Повстанческое движение в Северо-Западной части Кавказа и Предкавказья

Кратова, Наталья Васильевна

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Повстанческое движение в Северо-Западной части Кавказа и Предкавказья

Год: 2004
Автор научной работы: Кратова, Наталья Васильевна
Ученая cтепень: кандидата исторических наук
Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
Код cпециальности ВАК: 07.00.02

450 руб.

Диссертация по истории на тему 'Повстанческое движение в Северо-Западной части Кавказа и Предкавказья'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Повстанческое движение в Северо-Западной части Кавказа и Предкавказья"

На правах рукописи

Кратова Наталья Васильевна

ПОВСТАНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ ЧАСТИ КАВКАЗА И ПРЕДКАВКАЗЬЯ (1920-1922 гг.)

Специальность 07.00.02 - отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Ростов-на-Дону 2004

Работа выполнена на кафедре Отечественной истории новейшего времени Исторического факультета Ростовского государственного университета.

Научный руководитель: заслуженный деятель науки РФ,

доктор исторических наук, профессор, академик Академии военных наук А.И. Козлов

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

В.И. Зайдинер кандидат исторических наук, профессор Я.А. Перехов

Ведущая организация: Северо-Кавказская академия

государственной службы

Защита состоится 21 мая 2004 г. в 14-00 на заседании диссертационного совета Д.212.208.08 по историческим наукам при Ростовском государственном университете по адресу: 344 066, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 160.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Ростовского государственного университета (ул. Пушкинская, 148).

Автореферат разослан

"/5 " г.

Ученый секретарь

диссертационного совета,

доктор философских наук, профессор

Т. Ф. Ермоленко

АКТУАЛЬНОСТЬ. Проблема повстанческого движения в СевероЗападной части Кавказа и Предкавказья в 1920-е годы представляет значительный научный интерес.

В ту пору по стране прокатилась широкая волна народных выступлений против советского политического режима: Антоновщина, Донщина, Кронштадтский, Западносибирский мятежи, восстания в Заволжье, на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке, горских народов под руководством Н. Гоцинского, басмачество в Туркестане, антисоветские движения в Карелии и Якутии. До конца 1922 года военное положение сохранялось в 39 губерниях и автономных республиках.

Являясь неотъемлемой частью антисоветского движения 20-х годов, повстанческое движение на Северо-Западном Кавказе было логичным продолжением ожесточенного противоборства с большевиками, которое велось на Кавказе со времени Октябрьского переворота.

На протяжении долгого времени вопросы, связанные с партизанской борьбой против советской власти, освещалась отечественной историографией односторонне. В силу политических причин в исследованиях повстанческой проблематики отсутствовал взвешенный объективный подход, многие вопросы остались не раскрытыми. Сегодня имеется реальная возможность восполнить пробелы исторической науки о становлении советской власти в 20-е годы. Исследователи получили доступ к еще недавно засекреченным фондам. Некоторые документы уже опубликованы.

Изучение повстанческого движения 1920-х годов интересно и тем, что тактика партизанской, или малой войны, ранее применявшаяся крайне редко, в двадцатом веке получила большое распространение. Большинство конфликтов ушедшего столетия и войны начавшегося XXI века, в частности в Чечне, неразрывно связаны с партизанской войной и террором, а методы их ведения, равно как и методы борьбы с партизанами, несмотря на техническое совершенство современного оружия, по сути, ни сколько не изменились со времен Фостикова и Пржевальского, Левандовского и Буденного.

ИСТОРИОГРАФИЯ. Первые публикации, уделявшие внимание вопросам антисоветского повстанческого движения на Северном Кавказе появились уже в 20-е годы. Исследуемая проблематика затрагивалась в трудах Р.П. Эйде-мана, Н.Е. Какурина, М.Н. Тухачевского, А.В. Голубева, Е.С. Шейдемана, Н.Л. Янчевского, И. Гольдентула, Н. Ковалева, У. Алиева и др. Особенностью историографии этого периода было то, что многие авторы являлись непосредственными участниками подавления антибольшевистских мятежей, в том числе на Северном Кавказе. В работах 20-х годов предпринимались попытки определить место повстанческого антисоветского движения в истории Гражданской войны, анализировались причины возникновения повстанчества, его идеология, социальный состав отрядов, мероприятия советской власти по ликвидации антисоветского движения. В это же время оформляется и терминологический аппарат. Антибольшевистское движение определялось как бело-зеленое, бело-партизанское, повстанческое, политический бандитизм. Несмотря на многообразие применяемых терминов, подчеркивалась, с одной стороны, его антисоветская, политическая направленность (в отличие от действовавших в это же время многочисленных уголовных банд), а с другой, нерегулярная, партизанская форма.

Таким образом, в 20-е годы было начато изучение повстанческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья. Был накоплен фактический материал, сформулированы основные вопросы, требующие изучения, и выработаны подходы к их решению. Причем, в отсутствие жесткого идеологического прессинга, для историографии этого периода характерно наличие плюрализма мнений в отношении определения места повстанческого движения в истории Гражданской войны, терминологии, идеологии и других проблем, связанных с изучением повстанчества.

Историография 30-50-х годов освещение антибольшевистского движения свела к построению упрощенных классовых схем. В соответствии с установками Краткого курса истории ВКП (б) такое сложное и неоднозначное явление как повстанчество однозначно определялось как "организованные белогвардейцами и эсерами кулацкие мятежи". Произошло серьезное изменение в понимании места повстанческого движения в истории Гражданской войны, окончание которой стало связываться с разгромом Врангеля. Антибольшевистские движения начала 20-х годов перестали рассматриваться как проявление гражданского противостояния. Повстанчество перестало фигурировать в качестве самостоятельной исследовательской темы. Вопросы антибольшевистских выступлений затрагивались вскользь лишь при разработке других проблем (разгром Врангеля, НЭП, установление советской власти на Северном Кавказе и т.п.). Определяя социальную базу повстанчества, исследователи ограничивались крестьянством без упоминания казачества. Для этого периода характерны работы Н.Т. Лихницкого, И. Разгона, Э.Б. Генкиной.

Следующий период в изучении антибольшевисткого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья можно ограничить хронологическими рамками с середины 50-х до конца 80-х гг. В эти годы наметился отход от многих апологетических установок сталинского времени, появилось стремление к критическому анализу. Характерной чертой нового этапа стало постоянное наращивание числа публикаций, затрагивающих повстанческую проблематику. Историки приступили к подробному изучению казачье-крестьянских восстаний, как в качестве самостоятельной темы, так и в русле общих проблем Гражданской войны, социалистических преобразований в деревне, роли парторганизаций, ревкомов и ВЧК в разгроме повстанческого движения и установлении советской власти на Северном Кавказе. Со второй половины 50-х гг. началась систематическая публикация документов по истории установления советской власти и коллективизации. В 60-80-е годы появились работы А.А. Кондакова, ИЛ. Трифонова, А.И. Козлова, Я.А. Перехова, М.Т. Узнародова, Л.А. Этенко, Р.Г. Этенко, Н.Ф. Бугая, Б.И. Степаненко, Д.Л. Голинкова, К.Т. Лайпанова, посвященные деятельности партийных органов и ревкомов в 1920-е гг., политике партии по вовлечению казачества в социалистическое строительство и собственно проблеме антибольшевистского движения.

Наиболее глубоко проблема антибольшевистского движения на СевероЗападном Кавказе и Предкавказье в начале 1920-х гг. разрабатывается в этот период в работах Б.И. Степаненко, А.А. Кондакова, ИЛ. Трифонова. Большое внимание авторы уделяли силовым методам подавления восстаний. Кроме того, ими исследовались вопросы причин возникновения повстанчества, его идеология. Историками выделялись основные направления антибольшевистской идеологии,

приводились характерные лозунги, под которыми выступали повстанческие отряды.

Новые подходы в изучении антисоветского движения наметились в конце 80-х - нач.90-х гг. Глубокий анализ проблем установления советской власти на Северном Кавказе был дан КА. Хмелевским, А.И. Козловым, В.Н. Ратушняком, Л.А. Этенко, Н.Ф. Бугаем и др.

Исследователями было отмечено, что отечественная историография собрала "огромный фактический материал". Однако отмечалось недостаточное изучение причин антибольшевистского движения, его социального состава и требований, причин появления сепаратистских устремлений казаков. Аргументировано был поднят вопрос о том, что "антибольшевистское движение на Северном Кавказе в советской исторической науке специально не рассматривалось", т.к. "все внимание исследователей было направлено на борьбу за власть Советов в регионе". Недостатком предыдущей историографии было признано недостаточное изучение конфликтов и столкновений внутри повстанческого движения. Поэтому исследователи 90-х занялись восполнением обнаруженных "белых пятен". В это время начали рассматриваться методы борьбы контрреволюционных сил за симпатии казачества исходя из их политических и экономических интересов, используя исторические и сословные особенности организации, самоуправления, быта, методов хозяйствования и "реально сохранившегося архаичного порядка станичного общинного землевладения". Был признан факт ведения организованной пропаганды повстанцев через "органы, направляющие политическую линию движения", которыми являлись политотделы при отрядах. Вообще, в 90-е гг. резко возрос интерес к истории казачества, в том числе, к вопросу об их участии в антисоветском движении. В последнее десятилетие XX века произошли изменения в определении характера антибольшевистского движения. По справедливому замечанию Яблочкиной И.В., "в исследованиях российских историков 90-х годов явно проявилась тенденция к отказу от использования термина "бандитизм" в отношении вооруженных антигосударственных выступлений".

Таким образом, в 90-е гг. был сделан значительный прорыв в исследовании проблематики антибольшевистского движения. Исследователи приступили к углубленному изучению причин повстанческого движения, деятельности партийных органов на Северном Кавказе, особенностей политики НЭПа на Юго-Востоке, идейных основ различных политических течений в антибольшевистском движении. Кардинально пересмотрены выводы об участии казачества в повстанческом движении начала 20-х. Эту категорию населения, наконец, перестали рассматривать как оплот самодержавия, стоящий на страже интересов царизма. В работах 90-х гг. казачество Юго-Востока России совершенно справедливо показывается как третья, самостоятельная сила, имеющая свой собственный социально-политический облик, свою психологию и интересы. Именно за эту силу, за ее поддержку боролись и большевики, и их противники. От политических симпатий казачества напрямую зависело установление на Юго-Востоке того или иного режима. Казачество в трудах историков последних лет не пред-

стает как монолит - исследователи подчеркивают наличие в нем различных политических течений.

Оценивая современное состояние историографии рассматриваемой проблемы, исследователи все же отмечают, что повстанческая тема применительно к Северному Кавказу разрабатывается "довольно вяло". Обращается внимание на не изученные до сих пор темы влияния на казачество в годы Гражданской войны представителей различных политических партий, особенностей агитационно-пропагандистской работы среди казачества со стороны красных и белых войск и административных структур, общего и особенного в деятельности бело-зеленых отрядов в различных казачьих районах.

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Учитывая состояние изученности проблемы, основной целью исследования является анализ проблемы повстанческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг.

Реализация поставленной цели осуществляется посредством решения следующих задач:

определения причин возникновения оппозиции советской власти в регионе в контексте общеполитической ситуации в России начала 1920-х годов;

рассмотрения этапов, идеологической основы, форм и основных направлений деятельности повстанческого движения;

анализа форм и методов борьбы советской власти с повстанчеством.

ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ. Объектом исследования является проблема антисоветского повстанческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг.

ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ. Предметом исследования является деятельность бело-зеленых формирований и меры советской власти по их уничтожению.

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ. Исследование охватывает период с марта 1920 года, когда на Кавказе была восстановлена советская власть, по декабрь 1922 года, связанного с угасанием политического антибольшевистского движения.

ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ РАМКИ. В исследовании рассматриваются события, происходившие на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья, в частности, на территории Кубано-Черноморской области и прилегающими землями Пятигорского уезда Терской губернии, Ставропольского и Александровского уездов Ставропольской губернии.

ИСТОЧНИКОВАЯ БАЗА. Источниковую базу диссертационного исследования составили как опубликованные, так и архивные документы и материалы, содержащиеся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского Государственного Военного архива (РГВА), Российского Государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Карачаево-Черкесской Республики (ГА КЧР). Весь имеющийся источниковый материал можно разделить на следующие группы:

1. Законодательные источники.

2. Делопроизводственные материалы.

3. Массовые агитационные источники.

4. Документы личного происхождения.

5. Программные документы антисоветских политических организаций.

6. Публицистика.

7. Материалы периодической печати.

Законодательные источники. В эту группу входят, прежде всего, декреты и постановления центральных советских органов - ВЦИК, Совнаркома, — определявшие основные направления большевистской политики в отношении повстанческого движения. Большинство использованных автором документов было опубликовано в 8-13 томах издания "Декреты Советской власти".

Делопроизводственные материалы государственных учреждений, армейских штабов составляют наиболее обширную группу источников. Наряду с документами партийных, советских органов и Красной армии, сохранились материалы противоборствующей стороны.

Партийные документы большей частью сконцентрированы в Российском Государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ): фонд 17 - "Центральный комитет РКП (б)", фонд 65 - "Юго-Восточное бюро ЦК РКП(б)", фонд 85 - "Орджоникидзе Г.К." Кроме того, были использованы документы местных партийных органов из Государственного архива Карачаево-Черкесской Республики (ГА КЧР): фонд Р-114 - "Карачаево-Черкесский обком КПСС".

Документы советских органов — Совнаркома РСФСР, ВЦИК — собраны в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ): фонд Р-130 - " СНК РСФСР" и фонд 1235 - " ВЦИК, Казачий отдел". Использовались материалы местных советских органов из ГА КЧР: фонд Р-40 - "Учкуланский аульный революционный комитет Баталпашинского отдела Кубано-Черноморской области", фонд Р-327 - "Рабоче-крестьянская инспекция Карачаевской автономной области".

Документы военных структур сосредоточены в Российском государственном военном архиве (РГВА). Интересующие исследователя материалы находятся в фонде 4 - "Управление делами при Народном комиссаре обороны СССР", фонде 6 - "Полевой штаб РВСР", фонде 7 - "Штаб РККА", фонде 58 - "Штаб командующего Частями особого назначения", фонде 109 - "Штаб Кавказского фронта", фонде 192 - "Управление 9-й Кубанской армии", фонде 25896 -"Управление войсками СКВО, Краевое военное совещание". В ГА КЧР отложились документы Карачаево-Черкесского областного военного комиссариата (фонд Р-43) и Карачаево-Черкесской роты части особого назначения Кубано-Черноморской области (фонд Р-42).

Уникальные коллекции документов Русского заграничного исторического архива находятся в ГАРФ: фонд Р-5784 - "Центр действия", фонд Р-6055 - "Информационные материалы о Советской России, Германии, Польше и о других странах за 1917-1937 гг.", фонд 6217 - "Материалы, относящиеся к правительству Врангеля за период пребывания его в Крыму". Документы штаба Кубанской повстанческой армии генерала Пржевальского собраны в РГВА в фонде 39862.

Из огромного массива делопроизводственных материалов, прежде всего, следует отметить организационно-распорядительную документацию войсковых штабов и управлений.

На протяжении всего периода борьбы с повстанческим движением большевики уделяли большое внимание созданию специальных организационных

структур, способных максимально эффективно решать возникающие проблемы. Создание нового органа сопровождалось изданием соответствующего положения, определяющего направления его работы. При этом, как правило, в документе давалось обоснование необходимости создания структуры, опиравшееся, обычно, на серьезный анализ военной и общественно-политической ситуации в регионе. Таковы приказы о создании института политических инспекторов и ударных отрядов, инструкции, определявшие их полномочия, положения о деятельности военсовещаний, приказы о создании экспедиционных отрядов и политических комиссий.

По мере выяснения особенностей партизанской войны и анализа накопленного опыта вырабатывались соответствующие рекомендации и предложения, оформленные в виде инструкций о методах борьбы с повстанцами.

Деятельность войсковых частей, партийных и советских органов, военных совещаний, а также партизанских отрядов отражена в многочисленных приказах, инструкциях, циркулярах, распоряжениях. Помимо документов штабов СКВО, 9-й Кубанской армии и ее подразделений сохранились постановления собраний граждан населенных пунктов Баталпашинского отдела, постановления Кубано-Черноморского областного исполкома, приказы, постановления и циркуляры Баталпашинского (Карачаево-Черкесского) отдельского (областного) исполкома, ревкома, комиссариата, а также приказы командиров рот ЧОН, приказы Кубано-Черноморского областного управления милиции. Сохранилось достаточное количество приказов, изданных штабами повстанческих формирований -Армии возрождения России, Группы войск Кубанского полкового округа есаула Арканникова, Первой Кубанской повстанческой армии полковника Серебрякова, Кубанской повстанческой армии генерала Пржевальского и ряда других отрядов.

Содержательным источником является переписка различных органов (письма, телеграммы, телефонограммы и прочее), а также письма граждан в государственные и общественные органы. Активная переписка велась между штабом 9-й Кубанской армии и штабом СКВО. Сохранилась переписка Карачаево-Черкесского областного ревтрибунала с центральным ревтрибуналом, ГПУ и т.п. Помимо писем сохранилось значительное количество записей телефонных разговоров. В последнее время осуществлены серьезные научные публикации писем советских граждан во властные структуры. Однако значительное количество писем продолжает храниться в архивах. В ГА КЧР, в фонде Исполкома Черкесского областного совета рабочих, крестьянских, красноармейских, горских и казачьих депутатов отложилось значительное количество заявлений и писем от красных партизан в Комиссию по делам бывших красных партизан. Интерес представляет и переписка руководителей повстанческих отрядов как между собой о координации действий, соподчинении, так и со штабами красных частей -как правило, оговаривающих условия сдачи, либо, напротив, содержащие заявления о продолжении борьбы.

Деятельность различных органов фиксировалась в протоколах. Сохранились протоколы заседаний Краевого военного совещания, а также губернских и областных военсовещаний, протоколы съездов начальников милиции, протоколы Баталпашинского отдельского управления милиции, Баталпашинского от-дельского предревкома и парткома. Принятие важных решений по общественно-политическим вопросам отражено в протоколах и резолюциях различных съездов, совещаний, пленумов. В архивах отложились протоколы заседаний Юго-

Восточного бюро ЦК РКП (б), Кубано-Черноморского областного и Баталпа-шинского отдельского комитетов РКП (б), ревкомов различных уровней, совместных заседаний представителей парткомов, ревкомов, ВЧК и т.п.

Чрезвычайно интересным и насыщенным разнообразными сведениями источником являются информационные материалы: оперативные и разведывательные сводки, отчеты, обзоры, рапорты.

Оперативные и разведывательные сводки являются первичным источником, на их основании в штабах проводилось составление обобщающих информационно-аналитических документов. Эти сводки дополняют друг друга, поскольку если оперативные сводки дают представления о действиях воинского подразделения, его передвижениях, проводимых операциях, то разведсводки проясняют с какими частями противника, собственно, произошло столкновение, в каком направлении он отошел и какие действия намерен осуществить. В штабах СКВО и 9-й Кубанской армии регулярно составлялись ежемесячные Обзоры повстанческого движения. Как правило, они состояли из аналитической части, в которой давалась характеристика обстановки по отдельным районам, и сведений о местах дислокации и численности партизанских отрядов. Кроме того, регулярно издавались боевые расписания, где также приводились сведения о действовавших повстанческих отрядах, оперировавших на контролируемой территории. Интересны приложения к боевым расписаниям: карты и схемы, которые дают наглядное представление о распространении повстанчества.

Использованы также оперативные сводки Кубано-Черноморской областной милиции о политическом и военном положении в области, а также сводки об оперативных действиях милиции Армавирского отдела и г. Армавира; Баталпа-шинской отдельской милиции.

В связи с документальными публикациями, предпринятыми в последнее время, стали доступны информационные сводки ВЧК-ОГПУ, отражающие политические настроения населения.

Большой интерес представляют отчеты о деятельности военсовещаний, докладные записки по различным вопросам, полумесячные ведомости о ходе работ ревкомов в населенных пунктах Баталпашинского отдела, рапорты Предрев-комов Баталпашинского отдела.

Сохранились аналогичные документы и из противоборствующего лагеря: отчетные сводки разведывательного отделения и сообщения начальника особого отделения Штаба Вооруженных сил Юга России о внутреннем и военном положении, сводки "Центра действия", рапорты войскового старшины Черного Кубанскому атаману, "Тетрадь военного похода" есаула Арканникова.

Безусловный интерес представляют учетные документы: учетные карточки повстанческих отрядов, списки граждан, лишенных избирательных прав, анкеты бывших красных партизан.

Обработка значительного объема делопроизводственных источников массового характера, прежде всего оперативных и разведывательных сводок, иных штабных документов красноармейских и милицейских частей, белогвардейских центров и повстанческих формирований была осуществлена посредством составления электронной базы данных о действиях повстанцев на территории региона.

Массовые агитационные источники - листовки, воззвания - активно распространялись как повстанцами, так и большевиками. Это основной источник, позволяющий составить представление об идеологических конструкциях, которые пытались выработать партизаны, так и об ответных шагах, предпринятых властями.

Среди документов личного происхождения, в которых освещается исследуемая проблематика, преобладают воспоминания противников большевиков. Некоторые из них опубликованы - мемуары Врангеля, Вороновича. Остальные недоступны широкому читателю, хотя воспоминания генералов Старицкого, Фостикова, записки хорунжего Турина, есаула Супрунова, войскового старшины Черного, фрагменты дневников неизвестных бойцов дают яркую картину событий, происходивших на Северо-Западном Кавказе в 20-е годы.

Из воспоминаний представителей командования Красной армии следует отметить небольшие очерки командира заградительного полка по борьбе с повстанцами ст. Баталпашинской П. Редкозубова и комиссара левофланговой группы 9-й Кубанской армии И. Шевцова.

В распоряжении автора имеются воспоминания непосредственного очевидца событий 1920-х годов, участника коммунарского движения в Баталпашин-ском отделе Г.М. Кратова.

Программные документы антисовестких политических организаций, действовавших на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья, отражены программами Комитета возрождения России и Трудовых земледельцев-повстанцев Северного Кавказа.

Из публицистических материалов вызывают интерес работы Григория Ра-ковского. Блестящий журналист смог проинтервьюировать многих видных деятелей антибольшевистского движения, в том числе генералов Врангеля и Фости-кова, членов Кубанской Рады Тимошенко и Быча. Диссертантом использовались как сохранившиеся интервью, так и написанная Раковским книга.

Материалы периодической печати представлены советскими газетами "Красное знамя", "Советский юг", "На страже революции", а также эсеровской газетой, издававшейся за рубежом "Революционная Россия". В советских газетах размещались призывы к населению, приказы о проводимых акциях, кампаниях по добровольной явке, а также информация о проведенных операциях против партизан. Зарубежная печать пыталась освещать положение в Советской России, размещая наряду с небольшими заметками и пространные аналитические материалы.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ ОСНОВОЙ исследования являются принципы объективности, научности, историзма. Указанные принципы подразумевают соблюдение ряда требований при создании исторического исследования: построение его на широкой источниковой базе, тщательно изученной с помощью методов источниковедческого анализа; всестороннее изучение объекта исследования на конкретно-историческом фоне в тесной связи с другими историческими реалиями, с использованием комплекса различных исследовательских методов; широкий и глубокий подход в объяснении фактов, раскрытие содержания и форм, внутренних противоречий и движущих сил исследуемых явлений; опору на накопленный опыт и в то же время творческую работу по изучению слабоос-

вещенных вопросов. В работе над диссертацией применялись в комплексе общенаучные методы - исторический, логический, классификационный, а так же методы специально-научные - историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический, историко-системный.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА. В диссертации впервые было проведено всестороннее изучение повстанческого антибольшевистского движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг. Исследование основано на широком круге источников, многие из которых были впервые введены в научный оборот. Сделаны обоснованные выводы и теоретические обобщения.

Дан анализ комплекса причин возникновения повстанчества на изучаемой территории. Сделан вывод о том, что повстанческое движение являлось неотъемлемой частью Гражданской войны, ее составным этапом с характерными формами гражданского противостояния и методами борьбы.

Рассмотрено влияние различных политических антибольшевистских центров на возникновение и развитие повстанческого движения. Автор не разделяет тезис, утвердившийся в отечественной историографии о том, что повстанчество являлось исключительно привнесенным феноменом, инспирированным внешними антибольшевистскими центрами и не имевшим поддержки населения. В диссертации обоснован вывод о том, что антисоветское движение имело глубокие социальные корни и явилось, прежде всего, следствием широкого недовольства населения проводимой политикой большевиков.

Выявлены различные способы формирования партизанских отрядов, география их оперирования.

Установлено, что повстанческие формирования включали практически весь этнический и социальный спектр Северного Кавказа.

Впервые в отечественной историографии полно представлены количественные характеристики повстанчества, выявлена динамика колебаний общего количества повстанцев, числа действовавших бело-зеленых формирований, оснащенности их вооружением.

На основе динамических характеристик развития повстанчества разработана периодизация повстанческого движения. Первый этап связан с возникновением и развитием антибольшевистского движения в 1920 году. Второй этап соответствует всплеску активности повстанцев в 1921 году. Во время третьего этапа, в 1922 году, произошло угасание сопротивления населения советскому режиму, а бело-зеленые отряды были практически ликвидированы.

Обстоятельно рассмотрена идеология повстанческих формирований: великодержавная, самостийная, анархическая и эсеровская. Установлена география распространения лозунгов и политическая окраска отдельных отрядов. Автор считает, что на разных этапах развития движения преобладали идейные конструкции наиболее крупных формирований, действовавших на определенной территории в данный период.

Подробно проанализирована организация и структура бело-зеленых отрядов, освещены основные направления их деятельности, особенности использовавшейся тактики в различных районах Северо-Западного Кавказа и Предкавказья.

Реконструирован ход наиболее значимых операций повстанческих формирований.

Выявлено влияние внутренних противоречий антибольшевистского лагеря на его устойчивость. По мнению автора, неспособность лидеров движения объединить усилия, преодолеть идейную и организационную разобщенность, а порой и личные амбиции не позволили повстанцам развернуть широкий фронт борьбы и, в конечном счете, привели к поражению антисоветских сил.

Рассмотрены комплекс мероприятий советской власти по ликвидации повстанческого движения; система военных и государственных органов, задействованных в борьбе с повстанцами; основные способы подавления антибольшевистских выступлений и приведения населения к покорности на различных этапах борьбы; формы агитационно-пропагандистской работы и административно-полицейских мероприятий. Изучена тактика советских частей и ход основных военных антиповстанческих операций.

Представленные положения и выводы выносятся на защиту диссертации.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ. Материалы исследования могут быть использованы в научной и преподавательской работе, а также при разработке проблем отечественной истории новейшего времени, при составлении лекций и учебников, в спецкурсах и спецсеминарах по истории Гражданской войны и регионоведению.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Основные положения и выводы диссертации изложены в докладах и сообщениях на конференциях 1997-2003 годов в пос. Ар-хыз, Краснодаре, Пятигорске, Армавире, публикациях автора. Идеи и отдельные главы исследования использовались при подготовке и проведении лекционных занятий по региональной истории в Карачаево-Черкесском Республиканском институте повышения квалификации работников образования. Работа обсуждалась в отделе истории народов КЧР Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований и кафедре Отечественной истории новейшего времени Ростовского государственного университета.

СТРУКТУРА, КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ И ВЫВОДЫ ДИССЕРТАЦИИ. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

Во Введении обоснована актуальность темы, дана характеристика историографии, определены цель и задачи исследования, его объект и предмет, хронологические и территориальные рамки, источниковая база и методологические основы, показаны новизна и практическая значимость работы.

В Главе I " Возникновение и развитие повстанческого движения" дан анализ причин возникновения, социального состава и динамики развития повстанчества, его идеологии, показана военная организация, вооружение и основные направления деятельности повстанческих отрядов. Глава состоит из четырех параграфов.

§ 1 "Причины". В параграфе рассмотрен комплекс факторов, обусловивших появление повстанческого движения на Северо-Западном Кавказе и Предкавказье в 1920-1922 гг.

Важным обстоятельством, побуждавшим население идти на борьбу с советской властью, было, конечно же, наличие в непосредственной близости от Северо-Кавказского региона крупного антибольшевистского центра в виде Русской армии генерала Врангеля в Крыму, а также деятельность антисоветских ор-

ганизаций в Грузии. Даже в 1921 году, после того, как Врангель эвакуировал Русскую армию из Крыма, а Грузия стала советской, повстанцы продолжали надеяться на высадку нового десанта. Непосредственное недовольство советской властью возникало отчасти благодаря многочисленным слухам об ужасах "жи-докоммунии". Однако реальные действия большевиков давали гораздо больше поводов не только для недовольства, но и для ненависти со стороны населения. Период, когда большевики пытались проводить на занятой территории относительно мягкую политику, закончился очень быстро. Начавшаяся выкачка людских и продовольственных ресурсов богатого региона, антицерковная политика, преобладание силовых, репрессивных методов управления не могли не вызвать открытого (вполне понятного) недовольства населения. Взрыв возмущения усилился, когда большевики, провозгласив новую экономическую политику, лишь увеличили экономический гнет, взимая наряду с продовольственным налогом недоимку по продразверстке.

Неприятие советской власти усилилось, когда стало ясно, что большевики не собираются выполнять своих обещаний, а заигрывание с казаками обратилось в политику расказачивания, грубое нарушение элементарных гражданских прав. Власть априори рассматривала казаков как политических противников, для которых не было места в новом обществе.

В таких условиях подрывная деятельность различных белогвардейских центров в Крыму, Грузии и дальнем зарубежье, а также сети подпольных организаций, действовавших непосредственно на Кубани, Ставрополье и Тереке, и агитация собственно повстанческих отрядов имела значительный успех.

Непосредственным поводом вступления казака на путь борьбы с большевиками могли стать разные обстоятельства: мобилизация в Красную армию, реквизиция, злоупотребления местных властей, либо конфликт с начальством. Важно одно - маленький или значительный повод одинаково связывался в сознании людей с несправедливостью насаждаемого политического режима и вызывал желание вступить с ним в борьбу.

§ 2 "Возникновение, социальный состав и динамика развития". На основании анализа колебания показателей, характеризующих активность повстанцев, автором было выделено 3 этапа в развитии повстанчества. Первый этап связан с возникновением и развитием повстанческого движения в 1920 году. Второй - с деятельностью объединений повстанцев в 1921 году. Третий характеризует спад и исчезновение повстанчества в 1922 году.

Возникновение первых повстанческих отрядов происходило уже в конце апреля 1920 года в предгорных районах Кубано-Черноморской области. Если вначале отряды возникали стихийно, то уже с июня 1920 года создание повстанческих групп происходит организованно. Во главе движения встали кадровые офицеры бывшей Добровольческой армии, в массе своей ориентировавшиеся на поддержку Врангеля. В отряды потянулись люди. Социальный состав повстанцев был достаточно пестрый - здесь были и непримиримые противники советской власти, и насильно мобилизованные, и просто уголовный элемент. Подавляющее большинство повстанцев были казаками. Иногороднее население, изначально настроенное просоветски, не оказало активной поддержки повстанцам. Попытки вовлечь в антибольшевистское движение горцев окончились, в конце концов, неудачей - карачаевцы приняли советскую власть и отказались поддержать повстанцев на территории Большого Карачая. В августе-сентябре 1920 го-

да повстанчество достигло максимального размаха. В это время действовало наиболее многочисленное и организованное формирование повстанцев - Армия возрождения России.

Следующий всплеск повстанческих настроений пришелся на 1921 год, когда возникло значительное количество менее крупных, но активных и, самое главное, чрезвычайно жизнестойких объединений повстанцев. В этом году в создании повстанческих объединений активное участие приняли офицерские чины казачьих войск и деятели бывшей Кубанской краевой Рады. В составе отрядов после нейтрализации горского населения находились, в основном, казаки, окончательно потерявшие доверие к новой власти.

После поражений, нанесенных повстанцам в 1921 году, сил на создание нового крупного соединения уже не было. Автор пришел к выводу о том, что в течение 1922 года на политической основе не возникло ни одного нового отряда, деятельность повстанцев постепенно свелась к обыкновенному бандитизму, а к концу года повстанчество было практически ликвидировано.

§ 3 "Идеология". Анализ агитационных и программных материалов позволил установить, что несмотря на общее неприятие населением коммунистического режима, единой целостной идеологической доктрины антибольшевистской направленности не существовало. Одновременно присутствовали идеи восстановления единой и неделимой России и создания самостийной казачьей республики; параллельно с монархистскими отрядами действовали формирования социалистической направленности. Доминирование той или иной доктрины обуславливалось тем, насколько влиятельны были политические силы их разделявшие.

В 1920 году существовало 4 основных политических направления: белогвардейское движение за единую неделимую Россию; казачье самостийное движение; движение "трудовластия" эсеровского толка; движение анархической направленности. Важная особенность этого этапа повстанческого движения заключалась в том, что при доминировании державных лозунгов, в целом, в нем отмечалось преобладание демократических идей, которые присутствовали практически во всех антибольшевистских идеологических конструкциях: повсеместно выдвигался лозунг созыва Учредительного собрания, повстанцы ратовали за решение земельного вопроса, за предоставление основных политических прав и свобод.

В 1921 году также отмечается распространение державных, самостийных и эсеровских лозунгов, однако после краха врангелевской "Русской армии" и формирований МЛ. Фостикова инициативу перехватили самостийники. В результате 1921 год прошел, в основном, под лозунгом "За независимую Кубань". Анархисты в 1921 году себя не проявили. Разочарование части населения в демократических антисоветских лозунгах привело к реанимации в 1921 году идеи восстановления монархии, как оплота государственной стабильности. Впрочем, широкого распространения монархические лозунги не получили.

В 1922 году антибольшевистский идеологический спектр резко сокращается. Надежда на новый десант Врангеля вновь актуализирует державные лозунги. Самостийные, эсеровские и монархические идеи в этот период практически не проявляются.

Автор пришел к выводу, что идеология была наиболее уязвимым местом в повстанческом движении. Неспособность выработать ясные, четкие, понятные

лозунги, способные сплотить и поднять народ на борьбу с советским режимом, явилась одной из основных причин поражения антибольшевистских сил.

' §4 "Военная организация, вооружение и основные направления деятельности повстанческих отрядов". Организационная структура повстанческих отрядов достаточно гибко менялась в зависимости от размаха антибольшевистского движения, количества вовлеченных в это движение людей и степени идейной консолидации восставших в тот или иной период времени. Начало активного сопротивления населения сопровождалось появлением в районе населенного пункта одного или нескольких вооруженных отрядов. Основной формой деятельности отряда в начальный период деятельности были вылазки с целью захвата оружия, транспорта и продовольствия. Привлекались новые бойцы. Происходило создание опорных баз.

По мере увеличения численности отряда расширялся радиус его деятельности, создавался т н. партизанский район, находившийся под двойным контролем - властей и партизан. Организация отряда усложнялась: формировался штаб, внедрялись элементы организации регулярных строевых частей. В окрестных станицах производились мобилизации, устанавливалась связь с другими отрядами, налаживалась разведка, системы связи и оповещения. Существенно расширялись формы деятельности: от набегов за оружием и продовольствием отряд переходил к осуществлению различных диверсий, причем изобретательность партизан не знала предела. Не стесняясь средств, они руководствовались только одним: достигнуть поставленной цели. Осуществляя свои операции, повстанцы избегали открытого боя и столкновения с техническими средствами, однако, при проведении операций, они стремились добиться численного превосходства на отдельном направлении.

Безусловно, конечной целью любого повстанческого объединения, как объединения, прежде всего политического, было создание достаточно сильного вооруженного формирования, способного не только противостоять правительственным войскам, но и нанести им поражение В случае удачи местные повстанческие отряды объединялись в повстанческую армию, организованную по образцу регулярных воинских соединений. Такая "армия" была способна осуществлять маневры, не привязываясь к отдельным населенным пунктам, вести, хотя бы в течение незначительного времени, позиционную войну, во всяком случае -контролировать значительную территорию и реально противостоять регулярным войскам противника и проводить операции в отношении крупных военных и экономических центров. Однако возникала парадоксальная ситуация. Реализация естественного стремления повстанцев объединить свои отряды и сосредоточить на определенном направлении значительные силы, лишало повстанцев основного условия их жизнестойкости - небольшой численности и высокой маневренности. За три года крупное формирование, просуществовавшее относительно долго, возникло только однажды: в 1920 году Фостикову удалось организовать Армию возрождения России. Во всех остальных случаях сосредоточение повстанческих сил оказывалось гибельным для них. После распада крупных повстанческих объединений происходил обратный процесс, и подразделения повстанческой армии вновь превращались в небольшие, но более стабильные и жизнестойкие партизанские отряды.

В Главе II "Мероприятия советской власти по ликвидации повстанческого движения " показан процесс складывания системы государственных органов борьбы с повстанцами, освещены предпринятые большевиками меры по организации сбора и анализа информации, осуществлению агитационно-пропагандистской работы, административно-полицейских, оперативно-агентурных акций и военных антиповстанческих операций. Глава состоит из пяти параграфов.

§ 1 "Государственные органы борьбы с повстанцами". Повстанческое движение рассматривалось советским руководством как проблема государственной важности. Формированию системы подавления народного недовольства властями уделялось первостепенное внимание. В центре этой системы находилась РКП(б), осуществлявшая на всех уровнях организацию, проведение и контроль за проведением антиповстанческих мероприятий. Партийные фракции существовали во всех советских структурах. Ревкомы состояли преимущественно из коммунистов. Система органов политического контроля фактически дублировала командование Красной армии. Репрессивно-карательные структуры состояли полностью из членов РКП(б). Тем самым обеспечивалось последовательное и безоговорочное проведение любых партийных установок и достигалась максимальная слаженность и согласованность действий задействованных структур -советских, военных и репрессивных.

Они принимали участие на всем протяжении борьбы с повстанчеством. Более того, достаточно рано проявилось стремление применять их потенциал в комплексе, учитывая конкретную ситуацию. Тем не менее, можно говорить о доминировании военных, репрессивных либо административных мероприятий на разных этапах в зависимости от размаха антибольшевистского движения.

Неспособность местных советских органов самостоятельно противостоять повстанцам, используя отряды милиции и военкоматов, стала очевидной уже в июне 1920 года. Однако формирование структур, позволявших гибко использовать средства политического и силового воздействия на непокорное население, не поспевало за стремительным ростом повстанческих отрядов. С августа 1920 года подавление повстанчества осуществлялось уже преимущественно крупными регулярными частями Красной армии.

Опыт кампаний 1920 года был учтен при организации борьбы с повстанчеством в 1921 году. Характерной чертой стало создание межведомственных координирующих структур на всех уровнях. Общее руководство было возложено на Центральную межведомственную комиссию по борьбе с бандитизмом, а в регионе и на местах в 1921-1922 гг. действовала система военных совещаний, координировавших действия войсковых частей, карательных органов и советских учреждений.

По мере укрепления позиций советской власти и подавления основных очагов сопротивления использование войсковых частей сокращалось. На первый план была выдвинута задача обеспечения политического доминирования РКП(б), которую с успехом решало ГПУ, а также борьба с уголовным бандитизмом, с чем могли теперь самостоятельно справиться местные власти и милиция. Ликвидация вооруженной политической оппозиции сделала излишней существование специальных структур по борьбе с повстанчеством. Система военных совещаний была ликвидирована к октябрю 1922 года, а подавление недовольства

населения осуществляла теперь постоянно действующая система Государственного политического управления (ГПУ).

§ 2 "Создание системы сбора информации". У советского руководства достаточно рано возникло понимание, что ликвидация повстанчества невозможна без наличия полной информации, как о самих повстанческих объединениях, так и настроениях широких слоев населения. Было очевидно, что одной лишь военной разведки было явно недостаточно (хотя и она была поставлена вначале из рук вон плохо). Борьба с повстанцами являлась по существу борьбой с собственным народом. Поэтому было важно не только физически уничтожить недовольных большевистским политическим режимом, но и заставить людей поверить новой власти, а для этого нужно было ясно представлять, чем недовольны люди. Кроме того, мониторинг политических настроений позволял прогнозировать народные восстания и своевременно принимать меры по их предотвращению.

Необходимость сбора разносторонних сведений определила вовлеченность в информационную работу практически всех антиповстанческих структур - военных, карательных, партийных, советских, милицейских. В зависимости от того, кто нес основную ответственность за ликвидацию повстанчества, менялся центр, в котором аккумулировалась вся собранная информация. Если в 1920 году центром, куда стекалась информация о положении в регионе являлся армейский регистротдел, то с 1921 года все сведения о политической ситуации передавались в ЧК, а с 1922 года - в ГПУ. При этом неизменно сохранялся общий контроль со стороны партийных органов и, прежде всего, Центрального комитета РКП (б), куда, в конечном счете, стекался весь информационный поток.

Собирался достаточно значительный объем сведений. Помимо информации о дислокации и передвижениях повстанческих отрядов, их структуре, численности и вооружении, интерес вызывала политическая платформа отряда, их связь с другими антисоветскими центрами, как в России, так и за ее пределами. Самым подробным образом выяснялись настроения местного населения: его лояльность по отношению к советской власти, реакция на проводимую большевиками политику (как внутреннюю, так и внешнюю), количество ушедших в бело-зеленые отряды и оказывающих им поддержку. Особое внимание уделялось изменению настроений после проведенных акций (сбора разверстки или продналога, осуществления карательных мероприятий и т.п.). С мест требовали рекомендаций по укреплению авторитета советской власти.

В конце концов, был сформирован сложный, но достаточно эффективный информационный механизм, позволивший не только своевременно получать сведения о возрастании тревожных настроений среди населения предшествующих открытым вооруженным народным выступлениям, но и контролировать практически все сферы общественной жизни, включая деятельность местных властных структур. Именно этот механизм стал важной частью советского тоталитарного режима, в который достаточно быстро трансформировалась большевистская власть.

§3 "Агитационно-пропагандистская работа". Политическая подоплека феномена повстанчества определила важную особенность борьбы с бело-зелеными отрядами: идеологическая работа была основным фоном, на котором разворачивались все остальные антиповстанческие мероприятия.

Следует подчеркнуть, что идеологической работой наряду с населением и участниками повстанческих формирований был охвачен и личный состав красноармейских частей, а также члены местных ревкомов, парткомов, милиции и чека.

Важной составляющей повстанческой борьбы было проведение идеологических диверсий с целью дискредитации советской власти. Поэтому наряду с пропагандистскими мероприятиями властями активно проводилась и контрпропаганда.

Характерно определенное изменение направленности агитации в разные периоды антиповстанческой борьбы. В первое время после утверждения советской власти задачей пропаганды была демонстрация справедливости и миролюбия большевистского режима и равное, в целом, отношение ко всему населению. Во многом такое отношение было, по-видимому, связано с представлением об оторванности повстанческих лидеров, большей частью офицеров старой русской армии, от широких слоев населения. Однако скоро стало ясно, что новый режим не воспринимается самыми широкими слоями населения. Более того, слабо выраженная социальная дифференциация, как в казачьем, так и в горском социумах резко снижала восприимчивость к коммунистическим идеям, которые пытались навязать большевики. Поэтому с 1921 года одной из основных задач идеологической работы стало углубление социальных противоречий в казачьих станицах, селах и аулах, выделение маргинальной прослойки, симпатизирующей большевистским идеям и создание на ее основе опоры новой власти на местах. Кроме того, большевики последовательно пытались противопоставить повстанцев широким слоям населения, активно убеждая, что деятельность бело-зеленых не только не облегчает тяжелое положение народа, но, напротив, является основной причиной голода и людских страданий.

Формы и методы агитации были самыми разнообразными. Приоритет отдавался непосредственной работе с людьми - проводились съезды, митинги, встречи, беседы, организовывались театрализованные представления на актуальные политические темы (живые газеты). Активно использовалась печатная продукция: листовки, плакаты, газеты и брошюры. Особенное значение печатная агитация приобретала в работе с повстанцами, непосредственное общение с которыми по понятной причине было затруднено. В особо ответственные периоды для проведения пропагандистской работы высылались специально оборудованные агитационные поезда.

Обычно идейно-пропагандистские мероприятия сопровождали силовые антиповстанческие акции. Более того, даже военное командование, понимая, что силовые акции могут подавить открытые выступления, но не способны вызвать у населения искренних симпатий к советской власти, настаивали на проведении широкой разъяснительной работы. Важным средством агитации были экономические мероприятия большевиков, прежде всего введение продовольственного налога. Однако ожесточение борьбы в 1921 году привело к появлению необычного феномена, когда сами карательные акции превращались в средство массовой агитации. Таким образом, в политико-агитационную работу вовлекались не только специализирующиеся на этом агитационно-пропагандистские отделы местных парткомов, политотделы воинских частей, но даже органы, которым, казалось бы, совершенно не свойственна была подобного рода деятельность — ревтрибуналы и отделения ЧК.

В конечном итоге пропагандистская машина выполнила поставленную задачу. К 1922 году распространение антибольшевистских идей было завершено, и советская политическая доктрина заняла господствующее положение.

§ 4 "Административно-полицейские и оперативно-агентурные меры". Учитывая тесную связь повстанцев с местным населением, власть применяла активные меры по изъятию у жителей оружия, производила учет населения станиц и пыталась контролировать любые передвижения в населенных пунктах и по близлежащей территории.

С одной стороны, эти меры позволяли ограничить снабжение уже действующих повстанческих отрядов оружием и продовольствием, предотвратить уход в бело-зеленые новых бойцов.

С другой стороны, обезоруженное и "учтенное" население было легче привести к покорности, поскольку без оружия воевать было невозможно и, самое главное, семья ушедшего в бело-зеленый отряд неминуемо подвергалась репрессиям. Угроза близким не только останавливала многих от открытых выступлений, но и способствовала возвращению домой тех, кто не имел возможности другим способом защитить родственников. До конца в отрядах держались только те, кому терять было уже некого и нечего.

Тесная связь повстанцев с населением стало причиной того, что ответственность за действия неуловимых бело-зеленых власть возлагала на оседлых жителей.

Формы и методы карательных мероприятий практически не менялись на всем протяжении борьбы с повстанцами. Население связывалось круговой порукой, из числа авторитетных станичников брались заложники. В случае осуществления любой диверсии заложники расстреливались, а на жителей могла быть возложена контрибуция либо иная форма взыскания. Практиковались конфискация имущества, поджог отдельных жилищ и целых станиц. Жители непокорных селений и, в первую очередь, родственники повстанцев отправлялись в концентрационные лагеря или на поселение в голодные губернии. Любое подозрение в связи с повстанцами могло обернуться расстрелом либо тюремным заключением. В 1921 году была сделана попытка проводить репрессии дифференцированно, дабы не подвергать гонениям лояльное властям население. Попытки расколоть казачье общество привели к активным акциям против зажиточных станичников. Именно их в первую очередь подвергали репрессиям, а на "освободившиеся" земли переселяли голодающее население Поволжья, расширяя, таким образом, социальную базу советской власти. Впрочем, развернувшаяся в сентябре 1921 года борьба с повстанцами заставила отойти от избирательности в проведении репрессий и включить "красный каток" на полную мощь.

Проведение карательных мероприятий было безусловной прерогативой соответствующих органов - ВЧК и Ревтрибуналов. Однако размах повстанческого движения привел к тому, что полицейские функции приходилось осуществлять и регулярным воинским частям. В создаваемых в 1920-1921 году антиповстанческих подразделениях (ударных и экспедиционных отрядах, отрядах специального назначения) происходило характерное объединение политических, карательных и военных структур. Однако к 1922 году, по мере подавления народных выступлений, карательные функции постепенно вернулись к специализированным органам - ВЧК-ГПУ.

Цель была, в общем, достигнута. Испытав на себе в полной мере всю тяжесть "красного катка", население не осмеливалось выступать против большевистского режима. Конечно же, сообщаемые "оптимистические" сведения об увеличении симпатий населения по отношению к советской власти после очередного карательного похода были фикцией. Говорить о какой-либо искренней поддержке режима, который утвердился лишь благодаря самым беспощадным репрессиям, нельзя. Был страх - не больше. Однако он вполне устроил власть, привыкшую быстро, по-большевистски, решать любые проблемы, не задумываясь о цене и не останавливаясь ни перед какими жертвами.

§ 5 "Военные антиповстанческие операции". В начале XX века партизанская война была относительно новым явлением, слабо изученным военной наукой. Выработка практических методов борьбы с партизанами и теоретическое осмысление этого феномена происходило практически одновременно, непосредственно в штабах действующих частей, лихорадочно пытавшихся найти адекватные формы противодействия повстанцам.

Уже к июлю 1920 года были проанализированы первые неудачи и успехи Красной армии и выработаны основные принципы вооруженной борьбы с повстанцами.

Прежде всего, была признана неэффективность действия крупных регулярных воинских частей против небольших мобильных партизанских отрядов. Партизанам могли противостоять лишь такие же подвижные, хорошо вооруженные и обеспеченные, лишенные тыла отряды, действующие совместно с представителями политических и репрессивных органов, обладающие высокой самостоятельностью в принятии решений. Эффективность военных операций против партизан напрямую связывалась с отлаженной системой войсковой и агентурной разведки.

Быстрый рост численности Армии возрождения России позволил Фости-кову отказаться от партизанщины и перейти к позиционной войне. В таких условиях борьба с повстанцами стала осуществляться по классическим правилам: был образован фронт, и противник шаг за шагом был постепенно вытеснен за пределы республики.

Разработка тактики антиповстанческой борьбы возобновилась в 1921 году. Идея создания мобильных сводных отрядов была развита и дополнена. Была предложена тактика вытеснения повстанческих отрядов из районов оперирования путем размещения в населенных пунктах воинских гарнизонов. Гарнизоны позволяли закрепить освобожденные от партизан территории, существенно за' трудняли снабжение и перемещение повстанцев, осуществляли контроль за населением, при необходимости производили репрессии и служили опорными базами для мобильных отрядов, непосредственно выполнявших поиск и ликвидацию повстанцев.

Были также разработаны подробные правила перемещения воинских частей в партизанском районе, методы проведения разведки, осуществления связи и собственно приемы ведения боя с повстанческим отрядом.

В случае сосредоточения мелких повстанческих групп в крупный отряд могло быть организовано непрерывное преследование его красными частями (операция против Первой Кубанской повстанческой армии Серебрякова, жуковской Дивизии помощи Русской армии генерала Врангеля). Преследование велось до тех пор, пока не удавалось прижать повстанцев к естественной прегра-

де, либо к засаде и уничтожить. Если отряд успевал рассеяться, проводилось прочесывание местности и проверка местных жителей.

Больший эффект приносило блокирование партизанского района несколькими воинскими частями с последующим уничтожением противника в результате одновременного наступления с разных направлений (как в ноябрьской операции против Трубачева), либо силами войсковой части, размещенной на пути движения повстанческого отряда (как в операции против Кубанской повстанческой армии Пржевальского).

В том случае, если повстанцы избирали тактику координированных действий небольшими группами (Партизанский отряд особого назначения хорунжего Рябоконя, Первый партизанский отряд сотника Дубины), использовался метод прочесывания местности, в ходе которого уничтожались опорные базы повстанцев, а при обнаружении - и сами партизанские отряды.

В борьбе со слабо вооруженными повстанцами хороший эффект давало применение техники: бронеавтомобилей, авиации, артиллерии. Использование химического оружия зафиксировано только однажды - против Горно-Лабинского партизанского отряда полковника Белова-Рутецкого. Несмотря на низкий поражающий эффект, цель, в общем, была достигнута: отряд покинул места укрытия и рассеялся.

В целом, следует признать, что командованию частей Красной армии удалось найти адекватные способы борьбы с партизанскими формированиями всех типов, от мелкой вооруженной группы в несколько человек до многотысячной повстанческой армии. Был накоплен уникальный опыт проведения антиповстанческих операций в самых разнообразных природно-географических условиях - горах, пересеченной лесистой местности, плавнях и лиманах низовьев Кубани.

Красная армия решила стоявшую перед ней задачу: повстанческие формирования прекратили существование и были созданы условия для дальнейшей деятельности партийных, советских и карательных органов по укреплению большевистского режима.

В Заключении подведены итоги исследования, сформулированы основные выводы.

Повстанчество явилось закономерным этапом развития Гражданской войны. Разгром крупных белогвардейских формирований сломил организованное сопротивление большевистскому режиму.

Переход к партизанской войне был вполне логичным шагом со стороны антибольшевистских сил, после того как Добровольческая армия потерпела сокрушительное поражение. Этот шаг ожидало и советское руководство, к нему готовились командование Русской армии и оставшиеся в глубоком красном тылу деникинские офицеры. Однако ни те, ни другие не ожидали, что волна народного недовольства поднимется так скоро. Между тем уже первые мобилизации на Польский фронт и начавшиеся реквизиции вызвали уход казаков в леса. Очень быстро разрозненные группы зеленых, под грамотным руководством кадровых офицеров, превращались в сплоченные партизанские отряды, быстрота и смелость которых сводили с ума местные ревкомы и командование красных частей, загонявших лошадей в безрезультатных погонях за повстанцами по заросшим лесами балкам.

Борьба, развернувшаяся между советской властью и повстанцами, вполне соответствовала духу революционного времени - жестокая, бескомпромиссная, борьба без правил, в которой для достижения цели использовались все средства. Победа не случайно досталась большевикам - на всех направлениях им удалось добиться бесспорного превосходства над своим противником.

Прежде всего, из-за политических и личных разногласий Врангель, Кубанская Краевая Рада, заграничные антисоветские центры так и не смогли организовать общее руководство кубанскими повстанцами, обеспечить координацию действий повстанческих отрядов и наладить регулярное снабжение партизан боеприпасами. В результате повстанческое движение оказалось изолированным от внешних центров борьбы с советской властью. Возможностей повстанцев хватало лишь на установление контроля в относительно небольшом районе на короткий промежуток времени. Развить наступление на территории, насыщенной советскими войсками, они были не в состоянии. Поэтому без помощи извне даже успешные действия партизан на отдельных направлениях оказывались обреченными на поражение. Большевики, напротив, сумели мобилизовать и обеспечить самое тесное взаимодействие партийных, советских, военных и карательных органов. Это позволяло не только своевременно перебрасывать воинские части и достигать на нужном направлении многократного превосходства над противником, но и успешно применять наряду с войсковыми операциями репрессивные и агитационные средства.

В таких условиях талант и героизм отдельных повстанческих командиров не могли повлиять на исход борьбы. Даже достаточно вооруженный и организованный партизанский отряд оказывался бессильным перед хорошо спланированной кампанией, когда все населенные пункты партизанского района занимались воинскими гарнизонами, каждая балка прочесывалась "ударным отрядом", а органы ЧК вместе с выездными сессиями ревтрибуналов расстреливали любого, заподозренного в связях с повстанцами.

Любая попытка объединиться в крупный отряд лишь приближала развязку. Сил противостоять превосходящим силам красных у повстанцев все равно не было. В то же время сосредоточение отрядов лишало партизан главных преимуществ - скрытости и мобильности Ликвидация такого объединения происходила в считанные недели.

Сплочению повстанцев мешало и отсутствие единой идеологии. Политические разногласия, различное видение путей развития России было одной из важнейших причин того, что противники большевиков так и не смогли объединиться. На протяжении всего периода партизанской борьбы с советской властью, даже в самые тяжелые и ответственные моменты, когда консолидация была жизненно необходима, сохранялось дистанцирование повстанцев Верхней Кубани и Пятигорья, придерживавшихся проврангелевской, великодержавной ориентации, эсеров и самостийцев Черноморья и Средней Кубани. Большевики же противопоставили единую, ясную, понятную для большинства населения политическую доктрину, распространением которой занимался огромный, прекрасно отлаженный пропагандистский аппарат. Более того, даже центробежные, сепаратистские настроения горских народов - один из главных козырей оппозиции - они смогли использовать в своих интересах. Создание Горской республики, не нарушив целостности РСФСР, вывело из антибольшевистской коалиции горцев Северо-

Западного Кавказа и позволило избежать тяжелых, суливших большие потери, войсковых операций в горных ущельях.

Конечно же, главная битва, которая развернулась между партизанами и властями была битва за народ. Повстанчество по определению было народным движением, и без поддержки населения оно теряло всякий смысл. Это прекрасно понимали и большевики, и их противники. Повстанцы, безусловно, пользовались поддержкой и сочувствием широких народных масс. Однако привлечь людей к активному сопротивлению режиму лидерам повстанческого движения так и не удалось. По сути, это было главное их поражение, которое и определило исход всей борьбы.

Большевики не испытывали иллюзий относительно антисоветских настроений значительной части населения. Были приняты самые решительные меры, чтобы добиться покорности казаков. Красные пытались пресечь само желание людей противиться "диктатуре пролетариата". Беспощадные репрессии, реквизиции, конфискации, расстрелы, ссылки, заключение в концентрационные лагеря - все это тяжело ударило по станичникам. Тем не менее, было бы неправомерно сводить работу большевиков с населением исключительно к карательным мероприятиям. Проводилась активная агитационная работа по разъяснению задач советской власти. Работа Казачьей секции при Кубано-Черноморском облисполкоме, изменение экономической политики в 1921 году были направлены на завоевание реальных симпатий населения. Советская власть действительно пыталась установить, пусть и своеобразными мерами, определенный социальный консенсус, достигнуть социальной стабильности, без которой невозможно было восстановить разрушенное войнами и революцией хозяйство.

Так или иначе, большевикам к 1922 году удалось ликвидировать основные антисоветские центры в Крыму и Грузии и уничтожить практически все повстанческие отряды, действовавшие на Кубани и Ставрополье, в Пятигорье и Чер-номорье. Население, разоренное войнами, репрессиями и голодом было уже не способно открыто противостоять окрепшей советской власти. Кроме того, в 1922 г. началось, наконец, возрождение народного хозяйства. Люди увидели первые результаты новой экономической политики и постепенно начали привыкать к советскому режиму.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Кратова Н.В. Бело-зеленое движение на территории Баталпашинского отдела (по материалам ГА КЧР)// Культурно-историческая общность народов Северного Кавказа и проблемы гуманизации межнациональных отношений на современном этапе. Материалы международной научно-теоретической конференции. Чер-кесск.1999.С.109-115.

2. Кратова Н.В. Документы Управления Баталпашинской отдельской рабоче-крестьянской милиции как источник по изучению истории бело-зеленого движения на территории Баталпашинского отдела (по материалам ГА КЧР)// Дикарев-ские чтения №5. Материалы региональной научно-практической конференции. Краснодар.1999.С.183-189.

3. Кратова Н.В. К вопросу о мероприятиях Советской власти по борьбе с бело-зеленым движением на территории Верхней Кубани: 1920-1922 гг.// Вестник КЧИГИ. Вып.1. Черкесск-Ставрополь. 1999. С.57-65.

4. Кратова Н.В. Документы ГА КЧР о бело-зеленом движении на территории Батал-пашинского отдела. // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа. Материалы Второй международной Кубанско-Терской научно-просветительской конференции. Армавир. 2000. С. 74-76.

5. Кратова Н.В. Мероприятия Советской власти по борьбе с бело-зеленым движением на территории Верхней Кубани. 1920-1922 1г.// История Северного Кавказа с древнейших времен по настоящее время. Пятигорск. 2000. С. 115-117.

6. Кратова Н.В. Причины повстанческого движения на Кубани (1920-1922 гг.)// Вестник КЧИГИ. Вып.З. Черкесск. 2004. С.88-111.

Кроме того, по исторической проблематике автором опубликовано в разных изданиях

6 работ.

Печать цифровая. Бумага офсетная. Гарнитура "Таймс". Формат 60 х 84 / 16. Объем 1,0 уч. - изд. л. Заказ № 101. Тираж 100 экз. Отпечатано в КМЦ "КОПИ ЦЕНТР* 344006, г. Ростов-на-Дону, Суворова, 19. тел. 47-34-88

»-7P.9Ï

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Кратова, Наталья Васильевна

Введение.

Глава 1. Возникновение и развитие повстанческого движения

§ 1. Причины.

§ 2. Возникновение, социальный состав и динамика развития.

§ 3. Идеология.

§ 4. Военная организация, вооружение и основные направления деятельности повстанческих отрядов.

Глава II. Мероприятия советской власти по ликвидации повстанческого движения

§ 1. Государственные органы борьбы с повстанцами.

§ 2. Система сбора информации.

§ 3. Агитационно-пропагандистская работа.

§ 4. Административно-полицейские и оперативно-агентурные меры.

§ 5. Военные антиповстанческие операции.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Кратова, Наталья Васильевна

Актуальность. Проблема повстанческого движения в Северо-Западной части Кавказа и Предкавказья в 1920-е годы представляет значительный научный интерес.

1 Яблочкина И.В. Антигосударственные вооруженные выступления и повстанческие движения в Советской

России. 1921-1925гг. Автореф. дисс. докт. ист. наук. М.2000. С.З. 3

Историография. Первые публикации, уделявшие внимание вопросам антисоветского повстанческого движения на Северном Кавказе появились уже в 20-е годы. Исследуемая проблематика затрагивалась в трудах Р.П. Эйдемана, Н.Е. Ка-курина, М.Н. Тухачевского, А.В. Голубева, Е.С. Шейдемана, H.J1. Янчевского, И. Гольдентула, Н.'Ковалева и др.1 Особенностью историографии этого периода было то, что многие авторы являлись непосредственными участниками подавления антибольшевистских мятежей, в том числе на Северном Кавказе. В работах 20-х годов предпринимались попытки определить место повстанческого антисоветского движения в истории Гражданской войны, анализировались причины возникновения повстанчества, его идеология, социальный состав отрядов, мероприятия советской власти по ликвидации антисоветского движения. В это же время оформляется и терминологический аппарат. Антибольшевистское движение определялось как бело-зеленое, бело-партизанское, повстанческое, политический бандитизм. Таким образом, несмотря на многообразие применяемых терминов, подчеркивалась, с одной стороны, его антисоветская, политическая направленность (в отличие от действовавших в это же время многочисленных уголовных банд), а с другой, нерегулярная, партизанская форма.

Определение места повстанческого движения 1920-1922 гг. в истории Гражданской войны уже в то время являлось важной методологической проблемой, которая по-разному решалась исследователями 20-х годов. М.Н. Тухачевский, Р.П. Эйдеман, H.J1. Янчевский рассматривали повстанческое движение как одну из форм Гражданской войны. В 20-е годы "гражданская война не закончилась, она лишь приняла формы бандитизма".2 Н.Е. Какурин, напротив, считал, что "гражданская война закончилась с ликвидацией врангелевского фронта", а все последующие выступления он относил к "последствиям гражданской войны".3

Вопрос о причинах возникновения антибольшевистского движения также решался неоднозначно. Одни авторы считали, что причиной его являлось недо Эйдеман Р.П. К вопросу о борьбе с бандитизмом. //Армия и революция. №2. 1922; Какурин Н.Е. Как сражалась революция. Т. 2. М.1990; Тухачевский М.Н. Борьба с контрреволюционными восстаниями. Искоренение политического бандитизма. //Война и революция. Кн.8. 1926; Голубев А.В. Врангелевсие десанты на Кубани. Август-сентябрь 1920 гг. M.-J1. 1929; Шейдеман Е.С. Ликвидация повстанческой армии генерала Пржевальского.//Война и революция. Кн. 11. 1929; Янчевский Н.Л. Гражданская борьба на Северном Кавказе. T.2. Ростов-на-Дону. 1927; Гольдентул И. Земельные отношения на Кубани. Краткий очерк. Краснодар. 1924; Ковалев Н. Южная контрреволюция - Врангель. Заметки и материалы к истории. Курск. 1925.

2 Янчевский H.J1. Указ. соч. С. 152.

3 Какурин Н.Е. Указ. соч. С. 349. вольство зажиточных слоев уравнительной политикой советской власти и ущемлением своих прав (И. Гольдентул, А.В. Голубев).1 Другие усматривали причины в активной деятельности Врангеля и английской разведки по формированию повстанческих отрядов на Кубани (Н. Ковалев).2

Вопрос об участии и роли казачества в антибольшевистском движении рассматривался в контексте выявления социального состава повстанческих отрядов, их политической направленности. Исследователи, в основном, были убеждены в изначальном контрреволюционном настрое казачества.3 Однако подчеркивалось, что наибольшую активность в повстанческих отрядах проявляло казачье и иногороднее "кулачье".4 А.В. Голубев и Н.А. Янчевский, разделяя тезис об общем контрреволюционном настрое казаков, обращали в то же время внимание на неприятие казаками и белогвардейской идеологии.5 Авторами подчеркивалось, что повстанчество не имело ничего общего с уголовным бандитизмом.6

Следует отметить, что идеологии повстанчества в 20-е годы уделялось большое внимание. Так, в работе А.В. Голубева цитируется и анализируется политическая программа Армии возрождения России. H.JI. Янчевский приходит к важным выводам о трансформации с течением времени идеологии повстанчества. Им было отмечено, что в 1920 году доминировали монархисты-добровольцы во главе с генералом М.А. Фостиковым. 1921 год, отмечает H.JI.Янчевский, прошел под флагом бело-эсеров и "федералистов-республиканцев". Оперировавшие в 1922 г. разрозненные банды уже не преследовали каких-либо широких задач. "Это была агония контрреволюции." - делал вывод исследователь.7

В работах 20-х годов достаточно подробно освещался ход боевых действий и отдельных военных операций по ликвидации Армии возрождения России генерала ПА. Фостикова и Кубанской повстанческой армии генерала A.M. Пржевальского Q

Марченко).

Благодаря личному участию авторов в боевых операциях и уникальной возможности работать как с оперативными и разведывательными материалами Крас

1 Гольдентул И. Указ. соч. С. 69; Голубев АВ. Указ. соч. С.25.

2 Ковалев Н. Указ. соч. С. 12-13.

3 Голубев АВ. Указ. соч. С. 21, 24, 25; Шейдеман Е С. Указ.соч. С 124-125.

4 Голубев А.В. Указ. соч. С. 25; Гольдентул И. Указ. соч. С. 69.

5 Голубев А.В. Указ. соч. С. 25, 34, 131. Янчевский Н Л. Указ. соч. С. 152-153.

6 Янчевский H.JI. Указ соч С. 152.

7 Там же. С. 152-155.

8 Голубев А.В. Указ, соч.; Шейдеман Е.С. Указ. соч. ной Армии, так и трофейными документами повстанческих отрядов, был собран и проанализирован значительный фактический материал.

Проблема антибольшевистских выступлений в верховьях Кубани затрагивалась в работе У. Алиева - одного из борцов за утверждение советской власти в Ка-рачае.1 Будучи живым свидетелем описываемых событий, У. Алиев нарисовал достаточно целостную и объективную картину событий начала 1920-х годов. Вместе с тем, автор допускал упрощенную трактовку причин и характер борьбы с большевиками.

Таким образом, в 20-е годы было начато изучение повстанческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья. Был накоплен фактический материал, сформулированы основные вопросы, требующие изучения и выработаны подходы к их решению. Причем, в отсутствие жесткого идеологического прессинга, для историографии этого периода характерно наличие плюрализма мнений в отношении определения места повстанческого движения в истории Гражданской войны, терминологии, идеологии и других проблем, связанных с изучением повстанчества.

Историография 30-50-х годов освещение антибольшевистского движения свела к построению упрощенных классовых схем. В соответствии с установками Краткого курса истории ВКП (б) такое сложное и неоднозначное явление как повстанчество однозначно определялось как "организованные белогвардейцами и эсерами кулацкие мятежи".2 Произошло серьезное изменение в понимании места повстанческого движения в истории Гражданской войны, окончание которой стало связываться с разгромом Врангеля. Антибольшевистские движения начала 20-х годов перестали рассматриваться как проявление гражданского противостояния. Повстанчество перестало фигурировать в качестве самостоятельной исследовательской темы. Вопросы антибольшевистских выступлений затрагивались вскользь лишь при разработке других проблем (разгром Врангеля, НЭП, установление советской власти на Северном Кавказе и т.п.). Определяя социальную базу повстанчества исследователи ограничивались крестьянством без упоминания казачества.

1 Алиев У. Карачай (Карачаевская автономная область). Историко-этнологический и культурно-экономический очерк. Черкесск. 1991.

2 История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. Под редакцией комиссии ЦК ВКП(б). Одобрен ЦК ВКП(б) 1938 г. Госполитиздат. 1953. С. 239

Используя марксистский классовый подход, Н.Т. Лихницкий доказывал, что главной движущей силой контрреволюции на Кубани было кулачество. По его мнению, при незавершенности в казачьих областях аграрных преобразований оживление сословных настроений в станицах и хуторах находилось в прямой зависимости от степени обострения классовой борьбы.1

И. Разгон причины антибольшевистского движения сводил к "попытке дени-кинского последыша - англо-французского наймита барона Врангеля вновь раздуть пламя Гражданской войны на Кубани".2

Причинам "бандитизма" в РСФСР в начале 20-х гг. уделила внимание Э.Б. Генкина в своей работе, посвященной переходу Советского государства к НЭПу.3 Активизацию повстанческих отрядов в 1921 году автор напрямую связывала с "новой тактикой классового врага", целью которой был взрыв советской власти изнутри путем контрреволюционных мятежей.4 В качестве классовых врагов рассматривались эсеры, меньшевики и кадеты. Э.Б. Генкина подняла серьезный вопрос о связи антибольшевистского движения в РСФСР с белой эмиграцией, которая, по мнению автора, была автором "новой тактики" и "новых лозунгов". Таким образом, был сделан важный вывод о смене идеологических конструкций, отказе от лозунга "Вся власть Учредительному собранию" и замене его новым: "Советская власть, но без коммунистов!". Э.Б. Генкина справедливо приходит к заключению, что повстанчество было также следствием недовольства крестьянства разверсткой, которое использовала контрреволюция.3 В качестве причины недовольства советской властью указывается также трудности перехода к продналогу в тех районах, где была не выполнена продразверстка.6 Э.Б. Генкина отмечала: "В основных зерновых районах (Украина, Сибирь и Северный Кавказ) организация перехода к продналогу при одновременном сохранении продразверстки до нового урожая требовали осуществления ряда дополнительных мер. еще большей агитационно-разъяснительной работы".7 Автором преувеличивалась миротворческая роль продналога. Формы и методы борьбы советской власти с оппозиционными крестьянскими выступления

1 Лихницкий Н.Т. Классовая борьба и кулачество на Кубани. Ростов-на-Дону. 1931.

Разгон И. Орджоникидзе и Киров и борьба за власть Советов на Северном Кавказе. ОГИЗ. 1941. С. 325.

Генкина Э.Б. Переход Советского государства к Новой экономической политике (1921-1922 гг.). М. 1954.

Там же. С. 54.

Там же. С. 55.

Там же. С. 128.

Генкина Э.Б. Указ. соч. С. 131. ми сводились исключительно к агитационно-разъяснительной пропаганде большевиков.

Следующий период в изучении антибольшевисткого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья можно ограничить хронологическими рамками с середины 50-х до конца 80-х гг. В эти годы наметился отход от многих апологетических установок сталинского времени, появилось стремление к критическому анализу. Характерной чертой нового этапа стало постоянное наращивание числа публикаций, затрагивающих повстанческую проблематику. Историки приступили к подробному изучению казачье-крестьянских восстаний, как в качестве самостоятельной темы, так и в русле общих проблем Гражданской войны, социалистических преобразований в деревне, роли парторганизаций, ревкомов и ВЧК в разгроме повстанческого движения и установлении советской власти на Северном Кавказе. Со второй половины 50-х гг. началась систематическая публикация документов по истории установления советской власти и коллективизации.1 В 60-80-е годы появились работы А.А. Кондакова, И.Я. Трифонова, Я.А. Перехова, М.Т. Узнародова, JI.A. Этенко, Р.Г. Этенко, Н.Ф. Бугая, Б.И. Степаненко, Д.Л. Го-линкова, посвященные деятельности партийных органов и ревкомов в 1920-е гг., политике партии по вовлечению казачества в социалистическое строительство и собственно проблеме антибольшевистского движения.2

В этот период антибольшевистское движение по-прежнему рассматривалось как политический бандитизм. Р.Г. Этенко характеризует его как "проявление мелкобуржуазной контрреволюции, идущей под лозунгом борьбы против советской власти, данным ей империалистами, русской белогвардейщиной и мелкобуржуаз

1 Борьба за Советскую власть на Кубани в 1917-1920 гг. Краснодар. 1957; Коллективизация сельского хозяйства на Кубани. Т.1. Краснодар. 1959; Из истории Гражданской войны в СССР. T.3. М. 1961; Директивы командования фронтов Красной Армии (1917-1922 гг.). T.3. М. 1974.

2 Кондаков А. А Разгром десантов Врангеля и белогвардейских банд на Кубани в 1920 г. Ростов-на-Дону. 1962; Трифонов И.Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале НЭПа (1921-1923 гг.). Л. 1964; Перехов Я.А. Политика коммунистической партии по вовлечению казачества Дона и Кубани в социалистическое строительство (1920-1925 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. - Ростов-на-Дону. 1966, Узнародов М.Т. Деятельность Кавказского и Юго-Восточного бюро ЦК ВКП (б) по руководству партийными организациями Юго-Востока России в 18-920-1924 гг. Орджоникидзе. 1968; Этенко Р.Г. Большевистские организации Дона и Кубано-Черноморья против внутренней контрреволюции при переходе к Новой экономической политике (1920-1922 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. - Ростов-на-Дону. 1976; Бугай Н.Ф. Революционные комитеты Ставрополья. Черкесск. 1978; Его же. Ревкомы в национальных округах Северного Кавказа (1919-1920). Нальчик. 1977; Его же. Революционные комитеты Дона и Северного Кавказа (1919-1921). М. 1979; Бугай Н.Ф., Джимов Б. М. От ревкомов к Советам на Кубани. Майкоп. 1989; Степаненко Б. И. Борьба с вооруженной контрреволюцией на Дону и Кубани и ее разгром (март 1920-1922). Дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1972; Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн.2. М. 1986. ными партиями". Отмечается, что политический бандитизм был новой тактической формой борьбы империализма против диктатуры пролетариата. Был сделан вывод, что "главными участниками банд были кулаки, остатки белогвардейщины, не успевшие эмигрировать или оставленные для подрывной, контрреволюционной деятельности".1 Под'обные оценки встречаются и в работах И.Я. Трифонова, М.Т. Уз-народова и др.2 Для историографии этого периода характерно преувеличение роли Врангеля в организации антибольшевистского движения. В большинстве работ в качестве основной причины успокоения населения называется НЭП. Многие авторы, говоря о методах привлечения народа на сторону советской власти, делали акцент на пропаганду, умалчивая о силовых мерах. Оставаясь, в целом, в рамках сложившихся идеологических схем, исследователям удалось поднять новые неисследованные пласты и по-новому взглянуть на многие проблемы повстанческого движения.

Большое значение имел пересмотр в работах А.А. Кондакова, Я.А. Перехова, М.Т. Узнародова, Р.Г. Этенко взглядов на казачество как опоры контрреволюции. Кроме того, был сделан вывод о симпатиях середняков по отношению к новой власти.3 В 60-е годы в научный оборот вновь вводятся подходы, выработанные в 20-е годы. Так, И.Я. Трифонов, по-прежнему характеризуя антибольшевистское движение начала 20-х гг. как "кулацкий политический бандитизм", рассматривает его как завершающую стадию Гражданской войны. В работах М.Т. Узнародова, Р.Г. Этенко, Д.Л. Голинкова вновь начинает использоваться термин "бело-зеленое движение".

В 70-80-е гг. изучались вопросы о влиянии эсеровских и меньшевистских идей на бело-зеленое движение. Отмечалось, что "банды" имели различную политическую окраску.4

1 Этенко Р.Г. Указ. соч. С. 14.

2 Трифонов И.Я. Указ.соч. С.263; Узнародов М.Т. Указ. соч. С.28.

3 Узнародов М.Т. Указ. соч. С.29; Перехов Я.А. Указ. соч. С. 8-9; Этенко Р.Г. Указ. соч. С. 16-17, Кондаков А.А. Указ. соч. С. 116.

4 Этенко Р.Г. Контрреволюционная деятельность эсеро-меньшевистского подполья на Дону и Кубано-Черноморье после разгрома Деникинщины (1920-1921гт.)//Гражданская война на Северном Кавказе. Материалы региональной научной сессии 23-24 декабря 1980 г. Махачкала. 1982. С. 106-107,109; Она же. О роли мелкобуржуазных партий эсеров и меньшевиков в активизации политического бандитизма на Дону и Кубано-Черноморье в 1920-1922 гг.// Известия СКНЦ ВШ. Общественные науки. 1978. №2. С. 74-79. Степаненко Б.И. Контрреволюция на Дону, Кубани и Тереке в декабре 1920 - мае 1921 г. и ее разгром/история СССР. 1986. №6. С. 120-135.

В это же время стали исследоваться проблемы влияния белой эмиграции на повстанческое движение в России.1

Наиболее глубоко проблема антибольшевистского движения на СевероЗападном Кавказе и Предкавказье в начале 1920-х гг. разрабатывается в этот период в работах Б.И'. Степаненко, А.А. Кондакова, И .Я. Трифонова. Большое внимание авторы уделяли силовым методам подавления восстаний. Кроме того, ими исследовались вопросы причин возникновения повстанчества, его идеология. Историками выделялись основные направления антибольшевистской идеологии, приводились характерные лозунги, под которыми выступали повстанческие отряды.

Б.И. Степаненко сделал попытку дифференцировать повстанческое движение по временному и географическому признакам, определил его основные этапы.2 Характеризуя деятельность повстанцев в 20-е годы, автор выделяет две господствующие идеологические доктрины оппозиции: великодержавную и самостийную. В 1921 году, по мнению исследователя, активизируются "вооруженные банды выступавшие.под лозунгами эсеров, анархистов, самостийников".3 Особенностью идеологии повстанцев 1922 году, Б.И. Степаненко считал смену политических лозунгов, появление бандформирований чисто уголовного характера.4 Автор показал деятельность Врангеля и Кубанской Рады по организации повстанческих отрядов в Кубано-Черноморской области. Были также проанализированы противоречия и соперничество между этими двумя центрами в борьбе за руководство "борьбой кубанской контрреволюции".5

Пытаясь определить характер антибольшевистского движения, А.А. Кондаков установил, что действия бело-зеленых банд не привели к появлению широкого повстанческого движения, поскольку для него не существовало социальной базы.6 Автор пришел также к важному выводу о том, что.бело-зеленые банды не имели единого руководящего центра и постоянной связи с Крымом.7 Кроме того, он убедительно доказывает, что летом 1920 г. ни Врангель, ни Кубанское правительство в Грузии не осуществляли политического и военного руководства бело-зелеными

1 Степаненко Б.И. Контрреволюция на Дону.; Шкаренков J1.K. Агония белой эмиграции. М. 1986.

Степаненко Б.И. Указ.соч. С.25-26, 30-31.

Там же. С.112.

Там же. С. 184.

Там же. С. 51-53.

Кондаков А.А. Указ.соч. С.115.

Там же. С. 113. бандами на Кубани. Исследуя социальный состав банд, А.А. Кондаков пришел к выводу, что "банды в социальном отношении были неоднородны, и это накладывало отпечаток на характер их действий".1 К аналогичному выводу пришел и И.Я. Трифонов. В своем исследовании И.Я. Трифонов уделил внимание вопросам, ранее не изучавшимися советскими историками: военной организации, тактическим приемам и методам ведения боя повстанческими отрядами.

Проблема повстанческого движения на территории Баталпашинского отдела разрабатывалась К.Т. Лайпановым, который достаточно подробно осветил действия формирований М.А. Фостикова, К.Ш. Султан-Гирея и мероприятия советской власти по их ликвидации.2

В целом, для многих работ этого периода характерно однобокое упрощенное освещение повстанческого движения. Все многоаспектное антисоветское движение историки обычно сводили к деятельности "офицерско-кулацких банд".3 Повстанческая идеология по-прежнему характеризовалась как белогвардейская.4

Наличие у повстанцев лозунгов демократического содержания ("земля трудовому народу", требования созыва Учредительного собрания), согласно мнению авторов, "служило лишь прикрытием фактических целей антисоветского движения, находившегося под влиянием и управлением белогвардейцев".5

Определенный итог изучению повстанческого движения на Северном Кавказе в 20-е годы был подведен на Всесоюзной научной конференции "Казачество в Октябрьской революции и гражданской войне", состоявшейся в г.Черкесске в 1980 году. Участники конференции подчеркнули, что "история борьбы с вооруженной контрреволюцией в 1921-1922 годах разрабатывается очень робко. Между тем борьба с политическим бандитизмом и другими формами вооруженного сопротивления контрреволюции на Дону и Северном Кавказе после разгрома основных сил белогвардейских армий продолжалась более двух лет. Она была исключительно

1 Кондаков А.А. Указ.соч. С. 114.

2 Лайпанов К.Т. Борьба большевиков за упрочение советской власти в Карачае и Черкесии (март-декабрь 1920 г).//Из истории Карачаево-Черкесии. Труды КЧНИИ. Вып. VI. Ставрополь. 1970.

3 Лайпанов K.T. Указ.соч. С. 5, 19.

4 Бугай Н.Ф. Революционные комитеты Ставрополья. Черкесск. 1978. С.43.

5 Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. М. 1986. Кн. 2. С. 88. См. также: Лайпанов К.Т. Октябрь в Карачаево-Черкесии. Борьба большевиков за власть Советов (1917-1920). Черкесск. 1987; Бугай Н.Ф., Джимов Б.М. От ревкомов к Советам на Кубани. Майкоп. 1989. упорной, напряженной и приобретала в отдельные периоды весьма широкие масштабы".1

Новые подходы в изучении антисоветского движения наметились в конце 80-х - нач.90-х гг. Глубокий анализ проблем установления советской власти на Северном Кавказе'был дан К.А. Хмелевским, А.И. Козловым, В.Н. Ратушняком, Л.А. Этенко, Н.Ф. Бугаем и др. Исследователями было отмечено, что отечественная историография собрала "огромный фактический материал".2 Однако отмечалось недостаточное изучение причин антибольшевистского движения, его социального состава и требований,3 причин появления сепаратистских устремлений'казаков.4 Аргументировано был поднят вопрос о том, что "антибольшевистское движение на Северном Кавказе в советской исторической науке специально не рассматривалось", т.к. "все внимание исследователей было направлено на борьбу за власть Советов в регионе". Недостатком предыдущей историографии было признано недостаточное изучение конфликтов и столкновений внутри повстанческого движения.5 Поэтому исследователи 90-х занялись восполнением обнаруженных "белых пятен". В это время начали рассматриваться методы борьбы контрреволюционных сил за симпатии казачества исходя из их политических и экономических интересов, используя исторические и сословные особенности организации, самоуправления, быта, методов хозяйствования и "реально сохранившегося архаичного порядка станичного общинного землевладения".6 Был признан факт ведения организованной пропаганды повстанцев через "органы, направляющие политическую линию движения", которыми являлись политотделы при отрядах.7 Вообще, в 90-е гг. резко возрос интерес к истории казачества, в том числе, к вопросу об их участии в антисоветском движении. В последнее десятилетие XX века произошли изменения в определении характера антибольшевистского движения. По справедливому замечанию Яблочкиной И.В. "в исследованиях российских историков 90-х годов явно

1 Козлов А.И., Хмелевский К.А., Этенко JI.A. Историография борьбы за власть Советов на Дону и на Северном Кавказе.//Казачество в Октябрьской революции и Гражданской войне. Материалы Всесоюзной научной конференции. 12-13 ноября 1980 г. г. Черкесск. 1984. С. 26.

2 Венков А В. Антибольшевистское движение на Юге России (1917-1920). Автореф. дисс. докт. ист. наук. Ростов-на-Д, 1996. С.8; Баранов А.В. Повстанческое движение казачества и крестьянства на Северном Кавказе в условиях становления НЭПа (1921-1922).//Кубань: 20-е годы. Сборник научных трудов. Краснодар. 1996. С.26.

Баранов А.В. Повстанческое движение. С.26.

Белоусов И.В. Казачий сепаратизм в России (1917-1920). Автореф. дисс. канд. ист. наук. М.1998. С.9.

Венков А.В. Антибольшевистское движение. С. 13.

Куценко И.Я. Кубанское казачество. Краснодар. 1993. С. 383-385.

Там же. С. 391. проявилась тенденция к отказу от использования термина "бандитизм" в отношении вооруженных антигосударственных выступлений".1 Глубокий анализ политики органов советской власти на Северном Кавказе был дан А.В. Барановым. Автор рассмотрел социально-экономические и политические причины недовольства казаков и крестьян б 1920-1922 годах, противоречивые политические настроения населения в связи с первыми шагами НЭПа на Северном Кавказе. Исследователь уделил внимание проблемам инакомыслия в большевистских организациях. Вопреки предыдущей историографии, А.В. Баранов сделал важный вывод о том, что "эсеры и меньшевики Северного Кавказа не имели общей идейной программы, а тем более единого плана действий".2 Автор убедительно доказал, что не могло быть и речи о руководстве эсерами и меньшевиками повстанческим движением.3 Баранов А.В. указал на стихийность совпадения запросов и требований части повстанцев с идеями ПСР.4 Автор поднял вопрос о восставших красноармейцах, рассмотрел характерные для них идейные программы.5

Наряду с вопросами о причинах, социальном составе антисоветского движения активно начала разрабатываться проблема повстанческой идеологии. Отмечалась пестрота политических взглядов оппозиции: самостийники, отряды с лозунгами левоэсеровского, меньшевистского толка, а также не преследующие никаких политических целей, просто грабители и насильники.6 При этом подчеркивалось доминирование самостийных и антибольшевистских идей. Была предпринята попытка проследить эволюцию взглядов от пророссийских до самостийных.7

Исследовались причины трансформации белогвардейских идей. Отмечалось, что в 1920-1922 гг. произошла корректировка программных установок, "принцип "единой, неделимой России" уступает место принципу "федерации". Изучается проблема "обновления социального состава белого лагеря, получения поддержки со стороны крестьянства", вовлечения в движение других народностей.8 Признавая

Яблочкина И.В. Указ.соч. С. 16.

2 Баранов А.В. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (1921-1922). СПб. 1996. С. 138.

3 Там же. С. 138.

4 Там же. С. 177.

3 Там же. С.154-155.

6 Там же.

7 Там же. С. 384-385.

8 Цветков В.Ж. Белое движение в России. 1917-1922 гг. //Вопросы истории. 2000. №7. С. 64-65, 68-69. факт изменения белогвардейской идеологии, А.В. Венков обратил внимание на обмен лозунгами между противоборствующими силами. Если "белые" отказались от восстановления "единой, неделимой России", то "большевизм перехватил у своих противников лозунг восстановления и объединения страны и под лозунгами социализма и мировой революции стал на путь возрождения империи".1 Впервые был поставлен вопрос о расколе внутри кубанского казачества, выразившегося в противоречиях.между линейцами и черноморцами.2

Принципиально важный вывод о том, что "вопреки стереотипам советской историографии, Белое движение было не монолитным, а разноликим явлением с глубокими внутренними противоречиями" сделал А.И. Козлов. Он подчеркнул, "что главные его составляющие расходились между собой по коренным вопросам. Одни стояли за реставрацию монархии в России, другие - за развитие в стране либерально-демократических основ. Все это подрывало Белое движение, лишало его внутренней и внешней опоры".3

В историографии 90-х гг. была предпринята попытка дать классификацию антибольшевистского движения, учитывающую участие и цели всех составляющих его социальных групп.4 Исследователи обращали внимание на восприятие определенных идей различными социальными и возрастными категориями населения.5

В конце 90-х гг. выходят в свет работы, поднявшие целый ряд ранее не изученных проблем. Одной из таких лакун является вопрос о политическом сознании казаков и крестьян в 20-е гг., который рассматривает в своих исследованиях О.И. Кожура. Говоря о причинах возникновения широкого спектра политических симпатий казаков "от приверженцев монархических традиций до принятия большевистского режима", автор отмечает, что такой политический плюрализм возник из-за наличия разнообразного видения будущего устройства России.6

1 Венков А.В. Антибольшевистское движение. С.23,32.

2 Венков А.В. Сепаратизм казачьей контрреволюции внутри деникинского лагеря.//Проблемы истории казачества XVI-XX вв. Ростов-на-Дону. 1997. С. 148.

3 Козлов А.И. Генерал Деникин.//Козлов АИ. Генерал Деникин. Финкельштейн Ю.Е. Симон Петлюра. Ростов-на-Дону. 2000. С. 252.

4 Баранов А.В. Повстанческое движение. С. 28; Он же Социальное и политическое развитие. С. 141-142.; Яблочкина И.В. Указ.соч. С.238.

5 Баранов АВ. Региональная политическая культура Юга России в 20-х годах.//Гуманитарная мысль Юга России в XX в. Краснодар. 2000. С. 79-82.

6 Кожура О.И. Социально-психологический облик кубанского крестьянства и казачества в годы НЭПа. Ав-тореф. канд. ист. наук. Краснодар. 1999. С.20.

Таким образом, в 90-е гг. был сделан значительный прорыв в исследовании проблематики антибольшевистского движения. Исследователи приступили к углубленному изучению причин повстанческого движения, деятельности партийных органов на Северном Кавказе, особенностей политики НЭПа на Юго-Востоке, идейных основ различных политических течений в антибольшевистском движении. Кардинально пересмотрены выводы об участии казачества в повстанческом движении начала 20-х. Эту категорию населения, наконец, перестали рассматривать как оплот самодержавия, стоящий на страже интересов царизма. В работах 90-х гг. казачество Юго-Востока России совершенно справедливо показывается как третья, самостоятельная сила, имеющая свой собственный социально-политический облик, свою психологию и интересы. Именно за эту силу, за ее поддержку боролись и большевики, и их противники. От политических симпатий казачества напрямую зависело установление на Юго-Востоке того или иного режима. Казачество в грудах историков последних лет не предстает как монолит - исследователи подчеркивают наличие в нем различных политических симпатий.

Оценивая современное состояние историографии интересующей нас проблемы, исследователи все же отмечают, что повстанческая тема применительно к Северному Кавказу разрабатывается "довольно вяло".1 Обращается внимание на не изученные до сих пор темы влияния на казачество в годы Гражданской войны представителей различных политических партий, особенностей агитационно-пропагандистской работы среди казачества со стороны красных и белых войск и административных структур, общего и особенного в деятельности бело-зеленых отрядов в различных казачьих районах.2

Цель и задачи исследования. Учитывая состояние изученности проблемы, основной целью исследования будет являться анализ проблемы повстанческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг.

Реализация поставленной цели будет осуществлена посредством решения следующих задач: определения причин возникновения оппозиции советской власти в регионе в контексте общеполитической ситуации в России в начале 1920-х годов;

1 Телицын B.JI. Бунтующий землепашец: 1917-1920 гг.//Гражданская война в России: события, мнения, оценки. М. 2002. С.589.

2 Белоусов И.В. Казачий сепаратизм в России в 1917-1920 гг: истоки, сущность, последствия. Дисс. канд. ист. наук. М. 1998. С.203. рассмотрения этапов, идеологической основы, форм и основных направлений деятельности повстанческого движения; анализа форм и методов борьбы советской власти с повстанчеством.

Объект исследования. Объектом исследования является проблема антисоветского повстайческого движения на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг.

Предмет исследования. Предметом исследования является деятельность бело-зеленых формирований и меры советской власти по их уничтожению.

Хронологические рамки. Исследование охватывает период с марта 1920 года, когда на Кавказе была восстановлена советская власть, по декабрь 1922 года, связанного с угасанием политического антибольшевистского движения.

Территориальные рамки. В исследовании рассматриваются события, происходившие на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья, в частности, на территории Кубано-Черноморской области и прилегающими землями Пятигорского уезда Терской губернии, Ставропольского и Александровского уездов Ставропольской губернии.

Источниковая база. Источниковую базу диссертационного исследования составили как опубликованные, так и архивные документы и материалы, содержащиеся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского Государственного Военного архива (РГВА), Российского Государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Карачаево-Черкесской Республики (ГА КЧР). Весь имеющийся источниковый материал можно разделить на следующие группы:

1. Законодательные источники.

2. Делопроизводственные материалы.

3. Массовые агитационные источники.

4. Документы личного происхождения.

5. Программные документы антисоветских политических организаций.

6. Публицистика.

7. Материалы периодической печати.

Законодательные источники. В эту группу входят, прежде всего, декреты и постановления центральных советских органов - ВЦИК, Совнаркома - определяющие основные направления большевистской политики в отношении повстанческого движения. Большинство использованных автором документов было опубликовано в 8-13 томах издания "Декреты Советской власти".1

Партийные документы большей частью сконцентрированы в Российском Государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ): фонд 17 -"Центральный комитет РКП (б)", фонд 65 - "Юго-Восточное бюро ЦК РКП(б)", фонд 85 - "Орджоникидзе Г.К." Кроме того, были использованы документы местных партийных органов из Государственного архива Карачаево-Черкесской Республики (ГА КЧР): фонд Р-114 - "Карачаево-Черкесский обком КПСС".

Документы советских органов - Совнаркома РСФСР, ВЦИК - собраны в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ): фонд Р-130 - " СНК РСФСР" и фонд 1235 - " ВЦИК, Казачий отдел". Использовались материалы местных советских органов из ГА КЧР: фонд Р-40 - "Учкуланский аульный революционный комитет Баталпашинского отдела Кубано-Черноморской области", фонд Р-327 - "Рабоче-крестьянская инспекция Карачаевской автономной области".

Документы военных структур сосредоточены в Российском Государственном Военном архиве. Интересующие нас материалы находятся в фонде 4 - "Управление делами при Народном комиссаре обороны СССР", фонде 6 - "Полевой штаб РВСР", фонде 7 - "Штаб РККА", фонде 58 - "Штаб командующего Частями особого назначения", фонде 109 - "Штаб Кавказского фронта", фонде 192 — "Управление 9-й Кубанской армии", фонде 25896 - "Управление войсками СКВО, Краевое военное совещание". В ГА КЧР отложились документы Карачаево-Черкесского областного военного комиссариата (фонд Р-43) и Карачаево-Черкесской роты части особого назначения Кубано-Черноморской области (фонд Р-42).

Уникальные коллекции документов Русского заграничного исторического архива находятся в ГАРФ - фонд Р-5784 "Центр действия", фонд Р-6055 "Информационные материалы о Советской России, Германии, Польше и о других странах

1 Декреты Советской власти. Тт.8-13. М. 1976-1989. за 1917-1937 гг.", фонд 6217 "Материалы, относящиеся к правительству Врангеля за период пребывания его в Крыму". Документы штаба Кубанской повстанческой армии генерала Пржевальского собраны в РГВА в фонде 39862.

Из огромного массива делопроизводственных материалов, прежде всего, следует отметить 'организационно-распорядительную документацию войсковых штабов и управлений.

На.протяжении всего периода борьбы с повстанческим движением большевики уделяли большое внимание созданию специальных организационных структур, способных максимально эффективно решать возникающие проблемы. Создание нового органа сопровождалось изданием соответствующего положения, определяющего направления его работы. При этом, как правило, в документе давалось обоснование необходимости создания структуры, опиравшееся, обычно, на серьезный анализ военной и общественно-политической ситуации в регионе. Таковы приказы о создании института политических инспекторов и ударных отрядов, инструкции, определявшие их полномочия, положения о деятельности военсовеща-ний, приказы о создании экспедиционных отрядов и политических комиссий.

Деятельность войсковых частей, партийных и советских органов, военных совещаний, а также партизанских отрядов отражена в многочисленных приказах, инструкциях, циркулярах, распоряжениях. Помимо документов штабов СКВО, 9-й Кубанской армии и ее подразделений сохранились постановления собраний граждан населенных пунктов Баталпашинского отдела, постановления Кубано-Черноморского областного исполкома, приказы, постановления и циркуляры Баталпашинского (Карачаево-Черкесского) отдельского (областного) исполкома, ревкома, комиссариата, а также приказы командиров рот ЧОН, приказы Кубано-Черноморского областного управления милиции. Сохранилось достаточное количество приказов, изданных штабами повстанческих формирований - Армии возрождения России, Группы войск Кубанского полкового округа есаула Арканникова, Первой Кубанской повстанческой армии полковника Серебрякова, Кубанской повстанческой армии генерала Пржевальского и ряда других отрядов.

Содержательным источником является текущая переписка различных органов (письма, телеграммы, телефонограммы и прочее), а также письма граждан в государственные и общественные органы. Активная переписка велась между штабом 9-й Кубанской армии и штабом СКВО. Сохранилась переписка Карачаево-Черкесского областного ревтрибунала с центральным ревтрибуналом, ГПУ и т.п. Помимо писем сохранилось значительное количество записей телефонных разговоров. В последнее время осуществлены серьезные научные публикации писем советских граждан во властные структуры.1 Однако значительное количество писем продолжает храниться в архивах. В ГА КЧР, в фонде Исполкома Черкесского областного совета рабочих, крестьянских, красноармейских, горских и казачьих депутатов отложилось значительное количество заявлений и писем от красных партизан в Комиссию по делам бывших красных партизан. Интерес представляет и переписка руководителей повстанческих отрядов как между собой о координации действий, соподчинении, так и со штабами красных частей - как правило, оговаривающих условия сдачи, либо, напротив, содержащие заявления о продолжении борьбы.

Деятельность различных органов фиксировалась в протоколах. Сохранились протоколы заседаний Краевого военного совещания, а также губернских и областных военсовещаний, протоколы съездов начальников милиции, протоколы Батал-пашинского отдельского управления милиции, Баталпашинского отдельского предревкома и парткома. Принятие важных решений по общественно-политическим вопросам отражено в протоколах и резолюциях различных съездов, совещаний, пленумов. В архивах отложились протоколы заседаний Юго-Восточного бюро ЦК РКП (б), Кубано-Черноморского областного и Баталпашинского отдельского комитетов РКП (б), ревкомов различных уровней, совместных заседаний представителей парткомов, ревкомов, ВЧК и т.п.

1 Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. М. 1998.

Использованы также оперативные сводки Кубано-Черноморской областной милиции о политическом и военном положении в области, а также сводки об оперативных действиях милиции Армавирского отдела и г. Армавира, Баталпашин-ской отдельской милиции.

В связи с документальными публикациями, предпринятыми в последнее время, стали доступны информационные сводки ВЧК-ОГПУ, отражающие политические настроения населения.1

Большой интерес представляют отчеты о деятельности военсовещаний, докладные записки по различным вопросам, полумесячные ведомости о ходе работ ревкомов в населенных пунктах Баталпашинского отдела, рапорты Предревкомов Баталпашинского отдела.

1 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. Т.1. 1918-1922. М.1998; Кубанская ЧК: Органы госбезопасности Кубани в документах и воспоминаниях. Краснодар. 1997.

Обработка значительного объема делопроизводственных источников массового характера,* прежде всего оперативных и разведывательных сводок, иных штабных документов красноармейских и милицейских частей, белогвардейских центров и повстанческих формирований была осуществлена посредством составления электронной базы данных о действиях повстанцев на территории региона.

Среди документов личного происхождения, в которых освещается исследуемая проблематика, преобладают воспоминания противников большевиков. Некоторые из них опубликованы - мемуары Врангеля, Вороновича.1 Остальные недоступны широкому читателю, хотя воспоминания генералов Старицкого, Фостикова, записки хорунжего Турина, есаула Супрунова, войскового старшины Черного, фрагменты дневников неизвестных бойцов дают яркую картину событий, происходивших на Северо-Западном Кавказе в 20-е годы.

В распоряжении автора имеются воспоминания непосредственного очевидца событий 1920-х годов, участника коммунарского движения в Баталпашинском отделе Г.М. Кратова.

Программные документы антисовестких политических организаиий, действовавших на территории Северо-Западного Кавказа и Предкавказья, отражены программами Комитета возрождения России и Трудовых земледельцев-повстанцев Северного Кавказа. Врангель П.Н. Записки. 4.2.// Белое дело. Кн.5. М.,1995.; Воронович Н. Меж двух огней.// Архив русской революции. М.1991. T.VII. Незабываемые годы. Ставрополь. I960. С. 198-203.

Из публицистических материалов вызывают интерес работы Григория Ра-ковского. Блестящий журналист смог проинтервьюировать многих видных деятелей антибольшевистского движения, в том числе генералов Врангеля и Фостикова, членов Кубанской Рады Тимошенко и Быча. Диссертантом использовались как сохранившиеся интервью, так и написанная Раковским книга.1

Методологической основой исследования являются принципы объективности, научности, историзма. Указанные принципы подразумевают соблюдение ряда требований при создании исторического исследования: построение его на широкой источниковой базе, тщательно изученной с помощью методов источниковедческого анализа; всестороннее изучение объекта исследования на конкретно-историческом фоне в тесной связи с другими историческими реалиями, с использованием комплекса различных исследовательских методов; широкий и глубокий подход в объяснении фактов, раскрытие содержания и форм, внутренних противоречий и движущих сил исследуемых явлений; опору на накопленный опыт и в то же время творческую работу по изучению слабоосвещенных вопросов. В работе над диссертацией применялись в комплексе общенаучные методы - исторический, логический, классификационный, а так же методы специально-научные - историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический, историко-системный.

Научная новизна. В диссертации впервые было проведено всестороннее изучение повстанческого антибольшевистского движения на территории СевероЗападного Кавказа и Предкавказья в 1920-1922 гг. Исследование основано на широком круге источников, многие из которых были впервые введены в научный оборот. Сделаны обоснованные выводы и теоретические обобщения.

1 Раковский Г. Конец белых. От Днепра до Босфора. (Вырождение, агония и ликвидация). Прага. 1921.

Выявлены различные способы формирования партизанских отрядов, география их оперирования.

На основе динамических характеристик развития повстанчества разработана периодизация повстанческого движения. Первый этап связан с возникновением и развитием антибольшевистского движения в 1920 году. Второй этап соответствует всплеску активности повстанцев в 1921 году. Во время третьего этапа, в 1922 году произошло угасание сопротивления населения советскому режиму, а бело-зеленые отряды были практически ликвидированы.

Проанализирована организация и структура бело-зеленых отрядов, освещены основные направления их деятельности, особенности использовавшейся тактики в различных районах Северо-Западного Кавказа и Предкавказья. Реконструирован ход наиболее значимых операций повстанческих формирований.

Выявлено' влияние внутренних противоречий антибольшевистского лагеря на его устойчивость. По мнению автора, неспособность лидеров движения объединить усилия, преодолеть идейную и организационную разобщенность, а порой и личные амбиции не позволили повстанцам развернуть широкий фронт борьбы и, в конечном счете, привели к поражению антисоветских сил.

Представленные положения и выводы выносятся на защиту диссертации.

Практическая значимость. Материалы исследования могут быть использованы в научной и преподавательской работе, а также при разработке проблем отечественной истории новейшего времени, при составлении лекций и учебников, в спецкурсах и спецсеминарах по истории Гражданской войны и регионоведению.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации изложены в докладах и сообщениях на конференциях 1997-2003 годов в пос. Архыз, Краснодаре, Пятигорске, Армавире, публикациях автора. Идеи и отдельные главы исследования использовались при подготовке и проведении лекционных занятий по региональной истории в Карачаево-Черкесском Республиканском институте повышения квалификации работников образования. Работа обсуждалась в отделе истории народов КЧР Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований и кафедре Отечественной истории новейшего времени Ростовского государственного университета.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Повстанческое движение в Северо-Западной части Кавказа и Предкавказья"

Выводы по главе.

Борьба за утверждение советской власти проходила в чрезвычайно сложной и напряженной обстановке. Большевистское руководство с самого начала вполне отдавало себе отчет о глубине возникающих проблем. Тем не менее, потребовалось время, чтобы найти адекватные способы их разрешения. Следует подчеркнуть, что характерным явлением для всей политики большевиков было обеспечение тесного взаимодействия, в общем-то, разнородных по своей природе военных, партийных и государственных структур и использование, соответственно, самого широкого спектра средств воздействия на населения - начиная от военных и карательных, заканчивая агитационно-пропагандистскими. Собственно, именно эта способность мобилизовать все силы, позволила им выстоять и защитить свои завоевания, несмотря на гигантское противодействие, как со стороны международного сообщества, так и со стороны собственного народа.

Доминирование на разных этапах силовых либо политических органов было достаточно условно, поскольку все задействованные структуры выполняли установки центрального партийного руководства и, в конечном счете, были им и подотчетны. Несмотря на определенные противоречия, все они достаточно тесно взаимодействовали и помогали друг другу.

Уже первый анализ проблемы повстанчества, проведенный к июлю 1920 года в штабе 9-й Кубанской армии, показал необходимость системного подхода при ее разрешении. Учитывая, что феномен повстанчества был вызван сложным комплексом политических и социально-экономических причин, аналитики из разведотдела сразу обратили внимание на необходимость постановки разведывательной работы и важность гибкого применения разнообразных методов, использования наряду с силовыми мерами подавления народного недовольства политических и экономических способов завоевания симпатий населения. Первые инструкции настаивали на проведении в каждом случае проявления населением недовольства тщательного разбирательства с выяснением причин, толкнувших людей идти на открытый протест, подчеркивая необходимость обязательного наказания виновных, в особенности, если это были представители власти, своими действиями спровоцировавшие восстание. Обращалось внимание на создание широкой информационной структуры, включавшей наряду с военной разведкой сбор сведений о политических настроениях населения. Предлагалось создание объединенных политико-военных органов, которые, с одной стороны, были способны оперативно реагировать на активность повстанческих отрядов, применяя вооруженную силу, а с другой, - осуществлять комплекс мер политического воздействия. Стремительный рост числа недовольных советской властью и возникновение к августу на Кубани целой повстанческой армии не позволил выполнить все предложения штаба 9-й армии. Ликвидация формирования Фостикова стала возможной только благодаря действиям регулярных воинских частей. Однако уже в ноябре 1920 года власти убедились, что результат может принести не только оружие, но и дипломатия. Договор, заключенный с карачаевским народом, позволил вытеснить за пределы республики крупные формирования Султан-Гирея и Крымшамхалова и избежать таким образом серьезных потерь, без которых невозможно представить наступление в условиях горной местности.

В 1921 Красная армия была подвергнута существенному сокращению и на первый план вышла высказанная еще в прошлом году идея комплексного решения проблемы с активным привлечением партийных, советских и карательных органов. Руководство антиповстанческой борьбой было возложено на систему военных совещаний, а на смену практики исключительно силового подавления повстанчества была выдвинута "политика мирной ликвидации бандитизма", основное внимание в которой уделялось агитационно-пропагандистским мероприятиям. Тем более, что замена продовольственной разверстки налогом и курс новой экономической политики давал широкие возможности для политической работы. Однако новый всплеск повстанчества в августе-сентябре 1921 года вызвал необходимость возврата к силовым методам. В отличие от прошлого года, когда проводились в основном военные операции, теперь самым активным образом стали осуществляться карательные акции, жертвами которых становились широкие слои населения. Причем складывалась парадоксальная ситуация, когда карательные мероприятия стали основным аргументом в агитационно-пропагандистских акциях большевиков.

В 1922 году все эти тенденции получили продолжение. Участие Красной армии было сведено к минимуму. Ликвидацией разрозненных и малочисленных отрядов занимались теперь органы ГПУ и милиция. Жертвами все больше становились не столько собственно повстанцы, сколько мирное население, среди которого искали "пособников", "агентов" и прочих врагов советской власти.

Так или иначе, но к 1923 году властям удалось вытеснить за пределы республики, либо полностью уничтожить повстанческие формирования, действовавшие в регионе. Путем жесточайших репрессий население было приведено к покорности, наиболее активная часть была либо уничтожена, либо выселена за пределы области, оставшиеся были измучены годами тяжелой борьбы, голодом и думали больше о выживании, чем о продолжении сопротивления окрепшей в горниле революции и гражданской войны советской власти.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Переход к партизанской войне был вполне логичным шагом со стороны антибольшевистских сил, после того как Добровольческая армия потерпела сокрушительное поражение. Этот шаг ожидало и советское руководство, к нему готовились командование Русской армии и оставшиеся в глубоком красном тылу деникинские офицеры. Однако ни те, ни другие не ожидали, что волна народного недовольства, поднимется так скоро. Между тем уже первые мобилизации на Польский фронт и начавшиеся реквизиции вызвали уход казаков в леса. Очень быстро разрозненные группы зеленых, под грамотным руководством кадровых офицеров, превращались в сплоченные партизанские отряды, быстрота и смелость которых сводили с ума местные ревкомы и командование красных частей, загонявших лошадей в безрезультатных погонях за повстанцами по заросшим лесами балкам.

Прежде всего, из-за политических и личных разногласий Врангель, Кубанская Краевая Рада, заграничные антисоветские центры так и не смогли организовать общее руководство кубанскими повстанцами, обеспечить координацию действий повстанческих отрядов и наладить регулярное снабжение партизан боеприпасами. В результате повстанческое движение оказалось изолировано от внешних центров борьбы с советской властью. Возможностей повстанцев хватало лишь на установление контроля в относительно небольшом районе на короткий промежуток времени. Развить наступление на территории, насыщенной советскими войсками, они были не в состоянии. Поэтому без помощи извне даже успешные действия партизан на отдельных направлениях оказывались обреченными на поражение. Большевики, напротив, сумели мобилизовать и обеспечить самое тесное взаимодействие партийных, советских, военных и карательных органов. Это позволяло не только своевременно перебрасывать воинские части и достигать на нужном направлении многократного превосходства над противником, но и успешно применять наряду с войсковыми операциями репрессивные и агитационные средства.

В таких условиях талант и героизм отдельных повстанческих командиров не могли повлиять на исход борьбы. Даже хорошо вооруженный и организованный партизанский отряд оказывался бессильным перед хорошо организованной кампанией, когда все населенные пункты партизанского района занимались воинскими гарнизонами, каждая балка прочесывалась "ударным отрядом", а органы ЧК вместе с выездными сессиями ревтрибуналов расстреливали любого, заподозренного в связях с повстанцами.

Любая попытка объединиться в крупный отряд лишь приближала развязку. Сил противостоять превосходящим силам красных у повстанцев все равно не было. В то же время сосредоточение отрядов лишало партизан главных преимуществ -скрытости и мобильности. Ликвидация такого объединения происходила в считанные недели.

Сплочению повстанцев мешало и отсутствие единой идеологии. Политические разногласия, различное видение путей развития России было одной из важнейших причин того, что противники большевиков так и не смогли объединиться. На протяжении всего периода партизанской борьбы с советской властью, даже в самые тяжелые и ответственные моменты, когда консолидация была жизненно необходима, сохранялось дистанцирование повстанцев Верхней Кубани и Пятигорья, придерживавшихся проврангелевской, великодержавной ориентации, эсеров и са-мостийцев Черноморья и Средней Кубани. Большевики же противопоставили единую, ясную, понятную для большинства населения политическую доктрину, распространением которой занимался огромный, прекрасно отлаженный пропагандистский аппарат. Более того, даже центробежные, сепаратистские настроения горских народов - один из главных козырей оппозиции - они смогли использовать в своих интересах. Создание Горской республики, не нарушив целостности РСФСР, вывело из антибольшевистской коалиции горцев Северо-Западного Кавказа и позволило избежать тяжелых, суливших большие потери, войсковых операций в горных ущельях.

Конечно же, главная битва, которая развернулась между партизанами и властями была битва за народ. Повстанчество по определению было народным движением и без поддержки населения оно теряло всякий смысл. Это прекрасно понимали и большевики, и их противники. Повстанцы, безусловно, пользовались поддержкой и сочувствием широких народных масс. Однако привлечь людей к активному сопротивлению режиму лидерам повстанческого движения так и не удалось. По сути, это было главное их поражение, которое и определило исход всей борьбы.

Большевики не испытывали иллюзий относительно антисоветских настроений значительной части населения. Были приняты самые решительные меры, что бы добиться покорности казаков. Красные пытались пресечь само желание людей противиться "диктатуре пролетариата". Беспощадные репрессии, реквизиции, конфискации, расстрелы, ссылки, заключение в концентрационные лагеря - все это тяжело ударило по станичникам. Тем не менее, было бы неправомерно сводить работу большевиков с населением исключительно к карательным мероприятиям. Проводилась активная агитационная работа по разъяснению задач советской власти. Работа Казачьей секции при Кубано-Черноморском облисполкоме, изменение экономической политики в 1921 году были направлены на завоевание реальных симпатий населения. Советская власть действительно пыталась установить, пусть и своеобразными мерами, определенный социальный консенсус, достигнуть социальной стабильности, без которой невозможно было восстановить разрушенное войнами и революцией хозяйство.

Так или иначе, большевикам к 1922 году удалось ликвидировать основные антисоветские центры в Крыму и Грузии и уничтожить практически все повстанческие отряды, действовавшие на Кубани и Ставрополье, в Пятигорье и Черноморье. Население, разоренное войнами, репрессиями и голодом было уже не способно открыто противостоять окрепшей советской власти. Кроме того, в 1922 г. началось, наконец, возрождение народного хозяйства. Люди увидели первые результаты новой экономической политики и постепенно начали привыкать к советскому режиму.

Список научной литературыКратова, Наталья Васильевна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архивные источники

2. Российский Государственный архив социально-политической истории1. РГАС ПИ)

3. Ф.17. ЦК РКП(б). Оп.65. Д.424. Оп.84. Д. 75, 76, 115,445. Оп.87. Д. 164.

4. Ф.65. Юго-Восточное бюро ЦК РКП(б). Оп.1. Д.24, 52,61, 134, 137.

5. Ф. 85. Орджоникидзе Г.К. Оп.11. Д. 130, 140, 143, 153, 159. Оп.18. Д. 18. 0п.20. Д. 185.

6. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ)

7. Ф. Р-130.СНК РСФСР. Оп.4. Д. 431. Оп.5. Д. 505.

8. Ф.1235. ВЦИК, Казачий отдел. Оп.84. Д.7.

9. Ф. Р-5784. Центр действия Оп.1. Д. 27,35,36,90.

10. Ф.5881. Раковский Григорий Николаевич. Оп.1. Д.485,486. Оп.2. Д.155.

11. Ф. Р.-6055. Информационные материалы о Советской России, Германии, Польше и о других странах за 1917-1937 гг. Оп.1. Д. 1,6, 19.

12. Ф. 6217. Материалы, относящиеся к правительству Врангеля за период пребывания его в Крыму. Коллекция Русского Заграничного исторического архива. Оп.1. Д. 2,22, 24,37,39, 63.

13. Российский Государственный Военный архив (РГВА)

14. Ф.4. Управление делами при Народном комиссаре обороны СССР Оп.1. Д.29, 33.

15. Ф.6. Полевой штаб РВСР. Оп. 10. Д. 256. Оп.12. Д.143.

16. Ф. 7. Штаб Рабоче-крестьянской Красной Армии. Оп.2. Д.790.

17. Ф.58. Штаб командующего частями особого назначения. Оп.1. Д. 7, 117.

18. Ф. 109. Штаб Кавказского фронта. Оп.1. Д. 37,39. Оп.З. Д. 11,231 Оп.Ю. Д.47,65.

19. Ф. 192. Управление 9 Кубанской армии. Оп.1. Д. 11,94, 95, 96, 109, 112, 124, 130, 141. Оп.2. Д. 286, 366, 372, 410, 431.

20. Оп.З. Д. 21, 584, 590, 696, 764, 775, 778, 780, 945, 946, 1050, 1400, 1424, 1475, Оп.6. Д. 20, 25, 26.

21. Ф.25896. Управление войсками СКВО. Краевое военное совещание. Оп.1. Д. 7, 8, 9, 10, 11, Оп.2. Д.8.

22. Оп.З. Д. 34, 42, 44, 49, 67, 75, 76, 79, 142, 143, 176, 201, 223, 238, 224, 242, 243, 244, 246, 387, 388, 390, 393, 394, 399, 404, 410, 533, 534, 535, 536, 538, 576. Оп.8. Д. 42. Оп. 9. Д. 37,436.

23. Ф.39862. Фонд штаба Кубанской повстанческой армии за 1921 год. Оп.1. Д.13, 15.

24. Государственный архив Ростовской области (ГАРО)

25. Ф.1485. Исполком Азово-Черноморского крайсовета рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов. Оп.8. Д.-59.

26. Государственный архив Карачаево-Черкесской Республики (ГА КЧР)

27. Ф. Р-3. Баталпашинский отдельский военный комиссариат Кубано-Черноморской области. (1919-1921 гг.).

28. Оп.1. Д. 1,2,3,4, 5,7, 8,9, 10, И, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 20,21,22, 25, 26, 27.

29. Оп. 2. Д. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24,25, 26,27, 28, 29, 31,32,33, 34.

30. Ф. Р-4. Управление Баталпашинской отдельской рабоче-крестьянской милиции

31. Кубано-Черноморской области.

32. On. 1. Д. 1,2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 12, 14, 16.

33. Оп. 2. Д. 1,2, 3, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 18, 21.

34. Ф. Р-7. Комиссия по делам бывших красных партизан Исполнительного комитета Черкесского областного Совета рабочих, крестьянских, красноармейских, горских, казачьих депутатов. On. 1. Д. 1,2,3, 16, 19,30, 42.

35. Ф. Р-16. Атл ее кировский аульский революционный комитет Баталпашинского отдела Кубанской области. 1920 год. Оп.1. Д. 1,3,4, 5, 8, 13.

36. Ф. Р.-40. Учкуланский аульный революционный комитет Баталпашинского отдела Кубано-Черноморской области. Оп.1. Д.1,2.

37. Ф. Р-41. Карачаево-Черкесский областной революционный трибунал Северокавказского края.

38. Оп. 1.20, 26,31,34,36,38,40.

39. Ф. Р-42. Карачаево-Черкесская рота части особого назначения Кубано-Черноморской области Северо-Кавказского края. 1922-1923 гг. Оп.1. Д.1,2,4, 7.

40. Ф. Р-43. Карачаево-Черкесский областной военный комиссариат. Оп.1. Д. 1,2.

41. Ф. Р-53. Государственный архив КЧР. Оп.1. Д. 43.

42. Ф. Р-114. Карачаево-Черкесский Обком КПСС. 1920-1930 гг. On. 1. Д. 1,2, 6, 16, 17.

43. Ф. Р-327. Рабоче-крестьянская инспекция Карачаевской автономной области. Оп.1. Д. 2,27,28.

44. Ф. Р-346. Исполком Карачаевского окружного Совета трудовых горских депутатов.г.Кисловодск.1. Оп.1. Д.2,3.

45. Ф. Р-352. Баталпашинский отдельский революционный комитет (1920-1922 гг.). Оп. 1.Д. 1,2,3,4,5,6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20,21,22.1. Личный архив автора

46. Кратов Г.М. Как было в жизни при царях, что нам принесла Советская власть для народа. Воспоминания.

47. Сборники и публикации документов

48. Большевистское руководство. Переписка. 1912-1927. Сборник документов. М. 1996.

49. Борьба за Советскую власть на Кубани в 1917-1920 гг. Краснодар. 1957.

50. Борьба трудящихся масс за установление и упрочение Советской власти на Ставрополье (1917-1921 гг.). Сборник документов и материалов. Ставрополь. 1957.

51. Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 19181932 гг. М. 1998.

52. Декреты Советской власти. Т.VIII. апрель-май 1920. МЛ 976.

53. Декреты Советской власти. Т. IX. июнь-июль 1920. М.1978.

54. Декреты Советской власти. Т.Х. август-сентябрь 1920. М.1980.

55. Декреты Советской власти. T.XI. Октябрь-ноябрь 1920. М.1983.

56. Декреты Советской власти. T.XII. декабрь 1920-январь 1921. М.1986.

57. Декреты Советской власти. T.XIII. 1 февраля -31 марта 1921. М. 1989.

58. Директивы командования фронтов Красной армии (1917-1922). Т.З. апрель 1920-1922 гг. М.1974.

59. Зеленая книга. История крестьянского движения в Черноморской губернии. Сборник материалов и документов. Собрал Н. Воронович. Прага. 1921. 4.6.

60. Из истории гражданской войны в СССР. Т.З. февраль 1920-октябрь 1922. М. 1961.

61. Коллективизация Сельского хозяйства на Кубани. Т.1. Краснодар. 1959.

62. Кубанская ЧК: Органы госбезопасности Кубани в документах и воспоминаниях. Краснодар. 1997.

63. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 40,41,43, 44, 51, 52, 54.

64. Русская военная эмиграция 20-х 40-х годов. Документы и материалы. Т.1. Кн.1-2. М. 1998.1. Мемуары

65. Воронович Н. Меж двух огней.// Архив русской революции. М. 1991. Т.VII.

66. Врангель П.Н. Записки. 4.2.// Белое дело. Кн.5. М.1995.

67. Деникин А.И. Белое движение и борьба Добровольческой армии. Вооруженные силы юга России.//Белое дело. Кн.З. М.1992.

68. За власть Советов. Воспоминания старых большевиков, участников борьбы за установление Советской власти на Кубани. Краснодар. 1957.

69. Микоян А.И. В начале двадцатых. М. 1975.

70. Незабываемые годы. Воспоминания участников Октябрьской революции и Гражданской войны. Ростов-на-Дону. 1957.

71. Редкозубое П. Последний бой за Баталпашинскую.//Незабываемые годы. Ставрополь. 1960. С. 198-200.

72. Филимонов А.П. Разгром "Кубанской Рады".//Белое дело. Кн.8. М. 1992.

73. Шевцов И. В 1920 году .//Незабываемые годы. Ставрополь. 1960. С.201-203.1. Периодическая печать

74. Революционная Россия. 1921 год. № 4,7

75. Красное знамя". 1920 год №36, 113, 114, 115, 129, 131, 136, 143, 157,210,211.1921 год №240,313, 326,382,412,426,427,429,430.1922 год № 569, 570, 571, 572, 573, 580,649.

76. Советский юг". 1920 год. № 2, 4, 5, 14, 15, 19, 22, 29, 30, 31, 33, 34, 35, 54, 61.

77. На страже революции". 1920 год. № 144.1. Литература

78. Алиев У. Карачай. Черкесск. 1991.

79. Амирханова-Кулиш А.С. Красная армия в социалистическом строительстве на Северном Кавказе в 1920-1023 гг. Махачкала. 1976.

80. Бабичев М.М. К вопросу о земельной политике советской власти на Кубани в 1920-1924 годах. // Великий Октябрь и первые социально-экономические преобразования на Кубани. Научные труды Кубанского государственного университета. Вып. 187. Краснодар. 1974.

81. Бажанов А.И. В борьбе за мирную жизнь.// Материалы по изучению Ставропольского края. Вып. 15-16. Ставрополь. 1988.

82. Баранов А.В. Региональная политическая культура Юга России в 20-х годах.// Гуманитарная мысль Юга России в XX в. Краснодар. 2000. С.79-82.

83. Баранов А.В. Многоукладное общество Северного Кавказа в условиях новой экономической политики. Краснодар. 1999.

84. Баранов А.В. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (1921-1929). СПб. 1996.

85. Белая Россия: Опыт исторической ретроспекции: Материалы международной научной конференции/ Отв. ред. А.В.Терещук. СПб.-М. 2002.

86. Ю.Берия М.В. Переход в Кубано-Черноморской области от системы ревкомов к системе Советов.//Труды Сухумского государственного педагогического института. Т.20. Сухуми. 1969. С. 109-117.

87. Бочкарева М.А. Кавалер почетного революционного оружия. Ставрополь, 1986.

88. Бугай Н.Ф. 20-е годы: становление демократических форм правления на Северном Кавказе.// Северный Кавказ: выбор пути национального развития. Майкоп. 1994. С.33-100.

89. Бугай Н.Ф. Ревкомы в национальных округах Северного Кавказа (1919-1920). Нальчик. 1977.

90. Бугай Н.Ф. Революционные комитеты Дона и Северного Кавказа (1919-1921). М. 1979.

91. Бугай Н.Ф. Революционные комитеты Ставрополья. Черкесск. 1978.

92. Бугай Н.Ф., Джимов Б.М. От ревкомов к Советам на Кубани. Майкоп. 1989.

93. Бугай Н.Ф., Мекулов Д.Х. Народы и власть: "Социалистический эксперимент". Майкоп. 1994.

94. Венков А.В. Сепаратизм казачьей контрреволюции внутри деникинского лагеря.// Проблемы истории казачества XVI-XX вв. Ростов-на-Дону. 1997. С.

95. Волошко Т.П. Из истории первичных партийных организаций Кубано-Черноморья.//Некоторые вопросы социалистического строительства. Краснодар. 1974. С.74-89.

96. Волошко Т.П. Памятный двадцатый год. Краснодар. 1964.

97. Гелдыш А.А. Ленинский декрет о продналоге и кубанское крестьянство.// Идеи

98. B.И.Ленина живут и побеждают. Материалы к научно-теоретической конференции на тему: "В.И.Ленин и экономические преобразования на Кубани", июль 1970. Краснодар. 1970. С.40-46.

99. Генис В.Л. Расказачивание в Советской России. // Вопросы истории. 1994. №1.

100. Генкина Э.Б. Переход Советского государства к Новой экономической политике (1921-1922). М.1954.

101. Голдин В.И. Россия в Гражданской войне. Очерки новейшей историографии (вторая половина 1980-х-90-е годы). Архангельск. 2000.

102. Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн.2. М. 1986.

103. Голубев А.В. Врангелевские десанты на Кубани. Август-сентябрь 1920 г. М.-Л. 1929.

104. Гольдентул И. Земельные отношения на Кубани. Краткий очерк. Краснодар. 1924.

105. Гражданская война и военная интервенция в СССР: Энциклопедия /Гл.ред.1. C.С.Хромов. М. 1987.

106. Гугов Р.Х., Козлов А.И., Этенко Л.А. Вопросы историографии Великого Октября на Дону и Северном Кавказе. Нальчик. 1988.

107. Дробов М.А. Малая война: партизанство и диверсии.// Малая война. Организация и тактика боевых действий и малых подразделений: хрестоматия. Сост. А.Е.Тарас. Минск. 2003. С.

108. Евменьев С.М. История революции и контрреволюции на Кубани. Ростов-на-Дону. 2001.

109. Жупикова Е.Ф. О численности повстанческих сил на Северном Кавказе в 19201925 гг. // Антибольшевистское повстанческое движение. Белая гвардия. № 6. М.2002. С.177-181.

110. Империалистическая интервенция на Дону и Северном Кавказе. Под ред. Минца И.И.М. 1988.

111. История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. Госполитиздат. 1953.

112. История Кубани. XX век. Очерки. Под ред. Щетнева В.Е. Краснодар, 1998.

113. Казаков А. Общие причины возникновения бандитизма и крестьянских восста-нийЖрасная армия. 1921. № 9. С.21-39.

114. Казачество в Октябрьской революции и Гражданской войне. Материалы Всесоюзной научной конференции. 12-13 ноября 1980 г. Черкесск. 1984.

115. Казачество в революциях и Гражданской войне. Материалы II Всесоюзной научной конференции. 9-11 сентября 1986 г. Черкесск. 1988.

116. Какурин Н.Е. Как сражалась революция. Т.2. М.1990.

117. Какурин Н.Е. Организация борьбы с бандитизмом по опыту Тамбовского и Витебского командований.// Военная наука и революция. 1922. Кн.1. С.82-102.

118. Какурин Н.Е. Современная тактика. М. Военный вестник. 1927.

119. Карпенко С.В. Разведсводки штабов Красной армии как источник по истории внутренней контрреволюции и интервенции (на примере врангелевщины).// Вспомогательные исторические дисциплины. JI. 1989. Т.ХХ. С.

120. Ковалев Н. Южная контрреволюция Врангель. Заметки и материалы к истории. Курск. 1925.

121. Козлов А.И. Генерал Деникин. Финкельштейн Ю.Е. Симон Петлюра. Ростов-на-Дону. 2000.

122. Козлов А.И., Хмелевский К.А., Этенко JI.A. Историография борьбы за власть на Дону и Северном Кавказе.// Казачество в Октябрьской революции и Гражданской войне. Материалы Всесоюзной научной конференции. 12-13 ноября 1980 г. Черкесск. 1984. С.

123. Кондаков А. Разгром десантов Врангеля на Кубани. Краснодар. 1960.

124. Коротков И.С. Разгром Врангеля. М. 1955.

125. Кубань: 20-е годы. Сборник научных трудов. Краснодар. 1996.

126. Куренышев А.А. Крестьянство и его организации в первой трети XX века. М. 2000.

127. Куренышев А.А. Крестьянство России в период войны и революции 1917-1920 гг. (историографические аспекты).// Вопросы истории. 1999. № 4-5. С. 148-156.

128. Куценко И .Я. Кубанское казачество. Краснодар.1993.

129. Куценко И.Я. Разгром "Добровольческой армии" Корнилова на Кубани.//Борьба партийных организаций за социалистические преобразования на Северном Кавказе. Краснодар. 1968. С.3-19.

130. Ладоха Г. Очерки Гражданской войны на Кубани. Краснодар. 1923.

131. Лайпанов К.Т. Борьба большевиков за упрочение советской власти в Карачае и Черкесии (март-декабрь 1920 г.).// Из истории Карачаево-Черкесии. Труды КЧНИИ. Вып. VI. Ставрополь. 1970. С.3-40.

132. Лайпанов К.Т. Октябрь в Карачаево-Черкесии. Борьба большевиков за власть Советов (1917-1920). Черкесск. 1987.

133. Лехович Д.В. Белые против красных. Судьба генерала Антона Деникина. М. 1992.

134. Лихницкий Н.Т. Классовая борьба и кулачество на Кубани. Ростов-на-Дону. 1931.

135. Мартыненко К.М. Листовки Гражданской войны на Северном Кавказе (1918-1920).//Научные труды Кубанского государственного университета. Вып. 189. Краснодар. 1975. С. 24-34.

136. Напсо Д.А. Под знаменем интернационализма. (Деятельность партийных организаций Северного Кавказа по интернациональному воспитанию трудящихся в годы социалистического строительства в 1917-1937 гг.). Минеральные Воды-Пятигорск. 1967.

137. Национально-государственное строительство в Российской Федерации: Северный Кавказ (1917-1941 гг.) Майкоп. 1995.

138. Невская В.П., Тройно Ф.П. первые аграрные преобразования в Карачаево-Черкесии (1920-1928 гг.)//История горских и кочевых народов Северного Кавказа. Вып.1. Ставрополь. 1975. С.3-25.

139. Одинцов М.И. Государство и церковь в России. XX век. М. 1994.

140. Осипова Т.В. Российское крестьянство в революции и гражданской войне. М. 2001.

141. Очерки истории Карачаево-Черкесии. Т.2. Черкесск. 1972.

142. Очерки истории ставропольской организации КПСС. Ставрополь. 1970.

143. Перехов Я.А. Власть и казачество: поиск согласия (1920-1926 гг.). Ростов-на-Дону. 1997.

144. Перехов ЯЛ. Казачество и Красная Армия в 1920-е годы.// Кубанское казачество: три века исторического пути. Материалы Международной научно-практической конференции, ст. Полтавская Краснодарского края. 23-27 сентября 1996 г. Краснодар. 1996. С. 185-187.

145. Перехов Я.А. Об аграрных преобразованиях на Дону и Кубани в первые годы социалистического строительства (1920-1925 гг.).//Проблемы аграрной истории Советского общества. М. 1971. С.45-48.

146. Перехов Я.А. Особенности тактики партии на Дону и Кубани в 1920 г.//Научные сообщения за 1964 г. Серия гуманитарных наук. Ростов-на-Дону. 1965. С.54-57.

147. Перехов Я.А. Проблема вовлечения казачества в социалистическое строительство в 1920-1927 гг. в советской литературе.// Дон и Северный Кавказ в советской исторической литературе. Ростов-на-Дону. 1972. С.96-108.

148. Поликарпов В.Д. Другая сторона буденовской легенды. //.//Гражданская война в России. События, мнения, оценки. М.2002. С.597-627.

149. Проблемы истории казачества. XVI-XX вв. Ростов-на-Дону. 1995.

150. Разгон И. Орджоникидзе и Киров и борьба за власть Советов на Кавказе. ОГИ3.1941.

151. Раковский Г. Конец белых. От Днепра до Босфора. (Вырождение, агония и ликвидация). Прага. 1921.

152. Резников Е.П. Роль сельских советов в осуществлении налоговой политики в 1920-1925 годах (по материалам Кубани).// Известия СКНЦ ВШ. Общественные науки. Ростов-на-Дону. № 3. 1974, С.83-86.

153. Рожков А.Ю. Народное сопротивление антирелигиозной политике советской власти на Юго-Востоке России в 1918-1929 гг.//Голос минувшего. №1. 1994.

154. Россия нэповская. Под ред. А.Н.Яковлева. М.2002.

155. Смагина С.М. Некоторые вопросы дифференциации Северо-Кавказской деревни в первые годы НЭП-а в советской исторической литературе 20-х гг.//Дон и Северный Кавказ в советской литературе. Ростов-на-Дону. 1972. С. 109-126.

156. Степаненко Б.И. Контрреволюция на Дону, Кубани и Тереке в декабре 1920-мае 1921 г. и ее разгром.// История СССР. 1986. № 6. С.120-125.

157. Стрелянов (Калабухов) П.Н. "Армия возрождения России" генерала Фостикова, март-октябрь 1920 г.// Антибольшевистское повстанческое движение. Белая гвардия. № 6. М. 2002. С. 182-187.

158. Строило Повстанческое движение на территории Северо-Кавказского округа.// Красная армия. 1921. № 9. С.55-65.

159. Супрунова К.М. Первые шаги основ социалистической экономики Кубано-Черноморской области в 1921-1922 гг.//Научные труды Краснодарского политехнического института. Вып.23. Краснодар. 1968. С.34-38.

160. Таболина Т.В. Возрождение казачества: истоки, хроника, перспективы. T.l. М. 1994.

161. ТелицынВ.Л. "Бессмысленный и беспощадный"?. Феномен крестьянского бунтарства 1917-1921 годов. М. 2003.

162. Телицын В.Л. Бунтующий землепашец: 1917-1920 гг. Пути историогафической идентификации проблемы. //Гражданская война в России. События, мнения, оценки. М.2002. С.579-596.

163. Титов Ю.П. Борьба Советского государства с контрреволюционными мятежами (конец 1920-1921 гг.).// Советское государство и право. 1967. №5. С.85-89.

164. Трифонов И.Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале НЭПа (1921-1923 гг.). Л.1964.

165. Трут В.П. Казачий излом. Ростов-на-Дону. 1997.

166. Тухачевский М.Н. Борьба с контрреволюционными восстаниями. Искоренение политического бандитизма.// Война и революция. 1926. Кн.7. С.3-17.

167. Тухачевский М.Н. Борьба с контрреволюционными восстаниями. Искоренение политического бандитизма.//Война и революция. 1926. Кн. 8. С.3-15.

168. Тухачевский М.Н. Борьба с контрреволюционными восстаниями. Искоренение политического бандитизма.// Война и революция. 1926. Кн. 9. С.3-16.

169. Узнародов М.Т. Деятельность Кавказского и Юго-Восточного бюро ЦК ВКП(б) по руководству партийными организациями Юго-Востока России в 1920-1924 гг. Орджоникидзе. 1968.

170. Федюк В.П. Кубань и Добровольческая армия: истоки и сущность конфлик-та.//Гражданская война в России. События, мнения, оценки. М.2002. С.398-412.

171. Хлынина Т.П. Адыгские народы Кубанской области: проблемы советизации (начала 20-х годов).// Северный Кавказ: выбор пути национального развития. Майкоп. 1994. С.

172. Цветков В.Ж. Белое движение в России. 1917-1922 гг. // Вопросы истории. 2000. №7. С.56-73.

173. Чернопицкий П.Г. Деревня Северокавказского края в 1920-1929 гг. Ростов-на-Дону. 1987.

174. Чернопицкий П.Г. Об одном историческом мифе. // Кубанское казачество: три века исторического пути. Материалы Международной научно-практической конференции, ст. Полтавская Краснодарского края. 23-27 сентября 1996 г. Краснодар. 1996. С. 277-281.

175. Чернопицкий П.Г. Повстанческое движение крестьян и казаков Дона в 19201922 гг. //Известия ВУЗов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 1998. № 3. С.3-12.

176. Чеченина Н.А. Деятельность агитационно-инструкторского поезда "Октябрьская революция" во главе с М.И. Калининым на Дону и Северном Кавказе в августе 1920 гг. //В авангарде строителей коммунизма. Ростов-на-Дону. 1970. С.13-27.

177. Шейдеман Е.С. Ликвидация повстанческой армии генерала Пржевальского.// Война и революция. 1929. Кн.11. С.121-133.

178. Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М. 1986.

179. Щетнев В.Е. Из истории классовой борьбы в кубанской станице (1920-1927 гг.) Научные труды Кубанского государственного университета. Вып. 67. Краснодар. 1966.С.5-36.

180. Щетнев В.Е. Изменение социальной структуры кубанской станицы в первые годы строительства социализма. Научные труды Кубанского государственного университета. Вып. 167. Краснодар. 1972.С.203-210.

181. Щетнев В.Е. Кубанская станица до коллективизации сельского хозяйства. // Великий Октябрь и первые социально-экономические преобразования на Кубани. Научные труды Кубанского государственного университета. Вып. 187. Краснодар. 1974. С.53-104.

182. Эбзеева СЛ. Становление советской национальной государственности народов Северного Кавказа. М. 1976.

183. Эйдеман Р.П. К вопросу о борьбе с бандитизмом. // Армия и революция. №2. 1922. С.

184. Этенко Р.Г. О роли мелкобуржуазных партий эсеров и меньшевиков в активизации политического бандитизма на Дону и Кубано-Черноморье в 1920-1922 гг.// Известия СКНЦ ВШ. Общественные науки. 1978. № 2. С.74-79.

185. Яблочкина И.В. Вооруженные выступления казачества против Советской власти на юге России в первой половине 20-х годов XX века.// Бюллетень Владикавказского института управления. 2003. № 10. С.47-66.

186. Янчевский H.JI. Гражданская борьба на Северном Кавказе. Т.2. Ростов-на-Дону. 1927.

187. Авторефераты и диссертации

188. Апанасенко А.Т. Деятельность Кавбюро ЦК РКП(б) по руководству ревкомами Северного Кавказа в 1920-1921 годах. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Краснодар. 1973.

189. Белоусов И.В. Казачий сепаратизм в России (1917-1920). Автореф. дисс. анд. ист. наук. М. 1998.

190. Белоусов И.В. Казачий сепаратизм в России (1917-1920): истоки, сущность, последствия. Дисс. канд. ист. наук. М. 1998.

191. Берия М.В. Кубано-Черноморский областной ревком в борьбе за восстановление и упрочение Советской власти (январь 1920-январь 1921). Автореф. дис. канд. ист. наук. Тбилиси. 1969.

192. Венков А.В. Антибольшевистское движение на Юге России (1917-1920). Автореф. дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1996.

193. Волошко Т.П. Борьба большевиков Кубано-Черноморской области за восстановление и упрочение Советской власти в завершающий период гражданской войны. Дисс. канд. ист. наук. М. 1965.

194. Иванько Н.И. Установление Советской власти и Гражданская война на Северном Кавказе (1917-1920). Автореф. дисс. док. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1977.

195. Кожура О.И. Социально-психологический облик кубанского крестьянства и казачества в годы НЭПа. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Краснодар. 1999.

196. Кондаков А.А. Разгром десантов Врангеля и белогвардейских банд на Кубани в 1920 г. Дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1962.

197. Ю.Магамадов С.С. Борьба с вооруженной контрреволюцией в национальных районах Северного Кавказа на заключительном этапе гражданской войны. 19201922 гг. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1981.

198. Павлюченков С.А. Военный коммунизм в России. Социально-экономические противоречия и государственная политика. Автореф. док. ист. наук. МЛ 998.

199. Перехов Я.А. Политика коммунистической партии по вовлечению казачества Дона и Кубани в социалистическое строительство (1920-1925 гг.). Автореф. дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1966.

200. Резников Е.П. Сельские советы Кубани в период восстановления народного хозяйства (1921-1925 гг.). Автореф. дис. канд.ист.наук. Ростов-на-Дону. 1974.

201. Н.Семененко JI.B. Основные направления земельной политики на Кубани в конце 18-начале 20 века. Автореф. дис. канд. ист.наук. Ростов-на-Дону. 2003.

202. Сердюкова С.И. Гражданская война на Северном Каказе: история изучения проблемы. Дисс. канд. ист. наук. М. 1996.

203. Спиридонов Н.Г. Большевистская организация Кубани в борьбе против интервентов и белогвардейцев в период иностранной интервенции и гражданской войны (1918-1920 гг.) Дисс. канд. ист. наук. М. 1961.

204. Степаненко Б.И. Борьба с вооруженной контрреволюцией на Дону и Кубани и ее разгром (март 1920-1922). Дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1972.

205. Субботин В.В. Внешняя политика антисоветских государственных образований Юга России в 1917-1920 гг. Автореф. дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 2001.

206. Титков Н.П. Борьба коммунистической партии за окончательную ликвидацию военных сил интервентов и внутренней контрреволюции (1921-1922 гг.). Дисс. канд. ист. наук. М. 1972.

207. Устиновский И.В. Деятельность партийных организаций Кубани по развертыванию производственного кооперирования крестьянства (1920-1927 гг.). Автореф. дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1967.

208. Чеченина Н.А. Деятельность агитационно-инструкторского поезда "Октябрьская революция" во главе с М.И. Калининым на Дону и Северном Кавказе в 1920-1923 гг. Автореф. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1970.

209. Шолохов Л.Г. Партийные организации Дона и Кубано-Черноморья в борьбе за укрепление и оживление Советов. (1920 1925 гг.) Автореф. дисс .канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1969.

210. Этенко Р.Г. Большевистские организации Дона и Кубано-Черноморья против внутренней контрреволюции при переходе к Новой экономической политике (1920-1922 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону. 1976.

211. Яблочкина И.В. Антигосударственные вооруженные выступления и повстанческие движения в Советской России (1921-1925 гг.). Дисс. док. ист. наук. М. 2000.