автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Анализ структуры населения Верхнего Приобъя в эпоху поздней бронзы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Анализ структуры населения Верхнего Приобъя в эпоху поздней бронзы"

од

ДПР 1893

российская акадиляя наук

сибирское отделение институт археологии и этнографии

На правах рукописи.

Тихонов Сергей Семенович

Ш 930.26

АНАЛИЗ СТРЖГУЭД НАСЕЛЕНИЯ ВЕРХНЕГО ПРИОБЬЯ В ЭПОХУ ПОЗДНЕЙ БРОНЗЫ

СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 07.00.06 - АРХЕОЛОГИЯ

Автор в фврат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Новосибирск 1993

Работа выполнена в Омском государственном университете

Научный руководитель - доктор исторических, наук

Матщенко В.И.

Официальные оппоненты - доктор исторических наук

Киршин Ю.Ф. доктор исторических наук Бобров В.В.

Ведущая организация - Новосибирский государственн

педагогический институт

Защита состоится " 27 « ¡.сейсЛ 1993 г. в /¿Г"часов ] заседании специализированного совета Д 200.09.01 по защите дю сертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институ археологии и этнографии СО РАН (6300Э0, Новосибирск, просш! академика Лаврентьева, 17).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Институт археологии и этнографии.

Автореферат разослан ' _ 1993 г.

Ученый секретарь специализированного совета д.и.н.

Петрин В.Т.

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕШ. Поздний бронзовый век Верхнего Приобья -здин из наиболее полно изученных отрезков времени в истории региона. К материалам памятников этого района неоднократно обращаюсь многие ученые.

К настоящему времени накоплен корпус источников, позволяющих решать задачи интерпретационного характера. Но, не смотря на вдвольно хорошую изученность памятников в регионе, источниковед-±еский уровень во многом обгоняет интерпретационный, что характерно и для археологии страны в целом.

Возможности современной археологии позволяют проводить исследования многих сторон общественной жизни древних людей. Имеющиеся методики палеозконсмического и палеоэкологического моделирования, получения социальной информации из археологических юточникав помогают достаточно достоверно интерпретировать имеющиеся материалы.

Тем не менее обобщающих работ подобного типа не так ук мно-Описания методических приемов интерпретации материалов раз-5росаны по многочисленным публикациям, зачастую изданным малыми гираками, и труднодоступны исследователям.

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ заключается в отработке методических при-¡мов интерпретации археологических источников и реконструкции некоторых сторон жизни населения изучаемого региона в позднем Зронзовом веке. Для этого были собраны и проанализированы архео-югические материалы; обобщены и систематизированы методы интер-третации археологических источников для получения информации со-щального характера, выделены критерии социальной дифференциации рассмотрены структуры и модели хозяйств, наиболее близких гаучаемому обществу; из собранных материалов, выделена информа-юрмацки социального характера; полученные результаты проверены I скоррелированы с моделью хозяйств, ведущих традиционный образ ятзни.

ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ И ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Боль-гинство изученных памятников располагается близ Оби и на ее крутых притоках: Чумыше, Ине, Васюгане, Томи и других реках в Томской, Новосибирской, Кемеровской областях и Алтайском крае. Хра-юлогические рамки исследования охватывают период с XII по IX в. ¡о н.э., хотя для решения некоторых проблем они могут быть шире.

ИСТОЧНИКИ. В основу работы положены материалы, полученные

при раскопках памятников близ д. Еловка Кокевниковского район. Томской области В.И. Ыатщенко. Кроме того, для решения некоторых вопросов были использованы материалы 237 поселений и могильников, исследованных в разные годы М.П. Грязновым, В.И. Матю щанко, Ы.Ф. Косаревым, Ю.Ф. Кирилиным, Н.Л. Членовой, В.В. Бобровым, A.B. Шамшиным и другими учеными. Данные о большинстве археологических памятников почерпнуты из литературы.

Часть информации взята из документов, хранящихся в архива; Института археологии РАН, Музее археологии и этнографии Сибир] ТГУ, Музее археологии и этнографии ОмГУ.

В диссертации использованы палеоантропологические определения, выполненные В.А. Дремовым, и результаты остеологическое анализа, проведенного П.А. Косинцевым.

¡¿ЕТОДОЛОГИЧШСКЕ ОСНОШ исследования общества как систем! разработаны отечественными и зарубежными учеными в 1960-1970 гг В 1940 гг. австрийский биолог Людвиг фон Берталанфи, выдвинул i парвую в современой науке обобщенную системную концепцию ("общу: теорию систем").

"а этой основе марксизма и теории систем отчественные философа обосновали в 1960-1970 гг. методологические основы исследования общества как системы, используемые в нашей стране.

МЕТОДИКА конкретных исследований включает в себя традиционные археологические методы: формально-типологический, стратиграфический и планиграфический. В работе были применены методы математической статиски, картографирования, палеоэкономмическог< моделирования.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА. В работе приведен свод археологических памятников эпохи поздней бронзы, находящихся в бассейне Верхней и, отчасти, среднего течения Оби. Н-. основании детального изучения материалов Еловского микрорайона- дается анализ хозяйств; конкретной группы населения, половозрастная структура. Сделан; попытка определить принципы расселения древних жителей Приобья, Что касается вопросов методического характера, то в данном направлении проведен анализ существующих методог , определены критерии социальной дифференциации, работащие на сибирском материале, выделены наиболее оптимальные методики исследования. Подобные работы на материалах западносибирских археологических памятников не проводились.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ. Методические приемы исследования могут быть применены в разработке социальных аспектов жизни древнего населения любых других регионов, конкретные результаты можно использовать при написании обобщающих исследований по древней истории народов Сибири, при разработке общих и специальных курсов по археологии.

АПРОБАЦИЯ основных положений диссертации проведена* на всесоюзных, республиканских, региональных и областных научных конференциях, проведенных в Барнауле (1988), Кемерово (1982, 1987, 1989), Красноярске (1991), Омске (1987, 1988, 1989, 1992). Свердловске (1983), Томске (1990), Тюмени (1989), а также на заседаниях методологического семинара кафедры всеобщей истории Омского государственного университета и сектора археологии Омского филиала ОИИФФ СО РАН и в 12 опубликованных работах.

СТРУКТУРА РАБОТЫ. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и приложения, включающего описания памятников, таблицы, рисунки, графики и гра£н.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РА50ТЫ

Во введении обоснована актуальность теш, сформулированы цели и задачи, раскрыта источниковая база, определены территориальные и хронологические рамки работы, показала новизна и практическая значимость работы.

ГЛАВА I. ЬЗТОДША СОЦШЫШ ИССЛЕДОВАНИИ В АРХ20Л0ГЙЙ

Задзчей автора нэ являлось рассмотрение всех без исключения работ археологов, касаицихся в какой-либо степени вопросов социальной интерпретации археологических материалов. Выбор работ для анализа объясняется оригинальностью, а такие степенью обобщения материала и доступностью этого источника. Исследований социальных структур идут в нескольких направлениях, каждое из которых охарактеризовано в одном из параграфов главы.

5 I. Метод аналогий.

Суть метода заключается в его названии, а сам он - вариант сравнительно-исторического и применение его связано с объяснениями любого рода феномена аналогиями в других источниках, не все-

гда близких по времени происхождения и территории, но имегаци широкое распространение. Схема применения метода следующая имеется какой-нибудь феномен, где-то есть объяснение подобном. факту. Объяснение исходного сюжета происходит с оговоркой, чт< найденные аналогии зафиксированы в другом месте и з другое врем; и что реконструкция гипотетична.

Возможные вариации этой методики - применение ее к этнографии, причем можно современные обряды объяснить, исходя из представлений далекого прошлого (Чвырь А.Л. 1883. С. 124-138) и древние представления сопоставлять с современными, объясняя последние (Литвинский Б.А. 1931. С. 90-121).

5 2. Палеодекографичесвке работа.

Налицо два направления развития метода палеодемографии. Первое - реконструкция демографической ситуации населения, оставившего конкретный памятник. Недостатком является неполнота исходных данных: отсутствие полностью раскопанных могильников, незнание смертности населения, приблизительное знание длительности существования могильника. Точное знание вышеперечисленных данных значительно бы повысило достоверность реконструкций.

Во втором случае исследователи описывают общуа ситуацию на огромной территории. В целом тенденция отражена верно, но обобщенные описания всегда похоня на схему, которая затеняет конкрз-тные факты.

Результаты работ подобного направления несколько условии из-за неполноты исходных данных. Как известно, при таких исследованиях нукно иметь полностью раскопанный памятник (лучше могильник), причем сохранившийся целиком, половозрастные определения, знание средней 1фодолкжгвя,ностз епзеи. Могильнике, отвечающие таким требованиям, коею пересчитать по пальцам Вероятно, это и является причиной отсутствия большого числа разработок по палеодемаграфик.

Во второй половине 1980 года тенденция исследования палзс-демографии на материалах ке конкретного памятника, а целых регионов, стала более четкой, и основана она была на археологических данных.

Палеодемографичскш исследования дают интересную информации о древних обществах: их половозрастной структуре, вероятности смертности, численности древних коллективов и даже целых регио-

нов. Недостатком в методике является неполнота исходных данных. Кроме того, провести проверку достоверности исследования довольно трудно.

§ 3. Пале оз коноыиче ское моделирование.

Предполагается две линии развития исследования:

- определение потенциала хозяйства, включающее количество орудий на человека, на поселок на какой-то период и, следовательно, затрат на их производство (Бибиклв С.Н. 1965 С. 48-62);

- определение численности населения региона, для чего нужно выявить количество стоянок и на основании численности людей на одной из них путем умножения можно определить размеры населения региона и его плотность (Бибиков С.Н. 1969. С. 5-22).

В.М. Массону удалось связать метод палеоэкономического анализа с расчетом экономического потенциала, размером прибавочного продукта и диффзренцкацией общества. Предпосылками такого исследования служат: - наличие полностью раскопанного памятника; -всестороннее исследование объектов; - знание природной среды;

На этой основе возможна реконструкция демографической ситуации и количества продуктов, необходимых кителями поселка. Важным фактором становится знание производительности труда, восстанавливаемое экспериментально и по этнографическим данным (Массой В.М. 1971).

В исследовании палеозкономической ситуации какого-то ареала, причем иногда довольно обширного, логика та же самая - определение численности населения на памятнике и обоснование этого результата какими-нибудь примерами. В результате получаем количество одновременно живущих людей и площадь территории, которую они могут освоить (Железчиков Б.Ф. 1934. С. 65-68).

Представляется, что методика палеоэкологического моделирования дает максимально возможное количество людей на единицу площади, а палеоэкономика - минимальное, поэтому эти приемы исследования нужно применять вместе.

$. 4.Интерпретация археологического материала

Чаще всего для социальных реконструкций археологи использовали данные погребального обряда.

Можно условно выделить две группы работ, для одной из них источники - погребения "знатных" людей, для другой - "рядовые" могилы. Захоронения знати исследователи определяет однозначно на

основании материалов погребального коомплвкса. Главными их приз-знаками являются гигантские размеры погребальных сооружений, наличие изделий из драгоценных, металлов, следы богатой тризны шл жертвопрношений в кургане, большое количество изделий из бронзы, кости, наличие редких изделий типа,котлов, жаровен, мечей. Нг основании наличия таких находок погребение считается отражаодт высокий социальный статус умершего (Грязнов М.П. 1980.; Матвеев A.B., Матвеева Н.П. 1985. С. 69-74; Матвеева Н.П. 1987. С, 60-67; Матвденко В.К. 1988. С. 51-58; В этом случае легче всегс выделить погребения, отличающиеся значительными размерами, богатым набором погребального инвентаря и материалом, из которого oi был изготовлен. Менее "богатые" погребения также автоматичесю относили к захоронениям знати и на этом реконструкция, как правило, заканчивалась (Грач А.Д. 1975. С. 158-182; Дэвлет М.А, 1976. С. 146-154).

При таком подходе к решению проблемы остаются неясными, пс крайней мере, два вопороса. Первый - что же считать богатым захоронением, каковы критерии богатства, какова система ценносте! в древнем обществе? (Алекшин В.А. 1981. С. 3-9).

1'торой вопрос - какова иерархия погребений знати? Над это! проблемой работал А.Д. Грач (1975, 1980), который счел возможная такие захоронения делить на принадлежащие высшим, средним и низшим слоям знати. Критерии такой дефиниции - различия в трудозатратах на совершение погребального обряда (размеры погребально! камеры и надмогильного сооружения).

Изучение социальной структуры общества на материалах "рядовых" погребений требует специальной исследовательской процедуры, Обобощая работы подобного плана, можно выявить следующий алгоритм исследования: проводится aHaj^s погребального инвентаря i обряда для выявления груш могил, объединенных общими признаками. Анализ проводят отдельно для мужчин и женщин. Затем идет интерпретация выделенных групп, как социально неравных и, возможно, связаных брачно-семейными отношениями (Агчлова Л.И. 1986. С 41-53; Колесников А.Г. 1987. С. 242-249; Хлобыстина М.Д. 1986 С. 28-34). В результате анализа выделяются группы погребений отличающиеся друг от друга полом и возрастом умерших, набора! погребального инвентаря и устройством погребального сооружения.

Материалы поселений для социальных реконструкций использую

намного реке. Главная проблема заключается в выделении социально значимых признаков для памятников такого типа и их интерпретации. В работах подобного плана авторы рассматривают и хозяйство, но, в отличие от палеоэкономики, сделан нэ анализ, а обзор основных занятий населения. Большое внимание уделено планиграфшг поселений, картографированию и выделению мест их концентрации (Мартынов А.И. 1979. С. 79-92; Хлобыстин Л.П. 1972. С. 29).

Создается впечатление, что при изучении поселений подразумевается не столько социальная структура населения, оставившего его, сколько место памятника в системе других и социальное положение этой группы людей.

Представляется, что методика изучения социальной структуры в 1980 гг. была разработана довольно полно. В законченном виде ее можно представить по трем монографиями, в кавдой из которых подробно освещена вся исследовательская процедура. (Алекшин В.А. 1986; Бутянян Е.П. 1985; Павленко Ю.А. 1989).

§ 5. Использование письменных источников

Чаще всего их используют специалисты по раннему нелозному веку (Руденко С.И. 1968; Хазанов A.M. 1972. С. 68-75). Круг источников, естественно, с годами становится шире, что позволяет исследовать не затрагиваемые ранее аспекты.

Наиболее тщательна выполнены работы Б.Н. Граксва (1971) и С.И. Руденко (Руденко С.И. 1962; Руденко С.И. 1968). На основании изучения огромного корпуса письменных источников эти авторы сумели интерпретировать археологиеские материалы, воссоздав социальную структуру населения скифского времени, схема которой стала классической и с незначительными изменениями повторена их последователями.

Эта схема универсальна и подходит практически к лкбому обществу раннего железного века в степной и лесостепной зонах Евразии. Но эта универсальность затмевает возможные особенности структуры общества каждого конкретного региона.

Таким образом, разработка методики исследований социальных структур идет в нескольких направлениях: палеодемография, палео-экономика и отпочковывающаяся от нее палеоэкология и социологическая интерпретация археологического материала. Для всех направлений характерен широкий круг исходных данных и применение элементов математической статистики.

5 6. Состояние вопроса в иностранной литературе

Состояние вопроса социальных реконструкций в иностранной археологической литературе не являлось специальной задачей автора. Кроме того, существуют обобщающие работы, где дан анализ развития зарубежной археологии в 1960-1970 гг. (Алекшин В.А. 1986; Павленко Ю.А. 1989; Массон В.М. 1989).

Основываясь на известных мне зарубежных источниках, можно говорить о том, что вопросы социальной интерпретации археологического материала активно разрабатывались в 1960-1970 гг., а в последнее десятилетие для иностранных археологов более характерен "экологический детерминизм".

ГЛАВА 2. МАГЕШАШ К РЕКОНСТРУКЦИИ

Как известно, при палеоэкономическом моделировании есть возможность создать модель древнего производственого коллектива.

Поскольку в распоряжении археолога имеются только материалы раскопанного памятника, которые не содержат данных об урожайности зерновых, плотности копытных, насыщенности водоемов рыбой, то авторы, как правило, недостаток материала восполняют этнографическими данными.

91. Аборигены бассейна Оби в конце XIX-начале XX веков.

На основании статистических материалов XIX - начала XX вв. можно сделать следующие вывода: большая часть (50-70%) населения региона проживает на крупной реке, где селения больше, чем на ее притоках; число мужчин превышает число женщин в среднем на 8%; кавдая женщина имеет 1-2 маленьких детей, что не исключает наличия старших детей, ведущих свои хозяйства; дети составляют 30-35Й всего населения; около 50% всего населения трудоспособны, что не исключает участия старших детей в промыслах.

Естественно, что такая структура сложилась в мирные годы при отсутствии длительных климатических коллизий, стихийных бедствий и эпидемий.

§ 2. Рыболовство в Нарыискои ¡фае в конце XIX - начале XX веков.

В конце XIX - начале XX вв. в Нарымском крае промысловики вылавливали за год 160-200 пудов рыбы. Большая часть аборигенов (около 80%) занимались рыболовством, в промысле участвовали, как правило, г<укчиш а в ЗОЯ хозяйств женщины. Иногда рыбачили и дэ-

■и. В среднем от хозяйства рыбачили два человека, которые тлели S-9 сетей общей длиной около 170 сакэней, невода и 5-10 ряжевых :етей общей длиной I5Q саженей. Крючковые снасти и ловушки 1олыпого распространения не имели. В среднем каждое хозяйство фодавало 13 центнеров рыбы в год. Потенциал хозяйств, ловивших зыбу для себя, был почти в 4 раза меньше, чем у семей, ловящих зыбу на продажу.

§3. Охотничий промысел в Наршскои крае в конце XIX - начале XX вв. Охотой занимались около 75$ хозяйств аборигенов. На промысел выходило 96% трудоспособного населения, причем на некоторых зеках охотились и старики, и женщины, и дети. Наиболее развита Зыла охота на крупных притоках Оби: Васюгане, Кети, Тыме. В срежем от одного хозяйства промыслом занимались 1-2 охотника, кзж-[щй из которых имел 1-2 ружья и столько же собак. Промысловик ямел в среднем 25-26 черканов, 1-2 капкана и 10-12 орудий, название которых неизвестно, то есть всего около 40 орудий для пассивной охоты на зверей. Из ловушек на птиц преобладали орудия, яазвание которых неизвестно. Их было 26-27 у охотника, слопцов т человека приходилось II-I2, плениц - 9-10. Таким образом, орудий для ловли птиц на человека приходилось около 30.

Что касается количества добываемых зверей и птиц одним охотником, то можно определить только их минимум (или то количество, котрое продано). Но, поскольку существовала специализированная охота на пушных зверей, то структура добычи существенно деформирована и основой для реконструкций служить не может.-5 4. Другие отрасли хозяйства аборигенов Наршского ¡фая

в XIX - начале XX вв. и их доходы Из 860 хозяйств лошадей деркали 676 (78,6%). Почти половина их (1346 или 51,256) находилась на Оби. 472 хозяйства (54,9!?) игл ли крупный рогатый скот. Из них 280 ( 59,3% хозяйств держащих коров) находилась на Оби. В среднем в хозяйстве было 2 дойных коровы. Мелкий рогатый скот, по преимуществу овец, держали в 201 хозяйстве (23,4%), из них 165 (82% имеющих МРС) располагались на Оби. В среднем в хозяйстве было 5-6 овец.

Земледелие было развито очень слабо. По состоянию на 1910-I9II гг. пашенным земледелием занимались 19 хозяйств, из них 3 находились в русских селениях (здесь и далее в скобках соотввт-

ствущиа цифры у русских - 2092). Они получали с пашни 50 пудов озимой рки (13403), 22 пуда овса (4857), 38 пудов яровой пшеницы (5481). 51 пуд подсолнечника (6027) (Нагнибеда В.Я. 1927. С. 538). Аборигены имели 99 гряд капусты (3873), 194 грядки огурцов (2763), 128 гряд моркови (4107). Огородничеством занималось 27 хозяйств (2104) с огородами общей площади 6355 кв. саженей (367458) и еще у 156 хозяйств огородников площадь огородов не определена (Нагнибеда В.Я. 1927. С. 537).

354 хозяйства аборигенов (44,6%) собирали орехи. Ими получено 7578 пудов, что составляет 20-21 пуд на хозяйство. 817 русских хозяйств собрали 20700 пудов на хозяйство. 140 хозяйств аборигенов (16,3%) собрали 1818 пудов ягод, что соответствовало 13 пудов на хозяйство. 167 хозяйств русских собрали 2617 пудов ягод, по 16-17 пудов на хозяйство.

Большинство хозяйств аборигенов имело в I9I0-I9II гг. доход до 500 рублей. Только 4 хозяйства имело в год более 1000 рублей. Доходы складывались следующим образом: рыболовство давало 683 хозяйствам сумму 89394 руб. 26 коп. (130,05 руб. на хозяйство), охота давала 641 хозяйству 96518,75 руб. (150 руб. 57 коп. на хозяйство). 276 хозяйств продавали кедровых орехов на сумму 7897 руб. (27,6 руб. на хозяйство). 140 хозяйств продавали ягод на 2557,3 руб. (8,98 руб. на хозяйство).

Дохода от видов хозяйств распределены так: от охоты русские получили 32,6%, аборигены 67,4%, от рыболовства соответственно 70,1% и 29,9%, от сбора орехов 72,9% и 27,1%, от сбора ягод -64,8% и 35,2%.

Другими словами аборигены получили (а следовательно осваивали) около трети всех возможных продуктов от присваивающих видов хозяйства. Основными статьями доходов у аборигенов при занятии прирваивающимй видами хозяйств была охота (47,7% доходов) и рыболовство (44% доходов), сбор орехов и ягод в сумме составляли 8,3%.

В целом говоря об осваиваемости угодий можно заключить, что рыболовные угодья аборигены осваивали на 30% и охотничьи на 7090%. Для скотоводства они использовали 10-15% имеющихся для этого резервов, около 10% дохода давало собирательство. Земледелие существенной роли в хозяйстве не играло.

Представляется, что эти данные можно коррелировать с мате-

риалами позднебронзового века. Основания для этого следуйте:

- население эпохи поздней бронзы и Х1Х-ХХ вв. проживало в одной природно-географической зоне.

- занятия древнего населения народов этого региона XIX - начала XX вв. были практически одинаковыми: рыболовство, охота, скотоводство и земледелие. Спорить можно лишь о структуре хозяйства.

- естественно, что население Х1Х-ХХ вв. тайги прошло долгий путь развития, но принципы расселения аборигенов не менялись.

- производительность труда людей бронзового века и таежников Х1Х-ХХ столетий, вероятно, не сильно отличалось, -половозрастная структура изучаемых обществ сходна, о чем свидетельствуют и результаты моей работы, и данные других авторов.

Разумеется речь не идет о полном тождестве.

ГЛАВА 3. СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ДРЕВНЕГО НАСЕЛЕНИЯ

5 I. Распространение археологических памятников

В данном случае для нас имеет значение только то, что люди, оставившие упомянутые культуры кили в одно время и в приблизительно одинаковых природно-географических условиях - пойма большой реки и примыкающие к ней участки коренного берега. Среду обитания можно охарактеризовать так: наличие большой реки и довольно широкой пойш (от 10 до 40 км), многочисленных пойменных озер и стариц, проток, заливных лугов и островов-"останцов". На высоких незатопляемых местах растет, как правило,-сосняк и березняк, близ водоемов - тальник, осинник, березы. Надпойменные террасы занимает зона ленточных боров, ширина которой может достигать десятков километров. Реликты этих боров сохранились на Оби во многих местах.

К моменту написания работы автором учтено 237 поселений и могильников XII-IX вв. до н.э. В это число не входят случайные находки, происходящие из разных районов Алтая и Новосибирского Приобья, Восточного Казахстана и Хакассии. Подавляющее большинство памятников расположено на террасах или в пойме Оби. Некоторые комплексы удалены от большой реки, но находятся на ее крупных притоках. Известны памятники глубинных таежных районов, таких как на оз. Тух-Эмтор, но их количество невелико.

Поселения и могильники эпохи поздней бронзы располагаются

"кустами". Наиболее крупные из них (и по количеству памятников и по их размерам зафиксированы близ д. Еловка и Томска, Красного Яра, Крохалевки, Ордынского, Кротово, Заречного Новосибирской области, Журавлево Кемеровской области, Барнаула, оз. Иткуль Алтайского края. Эти группы памятников включают в себя поселения и могильники разного времени: доирменского и ирменского и фиксируют постоянное проживание в этом месте древних людей. Существуют более мелкие группы памятников, такие как комплексы у Могильного мыса, Сулзата, Иштана, Могильников, Самуся Томской области, Юрт-АкОалыка, Черного мыса, Колывани, Тогучина, Ирмени, Усть-Алеуса, Верхнего Сузгуна Новосибирской области, Камня-на- Оби, Аллака, Верхне-Озерного, Камышенки Алтайского края, Васьково, Титово, Портнягино Кемеровской области. В комплексах памятников также имеются материалы доирменского и ирменского времени Часть памятников расположены одиночка. Это, например, Красный Яр, Кривоше-ино в Томской области, Ельцовка-2, Вурмистрово, Быстровка-4 в Новосибирской области, Калманка, Чистюнька в Алтайском крае.

Если имеется развитая речная сеть, как например в северных районах Томской области или в Алтайском крае, то некоторые памятники могут быть удалены от большой реки и располагаться на ее притоках. Это Малгет, Прорва, Десятово, Новокусково, Озерное в Томской области, Новотроидкое, Большой лог, Чистюнька, Елбанка, Чарышское, Крестьянское-9, Моховое, Серебряниково-З в Алтайском крае. Если крупные притоки отсутствуют, как, например, в Новосибирской области, то памятники расположены на большой реке.

$ 2. Палеодемография населения Еловского микрорайона В настоящее время автору известны определение пола и возраста для 232 андроновских, 177 еловских и 16 ирменских костяков.

Половозрастную структуру древнего населения можно охарактеризовать следующим образом:

- взрослые мухчины составляли около ЗС№ всего коллектива;

- чаще всего они умирали в возрасте от 25 до 35 лет (БО-6СЖ всех мужчин), 30-4056 мужчин доживали до 55 лет и лишь 5-10$ мужчин жили дольше 55 лет;

- взрослые женщины составляли 25-3056 всего коллектива. Как и у мукчин, наибольшее число умерших наблюдается в возрасте от 25 до 35 лет (60-7056), насколько меньше, чем у мужчин, смертность у женщин в возрасте 36-55 лет (25-30% всех женщин). 5-10Я женщин

зротли дольше 55

- дети составляли," 40-453 всего коллектива. Наибольшая детская змертность наблюдается в возрасте 1-7 лет <55-70;? детей). Велика смертность детей до I года - (20-25$).

Определение количества всех похоронзЕпых па могильниках без зго полного исследования очень трудно, и поэтому наши заключения юсят предварительный характер.

Расчеты числа одновременно живущих мы провели по двум фзр-лулаа. Одна из ник, использованная S.E. Кузьминой, выглядит уюдузлда образом: 1= » где т - длительность существова-

ния памятника, S - число умерших, N - число одновременно киву-Ш, v - средняя продолжительность кизни (Кузьмина 3-Е. 1974. С. 106). Преобразуя формулу, подучим: II = —.

Нами рассчитано число одновременно кивуцих для каздой части гагильнпка и для всего комплекса. Численность коллектива опраде-'ена в 50-80 человек, составляя в среднем 65.

Мы проверили паши результаты по формуле, использованной 5.Ф. Генингом (I97Q. С. 116) и Т.Н. Троицкой (1979. С. 57). Зы-'лядит формула так - N = : % смертности, где s - количество тариих, V - время существования могильника, $ смертности 3-43 я ¡зят В.Ф. Гешшгом из монографии М.П. Грязкова (1956. С. 23).

Средние данные 60-80 человек близки к результатам, получении по формуле, использованной Е.Е. Кузьминой.

Исходя из цифр 50-80, 65-95, 80-90 по результатам трех под-;четоз, ми определяем число одновременно живущих в 50-80 человек

Итак, основываясь на материалах Елобских П к I могильниках, южно считать:

в этом районе пронзал коллектив численностью 5G-3G человек; ■ з коллективе наблюдается количественное преобладание муачин;

ОТ £ПДрОНОЕСКСГС I. HGCAlii3CJICijClCGi.iy ¿¡poUatiii. УйИ-ииЧПЗ&о iCji ¿¿ОЛИ—

:ество женщин и уменьшается количество детей;

половозрастная структура общества следующая: мугчин - около G%, женщин - 25-30Й, дети - 40-45Я; чаща всего взрослые уг.ирзли в возрасте до 35 лет. С повышением озраста смертность увеличивается; наибольшая смертность наблюдается среди детей до 7 лет; супружеской паре для поддержания численности коллектива на од-ом уровне необходимо было иметь 4-5 детей.

Мн сознаем, что напш построения носят предварительный характер и подвернутся уточнениям, когда памятник будет раскопан полностью, а археологи научатся точно определять длительность существования памятников.

5 3. Социальная структура населения Еловского микрорайона Говоря об изменении в погребальном обряде от андроновской до еловской стадии существования могильников, следует выделить следующие тенденции. Погребальный обряд женщин упрощается по сравнению с детским. Уменьшение количества инвентаря у мужчин идет медленнее по сравнению с женскими и, следовательно, растет относительно. Учитывая, что б погребальном обряде проявляется и социальный статус, уместно предположить понижение социального статуса женщин и некоторое повышение его у мужчин. Положение детей остается примерно таким же.

На ацдроновском этапе общество еще слабо дифференцировано имущественно и социально; социальный статус женщины выше мужского и детского, можетбыть из-за матрилинейности; существующее деление мужских и детских могол на три группы по богатству инвентаря отражает, на наш бзгляд, наличие по крайней мере трех объединений. Причем группы могил 6 в мужском и детском комплексе являются аборигенами, судя потрупоположению и некоторому архаизму инвентаря, а также наиболее уважаемыми, судя по количеству инвентаря в могилах; слабая близость женских могил вероятнее всего отражает наличие двух брачных коллективов-партнеров. ОС этом свидетельствует и различный состав погребального инвентаря. Одна из груш может состоять из незамужних женщин, вероятно потомков аборигенного доандроновского населения.

Исследовав еловский комплекс могил, г<а еыяскили, что три группы, существование которых ш предполагаем в андроновское время, существуют в еловское, но становятся более четкими г сильнее связанны:,и; общество дифференцировано сильнее, чем I андроновское время. Положение детей и мужчин в целом улучшается, у кекцин ухудаается, что связано, вероятно, с изменением хозяйственных занятий или увеличением рож мужчин в производстве.

В заключение можно сказать: - на протяжении всего времени существования могильника население, оставившее его, было объединено в три группы, различающеес; по количеству и набору инвентаря в могилах. На андроновской ста-

ции эти группы различались еще и по трупополоетнию. Одна из этих групп, судя по трупоположеншо и архаизму инвентаря, восходит к цоандроновскому населению.

- Социальная структура еще практически не развита. Имущественная и социальная дифференциация пока в самом зачаточном состоянии. Ко, уже появляются лица, резко отличавшиеся своим положением в обществе. Это те, к кому был применен обряд трупосожжекия. Могилы выпали из анализа, но сам факт трупосокжения свидетельствует об особой социальной значимости этих лиц.

- Возрастные группы пока еще не сложились. Следует предполагать разделение труда по полу.

- От андроновского к еловскому времени происходит ухудшение социального статуса женщин и улучшение его у мужчин. Это можно связать либо с изменением структуры хозяйства и увеличением роли мужчин в нем, либо с изменением счета родства, что опять-таки связано с увеличением в хозяйстве роли мужчин. Социальное положение детей улучшается незначительно.

- Слабая связь женских коллективов в андроновское и еловское время указывает на их относительную близость. Вероятно, это объясняется тем, общество имело двух брачных партнеров-коллективов. Различный набор погребального инвентаря может подтвердить разное происхоадзние. То, что разные группы женщин встречаются на одном могильном поле свидетельствует о патриолокальности брака. Монолитность мужских могил в андроновском и еловском комплексах указывает на это.

§ 4. Занятия населения

Как известно, население кшютаекной зоны вело комплексное многоотраслевое хозяйство, основанное на скотоводстве, охоте, рыболовстве, собирательстве и, возможно, земледелии.

По материалам, полученным в ходе раскопок Еловского поселения в i960 г. и 1982 г. можно установить структуру стада. Доля крупного рогатого скота составляла от 43 до 69%, в среднем 56%, мелкого рогатого скота - от 14% до 31%, в среднем 23%, лошади -от 14 до 27%, в среднем 21%.

Количество животных могло быть следующим: коров будет 48-96 особей, мелкого рогатого скота - 18-33 особей, лошади - 36-54 особей (Тихонов С.С. 1989. С. 8-9). Очевидно, реальные размеры стада будут несколько меньше.

Охоту жители населения Еловского микрорайона вели преимущественно на лося, причем наши расчеты показывают, что охота не была интенсивной. В среднем в год добывали около 1056 поголовья стада.

Лов рыбы население осуществляло ловушками типа котцов и, вероятно, острогой и крупными крючками. Следует отметить больше размеры рыб и ее замедленный рост.

В заключении подводятся итоги исследования, приводятся основные выводы.

СПИСОК РАБОТ, опубликованных автором по тема диссертации.

1. Формирование внешнего облика Еловского могильника II: Тезисы докладов регионалной археологической конференции студентов Сибири и Дальнего Востока. - Кемерово, 1983. - С. 20-21.

2. Анализ социальной структуры древнего населения Еловского кткрорайона // Археологические, этнографические и исторические источники по истории Сибири. - Омск, 1986. - С. 20-34.

3. Технологический анализ керамики Еловского археологического кхчЕлекса // Археологические, этнографические и исторические источники по истории Сибири. - Омск, 1986. - С. 34-42-(/в соавторстве с Л.И. Погодиным).

4. Корреляция погребального инвентаря и керамики Еловского могильники II // Исторические чтения памяти М.П. Грязнова: тез. докл. к конф. - Омск, 1987. - С. II9-I2I.

5. Опыт анализа микрорельефа памятников эпохи бронзы // Источники по истории Западной Сибири. История к археология. -ОМСК, 1987. - С. 21-25.

6. О связях населения Центрального Казахстана и Верхнего Приобья // Проблемы археологии степной Евразии: тез. докл. к конф. Ч. II. - Кемерово, 1987. - С. 97-98.

7. Керамика Еловского II и I могильников // Хронология и культурная принадлекаость памятников каменного и бронзового веков Виной Сибири: тез. докл. к конф. - Барнаул, 1988. - С. 105107.

8. Экологическая емкость Васюганья // Актуальные проблемы методики западносибирской археологии: тез. докл. к конф. - Новосибирск, 1989. - С. 132-134.

9. Методика исследования социальных структур древности (состояние вопроса в литература) // Историки об истории. - Омск, 1989. - С. 39-48.

10. Корреляция численности населения и размеров стада на Еловском поселении // Исторический опыт социально-демографического развития Сибири. Вып. I. Пале оде мография и демографические процессы в Сибири в эпоху феодализма и капитализма: тез. докл. к конф. - Новосибирск, 1989. - С. 8-9.

11. О достоверности социальных реконструкций в археологии. // Скифо-сибирский мир (социальная структура и общественные отношения): тез. докл. к конф. - Кемерово, 1989. - С. 34-36.

12. Об одном критерии социальной дифференциации // Проблемы исторической интерпретации археологических и этнографических источников Западной Сибири: тез. докл. к конф. - Томск, 1990 - С. 42-43.

13. Некоторые проблемы реконструкции состава и размеров стада по археологическим материалам // Проблемы археологии и этнографии Сибири и Дальнего Востока: тез. докл. к конф. Г. 2. -Красноярск, 1991. - С. 77-79 (в соавторстве с Б.В. Мельниковым).

[Толиграфяческая лаборатория ОмГУ. Заказ 65 544077, Омск-77, пр. Мира 55а.

. Тиран: 100 экз.