автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Творчество Н. И. Колоколова

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Синохина, Ирина Викторовна

Введение.2

Глава I. Поэзия и проза 1915-1933 гг.11

1 .Формирование мифопоэтической семантики в лирике 1915-1918 гг Поэма «Четыре момента» и стихотворения 1920-1922 гг., пародирующие увлечение социально-романтической риторикой политического мифотворчества. «Детский рай» в рассказах 1922-1926 гг. и сб. стихов «Земля и тело». Элементы сказового и экзистенциального повествований в прозе 1922-1932 гг.

2.Двуплановость повествования Н.Колоколова: на материале рассказа «Последние Егоровы».

Глава II. Книга "Мед и кровь" в историко-литературном контексте 1920-х гг.84

1 .Христианский подтекст в повествовании.

2.Творческие пересечения с А.М.Горьким.

3.Созвучия повести Н.И.Колоколова с произведениями 20-х гг других авторов.

3 аключение.128

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Синохина, Ирина Викторовна

Настоящая работа представляет собой исследование творчества литератора, тексты которого не переиздавались после 1933 года. Нами предпринята попытка прояснить концептуально-художественные искания Н.И.Колоколова, выявить логику развития поэзии и прозы одного из своеобразных литераторов XX века, которому не повезло в исследовательском плане; восстановить по результатам источниковедческих разысканий его творческую судьбу во всех ее зигзагах и достижениях, понять его как органическое целое. Хронологически творчество Н.Колоколова, сохранившееся к началу XXI века в разрозненном состоянии, вмещается в границы 1914- 1933 гг.

С 1915 по 1918 гг. формируется в общих чертах поэтическая утопия, своеобразный «ответ» на «вызов», сделанный войной 1914 г. и революцией 1917 г.

В 1919-1922 гг. идет поиск художественных способов осмысления сути постигаемых исторических перемен.

1923-1928 гг. - период наиболее плодотворного творческого противостояния социально-политическому мифотворчеству, опустошающему национальную ментальность и губительному для родной земли.

1929-1933 гг. - время попыток адаптироваться в условиях творческой несвободы и уход из непоэтической эпохи.

Собранный материал, с нашей точки зрения, позволяет увидеть в творческой судьбе Н.Колоколова и в историко-литературной картине 20-30-х гг. аспекты, до сих пор остававшиеся в тени.

Рассмотрение поэтики, истоков и традиций, своеобразия лирического героя и жанровых признаков, места в литературном процессе, воссоздание творческой биографии дополнит и углубит представления как об общей логике развития русской литературы в первые послереволюционные десятилетия, так и о факторах, воздействовавших на психологию творчества отдельного литератора, не прижившегося на столичной почве в начале 30-х годов.

В литературных справочниках и энциклопедиях о творчестве Н.Колоколова сообщается в характерной для 20-60-х гг. манере: «Не выразил наше восприятие, не показал роль рабочего класса, недостаточно четко выявил свою гражданскую позицию.» (1). Его произведения печатались в журналах «Красная новь», «Новый мир», «Октябрь». Сборники стихов, рассказов и повестей выпускались издательствами «Земля и фабрика»,

Федерация», «Основа». Тексты Колоколова включались в такие антологии и альманахи, как «Ровесники», «Недра», «Начало», «Пролетарские поэты первых лет советской эпохи». Не обходила произведения литератора своим вниманием и критика. Правда, А.М.Горький сетовал на вульгарность и малограмотность статей и требовал, чтобы опубликовали его рецензию на роман «Мед и кровь» в «Известиях» и «Правде». Но под разными предлогами Горькому в этом было отказано.

Выразительное самобытное слово Колоколова Горький ставил в один ряд с произведениями А.Фадеева и М.Шолохова (2). «Мед и кровь» переведен на три европейских языка, а на русском дважды издавался в 1928 г. и посмертно в 1933 г. В серии «Дешевая библиотека» Горький рекомендует срочно издать две книги: «Духовенство в России» - В.С.Каменского и «Мед и кровь» (3), которую он посылает в Японию для лекций о современной русской литературе.

Отзыв Горького, согласно которому Колоколов написал «прекрасную книгу», где нанесен «меткий, крепкий удар гуманизму слабых духом», многократно цитировался историками литературы, но при этом те, кто вспоминал о романе, явно не спешили перечитывать «прекрасную книгу», а прочитавшие боялись сказать очевидное. Художественный смысл книги во многом противоречил горьковской оценке. Возможно, нежеланием обнаружить это противоречие и объясняется то обстоятельство, что она в течение 70 лет не переиздавалась, хотя актуальность ее со временем все более возрастает.

Одной из задач данной работы является анализ раритетной книги, сделанный с той мерой научной корректности, которая исключила бы идеологическую предвзятость. Наш вариант прочтения текста основан на выявлении словесно-речевых доминант прозы Колоколова и учете общей жанрово-стилевой природы повествования, сочетающего сказово-легендарную манеру и притчу, предания и фольклор, взаимопереплетения сказочного и конкретно-исторического времени. Множество смысловых оттенков и семантических вариантов тех или иных сквозных образов образует сложный социально-философский подтекст его произведений. Особенно любопытен для исследования эффект текучести слова, проявляющийся на звуковом, психологически функциональном, ассоциативно-знаковом, лексико-синтаксическом уровнях восприятия текстов Колоколова. Например, интертекстуальность библейских и языческих ассоциаций, заданная образным рядом всего творческого контекста Колоколова: мед - пчела - кровь - молоко - дерево - камень - свеча - чаша - сад - лес - змея - меч - чистилище - свет - тьма - юность - ветхость - плоды - пустота.

Слово Колоколова всегда выразительно, глубинно-перспективно, а не плоскостно. Вопрос об исследовании его во всех аспектах вполне созрел, тем более, что даже недруги отмечали «легкий мягкий слог», «богатую сочную живописную палитру словаря» писателя. Автор доверяет не столько содержательному, сколько звуковому, цветовому, ассоциативно-знаковому восприятию нестандартно осмысляемого, эмоционально окрашенного слова. Введение подтекста создает в его произведениях ситуацию семантической двуплано-вости, когда текст принадлежит одновременно разным контекстам. Один осмысливает реальные события истории, точнее, степень адекватности их отражения человеческим сознанием. Второй - выстрваивает модель бытия вообще, без учета исторического измерения.

Следуя традициям русской литературы, Колоколов использовал иносказание в условиях 20-х гг. XX в., создавших дополнительные обстоятельства, новые причины, утвердившие именно потаенный метафорический способ размышления об истории. Творческая судьба Колоколова подтверждает злободневность проблемы неадекватности человеческого сознания объективной реальности - одной из центральных в его прозе. Ни недоброжелатели, ни друзья не читали, а вычитывали из его текстов то, что «работало» на их тип восприятия и миропонимания. Даже Горький оказался ослеплен политическими страстями, подвержен искушению, свойственному людям монологического сознания: судить и выносить приговор.

Автор не вмешивался в острую полемику слепо-глухих критиков, разгоревшуюся вокруг «Меда и крови», полагая, что время ее прочтения впереди, когда романтика борьбы сменится возвращением к гуманистическим ценностям, завещанным русской классической литературой XIX в. Статья В.Сердюка «Чему ужаснулся писатель Колоколов?» (5) свидетельствует, что книгу «Мед и кровь», как и все творчество забытого писателя, пора переиздавать, теперь она найдет свой адресат.

АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ заключается в том, что объективному изучению творчества Н.И.Колоколова в течение XX в. мешали определенные внелитературные причины. В конце 20-х гг. его произведения воспринимались критикой как нечто, несоответствующее эпохе построения социализма, о чем писали Н.Замошкин, В.Гальцев, Б.Анибал, М.Грин и другие, ставя его прозу в один ряд с идеологически неприемлемыми Е.Замятиным и М.Пришвиным (6). «Несродность» Н.И.Колоколова веку торжества человеческой мысли над своим извечным врагом - природой была очевидной, как и его иронический взгляд на науку и технику - великих освободителей от стихийной власти природы.

В 60-70-е гг. сложилась традиция освещать творчество Н.Колоколова лучами горьковской славы и незыблемого авторитета, о чем свидетельствуют сами названия: «Прав был Горький» М.Шошина, «Оценка А.М.Горьким романа Н.И.Колоколова «Мед и Кровь» (к проблеме гуманизма)» К.С.Николаевой (7).

По мере преодоления «кривизны» во взгляде на художественные тексты следует избегать искушения сформировать прямо противоположную интерпретацию их, превращающую автора в фигуру выразителя Православной Руси. Нельзя игнорировать фактор скептического отношения Колоколова не только к догматам христианского мифа, но и к церковным служителям, в образах которых писатель отмечает косность, корыстолюбие, нравственную нестойкость, тяжелый русский дух, когда «нечем дышать и нельзя лететь» (8). Анализ всех собранных в результате источниковедческого разыскания материалов подводит к выводу о том, что Н.И.Колоколов был человеком и художником острых духовных противоречий, «мучеником мысли и рыцарем чести», по определению Е.Ф.Вихрева (9), и потому из его творчества можно извлечь и «богоборчество», и «народную душу», и «патриархальность», и «космизм». Труднее понять код, отмыкающий подтекстовые слои знакового слова в художественном мире Н.Колоколова, проследить эволюцию приобщения к мифологии и фольклору.

Нам кажется, что рассмотрение творчества Н.Колоколова способствует выработке беспристрастного безоценочного взгляда на его место не только в истории Владимирского, Костромского, Иваново-Вознесенского края, но и в литературе XX в., поскольку краеведческие рамки тесны для него.

ЦЕЛЬЮ ИССЛЕДОВАНИЯ является анализ центральной художественной концепции ко-локоловского творчества, выявление своеобразия его поэтической утопии и художественных способов постижения причин, мешающих ее реализации в историческом контексте. МАТЕРИАЛОМ РАБОТЫ являются результаты источниковедческих разысканий, текстологических сопоставлений редакций стихотворных и прозаических произведений, выявление типологических созвучий и пересечений с художественными произведениями современных Н.Колоколову писателей и поэтов.

Как нам представляется, главную книгу писателя «Мед и кровь» (10) необходимо рассматривать под знаком эволюции и последующего разрушения поэтического мифа, проанализировав художественные средства его воплощения в сборнике стихов «Земля и тело» (1923) (11).

Такого рода анализ исходит из самого тяготения Н.Колоколова к поэзии в широком онтологическом смысле, что объясняет органическую нераздельность в его творчестве стихотворца и прозаика. Именно поэтому нам кажется необходимым предварение предлагаемой интерпретации прозы поэтической продукцией, рассматриваемой как прелюдия к «Мед и кровь», посыл метафизических формул, ключевых в постижении концептуального ядра, открывающегося в подтекстовых слоях колоколовского притчевого иносказания. Взаимодополняя друг друга, высвечивая новые семантические грани в отдельных произведениях, проза и поэзия живут у Колоколова по творческому принципу единого «текста в тексте» (12).

Кроме того, учет поэтического опыта позволяет отчетливее соотнести мироощущение Н.Колоколова с историко-литературным контекстом философско-эстетических исканий 1920-х гг., избежать излишней замкнутости на идее самоценности слова в его прозе, что ограничило бы представление о некоторых важных художественных сторонах его творчества.

План исследования предполагает соотнесение с творчеством новокрестьянских и соприкасавшихся с ними поэтов, поскольку центральную коллизию колоколовского наследия тоже составляло соотношение «утопического» и «исторического». Его идеалистическая модель жизни отлична от концепций Н.Клюева, раннего С.Есенина, Д.Семеновского, хотя черпали поэтические ресурсы они из одной стихии «родового, русского». Рассмотрение произведений Н.Колоколова в типологическом аспекте убеждает в том, что представление его как только «нутряного» певца плодородия устарело, пришло время выхода на более глубокий философско-эстетический уровень его исследования. Возможно, продолжение новых источниковедческих разысканий в Петербурге, Переяславль-Залесском, на Урале, где печатались тексты в 1916-1924 гг., откорректировали бы предлагаемую нами концепцию творческого пути, позволили бы установить чье-либо интеллектуальное воздействие на Колоколова, представить более развернутое осмысление религиозно-философских взглядов поэта из потомственного рода священников. Но во всех произведениях, уцелевших к началу XXI в., не утратило актуальности органическое чувство любви и милосердия, «вечно человеческого», оттесняемого историей на периферию жизни.

Мы сознательно не касаемся в основной части диссертационного сочинения существенных биографических подробностей, связанных с литературной средой, в которой суждено было жить художнику слова. Все это сосредоточено во II части, где прилагаются материалы к «Летописи жизни и творчества Н.И.Колоколова».

НАУЧНАЯ НОВИЗНА исследования состоит в том, что оно является первой попыткой воссоздать творческий путь литератора, созвучного новокрестьянскому мироощущению, пародировавшего социально-революционный романтизм пролетарской поэзии, полемизировавшего с горьковской концепцией гуманизма (см. гл II, §2) согласного с интуитивными прозрениями таких разных художников, как И.Бабель, М.Булгаков, Б.Пильняк, Б.Пастернак, Н.Зарудин, И.Катаев, А.Горький, Л.Леонов, А.Твардовский, А.Платонов. Анализу содержания и художественного языка колоколовского творчества мешала социологическая интерпретация, а то и негативное отношение к его исканиям, что приводило к отказу им в самостоятельной значимости. Критики и исследователи, касаясь творчества Н.Колоколова, как правило, видели в нем свидетельство социально-политической и мировоззренческой незрелости автора «Мед и кровь». Причем, это писалось как в конце 20-х, так и в 60-е гг., когда о мифологемных мотивах в русской литературе XX в. можно было говорить, не опасаясь идеологических репрессий, преодолев силу инерции. Свои тезисы доклада о книге «Мед и кровь» К.С.Николаева построила на том, что вывела основной концепт их из оценки А.М.Горького (13). Однако, как нам представляется, тексты Н.Колоколова не открываются, во всяком случае не объясняются достаточно корректно при таком подходе. И даже более того, сама трактовка книги может быть объяснена только исходя из анализа творчества, предшествовавшего появлению этой повести-притчи. Как всякое притчевое иносказание, повествование в ней рассчитано на индивидуальное прозрение читателя по мере его нравственного созревания и интеллектуального взросления.

Хронологический свод найденных архивных материалов концентрирует и систематизирует факты, уточняет их, привлекает новые, неопубликованные сведения о писателе и его творчестве. Жанр, предлагаемый как форма «Летописи.» в Приложении, кажется нам наиболее удачным способом наглядно представить результаты источниковедческого разыскания.

Форма хронологически упорядоченной подачи позволяет отделить произвольную интерпретацию биографии и творчества Н.Колоколова от документально обоснованной, избежать наукообразия и чрезмерной метафоричности исследования, главная задача которого

- ввести в научный оборот факты, составляющие представление о психологическом состоянии литераторов, искренне пытавшихся адаптироваться в новых для творческой жизни социальных условиях.

Такая беспристрастная подача фактического материала кажется нам оптимально соответствующей личностной и творческой позиции самого Н.И.Колоколова, писавшего Горькому, что независимо от того, печатают его произведения сейчас или нет, они все равно дойдут до читателя, даже если автора завтра не станет.

Отбор материалов в Приложении определялся двумя задачами: собрать данные о творческой деятельности художника, литературного критика, журналиста, восстановив, по возможности, отдельные этапы его работы над произведениями от возникновения замысла до окончательного воплощения и первой публикации; собрать факты общественно-литературной деятельности Колоколова. ИСТОЧНИКАМИ сведений о писателе были:

1 .Опубликованные материалы - периодическая печать за 90 лет; издания, содержащие мемуары о писателе, публикации писем А.М.Горького и его корреспондентов, в которых шла речь о Н.И.Колоколове;

2.Неопубликованные материалы - письма Н.И.Колоколова и его корреспондентов, переписка лиц, общавшихся с писателем, их воспоминания, дневники, архивные дела редакций и издательств; рукописи автобиографии и библиографии, составленных самим писателем в июне 1922 г.; художественные тексты неопубликованных произведений и опубликованных с купюрами; документы делового характера, хранящиеся в московских архивах, а также в музее ИвГУ, в краеведческом отделе ивановской областной научной библиотеки, и в частных руках жителей Москвы, Иванова, Шуи и Переславль-Залесского. Из эпистолярного наследия писателя использованы письма, наиболее значительные по содержанию и заключающие в себе важные биографические сведения. Большая часть писем Колоколова дана в кратких аннотациях, некоторые цитируются. В отдельных случаях письма приведены как источники фактов и указаны только в ссылочном аппарате. В работе отмечены также наиболее значительные и интересные для биографии Колоколова письма его современников, данные в извлечениях или аннотациях. Отмечаются лишь те выступления критики, которые нужны для понимания литературно-общественной ситуации вокруг Н.И.Колоколова.

Летописная статья состоит из сообщения о факте в виде аннотации документа или цитаты из него, либо в виде сочетания аннотации и цитаты. Информация, уточняющая или дополняющая данные документа, введена в текст статьи в квадратных скобках или вынесена в подстрочное примечание. Если данные введены составителем предположительно, после них ставится вопросительный знак.

Сокращенное обозначение источников, на основании которого факт включен в работу, указано под статьей в скобках. Ссылка на несколько источников означает, что статья основывается на их совокупных данных. В отдельных случаях, при недостаточности документальных материалов, в качестве источника используются произведения мемуарного характера.

Часто повторяющиеся источники даются в условном сокращении. Псевдонимы и инициалы, которыми подписано произведение, воспроизводятся в статье о первой публикации его рядом с заглавием. Недатированные автором документы помещены в конце Приложения.

ПРИМЕЧАНИЯ.

1.КЛЭ. Т.З. 1966. С.665; Лит. энц. Т.5. М., 1931. С.385; Рец. В.Гольцева и др. на сб. р-зов и пов. «Иосиф Прекрасный» // РГАЛИ. «Федерация». Ф.625. Оп.1. Ед.хр.112. JI. 121-126. 17-24/Х-32.

2.Письмо А.М.Горького В.А.Нарежному из Сорренто. 19/111-29 // Архив Горького, ПГ-РЛ. 27-19-1; ИМЛИ. Летопись жизни и творчества. Вып.З. 1917-1929. М„ 1959. С.712.

3.Письма из Сорренто. // Горький и сов. печать. Кн.1. Т.Х. М., 1964. С.129, 191, 199; Летопись жизни. Вып.4. С.24.

4.Письмо Курода Отокиди из Сорренто // Архив Горького. ПГ-ИН. 59-58-2. 6/XII-28. С.435.

5.Сердюк В. Чему ужаснулся писатель Колоколов? // Раб. Край. 1996. 15 сент.; он же , Судьба писателя. Воспоминания и размышления. Иваново, 2000. С. 176-183.

6.Анибал Б.Н. Н.Колоколов. Мед и кровь // Новый мир, 1929, №2. С.29; Вихрев Е.Ф. Н.Колоколов. Мед и кровь. // РГАЛИ. Ф.94, Оп.1. Ед.хр.42. 1928. Грин М. Председатель чека или уездный обыватель? // Книга и революция, 1929, №2. С.57; [Без подписи] // Октябрь. 1929. №2. С.248-250; Замошкин Н.И. Личное и безличное // Новый мир, 1929, №6. С.211-212 (Громы риторики [о р-зе "Полчаса холода и тьмы"]); Горький A.M. О книгах // Книга и революция. 1929. №6. С.7-9.

7.Шошин М. Прав был Горький // Раб. Край. 1968. 19 марта; Николаева К.С. Оценка

А.М.Горьким романа Н.И.Колоколова "Мед и кровь" (к проблеме гумманизма) // Горьковские чтения. Матер, к конф. "Горький - великий гуманист". Горький. 1978. С.136-138.

8.Блок А. Собр. соч. Т.6. С.342.

9.Вихрев Е.Ф. Дневники 1929-30 гг. Апрель, 14. 1930. Рукопись хр. в личном архиве А.А.Вихрева, внука поэта.

Ю.Мед и кровь: Повесть // "К "Рабочему краю": Лит. прилож. К газете "Раб. край". 1928; то же: Роман. М., Федерация. 1928, С.236; то же: М., МТП. 1933. С.206.

11.Земля и тело: Стихотворения. М.; Пг., ГИЗ. 1923.

12.По определению Ю.М.Лотмана, "Текст в тексте" - это специфическое риторическое построение, при котором различие в закодированности разных частей текста делается выявленным фактором авторского построения и читательского восприятия текста. Переключение из одной системы семиотического осознания текста в другую на каком-то внутреннем структурном рубеже составляет в этом случае основу генерирования смысла" (Лотман Ю.М. Текст в тексте // Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992. С.110-111).

13.См. прим. 7.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Творчество Н. И. Колоколова"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В творческом лице Н.Колоколова поэты и прозаики XIX в. обрели достойного преемника. Многие стихи его органически включаются в поэтическое сознание эпохи 20-х гг. XX в., воскрешая традиции классической литературы, фольклорных и христианских духовных парадигм, восстанавливая забытые связи в генетической памяти национальной души. Возможно, этим объясняется популярность сб. «Земля и тело», проданного в первый же месяц на 60% от тиража.

Анализ художественных текстов и документальных материалов, собранных в процессе источниковедческого разыскания, позволяет сделать вывод о том, что Н.Колоколов -литератор, сознательно ориентировавшийся на поэтические принципы таких разных предшественников, как А.Пушкин, Ф.Тютчев, А.Кольцов, А.Некрасов, а в прозе продолжал осмысление проблем, волновавших Л.Толстого, Ф.Достоевского, А.Чехова, сохранил вкус и крепость бунинского слова.

Художественная система произведений Н.Колоколова вбирала в себя условность образного мышления различных адресатов: от крестьянства до городской интеллигенции.

Репрезентативность поэтического слова Н.Колоколова возникает как следствие глубинного проникновения в мировосприятие земледельца, постижения его исконных ценностей, неотменимых и внеэпохальных. В этом случае слово писателя выполняет функцию стилистического маркирования народного мироощущения.

Реминисцентность художественного слова следует рассматривать и как жанрово-стилистическую традицию, сближающую творчество Н.Колоколова с новокрестьянской эстетикой.

Очевидна полемическая нацеленность художественного слова Н.Колоколова на поэтическую систему А.Гастева как наиболее яркого выразителя тенденций пролетарской эстетики. При сопоставлении поэтики их сборников резко выявляется семантическая полярность общих мифологемных архетипов (древо, земля, небо, путь к счастью), определенная различной ценностной ориентацией поэтов.

Входя в литературный процесс XX в. на волне неоромантических тенденций, облеченных в социально-политические формы, Н.Колоколов раньше многих поэтов, чья молодость совпала с революционными катаклизмами, излечился от чувственно-гипнотического воздействия риторического слова, противопоставив пафосу опустошающего разрушения и фрондерства традицию добротолюбия и радостного благоустроения.

Идея всеобщего согласного движения к плодорождению питает «стиль стилей» в поэзии, создавая возможность эмоционального переживания нераздельности со всем сущим. В прозаических жанрах эпического рассказа, экзистенциальной повести, социально-философской притчи осмысляются причины и следствия утраты «детскости» взгляда, чистоты голоса и дара слуха взрослеющими героями. Одни выверяют свои поступки по Книге, аккумулировавшей опыт человечества и открытой новым путям развития, другие, вступившие в тяжбу с историей и обидевшись на судьбу, руководствуются газетой, культивирующей слово о жизни, искажающее и девальвирующее дело жизни.

Абсурдность противоестественной разобщенности иллюстрируется на подтексто-вом уровне с помощью мифологемных аллюзий, реминисценций, ассоциаций. Н.Колоколов показал процесс поклонения прекрасной идее, приведший рыцарей революции к пустоте борьбы с собственным сердцем. Лишенные перспективы движения, добро и зло оказались в тупике безысходного оцепенения.

Мифологемная символика Н.Колоколова, питаясь библейскими и фольклорными истоками, «прорастает» в произведениях А.Твардовского, Л.Леонова, Н.Рубцова, Б.Пастернака. Ее отголоски звучат в творчестве постмодернистов. Например, рыжий теленок, тонущий в трясине, в «Полчаса холода и тьмы» - и навозный ком человеческого «йа», раздавивший своего владельца, в «Жизни насекомых» В.Пелевина. Груда битого стекла, отгороженная от пешеходов колючей проволокой, - и трухлявый пень с часовыми, охраняемый от взглядов верноподданных, в тех же повестях Колоколова и Пелевина.

Игровое отношение к неожиданным полисемантическим связям языковых морфем, мобильность постоянно меняющегося ракурса изображения, подвижность представлений на фоне вечных законов жизни, освобождение человеческого сознания от ржавеющих стереотипов, а языка от засорения коммуникативных каналов - множество проблем, прозвучавших почти 100 лет назад в творчестве Н.Колоколова, актуально и в литературе начала XXI в.

Список научной литературыСинохина, Ирина Викторовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Колоколов Н.И. Стихотворения сб. стихов. ГИЗ. М., 1920.

2. Колоколов Н. Земля и тело: Стихотворения. ГИЗ. М. Пг., 1923. 39 с. - (Б-ка соврем, литер.).

3. Колоколов Н. Радужный поясок: рассказы для детей. ГИЗ. М-П; 1923. 106 с. (Б-ка сред, и старш. возраста).

4. Колоколов Н. Чудо-рыба: Рассказы для детей. ГИЗ. М; 1923.

5. Колоколов Н. Жито: Стихотворения. Круг. М; 1923.

6. Н.Слободской (псевд. И.Н.Колоколова). В деревне: Рассказы. Ив.-Возн.: Основа, 1925.

7. Н.Слободской. Татьянино горе: Рассказы. Ив.-Возн.: Основа, 1925.

8. Колоколов Н. Мед и кровь: Повесть Отрывок. // К Рабочему краю: лит. прил. к газ. Раб. край. 1928.1-15 янв.; 5-31 янв.;1-15 февр.; 15-29 февр.; 1-15 марта; 1-10 апр.; 10-20 апр.; 21-30 апр.

9. Колоколов Н. Мед и кровь. Роман. М.: Федерация, 1928. 236 с. Ю.Колоколов Н. Полчаса холода и тьмы. Повесть. М.: Недра, 1929, кн. 15 (IV).1. С. 201-234.

10. Колоколов Н. Шкура ласковая: Рассказы. Полчаса холода и тьмы // Недра. Лит.-худ. сб. М; 1929. Кн. 15 (IV).

11. Колоколов Н. Повелитель: Повести и рассказы. М.: Федерация, 1931. 168 с.

12. Колоколов Н. Повелитель: Повесть // Недра: Лит.-худож. Сб. М; 1931. Кн. 20. М.Колоколов Н. Мед и кровь: Роман. М.; МТП, 1933. 206 с.

13. Колоколов Н. Иосиф Прекрасный // Красная новь. 1932, №2.

14. Колоколов Н. Вторая весна: Очерк. // Наши достижения. 1932. №8. С. 13-21. П.Колоколов Н. Последние Егоровы // Рабочий край, 1933, № 5, 7.

15. ИМЛИ. Архив Горького. КГ-П. 36-12-1; 36-12-1 (1-13); ПГ-ин. 59-58-2; ПГ-рл. 54-20-12.

16. Горький и советская печать. Кн.1. Т.Х. М. 1964.

17. ИМЛИ им. А.М.Горького. Летопись жизни и творчества А.М.Горького: вып.З. 1917-1929.М., 1959.

18. ИМЛИ. Ф.354. Оп.1. Д.16 (произведения Колоколова: рассказы и стихи).

19. ГАИО. Ф.2875 (Семеновский Д.Н.) Оп.З. Д.392; 301.

20. ГАЯО. Ф.Р-913. Оп.1. Д.11. (Смирнов М.И.).

21. РГАЛИ. Ф.94 (Вихрев Е.Ф.). Оп.1. Д.42; 155; 285.

22. РГАЛИ. Ф.1884 (Власов И.И.) Оп.1. Д.79.

23. РГАЛИ. Ф.131 (Гуревич). Оп.1. Д.259.

24. РГАЛИ. Ф.2569 (Замошкин Н.И.). Оп.1. Д.201.

25. РГАЛИ. Ф.589 (Дворец искусств). Оп.З. Д.2.

26. РГАЛИ. Ф.592 (Звено). Оп.1. Д.7.

27. РГАЛИ. Ф.637 (Колоколов А.П.). Оп.1. Д.ЗЗ.

28. РГАЛИ. Ф.1524 (Колоколов Н.И.). Оп.1. Д.96.

29. РГАЛИ. Ф.6021. (Красная новь). Оп.1. Д.611.

30. РГАЛИ. Ф.3102 (Лидин В.Г.). Оп.1. Д.606.

31. РГАЛИ. Ф.1651 (МТП). Оп.1. Д. 1.

32. РГАЛИ. Ф.94 (Низовой П.Г. -псевд. П.Г.Тупикова). Оп.1. Д.285; Ф.1187. Оп.1 . Д.261, 182.

33. РГАЛИ. Ф.1304 (Недра). Оп.1. Д.22.

34. РГАЛИ. Ф.1122 (Основа). Оп.1. Д.7 (Иваново-Вознесенск).

35. РГАЛИ. Ф.422 (Ряховский В.Д.). Оп.2. Д.137.

36. РГАЛИ. Ф.625 (Федерация). Оп.1. Д.112.

37. РГАЛИ. Ф.577 (Ютанов В.П.). Оп.1. Д. 13.

38. Блок А. Собрание соч. в 8 т. М.-Л., 1962

39. Булгаков М.А. Белая гвардия. Л., 1989.

40. Вихрев Е.Ф. Дневники // Личный архив А.А.Вихрева, внука поэта.

41. Гастев А.К. Поэзия рабочего удара. Пг., 1918; Тоже, М., 1964.

42. Гастев А.К. Пачка ордеров. Рига, 1923.

43. Горький А. М. Собрание соч. в 16т. М., 1979.

44. Дм. Семеновский и поэты его круга. Л., 1989.-(Бп.Бс)

45. Есенин С.А. Собрание соч. в Зт. М., 1972.

46. Клюев Н.А. Стихотворения и поэмы. М., 1991.

47. Пильняк Б. Человеческий ветер. Романы. Повести. Рассказы. М., 1990.

48. Платон. Государство. Законы. Политика. М., 1998.

49. Пустослов: рукописный журнал 1926-30гг.//Лит. музей ИвГУ, №3.1.53.0т мифа к литературе. М., 1993.

50. Проблема преемственности в русской литературе XIX XX вв. М., 1984.

51. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. JI., 1974.

52. Русский народный свадебный обряд. JI., 1978.

53. Антонова Е.В. Очерки культуры древних земледельцев Передней и Средней Азии: Опыт реконструкции мировосприятия. М., 1984.

54. Байбурин А.К. К описанию структуры славянского строительного ритуала// Текст: Семантика и структура. М., 1983; Он же: Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточнославянских образов. СПб., 1993.

55. Бердяев Н.А. Русская идея // О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990.

56. Борисова В.Ф. Философско-мифологическая основа категории земли у Достоевского // Фольклор народов РСФСР. Уфа, 1975. Вып. VI.

57. Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М., 1978.

58. Ветловская В.Е. Символика чисел в «Братьях Карамазовых» // ТОДРЛ. Т. 26. Л., 1971; Она же: Средневековая и фольклорная символика у Достоевского // Культурное наследие Древней Руси. М., 1976.

59. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и великая степь. М., 1989; Он же: В поисках вымышленного царства. СПб., 1994.

60. Гурленова Л.В. Чувство природы в русской прозе 1920 30-х гг. Автореферат доктор, диссерт. Н. Новгород, 1999.

61. Древнерусское искусство: Художественная культура домонгольской Руси. М., 1972.

62. Евзлин М. Космогония и ритуал. М., 1993.

63. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение. Восток и Запад. Л., 1979.68.3ахарова В.Т. Импрессионистические тенденции в русской прозе нач. XX в. М., 1995.

64. Иванов В.И. Лик и личины России // Родное и вселенское. М., 1994.

65. Иванов В.В., Топоров В.Н. К семантической интерпретации каравая и каравайных обрядов у белорусов // Уч. Зап. Тартуского ун-та. Вып. 198. Тарту, 1967.71 .Кожевникова В.Л. Типы повествования в русской литературе XIX XX вв. М., 1984.

66. Комарович В.Л. Культ рода и земли в княжеской среде XI -XII вв.// Труды отдела древнерусской литературы (ТОДРЛ). Т. XVI. Л., 1960.

67. Левинсон А.Г. От древнего ритуала к городским гуляниям (генетический аспект функционирования карусели в русской народной культуре) // Сохранениеи возрождение фольклорных традиций. Вып. V. М., 1994. С. 62 99.

68. Лихачев Д.С. Градозащитная семантика Успенских храмов на Руси // Успенский собор Московского Кремля. М., 1985; Он же: Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Садкак текст. СПб., 1991.

69. Лосев А.Ф. Олимпийская мифология в ее социально-историческом развитии. М., 1953; Он же: Философия. Мифология. Культура. М., 1991; Он же: Форма. Стиль. Выражение. М., 1995.

70. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Роль дуальных моделей в динамике русской культуры // Труды по русской и славянской филологии. Т. XXVIII. Тарту, 1977.

71. Лурье С.Я. Язык и культура Микенской Греции. М., Л., 1957.

72. Мальцев Г.М. Традиционные формулы русской народной обрядовой лирики. Л., 1989.

73. Маслова Г.С. Орнамент русской народной вышивки как историко-этнографический источник. М., 1978; Она же: Народная одежда в восточнославянских обычаях и обрядах XIX-нач. XX в. М., 1984.

74. Минц З.Г. О некоторых «неомифологических» текстах в творчестве русских символистов// Творчество А.А.Блока и русская культура XX в: Блоковский сборник Ш.Уч.зап.Тартуского ун-та.

75. Мелетинский Е.М. Герой волшебной сказки. М., 1958. Он же: Происхождение героиче ского эпоса. Ранние формы и архаические памятники. М., 1963; О литературных архетипах М., 1984; Первобытные истоки словесного искусства // Ранние формы искусства. М., 1972.

76. Неклюдов С.Ю. О кривом оборотне (к исследованию мифологической семантики фольклорного мотива)//Проблемы славянской этнографии. Л., 1979.

77. Смирнов В.А. Литература и фольклорная традиция: Вопросы поэтики (архетипы «женского начала» в русской литературе XIX нач. XX в.). Иваново, 2001.

78. Соколова В.К. Об историко-этнографическом значении народной поэтической образ ности: образ свадьбы-смерти в славянском фольклоре // Фольклор и этнография: Связи фольклора с древними представлениями и образами. Л., 1977.

79. Соловьев B.C. Смысл любви; Красота в природе // Соч. В 2 т. М., 1990. Т. 2.

80. Пигарев К.В. Русская литература и изобразительное искусство: Очерки о русском национальном пейзаже середины 19 в. М., 1972.

81. Потебня А.А. Мысль и язык // Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М., 1976; Он же: О мифическом значении некоторых обрядов и поверий. М., 1965.

82. Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., 1975.

83. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Д., 1946.

84. Раков В.П. «Понятное / непонятное» в составе стиля // Филологические штудии. Иваново, 2000.Вып. 4. Он же: Соматические интуиции в литературоведении 20-х годов // Творчество писателя и литературный процесс. Иваново, 1986.

85. Розанов В.В. Религия и культура// Сочинения. Т. 1. М., 1990.

86. Тайлор Э.Б. Первобытная культура М., 1989.

87. Топоров В.Н. Тезисы и предыстория «портрета» как особого класса текстов // Исследования по структуре текста. М., 1987; Он же: Из наблюдений над этимологией слов мифологического характера// Этимология. М., 1969.

88. Трубецкой Е.Н. Иное царство и его обитатели. М., 1990.

89. Усенко J1. Импрессионизм в русской прозе нач. XX в. Ростов, 1988.

90. Франкфорт Г.В. В предверии философии. Духовные искания древнего человека. М., 1984.

91. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М., 1978.

92. Холодова З.Я. Художественное мышление М.М.Пришвина: Содержание. Структура. Контекст. Иваново, 2000.

93. Цывьян Т.В. К семантике «дома» в балканских загадках // Материалы симпозиума по вторичным моделирующим системам. Вып. 1 (5). Тарту, 1974.

94. ЮО.Юнг К.Г. Психология и поэтическое творчество // Юнг К.Г. Дух. Меркурий. М., 1996.

95. Яблоков Е.А. Художественное осмысление взаимоотношений природы и человека в советской литературе 20 30-х гг. Автореферат. М., 1990.1.I

96. Агеев A.JI. М.Горький и Н. Колоколов (к проблеме гуманизма) // Роль Поволжья в развитии отечественной литературы и фольклора. Кострома, 1988.103 .Горбунов Г.И. Литературное Иваново. Лит.-критич. статьи. Иваново, 1950.

97. Ю4.Копеин Н.В. Из истории литературного движения и журналистики Ивановской области. Иваново, 1962.

98. Литературное краеведение. Фольклор и литература земли ивановской в дооктябрьский период. Иваново, 1991, 1995.

99. Литературное краеведение // История русской литературы k.XIX нач.ХХ вв. Под ред. К.Д. Муратовой. М.- Л., 1963.

100. Ю8.Милонов Литературное краеведение. М., 1985.

101. Пиксанов Н.К. Областные культурные гнезда. М., 1928.

102. Писатели земли ивановской. Биобиблиографический справочник. Ярославль, 1988.111 .Персональная библиография художественной литературы / Сост. Бухштаб Б.Я., Ефи мова В.А., Ильина А.К., Муратова К.Д. М., 1954.

103. Рогожин Н.П. Литературно-художественные альманахи и сборники 1912 1917 гг. Библиографический указатель. Т. 2. М., 1958.

104. Смирнов М.И. Переяславщина. Источники и материалы краеведения, их систематиза ция и обзор. Вып. 9. Переяславль-Залесский, 1912.

105. Н.Сокольников М. Литература Иваново-Вознесенского края: введение в изучение мест ной литературы. Иваново-Вознесенск, 1925.1.115Абрамкин В.М., Лурье А.Н. Библиотека поэта: Аннот. библиогр. (1933 1965). Общий план. М. - Л., 1965. С. 131.

106. Витман A.M., Покровская Н.Д., Эттингер М.Е. Восемь лет художественной литературы (1917 1925): Библиогр. справочник / Под ред. и сост. М.А. Рыбниковой М.-Л., 1926. С.132.

107. Владиславлев И.В. Литература великого десятилетия (1917 1927): Худож. лит., критика, ист. лит., теория и методология. Т. 1. М. - Л., 1928. С. 131.

108. В помощь краеведческой работе библиотек 1976 1977 гг. Рек. списки лит./ Иван. обл. науч. б-ка. Библиогр. отдел. Иваново, 1978. С. 23-24.

109. Горький о романе «Мед и кровь». // Волков А.А. М. Горький и литературное движение советской эпохи. М., 1958. С. 366.

110. Колоколов Н.И. (1897 1933) Краткая биографическая справка.// Пролетарские поэты первых лет советской эпохи. Л., 1959. С. 545-546; КЛЭ. Т. 3 М., 1966. С.665; Лит.энц. Т.5. М.,1931. С.13.

111. Копеин Н.В. Николай Колоколов: Из литературного наследия нашего края // Ленинец.1957. 12 февр.

112. Куприяновский П.В. Горький в общении с ивановцами. Иваново, 1950. С. 17-18; Он же Горький. Фурманов. Серафимович. А.Толстой. Лит.-краевед. очерки. Иваново, 1960.

113. Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей. В 4-х т. Т.4. М., 1960. С.239.

114. Мацуев Н. Русские советские писатели: Материалы для биогр. словаря. 1917 1967. М., 1981.С.111; Он же: Художественная литература русская и переводная в оценке критики 1933-1937 гг. Библиогр. указ. М., 1940. С.102.

115. Николаева К.С. Оценка А.М.Горьким романа Н.И.Колоколова «Мед и кровь»: (К про блеме гуманизма) // Горьковские чтения -1978. Материалы конф. «А.М.Горький -великий гуманист» .Горький, 1978. С. 136-138.

116. Овчинников Г. Путь писателя: Н.И.Колоколова. Краткий биогр. очерк//Призыв. Владимир, 1984. 28 июля.

117. Сердюк В.Е. Чему удивился писатель Колоколов // Судьба писателя. Иваново, 2000.

118. Советское литературоведение и критика. Русск. сов. литература: (общие работы). Книги и статьи 1917 1926 гг. Библиографич. указатель. М., 1966. С. 157.

119. Шкапа И. Семь лет с Горьким. М., 1990.

120. Газетный и журнальный мир. Справочная книга М., 1924.

121. Залогина B.C. Периодическая печать Ивановской области. 1917-1970. Библ. указ., Иваново, 1971.

122. Русская периодическая печать (1895-1917): Справочник. М., 1957.