автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Русская сказка XIX-XXI веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русская сказка XIX-XXI веков"

Тверской государственный университет

На правах рукописи БАБКОВСКАЯ Ксения Викторовна

РУССКАЯ СКАЗКА XIX—XXI ВЕКОВ: НАРОДНАЯ — НАИВНАЯ — МАССОВАЯ — ЛИТЕРАТУРНАЯ НА МАТЕРИАЛЕ СКАЗОК ТВЕРСКОГО КРАЯ

Специальности: 10.01.01 ■—русская литература 10.01.09 — фольклористика

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

з о СЕН 2010

ТВЕРЬ 2010

004609601

Работа выполнена на кафедре истории русской литературы Тверского государственного университета

Научный руководитель

доктор филологических наук профессор М. В. Строганов Официальные оппоненты:

доктор филологических наук профессор А. В. Кулагин кандидат филологических наук доцент Е. М. Белецкая

Ведущая организация Орловский государственный университет

Защита состоится «/У» 10 года в/^ час. мин. на засе-

дании диссертационного совет?Д 212.263.06 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук в Тверском государственном университете (170002, Тверь, пр. Чайковского, 70).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета (170000, Тверь, ул. Володарского, 44а).

Автореферат разослан «_» 2010 г.

Ученый секретарь специализированного совета доктор филологических наук профессор

С. Ю. Николаева

Общая характеристика работы

Современная наука определяет жанр сказки как «один из основных жанров устного народно-поэтического творчества, эпическое, преимущественно прозаическое художественное произведение волшебного, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел». Но это определение представляется достаточно размытым и условным. Хотя сказка во всех ее проявлениях достаточно изучена в мировой фольклористике и литературоведении, ее четкая научная идентификация отсутствует до сих пор. Одной из причин является восприятие сказки как чего-то привычного и знакомого с детства. Хотя достоверно известно, что сказка бытовала еще в Древней Руси, она до сих пор остается вещью в себе. При этом границы ее расширяются. Традиционная народная сказка, описанная В. Я. Проппом, уходит в прошлое, на ее место заступает сказка постфольклора, наивного творчества, массовой литературы. Сказка освоила современные средства коммуникации: телевидение, Интернет. Структура и герои сказки эксплуатируются в современном мире с целью воздействия на социум, например, при организации культурно-массовых мероприятий, в рекламных текстах. Квинтэссенцией сказочного опыта предстают авторские произведения.

Задача записывать и изучать сказку осмыслена лишь в конце XVIII -начале XIX в., когда была осознана роль народного творчества в создании национальной литературы и истории, в познании национального характера. Первоначально региональный компонент поглощался общерусским началом, на что указывали и названия изданий сказок А. Н. Афанасьева, А. М. Смирнова-Кутаческого и других. Словосочетание тверская (народная) сказка как некое понятие появилось лишь в 1997 г. как заглавие издания, включающего 9 сказок уроженца Рамешковского района Тверской области П. И. Акулова - рассказчика, собирателя и автора в одном лице. Эта книжка оказалась первым шагом в попытке идентифицировать тверскую народную сказку как региональную. Небольшой по объему сборник Акулова явился предвестником полновесного издания в 1999 и 2002 гг. тверской народной прозы в двух книгах «Золотые зерна». В него вошли записи фольклорных экспедиций Калининского пединститута (позже ТвГУ) и материалы Государственного архива Тверской области (ГАТО). Потребность выделения тверских сказок из общерусского массива явилась отражением общероссийских тенденций. И относится это в большей степени к последней четверти XX в., когда были опубликованы многие сборники фольклора различных областей России. Определенной тенденцией становится стремление каждого региона к самоосмыслению, обособлению, что проявляется в выделении специфических признаков той или иной области, создании отличительных элементов культуры.

Общерусские свойства в качестве базовой составляющей проявляются в сюжетах, мотивах, а местные — в избирательности сюжетов, своеоб-

разии репертуара. Когда речь заходит о региональном фольклоре, внимание уделяется именно вариантам сказок (И. А. Разумова). В разграничении областных версий имеют значение топонимы, бытовые детали, последовательность и специфика соединения сюжетов, мотивов, контаминация различных типов сказок. Локальная специфика обнаруживается и в языке. Но локально-региональные и народно-общерусские начала образуют единство, и все процессы внутри областной сказки можно экстраполировать на русскую сказку вообще. В частности, в последнее десятилетие, усвоив опыт фольклора, на первый план вышла авторская региональная сказка, яркими образцами которой являются произведения Г. Лагздынь, Е. Клюева, А. Клюшиной, Е. Мичуриной и других авторов.

Актуальность и научная новизна исследования. Исследование представляет собой попытку впервые проследить эволюцию сказки: от ранних, зафиксированных на бумаге текстов до современных виртуальных Интернет-текстов.

Цели к задачи, методика исследования. Целью данной работы является исследование процессов становления и развития сказки Тверского края XIX—XXI вв. как одного из жанров русской литературы и в ее отношении к сказкам других субъектов Российской Федерации. В качестве критериев анализа мы соотносим понятия общерусского и регионального, разграничиваем народную, наивную, массовую, литературную сказки. Что касается литературной сказки, мы не прослеживаем ее эволюцию на протяжении веков по причине отсутствия авторов-сказочников. Интерес к литературной сказке как жанру на региональной почве проявился лишь в конце XX — начале XXI в. Произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина и И. А. Крылова мы не учитываем, так как они выходят за пределы региональной литературы и хорошо изучены литературоведами. XIX век в нашем исследовании представлен именами С.Дрожжина и М.Козырева. Но они не были сказочниками по преимуществу, в их наследии всего один-два сказочных текста. Так что наше внимание сосредоточено на произведениях современных авторов: Г. Лагздынь, Е. Клюева, О. Козловой, А. Клюшиной.

В зависимости от поставленных задач в работе используются следующие методы исследования: описательный метод с его приемами систематизации, обобщения и оценки фактического материала; сопоставительный метод, заключающийся в анализе и сравнении тверских вариантов записей с общерусскими. Использование сравнительно-исторического метода обусловлено тем, что сказка представляет собой полистадиальное явление, в котором нашли отражение несколько исторических фаз и которые формировались в широком контексте всей национальной традиции при тесных контактах с другими жанрами словесности. При этом сказка сохраняет стабильную структуру.

Источниковедческая база исследования. Материалом для исследования послужили публикации сказок, собранные на территории Тверской

области в различных изданиях, неопубликованные материалы из архивных фондов: ГАТО (Государственный архив Тверской области), ТГА (Тверской городской архив), архив ТвГУ (Тверской государственный университет); сказки тверских авторов.

Общетеоретической и общеметодологическон основой исследования являются труды по общей теории фольклористики и специфике сказочного жанра В. П. Аникина, М. К. Азадовского, С. Ю. Неклюдова, Э. В. Померанцевой, В. Я. Проппа, Ю. М. Соколова. Кроме того, учитываются идеи региональной специфики жанров в исследованиях К. В. Чистова, Б. Н. Путилова, В. И. Чичерова, Т. Г. Ивановой, И. А. Разумовой, а также сопоставительные исследования литературы и фольклора как двух типов словесности и исторической поэтики: Ф. И. Буслаева, Д. Н. Медриша, М. В. Строганова. Так как первоисточник сказки лежит во временах языческих, то методологическую основу нашей работы также пополнили труды, посвященные славянской мифологии А. Н. Афанасьева, С. В. Максимова, Б. А. Рыбакова.

Положения, выносимые на защиту:

1. Фольклорные сказки Тверского края XIX—XXI вв. являются типичным явлением для всей русской фольклорной традиции.

2. Выявленная архивная запись «Сказания о Ерше Ершеве, сыне Ще-тинове», содержащая дополнительные сюжетные подробности и региональные особенности, представляет собой очередную фольклорную версию этого памятника древней литературы.

3. Эволюция тверской сказки отражает характерные процессы развития русского повествовательного фольклора в XIX—XXI вв.

4. Личность и творчество П. И. Акулова представляют собой репрезентативное явление в эволюции русской сказки XX века, прошедшей путь от классических фольклорных форм и наивного творчества к литературной сказке и постфольклору.

5. Современная тверская авторская сказка в различных ее изводах: литературная, наивная, самодеятельная и др., — развивается в русле общих тенденций современной русской словесности.

Теоретическая значимость исследования заключается в рассмотрении и углублении научных представлений о понятии региональная сказка, в исследовании соотношения общерусского и локального в истории фольклористики, определении границ соответствия наивного творчества, с одной стороны, и литературной сказки, — с другой.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования материалов при чтении вузовских лекционных курсов по литературному краеведению, фольклористике, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по тематике диссертации, а также при составлении региональных сборников фольклорных текстов и аннотаций к изданиям отдельных авторов сказок.

Апробация результатов. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры истории русской литературы ТвГУ, излагались автором в докладах и сообщениях на международных, всероссийских, межрегиональных и межвузовских конференциях: Детская литература и воспитание (Тверь, 12—4мая 2005 г.); Мир детства и литература (Тверь, 24—25октября 2007 г.); Поспеловские чтения (Москва, 21—22 декабря 2007 г.); Тверское фольклорное поле — 2007 (Тверь, 29 февраля 2008 г.); Тверское фольклорное поле — 2008 (Тверь, 27 февраля 2009 г.); Тверское фольклорное поле — 2009 (Тверь, 16 апреля 2010 г.).

Структура работы. Работа состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографии (список использованной литературы включает 252 наименования) и Приложений, которые иллюстрируют и дополняют некоторые положения основной части. Общий объем исследования 208 страниц.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность темы, степень ее изученности, определяется научная новизна диссертации, цели, задачи и методы; формулируются методологические и теоретико-литературные принципы анализа, раскрывается практическая значимость работы.

В первой главе «История собирания и изучения народных сказок Тверского края» определяется источниковедческая база, рассматриваются этапы в собирании тверских сказок.

Раздел 1 «Сказка Тверского края в до-собирателъский период» посвящен определению степени изученности сказок Тверского края и обоснованию причин, по которым сказки до XIX в. не фиксировались. Тверские сказки менее изучены по сравнению, например, со сказками Русского Севера и Сибири. Одна из причин малой исследованности всех жанров тверского фольклора в целом состоит в непосредственной близости региона к столицам. Темпы разрушения традиционной культуры на территории Тверской земли гораздо выше, чем в других регионах России, хотя и ниже, чем в Московской области. Причиной недостаточности сведений о сказке можно считать то, что наука о народном творчестве появилась лишь в XIX в. и записывать традиционную народную сказку начали уже в период, когда она стала разрушаться (В. Я. Пропп), то есть перестала быть непременным атрибутом повседневной жизни. Препятствием на пути к освоению сказки был и церковный характер древнерусской книжности: произведения народной поэзии, сложившиеся в дохристианский период, считались хранилищем язычества и подвергались гонению наряду с еретическими книгами.

Другой причиной, препятствующей письменному распространению фольклорных сказок, была крепостная зависимость народа. К тому же деревенское население вплоть до XX в. было практически повсеместно без-

грамотным. Когда же сказки стали собирать и фиксировать, они долго публиковались не в своем исконном виде. Например, в сборнике В. А. Левшина «Русские сказки...» (1780-е), в котором напечатаны в основном переложения европейских романов, опубликованы и три подлинно народные русские сказки (разумеется, совсем не аутентичные). Однако именно эти произведения вызвали резкий протест как незамысловатые мужицкие сказки. Таким образом, читающая дворянская публика не считала народные сказки достойными публикации. Вместе с тем постоянно печатались пересказы переводных повестей, хотя о сказочном характере этих произведений ученые спорят до сих пор.

Раздел 2 «Собирательская и исследовательская работа в XIX веке» посвящен истории начального этапа фиксации тверской сказки. Ранние записи сказок не воспринимались самостоятельным фольклорным источником и часто служили иллюстративным целям, и первая по времени фиксации запись сказки «Надзей, папов унук» (Этнографический сборник. 1853) была напечатана в качестве примера местного говора. Систематическое собирание русских сказок в XIX в., в том числе тверских, началось в рамках общерусской этнографической работы, т. е. с исследования регионов в целом. Первым изданием, в которое вошли несколько тверских текстов (8 анекдотов, 2 легенды, 1 предание, 2 небылицы, 2 прибаутки и 12 сказок), был сборник А. Н. Афанасьева. Он классифицировал народную прозу, выделив в качестве отдельных типов сказки о животных, волшебные, социально-бытовые, анекдоты и легенды; в его сборнике тексты представлены в различных вариантах. Это была в России первая попытка научного осмысления фольклора. Однако с современных позиций текстологическая работа А. Н. Афанасьева была далеко не безупречной, а подчас даже ошибочной, поскольку он намеренно удалял и менял местами отдельные компоненты текста. С другой стороны, в примечаниях к некоторым сказкам А. Н. Афанасьев указывал не только губернию, но приводил и более точное место записи. Так, известно, что некоторые сказки были записаны в Новоторжском и Ржевском уездах, хотя сюжеты их, как правило, широко распространены по всей России. Среди тверских записей, вошедших в издание А. Н. Афанасьева, есть и знаменитая сказка «Лиса и журавль», сюжет которой известен еще античности как басня Эзопа «Лиса и аист». Но в русской традиции «родиной» этой сказки можно считать Тверскую губернию, так как количество известных вариантов по России в целом очень немногочисленно. Не все сказки для своего сборника А. Н. Афанасьев собирал сам, в разных губерниях у него были помощники. Так, например, три тверских текста: «Сказка про одного однобокого барана», «Шут» и «Поп, попадья, дьякон и работник» (сборник «Заветные сказки») — записаны И. И. Лажечниковым, который был тверским вице-губернатором и по роду своей службы много ездил по губернии. Сказки включены в сборник с сохранением некоторых фонетических и лексических особенностей, на осно-

вании анализа которых мы можем предположить, что тексты этих сказок были записаны в уездах, где был распространен южнорусский говор. В настоящее время это Вельский, Нелидовский и частично Оленинский районы Тверской области. Но в XIX в. эти земли входили в состав Смоленской губернии, поэтому логично предположить, что И. И. Лажечников сделал свои записи на границе со Смоленской губернией, например, в Ржевском или Зубцовском уездах, где также были распространены эти диалектные особенности.

Самой ранней тверской фольклорной записью является «Сказание о Ерше Ершеве, сыне Щетинове». Это вариант известной сказочной повести, не учтенный в научной литературе, хранится в ГАТО. Всего зарегистрировано 22 списка повести «О Ерше Ершовиче»; данный сюжет часто встречается и в изданиях фольклора. Тверской вариант записал В. И. Колосов в Тверском уезде от Егора и Арсения Ивановичей Мосягиных. Исследуя эту сказку, В. И. Колосов доказывал, что записанный им вариант попал на Тверскую землю из Великого Новгорода в начале XVIII в., что он отличается от других версий многочисленностью состава суда и изображением иной судьбы Ерша. В. И. Колосов отметил в тверском варианте местные реалии, в частности, реку Черную и Дудин монастырь, упраздненный в конце XVII в. Эти реалии указывают на то, что тверской вариант «Сказания...» был записан в нынешнем селе Дудинб Калининского района, которое входило в состав Тверского уезда.

Раздел 3 посвящен собирательской и исследовательской работе в XX— начале XXI в. В 1920-е гг. кафедру литературы в Тверском педагогическом институте возглавлял Ю. М. Соколов, который руководил собирательской работой в губернии. Ю. М. Соколов одним из первых стал учитывать личность сказителя. При записи сказок он указывал имя и особенности исполнителя. В 1925 г. в селе Лощемля Вышневолоцкого уезда он записал несколько сказок от А. Павлова, а также от Ф. Кувы из д. Никольское. Большинство этих текстов не сохранилось, только 24 сказки, записанные в 1920-е гг., опубликованы в своде «Фольклор Тверской губернии» (2003). Ю. М. Соколов рассматривал фольклористическую работу как одно из направлений краеведческой работы в целом. В связи с этим появилась потребность в систематизации материала, результатом чего стала статья ученика Ю. М. Соколова— Р. Р. Гельгардта об истории собирания фольклора в Тверской губернии. С 1935 г. В Тверском педагогическом институте начинает работать А. М. Смирнов-Кутаческий (публикация 18-ти сказок, собранных при участии А. М. Смирнова-Кутаческого и сохранившихся в его архиве, была предпринята в 2008 г.). Это записи 1928—1944 гг., сделанные студентами Калининского пединститута в ряде районов области. Большинство этих сказок встречаются часто и отмечены в «Сравнительном указателе сюжетов»: «Коза луплена», «Звериное молоко», «Сивко-Бурко», «Безручка». А. М. Смирнов-Кутаческий был автором докторской диссер-

тации «Из истории народной сказки. Народная сказка о мачехе и падчерице». До сих пор бытует мнение, что «исторические корни» фольклорной сказки впервые раскрыл В.Я.Пропп (1946), а в дальнейшем они были уточнены и конкретизированы Е. М. Мелетинским (1958). Однако первым, кто предложил генетический подход к сказке, был не В. Я. Пропп, а именно А. М. Смирнов-Кутаческий: его диссертация защищена в 1942 г., но подготовлена уже в конце 1920-х гг., раньше В. Я. Проппа. А. М. Смирнов-Кутаческий справедливо указывал, что сказка отражает реальные явления жизни, и видел в сказке проявление идеологии, свойственной тому или иному времени. На примере сказок о мачехе он пытался объяснить (хотя несколько прямолинейно в духе своего времени) борьбу женщин за социальные права.

Новый этап в изучении и собирании тверской сказки начинается с 1980-х гг. Во-первых, это ежегодные экспедиции Тверского государственного университета и менее многочисленные экспедиции Дома народного творчества. Во-вторых, это экспедиции организаций, находящихся за пределами Тверской области. В конце 1980-х - начале 1990-х гг. полевые исследования в Тверской области проводил Санкт-Петербургский РГПУ им. А. И. Герцена (руководитель О. Р. Николаев, 14 районов области). В ходе экспедиций было записано около 350 сказок, выявлено несколько профессиональных сказочннков, но на данный момент по этому материалу имеются только 2 публикации.

Итак, издания тверских сказок до последнего времени были немногочисленны, пока в 1997 г. не появилась книжка Петра Акулова, а вместе с ней и термин тверские сказки. Эта книга явилась первой ступенью в идентификации тверской сказки как региональной. Следующим был сборник тверской народной прозы «Золотые зерна», своеобразный свод истории собирания тверских сказок. Кроме записей А. Н. Афанасьева, в него вошли сказки, записанные на протяжении всего XX в. Это материалы фольклорных экспедиций Калининского пединститута им. М. И. Калинина, тексты, извлеченные из ГАТО, документы из коллекции самой А. В. Гончаровой. В сборнике «Золотые зерна» более 300 сказок. Большинство сюжетов входят в сборники фольклора различных регионов и известны каждому русскому человеку.

В последнее десятилетие наметилась более узкая локапизация в собирании и изучении материала. Вслед за сборниками областного фольклора стали появляться районные издания. Так, например, вышла небольшая книжечка А. Б. Намзмна «Удомельские сказки» (21 сказка, записанная в 1996—2002 гг. в Удомельском, Бологовском, Рамешковском, Максатихин-ском районах). Обращение к материалам соседних регионов составитель объясняет прозрачностью границ между территориями и общей историей.

В настоящее время интерес к региональному фольклору продолжает расти. Небольшие коллекции сказок публикуются постоянно, издание ре-

гионального фольклора стало популярным явлением по всей России. И в этом отношении Тверская область не отстает от общероссийских показателей. За последнее двадцатилетие вышло 13 изданий, полностью или частично включающих публикацию и републикацию сказочной прозы. Но отдельных изданий тверской сказки по-прежнему очень мало. Многие собранные материалы тверской сказки до сих пор не только не опубликованы, но и не учтены. Немалое количество полевых записей прозаического фольклора Тверского края хранится в архиве Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН в Петербурге, в Государственном архиве Тверской области (коллекция JI. В. Брадис и В. Г. Шоминой, доступ к которой закрыт), в архиве кабинета традиционной народной культуры филологического факультета Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, в Тверском областном Доме народного творчества, в личных архивах ряда собирателей.

Глава 2 «Народная сказка и наивное творчество. XX век» посвящена формированию авторского сознания у сказочников и наивному сказочному творчеству.

Раздел 1 «Роль сказителя в народном творчестве» описывает тверских мастеров устного сказочного слова. Значение рассказывания подчеркивается во всех национальных терминах, какими у разных народов называется этот тип произведений. Русское сказка, украинское и белорусское казка, польское bajka, французское conté, английское tale, немецкое marchen — все эти названия связаны со значением 'рассказывать'. Повествование, рассказывание является важнейшим признаком сказки, поэтому для сказки так важна фигура рассказчика.

Сведения о тверских сказочниках отрывочны и немногочисленны. В сборнике А. Н. Афанасьева и других ранних изданиях, где публиковались тверские сказки, имена сказителей (в отличие от места записи или имени собирателя) никогда не сообщались. Самыми ранними сказочниками Тверской губернии, о которых сохранились письменные упоминания, следует считать братьев Егора и Арсения Мосягиных, от которых было записано в конце XIX в. «Сказание о Ерше Ершеве, сыне Щетинове». Правда, из формулы В. И. Колосова «Найденное в пределах Тверской губернии Егором и Арсением Ивановичами Мосягиными сказание» трудно понять, кем были Мосягины: сказителями или собирателями; братьями или отцом и сыном.

А. В. Гончарова в сборнике «Золотые зерна» располагает тексты по рассказчикам и предлагает свою классификацию сказочников на основе их владения материалом. На наш взгляд, это членение излишне сложно. Мы предлагаем выделять всего два типа сказителей: собственно сказочники и просто' информанты. К первому типу относятся те, у которых есть определенный репертуар, кто каждую сказку рассказывает не один раз. Таких сказочников осталось уже не так много. Они осознают свое значение и не теряются в догадках, что бы рассказать по просьбе собирателя. О таких

сказочниках знают, как правило, все жители деревни и при случае отправляют именно к ним. Второй тип сказителя — просто информант. Это практически любой человек, он рассказывает сказку по просьбе собирателя. Такие сказки отражают уровень грамотности и образования носителя: в них отражается всё слышанное и читанное им когда-то. Главным признаком, отличающим сказочника от информанта, является частотность воспроизведения им сказочного репертуара. Конечно, имеет значение и количество произведений в репертуаре: репертуар не может состоять из одной сказки, и объем репертуара прямо связан с частотой его воспроизведения. При классификации исполнителей, важнейшим моментом является определение характера репертуара, или «стиля» сказочника (Б. М. и Ю. М. Соколовы).

Среди сказочников в сборнике A.B. Гончаровой — 72-летний Николай Сидорович Сидоров, который обладал значительным и разнообразным репертуаром. От него в 1936 г. участница фольклорной экспедиции КГПИ А. М. Лашина записала 60 сказок (в сборник вошли 37, остальные записи не сохранились). Понятно, что человек, не имеющий отношения к рассказыванию сказок, не смог бы воспроизвести такое количество сюжетов. Из-за славы Николая Сидоровича как сказочника его хутор под Торжком называли Ясной Поляной, а его самого сравнивали со Львом Толстым.

В качестве информанта мы анализируем сказки, записанные в январе 2009 г. на Центральном рынке Твери от Т. В. Суминой, 1931 г. р., уроженки д. Кузьминка Рамешковского района. Т. В. Сумина сообщила два текста: сказку «Золотая рыбка» и бывальщину, которую она назвала сказкой. Место собирательства было выбрано вполне сознательно: базар - это место, где ярко проявляется самобытность нации. Т. В. Сумина является типичным информантом. Во-первых, на просьбу рассказать сказку она откликнулась только на следующий день, объяснив это тем, что «нужно вспомнить». Следовательно, у рассказчицы нет своего репертуара, она не осознает себя сказочницей, постоянно рассказывающей сказочные сюжеты. За время между первой и второй встречами Т. В. Сумина вспоминала, что когда-либо слышала, и на память ей пришло рассказанное ее бабушкой. Во-вторых, содержание сказки было передано достаточно скудными лексическими средствами, главной задачей было пересказать сюжет.

Раздел 2 посвящен деятельности П. //. Акулова (1901—1962) талантливого автора-самоучки из Тверской губернии. Произведения П. И. Акулова издавались дважды. Книга «Народная мудрость» (1961) включала авторские сказки и собранный Акуловым фольклор деревень Ведное и Рыжково Рамешковского района (были, загадки, пословицы). Книга «Тверские сказки» (¡997) содержит ряд неизвестных ранее произведений. Экспедиции на родину Акулова в Рамешковский район и обращение к архивным материалам выявили неизвестные ранее тексты и уточнили его биографию. Петр Иванович Акулов родился в 1901 г. в селе Ведное Рамеш-

ковского района. Образование он получил скудное, потом служил в армии. Ему не было еще и тридцати лет, когда у него началась болезнь ног, приведшая к потере их. Именно тяжелые жизненные обстоятельства и необходимость вести в буквальном смысле сидячий образ жизни стали дополнительным импульсом к творческой деятельности, хотя еще с детства Акулов любил слушать и записывать от стариков сказки, были и небылицы, «которые в книгах не встречаются». По отношению к фольклорным текстам Акулов занимает двойственную позицию. С одной стороны, он выступает как собиратель: указывает место записи, порой упоминает имена информантов. С другой стороны, он вмешивается в фольклорный текст, и большинство его сказок воспроизведены по памяти, а не записаны непосредственно от исполнителя. К тому же Акулов применяет и опыт прочитанных художественных произведений. Это нормальный путь наивного писателя.

Такова, например, сказка «Копейка». Сюжет ее оригинален, события происходят во время золотой лихорадки в Америке. Действие начинается в Тверской губернии, затем переносится в Петербург, потом в Америку. Начало вполне сказочное: крестьянский сын Фома, отправляясь из отчего дома «за море-окиян», спрашивает дозволения у отца «счастья искать». Отец отговаривает сына от погони «за длинным рублем». Но Фома нарушает запрет и уходит. Новизна проявляется в том, что вместо тридесятого царства предстает мифологизированный образ Америки как золотого дна, а Петербург выполняет функцию перехода от своего мира к чужому (в традиционной сказке — мост). Мир столицы — не свой и не чужой по отношению к деревне, он просто безразличен к ней. Сюжетный ход (герой отправляется на заработки) широко распространен в фольклоре. Но в «Копейке» появляются детали, не характерные для сказки: полиция, суд, забастовка, доллар. Впрочем, этот ряд связан только с чужим миром, с цивилизацией, с городом. А при описании своего мира, деревни повествование в «Копейке» приобретает черты вполне традиционной сказки. Лейтмотивом текста является образ копейки. В чужих краях копейка оказывается единственной радостью для героя: она превращается в колесо Фортуны, в чем проявляется характерное для сказки чудесное начало. Движение колеса Фортуны приводит к постоянному возвращению к той точке, с которой оно началось. Колесо Фортуны становится образной формулой всего произведения: герой возвращается туда, откуда он начинает свой путь — в отчий дом. В европейской традиции Фортуна изображалась крутящей колесо, на котором одни люди поднимаются, а другие падают вниз. П. И. Акулов был знаком с этим символом. Вращающееся колесо Фортуны можно рассматривать как символ эволюции, прогресса. Оно останавливается именно в деревне, когда Фома перебирается с колеса на печь. Печь в крестьянском доме была одним из «центров святости». Всё возвратилось на круги своя. В противопоставлении колесу Фортуны образ печи характеризует застой и неподвижность. Хорошо, что Фома вернулся домой, но движение, про-

гресс остановились. Финал сказки открыт и обращен к читателю или слушателю.

Имея образование всего два класса, Акулов создавал свои произведения во многом интуитивно, он не учился профессионально писать и воспринимал приемы письма непосредственно из книг. Начиная с 1935 г., Акулов отсылает свои труды в Калининский педагогический институт. Здесь на его тексты пишут рецензии, в правке его сочинений участвуют профессионалы: фольклорист А. М. Смирнов-Кутаческий, литературовед, создатель музея С. Д. Дрожжина в селе Завидове Л. А. Ильин, заслуженный учитель школы РСФСР А. Д. Баранцев. Ощущая непреодолимое желание писать, но осознавая недостаток своего образования и не считая себя профессиональным писателем, Акулов сам обращался за квалифицированной помощью. Он не разделял народное и авторское начало, и ему не столь важно было, чье имя стоит на обложке книги, главным было стремление донести мысль до читателя. П. И. Акулов, с одной стороны, явился собирателем локального фольклора: с другой, — еще в середине XX в. в его творчестве проявились признаки явления, которое сейчас принято называть постфольклором. В его произведениях мы видим синтез авторского, народного начала и элементов наивного творчества.

Раздел 3 посвящен современным наивным авторам Тверской области. В последние годы исследователи народной культуры всё чаще сталкиваются с большим количеством письменных текстов, которые не относятся ни к литературе, ни к «письменному фольклору». За этим явлением уже закрепились термины: наивная словесность, наивное письмо, наивный дискурс. К «наивной литературе» относятся «художественные тексты, автор которых осознает себя как Автор (в отличие от фольклора); тексты, в которых неосознанно нарушаются нормы существующей литературной системы» (А. С. Башарин). В качестве одной из характерных форм «наивной литературы» является местная поэзия, т. е. произведения, посвященные родному городу, поселку — своей местности. Такое творчество очень распространено в настоящее время и поддерживается разными муниципальными конкурсами. «Наивные» тексты написаны в подражание литературным образцам. Неосознанные фольклорные реминисценции также являются признаком «наивной словесности». Примером такого творчества являются произведения Юлии Макаровой и Лилии Соколовой. Записи текстов произведены автором данной работы в ходе экспедиций по Рамеш-ковскому району в 2006 г.

В диссертации рассматриваются произведения Ю. Макаровой как характерное явление самодеятельной сказки. Процесс сказкотворчества у нее воспроизводит традиционные фольклорные модели: сначала сказка рассказывается, проговаривается, а уже потом записывается. На вопрос, есть ли в ее сказках фольклорные черты, Ю. Макарова отвечает в соответствии с традицией: «Маленько современность затронута и, конечно, на-

родные, наши». На самом деле, новизны в сказках Ю. Макаровой гораздо больше, но она этого не осознает и воспринимает свое творчество как «народное». Ю. Макарова говорит, что многие ее персонажи имеют традиционный характер, и только некоторые «на современный лад», потому что «повторять народные нет смысла, там всё сделано капитально». В этом высказывании мы уже видим отличие от традиционной культуры: сказочница проявляет установку на оригинальность, по сути, авторской позиции, а не на воспроизведение классических образцов. Ю. Макарова считает, что изменение сказки естественно.

В одной из ее сказок общего названия нет, но она разделена на 11 глав, каждая из которых имеет заглавие. Например, глава 1 — «Странная старушка», глава 2 — «Баба-Яга» и т. д. Главный герой Вася Лодочкин путешествует по волшебному царству. В его образе обнаруживаются черты персонажа мультфильма «Ивашка из Дворца пионеров» (реж. Г. Сокаль-ский, 1981). Как и Ивашка, Вася занимается в кружке радиотехники и вообще является положительным пионером: он старается всё делать по-честному. Сказочный царь небрежным отношением к своей должности (он периодически прячет корону в карман) напоминает царя из мультфильма «Вовка в тридевятом царстве» (реж. Б. Степанцев, 1965), где царь красит забор, пока книжки стоят на библиотечных полках. Жанр произведения со всей очевидностью напоминает повесть, что вызвано в первую очередь делением текста на главы. Но на самом деле это не так. Сама Ю. Макарова говорит, что написала сказку не за один раз. Первоначально текст был гораздо короче, и его напечатали в газете Рамешковского района «Родная земля». После этого люди стали просить Ю. Макарову написать продолжение: читатели задали привычную для них «сериальную модель» построения текста. Влияние телесериала захватило не только структуру, но и содержание произведения. Большинство персонажей у Ю. Макаровой те же, что и в традиционной, фольклорной сказке: Баба-Яга, Кощей Бессмертный, Царь, Царевна, заколдованный конь-царевич. Конечно, Лесовик и Водяной обычно встречаются не в фольклорных сказках, а в быличках, но и они за пределы фольклорного сознания не выходят. Однако все персонажи существенно осовременены. Баба-Яга живет в избушке на курьих ножках, но выглядит как «тетенька» в спортивном костюме. Она знакома с техническим прогрессом: у нее есть пылесос, телевизор, холодильник, домашнее радио вещает новости Тридесятого царства. В сказках Ю. Макаровой синтезированы традиционные и современные мотивы и сюжетные схемы, навеянные телевизионной культурой, бытом и биографическими обстоятельствами. Здесь совместились, с одной стороны, наивное искусство и самодеятельность, и, с другой стороны, формы традиционного фольклора. Стремление к авторству вызвано тем, что из обычной жизни практически ушёл рассказчик. Зона живого звучания сузилась даже у популярного жанра анекдота, который живет пересказом и вариативностью, так как

основным местом его бытования стали юмористические передачи и колонки газет. В сказке, как и в анекдоте, сильна энергия устной передачи, люди обращаются к сказке в поисках рассказчика в самих себе.

Глава 3 «Современные тенденции в сказке» посвящена современному состоянию фольклорной и литературной сказки.

В разделе 1 «Полевые исследования последних лет» описано собирание народного творчества на территории Тверской области, которое проводит ТвГУ в рамках ежегодных фольклорных практик студентов филологического факультета. Но в последние несколько лет сказки встречаются крайне редко, за это время едва наберется пара полноценных текстов, в большинстве случаев качество записей оставляет желать лучшего: обрывочные фразы, повествование без начала и конца. Пожалуй, удачей можно считать лишь сказку «Снопорига» про ленивую жену, записанную в Оле-нинском районе.

В ходе экспедиций всё чаще от информантов записывают не длинные волшебные сказки с развернутыми сюжетами, а докучные сказки, состоящие из нескольких строк. Одной из причин того, что сказки стали встречаться так редко, является и то, что с внедрением новых информационных каналов: книг, телевидения, Интернета традиционная сказка как повествовательный, развлекательный жанр утратила свою актуальность и перешла в пассивную память носителей. А чтобы добыть ее оттуда, необходимы определенные усилия. Рассказывание сказки — это мини-спектакль, его воспроизведение требует определенных условий и психологического настроя исполнителя и слушателя.

Раздел 2 посвящен литературной сказке Тверского региона. После теоретического обоснования понятия литературная сказка и описания ее соотношений с народной, рассматривается литературная сказка Тверской земли XIX — начала XX в. — произведения С. Дрожжина и М. Козырева. В диссертации показано, что М. Я. Козырев в своем сатирическом произведении «Пятое путешествие Гулливера» продолжил традиции Д. Свифта, «Путешествия Лемюэля Гулливера» которого повсеместно приобрели значение сказки. Причина «сказочного» прочтения этого произведения заключалась в том, что первые части «Путешествия...» часто издавали в детском пересказе, причем гораздо большими тиражами, чем целиком, отсюда распространенное мнение читателей о «Путешествиях...» как о сугубо детской книге. Ведь если вычитывать из этого текста только сюжет, на что и ориентировано детское сознание, то произведение кажется сказкой: человек попадает в иные миры и встречается с совершенно нереальными персонажами — слишком маленькими или слишком большими, гадкими или идеальными. Как известно, Свифт писал сатирическое произведение. М. Я. Козырев продолжил эту линию, создав еще более резкую антиутопию «Пятое путешествие Лемюэля Гулливера, капитана воздушного корабля, в Юбераллию, лучшую из стран мира, называемую также страной

лицемерия и лжи» (вышла в свет в 1991 г., подготовлена к печати в 1936 г.). М. Я. Козырева постигла участь главного героя произведения: он был вычеркнут из литературы на долгие годы. М. Я. Козырев создал произведение, не уступающее свифтовским, и затронул вневременную проблему, подметив стремление человека, находящегося у власти, к единоличному влиянию. «Пятое путешествие Гулливера» М. Я. Козырева можно назвать сказкой только по ассоциации с произведением Свифта, на самом же деле это сатирическая повесть.

Тверской край в первой половине XX в. был не богат литературными сказками. Конец XX и начало XXI в. оказались более продуктивным периодом в этом отношении. С 1994 г. Тверская областная универсальная библиотека им. М. Горького проводит ежегодную выставку «Тверская книга», по ее итогам издается библиографический справочник. За это время были учтены полсотни изданий литературной сказки. Это говорит о том, что интересующий нас жанр является достаточно востребованным. Сказочную прозу создают авторы из Твери и районов (Кимры, Ржев, Удомля и др.). В связи с этим встает вопрос, что означает словосочетание тверской писатель. Является ли таковым Е. В. Клюев, который родился в Твери, но впитал в себя другую атмосферу, столичную и заграничную? Или это А. С. Клюшина, которая приехала из Нижнего Новгорода, но укоренилась на Тверской земле? В литературе выдающиеся личности становятся всеобщим достоянием и выходят за рамки регионов. Но это не значит, что они не имеют каких-то специфически региональных черт. Среди современных и действующих писателей первым по возрасту профессиональным тверским сказочником (а значит, и по времени формирования как писателя) является Г. Р. Лагздынь, автор более 80 книг, среди которых не один сказочный сборник. Свои сказки Г. Р. Лагздынь называет познавательными, особенно ценя и подчеркивая в них достоверность фактов: «Сказку прочитал, что-то осталось, а это научно правильно». На страницах ее книг юный читатель находит истории о том, как делается бумага, спички, елочные игрушки, — все производственные процессы представлены в форме сказки. Еще в советское время Г. Р. Лагздынь предлагала редактору издательства «Просвещение» написать сказку про все химические элементы таблицы Менделеева, но эта идея не была поддержана. Познавательно-игровая форма произведений Г. Р. Лагздынь перекликается с ее общественной деятельностью, поскольку на протяжении многих лет она руководила детским музыкальным театром, получившим звания образцового и народного.

Е. В. Клюев известен как экспериментатор в области словесности. Чего только стоит его попытка написать произведение на измененном языке, где нет категорий числа и времени, простых обозначений цвета, сложноподчиненных предложений и почти неупотребительны местоимения. В 1997 г. Е. В. Клюев был номинирован на премию «Букер» за роман «Книга

теней», в 2004 г. получил «Серебряную Литеру» в номинации «Художественная литература» (художественная литература для детей) за книгу «Сказки на всякий случай». Спектакль по произведениям Клюева, поставленный на сцене РАМТа был признан лучшим детским спектаклем 2007 г. Сказки В. Е. Клюева поражают совершенством языка и проницательностью. Они не вызывают бурю эмоций, но тихо подкрадываются к тайникам души и трогают до слез. Например, в сказке «Самая маленькая из звезд» у маленького бельчонка умерла мать, и ему сказали, что «ее унес ветер. Бельчонок заплакал: он знал, что ветер уносит навсегда». В сказках Е. В. Клюева нежность сочетается с комедийной остротой. В названиях пьес совмещается проза жизни и романтика, свободное течение жизни персонажей и философия: «Главнокомандующая пушинка», «Великий художник современности по имени Губная помада».

Отвечая требованиям современности, А. Клюшина на материале своей сказки «Про Тошечку и Бошечку» в 2007 г. смоделировала оригинальную компьютерную игру. В таком построении отражаются основные тенденции постмодернизма: предельно субъективное, основанное на воспроизведении подсознательных образов творчество, где герои «выковыривают кукушку из часов и кидают ее в кактус», потому что так привиделось автору, где крыжовенное варенье — это варенье не из крыжовника, а из каких-то ведомых только автору крыжечек. Столь же предельно субъективны и многочисленные изобретения Бошечки: идеепроектор, который он использует для проецирования мыслей на бумагу, аквариум с устройством автоматического кормления сверху, которое можно включать акварубильни-ком. Говоря современным компьютерным языком, из предложенной ад-венчуры получился неплохой квест, сказка нашла себя в виртуальном пространстве.

Суммируя весь изложенный материал, мы приходим к выводу, что говорить о существовании региональных типов литературы в XIX в. у нас нет оснований. Профессиональный писатель, которого можно рассматривать как явление регионального литературного процесса, сформировался только во второй половине XX в., чуть позднее, чем появились региональные варианты наивной и массовой литературы. Одним из первых явлений этого рода был а вологодская литература, но к концу XX в. стали формироваться и пермская, и другие региональные литературы. В отношении тверских авторов такого понятия до сих пор не существовало.

Между тем в русской критике и литературоведении XX в. неоднократно предпринимались попытки классифицировать русскую литературную сказку, среди которых выделяется опыт Б. Полевого: «творческая обработка народных сказок» (П. Бажов, А. Толстой, Д. Нагишкнн), «создание поэтических сказок о природе» (В. Бианки) и «веселая, озорная сказка-шутка» (К. Чуковский). Мы видим как в современной литературной сказке проявляются новые типы: сказка постмодерна и сказка-фэнтэзи. основан-

ная на свободном развитии фантастического сюжета. При этом мы разграничиваем понятия авторской сказки (в том числе и наивной, самодеятельной) и сказки литературной (собственно профессиональной). Авторская сказка — это продукт вымысла создателя, литературная сказка учитывает предыдущий опыт фольклора и литературы. Разумеется, данная классификация может быть применена и к сказкам других регионов, так как отмеченные тенденции везде одинаковы. Наша классификация свидетельствует, что жанр сказки в Тверском регионе существует в различных модификациях и представлен в творчестве многих авторов.

1. Познавательная сказка. Произведение представляет собой историю познавательного характера о явлениях окружающего мира. Текст строится по закону сказки, где всё заканчивается хорошо; очень часто присутствует элемент морализаторства; возможны фольклорные реминисценции. Г. Лагздынь, Н. Метлина.

2. Сказка постмодерна. Собственно авторская сказка. В ней отсутствуют фольклорные реминисценции; сказочные образы являются порождением вольной фантазии автора; сюжетная линия не подчиняется каким-либо законам, финал произведения не должен быть непременно счастливым; в сказке отсутствует морализаторство. Е. Клюев, А. Клюшина, О. Козлова.

3. Сказка-фэнтэзи. В последнее время авторская сказка нередко соотносится с жанром фэнтэзи. Сказочные повести Е. А. Мичуриной «Мальчик с планеты Дидо», «Лунная экспедиция».

Как видим, сказка превратилась в чрезвычайно открытую структуру, подверженную влияниям общих тенденций в искусстве, в частности постмодерна.

Раздел 3 «Новая реальность сказки» посвящен современным тенденциям в развитии сказки. Главными законами современной культуры, культуры индустриального и постиндустриального общества являются подвижность социальных границ и быстрая смена культурных ориентиров, вследствие чего на место установки на традиционализм приходит установка на новаторство. В результате этого кажется, что в постиндустриальном обществе происходит невозвратное затухание традиционной народной культуры. Но это не совсем так, фольклор продолжает развиваться, он перерождается, но уже выступает с приставкой пост- как явление того же порядка, но несколько иное. Для обозначения народной культуры в современных условиях различными исследователями был введен ряд синонимичных понятий: постфольклор, примитив, третья (или промежуточная) культура.

Главное различие между собственно фольклором и постфольклором функционально. Раньше фольклор был единственной системой, которая кодифицировала жизнь народа, в современном обществе рядом с ним находятся огромные по своим размерам информационные системы: пись-

менная культура, массовая культура, «наивное искусство», телекоммуникации (М. В. Строганов). Сказка уверенно чувствует себя в Интернет-пространстве. По мере того как Интернет занимает всё более внушительное пространство, он всё чаще замещает привычную нам реальность, что оказывается одной из важнейших издержек процесса глобализации. Социологические исследования показывают, что виртуальная паутина вытесняет телевидение, потому что телевидение имеет монологическую природу, а Интернет основан на диалоге и даже полилоге. Виртуальное пространство становится привлекательным полем для различных массовых проявлений, мировая Сеть предлагает безграничные площади, которые оказываются удобными для обитания. Одним из первых поселенцев Интернета стал фольклор вследствие сходства установок Интернета и фольклора на массовость. Интернет выполняет две важнейшие функции по отношению к сказке как явлению фольклора. С одной стороны, он играет роль запасника накопленной поколениями информации, с другой — продуцирует процесс новообразования. Интернет и фольклор — это две открытые системы, в которые в любой момент может включиться новый автор. Например, на одном из форумов для женской аудитории, посетительницы развлекались, представляя, как бы сюжет о «Красной шапочке» изложили мастера мировой литературы: Э. По, Д. Лондон, О. Уайльд, М. Зощенко.

В настоящее время наблюдается настоящая эпидемия сказкомании, характерная, прежде всего, для столичных городов и мегаполисов. И в значительной степени сказкомания может быть приложением усилий современных РК-технологов. Ведь через сказку проще всего, так сказать, залезть в душу потребителя текста.

В середине XIX в., когда фольклористика только начинала самоопределяться в качестве научной дисциплины, собиратели имели дело с обширным репертуарным слоем, в котором доминировал крестьянский, архаический, классический и позднетрадиционный фольклор с его достаточно жестко структурированной и богатой системой образов, сюжетов, жанров. Современный же этап развития словесности характеризуется мозаич-ностью, поливекторностью, активным взаимодействием различных по происхождению (анонимных и авторских) и способу функционирования явлений: устных или письменных, художественных или включающих элемент художественности. Он представляет творчество (как любительское, так и профессиональное) всех социальных слоев и тяготеет к разным видам художественных культур: традиционной, элитарной, массовой. Подвижность границ связана с непрерывной мутацией самого фольклорного текста, вызванной необходимостью включения в него новых явлений и отражения в нем новых аспектов исторической действительности.

В Заключении подводятся основные итоги исследования.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Быстрова К. В. «Образ» Бога в тверской фольклорной сказке // Детская литература и воспитание: Сб. тр. Международной научной конференции «Детская литература и воспитание», Тверь, 12—14 мая 2005г. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2005. С. 68—72.

2. Краткое изложение диссертации А. М. Смирнова-Кутаческого «Из истории народной сказки. Народная сказка о мачехе и падчерице». Подготовка текста К.В. Быстровой. Примечания К. В. Быстровой и М. В. Строганова. Вступ. заметка М. В. Строганова // А. М. Смирнов-Кутаческий. Личность и научное наследие / Ред. М. В. Строганов. Тверь: Марина, 2008. С. 54—62.

3. Тверские сказки из архива А. М. Смирнова-Кутаческого / Публикация и примечания К. В. Быстровой // А. М. Смирнов-Кутаческий. Личность и научное наследие / Ред. М. В. Строганов. Тверь: Марина, 2008. С. 128—167.

4. Быстрова К.В. Интернет как современный ареал бытования сказки // Филология и человек. 2009. № 1. С. 166—171.

5. Быстрова К. В. Современная тверская сказка (Рамешковский район) // Тверское фольклорное поле 2007: Доклады и публикации /Ред. М. В. Строганов. Тверь: Изд-во М. Батасовой, 2009. С. 49—55.

6. Бабковская К. В. Базар как фольклорный локус // Вестник ТвГУ. Серия «Филология», 2010. Вып. 2. С. 62—66.

Подписано в печать 09.09.2010. Формат 60 х 84 '/,6 Усл. печ.л. 1,25. Тираж 100 экз. Заказ №349. Тверской государственный университет Редакционно-издательское управление Адрес: Россия, 170100, г. Тверь, ул. Желябова. 33. Тел. РИУ: (4822) 35-60-63.

Технический редактор А.В. Жильцов

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бабковская, Ксения Викторовна

Введение.

Глава 1. История собирания и изучения народных сказок Тверского

1. Сказка Тверского края в до-собирательский период.

2. Собирательская и исследовательская работа в XIX веке.

3. Собирательская и исследовательская работа в XX — начале XXI века.

Глава 2. Народная сказка и наивное творчество. XX век

1. Роль сказителя в народном творчестве.

2. Петр Иванович Акулов — собиратель и сочинитель.

3. Современные наивные авторы.

Глава 3. Современные тенденции в сказке

1. Народные сказки Тверской земли

Полевые исследования последних лет.

2. Литературная сказка.

3. Новая реальность сказки.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Бабковская, Ксения Викторовна

Человек, выросший под сказания трех поколений, под шуршание настоящего, а не книжного веретена, — он обречен на сложность свою, на глубину, на утраты.

Шеваров Д. Г. Жители травы1

Если разложить японский иероглиф сказка на составляющие, то он буквально означает 'вещи говорят'2. В этом определении сказки заложена природа чудесного. Современная система русского языка во многом утратила былую образность. И название сказка трактуется как 'то, что сказывают, рассказывают'. На этом признаке базируется и научное определение жанра сказки, помещенное в литературных справочниках. «Сказка — это один из основных жанров устного народно-поэтического творчества, эпическое, преимущественно прозаическое художественное произведение волшебного, авантюрного или бытового характера.». Есть, правда, и некая оговорка, что это произведение с установкой на вымысел3. Но исходя из этого нестрогого определения, к сказкам, в определенных обстоятельствах, например, так сказать, за недостатком фактических доказательств, можно отнести и предание, и легенду, и быличку. Бытовая сказка, например, недалеко ушла от анекдота. А если говорить об авторской сказке, то как ее отличить от фантастического рассказа? В мировой науке вообще долгое время обходились без определения сказки, считалось, что нет необходимости характеризовать явление всем известное. Финский ученый

1 Шеваров Д. Г. Жители травы. М.: Воскресенье, 2000. С. 201. Уолш Л. Самоучитель по чтению японских иероглифов. Ростов н/Д.: Феникс, СПб: HPK, 2004. С. 109. Серия «Разговорники XXI».

3 Померанцева Э. В. Сказка // Литературный энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1987. С. 383.

X. Хонти пишет: «Одностороннее определение всем известного понятия является, собственно говоря, излишним: каждый знает, что такое сказка, и может чутьем отграничить ее от так называемых родственных жанров — народного предания, легенды и анекдотов»4. О внутреннем ощущении сказки пишет В. Я. Пропп: «Эмпирически все мы как будто очень хорошо знаем, что такое сказка. В понимании и оценке сказки нами руководит поэтическое чутье»5. Без определения понятия и сущности сказки обходились некоторые авторы капитальных общих руководств по фольклору. А. Н. Веселовский, всесторонне изучавший сказку, ни разу не дал своего определения этому явлению6. Но это не значит, что у названных ученых не было своего понимания сказки. Оно у них было, но не зафиксировано ни в каких точных определениях.

Поскольку с определением сказки возникают некоторые сложности, мы условно будем пользоваться характеристикой, данной Э. В. Померанцевой в Литературном энциклопедическом словаре. Опорными пунктами в распознавании народных сказок служат классификации их типов. В «Сравнительном указателе сюжетов» восточнославянской сказки выделены следующие типы сказок:

1) сказки о животных, растениях, неживой природе и предметах;

2) волшебные сказки;

3) легендарные сказки;

4) новеллистические (бытовые) сказки;

5) сказки об одураченном черте;

6) анекдоты;

7) небылицы;

8) кумулятивные сказки;

4 Цит. по: Пропп В. Я. Русская сказка. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1984. С. 32.

5Там же. С. 23. ь См.: Веселовский А. И. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989.

9) докучные сказки.

Мы предполагаем исследовать народные сказки, записанные на территории Тверского края. Кроме того, в определенных случаях будет производиться сопоставительный анализ с русскими фольклорными сказками других регионов. Русской мы считаем сказку, записанную в пределах современного территориального членения, то есть Российской Федерации.

В качестве образцов литературной сказки нас интересуют произведения только тверских авторов. Поскольку литературная сказка, как плод индивидуального авторства, в наименьшей степени поддается каким-либо определениям и классификациям, нежели народная, то здесь, на наш взгляд, уместнее определение с уточнением, предлагаемое, как ни парадоксально, в справочнике по фольклору. «Сказка — это вид (устной народной) прозы с доминантной эстетической функцией»7.

Сказка во всех ее проявлениях достаточно изучена как в отечественной и мировой фольклористике, так и литературоведении. Особенность нашего исследования состоит в своеобразии рабочего материала. Это индивидуальное и коллективное сказочное творчество Тверского региона.

Словосочетание тверская (народная) сказка как некое понятие появилось в самое недавнее время, в 1997 г. как заглавие небольшой книжки, содержащей всего 9 сказок П. И. Акулова8. Книга выпущена Тверским областным домом народного творчества на основе рукописных записей Петра Акулова спустя тридцать пять лет после его смерти (ум. 1962). Несмотря на то, что название «Тверские сказки» сборник получил только при издании, знакомство с текстами позволяет в значительной мере признать справедливость такого наименования.

•п

Народные знания. Фольклор. Народное искусство. / отв. редакторы Б. Н. Путилов, Г. Штробах. М.: Наука, 1991. Свод этнографических понятий и терминов. Вып. 4. С. 98.

8 Акулов П. И. Тверские сказки. Тверь: Тверской областной Дом народного творчества, 1997. Серия «Тверской фольклор».

Фигура Петра Акулова, уроженца села Бедное Рамешковского района, является ярким примером носителя народной мудрости, как, кстати, и называется первая книга его; сказок, изданная еще при жизни9. Акулов — рассказчик, собиратель и автор в одном лице. Сын Акулова Валентин и сноха Антонина рассказывают, что Петр Иванович устраивал вечера сказок: послушать занимательный рассказ приходил и стар и млад. Часть из этих историй он сочинил сам, другие — слышал, еще будучи ребенком, третьи записывал при случае от своих односельчан; Совершенно закономерно, что собранный им материал издатели посчитали правильным назвать не сказки Петра Акулова, а именно тверские сказки, то есть сказки, записанные на территории Тверской губернии. Эта книжка, по сути, явилась начальной ступенью в. попытке идентификации тверской народной сказки как региональной.

Небольшой по объему сборник Акулова явился предвестником полновесного издания в 1999 и 2002 гг. тверской народной прозы в двух книгах «Золотые зерна»10. Публикация была подготовлена профессором тверского университета А. В. Гончаровой. В издание вошли записи фольклорных экспедиций Калининского пединститута (позже ТвГУ) и материалы, извлеченные из Государственного архива Тверской области (ГATO). До момента выхода «Золотых зерен» публикации народных сказок Тверского региона носили случайный характер и осуществлялись среди общерусского материала. В этом отношении следует обратить внимание на названия изданий, в которых были помещены произведения. Первым сборником, где появились несколько сказок Тверской губернии, было издание А. Н. Афа

9 Акулов 77. И. Народная мудрость. Сказки, были, пословицы, загадки. Калинин: Кн.изд-во., 1961.

10 Золотые зерна: Сказки, легенды, предания, мемуарные рассказы Тверского края / Сборник А. В. Гончаровой: В 2 кн. Тверь: Русская провинция, 1999, 2002. насьева. Заглавие «Народные русские сказки»11 сразу задавало географию — это народное творчество всей России. Среди нескольких сотен сказочных текстов в этом собрании тверских менее тридцати. Задача составителя состояла в том, чтобы представить сказочную прозу русского народа в целом. Следующее издание, составленное А. М. Смирновым-Кутаческим, называлось подобным же образом и указывало на общерусский характер тек

10 стов, — «Сборник Великорусских сказок» там были помещены всего 2 тверские сказки.

Итак, первоначально региональный компонент изучался лишь как часть общерусского. Правда, интерес к локальному изучению культуры впервые возник в России в XVIII в., когда были сделаны пробные попытки собрать сведения о населении регионов. Одним из первых к изучению народной культуры методом анкетирования обратился М. В. Ломоносов. Эта мысль пришла к нему во время работы по составлению «Атласа Россий

13 ского» . По мнению М. К. Азадовского, именно в XVIII в. были выдвинуты основные проблемы фольклористики: была осознана роль народного творчества в создании национальной литературы и истории, познании национального характера, обращено внимание на важность собирания фольклора14.

Но всё же, как отмечал М. Г. Китайник, в XVIII в. научные принципы собирания и изучения народного творчества еще не определились. Публикуемый фольклорно-этнографический материал служил для воспи

11 Афанасьев А. Н. Русские народные сказки. М., 1855—1863. 1 Сборник великорусских сказок архива Русского географического общества / Изд. А. М. Смирнов. Пг.: Тип. Рос. Акад. наук, 1917. Вып. 1—2. В сборник вошли материалы народной сказки РГО, не использованные А. Н. Афанасьевым.

13

См.: Очерки истории СССР. Период феодализма. Россия в первой четверти XVIII в. Преобразования Петра / Под ред. Б. Б. Кафенгауза и Н. И. Павленко. М.: Изд-во АН СССР, 1954.

14 См.: Азадоеский М. К. Статьи о литературе и фольклоре. М.; Л.: Гослитиздат, 1960. тательной и развлекательной; цели. Только в начале XIX в., когда: вокруг вопросов о путях развития Россищ народности русской литературы и национальных, путях ее развития^ возникла напряженная полемика, роль фольклора значительно возросла15.

Теоретическое обоснование изучения культуры регионов было сформулировано в конце 1920-х гг. школой исторического краеведения. . Один из основателей этой школы Н. К. Ииксанов в работе «Областные культурные гнезда» писал о необходимости изучать культуру регионов, локусов, которые являются типом исторического развития России и ее отличительной чертой16. .

Обращаясь к истории отечественной фольклористики, современные ученые, в частности Т. Г. Иванова; рассматривают ее эволюцию на протяжений ХУПГ—Х1Х вв. как единый поступательный процесс, характеризующийся неизменным движением по восходящей линии. А к началу XX века фольклористика представляет собой уже развитую систему: определены пути профессиональной подготовки исполнителей, осмыслены основные жанры фольклора, сформировались различные течения17.

Потребность выделения тверских сказок из общерусского массива явилась отражением общероссийских тенденций, и относится это в большей степени к последней четверти XX в. В это время печатается немалое количество сборников фольклора различных областей России18. Опреде

15 См.: Уральский фольклор / Под ред. М. Г. Китайника. Свердловск: Свердловское областное государственное издательство, 1949.

16 См.: Пиксанов Н. К. Областные культурные гнезда: Историко-краеведный семинар. М.; Л.: Гиз, 1928.

17 См.: Иванова Т. Г". Русская фольклористика начала XX века в биографических очерках. СПб;: Дмитрий Буланин, 1993. 1

18 См.: Сказки Ленинградской области. Л.: ЛЕНИЗДАТ, 1976; Нижегородские сказки. Нижний Новгород: Нижегор. обл. экол. центр «Дронт», 1992; Традиционный фольклор Вилегодского района Архангельской области. Сыктывкар: СГУ, 1995; Сказки и несказочная проза: Фольклорные сокровища Московской земли. М.: ИМЛИ РАН, 1998; Традиционный фольклор ленной тенденцией становится стремление каждого региона к самоосмыслению, обособлению, что проявляется в выделении специфических признаков той или иной области, создании отличительных элементов культуры. Чтобы сохранить традиции и продолжать развиваться своим собственным путем, без инородных вливаний, разрушающих цельность субъекта, региону необходимо доказывать свою аутентичность. Попытка обособления на уровне фольклора и привела к изданию сборников региональных сказок.

Но в этот исторический период уже изменяется не только направ- ' ленность сборников, от общерусских сказок — к областным, но и подход к подаче материала. Приходит понимание, что каждое фольклорное произведение вмещает не только наследие предков, но личный вклад рассказчика, а также отпечаток местности. При подготовке текстов к печати составители стремятся сохранять фонетические и лексические особенности сказки, неизменность ее композиции и стиля рассказывания; непременным атрибутом записи стала конкретная паспортизация: указание местности, а также персонификация рассказчика — зазвучали имена сказочников, а в каждом регионе — свои мастера слова.

При изучении сказок Тверского края нам необходимо:

1) ответить на вопрос, существует ли вообще тверская (а не общерусская) сказка;

2) соотнести тверскую сказочную прозу с общерусской; конкретизировать соотношение понятий общерусский и региональный',

3) сопоставить понятия: народная сказка, наивная сказка, литературная сказка.

Новгородской области. Сказки. Легенды. Предания. Былички. Заговоры. СПб.: Алетейя, 2001; Великорусские сказки Вятской губернии. Сборник Д. К. Зеленина / Изд. подг. Т. Г. Ивановой. СПб.: Тропа Троянова, 2002.

При описании фольклора Тверской земли мы будем употреблять термины локальный, местный, областной, региональный, которые в научной литературе иногда почти отождествляются, как, в частности, у Б. Н. Путилова19. Хотя, с другой стороны, В. П. Аникин разводит понятия ре

ОН ггюнальный и локальный . Он считает, что фольклор как форма традиционной народной культуры не может не носить общенародного характера, а общерусская традиция и ее местные проявления соотносятся так же, как общее и единичное. На них необходимо смотреть как на противоположности, но они не характеризуются несовместимостью, их противоположность относительна. Локально-региональные и народно-общерусские начала образуют единство.

Целесообразность изучения региональных традиций в комплексе с общерусскими подчеркивают многие современные ученые: В. П. Аникин, Т. Г. Иванова21, Б. Н. Путилов22, К. В. Чистов23.

Общерусские свойства в качестве базовой составляющей проявляются в сюжетах, мотивах. А местные — в избирательности сюжетов: например, на одной территории известны одни сказки, а на другой — другие. Таким образом, исследователи локальных фольклорных произведений, по большому счету, занимаются изучением репертуара. Локальность при об

19 Путилов Б. Н. О региональном аспекте изучения фольклорной культуры // Актуальные проблемы сибирской фольклористики: межвуз. сб. науч. трудов. Иркутск: Иркут. гос. пед. ин-т, 1991. С. 19—30.

20 Локальное — это общерусское в местном проявлении, напротив, в региональном при автономности налицо качественное отличие фольклорной традиции от общерусской. Региональность всегда подразумевает некоторую противопоставленность общерусскому. В локальном не наблюдается существенного качественного отличия от общерусского {Аникин В. П. Теория фольклора: Курс лекций. М.: Филологический факультет МГУ им.

М. В. Ломоносова, 1996. С. 345). 1 Иванова Т. Г. Народная культура Сибири // Живая старина. 2008. № 3. С. 68. Путилов Б. Н. Фольклор и народная культура. СПб.: Наука, 1994.

23 Чистов К. В. Фольклор. Текст. Традиция. М.: ОГИ, 2005. щерусских свойствах местных произведений может сопровождаться и отрицательными проявлениями. Например, неполнотой жанрово-сюжетного состава произведений.

Когда речь заходит о региональном фольклоре, внимание уделяется именно вариантам сказок, об этом пишет, например, И. А. Разумова" . В разграничении областных версий могут иметь значение топонимы, бытовые детали, последовательность и специфика соединения сюжетов, мотивов, контаминация различных типов сказок. Локальная специфика обнаруживается и в языке. Кроме того, необходимо считаться с национальным составом исполнителей, учитывать межнациональные фольклорные связи. Если в какой-то местности население смешанное, то и фольклор, соответственно, может быть таким же. Но следует учитывать и количественные показатели. Например, на территории Тверской области проживают представители более 100 национальностей. Наибольший процент составляют русские — 92,49 %, количественный состав каждой из остальных национальностей не превышает 2 %: украинцы — 1,53 %, карелы — 0,99 %, белорусы — 0,58 %, и т. д." Вместе с тем следует учитывать, что процент карельского населения в некоторых районах более значителен и должен подлежать учету: Бежецкий район — 19 %, Вышневолоцкий — 15,5 %, Весьегонский — 16,2 . В настоящее время о значительном влиянии на тверской фольклор разнородных национальностей речь идти не может, хотя мы понимаем условность этих цифр, особенно если брать во внимание

24 См.: Разумова И. А. Сказочная традиция в Заонежье. К проблеме регионального изучения сказки // Научно-исследовательская работа в музее-заповеднике Кижи. Рябининские чтения-1995. Материалы международной научной конференции. Сборник научных докладов. Петрозаводск, 1997.

25 Национальный состав населения Тверской области // Всемирная география. Электронный ресурс: http://worldgeo.ш/шssia/lists/?id=33&code=69 (март 2009).

Тверская губерния // Википедия. Электронный ресурс: http://ru.wikipedia.org/wiki (март 2009). многонациональное прошлое Советской России. С другой стороны, нельзя не учитывать неконтролируемый процесс миграции из других регионов страны, который, безусловно, сказывается на характере тверского фольклора. Большому количеству притока населения способствует и географическое положение Тверской губернии между двумя столицами: Москвой и Петербургом, а также принадлежность области к Центральному федеральному округу.

На характер локальных записей влияет степень проницаемости, присущая жанру сказки. Если говорить о разных формах контактов (межрегиональных, международных), то сказка в этом отношении представляет собой достаточно открытую систему: в ней много типологически сходного, а ее прозаическая организация не создает особенных препятствий, обычных, например, для стихотворных форм. С другой стороны, как отмечает

97

Н. Н. Щербакова , с точки зрения языка фольклор может представать в законсервированном виде и, следовательно, тексты сказок в том числе, могут не отражать современную диалектную картину. Таким образом, сказка, будто палка о двух концах, одновременно обладает и открытой и закрытой сущностью28.

Бесспорно, что не только фольклористы современности, но и исследователи прошлых лет сталкивались с явлением, название которому было дано совсем недавно — «наивная литература» («наивная словесность», «наивное письмо», «наивный дискурс»)29. Данные определения применя

Щербакова Н. Н. Диалектное слово в фольклорном тексте // Народная культура Сибири : материалы XIII науч.-практич. семинара Сиб. регион, вуз. центра по фольклору / Омск. гос. пед. ун-т ; отв. ред. Н. В. Леонова, ред. Т. Г. Леонова, В. А. Москвина. Омск : Изд-во ОмГПУ, 2004. С. 237.

См.: Иванова Т. Г. Народная культура Сибири // Живая старина. 2008. № 3. С. 69.

90 Козлова 77 77., Сандомирская И. И. Я так хочу назвать кино. «Наивное письмо»: опыт лингво-социологического чтения. М.: Русское феноменологическое о-во; Гнозис, 1996. С. 7. ются к произведениям непрофессиональных авторов, которые написаны в подражание литературным образцам. Самими создателями они расцениваются как продукт собственного творчества. По наблюдениям исследователей, к категории наивных писателей чаще всего относятся удалившиеся

30 от дел пожилые полуграмотные люди либо подростки . Основным прозаическим жанром взрослых людей часто является жизнеописание, юношеское же творчество изобилует текстами, имеющими в своей основе художественный вымысел (от фантастической повести до любовного рассказа). Источники, на которые ориентируются наивные авторы, очень часто хрестоматийны, например, в качестве образца берется поэзия Пушкина, Лермонтова, проза Тургенева. На наш взгляд, к наивной словесности можно отнести не только подражание литературным корифеям, но также использование в качестве образца или неосознанного интертекста известных народных сказок. Поэтому в нашей работе, анализируя тексты, мы будем разграничивать понятия народная, литературная или сказка наивного автора. Кроме того, осмысляя настоящие процессы, происходящие со сказкой, мы обращаемся к феномену «массовой литературы». Хотя этот термин, который уже успел получить множество синонимичных наименований, как то: тривиальная, формульная, паралитература, популярная литература, — достаточно условен. «Массовая литература» может обозначать как широту распространения того или иного произведения, так и определенную жанровую парадигму, в которую входят детектив, фантастика, фэнтези, мелодрама31. Несмотря на то, сказка в этот ряд не включена, но если говорить о детской литературе, то она, в данном случае, выступает самым массовым жанром по величине охвата аудитории. С другой стороны, структура сказки и ее герои очень часто эксплуатируются с целью воздействия на соци

ТО

Наивная литература: исследования и тексты / Сост. С. Ю. Неклюдов. М.: Московский общественный научный фонд, 2001. С. 7.

31 См.: Черняк М. А. Массовая литература XX века: Учебное пособие. М.: Флинта; Наука, 2007. ум, например, при организации культурно-массовых мероприятий, в рекламных текстах. Это, вероятно, объясняется внутренней сутью сказки, которая якобы быстрей всего доходит до подсознания, иначе это называется «все мы родом из детства». С выходом на сцену сказка из фольклора уже плавно перетекает в художественную самодеятельность32.

Еще одна грань значения термина «массовая литература» — это оценочный критерий. Такие произведения не входят в официальную литературную иерархию, а профессиональный спрос с этих писателей не высок и отношение к их опусам равнозначно отношению к текстам без автора, то есть народным. С фольклорной сказкой массовую литературу роднит и использование традиционных сюжетных формул, примером может стать история о «Золушке».

В последнее двадцатилетие издания регионального фольклора становятся всё более популярными по всей России. И в этом отношении Тверская область не отстает от общероссийских показателей. За 1990—2010 гг. вышло тринадцать изданий, полностью или частично включающих публикацию и републикацию сказочной прозы . Вместе с тем, хотя сказок на

См. об этом: Путилов Б. Н. Фольклор и художественная самодеятельность // Фольклор и художественная самодеятельность. JL: Наука, 1968. С. 5—19.

33

Николаев О. Р. Сказки верхнего течения Западной Двины. Сказочница М. И. Патрикова // Русский фольклор: Материалы и исследования. Рос. акад. наук. Ин-т рус. лит-ры (Пушкин. Дом). СПб.: Наука, 1996. Т. XXIX. С. 241—277; Акулов П. И. Тверские сказки. Тверь: Тверской областной Дом народного творчества, 1997; Золотые зерна: Сказки, легенды, предания, мемуарные рассказы Тверского края / Сборник А. В. Гончаровой: В 2 кн. Тверь, 1999—2002; Фольклор Тверской губернии: Сборник Ю.М.Соколова и М. И. Рожновой. 1919—1926 гг. / Изд. подготовили И. Е. Иванова и М. В. Строганов. Отв. редактор А. Ф. Белоусов. СПб.: Наука, 2003. Серия «Литературные памятники»; Народные сказки Тверской земли: Хрестоматия / Сост. Н. В. Беляева, В. М. Воробьев. Тверь: Б. и., 2003. Вып. 1; Намзин А. Б. Удомельские сказки. Удомля; Тверь: Изд-во «ТСМ», 2008. Серия «Удомельский фольклор». Вып. 1; Сказки без авторов / Раздел подготовлен М. В. Строгановым // Литера. Тверь: Изд-во М. территории Тверского края собрано очень много, отдельных изданий сказки, кроме «Золотых зерен», у нас нет, так как сборник П. И. Акулова, например, включает не только народные, но и авторские тексты, а другие издания содержат или небольшое количество сказок, или не вполне аутентичные записи.

С другой стороны, сборник А. В. Гончаровой также не отличается безупречной достоверностью напечатанных в нем материалов.

Кроме того, к сожалению, большое количество записей тверской сказки до сих пор не только не опубликовано, но и не учтено. Полевые записи тверских сказок хранятся в архиве Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН в Петербурге, в Государственном архиве Тверской области (коллекция Л. В. Брадис и В. Г. Шоминой, доступ к которой закрыт), в архиве кабинета традиционной народной культуры филологического факультета Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена, в Тверском областном Доме народного творчества, а также в личных архивах собирателей.

Что касается литературной сказки, мы не прослеживаем её эволюцию на протяжении веков по причине отсутствия авторов-сказочников. Интерес к сказке как жанру на региональной почве проявился лишь в конце XX — начале XXI вв. Произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина и И. А.

Батасовой, 2008. № 3; Тверские сказки из архива А. М. Смирнова-Кутаческого / Публикация К. В. Быстровой // А. М. Смирнов-Кутаческий. Личность и научное наследие: Сборник / Ред. М. В. Строганов. Тверь: Марина, 2008. С. 128—167; Фольклорные тексты из фондов ВИЭМ. Вступ. заметки, подготовка текстов и комментарии В. В. Кузнецова // Труды ВИЭМ. Новоторжский сборник. Выпуск 2. Тверь: Изд-во М. Батасовой, 2009; Камгиилова Е. И. Тверские сказки о женихе-мертвеце. Из архива РГПУ имени А. И. Герцена // Вестник ТвГУ. Серия «Филология», 2010. Вып. 2. С. 38—56; Кузнецов В. В. Об уже, его жене и не только. (Мифологические корни одной сказки) // Там же. С. 56—62; Бабковская К. В. Базар как фольклорный локус // Там же. С. 62—66.

Крылова мы не учитываем, так как они выходят за пределы региональной литературы и хорошо изучены литературоведами.

XIX — начало XXI вв. в нашей диссертации представлены именами Спиридона Дрожжина и Михаила Козырева. Но они не были сказочниками по преимуществу, в их наследии всего 1-—2 сказочных текста. Так что наше внимание в большей степени сосредоточено на произведениях современных авторов: Гайды Лагздынь, Евгения Клюева, Ольги Козловой, 'Александры Клюшиной.

Объектом настоящей диссертации являются народные сказочные тексты, собранные на территории Тверской области фольклористами-профессионалами и* собирателями-любителями в XIX—XXI вв., а также самодеятельная сказочная проза и авторские сказки тверских профессиональных и полупрофессиональных писателей.

Предмет изучения — особенности развития русской сказки XIX— XXI вв. (на материале сказок Тверского края).

Целью данной работы является исследование процессов становления и развития сказки Тверского края XIX—XXI вв. как части общерусской науке о литературе.

Для достижения поставленной цели в диссертации решаются следующие задачи:

1) разработка текстологической основы публикации тверских сказок;

2) выявление источников, раскрывающих своеобразие тверских сказок;

3) выделение этапов в собирании и изучении тверской сказки.

Теоретико-методологическую основу диссертации составили:

1) труды по общей теории фольклористики и специфике сказочного жанра В. П. Аникина, М. К. Азадовского, А. И. Баландина, С. Ю. Неклюдова, Э. В. Померанцевой, В. Я. Проппа, Ю. М. Соколова;

2) идеи региональной специфики жанров в исследованиях К. В. Чистова, Б. Н. Путилова, В. И. Чичерова, В. П. Аникина, Т. Г. Ивановой, И. А. Разумовой, М. В. Строганова.

3) Сопоставительные исследования литературного и фольклорного творчества и труды, посвященные литературной сказке Ф. И. Буслаева, У. Б. Далгата, Д. Н. Медриша, Т. Г. Леоновой, Т. В. Кривощаповой, И. П. Лу-пановой, В. Ю. Троицкого.

Так как первоисточник сказки, безусловно, лежит во временах языческих, то методологическую основу нашей работы также пополнили труды, посвященные славянской мифологии А. Н. Афанасьева, М. М. Забыли-на, С. В. Максимова, Б. А. Рыбакова.

Материалом для исследования послужили публикации сказок, собранные на территории Тверской области в различных изданиях, неопубликованные материалы архивных фондов: ГАТО (Государственный архив Тверской области), ТГА (Тверской городской архив), архив ТвГУ(Тверского государственного университета); сказки тверских авторов.

Научная новизна работы определяется следующим. Исследование представляет собой попытку проследить эволюцию сказки: от ранних, зафиксированных на бумаге текстов до современных виртуальных Интернет-произведений.

1. Предпринята попытка выявить своеобразие сказок Тверского края XIX—XXI вв.

2. Введены в научный обиход разные типы материалов о становлении и развитии тверской.сказки.

3. Подробно описана личность и творчество наивного автора П. И. Акулова.

4. Рассмотрена современная тверская авторская сказка (литературная, наивная и др.), предложена ее классификация.

5. Выявлена и описана ранее не учтенная запись «Сказания о Ерше Ершеве, сыне Щетинове».

В зависимости от поставленных задач в работе используются следующие методы исследования: описательный метод с его приемами систематизации, обобщения и оценки фактического материала; сопоставительный метод, заключающийся в анализе и сравнении тверских вариантов записей с общерусскими;

Использование сравнительно-исторического метода обусловлено тем, что сказка представляет собой полистадиальное явление, в котором нашли отражение несколько исторических фаз, начиная от простых исходных основ, формируясь в широком контексте всей этнофольклорной традиции при тесных контактах с- другими жанрами фольклора. При этом сказка сохраняет стабильную структуру.

Теоретическая значимость диссертации заключается в рассмотрении и углублений научных представлений о понятии региональная сказка, в исследовании соотношения общерусского и локального в истории фольклористики, определения границ соответствия наивного творчества, с одной стороны, и литературной сказки, — с другой.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования материалов диссертации при чтении вузовских лекционных курсов по литературному краеведению, фольклористике, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по тематике диссертации, а также при составлении региональных сборников фольклорных текстов и аннотаций к изданиям отдельных авторов сказок.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры истории русской литературы ТвГУ, излагались автором в докладах и сообщениях на международных, всероссийских, межрегиональных и межвузовских конференциях: Детская-литература и воспитание (Тверь, 12—4мая 2005 г.); Мир детства и литература (Тверь, 24—25октября 2007 г.); Поспеловские чтения (Москва, 21—22 декабря 2007 г.); Тверское фольклорное поле — 2007 (Тверь, 29 февраля 2008 г.); Тверское фольклорное поле — 2008 (Тверь, 27 февраля 2009 г.); Тверское фольклорное поле — 2009 (Тверь, 16 апреля 2010 г.).

По теме диссертации опубликовано 6 работ.

Структура и объем исследования определены поставленными целью и задачами. Настоящая диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Русская сказка XIX-XXI веков"

Заключение

Изучая сказочные тексты, записанные на территории Тверского региона, мы в очередной раз убедились, что к тверской сказке применимо определение — общерусская, и все процессы, происходящие внутри нее, можно экстраполировать на сказочную прозу других субъектов Российской Федерации, в особенности это касается устного народного творчества центральных областей. Различия в записях сказок состоят лишь в особенностях контаминации сюжетов, своеобразии вариантов. Хотя, например, Б. Н. Путилов считает, что причина вариативности основана не на локально-региональном начале, а связана с внутренними закономерностями развития фольклора. На наш взгляд, истина лежит где-то посредине. И поэтому мы говорим, что региональное проявляется именно в своеобразии вариантов, которые отличаются мельчайшими деталями топонимики и быта. Мы об этом писали в связи со сказкой «Никола Дупленский».

По большому счету, о региональном своеобразии можно говорить только применительно к фольклору Севера России и Сибири1. Хотя изучение региональной литературы введено не только в школьный и вузовские курсы Красноярского края, Ставрополья, но и Тверской области2. Причем в первых двух случаях в эту программу включено изучение народной и авторской сказки3.

1 Леонова Т. Г. Проблема изучения регионального фольклора // Сборник докладов первого Всероссийского конгресса фольклористов. Т. 2. " Бойников А. М. Литературное краеведение XX века: проблемы и аспекты изучения. // Тверская филология: прошлое, настоящее, будущее: К 85-летию филологического факультета ТвГУ. Тверь: Золотая буква, 2002;

Строганов М. В. Литературное краеведение: Учебное пособие для учителей средних школ Тверской области. Тверь: Научная книга, 2007.

3 Примерная программа по учебному предмету «Литература Красноярского края» // Из приложения к письму Агентства образования Администрации Красноярского края руководителям муниципальных органов управле

В нашем исследовании мы попытались охарактеризовать поступательный процесс трансформации сказки за доступный нам в источниковедческом плане исторический период — XIX—XXI вв. Изменения происходили по направлению от традиционной народной, сельской сказки — к явлению городской природы — постфольклору, с одной стороны, и литературной сказки — с другой.

Традиционная народная сказка, то есть сказка деревни, описанная в свое время Проппом, с течением веков подверглась регрессии и практически исчерпала свой ресурс еще в середине XX в. Последним сигнальным звонком для тверской народной сказки можно считать результаты фольклорных экспедиций ТвГУ — за десять лет четыре записи. Основная причина отхождения сказки прошлого, на наш взгляд, заключается в том, что современный народ утратил тайное знание о ней. Символическая система фольклора ушла в века, оставив после себя мельчайшие разрозненные частицы, как-то ярких мифологизированных персонажей: Бабу-Ягу, Кощея Бессмертного, Змея Горыныча и т. п. А поскольку утеряна генетическая связь, исчезает и необходимость в предмете. Современные издания сказок — это как правило архивные записи 1930—1980 гг. Исключение составили публикации О. Р. Николаева, А. Б. Намзина, в которых представлены записи сказок 1996—2002 гг. Но с тех пор прошло уже 8 лет, и ситуация успела измениться. Сказок стало еще меньше. К тому же имеющиеся варианты предстают в сильно усеченном виде. Эта ситуация характерна не только для Тверской области, а распространена повсеместно. Например, анализируя записи, опубликованные в сборнике «Сказки Псковской земли» за 2004 ния образованием Красноярского края от 29.09.06 № 7422. http://www.nrk.cross-ipk.ru/body/programs/literature-o.htm (20.05.2010). I I год, исследователи отмечают в текстах искажения и случаи слишком краткого, схематичного пересказа традиционной сказки4.

Кроме того, в современном мире размывается и до того неопределенное понятие сказки, ею именуется теперь всё, что «не от мира сего», причем подается это под разным соусом. Понятие сказки используется для всевозможных целей: от увеселения детишек на утренниках до продвижения рекламы. Достаточно заглянуть в Интернет, где поиск «Тверская сказка» дает в подавляющем большинстве ссылки на общество любителей собак. На смену традиционной сказке приходят синтезированные продукты средств массовой информации, Интернета. Современная сказка как явление постфольклора — это комплекс разнородных элементов: от анекдота до сериала. Замечено, что в современном обществе «складывается некий искусственный социотехнический организм, функционирующий по типу естественного, нечто вроде масс-киборга, телом которого является социум, а сознанием — совокупность информационных технологий. Масс-медиа при этом выполняют функции нервной системы, проводящей импульсы и управляющей деятельностью отдельных клеток и органов системы» 5. То есть функции объединения народа, которые некогда выполнял традиционный фольклор, теперь взяли на себя информационные технологии, и возникло явление «толпы на дому». И сказка в данном случае становится, так сказать, служанкой масскульта. Феномен современной культуры, живущей в условиях «глобального супермаркета», Д. Сибрук связывает с понятием «шума» — коллективным потоком сознания, в котором смешаны политика и сплетни, искусство и порнография, добродетель и деньги, слава героев и известность убийц. Этот «шум» способствует возникновению мощного

4 Современная сказочная традиция Псковщины // Живая старина. 2006. № З.С. 60. л Савченко А. В., Суслова Т. И. Философско-антропологические основания Интернет-фольклора как формы коммуникации // Credo New. Теоретический журнал (5.01.2010). культурного переживания, моменту, который называется ноубрау (поЬгош) — культуры, существующей вне иерархии вкуса6.

Как и устное народное творчество прошлого, постфольклор остается синкретичным. В. П. Аникин выступает против слова синкретизм по отношению к современному фольклору, он считает, что на нынешней стадии «искусство слова и другие искусства отделились от быта и образовали новое соединение с остальными видами человеческой деятельности. Но компоненты самостоятельны и выделены из синкретизма. Они живут и создаются не по законам мифа и обряда, а по законам красоты» . Но мы бы сказали: не по закону красоты, а по закону необходимости, — с одной стороны и пользы, — с другой. То есть при создании^ произведения автор или рассказчик использует весь свой* (часто небольшой) багаж, соединяя разрозненные частицы, — с одной стороны, — с другой, — современное сознание, привыкшее к быстрой смене кадров и шоку, уже не довольствуется вяло текущими процессами, подробными повествованиями и троекратными повторами, а требует краткости и занимательности.

При "характеристике фольклорной ситуации (говоря о сказках, мы закономерно выходим на обобщения — на фольклор вообще), напрашивается известное выражение: «Футляр остался, а музыку унесли». Из остаточных явлений прошлого рождается настоящее и будущее. Бесспорно здесь о замечание В. Я. Проппа , о том, что новая жизнь создает новые жанры. Развитие идет путем наслоений, замен, переосмыслений и новообразований. Так уходит в прошлое героический эпос, а появляются жанры, хотя и совершенно иного рода, но характеризующиеся своевременностью — граффити, фанатские кричалки и т. д.

6 Сибрук Д. №)Ьго\у. Культура марктинга. Маркетинг культуры. М.: Ас1 Маг^пет, 2005.

7 Аникин В. П. Изучение фольклора как искусства слова в Московском университете // Филологические науки. 2007. № 3. С. 19—27.

8 Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. С. 428.

Одним из последних сказочников Тверской земли был П. И. Акулов. Но и в его бытии как сказителя обнаружились переходные тенденции. Как справедливо писал в свое время английский исследователь А. Лорд, «сказители, принявшие идею фиксированного текста, навсегда потеряны для устной традиции»9. И Акулов, опираясь на народную основу, шел путем от наивного авторства к литературному.

Наша диссертация является, возможно, последней данью традиционной народной сказке (в данном случае на примере Тверского региона). Но мы убеждены, что развитие сказочного жанра не только не закончилось, но и активно продолжается. Сказка, не порывая с фольклором, обретает второе, литературное бытие. А региональная литература выступает своеобразным инкубатором для явлений общерусского масштаба. Если такие явления как областной театр, телевидение имеют приуроченность к материальному объекту: зданию театра, телевизионной станции, то литература может свободно перемещаться в пространстве и легче может утрачивать местную приуроченность. Более значительные авторы в не зависимости от выбранной тематики (региональной или национальной), становятся интересными повсеместно. Примерно об этом писал в свое время Н. К. Пиксанов в своей книге «Областные культурные гнезда». Русскую литературу он рассматривал как совокупность областных литератур. Н. К. Пиксанов не отрицал, что местная культура есть часть общерусской. Однако он подчеркивал, что при взаимной связи провинции и центра и общерусская, и местная культуры слагаются из локальных культурных явлений, становящихся общерусскими и, в свою очередь, влияющих на местные культурные процессы10.

9 Лорд А. Б.Сказитель. С. 49.

10 Пиксанов Н. К. Областные культурные гнезда. Историко-краеведный семинарий. М.: Гиз, 1928.

Посредством такого культурного взаимодействия и определялось единство нации. С появлением новых объединяющих факторов (не всегда со знаком плюс) — телевидения и Интернета, процесс повсеместной трансформации пошел ускоренными темпами. И, тверские сказки, таким образом, как и сказки других регионов отдельно взятые, на макро-уровне явились отражением ситуации, происходящей с общерусской сказкой вообще. Традиционная сказка уходит в прошлое, а на её основе возникают новые явления — постфольклора и всё набирающей обороты литературной сказки. И это процесс закономерный и своевременный.

Список научной литературыБабковская, Ксения Викторовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Азадовский М. К. Сказки Верхнеленского края. Вып.1. Иркутск, 1925.

2. Акулов П. И. Народная мудрость. Сказки, были, пословицы, загадки. Калинин: Кн. изд-во., 1961. 127 с.

3. Андреев Г. А. Смерть в раю. Рассказы и сказки. Кимры: Кимр, тип., 2000. 115 с.

4. Афанасьев А. Н. Русские заветные сказки. М: Миф, 1991. 159 с.

5. Акулов П. И. Тверские сказки. Тверь: Тверской областной Дом народного творчества, 1997. Серия «Тверской фольклор». 103 с.

6. Бажов П. 77. Публицистика. Письма. Дневники. Свердловск: Кн. изд-во, 1955. 272 с.

7. Басни Эзопа / Перевод, статья и комментарии М. Л. Гаспарова. М.: Наука, 1968. 320 с.

8. Бедер Н. М. Душа музыканта. Тверь: Твер. обл. кн.-журн. изд-во. 1995. 24 с.

9. Бачков И. В. Психология для малышей, или Сказка о самой душевной науке. М.: Педагогика-пресс, 1996. 214 с.

10. Гордин И. В. Простые деревенские истории: рассказы, сарказы, сказки. Кимры: Б. и., 2007. 64 с.

11. Жили-были сказочники: Сказки родного края / Сост. В. Н. Морохин. Нижний Новгород: Волго-Вятское кн. изд-во, 1990. 287 с.

12. Каминская Н. И пирожки чувствовать умеют. «Сказки на всякий случай» Евгения Клюева в РАМТе // Культура. 16 ноября 2006.

13. Карасев Ю. В. Сказки, рассказы-притчи, были и» небылицы. Кимры: Кимр, тип., 2008. 128 с.

14. Карнаухова И. В. Сказки и предания Северного края. СПб: Тропа Троянова, 2006. 558 с.

15. Кириллова Т. В., Белова А. А. Народные говоры Калининской области: Хрестоматия. Калинин: КГПИ им. Калинина, 1971. Т. 1.

16. Клюев Е. В. Цыпленок для супа. Психологические сказки взрослым и детям. М.: РИПОЛ-Классик, 2003. 288 с.7А.Клюев Е. В. Сказки на всякий случай. М.: Слово, 2003. 336 с.W

17. Клюев Е. В. Ужасно скрипучая дверь и другие люди. М.: Новое литературное обозрение, 2004. 224 с.

18. Козлова О. К Сказки для больших и маленьких. М.: Лилия ЛТД, 2000. 72 с.

19. Козырев М Я. Пятое путешествие Гулливера и другие повести и рассказы. М.: Текст, 1991. 303 с.

20. Кротов В. Г. Волшебный возок. Одесса: Два слона, 1995. 400 с.

21. Литера. Тверь: Изд-во М. Батасовой, 2008. № 3. 80 с.

22. Метлина Н. Тайна волшебной лагуны, или приключения дельфина по имени Динь: сказочн. повесть. Тверь: Тип. Алексея Ушакова, 2006. 95 с.

23. Мичурина Е. Сказки. Тверь: Вече Твери: Твер. обл. тип., 2002. 24 с.

24. ЪЪ.Намзин А. Б. Удомельские сказки. Удомля; Тверь: Изд-во «ТСМ», 2008. Серия «Удомельский фольклор». Вып. 1. 63 с.

25. Народное творчество Северной Двины. Архангельск: 1966.

26. Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: В 3 т. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1958.

27. Народные сказкиТверской земли: Хрестоматия / Тв. обл. ин-т. усовершенствования учителей. Сост. Н. В. Беляева, В. М. Воробьев. Тверь: Б. и., 2003. Вып. 1.20 с.

28. Нижегородские сказки. Нижний Новгород: Нижегор.обл.экол.центр «Дронт», 1992. 182 с.

29. ЪЪ-Николаев О. Р. Сказки верхнего течения Западной Двины. Сказочница М. И. Патрикова // Русский фольклор: материалы и исследования. Рос. акад. наук. Ин-т рус. лит-ры (Пушкин, дом). СПб.: Наука, 1996. Т. XXIX. С. 241—277.

30. ОнчуковН. Е. Северные сказки. СПб.: А. С. Суворин, 1908. 644 с.

31. Погодина Т. Современные сказки //Русская провинция. 1996. № 17.

32. АА.Пушкин А. С. Сказка о золотой рыбке // Сочинения А. С. Пушкина: в 10 т. СПб.: Издание А. С. Суворина, 1887. Т.1. С. 424. .

33. Рик Т. Г. Здравствуйте, имя существительное! М.: Рио «Самовар», 1994. 62 с.

34. Рик Т. Г. Доброе утро, имя прилагательное! М.: Рио «Самовар», 1994. 62 с.

35. М.Рик Т. Г. Здравствуй, дядюшка глагол! М.: Рио «Самовар», 1995. 144с.

36. Рик Т. Г. Привет, причастие! М.: Самовар, 1997. 132 с.

37. Русские народные сказки о мачехе и падчерице / Сост., вступ. Статья и прил. Е. И. Лутовиновой. Новосибирск: ВО «Наука». Сибирская издательская фирма, 1993. 203 с.

38. Русские сказочники /сост. Э. В. Померанцева. М.: Просвещение, 1976. 190 с.

39. Сборник великорусских сказок архива Русского географического общества/Изд. А. М. Смирнов. Пг.: Тип. Рос. Акад. наук, 1917. Вып. 1—2. 990 с.

40. Северова Т. В. Бабушкины сказки. Удомля; Тверь: Триада, 2006. 32 с.

41. Соколовы Б.М. и Ю. М. Сказки и песни Белозерского края. М., 1915.

42. Соколовы Б.М. и Ю. М. Сказки и песни Белозерского края. СПб.: Тропа Троянова, 1999. 800 с.

43. Серова М. М. Сборник русских сказок. М.; Пг.: Гиз, 1925.

44. Сказка о Шибарше. (Из рукописи, относящейся к 1740 г.) / Коммент. И. Беляева // Русский архив. 1863. Вып. 5/6.

45. Сказки и несказочная проза: Фольклорные сокровища Московской земли. М.: ИМЛИРАН, 1998. 368 с.

46. Сказки и предания Самарского края / Собр. и зап. Д. Н. Садовнико-вым. СПб.: Тип. Мин-ва. Иностр. дел, 1884. Записки РГО по отделу этнографии. Т. XII.

47. Сказы и сказки Беломорья и Пинежья / Запись' текстов, вступительная статья и комментарий Н. И. Рождественской. Архангельск, 1941. 224 с.

48. Сказки Ленинградской области. Л.: ЛЕНИЗДАТ, 1976. 286 с.

49. Сказки матушки Гусыни Шарля Перро. М.: Астра, 1993. 318 с.

50. Соколова Л. Г. Волшебный сон. Тверь: Чу До, 2002. 34 с. бЪ.Соколова Л. Г. Жук и белка. Тверь: Чу До, 2002. 34 с.

51. Соколова Л. Г. Три сказки из одной связки. Тверь: ЧуДо, 2003. 34 с.

52. Традиционный фольклор Вилегодского района Архангельской области. Сыктывкар: СГУ, 1995. 156 с.

53. Традиционный фольклор Новгородской области. Сказки. Легенды. Предания. Былички. Заговоры. СПб.: Алетейя, 2001. 544 с.

54. Труды ВИЭМ. Новоторжский сборник. Выпуск 2. Тверь: Изд-во М. Батасовой, 2009. 216 с.

55. Уральский фольклор / Под ред. М. Г. Китайника. Свердловск: Свердловское областное государственное издательство, 1949. 236 с.

56. Фольклор Тверской губернии: Сборник Ю. М. Соколова и М. И. Рожновой. 1919—1926 гг. / Изд. подготовили И.Е.Иванова и М. В. Строганов. Отв. редактор А. Ф. Белоусов. СПб.: Наука, 2003. Серия «Литературные памятники». 648 с.

57. Фольклор Новгородской области: история и современность / Сост. О. С. Бердяева. М.: Стратегия, 2005. 352 с.

58. Фольклор Чкаловской области / Сост. А. В. Бардин. Чкалов: Чкалов. Обл. изд-во, 1940. 422 с.

59. Шейн П. В. Великорус в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т. п. СПб., 1898. Вып. 1—2.

60. Юдин Г. Н. Муромское чудо: о святом богатыре Илье Муромце, Петре и Февронии, епископе Василии и окаянном змее. М.: Эллис Лак, 1995. 144 с.1А.Юдин Г. Н. Нечаянная радость: христианские рассказы, сказки, притчи. М.: Детская литература, 1998. 186 с.

61. Юдин Г. Н. Тридцать лет и три года. М.: Храм Георгия Победоносца в Старых Лучниках, 1998.

62. Ярославльский фольклор. Дооктябрьский / Сост. Б. Н. Быстров, Н. Е. Новиков. Ред. В. Ю. Крупянская, В. М. Сидельников. Ярославль, 1938.

63. Научная литература и периодические издания

64. А. М. Смирнов-Кутаческий. Личность и научное наследие: Сборник / Ред. М. В. Строганов. Тверь: Марина, 2008. 320 с.

65. Азадовский М. К. Литература и фольклор. Очерки и этюды. Л.: Худ. лит., 1938. 295 с.

66. Азадовский М. К. Статьи о литературе и фольклоре. М.; Л.: Гослитиздат, 1960. 347 с.

67. Алябьев Е. Петр Акулов — сказитель из Бедного // Тверские губернские известия. 1999. 31 марта— 6 апреля. № 12. С. 9.

68. Аникин В. П. Русская народная сказка: Пособие для учителей. М.: Учпедгиз, 1959. 256 с.

69. Аникин В. П. Теория фольклора: Курс лекций. М.: Филологический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, 1996. 406 с.

70. Аникин В. П. Русское устное народное творчество. М.: Высшая школа, 2001. 726 с.

71. Аникин В. П. Изучение фольклора как искусства слова в Московском университете // Филологические науки. 2007. № 3. С. 19—27.

72. Афанасьев А. Н. Народ-художник. Миф. Фольклор. Литература. М.: Сов. Россия, 1986. 368 с.

73. Бажова-Гайдар А. П. Дом на углу. Воспоминания о моем отце. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1970. 83 с.

74. Бахтин В. С. Фольклор подлинный и мнимый // Литературная газета. 1979. 21 февраля. С. 6.

75. Богатырев П. Г. Вопросы теории народного творчества. М.: Искусство, 1971.

76. Богданова Т. Н. Русская сказка в английской традиции перевода // Вестник Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2010. № 1. С. 103—113.

77. Бойников А. М. Поэзия Спиридона Дрожжина. Монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2005. 228 с.

78. Борзаковский В. С. История Тверского княжества. Тверь: Леон, 1994. (первое изд.: СПб., 1876). 424 с.

79. Брауде Л. Ю. Скандинавская литературная сказка. М.: Наука, 1979. 208 с.

80. Бритаева А.Б. Становление и развитие осетинской литературной сказки: Дис. .канд. филол. наук. Владикавказ, 2008. 152 с.

81. Брук П. Нити времени: Воспоминания / Пер. с англ. М. Стронина. М.: Артист. Режиссер. Театр, 2005. 384 с.

82. Буслаев Ф. И. Преподавание отечественного языка. М.: Просвещение, 1992. 512 с.

83. Буслаев Ф.И. Народный эпос и мифология. М.: Высшая школа, 2003. 398 с.

84. В. И. Даль — писатель и этнограф. Сборник научных трудов, посвященный 200-летию В. И. Даля. Торжок: Всероссийский историко-этнографический музей, 2003. 196 с.

85. В. И. Симаков и народное творчество. Материалы и исследования. Вып. 3. Тверь: Марина, 2006. 256 с.

86. Вертинский А., Соколов Ю. Верхне-Моложский край (по материалам экспедиции Тверского педагогического института Комитета Ассоциации по изучению производительных сил при Губплане). Тверь: Тип. им. Карла Маркса, 1925.

87. Веселовский А. Н. Народные сказки об Иване Грозном // Древняя и новая Россия. 1876. № 4. С. 322.

88. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989. 408 с.102. Вечерний клуб. 2008. № 1.

89. Воскобойников В. М., Звонарева Л. У. Вчера и сегодня русской литературной сказки // Кн. обозрение. 1999. 30 марта № 13. С. 16—17.

90. Гельгардт P.P. Очерк истории собирательских работ в области фольклора в Тверской губернии // Известия Тверского педагогического института. 1928. Вып. IV.

91. Гельгардт Р. Р. Избранные статьи. Языкознание. Фольклористика. Калинин: Моск. рабочий, 1966. 534 с.

92. Герлован Д. К. Понятие о сказке в России XVIII — начала XIX в. // НДВШ. Филологические науки. 1996. № 1.

93. Григаркевич М. П. Типизация народной речи в современной литературной сказке XIX в.: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Минск, 1993.

94. Гринкова Н. П. О записи сказок в Воронежской губ. в 1926 г. // Сказочная комиссия в 1926 году / Под. ред. С. Ф. Ольденбурга. JL: Тип. Главного ботанического сада, 1926.

95. Гринкова Н. 77. Отчет о деятельности Сказочной Комиссии в 1924—2195 гг. // Сказочная комиссия в 1924—1925 / Ред. С. Ф. Ольден-бург. Л.: Тип. Главного ботанического сада, 1926.

96. Груева Е. Твое возлюбленное облако // МН. 24 ноября 2006.

97. Домашний быт русских царей в XVI и XVII ст. Сочинения Ивана Забелина. Ч. II., М.: Тип. Мамонтова, 1895. 782 с.

98. Егорова О. А. Традиционные формулы как явление народной культуры (на материале русских и английских фольклорных сказок). Дис. . канд. культурологии. М., 2002.

99. Еремин С. О работах этнологической экспедиции в Рыбинской и Тверской губерниях//Краеведение. 1923. № 1. С. 56—59.

100. Записки Русского географического общества. СПб., 1884. Т. 12.

101. Записки Русского географического общества. Пг., 1914. Т. 4.

102. Заславский Г. Неслучайные сказки. Премьеру Молодежного театра сыграли на фестивале «Открытая сцена» // НГ. 8 декабря 2006.

103. Иванова И. Е. Ю. М. Соколов как собиратель русского фольклора // Актуальные проблемы филологии в ВУЗе и школе. Тверь: Тверской гос. ун-т, 1997. С. 156.

104. Иванова Т. Г. Русская фольклористика начала XX века в биографических очерках. СПб.: Дмитрий Буланин, 1993. 203 с.

105. Иванова Т. Г. Народная культура Сибири // Живая старина. 2008. №З.С. 68.

106. Ивлева Л. М. Дотеатрально-игровой язык русского фольклора. СПб.: Дмитрий Буланин, 1998. 191 с.

107. Известия Тверского педагогического института. Приложение к 2 и 3 выпуску. Верхне-Моложская экспедиция. Лесная деревня / Под ред. А. Вершинского, А. Ильинского. Тверь: Тип. им. Карла Маркса, 1927. Вып. 1.

108. Ильин Л. С. Д. Дрожжин в воспоминаниях современников // Пролетарская правда, 1950. 24 дек. С. 4.

109. Илъинова Е. Ю. Концептология вымысла в тексте авторской сказки // Филологические науки. 2007. № 1. С. 85-93.

110. Интернет и фольклор. Сборник статей / сост. А. В. Захаров. М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2009. 320 с.

111. Клюев Е. В. Учитель. О чем шумел сад // Иволга. Лирический альманах Тверского государственного университета. Тверь: Издатель Алексей Ушаков, 2007. С. 8—13.

112. Ключевский В. О. Сочинения: В 9 т. М.: Мысль, 1988. Ч. IV: Курс русской истории.

113. Козлова Н. Н., Сандомирская И. И. Я так хочу назвать кино. «Наивное письмо»: опыт лингво-социологического чтения. М.: Русское феноменологическое о-во; Гнозис, 1996. 256 с.

114. Козырев Н. Г. Как я собирал сказки // Живая старина. 1914. вып.3-4.1. С. 271—294.

115. Козъмин А. В. Ареальное распределение сюжетного фонда русских сказок // Живая старина. 2005. № 4. С. 5.

116. Колосов В. И. Верховья реки Волги в их прошлом и настоящем. Тверь, 1893.

117. Колосов В. И. Тверь в царствование императрицы Екатерины II. Тверь, 1896. Колосов В. И. Библиотека тверского археолога XVIII века Д. И. Карманова. Тверь, 1897.

118. Колосов В. И. Настоящее и прошлое Твери. Тверь, 1919.

119. Круглое М. Наш дедушка. К 125-летию С. Д. Дрожжина // Смена, 1973. 5 дек. С. 3.141 .Кузнецов В. В. Предания Верхневолжья в корнтексте жанров русской словесности. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тверь, 2006.

120. Кузьмин В. Станет ли великой тверская литература // Новая литературная Тверь, февраль 2000.

121. Лейдерман М. Н. Советская литературная сказка. Автореф. дис. канд. филол. наук. Свердловск, 1989.

122. Леонова Т. Г. Проблема изучения регионального фольклора // Сборник докладов первого Всероссийского конгресса фольклористов. Т. 2.

123. Лесевич В. Денисовский казак Р. Ф. Чмыхало, его сказки и присказки // Мир божий, 1895, № IV.

124. Лорд А. Б. Сказитель / Пер. с англ. и коммент. Ю. А. Клейнера и Г. А. Левинтона. Послесл. Б. Н. Путилова. Статьи А. И. Зайцева, Ю. А. Клейнера. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1994. 368 с.

125. Макаренко А. А. Две сказки русского населения Енисейской губернии//Живая старина. 1912. С. 351—381.

126. Макарова Ю. М. Мне нравится писать // Родная земля. 29 окт. 2005.

127. Максимов С. В. Куль хлеба / нечистая, неведомая и крестная сила. Смоленск: Русич, 1995. 672 с.

128. Малыгин П. Д., Смирнов С. Н. История административно-территориального деления Тверской губернии и области в XVIII—XX вв. Тверь: Лилия Принт, 2007. 40 с.

129. Мастер и народная художественная традиция Русского Севера. Доклады III Международной конференции «Рябининские чтения-99». Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, редакционно-издательский отдел, 2000. 455 с.

130. Митрофанова В. В. Народная сказка о Ерше и рукописная повесть // Русский фольклор. Л.: Наука, 1972. Т. 13.

131. Наивная литература: исследования и тексты / Сост. С. Ю. Неклюдов. М.: Московский общественный научный фонд, 2001. 246 с.

132. Неклюдов С. Ю. После фольклора // Живая старина. 1995. № 1. С. 2-4.

133. Николаева Е. В. Фонетические особенности южнорусских говоров Тверской области (к проблеме динамики диалекта): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тверь: Тверской гос. ун-т, 2003.

134. Новожилова Е. В. Вышневолоцкие были и сказания. Вышний Волочек: Ирида-прос, 2008.

135. Ончуков H. Е. Сказки Тавдинского края // Сказочная комиссия в 1926 году. Л., 1929. С. 29.

136. От мифа к литературе: Сб. в честь семидесятилетия Е. М. Мелетин-ского. М.: Российский университет, 1993. 352 с.

137. Очерки истории СССР. Период феодализма. Россия в первой четверти XVIII в. Преобразования Петра / Под ред. Б. Б. Кафенгауза и Н. И. Павленко. М.: Изд-во АН СССР, 1954.815 с.

138. Практика сказкотерапии / Под ред. Н. А. Сакович. СПб.: Речь, 2006. 224 с.