Генерал Г.А. Рашпиль и его военно-политическая и государственно-административная деятельность

Клочков, Олег Борисович

Полный текст автореферата диссертации по теме "Генерал Г.А. Рашпиль и его военно-политическая и государственно-административная деятельность"

На правах рукописи

КЛОЧКОВ ОЛЕГ БОРИСОВИЧ

ГЕНЕРАЛ Г. А. РАШПИЛЬ И ЕГО ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ И ГОСУДАРСТВЕННО-АДМИНИСТРАТИВНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Армавир 2005

Работа выполнена на кафедре истории России Армавирского государственного педагогического университета

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Ратушняк Валерий Николаевич

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Виноградов Виталий Борисович

кандидат исторических наук, доцент Горожанина Марина Юрьевна

Ведущая организация:

Краснодарское высшее военное авиационное училищ летчиков (военный институт).

Защита состоится « QÍL » 2005 г. в часов

на заседании диссертационного совета по историческим наукам Д 212.101.03 в Кубанском государственном университете по адресу: г. Краснодар, ул. Ставропольская, д. 149.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета.

Автореферат разослан « )_» OlCPg Ъ 2005 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета (¿/¿Л-кандидат исторических наук, доцент ' / ---П. П. Матющенко

I. Общая характеристика работы. Актуальность темы.

Актуальность выбранной темы определяется несколькими аспектами. С начала 1990-х гг. заметно расширяется спектр исторических исследований, перед исследователями ставятся новые проблемы, обновляется методологический инструментарий. В частности, одним из приоритетных направлений исторической науки становится персонификация истории, повышение внимания к исторической антропологии. Повышенный интерес к истории, рассмотренной через личность, определяется несколькими факторами.

Во-первых, несмотря на то, что отечественной исторической науке всегда был присущ интерес к месту и роли человека в истории, достойными внимания ранее были лишь, как говорится, выдающиеся личности -революционеры, правители, полководцы, литераторы, гении науки.1 Теперь пришло время изучать личности, которые в период господства советской идеологии игнорировались историками как люди, служившие интересам самодержавной России.

Во-вторых, для отечественной исторической науки актуальным и необходимым становится формирование личностно-психологического подхода к истории, т.е. ее - истории - персонализация. Только через анализ индивида как субъекта конкретных исторических действий только и может быть раскрыт антропологический аспект истории.2 Вообще, создание объективной картины прошлого невозможно без изучения деятельности не только выдающихся личностей всероссийского масштаба, но и выдающихся деятелей отдельно взятого региона.

Кроме того, следует отметить еще одно из приоритетных направлений современной отечественной исторической науки - повышенный интерес к региональной истории, к истории «малой» Родины - области, края, округа. В советское время эта часть исторического исследования была фактически забыта отечественной наукой. Сейчас же признано, что история такой большой страны как Россия состоит из историй отдельных ее частей, часто так непохожих друг на друга.

Генерал Г. А. Рашпиль является одной из самых заметных и интересных личностей в ряду атаманов Черноморского казачьего войска. С его именем связано проведение в жизнь «Положения о Черноморском казачьем войске» 1842 года, что само по себе предполагало недюжинную энергию со стороны руководства войска. Генерал Г. А. Рашпиль организовал проведение ряда реформ, которые позволили решить некоторые насущные проблемы войска, улучшить положение дел в нем, повысить его эффек-

1 Куприянов А И Историческая антропология в России' проблемы становле-нияЮтечественная история 1996. № 4 С.86.

«>С. НАЦИОНАЛЬНА - , БИБЛИОТЕКА I

тивность. Генерал Г. А. Рашпиль принимал активное участие в формировании и осуществлении политики России в зоне ответственности Черноморского казачьего войска. Генерал Г. А. Рашпиль возглавлял войско во время одного го самых напряженных периодов «Кавказской войны». Эти обстоятельства, а также продолжающееся возрождение казачества, казачьих традиций и казачьей истории в России, является свидетельством актуальности нашего исследования.

Следует заметить, что личность генерала Г. А. Рашпиля полному и всестороннему анализу - ни в дореволюционной, ни в советской историографии - ранее не подвергалась. У различных авторов находили отражение лишь отдельные аспекты его деятельности, прежде всего, связанные с организацией торговли с горскими обществами. Почти нет также упоминаний о его жизни и деятельности после второго прихода его на службу - в Отдельный Кавказский корпус. Тем самым данное исследование восполняет некоторый историографический пробел.

Объектом исследования является жизнь генерала Г. А. Рашпиля и его многогранная деятельность как начальника штаба Черноморского казачьего войска и исправлявшего должность наказного атамана этого войска.

Предметом исследования является показ его участия в решении проблем российской политики на Северо-Западном Кавказе.

Территориальные рамки исследования очень обширны. Они включают в себя все местности и территории, в которых жил и проходил службу Г. А. Рашпиль. В них входят как территории Российской империи, так и некоторые зарубежные территории, относящиеся к персидскому периоду службы Г. А. Рашпиля. Основная часть содержания происходит в рамках территории Черноморского казачьего войска.

Хронологические рамки исследования включают в себя, в основном, годы жизни Г. А. Рашпиля - 1801-1871. Степень изученности проблемы.

Следует сразу подчеркнуть, что до настоящего времени не было создано ни одного комплексного труда по изучаемой проблеме. Либо вопросы, связанные с жизнью и деятельностью генерала Г. А. Рашпиля, рассматривались различными авторами в контексте иных проблем, либо авторы делали акцент лишь на некоторых сторонах жизни и деятельности генерала Г. А. Рашпиля. Всю литературу по данной проблеме можно разделить условно на следующие группы.

Первая группа представлена общими работами по исторической антропологии. Именно эти работы дают нам возможность определить методологическую основу исследования. Среди таких работ следует отметить работы А. Я. Гуревича, Л. Н. Баткина, Ю. Г. Ершова, И. Д. Ковальченко,

А. И. Куприянова.1 Именно в их работах историческая антропология вновь начала занимать достойное место, как среди методов исторического исследования, так и как отдельная предметная область. Как отмечал академик А. О. Чубарьян, «на авансцену все в большей степени выдвигается проблематика, связанная с ролью человека в истории».2 Применительно к России можно сказать, что «человек возвращается в историю».3 История становится рассказом не только, а порой даже не столько о закономерностях, сколько раскрытием действий отдельных людей, со всеми их личностными качествами. Причем это касается как лидеров, государей, политиков, так и простых людей в их общественной и повседневной жизни. В этом отношении очень примечательна деятельность кубанских историков, которые в последние два десятилетия провели большую работу по описанию жизни знаменитых людей Кубани, Черноморского, Кавказского линейного и Кубанского казачьих войск, Кавказской войны.4

Следующую группу работ составляют труды историков различных эпох, по которым можно составить представление о том, в какой социально-экономической и политической ситуации приходилось действовать генералу Г. А. Рашпилю в своей службе на различных должностях в разные

1 Гуревич А Я Историческая наука и историческая антропология//Вопросы философии 1988. № 1 С 56-71, Баткин Л Н. О том, как А Я. Гуревич возделывает свой аллод//Одиссей. 1994 С.25-30, Ершов Ю. Г Человек Социум. История Свердловск, 1990, Ковальченко И Д Теоретико-методологические проблемы исторического исследования//Новая и новейшая история 1995 № 1 С 3-34; Куприянов А И Историческая антропология в России" проблемы становления//Отечественная история 1996. № 4 С 86

2 Всероссийское совещание председателей диссертационных советов по историческим нау-клмПНовая и новейшая история 2001 N° 5. С.5.

3 Всероссийское научно-методическое совещание «Проблемы методологии исследований, инновационные подходы и координация научно-образовательной деятельности в преподавании истории в высшей школе»//Новая и новейшая история 2003 №3 С. 14.

4 Гапутво Л. М Общественно-политическая деятельность Ф А. Щербины- Дис.. канд. ист. Наук Краснодар, 1993,Его же Ф. А Щербина Основные вехи жизни//Проблемы историографии и культурного наследия народов Кубани дореволюционного периода Краснодар. 1991, Громов В П Историк-краевед П П Короленко//Проблемы историографии и истории Кубани Краснодар, 1994; Золотарева И Д Научная и общественно-просветительская деятельность Б М. Городецкого Дисс канд ист Наук Краснодар, 1998; Кирей Н. И Поездки есаула Кубанского казачьего войска Н С Леонтьева в Эфиопию в начале XX в//Из дореволюционного прошлого кубанского казачества Краснодар, 1993, Невская Т А Историческое наследие И В. Бентковского//Историко-культурное наследие и современность Краснодар, 1995; Поборина М Ю Общественно-просветительская деятельность К В. Российского. Дис.. канд. ист. Наук Краснодар, 1997, Ратушняк В Н В А Голобуцкий - советский исследователь истории черноморского казачества//Проблемы историографии и культурного наследия народов Кубани дореволюционного периода Краснодар, 1991, Его же Неустрашимый генерал Краснодар, 2001; Трехбраггов Б. А Малоизвестные страницы биографии Ф А Щербины//Кубанский краевед Ежегодник 89. Краснодар, 1989; Шевченко Г Н Иван Дио-мидович Попко. Историко-биографический очерк//Проблемы историографии и культурного наследия народов Кубани дореволюционного периода Краснодар, 1991, Якаев С Н Федор Андреевич Щербина Вехи жизни и творчества Краснодар, 2004

периоды своей службы. К этой группе работ относятся наиболее общие работы по истории казачества, Черноморского казачьего войска, социально-экономической и политической ситуации на Северном и СевероЗападном Кавказе, Кавказской войне и т.п. Так И. Д. Попка в своем труде «Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. Очерки края, общества, вооруженной силы и службы» показал, в частности, трудности, с которыми приходилось сталкиваться казачеству при освоении края, сделал акцент на изначально добрососедских, взаимовыгодных отношениях черноморских казаков с коренным горским населением.1 И.Д.Попка начинает в кубанской историографии традицию освещения личностей выдающихся людей Кубани, к которым, в первую очередь, относит атаманов Черноморского казачьего войска.2

Эту традицию успешно продолжил Е. Д. Фелицын, создав одну из самых известных галерей письменных портретов атаманов Черноморского, Кавказского линейного и Кубанского казачьих войск.3 Его биографии стали хрестоматийным материалом по части социальной истории края.

Наиболее крупной дореволюционной работой по истории Кубани считается двухтомный труд Ф. А. Щербины «История Кубанского казачьего войска». В ней он коснулся ряда аспектов, так или иначе связанных со служебной деятельностью генерала Г. А. Рашпиля и теми условиями, в которых ему приходилось действовать. Ф. А. Щербина подчеркивает, что немалую роль в решении наиболее сложных проблем Кубани играет «человеческий» фактор; т.е. деятельность того или иного должностного лица.4

Некоторые аспекты службы генерала Г. А. Рашпиля до его прихода на Кубань отражены в работах С. Петина, В. А. Потто, А. 3. Пузыревского, Б. Р. Хрещатинского. В этих работах будущий генерал - один из участников многих событий российской истории 20-х - 30-х гг. XIX в., доблестный военный, казак-гвардеец, хотя непосредственно личности Г. А. Рашпиля в них уделено мало внимания.5

В целом, в дореволюционный период историки сделали многое в создании социальной истории Кубани; их произведения были наполнены

1 Попка И Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту Очерки края, общества, вооруженной силы и службы Краснодар, 1998

2 Кто же Исторические и биографические очерки Ркатеринолар, 1872

3 Фелицын Е. Д Кошевые, войсковые и наказные атаманы бывших Черноморскаго, Кавказ-скаго линейнагот ныне Кубанскаго казачьяго войска. 1788-1888 г г,//Кубанское казачье войско. 1696-1888 г Воронеж, 1888.

* Щербина Ф. А История Кубанского казачьего войска Соч В 2 Т Екатеринодар, 1910, 1913

5 Петин С Собственный Его Императорского Величества Конвой СПб, 1899, Потто В А Кавказская войеа Соч. В 5 Т. Ставрополь, 1993. Т 3 Персидская война 1826-1828 гт ; Пузы-ревский А 3 Полько-русская война СПб , 1890, Хрещатинский Б Р История Лейб-Гвардии Казачьего Его Императорского Величества Полка СПб, 1913

портретами — как конкретных исторических лиц, так и собирательного образа казака, горца, торговца, политика и т.д. В то же для них характерна описательность и отсутствие проблемного подхода.

Для работ, созданных в советский период, характерно господство марксистско-ленинской методологии, в соответствии с которой в основном получили разработку проблемы материального производства и социальной, классовой борьбы. Считалось, что личности действуют в определенных социально-экономических условиях и эти условия диктуют поведение человека.

Проблему возникновения и ранней социально-экономической истории черноморского казачества поднял еще в 50-х гг. XX в. В. И. Голобуц-кий. В своей монографии «Черноморское казачество» он, в частности, отметил, что одной из главных проблем, мешавших интенсивному освоению Кубани, было развитие хуторского землевладения как отражения социальной дифференциации в среде черноморского казачества.1

Известный кубанский историк М. В. Покровский, в своих работах делает вывод о прогрессивном значении взаимных экономических связей казачьего и горского населения Кубани, о факторах, которые сдерживали такое сближение или, наоборот, способствовали таковому.2

К ним также можно отнести, например, фундаментальную «Историю народов Северного Кавказа», второй том которой относится к рассматриваемому нами периоду. В большей степени она посвящена экономическим отношениям и социальной, классовой борьбе. События «Кавказской войны» здесь показаны как национально-освободительная борьба горских обществ Северного Кавказа против колониальной политики царизма.3 Внешнеполитическая ситуация в регионе накануне прихода в Черноморское казачье войско генерала Г. А. Рашпиля проанализирована, в частности, в коллективной монографии «Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII - 80-е гг. XIX в.». Ее авторы отмечают сложность и неоднозначность внешнеполитических условий, в которых находилась русская администрация на Северо-Западном Кавказе и, в частности, командование Черноморским казачьим войском. Эти обстоятельства требовали неординарных действий с их стороны.4

1 Голобуцкий В И Черноморское казачество Киев, 1956

2 Покровский М В Очерки социально-экономической истории адыгейских племен в конце XVIII - первой половине XIX в Рукопись диссертации доктора исторических наук. Государственный архив Краснодарского края (далее - ГЛКК) Ф 1548. Оп 1 Д. 1-4, Его же. Русско-адыгейские торговые связи Майкоп, 1957, Его же Из истории адыгов в конце XVIII - первой половине XIX в Краснодар, 1989

3 История народов Северного Кавказа (Конец XVIII в - 1917 г) М., 1988

4 Киняпина Н С, Блиев М. М., Дегоев В. В Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII - 80-е гг. XIX в. М, 1984.

Следующую группу работ составляют исследования, в которых авторы в той или иной степени затрагивают вопросы и проблемы, с которыми сталкивался и решал в своей служебной деятельности генерал Г. А. Рашпиль. В этих работах авторы с той или иной степенью достоверности и проработанности темы или проблемы освещают землепользование и землевладение на Кубани, взаимоотношения церкви и власти, населения на Кубани, различные аспекты боевой службы черноморских казаков, образования и воспитания в Черноморском казачьем войске. Однако в погоне за первенством в освещении той или иной проблемы некоторым авторам не хватает точности и корректности. Например, Ю. Н. Емельянов в своей работе «К вопросу об этапах развития системы просвещения на Кубани с 1792 по 1913 гг.», справедливо отмечая большой вклад в развитие образования на Кубани генерала Г. А. Рашпиля, совершенно зря приписывает ему честь создания Мариинской женской гимназии.1 А Е. В. Манузин утверждает, что на Кубани четверть века все образование было представлено церковно-приходскими школами да уездным училищем, забывая о существовании гимназии, которая не была официально закрыта, а лишь только прекратила свою работу в 1829 г.2 В то же время некоторые проблемы, в решении которых - так или иначе - принимал участие генерал Рашпиль, вообще не нашли отражение в работах современных кубанских историков.

Следующую группу составляют работы, авторы которых в той или иной степени изучали жизнь и деятельность генерала Г. А. Рашпиля, или хотя бы упоминали его в связи с какими-либо другими проблемами.

Генерал Г. А. Рашпиль по праву считается одним из выдающихся представителей кубанских военно-казачьих администраторов XIX в. С 1841 г. он был начальником штаба Черноморского казачьего войска, а с 1844 г. - исполняющим должность атамана ЧКВ. Современникам он запомнился и как личность, и как боевой генерал, и как организатор жизни и деятельности Черноморского казачьего войска. Однако широкой публике его имя не столь известно, как других атаманов. Скорее всего, это обусловлено, как писала Г. Г. Мошкович, «скудностью литературных свидетельств о Г. А. Рашпиле».3

Начало жизнеописанию Г. А. Рашпиля положил его соратник И. Д. Попка в своих «Исторических и биографических очерках» еще в 1872 г. И. Д. Попка первым отметил недюжинные административные способности Г. А. Рашпиля. Он отмечает, что Г. А. Рашпиль, придя в войско в трудный,

1 Емельянов Ю. Н К вопросу об этапах развития системы просвещения на Кубани с 1792 по 1913 гг.//Историческое регионовеление - вузу и школе Славянск-на-Кубани, 1997. С 83.

2 Манузин Е В. Формирование системы казачьего образования в Кубанской области в конце XIX - начале XX вв.//Казачесгво России: История и современность Краснодар, 2002. С.97.

3 Мошкович Г Г «Добросовестными своими поступками.. ». Краснодар-Армавир, 1995. С 3

переломный для казачества и самого войска период, увидел все сложности и «на первый план своей общественной деятельности поставил три задачи: образование служебное, благоустройство земельное, просвещение умственное».1 Тем самым И. Д. Попка одним из первых выделил три основных направления деятельности генерала Г. А. Рашпиля. Оценивая деятельность генерала в превосходной степени, И.Д. Попка, однако, отмечает, что Г. А. Рашпиль не смог «дойти до правильного решения своей задачи, распутать гордеев узел современного устройства казачества».2

Традицию изображения генерала Г. А. Рашпиля как выдающегося администратора продолжил Е. Д. Фелицын, младший современник Г. А. Рашпиля. Он считал, что в административной деятельности генерал Г. А. Рашпиль на посту исполняющего должность атамана Черноморского казачьего войска «не имел соперников в ряду своих предшественников, уступая, быть может,... Антону Андреевичу Головатому».3

Немало лестных слов в адрес Григория Антоновича высказал в своей монументальной «Истории Кубанского казачьего войска» Ф. А. Щербина, посвятив ему несколько десятков страниц. Интерес к Г. А. Рашпилю у Ф. А. Щербины в первую очередь проявлялся потому, что именно личные качества Григория Антоновича выглядели очень достойно. Вслед за И. Д. Попкой, Ф. А. Щербина отмечает, что Г. А. Рашпиль поставил перед собой три задачи; «Образование служебное, благоустройство земельное, просвещение умственное». Одним из первых Ф. А. Щербина отмечает своеобразное отношение Г. А. Рашпиля к горцам, в котором сочетались осторожность и благосклонность. Ф. А. Щербина отмечает многогранность, полезность и благотворность деятельности генерала Г.А. Рашпиля во всех областях жизни казаков и Черноморского казачьего войска. Оценка деятельности Г. А. Рашпиля Ф. А. Щербиной практически однозначна: «Одним словом, просвещенная деятельность Г. А. Рашпиля ставила его в ряды самых выдающихся атаманов Черноморского войска».4

Обращает на себя внимание тот факт, что некоторые дореволюционные авторы, такие как И. Дроздов, достаточно скептически относились к военным талантам генерала Г. А. Рашпиля. И. Дроздов в «Обзоре военных действий на западном Кавказе с 1848 по 1856 год» пишет: «Командующий войсками генерал Завадовский и его ближайшие сотрудники: генерал Ковалевский на правом фланге и генерал Рашпиль в Черномории, - относились к делу черезчур спокойно, не замечая ни весьма важных недостатков в оборонительных линиях, ни событий, совершавшихся между горскими

1 Попка И Д Исторические и биографические очерки Екатеринодар, 1872. С 57

2 Там же С.67.

5 Фелицын Е Д. Указ. соч. С.314.

4 Щербина Ф А. История Кубанского казачьего войска Соч • В 2 т Екатеринодар, 1910, 1913 Т 1 С 384

племенами».1 Причиной такого состояния дел Дроздов видит в личных качествах военачальников. И если Л. М. Серебряков для И. Дроздова - боевой, энергичный военачальник, то «Рашпиль, как и всякий кавказец, конечно боевой, но при полном отсутствии энергии и предприимчивости, необходимых полководцу».2

Собственно говоря, на рубеже XX века заканчивается дореволюционная традиция жизнеописания казачьих атаманов. Как мы видим, большинство дореволюционных авторов — историков и краеведов - с той или иной степенью положительности оценивали жизнь и деятельность генерала Г. А. Рашпиля, отмечая в первую очередь его талант как администратора, устроителя жизни казаков и всего войска.

Новый всплеск исследований приходится на вторую половину уже прошлого века, и связан он с работами М. В. Покровского. Именно он возродил, пусть на короткое время, интерес к личности и деятельности генерала Г. А. Рашпиля.

М. В. Покровский посвятил свою докторскую диссертацию социально-экономическим и политическим отношениям у адыгейских племен в конце XVIII - XIX веках, и именно в связи с организацией в Черномории свободной торговли между казаками и горцами упоминается М. В. Покровским деятельность генерала Г. А. Рашпиля. Причем тон упоминания о Г. А. Рашпиле в этой работе довольно язвительный - Покровский обвиняет Г. А. Рашпиля в ненужном для военного администратора «свободомыслии».3

В своей диссертации М. В. Покровский не задается целью давать оценку личности и деятельности Г. А. Рашпиля. Однако в вышедшей по материалам диссертации книге «Русско-адыгейские торговые связи» он посвятил анализу и оценке деятельности Г. А. Рашпиля несколько страниц, и что самое интересное, тон его оценок резко изменяется вплоть до превосходных категорий. М. В. Покровский пишет, что «это был представитель той части русского офицерства, которая, не будучи в состоянии подняться до открытого осуждения кровавых методов завоевания Кавказа, в то же время пыталась их несколько смягчить в своей личной деятельности, часто рискуя при этом положением и карьерой».4

После работ М.В. Покровского в историографии наступает довольно длительный перерыв, который заканчивается лишь во времена «перестройки» и возрождения казачества в России. Вновь имя Г. А. Рашпиля

1 Дроздов И Обзор военных действий на Западном Кавказе с 1848 по 1856 год//Кавказский сборник Тифлис, 1886 Т 10. С 503

2 Там же С.574

3 Покровский М В Очерки социально-экономической истории адыгейских племен в конце XVIII - первой половине XIX в Рукопись диссертации доктора исторических наук ГАКК Ф.1548 Оп 1. Д.2. Л.70-71

4 Покровский М В Русско-адыгейские торговые связи Майкоп, 1957 С 59

появляется в ряде статей известного кубанского краеведа В. Бардадыма, который в 1992 г. публикует статью «Атаман Григорий Рашпиль». Статья носит биографический характер, в ней мнбго данных именно о периоде жизни Г. А. Рашпиля до его назначения в Черноморское казачье войско. В. Бардадым был, наверное, первым, кто коснулся жизни и деятельности (хоть и в двух словах) генерала после его первого увольнения со службы в 1853 г., и одним из первых, кто дал верную дату смерти Рашпиля - 1871 г.1

В дальнейшем о Рашпиле писали многие - одни больше, другие -меньше. М. М. Блиев и В. В. Дегоев в своей «Кавказской войне» ставят Г. А. Рашпиля в ряду с начальником Черноморской береговой линии генералом Н. Н. Раевским. М. М. Блиев и В. В. Дегоев отмечают: «Миролюбивая система» Н. Н. Раевского свидетельствовала не столько о гуманных побуждениях, хотя и их не стоит отрицать, сколько о поисках путей прекращения войны, в данном случае - с помощью рациональной политики, фактически нацеленной на то, чтобы, втягивая черкесов в хозяйственную и торговую деятельность, постепенно искоренить набеговый промысел, порождавший состояние постоянной военной напряженности на Кубани и Черноморской береговой линии. Наряду с Н. Н. Раевским примерно такие же мысли высказывали его преемники на должности генералы И. Р. Анреп и Рашпиль...».2 Тем самым мы видим, что деятельность Г. А. Рашпиля по вовлечению горцев в мирные торговые связи с русскими считалась большинством специалистов чуть ли не главной и единственной заслугой генерала. Примерно такого же мнения придерживалась Г. Г. Мошкович одна из старейших работников исторического факультета Кубанского госуниверситета. В своей статье «Генерал-лейтенант Г. А. Рашпиль и его роль в решении проблемы межнациональных отношений в период Кавказской войны», вышедшей в 1994 г., она дает краткий биографический очерк, а затем сосредоточивает внимание на одной из сторон деятельности Г. А. Рашпиля - организации «вольной торговли» между казаками и горцами. Здесь очень подробно описывается деятельность Г. А. Рашпиля по подготовке документов по новой организации торговли, а также его непосредственная деятельность по организации первых опытов такой торговли.3 В 1995 г. Г. Г. Мошкович написала небольшую брошюру под названием «Добросовестными своими поступками...», посвященную, как говорится в ней, войсковому атаману Г. А. Рашпилю и «его роли в нормализации межнациональных отношений на Северо-Западном Кавказе в 40-50-

1 Бардадым В. Атаман Григорий Рашпиль//Казачьи вести 1992 №№ 14, 16

2 Блиев М М, Дегоев В В. Кавказская война. М., 1994. С 450.

3 Мошкович Г Г. Генерал-лейтенант Г. А. Рашпиль и его роль в решении проблемы межнациональных отношений в период Кавказской войны (1817-1864)//Кавказская война' уроки истории и современность Краснодар, 1995 С.156-168

ых годах XIX столетия».1 Автор осветила лишь часть многогранной деятельности генерала. «Цель и задача работы - обосновать, в меру своих возможностей, приоритетную роль Рашпиля...в осуществлении государственной задачи сближения России с горскими народами Северного Кавказа, через развитие мирных торговых сношений с ними, в условиях непредвиденно затянувшейся Кавказской войны».2

Отдельно хотелось бы выделить справочную литературу. Так, например, в начале 90-х гг. XX в. широкому кругу читателей и исследователей стал известен «Казачий словарь-справочник», изданный казачьим зарубежьем. В нем, наряду с другим материалом, есть статья и о Г. А. Рашпиле, в которой составитель продолжает рассматривать Григория Антоновича как выдающегося администратора. При этом «Словарь» страдает традиционными неточностями и ошибками: так, например, в нем утверждается, что Г. А. Рашпиль в 1852 г. отстранился от всякой деятельности.3

Кроме того, хотелось бы отметить еще два энциклопедических словаря, вышедших в последнее десятилетие на Кубани - «Энциклопедический словарь по истории Кубани...» и «Биографический...».4 В них фигура и деятельность Г. А. Рашпиля нашли достойное отражение; однако и в этих изданиях есть неточности, касающиеся биографии выдающегося генерала.

Таким образом, подводя итог рассмотрению историографии проблемы необходимо отметить следующее.

Проблема жизни и выдающейся деятельности генерала Г. А. Рашпиля остается слабоизученной. Все предыдущие исследователи использовали одну и ту же источниковую базу, наблюдается частый повтор уже ранее освещенного материала, а иногда и откровенное переписывание материала у своих предшественников.

Подавляющее большинство авторов рассматривали одну, максимум две стороны деятельности Г. А. Рашпиля; вопросы его биографии чаще всего рассматривались фрагментарно. Многие стороны жизни и деятельности генерала Г. А. Рашпиля оказались в итоге не изученными. Специальные работы, посвященные комплексному отражению вопроса жизни и деятельности генерала Г. А. Рашпиля, отсутствуют.

Целью исследования является наиболее полное и всестороннее изучение жизни и деятельности генерал-лейтенанта Г. А. Рашпиля на протяжении всей его жизни.

1 Мошкович Г Г «Добросовестными своими поступками » Краснодар-Армавир, 1995 СЗ

2 Там же. С 5

3 Казачий словарь-справочник/Сост Г В Губарев. Сан Аисельмо Калифорния С.Ш А, 1970. С.20.

4 Биографический энциклопедический словарь. Краснодар, 2005. С.260; Энциклопедический словарь по истории Кубани с древнейших времен до октября 1917 г Краснодар, 1997 С 375376

Для достижения поставленной цели автор считает необходимым решить следующие задачи:

1. Внести ясность в проблему происхождения рода Рашпилей;

2. Рассмотреть служебную деятельность и некоторые аспекты жизни Г. А. Рашпиля в т.н. «петербургский период»;

3. Проанализировать военно-политическую деятельность генерала Г. А. Рашпиля на должностях начальника штаба Черноморского казачьего войска, исправляющего должность наказного атамана ЧКВ и командующего Черноморской кордонной линией;

4. Проанализировать деятельность генерала Г. А. Рашпиля по землеустройству, строительству и благоустройству и организации торговли с горцами;

5. Показать значительный вклад Г. А. Рашпиля в развитие системы среднего образования в землях Черноморского казачьего войска, его передовую роль в развитии казачьего образования;

6. Исследовать деятельность Г. А. Рашпиля в области взаимоотношений войска и церкви, показать прогрессивность и однозначность политики ЧКВ по отношению к церкви;

7. Осветить деятельность генерала Г. А. Рашпиля во многих областях жизни и деятельности Черноморского казачьего войска и самих казаков, которая носила передовой, реформаторский характер. Методологическая основа исследования. Занимаясь одним из вопросов персонализации, диссертант придерживается мнения, что раскрыть деятельность личности можно лишь через рассмотрение ее в индивидуальной, групповой, массовой и общечеловеческой формах, во взаимоотношениях с властью, ее институтами и лидерами.1 Наиболее полно дать анализ индивидуальности личности позволяет применение исторической антропологии как метода исследования. Историко-антропологический подход дает возможность более глубоко осветить общественно-социальную позицию личности, в частности, на основе анализа нравственно-психологического облика человека.

Учитывая характер поставленных задач, диссертант применил и другие методы научного исследования: метод интуитивного понимания, позволяющий конкретно-исторически понять социальную позицию объекта исследования и смысл его деятельности; метод компаративного анализа, дающий возможность рассматривать деятельность и взгляды Г. А. Рашпиля в сравнении с деятельностью и взглядами других личностей.

Выбранные методы реализовывались посредством общенаучных принципов - логического, историзма и объективности. В основу диссер-

1 Поборина М Ю. Общественно-просветительская деятельность К. В Российского Дис. каид ист. наук Краснодар, 1997 С 29-30

тационного исследования положен методологический принцип историзма, ориентированный на познание вещей и явлений в их становлении, развитии и органической взаимосвязи с порождающими их условиями. Связь социально-экономических и политических условий с поведением, деятельностью человека, до сих пор считается исторической наукой одной из важнейших методологических посылок для исторического исследования. Принцип объективности позволяет оценивать события прошлого без личных пристрастий.

Источнмсовая база исследования. Данное диссертационное исследование построено на использовании довольно широкого круга источников, многие из которых впервые введены в научный оборот.

Недостаточная изученность темы исследования во многом предопределила сложность источниковедческого поиска. Диссертанту для сбора необходимой информации приходилось интуитивно проверять большое количество материала, который может быть хоть как-то связан с деятельностью Г. А. Рашпиля. С другой стороны, сфера интересов и внимания генерала Г. А. Рашпиля была столь широка, что порой можно было испытывать трудности в систематизации добытой информации.

Все источники по данной теме можно разделить на несколько групп. Основу источниковой базы диссертационного исследования составили материалы архивов г. Москвы и г. Краснодара (Российский государственный военно-исторический архив - РГВИА; Государственный архив Краснодарского края - ГАКК).

Документы РГВИА содержат, основном, документы по начальному периоду службы Г. А. Рашпиля: до его назначения в Черноморское казачьего войско, а также касающиеся его службы в Отдельном Кавказском корпусе и Кавказской армии. В данной работе использовались материалы фондов 330 (Главное управление казачьих войск), 400 (Главный Штаб), 478 (Польское восстание 1830-1831 гг.), 788 (Канцелярия наказного атамана Черноморского казачьего войска), 1300 (Штаб Кавказского военного округа), 3610 (Лейб-Гвардии Казачий Полк), 13454 (Штаб войск Кавказской линии и в Черномории расположенных), 14664 (Штаб Отдельного Гвардейского корпуса), 14719 (Главный штаб Кавказского корпуса и армии). Наибольший интерес вызывает обнаруженный диссертантом в фондах РГВИА ранее неизвестный полный послужной список генерала Г. А. Рашпиля, датируемый 1865 г. Он представлен в работе в виде приложения наряду с широко известным послужным списком Г. А. Рашпиля за 1842 г. из фондов ГАКК. В первом из перечисленных документов хорошо представлено прохождение службы генералом с момента его назначения в Черноморское казачье войско и ранее совсем неизвестные факты службы в Отдельном Кавказском корпусе, а во втором - материалы по боевой службе будущего генерала в период до назначения в ЧКВ.

Документы ГАКК дают возможность познакомиться и изучить всю многогранную деятельность Г. А. Рашпиля в Черномории. В работе были использованы фонды 249 (Канцелярия наказного атамана Кубанского казачьего войска (Бывшая канцелярия кошевых и войсковых атаманов Черноморского казачьего войска), 252 (Войсковое правление Кубанского казачьего войска), 254 (Войсковое дежурство Черноморское казачьего войска), 258 (Екатеринодарское окружное дежурство Черноморского казачьего войска), 260 (Канцелярия начальника Черноморской береговой линии), 261 (Канцелярия начальника Черноморской кордонной линии), 318 (1-е и 2-е казачьи отделения Кубанского казачьего войска), 324 (Екатеринодар-ская карантинная контора Черноморского казачьего войска), 332 (Лейб-Гвардейский Черноморский казачий дивизион), 335 (Таманское окружное сыскное начальство Кубанского казачьего войска), 344 (Временная строительная комиссия в г. Екатеринодаре), 373 (Войсковая врачебная управа Черноморского казачьего войска), 427 (Попечитель Кавказского учебного округа), 470 (Дирекция народных училищ Кубанской области), 574 (Кубанская областная чертежная), 1548 (Покровский Михаил Владимирович, доктор исторических наук, доцент Краснодарского педагогического института). Первые 8 из перечисленных фондов, являясь наиболее общими, содержат документы по всему спектру деятельности генерала Г. А. Рашпиля, о его военно-политической деятельности, организации торговли и т.п. Фонды 373, 427, 470 содержат документы по культурно-просветительской деятельности генерала. Вызывает интерес фонд 344 - в нем, помимо документов о строительной деятельности и инициативах генерала, сохранились копии всех приказов и распоряжений по Черноморскому казачьему войску за рассматриваемый период.

Хотелось бы отметить также в качестве источника исследования обнаруженную автором ксерокопию архивного документа - рапорт генерала Г. А. Рашпиля с предложениями о восстановлении войсковой гимназии. Данный документ был обнаружен автором в записях ныне покойной Г. Г. Мошкович, которые были переданы автору его научным руководителем. Принадлежность к конкретному архивному фонду этого документа установить не удалось, и он помещен в диссертационном исследовании в качестве приложения.

Кроме того, были использованы законодательные акты, опубликованные документы и материалы, собранные в хрестоматиях и сборниках . Это Полное Собрание Законов Российской империи, «Акты, собранные Кавказской Археографической Комиссией», «Сборник исторических материалов по истории Кубанского казачьего войска»,' сборники документов

1 Акты, собранные Кавказской Археографической комиссией/Под ред А. П. Берже. Тифлис, 1866-1884, Сборник исторических материалов по истории Кубанского казачьего войска/Под ред. И. Дмитренко СПб, 1898

«Русско-адыгейские торговые связи» (1957), «Екатеринодар - Краснодар. 1793-1993 гг.» (1993), «Православная церковь на Кубани (конец XVIII -начало XX в.» (2001).

Научная новизна диссертации заключается в следующем:

1. Многие человеческие и служебные качества Г. А. Рашпиля сложились в т.н. «петербургский» период его службы в 7-м Черноморском эскадроне Лейб-Гвардии Казачьего Полка. Эта успешная служба способствовала назначению его на высокие должности в Черноморском казачьем войске. Показателем заслуг Г. А. Рашпиля и особого расположения к нему высшего начальства является награждение его участком земли в количестве, положенном для генералов тогда, когда он таковым еще не был.

2. Освещена военная биография генерала Г. А. Рашпиля. Доказано, что вопреки мнению некоторых исследователей воинский долг он исполнял добросовестно и с честью, был вполне боевым генералом. Впервые рассмотрена служба генерала после повторного возвращения на службу в декабре 1855 г. Показателем признания заслуг Г. А. Рашпиля в служебной деятельности является его награждение в этот период наиболее весомой наградой - орденом Св. Анны 1 степ, с короной и мечами над орденом.

3. Автором проведен анализ внешнеполитической ситуации вокруг Черноморского казачьего войска, его внутренних проблем; сделан вывод о необходимости проведения срочных реформ, касающихся всей внутренней жизни войска. Новое «Положение о Черноморском казачьем войске» стало планом проведения этих реформ, а осуществлением их занимался именно генерал Г. А. Рашпиль.

4. Проблемы, возникшие в Черноморском казачьем войске из-за неравномерного распределения земель и выразившиеся в стремительном росте хуторского землевладения, влекли за собой ослабление боеготовности войска. Благодаря целенаправленной деятельности Г. А. Рашпиля было выработано «Положение о размежевании земель Черноморского казачьего войска», была создана и начала действовать Межевая Комиссия. Проведенные мероприятия позволили снять остроту этой проблемы.

5. Одной из своих важнейших задач генерал Г. А. Рашпиль считал обеспечение мирного сосуществования горцев и русских, мирного покорения Кавказа. Важнейшим путем достижения этого он видел всемерное расширение торговых связей между Россией и горскими сообществами. Г. А. Рашпиль добился введения принципа свободной торговли с горцами, лично разработал «Правила» посещения горцами ярмарок и т.н. вольных черкесских базаров. Его предложения о свободной торговле были узаконены в Высочайше утвержденном в 1846 г. «Положении о меновой торговле с горцами на Кавказской линии», на основании которого Г. А. Рашпиль разработал правила торговли с горцами. В то же время автор утверждает, что все эти мероприятия были проведены Г. А. Рашпилем не из-за

своего «особого» отношения к горцам, а ради решения задач российской политики на Северо-Западном Кавказе.

6. Благодаря усилиям Г. А. Рашпиля в Черноморском казачьем войске был создан специальный орган - Временная Строительная Комиссия - взявший на себя заботу о регулярном строительстве и благоустройстве в землях Войска. Это позволило в короткие сроки отремонтировать и возвести ряд построек, необходимость в которых ощущалась уже много лет.

7. Многие исследователи считают, что политика Войска по отношению к православной церкви была двойственной: с одной стороны Войско способствовало ее процветанию; с другой стороны стремилось подчинить себе церковь, тормозило духовное развитие. Анализ деятельности генерала Г. А. Рашпиля позволяет автору утверждать, что отношение было более однозначным, чем казалось таким исследователям, и предполагало всемерную поддержку. Генерал Г. А. Рашпиль оказывал организационную поддержку начинаниям церкви, организовывал сбор средств на церковные нужды, явился фактическим организатором и создателем женской общежительной пустыни в землях войска, организатором при ней женского пансиона как прообраза первого на Кубани образовательного учреждения для женщин.

8. Генерал Г. А. Рашпиль внес существенный вклад в создание и совершенствование системы среднего и специального образования на Кубани; благодаря его усилиям возобновила работу войсковая гимназия, ставшая верхней ступенью в системе образования на Кубани. Программу гимназии максимально приблизили к нуждам Войска за счет предложенных Г. А. Рашпилем изучения черкесского языка, делопроизводства, военных наук, маршировки, плавания, стрельбы, верховой езды. Для обеспечения потребностей Войска в различных специалистах - фельдшерах, ветеринарах и т.п. - генерал Г. А. Рашпиль предложил готовить их в пределах Войска, на базе существующих госпиталей, контор и т.п. учреждений.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Род Рашпилей на Кубани происходит из запорожских казаков, первопоселенцев в Черномории.

2. Личность Г. А. Рашпиля сформировалась во время его службы в рядах российской гвардии, где он себя зарекомендовал как верный солдат монархии, доблестный командир и хороший администратор.

3. Военно-политическая деятельность генерала Г. А. Рашпиля в Черноморском казачьем войске была направлена на утверждение мирных способов вхождения горцев в состав Империи, их подчинения российской администрации на Кавказе.

4. Генерал Г. А. Рашпиль, осознавая, что неустроенность в делах землепользования на Кубани ведет к подрыву боеспособности Черномор-

ского казачьего войска, явился основателем и вдохновителем землеустроительной деятельности в нем. То же можно сказать об организации свободной торговли на территории Войска и организации строительства и благоустройства.

5. Генерал Г. А. Рашпиль внес огромный вклад в возрождение гимназического образования на Кубани, оптимизацию учебных программ образовательных учреждений на Кубани к потребностям Войска и его обитателей.

6. Генерал Г. А. Рашпиль осознавал важность и практическую ценность деятельности православной церкви в землях Войска Черноморского, оказывал ей всяческую - моральную и материальную - поддержку, явился вдохновителем и фактическим организатором женской общежительной пустыни на Кубани.

7. Столь значительных преобразований и улучшений в жизни Черноморского казачьего войска и казаков по собственной инициативе на Кубани ни до, ни после генерала Г. А. Рашпиля не проводил никто.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в использовании (применении) ее фактологического и концептуального содержания для написания работ по истории Кубани и Черноморского казачьего войска в 1-ой половине XIX в., в создании специальных курсов и методических пособий по отечественной истории, истории Кубани. Часть сведений, содержащихся в работе, можно активно использовать в военно-патриотическом воспитании подрастающего поколения и молодых военных, позволит уточнить энциклопедические данные о генерале Г. А. Рашпиле.

Апробация исследования. Диссертация была обсуждена на кафедре отечественной истории АГПУ. Основные положения работы были изложены автором в ряде опубликованных работ. Отдельные положения диссертации были апробированы автором на международной, всероссийской и региональных конференциях, при проведении лекций по «Истории Кубани» и курса по выбору «Организация торговли в Черноморском казачьем войске в первой половине XIX в.» на историческом факультете Сла-вянского-на-Кубани государственного педагогического института.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографических ссылок, списка использованных источников и литературы и приложений.

II. Основное содержание диссертации

Во введении обосновывается актуальность темы, ее научная новизна, формулируется предмет, объект, цели и задачи исследования, определяются и характеризуются территориальные и хронологические рамки, основные положения, выносимые на защиту, рассматривается историогра-

фия вопроса, источниковая и методологическая базы исследования, определяются практическая значимость и апробация работы.

Первая глава «Военно-политическая деятельность генерала Г. А. Рашпиля» состоит из двух параграфов. В первом параграфе рассматривается служба Г. А. Рашпиля до его назначения на должность начальника штаба Черноморского казачьего войска, уточняется его происхождение. Будущий генерал, как сказано в большинстве источников и литературы, был родом из черноморских дворян. Скорее всего, он происходил из среды первопоселенцев - запорожских казаков, из казачьей старшины.

Первые 25 лет службы Г. А. Рашпиля были связаны с Петербургом, со службой в рядах российской гвардии. На службу он попал удивительно рано - в 13 лет, что даже для казачьей среды было явлением исключительным. В 17 лет он уже находится в строю 7-го Черноморского эскадрона Лейб-Гвардии Казачьего Полка. Уже в 1825 г. будущий генерал -еще в чине корнета - во время декабрьских событий в Петербурге показал свою верность службе и Отечеству, не поддавшись - как и почти весь Гвардейский корпус - на провокацию. За верность долгу он получил свое первое поощрение по службе - «монаршую признательность». Именно после этих событий карьера его стала развиваться стремительно. В ходе русско-персидской войны 1826-1828 гг. Г. А. Рашпиль, несмотря на незавидную должность адьютанта, получил свое первое боевое крещение, не раз участвуя в рекогносцировках. Именно в этот период его наставниками и старшими сослуживцами были такие выдающиеся личности, как В. Д. Иловайский, И. Ф. Паскевич, К. X. Бенкендорф. Служба рядом с ними многое дала для молодого офицера. Затем были служба пограничных и карантинных кордонах во главе взвода, а во время похода в составе Гвардейского корпуса для подавления восстания в Польше 1830-1831 гг. он был назначен командиром Черноморского эскадрона. За это время он прошел путь от юнкера до генерал-майора, был награжден орденами Св. Анны 2 и 3 степ., Св. Владимира 4 степ, с бантом, св. Станислава 3 степ., пожалован участком в 1500 дес. Период петербургской жизни оказал значительное влияние на формирование взглядов Г. А. Рашпиля, а безупречная служба способствовали его назначению на высокие должности в Черноморском казачьем войске. Его послужной список с более чем семи десятью благодарностями от Императора долгое время был образцом для подражания черноморской казачьей молодежи. Последние 10 лет своего «петербургского» периода службы он командовал 7-м Черноморским эскадроном с его сложным хозяйством. Анализ послужного списка Г. А. Рашпиля позволяет сказать, что многие его служебные черты - добросовестность, инициатива, находчивость - сформировались именно во время командования этим подразделением в условиях сложной столичной гвардейской жизни. Во втором параграфе рассмотрена военно-политическая

обстановка на Северо-Западном Кавказе накануне прихода Г. А. Рашпиля в Черноморское казачье войско, сделаны выводы о необходимости пересмотра традиционных взаимоотношений между русской администрацией и горскими народами, об изменении задач, стоящих перед Войском и методов, которыми выполнения этих задач необходимо было добиваться. Войску было необходимо реформирование, и практически вся деятельность в этом направлении была возложена на генерала Г. А. Рашпиля.

Генерал Г. А. Рашпиль оставался военным человеком, и поэтому его военная деятельность на Кубани оставалась одним из важнейших аспектов его деятельности. Были подробно рассмотрены военные «дела» и экспедиции, проведенные под командованием генерала Г. А. Рашпиля; сделан вывод о демонстративном характере его походов за Кубань в Абинское укрепление. Несмотря на утверждения некоторых дореволюционных авторов о якобы несостоятельности Г. А. Рашпиля как военного деятеля, на неоспоримых фактах показано, что во всех военных операциях, которыми руководил генерал Г. А. Рашпиль, противнику было нанесено поражение, причем при минимальных собственных потерях. Проанализировано его отношение к мирным инициативам горцам, сделан акцент на то обстоятельство, что генерал всеми силами старался избежать ненужного кровопролития, доказывал необходимость поддержки самых малых мирных и добрососедских, верноподданнических инициатив горцев. Доказано, что генерал Г. А. Рашпиль важнейшим инструментом - но не единственным -достижения политических успехов на Северо-Западном Кавказе считал экономическое влияние на горские сообщества. Обращено внимание, что наибольшие проблемы для русской администрации на Северо-Западном Кавказе создал Магомед-Амин, борьбе с которым (и с влиянием которого) генерал Г. А. Рашпиль уделил очень много времени и внимания. И вновь набор средств борьбы включал в себя как чисто военные мероприятия, например, совместные с подразделениями Черноморской береговой линии экспедиции против горцев, так и давление на горцев мирными способами, в частности, ограничением торговли. В этой связи важным считается то обстоятельство, что в отличие от своих непосредственных начальников, генерал Г. А. Рашпиль считал важным положительным моментом переход на сторону русской администрации хотя бы небольших горских сообществ.

Обращается внимание, что на фоне значительных дел и мероприятий генерал Г. А. Рашпиль не оторвался от «земли», продолжал быть в курсе всех повседневных дел Войска. Проводились ремонты станичных укреплений, смотры личного состава полков, разбор судебных дел и розыск преступников. Во всех этих делах непосредственное участие принимал и Г. А. Рашпиль, не забывая о том, что он - в первую очередь - начальник штаба Войска. Генерал Г. А. Рашпиль принял непосредственное участие и

в таком деле, как организация приема и расселения последней волны переселенцев на Кубань. Командование по достоинству оценивало заслуги Г. А. Рашпиля: за время службы в Черноморском казачьем войске он был награжден орденами Св. Владимира 3 степ., Св. Станислава 1 степ., Св. Анны 1 степ.; за выслугу в офицерском звании 25 лет награжден орденом Св. Георгия 4 степ., знаками отличия за беспорочную службу за 30 и 25 лет.

Рассмотрен процесс неожиданного увольнения генерала Г. А. Рашпиля со всех должностей; высказано предположение, что это стало результатом неприязненных отношений к Г. А. Рашпилю со стороны тогдашнего Главнокомандующего Отдельным Кавказским Корпусом князя М. С. Воронцова. Приоткрыта завеса тайны над его служебной деятельностью после возвращения на службу в декабре 1855 г., доказано, что в запас генерал Г. А. Рашпиль был отправлен не ранее 1865 г., а до этого времени занимался инспектированием войск Кавказского корпуса и Кавказской армии. Именно в этот период своей службы он был удостоен своей самой весомой наградой - орденом Св. Анны 1 степ, с короной и мечами над орденом. Это явилось показателем того, как в целом правительство оценивало служебную деятельность генерала Г. А. Рашпиля.

Вторая глава «Хозяйственно-административная деятельность генерала Г. А. Рашпиля» делится на три параграфа. В первом параграфе рассмотрены перипетии борьбы Г. А. Рашпиля за размежевание земель в Черноморском казачьем войске. Вопросы землепользования и землевладения всегда были животрепещущими в казачьей среде. Издавна в казачьих землях провозглашался принцип общинного, равнообеспечивающего наделения землей казаков. Однако в Черномории практически сразу после переселения туда казаков этот принцип стал нарушаться; казачья старшина обеспечила себе максимальные возможности по занятию все больших и больших участков земли. Преобладание хуторского землевладения над общинным (куренным) негативно сказывалось на всем комплексе социально-экономических отношений, на боеспособности Войска. В этой связи на первый план выдвигался вопрос о производстве межевания земель в Войске, без которого выполнение норм «Положения о Черноморском казачьем войске» 1842 г. в части ответственности Поземельной Экспедиции Войскового Правления не представлялось возможным.

Попытки решения данного вопроса провозглашались и ранее, однако планы выдвигались часто людьми, далекими от этих проблем. Лишь с приходом на должность начальника штаба Черноморского казачьего войска генерала Г. А. Рашпиля дело сдвинулось с «мертвой точки». Благодаря его усилиям было составлено «Положение о размежевании земель Черноморского казачьего войска», которое, несмотря на сопротивление со стороны казачьей старшины, в конце концов, было утверждено. Обращается внимание на то, что в отличие от взятого за основу «Положения о разме-

жевании земель Войска Донского», в новом положении была значительно увеличена роль Войска. Тем более, что в землях Войска Донского размежеванию подлежала только станичная и частная земля, то в Черноморском Войске размежеванию подлежала и земля для войсковых нужд. Была создана Межевая комиссия ЧКВ, начавшая свою работу 1 января 1848 г., решены вопросы укомплектования ее личным составом, необходимыми материалами и оборудованием. Доказано, что генерал Г. А. Рашпиль постоянно контролировал деятельность Комиссии, требовал эффективной ее работы, стремился обеспечить ее всем необходимым, вступая при этом в конфликт с Войсковым Правлением и вышестоящим командованием. В итоге генералу Г. А. Рашпилю не удалось сломить сопротивление аристократических кругов черноморского казачества в деле размежевания земель в Войске: с 1848 по 1852 гг. Межевая Комиссия к собственно размежеванию земель так и не приступила, ограничившись лишь съемкой войсковой земли. Большинство исследователей - как дореволюционных, так и современных - считают эту неудачу Г. А. Рашпиля одной из важнейших внутренних причин его морального падения в последние годы жизни. Второй параграф рассказывает о деятельности генерала Г. А. Рашпиля в области организации торговли с закубанскими горцами. Отмечается, что мирные отношения, основным методом которых была торговля, считались наиболее перспективным путем сближения горцев и России, включения Закубанья в состав Российской империи. Основной формой торговли с начала XIX в. становится на Северо-Западном Кавказе войсковая меновая торговля на особых меновых дворах, ведущаяся не на деньги, а на особый эквивалент - соль; т.е. носила натуральный характер. Однако к 40-м гг. XIX в. эта форма торговли исчерпала свои ресурсы, перестала удовлетворять возросшим потребностям населения по обе стороны р. Кубань, а также не способствовала прекращению набеговой тактики горцев. Некоторые кавказские военачальники стали рассматривать торговлю, вернее - ограничение ее, как средство давления на горцев. В соответствии с этими взглядами торговля то ограничивалась, то прекращалась вовсе. Существовало множество проектов активизации торговли с горцами; в конце концов, в 1842 г. была создана правительственная комиссия по выработке нового закона о меновой торговле с горцами и правилах ее ведения. В числе многих в состав комиссии был включен и генерал Г. А. Рашпиль. Он считал расширение торговли с горцами делом возможным и необходимым. Генерал Рашпиль предложил узаконить иной принцип организации торговли - свободу торга; т.е. прекратить мену и вести торговлю не на войсковых меновых дворах, а на свободных рынках. Опираясь на поддержку вышестоящего командования, он организовал посещение горцами одной из ежегодных ярмарок в Екатеринодаре - Благовещенской, 20-26 марта 1845 г. Почти одновременно Г. А. Рашпиль организовал еще одну форму

торговли с горцами - вольные хлебные базары (сатовки). Это планировалось провести 7-8 апреля 1845 г. Успешное проведение этих и других подобных мероприятий позволило Г. А. Рашпилю обобщить полученный положительный опыт в виде проекта Положения о торговле с горцами. Этот проект был одобрен на высочайшем уровне и лег в основу утвержденного в начале 1846 г. «Положения о меновой торговле с горцами на Кавказской линии». В данном документе - при внешнем сходстве с прежними установлениями меновой войсковой торговли - был узаконен предложенный Г. А. Рашпилем принцип свободной торговли. На основании данного положения генералом Г. А. Рашпилем были разработаны «Правила» торговли с горцами. Обращается внимание, при этом, на тот факт, что все эти изменения проводились Г. А. Рашпилем не в силу его какого-то личного «особого» отношения к горцам, как утверждали некоторые дореволюционные исследователи, а ради достижения целей российской политики на Северо-Западном Кавказе. В то же время политика России в этом регионе часто отличалась непоследовательностью. Это, в частности, выразилась в передаче войсковой торговли в откупное содержание в 1849 г. Генерал Г. А. Рашпиль был категорически против передачи торговли с горцами в откуп. В переписке с князем М. С. Воронцовым он приводил факты, которые свидетельствовали об отрицательных последствиях такого шага. Его борьба в итоге увенчалась успехом: в 1852 г. торговля с горцами на Кавказе была признана свободной. Взгляды Г. А. Рашпиля в этом вопросе восторжествовали. Это стало возможным потому, что Г. А. Рашпиль досконально знал местные условия и потребности и твердо стоял на позициях передовых людей того времени, стремившихся добиться утверждения русского господства на Кавказе преимущественно мирными средствами. В третьем параграфе раскрывается деятельность Г. А. Рашпиля в других сферах хозяйственно-экономической деятельности, которые не получили ранее должного освещения в литературе. Генерал Г. А. Рашпиль проявил недюжинную настойчивость и прозорливость, начав благоустройство войсковой столицы - г. Екатеринодар. Это отвечало как запросам повседневной жизни екатеринодарцев, так и интересам укрепления обороноспособности города и всего войска через создание здорового климата в казачьей столице. Рассмотрена деятельность генерала по ирригации городской территории, устройству дорог и тротуаров. Благодаря его настойчивости был создан специальный орган, призванный заниматься благоустройством главного войскового города: в июне 1847 г. было утверждено «Положение» и в августе 1848 г. начала свою работу Временная Строительная комиссия в г. Екатеринодаре. Благодаря этой инициативе генерала дело благоустройства города, да и всего войска было поставлено на постоянную, квалифицированную основу. Рассмотрена организационная деятельность Г. А. Рашпиля по возведению в Екатеринодаре ряда построек,

нужда в которых ощущалась уже на протяжении ряда лет. При этом сделан вывод, что именно благодаря административной сметке Г. А. Рашпиля ряд работ проводилось за счет средств, которые на эти цели впрямую не были предусмотрены; таким образом возводились и ремонтировались объекты социально-бытового назначения. Так, например, было проведено множество работ перед приездом в Черноморию Государя Императора. Отмечается административно-хозяйственная смелость Г. А. Рашпиля в деле закрытия войсковой суконной фабрики, десятилетиями работавшей убыточно. Это еще раз показало, что в своей административно-хозяйственной деятельности генерал решающее значение отводил вопросам функциональности и эффективности, а не престижа и показного благополучия. Отмечено деятельное участие Г. А. Рашпиля в распространении в Черномории культур виноградарства и садоводства. В этом деле он всецело поддержал инициативы кавказского наместника М. С. Воронцова, а также по собственной инициативе пригласил для выполнения этих работ опытного иностранного садовника. В целом административно-хозяйственная деятельность генерала Г. А. Рашпиля была направлена на достижение государственных целей России на Северо-Западном Кавказе.

Третья глава «Г. А. Рашпиль и его духовно-просветительская деятельность» состоит из двух параграфов. В первом параграфе рассмотрена политика Г. А. Рашпиля в отношении церкви и духовного воспитания. Некоторые исследователи считают. Что политика Войска по отношению к православной церкви была двойственной: с одной стороны оно способствовало церковному процветанию, с другой - стремилось подчинить себе церковь, тормозило духовное развитие. Анализ деятельности Г. А. Рашпиля позволяет автору утверждать, что позиция войска в лице генерала была последовательной и однозначной: всемерная поддержка. Большую роль в активизации православия на Кубани сыграли теплые взаимоотношения между генералом и епископом Иеремией. Благодаря деятельности генерала в Черномории возводятся новые и реконструируются старые храмы, такие, как, например, церковь в Абинском укреплении. Генерал Г. А. Рашпиль осознавал, что забота о нуждах церкви, а через это - забота о духовном воспитании черноморских казаков благоприятно скажется на их боевом духе, на боеспособности войска. Значительным успехом генерала стало учреждение женской монашеской общежительной пустыни и пансиона при ней. Ее учреждение было ускорено, во многом благодаря идее Г. А. Рашпиля дать пустыни имя Св. Марии Магдалины - в честь ангела-хранителя супруги Государя Императора Марии Федоровны. Генерал принял все меры, чтобы обеспечить монахинь и пустынь всем необходимым для нормального функционирования. Учреждение пустыни - а «положение» об ее учреждении было утверждено 11 декабря 1848 г. - стало шагом вперед в деле укрепления позиций православия в крае, в организа-

ции женского образования и воспитания на Кубани. Одним из наиболее заметных дел, в котором принял непосредственное и деятельное участие Г. А. Рашпиль, стало возведение на екатеринодарском кладбище храма во имя Всех Святых. Эта идея возникла в 1848 г., планировалось придать этому храму статус Войсковой Соборной церкви. Генерал Г. А. Рашпиль в своем письменном объявлении обратился ко всем жителям Черномории с призывом оказать всемерное содействие этому богоугодному делу, организовал открытие подписки для сбора добровольных пожертвований на возведение храма. Второй параграф посвящен анализу роли генерала Г. А. Рашпиля в развитии общего и специального образования на Кубани. Отмечается, что, несмотря на всемерное стремление казаков к образованию, система образования в землях Черноморского казачьего войска к 40-м гг. XIX в. находилась в кризисном состоянии. Забота о восстановлении и развитии системы образования на Кубани занимала значительное место в служебной деятельности генерала Г. А. Рашпиля. Благодаря его личным стараниям количество школ на Кубани стало увеличиваться, а их состояние улучшаться. Благодаря стараниям Г. А. Рашпиля во многих учебных заведениях стали создаваться пансионы, что позволяло более широким массам населения приобщиться к образованию. Подчеркнуто, что генерал Г. А. Рашпиль уделил значительное внимание вопросу возрождения гимназии в Черномории. Он стремился придать гимназическому образованию законченный вид, приблизить программу гимназии к нуждам и потребностям Войска. С этой целью он ходатайствовал о введении военных предметов, изучения адыгского языка. Г. А. Рашпиль стремился приблизить образование, в частности, специальное, к пределам края, т.к. посылка кандидатов для обучения далеко за границы Войска было очень дорогим делом, как для родителей, так и для войсковой администрации. В продолжение своей стратегической линии по мирному привлечению горцев на сторону России генерал Г. А. Рашпиль всецело стремился распространить образование среди горской молодежи, устраивая специальные пансионы для них при школах и ходатайствуя перед вышестоящим командованием кандидатов из горцев для обучения в других, в том числе высших образовательных учреждений России.

Одним из первых в Черноморском казачьем войске генерал Г. А. Рашпиль стал уделять пристальное внимание специальному образованию. Он горячо поддержал инициативу Государя Императора об отправке в Лесной институт кандидатов от Войска. Он ходатайствовал об открытии фельдшерской школы при Войсковом Госпитале как наиболее эффективного пути подготовки недостающих кадров, организовал в Екатеринодаре учебную конную часть.

В заключении автором были сделаны следующие выводы:

1. Генерал Г. А. Рашпиль, будучи коренным черноморским казаком, происходя из семьи первопоселенцев, не понаслышке знал все проблемы черноморцев и народов, проживающих бок о бок с казаками.

2. Становление личности генерала прошло во время его службы вдали от родины, в составе Лейб-Гвардии Казачьего полка. Начав службу с 14 лет, он сделал блестящую карьеру, которой впоследствии гордилось не одно поколение казаков. Именно здесь к нему пришли стойкость и мужество, мудрость и смекалка. Наверняка придворная служба научила будущего генерала приемам обхождения с представителями высшего начальства, умению отстаивать свои взгляды, оставаясь при этом абсолютно лояльным руководству. Для административного работника это является немаловажным качеством. Именно благодаря безупречной службе Г. А. Рашпиля в рядах гвардии стало возможным его назначение на высокие должности в Черноморском казачьем войске. А длительное командование подразделением сформировало в нем черты рачительного хозяина.

3. Одной из важнейших сфер деятельности генерала Г. А. Рашпиля как начальника штаба Черноморского казачьего войска была военно-политическая: ведь он оставался военным человеком. Эта деятельность проходила в рамках т.н. «Кавказской войны», которая в рамках СевероЗападного Кавказа имела ряд особенностей. Как и везде, наиболее заметными были собственно военные действия, которые носили, в основном, характер отражения набегов горцев, а также постепенного продвижения полосы русских укреплений вглубь территории, заселенной горскими народами. Генерал Г. А. Рашпиль не раз сам активно принимал в этом участие; он придал походам в Абинское укрепление характер постоянной вооруженной демонстрации намерений России продолжить свое движение вглубь территории, населенной горскими народами. Но с 1848 г. характер действий русской администрации изменился. На первый план стали выходить т.н. мирные способы продвижения российских интересов на СевероЗападном Кавказе. Следует отметить, что именно генерал Г. А. Рашпиль настаивал на таких мирных способах воздействия. Он считал, что в условиях, когда горские племена привыкли к нормальным, в первую очередь -торговым отношениям с Черноморией, сворачивание таких отношений будет более действенной мерой по сравнению с военно-карательными операциями. Однако генерал Г. А. Рашпиль был трезвым политиком и военным, и поэтому понимал, что в отношении горцев только применение метода пряника не сможет дать должного эффекта. Поэтому он лично организовал и принял личное участие в ряде военных экспедиций, носивших уже характер превентивных ударов по отрядам горцев на их же территории. Именно сочетание мирных и военных методов подчинения горцев на

Северо-Западном Кавказе на рубеже 40-50-х гг. XIX в. было наиболее перспективным направлением деятельности русской администрации.

4. В то же время хотелось бы отметить, что генерал Г. А. Рашпиль вошел в историю Черноморского казачьего войска и Черномории не как крупный военачальник, а как выдающийся администратор, внесший свою лепту практически во все невоенные сферы жизни войска.

5. Его деятельность по организации свободной торговли с горцами является одной из наиболее значимой и наиболее изученной. Именно благодаря деятельности Г. А. Рашпиля была преодолена феодальная замкнутость войсковой меновой торговли и созданы условия для вовлечения горских обществ в торговый товарный оборот с Россией, что в конечном счете способствовало интеграции горских обществ в российское государство и общество. Дальнейшее развитие торговых отношений на СевероЗападном Кавказе шло по «рашпилевским» предначертаниям.

6. Генералу Г. А. Рашпилю принадлежит приоритет в деле размежевания земель Черноморского казачьего войска. Ему удалось доказать, что неотложное решение земельного вопроса в Черномории напрямую связано с выполнением тех задач, которые были возложены на Войско «Положением» 1842 г. Его стараниями было созданы «Положение о Межевой комиссии ЧКВ» и условия для начала деятельности Комиссии. Однако анализ деятельности Комиссии позволяет говорить о том, что это был наиболее сложный «участок» деятельности генерала: ему не удалось сломить инертность должностных лиц Комиссии и Войска и других, вышестоящих инстанций, и дело размежевания земель было закончено позднее.

7. Генерала Г. А. Рашпиля можно назвать и родоначальником регулярного государственного строительства на Кубани. Именно он был инициатором создания в Екатеринодаре особого ведомства, которое осуществляло и контролировало строительную деятельность в рамках Черноморского казачьего войска. Он был и председателем открывшейся Временной Строительной Комиссии в г. Екатеринодар, одним из важнейших мероприятий которой стало возведение в Екатеринодаре тротуаров и осушение улиц, призванное положить конец непролазной грязи в казачьей столице.

8. Неоценим вклад генерала Г. А. Рашпиля в развитие системы общего образования на Кубани. При нем начинает увеличиваться число школ, начинается активное вовлечение в образовательные учреждения Кубани и России горской молодежи; стратегическим направлением политики Г. А. Рашпиля в области образования стало создание при различных учебных заведениях пансионов для постоянного проживания части учеников и воспитанников. Это позволяло расширить социальную базу образовательных учреждений, позволяло сделать образование более доступным для широких слоев населения.

Генерал Г. А. Рашпиль выступил инициатором возрождения войсковой гимназии, стремился придать ей и ее учебной программе характер непосредственно связанной с потребностями казаков и Войска, ориентированным на воспитание и обучение в казачьем духе. Особенно важным является стремление генерала Г. А. Рашпиля ввести в программу гимназии изучение черкесского языка. Это стремление четко укладывается в политику генерала по сближению русского и горского населения Кубани, в политику России по интеграции Кавказа.

9. Как дальновидный военный и гражданский администратор проявил себя генерал Г. А. Рашпиль и по отношению к православной церкви на Кубани. Прекрасно понимая, что церковь и православие идеологически освящают политику России на Кавказе, генерал всемерно поддерживал все ее начинания, стремился укрепить их авторитет у населения. Недаром то время, в которое генерал Г. А. Рашпиль занимал должности в Черноморском казачьем войске, стало временем активной политики церкви на Северо-Западном Кавказе. Сам генерал являлся инициатором возведения ряда храмов на территории Войска. При его активнейшем и бескорыстном участии была учреждена в Войске женская монашеская общежительная пустынь, были заложены основы ее благосостояния.

10. Деятельность генерала Г. А. Рашпиля в Черноморском казачьем войске носила передовой, реформаторский характер. Это касается как общего характера его позиции по отношении к политике России на Кавказе, так и к отдельным сферам деятельности, которых он касался в служебной деятельности. Как отмечал М. В. Покровский, «это был представитель той части русского офицерства, которая, не будучи в состоянии подняться до открытого осуждения кровавых методов завоевания Кавказа, в то же время пыталась их несколько смягчить в своей личной деятельности, часто рискуя при этом положением и карьерой».1

В этой связи следует отметить передовой характер его деятельности по организации свободной торговли с горцами. В ней он видел главное средство прекращения столкновений между горцами и русскими и присоединения Кавказа к России. Передовой, фактически реформаторский характер, носила его деятельность в сфере землеустройства и размежевания земель, образования и воспитания подрастающего поколения, строительства и архитектуры.

Все это позволяет нам говорить, что генерал Г. А. Рашпиль является неординарной, выдающейся личностью в ряду высшего начальства Черноморского казачьего войска, образцом верного служения народу и Отечеству.

1 Покровский М В Русско-адыгейские торговые связи Майкоп, 1957 С 59

28

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Клочков О. Б. Слово об атамане Рашпиле//Историческое регионоведе-ние - вузу и школе: Мат-лы седьмой региональной научно-практической конференции. Славянск-на-Кубани, 2001. С.32-33 (0,1

П.Л.).

2. Клочков О. Б. «Образование служебное, благоустройство земельное, просвещение умственное»//Казачество России: история и современность: Тезисы Международной научной конференции. Краснодар,2002. С.75-77 (0.2 п.л.).

3. Клочков О. Б. Ф. А. Щербина о генерале Рашпиле//Археология, этнография и краеведение Кубани: Мат-лы краевой межвузовской аспи-рантско-студенческой конференции. Армавир; Краснодар, 2002. С.51-53 (0,2 п.л.).

4. Клочков О. Б. Генерал Г. А. Рашпиль и его деятельность: некоторые аспекты историографии//Екатеринодар - Краснодар. 1793-2003. Вчера. Сегодня. Завтра: Тезисы краевой научно-практической конференции. Краснодар, 2003. С.40-46 (0,4 пл.).

5. Клочков О. Б. М. В. Покровский о генерале Г. А. Рашпи-ле//Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе: Мат-лы Всероссийской научно-практической конференции. Славянск-на-Кубани, 2003. С. 128-130 (0,2 пл.).

6. Клочков О. Б. Служба генерала Г. А. Рашпиля как пример образцового служения Отечеству//Алексеевские чтения. Краснодар, 2004. С.82-85 (0,3 пл.).

7. Клочков О. Б. Генерал Г. А. Рашпиль глазами отечественных историков и краеведов ХЕХ и XX веков//10 лет СГПИ. Юбилейный сборник научных трудов. Славянск-на-Кубани, 2004. С. 162-166 (0,4 пл.).

8. Клочков О. Б. Некоторые аспекты военно-политической деятельности генерала Г. А. Рашпиля в Черноморском казачьем войске//Голос минувшего. Кубанский исторический журнал. Краснодар, 2004. № 3-4. С.3-11 (0,9 пл.).

Подписано в печать 29.10.2005 г. Формат 60x84/16. Бумага типографская. Гарнитура «Тайме». Объем 1,5 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 56.

Отпечатано в Издательском центре СГПИ 353563 г. Славянск-на-Кубани ул. Коммунистическая, 2

V*

I

I X

I

\

чг\108

РНБ Русский фонд

2006-4 18992

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Клочков, Олег Борисович

Введение

Глава 1. Военно-политическая деятельность генерала Г. А. Рашпиля.

1.1. Служба Г. А. Рашпиля в рядах российской гвардии.

1.2. Военно-политическая деятельность Г. А. Рашпиля в Черноморском казачьем войске

Глава 2. Хозяйственно-административная деятельность генерала Г. А. Рашпиля.

2.1. Борьба генерала Г. А. Рашпиля за размежевание земель в Черноморском казачьем войске.

2.2. Деятельность генерала Г. А. Рашпиля по организации торговли с закубанскими горцами и значение этой деятельности в реализации политики России на Северо-Западном Кавказе.

2.3. Мероприятия Г. А. Рашпиля в области строительства, благоустройства и других сферах хозяйственно-экономической деятельности.

Глава 3. Генерал Г.А. Рашпиль и его духовно-просветительская деятельность.

3.1. Политика Г. А. Рашпиля в отношении церкви и духовного воспитания.

3.2. Роль генерала Г. А. Рашпиля в развитии общего и специального образования на Кубани. Заключение.

Библиографические ссылки.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Клочков, Олег Борисович

Актуальность темы.

Актуальность выбранной темы определяется несколькими аспектами. С начала 1990-х гг. заметно расширяется спектр исторических исследований, перед исследователями ставятся новые проблемы, обновляется методологический инструментарий. В частности, одним из приоритетных направлений исторической науки становится персонификация истории, повышение внимания к исторической антропологии. Повышенный интерес к истории, рассмотренной через личность, определяется несколькими факторами.

Во-первых, несмотря на то, что отечественной исторической науке всегда был присущ интерес к месту и роли человека в истории, достойными внимания ранее были лишь, как говорится, выдающиеся личности - революционеры, правители, полководцы, литераторы, гении науки [1]. Теперь пришла очередь личностей если не всероссийского, то регионального масштаба.

Во-вторых, для отечественной исторической науки актуальным и необходимым становится формирование личностно-психологического подхода к истории, т.е. ее - истории - субъектизация. Только через анализ индивида как субъекта конкретных исторических действий только и может быть раскрыт антропологический аспект истории [2]. Вообще, создание объективной картины прошлого невозможно без изучения деятельности не только выдающихся личностей всероссийского масштаба, но и выдающихся деятелей отдельно взятого региона.

Кроме того, следует отметить еще одно из приоритетных направлений современной отечественной исторической науки - повышенный интерес к региональной истории, к истории «малой» Родины - области, края, округа. В советское время эта часть исторического исследования была фактически забыта отечественной наукой. Сейчас же признано, что история такой большой страны как Россия состоит из историй отдельных ее частей, часто так непохожих друг на друга.

Генерал Г. А. Рашпиль является одной из самых заметных и интересных личностей в ряду атаманов Черноморского казачьего войска. С его именем связано проведение в жизнь «Положения о Черноморском казачьем войске» 1842 года, что само по себе предполагало недюжинную энергию со стороны руководства войска. Генерал Г. А. Рашпиль организовал проведение ряда реформ, которые позволили решить некоторые насущные проблемы войска, улучшить положение дел в нем, повысить его эффективность. Генерал Г. А. Рашпиль принимал активное участие в формировании и осуществлении политики России в зоне ответственности Черноморского казачьего войска. Генерал Г. А. Рашпиль возглавлял войско во время одного из самых напряженных периодов «Кавказской войны». Эти обстоятельства, а также продолжающееся возрождение казачества, казачьих традиций и казачьей истории в России, является свидетельством актуальности нашего исследования.

Следует заметить, что личность генерала Г. А. Рашпиля полному и всестороннему анализу ранее не подвергалась ни в дореволюционной, ни в советской историографии. У различных авторов находили отражение лишь отдельные аспекты его деятельности, прежде всего, связанные с организацией торговли с горскими обществами. Почти нет также упоминаний о его жизни и деятельности после второго прихода его на службу - в Отдельный Кавказский корпус. Тем самым данное исследование восполняет некоторый историографический пробел.

Объектом исследования является вся жизнь генерала Г. А. Рашпиля и его многогранная деятельность как начальника штаба Черноморского казачьего войска и исправлявшего должность наказного атамана этого войска.

Предметом исследования является показ его многогранной деятельности в контексте российской политики на Северо-Западном Кавказе.

Территориальные рамки исследования очень обширны. Они включают в себя все местности и территории, на которых жил и проходил службу Г. А. Рашпиль. В них входят как территории Российской империи, так и некоторые зарубежные территории, относящиеся к персидскому периоду службы Г. А.

Рашпиля. Основная часть содержания происходит в рамках территории Черноморского казачьего войска.

Хронологические рамки исследования включают в себя, в основном, годы жизни Г. А. Рашпиля - 1801-1871. Они также несколько расширены за счет первого упоминания о предках Г. А. Рашпиля в Реестре Запорожского казачьего войска за 1756 г. до последнего упоминания фамилии Рашпиль в 1918 г. в связи с последними эпизодами жизни внука Григория Антоновича - Георгия Антониевича.

Историография проблемы.

Следует сразу подчеркнуть, что до настоящего времени не было создано ни одного комплексного труда по изучаемой проблеме. Либо вопросы, связанные с жизнью и деятельностью генерала Г. А. Рашпиля, рассматривались различными авторами в контексте иных проблем, либо авторы, стремившиеся в той или иной степени более пристально взглянуть на эту историческую личность, делали акцент лишь на некоторых сторонах жизни и деятельности генерала Г. А. Рашпиля. Всю литературу по данной проблеме можно условно разделить на несколько групп.

Первая группа представлена общими работами по исторической антропологии. Именно эти работы дают нам возможность определить методологическую основу исследования. Среди таких работ следует отметить работы А. Я. Гуревича, JI. Н. Баткина, Ю. Г. Ершова, И. Д. Ковальченко, А. И. Куприянова [3]. Именно в их работах историческая антропология вновь начала занимать достойное место, как среди методов исторического исследования, так и как отдельная предметная область. Историческая и культурная антропология занимает теперь важное место в исторических исследованиях. Как отмечал академик А. О. Чубарьян, «на авансцену все в большей степени выдвигается проблематика, связанная с ролью человека в истории» [4]. Применительно к России можно сказать, что «человек возвращается в историю» [5]. История становится рассказом не только, а порой даже не столько о закономерностях, сколько раскрытием действий отдельных людей, со всеми их личностными качествами. Причем это касается как лидеров, государей, политиков, так и простых людей в их общественной и повседневной жизни. В этом отношении очень примечательна деятельность кубанских историков, которые в последние два десятилетия провели большую работу по описанию жизни знаменитых людей Кубани, Черноморского, Кавказского линейного и Кубанского казачьих войск, Кавказской войны [6]. Особые слова хотелось бы сказать в адрес доктора исторических наук, профессора Ратушняка В. Н. Благодаря его целеустремленной деятельности под его руководством были защищены диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, посвященные жизни и деятельности Ф. А. Щербины, К. В. Российского, Б. М. Городецкого [7].

Следующую группу работ составляют труды историков различных эпох, по которым можно составить представление о том, в какой социально-экономической и политической ситуации приходилось действовать генералу Г. А. Рашпилю в своей службе на различных должностях в разные периоды своей службы. К этой группе работ относятся наиболее общие работы по истории казачества, Черноморского казачьего войска, социально-экономической и политической ситуации на Северном и Северо-Западном Кавказе, Кавказской войне и т.п. Из дореволюционного наследия наиболее примечательны труды таких известных кубанских историков и краеведов, как И. Д. Попка, Е. Д. Фелицын, Ф. А. Щербина. Все они создавали целостную картину исторического развития Кубани. Так И. Д. Попка в своем труде «Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. Очерки края, общества, вооруженной силы и службы.» показал, в частности, трудности, с которыми приходилось сталкиваться казачеству при освоении края, сделал акцент на изначально добрососедских, взаимовыгодных отношениях черноморских казаков с коренным горским населением [8]. И. Д. Попка начинает в кубанской историографии традицию освещения личностей выдающихся людей Кубани, к которым, в первую очередь, относит атаманов Черноморского казачьего войска [9].

Эту традицию успешно продолжил Е. Д. Фелицын, создав одну из самых известных галерей письменных портретов атаманов Черноморского, Кавказского линейного и Кубанского казачьих войск [10]. Его биографии стали хрестоматийным материалом по части социальной истории края, а иногда и благодатным материалом для плагиата.

Наиболее крупной дореволюционной работой по истории Кубани считается двухтомный труд Ф. А. Щербины «История Кубанского казачьего войска». В ней он коснулся ряда аспектов, так или иначе связанных со служебной деятельностью генерала Г. А. Рашпиля и теми условиями, в которых ему приходилось действовать. Ф. А. Щербина подчеркивает, что немалую роль в решении наиболее сложных проблем Кубани играет «человеческий» фактор; т.е. деятельность того или иного должностного лица [11].

Некоторые аспекты службы генерала Г. А. Рашпиля до его прихода на Кубань отражены в работах С. Петина, В. А. Потто, А. 3. Пузыревского, Б. Р. Хрещатинского. В этих работах будущий генерал - один из участников многих событий российской истории 20-х — 30-х гг. XIX в., доблестный военный, казак-гвардеец, хотя непосредственно личности Г. А. Рашпиля в них уделено мало внимания, а иногда и вовсе нет [12].

В целом, в дореволюционный период историки сделали многое в создании социальной истории Кубани; их произведения были наполнены портретами -как конкретных исторических лиц, так и собирательного образа казака, горца, торговца, политика и т.д. В то же для них характерна описательность и отсутствие проблемного подхода.

Для работ, созданных в советский период, характерно господство марксистско-ленинской методологии, в соответствии с которой в основном получили разработку проблемы материального производства и социальной, классовой борьбы. Считалось, что личности действуют в определенных социально-экономических условиях и эти условия диктуют поведение человека.

Проблему возникновения и ранней социально-экономической истории черноморского казачества поднял еще в 50-х гг. XX в. В. И. Голобуцкий. В своей монографии «Черноморское казачество» он уделил внимание, в основном, до кубанскому периоду истории черноморского казачества и первым десятилетиям их пребывания в Черномории. Он, в частности, отметил, что одной из главных проблем, мешавших интенсивному освоению Кубани, было развитие хуторского землевладения как отражения социальной дифференциации в среде черноморского казачества [13].

Почти одновременно с выходом монографии В. И. Голобуцкого завершил работу над своей докторской диссертацией, посвященной социально-экономическим отношениям у соседей черноморских казаков — адыгских племен - известный кубанский историк М. В. Покровский. В ней и в своих последующих работах М. В. Покровский делает вывод о прогрессивном значении взаимных экономических связей казачьего и горского населения Кубани, о факторах, которые сдерживали такое сближение или, наоборот, способствовали таковому [14].

К ним также можно отнести, например, фундаментальную «Историю народов Северного Кавказа», второй том которой относится к рассматриваемому нами периоду. В большей степени она посвящена экономическим отношениям и социальной, классовой борьбе. События «Кавказской войны» здесь показаны как национально-освободительная борьба горских обществ Северного Кавказа против колониальной политики царизма [15]. Внешнеполитическая ситуация в регионе накануне прихода в Черноморское казачье войско генерала Г. А. Рашпиля проанализирована, в частности, в коллективной монографии «Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII - 80-е гг. XIX в.». Авторы - известные ученые-кавказоведы М. М. Блиев, В. В. Дегоев, Н. С. Киняпина - отмечают сложность и неоднозначность внешнеполитических условий, в которых находилась русская администрация на Северо-Западном Кавказе и, в частности, командование Черноморским казачьим войском. Эти обстоятельства требовали неординарных действий с их стороны [16].

Следующую группу работ составляют исследования, в которых авторы в той или иной степени затрагивают вопросы и проблемы, с которыми сталкивался и решал в своей служебной деятельности на Кубани в Черноморском казачьем войске генерал Г. А. Рашпиль. Обращает внимание, в первую очередь, тот факт, что это работы - постсоветского периода, когда внимание к местной истории начинает возрастать, когда начинают складываться кадры новых кубанских краеведов. В этих работах авторы с той или иной степенью достоверности и проработанности темы или проблемы освещают землепользование и землевладение на Кубани, взаимоотношения церкви и власти, населения на Кубани, различные аспекты боевой службы черноморских казаков, образования и воспитания в Черноморском казачьем войске. Однако в погоне за первенством в освещении той или иной проблемы некоторым авторам не хватает точности и корректности. Например, Ю. Н. Емельянов в своей работе «К вопросу об этапах развития системы просвещения на Кубани с 1792 по 1913 гг.», справедливо отмечая большой вклад в развитие образования на Кубани генерала Г. А. Рашпиля, совершенно зря приписывает ему честь создания Мариинской женской гимназии [17]. А Е. В. Манузин утверждает, что на Кубани четверть века все образование было представлено церковно-приходскими школами да уездным училищем, забывая о существовании гимназии, которая не была официально закрыта, а лишь только прекратила свою работу в 1829 г [18]. В то же время некоторые проблемы, в решении которых так или иначе принимал участие генерал Рашпиль, вообще не нашли отражение в работах современных кубанских историков.

Следующую группу составляют работы, авторы которых в той или иной степени изучали жизнь и деятельность генерала Г. А. Рашпиля, или хотя бы упоминали его в связи с какими-либо другими проблемами.

Генерал Г. А. Рашпиль по праву считается одним из выдающихся представителей кубанских военно-казачьих администраторов XIX века. Будучи с 1841 г. начальником штаба Черноморского казачьего войска, а с 1844 г. - и Исполняющим должность атамана 4KB, он запомнился современникам и как личность, и как боевой генерал, и как организатор жизни и деятельности Черноморского казачьего войска. Однако широкой публике его имя не столь известно, как других атаманов. Скорее всего, это обусловлено, как писала в своей небольшой брошюре Г. Г. Мошкович, «скудностью литературных свидетельств о

Г. А. Рашпиле» [19]. Однако это не значит, что исследованием жизни и деятельности генерала никто не занимался.

Начало жизнеописанию Г. А. Рашпиля положил его соратник И. Д. Попка в своих «Исторических и биографических очерках» еще в 1872 г. И. Д. Попка служил делопроизводителем при штабе 4KB, и, наверное, первым отметил недюжинные административные способности Г. А. Рашпиля. И. Д. Попка пишет, что Г. А. Рашпиль « любил родные обычаи и предания, но не творил себе из них кумира, он смело дотронулся до всего, что было ветхо и непригодно, и первый подготовил почву для последовавших в войске преобразований и улучшений» [20]. Он отмечает, что Г. А. Рашпиль, придя в войско в трудный, переломный для казачества и всего войска период, увидел все сложности и «на первый план своей общественной деятельности поставил три задачи: образование служебное, благоустройство земельное, просвещение умственное» [21]. Тем самым И. Д. Попка выделил три основных направления деятельности генерала Г. А. Рашпиля на посту начальника штаба, а затем и фактически атамана Черноморского казачьего войска. Оценивая деятельность генерала в превосходной степени, И.Д. Попка, однако, отмечает, что Г. А. Рашпиль не смог «дойти до правильного решения своей задачи, распутать гордеев узел современного устройства казачества» [22]. Отсюда и печальный, по мнению И.Д. Попки, конец: «.Но остальные годы его жизни, угасшей недавно в печальной обстановке, были мертвы, ибо жизнь, как и вера, без дел мертва» [23].

Традицию изображения генерала Г. А. Рашпиля как выдающегося администратора продолжил Е. Д. Фелицын, младший современник Г. А. Рашпиля. Он считал, что в административной деятельности генерал Г. А. Рашпиль на посту И. Д. атамана Черноморского казачьего войска «не имел соперников в ряду своих предшественников, уступая, быть может . Антону Андреевичу Голова-тому» [24].

Немало лестных слов в адрес Григория Антоновича высказал в своей монументальной «Истории Кубанского казачьего войска» Ф. А. Щербина, посвятив ему несколько десятков страниц. Интерес к Г. А. Рашпилю у Ф. А. Щербины в первую очередь проявлялся потому, что на фоне своих предшественников, да и некоторых последовавших за ним на посту атамана Черноморского казачьего войска, именно личные качества Григория Антоновича выглядели очень достойно. «Рашпиль был передовым человеком своего времени, с широкими гуманными взглядами на отношения людей, с жаждой света и знания и честного, безукоризненного поведения в своей служебной деятельности. Рашпиля никто не смел упрекнуть ни в самодурстве, ни во взяточничестве, ни даже в малейшей податливости из-за личных интересов и карьеры» [25]. Как и многие другие историки XIX - начала XX вв., Ф.А. Щербина очень мало пишет о военной службе генерала, считая, что «.Рашпиль был не столько военным деятелем, сколько превосходным администратором» [26]. Вслед за И. Д. Попкой, Ф. А. Щербина отмечает, что Г. А. Рашпиль поставил перед собой три задачи; «Образование служебное, благоустройство земельное, просвещение умственное». Именно в вопросе размежевания земель столкнулся Г. А. Рашпиль с ожесточенным сопротивлением казачьей старшины: «.«войсковые патриции» убедили Завадовского во вреде этой меры, грозившей процветанию скотоводства.», - пишет Ф. А. Щербина [27]. Но если Е. Д. Фелицын напрямую связывает крах личности Рашпиля с этим сопротивлением казачьей старшины, то Ф. А. Щербина на этом акцента не делает, лишь упоминает об утрате атаманом «веры в возможность осуществления в жизни казачества тех идеалов, которым служил этот благородный деятель» [28]. Одним из первых Ф. А. Щербина отмечает своеобразное отношение Г. А. Рашпиля к горцам, в котором сочетались осторожность и благосклонность. В частности, это касается организации свободной торговли между жителями Черномории и «мирными», да и т.н. «немирными» горцами. Ф. А. Щербина отмечает многогранность, полезность и благотворность деятельности генерала Г.А. Рашпиля во всех областях жизни казаков и Черноморского казачьего войска. И если перед приходом Г. А. Рашпиля на должности в Черномории в записке командующего войсками на Кавказской линии и в Черномории А. А. Вельяминова отмечалось дурное положение дел в Черноморском казачьем войске, то, как отмечает Ф. А. Щербина, преемник Г.

А. Рашпиля и Н. С. Завадовского атаман Я. Г. Кухаренко «нашел совершенно сложившиеся порядки и налаженные войсковые дела» [29]. Оценка деятельности Г. А. Рашпиля Ф. А. Щербиной практически однозначна: «Одним словом, просвещенная деятельность Г. А. Рашпиля ставила его в ряды самых выдающихся атаманов Черноморского войска» [30].

Обращает на себя внимание тот факт, что некоторые дореволюционные авторы, такие как И. Дроздов, достаточно скептически относились к военным талантам генерала Г. А. Рашпиля. И. Дроздов в «Обзоре военных действий на западном Кавказе с 1848 по 1856 год» пишет: «Командующий войсками генерал Завадовский и его ближайшие сотрудники: генерал Ковалевский на правом фланге и генерал Рашпиль в Черномории, - относились к делу черезчур спокойно, не замечая ни весьма важных недостатков в оборонительных линиях, ни событий, совершавшихся между горскими племенами» [31]. Как пример, И. Дроздов приводит действия 1851 года: «1851-й год также как и 1848-й, сложился для нас весьма благоприятно, но, к сожалению, этим не воспользовались. План совокупных военных действий был выработан, но проводился в исполнение не всеми с одинаковой энергией. Вице-адмирал Серебряков, не обращая внимания ни на время года, ни на естественные препятствия и настойчиво преследуя натухаевцев, довел их до той степени изнеможения, что оставалось прижать их посильнее с севера, чтобы заставить покориться безусловно. Это давление ожидалось из Черномории, о чем Серебряков просил генерала Рашпиля; но последний, сославшись на неудобное время года и опасение за безопасность Черномории, не счел возможным исполнить просьбу Серебрякова в 1851-м году и исполнил таковую лишь в 1852-м. Но тогда это было уже поздно.» [32]. Причиной такого обстоятельства дел Дроздов видит в личных качествах военачальников. И если JI. М. Серебряков для И. Дроздова - боевой, энергичный военачальник, то «Рашпиль, как и всякий кавказец, конечно боевой, но при полном отсутствии энергии и предприимчивости, необходимых полководцу. Его походы в Абин два раза в год, с постоянными перестрелками в урочищах

Перу и близ кургана Шекале, в продолжение нескольких лет, сделались какою-то притчею во языцех» [33].

Собственно говоря, на рубеже XX века заканчивается дореволюционная традиция жизнеописания казачьих атаманов. Как мы видим, большинство дореволюционных авторов - историков и краеведов - с той или иной степенью положительности оценивали жизнь и деятельность генерала Г. А. Рашпиля, отмечая в первую очередь его талант как администратора, устроителя жизни казаков и всего войска. Наверное, эта задача в условиях действительно вяло текущих военных действий на Северо-Западном Кавказе, казалась генералу наиболее значимой. И его «пассивность» в чисто военных делах объясняется именно желанием сохранить стабильную обстановку в Черномории для осуществления задач мирного строительства, без чего дальнейшее выполнение своего предназначения казачьим населением и всем войском на Кубани было невозможным.

Новый всплеск исследований приходится на вторую половину уже прошлого века, когда над своей знаменитой в научных кругах Кубани докторской диссертацией стал работать М. В. Покровский. Именно он возродил, пусть на короткое время, интерес к личности и деятельности генерала Г. А. Рашпиля.

М. В. Покровский посвятил свою работу социально-экономическим и политическим отношениям у адыгейских племен в конце XVIII - XIX веках, и в частности, коснулся взаимоотношений между горцами и казачеством. Именно в связи с организацией в Черномории свободной меновой торговли между казаками и горцами и упоминается М. В. Покровским деятельность генерала Г. А. Рашпиля. Причем тон упоминания о Г. А. Рашпиле в этой работе довольно яз-ъительный: «Сторонники кубанского колониального «фритрейдерства» во главе с генералом Рашпилем, восприняли «Положение («Положение о меновой торговле с горцами на Кавказской линии», утвержденного 9 февраля 1846 года Николаем I) как начало новой эры в области торговли на Кавказе. Не дожидаясь особых указаний со стороны только что назначенного главного попечителя меновых сношений статского советника Швецова, Рашпиль в феврале 1846 года представил командующему войсками Кавказской линии Завадовскому рапорт с проектом новых правил торговли с горцами на Черноморской кордонной линии, в котором, подвергнув критике прежнюю систему меновой торговли, какая, по его словам, подвержена была непосредственному «исключительному влиянию Черноморского Войскового Управления и направлена во всех отношениях в пользу войсковых доходов», излагает свои соображения по поводу новых начал, на которых она должна строиться. Указав, что по духу «Положения» меновая торговля «должна сделаться свободною для частной промышленности, он, явно увлекаясь, заявляет, что предлагаемая им новая система организации торговых отношений с горцами «изъемлет меновую торговлю из-под опеки и, если уместно сказать, монополии Черноморского Войскового Управления». Рашпиль, не без известной доли весьма мало похвального в его положении с точки зрения военной администрации, «свободомыслия» пишет: «Если прежде представленный мною проект меновой торговли обещал Черноморскому войску замечательно-значительные доходы, то настоящий в несравненно большей мере имеет благодетельствовать народу.» [34].

В своей диссертации М. В. Покровский не задается целью давать оценку личности и деятельности Г. А. Рашпиля. Однако в вышедшей по материалам диссертации книге «Русско-адыгейские торговые связи» он посвятил анализу и оценке деятельности Г. А. Рашпиля несколько страниц, и что самое интересное, тон его оценок резко изменяется вплоть до превосходных категорий. М. В. Покровский пишет, что «это был представитель той части русского офицерства, которая, не будучи в состоянии подняться до открытого осуждения кровавых методов завоевания Кавказа, в то же время пыталась их несколько смягчить в своей личной деятельности, часто рискуя при этом положением и карьерой» [35]. Однако М. В. Покровский не смог, подобно И. Д. Попке или Е. Д. Фели-цыну, описать или дать оценку всего спектра деятельности генерала Рашпиля, и сосредоточился лишь на его роли именно в русско-адыгейских торговых связях. «Будучи убежденным сторонником присоединения Кавказа к царской России, Рашпиль считал, что достичь этой цели будет значительно легче при условии развития широких экономических связей между горцами и русским населением», - пишет М. В. Покровский [36]. Он также отмечает, что Г. А. Рашпиль в своей деятельности - а это лишь один аспект его широких интересов - постоянно чувствовал недовольство своими действиями. М. В. Покровский пишет, что «необычайная деятельность Г.А. Рашпиля. не могла встретить должного сочувствия, и ему стали сильно мешать. Рашпиль упорно боролся за развертывание свободной торговли с горцами, преодолевая огромные трудности.» [37].

После работ М.В. Покровского в историографии наступает довольно длительный перерыв, который заканчивается лишь во времена «перестройки» и возрождения казачества в России. Вновь имя Г. А. Рашпиля появляется в ряде статей известного кубанского краеведа В. Бардадыма, который в 1992 г. публикует в газете «Казачьи вести» большую - на два номера - статью «Атаман Григорий Рашпиль». Статья носит биографический характер, в ней много дат и упоминаний о наградах, полученных Г. А. Рашпилем в период службы в Петербурге, и данных именно о периоде жизни Г. А. Рашпиля до его назначения в Черноморское казачье войско - когда он служил Черноморском эскадроне лейб-гвардии казачьего полка. В. Бардадым был, наверное, первым, кто коснулся жизни и деятельности (хоть и в двух словах) генерала после его первого увольнения со службы в 1853 г., и одним из первых, кто дал верную дату смерти Рашпиля - 1871 г.

Примечательно, что в это же время в возрожденном журнале «Кубанский краевед» выходит совместная работа В. А. Мазеина, А. А. Рощина, С. Г. Теми-рова с очень знакомым названием «Атаманы Черноморского, Кавказского линейного и Кубанского казачьих войск» [38]. Авторы - если можно так выразиться - фактически скопировали известную работу Е. Д. Фелицына, а если что и добавили, то лишь несколько ошибочных мнений и «фактов». Так, например, генерал Г. А. Рашпиль согласно их мнению, умер в 1855 г.

В дальнейшем о Рашпиле писали многие - одни больше, другие - меньше. М. М. Блиев и В. В. Дегоев в своей «Кавказской войне» ставят Г. А. Рашпиля в ряду с начальником Черноморской береговой линии генералом Н. Н. Раевским.

Последний считал, что бороться с горцами силой только оружия, карательных акций бессмысленно. Н. Н. Раевский, по словам авторов «Кавказской войны», предлагал «опереться на силы, заинтересованные в экономических связях с Россией, и повсеместным развитием торговли распространить их влияние и укрепить их позиции в обществе. Только так, по его мысли, удастся утвердиться в Черкесии» [39]. И далее М. М. Блиев и В. В. Дегоев отмечают: «Миролюбивая система» Н. Н. Раевского свидетельствовала не столько о гуманных побуждениях, хотя и их не стоит отрицать, сколько о поисках путей прекращения войны, в данном случае - с помощью рациональной политики, фактически нацеленной на то, чтобы, втягивая черкесов в хозяйственную и торговую деятельность, постепенно искоренить набеговый промысел, порождавший состояние постоянной военной напряженности на Кубани и Черноморской береговой линии. Наряду с Н. Н. Раевским примерно такие же мысли высказывали его преемники на должности генералы И. Р. Анреп и Рашпиль.» [40]. Тем самым мы видим, что деятельность Г. А. Рашпиля по вовлечению горцев в мирные торговые связи с русскими считалась большинством специалистов чуть ли не главной и единственной заслугой генерала. Примерно такого же мнения придерживалась Г. Г. Мошкович - одна из старейших работников исторического факультета Кубанского госуниверситета. Занимаясь проблемой организации торговли в Черноморском казачьем войске, она естественным путем вышла на личность генерала Г. А. Рашпиля, и посвятила ему ряд работ. В 1994 г. в сборнике «Кавказская война: уроки истории и современность» она опубликовала статью «Генерал-лейтенант Г. А. Рашпиль и его роль в решении проблемы межнациональных отношений в период Кавказской войны». В ней она дает краткий биографический очерк, а затем сосредоточивает внимание на одной из сторон деятельности Г. А. Рашпиля - организации «вольной торговли» между казаками и горцами. Здесь очень подробно описывается деятельность Г. А. Рашпиля по подготовке документов по новой организации торговли, а также его непосредственная деятельность по организации первых опытов такой торговли [41]. При этом Г. Г. Мошкович опирается в основном на опубликованные источники, и поэтому допускает ряд неточностей в хронологии событий. Работа же с подлинными документами позволяет нам говорить, что, например, Благовещенская ярмарка в Екатеринодаре весной 1845 г. с участием горцев прошла ранее, чем т.н. «вольные черкесские базары» или «сатовки». В 1995 г. Г. Г. Мошкович написала небольшую брошюру под названием «Добросовестными своими поступками.», посвященную, как говорится в ней, войсковому атаману Г. А. Рашпилю и «его роли в нормализации межнациональных отношений на СевероЗападном Кавказе в 40-50-ых годах XIX столетия» [42]. Кстати, на лицевом листе данной брошюры вкралась досадная ошибка - фамилия автора дана через букву «а» - Машкович, что, конечно, не соответствует действительности. И вновь автор ограничивается освещением лишь части многогранной деятельности генерала. «Цель и задача работы - обосновать, в меру своих возможностей, приоритетную роль Рашпиля.в осуществлении государственной задачи сближения России с горскими народами Северного Кавказа, через развитие мирных торговых сношений с ними, в условиях непредвиденно затянувшейся Кавказской войны» [43]. Понятно, что в 1995 г., в условиях начавшейся новой «Кавказской войны» - чеченского конфликта - тема межнациональных отношений была очень востребована в науке. А именно организацией торговли с горцами и можно увязать деятельность Рашпиля с урегулированием сложных, конфликтных межнациональных отношений. В работе Г. Г. Мошкович речь, в основном, идет о том, чем была вызвана необходимость учреждения свободной меновой торговли с горцами, в каких условиях шла подготовка правительственных документов, регулирующих эти вопросы, и местных подзаконных актов вроде конкретных правил торговли с горцами и, конечно, о результатах введения этих актов в жизнь, чем, собственно, должен был заниматься генерал Г. А. Рашпиль по долгу службы. Примечательно, что в качестве вывода по работе - где должна была быть оценка деятельности Г. А. Рашпиля - Г. Г. Мошкович приводит уже известные слова И. Д. Попки о разочаровании генерала Г. А. Рашпиля и его - от этого - увлечении «мутным фиалом, отравившем не одно дарование, подорвавшим не одну силу на Руси.» [44]. При всем уважении к автору, впервые за многие годы столь подробно рассматривавшего жизнь и деятельность генерала Г. А. Рашпиля, хотелось бы заметить, что и в этой работе есть некоторые неточности. Так, например, говорится, что генерал Г. А. Рашпиль был направлен в Черноморию «.в качестве начальника войска и командующего Черноморской кордонной линией» [45], что не соответствует действительности: Г. А. Рашпиль направлялся на Кубань в качестве начальника штаба Черноморского казачьего войска, а командующим Черноморской кордонной линией он стал в 1844 г. [46].

Отдельно хотелось бы выделить справочную литературу. Так, например, в начале 90-х гг. XX в. широкому кругу читателей и исследователей стал известен «Казачий словарь-справочник», изданный казачьим зарубежьем. В нем, наряду с другим материалом, есть статья и о Г. А. Рашпиле, в которой составитель продолжает рассматривать Григория Антоновича как выдающегося администратора. При этом «Словарь» страдает традиционными неточностями и ошибками: так, например, в нем утверждается, что Г. А. Рашпиль в 1852 г. отстранился от всякой деятельности [47].

Кроме того, хотелось бы отметить еще два энциклопедических словаря, вышедших в последнее десятилетие на Кубани - «Энциклопедический словарь по истории Кубани.» и «Биографический.» [48]. В них фигура и деятельность Г. А. Рашпиля нашли достойное отражение; однако и в этих изданиях есть неточности, касающиеся биографии выдающегося генерала.

Таким образом, подводя итог рассмотрению историографии проблемы необходимо отметить следующее.

Проблема жизни и выдающейся деятельности генерала Г. А. Рашпиля остается слабоизученной. Все предыдущие исследователи использовали одну и ту же источниковую базу, наблюдается частый повтор уже ранее освещенного материала, а иногда и откровенное переписывание материала у своих предшественников.

Подавляющее большинство авторов рассматривали одну, максимум две стороны деятельности Г. А. Рашпиля; вопросы его биографии чаще всего рассматривались фрагментарно. Многие стороны жизни и деятельности генерала Г. А. Рашпиля оказались в итоге не изученными. Специальные работы, посвященные комплексному отражению вопроса жизни и деятельности генерала Г. А. Рашпиля, отсутствуют.

Целью исследования является наиболее полное и всестороннее изучение жизни и деятельности генерал-лейтенанта Г. А. Рашпиля на протяжение всей его жизни.

Для достижения поставленной цели автор считает необходимым решить следующие задачи:

1. Внести ясность в проблему происхождения фамилии Рашпиль;

2. Рассмотреть служебную деятельность и некоторые аспекты жизни Г. А. Рашпиля в т.н. «петербургский период»;

3. Проанализировать военно-политическую деятельность генеv рала Г. А. Рашпиля на должностях начальника штаба Черноморского казачьего войска, исправляющего должность наказного атамана 4KB и командующего Черноморской кордонной линией;

4. Проанализировать деятельность генерала Г. А. Рашпиля по землеустройству, строительству и благоустройству и организации торговли с горцами;

5. Показать огромный вклад Г. А. Рашпиля в складывание сис-* темы среднего образования в землях Черноморского казачьего войска, его передовую роль в развитии казачьего образования;

6. Исследовать деятельность Г. А. Рашпиля в области взаимоотношений войска и церкви, доказать прогрессивность и однозначность политики 4KB по отношению к церкви;

7. Показать, что деятельность генерала Г. А. Рашпиля во многих областях жизни и деятельности Черноморского казачьего войска и самих казаков носила передовой, реформаторский характер.

Методологическая основа исследования. Занимаясь одним из вопросов персонификации, диссертант придерживается мнения, что раскрыть деятельность личности можно лишь через ее рассмотрение в индивидуальной, групповой, массовой и общечеловеческой формах, во взаимоотношениях с властью, ее институтами и лидерами [49]. Наиболее полно дать анализ индивидуальности личности позволяет применение исторической антропологии как метода исследования. Историко-антропологический подход дает возможность более глубоко осветить общественно-социальную позицию личности, в частности, на основе анализа нравственно-психологического облика человека.

Учитывая характер поставленных задач, диссертант применил и другие методы научного исследования, такие, как метод интуитивного понимания, позволяющий конкретно-исторически понять социальную позицию объекта исследования и смысл его деятельности; метод компаративного анализа, дающий возможность рассматривать деятельность и взгляды Г. А. Рашпиля в сравнении с деятельность и взглядами других деятелей.

Выбранные методы реализовывались посредством общенаучных принципов - логического, историзма и объективности. В основу диссертационного исследования положен методологический принцип историзма, ориентированный на познание вещей и явлений в их становлении, развитии и органической взаимосвязи с порождающими их условиями. Связь социально-экономических и политических условий с поведением, деятельностью человека, до сих пор считается исторической наукой одной из важнейших методологических посылок для исторического исследования. Принцип объективности позволяет оценивать события прошлого без личных пристрастий.

Источниковая база исследования. Данное диссертационное исследование построено на использовании довольно широкого круга источников, многие из которых впервые введены в научный оборот.

Недостаточная изученность темы исследования во многом предопределила сложность источниковедческого поиска. Диссертанту для сбора необходимой информации приходилось интуитивно проверять большое количество материала, который может быть хоть как-то связан с деятельность Г. А. Рашпиля. С другой стороны, сфера интересов и внимания генерала Г. А. Рашпиля была столь широка, что порой можно было испытывать трудности в систематизации добытой информации.

Все источники по данной теме можно разделить на несколько групп. Основу источниковой базы диссертационного исследования составили материалы архивов г. Москвы и г. Краснодара (Российский государственный военно-исторический архив - РГВИА; Государственный архив Краснодарского края -ГАКК).

Документы РГВИА содержат, основном, документы по начальному периоду службы Г. А. Рашпиля - до его назначения в Черноморское казачьего войско, а также касающиеся его службы в Отдельном Кавказском корпусе и Кавказской армии. В данной работе использовались материалы фондов 330 (Главное управление казачьих войск), 400 (Главный Штаб), 478 (Польское восстание 1830-1831 гг.), 788 (Канцелярия наказного атамана Черноморского казачьего войска), 1300 (Штаб Кавказского военного округа), 3610 (Лейб-Гвардии Казачий Полк), 13454 (Штаб войск Кавказской линии и в Черномории расположенных), 14664 (Штаб Отдельного Гвардейского корпуса), 14719 (Главный штаб Кавказского корпуса и армии). Наибольший интерес вызывает обнаруженный диссертантом в фондах РГВИА ранее неизвестный полный послужной список генерала Г. А. Рашпиля, датируемый 1865 г. [50]. Он представлен в работе в виде приложения наряду с широко известным послужным списком Г. А. Рашпиля за 1842 г. из фондов ГАКК. В первом из перечисленных документов хорошо представлено прохождение службы генералом с момента его назначения в Черноморское казачье войско и ранее совсем неизвестные факты службы в Отдельном Кавказском корпусе, а во втором - материалы по боевой службе будущего генерала в период до назначения в 4KB.

Документы ГАКК дают возможность познакомиться и изучить всю многогранную деятельность Г. А. Рашпиля в Черномории. В работе были использованы фонды 249 (Канцелярия наказного атамана Кубанского казачьего войска

Бывшая канцелярия кошевых и войсковых атаманов Черноморского казачьего войска), 252 (Войсковое правление Кубанского казачьего войска), 254 (Войсковое дежурство Черноморское казачьего войска), 258 (Екатеринодарское окружное дежурство Черноморского казачьего войска), 260 (Канцелярия начальника Черноморской береговой линии), 261 (Канцелярия начальника Черноморской кордонной линии), 318 (1-е и 2-е казачьи отделения Кубанского казачьего войска), 324 (Екатеринодарская карантинная контора Черноморского казачьего войска), 332 (Лейб-Гвардейский Черноморский казачий дивизион), 335 (Таманское окружное сыскное начальство Кубанского казачьего войска), 344 (Временная строительная комиссия в г. Екатеринодаре), 373 (Войсковая врачебная управа Черноморского казачьего войска), 427 (Попечитель Кавказского учебного округа), 470 (Дирекция народных училищ Кубанской области), 574 (Кубанская областная чертежная), 1548 (Покровский Михаил Владимирович, доктор исторических наук, доцент Краснодарского педагогического института). Первые 8 из перечисленных фондов, являясь наиболее общими, содержат документы по всему спектру деятельности генерала Г. А. Рашпиля, о его военно-политической деятельности, организации торговли и т.п. Фонды 373, 427, 470 содержат документы по культурно-просветительской деятельности генерала. Вызывает интерес фонд 344 - в нем, помимо документов о строительной деятельности и инициативах генерала, сохранились копии всех приказов и распоряжений по Черноморскому казачьему войску за рассматриваемый период.

Хотелось бы отметить также в качестве источника исследования обнаруженную автором ксерокопию архивного документа - рапорт генерала Г. А. Рашпиля с предложениями о восстановлении войсковой гимназии. Данный документ был обнаружен автором в записях ныне покойной Г. Г. Мошкович, которые были переданы автору его научным руководителем. Принадлежность к конкретному архивному фонду этого документа установить не удалось, и он помещен в диссертационном исследовании в качестве приложения.

Кроме того, были использованы ряд опубликованных документов и материалов, собранных в хрестоматии и сборники. Это Полное Собрание Законов

Российской империи, «Акты, собранные Кавказской Археографической Комиссией» [51], «Сборник исторических материалов по истории Кубанского казачьего войска» [52], сборники документов «Русско-адыгейские торговые связи» (1957), «Екатеринодар - Краснодар. 1793-1993 гг.» (1993), «Православная церковь на Кубани (конец XVIII - начало XX в.» (2001).

Научная новизна диссертации заключается в следующем:

1. Многие человеческие и служебные качества Г. А. Рашпиля сложились в т.н. «петербургский» период его службы в 7-м Черноморском эскадроне Лейб-Гвардии Казачьего Полка. Эта успешная служба способствовала назначению его на высокие должности в Черноморском казачьем войске. Показателем заслуг Г. А. Рашпиля и особого расположения к нему высшего начальства является награждение его участком земли в количестве, положенном для генералов тогда, когда он таковым еще не был.

2. Освещена военная биография генерала Г. А. Рашпиля. Доказано, что вопреки мнению некоторых исследователей воинский долг он исполнял добросовестно и с честью, был вполне боевым генералом. Впервые рассмотрена служба генерала после повторного возвращения на службу в декабре 1855 г. Показателем признания заслуг Г. А. Рашпиля в служебной деятельности является его награждение в этот период наиболее весомой наградой - орденом Св. Анны 1 степ, с короной и мечами над орденом.

3. Автором проведен анализ внешнеполитической ситуации вокруг Черноморского казачьего войска, его внутренних проблем; сделан вывод о необходимости проведения срочных реформ, касающихся всей внутренней жизни войска. Новое «Положение о Черноморском казачьем войске» стало планом проведения этих реформ, а осуществлением их занимался именно генерал Г. А. Рашпиль.

4. Проблемы, возникшие в Черноморском казачьем войске из-за неравномерного распределения земель и выразившиеся в стремительном росте хуторского землевладения, влекли за собой ослабление боеготовности войска. Благодаря целенаправленной деятельности Г. А. Рашпиля было выработано «Положение о размежевании земель Черноморского казачьего войска», была создана и начала действовать Межевая Комиссия. Проведенные мероприятия позволили снять остроту этой проблемы.

5. Одной из своих важнейших задач генерал Г. А. Рашпиль считал обеспечение мирного сосуществования горцев и русских, мирного покорения Кавказа. Важнейшим путем достижения этого он видел всемерное расширение торговых связей между Россией и горскими сообществами. Г. А. Рашпиль добился введения принципа свободной торговли с горцами, лично разработал «Правила» посещения горцами ярмарок и т.н. вольных черкесских базаров. Его предложения о свободной торговле были узаконены в Высочайше утвержденном в 1846 г. «Положении о меновой торговле с горцами на Кавказской линии», на основании которого Г. А. Рашпиль разработал правила торговли с горцами. В то же время автор утверждает, что все эти мероприятия были проведены Г. А. Рашпилем не из-за своего «особого» отношения к горцам, а ради решения задач российской политики на Северо-Западном Кавказе.

6. Благодаря усилиям Г. А. Рашпиля в Черноморском казачьем войске был создан специальный орган - Временная Строительная Комиссия - взявший на себя заботу о регулярном строительстве и благоустройстве в землях Войска. Это позволило в короткие сроки отремонтировать и возвести ряд построек, необходимость в которых ощущалась уже много лет.

7. Многие исследователи считают, что политика Войска по отношению к православной церкви была двойственной: с одной стороны Войско способствовало ее процветанию; с другой стороны стремилось подчинить себе церковь, тормозило духовное развитие. Анализ деятельности генерала Г. А. Рашпиля позволяет автору утверждать, что отношение было более однозначным, чем казалось таким исследователям, и предполагало всемерную поддержку. Генерал Г. А. Рашпиль оказывал организационную поддержку начинаниям церкви, организовывал сбор средств на церковные нужды, явился фактическим организатором и создателем женской общежительной пустыни в землях войска, организатором при ней женского пансиона как прообраза первого на Кубани образовательного учреждения для женщин.

8. Генерал Г. А. Рашпиль внес существенный вклад в создание и совершенствование системы среднего и специального образования на Кубани; благодаря его усилиям возобновила работу войсковая гимназия, ставшая верхней ступенью в системе образования на Кубани. Программу гимназии максимально приблизили к нуждам Войска за счет предложенных Г. А. Рашпилем изучения черкесского языка, делопроизводства, военных наук, маршировки, плавания, стрельбы, верховой езды. Для обеспечения потребностей Войска в различных специалистах - фельдшерах, ветеринарах и т.п. - генерал Г. А. Рашпиль предложил готовить их в пределах Войска, на базе существующих госпиталей, контор и т.п. учреждений.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Род Рашпилей на Кубани происходит из запорожских казаков, первопоселенцев в Черномории.

2. Личность Г. А. Рашпиля сформировалась во время его службы в рядах российской гвардии, где он себя зарекомендовал как верный солдат монархии, доблестный командир и хороший администратор.

3. Военно-политическая деятельность генерала Г. А. Рашпиля в Черноморском казачьем войске была направлена, как ни странно, на утверждение мирных способов покорения горцев, их подчинения российской администрации на Кавказе.

4. Генерал Г. А. Рашпиль, осознавая, что неустроенность в делах землепользования на Кубани ведет к подрыву боеспособности Черноморского казачьего войска, явился основателем и вдохновителем землеустроительной деятельности в нем. То же можно сказать об организации свободной торговли на территории Войска и организации строительства и благоустройства.

5. Генерал Г. А. Рашпиль внес огромный вклад в возрождение гимназического образования на Кубани, оптимизацию учебных программ образовательных учреждений на Кубани к потребностям Войска и его обитателей.

6. Г. А. Рашпиль осознавал важность и практическую ценность деятельности православной церкви в землях Войска Черноморского, оказывал ей всяческую - моральную и материальную -поддержку, явился вдохновителем и фактическим организатором женской общежительной пустыни на Кубани.

7. Столь значительных преобразований и улучшений в жизни Черноморского казачьего войска и казаков по собственной инициативе на Кубани ни до, ни после генерала Г. А. Рашпиля не проводил никто.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в использовании (применении) ее фактологического и концептуального содержания для написания работ по истории Кубани и Черноморского казачьего войска в 1-ой половине XIX в., в создании специальных курсов и методических пособий по отечественной истории, истории Кубани. Часть сведений, содержащихся в работе, можно активно использовать в военно-патриотическом воспитании подрастающего поколения и молодых военных, позволит уточнить энциклопедические данные о генерале Г. А. Рашпиле.

Апробация исследования. Диссертация была обсуждена на кафедре отечественной истории АГПУ. Основные положения работы были изложены автором в ряде опубликованных работ: Слово об атамане Рашпиле//Историческое регионоведение - вузу и школе. Славянск-на-Кубани, 2001; «Образование служебное, благоустройство земельное, просвещение умственное»//Казачество России: история и современность. Краснодар,2002; Ф. А. Щербина о генерале Рашпиле//Археология, этнография и краеведение Кубани. Армавир; Краснодар, 2002; Генерал Г. А. Рашпиль и его деятельность: некоторые аспекты историо-графии//Екатеринодар - Краснодар. 1793-2003. Вчера. Сегодня. Завтра. Краснодар, 2003; М. В. Покровский о генерале Г. А. Рашпиле//Историческое регио-новедение Северного Кавказа - вузу и школе. Славянск-на-Кубани, 2003; Служба генерала Г. А. Рашпиля как пример образцового служения Отечеству//Алексеевские чтения. Краснодар, 2004; Генерал Г. А. Рашпиль глазами отечественных историков и краеведов XIX и XX веко в//10 лет СГПИ. Юбилейный сборник научных трудов. Славянск-на-Кубани, 2004; Некоторые аспекты военно-политической деятельности генерала Г. А. Рашпиля в Черноморском казачьем войске//Голос минувшего. 2004. № 3-4. Отдельные положения диссертации были апробированы при проведении занятий по предложенному для неисторических факультетов СГПИ курса по выбору «Организация торговли в Черноморском казачьем войске в первой половине XIX в.».

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Генерал Г.А. Рашпиль и его военно-политическая и государственно-административная деятельность"

Заключение.

•1. Покровский М. В. Русско-адыгейские торговые связи. Майкоп, 1957. С.59. 2. Там же. С.60.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Генерал Г.А. Рашпиль и его военно-политическая и государственно-административная деятельность"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Клочков, Олег Борисович

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Клочков, Олег Борисович

Заключение научной работыдиссертация на тему "Генерал Г.А. Рашпиль и его военно-политическая и государственно-административная деятельность"

Похожие темы диссертаций