автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Реактивизация лексики к началу XXI века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Реактивизация лексики к началу XXI века"

□□3488397

На правах рукописи

ГЕРАЩЕНКО Майя Борисовна

РЕ АКТИВИЗАЦИЯ ЛЕКСИКИ К НАЧАЛУ XXI ВЕКА (СЕМАНТИКО-ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Белгород-2009

003488397

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики преподавания государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Белгородский государственный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Шипицына Галина Михайловна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Войлова Клавдия Анатольевна

кандидат филологических наук, доцент Котлярова Елена Николаевна

Ведущая организация: государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования «Курский государственный университет»

Защита состоится 18 ноября 2009 года в 14 часов 00 минут на заседании диссертационного совета Д 212.015.03 по присуждению ученой степени доктора филологических наук в Белгородском государственном университете по адресу: 308015, г. Белгород, ул. Победы, 85, корпус 17, зал диссертационных советов.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Белгородского государственного университета.

Автореферат разослан октября 2009 года.

Автореферат размещен на сайте: http://www.bsu.edu.ru

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, доцент

Михайлова Е.Н.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Исследование посвящено изучению динамического процесса возвращения в активное употребление носителями языка пласта лексикона, находившегося в советские годы в пассивном запасе. Этот процесс мы обозначаем термином «реактивизация» (вслед за Р.И. Хашимовым), поскольку он наиболее точно отражает наше понимание сути изучаемого явления1.

Процесс возвращения слов из пассивного в активный фонд языка на рубеже XX-XXI веков неоднократно попадал в поле зрения исследователей (Н.С. Валгиной, О.П. Ермаковой, Л.А. Ждановой, Г.А. Заварзиной, Е.В. Како-риной, H.JI. Колосовой, В.Г. Костомарова, Л. Ферм, В.А. Шмелева). Реактиви-зированная лексика была объектом изучения в диссертационных работах О.В.Миловановой (2001), Е.В.Лесных (2002), Е.В.Андрейченко (2007), Н.В. Черниковой (2008). Проведенные исследования содержат анализ употребления возвращенных слов в сравнении с их функционированием в советский период. В данной работе, учитывая имеющиеся научные результаты по проблематике диссертации, мы расширили хронологические рамки исследуемых процессов, полагая, что это позволит в иной плоскости и, возможно, более полно проследить диахронические тенденции развития лексики, выявил, предпосылки и особенности ее возвращения в активный фонд языка.

Несмотря на вполне объективную сформированность основного состава реактивизированной лексики (впервые представленного еще в издании «Толковый словарь русского языка Языковые изменения» (1998) под редакцией Г.Н. Скляревской), границы данного массива слов остаются размытыми в связи с его постоянным пополнением из разных источников, в том числе из пассивного запаса русского языка. Единого мнения о сущности и структуре процесса ре-активизации лексики в лингвистике пока нет. Подробного освещения не получили многие аспекты изучения возвращенной лексики: ее отношение к системной организации лексико-семантического уровня; диахроническое развитие смысловой структуры реактивизированных лексем и их отдельных ЛСВ в их семном составе; соответствие толкования семантики возвращенного слова, представленного в лексикографических источниках, отражению содержания этого слова в обыденном языковом сознании современных носителей языка.

Таким образом, актуальность исследования обусловлена необходимостью комплексного лингвистического описания процесса реактивизации лекси-ко-семантических единиц, представленного в лексикографических источниках разного времени издания, с учетом особенностей функционирования лексики в дореволюционный, советский, постсоветский и новейший периоды.

Объектом исследования является реактивизированная лексика литературного варианта русского языка XXI века.

1 Латинская по происхождению приставка «ре-» употребляется в русском языке в двух значениях:

1) возвращение, восстановление; 2) противодействие, подавление, разрушение. В слове «реактигшация» реализуется первое значение приставки.

Предмет исследования - семантико-лексикографическое описание динамики смысловой структуры слов, реактивизированных к XXI веку (лексемный и семемный уровни).

Материалом исследования послужили 3360 словарных толкований ре-активизированной лексики, извлеченных более чем из 30 словарей и справочников (толковых современных и исторических словарей русского языка, словарей иностранных слов, словарей политической и экономической лексики, этимологических и других словарей), отражающих отечественную лексикографическую практику с XI в. по XXI в. Исследовательская база возвращенных слов составила 650 единиц. В работе использованы также анкетные данные проведенного эксперимента (179 анкет) и тексты СМИ 2000-2008 гг.

Цель исследования заключается в выявлении особенностей процесса ре-активизации лексики и его описании в семантико-лексикографическом аспекте. Цель исследования обусловила решение ряда задач:

1) установить статус реактивизированной лексики в контексте языковых изменений; определить источники и причины пассивизации и последующей ре-акгивизадии лексики, обусловливающие ее состав и системную организацию;

2) выявить особенности представления реактивизированной лексики в словарях разного времени издания, отражающие динамику вхождения возвращенных слов в словарный запас русского языка;

3) определить языковые механизмы трансформаций в смысловой структуре лексем возвращенной лексики с позиций диахронического анализа, а также особенности развития семного состава ядерной, центральной и периферийной зон в семантике JICB;

4) исследовать восприятие семантики реактивизированных слов и степень ее усвоенности современными носителями языка.

Специфика предмета исследования обусловила его многоплановый характер, и потому теоретическую основу исследования составили работы:

- в области лингвистической семантики (Н.Ф. Алефиренко, Л.М. Васильева, В.А. Звегинцева, С.Д. Кацнельсона, И.М.Кобозевой, Э.В.Кузнецовой, JI.A. Новикова, М.М. Покровского, З.Д. Поповой, Ж.П. Соколовской, И.А. Стерлинг, A.A. Уфимцевой и др.);

- в области теоретической и практической лексикографии (A.C. Белоусо-вой, В.Г. Гака, АЛ. Голованевского, В.В. Дубичинского, В.А.Козырева, З.И. Комаровой, A.M. Кузнецова, H.A. Купиной, В.В. Морковкина, Г.Н. Скля-ревской, Ю.С. Сорокина, Н.Ю. Шведовой, Л.В. Щербы и др.);

- по проблемам внутренней и внешней обусловленности языковых изменений (P.A. Будагова, В.В. Виноградова, В.К. Журавлева, Г.В. Колшанского, Л.П. Крысина, М.В. Панова, Е.Д. Поливанова и др.);

- по изучению различных тематических групп лексики русского языка постсоветского и новейшего периода (А.Д. Васильева, Л.А. Ждановой, Г.А. Заварзиной, О.В. Загоровской, О.М. Каревой, М.В. Слаутиной, К.А. Тимофеева, К.В. Томашевской, В.Н. Шапошникова и др.);

- по изучению механизмов семантических трансформаций (Г.Г. Виноград, Л.А. Кудрявцевой, М.В. Марчук, Е.В. Падучевой, Г. Пауля, Н.В. Пятаевой, A.A. Тараненко, Г.М. Шипицыной и др.);

- по исследованию обыденного языкового сознания и обновления концептуального мира носителей языка (А.Д. Васильева, Т.К. Веренич, И.Т. Вепревой, Б.М. Гаспарова, В.И. Карасика, Ю.Н. Караулова, Е.О. Клименко, O.A. Корнилова, A.A. Мурашова, В.Ф. Петренко, JI.O. Савчук и др.);

- в области экспериментальной психосемантики (Е.Ю. Артемьевой, Дж. Диза, A.A.Залевской, Н.И.Кулаковой, В.В.Левицкого, A.A.Леонтьева, И.Г. Овчинниковой, В.Ф. Петренко, Т.М. Рогожниковой, Н.В. Уфимцевой и др.).

Методологической базой исследования реактивизированной лексики послужили: 1) принцип системности языковых явлений и единиц; 2) принцип взаимосвязи и взаимообусловленности языка, истории и культуры общества; 3) принцип историзма в сочетании с принципом синхронного описания лекси-ко-семантической системы; 4) принцип движения «от фактов языка к социальным причинам» и «от социальных явлений к их проявлению в языке» - направления, совмещающие лингвосоциологический и социолингвистический подходы к анализу словарного состава языка; 5) исследование семантики слова по материалам словарей разных периодов развития российского общества и через призму восприятия семанггаки слова носителями языка - словарноцентрический и антропоцентрический подходы к изучению лексики.

Методы и приемы исследования:

а) индуктивно-дедуктивный метод для осмысления и систематизации теоретического материала, почерпнутого из научной литературы; б) методы исследования семантики слов: парадигматический анализ семантики слов в аспекте тематических и лексико-семантических групп; элементы сравнительно-сопоставительного метода; прием группировки и семантического наложения словарных толкований и словарных идентификаторов; компонентный анализ; синтагматический контекстуальный анализ словоупотреблений; в) экспериментальные методы: метод «временного шкалирования», лингвистическое анкетирование (вариант свободного ассоциативного эксперимента) для изучения особенностей восприятия реактивизированной лексики носителями языка; г) методы и приемы обработки и представления языкового материала: элементы математических и статистических методов обработки данных электронной базы анализа реактивизированных слов; приемы обобщения, классификации и интерпретации языкового материала; компьютерное графическое моделирование.

Научная новизна исследования заключается:

1) в обнаружении особенностей изменений в лексике на протяжении нескольких веков, закончившихся её реактивизацией к началу XXI века, с опорой на словари и с учетом предшествующего функционирования слов в дореволюционный и советский этапы;

2) в уточнении понятия реактивизации и определении его специфики как самостоятельного динамического процесса в словарном составе языка, отличного от процессов актуализации и активизации лексики; в использовании фак-

торного анализа экстралингвистических предпосылок, опосредованно обусловивших пассивизацию лексики и ее последующую реактивизацию;

3) в решении проблемы определения факта реактивизации слова - предложена модель, позволяющая наглядно проследить динамику вхождения реактивизированного слова в словарный запас русского языка;

4) в выделении основных типов преобразования смысловых структур возвращенных слов на лексемном и семемном уровнях в сопоставлении с модификациями смысловых структур этих слов в предшествующие периоды развития лексико-семантической системы;

5) в выявлении специфики восприятия явления реактивизации обыденным языковым сознанием; в разработке процедуры проведения экспериментального исследования с помощью методики «временного шкалирования»; в структурировании и последующем анализе ассоциативных полей реактивизи-рованных слов;

6) в описании процесса лексикализации деривационно обусловленного лексического значения и затухания «внутренней формы» под влиянием расширяющейся валентности и обогащения смыслами реактивизированного слова в новых контекстах употребления.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Реактивизация представляет собой явление, отличное от динамических процессов актуализации и активизации лексики в словарном составе русского языка, сущность которого составляет возвращение (или внутреннее заимствование) единиц пассивного словаря в состав активного словаря в определенный историко-культурный период, преимущественно под влиянием внеязыковых факторов, с сопутствующими семантическими, стилистическими, оценочными и другими изменениями в смысловой структуре слова (на лексемном и семемном уровнях).

2. Для комплексного описания реактивизированного лексикона необходимо использование факторного анализа, характеризующего внешнюю и внутреннюю обусловленность процессов пассивизации и последующего возвращения лексики. Среди экстралингвистических факторов реактивизации, опосредованно вызвавших семантические изменения, выделяются: 1) возникновение реалий действительности на основе сходства с ранее исчезнувшими реалиями; 2) появление в России реалий или понятий с ориентацией на западные модели управления государством и устройства общества; 3) переоценка общественных взглядов на социальные, политические, религиозные понятия и реалии.

3. Реактивизированная лексика дифференцируется по степени вхождения в языковой словарный фонд, что выражается в различном представлении возвращенных слов лексикографическими источниками. Динамика вхождения лексем в словарный запас русского языка может быть представлена в виде уровневой модели (пирамиды), отражающей основные этапы принятия слова носителями языка.

4. Основными языковыми процессами реактивизации являются; 1) на уровне лексемы - расширение смысловой структуры лексемы в новейший период за счет образования новых ЛСВ, возвращения в состав лексемы дорево-

люционных ЛСВ, «расщепления» имеющихся ЛСВ; сужение смысловой структуры лексемы в период реактивизации за счет объединения двух ЛСВ, утраты ЛСВ по причине ухода из сфер жизнедеятельное™ обозначаемых им реалий или понятий; перегруппировка ЛСВ относительно места главного значения в смысловой структуре лексемы; сохранение смысловой структуры лексем в том виде, который был приобретен в советский период; комбинация процессов (совмещение перегруппировки ЛСВ с расширением или сужением смысловой структуры лексемы); 2) на уровне семемы - компонентные трансформации в смысловой структуре ЛСВ (семные изменения относительно ядерной, центральной и периферийной зон и внутри каждой из зон).

5. Важную роль в составе словарных статей возвращенной лексики в период ее пребывания в пассивном запасе играют компоненты, выполняющие ограничительную функцию: 1) словарные пометы, определяющие нормы и практику употребления ЛСВ; 2) лимитирующие семы в составе отдельных ЛСВ, указывающие на роль номинируемого понятия или реалии в действительности соответствующего периода: а) историко-культурные - локальные, временные, хронотопные и ограничивающие общественную ситуацию, в которой находится объект номинации; б) собственно прагматические; в) этно-социальные - этнические и выражающие предписываемое идеологией режима отношение социума к объектам номинации. В современных словарных толкованиях ограничительные компоненты или утрачены или заменены другими.

6. Результаты экспериментальной верификации соответствия теоретического (словарного) описания семантики реактивизированного слова реакциям вербальной памяти обычного (не лингвиста) носителя языка позволяют определить степень усвоенности возвращенных слов, характер их отражения в обыденном языковом сознании, возможные причины затруднений у носителей языка в оценке семантики предложенных для анализа слов. Дополнительное изучение семантического потенциала возвращенного слова безвременье с привлечением материалов газетной публицистики позволило выделить новые смыслы и новые контексты употребления лексемы, свидетельствующие об активной лек-сикализации ее деривационного значения, затухании «внутренней формы».

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты вносят определенный вклад в разработку методов исследования отражения в толковых словарях особенностей обогащения словарного состава русского языка в условиях глобальных социокультурных изменений. В связи с тем, что в диссертации уточнено понятие процесса реактивизации, охарактеризована его специфика как самостоятельного языкового явления, работа может способствовать теоретическому обобщению различных динамических процессов в лексиконе современного русского языка, что важно для дальнейшего развития исторической и современной лексикологии. Полагаем, что разработанная и апробированная нами методика «временного шкалирования» возвращенного слова может быть полезна при анализе различных групп лексики для верификации восприятия носителями языка временных зон актуальной семантики слова.

Практическая значимость исследования состоит в возможном применении его материалов и результатов при составлении словарей и справочников

различного типа, при лексикографическом описании актуальной лексики современного русского языка. Кроме того результаты исследования могут быть востребованы для разработки спецкурсов по проблемам лексикологии и лексикографии, семантики, языковых инноваций, социолингвистики.

Апробация работы. Основные результаты исследования были представлены в докладах автора на научных мероприятиях различного уровня: всероссийских научных конференциях «Современные тенденции функционирования русского языка и культура речи вузовского преподавателя» (Белгород, 2006), «Проблемы массовой коммуникации: новые подходы» (Воронеж, 2008); международных научных конференциях «XI Царскосельские чтения: «Вузовская наука России для повышения качества жизни человека» (Санкт-Петербург, 2007), «Системное и асистемное в языке и в речи» (Иркутск, 2007), «Татищев-ские чтения: актуальные проблемы науки и практики» (Тольятти, 2007), «Континуальность и дискретность в языке» (Краснодар, 2007), «Журналистика и медиаобразование - 2008» (г. Белгород, 2008), «Структурно-семантические параметры единиц языка и речи» (Мурманск, 2009). Результаты работы сообщались на областном конкурсе-фестивале «Славянские чтения - 2006» (г. Старый Оскол, 2006), на Всероссийском конкурсе научно-исследовательских работ «Культурологические аспекты лингвистики» (г. Алексеевка, 2008). По теме исследования опубликовано 12 научных работ общим объемом 3,6 п.л., в том числе одна статья в издании, рекомендованном ВАК.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка использованных словарей, списка периодических изданий и приложений, включающих в себя 1) электронную базу анализа реакгивизированных слов; 2) таблицы динамических изменений в смысловой структуре реакгивизированных лексем; 3) таблицу-классификацию ограничительных компонентов в составе словарных толкований лексики; 4) анкету исследования «Изменения в лексической системе русского языка глазами носителей языка»; 5) таблицы, демонстрирующие структуру ассоциативных полей некоторых реакгивизированных слов.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяются объект и предмет исследования, обосновываются его актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основная цель и задачи, называются исследовательские методы, излагаются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Проблема реактнвизации лексических единиц и их лексикографического представления» представляются теоретико-методологические основы изучения процесса реактивизации лексических единиц, анализируются основные подходы к осмыслению реактивизации лексики русского языка конца XX - начала XXI века, дается классификация массива изучаемой лексики, определяется статус реактивизации в контексте языковых изменений, выясняются особенности отражения возвращенных слов в лексикографических источниках разного времени создания.

Анализ опыта изучения возвращенной лексики в современной лингвистике, представленный в § 1 первой главы, позволяет сделать ряд выводов. Во-первых, для обозначения массового перехода слов из пассивного в активный фонд в научной терминологии пока нет единого наименования (ученые используют термины «реабилитация лексики», «возрождение забытой лексики», «актуализация», «депассивизация», «деархаизация», «расширение референтной соотнесенности», «ренеологизация» и др.). Во-вторых, лингвисты не только по-разному обозначают описываемое явление, но и понимают его неодинаково. В своем исследовании мы придерживались подхода, предполагающего дифференциацию актуализированной и реактивизированной лексики русского языка новейшего периода: данный подход представлен в работах Е.В. Лесных, Г.Н. Скляревской и отражен в концепции «Толкового словаря русского языка конца XX века. Языковые изменения» (1998).

Место реактивизации в ряду других динамических процессов лексической системы русского языка новейшего периода показано на рис. 1.

Рис. 1

|

Способы пополнения словарного фонда литературного языка

Словарный фонд, современного литературного языка

В соответствии с задачами исследования в § 2 первой главы описаны источники пассивизации и последующей реактивизации лексики - изменения в окружающем мире, опосредованно, через ментальные преобразования, влияющие на изменения в лексиконе. Выделены три подгруппы слов, переместившихся под влиянием различных факторов в дореволюционное и в советское время из активного в пассивный фонд русского языка, и определены следующие факторы реактивизации слов каждой подгруппы:

1. Возвращение в жизненную практику реалий, обозначаемых лексическими единицами первой группы (акциз, бонна, гильдия, гимназия, граф, губернаторство, гувернер, кадет, маклер, чиновник, экономка и др.). Ср.: Требуется экономка.... Нужна гувернантка с высшим образованием, такие объявления сегодня нередки на рынке труда... (Пензенская правда,

20.10.2006) // Возникновение аналогичных жизненных реалий на основе сходства с ранее исчезнувшими реалиями, обозначаемыми лексическими единицами первой группы. Так, в ходе ликвидации в 1993 г. параллелизма властных структур был устранен один из элементов административно-командной системы управления советского периода - советы. Впоследствии произошла замена этого элемента знаковой социокультурной системы находившейся в пассивном словаре лексемой дума.

2. Ориентация на западные модели управления государством и устройства общества, вызвавшая появление в России реалий или понятий, обозначаемых лексическими единицами второй группы (бизнес, волонтер, ипотека, казино, клерк, коммерция, магнат, монополия, муниципалитет, парламент, предприниматель, рандеву, спикер, феминизм и др.). Иногда они именуются вестернизмами, что определяет их первоначальную языковую принадлежность, ср.: Скромный ланч, и на озеро, где отдыхающие стирают белье, а они, волонтеры, будут восстанавливать старинный причал. (НТВ.

31.07.2007). Влияние данного фактора поддерживается стремлением русского языка как одного из самых богатых мировых языков к унификации его словарных форм и значений аналогично другим высокоразвитым языкам.

3. Переоценка общественных взглядов на социальные, политические, религиозные понятия и реалии, обозначаемые словами третьей группы (апостол, благотворительность, богомолье, владение, вольнодумство, депрессия, епископ, лавра, милостыня, потомственный и др.). Причиной реактивизации данных слов в большинстве случаев выступают потребности общественного развития, меняющихся социальных структур и институтов власти.

В § 3 первой главы описывается системная организация реактивизиро-ванной лексики. Установлено, что возвращенная лексика постепенно включается в словарную систему языка, обогащая или заменяя средства вербализации концептов. В словнике реактивизированной лексики выделено 11 тематических групп возрэащенных слов, номинирующих реалии следующих -;фер жизнедеятельности общества (перечисляем от большего к меньшему, в % от общего объема единиц возвращенной лексики): религия, верования -53,0%, экономика - 18,3%, политика, государственное устройство - 13,8%, духовные традиции - 3,1%, образование - 2,8%, искусство, массовая культу-

ра - 2,7%, социальное устройство - 2,3%, народная медицина - 2,3%, армия и органы госбезопасности - 0,8%, судебное дело - 0,7%, техника - 0,2%.

На основании тематической классификации были смоделированы ранее существовавшие семантические оппозиции, возвращенные в лексическую систему после реактивизации слов, а также недостающие звенья в различных корреляциях: иерархических (учебное заведение - школа, лицей, гимназия, кадетский корпус, техникум, колледж, университет-, прислуга — шофер, горничная, няня, гувернер, экономка); противопоставлении по антонимическому типу (лидер ~ аутсайдер; банкрот - магнат; грехопадение -благочестие), противопоставлении по синонимическому типу (вкладчик — инвестор; Федеральное Собрание - парламент; натурщица—модель).

В § 4 первой главы обосновывается использование словарных толкований реактивизированных лексем в качестве объекта анализа их смысловой структуры, комментируется выбор словарей и справочников для исследования, дается количественная характеристика отражения в них реактивизированных слов. По результатам выборки дефиниций из словарей создана электронная база анализа реактивизированных слов (более 400 единиц). Применение алгоритмов её обработки дало возможность проследить динамику отражения слов в словарях, а также выявить индикаторы и необходимые статистические показатели в соответствии с задачами исследования.

Сведения каждого из использованных лексикографических источников представляют для нас большую научную ценность. Например, раздел «Русский словотолк», или разноязычный словарь в издании «Книга Письмовник» (1777) Н.К. Курганова отражает около 30 единиц интересующей нас лексики. Автор словаря, беспокоящийся о чистоте национального языка, предлагает своеобразные замены-объяснения заимствованной лексики и вводит в состав своего словаря славянизмы: губернатор - управитель, банкрот — проторгаш, маклер - сводчик, паникадило - многосветоч, патриарх - отценачаньник, антихрист - христопротивник, банкир - векселедавец и др.

Нами установлено, что до 1991 г. около 3% исследуемых слов в словниках большинства словарей отсутствовали (например, аутсайдер, брокер, дансинг, истеблигимент, киднеппинг, комиксы, контркультура, ксерография, лобби, миротворчество и др.). Предполагаем, что это было обусловлено пребыванием слов на разных уровнях вхождения в словарный запас русского языка. В отличие от остального массива возвращенной лексики, которая ре-активизировалась в употреблении с самой поверхности пассивного фонда, данные слова находились на более глубоких пластах «словохранилища», «своеобразной сокровищницы исторических богатств и потенциальных ре-сурсо * языка» (В.В. Виноградов). Нами выделено пять уровней - пластов пассивного запаса, на которых находились слова до их реактивизации (рис. Г). Под уровнем вхождения слова в словарный запас русского языка понимается частотность употребления слов и их воспроизведения в тех или иных лексикографических источниках. Между уровнями в пирамиде действуют отношения включения: чем ближе к первому уровню находится в своей семантической эволюции слово, тем чаще оно фиксируется в словниках сло-

варей и тем более разнообразны могут быть его лексикографические характеристики. Так, на четвертом уровне до 1991 года находились слова истеблишмент, киднеппинг, лоббирование, менеджмент, тоник. В советскую эпоху они ассоциировались с заграничной жизнью не столько под влиянием идеологии, сколько благодаря их чужеродному облику (и фонетическому, и морфемному), непривычному для носителей русского языка.

Рис. 2. Пирамида, отражающая динамику вхождения слова в словарный запас русского языка

1 | I & 8 §

| 8 |

2 I 2

г

§ £

1. Наличие дефиниции слова в словниках толковых словарей.

2. Отражение слова в словниках специальных и энциклопедических словарей.

3. Фиксация в словниках словарей иностранных слов, в словарных

статьях энциклопедий.

4. Употребление слов в СМИ. Отражение в словниках словарей новых

слов и значений.

5. Первые факты употребления слова в языке. Отсутствие фиксации в словниках словарей.

На третьем уровне отмечаются шесть слов: контркультура, телекомпания, левоцентристский, частнопредпринимательский, приватизация, ре-приватизация. В советское время они не имели места как в номинативной сфере языка, так и в понятийной сфере экономики, политики и культуры. В будущем лингвосемиотическое содержание этих лексем уточнилось, дополнившись национальными компонентами. Лексемы второго уровня употребляются в профессиональных сферах деятельности и могут быть отражены в словарях специальной лексики (юридической, экономической и др.), а номинируемые понятия могут иметь толкования в словниках энциклопедий и профессиональных справочников. К этой группе отнесены слова антитрестовский, менеджер, супермаркет, ксерография. Фиксация в словниках толковых словарей становится определяющим фактором для отнесения лексемы к первому уровню — лексическому слою, который в советский период находился на самом верхнем ярусе пассивного фонда языка и наиболее динамично отреагировал на инновационные процессы в релевантной среде.

Вторая глава «Языковые механизмы процесса реактивизации» посвящена исследованию изменений в смысловой структуре возвращенных слов в диахронии (лексемный и семемный уровни). В работе мы придерживались позиции, что при реактивизации создается не принципиально новая лексическая единица, а ЛСВ того же слова, который в результате расширения валентности и увеличения частотности употребления может стать и омонимом своего прототипа.

В § 1 второй главы раскрыты особенности изучения изменений в смысловой структуре возвращенных слов. Под смысловой структурой слова нами понимается иерархически организованная система, в которой все элементы взаимосвязаны сетью характерных для нее отношений. Эта структура анализируется на двух уровнях: 1) на уровне целого словарного слова (лексемы) как системы ЛСВ (семем), связанных между собой прежде всего парадигматическими и эпидигматическими отношениями; 2) на уровне отдельной семемы — системного объединения разнообразных сем - элементов смысла семемы, качество и функции которых определяют их место относительно ядра, центра и периферии смысловой структуры. Вслед за рядом ученых (Л.М. Васильев, И.А. Стернин, Г.М. Шипицына) в смысловой структуре ЛСВ нами выделяется три зоны: ядерная - семы сигнификативного значения, центральная - семы денотативного значения, периферийная — семы коннотатив-ного значения (прагматическая сема-конструкт, образуемая оценочными, эмоциональными, экспрессивными семами), семы социокультурные, историко-культурные, этноментальные, символические и т.п.

В исследовании установлено, что наиболее частотными являются трансформации в периферийной зоне смысловой структуры семем возвращенных слов (98%). Не случайно реактивизация некоторыми учеными и определяется как процесс избавления от идеологических приращений - «деи-деологизация», «деполитизация» (О.П. Ермакова, Н.С. Валгина).

Семы сигнификативного и денотативного значений ЛСВ являются отражением знаний носителей языка о более или менее сущностных или объективных свойствах предмета, выделяемых перцептивно, поэтому изменения в ядерной и центральной зонах смысловых структур возвращенных ЛСВ (¡/трата сем, замена другими семами, приобретение словом новых сем в дополнение к сохранившимся) в связи со сменой эпох, общественных взглядов и ценностей менее характерны (30%).

В § 2 второй главы анализируются трансформации реактивизирован-ных слов на уровне смысловой структуры лексемы. Данные процессы затрагивают около 25% слов от общего количества возвращенных единиц и в работе рассматриваются по восьми деривационным моделям в аспекте их соотнесенности с динамическими изменениями в дореволюционный и советский периоды. Кратко охарактеризуем основные процессы лексемных изменений.

Расширение смысловых структур лексем во время реактивизации является подтверждением активного усвоения семантики этой Части возвращенной лексики носителями языка: помимо того, что слова реактивизирова-лись в своем основном значении, в смысловую структуру их лексем включаются новые ЛСВ. По нашим данным, наиболее частотно расширение смысловой структуры лексемы в период реактивизации с предшествовавшим ее сужением в советский период. Основными механизмами расширения смысловой структуры лексем являются:

1. Образование новых ЛСВ. В структуру реактивизированных лексем к началу XXI века добавляются:

- новые прямые значения, образованные путем:

а) семантического сдвига (пр.: парламент - «высший представительный орган государственной власти» —> «высший представительный орган городского самоуправления»; маклер - «посредник при заключении сделок» —* «служащий биржи»; магистр - «ученая степень» —► «титул в паранауке»);

б) метонимизации (пр.: пикет - «группа людей, собравшаяся в знак протеста» —> «акция протеста»; котировка - «обращение ценных бумаг на бирже» —* «курсовая стоимость бумаг» —> «информационный лист с перечнем товаров и их курсовой стоимости»; подворье - «дом со всеми пристройками, усадьба» —> «личное крестьянское хозяйство, крестьянская усадьба как новая форма с/х производства»);

- новые переносные значения, образованные путем метафорического переноса свойства денотата в другие семантические области (пр.: монополия - «исключительное право на производство, продажу или распространение продукции» -» «перен. об исключительном праве, преимуществе, первенстве в какой-л. области»; дивиденд - «часть прибыли акционерного общества» терен. преимущество, выгода в чём-л.»; епархия - «церковно-административная территория» -» терен. область деятельности, интересов»),

2. Расщепление ЛСВ-прототипа (пр.: приход - «низшая церковная организация в христианской церкви» —► «церковно-административная единица, церковь с причтом» и «церковная община, прихожане»).

3. Возвращение «дореволюционных» JICB - схожесть состава JICB (например, для слов Бог, бакалавр, вера, мирянин, клерк).

Некоторые слова в новейших словарях обретают омонимы (например: дух2, разг.: дух-1 - «душман», дух-2 - «о чеченском боевике» (TCXXI).

В период реактивизации отмечается также сужение смысловых структур лексем. Наиболее часто в современный период состав JICB возвращенной лексемы уменьшается, испытав расширение в советское время. Сужение смысловой структуры лексем в момент реактивизации без предыдущих значительных семантических изменений в структуре лексем или же с сопутствующим сужением структуры лексем в советскую эпоху, как показали результаты исследования, менее частотно. Процесс сужения смысловой структуры лексемы в период реактивизации, по данным словарей, обеспечивают следующие механизмы:

1. Совмещение нескольких ЛСВ в составе одного (ср.: потомственный-! - «наследственный, родовой (устар.)» (ТСУ, MAC), потомственный-2 - «принадлежащий к привилегированному сословию по рождению» (офиц. устар.) (ТСУ, MAC), потомственный-3 — «настоящий, исконный, коренной (разг.)» (ТСУ) —* потомственный-0 - «принадлежащий по рождению к той или иной социальной среде, обладающий теми или ш ыми качествами, достойный памяти и уважения» (ТСЯИ); либерал-1 — «сторонник либерализма» (МДС), либерап-2 - «свободомыслящий человек, вольн> думец» (MAC) —> ли-берал-0 - «сторонник политики либерализации общественных отношений; свободомыслящий человек» (TCXXI).

2. Утрата JICB, соответствовавших советской идеологии (например, утрачены апокриф-2 - «произведение или сообщение недостоверное, под-

ложное, сомнительного происхождения» (ТСУ); оппозицш-3 - «деятельность оппортунистических антиленинских группировок, боровшихся против генеральной линии ВКП(б)...»(ТСУ).

3. Утрата ЛСВ в связи с исчезновением из жизни обозначаемых им понятий и реалий (например, в новейших словарях не зафиксировано одно из неосновных значений бывшего многозначного слова покаяние-3 — «налагавшееся дореволюционным судом за некоторые преступления наказание, состоявшее в принудительной и подконтрольной молитве (дореволюц.)» (ТСУ, MAC), что может в определенной мере свидетельствовать о его постепенной утрате).

4. Утрата ЛСВ в результате перераспределения приоритетов внутри семем и выхода другого ЛСВ на первый план употребления (например, в новейших словарях не зафиксировано бывшее основное значение слова промышленник-2 - «то же, что и промысловик» (ТСУ, MAC, последняя фиксация как устаревшее - в ОШ), что может служить косвенным доказательством его архаизации при одновременной актуализации слова в другом значении промышленник-0 - «владелец одного или нескольких промышленных предприятий» (TCXXI).

Сохранение смысловой структуры лексемы в период реактивизации характерно для большинства возвращенных слов, поскольку в ее основе лежит процесс нейтрализации или устранения сем идеологического характера, появившихся в советский период, из периферийной зоны смысловой структуры отдельного ЛСВ.

При этом в 1917-1991 гг. часть исследуемых слов приобрела новые переносные и разговорные ЛСВ, которые выражали типичное для дефиниций словарей советского периода ироничное отношение официальной идеологии к дореволюционным и религиозным понятиям и реалиям, налри-мер: евангелие-2 - «перен. ирон. Книга, произведение, содержащие основные принципы, правила чего-л.» (MAC); правоверный-2 - «перен. Строго, непоколебимо следующий какому-н. учению, какой-н. теории, ни в чем не отступающий от какой-н. принятой и усвоенной системы взглядов» (ТСУ); палом-ник-3 - «перен. Тот, кто приходит, преимущественно в массе, для посещения каких-нибудь достопримечательных мест или людей» (ТСУ); братия-2 -«компания, содружество (разг. шутл.)» (ОШ) и др. Данные ЛСВ сохраняются сегодня в активном употреблении наравне с их прототипами. Это уникальное явление для современной российской коммуникативной практики, когда параллельно функционируют противоположные по прагматической нагруженное™ старые и новые семемы, отражая социальную многоликость российского общества.

В советский период в результате внутрисловной деривации были образованы и прямые номинативные значения, которые функционируют сегодня без каких-либо существенных изменений, например: миссия-3 - «постоянное дипломатическое представительство при какой-либо державе ...» (MAC, ОШ) <— «дипломатическая делегация, посылаемая с какой-нибудь целью»; депрессия-2 - «упадок, застой в жизни страны» (ТСУ) <— «угнетенное, подавленное психическое состояние» и др.

В то же время в словарях советского времени не встречаются многие, ранее употреблявшиеся J1CB, например: благовещение-1 - «объявление, возвещение о каком-либо радостном событии» (САР, аналогично ЦС, Даль); ближний-2 - «стар. Близкий к государю, пользующийся его особенною доверенностью» (ЦС); обитель-2 - «пристанище для странников, гостиница, постоялый двор» (Даль, аналогично САР, ЦС); плащаница-1 - «верхняя одежда, покрывало, полотно, плат» (Даль, аналогично ЦС); смута-2 - «наговор, клевета» (ЦС, аналогично Даль). Отсутствие данных семем и в современных словарях свидетельствует об их переходе в пассивный фонд языка в связи с коммуникативной невостребованностью.

В ходе работы со словарными толкованиями реактивизированной лексики было замечено, что практически каждому возвращенному слову свойственны те или иные компоненты толкования, которые, по мнению исследователя A.C. Белоусовой, выполняют дополнительно-информирующую функцию, создающую хронологическую, локальную или социальную кулису, например: «в иностранных государствах», «в старое время», «в феодальном обществе», «по суеверным представлениям», а также тстор.», «дорево-яюц.», «книжн.» и др. Полагаем, что кроме дополнительно-информирующей функции подобные компоненты в составе толкований возвращенной лексики в советское время выполняли в большей степени ограничительную функцию, то есть указывали на «правильное» употребление слова в речи или же корректировали его семантику.

В § 3 второй главы представлена типология и динамика ограничительных компонентов в составе словарных статей лексики в период ее пребывания в пассивном фонде языка. Среди ограничительных компонентов выделяются лимитирующие семы и словарные пометы.

Под лимитирующей семой понимается представленный в словарном толковании компонент смысловой структуры семемы, который ограничивает содержание или употребление JICB в денотативном, сигнификативном, кон-нотативном значениях, несет информацию, связанную с внеязыковой реальностью, и указывает на место номинируемого понятия или явления в действительности и культуре соответствующего периода. Среди них:

1. Историко-культурные лимитирующие семы, отражающие ограничения по времени, месту и эпохе существования объекта, обозначенного реак-тивизированным словом или его отдельным JICB: а) локальные, пр.: казино-1 - «игорный дом, а также увеселительное заведение с рестораном за городом и на курортах в странах Западной Европы» (MAC); б) временные, пр.: коляда-1- «рождественский обряд, преимущ. на Украине, сопровождающийся песнями и обходом соседей (теперь исчезнувший)» (ТСУ); в) локально-временные. или хронотопные, пр.: приют-2 ~ «в дореволюционной России: благотворительное учреждение для одиноких стариков, сирот, для бездомных» (ОШ); г) ограничивающие общественную ситуацию, в которой находится объект номинации, пр.: вольнодумство-0 - «критическое, скептическое

или отрицательное отношение к господствующим религиозным или политическим (дворяиско-буржуазным) взглядам, строю; свободомыслие» (MAC).

2. Собственно прагматические лимитирующие семы, выражающие ироничное сомнение в достоверности существования объекта номинации или отрицание такого существования, пр.: паломничество-0 — «хождение, странствование по так называемым святым местам» (MAC).

3. Этно-социальные лимитирующие семы: а) выражающие предписываемое идеологией режима отношение социума к объектам номинации, пр.: праведник-1 - «у верующих: человек, который живет праведной жизнью, не имеет грехов» (ОШ); б) этнические, пр.: Масленица-0 - «языческий многодневный праздник проводов зимы у древних славян ...»(MAC).

Ограничительные компоненты могут быть представлены также словарными пометами к толкованиям возвращенной лексики, которые оформляются с помощью скобок, точки или тире, определяют нормы и практику употребления JICB и задают системные ограничения. В словарных статьях возвращенной лексики в период нахождения ее в пассиве классифицированы три типа словарных помет-ограничителей в соответствии с их функцией:

1. Отраслевые словарные пометы, ограничивающие сферу употребления слова, пр.: спикер-0 — «полит. Наименование председателя палаты общин в Англии» (ТСУ), монополия-1 - «исключительное право на производство или продажу чего-к. (право, экон.)» (ТСУ, аналогично MAC).

2. Стилистические словарные пометы: а) ограничивающие функционально-стилевую принадлежность слова, пр.: волонтер-0 - «книжн. То же, что доброволец» (ОШ); б) ограничивающие экспрессивное содержание слова, пр.: либерализм-4 - «преступная снисходительность, попустительство (нов. неодобрит.)» (ТСУ).

3. Временные словарные пометы, указывающие на время функционирования слова, пр.: губернаторство-0 - «дореволюц. Пребывание в должности губернатора» (ТСУ); безвременье-0 - «устар. Тяжелое время, пора невзгод; время общественного, культурного застоя» (MAC, аналогично ОШ).

В ходе исследования выявлено, что ограничительные компоненты частично сохранены в семемах, отражающих исторический аспект значения, однако большая часть компонентов в связи с возвращением слов в активное употребление утратилась полностью, в некоторых семемах или толкованиях -утратилась с приобретением новых компонентов или произошла замена одного компонента на другой. Ср. динамику ограничительных компонентов в дефинициях слова гувернер: гувернер-0 - «надзиратель за детьми, воспитатель» (Даль); гувернер-0 - «воспитатель в буржуазных и дворянских семьях, обычно иностранец, нанимаемый для воспитания и домашнего образования детей» (MAC); гувернер-0 - «домашний воспитатель, учитель детей дошкольного возраста» (ТСЯИ). Приобретенные лимитирующие семы в структуре семемы остаются в толкованиях вплоть до конца XX века, лишь в ТСЯИ семы центральной зоны «обычно иностранец» и «в буржуазных и в дворянских» утрачиваются.

Исследуя массив возвращенной лексики, отраженный в толкованиях словарей новейшего периода, мы установили, что, в силу различных причин, лексикографическая практика показа слова как реактивизированного иногда может опережать действительное возвращение лексемы в активное речевое употребление либо же наоборот - задерживаться в фиксации факта реактивизации.

В третьей главе «Экспериментальное исследование возвращенных слов в сопоставлении с лексикографическими данными» описывается отражение в обыденном языковом сознании носителей языка семантики ре-акгивизированных слов и наблюдение за степенью их усвоенности. В проведенном анкетировании приняли участие 179 человек: 70,9 % женщин и 29,1% мужчин. Опрос респондентов проводился с декабря 2007 года по апрель 2008 года. В исследовании были задействованы учащиеся школ г. Белгорода, студенты Белгородского государственного университета, работники различных сфер жизнедеятельности Белгородской области. Методика проведения экспериментальной части исследования описывается в § 1-2 третьей главы.

1. Для проверки восприятия факта реактивизации носителями языка нами был разработан и применен метод «временного шкалирования» - вариант методики, позволяющий выявить отношение респондентов к употреблению реактивизированных слов, избегая прямых вопросов (образец шкалы, данный в анкете испытуемым, представлен на рисунке 3).

Рис.3

АТТЕСТАТ

1917 1930 . 1950 1970 1990 2000 2007

_I_|У | , |_| [ . I_,_I__^ □ Затрудняюсь

1 ответить

1920 1940 1960 1980 1995 2005

Респондентам предлагалось отметить на шкале время возвращения в активное употребление лексем, номинирующих понятия и явления различных сфер деятельности общества: департамент, благовест, ипотека, акциз, паломничество, бакалавр, вероисповедание, пикет, волонтер, гувернантка, биржа, клерк, великороссы, ферма, гильдия. Было получено и проанализировано 2685 ответов испытуемых на вопросы этой части анкеты.

Статистика эксперимента такова: отметку о возвращении слов в активное употребление в новейший период функционирования русского языка (1990-2005 гг.) содержат 52,4% всех ответов респондентов, что подтверждает особый статус реактивизированных лексем и их своеобразное отражение в сознании носителей языка. Из 52,4% ответов 20,9% относятся к 1990-1995 гг., 16,1% - к 1995-2000 гг., 11,2% - к 2000-2005 гг., 4,2% - к 2005 году и дальнейшей временной перспективе. Для советского периода употребления анализируемых слов зафиксировано 35% оценок участников исследования, из них 11,6% - указание на послереволюционный период (1917-1920 гг.). Количество отметок «затрудняюсь ответить» составило 12,6% от общего числа ответов. Результаты представлены в виде линейных диаграмм и описаны в § 3 третьей главы.

Наиболее четкая позиция испытуемых прослеживается в отношении слов департамент, бакалавр, пикет, биржа, клерк, акциз, ипотека: их возвращение в активное употребление в новейший период отмечают подавляющее большинство опрошенных. Среди отмеченных респондентами временных отрезков (по всем лексемам) период реактивизации всегда отчетливо выделяется, следующим по частотности стал период 1917-1920 гг. Количество отметок, сделанных в отношении других периодов, нивелируется в сравнении с отметками указанных этапов. Предполагаем, что с помощью временной шкалы можно не только наблюдать восприятие времени реактивизации, но и очерчивать круг временных зон, для которых исследуемая лексическая единица является актуальной и коммуникативно значимой.

2. Для организации второго этапа анкетирования использовался свободный ассоциативный эксперимент, условия которого обеспечили опрашиваемым максимальную степень свободы в ассоциациях, а нам помогли создать картину актуализации семантических связей между единицами лексикона респондентов. Испытуемым предъявлялось 30 реактивизированных слов-стимулов, которые можно считать диагностирующими с учетом их семантических и стилистических признаков.

На первом этапе обработки данных мы частично опирались на методику анализа, примененную И.М. Кобозевой. При построении ассоциативных полей реакции на слова-стимулы, представляющие собой квазисинонимы, сводились в ряды, которым противополагался единый дескриптор. Например, реакции на стимул кадет: суворовское училище (9), училище (9), военное

училище (2), корпус (2), кадетский корпус (1), школа (1), училище военное (1), - сведены в дескриптор учебное заведение (25/ 7)2. Всего было получено 8039 реакций, из них лексически различных - ЗОЮ. На втором этапе анализа, отраженном в § 4 третьей главы, моделировались ассоциативные поля исследуемых слов, определялись актуальность и иерархия сем, соответствие представления о содержании лексемы, закрепленное в дескрипторах, компонентному составу значения слова, отраженному толковыми словарями. Представим основные результаты эксперимента.

а) Из вербальной памяти большинства испытуемых постепенно исчезают ограничительные и идеологизированные компоненты в семантике реактивизированных слов первой группы (банкир, гильдия, госпожа, дивиденд, кадет, казачество, коммерция, меценат, прислуга, собственник, целитель, чиновник). Так, для слова банкир доминирующими дескрипторами становятся деньги (97/10), банк (39/1), денежные операции (33/13), служащий банка (24/11), владелец банка (18/8); для слова гильдия - объединение (33/7), сообщество (18/2), купцы (15/2), статус (15/7); для слова кадет -учащийся (88/22), учебное заведение (38/12), военнослужащий (27/6), молодой человек (22/7), для слова прислуга - уборщик (25/7), гувернантка (21/3), уборка (18/2), домработник (15/5).

2 ПерБая цифра в скобках указывает на полученную суммарную частоту дескриптора, вторая цафра -на количество лексически различных реакции в рамках дескригстора.

Из сопоставления наиболее частотных реакций и компонентов современной смысловой структуры лексем выявляется наметившаяся тенденция развития новых JICB слов банкир - «служащий банка» // «банковский работник» (ср.: банкир-0 - «фин. Владелец банка, управляющий банком; член правления банка» (TCXXI) и прислуга - «обслуживающий персонал» (ср.: прислуга-0 - «собир. Люди, нанятые для работы в богатую семью (няня, гувернантка, экономка, шофер, повар и т.п.)» (TCXXI).

б) Доля ассоциаций, связанных с западным образом жизни, в общем количестве полученных реакций для слов второй группы крайне мала (1,7%), что может свидетельствовать об их «деэкзотизации» в сознании и языке испытуемых: бойскаут-, америка (17/2), американец (6/4); парламент: Великобритания (2/1), сша (1), франция (1); монополия: капитализм (2/1), сша (1); магистр: западное образование (1), средневековье (1); рандеву: франция (2/1); колледж: Англия (1); консорциум, спикер, чартер - 0.

Наиболее полно, по данным эксперимента, носителями языка усвоены лексемы колледж, магистр, монополия, парламент, спикер (ассоциации полностью охватывают семантический состав данных лексем). Для части опрошенных старшего возраста слово бойскаут продолжает ассоциироваться с советской действительностью и вызывать реакцию пионер (50/7) - 19,4% ответов. Трудно констатировать усвоенность лексемы консорциум - только 40% полученных реакций соотносятся с действительным семантическим содержанием слова: объединение (35/4), соглашение (8/3), предприятие (5/3), остальные реакции отражают дальнюю периферию поля.

в) Статистика эксперимента свидетельствует о том, что в настоящее время для русского самосознания являются релевантными концепты, репрезентируемые словами третьей группы (безвременье, благотворительность, Крещение, милосердие, миротворец, праведник, православие, Рождество, Троица). Так, слова православие, Крещение, милосердие занимают три первых позиции по общему количеству полученных от респондентов ассоциаций: 370, 346 и 332 реакции соответственно. На шестом и седьмом месте следуют лексемы Рождество и Троица (324 и 323 реакции).

Для слова православие характерна самая высокая доля стереотипности реакций, полученная в нашем эксперименте: вера (81/6), религия (77/7), церковь (76/2), священник (22/10) и другие ассоциации. Слово праведник практически утратило ироничную окраску, о чем свидетельствуют реакции с мелиоративной оценкой: честность (10/1), несущий истину (8/6), правда (5/1), справедливость (5/1), доброта (3/2), гармония (2/2), хороший человек (1), хоюший пример для других (1). Интересное пересечение полей можно наблюдать при анализе ассоциаций, данных на слова благотворительность: помощь (125/33), доброта (26/3); и милосердие: доброта (87/2), помощь (69/13).

Особняком среди слов, проанализированных респондентами в анкете эксперимента, стоит лексема безвременье. 18 человек затруднились привести ассоциации, каждая вторая реакция, данная респондентом, является единич-

ной. Было обнаружено, что большинство респондентов не знакомы со значением слова: только 13,3 % ассоциаций содержали в себе семантические компоненты, соответствующие содержанию слова: хаос (11/3), кризис (7/4), период (5/4), безвластие (4/1), застой (3/1).

Поскольку данные эксперимента со словом безвременье оказались противоречивыми, мы сопоставили его толкование в словарях с реальными словоупотреблениями в СМИ за период 2000-2008 гг., чему посвящен § 5 третьей главы. Согласно данным словарей, лексема безвременье давно угратила значение «ненастье, непогода», бывшее когда-то основным ЛСВ. Однако тексты СМИ опровергают этот факт и демонстрируют частотность употребления данной семемы: К слякоти и наступающему безвременью барышням хорошо бы подумать о воланах да оборках, стильной детали современности (Московский Комсомолец. 30.09.2001). Особенно разнообразны употребления слова безвременье в значении «бездействие, отсутствие обычного темпа труда или его результата»: С 28 февраля начнется период некоторого охотничьего безвременья (Курьер Карелии. 27.01.2005). Су1убо журналистским оказалось употребление словосочетания летнее безвременье в значении «наименее рейтинговое эфирное время»: После долгого летнего безвременья осенние премьеры наших телеканалов посыпались как из рога изобилия (Новая газета. 15.10.2001). Семантика исследуемой лексемы способствует созданию остроумных прецедентных трансформированных высказываний: Время -деньги, безвременье - капиталы (Век 03.05.2002); включению в языковую игру: Это не временные правительства, а правительства безвременья (Вече Твери сегодня. 25.05.2000). Таким образом, возвращенное слово безвременье в современных СМИ значительно расширило свою валентность, благодаря чему реализовало семантический потенциал, приобретая все новые смыслы и употребляясь в новых контекстах, свидетельствующих об активной лексика-лизации его деривационного значения, затухании «внутренней формы».

В заключении подведены итоги исследования и охарактеризованы научные перспективы. Если на рубеже ХХ-ХХ1 веков носитель русского языка представлял собой «тип культурно-типологического билингва, который уже не находится в зоне иерархически-советского традиционализма, но еще не вошел в зону внеиерархически-рыночного глобализма, поэтому изъясняется на обоих языках как переводчик» (Т. Чередниченко), то сегодня, к концу первого десятилетия XXI века, можно с уверенностью констатировать осуществившиеся перемены в словарном запасе россиянина, обусловленные обновлением его ментальности. Состав реактивизированной лексики свидетельствует о том, что в современном сознании социума, ощущающем давление разнообразных социокультурных систем, формируются две тенденции: прозападная и пророссийская, а динамический процесс реактивизации становится индикатором, который свидетельствует об ориентированности общественных интересов и их изменении.

Несмотря на то, что 90% респондентов при ответе на вопрос о согласии/несогласии с фактом реактивизации и 52,4% тех же участников исследо-

вания, но уже опрошенных по методике «временного шкалирования», подтверждают особый статус реактивизированных лексем и их возвращение в активное употребление в новейший период функционирования современного русского языка (1990-2005 гг.), 35% оценок респондентов относятся на временной шкале к советскому периоду использования анализируемой лексики. Это позволяет предположить, что языковое сознание носителя русского языка накануне общественного перелома 1990-1995 годов было уже «подготовлено» к последствиям языковой динамики; слова для наименования понятий и реалий постсоветской действительности уже функционировали на периферии информационно-коммуникативного пространства, «ожидая» удобного времени для своего возвращения. Возможно, поэтому процесс реактивизации можно считать вполне закономерным явлением для лексической системы русского языка XXI века.

Перспективу дальнейшего исследования могут составить особенности употребления реактивизированной лексики в различных дискурсах: текстах СМИ, парламентских монологах, произведениях современной публицистики и художественной литературы; валентностные связи возвращенных слов в разнообразных контекстах; словообразовательный потенциал реактивизированной лексики и его реализация; установление степени усвоенности реактивизированных слов различными социогруппами носителей языка. Мы уверены в том, что изучение реактивизации лексики в числе основных динамических процессов в словарном составе может быть перспективным направлением лингвистики на дальнейших исторических этапах эволюции русского литературного языка.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

в издании, рекомендованном ВАК:

1. Геращенко, М.Б. Реактивизация лексики на рубеже XX - XXI столетий / М.Б. Геращенко II Гуманитарные исследования. - Астрахань, 2008. -№ 1,-С. 24-29.

в других изданиях:

2. Кравченко, М.Б. «Возвращенный» лексикон в свете современных тенденций в развитии словарного состава русского языка / М.Б. Кравченко // Сборник студенческих научных работ. Вып. IX. - Ч. II. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2006.-С. 139-142.

3. Кравченко, М.Б. Семантические ограничители в реактивизированной лексике / М.Б. Кравченко // Славянские чтения - 2006: сб. материалов обл. конкурса-фестиваля и науч. чтений. - Старый Оскол: Изд-во СОФ БелГУ, 2006.-С. 54-57.

4. Кравченко, М.Б. Развитие семных ограничителей в реактивизированной лексике / М.Б. Кравченко // Современные тенденции функционирования русского языка и культура речи вузовского преподавателя: материалы Всерос. науч. конф. (27-29 ноября 2006 года): в 2 ч. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2006. -4.1.-С. 219-223.

5. Кравченко, М.Б. «Возвращенная» лексика как зеркало перемен в культурной жизни современного российского общества / М.Б. Кравченко // XI Царскосельские чтения: «Вузовская наука России для повышения качества жизни человека»: междунар. науч. конф., 24-25 апр. 2007 г. / под общ. ред. В.Н. Скворцова. - T.IV. - СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2007. - С. 14-16.

6. Кравченко, М.Б. Возвращенная лексика в семантико-лексико-графическом аспекте / М.Б. Кравченко // Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики: материалы Междунар. науч. конф. Ч. 1. Гуманитарные науки и образование. - Тольятти: Волжский университет им. В.Н. Татищева, 2007. - С. 338-347.

7. Кравченко, М.Б. Реактивизированная лексика русского языка в диахронии / М.Б. Кравченко // Системное и асистемное в языке и в речи: материалы Междунар. науч. конф. (Иркутск, 10-13 сентября 2007 г.) / под ред. М.Б. Ташлыковой. - Иркутск: Изд-во Иркут. гос. ун-та, 2007. - С. 52-56.

8. Геращенко, М.Б. Факторная модель реактивизации лексики русского языка на рубеже XX-XXI веков / М.Б. Геращенко // Континуальность и дискретность в языке: материалы Междунар. науч. конф. - Краснодар: Кубанский гос. ун-т, Просвещение-Юг, 2007. - С. 24-26.

9. Кравченко, М.Б. Словарь как источник диахронического описания реактивизированной лексики русского языка / М.Б. Кравченко // Филологические этюды: сб. науч. ст. молодых ученых: в 3 ч. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2008. - Вып. 11, ч. III. - С. 24-27.

10. Геращенко, М.Б. Употребление реактивизированной лексемы «безвременье» в языке СМИ / М.Б. Геращенко // Журналистика и медиаобразова-ние - 2008: сб. трудов III Междунар. науч.-практ. конф. (Белгород, 25-27 сентября 2008 г.): в 2 т. Т.Н. - Белгород: БелГУ, 2008. - С. 187-191.

11. Геращенко, М.Б. Реактивизированные лексемы в языке массовой коммуникации / М.Б. Геращенко // Коммуникация в современном мире: материалы Всерос. науч.-практ. конф. «Проблемы массовой коммуникации: новые подходы» (31 октября - 1 ноября 2008 г.). - Ч. II. - Воронеж, 2008. - С. 64-65.

12. Геращенко, М.Б. Системная организация реактивизированной лексики (на примере номинаций явлений экономической сферы) / М.Б.Геращенко // Структурно-семантические параметры единиц языка и речи: сб. материалов мевдунар. науч.-практ. конф. (4-6 февраля 2009 г.). -Мурманск: МПГУ, 2009. - С. 176-180.

Подписано в печать 05.10.2009. Формат 60x84/16. Гарнитура Times. Усл. п. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ 172. Оригинал-макет подготовлен и тиражирован в издательстве Белгородского государственного университета. 308015, г. Белгород, ул. Победы, 85

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Геращенко, Майя Борисовна

Введение.

ГЛАВА 1. Проблема реактивизации лексических единиц и их лексикографического представления.

§ 1. Определение статуса реактивизированной лексики в контексте ^ языковых изменений.

1.1. Теоретико-методологические основы изучения процесса 15 реактивизации лексических единиц.

1.2. Из опыта изучения возвращенной лексики в современной 22 лингвистике

1.3. Место и роль реактивизации в ряду динамических процессов лексической системы русского языка.

§ 2. Источники и причины реактивизации архаичной лексики.

§3. Системная организация реактивизированной лексики.

§ 4. Реактивизированная лексика как объект диахронического исследования

4.1. Методы и источники диахронического исследования реактивизированной лексики.

4.2. Представление возвращенных слов в словарях разного 57 времени издания.

4.3. Проблема определения факта реактивизации слов.

Выводы.

ГЛАВА 2. Языковые механизмы процесса реактивизации.

§ 1. Исследование изменений в смысловой структуре реактивизированных слов.

1. Г. Варьирование семантики и смысловая структура слова.

1.2. Смысловая структура лексико-семантического варианта слова

1.3. Изменения в смысловой структуре лексемы.

§ 2. Механизмы трансформаций в смысловой структуре лексем у возвращенных слов.

2.1. Расширение смысловой структуры лексемы в период реактивизации. 2.2. Сужение смысловой структуры лексемы в период реактивизации.

2.3. Сохранение смысловой структуры лексемы в период реактивизации при наличии изменений в предшествующие периоды.

§ 3. Типология и динамика ограничительных компонентов в составе словарных статей реактивизированной лексики в период ее пребывания в пассивном фонде русского языка. ^^

3.1. О разграничении словарных помет и включенных в состав смысловой структуры семемы лимитирующих сем.

3.2. Классификация лимитирующих сем в смысловой структуре реактивизированных семем и их динамика

3.3. Типы словарных помет в словарных статьях реактивизированной лексики и тенденции в их динамике

3.4. Динамика ограничительных компонентов на примере развития значений некоторых возвращенных слов.

Выводы.

ГЛАВА 3. Экспериментальное исследование возвращенных слов в сопоставлении с лексикографическими данными.

§1.0 необходимости экспериментального изучения семантики реактивизированных лексем.

§ 2. Методика проведения экспериментальной части исследования.

§ 3. Исследования восприятия реактивизации методом «временного шкалирования».

§ 4. Ассоциативное поле реактивизированных слов.

§ 5. Расширение валентностных связей реактивизированных слов в языке массмедиа (на примере лексемы безвременье).

Выводы.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Геращенко, Майя Борисовна

Характеризуя современное состояние русского языка, следует отметить, что в нем активизировались динамические процессы на всех языковых уровнях. Наиболее зримо они проявляются на лексико-семантическом уровне, который справедливо считают наиболее чувствительным и восприимчивым к влиянию социокультурных факторов на языковую ситуацию. Представленное исследование посвящено изучению динамического процесса в словарном составе русского языка, давшего результат в XXI веке. В его основе лежит возвращение в активное употребление носителями языка пласта лексики, по различным причинам находившегося в советские годы в пассивном запасе. Этот процесс мы обозначаем термином «реактивизация» (вслед за Р.И. Хашимовым (2000), поскольку он наиболее точно отражает наше понимание сути изучаемого явления в лексике1.

В настоящее время учеными достаточно хорошо изучены особенности протекания таких динамических процессов в словарном составе языка, как архаизация (пассивизация), неологизация, заимствование и актуализация лексики [см. работы: Анисимова 2006; Ашуркова 2006; Бельчиков 2004; Брейтер 1998; Васильев 2005; Еднералова 2003; Касьянова 2006; Кочетков 1999; JTacopca-Съедина 2002; Лесных 2002; Лысакова 2006; Нестерская 1995; Никифорова 2006; Плотникова 2000, 2003; Рябова 1996; Савельева 2000; Сальников 1992; Скляревская 2001; Стернин 1998а; Федосеева 2003; Филиппенко 2001 и другие]. Процесс возвращения лексики из пассивного в активный фонд языка также неоднократно попадал в поле зрения исследователей [Валгина 2001; Ермакова 1996; Жданова 1991; Заварзина 1998; Какорина 1996; Колосова 1996; Костомаров 1999; Ферм 1994; Шестакова 1998; Шмелев 2003]. Реактивизированная лексика была объектом изучения в диссертационных работах О.В. Миловановой (2001), Е.В. Лесных (2002), Е.В. Андрейченко (2007), Н.В. Черниковой (2008).

1 Латинская по происхождению приставка «ре-» употребляется в русском языке в двух значениях: 1) возвращение, восстановление; 2) противодействие, подавление, разрушение. В слове «реактивизация» реализуется первое значение приставки.

Несмотря на вполне объективную сформированность основного состава реактивизированной лексики (впервые представленного еще в издании «Толковый словарь русского языка. Языковые изменения» (1998) под редакцией Г.Н. Скляревской), границы данного массива слов остаются размытыми в связи с его постоянным пополнением из разных источников, в том числе из пассивного запаса русского языка. Интерес лингвистов к изучению процесса реактивизации лексики воплощается в определении его места и роли в числе других динамических процессов, в характеристике состава возвращенной лексики [Милованова 2001, Лесных 2002], в интерпретации возвращенной лексики на' текстово-дискурсном уровне [Андрейченко 2007], в определении социокультурной детерминированности возвращенной - лексики и выявлении семантико-прагматических процессов, протекающих в ее корпусе в 1985-2008 гг. [Черникова 2008]. Однако единого мнения о сущности и структуре процесса реактивизации лексики пока нет. В связи с этим, на наш взгляд, в лингвистической литературе происходит смешение процессов актуализации и реактивизации лексического фонда. Необходимо также отметить, что проведенные исследования содержат анализ употребления возвращенных слов в сравнении с их функционированием в советский период. В данной работе; учитывая имеющиеся научные результаты по проблематике диссертации, мы расширили хронологические рамки исследуемых процессов, полагая, что это позволит в иной плоскости и, возможно, более полно проследить диахронические тенденции развития лексики, выявить предпосылки и особенности ее возвращения в активный фонд языка.

Подробного освещения пока не получили и другие аспекты изучения реактивизированной лексики, например, ее отношение к системной организации лексико-семантического уровня; диахроническое развитие смысловой структуры реактивизированных лексем и их отдельных ЛСВ в их семном составе; соответствие толкования семантики возвращенного слова, представленного в лексикографических источниках, отражению содержания этого слова в обыденном языковом сознании современных носителей языка.

Таким образом, актуальность исследования обусловлена необходимостью комплексного лингвистического описания процесса реактивизации лексико-семантических единиц, представленного в лексикографических источниках разного времени, с учетом особенностей функционирования лексики в дореволюционный, советский, постсоветский и новейший периоды.

Объектом исследования является реактивизированная лексика литературного варианта русского языка XXI века.

Предмет исследования — семантико-лексикографическое описание динамики смысловой структуры слов, реактивизированных к XXI веку (лексемный и семемный уровни).

Цель исследования заключается в выявлении особенностей процесса реактивизации лексики и его описании в семантико-лексикографическом аспекте. Цель исследования обусловила решение ряда задач:

1) установить статус реактивизированной лексики в контексте языковых изменений; определить источники и причины пассивизации и последующей реактивизации лексики, обусловливающие ее состав и системную организацию;

2) выявить особенности лексикографического представления реактивизированной лексики в словарях разного времени, отражающие динамику вхождения возвращенных слов в словарный запас русского языка;

3) определить языковые механизмы трансформаций в смысловой структуре лексем возвращенной лексики с позиций диахронического анализа, а также особенности развития семного состава ядерной, центральной и периферийной зон в семантике лексико-семантических вариантов слов;

4) исследовать восприятие семантики реактивизированных слов и степень ее усвоенности современными носителями языка.

Материалом исследования послужили 3360 словарных толкований реактивизированной лексики, извлеченных из словарей, отражающих отечественную лексикографическую практику Х1-ХХ1 века. Исследовательская база возвращенных слов составила 650 единиц. Кроме того, использовались анкетные данные проведенного нами эксперимента (179 анкет), а также тексты периодической литературы 2000-2008 гг.

Для формирования картотеки исследования было использовано более 30 словарей, среди которых толковые словари русского языка, представляющие лексикон Х1-ХУП веков: «Словарь русского языка (Х1-ХУИ вв.)» (1975-2008); — представляющие лексикон XVII—XVIII веков: «Лексикон славеноросский и имен толкование» И. Берынды (1627), «Церковный словарь» П.А. Алексеева (1773), «Книга Письмовник» (1777), «Словарь Академии Российской.», ч. 1-6 (17891794), «Лексикон.» В.Н.Татищева (1793), «Словарь русского языка XVIII века» (1984-1991); — представляющие лексикон первой половины XIX века: «Словарь церковно-славянского и русского языка, составленный вторым отделением Императорской академии наук», ч. 1-4 (1847), «Толковый-словарь-живого великорусского языка» В.И. Даля (по изданию 1903-1911); -представляющие лексикон периода 1917-1991 гг.: «Толковый словарь русского языка»' Д.Н.Ушакова (1935-1940), «Словарь современного русского литературного языка», т. 1-17 (1948-1965), «Словарь русского языка в 4-х томах» (1957-1961), «Толковый словарь- русского языка» С.И.Ожегова (1991); -представляющие лексикон новейшего периода: «Большой толковый словарь русского языка» (1998), «Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения» (1998) и «Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика» (2007) Г.Н. Скляревской, «Русский толковый словарь» В.В. Лопатина (2006), «Толковый словарь русского языка» С.И. Ожегова (2007). Дополнительно были привлечены словари иностранных слов, представляющие лексикон XIX — начала XX века: «Словарь иностранных слов, употребительных в русской литературе» К. Андерса (1861), «Словарь иностранных слов и научных терминов» А.Е.Яновского (1905), «Словарь политических,, социально-экономических и некоторых других слов» (1906), «Словарь политических и иностранных слов» Н. Гомартели и М. Маркова (1917); «Идеологически-оценочный словарь русского языка XIX - начала XX вв.» А.Л. Голованевского (1995). Использовались и другие лингвистические и энциклопедические словари (полный список — в конце работы).

Специфика предмета исследования обусловила его многоплановый характер, и потому теоретическую основу исследования составили:

- труды ученых в области лингвистической семантики: Н.Ф. Алефиренко (20056), Л.М.Васильева (1985, 1990), В.А. Звегинцева (1967), С.Д. Кацнельсона (2004), И.М. Кобозевой (2007), Э.В.Кузнецовой (1980, 1982), Л.А.Новикова (1982), Б.И.Плотникова (1984), М.М.Покровского (2006), З.Д.Поповой (1984), Ж.П.Соколовской (1990), И.А. Стернина (1979, 1985), A.A. Уфимцевой (1986), Н.М. Шанского (2007), Г.М. Шипицыной (1993), Д.Н. Шмелева (1973);

- труды разработчиков проблемы внутренней и внешней обусловленности языковых изменений: P.A. Будагова (1971, 1977), В.В.Виноградова (1952), В.К.Журавлева (1986), Г.В. Кол шанского (2006), Л.П. Крысина (1972), М.В. Панова (1962), Е.Д. Поливанова (1968);

- работы специалистов в области теоретической и практической лексикографии: A.C. Белоусовой (1988), В.Г. Гака (1987), А.Л. Голованевского (1995), Л.Н. Денисова (1993), В.В. Дубичинского (1995), Ю.Н. Караулова (1981),

B.А. Козырева (2000, 2004), З.И. Комаровой (1991), A.M. Кузнецова (1988), H.A. Купиной (1995), Л.Л. Кутиной (1977), В.В. Морковкина (1978, 1999),

C.И.Ожегова (1974), Г.Н. Скляревской (1996), Ю.С.Сорокина (1965), ШО. Шведовой (1988), Л.В. Щербы (19746);

- труды специалистов, посвященные изучению различных тематических групп лексики русского языка постсоветского и новейшего периода: Л.Л. Бантышевой (2006), Е.В. Быковой (2000), А.Д. Васильева (2003), О.И.Воробьевой (1999), Л.А.Ждановой (1996), Г.А. Заварзиной (1998), О.В. Загоровской (1997), О.М.Каревой (2003), Е.Ю. Красниковой (1994), Ю.Н. Михайловой (2006), Ю.В. Ошеевой (2004), М.В. Слаутиной (2005), К.А. Тимофеева (2001), К.В. Томашевской (1998), В.Н. Шапошникова (2006);

- работы лингвистов, исследующих механизмы семантических трансформаций: Г.Г. Виноград (1988), Л.А.Кудрявцевой (1993), М.В. Марчук

1996), E.B. Падучевой (2004), Г.Пауля- (1960), H.B. Пятаевой (2006),

A.A. Тараненко (1989), Г.М. Шипицыной (1998); публикации ученых об особенностях изучения обыденного языкового сознания и обновления концептуального мира носителей языка: И.А. Анашкиной (1994), И.Н.Борисовой (1998), А.Д.Васильева, Т.К. Веренич (2005), И.Т. Вепревой (2002), Б.М. Гаспарова (1996), Е.В. Глазановой (2001), O.A. Плановой (2005), В.И. Карасика (1992), Ю.Н. Караулова (1987), Е.О.Клименко (2004), О.А.Корнилова (2003), А.А.Мурашова (2005),

B.Ф. Петренко (19976), Ю.Е. Прохорова (2006), Л.О. Савчук (1996); труды специалистов в области экспериментальной психосемантики Е.Ю.Артемьевой (1980), Дж. Диза (1965), A.A. Залевской (1978, 1990, 1999), А.П. Клименко (1974), НЖ Кулаковой (2004), В.В.Левицкого (1989), А.А.Леонтьева (2003), И.Г.Овчинниковой (2002), В.Ф.Петренко (1983, 1997а, 19976), Т.М. Рогожниковой (1990), Н.В. Уфимцевой (1983).

Методологической базой для исследования реактивизированной лексики послужили 1) принцип системности языковых явлений и единиц, позволяющий раскрыть внутреннюю организацию изучаемого лексического слоя; 2) принцип взаимосвязи и взаимообусловленности языка, истории и культуры общества — подход к исследованию, разрабатываемый в рамках лингвокультурологии; 3) принцип историзма в сочетании с принципом синхронного описания лексико-семантической системы; 4) принцип движения «от фактов языка к социальным причинам» и «от социальных явлений к их проявлению в языке» - направления, совмещающие лингвосоциологический и социолингвистический подходы к исследованию словарного состава языка; 5) исследование семантики слова по материалам словарей разных историко-социальных периодов развития российского общества и через призму восприятия семантики слова носителями языка — словарноцентрический и антропоцентрический подходы к изучению лексики.

Методы и приемы исследования: а) индуктивно-дедуктивный метод (для осмысления и систематизации теоретического материала, почерпнутого из научной литературы); б) методы исследования семантики слов: парадигматический анализ семантики слов в аспекте тематических и лексико-семантических групп; элементы сравнительно-сопоставительного метода; прием группировки и семантического наложения словарных толкований и словарных идентификаторов; компонентный анализ; синтагматический контекстуальный анализ словоупотреблений; в) экспериментальные методы: метод «временного шкалирования», лингвистическое анкетирование (вариант свободного ассоциативного эксперимента) для изучения особенностей восприятия реактивизированной лексики носителями языка; г) методы и приемы обработки и представления языкового материала: элементы математических и статистических методов обработки данных электронной базы анализа реактивизированных слов; приемы обобщения, классификации и интерпретации языкового материала; компьютерное графическое моделирование.

Научная новизна работы заключается:

1) в обнаружении особенностей изменений в лексике на протяжении нескольких веков, закончившихся её реактивизацией к началу XXI века, с опорой на словари и с учетом предшествующего функционирования слов в дореволюционный и советский этапы;

2) в уточнении понятия реактивизации и определении его специфики как самостоятельного динамического процесса в словарном составе языка, отличного от процессов актуализации и активизации лексики; в использовании факторного анализа экстралингвистических предпосылок, опосредованно обусловивших пассивизацию лексики и ее последующую реактивизацию;

3) в решении проблемы определения факта реактивизации слова — предложена модель, позволяющая наглядно проследить динамику вхождения реактивизированного слова в словарный запас русского языка и представить уровни принятия слова его носителями;

4) в выделении основных типов преобразования смысловых структур возвращенных слов на лексемном и семенном уровнях в сопоставлении с модификациями смысловых структур этих слов в предшествующие периоды развития лексико-семантической системы;

5) в выявлении специфики восприятия явления реактивизации обыденным языковым сознанием; в разработке процедуры проведения экспериментального исследования с помощью методики «временного шкалирования»; в структурировании и последующем анализе ассоциативных полей реактивизированных слов;

6) в описании процесса лексикализации деривационно обусловленного лексического значения и затухания «внутренней формы» под влиянием расширяющейся валентности и обогащения смыслами реактивизированного слова в новых контекстах употребления.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты вносят определенный вклад в разработку методов исследования отражения в толковых словарях особенностей функционирования, развития и обогащения словарного состава русского языка в условиях глобальных социокультурных изменений. В связи с тем, что в диссертации уточнено понятие процесса реактивизации, с позиций системного подхода к анализу охарактеризована его специфика как самостоятельного языкового явления, происходящего с четко обозначенными лексическими группами, наша работа может способствовать теоретическому обобщению различных динамических процессов в лексиконе современного русского языка, что важно для дальнейшего развития исторической и современной лексикологии.

Полагаем, что разработанная нами методика «временного шкалирования» реактивизированного слова может быть полезна при анализе различных групп лексики с целью верификации восприятия носителями языка временных зон актуальной семантики слова.

Практическая значимость исследования состоит в возможном применении его результатов при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам лексикологии и лексикографии, семантики, языковых инноваций, социолингвистики. Материалы исследования могут быть востребованы при составлении словарей и справочников различного типа, при лексикографическом описании актуальной лексики современного русского языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Реактивизация представляет собой явление, отличное от динамических процессов актуализации и активизации лексики в словарном составе русского языка, сущность которого составляет возвращение (или внутреннее заимствование) единиц пассивного словаря в состав активного словаря в определенный историко-культурный период, преимущественно под влиянием внеязыковых факторов, с сопутствующими семантическими, стилистическими, оценочными и другими изменениями в смысловой структуре слова (на лексемном и семемном уровнях);

2. Для комплексного описания реактивизированного лексикона необходимо использование факторного анализа, характеризующего внешнюю и внутреннюю обусловленность процессов пассивизации и последующего возвращения лексики. Среди экстралингвистических факторов реактивизации, опосредованно вызвавших семантические изменения, выделяются: 1) возникновение реалий действительности на основе сходства с ранее исчезнувшими реалиями; 2) появление в России реалий или понятий с ориентацией на западные модели управления государством и устройства общества; 3) переоценка общественных взглядов на социальные, политические, религиозные понятия и реалии.

3. Реактивизированная лексика дифференцируется по степени вхождения в языковой словарный фонд, что выражается в различном представлении возвращенных слов лексикографическими источниками. Динамика вхождения лексем в словарный запас русского языка может быть представлена в виде уровневой модели (пирамиды), отражающей основные этапы принятия слова носителями языка.

4. Основными языковыми процессами реактивизации являются: 1) на уровне лексемы - расширение смысловой структуры лексемы в новейший период за счет образования новых ЛСВ, возвращения в состав лексемы дореволюционных ЛСВ, «расщепления» имеющихся ЛСВ; сужение смысловой структуры лексемы в период реактивизации за счет объединения двух ЛСВ, утраты ЛСВ по причине ухода из сфер жизнедеятельности обозначаемых им реалий. или понятий; перегруппировка ЛСВ относительно места главного значения в смысловой структуре лексемы; сохранение смысловой структуры лексем в том виде, который был приобретен в советский период; комбинация процессов (совмещение перегруппировки ЛСВ с расширением или сужением смысловой структуры лексемы); 2) на уровне семемы - компонентные трансформации в смысловой структуре ЛСВ (семные изменения относительно ядерной, центральной и периферийной зон и внутри каждой из зон).

5. Важную роль в составе словарных статей возвращенной лексики в период ее пребывания в пассивном запасе играют компоненты, выполняющие ограничительную функцию: 1) словарные пометы, определяющие нормы и практику употребления ЛСВ; 2) лимитирующие семы в составе отдельных ЛСВ, указывающие на роль номинируемого понятия или реалии в действительности соответствующего периода: а) историко-культурные — локальные, временные, хронотопные и ограничивающие общественную ситуацию, в которой находится объект номинации; б) собственно прагматические; в) этно-социальные — этнические и выражающие предписываемое идеологией режима отношение социума к объектам номинации. В современных словарных толкованиях ограничительные компоненты или утрачены или заменены другими.

6. Результаты экспериментальной верификации соответствия теоретического (словарного) описания семантики реактивизированного слова реакциям вербальной памяти обычного (не лингвиста) носителя языка позволяют определить степень усвоенности возвращенных слов, характер их отражения в обыденном языковом сознаиии, возможные причины затруднений у носителей языка в оценке семантики предложенных для анализа слов. Дополнительное изучение семантического потенциала возвращенного слова безвременье с привлечением материалов газетной публицистики позволило выделить новые смыслы и новые контексты употребления лексемы, свидетельствующие об активной лексикализации ее деривационного значения, затухании «внутренней формы».

Апробация работы. Основные результаты исследования были представлены в докладах на конференциях различного уровня: Всероссийской научной конференции «Современные тенденции функционирования русского языка и культура речи вузовского преподавателя» (г. Белгород, 2006 г.), Международных научных конференциях «XI Царскосельские чтения: «Вузовская наука России для повышения качества жизни человека» (г. Санкт-Петербург, 2007 г.), «Системное и асистемное в языке и в речи» (г. Иркутск, 2007 г.), «Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики» (г. Тольятти, 2007 г.), «Континуальность и дискретность в,языке» (г.Краснодар, 2007 г.), III Международной научно-практической конференции «Журналистика и медиаобразование - 2008» (г. Белгород, 2008 г.), IX Всероссийской научно-практической конференции, аспирантов и студентов «Проблемы массовой коммуникации:.новые подходы» (г.Воронеж, 2008 г.), Международной научно-практической конференции «Структурно-семантические параметры единиц языка и речи» (г. Мурманск, 2009 г.). Результаты исследования сообщались на областном конкурсе-фестивале «Славянские чтения — 2006» (г. Старый Оскол, 2006 г.), а также на Всероссийском конкурсе научно-исследовательских работ «Культурологические аспекты лингвистики» (г. Алексеевка, 2008 г.).

Структура работы определялась логикой исследования и поставленными задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка использованных словарей, списка периодических изданий и приложений. Приложения включают в себя: 1) электронную базу анализа реактивизированных слов; 2) таблицы динамических изменений в смысловой структуре реактивизированных лексем; 3) таблицу-классификацию ограничительных компонентов в составе словарных толкований лексики; 4) анкету исследования «Изменения.в лексической системе русского языка глазами носителей языка»; 5) таблицы, демонстрирующие структуру ассоциативных полей некоторых реактивизированных слов.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Реактивизация лексики к началу XXI века"

Выводы

Экспериментальная верификация соответствия теоретического описания семантики реактивизированного слова, отраженного в толкованиях лексикографических источников, реакциям вербальной памяти обычного (не лингвиста) носителя языка позволяет обнаружить те особенности в развитии возвращенных слов, которые трудно реконструировать, основываясь только на материалах словарей. Апробируя методику анализа восприятия-возвращенных слов методом «временного шкалирования», надеемся, нам удалось выявить мнения респондентов о специфике функционирования реактивизированной лексики, сделать выводы о возможных причинах затруднений у носителей языка в оценке семантики части предложенных для анализа слов. Итоги анкетирования, проведенного методом «временного шкалирования», показали, что эта методика в своей технологии оказалась, доступной для ее уяснения различными социогруппами и. может применяться, для оценки' восприятия носителями языка,временных зон актуальности и значимости слова.

По результатам свободного ассоциативного эксперимента были построены модели ассоциативных полей для некоторых возвращенных слов. Они представляют собой: отображение моделирующих: способностей сознания носителя» языка, характеризуют пространство реакций, выходящих за рамки словарных толкований; лексики. Данные эксперимента, показали,, что, во-первых, из памяти; большинства испытуемых постепенно исчезают идеологизированные компоненты в семантике реактивизированных слов банкир; гильдия, госпожа, дивиденд, кадет и др.; во-вторых, крайне малой (1,7%) является; доля: ассоциаций, связанных с западным: образом: жизни, в. общем количестве реакций для слов колледэ/с, магистр,монополия; парламент, спикер и др., что может свидетельствовать об их «деэкзотизации» в сознании:и языке испытуемых; в-третьих, можно -отметить возрастающую значимость; для™ русского самосознания концептов; репрезентируемых: словами; милосердие, православие, Рождество, Крещение и др. (в том числе в связи с лидирующими позициями-по числу полученных реакций респондентов).

Неоднозначным явилось отражение в реакциях респондентов; семантики слова безвременье, что обусловило« необходимость изучения его семантического потенциала5 с привлечением материалов СМИ: Результатом данной: работы . стало выделение новых, смыслов и: новых контекстов употребления: лексемы, безвременье, свидетельствующих об активной: лексикализации: его: деривационного! значения^ затухании «внутренней формы», значительном расширении? его- семантического объема в сравнении с дефинициями, новейших: словарей. Усвоение слова безвременье происходит преимущественно-в книжной речи. В-разговорной речи слово пока не частотно, что и объясняет невысокую степень его усвоенности некоторыми участниками наших экспериментов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволяет сделать ряд выводов. Во-первых, если на рубеже ХХ-ХХ1 веков носитель русского языка представлял собой «тип культурно-типологического билингва, который уже не находится в зоне иерархически-советского традиционализма, но еще не вошел в зону внеиерархически-рыночного глобализма, поэтому изъясняется на обоих языках как переводчик» [Чередниченко 1999: 15], то сегодня, к концу первого десятилетия XXI века, можно с уверенностью констатировать осуществившиеся перемены в словарном запасе россиянина, обусловленном обновлением его ментальности.

Во-вторых, комплексный анализ возвращения слов, обозначавших понятия, бывшие на периферии общественного сознания в советские годы, дал возможность объединить разнородные по своим семантическим свойствам лексико-семантические единицы в единую группу реактивизированной лексики, характеризующуюся частотностью в узусе, общими причинами активизации в языке, сходными механизмами трансформации смысловой структуры лексем и семем.

В третьих, состав реактивизированной лексики свидетельствует о том, что в современном сознании социума, ощущающем давление разнообразных социокультурных систем, формируются две тенденции: прозападная и пророссийская, а динамический1 процесс реактивизации становится индикатором, который свидетельствует об ориентированности общественных интересов и их изменении. Слова, заимствованные в начале века, соседствуют с исконно русскими и отличаются от них оттенками значений, сдвигами в семантике, объемом содержания. Закономерно возникает проблема предпочтения наименований, подтверждение этому мы находим в замечаниях лингвистов о том, что для сберегания. русского языка «необходима пропаганда традиционного русского слова на общенациональном, государственном уровне, нужна квалифицированная пропаганда достоинств традиционной номинации» [Химик 2006: 57], что «в отличие от общего движения в истории процесс развития языков. — это не только процесс всевозможных изменений, но и процесс укрепления прошлого состояния. Здесь новое обычно опирается на старое и вместе с тем обогащает это старое» [Будагов 1977: 5].

В ходе исследования мы пытались решить все поставленные задачи. Несмотря на то, что основным в рассмотрении реактивизированной лексики был избран семантико-лексикографический аспект, в процессе анализа нами были затронуты также социокультурная и психолингвистическая стороны изучаемого явления. Исследование языкового материала опиралось на три хронологических среза: дореволюционный, советский, современный, что, как нам кажется, способствовало более объективному анализу динамики вхождения возвращенного слова из пассивного в активный словарный запас русского языка и позволило проследить особенности лексикографического отражения реактивизированных лексем в словарях и4справочниках названных периодов.

В диссертации определены коммуникативно-прагматические сферы* современного российского общества, релевантные для обозначения их референтов реактивизированными словами (религия, экономика, политика, государственное и социальное устройство страны, образование и др.).

Характерной особенностью системной организации возвращенных в> употребление наименований можно назвать формирование ими новых оппозиций и заполнение недостающих звеньев в различных корреляциях: иерархических (учебное заведение — школа, лицей, гимназия, кадетский корпус, техникум, колледж, университет; прислуга — шофер, горничная, няня, о гувернер, экономка) ; противопоставлении по антонимическому типу {лидер — аутсайдер; банкрот — магнат; грехопадение — благочестие), противопоставлении по* синонимическому типу {вкладчик — инвестор; Федеральное Собрание — парламент', натурщица — модель).

Как уже было отмечено, основой для создания словника реактивизированной лексики послужила выборка из изданий «Толковый^ словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения» (1998)

8 В представленных примерах реактивизированные слова выделены полужирным шрифтом.

Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика» (2007). В последнем словаре представлены уже не только возвращенные слова, но и другие дериваты, образованные от них различными способами словопроизводства: префиксальным (прогимназия, подакцизный, реинвестиция, сопродюсер); суффиксальным (бизнесменка, банкирша, владелгща, предпринимательница, бакалавриат, магистрант, продюсерство)\ префиксально-суффиксальным^ (безинфляционный, внепарламентский, внутрипарламентский, межпарламентский, прогубернаторский)\ с помощью префиксоидов иноязычного4 происхождения (аудиобизнес, наркобизнесмен, антимонопольный, вице-губернатор, гиперинфляция, супермодель, экс-мэр)-, путем словосложения (интернет-коммерция, онлайн-бизнес, арт-менедэ/сер, шоу-бизнесмен, топ-менеджмент, медиа-магнат, бизнес-элита). Данные примеры- межсловной деривации • подтверждают активное усвоение и функционирование возвращенных слов в современном русском языке:

При> определении- языковых механизмов изменений в смысловой структуре- возвращенных лексем нами был проведен анализ по- восьми деривационным; моделям, охватывающим широкий временной период лексикографического отображения слов. Наиболее активными семантическим» процессами, в период реактивизации являются расширение смысловой структуры лексем (образование новых семем, расщепление семем-прототипов, возвращение дореволюционных семем); сужение смысловой структуры лексем (утрата- семем, появившихся в составе лексемы в советский период; совмещение нескольких семем в составе одной); сохранение смысловой структуры лексем^ с изменениями в семном составе отдельных семем (в частности, сем с лимитирующей семантикой).

Процессы, происходящие в русском языке на рубеже веков, только на первый взгляд производят впечатление языковых катаклизмов - в действительности они реализуют гибкость и жизнеспособность, современной языковой системы, в них больше закономерного, чем случайного и больше вселяющего надежду, чем катастрофического» [Скляревская 2001: 202].

Эту мысль подтверждают результаты нашего экспериментального исследования, проведенного с целью изучения восприятия реактивизированных лексем носителями языка. Несмотря на то, что 90% респондентов при ответе на вопрос о согласии/несогласии с фактом реактивизации и 52,4% тех же участников исследования, но уже опрошенных по методике «временного шкалирования», подтверждают особый статус реактивизированных лексем и их возвращение в активное употребление в новейший период функционирования современного русского языка (1990-2005 гг.), 35% оценок респондентов относятся на временной шкале к советскому периоду использования анализируемой лексики. Это позволяет предположить, что- языковое сознание носителя русского языка накануне общественного перелома 1990-1995 годов было уже «подготовлено» к последствиям языковой динамики; слова для наименования понятий и явлений постсоветской действительности уже функционировали на периферии информационно-коммуникативного пространства, «ожидая» удобного времени для своего возвращения. Возможно, поэтому процесс реактивизации можно считать вполне закономерным явлением для.лексической системы русского языка ХХГвека.

Результаты проведенного исследования возвращенных слов методом свободного ассоциативного эксперимента, будучи репрезентативными для иллюстрации высказанных нами предположений, не могут охватить весь спектр семантического потенциала исследуемой лексики. Поэтому для установления степени усвоенности возвращенного в активный запас слова необходимо продолжать наблюдение за устной и книжно-письменной речью самых разных социогрупп носителей языка, что может составить научную перспективу дальнейших исследований реактивизированной'лексики.

Предметом последующего изучения могут также стать особенности употребления реактивизированной лексики в различных дискурсах: текстах СМИ, парламентских монологах, произведениях современной публицистики и художественной литературы. Необходимо также исследование валентностных связей возвращенных слов в разнообразных контекстах; словообразовательного потенциала реактивизированной лексики и его реализации в различные периоды.

Мы уверены в том, что изучение реактивизации лексики в числе основных динамических процессов в словарном составе может быть перспективным направлением лингвистики на дальнейших исторических этапах эволюции русского литературного языка.

Список научной литературыГеращенко, Майя Борисовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Автор Словаря "Церковного языка" Алексеев Петр Алексеевич Электронный ресурс.. - Режим доступа: http://www.voskres.ru/school/ alexeev.htm (08.10.2007).

2. Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке Текст.: учебн. пособие / Н.Ф. Алефиренко. М.: Флинта: Наука, 2005а. - 416 с.

3. Алефиренко, Н.Ф. Спорные проблемы семантики Текст.: монография / Н:Ф. Алефиренко. М.: Гнозис, 20056. - 326 с.

4. Алефиренко, Н.Ф. Фразеология в свете современных лингвистических парадигм Текст.: монография / Н.Ф. Алефиренко. М.: ООО Изд-во «Элпис», 2008.-271 с.

5. Анашкина, И.А. Язык и культура. Культурно-аксиологический подход Текст.: монография / И.А. Анашкина. М.: МПГУ, 1994. - 120 с.

6. Апресян, Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики (краткий очерк) Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Просвещение, 1966. - 304 с.

7. Апресян, Ю.Д. Избранные труды, том I. Лексическая семантика Текст. / Ю.Д. Апресян. 2-е изд., испр. - М.: Школа «Языки русской культуры», Издательская фирма «Восточная литература», РАН, 1995. - 472 с.

8. Артемьева, Е.Ю. Психология субъективной семантики Текст. / Е.Ю. Артемьева. -М.: Изд-во МГУ, 1980. 128 с.

9. Ахманова, О.С. Очерки по общей и русской лексикологии Текст. / О.С. Ахманова. М.: Учпедгиз, 1957. - 296 с.

10. Балли, III. Французская стилистика Текст. / Ш. Балли. М.: Эдиториал УРСС, 2001.-320 с.

11. Барченков, A.A. Семантическая динамика в языке газеты Текст. / A.A. Барченков // Сопоставительное изучение семантической динамики: сб. статей. М.: Изд-во Московского ун-та, 1986. - С. 139-146.

12. Беликов, В.И. Социолингвистика Текст.: учебник для вузов / В.И. Беликов, Л.П. Крысин М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2001. - 439 с.

13. Белоусова, A.C. Унификация словарных толкований: ее реальные возможности (класс лиц) Текст. / A.C. Белоусова // Национальная специфика языка и ее отражение в нормативном словаре: сб. статей. М.: Наука, 1988. — С. 71-74.

14. Белоусова, A.C. Историзмы Текст. / A.C. Белоусова // Русский язык. Энциклопедия; под ред. IO.H. Караулова. М.: Изд. дом «Дрофа», 1998. -С. 159-160.

15. Бельчиков, Ю.А. «Что было выражено словом, то было в жизни.» Текст. / Ю.А. Бельчиков // Русская речь. 1993. - №3. - С. 30-35.

16. Бельчиков, Ю.А. О развитии русской лексики в советскую эпоху Текст. / Ю.А. Бельчиков // Русский язык в школе. 1965. -№ 6. - С. 3-10.

17. Бережан, С.Г. Отражение семантических системных связей лексических единиц в одноязычном (толковом словаре) Текст. / С.Г. Бережан // Словарные категории: сб. статей. — М.: Наука, 1988. — С. 5-12.

18. Борисова, И.Н. Бизнесмен и предприниматель в этническом сознании русских Текст. / И.Н. Борисова, Н.В. Нестерова // Русский язык в контексте современной культуры: тез. докл. междунар. научн. конф. Екатеринбург: УрГУ, 1998. С. 24-26.

19. Бородина, М.А. К типологии и методике историко-семантических исследований (на материале лексики французского языка) Текст. / М.А. Бородина, В.Г. Гак. Л.: Наука, 1979. - 232 с.26.29,30