автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Проза А. Вербицкой и Л. Чарской как явление массовой литературы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проза А. Вербицкой и Л. Чарской как явление массовой литературы"



На правах рукописи

Аг,афонова Наталья Сергеевна

ПРОЗА А.ВЕРБИЦКОЙ И Л.ЧАРСКОЙ КАК ЯВЛЕНИЕ МАССОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Специальность 10.01.01. - русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Иваново 2005

Работа выполнена в Ивановском государственном университете

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор

Страшнов Сергей Леонидович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор

Капустин Николай Венальевич

кандидат филологических наук, Горбунова Ольга Ивановна

Ведущая организация: ■ ГОУ ВПО «Шуйский государственный

педагогический университет» кафедра литературы и методики обучения

Защита состоится 1 декабря 2005 года в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.062.04 при Ивановском государственном университете по адресу: 153025, г. Иваново, ул. Ермака, д. 39, ауд.459.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ивановского государственного университета. Автореферат разослан «**?/ » октября 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Е.М.Тюленева

2-17&7

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность и научная новизна исследования

Творчество популярнейших в женской и девичьей среде начала XX века писательниц Л Чарской и А.Вербицкой до си\ пор основательно не изучено. Особенно актуальным является аспект формирования в России массовой литературы, столь широко распространившейся в последнее время. А ведь эти два имени стали знаковыми применительно к данному явлению, потому что в творчестве упомянутых писательниц активно развиваются такие паралитературные жанры, как женский роман и «девичья» повесть Современный нам критик, Т. Морозова. \ поминая имена писательниц, отмечала, что нынешние авторы женских романов будут стоять в одном ряду с Чарской и Вербицкой «через простенькую запятую, длившуюся долгих семьдесят лет»'.

Л.Чарская и А.Вербицкая стоят у истоков массовой литературы для женской отечественной аудитории. Недаром К.Чуковский, активно боровшийся при помощи публицистики с «нашествием готтентотов», каждой из них посвятил по персональной статье2. И сделал эго не случайно, так как согласно отчетам библиотек и опросам педагогов мало кто в России начала XX века мог сравниться с ними по популярности у массового читателя. Даже Лев Толстой занимал в отчетах публичных библиотек второе место. После Анастасии Вербицкой.

Надо признать, что литературоведы все чаще в последние годы обращаются к творчеству Л.Чарской и А.Вербицкой (работы Н VI. Зоркой, С.Н. Тяпкова, А. Грачевой, Е. Путиловой, М.Михайловой, Ш. Розенталь и др.), однако вопрос об их роли в процессе возникновения в России начата XX века гендерно ориентированной массовой литературы пока почти не

' Мчрошна Т. Нос 1е доного вочдержания. //Дружба пародии. 1997 -Яг 9 С 18-1 "Счешетствеино* К.Чунпвский. Интеллигентный Ипнксрюм {Посняшасая\чагдеиея мишкчи! ¡О романс Л Иербиикоп «К мочи счастья»] /'Речь 1910^ февр (6 \iapra) С Ч К ЧукомкиЛ. Ли шя Чарская ' 1'счь 1912 9 (22 сент) СЗ I "ЛЧ^"ЧЛЛЬНАи

I библиотека^I

рассматривался. Между тем произведения обеих писательниц построены таким образом, чтобы воздействовать именно на женскую часть читательской аудитории, которая не была однородной, в том числе и в возрастном отношении.

Уяснение указанных проблем и составляет основную научную новизну исследования. Кроме того, здесь вводится и обосновывается предлагаемый нами термин «девичья» повесть, при этом женский роман и «девичья» повесть впервые осмысливаются как единое социокультурное явление.

Цели и задачи исследования

Главная цель представленной работы - выявить и осмыслить феномен гендерно ориентированной литературы, формирующейся на российской почве в начале XX века, а также исследовать женский роман и «девичью» повесть как факты массовой литературы и проанализировать те первые шаги, которые были предприняты критикой на пути осмысления этого нового для начала XX века явления.

В соответствии с поставленной целью решаются следующие задачи: через анализ прессы 1900 - 1920-х годов выявить характерное отношение современников к творчеству Л. Чарской и А. Вербицкой;

проверить выдвинутую нами гипотезу о принадлежности гендерно ориентированных произведений Л.Чарской и А.Вербицкой к массовой литературе;

рассмотреть генезис формирования жанрово-тематического канона женского романа и «девичьей» повести в произведениях вышеуказанных авторов;

выделить важнейшие канонические элементы подобных произведений и показать формы их модификации у Л.Чарской и А.Вербицкой;

проанализировать специфику внутреннего мира женского романа и «девичьей» повести.

Материал исследования

Центральным объектом научного исследования в данной рабою стали романы Л.Вербицкой «Ключи счастья» и «Иго любви» как произведения массовой женской литературы, а также следующие «девичьи» повести Л.Чарской: «Записки институтки», «Записки маленькой гимназистки», «Записки сиротки», «Приютки», «Генеральская дочка», «Сибирочка», «Княжна Джаваха», «Люда Влассовская», «Вторая Нина».

К исследованию привлекаются автобиографические произведения писательниц и материалы литературных диспутов, возникавших по повод} их книг на страницах газет и журналов. Данные публикации позволяют полнее уяснить пути формирования жанрово-тематического канона, а также эстетическое кредо его создателей и реализацию творческих принципов в процессе художественной деятельности.

Объектом нашего исследования стали и журнально-газетные отклики на произведения Л.Чарской и А.Вербицкой. Это статьи и рецензии Ю Айхенвальда, В.Кранихфельда, П. Перцова, К. Чуковского, М. Горького. В. Воровского, Е. А. Соловьева и других авторов, помещенные в таких изданиях, как «Утро России», «Речь», «Задушевное слово», «Журнал журналов», «Образование», «Вестник литературы», «Русская школа». «Голос Москвы», «Аполлон», «Зритель», «Русская мысль», «Новое время», «Вестник Европы», «Современный мир», «Нижегородский листок», «Жизнь», «Жатва», «На литературном посту» и т.д.

Методология исследования

Теоретическую баз) данной работы составляют труды ученых, сосредоточенных на изучении массовой культуры, иной литературы, ориентированной на формулу, а также тех, чьи интересы лежат в области

постижения внутреннего мира произведения. Это работы В Я Проппа. Д С Лихачева. А Ф. Лосева, М.Ю.Лотмана. В.Е. Хализева, Л.Д. Гудкова. Д/К Кавелти, Ктариссы П Эстес, Э. Шитза КТ Теплица. О.Вайнштейн. О Бочаровой, Н Мельникова и других.

Фундаментальными для нашего исследования являются следующие методы: историко-функциональный, типологический, историко-генетический.

При анализе генезиса «девичьих» повестей Л.Чарской нами были использованы принципы нарративной типологии. Подход В Я Проппа оказался эффективным не только для сказки, но и для жанров массовой литературы, также опирающейся на формул}, образец.

Основным предметом исследования являются проблемы жанрового своеобразия и генезиса гендерно ориентированной прозы Л Чарской и А Вербицкой, специфика построения внутреннего мира женского романа и «девичьей» повести в их творчестве, а также реакция прессы начала XX века на отдельные произведения писательниц и на литературную деятельность Л.Чарской и А.Вербицкой в целом.

Научно-практическая значимость работы

Концепция, предложенная и обоснованная автором реферируемой работы, позволяет обозначить место Л.Чарской и А Вербицкой в литературном процессе начала XX века, предполагает новый подход к исследованию творчества писательниц, а также расширяет представление о бытовании массовой литературы, ее жанровом своеобразии и восприятии читателями и критикой в России обозначенного периода.

Выводы и наблюдения могут быть использованы для дальнейшего изучения творчества Л.Чарской и А.Вербицкой, комментирования их произведений, при построении вузовскою курса «История русской литературы начала XX века».

Данная работа может быть полезна и для авторов, занимающихся тендерными исследованиями в рамках изучения социокл 1ьтурной атмосферы начала XX века.

Структура работы

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются выбор темы, ее актуальность и научная новизна, излагается история вопроса, формулируются цели и задачи исследования, определяется методология, терминологическая и понятийная база.

Здесь же рассматриваются различные (аксиологические и функциональные) подходы к пониманию такого явления как массовая литература. Особенно продуктивным нам представляется функциональный подход, позволяющий определить место массовой литературы в литературном процессе и жизни общества. Данная установка способствует преодолению пренебрежительного отношения к паралитературе, которое до сих пор характерно для многих специалистов-филологов.

Выявляются и базовые формально-содержательные признаки массовой литературы, что необходимо для решения вопроса о принадлежности того или иного творения к подобному вид\ печатной продукции. К ним относятся высокая стереотипность, принцип жизнеподобия, социальный критицизм, пафос утверждения ценностей и норм данного общества, особая концепция героя, динамически развивающееся действие и т. д.

Все эти особенности присущи уже паралитературе начала XX века, переживавшей тогда свой небывалый расцвет. Русская культура в это время находилась в состоянии 'непрерывного изменения и

переопределения Между элитной и коммерческой литературой происходил постоянный обмен, что позволяло последней решать просветительские задачи, а также способствовало появлению и формированию на отечественной почве новых для России жанров. Таковым и стал, например, женский роман как явление гендерно ориентированной массовой литературы.

Под этим понятием мы подразумеваем группу паралитературных текстов, апеллирующих к культурно-специфическим \ оеждениям конкретного пола Произведения А.Вербицкой и Л.Чарской рассматриваются как условная точка отсчета, с которой в России начинает формироваться собственно гендерно ориентированная массовая литература

На защит\ выносятся следующие положения:

1. А. Вербицкая и Л. Чарская стояли у истоков формирования в русском литературном пространстве таких жанров, как женский роман и «девичья» повесть.

2. В русской литературе начала XX века в творчестве Л. Чарской появляется новый жанр - «девичья» повесть. Подобное явления на рубеже веков наблюдается и в зарубежной литературе США и Европы.

3. Сравнительный анализ женского романа и «девичьей» повести показывает, что перед нами единое социокультурное явление.

Первая глава «А. Вербицкая и Л. Чарская в современной им прессе» дает возможность увидеть исходную реакцию общества на интересующее нас явтение, а также сравнить журнально-газетные отклики на творчество двух писательниц.

К началу XX века, то есть к тому периоду, когда Вербицкая и Чарская вступали в литературу, в русской критике не было рята базовых понятий, необходимых для понимания и осмысления творчества )тих писательниц. Прежде всего, речь идет об отсутствии таких категорий, как

«массовая литература» и «женская литература». Адекватною языка дтя характеристики подобного рода прозы не было ни у одной из многочисленных критических группировок: ни у неонародников, ни \ декадентов и символистов, ни у постсимволистов, ни у марксистов. Они могли спорить по всем остальным пунктам, однако заведомо пренебрежительный подход к массовой беллетристике объединял буквально всех. Столь же снисходительно относились критики и к юлько что возникшему в то время явлению женской литературы.

После всего вышесказанного становится ясно, что Вербицкая и Чарская находились в ситуации начала XX века в положении «дважды отверженных»: и как литераторы, принципиально ориентированные на массового читателя, и как писательницы, акцентировавшие женскую основу своих текстов. Во многом этим и объясняется неизменно негативная реакция критики на творчество этих авторов.

Разумеется, многие из обозначенных критиками начала XX века положений верно отражали тот новый подход к литературному творчес гв>, который явили «городу и миру» массовые писатели. Весьма верно подмечались, в частности, характерные для них и присущие «штамповочному» производству литературных текстов приемы и особенности стиля. Однако аналитики начала XX века только приближались к разгадке успеха массовых произведений и, в принципе, не смогли дать развернутый анализ нового явления, а также выявить тендерную ориентированность творчества Л.Чарской и А.Вербицкой. Практически только Тан [В.Богораз] отметил, что романы Вербицкой «это. по существу своему, женские романы»1, да еще И.Василевский указал на то, что в произведениях писательницы преобладают «типично

1 Тан ;В I" ЬшораОМ и Ж (Отнет г-же Вербицком) ''У гро России -1910. Ла 105 13фсвр С >

женские мысли, характерно женские идеи»1. Но дальнейшего развертывания данная мысль \ этих критиков не получила.

Творчество же Л.Чарской вообще чаще всего рассматривалось не филологически, а педаюгически- с позиций потенциального вреда, приносимого «юношеству», хотя и отмечался тот факт, что произведения Чарской востребованы, в основном, девочками (В Фриденберг, Масловская).

Послереволюционная критика уделяла внимание только социально-политическим аспектам творчества А.Вербицкой, а Л.Чарская подверглась практически полному забвению.

В главе содержится подробный анализ восприятия Вербицкой и Чарской критиками различных направлений. При единодушном неприятии творчества Вербицкой кое-кто (особенно марксисты), тем не менее, поддерживал отдельные качества ее произведений: верность передовым идеям, пафос борьбы за свобод\, разоблачение мещанского мира.

К Чарской, подобных заслуг не имевшей, критика отнеслась еще оотее сурово. Немногочисленные положительные рецензии в газетах и журналах (М. Гловского, В. Русакова и др.) были, как правило, организованы О.Вольфом, хозяином издательства и журналов «Задушевное слово», где и публиковались большинство произведений Чарской.

Но, несмотря на указанные различия в отношении к писательницам, их имена в сознании критиков начала XX века часто сливались, либо взаимодополнялись. В связи с текстами А. Вербицкой и Л. Чарской одинаково говорилось о таких их свойствах, как повторяемость, мелодраматический пафос, развлекательность, вульгаризация современных идей, установка на отвлечение от действительное! и.

Ниш.и'сскнй И. В пиши лип Жчрш 1 ллрн.11011 1УН N"21 С 24

I1

Одинаково сложились судьбы Чарской и Вербицкой и в критике 1920-х годов - обе писательницы оказались заложницами своей дореволюционной репутации

Во второй !лаве «Ключи счастья» и «Иго любви» А. Вербицкой и каноны массовой литературы» речь идет о двух последних романах писательнииы. которые в отличие or предыдущих, можно уже назвать собственно женскими.

Ее творчество долгое время существовало в рамках традиционного реализма. Новые тенденции возникают после революции 1905 года и впервые дают о себе знать в романе «Дух времени» (1907). С этого момента определяющую роль в ее прозе начинают играть компоненты, которые не характерны ни для реалистической эстетики, ни для традиций русской классики. Анализируя декларации и практику А.Вербицкой, можно выделить ряд идей, которые в дальнейшем становятся базовыми для массовой литературы: это преимущественная ориентация на запросы публики и ее вкусы, эскапизм, установка на развлекательность, облегченное (а, в сущности, - вульгаризированное) представление современных идей и учений с целью «просветить» читателя, необходимость создания идеальных моделей и образов и т. д. Но при этом сама Вербицкая не отрицала и «проповедническую» функцию литературы и вполне искренне считала себя писательницей прогрессивного реалистического направления.

В последнем отношении А. Вербицкая и ошибалась, поскольку ее произведения генетически тяготели к формуле, а наличие таковой, как известно. - один из центральных признаков массовой литературы Вообще, вопрос о том. как формировался канон love story и женских романов писательницы, в частности, изучен недостаточно хорошо. В качестве предшественников называют рыцарский, авантюрный, готический романы, сказк\. Анализируя романы Вербицкой, мы дополняем принятый

перечень линиями, идущими от фольклора (а, помимо сказки, это еще и городской романс) и романа бульварного. Причем одна формула, по ?амечанию Дж Кавелти, рождает другую. И новую формулу в массовой литературе, в том числе.

Выявив присутствие в романах Вербицкой паралитературных тенденций, далее мы рассмотрели вопрос об их принадлежности к жанрово-тематическому канону женского романа. Для этого пришлось обратиться к творчеству зарубежных писательниц XIX века [Джейн Остен, Анна Радклифф (с некоторыми оговорками), Ш.Бронте и др.], в творчестве которых подобный канон и складывался.

В отечественном литературоведении в последние годы появился ряд работ, авторы которых (О.Бочарова, О.Вайнштейн, Т.Морозова, М.Путинковский) эмпирическим, индуктивным путем пытаются вывести формул}- женского романа. По их мнению, она включает в себя такие компоненты, как авторство женщины, повествование от третьего лица, ориентация на устойчивые тендерные стереотипы, подробнейшее описание чувств, обязательное присутствие элементов эротики, наличие экзотики и т.д.

Все это присутствует и в романах А.Вербицкой, но пол} чает ?десь своеобразное преломление, что оставляет вопрос о том, как сложилась их каноническая структура в ее творчестве, открытым.

Мир любовных романов А.Вербицкой - именно женский мир. Это пространство, наполненное женскими реалиями, в нем представлены типично женские практики, провозглашается приоритет чувств. Вербицкая моделируёт реальность, которая является воплощением грез и тайных желаний читательницы. Недостоверность иллюзорна.

Специфические трансформации времени и пространства, предпринятые А. Вербицкой, характерны для женского романа в целом. Они связаны, прежде всего, с решением эскапистских задач. Создается

«прекрасное далеко», помогающее читателю оторваться от реальности и погрузиться в мир своих фантазий. Кроме того, пространство загромождено вещами, относящимися к «высшем\ классу»: дорогими, модными, современными или, наоборот, старинными, раритетными.

Образ героини строится так, чтобы читательница получила материал для идентификации: это одновременно и современный идеал женщины, и одна из них. Герой также, обычно, - идеальный мужчина, в том виде, каким представляет его читательница. Кроме того, востребован образ сурового, но любящего отца. Герой является образом связующим, а не самостоятельным: он призван выполнять желания героини, ввести ее в социальный мир. Однако показательно, что в романах Вербицкой эти функции делятся между несколькими поклонниками героини. Таким образом, писательница не сумела создать эталон идеального мужчины, аналогичный тому, с каким мы встречаемся в западных женских романах.

Психологический мир женских романов представляет собой отражение воображаемых реакций, свойственных фантазматической деятельности. Герои А.Вербицкой гипертрофированно эмоциональны. Их чувства максимально заострены, их порывы порой приобретают психопатологический характер. Типичными для романов писательницы так же, как и для всего жанрового канона, являются садомазохизм и истерия. И это было благодарно востребовано публикой, поскольку массовое сознание воспринимало и воспринимает истерическую театральность как знак сильных, подлинных страстей.

Стиль женских романов А.Вербицкой отмечен обилием литературных штампов. Как писал Ю.М. Лотман, получатель канонического текста, в котором используются готовые речевые

структуры, «поставлен в благоприятные условия для того, чтобы присл\ шагься к самому себе. Он не только слушатель, но и творец»1

Романы А.Вербицкой воссоздают женский микрокосм Реатии феминного пространства организованы таким образом, что в целом возникает особый художественный мир - мир женского романа

Третья глава «Популярная литература для девочек Л. Чарской и женский роман как единое социокультурное явление» посвящена рассмотрению еще одной разновидности гендерно ориентированных текстов. Прежде всего, нас интересовал вопрос о соотнесении произведений Чарской начала XX века, создававшихся для юной аудитории, с женским романом, формирующимся в России в то же самое время.

Содержательную форму, которая развивается в творчестве Л Чарской, мы назвали «девичьей» повестью. Произведения этого разряда объединяет следующее: образ главной героини девочки-девушки, нередко «кочующий» из одной книги Л. Чарской в другую (таковы, скажем, Люда Влассовская и Нина Джаваха); общие способы создания образов-персонажей и тип сюжета (с некоторыми оговорками - это история о Золушке); наличие единого адресата - девочки-подростка, взрослой девушки.

В произведениях Л. Чарской также обнаруживаются паралитературные тенденции. «Девичьим» повестям свойственны уже известные нам особенности массовой литературы - такие, как высокая степень стандартизации, установка на развлекательность, эскапизм, использование сильных базовых эмоций и т д.

Женский роман и «девичья» повесть имеют и единые генетические корни- последняя тоже опирается на сказку и бульварный роман, хотя

1 Лптлиш К). М. Каноническое нск\сспш как информационным (мрл юкс 1С М Лог\ин И юрннные сглгьи в 1-\ г 1.1-1 шн 1992 1 I С 245

характерные повествовательные структуры и компоненты частично все же перерабатываются Лрхетипическим образцом здесь вновь является сказка о Золушке. Однако кроме нее Чарская учитывает и русские волшебные сказки о мачехе и падчерице, о мудрой девице и разбойниках, детя\ в тес\ и т. п.

К подобному выводу мы приходим, учитывая принципы нарративной типологии - в частности, методологию В. Я. Проппа Она открывает возможности для установления действительно присущей повестям Л. Чарской инвариантной схемы. Два наиболее распространенных здесь типа сюжета, «институтский» и «приключенческий», имеют много общего и поддаются определенному обобщению.

«Архисюжет» выглядит следующим образом. Начальная ситуация -рассказ о девочке и ее семье. Далее происходит отлучка старших в форме смерти. В результате недостачи средств для существования и получения образования или вредительства девочку хотят отослать из дома Ее отправляют в чужой мир. Затем происходит схватка с враждебным дарителем, которая завершается победой. В качестве волшебного средства часто выступает образок, медальон с портретом и образком, золотой крестик Они помогают героине проявлять такие качества как честность, кротость, умение прощать, то есть христианские добродетели, воспитанные в дочери, как правило, матерью. Кстати, волшебное средство часто и передается самой матерью или подругой-покровительницей Далее обычно возникает такая парная функция как состязание и победа в нем Недостача ликвидируется, девочка обретает новую семью. Нередко присутствует и такая функция, как обогащение при развязке.

«Архисюжеч» девичьих повестей Чарской может быть зафиксирован в виде следующей нарративной схемы:

1 е2 а/А В4| Э4- Г4 Ъ Б2 - П2 Л с\

где 1 - начальная ситуация, е2 - отлучка старших в форме смерти, а/А -вредительство или недостача, В4 - сообщение о беде в разных формах; | -отправка героя из дома; О4 - Г9 - схватка с враждебным дарителем -победа в схватке; Ъ - волшебное средство; Б2 - П2 состязание -превосходство героини при состязании; Л ликвидация недостачи; с1 -обогащение при развязке.

Функция е2 сразу же отсылает нас к так называемым «женским» сказкам. Для русской народной сказки не характерно такое «предзавязочное действие» как потеря героем-мужчиной родителей. Но далее идет в принципе «мужская» сказка с парными функциями О9 - Г9 (схватка с враждебным дарителем - победа в схватке) и Б2 - П2 (состязание - превосходство при состязании). Героиня доказывает свою человеческую состоятельность и собственное право на место под солнцем

Все это дает нам возможность, говоря о генетической основе данной группы текстов, сделать вывод, что это сказки о женской инициации. Так можно рассматривать и сказку о Золушке, которая, как мы помним, является архетипическим образцом для женского романа. Но, в отличие от него, «девичья» повесть включает в себя также мотивы и оценки религиозной литературы, отчего канонические модели и образы женского романа получают здесь особую трактовку.

Произведения Л. Чарской причудливо сближаются с обеими повествовательно-этическими моделями. Кроме того, подобно А. Вербицкой, писательница опирается и на бульварную лигературу, хотя, разумеется, разнообразные компоненты она использует при этом не полностью, а частично.

В результате современные «золушки» могли приобретать у Чарской несвойственные им качества: например, Наташа Румянцева из «Приюток», после всех своих злоключений снова ставшая «принцессой», теряет часть сказочных качеств: доброту, внимание к людям, чуткость - и

превращается в избалованную светскую барышню Или другая «золушка», сирота Дуня из той же повести, в будущем оказывается уже и вовсе не принцессой, а сельской учительницей, и ее ждет скромная трудовая жизнь. Впрочем, последнее случается с героинями Чарской все-гаки не часто.

Вообще, писательница активно заимствует из бульварных романов характерные Для них сюжетные ходы, образы, языковые средства- на страницах ее произведений могут появиться и потерянный ребенок аристократического происхождения («Сибирочка»), и юная, неопытная девушка, оказавшаяся во власти злодея («Княжна Джаваха», «Люда Влаесовская»).

Далее, подробно анализируя внутренний мир девичьих повестей Л. Чарской и сравнивая его с каноном женского романа, мы обнаружили такие присущие им свойства:

«девичья повесть», как и женский роман, четко ориентируется на вкусы и потребности целевой читательской аудитории - девочек и деву шек - воплощая их тайные мечты и фантазии;

психологический мир произведений и образы центральных героев в сравниваемых жанрах строятся по аналогичной схеме, только в «девичьей» повести основные функции возлюбленного (принца) выполняет отец главной героини или его заместитель;

стиль «девичьей» повести дает нам примеры так называемого «плохого письма», типичного для массовой литературы в целом и для женского романа и его разновидностей, в частности. Это подтверждается обилием литературных штампов, проявлениями откровенной пошлости в описании обстановки, интерьера, нарядов, шикарных вещей. Знаменитые «ковры с инкрустацией» встречаются и здесь (см , например, «Записки маленькой гимназистки»).

«Девичья» повесть как жанр не является чисто российским явлением обозначенного периода. Распространение феминизма привело к тому, что в ражых странах Рвропы и в США стали появляться произведения, отражающие реальные практики и особенности психологии юной части женского населения В настоящее время «девичья» повесть активно развивается, ее оглядка на массовые гендерно ориентированные жанры становится все более заметной но, если для зарубежной «девичьей» повести жанром-образцом, как и прежде, остается женский роман, то в русской разновидности обнаруживается также и заметное влияние женского детектива.

В заключении подводятся итоги исследования, а также рассматриваются дальнейшие перспективы изучения творчества А. Вербицкой и Л. Чарской Поскольку мы имеем дело с артефактами массовой литературы, существенное усиление допустимо в форме более" активного использования социологического и психологического подходов. Кроме того, продуктивным было бы укрупнять сопоставительный фон, более представительно и внимательно соотнося тексты наших героинь с творчеством других авторов рубежа XIX - XX веков, русских и зарубежных: Е Нагродской, Н. А. Лаппо-Данилевской, Е. Власовой (Фортунато), В. Крыжановской (Рочестер), О. М. Бебутовой, М. Корелли, Е. Белау, М. Беме, К. Михаэлис и других.

Так как сегодня произведения Чарской и Вербицкой пользуются читательским спросом, они активно переиздаются. Причем происходит характерная адаптация текстов: их сокращают до размеров современного любовного романа, выпускают под иными, рекламно зазывающими загтавиями. То есть они приспосабливаются под современные стандарты массовой культуры, соответствующие вкусам обновленной аудитории. Все это побуждает внимательнее относиться к ресурсам историко-функшюнального метода в изучении давних литературных явлений.

Также подробного сопоставления с произведениями Вербицкой и Чарской ждет набравший в последнее время невиданные коммерческие обороты и популярность российский вариант тривиальной женской беллетристики.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Поэзия и философия Серебряного века о женщине и ее предназначении // Юбилейный сборник научных трудов /Академия госуд. противопожарной службы. Ивановский филиал. Иваново, 2001. - С. 150152.

2. А. Вербицкая в современной ей прессе. //Молодая наука в классическом университете: Тезисы докладов научных конференций фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых, Иваново, 15-16 апр В 6 ч - Иваново: Иван, гос ун-т, 2002. 4.4. Русская словесность: текст и контекст. Средства массовой информации, история и современность. - С. 39-40.

3. Способы создания образов в женских романах А. Вербицкой. / Молодая наука в классическом университете: Тезисы докладов научных конференций фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых, Иваново, 20-23 апр. 2003 г.- В 6 ч. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2004. 4.6. Русская словесность: текст и контекст. - С. 27-28.

4. Типология образов в женских романах А. Вербицкой //Гуманитарные аспекты профессионального образования: проблемы и перспективы: Сб. науч. тр. кафедры философии и отечественной истории Ивановского институ га ГПС МЧС России - Иваново, 2004. Вып 1 - С 266-270.

5. Художественное время и пространство в женских романах Л Вербицкой. //Гуманитарные аспекты профессионального обраювания-

проблемы и перспективы Сб. науч. тр - Иваново - Вологда, 2005. Выи 2. -С. 211-216.

6 «Девичьи» повести Л. Чарской как явление массовой литературы.

' Молодая наука в классическом университете: Тезисы докладов научных конференций фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых, Иваново. 12-22 апр. 2005г.- В 7 ч. - Иваново: Иван гос. ун-т, 2005. 4.6. Русская словесность: текст и контекст. - С. 18-19

7. Скатки о сироте как архетипический образец для «девичьих» повестей Л. Чарской. //Гуманитарные аспекты профессионального образования: проблемы и перспективы: Материалы междунар. науч,-практ конф. - Иваново, 2005. - С. 171-175.

АГАФОНОВА Наталья Сергеевна

ПРОЗА А.ВЕРБИЦКОЙ И Л.ЧАРСКОЙ КАК ЯВЛЕНИЕ МАССОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 21.10.2005 Формат 60х84'/1б. Бумага писчая. Печать плоская. Усл. печ.л.1,2. Уч.-изд.л.1,1- Тираж 100 экз. Организационно-научная и редакционно-издателъская группа Ивановского института ГПС МЧС России 153013 Иваново, пр. Строителей, 33

2 0 5 9 4

РЫБ Русский фонд

2006-4 21787

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Агафонова, Наталья Сергеевна

4> ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I

А. ВЕРБИЦКАЯ И Л. ЧАРСКАЯ В СОВРЕМЕННОЙ

ИМ ПРЕССЕ.

ГЛАВА II

КЛЮЧИ СЧАСТЬЯ» И «ИГО ЛЮБВИ» А.ВЕРБИЦКОЙ И КАНОНЫ МАССОВОЙ

ЛИТЕРАТУРЫ.

ГЛАВА III

ПОПУЛЯРНАЯ ПРОЗА ДЛЯ ДЕВОЧЕК Л. ЧАРСКОЙ И ЖЕНСКИЙ РОМАН КАК

ЕДИНОЕ СОЦИОКУЛЬТУРНОЕ ЯВЛЕНИЕ.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Агафонова, Наталья Сергеевна

Интерес к Серебряному веку, вспыхнувший в российском обществе на рубеже XX - XXI веков, связан не только с тем фактом, что до середины 80-х годов прошлого столетия русская культура начала XX века была в нашей стране (по причинам политического характера) практически закрыта для изучения. Дело еще и в том, что процессы, происходящие в сегодняшней общественной и литературной жизни, во многом идентичны тем, которые наблюдались в России конца XIX - начала XX столетия. Из всего многообразия этих процессов мы, учитывая тематику данной работы, хотели бы выделить следующие. Это смена социального уклада и, как следствие, необходимость адаптации к новой сверхсложной реальности и поиск адекватных тендерных ролей, интерес к «проблеме пола» и «женскому» вопросу, активное участие женщин в социально-политической и культурной жизни общества, бурное развитие прессы и расцвет массовой культуры.

Понимание того уникального явления в русской культуре, каким был Серебряный век, позволит исследователю увидеть истоки той новой социальной и культурной реальности, с которой мы сталкиваемся сейчас. В частности, «век минувший», являющийся по отношению к «веку нынешнему» предыдущим витком одной и той же спирали, может помочь объяснить причины появления и грандиозной популярности потока гендерно-ориентированной массовой литературы, захлестнувшей в настоящее время «город и мир».

Здесь необходимо оговорить, что мы понимаем под терминами «гендер» и «массовая литература». Слово «гендер» обычно используется для указания на те смыслы и роли, которые общество приписывает половым различиям. «Гендер - это то, во что общество превращает физические, анатомические и психологические различия людей»1 [98. С.40]. Понятия мужского и женского поведения, маскулинных и феминных манер, действий, речи - это тендерные конструкты, поскольку воплощают в себе социальные ожидания относительно характеристик «настоящего мужчины» и «настоящей женщины». Это не биологические факторы, а культурно-специфические убеждения, которые организуют социальную практику именно так, а не иначе. Таким образом, гендерно-ориентированная литература - это группа текстов, апеллирующая к культурно - специфическим убеждениям конкретного пола.

Рассмотрение каких-либо произведений как феноменов массовой литературы невозможно без четкого понимания того, какой смысл мы вкладываем в это понятие. Определение «массовый» рассматривается в одном синонимическом ряду с прилагательными «общедоступный», «всеобщий», «низкий», «шаблонный» и т.п. Такая многозначность ведет к семантической неопределенности всей дефиниции. В современном литературоведении нет единой точки зрения на то, что считать массовой литературой. Наиболее традиционным является использование данного понятия как аксиологической категории. С его помощью характеризуются произведения, относящиеся к, так называемому, литературному «низу». Это произведения, которые относятся к маргинальной сфере общепризнанной литературы и отвергаются как псевдолитература. «Массовая литература - это все то, что не получило высокой оценки у художественно образованной публики, либо вызвало ее негативное отношение, либо осталось ею незамеченным» [93 .С.255].

При таком подходе выстраивается ценностная вертикаль, имеющая либо биполярную конструкцию (литература делится на «уникальные

1 Все ссылки, кроме специально оговоренных, здесь и далее даются в тексте работы, в скобках. Первая цифра обозначает порядковый номер издания в «Списке использованной литературы», последняя - страницу. В отдельных случаях между ними будет указываться том (римской цифрой). произведения» и «компактную, однородную массу текстов» [82. ТЛИ. С.383.]), либо трехкомпонентную (литературный верх /классика/, средний слой /беллетристика/, литературный «низ» /массовая литература/). Дихотомический принцип классификации текстов на основе их идейно-художественной ценности не отражает, на наш взгляд, их реального многообразия и сложности. Как верно отмечает Н.Г. Мельников, «компактная, однородная масса текстов», занимающая нижний ярус иерархической вертикали, на самом деле не так уж однородна - как по своим формально-содержательным особенностям (а, значит, по своему эстетическому качеству), так и по степени популярности среди массового читателя. Литературные явления и закономерности, обозначенные термином «массовая литература», настолько неоднозначны, а порой и разнокачественны, что в свою очередь предполагают еще одно вертикальное измерение, выстраивание еще одной ценностной пирамиды» [84. С.7]. Среди общедоступной литературы, читаемой широкой публикой, он выделяет «образцовые» произведения, которые занимают пограничную территорию между «высокой» литературой и литературным «низом». Однако ученый не предлагает никакого термина для обозначения данной группы текстов.

При трехуровневой классификации к литературному «низу» относят произведения, не отличающиеся никакими художественными достоинствами, имеющие высокий уровень шаблонности, стереотипности, отсутствие авторской индивидуальности. Именно этот круг источников и обозначается при данной классификации как «массовая литература». Несмотря на важность дифференциации внутри такого широкого понятия как «массовая литература», большинство исследователей отмечают, что реальное разграничение провести достаточно сложно: « Если сравнивать черты беллетристики и массовой литературы, то становится ясно, что речь идет примерно об одном и 'том же - о литературе среднего качества, предназначенной для массового чтения, функции которого заключаются, прежде всего, в развлекательности. Думается, что неправомерно привечать беллетристику» и отвергать «массовую литературу», так как они почти тождественны друг другу и их признаки совпадают» [171. С.203]. Следуя данному ориентиру, мы в нашем исследовании будем использовать термин «массовая литература» для- обозначения всего круга источников, не относящихся к «высокой» литературе, рассчитанных на широкую аудиторию читателей и имеющих, в основном, развлекательный характер. Наряду с определением «массовая» мы будем применять понятия «тривиальная», «популярная», «развлекательная», «коммерческая», «бульварная», «паралитература».

Помимо аксиологического подхода в литературоведении существуют иные способы рассмотрения популярной литературы. Ряд исследователей пытается взглянуть на данное явление с функциональной точки зрения: определить- место массовой литературы в общем литературном процессе и жизни общества. Данная установка позволяет преодолеть пренебрежительное отношение к массовой литературе, которое характерно для многих специалистов, признать ее несомненную ценность. Интересные исследования в этом направлении были предприняты в 20-е годы XX века в рамках формальной школы в работах Ю.Н.Тынянова, Б.М.Эйхенбаума, В.Б.Шкловского. Они указывали на несомненный интерес историков литературы к феномену популярной литературы, так как именно эти тексты дают ученому представление о средней литературной норме эпохи. С другой стороны, как отмечал Ю.Н.Тынянов, в неканонизированных, находящихся за пределами узаконенной литературными нормами эпохи произведениях, литература черпает резервные средства для новаторских решений будущих эпох.

Ю.М.Лотман в своей работе «Массовая литература как историко-культурная проблема» относит к паралитературе произведения, которые не входят в «официальную иерархию» своего времени и остаются чуждыми «господствующей литературной теории» [82. С. 381]. Он утверждает, что данное понятие является социологическим: «Оно касается не столько структуры того или иного текста, сколько его социального функционирования в общей системе текстов, составляющих данную культуру» [82. С. 382]. Развивая идеи формалистов, Лотман указывает на важность изучения произведений массовой литературы для понимания моделей читательского вкуса, представлений, литературных норм той или иной эпохи. По его мнению, в этой литературе творится упрощенный образ культуры, который создается в результате отражения ее норм в сознании массового потребителя.

Интересное исследование феномена массовой литературы принадлежит Дж.Г.Кавелти. В своей работе «Изучение литературных формул» он относит подобные произведения художественной словесности к формульной литературе. Исследователь понимает формулу как синтез или комбинацию «специфических культурных конвенций с более универсальной повествовательной формой или архетипом». В основе формулы лежат особые «принципы выбора некоторых сюжетов, героев и обстановки определяющие базовые структуры повествования и соизмеримые с коллективным ритуалом, игрой и мечтой» [71.С.35-36]. К основным типам литературных формул относят «приключение», «мелодраму», «тайну», «чуждые существа и состояния». Пытаясь объяснить причины востребованности развлекательной, популярной литературы у широкого круга читателей, Кавелти указывает, что она выполняет эскапистскую функцию, то есть уводит человека от реальной действительности с ее сложностью, неопределенностью, несовершенством в мир его фантазий и идеальных представлений, где все понятно и предсказуемо. Это позволяет читателю получить удовольствие и обрести чувство безопасности. Для формульной литературы характерен также высокий уровень стандартизации, каждая ее разновидность (женский роман, детектив, фантастика и т.п.) представляет собой строго регламентированное формально-содержательное единство, установленный традицией способ сочетания определенной темы с композиционной формой и особенностями поэтического языка» [71.С.38].

В отечественном литературоведении вместо понятия «литературная формула», в качестве основной классификационной единицы произведений массовой литературы используется понятие «жанрово-тематический канон». Канон - это композиционно-структурная модель художественных произведений такого стиля, который является определенным социально-историческим показателем, интерпретируется как принцип конструирования известного множества произведений»[80 .С.1]. С этой точки зрения, одной из главных определяющих паралитературы является строгое соответствие жанрово-тематическому канону, который включает в себя такие составляющие, как тематическое единство, наличие определенной сюжетной линии, устоявшегося набора действующих лиц (чаще всего подчиненных той или иной сюжетной функции), клишированность элементов художественной формы, которые включены в готовый контекст идей, эмоций, настроений и воспроизводят привычные эстетические шаблоны и идеологические стереотипы. Поэтика массовой литературы полностью предсказуема, представляя собой склад готовых повествовательных блоков и обкатанных стилевых клише. Обладая высокой степенью стандартизации, ее жанрово-тематические разновидности покоятся на строго заданных сюжетных схемах и состоят из повторяющихся, в слегка измененном виде кочующих из одного произведения в другое мотивов» [84. С.11]. Массовая литература не допускает отхода от тиражируемой модели, проявления авторской индивидуальности, оригинальности, так как в этом случае произведение может выпасть из данной категории.

Чтобы решить вопрос о принадлежности того или иного творения к этому слою литературных текстов, необходимо выделить базовые формально-содержательные признаки паралитературы. В отечественном литературоведении изучением этих особенностей занимались В.Е. Хализев, Л.Д. Гудков, Н.Г. Мельников, Ж.В. Федорова и др. Обобщив материал, изложенный в работах вышеуказанных авторов, мы считаем возможным выделить следующие основополагающие черты массовой литературы:

ВысЪкая стереотипность, клишированность как на содержательном, так и на формальном уровне. Принцип жизнеподобия: «социально характерные герои действуют в узнаваемых социальных ситуациях и типовой обстановке, сталкиваясь с проблемами и трудностями, знакомыми и насущными для большинства читателей» [66. С. 83].

Социальный критицизм (изображение жизни «отверженных», преступность, коррупция властей, проблемы общественного статуса, успеха и т.п.).

Позитивный пафос утверждения базовых ценностей и норм данного общества: «в массовой литературе конечные ценности безусловны - и в этом мире никто не задается вопросом, что такое добро, свобода и т.п. <.> звездное небо над головой и нравственный закон внутри нас ощущаются как императивы» [65. С. 96].

Особая концепция героя. Герой - это активное, действующее лицо, личность его лишена конфликтности и противоречивости, ему не свойственен дух экзистенциального поиска, пафос индивидуалистического самоопределения. Характер героя (если вообще возможно говорить о характере) лишен психологической индивидуальности.

Динамически развивающееся действие, наличие интриги, многоходовость, обилие невероятных приключений. Лжедокументализм, желание убедить читателя в реальности происходящего.

Эскапизм, установка на развлекательность, на восприятие происходящего без его осмысления, рефлексирования: «графически закрепленный текст - это и есть - все произведение» [82. С. 385].

Безусловно, этот набор черт может быть расширен и модифицирован, но, на наш взгляд, это базовые качества, наличие которых может быть основанием для отнесения того или иного текста к произведениям массовой литературы. Он дает представление о важнейших формально-содержательных компонентах произведений данного литературного массива. Опираясь на эти свойства, мы можем объяснить причины высокой популярности тех или иных произведений, их востребованности массовым читателем. Изучение образцов популярной литературы требует иного подхода, чем анализ классических произведений. Отношение к ней как к чему-то второсортному, недостойному внимания серьезной науки непродуктивно. Массовая литература - это не только произведения не слишком высокого художественного качества -литературный «низ» - и не только литература, предназначенная для широкого чтения, а особый мир. Это явление литературного ряда, имеющее свою поэтику, свои жанрово-тематические каноны, свой язык и стиль, которые могут стать объектом серьезного литературоведческого анализа.

В начале XX века паралитература в России переживает период небывалого расцвета, а русская культура находится в состоянии непрерывного изменения и переопределения. Традиционная элитная литература сосуществовала с новой - коммерческой. Иногда границы между ними стирались, и эти виды литературы сходились и частично совпадали. В дореволюционной России между ними происходил постоянный обмен: литература массовая заимствовала словарь, образы и идеи литературы «большой», упрощая последние, с целыо сделать их достоянием самой широкой публики; литература же элитная нередко черпала вдохновение в активно развивающейся «городской» песенной культуре.

Если прежде условия публикации произведений популярной и элитной литературы значительно отличались друг от друга, то в Серебряном веке благодаря развитию книжного рынка они стали пересекаться. Например, Анна Map, сотрудничала одновременно в тонком» журнале «Огонек» и в «толстом» журнале «Русская мысль», Вера Крыжановская (псевдоним - Рочестер) публиковалась в петербургской газете «Свет» и в более солидной суворинской газете «Новое время» (подробнее о журнальной практике конца XIX - начала XX века см.: [157.]).

Этот своеобразный синтез оказался довольно продуктивным для литературы массовой, позволяя ей решать просветительские задачи, а также способствовать появлению и формированию новых для России жанров, каковым явился, например, женский роман.

Появление в России гендерно ориентированных жанров, во времена активизации интереса к «проблеме пола» и «женскому» вопросу, а также притока в литературу женщин-писательниц, выглядит как закономерный факт.

Женский роман и «девичья» повесть (термин, вводимый автором работы) формируются на российской литературной почве в творчестве А. Вербицкой и Л. Чарской.

Наше исследование посвящено авторам, имевшим головокружительный успех у своих современниц благодаря умению совмещать адресацию своего творчества женской аудитории с паралитературными тенденциями.

А. Вербицкая и Л. Чарская стоят у истоков формирования массовой литературы для женской аудитории в России. Согласно отчетам публичных библиотек и опросам педагогов мало кто в России начала XX века мог сравниться с ними по популярности у массового читателя. Даже Лев Толстой занимал в упомянутых отчетах второе место. Первое принадлежало Анастасии Вербицкой.

Одна из современных нам критиков, упоминая имена писательниц, отмечала, что нынешние авторы женских романов будут стоять в одном ряду с Чарской и Вербицкой «через простенькую запятую, длившуюся долгих семьдесят лет» [159. С. 184]. К.Чуковский, активно боровшийся с «нашествием готтентотов», посвятил каждой из писательниц в рамках борьбы с литературой бульварной по персональной статье. Первоначально статья «Вербицкая», вошедшая позднее в собрание сочинений критика, называлась «Интеллигентный Пинкертон». Так К. Чуковский уже в названии обозначил связь между творчеством писательницы и массовой литературой.

Вопросу о принадлежности творчества JT. Чарской и А. Вербицкой к паралитературе современная им критика уделяла достаточно внимания. Что касается А.Вербицкой, критики начала века - В. Кранихфельд, П,П. Перцов, К. Чуковский, И. Василевский, А. Бартенев, Ю. Загуляева (да и, позднее, «неистовые ревнители» из РАППА) - как правило, не сомневались в принадлежности ее поздних произведений к литературе коммерческой.

Однако потом творчество А. Вербицкой стало восприниматься литературоведами менее однозначно. За Вербицкую еще в 20-е годы заступался М. Ольминский в дискуссии журнала «На литературном посту» [126. С.58-62]. Некоторые советские исследователи выводят ее из числа массовых писателей. Процитируем, например, Ю.В. Бабичеву: « Нет основания зачислять ее (А.Вербицкую - H.A.) в ряды бульварных литераторов, как это порою делается» [151. T.IV. С.590] К литературе «смешанной» (то есть пограничной, находящейся между «высокой» и массовой) относит творчество А.Вербицкой американская исследовательница Ш. Розенталь [168. С. 17-24]. В рамках модернистской литературы творчество писательницы рассматривает М. Михайлова [См.: 158.], О. Андреева [См.: 137.]. Как реалистические, романы Вербицкой рассматривает А. Грачева [См.: 144]. Позднее взгляды этой исследовательницы претерпели некоторую эволюцию, но, тем не менее, она предпочитает достаточно обтекаемый термин - «роман-бестселлер» [См.: 143].

Творчество Л. Чарской вообще чаще всего рассматривалось не филологически, а педагогически — с позиций потенциального вреда, приносимого «юношеству» (В. Фриденберг, 3. Масловская). Другие критики, наоборот, отмечали огромное воспитательное значение ее произведений (М. Гловский, Николай Т., В. Русаков).

Что касается литературоведения начала XX века2, то оно только приближалось к пониманию загадки успеха произведений массовой литературы и, в принципе, не смогло дать развернутый анализ нового явления, а уж тем более подробно описать тендерную ориентированность творчества Л. Чарской и А. Вербицкой. Практически только Тан [В.Богораз] отметил, что романы Вербицкой «это, по существу своему, женские романы» [130. С. 3], да еще И. Василевский указал на то, что в произведениях писательницы преобладают «типично женские мысли, характерно женские идеи»[106. С. 18]. Но подробно развертывать данную мысль эти критики не стали.

В современном литературоведении существуют критические статьи, где отмечаются паралитературные тенденции или тендерная ориентированность творчества писательниц (Н.М. Зоркая, М. Михайлова, Т. Морозова, Ш. Розенталь, О. Андреева). Однако в сочетании двух этих факторов, именно как гендерно ориентированные тексты массовой литературы, произведения писательниц практически не рассматривались.

Повести же Л. Чарской современная критика относит к разделу «Детская литература», тендерный аспект которой практически не изучен.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Л.Чарская и А.Вербицкая стояли у истоков формирования в русском литературном пространстве таких жанров как женский роман и «девичья» повесть.

2. В русской литературе начала 20 века в творчестве Л.Чарской появляется новый жанр - «девичья» повесть. Подобное явление на рубеже веков наблюдается и в зарубежной литературе США и Европы.

Более подробно критическое восприятие А.Вербицкой и Л. Чарской их современниками будет рассмотрено нами в Главе I данной работы.

3. Сравнительный анализ женского романа и «девичьей» повести показывает, что перед нами единое социокультурное явление.

Главная цель представленной работы - выявить и осмыслить феномен гендерно ориентированной массовой литературы, формирующейся на российской почве в начале XX века, а также исследовать женский роман и «девичью» повесть как факт паралитературы и проанализировать те первые шаги, которые были предприняты журнально-газетной критикой на пути осмысления этого нового для начала XX века явления.

В соответствии с главной целью ставятся следующие задачи: через анализ прессы 1900 - 1920-х годов выявить характерное отношение современников к творчеству Л.Чарской и А.Вербицкой; проверить выдвинутую нами гипотезу о принадлежности гендерно ориентированных произведений Л. Чарской и А. Вербицкой к массовой литературе; рассмотреть генезис формирования жанрово-тематического канона женского романа и «девичьей» повести в произведениях вышеуказанных авторов; выделить важнейшие канонические элементы подобных произведений и показать формы их модификации у Л. Чарской и А. Вербицкой; проанализировать специфику внутреннего мира женского романа и «девичьей» повести.

Центральным объектом научного исследования в данной работе стали романы А. Вербицкой «Ключи счастья» и «Иго любви» как произведения массовой женской литературы. Также в качестве объекта изучения выступили такие «девичьи» повести Л. Чарской, как «Записки институтки», «Записки маленькой гимназистки», «Записки сиротки»,

Приютки», «Генеральская дочка», «Сибирочка», «Княжна Джаваха», «Люда Влассовская», «Вторая Нина».

К исследованию привлекаются автобиографические произведения писательниц, позволяющие полнее уяснить писательское кредо, те цели и задачи, которые они ставили перед собой в процессе художественной деятельности, пути формирования жанрово-тематического канона.

Также объектом нашего исследования стали журнальные и газетные публикации, посвященные Л. Чарской и А. Вербицкой. Этот статьи и рецензии Ю. Айхенвальда, В. Кранихфельда, П. Перцова, К. Чуковского, М. Горького, В. Воровского, Е.А.Соловьева, М. Ольминского, Тана [В. Богораза], Е. Колтоновской, В. Фриденберг, 3. Масловской, помещенные в таких изданиях, как «Современный мир», «Утро России», «Речь», «Новое время», «Образование», «Журнал журналов», «Задушевное слово», «Вестник литературы», «Русская школа», «Аполлон», «Зритель», «Русская мысль», «Жизнь», «Нижегородский листок», «Жатва», «Парижский вестник», «На литературном посту» и т.д. Отзывы перечисленных критиков имеют не только историографическую ценность и не просто интересны или поучительны, но они настолько важны нам для характеристики первоначальной публичной реакции общества на произведения популярных писательниц, что мы сочли необходимым выделить представление и анализ современной им критики в особую главу.

Теоретическую базу диссертационной работы составляют исследования ученых, сосредоточенных в области изучения массовой культуры, иной литературы, ориентированной на формулу, а также тех, чьи интересы лежат в области исследования внутреннего мира произведения. Это труды В.Я. Проппа, М.Ю. Лотмана, Д.С. Лихачева, А.Ф. Лосева, Э. Шилза, К.Т. Теплица, В.Е. Хализева, Л.Д. Гудкова, Клариссы П. Эстес, Ш. Розенталь, А. Грачевой, О. Вайнштейн, О. Бочаровой, Н. Мельникова и т.д.

Работа строится на синтезе различных методологий, но определяющими для нашего исследования являются следующие методы: историко-функциональный, типологический, историко-генетический.

При анализе генезиса «девичьих» повестей JI. Чарской нами была использована нарративная типология. Подход В.Я. Проппа оказался эффективным не только для сказки, но и для жанров массовой литературы, формульных по своей природе. Метод исследователя привлекает нас прежде всего открывающейся возможностью установления инвариантной схемы, выявлению архисюжета повестей JI. • Чарской. Сравнение со структурными схемами русских сказок о сироте «девичьих» повестей помогает обнаружить генетические корни последних, выявить архетипический образец, к которому отсылают нас повести писательницы и сравнить их с теми фольклорными структурами, которые являются «прародителями» женского романа.

Рассмотрение творчества писательниц в современном аспекте обосновывает использование историко-функционального метода. Произведения А. Вербицкой и Л. Чарской (особенно последней) активно переиздаются в настоящее время. Более того, тексты, например, А. Вербицкой переделываются и серьезно сокращаются.

Выход в свет в 1993 году шеститомных в оригинале «Ключей счастья» в виде двухтомника был объяснен издателями необходимостью тщательной текстологической работы над источником, на данный момент никем из литературоведов не проведенной. Однако было сделано и следующее интересное замечание: «Готовя сценарий фильма (а Вербицкая сама подготавливала «Ключи счастья» для экранизации - H.A.), а потом делая переработку для сцены, Вербицкая как бы сама наметила возможный путь к более сокращенному изданию своей книги, как бы сама выделила в ней главное и второстепенное. Следом за ней мы посчитали, что описание деятельности различных партий в годы революции 1905-1907 гг. - не главное для этой книги. Мы посчитали также возможным убрать множество параллельных линий, судеб, отношений, иногда очень мало связанных с центральными персонажами и основной линией романа, но главное в этом своеобразном «дайджесте», конечно, осталось» [164. T.I С. 502-503.]. Аналогичной попыткой еще более «осовременить» Вербицкую и таким же дайджестом является и издание «Ключей счастья» в 2003 году в виде трехсот страничного романа «В ожидании принца». Здесь издатели не просто приближают исходный текст к современному «каноническому» размеру женского романа (а это примерно 200-250 страниц), но также заменяют и название, сигнализируя потенциальной читательнице о принадлежности данного произведения к этому жанру.

Сравнение текстов Л. Чарской и А. Вербицкой с современными канонами гендерно ориентированной литературы, позволяет нам увидеть истоки формирования этого канона, а также объяснить феномен популярности жанра женского романа и «девичьей» повести в настоящее время.

Структура работы определяется поставленными целями и задачами. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения и Библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проза А. Вербицкой и Л. Чарской как явление массовой литературы"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Завершая нашу работу, посвященную рассмотрению популярной прозы А. Вербицкой и Л. Чарской, мы хорошо осознаем, что возможности исследования данного предмета далеко не исчерпаны. В диссертации доминирует собственно литературоведческий подход, а также постижение «женских» романов Вербицкой и «девичьих» повестей Чарской как явлений литературного процесса 1900 - 1920-х годов. Между тем перспективными могут стать и несколько иные аспекты анализа.

Во-первых, поскольку мы имеем дело с артефактами массовой литературы, существенное усиление допустимо в форме более активного использования социологического и психологического подходов. Характерно, что первых рецензентов гендерно ориентированных текстов А.Вербицкой и Л.Чарской интересовали по преимуществу, как это показано в первой главе диссертации, именно социальные проблемы (положение женщин в обществе, читательские предпочтения публики, воспитательный эффект книг и т.д.). Таким образом, уже на ранних этапах критического восприятия творчества обеих писательниц обозначалось тяготение к интерпретации социолого-психологической. К ней, наверняка, стоит вернуться в ближайшее время, но, разумеется, уже на новом уровне1. Кроме того, продуктивно было бы укрупнять сопоставительный фон, более представительно и внимательно соотнося тексты наших героинь с творчеством других авторов рубежа XIX - XX веков, русских и зарубежных: Е. Нагродской, Н. А. Лаппо-Данилевской, Е. Власовой

1 Подспорьем здесь, разумеется, окажутся современные научные труды, где аналогичная методология успешно прилагается к произведениям других авторов и искусству в целом, причем не только массовому. См., например, работы [63, 68, 70, 76, 78, 83, 90, 91, 97, 98.]. Возможно, интересными для литературоведения будут и те методики, которыми пользуется социолингвистика [см. об этом: 62, 73, 75, 96.]

(Фортунато), В. Крыжановской (Рочестер), О. М. Бебутовой, М. Корелли, Е. Белау, М. Беме, К.Михаэлис и других.

Во-вторых, сегодня имена и сочинения А. Вербицкой и Л. Чарской, после многих лет замалчивания, снова «на слуху» и пользуются активным читательским спросом. Понятно, что люди новой эпохи (от издателей до простой публики) воспринимают их иначе, чем прежде. В частности, как уже говорилось выше о Вербицкой, произведения начала прошлого столетия в сегодняшних изданиях сокращаются, выпускаются под иными, более рекламно зазывающими заглавиями, подвергаются существенным переделкам. Так осуществляется их приспособление под современные стандарты массовой культуры, соответствующие вкусам обновленной аудитории. Всё это побуждает внимательнее относиться к ресурсам историко-функционального метода в изучении давних литературных явлений.

В-третьих, подробного сопоставления с произведениями Вербицкой и Чарской ждет набравший в последнее время невиданные коммерческие обороты и популярность российский вариант тривиальной женской беллетристики, по отношению к которой писательницы рубежа XIX - XX веков выступают в качестве возможных предшественниц. Поскольку эта, последняя, проблема все более разрастается, она вполне может стать темой специального серьезного исследования. Не претендуя на немедленное его проведение, отошлем интересующихся к отдельным замечаниям и параллелям в тексте диссертации, а также сделаем несколько наблюдений и выскажем ряд гипотез «на перспективу».

Круг основных авторов женского любовного романа составляют сейчас такие писательницы, как М.Мареева [33], И.Ульянина [49], Н.Невская[35], Е.Вергилесова [17], Е.Арсеньева [11, 12], Е.Вильмонт [18, 19] и другие. По своему жанровому характеру их дамские романы - в противовес западным аналогам - следует называть скорее не розовыми, а розово-черными, это своего рода криминальные мелодрамы.

Причины столь причудливого сочетания следует искать в особенностях отечественной девичье-женской психологии. Известно, что массовая культура всегда подпитывался городским фольклором, а язык женской сентиментальности в России и отражался, и складывался в школьной субкультуре, характерной формой которой были и остаются специальные тетради, куда, помимо стихов «про любовь», вписываются и прозаические рассказы, как правило, с трагической концовкой.

Соответственна и стилистика современной женской прозы: «Я никогда не плачу, если накрашены глаза. Не откровенничаю с посторонними людьми. Многие считают меня холодной и надменной. А я просто неприкаянная» [33. С. 27] и т.п.

«Девичья» повесть по-прежнему ориентируется на «женский» роман с его особыми каноническими способами создания образов, описания вещного мира, любовных отношений, и оба жанра имеют в качестве глубинной праосновы сказку о Золушке. Среди авторов современной «девичьей» повести назовем В. Воловник [21], Т. Воробей [22], С. Лубенец [31], Ю. Кураеву [27], О. Малинину [32], Е. Нестерину [36, 37], А. Яковлеву [61], а из зарубежных - М. Кэбот [28,29,30], Ж. Уилсон [5053] и др. Однако в сегодняшней России у девичьей литературы возник и другой притягательный центр - весьма востребованный читательницами детектив, в том числе иронический (произведения Д. Донцовой, П. Дашковой, А. Марининой и других). Взаимодействие этих масскультовых структур также заслуживает более серьезного рассмотрения.

По нашему мнению, несмотря на гигантские тиражи, русская гендерно ориентированная проза для девочек и женщин близка сейчас к состоянию кризисному, так и не достигнув эпохи собственного расцвета. Те книги, что предлагаются под русскими именами в книжных магазинах, - это либо калька с западных любовных романов, либо криминальные мелодрамы с мелкими «розовыми» кружевами. Импульсы, посланные Анастасией Вербицкой и Лидией Чарской, остаются пока без ответов.

Как видим, проблемы, связанные с изучением творчества и восприятия двух этих писательниц, многообразны, и они, наверняка, будут стимулировать всё новые и новые обращения исследователей к их популярной прозе.

Список научной литературыАгафонова, Наталья Сергеевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Сфера исследуемых романов писательницы - это женский мир, пространство, наполненное женскими реалиями, в нем представлены типично женские практики, провозглашается приоритет чувств.

2. Специфические образы времени и пространства, характерные для любовного романа, связаны прежде всего с решением эскапистских задач. Возникает некое «прекрасное далеко», помогающее читателю оторваться от реальности и погрузиться в мир своих фантазий.

3. Некогда жил царь, у которого были три дочери (I начальная ситуация) 1. Некогда жил богатый человек, у которого были сын и невестка (1)

4. Однажды три дочери пошли гулять в сад (е3 отлучка младших) 2. Однажды сын с невесткой ушли из дома и поселились у отца невестки (е3)

5. Забыли о времени и задержались (в1 рудимент нарушения запрета) 3.Богач запрещает сыну жить с женой, сын нарушает запрет (в1)

6. Змей похищает их (А1) 4. На сына обрушивается болезнь (А')

7. Царь призывает к помощи (В1 -клич) 5. Богач призывает к помощи муллу, отец невесты героиню (В)

8. Три героя отправляются на поиски (С| соглашение на противодействие) 6. Два героя отправляются к герою, чтобы спасти его (С|)7.8. Три боя со змеем и победа (Б1- П1) 7-8. Состязание победа героини при состязании (Б2-П2)

9. Избавление девиц (Л4 -ликвидация недостачи) 9. Избавление героя от болезни (Л4)

10. Возвращение (4-) 10. Героиня собирается возвращаться назад (4-)

11. Вербицкая А. А. В ожидании принца. М., 2003.

12. Вербицкая А. А. Дух времени. Спб., 1993.

13. Вербицкая А. А. Иго любви: Роман. М., 1993.

14. Вербицкая А. А. Ключи счастья: Роман-дайджест. СПб., 1993.

15. Вербицкая А. Писатель, критик и читатель (По поводу статьи г-на Тана «Санин в юбке») //Утро России. 1910. -№ 99. - 6 февр.

16. ЧарскаяЛ. Записки институтки. М., 1993.

17. Чарская Л. Записки маленькой гимназистки. Сибирочка. М., 2001.

18. Чарская Л. Записки сиротки. М., 2004.

19. Чарская Л. Княжна Джаваха. М., 2003.

20. Чарская Л. Повести. Л., 1991.2.

21. Арсеиьева Е. Венецианская блудница. М., 1998.

22. Арсеиьева Е. Тайное венчание. М., 1998.

23. Бериетт Ф. Маленькая принцесса. Приключения Сары Кру. М.,2001.

24. Бериетт Ф. Таинственный сад. М., 2002.

25. Борисов Л.И. Родители, наставники,поэты. М., 1967.

26. Брошпе Ш. Джейн Эйр. М.,1992.

27. Вергилесова Е. Сложная любовь. М., 1995.

28. Вильмошп Е. Здравствуй, груздь! М., 2003

29. Вильмошп Е. Курица в полете. М., 2002.

30. Водоеозова Е. На заре жизни. М., 1964.

31. Воловник В. Так не бывает. М., 2005.

32. Воробей Т. Сероглазый король. М., 2004.

33. Гоголь Н. В. Сочинения: В 2 т. М., 1973.

34. Каменский А. Альманах молодых. СПб., 1908.

35. Колесникова Н. Слабая женщина. М., 2003.

36. Колина Е. Питерская принцесса. М., 2003.

37. Кураева Ю. Первая роль. М., 2005.

38. Кэбопг М. Влюбленная принцесса. М., 2004.

39. Кэбот М. Принцесса в центре внимания. М.,2004.

40. Кэбот М. Принцесса ждет. М., 2003.

41. Лубенец С. Квадрат из поклонников. М., 2005.

42. Малинина О. Елки-палки и Марго. М., 2005.

43. Мареееа М. Принцесса на бобах. М., 1997.

44. Народные русские сказки ( из сборника А.Н. Афанасьева), М., 1982.

45. Невская Н. Сестры. М., 1999.

46. Нестерина Е. Первое слово дороже второго. М., 2005.

47. Нестерина Е. Поцелуй принца. М., 2005.

48. ОстенДж. Сочинения: В 3 т. М., 1988.

49. Панова В. Заметки литератора. Л., 1972.

50. Пантелеев Л. Как я стал детским писателем //Пантелеев Л. Собр. соч.: В 4 т. Л., 1984.

51. Порошина П. Василиса Прекрасная. М., 1996.

52. Порошипа Н. Верю в любовь. М., 1997.

53. Порошипа Н. Подруги. М., 1997.

54. Портер Э. Поллианна. М., 2002.

55. Портер Э. Поллианна вырастает. М., 2004.

56. Рыбаков А. Кортик. М., 1979.

57. Рэдклифф А. Роман в лесу. М., 1999

58. Сойер Рут. Одна в Нью-Йорке. М, 2002.

59. Ульянина И. Все девушки любят богатых. Все девушки любят женатых. Новосибирск, 1999.

60. Уилсон Ж. Девчонки в погоне за модой. М., 2004.

61. Уилсон Ж. Девчонки в поисках любви. М., 2004.

62. Уилсон Ж. Девчонки гуляют допоздна. М, 2004.

63. Уилсон Ж. Девчонки в слезах. М., 2004.

64. Уэбстер Д. Длинноногий дядюшка. М., 2003.

65. Уэбстер Д. Милый недруг. М:, 2003.

66. Ходасевич В. Собр. соч.: В 4 т. М., 1996-1997.

67. Хорт А. Гороскоп для влюбленных. М., 2005.

68. Хорт А. Только для влюбленных. М., 2005.

69. Цветаева М. Собрание сочинений: В 7 т. М., 1995.

70. Чехов А. П. Избранные сочинения в 2 т. М., 1979.

71. Яковлева А. Девчонки с секретом, или «Сшито-скрыто». М., 2005.1.. Теоретические работы

72. Бакушева Е. М. Социолингвистический анализ речевого поведения мужчины и женщины: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1995

73. Барчунова Т. Сексизм в букваре.// Эко. 1995. -№ 3.

74. Вейнингер Отто. Пол и характер. Ростов на Дону, 1998.

75. Гудков Л.Д. Массовая литература как проблема. Для кого? //Новое литературное обозрение. 1996. - № 22.

76. Гудков Л., Дубин Б., Страда В. Литература и общество: введение в социологию литературы. М., 1998.

77. Делез Ж. Логика смысла. М., 1995.

78. Денисова А. Тендерная грамотность и Словарь тендерных терминов //Женщина плюс. 2002. - № 4 (28).

79. Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности. М.,1996.

80. Завьялова М. Это и есть тендерное литературоведение. Современная женская литература: поиски традиций и новых языков //Ех НЬпб НГ. 2000. - 21 сент. - № 36.

81. Кавелти Дж. Изучение литературных формул //НЛО. 1996. -№22.

82. Каган М. С. Культура города и пути ее изучения. //Город и культура. СПб., 1992.

83. Кириллина А. Тендер: лингвистические аспекты. М.,1999.

84. Кон И. Вкус запретного плода. М., 1992.

85. Коноваленко И. В. Роль тендерного фактора в коммуникативном поведении женщин и мужчин: Автореф. дис. канд.филол. наук/Омск. гос. ун-т. Омск, 2003.

86. Косыгина Л. Мужчина и женщина в таблицах и анекдотах //Потолок пола. Новосибирск, 1998.

87. Лапланш Ж., Пошпалис Ж.-Б. Словарь по психоанализу.М., 1996.

88. Либоракшш М. И. Обретение силы: российский опыт. Пути преодоления дискриминации //Сайт в интернете: пир:// \vwvv. а-2.ги/шотепЛех1т^епс1ег-2.п1:т.

89. Лихачев Д.С. Внутренний мир художественного произведения //Вопросы литературы. 1968. - № 8.

90. Лосев А. Ф. О понятии канона. //Лосев А.Ф. Проблема канона в древнем и средневековом искусстве Азии и Африки. М., 1973.

91. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова. Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М., 1988.

92. Лопшаи Ю.М. Избранные статьи: В Зт. Таллин, 1992.

93. Максимова Т. Женские романы и журналы на фоне постмодернистского пейзажа, или «каждая маленькая девочка мечтает о большой любви» //Потолок пола. Новосибирск, 1998.

94. Мельников Г.Н. Массовая литература //Русская словесность. -1998.-№5.

95. Никифоров А. И. К вопросу о морфологическом изучении народной сказки //Сб. отд. рус. яз. и словесности АН СССР. Л., 1927.

96. Проблемы социологии литературы за рубежом. М., 1983.

97. Проип В. Я. Морфология сказки. Изд. 2-е. М., 1969.

98. Русская литература рубежа веков (1890-е начало 1920): В 2 кн. Кн. 1.М., 2000.

99. Смиреиский В. Б. Формула тайны (О продуктивности мифологических и фольклорных сюжетных архетипов) //Литературные архетипы и универсалии /Под ред. Е.М. Мелетинского. М.2001.

100. Таратута Е. Ирония и скепсис в изображении женщин-етапз1рее (на примере соч. И.С. Тургенева) //Потолок пола. Новосибирск, 1998.

101. Теплиц К. Т. Массовая культура и современный человек //Человек: образ и сущность: Ежегодник / РАН ИНИОН. М.,2000.

102. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1971.

103. Хализев В. Е. Теория литературы. М., 1999.

104. ХорпиК. Женская психология. СПб., 1993.

105. Шилз Э. Теория массового общества//Человек: образ и сущность: Ежегодник / РАН ИНИОН. М.,2000.

106. Шилова Т. Тендерные стереотипы в межкультурной коммуникации //Вестн. мол. ученых ИвГУ (Прилож. к журн. «Вестн. Иванов, гос. ун-та»). — 2002. — Вып. 2.

107. Эстес К. П. Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях. М., 2003.

108. Ярская-Смирнова Е. Одежда для Адама и Евы: Очерки тендерных исследований / РАН ИНИОН, Саратов. Гос. техн. унт. Центр соц. политики и тендерных исслед. М.,2001.

109. I. Историко-литературные и критические работы 1. Критика начала XX века

110. Айхеивальд Ю.А. Вербицкая. Рец.на повесть "Злая роса" //Русская мысль. 1903. - № 9.

111. Бартенев А. Паразиты литературы //Жатва. М., 1912. Кн. 1.

112. Б. п.J Вербицкая и Нагродская. //Женские новости. -1916. № 1.

113. Б. п. О нервности женщин. //Московские ведомости. -1905.-№2.-24 марта.

114. Б. п. Смерть А. Вербицкой. //Красная газета. 1928. -18 янв. (веч. вып.).

115. Б. п. Совместное обучение. //Вече. 1908. - 26 июля.

116. Василевский И. М. В наши дни.//Журнал журналов. -1915.-№27.

117. Василевский И. Рецензия на роман А. Вербицкой «Огни заката» //Журнал журналов. 1915. - № 4.

118. Волошин М. А. В поисках новой естественности. //Аполлон. 1909.-№3.

119. Воровский В. Базаров и Санин. Два нигилизма. //Воровский В. Литературная критика. М., 1971.

120. Воровский В. В. Цыпочка. //Зритель. 1905. -№9.-7 авг.

121. Горький М. А.Вербицкая. Рец. на роман «Вавочка». //Нижегородский листок. 1901. — 25 янв.

122. Гумилев Н. Письма о русской поэзии. М., 1990.

123. Детская литература. /Сост. Н. В. Чехов. М., 1909.

124. Кабанов Н. А. Рецензии на новые детские книги. //Новости детской литературы. 1912. -№ 6.

125. Колтоновская Е.А. Умирающие иллюзии. //Образование. 1903. - № 1.

126. Корольков А. Е. Рецензии на новые детские книги. //Новости детской литературы. 1915. -№ 8-9.

127. Кранихфельд В. О «новых людях» Вербицкой //Современный мир. 1910. - № 8. - Отд.II.

128. Краснов Пл. Идейная писательница. //Литературные вечера «Нового мира». 1903. -№ 5.

129. Луначарский А. В. Мещанская добродетель.//Красная газета. 1926. -№ 143. - 22 июня (веч. вып.).

130. Луначарский А. В. Собр. соч.: В 8 т. М., 1967.

131. Луначарский А. В. Рецензия на роман А. Вербицкой «Ключи счастья» //Парижский вестник. 1912.21 дек.

132. Масловская 3. Наши дети и наши педагоги в произведениях Чарской. //Русская школа. 1911. -№ 9.

133. Мицкевич С. И. В защиту Вербицкой. //На литературном посту. 1926. — № 7-8.

134. Незванова Н. Мужчина остается мужчиной. //Женская газета. 1912. -№2.

135. Неон М. Ольминский. Заметки. //Звезда. 1911.— № 27. - 29 окт.

136. Николаев А. Б. Н. //Заветы. 1913. - № 6.

137. Ольминский М. Ответ Вербицкой. //На литературномпосту. 1926. - № 7-8.

138. Перцов П. Триумфаторша. Новое время. - 1910.-30 авг.

139. С-н. Некролог. //Красная газета. 1928. - № 19.-20 янв. (веч. вып.).

140. Соловьев Е. А. (Андреевич.) Б. н. //Жизнь. 1900. -№1.

141. Тан В. Г. Богораз. М. и Ж. (Ответ г-же Вербицкой). //Утро России. 1910.-№ 105.- 13 февр.

142. Тан В. Г. Богораз. Санин в юбке.//Утро России. 1909. -№93.-31 дек.

143. Фриденберг В. За что дети любят и обожают Чарскую? //Новости детской литературы. 1912. - № 6.

144. Хейф И. Литературный сборник. Двинск, 1913. Кн. 2.

145. Чимишлийский Я. Женские типы в произведениях Вербицкой. Минск, 1904.

146. Чуковский К. Интеллигентный Пинкертон: (Посвящается учащейся молодежи). О романе А. Вербицкой «Ключи счастья». //Речь. 1910.-21 февр. (6 марта).

147. Чуковский К. Лидия Чарская. //Речь. 1912.-9 (22 сент.).

148. Историко-литературные исследования

149. Андреева О. Своеобразие элементов дереализации в романе А. Вербицкой «Ключи счастья»Филологические штудии: Сб. научи. тр./Ивановский госуд. ун-т./Отв. ред. .Страшнов С. Л. Иваново, 1999. Вып. 3.

150. Борисов С. Прозаические жанры девичьих альбомов. //Новое литературное обозрение. 1996. - № 22.

151. Бочарова О. . Формула женского счастья: Заметки о женском любовном романе. //Новое литературное обозрение. 1996. - № 22.

152. Вайтшпейн О. Розовый роман как машина желаний. //Новое литературное обозрение. 1996. - № 22.

153. Гениева Е. Обаяние простоты. //Остен Дж. Сочинения: В Зт. М., 1988.

154. Грачева А. М. Анастасия Вербицкая: легенда, творчество, жизнь.//Лица: Биографический альманах. М.-СПб., 1994. Вып. 5.

155. Грачева А. М. Бестселлеры начала XX века К вопросу о феномене успеха.// культура XX века на родине и в эмиграции. М., 2000. Вып. 1.

156. Грачева А. М. Реалистический роман в русской литературе начала XX века: Дис. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. Л., 1986.

157. Душеико К. В. Формула женского счастья: Серийный любовный роман//Человек: образ и сущность. Массовая культура. М., 2000.

158. Душечкина Е. В. Русский святочный рассказ: Становление жанра. СПб., 1995.

159. Еремина И.Б.н. //Три слезинки королевны. Сказки Лидии Чарской. М.,1993.

160. Зоркая II. M. На рубеже столетий. У истоков массового искусства в России 1900-1910 годов.'М., 1976.

161. Иванова Е.В. Годы известности Чуковского-критика.//Чуковский К. И. Собр. соч.: В 15т. М., 2003.

162. Ильина Н. И. К вопросу о традиции и новаторстве в жанре «дамской» повести. //Новый мир. 1963. -№ 3.

163. История русской литературы: В 4 т. Т. 4. Литература конца 19-начала20 века (1881 1917). Л., 1983.

164. Капустин Н. В. «Чужое слово» в прозе А. П. Чехова: жанровые трансформации: Дис. на соиск. уч. ст. доктора филол. наук. Иваново, 2003.

165. Кардапольцева В. Н. Женские лики России. Екатеринбург, 2002.

166. Коваленко С. А. Феномен Лидии Чарской.//Чарская Л. А. Записки институтки. М., 1993.

167. Келдыш В. А. Русский реализм начала XX века. М., 1975.

168. Люсин В. Н. Особенность архетипов женского/девичьего успеха в русской сказке./Юбщественные науки и современность. 2000. -№4.

169. Литературный процесс и русская журналистика конца XIX- начала XX века 1890-1904. I. Социал-демократические и общедемократические издания. М., 1981; II. Буржуазно-либеральные издания. М., 1982.

170. Михайлова М. Эротика в прозе русских писательниц Серебряного века.//Феминистская теория и практика:восток-запад. СПб., 1996.

171. Морозова Т. После долгого воздержания. //Дружба народов. 1997. - № 9.

172. Николаева О. В. О Вербицкой.//Вербицкая А. А. Иго любви. М., 1992.

173. Никоненко С. Волшебные сказки Лидии Чарской //Чарская Л. А. Волшебная сказка. М., 1994.

174. Петровский Д. Езда в остров Любви, или Что есть русский романс. //Вопросы литературы. — 1984. № 5.

175. Полонская Е. Та самая Чарская.//Нева. 1996. -№ 12.

176. Путилова Е. В поисках ключей счастья //Вербицкая А. Ключи счастья: роман-дайджест. СПб., 1993.

177. Путилова Е. Лидия Чарская и ее книги.//Чарская Л.А. Повести. Л., 1991.

178. Путилова Е. О забытых именах или о «феномене» Чарской. //О литературе для детей. Л., 1989. Вып. 32.

179. Путинковский М. Золушка и чудовище. //Книжное обозрение. 1995. -№ 32.

180. Розенталь Ш. Русские писательницы и популярная литература Серебряного века // «Ей не дано прокладывать новые пути.»? Из истории женского движения в России. СПб., 1998. Вып. 2.

181. Русская литература рубежа веков (1890-начало 1920-х годов): В 2 кн. М., 2000. Кн. 1.

182. Тянков С. Н. Русские прозаики рубежа Х1Х-ХХ веков в литературных пародиях современников. Иваново, 1986.

183. Федорова Ж.В. Массовая литература в России:художественный и социальный аспект. //Русская и сопоставительная филология: Взгляд молодых. Казань, 2001.

184. Шеварое Д. «Я, по всей вероятности, не переживу осени» //Первое сентября. 2000. - № 68.