автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Новеллистика Вильгельма Гауфа в контексте литературы его эпохи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Новеллистика Вильгельма Гауфа в контексте литературы его эпохи"

На правах рукописи

Чернышова Маргарита Владимировна

НОВЕЛЛИСТИКА ВИЛЬГЕЛЬМА ГАУФА В КОНТЕКСТЕ ЛИТЕРАТУРЫ ЕГО ЭПОХИ

10.01.03 - литература народов стран зарубежья (литература стран германской и романской языковых семей)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Воронеж-2010

004606364

Работа выполнена в Воронежском государственном университете

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

БОТНИКОВА Алла Борисовна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

ВОРОТНИКОВА Анна Эдуардовна

кандидат филологических наук ПЛАТИЦЫНА Наталья Игоревна

Ведущая организация Кубанский государственный университет

Защита состоится 30 11ЮНЯ 2010 г. в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.038.14 в Воронежском государственном университете по адресу: 394693, пл. Ленина, д. 10, ауд. 18

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета Автореферат разослан <<^> мая 2010 г.

Ученый секретарь /А^У'---БЕРДНИКОВА О. А.

Диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Вильгельм Гауф вошел в историю литературы, прежде всего как сказочник. Новеллы писателя в настоящее время далеко не так популярны, хотя во второй четверти XIX столетия принимались публикой весьма

положительные оценки исследователей, новеллистическое творчество В. Гауфа являет собой значительный литературный пласт, до сих пор не вызвавший к себе должного уважения. Особая роль В. Гауфа заключается в том, что его новеллистическое творчество связывает две литературных эры, сочетая в себе тенденции угасающей романтической эпохи и зачатки принципиально новой, еще не родившейся на немецкой почве, эстетики реализма.

В отечественной науке новеллистика писателя редко становилась объектом литературоведческого исследования. Новеллы В. Гауфа мало переводились на русский язык и никогда не переиздавались. К началу XX века было переведено только четыре из них: «Отелло» - 1835, «Тайны Бьянетгы» («Певица») - 1855, «Портрет императора» - 1903 и «Нищенка с Моста искусств» - 1906). Совсем недавно на русском языке появилась новелла «Еврей Зюсс» (2002). Это обстоятельство позволяет предположить, что новелла остается актуальной и в наше время.

Актуальность темы исследования определяется несоответствием степени изученности новеллистического творчества В. Гауфа в отечественном литературоведении и его значимости для становления новых форм художественности в немецкой позднеромантической литературе. В центре внимания предлагаемой диссертационной работы - особенности новеллистики писателя, наблюдения над изменениями в поэтике новелл, постепенном отрыве от традиции, поисками собственного лица и освоением

благосклонно. Несмотря на неоднозначные и не всегда

новых для литературы тем.

Научная новизна данного исследования определяется тем, что впервые в отечественном литературоведении новеллистическое творчество В. Гауфа рассматривается в полном объеме как самобытное и самостоятельное явление, служащее промежуточным звеном между уходящей эпохой романтизма и еще только зарождающейся реалистической эстетикой.

Объектом исследования является новеллистическое творчество В. Гауфа на фоне современного литературного процесса. Предмет изучения -жанровые и стилевые особенности новеллистики писателя, ее своеобразие и традиционность в контексте литературы эпохи. Материалом исследования служат новеллы В. Гауфа «Певица», «Отелло», «Последние рыцари Мариенбурга», «Еврей Зюсс», «Нищенка с Моста искусств» и «Портрет императора», а также альманахи сказок «Караван», «Александрийский шейх и его невольники», «Харчевня в Шпессарте».

Целью данного исследования является определение особой роли и места новеллистики В. Гауфа в истории развития жанра новеллы в немецкой литературе.

Для достижения поставленной цели, требуется решение следующих

задач:

определить место новеллистического жанра в творческом наследии писателя, известного более как автора сказок, показать новеллистический характер обрамляющих рассказов сказочных альманахов, раскрыть их своеобразие по сравнению с опытом предшественников (Э. Т. А. Гофмана, А. Арнима и др.),

исследовать новеллистику писателя, показав ее тематическое и жанровое своеобразие,

установить связь новелл В. Гауфа со стилевыми исканиями его времени.

Поставленные задачи определяют методологию исследования, которая сочетает в себе элементы историко-литературного, сопоставительного и культурно-исторического анализа. Методолого-теоретнческую основу диссертации составили работы, посвященные исследованию жанра новеллы таких ученых как А. А. Реформатский, В. Б. Шкловский, Б. М. Эйхенбаум, М. А. Петровский, Е. М. Мелетинский А. В. Михайлов; труды по истории немецкой новеллы, позволяющие найти типологические черты и пути развития этого жанра. Среди последних следует отметить работы М.И. Бенга, В.П. Скобелева, Н. Д. Тамарченко, Б. Ф. Визе, Й. Кунца, Й. Клейна, Г. Мальмеде, М. Свейлза. Кроме того, исследование во многом опирается на работы по истории немецкой литературы первой трети XIX века отечественных (В. М. Жирмунский, Н. Я. Берковский, А. Б. Ботникова, Ф. П. Федоров, А. В. Карельский, А. С. Дмитриев, С. В. Тураев, Л. Н. Полубояринова, Е. Р. Иванова) и зарубежных (Ф. Зенгле, П. Клукхон, Г. Корф, Г. Шнейдер, В. Битак, Р. Зафрански, Э. Клессман) ученых.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Литературная судьба В. Гауфа по-своему парадоксальна. Известный в первую очередь как сказочник, писатель в своем творчестве явно тяготел к другим повествовательным жанрам, которым впоследствии суждено было возобладать в литературном процессе. Об этом свидетельствуют даже те его произведения, которые он сам называл «сказками».

2. Новеллистика В. Гауфа занимает особое место в литературном процессе Германии. Возникнув на переломе эпох (конец «эстетического периода»), она отразила черты переходного времени, сочетав в себе разнородные стилевые тенденции, что позволяет видеть в ней важное звено в национальной истории развития жанра.

3. В новеллах В. Гауфа отчетливо видна связь с романтизмом, но в них ощутимы также тенденции модной развлекательной литературы и стиля бидермайер. В то же время актуальность содержания, правдоподобие

конфликтов и деталей, социальная определенность образов персонажей позволяют говорить и о реалистических тенденциях в творчестве писателя.

4. Новаторство Гауфа-новеллиста связано, в первую очередь, с его обращением к насущным проблемам времени, среди которых: место художника в обществе, где господствуют коммерческие интересы; особенности литературной жизни; положение женщины в семье; актуальные проблемы внутренней политики Германии.

5. Поэтика новеллистического творчества В. Гауфа характеризуется разнонаправленностью. С одной стороны, его новеллы представляют собой острое и занимательное повествование, в центре которого, согласно И. В. Гете, лежит «неслыханное происшествие» (Это проявляется и в рамочных рассказах трех сказочных альманахов писателя). С другой, - многие из новелл обнаруживают явное стремление художника выйти за пределы классической формы. Напряжение в сюжете ослабляется за счет отступлений, описаний, развернутых диалогов. Целое стремится к романной форме или, точнее, к тому жанру, который в отечественном литературоведении называется повестью.

Практическая значимость результатов диссертационного исследования состоит в том, что они могут быть использованы при подготовке различных спецкурсов по истории и теории новеллы, проведении семинарских и практических занятий, для разработки общих курсов по истории немецкой литературы XIX века, а также при дальнейшем изучении творчества В. Гауфа и немецкой литературы переходного периода от романтизма к реализму.

Апробация исследования. Основные идеи и положения диссертации получили отражение на международной конференции XIX Пуришевские чтения «Переходные периоды в мировой литературе и культуре» (Москва МПГУ, 2007), на региональной научно-методической конференции «Культура общения и ее формирование» (Воронеж 2004), на ежегодной конференции профессорско-преподавательского состава, аспирантов и

докторантов по итогам научно-исследовательской работы (Воронеж 2008), а также на аспирантском семинаре, проводимом кафедрой зарубежной литературы ВГУ (2004-2008).

По теме диссертационного исследования опубликовано 5 работ. Структура работы. Диссертация состоит из трех глав, введения и заключения. Библиография включает 271 наименований, 125 из которых на иностранных языках. Общий объем работы составляет 194 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении дается сжатая информации по поэтике новеллы, делается обзор зарубежной и отечественной научно-критической литературы о В. Гауфе, раскрывается теоретико-методологическая основа работы, формулируются цели и задачи диссертации.

Первая глава «От сказки к новелле. Три альманаха В. Гауфа». Новеллистический цикл с обрамлением - не редкость в литературе. Вспомним, хотя бы, «Декамерон» Дж. Боккаччо. Немецкие авторы тоже часто прибегали к такой форме повествования («Разговоры немецких беженцев» И. В. Гете, «Фантазус» JI. Тика, «Зимний сад» JI. Арнима, «Серапионовы братья» Э.Т.А.Гофмана). В. Гауф пользуется уже до него широко распространенной формой, но своеобразно, по-новому. Он не акцентирует внимание читателя на «разговорах» (Unterhaltungen) рассказчиков, как его предшественники. Писатель включает вставные истории в самостоятельное занимательное повествование тем самым усиливая эффект занимательности.

Первый альманах, изданный в 1826 году - «Караван», был написан в 1825 г. На протяжении действия рамочного повествования автор постоянно держит читателя в напряжении. Рама альманаха представляет собой законченную новеллу, со своей экспозицией, кульминацией, собственным «поворотным пунктом». События рассказа причудливо вплетаются в канву обрамления.

Рама имеет два тесно связанных друг с другом повествовательных плана. Первый - путешествие купцов и второй - постепенно проясняющаяся для читателя, история разбойника Орбазана. Тема Орбазана строится по законам новеллистического жанра. В ней отчетливо выделяется «Geschichte» («История об отрубленной руке»). Путешествие грека Цалевкоса с караваном, его встреча с незнакомцем, приезд в Каир и последняя беседа с чужестранцем, прощение незнакомца в красном плаще составляет «Nachgeschichte». Исповедь Орбазана представляет собой «Vorgeschichte». В. Гауф искусно строит обрамляющий рассказ, постепенно увеличивая напряжение (Spannung), которое разрешается классической Pointe.

В отличие от безвременных сюжетов традиционно присущих сказочному жанру альманахи В. Гауфа имеют определенный хронотоп. В условно-экзотическую атмосферу рамочного повествования неожиданно вторгаются приметы реальной истории. На заднем плане рассказа возникает знаковая фигура эпохи - Наполеон. Так уточняется время действия - начало девятнадцатого века, местом действия попеременно становится, то Александрия, то Константинополь, то Флоренция, то Париж. Реальные исторические события (Великая Французская революция (1789-99г.) и Египетская экспедиция Наполеона (1798-1801 г.)) соотносятся с судьбой главного действующего лица и влияют на него.

Второй цикл сказок «Александрийский шейх и его невольники», опубликованный в 1827 г., вероятнее всего, был написан в Париже, весной-летом 1826 г. В центре обрамления исключительное событие, в котором, однако, нет ничего волшебного: во время войны с Наполеоном был захвачен в плен сын шейха Кайрам, которого по возвращении во Францию в спешке забрали с собой. Долгих десять лет шейх ждал возвращения мальчика, предсказанного мудрым звездочетом.

Каждый год в день пленения Кайрама безутешный отец отпускает на волю двенадцать рабов, которые, прежде чем покинуть дом своего господина, должны рассказать какую-нибудь увлекательную историю.

Однажды Али-Бану купил молодого раба по имени Альмансор. В день празднества тот рассказывает о своей жизни в плену у франков, и в финале признается, что он и есть пропавший Кайрам.

Обрамление условно легко разделить на три части (экспозиция, разработка, реприза). В финале рамочного рассказа, словно в репризе классического музыкального произведении, получают разрешение все намеченные конфликты. Кайрам обретает долгожданную свободу, отец находит сына, сказочным образом сбываются мечты молодых юношей. Все гости празднуют счастливое возвращение Кайрама, которого ждали вот уже десять лет.

Vorgeschichte обрамления раскрывается через разговоры второстепенных персонажей. «История Альмансора является в свою очередь «Geschichte», а финал произведения «Nachgeschichte», в которой все нити повествования связываются воедино.

Несмотря на сказочную условность повествования, автор неоднократно уточняет время действия рамочного рассказа. Центральное событие в обрамлении - похищение сына Али-Бану, связано с египетским походом Наполеона (1798-1799). Вслед за тем упоминается Великая Французская революция (1789 - 1799) и казнь Людовика XVI в 1793 г. А возвращение Кайрама на родину происходит после того, как Наполеон Бонапарт, становится императором Франции.

Следуя примеру Л. Тика («Фантазус») и Э. Т. А. Гофмана («Серапионовы братья»), В. Гауф помещает в альманахе «Александрийский шейх и его невольники» некий эстетический дискурс - рассуждения действующих лиц о сказках и их отличии от «историй» (Geschichten), по сути, «новелл». Здесь отчетливо прослеживаются взгляды писателя на литературу в целом, и на собственное творчество в частности.

Третий и последний цикл сказок «Харчевня в Шпессарте», над которым В. Гауф трудился в первой половине 1827 г., вышел незадолго до его смерти. Это наиболее приближенное к действительности сказочное

творение автора. Обрамляющий рассказ последнего сказочного цикла В. Гауфа напоминает многочисленные, модные в начале XIX века разбойничьи истории, созданные вслед за «Разбойниками» Ф. Шиллера и «Ринальдо Ринальдини» К.А. Вульпиуса.

Здесь есть и нападение разбойников, и благородный избавитель, и спасенная женщина, и узнавание спасителем своей благодетельницы. Сюжет венчает вполне благополучный финал с раскаявшимся разбойником.

Обрамление приобретает несвойственную сказке наглядность. Автор снабжает свой рассказ всевозможными биографическими подробностями о персонажах. К примеру, читатель узнает, что главный герой рамы, Феликс Пернер, родился в Нюрнберге, с девяти лет учился на деньги своей крестной матери в закрытой школе, затем в Вюрцбурге у ювелира. Мы знаем также, что его отец тоже был ювелиром, а мать камеристкой графини (крестной Феликса). Более или менее детальные сведения из жизни действующих лиц известны о каждом персонаже.

В тексте фигурируют названия известных южно-немецких городов, лесов и гор: Дюрнванген, Ашафенбург, Вюрцбур, Фюрт, Нюрнберг, Шпессартский лес, Швабский Альб. Усилить правдоподобие повествования писателю помогает иллюзия «живого рассказа» (der lebendige Vortrag).

В. Гауф попытался наделить персонажей рамочного повествования «Харчевни в Шпессарте» индивидуальными характерами. Лучше всего в обрамлении альманаха раскрыт образ протагониста. Феликс - честный, учтивый, храбрый молодой человек, он безумно любит читать и порой заглядывает даже в старинные книги.

К реальной действительности раму последнего «Альманаха сказок для сыновей и дочерей образованных сословий» приближает расширение социального фона. Героями произведения выступают и представители знати (графиня), и простые ремесленники (ювелир и механик), и слуги (лакей, егерь, камеристка), а также разбойники. Таким образом, писатель, видимо, намеревался создать максимально подробный слепок с реальной жизни.

При взгляде на сказочные циклы В. Гауфа нетрудно заметить, что талант писателя больше тяготеет к новеллистической, нежели сказочной манере. Это заметно уже в том, что и некоторые истории из «Альманахов», и их обрамляющие рассказы ориентированы на какие-либо неординарные, из ряда вон выходящие события. Рамочные рассказы сборников В. Гауфа имеют неожиданный поворот в финале, содержат лейтмотивы, их повествование строится с большой долей напряжения (Spannung). Все три рамы ориентированы на действительность.

«Истории» входящие в состав альманахов сказок тоже далеко не всегда соответствуют сказочному жанру. «История об отрубленной руке», «Спасение Фатьмы», «Абнер, еврей, который ничего не видел», «Обезьяна в образе человека», «История Альмансора», «Сказание о гульдене с оленем» скорее походят на новеллы. В этих произведениях волшебный элемент почти всегда отсутствует, главной их чертой является занимательность.

Типичных сказок, в альманахах В. Гауфа не так уж много, к ним бесспорно можно отнести лишь такие произведения как «Маленький Мук», «Карлик Нос» и «Калиф Аист». В большинстве же «сказок» писателя жанровые особенности видны нечетко. Эти сочинения, скорее, являют собой некий гибридный жанр, что-то среднее между новеллистической сказкой, новеллой, легендой и притчей. Таковы, например, «Холодное сердце», «Стинфольская пещера», «Судьба Сайда», «Сказка о мнимом принце», «История о корабле привидений». Многие из этих сочинений, скорее, попадают под определение романтической новеллы, чем сказки в классическом понимании.

Исследуя «Альманахи» писателя, можно прийти к выводу, что молодой автор экспериментирует в них с жанрами сказки и новеллы, не обращаясь ни к одному из этих жанров в чистом виде. Работая с материалом сказочных циклов, он как бы оттачивает свой новеллистический талант.

Вторая глава. «Новеллистика Вильгельма Гауфа в контексте развития жанра». Впитывая в себя разные современные художественные

веяния, новеллистика писателя по-разному реагирует на них. Поэтому анализ новелл в диссертации осуществляется в соответствии с характерной для каждой из них тематической или художественной доминантой.

§ 1. Романтическое толкование судьбы в новелле «Отелло» и литературные реминисценции. В. Гауф как начинающий автор часто обращается к традиционным темам и мотивам. Романтизм был самым значимым направлением в литературе начала XIX века. Поэтому, прежде всего, писатель естественно следует за романтиками, прибегая к уже известным приемам и даже темам.

Используя романтические темы, В. Гауф переосмысляет их, слегка приземляет, приспосабливает к требованиям своего времени. Так, характерная для романтиков тема искусства лишается высокого сакрального смысла и рассматривается лишь как одно из проявлений современной жизни («Певица», «Последние рыцари Мариенбурга», отчасти «Отелло»).

Тема судьбы или высшего предопределения («Проклятье», «Отелло», отчасти «Еврей Зюсс»), музыки («Отелло», «Певица»), демонической власти денег («Певица»)... К ним писатель прибегает, однако трактует их не в романтическом ключе. В «Еврее Зюссе», к примеру, тема судьбы звучит лишь однажды, когда говорится о внезапной смерти герцога, как о предначертанной свыше «воле Всевышнего».

В новелле «Отелло» есть часто используемая романтиками тема рокового влияния искусства на жизнь героя (Достаточно вспомнить «Святую Цецилию» Г. Клейста и «Дон Жуана» Э.Т.А. Гофмана). Смерть принцессы Софии в «Отелло» имеет два равноправных объяснения: с точки зрения суеверного режиссера девушка погибает из-за семейного проклятья, однако существует и вполне разумное, к тому же более правдоподобное объяснение - психическое расстройство от неразделенной любви.

В свои произведения В. Гауф охотно вводит элементы из богатого арсенала романтических мотивов. В новеллах писателя есть место привидениям («Отелло», «Еврей Зюсс»), вещим снам («Отелло», «Нищенка с

Моста искусств»), таинственным незнакомкам («Нищенка»), романтическим злодеям («Певица»), энтузиастам и художникам (Бункер, Пальви «Последние рыцари»), Карло Болани «Певица»), странникам (Зроневский «Отелло», Фребен «Нищенка», Карло Болани «Певица», Рантов «Портрет Императора»), двойникам («Проклятье»).

Порой писатель создает зловещую атмосферу, где имеют место таинственные ночные происшествия («Еврей Зюсс», «Портрет Императора»). Однако поначалу воспринимаемые как зловещие или загадочные, многие явления очень скоро получают вполне рациональное объяснение. А сами «романтические» герои, увиденные трезвым взглядом, дают повод для иронии. Условный романтический реквизит лишь создает красивый антураж, привлекает внимание читателя. Писатель словно разыгрывает современный спектакль в старинных декорациях.

§ 2. В. Гауф и литература бидермайера. Новела «Певица». В творчестве В. Гауфа многое связано с культурой бидермайера с ее устремленностью к сглаживанию и примирению противоречий. Отсюда тяготение к счастливому финалу: четыре из шести новелл заканчиваются свадьбой или приготовлениями к свадьбе и наличие идеально-безупречных героинь (особенно это касается протагонисток новелл «Отелло» и «Певица»).

Для Гауфа в большой мере характерен «пафос компромисса», отражающий «дух бидермайера» (М. Бент). Героям его новелл ни в коей мере не свойственно желание восставать против порядка вещей. Напротив, они, как правило, склонны к резиньяции, которая, по словам В. Битака, «не отнимает у человека бидермайера его идеалы, но подвигает его к отказу от их осуществления, предлагая ему <...> отступление в мир «малого я»»1. Понятие резиньяции одно из ключевых для бидермайера.

' Bietaek W. Das Lebensgefühl Biedermeier in der österreichischen Dichtung ! W. Bictack. - Wien, 1931. - 305 S., S. 59.

Персонажи В. Гауфа чаще всего смиряются с обстоятельствами (Жозефа из «Нищенки...», Элиза из «Последних рыцарей...», Роберт Вили из «Портрета императора»).

Герои В. Гауфа - обычные люди, ничем особенно выдающимся не примечательные. Это типичные представители современного писателю общества, чаще всего простые бюргеры (шталмейстер Ремпен, регистратор Пальви в «Последних рыцарях», придворный врач Ланге - в «Певице», регистратор Ланбек, его отец земский советник Ланбек, капитан Рельцинген

- в «Еврее Зюссе», обеспеченный молодой человек без определенной профессии Фребен - в «Нищенке» и др.). Их жизненные цели не простираются слишком далеко, их привлекают уют, устроенный быт, добропорядочность, спокойствие.

Ближе всего к бидермайеру находится самая простая новелла писателя

- «Певица». Однако полностью вписать новеллистику Гауфа в литературу этого направления едва ли возможно. По проблематике и по поэтике она сложнее и глубже признанных образцов бидермайера.

§ 3. Историческая тема («Еврей Зюсс»). В. Гауф отдал дань распространенному в эпоху романтизма историческому повествованию с характерным для него интересом к местному колориту. Примерами тому служат его роман «Лихтенштейн. Романтическое сказание из Вюртембергской истории», новелла «Еврей Зюсс» и отчасти «Портрет императора». Смерть настигла писателя во время работы над романом «Андреас Гофер», который должен был повествовать об эпохе освободительных войн против Наполеона.

Историческая тема давала автору повод писать о Швабии. Сам Гауф -шваб по происхождению, все свое творчество, так или иначе, посвящает своей «малой родине». Недаром исследователи причисляют его к швабскому романтическому кружку (Р. Шор, П. Рейман).

Не стоит также забывать, что один из предков молодого писателя, его дед, Иоганн Вольфганг Гауф, будучи земским советником, лично

«прикасался» к «живой» истории, участвуя в политической оппозиции против герцога Карла Евгения. Отец писателя, секретарь министерства иностранных дел Август Фридрих Гауф, также имел неудачный опыт сопричастности историческим событиям. Его заподозрили в заговоре против герцога Фридриха Вюртембергского и заключили в крепость. Некоторое время спустя обвинение было снято, а Августа Фридриха повысили в должности. Тем не менее, это событие непосредственно повлияло на преждевременную кончину отца и оставило неизгладимый след в памяти сына.

Недосягаемым образцом для Гауфа было, конечно, творчество Вальтера Скотта. Однако, подражая примеру классика в передаче характерных исторических деталей места и времени, Гауф все-таки был далек от свойственного шотландскому писателю понимания исторических закономерностей. Его больше привлекал драматизм известных исторических фактов и яркость исторических персонажей.

Примером исторической прозы писателя может служить известная новелла «Еврей Зюсс» В ее основу положены реальные события. Действие новеллы происходит в 1737 году. Правдиво изображается правление герцога Карла-Александра, последний год его жизни и обстоятельства смерти. В новелле упоминаются названия реально существовавших в то время городов: Людвигсбург, Гейльбронн, Гейдельберг, Вюрцбург, Нейштат, Франкфурт, Штутгарт, встречаются и другие топографические названия: река Некар, гора Гогеннейфен, тюремные крепости Нейфен и Асперг. Это придает произведению В. Гауфа предметную определенность. Повествование стремится к реалистическому способу воссоздания художественной реальности.

В. Гауф вводит в качестве персонажей или порой просто использует имена реальных людей, сыгравших свою роль в истории: Карл-Алексндр -герцог Вюртемббергский, генерал Ремхинген, полковник фон Редер, принц Евгений, герцог Рудольф фон Нейштат. Историческую атмосферу помогают

создавать политические термины, в большом количестве представленные в тексте: «креатура», «сословное представительство», «ландтаг», «корпус инвалидов», «представительная власть», «конституция», «фавориты» и т. п.

Наряду с историческими писатель представляет и ряд вымышленных персонажей, причем иногда вымысел и правда причудливо переплетаются. Подобное смешение правды и вымысла не противоречило законам исторического жанра того времени, равно как не противоречит им и сейчас.

Подлинно историческая канва повествования не мешает, однако, постановке реальных проблем эпохи. Прежде всего - это борьба католиков и протестантов, споры между которыми не исчерпаны и по сей день.

Гораздо существеннее то, что в новелле поднимается вопрос о произволе властей. Это было актуальным и во времена В. Гауфа. В частности, эпизод с арестом Густава мог быть навеян личными воспоминаниями писателя об аресте отца. Непомерные налоги и жесточайший контроль над жизнью рядовых граждан, несправедливость юстиции - все эти проблемы существовали и во времена правления Карла-Александра, и в эпоху Реставрации (Зажим всяческих свобод, слежки, цензур и т. п.). События прошлого естественно сопрягались с современностью, придавая произведению дополнительную актуальность.

Вместе с тем автора в этой новелле в значительно большей степени интересует драматизм основной коллизии - судьба Зюсса, величие всесильного финансиста и его падение. Драматизм основной сюжетной ситуации усиливается за счет включения в повествование любовной линии, в которой рассказывается о внезапно возникшем чувстве между сыном уважаемого гражданами Вюртемберга, земского советника, Густавом Ланбеком и сестрой ненавистного министра Леей Оппенгеймер. Концентрация действия во времени свидетельствует о незаурядном новеллистическом мастерстве автора.

§4. Современная проблематика в новеллах В. Гауфа. Несмотря на краткость жизненного пути В. Гауфа, в его творчестве все-таки можно

наблюдать некоторую эволюцию. От традиционных тем и сюжетов писатель в конце жизни все более активно обращается к изображению современной жизни, часто повседневного быта. Все больше и больше его начинают занимать современные проблемы. В этом он не одинок. Уже в позднем романтизме наметилась отчетливо выраженная тенденция к изображению современных нравов. Это в равной степени касалось описания быта и общественной жизни. В. Гауф был одним из первых немецких писателей, наряду с Э. Т. А. Гофманом, А. Шамиссо (лирика 20-х - 30-х гг.) и Г. Гейне («Путевые картины» 1826 г.), обративших внимание на конкретные жизненные конфликты своего времени. В его новеллах, хоть и не с такой остротой, как у его современников. Поднимается целый ряд злободневных вопросов. Среди них - литературная жизнь, положение женщины, социальная атмосфера в Германии XIX века.

4.1 «КйюйегргоЫетавк» и литературные нравы эпохи в новелле В. Гауфа («Последние рыцари Мариенбурга»). В этой новелле в центре внимания автора - литературный мир Германии 1820-х гг., а также люди к нему принадлежащие: писатели, поэты, драматурги, издатели, критики, читающая публика и др. Изображение литературных нравов эпохи -истинная тема «Последних рыцарей». Однако формально сюжет новеллы строится на любовной интриге.

В. Гауф - первый немецкий писатель, обратившийся к проблемам литературной жизни и обнаживший ее «изнанку». В центре фабулы -отношения между талантливым, но бедным и беспутным литератором Пальви и образованной и богатой Элизой. Склонность молодых людей друг к другу, однако, не венчается свадьбой. Главное в повествовании -литературные нравы эпохи. Перед читателем проходит ряд персонажей. Модный поэт доктор Цундлер предстает как бездарная посредственность, самозванец, не способный сочинить ни строчки. Незадачливый графоман в действительности покупает стихи у спившегося швабского «магистра» за хорошее вино. Книготорговец Капер, цинично воспринимающий

литературное произведение как товар и ценящий его только по продажной цене, бедный начинающий романист Пальви, автор романа, название которого вынесено в заголовок.

Значительное место в целом повествования занимают разговоры на литературные темы. Сталкиваются полярные мнения по поводу задач и целей литературы. В «Последних рыцарях» мы сталкиваемся с резким осуждением модных авторов, принадлежащих в начале XIX века к новому поколению литературных дельцов. Рассуждения писателя о судьбе немецкой словесности, вложенные в уста различных персонажей, положительных и отрицательных создают объемное и правдивое представление о литературных нравах, современной эпохи.

Писателю удается создать на удивление жизненную картину. Думается, что в «Последних рыцарях Мариенбурга» автор дальше, чем в других своих произведениях продвинулся на пути к реалистическому методу. Близость к действительности достигается писателем благодаря созданию целой галереи колоритных персонажей, обладающих не только индивидуальными чертами характера, но и индивидуализированной речью.

4.2. Проблемы семьи и брака («Нищенка с Моста Искусств»), Задолго до младогерманцев и Жорж Санд, в 30-е годы XIX века так или иначе ставивших в центр внимания «женскую проблему», Гауф затронул ее в новелле «Нищенка с Моста искусств». Трактовка «женской темы» получает у него актуальное звучание. Положение женщины в семье, ее зависимость от мужа, демонстрируется на примере судьбы главной героини новеллы Жозефы. Типичная судьба бедной, оставшейся без всякой поддержки девушки, вынужденной выйти замуж за грубого и неотесанного барона фон Фальднера. Образ этого деспотичного самодура - бесспорная удача Гауфа. Психологическая характерность образа подкрепляется социальным положением персонажа.

Для своего времени новаторским выглядел и финал новеллы, в начале своем не лишенный некоторой «литературности» (таинственный портрет,

генеалогия изображенной на нем фигуры). Героиня находит в себе силы бросить вызов обществу, порвав с нелюбимым мужем.

Поставив вопрос о бесправном положении женщины в браке, писатель не удовольствовался этим. В. Гауф оказывается первопроходцем, который впервые возвеличивает вполне житейскую историю до уровня социальной проблемы.

4.3. Общественно-политические тенденции эпохи («Портрет Императора»). Вершиной новеллистики В. Гауфа по праву считается новелла «Портрет императора». По глубине наблюдений и жизненности образов это произведение ощутимо превосходит другие создания автора. «Портрет» заметнее других новелл В. Гауфа тяготеет к реализму, романтические традиции в нем существенно редуцируются.

В этом произведении писатель достаточно обстоятельно рисует общественную ситуацию в Германии после Венского конгресса. Перед нами раздробленная страна, пришедшая в упадок после многочисленных исторических потрясений конца XVIII - первой четверти XIX вв.

Один из характерных конфликтов эпохи - разногласия между отдельными немецкими землями - реализуется в столкновении высокомерного пруссака по фамилии Рантов с молодым Робертом Вили, образованным и свободолюбивым швабом. Соперничество между обоими завершается безусловной победой шваба, в том числе, и в любовной сфере.

Внимание автора привлекает и широко дискутируемая в первой трети XIX века тема Наполеона, его роль в истории Германии и Европы. Попутно встают и другие проблемы, в частности, затрагивается вопрос о положении крестьянства в немецких землях и др.

Благодаря тому, что новелла написана в форме диспута, автор создает реальный образ своей эпохи, показывает проблемы и недостатки современного ему общества. Благодаря использованию одновременно нескольких ракурсов, В. Гауфу удается достаточно показать ситуацию в Германии эпохи Реставрации.

Третья глава «Новеллистическая форма. Искусство В. Гауфа-новеллиста». §1. Гауф о новелле. В. Гауф вслед за своими старшими собратьями по перу был не только автором-новеллистом, но стремился размышлять над природой жанра. Впервые к рассуждениям о новелле писатель обращается в «Александрийском шейхе», позднее он не раз вернется к этому вопросу в письмах и на страницах своих произведений. В предисловию к своему новеллистическому сборнику писатель указывает на разницу между новеллой в классическом понимании и современной ему новеллой. Среди лучших и известнейших новеллистов он называет Jlone де Вега, Дж. Боккаччо, И. В. Гете, П. Кальдерона, Л. Тика, В. Скотта, М. Сервантеса, В. Алексиса. Эти «дети муз», счастливые обладатели «ключа от врат поэтического рая ... черпают свои творения из сокровищницы поэзии», и «любые их вымыслы оборачиваются самой прекрасной правдой». (Ebenda Wilhelm Müller und Wilhelm Hauff [Текст] / W. Hauff // Stuttgarter Morgenblatt. - 1827. - № 292 (6 December №293 (7 December).

Прочие «простые смертные», или «ничтожные подмастерья» («geringe Burschen»), к коим писатель скромно причисляет и себя, вынуждены «подслушивать», «подлавливать» («spionieren») новеллы. Кафе, рестораны, винные погребки - вот места, где иногда можно узнать о каком-нибудь «удивительном происшествии» (sonderbarer Vorfall). Однако «самым богатым источником для новеллиста являются пожилые дамы, которым за шестьдесят пять».

Автор неоднократно подчеркивает прочную связь современной ему новеллистики с повседневностью, ее ориентированность на обыденную действительность. По выражению В. Гауфа в новеллах такого рода все будет «правдой истинной, хотя и не поэтической». Новеллистическое наследие самого Гауфа характеризуется самостоятельным отношением к традиционным формам, своеобразным пониманием «неслыханного происшествия», загадки и тайны и особенностями композиционного построения.

§2. «Неслыханное происшествие». «Неслыханное происшествие» в историческом контексте развития жанра воспринималось по-разному. В эпоху Возрождения оно трактовалось как «результат либо редкого стечения обстоятельств, либо чьей-то «тактической» изобретательности, направленной на исполнение желаний или на возмещение понесенного ущерба» (Мелетинский). В романтической новелле чаще всего понималось как мистическое, причудливое, странное. На этапе перехода от романтизма к реализму «неслыханное» проявляется иначе. В новелле этого периода, по словам того же Е. Мелетинского, «исключительные события происходят на реальном социальном фоне, и через эти события обнажаются и обрисовываются часто весьма критические социальные противоречия, неприглядные картины быта и т. д.».

Ранние новеллы Гауфа еще связаны с предшествующей традицией эпохи Возрождения и романтизма («Проклятье», «Певица», «Отелло»). С каждой последующей новеллой писатель все дальше уходит от позиции ученичества, все увереннее приближается к реалистическому методу.

В «Нищенке с Моста Искусств» «неслыханное происшествие» еще созвучно романтическим принципам. Это происшествие оказывается судьбоносной встречей на мосту с незнакомкой под густой вуалью, просящей милостыню. К тому же имеет место вещий сон и постепенное раскрытие тайны, впрочем, вполне реально объяснимой.

В «Еврее Зюссе», «Последних рыцарях...» и «Портрете Императора» «необычайное», если и присутствует в произведении, то явно оторвано от романтической традиции и вполне ощутимо соприкасается с действительностью. В первом из названных рассказов драматизм содержится лишь в судьбе всемогущего финансиста. Убитого своими политическими противниками. Ничего по-настоящему «необычайного» там нет.

В «Последних рыцарях...» «необычайное » или «неслыханное» вообще исключено. Сюжетная коллизия состоит в неожиданном

обнаружении автора нашумевшего романа. Центральная сюжетная ситуация полностью лишена драматического момента. Целое уже трудно назвать новеллой, поскольку действие сосредоточивается на буднях окололитературной жизни.

А в «Портрете императора» о «новеллистическом событии» можно говорить лишь применительно к вставному рассказу. Барон фон Тирберг рассказывает о своем чудесном спасении. Ему на помощь внезапно приходит некий молодой французский офицер, неприятель, милостиво отпустивший пленника после личной беседы. Впоследствии рассказчик узнает в нем будущего императора французов. «Необычайное происшествие» утрачивает традиционную для новеллы роль. Из центрального события оно превращается лишь в яркий эпизод в жизни героя, пронесенный им через всю жизнь, и изменивший его мировоззрение в финале.

§3. Роль «тайны», «загадки» в поэтике сюжета. Вслед за лучшими романтическими новеллистами Л. Тиком, Г. Клейстом, Э.Т.А. Гофманом, В. Гауф строит свои новеллы, применяя прием «тайны» или «загадки». Наличие их было одним из неотъемлемых признаков романтической новеллы на определенном этапе ее развития. «Тайна» или «загадка» повышают читательский интерес к развитию сюжета и играют существенную роль в его композиции.

В процессе становления В. Гауфа как новеллиста, его новелла подвергается определенной трансформации, что, в частности, отражается и на приеме сюжетной «тайны», характерном для всех новелл автора. Действие первых новелл, несмотря на обилие сюжетных линий, всегда стремится к разрешению какой-либо основной «загадки» («Отелло», «Певица», «Проклятие»),

«Загадка», «тайна» в поздних новеллах В. Гауфа играет гораздо меньшую роль, чем в его ранних новеллистических опытах. В них В. Гауф, подобно В. Скотту и некоторым другим романистам, помещает «тайну» не в центр сюжета, а использует ее для удержания постоянного интереса

читателя. Меняется и сам характер «тайны». В «Портрете императора», например, что для барона фон Тирберга через портрет открывается идентичность неизвестного героя его давней встречи с Наполеоном -императором Франции.

От одной новеллы к другой автор все более ощутимо отступает от строгих новеллистических канонов. Последние его четыре новеллы гораздо больше походят на повести или даже на небольшие романы. «Загадка» и «тайна», а с ними и традиционно неожиданный поворот сюжета используются здесь писателем лишь для усиления занимательности и существуют на периферии произведения.

§4. Особенности композиции. Поскольку многие новеллы Гауфа тяготеют к повести или роману («Еврей Зюсс», «Нищенка с Моста Искусств», «Портрет императора»), они заметно прибавляет в объеме. Помимо этого писатель обильно вводит в ткань сюжета обсуждение тех или иных проблем. Большой «удельный вес» разговоров в новелле неизбежно тормозит ее действие, нарушая строгие жанровые каноны произведения. Разрастание новеллистической формы у В. Гауфа происходит также за счет включения других внесюжетных элементов: различного рода описаний, портретов, пейзажей, деталей местного колорит, философствований и проч.

В силу всего сказанного можно заметить, что новелла Гауфа представляет собой во всех отношениях сложный литературный феномен, вобравший в себя и опыт великих предшественников, и современную автору традицию, но при этом, имеющий собственную художественную и историческую ценность.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Чернышева М. В. Формы литературного общения и литературные нравы эпохи в новелле В. Гауфа «Последние рыцари Мариенбурга». / М. В. Чернышева // Культура общения и ее формирование: научное издание. — Воронеж, 2004. - Вып. 13. - С. 191-194.

2. Чернышова М. В. Новелла В. Гауфа «Отелло» и романтическая новелла в Германии / М. В. Чернышова // Труды молодых ученых ВГУ: Сб. статей.-Вып. 1.-Воронеж, 2005.-С. 78-81.

3. Чернышова М. В. От сказки к новелле. (В. Гауф «Караван») / М. В. Чернышова // Акценты. - Воронеж, 2006. - Вып. 1-2 (57-58). - С. 85-89.

4. Чернышова М. В. Эволюция новеллистической формы в эпоху бидермайера: пути перехода от романтизма к реализму / М. В. Чернышова // XIX Пуришевские чтения: Переходные периоды в мировой литературе и культуре: Сб. статей и материалов международной конференции / отв. ред. М. И. Никола. - М.: МПГУ, 2007. - С.

5. Чернышова М. В. Новеллистика В. Гауфа в контексте развития жанра / М. В. Чернышова // Вестник ВГУ. - Серия Филология и журналистика. - 2007. -№ 2. - С. 150-154.

Работа № 5 опубликована в издании, соответствующем рекомендованному Высшей аттестационной комиссией РФ «Перечню рецензируемых научных журналов и изданий».

Подписано в печать 18.05,10. Формат 60x84 '/|6. Усл. печ. л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ 673

Отпечатано с готового оригинала-макета в типографии Издательско-полиграфического центра Воронежского государственного университета. 394000, Воронеж, ул. Пушкинская, 3.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Чернышова, Маргарита Владимировна

Введение.3

Глава 1. От сказки к новелле. Три альманаха В. Гауфа.22

Глава 2. Новеллистика В. Гауфа в контексте развития жанра.56

§1. Романтическое толкование судьбы в новеллах «Отелло.

Литературные реминисценции.57

§2. В. Гауф и литература бидермайера. Новелла «Певица».68

§3. Историческая тема («Еврей Зюсс»).83

§4. Современная проблематика в новеллах В. Гауфа.96

4.1. «КйпяйегргоЫетаЫк» и литературные нравы эпохи в по велле

В. Гауфа («Последние рыцари Мариенбурга».103

4.2. Проблемы семьи и брака («Нищенка с моста Искусств»).111

4.3. Общественно-политические тенденции эпохи («Портрет Императора») .120

Глава 3. Новеллистическая форма. Искусство В. Гауфа-новеллиста.130

§1. Гауф о новелле.130

§2. «Необычайное происшествие» .137

§3. Роль «тайны», «загадки» в поэтике сюжета.145

§4. Особенности композиции.160

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Чернышова, Маргарита Владимировна

Вильгельм Гауф (1802 —1827 гг.) известен во всем мире, прежде всего, как сказочник. Важно и то, что он пробовал себя и в других жанрах. Этот бесспорно одаренный художник слова не дожил до своего двадцатипятилетия, вероятнее всего, не успев в полной мере раскрыть свой талант. Творческая деятельность В. Гауфа охватывает очень короткий период — два с половиной года. Его наследие включает в себя не только знаменитые во всем мире три сказочных сборника, но также три романа, целый ряд статей, очерков и шесть новелл.

Молодой автор еще только выбирал свою художественную манеру, не все его творческие опыты были одинаково удачны. Однако за короткий промежуток времени, отмеренный В. Гауфу судьбой, его творчество претерпело заметные изменения. Четко прослеживается движение автора от подражательства к самостоятельности.

Не следует также забывать о месте писателя в литературном процессе Германии. В. Гауф творил на границе литературной эпохи, когда причудливо переплетались разнообразные стилевые тенденции. В этой пестроте он непрерывно искал свою манеру. Поэтому трудно причислить его к какому-либо одному из известных литературных направлений или стилей эпохи. Начинающий писатель отталкивался от предшественников. Отчасти подражая романтикам (в особенности, Э. Т. А. Гофману и JI. Тику), впитывая черты современного ему стиля бидермайер, нередко пародируя беллетристику своего времени (прежде всего, Г. Клаурена, Г. Цшокке), а, отчасти, заимствуя ее приемы, В. Гауф стремится к новой, еще не освоенной художественной практикой, реалистической эстетике. Это наиболее отчетливо заметно на примере тех произведений, которые сам автор называет новеллами. Они принадлежат к малой форме, но в жанровом отношении каждая из них отличается своеобразием.

Обращение В. Гауфа к новелле совершенно закономерно. Этот жанр был широко распространен в немецкой литературе первой половины XIX века. Едва ли не все авторы той эпохи писали новеллы. А. Арним, К. Брентано, Г. Клейст, JI. Тик, Э.Т.А. Гофман, Й. Эйхендорф, Э. Мерике, В. Алексис создали прекрасные образцы этого жанра, которые завоевали огромную популярность еще при жизни писателей, и в большинстве своем не забыты и поныне.

В годы вступления В. Гауфа в литературу новелла стала едва ли не самым излюбленным жанром. Такое предпочтение было вполне объяснимо. Массовый читатель того времени нуждался как раз в небольших рассказах, красочных альманахах и прочих увлекательных и коротких вещицах. Таким образом, новелла приходилась как нельзя кстати. Публицист Т. Мундт писал, что к 30-м годам XIX столетия «новелла становится немецким «домашним животным» и в качестве такового призвана играть роль высшей формы искусства» [264,71]. В то же время, к началу XIX века, и именно в Германии, новелла сформировалась как серьезный, самостоятельный и самобытный жанр.

Со времени своего возникновения жанр новеллы постоянно видоизменялся. Достаточно обратиться к первым опытам в развитии новеллы: средневековому итальянскому сборнику 80-х годов XIII века «Книге новелл и красивой вежливой речи» и «Декамерону» (1349-1351) Дж. Бокаччо, как одним из первых и к тому же крупнейших новеллистических памятников. Нетрудно заметить, что эти образцы жанра еще сохраняют тесную связь с анекдотом.

Как известно, сам термин происходит от итальянского «una novella» -новость. Под «новым» в эпоху Ренессанса понимали нечто чудесное, необычное, странное. Первые новеллы обязательно обладали неожиданной концовкой, к тому же содержали в себе социальную критику. Их героями были изворотливые, находчивые люди, почти всегда с легкостью выходящие из затруднительных ситуаций. Иногда новеллы средневековья и Возрождения повествовали о различных проступках и преступлениях церковнослужителей. Все это вполне соответствовало требованиям эпохи Ренессанса, с ее возвращением к античным идеалам и борьбой с проповедуемым церковью аскетизмом.

Новеллы обычно отличались краткостью и в среднем умещались на двух-трех листах. Характеры героев не были подробно прописаны, как правило, не уделялось особого внимания душевным исканиям персонажей, их внутренний мир мало интересовал авторов, а если и интересовал, то раскрывался через поступки героев, а не посредством пространных комментариев.

Во времена позднего Возрождения, а также в XVII-XVIII веках, происходит романизация новеллы. Объем произведения увеличивается за счет бытовых сцен, описания разнообразных приключений героев, за счет психологизма. Таковы новеллы М. Сервантеса. Нередко новелла того времени становится фрагментом романа.

Совершенно по-другому выглядит немецкая новелла того периода, который в немецком литературоведении именуется как Goethezeit. Она представляет собой во многом совершенно иное явление, особенно, если речь идет о романтической новелле. Прежде всего, это уже не краткая повестушка о хитром и находчивом человеке. Произведение значительно растягивается по величине. Разумеется, и персонажи описываются теперь более подробно и обстоятельно, нередко - это настоящие романтические герои, яркие индивидуальности, бросившие вызов суетной рутине, ищущие и неудовлетворенные натуры.

Немецкая романтическая новелла - особая страница в истории европейской новеллистики. Несмотря на то, что отправной точкой для немецких романтиков являлось знаменитое гетевское определение жанра как «неслыханного происшествия» («eine unerhörte Begebenheit») [184,221], они сильно видоизменили этот жанр, в основном за счет того, что «неслыханное происшествие» чаще всего подавалось при помощи фантастического элемента, а сама новелла порой тяготела к сказке, мифу, философской притче. При всем этом романтическая новеллистика была разнородна и разнообразна. Она в равной степени касалась и тайн бытия, и глубин человеческой психологии.

Может статься, благодаря столь частым видоизменением жанра, теория новеллы на протяжении всего своего существования испытывала трудности с дефиницией объекта исследования. И до сих пор некоторые ученые полагают, что жанр «еще нуждается в четком и ясном определении» [См.: 175,77].

Е. М. Мелетинский в этой же связи утверждает, что единого и точного определения новеллы «нет и не может быть» [104,4]. Вероятно, по той же причине столь крупные немецкие исследователи истории новеллы, как Г. Г. Мальмеде, Й. Клейн и Б. фон Визе, избегают в своих фундаментальных исследованиях четко определять понятие «новелла», ограничиваясь подробными перечислениями характерных признаков этого жанра.

Для удобства приведем некоторые определения термина «новелла», соответствующие современным литературоведческим представлениям.

В немецком «Meyers Lexikon» находим следующую дефиницию: «литературный род, повествование в прозе (реже в стихотворной форме), которое концентрируется на одном центральном конфликте. Формально это зависит от сжатого, чаще всего однолинейного (einsträngig) действия, пуантировки поворотного пункта, а иначе говоря, кульминации, и тенденции к замкнутой форме» [271].

Г. Вилперт в справочнике «Sachwörterbuch der Literatur» дает похожую, но более подробную расшифровку понятия: «короткое, стихотворное или чаще прозаическое повествование о новом, неслыханном, однако в противоположность сказке фактическом или возможном отдельном происшествии с единым конфликтом в сжатой, прямолинейно ведущей к цели и замкнутой в себе и почти объективном, сообщающем стиле без вмешательства рассказчика, без эпической широты и обрисовки характеров, присущих роману <.»>[269,629].

Несколько иначе термин «новелла» истолковывает С. Сиеротвински в польском «Словаре литературных терминов». Ученый утверждает, что новелла - это «краткое эпическое произведение с компактной фабулярной конструкцией, сближенной с драматической, с преобладанием динамических мотивов, однонаправленным действием, обычно ясно обозначенной позицией рассказчика и сильным акцентом на окончании, содержащем пуант» [257,170].

А. В. Михайлов определяет «новеллу» как «небольшое, очень насыщенное событиями, экономно о них рассказывающее повествование с четкой фабулой; ей (новелле — М.Ч.) чужда экстенсивность в изображении действительности и описательность; она крайне скупо изображает душу героя («подробности чувства»). В новелле должен быть отчетливый и неожиданный поворот, от которого действие сразу приходит к развязке» [107,306]. Далее ученый отмечает, что «новеллу понимали как строгий жанр, где не должно быть ни одного случайного компонента. В основе новеллы попросту мог лежать анекдот, но именно искусной строгостью своего построения новелла преобразовала анекдотически мелкое содержание и придавала ему особую значительность и типичность в формах самой нетипичности, необыкновенности» [107,307].

Можно и дальше приводить примеры дефиниций новеллы, но все они так или иначе будут перекликаться. Даже, исходя из вышеприведенных формулировок, можно сделать вывод: практически у каждого исследователя существует свое собственное, пусть и опирающееся на другие, но все же чем-то отличное от них, истолкование понятия «новелла».

Таким образом, на наш взгляд, не имеет смысла останавливаться на какой-то одной трактовке термина «новелла», тем более что огромное количество образцов этого жанра не вписывается в строгие рамки каких-либо определений. Следует лишь учитывать характерные признаки этой малой повествовательной формы, признанные большинством ученых.

Среди жанровых особенностей новеллы исследователи обычно называют концентрированность сюжета и связанный с ним малый объем произведения, острый центростремительный сюжет, поворотный пункт, сюжетное ударение в финале, а также замкнутость сюжета и ориентированность на одно событие (реже цепь из нескольких связанных между собой событий).

Не следует также забывать о различном понимании термина «новелла» в разных языках и в разные культурные эпохи. С течением времени, жанр новеллы претерпевает заметные изменения, что не может не отражаться в теоретических исследованиях.

Р. М. Самарин так говорит об этой проблеме: «.трудно найти точные формулировки, отделяющие новеллу XIX века от рассказа, от литературной сказки и от других малых повествовательных жанров, которых во второй половине XIX столетия становилось все больше. Французское, русское и немецкое понятие "рассказ" [conte, Erzaehlung] в XIX веке очень близко к тому, что называли писатели этого же столетия "новеллой". Вместе с тем, Мопассан, которого принято называть новеллистом, называл себя именно рассказчиком [conteur]. Английское, австралийское и американское жанровое понятие "короткой истории" — short story - тоже явно относится к числу новеллистических жанров» [248,5].

Нужно отметить, что даже в рамках отечественного литературоведения существуют большие разногласия касательно отличия новеллы от смежных жанров (рассказа, повести, сказки, притчи, short story и проч.). Прежде всего, это относится к разграничению таких литературоведческих категорий, как новелла и рассказ.

Ряд ученых отождествляет эти два понятия. Так Б. В. Томашевский полагал, что термин «новелла» эквивалентен русскому «рассказу» [142,243]. В. П. Скобелев считает, что «нет типологически значимых жанрообразующих показателей, позволяющих разграничить новеллу и рассказ по отношению друг к другу» [132,53].

В. В. Кожинов в «Словаре литературоведческих терминов» оговаривает оба варианта понимания новеллы: «как особенный вид рассказа» и как особый повествовательный жанр [90,309-310].

Некоторые ученые противопоставляют новеллу и рассказ, что на наш взгляд гораздо более правомерно. Среди них М.Н. Эпштейн [157,248], Г. Н. Поспелов [117,139-140], А. В. Михайлов [107,308] и др. Исследователи обычно усматривают отличие этих жанров в том, что новелла являет собой повествование с острым, отчетливо выраженным сюжетом и напряженным действием, в то время как рассказ отличает эпически спокойное повествование и описательность.

Другим смежным с новеллой жанром является повесть. Границы этого жанра нечетки. Большинство исследователей определяют его как промежуточный между новеллой и романом. Повесть — исконно русский термин, при переводе которого используются не совсем эквивалентные варианты: в английском языке - story (рассказ, повесть), taie (рассказ, сказка), в немецком - Erzählung (рассказ), во французском - récit (рассказ), nouvelle (новелла).

Появившись в России XIX века, повесть порой не отличалась от новеллы. Так, в статье «О русской повести и повестях г. Гоголя» (1835) В. Г. Белинский дает определение этого жанра, которому в равной мере могут соответствовать и «повесть» и «новелла».

Знаменитый русский критик пишет следующее: «Есть события, есть случаи, которых, так сказать, не хватило бы на драму, не стало бы на роман, но которые глубоки, которые в одном мгновении сосредоточивают века: повесть ловит их и заключает в свои тесные рамки. Ее форма может вместить в себе все, что хотите - и легкий очерк нравов, и колкую саркастическую насмешку над человеком и обществом, и глубокое таинство души, и жестокую игру страстей» [44,56].

Следует также вспомнить пушкинские «Повести Белкина» (1830), которые Н. Я. Берковский небезосновательно считал образцом «формально точных», «верных правилам поэтики» новелл [51,257]. В литературоведении XX века повесть, наконец, выделяется как самостоятельный жанр.

На наш взгляд, наиболее точную дефиницию этого литературного феномена дает М. А. Петровский. Исследователь считает, что «повесть -наиболее свободный и наименее ответственный эпический жанр» [114,599]. В разряд повестей ученый предлагает относить «.те произведения, в которых, с одной стороны, не обнаруживается полного объединения всех компонентов вокруг единого органического центра, а с другой стороны, нет и широкого развития сюжета, при котором повесть сосредоточивается не на одном центральном событии, но на целом ряде событий, переживаемых одним или несколькими персонажами и охватывающих если не всю, то значительную часть жизни героя, а часто и нескольких героев» [114,599].

Интересно также определение жанра повести, данное Н. Д. Тамарченко. В работе «Русская повесть Серебряного века (Проблемы поэтики сюжета и жанра)» (2007) иследователь пишет: «.в повести преобладает циклическая сюжетная схема; изображаемый мир состоит из двух сфер, противоположных по признакам «своего-чужого»; в основе сюжета ситуация неустойчивого равновесия противоречия мировых сил, а судьба героя связана с его удалением от исходной точки (места действия, а также от первоначального положения и / или статуса) и последующим возвратом к ней как в пространственно-временном, так и в ценностном планах» [137, 18].

Повесть в работе исследователя противопоставлена новелле. Причем новелла, по мнению Н. Д. Тамарченко, жанр, «имеющий твердую, сохраняющуюся в течении ряда веков <. .> неизменной форму художественного целого» [137,15]. Как наиболее характерные признаки, ученым выделяются кульминация и пуант, не свойственные повести [137,17].

Еще один жанр, в определенной степени родственный новелле -литературная сказка. Эти два жанра отличаются друг от друга, прежде всего, наличием или отсутствием волшебного элемента. Однако новелла эпохи романтизма, следуя идее синтеза, создает гибридный жанр новеллу-сказку. Таковы, к примеру, ранние новеллы Л. Тика «Белокурый Экберт» (1796), «Руненберг» (1802), такова «Изабелла Египетская» (1812) А. Арнима, «Золотой горшок» Э.Т.А. Гофмана (1814) и др. Кроме того, в новелле романтизма почти всегда присутствует фантастический элемент.

Романтики часто и охотно обращались к фантастике (А. Арним, К. Брентано, Й. Эйхендорф, Э. Т. А. Гофман, А. Шамиссо). Даже у наиболее приближенного к строгому изображению реальности Г. Клейста мы тоже часто сталкиваемся с необъяснимыми явлениями.

Не случайно Е. М. Мелетинский видит «типическую форму романтической новеллы» в творчестве Л. Тика. По его словам, она «синкретически объединяет все главные свойства собственно романтической новеллы - фантастику и символику, «странные» состояния и характеры, лирические пейзажи с психологическим параллелизмом, не говоря уже о той соотнесенности личностного микрокосма с окружающим его большим космосом.» [104,122]. Заметим, однако, что сам Л. Тик именовал свои произведения «сказками».

Новое», «необычайное» романтики ассоциируют с чем-то волшебным, чудесным, поэтому фантастическая новелла и новелла-сказка в эту эпоху чрезвычайно распространены. Немецкие романтические писатели не только придают иное звучание новеллистическому жанру, но и создают великое множество замечательных и оригинальных новеллистических образцов.

Особая роль в немецкой литературе того времени принадлежит Гауфу-новеллисту. Хотя в художественном плане его новеллы едва ли могут тягаться с блестящими творениями таких мастеров романтической эпохи, как Э.Т.А. Гофман, Г. Клейст, А. Арним, Л. Тик и др., все же, молодому швабскому автору удалось сказать свое слово в истории немецкой новеллистики. После писателей романтиков, В. Гауф был первым художником слова, который вернул новеллу на почву реальности, практически полностью отказавшись от фантастики.

Если в творчестве «классических» представителей романтизма границы между новеллой и сказкой часто бывают размыты1, то В. Гауфа старается выделять жанр новелы. Он не исключает присутствия «странных» явлений в сюжете новеллы, но стремится все-таки к ее обособлению от сказки.

1 Не случайно, многие исследователи, говоря о романтической новелле, часто смешивают ее со сказкой (см., к примеру, 42,21-33; 104,171 и др.)

Сказки В. Гауфа не всегда повествуют о чудесном, в них может и не быть почти ничего волшебного («Молодой англичанин», «История об оленьем гульдене», «Абнер, еврей, который ничего не видел», «История Альмансора», «Спасение Фатьмы», «История об отрубленной руке» и др.). Хотя условно-восточный колорит или своеобразие сюжета с лихвой замещают отсутствующее волшебство.

Зато, создавая свои новеллы, художник четко придерживался заданного правила. Новелла В. Гауфа, рассказывая о «необычайном происшествии», за редким исключением лишена какой-либо фантастики. Чудеса здесь, если и имеют место, (что бывает крайне редко) то лишь на периферии произведения.

Фантастический элемент используется В. Гауфом только для украшения и привлечения большего внимания со стороны читающей публики. В новелле «Отелло» чудо присутствует лишь во сне главной героини. Это не более чем дань романтической традиции. В тринадцатую главу «Еврея Зюсса» вкрапляется целый ряд фантастических элементов, здесь есть и страшные предзнаменования, и иррациональное объяснение смерти герцога. Однако все эти мистические атрибуты собраны на нескольких страницах, в то время как основной текст новеллы лишен каких-либо чудес1.

Безусловно, молодой, начинающий автор, будучи отнюдь не равнодушен к популярности, пробовавший себя в различных качествах и как сказочник, и как романист, и как публицист, просто не мог не отдать дань моде и не попытать счастья на поприще новеллиста. Нельзя сказать, однако, что новелла В. Гауфа имела очень большой успех у публики. При жизни гораздо более популярны были его романы. Однако новеллистическая часть его творчества для читателя того времени все же представляла некоторый интерес.

По сравнению с предшествующим этапом развития жанра, новелла В. Гауфа являет собой нечто новое. Прежде всего, потому, что она, как никогда

1 В связи с этим, нам представляется недостаточно обоснованным мнение Л. П. Склизковой о том, что В. Гауф повсеместно признает в своих произведениях присутствие в действительной жизни параллельной потусторонней сверхреальности, по законам которой должны жить и действовать его персонажи.[131,6]

12 раньше, опирается на окружающую действительность, порой даже критикуя какие-то ее моменты. В текст гауфовской новеллы вторгаются различного рода описания, размышления, лирические отступления. Персонажи начинают обретать не только свой характер, но, порой, и индивидуальные речевые характеристики.

Новеллы В. Гауфа нельзя назвать излюбленным объектом изучения исследователей. Вероятно, потому, что на богатом фоне новелл предшественников новеллистика В. Гауфа во многом проигрывает. Несмотря на это, в ней чувствуется бесспорный талант. Их отличает особая, свойственная автору манера повествования.

Писатель создал всего шесть новелл: «Отелло» (1825), «Нищенка с моста искусств» (1825), «Певица» (1826), «Еврей Зюсс» (1826), «Последние рыцари Мариенбурга» (1827) и «Портрет Императора» (1827). К этому можно присовокупить еще «Проклятье» — вставную новеллу в «Мемуарах Сатаны». Абсолютное большинство литературоведов выделяют «Портрет Императора» -последнюю новеллу писателя как наиболее сильное и зрелое его произведение в жанре новеллы.

В критических работах, рассматривающих новеллистику В. Гауфа, отмечается их близость к действительности [230,22; 181,19; 203,57; 217,25]. Едва ли кто-то из писавших о В. Гауфе подвергает сомнению его бесспорное дарование. Многие, однако, склонны видеть в писателе не столько самостоятельное художественное явление, сколько автора, работающего в развлекательном жанре, озабоченного в первую очередь завоеванием читательского интереса [См.: 178,227]. Высказывались мнения и о подражательности В. Гауфа [См.:203,57; 217,23].

Отчасти это справедливо. Отмечалось, что новеллистика В. Гауфа испытывала влияние Г. Клаурена (М.Дрешер), Г. Цшокке (М. Мендгейм, М. Дрешер, Я. Арнаудоф), В. Скотта (М. Дрешер, С. Нейгауз, А. Маннгеймер и др.), Ф. Шиллера (С. Нейгауз), Э.Т.А. Гофмана (М. Дрешер, М. Мендгейм, Й.

Клейн и др.) и других известных писателей. То же самое отражено и в справочной литературе [231,153].

С. Нейгауз в монографии «Вильгельм Гауф. Игра с читателем» (2002) утверждает, что едва ли не все литературоведы, изучавшие новеллы молодого немецкого автора, отзывались о них отрицательно, называя в числе защитников юного художника слова лишь одного Г. Козелека [233,46]. Однако это не совсем верно.

Во многих литературных энциклопедиях и общих трудах по немецкой литературе подчеркивается значение новеллистики В. Гауфа в контексте развития жанра новеллы на переходном этапе от романтизма к реализму, часто ей дается положительная оценка [См.:244,505; 176,345; 177,309].

Лишь немногие исследователи выделяли новеллы писателя как лучшую или даже главную часть творчества писателя. К таким исследователям можно отнести К. Хаммера [195,309] и М. Мендгейма. Последний ситает, что: «Настоящего апогея муза Гауфа достигла в новелле, где он показывает образец совершенства» [См.:230,22].

М. Дрешер подчеркивает, что, несмотря на явные недостатки, новеллы В. Гауфа обладают чертами, способными сохранить свое значение и для будущих поколений: «свежестью, оживленностью, приятной манерой рассказчика, быстрым и решительным успехом» [180,47], равно как и остальные его произведения. С. Нейгауз полагает, что даже сегодня новеллы молодого писателя актуальны [233,46].

Й. Клейн отдает должное манере В. Гауфа вести повествование в новелле, отмечая, что она «пленяет даже сегодня» [208,602], а Г. Копман восхищается не только манерой писателя-новеллиста, но и его искусным умением использовать темы, сюжеты и мотивы [177,309].

В современном литературоведении все чаще наблюдается стремление вновь обратиться к новеллам В. Гауфа [262,57]. Некоторые ученые, в частности Г. Козелек [217,19], С. Нейгауз [233,46], Г. Плумпе [239,105], рассматривают многие новеллы писателя не как подражание, а как пародию на модную беллетристику того времени, считая, что большинство литературоведов несправедливо преуменьшают талант писателя и значение его новелл. Последние работы исследователей свидетельствуют о том, что новеллы писателя продолжают оставаться актуальными и не до конца изученными.

В отечественной науке новеллистика молодого художника слова редко становилась объектом литературоведческого исследования. В нашей стране В. Гауф известен в основном как сказочник. Его новеллы и романы почти забыты, хотя в начале XX столетия исторический роман «Лихтенштейн» был весьма популярен в России. Это отчасти отражено в строках М. Цветаевой: «Мы лежим, от счастья молчаливы / Замирает сладко детский дух. / Мы в траве, вокруг синеют сливы, / Мама ЫсЫеш^ет читает вслух»1.

Новеллы В. Гауфа мало переводились на русский язык и никогда не переиздавались. К началу XX века было переведено только четыре из них: «Отелло» - 1835, «Тайны Бьянетты» («Певица») — 1855, «Портрет императора» - 1903 и «Нищенка с Моста искусств» - 1906). Совсем недавно на русском языке появилась новелла «Еврей Зюсс» (2002). Ее издатель и переводчик Е.И. Дорошенко считает это произведение очень актуальным и в наше время [15,5].

Вероятно, самый известный в нашей стране отзыв на одну из новелл В. Гауфа был написан еще В. Г. Белинским. Знаменитый критик опубликовал резко отрицательную рецензию на «Отелло» (1836), в которой сделал следующее заявление: «Гауф, молодой человек с талантом, принадлежал к школе фаталистов, но он ушел очень недалеко. Его "Отелло" нисколько не страшен, даже не смешон, а просто скучен, что всего хуже» [45,139].

1 Роман В. Гауфа — одна из любимейших книг сестер Цветаевых в их детстве и отрочестве. В "Вечерний альбом" (1910) М. Цветаевой включено стихотворение "Как мы читали „Ь'с^ег^еш"". в 1911 г., перечитывая "Лихтенштейн", она пишет 11/УП1.11 М. Волошину: "Представь себе, Макс, что я совсем не изменилась с 12-ти лет по отношению к этой книге" [33,52]. В 1926 г., отвечая на анкету, среди любимых книг, "каждая из которых дает эпоху", называет "Гауф-Лихгенштейн (отрочество)". [33, 622].

В. Г. Белинский не захотел более пристально взглянуть на новеллу. Возможно, потому, что имел дело с плохим переводом1. Признавая, что «Отелло» — не самое сильное произведение автора, трудно, однако, полностью согласиться с критиком. Новелла, несомненно, представляет интерес, хотя бы своеобразием трактовки традиционной романтической темы «судьбы». Писатель не слепо подражает, а высмеивает популярный в его время жанр «трагедии рока», иронически ссылаясь на него.

Как бы то ни было, традиции, начатые В. Г. Белинским, были продолжены и другими, более поздними отечественными исследователями. К примеру, советский литературовед Е. Ф. Пуриц в предисловии к сказкам В. Гауфа (1938), вскользь говоря и о новеллах писателя, отмечает их «подчеркнутую несамостоятельность» [119,7].

Почти созвучны предыдущему утверждению мысли А. П. Склизковой. в диссертации «Реальное и сверхъестественное в поэтике В. Гауфа» [130,8] (1994). Исследовательница хотя и признает «значительный философский, литературный и исторический интерес» новеллистики немецкого писателя, считает, что его новеллы, равно как и его романы, не имеют «яркости, увлекательности и обаяния, свойственных сказкам» [131,3]. Нам кажется несправедливым это заявление. Совершенно очевидно, что новеллы В. Гауфа не лишены занимательности, иначе автор не завоевал бы еще при жизни такой удивительной популярности и не был бы одним из самых читаемых писателей своего времени.

Искусство блестящего рассказчика - одно из главных достоинств писателя присуще В. Гауфу-новеллисту также как и сказочнику. Что же касается «филосовского интереса» его новелл, то думается, это достаточно сомнительное утвеждение. В. Гауф не поднимает в своих новеллах философских вопросов, конфликты в них лишены романтической глобальности. Сила В. Гауфа в житейской достоверности изображаемого.

1 В своем отзыве В. Г. Белинский жалуется на плохое качество перевода. [45,139]

Ряд отечественных исследователей все же считает новеллистическое творчество В. Гауфа достойным пристального внимания исследователей. Среди них P.M. Самарин [248,26], В. П. Неустроев [111,259], М. И. Бент [42,119], А. Б. Ботникова [56,319]. Эти ученые рассматривают новеллистику В. Гауфа как звено в художественном развитии жанра новеллы в Германии, как переходный, необходимый и важный этап в истории немецкой литературы.

Р. М. Самарин и В. П. Неустроев, вероятно, даже несколько преувеличивают художественные возможности В. Гауфа, говоря о «более глубокой манере характеристики», «иной манере повествования» в его новеллах, «тонко и сложно передающей настроение его героев». Исследователи указывают на овладение В. Гауфом «методом прямого (уже не иносказательного как в сказках) изображения немецкой действительности» [111,263].

В целом, утверждение упомянутых исследователей не лишено основания. Действительно, от новеллы к новелле мастерство писателя совершенствуется, и в трех последних образцах этого жанра «Нищенка с Моста искусств», «Последние рыцари Мариенбурга», «Портрет Императора» мы наблюдаем уже отчетливое движение автора к отражению жизненной правды. Однако в отношении новелл В. Гауфа едва ли можно говорить о «тонкой и сложной передаче чувств». Хотя писатель и стремиться к индивидуализации образов, что ему в определенной степени удается, все же его характеристикам не свойственен глубокий психологизм.

Наиболее основательными отечественными работами, в которых рассматривается творчество В. Гауфа, являются монографии М.И. Бента «Немецкая романтическая новелла. Генезис, эволюция, типология» (1987) и А. Б. Ботниковой «Немецкий романтизм: Диалог художественных форм» (2004).

В исследовании М.И. Бента новеллистике В. Гауфа отводится отдельная глава, в которой ученый рассматривает «тенденцию в развитии жанра новеллы в рамках творчества писателя и всего искусства бидермейера» [42,96] на примере трех новелл: «Певица», «Нищенка с Моста искусств» и «Портрет Императора». Исследователь в динамике прослеживает становление В. Гауфа как новеллиста, отмечает усиливающиеся от новеллы к новелле реалистические тенденции, в целом избегая прямых оценок рассматриваемых произведений.

А. Б. Ботникова в одной из глав своей монографии делает обзор творчества В. Гауфа, подробно останавливаясь на наиболее значимых произведениях писателя. В ее работе рассматривается «Нищенка с Моста искусств», «Еврей Зюсс» и «Портрет Императора». Исследователь видит ценность новелл В. Гауфа в том, что они «прочно связаны с сегодняшним днем, его делами, заботами, людскими интересами и формами поведения» [56,317]. «Его [Гауфа — М. */.] новеллистика - живое свидетельство того, как актуализируются прозаические формы в процессе живого развития литературы» [56,317]— пишет А. Б. Ботникова.

Следует отметить, что новеллы В. Гауфа в жанровом отношении не всегда вписываются в гетевское определение. Они, конечно же, далеки и от новелл эпохи Возрождения, и от новелл писателей-романтиков. Новеллы В. Гауфа часто приближаются к повести в том понимании, которое дается у М-. А. Петровского [114,599]. Таковы, к примеру, «Нищенка с Моста искусств», «Еврей Зюсс», отчасти «Портрет Императора».

Обобщая все сказанное, можно заключить, что новеллистика В. Гауфа представляет собой еще не в полной мере исследованное явление, в частности, она недостаточно изучена в отечественной критике. На русском языке нет ни одной монографии, посвященной творчеству В. Гауфа, а тем более его новеллам.

Новеллистика В. Гауфа практически не рассматривалась отечественными учеными в полном объеме1. Однако по характеру изложения и остроте проблематики эта часть творчества писателя представляет несомненный интерес для исследователя, прежде всего, потому, что она связывает две

1 Исключение составляет диссертация А. П. Склизковой «Реальное и сверхъестественное в поэтике Вильгельма Гауфа» (1994), где рассматриваются все новеллы, однако в очень узком ракурсе (через призму наличия в них сверхъестественного начала). литературных эры, сочетая в себе и тенденции умирающей романтической эпохи и зачатки принципиально новой, еще не родившейся эстетики реализма.

Объектом исследования является новеллистическое творчество В. Гауфа на фоне современного литературного процесса. Предмет изучения — жанровые и стилевые особенности новеллистики писателя, ее своеобразие и традиционность в контексте литературы эпохи. Материалом исследования служат новеллы В. Гауфа «Певица», «Отелло», «Последние рыцари Мариенбурга», «Еврей Зюсс», «Нищенка с Моста искусств» и «Портрет императора», а также альманахи сказок «Караван», «Александрийский шейх и его невольники», «Харчевня в Шпессарте».

Целью данного исследования является: определение особой роли и места новеллистики В. Гауфа в истории развития жанра новеллы в немецкой литературе.

Для достижения поставленной цели, требуется решение следующих задач: определить место новеллистического жанра в творческом наследии писателя, известного более как автора сказок, показать новеллистический характер обрамляющих рассказов сказочных альманахов, раскрыть их своеобразие по сравнению с опытом предшественников (Э. Т. А. Гофмана, А. Арнима и др.), исследовать новеллистику писателя, показав ее тематическое и жанровое своеобразие, установить связь новелл В. Гауфа со стилевыми исканиями его времени.

Поставленные задачи определяют методологию исследования, которая сочетает в себе элементы историко-литературного, сопоставительного и культурно-исторического анализа. Методолого-теоретическую основу диссертации составили работы, посвященные исследованию жанра новеллы таких ученых как А. А. Реформатский, В. Б. Шкловский, Б. М. Эйхенбаум, М. А.

Петровский, Е. М. Мелетинский А. В. Михайлов; труды по истории немецкой новеллы, позволяющие найти типологические черты и пути развития этого жанра. Среди последних следует отметить работы М.И. Бента, В.П. Скобелева, Н. Д. Тамарченко, Б. Ф. Визе, Й. Кунца, Й. Клейна, Г. Мальмеде, М. Свейлза. Кроме того, исследование во многом опирается на работы по истории немецкой литературы первой трети XIX века отечественных (В. М. Жирмунский, Н. Я. Берковский, А. Б. Ботникова, Ф. П. Федоров, А. В. Карельский, А. С. Дмитриев, С. В. Тураев, Л. Н. Полубояринова, Е. Р. Иванова) и зарубежных (Ф. Зенгле, П. Клукхон, Г. Корф, Г. Шнейдер, В. Битак, Р. Зафрански, Э. Клессман) ученых.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Литературная судьба В. Гауфа по-своему парадоксальна. Известный в первую очередь как сказочник, писатель в своем творчестве явно тяготел к другим повествовательным жанрам, которым впоследствии суждено было возобладать в литературном процессе. Об этом свидетельствуют даже те его произведения, которые он сам называл «сказками».

2. Новеллистика В. Гауфа занимает особое место в литературном процессе Германии. Возникнув на переломе эпох (конец «эстетического периода»), она отразила черты переходного времени, сочетав в себе разнородные стилевые тенденции, что позволяет видеть в ней важное звено в национальной истории развития жанра.

3. В новеллах В. Гауфа отчетливо видна связь с романтизмом, но в них ощутимы также тенденции модной развлекательной литературы и стиля бидермайер. В то же время актуальность содержания, правдоподобие конфликтов и деталей, социальная определенность образов персонажей позволяют говорить и о реалистических тенденциях в творчестве писателя.

4. Новаторство Гауфа-новеллиста связано, в первую очередь, с его обращением к насущным проблемам времени, среди которых: место художника в обществе, где господствуют коммерческие интересы; особенности литературной жизни; положение женщины в семье; актуальные проблемы внутренней политики Германии.

5. Поэтика новеллистического творчества В. Гауфа характеризуется разнонаправленностью. С одной стороны, его новеллы представляют собой острое и занимательное повествование, в центре которого, согласно И. В. Гете, лежит «неслыханное происшествие» (Это проявляется и в рамочных рассказах трех сказочных альманахов писателя). С другой, - многие из новелл обнаруживают явное стремление художника выйти за пределы классической формы. Напряжение в сюжете ослабляется за счет отступлений, описаний, развернутых диалогов. Целое стремится к романной форме или, точнее, к тому жанру, который в отечественном литературоведении называется повестью.

Структура работы. Диссертация состоит из трех глав, введения и заключения. Библиография включает 271 наименований, 125 из которых на иностранных языках. Общий объем работы составляет 194 страницы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Новеллистика Вильгельма Гауфа в контексте литературы его эпохи"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В. Гауфу принадлежит особое место в истории немецкой новеллистики XIX века. Несмотря на огромное количество блестящих образцов жанра, созданных признанными мэтрами романтической эпохи Л. Тиком, Г. Клейстом, А. Арнимом, Э.Т.А. Гофманом и др., молодому швабскому писателю довелось занять свою «нишу» в литертауре Германии.

Новеллистичекое творчество писателя является пусть и не самым выдающимся, однако, неотъемлемым этапом в развитии немецкого литературного процесса. Еще сохраняя отголоски романтической эпохи, впитывая характерные черты высокой словесности и рядовой беллетристики своего времени, новелла В. Гауфа становится подготовительным этапом для зарождающейся реалистической эстетики.

Молодой автор творит на сломе литературных пластов, его творчество — явление во многих смыслах пограничное. Оно находится на грани романтизма и бидермайера, классики и массовой литературы, подражательства и пародии.

Новелла В. Гауфа являет собой сложное жанровое образование.

Все новеллы писателя в той или иной мере отличают некоторые свойства, сближающие их с драматическим родом (деление повествования на короткие главки; обилие полилогов и небольшое количество ремарок автора; сложное переплетение фабульных нитей в ранних новеллах).

Новелла В. Гауфа стремится к повести и даже роману, что, прежде всего, выражается в укрупнении объема. Строгая жанровая композиция разрушается благодаря ретардации, (свойственной еще романтической новелле) и включения в текст разнообразных продолжительных бесед (что, в частности, было характерно для стиля бидермайер). Таким образом, в новелле В. Гауфа исчезает сосредоточенность действия вокруг центрального события, а, следовательно, не соблюдается один из основных принципов новеллистической композиции.

Новеллу В. Гауфа отличают также особенности, присущие повести или роману: частая смена повествовательных планов; наличие в ранних новеллах множества фабульных нитей, которые можно выделить как самостоятельные новеллы; традиционное положение в финале: четыре из шести новелл оканчиваются свадьбой, а две гибелью героя; развернутые обсуждения персонажами важных проблем, которые подаются с разных точек зрения.

Все это в целом не противоречит духу того времени, но, скорее, типично для немецкой литературы 20-х годов XIX века. Вспомним, хотя бы большинство новелл Э.Т.А. Гофмана и Л. Тика, а также «Историю одного бездельника» И. Эйхендорфа. В то же время форма и содержание новелл В. Гауфа во многом отличаются от новелл его романтических предшественников.

Новаторство В. Гауфа проявляется в почти полном отказе от всего чудесного и фантастического. В. Гауф - первый немецкий автор, вернувший новеллу из «романтических сфер» «волшебного» и «сказочного» на «орбиту» повседневности. Новелла В. Гауфа как никогда прежде опирается на окружающую действительность, иной раз, даже критикуя ее. Подобные тенденции встречаются также и у Л. Тика, Э. Т. А. Гофмана, А. Шамиссо, однако столь явное пренебрежение чудесным элементом видим только у В. Гауфа.

Писатель отказывается не только от явной фантастики, но также не выказывает интереса к экстраординарному, странному, смешному, словом, всему тому, что ассоциируется у романтиков с неслыханным (необычными душевными состояниями и характерами, сумасшествием и проч.). Исключение составляют лишь несколько эксцентрических персонажей в ранних новеллах (Болани в «Певице», режиссер в «Отелло»), которые, впрочем, используются в качестве узнаваемых литературных штампов, придавая произведениям особую ироническую нотку.

Фантастический элемент остается в качестве рудимента, используется В. Гауфом крайне редко и только для украшения повествования. В связи с этим в новелле писателя меняется роль «неслыханного события». «Необычайное происшествие» в новеллах автора чаще всего происходит на реальном социальном фоне, что присуще литературе переходного периода от романтизма к реализму.

Еще одна характерная особенность творчества В. Гауфа состоит в том, что он стал первым писателем, вновь отграничившим новеллу от сказки, чему в немалой мере способствовал отказ от чудесного и фантастического. В то время как романтики до него часто работали с гибридным жанром новеллы-сказки (МагсЬеппоуеПе), новелла В. Гауфа целиком опирается на реальную жизнь, ей не присущи элементы сказочного жанра как новеллам его романтических собратьев.

С другой стороны, некоторые сказки писателя приобретают отдельные черты новеллистического повествования, в особенности это касается обрамлений трех сказочных циклов. Уже само оформление сказочных историй в виде сборников-альманахов с обрамляющим рассказом напоминает построение знаменитых новеллистических циклов с обрамлением («Декамерон» Дж. Боккаччо, «Разговоры немецких беженцев» И. В. Гете, «Фантазус» Л. Тика, «Зимний сад» Л. Арнима, «Серапионовы братья» Э.Т.А. Гофмана).

Рамочные рассказы всех трех «Альманахов сказок для сыновей и дочерей образованных сословий» построены как напряженное динамичное повествование о неординарном событии. Каждое обрамление имеет свой зачин, кульминацию, поворотный пункт и сюжетное ударение в конце. Сказка В. Гауфа представляет собой некий собирательный жанр. Она лишается волшебно-возвышенного тона романтической сказки, перестает быть «каноном поэзии», все чаще начинает ориентироваться на действительность.

Прикосновение» к реальной жизни не только в новеллах, но и во многих сказках снова указывает на постепенный переход писателя от романтических традиций к реалистическим тенденциям. Не случайно В. Гауф пусть и не очень глубоко, однако неизменно касается насущных вопросов своего времени.

Автора интересуют такие проблемы современной ему общественной жизни как роль женщины в искусстве и в обществе («Певица», «Нищенка»), проблема семьи и брака («Нищенка»), литературная жизнь страны («Последние рыцари»), разногласия между отдельными германскими землями, политическая и историческая роль Наполеона («Портрет императора, тяготы жизни простых крестьян.

Порой автор довольно подробно живописует быт изображаемого времени (сцены в доме Ланбека в «Еврее Зюссе», описания будничных забот Фальднера и его жены в «Нищенке», эпизод со сборкой паровой машины в той же новелле, полное сострадания описание тяжких забот крестьян-виноградарей в «Портрете Императора», насущные проблемы молодых писателей подобных Цундлеру и Пальви в «Последних рыцарях»).

В дальнейшем развитии немецкой литературы проблематика новелл В. Гауфа найдет себе продолжение. Вопросы семьи и брака будут в центре внимания прозы и драматургии младогерманцев, а позднее в знаменитом романе Т. Фонтане «Эффи Брист» (1895) и в прозе С. Цвейга («24 часа из жизни женщины» — 1927). Проблема «литературных нравов» будет занимать писателей вплоть до XX века (Г. Манн «Земля обетованная» - 1900). Значение фигуры Наполеона в истории и дальше будет волновать немецких писателей (К. Д. Граббе «Наполеон, или Сто дней» - 1831). Образу Наполеона также много уделял Г. Гейне в соих публицистических сочинениях. Проблему распрей между немецкими землями В. Гауф затронул едва ли не первым. Позднее ее, в частности, разрабатывал тот же Г. Гейне («Швабское зеркало» — статья 1839 г.).

Обращение к действительности накладывает определенный отпечаток на такой неотъемлемый элемент новеллистической поэтики как «неслыханное происшествие». У романтиков «необычайное» трактуется как мистическое, сверхъестественное, сказочное, фантастическое. «Необычайное происшествие» в традиции романтизма часто может быть связано с неординарными психологическими состояниями, а также яркими и необычными проявлениями национального колорита». У В. Гауфа ничего этого не наблюдается.

Ранние новеллы писателя еще связаны с предшествующей традицией эпохи Возрождения и романтизма по характеру «неслыханного события» («Проклятье», «Певица», «Отелло»). С каждой последующей новеллой В. Гауф все дальше уходит от позиции ученичества, все увереннее приближается к реалистическому методу.

Неординарные происшествия в более зрелых новеллах В. Гауфа нередко происходят на реальном историческом фоне с точным указанием времени и места действия (несостоявшийся государственный переворот в Штуттгарте в 1737 году, а также арест и казнь всемогущего тайного министра финансов Зюсса Оппенгеймера в новелле «Еврей Зюсс», реабилитация страны после победы над Наполеоном в «Портрете Императора» и т.д.).

Постепенное обращение В. Гауфа к новым принципам художественности просматривается не только в особом взгляде на новеллистическое «необычайное происшествие». Не менее заметно оно проявляется в своеобразном использовании приема сюжетной «тайны».

В «Отелло», «Певице» и в первом сказочном альманахе В. Гауф использует целый ряд на первый взгляд самостоятельных «тайн», которые впоследствии тесно связываются друг с другом. Автор сооружает довольно сложные сюжетные образования, где все элементы фабульной мозаики складываются в четкую картину лишь в финале.

В более зрелых новеллах В. Гауф постепенно отходит от такой схемы. Система «тайн» значительно упрощается. Последующие новеллы писателя уже не представляют собой столь сложное нагромождение «секретов», столь запутанный клубок сюжетных нитей. «Загадка» в поздней новелле В. Гауфа играет гораздо меньшую роль. В более зрелых новеллистических опытах писатель подобно В. Скотту и некоторым другим романистам помещает «тайну» не в центр сюжета, а использует наличие «загадки» или последовательности «загадок» для удержания постоянного интереса читателя.

С каждой новеллой автор все более ощутимо отступает от строгих новеллистических канонов. Последние четыре новеллы В. Гауфа гораздо больше походят на повести или небольшие романы, т.к. «загадка» и «тайна», а с ними и традиционно неожиданный поворот сюжета используются писателем лишь для усиления занимательности и существуют на периферии произведения.

Несмотря на ощутимую эволюцию на протяжении короткого творческого пути, новелла В. Гауфа не потеряла одно из главных своих достоинств — занимательность. Сильно изменив свой взгляд на характер «неслыханного события» и понятие «сюжетной тайны», заметно приблизившись по форме и содержанию своих новелл к реалистическим принципам, автор ни в коей мере не теряет остросюжетности и приятности слога.

В контексте литературы эпохи новелла В. Гауфа представляет несомненную ценность для читателя и литературоведа. Учитывая некоторые неловкие погрешности и даже явные недостатки новелл молодого писателя, не забывая, однако, и о бесспорных и многочисленных их достоинствах, прежде всего, хочется подчеркнуть, что новеллы В. Гауфа знаменовали собой появление нового этапа в эстетическом освоении действительности и поэтому заслуживают большего внимания со стороны исследователей.

Список научной литературыЧернышова, Маргарита Владимировна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Wilhelm Hauffs sämtliche Werke mit des Dichters Leben von G. Schwab. Текст. / W. Hauff. 1. Bd. - Stuttgart: Verlag der erster Brodhag'schen Buchhandlung, 1840.-458 S.

2. Wilhelm Hauffs sämtliche Werke. Amerikanische Stereotyp-Ausgabe. Текст.: Einem Bande / W. Hauff. Vhiladelphia: Verlag von F. W Thomas, 1866. - 617 S.

3. Hauff W. Prosaische und poetiche Werke Текст.: 12 Teile in 4 Bd. / W. Hauff.- Berlin: Hempel, o. J. (um 1890).

4. T. 2: Märchen. 179 S. - Inhalt: Märchen als Almanach. Die Karavane. Der Scheik von Alessandria und seine Sklaven.

5. T. 3: Märchen. — 138 S. Inhalt: Das Wirthshaus im Spessart.

6. T. 10: Novellen. 208 S. - Inhalt: Vertrauliches Schreiben an Herrn W. A. Spöttlich. Die Bettlerin vom Pont des Arts. Othello. Jud Süss.

7. T. 11: Novellen. 183 S. - Inhalt: Die Sängerin. Die letzten Rittter von Marienburg. Das Bild des Kaisers.

8. Wilhelm Hauffs Werke Текст.: in 2 Bd. Bd. 2; Hg. von. B. Zeller / W. Hauff- F. a. Mein: Insel Verlag, 1969. 721 S.

9. Hauffs Werke Текст.: in zwei Bänden. Bd. 1. Novellen / W. Hauff. BDK. -Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1983. - 398 S.

10. Hauffs Werke Текст.: in zwei Bänden. Bd. 2. Märchen / W. Hauff. BDK. -Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1983. - 410 S.

11. Wilhelm Müller und Wilhelm Hauff Текст. / W. Hauff// Stuttgarter Morgenblatt.- 1827. -№ 292 (6 December №293 (7 December).

12. The True Lover's Fortune; or The Beggar of the Pont des Arts. Текст.; translated from the German / W. Hauff. Boston: James Munroe & Co, 1843. - 91 S.

13. Arabian Days' Entertaments Текст.; translated from the German of Wilhelm Hauff by Herbert Pelham Curtis / W. Hauff. Boston: Phillips, Sampson & Co, 1859. — 434 S.

14. Tales from Hauff Текст. / W. Hauff. Bibliolife, 2009. - 216 p.

15. Гауф В. Сказки Текст. / В. Гауф. М.: Изд-во Художественная литература, 1988. -284с.

16. Гауф В. Еврей Зюс Текст. / В. Гауф. М.: Российский писатель, 2002 -128с.

17. Вильгельм Гауф Текст. / В. Гауф // Сказки. СПб: Вита Нова, 2009. - 408 с.1.

18. Австрийская новелла XIX века Текст. — М. : Государственное изд-во Худ. лит., 1959.-703 с.

19. Американская новелла XIX века Текст.: в 2 т. Т. 1. — М.: Государственное изд-во Худ. лит., 1958. 679 с.

20. Американская новелла XIX века Текст.: в 2 т. Т. 2. — М.: Государственное изд-во Худ. лит., 1958. 535 с.

21. Байрон Дж. Г. Корсар Текст. / Дж. Г. Байрон; перевод Г. Шенгели // Избранные произведения. — М.: Гос. изд-во Художественной литературы, 1953. 503 с.

22. Бокаччо Дж. Декамерон Текст. / Дж. Бокаччо. — М.: Изд-во Правда. — 1989. -751 с.

23. Гейне Г. Романтическая школа Текст. / Г. Гейне // Собр. соч. в 10 т. Т.6. — М.: Художественная литература, 1958 608с., С. 143-277.

24. Гейне Г. Собрание сочинений Текст.: в 10 т. Т.7. Статьи 1836-1844гг. -М.: Художественная литература, 1958.-511с., С.133-195.

25. Гете И. В. Разговоры немецких беженцев Текст. / И. В. Гете // Собр. соч. в 10 т. Т.6. Романы и повести. — М.: Художественная литература, 1978. — 480 е., С. 121-193.

26. Гофман Э.Т.А. Дон Жуан Текст. / Э.Т.А. Гофман // Житейские Воззрения кота Мурра. Повести и рассказы. — М.: Изд-во Художественная литература, 1967.-775 е., С 385-397.

27. Гофман Э.Т.А. Избранное Текст. / Э.Т.А. Гофман. Калининград: Кн. изд-во, 1994.-469 с.

28. Европейская новелла Возрождения Текст.; сост. Н. И. Балашов, А. В. Михайлов, Р. И. Хлодовский. М.: Худ. лит., 1974. - 665с.

29. Клейст Г. фон. Драмы. Новеллы Текст. / Г. фон Клейст. М. : Худ. лит., 1969.-624 с.

30. Манн Т. Генрих фон Клейст и его повести Текст. / Т. Манн // Иностранная литература. 2003, № 9.

31. Немецкая романтическая повесть Текст.: в 2 т. Т. 1. Шлегель, Новалис, Вакенродер, Тик. М. — JL: Academia, 1935 - 468 с.

32. Немецкая романтическая повесть Текст.: в 2 т. Т. 2. Арним, Брентано, Эйхендорф, Клейст. М. - Д.: Academia, 1935 - 480 с.

33. Тысяча и одна ночь Текст.; пер. с арабского М. Салье. М.: Эксмо, 2005. - 640 с.

34. Цветаева М. Собр. соч. Текст.: в 7 т. Т. 6. / М. Цветаева. Письма. М.: Эллис-Лак, 1995. - 800 е., С. 52.

35. Tieck L. Vorbericht zur dritten Lieferung Текст. Berlin: «Schriften». - В. XI, Schriften 1834-1836. - 1034 S.

36. Wackenroder W. Ein wunderbares morgenländisches Märchen von einem nackten Heiligen. Текст. / Wackenroer W. // Немецкая романтическая сказка. M.: Прогресс, 1980.-469 с.1.I

37. Артемьева О. А. Жанровые и стилевые особенности малой прозы В. Гауфа. Текст.: автореферат на соиск. уч. степени к.ф.н.: 10.01.05 / О. А. Артемьева. -М., 1983.-25 с.

38. Артемьева О. А. Жанровые и стилевые особенности малой прозы В. Гауфа. Текст.: дисс. к.ф.н.: 10.01.05 / О. А. Артемьева. -М., 1983., 154 с.

39. Балашов Н. И., Михайлов А. В., Хлодовский Р. И. Эпоха Возрождения и новелла Текст. / Н. И. Балашов, А. В. Михайлов, Р. И. Хлодовский // Европейская новелла Возрождения. -М.: Худ. лит., 1974. 665с., С. 5-30.

40. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики Исследования разных лет Текст. / М. М. Бахтин. М.: 1979. Худ. лит., 1975 - 142 с.

41. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского Текст. / М. М. Бахтин. Зе изд. -М., 1972-248с.

42. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества Текст. / М. М. Бахтин. М.: Искусство, 1979.-424 с.

43. Бент М.И. Немецкая романтическая новелла. Генезис, эволюция, типология Текст. / М. И. Бент. — Иркутск: Издательство Иркутского университета, 1987. -119с.

44. Бент М. И. Поздняя новеллистика Л. Тика: Проблемы метода и жанра Текст. / М. И. Бент // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. М., 1990. - Т. 49. - № 4. -С. 373-379.

45. Белинский В. Г. О русской повести и повестях Гоголя Текст. / В. Г. Белинский // Избранные эстетические работы в 2-х тт. Т. 1 . — М. — 1986. — С. 44100.

46. Белинский В. Г. Собрание сочинений Текст.: В 9-ти тт. Т. 1. Статьи, рецензии и заметки 1834-1836 / В. Г. Белинский. -М.: Художественная литература, 1976-1982. С. 138-184.

47. Березина А. Г., Белобратов А. В., Полубояринова Л. Н. История западноевропейской литературы: Германия. Австрия. Швейцария. Текст. / А. Г. Березина, А. В. Белобратов, Л. Н. Полубояринова. СПб.: Филологический факультет СПбГУ; М.: Академия, 2005. — 233с.

48. Берковский Н. Я. Лекции и статьи по зарубежной литературе Текст. / Н. Я. Берковский. — СПб.: Азбука-классика, 2002. 478 с.

49. Берковский Н. Я. Немецкая романтическая повесть Текст.: в 2 т. Т. 2. / Н. Я Берковский М. -JL: Academia, 1935. - 480с.

50. Берковский Н. Я Романтизм в Германии Текст. / Н. Я Берковский. — Азбука Классика, 2001. 512 с.

51. Берковский Н. Я. Романтизм в Германии, его природа, замыслы и судьбы Текст. / Н. Я. Берковский. Л.: Худ. лит., 1973. - 568 с.

52. Берковский Н. Я. О «Повестях Белкина» Текст. // Н. Я. Берковский Статьи о литературе. — Л.: Худож. лит., 1985. С. 242-356.

53. Благой Д. Д. Исторический роман Текст. // Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. Т.1. А-П. — М.; Л.: Изд-во Л.Ф. Френкель, 1925. -С. 335-342.

54. Ботникова А. Б. Вильгельм Гауф. Текст. / А. Б. Ботникова // Гауф В. Избранное. М.: Радуга, 1986. - С. 5-26.

55. Ботникова А. Б. Вильгельм Гауф. Текст. / А. Б. Ботникова // Сказки. -СПб: Вита Нова, 2009. 408 с. С. 4-29.

56. Ботникова А. Б. Э.Т. А. Гофман и его сказки Текст. / А. Б. Ботникова // Э.Т. А. Гофман. Сказки. Воронеж: Центр.- Чернозем, кн. изд-во, 1987. — 286 е., С. 3-18.

57. Ботникова А.Б. Немецкий романтизм: Диалог художественных форм. Текст. / А.Б. Ботникова. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2004. - 340с.

58. Ботникова А.Б. Немецкая литература XIX века. Введение Текст. / А. Б. Ботникова // Энциклопедия для детей. Т. 15. Всемирная литература. Ч. 2. XIX и XX века / глав. ред. В. А. Володин. -М.: Аванта +, 2001. - 656 е., С. 14-19.

59. Введение в литературоведение. Литературное произведение: Основные понятия и термины. Текст.: Учеб. Пособие; под ред. Л. В.Чернец. — М., 1999. (М., 2000). 556с.

60. Веселовский А. Н. Поэтика Собрание сочинений Текст. / А. Н. Веселовский. -Т.1.-М.-Л., 1913.-662 с.

61. Виноградов В. В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика Текст. / В. В. Виноградов. М.: Наука, 1963. - 255 с.

62. Виноградов В. В. О теории новеллы. Борьба за стиль Текст. / В. В. Виноградов. — J1., 1937. 300с.

63. Выготский JI. С. Психология искусства Текст. / JI. С. Выготский. М.: Изд-во Искусство, 1968. — 576 с.

64. Грешных В. И. Мистерия духа: Художественная проза немецких романтиков Текст. / В. И. Грешных. Калининград, 2001. - 405с.

65. Грешных В. И. Ранний немецкий романтизм: Фрагментарный стиль мышления Текст. / В. И. Грешных. JL: Изд-во Ленингр. ун-та, 1998. - 140 с.

66. Грешных В. И. Э. Т. А. Гофман: Кенигбергская страница жизни Текст. / В. И. Грешных. // Гофман Э.Т. А. Избранное. Калининград: Кн. изд-во, 1994. -496 е., С. 5-22.

67. Гугнин А. А. Немецкая литература XIX века: от романтизма до бидермайера: статьи, переводы, комментарии, библиография Текст. / А. А. Гугнин. — Новополоцк; М: Научный центр славяно-германских исследований ИС РАН, 2002.-239 с.

68. Дмитриев А. С. История зарубежной литературы XIX в. Текст. 4.1. / А. С. Дмитриев. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1979. — 572 с.

69. Дмитриев А. С. Теория западноевропейского романтизма Текст. 4.1. / А. С. Дмитриев // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. - 640 с.

70. Есин. А. Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения Текст. / А. Б. Есин. Учеб. пособие. М.: Изд-во Флинта, Изд-во Наука, 2003. -247 с.

71. Жирмунский В.М., Сигал H.A. У истоков европейского романтизма Уолпол. Казот. Бекфорд. Фантастические повести Текст. / В.М.Жирмунский, Н.А.Сигал // Серия "Литературные памятники". Л.: Наука, 1967. — 294с.

72. Жирмунский В.М. Из истории западноевропейских литератур Текст. / В.М. Жирмунский. — Л., 1971.-301 с.

73. Жирмунский В.М. Очерки по истории классической немецкой литературы Текст. / В.М. Жирмунский. Л.: Худ. лит., 1972. - 495 с.

74. Зарубежная литература второго тысячелетия Текст. — М.: Высш. шк., 2001. 335с.

75. Зарубежная литература XIX в. Практикум Текст.; Отв. ред. В. А. Луков. — М.: Флинта: Наука, 2002. -463с.

76. Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX веков: Трактаты, статьи, эссе Текст.; сост. Г. К. Косикова. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. — 511 с.

77. Иванова Е. Р. Литература бидермейера в Германии XIX века.: автореферат на соиск. уч. степени д.ф.н.: 10.01.03 / Е. Р. Иванова. М, 2008. - 59 с.

78. Иванова Э. И. Вильгельм Гауф Текст. / Э. И. Иванова // Сказочная энциклопедия под. Ред. Н. Будур. М.: Олма-Пресс, 2005. - С.98-100.

79. Избранная проза немецких романтиков Текст.: в 2 т. Т. 2. М.: Худож лит., 1979.-430с.

80. История всемирной литературы Текст.: в 9 т. Т. 6. М.: Наука, 1989. — 880 с.

81. Итория зарубежной литературы XIX века Текст.; под ред. Я. Н. Засурского и С. В. Тураева. -М.: Просвещение, 1982. 320 с.

82. Итория зарубежной литературы XIX века. Западноевропейский и американский романтизм Текст.; под ред. Г. Н. Храповицкой. М.: Изд-во Флинта, Изд-во Наука, 2002. - 406 с.

83. Итория западноевропейской литературы. XIX век: Франция, Италия, Испания, Бельгия Текст.; Учеб. для вузов / Т. В. Соколова, А. И. Владимирова, 3. И. Плавскин и др.; Под ред. Т. В. Соколовой. 2е изд. - М.: Высш. шк., 2003. -357 с.

84. История немецкой литературы Текст.: в 5 т. Т. 3. — М.: Наука, 1966. — 496 с.

85. Каверин В. Сказки Гауфа Текст. / В. Каверин // Гауф В. Сказки. М, 1998. -С. 5-14.

86. Каверин В. Он не потерял даром ни часа Текст. / В. Каверин // Гауф В. Сказки. — Ставрополь, 1992. С. 363-366.

87. Карельский А. В. Драма немецкого романтизма Текст. / А. В. Карельский. — М., 1992-335 с.

88. Карельский А. В. Метаморфозы Орфея: Беседы по истории западных литератур Текст.; Вып. 3: Немецкий Орфей / А. В. Карельский. — М.: РГТУ, 2007. 608с.

89. Карельский А. В. Повесть романтической души Текст. / А. В. Карельский // Немецкая романтическая повесть. — М.: Прогресс, 1977.

90. Каширская Т. Г. «Зимний сад» JI. А. фон Арнима как романтический новеллистический сборник Текст.: автоеферат к. ф. н.: 10.01.03 / Т. Г. Каширская. Ростов-на-Дону., 2002. - 24 с.

91. Кожинов В. В. Новелла. Текст. // Словарь литературоведческих терминов. -М., 1974.- С. 239-240.

92. Кожинов В. В. Рассказ. Текст. // Словарь литературоведческих терминов. -М., 1974.- С. 309-310.

93. Короглы Х.Г. Тысяча и одна ночь Текст. / Х.Г. Короглы // Энциклопедия мировой литературы; под ред. C.B. Стахорского. — СПБ: Невская книга, 2000. -С. 507-508.

94. Кох М. История немецкой литературы Текст. / М. Кох. СПб.: Издание JI. Ф. Пантелеева, 1990. - 222 с.

95. Краткая литературная энциклопедия (КЛЭ). Текст. Т. 1-9. М., 1962-1978.

96. Кудрина М. В. Жанровая структура рассказа Текст.: дис. . к. ф. н.: 10.01.08. / М. В. Кудрина. М., 2003.

97. Либинзон Р. 3. Гауф и Вольтер (Сказка об Абнере и «Задиг») Текст. / Р. 3. Либинзон // Проблемы немецкой литературы конца XVIII нач. XIX в. Вып. 2. — Куйбышев: Куйбыш. гос. пед. институт им. В, В, Куйбышева. - Т. 137, 1974. - С. 82-92.

98. Литературоведческие термины (материалы к словарю). Текст.; ред.-сост. Г.В. Краснов. Вып. 2. - Коломна, 1999.

99. Литературный энциклопедический словарь Текст. М.: Советская Энциклопедия, 1987. — 752 с.

100. Литературная энциклопедия терминов и понятий Текст.; Ред.-сост. А. Н. Николюкин. -М.: Интелвак, 2001. 1600 Стлб.

101. Литературная энциклопедия Текст.: в 2 т. М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель, 1925. - 1200 Стлб.

102. Лотман Ю. М. Структура художественного текста Текст. / Ю. М. Лотман. М.: Искусство, 1970. - 384 с.

103. Лукач Г. Исторический роман и историческая драма Текст. / Г. Лукач // Литературный критик. 1937. — № 12. - С. 118-147.

104. Матюшенко Е. Г. Наполеоновский миф в России Текст. / Е. Г. Матюшенко // Наполеон. Легенда и реальность: Материалы научной конференции и наполеоновских чтений. Мин. Культуры Р.Ф. , Гос. Лит. Музей. - М.: Минувшее, 2003. - 442 с.

105. Мелетинский Е. М. Историческая поэтика новеллы Текст.; АН СССР. Инт мировой лит. им. А. М. Горького / Е. М. Мелетинский. М.: Наука, 1990. — 279 с.

106. Миримский И. Эрнст Теодор Амадей Гофман Текст. / И. Миримский // Житейские Воззрения кота Мурра. Повести и рассказы. М.: Изд-во Художественная литература, 1967.- С 5-35.

107. Мифы народов мира. Энциклопедия Текст.: Т.2; гл. ред. С. А. Токарев. -Москва: Советская энциклопедия, 1988 — с.443.

108. Михайлов А. В. Новелла Текст. / А. В. Михайлов // Клэ. М.: СЭ. - Т 5. -1968,- Стлб 306-308.

109. Михайлов A.B. Проблема анализа перехода к реализму от романтической литеатуры Текст. / А. В. Михайлов // Языки культуры. Учеб. пособие по культурологии. — М.: Языки русской культуры, 1997. С. 43-102.

110. Морозов A.A. Немецкая волшебно-сатирическая сказка Текст. / A.A. Морозов // Немецкие волшебно-сатирические сказки. Л.: Наука, Ленингр. Отделение, А.Н. СССР. Литературные памятники, 1972. - С. 155-201.

111. Немецкая литература между романтизмом и реализмом: 1830-1870. Тексты и интерпретации Текст.; сост. Й. Шмидт, А. Березина; пер. Е. Парфеновой. -СПб.: Бельведер, 2003. 808 с.

112. Неустроев В. П. , Самарин Р. М. Гауф Текст. / В. П. Неустроев, Р. М. Самарин // История немецкой литературы в 5 т. — Т.З (1790 — 1848). — М.: Наука, 1966.-С. 256-265.

113. Панкова Е. А. Позднее творчество JI. Тика: Проблематика, поэтика Текст. / Е. А. Панкова. Воронеж: Изд-во ВГУ. - 2006, 184с.

114. Петровский М. А. Морфология новеллы Текст. / М.А. Петровский // Ars poética. I, Сб. статей, под ред. М. А. Петровского, изд. ГАХН, Вып. 1., М., 1927., С. 69-102

115. Петровский М. А. Повесть Текст. / М.А. Птровский // Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2 тт. — Т. 2, Стлб. 596 — 603

116. Полубояринова Л. Н. «Бедный музыкант» Франца Грильпарцера. Текст. / Л. Н. Полубояринова // Немецкая литература между романтизмом и реализмом (1830 1870): Тексты и интерпретации. - Спб.: Изд-во Бельведер, 2003. — С 558 -584.

117. Поспелов Г. Н. Теория литературы. Текст. / Г. Н. Поспелов. — М, 1940. С. 139-140.

118. Поспелов Г. Н. Теория литературы. Текст. / Г. Н. Поспелов. М.: Высшая школа, 1978. - 351 с.

119. Проблемы романтического метода и стиля Текст. // Сб. статей. — Калинин: Калинин, ун-т., 1980.

120. Пуриц Е. И. Текст. / Е. И. Пуриц // Гауф. В. Сказки. М.: Художественная литература, 1938. - С. 3 - 13.

121. Пуришев Б. Барокко Текст. / Б. Пуришев // Литературная энциклопедия: В 11 т. [М.]. - Т. 2 . - 1929. - С.347-354.

122. Путинцева. Т. Австрийская новелла XIX века Текст. / Т. Путинцева // Австрийская новелла XIX века. М.: Государственное изд-во худ. лит., 1959. -703 е., С. 3-22

123. Реизов Б.Г. Из истории европейских литератур Текст. / Б.Г. Реизов. — Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1970. 372 с.

124. Реизов Б.Г. История и теория литературы Текст.: сб. статей / Б.Г. Реизов. — Л.: Наука, 1986.-318 с.

125. Реизов Б.Г. Французский исторический роман в эпоху романтизма Текст. / Б.Г. Реизов. М.: Издательство Художественная литература, 1958. - 567с.

126. Рейман П. Основные течения в немецкой литературе 1750-1848 Текст. / П. Рейман. М.: Изд. иноср. лит., 1959. — 524 с.

127. Реформатский А. А. Опыт анализа новеллистической композиции Текст. / А. А. Реформатский. М.: Московский кружок ОПОЯЗ, 1922. - Вып. I. - 20 с.

128. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. Текст. / В. П. Руднев. М.: Аграф, 1997.-384 е., С. 298.

129. Русский романтизм Текст.; под ред. Н. А. Гуляева. М.: Высшая школа, 1974.-360 с.

130. Самарин Р. М. Генрих фон Клейст Текст. / P.M. Самарин // Г. фон Клейст. М. : Худ. лит., 1969. - 624 е., С. 5-22.

131. Склизкова А.П. Реальное и сверхъестественное в поэтике Вильгельма Гауфа (Романы и новеллы) Текст.: дисс. к.ф. н.: 10.01.05 / А. П. Склизкова. -СПБ, 1994.- 165с.

132. Склизкова А. П. Реальное и сверхъестественное в поэтике В. Гауфа (романы и новеллы) Текст.: автореферат на соиск. уч. степени к.ф.н.: 10.01.05 / А. П. Склизкова. СПб, 1994. - 14 с.

133. Скобелев В. П. Поэтика рассказа. Текст. / В. П. Скобелев. — Воронеж: Издательство ВГУ. 1978. - 155с.

134. Современное зарубежное литературоведение: Энциклопедический справочник Текст.; Ред.-сост. И.П. Ильин, Е.А. Цурганова. М., 1996.

135. Старцев А. Новелла в американской литературе XIX XX веков. Текст. / А. Старцев // Американская новелла XIX века.: в 2 т. - Т. 1. - М.: Государственное изд-во худ. лит., 1958. - 679 е., С. 3 - 38.

136. Тамарченко Н. Д. Повесть Текст. / Н. Д. Тамарченко // Литературоведческие термины: Материалы к словарю. — Коломна, 1997. С. 3032.

137. Тамарченко Н.Д. Повесть как литературный жанр. Текст. / Н.Д. Тамарченко // Поэтика русской литературы. М., 2006. - С. 64-82.

138. Тамарченко Н.Д. Русская повесть Серебряного века. (Проблемы поэтики сюжета и жанра). Текст. / Н. Д. Тамарченко. М.: Intrada, 2007. - 256 с.

139. Тамарченко Н.Д. Теоретическая поэтика: понятия и определения Текст. / Н.Д. Тамарченко. М., 1999. - 400с.

140. Теория литературы Текст.: в 2 т.: учеб. пособие для студ. Вузов; под ред. Н. Д. Тамарченко. Т. 2. -М.: ACADEMIA, 2004. - 368с.

141. Теория литературы. Текст.: в 3 т. Т. III. - Роды и жанры. - М., 2003.

142. Томашевский Н. Б. Новелла итальянского Возрождения Текст. / Н. Б. Томашевский // Итальянская новелла Возрождения. Минск, 1995. - С. 3-25.

143. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. Текст. / Б. В. Томашевский. М.: Аспект пресс. - 2003, 335 с.

144. Тураев С. В. Немецкая литература Текст. / С. В. Тураев // История всемирной литературы: в 9 т. — М.: Наука, 1989. — Т. 6. — С. 36-78.

145. Утехин Н. П. Жанры эпической прозы. Текст. / Н. П Утехин. JL: Наука, 1982.- 185 с.

146. Федоров Ф. П. Художественный мир немецкого романтизма: Структура и семантика. Текст. / Ф. П. Федоров. М.: МИК, 2004. - 367с.

147. Федотова Е. Д. Бидермайер Текст. // Эпохи. Стили. Направления / Е. Д. Федотова. — М.: Белый город., 2005. — 48 с.

148. Хализев В. Е. Теория литературы Текст.: учеб. для студ. Вузов / В. Е. Хализев. М.: Высш. шк., 2005. - 404 с.

149. Ханмурзаев К. Г. Немецкая новелла в классико-романтическую эпоху. Текст. / К. Г. Ханмурзаев // Страницы зарубежной новеллы XIV-XX вв. Жанр. Проблематика. Поэтика. Махачкала: Дагестанский гос. ун-т., 2003. - С. 52-71.

150. Чернец JI. В. Введение в литературоведение: Литературное произведение: основные понятия и термины Текст. / Л. В. Чернец, В. Е. Хализев, С. Н. Бройтман и др. — М.: Высш. шк.: Академия, 1999. 555 с.

151. Чернявская И. С. О сказках и сказочниках Текст. / И. С. Чернявская // Гауф В. Сказки, Андерсен X. К. Сказки и истории. -М. 1990 С. 3-16.

152. Шкловский В. Б. О теории прозы. Текст. / В. Б. Шкловский. -М.: Сов. Писатель. 1983. - 384 с.

153. Шор Р. Гауфф. Текст. / Р. Шор // Литературная энциклопедия в 11. т. Т.2. -М.: Изд-во Ком. Академия, 1929. С.411- 412.

154. Энциклопедический словарь Текст.; под ред. проф. Андреевского; Издатели Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон. СПБ: Семеновская Типо-Литография, 1890-1907. -Т. 1а. - С.538.

155. Эйхенбаум Б. О Генри и теория новеллы Текст. / Б. Эйхенбаум. Звезда, 1925. №6(12).-С. 291 -308.

156. Энциклопедия для детей. Всемирная литература. Текст. — Т. 15. Ч. 2. — XIX и XX века; глав. ред. В. А. Володин. М.: Аванта +, 2001. - 656 с.

157. Энциклопедия мировой литературы Текст.; под ред. С.В. Стахорского. — СПБ: Невская книга, 2000. 656с.

158. Эпштейн. Новелла Текст. / Эпштейн // Лэс. М., 1987. - С. 248.

159. Alker Е. Geschichte der deutschen Literatur von Goethes Tod bis zur Gegenwart-Текст. / E. Alker. Stuttgart: Cotta, 1942. - Bd. I. - 353 S.

160. Altenhofer N., Ehstermann A. Restauration und Revolution Текст. / N. Altenhofer, A. Ehstermann // Europäische Romantik III, 16 Bd. Wiesbaden: Aula Verlag, 1985.-S 84-88.

161. Arnaudorff J. Wilhelm Hauffs Märchen und Novellen. Quellenforschungen und stilistische Untersuchungen. Текст. / J. Arnaudorff. Diss. - München, 1915. - 96 S.

162. Arnold P.J. Tiecks Novellenbegriff / P. J. Arnold // Euphoria. XXIII, 1921. - S. 258-271.

163. Armin G. Schwäbische Dichterkreis. Uhland, Kerner, Schwab, Hauff, Mörike. Текст. / G. Armin. Marburg: Tectum, 2004.

164. Beckmann S. Wilhelm Hauff. Seine Märchenalmanache als zyklische Kompositionen Текст. / S. Beckmann. Bonn: Bouvier Verlag Herbert Grundmann, 1976.-368 S.

165. Begriffbestimmung des literarischen Biedermeier Текст.; hgg. von E. Neubuhr- Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1974. 386 S.

166. Bietack W. Das Lebensgefühl Biedermeier in der österreichischen Dichtung. Текст. / W. Bietak. Wien, 1931.-305 S.

167. Blätter für literarische Unterhaltung Текст. 17 Okt. - 1828. - №240.

168. Bennet E. T. History of German Novelle Текст. / E. T. Bennet. London, Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1961. - 315p.

169. Besslich B. Napoleonisches Kaleidoskop: Interkulturalität, Frührealistische Romantik, Kritik und Intermedialität in Wilhelm Hauffs Erzählung «Das Bild des Kaisers» Текст. / В. Besslich // Academia. Bd.41. - (2006). - S. 29-49.

170. Brockhaus Enzyklopädie Текст.: in 24 B. Bd. 9. Got-Herr. Mannheim: F. A. Brockhaus, 1989.-S. 528.

171. Böhn A. Ökonomisches Wissen in Wilhelm Hauffs zyklischer Rahmenerzählung „Das Wirtshaus im Spessart" Текст. / A. Böhn // Zeitschrift für Germanistik. Bd. 16 (2006). - 3. - S. 504-512.

172. Cuddon J.A. The Pinguin Dictionary of Literary Terms and Literary Theory Текст. / J. A. Cuddon. London, 1992. - P. 123.

173. Das Biedermeier im Spiegel seiner Zeit (Briefe, Tagebücher, Memoiren, Volksszenen und ähnliche Dokumente) Текст.; gesammelt von G. Hermann. Berlin- Leipzig Wien - Stuttgart: Deutsches Verlaghaus Bong & Co. - 416 S.

174. Das Fischer Lexicon Текст. / Literatur. Bd. 1-3. - Frankfurt а. M., 1996.

175. Degering Th. Kurze Geschichte der Novelle. Von Boccaccio bis zur Gegenwart. Dichter. Texte. Analysen. Daten Текст. / Th. Degering. Muenchen, 1994. - 144 S.

176. Deloffre F. La nouvelle Текст. / F. Deloffre // Littérature et genre littéraires / Par J. Bessière et al. Paris: Larousse (Encyclopoche). - 1978. - 256 p., P. 77.

177. Deutsche Literaturgeschichte in Bildern. Eine Darstellung von den Anfangen bis zur Gegenwart. Текст. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut. -MCMLXIX S. 345.

178. Deutsche Literaturgeschichte in einem Band Текст. Berlin: Volk und Wissen Volkseigener Verlag, 1971.-768 S., S. 309.

179. Der Große Brockhaus. Handbuch des Wissens Текст.: in 20 Bd. Bd. 8, Leipzig, 1931.-S.227.

180. Diesterweg M. Wilhelm Hauff. Eine nach neuen Quellen bearbeitete Darstellung seines Werdeganges Текст. / M. Diesterweg. F. а M., 1902. - 270 S.

181. Drescher M. Einleitung des Herausgebers Текст. / M. Drescher // Hauffs Werke in sechs Teilen., Teil 5. Berlin - Leipzig - Wien - Stuttgart: Deutsches Verlagshaus Bong & Co. - S. 45-57.

182. Drescher M. Einleitung Текст. / M. Drescher // Hs Werke 1 Teil; hgg. Von M. Drescher. Berlin-Leipzig-Wien-Stuttgart (Maerchenalmanache). - S. 7-19.

183. Düsterberg R. Wilhelm Hauffs opportunistische Judenfeindschaft Текст. / R. Düsterberg // Zeitschrift für deutsche Philologie. 2000. - Bd. 119. - T. 2. - S.190-212.

184. Ebnet K-H. Wilhelm Hauff Текст. / K-H. Ebnet // Die Deutsche Klassiker. -Bd. 16. W. Hauff. Das Wirtshaus im Spessart. - Kehl, 1993. - S. 9-15.

185. Eckermann J. P. Gespräche mit Goethe. In den letzten Jahren seines Lebens. Текст.; hgg. v. C. Michel unter Mitwirkung v. H. Grüters / J. P. Eckermann. -Frankfurt, а. M., 1999. -283 S.

186. Ellis J. M. Narration in the german Novelle Текст. / J. M. Ellis. London, 1974. -219 p.

187. Erläuterung zur deutschen Literatur. Romantik. Текст. Berlin: Volk und Wissen, 1967.-668 S.

188. Fattah Abdul Razzak Abdul. Wilhelm Hauff und 1001 Nacht. Текст. / A. R. Fattah. Inaugural Dissertation. - Leipzig: Karl-Marx-Universität, 1970. - 137 S.

189. Fetsch R. Wesen und Formen der Erzählkunst Текст. / R. Fetsch. 2. Aufl. -Halle / Saale: Max Niemeier Verlag, 1942. - 582 S„ S. 437-449.

190. Formen der Literatur Текст.; hgg. von O. Knürrich. 2., Überarb. Aufl. -Stuttgart, 1991.- 450 S.

191. Franck J. Hauff Wilhelm Текст. / J. Franck // Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Bd. 11. - Leipzig: Dunker und Humblot, 1880. - S. 488.

192. Gerber B. Jud Süss. Ausstieg und Fall im frühen 18. Jahrhundert. Ein Beitrag zur historischen Antisemitismus- und Rezeptionsforschung Текст. / В. Gerber. -Hamburg, 1990, S. 534-828.

193. Geschichte der deutschen Literatur von 1789 bis 1830. Текст. Berlin: Volkseigener Verlag, 1978. - 967 S.

194. Glasenapp G. von. Literarische Popularisierungsprozesse eines antijüdischen Stereotyps: Wilhelm Hauffs Erzählung „ Jud Süss" Текст. / G. von Glasenapp // „ Jud Süss". 2006. - S. 125-138.

195. Goold Ch. B. Introduction Текст. / Ch. B. Goold // Tales from Hauff. -Bibliolife, 2009. 216 p, P V-XII.

196. Hammer. K. Wilhelm Hauff Текст. / К. Hammer // Deutsche Literaturgeschichte in einem Band. Berlin: Volk und Wissen Volkseigene Verlag, 1971. -S. 309

197. Handbuch der Lesers Phantasie. Über Leben und Werk des Schriftstellers Wilhelm Hauff. Текст. / Heiko Postma. Hannover: JMB-Verlag, 2008. - 44 S.

198. Hermand J. Die literarische Formenwelt des Biedermeiers Текст. / J. Hermand. Giessen: Wilhelm Schmitz Verlag, 1958. - 228 S.

199. Hermann G. Das Biedermeier im Spiegel seiner Zeit (Briefe, Tagebücher, Memoiren, Volksszenen und ähnliche Dokumente) Текст. / G. Hermann. Berlin -Leipzig — Wien — Stuttgart: Deutsches Verlaghaus Bong & Co. - 416 S.

200. Hienger J. Domestizierung den Unheimlichen. Romantische Schauerphantastik und ihr Funktionswandel in den „Märchenalmanachen" Wilhelm Hauffs Текст. / J. Hienger // Fragmente, Heft 11. 1984. - S. 30-43.

201. Himmel H. Geschichte der deutschen Novelle Текст. / H. Himmel. Bern und München: Francke Verlag, 1963. - 547 S.

202. Hinz О. Wilhelm Hauff mit Selbstzeugnissen und Bilddokumenten Текст. / О. Hinz; dargestellt von 0. Hinz. Reinbeck bei Hamburg, 1989. - 158 S.

203. Hirsch A. Der Gattungsbegriff Novelle. Текст. / A. Hirsch. // Germanische Studien, Heft 64, Berlin 1928. S. 147.

204. Hofman H. Wilhelm Hauff. Eine nach neuen Quellen bearbeitete Darstellung seines Werdeganges Текст. / H. Hoffman. F. а M.: Moritz Diesterweg, 1902. -298 S.

205. Horn J. Der Dichter und die Lesewelt. Wilhelm Hauffs Werk als Epochenphänomen. Текст. / J. Horn. Marburg: Tectum, 2004. - 120 S.

206. Jaschek A. Wilhelm Hauff. Stellung zwischen Romantik und Realismus Текст. /.A. Jaschek. Diss. - Frankfurt am Mein, 1957. - 99 S.

207. Kayser W. Das sprachliche Kunstwerk. Eine Einfuhrung in die Literaturwissenschaft. Текст. / W. Kaiser. Bern u. München, 1960. - 445 S.

208. Kleines literarisches Lexicon. Текст.: 3. völlig erneuerte Aufl. В. 1.; hgg. von W. Kayser. Bern und München, 1961.

209. Klein J. Geschichte der deutschen Novelle von Goethe bis zur Gegenwart. Текст.; 3. Aufl. / J. Klein. - Wiesbaden, 1956. XVIII, 614 S.

210. Klessman E. Die deutsche Romantik Текст. / E. Klessman. — Köln: DuMont Buch Verlag, 1979. 230 S.

211. Kluckhohn P.Begriffsbestimmung des literarischen Biedermeier. Текст. / Р. Kluckhohn // Weg der Vorsehung. 318. Darmstadt, 1974. - S. 100-145.

212. Kluckhohn P. Biedermeier als literarische Epochnbezeichnung Текст. / Р. Kluckhohn // Deutsche Vierteljahresschrift für Literaturwissenschaft und Geistgeschichte. 1935.

213. Kluckhohn P. Die deutschee Romantik. Текст. / Р. Kluckhohn. Bielefeld und Leipzig: Verlg von Dehlhage und Klasing, 1924. - 286 S.

214. Koch G. Claurens Einfluss auf Hauff Текст. / G. Koch. Leipzig und Wien: Euphorion. - Bd. 4. - 1897.

215. Kofahl A. Einleitung Текст. / A. Kofahl // Wilhelm Hauffs sämtliche Werke in 6 Bd. Bd. 1. Leipzig.: Verlag von Gustav Fock. - 224 s., S. 5-10.

216. Kohlschmidt W. Form und Innerlichkeit. Beiträge zur Geschichte und Wirkung der deutschen Klassik und Romantik. Текст. / W. Kohlschmidt. Bern, 1955. — 270 S.

217. Korf H. Geist der Goethezeit. Versuch einer ideelen Entwicklung der klassischromantischen Literaturgeschichte. Текст. / H. Korf // Hochromantik Т. IV Leipzig: Koeler und Amelan, 1957. — 752 S.

218. Kozielek G.: Das novellistische Schaffen Wilhelm Hauffs. Текст. / G. Kozielek //Lenau-Almanach, 1976-1978.- S. 19-28.

219. Kunz J. Die deutsche Novelle zwischen Klassik und Romantik. Текст. / J. Kunz. -Berlin, 1966.- 164 S.

220. Kunz J. Die deutsche Novelle im 19. Jahrhundert. Текст. / J. Kunz. 2., Überarb. Aufl. Berlin, 1978. - 182 S.

221. Leibowitz J. Narrative purpose in the Novella. Текст. / J. Leibowitz. -Paris: Mouton, the Hague, 1974. 137 S.

222. Lie M. Le secret: motif et moteur de la literature: Etudes reunites et introduites par Zabus Ch. Avec une preface de Derrida J. Текст. / M. Lie. Louvain -la Neuve, 1999.-444 p.

223. Lockemann F. Gestalt und Wandlungen der deutschen Novelle. Geschichte einer literarischen Gattung im 19. und 20. Jahrhundert Текст. / F. Lockemann. -München: MaxHueber Verlag, 1957.-391 S.

224. Malmede H. H. Wege zur Novelle Текст. / H. H. Malmede. Stuttgart- Berlin-Köln-Meinz: W. Kohlhammer Verlag, 1966 -204 S.

225. Mannheimer A. Die Quellen zu Hauffs "Jud Süss".Текст.; Dissertation / A. Mannheimer. Giessen: Der Grossherzoglich Hessischen Ludwigsuniversität, 1909. - 83 S.

226. Martini F. „Bürgerlicher" Realismus und der deutscher Roman im 19. Yahrhundert Текст. / F. Martini // Wirkendes Wort 1. 1950/1951. - S.148-159.

227. Martini F. Das Problem des Realismus im 19. Yahrhundert und die Dichtung Wilhelm Raabes Текст. / F. Martini // Dichtng und Volkstum 36. 1935. - S.271-302.

228. Martini F. Wilhelm Hauff Текст. / F. Martini // Deutsche Dichter der Romantik. Ihr Leben und Werk. Berlin, 1983. - S. 532-562.

229. Martini F. Wilhelm Hauff Текст. / F. Martini // Vom Sturm und Drang zur Gegenwart. Autorenporträts und Interpretationen. Frankfurt a. Mein .: Bern, 1990.

230. Matt P. von. Wilhelm Hauff oder der Weg in die Klarheit Текст. / Р. von Matt // Wilhelm Hauff, oder Die Wirtuosität der Einbildungskraft. Göttingen: Wollstein Verlag, 2005. - S. 21-38.

231. Mendheim M. Wilhelm Hauffs Werke Текст. / M. Mendheim. 1 Bd.-Leipzig u. Wien: Bibliographisces Institut, 1891. - S. 1-32.

232. Meyers Neues Lexikon Текст.: in 18 Bd. Bd.6. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut. - S. 153-154.

233. Neubuhr E. Begriffbestimmung des literarischen Biedermeier Текст. / E. Neubuhr Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1974. - 386 s.

234. Neuhaus S. Hauffs Werke. Das Spiel mit dem Leser. Wilhelm Hauff. Werk und Wirkung Текст. / S. Neuhauss. Göttingen: Vandenhoek & Ruprecht, 2002. - 240 S.

235. Otte I. Das Bild der Dichterpersöhnlichkeit Wilhelm Hauff und das Bild des Menschen in seinen Werken. Текст. /1. Otte. München, 1967. - 224 S.

236. Pabst W. Novellentheorie und Novellendichtung. Zur Geschichte ihrer Antinomie in den romanischen Literaturen Текст. / W. Pabst. Heidelberg, 1967. -283 S.

237. Plumpe G. Theorie des bürgerlichen Realismus. Текст. / G. Plumpe. -Stuttgart: Reclam, 1985. 351 S.

238. Pohlheim К. K. Novellentheorie und Novellenforschung. Текст. / К. К. Pohlheim. Stuttgart: Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1945-1964. - 122 S.

239. Pohlheim К. K. Theorie und Kritik der deutschen Novelle von Wieland bis Musil Текст. / К. К. Pohlheim. Tübingen: Max Niemeier Verlag, 1970. - 199 S.

240. Polaschegg A. Der andere Orientalismus: Regeln deutsch-morgenländischer Imagination in 19. Jahrhundert Текст. / A. Polaschegg. Berlin: de Gruyter GmbH & Co, 2005.-619 S.

241. Polaschegg A. Biedermeierliche Grenztänze. Hauffs Orient Текст. / А. Polaschegg // Wilhelm Hauff, oder Die Wirtuosität der Einbildungskraft. Göttingen: Wollstein Verlag, 2005. - S. 7-21.

242. Reimann P. Hauptströmungen der deutsche Literatur 1750-1848. Beiträge zu ihrer Geschichte und Kritik. Текст. / Р. Reiman. Berlin: Diety Verlag, 1963. -839 S.

243. Rowley B. The Novelle Текст. / В. Rowley // The Romantic Period in Germany. London, 1970. P. 121-146.

244. Ruff S. R. „Und man in Märchen und Gedichte erkennt die wahren Weltgeschichten // Recent voises on Romanticism Текст. / S. R. Ruff // Monathefte 84.-№ 1.-1992.-S. 92-96.

245. Safranski R. Romantik. Eine deutsche Affäre Текст. / R. Safranski. München: Carl Hanser Verlag, 2007. - 416 S.

246. Samarin R. M. Deutsche Novellen des 19. Jhs. Текст. / R. M. Samarin. -Moskau: Verlag für fremdsprachige Literatur, 1959. C. 3-29.

247. Schmitz W. „Mutabor" Alterität und Lebenswechsel in den Märchen von Wilhelm Hauff Текст. / W. Schmitz // Text und Quellenstudien zur Literatur des

248. Jahrhunderts. Festschrift für Steindorf S. - Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1997. - S. 81-117.

249. Schlichting R. Hauffs Werke Текст.: in 2 Bd. Bdl. / R. Schlichting. // BDK. -Berlin und Weimar: Aufbau-Verlag, 1983. S. V- XXXII.

250. Schütz E. Die Parabel vom angenehmen Mann. Hauffs Clauren und die Strategie des Namens Текст. / E. Schütz // Wilhelm Hauff, oder Die Wirtuosität der Einbildungskraft. Göttingen: Wollstein Verlag, 2005. - S. 115-134.

251. Schütz E. Wilhelm Hauff oder die Spuren der zweideutigen Vernunft Текст. / E. Schütz // Literatur für Leser. Heft 1-4. - 1983. - S. 141-152

252. Schwab G. Wilhelm Hauffs Leben von G. Schwab Текст. / G. Schwab // Wilhelm Hauffs sämtliche Werke mit des Dichters Leben von Gustav Schwab. Bd.l. -Stuttgart: Verlag der St. Brodhag'schen Buchhandlung, 1840. S. 1-20.

253. Schwarz E. Wilhelm Hauff „Der Zwergnase", „Das kalte Herz" und andere Erzählungen Текст. / E. Schwarz // Romane und Erzählungen zwischen Romantik und Realismus / Hg. V. Paul Michael. Stuttgart: Reclam, 1983. - S. 117-135.

254. Sengle F.Biedermeierzeit. Die Literatur im Spannungsfeld zwischen Restauration und Revolution 1816 -1848 Текст. / F. Sengle. Bd. 1. - Allgemeine Voraussetzungen. Richtungen. Darstellungsmittel. - Stuttgart, 1972.

255. Sengle F.Biedermeierzeit. Die Literatur im Spannungsfeld zwischen Restauration und Revolution 1816 -1848 Текст. / F. Sengle. Bd. 2. - Die Formenwelt. -Stuttgart, 1972.

256. Sierotwinski S. Slownik terminow literackich. Текст. / S. Sierotwinski. -Wroclaw: Ossolinum, 1986. 35IS. - S. 170.

257. Sommermeier E. Hauffs Memoiren des Satan nebst einem Beitrag zur Beurteilung Goethes in den zwanziger Jahren des 19. Jahrhunderts Текст. / E. Sommermeier // Germanische Studien. Heft 129. - Berlin: Verlag Dr. Emil Ebering.

258. Schneider G. Studien zur deutschen Romantik. Текст. / G. Schneider. -Leipzig, 1962.-266 S.

259. Stanzel F. К. Typische Formen des Romans. Текст. / F. K. Stanzel. 12. Aufl. Göttingen, 1993.-S. 8-9.

260. Swales M. The German Novelle. Текст. / M. Swales. Princeton. New Jersey: Prinseton Univercity Press, 1977. - 230 p.

261. Theorie und Kritik der deutschen Novelle von Wieland bis Musil. Текст. -Tübingen, 1970.- 199 S.

262. Träger C. Einleitung Текст. / С. Träger // Wilhelm Hauffs sämtliche Werke in 4 Bd. Bd. 1. Leipzig: Verlag von Philipp Reclam, 1956. - S. XLVI -LXIV.

263. Text und Quellenstudien zur Literatur des 19. Jahrhunderts. Текст. -Festschrift für SteindorfS. Tübingen: Max Niemeyer Verlag. - 1997. - S. 81-117.

264. Weing S. The German Novella: Two Centures of Criticism. Текст. / S. Weing. Columbia SC.: Camden House, 1994. - 196 p.

265. Wiese B. v. Die deutsche Novelle von Goethe bis Kafka. Текст.: Inretpretationen I. / B. v. Wiese. Düsseldorf: August Babel Verlag, 1967. - 350 S.

266. Wilpert G. von. Sachwörterbuch der Literatur. Текст. / G. Wilpert. Stuttgart: «Kroner», 1989. - 1054 S., S 629.1.

267. Мелетинский E. M. Миф и сказка Электронный ресурс. / Е.М. Мелетинский // Режим доступа: http://www.ruthenia.ru/folklore/meletinskyl 1 .htm. Дата обращения 15.03.2007.

268. Meyers Lexikon on-line Электронный ресурс. // Режим доступа: http:// lexicon.Mevers.de/Mevers/Novelle (literarische Gattungen). Дата обращения712.2008.