автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Концептуализация трудовой деятельности человека в разных лингвокультурах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концептуализация трудовой деятельности человека в разных лингвокультурах"

На правах рукописи

Габоева Зульфия Мустафнровна

КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧЕЛОВЕКА В РАЗНЫХ ЛИНГВОКУЛЬТУРАХ

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

НАЛЬЧИК 2014

2 ОКТ 2014

005552919

005552919

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова».

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

Габуниа Зинаида Михайловна,

доктор филологических наук профессор

Джаубаева Фаина Ибрагимовна,

доктор филологических наук доцент, ФГБОУ ВПО «Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева», профессор кафедры русского языка

Малиева Залина Ноховна,

кандидат филологических наук доцент, ФГБОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова», доцент кафедры иностранных языков для гуманитарных факультетов ФГБОУ ВПО «Дагестанский государственный университет»

Защита состоится 27 октября 2014 года в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 212.076.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата филологических наук при ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова», по адресу: 360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

Объявление о защите и автореферат диссертации размещены на официальном сайте ВАК Минобрнауки РФ (www.vak2.ed.gov.ru).

С диссертацией можно ознакомиться на официальном сайте Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова ЬПр/УкЬБи.ш и в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова» (360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173).

Автореферат разослан 26 сентября 2014 года.

Ученый секретарь диссертационного совета ($1 к-11^! Чепракова Татьяна Александровна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Характерной чертой развития современной гуманитарной науки является поворот проблематики фундаментальных исследований в сторону антропоцентризма, приведший к оживлению в лингвистике этнолингвокультурологи-ческой темы, где язык рассматривается как зеркало отражения не только современной ментальное™ нации, но и мировосприятия древних людей. Отголоски прошлого эксплицированы в пословицах, поговорках, фразеологизмах, метафорах, символах культуры и т.д., среди которых паремиям в лингвистике уделяется особое внимание как кумуляторам многовекового человеческого опыта. Представляя собой культурно-обусловленные и вписанные в определенный социокультурный контекст знаки, они дают благодатную почву для изучения специфики репрезентации миропонимания посредством языка.

Современные исследования паремий в лингвокультурологическом аспекте Н.Д. Арутюновой, Т.В. Булыгиной, В. Гака, Е.М. Верещагина, В.Г. Костомарова, В.А. Масловой, Ю.С. Степанова, В.Н. Телии, В.И. Карасика,

B.Б. Касевича, А.Д. Шмелева, Г.П. Пермякова, Е.В. Ивановой, И.М. Валовой,

C.К. Башиевой, З.Х. Бижевой, А.И. Геляевой, М.Ч. Кремшокаловой, П.П. Соберон, Х.С. Муньос, Е.М. Ричард, П.П. Гарсия-Секо и др., свидетельствуют о том, что пословицы и поговорки как объект изучения всегда актуальны в лингвистике.

Актуальность темы диссертации обусловлена тем, что изучение языка как культурного феномена предполагает выявление лингвоментальных особенностей этносов, представленных в паремиях. В этом направлении проблема концептуализации трудовой деятельности человека в контексте паремиологической картины мира на материале карачаево-балкарского и испанского языков не была предметом специального исследования. При этом под концептуализацией в современной лингвистике понимается процесс выведения понятий из наблюдений, процесс формулирования утверждений общего характера, процесс становления сложного, многокомпонентного феномена в результате обобщения человеческого опыта и его функционирования в языковой картине мира.

Проблеме репрезентации трудовой деятельности человека в русском языке посвящены работы Т.В. Гонновой (2003), Г.В. Токарева (2003), Л.В. Басовой (2004), O.E. Черновой (2004), C.B. Суслович (2011). В сравнительно-сопоставительном аспекте на материале русского, английского, немецкого и греческого языков концепт «труд» исследован в работах К.А. Жукова (2004), JI.H. Мирошниченко (2007), J1.A. Серовой (2009) и др. Описание специфики концептуализации трудовой деятельности человека в карачаево-балкарском и испанском языках, в которых данный фрагмент языковой картины мира не был исследован, представляет особую значимость. Несмотря на универсальный характер концепта «труд», исследуемые языки как языки определенных этносов с богатыми внутренними ресурсами и потенциалом имеют свои особенности репрезентации окружающей действительности, которые, безусловно, отражают специфику этнического менталитета.

Объектом исследования являются лексические и паремические единицы, отражающие трудовую деятельность человека в разных лингвокультурах.

В качестве предмета исследования рассматривается концептуально-семантическое поле «труд» в карачаево-балкарском, русском и испанском языках.

В основу исследования положена гипотеза: лексический и паремиоло-гический материалы репрезентирует специфику трудовой деятельности человека как процесса создания материальных и духовных ценностей, которые отражены в исследуемых языковых картинах мира.

Цель исследования заключается в выявлении и всестороннем изучении линпвокультурных особенностей концепта «труд», выраженных в лексических и паремических единицах карачаево-балкарского, русского, испанского языков.

Для достижения поставленной цели были решены следующие задачи:

1) систематизирован корпус карачаево-балкарских, русских и испанских паремий, репрезентирующих трудовую деятельность человека;

2) определено содержание концепта «труд» в лексикографических источниках, составлено лексико-семантическое поле «труд»;

3) выявлены и описаны лингвокультурные и лингвокогнитивные особенности репрезентации трудовой деятельности человека, объективированной в карачаево-балкарских, русских и испанских паремиях;

4) построено и проанализировано интерпретационное поле концепта «труд» в исследуемых языках.

С учетом цели и задач в работе использованы следующие методы исследования: компонентный анализ, описательный метод, анализ словарных дефиниций ключевой лексемы, метод полевого моделирования, метод сплошной выборки и классификационный метод.

Теоретико-методологической базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных лингвистов по общему языкознанию, лингво-культурологии, когнитивной лингвистике, паремиологии, фразеологии, семантике и этнолингвистике Н.Ф. Алефиренко, Н.Д. Арутюновой, Ю.Д. Апресяна, С.А. Аскольдова, М.М. Бахтина, H.H. Болдырева, JI.M. Васильева, А. Вежбицкой, Е.М. Верещагина, В.В. Воркачёва, В.Г. Гака, К.К. Григоряна,

A.A. Залевской, В.И.Карасика, Ю.Н. Караулова, В.В. Колесова, Г.В. Колшан-ского, В.Г. Костомарова, Е.С. Кубряковой, A.A. Леонтьева, В.А. Масловой,

B.М. Мокиенко, Г.Л. Пермякова, З.Д. Поповой, В.И. Постоваловой, Ю.Е. Прохорова, Ю.В. Рождественского, Л.Б. Савенковой, Б.А. Серебренникова, Ю.С. Степанова, И.А. Стернина, Э. Сепира, В.Н. Телии, С.Г. Тер-Минасовой, P.M. Фрумки-ной, Ф.Ф. Фахрудтиновой, В.Т. Шмелевой, Л.О. Чернейко, И.М. Валовой,

C.К. Башиевой, З.Х. Бижевой, З.М. Габуниа, А.И. Геляевой, Ж.М. Гузеева, Р.Т. Гусман и других ученых. В своей работе мы также опирались на работы карачаево-балкарских этнографов и фольклористов М.Ч. Джуртубаева, А.И. Мусукаева, Х.Х. Малкондуева, Т.М. Хаджиевой и др.

Эмпирическим материалом для исследования послужили данные сплошной выборки из паремиологических (около 600 карачаево-балкарских, 500 русских и 400 испанских паремий о трудовой деятельности), толковых и этимологических словарей карачаево-балкарского, русского и испанского языков [Карачаево-балкарско-русский словарь, 1989; Къарачай нарт сёзле, 1963; Къарачай-малкъар тилни ангылатма сёзлюгю, 2002; Малкъар нарт сёзле, 1965; Малкъар нарт сёзле, 1982; Къарачай-малкъар фольклор, 1996; Къа-рачай-малкъар нарт сёзле, 2005; Къарачай-малкъар тилни ангылатма сёзлюгю, 2005; Джуртубайланы М. Ч. Ёзден адет: Къарачай-малкъар (алан) халкъ-ны ниет тёреси, 2009; Пословицы и поговорки народов Карачаево-Черкесии, 1990; Даль В.И. Пословицы русского народа, 2006; Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок, 1993; Пословицы. Поговорки. Загадки. (Сост.: А.Н. Мартынова, В.В. Митрофанова), 1986; Русские пословицы И поговорки под ред. В. Аникина, 1988; Снегирев И.М. Словарь русских пословиц и поговорок: Русские в своих пословицах, 1997; Киселев А.В. Испанские пословицы и поговорки и их русские аналоги, 2007; José María Sbarbi у Osuna. Gran diccionario de refranes de la lengua española, 1943; Bergua J. Refranero español, 1977; Iscla Rovira L. Refranero de la vida humana, 1989; Los mejores refranes españoles. Compilación de F. Caudet, 2010; и др.].

Научная новизна проведенного исследования состоит в следующем:

1) впервые исследованы особенности концептуализации трудовой деятельности человека в карачаево-балкарской и испанской лингвокультурах, при этом карачаево-балкарский язык являлся основным языком исследования, а русский и испанский - сопутствующими (фоновыми);

2) определены многозначность, многогранность и значимость концепта «труд» для социума, ценности которого отражены в паремиях.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что результаты исследования вносят определенный вклад в исследование концептуальной картины мира карачаево-балкарского, русского и испанского языков. Выявленные национально-специфические особенности концепта «труд» показывают роль этнокультурного фактора при формировании отношения человека к трудовой деятельности. Это дает возможность определить ментальную, лингвистическую и содержательную значимость данного концепта в исследуемых лингвокультурах.

Практическая ценность работы определяется широкой возможностью применения ее результатов и материалов в учебном процессе при подготовке и чтении лекционных курсов по лексикологии, лингвокультурологии, а также при написании курсовых и дипломных работ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт «труд», объективированный в паремиях, представляет собой совокупность особенностей миропонимания различных этносов, отра-

женную в множестве концептуальных признаков, таких, как: необходимость, неизбежность, счастье, богатство, здоровье, уважение, мастерство, честность, усилие, активность, знание, совет, помощь, спасение, польза, Бог, трудолюбие, размеренность, отрицательная оценка и др., которые обусловлены этическими, социальными, интеллектуальными, эмоциональными и иными характеристиками трудовой деятельности в том или ином социуме.

2. Концепт «труд» аккумулирует в себе важнейшую информацию о культурно-историческом опыте этносов, поэтому данное исследование позволяет позиционировать его как значимый фрагмент в национальных картинах мира карачаевцев, балкарцев, русских и испанцев, который содержит в себе интересный с лингвокультурологической и лингвокогнитивной точек зрения эмпирический материал.

3. Шкала оценок трудовой деятельности в языковом сознании различных народов отражает как универсальные, так и специфичные социокультурные нормы, доминантные в том или ином этническом коллективе.

Апробация. Основные положения и результаты диссертационного исследования нашли свое отражение в двенадцати публикациях по теме исследования и были представлены на Международных научно-практических конференциях: «Перспектива - 2011» (г. Нальчик, 2011 г.), «Современная филология в контексте взаимодействия языков и культур» (г. Стерлитамак,

2011 г.), «Русско-испанские сопоставительные исследования: теоретические и методические аспекты» (Испания, г. Гранада, 2011 г.), «Язык, культура, этикет в полиэтническом пространстве» (г. Нальчик, 2011 г.), «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования» (г. Краснодар, 2011 г.), «Когнитивная лингвистика и языковая система» (г. Махачкала,

2012 г.), «Сопоставительная филология и полилингвизм» (г. Казань, 2013 г.); на Всеросийских научно-практических конференциях: «Язык, культура, текст» (г. Славянск-на-Кубани, 2010 г.), «Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур Северного Кавказа» (г. Карачаевск, 2011 г.), «Наука и устойчивое развитие» (г. Нальчик, 2012г.), доложены на заседании кафедры русского языка и общего языкознания ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова».

По теме исследования опубликовано 12 научных статей общим объемом 2.4 п.л., в том числе 3 - в ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК РФ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, выводов к главам, заключения, библиографического списка, состоящего из списка использованной литературы (293 наименования), списка словарей (42 наименования), трех приложений. Общий объем работы - 163 стр. машинописного текста. 6

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы исследования, аргументирована научная новизна, определены цель и задачи исследования, а также теоретическая и практическая значимость работы, сформулированы положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Теоретико-методологические основы исследования», посвященная понятийному аппарату исследования, включает в себя три параграфа. В первом параграфе рассмотрен термин «лингвокультурный концепт», проанализированы основные подходы к классификации лингвокультурных концептов, описаны структура и ценностный характер концепта. Термин «концепт», употребленный в отечественной лингвистике впервые С.А. Аскольдо-вым (1928 г.), был разработан впоследствии в трудах Н.Д. Арутюновой, Е.С. Кубряковой, Ю.С. Степанова, А.П. Бабушкина, В.Н. Телии, С.Г. Ворка-чёва, Г.Г. Слышкина, В.В. Колесова, В.П. Нерознак, В.И. Карасика, И.О. Чернейко, В.В. Красных и др. Согласно Г.Г. Слышкину, концептом можно назвать единицу, «призванную связать воедино научные изыскания в области культуры, сознания и языка, так как он принадлежит сознанию, детерминируется культурой и опредмечивается в языке» [Слышкин 2000: 9]. Как отмечает Ю.Е. Прохоров, понимание концепта разными авторами не сводится к какому-либо единству [Прохоров 2009: 20], все определения имеют право на существование и дальнейшее изучение во взаимосвязи. В качестве рабочей дефиниции концепта мы выбрали определение, данное С.Г. Воркачёвым, согласно которому концепт — это «некий вербализованный смысл, отражающий лингво-менталитет определенного этноса» [Воркачёв 2003: 10].

Интенсивное изучение концептов способствовало появлению различных классификаций: 1) семантические классификации: философские и культурные категории (Д.С. Лихачёв, А.Я. Гуревич и др.); 2) классификации концептов на основе их выражения и функционирования в языке: устойчивые и неустойчивые концепты (Е.В. Образцова и др.); 3) классификация, базирующаяся на семантико-структурном основании: лексические и фразеологические концепты (А.П. Бабушкин, H.H. Болдырев и др.); 4) функционально-социологическая классификация: индивидуальные, микрогрупповые, макро-групповые, этнические, цивилизационные, общечеловеческие концепты (Г.Г. Слышкин, В.И. Карасик и др.); 5) структурная классификация: одноуровневые, многоуровневые и сегментные концепты (И.А. Стернин и др.) и другие, находящиеся в стадии активной разработки.

Структура самого концепта представляет собой сложное многоуровневое строение, включающее в себя как признаки понятия, так и все те признаки, которые делают концепт фактом культуры. Концепт имеет три слоя: активный, пассивный и внутреннюю форму [Степанов 1997: 41]. В.И. Карасик отмечает, что

наличие в структуре концепта понятийной, ценностной и образной составляющих указывает на связь концепта с языком, культурой, человеком и его деятельностью [Карасик 1996: 5]. И.В. Кононова выделяет в структуре концепта ассоциативную и историческую составляющую [Кононова 2012: 55].

При изучении лингвокультурного концепта важно понятие духовной культуры. Как замечает Н.Д. Арутюнова, чтобы оценить объект, человек должен «пропустить его через себя». Этот момент является моментом первичного образования того или иного концепта в сознании носителя культуры. В ценностную картину входит все то, что оценивается, и в нее входит «целиком и полностью сам человек» [Арутюнова 1998: 181].

Каждая культура имеет свои доминанты представления, в которых отражаются мироощущение и миропонимание этноса. Аксиологическая картина мира человека, принадлежащего к конкретной этнической культуре, включает определенный набор ценностей, которые, как правило, находят выражение в оценках. Ценностный характер концепта, являющийся важным и для индивида, и для социума, является определяющим моментом при выделении концепта. Поэтому исследование любого лингвокультурного концепта не может быть полным без анализа паремиологической реализации данного концепта

Лингвисты, занимающиеся проблемами паремиологии, фразеологии, фольклора, дают разные определения паремии, и на сегодняшний день нет общепринятой дефиниции. Одновременно спорными остаются вопросы включенности паремий во фразеологический фонд языка и разграничения пословиц и поговорок. Мы в своей работе не акцентируем внимание на проблеме разграничения пословицы и поговорки. Для лингвокультурологии, эт-носемантики и когнитивной лингвистики важна ценность пословиц и пого-воркок как единиц, содержащих культурно-историческую информацию об этносе. Паремии относятся к числу общемировоззренческих текстов, характеризуют культуру народа, способны ограниченным количеством средств отражать особенности национального мировосприятия носителя языка.

При исследовании паремии как средства реализации концепта важно то, что концепт «состоит из компонентов (концептуальных признаков), то есть отдельных признаков объективной и субъективной действительности, дифференцированно отраженных в его содержании» [Попова, Стернин 1999: 17], поскольку мы выявляем именно содержательную структуру концепта, включающую в себя ядро и интерпретационное поле концепта.

Ядро концепта - это базовый слой концепта, а интерпретационное поле — «совокупность слабо структурированных предикаций, отражающих интерпретацию отдельных концептуальных признаков и их сочетаний в виде утверждений, установок сознания, вытекающих в данной культуре из содержания концепта» [там же: 60].

Следующий параграф посвящен изучению языковой картины мира как отражения ментальных особенностей этноса. Исследование ментальности, связанное с потребностью понять специфику жизни этноса, а тем самым и осознать ее, является культурологическим индикатором состояния общества.

Как отмечают З.М. Габуниа и Э.Ю. Улимбашева, «в современном мире, когда одни общественные приоритеты рушатся, а другие претендуют на глобальное доминирование, роль таких базовых традиционных компонентов культуры, как языковая картина мира возрастает. Ее можно представить как этнически культурно обусловленное, сложное смысловое образование, которое входит в ментальный мир человека и влияет на него» [Габуниа, Улимбашева 2005:4].

Проблемы соотношения языка и культуры, языка и сознания на национальном уровне становятся актуальными проблемами лингвистики, поэтому внимание лингвокультурологов сегодня обращено к вопросам этнической ментальное™.

Менталитет как социальный феномен не может функционировать вне зависимости от взаимосвязи и взаимодополняемости трех основных компонентов (его составляющих): социокультурного, психологического и цивилизационного, которые взаимопроникают и тесно взаимодействуют друг с другом, образуя национальную матрицу феномена «менталитет» [Корнеева2001: 11].

В современном глобальном мире изучение прошлого и настоящего этноса является важным вопросом для сохранения идентичности этноса в будущем. Поэтому сегодня внимание исследователей направлено на изучение ментальности, которая, являясь совокупностью природных данных и социально обусловленных компонентов, раскрывает представление человека об объективном мире, находящее в нем свое культурное отражение. Изучение ментальное™, в частности, этнической ментальное™, актуально не только в лингвистике, но и во всей гуманитарной науке.

Во второй главе «Труд как деятельность человека в карачаево-балкарской, русской и испанской лингвокультурах» рассматривается философский, мифологический и лингвокультурологический аспекты трудовой деятельности человека, определяется содержание концепта «труд», выявляются и описываются лингвокулыурные и лингвокогнитивные особенности репрезентации трудовой деятельности человека, объективированной в разных лингвокультурах.

Как известно, отношение человека к труду подвергалось эволюционным изменениям: от сакральности орудий труда и сопровождения трудовой деятельности различными ритуалами до привлечения в трудовую деятельность искусственного разума. Роль трудовой деятельности в развитии человека и общества заключается в том, что в процессе труда человек создает не только материальные, но и духовные ценности. Труд, выступая как общечеловеческая утилитарно-практическая ценность, является способом самоутверждения человеческой личности.

В карачаево-балкарской культуре труд воспринимается как высокочтимое и Богом ниспосланное занятие. В речевом этикете карачаево-балкарского языка существуют формулы обращения к человеку, занятому трудом, входящие в социально-культурную зону интерпретационного поля концепта «труд»: Иш кьолай болсун! - Да будет работа успешной! Кёп болсун! - Да будет много! (приветствие скотовода), Мирзеу болсун! - Пусть (много) зерна будет! (приветствие мельника), Саугъанынг таркъаймасын! -Да не иссякнут надои! (приветствие дояра/доярки), Берекет болсун! - Пусть будет (у тебя) изобилие! (приветствие пахаря) и др. Уникальной для карачаево-балкарской культуры является выражение, непосредственно имеющее отношение к труду: Танг ахшы болсун! - Пусть будет добрым рассвет - аналоги которого отсутствуют в русской и испанской культуре. Полагаем, это связано с тем, что основная часть карачаево-балкарского населения проживает в селе, где трудовой день начинается с рассвета.

Труд как нравственная ценность выделяется в каждой культуре. Так, в «Домострое» жизнь человека вообще не представляется без трудовой деятельности. В формировании отношения испанцев к трудовой деятельности решающую роль сыграло католичество. Труд воспринимается испанцами как средство обогащения самой жизни, «праздник жизни».

Понимание труда как ценности, зафиксированное в лексикографических источниках, образует оценочную зону интерпретационного поля «труд»: илму иш (научный), магьаналы иш (важный), благодатный, благотворный, вдохновенный, великий, внушительный, воодушевленный, героический, грандиозный, громадный, деятельный, доблестный, добросовестный, желанный, животворящий, здоровый, любимый, мужественный, огромный, освобожденный, праведный, прилежный, радостный, светлый, свободный, святой, славный, слаженный, созидательный, сознательный, солидный, творческий, титанический, увлекательный, умственный, честный, trabajo intelektual (умственный, духовный), trabajo manual (выполнимый) - в значении «хороший»; къара иш (физический); къыйын иш (тяжелый), адский (разг.), безвыходный, бесплодный, беспросветный, воловий (разг.), гнетущий, двужильный (устар.), египетский, изнурительный, крестьянский, лошадиный (разг.), мартышкин (разг.), мужичий (простореч.), напрасный, натужный (простореч.), неблагодарный, невыносимый, непосильный, нечеловеческий, подневольный, подъяремный, постылый, принудительный, пустой, рабский, рискованный, сизифов, скучный, собачий (разг.), суровый, тоскливый, тягостный, тяжкий, унизительный, утомительный, черный, trabajo intenso (напряженный), trabajo minucioso (кропотливый), trabajo monótono (однообразный), trabajo agotador (изнурительный), trabajo duro (тяжкий) - в значении «плохой», и юй иш (домашний), сабан иш (полевой), киши иш (мужской), тиширыу иш (женский), жазгъы иш (весенний); ежедневный, коллективный, колхозный,

trabajo domestico (домашний) - в значении, занимающем пограничное положение между «хорошим» и «плохим». Следует отметить, что последние определения образуют одновременно и энциклопедическую зону концепта, поскольку включают в себя информацию о характере труда.

Содержание концепта «труд», состоящее из компонентов: къуллукъ (деятельность, служба), жумуш (занятие), ишлеу (работа, дело, обработка, воспитание), болгъаи иш (происшествие), хал (круг ведения), март (обстоятельства), тюзетиу (исправление), къурулуш (строительство), кереклик (потребность), сурат салыу (рисование), сюд иш (судебный процесс), выражается в карачаево-балкарском языке двумя лексемами - muí» и «урунуу». Языковую основу русской ядерной лексемы «труд» образуют значения, указывающие на труд как на работу, деятельность, усилие, услугу, дело, процесс, результат, напряжение, произведение, старание, творчество, научный сборник, предмет школьного преподавания, упражнение. В испанском языке содержание концепта «труд», выраженное лексемами «trabajo» и «labor», состоит из следующих компонентов: acción (действие), trabajo por el pago (работа за деньги), resultado (результат), oficio (ремесло), comodidad (благоустройство), tención (напряжение), costura (шитье), obstáculo (препятствие), adornamiento (украшение), construcción (строительство), castigo (наказание), tratamiento de la tierra (обработка земли). Таким образом, информационное содержание концепта «труд» включает в себя набор трех сем: процессуально-субъектной (вид деятельности, осуществляемая человеком), целеполагающей (деятельность с определенной целью) и характерологической (деятельность, требующая усилий).

Целеполагающая сема значения концепта «труд» позволяет определить утилитарную зону концепта. В нее входят определения: небесполезный, полезный, плодотворный, продуктивный, производительный, результативный в значении «полезный»; важный, значительный, эффективный в значении «необходимый»; легкий, простой в значении «доступный»; гнетущий, каторжный, кропотливый, мучительный, напряженный, тяжелый и др. в значении «тяжелый». Утилитарная зона концепта «труд» тесно связана с регулятивной зоной, поскольку для получения пользы от труда необходимо выполнять его правильно.

Этимологический анализ лексемы «труд» показал, что в основе значения лежит понимание труда как тяжелой и мучительной деятельности, вызывающей страдание. Карачаево-балкарское «урунуу» (тюркские яз. урун-«биться»; Э.В. Севортян) сходно с русским «труд» (общеславянск. «тяжелая ноша», «страдание»; М. Фасмер, П.Я. Черных, A.B. Семёнов) и испанским «trabajo» (лат. «tripalium» - инструмент пытки, который приносит страдание), тогда как тождественные синонимы «иш» в кар.-балк. восходит к глаголу «прясть», a «labor» в исп. к глаголу «вешать/висеть».

Отрицательная коннотация труда «тяжелая и мучительная деятельность» представлена в мифологической зоне концепта: геркулесовский, сизифов, адский и др.

В третьем параграфе описывается паремиологическая зона интерпретационного поля концепта «труд». На основе паремий выявлены следующие концептуальные признаки: усилие: Балта урулмай, тюкгюч жарылмаз -«Без удара топора пень не расколется», Не отрубить дубка, не надсадя пупка, No hay atajo sin trabajo - «Нет короткого пути без труда», согласно паремиям, труд требует усилий; результат труда, который зависит от отношения к труду. Труд требует сосредоточения: Иш эте эсенг, тынгылы эт - «Если делаешь дело, делай основательно», Как шьется, так и носится, Hombre de oficios muchos, no gana el pan con ninguno - «Человек семи профессии, не зарабатывает на хлеб ни одной»; напрасный труд: Айыугъа намаз юйретгенча -«Учить медведя молиться», Учить сороку вприсядку плясать, Agotar el océano con cucharón - «Черпать океан ложкой» - т.е. труд должен приносить пользу, иначе он напрасен; наличие еды: Иши барны - ашы бар - «У кого есть работа, у того есть еда», Что потрудишься, то и поедишь, En esta vida caduca, él que no trabaja no manduca — «Жизнь потерянная: нет работы, нет еды». Взаимозависимость труда и еды обозначает взаимосвязь труда и самой жизни как физического процесса.

Согласно паремиям, труд является главным источником материальных благ: Мал кютмеген байынмаз - «Кто не пасёт скот, тот не разбогатеет», Кто не ленив пахать, тот будет богат, Tras el trabajo viene el dinero y el descanso ~ «Вслед за работой приходят деньги и отдых»; счастья: Сабаны барны насыбы бар - «У кого есть пашня, у того есть счастье», Счастье и труд рядом живут, El trabajo es la condición de la felicidad- «Труд - условие счастья»; здоровья: Эринчек ауруу табар, ишлеген саулукъ табар - «Ленивый заработает болезнь, а трудящийся здоровье найдет», Без труда слабеет сила, El trabajo dignifica у robustece, el ocio envilece - «Работа возвышает и укрепляет здоровье, лень унижает«; уважения: Иши жокъну сыйы жокъ -«Без работы - без почета», Кто любит труд, того люди чтут, No es persona baja el que trabaja - «Человек, который работает, не низкий», т.е. человек с помощью труда находит свое место в жизни.

Ценность труда выражается с помощью антонимии: труд=хорошо, лень/праздность=плохо: Шай ючю ишлесенг да бош турма — «И за пятак работай - главное не будь без дела», У него за пазухой лень гнездо свила, Trabajar más que Dios - «Работать больше, чем Бог». Бог в данной паремии предстает как мерило ценностных представлений, а само слово Dios становится оценочным интенсификатором.

Трудолюбие и мастерство могут быть главными критериями при оценке человека как личности: Адамны адатыгъы, ашда угъай, ишде билинеди -12

«Человечность проявляется не в еде, а в труде», Землю красит солнце, а человека — труд, Устала ёлгенликге усталыкъ ёлмейди — «Мастера умирают, а мастерство остается», По работе и мастера знать, La buena obra al maestro honra

— «-Хороший труд — гордость мастера». Согласно паремиям, мастер всегда остается без продукта собственного изготовления: Темирчини къызы кьыпты кю-сей эди - «Дочь кузнеца мечтает о ножницах», Тюкенчи кебинсиз къалыр -«Продавец тканей без савана остается», Сапожник без сапог, En casa del herrero cuchillo de palo - «В доме кузнеца нож деревянный».

Концептуальный признак плохой работник связан с концептуальными признаками болтливость и хвастовство: Ишлей билмеген жибекни жюн этер, атлай билмеген тирини тюб этер — «Кто не умеет работать, тот из шелка шерсть сделает, кто не умеет вести себя, живого изведёт», Lavandera mala по encuentra jamás buena piedra - «Плохая прачка никогда не находит хороший камень», Кимни тши-тиши онглу, кимни къолу-uuiu онглу - «Кто силен языком и зубами, кто руками и делами», Quien mucho habla, poco hace - «Кто много болтает, тот мало делает», Haz buena harina у по toques bocina - «Сделать хорошую муку, не касаясь рожка» (т.е. языком), Махтанчакъ кеси эте бипмез, киши этгенни сюймез - «Хвастун сам не умеет работать и работу другого не одобряет», Antes de que acabes, no te alabes — «Пока не закончишь — не хвастайся».

Концептуальные признаки лень, безделье и бедность как следствие ленной жизни находят отражение в паремиях: Эринчек ишде уялыр - «Ленивый работы стыдится», Ленивый к обеду, ретивый к работе, Hombre con pereza, reloj sin cuerda — «Человек с ленью - часы без завода», Элде - омакь, ишде - къонакъ - «В селе - нарядный, в работе - гость», Великий богослов: все праздники знает по перстам, Muchas que viven cantando, mueren llorando

— «Кто живет с песнями, тот умирает со слезами». Эринчеклик — жарлылыкъ-ны башы — «Лень - начало бедности», En casa del pobre, el que no trabaja, no come - «В доме бедняка не работают, не едят».

Безделье в паремиях подвергается осуждению, однако встречается ряд паремий, в которых безделью придается самостоятельная ценность, вне всякой связи с результатом труда: Кто долго спит, тому Бог простит, Больше спишь - меньше грешишь. Эта двойственность понимания труда объясняется тем, что в православной ценностной парадигме тяжелый труд в земной жизни является наказанием за грех, следствием греха и одновременно условием очищения от греха и достижения будущей вечной жизни в раю. Соответственно, труд воспринимается и как ценность, и как наказание, и как неизбежность одновременно: А когда досуг-то будет? — А когда нас не будет, Будет досуг, когда вон понесут.

Паремии с релевантным концептуальным признаком Бог выражают мысль о необходимости трудиться самому, не ожидая помощи от Высшей силы: Дач Бог руки, а веревки сам вей! Ори, да Бога моли; паши, ?iu о чем не тужи! Богу молись, крепись да за соху держись!

Концептуальный признак отрицательная оценка труда связан с признаком несправедливое вознаграждение причинно-следственными отношениями: Эшекни сыйларгъа чакъырмайдыла, жегерге чакъыралла — «Ишака зовут не для угощения, а для работы», Отун жаргьан да, «ох» дегеи да тенг юлюш алды - «И рубивший дрова и сказавший «ох» получили одинаковую долю», На наши заработки и годовой псалтыри не закажешь, Años у trabajo ponen el pelo blanco - «Годы и труд дают седые волосы». Большая часть паремий данной группы восходит к анимическому коду культуры (ишак, вол, лошадь). При несправедливом вознаграждении труду предпочитается праздный образ жизни: Beber у comer bueno pasatiempo es — «Пить и есть — хорошее времяпровождение», Beberás у vivirás - «Будешь пить — будешь жить», Ноу domingo у mañana fiesta, buena vida es esta — «Сегодня — воскресенье, завтра — фиеста: вот это хорошая жизнь».

В паремиях также выделяются такие концептуальные признаки, как помощь, совет, руководство, знание, честность, оптимизм, активность, привязка к временам года: Ашда болуша эсенг - ишде да болуш — «Если помогаешь в еде - помогай и в труде», Ишни ойламай, аллын башлама - «Не посоветовавшись, не начинай дело», Байты баш эталса, он кюнлюк иш бир кюннге ишле-нир — «Если руководитель сможет руководить, то десятидневная работа завершится за один день», Билимсиз иш бармаз - «Без знаний дело не пойдет», Урунуб жашайыкъ — халал къыйын ашайыкь - «Будем жить-трудиться — честным трудом кормиться», Жырлай бичилген, жырлай тигилир — «С песней скроенное, с песней сошьется», Жигер ишин тюшюнде кёрюр - «Активный свою работу и во сне увидит», Жаз бюртюк-бюртюк чачсанг, кюз челек-челек жыярса - «Если весной будешь зернами сеять, осенью ведрами соберешь».

Анализ паремий на основе концепта «труд» позволил выявить сложный семный состав ядра значения концепта. Как показывают примеры, три основные семы - процесс человеческой деятельности, целесообразность и энергозатратность - последовательно актуализируются в паремиях, причем значение каждой расширяется, с одной стороны, через включение дополнительных значений путем парадигматических и логико-семантических связей, а с другой стороны - за счет аксиологической составляющей.

Ценностная составляющая концепта носит амбивалентный характер. Аксиологическое равновесие достигается последовательной актуализацией различных сем. Причем наличие «парадоксальной» аксиологической группы свидетельствует о сохранении внутренней неоднозначности этического значения концепта.

Положительная и отрицательная оценка труда в паремиях преимущественно опирается на сему целесообразности: ее актуализация в концепте соответствует положительной оценке категории в целом, и обратно — труд, утративший целесообразность как важнейшую составляющую, сразу приобретает отрицательную коннотацию.

Как известно, концептам свойственно структурно организованное строение: разные семы ядра значения концепта имеют различную ближнюю, дальнюю и крайнюю периферию, которые частично пересекаются, образуя уникальную систему значений. Именно такой предстает паремиологическая зона интерпретационного поля концепта «труд», представленная нами графически.

Схема № 1. Паремиологическая зона интерпретационного поля концепта «труд» на материале карачаево-балкарского языка.

Схема № 2. Паремиологическая зона интерпретационного поля концепта «труд» на материале русского языка.

Мы не стали вносить в схему № 2 весь материал крайней периферии вследствие его большого объема.

Схема № 3. Паремиологическая зона интерпретационного поля концепта «труд» на материале испанского языка.

I

I

Ядро каждой схемы представлено в форме овала, внутри которого дан его семный состав. Ближняя периферия значений, связанная со значениями ядра преимущественно причинно-следственными связями, отражена нами в форме прямоугольников, дальняя периферия значений, образованная на основе метонимических и метафорических связей — в закругленных прямоугольниках. Отдельное облако элементов концепта в форме шестиугольников представляет собой крайняя периферия, состоящая из комплексных метафорических сравнений, широко используемых в паремиях.

Таким образом, ядро структуры концепта составляет понятие «труд», включающее в себя три ядерные семы: 1) действие человека; 2) целесообразность; 3) усилие. В ближней периферии значения преобладают абстрактные и обобщенные понятия, что соответствует обобщенному характеру самого ядра концепта. Однако по частотности употребления безусловное первенство принадлежит лексемам с конкретно-предметным значением, большинство из которых повторяется в разных сочетаниях в значительном количестве единиц. Компоненты ближней и дальней периферии связаны между собой сложной системой парадигматических связей за счет наличия общих значений, иногда составляющих большую часть семного состава понятия и всегда актуализируемых контекстом. Наиболее тесно связанные компоненты мы расположили в непосредственной близости друг к другу. Кроме того, все компоненты ближней периферии распределяются по трем основным значениям ядра концепта, то есть, культурологическая интерпретация смысла строится каждый раз на актуализации одной из них. Генетические связи между ядром и ближней периферией выражены на схеме с помощью числовых обозначений.

Периферия обладает неоднородной структурой. И ближняя, и дальняя периферии включают в себя как отдельные лексемы, так и целые лексико-семантические группы, сформированные на основе родо-видовых отношений. Отдельные лексемы этих групп могут взаимозаменяться в вариантах одной и той же паремии, что свидетельствует об их функционально-семантической идентичности. Компоненты дальней и крайней периферии содержат наиболее ярко выраженное культурно-этнографическое значение. В частности, они в значительной мере фиксируют и отражают историческую информацию о быте, образе жизни, основных занятиях и системе их оценок в национальной жизни.

Поскольку основным языком исследования является карачаево-балкарский, рассмотрим компоненты дальней и крайней периферии на примере схемы № 1. Так, компоненты дальней периферии, характеризующиеся высокой частотностью в паремиях, «копна» и «стог» актуализируют сему величины. В результате «копна» и «стог» становятся символами «начала» и «конца» дела: Черени болмагьанны, антауу боям аз - «Без копна не будет стога».

Компонент «богатство» может выражаться как с помощью лексемы деньги, одежда, обувь и жилище: Работа черная, да деньги белые, так и лек-18

семы со значением «сырья» («шерсть», «молочные продукты», «баран»): Къой кютген - байлыкъгъа, жылкъы кютген - субайлыкъгъа - «Пасти баранов - к богатству, пасти табун - к стройности», что свидетельствует об архаичности данного понятия в карачаево-балкарской культуре и сравнительно меньшей развитости в ней средств производства.

Компоненты «молитва»/ «намаз» представляют собой альтернативный труду путь к получению жизненных благ, эффективность которого иногда подвергается сомнению: Нартюххе намаздан эсе, чага игиди - «Кукурузе прополка больше пользы принесет, чем намаз».

Компоненты «дурь»/ «дурак» либо описываются как прямое следствие безделья: От безделья дурь наживается, либо как причина праздности: Те-лини иши болмаз - «У дурака нет работы».

Интересно рассмотреть состав компонентов, связанных с понятием «еда»: «хлеб» и «калач» часто противопоставлены на основании семы «необходимость», к примеру, хлеб является образом жизни как таковой, его наличие представляет собой условие выживания, а калач - образом достатка и комфорта, выразителем качества жизни, повышение которого непосредственно связано с трудом: Свой хлеб слаще чужого калача. Сема «благосостояние» выражается с помощью разнообразных наименований молочных продуктов, что отражает животноводческий характер карачаево-балкарской сельскохозяйственной культуры: Агъы бар юйде берекет да бар - «В доме, где есть молочные продукты и изобилье есть».

Состав лексем в лексико-семантических группах «инструменты» / «орудия труда» и «профессии» позволяет выявить исторически наиболее значимые в национальной культуре формы и виды трудовой деятельности. Компонент может быть представлен либо через орудия труда (ийне - «иголка», халы - «нитка» кар.-балк.), либо на уровне наименования профессии (costurera - «швея» исп.), либо на обоих уровнях (русск.).

Отдельные лексемы выражают специфические для данной культуры денотаты: «чабан», «кош», «казанщик» и др. в карачаево-балкарском языке, соха, изба, полати и др. в русском языке, viña «виноградник», фиеста и др. в испанском языке.

Особый интерес для лингвокультурологического анализа представляют метафорические образы явлений природы, ландшафтов и животных, представленные в структуре концепта отдельным облаком значений. Очевидно, что они отражают специфику среды обитания народа: «гора», «долина»: Таугъа минмей, тюз кёрюнмез - «Не взобравшись на гору, долину не увидишь» (кар-балк.); «ветер», «вода», «солнце»: Землю красит солнце, а человека - труд (русск.); «море», «океан» и «песок»: Contar las arenas del mar -«Считать песок в море» о напрасном труде (исп.).

Таким образом, анализ паремиологической зоны интерпретационного поля концепта «труд» показал вариативность степени актуальности и репрезентативности отдельных сем в разных лингвокультурах.

В следующем параграфе описывается специфика концептуализации трудовой деятельности человека в гендерно маркированных паремиях. В них выявляются такие компоненты значения концепта, как: мать/отец: Урунуу — насыпны анасы - «Труд - мать счастья», Земля - мать богатства, труд - его отец, в данных паремиях лексема «мать» означает «начало чего-нибудь»; женщина (жена, невеста, девушка/ девица, баба) /мужчина (муж, зять, парень/молодец, мужик): Юй этген да тиширыу, кюл этген да тиширыу — «Будет ли дом очагом или пепелищем - зависит от женщины». Невеста славится трудоднями, а не подушками. La mujer en su hogar, el marido en su trabajar — «Женщина для домашнего очага, муж для работы». Пряди, девица, не ленись, по лавкам не тянись! Не пугай молодца работой, а сыпь ему молу. Бабьи хоромы не долго живут. Мужику одна забота, чтобы шла путем работа.

В паремиях имеет место оппозиция «мужское - женское» с коннотациями «правильное - неправильное»: Муж пашет, жена пляшет. Муж в поле пахать, а жена руками махать. Часто в паремиях мужчина противопоставляется не женщине, а барину (хозяину): Мужика не шуба греет, а топор.

Негативное отношение к женскому труду переносится на предметы и инструменты женского труда: Знай, баба, свое кривое веретено! Семь топоров вместе лежат, а две прялки врозь.

Для интуитивного восприятия паремии как национально специфического наиболее часто значимыми моментами, на наш взгляд, оказываются особенности ее формальной организации, уникальные компоненты, имена собственные, слова-реалии, а также дополнительные факторы осложнения плана выражения.

В составе гендерно маркированных паремий, репрезентирующих трудовую деятельность, представлены женские и мужские имена собственные, например, в русск.яз.: Гагула, Елеся, Маланья, Машка, Марья, Софья, Ульяна, Ивашка (Иван), Тит, Федот: Сидит Елеся, ноги свеся. Что Машка напряла, то мышка скрала. Девушка Гагула села прясть, да и заснула. Швея Софья — на печи засохла (соня, ленивая). Проснулась Ульяна ни поздно, ни рано: все с работы идут, а она тут как тут. Деловая Маланья к обеду с прялкой пришла.

Анализ гендерно маркированных паремий, репрезентирующих трудовую деятельность человека, позволяет сделать вывод, о том, что мужчина осуществляет свою трудовую деятельность вне дома, труд кормит не только его одного, но и всю его семью (мужчина сеет, пашет, собирает хлеб, рубит, находится на службе, снаряжает корабли), а женщина занята домашним трудом (женщина кормит, одевает, воспитывает детей).

В заключении представлены основные выводы, обобщены результаты исследования.

Концепт «труд» является ментальным образованием, в состав которого входят следующие компоненты: образный - человек (субъект), выполняющий те или иные действия; понятийный - деятельность, требующая физического и умственного напряжения, направленная на достижение результата; ценностный - положительные / отрицательные оценки концепта. Паремии, имеющие тождественное денотативно-сигнификативное содержание, в разных лингвокультурах восходят к разным кодам культуры (антропоморфный, биоморфный, акциональный, фетишный).

Перспективы дальнейшего исследования представляются в привлечении нового материала по изучению репрезентации трудовой деятельности человека в художественном и публицистическом дискурсах.

Основные положения диссертации отражены в следующих опубликованных работах:

I. Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ

1. Габоева З.М. Тендерный аспект концепта Труд в карачаево-балкарской лингвокультуре // Региональный научный журнал «Культурная жизнь юга России». - Краснодар, 2012.-№ 1.-С. 102-103.

2. Габоева З.М. К проблеме тендерных различий концепта «труд» в карачаево-балкарском, русском и испанском языках (на материале паремий) // Известия КБНЦ РАН. VI вып. - Нальчик, 2013. - С. 220-224.

3. Габоева З.М., Габуниа З.М. О структуре концепта Труд в карачаево-балкарском, русском и испанском языках (На материале паремий) // Региональный научный журнал «Культурная жизнь юга России» - Краснодар, 2013.-№4.-С. 91-92.

II. Публикации в материалах научных конференций

4. Габоева З.М. О концепте «труд» во фразеологической картине мира (на материале русского, английского и карачаево-балкарского языков) // Материалы заочной Всероссийской научно-практической конференции «Язык, культура, текст: контрастивный анализ» (20-21 декабря 2010 года). - Сла-вянск-на-Кубани, 2010. - С. 7-11.

5. Габоева З.М. О зооморфизмах, характеризующих трудовую деятельность // Материалы Международной научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Перспектива-2011» (25 марта 2011 года). Т. 1. -Нальчик: Каб.-Балк. ун-т, 2011. - С. 213-218.

6. Габоева З.М. О концепте «труд» в пословичных картинах мира карачаево-балкарского, русского и испанского языков// Материалы Междуна-

родной конференции «Испания - Россия: перспективы развития» (7-9 сентября 2011 года). - Гранада, 2011. - С. 29-33.

7. Габоева З.М. О концепте «труд» в карачаево-балкарской и русской культурных традициях // Материалы Международной конференции «Языка, культура, этикет» (19-21 октября 2011 года). - Карачаевск: КЧГУ, 2011. - С. 56-58.

8. Габоева З.М. Некоторые особенности отношения человека к труду во фразеологических картинах мира русского и карачаево-балкарского языков // Материалы Международной конференции «Современная филология в контексте взаимодействия языков и культур» (9 февраля 2011 года). - Стер-литамак, 20И. - С. 46-50.

9. Габоева З.М. Концепт «труд» в гендерной картине мира карачаевцев и балкарцев // Сборник VI Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых «Наука и устойчивое развитие», Кабардино-Балкарское региональное отделение общероссийской общественной организации «Российский союз молодых ученых» (28 июня-1 июля 2012 года).-Нальчик, 2012.-С. 154-156.

10. Габоева З.М. Концепт «Mujer» (Женщина) в испанской пословичной картине мира // Материалы Международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения проф. У.Б. Алиева «Язык, культура, этикет в современном полиэтническом пространстве» (29 июня 2012 года). — Нальчик: КБГУ, 2012. - С. 216-220.

11. Габоева З.М. О составляющих концепта «женщина» (mujer/ тиши-рыу) в разных культурных традициях (на материале испанского и карачаево-балкарского языков) // Материалы Международной научной конференции, посвященной памяти академика Г.Г. Гамзатова (14 октября 2012 года). - Махачкала, 2012. - С. 31-33.

12. Габоева З.М. О видах трудовой деятельности в паремиологии карачаево-балкарского и испанского языков // Международная научная конференция «Сопоставительная филология и полилингвизм». - Казань, 2013. - С. 224—227.

В печать 25.08.2014. Тираж 100 экз. Заказ № 7110. Полиграфический участок ИПЦ КБГУ 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.