автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Причастия и деепричастия в функционально-семантическом поле таксиса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Причастия и деепричастия в функционально-семантическом поле таксиса"

На правах рукописи

Безроднова Ольга Михайловна

ПРИЧАСТИЯ И ДЕЕПРИЧАСТИЯ В ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКОМ ПОЛЕ ТАКСИСА

(НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Уфа 2009

Работа выполнена на кафедре немецкой филологии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Башкирский государственный университет»

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Мурясов Рахим Закиевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Майоров Анатолий Петрович

Ведущая организация ГОУ ВПО «Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы»

Защита состоится « / »2009 г. в часов на заседании

диссертационного совета^ДМ 2f2.013.12 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук при Башкирском государственном университете по адресу: 450076, г. Уфа, ул. Коммунистическая, д. 19, факультет романо-германской филологии, ауд. 31.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Заки Вапиди, 32.

Автореферат разослан « 3 » 2009 г.

кандидат филологических наук, доцент Поздерова Галина Федоровна

Ученый секретарь диссертационного совета

ЧанышеваЗ.З.

г /ч " " И и С К Л а —~

г-V ',: т ° ь н н д о

"'■оЛИОТЕКд -------- о 1 о

Реферируемая диссертация представляет собой семантико-структурное исследование причастий и деепричастий в контексте теории функционально-семантической грамматики на материале немецкого и русского языков.

Актуальность настоящего исследования обусловлена необходимостью более детального анализа средств выражения таксисных значений неличных форм глагола на материале русского и немецкого языков.

В речи аспектуальные, темпоральные и таксисные значения тесно переплетаются друг с другом, выступая как компоненты комплексного семантического целого. Связь элементов таксиса и аспектуальности проявляется в том, что характеристика временных отношений между действиями включает и характеристику протекания данных действий во времени, т.е. аспек-туальную характеристику. По отношению к языкам, в которых существует грамматическая категория вида, подходит утверждение: «таксисная ситуация всегда включает синтагматику аспектуальности и, наоборот, там, где есть синтагматика видов, всегда представлен таксис» (А.В.Бондарко). Немецкому языку чужда категория аспекта в том виде, как она представлена в русском языке. Если в русском языке таксис представляет собой признак, производный от аспектуапьной характеристики глагольных форм, то в немецком языке имеет место триада в виде «темпорально-таксисно-аспектуального комплекса» (Р.З. Мурясов). Актуальность анализа вышеназванного семантического комплекса определила выбор темы и направленность исследования.

Объектом исследования является категория таксиса в русском и немецком языках.

В качестве предмета исследования рассматриваются таксисные значения деепричастий русского языка и причастий русского и немецкого языков.

Целью настоящего исследования является анализ причастий немецкого языка и причастий и деепричастий русского языка в функционально-семантическом поле таксиса.

Для достижения этой цели в диссертации поставлены следующие конкретные задачи:

- проанализировать работы отечественных и зарубежных лингвистов по проблеме функционирования категории таксиса;

- выявить таксисные значения деепричастий в русском языке и причастий в русском и немецком языках;

- установить функциональные эквиваленты в выражении таксисных значений деепричастий и причастий в двух языках;

- установить эквиваленты русским деепричастиям при переводе на немецкий язык;

- определить тенденции в использовании различных средств для выражения таксисных значений причастий в разных языках.

Материалом исследования послужили произведения немецких и русских писателей Х1Х-ХХ веков. Общий корпус материала составил около 3000 примеров.

Основные методы исследования для решения поставленных задач варьировались в зависимости от содержания глав и избранного подхода. В исследовании категории таксиса в немецком и русском языках нами был избран семасио-ономасиологический подход, который позволяет осуществлять анализ как от формы к содержанию, так и от содержания к форме. В связи с этим в первой и второй главах при семасиологическом подходе в работе применяются методы трансформационного и компонентного анализа и сопоставления переводов. Использование семасио-ономасиологического подхода при исследовании категории таксиса, а именно таксисных значений деепричастий русского языка и причастий русского и немецкого языков позволяет изучать предварительно выявленные концепты универсального характера с целью определения средств их языкового выражения.

Основные положения исследования, выдвигаемые на защиту, заключаются в следующем:

1. Категория таксиса представляет собой самостоятельную функционально-семантическую категорию, имеющую полевую структуру с планом содержания и планом выражения.

2. В немецком и русском языках категория таксиса представляет собой категорию высказывания, реализующуюся разноуровневыми средствами и их взаимодействием.

3. В русском и немецком языках конструкции с причастием и деепричастием образуют сферу зависимого таксиса, причем субъектно-предикатная структура одной из двух пропозиций выступает в редуцированном виде и оформляется как «побочная единица».

4. В двух языках зависимый таксис выступает в трех своих разновидностях: предшествование, одновременность и следование. Эти три вида таксиса могут быть осложнены причинно-следственными, уступительными, целевыми отношениями, отношениями темпоральной обусловленности.

5. В русском и немецком языках можно выделить первичное грамматическое значение причастных форм и вторичные или производные значения.

Научная новизна исследования состоит в том, что оно является первой попыткой комплексного анализа таксисных значений причастий немецкого и русского языков и деепричастий русского языка в сравнительно-сопоставительном плане. Несмотря на то, что в лингвистической литературе имеется значительное количество работ, посвященных изучению категории таксиса как функционально-семантического поля, нет, однако, исследования, в котором бы изучению подверглись таксисные значения деепричастий русского языка и причастий немецкого и русского языков.

Теоретическая значимость данной работы заключается в том, что выявленные в ходе исследования результаты и теоретические положения могут быть использованы в исследованиях в области общего и сопоставительного языкознания, в теории перевода, лингвистике текста.

Практическая значимость работы состоит в возможности применения результатов исследования при преподавании соответствующих разделов практической и теоретической грамматики немецкого и русского языков. Результаты исследования могут быть полезны при подготовке учебных пособий, а также при подготовке тем курсовых и дипломных работ для студентов языковых специальностей.

Апробация основных положений диссертационного исследования проходила на заседаниях кафедры немецкой филологии и методики преподавания немецкого языка Оренбургского государственного университета и кафедры немецкой филологии ФРГФ Башкирского государственного университета, на межвузовских научных конференциях. Основные положения работы представлены в статьях, опубликованных в сборниках научных трудов Оренбургского государственного университета «Вызовы XXI века и образование» (2006 г.), Башкирского государственного университета «Вестник БГУ» (2009 г.) и др.

Структура диссертации определяется ее целью, поставленными в ней задачами. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии. Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность, определяются цели, задачи и методы исследования, указываются материал для анализа и его источники, формулируются положения, выносимые на защиту, раскрывается новизна полученных результатов и практическая значимость работы, приводятся данные об апробации результатов исследования. В первой главе рассматриваются теоретические проблемы категории таксиса и ее основных компонентов в общем языкознании. Вторая глава посвящена общей характеристике причастий, сходствам и различиям таксисных значений причастий в русском и немецком языках, уточняются терминология и методика исследования. В третьей главе особое внимание уделяется таксисным значениям деепричастий русского языка и возможностям перевода конструкций с деепричастиями на немецкий язык. Каждая глава завершается краткими выводами. В заключении обобщаются результаты проведенного диссертационного исследования. В конце диссертации приведены библиография и список использованных при анализе текстов художественной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В введении дается обоснование акт-уальности темы, ее новизны, ставятся цели и задачи исследования, определяются методы анализа материала, определяется теоретическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе рассматривается категория таксиса на материале немецкого и русского языков в отечественной и зарубежной лингвистике, предлагается функционально-семантическое определение сущности данной категории, устанавливаются специфические категориальные признаки, отграничивающие ее от внешне сходных явлений.

Понятие «категория таксиса» вошло в лингвистический обиход сравнительно недавно. Первоначальный смысл термина «таксис» (от греч. taxis) - порядок, построение, расположение. В лингвистическом словаре дается следующее определение таксиса: «Таксис - языковая категория, характеризующая отношения между действиями (в широком смысле, включая любые разновидности предикатов): одновременность/неоднородность, прерывание, соотношение главного и сопутствующего действий и т.п.» (Лингвистический энциклопедический словарь).

Таксис рассматривается как направление семантических исследований, которое последние десятилетия активно развивается в области общего языкознания и на материале отдельных языков. Таксис во многих языках выступает не как отдельная грамматическая категория, а объединяется в рамках одной комбинированной категории либо со временем, либо с видом. Данная категория является еще далеко не общепризнанной, она представлена лишь в некоторых грамматических описаниях. Следует отметить, что и у исследователей, использующих это понятие, имеется немало расхождений в его интерпретации и употреблении.

Основные положения функционально-семантической концепции таксиса были впервые изложены P.O. Якобсоном. Свое дальнейшее теоретическое развитие и практическое применение в описании функционально-семантического поля темпоральности категория таксиса нашла в работах Ю.С. Маслова, A.B. Бондарко, Т.Г. Акимовой, Т.В. Белошапковой, H.A. Козинцевой, А.И. Бородиной, O.A. Костровой, Р.З. Мурясова, С.М. Полянского, JT.H. Гареевой и др.

Таксис понимается нами как функционально-семантическое поле, формирующееся, согласно A.B. Бондарко, различными средствами, объединенными функцией выражения временных отношений между действиями в рамках целостного временного периода. Основными компонентами плана содержания категории таксиса в контексте теории функционально-семантического поля являются три основных вида хронологических отношений между действиями безотносительно к моменту речи. План выражения

категории таксиса образует инвентарь разнообразных конструкций, предполагающих взаимодействие разноуровневых средств языка.

Таксис в русском языке представляет собой тип поля, характеризующегося полицентрической структурой. Структура рассматриваемого функционально-семантического поля определяется различием функций зависимого и независимого таксиса. Это различие обуславливает членение данного поля на две сферы, каждая из которых характеризуется своими центральными и периферийными компонентами.

Зависимый таксис - это временное отношение между действиями, одно из которых является основным. Центральный компонент зависимого таксиса -конструкции с деепричастиями совершенного и несовершенного видов.

Периферийные компоненты:

1) конструкции с причастиями;

2) предложно-падежные конструкции типа при рассмотрении..., при

переходе и т.п. в сочетании с глаголом.

Независимый таксис - временные отношения между действиями при отсутствии эксплицитной, т.е. формально-выраженной градации основного и второстепенного действий. Центральными компонентами независимого таксиса являются:

1) соотношение видовременных форм в сложноподчиненных предложениях с придаточным времени при участии союзов, а также лексических элементов типа сразу же, в то самое время-,

2) соотношение видовременных форм в предложениях с однородными сказуемыми и в сложноподчиненных предложениях (лексические элементы типа сначала - а затем, сперва - потом).

Периферийные компоненты:

1) соотношение видовременных форм в сложноподчиненных предложениях с придаточным условия, причины, следствия, уступки и других конструкциях, где выражение таксисных отношений является дополнительной функцией, связанной с основной семантической функцией данной конструкции;

2) соотношение видовременных форм в сложноподчиненных предложениях с изъяснительной придаточной частью типа Она видела, как он поднимается по лестнице.

Следует особо отметить, что таксис - это не любое временное соотношение действий. Таксис характеризуется признаком целостности временного периода, охватывающего данный комплекс действий. Речь идет о целостности с точки зрения смысловых связей между действиями. Если в высказывании соотнесены разные временные планы, то речь идет не о таксисной, а о «многоплановой темпоральной ситуации» (A.B. Бондарко).

Другим релевантным содержательным признаком таксиса является однородность действий с точки зрения их типичности, обычности, т.е. действия должны обладать одинаковой степенью временной локализован-

ности. Если в высказывании наблюдается различие в степени временной локализованное™, то таксисные значения не формируются.

Немецкий язык располагает богатым набором языковых средств для выражения темпоральных отношений. Характерной чертой немецкого глагола является наличие разветвленной системы временных форм, а также их способность выражать абсолютные и относительные значения в парадигматическом плане. Специальные исследования таксиса как особой функционально-семантической категории на материале немецкого языка проводились А.И. Бородиной, O.A. Костровой, С.М. Полянским, Р.З. Мурясовым, JI.H. Гареевой.

Отличие таксиса немецкого языка от таксиса русского языка состоит в невозможности выделить ядро поля (единый функционально-семантический центр) в совокупности средств, способных выражать таксисные значения. Инвентарь средств функционально-семантического поля таксиса немецкого языка составляют полипропозитивные высказывания, формирующиеся на базе разнообразных моделей предложений, которые по их конструкционным особенностям (в зависимости от числа предикативных единиц, определяемого глагольными финитумами), С.М. Полянский условно подразделяет на две группы.

К полипредикативным конструкциям относятся:

1) сложноподчиненные предложения: Als sie sich umwandte, sah sie ihr Spiegelbild in der Schaufensterscheibe (E. Haran);

2) сложносочиненные предложения: Der erste Akt hatte mich entzückt, aber nach dem wunderbaren Ereignis wirkte die Musik auf eine ganz andere, seltsame Weise (E.T.A. Hoffmann);

3) предложения с однородными предикатами: In diesem Moment betrat ein Mann in mittleren Jahren das Büro und zog seine Jacke aus (E. Haran).

К монопредикативным осложненным конструкциям относятся:

1) предложения с причастными оборотами (с причастием I и II): Er saß lange am Tisch, in trübes Nachdenken versunken, die Wangen in die Handflächen gestützt, den Blick auf einen Punkt gerichtet (M. Scholochow);

2) предложения с предложно-именными сочетаниями на основе отглагольных существительных: Er sagte das mit einem versteckten Lächeln (M. Scholochow). Beim Teetrinken schwiegen sie beide (M. Walser).

Конструкции первого типа (полипредикативные) образуют сферу независимого таксиса, конструкции второго типа - сферу зависимого таксиса. Специфика категории таксиса в немецком языке состоит в полиморфизме ее ядра, т.е. в наличии относительно большого количества грамматических времен, некоторые из них специализированы в выражении таксиса предшествования: плюсквамперфект, футур II и частично перфект.

Описание ФСП таксиса немецкого языка в немалой степени осложняется тем, что во всей совокупности средств, способных к формированию так-сисных значений, невозможно выделить единый функционально-семантический центр (ядро поля), в котором были бы максимально сконцентрированы все релевантные признаки, специфирующие всю категорию таксиса в целом. Языковая выраженность зависимого и независимого таксиса в немецком языке асимметрична: относительно богатый набор временных форм для выражения таксиса предшествования в системе индикатива и всех видов таксисных значений в определенных типах сложноподчиненных предложений в системе конъюнктива, и отсутствие более или менее регулярных глагольных форм выражения зависимого таксиса. Независимый таксис в немецком языке находит свое выражение в финитных предикатах придаточных предложений, как правило, в совокупности с темпорально-таксисными союзами и другими средствами.

Следует отметить, что в большинстве работ, содержащих описания временных отношений в немецком и русском языках, основное внимание уделяется преимущественно значениям дифференцированной временной соотнесенности: «предшествование - одновременность - следование» (Е.В. Гулы-га, Е.И. Шендельс).

Если в русском языке таксис выступает как «единство собственно таксисных и аспектуальных элементов» (A.B. Бондарко), то в немецком языке темпоральная система располагает временными формами, специфика которых состоит в том, что выражение того или иного таксисного значения составляет их категориальный признак, т.е. таксис в немецком языке образует семантический комплекс, сопряженный с категорией времени. Характер сопряженности семантических признаков таксиса, темпоральности и аспек-туальности, значимость каждого признака в данном темпорально-таксисно-аспектуапьном семантическом комплексе для разных временных форм немецкого языка различны (Р.З. Мурясов). Для одних грамматических форм поля темпоральности в немецком языке доминирующим и категориальным признаком является темпорально-таксисное значение, основным признаком других временных форм - аспектуапьно-таксисное значение, а семантический признак темпоральности отходит на второй план.

Таким образом, таксис в русском языке представляет собой признак, производный от аспектуальной характеристики глагольных форм, а таксис в немецком языке - это признак, сопряженный с темпоральностью.

Таксис выступает в основном в трех разновидностях: предшествование, одновременность, следование. При анализе трех таксисных значений, возникает вопрос, являются ли значения предшествования, одновременности и следования далее неделимыми семантическими сущностями, которые необходимы и достаточны для адекватной характеристики категории таксиса и тех форм, с помощью которых эта категория выражается в языке.

Применительно к русскому языку можно выделить девять таксисных значений:

1) прерываемое предшествование: Перебегая (НСВ) улицу, Петя упал (СВ);

2) контактное предшествование: Посидел Григорий в кухне с полчаса, а потом, оседлав (СВ) своего коня, в ночь ускакал (СВ) на Рыбный (М.Шолохов);

3) дистантное предшествование: Проснувшись (СВ) ни рассвете, она спустилась (СВ) в кухню лишь через два часа,

4) полная одновременность: Он бойко поглядывал (НСВ) кругом.... беспечно болтая (НСВ) и постукивая (НСВ) ногами (И.С. Тургенев);

5) неполная одновременность 1: Давыдов задремач (СВ), тихо раскачиваясь (НСВ) на ухабах и неровностях заброшенной степной дороги (М. Шолохов);

6) неполная одновременность 2: В нестерпимой таске, трепеща и удивляясь (НСВ) на самого себя, стеная и замирая (НСВ) попеременно, дожил (СВ) он кое-как...до одиннадцати часов следующего дня (Ф.М. Достоевский);

7) прерывающее следование: Он прервал (СВ) свое выступление, предоставив (СВ) мне возможность высказаться;

8) контактное следование: Он бросил (СВ) папироску на земно, растоптав (СВ) ее двумя слишком сильными ударами ноги (М. Горький);

9) дистантное следование: Просидев (СВ) в кухне два часа, Григорий зажег (СВ) лампу.

Применительно к немецкому языку выделяются следующие наиболее общие (инвариантные) типы таксисных отношений:

1) строгая (сильная) разновременность: Beständig lag auf seinem Tische das Buch, das er geschrieben hatte (Th. Mann);

2) нестрогая (слабая) разновременность: Er stand auf und ging einigemal heftig auf und ab (E.T.A. Hoffmann). Bei den letzten Worten war er aufgesprungen, warfden Blick, warf die Hand in die Höhe (E.T.A. Hoffmann);

3) полная (синхронная) одновременность: Die "Schweren" lagen in ihren Zimmern und litten (Jh. Mann);

4) частичная (инклюзивная) одновременность: Er hielt die Hände in den Taschen seiner bequemen englischen Hose, neigte sein Ohr dem Doktor zu und öffnete, wie manche Leute pflegen, den Mund beim Horchen (Th. Mann).

Данные четыре типа представляют собой «дифференцированные так-сисные отношения» (С.М. Полянский). Кроме этого, существуют и отношения недифференцированные. К ним относятся:

1) неопределенно-хронологические отношения: Wir hocken oder lagen und spielten Siebzehn-und-Vier, oder wir sangen und warteten auf eine Gelegenheit (H. Boll);

2) отношения «псевдоодновременности» (или «псевдохронологические» отношения): Die Eingeborenen sind meistens blutarm und leben vom Fischfang, der erst im nächsten Monat, im Oktober, seinen Anfang nimmt (H. Heine).

Существование различных гаксисных значений рассматривается как отражение неоднородности и нецелостности общекатегориальной семантики, какой является семантика всего функционально-семантического поля таксиса немецкого языка в целом.

В плане языковой репрезентации между таксисом одновременности и таксисом разновременности в немецком языке обнаруживаются существенные различия. Главное из них заключается в отсутствии в морфологии немецкого глагола специальных временных форм, выражающих одновременность, и в относительно большом количестве глагольных форм, призванных выражать разновременность. В качестве единственного грамматического средства выражения одновременности служит презентное причастие. Основным средством выражения одновременности является соположение одинаковых временных форм в структуре одного предложения или в контактирующих независимых предложениях, если выражаемые ими действия хронологически совместимы. Подобная грамматическая особенность таксиса одновременности в немецком языке компенсируется богатым набором предлогов со значением одновременности. Таксис разновременности выражается в немецком языке следующими средствами:

1) специальные временные формы: плюсквамперфект, футур 2 и перфект;

2) соположение одинаковых форм;

3) соположение временной формы и перфектного причастия;

4) соположение временных форм и инфинитива.

При характеристике отношений разновременности особую значимость приобретает вопрос об отграниченное™ контуров «индивидуальных внутренних времен» (С.М. Полянский) предшествующего и последующего действий. В русском языке отграниченность «индивидуальных внутренних времен» действий достигается наличием совершенного вида, важным категориальным признаком которого является ограниченность действия пределом. В немецком языке грамматическая категория вида отсутствует, поэтому выражение прекращенное™ предшествующего действия осуществляется в аспек-тологическом контексте.

Итак, функционально-семантическая специфика категории таксиса состоит в передаче определенных временных отношений между выражаемыми в полипропозитивном высказывании однородными элементарными ситуациями в пределах некоторого общего для них целостного периода времени безотносительно к моменту речи. Временные отношения в указанном смысле являются одним из основных компонентов плана содержания категории таксиса, представляя, по мнению исследователей, ее семантическую доминанту (A.B. Бондарко; Ю.С. Маслов; P.O. Якобсон).

Решение вопроса об экспликации семантической доминанты и тесно связанного с ним вопроса о соотнесении универсально-мыслительного и конкретно-языкового аспектов таксисных значений является одной из центральных проблем в исследовании соответствующего функционально-семантического поля, ибо семантическая доминанта как инвариант значений категории таксиса должна являться интегрирующей основой, которая обеспечивала бы адекватное установление периферийных конституентов поля, и описание конкретного функционирования конституентов в речи.

Функционально-семантический полевой подход к исследованию языковых явлений требует максимально возможной строгости в определении и экспликации семантического инварианта, интегрирующего соответствующее поле в систему, т.к. от точности экспликации этого инварианта зависит и степень адекватности выявления всех языковых единиц, выступающих в качестве конституентов данного функционально-семантического поля, описание их вариантных индивидуальных значений с их оттенками, а также установление грамматически релевантных обобщенных закономерностей и правил, лежащих в основе функционирования выявленных единиц в речи.

Вторая глава посвящена исследованию таксисных значений причастий русского и немецкого языков.

«Причастие (от лат. participium) - нефинитная форма глагола, обозначающая признак имени (лица, предмета), связанная с действием и употребляемая атрибутивно» (Русская грамматика, 1980). Описание функционального аспекта причастных форм невозможно без выявления его глагольных и неглагольных признаков. Причастия современного русского языка определяются по присущим им глагольным категориям:

1) залог - причастия действительные, возвратные, страдательные;

2) время - причастия настоящего и прошедшего времени;

3) вид - причастия совершенного и несовершенного вида

В качестве глагольных признаков причастия выделяется также таксис.

При анализе функционального аспекта причастий речь идет о зависимом таксисе, который понимается как «временное отношение между действиями, одно из которых является основным, а другое - второстепенным (сопутствующим)» (A.B. Бондарко).

Время причастий специфично и существенно отличается от времени спрягаемых форм глагола:

1) не соотносится с глагольным наклонением;

2) не образует предикативной синтагмы;

3) носит соотносительный характер с другим, основным по отношению к нему, временем;

4) имеет специфическое значение: причастия настоящего времени обозначают одновременность по отношению к основному для них действию, причастия прошедшего времени обозначают предшествование по отношению к основному действию.

Причастные формы настоящего и прошедшего времени помимо своих основных значений могут выражать и значение другого времени, а также ирреальной модальности. Такие значения возможны в определенных контекстных условиях, в отличие от переносных значений они лишены образности и должны рассматриваться как отдельные значения, производные от основных значений причастных форм.

Основные значения форм настоящего и прошедшего времени у причастий - это значение реальной модальности соответственно настоящего и прошедшего времени. Причастные формы в своих основных значениях употребляются в высказываниях разных модально-временных планов.

Возможны следующие вторичные значения причастных форм:

1. Значение прошедшего времени у действительных и страдательных причастий настоящего времени возможно лишь в тех высказываниях, в которых глагол-сказуемое употреблен в прошедшем времени:

У берега лежало толстое черное бревно, выкинутое водой, и камыш вокруг лежащего бревна был свежо примят (А.Н. Толстой).

2. Значение будущего времени у действительных и страдательных причастий прошедшего времени возможно лишь в высказываниях с финитными формами будущего времени или повелительного наклонения:

Что он еще прибавит к этой сути:

Высотный дом, похожий на мираж?

И вздыбит волны, бьющие в пролет?

(А.Е. Щипахина).

3. Значение, которое выражается формами сослагательного наклонения у действительных и страдательных причастий настоящего и прошедшего времени, возможно лишь в высказываниях с финитной формой сослагательного наклонения:

Я умер бы сейчас от счастья Сподобленный такой судьбе

(СЛ. Есенин).

Основным значением настоящего времени причастий является одновременность с главным действием предложения. Такие причастия могут иметь два оттенка значения:

1) действие, выраженное причастием, шире основного действия: Левин застал жену грустною и скучающею (Л.Н. Толстой);

2) действие, выраженное причастием, совпадает по длительности с основным действием: Она перечла, постучала каблучком о паркеть подняла хрустящий листок письма, чтобы разорвать, но раздумала и запечатала (Л.Н. Толстой).

Причастия прошедшего времени несовершенного вида имеют три значения:

1) действие причастий несовершенного вида прошедшего времени предшествует действию спрягаемых форм глагола в любом времени: ...хранивший дотоле молчание сановник презрительно поглядел им вслед и наставительно подвел итог их спору... (Н.С. Лесков);

2) действие причастий одновременно действию спрягаемых форм глагола прошедшего времени: Но только что он вступил в столовую.., с ним в дверях почти столкнулась выходившая Аглая (Ф.М. Достоевский);

3) действие причастий частично совпадает во времени при глаголах совершенного вида: Она в одной рубахе прыгнула с кровати к висевшему на гвозде мужнину полушубку... (М. Шолохов).

Основное временное значение причастий прошедшего времени совершенного вида - действие, имеющее место в прошлом, с результатом, относящимся ко времени главного по отношению к причастию действия -является весьма устойчивым. Оно сохраняется при соотнесении действия причастия со спрягаемыми формами глагола, вне зависимости от их времени -настоящего, прошедшего или будущего: ... в ворота на полном карьере влетел оседланный вислозадый буланый конишка (М. Шолохов).

У причастий прошедшего времени русского языка значение будущего времени опирается на значение предшествования точке отсчета, а также на значение результативности, присущее страдательным причастиям прошедшего времени и действительным причастиям совершенного вида. Значение предшествования точке отсчета выражает законченность действия, обозначенного причастием, до начала действия, обозначенного финитной формой будущего времени, а значение результативности способствует отнесению этого значения в соответствии с коммуникативной задачей к плану будущего, определяемому в составе высказывания с причастием его финитной формой. Действие, названное причастием, будучи отнесенным к плану будущего, может и следовать за действием, названным финитной формой будущего времени. В таких случаях причастие прошедшего времени обозначает действие, которое завершится в будущем, но после того как завершится действие, обозначенное финитной формой.

Причастия в немецком языке обладают рядом глагольных признаков: они имеют глагольную категорию залога, имеют относительное временное значение. Как и глагол, они сохраняют управление соответствующего глагола, от которого они образованы и могут иметь при себе определяющие слова, вместе с которыми они образуют причастные обороты: Die Martiniere, von ihrer Todesangst befreit, erzählte, wie sich alles begeben hatte (E.T.A.Hoffmann). Seinen Worten und Bewegungen folgend lächelte sie; nicht mit der überheblichen Nachsicht, die manche Leidenden den Gesunden entgegenbringen, sondern mit der liebenswürdigen Freude und Teilnahme...(Th. Mann).

Аспектуальность и таксис выступают в виде сопряженного аспек-туально-таксисно-темпорального комплекса (Р.З. Мурясов). Языковая выраженность зависимого и независимого таксиса в немецком языке асимметрична: относительно богатый набор временных форм для выражения предшествования в системе индикатива и отсутствие регулярных глагольных форм для выражения зависимого таксиса. Использование конструкций с перфектным причастием для выражения предшествования и презентного причастия для выражения одновременности имеет ограниченный характер: Mit halbgeschlossenen Augen, hörte er das Andante; den linken Fuß leise bewegend, bezeichnete er das Eintreten der Stimmen (E.T.A. Hoffmann). Schweigend gingen wir die Friedrichsstrasse hinauf (E.T.A. Hoffmann). Eine Strecke Bewandert, traf ich zusammen mit einem reisenden Handwerksburschen, der von Braunschweig kam und mir als ein dortiges Gerücht erzählte (H. Heine).

В примерах с перфектным причастием и презентным причастием наблюдается семантическая ограниченность соответствующих глаголов, а именно перфектные причастия с таксисным значением предшествования, как правило, образованы от терминативных глаголов, а презентные причастия в предикативной функции образованы от глаголов, выражающих мимико-жестовое поведение, состояние человека или его положение в пространстве.

Основными средствами образования оппозиции «одновременность -предшествование» являются презентное причастие и причастие прошедшего времени. Причастия Г выражают несовершенное длительное действие, большинство причастий II - совершенное с результативным оттенком действие.

Если в немецком языке перфектное и презентное причастия образуют три вида оппозиций: таксисно-темпоральную (zurückkehrend - zurückgekehrt), таксисно-залоговую (одновременность - активность, предшествование - пассивность), залоговую оппозицию с таксисным значением одновременности (liebend - geliebt), то в русском языке признаки времени и залога сочетаются иначе. Залоговую оппозицию образуют причастия настоящего времени и причастия прошедшего времени: рисующий - рисуемый, нарисовавший - нарисованный.

Причастие II интранзитивных перфективных глаголов всегда однозначно выражает таксис предшествования. Причастие II от имперфективных глаголов может выражать также одновременность действия. По своему значению раз-

личаются причастия II переходных и непереходных глаголов. Причастия II от переходных глаголов всегда имеют пассивное значение: das gelesene Bach. Причастия II непереходных глаголов имеют активное значение и обозначают законченное действие: die angekommene Delegation. Frieda Brenden umarmte ihren nach 13 Jahren heimgekehrten Sohn (W. Bredel).

Третья глава посвящена таксисным значениям деепричастий русского языка и возможностям перевода конструкций с деепричастиями на немецкий язык.

Деепричастие совмещает в себе признаки глагола и наречия. Подобно глаголу оно обладает категорией вида, возвратными и невозвратными формами и сохраняет глагольное управление. Подобно наречию оно не имеет форм словоизменения и примыкает к глаголу.

Конструкции с деепричастиями совершенного и несовершенного вида являются центральным компонентом зависимого таксиса. Деепричастие создает явно выраженное различие между основной (первичной) и второстепенной предикацией, распределение рангов основного (главного) и второстепенного (сопутствующего) действий: Войдя в комнату, С. сразу же зажег свет.

Различие в значении деепричастий настоящего и прошедшего времени можно сформулировать следующим образом: деепричастие настоящего времени обозначает действие, одновременное с действием глагола-сказуемого, а деепричастие прошедшего времени - действие, предшествующее действию глагола-сказуемого. Таким образом, значение времени в деепричастиях отличается от значения времени в глаголах тем, что время рассматривается здесь не по отношению к моменту речи, а по отношению к моменту действия глагола-сказуемого (соотносительность времен).

Деепричастие несовершенного вида, развившееся из кратких действительных причастий настоящего времени, по существу утратило значение настоящего времени, став вневременным. Вневременность деепричастия несовершенного вида обычно понимается как одновременность с действием глагола-сказуемого. Однако деепричастие несовершенного вида может выражать не только одновременное с глагольным действие, но также предшествующее глагольному и даже последующее за ним. Например: Это он (Нагульнов), прижимая к ордену свои длинные ладони, проникновенно говорил (М. Шолохов) - деепричастие несовершенного вида со значением одновременности по отношению к действию глагола-сказуемого. Видя, что к мужу бегут Любишкин и Нагульнов, она метнулась к амбару, спустила с цепи кобеля (М. Шолохов) - деепричастие несовершенного вида со значением предшествующего действия. Они (жандармы) хватали за воротник и плечи... срывали шапки, далеко отбрасывая их (М. Горький) - деепричастие несовершенного вида со значением последующего действия.

Деепричастие совершенного вида обозначает относительное прошедшее время. Это значение прошедшего времени в деепричастии совершенного вида проявляется в том, что последнее чаще всего выражает прошедшее время, предшествующее по отношению к действию глагола-сказуемого, хотя может выражать также действие одновременное и последующее за действием глагола. Например: «Активист» лежал на кровати, задрав ноги (М. Шолохов) -деепричастие совершенного вида со значением одновременного действия. Под Игнатом упала лошадь, придавив ему ногу. (Л.Н. Толстой) - деепричастие совершенного вида со значением последующего действия. В последний раз взглянув на часы, старший сержант Мишин подошел к полке, на которой спал генерал (A.A. Фадеев) - деепричастие совершенного вида со значением предшествующего действия.

Конструкции с деепричастиями трактуются как полипредикативный комплекс, включающий основное сказуемое и подчиненное ему второстепенное сказуемое, выраженное деепричастием. В зависимости от семантических связей между основным и второстепенным действиями выражаются таксисные отношения следующих типов:

1. Сопряженность во времени второстепенного действия с основным не связана с семантикой обусловленности (временной, причинной, условной и др.): ...Сам меня ведет, других во все стороны кулаками расталкивая и преподло бранясь, а у самого на глазах слезы... (Н.С. Лесков), ср.: сам ведет и расталкивает, и бранится...

2. Второстепенное действие не только сопряжено во времени с основным, но и обусловливает осуществление основного действия: «Ого!» - вскричал генерал, смотря на образчик каллиграфии, представленный князем... (Ф.М. Достоевский) - ср.: Генерал вскричал, когда смотрел ...

Следует различать временные отношения между действиями связанные и не связанные с отношениями характеризации. Для характеристики временных соотношений, не связанных с отношением характеризации, мы берем за основу два типа таких соотношений, предложенных A.B. Бондарко:

1) дифференцированные - одновременность / разновременность;

2) недифференцированные - сводящиеся к отнесенности обоих действий к единому периоду времени.

Дифференцированные временные отношения:

1. Отношения одновременности. Под одновременностью понимается совпадение во времени фиксируемых периодов сопряженных действий либо отнесенность некоторого момента в осуществлении одного действия к фиксируемому периоду второго.

В зависимости от характера отношений к пределу основного и второстепенного действий можно выделить следующие разновидности ситуаций одновременности:

1) одновременность процессов. В аспектуально-таксисной ситуации этой разновидности основной процесс выражается личной формой несовершенного вида, второстепенный - деепричастием несовершенного вида. Одновременность выступает как общность срединного фиксируемого периода основного и второстепенного процессов: Медвяный запах его к вечеру растекался по всему хутору, волнуя томлением сердца девушек (М. Шолохов) - одновременность отношения и состояния;

2) одновременность второстепенного процесса и основного целостного факта:

а) целостное действие происходит во время процесса - время протекания процесса включает момент, когда осуществляется целостный факт. В данном случае процесс выражен препозитивным деепричастием несовершенного вида: Она (Лушка), тая усмешку под ресницами полуопущенных глаз, попросила подыскать ей какого-нибудь «завапященъкого жениха»... (М.Шолохов);

б) процесс относится к периоду времени, с которым связана подразумеваемая длительность основного действия:

- основное действие начинательное, выраженное глаголом совершенного вида, второстепенное - процесс, выраженный деепричастием несовершенного вида, длящийся во время продолжения основного действия: «Матушка! Королевна!» - завопил Лебедев, ползая на коленках перед Настасьей Филипповной... (Ф.М. Достоевский);

- основное действие - завершение процесса (глагол совершенного вида), второстепенное - процесс, одновременный имплицитному процессу, предшествующему достижению предела основным действием (деепричастие несовершенного вида/- В пестертшой тоске, трепеща и удивляясь на самого себя, стеная и замирая попеременно, дожил он кое-как... до одиннадцати часов утра следующего дня... (Ф.М. Достоевский);

- основное действие ограниченно - длительное (глагол совершенного вида), второстепенное - процесс, протекающий в период времени основного действия (деепричастие несовершенного вида): «Парень» опять с минуту помолчал, приставив указательный пачец ко лбу и как бы соображая... (Ф.М. Достоевский);

3) одновременность второстепенного результативного состояния и основного процесса. В данном случае деепричастие совершенного вида имеет перфектно-результативное значение: Она слушает меня с умилением, с гордостью, притаив дыхание (А.П. Чехов).

2. Следующий тип дифференцированных временных соотношений -отношения разновременности:

1) второстепенное целостное действие предшествует основному целостному факту: Макар...накинув нарядную уздечку, некогда принадлежавшую Титку, привычно поставил ногу в зазубренное стремя (М. Шолохов);

2) второстепенное целостное действие предшествует основному процессу: Он (Давыдов), поужинав, лежал в своей комнатушке, читал «Правду» (М. Шолохов).

При недифференцированных временных отношениях, где основное и второстепенное действия не связаны отношением характеризующим, основное действие выражается личной формой совершенного вида, второстепенное -постпозитивным деепричастием совершенного вида или несовершенного вида с отрицанием: «Впрочем, нет», - прибавил он, внезапно встряхнув своей львиной гривой... (И.С. Тургенев).

В высказываниях, в которых основное и второстепенное действия связаны отношением характеризации, выделяются отношение конкретизации и интерпретативно-оценочное отношение.

Отношение конкретизации наблюдается в том случае, если второстепенное действие указывает способ времяпрепровождения, пребывания субъекта. В этом случае второстепенное действие протекает в период времени основного действия: Анна шла, опустив голову (Л.Н. Толстой) - передвижение характеризуется с помощью деепричастия совершенного вида, обозначающего положение части тела субъекта.

В интерпретативно-оценочных отношениях можно выделить, согласно A.B. Бондарко, собственно оценочное, когда оценка передается личной формой, а действие констатирующего плана - деепричастием: Я был несправедлив, выпячивая его вину и придавая ей абсолютное значение (А.Н. Толстой); интерпретативное, когда действие констатирующего плана передается личной формой в позиции основного сказуемого, а интерпретирующее действие представляется как второстепенное, стоящее, как правило, в постпозиции: Его мать так огорчилась тайным браком, что слегла в постель и умерла, принеся свою жизнь в жертву на алтарь этикета и приличий (А.И. Герцен); квалификативно-модальное отношение второстепенного действия к основному выступает в конструкциях, содержащих деепричастный оборот, связанный с основным сказуемым посредством сравнительных частиц: ...проголосил какой-то паршивый, видно из молоденьких, петушок и после долго по-куриному вскудахтывап, как бы давясь какой-то гнусной отрыжкой (М. Шолохов).

Рассмотренный тип таксисных отношений в конструкциях зависимого таксиса предполагает временные отношения, не осложненные элементами обусловленности.

Второй тип таксисных отношений основан на сопряженности временных отношений и элементов обусловленности - причинной, временной, уступительной, целевой, условной, следственной.

1. В конструкциях, выражающих причинную обусловленность основного действия второстепенным, деепричастия мотивируют действие, выполненное субъектом. Основные разновидности рассматриваемых аспектуально-таксисных ситуаций таковы:

а) основное действие обусловлено второстепенным, выраженным деепричастием совершенного вида (с признаком перфектности), и непосредственно следует за ним: Макар, подумав, согласился (М. Шолохов);

б) основное действие - процесс (глагол несовершенного вида) обусловлено предшествующим второстепенным фактом, выраженным деепричастием совершенного вида: Придя к власти, Петр занимался военными играми и строительством кораблей (Л.В. Милов);

в) основное действие происходит по причине и на фоне второстепенного процесса: ...как дружно все встали из-за стола, приветствуя его (М. Шолохов);

г) основной процесс (глагол несовершенного вида) происходит по причине второстепенного процесса (деепричастие несовершенного вида) и одновременно с ним: ... только Обноскин слегка улыбался, предвидя гонку, которую зададут дяде (Ф.М. Достоевский);

д) основное неограниченно-кратное действие совершается по причине повторяющегося действия, выраженного деепричастием несовершенного вида, временное отношение между повторяющимися актами основного и второстепенного действия сводится к их совмещенности в едином временном периоде: Марья Александровна... в решительных случаях не задумывалась даже перед скандалом, принимая за аксиому, что успех все оправдывает (Ф.М. Достоевский).

2. Целевое отношение выражается в конструкциях с основным сказуемым, представленным глаголом речи, и второстепенным сказуемым, характеризующим связанное с речью намерение говорящего: извиняясь, соглашаясь, прося прощения и др., например: «Отличная работа, факт!» -соглашаясь, сказал Давыдов (М. Шолохов).

Целевое отношение между основным и второстепенным сказуемыми возникает при употреблении деепричастных форм глаголов типа: спасаться, скрывать, искать, преследовать, пытаться, стремиться, готовиться и др. Выделяются следующие аспектуально-таксисные ситуации:

а) основное действие (глагол несовершенного вида) обозначает процесс, совмещенный во времени с второстепенным сказуемым, которое представляет стремление к достижению цели (деепричастие несовершенного вида): ... лукаво улыбался Гаврила Ардалионович, ядовито готовясь изложить свое заключение (Ф.М. Достоевский);

б) основное целостное действие (глагол совершенного вида) совмещен во времени с выражением стремления к цели: Он (Давыдов) плотнее запахнул разъезжавшиеся полы тельняшки, скрывая разрисованный живот (М.Шолохов);

в) комплекс действий, связанных целевым отношением, не локализован во времени, а потому сочетается с временными отношениями недифференцированного типа: ... но они же постоянно ведут к обособлению отдельных ее земель от центра, стремясь сохранить национальную самобытность (А.П. Новосельцев).

3. При условных отношениях второстепенное сказуемое — деепричастие совершенного вида, обозначающее достижение предела; основное действие обусловленно второстепенным и относится к плану будущего: Оленин чувствовал, что будет свободен, уехав на Кавказ (А.Н.Толстой) - основное действие - процесс - обусловлено предшествующим фактом (деепричастие совершенного вида).

4. Уступительные отношения просматриваются при противопоставлении основного действия второстепенному. Для обозначения рассматриваемых отношений используется союзы но, однако, частицы все-таки, все же, даже, вместе с тем. Аспектуально-таксисные ситуации выступают в следующих разновидностях:

а) одновременность двух процессов, причем основное действие (глагол несовершенного вида) характеризует признак субъекта, а второстепенное (деепричастие несовершенного вида) - процесс, противоречащий данному признаку: Убеждать себя, что делаю подвиг сестры лашосердия, не имея к нему ни малейшего призвания... - все это такое иезуитство... (Ф.М. Достоевский);

б) основное действие (глагол совершенного вида) одновременно с второстепенным процессом (деепричастие несовершенного вида), причем основное противоречит второстепенному: - Управшкя, -сказал Кайманов, зная, что не управятся... (В.П. Глазов);

в) второстепенное действие (деепричастие совершенного вида) предшествует основному процессу (глагол несовершенного вида), причем основное действие совершается вопреки второстепенному: Новая государыня, разорвав союз с Пруссией, не торопилась, однако1 возобновлять войну (Л.В. Милов);

г) основное действие противоречит результату второстепенного, оба действия относятся к одному периоду времени: Французская дипломатия, проиграв в Польше, имела успех на южном звене антирусского «восточного барьера» - в Турции (Л.В. Милов);

д) основное действие и второстепенное отнесены к одному временному периоду и образуют нелокализованную во времени ситуацию: Успехами русской литературы тоже постоянно интересовался, хотя и нисколько не теряя своего достоинства (Ф.М. Достоевский).

5. В конструкциях с постпозитивным деепричастием совершенного вида при определенных соотношениях лексических значений деепричастия и личной формы совершенного вида выражается значение действия, представляющего собой результат, следствие основного действия: ...тот (Федотка) стремительно нагнул голову, гулко стукнувшись лбом о парту (М. Шолохов).

6. Объективное время совершения основного действия может быть обусловлено временем осуществления второстепенного (деепричастие как совершенного, так и несовершенного вида,): Рассматривая могилы на кладбище, наткнулся я на почерневшую четырехугольную урну со следующими надписями... (И.С. Тургенев). При временной обусловленности проявляются следующие аспектуально-таксисные ситуации:

а) основное действие совпадает по времени с второстепенным процессом: С силой опуская щупы в землю, они uuiu рядом вдоль стены... (М. Шолохов);

б) второстепенное действие предшествует основному целостному действию: Раздевшись и весь дрожа, как загнанная лошадь, он лег_ на диван... (Ф.М. Достоевский);

в) повторяющиеся акты основного действия (глагол несовершенного вида) связаны во времени с повторениями второстепенного действия (деепричастие несовершенного вида); различие одновременности / разновременности действий при этом не актуализируется: Щепоткой, как соль из солонки, брал он полу полушубка, поднимая ее на отлет, словно юбку баба... (М. Шолохов).

Если значение временной обусловленности осуществляется в конструкциях с деепричастиями совершенного вида с перфектно-акциональным значением, выделяются два типа такой обусловленности: основное действие обусловлено завершением второстепенного: Жена его, пожив с ним несколько лет, уехала тайком в Москву... (И.С. Тургенев); основное действие совершается в условиях последствия второстепенного: Прочтя эту коротенькую и довольно бестолковую записку, Аглая вся вдруг вспыхнула и задумалась (Ф.М. Достоевский).

В отличие от русского языка, в немецком языке нет глагольной формы, эквивалентной русским деепричастиям совершенного и несовершенного вида. Конструкции с деепричастиями могут быть переведены с помощью:

1) презентных причастий: Плюнул Давыдов на такие условия труда и, чтобы не быть помехой Сидоровичу, ругаясь про себя, как матерый боцман, ушел из кузницы.../ Dawydow spuckte auf solche Arbeitsbedingungen und verließ, innerlich fluchend wie ein Altmatrose, die Schmiede; er wollte Sidorowitsch nicht im Wege stehen. Тогда, еле сдерживая улыбку, Разметнов громко спросил.../ Da fragte Rasmjotnow, sich mühsam ein Lächeln verkneifend. ...а мимо него, брызгая во все стороны кислым молоком, пролетела оловянная миска.../ Eine

Zinnschüssel zischte, nach allen Richtimsen Sauermilch verspritzend, an ihm vorbei... (M. Шолохов);

2) перфектных причастий: Стоял неподвижно, понурив голову, как старая усталая лошадь.../ Er stand den Kopf gesenkt wie ein alter, müder Gaul... Все равно я убью тебя, - упрямо твердил Половцев, по - бычьи склонив голову, стоя возле кровати./ „Ich schlag dich sowieso tot", knurrte Polowzew eigensinnig. Er stand vor dem Bett, den Kopf gesenkt wie ein Stier. Она бежала, слегка клонясь вперед, прижав к тугой груди сжатые в кулаки руки... / Sie lief, leicht vorgeneigt, die zu Fäusten geballten Hände gegen die feste Brust gepreßt... (M. Шолохов);

3) инфинитивных групп: На тихий условный стук им открывал дверь Яков Лукич, не зажигая лампы, провожал в горенку к Половцеву. / Auf ihr leises Klopfzeichen öffnete Jakow Lukitsch die Tür, ohne die Lampe anzuzünden, und geleitete sie in Polowzews Kammer. «У себя? Оба дома?» -и, не дожидаясь ответа, пошел в горенку. / „Ist er da? Sind beide daheim?" und trat, ohne eine Antwort abzuwarten, in die Stube.... однако ничего не утаив, рассказал все.../ ...doch ohne etwas zu verschweigen, berichtete... (M. Шолохов);

4) предложений с однородными предикатами: «Погоди, я сейчас», - сказал Яков Лукич, доставая непослушными пальцами спичку из коробка./ «Augenblick, gleich», sagte Jakow Lukitsch und zog mit zitternden Fingern ein neues Streichholz aus der Schachtel. Половцев вскрыл конверт, быстро пробежал письмо, близко придвинув его к фонарю... / Polowzew öffnete ihn (den Brief), hielt das Schreiben nahe ans Licht, überflog es... Став на одно колено, Половцев проворно распутал белые сыромятные ремни... / Polowzew ließ sich auf ein Knie nieder, löste geschickt die weißgegerbten Riemen... (M. Шолохов);

5) придаточных предложений: Половцев, опустившись уже на оба колена, на ладонях вытянутых рук держал шашку... / Polowzew, der sich inzwischen auf beide Knie niedergelassen hatte und den Säbel auf den Innenflächen der ausgestreckten Hände hielt... Дубцов, стоя к нему спиной, склоняется над помидорным кустом... / Dubzow, der ihm den Rücken zukehrt, beugt sich eine Tomatenstaude... Сам Яков Лукич срывает помидоры, смущенно приседая на корточки... 1 Jakow Lukitsch pflückt Tomaten, indem er sich jedesmal verlegen niederhockt...(M. Шолохов);

6) предложно-именных сочетаний: Нехотя и вяло двигаясь, Лушка надела юбку... / Widerwillig, mit trägen Bewegungen zog Luschka den Rock an... Глядя на него и морщась, как от сильной боли, Разметнов подумал... /Bei seinem Anblick verzog Rasmjotnow das Gesicht wie bei einem heftigen körperlichen Schmerz und dachte... Сдержанно улыбаясь, Давыдов сказал... /Mit einem versteckten Lächeln sagte er... (M. Шолохов).

При сравнении конструкций немецкого языка, передающих деепричастия и деепричастные обороты русского языка, можно констатировать различия в формальных синтаксических структурах. При переводе использованы как полипредикативные, так и монопредикативные осложненные конструкции. К полипредикативным конструкциям относятся сложноподчиненные предложения и предложения с однородными сказуемыми. К монопредикативным осложненным конструкциям - предложения с причастием I и II, предложения с инфинитивными группами и предложения с предложно-именными сочетаниями, как правило, на основе отглагольных существительных.

В русском и немецком языках можно выделить первичное значение причастных форм и вторичные (производные). Другими словами в этих языках имеются причастные формы, однозначно выражающие одно из таксисных значений. К таковым можно отнести презентные причастия в немецком языке и деепричастия несовершенного вида в русском языке для выражения одновременности, перфектные причастия герминативных глаголов в немецком языке и деепричастия совершенного вида в русском языке для выражения предшествования. Но некоторые причастные формы неоднозначны в выражении темпорально-таксисных значений. Формы, для которых одновременность является основным значением, могут в некоторых случаях выражать таксис предшествования, например, деепричастия несовершенного вида со значением предшествующего действия.

Каждая глава завершается краткими выводами.

В заключении обобщаются результаты проведенного диссертационного исследования. В конце диссертации приведен список использованной литературы и список использованных при анализе текстов художественной литературы.

В русском языке функционально-семантическое поле таксиса обладает центральным компонентом, т.е. инвентарем универсальных средств для выражения одновременности и разновременности, который составляет семантическую доминанту таксиса на любой временной ступени. Языковая выраженность двух сфер таксиса в немецком языке асимметрична. В немецком языке отсутствуют регулярные глагольные формы для выражения зависимого таксиса. Использование монопредикативных осложненных конструкций, а именно, предложений с презентным и перфектным причастием для выражения одновременности и предшествования носит ограниченный характер.

Зависимый таксис в русском языке находит свое регулярное выражение в неличных формах глагола, в немецком языке в выражении таксисных значений участвуют финитные формы глагола (Perfekt - Präsens, Plusquamperfekt - Präteritum, Futur II - Futur I).

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Безроднова О.М. Таксисные значения причастий русского языка // Вестник Башкирского государственного университета. - 2009. - № 1. -С. 87-91.

2. Безроднова О.М. Деепричастия русского языка в контексте функционально-семантического поля таксиса и соответствия русским деепричастиям в немецком языке // Вестник Башкирского государственного университета. - 2009. - № 2. - С. 432 - 436.

3. Безроднова О.М. Категория таксиса (на материале немецкого и русского языков) // «Вызовы XXI века и образование». Материалы всероссийской научно-практической конференции. - Оренбург: ИПК ГОУ ОГУ, 2006.-С. 13-21.

Безроднова Ольга Михайловна

ПРИЧАСТИЯ И ДЕЕПРИЧАСТИЯ В ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКОМ ПОЛЕ ТАКСИСА (НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛР № 063109 от 04.02.1999 г.

Подписано в печать 2009 г. Бумага офсетная. Формат 60x84/16. Гарнитура Times. Усл. печ. л. 1,1. Уч.-изд.л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № 301 ООО «Агентство «Пресса» 460000, г. Оренбург, ул. Комсомольская, 45, тел.: (3532) 79-17-25

2007246417

2007246417