными аффиксам! наречий являются -ди, -ну, -лу, -ган, -диз, -т1ан, -на, -лин, -линди..

1. Посредством суффикса -ди от основ имен существительных, при лагательных, числительных, наречий образуются наречия со значением образа действия, причины, степени, меры и времени: (а) от имен существи тельных: к!ул 'голова' - к1улди 'отдельно', (б) от имен прилагательных ц!ару 'пестрый' - ц1аруди 'пестро', (в) от числительных: cap 'один' - сардх 'одиноко', (г) от наречий: ц1иб 'мало' - ц1ибди 'помалу'.

2. При помощи суффиксов -ну, -лу, -ган, -диз, -miau от имен сущест-ительных, прилагательных и собственно наречий образуются наречия со начением времени: къюрд 'зима' - кьюрдну 'зимой', хябяхъ 'вечер' -ябяхъган 'вечером', биц1и 'маленький' - бщ!иган 'в детстве', фила когда' - филадиз 'до каких пор', гаш 'голод' - гашлу 'голодно', гвач!ин утро' - гвач1нин 'утром', ухди 'рано' -yxdumlan 'давно'.

3. При помощи аффиксов -на, -лин, -линди от указательных место-мений образуются наречия места: думу 'тот' (хяр 'луг') - дина, динди гуда', дилин, дилинди 'оттуда'.

4. При стяжении локатива слова йишв 'место' (-шв, -ишв) с препози-ивными указательными местоимениями образуется ряд сложных адверби-льных форм: му йишваъ 'в этом месте' - мугиваъ (в том же значении), 'акие наречия изменяются по падежам.

5. В табасаранском языке встречаются сложные и составные наре-ия, представляющие собой различного типа словосочетания: ара-бир изредка', швургъан (tueyp + йигъан) 'позавчера', хъайисан (хъа + Писан) 'в ледующем году'.

Послелоги - это вспомогательные слова, служащие для выражения рамматических отношений между самостоятельными словами. Посредст-ом небольшого количества послелогов в сочетании с родительным паде-шм могут быть переданы все те многочисленные пространственные отно-иения, которые выражаются местными падежами, ср.: Мугъарайиъ чвеъдин къюб бякъя айи (А.Ж.) 'В берлоге находились два медвежонка' -Лугъарайин aüumi швеъдин къюб бякъя айи 'Внутри берлоги находились [ва медвежонка'. Тьарикк деъну шуру китабурхурайи. 'Сидя под деревом, [евочка читала книгу' - Гъарикк к1анакк деъну, шуру китаб урхурайи. Сидя под низом дерева, девочка читала книгу'. Ук1аригъян уъру ц1ийир-дар нимгъар гъитЫргънайи - УкГарин арайигъян уъру ц1ийирсдар ним-ъар гъит1иргънайи. 'Среди (между) травы виднелась ярко-красная земля-мка'.

Следует заметить, что каждый пространственный послелог может амещать собой соответствующую серию локативов:

I серия - aüumi 'внутри';

II серия-улигъ 'впереди', багагъ 'около, рядом, у';

III серия - гъвалак 'на вертикали, на склоне';

IV серия - къяляхь 'за, позади';

V серия - к1анакк 'под, внизу';

VI серия - къялягъ 'между, среди', арайигъ 'в промежутке';

VII серия -заил (заин) 'на, над, на горизонтали'.

Как видно из таблицы, перечисленные послелоги употребляютс: вместо падежей покоя. Для передачи направительных значений послесло ги принимают окончания, свойственные именам существительным шп субстантивированным местоимениям и прилагательным, ср.: гъвалахi 'около' — гъвалхъан 'со стороны' — гъвалахъна 'сбоку' — гъвалахъди 'бо ком' - гъвалахънади 'по направлению в бок'; aüuml 'внутри' — añurnlm 'вовнутрь' - айт!ан 'изнутри' и т.п.: Гъаргъян вичар ахъну - Гъарш къялгъян вичар ахъну 'С дерева (букв, между ветками яблони) посыпалиа яблоки'. Дугъхьан ярхла йихь - Дугъан багхъан ярхла йихъ 'Подальше дер жись от него'.

Однако в табасаранском языке послелоги в большей своей части ещ не вполне выработали лексическую отдельность и еще не стали разновид ностью простых падежных флексий.

Союзы -служебные слова, выражающие различные связи межд; частями сложных синтаксических единиц, с одной стороны, и членам] предложения, с другой. По функции, выполняемой в предложении, союз! делятся на две группы: 1) сочинительные; 2) подчинительные.

Сочинительные союзы, выражают синтаксическую связь между од нородными членами предложения и между частями сложносочиненноп предложения. К ним относятся —на, -ра, -ва 'и', 'да', хъа, амма 'но однако', вая 'или', я ... я 'или ... или', 'либо ... либо' гагъ ... гагъ 'то... то и др. По значению сочинительные союзы подразделяются на соединитель ные (-на, -ра, ва, гьам ... гъам), противительные (хъа, амма, аммакь анжагъ, дарш) и разделительные (я ... я, гагъ... гагъ, вая, ясана).

Подчинительные союзы, устанавливают подчинительную связь ме жду двумя предложениями. По семантике они делятся на 1) причинные гъаз гъапиш 'потому что', фицики 'так как'; 2) условные: нагагъ, эге1 'если'; 3) временные: -ган, -мит1ла, -хъан; 4) целевые: бадали 'ради' 'для'; 5) результативные: гьаддиз 'поэтому', гъаддиз гюре 'ввиду этого'; 6 сравнительные: -си, гъуя, к1арваки, хиял ап1ш 'как будто'.

По морфологической структуре союзы делятся на простые -на, -ра, ва 'и', 'да' и составные, или повторяющиеся (парные, групповые): гагъ .. гагъ, я ... я 'ни ... ни', амма, эгер 'если', анжагъ 'лишь', яки 'или же', ял гъуз... ваъ,хъа 'не только ..., но и'; ялгъуз... дар, гъаци 'не только ... но и'.

Частицы в табасаранском языке служат для выражения различны смысловых оттенков отдельного слова или же предложения. По своем значению частицы делятся на следующие группы: 1) усилительные: -ki сарун, -сан, -сана, гъятта, хаса, ав, аъхир, к1уруш, гъан, -а, -гъа, агъа, api -шт1ан и т.п.; 2) вопросительные; -к!ан, -хъа, -да, -шул, гъадивай, яр ai бажагъат, -хъиб и т.п.; 3) указательные; магъа, гъатмагъа, гъагъмагы

ъаккмагьа и т.п.; 4) отрицательные; ваъ, -к1а, -къан, -ра и т.п.; 5) ограничи-ельные: алжагъ, ялгъуз, тек, 6) экспрессивные; я, хьуб, байк1а, фу, ') сравнительные; -си, -къан, -mían.

Частицы -си, -къан, -ки отличаются от омонимичных сочинительных :оюзов: Лампа чирагъ-си убгура 'Лампа горит подобно (как) светильнику лампаде)', но Узу шагьриз гъуш-си, театриз гъушунза 'Как только прие-сал в город, я тут же пошел в театр' и т.п.

Междометия - неизменяемые, лишенные номинативных функций и рамматических показателей слова, выражающие различные ощущения, гувства и волеизъявления человека - в табасаранском языке делятся на ¡ледующие группы: 1) междометия, выражающие чувства удивления, восторга, радости, страха, печали и т.д.: вагь! пагь! гъай-гьай! уф! гьарай! >гь! бекь! гьурра\\ 2) междометия, служащие для выражения призыва, юбуждения: гьан! гъач! гъачай! вугьа! иш! чуш! гьей! эй! ма! мавай!\ 3) междометия, выражающие сочувствие или участие говорящего: йигь? ав! ъай! ваъ! даршул! астафируллагь; 4) звукоподражательные междометия: )умп! хъумп! жватт! бас! кис-кис! виш-виш! уь-уь-уь! дам-дарам. К меж-юметиям в табасаранском языке можно отнести и некоторые слова, свя-1анные с речевым этикетом: буюр\ 'пожалуйста!', валлагъ\ 'ей-богу!', са-5агь хайир\ 'доброе утро!' и ряд др..

В заключении сформулированы общие выводы проведенного ис-:ледования и предлагается научно выдержанная интерпретация морфологи-геских явлений табасаранского языка.

Основные положения диссертации отражены в следующих работах:

Морфология табасаранского языка. -Махачкала: Дагучпедгиз, 1986. • 9,2 п.л.

Грамматические классы слов табасаранского языка. -Махачкала: Язд-во Даггосуниверситета, 1995. - 14,5 п.л.

О некоторых вопросах табасаранского языка: личное спряжение и сатегория класса (на таб. яз.) // Литературный Табасаран. -Махачкала, 1974.-1,2 п. л.

Методика преподавания табасаранского языка в IV-VIII классах, (в соавторстве). -Махачкала: Дагучпедгиз, 1967. -14,5 п.л., (на таб. яз.).

К вопросу о суффиксах, отрицательных, запретительных и реверсивных аффиксах в основе табасаранского глагола. // Материалы научной конференции по проблемам преподавания родных языков Дагестана. -Махачкала: Дагучпедгиз, 1974. -1,2 п.л.

О структуре табасаранского глагольного корня. // Литературный Та-Засаран. -Махачкала: Дагучпедгиз, 1976. -0,5 п.л., (на таб. яз.).

Грамматика табасаранского языка. Учебник для учащихся V-VI классов (в соавторстве). -Махачкала: Дагучиедгиз, 1976. - 9 п.л.

Динамика развития категории грамматических классов в табасаранском языке. // Тезисы докладов на VI региональной научной конференции по историко-сравнительному изучению иберийско-кавказских языках. -Сухуми, 1977. -С. 63-64.

Структурно-типологическая характеристика основы табасаранского глагола.//Русский язык и литература.-Махачкала, 1978.-1 п.л.

Вопросы упорядочения табасаранской лингвистической терминологии. // Женщина Дагестана, № 3. -Махачкала: Даггиз, 1978. -0,5 п.л., (на таб. яз.).

Превербы в глагольной основе табасаранского языка// Глагол в языках Дагестана. - Махачкала, 1980. - 0,5 п.л.

Способы выражения пространственных отношений в табасаранском языке. И Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Тематический сборник. -Махачкала: ИИЯЛ Даг.ФАН СССР, 1990. - С. 113-122.

Глагольное словообразование в табасаранском языке. -Махачкала: Дагучпедгиз, 1982. -3,5 п.л.

Русско-табасаранский терминологический словарь по языкознанию, литературоведению и педагогике. -Махачкала: Дагучпедгиз, 1982. -3 п.л.

Роль интеллигенции в развитии табасаранской письменной культуры. //Женщина Дагестана. № 1. -Махачкала: Даггиз, 1983. -0,5 п.л., (на таб. яз.).

К вопросу о диалектной интеграции в табаранском языке. // Проблема лексического состава диалекта и разработка диалектологических словарей в иберийско-кавказских языках. -Грозный, 1987. - 0,5 п.л.

Состояние категории грамматических классов в табасаранском языке. // Сборник докладов VI региональной научной сессии по историко-сравнительному изучению иберийско-кавказских языков. -Тбилиси: Мец-ниереба, 1989. -1 п.л.

Префиксально-суффиксальный способ образования глаголов в табасаранском языке. // Тезисы докладов: Глагольное словообразование в ибе-рийско-кавказских языках. Региональная научная сессия по историко-сравнительному изучению иберийско-кавказских языков. -Майкоп, 1990. -0,5 п.л.

Программа курса "Табасаранский язык" для студентов табасаранского отделения факультета дагфилологии Даггосуниверситета. Махачкала: Изд-во ДГУ, 1990. -1,5 п.л.

Этапы формирования основ табасаранского литературного языка. // 1итературный Табасаран. -Махачкала: Даггиз, 1990. -1,5 п.л., (на таб. яз.).

Функциональная характеристика местоимений в табасаранском язы-;е // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедицион-шх исследований Института ШШ в 1990-91 гг. -Махачкала, 1992. -0,5 п.л.

К вопросу о суффиксальном словообразовании имен существитель-1ых в восточнолезгинских языках. // Проблема сравнительно-юторического исследования морфологии языков Дагестана. (Сборник стаей). -Махачкала, 1992. - С. 68-71.

Грамматика табасаранского языка. Учебник для VI-VII классов (в »авторстве). -Махачкала: Дагучпедгиз, 1992. -12,5 п.л.

Программа табасаранского языка для V-EX классов (в соавторстве). -Махачкала: Дагучпедгиз, 1992. -4 п.л.

Морфологические инновации в именах существительных табасаран-жого языка. -Махачкала. // Тематический сборник ИЯЛИ ДНЦ РАН, 1993.

0.5 п.л.

Грамматика табасаранского языка. Учебник для Х-Х1 классов (в со-вторстве). -Махачкала: Дагучпедгиз, 1993. -13 п.л.

К вопросу о категории падежа в табасаранском языке// Проблемы ювершенствования обучения и воспитания в образовательных учреждени-[х Республики Дагестан: Тез. докл. юбил. науч.-практ. конф., поев. 50-[етию Даг. НИИ педагогики им. А.А.Тахо-Годи. Ч. I. Махачкала, 1993. -0,5

1.Л.

Сборник диктантов по табасаранскому языку для учащихся У-1Х лассов. -Махачкала: Дагучпедгиз, 1990. -8 п.л.

К вопросу об инкорпорировании в табасаранском языке // Тезисы (окладов научной конференции, посвященной 65-летию кафедры дагестан-:ких языков ДГУ. -Махачкала, 1997. -С. 93-95.

Выражение залоговых отношений в табасаранском языке // Тезисы [окладов девятого кавказоведческого коллоквиума Европейского общества :авказоведов. - Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН. 1998. 0,5 пл.

Текст диссертации на тему "Морфологический строй табасаранского языка"

ВАК России

19/*

пень

■;! //■ ...... .........

<л? ?

'//¿//Ь

г/ ' V -; с-'' - ,у

МИНИСТЕРСТВО ОБЩЕГО И ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО

ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ДАГЕСТАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

КУРБАНОВ Казн Керимович

МОРФОЛОГИЧЕСКИЙ СТРОЙ ТАБАСАРАНСКОГО ЯЗЫКА

(Проблема литературной нормы)

Специальность 10.02.09 - 'Кавказские языки'

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора филологических наук

Махачкала -1998

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ..............................................................................................6

ГЛАВА I. СКЛОНЯЕМЫЕ ЧАСТИ РЕЧИ..............!...........................53

Имя существительное...................................................................53

Лексико-грамматические категории имен существительных .........................................................................53

Грамматические значения и морфологический

состав именных лексем................................................58

Категория класса...................................................................67

Категория числа.....................................................................81

Единственное число...............................................................81

Множественное число............................................................83

Категория падежа...................................................................88

Образование косвенной основы.............................................88

Основное значение падежей...................................................89

Основные (грамматические, несерийные), падежи.................91

Именительный падеж.............................................................91

Эргативный падеж.................................................................93

Родительный падеж (генитив)................................................98

Дательный падеж (датив)......................................................101

Серийные (местные) падежи................................................104

Имя числительное.........................................................................120

Количественные числительные............................................124

Порядковые числительные...................................................125

Собирательные числительные...............................................126

Разделительные числительные..............................................127

Кратные числительные.........................................................127

Дробные числительные.........................................................128

Неопределенные числительные.............................................129

Местоимение..................................................................................134

Личные местоимения.............................................................134

Возвратные местоимения......................................................136

Указательные местоимения...................................................137

Вопросительные местоимения..............................................139

Отрицательные местоимения................................................141

Определительные местоимения................................v..........141

Неопределенные местоимения..............................................142

Притяжательные местоимения.............................................143

ГЛАВА II. СПРЯГАЕМАЯ ЧАСТЬ РЕЧИ............................................146

Глагол............................................................................................146

Морфологическое строение глагольной основы..................148

Простая основа......................................................................149

Производная основа..............................................................150

Глагольный корень................................................................151

Превербы...............................................................................164

Классные показатели................................;............................172

Глагольные аффиксы.............................................................183

Синтетические глаголы........................ ..................................187

Аналитические глаголы........................................................188

Каузатив................................................................................191

Инфинитные глагольные формы..........................................192

Масдарная форма..................................................................192

Целевая форма.......................................................................196

Форма намерения..................................................................201

Деепричастие.........................................................................202

Причастие..............................................................................208

Категория отрицания............................................................215

Категория реверсивности......................................................219

Редупликация.........................................................................221

Категория наклонения..........................................................222

Изъявительное наклонение...................................................223

Категория времени................................................................223

Настоящее время (презенс)...................................................224

Будущее время (футурум)......................................................229

Будущее определенное время................................................229

Будущее неопределенное время............................................233

Будущее обобщенное время..................................................235

Прошедшее время..................................................................237

Простое прошедшее время (аорист терминативный)..........238

Прошедшее неопределенное время (имперфект)..................241

Преждепрошедшее незаконченное время.............................244

Давнопрошедшее результативное время..............................247

Повелительное наклонение (императив)..............................257

Условное наклонение (кондиционалис)................................263

Вопросительное наклонение..................................................269

Категория вида......................................................................271

Категория залога...................................................................277

Категория лица......................................................................281

Категория переходности-непереходности............................292

ГЛАВА III. НЕИЗМЕНЯЕМЫЕ ЧАСТИ РЕЧИ...................................299

Имя прилагательное......................................................................299

Лексико-грамматические разряды имен прилагательных....302 Качественные прилагательные..............................................303

Относительные прилагательные..............:...........................304

Степени сравнения имен прилагательных...........................305

Способы образования имен прилагательных.....................307

Наречие........................................................................................309

Образование наречий...........................................................312

Послелоги.....................................................................................315

Союзы...........................................................................................317

Частицы........................................................................................320

Междометия..................................................................................322

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.....................................................................................324

ЛИТЕРАТУРА........................................................................................341

ТРАНСКРИПЦИЯ.................................................................................369

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ языков, диалектов, говоров, источников, грамматических форм, фамилий и имен............................372

ВВЕДЕНИЕ

Настоящая диссертация посвящена комплексному исследованию морфологической структуры табасаранского литературного языка. В ней дается структурно-функциональная характеристика всех словоизменительных форм изменяющихся частей речи, а также определяются разряды и грамматические особенности слов, относящихся к так называемым неизменяющимся классам. Особое внимание в диссертации уделяется вопросам упорядочения и систематизации отдельных правил, фактов и категорий языка. Такой подход к исследованию материала диссертации прежде всего обусловлен все еще продолжающимися спорами вокруг проблем кодификации табасаранского языка. Решение подобных проблем представляет немаловажный интерес и для общего языкознания, поскольку процессы нормализации различных языков в определенной мере могут быть сходными.

Как показывают материалы ряда исследований1, языки, распространенные в различных регионах мира и принадлежащие к различным генетическим семьям, подвержены нормализационным процессам, имеющим значительную степень общности, обладающим огромной социальной ролью и приводящим к существенным социально-культурным следствиям. В частности, создается сравнительно устойчивая и в то же время подвижная система языковых средств, способная обслуживать разнообразные культурные сферы.

Источники табасаранского языка дают в этом плане весьма существенный материал для научных поисков в данном направлении, поскольку формирование современного табасаранского языка в большей мере было

1 См., например, Языковая норма: Типология нормализационных процессов. М., 1996 / под редакцией В.Я.Порхомовского и Н.Н.Семенюк.

обусловлено длительными и сложными процессами как диалектной дифференциации, так и интеграции, которые с разной степенью интенсивности и попеременно отражались в языке, создавая его чрезвычайно своеобразную фонетико-морфологическую структуру, привлекавшую к себе внимание ряда лингвистов-кавказоведов.

Важно отметить в этой связи и то обстоятельство, что устойчивость морфологических норм становится необходимым условием для развития и нормального функционирования табасаранского языка.

При исследовании проблем, связанных с нормированием литературного языка, далеко не последнее место принадлежит (наряду с фонетическими и синтаксическими) явлениям морфологического уровня. Эту особенность нормирования подчеркивал в свое время А. С. Чикобава: 'Добиваться единых норм в интересах развития литературного языка необходимо, поскольку вопрос касается явлений фонетических (орфографических), морфологических, синтаксических: пестрота в этой сфере лишает литературный язык единства и монолитности; разнобой здесь не признак богатства, а свидетельство неупорядоченности норм литературного языка' (Чикобава 1971: 10).

Изучение и всесторонний научный анализ морфологической системы современного литературного языка актуальны как для создания более полной грамматики табасаранского языка, так и для составления сравнительной грамматики дагестанских языков. Разработка названных вопросов представляет определенный интерес также и для решения общетипологических проблем, поскольку в системах именного и глагольного словоизменения табасаранского языка проявляются типичные черты полисинтетизма. Актуальность диссертационной темы и необходимость ее разработки подсказаны и тем, что рассматриваемые здесь проблемы до сего времени не стали объектом специального монографического исследования.

Отсутствие такого рода научных исследований и научно обоснованных выводов приводит к тому, что в школьных учебниках и программах по табасаранскому языку допускаются фактические ошибки и противоречивые трактовки отдельных морфологических явлений. Различного рода отклонения от норм литературного языка допускаются также в текстах художественной литературы и средствах массовой информации. Естественно, актуальность темы диссертации определяется в том числе и этими факторами, а также возможностями применения полученных результатов в практике преподавания табасаранского языка в вузе, колледже и школе.

Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационной работы является всесторонний системный анализ морфологического строя и установление внутренних закономерностей ряда морфологических подсистем и определение перспектив и динамики дальнейшего развития современного табасаранского литературного языка, а также наметившихся в нем различных функциональных стилей.

В соответствии с этим в исследовании предполагается решение следующих задач:

1) описание системы лексико-грамматических разрядов слов и присущих им категориальных значений;

2) определение характера и специфики основных морфологических категорий (класса, числа, падежа, лица, наклонения, времени, аспекта, залога, переходности - непереходности и др.) и средств их выражения;

3) анализ основ различных частей речи и определение функционально-семантического содержания корневых и аффиксальных морфем;

4) выявление процессов трансформации некоторых морфологических категорий и динамики их дальнейшего развития.

С выполнением упомянутых задач тесно связано решение и более конкретных вопросов, среди которых:

1) характеристика способов образования именных и глагольных лексем;

2) вопрос'о категории послелога, обнаруживающей тенденцию к возмещению флексий локативов;

3) обоснование более приемлемого решения вопроса об основной (словарной) форме глагола;

4) постановка и решение вопроса о структуре сложных отыменных и отглагольных образований, нахождение лингвистически корректного объяснения неоднозначных подходов к морфемной сегментации именных и вербальных основ, а также словоформ, содержащих, помимо корня, классно-числовые элементы;

5) определение слово- и формообразовательных функций классных экспонентов в структуре различных частей речи;

6) пересмотр традиционной квалификации отдельных серий местных падежей в плане их выведения за рамки падежной парадигмы;

7) квалификация способов выражения аспектуальных и залоговых отношений в глагольных словоформах.

Научная новизна работы видится в том, что в ней впервые определяются важнейшее функциональное назначение и статус младописьменного табасаранского литературного языка в качестве общенационального достояния. Системному анализу подвергнут морфологический строй, предпринята попытка всестороннего исследования и обобщения в структурно-функциональном аспекте проблемы именной и глагольной деривации и парадигматики. В диссертации сделана первая попытка выяснения роли и правил размещения некоторых постпозитивных экспонентов глагольной основы, например, тех, которые, выполняя роль классных показателей, утратили материальную близость с традиционно выделяемыми классно-числовыми определителями.

Кроме того, в проведенном исследовании рассматриваются именные и глагольные корневые морфемы с точки зрения их структуры и сочетаемости с классными показателями в различных позициях сложных вербальных образований, а также определены критерии, по которым в каждом конкретном случае могут быть разграничены словообразовательные и словоизменительные аффиксы. Подробному описанию и анализу подвергнуты также служебные части речи и междометия, которые в подобного рода трудах обычно остаются без особого внимания.

Практическая ценность исследования вытекает из того, что в нем морфологическая система современного табасаранского литературного языка описана в перспективе его дальнейшего развития. В этой связи основные положения диссертации, проанализированный языковой материал, результаты, полученные при изучении данной проблемы, могут быть использованы при прогнозировании процессов дальнейшего развития других дагестанских литературных языков, найдут прямой выход в практическую работу по составлению более расширенной нормативной грамматики, школьных и вузовских учебных пособий. Результаты исследования могут быть внедрены в учебный процесс и в виде спецкурсов по проблемам нормирования языка. Содержащиеся в диссертации положения и выводы найдут применение не только в учебных заведениях Дагестана, но и при государственной регламентации вопросов языковой жизни.

Теоретическая значимость диссертации заключается прежде всего в реализации возможностей синхронно-диахронического метода при изучении морфологических категорий на материале младописьменного литературного языка с точки зрения его слово- и морфообразовательных особенностей. Кроме того, результаты настоящего исследования могут служить научной и материальной базой при сравнительно-историческом и типологическом изучении других близкородственных табасаранскому языков.

Методы и источники исследования. Обозначенные выше цель и задачи в принципе определили методику исследования. Изучение и разносторонний анализ морфологических категорий, парадигматического и деривационного строения именных и глагольных словоформ и их грамматическая характеристика осуществлялись на основе синхронного (отчасти и диахронного) анализа материала. Использовался также описательный метод, привлекались типологические аналогии, которые делают более прозрачными описываемые лингвистические процессы в современном табасаранском языке.

Диссертация построена на материале современного литературного языка, базирующегося на южном диалекте. Соответственно в ней использована художественная, учебная и справочная литература, а также изданные тексты произведений устного народного творчества. В случаях, когда это представлялось необходимым, привлекались для сравнения данные отдельных говоров северного диалекта, а также генетически родственных других дагестанских языков.

Публикации и апробация работы. По теме диссертации автором опубликованы две монографии "Морфология табасаранского языка" (1986: 9,5 п.л.) и "Грамматические классы слов табасаранского языка" (1995: 14,5 п.л.). Вопросы диссертационного исследования нашли отражение в подготовленных автором к изданию Русско-табасаранском словаре и нормативной табасаранской грамматике (разделы "Глагол". "Наречие". "Служебные части речи". "Междометие", в 16 учебниках и учебно-методических пособиях, а также в различных статьях, тезисах докладов и программах для школ и вузов общим объемом свыше 150 п.л. (см. список публикаций).

Основные положения диссертационной работы неоднократно докладывались на различных научно-практических конференциях по проблемам иберийско-кавказских языков (Сухуми, 1977; Махачкала, 1981; Грозный,

1983; Махачкала, 1993). Автор выступал на научных сессиях ИЯЛИ ДНЦ РАН, Дагестанского государственного университета, Дагестанского государственного педагогического университета, Дагест