Субстантивная диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина

Крюков, Юрий Юрьевич

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Субстантивная диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина

Год: 2008
Автор научной работы: Крюков, Юрий Юрьевич
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Орел
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Субстантивная диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Субстантивная диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина"

На правах рукописи

Крюков Юрий Юрьевич

СУБСТАНТИВНАЯ ДИАЛЕКТНАЯ ЛЕКСИКА В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ И.А. БУНИНА

(003470271

Специальность 10.02.01 - русский язык

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

? 71т ш

0рёл-2009

003470271

Работа выполнена на кафедре русского языка ГОУ ВПО «Орловский государственный университет»

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Бахвалова Татьяна Васильевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Макаров Владимир Иванович;

кандидат филологических наук, доцент Анохина Любовь Ивановна

Ведущая организация - ГОУ ВПО «Белгородский государственный

университет»

Защита состоится 17 июня 2009 года в часов на заседании

диссертационного совета Д 212.183.01 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора и кандидата наук при Орловском государственном университете по адресу: 302026, г. Орел, ул. Комсомольская, д. 95.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Орловский государственный университет».

Автореферат разослан мая 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Гришанова В.Н.

Общая характеристика работы

Системное исследование лексического состава говоров русского языка -одно из приоритетных направлений современной лингвистической науки. В ходе изучения лексической системы русских народных говоров акцент делается не только на общих закономерностях её развития [Т.И. Вендина 1996; В.Г. Долгушев 2006; С.А. Мызников 2003; И.А. Оссовецкий 1982; A.M. Сели-щев 1968 и др.], но и на отдельных её семантических сегментах - тематических группах [J1.M. Алёшина 2003; Т.В. Бахвалова 1996; Е.А. Березовская 2003; Н.С. Ганцовская 2007; A.C. Герд 1993 и др.].

Проникая в тексты художественных произведений, диалектная лексика становится объектом изучения языковедов как особое стилистическое средство, позволяющее писателю максимально точно воссоздать неповторимый местный колорит, детали быта [А.Н. Евдокимов 2005; Л.Э. Калнынь 1998; H.A. Кирьянова 2006; О.В. Куланина 1999; И.Ю. Малышева 2005; И.А. Оссовецкий 1971;

B.Н. Прохорова 1957; Л.Г. Самотик 2006; В.И. Чернышёв 1970 и др.].

C.И. Шашкова 1998], «под которым понимается реализация языка как индивидуализированной «версии» общенародного языка» [В.В. Леденёва 2007], не рассматривая при этом диалектный лексический пласт. Исключение составляют работы И.М. Курносовой, в числе которых «Словарь народного языка произведений И.А. Бунина» [2006].

В диалектных «лексических единицах языка содержится богатейшая информация о системе ценностей того или иного народа, раскрывающая особенности видения мира и являющаяся своеобразным ориентиром в его освоении» [Т.И. Вендина 1996].

Актуальность избранной темы обусловлена ещё и тем, что И.А. Бунин, будучи тесно связанным с орловским краем, активно использовал в текстах своих произведений диалектные лексические единицы, характеризующиеся принадлежностью к южнорусскому, преимущественно орловскому, ареалу, изучение которых будет способствовать расширению наших представлений о лексическом составе орловских говоров и говоров южного наречия в целом, вьивлению особенностей функционирования субстантивных диалектных лексических единиц в текстах И.А. Бунина, способов их семантизации, уточнению значений отдельных территориально ограниченных в употреблении наименований.

Объектом нашего диссертационного исследования являются субстантивные диалектные лексические единицы, извлеченные из текстов художественных произведений И.А. Бунина - продолжателя традиций русской классической литературы XIX века, заложенных И.С. Тургеневым, Н.С. Лесковым и другими представителями русской реалистической школы, активно использовавшими в своих произведениях диалектную лексику.

Предмет исследования - семантическая и словообразовательная структура субстантивных диалектных лексических единиц, их ареапьная характеристика и способы актуализации семантического содержания диалектных слов в художественных текстах И.А. Бунина.

пени насыщенные местными словами (повесть «Деревня», рассказы «Антоновские яблоки», «Весёлый двор», «Суходол» и др.). Выбор объекта исследования обусловлен существенным количественным превосходством диалектных суб-стантивов над областными словами, характеризующимися иной частеречной принадлежностью (70% от общего количества диалектных слов), а также тем, что диалектные существительные в наибольшей степени отражают особенности быта русской деревни.

Цель исследования - подвергнуть комплексному анализу извлеченные из текстов художественных произведений И.А. Бунина субстантивные диалектные лексические единицы с учётом принадлежности каждой из них к конкретной тематической группе. Цель исследования требует решения следующих задач:

- путём сплошной выборки выявить корпус субстантивных дналектных слов, зафиксированных в произведениях И.А. Бунина, опираясь на нормативные и диалектные лексикографические источники Х1Х-ХХ1 столетий;

- учитывая специфические особенности подвергаемых лексической объективации экстралингвистических реалий, определить наиболее репрезентативные тематические группы (ТГ) диалектных субстантивов, обнаруженных в произведениях И.А. Бунина;

- установить (где это представляется возможным) контекстуальные значения субстантивных лексических единиц, получивших отражение в толковых словарях;

- очертить ареал отдельных диалектизмов;

- сопоставить контекстуальные значения слов с данными живых русских народных говоров (прежде всего орловских, принадлежащих к южнорусскому ареалу) с целью последующего выявления тех изменений, которые произошли в семантике отдельных диалектизмов за последние сто лет;

- описать семантическую структуру субстантивных диалектных полисе-мантов, входящих в состав выделенных ТГ;

- выявить репертуар мотивировочных признаков, легших в основу субстантивных диалектных наименований;

- охарактеризовать функциональный аспект применения актуализируемого в текстах диалектного лексического пласта;

- установить способы актуализации семантического содержания субстантивных диалектных лексических единиц в текстах произведений И.А. Бунина.

Гипотеза исследования: диалектные лексические единицы служат важным элементом построения художественного пространства бунинских произведений.

Методологической базой исследования являются общефилософские принципы единства формы и содержания, системный подход к анализу языковых единиц.

Сформулированные в работе цель и задачи определили следующие методы исследования: метод непосредственного наблюдения над фактами языка, их описание и интерпретация; приёмы компонентного, структурно-семантического, словообразовательного и статистического анализа; лингвогео-графическое описание; сравнительно-сопоставительный метод.

Научная новизна диссертационного исследования обусловлена тем, что в нём впервые подвергаются многоаспектному системному анализу диалектные лексические единицы, функционирующие в произведениях И.А. Бунина. В работе представлена тематическая классификация субстантивных диалектных лексических единиц, извлечённых из текстов произведений И.А. Бунина, описаны системно-структурные отношения внутри каждой из рассмотренных тематических групп, установлены семантические соответствия и параллели диалектизмов со словами русского литературного языка, предложена классификация способов актуализации семантического содержания субстантивных диалектных лексических единиц, зафиксированных в текстах произведений И.А. Бунина, выявлен репертуар семантических признаков, маркируемых контекстуальными актуализаторами лексического характера, введены в научный оборот террито-

рнально ограниченные в употреблении наименования, не получившие отражения в нормативных и диалектных толковых словарях.

Теоретическая значимость: изучение диалектных лексических единиц, найденных в текстах художественных произведений И.А. Бунина, датированных рубежом Х1Х-ХХ столетий, и сопоставление полученных результатов с данными живых орловских говоров позволяет выявить те изменения, которые произошли в семантической структуре отдельных лексических единиц в лекси-ко-семантической системе орловских говоров в течение последних ста лет, что пополняет сведения о развитии русских народных говоров и русского национального языка, а также даёт возможность получить новые данные о материальных и духовных ценностях диалектоносителей;

— анализ диалектного лексического пласта в рамках художественного текста способствует определению общих тенденций развития лексико-семантической системы русских народных говоров и русского национального языка в целом;

- выявленные способы введения в художественный текст диалектных лексических единиц и их последующей семантизации носят во многом универсальный характер, а потому могут быть использованы в ходе анализа диалектных лексических единиц, обнаруженных в текстах произведений других авторов, что может послужить основой для установления общих и индивидуальных особенностей функционирования локально ограниченных в употреблении лексических единиц в текстах произведений разных писателей.

Практическая ценность работы. Фактический языковой материал и отдельные положения диссертации могут быть использованы при подготовке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам художественной речи, в исследованиях по лексикологии, диалектологии, лингвистической географии, а также в процессе реализации программы по составлению словарей языка писателей, в том числе словаря произведений И.А. Бунина, а также тематических диалектных словарей.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования прошли проверку в виде докладов и сообщений автора на межвузовском научно-практическом семинаре «Межпредметные связи как средство мотивации учебно-воспитательного процесса по иностранному и русскому языкам» (Орёл 2004), на третьей всероссийской научно-практической конференции «Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий» (Воронеж 2005), на научных внутривузовских конференциях преподавателей и аспирантов кафедры русского языка Орловского государственного университета (Орёл 2005, 2007), на заседаниях аспирантского объединения (Орёл 2003, 2004, 2005). Диссертация обсуждалась на кафедре русского языка Орловского государственного университета.

Положения, выносимые на защиту:

1. Субстантивные диалектные лексические единицы, функционирующие в текстах произведений И.А. Бунина, отражают значимые для диалектоносите-лей фрагменты внеязыковой действительности.

2. Тематическое разнообразие диалектного лексического пласта, выявленного в текстах произведений И.А. Бунина, свидетельствует о том, что локально ограниченные в употреблении наименования служат средством номинации и характеризации широкого спектра понятий.

3. Эволюционные изменения, сдвиги в семантике субстантивных диалектных лексических единиц, наличествующих в текстах произведений И.А. Бунина, носят общеязыковой характер.

4. Основными способами актуализации семантического содержания субстантивных диалектных языковых единиц внутри художественного текста являются внутрисловные показатели (корневая и служебные морфемы), с одной стороны, и нормативные контекстуальные актуализаторы лексического характера, вступающие с анализируемыми диалектизмами в парадигматические и синтагматические отношения, с другой.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, списка словарей и их условных сокращений и приложения.

Основное содержание работы Во введении обосновывается актуальность работы, её новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются цели и задачи, определяется объект и предмет исследования, описываются материал и методы его исследования, излагаются положения, выносимые на защиту, а также теоретические подходы к исследованию.

К числу наиболее важных теоретических вопросов и проблем, которые в той или иной мере затронуты в нашей работе, можно отнести проблему установления границ между понятиями литературный язык, территориальный диалект, с одной стороны, и национальный язык, - с другой. По мнению большинства учёных, под первыми двумя следует понимать конкретные формы бытования того или иного национального языка, являющегося макросистемой. При этом не следует забывать того, что «образование национального языка тесно связано с развитием письменного, литературного языка, постепенно становящегося его высшим, литературно обработанным, нормализованным типом. Последний, развившись на широкой общенародной основе, по мере своего укрепления оказывает всё более заметное влияние на развитие языка в целом, в том числе его диалектов» [Р.И. Аванесов 1954]. Каждый из них представляет собой «разговорный вариант данного языка, которым пользуется ограниченное число людей, связанных общностью территории, в постоянном и живом общении друг с другом» [В.В. Колесов 1990].

Вопрос о соотношении понятий литературный язык и язык художественной литературы является во многом дискуссионным. Противники выделения языка художественной литературы в самостоятельную лингвистическую категорию в качестве основного аргумента выдвигают положение о том, что рас-

сматриваемый феномен не имеет чётко выраженных дифференциальных признаков, в отличие, например, от языка и стилевой манеры конкретного писателя, принадлежащего к определённой литературной школе. И.А. Оссовецкий по этому поводу пишет следующее: «Можно говорить о характерных чертах языка данного конкретного художественного произведения, но нельзя говорить и нельзя судить о каких-то общих стилевых чертах языка художественной литературы, потому что таких черт нет» [И.А. Оссовецкий 1971].

Иной точки зрения придерживается H.A. Мещерский, по мнению которого, «в языке художественных произведений присутствуют такие черты и особенности, которые свойственны только ему одному и отсутствуют во всех функциональных стилях литературного языка» [H.A. Мещерский 1967]. К числу последних, на его взгляд, можно отнести более толерантное в сравнении с кодифицированной разновидностью языка отношение к внелитературным языковым элементам (диалектизм, жаргонизм и т.д.), привлекаемым в художественные тексты для решения тех или иных художественных задач.

В русской диалектологии одним из ключевых является понятие диалектного (областного) слова, или диалектизма. По мнению большинства учёных, указанные термины (к ним можно добавить синонимичные локализм, регионализм, провинциализм) актуализируют одно и то же смысловое содержание. Так, Ф.П. Филин, предлагая определение диалектного слова, акцентирует внимание на двух его релевантных признаках - локальной ограниченности в употреблении, с одной стороны, и отсутствии рассматриваемой лексической единицы в лексической системе русского литературного языка - с другой [Ф.П. Филин 1982].

Иначе к проблеме разработки терминологического аппарата подходит И.А. Оссовецкий: он говорит о необходимости разграничения понятий диалектного слова и диалектизма. При таком делении первый термин (диалектное слово) является, по его мнению, средством обозначения территориально ограниченной в употреблении лексической единицы, находящейся за пределами

лексической системы русского литературного языка, а второй (диалектизм) номинирует «слово, обладающее хотя бы одним диалектным дифференциальным признаком и включённое в состав литературного произведения именно как диалектное» [И.А. Оссовецкий 1971].

М.Х. Партенадзе предлагает использовать терминологическую триаду областное слово - диалектное слово — диалектизм для обозначения лексических категорий, принадлежащих к разным единицам русского национального языка -территориальным диалектам, языку художественной литературы и литературному языку, соответственно. Обосновывая целесообразность разграничения трех вышеназванных понятий, исследователь приводит следующие доводы: «...диалектизмы относятся к самой нормированной разновидности национального языка - литературному языку (пусть, повторяем, с ограничительной пометой), диалектные же слова к языку художественной литературы; что касается слов того или иного диалекта, не отражённых в литературных произведениях, то за ними, по-видимому, следует закрепить термин «областное слово» («регионализм» ми «локализм»)» [М.Х. Партенадзе 1978].

В нашей работе мы будем придерживаться традиционной трактовки понятия диалектизма (диалектного слова) как локально ограниченного в употреблении наименования, находящегося за пределами лексической системы русского литературного языка. Основанием для квалификации отдельной лексической единицы как диалектной будем считать наличие интересующего нас слова или значения слова в нормативных толковых словарях Х1Х-ХХ1 вв. (Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля, Толковый словарь русского языка под редакцией Д.Н. Ушакова, Словарь современного русского литературного языка - БАС, Словарь русского языка под редакцией А.П. Евгеньевой, Толковый словарь русского языка С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой - СО) с пометой обл. (хотя бы в одном из них) или же отсутствие его в указанных лексикографических источниках. Свидетельством диалектного статуса лексической единицы или лексико-семантического варианта является наличие их в диалектных

словарях - Словаре русских народных говоров и Словаре орловских говоров. Объектом нашего исследования являются также лексические единицы, не получившие своего отражения в лексикографических источниках, которые квалифицируются нами как диалектные, тем более что они преимущественно встречаются в речи персонажей, являющихся диалектоносителями.

Несомненно, к числу важных относится проблема соотношения и разграничения понятий тематической группы, представляющей собой совокупность лексических единиц, объединённых общей темой, и лексико-семантической группы. По справедливому утверждению Ф.П. Филина, «трудность разграничения тематических и лексико-семантических групп слов обусловливается прежде всего сложностью разделения словарного состава, как специфического явления языка, и внеязыкового содержания. Общее между тематическими и лекси-ко-семантическими группами слов заключается в том, что и те и другие группы отражают познанную объективную действительность... Различие между этими типами связей слов определяется тем, что лексико-семантические группы слов представляют собой продукт законов и закономерностей развития лексической семантики языка, тогда как тематические группы слов, само их наличие или отсутствие в каком-либо языке, их состав зависят только от уровня знаний того или иного народа - создателя и носителя языка, от умения классифицировать явления действительности, получившие свои словарные обозначения» [Ф.П. Филин 1982].

В нашей работе мы будем оперировать понятием тематическая группа, поскольку семантические связи и отношения между словами, формирующими лексическое множество, объединённое общей темой, нередко могут носить «нейтральный» характер. К тому же «изучение словарного состава по тематическим группам законно... по причине методических удобств при изложении разнородного лексического материала» [Ф.П. Филин 1982].

В первой главе «Тематический состав диалектной лексики в произведениях И.А. Бунина» осуществлён комплексный анализ корпуса субстантив-

ных диалектных лексических единиц, извлеченных из текстов художественных произведений И.А. Бунина.

В первом разделе исследуются названия натурфактов. Внутри наименований природных реалий выделяются следующие тематические подгруппы:

«Наименования участков ландшафта»: буерак, верх, водомоина, яруга и др. — ... где когда-то, в свой заветный час, из разных потаённых буераков и водомоин, выходили под дорогу добрые молодцы, чутким ухом заслышав в ночной тишине дальний плач колокольчика или стук простой телеги («Жизнь Арсень-ева»);

«Наименования растений»: акатник, дуля, замашка, конопи, машонка и др. - Ух, здорово! - Скажет мещанин. - Потращайте, потращайте, барчук, а то просто беда! Опять всю дулю на валу отрясли («Антоновские яблоки»);

«Наименования представителей животного мира»: битюг, дряхва, рыбалка, сизоворонка, третьяк, трус, чекканка и др. — Возле них стояп жеребёнок-третьяк. На него капало с крыш: сверху он был тёмный, снизу светло-рыжий, сухой («Весёлый двор»);

«Наименования метеорологических явлений»: зазимок, кура, мга, пыль, стыдь и др. - Что, много теперь нагуляетесь? Да то ли еще будет - собаки по всему двору катаются — понесёт такая кура, что и носу из дому не высунете! («Таня»).

Во втором разделе анализируются наименования человека. Данная тематическая группа представлена следующими тематическими подгруппами:

«Идентифицирующие агентивы»: копач, коробочник, полетчик, шибай и др. - А родитель Красовых был мелким шибаем. Ездил по уезду, жил одно время в родной Дурновке, завёл было там лавчонку, но прогорел, запил, воротился в город и помер («Деревня»);

«Характеризующие агентивы»: востряк, галман, далдон, дулеб, охальник, псовка, храпоидол и др. - Далдон! Дулеб! Что же ты на меня-то трясёшь? («Деревня»).

В третьем разделе исследуются названия артефактов. Среди обозначений разного рода искусственных реалий выделяются следующие тематические подгруппы:

«Наименования жилых и хозяйственных построек и их частей»: варок, ветрянка, гамазей, закута, застреха, кузня, перемёт, пунъка и др. - Как только дождь прошёл, я накинула на плечи шаль и, подхватив юбки, побежала к варку, где бабы доили коров («Заря всю ночь»);

«Наименования предметов домашнего обихода»: дежа, каганец, коник, корец, махоточка, рогач, укладка, утирка и др. - А керосину, свечей не достанешь нигде, и вот только кое-где видны сквозь ставни убогие, сумрачные огоньки: коптят самодельные каганцы («Окаянные дни»);

«Наименования продуктов питания»: жамки, налевашники, суровец, суслики и др. - Все сбились с ног, готовясь к празднику..., боясь, что не застынет желе, что не хватит вилок, что пережарятся налевашники... («Кастрюк»).

Анализ имеющегося языкового материала даёт основание утверждать, что диалектный лексический пласт, зафиксированный на страницах произведений И.А. Бунина, отличается большим тематическим разнообразием, которое является ярким свидетельством того, что диалектные апеллятивы как единицы лексикона языковой личности служат средством обозначения широкого диапазона понятий, формирующих языковую картину мира автора.

Диалектные элементы языка лексического характера не вступают в конфронтацию с лексическими единицами, составляющими нормативный базис языка, а органично «растворяются» в ткани художественного произведения, демонстрируя возможность мирного сосуществования компонентов двух подсистем (нормативной и диалектной), являющихся неотъемлемой частью единой системы русского национального языка.

Обращение писателя к диалектным ресурсам языка было обусловлено не столько желанием последнего продемонстрировать исключительные выразительные возможности родного диалекта, сколько стремлением максимально

эффективно решить определённый комплекс художественных задач, в ряду которых к числу наиболее приоритетных относятся локализация описываемых в текстах событий и точная реконструкция мелодического рисунка, неповторимой речевой манеры персонажей из крестьянской среды с целью придания им большей убедительности и достоверности.

Сопоставление диалектных лексических единиц, зафиксированных на страницах произведений И.А. Бунина, с данными современного русского литературного языка позволило выявить две группы слов:

1) Диалектные апеллятивы, характеризующиеся тождественным фонетическим и графическим оформлением, но имеющие существенные семантические отличия:

а) диалектизмы, имеющие близкое, но не тождественное лексическое значение: - В сумерках за широким снежным логом скучно чернела Дурновка («Деревня»): ср. лог «глубокая длинная впадина на земной поверхности с пологими склонами» (БАС) - в говорах акцентируется внимание не на длине и глубине, а на ширине природного объекта;

б) диалектизмы, имеющие иной план содержания: - Гурьево село большое, старинное, с просторными выгонами, с двумя мельницами, - водяной и ветрянкой, - стоит на реке, тонет в целых рощах лозняка, осинника, и грачей в этих рощах - несметные тысячи («Весёлый двор»): ср. ветрянка (разг.) «ветряная оспа» (СО);

2) Диалектные единицы, имеющие с соответствующими им нормативными лексемами общее семантическое наполнение, но отличающиеся в плане выражения:

а) грамматическими особенностями: конопи, картошки - конопля, картошка (в литературном языке только форма ед. ч.);

б) словообразующими аффиксами: акатник - акация, греча - гречиха.

Среди субстантивных диалектных наименований, используемых И.А. Буниным, выделяются:

а) лексические единицы, имеющие в современном русском литературном языке однословные семантические эквиваленты: верх, луг - овраг «впадина, углубление в земной поверхности»; замашка, машонка - посконь «мужская разновидность двудомного растения семейства тутовых»; баранчики - примула, первоцвет «травянистое растение семейства первоцветных»; дежа - квашня «деревянная кадка для заквашивания теста»;

б) лексемы, не имеющие в современном русском литературном языке однословных семантических эквивалентов, отсутствие которых в кодифицированной разновидности языка компенсируется словосочетаниями описательного характера: яруга, буерак «глубокий овраг с крутыми склонами»; коник «деревянная скамейка (лавка) в крестьянской избе в виде ящика, предназначенная для сидения, спанья, хранения продуктов и хозяйственной утвари» и др.

Извлечённые из текстов художественных произведений И.А. Бунина субстантивные диалектные лексические единицы функционируют преимущественно в орловских и смежных с ними говорах южнорусского наречия (замашка, вер.х и др.). Ряд диалектных лексических единиц зафиксирован исключительно на страницах произведений И.А. Бунина, что свидетельствует о возможном переходе последних в словарный пассив или об окончательной их утрате русскими народными говорами на современном этапе их развития: машонка «мужская особь конопли», прудовка «дикорастущее травянистое болотное растение, используемое человеком для приготовления заварки», бобровый струч «дикорастущее травянистое растение, используемое человеком в качестве сильнодействующего вещества, парализующего волю человека, деформирующего его сознание».

С этимологической точки зрения большая часть описанных языковых единиц принадлежит общеславянскому лексическому массиву. Зафиксированы и собственно русские слова: замашка, машонка. Немногочисленны заимствования из других языков, преимущественно из тюркских: буерак, яруга, куга.

Комплексный анализ материала позволил выявить ряд мотивировочных признаков, наиболее актуальных для диалектоносителей в процессе номинации натурфактов, артефактов и человека:

Качественно-характеризующий признак: хроматический, указывающий на цветовую окраску оперения птицы семейства дроздовых: сизоворонка-, указывающий на цветовую окраску молодых (преимущественно озимых) хлебов, не достигших состояния зрелости (спелости): зеленя.

Локальный признак: указывающий на место произрастания дикого травянистого растения (вблизи естественных и искусственных водоёмов и на заболоченных участках): прудовка; указывающий на место формирования географического объекта (в верхнем течении реки, водные потоки которой вымывают верхний слой почвы): верх.

Экзистенциальный признак: указывающий на способ уборки и обработки растений: замашка, машонка; указывающий на способ компенсации энергетических затрат: рыбачка «птица, питающаяся рыбой»; указывающий на материал, из которого изготовлена искусственная реалия: корег/.

Темпоральный признак: актуализирующий сему «возраст растения, животного»: зеленя - молодые, незрелые всходы хлебов; третьяк - молодое домашнее животное на третьем году жизни.

Функциональный признак: указывающий на назначение растений: очерет (этимологически выделяется корень *кег со значением «резать, плести»); очерчивающий круг обязанностей девушки (женщины) на свадьбе: игрица, ср. играть «петь».

Акциональный признак: указывающий на действие (махать), совершаемое растением под действием силы ветра: замашка (мужская особь конопли оплодотворяет цветки женских растений); указывающий на действие, к совершению которого склонно лицо, названное диалектным словом далдон: долдонить «нести всякий вздор, заниматься пустословием, тем самым обнажая собственную глупость».

Акторный признак: участвующий в актуализации семы «результат действия»: водомоина «глубокая длинная впадина (углубление) в земной поверхности, являющаяся результатом регулярного вымывания водными потоками верхнего слоя почвы».

С точки зрения словообразования наиболее частотным является морфологический способ деривации диалектных лексических единиц. Менее распространённым следует считать лексико-семантический способ. Среди семантических дериватов встречаются в основном лексемы, появившиеся в результате метафорического переноса наименования: баранчики, козёлъчики «наименования травянистых дикорастущих растений».

Во второй главе «Способы актуализации семантики диалектных слов в произведениях И.А. Бунина» выявляется типология способов актуализации семантического содержания диалектных субстантивов.

В первом разделе рассматриваются случаи употребления в художественных текстах И.А.Бунина фонетических и словообразовательных диалектизмов, семантическое содержание которых актуализируется с помощью внутренних ресурсов (общей для диалектного слова и его литературного аналога корневой морфемы) территориально ограниченных в употреблении лексических единиц: пуак - паук, хуторь — хутор; акатник — акация, бродник — бродяга, вишенник — вишняк, копач - копальщик, обужа - обувь, охачьник - нахал, хворостик - хворост.

Во втором разделе анализируются примеры, когда решающую роль в раскрытии смыслового содержания диалектных слов играет контекстуальное окружение.

Среди рассмотренных диалектных наименований особое место занимают лексемы, значение которых актуализируется в тексте с помощью нормативных лексических единиц, вступающих с анализируемыми диалектными словами в синонимические (верх - овраг) и гиперо - топонимические (ветрянка - мельница) отношения: - В лесу терялась речка Каменка, и те овраги - верхи, по-

нашему, где протекала она («Суходол»); - Гурьево село большое, старинное, с просторными выгонами, с двумя мельницами, водяной и ветрянкой, - стоит на реке, тонет в целых рощах лозняка, осинника, и грачей в этих рощах - несметные тысячи («Весёлый двор»).

Весьма распространены случаи, когда семантику диалектного слова можно вывести только исходя из характера синтагматических связей последнего, его сочегаемостных возможностей, причём степень актуализации семантического содержания интересующих нас лексических единиц в художественных текстах может быть различной. Важно отметить, что в процессе актуализации семантического содержания диалектизмов, принадлежащих к грамматическому классу имён существительных, могут использоваться как единичные контекстуальные показатели, актуализирующие какой-либо один семантический признак, так и целый комплекс актуализаторов, объективирующих сразу несколько семантических признаков.

Примечательно, что во втором случае семантический признак, играющий решающую роль в раскрытии смыслового содержания диалектного слова, является доминирующим, а остальные выполняют уточняющую, конкретизирующую функцию, т.е. носят вспомогательный характер.

Следует обратить внимание на то, что каждый признак в зависимости от контекста может выступать как в роли доминирующего, так и в функции вспомогательного актуализатора. Анализ контекстуального окружения позволил выявить наиболее частотные актуализаторы, прямо или опосредованно участвующие в раскрытии смыслового содержания диалектных существительных, среди которых выделяются следующие:

1) полное описание предмета, номинируемого диалектной лексической единицей:

Под её лёгкой сквозной сенью уже давным-давно возвышался ветхий, серый голубец, - крест с треугольной тесовой кровелькой, под которой хранилась от непогод суздальская икона Божьей матери («Эпитафия»);

2) сознательное раскрытие автором внутренней формы диалектного слова, указание на словообразовательные связи:

Были такие казаки, которые назывались «бродники», - от слова бродить. Вот, верно, и я бродник («Жизнь Арсеньева»);

3) актуализация семантического содержания диалектного слова с помощью нормативных лексических единиц, формирующих с анализируемым диалектизмом единую тематическую группу:

Мирон, молодой, весёлый... несёт целый узел гостинцев - рожков, сусликов, жамок («Весёлый двор»);

4) указание на внешний облик предмета:

Там, на этих окраинах, слившихся с хлебами, в прадедовской бане, с провалившимся потолком, в той самой бане, где Наталья хранила украденное у Петра Петровича зеркапьце, жили белые трусы. Как они мягко выпрыгивали на порог, как странно, шевеля усами и раздвоенными губами, косили свои далеко расставленные, выпученные глаза на высокие татарки, кусты белены и заросли крапивы («Суходол»);

5) указание на качество, свойство предмета:

Народу много, и все за работой: кто отрывисто гудит тетивой, которая бьёт и вздымает пушистую белую «волну», кто чинит хомут («В деревне»);

6) указание на размеры предмета:

Сверху сыпалась и сыпалась мельчайшая мга («Товарищ Дозорный»);

7) указание на материал, из которого изготовлена реалия:

Скинув полушубок, затопив печку, берёзовым голяком подмахнув пол, он обмывал под своими густыми волосами, вечно гревшими его маленький лоб, своё морщинистое лицо водой с ледяшками («Ермил»);

8) указание на местонахождение предмета:

Около них была Софья Ивановна, которая рассказывала им, что у неё... бог знает с чего раскинулась вереда на левой ноге («Мелкопоместные»);

9) указание на предмет, частью которого является обозначенная диалектным словом реалия:

Сальная свеча пылала дрожащим хмурым пламенем. Мать поставила её на пол, за отвал кровати («Лапти»);

10) указание на назначение реалии:

Потом вынимает большой гаман кожаный, стал отсчитывать трёхрублёвки обмороженными култышками («Захар Воробьёв»);

11) указание на действие, совершаемое лицом, названным диалектным словом:

Под голой лозинкой пили водку и закусывачи ситником с творогом и сметаною двое копачей, окапывавших Старостину усадьбу («Личарда»);

12) указание на действие, совершаемое лицом с помощью орудия, названного диалектным словом:

Барин вскакивает, сшиб его с ног долой, давай кутузкой гладить... Он его четыре раза порол, этот самый барин («Сказка»),

В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования и намечаются его перспективы.

ческие единицы в авторской речи отмечаются значительно реже, чем в языке персонажей.

О важности диалектной составляющей говорит то, что она охватывает все сферы бытия сельского жителя, отражает окружающий мир во всём его разнообразии.

В процессе исследования были определены свободные сегменты семантического пространства, интенсивно заполняемые в территориальных диалектах.

Актуализированные в художественных текстах И.А. Бунина, датированных рубежом Х1Х-ХХ столетий, лексические значения соответствуют во многом данным, полученным в результате синхронного исследования лексического состава южнорусских (в частности, орловских) говоров, что свидетельствует об относительной устойчивости их лексического состава на разных временных срезах.

На основе сравнения диалектных лексических единиц, зафиксированных в текстах И.А. Бунина, с данными живых русских народных говоров были выявлены семантические сдвиги в лексических единицах, осуществлённые по линиям: гипероним -> гипоним; целое —> часть целого; пространственной смежности.

В составе диалектных субстантивов, входящих в лексико-семантическую систему народных говоров, выделяются группы слов разной степени семантической близости к соответствующим лексемам литературного языка.

Тексты художественных произведений И.А. Бунина являются источником изучения мировосприятия диалектоносителей, которое находит свое отражение в мотивировочных признаках, лёгших в основу тех или иных диалектных субстантивов.

Всё вышесказанное свидетельствует о ценности, значимости, высокой информативности диалектного лексического пласта в структуре художественного текста.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1. Крюков Ю.Ю. Средства выявления семантики диалектного слова в художественном тексте (на материале произведений И.А. Бунина) [Текст] / Ю.Ю. Крюков // Межпредметные связи как средство мотивации учебно-воспитательного процесса по иностранному и русскому языкам: Сборник материалов межвузовского научно-практического семинара. - Орёл: ОрЮИ, 2004. -С. 33-34.

2. Крюков Ю.Ю. Способы актуализации семантики диалектных слов в текстах произведений И.А. Бунина [Текст] / Ю.Ю. Крюков II Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий: Материалы III Всероссийской научно-практической конференции. - В 3-х частях. - Ч. II. - Воронеж: ВГПУ, 2005.-С. 27-33.

3. Крюков Ю.Ю. Диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина (наименования дикорастущих растений) [Текст] / Ю.Ю. Крюков // Русский язык: история, диалекты, современность (выпуск VI): Сборник научных трудов. -М.: МГОУ, 2005.-С. 163-174.

4. Крюков Ю.Ю. Актуализация семантики диалектных слов в произведениях И.А. Бунина [Текст] / Ю.Ю. Крюков II Учёные записки Орловского государственного университета. - Т.VIII. - Филология. - Язык художественных произведений писателей-орловцев. - Орёл: ОГУ, 2005. - С. 69-76.

5. Крюков Ю.Ю. Семантизация диалектных слов в произведениях И.А. Бунина [Текст] / Ю.Ю. Крюков II Известия ТулГУ. Серия: Язык и литература в мировом сообществе. - Вып. 11. — Актуальные вопросы теории и методики преподавания русского языка и литературы. - Тула: ТулГУ, 2006. - С. 174-178.

6. Крюков Ю.Ю. Диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина (наименования мучных сдобных изделий) [Текст] / Ю.Ю. Крюков И Орловские говоры: проблемы изучения: Сборник научных трудов. - Вып.Ш. - Орёл: ОГУ, 2007. - С. 46-54.

7. Крюков Ю.Ю. Диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина (наименования атмосферных осадков) [Текст] / Ю.Ю. Крюков // Проблемы языкознания, литературоведения, методики и журналистики глазами начинающих исследователей: вестник филологического факультета ОГУ. - Вып. 1. - Орёл: ОГУ, 2007.-С. 107-115.

8. Крюков Ю.Ю. Диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина (наименования лица по роду его занятий) [Текст] / Ю.Ю. Крюков // Язык художественных произведений писателей-орловцев: Сборник научных статей. -Вып.П. - Орёл: ОГУ, 2007. - С. 82-90.

Подписано в печать 14.05.2009 г. Формат 60x80 1/16 Печать на ризографе. Бумага офсетная. Гарнитура Times Обьем 1,5 усл. п. л. Тираж 100 экз. Заказ № 108.

Отпечатано с готового оригинал-макета в ООО ПФ «Оперативная полиграфия». 302025, г. Орел, ул. Московское шоссе, д. 137, корп. 1. Тел.'. (4862) 49-51-34, тел./факс: (4862) 36-16-82.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Крюков, Юрий Юрьевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ТЕМАТИЧЕСКИЙ СОСТАВ ДИАЛЕКТНОЙ ЛЕКСИКИ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ И.А. БУНИНА.

Раздел 1. Наименования природных реалий (натурфактов).

§1. Названия участков ландшафта.

§2. Названия растений.

2.1 Названия культивируемых растений.

2.1.1 Названия травянистых растений.

2.1.2 Названия растений кустарникового типа.

2.1.3 Названия плодовых деревьев.

2.2 Названия дикорастущих растений.

2.2.1 Названия травянистых растений.

2.2.2 Названия растений кустарникового типа.

§3. Названия животных.

3.1 Названия домашних животных.

3.2 Названия диких животных.

§4. Названия метеорологических явлений.

4.1 Названия атмосферных осадков.

4.2 Названия состояния атмосферы.

4.2.1 Названия теплового состояния атмосферы.

4.2.2 Названия состояния атмосферы, характеризующегося наличием или отсутствием облачности, ветра и осадков.

Раздел 2. Наименования лица.

§1. Идентифицирующие агентивы.

1.1 Личные идентифицирующие существительные, служащие средством обозначения человека по дифференциальному признаку «род занятий».

1.2 Личные идентифицирующие существительные, служащие средством обозначения человека, принимающего непосредственное участие в народном свадебном обряде.

§2. Характеризующие агентивы.

2.1 Личные характеризующие существительные, служащие средством обозначения человека по дифференциальному признаку «наличие или отсутствие интеллектуальных способностей».

2.2 Личные характеризующие существительные, служащие средством обозначения человека по дифференциальному признаку «внешний облик».

2.3 Личные характеризующие существительные, служащие средством обозначения человека по дифференциальному признаку «модель поведения».

Раздел 3. Наименования искусственных реалий (артефактов).

§ 1. Наименования жилых и хозяйственных построек и их частей.

1.1 Наименования жилых и хозяйственных построек.

1.2 Наименования частей жилых и хозяйственных построек.

§2. Наименования предметов домашнего обихода.

§3. Наименования продуктов питания.

3.1 Наименования мучных блюд, изделий и напитков.

3.2 Наименования продуктов питания, не содержащих в своём составе муки.

Выводы.

Глава 2. СПОСОБЫ АКТУАЛИЗАЦИИ СЕМАНТИКИ ДИАЛЕКТНЫХ СЛОВ

В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ И.А. БУНИНА.

Раздел 1. Актуализация семантики диалектизмов с помощью внутренних ресурсов локально ограниченных в употреблении лексических единиц.

Раздел 2. Актуализация семантики диалектизмов с помощью контекстуальных показателей.

§1. Актуализация семантики диалектизмов с помощью нормативных лексических единиц, вступающих с анализируемыми диалектными словами в парадигматические (синонимические и гиперо-гипонимические) отноше

§2. Актуализация семантики диалектизмов с помощью нормативных лексических единиц, вступающих с анализируемыми диалектными словами в синтагматические отношения.

Выводы.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Крюков, Юрий Юрьевич

Изучение лексической системы территориальных диалектов, безусловно, принадлежит к числу приоритетных задач современной лингвистической науки [Баранникова 1965, 1967; Белова 1979; Блинова 1968, 1972, 1973, 1984а, 19846, 1989; Богословская 2006; Борисова 2005; Вендина 1996; Ганцовская 2007; Дол-гушев 2006; Коготкова 1966, 1970, 1974, 1975, 1979, 1991; Мораховская 1974; Мызников 2003; Оссовецкий 1964, 1982; Попов 1974, 1983; Порохова 1976; Со-роколетов 1978а, 19786, 1979, 1985; Толстой 1982; Фёдоров 1980; Филин 1957, 1962, 1966, 1972, 1973; Этерлей 1976 и др.]. В ходе исследования лексической системы русских народных говоров акцент делается не только на общих закономерностях её развития [Баранникова 1965, 1967; Блинова 1968; Демешкина 2006; Журавлёв 1988, 2006; Зеленин 1994; Калнынь, Клепикова 1999, 2004; Касаткин 1993; Кардашевский 1956; Романова 1979; Селищев 1968а, 19686], но и на отдельных её семантических сегментах — лексико-семантических группах [Алёшина 2003; Балахонова 1976; Бахвалова 1991, 1992; Березовская 2006; Бо-гачёва 2006; Бурко 1998; Ганцовская 2006; Герд 1993; Глебко 2006; Гришанова 1990; Иванова 1979; Ивашко 2006; Карасёва 2006; Костромичёва 1997, 2005; Королькова 2005; Крылова 2004, 2006; Кузнецова 1979; Левина 1976; Ли 1991; Макушева 1994; Новикова 2005; Обухова 2006; Паникаровская 1984; Панова 2006; Чагишева 1979; Чудинов 1978 и др.].

Используемая писателем диалектная лексика становится объектом изучения языковедов как особое стилистическое средство, позволяющее автору максимально точно воссоздать неповторимый местный колорит, детали быта [Евдокимов 2005; Калнынь 1998; Кирьянова 2006; Косолобова 2005; Куланина 1999; Малышева 2005; Оссовецкий 1971; Прохорова 1957; Самотик 2006; Чернышёв 1970 и др.].

Объектом нашего диссертационного исследования стали субстантивные диалектные лексические единицы, извлечённые из текстов художественных произведений И.А. Бунина — продолжателя славных традиций русской классической литературы XIX века, заложенных И.С. Тургеневым, Н.С. Лесковым и другими представителями русской реалистической школы, активно использовавшими в своих произведениях диалектную лексику.

Предмет исследования - семантическая и словообразовательная структура субстантивных диалектных лексических единиц, их ареальная характеристика и способы актуализации семантического содержания диалектных слов в художественных текстах И.А. Бунина.

Актуальность выбранной темы определяется как общим интересом современной лингвистической науки к проблеме взаимодействия диалектных и нормативных лексических единиц в рамках художественного текста, так и недостаточной изученностью лексического состава произведений И.А. Бунина с лингвистических позиций (прежде всего диалектного лексического пласта). Лингвисты, избиравшие объектом своих исследований художественные тексты И.А. Бунина, уделяли внимание прежде всего выявлению особенностей идиолекта писателя [Вихрян 1990; Гусева 2001; Краснянский 1983; Крутикова 1971; Мещерякова 2002; Минералова 2001; Морозова 1999; Шашкова 1998], «под которым понимается реализация языка как индивидуализированной «версии» общенародного языка» [Леденёва 2007:3], не рассматривая при этом диалектный лексический пласт. Исключение, пожалуй, составляют работы И.М. Курносо-вой «Словарь диалектизмов художественных произведений И.А. Бунина» [Кур-носова 2001], и «Словарь народного языка произведений И.А. Бунина» [Курно-сова 2006]. А между тем в диалектных «лексических единицах языка содержится богатейшая информация о системе ценностей того или иного народа, раскрывающая особенности видения мира и являющаяся своеобразным ориентиром в его освоении» [Вендина 1996:33].

Актуальность избранной темы обусловлена ещё и тем, что И.А. Бунин, будучи тесно связанным с Орловским краем, охотно привлекал в тексты своих произведений диалектные лексические единицы, характеризующиеся принадлежностыо к южнорусскому, преимущественно орловскому, ареалу [Захарова, Орлова 1970], изучение которых будет способствовать расширению наших представлений о лексическом составе орловских говоров и говоров южновеликорусского наречия в целом, выявлению особенностей функционирования диалектных лексических единиц в текстах И.А. Бунина, способов их семантизации, уточнению значений отдельных территориально ограниченных в употреблении наименований.

Цель исследования — подвергнуть комплексному анализу извлечённые из текстов художественных произведений И.А. Бунина субстантивные диалектные лексические единицы с учётом принадлежности каждой из них к конкретной тематической группе. Цель исследования требует решения следующих задач:

- путём сплошной выборки выявить корпус диалектных субстантивов, обнаруженных в произведениях И.А. Бунина, опираясь на нормативные и диалектологические лексикографические источники XX-XXI столетий (СУ, БАС, MAC, СО; СОГ, СРНГ), а также на данные словаря В.И. Даля;

- учитывая специфические особенности подвергаемых лексической объективации экстралингвистических реалий, выявить наиболее репрезентативные тематические группы (ТГ) диалектных субстантивов, обнаруженных в произведениях И.А. Бунина;

- установить (где это представляется возможным) контекстуальные значения диалектных субстантивов, получивших и не получивших отражения в толковых словарях;

- очертить ареал отдельных диалектизмов;

- описать семантическую структуру диалектных полисемантов, входящих в состав выделенных ТГ;

- выявить репертуар мотивировочных признаков, лёгших в основу диалектных наименований;

Сформулированные в работе цель и задачи определили следующие методы исследования: метод непосредственного наблюдения над фактами языка, их описания и интерпретации; приёмы компонентного, структурно-семантического, словообразовательного и статистического анализа; лингвогео-графическое описание; сравнительно-сопоставительный метод.

Научная новизна диссертационного исследования обусловлена тем, что в нём впервые подвергаются многоаспектному системному анализу диалектные лексические единицы, функционирующие в произведениях И.А. Бунина. В данной работе представлена тематическая классификация диалектных лексических единиц, извлечённых из текстов произведений И.А. Бунина, выявляются системно-структурные отношения внутри каждой из рассмотренных тематических групп, устанавливаются семантические соответствия и параллели диалектизмов со словами русского литературного языка, предлагается классификация способов актуализации семантического содержания диалектных лексических единиц, зафиксированных в текстах произведений И.А. Бунина, выявляется репертуар семантических признаков, маркируемых контекстуальными актуализа-горами лексического характера, вводятся в научный оборот территориально ограниченные в употреблении наименования, не получившие отражения в нормативных и диалектных толковых словарях.

Материалом для исследования послужили субстантивные диалектные лексические единицы (178), обнаруженные методом сплошной выборки в текстах художественных произведений, включённых в собрание сочинений И.А. Бунина в 9-ти томах. Среди них особое место занимают произведения, объединённые общей сельской тематикой, в наибольшей степени насыщенные местными словами (повесть «Деревня», рассказы «Антоновские яблоки», «Весёлый двор», «Суходол» и др.). Выбор объекта исследования обусловлен количественным превосходством диалектных субстантивов над областными словами, характеризующимися иной частеречной принадлежностью (70 % от общего количества диалектных слов), а также тем, что диалектные существительные в наибольшей степени отражают особенности быта русской деревни.

Теоретическая значимость — изучение диалектных лексических единиц, извлечённых из текстов художественных произведений И.А. Бунина, датированных рубежом Х1Х-ХХ столетий, и сопоставление полученных результатов с данными живых орловских говоров позволяет выявить те изменения, которые произошли в лексико-семантической системе орловских говоров в течение последних ста лет, что пополняет сведения о развитии русских народных говоров и русского национального языка, а также даёт возможность определить шкалу материальных и духовных ценностей диалектоносителей, живших на рубеже Х1Х-ХХ веков;

- анализ диалектного лексического пласта в рамках художественного текста способствует определению общих тенденций развития лексико-семантической системы русских народных говоров и русского национального языка в целом;

- выявленные способы введения в художественный текст диалектных лексических единиц и их последующей семантизации носят во многом универсальный характер, а потому могут быть использованы в ходе анализа диалектных лексических единиц, обнаруженных в текстах произведений других авторов, что послужило бы основой для дальнейшего сопоставления и поиска общих и индивидуальных особенностей функционирования локально ограниченных в употреблении лексических единиц в текстах разных писателей.

Положения, выносимые на защиту:

2. Тематическое разнообразие диалектного лексического пласта, выявленного в текстах произведений И.А. Бунина, свидетельствует о том, что субстантивные локально ограниченные в употреблении наименования служат средством номинации и характеризации широкого спектра понятий.

4. Основными способами актуализации семантического содержания субстантивных диалектных лексических единиц внутри художественного текста являются внутрисловные показатели (корневая и служебные морфемы), с одной стороны, и нормативные контекстуальные актуализаторы лексического характера, вступающие с анализируемыми диалектизмами в парадигматические и синтагматические отношения, с другой.

Теоретические подходы к исследованию Сформулированные выше цель и задачи диссертационного исследования диктуют необходимость обратиться к теоретическим вопросам и проблемам, которые в той или иной мере будут затронуты в нашей работе.

К числу наиболее важных можно отнести проблему установления границ между понятиями литературный язык, территориальный диалект, с одной стороны, и национальный язык, - с другой. По мнению большинства учёных, под первыми двумя следует понимать конкретные формы бытования того или иного национального языка, являющегося макросистемой. При этом не следует забывать того, что «образование национального языка тесно связано с развитием письменного, литературного языка, постепенно становящегося его высшим, литературно обработанным, нормализованным типом. Последний, развившись на широкой общенародной основе, по мере своего укрепления оказывает всё более заметное влияние на развитие языка в целом, в том числе его диалектов» [Аванесов 1954:11]. Каждый из них представляет собой «разговорный вариант данного языка, которым пользуется ограниченное число людей, связанных общностью территории, в постоянном и живом общении друг с другом» [Коле-сов 1990:5].

Эту мысль развивает в своей работе и Л.И. Баранникова, отмечая, что русские народные говоры с конца XIX — начала XX века всё более и более оказываются подверженными влиянию со стороны русского литературного языка и вследствие этого нивелируются, разрушаются, утрачивают релевантные региональные особенности, свою самобытность [Баранникова 1974:16].

Впрочем, последнее не является свидетельством того, что русский литературный язык осуществляет одностороннее воздействие на территориальные диалекты, которые, в свою очередь, также служат источником обогащения литературного словарного фонда. Нормативная форма языка и его многочисленные территориальные диалекты базируются на единой, общенародной языковой основе, варьируемой, модифицируемой в каждом конкретном говоре, в противном случае мы должны были бы говорить о существовании совершенно разных языков.

Таким образом, национальный язык следует рассматривать как «метасистему всех языковых разновидностей эпохи нации, в которой ведущее место занимает литературный язык» [Филин 1975:4], при этом последний «хотя и занимает господствующее положение, но продолжает оставаться в тесных (отнюдь не механических) взаимосвязях со всеми другими разновидностями языка эпохи нации, видоизменяется под влиянием диалектов, полудиалектов, внели-тературного просторечия и проч. и сам воздействует на них. Весь состав современного языка - не мешок с механически ссыпаиными в него'языковыми единицами, а сложная единая метасистема» [Филин 1975:3].

В этой связи интересным представляется вопрос о целесообразности введения в научный оборот понятия диалектный язык, предложенного Р.И. Аване-совым [Аванесов 1979:73]. Отстаивая свою позицию, исследователь указывает на то, что в любой языковой системе можно выделить минимум два территориальных диалекта (в русском языке их, естественно, намного больше), которые, вступая друг с другом на всех языковых уровнях в определённого рода закономерные связи и отношения, формируют единую диалектную макросистему («диалектный язык»), противопоставленную, в свою очередь, русскому литературному языку. Приведённые Р.И. Аванесовым доводы в пользу выделения указанной лингвистической категории совершенно не удовлетворяют Ф.П. Филина, который пишет следующее: «Коммуникация в местной речи осуществляется посредством «частных диалектных систем», т.е. отдельных говоров или их взаимодействующих групп (поддиалектов, диалектов, но не наречий). «Частные диалектные системы» противопоставляются друг другу и литературному языку, но не общенародной основе. Они входят в состав русского языка как в макросистему. Является ли для них макросистемой совокупность всех говоров, т.е. так называемый «диалектный язык»? Нет, не является, так как такой макросистемы как цельной коммуникативной единицы не существует» [Филин 1981:41].

Ф.П. Филин предлагает простое, но вполне убедительное доказательство собственной правоты: он задаёт себе и читателю вопрос: можно ли установить реального носителя диалектного языка? И сам же на него отвечает: нет, нельзя, потому что единая диалектная макросистема - это не более чем лингвистическая абстракция. Кроме всего прочего, не устраивает Ф.П. Филина и сам термин «диалектный язык», поскольку «сами понятия «язык» и «диалект» исключают друг друга. Само словосочетание «диалектный язык» включает в себя непримиримое противоречие: диалект — частное по отношению к общему (т.е. к языку), следовательно, указанное сочетание можно толковать как «частно-общее», что представляет собой явный алогизм» [Филин 1981:41].

Вопрос о соотношении понятий литературный язык и язык худолсест-венной литературы также является во многом дискуссионным. Противники выделения языка художественной литературы в самостоятельную лингвистическую категорию в качестве основного аргумента выдвигают положение о том, что рассматриваемый феномен не имеет чётко выраженных дифференциальны^ признаков, в отличие, например, от языка и стилевой манеры конкретного писателя, принадлежащего к определённой литературной школе. И.А. Оссовецкий по этому поводу пишет следующее: «Можно говорить о характерных чертах языка данного конкретного художественного произведения, но нельзя говорить и нельзя судить о каких-то общих стилевых чертах языка художественной литературы, потому что таких черт нет» [Оссовецкий 1971:302].

Противоположной точки зрения придерживается H.A. Мещерский, по мнению которого, «в языке художественных произведений присутствуют такие черты и особенности, которые свойственны только ему одному и отсутствуют во всех функциональных стилях литературного языка» [Мещерский 1967:8]. К числу последних, на его взгляд, можно отнести более толерантное в сравнении с кодифицированной, нормализованной разновидностью языка отношение к внелитературным языковым элементам (диалектизмам, жаргонизмам и т.д.), привлекаемым в художественные тексты для решения тех или иных художественных задач [Мещерский 1967:10]. Примечательно, что В.В. Виноградов в этой связи пишет следующее: «Писатель — носитель и творец национальной культуры. Пользуясь общенародным языком своего времени, он отбирает, комбинирует, и в соответствии с своим творческим замыслом - объединяет разные средства словарного состава и грамматического строя своего родного языка. Поэтому-то и читатель прежде всего воспринимает и оценивает язык художественного произведения, его словесный и фразеологический состав, его образы, приёмы сочетания слов, способы построения речи разных действующих лиц с точки зрения современной культуры речи, с точки зрения стилистических норм современного данному художественному произведению национального литературного языка. Отступая в силу тех или иных художественных задач от.норм и правил, писатель обязан внутренне, эстетически оправдать свои речевые новшества, свои нарушения общей национально-языковой нормы» [Виноградов 1959:184].

В русской диалектологии одним из ключевых является понятие диалектного (областного) слова, или диалектизма. По мнению большинства учёных, указанные термины (к ним можно добавить синонимичные локализм, регионализм, провинциализм) актуализируют одно и то же смысловое содержание. Так, например, Ф.П. Филин, предлагая определение диалектного слова, акцентирует внимание на двух его релевантных признаках — локальной ограниченности в употреблении, с одной стороны, и отсутствии рассматриваемой лексической единицы в лексической системе русского литературного языка — с другой [Филин 1982:294]. При этом он выступает против укоренившейся тенденции «относить к диалектным слова, которые обозначают специфические явления старой крестьянской жизни или местной природы, не свойственные городскому укладу жизни, быту интеллигента.».

По мнению Ф.П. Филина, «смешение распространения слова и распространения реалии, им обозначаемой, во всех отношениях неправомерно. Реалия может быть необщераспространённой или даже узколокальной, но слово, обозначающее эту реалию, может в пределах языка не иметь изоглоссы, т.е. быть общенародным, а не диалектным» [Филин 1982:289-290].

Как и Ф.П. Филин, Н.М. Шанский к диалектной лексике относит «такие слова, которые не входят в общенародную лексическую систему, а являются принадлежностью одного или нескольких диалектов русского общенационального языка» [Шанский 1972:117-118]. Он подчёркивает, что «диалектизмы, будучи употреблёнными в художественной литературе, осознаются как чуждые и сторонние литературному языку, своеобразные языковые инкрустации, употребляемые обычно в определённых стилистических художественно-выразительных целях. Слова диалектного характера принято называть диалектизмами, однако для их обозначения употребляются и другие термины: про-винциализмы, областные слова и т.д. Лучше всего пользоваться наиболее распространённым термином «диалектизмы», но с уточнением — лексические » [Шанский 1972:117-118].

Иначе к проблеме разработки терминологического аппарата подходит И.А. Оссовецкий: он предлагает разграничить понятия диалектного слова и диалектизма. При таком делении первый термин (диалектное слово) является, по его мнению, средством обозначения территориально ограниченной в употреблении лексической единицы, находящейся за пределами лексической системы русского литературного языка, а второй (диалектизл1) номинирует «слово, обладающее хотя бы одним диалектным дифференциальным признаком и включённое в состав литературного произведения именно как диалектное» [Оссовецкий 1971:320].

Таким образом, «в процессе заимствования в язык художественного произведения диалектное слово изымается из лексики говора и его связи с этой лексикой частично разрываются. Включаясь в язык художественного произведения, диалектное слово вступает в новые парадигматические и синтагматические отношения уже со словами литературного языка, причём эти новые связи формируются под влиянием частично сохранившихся его прежних связей. В результате получается совсем новая и своеобразная лексико-стилистическая категория-диалектизм» [Оссовецкий 1971:340].

М.Х. Партенадзе предлагает использовать терминологическую триаду областное слово — диалектное слово — диалектизм для обозначения лексических категорий, принадлежащих к разным автономным коммуникативным единицам русского национального языка - территориальным диалектам, языку художественной литературы и литературному языку, соответственно. Обосновывая целесообразность разграничения трёх вышеназванных понятий, исследователь приводит следующие доводы: «. диалектизмы относятся к самой нормированной разновидности национального языка — литературному языку (пусть, повторяем, с ограничительной пометой), диалектные же слова - к языку художественной литературы; что касается слов того или иного диалекта, не отражённых в литературных произведениях, то за ними, по-видимому, следует закрепить термин «областное слово» («регионализм» или «локализм»)» [Партенадзе 1978:114]. Резюмируя всё вышесказанное, можно выделить два основных формальных дифференциальных признака, позволяющих верно, с точки зреиия М.Х. Партенадзе, идентифицировать различные по своей природе лексические явления - это наличие или отсутствие конкретной лексической единицы в нормативном толковом словаре с пометой обл., с одной стороны, и наличие или отсутствие её в художественном тексте, с другой: если слово не получает отражения ни в нормативном толковом словаре, ни в тексте литературного произведения, то оно квалифицируется как областное, принадлежащее исключительно территориальному диалекту; если лексическая единица проникает в текст художественного произведения из того или иного диалекта, но не фиксируется нормативными толковыми словарями, то указанное слово квалифицируется как диалектное, принадлежащее языку художественной литературы; если же лексема попадает в поле зрения лексикографов и отражается ими в нормативном толковом словаре с пометой обл., то она становится полноправным членом лексической системы русского литературного языка, занимая в ней, правда, периферийное положение (по терминологии М.Х. Партенадзе, «диалектизм») [Пар-тенадзе 1978:115].

Несмотря на внешнюю стройность и даже привлекательность предложенной исследователем классификации диалектных лексических явлений, остаётся всё же немало вопросов. Например, не совсем понятно, зачем нужно сопровождать нормативную лексическую единицу (по терминологии М.Х. Партенадзе, «диалектизм») какой бы то ни было ограничительной пометой локального характера. Собственно, что в таком случае она ограничивает? Ведь, по утверждению М.Х. Партенадзе, лексема уже преодолела «притяжение» родного говора и изменила свой статус, став неотъемлемой частью литературного лексического пласта, хотя и занимает там периферийное положение. Справедливости ради надо сказать, что и М.Х. Партенадзе не удовлетворяет используемая лексикографами локальная помета обл., которую исследователь предлагает заменить ограничительной пометой «диалектизм» [Партенадзе 1980:98]. Но это не меняет сути: термин диалектизм мотивирован субстантивом диалект (от греч. сП-а1ек1оэ «говор, наречие») и традиционно в лингвистике служит средством номинации лексической единицы, территориально ограниченной в употреблении, находящейся за пределами литературного языка, чуждой последнему.

Таким образом, очевидным становится то, что лингвистическая категория «диалектизм» (в понимании М.Х. Партенадзе) является избыточной, поскольку между понятиями «нормативная лексическая единица» и «диалектизм» (в понимании М.Х. Партенадзе) можно поставить знак тождества. А если это так, то зачем литературную лексему, не имеющую собственной изоглоссы, особым образом маркировать? И можно ли считать прочным основанием для выделения особой категории слов («диалектизмов», по М.Х. Партенадзе) отражение последних в нормативных толковых словарях с пометой обл., ведь лексикографы, осуществлявшие работу над ними, руководствовались совершенно иными, нежели М.Х. Партенадзе, критериями отбора лексических единиц, фиксируя прежде всего литературный лексический пласт (именно это входит в компетенцию нормативного толкового словаря).

Наличествующие же в такого рода словарях немногочисленные диалектные слова демонстрируют лишь колоссальные возможности общенационального языка в целом, указывают на существование ближайшего резерва, источника обогащения литературного языка (прежде всего его лексического состава) за счёт привлечения в него локально ограниченных в употреблении лексем. Но присутствие последних в нормативном толковом словаре ещё не является свидетельством их окончательного «олитературивания», а лишь говорит о возможности, если того потребует языковая ситуация, вхождения их в литературный язык в среднесрочной или отдалённой исторической перспективе, но никак не раньше. В настоящий момент они по-прежнему воспринимаются носителями кодифицированной, нормализованной разновидности языка как инородные лексические элементы.

Отчасти справедливым является тезис М.Х. Партенадзе о том, что «легче установить. границу между диалектными словами, с одной стороны, и областными словами, с другой, потому что в первом случае налицо литературное произведение, отразившее в себе то или иное диалектное слово, во втором такого произведения нет. Но как только писатель использует областное слово в своём произведении, особенно в своей авторской речи, оно сразу же «перебазируется» в разряд диалектных слов и тем самым становится компонентом новой подсистемы общенародного языка - языка художественной литературы» [Партенадзе 1978:114]. Однако и здесь есть свои сложности. Например, нередки случаи, когда автором художественного произведения является диалектоно-ситель, которым родной говор овладевает стихийно, что, естественно, может привести к перенасыщению текста диалектными словами, подчас неоправданному. Как в таком случае следует квалифицировать локально ограниченные в употреблении наименования, обнаруженные только в данном литературном произведении, и нигде больше: как областное слово (на том основании, что оно введено в художественный текст носителем говора) или как диалектное (на том основании, что оно всё же фигурирует в художественном тексте, пусть и неизвестном широкой читательской аудитории)? Если мы пренебрегаем какими-либо художественными произведениями как «ненадёжными», то, значит, необходимо определиться, каким именно литературным образцам мы собираемся следовать.

Всё вышесказанное свидетельствует о том, что предложенная М.Х. Пар-тенадзе классификация диалектных лексических явлений, наряду с очевидными недостатками, имеет и одно несомненное достоинство: она рассматривает лексические явления через призму понятия язык художественной литературы, что очень ценно. В нашей работе мы будем придерживаться традиционной трактовки понятия диалектизма (диалектного слова) как локально ограниченного в употреблении наименования, находящегося за пределами лексической системы русского литературного языка. Основанием для квалификации отдельной лексической единицы как диалектной, на наш взгляд, следует считать наличие интересующего нас слова или значения слова, несвойственного русскому литературному языку, в нормативных толковых словарях XX столетия (СУ, БАС, MAC, СО) с пометой обл. (хотя бы в одном из них) или же отсутствие его в нормативных толковых словарях, которое компенсируется отражением лексемы или лексико-семантического варианта в Словаре русских народных говоров (СРНГ) и Словаре орловских говоров (СОГ). Объектом нашего исследования являются также лексические единицы, не получившие своего отражения ни в нормативных, ни в диалектных толковых словарях. Их мы квалифицируем как диалектные, тем более что они преимущественно встречаются в речи персонажей, являющихся диалектоносителями. Принадлежность указанных слов к индивидуально-авторским новообразованиям представляется нам маловероятной, так как И.А. Бунин выступал против всякого рода лингвистических экспериментов над словом, свойственных в большей степени модернистам (символистам, акмеистам и особенно футуристам) [Благасова 2006:13].

Несомненно, к числу важных относится проблема соотношения и разграничения понятий тематической и лексико-семантической групп слов. По справедливому утверждению Ф.П. Филина, «трудность разграничения тематических и лексико-семантических групп слов обусловливается прежде всего сложностью разделения словарного состава, как специфического явления языка, и вне-языкового содержания. Общее между тематическими и лексико-семантическими группами слов заключается в том, что и те и другие группы отражают познанную объективную действительность. Различие между этими типами связей слов определяется тем, что лексико-семантические группы слов представляют собой продукт законов и закономерностей развития лексической семантики языка, тогда как тематические группы слов, само их наличие или отсутствие в каком-либо языке, их состав зависят только от уровня знаний того или иного народа - создателя и носителя языка, от умения классифицировать явления действительности, получившие свои словарные обозначения» [Филин 1982:233-234]. Аналогичным образом определяет характер связей и отношений между словами внутри лексико-семантической группы и Э.В. Кузнецова, отмечая, что «на основании общности этих [семантических] признаков слова могут объединяться в ЛСГ. Внутри группы слова связаны между собой семантически по линии полисемии и синонимии» [Кузнецова 1969:99]. Солидарны с нею и многие другие исследователи, например, Л.Е. Щербакова, которая предлагает использовать термин лексико-семантическая группа для обозначения «объединения слов, основанного на семантическом единстве, явления целиком языкового» [Щербакова 1988:60]. Как видим, отождествление понятий ТГ и ЛСГ неправомерно. В нашей работе мы будем оперировать понятием ТГ, поскольку семантические связи и отношения между словами, формирующими лексическое множество, объединённое общей темой, нередко могут носить «нейтральный» характер. К тому же «изучение словарного состава по тематическим группам законно. по причине методических удобств при изложении разнородного лексического материала» [Филин 1982:231-232].

Гпава 1. Тематический состав диалектной лексики в произведениях И.А. Бунина

Заключение научной работыдиссертация на тему "Субстантивная диалектная лексика в произведениях И.А. Бунина"

Выводы

1. Анализ языкового материала позволил выявить немногочисленные случаи употребления в художественных текстах И.А.Бунина фонетических и словообразовательных диалектизмов, семантическое содержание которых актуализируется с помощью внутренних ресурсов (общей для диалектного слова и его литературного аналога корневой морфемы) территориально ограниченных в употреблении лексических единиц: снегур-снеговик, сустреча — встреча.

2. Наблюдения показали, что наибольшей частотностью характеризуются случаи, когда именно контекстуальное окружение играет решающую роль в раскрытии смыслового содержания диалектных слов. При этом имеющиеся в контексте семантические актуализаторы могут обеспечивать либо полное, либо частичное раскрытие семантики территориально ограниченных в употреблении лексем: ср. гаман «большой кожаный кошелёк для хранения денег» Потом вынимает большой гаман кожаный, стал отсчитывать трёхрублёвки обморо-э/сенными култышками («Захар Воробьёв»), ср. бахилки «крестьянская обувь (какая?)» А подняв глаза, он увидал на противоположной площадке странника: доброе, измученное крестьянское лицо, седую бороду, широкополую шляпу .на тонких ногах — бахилки («Деревня»).

3. Анализ языкового материала показал, что при раскрытии семантического содержания диалектных субстантивных лексических единиц используются контекстуальные актуализаторы, объективирующие следующие семантические признаки:

- качественно- или предметно-характеризующий, маркирующий семы «цветовая окраска оперения птицы»: ср. кочет . растворяются этак широко и тихо двери, и выходит из темени, из самого, значит, алтаря, агромадный красный кочет («Сны»); «дурная, непрезентабельная внешность (о человеке)»: ср. мясопотам А с прислугой какая мука? Нанял девку, так не то что сготовить — свиньям дерьма с хоботьем не зачесит, и опять лее как профан глупа. Морда сиськой, сама как мясопотам какой («В саду»); «физический недуг, изъян»: ср. сидлка Этот мальчик был сидяка убогий («Хорошая жизнь»); «ценностные устремления человека»: ср. сладкоморд Камилл был заика, безобразен лицом, нищ, честолюбив, жаден до благ земных, «сладкоморд», как говорят русские мужики («Камилл Демулен»); «форма изделия»: ср. качкавал Пошёл, чтоб хоть чем-то себя рассеять, делать съестные запасы. Говорят, что всё закроется, ничего не будет. И точно, в лавках, ещё не закрывшихся, почти ничего нет, точно провалилось всё куда-то. Случайно наткнулся в лавочке на Софийской на круг качкавала. Цена дикая — двадцать восемь рублей фунт («Окаянные дни»);

- акциональный, маркирующий сему «действие, совершаемое лицом, названным диалектным словом»: ср. копач Под голой лозинкой пили водку и закусывали ситником с творогом и сметаною двое копачей, окапывавших Старостину усадьбу («Личарда»);

- функциональный, маркирующий сему «назначение реалии»: ср. дежа «Жрут, жрут, по два раза на неделю хлебы ставят и всё не облопаются», - рассеянно думал он, глядя на хлебную деэ/су возле печки («Весёлый двор»);

- экзистенциальный, маркирующий семы «способ изготовления»: ср. кулеш В полдень на ней варится великолепный кулеш с салом, вечером греется самовар, и по саду, между деревьями, расстилается длинной полосой голубоватый дым («Антоновские яблоки»); «способ перемещения животного в пространстве»: ср. трус Там. жили белые трусы. Как они мягко выпрыгивали на порог («Суходол»);

-локативный, маркирующий сему «направление»: ср. глудка Бодро отфыркиваясь, неслась против жестокого ветра лошадь, смёрзшиеся глудки со стуком летели из-под кованых копыт в передок саней («Деревня»);

- темпоральный, маркирующий сему «временной отрезок»: ср. полетчик В батраки Тихон Ильич нанимал только «полетчиков» - до осенних за-говен («Деревня»);

- квантитативный, маркирующий сему «размер, величина»: ср. мга Сверху сыпалась и сыпалась мельчайшая мга («Товарищ Дозорный»);

-реляционный, маркирующий семы «пространственная смежность»: ср. куколь И всё поле, белевшее вокруг, все колосья его вместе с куколем понеслись, побелсали вперёд, поклоняясь Илье («Жертва»); «половая противоположность (муж./жен.)»: ср. занавеска Толпятся бойкие девки-однодворки в сарафанах, сильно пахнущих краской., молодая старостиха, беременная, с широким сонным лицом и ваэ/сная, как холмогорская корова. На голове её «рога», -косы полоэюены по бокам макушки и покрыты несколькими платками, так что голова каэюется огромной, безрукавка плисовая, занавеска длинная («Антоновские яблоки»); «отношение целого и его частей»: ср. козырьки Заиндевевший белокудрявый мерин бежал шибко, ёкая селезёнкой, кидая из ноздрей столбы серого пара, козырьки голосили, звонко визжали железными подрезами по жёсткому снегу («Деревня»).

4. Наблюдения показали, что в процессе актуализации лексического значения диалектных существительных наиболее востребованными являются контекстуальные показатели, объективирующие качественно-характеризующий и функциональный признаки, что, вероятнее всего, объясняется стремлением писателя дать подробное описание реалий (преимущественно артефактов), представляющих для диалектоносителей практический интерес (акцентируется внимание на том, что действительно ценно).

5. В ходе анализа было установлено, что для раскрытия семантического содержания одного и того же диалектного слова писатель может использовать разные контекстуальные актуализаторы лексического характера в зависимости от того, какая именно характеристика (особенность) номинируемой диалектным словом реалии является в данный момент наиболее значимой.

7. Собрав воедино контексты, содержащие в себе прежде всего частотные лексические единицы, можно получить развёрнутые описания обозначенных ими внеязыковых реалий, которые, в свою очередь, могут служить важнейшим источником получения этнографической и культурологической информации.

8. В ходе анализа было установлено, что в семантизации большей части диалектных слов принимает участие сразу несколько актуализаторов лексического характера, объективирующих совершенно разные семантические признаки, причём один из них, как правило, является основным (доминирующим), а остальные выполняют конкретизирующую функцию: ср. Потом вынимает большой гаман кожаный, стал отсчитывать трёхрублёвки обмороженными култышками («Захар Воробьёв): трёхрублёвки — основной актуализатор, объективирующий функциональный признак, маркирующий сему «кошелёк»; большой и кожаный — дополнительные актуализаторы, объективирующие, соответственно, квантитативный (размер) и экзистенциальный (материал) признаки.

9. Среди рассмотренных диалектных наименований особое место занимают лексемы, значение которых актуализируется в тексте с помощью нормативных лексических единиц, вступающих с анализируемыми диалектными словами в синонимические (верх-овраг) и гиперо - гипонимические (ветрянка — мельница) отношения.

Заключение

Для И.А. Бунина включение диалектных лексических единиц в тексты художественных произведений не было самоцелью. Они служат для номинации экстралингвистических реалий, входящих в орбиту хозяйственных интересов диалектоностителей, проживающих в сельской местности, для локализации описываемых событий, а также являются средством воссоздания неповторимого мелодического речевого рисунка персонажей, принадлежащих преимущественно к крестьянскому сословию. Важно отметить, что территориально ограниченные в употреблении наименования встречаются не только в языке персонажей, но и в авторской речи, причём в последнем случае они уже не столько выполняют локализующую или номинативную функцию, сколько вносят в текст особую экспрессию, впечатление свежести, небанальности. Диалектные лексические единицы в авторской речи отмечаются значительно реже, чем в языке персонажей, что подтверждает справедливость тезиса Ю.Н. Караулова о том, что писатель дистанцируется от своих героев, «выступая в своих произведениях не как единая, целостная языковая личность, а как множество говорящих и понимающих личностей», изъясняющихся «соответственно общественно-историческим условиям их формирования и воспитания» [Караулов 1987:86].

О важности диалектной составляющей говорит то, что она охватывает все сферы бытия сельского жителя, отражает окружающий мир во всём его разнообразии: ТГ Природа: ландшафт, флора, фауна, метеорологические явления; ТГ Человек: внешность человека, умственные способности человека, лицо по роду его занятий; ТГ Артефакты: жилые и хозяйственные постройки, предметы домашнего обихода, продукты питания. Указанные тематические группы являются наиболее репрезентативными, а следовательно, позволяют установить, что же для диалектоносителя представляет наибольшую ценность.

Внутри рассмотренных тематических групп в отдельных случаях обнаруживаются системные парадигматические (гиперо-гипонимические и синонимические) связи и отношения между диалектными лексическими единицами: ср. конопи «растение семейства тутовых, используемое для изготовления пеньки и масла» - замашка, машонка «мужская разновидность конопли» (родо-видовые отношения); верх-луг «впадина, углубление в земной поверхности; овраг» (синонимические отношения).

В процессе исследования были определены свободные сегменты семантического пространства, интенсивно заполняемые в территориальных диалектах (наименования участков ландшафта (оврагов), учитывающие их индивидуальные геоморфологические особенности, такие как глубина, крутизна склонов и т.д. - яруга; наименования детёнышей животных строго определённого возраста - третьяк и т.д.). Главная отличительная особенность говоров - высокая, в отличие от кодифицированной, нормализованной разновидности языка, степень детализации, конкретизации того или иного смыслового участка. Это уже «само по себе свидетельствует о его значимости для носителей языка, поскольку именно эта значимость является побуждающей способностью к словотворческим усилиям человека» [Вендина 1998:22].

Актуализированные в художественных текстах, датированных рубежом Х1Х-ХХ столетий, лексические значения соответствуют во многом данным, полученным в результате синхронного исследования лексического состава южнорусских (в частности, орловских) говоров, что свидетельствует об относительной устойчивости их лексического состава на разных временных срезах.

На основе сравнения диалектных лексических единиц, извлечённых из текстов художественных произведений И.А. Бунина, с данными живых русских народных говоров были выявлены семантические сдвиги, осуществлённые по линиям: гипероним —> гипоним; целое —» часть целого; пространственной смежности (например, растение —> участок, засеянный этим растением). Такого рода семантические переходы, эволюционные сдвиги, свойственные русскому языку в целом, а не только говорам, приводят, как правило, к усложнению семантической структуры рассматриваемых слов. Не случайно большая часть актуализированных в текстах бунинских произведений диалектизмов принадлежит к категории многозначных слов, известных носителям русских народных говоров (прежде всего южнорусских) в двух и более значениях: ср. конопи «растение семейства тутовых, используемое для изготовления пеньки и масла»; «семенная часть данного растения»; «участок, засеянный коноплёй».

В процессе исследования были выявлены лексические единицы полифункционального характера, позволяющие диалектоносителю не только называть представляющую для него интерес внеязыковую реалию, но и выражать к ней своё отношение, давать ей свою оценку (ср. наименования человека по уровню его интеллектуального развития, в которых явно присутствует негативно-оценочный компонент — далдон, дулеб, гетман).

В составе диалектных лексических единиц, входящих в лексико-семантическую систему народных говоров, выделяются группы слов разной степени семантической близости к соответствующим лексемам литературного языка.

Тексты художественных произведений И.А. Бунина являются источником изучения мировосприятия диалектоносителей, которое находит своё отражение в мотивировочных признаках, лёгших в основу тех или иных диалектных наименований: качественно-характеризующий, локативный, экзистенциальный, темпоральный, квантитативный, функциональный, акциональный, акторный.

В ходе анализа было установлено численное превосходство диалектных лексических единиц, активно функционирующих как в живых орловских и генетически близких им курских, воронежских, тульских, брянских и др. южнорусских диалектах, так и в среднерусских и сибирских говорах, что даёт основание относить их к интердиалектным лексическим единицам. Наряду с ними, были выявлены исключительно орловские диалектные лексемы, получившие распространение либо по всей территории Орловской области в её современных административных границах, либо в отдельных её районах.

Разнообразие диалектных слов не затемняет восприятие текста. Это оказывается возможным благодаря скрупулёзному отбору писателем диалектных лексических единиц, их умелому вводу в текст художественного произведения, что позволяет воссоздать неповторимый колорит орловской деревни, способствует адекватному отображению окружающей действительности.

Список научной литературыКрюков, Юрий Юрьевич, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аванесов, Р.И. Общенародный язык и местные диалекты на разных этапах развития общества Текст. / Р.И. Аванесов // Мат-лы к курсам языкознания / под ред. В.А. Звегинцева. М.: МГУ, 1954. - 24с.

2. Аванесов, Р.И. Диалектология Текст. /Р.И. Аванесов // Русский язык. Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1979. - С. 72 - 74.

3. Алёшина, Л.М. Лексика коноплеводства в орловских говорах Текст. / Л.М. Алёшина. Орел: ОГУ, 2003. - 237с.

4. Анохина, Л.И. О специфике употребления слов со значением «мука», «тесто» в орловских говорах Текст. / Л.И. Анохина // Орловские говоры: проблемы изучения: сб. науч. тр. Орел: ОГУ, 1997. - С. 18-32.

5. Апресян, Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Просвещение, 1966. - 302с.

6. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка Текст. / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 367с.

7. Ахманова, О.С. Очерки по общей и русской лексикологии Текст. / О.С. Ахманова. М.: Учпедгиз, 1957. - 294с.

8. Балахонова, Л.И. Диалектные по происхождению слова в общенародной терминологии (к истории названий «сухого дерева») Текст. / Л.И. Балахонова // Диалектная лексика 1974: сб. ст. Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1976. -С. 41-51.

9. Баранникова, Л.И. К вопросу о соотношении литературного языка и диалектов Текст. / Л.И. Баранникова // Очерки по русскому языку и стилистике: сб. ст. Саратов: СГПИ, 1965. - С. 345 - 353.

10. Баранникова, Л.И. Русские народные говоры в советский период: к проблеме соотношения языка и диалекта Текст. / Л.И. Баранникова. — Саратов: СГПИ, 1967.-206с.

11. Баранникова, Л.И. Просторечие как особый социальный компонент языка Текст. / Л.И. Баранникова // Язык и общество. Вып. 3. - Саратов, 1974.

12. Бахвалова, Т.В. Обозначение границ земельных владений в памятниках южновеликорусского наречия: на материале отказ, кн. Орлов, края Текст. / Т.В. Бахвалова // Диалектная лексика 1987: сб. ст. СПб.: Наука [СПб. отд-ние], 1991. - С. 90-99.

13. Бахвалова, Т.В. Именование людей в орловских говорах Текст. / Т.В. Бахвалова // Орловский край: опыт истории и перспективы развития: мат-лы научно-практич. конф. Орел, 1992. — С. 346 — 351.

14. Бахвалова, Т.В. Дулеб Заметки диалектолога. [Текст] / Т.В. Бахвалова // Русская речь. 1993а. - №3 - С.77 - 79.

15. Бахвалова, Т.В. Характеристика интеллектуальных способностей человека лексическими и фразеологическими средствами языка (на материале орловских говоров): учеб. пособие Текст. / Т.В. Бахвалова. — Орел: ОГПИ, 19936. 130с.

16. Бахвалова, Т.В. Выражение в языке внешнего облика человека средствами категории агентивности Текст. / Т.В. Бахвалова. Орел: ОПТУ, 1996. — 240с.

17. Белова, Л.И. Обогащение литературного языка словами диалектного происхождения Текст. / Л.И. Белова / /Диалектная лексика 1977: сб. ст. Л.: Наука [Ленингр. огд-ние], 1979. - С. 193 - 196.

18. Белова, Л.И. Стилистическое освоение лексики диалектного происхождения современным русским литературным языком Текст. / Л.И. Белова // Диалектная лексика 1979: сб. ст. Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1982. - С. 170 -173.

19. Березовская Е.А. Ихтиологическая лексика в говорах Русского Севера: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / Е.А. Березовская. — Екатеринбург, 2006. 25с.

20. Блинова, О.И. О тождестве слова в диалектном языке Текст. / О.И. Блинова // Тр. Томского гос. ун-та: Вопросы русского языка и его говоров. -Т. 197.-Томск: ТГУ, 1968.-С. 117-126.

21. Блинова, О.И. Лексическая мотивированность и некоторые проблемы региональной лексикологии Текст. / О.И. Блинова.//Диалектная лексика 1971: сб. ст. Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1972. - С. 92 - 104.

22. Блинова, О.И. Введение в современную региональную лексикологию Текст. / О.И. Блинова. Томск, 1973. - 257с.

23. Блинова, О.И. Русская диалектология: лексика: учеб. пособие Текст. / О.И. Блинова. Томск: ТГУ, 1984а. - 133с.

24. Блинова, О.И. Явления мотивации слов: лексикологический аспект Текст. / О.И. Блинова. Томск: ТГУ, 19846. - 191с.

25. Блинова, О.И. Номинация и мотивация Текст. / О.И. Блинова // Диалектное слово в лексико-системном аспекте: межвуз. сб. науч. тр. Л., 1989. — С. 66 - 74.

26. Богословская, З.М. Диалектная вариантология: лексикологический и лексикографический аспекты: автореф. дис. . докт. филол. наук: 10.02.01. Текст. / З.М. Богословская. Томск, 2006. - 40с.

27. Бунин, И.А. Собрание сочинений в 9-ти томах Текст. / И.А. Бунин / под ред. A.C. Мясникова. Т. 1 - 9. - М.: Художественная литература, 1965 -1967.

28. Бурко, Н.В. Орографическая лексика в орловских говорах: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / Н.В. Бурко. Орел, 1998. - 269с.

29. Васильев, В.Л. Географическая терминология в говорах Новгородской области (ареально-семасиологический анализ на восточнославянском фоне): дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / В.Л. Васильев. СПб., 1995. -264с.

30. Васильченко, С.М. Формально-семантические связи русского имени существительного в семасиологическом и ономасиологическом аспектах: учеб. пособие Текст. / С.М. Васильченко. Орел: ОГТРК, 1996. - 196с.

31. Вендина, Т.И. Лексический атлас русских народных говоров и лингвистическая гносеология Текст. / Т.И. Вендина // Вопросы языкознания. -1996.-№1.-С. 33-41.

32. Вендина, Т.И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм) Текст. / Т.И. Вендина. М.: Индрик, 1998. - 240с.

33. Виноградов, В.В. Основные типы лексического значения слова. Текст. / В.В. Виноградов // Вопросы языкознания. 1953. - №5. - С. 3 - 29.

34. Виноградов, В.В. О языке художественной литературы Текст. /В.В. Виноградов. — М.: Гослитиздат., 1959. 655с.

35. Виноградов, В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове): 2-е издание Текст. / В.В. Виноградов. — М.: Высшая школа, 1972. — 614с.

36. Виноградов, В.В. Литературный язык Текст. / В.В. Виноградов // История русского литературного языка: избр. тр. — М.: Наука, 1978. С. 288 - 297.

37. Виноградов, В.В. О художественной прозе Текст. / В.В. Виноградов // О языке художественной прозы: избр. тр. М.: Наука, 1980. - 360с.

38. Вихрян, O.E. Языковые средства выражения авторской модальности в романе И. А. Бунина «Жизнь Арсеньева»: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / O.E. Вихрян. М., 1990. - 206с.

39. Ганцовская, Н.С. Лексико-семантическая группа «хвоя» в русских говорах (ареально-этимологический аспект) Текст. / Н.С. Ганцовская // Лексический атлас русских народных говоров: мат-лы и исследования. СПб.: Наука, 2006.-С. 104-110.

40. Ганцовская, Н.С. Лексика говоров костромского акающего острова: проблемы типологии Текст. / Н.С. Ганцовская. — СПб. Кострома: КГУ, 2007. - 228с.

41. Герд, A.C. Советы диалектолога Вопр. орг. и сбора рус. топонимов. [Текст] / A.C. Герд // Русская речь. 1993. - №3. - С. 72 - 76.

42. Гришанова, В.Н. Названия транспортных средств в говоре села Борисово Болховского района Орловской области Текст. / В.Н. Гришанова // Лексический атлас русских народных говоров. — Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1990.-С. 26-29.

43. Гусева, Т.М. Сложный эпитет как стилеобразующая единица художественного пространства И.А. Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / Т.М. Гусева. -М., 2001. 17с.

44. Гухман, М.М. От языка немецкой народности к немецкому национальному языку Текст. / М.М. Гухман. М.: АН СССР, 1955. - Ч. 1. - 163с.

45. Дерягина, З.С. Верх и его производные в севернорусской гидрографической терминологии Текст. / З.С. Дерягина // Топонимия Урала и Севера Европейской части СССР. Свердловск, 1985. - С. 54 - 65.

46. Долгушев, В.Г. Лексика вятских говоров в ареальном и ономасиологическом аспектах: автореф. дис. . докт. филол. наук: 10.02.01. Текст. / В.Г. Долгушев. М., 2006. - 40с.

47. Евдокимов А.Н. Диалектная и просторечная лексика в художественном дискурсе E.H. Носова: на материале рассказов писателя: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / А.Н. Евдокимов. Курск, 2005. 20с.

48. Жилякова, E.H. К вопросу о диалектных названиях лошадей Текст. / E.H. Жилякова // Русский язык: история, диалекты, современность: юбилейный сб. науч. тр. Вып. VI. - М.: МГОУ, 2005. - С. 126 - 131.

49. Журавлёв, А.Ф.Должен ли диалектолог быть этнографом? Вопр. лексикографии. [Текст] / А.Ф. Журавлёв // Русская речь. 1988. - №5. - С.89 - 96.

50. Захарова, К.Ф.; Орлова, В.Г. Диалектное членение русского языка: учеб. пособие для фак-тов рус. яз. и лит-ры пед. ин-тов Текст. / К.Ф. Захарова; В.Г. Орлова. -М.: Просвещение, 1970. 168с.

51. Зеленин, Д.К. Народные присловья и анекдоты о русских жителях Вятской губернии: этнографический и историко-литературный очерк Текст. / Д.К. Зеленин // Избранные труды: ст. по духовной культуре 1901 1913г. - М.: Индрик, 1994.-С. 59- 104.

52. Иванова, А.Ф. Наименования грибов на территории Московской области (Из материала лексического атласа) Текст. / А.Ф. Иванова // Диалектная лексика 1977. Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1979. - С. 205 - 213.

53. Ивашко, Л.А. Лексика Текст. / Л.А. Ивашко // Русская диалектология: учеб. пособие для студентов филол. фак-тов ун-тов / под ред. В.В. Колесова. М.: Высшая школа, 1990. - 207с.

54. Ивашко, Л.А. Глаголы речи в печорских говорах Текст. / Л.А. Ивашко // Лексический атлас русских народных говоров: мат-лы и исследования. — СПб.: Наука, 2006. С. 166 - 170.

55. Ильинская, Н.Г. К проблеме системных отношений в лексике. Лекси-ко-семантическая группа «выпечные изделия» в архангельском диалекте (семантический и лингвогеографический аспекты) Текст. / Н.Г. Ильинская. М. : Диалог - МГУ, 1998. - 320с.

56. Калнынь Л.Э. Включение диалектизмов в художественный текст как разновидность контакта между диалектной и литературной формами русского языка Текст. / Л.Э. Калнынь // Вопросы языкознания. 1998. - №6. - С. 58-69.

57. Калнынь, Л.Э.; Клепикова, Г.П. Вопросы диалектологии на XII Международном съезде славистов Текст. / Л. Э. Калнынь, Г.П. Клепикова // Вопросы языкознания. 1999. - №3. - С.20 - 37.

58. Калнынь, Л.Э.; Клепикова, Г.П. Вопросы диалектологии на XIII Международном съезде славистов Текст. / Л. Э. Калнынь, Г.П. Клепикова // Вопросы языкознания. 2004. - №2. - С.111 - 122.

59. Камелова, С.И. О механизме формирования переносных значений Текст. / С.И. Камелова // Облик слова: сб. ст. памяти Д.Н. Шмелёва. М.: Ин-т русского языка им. В.В. Виноградова РАН, 1997. - С. 58 - 65.

60. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность Текст. / Ю.Н. Караулов. -М.: Наука, 1987. -263с.

61. Кардашевский, С.М. О населении курско-орловской территории в период формирования русского национального языка Текст. / С.М. Кардашевский // Учёные записки МОПИ. T.XXXV. - Тр. каф. рус. яз. - Вып. 3. - М.: МОПИ, 1956.-С. 101 - 160.

62. Касаткин, JT.JI. Русские диалекты и языковая политика Текст. / JI.JI. Касаткин // Русская речь. 1993. - №2. - С.82 - 90.

63. Кацнельсон, С.Д. Содержание слова, значение и обозначение Текст. / С.Д. Кацнельсон. М. - Л., 1965. - 109 с.

64. Кирьянова, H.A. Глагольная диалектная лексика в прозе тамбовских писателей Текст. / H.A. Кирьянова // Лексический атлас русских народных говоров: мат-лы и исследования. — СПб.: Наука, 2006. С. 171 - 174.

65. Коготкова, Т.С. О некоторых особенностях диалектной лексики в связи с устной формой ее существования Текст. / Т.С. Коготкова // Славянская лексикография и лексикология. М.: Ин-т славяноведения АН СССР, 1966. -С. 291-310.

66. Коготкова, Т.С. Литературный язык и диалекты Текст. / Т.С. Коготкова // Актуальные проблемы речи: сб. ст. М.: Ин-т рус. яз. АН СССР, 1970. -С. 104-152.

67. Коготкова, Т.С. О «внешней» обусловленности словников областных словарей Текст. / Т.С. Коготкова // Памятники русского языка: вопросы исследования и издания: сб. ст. М.: Ин-т рус. яз. АН СССР, 1974. - С. 315 - 332.

68. Коготкова, Т.С. Заметки об изучении лексики в индивидуальной речи диалектоносителей (по материалам современных областных словарей) Текст. /

69. Т.С. Коготкова // Русские говоры: к изучению фонетики, грамматики, лексики: сб. ст. М.: Ин-трус. яз. АН СССР, 1975.-С. 285-301.

70. Коготкова, Т.С. Русская диалектная лексикология (состояние и перспективы) Текст. / Т.С. Коготкова. М., 1979. - 335с.

71. Коготкова, Т.С. Национальные истоки русской терминологии Текст. / Т.С. Коготкова. М.: Наука, 1991. - 119с.

72. Колесов, В.В. Введение Текст. / В.В. Колесов // Русская диалектология: учеб. пособие для студентов филол. фак-тов ун-тов/ под ред. В.В. Колесова. -М.: Высшая школа, 1990. 207с.

73. Костромичёва, М.В. Лексика свадебного обряда (на материале орловских говоров): дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / М.В. Костромичёва. -Орёл, 1997.-201с.

74. Краснянский, В.В. Повторяющиеся образные сочетания в художественной речи (эпитет И.А. Бунина) Текст. /В.В. Краснянский // Проблемы структурной лингвистики 1981: сб. ст. -М., 1983. С. 244 - 256.

75. Крутикова, Л.В. Проза И.А. Бунина начала XX века (1900 1902) Текст. / Л.В. Крутикова // Русская литература XIX - XX веков: уч. зап. ЛГУ №355: серия филологических наук. - Вып. 76. - Л., 1971. - С. 101-122.

76. Крылова, O.IT. Структурно-семантическая характеристика ЛСГ «Нагрудная одежда» в севернорусских говорах Текст. / О.Н. Крылова // Лексический атлас русских народных говоров: мат-лы и исследования. СПб.: Наука, 2004.-С. 218-225.

77. Кузнецова, Э. В. Полисемия и её отношение к слову и понятию Текст. / Э.В. Кузнецова // Язык и мышление. М., 1967. - С. 208 - 214.

78. Кузнецова, Э. В. Лексико-семантическая группа слов и методы её описания Текст. / Э.В. Кузнецова // Актуальные проблемы лексикологии: докл. 2-й лингвистич. конф. Новосибирск, 1969. - С. 202 - 209.

79. Кузнецова, О. Д. О понятии лексикализации. Лексикализация фонетических явлений в говорах Текст. / О.Д. Кузнецова // Вопросы языкознания. — 1978.-№2.-С.1П 117.

80. Куланина, О.В. Стилистические функции диалектизмов в языке произведений Н. С. Лескова: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / О.В. Куланина. -М., 1999. 23с.

81. Курносова, И.М. Словарь диалектизмов художественных произведений И.А. Бунина Текст. / И.М. Курносова // Лингвистическое отечествоведе-ние. -Т 2. Елец: ЕГУ, 2001. - с. 70 - 107.

82. Ларин, Б.А. Об архаике семантической структуры слова (яр- юр- буй-) Текст. / Б.А. Ларин // Из истории слов и словарей: очерки по лексикологии и лексикографии: сб. ст. Л.: ЛГУ, 1963. - С. 78 - 89.

83. Левина, Г.М Наименование курицы в русских народных говорах Текст. / Г.М. Левина // Диалектная лексика 1974: сб. ст. Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1976.-С. 132- 144.

84. Леденёва, В.В. Индивидуальное и общее в идиолекте Н.С. Лескова: Лексический состав эпистолярных текстов 90-х годов XIX века: словарь Текст. / В.В. Леденёва.-М.:МГОУ, 2007.-451с.

85. Ли, А.Д. Системные связи в лексике народных говоров Текст. /А.Д. Ли // Диалектная лексика 1987: сб. ст. СПб.: Наука [СПб. отд-ние], 1991. - С. 51-60.

86. Макушева, O.A. Метеорологическая лексика в орловских говорах: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / O.A. Макушева. Орёл, 1994. -220с.

87. Малышева, И.Ю. Ярославско-костромская диалектная лексика в произведениях H.A. Некрасова как отражение фрагментов региональной языковой картины мира: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / И.Ю. Малышева. -Ярославль, 2005. -28с.

88. Меркулова В.А. Очерки по русской народной номенклатуре растений. Травы. Грибы. Ягоды Текст. / В.А. Меркулова. М.: Наука, 1967. - 259с.

89. Меркулова В.А. Корпеть, сморзко, комосей, сумериться, грем, хоро-холь Текст. / В.А. Меркулова // Диалектография русского языка. М.: Наука, 1985.-С. 190-198.

90. Мещерский, H.A. К разграничению понятий «литературный язык» и «язык художественной литературы» Текст. / H.A. Мещерский // Учён. зап. Ка-рельск. пед. ин-та. Т. XVII. - Петрозаводск: КГПИ, 1967.

91. Мещерякова, O.A. Авторская концептосфера и её репрезентация средствами свето- и цветообозначения в цикле рассказов И.А. Бунина «Тёмные аллеи»: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / O.A. Мещерякова. — Орел, 2002.- 197с.

92. Мораховская, О.Н. Системный подход к языку и диалектология Текст. / О.Н. Мораховская // OJIA: мат-лы и исследования. М., 1984. - С. 33 -51.

93. Морозова, И.А. Составные номинации эмоций в поэзии И.А. Бунина Текст. / И.А. Морозова // Язык и национальное сознание. Вып. 2. — Воронеж, 1999.-С. 146- 147.

94. Мызников, С.А. Лексика финно-угорского происхождения в русских говорах Северо-Запада (этимологический и лингвогеографический анализ): ав-тореф. дис. . докт. филол. наук: 10.02.01. Текст. / С.А. Мызников. СПб., 2003.-52с.

95. Осипова, Е.П. Наименования элементов традиционного народного женского костюма в рязанских говорах Текст. / Е.П. Осипова // Русский язык: история, диалекты, современность: юбилейный сб. науч. тр. Вып. VI. — М.:МГОУ, 2005. - С. 249 - 261.

96. Оссовецкий, И.А. Словарь говора деревни Деулино Рязанского района Рязанской области Текст. / И.А. Оссовецкий // Вопросы диалектологиивосточнославянских языков: сб. ст. М.: Ин-т рус. яз. АН СССР, 1964. - С. 176 -206.

97. Оссовецкий, И.А. Диалектная лексика в произведениях советской художественной литературы 50х 60х годов Текст. / И.А. Оссовецкий // Вопросы языка современной русской литературы. - М.: Наука, 1971. - С. 301 -385.

98. Оссовецкий, И.А. Лексика современных русских народных говоров Текст. / И.А. Оссовецкий. М., 1982. - 198с.

99. Паникаровская, Т.Г. Названия реалий крестьянского быта в вологодских говорах (русская печь и её части) Текст. / Т.Г. Паникаровская // Эволюция лексической системы севернорусских говоров. Вологда: ВГПИ, 1984. - С. 20-25.

100. Партенадзе, М. X. О природе слов с пометкой «областное» Текст. / М.Х. Партенадзе // Вопросы языкознания. 1978. - №1. - С.109 - 117.

101. Партенадзе, М. X. Об основаниях отбора диалектных слов для словарей литературных языков Текст. / М.Х. Партенадзе // Вопросы языкознания. -1980. -№2.-С.87 -98.

102. Попов, И.А. Лексический атлас русских народных говоров Текст. / И.А. Попов. Л.: Наука, 1974. - 45с.

103. Попов, И.А. Системный подход при лингвогеографическом изучении диалектной лексики Текст. / И.А. Попов// Лингвоэтнография. Л., 1983. - С. 74-83.

104. Прохорова, В.Н. Диалектизмы в языке художественной литературы Текст. / В.Н. Прохорова. М.: Учпедгиз, 1957. - 80 с.

105. Романова, H.A. Некоторые особенности говора д. Заречье Вохомско-го района Костромской области Текст. / H.A. Романова // Диалектная лексика 1977: сб. ст. Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1979. - С. 184 - 192.

106. Селищев, A.M. Русский литературный язык и местные говоры (ознакомление с местной речью в связи с краеведением) Текст. / A.M. Селищев // Избр. тр. М.: Просвещение, 1968. - С. 396 - 401.

107. Селищев, A.M. О языке современной деревни Текст. / A.M. Селищев // Избр. тр. М.: Просвещение, 1968. - С. 428 - 486.

108. Сороколетов, Ф.П. К вопросу о системных отношениях в лексике народных говоров Текст. / Ф.П. Сороколетов // Диалектная лексика 1975: сб. ст.- Л.: Наука Ленингр. отд-ние., 1978а. С. 14-25.

109. Сороколетов, Ф.П. Диалектная лексика как система Текст. / Ф.П. Сороколетов// Восточнославянское и общее языкознание: сб. ст. М.: Ин-т рус. яз. АН СССР, 19786. - С. 84 - 90.

110. Сороколетов, Ф.П. Способы семантической разработки слов в областных словарях Текст. / Ф.П. Сороколетов // Диалектная лексика 1982: сб. ст. -Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1985. С. 14 - 26.

111. Стернин, И.А. Лексическое значение слова в речи Текст. / И.А. Стернин. Воронеж: ВГУ, 1985. - 170с.

112. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц Текст. /В.Н. Телия. -М.: Наука, 1986. 142с.

113. Телия, В.Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц Текст. / В.Н. Телия // Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. М., 1991. - С. 36 - 67.

114. Толстой, Н.И. Некоторые проблемы сравнительной славянской семасиологии Текст. / Н.И. Толстой // Славянское языкознание: VI Международный съезд славистов. Прага, август 1968. М.: Наука, 1968. - С. 339 - 365.

115. Толстой, Н.И. Славянская географическая терминология: семасиологические этюды Текст. / Н.И. Толстой. М.: Наука, 1969. - 262с.

116. Толстой, Н.И. Диалектология в этнолингвистической перспективе Текст. / Н.И. Толстой // Системные отношения в лексике севернорусских говоров: сб. ст. Вологда: ВГУ, 1982. - С. 3 - 7.

117. Трубачёв, О.Н. Ремесленная терминология в славянских языках Текст. / О.Н. Трубачёв. -М.: Наука, 1966. 416с.

118. Фёдоров, А.И. Сибирская диалектная фразеология Текст. / А.И. Фёдоров. -Новосибирск, 1980. 192с.

119. Филин, Ф.П. О лексико-семантических группах слов Текст. / Ф.П. Филин // Езиковедски изследования в чест на академик Стефан Младенов. -София, 1957.-С. 523 -538.

120. Филин, Ф.П. Образование языка восточных славян Текст. / Ф.П. Филин. М. - Л.: АН СССР, 1962. - 294с.

121. Филин, Ф.П. Некоторые проблемы диалектной лексикографии Текст. / Ф.П. Филин // Известия АН СССР: Серия: Литература и яз. 1966. — Т. XXV.-Вып. 1.-С. 3 - 12.

122. Филин, Ф.П. Происхождение русского, украинского, белорусского языков: историко-диалектологический очерк Текст. / Ф.П. Филин. Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1972. - 655 с.

123. Филин, Ф.П. К проблеме происхождения славянских языков Текст. / Ф.П. Филин// Славянское языкознание: VII Международный съезд славистов. Варшава, август 1973: доклады советской делегации. М.: Наука, 1973. - С. 378 -389.

124. Филин, Ф.П. Русский язык в современном мире Текст. / Ф.П. Филин.-М., 1974.

125. Филин, Ф.П. О свойствах и границах литературного языка Текст. / Ф.П. Филин// Вопросы языкознания. 1975. - №6. - С. 3 - 12.

126. Филин, Ф.П. О так называемом «диалектном языке» Текст. / Ф.П. Филин// Вопросы языкознания. 1981. - №2. - С. 36 - 43.

127. Филин, Ф.П. О лексико-семантических группах слов Текст. / Ф.П. Филин// Очерки по теории языкознания. М.: Наука, 1982 — С. 227 - 239.

128. Хромов, С.П.; Мамонтова, Л.И. Метеорологический словарь Текст. / С.П. Хромов, Л.И. Мамонтова. Л.: Гидрометеоиздат, 1974.

129. Чагишева, В.И. К изучению лексико-семантических отношений в говорах Текст. / В.И. Чагишева// Науч. тр. Курск: КГПИ, 1979. - Т. 197. - С. 44 -49.

130. Чернышёв, В.И. Русский язык в произведениях И.С. Тургенева Текст. / В.И. Чернышёв // Избранные труды. Т. 2. - М.: Просвещение, 1970. -С. 222-247.

131. Чудинов, А.П. Соотношение лексико-семантической группы глаголов бытия в литературном языке и диалекте Текст. А.П. Чудинов // Живое слово в русской речи Прикамья: межвуз. сб. науч. тр. Пермь: ПГУ, 1978. — С. 51 — 59.

132. Шанский, Н.М. Лексикология современного русского языка Текст. / Н.М. Шанский -М.: Просвещение, 1972. 327с.

133. Шашкова, С.И. Речевые средства парадоксальности в произведениях И.Бунина: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01. Текст. / С.И. Шашкова. -Орёл, 1998.- 17с.

134. Шмелёв, Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка Текст. / Д.Н. Шмелёв. М., 1964. - 244с.

135. Щербакова, Л.Е. Парадигматические отношения в метеорологической терминологии Текст. / Л.Е. Щербакова // Типы языковых парадигм: тезисы докл. и сообщ. конф. кафедр рус. яз. вузов Урала 2 — 5 февраля 1988 года. -Свердловск, 1988. С. 59 - 61.

136. Этерлей, E.H. Об этнографизмах и их месте в диалектном словаре Текст. / E.H. Этерлей // Диалектная лексика 1974: сб. ст. Л.: Наука [Ленингр. отд-ние], 1976.-С. 13-25.

137. Список словарей и их условные сокращения

138. БАС Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. Текст. -М; Л.: АН СССР, 1950-1965.

139. БСЭ Большая Советская Энциклопедия: в 30т. Текст. / гл. ред. A.M. Прохоров - Изд.3е - М.: Советская энциклопедия, 1977.

140. ИЭСРЯ Черных, П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2 т. Текст. - М., 1994.

141. MAC Словарь русского языка: в 4 т. Текст.- 2е изд., испр. и доп. — М.: Русский язык, 1981-1984.

142. СД Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Текст. / В .И. Даль. - М.: Русский язык, 2002.

143. СНЯПБ Курносова, И.М. Словарь народного языка произведений И.А. Бунина Текст. / И.М. Курносова. - Елец: ЕГУ, 2006.

144. СО Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка Текст. / под ред. Н.Ю. Шведовой. - 4еизд., доп., стереотип. - М.: ИТИ Технологии, 2003. - 941с.

145. СОГ Словарь орловских говоров Текст. / под ред. Т.В. Бахваловой. -Вып. 1-4.-Ярославль, 1989-1991. - Вып. 5-14.-Орел, 1992-2003.

146. СРНГ Словарь русских народных говоров. - Вып.1 - Текст. - Л.: Наука, 1965-.

147. СУ Толковый словарь русского языка: в 4 т. Текст. / под ред. Д.Н.Ушакова. - М., 1935-1940.

148. ЭСРЯП Преображенский, А.Г. Этимологический словарь русского языка: в 2 т. Текст. / А.Г. Преображенский. - М., 1959.

149. ЭСРЯФ Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. Текст.-М.: Прогресс, 1986-1987.