автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Субъективация современного человека в контексте технологий массовой манипуляции

Полный текст автореферата диссертации по теме "Субъективация современного человека в контексте технологий массовой манипуляции"

На правах рукописи

МИХАЙЛИЧЕНКО ДМИТРИЙ ГЕОРГИЕВИЧ

СУБЪЕКТИВАЦИЯ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА В КОНТЕКСТЕ ТЕХНОЛОГИЙ МАССОВОЙ МАНИПУЛЯЦИИ

Специальность 09.00.11. - социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

/

/

/

/

Челябинск 2011

2 6 МАЙ 2011

4847672

Работа выполнена на кафедре философии, с правоведением, курсом истории и основ экономики ГОУ ВПО «Башкирский государственный медицинский университет»

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ

Невелева Вера Сергеевна доктор философских наук, профессор; Дегтярев Евгений Владимирович доктор философских наук, профессор; Даллакян Карлен Ашотович доктор философских наук, профессор.

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ -

Кемеровский государственный университет

Защита состоится 28 июня 2011 года на заседании объединенного диссертационного совета по защите докторских и кандидатских диссертаций ДМ 212.296.07 при ГОУ ВПО «ЧелГУ» по адресу: Челябинск, ул. бр. Кашириных, 129,1 корпус ЧелГУ, конференц-зал.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в библиотеке Челябинского государственного университета.

Автореферат разослан «\(р » мая 2011 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета, доктор философских наук, доцент

Н.Л. Худякова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования.

Различные формы субъектавации, выделяющие человека из окружающей действительности, являются неотъемлемым элементом социального процесса. Ритм социального времени современного общества, сопровождающийся постоянными трансформациями институтов, практик и технологий, заставляет человека постоянно искать оптимальные пути развития, истоки которых могут иметь длительную традицию. Такой поиск затруднен тем, что у современного человека, охваченного стремительным потоком жизни, не всегда остается возможность для оценки собственного положения относительно текущего момента современности и всего цивилизационного процесса. Поэтому актуальной задачей социально-философского знания является исследование наличных и разработка потенциальных форм субъективации, позволяющих конституироваться в качестве субъекта институтов, практик и технологий, на фоне которых разворачивается его социальное бытие.

Одна из особенностей современного общественного развития заключается в том, что существуют специфические угрозы субъективации человека, которые могут быть охарактеризованы посредством категории «репрессивность» (от лат. «гергеБвю» - обуздание, подавление). Репрессивность, имея своим источником властные отношения, реализуется посредством таких социальных действий, как агрессия, дискриминация, донос, катастрофа, надзор, насилие, манипуляция, отчуждение, принуждение, проклятие, сегрегация, суггестия, унижение, цензура, шантаж, эксплуатация и др. Среди институтов, генерирующих репрессивность, - государство, гетто, завод, класс, тюрьма и др.

С обретением формальных свобод в виде прав человека, свободы слова, возможности участвовать в политической жизни общества, практически полным исчезновением с политической карты мира колониальных и тоталитарных государств, отменой рабства угрозы субъективации человека трансформируются, но не исчезают. Репрессивность меняется в соответствии с

фундаментальными принципами развития современного общества (нарастающая интенсивность протекания социальных процессов, рост взаимозависимостей между различными институтами, практиками, технологиями и регионами мира, изменение различных форм социального контроля, постоянный поиск идентичности современным человеком и др.). Социально-философское знание, среди прочего, востребовано также потому, что пытается найти ответ на смысложизненный для человека вопрос, как ему быть свободным от общества, находясь в нем. Настоящее диссертационное исследование может быть интерпретировано как один из вариантов ответа на вопрос как современному человеку развиваться в обществе, максимально нейтрализуя его репрессивное воздействие.

Повсеместная распространенность технологий массовой манипуляции преобразует наличные социальные институты, другие технологии, практики, характер социального бытия современного человека, формы его субъективации. Технологии массовой манипуляции в значительной степени заменяют собой физическое принуждение. Без манипулирования желаниями современного человека невозможны существующие объемы продаж, без манипулирования политическими фактами трудно представить себе политику, умения политтехнологов в которой зачастую более важны, чем рациональный диалог ее участников.

Репрессивное воздействие технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека актуализируют анализ различных аспектов сопротивления, противодействия, резистентности (от лат. «гез151епйа» -сопротивление, противодействие). Резистентность, являясь неотъемлемым атрибутом любой формы жизни, выступает в качестве структурирующего социальные отношения элемента и разворачивается в таких формах, как борьба, защита, инакомыслие, неповиновение, противостояние, конфронтация, саботаж, сопротивление, стойкость и др. Резистентность - это целенаправленный процесс защиты, нейтрализации, сопротивления, противодействия субъекта социального действия тем или иным социальным институтам, практикам, технологиям.

Именно от резистентности во многом зависит, сможет ли современный человек стать сознательным и автономным созидателем собственной жизни. Резистентность - это не простое «негативное» сопротивление или противодействие, но часть процесса субъекта ваци и, представляющая собой структурированные действия, основанные на стремлении к свободе и направленные на «самостояние» человека.

Нередко резистентность принимает деструктивные формы для субъекта: самоубийства, вызванные защитой собственного достоинства от унижения, являют собой резистентность. Если в предыдущие этапы цивилизационного развития резистентность чаще всего ассоциировалась с внешними по отношению к обществу или государству факторами, то в обществе современном различие между внутренним и внешним стирается. Применительно к социальному бытию человека такие практики, как противостояние, противодействие, сопротивление, неразрывно связаны с процессом его становления, субъективации, что и фиксирует категория «резистентность».

Актуальность темы диссертационного исследования выражается также и в теоретико-методологическом плане. Восприятие феномена технологий массовой манипуляции неоднозначно. Некоторые авторы склонны переоценивать репрессивный характер его воздействия (С.Г. Кара-Мурза), другие, напротив, недооценивать (Э. Тоффлер, Д. Белл). Ряд исследователей говорят о технологиях манипуляции сознанием (Г. Шиллер, С.Г. Кара-Мурза), другие - о манипуляции личностью (Г.В. Грачев, И.К. Мельник). Все существующие трактовки не лишены недостатков, поэтому для анализа технологий массовой манипуляции необходимо привлечение инструментария новейшей социальной теории. Речь идет о таких терминах, как «децентрированный субъект», «символическая власть», «символическое насилие» и др. Успешная интеграция этих категорий в систему социально-философского знания будет способствовать уточнению значения исследовательской

категории «технологии массовой манипуляции» для социально-философского знания.

Специфический характер репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека диктует необходимость выработки особых форм противодействия. Социально-философское знание оперирует в рамках широкого социокультурного горизонта, выходя за рамки формально-календарных отрезков общественного развития и выступая мостом, на котором происходят встречи различных культур. Способствующие субъективации современного человека факторы не ограничиваются текущим моментом функционирования социальных связей, наличной тканью социальных отношений. В условиях, когда запретительные меры в силу ряда причин не могут привести к нейтрализации репрессивных институтов, практик и технологий, а всевозможные формы вооруженной борьбы неуместны, у современного человека сохраняется возможность рецепции духовного опыта других эпох и культур. Такая рецепция позволяет постигать те возможности для субъективации человека, которые прошлое делает доступным настоящему. Исходя из этого, уместным является обращение к таким формам субъективации, источник которых находится в античных практиках самосовершенствования («техники себя»),

Вышеотмеченные и другие обстоятельства делают актуальным соответствующий реалиям современного общественного развития социально-философский анализ проблемы субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.

Субъективация человека всегда проходит в определенном социальном контексте. Поэтому анализ проблемы субъективации современного человека немыслим без исследования контекста, в котором происходит субъективация, что и определило выбор структуры диссертационного исследования. В первой главе рассматривается феноменология субъективации современного человека, во второй - технологии массовой манипуляции, составляющие репрессивный контекст,

препятствующий его субъективации, а в главе третьей исследуется резистентность как условие субъективации современного человека.

Степень научной разработанности проблемы. Социальность человека воспроизводится в структурах общества посредством взаимосвязанных друг с другом процессов объективации и субъективации. Объективация оказывается возможной только тогда, когда человек опирается на процесс субъективации, воспроизводит себя как субъекта. В процессе объективации человек выходит за пределы собственного бытия, фигурально выражаясь, постоянно выплескивает себя вовне, в окружающую его социальность. Однако объективация социальности человека не абсолютна. Если бы объективация приобрела абсолютный характер, индивидуальность человека оказалась бы выхолощенной. Объективация человека всегда сопряжена с субъективацией. Поскольку субъективация человека - длительный процесс, она тесным образом связана с его этосом, то есть образом жизни, включающим в себя совокупность ценностных установок, институтов, практик и технологий, обусловливающих характер его социального бытия, взаимоотношений с самим собой, обществом, природой. Субъективация выступает важнейшим элементом любого этоса человека, предполагая структурированный набор действий, направленных на его становление и развитие. Исходя из этого, важность категории «субъективация» для построения модели развития современного человека несомненна.

Современные философские исследования субъективации в значительной степени проходят в фарватере мысли М. Фуко. Категория «субъективация» пронизывает практически весь фукольдианский дискурс. Посредством этой категории М. Фуко характеризует процесс развития человека как свободного и ответственного, вовлеченного в структурообразующие институты, практики и технологии. В отличие от новоевропейских трактовок субъективации, которые центрированы вокруг интеллектуальных процедур, М. Фуко представляет субъективацию как сопряженные между собой

индивидуальные усилия человека на фоне социального окружения. Субъективация, таким образом, - это не только интеллектуально-познавательный, но ведущий к трансформации себя посредством физических, интеллектуальных и духовных упражнений процесс. Субъективация означает разрыв с конституирующей домодернистские общества практикой подчинения трансцендентным ценностям, а также антропоцентрическим взглядом о возвышении человека над всеми формами жизни. Различные аспекты проблемы субъективации в современной социальной философии исследованы в трудах Т. Адорно, И.В. Ватина, С.З. Гончарова, С.И. Голенкова, Ж. Делеза, С. Жижека, Д.В. Михеля, М. Фуко и Др.

Теоретико-методологические аспекты исследования современного общества содержатся в работах П. Бурдье, П. Бергера, Т. Лукмана, Э. Гидденса, Н. Элиаса и др. Этими исследователями были обоснованы принципы, позволяющие преодолевать «крайности» объективистской и субъективистской парадигмы. Конструирование социальной реальности есть результат взаимодействия структур и субъектов. Определяя свою деятельность, субъекты исходят из баланса предписаний, создаваемых внешними структурными компонентами и собственной свободой. Деятельность субъектов, видоизменяющая старые структуры, открывает возможности для трансформации социального пространства, при исследовании которого принципиальное значение имеет анализ как структур (систем, институтов, официальных и неофициальных норм), так и «стратегического поведения» субъектов, этосов. Между социальностью, т.е. системой взаимоотношений, возникающей из совместной жизни людей, и субъектом (индивидуальным или коллективным) существует двусторонняя связь. Структуры влияют на социальность, но не детерминируют ее. Локальности, будь то фабрика, казарма, ночной клуб, кафе, театр, площадь, квартира, загородный дом, психиатрическая больница, аудитория, храм или рынок, в которые человек включается в ходе своей социальной жизни, формируют условия для его

объективации и субъективации. Не меньшее влияние на человека оказывают интеллектуальные и дискурсивные практики, в которых он участвует и которые, в свою очередь, тесно связаны с локальностями социальными. В то же время отдельно взятый, индивидуальный субъект также способен как конструировать социальную реальность, так и самоконструироваться, оказывая при этом влияние на ход развития общества.

Современное общество характеризуется ростом взаимозависимостей между различными сферами и регионами, увеличением значения науки, интенсификацией социального времени и сжатием социального пространства, гибкостью социальных практик, технологий, ростом неопределенности и рисков, индивидуализацией, коммерциализацией человеческих связей, кризисом гражданства. Эти и другие тенденции развития современного общество отражены в текстах Т. Адорно, X. Арендт, Д. Белла, 3. Баумана, Ж. Бодрийара, У. Бека, Д. Ваттимо, Э. Гидденса, Э.Г. Дебора, В.Л. Иноземцева, М. Кастельса, Ж. Липовецки, Г. Маркузе, Р. Сеннета, Э. Фромма, М. Хартда, А. Негри и др.

Категория «репрессивность», несмотря на широкое использование в социальной философии, является недостаточно разработанной. В социальной философии такие категории, как «репрессивность», «репрессии», «насилие», «насильственность», «символическое насилие», зачастую должным образом не разграничиваются и употребляются как взаимозаменяемые. Появившись в новейшей социальной философии в качестве одного из важнейших элементов социально-критических работ Г. Маркузе, репрессивность не стала парадигмальным для современной социальной теории. Одна из причин в излишне односторонней ее трактовке Г. Маркузе. Эвристический потенциал для социально-философского знания этой категории несомненен и выражается в возможности выявления исследовательской перспективы анализа социальности с позиций социальной критики.

Репрессивные технологии, меняя прежние структуры, трансформируют социальное пространство современности. Проблема функционирования репрессивных технологий в современном обществе изучена в работах X. Арендт, Т. Адорно и М. Хоркхаймера, Ж. Бодрийара, 3. Баумана, Дж. Гэлбрейта, Э.Г. Дебора, Б.В. Маркова, Г. Маркузе, Ф. Ницше, С. Московичи, М. Фуко, Э. Фромма, М. Хардта, А. Негри, Г. Шиллера и др.

Термин «манипуляция» происходит от латинского слова «тапиБ». В различных языках нередко можно встретить трактовки манипуляции как процесса обращения с объектами, преследующими определенные цели. Подразумевается, что для таких целей требуется ловкость и сноровка. В технике приспособления для управления механизмами, которые выступают продолжением рук, называются манипуляторами. Отсюда произошел перенос значения слова - ловкое обращение с людьми как с объектами, вещами1. Мысль о технологиях массовой манипуляции как структурообразующем элементе современного общества присутствует в исследованиях таких авторов, как Т. Адорно и М. Хоркхаймер, Э. Аронсон, Э. Пратканис, М.И. Бабок, Г.В. Грачев, И.К. Мельник, Е.Л. Доценко, Ю.А. Ермаков, С.Г. Кара-Мурза, Н. Лимнатис, Л. Прото, В.П. Пугачев, У. Рикер, Э. Фромм, О.М. Цветкова, Г. Шиллер, Э. Шостром, В.П. Шейнов, М.Г. Ярошевский и др. Вышеперечисленные авторы отмечают возрастающее влияние феномена манипуляции на социальное бытие человека. Манипулятивные отношения встраиваются в контекст почти всех значительных социальных теорий последних сорока лет, за исключением, пожалуй, теории постиндустриального общества.

Для современного человека практически невозможно избежать воздействия технологий массовой манипуляции, поэтому позиция большинства вышеперечисленных авторов

' См. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита / Е.Л. Доценко - М.: «ЧеРо» совместно с издательством «Юрайт», 2000. С. 44-47.

склоняется к его аттестации как человека манипулируемого. Вполне вероятно, что именно различные технологии массовой манипуляции в дальнейшем будут определять вектор трансформации процессов объективации и субъективации человека. В том числе и поэтому изучение феномена технологий массовой манипуляции требует фундаментальных, междисциплинарных исследований с привлечением данных из философских, психологических, социологических,

политологических, экономических и других дисциплин.

Подлинным условием субъективации человека является его свобода, представляющая собой один из удивительнейших феноменов, и в то же время великую философскую загадку. Угрозы свободе современного человека идут от социальных феноменов, которые практически невозможно исключить из его социального бытия. Современному человеку необходимо защищать себя, чтобы институты вынуждены были реформироваться. Свобода, как и субъективация современного человека, невозможна без рефлексии, размышлений о своем положении и действий. Феномен стремления к свободе современного человека рассматривается в работах Р. Арона, 3. Баумана, Э. Фромма, М. Фуко, И.М. Меликова, Ж.-П. Сартра, Ф. фон Хайека и др.

Античные практики самосовершенствования подчеркивают оригинальность мировосприятия своей эпохи. Именно в античности впервые в истории цивилизации произошло твердое осознание прав и обязанностей человека, зародились предпосылки для развития активной, самостоятельно мыслящей, стремящейся к свободе субъективности. Античные практики самосовершенствования находят отражение непосредственно в текстах самих греческих мыслителей, таких как Сократ, Платон, Аристотель, а также древнеримских стоиков (Марк Аврелий, Л.А. Сенека, Эпиктет) и др. Современные исследования античных практик самосовершенствования отражены в работах П. Адо, Ж.-Ф. Миле, М. Фуко, К.С. ГТигрова, Ж. Липовецки, С.С. Хоружия и др.

Социальные отношения конфликтны по своей природе, поэтому протест, противодействие составляет важный элемент субъективации человека. Анализ различных протестных действий в рамках главным образом социально-критических исследований, наиболее известными среди которых являются труды А. Камю, Н. Клейн, С.Г. Кара-Мурзы, Г. Маркузе, Э. Фромма, М. Фуко, М. Хардта, А. Негри, Н. Хомски, Г. Шиллер, привел к необходимости использования в рамках дискурса социальной философии категории, которая подчеркивала бы значение различных проявлений сопротивления, протеста, борьбы в процессе субъективации человека. В наибольшей степени таким критериям отвечает категория «резистентность». Категория «резистентность» широко применяется в медицине, где она означает устойчивость, невосприимчивость организма к каким-либо факторам внешнего воздействия (инфекции, бактерии и т.д.). Семантика резистентности типологически схожа со значением категории «иммунитет», однако протестные коннотации выражены более отчетливо в первой категории. Резистентность представляет собой ту часть субъективации, которая направлена на нейтрализацию репрессивного контекста и создание условий для развития человека. Резистентность схватывает тот непреложный факт, что для субъективации в контексте технологий массовой манипуляции необходимо им сопротивляться, вырабатывая своеобразный иммунитет по отношению к ним.

Особое значение для диссертационного исследования имеют разработки М. Фуко. Французский мыслитель отмечал перспективность подхода, когда проблема ставится не только и даже не столько исходя из состояния философского знания, сколько из личного опыта2. Настоящая диссертация в качестве проблемного поля предполагает социально-философскую интерпретацию того, с чем современный человек сталкивается

2 Беседа с Мишелем Фуко // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью / М. Фуко- Часть 2. С. 212-285. М.: «Праксис», 2005.С. 19.

каждый день, что составляет репрессивный что составляет репрессивный контекст, в рамках которого разворачивается его субъективация.

При всем многообразии работ существуют вопросы, делающие необходимым исследования ряда проблем, таких как характер репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека, основные факторы развития технологий массовой манипуляции, значение интеллектуальных процедур современного человека для субъективации в контексте технологий массовой манипуляции, условия формирования этоса резистентности. Эти вопросы и составили проблемное поле диссертационного исследования.

Объектом диссертационного исследования является современное общество в субъективно-индивидуальном аспекте.

Предметом диссертации является субъективация современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.

Цель диссертации: разработать социально-философскую концепцию субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.

Достижение цели диссертации предполагает решение следующих исследовательских задач:

1.Определить значение дискурсов о человеке применительно к исследованию процессов субъективации.

2.Выявить значение античных практик самосовершенствования для субъективации современного человека.

3.Актуализировать в рамках социально-философского анализа характер репрессивного воздействия технологии массовой манипуляции на субъективацию современного человека.

4.Установигь важнейшие принципы резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции как неотъемлемого элемента субъективации современного человека.

5.Раскрыть характер угроз свободе современного человека в процессе субъективации со стороны технологий массовой манипуляции.

6.Доказать перспективность vita cogitata как этоса резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции для субъективации современного человека.

В качестве теоретико-методологической базы исследования выступает феноменология и постструктурализм, позволяющие исследовать социальную реальность в диалектической взаимосвязи с ее различными интерпретациями и интегрировать в систему социально-философского знания основные достижения герменевтики, экзистенциализма, психоанализа, социального конструктивизма и других магистральных направлений современной философии. В диссертации нашли отражение модернистские концепции индивидуального субъекта, концепции децентрации субъекта, идеи «диалога культур», концептуальные положения современной социальной критики (франкфуртская школа, неофрейдизм, неомарксизм, «альтерглобалистская» мысль и др.). В качестве методологических ориентиров для диссертации выступили: трактовка феномена манипуляции E.JI. Доценко, интерпретация М. Фуко категорий «власть», «субъективация», «техники себя»; анализ П. Бурдье таких категорий, как «символическая власть» и «символическое насилие»; концепция идеальных типов М. Вебера, а также «объединительные» трактовки социальности (П. Бергер, Т. Лукман, П. Бурдье, Э. Гидденс, Н. Элиас и др.).

Научная новизна исследования заключается в разработке социально-философской концепции субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции, представленной следующими основными положениями, выносимыми на защиту:

1. Субъективация современного человека - это важнейший элемент его субъектности, заключающийся в его выделении из окружающей социальной действительности. В

контексте репрессивной социальности субъективация не может осуществляться без определенных (интеллектуальных, физических, духовных и др.) усилий, направленных на преобразование себя и самосовершенствование. Без субъективации невозможно формирование свободной, рефлексивной, креативной, направленной как на себя, так и на других, субъективности современного человека.

2. Важнейшим фактором, обусловливающим необходимость субъективации человека в современном обществе, выступают технологии массовой манипуляции. Феномен технологий массовой манипуляции редуцирует представления современного человека о сложных, многофакторных социальных процессах, в простые представления, лишенные доказательной базы, а их распространение ведет к иллюзии всезнайства, глубокого понимания широкого спектра социальных процессов, ощущению ненужности усилий, направленных на субъективацию.

3. Нейтрализация репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции предполагает акцент не на нормативно-правовых или институциональных, а на экзистенциальных, долгосрочных действиях, предполагающих субъективацию современного человека. Успешная субъективация современного человека - это неотъемлемое условие нейтрализации основных проявлений репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции.

4. Особенности информационно-психологических угроз свободе, исходящие от социальных феноменов, влияние которых не может быть исключено в процессе субъективации современного человека, требуют от него не реактивных, но проактивных устремлений, направленных не на отвечающие, но опережающие действия.

5. Vita cogitata как этос резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции, предполагающий рефлексивную дистанцию по отношению к собственной социальной ситуации, позволяет современному

человеку адекватно, а не редуцированно воспринимать окружающую его реальность, нейтрализуя тем самым значительную долю репрессивного контекста его субъективации. Vita cogitata включает в себя следующие основные составляющие:

• «Техники себя» как фильтр, позволяющий посредством критических операций над информационными потоками нейтрализовать репрессивный контекст технологий массовой манипуляции.

• Рациональные формы коммуникации, предполагающие паритетные субъект-субъектные отношения, направленные на нахождение в процессе коммуникации истины и позволяющие воспринимать реальность незавуалированной, без того эмоционального заряда, который сопровождается трансляцией редуцируемого образа социального посредством технологий массовой манипуляции.

• Принципы «диалога культур», делающие возможным размышлять об обстоятельствах, в которых современный человек проводит жизнь, и посмотреть на себя со стороны других эпох и культур.

• Стремление к свободе, досуг и приватность, необходимые для культивации индивидуально-субъективного в социальности и нейтрализации репрессивного воздействия разнообразных проявлений насилия и несправедливости.

Апробация работы. Основные теоретические положения диссертационного исследования обсуждены на кафедре философии, с правоведением, курсом истории и основ экономики Башкирского государственного медицинского университета и отражены в 25 публикациях, в том числе 2 монографиях, 10 статьях в журналах, рецензируемых ВАК РФ. Апробация результатов исследования осуществлялась также на научных и научно-практических конференциях международного и всероссийского уровней в частности на:

• Всероссийском семинаре «Ситуационные исследования» (Казань, сентябрь, 2005);

• Международной научной конференции «Философские вопросы естественных, технических и гуманитарных наук: сборник статей» (Магнитогорск, апрель 2006);

• Всероссийской научной конференции «Ценности интеллигибельного мира» (Магнитогорск, февраль 2006);

• Международной научной конференции III «Садыковские чтения» (июнь 2006 г. Уфа);

• Всероссийской научно-практической конференции «Социологическая наука и социологическое образование в Республике Башкортостан» (г. Уфа, март 2007 г.);

• Седьмой международной конференции «Макарьевские чтения» (Горно-Алтайск, ноябрь 2008 г.);

• Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные вопросы государственной национальной политики: теоретико-методологические, правовые и гуманитарные аспекты» (г. Уфа, декабрь 2008 г.);

• Всероссийской научно-практической конференции «Национально-государственные образования в истории и политической практике Российского Федерализма» (г. Уфа, март 2009 г.);

• VI Международной заочной научно-практической конференции «Потенциал развития личности» (Уфа, март 2009);

• Первой международной конференции молодых ученых «Актуальные проблемы науки и техники» (г. Уфа, декабрь 2009);

• Всероссийской конференции «Духовность и правопорядок» (Тюмень, май 2009);

• Международной научно-практической конференции «Национальная политика и традиционная народная культура» (Уфа, декабрь 2009 г.).

• Международной конференции «Мировоззренческие и поведенческие стратегии социализации молодёжи в глобальном мире» (г. Саратов, ноябрь 2010 г.).

• Всероссийской конференции

«Антропологическая соразмерность» (Казань, марта 2010 г.).

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав (разделенных на девять параграфов), Заключения и Списка литературы, включающего в себя 330 пунктов литературы. Общий объем диссертации 325 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, раскрывается степень ее научной разработанности, определяются объект, предмет, формулируется цель и задачи, методологическая база, оценивается научная новизна, теоретическая и практическая значимость диссертационной работы, ее апробация.

В главе первой «Феноменология субъективацин современного человека» рассматриваются теоретико-методологические принципы анализа субъективацин человека.

В 1.1. «Современный человек в контексте социально-философского понимания» отмечается, что определяющей характеристикой современности является ее принципиальная незавершенность. Категория «современность» является содержательно-темпоральной, а не формально-календарной. С точки зрения социально-философского знания малопродуктивно пытаться четко определить хронологические рамки современности, так как человек сам в состоянии формировать свои современности, участвуя в создании контекстов своего бытия и алгоритмах взаимодействия с окружающей его социальностью.

Социально-философские исследования субъективацин современного человека - это важнейший структурный элемент более широкой проблематики, формулирующейся посредством вопрошания что такое человек. Категория «современный человек» - это аналитическая конструкция, отражающая

основные характеристики социального бытия множества отдельно взятых индивидов.

Включение в анализ символического измерения социальной реальности влияет на способ осмысления отношений доминирования между людьми и группами, следствием которого является ассиметричное распределение ресурсов. Одним из таких элементов символического измерения являются дискурсы о современном человеке. Дискурсы о современном человеке являются продуктом властных отношений, в том числе и идеологий, в чем их «узловая» важность для различного рода проблем, связанных с развития общества в XXI в. Различные дискурсы о современном человеке, будучи вовлеченными во властные отношения, обладают не только конструктивным, но и репрессивным потенциалом.

Начиная с эпохи модерн, восприятие человека в социальном пространстве стало все больше испытывать влияние научных дискурсов, которые стали оттеснять ненаучные (религиозные, мифические), дискурсивно выраженные представления. Нелинейное развитие науки диктует понимание дискурса о современном человеке не как истины последней инстанции или наиболее аутентичного образа современного человека (хотя большинство его создателей на это претендовали), но как структур, которые соотносятся с реальностью, оказывая влияние на социальные практики. Этим обосновывается необходимость учитывать при анализе различных форм социального сложившихся, например, в обществе модерн многообразия наиболее влиятельных дискурсов о современном человеке, таких как марксизм, либерализм, фрейдизм, бихевиоризм, экзистенциализм, а также формирующихся на их основе и независимо от них многочисленных новых дискурсов.

Важнейшие антропологические дискурсы, являющиеся составными элементами властных отношений, не лишены деструктивно-репрессивных искривлений, ведущих к значительным социальным последствиям, проявляющиеся в том, что затрудняется возможность формирования объективных

представлений о социальном бытии современного человека. Такая ситуация делает возможным распространение различных спекуляций и манипуляций относительно концептуальных оснований субъективации современного человека.

В 1.2 «Современный человек в перспективе субъектности: «центристские» и «децентрнсткие концепции» рассматриваются парадигмальные принципы основных концепций человека в философии Нового и Новейшего времени. Означаемое «индивидуальный субъект» применительно к социальному бытию современного человека выступает в качестве важнейшего ориентира, предполагающего процесс субъективации/самосубъективации, включающий момент самоконструирования, самосозидания, в том числе и посредством дискурсивных практик. Последнее обстоятельство чрезвычайно важно в теоретико-методологическом плане, но слабо выражено в других обозначениях человека, таких как актор, индивид, личность.

Индивидуальный субъект эпохи модерн определяется как тот, который пред-ставляет, ставит перед собой мир как объект. Новое время истолковывает в качестве подлежащего такого индивидуального субъекта, каким является человек. В результате этой подстановки «подлежащее» превращается в утвердителя знания и морали. Культурным выражением метафизики становится гуманизм, а экономико-технической его манифестацией выступают наука, техника и промышленность.

Философия эпохи модерна центрировала всю философию вокруг темы и ценности субъекта, его сознания и самосознания, рефлексии и свободного действия концепции «индивидуального субъекта эпохи модерна», которые сводятся к представлению индивида как наделенного уникальной идентичностью «Я», неповторимому существу, базисной целью которого является самореализация. Такой индивидуальный субъект руководствуется, разумом, который выступает стержнем субъектной самореализации. В дальнейшем, начиная с творчества Ф. Ницше, такие взгляды все чаще становятся объектом жесткой критики.. Представления о современном

индивидуальном субъекте не просто отчуждаются, но смещаются. Приверженцы этого взгляда прослеживают смещение на протяжении серии разрывов дискурса современного знания о человеке.

Современные реалии таковы, что человек на протяжении своей жизни разделяется различными желаниями, влечениями, стремлениями, многие из которых вступают в конфликт друг с другом. Это делает возможным вести параллельные жизни внутри одной и той же индивидуальной субъективности, формировать различные конфигурации своей экзистенции и выполнять множество социальных ролей, конфликтующих друг с другом. Современные репрессивные технологии и практики свидетельствуют, что человек в своем социальном бытии отнюдь не автономен. Современный человек перестал восприниматься как нечто тождественное самому себе, своему сознанию, само понятие «личность» оказалось под вопросом. Философы, социологи и психологи (и это становится общим местом) предпочитают оперировать понятиями «персональной» и «социальной субъективности», с кардинальным и неизбежным несовпадением социальных, персональных и биологических функций и ролевых стереотипов поведения человека. Эвристичность такого подхода в том, что нередко социальная «маска» может сказать больше истинного про человека, нежели то, что принимается за его подлинное «Я». Важнейший недостаток децентристских концепций субъекта заключается в том, что исследователи нередко склоняются к полностью детерминированным, посредством бессознательного, или пантекстуальности трактовкам, объявляя человека игрушкой этих структур. Опыт неофрейдизма и особенно постструктурализма показал, что абсолютизация децентристских положений угрожает «исключению» человека как самоформирующегося и самоопределяющегося субъекта из общественной жизни. Этим обуславливается апористичность использования понятия субъект к характеристике социального бытия современного человека. Далеко не всякий социальный контекст предполагает человека как субъекта.. Например,

тоталитарные режимы первой половины XX столетия, фордистские и постфордистские принципы организации труда, идеологизация, технологии массовой манипуляции и др. отнюдь не предполагают человека как саморефлексирующего субъекта.

Сопоставление между собой важнейших концепций субъекта эпохи модерн и децентрированного субъекта свидетельствуют о том, что им не удается в полной мере адекватно отражать социальное бытие современного человека, что делает односторонними исследования, игнорирующие их разнонаправленность. Центристские и децентристские концепции как теоретико-методологический инструментарий изучения социальности современного человека не способны в полной мере избежать перегибов в трактовке социального бытия современного человека и поэтому метафорически характеризуются как Сцилла и Харибда философской антропологии. Все это делает необходимым отказ от исследовательской установки на одностороннее принятие какой-либо одной из этих концепций при игнорировании достижений другой.

Кризис концептуализаций индивидуального субъекта, его десубъективация не только проблематизирует основания общественных наук, но и порождает тревожную ситуацию в плане правовой и практической организации социальной жизни, так как это означает потерю основных «точек вменения» человеку какой-либо общезначимой нормативности3. Это касается не только центристских концепций, но также и децентристских, возвестивших о кризисе индивидуального субъекта эпохи модерн и оказавшихся не способными его преодолеть, предложить внятные модели субъективации, что актуализирует исследование моделей субъективации современного человека в неразрывной связи с объективно существующим в обществе репрессивным контекстом. В этой

Иикитаев В. Новый гуманизм: субъект против индивида (размышления над «Эрой индивида» Алена Рено / А. Никитаев // «Логос», 2003 №3. С.134-152. С. 134.

ситуации интересна позиция «позднего» М. Фуко, обратившегося после долгих лет анализа генеалогии основных проявлений репрессивности в современном обществе к античным практикам самосовершенствования, обнаружившего в них актуальные принципы для субъективации человека.

В 1.3 «Античные.практики самосовершенствования как модель субъективации современного человека» отмечается, что субъективация не есть что-то непосредственно данное, но процесс, требующий активных социальных действий. Субъективация - это сеть неизменно напряженных, активных и рефлексивных отношений, а не привилегированный статус, которым можно обладать. Субъективация скорее осуществляется, чем принадлежит. Процесс субъективации находится в диалектической взаимосвязи с индивидуальными особенностями человека, в том числе и особенностями его внутреннего мира, физическими параметрами его телесности, социальным положением, мировоззрением и др., а также с основными параметрами общественного развития.

С точки зрения М. Фуко субъективация - это процесс, посредством которого складывается субъективность, служащая лишь одной из заданных возможностей организации некоего самосознания. Способы субъективации и виды субъективности представляют собой наличные формы в культуре, с помощью которых человек способен самостоятельно сделать себя субъектом того или иного исторического опыта4. Субъективация представляет собой процесс выделения человека из окружающей социальной действительности,

противопоставляя себя ей как объекту действия, познания, созерцания и т.д.

Современность базируется на плюрализме ценностей, предполагающих огромное количество субъективации. Для решения поставленной в диссертации проблемы важным является анализ таких практик субъективации, которые

4 Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / М. Фуко. - М.: Ас1 Ма^пет, 1999. С. 434.

направлены на обретение современным человеком креативности, развитие интеллектуального потенциала и стремление к свободе. Все эти элементы так или иначе содержатся в античных практиках самосовершенствования.

В философии XX в. античные практики субъективации не остались незамеченными. Известнейший французский мыслитель М. Фуко сделал их базовым основанием своего антропологического проекта, которым активно занимался в завершающий период своего творчества («техники себя»). Относительное новшество М. Фуко периода позднего творчества состояло в постулировании такого типа техник, существующих в каждом обществе, которые позволяют человеку самостоятельно осуществлять определенное число операций на своем теле, душе, мыслях и поведении, производя при этом некоторую трансформацию себя и. достигая определенного состояния совершенства, счастья, чистоты. М. Фуко назвал такие техники, задавшие тон для спекуляций относительно новой антропологической модели, «техниками себя».

Фукольдианские «техники себя» подчеркивают оригинальность античного мировосприятия. Именно в античности впервые в истории европейской цивилизации произошло твердое осознание прав и обязанностей человека. Античность (вначале греческая, а затем и римская) твердо усвоила, что если, к примеру, гражданин полиса самостоятельно не защитит свою Родину, никто этого за него не сделает. Захват родного государства превращал в рабов всех его граждан. Из этого во многом исходит распространенное в эллинской среде презрение к варварам. В таких социокультурных условиях зарождался феномен, анализ которого позволил М. Фуко осознать, что субъективация возможна не только посредством «техник подчинения», но и посредством «техник самоизобретения» и тем самым, реабилитировать в теоретическом плане субъекта, децентрированного концепцией «Ид» 3. Фрейда и «пантекстуальными» построениями постструктурал истов.

Античные практики делают акцент на отношении к себе, не позволяющем увлечь себя желаниям и удовольствиям, а заставляющем сохранять перед ними самообладание и превосходство. Забота о себе является регулятивным принципом деятельности человека. Именно это обстоятельство делает данный принцип ключевым для «техник себя». Самосознание как теоретическое знание человека о себе самом предполагает свободу воли. Соединяясь с волей, самосознание превращается в знание практическое, цель которого в утверждении человеком себя в окружающем мире в качестве самостоятельного действующего начала.

«Техники себя» как античная практика самосовершенствования способствуют обретению человеком оригинального взгляда на мир, без которого формальные свободы теряют свое значение. Наполнение данной формы может быть принципиально разнообразным. Современность характеризуется отрицанием всеобщих метанарративных унификаций, которыми отличается императивная социальная деятельность, наиболее ярко проявляющаяся в таких социальных учреждениях, как армия, тюрьма, завод и т.п. «Техники себя» есть неотъемлемый элемент этоса совершенствования человека, без которого невозможна его субъективация.

Духовный мир человека, практикующего «техники себя», не является замкнутым, но формируется за счет постоянного преодоления себя, развития собственных навыков и умений. Человек, практикующий «техники себя», не центрирован на себе, но полагает и ведет себя так, что инициатива исходит не только от общества, его институций, предписывающих определенные стандарты поведения, но и от него самого. Социальность человека не сводится к отношениям с другими людьми, для субъективации ему необходимо проделывать определенные операции над самим собой, своим телом и своими мыслями. «Техники себя» выступают важнейшим выражением свободы человека.

В контексте репрессивной социальности субъективация не может осуществляться без определенных (интеллектуальных, физических, духовных и др.) усилий, направленных на преобразование себя и самосовершенствование. Важность античных практик самосовершенствования с точки зрения социально-философского знания обусловлена тем, что их анализ формирует теоретический базис для исследования альтернатив репрессивным технологиям подчинения и эксплуатации, само наличие которых подчеркивает, что человек не может развиваться без самосовершенствования (интеллектуального, физического, духовного). Объективизирующие технологии нормализации, выступая в качестве контекста для социального бытия современного человека, оказывают значительное влияние на его процесс субъективации.

Глава вторая «Технологии массовой манипуляции как репрессивный контекст субъективации современного человека» посвящена анализу характера репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции на процесс субъективации современного человека.

В 2.1. «Основные формы проявления репрессивности в современном обществе» отмечается, что репрессивность являет собой неотъемлемый элемент различных исторических форм социального контроля. В отличие от деструктивности, репрессивность не приводит к полному уничтожению объекта воздействия: репрессивность подавляет, но не всегда уничтожает. Обычно репрессивность ассоциируется с наказанием, но репрессивный элемент содержится в любом элементе социальности. Репрессивность - это фатальность общества и в то же время его энергетика, пронизывающая все социальное поле и побуждающее человека развиваться.

Феномен, производным от которого является репрессивность, в нашем отечестве нередко ассоциируется с печальными событиями 30-х годов XX столетия (т.н. «сталинские репрессии»), а в социальной философии «права гражданства» обрел в связи с работами представителей франкфуртской школы. Репрессивность заключается не только в

карательных мерах, но и в ряде социальных институтов, а также наборе потенциальных и реальных практик, технологий, наличных социальных и природных условиях, подавляющих, или несущих в себе угрозу подавления процессу развития человека, его свободе, субъективации. Если насилие всегда репрессивно, то репрессии не всегда основываются на насилии. Репрессивность апеллирует к нормативным принципам, которыми в зависимости от контекста могут выступать свобода, справедливость, ненасилие, пацифизм, патриотизм и др. История цивилизаций показывает, что главным образом в обществах, в наибольшей степени соответствующих этим принципам, создавались условия для максимально возможной самореализации социальности человека, его субъективации.

В современном обществе на уровне магистральных институтов и практик осуществляется переход от доминировавших ранее открытых физических форм насилия к скрытым, завуалированным, символическим, поэтому для их характеристики целесообразно использовать понятия «символическая власть» и «символическое насилие». Символическая власть не существует автономно, но лишь синергично с другими формами власти, выступая при этом мощным источником власти, генерируя не только конструктивный потенциал для развития социальности, но и различные проявления символического насилия. Основные проявления физического насилия метафорически обозначаются как стратегия Ахилла, а символического - стратегия Одиссея. Если последствия репрессивного воздействия стратегии Ахилла - это павшие от его меча воины и все те, кого он не пощадил, то последствия репрессивного воздействия стратегии Одиссея - это жертвы его обмана, различных проявлений хитрости и манипуляции. Именно на хитрости, обмане, предвзятой подаче информации, далекой от объективной констатации, на скрытом управлении основывается репрессивность современного общества. Применение в контексте социально-философского знания этого разделения позволяет более рельефно понять

специфику основных форм репрессивности современного общества и условия их трансформации.

В 2.2.«Проблема технологий массовой манипуляции в современном социогуманитарном дискурсе» отмечается, что манипуляция далеко не всегда носит репрессивный характер, что делает необходимым поиск пределов определения ее действий, что позволит более корректно обозначить критерии допустимости ее осуществления. Типологически схожие с манипуляцией практики (суггестия шаманов, проявление хитрости торговцев, льстивые обращения к правителям, софизмы, стратагемы, демагогия, популизм, пропаганда и др.) являются укорененными в цивилизационном процессе, что свидетельствует о необходимости учета их влияния при реконструкции логики настоящего.

В советской социогуманитарной науке понятие «манипуляция» применительно к репрессивному воздействию со стороны общественных структур использовалось редко, а феномены информационно-психологической репрессивности характеризовались главным образом посредством понятия «пропаганда», причем репрессивный характер воздействия этих феноменов фиксировался применительно к капиталистическим странам.

Родоначальником подхода, согласно которому технологии массовой манипуляции пронизывают институты современности, является Г. Шиллер. Позиция таких авторов, как Т. Адорно, М. Хоркхаймер, Г. Маркузе, Ж. Бодрийар, Д. Гэлбрейт и др., фиксирует глубокое проникновение технологий массовой манипуляции в структуры и практики современного общества. Анализ современного социогуманптарного дискурса показывает, что повышенным вниманием к феномену технологий массовой манипуляции отличаются исследователи, относящиеся к когорте социальных критиков. С другой стороны, в работах «апологетов» магистральных процессов современного общества, положительно оценивающих основные тренды развития общества (Д. Белл, М. Кастельс, Э. Тоффлер, Ф. Фукуяма и др.), находится значительно меньше места для

технологий массовой манипуляции. Как видно на примере концепции постиндустриального общества, это в значительной степени обедняет ее эвристический потенциал.

Наиболее популярный в отечественной литературе термин «манипуляция сознанием» не покрывает проблемного поля феноменов, которые рассматривают использующие его авторы. О манипуляции сознанием можно вести речь только тогда, когда манипулятивный акт либо дешифрован объектом и его субъект об этом оповещен, но по-прежнему продолжает его осуществлять, либо когда манипуляция проводится открыто. Технологии массовой манипуляции невозможно объяснить лишь с помощью интеллектуальных процессов, так как они тесно связаны с эмоциональными побуждениями. Для характеристики феномена технологий массовой манипуляции возможно и дальнейшее сужение объекта воздействия. Например, когда речь идет о манипулятивном воздействии на оценку человека своего знания, нравственного облика, идеалов и мотивов поведения и т.д., точнее рассуждать о манипуляции самосознанием.

Важнейшее условие эффективности технологий массовой манипуляции в том, что ставка делается не на сознание, но на скрытые от сознания пласты психики. Современный человек подвергается постоянному информационно-психологическому воздействию, поэтому проблематично определить, в каких случаях речь идет о воздействии только на сознание, а в каких на другие пласты психического.

Технологии массовой манипуляции потенциально возможны в обществах, формально признающих традиционные западные ценности, такие как свобода, равенство, индивидуализм, частная собственность. В противном случае необходимость в технологиях массовой манипуляции как общесоциальном явлении существует, но выражается в гораздо меньшей степени. Такая возможность проявляется в том случае, когда представителю той или иной социальной группы (варна, каста, секта, сословие и др.) было необходимо воздействовать на лиц, стоящих выше на иерархической лестнице, однако в этих

случаях в силу количественного фактора (малочисленность правящей верхушки) вряд ли уместно рассуждать о технологиях массовой манипуляции.

Проблематичность обозначения технологий массовой манипуляции другими исследователями актуализирует необходимость преодолеть выявленные иррелевантности и с их опорой определить специфику репрессивного воздействия этих технологий на субъективацию современного человека.

В 2.3. «Характер воздействия технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека» аргументируется применение в системе социально-философского знания категории «технологии массовой манипуляции»:

во-первых, ни глобальная, ни общенациональная, ни региональная манипуляция невозможны без соответствующих технологий;

во-вторых, «технологии массовой манипуляции» - это собирательный термин, включающий в себя технологии регионального, государственного и мирового (глобального) уровня;

в-третьих, собирательность термина технологии массовой манипуляции заключается также в том, что он включает в себя разнообразный набор технологий, посредством которых субъект оказывает информационно-психологическое воздействие на объект;

в-четвертых, протекание процесса манипуляции предполагает, что воздействию подвергается не только сознание человека, но его психика (сознание, подсознание, бессознательное), его поведение и он сам в целом. Несформированность сознания у детей не означает того, что они не могут подвергаться манипулятивному воздействию, скорее это является фактором, облегчающим манипуляцию;

Развитие технологий массовой манипуляции есть следствие увеличения роли науки в современном обществе и экспансии ее достижений в другие сферы общества. Именно наука, развитие психологических (психоанализ, бихевиоризм,

социальная психология и др.), а также технических наук (средства массовой коммуникации) сделали возможным генезис, а затем и развитие технологий массовой манипуляции.

Аккумулируя опыт других концепций, формулируется собственное социалыю-философское определение

анализируемого феномена. Технологии массовой манипуляции -это социальные технологии информационно-психологического, явного и скрытого управления психикой, действиями, поведением человека и группы людей различной численности, посредством формирования у них представлений, вкусов, потребностей и ценностей, оказывающих репрессивное воздействие на объект. Сущность технологий массовой манипуляции заключается в том, что они выступают важным элементом воли к власти и стремления к наживе субъектов этих технологий, препятствуя свободной субъективации современного человека. Процесс манипулирования сопровождается ущемлением человеческого достоинства: к людям, психикой которых манипулируют, относятся не как к цели, а как к средству, не как к субъектам, а как к объектам. Технологии массовой манипуляции знаменуют переход от прямого, практически неприкрытого отношения к человеку как вещи в тоталитарных обществах, к скрытому, завуалированному, упакованному в симулякры «прав человека» в современном мире.

Если основные проявления репрессивности архаического и традиционного общества (угрозы насилия со стороны других социальных групп, голода, беззащитность перед природными катаклизмами др.) вызывали отчетливо выраженные формы страха, то технологии массовой манипуляции не вызывают такой реакции по отношению к себе, но направляют страхи на другие объекты, активно формируя фобии современного человека (угроза терроризма, пандемий и эпидемий, боязнь быть немодным и т.д.).

Технологии массовой манипуляции редуцируют сложные процессы, происходящие в обществе в нечто простое, ясное, символически выраженное, но в то же время

необъясненное. У современного человека, подверженного такого рода воздействию, создается иллюзия всезнайства, глубокого понимания широкого спектра социальных процессов (политических, экономических, культурных). Современный человек мнит себя знатоком политики, так как образ одного кандидата импонирует ему гораздо более другого; он разбирается в экономике, ведь во время телевизионной релаксации он периодически «натыкается» на прогностические заявления экспертов об экономическом подъеме/спаде; ему не составляет труда понять, стоит ли идти в кинотеатр на очередную новинку, рейтинги и суммарные подсчеты кассовых сборов подскажут верное решение. Современный человек полностью осведомлен о том, как следует заботиться о собственном здоровье, зная благодаря телевизионной рекламе, какой зубной пастой, шампунем и косметикой. пользоваться, Субъективация не требуется современному человеку, подверженному воздействию технологий массовой манипуляции: он считает себя субъектом социального бытия, но таковым не является. Безусловно, не все из бурлящих, технологически сконструированных манипулятивных потоков достигают своих целей, не всем кандидатам, экспертам и рейтингам доверяет современный человек, но объективация, конструирование представлений, миросозерцания человека происходит именно так.

Репрессивность технологий массовой манипуляции заключается еще и в том, что их воздействие не всеми воспринимается в качестве такового, многие склонны не замечать этот феномен. Важнейший источник репрессивности этих технологий в множественности, в том, что лишь небольшое число участников социального процесса считает необходимым сопротивляться их воздействию. Репрессивное воздействие технологий массовой манипуляции может быть направлено на все социальное: от представлений одного человека до имиджа государства. Все это приводит к выводу о том, что технологии массовой манипуляции представляют собой важнейший инструмент современного социального контроля. Технологии

массовой манипуляции есть следствие эскалации конкуренции, интенсификации различных практик в современном обществе. Условия современности подготовили именно ненасильственные, высокотехнологичные, информационно-психологические,

эффективные и в то же время репрессивные для субъективации человека формы соперничества.

Существующие в обществе принципы постулируют современному человеку рассматривать себя в качестве автономного субъекта, и в то же время каждый участвует в манипулятивных отношениях с другими людьми. В поисках автономии человек стремится, чтобы им не манипулировали другие, однако в поисках воплощения принципов и собственной точки зрения в мире практик обнаруживается, что нет другого пути, кроме манипулятивных отношений, которым каждый из нас сопротивляется в своем собственном случае5.

Значение технологий массовой манипуляции для социально-философского знания в том, что они выступают маркирующим элементом, высвечивающим разрыв между существующими, заранее принимаемыми в качестве верных нормами и их реальной ролью в социальном процессе. A priori считается, что современный человек автономен в своем социальном бытии и самостоятельно принимает решения, однако существующие социальные практики и институты демонстрируют, что это далеко не всегда соответствует действительности.

Воздействие технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека актуализирует с позиций информационно-психологической репрессивности проблему кризиса индивидуальной субъектности, что означает осознание положения современного человека в мире как переломного, которое не может быть осмыслено в категориях экономической,

3 Макишпайр А. После добродетели: исследования теории морали / А. МакинтаГф - М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000. С. 98.

политической или культурной составляющей социального процесса, но требует обращения к экзистенциальным характеристикам его бытия.

В главе третьей «Резистентность как условие субъектнвации современного человека» выявляется значение актов и стратегий сопротивления для субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.

В 3.1. «Важнейшие принципы резистентности современного человека» отмечается, что субъективация невозможна без умения сопротивляться и устранять наличный репрессивный контекст. Современному человеку для успешного развития необходимо вырабатывать резистентность по отношению к технологиям массовой манипуляции. Категория «резистентность» широко применяется в медицинском дискурсе, в рамках которого она означает устойчивость организма, невосприимчивость к каким-либо факторам внешнего воздействия. В рамках современного социально-философского дискурса нередко можно столкнуться с натуралистическими моделями и терминами, посредством которых характеризуются различные социальные процессы (протуберанцы, капилляры, метастазы, магма, ценоз, биоценоз и др.). Их использование как метафорично, наглядно демонстрирует символическую функцию языка, когда буквальный смысл отступает перед переносным, так и эвристично, так как позволяет лучше понять соотнесенность слова с реальностью.

С точки зрения социально-философского знания резистентность - это реакция на условия существования человека. Если условия соответствуют потребностям и внутренней свободе человека, то протест, сопротивление не нужны. Если же условия неприемлемы для человека, то он либо сопротивляется, либо подчиняется. Резистентность выступает как проявление духа свободы, реакция свободы на несвободу.

Если бы человек был бесконечно податлив и неспособен к сопротивлению, социальных взрывов, потрясений, революций и других изменений не происходило бы, потому что культура

преуспела бы в выделывании человека, подчиняющегося ее образцам без сопротивления. Порою сам факт существования человека являет собой резистентность. Социальное бытие биологически умершего человека также порой знаменует собой резистентность (В.И. Ленин, К. Маркс, Э. Че Гевара и др.).

Важнейшие принципы резистентности современного человека репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции, заключаются в следующих положениях.

1. Поскольку технологии массовой манипуляцией - это феномен информационно-психологический, зачастую невозможно оценить ущерб от его репрессивного воздействия. Если, например, число жертв Холокоста или сталинских репрессий поддается подсчетам (хотя сами подсчеты нередко являются объектом политических и иного рода манипуляций), то применительно к технологиям массовой манипуляции дело обстоит иначе.

2. Насильственные и запретительные меры в отношении технологий массовой манипуляции выявляют свою апористичность. Чем больше запретов, тем более изощренными становятся сами технологии, которые таким образом проявляют свою гибкость. Запретительные меры косвенно стимулируют развитие технологий массовой манипуляции, поэтому необходимым становится поиск других алгоритмов резистентности им.

3. Технологии массовой манипуляции прочно вплетены в структурообразующие институты и практики современного общества и их невозможно в одночасье революционным или насильственным способом отменить.

4. Необходимо четко представлять пределы резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции. Как показывает опыт мировой истории, излишняя апологетика резистентности, поднятие ее до уровня самодостаточной сущности может генерировать новые, более мощные проявления репрессивности. Непосредственно феномен резистентности в современном обществе может использоваться как симулякр, направленный на создание новых рынков

потребления, интегрирующих и нейтрализующих резистентный потенциал.

5. Вплетенность технологий массовой манипуляции в важнейшие социальные институты и магистральные практики общества важнейшим элементом резистентности современности заставляют признать психолого-информационную защиту, повышая тем самым значимость психологических и информационно-аналитических структур в современном обществе

6. Технологии массовой манипуляции не только подавляют, сдерживают и ограничивают субъективацию современного человека, но также поощряют, побуждают, стимулируют, заставляет его индивидуализироваться и действовать. Репрессивный характер воздействия технологий массовой манипуляции представляет собой разновидность объективации современного человека.

7. Возможности резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции в значительной степени зависят от интеллекта, воображения и внимательности современного человека. В ближайшем будущем социальная дифференциация общества будет в большей степени зависеть от восприятия информации человеком: общество будет делиться на тех, кто предпочитает получать уже готовые образцы и определения мира, не будучи способными критически воспринимать получаемую информацию, и тех, кто способен отбирать, «фильтровать» получаемую информацию.

8.Резистентность репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции не есть важнейшая цель современного человека, но необходимое условие его духовного развития в XXI в.

9. Поскольку информация и знание являются стратегическими ресурсами современного общества, социально-философские исследования современного человека могут рассматриваться как одно из действенных средств резистентности репрессивному воздействию общества,

выражающихся, главным образом, в технологиях массовой манипуляции.

В 3.2 «Стремление к свободе современного человека в контексте резистентности» отмечаются, что свобода - это подлинное условие субъективации современного человека.

Преимущества динамичного понимания феномена свободы в том, что свобода может рассматриваться не как статичное состояние, выраженное в категориях владения и обладания разных социальных субъектов - человека, социальной группы, общества в целом, а как состояние динамичное, характеризуемое такими понятиями как стремление, путь, поиск, борьба, резистентность. При такой постановке вопроса приоритет отдается не конечной цели, а самому стремлению. В теоретико-методологическом плане такой подход поможет избежать детерминизма и квиетизма, угроза которых в свете фрейдистских и постструктуралистских положений дискурсов о современном человеке очевидна. В одних и тех же экономических, политических, культурных, географических условиях одни люди могут быть более приближены к свободе, чем другие. Поиск и борьба не означают, что человек, тратящий на это все свое время, никогда не будет свободен.

Только человек может быть подлинным борцом и носителем свободы, ее субъектом. Как свидетельствует история, провозглашение свободы крупных социальных образований, таких как нация, государство, неизменно оборачивалось различными проявлениями несвободы.

Информационно-психологическая репрессивность

современного общества, представленная, прежде всего технологиями массовой манипуляции, подвергает сомнению не только стремление к свободе человека, но и наличие формальных свобод. Современный человек постоянно получает потоки убеждающих сообщений, формирующих его мысли, вкус, действия. Информация, циркулирующая в обществе, искажена властными и коммуникативными интересами тех, кто ее транслирует, что ведет к тому, что современный человек оказывается погруженным в слухи, домыслы, догадки.

Современный человек - объект не явно выраженных, но настойчивых предписаний обновления вещей; в политической сфере на долю современного человека зачастую остается лишь бессознательно воспринимать имиджи, картинки, а также впитывать месседж заранее заготовленных речей. Принятие такого положения дел ведет к конформизму, а неприятие — снижает радиус доверия современного человека различным медиумам. Вектор стремления к свободе современного человека уже не направлен на Бастилию, ассоциирующуюся в 1789 г. с беззаконием абсолютистских режимов, это не ужасы ГУЛАГа, это не Рейхстаг в 1945 г. как символ преступлений против Жизни. Стремление к свободе современного человека - это действия, направленные на нейтрализацию репрессивного воздействия разнообразных форм информационно-психологических потоков, транслирующих символическое насилие.

История цивилизации свидетельствует, что существование угроз свободе активизировало стремление человека к ее достижению. Реакция лежит в основе таких исторических форм стремления к свободе, как борьба с иноземными захватчиками, несправедливым повышением бремени налогообложения, притеснения на религиозной почве и др. Реалии современного общества с ее информациональностью, означающей, что от информационных потоков зависит не только производство, но и генерация власти6 и, что не менее важно, репрессивности, делают такое понимание свободы анахроничным. Термин «информациональность» в контексте социального бытия современного человека подчеркивает, что его свобода в большей степени зависима от реакций на информационные потоки, которые он постоянно получает в своем социальном бытии. Между тем рост информационных потоков не привел к соответствующему росту знаний, и это важнейший фактор, свидетельствующий о том, что стремление к

6 Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / М. Кастельс - М.: ГУ ВШЭ, 2000. С. 42.

свободе в системе ценностей современного человека не находит значительного отражения.

Угрозы свободе современного человека идут от социальных феноменов, которые практически невозможно исключить из его социального бытия. Современный человек не должен стремиться исключить из своей жизни Интернет, телевидение, прессу или рекламу на улицах мегаполисов. Такая ситуация, помимо своей абсурдности, привела бы к еще большей репрессивности. Современному человеку необходимо защищать себя так хорошо, чтобы институты вынуждены были реформироваться, что требует умения устранять информационно-психологическую репрессивность,

ограничивающую интеллектуальные потенции реципиентов и «затуманивающую» истинное содержание информации.

Значительная часть повседневной жизни современного человека, его работа, отдых, персональные контакты протекают внутри информационного пространства. Экономическая, политическая и культурная деятельность представляют собой симбиоз коммуникации он-лайн и живого общения. Все это создает возможности для развития, но также делает более легким контроль над современным человеком, помещая его в информационный паноптикон. Информационно-

психологические формы репрессивности современного общества требуют от него не реактивных, но проактивных устремлений к свободе, направленных не на отвечающие, но опережающие действия. Конструирование и распространение информации подчинено целям рекламных компаний, экспертов по связям с общественностью, специалистов по дезинформации из министерств обороны. Слишком значительный вес в обществе имеют структуры, выбирающие определенный способ подачи информации, искажая и приукрашивая ее. В таком виде информация склоняет людей в пользу определенной позиции, что с новых оснований ставит вопрос о человеческой свободе. Определенные группы участников политики или борющихся за материальные блага активно используют технологии массовой манипуляции во властных отношениях, придавая

циркулирующей информации нужную направленность. В дополнение различные специалисты по технологиям массовой манипуляции всеми силами стремятся создавать и поддерживать иллюзию, что все действия современного человека свободные.

В условиях, когда информационные потоки принимают активное участие в генерировании власти и материальных ценностей, таким институтам, как университеты, телевидение, радио, Интернет, печать, музеи и библиотеки, а также интеллектуалам, стоящим во главе них, очень трудно отказаться от своей властной составляющей, деидеологизироваться, находиться вне поля воздействий технологий массовой манипуляции. Современные субъекты властных отношений рассматривают эти институты, финансируют их, исходя из соображений полезности в конструировании властных конфигураций, которые отвечают их специфическим интересам.. Тогда как a priori предполагается, что основной принцип функционирования всех вышеперечисленных институтов заключается в беспристрастном, объективном распространении информации и знаний. Современный человек, таким образом, теряет гносеологические ориентиры для осуществления свободной деятельности, стремления к свободе. Общество не дает ясных представлений о том, какая свобода ему необходима. В лице коммерциализированных и пронизанных конъюнктурой властных отношений институтов затруднена сама возможность понимания свободы. Поэтому современному человеку остается надеяться на самого себя, свои навыки, интеллектуальные и волевые потенции, без которых, учитывая характер репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции, субъективация невозможна.

Современный человек должен сам управлять собой, иначе будут скрыто, а значит и более изощренно, управлять им самим. К свободе может стремиться каждый вне зависимости от социальных, национальных, половых и других факторов структурации. Человек стремится к свободе не только и даже не столько в силу своего социального положения, а в силу духа, клонящего его к свободе. Успешное противодействие

репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции требует не сиюминутных нормативно-правовых или институциональных актов, но длительных экзистенциальных усилий, направленных на субъективацию современного человека, кристаллизацию его этоса резистентности.

В 3.3. «Значение этоса резистентности для субъективации современного человека» замечается, что технологии массовой манипуляции ставят современного человека перед ужасающей, если додумать ее до конца, экзистенциальной ситуацией: не только социальная реальность, общественные ценности, но и сам современный человек, его мысли, убеждения и предпочтения во многом представляют собой результат конструирования этих технологий. Современный человек в ходе своей социальной жизни «привыкает» к различным проявлениям технологий массовой манипуляции и склонен все меньше и меньше замечать их воздействие.

Перед современным человеком стоит выбор: подчиниться технологиям массовой манипуляции, объективироваться в соответствии с волей субъектов этих технологий, или субъективироваться, сопротивляться им, создавать свой этос, собственное экзистенциальное пространство, свободное от фальсифицированной, упрощенной, одурманивающей симулякративной реальности. Далее, выделяются два основных этоса современного человека:

1. «Vita simplex» (от лат. «simplicitas» - простота, несложность) - это жизнь, не выходящая за пределы непосредственных, наличных связей.

2.«Vita cogitata» (от лат. «cogito» - мыслить, размышлять, думать) представляет собой рефлексивную жизнь, жизнь мыслящих, активно выводящую человека за пределы его непосредственной жизни и формирующую возможности онтологически неукорененной субъективации.

Субъективация в рамках vita simplex происходит в соответствии с наличными предписаниями общества, тогда как субъективация в рамках vita cogitata предполагает постоянный

выход человека за рамки горизонта собственного жизненного мира, обращение к духовным традициями предшествующих и других культур.

Vita simplex, не выходящая за пределы установленных стереотипов и нерефлексивных форм социального бытия жизнь, делает современного человека удобной мишенью для репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции, тогда как vita cogitata, делающая его субъективацию онтологически неукоренной, способствует выходу за пределы текущей формы социальности, позволяя по-иному оценить многие социальные явления.

«Техники себя» смогут стать полноценным элементом резистентности в рамках vita cogitata репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции только в том случае, если их применение не приведет к изоляции современного человека от широких слоев общества и самого себя. Чем более высоким оказывается качество внутренней жизни, тем более сильно человек испытывает чувство одиночества. Интенсификация отношения с самим собой не должна исключать возможность полноценного участия современного человека в социальной жизни и умения понимать других. Только через отношение к Другому как субъекту, признание за ним права субъективации человек перестает быть точкой объективации, элементом функционирования социальной системы и становится творцом себя и социальности, в которой он развивается.

Символическая власть, разновидностью которой являются технологии массовой манипуляции, может осуществляться только при содействии тех, кто не хочет знать, что подвержен ей. В этой связи осознание, «вскрытие» алгоритмов функционирования тех или иных видов технологий массовой манипуляции представляет собой важнейший элемент vita cogitata как этоса резистентности. Большинство людей настолько подавлены привычками и обычаями, что не в состоянии использовать критическое мышление в своей личной и общественной жизни. Этому способствует развитая индустрия

развлечений, побуждающая современного человека конформистски погрузиться в мир сконструированной профессиональными технологами фантазии, качественность которых делает излишним собственное творчество, и оставить размышления о репрессивном воздействии технологий массовой манипуляции и способах противодействия им.

В современном обществе критическое мышление часто оказывается скорее возможностью, чем действительностью. Когда современный человек читает, обсуждает, полемизирует и обменивается мнениями с другими людьми, людьми из разных эпох (например, посредством текстов), он уточняет, делает рельефнее собственную позицию, а нередко меняет ее. Человек тем самым создает самого себя, привлекает других к переживанию вместе с ним того, кем они являются, а вместе с этим и того современного опыта, который обволакивает образ мысли и действий, формирует нашу ментальность и в то же время оставляет возможность выйти из него преобразованным.

«Техники себя» могут быть применены в качестве инструмента критического, интеллектуального, разоблачающего анализа репрессивных форм социальности, функционирующих в том числе и латентно, что в свою очередь предполагает рефлексию, изменение взглядов не только на социальность, но и на место самого себя в ней. Именно такой способ сделает эффективной vita cogitata как этос резистентности современного человека, направленный на нейтрализацию значительной доли репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции.

Для субъективации современному человеку необходимо задействовать «техники себя», позволяющие проделывать определенные, прежде всего интеллектуальные операции над собой, что поможет более четко представлять причинно-следственную связь явлений. Например, реклама табака, на которой изображен уверенный в себе курящий молодой человек, позволит поразмышлять о том, что станет с ним после 25-30 лет интенсивного потребления рекламируемого продукта; фильм, прославляющий «крутую» жизнь ночных гонщиков по городу на спортивных автомобилях, даст повод для размышлений о

других, опасных для жизни молодого поколения сторонах такого этоса, а именно о собственной безопасности и безопасности окружающих; политические слоганы, предлагающие голосовать «сердцем» (а не разумом), красивые буклеты и яркие выступления звезд шоу-бизнеса в агитационных турах крупных политиков дадут пищу для размышления о причинах подмены реальной политики театрализованной с множеством ярких образов, оборотная сторона которых остается скрытой; эстетическое восхищение статуэткой из слоновой кости или дорогостоящей шубой позволит современному человеку представить горы «человечно» (а не зверски!) убиенных слонов и детенышей беззащитных морских котиков. Каждому современному человеку для субъективации необходимо представлять самые страшные и долговременные последствия того или иного технологического шага не только в связи с экологической ситуацией, но и в связи с репрессивным воздействием технологий массовой манипуляции.

Применение «техник себя» позволит современному человеку преобразовать себя, стать размышляющим потребителем и субъектным участником политики, соблюдая императивы долженствования по отношению к миру флоры и фауны, беззащитность которого перед гуманистической деятельностью модерна ужасает. Развивая воображение и навыки критического мышления, современный человек оказывается способным субъективироваться. Субъективация современного человека в этих условиях с неминуемостью означает нейтрализацию значительной доли репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции. Резистентность в рамках vita cogitata способна привести современного человека к ясному самопониманию на фоне репрессивности общества, исходя из чего в дальнейшем формировать себя в качестве субъекта того или иного морального опыта.

Полноценное использование потенциала «техник себя» для резистентности в рамках vita cogitata позволит современному человеку более взвешенно и рационально формулировать и отстаивать собственную, субъектную

позицию, структурируя, таким образом, ценностные ориентации и пластично оформляя свой этос. Современному человеку постоянно необходимо размышлять об обстоятельствах, в которых он проводит жизнь, а также уметь смотреть на себя со стороны других: другого человека, другой эпохи, другой культуры. Только критическая рациональность позволит воспринимать реальность незавуалированной, без того эмоционального заряда, который сопровождается трансляцией редуцируемого образа социального.

Vita cogitata несмотря на свой конструктивный потенциал, не в состоянии кардинально изменить репрессивный контекст современного общества. Vita cogitata как этос резистентности - это ориентир для развития современного человека на репрессивном фоне современности. Резистентность в рамках vita cogitata несет в себе ярко выраженный элемент философствования, интеллектуальности вообще, выражающейся в конституировании знания и структурации на этой основе семантики этоса человека в рамках социального пространства. Для этоса резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции большое значение имеют не только научные знания, но и житейская мудрость.

Субъективация в рамках vita cogitata предполагает изменение общественных практик без революционного призыва к захвату политической власти, которые зачастую приводят к новым, более мощным проявлениям репрессивности. Немаловажно подчеркнуть, что лучшие образцы дают наглядный пример того, что именно следует делать современному человеку для нейтрализации репрессивного поля общества. Такое знание в перспективе может послужить ориентиром для развития духовности современного человека. И, конечно же, большое значение для резистености в рамках vita cogitata представляет конгрегации свободной и автономной мысли.

Современный человек, воспринимая редуцированную реальность, которую ему предлагают технологии массовой манипуляции, разуверился в интеллектуалах, их долгих и

«занудных» рассуждениях, тогда как их основное значение исторически формировалось в виде необходимости вносить посильный вклад в разъяснение реального положения вещей. Массы ради знания уже не нуждаются в интеллектуалах, так как сами прекрасно и отчетливо всё знают, знают даже намного лучше, чем сами интеллектуалы, и гораздо лучше могут это выразить7, без всяких сомнений и длинных рассуждений. Если к этому добавить соблазн интеллектуалов поменять свое слово на деньги и власть, то картина отчуждения интеллектуалов и масс в современном обществе приобретает отчетливые очертания.

Субъектом vita cogitata как этоса резистентности потенциально может стать любой современный человек, стремящийся к свободе вне зависимости от факторов структурации, использующихся в обществе. Однако особое значение такая форма резистентности имеет для интеллектуалов и молодого поколения, чья социальная жизнь наиболее тесно связана с пространством информационного. Vita cogitata как этос резистентности выступает энтелехией субъективации.

Молодежь как самая динамичная, восприимчивая к изменяющимся условиям социально-демографическая группа легче адаптируется к качественно новым обстоятельствам, но с другой стороны, наиболее чутко реагирует на различные проявления репрессивности. Общественное развитие последних столетий свидетельствует, что в условиях отсутствия для большинства свободного и самостоятельного социального действия именно молодое поколение выступает важнейшим субъектом резистентных процессов, таких как революции, освободительные движения, движения протеста (альтерглобалистские, студенческие, феминистические, экологические и др.). Поэтому у современной молодежи есть основания, наряду с интеллектуалами всех возрастных категорий, стать важнейшими субъектами резистентности технологий массовой манипуляции, репрессивный характер

7 Фуко М. Интеллектуалы и власть // Интеллектуалы и власть. М.: Праксис, 2002. Т. 1 / М. Фуко. - С. 66-81. С. 68.

воздействия которых на процесс субъективации человека становится все более очевидным.

Репрессивный контекст современности не может быть полностью нейтрализован, однако это не должно означать квиетистского отношения, хотя бы потому, что современный человек субъективируется, достигает возможности самостояния именно благодаря противостоянию этому контексту.

В заключении диссертационного исследования в краткой форме подведены итоги и сделаны основные выводы по результатам исследований.

Основное содержание диссертационного исследования отражено в следующих публикациях:

Монографии

.1. Михайличенко Д.Г. Противостоять и самостоять: индивидуальность современного человека в контексте репрессивности общества неомодерн - Уфа: РИО БашГУ, 2009.-308 с. 17,1 п.л.

2. Михайличенко Д.Г. Субъективация современного человека на фоне технологий массовой манипуляции психикой. Уфа: РИЦ БашГУ, 2010.-180 с. 10,35 пл.

Статьи в ведущих рецензируемых журналах

3. Михайличенко Д.Г. Современное общество и техники манипуляции (к критике концепции «постиндустриального общества» // Социально-гуманитарные знания. 2007. № 12. С. 306-316. 0,5 п.л.

4. Михайличенко Д.Г., H.A. Мешавкина. Дискурс о социальной природе человека: вчера и сегодня И Социально-гуманитарные знания. 2007. № 12. С. 149-159. 0,5 п.л. (авторская доля 0,25 п.л.).

5. Михайличенко Д.Г. Индивидуальность современного человека: симулякр или реальность? // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. 2009. № 3. С. 270-272. 0,25 п.л.

6. Михайличенко Д.Г. Социокультурные условия развития технологий массовой манипуляции психикой в современном

обществе // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. 2009. № 4. С. 242-244. 0,25 п.л.

7. Михайличенко Д.Г. Специфика воздействия капилляров репрессивности на современного человека // Вестник Челябинского университета. Философия. Социология. Культурология. Выпуск 15. 2009. № 42. С. 57-60. 0,25 п.л.

8. Михайличенко Д.Г. Молодежь как субъект противостояния репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции психикой // Социальная политика и социология 2009. №8. С. 83-89. 0,35 п.л.

9. Михайличенко Д.Г. Особенности резистентности современного человека репрессивному воздействию технологий массовой манипуляций психикой // Вестник Челябинского университета. Философия, Социология. Культурология. Выпуск 16. 2010. № 1. С. 54-57. 0,25 п.л.

10. Михайличенко Д.Г. Технологии массовой манипуляции психикой как инструмент конструирования этнических противоречий // Вестник Челябинского университета. Философия. Социология. Культурология. Выпуск 18. 2010. №20. С. 15-18. 0,25 п.л.

11. Михайличенко Д.Г. Феноменология резистентности человека // Вестник Челябинского университета. Философия. Социология. Культурология. Выпуск 19. 2010. № 31. С. 3639. 0,25 п.л.

12. Михайличенко Д.Г. Феноменология психологической репрессивности // Вестник Чувашского университета. 2010. №4. С. 126-129. 0,25 п.л.

Статьи

13. Михайличенко Д.Г. Стоя - экзистенциальная психотерапия: компаративистский анализ в свете ситуационного подхода // Ситуационные исследования. Выпуск I: Ситуационный подход. По материалам всероссийского семинара. Казань: Изд-во Казан, гос. техн. Ун-та, 2005. С. 71-75. 0,25 п.л.

14. Михайличенко Д.Г. Интенсивная стратегия как этос современного человека. Уфа: РИО РУНМНЦ МО РБ, 2006.28 с. 1,75 пл.

15. Михайличенко Д.Г. Стоическая свобода воли как аксиологический прием личностного бытия // Ценности интеллигибельного мира: сборник статей Всероссийской научной конференции в 2-х т. Магнитогорск: МГТУБ 2006. Вып. З.-Т. 2. С. 91-94. 0,25 пл.

16. Михайличенко Д.Г. Методологические проблемы анализа свободы и ответственности в системе ценностей человека и общества. - Уфа: РИО РУНМНЦ МО РБ, 2006.-28 с. 1,75 п.л.

17. Михайличенко Д.Г. Проблема самоконтроля и децентрированный субъект. Социологическая наука и социологическое образование в Республике Башкортостан: Сборник материалов конференции - Уфа: РИЦ БашГУ, 2007. С. 192-196. 0,3 пл.

18. Михайличенко Д.Г. О некоторых аспектах изучения идентичности славянских этносов в современном обществе // Актуальные вопросы государственной национальной политики: теоретико-методологические, правовые и гуманитарные аспекты: материалы Всерос. науч.-практ. Конф. В 2 ч. Ч. 1. - Уфа: БАГСУ, 2008. С. 350-355. 0,3 пл.

19. Михайличенко Д.Г. Манипуляция общественным сознанием и политическая свобода современного человека // III Садыковские чтения: Материалы Международной научной конференции 15-16 июня 2006 г. Уфа: РИЦ БашГУ 2008. С. 207-211. 0,25 п.л.

20. Михайличенко Д.Г. Философствование как этос совершенстовования античного человека и его межкультурное значение // От древности к новому времени (проблемы истории и археологии). Сборник научных работ. Выпуск XI. Уфа: РИЦ БашГУ, 2008. С. 60-65. 0,35 п.л.

21. Михайличенко Д.Г. Эвристический потенциал антиэссенциального дискурса о человеке (на примере православных «практик себя» С.С. Хоружия) // Макарьевские Чтения: материалы седьмой международной

конференции (21-23 ноября 2008 года). Горно-Алтайск: Изд-во ГАГУ, 2008. С. 288-293. 0,25 п.л.

22. Михайличенко Д.Г. Концепция дисциплинарного общества как методологический ориентир исследования российского социокультурного пространства // Материалы всероссийской конференции Духовность и правопорядок. Тюмень, 2009. С. 51-53.0,25 п.л.

23. Михайличенко Д.Г. Теоретико-методологические аспекты изучения современного человека в перспективе субъектности // Сб. всерос. науч. конф. Потенциал развития личности. 2009: ВЭГУ. С. 110-112. 0,25 п.л.

24. Михайличенко Д.Г. Особенности конструирования этнических противоречий в информационном пространстве современности // Национальная политика и традиционная народная культура: материалы междунар. науч.-практ. конф. -Уфа: БАГСУ, 2010. С. 255-260. 0,35 п.л.

25. Михайличенко Д.Г. Технологии массовой манипуляции психикой как репрессивный фон интеллектуальной субъективации современного человека // Актуальные проблемы науки и техники. Сборник трудов II Международной научно-практической конференции молодых ученых. Уфа: Нефтегазовое дело, 2010. С. 18-21. 0,25 п.л.

МИХАЙЛИЧЕНКО Дмитрий Георгиевич

СУБЪЕКТИВАЦИЯ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА В КОНТЕКСТЕ ТЕХНОЛОГИЙ МАССОВОЙ МАНИПУЛЯЦИИ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛР N9 021319 от 05.01.99 г.

Подписано в печать 10.05.2011 г. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 2,99. Уч.-изд. л. 2,76. Тираж 100 экз. Заказ 274.

Редащионно-издательский центр Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Михайличенко, Дмитрий Георгиевич

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ СУБЪЕКТИВАЦИИ 29 СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА

1.1.Современный человек в контексте социально-философского 29 понимания

1.2.Перспектива субъективации современного человека: 49 «центристские» и «децентристские» концепции

1.3.Античные практики самосовершенствования как модель 83 субъективации современного человека

ГЛАВА ВТОРАЯ. ТЕХНОЛОГИИ МАССОВОЙ МАНИПУЛЯЦИИ 109 КАК РЕПРЕССИВНЫЙ КОНТЕКСТ СУБЪЕКТИВАЦИИ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА

2.1. Основные формы проявления репрессивности в современном 109 обществе

2.2. Проблема технологий массовой манипуляции в современном 135 социогуманитарном дискурсе

2.3. Характер воздействия технологий массовой манипуляции на 179 субъективацию современного человека

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. РЕЗИСТЕНТНОСТЬ КАК УСЛОВИЕ 2и СУБЪЕКТИВАЦИИ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА

3.1.Важнейшие принципы резистентности современного человека

3.2.Стремление к свободе современного человека в контексте 239 резистентности

3.3. Значение этоса резистентности для субъективации 261 современного человека

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Михайличенко, Дмитрий Георгиевич

Актуальность темы диссертационного исследования определяется рядом обстоятельств.

Различные формы субъективации, выделяющие человека из окружающей действительности, являются неотъемлемым элементом социального процесса. Ритм социального времени современного общества, сопровождающийся постоянными трансформациями институтов, практик и технологий, заставляет человека постоянно искать оптимальные пути развития, истоки которых могут иметь длительную традицию. Такой поиск затруднен тем, что у современного человека, охваченного стремительным потоком социальной жизни, не всегда остается возможность для оценки собственного положения относительно текущего момента и всего цивилизационного процесса. Поэтому актуальной задачей социально-философского знания является исследование наличных и разработка потенциальных форм субъективации, позволяющих конституироваться в качестве субъекта институтов, практик и технологий, на фоне которых разворачивается его социальное бытие.

Одна из особенностей современного общественного развития заключается в том, что существуют специфические угрозы субъективации человека, которые могут быть охарактеризованы посредством категории «репрессивность» (от лат. «гергеББЮ» - обуздание, подавление). Репрессивность, имея своим источником властные отношения, реализуется посредством таких социальных действий, как агрессия, дискриминация, донос, катастрофа, надзор, насилие, манипуляция, отчуждение, принуждение, проклятие, сегрегация, суггестия, унижение, цензура, шантаж, эксплуатация и др. Среди институтов, генерирующих репрессивность, - государство, гетто, завод, класс, тюрьма и др.

С обретением формальных свобод в виде прав человека, свободы слова, возможности участвовать в политической жизни общества, практически полным исчезновением с политической карты мира колониальных1 и тоталитарных государств, отменой рабства угрозы субъективации человека трансформируются, но не исчезают. Репрессивность - это неотъемлемый элемент социального контроля. Репрессивность меняется в соответствии с фундаментальными принципами развития современного общества (нарастающая интенсивность протекания социальных процессов, рост взаимозависимостей между различными институтами, практиками, технологиями и регионами мира, изменение различных форм социального контроля, постоянный поиск идентичности человеком и др.). Социально-философское знание, среди прочего, востребовано также потому, что пытается найти ответ на смысложизненный для человека вопрос, как ему быть свободным от общества, находясь в нем. Настоящее диссертационное исследование может быть интерпретировано как один из вариантов ответа на вопрос, как современному человеку развиваться в обществе, максимально нейтрализуя его репрессивное воздействие.

Повсеместная распространенность технологий массовой манипуляции преобразует наличные социальные институты, другие технологии, практики, характер социального бытия современного человека, формы его субъективации. Технологии массовой манипуляции в значительной степени заменяют собой физическое принуждение. Без манипулирования желаниями современного

1 См. об этом: Фуко М. Этика заботы о себе как практика свободы // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Ч. 3. / М. Фуко. — М.: Праксис, 2006. С. 241-271. человека невозможны нынешние объемы продаж, без манипулирования политическими фактами трудно представить себе политику, умения политтехнологов в которой зачастую более важны, чем рациональный диалог ее участников.

Репрессивное воздействие технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека актуализируют анализ различных аспектов сопротивления, противодействия, резистентности (от лат. «resistentia» - сопротивление, противодействие). Репрессивное воздействие технологий массовой манипуляции актуализируют анализ различных аспектов сопротивления, противодействия, резистентности (от лат. «resistentia» -сопротивление, противодействие). Резистентность, являясь неотъемлемым атрибутом любой формы жизни, выступает в качестве структурирующего социальные отношения элемента и разворачивается в таких формах, как борьба, защита, инакомыслие, неповиновение, противостояние, конфронтация, саботаж, сопротивление, стойкость и др. Резистентность - это целенаправленный процесс защиты, нейтрализации, сопротивления, противодействия субъекта социального действия тем или иным социальным институтам, практикам, технологиям. Именно от резистентности во многом зависит, сможет ли современный человек стать сознательным и автономным созидателем собственной жизни. Резистентность - это не простое «негативное» сопротивление или противодействие, но часть процесса субъективации, представляющая собой структурированные действия, основанные на стремлении к свободе и направленные на «самостояние» человека. Нередко резистентность принимает деструктивные формы для субъекта. Так, самоубийства, вызванные защитой собственного достоинства от унижения, являют собой резистентность.

Если в предыдущие этапы исторического развития резистентность чаще всего ассоциировалась с внешними по отношению к обществу или государству 5 факторами, то в обществе современном различие между внутренним и внешним стирается. Применительно к социальному бытию человека такие практики, как противостояние, противодействие, сопротивление, неразрывно связаны с процессом его становления, субъективации, что и фиксирует категория «резистентность».

Актуальность темы диссертационного исследования выражается также и в теоретико-методологическом плане. Восприятие феномена технологий манипуляции неоднозначно. Некоторые авторы склонны переоценивать репрессивный характер его воздействия (С.Г. Кара-Мурза), другие, напротив, недооценивать (Э. Тоффлер, Д. Белл). Ряд исследователей говорят о технологиях манипуляции сознанием (Г. Шиллер, С.Г. Кара-Мурза), другие - о манипуляции личностью (Г.В. Грачев, И.К. Мельник). Все существующие трактовки не лишены недостатков, поэтому для анализа технологий манипуляции необходимо привлечение инструментария новейшей социальной теории. Речь идет о таких терминах, как «децентрированный субъект», «символическая власть», «символическое насилие» и др. Успешная интеграция этих категорий в систему социально-философского знания будет способствовать уточнению значения категории «технологии массовой манипуляции». Помимо этого, феномен технологий массовой манипуляции в своей основе информационно-психологический, поэтому его анализ требует, с одной стороны, привлечения социально-психологического инструментария, а с другой, разграничения между психологическими и социально-философскими его интерпретациями, которое еще не проводилось в научной литературе.

Специфический характер репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека диктует необходимость выработки особых форм противодействия. Социально-философское знание оперирует в рамках широкого социокультурного 6 горизонта, выходя за рамки формально-календарных отрезков общественного развития и выступая мостом, на котором происходят встречи различных культур. Способствующие субъективации современного человека факторы не ограничиваются текущим моментом функционирования социальных связей, наличной тканью социальных отношений. Когда запретительные меры в силу ряда причин не могут привести к нейтрализации репрессивных институтов, практик и технологий, а всевозможные формы вооруженной борьбы неуместны, у современного человека сохраняется возможность рецепции духовного опыта других эпох и культур. Такая рецепция позволяет постигать те возможности для субъективации человека, которые прошлое делает доступным настоящему. Поэтому мы обращаемся к таким формам субъективации, источник которых находится в античных практиках самосовершенствования («техники себя»)1. Вышеотмеченные и другие обстоятельства делают актуальным соответствующий реалиям современного общественного развития социально-философский анализ проблемы субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.

1 Для обозначения процесса самосовершенствования человека М. Фуко использует разные термины «техники себя», «технологии себя», «техники жизни», «искусство существования» {Фуко М. Использование удовольствий. История сексуальности Т. 2. // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности / М. Фуко. — М.: Изд. дом «Касталь», 1996. С. 271

306. С. 280, 377-378), однако, все же наиболее часто употребляемым является термин техники себя». Хотя этот термин с точки зрения законов русского языка является некорректным, он представляет точную кальку французского термина «1есЬтциез-с1е-8оЬ>, используемого М. Фуко. Отмечая неоднозначность использования этого термина, Н.С. Автономова предлагает в качестве альтернативы термины «самотехники», самопрактикование» {Автономова Н.С. Познание и перевод. Опыт философии языка / Н.С. Автономова. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2008. С. 125). Учитывая важность фукольдианского дискурса для современной, в том числе и российской, философии, этот вопрос нуждается в специальных исследованиях с широким привлечением оригинальных текстов М. Фуко, а также их адекватных переводов на различные языки. Пока же заметим, что термин является утвердившимся в философском дискурсе, поэтому его использование можно считать правомерным с той, однако, оговоркой, что он подразумевает техники самосовершенствования. Учитывая это, мы посчитали более правильным употреблять термин в тексте с использованием кавычек. 7

Субъективация человека всегда проходит в определенном социальном контексте. Поэтому анализ проблемы субъективации современного человека немыслим без исследования контекста, в котором происходит субъективация, что и определило выбор структуры диссертационного исследования. В первой главе рассматривается феноменология субъективации современного человека, во второй - технологии массовой манипуляции, составляющие репрессивный контекст, препятствующий его субъективации, а в главе третьей исследуется резистентность как условие субъективации современного человека.

Степень научной разработанности проблемы. Социальность человека воспроизводится в структурах общества посредством взаимосвязанных друг с другом процессов объективации и субъективации. Объективация оказывается возможной только тогда, когда человек опирается на процесс субъективации, воспроизводит себя как субъекта, фигурально выражаясь, в процессе объективации человек выходит за пределы собственного бытия, постоянно выплескивает себя вовне, в окружающую его социальность. Если бы объективация приобрела абсолютный характер, индивидуальность человека оказалась бы выхолощенной. Объективация человека всегда сопряжена с субъективацией. Поскольку субъективация человека - длительный процесс, она тесным образом связана с его этосом, то есть образом жизни, включающим в себя совокупность ценностных установок, институтов, практик и технологий, обусловливающих характер его социального бытия, взаимоотношений с самим собой, обществом1.

Субъективация выступает важнейшим элементом любого этоса человека, предполагая структурированный набор действий, направленных на его См. подробнее: Михайличенко Д.Г. Интенсивная стратегия развития современного человека как этос / дисс. канд. филос. наук / Д.Г. Михайличенко. — Уфа, 2006. — 152 с. 8 становление и развитие. Исходя из этого, важность категории «субъективация» для построения модели развития современного человека несомненна.

Современные философские исследования субъективации в значительной степени проходят в фарватере мысли М. Фуко. Категория «субъективация» пронизывает практически весь фукольдианский дискурс. Посредством этой категории характеризуется процесс развития человека как свободного и ответственного, вовлеченного в структурообразующие институты, практики и технологии. В отличие от новоевропейской трактовки субъективации, которая центрирована вокруг интеллектуальных процедур, М. Фуко представляет субъективацию как сопряженные между собой индивидуальные усилия человека на фоне социального окружения. Развитие субъективности, таким образом, - это не только интеллектуально-познавательный процесс, но процесс, ведущий к трансформации себя посредством физических, интеллектуальных и духовных упражнений. Субъективация означает разрыв с конституирующей домодернистские общества практикой подчинения трансцендентным ценностям, а также антропоцентрическим взглядом о возвышении человека над всеми формами жизни. Различные аспекты проблемы субъективации в современной социальной философии исследованы в трудах как российских, так

1 ^ и зарубежных исследователей, среди которых: Т. Адорно , И.В. Ватин", С.З. Гончаров3, С.И. Голенков4, Ж. Делез1, С. Жижек2, A.C. Колесникова, С.Н. Ставцева3, Д.В. Михель4, З.А. Сокулер5, М. Фуко6, О.В. Хархордин7 и др. Адорно Т. Эстетическая теория / Т. Адорно. — М.: Республика, 2001. — 527 с.

2 Ватин И.В. Человеческая субъективность / И.В. Ватин. — Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, j 984. - 197 с.

Гончаров С.З. Категориальная основа понимания субъектности / С.З. Гончаров // Профессиональная педагогика: Категории, понятия, дефиниции: Вып. 4. - Екатеринбург: Изд - во Рос. гос. проф. - пед. ун - та, 2006. С.93 - 113.

4 Голенков С.И. Понятие субъективации Мишеля Фуко / С.И. Голенков // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология. -2007.- № 1. - С. 54-66. 9

Теоретико-методологические аспекты исследования современного общества содержатся в работах П. Бергера, Т. Лукмана8, П. Бурдье9, Э. Гидденса10, Н. Элиаса11 и др. Этими исследователями были обоснованы принципы, позволяющие преодолевать «крайности» объективистской и

1 Делез Ж. Фуко / Ж. Делез. - М.: Изд-во гуманитарная литература, 1998. — 171 е.; Делез Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения / Ж. Делез, Ф. Гваттари. — Екатеринбург: У-Фактория, 2007. - 672 с,.-, Делез Ж. Переговоры: 1972-1990 / Ж. Делез. - М.: Наука, 2004. - 234 с.

2 Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реального / С. Жижек. — М.: Фонд «Прагматика культуры», 2002. — 160 с.

3 Колесников A.C., Ставцев С.Н. Формы субъективности в философской культуре XX века / A.C. Колесников, С.Н. Ставцев. — СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000.

- 112 с.

4 Михель Д.В. Мишель Фуко в стратегиях субъективации: от «Истории безумия» до «Заботы о себе» / Д.В. Михель. — Саратов: Издательство Поволжского филиала Российского учебного центра, 1999. — 136 с.

5 Сокулер З.А. Структура субъективности: рисунки на песке и волны времени / З.А. Сокулер // Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб.: Университетская книга. 1997. С. 5-21.

6 ; Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / М. Фуко. — M.: Ad Marginem, 1999.

- 478 е.; Фуко М. История безумия в классическую эпоху / М. Фуко. — СПб.: Университетская книга. 1997. — 576 с; Фуко М. Герменевтика субъекта. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1981-1982 учебного году / М. Фуко. - СПб.: Наука, 2007. — 677 е.; Фуко М. Субъект и власть // Интеллектуалы и власть. Ч. 3. Статьи и интервью 19701984 / М. Фуко. - М.: Праксис. 2006. С. 161-191; Фуко М. Забота о себе: История сексуальности - 'III / M. Фуко. - Киев: Дух и литера; М.: Грун. Рефл-бук, 1998. - 288 е.; Фуко М. Забота об истине: беседа с Ф. Эвальдом // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности / М. Фуко. — М.: Магистериум, 1996. С. 309-326.

7 Хархордин О.В. Обличать и лицемерить: генеалогия российской личности / О.В. Хархордип.

- СПб.; М.: Европейский университет в Санкт-Петербурге: Летний сад, 2002. - 511 с.

8 См.: Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания./ П. Бергер, Т. Лукман. — М.: «Медум» 1995. — 302 с.

9 См.: Бурдье П. Начала: Choses dites / П. Бурдье. - M.: Socio-logos. 1994. — 288 е.; Бурдье П. Социальное пространство: поля и практики / П. Бурдье. — М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2007. — 576 е.; Бурдье П. Социология социального пространства / П. Бурдье. — М.: Институт экспериментальной социологии СПб. Алетейя, 2007. — 288 с. 10 См.: Гиддепс Э. Устроение общества: очерк теории структурации / Э. Гидценс. — М.: Академический проект, 2005. — 528 с; Гидденс Э. Социология / Э. Гидценс. — М.: Эдиториал УРСС, 1999.-704 с.

11 См.: Элиас Н. Общество индивидов / Н. Элиас. - М.: Праксис. 2001. — 336 с.

10 субъективистской парадигмы, так как конструирование социальной реальности есть результат взаимодействия структур и субъектов. Определяя свою деятельность, субъекты исходят из баланса предписаний, создаваемых внешними структурными компонентами и собственной свободой. Деятельность субъектов, видоизменяющая старые структуры, открывает возможности для трансформации социального пространства, при исследовании которого принципиальное значение имеет анализ как структур (систем, институтов, официальных и неофициальных норм), так и «стратегического поведения» субъектов, этосов. Между социальностью, т.е. системой взаимоотношений, возникающей из совместной жизни людей, и субъектом (индивидуальным или коллективным) существует двусторонняя связь. Структуры влияют на социальность, но не детерминируют ее. Локальности, будь то фабрика, казарма, ночной клуб, кафе, театр, площадь, квартира, загородный дом, психиатрическая больница, аудитория, храм или рынок, в которые человек включается в ходе своей социальной жизни, формируют условия для его объективации и субъективации. Не меньшее влияние на человека оказывают интеллектуальные и дискурсивные практики, в которых он участвует и которые, в свою очередь, тесно связаны с локальностями социальными. В то же время отдельно взятый индивидуальный субъект также способен как конструировать социальную реальность, так и самоконструироваться, оказывая при этом влияние на ход развития общества.

Современное общество характеризуется ростом взаимозависимостей между различными сферами и регионами, увеличением значения науки, интенсификацией социального времени и сжатием социального пространства, гибкостью социальных практик, технологий, ростом неопределенности и рисков, индивидуализацией, коммерциализацией человеческих связей, кризисом гражданства. Эти и другие тенденции развития современного общество отражены в текстах Т. Адорно1, X. Арендт2, Д. Белла3, 3. Баумана4, Ж. Бодрийара5, У. Бека6, Д. Ваттимо7, Э. Гидденса8, Э.Г. Дебора9, В.Л.

1 Адорно Т. Исследования авторитарной личности / Т. Адорно. — М.: Серебряные нити, 2001. -416 с.

2 Арендт X. Vita activa, или О деятельной жизни / X. Арендт. — СПб.: Алетейя, 2000. —437 с. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Д.

Белл. - М.: Academia, 2004. CLXX, 788 с.

4 Бауман 3. Индивидуализированное общество / 3. Бауман. — М.: Логос, 2005. — 390 е.; Бауман 3. Текучая современность / 3. Бауман. — СПб.: Питер, 2008. — 240 е.; Бауман 3. Глобализация. Последствия для человека и общества / 3. Бауман. — М.: Издательство «Весь мир», 2004.- 188 с.

5 Бодрийар Ж. Общество потребления. Его мифы и структура / Ж. Бодрийар. — М.: Культурная революция; Республика, 2006. — 269 е.; Бодрийар Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального / Ж. Бодрийар. — Екатеринбург, Издательство Уральского университета, 2000. — 101 е.; Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийар. — М.: Добросвет. 2000. — 389 е.; Бодрийар Ж.Система вещей / Ж. Бодрийар. — М.: Рудомино,1995. — 168 е.; Бодрийар Ж. Соблазн / Ж. Бодрийар. — М.: Издательство Ad Marginem, 2000. - 318 с.

6 Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну / У. Бек. - М.: Прогресс-Традиция, 2000.-383 с.

7 Ваттимо Дж. Прозрачное общество /Дж. Ваттимо. - М.:Издательство «Логос», 2002.-128 с.

8 Гидденс Э. Социология; Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь / Э. Гидденс. - М.: Издательство «Весь мир», 2004. - 120 с.

9 Дебор Э.Г. Общество спектакля / Э. Ги Дебор. - М. Логос 2000. - 184 с.

Иноземцева1, М. Кастельса2, Ж. Липовецки3, Г. Маркузе4, Р. Сеннета5, Э. 7

Фромма , М. Хартда, А. Негри и др.

Категория «репрессивность», несмотря на широкое использование в социальной философии, является недостаточно разработанной. В социальной философии такие категории, как «репрессивность», «репрессии», «насилие», «насильственность», «символическое насилие», зачастую должным образом не разграничиваются и употребляются как взаимозаменяемые. Появившись в новейшей социальной философии в качестве одного из важнейших элементов социально-критических работ Г. Маркузе, репрессивность не стала парадигмальным для современной социальной теории. Одна из причин в излишне односторонней ее трактовке Г. Маркузе. Эвристический потенциал для социально-философского знания этой категории несомненен и выражается в возможности выявления исследовательской перспективы анализа социальности с позиций социальной критики. Репрессивные технологии, меняя прежние структуры, трансформируют социальное пространство современности. Проблема функционирования репрессивных технологий в современном обществе изучена

1 РТнозелщев B.JI. На рубеже эпох. Экономические тенденции и их неэкономические следствия. / B.J1. Иноземцев. - М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2003. - 776 с; Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация / B.JI. Иноземцев. -М. Academia - Наука, 1999.-724 с.

2 Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе / М. Кастельс. - Екатеринбург: У-Фактория (при участии изд-ва Гуманитарного ун-та), 2004. - 328 е.; Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / М. Кастельс. - М.: ГУ ВШЭ, 2000.-608 с.

3 Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме / Ж. Липовецки. - СПб.: Владимир Даль, 2001. - 336 с.

4 Маркузе Г. Эрос и цивилизация / Г. Маркузе. - М.: «Издательство ACT», 2003. С. 5-251; Маркузе Г. Одномерный человек: Исследование идеологии развитого индустриального общества / Г. Маркузе. - М.: ООО «Издательство ACT», 2003. С. 251-516.

5 Сеннет Р. Падение публичного человека / Р. Сеннет. - М.: «Логос», 2002. - 424 с.

6 Фромм Э. Человек для себя // Бегство от свободы. Человек для себя / Э. Фромм. - М.: «Издательство ACT», 2004. С. 303-571.

7 Хардт М„ Негри А. Империя / М. Хардт, А. Негри. - М.: Праксис. 2004. - 440 е.; Хардт М., Негри А. Множество: война и демократия в эпоху империи / М. Хардт, А. Негри. - М.: Культурная революция, 2006. - 559 с. в работах X. Арендт1, Т. Адорно и М. Хоркхаймера2, Ж. Бодрийара3, 3. Баумана4, Дж. Гэлбрейта5, Э.Г. Дебора6, Б.В. Маркова7, Г. Маркузе8, Ф. Ницше9, С. Московичи10, М. Фуко11, Э. Фромма12, М. Хардта, А. Негри13, Г. Шиллера14 и др.

I Арендт X. Vita activa, или О деятельной жизни. Адорно Т. Исследования авторитарной личности; Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты / М. Хоркхаймер, Т. Адорно. - М. - СПб.: «Медиум», «Ювента», 1997.-311 с.

3 Бодрнйар Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального; Бодрнйар Ж. Общество потребления. Его мифы и структура; Бодрнйар Ж. Символический обмен и смерть; Бодрнйар Ж. От фрагмента к фрагменту // Пароли. От фрагмента к фрагменту / Ж. Бодрийар.

- Екатеринбург: У-Фактория. 2006. С. 65-196.

4 Бауман 3. Индивидуализированное общество; Бауман 3. Свобода / 3. Бауман. - М.: Новое издательство, 2006. - 132 е.; Бауман 3. Текучая современность; Бауман 3. Глобализация.

5 Гэлбрейт Д. Новое индустриальное общество / Д. Гэлбрейт. - М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Транзиткнига»; СПб.:Тегга Fantastica, 2004. - 602 с.

6 Дебор Ги Э. Общество спектакля.

7 Марков Б.В.Философская антропология / Б.В. Марков. - СПб.: Питер, 2008. - 352 е.; Марков Б.В. Храм и рынок. Человек в пространстве культуры / Б.В. Марков. - СПб.: «Алетейя» 1999.

- 304 е.; Марков Б.В. Человек в эпоху масс-медиа / Б.В. Марков // Информационное общество / Б.В. Марков. - М.: ACT, 2006. С. 452-507.

8 Маркузе Г. Эрос и цивилизация; Маркузе Г. Одномерный человек.

9 Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей / Ф. Ницше. - М.-:: Культурная революция, 2005. - 880 с.

0 Московичи С. Век толп / С. Московичи. - М.: Центр психологии и психотерапии. 1996. -478 с.

II Фуко М. Археология знания / М. Фуко. - Киев: Ника-Центр, 1996. - 208 е.; Фуко М. Надзирать и наказывать; Фуко М. Нужно защищать общество: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1975-1976 учебном году / М. Фуко. - СПб.: Наука, 2005. - 312 е.; Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук / М. Фуко. - M.: A-cad, 1994. - 406 е.; Фуко М. Субъект и власть.

12 Фромм Э. «Иметь» или «быть» / Э. Фромм. - М.: ACT: ACT МОСКВА, 2007. - 314 е.; Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивное™ / Э. Фромм. — М.: ACT: ACT МОСКВА, 2006. - 635 е.; Фромм Э. Бегство от свободы // Бегство от свободы. Человек для себя / Э. Фромм. - М.: «Издательство ACT», 2004. С. 9-303; Фромм Э. Здоровое общество // Здоровое общество. Догмат о Христе / Э. Фромм. - М.: ACT: Транзиткнига, 2005. С. 5-402; Фромм Э. Психоанализ и этика // Э. Фромм. - М.: Республика, 1993. - 415 е.; Фромм Э. Революция надежды / Э. Фромм. - М.: ACT: ACT МОСКВА, 2006. - 283 е.; Фромм Э. Человек для себя.

13 Хардт М., Негри А. Империя; Хардт М., Негри А. Множество: война и демократия в эпоху империи.

14 Шгишер Г. Манипуляторы сознанием / Г. Шиллер. - М.: Мысль, 1980. С. 19-203; Шгишер Г. Средства массовой информации и культурное господство / Г. Шиллер // Манипуляторы сознанием. М.: Мысль, 1980. С. 203-306.

В современных социогуманитарных науках широко применяются термины, базирующиеся на понятиях, ранее применявшихся в основном в инженерных дисциплинах. Такие понятия, как «технологии», «механизмы», «социальные технологии», «современные бизнес технологии», «информационные технологии», «рекламные технологии», «технологии паблик рилейшн», широко используются в дискурсе современных общегуманитарных наук. Все ОНИ происходят ОТ древнегреческого «ТЕ2(УТ|», под которым понималось искусство, мастерство, умение.

Современное, наиболее общее понимание техники - это совокупность навыков и приемов деятельности. В первоначальном своем значении это слово сохраняется до сих пор (техника ораторского мастерства, музыканта, дирижера, художника, спортсмена и т.д.). Современную технику можно разделить на функциональные группы или отрасли: производственная, транспорта и коммуникативная, космическая, компьютерная, научных исследований, военная, культуры и быта, медицинская и др. Техника занимает промежуточное положение между человеком и природой как предметом труда. В процессе создания техники, а затем и при ее использовании закладывается и реализуется система «человек - техника - природа», в которой определенным образом сочетаются и распределяются функции, устанавливается необходимое согласование каждой из сторон. В итоге уровню развития человека как индивидуального субъекта деятельности отвечает соответствующая техника и, наоборот, каждый достигнутый уровень технического развития требует адекватной подготовки специалистов, их знаний, квалификации, соответствующего восприятия со стороны индивидуальных субъектов.

Производным от понятия «техника» является понятие «технология», фиксирующее последовательность реализации технических приемов. Под технологией обычно понимается система жестко скоординированных элементов: цели - процедуры (правила) - средства - операции (действия) -мотивы (стимулы); любое преобразование исходных материалов, будь то человек, информация или физические объекты, для получения желаемых результатов в виде продукции или услуг; система знаний о способах, средствах, методах, формах деятельности человека и механизме их практического использования в быту, производстве, медицине, управлении и т.д. Подавляющее большинство технологий важнейшим условием своего развития предполагает теорию.

В свое время В. Беньямин, а затем и М. Маклюэн, стали трактовать технику не как «производительную силу» (на чем зациклился марксистский анализ), а как медиум, то есть форму и порождающий принцип всего нового поколения смыслов в социальном пространстве1. Этому подходу, так же как и марксистскому, не удается избежать технологического детерминизма. Поэтому ему следует противопоставить другой, социально-технологический. Социальные технологии - это технологии, вызванные потребностями общества, ходом его развития. Как показывает современность, их различные проявления оказываются способны выступать в форме медиумов, то есть генерировать смыслы, ценности и реальность. Технологии являются социальными в том смысле, что они востребованы и используются в обществе. Такой подход позволяет избежать технологического детерминизма, односторонне трактующего социальность как следствие, развития техник и технологий. Технология не предопределяет развитие общества, но и общество также не предписывает курс технологических изменений, ибо в процесс научных открытий, технологических инноваций вмешиваются многие факторы, включая

1 Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть. С. 124.

16 индивидуальную изобретательность и предпринимательский дух, так что конечный результат зависит от сложной структуры взаимодействий1.

Термин «манипуляция» происходит от латинского слова «тапш» («рука»). В различных языках нередко можно встретить трактовки манипуляции как процесса обращения с объектами, преследующими определенные цели. Подразумевается, что для таких целей требуется ловкость и сноровка. В технике приспособления для управления механизмами, которые являются, условно говоря, продолжением рук, называются манипуляторами. Отсюда произошел перенос значения слова - ловкое обращение с людьми как с объектами, вещами . Мысль о технологиях манипуляции как структурообразующем элементе современного общества так или иначе присутствует в исследованиях таких авторов, как Т. Адорно и М. Хоркхаймер3, Э. Аронсон, Э. Пратканис4, М.И. Бабюк5, Г.В. Грачев, И.К. Мельник6, Е.Л. Доценко7, Ю.А. Ермаков8, С.Г.

1 Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. С. 28-29. ~ Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита / Е.Л. Доценко.

М.: «ЧеРо» совместно с издательством «Юрайт», 2000. С. 44-47. Можно также упомянуть давно укоренившееся в русском языке слово «руководство».

3 Адорно Т.В. Исследование авторитарной личности; Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения.

4 Аронсон Э., Пратканис Э. Эпоха пропаганды: механизмы убеждения, повседневное использование и злоупотребление / Э. Аронсон, Э. Пратканис. - СПб.: Прайм-Еврознак, 2003. -384 с.

5 Бабюк М.И.Социальная манипуляция: философский анализ / М.И. Бабюк // дисс. канд. филос. наук. М. 2004. - 125 с.

Грачев Г.В., Мелышк И.К. Манипулирование личностью / Грачев Г.В., Мельник И.К. Манипулирование личностью. - М.: Изд-во Эксмо, 2003. - 384 с.

7 Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита; Доценко Е.Л. Манипуляция: психологическое определение понятия / Е.Л. Доценко // Психологический журнал. - 1993. Т. 14, - № 4 - С. 132-138; Доценко Е.Л. Механизмы межличностной манипуляции // Вестник МГУ. - Сер. 14. Психология. - 1993. - № 4. - С. 3-13.; Доценко Е.Л. Механизмы психологической защиты от манипулятивного воздействия / Е.Л. Доценко // Дисс. канд. псих. наук. М. 1993.-162 с.

8 Ермаков Ю.А. Манипуляция личностью: смысл, приемы, последствия / Ю.А. Ермаков. -Екатеринбург, 1995.-203 с.

Кара-Мурза1, Н. Лимнатис2, В.П. Пугачев3, Э. Фромм4, О.М. Цветкова5, Г. Шиллер6, Э. Шостром7, В.П. Шейнов8, М.Г. Ярошевский9 и др. Вышеперечисленные авторы отмечают возрастающее влияние феномена манипуляции на социальное бытие человека. Манипулятивные отношения встраиваются в контекст почти всех значительных социальных теорий последних сорока лет, за исключением, пожалуй, теории постиндустриального общества.

Для современного человека практически невозможно избежать воздействия технологий массовой манипуляции, поэтому позиция большинства вышеперечисленных авторов склоняется к его аттестации как человека манипулируемого. Вполне вероятно, что именно различные технологии массовой манипуляции в дальнейшем будут определять вектор трансформации процессов объективации и субъективации человека. В том числе и поэтому

1 Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием / С.Г. Кара-Мурза. - М.: Изд-во Эксмо, 2006 - 864 с.;. Кара-Мурза С.Г. Власть манипуляции / С.Г. Кара-Мурза. - М.: Академический Проект, 2007. - 384 с. Кара-Мурза С.Г. Демонтаж народа / С.Г. Кара-Мурза. - М. Алгоритм 2007. -704 е.; Кара-Мурза С.Г., Смирнов С. Манипуляция сознанием-2. М.: Эксмо: Алгоритм, 2009.

- 528 с.

2 Лимнатис Н. Манипулирование: сущность, проявления, пути снятия. Философский и социально-политический анализ /Н. Лимнатис. - М.: Экономическая демократия, 2000.-216 с.

3 Пугачев В.П. Управление свободой / В.П. Пугачев. - М.: КомКнига, 2005. - 272 е.; Пугачев В.П. Экологическое манипулирование в управлении государством / В.П. Пугачев // Вестник московского университета. - 2005. - № 1. - С. 89-111.

4 Фромм Э. «Иметь» или «быть; Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности; Фромм Э. Бегство от свободы; Фромм Э. Здоровое общество; Фромм Э. Революция надежды; Фромм Э. Человек для себя.

5 Цветков О.М. Политическое манипулирование: природа и особенности в различных типах политических систем./ О.М. Цветков // Дисс. канд. филос. наук. М. 1996. - 150 с.

6 Шиллер Г. Манипуляторы сознанием.

7 Шостром Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор / Э. Шостром. - М.: Попурри. 2005. -400 с.

8 Шейнов В.П. Скрытое управление человеком (психология манипулирования) / В.П. Шейнов.

- М.: Изд. ACT, 2002. - 848 с.

9 Ярошевский М.Г. От «животного магнетизма» к охлотелесуггестии / М.Г. Ярошевский // Вопросы психологии. - 1994. - № 3. - С. 27-38. изучение феномена технологий массовой манипуляции требует фундаментальных, междисциплинарных исследований с привлечением данных из философских, психологических, социологических, политологических, экономических и других дисциплин.

Подлинным условием субъективации человека является его свобода, представляющая собой один из удивительнейших феноменов и в то же время великую философскую загадку. Угрозы свободе современного человека идут от феноменов, которые практически невозможно исключить из его социального бытия. Современному человеку необходимо защищать себя, чтобы институты вынуждены были реформироваться. Свобода современного человека невозможна без рефлексии, размышлений о своем положении и действий. Феномен стремления к свободе современного человека рассматривается в работах Р. Арона1, 3. Баумана2, H.A. Бердяева3, Р. Декарта4, Э. Фромма5, М. Фуко6, И.М. Меликова7, Ж.-П. Сартра8, Ф. фон Хайека9 и др.

Античные практики самосовершенствования подчеркивают оригинальность мировосприятия своей эпохи. Именно в античности впервые в истории цивилизации произошло твердое осознание прав и обязанностей

1 Арон Р. Эссе о свободах / Р. Арон. - М.: Праксис, 2005. - 208 с. Бауман 3. Свобода.

3 Бердяев H.A. Царство духа и царство кесаря / H.A. Бердяев. - М.: Республика, 1995. - 528 е.; Бердяев H.A. Смысл творчества. Опыт оправдания человека // Смысл творчества. Опыт оправдания человека. / H.A. Бердяев. - М.: Издательство ACT. С. 16-337.

4 Декарт Р. Сочинения / Р. Декарт. - СПб.: Наука, 2006. - 656 с.

5 Фромм Э. Бегство от свободы; Фромм Э. Революция надежды.

6 Фуко М. Этика заботы о себе как практика свободы / М. Фуко // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Ч. 3. М.: Праксис, 2006. С. 241271.

7 Меликов И.М. Свобода в духовной жизни / И.М. Меликов. - М.: «Елочкин», 2002. - 186 с.

8 Сартр Ж.-П. Экзистенциализм - это гуманизм / Ж.-П. Сартр // Сумерки Богов. М.: Политиздат, 1990. С. 319-345; Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии / Ж.-П. Сартр. - М.: Республика, 2000. - 702 с. .

9 Хайек Ф.А. фон. Дорога к рабству / Ф.А. фон Хайек // Вопросы философии. -1990. - № 10. -С. 113-151.-№ 11.-С. 123-166.-№ 12.-С. 103-150.

19 человека, зародились предпосылки для развития активной, самостоятельно мыслящей, стремящейся к свободе субъективности. Античные практики самосовершенствования находят отражение непосредственно в текстах самих греческих мыслителей, таких как Сократ1, Платон2, Аристотель3 и др.4, а также древнеримских стоиков (Марк Аврелий5, Л.А. Сенека6, Эпиктет7) и др. Современные исследования античных практик самосовершенствования отражены в работах П. Адо8, Ж.-Ф. Миле9, М. Фуко10, К.С. Пигрова', Ж. ЛиповещаГ, С.С. Хоружия и др.

1 Ксенофонт. Воспоминания о Сократе // Сократические сочинения. Киропедия / Ксенофонт. - М.: ООО «Издательство ACT»: «Ладомир», 2003. С. 19-168; Платон. Апология Сократа // Собрание сочинений Т. I (I) / Платон. - М.: греко-лагинский кабинет Ю.А. Шичалина. 2000. -151 с.

2 Платон. Алкивиад I // Диалоги / Платон. - М.: Мысль, 1986.С.66-78; Платон. Алкивиад II // Диалоги / Платон. - М.: Мысль, 1986. С.79-95.

3 Аристотель. Никомахова этика // Философы Греции. Основы основ: логика, физика, этика / Аристотель. - М.: ЗАО Издательство ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во Фолио, 1999. С. 7931027.

4 Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Диоген Лаэртский. - М.: «Тананс», 1995. - 638 с.

5 Марк Аврелий Антонин. Размышления / Марк Аврелий Антонин. - Л.: «Наука» 1985. —246 с.

6 Сенека J1.A. Философские трактаты / Л.А. Сенека. - СПб.: Алетейя. 2001. - 400 е.; Сенека Л. А. Нравственные письма к Луцилию / Л.А. Сенека. - М.: Алетейя, Новый акрополь, 2000. -383 с.

7 Беседы Эпиктета / Эпиктет. - М.: Ладомир, 1997. - 312 с.

8 Ado П. Духовные упражнения и античная философия / П. Адо. - М.: СПб. Изд-во «Степной ветер»; ИД «Коло», 2005. - 448 е.; Адо П. Философия как способ жить: Беседы с Жанни Карлие и Арнольдом И. Дэвидсоном / П. Адо. - М.; СПб.: Изд-во «Степной Ветер»; ИД «Коло», 2005. - 288 с.

9 Миле Ж.-Ф. Опыт как само-техника (читая Фуко). Социо-Логос постмодернизма. Альманах Российско-французского центра социологических исследований Института социологии Российской Академии наук / Ж.-Ф. Миле. - М.: Институт экспериментальной социологии, 1996.С. 98-121.

0Фуко М. Беседа с Мишелем Фуко // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Часть 2 / М. Фуко. - М.: «Праксис», 2005. С. 212-285; Фуко М. Герменевтика субъекта; Фуко М. Забота о себе: История сексуальности; Фуко М. Использование удовольствий; Фуко М. Истина, власть и самость // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Часть 3 / М. Фуко. - М.: «Праксис», 2006. С. 287-297; Фуко М. Субъект и власть; Фуко М. Этика заботы о себе как практика свободы.

Социальные отношения конфликтны по своей природе, поэтому протест, противодействие составляет важный элемент субъективации человека. Анализ различных протестных действий в рамках социально-критических исследований, наиболее известными среди которых являются труды А. Камю4, Н. Клейн5, С.Г. Кара-Мурзы6, Г. Маркузе7, Э. Фромма8, М. Фуко9, М. Хардта, А. Негри10, Н. Хомски11, Г. Шиллер12, привел к осознанию необходимости использования в рамках дискурса социальной философии категории, которая подчеркивала бы значение различных проявлений сопротивления, протеста, борьбы в процессе субъективации человека. В наибольшей степени таким критериям отвечает категория «резистентность». Эта категория широко применяется в медицине, где она означает устойчивость, невосприимчивость

1 Пигров КС. Рефлектирующий человек в информационном обществе, или Императив философствования (феномен интимного дневника) / К.С. Пигров. - Россия и Грузия: диалог и родство культур: сборник материалов симпозиума. Выпуск 1 - СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2003. С. 292-313.

2 Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме.

3 Хоружий С.С. Заметки к энергий ной антропологии. «Духовная практика» и «отверзание чувств»: два концепта в сравнительной перспективе / С.С. Хоружий // Вопросы философии. -1999. -№3. - С. 55-85.

4 Камю А. Бунтующий человек // Миф о Сизифе; Бунтующий человек / А. Камю. - Минск: ООО «Попурри». С. 143-530.

5 Кляйн Н. No logo. Люди против брендов / Н. Клейн. - М.: Издательство «Добрая книга», 2008.-624 с.

6 Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием; Кара-Мурза С.Г. Власть манипуляции; Кара-Мурза С.Г., Смирнов С. Манипуляция сознанием-2.

7 Маркузе Г. Одномерный человек; Маркузе Г. Эрос и цивилизация.

8 Фромм Э. «Иметь» или «быть»; Фромм Э. Революция надежды; Фромм Э. Здоровое общество.

9 Фуко М. Герменевтика субъекта; Фуко М. Забота о себе: История сексуальности / М. Фуко. -Киев: Дух и литера; М.: Грун. Рефл-бук, 1998. - 288 е.; Фуко М. Забота об истине; Фуко М. Использование удовольствий; Фуко М. Истина, власть и самость; Фуко М. Субъект и власть; Фуко М. Этика заботы о себе как практика свободы.

10 Хартд М„ Негри А. Империя; Хартд М., Негри А. Множество. Война и демократия в эпоху империи.

11 Хомски Н. Классовая война: Интервью с Дэвидом Баграмяном / Н. Хомски. - М.: Праксис, 2003.-336 с.

12 Шиллер Г. Манипуляторы сознанием / Г. Шиллер. - М.: Мысль, 1980. С. 19-203; Шиллер Г. Средства массовой информации и культурное господство.

21 организма к каким-либо факторам внешнего воздействия (инфекции, бактерии и т.д.). Семантика резистентности типологически схожа со значением категории «иммунитет», однако протестные коннотации выражены более отчетливо в первой категории. Резистентность представляет собой ту часть субъективации, которая направлена на нейтрализацию репрессивного контекста и создание тем самым условия для развития человека. Резистентность схватывает тот непреложный факт, что для субъективации в контексте технологий массовой манипуляции необходимо им сопротивляться, вырабатывая своеобразный иммунитет по отношению к ним.

Особое значение для диссертационного исследования имеют разработки М. Фуко. Французский мыслитель отмечал перспективность подхода, когда проблема ставится не только и даже не столько исходя из состояния философского знания, сколько из личного опыта1. Настоящая диссертация в качестве проблемного поля предполагает социально-философскую интерпретацию того, с чем современный человек сталкивается каждый день, что составляет репрессивный контекст, в рамках которого разворачивается его субъективация.

При всем многообразии работ существуют вопросы, делающие необходимым исследования ряда проблем, таких как характер репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека, основные факторы развития технологий массовой манипуляции, значение интеллектуальных процедур современного человека для субъективации в контексте технологий массовой манипуляции, условия формирования этоса резистентности.

Объектом диссертационного исследования является современное общество в субъективно-индивидуальном аспекте.

1 Беседа с Мишелем Фуко. С. 19.

Предметом диссертации является субъективация современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.

Цель диссертации: разработать социально-философскую концепцию субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.

Достижение цели диссертации предполагает решение следующих исследовательских задач:

1. Определить значение дискурсов о человеке применительно к исследованию процессов субъективации.

2.Выявить значение античных практик самосовершенствования для субъективации современного человека.

3 .Актуализировать в рамках социально-философского анализа характер репрессивного воздействия технологии массовой манипуляции на субъективацию современного человека.

4.Установить важнейшие принципы резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции как неотъемлемого элемента субъективации современного человека.

5.Раскрыть характер угроз свободе современного человека в процессе субъективации со стороны технологий массовой манипуляции.

6.Доказать перспективность vita cogitata как этоса резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции для субъективации современного человека.

В качестве теоретико-методологической базы исследования выступает феноменология и постструктурализм, позволяющие исследовать социальную реальность в диалектической взаимосвязи с ее различными интерпретациями и интегрировать в систему социально-философского знания основные достижения герменевтики, экзистенциализма, психоанализа, социального

23 конструктивизма и других магистральных направлений современной философии. В диссертации нашли отражение модернистские концепции индивидуального субъекта, концепции децентрации субъекта, идеи «диалога культур», концептуальные положения современной социальной критики (франкфуртская школа, неофрейдизм, неомарксизм, «альтерглобалистская» мысль и др.). В качестве методологических ориентиров для диссертации выступили: трактовка феномена манипуляции Е.Л. Доценко, интерпретация М. Фуко категорий «власть», «субъективация», «техники себя»; анализ П. Бурдье таких категорий, как «символическая власть» и «символическое насилие»; концепция идеальных типов М. Вебера, а также «объединительные» трактовки социальности (П. Бергер, Т. Лукман, П. Бурдье, Э. Гидденс, Н. Элиас и др.).

Научная новизна исследования заключается в разработке социально-философской концепции субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции, представленной следующими основными положениями, выносимыми на защиту:

1. Субъективация современного человека - это важнейший элемент его субъектности, заключающийся в его выделении из окружающей социальной действительности. В контексте репрессивной социальности субъективация не может осуществляться без определенных (интеллектуальных, физических, духовных и др.) усилий, направленных на преобразование себя и самосовершенствование. Без субъективации невозможно формирование свободной, рефлексивной, креативной, направленной как на себя, так и на других, субъективности современного человека.

2. Важнейшим фактором, обусловливающим необходимость субъективации человека в современном обществе, выступают технологии массовой манипуляции. Феномен технологий массовой манипуляции редуцирует представления современного человека о сложных, многофакторных

24 социальных процессах, в простые представления, лишенные доказательной базы, а их распространение ведет к иллюзии всезнайства, глубокого понимания широкого спектра социальных процессов, ощущению ненужности усилий, направленных на субъективацию.

3. Нейтрализация репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции предполагает акцент не на нормативно-правовых или институциональных, а на экзистенциальных, долгосрочных действиях, предполагающих субъективацию современного человека. Успешная субъективация современного человека - это неотъемлемое условие нейтрализации основных проявлений репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции.

4. Особенности информационно-психологических угроз свободе, исходящие от социальных феноменов, влияние которых не может быть исключено в процессе субъективации современного человека, требуют от него не реактивных, но проактивных устремлений, направленных не на отвечающие, но опережающие действия.

5.Vita cogitata как этос резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции, предполагающий рефлексивную дистанцию по отношению к собственной социальной ситуации, позволяет современному человеку адекватно, а не редуцированно воспринимать окружающую его реальность, нейтрализуя тем самым значительную долю репрессивного контекста его субъективации. Vita cogitata включает в себя следующие основные составляющие:

• «Техники себя» как фильтр, позволяющий посредством критических операций над информационными потоками нейтрализовать репрессивный контекст технологий массовой манипуляции.

• Рациональные формы коммуникации, предполагающие паритетные субъект-субъектные отношения, направленные на нахождение в процессе коммуникации истины и позволяющие воспринимать реальность незавуалированной, без того эмоционального заряда, который сопровождается трансляцией редуцируемого образа социального посредством технологий массовой манипуляции.

• Принципы «диалога культур», делающие возможным размышлять об обстоятельствах, в которых современный человек проводит жизнь, и посмотреть на себя со стороны других эпох и культур.

• Стремление к свободе, досуг и приватность, необходимые для культивации индивидуально-субъективного в социальности и нейтрализации репрессивного воздействия разнообразных проявлений насилия и несправедливости.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Разработанная в диссертационном исследовании концепция субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции будет способствовать модернизации теоретико-методологического инструментария анализа развития социальности в различных дисциплинарных областях (философия, социология, политология, культурология и др.). Материалы, представленные в диссертации, могут быть использованы при подготовке курсов по социальной философии, философской антропологии, современной социальной философии Запада, социологии, социальной психологии, в чтении специальных курсов, посвященных проблеме репрессивного воздействия различных институтов, технологий и практик современного общества и способам конструирования социальной реальности. Полученные результаты могут выступить в качестве методологической базы для формирования антропонаправленных технологий, ориентированных на оптимальное развитие его социальности.

Апробация работы. Основные теоретические положения диссертационного исследования обсуждены на кафедре философии, с правоведением, курсом истории и основ экономики Башкирского государственного медицинского университета и отражены в 25 публикациях, в том числе 2 монографиях, 10 статьях в журналах, рецензируемых ВАК РФ. Апробация результатов исследования осуществлялась также на научных и научно-практических конференциях международного и всероссийского уровней в частности на:

• Всероссийском семинаре «Ситуационные исследования» (Казань, сентябрь, 2005);

• Международной научной конференции «Философские вопросы естественных, технических и гуманитарных наук: сборник статей» (Магнитогорск, апрель 2006);

• Всероссийской научной конференции «Ценности интеллигибельного мира» (Магнитогорск, февраль 2006);

• Международной научной конференции III «Садыковские чтения» (июнь 2006 г. Уфа);

• Всероссийской научно-практической конференции «Социологическая наука и социологическое образование в Республике Башкортостан» (г. Уфа, март 2007 г.);

• Седьмой международной конференции «Макарьевские чтения» (Горно-Алтайск, ноябрь 2008 г.);

• Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные вопросы государственной национальной политики: теоретикометодологические, правовые и гуманитарные аспекты» (г. Уфа, декабрь 2008 г.);

• Всероссийской научно-практической конференции «Национально-государственные образования в истории и политической практике Российского Федерализма» (г. Уфа, март 2009 г.);

• VI Международной заочной научно-практической конференции «Потенциал развития личности» (Уфа, март 2009);

• Первой международной конференции молодых ученых «Актуальные проблемы науки и техники» (г. Уфа, декабрь 2009);

• Всероссийской конференции «Духовность и правопорядок» (Тюмень, май 2009);

• Международной научно-практической конференции «Национальная политика и традиционная народная культура» (Уфа, декабрь 2009 г.).

• Международной конференции «Мировоззренческие и поведенческие стратегии социализации молодёжи в глобальном мире» (г. Саратов, ноябрь 2010 г.).

• Всероссийской конференции «Антропологическая соразмерность» (Казань, марта 2010 г.).

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав (разделенных на девять параграфов), Заключения и Списка литературы, включающего в себя 330 пунктов литературы. Общий объем диссертации 325 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Субъективация современного человека в контексте технологий массовой манипуляции"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ проблемы субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции позволяет сделать следующие выводы.

Субъективация человека - сложный, длительный процесс, имеющий в современном обществе отчетливо выраженное символическое измерение. Внимание к символическому измерению социальной реальности влияет на способ осмысления отношений доминирования между людьми и группами, следствием которого является ассиметричное распределение ресурсов. Важнейшие антропологические дискурсы (ницшеанство, фрейдизм, либерализм, марксизм и др.), являющиеся составными элементами властных отношений, затрудняют возможность формирования объективных представлений о современном человеке, основных интенциях его долженствования, что делает возможным распространение различных спекуляций и манипуляций относительно его субъективации, ввергающих его в эту предзаданность. Как показывает Новейшая история, ни один из них не смог избежать деструктивно-репрессивных искривлений реальности. Ф. Ницше провозглашал сверхчеловека, 3. Фрейд подчеркивал роль либидо, К. Маркс абсолютизировал экономический фактор, подчиняя ему классовую борьбу. Каждый дискурс явился прокрустовым ложем, на котором эмпирические факты подгонялись под предзаданный образец.

Сопоставление между собой концепций субъекта эпохи модерн и децентрированного субъекта свидетельствуют о том, что им не удается в полной мере адекватно отражать социальное бытие современного человека, что делает односторонними исследования, игнорирующие их парадигмальную

286 разнонаправленность. Концепции субъекта в советской социогуманитарной науке также не могут рассматриваться в качестве аутентичной характеристики социального бытия современного человека, так как исходят из социоцентризма.

Ни центристские, ни децентристские концепции не смогли предложить внятные модели субъективации, что актуализирует исследование моделей субъективации современного человека в неразрывной связи с объективно существующим в обществе репрессивным контекстом. В этой ситуации интересна позиция «позднего» М. Фуко, обратившегося после долгих лет анализа генеалогии основных проявлений репрессивности в современном обществе к античным практикам самосовершенствования, обнаружившего в них принципы для субъективации человека.

Важность анализа античных практик самосовершенствования с точки зрения социально-философского знания обусловлена тем, что они представляют собой альтернативу нормализирующим практикам объективации, технологиям подчинения, эксплуатации и свидетельствуют, что человек не может развиваться без самосовершенствования (интеллектуального, физического, духовного). Античные практики самосовершенствования, акцентирующие внимание не столько на озабоченности собой, сколько на обращенности к своему внутреннему миру, могут быть востребованы современным человеком для противодействия репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции. Субъективация в этих условиях не может осуществляться без обращения современного человека к своему внутреннему миру, собственным параметрам социального бытия, предполагающие усилия, направленные на преобразование себя и самосовершенствование. Тем не менее, способ субъективации человека посредством античных практик в современном обществе вряд ли станет доминирующим, потому что требует напряжения сил и постоянного самосовершенствования.

При обращении к анализу репрессивного контекста субъективации современного человека было выявлено, что ее генерация осуществляется не только институтами, практиками, технологиями и структурами: репрессивность есть результат взаимодействия, с одной стороны, социокультурных и природных условий функционирования общества, а с другой, экзистенциальных и индивидуальных аспектов социальности человека. Невозможно нейтрализовать или уничтожить все проявления репрессивности, поэтому репрессивность - это фатальность общества и в то же время его энергетика, пронизывающая все социальное поле.

Репрессивность, в отличие от репрессий, может выражаться в форме декларации различных угроз, которые никогда не перейдут в плоскость конкретного применения, тогда как репрессии - это всегда реальный акт насилия (физического или символического). Репрессивность, в зависимости от субъекта, может проявляться в нескольких формах: психологической, информационно-психологической, политической, правовой, экономической, медийной и т.д.

Репрессивный контекст субъективации современного человека на уровне магистральных социальных институтов, практик и технологий выражается не столько в физическом насилии как социальном регуляторе («стратегия Ахилла»), сколько в информационно-психологических формах воздействия на современного человека («стратегия Одиссея»). Категории «символическая власть» и «символическое насилие» позволяют более точно очертить контуры репрессивности современности, а также оценить всю ту опасность, которую несут формы информационно-психологического насилия для субъективации современного человека.

Важнейшим фактором, обусловливающим необходимость субъективации человека в современном обществе, выступают технологии массовой

288 манипуляции. Технологии массовой манипуляции - это социальные технологии информационно-психологического, явного и скрытого управления психикой, действиями, поведением человека и группы людей различной численности посредством формирования у них представлений, вкусов, ценностей и потребностей, оказывающих репрессивное воздействие на объект. Сущность технологий массовой манипуляции заключается в том, что они выступают важным элементом воли к власти и стремления к наживе субъектов этих технологий, препятствуя свободной субъективации современного человека. Технологии массовой манипуляции представляют собой вид символической власти, действующей не автономно от других видов власти, но функционирующей в контексте других социальных практик и технологий, маскируясь и растворяясь в них.

Важнейшим структурным элементом технологий массовой манипуляции является сам человек, его ценности, интеллект, психика, деятельность. Значение человека в возникновении и развитии технологий массовой манипуляции следует определять в неразрывной связи с социальностью. Интеллект и психика человека, с одной стороны, и социальность, с другой, взаимосвязанные, взаимообусловливающие друг друга структуры. Эти технологии не функционируют вне психических структур человека, но находятся в постоянном взаимодействии с ними. Технологии массовой манипуляции воздействуют не только на объект, но также оказывают влияние на формирование и их субъектов, формируя у них ощущения вседозволенности, всемогущества и атрофируя принципы уважения к индивидуальности других.

Несмотря на свои генеалогические аналоги, технологии массовой манипуляции - это специфический феномен современного общества, который базируется на различных способах программирования психики, пропаганде, внушении, НЛП, РЯ, воле к власти и стремлении к наживе субъектов

289 манипуляции, а также специфических социокультурных условиях развития современного общества. Технологии массовой манипуляции, предполагая в качестве своей задачи изменение мнений, побуждений, целей и действий объектов своего воздействия, также преобразуют социальные институты, практики и другие технологии, а своей конечной целью предполагают частичное или полное осуществление контроля над объектами своего воздействия, ущемляя тем самым права и достоинство человека, ограничивая возможности для субъективации. При этом движущей силой развития технологий массовой манипуляции являются люди, обладающие информацией и знанием, а также волей к власти и стремлением к наживе.

Не существует абстрактных, пригодных на все случаи жизни технологий массовой манипуляции. В определенной степени каждая из них уникальна, поскольку призвана обеспечить взаимодействие различных социальных сил и структур для достижения определенной цели. Динамичность изменений в современном обществе, а также инструментальность технологий массовой манипуляции объясняют тот факт, что рассматриваемый феномен постоянно обновляет набор конкретных технологий, что делает проблематичным различные попытки классифицировать их с целью сформировать четкие алгоритмы противодействия им.

В каком-то смысле технологии массовой манипуляции есть следствие эскалации конкуренции, интенсификации практик в современном обществе. Условия современности подготовили именно ненасильственные, высокотехнологичные, информационно-психологические, эффективные и в то же время репрессивные для субъективации человека формы соперничества.

Значение технологий массовой манипуляции для социальнофилософского знания в том, что они выступают маркирующим элементом, высвечивающим разрыв между существующими, заранее принимаемыми в

290 качестве верных принципами культуры и их реальной ролью в социальном процессе. A priori считается, что современный человек автономен в своей экзистенции и принятии решений, однако существующие социальные практики и институты демонстрируют, что это далеко не всегда соответствует действительности.

Технологии массовой манипуляции как общесоциальное, а не локальное явление, не выходящее за рамки межличностной коммуникации, получили распространение сравнительно недавно, а именно в модернистских обществах. Проанализированные технологии сопряжены с гражданским обществом и демократическим политическим режимом, по крайней мере, в качестве некой симулякративной апелляции к ним, оказываясь более востребованными в ситуациях, когда основания для прямого иерархического управления (древневосточные деспотии, средневековое феодальные общество), или абсолютистских и тоталитарных режимов Нового и Новейшего времени отсутствуют.

В тоталитарных обществах модерна технологии массовой манипуляции выполняли важную, но дополняющую роль. Их развитие проходило на фоне непрекращающегося излучения репрессивности насилия в массовых формах, которое приводило человека в состояние имманентного страха и делало технологии массовой манипуляции лишь фоновым орнаментом на кровавом панно репрессивности модернистских обществ. К тому же технологии массовой манипуляции в большей степени возможны в условиях сравнительно высокого материального уровня жизни, тогда как этим критериям отвечают прежде всего современные западные общества. Также распространение технологий массовой манипуляции потенциально возможны в обществах, формально признающих традиционные западные ценности, такие как свобода, равенство, индивидуализм, частная собственность. В противном случае необходимость в

291 технологиях массовой манипуляции как общесоциальном явлении существует, но выражается в гораздо меньшей степени.

Технологии массовой манипуляции различным образом воздействуют на социальный мир, но в целом их влияние на субъективацию современного человека репрессивно. Если репрессивность современных экологических проблем и угроз терроризма не вызывает сомнений широких кругов общественности, то проблема воздействия технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека далеко не всеми воспринимается таким образом.

Технологии массовой манипуляции знаменуют переход от прямого, практически неприкрытого отношения к человеку как вещи в тоталитарных обществах, к скрытому, завуалированному, упакованному в симулякры «прав человека» в современном капиталистическом обществе. Люди, в силу крайней индивидуализированное™ и разобщенности, рассматривают друг друга как инструменты, подлежащие формированию и манипулированию, отчего сами становятся подобны вещам.

Технологии массовой манипуляции не автономны в своем воздействии, но выступают важным инструментом, действующим наряду с другими инструментами (такими как лидерские качества, интеллект или материальные ресурсы) достижения целей. Технологии массовой манипуляции редуцируют представления о сложных, многофакторных социальных процессах в простые представления, лишенные доказательной базы, а их распространение ведет современного человека к иллюзии всезнайства, глубокого понимания широкого спектра социальности, что делает ненужными усилия, направленные на субъективацию.

Репрессивное воздействие технологий массовой манипуляции на субъективацию современного человека заключается также в том, что

292 интеллектуалы субъективируются не как агенты противодействия им, но как субъекты объективирующих технологий массовой манипуляции.

Информационно-психологическая репрессивность современного общества, представленная технологиями массовой манипуляции, подвергает сомнению не только стремление к свободе человека, но и наличие формальных свобод. Технологии массовой манипуляции используют формальные свободы в качестве симулякра, навязывая, таким образом, волю их субъекта современному человеку. Перед современным человек стоит дилемма: выступить приложением технологий массовой манипуляции или сопротивляться им.

Современный человек в процессе субъективации постоянно является объектом не явно выраженных, но настойчивых предписаний постоянного обновления вещей; в политической сфере на его долю зачастую остается лишь бессознательно реагировать на имиджи, картинки и заранее заготовленные речи. Все это снижает радиус доверия современного человека различным медиумам. Это также трансформирует вектор стремления к свободе современного человека и факторов, препятствующих ее достижению.

Угрозы свободе современного человека идут от феноменов, которые практически невозможно исключить из его социального бытия, что не означает того, что он должен стремиться исключить из своей жизни Интернет, телевидение, прессу или рекламу на улицах мегаполисов. Тем не менее, современному человеку необходимо защищать себя так хорошо, чтобы институты и технологии вынуждены были реформироваться, что требует умения снижать информационно-психологическую репрессивность, ограничивающую интеллектуальные потенции реципиентов и «затуманивающую» истинное содержание информации.

Информационно-психологические формы репрессивности современного общества требуют от него не реактивных, но проактивных устремлений к

293 свободе, направленных не на отвечающие, но опережающие действия. Современному человеку следует быть готовым к тому, что он постоянно выступает в качестве объекта репрессивно воздействующих технологий массовой манипуляции и уметь проактивно нейтрализовывать их репрессивное воздействие. От способности нивелировать негативные последствия технологий массовой манипуляции, от умения противостоять им, а также от индивидуального креативного потенциала современного человека зависит, сможет ли он субъективироваться как сознательный и автономный созидатель собственной жизни.

Насильственные и запретительные меры в отношении технологий массовой манипуляции выявляют свою апористичность. Чем больше запретов, тем более изощренными становятся сами технологии, которые проявляют таким образом свою гибкость. Запретительные меры косвенно стимулируют развитие технологий массовой манипуляций и усугубляют их репрессивное воздействие на субъективацию современного человека.

Перед современным человеком стоит выбор: подчиниться технологиям массовой манипуляции, объективироваться в соответствии с волей субъектов этих технологий, или сопротивляться им, субъективироваться, создавая свой этос, собственное экзистенциальное пространство, свободное от фальсифицированной, одурманивающей, симулякративной реальности.

Современному человеку на примере субъективации в контексте технологий массовой манипуляции необходимо заново утверждать статус резистентности как характеристики своей индивидуальности, силы воли и характера. Успешное противодействие этим технологиям требует скорее не решения нормативно-правовых или институциональных, но формирования экзистенциальных условий субъективации современного человека.

Vita cogitata в большей степени, чем vita simplex, позволяет раскрыть потенциал резистентности современного человека репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции. Одна из важнейших задач vita cogitata как этоса резистентности заключается в том, чтобы помочь современному человеку осознать не только широкий спектр репрессивных институтов, практик и технологий, воздействующих на него, но также и привести к осознанию его собственного соучастия в их функционировании и развитии. Современный человек, игнорирующий этот факт, объективируется в соответствии с этими институтами, практиками и технологиями, принимая и умножая их репрессивный потенциал.

Vita cogitata - это стратегический ориентир для субъективации, предполагающий нейтрализацию значительную часть репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции, значение которого в его апелляции к интеллектуальным и нравственным принципам развития современного человека.

Основным движителем резистентности в рамках vita cogitata являются собственные потенции современного человека, которые актуализируют «техники себя» позволяющие проделывать определенные, прежде всего, интеллектуальные, операции над собой (развитие воображения, четкое понимание причинно-следственных связей явлений, осознания последствий своих действий).

Субъективация в рамках vita cogitata современного человека в наибольшей степени соответствует возможностям для нейтрализации репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции, так как позволяет современному человеку адекватно, а не редуцированно воспринимать окружающую его реальность. При этом такая форма резистентности должна содержать нравственное измерение, не позволяющее современному человеку

295 использовать других людей в качестве вещей, конструировать новые, более изощренные и гибкие технологии массовые манипуляции.

Резистентность в рамках vita cogitata репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции представляет собой неполитический этос, вовлеченность которого в политический процесс возможно скорее в качестве симулякра, репрессивно влияющего на знания человека о самом себе, обществе и мире в целом. Опыт участия интеллектуалов в политической жизни свидетельствует, что ткань интеллектуальных отношений слишком тонка, для того чтобы встраиваться в политический процесс без искажения ее содержания и назначения.

Сама возможность генезиса какого-либо социального движения на основе этоса резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции, степень коммуницируемости его участников зависит в том числе и от того, насколько научное сообщество сможет предложить объективный анализ феномена технологий массовой манипуляции и вскрыть характер его репрессивного воздействия на субъективацию современного человека.

Субъективироваться в рамках vita cogitata потенциально может стать любой современный человек, стремящийся к свободе вне зависимости от факторов структурации, использующихся в обществе. Однако особое значение vita cogitata как этос резистентности имеет для интеллектуалов и молодого поколения, чья социальная жизнь в наибольшей степени проходит в пространстве информационного. В ситуации, когда большинство лишено свободы и самостоятельности действий, именно молодежь выступает инициатором протестных движений, направленных против репрессивности. У современной молодежи есть основания, наряду с интеллектуалами всех возрастных категорий, стать важнейшими субъектами этоса резистентности технологий массовой манипуляции, репрессивный характер воздействия которых на субъективацию молодого человека становится все более очевидным.

Использование «техник себя» в контексте резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции позволит более взвешенно и рационально формулировать и отстаивать собственную, субъектную позицию, структурируя таким образом ценностные ориентации и пластично оформляя свой этос. Современному человеку постоянно необходимо размышлять об обстоятельствах, в которых мы проводим жизнь. Современный человек должен сам управлять собой, иначе будут скрыто, а значит и более изощренно управлять им самим. Таким образом, если негативная «свобода от» в контексте репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции ассоциируется с институциональными аспектами и выражается в формулировке свободы как «оставленности в покое», то «свобода для» представляет собой свободу современного человека управлять собой.

Вопрос резистентности той или иной общественной тенденции - это вопрос субъективации, развития собственных сил человека, навыков, умений. Для резистентности современный человек должен находить для самого себя силы, стремление, свободное время, досуг, которые выступают в качестве специфической формы духовного развития. Только таким образом современный человек сможет субъективироваться в контексте возрастающего значения информационно-психологической репрессивности. При этом выбор форм субъективации или отказ от них остается за самим современным человеком.

Список научной литературыМихайличенко, Дмитрий Георгиевич, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Автономова Н.С. Познание и перевод. Опыт философии языка / Н.С. Автономова. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2008. -704 с.

2. Адо П. Духовные упражнения и античная философия / П. Адо. М.: СПб. Изд-во «Степной ветер»; ИД «Коло», 2005. - 448 с.

3. Ado П. Философия как способ жить: Беседы с Жанни Карлие и Арнольдом И. Дэвидсоном / П. Адо. М.; СПб.: Изд-во «Степной Ветер»; ИД «Коло», 2005. -288 с.

4. Адорно Т. Исследования авторитарной личности / Т. Адорно М.: Серебряные нити, 2001. - 416 с.

5. Адорно Т. Эстетическая теория /Т. Адорно. М.: Республика, 2001. -527 с.

6. Айсмонтас Б.Б. Общая психология: Схемы / Б.Б. Айсмонтас. М.: Изд-во ВЛАДОС-ПРЕСС, 2002. - 288 с.

7. Алътуссер Л. Ленин и философия / Л. Альтуссер. М.: «Ад Маргинем». 2005. - 176 с.

8. Ананьев Б.Г. Психология и проблемы человекознания: избранные психологические труды / Б.Г. Ананьев. М.: Издательство Московского психологического института; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2008. -432 с.

9. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания / Б.Г. Ананьев. М.: Наука, 2000.-350 с.

10. Арендт X. Vita activa, или О деятельной жизни / X. Арендт. СПб.: Алетейя, 2000.-437 с.

11. Арендт X. Люди в темные времена / X. Арендт. М.: Московская школа политических исследований, 2003. - 312 с.

12. Аристотель. Никомахова этика // Философы Греции. Основы основ: логика, физика, этика / Аристотель. М.: ЗАО Издательство ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во Фолио, 1999. С. 793-1027.

13. Аристотель. Политика. Сочинения: в 4-х томах. Т 4. / Аристотель. М.: «Мысль», 1984. С. 375-645.

14. Арон Р. Избранное: Введение в философию истории / Р. Арон. М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000. - 543 с.

15. Арон Р. Эссе о свободах / Р. Арон. М.: Праксис, 2005. - 208 с.

16. Аронсои Э., Пратканис Э. Эпоха пропаганды: механизмы убеждения, повседневное использование и злоупотребление / Э. Аронсон, Э. Пратканис. -СПб.: Прайм-Еврознак, 2003-384 с.

17. Бабюк М.И. Социальная манипуляция: философский анализ / М.И. Бабюк \ II дисс. канд. филос. наук. М. 2004. 125 с.

18. Барлоу Д.П. Декларация независимости киберпространства // Информационное общество / Д.П. Барлоу. М. ООО «Издательство АСТ. 2004. - С. 349-355.

19. Барт Р. Мифология./ Р. Барт. М.: Академический Проект, 2008.-351 с.

20. Барт Р. Смерть автора // Избранные работы: Семиотика: Поэтика / Р. Барт. -М.: Прогресс, 1989, С. 384-392.

21. Батай Ж. «Проклятая часть»: Сакральная социология / Ж. Батай. М.: Ладомир, 2006. - 742 с.

22. Бауман 3. Глобализация. Последствия для человека и общества / 3. Бауман. -М.: Издательство «Весь мир», 2004. 188 с.

23. Бауман 3. Есть ли у левых будущее? / 3. Бауман // Прогнозис. 2007. - № 4.-С. .112-120.

24. Бауман 3. Индивидуализированное общество / 3. Бауман. М.: Логос, 2005.-390 с.

25. Бауман 3. Свобода / 3. Бауман. М.: Новое издательство, 2006. - 132 с.

26. Бауман 3. Текучая современность / 3. Бауман. СПб.: Питер, 2008.- 240 с.

27. Бахтин ММ. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. М.: «Сов. Россия», 1979.-320 с.

28. Бек У. Космополитическое мировоззрение / У. Бек. М.: Центр исследований постиндустриального общества, 2008. - 336 с.

29. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну / У. Бек. М.: Прогресс-Традиция, 2000. - 383 с.

30. Бек У., Лау К. Вторая модерность как предмет изучения: теоретические и эмпирические исследования «мета-изменения» современного общества / У. Бек, К. Лау // Россия и современный мир. 2006. - № 3. - С. 235-239.

31. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования/Д. Белл. -М.: Academia, 2004. CLXX, 788 с.

32. Бенхабиб С. Притязания культуры. Равенство и разнообразие в глобальную эру / С. Бенхабиб. М.: Логос, 2005. - 350 с.

33. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания / П. Бергер, Т. Лукман. М.: «Медум» 1995. — 302 с.

34. Бердяев H.A. Смысл творчества. Опыт оправдания человека // Смысл творчества. Опыт оправдания человека / H.A. Бердяев. М.: Издательство ACT. С. 16-337.

35. Бердяев H.A. Царство духа и царство кесаря / H.A. Бердяев. — М.: Республика, 1995. 528 с.

36. Беседа с Мишелем Фуко // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью / М. Фуко. Часть 2, М.: «Праксис», 2005. С. 212-285.

37. Беседы Эпиктета / Эпиктет. М.: Ладомир, 1997. - 312 с.

38. Бессонов Б.Н. Идеология духовного подавления / Б.Н. Бессонов. М.: изд-воМГУ, 1971.-295 с.

39. Библер B.C. Замыслы в 2 кн. / B.C. Библер. М.: Российск. гос. ун-т. 2002. -1158 с.

40. Бодрийар Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального / Ж. Бодрийар. Екатеринбург, Издательство Уральского университета, 2000. -101 с.

41. Бодрийар Ж. Общество потребления. Его мифы и структура / Ж. Бодрийар. М.: Культурная революция; Республика, 2006. - 269 с.

42. Бодрийар Ж. От фрагмента к фрагменту // Пароли. От фрагмента к фрагменту / Ж. Бодрийар. Екатеринбург: У-Фактория. 2006. С. 65-196.

43. Бодрийар Ж. Пароли // Пароли. От фрагмента к фрагменту / Ж. Бодрийар. -Екатеринбург: У-Фактория. 2006. С. 11-65.

44. Бодрийар Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийар. М.: Добросвет. 2000.-389 с.

45. Бодрийар Ж. Соблазн / Ж. Бодрийар. М.: Издательство Ad Marginem, 2000.-318 с.

46. Бодрийар Ж.Система вещей / Ж. Бодрийар. М.: Рудомино, 1995. - 168 с.301

47. Бойков В.Э. Государство и гражданское общество в тисках взаимного отчуждения / В.Э.Бойков // Социология власти. 2009 - № 5. - С. 90-103.

48. Бубер М. Два образа веры / М. Бубер. М., «Республика» 1995. - 464 с.

49. Буева Л.П. Человек деятельность и общение / Л.П. Буева. М.: Мысль, 1978.-256 с.

50. Бурдъе 77. Начала: Choses dites / П. Бурдье. M.: Socio-logos. 1994. - 288 с.

51. Бурдъе 77. Социальное пространство: поля и практики / П. Бурдье. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2007. - 576 с.

52. Бурдъе 77. Социология социального пространства / П. Бурдье. М.: Институт экспериментальной социологии. СПб.: Алетейя, 2007. - 288 с.

53. Бурдъе 77., Пассрон Ж-К. Воспроизводство: элементы теории системы образования / П. Бурдье, Ж.-К. Пассрон. М.: «Просвещение», 2007. - 267 с.

54. Вайткунене Л. Психотехнические средства буржуазной пропаганды / Л. Вайкунене // Коммунист, Вильнюс, 1984. № 10. - С. 63-67.

55. Варрон Марк Теренций. О сельском хозяйстве / Марк Теренций Варрон. -М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1963. 218 с.

56. Василенко А.И. Геополитика современного мира / А.И. Василенко. М.: Гардарики. 2006. - 317 с.

57. Ватин И.В. Человеческая субъективность / И.В. Ватин. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1984. - 197 с.

58. Ваттимо Дж. Прозрачное общество / Дж. Ваттимо. М.: Издательство «Логос». 2002. - 128 с.

59. Витгенштейн JJ. Философские исследования / JI. Витгенштейн. — Философские работы. М.: Гнозис, 1994. С. 75-321.

60. Власов А.И. Политические манипуляции: История и практика средств массовой информации США / А.И. Власов. М.: Междунар. отношения, 1982. -303 с.

61. Войтасик Л. Психология политической пропаганды / JI. Войтасик. М. Прогресс. 1981.-278 с.

62. Волков В.В., Хархордин О.В. Теория практик / В.В. Волков, О.В. Хархордин — СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге 2008. 298 с.

63. Волков E.H. Консультирование жертв интенсивного манипулирования психикой: основные принципы, особенности практики / E.H. Волков // Журнал практического психолога. 1997. -№ 1. - С. 102-109.

64. Волкогонов Д.А. Психологическая война: Подрывные действия империализма в области общественного сознания / Д.А. Волкогонов. М. Воениздат, 1983.-288 с.

65. Гадамер Г.-Г. История понятий как философия // Актуальность прекрасного / Г.-Г. Гадамер. М.: Искусство, 1991. С. 26-43.

66. Ганди М.К. Моя вера в ненасилие / М.К. Ганди // Вопросы философии. -1992.-№3.-С. 65-66.

67. Геродот. История / Геродот. М.: ООО «Изд-во ACT», 2002. - 752 с.

68. Гидденс Э. Социология / Э. Гидденс. М.: Эдиториал УРСС, 1999. -704 с.

69. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь / Э. Гидденс. М.: Издательство «Весь мир», 2004. - 120 с.

70. Гидденс Э. Устроение общества: очерк теории структурации / Э. Гидденс. М.: Академический проект, 2005. - 528 с.

71. Гшлиген С. Терапевтические трансы: руководство по эриксоновской303гипнотерапии / С. Гилинген. М.: Независимая фирма «Класс», 1997. — 416 с.

72. Голенков С.И. Понятие субъективации Мишеля Фуко / С.И. Голенков // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология.2007. № 1 - с. 54-66.

73. Гончаров С.З. Категориальная основа понимания субъектности / С.З. Гончаров // Профессиональная педагогика: Категории, понятия, дефиниции: Вып. 4. Екатеринбург: Изд - во Рос. гос. проф. - пед. ун - та, 2006. С.93 - 113.

74. Горбачев A.A. Манипулирование политическим сознанием электората / A.A. Горбачев // Социология власти. 2008. - № 3. - С. 146-153.

75. Горяинова О.В. Школа гипноза для начинающих: установление контакта: Подстройка: Раппорт; Наведение транса на собеседника; Манипуляция сознанием собеседника; Самогипноз / О.В. Горяинова. М.: Ростов н.Д. Феникс, 2008.-288 е.;

76. Грачев Г.В., Мельник И.К. Манипулирование личностью / Грачев Г.В., Мельник И.К. М.: Изд-во Эксмо, 2003. - 384 с.

77. Грэй Д. Поминки по Просвещению: Политика и культура на закате современности / Д. Грэй. М.: Праксис, 2003. - 268 с.

78. Гэлбрейт Д. Новое индустриальное общество / Д. Гэлбрейт. М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Транзиткнига»; СПб.:Тегга Fantastica, 2004. - 602 с.

79. Дагаева Е. Осторожно: Моббинг / Е. Дагаева // Управление персоналом. -2005.- №7. -С. 52-55.

80. Данилевский Н.Я. Россия и Европа / Н.Я. Данилевский. М.: Книга, 1991.574 с.

81. Данилин AT. LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости / А.Г. Данилин. М.: ЗАО Изд-во Центрполитграф, 2001. - 521 с.

82. Дебор Ги Э. Общество спектакля / Э. Ги Дебор. М. Логос, 2000. - 184 с.

83. Дебре Р. Введение в медиологию / Р. Дебре. М.: Праксис, 2010. - 368 с.

84. Декарт Р. Сочинения / Р. Декарт. СПб.: Наука. 2006. - 656 с.

85. Делез Ж. Переговоры: 1972-1990 / Ж. Делез. М.: Наука, 2004. - 234 с.

86. Делез Ж. Фуко / Ж. Делез. М.: Изд-во гуманитарная литература, 1998. -171 с.

87. Делез Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения / Ж. Делез, Ф. Гваттари. Екатеринбург: У-Фактория, 2007. - 672 с.

88. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Диоген Лаэртский. -М.: «Тананс», 1995. 638 с.

89. Доценко E.JJ. Манипуляция: психологическое определение понятия / Е.Л. Доценко // Психологический журнал. 1993. - Т. 14, - № 4. - С. 132-138.

90. Доценко Е.Л. Механизмы межличностной манипуляции / Е.Л. Доценко // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. - 1993. - № 4. - С. 3-13.

91. Доценко Е.Л. Механизмы психологической защиты от манипулятивного воздействия / Е.Л. Доценко // дисс. канд. псих. наук. М. 1993 162 с.

92. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита / Е.Л. Доценко. М.: «ЧеРо» совместно с издательством «Юрайт», 2000. - 344 с.

93. Дробницкий О.Г. Понятие морали / О.Г. Дробницкий.- М.: Наука. 1974.388 с.

94. Ермаков Ю.А. Манипуляция личностью: смысл, приемы, последствия / Ю.А. Ермаков. Екатеринбург, 1995. - 203 с.

95. Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реального / С. Жижек. М.: Фонд «Прагматика культуры», 2002. - 160 с.

96. Жижек С. Ирак: история про чайник / С. Жижек. М.: Праксис, 2004. -224 с.

97. Жижек С. Сопротивление это капитуляция / С.Жижек // Прогнозис.2007.-№4.-С. 133-138.

98. Зелинский С. А. Манипуляция массами и психоанализ. Манипулирование массовыми психическими процессами посредством психоаналитических методик / С.А. Зелинский. СПб.: Издательско-Торговый Дом «СКИФИЯ»2008.-248 с.

99. Иванов Д. Общество как виртуальная реальность // Информационное общество / Д. Иванов. М.: ACT, 2004. С. 355-428.

100. Ивин A.A. Философия истории / A.A. Ивин. М.: Гардарики, 2000. - 528 с.

101. Ильин И.А. Путь духовного обновления // Собрание сочинений: в 10-ти т. Т. 1 /И.А. Ильин. -М.: Русская книга, 1996. С. 39-285.

102. Ильин И.П. Два философа на перепутье времени // Делез Ж. Фуко / И.П. Ильин. М.: Издательство гуманитарной литературы, 1998. С. 6-20.

103. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа / И.П. Ильин. М.: Интрада, 1998. - 227 с.

104. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов / И.П. Ильин. -М.:ИНИОН РАН (отдел литературоведения) INTRADA, 2001. - 384 с.

105. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм / И.П. Ильин. М.: Интрада, 1996. - 253 с.

106. Иноземцев В.Л. Классовый аспект бедности в постиндустриальных обществах / В.J1. Иноземцев // Социологические исследовании. 2000.- № 8. - С. 18-27.

107. Иноземцев В.Л. На рубеже эпох. Экономические тенденции и их неэкономические следствия / B.JI. Иноземцев. М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2003. - 776 с.

108. Иноземг\ев В.Л. Расколотая цивилизация / B.JI. Иноземцев. М. Academia — Наука. 1999.-724 с.

109. Ирхин Ю.В. «Электронное правительство»: теория и практика / Ю.В. Ирхин // Государственная служба. 2008. - № 4. - С. 163-173.

110. Исайчева И.А. Бей первым. Противостояние манипуляциям / И.А. Исайчева. М.: Гелиос, 2008. - 256 с.

111. Камю А. Бунтующий человек // Миф о Сизифе; Бунтующий человек / А. Камю. Минск: ООО «Попурри». С. 143-530.

112. Канетти Э. Масса и власть / Э. Канетти. М.: Ad marginem. 1997. - 208 с.

113. Кара-Мурза С.Г. Власть манипуляции / С.Г. Кара-Мурза. М.: Академический Проект, 2007. - 384 с.

114. Кара-Мурза С.Г. Демонтаж народа / С.Г. Кара-Мурза. М. Алгоритм 2007.-704 с.

115. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием / С.Г. Кара-Мурза. М.: Изд-во Эксмо, 2006. - 864 с.

116. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием в России сегодня / С.Г. Кара-Мурза. М.: Алгоритм, 2001. - 544 с.

117. Кара-Мурза С.Г., Смирнов С. Манипуляция сознанием-2 / С.Г. Кара-Мурза, С. Смирнов. М.: Эксмо: Алгоритм, 2009. - 528 с.

118. Кассирер Э. Опыт о человеке. Введение в философию человеческой культуры // Избранное. Опыт о человеке / Э. Кассирер. М.: Гардарика, 1998. С. 440-710.

119. Кастель Р. Мишель Фуко и социология: к «истории настоящего» //

120. Мишель Фуко и Россия / Р. Кастель. СПб.: Летний сад, 2001. С. 33-46.307

121. Кастелъс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе / М. Кастельс. — Екатеринбург: У-Фактория (при участии изд-ва Гуманитарного ун-та), 2004. 328 с.

122. Кастелъс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / М. Кастельс. М.: ГУ ВШЭ, 2000. - 608 с.

123. Касториадис К Воображаемое установление общества / К. Касториадис. М.: Издательство «Гнозис», издательство «Логос», 2003. - 480 с.

124. Кемеров В.Е. Введение в социальную философию / В.Е. Кемеров. М.: Академический Проект, 2001. - 314 с.

125. Кемеров В.Е. Социальная философия / В.Е. Кемеров. М.: Академический Проект; Екатеринбург. Деловая книга. 2003. - 384 с.

126. Кестлер А., Камю А. Размышления о смертной казни / А. Кестлер, А. Камю. М.: Праксис, 2003. - 272 с.

127. Ким елее Ю.А. «Субъект» и «субъективность» в современной западной социальной философии / Ю.А. Кимелев. М.: РАН. ИНИОН, Центр гуманит. Науч.-информ. Исслед. Отд. Философии. 2006. - 95 с.

128. Кин Д. Демократия и гражданское общество / Д. Кин. М.: Прогресс-Традиция, 2001.-400 с.

129. Кинг М.Л. Любите врагов ваших / М.-Л. Кинг // Вопросы философии.-1992. -№3.- С. 66-72.

130. Кириллова Н.Б. Медиакультура: от модерна к постмодерну / Н.Б. Кириллова. М.: Академический проект. 2006. - 448 с.

131. Кляйн Н. No logo. Люди против брендов / Н. Клейн. М.: Издательство «Добрая книга», 2008. - 624 с.

132. Кляйн Н. Заборы и окна: Хроника антиглобализационного движения / Н. Клейн. М.: ООО «Издательство «Добрая книга», 2005. - 304 с.

133. Кнабе Г.С. Корнелий Тацит: Время. Жизнь. Книги / Г.С. Кнабе. М.: Наука. 1981.-208 с.

134. Кови С. Семь навыков проактивных людей: мощные инструменты развития личности / С. Кови. М.: Альпина Бизнеса Букс, 2007. - 375 с.

135. Колесников A.C., Ставцев С.Н. Формы субъективности в философской культуре XX века / A.C. Колесников, С.Н. Ставцев. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000. - 112 с.

136. Кон И. С. Личность как субъект общественных отношений / И.С. Кон. -М.: Знание, 1966.-48 с.

137. Кон И. С. Открытие «Я» / И.С. Кон. М.: Политиздат, 1978. - 367 с.

138. Кон И.С. Социология личности / И.С. Кон. М.: Политиздат, 1967. -383 с.

139. Кон И.С. Человек в поисках себя. Личность и ее самосознание / И.С. Кон. М.: Политиздат, 1984. - 335 с.

140. Кортуа С., Верт Д Панне Ж.-Л. Черная книга коммунизма. Преступления. Террор. Репрессии. 95 миллионов жертв / С. Кортуа, Н. Верт, Ж.-Л. Панне. -М.: Три века истории, 1999. 768 с.

141. Коткин С. Новые времена: Советский Союз в межвоенном цивилизационном контексте // Мишель Фуко и Россия: сборник статей / С. Коткин. М. СПб.: Европейский университет в Санкт-Петербурге: Летний сад, 2001. С. 239-316.

142. Краткий психологический словарь / Под общей ред. А. В. Петровского и М. Г. Ярошевского. Ростов-на-Дону: «Феникс», 1998. 512 с.

143. Ксенофонт. Воспоминания о Сократе // Сократические сочинения. Киропедия / Ксенофнот. М.: ООО «Издательство ACT»: «Ладомир», 2003. С. 19-168.

144. Кули Ч.Х. Человеческая природа и социальный порядок / Ч.Х. Кули. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 2000. - 320 с.309

145. Кустарев А. Нация: кризис проекта и понятия / А. Кустарев // Pro et Contra. 2007. - № 3. - С. 66-73.

146. Лагранж Ж. Контекст курса психиатрическая власть // Фуко М. Психиатрическая власть: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 19731974 учебном году / Ж. Лагранж. СПб.: Наука, 2007. С. 411-436.

147. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ / В.Г. Ледяев. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2001. - 384 с.

148. Лествичник И. Лествица / И. Лествичник. СПб.: Наука, 2008. - 545 с.

149. Лимнатис Н. Манипулирование: сущность, проявления, пути снятия. Философский и социально-политический анализ / Н. Лимнатис. М.: Экономическая демократия, 2000. - 216 с.

150. Линн С. Проданное детство, или как агрессивный маркетинг лишает наших детей будущего / С. Линн. М.: Добрая книга, 2006. - 400 с.

151. Лгютар Ж.-Ф. Состояние постмодерна / Ж.-Ф. Лиотар. М.: Институт экспериментальной социологии, СПб.: Алетейя, 1998. -233 с.

152. Липман У. Публичная философия / У. Липман. М.: Идея-Пресс, 2004. -160 с.

153. Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме / Ж. Липовецки. СПб.: Владимир Даль, 2001. - 336 с.

154. Луков В.В. Интернет как инструмент политических технологий в США / В.В. Луков // США-Канада: экономика-политика-культура. 2005. - № 5. - С. 91108.

155. Луман Н. Власть / Н. Луман. М.: Праксис, 2001. - 256 с.

156. Луман Н. Медиа-коммуникации / Н. Луман. М.: Логос, 2005. - 280 с.

157. Любкер Ф. Реальный словарь классических древностейВ 3 томах / Ф. Любкер. Т. 3. - М.: «ОЛМА-ПРЕСС», 2001. - 576 с.

158. Макиавелли Н. Государь / Н. Макиавелли // Государь: Сочинения. М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во «Фолио», 2001. С. 47-123.

159. Макинтайр А. После добродетели: исследования теории морали / А. Макинтайр. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000. -384 с.

160. Маклюэн М. Галактика Гуттенберга. Сотворение человека печатной культуры / М. Мак-Люэн. Киев: Ника-Центр, 2003. - 432 с.

161. Маклюэн М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека / М. Маклюэн. М.; Жуковский: «КАНОН-пресс-Ц», «Кучково поле», 2003. - 464 с.

162. Мандевилъ Б. Басня о пчелах, или Пороки частных лиц блага для общества / Б. Мандевиль. - М.: Наука, 2000. -291 с.

163. Манхейм К. Идеология и утопия / Диагноз нашего времени / К. Манхейм. -М.: Юрист, 1994. С. 7-277.

164. Марк Аврелий Антонин. Размышления / Марк Аврелий Антонин. Л.: «Наука» 1985.-246 с.

165. Марков Б.В. Между индивидуальностью и субъективностью // Рено А. Эра индивида. К истории субъективности / Б.В. Марков. СПб.: «Владимир Даль», 2002. С. 409-471.

166. Марков Б.В. Проблема человека в эпоху масс-медиа. Перспективы человека в глобализирующемся мире / Б.В. Марков. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2003. С. 62-84.

167. Марков Б.В. Философская антропология / Б.В. Марков. СПб.: Питер, 2008.-352 с.

168. Марков Б.В. Храм и рынок. Человек в пространстве культуры / Б.В. Марков. СПб.: «Алетейя» 1999.-304 с.

169. Марков Б.В. Человек в эпоху масс-медиа // Информационное общество /

170. Б.В. Марков. М.: ACT, 2006, С. 452-507.311

171. Маркс К. Капитал. Том первый. Книга I: процесс производства капитала // Маркс К. и Ф. Энгельс. Сочинения. Т. 23 / К. Маркс. М.: Издательство политической литературы 1960.-900 с.

172. Маркузе Г. Одномерный человек: Исследование идеологии развитого индустриального общества / Г. Маркузе. М.: ООО «Издательство ACT», 2003. С. 251-516.

173. Маркузе Г. Разум и революция. Гегель и становление социальной теории / Г. Маркузе. СПб «Владимир Даль», 2000. - 542 с.

174. Маркузе Г. Эрос и цивилизация / Г. Маркузе. М.: «Издательство ACT», 2003. С. 5-251.

175. Меликов И.М. Свобода в духовной жизни / И.М. Меликов. М.: «Елочкин», 2002. - 186 с.

176. Михайличенко Д.Г. Интенсивная стратегия развития современного человека как этос / Д.Г. Михайличенко // Дисс. канд. филос. наук. Уфа, 2006152 с.

177. Михайличенко Д.Г. Противостоять и самостоять: индивидуальность современного человека в контексте репрессивности общества неомодерн / Д.Г. Михайличенко. Уфа: РИЦ БашГУ, 2009. - 308 с.

178. Михелъ Д.В. Мишель Фуко в стратегиях субъективации: от «Истории безумия» до «Заботы о себе» / Д.В. Михель. Саратов: Издательство Поволжского филиала Российского учебного центра, 1999. - 136 с.

179. Моль А. Социодинамика культуры /А. Моль. М.: КомКнига, 2005.-416 с.

180. Московичи С. Век толп / С. Моековичи. М.: Центр психологии и психотерапии. 1996. -478 с.

181. Московичи С. Машина, творящая богов / С. Московичи. М.: Центра психологии и психотерапии, 1998. - 560 с.

182. Мунъе Э. Манифест персонализма / Э. Мунье. М.: Республика, 1999. -539 с.

183. Мысливченко А.Г. Человек как предмет философского познания / А.Г. Мысливченко. М.: Мысль 1972. - 190 с.

184. Назаретян А.П. Психология стихийного массового поведения / А.П. Назаретян. М.: ПЕР СЭ, 2001. - 112 с.

185. Никитаев В. Новый гуманизм: субъект против индивида (размышления над «Эрой индивида» Алена Рено / А. Никитаев // «Логос». 2003. - № 3. - С. 134-152.

186. Ницше Ф. Веселая наука // Сочинения в 2 т. Т. 1 / Ф. Ницше. М.: Мысль, 1990. С. 491-720.

187. Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей / Ф. Ницше. М. Культурная революция, 2005. - 880 с.

188. ОЖоннор Д Сеймор Д. Введение в нейролингвистическое программирование / Д. ОЖоннор, Д. Сеймор.- Челябинск: «Версия», 1997. 256 с.

189. Ореховская H.A. Национальная стойкость определяющее качество массового сознания / H.A. Ореховская // Социология власти. - 2009. - № 5. - С. 103-109.

190. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс / X. Ортега-и-Гассет. М.: ООО «Издательство ACT», 2003. С. 11-209.

191. Панкратов В.Н. Манипуляции в общении и их нейтрализация: Практическое руководство / В.Н. Панкратов. М.: Изд-во Института Психотерапии, 2000. - 208 с.

192. Патрушев Н.П. Особенности современных вызовов и угроз национальной безопасности России / Н.П. Патрушев // Журнал Российского права. 2007.- № 7.-С. 3-12.

193. Петрарка Ф. Письма / Ф. Петрарка. СПб.: Наука, 2004.-620 с.

194. Пигров К.С. Современность как революция / К.С. Пигров // Революция и современность. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. С. 5682.

195. Пигров К.С. Социальная философия / К.С. Пигров. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. - 296 с.

196. Пигров КС. Шепот демона: опыт практической философии / К.С. Пигров. СПб.: Изд-во С.-Петер. Ун-та, 2007. - 90 с.

197. Платон. Алкивиад I // Диалоги / Платон. М.: Мысль, 1986. С. 66-78.

198. Платон. Алкивиад II // Платон. Диалоги / Платон. М.: Мысль, 1986. С. 79-95.

199. Платон. Апология Сократа // Собрание сочинений Т. I (I) / Платон. М.: греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина. 2000. - 151 с.

200. Погоняшо А.Г. Мишель Фуко. История субъективности // Фуко М. Герменевтика субъекта: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 19811982 учебном году / А.Г. Погоняйло. СПб: Наука, 2007. С. 597-663.314

201. Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 1. Чары Платона / К. Поппер. М.: Культурная инициатива, 1992. - 448 с.

202. Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 2 / К. Поппер. Время лжепророков: Гегель, Маркс и другие оракулы. М.: Культурная инициатива, 1992.-528 с.

203. Практическая психология. СПб.: Изд-во «Дидактика Плюс», 1998. 336 с.

204. Пригожим А.И. Дезорганизация: Причины, виды, преодоления / А.И. Пригожин. М.: Альпина Бизнес Букс. 2007. - 402 с.

205. Психика // Философская энциклопедия. Т. 5. М.: Сов. Энциклопедия. 1970. С. 43-46.

206. Психология индивидуального и группового субъекта / Под ред. A.B. Брушлинского, М.И. Воловиковой. М.: ПЕРСЭ, 2002. - 368 с.

207. Пугачев В.П. Управление свободой / В.П. Пугачев. М.: КомКнига, 2005. - 272 с.

208. Пугачев В.П. Экологическое манипулирование в управлении государством / В.П. Пугачев // Вестник московского университета. 2005. - № 1. - С. 89-111.

209. Раевский С.О. Аналитическая психотерапия как забота о себе // К. Г. Юнг и современный психоанализ. Хрестоматия по глубинной психологии / С.О. Раевский.-М.: Добросает, 1997. С. 324-342.

210. Рено А. Эра индивида. К истории субъективности / А. Рено. СПб. «Владимир Даль», 2002. - 473 с.

211. Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике / П. Рикер. -М.: Академический Проект, 2008. 695 с.

212. Розов Н. (НЕ) МЫСЛЯЩАЯ РОССИЯ: антитеоретический консенсус как фактор интеллектуальной стагнации / Н. Розов // Прогнозис. 2007. - № 3. - С. 284-304.

213. Россия в глобализирующемся мире: мировоззренческие и социокультурные аспекты / Секция философии, социологии, психологии и права Отделения общественных наук РАН. М.: Наука, 2007. - 640 с.

214. Рубинштейн С.Л. Избранные философско-психологические труды. Основы онтологии, логики и психологии / С.Л. Рубинштейн. М. Наука, 1997. -462 с.

215. Рубинштейн С.Л. Человек и мир / С.Л. Рубинштейн. М.: Наука, 1997. -191 с.

216. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии / Ж.-П. Сартр. М.: «Республика», 2000. - 702 с.

217. Сартр Ж.-П. Экзистенциализм это гуманизм / Ж.-П. Сартр // Сумерки Богов. М.: Политиздат, 1990. С. 319-345.

218. Сенека Л.А. Нравственные письма к Луцилию. М.: Алетейя, Новый Акрополь, 2000.-383 с.

219. Сенека Л.А. Философские трактаты / Л.А. Сенека. СПб.: Алетейя. 2001.- 400 с.

220. Сеннет Р. Падение публичного человека / Р. Сеннет. М.: «Логос», 2002.- 424 с.

221. Сокулер З.А. Структура субъективности: рисунки на песке и волны времени / З.А. Сокулер // Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб.: Университетская книга. 1997. С. 5-21.

222. Социальная философия: Словарь / В.Е. Кемеров, Т.Х. Керимов. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2006. - 624 с.

223. Степанова A.C. Путь к самому себе: об историко-культурном смысле «Я» в размышлениях Марка Аврелия. Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира / A.C. Степанов. Санкт-Петербург, 2002. С. 245-252.

224. Стецовский Ю.И. История советских репрессий / Ю.И. Стецовский. М.: Общественный фонд «Гласность». 1997. T. I. - 600 с.

225. Стецовский Ю.И. История советских репрессий / Ю.И. Стецовский. М.: Общественный фонд «Гласность». 1997. T. II. - 436 с.

226. Столяров A.A. Стоя и стоицизм / A.A. Столяров. М.: «Ками Груп» 1995.- 448 с.

227. Табачникова C.B. Мишель Фуко историк настоящего / C.B. Табачникова // Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. - М.: Магистериум, 1996. С. 396-443.

228. Таранов П.С. Приемы влияния на людей / П.С. Таранов. М.: Агентство «ФАИР»,1997. - 608 с.

229. Тацит П.К. Диалог об ораторах // Анналы. Малые произведения. История / П.К. Тацит. М.: ООО «Издательство ACT», «Ладомир», 2001. С. 483-522.

230. Тиллих 77. Мужество быть // Избранное: Теология культуры / П. Тиллих. --М.: Юрист, 1995. С. 7-132.

231. Тищенко П.Д. Био-власть в эпоху биотехнологий / П.Д. Тищенко. М.: ИФРАН, 2001.-178 с.

232. Тойнби А. Дж. Постижение истории / Дж. А. Тойнби. М. Айрис-пресс,2003.-640 с.

233. Токвилъ A. de. Демократия в Америке / А. де Токвиль. М.: Прогресс. 1992.-560 с.

234. Тоффлер Э. Метаморфозы власти / Э. Тоффлер. М. Аст, 2003. - 669 с.

235. Тоффлер Э. Третья волна / Э. Тоффлер. М.: ООО «Издательство ACT»,2004.-781 с.

236. Тугаринов В.П. Личность и общество / В.П. Тугаринов. М.: Наука, 1965.- 220 с.

237. Тугаринов В.П. Природа, цивилизация, человек / В.П. Тугаринов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1978. - 256 с.

238. Турен А. Возвращение человека действующего. Очерк социологии / А. Турен. М.: Научный мир, 1998. - 204 с.

239. Унгер P.M. Что должны предложить левые? / P.M. Унгер. Прогнозис. -2007.-№4.- С. 138-159.

240. Унт Я. «Размышления» Марка Аврелия как литературный и философский памятник // Марк Аврелий Антонин. Размышления / Л. Унт. Л. «Наука» 1985, С. 94-116.

241. Уолцер М. Компания критиков. Социальная критика и политические пристрастия XX века / М. Уолцер. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999.-360 с.

242. Уэбстер Ф. Теории информационного общества / Ф. Уэбстер.- М.: Аспект Пресс, 2004. 400 с.

243. Финогентов В.Н. Время, бытие, человек / В.Н. Финогентов. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1992. - 222 с.

244. Франк C.JI. Смысл жизни // Смысл жизни: Антология / С. Франк. М.: Издательская группа «Прогресс-Культура», 1994. С. 489-583.

245. Фрейд 3. «Я» и «Оно» // «Я» и «Оно». Труды разных лет. Кн. 1. / 3. Фрейд. -Тбилиси: «Мирани», 1991. С. 351-393.

246. Фрейд 3. Введение в психоанализ // Психоаналитические этюды / 3. Фрейд. Минск: ООО «Попурри», 1997. С. 5-151.

247. Фридмен М. О свободе / М. Фридмен. М.: Три квадрата, 2003. - 164 с.

248. Фролов И.Т. О человеке и гуманизме: работы разных лет / И.Т. Фролов. -М.: Политиздат. 1989. 559 с.

249. Фромм Э. «Иметь» или «быть» / Э. Фромм. М.: ACT: ACT МОСКВА, 2007.-314 с.

250. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности / Э. Фромм. М.: ACT: ACT МОСКВА, 2006. - 635 с.

251. Фромм Э. Бегство от свободы // Бегство от свободы. Человек для себя / Э. Фромм. -М.: «Издательство ACT», 2004. С. 9-303.

252. Фромм Э. Здоровое общество // Здоровое общество. Догмат о Христе / Э. Фромм. -М.: ACT: Транзиткнига, 2005. С. 5-402.

253. Фромм Э. Психоанализ и этика / Э. Фромм. М.: Республика, 1993. - 415 с.

254. Фромм Э. Революция надежды / Э. Фромм. М.: ACT: ACT МОСКВА, 2006.-283 с.

255. Фромм Э. Человек для себя // Бегство от свободы. Человек для себя / Э. Фромм. М.: «Издательство ACT», 2004. С. 303-571.

256. Фукидид. История / Фукидид. М.: Ладомир; ООО «Фирма «Издательство ACT, 1999.-736 с.

257. Фуко М. Археология знания / М. Фуко. Киев: Ника-Центр, 1996. -208 с.

258. Фуко М. Власть и знание // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью / М. Фуко. М.: Праксис. 2002. С. 278-303.

259. Фуко М. Герменевтика субъекта. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1981-1982 учебного году / М. Фуко. СПб.: Наука, 2007. - 677 с.

260. Фуко М. Дискурс и истина / М. Фуко // Логос. 2008. - № 2. - С. 159-262.

261. Фуко М. Забота о себе: История сексуальности III / М. Фуко. - Киев: Дух и литера; М.: Грун. Рефл-бук, 1998. - 288 с.

262. Фуко М. Забота об истине: беседа с Ф. Эвальдом // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности / М. Фуко. М.: Магистериум, 1996. С. 309-326.

263. Фуко М. Интеллектуалы и власть // Интеллектуалы и власть / М. Фуко. -М.: Праксис, 2002. Т. 1. С. 66-81.

264. Фуко М. Использование удовольствий. История сексуальности Т. 2. // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности / М. Фуко. М.: Изд. Дом «Касталь», 1996. С. 271-306.

265. Фуко М. Истина, власть и самость // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и статьи / М. Фуко. М.: Праксис, 2006. Ч. 3. С. 287-297.

266. Фуко М. История безумия в классическую эпоху / М. Фуко. СПб.: Университетская книга. 1997. - 576 с.

267. Фуко М. Минималистское «Я» / М. Фуко // Логос. 2008,- № 2. - С. 123135.

268. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / М. Фуко. М.: Ас1 Ма^пет, 1999.-478 с.

269. Фуко М. Нужно защищать общество: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1975/1976 учебном году / М. Фуко. СПб.: Наука, 2005. - 312 с.

270. Фуко М. О генеалогии этики: обзор текущей работы / М. Фуко // Логос. -№2. -2008. С. 135-159.

271. Фуко М. О природе человека. Справедливость против власти // Фуко М. Интеллектуалы и власть. 4.1./ М. Фуко. М.: Праксис, 2002. С. 81-148.

272. Фуко М. Политическая технология индивидов // Интеллектуалы и власти. Ч. 1./ М. Фуко. М.: Праксис, 2002. С. 360-380.

273. Фуко М. Пространство, знание и власть / М. Фуко // Интеллектуалы и власть. Ч. 3. / М. Фуко. М.: Праксис. 2006. С. 215-237.

274. Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук / М. Фуко. М.: А-саё, 1994.-406 с.

275. Фуко М. Субъект и власть // Интеллектуалы и власть. Статьи и интервью 1970-1984. Ч. 3. / М. Фуко. -М.: Праксис. 2006. С. 161-191.

276. Фуко М. Технология себя / М. Фуко // Логос. 2008. - № 2. - С. 96-123.

277. Фуко М. Что такое автор? // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет / М. Фуко. М., Касталь, 1996. С. 9-46.

278. Фуко М. Что такое Просвещение? / М. Фуко // Интеллектуалы и власть. Избранные политические статьи, выступления и интервью. М.: Праксис, 2002. С. 335-360.

279. Фуко М. Этика заботы о себе как практика свободы / М. Фуко // Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Ч. 3. М.: Праксис, 2006. С. 241-271.

280. Фуре В.Н. Контуры современной критической теории / Фуре В.Н. Мн.: ЕГУ, 2002.- 164 с.

281. Фуре В.Н. Полемика Хабермаса и Фуко и идея критической социальной теории / В.Н. Фуре // «http://personalism.narod.ru/s.html».

282. Хабермас Ю. Будущее человеческой природы / Ю. Хабермас. М.: «Весь мир». 2002. - 144 с.

283. Хабермас Ю. Концепции модерна. Ретроспектива двух традиций // Хабермас Ю. Политические работы / Ю. Хабермас. М.: Праксис, 2005. С. 234269.

284. Хабермас Ю. Техника и наука как идеология / Ю. Хабермас. М.: Праксис. 2007. С. 50-117.

285. Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне / Ю. Хабермас. М.: Издательство «Весь Мир», 2003. - 416 с.

286. Хайдеггер М. Бытие и время / М. Хайдеггер. СПб.: Наука, 2006. - 452 с.

287. Хайек Ф.А. фон. Дорога к рабству / Ф.А. фон Хайек // Вопросыфилософии.-1990.-№ 10. С. 113-151.-№ П.-С. 123-166. -№ 12. - С. 103-150.321

288. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон. М. Издательство ACT, 2003. - 602 с.

289. Хардт М., Негри А. Империя / М. Хардт, А. Негри. М.: Праксис. 2004. -440 с.

290. Хардт М., Негри А. Множество: война и демократия в эпоху империи / М. Хардт, А. Негри. М.: Культурная революция, 2006. - 559 с.

291. Хархордин О.В. Обличать и лицемерить: генеалогия российской личности / О.В. Хархордин. СПб.; М.: Европейский университет в Санкт-Петербурге: Летний сад, 2002. - 511 е.

292. Хассен С. Освобождение от психологического насилия: деструктивные культы, контроль сознания, методы помощи / С. Хассен. СПб.: Прайм-Еврознак, 2001.-400 с.

293. Хассен С. Секреты манипуляции сознанием / С. Хассен СПб: Прайм-Еврознак. 2001.-390 с.

294. Хейзинга Й. Homo ludens: опыт определения игрового элемента культуры // Homo ludens. В тени завтрашнего дня / И. Хейзинга. М.: ООО «Издательство ACT», 2004. С. 12-343.

295. Холл С. Проблема культурной идентичности и децентрация субъекта // Контексты современности I. Актуальные проблемы общества и культуры в западной социальной теории. Хрестоматия / С. Холл. - Казань: Изд-во Казан. Ун-та. 2000. С. 169-174.

296. Хомски Н. Государства-изгои. Право сильного в мировой политике / Н. Хомски. М.: Логос, 2003. - 320 с.

297. Хомски Н. Классовая война: Интервью с Дэвидом Баграмяном / Н. Хомски. М.: Праксис, 2003. - 336 с.

298. Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения. Философскиефрагменты / М. Хоркхаймер, Т. Адорно. М-СПб.: «Медиум», «Ювента», 1997.322-311 с.

299. Хоружий С. С. О старом и Новом / С.С. Хоружий. СПб.: Алетейя, 2000. -348 с.

300. Хоружий С. С. Заметки к энергийной антропологии. «Духовная практика» и «отверзание чувств»: два концепта в сравнительной перспективе / С.С. Хоружий // Вопросы философии. 1999. - № 3. - С. 55-85.

301. Хоружий С. С. Практики себя / «//http: www.synergia-isa.ni/lib/download/prop/2.doc».

302. Цветков О.М. Политическое манипулирование: природа и особенности в различных типах политических систем./ О.М. Цветков // Дисс. канд. филос. наук. М. 1996.- 150 с.

303. Цицерон М.Т. Об обязанностях // Древнеримская философия: от Эпиктета до Марка Аврелия. Сочинения / М.Т. Цицерон. М. ООО «Фирма издательство ACT», 1999. С. 255-381.

304. Цуладзе А. Большая манипулятивная игра / А. Цуладзе. М.: Алгоритм, 2000. - 328 с.

305. Чернякова Н.С. Свобода воли как желание необходимости / Н.С. Чернякова // Мировоззренческие основания человеческой деятельности на рубеже XXI века. Материалы научно-практической конференции. Уфа, 29-31 мая 1997. С. 42-44.

306. Шейное В.П. Пиар «белый» и «черный»: Технология скрытого управления людьми./ В.П. Шейнов. М.: ACT; Мн.: Харвест, 2006. - 672 с.

307. Шейнов В.П. Скрытое управление человеком (психология манипулирования) / В.П. Шейнов. М.: Изд. ACT, 2002. - 848 с.

308. Шиллер Г. Манипуляторы сознанием / Г. Шиллер. М.: Мысль, 1980. С. 19-203.

309. Шиллер Г. Средства массовой информации и культурное господство // Г. Шиллер. Манипуляторы сознанием. М.: Мысль, 1980. С. 203-306.

310. Шостром Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор / Э. Шостром.— М.: Попурри. 2005. 400 с.

311. Шупер В. А. Россия в глобализованном мире: альтернативы развития / В.А.I

312. Шупер // Вопросы философии. 2008. - № 12. - С. 3-22.

313. Щербатых Ю.В. Психология выборов. Манипуляция массовым сознанием / Ю.В. Щербатых. М.: Изд-во Эксмо, 2005. - 400 с.

314. Экофф Д., Райер Р. Похищенные дети в заложниках у маркетологов. Как воспитать разумного потребителя / Д. Экофф, Р. Райер. М.: Добрая книга, 2006. - 328 с.

315. Элиас Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. Том 1. Изменение в поведении высшего слоя мирян в странах Запада / Н. Элиас.-М.; СПб.: Универсальная книга, 2001.-332 с.

316. Элиас Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. Том 2. Изменения в обществе. Проект теории цивилизации / Н. Элиас. М.; СПб.: Университетская книга, 2001. - 382 с.

317. Элиас Н. Общество индивидов / Н. Элиас. М.: Праксис, 2001. - 336 с.

318. Юнг К.-Г. Духовная проблема современного человека // Сознание и бессознательное: / К.-Г. Юнг. СПб.: Университетская книга, 1997. С. 474-500.

319. Юнгер Э. Рабочий. Господство и гештальт // Рабочий. Господство и гештальт; Тотальная мобилизация; О боли / Э. Юнгер. СПб «Наука», 2002. С. 5-441.

320. Ярошевский М.Г. История психологии. От античности до середины XX века / М.Г. Ярошевский. М., Издательский центр «Академия», 1996. - 416 с.

321. Ярошевский М.Г. От «животного магнетизма» к охлотелесуггестии / М.Г.

322. Ярошевский // Вопросы психологии. 1994. - № 3. - С. 27-38.324

323. Ясперс К. Духовная ситуация времени // Смысл и назначение истории / Ясперс К. М., «Республика» 1994. С. 290-460.

324. Ясперс К. Современная техника // Новая технократическая волна на Западе / К. Ясперс. М.: «Прогресс», 1986. С. 119-147.

325. Arendt Н. Communicative Power // Power. Ed. By Steven Lukes / H. Arendt. -Oxford: Blackwell. 1986. P. 59-74.

326. Bauman Z Consuming Life / Z. Bauman I I Journal of Consumer Culture L. 2001.-Vol.1. - P. 9-29.

327. Jameson F. Postmodernism and consumer society / F. Jameson //«http://dmedia.ucsc.edu/~sdaniel/203/week6/fredricjameson.pdf». Дата публикации 18.08.2007.

328. Jameson F. Postmodernism or the cultural logic of late capitalism. // New left rev / F. Jameson. — L., 1984. № 146. P. 62-87.

329. Mathiensen T. The viewer society: Michel Foucaulf s «Panopticon» revisited /Т. Mathiensen // Theoretical Criminology / T. Mathiensen. 1997. №.1/2. P. 215234.

330. Seneca L.A. De otio / «L.A. Seneca //:http://www.thelatinlibrary.com/sen/sen.otio.shtml». Режим доступа: 20.04.2003.