автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Язык древнеславянского перевода трактата Дионисия Ареопагита "О божестевенных именах" (Принципы текстопостроения, лексические и словообразовательные особенности)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Язык древнеславянского перевода трактата Дионисия Ареопагита "О божестевенных именах" (Принципы текстопостроения, лексические и словообразовательные особенности)"

На правах рукописи

УДК 800.2+01.31/314 + 801.54 + 801.73 + 808.1

ЯЗЫК ДРЕВНЕСЛАВЯНСКОГО ПЕРЕВОДА ТРАКТАТА ДИОНИСИЯ АРЕОПАГИТА "О БОЖЕСТВЕННЫХ ИМЕНАХ"

(Принципы текстопостроения, лексические и словообразовательные особенности)

10. 02. 01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

На правах рукописи

УДК 800.2 + 01.31/314 + 801.54 + 801.73 + 808.1

Николаева Наталия Геннадьевна

ЯЗЫК ДРЕВНЕСЛАВЯНСКОГО ПЕРЕВОДА ТРАКТАТА ДИОНИСИЯ АРЕОПАГИТА "О БОЖЕСТВЕННЫХ ИМЕНАХ"

(Принципы текстопостроения, лексические и словообразовательные особенности)

10. 02. 01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Диссертация выполнена на кафедре истории русского языка и языкознания Казанского государственного университета.

Научный руководитель - кандидат филологических наук,

доцент О.Ф. Жолобов

Официальные оппоненты - доктор филологических наук

Ведущая организация - Волгоградский государственный университет

заседании диссертационного совета К 053.29.17 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук в Казанском государственном университете (420008, г. Казань, ул. Кремлевская, 18).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Казанского государственного университета им. Н.И.Лобачевского.

профессор В.В. Колесов кандидат филологических наук доцент Л.С. Андреева

Защита состоится

1998 г. в_часов на

Автореферат разослан / " С&^лЬкЗ 1998 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

-«у. Р.Э.Кульшарипова

Проблемы истории русского литературного языка находятся постоянно в ряду актуальных проблем исторического языкознания. В последнее время заметно расширилось изучение славяно-книжных истоков древнерусского литературного языка, увеличился круг письменных источников, на базе которых проводятся исследования этой проблемы, прежде всего благодаря повышенному интересу к переводным памятникам книжных жанров. При этом меняется основной аспект изучения древнерусской письменности: отходят на второй план вопросы текстологии, палеографии, графики, фонетики - основное внимание исследователей концентрируется на проблемах текстопостроения, семасиологии, словообразования и стилистики славяно-книжных памятников. Для переводной письменности решение данных проблем ведется в плане сопоставления славянского и греческого языкового материала. Кроме того, актуальными становятся вопросы исторической теории и принципов перевода, способствующих становлению определенной переводческой техники и развитию ее в высокое искусство.

Объектом реферируемого диссертационного исследования является древнеславянский перевод трактата Псевдо-Дионисия Ареопагита "О божественных именах", выполненный афонским иноком Исайей в 1371 году. Основой нашего исследования является список перевода трактата в Великих Минеях-Четиях митрополита Макария (октябрь, 3-й день), относящийся к XVI веку.

Сочинения Псевдо-Дионисия имели непереоценимое влияние на развитие как западной, так и восточной философии. Среди них центральное место занимает трактат "О божественных именах": он вбирает в себя круг основных вопросов корпуса, которые концентрируются в проблему имени как важнейшей богословской категории. Специфика сочинения определила выбор его в качестве объекта нашего исследования.

Научная новизна диссертационной работы определяется абсолютной неизученностью древнеславянского перевода корпуса сочинений Дионисия в языковом аспекте. Вместе с тем уже в течение нескольких десятилетий славянские Ареопагитики привлекают внимание исследователей (Прохоров, 1976, 1980, 1982, 1986; Х.Гольц, 1979). Методология лингвистического изучения корпуса в тесной связи с философской проблематикой была предложена в работе В.В. Колесова "Проблемы средневекового знания в славянском переводе Ареопагитик" (Колесов, 1991). Однако как в отечественном, так и в зарубежном языкознании, отсутствуют исследования, посвященные особенностям языка и стиля славянских Ареопагитик в контексте основных проблем истории литературного языка.

Целью работы является исследование особенностей языка древнеславянского перевода трактата Дионисия Ареопагита "О божественных именах" в аспекте основных приемов текстопостроения, лексико-

семантических соответствий греческой философской (богословской) терминологии и основных способов их формирования на фоне общеязыковых процессов того времени.

Для достижения этой цели в работе были поставлены следующие исследовательские задачи:

1. Вскрыть основные приемы текстообразования при переводе философского трактата в соотношении с особенностями текстопостроения оригинала; проследить развитие принципов текстопостроения на материале языка перевода в единстве их внешней и внутренней, функционально-значимой, сторон, а также их роль в отражении основных философских идей сочинения.

2. Очертить основные лексические группы древнеславянского языка, использованные переводчиком для передачи божественных имен греческого оригинала; показать потенциальные возможности лексико-семантической системы древнеславянского языка в освоении греческой философской (богословской) мысли, отраженной в терминологии, и в формировании собственной философской терминологической системы в славяно-книжном языке.

3. Изучить основные пути формирования системы производных имен в языке перевода в совокупности их номинативных и стилистических функций; проанализировать и подчеркнуть их функциональную значимость в тексте.

Исследование материала проводилось комплексом методов, среди которых следует в первую очередь выделить сопоставительный метод, применявшийся при изучении славяно-греческих соответствий и языковых эквивалентов в тексте перевода. Сам текст изучался методом синхронического описания принципов и способов текстопостроения. Однако как при сопоставлении языковых фактов, так и при описании системы форм, отраженных в тексте перевода трактата Дионисия Ареопагита, всегда учитывалась динамика этих форм и фактов, поэтому основным методом исследования в работе является исторический метод.

Цели, методы и задачи исследования определили структуру работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, включающей перечень источников и словарей с указанием принятых в работе сокращений и списка использованной научной литературы.

Каждая глава посвящена решению одной из поставленных задач соответственно; расположение глав отражает основное направление исследования: текст > слово и формула > морфема.

Реферируемое диссертационное исследование обладает определенной теоретической и практической значимостью. В настоящее время активизируется изучение структуры, принципов построения, основных синтагматических характеристик древнерусского текста. Особое внимание при этом уделяется сакральным текстам и ихроли как текста-образца в истории древнерусского литературного языка. В нашей работе на

примере сложного сакрального текста рассматриваются многие теоретические проблемы диахронии текста, исторической стилистики, исторического словообразования. Предложенные решения указанных проблем могут быть использованы как при их дальнейшем исследовании, так и при построении общих и специальных курсов по истории русского языка в высшей школе.

Выявленные сведения лексикографического значения (незафиксированные словарями новообразования, изменения в семантике известных слов) могут быть применены при составлении исторических словарей русского языка.

Особый характер текста обусловил специфику его изучения: вопросы лингвистики рассматриваются в тесной связи с философской проблематикой. Это позволит применять некоторые результаты данного диссертационного исследования и в курсе общеобразовательных культурологических и историко-философских дисциплин.

Апробация работы: отдельные результаты исследования и некоторые его положения по основным проблемам докладывались и обсуждались на межвузовской научной конференции "Актуальные проблемы истории русского языка" (Казань, КГУ, 1997 г.), на VII международной конференции "Европейская русистика и современность" (Познань (Польша), Познанский университет, 1997 г.), на международной конференции "Языковая семантика и образ мира" (Казань, КГУ, 1997 г.), на конференции "Современный мир и богословсхие науки" (Казань, Казанская Духовная семинария, 1998 г.).

Содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность избранной темы и направления исследования, представляется объект изучения, отмечается научная новизна диссертации, определяются цели и задачи работы и методы изучения материала, мотивируется избранный способ подачи материала и его анализа, структура работы, указывается теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования.

Глава I. Принципы текстообразования трактата Псевдо-Дионисия Ареопагита "О божественных именах" и его древнеславянского перевода.

Знакомство с памятником письменности начинается с общего взгляда на текст. Принципы построения текста формируют у исследователя первые впечатления о характере произведения, о личности его автора. Особенности текстообразования средневекового текста находятся в непосредственной зависимости от мировоззрения его автора, отражают степень его литературного дара и мастерство владения языковыми средствами в целях достижения адекватного выражения своей мысли. Единство эстетического и функционального аспектов в текстообразо-

вании составляют специфику средневекового философского текста.

Человек с философским складом мысли воспринимает слово во всей полноте его реализованных и потенциальных семантических и синтагматических валентностей. Нередко в произведениях философов ставятся и обсуждаются проблемы лингвистического характера. В этом смысле средневековая философия, предполагавшая изначально особое отношение к слову (к имени), во многом обусловила дальнейшее развитие семиотики и положила начало семантическим исследованиям. Кроме того, древних сочинителей вообще отличало обостренное чувство слова, его внутренней формы.

Таким образом, можно говорить о характерной для средневекового текста (в частности, для текста изучаемого памятника) тесной связи между планом содержания и планом выражения. Но содержательные принципы находят свое отражение не только в слове или формуле - они особым образом преломляются и в структуре текста, в принципах его построения. Значимым является не только имя в его семантическом и семиотическом аспекте, но и место и функция этого имени в контексте, не только внутренняя форма слова, но и внешняя морфемная структура, не только формально-грамматические параметры слова, но и обусловленные ими ритмические характеристики контекста. Специфика текстообразования создает определенный макроуровневый фон, который - в его отношении к содержанию, передаваемому на уровне слов, - можно было бы назвать текстовой коннотацией. Изучение этого фона важно в плане понимания подтекста, выход в который непосредственно связан с общеконнотативной функцией элементов текстопостроения.

Словоупотребление Псевдо-Дионисия, необычное даже для витиеватого византийского стиля, обращало на себя внимание со времен появления Ареопагитик. Перед переводчиком стояла задача не только проникнуть в систематичность и смысл вербальных и надвербальных текстовых связей, усвоить основные приемы текстообразования оригинала, но и передать их средствами славянского языка. Успешность этого предприятия, с одной стороны, обусловлена субъективными способностями переводчика, а с другой, поддержана объективными факторами общего культурного, идеологического и исторического процессов той эпохи (например, так называемое второе южнославянское влияние). Таким образом, исследуемый памятник несет черты влияния византийской риторики, базировавшейся в основном на достижениях риторики античной (то есть принципы построения текста в нем обусловлены особенностями текстообразования оригинала); вместе с тем славянский текст занимает свое место в ряду других произведений эпохи XIV века; кроме того, как переводное сочинение, памятник невозможно рассматривать внекирилло-мефодиевской традиции перевода греческих церковно-книжных текстов.

В трактате используется богатый набор текстообразующих средств,

свидетельствующий о прекрасном знании переводчиком литературной традиции и умении адекватно воплотить эту традицию в своих произведениях. К числу наиболее часто используемых автором и переводчиком приемов можно отнести особые композиционные средства построения синтаксических единиц ("зеркальная" и "спиральная" композиции), различные способы внутрифразовой организации (figura etymologica, polyptoton, annominatio, или парономасия, enumeratio, или перечисление), приемы ритмизации прозаического текста (прежде всего синтаксический параллелизм и использование гомеотелевтов и гомеоарктеонов, а также изоколия и курсус) с учетом фонетичских (аллитерация), акцентных и интонационных факторов, а также антитетические конструкции, абсолютное большинство которых образуют устойчивые синтагматические сочетания, составляющие, наряду с формулами иного характера и происхождения, основные единицы текста Ареопагитик.

Одним из наиболее легко выявляемых приемов синтаксического и смыслового упорядочения фразы является так называемая зеркальная композиция. Она используется как при построении сверхфразовых единств, так и на уровне синтагмы в отношении морфемно-словообразовательных средств. "Спиральные" фразовые построения согласуются с мыслью Дионисия о круговом и спиральном движении умов и душ. Использование зеркальных и спиральных конструкций не сводится только к эстетическим требованиям. Прежде всего эти приемы текстопостроения несут функциональную нагрузку в плане передачи содержания на уровне подтекста, наглядно представляя собой не только направление мысли автора, но и глубинный смысл его рассуждений.

Однокорневой повтор (в трех разновидностях: figura etymologica, polyptoton, annominatio) в византийской риторике является сложившимся приемом текстопостроения с определенными функциями. В славянском переводе, хронологически совпавшим с зарождением стиля "плетения словес", этот прием сохраняется как средство надпонятийного осмысления непознаваемого, выраженное фонетическими и морфемными средствами.

Наряду с контактным употреблением однокорневых слов и форм одного слова, для текстопостроения имеет значение и дистантное использование близкозвучных слов, функцию которого в тексте можно охарактеризовать как "несущую конструкцию" смысла. Сочетание контактных и дистактных однокорневых повторов в памятнике, с одной стороны, помогает концентрировать внимание на теме рассуждения; с другой стороны, подобным словесным нагнетанием создается своеобразный эффект выхода в надвербальный уровень. Кроме того, однокорневой повтор, проясняя внутреннюю форму слова, применяется во всевозможных разъяснениях.

Употребление этого приема необходимым образом порождает

аллитерацию, которая имеет в тексте ритмическую функцию.

Однокорневой повтор в тексте памятника может сочетаться с другими текстообразующими, риторическими приемами, повышая их экспрессивность; кроме присущих ему коммуникативной, эстетической, конструктивной функций, он способствует приобретению мистического опыта, выводя за пределы словесных описаний и смыслов.

Перечисление (enumeratio), участвуя в построении средневековых текстов, призвано выделить названный или неназываемый "гипероним" (Колесов), чаще всего сакрального характера, стоящий над перечислительным рядом. В тексте трактата таким гиперонимом является непознаваемая божественная сущность. Специфика сочинения обусловила именной характер перечислительных рядов в тексте: значение действия также часто передается производными именами соответствующих словообразовательных типов, а глаголы выступают часто в субстантивированном виде (влияние греческого языка оригинала).

В целом можно отметить сдержанное отношение автора (и переводчика) в использовании этого приема. В тексте пансемиотического характера важно подчеркнуть уникальность каждого знака-символа, из чего следует невозможность их синонимизации и ограничения участия в перечислительных рядах.

Неоднократно отмечалось, что произведения Ареопагита строятся по законам гимнической поэзии (Аверинцев, Dinzelbacher, Ruh и др.) - это связано с текстологической спецификой его произведений и эстетическими установками автора, базирующимися на его мировоззрении и следовании традиции. Сближение с гимнической поэзией происходит прежде всего на основе функционального сходства использования ритмических средств в гимне и в философском трактате. В исследуемом памятнике ритмическая структура создается двумя основными способами - приемом синтаксического параллелизма и употреблением гомеотелевтов и гомеоарктеонов. Эти приемы выполняют не только эмфатическую и экспрессивную, но и эстетическую функцию в трактате. Кроме того, соотнесенные с помощью ритмообразующих средств слова тазсже представляют собой гипонимы по отношению к стоящему вне ритмической структуры гиперониму. В классическом варианте это гипонимическо-гиперонимическое отношение становится языковой моделью отношения мира явлений (уровень, допускающий существование божественных имен - гипонимов) и трансцендентного идеального Первоначала (уровень неназываемого - гиперонима).

Антитеза как средство текстопостроения находит свое воплощение в тексте памятника с помощью различных языковых средств. Кроме лексической и словообразовательной (в том числе отраженной) антонимии, в сочинении к ним можно отнести употребление композитов, образования с приставкой аре-(икср-~), использование элатива и некоторые другие средства, в нашем понимании не всегда типичные и

адекватные для отражения антитетических отношений. Выбор этих средств связан прежде всего с особым антиномичным характером философии, отраженной в трактате, основу которой составляет сочетание двух методов: катафатического и апофатического. Это обусловливает особенности символизации в тексте, построенной по существу на антитезе: символ имеет дуальную структуру, совмещая в себе утверждение и отрицание по одному и тому же дифференциальному признаку. Подобные антитетические конструкции становились одним из двух членов оппозиции другого уровня. Вторым членом этой оппозиции было понятие (слово или сочетание), выражающее трансцендентность божественной сущности.

К особенностям антитезы в изучаемом памятнике следует отнести и тот факт, что противопоставленность ее членов не абсолютна, допускается их взаимодействие, даже слияние. Богатство и разнообразие языковых средств выражения антитезы в трактате составляют специфику его текстообразующих принципов, определяют уникальность, полифункциональность и красоту их языкового воплощения.

Антитеза являет собой один из видов текстовых формул - основных единиц текстообразования в трактате. Текстовые формулы имеют в основном двухчленный, реже трехчленный состав. Они различны по своему генезису. В изучаемом памятнике встречаются формулы традиционные, библейские, окказиональные, а также сочетания, берущие свое начало в философских сочинениях. Почти все божественные имена имеют определенный набор атрибутов-конкретизаторов, которые призваны сообщить данному имени определенную характеристику для более адекватного его восприятия. Такой атрибут разрушает изначальный синкретизм семантики божественного имени, акцентируя определенные значения. Он образует единое целое с именем, которое можно рассматривать как символ во всех его контекстных связях и проявлениях. Таким образом, формульность текста является основой его символизации.

Возникновение и бытование формул в тексте поддерживается другими принципами и приемами текстопостроения (однокорневым повтором, перечислением, средствами ритмизации).

В целом, древнеславянский текст свидетельствует о великолепном знании переводчиком византийской поэтики и риторики, о его стремлении передать особенности текстопостроения оригинала средствами родного языка, что находило отражение во множестве творческих находок в славянском тексте; эти находки составляют его лингвистическую, историческую и художественную ценность.

Приемы и принципы текстообразования являются ключом к содержательным глубинам трактата, отраженным в его лексической системе, анализу которой будут посвящены следующие главы.

Глава П. Система божественных имен Дионисия Ареопагита и их

лексическое оформление в тексте древнеславялского перевода.

Несмотря на то, что в ряде фундаментальных исследований переводной письменности (Б.М.Верещагин, Л.П.Жуковская, Н.А.Мещерский и ДР-), основное внимание уделяется лексико-семантическим языковым особенностям, научные разыскания в этой области по-прежнему признаются недостаточными ввиду особой важности изучения лексики переводных памятников для истории русского литературного языка.

Исследование перевода трактата Псевдо-Дионисия "О божественных именах" в этом аспекте чрезвычайно важно, так как это сочинение является источником сложной философской терминологии, закрепившейся в славянском языке как основа гуманитарно-понятийного аппарата, функционирующего и по сей день.

Анализ лексико-семантических особенностей языка перевода трактата целесообразно проводить с учетом ряда факторов. Назовем здесь основные.

Во-первых, это соотношение объективного и субъективного начал при переводе, или, по Б.М.Верещагину, три его составляющих: инвариантные элементы, рецептивные элементы (объективная сторона) и личностный, персональный элемент, вносимый переводчиком (субъективная сторона) (см. Верещагин, 1988).

Во-вторых, это сохранение кирилло-мефодиевской традиции древнеславянского искусства перевода: сочетание принципа пословности с допущением варьирования. Основу средневековой теории перевода составило рассуждение самого Дионисия Ареопагита о приоритете смысла, содержания над формой выражения, которое сформировало онтологическую теорию смысла, применяемую в герменевтическом анализе средневековых текстов (см. Камчатнов, 1997). Одной из центральных составляющих герменевтического анализа является категория символа. Божественные имена с этой точки зрения - сакральные символы, совершенные в субстанциональном самораскрытии и недоступные человеческому познанию. Переводчик Ареопагитик на древнеславянский язык, несомненно, был знаком с этой теорией и ее обоснованием и следовал ей. Таким образом, в памятнике наблюдается предпочтение образно-символического способа передачи информации понятийному.

В-третьих, это синкретичный характер средневекового мышления и отражение его в языке, выражавшееся прежде всего в недостаточной расчлененности лексического значения (см. Колесов, 1991). Для времени осуществления перевода Ареопагитик на славянский язык характерен процесс распада семантического синкретизма (что не могло не найти своего отражения в языке памятника), но символическая направленность текста неизбежно влияет на особое преломление этого процесса в лексической системе трактата: бытование синкреты и символа взаимообусловлено.

В-четвертых, это разнообразные экстралингвистические причины, к каковым можно отнести уровень развития гуманитарных наук, активизацию идеологических и культурных процессов, объединенных позже под названием второго южнославянского влияния, ориентацию перевода на определенные читательские круги и восприятие сочинений в этих кругах и т.п.

Для анализа нами выбраны центральные божественные имена и непосредственно связанные с ними философские категории, в объединении которых друг с другом мы следуем принципам и разъяснениям Дионисия.

В первой части главы рассматриваются имена, называющие божественный промысел: благо и св'Ьтт», едино и съвершенъ, довро и благо, рлчнтельство и любовь.

Эти имена объединены на основе их общего онтологически-гносеологического статуса. Трансцендентность этих божественных предикатов выражает, в частности, называемые их компонентные свойства, например: итарауа9оу,арх1фШ5 и итсерфсзс, кщкаЛхы иитсо(рка>хл> и т.п., которые на семантическом уровне входят на правах сем в объем понятий благо, свет, добро соответственно. В славянском языке для них нет адекватных эквивалентов, отсюда видимая непоследовательность перевода, который в ущерб форме передает общин смысл выражений: превлдгое, св-йтонАЧдл|'е, пдче св"Ьтд, прекрлено и предовро, что отражает общую концепцию перевода.

Объяснение одного имени с помощью других, сходных по смыслу слов, как и само обозначение сущности предмета или явления, трудной для понимания, целым рядом имен было характерно для древнеславянской школы перевода. Этот метод проявления непостижимой сущности использует и византийский автор, но в переводе подобныеряды слов часто бывают шире, чем в оригинале. Например: елдго - еллгк - благость -благостыни; едино - единд - единицл - еднньство - единеже - съеднне^е; лгсеы - любовь - лгокнтелное - лмковное - люклеже; рлчптельство -рдчнтельствге - рдчеш'е - рдчнтелное и т.п. Данный принцип перевода имел значение как на синтагматическом уровне (прежде всего создание материальной базы для раелизации приемов текстообразования), так и на парадигматическом (прежде всего формирование словообразовательных парадигм и гнезд).

Имена божественного промысла образуют устойчивые сочетания, которые составляют основу символизации текста, например: рдчнтельство и любовь, любовь и лювлеше, довро и благо и др. Независимо от их происхождения, истории бытования в различных культурах в изучаемом памятнике они представляют собой воплощение в философской категории трансцендентного образа божественной сущности через мистический символ. Как сращенную формулу, минисинтагму, можно рассматривать и сложные слова, в образовании

которых принимают участие данные божественные имена: св'Ьтодлше, св-йтовлеше, сб'Ьтолит^е, влдгонменовдЫе, сьвер'шен'нод'ЬйстБ1е, сиаер'шен'ноидчял(е и т.п.

Центральные божественные атрибуты благо, довро, едино представляют собой субстантиваты (имена, образованные семантическим способом), в то время как в тексте функционируют слова, выражающие сущностные их проявления - благость, бллгостынн, довротд, доЕротьство, еднньство, едннеше, - они являются результатами морфемного способа словопроизводства, при котором словообразовательное средство отличается выраженной наглядностью. Этим подчеркивается их "вторичность" по отношению к исходным именам. Таким образом, противопоставление двух способов словопроизводства отражает отношение ряда философских понятий на содержательном уровне.

Итак, имена благо, ск'кть, едино, ск кершен'ъ, довро, рдчнтельстко, являясь частью пансемиотической картины космоса, представленной Дионисием и переданной в переводе, имеют глубокий философско-сакральный смысл, что проявляется в их символическом характере. Эти имена описывают "строение" и "структуру" космоса, космического бытия. Функционирование их в тексте как философских понятий приводит к терминологизации существующих славянских соответствий, а также некоторых их производных и генетически родственных им слов. Роль этого процесса для славянского языка подтверждается закреплением данных имен в русском терминологическом философском аппарате.

Во второй части главы рассматриваются божественные имена, имеющие отношение к общим или специфическим способам божественного промыслительного действия. Центральные имена объединены в триаду существо, жнеотъ и премудрость. С первым членом этой триады связано становление и закрепление в славянском языке важнейших онтологических терминов (сын, суще, существо, вьте). Процесс отбора и закрепления определенной лексемы за конкретной философской категорией, проходящий под влиянием семантических характеристик слова, его происхождения и истории его функционирования в памятниках письменности, можно наблюдать в отношении абстрактного свойства некоторых родов сущего (жнвотъ - жизнь -житш). Последний член триады (премудрость) и непосредствено связанные с ним понятия (умт» и слово) представляют центральные гносеологические категории в их развитии в совокупности семантических изменений, обусловленных функционированием этих терминов в книжных текстах.

Неустойчивость славянской терминологической системы, с одной стороны, и принцип ориентации на смысл в ущерб форме, с другой, привели к появлению богатой лексической вариативности в изучаемом памятнике (то оу - суще, сын; то 81уоо. - еже вытн, бытш; ооспа -существо, существе; ¿¡<эг| - животт», жизнь и др.). Лексическая

вариативность подобного рода была необходимым этапом в формировании и закреплении ряда философских терминов в славянском языке.

Существенную долю в этом процессе выполняло семантическое калькирования сгрсческого в опоре на существующиетрадиции книжных текстов (о ®у - сын; стофюс - премудрость; уоос - улгъ; \oyoq - слово), вследсвие чего происходит сакрализация данных слов. Они становятся уникальными языковыми знаками, включающими в свой семантический объем коннотативный компонент сакральности, что в свою очередь оказывает влияние на их употребление. Особый семантический статус и специфика использования этих имен в памятнике делают их символически наполненными и способствуют символизации всего текста.

Таким образом, памятник обогащает лексический состав языка, во-первых, за счет многочисленных образований; во-вторых, терминологизацией определенного слоя лексики. Некоторые образования перестали существовать как термины (например, състдвъ > ипостась, субстанция) или совсем вышли из употребления (еже выти > бытие, «(■щесткеньствие > реальность). Другие позднее стали функционировать наряду с их греческими соответствиями в виде заимствований, которые в отдельных случаях вытесняют исконные славянские термины в философских сочинениях (сущее - он, премудрость - софия, ум - нус, слово - логос). Однако при всех оговорках нельзя переоценить значение славянского перевода Ареопагитикв становлении русской философской терминологии.

Глава Ш. Система производных имен перевода трактата Дионисия Ареопагюпа "О божественных именах".

Словообразование в конкретном памятнике языка, с одной стороны, тесно связано с содержанием этого памятника, его жанрово-стилистическими особенностями. С другой стороны, словообразовательные процессы, зафиксированные в тексте, являются важным показателем для решения общих вопросов истории языка.

Специфика трактата Дионисия, размышляющего над проблемой имени, определила круг наших интересов в плане словообразовательных особенностей памятника: основным объектом исследования являются формы субстантивного словообразования.

Система производных имен существительных.в переводе сочинения "О божественных именах" складывается из суффиксальных образований, словосложений, а также значительного количества субстантиватов, которые представляют результат семантического словообразования. В памятнике отмечаются обычные по составу и количеству словообразовательные типы, характерные для славяно-книжных текстов (имена на -нне, -тель, -ьсткне, -ьство, -тие, -не, -ость и др.). Имена стилистически нейтральных словообразовательных типов (-ьникъ, -0, -ець (из -ьць), -отд и др.) встречаются здесь значительно реже, причем

большинство из них образовано на базе слов сакральной семантики, что определено содержанием трактата, и также составляют принадлежность книжных текстов.

Особенности содержания перевода трактата нашли отражение и в асимметрическом соотношении имен двух основных словообразовательно-семантических категорий ('действие' - 'лицо'): превалируют nomina abstracta.

Язык перевода содержит много образований, отмеченных впервые. Они характеризуют не только словообразовательные потенции той или иной модели, но и субъективные наклонности переводчика, отдававшего предпочтение определенному типу слов. Среди новообразований широко представлены результаты структурного калькирования греческого производного слова. Апофатическое богословие Ареопагита обогащает язык рядом новых философских понятий, строящихся на отрицании. Подобные понятия выражаются префиксальными образованиями с формантами не- и вез- (типа нехнтрость, недвнжеше, вееконеченьство и др.), а также образованиями с формантами не...не и с формантами с первым элементом вез(с)-, имеющими разнообразные финальные элементы (пепостнж!е, непред*Ьл1б, Безт»т€лес1б, Бессмертье, Еесмерстео и др.). Последние образования имеют непосредственное отношение к формированию и развитию конфиксального способа словопроизводства в славянских языках: подобные структуры книжного языка (кальки с греческого) оказали большое влияние на развитие конфиксального способа словообразования на исконно славянской почве.

Особенности содержания и жанра памятника раскрываются, во-первых, в количественном соотношении производных слов тех или иных словообразовательных типов; во-вторых, в их семантических особенностях. В первом случае весьма показательны:

1) большое количество имен на -нне, самого продуктивного и регулярного типа nomina actionis в тексте перевода. Это объясняется тем, что, во-первых, имена на -нне как nomina actionis имеют много эквивалентов среди греческих производных имен продуктивных типов (имена на -ia, -оц и некоторые другие); во-вторых, они связаны с инфинитивом и могли легко образовываться от любого глагола без особых ограничений; в-третьих, они были семантически подвижны даже в условиях языкового синкретизма; эта семантическая подвижность, в сущности, и была обусловлена синкретичной связанностью значений действия, состояния и качества;

2) довольно большое количество именных образований с суффиксом -ьствие, что подчеркивает сугубо книжный характер языка памятника, а также большое количество суффиксально-синонимических параллелей на -ьство/-ьсткие при общем умеренном числе случаев словообразовательной синонимии в тексте перевода;

3) небольшое количество образований нулевой суффиксации как имен

нейтрально стилистического характера;

4) полное отсутствие производных слов с уменьшительными суффиксами, а также имен на -щикт. и --ькл, относящихся к формирующемуся в то время народно-разговорному стилистическому разряду литературного языка.

Для семантической специфики представленных здесь производных имен показательно незначительное число случаев конкретизации nomina abstracta, в том числе и образований нулевой суффиксации, хотя по количеству конкретизированных образований имена на -0 относительно превосходят другие словообразовательные типы. В то же время в языке перевода отмечена явная специализация и терминологизация многих из них, отражающая начало складывания славянской философской (богословской) терминологии.

Относительно небольшое количество имен со значением лица в памятнике (образования на -тель, -ьннкт», -ець) определяется спецификой его содержания, строящегося вокруг одного центрального субъекта -Бога. Божественная сущность проявляется через разные субстанции, чаще всего отражаетсяв их действиях, состояниях, качествах, поэтому значение лица (субъекта) часто раскрывается в тексте через имена отвлеченного значения путем метонимического переноса значений действия (состояния, качества) на лицо. Так создается образный перифрастический язык перевода, основанный на синкретичных наименованиях действий и качеств вместе с их носителем. Некоторые имена со значением лица также могут выступать в роли божественных предикатов. Однако если nomina abstracta выполняют эту функцию на основе их метонимического употребления, то с наделением этой ролью nomina concreta в тексте возникает метафоризация. Таким образом, сочетание и взаимодействие в тексте трактата имен отвлеченного значения и имен лица в функции предикации божества ведет к созданию символико-образного поля в этом сочинении, так что философские рассуждения облекаются в художественные формы изложения.

В языке перевода отмечено значительное количество сложных слов. Сложное слово, исполняющее иногда роль синтагмы, имеет важное конструктивное значение для текста сочинения. Большинство сложных слов - кальки с греческого, в котором в тот период отмечается взрыв продуктивности словосложения.

Субстантивация как способ семантического словообразования органически вписывается в общую словообразовательную систему языка перевода Ареопагитик, так как, во-первых, служит максимальному сближению текста перевода и текста оригинала, содержащего значительное количество субстантиватов (в том числе нетипичных для славянского языка субстантивированных инфинитивов и финитных глагольных форм); во-вторых, подчеркивает отвлеченный характер текста и является компромиссным решением проблемы назвать не

имеющее имени.

В целом, субстантивация, как и словосложение, была характерна для словообразования прежде всего в переводных памятниках того времени, имеющих книжный характер, философскую направленность.

В заключении диссертации обобщаются наблюдения, резюмируются выводы всех трех глав в соответствии с поставленными в начале работы исследовательскими задачами.

Таким образом, перевод трактата Дионисия Ареопагита "О божественных именах", отражая определенный этап развития языка, сам не только экстенсивно и интенсивно обогатил лексический состав, но и повлиял, несомненно, на становление и развитие лексической и стилистической нормы литературного языка славян. Будучи выполненным в русле сложившихся к тому времени традиций, славянский перевод Ареопагитик вместе с тем обогащает переводческие технику и искусство и утверждает новые принципы перевода, актуальные до сих пор.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. О языке древнерусского перевода трактатов Дионисия Ареопагита // II Республиканская научная конференция молодых ученых и специалистов: Тезисы докладов. - Казань, 1996. - Кн. 7: Человек и общество. Гуманитарные науки. Филология. - С. 85.

2. Семантическое поле любовь в древнеславянском переводе трактата Дионисия Ареопагита "О божественных именах" //Языковая семантика и образ мира: Тезисы Международной научной конференции, посвященной 200-летию Казанского университета (7-10 октября 1997 г.). - Казань, 1997. - Кн. 2. - С. 279-280.

3. Словообразовательная синонимия имен отвлеченного значения в языке перевода трактата Дионисия Арепагита "О божественных именах" // История русского языка: Словообразование и формообразование. -Казань, 1997. - С. 182-189.

4. Словообразовательные формы имен отвлеченного значения в языке трактата Дионисия Ареопагита "О божественных именах" // Актуальные проблемы истории русского языка: Тезисы докладов научной конференции, посвященной 70-летию проф. В.М.Маркова (Казань, 8-10 апреля 1997 г.). - Казань, 1997. - С. 56-57.

5. Субстантиваты в славянском переводе трактата Дионисия Ареопагита "О божественных именах" П Florilegium Slavicum: Liber ad honorandum Herbert Jelitte / Herausgeb. Margot Soberoj und Elena Bogdanova. -Frankfurt am Main: Peter Lang, 1998. - S. 177 - 188.

J