автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Художественный антропонимикон в лингвокультурологическом представлении

Полный текст автореферата диссертации по теме "Художественный антропонимикон в лингвокультурологическом представлении"

На правах рукописи

Дергилсва Жанна Ивановна

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ АНТРОПОНИМИКОН В ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОМ ПРЕДСТАВЛЕНИИ

(на материале дилогии И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок»)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

о 2 опт 2000

Белгород 2008

003448194

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики преподавания Белгородского государственного университета

Научный руководитель доктор филологических наук, доцент

КОШАРНАЯ Светлана Алексеевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

БОБУНОВА Мария Александровна;

кандидат филологических наук, доцент НАРОЖНЯЯ Светлана Михайловна

Ведущая организация Орловский государственный университет

Защита состоится октября 2008 г. в 16 часов на заседании диссертационного совета Д212.015.03 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при Белгородском государственном университете по адресу: 308015 г. Белгород, ул. Победы, 85, зал диссертационных заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Белгородского государственного университета.

Автореферат разослан « /г » {¡¿¿¿¿ШкСезш г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор М.Ю. Казак

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Особенностью сатирических произведений является своего рода рефлексия, заключающаяся в способности быстро откликаться на события современной автору жизни, причем такая рефлексия с необходимостью предполагает использование языковых средств, реализующих комическое начало. В силу этого язык сатиры всегда привлекал внимание лингвистов, и актуальность разноас-пектных исследований сатирической литературы не ослабевает (И.С. Виноградова 1956, Т.А. Буйницкая 1967, Б.М. Минчин 1967, С.М. Козлова 1978, А.П. Долгов 1980, Л.П. Григорьева 1983, Г.А. Жиличева 2004 и др.).

Интерес к языку сатиры И. Ильфа и Е. Петрова возник непосредственно после появления в свет их произведений и впоследствии не угасал, поскольку писатели запечатлели здесь панораму жизни советского общества 20-х годов XX века (P.A. Будагова 1946, Г.Л. Ленобль 1961, Э.Б. Наумов 1973 и др.). «Описание окружающей действительности сквозь призму комического миро-видения соавторов выразилось в общем комическом эмотивном фоне их произведений и насмешливой эмотивной тональности, проявляющейся в выражении эмоционального отношения к действительности» [Попченко 2005: 203].

Ироническое отношение И. Ильфа и Е. Петрова к жизненным ситуациям особенно ярко проявляется в именовании действующих лиц - героев их произведений. При этом имена собственные не только участвуют в создании культурного фона, колорита художественного текста, но зачастую служат свернутой характеристикой персонажа (так называемые «говорящие» фамилии). Среди разнообразных элементов, участвующих в реализации комического начала, антропонимы занимают особое место: они несут важную стилистическую и смысловую нагрузку, так как с помощью самих именований персонажей создается обличающая гиперболизация, усиливаются комические эффекты, контрасты (Л.П. Рыжова 1980, М.С. Горе 1988, O.K. Смирнова -1991, В.И. Болотов 2001, Ю.А. Рылов 2001, В.В. Шарова 2003, И.В. Попченко 2005, Г.В. Бестолкова 2005 и др.). С антропонимом связываются разнообразные сведения о его носителе, общее впечатление от персонажа, эмоции, вызванные его внешним видом или внутренним миром. Помимо репрезентативной функции антропоним выполняет функцию идентификации индивида.

В ткани художественного произведения антропоним обогащается разнообразными связями с другими элементами понятийной лексики, его значение расширяется за счет введения целого ряда экстралингвистических компонентов (социальных, идеологических, морально-этических, эстетических). Кроме того, одним из компонентов семантики антропонима является его коннотатив-ная окрашенность. Коннотативные семы раскрывают индивидуальные отличительные признаки, качества, свойства действующего лица, посредством чего антропонимы выражают эмоциональное отношение самого автора к литературному персонажу.

Исходя из вышесказанного, актуальность реферируемой работы определяется необходимостью изучения процесса художественного словотворчества в контексте новой лингвистической парадигмы, в центре внимания кото-

рой - отражение в языковом знаке структур концептуального характера, вбирающих национально-культурную специфику. Комплексный лингвокультуро-логический анализ антропонимов как элементов художественного целого позволяет осмыслить степень идеологически-ценностной и собственно лингвистической эффективности подбора автором имени того или иного персонажа, особенно в тех случаях, когда речь идет об изобретении имен героев самим писателем (вымышленные имена). При этом анализ литературных имен должен производиться и с учётом мировоззрения и идейно-художественного замысла самого автора, отражающего жизнь под определенным углом зрения, а также с учетом отношений художественного антропонимикона к реальной ан-тропонимии как части воспроизводимой в произведении жизни общества (интерпретация реальных антропонимов). В этом контексте имена персонажей могут быть представлены как элементы национальной языковой картины мира и, соответственно, репрезентанты антропоконцептов.

Наше обращение к именам литературных героев И. Ильфа и Е. Петрова обусловлено не только слабой изученностью антропонимикона писателей, но важностью установления функциональной роли имен персонажей в художественном тексте. В использовании антропонимов в романах «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» наличествует определенная целенаправленность, в которой отражается индивидуально-авторский подход (заметим, что сами авторы- Илья Арнольдович Файнзшьберг и Евгений Петрович Катаев - пишут под псевдонимами, что свидетельствует о значимости для них антропоними-ческого «маркера»). В этой связи личные собственные имена в дилогии о «великом комбинаторе» являются ценным материалом с точки зрения лекси-ко-семантического и концептуального анализа и могут быть рассмотрены как репрезентанты индивидуально-авторской концептосферы.

Кроме того, изучение корпуса фамилий в романах данных авторов целесообразно в контексте глубокого изучения языка сатиры как особого жанра художественной литературы. На наш взгляд, можно говорить о жанрообра-зующей роли авторских антропонимов как речевых средств, с помощью которых реализуется комическое начало.

Объектом нашего исследования является корпус антропонимов, функционирующих в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок».

В качестве предмета изучения в нашей работе выступают языковые и культурологические особенности авторского антропонимикона как отражения индивидуально-авторской концептосферы.

Целью работы является лингвокультурологический анализ антропонимов, функционирующих в тексте дилогии И. Ильфа и Е. Петрова, в контексте идейно-художественного замысла авторов и образной системы произведений.

В соответствии с целью и предметом исследования в диссертации решаются следующие задачи:

1. выделение контекстных (идиолектных, искусственных) и внеконтекст-

ных (реальных) антропонимов;

2. определение семантической специфики антропонимов на основе установления мотивационной базы;

3. классификация антропонимов по способу образования; выявление наиболее продуктивных способов и средств их создания;

4. установление аксиологической и идеологической заряженности антропонимов и их роли в художественной речи как выразительного средства;

5. выявление способов создания сатирического образа с помощью реальных и индивидуально-авторских (искусственных) антропонимов;

6. характеристика антропонимов как художественных антропоконцептов;

7. установление способов организации антропонимикона дилогии как системы и описание принципов функционирования антропонимов в тексте с учетом вариативности именований персонажей. Методологической базой исследования послужили:

- положения о взаимосвязи и взаимообусловленности языка и культуры, разрабатываемые в рамках когнитивной лингвистики и лингвистической культурологии (Н.Ф. Алефиренко, Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, H.H. Болдырев, В.З. Демьянков, Н.И. Жинкин, С.А. Кошарная, B.C. Кубрякова, З.Д. Попова, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, А.Д. Шмелев);

- принцип системности языковых явлений;

- концепция языковой личности (Ю.Н. Караулов), в соответствии с которой личность писателя актуализируется посредством ее проявления в дискурсе.

Перечисленные положения определили выбор методов исследования. В качестве ведущих в работе выступают традиционные языковедческие методы: наблюдение, лингвистическое описание, предполагающее всестороннее рассмотрение объекта изучения в единстве формы и содержания, сопоставительный метод, контекстуальный анализ, метод компонентного анализа, словообразовательный анализ, элементы метода количественной оценки. Художественные функции антропонимов исследуются путем применения метода лингвокультурологической интерпретации, или лингво-культурологического комментария, языковых фактов (В.Н. Телия, С.А. Кошарная), что позволяет выделить антропонимы в особый лексический пласт в контексте художественной речи И. Ильфа и Е. Петрова и представить их как вербализации концептуальных структур.

Несмотря на то, что в настоящее время существует немало работ, посвященных роли антропонимов в художественном тексте (см., например, работы, в которых анализируются имена персонажей Ф.М. Достоевского (А.Т. Семенов 1995), антропонимия «Мертвых душ» Н.В. Гоголя (В.А. Дмитриевская 2000), антропонимы в поэзии В. Хлебникова (О.Б. Мартыненко 2002), имена героев «Тихого Дона» М.А. Шолохова (Н.В. Данилова 2002), антропонимы романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» (Е.П. Багирова 2004) и др.), исследования в области антропонимикона сатирических произведений И.Ильфа и Е. Петрова, как, впрочем, и иные лингвистические работы, посвященные творчеству этих писателей, немногочисленны. Из работ последних лет можно назвать исследования В.В. Шаровой (2003), Н.В. Василь-

евой (2005), Г.В. Бестолковой (2005), И.В. Попченко (2005), Ю.Н. Толутано-вой (2005). Представляется небезынтересным обобщить наработки по авторской антропонимике, осмыслить художественную роль антропонимов и определить существенные специфические признаки этих единиц в тексте дилогии в преломлении на идиостиль писателей.

Исходя из вышесказанного, научная новизна нашего исследования заключается в том, что в ней на материале сатирических произведений И.Ильфа и Е.Петрова антропонимы рассматриваются как репрезентанты индивидуально-авторской концептосферы, как особое языковое изобразительное средство, работающее на достижение комического (сатирического) эффекта; в работе подвергаются лингвокультурологическому анализу структурно-семантические и стилистические особенности авторских антропонимов, выявляются идеологически-ценностная роль художественного антропони-микона как репрезентации концептуальной картины мира нации.

Новизна настоящей работы состоит также в том, что, помимо традиционного системного, нами использованы когнитивный и лингвокультурологи-ческий подходы к фактическому материалу, что позволяет интегрировать различные аспекты анализа авторского антропонимикона.

Теоретическая значимость исследования. Положения, развитые в диссертации, результаты анализа фактического материала будут способствовать более глубокому осмыслению вопросов теоретической антропонимики и теории ономастической лексикографии. Полученные данные могут быть использованы при дальнейшей разработке теоретических проблем стилистики художественной речи.

Исследование антропонимикона дилогии И. Ильфа и Е Петрова с позиций когнитивной лингвистики и лингвокультурологии может быть также использовано при выполнении исследований по теории текста.

Практическое значение работы видится в том, что ее результаты могут найти практическое применение в вузовском курсе современного русского литературного языка, а также при написании учебных пособий и разработке спецкурсов и спецсеминаров по лексикологии, ономастике, антропонимике, стилистике, лингвистическому анализу текста, а также при составлении ономастических словарей лингвокультурологического типа. Прилагаемый к работе полный перечень антропонимов дилогии И. Ильфа и Е. Петрова (с указанием их мотивационной базы) может стать основой специального словаря.

Материалом исследования послужила авторская картотека, насчитывающая более 670 антропонимов, извлеченных из дилогии И. Ильфа и Е Петрова посредством сплошной выборки.

В качестве справочно-сопоставительного материала привлекаются словари личных имен и фамилий И.М. Ганжиной, Н.И. Туликова, М. Бензона, Ю.К. Редько, A.B. Суперанской, Ю.А. Федосюка, монография Б. Унбегауна. Кроме того, в работе используются этимологические, исторические, диалектные и др. лексикографические издания.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Фамилии, имена, отчества, прозвища и перифрастические именования персонажей литературного произведения характеризуются сложной организацией семантики и, наряду с этимологическим значением, включают компоненты, представляющие собой хранилище информации культурного характера и выявляющие особенности индивидуально-авторской и национальной концептосферы.

2. Выбор именования для того или иного персонажа находится в непосредственной зависимости от идейно-художественного замысла авторов, в результате чего художественный антропоним предстает в качестве особого лингвокультурологического маркера, выпол-нющего функцию идентификации индивида, и - одновременно -средства стереотипизации.

3. В дилогии И. Ильфа и Е Петрова антропонимы выступают как особое языковое изобразительное средство, направленное на достижение комического (сатирического) эффекта. При этом можно говорить о жанрообразующей роли авторских антропонимов как речевых средств, с помощью которых реализуется комическое начало.

4. В процессе коммуникации в системе «писатель - читатель» антропонимы репрезентируют не только личность персонажа, но и авторов. Таким образом, можно говорить о репрезентативной функции антропонимов как элементов индивидуально-авторской концептосферы.

5. Взаимопроникновение культур, гротескное изображение окружающей действительности, отразившиеся в антропонимическом словотворчестве авторов, позволило им создать яркую ассоциа-тивно-коннотативную семантику антропонимов, реализующих в тексте дилогии особое, коммуникативно-функциональное оценочное значение.

Апробация исследования. Основные положения работы представлены в докладах и сообщениях на международных конференциях в г. Москве (МГОУ, 2006), г. Костроме (Костромской ГУ, 2008), г. Харькове (Украина, ХНПУ, 2007), всероссийских научных конференциях в г. Махачкале (ДГПУ, 2007), г. Чебоксары (Чувашский ГПУ, 2007), г. Белгороде (БелГУ, 2006), региональной научно-практической конференции в г. Старом Осколе (СОФ БелГУ, 2006).

По теме исследования в центральной и региональной печати опубликовано 8 работ, включая публикацию в журнале по списку изданий, входящих в перечень ВАК РФ.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка использованной литературы и 6 Приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, определяются объект и предмет, цель и задачи работы, исследовательская база и методы исследования, научная новизна, практическая и теоретическая значимость полученных результатов, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Художественный антропоним как феномен языка и культуры» анализируются исходные понятия, положенные в основу исследования: определяются когнитивные и языковые основания лингвокуль-турологического анализа антропонимической лексики, содержится исторический экскурс, представляющий различные, порой полярные, точки зрения исследователей на имя собственное, выявляется специфика антрпопонима как элемента этнокультуры, определяются и теоретически обосновываются вновь вводимые понятия: антропокопцепт, художественный антропоконцепт.

Осмыслить различия между именами собственными и нарицательными пытались древние философы Платон, Аристотель, Плутарх. В дальнейшем вопросы, связанные с именем собственным, рассматривали Фома Аквинский, Томас Гоббс, Готфрид Вильгельм Лейбниц, Бертран Рассел.

Само определение имени собственного рождается из противопоставления имени нарицательному как индивидуального - принадлежащего классу. Имя собственное замещает собой, как бы вбирает в себя всю известную информацию об объекте, и номинация актуализирует эту информацию в сознании адресанта. Назначение имени состоит в том, чтобы «выхватывать», вычленять объект из ряда других сущностей. Не случайно Ю.С. Степанов относит имя собственное к разряду эгоцентрических слов.

В целом, развитие науки об именах собственных (далее - ИС) - ономастики - шло несколькими этапами: классическая теория ИС (Р. Виммер, А. Гардинер, С. Крипке, Д.С. Милль, Б. Рассел); разработка теоретических положений имени собственного (Е.Л. Гинзбург, Е. Курилович, Н.И. Толстой, С.М. Толстая и др.); создание когнитивной теории ИС (Э. Ханзак), исследование референциального аспекта функции языковых единиц (Н.Д. Арутюнова, Т.В. Булыгина, В.Г. Гак, А.Д. Шмелев и др.), анализ онимов как элементов текста и средств текстообразования (X. Вирус, X. Вайнрих, Л.И. Василевская, И.Р. Гальперин, В. Дресслер, МЛ. Дымарский, С.Г. Ильенко, Д. Лам-пинг, Т.М. Николаева, З.Я. Тураева, X. Фатерк, Р. Харвег и др.; филологический анализ текста с опорой на ИС производили также И. Деннелер, В.А. Ку-харенко, В.А. Лукин, Б. Штиглер).

При этом наибольшая активность наблюдалась в области таких направлений ономастики, как проблемы перевода имени собственного (Реформатский 1964; Томильчик 1966, Суперанская 1964, 1973, 1986 и др.; Гиляревский и др. 1985; Аникина 2000, Крюкова 2001, Гринштейн 2002), проблемы нормирования именников и психолингвистические факторы имени (Никонов 1967; Акулова-Богородская 1968; Зинин 1969; Баранникова и др. 1970; Кнап-пова 1978; Веташ 1998, Хигир 1998), этимология и исторические изменения в

области имен (Селищев 1948, Конгуров 1966, Дементьев 1969; Бестужев-Лада 1970, Чернышев 1970, Баскаков 1978, Суслова, Суперанская 1991), функционирование имен в различных системах (Щетинин 1966, Данилина 1969, Флоровская 1972, Шварцкопф 1976, Корнилов 1978 и др.), проблемы сбора, изучения и фиксации ономастического материала (Ступин 1963, Подольская 1986, Сталтмане 1989, Бондалетов 1998, Ахманова 2003 и др.), социолингвистические и культурологические аспекты имени собственного (Маслова 2001, Прошина, Шевелева 2001, Кронгауз, Такахаси 2002, Bel-chnerowska 2002, Ахманова 2003 и др.).

В последние десятилетия одним из основных направлений в изучении содержания ИС является логико-семантический подход, сформировавшийся в рамках философии языка и учитывающий специфическую языковую природу имени собственного и его экстралингвистическую обусловленность (Putnam 1975, Kripke 1979, Степанов 1985, Руденко 1988 и др.).

Наибольшее внимание в ряду имен собственных уже традиционно уделяется антропонимии (Чучка 1965, Щетинин 1966, Акулова-Богородская 1968, Данилина 1969, Бестужев-Лада 1970, Чернышев 1970, Могилевский 1971, Никонов 1967 и др.; Суперанская 1964 и др.; Цулая 1999 и мн. др.). Исследователями разрабатываются как общие, так и частные вопросы антропонимики: происхождение антропонимической лексики, история русских антропонимов, современное состояние русской антропонимики, антропонимы в художественной литературе и др.

Особое значение в исследованиях антропонимики придается вопросу о семантике ИС. Проблеме значения ИС посвящены исследования В.Д. Бонда-летова, И.А. Воробьевой, И.Г. Добродомова, Л.П. Калакуцкой, А.К. Матвеева, В.А. Никонова, Е.С. Отина, A.B. Суперанской, О.Н. Трубачева и других авторов. При этом наиболее спорным на сегодняшний день остается вопрос о связи значения и понятия: ученые здесь диаметрально расходятся во мнении. Если Ф.де Соссюр говорил об «устойчивости и неизменчивости» понятий, заключенных в ИС (В.А. Никонов, Л.М. Щетинин, O.K. Жданов и др. также утверждают, что И С обладает и значением, и понятием), то М.С. Альтман, Е.М. Галкина-Федорук и др. отмечали, что ИС не свойственно наличие ни значения, ни понятия.

Т.А. Бондаренко, О.Ю. Устьянцева, Л.О. Чернейко, А.Н. Гладкова, Д.И. Ермолович, С.М. Пак и др. исследователи, на современном этапе разрабатывающие проблему семантической специфики ИС, полагают, что важнейшей особенностью ИС является то, что оно, прежде всего, обозначает индивидуальный объект и является результатом некоего соглашения именовать этот объект так, а не иначе. Безусловно, сигнификативное значение ИС включает в себя не всю совокупность знаний о данном единичном предмете, а только наиболее характерные, инвариантные, общеизвестные, существенные для всех, пользующихся данным именем, т.е. то, что называют «энциклопедическим значением».

В то же время можно полагать, что семантика ИС складывается из лингвистической и культурологической информации, заложенной в нем, вклю-

чая его речевые, языковые и специальные ономастические функции (В.А.Никонов, Л.В. Щерба, О.Б. Сиротинина, М.Н. Кожина и др.). Следовательно, в семантику ИС (в том числе - антропонима) входят и субъективные (индивидуальные, в художественном тексте - индивидуально-авторские), и объективные, социально обусловленные факторы, определяющие отношение человека к объекту высказывания, и эмоции, которые последний вызывает у говорящего. Иными словами, содержание имени собственного вбирает в себя различные компоненты: номинативное значение, коннотации, прагматические аспекты исходя из чего антропонимы оказываются фактами как лингвистического, так и социокультурного существования общества и должны изучаться через призму взаимодействия языка и общества, языка и культуры.

В этой связи антропоним предстает в качестве особого типизирующего знака, что позволяет применить к его исследованию лингвокультурологиче-ский подход. Так, культурная коннотация антропонима с необходимостью включает сведения о национальности носителя имени (на это указывает сама структура имени: двух-, трех-, многокомпонентная, а также внутренняя форма, соотнесенность с мотиватором), зачастую соотносится с его социальным статусом, репрезентирует тендерные различия.

Исходя из этого, антропоним может быть рассмотрен как один из возможных репрезентантов особого концепта культуры - антропоконцепта.

В нашем понимании, антропоконцепт есть особый концепт культуры, представляющий человека как национальный или социальный тип (стереотип). Например, ФА Иванов служит репрезентантом национального антропоконцепта «Русский человек», выразителем того же антропоконцепта является личное имя Иван (ср.: Жан - француз, Ганс, Фриц (уменьш. от Фридрих) - немец). Типичные для того или иного народа (наиболее распространенные) личные имена функционируют в текстах, базирующихся на этностереотипах, например, в фольклорных текстах, в анекдотах. Таким образом, несмотря на то, что антропоним выполняет сходные функции в каждом этнокультурном сообществе, он наиболее ярко репрезентирует этнокультурные особенности, благодаря чему в культурно маркированном дискурсе он в полной мере становится вербализацией концепта.

По аналогии с концептом, можно полагать, что структура антропоконцепта представляет собой поле, в котором вычленяются ядро и периферия. Ядро включает основной смысл: этимологический, лексический, а на периферии оказывается все, что привнесено автором (говорящим), ассоциативно-образные составляющие и тот смысл, который появился в результате функционирования концепта в контексте, то есть субъективный опыт, различные прагматические составляющие, коннотации и ассоциации.

Полагаем, что в структуре антропоконцепта можно выделить два уровня: социально-типичный (ядерный) и индивидуально-речевой (периферийный). И если первый уровень соотносим с общенародной концептосферой, то второй репрезентирует особенности индивидуальной концептосферы.

В этом ключе особый интерес вызывают художественные антропонимы как репрезентанты индивидуально-авторской концептосферы писателя, по-

скольку формирование антропонимического пространства художественного текста требует знания традиций, обычаев народа, творческой фантазии, ориентированности на реальных прототипов и др. Антропонимы, как средство отражения личности, в художественном тексте имеют большую смысловую и стилистическую нагрузку, являясь наиболее явной индикацией статуса человека и сочетая в себе семантические, стилистические, деривационные, дист-рибутивно-сочетаемостные возможности и реализации. При этом установление роли антропонима в художественном происходит с учетом не только общечеловеческого и историко-культурного контекстов, но и микро- и макроконтекстов в самом тексте. В силу этого антропонимы функционируют в тексте как важные и органичные элементы его системы, задавая своеобразные контуры - «культурную канву» - повествования. Таким образом, антропони-микон художественного текста - неотъемлемая часть повествования. В антро-понимиконе отражается авторское видение произведения, его концепции; это часть писательского словаря, которая помогает создать неповторимое своеобразие повествования. Это особое ономастическое пространство, организующее ткань произведения.

Исходя из этого, можно полагать, что антропоним в художественном произведении вербализует особую культурную единицу - художественный 1антропоконцепт, который представляет собой комплекс элементов экстралингвистического и социокультурного характера, включающий весь богатый культурный и эмоциональный опыт автора.

Основываясь на теоретических положениях когнитивистов и лингво-культурологов, мы формулируем рабочее определение художественного ан-тропоконцепта как элемента художественного текста, имеющего внутритекстовую синтагматическую природу, экспликация которого основана на семантическом выводе его компонентов из совокупности языковых единиц, раскрывающих ту или иную микротему.

Во второй главе «Антропонимикон дилогии в лингвокультуроло-гнческом представлении» выявляются когнитивно-прагматические основания, которыми руководствовались авторы дилогии при выборе онима, и анализируются культурно-маркированные составляющие, заложенных в ИС.

Установление роли антропонима в художественном происходит с учетом не только общечеловеческого и историко-культурного контекстов, но и микро- (отрезок текста, в котором фиксируется антропоним) и макроконтекстов, вплоть до текста в целом. Особую значимость здесь приобретает разграничение реальных и искусственно созданных авторами антропонимов, поскольку реальные имена заведомо являются знаками культуры, а искусственные, вымышленные, обретают свое «культурное» содержание (то, что можно назвать культурной коннотацией) непосредственно в ткани произведения.

Качественный состав антропонимикона дилогии И. Ильфа и Е. Петрова интересен тем, как в нем используются реальные исторические имена (169 единиц). Среди них - имена исторических деятелей (81 ед. - 48%:): Александр Второй, Александр Третий, А Бебель, Бернсторф, У. Бора, Борис Годунов, Аристид Бриан, Брут, С М Буденный, Валтасар, М К. Ганди и т.д.

Основные исторические периоды, к которым обращались авторы при выборе исторических имен: античность, времена язычества, Древняя Русь, Средневековье, покорение Сибири, крестьянские войны под предводительством Е. Пугачева и С. Разина, эпоха Петра Первого, война 1812 г., современность. Анализ ряда именований показывает, что авторы мыслят историческими фактами и образами; частная жизнь и история, частная жизнь и культура в сознании авторов слиты. В результате исторические антропонимы отсылают к «сюжету воспоминаний», становятся строительным материалом для создания образов персонажей дилогии.

Большую часть антропонимов этой группы составляют имена исторических деятелей XIX - нач. XX вв. Это вполне объяснимо, так как дилогия написана в 20-е годы, когда в обществе господствовал идеологизированный, «партийный» подход. И. Ильф и Е. Петров сатирически изображали «пережитки прошлого» в лице таких деятелей, как Милюков, Мацист, Пуанкаре, Бриан, Гувер и др. В этом ключе дилогия представляет уникальный материал для анализа реалий, используемых для описания русского социально-культурного пространства начала XX века.

Вторую по численности составила подгруппа «Имена деятелей культуры и науки» (37 ед. - 22%): М Баттистини, А. Беклин, Э. Блейер, Р. Бойль, И. Брамс, ФА. Брокгауз, Вандерер, Леонардо да Винчи и др. Авторы включают в свои произведения имена античных философов, ученых Средневековья, современных им деятелей науки и культуры из России и Европы, имена композиторов, художников, актеров, религиозных деятелей, которые демонстрируют не столько культурный фон современной авторам России, где образованные люди были немногочисленны, сколько показывают широту кругозора и глубокую образованность самих писателей.

Следующей по количественному составу является группа, в которую вошли имена литераторов (25 ед. - 15%): Гораций, Гомер, А Арно, Г. Гейне, А К. Гладков, A.M. Горький, Н.В. Гоголь, Ф.М. Достоевский, А.А Жаров, Э Золя, МЮ. Лермонтов и др. Наполнение подгруппы антропонимов «Имена писателей», в которую вошли как имена маститых авторов, классиков, так и молодых авторов, современников И. Ильфа и Е Петрова, объясняется принадлежностью писателей к литературной среде. Среди таких имен -Л.Н. Сейфуллина, издавшая в 20-гг. несколько «идеологически правильных» повестей о послеоктябрьской России и считавшаяся одним из основоположников соцреализма; A.A. Жаров, опубликовавший в 1926 г. поэму «Гармонь» о быте новой деревни, а также писавший стихи и тексты популярных песен. В то же время включение в текст фамилий классиков литературы (от А.П. Сумарокова, A.C. Пушкина и т.д. до Л.Н. Толстого), дореволюционных и иностранных авторов (например, Ги де Мопассана, А. Франса, Элизы Ожеш-ко и др.) было своего рода вызовом тогдашним идеологам, проповедовавшим отказ от наследия «старого» мира.

Отдельную подгруппу реальных антропонимов составили имена спортсменов (14 ед. - 8%). Это прежде всего шахматисты А.А Алехин, Х.Р Капабланка-и-Граупера, Э Ласкер, Рубинштейн, Филидор и др. Это был

своеобразный отклик на тогдашний шахматный бум в СССР. В 1925 году состоялся Московский международный турнир, также в это время в страну приезжали всемирно известные шахматисты Х.Р. Капабланка-и-Граупера и Э. Ласкер. Российские спортсмены готовились к I Лондонской шахматной Олимпиаде 1927 г.

Стремление авторов создать реалистичный культурный фон отразилось в использовании в тексте названий известных фирм, продуктов, производимых торговыми домами. В составе этих наименований присутствуют фамилии реальных лиц (12 ед. - 7%): Елисеев, Буре, Гамбс, Зингер, Коти, Луи Рашель и др. Так, основной сюжетообразующей нитью в «Двенадцати стульях» являются стулья известной мебельной фирмы Гамбса. Чтобы подчеркнуть цену стульев (на аукционе они фигурируют как «стулья из дворца»), авторы используют имя мастера Гамбса, реального основателя торговой мебельной фирмы.

Анализируя исторические имена, мы принимаем во внимание их употребление в заглавиях («Гамер, Мильтон и Паниковский»), выявляем их способность выполнять характеризующую функцию (Ср.: Паниковский, промышлявший до революции «слепым», и Гомер, который, по преданию, был слепым).

В ряде случаев сравнение героя с историческим лицом основано не на сходстве, а на противопоставлении. Так, образ Шуры Балаганова раскрывается посредством контекстуальной связи с целым рядом исторических имен: Спиноза, Жан-Жак Руссо, Марк Аврелий Все три имени репрезентируют выдающихся философов и используются авторами в ироническом сравнении с Шурой, «.безмятежный, невспаханный лоб» [ЗТ: 22] которого отражает его детскость, неразвитость. В результате создается комический эффект.

Не менее интересен перечень функционирующих в дилогии прецедентных имен (49 единиц), зафиксированных в литературных и фольклорных источниках.

Достаточно обширную подгруппу составили имена литературного происхождения (20 ед. - 41%): Альфонс, Арлекино, Гамлет, Гаврила, Гаргантюа, Кармен, Кощей, Монте-Кристо, Онегин, Робинзон, Карамазовы и т.д.

Так, при характеристике Остапа Бендера авторы используют имена, известные в мировой литературе: Евгений Онегин (рус.) Гамлет, Шерлок Холмс (англ.), Монте-Кристо (франц.) Энди Таккер (амер.). В частности, в прецедентном имени Евгений Онегин авторы актуализируют коннотацию «печальный влюбленный», характеризируя не встретившее понимание у Зоей чувство Остапа Бендера и сравнивая это чувство с любовью Евгения Онегина к Татьяне Лариной.

Важность имен литературных героев для авторов дилогии подчеркивает и тот факт, что они использованы в названиях глав: «Автор «Гаврилиады» (ср.: название поэмы A.C. Пушкина «Гаврилиада»), «.Телеграмма от братьев Карамазовых». Имена литературных героев в этих главах даются в сопоставлении с деятельностью персонажей дилогии для того, чтобы оттенить ее негативный характер.

Своеобразно обыгрываются в дилогии религиозные антропонимы

(16 ед. - 33%): Авраам, Вечный Жид, Иисус Христос, Исаак и др. Основная функция библейских антропонимов заключается в характеристике персонажей, причем за каждым из характеров закрепляется один или несколько библейских символов, которые могут переплетаться в тексте. При этом библейские реминисценции комически переосмысляются, будучи спроецированы на современную авторам ситуацию. Так, имя Остапа Бендера зачастую сопоставляется в дилогии с именами представителей высших рангов религиозной иерархии: Иисус Христос, апостол Павел, Кришна, Вишну, пророк Самуил. Остап берет на себя миссию преобразования жизни народа, которую выполнял Иисус Христос: «Я сам творил чудеса. Не далее как четыре года назад мне пришлось в одном городишке несколько дней побыть Иисусом Христом» [ЗТ: 145]. Герою дилогии, как и Иисусу Христу, было 33 года, в заготконторе «Рога и копыта над столом Остапа висит картина «Явление Христа народу».

Далее следует группа имен мифологического характера (9 ед. - 18%): Антиной, Аполлон, Венера, Фемида и др. Мифологические антропонимы в художественных произведениях можно рассматривать как определенным образом закодированные сообщения (сюжет, миф или, по крайней мере, указание на них): Синицкая-Фемиди (подчеркивается роль героини в судьбе Остапа), Медуза-Горгонер (знакомая акушерка Остапа Бендера).

Самой малочисленной, но не менее значимой оказалась подгруппа «Фольклорные антропонимы» (4 ед. - 8%): Добрыня Никитич, Илья Муромец, Алеша Попович, Кощей Бессмертный Ассоциации, возникающие в результате сопоставления имен персонажей и фольклорных прецедентных имен, позволяют раскрыть сущность героев и их роль в разворачивающемся действии: «.Объявляю конференцию русских богатырей открытой! Налицо имеются: Илья Муромец - Остап Бендер, Добрыня Никитич - Балаганов и Алеша Попович — всеми нами уважаемый Михаил Паниковский» [ЗТ: 203].

Исследование показало, что для авторов дилогии отбор прецедентных имен был целенаправленной деятельностью, каждое такое имя выбрано не случайно, очерчен круг его ассоциаций, которые, по замыслу авторов, должны актуализироваться в связи с тем или иными персонажем. Прецедентные имена оказываются в дилогии содержательно, культурологически, исторически знаковыми, представляя собой своеобразное развернутое в повествование сравнение.

Особый класс антропонимов в дилогии представляют собой псевдонимы. По семантике основ псевдонимы делятся на следующие группы: мотивированные именами исторических деятелей (Юсупов, Сумароков, Эльстон, Трубецкой, Долгорукий, Валуа); мотивированные именами литературных героев (Гаргантюа); перешедшие в разряд ИС нарицательные существительные (Маховик, Поршень).

Так, к псевдонимам относится фамилия героя «Двенадцати стульев» -сотрудника журнала «Герасим и Муму» поэта Энтиха, «творчество» которого сравнивается с произведениями Никифора Ляписа. В данном псевдониме усматривают шуточный намек на «авантюрно-героические» баллады Н.С. Тихонова (1896-1979): имя Энтих - производное от псевдонима, кото-

рый взял себе Тихонов: «Н Тих» Большая часть антропонимов, служащих для обозначения участников театра Колумба также представляет собой театральные псевдонимы: М. Шершеляфамов, А. Антиохийский, X. Иванов.

Прозвищные именования в дилогии И.Ильфа и Е Петрова также выступают как отличительные знаки персонажей: Воробьянинов - Киса, Кисуля\ Никифор Ляпис -Ляпсус-, Корейко - Кощей.

По сфере распространенности прозвища делятся на: личные - обычно употребляются между очень близкими людьми и известны только им (например, в супружеских парах) (Ср.: Суслик, Тихоокеанский петушок, Киса,); общественные - прозвища, которые становятся известны в достаточно большом сообществе, например, в этнолингвосоциуме: жители улицы, района, близкие друзья (Варфоломеич). По уникальности референта выделяются: единичные (являются характеристикой конкретного лица, человека: Эллочка Людоедка, Киса); обобщенные (могут быть применены к любому лицу, представляющему категорию по какому-либо признаку: Илья Муромец, Кощей). По коммуникативной интенции говорящего прозвища делятся на положительные, актуализирующие положительные характеристики, употребляющиеся между хорошо знакомыми, близкими людьми (Киса, Суслик и т.д.); и отрицательные - актуализирующие негативные характеристики (Людоедка Эллочка, Кощей, Ляпсус, Соловей-разбойник). По структуре выделяются простые, состоящие из одного слова (Киса, Суслик, Ляпсус), и сложные, двух- и более компонентные (Тихоокеанский петушок, Алеша Попович, Эллочка Людоедка и т.п.).

Одним из средств иронического именования персонажей в дилогии являются перифрастические именования - описательные конструкции, применяемые иногда вместо имени. Так, главного героя авторы постоянно именуют сыном турецкого подданного, а его супругу Грицацуеву знойной женщиной, мечтой поэта. Киса Воробьянинов периодически предстает как предводитель дворянства, гигант мысли и отец русской демократии; особа, приближенная к императору; администратор, компаньон, главный директор, гофмаршал и т.д.

Количество перифрастических именований зависит от значимости персонажа для сюжета в целом. Так, Остап Бендер именуется посредством целого ряда перифраз: великий комбинатор, командор, технический директор, технический руководитель, директор

В ряде случаев в перифрастические именования персонажей включаются авторские антропонимы: «гробовых дел мастер Безенчую>, однако в составе описательной конструкции могут отсутствовать собственные имена (одноглазый шахматист). Прием повторения перифрастического именования персонажа приводит к комическому эффекту.

В тексте дилогии можно выделить несколько типов перифрастических именований: по роду занятий (цирюльных дел мастер); по названию организации (геркулесовцы (по названию конторы «Геркулес», колумбовцы (по названию театра Колумба))', по отношению к средству передвижения (антилопов-цы - экипаж «Антилопы Гну»); по семейной принадлежности (брандмейсте-

ров сын); по внешним характеристикам {знойная женщина, мечта поэта, заместитель Генриха Наваррского)', по возрастным характеристикам (Маргариты на выданье)-, по отношению к делу (виртуозы ротационных машин).

Используемые в перифразах маркеры социальной принадлежности стоят в сочетании со словами, вступающими с ними в комическое противоречие: «работник метлы», «.идеологи отдыхательного дела», «пролетарий умственного труда». Таким образом, авторы сатирически изображают идеологическую атмосферу 20-х годов XX века. Подобная замена имени на комическое сочетание отражает социальную установку авторов, которые резко отрицательно относились к языковым штампам, словесным клише, канцелярским оборотам речи, вытесняющим живого человека, лишающим его индивидуальности.

В романах И. Ильфа и Е Петрова установка на сатирическое изображение действительности проявляется и на уровне вариативности антропонимов, являющихся средством социальной идентификации героев дилогии. Авторская установка на вариативность именования персонажей свидетельствует, что формы имени являются здесь способом идентификации той или иной социальной группы, социального типа. При этом антропонимы и их варианты могут иметь уникальную дистрибуцию в различных ситуациях использования. Так, Ипполит Матвеевич Воробьянинов - для служащих загса, Эпполет - для его тещи Клавдии Ивановны - становится Кисой для Остапа Бендера. В результате формируется система именований отдельного персонажа, которая составляет его общую характеристику.

Наибольшее количество вариантов мы встречаем в именовании Остапа Бендера, Ипполита Матвеевича Воробьянинова, Федора Ивановича Вострико-ва, Адама Казимировича Козлевича, Михаила Самуэлевича Паниковского, Шуры Балаганова. Посредством атропонимических вариантов авторы выявляют качества персонажей, благодаря чему антропонимы выступают в романе как оценочные, харкгеризующие имена, создающие особый подтекст (исторический, культурный).

Отдельную группу составляют варианты, включающие апеллятивную лексику. В ряду данных антропонимических вариантов выделяются образования «апеллятив + фамилия» (товарищ Изнуренков, гражданин Кислярский), «апеллянт + имя в неофициальной (гипокористической) форме» (товарищ Шура). Множественный характер употребления авторами таких форм является приметой времени и сатирически отображает стремление тогдашних идеологов к обезличиванию человека, который утрачивал свою индивидуальность и рассматривался только как член коллектива, социума - «товарищ», «гражданин».

Национально-культурная специфика в авторских антропонимах может проявляться в тексте за счет структурных параметров или мотивации ИС.

В анализируемых произведениях нами выявлены 195 фамильных антропонимов (29% от общего количества (672 ед.) антропонимической лексики), проявляющих национально-культурную специфику.

Фамильные антропонимы (далее - ФА), образованные морфологическим способом, составляют основу антропонимикона дилогии И. Ильфа и

Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок». Наиболее распространенным способом образования антропонимов является суффиксальный, при этом используются как славянские форманты -ов/ев; -ин; -ский/цкий; -никое; -их/ых; -енко; -ук/юк/чук; -ович/евич; -ко; ура/юра; так и неславянские: -сон; -ис; -кинд; -с; ер; -е; -берг, -пуло, иди; -аки; -швили; -дзе, ис; - айнен;-ян/ан;-иц.

Наиболее частотным оказался формант -ов (44 - 23 %): Аммиаков, Ангелов, Арников, Балаганов, Бигусов, Буланов, Воробьянинов, Востриков и т.д. Большое количество имен с формантом -ов/ев в дилогии можно объяснить тем, что авторы, выбирая фамилии для героев, руководствовались русским именником.

Следующую группу составили ФА с суффиксом -ин (22 - 11%): Бен-дин, Боборыкин, Буркин, Гаврилин, Галкин, Елкин, Курочкин, Лапшин и т.п. В дилогии под фамилиями с суффиксом -ин выступают в основном представители класса служащих: похожий на рабочего или обычного пассажира заведующий строительством трамвайной линии в Старгороде товарищ Гаврилин-, музыканты «клистирного батальона» в театре «Колумба» Галкин, Пал-кин, Малкин, Чалкин. Фамилии данной группы мы последовательно наблюдаем у героев, социальный статус которых невысок: это отставной дворник Никита Пряхин', художник-халтурщик Феофан Мухин

Среди ФА выделяется достаточно многочисленная группа образований с суффиксами -ск/ий, цк/ий (20 — 10%): Задунайский, (Волк-)Лисицкий, Друцкий, Кислярский, Кушаковский, Паниковский и т.п. Исторически фамилии с этими суффиксами были в основном дворянскими и содержали в своей основе значение места, связанного с происхождением представителя данной фамилии. Для авторов дилогии характерно использование словообразовательной модели на -ск/ий, -цк/ий для создания литературных сатирических антропонимов от апеллятивов - номинаций вещей и предметов до- ' машнего обихода (Талмудовский, Кушаковский).

Прочие славянские форманты, участвующие в образовании ФА, оказались непродуктивными.

Авторами в целом ряде случае создаются ФА, построенные по образцу неславянских фамильных имен: Боур, Куц, Папа-Христозопуло, Дрейфус, Зал-кинд, Глазиус-Шенкер, Марусидзе; Гигиенишвили; Стульян. Обращает на себя внимание ФА, созданные авторами по типу еврейских, грузинских, армянских латышских и литовских, что, по-видимому, не является случайным.

Отдельную группу составили ФА, образованные посредством сложения слов: Трубецкой-Ляпис, Сумароков-Эльстон, Скамейкин-Сарматский, Сим-биевич-Синдиевич, Плотский-Поцелуев. Использование сложных фамилий в качестве характеристик, как правило, обусловливается необходимостью определенной интенсификации экспрессивно-стилистической окраски, потребностью глубокого и разностороннего раскрытия свойств характера их носителей.

Вычленяется группа фамилий, образованных от сложных слов: Полуфабрикантов, Тезоименитский, Птибурдуков - и ФА, образованные лексико-

синтаксическим способом (субстантивация): Белорусско-Балтийская, Индокитайский, Святотатский, Плотский.

Разнообразие фамильных антропонимов в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова достигается за счет большого количества разнородных элементов, используемых в качестве их основ. Семантика мотивирующих основ большинства ФА, созданных авторами, очевидна. Таков фамилии Гаврилин, Сидоров, Дядьев, Кузнецова, Скамейкин, Полуфабрикантов, Изнуренков, Кислярский, Соловейский, Козлевич, Козлов, Мухин, Калачов, и т.д.

В то же время для расшифровки некоторых антропонимов требуется специальный анализ (Боборыкин, Грицацуева, Кокушкина, Полесов, Пфефер-коны, Птибурдуков). Так, ФА Боборыкин восходит к нарицательному «баба-рыка» - 'головастая рыбка'. ФА Пфеферконы образована от нем. «перец». Для фамилии Грицацуева выявляется мотиватор грицик - степная птица (крикливые и малоосторожные, эти птицы легко становятся жертвами хищников и браконьеров).

Эпизодические персонажи, как правило, репрезентируются писателем при помощи однокомпонентной формулы именования, чаще - фамилии (Ар-цыбашев, Бендин, Козлов, Галкин, Палкин, Малкин, Чалкин, Залкинд и др.), центральные персонажи, представленные в начале повествования трехком-понентной антропонимической моделью (Ипполит Матвеевич Воробьянинов, Федор Иванович Востриков, Алексанр Иванович Корейко и т.п.), далее номинируются посредством личного имени и отчества (Ипполит Матвеевич, Александр Иванович и т.п.), личного имени или только фамилии (Киса, Ос-тап, Бендер, Корейко, Ляпис-Трубецкой и др.).

Самую большую группу составили в дилогии фамильные однокомпо-нентные именования (131 ед. — 29% употреблений от общего количества авторских антропонимов (455 ед.)). Именование по фамилии отражает характер производственных отношений в 20-е годы XX в., а потому мы наблюдаем в дилогии достаточно частые случаи употребления данной однокомпонентной формулы для именования членов производственного коллектива- Персицкий, Фунт.

Модель «личное имя в паспортной форме + отчество» (34 ед. - 8%) используется в роли обращений: Елизавета Петровна, Елена Станиславовна, Адам Казимирович.

Традиционные формы именования «личное имя в паспортной форме + фамилия» в дилогии встречаются в авторских ремарках (42 ед. - 9%): Остап Бендер.

Способ номинации является информативным в контексте прочтения образа. Так, обычное в семейном кругу обращение по имени в гипокористи-ческой форме характерно для именования Шуры Балаганова. Таким столь частотным обращением к Балаганову сами авторы подчеркивают его невзрослость, неразвитость, наивность. Остап Бендер иронично замечает по поводу Шуры Балаганова: «Я куплю матросский костюмчик и определю его в школу первой ступени» [ЗТ: 89].

Трехкомпонентная форма именования («имя + отчество + фамилия») из-

бирается авторами относительно редко (30 ед. - 7%), возможно, по причине того, что такие именования функционально связаны с официальным этикетом, документально-канцелярским стилем и малой употребительностью в живой разговорной речи: Ипполит Матвеевич Воробьянинов. Данный случай употребления трехкомпонентного антропонима фиксируется в контексте, в котором излагаются основные биографические сведения о герое.

К уникальным можно отнести случаи многокомпонентного (более трех компонентов) именования (2 ед. - 0,1%). Такой вариант используется для именования сквозного героя дилогии и главного героя романа «Золотой теленок»: Остап Бендер (Остап Сулейман-Берта-Мария-Бендербей, Остап, Сулейман-Берта-Мария-Бендер); Александр Иванович Корейко (Александр Иванович Ибн-Корейко). Таким образом, авторы антропонимически выделяют данных действующих лиц из числа прочих. При этом многокомпонентное имя героев отражает установку писателей на межкультурную стилизацию и проявляется в появлении в структуре образа этнокультурных коннотаций, воплощающихся в особенностях поведения персонажей. В целом можно сказать, что герои дилогии Бендер и Корейко обладают общими чертами - страстью к обогащению, склонностью к махинациям, восточной хитростью. По существу, в романе «Золотой теленок» перед нами не один, а два «великих комбинатора», противостояние которых лежит в основе сюжета, что и подчеркивается сходством в образовании личных имен.

Случаи использования авторами аббревиатуры имени в сочетании с фамилией нечастотны (12 единиц - 3% авторского антропонимикона), их условно можно отнести к официальным (официальные документы, объявления и т.п.): К. Михельсон, О Бендер, Б Культуртригер, X. Иванов, И. Унитазов, М.Н Фанатюк и подоб

В Заключении диссертации подводятся итоги и обобщаются результаты исследования, а также намечаются пути дальнейшего исследования ИС в художественном тексте. Анализ показал, что взаимопроникновение культур, гротескное изображение окружающей действительности, отразившиеся в ан-тропонимическом словотворчестве авторов, позволило им создать яркую ас-социативно-коннотативную семантику именований героев. При этом в зону коннотации ИС включаются разнообразные компоненты, которые дополняют предметно-понятийное значение, а также прагматическое содержание языковой единицы и придают ей экспрессивную функцию на основе сведений, соотносимых с эмпирическим, культурно-историческим, мировоззренческим знанием говорящих на данном языке, с эмоциональным и ценностным отношением говорящего к обозначаемому или со стилистическими регистрами, характеризующими условия речи.

Структурные и компонентные особенности фамильного имени и его оформления в тексте выявляют этнокультурную коннотацию антропонимов. Как узуальные, так и окказиональные антропонимы, функционирующие в дилогии, отражают в большинстве случаев присущую национальному ономасти-кону однокомпонентную, двухкомпонентную, трехкомпонентную модель име-

нования. Крайне редко используется многокомпанентная модель. Кроме того, в именованиях могут присутствовать апеллятивные включения.

Собственное имя в дилогии является маркером национально-культурных и индивидуально-авторских представлений о чертах, характеризующих тот или иной этнокультурный или социальный тип. В результате имена, фамилии, отчества, их комбинации; прозвища, перифрастические именования, апеллятивные включения, функционирующие в тексте дилогии, становятся одним из важнейших средств создания ярких художественных образов.

Исследование показало, что стоящая за антропонимами дилогии социокультурная и собственно языковая информация позволяет рассматривать данные единицы как вербализации художественных антропоконцептов — элементов индивидуально-авторской концептосферы, что является значимым для понимания творческой лаборатории писателей, идейно-художественного смысла произведения.

Перспектива исследования видится нам в составлении лингвокультуро-логического словаря антропонимов дилогии И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок», а также в расширении объекта исследования.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях.

В издании, рекомендованном ВАК:

1. Дергилёва, Ж.И. Имя собственное как феномен этнокультурной идентичности / Ж.И. Дергилёва // Гуманитарные исследования. - 2008. - №3(27). -Астрахань: Изд-во Астраханского госуниверситета. - С. 20-25.

В других изданиях:

2. Дергилёва, Ж.И. Фамильный антропоним как культурный текст / Ж.И. Дергилёва // Славянские чтения - 2006. Сборник материалов областного конкурса-фестиваля и научных чтений. - Старый Оскол: Изд-во СОФ БелГУ,

2006. - С.38—41.

3. Дергилёва, Ж.И. Антропонимы как отражение индивидуально-авторской концептосферы / Ж.И. Дергилёва // Современные тенденции функционирования русского языка и культуры речи вузовского преподавателя: Материалы всероссийской научной конференции. В 2 ч. 4.1. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2006. - С.46-50.

4. Дергилёва, Ж.И. Художественный антропоним как факт языка и культуры / Ж.И. Дергилёва // Русская филология. Украинский вестник: Языкознание. Литературоведение. Методика преподавания русского языка и литературы № 2-3 (33). Республиканский научно-методический журнал. - Харьков: Изд-во Харьковского национального педуниверситета им. Г.С. Сковороды,

2007.-С.31-36.

5. Дергилёва, Ж.И. Имя персонажа в художественном тексте как репрезентант антропоконцепта / Ж.И. Дергилёва // Проблемы современной когни-тологии и семантики: сб. науч. ст. по материалам Всероссийской научно-

практической конференции «Язык, литература и межкультурная коммуникация», посвященной 160-летию И.Я. Яковлева / Чуваш, гос. пед. ун-т; отв. ред. Н.Ю. Шугаева, Н.В. Кормилина. - Чебоксары: Чувашский госпедуниверси-тет, 2007. - С.144-151.

6. Дергилёва, Ж.И. Словотворчество как отражение эпохи в романе И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» / Ж.И. Дергилёва // Россия в глобальном культурном пространстве: Материалы научно-исследовательской конференции. - Махачкала: Изд-во Дагестанского госпедуниверситета, 2007.-С. 130-132.

7. Дергилёва, Ж.И. Структурно-семантические особенности фамильных антропонимов в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев и «Золотой телёнок» / Ж.И. Дергилёва // Объединенный научный журнал. - М.: Агентство научной печати, 2008. - №8. - С. 20-26.

8. Дергилёва, Ж.И. Национально-культурные особенности фамильных антропонимов в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок» / Ж.И. Дергилёва // Фразеологизм и слово в национально-культурном дискурсе (лингвистический и лингвометодический аспекты): Междунар. науч.-практ. конф., посвященная юбилею д.ф.н., проф. A.M. Ме-лерович (Кострома, 22-22 марта 2008 г.). - Москва: Изд-во «Элпис», 2008. -С. 64-67.

Подписано в печать 10 09 2008 Формат 60x84/16 Гарнтура Times Уел п л 1,0 Тираж 100 экз Заказ 191 Оригинал-макет подготовлен и тиражирован к издательстве Белгородского государственного университета 308015 г Белгород, ул Победы, 85

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Дергилёва, Жанна Ивановна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ АНТРОПОНИМ КАК ФЕНОМЕН ЯЗЫКА И КУЛЬТУРЫ

§ 1. Специфика антропонима как элемента этнокультуры.

§2. Антропоним в художественном тексте.

§3. Концепт как элемент культуры.

§4. Понятие антропоконцепта.

§5. Специфика художественного антропоконцепта.

ГЛАВА II. АНТРОПОНИМИКОН ДИЛОГИИ В ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОМ ПРЕДСТАВЛЕНИИ

§ 1. Имена реальных исторических лиц как знаки эпохи.

§2. Прецедентные имена как средство создания интертекстуальности.

§3. Псевдонимы, прозвища и перифрастические именования в дилогии

И. Ильфа и Е. Петрова.Ю

§4. Вариативность антропонимов как отражение социальных стереотипов.

§5. Структурно-семантические особенности авторских фамильных антропонимов.

§6. Структурные особенности именований как средство социальной идентификации персонажей.

6.1. Однокомпонентные именования.

6.2. Двухкомпонентные именования.

6.3. Трехкомпонентные именования.

6.4. Многокомпонентные формы именований.

6.5. Именования, включающие аббревиатуры.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Дергилёва, Жанна Ивановна

Язык сатиры всегда привлекал внимание лингвистов (И.Ф. Виноградова 1956, Т.А. Буйницкая 1967, Б.М. Минчин 1967, С.М. Козлова 1978, А.П. Долгов 1980, Л.П. Григорьева 1983, Г.А. Жиличева 2004 и др.) и актуальность разноаспектных исследований сатирической литературы не ослабевает. И это не случайно: особенностью сатирических произведений является своего рода «рефлексия», заключающаяся в способности быстро откликаться на события современной автору жизни, причем такая рефлексия с необходимостью предполагает использование языковых средств, реализующих комическое начало.

Интерес к языку сатиры И. Ильфа и Е. Петрова возник непосредственно после появления в свет их произведений и впоследствии не угасал, поскольку писатели запечатлели здесь панораму жизни советского общества 20-х годов XX века (Р.А. Будагов 1984, Г.Л. Ленобль 1961, Э.Б. Наумов 1973 и др.). «Описание окружающей действительности сквозь призму комического мировидения соавторов выразилось в общем комическом эмотивном фоне их произведений и насмешливой эмотивной тональности, проявляющейся в выражении эмоционального отношения к действительности» [Попченко 2005: 203].

Ироническое отношение к жизни И. Ильфа и Е. Петрова особенно ярко проявляется в именованиях действующих лиц. Здесь имена собственные не только участвуют в создании культурного фона, колорита художественного текста, но зачастую служат свернутой характеристикой персонажа (так называемые «говорящие» фамилии). Среди разнообразных элементов, участвующих в реализации комического начала, антропонимы занимают особое место: они несут важную стилистическую и смысловую нагрузку, так как с помощью самих именований персонажей создается обличающая гиперболизация, усиливаются комические эффекты, контрасты (Л.П. Рыжова 1980, М.С. Горе 1988, O.K. Смирнова 1991, В.И. Болотов 2001, Ю.А. Рылов 2001, В.В. Шарова 2003, Н.В. Попченко 2005, Г.В. Бестолкова 2005 и др.). С антропонимом связываются разнообразные сведения о его носителе, общее впечатление от персонажа, эмоции, вызванные его внешним видом или внутренним миром. Помимо репрезентативной функции антропоним выполняет функцию идентификации индивида.

В ткани художественного произведения антропоним обогащается разнообразными связями с другими элементами понятийной лексики, его значение расширяется за счет введения целого ряда экстралингвистических компонентов (социальных, идеологических, морально-этических, эстетических). Кроме того, одним из компонентов семантики антропонима является его коннотативная окрашенность. Коннотативные семы раскрывают индивидуальные отличительные признаки, качества, свойства действующего лица, посредством чего антропонимы выражают эмоциональное отношение самого автора к литературному персонажу. Таким образом, в процессе особой текстовой коммуникации (в системе «писатель - читатель») антропонимы репрезентируют не только личность того или иного персонажа, но и самого автора, так как позволяют глубже проникнуть в замыслы писателя, постигнуть пути решения им художественных, эстетических, идеологических и собственно языковых задач.

Актуальность настоящей работы определяется необходимостью изучения процесса художественного словотворчества в контексте новой лингвистической парадигмы, в центре внимания которой — отражение в языковом знаке структур концептуального характера, вбирающих национально-культурную специфику. Комплексный лингвокультурологический анализ антропонимов как элементов художественного целого позволяет осмыслить степень идеологически-ценностной и собственно лингвистической эффективности подбора автором имени того или иного персонажа, особенно в тех случаях, когда речь идет об изобретении имен героев самим писателем (вымышленные имена). При этом анализ литературных имен должен производиться и с учётом мировоззрения и идейно-художественного замысла самого автора, отражающего жизнь под определенным углом зрения, а также с учетом отношений художественного антропонимикона к реальной антропони-мии как части воспроизводимой в произведении жизни общества (интерпретация реальных антропонимов). В этом контексте имена персонажей могут быть представлены как элементы национальной языковой картины мира и, соответственно, репрезентанты антропоконцептов.

Наше обращение к именам литературных героев И. Ильфа и Е. Петрова обусловлено не только слабой изученностью антропонимикона писателей, но важностью установления функциональной роли имен персонажей в художественном тексте. В использовании антропонимов в романах «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» наличествует определенная целенаправленность, в которой отражается индивидуально-авторский подход (заметим, что сами авторы— Илья Арнольдович Файнзильберг и Евгений Петрович Катаев — пишут под псевдонимами, что свидетельствует о значимости для них антро-понимического «маркера»). В этой связи личные собственные имена в дилогии о «великом комбинаторе» являются ценным материалом с точки зрения лексико-семантического и концептуального анализа и могут быть рассмотрены как репрезентанты индивидуально-авторской концептосферы.

Кроме того, изучение корпуса фамилий в романах данных авторов целесообразно в контексте глубокого изучения языка сатиры как особого жанра художественной литературы. На наш взгляд, можно говорить о жанрообра-зующей роли авторских антропонимов как речевых средств, с помощью которых реализуется комическое начало. Это, несомненно, будет способствовать расширению представлений о творчестве сатириков послеоктябрьской эпохи.

Объектом настоящего исследования является корпус антропонимов, функционирующих в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок».

Антропонимический словарь произведений И. Ильфа и Е. Петрова представляется нам чрезвычайно культурно информативным, поскольку фамилии, имена, отчества, прозвища персонажей не только характеризуются сложной организацией семантики и, наряду с этимологическим значением, включают компоненты, представляющие собой хранилище информации о развитии языка и национальной культуры, а также особенностях идиостиля писателей и национальной концептосферы в целом.

В качестве предмета изучения выступают языковые и культурологические особенности авторского антропонимикона как отражение индивидуально-авторской концептосферы.

Целью диссертационного исследования является лингвокультурологи-ческий анализ антропонимов, функционирующих в тексте дилогии И. Ильфа и Е. Петрова, в контексте идейно-художественного замысла авторов и образной системы произведений.

В соответствии с целью и предметом исследования в диссертации решаются следующие задачи:

1. выделение контекстных (идиолектных, искусственных) и внеконтекст-ных (реальных) антропонимов;

2. определение семантической специфики антропонимов на основе установления мотивационной базы;

3. классификация антропонимов по способу образования; выявление наиболее продуктивных способов и средств их создания;

4. установление аксиологической и идеологической заряженности антропонимов и их роли в художественной речи как выразительного средства;

5. выявление способов создания сатирического образа с помощью реальных и индивидуально-авторских (искусственных) антропонимов;

6. характеристика антропонимов как художественных антропоконцептов;

7. установление способов организации антропонимикона дилогии как системы и описание принципов функционирования антропонимов в тексте с учетом вариативности именований персонажей. Методологической базой исследования послужили:

- положения о взаимосвязи и взаимообусловленности языка и культуры, разрабатываемые в рамках когнитивной лингвистики и лингвистической культурологии (Н.Ф. Алефиренко, Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Н.Н. Болдырев, В.З. Демьянков, Н.И. Жинкин, С.А. Кошарная, Е.С. Кубрякова, З.Д. Попова, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, А.Д. Шмелев и др.);

- принцип системности языковых явлений;

- концепция языковой личности (Ю.Н. Караулов), в соответствии с которой личность писателя актуализируется посредством ее проявления в дискурсе. Заметим, что одной из центральных проблем когнитивистики сегодня становится проблема понимания и извлечения информации из текста.

Перечисленные положения определили выбор методов исследования. В качестве ведущих в работе выступают традиционные языковедческие методы: наблюдение, лингвистическое описание, предполагающее всестороннее рассмотрение объекта изучения в единстве формы и содержания, сопоставительный метод, контекстуальный анализ, метод компонентного анализа, словообразовательный анализ, элементы метода количественной оценки. Художественные функции антропонимов исследуются путем применения метода лингвокулътурологической интерпретации, или лингвокулътурологи-ческого комментария, языковых фактов (В.Н. Телия, С.А. Кошарная), что позволяет выделить антропонимы в особый лексический пласт в контексте художественной речи И. Ильфа и Е. Петрова и представить их как вербализации концептуальных структур.

Несмотря на то, что в настоящее время существует немало работ, посвященных роли антропонимов в художественном тексте (см., например, работы, в которых анализируются имена персонажей Ф.М. Достоевского (А.Т. Семенов 1996), антропонимия «Мертвых душ» Н.В. Гоголя (В.А. Дмитриевская 2000), антропонимы в поэзии В. Хлебникова (Ю.Б. Мартыненко 2002), имена героев «Тихого Дона» М.А. Шолохова (Н.В. Данилова 2002), антропонимика романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» (Е.П. Багиро-ва 1997), говорящие фамилии чеховских рассказов (Р.Ю. Шебалов 2004) и др.), исследования в области антропонимикона сатирических произведений И. Ильфа и Е. Петрова, как, впрочем, и иные лингвистические работы, посвященные творчеству данных писателей, немногочисленны (из работ последних лет можно назвать исследования В.В. Шаровой 2003, Н.В. Васильевой 2005, Г.В. Бестолковой 2005, И.В. Попченко 2005, Ю.Н. Толутановой 2005 и некоторые другие, в которых попутно затрагивается вопрос об авторской антропонимике). Тем не менее, представляется небезынтересным осмыслить художественную роль антропонимов и определить существенные специфические признаки этих единиц в тексте дилогии в преломлении на идиостиль писателей.

Исходя из вышесказанного, научная новизна нашего исследования заключается в том, что в нем на материале сатирических произведений И. Ильфа и Е. Петрова антропонимы рассматриваются как репрезентанты индивидуально-авторской концептосферы, как особое языковое изобразительное средство, работающее на достижение комического (сатирического) эффекта; в работе подвергаются лингвокультурологическому анализу структурно-семантические и стилистические особенности авторских антропонимов, выявляются идеологически-ценностная роль художественного антропонимикона как репрезентации концептуальной картины мира нации.

Новизна настоящей работы состоит также в том, что, помимо традиционного системного, нами использованы когнитивный и лингвокультур о логический подходы к фактическому материалу, что позволяет интегрировать различные аспекты анализа авторского антропонимикона.

Теоретическая значимость исследования. Положения, развитые в диссертации, результаты анализа фактического материала будут способствовать более глубокому осмыслению вопросов теоретической антропонимики и теории ономастической лексикографии. Полученные данные могут быть использованы при дальнейшей разработке теоретических проблем стилистики художественной речи.

Исследование антропонимикона дилогии И. Ильфа и Е Петрова с позиций когнитивной лингвистики и лингвокультурологии может быть также использовано при выполнении исследований по теории текста.

Практическое значение работы видится нам в том, что ее результаты могут найти практическое применение в вузовском курсе современного русского литературного языка, а также при написании учебных пособий и разработке спецкурсов и спецсеминаров по лексикологии, ономастике, антропонимике, стилистике, лингвистическому анализу текста, а также при составлении ономастических словарей лингвокультурологического типа. Прилагаемый к работе полный перечень антропонимов дилогии И. Ильфа и Е. Петрова (с указанием их мотивационной базы) может стать основой специального словаря.

Материалом исследования послужила авторская картотека, насчитывающая более 670 антропонимов, извлеченных из дилогии И. Ильфа и Е Петрова посредством сплошной выборки.

В качестве справочно-сопоставительного материала привлекаются словари личных имен и фамилий И.М. Ганжиной, Н.М. Туликова, Н.А. Петровского, А.В. Суперанской, Ю.А. Федосюка, монография Б. Унбегауна. Кроме того, в работе используются этимологические, исторические, диалектные и др. лексикографические издания.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Фамилии, имена, отчества, прозвища и перифрастические именования персонажей характеризуются сложной организацией семантики и, наряду с этимологическим значением, включают компоненты, представляющие собой хранилище информации культурного характера и выявляющие особенности индивидуально-авторской и национальной концептосферы.

2. Выбор именования для того или иного персонажа находится в непосредственной зависимости от идейно-художественного замысла авторов, в результате чего художественный антропоним предстает в качестве особого лингвокультурологического маркера, выпол-нющего функцию идентификации индивида, и - одновременно -средства стереотипизации.

3. В дилогии И. Ильфа и Е Петрова антропонимы выступают как особое языковое изобразительное средство, направленное на достижение комического (сатирического) эффекта. При этом можно говорить о жанрообразующей роли авторских антропонимов как речевых средств, с помощью которых реализуется комическое начало.

4. В ткани художественного произведения антропоним обогащается разнообразными связями с другими элементами понятийной лексики, в результате его значение расширяется за счет введения целого ряда экстралингвистических компонентов (социальных, идеологических, морально-этических, эстетических и т. д.). Таким образом, в процессе коммуникации в системе «писатель - читатель» антропонимы репрезентируют не только личность персонажа, но и авторов. Таким образом, можно говорить о репрезентативной функции антропонимов как элементов индивидуально-авторской концептосферы.

5. Взаимопроникновение культур, гротескное изображение окружающей действительности, отразившиеся в антропонимическом словотворчестве авторов, позволило им создать яркую ассоциа-тивно-коннотативную семантику антропонимов, реализующих в тексте дилогии особое, коммуникативно-функциональное оценочное значение.

Апробация и внедрение результатов исследования. Основные положения работы представлены в докладах и сообщениях на международных конференциях в г. Москве (МГОУ, 2006), г. Костроме (Костромской ГУ, 2008), г. Харькове (Украина, ХНПУ, 2007), всероссийских научных конференциях в г. Махачкале (ДГПУ, 2007), г. Чебоксары (Чувашский ГПУ, 2007), г. Белгороде (БелГУ, 2006), региональной научно-практической конференции в г. Старом Осколе (СОФ БелГУ, 2006).

По теме исследования в центральной и региональной печати опубликовано 8 работ, включая публикацию в журнале по списку изданий, входящих в перечень ВАК РФ.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка использованной литературы и 6 Приложений. Основной текст рукописи представлен на 208 страницах.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Художественный антропонимикон в лингвокультурологическом представлении"

Выводы по главе

Установление роли антропонима в художественном тексте происходит с учетом не только общечеловеческого и историко-культурного контекстов, но и микро- (отрезок текста, в котором фиксируется антропоним) и макроконтекстов (вплоть до текста в целом) в самом произведении.

Качественный состав антропонимикона дилогии И. Ильфа и Е. Петрова интересен тем, как в нем используются реальные исторические имена. Среди них — имена исторических деятелей: Александр Второй, Александр Третий, А. Бебель, Бернсторф, У. Бора, Борис Годунов, Аристид Бриан, Брут, С.М. Буденный, Валтасар, М.К. Ганди, Георг Пятый, П. Гинденбург, Федерикс, Г.К. Гувер, Генрих Наваррский и т.д.

Большую часть антропонимов этой группы составляют имена реальных исторических деятелей к. XIX - нач. XX вв. Значительное количество упоминаемых авторами исторических лиц связано с политикой, и в этом ключе дилогия представляет уникальный материал для анализа реалий, используемых для описания русского социально-культурного пространства начала XX века.

Вторую по численности составила подгруппа «Имена деятелей культуры и науки»: М. Баттистини, А. Беклин, Э. Блейер, Р. Бойлъ, И. Брамс, Ф.А. Брокгауз, Вандерер, Леонардо да Винчи, Галилео Галилей, Феофан Грек, Э. Григ и др.

В тексте дилогии функционируют имена композиторов, художников, актеров, религиозных деятелей. Имена этой подгруппы демонстрируют не столько культурный фон современной авторам России, где образованные люди были немногочисленны, сколько показывают широту кругозора и глубокую образованность самих писателей.

Наполнение подгруппы антропонимов «Имена писателей», в которую вошли как маститые авторы, классики, так и молодые авторы, современники И. Ильфа и Е. Петрова объясняется принадлежностью писателей к литературной среде. В то же время включение в текст фамилий классиков литературы (от А.П. Сумарокова, А.С. Пушкина и т.д. до JI.H. Толстого), дореволюционных и иностранных авторов (например, Ги де Мопассана, А. Франса, Элизы Ожешко и др.) было своего рода вызовом тогдашним идеологам, проповедовавшим отказ от наследия «старого» мира.

Отдельную подгруппу реальных антропонимов составили имена спортсменов, в частности — шахматистов: А.А. Алехин, Х.Р. Капабланка-и-Граупера, Э. Ласкер, Мароцци, Нимцоеич, Рубинштейн, Филидор и др. Это был своеобразный отклик на шахматный бум в СССР в 20-е гг. XX века.

Стремление авторов создать реалистичный культурный фон отразилось в использовании в тексте названий известных фирм, продуктов, производимых торговыми домами. В составе этих наименований присутствуют фамилии реальных исторических лиц: Елисеев, Буре, Гамбс, Зингер, Коти, Луи Рашель и др.

Отдельную группу антропонимической лексики в дилогии составляют прецедентные имена. Авторы обращаются к обращается к прецедентным именам тогда, когда хотят подчеркнуть сходные коннотации в образе героя с известными лицами, поскольку последние несут определенную социально-оценочную информацию.

В ряду прецедентных имен достаточно обширную подгруппу составили имена литературного происхождения: Альфонс, Арлекино, Гамлет, Гаврила,

Гаргантюа, Кармен, Кощей, Монте-Кристо, Инезилъя, Каренина, Онегин, Робинзон, Пятница, Тарас Булъба, Карамазовы и т.д.

Значимость имен литературных героев для авторов дилогии подчеркивает и тот факт, что они использованы в названиях глав: «Автор «Гаврилиа-ды» (ср.: название поэмы А.С. Пушкина «Гаврилиада») и т.п.

Своеобразно обыгрываются в дилогии религиозные антропонимы: Авраам, Вечный Жид, Иисус Христос, Исаак, Иаков, апостол Павел, Самсон, Сим и др. При этом библейские реминисценции комически переосмысляются, будучи спроецированы на современную авторам ситуацию.

Как определенным образом закодированные сообщения (сюжет, миф или по крайней мере указание на них) выступают в дилогии имена мифологического характера: Антиной, Аполлон, Венера, Гекуба, Немезида, Психея, Фемина, Фортуна, Медуза Горгона.

Самой малочисленной в ряду прецедентных имен, но при этом не менее значимой, оказалась подгруппа «Фольклорные антропонимы»: Добрыня Никитич, Илья Муромец, Алеша Попович, Кощей Бессмертный. Ассоциации, возникающие в результате сопоставления имен персонажей и фольклорных прецедентных имен, позволяют раскрыть сущность героев и их роль в разворачивающемся действии.

Полагаем, что отбор прецедентных имен для авторов дилогии был целенаправленной деятельностью, каждое такое имя выбрано не случайно, тщательно продуманно, очерчен круг его ассоциаций, которые, по замыслу авторов, должны актуализироваться в связи с тем или иными персонажем.

Анализ показал, что прецедентные имена собственные расширяют номинативные возможности и денотативное пространство текста, связывая имеющиеся в сознании читателя сведения культурно-исторического характера с героями дилогии.

Особый класс антропонимов в дилогии представляют собой псевдонимы. По семантике основ псевдонимы делятся на следующие группы: мотивированные именами исторических деятелей (Юсупов, Сумароков, Эльстон,

Трубецкой, Долгорукий, Валуа); мотивированные именами литературных героев (Гаргантюа); перешедшие в разряд ИС нарицательные существительные {Маховик, Поршень).

Прозвищные именования в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова также выступают как отличительные знаки персонажей: Воробьянинов - Киса, Кису-ля; Никифор Ляпис - Ляпсус.

Среди прозвищных именований выделяются: личные {Суслик, Тихоокеанский петушок, Киса,); общественные {Варфоломеич). По уникальности референта выделяются: единичные {Эллочка Людоедка, Киса); обобщенные {Илья Муромец, Кощей). По коммуникативной интенции говорящего - положительные {Киса, Суслик и т.д.); отрицательные (Людоедка Эллочка, Кощей, Ляпсус, Соловей-разбойник). По структуре выделяются: простые {Киса, Суслик, Ляпсус) и сложные образования {Тихоокеанский петушок, Эллочка Людоедка и т.п.).

Одним из средств иронического именования персонажей в дилогии являются перифрастические именования — описательные конструкции, применяемые иногда вместо имени {сын турецкого подданного, гигант мысли и отец русской демократии и т.д.). Количество перифрастических именований зависит от значимости персонажа для сюжета в целом (в частности, Остап Бендер именуется посредством целого ряда перифраз: великий комбинатор, командор, технический директор, технический руководитель, директор).

В ряде случаев в перифрастические именования персонажей включаются авторские антропонимы {гробовых дел мастер Безенчук). Прием повторения перифрастического именования персонажа приводит к комическому эффекту.

Выделяются несколько типов перифрастических именований: по роду занятий {цирюлъных дел мастер); по названию организации {геркулесовцы, колумбовцы); по отношению к средству передвижения {антилоповцы); по семейной принадлежности {брандмейстеров сын); по внешним характеристикам {знойная женщина, мечта поэта); по возрастным характеристикам

Маргариты на выданье)-, по отношению к делу (виртуозы ротационных машин).

Используемые в перифразах маркеры социальной принадлежности стоят в сочетании со словами, вступающими с ними в комическое противоречие (работник метлы, идеологи отдьгхательного дела). Подобная замена имени на комическое сочетание отражает социальную установку авторов, которые резко отрицательно относились к языковым штампам, словесным клише, канцелярским оборотам речи, вытесняющим живого человека, лишающим его индивидуальности.

Установка на сатирическое изображение действительности проявляется и на уровне вариативности антропонимов, являющихся средством социальной идентификации героев дилогии. При этом антропонимы и их варианты могут иметь уникальную дистрибуцию в различных ситуациях использования: Ипполит Матвеевич Воробьянинов - для служащих загса, Эпполет - для его тещи, Киса - для Остапа Бендера. В результате формируется система именований отдельного персонажа, которая составляет его общую характеристику. При этом наибольшее количество вариантов мы встречаем в именовании главных персонажей.

Отдельную группу составляют варианты, включающие апеллятивную лексику (товарищ Изнуренков, гражданин Кислярский). Множественный характер употребления авторами таких форм является приметой времени и сатирически отображает стремление тогдашних идеологов к обезличиванию человека, который утрачивал свою индивидуальность и рассматривался только как член коллектива, социума - «товарищ», «гражданин».

Национально-культурная специфика в авторских антропонимах может проявляться в тексте за счет структурных параметров или мотивации ИС.

В анализируемых произведениях нами выявлены 195 фамильных антропонимов (29% от общего количества антропонимической лексики), проявляющих национально-культурную специфику.

ФА, образованные морфологическим способом, составляют основу антропонимикона дилогии. Наиболее распространенным способом образования антропонимов является суффиксальный. При этом используются славянские форманты {-ов/ев; -ин; -ский/цкий; -никое; -их/ых; -енко; -ук/юк/чук; -ович/евич; -ко; ура/юра) и неславянские (-сон; -ис; -кинд; -с; ер; -е; -берг; -пуло; иди; -аки; -швили; -дзе; ис; - айнен; -ян/ан;-иц).

Самым частотным оказался формант -ов (Ангелов, Балаганов, Воробья-нинов, Востриков и т.д.). Большое количество имен с формантом -ов/ев в дилогии можно объяснить тем, что авторы, выбирая фамилии для героев, руководствовались русским именником.

Вторую по числености группу составили ФА с суффиксом -ин (Бен-дин, Галкин, Елкин, Курочкин, Лапшин и т.п.). Фамилии данной группы мы последовательно наблюдаем у героев, социальный статус которых невысок: это отставной дворник Никита Пряхин; художник-халтурщик Феофан Мухин.

Среди ФА выделяется достаточно многочисленная группа образова- . ний с суффиксами —ск/ий, цк/ий (Задунайский, Кислярский, Паниковский и т.д.). При этом для авторов дилогии характерно использование словообразовательной модели на -ск/ий, -цк/ий для создания литературных сатирических антропонимов от апеллятивов - номинаций вещей и предметов домашнего обихода (Талмудовский, Кушаковский).

Прочие славянские форманты, участвующие в образовании ФА, оказались непродуктивными.

В целом ряде случаев ФА создаются авторами по образцу неславянских фамильных имен - еврейских, грузинских, армянских латышских и литовских (Папа-Христозопуло, Глазиус-Шенкер, Марусидзе; Гигиенишвили; Стулъян и т.д.), что, по-видимому, не является случайным.

Отдельную группу составили ФА, образованные посредством сложения слов (Трубецкой-Ляпис, Скамейкин-Сарматский, Плотский-Ноцелуев и др.). Использование сложных фамилий в качестве характеристик, как правило, обусловливается необходимостью определенной интенсификации экспрессивно-стилистической окраски.

ФА, образованные от сложных слов и фамилии, образованные лексико-синтаксическим способом (субстантивация), в дилогии немногочисленны (Полуфабрикантов, Тезоименитский; Белорусско-Балтийская, Индокитайский, Святотатский и некоторые др.).

Разнообразие фамильных антропонимов в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова достигается за счет большого количества разнородных элементов, используемых в качестве их основ. Семантика мотивирующих основ большинства ФА, созданных авторами, очевидна (Гаврилин, Сидоров, Дядьев, Кузнецова и т.д.). В то же время для расшифровки некоторых антропонимов требуется специальный анализ (Боборыкин, Грицацуева, Пфеферконы и т.д.).

Как узуальные, так и окказиональные антропонимы отражают в большинстве случаев присущую национальному ономастикону однокомпонент-ную, двухкомпонентную, трехкомпонентную модель именования. Крайне редко используется многокомпонентная модель. Кроме того, в именованиях могут присутствовать апеллятивные включения.

Центральные персонажи, представленные в начале повествования трехкомпонентной антропонимической моделью (Ипполит Матвеевич Воробьянинов, Федор Иванович Востриков, Алексанр Иванович Корейко и т.п.), далее номинируются посредством личного имени и отчества (Ипполит Матвеевич, Александр Иванович и т.п.), личного имени или только фамилии (Киса, Остап, Бендер, Корейко, Ляпис-Трубецкой и др.).

Эпизодические персонажи, как правило, репрезентируются писателем при помощи однокомпонентной формулы именования, чаще — фамилии (Ар-цыбашев, Галкин, Панкин, Малкин, Чалкин, Залкинд и др.). Именование по фамилии отражает характер производственных отношений в 20-е годы, а потому достаточно частотны в дилогии случаи употребления ФА для именования членов производственного коллектива (Персицкий, Фунт и др.).

Модель «личное имя в паспортной форме + отчество» используется в роли обращений (Елизавета Петровна, Адам Казимирович и т.п.).

Традиционные формы именования «личное имя в паспортной форме + фамилия» имеют место в авторских ремарках (Остап Бендер).

Трехкомпонентная форма именования («имя + отчество + фамилия») избирается авторами достаточно редко (Ипполит Матвеевич Воробьянинов), поскольку такие именования функционально связаны с официальным этикетом, документально-канцелярским стилем и малой употребительностью в живой разговорной речи.

К уникальным можно отнести случаи многокомпонентного именования (более трех компонентов). Они используются для именования сквозного героя дилогии и главного героя романа «Золотой теленок» (Остап Сулейман-Берта-Мария—Бендербей, Остап, Сулейман-Берта-Мария-Бендер; Александр Иванович Ибн-Корейко). Таким образом, авторы антропонимически выделяют данных действующих лиц из числа прочих: герои дилогии Бендер и Корейко обладают общими чертами - страстью к обогащению, склонностью к махинациям, восточной хитростью. В результате в романе «Золотой теленок» перед читателем предстают два «великих комбинатора», :что подчеркивается сходством в образовании их имен.

Случаи использования авторами аббревиатуры имени в сочетании с фамилией нечастотны (К Михелъсон, О. Бендер, Б. Кулътуртригер и др.).

В целом, структурные и компонентные особенности фамильного имени и его оформления в тексте репрезентируют этнокультурную коннотацию антропонимов.

181

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Создание художественного текста является фактом эстетической культурной деятельности, так как писатель выступает здесь в качестве носителя определенной системы культурных ценностей. При этом имена литературных персонажей являются наиболее значимой лексической единицей художественного произведения, неотъемлемым элементом его формы, слагаемым стиля писателя, одним из средств, создающих художественный образ.

Таким образом, художественный антропоним становится необходимым элементом моделирования денотативно-событийного, концептуального, хро-нотопического и эмотивного пространств художественного текста.

В целом, антропонимикон художественного текста - это неотъемлемая часть авторского повествования, в которой отражается его видение произведения; это часть писательского словаря, которая позволяет создать неповторимое своеобразие произведения. Это особое ономастическое пространство, организующее текст и задающее своеобразные контуры — «культурную канву» - повествования.

Анализ употребления имен собственных в дилогии И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» показал, что взаимопроникновение культур, гротескное изображение окружающей действительности, отразившиеся в антропонимическом словотворчестве авторов, позволило им создать яркую ассоциативно-коннотативную семантику именований героев. При этом в зону коннотации ИС включаются разнообразные компоненты, которые дополняют предметно-понятийное значение, а также прагматическое содержание языковой единицы и придают ей экспрессивную функцию на основе сведений, соотносимых с эмпирическим, культурно-историческим, мировоззренческим знанием говорящих на данном языке, с эмоциональным и ценностным отношением говорящего к обозначаемому или со стилистическими регистрами, характеризующими условия речи.

В результате антропоним предстает в тексте дилогии в качестве особого лингвокультурологического маркера, выполнющего функцию идентификации индивида, и - одновременно - средства стереотипизации. Иными словами, собственное имя в дилогии является маркером национально-культурных и индивидуально-авторских представлений о чертах, характеризующих тот или иной этнокультурный или социальный тип.

Стоящая за антропонимами социокультурная и собственно языковая информация позволяет рассматривать данные единицы как вербализации художественных антропоконцептов — элементов индивидуально-авторской концептосферы, что является значимым для понимания творческой лаборатории писателей, идейно-художественного засмысла их произведений.

Специфику художественного антропоконцепта составляют обусловленность его содержания самой действительностью и отраженность в нем этой действительности, конкретно-исторических национально-культурных представлений, особенностей психологии и идеологической позиции автора. Художественный антропоконцепт включает в себя множество компонентов ассоциативного характера и способен аккумулировать и хранить культурную информацию. При этом ассоциативно-коннотативная семантика его имени (антропонима) способна реализовываться как в контексте, так и вне контекста художественного произведения.

Языковая проекция художественных антропоконцептов позволяет реконструировать концептуальную картину мира носителя языка и, одновременно, воссоздать его лингвоментальнокультурный образ - языковую личность как репрезентацию индивидуальной концептосферы. Таким образом, в процессе коммуникации в системе «писатель — читатель» антропонимы репрезентируют не только личность персонажа, но и авторов. В этой связи можно говорить о репрезентативной функции антропонимов как элементов индивидуально-авторской концептосферы.

В целом, имена, фамилии, отчества, их комбинации; прозвища, перифрастические именования, апеллятивные включения, функционирующие в тексте дилогии, являются одним из важнейших средств создания ярких художественных образов. Можно говорить о жанрообразующей роли авторских антропонимов как речевых средств, с помощью которых реализуется комическое начало.

Перспектива исследования видится нам в составлении лингвокультуро-логического словаря антропонимов дилогии И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок», а также в расширении объекта исследования.

Список научной литературыДергилёва, Жанна Ивановна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абзалшова, З.Р. Патронимические фамилии в немецком и русском антропо-нимиконе // Лингводидактические и культурологические аспекты обучения иностранным языкам в вузе: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. А.Н.Антышев. -Уфа, 2002. Вып. 2. - С. 67-75.

2. Авдонина, Т.П. Типология и функционирование русских антропонимов в конце XVIII-XIX вв.: на материале города Москва и Бронницкого уезда: ав-тореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Т.П.Авдонина; Моск. пед. ун-т. — М., 2000.-18 с.

3. Аксаков, КС. Опыт русской грамматики / К.С. Аксаков // Аксаков К.С. Полное собрание сочинений: в 3 т. М.: Тип. П. Бахметева, 1961-1880. — Т. 3, Ч. 2.-М., 1880.-709 с.

4. Андреева, Л.И. Антропонимия ранних пьес А.Н. Островского / Л.И.Андреева // Лексика и словообразование русского языка: сб. ст. / под ред. В.Д. Бонда-летова; Рязан. гос. пед. ин-т, Пенз. гос. пед. ин-т им. В.Г.Белинского. Пенза, 1972.-С. 47-49.

5. Анисимова, Н.П. Атрибут при непредметном имени: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.П. Анисимова; ЛГУ им. А.А. Жданова. Л., 1986. - 16 с.

6. Ахтанова, М.В. Проблемы лексикографии собственных имен / М.В.Ахтанова. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. - 43 с.

7. Бабенко, В.В. Легенда о великом комбинаторе, или Почему в Шанхае ничего не случилось: происхождение легенды: предисловие // ИльфИ. Двенадцать стульев-2 / И. Ильф, Е. Петров. М., 1997. - С. 1-92.

8. Банковская, Н.П. Об антропогенности художественного слова / Н.П. Банковская; Одес. технол. ин-т пищ. пром-сти им. М.В. Ломоносова. — Одесса, 1988.- 19 с. Деп. в ИНИОН АН СССР 31.05.88, № 34095.

9. Баскаков, Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения / Н. А. Баскаков.- 2-е изд. М.: Мишель: Наука: Вост. лит., 1993. — 278 с.

10. Бахвалова, Т.В. К изучению истории развития личных имен в Белозерье: на материале памятников письменности XV-XVII вв.: автореф. дис. . канд. фи-лол. наук: 10.02.01 / Т.В. Бахвалова; Ленингр. гос. пед. ин-т им. А.И. Герцена. -Л., 1972.-21 с.

11. Бахнян, КВ. Социолингвистический анализ антропонимов / К. В. Бахнян // Теоретические проблемы социальной лингвистики / Ю. Д. Дешериев, Ю. В. Рождественский, О. С. Ахманова, Л. И. Абрамова; АН СССР, Ин-т языкознания. -М., 1981.-С. 305-325.

12. Безродный, М.В. Об одном приеме художественного имяупотребления: nomina sunt odiosa / М.В. Безродный // Литературный текст: проблемы и методы исследования: сб. науч. тр. / отв. ред. И.В.Фоменко; Твер. гос. ун-т. — Тверь, 1994.-С. 157-164.

13. Бердяев, Н.А. Судьба России / Н.А. Бердяев. М.: ЭКСМО-ПРЕСС; Харьков: ФОЛИО, 1999. - 736 с. - (Антология мысли).

14. Березин, Ф.М. Общее языкознание: учеб. пособие / Ф.М. Березин, Б.Н. Головин. М.: Просвещение, 1979. - 416 с.

15. Болотов, В.И. К вопросу о значении имени собственного / В.И.Болотов // Восточно-славянская ономастика: сб. ст. / отв. ред. А.В.Суперанская; Акад. наук СССР, Ин-т языкознания. М., 1972. - С. 333-345

16. Болотов, В.И. Имя собственное, имя нарицательное. Эмоциональность текста. Лингвистические и методические заметки / В.И.Болотов; Нац. ун-т Узбекистана им. М. Улугбека. — Ташкент: Фан, 2001. 363 с.

17. Бондалетов, В.Д\ Русская ономастика: учеб. пособие / В.Д.Бондалетов. М.: Просвещение, 1983. - 224 с.

18. Ботвина, Н.В. Коннотативные антропонимы в русской художественной речи: на материале сатирических произведений послевоенного периода: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Н.В. Ботвина; Киевский гос. ун-т им. Т. Г. Шев-ченка. Киев, 1988. - 208 с.

19. Брутян, Г.А. О гипотезе Сепира-Уорфа / Г.А. Брутян // Вопросы философии. 1969. — № 1.-С. 56-66.

20. Будагов, Р.А. Наблюдения над языком и стилем И. Ильфа и Е. Петрова / Р.А. Будагов // Будагов Р.А. Писатели о языке и язык писателей. М., 1984. -С.166-198.

21. Булгаков, С.Н. Философия имени / С.Н. Булгаков. СПб.: Наука, 1998. - 446 с. - (Слово о сущем).

22. Веселовский, С.Б. Ономастикон: древнерус. имена, прозвища и фамилии / С. Б. Веселовский. -М.: Наука, 1974. 382 с.

23. Вшькин, А. Как это было.: сатир, обозрение в 2-х д. А. Вилькина и Е. Славу-тина по рассказам И. Ильфа и Е. Петрова.: репертуар Моск. театра миниатюр / А. Вилькин, Е. Славутин; отв. ред. В. Голдобин. М.: ВААП-Информ, 1981.-86 с.

24. Воробьев, В.В. Лингвокультурология: теория и методы / В.В.Воробьев — М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1997. — 332 с.

25. Воронова, КБ. Текстообразующая функция литературных имен собственных: на материале эпич. произв. XIX-XX вв.: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / И.Б. Воронова; Волгогр. гос. пед. ун-т. Волгоград, 2000. -24 с.

26. Вулис, А.З. И. Ильф, Е. Петров: очерк творчества / А.З. Вулис. М.: Гослитиздат, 1960. - 376 с.

27. Вулис, А.З. Советский сатирический роман: эволюция жанра в 20-30-е годы / А.З. Вулис; АН УзССР, Ин-т яз. и лит. им. А.С. Пушкина. Ташкент: Наука, 1965.-286 с.

28. Галанов, Б. Илья Ильф и Евгений Петров. Жизнь. Творчество / Б. Галанов. — М.: Сов. писатель, 1961. -310 с.

29. Гасанова, E.JI. Основные словообразовательные модели фамилий жителей Прохоровского района Белгородской обл.: конец XX в.: автореф. дис. .канд. филол. наук: 10.02.01 / E.JI. Гасанова; Белгор. гос. ун-т. — Белгород, 2001. — 24 с.

30. Гинзбург, E.JI. Из заметок по топонимике Достоевского / Е.Л.Гинзбург // Слово Достоевского: сб. ст. / РАН, Ин-т рус. яз. им. В.В.Виноградова; под ред. Ю.Н. Караулова. М., 1996. - С. 72-109.

31. Гладкова, А.Н. Лингвокультурный анализ прозвищных номинаций президентов США: дис. . канд. филол. наук: 10.02.04 / А.Н. Гладкова. — Н. Новгород, 2003.-160 с.

32. Голомидова, М.В. Искусственная номинация в русской ономастике: автореф. дис. . д-ра филол. наук: 10.02.01 / М.В. Голомидова; Урал. гос. ун-т. Екатеринбург, 1998. - 38 с.

33. Горбаневский, М.В. В мире имен и названий / М.В. Горбаневский. — 2-е изд., перераб. и доп. М.: Знание, 1987. - 206 с.

34. Гумбольдт, В. Язык и философия культуры: пер. с нем. / В. Гумбольдт. М.: Прогресс, 1985. — 451 с. — (Языковеды мира).

35. Гурович, Л.И. Ильф и Е. Петров — сатирики / Л. Гурович (Яновская) // Вопросы литературы. 1957. - № 4. - С. 110-129.

36. Дробышева, Л.Я. Стилистическая роль прилагательных в романах И. Ильфа и Е. Петрова «12 стульев» и «Золотой теленок» / Л.Я. Дробышева // Ученые записки Омского государственного педагогического института: сб. науч. тр. -Омск, 1970. Вып. 53. - С. 56-67.

37. Дубининский, В.В. Лексические параллели / В.В. Дубичинский; Харьков, лексикограф. о-во. Харьков: б. и., 1993.'- 155 с.

38. Звегинцев, В.А. Теоретико-лингвистические предпосылки гипотезы Сепира-Уорфа / В.А. Звегинцев // Новое в лингвистике / под ред. В.А. Звегинцева. — М., 1960.-Вып. 1.-С. 111-134.

39. Калинкш, В.М. Поэтика онома / В.М. Калинкин; Донец, гос. ун-т. Донецк: Юго-Восток, 1999. - 408 с.

40. Карташева, И.Ю. Прозвища как явление русского устного народного творчества: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.09 / И.Ю.Карташева; МГУ им. М. В. Ломоносова, Филол. фак. М., 1985. - 20 с.

41. Ковалев, Г. Ф. Ономастические этюды: писатель и имя / Г.Ф.Ковалев. — Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 2002. 274 с.

42. Ковалев, Г. Ф. Писатель. Имя. Текст / Г.Ф. Ковалев; Воронеж, гос. ун-т. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2004. - 340 с.

43. Комлев, Н.Г. Слово в речи: денотативные аспекты / Н.Г. Комлев. М.: Изд-во МГУ, 1992.-216 с.

44. Кошарная, С.А. Национально-языковая личность как комплекс стереотипов / С. А. Кошарная // Славянские чтения-2006: сб. материалов обл. конкурса-фестиваля и науч. чтений / Старооскол. фил. БелГУ. — Ст. Оскол, 2006. С. 16-21.

45. Красных, В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: лекционный курс / В. В. Красных. М.: Гнозис, 2002. - 282 с.

46. Краснянский, В.В. Лингвистический сборник / Моск. обл. пед. ин-т им. Н.К. Крупской. М., 1977. - Вып.8: Проблемы исторической лексикологии и семасиологии русского языка. - С. 34-39.

47. Крысин, Л.П. Социальная маркированность языковых единиц / Л.П. Крысин // Вопросы языкознания. 2000. - № 4. - С. 26-42.

48. Лахно, А.В. Имя собственное как объект сопоставительного исследования. Системообразующие свойства имени литературного персонажа в художественном тексте и его переводе: дис. . канд. филол. наук: 10.02.04, 10.02.20 / А.В. Лахно. М., 2006. - 219 с.

49. Лихачев, Д.С. Литературный «дед» Остапа Бендера / Д.С. Лихачев // Страницы истории русской литературы: к 80-летию чл.-кор. АН СССР Н.Ф.Бельчикова / АН СССР, Отд-ние яз. и лит.; под ред. Д.Ф. Марков. М., 1971.-С. 245-248.

50. Лосев, А.Ф. Бытие. Имя. Космос: сб. / А.Ф. Лосев. М.: Мысль: Рос. Открыт, ун-т, 1993.-958 с.

51. Лотман, Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста / Ю.М.Лотман // Русская словесность: от теории словесности к структуре текста: антология / под общ. ред. В.П. Нерознака. М., 1997. - С. 202-205.

52. Лысова, Т.В. Фамилии православного духовенства: структурно-семант. опи1 сание ареальных антропонимиконов: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Т.В. Лысова; Тамбов, гос. ун-т им. Г.Р. Державина. Тамбов, 2001. -24 с.

53. Лэсюв, М. Антропонимия в «Записках охотника» И. Тургенева / М. Лэсюв. — Slavica, 1986. [18] с.

54. Магазаник, Э.Б. Ономапоэтика или «говорящие» имена в литературе / Э.Б. Магазаник. Ташкент: Фан, 1978. - 146 с.

55. Магазаник, Э.Б. Роль антропонимов в построении художественного образа / Э.Б. Магазаник // Ономастика: сб. ст. / под ред. В.А. Никонова, А. В. Супер-анской.-М., 1969.-С. 162-163.

56. Матвеев А.К. и др. Собственные имена в системе языка: сб. ст. / отв. ред.

57. A.К. Матвеев. Свердловск: УрГУ, 1980. — 160 с. - (Вопросы ономастики / Урал. гос. ун-т им. А. М. Горького; вып. 14).

58. Митрофанов, В.А. Современные русские фамилии как объект лингвистики, ономастики и лексикографии: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 /

59. B.А. Митрофанов; Ун-т дружбы народов. М., 1995. - 15 с.

60. Михайлов, В.Н. Лингвистический анализ ономастической лексики в художественной речи: учеб. пособие / В.Н. Михайлов; Симфероп. гос. ун-т им. М.В. Фрунзе. Симферополь: СГУ, 1981. - 28 с.

61. Мурадян, И.В. Имена исторических лиц в художественной прозе А.С. Пушкина / И.В. Мурадян // Актуальные вопросы русской ономастики: сб. науч. тр. / отв. ред. Ю.А. Карпенко; Одес. гос. ун-т им. И.И. Мечникова. Киев, 1988.-С. 148-153.

62. Мысык, С.Г. Ономастика А.А. Блока: смысловые функции номинаций персонажей: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / С. Г. Мысык; Одес. гос. ун-т им. И.И. Мечникова. Одесса, 1988. - 16 с.

63. Паперный, З.С. Вступ. ст. / 3. С. Паперный // Ильф И. Золотой теленок / И. Ильф, Е. Петров. -М., 1989. С. 7-25.

64. Петрова, НА. Парадигматические отношения имен собственных и способы ономастической номинации героев в фольклорном тексте: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / И.А. Петрова; Волгогр. гос. ун-т. Волгоград, 2001.-16 с.

65. Пищальникова, В.А. Значение слова: к основаниям когнитивной семантики / В.А. Пищальникова // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер. История. Филология. Новосибирск, 2002. - Т. 1, вып. 1.: Филология-С. 73.

66. Потебня, А.А. Из записок по русской грамматике: в 4 т. / А.А.Потебня; под общ. ред. В .И. Борковского. М.: Учпедгиз, 1958-1977. - Т. 1-2. - М., 1958. -536 с.

67. Пузырев, А.В. Собственные имена в поэтической речи: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / А.В. Пузырев. -М., 1984. 14 с. Рассказов, Ю.С. Секреты имен: от имяславия до философии яз. / Ю.С. Рассказов. - Л.: Лабиринт, 2000. - 128 с.

68. Рогозина, В.И. Антропонимическая номинация в русском историческом романе: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / В.И.Рогозина; Одес. гос. ун-т. Одесса, 1991. - 17 с.

69. Сватко, Ю.И. Имя как текст и текст как имя: лингвист, и лингвофилос. основания анализа: дис. . д-ра филол. наук: 10.02.19 / Ю.И.Сватко. Краснодар, 1994.-389 с.

70. Семенов, А. Т. Функционирование ономастической лексики в художественном тексте и лексикографическое описание ономастикона романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / А.Т. Семенов. М., 1996. - 16 с.

71. Сидорова, Т.А. Словообразовательная активность русских личных имен: дис. .канд. филол. наук: 10.02.01 / Т.А. Сидорова; Киев. гос. ун-т. Киев, 1986. - 329 с.

72. Силаева, Г.А. Антропонимия художественных произведений Л.Н.Толстого: учеб. пособие к спецкурсу / Г.А. Силаева; Рязан. гос. пед. ин-т им. С.А. Есенина. Рязань: РГПИ, 1986. - 73 с.

73. Степанов, Ю. С. Константы: словарь русской культуры: опыт исследования / Ю. С. Степанов. -М.: Яз. рус. культуры, 1997. 824 с.

74. Султанов, А.Х. Проблема термина в контексте русской философии имени: дис. канд. . филос. наук: 09.00.03 / А.Х. Султанов. -М., 2000. 168с.

75. Суперанская, А.В. Структура имени собственного: фонология и морфология /

76. A.В. Суперанская. М.: Наука, 1969. - 207 с.

77. Суперанская, А.В. Общая теория имени собственного / А.В.Суперанская. -М.: Наука, 1973.-366 с.

78. Суслова, А.В. О русских именах / А.В. Суслова, А.В. Суперанская. 3-е изд., испр. и доп. - JL: Лениздат, 1991. - 220 е.: ил.

79. Сырочкин, В.В. Этимологические заметки / В.В. Сырочкин // Этимология, 1991-1993: сб. ст. / отв. ред. О.Н. Трубачев; РАН, Ин-т рус. яз. М., 1994. -С. 45-52.

80. Телия, В.Н. Номинативный состав языка как объект лингвокультурологии /

81. B.Н. Телия // Национально-культурный компонент в тексте и в языке: тез. докл. междунар. науч. конф., Минск, 5-7 окт. 1994 г.: в 2 ч. Минск, 1994. -Ч. 1.-С. 45.

82. Тименчик, Р Д. Имя литературного персонажа / Р.Д. Тименчик // Русская речь. 1992. - № 5. - С. 25-28.

83. Толстой, Н.И. Еще раз о «семантике» имени собственного / Н.И.Толстой // Актуальные проблемы лексикологии: тез. докл. и сообщений всесоюз. науч. конф., Минск, 17-20 июня 1970 г. Минск, 1970. - С. 200-201.

84. Толутанова, Ю.Н. Советская сатирическая публицистика М. Зощенко, И. Ильфа и Е. Петрова двадцатых первой половины тридцатыхгодов: дисканд. филол. наук: 10.01.10 / Ю.Н. Толутанова. М., 2005.-232 с.

85. Топоров, В.Н. Из индоевропейской этимологии / В. Н. Топоров // Этимология, 1991-1993: сб. ст. / отв. ред. О.Н. Трубачев; РАН, Ин-т рус. яз. М., 1994.-С. 126-154.

86. Топоров, В.Н. Предистория литературы у славян: опыт реконструкции: введ. к курсу истории слав. лит. / В.Н. Топоров. — М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1998. -318с.

87. Тороп, Ф. Популярная энциклопедия русских православных имен / Ф. Тороп. М.: Белый волк: Крафт: Облиздат, 1999. - 297 с.

88. Тыминский, М.В. Неофициальные антропонимы в современном русском языке: семант. аспект: автореф. . канд. филол. наук: 10.02.01 / М.В. Тыминский; КГУ им. Т.Г.Шевченко. Киев, 1988, - 24 с.

89. Утургаури, Н.Ю. Семантическое согласование компонентов в именных комплексах: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / Н.Ю.Утургаури; АН СССР, Ин-т языкознания. М., 1989. - 24 с.

90. Уфимцева, А.А. Типы словесных знаков / А.А. Уфимцева; АН СССР, Ин-т языкознания. М.: Наука, 1974. - 206 с.

91. Фененко, Н.А. Французские реалии в контексте теории языка: автореф. дис. . д-ра филол. наук: 10.02.05, 10.02.19 / Н.А. Фененко; Воронеж, гос. ун-т. Воронеж, 2006. - 36 с.

92. Фонякова, О.И. Имя собственное в художественном тексте: учеб. пособие / О. И. Фонякова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 103 с.

93. Хигир, Б.Ю. Тайная власть имени: имя, судьба, характер / Б.Ю.Хигир. М.: Гранд: Фаир, 1995. - 268 с.

94. Шарова, В.В. Средства выражения экспрессивности в сатирическом художественном тексте: на материале романов И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок»: дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / В.В. Шарова. СПб., 2003. - 224 с.

95. Шебалов, Р.Ю. Ономастическая игра в художественном тексте: на материале ранних рассказов А. П. Чехова: дис. канд. филол. наук: 10.02.01 / Р.Ю. Шебалов. Екатеринбург, 2004. - 219 с.

96. Щеглов, Ю.К. Романы И. Ильфа и Е. Петрова: спутник читателя: в 2 т. / Ю.К. Щеглов. Wien: S. п., 1990-1991. -2 т.

97. Raskin, V. Non-literalness and non-bona-fide in language: an approach to formal and computational treatments of humor / V. Raskin, S. Attardo // Pragmatics & Cognition. 1994. - Vol. 2, № 1. -P. 31-71.

98. Лексикографические издания

99. Ганжина, Й.М. Словарь современных русских фамилий / И.М.Ганжина. М.: ACT: Астрель, 2001. - 670 с.

100. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. / В.И. Даль. — Репр. воспр. изд. 1880-1882 гг. -М.: Рус. яз., 1978-1980. 4 т.

101. Никонов, Словарь русских фамилий / В. А. Никонов; сост.

102. Е.Л.Крушельницкий. М.: Школа-пресс, 1993. — 222 с.

103. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка: 80 ООО сл. и фразеол. выражений / С.И. Ожегов; РАН, Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. - М.: Азбуковник, 1997. - 943 с.

104. Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.): в Ют. / сост. И.В.Андрианова, Р.И. Аванесов, А.В. Арциховский и др.; гл. ред. Р.И.Аванесов. М.: Рус. яз., 1988. - Т. IV: Изживати-моление. - М., 1991 - 557 с.

105. Тупиков, Н.М. Словарь древнерусских личных собственных имен / Н.М.Тупиков; предисл. А. Соболевского. СПб.: тип. И.Н. Скороходова, 1903.-857 с.

106. Федосюк, Ю.А. Русские фамилии: попул. этимол. словарь / Ю.А.Федосюк. -5-е изд. М.: Флинта: Наука, 2004. - 237 с.

107. ЭССЯ Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд / под ред. О.Н. Трубачева. - М.: Наука, 1981. - Вып. 8: *ха-*jbvblga / сост. О.Н. Тубачев, В.А. Меркулова, Ж.Ж. Варбот. - 252 с.

108. Источники фактического материала

109. Ильф, И.А. Двенадцать стульев: первый полн. вариант романа / И.А. Ильф; Е.П. Петров; коммент. М. Одесского и Д. Фельдмана. М.: Вагриус, 2003. — 463 с. — (Впервые полностью).

110. Ильф, И.А.Записные книжки / И.А. Ильф. М.: Сов. писатель, 1939. - 146 с. ЗТ -Ильф, И.А.Золотой теленок / И.А. Ильф, Е.П. Петров. - Краснодар: Сов. Кубань, 1992.-288 с.j