автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Русские и арабские паремии с компонентом-наименованием родственных отношений

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русские и арабские паремии с компонентом-наименованием родственных отношений"

На правах рукописи

I

005016819

ШАЙХУЛЛИН Тимур Акзамович

РУССКИЕ И АРАБСКИЕ ПАРЕМИИ С КОМПОНЕНТОМ-НАИМЕНОВАНИЕМ РОДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ: КОНЦЕПТУАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ И ЭТНОКУЛЬТУРНЫЙ АСПЕКТЫ

10.02.01 - русский язык 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени доктора филологических наук

1 0 "Г"4»

Казань-2012

005016819

Работа выполнена на кафедре современного русского языка и методики преподавания Института филологии и искусств федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Казанский (Приволжский) федеральный университет»

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Фаттахова Цапля Нурыйхановна

Официальные оппоненты: Порхомовский Виктор Яковлевич

доктор филологических наук, профессор, Институт языкознания РАН, главный научный сотрудник

Пименова Марина Владимировна

доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Кемеровский государственный университет», заведующий кафедрой общего языкознания и славянских языков

Кулькова Мария Александровна

доктор филологических наук, ФГАОУ ВПО «Казанский (Приволжский) федеральный университет», заведующий кафедрой немецкого языка

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Пятигорский государственный

лингвистический университет»

Защита состоится «24» мая 2012 г. В 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.078.04 при ФГАОУ ВПО «Казанский (Приволжский) федеральный университет» по адресу: 420021, г. Казань, ул. Татарстан, 2.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке им. Н.И. Лобачевского ФГАОУ ВПО «Казанский (Приволжский) федеральный университет».

Электронная версия автореферата размещена на сайте ФГАОУ ВПО «Казанский (Приволжский) федеральный университет» «22» февраля 2012 г. Режим доступа: http://ksu.ru

Автореферат разослан «_»_2012 г.

Учёный секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

С.С. Сафонова

Общая характеристика работы

Диссертация посвящена исследованию семантики и прагматики паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в русском и арабском языках с позиций новых перспективных направлений, позволяющих решить целых круг проблем, связанных с вербализацией в языке лингвистических и экстралингвистических знаний.

Паремии, характеризующиеся особым культурно-прагматическим потенциалом, тесно связаны с материальной и духовной культурой народа, его историей и обычаями, традициями, особенностями мировосприятия, они содержат в себе «и нравственный закон, и здравый смысл, выраженные в кратком изречении, которые завещали предки в руководство потомкам» (Буслаев, 1959:209). Л.Н. Гумилев говорит о том, что каждый этнос имеет свою собственную, внутреннюю структуру и свой неповторимый стереотип поведения, которые находят отражение, в том числе и в содержательной структуре паремий. Однако выявление этнокультурного своеобразия языковой картины мира на материале одного языка не имеет доказательной базы, поэтому закономерным является исследование паремий двух разноструктурных и генетически различных языков - русского и арабского, тем более что современный этап развития филологического знания характеризуется повышенным интересом к сопоставительным исследования разноструктурных языков с точки зрения установления в них общего и специфического на разных языковых уровнях. Основы такого подхода были заложены в трудах представителей Казанской лингвистической школы И.А.Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского, В.А.Богородицкого и др.

Актуальность диссертационного исследования обусловлена интенсивным развитием сопоставительной лингвистики как в плане конкретизации и совершенствования ее основополагающих теоретических положений, так и в отношении частных описаний отдельных языковых факторов.

Уместно здесь вспомнить слова Л.В.Щербы о том, что сравнивая детально разные языки, мы разрушаем ту иллюзию, к которой нас приучает знание лишь одного языка, - иллюзию, будто существуют незыблемые понятия, которые одинаковы для всех времен и всех народов.

Актуальность стимулируется и тем, что особое место в сопоставительных исследованиях занимает осмысление феномена культуры как специфической формы существования человека и общества в мире. В последнее время, как известно, лингвистика целиком обратилась к миру человека, человеческому опыту, формам отражения и истолкования действительности. По мнению Ю.С. Степанова, сгустком культуры в сознании человека является концепт, это то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. Согласно данному определению концепт включает в себя понятийную и культурную составляющие. Нужно также отметить и то, что актуализировались внешние связи лингвистики с другими науками, а антропоцентрический подход к языку становится определяющим в современном языкознании.

Проблема изучения малых жанров фольклора в аспекте соотношения языка и культуры не является новой как в русистике, так и в сопоставительно-типологическом языкознании (Л.Г. Пермяков, Н.Ф.Алефиренко, H.A. Андрамонова, В.К. Харченко, H.H. Фаттахова, Е.Ф. Арсентьева, Г.А.Багаутдинова, Л.КБайрамова, З.А.Биктагирова, Т.Г.Бочина, Н.М. Жанпеисова, P.P. Замалетдинов, Е.В.Иванова, М.Ю. Котова, М.А. Кулькова, В.А. Маслова, Н.Б. Мечковская, Т.Г.Никитина, Л.Х. Нурыева, H.H. Семененко и др.). Тем не менее, недостаточно исследований, раскрывающих этнокультурную специфику паремий через обращенность к внутренней форме, отражающей устаревшие реалии, символы, обычаи и традиции.

Кроме того, несмотря на существование ряда работ монографического характера (Е.В. Кухарева, В.Д. Ушаков), в арабском языке устойчивые конструкции не подвергались лингвистическому описанию с учетом современным аспектов изучения, они рассматриваются либо в работах, посвященных литературоведению, социологии, социопсихологии (Е.А. Ревзин, М.А. Родионов, В.Э. Шагаль, Б.Я. Шифдар и др.), либо

фрагментарно в работах лингвистического характера, чаще в лексикографическом аспекте (Рагиб аль-Асфахани, Ибрагим ан-Наззам, Ибн Абду Рабу, Ибн Салям аль-Азди, Имиль Якуб, Абу Муфриж ас-Судуси, Ахмад аль-Майдани, Х.К. Баранов, И.А. Амирьянц, В.Д. Ушаков, Г.Ш. Шарбатов, Е.В. Кухарева и др.).

Таким образом, актуальность настоящей работы также определяется необходимостью восполнить существующий пробел в описании устойчивых конструкций в арабском языке, еще не рассмотренных с точки зрения соотношения языка и культуры, для проведения сопоставительного исследования паремиологической картины мира в генетически различных языках - русском и арабском.

Объектом исследования являются русские и арабские паремии, прежде всего пословицы и поговорки, с семантикой «родственные отношения», объединенные в лексико-семантические группы, организующие единое паремиологическое пространство сопоставляемых языков.

Родство, родственные отношения — это отношения, установившиеся в ранние периоды существования человечества. Родство определяется как «связь между людьми, основанная на происхождении одного лица от другого (прямое родство), или разных лиц от общего предка, а также на брачных семейных отношениях» (С.И. Ожегов), в арабском языке выражение Silatu аг-г а 1нт имеет значение родственные отношения. Слово Rahlm буквально объясняется как место образования зародыша (матка), но в сочетании со словом sila отношения понимается как родство и его причины. (Al-mu'jam al-waslt).

Предмет исследования - семантика и прагматика лексико-семантических групп с наименованием родственных отношений, воплощающих специфику духовной и социальной культуры двух народов, в русской и арабской паремиологических картинах мира.

Цель исследования - дать комплексное сопоставительное освещение паремий с наименованием родственных отношений для выявления сходств и различий русской и арабской концептосфер в концептуально-семантическом и этнокультурологическом аспектах.

В соответствии с поставленной целью в диссертации предполагается решение следующих исследовательских задач:

выработать теоретико-методологическую платформу сопоставительного исследования паремий разноструктурных и генетически различных - арабского и русского - языков;

определить критерии классификации паремий, вербализующих компонент-наименование родственных отношений в сопоставляемых языках;

- выявить этнокультурный потенциал арабских и русских

паремиологических единиц;

- аргументировать целесообразность выделения лексико-семантических групп, связанных с компонентом-наименованием родственных отношений, в сопоставляемых языках;

продемонстрировать сходство и различие паремиологического дискурса арабского и русского языков;

- описать универсальное, общечеловеческое значение рассматриваемых паремий и охарактеризовать их национально-специфическое значение;

- выяснить содержательную структуру паремий в плане взаимодействия грамматических и неграмматических значений;

- разработать принципы лексикографирования паремий с учетом их содержания и формы.

Методы и приемы исследования. Основным методом в диссертации является сопоставительно-контрастивный,

позволяющий выявить универсальное и уникальное в паремиологическом членении национальной русской и арабской картин мира; методы семантического анализа: компонентный и дефиниционный анализы, анализ семантических полей, которые дают возможность выявления типологических черт того или иного языка. В работе использованы также методы лингвистического эксперимента, трансформации и, отчасти, статистики.

Материал диссертационного исследования составили 7000 арабских и более 9000 русских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений, извлеченных путем сплошной выборки из русских и арабских паремиологических сборников следующих составителей: В.И. Даля, А.И. Соболева,

A.Н. Мартыновой, В.В. Митрофанова, Ф. Селиванова,

B.П. Аникина, В.П. Жукова, A.M. Жигулёва, В.И. Зимина, П.Ф. Лебедева, В.П. Фелициной, В.М. Мокиенко, Н.Ф. Дика,

б

K.M. Кудрявцева, C.JI. Бреслава, A.A. Мельника,

Э.В Померанцевой, Ахмада аль-Майдани, Мухаммеда Исмаиля Сыния, Насыфа Мустафы Абдель-Азиза, Абду ль-Кадира Салеха, Имиля Якуба, Имиля Насыфа, Е.В. Кухаревой, В.Ф. Поликанова и др. В работе также использовались фольклорные образцы, собранные непосредственно у представителей арабских стран (Туниса и Египта).

Научная новизна определяется тем, что впервые проводится сопоставительное, комплексное, многомерное исследование русских и арабских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в лингвистическом и экстралингвистическом плане с привлечением данных культурологического характера. Впервые проведено целостное, обобщающее изучение соответствующих паремий русского и арабского языков в аспекте их аналогичности и неаналогичности. Инновационный характер исследования обусловлен тем, что в научный оборот введен обширный массив арабских паремий, впервые переведенных на русский язык, создана семантическая типология русских и арабских паремий, включающая параметализацию глобального понятия «человек» в его отнесенности к родственным связям. В процессе дешифровки содержания паремий вскрыты взаимодействие и иерархия семных и компонентных элементов в составе русских и арабских паремий.

Теоретическая значимость заключается в том, что материалы работы вносят существенный вклад в разработку общей теории взаимодействия языка и культуры в области паремиологических конструкций. Многомерное, системное их описание позволяет разработать перспективные методики для анализа паремиологических систем не только генетически различных языков, но и культур, ориентированных на разные конфессии. Предложенные общая и частные методики анализа языкового материала могут быть успешно применены для сопоставительного исследования паремиологий языков с различной структурой и принадлежностью к разным языковым семьям.

Результаты работы вносят некоторые коррективы в представления о тенденциях развития сопоставительных исследований паремий генетически различных языков, а также

дополняют картину современного состояния паремиологии, ее прагматических и функциональных свойств.

Практическая значимость работы состоит в том, что исследование, строящееся на основе большого по объему языкового материала, обеспечивает возможность широкого практического использования теоретического материала и языковой базы исследования в преподавании лексики современного арабского и русского языков, сопоставительной грамматики арабского и русского языков, курсов лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, при чтении курсов и спецкурсов, затрагивающих проблемы языка и культуры по специальностям «лингвистика», «филология». Прикладная ценность работы определяется также возможностью использования практического материала при составлении учебников, учебных пособий и словарей по арабскому и русскому языкам.

Теоретико-методологической основой работы являются следующие фундаментальные положения лингвистики, определившие проблематику и аспекты современной этнолингвистики (Н.Ф. Алефиренко, H.A. Андрамонова, Н.Д. Арутюнова, C.B. Иванова, В.И. Карасик, М.В. Пименова), принципы и постулаты классического и современного языкознания в области общей теории фразеологии (В.В. Виноградов, Н.В. Крушевский, Н.М. Шанский, В.Н. Телия, H.H. Фаттахова, Ар-Рагиб Аль-Асфахани, Ибрагим Ан-Наззам, Ибн Абду Рабу и др.), семантики, в том числе когнитивной (A.A. Потебня, Ю.Д.Апресян, З.К. Тарланов, Н.Д. Арутюнова, С.М. Толстая, В.П. Жуков, Ибн Салям Аль-Азди, Имиль Якуб и др.), лингвокультурологии (Д.С. Лихачёв, Н.И. Толстой, Ю.С. Степанов, В.Г. Костомаров, Г.Л. Пермяков, Саты Аль-Хусри, Аль-Калькашанди и др.), сопоставительно-контрастивной лингвистики, в том числе, паремиологии (В.Н. Ярцева, В.Г. Гак, Э.М. Ахунзянов, P.P. Замалетдинов, H.H. Фаттахова, Л.Н. Байрамова, М.З. Закиев, Т.Г. Бочина, Ибн Кайим Аль-Жаузи, Мунир Аль Ба'лябаки, Марун Абуд и др.) и теории перевода (Р.К. Миньяр-Белоручев, Ж. Муэн, Г.Ш. Шарбатов, Х.К. Баранов, М.И. Махмутов, и др.).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Лексико-семантическое поле родственные отношения отражает ментальность, своеобразие национального характера того или иного народа и в силу этого служит ценностно-смысловым репрезентантом коллективной языковой личности.

2. Паремиологическая модель семьи является сложной, многоплановой структурой, представляя собой определенным образом структурированную совокупность стереотипов поведения, ритуалов, морально-нравственных норм.

3. Универсальность сопоставляемых паремий обнаруживается в содержательном и формальном их описании безотносительно к этническим особенностям. Арабская и русская паремиологическая концептуализация родственных отношений характеризуется значительным сходством, что свидетельствует о единой познавательной и логической структуре мышления генетически различных народов.

4. Асимметрия обнаруживается в синтагматических и парадигматических несоответствиях, которые проявляются между содержательной структурой паремий и обозначаемыми реалиями.

5. Содержательная структура паремий проявляется в установлении синтагматических валентностей каждого из слов-терминов родства, определение сочетаемостных ограничений способно выявить очень тонкие нюансы смысла, позволяющие объяснить особенности национального менталитета.

6. Восприятие и осознание человеком мира в паремиях оказывается производным от культурно-исторического бытия человека и его социокультурных стереотипов. Социокультурные стереотипы, которые отражаются в рассматриваемых паремиях, зависят от культурно-дискурсивного пространства, в котором находится человек, относящийся к арабской или русской языковой личности.

7. Эмоциональное, интеллектуальное и поведенческое воздействие на коллективную языковую личность реализуется с помощью целого комплекса лингвистических и внелингвистических средств. Языковое оформление паремий свидетельствует о различной стилистической окрашенности: арабские паремии тяготеют к возвышенному стилю, к поэтичности,

русские паремии нередко характеризуются определенной сниженностью стиля.

8. Системное представление единиц языка и культуры несет фоновые знания, с помощью которых единицы языка соотносятся с фактом культуры. Социально значимые жизненные ситуации и определенные модели поведения человека в них, отражают национальную иерархию ценностей, влияние на которую оказывает и конфессиональная принадлежность языковой личности.

Апробация работы. Работа обсуждалась и былг рекомендована к защите на расширенном заседания кафедры современного русского языка и методики преподавания Институте филологии и искусств Казанского (Приволжского) федерального университета совместно с кафедрой индоиранских и африканских языков Института востоковедения и межкультурных отношений Казанского (Приволжского) федерального университета.

Всего по теме диссертации опубликовано 43 работы, в том числе 9 статей в журналах, рекомендованных ВАК, 2 монографии, 2 словаря, 3 учебника и 11 учебных пособий. Основные положенш и результаты исследования были представлены в выступлениях с докладами на Всероссийской научно-практической конференции «Восток-запад: диалог культур в полилингвальной среде» (Казань, октябрь 2008 г.), на Международной научно-практической конференции посвященной памяти профессора 3.3. Гатиатуллиной «Сопоставительная филология и межкультурная коммуникация» (Казань, январь 2009 г.), на Международной научно-практической конференции «Исламское образование в России и за рубежом» (Казань, сентябрь 2009 г.), на Международной научно-практической конференции, посвященной году учителя «Модернизация профессионального образования: вопросы теории и практический опыт» (Казань, апрель 2010 г.), на Республиканской научно-практической конференции «Современные проблемы русистики и лингвометодики» (Казань, январь 2010 г.), н< Международной научной конференции «Филология и образование: современные концепции и технологии» (Казань, июнь 2010 г.), на Международной научно-практической конференции

«Государственно-конфессиональное партнёрство и

институализация духовного образования в РФ и странах СНГ»

(Москва, декабрь 2010 г.), на Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня рождения профессора Л.З. Шакировой «Филология и образование: современные концепции и технологии» (Казань, февраль 2011 года).

Объем и структура работы. Работа состоит из введения, двух частей, заключения, списка литературы, который включает в себя 424 наименования, общий объем работы составляет 365 страниц.

Содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются объект и предмет исследования, его цель и задачи, описывается материал исследования и методы его изучения, отмечаются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, даётся краткая характеристика теорико-методологической базы исследования, излагаются основные положения, выносимые на защиту.

Первая часть «Теоретические основы сопоставительного изучения русских и арабских паремий» состоит из двух глав: Глава 1 «Русские паремии как этнокультурный феномен и аспекты их изучения»; Глава 2 «Арабский паремиологический фонд: специфика и направления исследования».

Первая часть посвящена рассмотрению основных теоретических предпосылок исследования паремиологического фонда русского и арабского языков; выявлению оснований их сопоставительного лингвокультурологического анализа. Выделение функционально значимых семантических признаков, на основании которых возможно сопоставление столь далеких, на первый взгляд, фразеосистем двух неродственных - русского и арабского - языков, позволило сформулировать ряд положений, способствовавших разработке методологической базы исследования. Прежде всего, обращенность к проблемам взаимосвязи языка и культуры предполагает паритетность лингвистических и культурологических подходов к исследуемому материалу, так как приоритетное внимание к тому, или иному аспекту может привести к искажению результатов исследования. Кроме того, следует учитывать принцип

«золотой середины», позволяющий избежать рассмотрения фактов одной культуры как нормы, а другой - как антинормы.

Первая глава «Русские паремии как этнокультурный феномен и аспекты их изучения» посвящена рассмотрению истории вопроса и основных источников по проблематике исследования в трудах отечественных лингвистов с целью определения магистральных направлений и аспектов изучения в области русской паремиологии; определению статуса паремий в лексической системе русского языка во взаимодействии и взаимосвязи с фразеологическими и другими устойчивыми структурами, установлению основных принципов классификации русских паремий.

Статус пословиц и поговорок в паремиологической системе русского языка устанавливается с учетом современных культурно-прагматического, когнитивно-концептуального и

этнокультурологического направлений в лингвистике. Анализ литературы (Н.Ф. Алиференко, Т.Г. Бочина, Е.В. Иванова, В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитина, Е.К. Николаева, Г.Л. Пермяков, Л.Б. Савенкова, Е.И. Селиверстова, H.H. Семиненко, З.К. Тарланов, H.H. Фаттахова, В.К. Харченко и др.) выявил, что паремии могут рассматриваться как фольклорные тексты, функционирующие по определенным моделям, и как языковые единицы, обладающие знаковой функцией.

Паремии, или паремиологические конструкции, - это «автономные устойчивые высказывания неопределенно-референтного типа, являющиеся продуктом многовековой народной рефлексии и направленные на моделирование человеческого поведения» (Кулькова, 2011: 14).

Паремиологические конструкции являются универсальными моделями поведения, реализуемыми в таких функциях, как прогнозирующая, информационная, моделирующая, поучительная, воспитывающая. Выявлено, что ведущими в пословицах являются прогнозирующая, моделирующая и поучительная функции, на базе последней и формируются социальные стереотипы. Проанализированы механизмы порождения прескрипций (предписаний) моделей поведения, находящихся в русском народном сознании. Пословицы рассмотрены, с одной стороны, как

место хранения социальной и культурно значимой информации, а, с другой - как предписываемые формы поведения по отношению к представителям своего и другого рода, семьи и пола.

Анализируется лингвокультурологический аспект изучения специфики паремий в контексте антропологической парадигмы посредством обращения к концептосфере как культурно-языковому феномену, воплощающему когнитивный опыт того или иного народа.

Идея связи культуры и языка, заложенная в трудах ученых XVIII-XIX вв., получила отражение в антропологическом подходе к изучению языка, наиболее активно разрабатывавшемся во второй половине XX в. Под антропоцентризмом в современной лингвистике понимают принцип, впервые сформулированный в рамках этнолингвистики (Ф.Боас, Э.Сепир, Б.Уорф), предполагавший, что основные функции языка как семиологической системы формируются в элементарном виде в непосредственном акте высказывания и общения двух людей -партнеров по диалогу, функции представляют собой отвлечение, абстракцию некоторых сторон или качеств человека как активного, познающего и преобразующего объективный мир субъекта. Ориентация на постижение языка как антропологического феномена стала ведущим направлением современного языкознания, в рамках которого развиваются этнолингвистика, лингвогносеология, лингвосоциология, лингвопалеонтология, лингвокультурология.

Проблемы лингвокультурологии активно разрабатываются на материале устойчивых конструкций, в основном, применительно к фразеологии (Н.Ф. Алефиренко, М.В. Зайнуллин, JIM. Зайнуллина, В.А. Маслова, H.H. Семененко, В.Н. Телия, Т.Ю. Виноградов, В.И. Постовалова, H.H. Фаттахова, Е.О. Опарина, Н.Г. Брагина, Ю.А. Сорокин, Г.О. Винокур и др.), так как именно эти конструкции способны отразить в языке культурные, этнопсихологические и другие представления в их диахроническом развитии, раскрыть этническую логику, запечатленную в «наивной картине мира». Паремиологические конструкции отражают ментальный опыт народа, его культуру, философию, психологию и историю. «Язык... есть универсальная форма первичной

концептуализации мира, выразитель и хранитель бессознательного стихийного знания о мире, историческая память о социально значимых событиях в человеческой жизни. Язык - зеркало культуры, отражающее лики прошедших культур, интуиции и категории миропредставлений» (Постовалова, 1999: 340).

Паремии отражают этнокультурное сознание, под которым понимается культурно обусловленный инвариантный образ мира, соотнесенный с особенностями национальной культуры и национальной психологии. В основе мировидения каждого народа лежит своя система когнитивных схем и социальных стереотипов, определяющих этничность национального сознания, как общества в целом, так и отдельного индивида. По определению Н.Ф. Алефиренко, этнокультурное сознание - это социально значимая для данного сообщества совокупность знаний», способом хранения и использования которых выступает язык культуры, точнее, «система тех его значений, которые объективируют знания, сформулированные в результате осмысления духовно-ценностной деятельности.

Развитие лингвистической науки привело к определенному расширению и уточнению понятия картина мира. В конце XX века активно обсуждался вопрос о соотношении понятий «концептуальная картина мира» и «языковая картина мира» (Ю.Д. Апресян, Г.А. Брутян, Р.И. Павиленис, Г.В.Колшанский, Б.А. Серебрянников, Е.С. Кубрякова, O.A. Корнилов, В.А. Маслова, В.Н. Телия, М.В. Пименова, A.A. Уфимцева и др.). На уровне вторичной концептуализации происходит формирование паремиологической картины мира как специфического способа представления системы знаний в особых языковых конструкциях -паремиях (Н.В. Алефиренко, H.H. Фаттахова, H.H. Семененко, М.А. Кулькова). В ПКМ рассматриваемых языков находит отражение определенная часть общей картины мира в виде клишированных языковых конструкций, коррелирующая с тендерными нормами, идеалами, репрезентациями, стереотипами. Тендерная метафора участвует в оценке самых разнообразных общественных и природных явлений, оказывая на них постоянное воздействие. Доказано, что в каждой культуре существует тендерная паремиологическая картина мира.

Во второй главе «Арабский паремнологнческин фонд: специфика и направления исследования» проводится экскурс в историю изучения арабских паремий, рассматривается функционирование паремий в арабском литературном языке и его диалектах, характеризуются формы их организации в науке красноречия (Ч1ш а1-Ьас!Г) и в науке разъяснения (Ч1ш а1-Ьауап). Общие корни географического, социального, идеологического происхождения и исторического опыта по мере распространения единого арабского языка по Ближнему и Среднему Востоку и Северной Африке явились фундаментом формирования пословично-поговорочного фонда, отражавшего общие морально-этические и эстетические взгляды арабов, осевших в различных странах (Кухарева, 2008: 15). Само слово тайкй пословица в арабских источниках определяется как «лаконичные, широко употребляемые фразы, передающие смысл. Эти фразы транслируются по наследству из поколения в поколение и отличаются краткостью, правильностью смыслов, доступностью языкового изложения и красотой звучания» (Уа'цйЬ). В самом распространенном отечественном «Арабско-русском словаре» (Баранов, 1994) слово таИш1 переводится как: 1) пример, образец; идеал; 2) подобие; 3) пословица, поговорка; 4) басня, притча. В арабских источниках пословицы обозначаются именно этим многозначным словом, так как в основе многих паремий арабского языка лежат не просто наставления, сравнительные образы, но всевозможные притчи, истории, легенды, например: Саад или Суайд? Рассказывают, что у одного мужчины было два сына: Саад и Суайд. Однажды у этой семьи убежал верблюд. Отец повелел Сааду и Суайду найти верблюда и привести его. Саад нашёл верблюда и вернулся с ним. Что касается Суайда, то он вообще не вернулся к отцу от стыда за невыполненное поручение. С тех пор, отец, когда к их дому приближался какой-нибудь человек, издалека кричал: «Саад или Суайд?» в надежде, что его сын Суайд вернётся. С тех пор Саад стал символом успеха, а Суайд - символом неудачи. Данную пословицу произносят, когда хотят знать, успешно ли завершилось то или иное дело.

При рассмотрении истории изучения арабских паремий прежде всего следует отметить вклад таких ученых, как Ар-Рагиб

Аль-Асфахани, Ибрагим Ан-Наззам, Ибн Абду Рабу, Аль-Фараби, Ибн Салям Аль-Азди, Саты Аль-Хусри, Имиль Якуб, Е.В. Кухаревг и др., в решении проблемы структуры, семантики i функционирования паремий. Паремии определяются по дву\ основным параметрам: как собственно арабские паремии и Kai объект сопоставительного описания арабского и неарабскоп языков. По мнению ученых, для арабских паремий характернь такие черты, как лаконичность, доходчивость, идеальная Языкова) форма, красота звучания. «Пословицы - это мудрость арабов», передаваемая из поколения в поколение, регламентирующая р организующая как повседневную жизнь арабов, так i способствующая развитию искусства, поэзии, философии, логики. В частности, Ибрагим Ан-Наззам пишет, что арабские пословиць включают в себя четыре составляющие: «лаконичностг высказывания, доходчивость смысла, идеальность сопоставления и высокое качество» (Slrif, 1996: 1). По мнению Абду Рабу, «пословицы - это узоры высказываний, изумруды предложений и украшения смыслов, выбранные арабами и неарабами и произносимые во все времена и на всех языках. Пословицы долговечнее поэзии и благороднее ораторского искусства» (А1-QalqashqandT, 1963: 296).

Арабские паремии имеют общий фонд, который выражен пословицами и афоризмами на литературном языке, содержащимися в доисламской поэзии, Коране, хадисах и литературе. Лексико-семантический анализ коранических паремий позволяет утверждать, что они, в основном, являются обобщённо-назидательными суждениями и предписаниями (Ушаков, 1996: 108). Что касается национальных вариантов общего фонда арабских паремий, выраженных диалектными формами, то они различаются в фонетическом и лексическом плане и сходны в семантическом. Формы организации арабских паремий широко представлены в стилистике арабского языка. Паремиям арабского языка свойственно использование антитезы, речевого сопоставления, рифмованной прозы, литературности речи, омонимии, цитирования, аллегории, метафоры и метонимии. Кроме того, арабские пословицы лаконичны, и используются в литературном и ораторском стилях речи.

Вторая часть Лингвокультурологическое моделирование русской и арабской иаремиологической системы, включающей компонент «родственные отношения» состоит из двух глав. Глава 1 «Принципы структурирования паремиологической семьи в русских и арабских пословицах», Глава 2 «Взаимодействие и взаимовлияние родных и неродных на статус семьи».

В первой главе «Принципы структурирования паремиологической семьи в русских и арабских пословицах» рассматривается фольклорное отражение кровного родства по прямой линии в одном поколении, в соседних поколениях, а также родство через брак в лингвокультурах сопоставляемых языков. Русская и арабская языковые культуры, несмотря на очевидные различия, имеют как свои специфические черты, так и определенную общность, связанную с тем, что понятия дом и семья являются основными, краеугольными в любой культуре, у любого народа. Сопоставительная их характеристика способна выявить не только специфику формирования русской и арабской семьи, но и раскрыть экстралингвистические условия ее становления.

H.М. Жанпеисова отмечает, что в корпусе исследованных пословиц и поговорок обнаруживаются смыслы, характеризующие те или иные тенденции социальных взаимоотношений, этических норм, свойственных сопоставляемым культурам.

В русском языке семантическое поле лексемы дом включает в себя несколько значений. По своей основной семеме Д1 слово дом в словаре С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой определяется как:

I. Жилое (или для учреждения) здание. Сбежался весь дом (все живущие в доме).2. Чего или какой. Учреждение, заведение, обслуживающее какие-нибудь общественные нужды. Дом отдыха. Дом творчества. Дом ученых. Семема Д2 реализует следующие значения: 1. Свое жилье, а также семья, люди, живущие вместе, их хозяйство. Мы знакомы домами (наши семьи бывают друг у друга);2. (мн.нет). Место, где живут люди, объединенные общими интересами, условиями существования. Родина - наш общий дом. 3. Династия, род. Царствующий дом.

Пословицы, поговорки, приметы - это общий, наиболее обозримый материал, однако трудность их классификации состоит в их систематизации, так как «пословицы представляют собой

иносказания, применяемые в разных случаях с разным смыслом» (Ю.В. Рождественский).

В пословицах и поговорках лексема дом приобретает следующие значения: 1. Центр своего пространства, противопоставленного чужому; В гостях хорошо, а дома лучше; Мой дом — моя крепость; Горе в чужой земле безъязыкому; 2. Родина, родные истоки, место, где живут родители; В своей хатке, что у родной матки под пазушкой; 3. Нечто святое, очень ценное; Ищи добра на стороне, а дом люби по старине; 4. Дом — то, у чего обязательно есть хозяин; Всякий дом хозяином держится; Без хозяина дом - сирота; место физического и душевного приюта: Дома стены помогают; Жить домком - не ломать хлеб ломком (а резать ломтем).

Актуально то, что лексема дом как общее понятие соотносится с видовыми изба, избушка, хата, хатка, хижина, угол, имеющими разное прямое номинативное значение, но объединенными значением дом как место проживания людей, связанных родственными отношениями.

Для выражения семемы дом в арабском языке используется многозначная лексема Ьау^ имеющая три комплекса значений (три разных семантемы). По своему прямому номинативному значению лексема Ьау1 определяется как место для житья, жилище, место для домашней жизни, дом мужчины, жилье, в котором живут его женщина и потомство. Специфика лексического значения состоит в том, что Ъау1 изначально рассматривается как дом, жилье только мужчины. КиЬЬи 1ММПЧ Б! ВАУТШ1 _8АВ1УУШ Каждый мужчина в доме своем малое дитя. ГОНА КАМА ИАВВи Ь-ВАУТ В1Т-ТАВЬ ВАШВАЫ РАБНТМАТи АН1Л Ь-ВАУТ КЦШШМи II-ЛА(3?и Если хозяин дома играет на барабане, то отличительной чертой членов семьи этого дома станет танец.

Производно-номинативное значение лексемы Ъау1 -последний дом, то есть могила; священные, сакральные места -мечеть, Кааба, а также еще одно значение - стихотворный отрывок (а1-яашйз а1-шиЬП, 2008: 176) ВАУТ1 АЭТАЛи 1Л'А\УИАТ1 Мой дом лучшее место для сокрытия моих недостатков.

Анализ паремиологического материала позволяет говорить о том, что лексема Ъауг в пословицах и поговорках формирует

следующие семантические группы: 1. Родина, родные места: It-tlr yaqül yä mawtnl И птица говорит: О, Родина моя! man shäf qusür in-näs mä hadam 'arshu Кто видел чужие дворцы, тот свою хижину не разрушит; 2. Преданность семейному, домашнему очагу: LÄ YASHKURU ALLAHA MAN LÄ YASHKURU AHLAHU Аллах не благодарит того, кто не благодарит свою семью; 3. Дом — жилище мужчины, его среда обитания: sähib il-bayt adrä bimä fThä Хозяин дома лучше знает, что в нем происходит. 4. Идея сохранения собственного дома от нападения: in kän biddak tahfí? bTtak ihsib kul innäs harämT Если хочешь сохранить свой дом, то считай, что все люди воры; ill! bTtü min qzäz mä blräshiq bil-hijära У кого дом из стекла, не бросает камни (в другие дома)».

Лексема дом по своему основному значению связана с лексемой семья, имеющей следующие значения: 1. Группа живущих вместе близких родственников. 2. Объединение людей, сплочённых общими интересами. (С.И. Ожегов, 2007: 711).

В русских паремиях лексема семья интерпретируется следующим образом: 1. Семья важна: Без семьи нет счастья; В родной семье и каша гуще; 2. Представлен не только образ мужчины-хозяина, но и женщины-хозяйки: Хозяин в доме всему голова; Обед не в обед, коли хозяйки нет; Чем умнее жена, тем сильнее семья; 3. В каждой семье могут оказаться недостойные (этой семьи) люди: В семье не без урода, а на урода все не в угоду; 4. Недопустимость семейных раздоров: Большое горе, когда семья в раздоре; Не будет добра, коли в семье вражда; 5. Семейная сплочённость: Вся семья вместе, так и душа на месте; Семья в куче — не страшна и туча.

В арабском языке семья представлена лексемой 'äila, означающей людей, которых объединяет один дом из родителей, детей и родственников. Данная лексема произошла от глагола 'äla кормить, содержать (семью). Причастие действительного залога 'ail переводится как кормилец (семьи) (al-mu'jam al-waslt).

В арабских паремиях лексема 'äila и синонимичные ей лексемы ahí и usra находят отражение в следующих когнитемах: 1. Семья важна: KHIYÄRUKUM KHAYRUKUM LIAHLIHI «Лучшие из вас те, кто лучше относится к своей семье; 'umr id-dam mä yawalll ma Никогда в жизни кровь не превратится в воду;

2. Приоритетная позиция мужчины-хозяина в семье: sâfiib il-bayt adrä bimä fïhâ «Хозяин дома лучше всех знает, что в нём происходит; 'ALLIQ SAWTAKA HAYTHU YARÄHU AHLUKA Вешай свой кнут там, где его увидит твоя семья; 3. В каждой семье могут оказаться недостойные (этой семьи) люди: DA'Ü DAMMAN BAYYA'AHU AHLUHU Оставьте кровь, которую потеряла её семья; alf 'aduww barrät id-där, wa lä 'aduww juwwät id-där Тысяча врагов вне дома лучше, чем один враг дома; 4. Своя семья никогда не предаст человека: ahlik w law 'alkük mâ byibil'ök Твоя семья может пережёвывать тебя, но никогда тебя не проглотит; 'umr id-dam mä yawallî ma Никогда в жизни кровь не превратится в воду; 5. Человек может надолго покинуть свою семью, отправившись в путешествие: idhä raja't min is-safar qaddim liahlika wa law hajar Если ты вернулся из путешествия, то привези своей семье хотя бы камень; Это, на наш взгляд, объясняется тем, что арабы издавна вели кочевой образ жизни, и надолго уходили в походы, оставляя свои семьи.

В арабских паремиях, в отличие от русских, часто качественные лексемы, характеризующие людей, употребляются в сочетании со словом ahí семья. Например: AS-SAMTU YUKSIBU AHLAHU L-MAHABBATA Молчание даёт возможность своей семье приобрести любовь и уважение. В данной пословице под выражением «семья молчания» подразумеваются несловоохотливые люди, которые больше делают, чем говорят. Известно, что от родства членов семьи нельзя избавиться, поэтому употребляют выражение «семья молчания» когда хотят сказать, что эти люди навсегда останутся молчаливыми и их ничего не изменит. Таким образом, выражение «семья молчания» гораздо выразительнее по значению, чем выражение «молчаливые люди».

Паремиологическая семья структурируется в сопоставляемых языках по бинарным оппозициям, связанным гиперо-гипонимическими отношениями - мужчина-женщина: муж-жена, мать-отец, сын-дочь, брат-сестра, позволяющим говорить о том, что релевантным для описания модели семьи является так называемый тендерный аспект. Как известно, тендерные исследования стали активно развиваться, начиная с 90-х годов XX века, в связи с чем были по-новому поставлены вопросы о

сущности человека, свободе выбора, взаимоотношений полов на разных уровнях бытия. Рассматриваются не только различия ментальных проявлений полов, но и разные статусные характеристики, стереотипы поведения, и в этом аспекте пословицы, поговорки, народные приметы дают исследователю возможность выявить принципы построения патриархальной семьи, проследить возможные пути ее развития и становления.

По данным словарей мужчина в русском языке определяется как: 1. Лицо, противоположное женщине по полу. 2. Такое взрослое лицо, в отличие от мальчика, юноши (С.И. Ожегов), в арабском языке га/и/ мужчина - Лицо мужского пола, достигшее совершеннолетия из сыновей Адама (из людей). Лексема га/и/ мужчина созвучна с лексемой г'ф нога, и понимается в значении пеший, противоположно слову /ага наездник. Множественное число гЦа! и гуаШ. Слово гуаШ понимается как выдающиеся личности своего народа (а1-ти']ат а^луавИ). Женщина характеризуется в русском языке, как: 1. Лицо, противоположное мужчине по полу, та, которая рожает детей и кормит их грудью. 2. Лицо женского пола, вступившее в брачные отношения (С.И. Ожегов), в арабском языке тгаа женщина - женский род слова га_/и/ мужчина. Множественное числом является слово тза женщины (а!-ти']ат а^аэП). Примечательно, что слова /тгаа женщина и тяа женщины не имеют в своём составе одинаковых букв.

Модель русской и арабской семьи связана с ключевой оппозицией муж-жена, которая характеризуется в русском языке как Муж: 1. Мужчина по отношению к женщине, с которой он состоит в официальном браке (к своей жене). 2. Мужчина в зрелом возрасте, а также деятель на каком-нибудь общественном поприще (С.И.Ожегов), Жена: 1. Женщина по отношению к мужчине, с которым она состоит в официальном браке (к своему мужу). 2. То же, что женщина (в 1 знач.) (С.И. Ожегов). В арабском языке гаму муж - всё, что имеет пару из его вида; противоположность (а1-ши']ат а1-\уазИ:), гам>]а жена — женщина мужчины (а1-тигуас! а1-аЪуасНуу).

Традиционная арабская семья имеет маскулинную направленность, главой семьи всегда является муж, для жены не

предусмотрено самоопределение: ее жизнь проходит во всевозможных ориентациях на мужчину - хозяина и господина, например: il-marä binisfi 'aql У женщины только половина ума; abühä rädiy, wa anä rädiy, wa mälik int yä qädiy? Её отец согласен, я согласен, а какое твоё дело о, судья? У арабов-мусульман раньше судья регистрировал браки. Считалось, что главные условия для женитьбы - это согласие отца девушки и жениха. Судья же при соблюдении этих условий не имел право вмешиваться, его обязанностью была лишь регистрация брака. Эту пословицу применяют, когда хотят сказать, что кто-то вмешивается не в своё дело. Примечательно, что согласие самой девушки не считалось условием для брака. Девушку могли отдать замуж без её воли. Традиционная русская семья не имеет такой четкой маскулинной направленности, в ней два центра, единство двух противоположностей {Муж и жена - одна сатана), кроме того, главой семьи может быть женщина, что невозможно в арабской семье (В наши дни женщина и судит, и рядит, и по голове гладит; Жена мужа не бьет, а под свой нрав гнет). В.В. Колесов указывает на то, что у восточных славян был культ женского идеала, женщина была в определенной мере равна мужчине.

Многомерность и многогранность актуализации бинарной оппозиции муж-жена в паремиях неоспоримо свидетельствует о ее значительной роли в сознании носителей сопоставляемых языков, так как в них нашел отражение коллективный опыт многих поколений и дана оценка морально-нравственных и ценностных установок общества, анализ которых позволяет говорить о превалировании тождественного осмысления бинарных компонентов в паре муж-жена в русской и арабской культурах.

Вербализация оппозиции муж-жена, основанная на родстве через брак, типологизируется с точки зрения аналогичности и неаналогичности в отражении взаимоотношений в семье, в частности, аналогичным является представление в обеих культурах, выраженное в следующих когнитемах: 1. Честь и верность женщины: Жена честнее - мужу милее (русск); Нет лучшего друга как верная супруга (русск.); khüd il-asTla wa law 'al-fiasTra Женись на благородной (девушке), даже если она на циновке (ар.)\ bint il-asil ghäliya wa law känat 'äriya Женщина с хорошей родословной

уважаемая, даже если голая (ар); 2. Важность брака: Здоровье — первое богатство, а второе — счастливое супружество (русск.); И в раю жить тошно одному (русск.); iz-zlja nisf id-din Жена - это половина религии (ар.); idhä ridt tinbisit tadhakkar iyyäm 'irsak Если хочешь быть счастливым, то вспомни день своей свадьбы (ар.);

3. Любовь как основа брака: У любви, как у кольца, нет конца (русск.); Деньги — прах, одежда — тоже, а любовь всего дороже (русск.); man habb 'abdat 'abadä, wa lfiiqhä 'a baladä Полюбивший рабыню поклоняется и ей и следует за ней в её страну (ар.)',

4. Предостережение от советов женатым людям со стороны: Муж с женой ругайся, а третий не мешайся (русск.); Не мы их сводили, не нам разводить (русск.); LAYSA Fl L-KHUBBI MASHÜRA В любви нет советчика (ар.); man shär 'alik bit-taläq mä 'äwanak bis-sadäq Кто посоветовал тебе развестись, платить алименты тебе не поможет (ар.); 5. Осуждение злых и непокладистых жён: Берущий злую жену то же, что хватающий скорпиона (русск.); AL-MARÖATU S-SÜU GHILLUN MIN ÉADlD Скверная жена - это железные кандалы (ар.); wayl min känit 'illitü martü Несчастен тот, у кого проблемная жена (ар.); 6. Лучше женщине быть с мужем, чем остаться одной: Жена без мужа - вдовы хуже (русск.); За мужнину жену есть кому вступиться (русск.); idhä kän ir-rajäl fahma, faqu'OdO bil-blt rahma Даже если мужчина - уголь, то его присутствие в доме — милость (ар.); ill! zuwjä ma'ä bitdlr il-qamar bisbi'ä Та, которая находится под опекой своего мужа, может крутить луну вокруг пальца (ар.). В действительности, человек не может крутить луну вокруг своего пальца. Таким образом, здесь имеет место обиходная катахреза. В. П. Москвин назвал обиходные катахрезы «принятыми языком катахрезами с угасшей внутренней формой, не являющимися стилистическими ошибками». В русских паремиях подобный стилистический троп также используется, например: В своем болоте и лягушка поет; 7. Мужчина — это кормилец в доме: За добрым мужем как за каменной стеной, за худым мужем — и забора нет (русск.); Родители берегут дочь до венца, а муж жену до конца (русск.); ishtighil bil-khara wa lä ta'täz il-mara Убирай мусор, но не надейся на жену (ар.). В арабской лингвокультуре постулируется мысль, что мужчина не имеет право расходовать личные деньги своей жены: illT byäkhud mal min тага,

byakOn kharä ibin khara Взявший деньги у жены, считается грязью и сыном грязи; 8. Желательно вступать в брак людям одного социального уровня и одного возраста: Князю княгиня (мила), крестьянину Марина, а всякому своя Катерина (русск.); Видима беда, коль у старого жена молода (русск.); jawwiz il-faqlr 'al-faqlra, bitkattir sh-shahhädTn Женитесь, бедняки, на бедных женщинах, чтобы увеличилось количество нищих (ар.); 'iryän wa 'iryäna tlägü fí 1-fiammäm Голый мужчина и голая женщина встретились в бане (ар.). У арабов голый человек - это символ бедности. Данная пословица говорит, что, как правило, между собой женятся люди одного социального уровня.

Национально-специфическое представление о

взаимоотношениях в семье мужа и жены отражается в осмыслении национальных стереотипов поведения, морально-нравственных норм, связанных, прежде всего с ориентацией на различные конфессии, в большей степени формирующие и регламентирующие бытовое поведение в культурах рассматриваемых языков. В частности, в паремиологическом фонде арабского языка постулируется следующее: 1. Положительное отношение к ревности мужчины и отрицательное к ревности женщины: MÄ FAJARA GHAYÜR QATT Ревнивый человек никогда не будет распутником; GHAYRATU L-MARGATI MIFTÄHU TALÄQIHÄ Ревность женщины - ключ к ее разводу; 2. Наличие махра (брачного дара), который выплачивает жених невесте: AHMAQU MINA L-MAMHÜRA MIN MÄLI ABlHÄ Глупее, чем женщина, получившая брачный дар из состояния своего отца; illT mä baddü yuzawwij bintü byighallT naqdä Кто не хочет отдавать замуж свою дочь, поднимает цену (махра); 3. Большие затраты на проведение свадьбы: KHAYRU N-NIKÄHI AYSARUHU Самая лучшая свадьба -это более лёгкая свадьба; hammi l-'irs wa wij'i d-dirs mä byinhimlü Проблемы свадьбы и боль коренных зубов непереносимы; 4. Предпочтение браков между двоюродными братьями и сестрами, то есть постулирование необходимости локальной брачной эндогамии: man istahä min bint 'ammuhu mä habalat Кто стыдится дочери дяди (по отцу), тот будет бездетным; bint il-'amm awlä blhä kän wild 'ammhä Приоритет для девушки - это сын её дяди (брата отца); 5. Наличие многоженства: id-daräyir yitlägu wa s-

salfat 'umrhum mä yitlägü Жёны одного мужа могут договориться между собой, но золовка и невестка никогда не договорятся;

6. Пессимизм, указание на то, что всё может внезапно измениться в худшую сторону: 'arüsak bil-iklll mä bta'rif limln bitsïr Твоя невеста в свадебной короне, но ты не знаешь, кому она достанется;

7. Мнение, что некрасивые женщины гораздо счастливее в личной жизни, чем красивые: hlll byiktarö khittäbä bitbür Та женщина, к которой сватаются многие, обычно остаётся незамужней; il-bint il-mlïha bihadhdh wi l-whisha bihadhdhayni Красивым девушкам выпадает один шанс, а некрасивым - два шанса;

8. Предостережение от развода: il-mrä tukhruj thaläth marrât: min batn ummhä lid-dinyä thumma min bit bühä liblt 'adalhä thumma min bît räjilhä lil-qabr Женщина выходит три раза: из живота матери на свет, из дома отца в дом мужа, из дома мужа в могилу. Данная пословица, во-первых, исключает само понятие развода у арабов. Во-вторых, подразумевается, что женщина никуда не должна выезжать ни из дома родителей, ни из дома своего мужа. Действительно, по исламу если девушка или женщина куда-нибудь выезжает, то её обязательно должны сопровождать либо отец, либо родной брат, либо муж.

Наличие противоречащих друг другу коннотаций объясняется влиянием национально-специфического осмысления семейный взаимоотношений и является знаком для дальнейших дополнительных экскурсов в религию, историю и философию культуры сопоставляемых языков. Русские пословицы демонстрируют реализацию отсутствующих в арабской паремиологии представлений о взаимоотношениях между супружеской парой: 1. Отрицательное отношение к ревности: Ревнивый сам себя унижает; Ревность - отрава жизни; 2. Наличие приданого, которое выплачивают жениху родители невесты: Бесприданница - безобманница: что есть, то есть; Не жить приданым, а жить (с) богоданным; 3. Лучше жить с бедным человеком, но в любви: Лучше в бедности, да с милым, чем в богатстве, да с постылым; Не с богатством жить, а с человеком; 4. Преимущество ранних браков: В 20 лет сам женится, в 30 лет соседи женят, а в 40 и сам черт не поженит; В девках сижено -горе мыкано, замуж выдано - вдвое прибыло; 5. Нелёгкая жизнь

вдов: Вдоветь - беду терпеть; Вдовье дело горькое. 6. Воспевание красоты женщины: Красная девка в хороводе, что маков цвет в огороде; Коса - девичья краса; 7. В женщине лучше ум, чем красота: Красота - до венца, а ум - до конца; Красота завянет, а ум не обманет. 8. Женщине свойственно плакать: Бабьи слезы -божья роса; Без плачу у бабы дело не спорится; 9. Побуждение не заглядываться на чужих мужей и жён: На чужих жен не заглядывайся, а за своей приглядывай; Чужого мужа полюбить — себя погубить; 10. Брак не всегда может быть на пользу: Женился скоро, да на долгое горе; Женись — не торопись: хорошо — наживешься, худо - наплачешься; 11. Отрицательное отношение к никчемным и глупым мужчинам: У плохого мужа жена всегда дура; У умного мужа жена выхолена, у глупого по будням затаскана; 12. Привлекательность чужих жён: Чужая жена -лебёдушка, а своя - полынь горькая; 13. Неприятие мужем родни жены и наоборот: Женина родня ходит в ворота, а мужняя — в прикалиток; Своя родня на подушке, а мужняя — в конюшне.

Как в русских, так и в арабских паремиях компоненты «мужчина» и «женщина» сочетаются с довольно большим количеством глагольных предикатов, передающих динамику. Паремиологическая «женщина» весьма активна. В арабских паремиях она голодает, несёт ответственность, выходит, договаривается, отвечает, выходит замуж, соблазняет, разрушает (рай), зависит (от мужчины), целует. В русских паремиях женщина помогает (беде), откупается (слезами), судит, рядит, гладит (по голове), глядит, молвит (слово), невестится, помогает, сберегает (дом), ставит на ноги (мужа), плывёт, ласкает, красуется, блекнет, молодеет, чернеет, бранится, любит, рожает, горюет, плачет, дурит, кается, умирает, стареет, приезжает, привозит (вести).

Активен и паремиологический «мужчина». При этом в большей степени в арабских паремиях и в меньшей степени - в русских. В арабских паремиях он думает, смотрит, стесняется (жены), несёт ответственность, бьёт, поёт, берёт взаймы, берёт (в жёны), берёт (деньги), играет, сватается, привязывается (к любви), приносит (деньги), нападает, готовит (деньги), женится. В русских паремиях мужчина глупеет,

бранится, ругается, вдовеет, жалеет (жену), бреет (бороду), дурит, любит, старится, молодеет. Глаголы отражают человеческие эмоции и, что немаловажно, содержат также компонент интенсивности. Кроме интенсивности, в данных глаголах обнаруживаются динамизм и изменчивость.

Действия, направленные на компонент «женщина», в арабских паремиях выражены глаголами хвалить, порочить, оскорблять, жениться, беречься, стыдится, сватать, спрашивать, выдавать (замуж), избавляться, отворачиваться, делать уважаемой. В русских паремиях женщин держат в ласке, в тесноте, берут (в жёны), дразнят, любят, судят, выбирают, отодвигают, с ними разводятся, за ними глядят, приглядывают, на них женятся. Действия, направленные на компонент «мужчина», в арабских паремиях выражены глаголами брать (в мужья), сватать, выбирать, полагаться, женить. В русских паремиях мужчин судят, выбирают, слушают, любят, на них смотрят, за них выходят замуж.

Следующая оппозиция, формирующая модель семейных отношений, пара родители-дети, опирается на кровное родство по прямой линии, временной и иерархической соотнесенности. Специфика данной оппозиции состоит в том, что в основе ее лежит выражение отношения, то есть называемые этими словами субъекты обозначаются по их отношению к каким-то другим субъектам: родители: мать и отец - по отношению к детям: сыну, дочери-, дети: сын и дочь - по отношению к родителям: матери и отцу, следовательно, данные лексемы связаны гиперо-гипонимическими отношениями.

В русском языке лексема родители определяется как отец и мать по отношению к своим детям (С.И. Ожегов), в арабском языке \valid родитель - отец (а1-ти>ш а1-\уазй). м>аШа родительница -мать (а1-тигуас! а1-аЬ]асНуу).

Базовая лексема родители в русском языке формируется лексемами отец-мать, имеющими следующие значения: Мать: 1. Женщина по отношению к своим детям. 2. Источник, начало чего-нибудь, а также о том, что дорого, близко каждому. 3. Самка по отношению к своим детёнышам. 4. Обращение к пожилой женщине или к жене как к матери своих детей. 5. Название

монахини, а также обращение к ней (С.И. Ожегов). Отец-. 1. Мужчина по отношению к своим детям. 2. Самец по отношению к своим детёнышам. 3. Люди предшествующих поколений. 4. Люди, облачённые властью. 5. Тот, кто является родоначальником, основоположником чего-нибудь. 6. Человек, по-отечески заботящийся о подчинённых, младших. 7. Обращение к пожилому мужчине или к мужу как к отцу своих детей. 8. Служитель церкви или монах, а также обращение к нему (С.И. Ожегов). В арабском языке лексема итт мать означает: 1. Родительница. 2. Пожилая жена какого-либо мужчины. 3. Жилище, итт kulli shayin букв.: мать всего - основа, опора, итт al-qurä букв.: мать деревень - Мекка (так назвали, потому что в Мекку едут мусульмане со всех мест для совершения хаджа) (al-qämüs al-muhlt). Лексема ab отец в арабском языке определяется как родитель или дед или дядя; хозяин или обладатель или первооткрыватель чего-либо. Применяется, как первая часть несогласованного определения, например, говорят abü äayf отец гостя, когда хотят подчеркнуть щедрость человека (al-mu'jam al-waslt).

Что касается базовой лексемы дети, то она имеет следующие значения в рассматриваемых языках: Дети (русск.): 1. Мальчики и (или) девочки в раннем возрасте, до отрочества. 2. Сыновья, дочери (С.И. Ожегов), tifl ребёнок (ар.): 1. Рождённый ребёнок в мягком и нежном возрасте. 2. Мальчик, пока не достигнет полового созревания. 3. Начало, например: al-laylu tifl переводится как начало ночи. 4. Производная чего-либо, например: atfälu an-när понимается как искры, а переводится дословно как дети огня (al-mu'jam al-waslt).

Формирующие лексемы сын-дочь определяются в русском и арабском языках следующим образом: Сын (русск.): 1.Лицо мужского пола по отношению к своим родителям. 2. Мужчина как носитель характерных черт своего народа, своей среды (С.И. Ожегов), ibn сын (ар.): мальчик мужского пола, ibn sabTl букв.: сын дороги - путешественник. Употребляется для названия некоторых животных, например: ibn aawä - шакал (al-mu'jam al-waslt). Дочь (русск.): 1. Лицо женского пола по отношению к своим родителям. 2. Женщина как носитель характерных черт своего

народа, своей среды (С.И. Ожегов), bint дочь (ар.): ребёнок женского рода (al-mu'jam al-wasTt),

В паремиях, посвящённых отношениям между родителями и детьми, указывается на устоявшиеся, неизменные отношения. Анализ частотности употребления вышеупомянутых лексем в процентном соотношении отражён в таблице 1.

Таблица 1

Частотность употребления лексем, отражающих отношения между родителями и детьми, в процентном соотношении.

Г*......'...............".............................................................................................................'.....................г.................................-..................-.............-..........-............-..........................

Анализ содержательной структуры паремий русского и арабского языков выявил тенденции, актуализирующие своеобразие вышеперечисленных компонентов, отражающих отношения между родителями и детьми в сопоставляемых языках. Общими для двух языков являются пословицы и поговорки, имеющие следующие значения: ¡.Необходимость рожать детей, оставляя после себя потомство, и продолжая свой род: Дети не в

тягость, а в радость (русск.); Дом без детей - могила, дом с детьми - базар (русск.); illï khallif ma mât Кто родил (ребёнка), тот не умер (ар.); rabbinâ biyib'at il-walad, wa biyib'at rizqü ma'ü Господь, когда посылает ребёнка, то вместе с ним посылает и пропитание (ар.); 2. Важность правильного воспитания детей: Не оставляй сыну богатства, а вбивай сыну ум (русск.); Учи дитя, пока поперек лавочки лежит, а как вдоль лавочки ляжет, тогда поздно учить (русск.); iz-zghlr byimshl 'a qadim 1-kbîr Маленький пойдёт так же, как идёт большой (ар.); bakki ibnak ahsan ma tibkï 'alayh Доводить ребёнка до слёз лучше, чем самому такать из-за него (ар.); 3. Любовь родителей к детям: Больше одна мать заботится о семерых детях, чем семь детей об одной матери (русск.); Дитя плачет, а у матери сердце болит (русск.); MÀ FÎ L-ASÀ MIN TAFATTUTI L-KABID MITHLU ASA WÂLIDIN 'ALA WALAD Страдания, от которых разрывается печень, сравнимы со страданиями отца за своего сына (ар.). Следует отметить, что арабские паремии больше акцентируют внимание на отцовской любви, а русские на материнской. 4. Любовь и почтение детей к родителям: Кто родителей почитает, тому Бог помогает (русск.); Кто отца с матерью не любит, тот никого не полюбит (русск.); rida il-abb min rida ir-rabb Радость отца от радости Всевышнего (ар.); LA'AMRUKA MÂYUGHNÏ L-FATÂ TÏBU ASLIHI WA QAD KHALAFA L-ÀBÂA Fi L-QAWLI WA L-FI'LI Поистине, не обогатит (морально) юношу хорошая родословная, если он противоречит своим родителям в словах и в делах (ар.); 5. Дети похожи на своих родителей: Какое дерево, такие и ветки, какие родители, такие и детки (русск.); От яблони яблочко, а от ели шишки (русск.); IBNU L-WAZZI 'AWWÁMUN Сын^гуся - пловец (ар.); immu ba?la wa biyyü turn, wa byisOal: mnln rïhati t-tüm? Его мать -луковица, отец - чеснок, а он спрашивает: Почему от меня пахнет чесноком? (ар.); 6. Побуждение рожать больше, чем одного ребёнка: Одно дитя - не дитя (русск.); Один сын - не сын, два сына - полсына, а три сына - сын (русск.); umm 'ashra mdabbira, wa umm wâhid mfiayyara Мать десяти детей хозяйственная, а мать одного ребёнка растерянная (ар.); 7. Побуждение детей достигать всего самим и не надеяться на своих родителей: Богатство родителей -порча детям (русск.); INNÂ L-FATÂ MAN YAQÜLU НА ANDHÂ

LAYSA L-FATÄ MAN YAQÜLU KÄNA ABI Молодец тот, кто говорит: это я! И не молодец, кто говорит: это мой отец! (ар.); 8. Предпочтение рожать разнополых детей: Мальчик - утеха omify, а девочка - радость матери (русск.); Не имеешь сына - один по дрова, не имеешь дочери - одна у ступы (русск.); fialäwat in-nabiy bint wa sabiyy Сладость от Пророка - дочь и сын (ар.); il-bint liummahä wa s-sabiyy liabüh Дочь для матери, а сын - для отца (ар.).

Вместе с тем в пласте рассмотренных устойчивых выражений обнаружены смыслы, характеризующие определённые тенденции социальных взаимоотношений, свойственных сопоставляемым культурам. Так, в русских пословицах и поговорках прослеживается акцентирование внимания на незавидную долю сироты: В сиротстве жить - слезы лить; Без матки пчелки -пропащие детки; Все купишь, а отца-матери не купишь.

В арабских паремиях теме сиротства уделяется гораздо меньше внимания, лишь постулируется мысль, что отчим и мачеха не заменят отца и мать: illT byäkhud immT bsammlhi 'ammT Того, кто женился на моей маме, я называю братом отца; marti 1-ab mä bitanfiab wa law känit fiüriyya min 'inda r-rab Жена отца всегда нелюбима, даже если она гурия от Всевышнего. Следует отметить, что в арабском языке нет слов «отчим» и «мачеха». Говорят: муж матери и жена отца.

Для русских паремий, являющих собой концентрированное выражение народной мудрости, типична когнитема: «Когда дети достигают большого возраста, то они создают много проблем своим родителям»: Малое дитя грудь сосет, а большое - сердце; Малые детки спать не дают, а с большими сам не уснешь.

Паремии арабского языка отражают следующее любопытное лингвистическое явление, связанное с компонентами ab отец и итт мать. В арабском мире часто люди, гордясь своими детьми, по традиции называют себя их отцами или матерями, например: abö munammad отец Мухаммеда, или umm fatima мать Фатимы. ASRA'U MI NIKÄH UMM KHÄRIJA Быстрее, чем свадьба матери Хариджи. В данной пословице речь идёт о конкретном историческом персонаже, женщине, прозвавшей себя матерью

Хариджи в честь своей дочери Хариджи и прославившейся частыми замужествами и разводами.

Выявлены арабские устойчивые конструкции, в которых компоненты итт мать, bint дочь и ibn сын сами являются метафорами за счёт использования несогласованного определения. Например, bintu sh-shafati дочь губы - слово, bintu 1-fikrati дочь мысли - мнение, ibn il-halal 'ind dhikru blban Когда вспоминаешь сына дозволенного (порядочного человека), он появляется. В этой пословице словосочетание «порядочный человек» дословно представлено конструкцией ibn il-halal, буквально сын дозволенного. Данная конструкция употребляется в двух значениях: а) рождённый в законном браке; б) порядочный человек. Следует отметить, что в арабском языке существует и полностью антонимическая в семантическом плане конструкция ibn il-haram, что переводится сын запретного.

Лексемы брат и сестра, обозначающие кровное родство по прямой линии в одном поколении, имеют следующие значения в рассматриваемых языках: Брат (русск.): 1. Сын тех же родителей или одного из них по отношению к другим их детям. 2. Фамильярное или дружеское обращение к мужчине. 3. Человек, близкий другому по духу, по деятельности, вообще кто-нибудь близкий. 4. Монах, член религиозного братства (С.И. Ожегов), akh брат (ар.): Братьями считаются люди, рождённые от одного отца или от одной матери. Также братьями считаются «молочные братья», то есть люди, вскормлённые молоком одной кормилицы в младенчестве (al-mu'jam al-waslt). Сестра (русск.)'. 1. Дочь тех же родителей или одного из них по отношению к другим их детям.

2. Единомышленница, товарищ в каком-нибудь общем деле.

3. Лицо среднего медицинского персонала в лечебных, детских учреждениях. 4. Монахиня (С.И. Ожегов), ukht сестра (ар.): существо женского пола (самка) (al-qamus al-muhlt). ukht сестра (ар.): используя метонимию этой лексемы, называют солнце (al-mu'jam al-waslt). ukht сестра (ар.): женский род лексемы akh брат

(al-munjad al-abjadiyy).

В русском паремиологическом фонде встречается большее количество пословиц, в которых используются сразу две лексемы брат и сестра, чем в арабском: Брат любит сестру богатую;

Каков брат, такова и сестра. В половине арабских паремий, исследованных нами, лексема akh брат употребляется в переносном значении со смыслом «любой человек» и гораздо чаще в значении «друг». Например: khük man wätäk müsh min ummak wa bäbäk Твой брат — это человек, который тебе подходит, а не человек, рождённый твоим отцом и твоей матерью.

В некоторых арабских пословицах, лексема akh брат является метафорой и употребляется в конструкции с несогласованным определением, например: akhü hikma брат мудрости — мудрый человек, akhü sharr брат зла - злой человек. AS-SUKÜTU AKHÜ R-RIDÄ Молчание - брат согласия. Данная пословица уходит своими корнями в далёкое прошлое. В древние времена у арабов, когда к девушке приходили свататься, то согласием считалось её молчание. Русский вариант этой пословицы выглядит следующим образом: Молчание - знак согласия. Примечательно, что в арабском варианте лексема akh брат подразумевает «знак».

Во второй главе «Взаимодействие и взаимовлияние родных и неродных на статус семьи» рассматриваются семантические поля дружба, соседство; выявляются базовые лексемы, определяются их синтагматические и парадигматические взаимоотношения на уровни атрибуции и предикации; устанавливается глубинная связь с семантическим полем родство по линии взаимодействия и взаимоотношения людей, не связанных кровным родством. Также в этой главе проанализировано функционирование русских и арабских паремий с компонентом родственные отношения в сопоставительном аспекте.

Лексема родственник определяется в русском языке следующим образом: Родственник, - а: человек, который находится в родстве с кем-нибудь (С.И. Ожегов). В арабском языке лексема qarib, которым обозначается понятие «родственник», объясняется как близкий по месту, или по родству, или по времени. Антонимом является лексема Ъа 'id далёкий (al-munjad al-abjadiyy).

Компоненты, выявляющие родственные отношения, слагаются из различных когнитем и характеризуются значительным национальным своеобразием. Как в русских, так и в арабских паремиях, отражающих отношения между родственниками, прослеживается или побуждение к общению с определённым

родственником, или, наоборот, предостережение от общения. Следует отметить, что, поскольку несколько компонентов может быть представлено в одной паремии, общее количество паремий о родственниках не совпадает с числом упоминаний компонентов в паремиях. Поэтому нами был проведён анализ частотности употребления компонентов в процентном эквиваленте, отражённый в таблице 2.

Таблица 2

Частотность употребления лексем, отражающих отношения между родственниками, в процентном эквиваленте.

20 ________ ^ *» 35 %

родсгзеккиан АчлпЬ ш$шшш Ш 1 »¿чаш т а :

Д«дя шяшя з« |

'атж ШШшш я =< т \ а

кка Т»т» В «б! 11 5"А ( 1

КМЦ Свекровь ШШ ж 7К нч 1

аша Щ : и НКШЙп*

Снох» ИИКИИВ"*

¿Йпп» '01 ■

Дед Племянинца КпГлтпу у* 1

[Ьп'атт тт

Золовка 5зОЬ Шр^! ■Щ УН

Нам! Ым^ ¡|-1мтЛсво«и>цл - -

5|Ьг ШШ1°'

Свекр 1

НатЬ 1

Бабушм 1

Я»

Кум

Кума 8% ! 5.

Сват С в ам ДД1ИИ !

В русских паремиях, в отличие от арабских, выявлены следующие компоненты, относящиеся к родству через брак: «свёкр», «деверь», «тесть», «зять», «шурин», «кум», «кума», «сват», «сваха». Большее количество компонентов в русском паремиологическом фонде связано с более детализированной

номинацией семейно-родственных отношений в русском языке. Это позволяет предположить, что дальние родственные связи имеют для арабов меньшее значение, чем для русских. Мы объясняем установленные различия в языковом отражении паремий разноструктурных языков ментальными различиями представителей сопоставляемых лингвокультур,

детерминирующими специфические этносоциокультурные кодировки информации. М.А. Кулькова обусловливает наличие единой концептосферы в сознании различных народов эмпирическими предпосылками социокультурной организации их жизни, стандартизированными схемами поведения национальных общностей, действий индивидов, универсализацией принципов человеческого общения в силу действия единых норм вербального поведения в сопоставляемых лингвокультурах.

В арабских паремиях отражается следующее лингвистическое явление: в арабском языке понятие «дядя» разделяется на брата отца 'атт и брата матери кка1, а понятие «тётя» на сестру отца 'атта и сестру матери кИа1а. Возможно, данное разделение объясняется многочисленностью арабских семей. Следует отметить, что приоритетную позицию занимает сын дяди по отцовской линии, например: 'АММиКА КЖЛииКА Твой дядя -это твой вещевой мешок; 'АММ1ЖА А\УЖАШ БНАМВШ Твой дядя (брат отца) будет пить первым. В арабском мире распространены браки между двоюродными братьями и сёстрами. Поэтому понятие «двоюродный брат» в арабском языке обозначается как сын брата отца или сын брата матери. И, соответственно, двоюродная сестра - дочь брата отца или дочь брата матери.

Паремии обоих языков призывают положительно относиться к дедушке, что является свидетельством проявления уважения и почтения к старшему поколению как у русского, так и у арабского народов: Корми деда на печи - сам будешь там (русск.); Не стучи: сидит дед на печи (русск.); МОБиКА ЬА КАХЮиКА Твой дед, а не твой труд (ар.). У каждого человека своя судьба. Иногда человек всю жизнь работает не покладая рук и всё равно остаётся бедным. Деда, как и судьбу, нельзя выбрать самому. Человек может родиться как внуком крестьянина, так и внуком министра.

Выявлены русские паремии, призывающие положительно относиться к бабушке, и ни одной, побуждающей к отрицательному

отношению, например: Баба, бабушка, золотая сударушка! Бога молишь, хлебцем кормишь, дом бережешь, добро стережешь; Бабушка - вторая мать. Что касается арабских паремий данной группы, то не выявлено ни одной положительной и ни одной отрицательной паремии, связанной с компонентом «бабушка».

Определённое количество русских паремий, демонстрирует отрицательное отношения к зятю, в отличие от арабских, например: Зять любит взять (русск.); Нет черта в доме - прими зятя (русск.); уа эШп уа запс!а сШаЬп О, зять, ты опора для моей спины. Это объясняется, прежде всего, приоритетной позицией мужчины в арабском мире. Во-вторых, у арабов не принято помогать материально замужним дочерям. Поэтому в арабском мире зять не может рассчитывать на деньги или имущество родителей жены, и, соответственно, ничего не может присвоить, не заслужив упрёка в свой адрес. В-третьих, традиционным для арабской семьи считалось и считается патрилокальное поселение - поселение молодых у мужа или его родителей. У арабов, в отличие от русских, считается недопустимым, чтобы мужчина жил в доме своего тестя.

Прежде чем начать говорить о лексеме «друг» и соотносящимся с ним семантическом поле «дружба», целесообразно обратить внимание на способности слова «друг» в русском языке удерживать в себе два противоположных значения -«другой», «иной» и «такой же точно», «моё другое я», «второй я».

0.В. Тарбеева подчёркивает, что в этом случае мы имеем дело с довольно редким для русского языка явлением энантиосемии, или внутренней антонимии. Друг, в первую очередь, значит «равный, всякий человек другому (другой)» и только потом - «близкий человек, приятель, связанный узами дружбы». Такое схождение противоположных значений в слове друг - специфичная особенность именно русского языка, и, на наш взгляд, она не могла не найти отражение в пословичном фонде. В арабском языке лексема $айщ друг является производной от глагола sadaqa -

1. говорить правду; быть правдивым, искренним; 2. оправдываться и ни фонетически, ни морфологически, ни семантически, ни этимологически не связана с лексемой аЫгаг другой.

Если мы обратимся к толковым словарям русского языка, то увидим следующие объяснение лексемы друг: Друг - другой, такой же, равный, другой я, другой ты, ближний, всякий человек другому.

// Близкий человек, приятель, хороший знакомый (В.И. Даль). Друг: 1. Человек, который связан с кем-нибудь дружбой. 2. Сторонник, защитник кого-чего-нибудь. 3. Употребляется как обращение к близкому человеку, а также как доброжелательное обращение вообще (С.И. Ожегов). В арабском языке лексема sadiq друг означает человека, относящегося (к другому человеку) с благосклонностью (al-mu'jam al-waslt) или принца; или рассказчика (al-qamüs al-muhlt).

Большое количество как русских, так и арабских паремий подчёркивает ценность дружбы, побуждает дружить и обзаводиться друзьями, а также предостерегает от дружбы с плохими людьми и осуждает неверность в дружбе: Не имей сто рублей, а имей сто друзей (русск.); il-insan ma bikun insan law ghlr sadlqü Человек не считается человеком, если он не имеет друга (ар.). В.А. Маслова отмечает, что «дружба для русского самосознания - это чувство, основанное на более глубоких и духовно интимных чувствах -отношениях, чем просто родственные отношения». Как русские, так и арабские паремии единодушны во мнении, что друзья оказывают сильное влияние на человека. Причём влияние может быть как положительным, так и отрицательным. Выбор друзей характеризует человека, и по его друзьям можно составить впечатление о нем самом: Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто^ ты (русск); irrijal ill! 'ashir il-'atíar nal 'itru, wa irrijal illT 'ashir il-fahham nal swadü Человек, пообщавшийся с парфюмером, стал пахнуть духами, а человек, пообщавшийся с угольщиком, стал чёрным (ар.). Русские и арабские паремии данной группы одобряют дружбу с умным человеком, а также сходны во мнении, что друзья должны быть одного социального уровня и одного характера: Не следует дереву с огнем дружить (русск.); 'adawat il-'aqil wa la sadaqat il-jahil Лучше враждовать с умным, чем дружить с глупцом (ар.). Как в арабских, так и в русских пословичных конструкциях прослеживается антонимическая связка друг-враг: Лучше горькая правда друга, чем лесть врага (русск.); is-sadTq ill! ma byinfa' mitl il-'aduww ill! ma byidirr Друг, который тебе не приносит пользу, как враг, который тебе не приносит вред (ар.). Для русских паремий, в отличие от арабских, более характерна антонимическая связка друг-недруг: Друг другу во всем помогает, а недруг недругу яму копает.

Выявлены арабские паремии, отражающие синтаксическое правило ограничение (khasr), в основе которого лежит двойное отрицание с использованием лексем «нет» и «кроме». Например, та lak sahib illa ba'd qatla У тебя нет друга, кроме как после драки. Для русских паремий характерно использование акротезы, то есть приём актуализированного утверждения одного из предметов (признаков, явлений) действительности путём отрицания его альтернативы. Например, Не годы мрут, а люди. Т.Г. Бочина утверждает, что отрицательно-утвердительная формула акротезы согласуется с ходом познания истины, при котором отрицание не отменяет полностью предыдущее знание, а корректирует, уточняет его, проникая в более глубокие слои сущности явлений. Отрицательно-утвердительное противопоставление не... а используется в пословице для раскрытия первопричин явлений, переключения внимания с тривиальных общеизвестных фактов на их скрытую подоплёку, с внешних проявлений предметов, процессов на их глубинную суть.

Лексема сосед объясняется в русских и арабских толковых словарях следующим образом: Сосед, - кА: кто живёт близко, бок-о-бок, подле, возле, межа с межёй, в одном доме, стена-об-стену; кто поселился рядом (В.И. Даль). Сосед, - а: 1. Человек, который живёт вблизи, рядом с кем-нибудь. 2. Тот, кто занимает ближайшее к кому-нибудь место, находится рядом (С.И. Ожегов), jar сосед\ человек, жилище которого находится поблизости. Компаньон по владению недвижимостью или по торговле. Муж и жена по отношению друг к другу (al-mu'jam al-waslt). В русском языке лексема сосед произошла от глагола «соседати», то есть, сидеть вместе, заседать (В.И. Даль). В арабском языке этимология этого слова интерпретируется следующим образом. Лексема jar сосед происходит от глагола третьей породы jáwara - жить по соседству; находиться по соседству; граничить, примыкать, прилегать (Х.К. Баранов).

Как русские, так и арабские паремии, отражающие отношения между соседями, в своём большинстве призывают поддерживать хорошие отношения с соседями: Соседство - взаимное дело (русск.); rld il-khlr ljarak bitlaqlh bdiyárak Желай добра своему соседу, и ты найдёшь это добро в своём доме (ар.). Русские и арабские паремии побуждают к правильному выбору соседа и подчёркивают, что выбор соседа - это очень важное и

ответственное дело: Не узнав соседа, дома не покупай (русск.); il-jär qabla d-där, wa r-rafiq qabla t-tarTq Сосед прежде, чем дом, а товарищ прежде, чем дорога (ар.). В паремиях обоих языков прослеживается мысль о том, что сосед нередко лучше родни: Лучше добрые соседи, чем далекая родня (русск.); gär artb afisan min akh b'Td Сосед близко лучше, чем брат далеко (ар.). Русские и арабские устойчивые выражения схожи во мнении, что сосед может быть плохим и недостойным человеком: На обеде все соседи; а пришла беда, они прочь, как вода (русск.); LÄ YANFA'UKA MIN JÄRI SUIN TAWAQQIN Предосторожность не сбережёт от плохого соседа (ар.). Выявлены пословицы и поговорки обоих языков, осуждающие зависть между соседями и указывающие на то, что с соседями необходимо держать дистанцию: Сосед спать не дает: хорошо живет (русск.); С соседом дружись, а за саблю держись (русск.); il-bighid bayni 1-qaräyib, wa 1-hasad bayni 1-jTrän Ненависть бывает между родственниками, а зависть - между соседями (ар.); sabäh il-khlr yä gärT inta fhälik wa anä fhäll Доброе утро, о, мой сосед! У тебя твои дела, а у меня мои дела (ар.). В арабских паремиях указывается, что мужчина должен отводить взор, если случайно увидел свою соседку. В исламе не приветствуется, если мужчина смотрит на чужую женщину. Некоторые арабские паремии призывают не только не смотреть на соседку, но даже не называть её по имени: A'MÄ IDHÄ MÄ JARATÍ BARAZAT слепой, если моя соседка появилась, IYYÄKA A'NI WA ISMA'I YÄ JÄRATU Я тебя имею в виду, послушай, о, соседка!

Среди анализируемых русских и арабских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений обнаружены паремии, поощряющие следующие свойства личности: честь, щедрость, ответственность, воспитанность, терпеливость, богобоязненность, льстивость, внимательность, осторожность, скромность, трудолюбие, хитрость. Выявлены также паремии, порицающие такие свойства личности, как жадность, жестокость, упрямство, ненависть, неверность, болтливость, зависть, хвастливость, трусость, любопытство, стыдливость, невежество, подлость, злорадство, несправедливость, забывчивость, лень, безответственность, расточительность.

Для паремий обоих языков характерны явления псевдоэтимологической фигуры. В.П. Москвин определил данный

термин как «тип полифонии, состоящий в сближении словоформ, различающихся каким-либо одним звуком». Например: Без жены дом - содом (русск.); П-аяапЬ 'ацапЬ Родственники - скорпионы (ар.).

Для арабских паремий характерен полисиндетон (многосоюзие) как стилистическая фигура: Полисиндетон - термин, самое общее значение которого определяется как «принцип построения текста, при котором последующие повествовательные единицы (или их части) присоединяются к предыдущим одним и тем же (обычно сочинительным) союзом» (Кручинина, 1990: 302). Например: ЬА ТАЖАН НАШАЫА \УА ЬА МАШАНА \УА ЬА А№ч(АКА Не женитесь на женщинах сострадательных, и щедрых, и тоскующих. Для русских паремий характерен структурно противоположный термин - асиндетон (бессоюзие). По мнению А.П. Сковородникова, «асиндетон обозначает не только бессоюзную связь вообще, но употребляется и в более узком значении - как название стилистической фигуры, состоящей в намеренном и стилистически мотивированном опущении союзов между однородными членами предложения или частями сложного предложения». Например: Дурак хвалится женой, глупый -деньгами, умный - отцом-матерью.

Отношения между близкими людьми, отражающие внутренний мир человека и духовные процессы, репрезентируются в русских и арабских паремиях зоосемическими метафорами и аллегориями, обозначающими животных, птиц, насекомых и рептилий. Процентное соотношение зоосемических паремий в русском и арабском языках примерно одинаковое. Следует отметить, что для русских зоосемических паремий свойственно упоминание метафорического образа вместе с видом жилища, соответствующим ему: И мышь в свою норку тащит хлеба корку. В арабских зоосемических паремиях подобной тенденции не выявлено, что объясняется склонностью русского народа к оседлому образу жизни, а арабов - к кочевому.

В обоих языках выявлены флороцентрические паремии или паремии с существительными, называющими растения или плоды. Русские и арабские паремии данной семантической группы раскрывают своеобразие флоры России и арабских стран, а также подсказывают непосредственную связь реалий и их возможных ассоциаций: Гни дерево, пока гнется, учи дитятко, пока слушается

(русск.); TARA L-FITYÀN KAN-NAKHL, WA MÀ YADRÏKA MÀ D-DAKHL Ты видишь парня, (красивого) как пальма, но ты не знаешь, какой у этой пальмы урожай (ар.).

В паремиях обоих языков употребляются антропонимы. Несомненно, права О.Е.Фролова, которая пишет, что «пословица антропоцентрична, но имена собственные свидетельствуют о том, что она может быть и конкретной, давая человеку чувство своего круга, населённого знакомыми людьми». В арабских паремиях антропонимы обозначают конкретных людей, а в русских больше употребляются для рифмы, для создания звуковой гармонии. Н.Ф. Алиференко отмечает, что «личные имена в русских паремиях не только не называют конкретных людей, а употребляются в основном для рифмы или потому, что имеют большую распространённость в народе». Например: Князю княгиня (мила), крестьянину Марина, а всякому своя Катерина (русск.); ISQI RAQÂSH INNAHÀ SAQQÂYA Напои Ракаш, поистине она подающая воду (ар.). Ракаш - это имя женщины, которая сама постоянно поила людей водой. Данная пословица призывает относиться с добром и щедростью к людям, которые постоянно совершают добрые поступки.

Выявлено большое количество арабских паремий с наименованием родственных отношений, в основе которых лежит какая-либо притча. Подобные притчи описываются в сборниках арабских паремий, и в ряде случаев, если не знать притчу, то смысл паремии непонятен. Например, 'ALÀ AHLIHÂ TAJNl BARÀQISH Баракыш совершает преступление против своей семьи. Баракыш — это имя собаки некоего племени. Рассказывают, что однажды на это племя напали враги. Племя спряталось, враги искали людей племени, но безуспешно. Вдруг эта собака залаяла и своим лаем выдала местонахождение племени. В результате данное племя обнаружили враги, а имя собаки вошло в историю. Так говорят, когда хотят сказать, что человек сам виноват в своей беде и в беде своих близких.

Наличие притч в сборниках арабских пословиц и поговорок служит свидетельством того, что некоторые арабские паремии были доступны только знатным и образованным людям, а не простому народу. В сборниках русских паремий нет ссылок на притчи, что свидетельствует об их доступности всем слоям народа.

В Заключении подведены итоги исследования и изложены его основные научные результаты:

- установлено, что лингвокультурологические исследования дают возможность осуществления когнитивного подхода к сопоставительному исследованию паремий с целью выявления их этнокультурной специфики. Сопоставительное освещение паремий с компонентом-наименованием родственных отношений на русском и арабском языках позволило установить универсальное и специфическое в их системе и речевой репрезентации и предложить новые версии этноментальной и нормативно-оценочной обусловленности сходного и различного;

- выявлено, что для многих компонентов, считающихся национально-специфическими только для русскоязычного сознания, находятся соответствия и в арабском языке, где они также выступают в качестве ключевых слов в эквивалентных паремиях;

- доказано, что несоответствие семантики некоторых паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в исследуемых языках обнаруживается в синтагматических и парадигматических различиях, которые проявляются между содержательной структурой паремий и обозначаемыми реалиями;

- обнаружено, что паремии, ориентированные на понятийно-семантическую сферу «человек» в аспекте родственных отношений, вбирают в себя целый комплекс характеристик по различным параметрам, эксплицируя мозаичную картину национальных культур на семантическом и структурном уровнях и являясь ценным источником познания своеобразия языковых картин мира разных народов;

установлена национально-этническая специфика содержательной структуры исследуемых паремий, а именно: выяснено тяготение русского социума к большей лексической дифференциации родственных отношений, нацеленность арабского на синтагматику основного номинирующего фонда и применение неоднословных описательных номинаций;

- определены неаналогичные роли исходных бинарных компонентов и их нетождественное осмысление в парах муж-жена, родители-дети и др. в отнесённости к духовному или материальному миру, например, большее проявление тендерной асимметрии в пословицах арабского языка;

- раскрыты сущностные характеристики пословиц и поговорок, проявляющиеся как в семантическом аспекте, так и в функциональном разнообразии контекстов их употребления;

- сопоставлены ценностные ориентиры в изучаемых национальных паремиологических картинах мира. Изучены случаи расхождения паремий разноструктурных языков на ассоциативно-образном и ценностно-оценочном уровнях;

- построена модель русской и арабской семьи, определён статус и иерархия её членов, дана сопоставительная характеристика с учётом синтагматики и парадигматики ключевых лексем;

- подтверждено положение о том, что термины родства как наиболее ранние лексемы в имплицитной форме содержат информацию о путях и способах формирования «домостроя» в разных культурах.

Основные положения диссертационного исследования изложены в следующих публикациях автора:

I. Монографические издания:

1. Шайхуллин Т. А. Лингвокультурологический аспект проблемного обучения арабскому языку. Монография / Т.А. Шайхуллин. - Казань: Изд-во «ИГМА-пресс», 2009. - 214 с.

2. Шайхуллин Т.А. Семантика и прагматика русских и арабских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений. Монография / Т.А. Шайхуллин. - Казань: Изд-во Института истории АН РТ, 2012. - 356 с.

II. Научные статьи в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК для публикации основных положений докторской диссертации:

3. Шайхуллин Т.А. Языковая вербализация нравственного потенциала коранических текстов/ Т.А. Шайхуллин // Вестник Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета. 2 (20). Сер. Филологические науки. - Казань-ТГГПУ, 2010. - С. 127-132.

4. Шайхуллин Т.А. Смысловая и художественная организация арабских пословиц / Т.А. Шайхуллин // Вестник Пермского государственного университета. Российская и зарубежная филология 4 (10). - Пермь, 2010. - С. 93-97.

5. Шайхуллин Т.А. Арабские пословицы как отражение ментальности народа и их дидактический потенциал к постановке проблемы / Т.А. Шайхуллин // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета №3. Сер. Лингвокультурологические исследования. - Пятигорск, 2010. -С. 168-171.

6. Шайхуллин Т.А. Экспрессивно-выразительные средства арабских пословиц / Т.А. Шайхуллин // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета № 1(13). Сер. «Язык. Культура. Коммуникация». - Иркутск, 2011. - С. 69-74.

7. Шайхуллин Т.А. Отражение арабского мировоззрения в пословицах и поговорках / Т.А. Шайхуллин // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета №1(2). Серия «Лингвистика». - Киров, 2011. - С. 79-83.

8. Шайхуллин Т.А. Языковая репрезентация отношений между родственниками в русских и арабских паремиях / Т.А. Шайхуллин // Вестник Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета 4(26)/2011. Серия «Филологические науки». - Казань, 2011. - 237-246.

9. Шайхуллин Т.А. Языковая репрезентация отношений между мужчиной и женщиной в русских и арабских паремиях / Т.А. Шайхуллин // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета №4. Сер. Лингвокультурологические исследования. - Пятигорск: ПГЛУ, 2011.-No.4.- С. 213-217.

10. Шайхуллин Т.А. Семантико-смысловые отношения в русских и арабских паремиях с лексемой «друг» / Т.А. Шайхуллин // Вестник Московского государственного областного университета №1/2012. Серия «Лингвистика». Раздел 3: Сопоставительное языкознание, 2012. - С. 146-152.

11. Шайхуллин Т.А. Семантико-смысловые отношения в русских и арабских паремиях с лексемой «соседи» / Т.А. Шайхуллин // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета №1(2). Том «Филология и искусствоведение». - Киров, 2012. - С. 33-37.

III. Статьи в научных журналах и сборниках научных трудов и материалов конференций:

12. Шайхуллин Т.А. Положение женщины в Тунисе / Т.А. Шайхуллин, А. Омри // Глобализация и национальная

самобытность: женский фактор; форум языков: международный форум. ТАРИ. Казань. Вестник японского культурного центра «Сакура», 2004. - С.35-37.

13. Шайхуллин Т.А. Лингвострановедческий подход при обучении арабскому языку / Т.А. Шайхуллин // Типология и методика преподавания разноструктурных языков: сб. научн. тр. ТГТПУ. - Казань, 2006. - С. 148-152.

14. Шайхуллин Т.А. Учебно-методический комплекс по обучению арабскому языку «Аль-арабийа аль-муасара» / Т.А. Шайхуллин // Материалы научно-практической конференции «Опыт преподавания арабского языка в качестве иностранного в средних школах России: проблемы и перспективы». - Казань 2008. -С. 16-23.

15. Шайхуллин Т.А. Специфика олицетворения в арабском языке / Т.А. Шайхуллин // Восток-запад: диалог культур в полилингвальной среде: Материалы Всеброссийской научно-практической конференции, Казань, 31 октября 2008 г. - Казань: ТГГПУ, 2009. - С. 279-288.

16. Шайхуллин Т.А. Семантические особенности арабских пословиц / Т.А. Шайхуллин // Сопоставительная филология и межкультурная коммуникация. Сборник трудов международной научно-практической конференции посвященной памяти профессора Гатиатуллиной З.З., Казань 2009. - С.409-412.

17. Шайхуллин Т.А. Аллегория, метафоры и метонимия в арабских пословицах / Т.А. Шайхуллин // Филология в полиэтнической и межконфессиональной среде: состояние и перспективы. Сборник научных статей. Казань: РИИ, 2009. - С. 292-303.

18. Шайхуллин Т.А. Воспитание толерантности в полиэтнической среде (на материале устойчивых конструкций в Коране) / Т.А. Шайхуллин // Минбар. Исламское образование в России и за рубежом // Сборник материалов международной научно-практической конференции (27-30 сентября 2009 г.). -Казань, 2009.-С. 128-131.

19. Шайхуллин Т.А. Лингвокульторологический потенциал арабских пословиц / Т.А. Шайхуллин, А. Омри // Модернизация профессионального образования: вопросы теории и практический опыт // Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной Году учителя: под науч. ред.

Г.В.Мухаметзяновой. - Казань: Изд-во «Печать Сервис - XXI», 2010.-С. 569-571.

20. Шайхуллин Т.А. Принципы классификации арабских пословиц / Т.А. Шайхуллин // Современные проблемы русистики и лингвометодики / Материалы Республиканской научно-практической конференции (г. Казань, 25 - 26 января 2010 года). -Казань: ТГГПУ, 2010. - С. 378-385.

21. Шайхуллин Т.А. Функционирование антропоцентрических пословиц в русском языке / Т.А. Шайхуллин // Филология и образование: современные концепции и технологии: Материалы Международной научной конференции (3-5 июня 2010 года): Казань: Изд-во МОиН РТ, 2010. С. 476-478.

22. Шайхуллин Т.А. Вариативность как жанрообразующий признак русских пословиц / Т.А. Шайхуллин // Филология в полиэтнической и межконфессиональной среде: состояние и перспективы. Сборник научных статей. Выпуск 2. - Казань: РИИ, 2010.-С. 134-138.

23. Шайхуллин Т.А. Принципы изучения русских пословиц / Т.А. Шайхуллин // Филология и образование: современные концепции и технологии: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (14-15 февраля 2011 года). Часть 3. / Под ред. Н.Н.Фаттаховой. - Казань: ТГГПУ, 2011. - С. 121-125.

24. Шайхуллин Т.А. Активное использование паремий в диалектах арабского языка / Т.А. Шайхуллин, А. Омри // Филология в полиэтнической и межконфессиональной среде: состояние и перспективы. Сборник научных статей. Выпуск 3. -Казань: РИИ, 2011. - С. 78-82.

25. Шайхуллин Т.А. Специфика флороцентрических паремий с наименованием родственных отношений в русском и арабском языках / Т.А. Шайхуллин // Филология в полиэтнической и межконфессиональной среде: состояние и перспективы. Сборник научных статей. Выпуск 3. - Казань: РИИ, 2011. - С. 117-126.

26. Шайхуллин Т.А. Реализация антропоцентризма в русских и арабских паремиях с компонентом-наименованием родственных отношений / Т.А.Шайхуллин // Типология и методика преподавания разноструктурных языков: Сборник статей. Вып. 6. -Казань: К(П)ФУ, 2011. - С. 57-67.

27. Шайхуллин Т.А. Выражение религиозного аспекта в русских и арабских паремиях с наименованием родственных

отношений / Т.А.Шайхуллин // Минбар. - Казань, РИИ, 2012 -С. 85-90.

IV. Учебно-методические и справочные работы:

28. Шайхуллин Т.А. Грамматика арабского языка: Учебное пособие / А.К.Мингалеев, Т.А.Шайхуллин. - Казань: Изд-во «Иман», 2001. - 70 с. (35 е.).

29. Шайхуллин Т.А. Учебник арабского языка / Т.А.Шайхуллин. - Казань: Изд-во «Татполиграф», 2004. - 222 с.

30. Шайхуллин Т.А. Словарь синонимов и антонимов арабского языка / Т.А. Шайхуллин, А. Омри. - Казань: ПИК «Дом печати», 2005.-444 с. (350 с.).

31. Шайхуллин Т.А. Творчество Низара Каббани: Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, А. Омри. - Казань: РИУ, ТГТПУ, 2008 - 82 с. (60 е.).

32. Шайхуллин Т.А. Синтаксис арабского языка: Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, А. Омри. Пособие напечатано под грифом УМО Министерства образования и науки РФ. - Казань: ООО «Фолианть», 2008. - 101 с. (65 е.).

33. Шайхуллин Т.А. Морфология арабского языка: Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, А. Омри. Пособие напечатано под грифом УМО Министерства образования и науки РФ. - Казань: ООО «Фолианть», 2008. - 96 с. (65 е.).

34. Шайхуллин Т.А. Практический курс арабского языка (Продвинутый уровень): Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, А. Омри. Пособие напечатано под грифом УМО Министерства образования и науки РФ. - Казань: ООО «Фолианть», 2008 - 151 с (100 е.).

35. Шайхуллин Т.А. Стилистика арабского языка: Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, Э.М. Зиганшин, А.Н. Зиляева. - Казань: Магариф, 2008. - 383 с. (200 е.).

36. Шайхуллин Т.А. Образцы арабской поэзии и прозы: Учебные материалы / Т.А. Шайхуллин, Э.М, Зиганшин, А.Н. Зиляева. - Казань: Магариф, 2008. - 223 с. (150 е.).

37. Шайхуллин Т.А. Обучение речевой деятельности арабского языка (на материале Корана): Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, А.Н. Газаль Аиния. - Казань: ТГГПУ, 2009. - 130 с. (65 е.).

38. Шайхуллин Т.А. Проблемное обучение лексике, грамматике и фонетике арабского языка: Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, А.Р.Антонова. - Казань: ТГГПУ, 2010. - 136 с. (100 е.).

39. Шайхуллин Т.А. Арабский язык для лингвистов: Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, P.P. Закиров. - Казань: К(П)ФУ, 2011. — 348 с. (174 е.).

40. Шайхуллин Т.А. Диалекты арабского языка стран Северной Африки: Учебное пособие / Т.А. Шайхуллин, А.Омри, А.Р.Антонова. - Казань: К(П)ФУ, 2011. -202 с. (145 е.).

41. Шайхуллин Т.А. Учебник арабского языка. Часть 1. Начальный уровень / Т.А. Шайхуллин, P.P. Закиров, А. Омри. Пособие допущено Министерством образования и науки РТ. -Казань: ООО «Антарус», 2011. - 192 с. (95 е.).

42. Шайхуллин Т.А. Учебник арабского языка. Часть 2. Средний уровень / P.P. Закиров, Т.А. Шайхуллин, А. Омри. Пособие допущено Министерством образования и науки РТ. -Казань: ООО «Антарус», 2011. - 186 с. (93 е.).

43. Шайхуллин Т.А. Словарь русских и арабских пословиц, поговорок и афоризмов «родственные отношения» / Т.А. Шайхуллин - Казань: Изд-во Института истории АН РТ, 2012. - 302 с.

Подписано в печать 19.04.2012 г. Формат 60x84 1/16 Тираж 150 экз. Усл. печ. л. 3

Отпечатано в множительном центре Института истории АН РТ г. Казань, Кремль, подъезд 5 Тел. (843) 292-95-68, 292-18-09

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Шайхуллин, Тимур Акзамович

Введение.

Часть I. Теоретические основы сопоставительного изучения русских и арабских паремий.

Глава 1. Русские паремии как этнокультурный феномен и аспекты их изучения.

1.1. Состояние и перспективы изучения паремиологии в отечественном языкознании.

1.2. Статус пословиц и поговорок в паремиологической системе русского языка.

Выводы по главе 1.

Глава 2. Арабский паремиологический фонд: специфика и направления исследования.

2.1. Основные проблемы изучения паремий в арабском языке.

2.2. Когнитивно-семантические и стилистические особенности арабских пословиц и поговорок.

Выводы по главе 2.

Часть П. Лингвокультурологическое моделирование русской и арабской паремиологической системы, включающей компонент «родственные отношения».

Глава 1. Принципы структурирования паремиологической семьи в русских и арабских пословицах.

1.1. Семантика и функционирование паремий о семье и доме в русском и арабском языках.

1.2. Отражение тендерного аспекта в русских и арабских пословицах.

1.3. Языковая вербализация отношений между родителями и детьми в русских и арабских паремиях.

1.4. Моделирование когнитивно-смысловой организации русских и арабских пословиц, включающих лексемы «брат» и «сестра».

Выводы по главе 1.

Глава 2. Взаимодействие и взаимовлияние родных и неродных на статус семьи.

2.1. Языковая репрезентация отношений между родственниками в русских и арабских паремиях.

2.2. Семантико-смысловые отношения в русских и арабских паремиях с лексемой «друг».

2.3. Специфика русских и арабских паремий, отражающих отношения между соседями.

2.4. Функциональные особенности русских и арабских паремий с компонентом родственных отношений.

Выводы по главе 2.

Введение диссертации2012 год, автореферат по филологии, Шайхуллин, Тимур Акзамович

Диссертация посвящена исследованию семантики и прагматики паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в русском и арабском языках с позиций новых перспективных направлений, позволяющих решить целый круг проблем, связанных с вербализацией в языке лингвистических и экстралингвистических знаний.

Паремии, характеризующиеся особым культурно-прагматическим потенциалом, тесно связаны с материальной и духовной культурой народа, его историей и обычаями, традициями, особенностями мировосприятия, они содержат в себе «и нравственный закон, и здравый смысл, выраженные в кратком изречении, которые завещали предки в руководство потомкам» [111, с. 209]. JT.H. Гумилев говорит о том, что каждый этнос имеет свою собственную, внутреннюю структуру и свой неповторимый стереотип поведения, которые находят отражение, в том числе и в содержательной структуре паремий [151, с. 96]. Однако выявление этнокультурного своеобразия языковой картины мира на материале одного языка не имеет доказательной базы, поэтому закономерным является исследование паремий двух разноструктурных и генетически различных языков - русского и арабского, тем более что современный этап развития филологического знания характеризуется повышенным интересом к сопоставительным исследования разноструктурных языков с точки зрения установления в них общего и специфического на разных уровнях языка. Основы такого подхода были заложены в трудах представителей Казанской лингвистической школы И.А.Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского, В.А.Богородицкого и др.

Актуальность диссертационного исследования обусловлена интенсивным развитием сопоставительной лингвистики как в плане конкретизации и совершенствования ее основополагающих теоретических положений, так и в отношении частных описаний отдельных языковых факторов.

Уместно здесь вспомнить слова JT.B. Щербы о том, что сравнивая детально разные языки, мы разрушаем ту иллюзию, к которой нас приучает знание лишь одного языка, - иллюзию, будто существуют незыблемые понятия, которые одинаковы для всех времен и всех народов.

Актуальность стимулируется и тем, что особое место в сопоставительных исследованиях занимает осмысление феномена культуры как специфической формы существования человека и общества в мире. В последнее время, как известно, лингвистика целиком обратилась к миру человека, человеческому опыту, формам отражения и истолкования действительности. По мнению Ю.С. Степанова, сгустком культуры в сознании человека является концепт, это то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. Согласно данному определению концепт включает в себя понятийную и культурную составляющие. Нужно также отметить и то, что актуализировались внешние связи лингвистики с другими науками, а антропоцентрический подход к языку становится определяющим в современном языкознании.

Проблема изучения малых жанров фольклора в аспекте соотношения языка и культуры не является новой как в русистике, так и в сопоставительно-типологическом языкознании (Л.Г. Пермяков, Н.Ф.Алефиренко, H.A. Андрамонова, В.К. Харченко, H.H. Фаттахова, Е.Ф. Арсентьева, Г.А.Багаутдинова, Л.К.Байрамова, З.А.Биктагирова, Т.Г.Бочина, Н.М. Жанпеисова, P.P. Замалетдинов, Е.В.Иванова, М.Ю. Котова, М.А. Кулькова, В.А. Маслова, Н.Б. Мечковская, Т.Г.Никитина, JI.X. Нурыева, H.H. Семененко и др.), тем не менее недостаточно исследований, раскрывающих этнокультурную специфику паремий через обращенность к внутренней форме, отражающей устаревшие реалии, символы, обычаи и традиции.

Кроме того, несмотря на существование ряда работ монографического характера (Е.В. Кухарева, В.Д. Ушаков), в арабском языке устойчивые конструкции не подвергались лингвистическому описанию с учетом современных аспектов изучения, они рассматриваются либо в работах, посвященных литературоведению, социологии, социопсихологии (Е.А. Ревзин, М.А. Родионов, В.Э. Шагаль, Б .Я. Шифдар и др.), либо фрагментарно в работах лингвистического характера, чаще в лексикографическом аспекте (Рагиб аль-Асфахани, Ибрагим ан-Наззам, Ибн Абду Рабу, Ибн Салям аль-Азди, Имиль Якуб, Абу Муфриж ас-Судуси, Ахмад аль-Майдани, Х.К. Баранов, И.А. Амирьянц, В.Д. Ушаков, Г.Ш. Шарбатов, Е.В. Кухарева и др.). Таким образом, актуальность настоящей работы также определяется необходимостью восполнить существующий пробел в описании устойчивых конструкций в арабском языке, еще не рассмотренных с точки зрения соотношения языка и культуры, для проведения сопоставительного исследования паремиологической картины мира в генетически различных языках - русском и арабском.

Объектом исследования являются русские и арабские паремии, прежде всего пословицы и поговорки, с семантикой «родственные отношения», объединенные в лексико-семантические группы, организующие единое паремиологическое пространство сопоставляемых языков.

Предмет исследования - семантика и прагматика лексико-семантических групп с наименованием родственных отношений, воплощающих специфику духовной и социальной культуры двух народов, в русской и арабской паремиологических картинах мира.

Цель исследования - дать комплексное сопоставительное освещение паремий с наименованием родственных отношений для выявления сходств и различий русской и арабской концептосфер в концептуально-семантическом и этнокультурологическом аспектах.

В соответствии с поставленной целью в диссертации предполагается решение следующих исследовательских задач: выработать теоретико-методологическую платформу сопоставительного исследования паремий разноструктурных и генетически различных - арабского и русского - языков;

- определить критерии классификации паремий, вербализующих компонент-наименование родственных отношений в сопоставляемых языках; выявить этнокультурный потенциал арабских и русских паремиологических единиц; аргументировать целесообразность выделения лексико-семантических групп, связанных с компонентом-наименованием родственных отношений, в сопоставляемых языках;

- продемонстрировать сходство и различие паремиологического дискурса арабского и русского языков;

- описать универсальное, общечеловеческое значение рассматриваемых паремий и охарактеризовать их национально-специфическое значение; выяснить содержательную структуру паремий в плане взаимодействия грамматических и неграмматических значений;

- разработать принципы лексикографирования паремий с учетом их содержания и формы.

Методы и приемы исследования. Основным методом в диссертации является сопоставительно-контрастивный, позволяющий выявить универсальное и уникальное в паремиологическом членении национальной русской и арабской картин мира; методы семантического анализа: компонентный и дефиниционный анализы, анализ семантических полей, которые дают возможность выявления типологических черт того или иного языка. В работе использованы также методы лингвистического эксперимента, трансформации и отчасти - статистики.

Материал диссертационного исследования составили 7000 арабских и более 9000 русских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений, извлеченных путем сплошной выборки из русских и арабских паремиологических сборников следующих составителей: В.И. Даля,

A.И.Соболева, А.Н. Мартыновой, В.В. Митрофанова, Ф. Селиванова,

B.П. Аникина, В.П. Жукова, A.M. Жигулёва, В.И. Зимина, П.Ф. Лебедева,

B.П. Фелициной, В.М. Мокиенко, Н.Ф. Дика, K.M. Кудрявцева,

C.Л. Бреслава, A.A. Мельника, Э.В Померанцевой, Ахмада аль-Майдани, Мухаммеда Исмаиля Сыния, Насыфа Мустафы Абдель-Азиза, Абду ль-Кадира Салеха, Имиля Якуба, Имиля Насыфа, Е.В. Кухаревой, В.Ф. Поликанова и др. В работе также использовались фольклорные образцы, собранные непосредственно у представителей арабских стран (Туниса и Египта).

Научная новизна определяется тем, что впервые проводится сопоставительное комплексное многомерное исследование русских и арабских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в лингвистическом и экстралингвистическом плане с привлечением данных культурологического характера. Впервые проведено целостное, обобщающее изучение соответствующих паремий русского и арабского языков в аспекте их аналогичности и неаналогичности. Инновационный характер исследования обусловлен тем, что в научный оборот введен обширный массив арабских паремий, впервые переведенных на русский язык, создана семантическая типология русских и арабских паремий, включающая параметризацию глобального понятия «человек» в его отнесенности к родственным связям. В процессе дешифровки содержания паремий вскрыты взаимодействие и иерархия семных и компонентных элементов в составе русских и арабских паремий.

Теоретическая значимость заключается в том, что материалы работы вносят существенный вклад в разработку общей теории взаимодействия языка и культуры в области паремиологических конструкций. Многомерное системное их описание позволяет разработать перспективные методики для анализа паремиологических систем не только генетически различных языков, но и культур, ориентированных на разные конфессии. Предложенные общая и частные методики анализа языкового материала могут быть успешно применены для сопоставительного исследования паремиологий языков с различной структурой и принадлежностью к разным языковым семьям.

Результаты работы вносят некоторые коррективы в представления о тенденциях развития сопоставительных исследований паремий генетически различных языков, а также дополняют картину современного состояния паремиологии, ее прагматических и функциональных свойств.

Практическая значимость работы состоит в том, что исследование, строящееся на основе большого по объему языкового материала, обеспечивает возможность широкого практического использования теоретического материала и языковой базы исследования в преподавании лексики современного арабского и русского языков, сопоставительной грамматики арабского и русского языков, курсов лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, при чтении курсов и спецкурсов, затрагивающих проблемы языка и культуры по специальностям «лингвистика», «филология». Прикладная ценность работы определяется также возможностью использования практического материала при составлении учебников, учебных пособий и словарей по арабскому и русскому языкам.

Теоретико-методологической основой работы являются следующие фундаментальные положения лингвистики, определившие проблематику и аспекты современной этнолингвистики (Н.Ф. Алефиренко, H.A. Андрамонова, Н.Д. Арутюнова, C.B. Иванова, В.И. Карасик, М.В. Пименова), принципы и постулаты классического и современного языкознания в области общей теории фразеологии (В.В. Виноградов,

H.B. Крушевский, H.M. Шанский, В.Н. Телия, H.H. Фаттахова, Ар-Рагиб Аль-Асфахани, Ибрагим Ан-Наззам, Ибн Абду Рабу и др.), семантики, в том числе когнитивной (A.A. Потебня, Ю.Д.Апресян, З.К. Тарланов, Н.Д. Арутюнова, С.М. Толстая, В.П. Жуков, Ибн Салям Аль-Азди, Имиль Якуб и др.), лингвокультурологии (Д.С. Лихачёв, Н.И. Толстой, Ю.С. Степанов, В.Г. Костомаров, Г.Л. Пермяков, Саты Аль-Хусри, Аль-Калькашанди и др.), сопоставительно-контрастивной лингвистики, в том числе, паремиологии (В.Н. Ярцева, В.Г. Гак, Э.М. Ахунзянов, P.P. Замалетдинов, H.H. Фаттахова, Л.Н. Байрамова, М.З. Закиев, Т.Г. Бочина, Ибн Кайим Аль-Жаузи, Мунир Аль Ба'лябаки, Марун Абуд и др.) и теории перевода (Р.К. Миньяр-Белоручев, Ж. Муэн, Г.Ш. Шарбатов, Х.К. Баранов, М.И. Махмутов, P.A. Юсупов и др.).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Лексико-семантическое поле родственные отношения отражает ментальность, своеобразие национального характера того или иного народа и в силу этого служит ценностно-смысловым репрезентантом коллективной языковой личности.

2. Паремиологическая модель семьи является сложной, многоплановой структурой, представляя собой определенным образом структурированную совокупность стереотипов поведения, ритуалов, морально-нравственных норм.

3. Универсальность сопоставляемых паремий обнаруживается в содержательном и формальном их описании безотносительно к этническим особенностям. Арабская и русская паремиологическая концептуализация родственных отношений характеризуется значительным сходством, что свидетельствует о единой познавательной и логической структуре мышления генетически различных народов.

4. Асимметрия обнаруживается в синтагматических и парадигматических несоответствиях, которые проявляются между содержательной структурой паремий и обозначаемыми реалиями.

5. Содержательная структура паремий проявляется в установлении синтагматических валентностей каждого из слов-терминов родства, определение сочетаемостных ограничений способно выявить очень тонкие нюансы смысла, позволяющие объяснить особенности национального менталитета.

6. Восприятие и осознание человеком мира в паремиях оказывается производным от культурно-исторического бытия человека и его социокультурных стереотипов. Социокультурные стереотипы, которые отражаются в рассматриваемых паремиях, зависят от культурно-дискурсивного пространства, в котором находится человек, относящийся к арабской или русской языковой личности.

7. Эмоциональное, интеллектуальное и поведенческое воздействие на коллективную языковую личность реализуется с помощью целого комплекса лингвистических и внелингвистических средств. Языковое оформление паремий свидетельствует о различной стилистической окрашенности: арабские паремии тяготеют к возвышенному стилю, к поэтичности, русские паремии нередко характеризуются определенной сниженностью стиля.

8. Системное представление единиц языка и культуры несет фоновые знания, с помощью которых единицы языка соотносятся с фактом культуры. Социально значимые жизненные ситуации и определенные модели поведения человека в них, отражают национальную иерархию ценностей, влияние на которую оказывает и конфессиональная принадлежность языковой личности.

Апробация работы. Работа обсуждалась и была рекомендована к защите на расширенном заседания кафедры современного русского языка и методики преподавания Института филологии и искусств Казанского

Приволжского) федерального университета совместно с кафедрой индоиранских и африканских языков Института востоковедения и межкультурных отношений Казанского (Приволжского) федерального университета.

Всего по теме диссертации опубликовано 43 работы, в том числе 9 статей в журналах, рекомендованных ВАК, 2 монографии, 2 словаря, 3 учебника и 11 учебных пособий. Основные положения и результаты исследования были представлены в выступлениях с докладами на Всероссийской научно-практической конференции «Восток-запад: диалог культур в полилингвальной среде» (Казань, октябрь 2008 г.), на Международной научно-практической конференции посвященной памяти профессора 3.3. Гатиатуллиной «Сопоставительная филология и межкультурная коммуникация» (Казань, январь 2009 г.), на Международной научно-практической конференции «Исламское образование в России и за рубежом» (Казань, сентябрь 2009 г.), на Международной научно-практической конференции, посвященной году учителя «Модернизация профессионального образования: вопросы теории и практический опыт» (Казань, апрель 2010 г.), на Республиканской научно-практической конференции «Современные проблемы русистики и лингвометодики» (Казань, январь 2010 г.), на Международной научной конференции «Филология и образование: современные концепции и технологии» (Казань, июнь 2010 г.), на Международной научно-практической конференции «Государственно-конфессиональное партнёрство и институализация духовного образования в РФ и странах СНГ» (Москва, декабрь 2010 г.), на Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня рождения профессора Л.З. Шакировой «Филология и образование: современные концепции и технологии» (Казань, февраль 2011 года).

Объем и структура работы. Структура и композиция работы определены поставленными в ней целью и задачами, а также логикой развития и развёртывания основной темы исследования и анализа исследуемого материала. Работа состоит из введения, двух частей, заключения, списка литературы, который включает в себя 424 наименования, общий объем работы составляет 380 страниц.

Во Введении обосновывается актуальность и научная новизна проводимого исследования, формируется основная цель и задачи, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость, описываются материал и методы исследования, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

В Первой части «Теоретические основы сопоставительного изучения русских и арабских паремий» рассматриваются основные направления лингвокультурологии, описывается понятие концепта. Рассматривается языковой статус паремий в русском и арабском языках и их характеристики. Анализируется история изучения русских и арабских паремий. Описываются фразеологические особенности русского языка. Уточняются понятия «пословица», «поговорка», «фразеологизм». Рассматривается функционирование паремий в арабском литературном языке и его диалектах. Проводится экскурс в историю изучения арабских паремий, а также анализ форм их организации в науке красноречия ('ILM AL-BADl') и в науке разъяснения ('ILM AL-BAYÄN).

Во Второй части «Лингвокультурологическое моделирование русской и арабской паремиологической системы, включающей компонент «родственные отношения» производится подробный сопоставительный анализ семи фрагментов арабских и русских паремиологических групп, связанных с полем «родственные отношения»: семья / дом, муж / жена, родители / дети, братья / сестры, родственники, друзья, соседи. В ходе анализа устанавливаются черты сходства и различия в арабской и русской паремиологической концептуализации родственных отношений и проявлении менталитета. Рассматривается взаимодействие и взаимовлияние родных и неродных на статус семьи, а также освещаются функциональные особенности русских и арабских паремий с компонентом-наименованием «родственные отношения».

В Заключении обобщаются итоги исследования и излагаются конкретные теоретические выводы.

Часть I. Теоретические основы сопоставительного изучения русских и арабских паремий

Заключение научной работыдиссертация на тему "Русские и арабские паремии с компонентом-наименованием родственных отношений"

Основные результаты проведённого сопоставительного исследования арабских и русских паремий с наименованием родственных отношений в аспекте взаимодействия и взаимовлияния родных и неродных на статус семьи следующие.

В арабских паремиях отражается следующее лингвистическое явление: в арабском языке понятие «дядя» имеет уточнения: «брата отца» и «брат матери», а понятие «тётя» разделяется на «сестру отца» и «сестру матери». На наш взгляд, данное разделение объясняется многочисленностью арабских семей. В арабском мире распространены браки между двоюродными братьями и сёстрами. Поэтому понятие двоюродный брат в арабском языке обозначается как сын брата отца или сын брата матери. И, соответственно, двоюродная сестра - дочь брата отца или дочь брата матери.

Паремии обоих языков побуждают положительно относиться к дедушке. Это является свидетельством того, что для русского и арабского народов характерно проявление уважения и почтения к старшему поколению. Выявлены русские паремии, побуждающие положительно относиться к бабушке, и ни одной, побуждающей к отрицательному отношению. Что касается арабских паремий данной группы, то нами не выявлено ни одной положительной и ни одной отрицательной паремии, связанной с компонентом «бабушка». Данный факт свидетельствует о доминирующей позиции мужчины у арабов. В русских паремиях, в отличие от арабских, выявлены следующие компоненты, относящиеся к теме родственники: «свёкр», «деверь», «тесть», «зять», «шурин», «кум», «кума», «сват», «сваха». Большее количество компонентов в русском фрагменте связано с более детализированной номинацией семейно-родственных отношений в русском языке. Это позволяет в некоторой степени предположить, что дальние родственные связи имеют для арабов меньшее значение, чем для русских.

Примечательно, что большое количество русских паремий демонстрирует отрицательное отношения к зятю, а арабских паремий о зяте не выявлено вообще. Такая существенная разница объясняется прежде всего доминирующей позицией мужчины в арабском мире. Во-вторых, отсутствием у арабов традиции помогать материально замужним дочерям. Поэтому в арабском мире зять не может рассчитывать на деньги или имущество родителей жены, и, соответственно, ничего не может присвоить, заслужив упрёки в свой адрес. В-третьих, традиционным для арабской семьи считалось и считается патрилокальное поселение - поселение молодых у мужа или его родителей. У арабов считается недопустимым, чтобы мужчина жил в доме своего тестя. У русских это явление имело место, но редко.

Большое количество как арабских, так и русских паремий подчёркивает ценность дружбы, побуждает дружить и обзаводиться друзьями, а также предостерегает от дружбы с плохими людьми и осуждают предательство дружбы. В рассматриваемых паремиях обоих языков прослеживается мысль, осуждающая алчность и жадность в дружбе. Как в арабском языке, так и в русском выявлены паремии, осуждающие ситуацию отказа от друга в случае ухудшения его материального положения. Русские и арабские паремии данной группы одобряют дружбу с умным человеком, а также схожи во мнении, что друзья должны быть одного социального уровня и одного характера. Как в арабских, так и в русских паремиях данной группы прослеживается антонимическая связка друг-враг. Для русских паремий, в отличие от арабских, более характерна антонимическая связка друг-недруг.

Выявлены арабские паремии, отражающие такое распространённое синтаксическое правило, как ограничение (хаср), в основе которого лежит двойное отрицание с использованием частиц «нет» и «кроме». Например, «У тебя нет друга, кроме как после драки». Для русских паремий характерно использование акротезы, то есть приём актуализированного утверждения одного из предметов (признаков, явлений) действительности путём отрицания его альтернативы. Например, Не телом хороша жена, а делом.

Русским паремиям более присущи эмоциональность, стилистическая окрашенность, они более экспрессивны, чем арабские, в них чаще используется эмоционально-оценочная лексика, такая, как мил, милее, слаще и др. В них используются слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами: бражка, дорожка, денежка, дружка.

Выявлены две арабские паремии, в которых лексема «друг» употребляется в конструкциях перифрастического характера: например, друг нужды - сильно нуждающийся человек.

Как арабские, так и русские паремии данной группы в большинстве своём призывают поддерживать хорошие отношения с соседями. В паремиях обоих языков прослеживается мысль о том, что сосед нередко лучше родни. Арабские и русские паремии схожи во мнении, что сосед может быть плохим и недостойным человеком. В обоих языках выявлены паремии, осуждающие зависть между соседями и указывающие на то, что с соседями необходимо соблюдать дистанцию. В некоторых арабских паремиях, в отличие от русских, прослеживается мнение, что если у человека беда, то она обязательно коснётся его соседа. Отсутствие русских паремий, разделяющих данную точку зрения, указывает на их больший оптимизм по-сравнению с арабскими пословицами.

Отмечены арабские паремии, в которых прослеживается мысль о том, что мужчина должен отводить взор, если случайно увидел свою соседку, так как в религии ислам не приветствуется, если мужчина смотрит на чужую женщину. Некоторые арабские паремии призывают не только не смотреть на соседку, но даже не называть её по имени.

Среди анализируемых русских и арабских паремий с наименованием родственных отношений обнаружены паремии, поощряющие следующие качества личности: честь, щедрость, ответственность, воспитанность, терпеливость, богобоязненность, льстивость, внимательность, осторожность, скромность, трудолюбие, хитрость. Выявлены также паремии, порицающие такие качества личности, как жадность, жестокость, упрямство, ненависть, неверность, болтливость, зависть, хвастливость, трусость, любопытство, стыдливость, невежество, подлость, злорадство, несправедливость, забывчивость, лень, безответственность, расточительность.

Для паремий обоих языков характерны явления псевдоэтимологической фигуры. Например, в арабской пословице П^апЬ ^апЬ «Родственники — скорпионы» слова ацапЬ «родственники» и ^апЬ «скорпионы» имеют фонетическое отличие лишь в первой букве.

Для арабских паремий характерен полисиндетон (многосоюзие), стилистическая фигура. Для русских паремий в свою очередь характерен структурно противоположный термин - асиндетон (бессоюзие).

Отношения между близкими людьми, отражающие внутренний мир человека и духовные процессы, репрезентируются в русских и арабских паремиях зоосемическими метафорами и аллегориями, обозначающими животных, птиц, насекомых и рептилий. Процентное отношение зоосемических паремий в русском и арабском языках пратически одинаковое. Следует отметить, что русским зоосемическим паремиям свойственно упоминание метафорического образа вместе с видом жилища, соответствующим ему. Например, кулик - болото, петух - пепелище, птица -гнездо. В арабских зоосемических паремиях подобной тенденции не обнаружено. Это объясняется тем, что русскому народу свойствен размеренный, оседлый образ жизни, а арабам - кочевой.

В обоих языках выявлены флороцентрические паремии или паремии с существительными, называющими растения или плоды. Русские и арабские паремии данной семантической группы раскрывают своеобразие флоры России и арабских стран, а также подсказывают непосредственную связь реалий и их возможных ассоциаций.

В исследуемых арабских и русских паремиях присутствует религиозный компонент, что указывает на высокую духовность обоих народов.

Обнаружено большее количество русских паремий с числительными, чем арабских. Разница объясняется наибольшим прагматизмом, точностью и пунктуальностью русского народа.

В паремиях обоих языков употребляются антропонимы (человеческие имена собственные). В арабских паремиях антропонимы обозначают конкретных людей, а в русских больше употребляются для рифмы, для создания звуковой гармонии.

Из всех анализируемых паремий с наименованием родственных отношений обоих языков отмечена только одна арабская пословица, относящаяся к топонимическому пространству.

В русских и арабских паремиях часто встречаются антонимические пары, например: друг - враг, умный - глупый, холостой - женатый.

Выявлено большое количество арабских паремий с наименованием родственных отношений, в основе которых лежит некая притча. Подобные притчи описываются в сборниках арабских паремий, и в ряде случаев незнание притчи исключает возможность понимания пословицы. Это служит свидетельством тому, что некоторые арабские паремии были достоянием только знатных и образованных людей, а не общей народной массы. Что касается рассматриваемых русских паремий, то в сборниках отсутствует описание притч, тем самым доказывается более широкая доступность русских паремий народу, а не отдельным привилегированным слоям.

Зафиксированы паремии обоих языков, в которых информация представлена не традиционно, в форме монолога, а в форме диалога. Такие паремии несут не только информативную функцию, они также развивают мышление читателя или слушателя и стимулируют его творческую активность.

Заключение

Паремии являются своеобразными выразителями народной идеологии, которая развивается под влиянием множества факторов. Национально-культурная специфика проявляется в том, что разные языки акцентируют различные аспекты одного и того же явления. Система образов, закреплённых в паремиологическом составе языка, неразрывно связана с материальной, социальной и духовной культурой данной языковой общности, а потому может свидетельствовать о её культурно-национальном опыте и традициях.

Сопоставление паремий разноструктурных языков даёт право на заключение, что в них налицо общность иносказательного выраженного смысла при столь же несомненном большем или меньшем народно-национальном различии самого воплощения мысли через образную и эмоционально-предметную конкретность. Сопоставительное изучение паремий разносистемных языков представляется чрезвычайно важным, поскольку именно сопоставительная паремиология является ценнейшим источником сведений о культуре, стереотипах народного сознания, отражающих представления того или иного народа о морали, фольклорных обычаях и традициях, становясь достоянием языкового сознания.

В диссертации проведена классификация семи фрагментов арабских и русских паремиологических групп, связанных с полем «родственные отношения»: семья / дом, муж / жена, родители / дети, братья / сёстры, родственники, друзья, соседи. Предложенная классификация является универсальной и подходит для сопоставительного исследования паремий с наименованием родственных отношений разных языков.

Проведённое исследование по сопоставительному анализу русских и арабских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в концептуально-семантическом и этнокультурном аспектах позволило изложить ряд научных результатов:

- установлено, что лингвокультурологические исследования дают возможность осуществления когнитивного подхода к сопоставительному исследованию паремий с целью выявления их этнокультурной специфики. Сопоставительное освещение паремий с компонентом-наименованием родственных отношений на русском и арабском языках позволило установить универсальное и специфическое в их системе и речевой репрезентации и предложить новые версии этноментальной и нормативно-оценочной обусловленности сходного и различного;

- выявлено, что для многих компонентов, считающихся национально-специфическими только для русскоязычного сознания, находятся соответствия и в арабском языке, где они также выступают в качестве ключевых слов в эквивалентных паремиях;

- доказано, что несоответствие семантики некоторых паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в исследуемых языках обнаруживается в синтагматических и парадигматических различиях, которые проявляются между содержательной структурой паремий и обозначаемыми реалиями;

- обнаружено, что паремии, ориентированные на понятийно-семантическую сферу «человек» в аспекте родственных отношений, вбирают в себя целый комплекс характеристик по различным параметрам, эксплицируя мозаичную картину национальных культур на семантическом и структурном уровнях и являясь ценным источником познания своеобразия языковых картин мира разных народов;

- установлена национально-этническая специфика содержательной структуры исследуемых паремий, а именно: выяснено тяготение русского социума к большей лексической дифференциации родственных отношений, нацеленность арабского на синтагматику основного номинирующего фонда и применение неоднословных описательных номинаций;

- определены неаналогичные роли исходных бинарных компонентов и их нетождественное осмысление в парах муж-жена, родители-дети и др. в отнесённости к духовному или материальному миру, например, большее проявление тендерной асимметрии в пословицах арабского языка;

- раскрыты сущностные характеристики пословиц и поговорок, проявляющиеся как в семантическом аспекте, так и в функциональном разнообразии контекстов их употребления;

- сопоставлены ценностные ориентиры в изучаемых национальных паремиологических картинах мира. Изучены случаи расхождения паремий разноструктурных языков на ассоциативно-образном и ценностно-оценочном уровнях;

- построена модель русской и арабской семьи, определён статус и иерархия её членов, дана сопоставительная характеристика с учётом синтагматики и парадигматики ключевых лексем;

- подтверждено положение о том, что термины родства как наиболее ранние лексемы в имплицитной форме содержат информацию о путях и способах формирования «домостроя» в разных культурах.

Составлен и опубликован Словарь русских и арабских пословиц, поговорок и афоризмов «родственные отношения», отражающий основные положения данной диссертационной работы.

Сопоставительный анализ паремий арабского и русского языков позволяет заключить, что в основе паремий обоих языков лежат общие культурные составляющие, что свидетельствует об общности человеческого мышления. Духовная жизнь нации, менталитет этноса находят отражение в компонентах-наименованиях, которыми оперирует каждый индивид в своей познавательной деятельности. Лингвокультурологические исследования дают возможность осуществления когнитивного подхода к сравнительносопоставительному исследованию паремий с целью выявления их этнокультурной специфики.

Список научной литературыШайхуллин, Тимур Акзамович, диссертация по теме "Русский язык"

1. В мире мудрых мыслей: Энциклопедия / сост. А.О. Давтян. - СПб.: Нева;

2. М: OJIMA-ПРЕСС, 2002. 608 с.

3. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок / В.П. Жуков. М.:1. Рус. яз., 2002 544 с.

4. Зимин В.И. Пословицы и поговорки русского народа: большой объяснительный словарь / В.И. Зимин, A.C. Спирин. Ростов на Дону; М, 2008.-590 с.

5. Кудрявцев Ю.Н. Ливийские народные пословицы и поговорки (наливийском диалекте арабского языка) / Ю.Н. Кудрявцев. М.: МГИМО, 1988.-37 с.

6. Кухарева Е.В. Арабские пословицы и поговорки. Словарь с лексикофразеологическими комментариями / Е.В.Кухарева. М.: ACT: ACT МОСКВА: Восток - Запад, 2008. - 303с.6. 10000 лучших пословиц и поговорок русского народа / сост. Н.Ф. Дик,

7. А.П. Маркова. Ростов на Дону: Феникс, 2009. - 315 с.

8. Михельсон М.И. Ходячие и меткие слова: Сборник русских и иностранныхцитат, пословиц, поговорок, пословичных выражений и отдельных слов (иносказаний) / М.И. Михельсон. М.: Изд. центр «Терра», 1994. - 598 с.

9. Поликанов В.Ф. Краткий словарь популярных йеменских пословиц с ихпереводом и русскими соответствиями / В.Ф. Поликанов. СПб.: Изд-во «Роза мира», 2005. - 101 с.

10. Пословицы и поговорки Брянской области / сост. В.Д. Глебова. Брянск:1. РИО БГУ, 2008. 325 с.

11. Пословицы и поговорки русского народа: Из сборника В.И. Даля. М.: Правда, 1987.-655 с.

12. Пословицы и поговорки / сост. C.JI. Бреслав. Л.: Лениздат, 1968. - 311 с.

13. Пословицы. Поговорки. Загадки / сост. А.Н. Мартынова, В.В. Митрофанова. -М.: Современник, 1986. 512 с.

14. Пословицы русского народа: Сборник В. Даля. В 2 т. Т. 1. М.: Худож.лит., 1989.-431 с.

15. Пословицы русского народа: Сборник В. Даля. В 2 т. Т. 2. М.: Худож.лит., 1989.-447 с.

16. Русские пословицы и поговорки / отв. ред. В. Аникин; предисл. В. Аникин; сост. Ф. Селиванов, Б. Кирдан, В.Аникин. М.: Худож. лит., 1988.-431 с.

17. Русские пословицы и поговорки / сост. Э.В. Померанцева. М.: Дет. лит.,1973.-80 с.

18. Русские пословицы и поговорки / сост. А.И. Соболев; предисл. Ф.М. Селиванова. М.: Советская Россия, 1983. - 80 с.

19. Русские пословицы и поговорки / сост. A.M. Жигулёв. М.: Наука, 1969.- 448 с.

20. Русские пословицы и поговорки / сост. A.M. Жигулёв. 3-е изд., испр. идоп. Устинов: Удмуртия, 1986. - 512 с.

21. Рыбникова М.А. Русские пословицы и поговорки М.А. Рыбникова. М.:

22. Изд-во Академии наук СССР, 1961 230 с.

23. Словарь русских пословиц / В.М. Мокиенко и др.; отв. ред. В.М. Мокиенко. -М.: Астрель: ACT, 2008. 381 с.

24. Фелицина В.П. Русские пословицы, поговорки, крылатые выражения: Лингвострановедческий словарь / В.П. Фелицина, Ю.В. Прохоров; отв. ред. Е.М. Верещагин, В.Г. Костомарова. М.: Русский язык, 1988. -272 с.

25. Хлебцова O.A. Русский язык в пословицах, поговорках, крылатых словах,афоризмах / O.A. Хлебцова. М.: МНЭПУ, 1999. - 245 с.

26. Jija ALaaJI -llC- <j¡abj .39 .(ya 491 .19861. J^aàll J J^l Jy JilaVI40418 — .2007 ÍCjjjjj— I jj. д — il .JjVI c-j^JI .(=^Ijj. jjI "U^ 'ÓJ^' .^jljxJI ^aj&ljj] jj Aa^I jj ti jj J^áll JllaVl .41 #(>e 444 .2007 Í^jjjj - - <úUI .^lill jaJI jj]

27. Список использованной литературы

28. Абаева M.K. Фразеология как знак культуры / М.К. Абаева // Бодуэновские чтения: Материалы международной научной конференции. В 2 т. Т.2. Казань, 2001. - С. 3-4.

29. Абдрахманова З.К. Q сходстве пословиц разных народов / З.К. Абдрахманова // Республиканская научная конференция. Тезисы докладов. Книга 7. Человек и общество: Гуманитарные науки. Филология. Казань, 1996. - С. 68.

30. Авакова P.A. Проблемы национально-культурной специфики фразеологизмов / P.A. Авакова // Бодуэновские чтения: Материалымеждународной научной конференции. В 2 т. Т.2. Казань, 2001. - С. 46-49.

31. Айнштейн В.Г. Мотивирующие факторы в подготовке инженеров/ В. Г. Айнштейн // Высшее образование в России. 1993. - № 2. - С. 9699.

32. Алефиренко Н.Ф. Лингвокультурология: ценностно-смысловое пространство языка: Учеб. пособие / Н.Ф. Алефиренко. М.: Флинта: Наука, 2010.-288 с.

33. Алефиренко Н.Ф. Современная фразеология: достижения, поиски, перспективы / Н.Ф. Алефиренко // Лингвистика на исходе 20-го века: итоги и перспективы. Тезисы Международной конференции. В 2-х т. -М: МГУ, 1995 Т 1.-С. 14-15.

34. Алефиренко Н.Ф. Фразеологический словарь: Культурно-познавательноепространство русской идиоматики / Н.Ф. Алиференко, Л.Г. Золотых. -М.: Эллипс, 2008.-342 с.

35. Алефиренко Н.Ф. Фразеология в свете современных лингвистических парадигм: Монография / Н.Ф. Алиференко. М.: ООО Изд-во «Элпис», 2008.-271 с.

36. Алефиренко Н.Ф. Фразеология и паремиология: Учебное пособие для бакалаврского уровня филологического образования / Н.Ф. Алефиренко, Н.Н. Семененко. М.: Флинта: Наука, 2009. - 344 с.

37. Алимжанова Г.М. Сопоставительная лингвокультурология: сущность, принципы, единицы: автореф. дис. . д-ра филол. наук: 10.02.20 / Г.М. Алимжанова. Алматы, 2010. - 42 с.

38. Алымова E.B. Лингвокультурологическая модель концепта «образование» в национальном самосознании: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / Е.В. Алымова. Саратов, 2007. - 24 с.

39. Аминова A.A. Культурная и языковая идентичность в современной коммуникации / A.A. Аминова // Тезисы докладов V Международной научной конференции "Язык, культура, общество". М., 2009. - С. 148.

40. Аминова A.A. Культурная идентичность и проблемы языковой коммуникации / A.A. Аминова // Уч. записки Каз. гос. ун-та. Сер. Гуманитарные науки. 2009. - С. 163 - 168.

41. Аминова A.A. Типология в словообразовании / A.A. Аминова // Тюркология накануне XXI в.: Достижение, состояние, перспективы: Труды Международного конгресса. Уфа, 2004. - Т.1. - С.200-204.

42. Аникин В.П. К мудрости ступенька. О русских песнях, сказках, пословицах, загадках, народном языке: Очерки. / В.П. Аникин. М.: Дет. лит., 1988.- 176 с.

43. Аникин В.П. Русское народное поэтическое творчество / В.П. Аникин, Ю.Г. Круглов. Л.: Просвещение, 1987. - 479 с.

44. Аникин В.П. Мудрость народов / В.П. Аникин // Пословицы и поговоркинародов Востока. М.: Изд-во вост. лит-ры, 1961. - С. 7-21.

45. Аникин В.П. Теория фольклора: Курс лекций / В.П. Аникин. М.: Книжный Дом «Университет», 2004. - 432 с.

46. Аничков И.Е. Идиоматика и семантика: Заметки, представленные А. Мейе, 1927 / И.Е. Аничков // ВЯ, 1992 №5. - С. 140-150.

47. Антология концептов / Отв. ред. В.И.Карасик, И.А. Стерин. М.: Гнозис,2007.-512 с.

48. Араева Л.А. Онтология ментальной деятельности человека / Л.А. Араева // Вестн. Кем. ун-та Сер.: Филология. Кемерово, 2002. - Вып. 4. - С. 15.

49. Аргентов В.А. Старина и новь Магриба / В.А. Аргентов. М.: Изд-во «Наука», 1985.-246 с.

50. Аристотель. Риторика / Аристотель. М., 2000, 214 с.

51. Арсентьева Е.Ф. Фразеология и фразеография в сопоставительном аспекте (на материале русского и английского языков) / Е.Ф. Арсентьева.- Казань: КГУ, 2006 172 с.

52. Логический анализ языка. Ментальные действия / введ. Н.Д. Арутюновой.-М.: Наука, 1993.- 176 с.

53. Арутюнова Н.Д. Синтаксические функции метафоры / Н.Д. Арутюнова //

54. Известия АН СССР; Сер. лит. и языка. 1978. - Т. 37. - № 3. - С. 4-5.

55. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке / В.Л. Архангельский. Ростов на Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 1964 -315 с.

56. Афанасьева О.В. Семантическая структура концепта «время» и её отражение во фразеологических системах английского, испанского и русского языков: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.20 / О.В. Афанасьева. Казань, 2007. - 22 с.

57. Ахвледиани В.Г. Арабское языкознание средних веков / В.Г. Ахвледиани

58. История линквистических учений. Средневековый Восток. Л., 1981.- С. 68-79.

59. Аюпова Е.И. Образ ребенка в русских и польских пословицах / Е.И. Аюпова // Русская и сопоставительная филология: Лингвокультурологический аспект. Казань: Изд-во Казан. Ун-та, 2004. -С. 24-28.

60. Багаутдинова Г.А. Человек во фразеологии: антропоцентрический и аксиологический аспекты: автореф дис. . д-ра филол. наук: 10.02.20 / Г.А. Багаутдинова. Казань, 2007. - 45 с.

61. Базарова Л.В. Концепт «Бог» во фразеологических единицах английского,русского, татарского и турецкого языков: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.20 / Л.В. Базарова. Казань, 2011. - 22 с.

62. Балалыкина Э.А. Русское словообразование / Э.А. Балалыкина, Г.А. Николаев. Казань: Изд-во Казанск. ун-та, 1985. - 184 с.

63. Баранов А.Н. О типах сочетаемости метафорических моделей / А.Н. Баранов // Вопросы языкознания, 2003. № 2. - С. 73-94.

64. Баранов Х.К. Арабско-русский словарь / Х.К. Баранов. Ташкент: «Камалак», 1994. - 912 с.

65. Барли Н. Структурный подход к пословице и максиме / Н. Барли // Паремиологические исследования. Сб. статей. АН СССР, Ин-т востоковедения; сост. Г.Л Пермяков; предисл. Т.В. Цивьян. М.: Гл ред. Вост. лит., 1984. - С. 127-148.

66. Басати З.Б. Номинативное и предикативное функционирование арабскогопредложного словосочетания: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.22 / З.Б. Басати. М., 2002. - 30 с.

67. Басова Л.В. Концепт «труд» в русском языке (на материале пословиц и поговорок): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Л.В. Басова. -Тюмень, 2004. 20 с.

68. Бациева С. М. Историко-социологический трактат Ибн Халдуна «Мукаддима» / С.М. Бациева. М., 1965. - 223 с.

69. Белова А.Г. Очерки по истории арабского языка / А.Г. Белова. М.: Вост.лит-ра РАН, 1999. 168 с.

70. Бельчиков Ю.А. Культуроведческий аспект филологических дисциплин /

71. Ю.А. Бельчиков // Филологические науки. 1998. - № 4. - С. 48-55.

72. Бельчиков Ю.А. Проблема соотношения культуры и языка в научном наследии Г.О. Винокура / Ю.А. Бельчиков // Язык. Культура. Гуманитарное знание. Научное наследие Г.О. Винокура и современность. М.: Научный мир, 1999. - С. 201-207.

73. Бельчиков Ю.А. «Язык это путь цивилизации и культуры» / Ю.А. Бельчиков // Русский язык в школе. - 1996. - № 6. - С. 91-96.

74. Бенвенист Э. Общая лингвистика: Монография / Э. Бенвенист. М.: Издво «Прогресс», 1974. 448 с.

75. Биктагирова З.А. Концепт «семья» в паремиологии английского, турецкого и татарского языков: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.20 / З.А. Биктагирова. Казань, 2007. - 24 с.

76. Бицилли П.М. К вопросу о характере русского языкового и культурного развития в новое время / П.М. Бицилли // Годишник на Софийский университет. София, 1936. - Т.32. - С. 3.

77. Бойнова Т.М. Изучение лексики на материале пословиц и поговорок / Т.М. Бойнова // Русский язык в школе. 2002. - № 3. - С. 44-47.

78. Бойнова Т.М. Русские пословицы с архаическими компонентами как дидактический материал / Т.М. Бойнова // Русская словесность. 2002. -№ 3. - С. 52-55.

79. Болдырев H.H. Когнитивная семантика / H.H. Болдырев. Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2000. - 123 с.

80. Большая Советская Энциклопедия. Т. 7. М.: Изд-во «Советская Энциклопедия», 1972.-608.

81. Бондалетов В.Д. Русская ономастика: Учеб. пособие / В.Д. Бондалетов. -М.: Просвещение, 1983. 224 с.

82. Борисов В.М. Русско-арабский словарь / В.М.Борисов. М.: Русский язык, 1981.- 1136 с.

83. Бочина Т.Г. Ключевые слова фольклорной картины мира в пословице-антитезе / Т.Г. Бочина // Русская и сопоставительная филология. Системно-функциональный аспект. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2003.- С. 34-37.

84. Бочина Т.Г. Контраст как лингвокогнитивный принцип русской пословицы: дис. . д-ра. филол. наук: 10.02.01 / Т.Г. Бочина. Казань, 2003.-449 с.

85. Бочина Т.Г. О диалогичности русской пословицы / Т.Г. Бочина // Русская и сопоставительная филология: Концептуально-семантический и системно-функциональный аспекты: Материалы научной конференции.- Казань: Унипресс, 2002. С. 17-18.

86. Бочина Т.Г. Пословицы дезидентификации в свете идеи Н.Крушевского о мотивах УНТ / Т.Г. Бочина // Бодуэновские чтения: Материалы международной научной конференции: В 2 т. Казань: Изд-во Казан, унта, 2001. -Т.2 - С. 158-159.

87. Бочина Т.Г. Пословицы и языковая модель мира / Т.Г. Бочина // Русский язык в школе.-2003.-№ 5.-С. 81-83.

88. Бочина Т.Г. Словообразовательные факторы в формировании денотативной и сигнификативной семантики пословиц / Т.Г. Бочина // Ученые записки Казанского университета. Т. 135. Языковая сематика и образ мира. - Казань: Унипресс, 1998. - С. 39-47.

89. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка / Ф.И. Буслаев. -М., 1959.-624 с.

90. Буслаев Ф.И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства / Ф.И. Буслаев. В 2 т. Т. 1. СПб., 1861. - 424 с.

91. Валиуллина Л.К. Лексика арабского происхождения в русском и татарском языках: сопоставительный аспект: дис. . канд. филол. наук: 10.02.20 / Л.К. Валиуллина. Чебоксары, 2004. - 163 с.

92. Вальтер X. Антипословицы русского народа / Х.Вальтер, В.М. Мокиенко. СПб.: Нева, 2005. - 576 с.

93. Ван Сэнь. От поколения к поколению (о фразеологизмах в языке) / Ван Сэнь // Русская речь. 2007. - № 3. - С. 57-61.

94. Вартанов Ю.П. Проблемы и теории литературного перевода с арабского: автореф. . канд. филол. наук: 10.02.22 / Ю.П. Вартанов. СПб., 1992. -26 с.

95. Вергасов В.М. Активизация познавательной деятельности студентов в высшей школе / В.М. Вергасов. Киев: Вища школа, 1985. - 175 с.

96. Верещагин В.М. Национально-культурная семантика русских фразеологизмов / В.М. Верещагин, В.Г. Костомаров // Словари и лингвострановедение. М., 1982. - С. 89-98.

97. Верещагин Е.М. Язык и культура / В.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. -М.: Русский язык, 1993. 229 с.

98. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов / А. Вежбицкая. М., 2001. - 208 с.

99. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. М: «Русские словарь», 1996. - 416 с.

100. Веселова Р.И. Концепт «воля» в трудах В.И. Даля: Опыт лингвокультурологического анализа: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Р.И. Веселова. Иваново, 2004. - 160 с.

101. Ветхий завет. М.: Российской Библейское Общество, 1995. - 1374 с.

102. Вилькеев, Д.В. Применение гипотезы в познавательной деятельности школьников в при проблемном обучении / Д.В. Вилькеев. Казань: КГПИ, 1974.-67 с.

103. Виноградов В.А. Вступительное слово при открытии «круглого стола»: когнитивная лингвистика сегодня / В.А. Виноградов // Проблемы представления (репрезентации) в языке: Типы и форматы знаний: сб. науч. трудов. М.: Калуга: Эйдос, 2007. С. 6-12.

104. Виноградов В. А. К лингвистическому пониманию ценности / В.А. Виноградов // Русская словесность в контексте мировой культуры: Материалы Междунар. науч. конф. РОПРЯЛ. Н. Новгород: Изд-во Нижегородского ун-та, 2007. - С. 93-97.

105. Виноградов В.А. Социолингвистическая типология / В.А.Виноградов,

106. A.И. Коваль, В.Я. Порхомовский. М., 2009. - 136 с.

107. Виноградов В.В. Избранные труды: Лексикология и лексикография /

108. B.А. Виноградов. -М.: Наука, 1977. -312с.

109. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове): Учеб. пособие для вузов / В.А. Виноградов; отв. ред. Г.А. Золотова. 3-е изд., испр. - М.: Высш. шк., 1986. - 640 с.

110. Виноградова Т.Ю. Национальный образ мира и идентификация личности / Т.Ю. Виноградова // Ученые записки Казанского университета. Т. 135. Языковая сематика и образ мира. Казань: Унипресс, 1998.-С. 157-162.

111. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку / Г.О. Винокур. -М., 1959.-426 с.

112. Владимирова Л.В. Фразеология, перевод и картина мира. / Л.В. Владимирова // Языковая семантика и образ мира. Тезисы международной научной конференции, посвященной 200-летию Казанского ун-та. Кн.1. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1997. - С. 183.

113. Воркачев С.Г. Безразличие как этносемантическая характеристика личности: опыт сопоставительной паремиологии / С.Г. Воркачёв // Вопросы языкознания. 1997. - № 4. - С. 115-124.

114. Воркачев С.Г. Лингвоконцептология и межкультурная коммуникация / С.Г. Воркачёв // Филологические науки. 2005. - №4. - С. 76-83.

115. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С.Г. Воркачёв // Филологические науки. 2001. -№1. - С. 64-72.

116. Воробьёв В.В. Лингвокультурология (Теория и методы) / В.В. Воробьёв. М.: Изд-во РУДН, 1997. - 332 с.

117. Выготский Л.С. Психология искусства / Л.С.Выготский. М.: Искусство, 1968. - 220 с.

118. Гальскова Н.Д. Образование в области иностранных языков: новые вызовы и приоритеты / Н.Д. Гальскова // Иностранный язык в школе -2008.-№5.-С. 2-7.

119. Гарунов, М.Г. Проблемное обучение и возможности его применения в вузе / М.Г. Гарунов, В.З. Пустовит. М.: Отд. науч. информации НИИ ВШ, 1977. - 56с.

120. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования / Б.М. Гаспаров. М.: "Новое литературное обозрение", 1996.-352 с.

121. Глазунова О.И. Метафора в художественном тексте (I) / О.И. Глазунова // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 2, вып. 2. 2001. - С. 41-51.

122. Глазунова О.И. Метафора в художественном тексте (II) / О.И. Глазунова // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 2, вып. 4. 2001. - С. 51-62.

123. Глухих В.М. Пословицы как материал для лингвистического разбора / В.М. Глухих // Русский язык в школе. 2000. - №1. - С. 90-92.

124. Глухих В.М. Приемы лаконичности в пословицах и поговорках / В.М. Глухих // Русский язык в школе. 1996. - №2. - С. 76-80.

125. Гоголь Н.В. Собр. соч. в 6-и томах, Т. 6. М.: Гослитиздат, 1953. - 356с.

126. Голева Г.С. Персидская фразеология (лингвосоциокультурологический аспект) / Г.С. Голева // Вопросы языкознания. 1997. - № 5. - С. 135141.

127. Голуб И.Б. Стилистика русского языка. / И.Б. Голуб. М.: Айрис-пресс, 2007.-448 с.

128. Григас К. Литовские пословицы: Сравнительное исследование / К. Григас. Вильнюс: Vaga, 1987. - 334 с.

129. Григас К. Методологические вопросы сравнительного изучения балтийских и славянских пословиц / К. Григас. Вильнюс: Vaga, 1978. -111с.

130. Гумбольдт В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода / В. Гумбольдт // История языкознания 19-20 веков в очерках и извлечениях. Сост. Звегинцев В.А. -Ч.1.-М., 1960.-С.81.

131. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли / Л.Н. Гумилёв М.: ООО «Издательство ACT», 2004. - 246 с.

132. Гуревич Т.М. Фразеология на уроках японского языка / Т.М. Гуревич // Иностранные языки в школе. 2006. - № 3. - С. 76-80.

133. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1955. - 699 с.

134. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.2. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1955. - 779 с.

135. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.З. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1955. - 555 с.

136. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.4. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1955. - 683 с.

137. Дандис А. О структуре пословицы / А. Дандис // Паремиологический сборник: Пословица. Загадка. (Структура, смысл, текст). АН СССР, Инт востоковедения. М.: Наука, 1978. - С. 13-34.

138. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии (I) / Д.О. Добровольский // Вопросы языкознания. 1997. -№6. - С. 37-48.

139. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии (И) / Д.О. Добровольский // Вопросы языкознания. 1998. -№6. - С. 48-57.

140. Дьюи Дж. Психология и педагогика мышления / Дж. Дьюи; пер. с англ. М.: Лабиринт, 1999. - 189с.

141. Еремина В.И. Поэтический строй русской народной лирики / В.И. Еремина. Л.: Наука: Ленингр. отд-ние, 1978. — 184с.

142. Жанпеисова Н.М. Репрезентация национальных концептосфер в картине мира казахско-русских билингвов: автореф. дис. . д-ра филол. наук: 10.02.19 / Н.М. Жанпеисова. Уфа, 2004. - 42 с.

143. Жаркова Т.И. Отражение национального характера в пословицах и поговорках / Т.И. Жаркова, О.В. Синицких // Иностранные языки в школе. 2008. - № 1 - С. 75-78.

144. Жолковский А.К. К описанию выразительной структуры паремий (разбор одной сомалийской пословицы) / А.К. Жолклвский // Паремиологический сборник: Пословица. Загадка. (Структура, смысл, текст). АН СССР, Ин-т востоковедения. М.: Наука, 1978. - С. 136162.

145. Жуков К.А. Языковое воплощение концепта «труд» в пословичной картине мира (на материале русской и английской паремиологии): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / К.А.Жуков. Великий Новгород, 2007. - 25 с.

146. Завадовский Ю.Н. Арабские диалекты Магриба / Ю.Н. Завадовский. -М.: Восточная литература, 1962. 131 с.

147. Зайнуллин Г.Г. Арабский язык (египетский диалект): учебное пособие / Г.Г. Зайнуллин. Казань: КГУ, 2007. - 108 с.

148. Закиров P.P. Фразеология Корана (углублённое изучение истории и культуры ислама): Практикум / P.P. Закиров, Н.Г. Мингазова, Р.Т. Юзмухаметов. Казань: Магариф, 2008. - 367 с.

149. Залялиева А.Р. Английские и русские пословицы и поговорки с компонентом «муж» / А.Р. Залялеева // Русская и сопоставительная филология: сб. статей. Казань: Изд-во «ДАС», 2001. - С. 156-162.

150. Замалетдинов P.P. Внутренний и внешний мир носителей татарской культуры через призму языка / P.P. Замалетдинов. Казань: Изд-во Казан, гос. ун-та, 2003. - 210 с.

151. Замалетдинов P.P. Национально-языковая картина татарского мира: дис. . д-ра. филол. наук: 10.02.02 / P.P. Замалетдинов. Казань, 2004. -500 с.

152. Занглигер В.Ф. Владимир Даль. У истоков русской паремиологии / В.Ф. Занглигер // Русский язык в научном освещении. 2003. - №2. - С. 118-126.

153. Зиновьева Е.И. Понятие «концепт» в отечественном языкознании: основные подходы и направления исследования / Е.И. Зиновьева // Вестн. Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 2, вып. 2. 2003. - С. 35-44.

154. Иванова Е.В. Английские и русские пословицы о семье / Е.В. Иванова // Вестн. Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 2, вып. 4. 2002. - С. 135-138.

155. Иванова Е.В. Пословичная концептуализация мира (на материале английских и русских пословиц): дис. . д-ра. филол. наук: 10.02.04, 10.02.20 / Е.В. Иванова. СПб., 2004. - 414 с.

156. Илюхина H.A. Образ как объект и модель семантического анализа: автореф. дис. . д-ра филол. наук: 10.02.01 / H.A. Илюхина. Уфа, 1999. -38 с.

157. Исламова А.Т Вопросы о сопоставлении фразеологизмов (на материале разноструктурных языков) / А.Т. Исламова // Бодуэновские чтения: Материалы международной научной конференции: В 2 т. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2001. - Т.2 - С. 65-67.

158. Калиновская В.Н Актуальные проблемы омонимии и динамика лексикографической формы / В.Н. Калиновская // Вестн. Санкт-Петербургского ун-та. Сер. 2, вып. 4. 1998. - С. 62-66.

159. Каньо 3. Мыслительно-языковые условия отображения структуры пословицы / 3. Каньо // Паремиологические исследования. Сб. статей. АН СССР, Ин-т востоковедения; Сост. Г.Л Пермякова; Предисл. Т.В. Цивьян. М.: Гл ред. Вост. лит., 1984. - С. 179-199.

160. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1981. - 366 с.

161. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1976.-355 с.

162. Касарес X. Введение в современную лексикографию / X. Касарес. М.: Изд-во иностр. литературы, 1958. - 364 с.

163. Касьянова Л.Ю. Диалог языков и культур в полиэтническом регионе / Л.Ю. Касьянова, М.С. Кунусова // Русский язык в поликультурном пространстве. Астрахань, 2007. - С. 38-44.

164. Кипсабит К.Н. Структурно-семантические особенности русских пословиц и поговорок с пространственно-временными характеристиками: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / К.Н. Кипсабит. М., 2002. - 16 с.

165. Клюев Е.В. Риторика (Инвенция. Диспозиция. Элокуция): Учебное пособие для вузов / Е.В. Клюев. М., 1999 - 272 с.

166. Козина Н.О. Лингвокультурологический анализ русского концепта «грех» (на материале лексических, фразеологических и паремических единиц): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Иваново, 2003. -20 с.

167. Козлова Т.В. Семантика фразеологизмов с названиями животных в современном русском языке / Т.В. Козлова // Филологические науки.2004.-№1.-С. 122-125.

168. Коран. Пер. с араб. акад. И.Ю. Крачковского. М. СП ИКПА, 1990. -512 с.

169. Коржуев А.П. Познавательные затруднения в учении школьников / А. П. Коржуев // Педагогика. 2000. - № 1. - С. 27-32.

170. Корниенко Е.Р. Об опыте лингвокультурологического исследования русской народной сказки / Е.Р. Корниенко // Вестник Московского университета. Серия 19, Лингвистика и межкультурная коммуникация.2005. №4. - С. 148-154.

171. Корнилов O.A. Доминанты национальной ментальности в зеркале фразеологии / O.A. Корнилов // Вестник Московского университета. Серия 19, Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2007. - №2. -С. 53-66.

172. Корнилов O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. Монография / O.A. Корнилов. М.: MAAL, 1999. - 341 с.

173. Костина Н.Ю. Сравнительный анализ английских и русских пословиц и поговорок / Н.Ю. Костина // Иностранные языки в школе. 2006. - №1. -С. 83-85.

174. Котова М.Ю. Славянская паремиология: автореф. дис. . д-ра. филол. наук: 10.02.01, 10.02.03 / М.Ю. Котова. СПб., 2004. - 45 с.

175. Кравцов Н.И. Русское устное народное творчество / Н.И.Кравцов, С.Г. Лазутин. М.: Высш. шк., 1983. - 448 с.

176. Кравченко A.B. Когнитивный горизонт языкознания / A.B. Кравченко. -Иркутск, 2008. 244 с.

177. Красавский H.A. Образы эмоций в русской языковой картине мира / H.A. Красавский // Русский язык в школе. 2002. - №2. - С. 90-94.

178. Красавский H.A. Эмоциональтные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: Монография / H.A. Красавский. М.: Гнозис, 2008. -256 с.

179. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Лекционный курс / В.В. Красных. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. - 283 с.

180. Крачковский И.Ю. Над арабскими рукописями / И.Ю. Крачковский, 4-е изд. М.: Наука, 1965. - 232 с.

181. Крикманн A.A. Некоторые аспекты семантической неопределенности пословицы / A.A. Крикманн // Паремиологический сборник: Пословица. Загадка. (Структура, смысл, текст). АН СССР, Ин-т востоковедения. -М.: Наука, 1978. С. 82-104.

182. Кругляк М.И. Знание и мышление / М.И. Кругляк // Народное образование. 1970.-№1. - С. 135-137.

183. Кручинина И.Н. Многосоюзие / И.Н. Кручинина // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. - С. 302.

184. Крысин Л.П. Русское слово, своё и чужое: Исследования по современному русскому языку и социолингвистике / Л.П. Крысин. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 888 с.

185. Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира / Е.С. Кубрякова // Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. М., 1988. - С. 143.

186. Кудрявцев Ю.Н. Учебное пособие по алжирскому диалекту / Ю.Н. Кудрявцев. М.: МГИМО, 1987. - 249 с.

187. Кулькова М.А. Когнитивно-смысловое пространство народной приметы: автореф. дис. . д-ра филол. наук: 10.02.01, 10.02.20 / М.А. Кулькова. -Казань, 2011. 52 с.

188. Кунин A.B. Курс фразеологии современного английского языка: Учеб. для ин-тов и фак. иностр. яз. / A.B. Кунин. 2-е изд., перераб. - М.: Высш. шк., Дубна: Изд. центр "Феникс", 1996 - 381 с.

189. Курбатова Н.В. Паремии, паремические выражения и народные суждения как отражение национально-культурной специфики языковой картины мира: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / Н.В. Курбатова. Краснодар, 2002. - 26 с.

190. Кухарева Е.В. Клише как отражение национального менталитета: на примере арабских паремий: дис. . канд. филол. наук: 10.02.19: / Е.В. Кухарева. М., 2005. - 166 с.

191. Кушу С.А. Лингвокультурные концепты как отражение языковой картины мира: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / С.А. Кушу. -Майкоп, 2004.-21 с.

192. Кюхельбекер В.К. Из дневника / В.К.Кюхельбекер // Хрестоматия по истории русской фольклористики. Сост. Морохин В.Н. М., Высшая школа, 1973.-316с.

193. Кямилев С.Х. Марокканский диалект арабского языка / С.Х. Кямилев. -М.: Наука (ГРВЛ), 1968. 132 с.

194. Лассан Э. Еще раз о значении, концепте и концептосфере / Э. Лассан // Русское слово в мировой культуре. Россия в мировом пространстве. -СПб.: Политехника, 2003. С. 265-275.

195. Лебедев В.В. Отрицание в арабском литературном языке: дис. . канд. филол. наук: 10.02.22 / В.В. Лебедев. М., 1980. - 195 с.

196. Лебедев В.Г. Структура вопросительного предложения и интонация вопроса в современном арабском литературном языке (эксперементально-фонетическое исследование): дис. . канд. филол. наук: 10.02.22 / В.Г. Лебедев. М., 1979. - 214 с.

197. Лебедева Л.И. Аллегория / Л.И. Лебедева // Русский язык: Энциклопедия; отв. ред. Ю.Н. Караулов. М., 1997. - С. 24-26.

198. Левин Ю.И. Провербиальное пространство / Ю.И. Левин // Паремиологические исследования. Сб. статей. АН СССР, Ин-т востоковедения; Сост. Г.Л Пермяков; Предисл. Т.В. Цивьян. М.: Гл ред. Вост. лит., 1984. - С. 108-126.

199. Лернер, И.Я. Развивающее обучение с дидактических позиций / И. Я. Лернер // Педагогика. 1996. - № 2. - С. 9-11.

200. Лингвистическая типология и восточные языки: Материалы совещания. М.: Наука (ГРВЛ), 1965. - 312 с.

201. Лингвистический энциклопедический словарь. Гл. ред. В.П. Ярцева. -М.: "Сов. энциклопедия", 1990. 686 с.

202. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачёв // Известия РАН. Серия литературы и языка, 1993. - №1. - С. 3-9.

203. Лотря Л.В. Концептуальная оппозиция «добро-зло» в этноязыковой картине мира (на материале русского и чувашского языков): автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.20 / Л.В. Лотря. Чебоксары, 2004. -27 с.

204. Максимов В.И. Фразеологизмы и сопредельные с ними конструкции / В.И. Максимов // Русская речь. 2003. - №4. - С. 31-38.

205. Мамедшахов Р.Г. Отрицательные конструкции в современном арабском литературном языке, египетском и иракском диалектах: дис. . канд. филол. наук: 10.02.22 / Р.Г. Мамедшахов: СПб, 2003. 145 с.

206. Масленникова A.A. Лингвистическая интерпретация скрытых смыслов / A.A. Масленникова. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. - 264 с.

207. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию / В.А. Маслова. М.: Наследие, 1997.-208 с.

208. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика: учеб. пособие / В.А. Маслова. -2-е изд. М.: ТетраСистемс, 2005. - 256 с.

209. Матвеева Т.В. Учебный словарь: русский язык, культура речи, стилистика, риторика / Т.В. Матвеева. М.:Флинта: Наука, 2003. - 431 с.

210. Матюшкин A.M. Проблемные ситуации в мышлении и обучении / A.M. Матюшкин. М.: Педагогика, 1972. - 208 с.

211. Матюшкин A.M. Развитие творческой активности школьников / А. М. Матюшкин, И.С. Аверина, Г.Д. Чистяков. М.: Педагогика, 1991. -155 с.

212. Махмутов М.И. Арабско-татарско-русский словарь заимствований (арабизмы и фарсизмы в языке татарской литературы) / М.И. Махмутов, К.З. Хамзин, Г.Ш. Сайфуллин. Т.1. Казань: Изд-во «Иман», 1993. -448 с.

213. Махмутов М.И. Арабско-татарско-русский словарь заимствований (арабизмы и фарсизмы в языке татарской литературы) / М.И. Махмутов, К.З. Хамзин, Г.Ш. Сайфуллин. Т.2. Казань: Изд-во «Иман», 1993. -405 с.

214. Махмутов М.И. Организация проблемного обучения в школе / М. И. Махмутов. М.: Просвещение, 1977. - 240 с.

215. Махмутов М.И. Проблемное обучение. Основные вопросы теории / М. И. Махмутов. М.: Педагогика, 1975. - 368 с.

216. Махмутов М.И. Современный урок и пути его организации / М. И. Махмутов. М.: Знание, 1975. - 64 с.

217. Махмутов М.И. Теория и практика проблемного обучения / М. И. Махмутов. Казань: Таткнигоиздат, 1972. - 522 с.

218. Михеев A.C. Типология арабского языка: Синсемантические разряды слов арабского литературного языка и арабских разговорно-диалектных языков Машрика и Магриба / A.C. Михеев. Казань: Изд-во Татарского гос. гуманитарн. ин-та, 2001. - 168с.

219. Мишкуров Э.Н. Изменения в грамматическом строе арабского литературного языка / Э.Н. Мишкуров // Развитие языков в странах зарубежного Востока. М.: Наука (ГРВЛ), 1983. - С. 119-125.

220. Мокиенко В.М. Образы русской речи / В.М. Мокиенко. Л., 1986. -286 с.

221. Мокиенко В. М. Славянская фразеология / В.М. Мокиенко. М.: Высшая школа, 1989 - 287с.

222. Москвин В.П. Выразительные средства современной русской речи. Терминологический словарь / В.П. Москвин. Ростов на Дону: Феникс, 2007. - 940 с.

223. Москвин В.П. К определению понятия «аллегория» / В.П. Москвин // Русская речь. 2006. - №4. - С. 45-57.

224. Москвин В.П. О типах и функциях звуковых повторов / В.П. Москвин // Русская словесность. 2006. - №8. - С. 63-69.

225. Москвин В.П. Стилистика русского языка: Приемы и средства выразительной и образной речи (общая классификация): Пособие для студентов / В.П. Москвин. Волгоград: Учитель, 2000. - 198с.

226. Наймушина Т.А. Пословицы и поговорки в художественном тексте: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Т.А. Наймушина. Л., 1984. - 218 с.

227. Никитина Т.Г. К вопросу о классификационной схеме фразеологического идеографического словаря / Т.Г. Никитина // Вопросы языкознания. 1995. - №2. - С. 68-82.

228. Никифорова Е.Б. Семантическая эволюция лексической системы русского языка: тенденции, векторы, механизмы: Монография / Е.Б. Никифорова. Волгоград: Перемена, 2008. - 248 с.

229. Нурыева Л.Х. Переводческий анализ пословиц в разносистемных языках (на материале немецкого, русского и башкирского языков): автореф дис. . канд. филол. наук: 10.02.20 / Л.Х. Нурыева. Уфа, 2007. - 21 с.

230. Обнорский С.П. Избранные работы по русскому языку / С.П. Обнорский. М.: Учпедгиз, 1960. - 355 с.

231. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка: 80 ООО слов и фразеологических выражений / И.С. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 4-е изд., дополненное. - М.: ООО «А ТЕМП», 2007. - 944 с.

232. Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики / Е.В. Падучева. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 608 с.

233. Пермяков Г.Л. Избранные пословицы и поговорки народов Востока / Г.Л. Пермяков. М.: Наука, 1968. - 376 с.

234. Пермяков Г.Л. К вопросу о структуре паремиологического фонда / Г.Л. Пермяков // Типологические исследования по фольклору. Сб. статей. М, 1975. - С. 247-274.

235. Пермяков Г.Л. О смысловой структуре и соответствующей классификации пословичных изречений. / Г.Л. Пермяков // Паремиологический сборник: Пословица. Загадка. (Структура, смысл, текст). АН СССР, Ин-т востоковедения. М.: Наука, 1978. - С. 105135.

236. Пермяков Г.Л. Основы структурной паремиологии / Г.Л. Пермяков. -М.: Наука, 1988.-235 с.

237. Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки (Заметки по общей теории клише) / Г.Л. Пермяков. М.: Наука, 1970. - 240 с.

238. Пермяков Г.Л. О явлениях паремиологической омонимии и синонимии. Тезисы доклада / Г.Л. Пермяков // Паремиологический сборник: Пословица. Загадка. (Структура, смысл, текст). АН СССР, Ин-т востоковедения. М.: Наука, 1978. - С. 244-246.

239. Петрова Л.А. Паремиологический минимум в лексиконе языковой личности современных учащихся: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Л.А. Петрова. Великий Новгород, 2007. - 26 с.

240. Пищальникова В.А. Значение и концепт / В.А. Пищальникова // Русский язык в школе. 2007. - №4. - С. 45-51.

241. Пищальникова В.А. Текст и дискурс: к вопросу о содержании лингвистических понятий / В.А. Пищальникова // Русский язык в школе. -2008.-№8.-С. 60-66.

242. Понятия: дискурс, концепт, коннотация, картина мира: Стилистический энциклопедический словарь русского языка. Под ред. М.Н. Кожиной. -М.: Флинта, 2003. 694 с.

243. Постовалова В.И. Лингвокультурология в свете антропологической парадигмы: Фразеология в контексте культуры / В.И. Постовалова. М.: Лабиринт, 1999.- 189 с.

244. Посубиченко A.B. Традиционные афоризмы народной сказки как отражение национального менталитета / A.B. Посубиченко // Вестник МГУ: Лингвистическая и межкультурная коммуникация. М., 2003. -Сер. 19, №1.-С. 7-22.

245. Потебня A.A. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка / A.A. Потебня. Харьков, 1894. - 264 с.

246. Потебня A.A. Слово и миф / A.A. Потебня. М.: Изд-во «Правда», 1989. -318с.

247. Потебня A.A. Теоретическая поэтика: Из лекций по теории словесности / A.A. Потебня.-М.: Высш. Школа, 1990.-С. 53-121.

248. Пропп В.Я. Специфика фольклора / В.Я. Пропп // Труды юбилейной научной сессии ЛГУ. Сер. филол. наук. Л., 1946. - С. 130-145.

249. Прохоров Ю.Е. В поисках концепта / Ю.Е. Прохоров. М.: Флинта: Наука, 2009. - 224 с.

250. Путилов Б.Н. Общее и специфическое в пословицах разных народов / Б.Н. Путилов // Паремиологические исследования. Сб. статей. АН СССР, Ин-т востоковедения; Сост. Г.Л Пермяков; Предисл. Т.В. Цивьян. М.: Гл ред. Вост. лит., 1984. - С. 255-257.

251. Разумов A.A. Мудрое слово. Русские пословицы и поговорки / A.A. Разумов Общ. Ред., вст. С. 5-20, пояснение и словарь Б.П. Кир дана. -М., «Дет. Л-ра», 1957. 239 с.

252. Ревзин И.И. О семиотическом изучении малых форм / И.И. Ревзин // Паремиологические исследования. Сб. статей. АН СССР, Ин-т востоковедения; Сост. Г.Л Пермяков; Предисл. Т.В. Цивьян. М.: Гл ред. Вост. лит., 1984. - С. 252-255.

253. Рождественский Ю.В. Общая филология / Ю.В. Рождественский. М.: Фонд «Новое тысячелетие», 1996. - 326 с.

254. Ройтерштейн М.И. Заметки о композиции и метро-ритме русских пословиц / М.И. Ройтерштейн // Русский язык в научном освещении. -2005. -№1.- С. 188-201.

255. Рубинштейн С. Л. О мышлении и путях его исследования / С. Л. Рубинштейн. М.: Изд-во АН СССР, 1958. - 147 с.

256. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии / С. Л. Рубинштейн. -СПб.: Питер, 2003. 720 с.

257. Русские паремии: новые формы, новые смыслы, новые аспекты изучения: Колл. монография / Научн. ред. Т.Г. Никитина. Псков: ПГПУ, 2008.-256 с.

258. Русские пословицы и поговорки Из собрания В.М. Подобина и И.П. Зиминой. Науч. Ред. И вступит. Статья С. 5-20 J1.B. Домановского. JL: Лениздат, 1956. - 346 с.

259. Русский язык конца 20-го столетия (1985-1995). 2-е изд. М., 2000. -480 с.

260. Саввина E.H. О трансформациях клишированных выражений в речи / E.H. Савина // Паремиологические исследования. Сб. статей. АН СССР, Ин-т востоковедения; Сост. Г.Л Пермяков; Предисл. Т.В. Цивьян. М.: Гл ред. Вост. лит., 1984. - С. 200-222.

261. Савенкова И.Е. Структура и семантика пословиц и поговорок современного русского языка: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / И.Е. Савекова. М., 1989. - 205 с.

262. Савенкова Л.Б. Русские паремии как функционирующая система: автореф. дис. . докт. филол. наук: 10.02.01 / Л.Б. Савенкова. Ростов на Дону, 2002. - 46 с.

263. Салех Газуан Абдульхади. Стилистические функции антонимов в русской и арабской публицистике: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.20 / Салех Газуан Абдульхади. М., 2000. - 21 с.

264. Священный Коран с комментариями на русском языке. В переводе с комментариями Абдуллы Юсуфа Али. Н. Новгород: Изд. дом «Медина», 2007. - 1742 с.

265. Селиверстова Е.И. Вариативность пословиц как проявление законов жанра / Е.И. Селивестрова // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. -2003. Сер 2. вып.З. - С. 44-54.

266. Селиверстова Е.И. Традиционное и новое в пословицах языка СМИ / Е.И. Селивестрова // Филологические науки. 2004. - №5. - С. 68-76.

267. Семененко H.H. Когнитивно-прагматическая парадигма паремической семантики (на материале русского языка): автореф. дис. . д-ра филол. наук: 10.02.01 / H.H. Семененко. Белгород, 2011. - 46 с.

268. Сергеева Н.М. Актуальные признаки концептов «ум» и «разум» / Н.М. Сергеева // Филологический сборник. Кемерово: Комплекс «Графика», 2002. - Вып. 2. - С. 154-157.

269. Серебряная И.Б. Топонимическое пространство пословиц и поговорок / И.Б. Серебряная // Русская словесность. 2006. - №5. - С. 75-80.

270. Сирот И.М. Русские пословицы Библейского происхождения / И.М. Сирот. Предисл. А. Рубинштейна. Брюссель: Изд-во «Жизнь с Богом», 1985.- 109 с.

271. Сковородников А.П. Асиндетон как стилистическая фигура / А.П. Сковородников // Русская речь. 2004. - №4. - С. 56-64.

272. Сковородников А.П. Полисиндетон как стилистическая фигура / А.П. Сковородников // Русская речь. 2002. - №6. - С. 42-47.

273. Сковородников А.П. Экспрессивные синтаксические конструкции современного русского литературного языка / А.П. Сковородников. -Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1981. 258 с.

274. Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики / Ю.М. Скребнев. Горький: Изд-во пед. ин-та, 1975. - 175 с.

275. Смирнов A.A. Метафорика огня в поэзии Ф.И. Тютчева / A.A. Смирнов // Вестник Московского ун-та. Сер.9. Филология. 2004. - №3. - С. 7479.

276. Снегирёв И.М. Русские в своих пословицах / И.М. Снегирёв. 2 ч. Ч. 1. -М., 1831.-357 с.

277. Соколов Ю.М. Русский фольклор / Ю.М. Соколов. М., 1938. - 217 с.

278. Солодуб Ю.П. К проблеме разграничения пословиц и поговорок в языках различных типов / Ю.П. Солодуб // Филологические науки. -1994.-№3-С. 55-71.

279. Солодуб Ю.П. Структурная типология метафоры / Ю.П. Солодуб // Филологические науки. 1999. - №4. - С. 67-75.

280. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка / И.И. Срезневский. Т.1. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1958. - 1420 с.

281. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка/ И.И. Срезневский. Т.2. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1958. - 1802 с.

282. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка/ И.И. Срезневский. Т.З. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1958. - 1684 с.

283. Станчу Д. Об одном методе описания художественной структуры пословиц / Д. Станчу // Паремиологические исследования. Сб. статей. АН СССР, Ин-т востоковедения; Сост. Г.Л Пермяков; Предисл. Т.В. Цивьян. М.: Гл. ред. Вост. лит., 1984. - С. 269-270.

284. Стариченок В.Д. Большой лингвистический словарь / В.Д. Стариченок. -Ростов на Дону: Феникс, 2008. 811 с.

285. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: Опыт исследования / Ю.С. Степанов. М., 2001. - 316 с.

286. Степанов Ю.С. Язык. Литература. Поэтика / Ю.С.Степанов. М.: Наука, 1988.-380 с.

287. Тарбеева О.В. Деформация пословиц как реализация когнитивного принципа вариативной интерпретации действительности /О.В. Тарбеева // Вестник Московского университета. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2008 - №4. - С. 86-90.

288. Тарланов З.К. Очерки по синтаксису русских пословиц / З.К. Тарланов. -Л.: Изд-во Ленинград, ун-та, 1982. 136 с.

289. Тарланов З.К. Русские пословицы: синтаксис и поэтика / З.К. Тарланов. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводск, ун-та, 1999. - 448с.

290. Тарланов З.К. Сравнительный анализ жанров русского фольклора / З.К. Тарланов. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводск, ун-та, 1981. -104 с.

291. Тарланов З.К. Становление типологии русского предложения в его отношении к этнофилософии / З.К. Тарланов. Петрозаводск, 1999. -207 с.

292. Тарланов З.К. Язык. Этнос. Время / З.К. Тарланов. -Петрозаводск: Изд-во Петрозавод. ун-та, 1993. 222 с.

293. Теличко И.А. «Время» в русской языковой картине мира (на материале пословиц и поговорок) / И.А. Теличко, М.В. Пименова // Филологический сборник. Кемерово: Комплекс «Графика», 2002. -Вып. 2.-С. 180-186.

294. Телия В.Н. Метафора как модель смыслопроизво детва и её экспрессивно-оценочная функция / В.Н. Телия // Метафора в языке и тексте. М., 1988. - С. 26-52.

295. Телия В.Н. Метафоризация и её роль в создании языковой картины мира / В.Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. -М., 1988.-С. 173-204.

296. Телия В.Н. Роль образных средств языка в культурно-национальной окраске миропонимания / В.Н. Телия // Этнопсихолингвистические аспекты преподавания иностранных языков. М., 1996. - С.82-89.

297. Телия В.Н. Русская фразеология: Семантические, прагматические и лингвокультурные аспекты / В.Н. Телия. М., 1996. - 286с.

298. Тимощенко С.А. Лексико-семантическая экспликация концепта ДОМ в русской фразеологии и художественных текстах: дис. канд. филол. наук: 10.02.01 / С.А. Тимощенко. Краснодар, 2007. - 226 с.

299. Толстой Н.И. Этнолингвистика в кругу гуманитарных дисциплин / Н.И. Толстой // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. -М., 1997. С. 312.

300. Томашевский Б.В. Стих и язык: Филологические очерки / Б.В. Томашевский. М.; Л., 1959. - 310 с.

301. Третьякова И.Ю. Окказиональные преобразования паремий / И.Ю. Третьякова // В.И. Даль в парадигме идей современной науки: Язык Словесность - Культура - Словари: Материалы Всероссийской научной конференции. - Иваново: ИГУ, 2004. - С. 230-235.

302. Успенский Б.А. Поэтика композиции / Б.А. Успенский. СПб.: Азбука, 2000. - 348 с.

303. Ушаков В.Д. Некоторые вопросы внутриязыкового сопоставительного анализа фразеологических речений арабского классического языка / В.Д. Ушаков // Вопросы языкознания. М.: Наука, 1992. - С 100-111.

304. Ушаков В.Д. Несвободные словосочетания в современном литературном арабском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук: /В.Д. Ушаков. -М., 1964.- 19 с.

305. Ушаков В.Д. Фразеология Корана: Опыт сопоставления фразеоречений Корана и арабского классического языка / В.Д. Ушаков. М., 1996. -203 с.

306. Фархутдинова Ф.Ф. Взглянуть на мир сквозь призму слова. Опыт лингвокультурологического анализа русскости. Иваново: Изд-во Иванов, ун-та, 2000. - 204 с.

307. Фархутдинова Ф.Ф. Лингвокультурологическая дилогия В. Даля в парадигме идей и направлений современной русистики: автореф. дис. . докт. филол. наук: 10.02.01 / Ф.Ф. Фархутдинова. Иваново, 2001. - 46 с.

308. Фаттахова H.H. Народные приметы в русском и татарском языках: семантико-синтаксические отношения / H.H. Фаттахова. Казань: РИЦ «Школа», 2004. - 192 с.

309. Фаттахова H.H. Русско-немецко-татарский словарь народных примет / H.H. Фаттахова, М.А. Кулькова. Казань: РИЦ «Школа», 2006. - 352 с.

310. Фаттахова H.H. Семантика и синтаксис народных примет в русском и татарском языках: сопоставительный аспект / H.H. Фаттахова. Казань: РИЦ «Школа», 2002. - 168 с.

311. Фатхуллова Э.Ш. Актуальность существования арабского литературного языка в контексте эволюции диалекта: Монография / Э.Ш. Фатхуллова. -Казань: ТАИ, 2011.- 169 с.

312. Фёдорова Н.И. Концепт небо в народных приметах русского языка: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Н.И. Фёдорова. Казань, 2011.-24 с.

313. Федорова Э.Н. Частотность арабо-персидской лексики в татарских народных пословицах / Э.Н. Федорова // Бодуэновские чтения: Материалы международной научной конференции: В 2 т. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 2001. - Т.2. - С. 90-92.

314. Федуленкова Т.Н. Фразеология и типология: к типологической релевантности фразеологии / Т.Н. Федуленкова // Филологические науки. 2005.-№1.-С. 74-80.

315. Философ-Лозейко В.Н. Некоторые аспекты использования пословиц в языке газет / В.Н. Философ-Лозейко // Славянская фразеология в ареальном, историческом и этнокультурном аспектах. Гомель, 2003. -С. 260-262.

316. Флегонтова Ю.Н. Концепт «время» как один из фрагментов концептуальной системы в немецком языке / Ю.Н. Флегонтова // Филологический сборник. Кемерово: Комплекс «Графика», 2002. -Вып. 2.-С. 186-190.

317. Фролов Д.В. Арабская филология: грамматика, стихосложение, корановедение: Статьи разных лет / Д.В. Фролов. М.: Языки славянской культуры, 2006. - 440 с.

318. Фролова O.E. Антропоним в пословице: парадоксы употребления / O.E. Фролова // Русская речь. 2007. - №4. - С. 100-105.

319. Фролова O.E. Пословица: ситуативность, синтаксис, референция / O.E. Фролова // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2007. -№3. - С. 31-46.

320. Хайруллина Р.Х. Картина мира во фразеологии: от мировидения к миропониманию. Монография / Р.Х. Хайруллина. Уфа: Изд-во БГПУ, 2001.-285 с.

321. Хайрутдинов Ф.З. Особенности развития и функционирования лексики современного египетского обиходно-разговорного языка: дис. . канд. филол. наук: 10.02.22 / Ф.З. Хайрутдинов. М., 2000. - 328 с.

322. Чалимова И.Ю. Использование пословиц при обучении немецкому языку / И.Ю. Чалимова // Иностранные языки в школе. 2007. - №7. -С. 38-42.

323. Чернов В.И. Русские пословицы: фонетическая организация /

324. B.И. Чернов // Языковая семантика и образ мира. Тезисы международной научной конференции, посвященной 200-летию Казанского университета. Кн.1. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1997. С. 46-48.

325. Чесноков П.В. Слово и соответствующая ему единица мышления / П.В. Чесноков. М., 1967. - С. 25-38.

326. Шагал ь В.Э. Арабский мир: Пути познания: Межкультурная коммуникация и арабский язык / В.Э. Шагаль. М.: Ин-т востоковедения РАН, 2001. - 288 с.

327. Шадрин Н.Л. Перевод фразеологических единиц и сопоставительная стилистика / Н.Л. Шадрин. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1991 — 220 с.

328. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка / Н.М. Шанский. М., 1964. - 253 с.

329. Шанский Н.М. Русские национально маркированные фразеологические обороты / Н.М.Шанский // Русский язык в школе. 1996. - №2.1. C. 72-76.

330. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка: Учеб. пособие для вузов по спец. «Рус. яз. и лит.» / Н.М. Шанский. СПб.: Специальная Литература, 1996. - 192 с.

331. Шарбатов Г.Ш. Современный арабский язык / Г.Ш. Шарбатов- М.: Изд-во вост. лит., 1961- 112 с.

332. Швелидзе Н.Б. Фразеологизмы современного русского языка со значением поведения лица, их прототипы, виды образности / Н.Б. Швелидзе // Русская словесность. 2006. - №1. - С. 78-80.

333. Швелидзе Н.Б. Характеристика фразеологизмов со значением эмоционального переживания / Н.Б. Швелидзе // Русская словесность. -2007.-№2.-С. 70-73.

334. Швыдская Л.И. Синонимия пословиц и афоризмов в английском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук / Л.И. Швыдская. Л., 1973 - 26 с.

335. Шилова C.B. Правила речевого общения и прагматическая интерпретация иронии /C.B. Шилова // Вестн. Санкт-Петербургского унта. Сер. 2, вып. 3. 1997. - С. 116-119.

336. Широкова О. Жизнь пословицы/ О. Широкова // Русский язык в школе. -1931.-№6.-С. 7-15.

337. Шишигина О.Ю. К вопросу о разноплановости паремий и их включении в объем фразеологии / О.Ю. Шишигина // Филологический сборник. -Кемерово: Комплекс «Графика», 2002. Вып. 2. - С. 226-229.

338. Шмелев А.Д. Функциональная стилистика и моральные концепты / А.Д. Шмелев // Язык. Культура. Гуманитарное знание. Научное наследие Г.О. Винокура и современность. М.: Научный мир, 1999. - С. 217-230.

339. Щепилова A.B. Когнитивный принцип обучения второму иностранному языку / A.B. Щепилова // Иностр. языки в школе. 2003. - № 2. - С. 411.

340. Шрамм А.Н. Наблюдения над синтаксическим строем русских пословиц (простое предложение): автореф. дис. . канд. филол. наук / А.Н. Шрамм. М., 1954. - 16 с.

341. Щукин А.Н. Лингводидактический энциклопедический словарь / А.Н. Щукин. М.: Астрель, 2007. - 746 с.

342. Юсупов P.A. Лексико-фразеологические средства русского и татарского языков / P.A. Юсупов. Казань, 1980. - 255 с.

343. Литература на иностранных языках:

344. Akiwowo A.A. Building Sociologial Tradition in an African Subregion / A.A. Akiwowo // National Traditions in Sociology. London, 1989. - P. 151-166.

345. Barakat H. The Arab World: Society, Culture, and State / H. Barakat. -Berkeley, Ca: University of California Press, 2003. 215 p.

346. Bloomfild L. Literate and iliterate speech / L. Bloomfild // American Speech, 1927.-P. 432-439.

347. Jacobson R. Linguistics and poetics / R. Jacobson // Style in Language, ed. by Th. Sebeok. Cambridge: Mass. M.I.T. Press, 1960. - P. 350-377.

348. Pineaux J. Proverbes et dictons français / J. Pineaux. Paris, 1956. - 260 p.

349. Szemerkenyi A. A semeotic approach to the studi of proverbs / A. Szemerkenyi // Proverbium. 1974. - № 24. - P. 934-936.

350. Taylor A. Sekected writings on proverbs / A. Taylor. Helsinki, 1975. - 75 p.