автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Идейно - художественные программы культовой готической архитектуры Южной Франции

Полный текст автореферата диссертации по теме "Идейно - художественные программы культовой готической архитектуры Южной Франции"

На правах

Орлов Игорь Иванович

ИДЕИНО - ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОГРАММЫ КУЛЬТОВОЙ ГОТИЧЕСКОЙ АРХИТЕКТУРЫ ЮЖНОЙ ФРАНЦИИ.

804605757

Специальность 17.00.04 Изобразительное и декоративно - прикладное искусство и архитектура.

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

2 4 Ш 2010

Москва 2010

004605757

Работа выполнена на кафедре истории и теории декоративного искусства и дизайна Московской государственной художественно-промышленного академии имени С. Г. Строганова.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор искусствоведения, профессор Соловьев Николай Кириллович

доктор искусствоведения, профессор Дажина Вера Дмитриевна

Ведущая организация:

доктор искусствоведения, профессор Кошаев Владимир Борисович

Санкт-Петербургская государственная Художественно-промышленная академия имени А. Л. Штиглица

Защита состоится «_»_2010 года в_часов

На заседании Диссертационного совета Д. - 212.125.01 при Московской государственной художественно-промышленной академии имени С.Г. Строганова по адресу: 125080, Москва, Волоколамское шоссе, 9.

С диссертацией можно познакомиться в библиотеке МГХПА им. С.Г. Строганова по адресу: 125080, Москва, Волоколамское шоссе, 9. Просим принять участие в защите и направить отзыв в двух экземплярах по указанному адресу.

Автореферат разослан «_»_2010 года.

Ученый секретарь Диссертационного совета Кандидат искусствоведения

И. Е. Печенкин

ОБОСНОВАНИЕ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Настоящая диссертация посвящена одному из наиболее интересных и почти не изученных в отечественной медиевистике явлений мировой культуры -культовым готическим сооружениям той части Юга Франции, которая в древности носила название «Окситания», а сегодня составляет регион Лангедок-Руссильон. В работе рассматриваются, прежде всего, идейно-художественные программы оказавшие существенное влияние на возникновение и становление такого уникального явления французской готики, как «сцНбс йэгйГее», что переводится как, «церкви — крепости» или «церкви крепостного типа», имеющие оригинальную и малоизученную иконографию. В диссертации рассматриваются вопросы оказавшие, по мнению автора, наиболее существенное влияние на сложение культовой готической архитектуры этого региона: общий культурно-исторический фон, включая конфессиональные особенности Лангедока, влияние соседних регионов Франции и Северной Италии (прежде всего городов Ломбардии), своеобразие конструктивных и технологических особенностей строительной практики региона, а также делается попытка дать классификацию культовых готических сооружений, исходя из их особенностей. Совокупным спектром всех этих проблем и определяется общая направленность данной работы.

АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Тема данного диссертационного исследования обусловлена необходимостью целостного исторического анализа идейно-художественных особенностей культовой готической архитектуры южных регионов Франции (Лангедок), более известных в медиевистике, как «Окситания». Несмотря на тот факт, что в зарубежной и отечественной науке существует довольно значительное число работ, посвященных готическому искусству вообще и готике Франции, в частности, исследованию особенностей южно-французской готики уделено было недостаточно внимания. Учитывая тот факт, что средневековое готическое искусство является, прежде всего, религиозным христианским искусством, автором сделана попытка подойти к процессу комплексно. Только изучая тесную взаимосвязь «Окситанской» религиозно-мистической культуры Южной Франции той эпохи и ее материальное воплощение в виде феномена своеобразного готического искусства, можно постичь глубину этого уникального явления и его роль в мировой культуре. Именно поэтому в диссертационном исследовании делается акцент на идейно-художественные программы, оказавшие наиболее существенное влияние на сложение своеобразной культовой готической архитектуры, существенно отличающейся от «классической» Французской готики, изученной достаточно хорошо. Поскольку первые готические сооружения в Тулузе возводились под непосредственным руководством северо-французских католиков, победивших в религиозных Альбигойских войнах, постольку особое внимание уделяется архитектуре созданных в этот период «проповеднических» («нищенствующих») католических монашеских орденов. Следует отметить тот факт, что отсутствие специальных исследований в данном направлении, как в отечественном, так и в зарубежном искусствоведении.

з

ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ

Предметом исследования являются генезис, история развития, иконография, структура и архитектурно-художественные особенности культовых готических сооружений Лангедока, типология культовой готической архитектуры региона XIII - XIV вв., а также история возведения некоторых, наиболее типичных готических соборов и церквей Лангедока.

ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ

Объектом исследования служат культовые готические сооружения Лангедока, являющие собой зримое воплощение в материале идейно-художественных программ религиозного христианского мистицизма, свойственного той эпохи, а также библиографические материалы той эпохи, отражающие религиозно-художественную парадигму заказчиков и создателей готических соборов Юга.

ОСНОВНОЙ ЦЕЛЬЮ диссертации является выявление глубокой и сложной взаимосвязи религиозно-мистических взглядов средневековой «Окситанской цивилизации» и восторжествовавшей католической Церкви, с художественной практикой строителей культовых готических сооружений Южной Франции. Автор делает попытку проследить сложную связь средневекового искусства южно-франузского региона и общества, в котором их взаимная зависимость и независимость сплетаются в теснейший исторический узор, порождая уникальность готики Лангедока.

СТЕПЕНЬ НАУЧНОЙ ИЗУЧЕННОСТИ ПРОБЛЕММЫ

Вопросы научной изученности проблемы подробно рассматриваются в первой главе диссертации «Историография проблемы. Готическая архитектура как объект исследования». В этой главе дается обзор различных концепций изучения готической архитектуры и ее роли в становлении европейской культуры, начиная с эпохи Возрождения и до настоящего времени.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ БАЗА ИССЛЕДОВАНИЯ

Примененный в работе метод можно в целом охарактеризовать как комплексный метод исследования натурных памятников и изучения широкого круга источников. В него вошли сравнительно - исторический, художественно -стилистический, иконографический и типологические методы, а также метод композиционно - логического анализа. В основу работы положены конкретно-исторический метод, исследующий особенные черты данного исторического периода и определяющий характерное именно для готического искусства южной Франции XIII - XIV веков, а также сравнительно-исторический метод, позволяющий провести сопоставительную характеристику общих тенденций развития готического искусства этого периода и его региональных особенностей (готики Южной Франции). Биографический метод позволяет проследить развитие идей и концепций того или иного исторического лица, оказавшего влияние на сложение особенностей готики южной Франции в указанный период. Структурно-

семантический метод используется для анализа основных теоретических понятий и категорий при изучении религиозно-философских и исторических трудов той эпохи. Иконографический метод, позволил, опираясь на текстологические источники (прежде всего религиозного характера), выявить «идеи», которые определяли архитектурно-художественные формы южнофранцузской готики. Наконец, иконологический метод - используется для анализа взаимосвязей между отвлеченной религиозно-философской «идеей», лежащей в основе «образца» и ее реализацией в «косном материале» конкретного культового готического сооружения данной эпохи и данной местности.

ИСТОЧНИКОВАЯ БАЗА ИССЛЕДОВАНИЯ

Источниковая база работы включает в себя архивные документы, относящиеся непосредственно к теме исследования, монографии и исследования зарубежных и отечественных ученых, материалы «Центра катарских исследований имени Рене Нелли» в Каркассоне, в том числе материалы и каталоги музеев Каркассона и Тулузы, а также непосредственное наблюдение и исследование автором готического искусства во время зарубежных научных командировок во Францию (города: .Авиньон, Арль, Марсель, Ним в 1993г.), и в октябре-ноябре 2009 года в Тулузу (и ее окрестности), а также города: Альби, Каркассон, Нарбонн, Безье, Ним. Особо стоит отметить консультации с коллегами из Тулузского Университета «Ле Мирай - 2», м-м Натали Пустомисс, профессором кафедры средневекового искусства и коллегами из «Центра катарских исследований имени Рене Нели» в Карскассоне., - директором Николя Гузи. В ходе данных консультаций французскими коллегами была отмечена актуальность диссертации в контексте данной Тематики, а так же предоставлены недостающие источники и артефакты, находящиеся в Музее «Центра им. Р. Нели» в Каркассоне.

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ

Период "высокой готики" - XIII в. - XIV в., совпадающий в целом с основными сроками возведения южнофранцузских готических соборов.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА РАБОТЫ

Научная новизна данной работы состоит в проведении комплексного исследования влияния религиозно-мистических учений, имевших распространение в т.н. «Окситанской цивилизации» на мировосприятие заказчиков (каноников) и строителей готических сооружений, нашедших свое воплощение в конкретные формы культовых готических сооружений Южной Франции (Лангедока). Помимо ранее использованных в научном обороте литературных источников в исследовании привлечены материалы малоизвестных зарубежных публикаций, архивных документов, а также сведения из материалов, предоставленных музеем и библиотекой Центра катарских исследований в Каркассоне. Анализ всех этих данных позволил по новому охарактеризовать исторический фон, который явился благодатной почвой для появления и распространения готического искусства в Лангедоке, а также последующего формирования и распространения своеобразной готической архитектуры Юга

Франции. Впервые введены в научный оборот ряд новых гипотез, позволяющих пристальнее взглянуть на особенности памятников готики Лангедока. Это позволило значительно расширить научные представления об объемно-пространственных композициях культовых готических сооружений, возводимых в исследуемый исторический период, а также связать вопросы синтеза искусств с концептуальными образами, порожденными религиозными идеями той эпохи. Кроме того, выявляются особенности конструктивных архитектурных решений в их связи с социально-идеологическими программами. Впервые в отечественной медиевистике в данном исследовании предлагается обоснованная классификация культовых готических сооружений Лангедока, которая естественным образом коррелирует с данными научных публикаций.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ РЕЗУЛЬТАТОВ РАБОТЫ

Практическая значимость исследования состоит в возможности использования материалов и выводов диссертации в дальнейшем изучении готического искусства, разработке лекций и спецкурсов по истории искусств, истории Средних веков, культурологи и конспирологии. Материалы данного исследования могут быть применены также к изучению духовно-религиозных составляющих возрождения "нео-готики" середины XIX - начала XX веков.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ

Содержание, результаты и выводы, полученные в результате данной работы, а также проблемы, затронутые в исследовании, излагались на заседании кафедры Истории и теории декоративного искусства и дизайна МГХПУ им. С.Г. Строганова. По теме диссертации были сделаны доклады на научных конференциях: Строгановские чтения (МГХПУ им. С.Г. Строганова, апрель и ноябрь 2009 г.). Материалы исследования опубликованы в журналах, рекомендованных ВАК РФ для публикации основных результатов диссертационных исследований. Тема и материалы исследования также обсуждалась с французскими коллегами из Тулузского университета «Ле Мирай -2» и «Центра катарских исследований» в Каркассоне во время научной командировки во Францию в октябре-ноябре 2009 года.

СТРУКТУРА РАБОТЫ

Определена в соответствии с основными задачами исследования. Диссертация состоит из введения, содержание которого изложено выше, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка и альбома иллюстраций. Общий объем диссертации составляет 230 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

ГЛАВА 1. ИСТОРИОГРАФИЯ ПРОБЛЕММЫ. ГОТИЧЕСКАЯ АРХИТЕКТУРА. КАК ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ

1.1 Зарубежная историография готического искусства

Эта глава посвящена обзору различных концепций изучения готической архитектуры и ее роли в становлении европейской культуры, начиная со времен итальянских теоретиков искусства эпохи Ренессанса и до настоящего времени. Первоначальное отношение к «готике» («варварскому искусству готов»), как презрительно именовали это искусство в XV - XVII веках деятели Возрождения (Вазари, Филарете) и представители французской культуры (Жан Батист Мольер, Филибер де Л'Орм, Фенелон, Буле), сменяется переломом в отношении к готическому искусству в XVIII веке в Англии, в связи с появлением там ученых обществ по изучению памятников истории прошлого. Следующий этап в историографии готического искусства, связан с романтизмом, идеалистическим, культурным движением XIX столетия, которое дает толчок к поэтическому и философскому осмыслению средневековой художественной культуры, воспринимаемой отныне, как целостное историческое явление в творчестве Гете, Блейка, Рескина, Моррисона, Франса, Рильке и др.

С выхода в свет десятитомного «Толкового словаря французской архитектуры» Виоле-ле-Дюка (1854-1868 гг.) начинается изучение готических соборов со структурной и технической точек зрения. Появляется ряд исследований готической архитектуры в рамках формально-аналитической традиции, в трудах Франца Куглера: « Справочник по истории искусств» (1842 г.) и « История архитектуры» (1856-1859 гг.) и работах школы французских архитекторов: Эмиля Бесвивальда (1815-1896 гг.), Жана-Батиста Ласлю (18071857 гг.) и Эжена Виоле-ле-Дюка (1814-1879 гг.), а так же Опоста Шуази (18411909 гт.). Немецкие исследователи Куглер, Циммерманн, Хаупт, Штакельбергер пытались доказать «германскую» версию происхождения готики.

В последующий период времени, появляется ряд фундаментальных работ аббата Миня (Migne), выпустившего в свет первое полное собрание текстов латинских отцов церкви «Patrología Latima» (1844 г.), без которого последующим исследователям было бы нелегко, и, конечно, капитальный труд Дидрона «Христианская иконография» (Didron, Iconographie chrétienne) (1843 г.), оказавшего огромное влияние на многих исследователей, в частности на Э. Маля. Сюда же стоит отнести блестящие труды отцов Кайе и Мартена «Изображения святых в народном искусстве» (Cahier, Caractéristiques des saint dans 11 art populaire, Paris, 1866-1868 гг., 2 vol.), «Витражи Буржа» (Cahier et Martin, Vitraaux peints de Sanint Etienne de Bourges, Paris, 1842-1844 гг.), a также иконографический труд Детцля «Христианская иконография» (H. Detzel, Chriatliche Ikonographie, 2 vol., Freiburg-im-Breisgau, 1894-1896 гг.). Мощным толчком к возникновению и становлению нового подхода к изучению готического искусства послужил выход в 1844 году журнала «Археологические Анналы» (Armales Archéologiques) инициатором которого был Эжен Дидрон, вокруг которого объединилась группа

исследователей: Ф. Верней, А. Дарсель, Дидрон-младший, аббат Тексье и др. Они впервые обратили внимание на чертежи соборов, портретные изображения мастеров, персональные знаки каменщиков и манускрипты «описательной геометрии» готических архитекторов, чем заслужили пальму первенства в становлении научного подхода к текстологическому и археологически-описательному характеру изучения готической архитектуры. Появление работ Эмиля Маля (1862-1954 гг.): E.Male, L'art religieux du 13 siecle en France, Paris, 1899 г.; E. Maie, L'art religieux de la fin du Moyen Age en France, Paris, 1908 г.; E. Maie, L'art religieux du 12 siecle en France, Paris, 1922 г.. - произвело настоящий переворот в медиевистике, особенно в области иконографии христианского искусства Средних веков.

Дальнейшее развитие направлений в изучении готического искусства в XX столетии пошло различными путями. Работа Йохана Хейзинги «Осень средневековья» (1919 г.) интерпретировало культуру как «игру», книга Макса Дворжака «Очерки по искусству средневековья» (1934 г.), раскрывая интеллектуальный и духовный мир средневековья, игнорирует взаимосвязи искусства с социально-экономическим фоном общества. Труды Анри Фосийона, основателя «французской формальной школы» медиевистики и его последователей (Ю. Балтрушайтис, М. Дюрлиа, Ф. Сале, JI. Гродески) по праву снискали заслуженное признание и множество последователей. Однако сам формальный метод уже во времена Фосийона выявил ряд недостатков: схематизм, стремление свести все многообразие памятников к какой-то господствующей формальной схеме (например, как это делал Ю. Балтрушайтис, найдя в «Пляске смерти» тибетские мотивы). Кроме этого, будучи противником иконографического метода Маля (предшественника Фосийона на кафедре истории искусств в Сорбонне).

Новым серьезным «толчком», обусловившим интерес к изучению готического искусства, стали работы Эрвина Панофского (1892-1968 гг.) «Готическая архитектура и схоластика» (1951 г.) и «Ренессанс и ренессансы в искусстве Запада» (Е. Panofsky, Renaissance and renascences in Western Art, Uppsala, I960 г.), заложившие фундамент иконологического метода. Утверждая тесную взаимосвязь между схоластикой и готикой, Панофский не просто находит некие параллели (что пытались делать и до него). Он строит свой анализ на основании «modus operandi» средневековой схоластики - способа функционирования, выявляя природу пропорции (proportio), как философскую концепцию метафизического «Прекрасного», и исследуя структуру готических соборов выводит между схоластикой и архитектурой соборов причинно-следственную связь.

В 1956 году фон Симеон выпускает свою монографию «Готический собор: происхождение готической архитектуры и средневековая концепция порядка». Книга была опубликована в ответ на работу Зедльмайра «Происхождение собора». В своей книге Отго фон Симеон разрабатывает концепцию «метафизики света», следуя традициям неоплатонизма и опираясь в своем исследовании непосредственно на труды самого аббата Сугерия : «Краткое повествование об освящении церкви в Сен-Дени» (Libellus de consecratione Ecclesiae Sancti Dionysii» и «Работа проведенная под его руководством» (De rebus in

administratione sua detis», написанные между 1145-1150 годами. Примеру О. Фон Симеона последовал ряд историков искусства, пытаясь выяснить, какую именно роль должен играть свет, проникающий через витражные окна.

К числу наиболее интересных работ посвященных готическому искусству вообще и архитектуре в частности, вышедших в последнее время на французском и немецком языках, следует отнести труды: «Готическое искусство» Алена Эрланд - Бранденбурга (1983 г.), «Готическая архитектура во Франции 11301270 гг.» Дитера Кимпеля и Роберта Зуккале (1985 г.), «Век великих соборов 1140-1260 гг.» Виллибальда Зауэрлендера (1988 г.), «Триумф готики: 12601380 гг.» Алена Эрланд-Бранденбурга (1988 г.), «Конец средневековья: 13801500 гг.» Альберта Шатле Роланда Рехта (1988 г.), а также работы Гюнтера Билдинга и Мишеля Камиля. Все вышеперечисленные труды проведены в рамках формально-аналитических исследований в области истории научного мышления, иконографии, экономики и социальной истории. В работе Дитера Кимпеля и Роберта Зукале, тщательнейшим образом изучены социально-религиозные и экономические аспекты интересующей нас темы. Авторы доказывают тот факт, что вплоть до конца XI11 века реальными центрами инноваций в области готики были организации каменщиков королевского домена Франции. Д. Кимпел и Р. Зукале подробнейшим образом анализируют деятельность мастеров-каменщиков, их организаций, познания в области строительного искусства. Разносторонний подход к изучению готики применен авторами сборника «Готика. Архитектура Скульптура. Живопись», вышедшем на русском языке под редакцией Р. Томана в 2007 году. В сборник вошли работы известных зарубежных специалистов: Рольфа Томана, Пабло де ля Рьестра, Бруно Кляйна, Петера Курманна, Эренфрида Клуккерта, Барбары Борнгессер, Бригитты Курманн-Шварц и др. исследователей готического искусства. Заканчивая беглый обзор научной литературы, посвященной готическому искусству, необходимо отметить ряд трудностей в изучении этого периода европейской христианской культуры. Главная трудность в понимании, а следовательно и в изучении готики заключается в том, что современному человеку трудно понять мироощущение человека Средневековья. Христианское, мистическое восприятие жизни, пронизывающее все в самом человеке и вокруг него и полностью определявшее мышление, чувства и поступки его, о чем писал в 1976 году Ганс Зедльмайр:

- «Мы должны смотреть на собор глазами средневекового человека».

Отдельные работы, посвященные изучению мистических мотивов в интерьерах соборов, носят скорее сенсационный характер и стараются поразить и удивить, как например, известная книга Фулканелли (настоящее имя Жан-Жульен Шампань) «Тайны готических соборов» (1929). Дальнейшее развитие направлений в исследовании готического искусства в конце XX - начале XXI вв. следует в основном в рамках иконографического, формального и иконологического методов. При этом каждая школа или направление старается обратить внимание на какое-то отдельное (ключевое, как кажется исследователям, направление). Так, упомянутая выше «формальная школа» в лице Балтрушайтиса, Дюрлиа, Сале, Гродески по сути продолжают развивать линию проблем, поставленных еще Фосийоном (это касается более полного формально-стилистического анализа, уточнения датировок, дополнение корпуса памятников

того или иного региона и т.д.). Направление «методического искусствознания», заложенное Панофским и Аби Варбургом, нашло свое продолжение в работах Пьера Франкастеля и Фабьена Жубера с их социологической проблематикой, стремящейся расширить границы искусствознания. В понимании Франкастеля история вообще (история искусства в частности) весьма тесно сближена с социологией, в том числе и с историей менталитета, и эта его позиция очень близка исследователям школы «Анналов»: Ж. Ле Гоффу, Ж. Дюби, Ж.-П. Вернану, П. Нору. Историкам этой школы также весьма близки работы Маля и его иконографический метод.

И, наконец, стоит сказать, что во второй половине XX века западная медиевистика стала уделять пристальное внимание исследованию региональных особенностей готического искусства, чего ранее не наблюдалось. Здесь уместно особо отметить юг Франции, где особенности готической архитектуры, тесно связанные с историческими особенностями т.н. «Окситанской» цивилизации длительное время находились в некотором «забвении». Так, например, готика Юга Франции считалась зависимой от бургундских образцов, а ее отдельное исследование началось во второй половине XX века и далеко не закончено. При этом хотелось бы отметить, что в современной ситуации можно говорить о недостаточности методов т.н. «чистого» искусствознания, которые являются неполными для интерпретации такого сложного явления искусства как готическое искусство. Именно взаимодействие различных дисциплин (таких, как история искусства, философия, социология, религиоведение, история и др:), при их взаимном дополнении могут способствовать более эффективному подходу к изучению готического искусства Лангедока.

1.2 Отечественная историография готического искусства.

Рассматривая работы отечественных исследователей готического искусства можно проследить те же тенденции, что и в зарубежной историографии. Еще со времени жаркой полемики «западников» и «славянофилов», И.В. Киреевский («О характере просвещения Европы»), высказывались противоположные взгляды на готическое искусство. Известный историк-западнйк Т.Н. Грановский видел в эпохе готических соборов ощутимый и "зримый «таинственный рост истории». Ранние исследования искусствоведов относились к готике с плохо скрываемым презрением, считая ее причудливым соединением арабо-византийско-европейской культуры. Так, например, об этом писал в своем фундаментальном труде «История искусств» П.А. Гнедйч повторяя тезисы «Мавританской» («арабской») теории происхождения готики Франсуа Блонделя, Шопенгауэра, Кристофера Рена (1632-1723 гг.) и Джона Эвелина (1620-1706 гг.).

В начале XX столетия новые отечественные исследования средневековой Европы - Дживелегова А.К. «Вольные города в Западной Европе» (1902 г.), Грацианского Н.П. «Парижские ремесленные цехи в ХШ-Х1У столетиях» (1911 г.), Тихомирова Л.П. «Религиозно-философские основы истории» (1913-1918 гг.) и др. заставили взглянуть на готическую культуру по иному. Работы известного русского философа и богослова Л.П. Карсавина: «Основы средневековой религиозности в 12-13 веках» (1912 г.), «Культура средних веков» (1918 г.), «Католичество» (1918 г.) и др. открыли целое направление в исследовании культуры средневековой Европы. В это же время выходят работы историка

Добиаш-Рождественской O.A.: «Эпоха крестовых походов (Запад в крестоносном движении)» (1918 г.), «Западная Европа в средние века» (1920 г.), «История письма в средние века» (1923 г.), «Западные паломничества в средние века» (1924), «Западное средневековое искусство» (в книге «История искусств всех времен и народов») (1924 г.), «Культура западноевропейского средневековья» (1987 г.). Издание в Советском Союзе книги известного медиевиста Дворжака М. «Очерки по искусству средневековья» (1934 г.) безусловно, оказало огромное значение на продолжение исследований готического искусства. В 30-40 годы выходят в свет следующие работы отечественных медиевистов: Брунова Н.И. «Пропорции античной и средневековой архитектуры» (1935 г.), Кулишер И.М. «История экономического быта Западной Европы» в 2томах (1931 г.), Некрасова А.Н. «О некоторых пространственных явлениях в готической архитектуре» (1926 г.). Появление в русском переводе трудов зарубежных исследователей: Ференци Б. «Очерки по искусству средневековья Франции» (1936 г.) и Цирес А. «Искусство архитектуры. Художественный образ романских и готических соборов» (1946) дают новый толчок в развитии данного направления.

В период 50-60 годов отечественные исследователи получили возможность непосредственно изучать готические архитектурные формы в странах социалистического блока: ГДР. ЧССР. СФРЮ. ВНР, ПНР и республиках Прибалтики. В этот период выходят работы: Лапковской Э.А. «Прикладное искусство Западной Европы VII-XV вв. Государственный Эрмитаж. Путеводитель по выставке» (1956 г.), Полянского Ф.Я. «Очерки социально-экономической политики цехов в городах Западной Европы ХП1-Х1Х вв.» (1952 г.), Сидорова H.A. «Очерки по истории ранней городской культуры во Франции» (1953 г.), Доброклонского М.В. «Западноевропейский рисунок средневековья IV-XIV века» (1956 г.), Лазарева В.Н. «Происхождение итальянского Возрождения. Искусство Проторенессанса» (1956 г.) и др. Перевод на русский язык и издание в СССР научных трудов представителей французской школы «Аналлов»: М.Блока, Л.Февра, Ж.Дюби в 70-е годы XX столетия обусловили новый интерес к готическому искусству. Именно в этот период начинается наиболее серьезное и плодотворное изучение готики. В 1964 году выходит монография Нессельштраус Ц.Г. «Искусство Западной Европы в средние века», в 1971 году на Кафедре истории зарубежного искусства Исторического факультета МГУ защищается кандидатская диссертация Муратовой K.M. на тему: «Готический мастер и методы его работы (по материалам французского искусства XII-XIII веков), на базе которой затем выходят в свет прекрасные монографии: «Средневековый бестиарий» (1984 г.) и «Мастера французской готики» (1988). Одновременно издаются серьезные исследования по медиевистике Ястребицкой А.Л. «Западная Европа XI-XIII веков» (1978), Даркевича В.П. «Путями средневековых мастеров» (1972 г.) и «Аргонавты средневековья» (1976 г.), Юваловой Е.П. «Королевский портал Шартрского собора» (1977 г.) и «О некоторых интерпретациях ранней и высокой готики в современном искусствознании» (1977 г.). Последующие 80-90е годы можно без преувеличения назвать «золотым периодом» отечественной медиевистики, поскольку издаются труды мирового уровня: Юваловой Е.П. «Немецкая скульптура. 1200-1270 гг.» (1980 г.), «Чешская готика эпохи расцвета. 1350-1420 гг.» (1998 г.) и наконец «Сложение готики во Франции»(2000

и

г.), Гуревича А.Я. «Категории средневеково культуры»(1984 г.), «Культуры и общество средневековой Европы глазами современников»(1989 г.), «Средневековый мир: Культура безмолвствующего болыпинства»(1990 г.), «Исторический синтез и школа «Анналов» (1993 г.), Тяжелова В.Н. «Искусство средних веков в западной и центральной Европе» (1981 г.). Гуревич А. Я. стоял у истоков создания ежегодного сборника «Одиссей», где освещались актуальные вопросы медиевистики, публиковались статьи французских ученых, в том числе связанные с изучением готического искусства.

Причину такого взрыва интереса к готике стоит искать, как нам кажется, в снятии идеологических барьеров существовавших ранее и в установлении более интенсивных контактов между отечественными и западными медиевистами. Возможность писать «без купюр» и дала толчок в изучении тех сторон готического искусства, которые ранее не рассматривались. Так в монографии В.П. Даркевича «Народная культура средневековья» (1988 г.) и переизданной в 2004 году, автор впервые в отечественной историографии обращается к исследованию пародийных и антиклерикальных мотивов средневекового искусства. Изучению технических аспектов создания готических соборов посвящена монография В.З.Черняка «Уроки старых мастеров» (1989 г.). Уникальное исследование Н.К.Соловьева «История интерьера» (2007 г.) раскрывает мельчайшие подробности всех составляющих готического искусства. Изучению религиозно-мистических учений средневековой Европы (чьи взгляды могли оказывать значительное влияние на формирование духовно-социальной атмосферы той эпохи) посвящены работы Н. Н. Осокина, о. Иоанна (Арсеньева), H.A. Бутми, JI. А. Тихомирова, А. Я. Гуревича, A.A. Бурлуцкой, О.В.Вовк, В.В. Похлебкина и др. Однако каждое из этих исследований, как правило, посвящено какой-либо отдельной тематике. К сожалению, комплексного исследования влияния религиозно-мистических учений на формообразование готического стиля сегодня в отечественной историографии не существует. Естественным образом вытекает необходимость настоящего исследования влияния идейно-художественных программ на иконографию культовых готических сооружений, поскольку они оказали значительное влияние на возникновение и развитие такого уникального явления мировой культуры, как «Окситанская» готика Лангедока.

ГЛАВА 2. ИСТОРИКО - КУЛЬТУРНЫЙ ФОН ЭПОХИ И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ИДЕЙНО - ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОГРАММЫ КУЛЬТОВОЙ Г ОТИЧЕСКОЙ АРХИТЕКТУРЫ ЮЖНОЙ ФРАНЦИИ

2.1 ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОН ЭПОХИ ,

Вторая глава диссертации посвящена историко-культурному фону рассматриваемой эпохи (XIII - XIV,вв.), как в Европе вообще, так и во Франции в частности. Основные узловые события были определены в ходе анализа работ современных медиевистов, а также документальных и архитектурных источников относящихся к данному, периоду.; Изучение . историко-культурного фона т.н. «окситанской» цивилизации с ее религиозно-культурными и социально-

экономическими особенностями позволило вплотную подойти к вопросу: во-первых, о присоединении феодальных государств Юга к Французскому королевству (в результате Альбигойских войн) и как следствие этого, во-вторых, о причинах постепенной смены парадигмы самобытной «окситанской» цивилизации, на северо-французскую готическую культуру, сохранившую, впрочем, ряд местных особенностей. Здесь же приведены сведения, связанные с рядом особенностей религии лангедокских катаров (альбигойцев) и «Религии Любви» провансальских трубадуров. В данной главе специально рассмотрен вопрос об особенностях «катаризма» и его влиянии на жизнь Южной Франции: отношение к католической религии и культуре, архитектуре и живописи, ремеслам и торговле, а главное, влияние на формирование особого менталитета населения Лангедока. Особого внимания, на наш взгляд, заслуживает исследование культуры Южной Франции, поскольку именно «окситанская» средневековая культура дала мощный толчок развитию светской литературы, поэзии и живописи, становлению «куртуазной культуры» и «очеловечиванию» отвлеченных религиозных образов, сначала во Франции, а затем и в Европе.

Под Окситанией, историки понимают плодородные земли расположенные сегодня на юге Франции между Италией и Испанией и говорившие ранее на романском языке, с мелодичным наречием «d'oc». Во времена Римской империи, здесь размещались две большие провинции - Галлия Аквитанская (позднее Гиень) и Галлия Нарбоннская (впоследствии Лангедок и Прованс). После распада империи этот регион имел множество наименований, часто сменявших одно другим: Аквитания, Готия, Романия, Септимания (Narbonensis prima),* Лангедок, Прованс и др., однако чаще всего встречается «Окситания». Сам язык назывался то романским, то провансальским, то лемузьенским, но чаще окситанским. Границы распространения окситанского языка и определили распространение «окситанской цивилизации», идентифицирующей себя с наследием Римской империи. На севере региона, граница распространения этой цивилизации проходила по линии, проведенной через Сентонж, Перигор, Лемузен, Овернь, Лионнэ и Дофинэ, на Юге, «окситанский» язык проникал в глубь Испании, полностью захватывая Каталонию. В целом можно констатировать, что несмотря на тот факт, что раннефеодальные государственные образования часто сменяли одно другое, тем не менее, Юг Франции, именуемый «Окситанией» на всем протяжении своей тысячелетней истории был практически независим от короля Франции и политически, и культурно. В рамках диссертации автором исследовались культовые готические сооружения Тулузы, как исторического и духовно-культурного центра «окситанской» цивилизации, а так же региона, относящегося к «Тулузскому диоцезу», города Альби (как места давшего название альбигойской ереси) и ряда городов виконтства Тренкавелей (прежде всего Каркассона).

Во второй главе особо отмечается тот факт, что именно XIII столетие справедливо названо историками «Вершиной Средневековой Европы». Результаты «Клюнийской реформы» позволили, наконец-то Римским папам сосредоточить полную власть над региональным духовенством (контролируя

* «Нарбоннская первая» - лат.

утверждение епископов и деятельность клириков). В опоре на «юпонийское духовенство» и монашество папы «сломили» гордые претензии Германских императоров на духовную (Вормсский конкордат 1122 г. завершил «спор об инвеституре») и светскую гегемонию в Европе. При Иннокентии III Сицилийское королевство, Швеция и Дания признают себя ленами «Святейшего престола», в 1144 г. к ним присоединяется король Португалии Альфонсо I, в 1204 г. король Арагона Педро, а в 1207 г. и Польша. В это же время сближения с папством активно ищут восточные государи: цари Армении, Болгарии и великий жупан Сербии - Неман. Взятие Константинополя крестоносцами в 1204 г. и создание Латинской Империи на месте Византии отдало под власть Римского престола земли православных «схизматиков», осуществив до 1261 г. «воссоединение Церквей», Продолжается, активная «христианизация» Балтийских славян, населения Восточной Пруссии и колонизация «огнем и мечом» языческих племен Прибалтики. Реконкиста в Испании шаг за шагом «возвращает в лоно католической Церкви» земли исламских правителей.

Однако в это же самое время в городах Ломбардии и юга Франции получает распространение дуалистическое религиозное движение катаров (альбигойцев) бросившее открытый вызов христианской культуре средневековой Европы. В рамках нашего исследования нет смысла подробно останавливаться на вопросе о происхождении «религии Любви», тем более что этот вопрос окончательно не разрешен. Стоит отметить три основные версии, каждая из которых имеет своих сторонников и своих противников среди историков:

Наиболее старая гипотеза выводит катаров по прямой линий от древних гностических и манихейских сообществ, которые по крайней мере с III - IV вв. существовали сначала в Северной Африке и Италии, а затем и на юге Франции, (так считали в XI в. монах Адемар из Шабануа в своей хронике Chronicon, apud Bouquet, Recueil des historiens de France, t. X; епископ шалонский Рожер и Герман «Contractus» в своих хрониках Chronicon, ар. Pistorius, Scriptores rerum germanicarum, 1.1). В XII в. так же считали Экберт из Schönau в своих «Sermones adversus Catharos» (in Bibl. Patrum, t, XII, p.l) ; Монета Кремонский (Adversíis Catharos et Waldeses, libri V, ed. Riccini, p.411) и Лука Тюисский (Adversus Albigensium errors, p. 94) и др. -

2. Согласно второй гипотезе, катары примыкают к религиозным движениям павликиан и богомилов, учение которых было занесено на Запад в результате переселения туда болгар (что и дало первоначальное название сектантам). (См. например; Hefele, Conciliengeschichte, V, Freiburg im Breisgau, 1886, S. 828-829; И. Арсеньев. Секты Европы от Карла Великого до Реформации М.: Вече, 2005. и др.).

3. И, наконец, третья гипотеза рассматривает обе предыдущие причины, как основные и пытается объяснить такую популярность «славянских» дуалистических учений среди населения Окситании тем, что на Юге Франции с самых ранних веков христианства были весьма распространены дуалистические (манихейские) и гностические вероучения. (H.A. Осокин. История альбигойцев и их времени. - М.: ACT. 2000. и др.).

В течение XI и, XII столетий катаризм (альбигойская ересь) получила широкое распространение: в 1017 г. мы встречаем первое письменное упоминание

о ней на Юге Франции (Тулуза, Альби), в 1022 г. в Орлеане, около 1030 года - в Ломбардии. К сожалению, до 1012 года, к которому относятся первые письменные упоминания о мерах принятых епископом Лиможа против «итальянских» еретиков, сведений о «религии Любви» катаров мы практически не имеем. Большинство историков считают, что миссионеры катаров, прибывшие из Ломбардии в Тулузу, избрали ее своим центром и стали распространять учение болгарских «богомилов» по всей Аквитании и Септимании. После 1017 года учение еретиков-дуалистов знают уже на всем Юге от Луары (Перигор, Лемузьен, Пуатье) - и вплоть до Орлеана. Дальнейшее распространение ереси катаров просто фантастично, поскольку за короткий период времени их дуалистические идеи появляются в Шампани, графстве Невер (община города Везлэ), Иль-де-Франсе (в Реймсе и Сен-Дени). До нас дошли яростные «обличения» Бернара Клервосского в 1146 году и постановления Реймсского собора 1148 года, на котором присутствовал папа Евгений III (1145-1153 гг.), посвященные разоблачению ереси и осуждению катарского «ересиарха» Зона де Стелы из Бретани. После распространения катаризма во Фландрии, в частности, в Люттихе и Аррасе (1182 г.), в германских городах, в Бонне и Кельне (1163 г.),. ересь перекинулась в центр Англии - в Лондон и Йорк. Хотя еретические учения, как мы видим, достаточно широко распространяются во Франции, Фландрии, Англии и Германии, главный центр катаризма остается в Лангедоке, где ересь приобретает наибольшее число последователей не только среди низших сословий, но и среди баронов, духовенства и горожан.

К концу XII - началу XIII вв. главным и подлинным оплотом катаров становиться юг Франции и конкретно города Тулуза, Каркассон и Альби (откуда они получают свое наименование — «альбигойцы»). Еретикам оказывают свое покровительство могущественные сеньеры Юга: граф Раймонд VI Тулузский, Сен-Жиль, Раймонд Роже, виконт Безье и виконт Каркассона Тренкавель. Многие члены знатнейших фамилий Юга сами становятся катарами, поскольку недовольны распущенностью католического духовенства, но зато очарованы суровой строгостью «совершенных». Вдохновленные таким покровительством и организованные в тайные сообщества, альбигойцы начинают постепенно захватывать политическую и экономическую власть в регионе применяя насилие. Несколько епископов было свергнуто со своих кафедр, ряд аббатов изгнан из монастырей, некоторые особо ненавистные священники, выступавшие против еретиков - задушены. По сути, мы имеем первую попытку «Реформации», к такому выводу сегодня приходит все большее число историков-медиевистов, в частности относящихся к направлению «Центра катарских исследований» имени Рене Нелли во Франции. Все это не могло не беспокоить римскую курию и папа Александр III на Третьем Латеранском соборе (1179 г.) постановил принять строгие меры против альбигойцев, а папа Луций III с согласия Германского императора Фридриха I вынес на решение Веронского собора (1184 г.) указ, предписывающий епископам посылать особых комиссаров для проведения следствий против еретиков (inquisitio). Убийство папского легата Петра де Кастельно в городе Сен-Жиль (близь Арля) в январе 1208 г., завершает мирный этап борьбы на Юге. Папа Иннокентий III отлучает графа Раймонда VI

Тулузского от Церкви и призывает к Крестовому походу против альбигойцев (т.н. «Альбигойские войны» 1209-1229 гг., а фактически до 1245 г.).

Для нашего исследования необходимо указать ряд основных пунктов мировоззрения катаров, непосредственно вытекающих из их догматики, поскольку это мировосприятие более всего подвергалось нападкам со стороны «проповеднических» католических орденов, возглавивших трибуналы «Святейшей инквизиции», которые и стали инициаторами активного строительства культовых готических сооружений в Лангедоке. Для борьбы с парадигмой альбигойцев, отцы-инквизиторы вынуждены были разработать особую концепцию культовых сооружений - тип «проповеднической церкви», иконография которой должна была служить своеобразным «католическим катехизисом» для населения Лангедока. Возможно именно по этой причине, мировосприятие катаров косвенно, через диалектику «отрицание - отрицания» оказало ощутимое влияние на иконографию культовой архитектуры края. Основные пункты катарского мировоззрения: 1). Отрицание Ветхого Завета, как закона данного людям «злым богом», а отсюда отрицание Искупительной жертвы Иисуса Христа, пришедшего спасти ВСЕХ людей. 2). Изначальное (еще до рождения) разделение людей на два класса, из которых лишь одни (способные стать членами секты) принимают участие в искуплении и могут достичь спасения, остальные не способны к «освящению», поскольку являются «детьми злого бога»; 3). Отрицание всякой власти на Земле, как церковной, так и светской, как порождения «злого начала» (злого бога); 4). Осуждение всего, связано с материей («порождение злого начала») - светские и церковные праздники, брак, рождение детей, собственность, юриспруденция, храмы, иконы, церковные таинства, крест, мощи (по сути, вообще все материальное искусство). Стоит правда отметить, что подобная строгость применялась лишь к полноправным членам секты, принявшим обряд посвящения - «консоламентум», а к остальным членам -«верующим», требования были не столь строги.

2.2 КУЛЬТУРНЫЙ ФОН ЭПОХИ

Общий культурный фон изучаемой эпохи можно охарактеризовать словами Ж. Ле Гоффа, как «эпоха городов и университетов». И действительно в XIII столетии Европа становится преимущественно «городской», ибо именно в города перемещаются из монастырей очаги религиозной, культурной, экономической и политической жизни. Да и сами монастыри, особенно новых «проповеднических» орденов (францисканцев, доминиканцев, августинцев) отныне перемещаются из глухих уединенных мест в суету городских кварталов, где становятся подчас даже «законодателями» новых архитектурных форм. Именно в этот период времени появляется средневековая немецкая пословица: «Stadtluft macht frei» («Городской воздух делает свободным»). Более того, христианская мысль той эпохи усилила концепцию города, идущую от Аристотеля и Цицерона, суть которой состоит в том, что город - это не стены, а люди, живущие а нем. Эта концепция, развитая в XIII в. доминиканцем Альбертом Великим в своих Аугсбургских проповедях, имела огромное влияние на умы того времени. В своих проповедях, Альберт Великий предлагает своеобразную «теологию» города (по выражению Ж. Ле Гоффа), исследование городского духа: узкие и темные улочки ассоциируются у

него с адом, а широкие площади - с раем. Таким образом, мы видим, что в XIII веке частью религиозной и городской ментальности становится урбанистическая картина мира.

Очень важно отметить тот факт, что на юге Франции традиция римской «муниципии» практически не прерывалась. Правители всех «варварских королевств» (с 418 г. Вестготские короли, мавры до 760 г. правившие городами Юга) считают себя «гарантами» римского права. Франки, отбросившие вестготов за Пиренеи (оставив в руках последних Лангедок без Тулузы и Альби), Карл Великий (образовавший в 778 г. особое Аквитанское королевство со столицей в Тулузе), Арелатское (Провансальское) королевство Бозо, - считали своим «долгом» сохранять права городского самоуправления. Знатнейшие владетели, продолжая эту традицию, в свою очередь «даровали» новые свободы и подтверждали старые. Граф Тулузский в 1147 г. «дарует свободы» жителям Тулузы, в 1198 г. «разрешает» выборы консулов жителям Нима, архиепископ Арльский в 1142 и 1155 гг. «соглашается» на консульство и учреждение муниципалитета а Арле. Городское самоуправление вызывает потребность в юристах, что в XII - XIII вв. приводит, по словам Ж. Ле Гоффа, «к перевороту в правовой системе христианского мира: начнется, во-первых, процесс обновления римского права, во-вторых, выработка канонического права (за ним останутся такие важные сферы жизни, как ростовщичество и вступление в брак)». С XII в. увеличивается число начальных и средних городских школ, получивших название «общая школа» (stadium generale), далее в условиях сложения системы городских корпораций эти школы объединяются и называются университетами (что на латыни и значит «корпорация»). Старейшими университетами были Болонский, Парижский, университеты в Монпелье, Тулузе, Оксфорде, Кембридже, Неаполе, Саламанке (получившие статусы в начале XIII столетия). Происходит дальнейшее развитие интереса к фундаментальным философским школам древности. Труды Аристотеля («Метафизика», «Этика» и «Политика»), попавшие в Европу через университет в Монпелье, благодаря переводам и комментариям арабских и еврейских мыслителей становится главным авторитетом для университетов XIII века. Главными пропагандистами становятся монахи новых «нищенствующих» орденов. Доминиканцы: Винсент из Бове (ум. в 1264 г.), автор знаменитых энциклопедий того времени: «Великое зерцало» (Speculum majus), «Природное зерцало» (Speculum naturale), «Доктринальное зерцало» (Speculum doctrínale), «Историческое зерцало» (Speculum historíale), ему же приписывают «Нравственное зерцало» (Speculum morale), Альберт Великий (ок. 1200-1280 гт.) (охотно обращавшийся так же к трудам Аль-Фараби, Авиценны и Авероэса) и Фома Аквинский (оказавший своей «Суммой теологии» 1274 года наибольшее влияние из всех схоластов на европейскую культуру). И францисканцы - Роджер Бэкон (ок. 1214- ок. 1292 гг.) с его тройной суммой - «Opus majus, Opus minus, Opus tertium».

Благодаря возникновению университетской среды, в Х11-Х1П вв. появляется новый тип книжной «премудрости», который способствует эволюции знаний в сторону мирских материй и светской культуры — энциклопедии. Возникшая в XII веке в Болонье, а затем распространившаяся в Падуе, Неаполе, Париже, Монпелье, Авиньоне техника переписывания книг в виде «экземпляра»,

позволяла довольно быстро выпускать в свет большее число копий, распространявшихся среди мирян: преподавателей, студентов, юристов, медиков и т.д. Точкой отсчета в появлении новой энциклопедической традиции можно считать Гуго Сен-Викторского с его «Didascalion», а так же Гиома из Коншта (ок. 1090-1154 гг.), в энциклопедии которого уже четко разграничиваются философия и физика. Энциклопедию чисто аристотелевского типа «О природе вещей» (De naturis rerum), создает Александр Некам, одну из самых популярных энциклопедий 30-х годов XIII в. «О свойствах вещей» (De proprietatibus rerum), пишет Варфоломей Английский.

Окситания, в частности «Царственная Тулуза», играет ведущую роль в возникновении европейской литературы (рыцарского романа) и поэзии. Благодаря «провансальской лирике» трубадуров Лангедока и Прованса, создавших и воспевших «Религию Любви» (fine Amore), Европа XIII века становится «куртуазной». Причем как отмечают новейшие исследования в этой области, в частности работа немецкого социолога Норберта Элйаса «Uber den Prozess der Zivilisation», куртуазная культура выходит за рамки дворянской военной аристократии и становится достоянием городского пространства. Изысканность чувств и хорошие манеры, обозначаемые в веке словами «urbanité» и «politesse» («вежливость» и «учтивость»), становятся общедоступными благодаря многочисленным «учебникам куртуазности» на латыни и народных языках: «Liber Urbani», «Facetus», «Der Walche Gast» (Гость-невежа) Томаса из Церклера, «Трактат о куртуазности» (Traite de courtoise) миланского педагога Бонвезино дала Рива и др.

Такой взрыв многообразного обогащения культурного уровня эпохи не мог не отразиться и на изменении идейно-художественных программ, лежащих в основе религиозного искусства и архитектуры. Отвлеченные теологические идеи, облеченные в строгую схоластическую форму, вдруг становятся ближе и доступней, обретая человеческие черты, подчас облекаясь даже в одежды и аксессуары этой эпохи. Образ Христа-Судии, недоступный и грозный в Отэнском портале, теперь становиться милосердным и любящим, обретая черты «все понимающего» и «многое прощающего Отца». Повсеместное поклонение Деве Марии и Святым, находит свое отражение в «очеловечивании» ранее абстрактных художественных образов, в желании «приблизить» их заступничество и покровительство к своей нелегкой "повседневной деятельности. Не случайно именно в XIII веке, в период высокой готики появляются многочисленные скульптурно-живописные и" литературные образы и сюжеты «житийного характера», повествующие о заступничестве; милосердии, помощи Господа Иисуса Христа, Девы Марии и Святых простым людям (некоторые мы можем сегодня увидеть в Музее «Опостен» в Тулузе). Наглядным примером такого изменения в религиозной жизни становятся многочисленные ансамбли проповеднических церквей нищенствующих орденов, место расположения которых отныне закреплено за городскими улицами.

2.3. ОСОБЕННОСТИ ГОТИЧЕСКОЙ АРХИТЕКТУРЫ ИССЛЕДУЕМОГО ПЕРИОДА

В XIII веке готическое искусство достигает своего расцвета и приобретя черты интернациональной готики, становится грандиозной демонстрацией европейского единства, своего рода — цементом, скрепляющим западноевропейскую культуру. Отныне и вплоть до эпохи Возрождения, культура Европы - культура готическая. Не случайно этот период XIII - XIV вв. историк Жорж Дюби называет «эпохой соборов». Возникшее в Королевском домене новое готическое мировосприятие, создало не просто новый тип культовых сооружений, но произвело поистине переворот во всех сторонах религиозной и культурной жизни населения Европьг. Период ранней готики достаточно подробно описан в работах отечественных исследователей: Н. К. Соловьева, Е. П. Юваловой, К. М. Муратовой и поэтому нет смысла останавливаться на нем подробно. К началу 2030 -х годов XIII столетия в королевском домене Франции (Иль-де-Франс) и в соседних с ним областях появилось уже достаточно много образцов готической храмовой архитектуры, причем это бурное строительство естественно повлекло за собой усовершенствование технической и конструкционной стороны процесса. Архитекторы этого периода располагали большим опытом, что позволяло им рационализировать методы строительства. Камни необходимой формы, например, тесались поточным методом, что существенно сокращало расходы и ускоряло ход строительных работ, примерно в это же время появляются мелкомасштабные архитектурные чертежи, которые использовались для обсуждения и демонстрации новых идей. Известны два наброска, датированные приблизительно 1260 годом, на которых изображены фасады трансепта собора в Реймсе.

В XIII веке кафедральные соборы являются не только культовыми, но и общегородскими общественными зданиями. Как справедливо отмечает в своем труде «История интерьера» Н.К. Соловьев, ввиду общественной значимости готических соборов, вход внутрь церковного интерьера осуществляется отныне непосредственно с улицы или площади, поэтому отпадает необходимость в нартэксах. Изменения в решении планово-пространственной структуры французских культовых готических сооружений коснулись, в частности, и количества нефов. Отныне пятинефные базилики являются скорее исключением (Нотр-Дам-де-Пари, собор в Бурже), чаще всего количество нефов не превышает трех. В XIII столетии вновь возвращается в употребление трансепт, как часть целостного религиозного ансамбля, осмысленная символически в виде латинского креста и освященная церковной традицией. Хотя, для готики Лангедока скорее более характерно отсутствие трансепта при однонефной планировке. Дальнейшее развитие культа Святых («Золотая легенда») и стремление каждой городской корпорации, участвующей в строительстве собора, иметь в соборе капеллу, посвященную своему Святому покровителю, закрепило в готике «деамбулаторий» (обход алтаря с венцом капелл). При этом следует помнить, что деамбулаторий сложился еще в романский период в бургундской и овернской архитектурно-художественных школах и уже оттуда попал в Лангедок.

В XIII столетии в Западной и Центральной Европе (далеко за пределами французского королевского домена) французскую культуру начинают воспринимать как образец для подражания, в особенности стиль парижского двора Людовика IX Святого («Короля - крестоносца»). Это подражание коснулось не только французской моды, поэзии и литературы, не только французской рыцарской куртуазной культуры и придворного церемониала, но и французской архитектуры. Стиль готической архитектуры, сложившийся во Франции после 30 - х гг. XIII века, принято называть «лучистой готикой» - в честь типичного для этого периода орнамента в форме солнечных лучей, украшавшего изящные окна-розы и именно в это время готическая система организации культового пространства проникает в Лангедок. Технические инновации на базе накопленного опыта возведения ранних готических соборов властно вторгаются в романский мир Лангедока и начинают поиск собственных готических форм. Таким образом, уже к середине XIII столетия готика окончательно становится общеевропейской, ориентированной правда на стилистические разновидности «парижского стиля».

Изменение в характере литургического богослужения в XIII столетии, повлекли за собой изменение в оформлении хора готических церквей. Если богослужение в XII веке совершалось на глазах у всех прихожан, то во второй половине следующего века, хор обносится алтарной стенкой, отделяющей «Святая святых» от остальной части церковного интерьера. При этом алтарная стенка обычно имеет вид монументального каменного сооружения, пластически разработанного архитектурно-скульптурным декором, как например, в Шартрском, Амьенском соборах, а также в кафедральном соборе Сен-Сесиль в Альби. В начале XIII в. цилиндрические столбы обрастают четырьмя служебными колонками - т.н. piliers cantonnes, соответствующими основным нервюрам сводов (как например, в соборах Амьена, Реймса, Каркассона и Тулузы). В середине века, вокруг основного устоя стали располагать такое количество колонок, которое соответствует количеству нервюр, подобное конструктивное решение также находит широкое применение в готике Лангедока. Это стало последним шагом к исчезновению традиционной колоннады из аркад центрального нефа, берущей начало еще в античных принципах храмового строительства.

После реконструкции церкви в аббатстве Сен-Дени (1231) и создании Сент-Шапель в Париже (1246), храмовая архитектура достигла непревзойденных вершин великолепия и композиционной гармонии. Культовое пространство превратилось в утонченное строение типа прозрачной клетки: от стены здесь сохранились только пазухи арок в аркаде и трифории. Процесс унификации разнородных архитектурных элементов достиг своего предела. По сути, Сен-Дени и Сент-Шапель стали причиной стандартизации крупных образцов французского храмового зодчества на последующие полтора столетия. Дальнейшее последовательное развитие принципов архитектуры, заявленных в этих сооружениях, стало осуществляться в других регионах, в частности в Лангедоке. Так, архитектурные принципы и решения, впервые примененные в Сент-Шапель, впоследствии станут активно использоваться при возведении готических церквей за пределами королевского домена: капелла Богоматери в церкви аббатства Сен-

Жермен-де-Фли (ок. 1260-1265), хор и трансепт собора Сен-Назер в Каркассоне (ок. 1280 г.).

В этот период капители готических колонн и полуколонн окончательно теряют связь с античными образцами. Высота капителей более не зависит от высоты колонн, а в скульптурном убранстве используется исключительно флоральные мотивы (хотя в Лангедоке встречаются капители, лишенные скульптурного декора — только гладкие корзины и абаки). В первой половине XIII в., развитие капителей идет по пути усложнения их пластики и придания им более пространственного характера, обычно используются листья с изрезанными контурами, загибающимися под абакой наподобие волют, при этом в одном интерьере, каждая капитель может иметь свой собственный рисунок. В конце XIII столетия, прорисовка листьев становится очень подробной, прихотливой и натуралистичной, а скульптурный декор вовсе выходит за пределы абаки, причем эта тенденция будет продолжена и в следующие два столетия (когда основным мотивом пластики станут листья чертополоха).

Уже с XIII в. нервюрные своды центрального нефа возводятся такой же ширины, что и своды боковых нефов, принимая в плане форму вытянутого прямоугольника. В средокрестии Амьенского собора впервые были применены дополнительные диагональные нервюры - лиерны (открытие Анжуйской школы) и промежуточные тьерсероны, разбивающие большую поверхность на более мелкие секторы, что практически сразу же находит применение в церкви доминиканского монастыря «Жакобэн» в Тулузе. В дальнейшем, переплетающиеся пучки нервюр со свисающими замковыми камнями становятся одной из отличительных черт «пламенеющей» готики, например, собор Сен-Сесиль в Альби. Трифорий, применение, которого относится еще к романскому периоду в Бургундии, теперь окончательно становиться неотъемлемой частью больших готических соборов и чаще всего решается в виде арочной служебной галереи для прохода по периметру собора (например, соборы Сен-Этьен в Тулузе, Сен-Жюст-Сен-Пастер в Нарбонне, Сен-Назер в Безье). Во второй половине XIII века трифории начинают делать сквозными и светлыми, заменяя заднюю, глухую стенку на застекленную аркатуру. Как средневековые архитекторы периода «лучистой готики» решали этот комплекс проблем, можно проследить на примере собора в Каркассоне (ок. 1280), который является ярким свидетельством распространения готики за пределы ее первоначального влияния. На примере собора Сен-Назер, мы видим наглядный пример принципиально нового способа решения проблемы, с которой сталкивались все проектировщики хора, -проблемы перехода от прямых боковых стен к стенам, ограничивающим многоугольник.

К сожалению, до нашего времени почти не сохранились образцы росписи стен, хотя о достаточно широком применении эффекта полихромной росписи интерьеров и отдельных деталей (капителей, замковых камней, нервюр), мы можем судить по сохранившимся фрагментам (кафедральный собор Сент-Этьен в Тулузе и Сен-Сесиль в Альби, церковь доминиканцев «Жакобэн», приходские церкви Нотр-Дам-дю-Тор и Сен-Николя в Тулузе). Отсутствие яркой полихромии в отделке интерьеров большинства готических соборов Франции обусловлено: во-первых, драматическими событиями религиозных войн XVI и Французской

революции XVIII столетий, когда большинство храмовой архитектуры подвергалось разрушению со стороны гугенотов или революционеров-якобинцев; и, во-вторых, наличием витражей, главной задачей которых не столько изображение действительности, сколько ее преображение (сообщение реальным предметам и персонажам некоей новой иррациональной бытийности).

Хотя фигурные композиции из цветного стекла появились во Франции еще в X веке, однако подлинный расцвет витража относится именно к зрелой готике XIII столетия, когда стена лишается своих опорных функций, заменяясь при этом грандиозными витражными композициями, расположенными между огромными каменными столбами. Необходимость витражей естественным образом вытекает из концепции символического осмысления христианской Церкви как «Града Божия» (данной еще Блаженного Августином), где витражи и скульптура служат основным средством создания этого образа и разъяснения его основных элементов прихожанам («Библией в картинках»). Витражи в апсиде, обычно «повествуют» историю земной жизни Господа Иисуса Христа, в капеллах - жития Святых и Евангельские Притчи, а витражи нефов были посвящены Апостолам, Пророкам и Святым. Основные членения витражей готических соборов конструктивно определялись рисунком каменных переплетов. Раннеготический стиль с характерными для него «текучими» складками драпировки, блестящими, яркими красками и богатым орнаментальным декором удерживал господствующие позиции во Франции вплоть до 30-х годов XIII века. Постепенно палитра красок витражей обогащается новыми тонами, появляются округло моделированные фигуры, свидетельствуя о том, что линейно-плоскостный стиль сменяется пластически-пространственным. Пред витражистами «лучистой готики» встала непростая задача, а именно - разработать композиции, которые подошли бы для очень высоких и узких ланцетных окон. Учитывая все эти требования, к концу XIII столетия витражисты стали делать более тонкие и прозрачные стекла и пользоваться более яркими красками. С целью повышения освещенности интерьеров, они перестают заполнять весь проем окна и ограничиваются тем, что цветные фоны витражей сменяются стеклами опалового тона, на которых яркими крупными силуэтами выделяются изображения. Как считают ряд исследователей (в частности, Б.Р. Виппер, Э. Панофский, И. Хейзинга и др.) именно через витражи зрелой готики, пролегла граница двух живописных методов - плоскостного и пространственного. Витраж зрелой готики провел своеобразную черту, после которой художники пытаются изображать телесные предметы и те изменения, которые происходят с ними в зависимости от света, пространства и воздуха. Мастера зрелой готики уже оперируют светом, но еще не умеют изобразить свет на глухом фоне.

Скульптура культовых готических сооружений указанного периода, сосредоточенная ранее, главным образом, на фасадах соборов (порталы с изображением «Страшного суда», «Коронования Богоматери», фигуры Апостолов, Пророков и Святых, «Галереи королей», химеры и горгульи), постепенно перемещаются внутрь интерьера. Эпоха «лучистой готики» совпала по времени с эпохой великих еретических движений, прокатившихся по всей Европе, самым массовым из которых в конце XII - начале XIII вв., было движение катаров (от греческого «каЛагоэ» - «чистый»). Если понимать под словом «ересь»

(греческое «Ьа1гез1з» - «выбор»), - убеждение в ценности своего собственного, персонального образа мысли, отличного от авторитета Церкви, то появление тимпана со сценами «Страшного суда» на центральных вратах западного портала Нотр-Дам-де-Пари, можно считать зеркалом, в котором отразился главный исторический феномен той эпохи. В декоре западного портала мы видим глубокую перемену в мироощущениях и образе мышления человека XIII столетия, его потребность в некой «гуманизации» Божества, тема которую в дальнейшем мы встречаем в скульптурной пластике Лангедока. Благодаря четкому распределению образов иконографическая программа интерпретируется легко и однозначно: сцены адских мук сведены е минимуму и вытеснены на архивольты либо вовсе удалены (Сен-Этьен в Тулузе, Сен-Назер в Безье), что знаменует собой смену парадигмы принуждения на убеждение. Можно сказать, что скульптура зрелой готики развивает дальше язык пластической экспрессии, начало которому было положено статуями западного портала Шартрского собора XII столетия. Скульпторы зрелой готики уже не только овладели мимикой лица и тела статуи, но сумели найти элементы выразительности в позе фигуры, ее движении, в складках ее одежды (скульптура в Альби). Статуи периода высокой готики словно стремятся к органичному и динамичному созвучию с окружающим пространством, точнее к ритмической и мимической перекличке с архитектурными формами и зрителем (точнее соучастником) мистериального действия внутри соборов, т.е. к тому, что и составляет принципиальное отличие интерьеров XIII - XIV веков. Еще одной характерной особенностью периода высокой готики, становится «перемещение» статуй с внешних стен во внутреннее пространство соборов, как бы стремление приблизится к прихожанам. Скульптура XIV в. удивительно ритмически связана с архитектурой, но не с ее тектоникой (каменными или кирпичными массами), а со всем пространством церкви, с кривизной изгибов сводов и арок интерьера. Именно в этот период появляется характерный изгиб тела статуи в виде латинской буквы «8», когда одно бедро изогнуто наружу, а другое внутрь. Опущенное при этом плечо и длинные параллельные складки одежды, ниспадающие с головы до кончиков пальцев ног, создают ощущение почти полного отсутствия тела, словно выражая подобным изгибом внутренние, самые интимные эмоции личности (Ветхозаветные Пророки в Альби).

Особый интерес вызывает лицевая часть каменных алтарных преград, появившихся во второй половине XIII века. Она представляет собой, достаточно сложную, архитектурно-скульптурную декорацию с глухим цоколем и затейливо разработанной верхней частью. Причем, характер прорисовки архитектурных деталей становится более сложным и утонченным, а верхняя часть алтарной перегородки выглядит обычно в виде миниатюрных форм церковной архитектуры: стрельчатые арки, витражные переплеты, пинакли, крестоцветы, краббы, вимперги. Наиболее показательными и интересными произведениями скульптуры - архитектуры подобного рода являют нам ограды хора соборов в Амьене и Альби. Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что именно зрелая готика ХШ-ХГУ вв., с ее индивидуализацией религиозных переживаний (нашедшее отражение, в том числе, и в движении катаров), сумела отобразить проблему экспрессии в скульптурной пластике. При этом необходимо отметить,

что экспрессия высокой готики иррациональна и глубоко загадочна, а духовная энергия готических статуй еще не приняла индивидуальных форм и не связана с конкретным местом и временем (Дева Мария «Милостивая» в Тулузе).

Вообще, эволюция культовых готических интерьеров XIII - XIV вв. протекала в русле философски-теологического переосмысления отдельных архитектурных частей, игравших в период ранней готики преимущественно конструктивную или утилитарную роль. Гервасий Кентерберийский, сравнивая старую романскую постройку с новым возводимым готическим собором, ставит сознательный (почти искусствоведческий) вопрос о различиях между двумя сооружениями. И далее, отвечая на него, с точностью внимательного наблюдателя, Гервасий констатирует изменения, происшедшие в сводах: в романике - крестовые своды в обходе хора (йэписев р1апае), а в готике они снабжены нервюрами (агсиа1ае) и замковыми камнями (с1ауа1ае). «Там - потолок деревянный, превосходной живописью украшенный, здесь - свод из камня и легкого туфа составленный». * Он отмечает благородство форм нового типа здания (augustioris ймтае) и значительное увеличение длины столбов при сохранении их прежней толщины, то есть высоты собора, а также подчеркивает высоту окон церковного сооружения и тонкость новой резной и скульптурной работы. Хроника Гервасия свидетельствует о том, что современники достаточно тонко и обоснованно судили о происходящих изменениях в архитектуре и искусстве, хорошо представляя, в чем состоит разница между романикой и готикой. Всеобъемлющая система христианского знания эпохи высокой готики, в ее теологическом, этическом, естественном и историческом аспектах, воплощенная в стройном ансамбле образов готического искусства, наиболее адекватно отвечала предназначению культового церковного сооружения и теократическим задачам вселенской католической церкви. Мир готического искусства становится проводником нового понимания целостности и гармонии вселенной, создавая грандиозную энциклопедическую систему готической эпохи. Общая тенденция одухотворения пространства и материала, присущая всему христианскому искусству вообще, получила, наконец, в период высокой готики свое окончательное развитие. Выявляя взаимосвязи готического собора с другими типами готических церквей Лангедока мы неизбежно сталкиваемся с проблемой их «морфологии». Изучая вышеуказанную проблему готической «морфологии» этих церквей, мы полностью согласны с Зедльмайром, который показал, что «морфология» последних восходит к периоду их «самоидентификации», или лучше противостояния собственно готическому собору.

ГЛАВА 3. ИКОНОГРАФИЯ КУЛЬТОВЫХ ГОТИЧЕСКИХ СООРУЖЕНИЙ ЮЖНОЙ ФРАНЦИИ

В данной главе представлено исследование культовых готических сооружений Тулузы, Альби, Каркассона, а так же ряда приходских церквей,

* Цит. по: Stubbs W. The Historical Works of Gervase of Canterbury, p. 27.

городков и местечек, входивших ранее в «Тулузский диоцез». Для понимания особенностей готики Лангедока уместно вспомнить парадоксальное высказывание А. Фосийона о том, что «готика это романика Иль-де-Франса», имея в виду отсутствие в Иль-де-Франсе своей романской «школы». Если это высказывание применить к теме нашего исследования, то можно сказать, «что готика Лангедока, это романизированная парижская готика», поскольку южная Франция, напротив, имела глубокую романскую традицию. Возможно именно поэтому для смены культурно-художественной парадигмы «Окситанской цивилизации» на «северо-французскую» и потребовались кровопролитные Альбигойские войны и последующее введение инквизиционных трибуналов. Своеобразие южно-французской готики стало гармоничным синтезом романской традиции окситанской культуры с новым, философско-теологическим пространственным мышлением Парижа (схоластики и готики).

Поскольку большинство готических культовых сооружений Лангедока выполнено из розового кирпича, то определенное место в данной главе уделено «этике материала», так как архитектурную концепцию определяет в значительной мере не только идейно-художественная программа лежащая в основе замысла всего сооружения, но и характер применяемых материалов. Каждый строительный материал, и кирпич в частности, обладает своим собственным языком и предъявляет архитектуре свои специфические требования, содействуя или противодействуя поставленной архитектором задаче. Поскольку, одним из основных признаков кирпичной конструкции является мелкая модульность строительной единицы - фасонного (лекального) кирпича, постольку, кирпичная архитектура вынуждена избегать далеко выступающих карнизов и глубоких желобов, стремясь при этом к простоте очертаний и к воздействию широкими плоскостями и замкнутыми массами. Однако именно в этой сдержанности кирпича и заложена его своеобразная привлекательность для зодчего, так как сдержанность пластической выразительности побуждает фантазию архитектора искать решения в широком размахе чисто пространственных комбинаций или в узоре поверхности возводимого сооружения. Особенности присущие кирпичной архитектуре (сдержанность пластической выразительности), уравновешивается, в свою очередь, важным стилистическим преимуществом этого вида зодчества: богатой орнаментальной и колористической игрой поверхности. Это преимущество проявляется, прежде всего, в самой кладке кирпичной стены. Сочетание продольных («ложковых») и поперечных («тычковых») рядов кирпичей с разнообразными стыковыми и горизонтальными швами, различающимися как по своей структуре (полые, вогнутые, гладкие, выпуклые швы), так и по своему общему рисунку (перевязка крестовая, цепная, готическая, диагональная, елочная и т.д.), создает своеобразную динамику кирпичной стены готической архитектуры Южной Франции.

В ходе изучения готических культовых сооружений Тулузы и Лангедока автор вынужден указать на тот факт, что классификация, которая используется в данном исследовании, предложена и применена им же самим в целях придать систематику своему исследованию. Дело в том, что в современной медиевистике кроме отдельных профессиональных и интересных описательных работ, а также трудов, касающихся культурно-исторического фона эпохи, автор не нашел

сколько ни будь системных исследований, посвященных этому феномену готического искусства. Поэтому предлагается следующая классификация готики Лангедока, исходя из функционального назначения, культовых, готических сооружений, а также используя термин «умонастроение», подогнав его под его точное схоластическое соответствие - «принцип регулирующий действие» (principium importans ordinem ad actum).

Исследуемые культовые готические сооружения Лангедока классифицируются следующим образом:

1. Монастырские церкви «нищенствующих» орденов (прежде всего орденов, создание которых имело своей целью или причиной возникновения, борьбу с ересью катаров). К таковым, прежде всего, стоит отнести орден «нищенствующих проповедников» или «доминиканцев», возникновение, организация и деятельность которого непосредственно была связана с катаризмом. Прекрасный образец готической «проповеднической церкви» монастыря ордена доминиканцев в Тулузе служит наглядным доказательством этому. В диссертации проводится семантический анализ готических форм церкви «Жакобэн» в Тулузе, как «антикатарской» проповеди в материале, своими архитектурными формами. Кроме того, автором проводится анализ архитектурных форм, композиционных решений, и концептуальных иконографических программ культовых готических сооружений «проповеднического» типа. Кроме церкви доминиканского монастыря, автором исследуется церковь монастыря Августинцев (ныне Музей «Опостэн»), на иконографию которого большое влияние оказали идейно-художественные программы, воплощенные в церкви «Жакобэн». Миссионерский орден «августинцев», деятельность которого была вызвана к жизни (пусть и косвенно) необходимостью очищения церкви путем пропаганды «возвращения к прежней простой жизни» ранней христианской Церкви. И это также было вызвано обличительными речами альбигойских проповедников против злоупотреблений католических прелатов Юга, поэтому церковь монастыря Августинцев можно отнести к типу «проповеднической церкви».

2. Церкви городских и сельских приходов расположенные в тех регионах, где распространение ереси катаров, а следовательно и накал борьбы против них были особенно велик. Приходские церкви мы также предлагаем разделить на две подгруппы, соответственно тем признакам, которые доминируют в той или другой.

К первой подгруппе мы отнесем церкви, на идейно-художественную программу которых, прямо или косвенно оказала влияние иконография церквей «нищенствующих орденов» Тулузы, и отчасти «высокая» готика северной Франции: Нотр-Дам-ля-Дальбад. (Notre-Dame la Dalbade) и Сен-Николя в Тулузе (Saint-Nicolaus), Сен-Мишель (Saint-Michel) в Каркассоне. Церкви этого типа возводились в регионах, где антикатарская проповедь велась и словом и «делом» (трибуналом инквизиции), вследствие чего в основе идейно-художественных программ этих культовых ' сооружений доминирует «доминиканская составляющая» церкви «Жакобэн» в Тулузе. Та же простота и суровость внешних форм, при четко продуманной семантико-иконографической схеме всего культового сооружения в целом.

Ко второй подгруппе стоит отнести церкви, в иконографии которых проявляются типичные особенности Тулузы и Лангедока: Сен-Сальви (Saint-Salvy) в Альби, а так же приходские церкви, в которых западный фасад несет декоративный Характер «фасад-ширма»: Нотр-Дам-дю-Тор (Notre-Dame du Taur) и церкви региона Тулузы (Midi toulousain). Исследование идейно-художественных программ этих культовых сооружений отмечает наличие давней романской традиции Лангедока, - возведения однонефных зданий (иногда первоначально без апсиды) перекрытых простыми стропильными кровлями. В дальнейшем, в связи с Альбигойскими войнами и необходимостью вести антикатарскую проповедь в ряде приходских церквей, не без влияния идейно-художественных программ «проповеднических» церквей доминиканцев складывается особый тип приходской церкви. Ввиду особенностей финансирования сооружения приходских церквей, западные фасады приобретают некую «самостоятельную» роль - «фасада-ширмы», т.е фасада который не несет никакой конструктивной функции (за исключением может быть нескольких колоколов, да и то часто размещаемых в более поздний исторический период).

3. Кафедральные соборы (соборы, возводимые там, где была епископская или архиепископская кафедра), построенные в тех городах, где распространение ереси катаров и, следовательно, их влияние на городскую жизнь и культуру были настолько велики, что Католическая Церковь была вынуждена учредить там постоянные трибуналы «Святейшей инквизиции» для искоренения еретиков. И здесь уместно так же разделение на три подгруппы:

- К первой подгруппе, стоит отнести соборы, которые возводились «согласно образцам королевства Французского», как об этом писали каноники Нарбонна, и которые возводились непосредственно под влиянием парижского «лучистого» стиля. К таковым, прежде всего, следует отнести кафедральный собор Сен-Назер в Верхнем Каркассоне (столице владений виконтов Тренкавелей). Реконструкция, а фактически, сооружение этого собора заново было обусловлено сильным распространением ереси катаров в регионе и, как следствие, полным выселением жителей города в Нижний город (Бастида) после взятия Каркассона. Новые жители городов (правоверные католики) и новые правители городов (Королевский сенешаль) естественным образом стремились утвердить власть Французского короля с помощью идейно-художественных программ «лучистой» готики, которая к этому периоду времени уже стала интернациональной. Учитывая важность укрепления своей власти в Лангедоке, инициатором строительства собора Сен-Назер выступил непосредственно сам король Людовик Святой. Именно вследствие этих причин хор и трансепт собора Сен-Назер своей готической частью практически воспроизводит концепцию королевской часовни Сент-Шапель в Париже. Строительство собора, проходившее в 1269-1322 годах под непосредственным контролем французских королей Людовика Святого и Филиппа Смелого, наряду с двойной системой оборонительных поясов Каркассона несомненно являлось воплощением «королевской концепции мира» в Лангедоке. Именно поэтому для возведения символа этой власти были приглашены как специалисты французского королевства, так и привлечены местные мастера. Несмотря на тот факт, что строительство собора так и не было завершено, идейно-художественные

программы и конструктивные решения, применявшиеся при сооружении Сен-Назер, оказали существенное влияние на становление французско-окситанского готического альянса в архитектуре Лангедока. В частности, «лучистая» готика Каркассона оказала несомненное влияние на культовые готические сооружения в городах Безье (собор Святого Назер) и Нарбонн (собор Сен-Жюст-Сен-Пастер).

- Ко второй подгруппе стоит отнести соборы «переходного типа», при возведении которых новое готическое оформление пространства и масс, опиралось на богатое наследие романской архитектуры Лангедока. К таковым стоит, прежде всего, отнести: «царственную Тулузу» (столицу Тулузского графства), с собором Сент-Этьен (Saint-Etienne). Особенности иконографии этого культового сооружения, позволяющие отнести его к «переходному» типу, обусловлены, прежде всего, историко-культурными особенностями самого города, как главного очага катарской ереси и главного центра окситанской культуры. Именно в Тулузе, которая до последних этапов Альбигойских войн хранила верность своим сюзеренам (графам де Фуа), идейно-политическое сопротивление католическому духовенству и французским баронам (а затем и королю) не позволяло возводить культовые сооружения в стиле «классической» готики, воспринимавшейся как символ «оккупационной» власти. Поэтому инициатор перестройки собора Сент-Этьен епископ Фульк (1206-1231) вынужден был искать «архитектурный компромисс» между богатой римско-романской традицией Тулузы и новым архитектурным мировоззрением «королевства французского». В Тулузе при возведении собора Сент-Этьен первоначальная концепция была именно такова (поскольку в период строительства шла интенсивная борьба, как с катарами, так и с местным духовенством и патрициатом, отчасти симпатизирующим им), то впоследствии, по мере затухания этой религиозно-политической борьбы, идейно-художественная программа собора стала меняться. Мы наглядно видим, что собор более позднего 2 периода, после 1272 года, уже строился по «классической» схеме (возможно под влиянием программ . Нарбоннского собора). Смелая попытка объединить две идейно-художественные программы в одно концептуальное сооружение, к сожалению, не увенчались успехом. В итоге собор в Тулузе так и не был достроен вообще никогда вплоть до Французской революции и сегодня являет нам замечательное явление смешения различных идейно-художественных программ.

- И, наконец, к третьей подгруппе стоит отнести кафедральные соборы, в которых идейно-художественные программы культовой готики Лангедока нашли свое наиболее полное воплощение и впоследствии повлияли на готическую архитектуру других регионов. К таковым стоит отнести, прежде всего, собор Сен-Сесиль в городе Альби. При исследовании данного типа культовых готических сооружений, автор, прежде всего, вновь обращает внимание на тот факт, что кафедральные соборы, которые считаются наиболее типичными образцами готики Лангедока, возводились в городах, где накал борьбы с ересью катаров был особенно велик и длился довольно длительный срок. Именно вследствие этого местными епископами назначаются доминиканцы-инквизиторы. Именно епископам-инквизиторам, мы и обязаны (как это ни странно) тщательной разработке идейно-художественной программы готического собора типа «несокрушимая крепость веры». Собор Сен-Сесиль в Альби, наиболее типичный

образец готики Лангедока, демонстрирующий нам «победную песнь победителей» над еретиками и грозную «несокрушимую крепость веры». Сравнивая это удивительное готическое сооружение Лангедока с соборами Каркассона, Безье и Нарбонна (выполненными в подражание «классической» готики Иль-де-Франса), нельзя не отметить своеобразную аскетическую и возвышенную красоту здания, весьма далекую от пламенной динамики соборов «лучистого» стиля. Крайнее упрощение форм превращает собор Сен-Сесиль в крепость, создавая впечатление мрачной силы, демонстрируя неотвратимость кары еретикам уже здесь на Земле.

Поскольку изучаемый период времени, относящийся к теме нашего исследования, - это XIII-XIV столетия, постольку автор счел целесообразным использовать общую схоластическую схему оформления средневековых трактатов исследуемого периода (secundum ordinem disciplinae), с тем чтобы шаг за шагом идти от одного суждения к другому, постоянно информируя читателя о ходе развития этого логического процесса. Такая простая, и вместе с тем, понятная методика, примененная к системе классификации культовых готических сооружений, давала возможность исследовать «окситанскую» готику, заранее зная (или предполагая) те идейно-художественные программы, которые были изначально обусловлены тем или иным местоположением возводимой церкви, в системе предложенной классификации. В качестве доказательства правильности выбранного метода, согласно которому двигалось наше исследование, уместно привести слова Эрвина Панофского: «И точно так же, как схоластическое движение, подготовленное учением бенедиктинцев и основанное Ланфранком и Ансельмом Бекскими, было продолжено и доведено до совершенства доминиканцами и францисканцами, так и готический стиль, подготовленный в бенедиктинских монастырях и основанный Сугерием в Сен-Дени, достигает кульминации в церквях больших городов. Показательно, что в романский период главными достижениями в истории архитектуры стали бенедиктинские аббатства, в период высокой готики - кафедральные соборы, а в период поздней -приходские церкви». *

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Готическое искусство Лангедока, длительное время считавшееся в зарубежной и отечественной медиевистике — искусством «северо-французских оккупантов», является проявлением творческого гения местных зодчих и заказчиков. Именно южно-французские мастера, хотя и опиравшиеся на образцы модной тогда во всей Европе Парижской «лучистой» готики, смогли, творчески переработав ее, найти свой, оригинальный готический «стиль», известный в искусствознании как «château fort» (церковь-крепость, укрепленная церковь).

См.: Panofsky Е. Gothic Architecture and Scholasticism. Latrrobe, Pensylvannia, 1951 (на русск.-Э. Панофский. Готическая архитектура и схоластика. - СПб.: «Азбука-классика», 2004. с. 229).

2. Наиболее важную роль во внедрении нового «парижского стиля» (готики) сыграли монахи новых проповеднических орденов (прежде всего - доминиканцы и францисканцы). Поскольку эти ордена вынуждены были вести борьбу с ересью катаров, постольку они более всего были заинтересованы в создании нового, отличного от классической готики Иль-де-Франса типа культовой архитектуры, а именно - типа «проповеднической церкви». В дальнейшем, когда борьба с еретиками приобрела характер репрессивных действий (с введением инквизиционных трибуналов) именно епископы из числа доминиканцев стали инициаторами разработки концепции культовых готических сооружений типа «несокрушимой крепости веры», возводившихся в тех местах (Альби, городки Тулузского диоцеза), где борьба с катарами достигала кульминации. И наоборот, там где ересь катаров либо была полностью искоренена репрессивно (Безье), либо путем переселения зараженного ересью населения из захваченных городов (Каркассон, Нарбонн) - возводились соборы просто подражающие «парижской готике», что в дальнейшем и вызвало столь пренебрежительное отношение к готике Лангедока.

3. На формирование своеобразных идейно-художественных программ готики Лангедока весьма значительное влияние оказала античная (римская) традиция, достигшая своего дальнейшего развития в богатстве образов романской архитектурной школы Лангедока и Прованса. Именно романике Юга Франция, а затем и Европа обязаны появлению готической скульптурной пластики, прекрасные образцы которой и поныне демонстрируются в Музее Августинцев в Тулузе.

4. На сложение своеобразной готики Лангедока огромное влияние оказала Ломбардская архитектурная школа (отчасти Тосканская), поскольку города Лангедока и Ломбардии были связаны не только торговыми и политическими, но и тесными религиозными связями (учение катаров). Весьма значительное влияние на сложение готики Лангедока оказали также архитектурные школы Анжу (близость которых была обусловлена торгово-политическими и династическими связями) и школы Бургундии и Оверни (со времен раннего христианства связанных с Окситанией).

Говоря о культовой готике Лангедока указанного периода, можно отметить некоторые региональные особенности. Архитектура соборов и церквей не является такой сквозной, как «классические» соборы севера Франции, поскольку внешняя стена сохраняет свою массивность и плотность, которая особо подчеркивается контрфорсами, тесно прилегающими к стене. Оболочка стены как бы скрывает капеллы, а трансепта, как правило, не бывает. Таким образом, плоскость стены вновь обретает свои права, несмотря на то, что профилируется глухими аркадами, машикулями или круглыми световыми люками (под влиянием ломбардской школы). Объемы зданий стремятся к большей замкнутости, планомерно устраняя все «лишние» выступающие части, что вообще характерно для культовой готической архитектуры приходских церквей XIV века, находящейся под влиянием нищенствующих монашеских орденов. Капеллы занимают пространство внутри зданий между контрфорсами и представляют собой составную часть единого целого. Скульптура стремиться занять внутреннюю часть культового интерьера, перемещаясь туда с внешнего

пространства готических порталов. Важное место в создании мистического настроения прихожан, наряду с традиционными готическими витражами, занимает «библия для неграмотных» - церковная настенная живопись, сюжеты которой посвящены Христу, Деве Марии и Святым. Среди культовой готики Лангедока почти не встречается «классической» двухбашенной схемы западного фасада (за исключение «подражательных» соборов в Нарбонне и Безье). Западные фасады готики Лангедока отличаются, как правило, сдержанной (даже аскетичной) трактовкой, а одинокие колокольни (часто напоминающие итальянские кампаниллы) примыкают непосредственно к боковой части здания. Таким образом, сегодня можно говорить о том, что готика Лангедока вовсе не носила явно «подражательный» характер, как это считалось ранее, а ее своеобразие было обусловлено разнообразными идейно-художественными программами, взаимное пересечение и сложение которых в результате и породило такое многообразие форм культовых готических сооружений в относительно небольшом регионе. Именно культовая готика Лангедока в дальнейшем оказала существенное влияние на сложение оригинальной «Каталонской готики» королевства Арагон и своеобразной готики Королевства Пальма-Мальорка.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Краткий анализ зарубежной историографии готического искусства. // Вестник M1XIIУ «Декоративное искусство и предметно-пространственная среда». - М., 2/2008 часть 1. -С.226-230.

2. Символика лабиринтов в культовых готических сооружениях ХП1 -XV вв. // Дизайн. Материалы. Технология. - С.Пб., 1(8) 2009. - С.90-94.

3. Лабиринты, как криптографический ключ к пониманию роли мастера готического собора. // Вестник МГХПУ «Декоративное искусство и предметно-пространственная среда». - М., 1/2009 часть 1. — С. 272-282.

4. Отражение социально-философских идей зрелой схоластики в культовых готических сооружениях. // Воронеж, Вестник ВГУ серия «Философия». 1(1) - 2009. - С. 160-173.

5. Собор Сан-Сесиль в Альби (Chateau Fort) - иконография несокрушимой крепости веры. // Вестник МГХПУ «Декоративное искусство и предметно-пространственная среда». - М, 2/2009 - С. 151- 163.

6.Церковь доминиканского монастыря «якобинцев» в Тулузе (Le couvent des Jacobins de Toulouse) - иконография антикатарской «проповеднической церкви». // Вестник МГХПУ «Декоративное искусство и предметно-пространственная среда». - М., 4/2009 - С.128-143.

7. Собор Сан-Сесиль в Альби - иконография несокрушимой крепости веры. // Тезисы докладов научной конференции «Строгановские чтения». Апрель 2009. Москва.-М., 2009.-с.

Подписано в печать 2Ъ. О1/. <M>/0z. Формат 84x108 1/16

Бумага офсетная. Ризография. Печ. Л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № J/&0

Бесплатно. Типография ЛГТУ. 398600, г. Липецк, ул. Московская, 30.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Орлов, Игорь Иванович

Введение

Глава первая. Историография проблемы. Готическая архитектура как объект исследования.

1.1. Готическая архитектура, как объект исследования зарубежных ученых.

1.2. Готическое искусство в работах отечественных исследователей.

Глава вторая. Историко — культурный фон эпохи и его влияние на идейно — художественные программы культовой готической архитектуры Южной Франции.

2.1. Историко-культурный фон эпохи.

2.2. Культовые готические сооружения Франции XIII -XIV столетия. Интернациональные и региональные особенности.

Глава третья. Иконография культовых готических сооружений Южной Франции.

3.1. Изменение идейно-художественной программы готической архитектуры Южной Франции.

3.2. Идейно - художественные программы «проповеднических» церквей нищенствующих орденов в Тулузе.

3.2.1. Церковь доминиканского монастыря «якобинцев» в Тулузе.

3.2.2. Церковь монастыря августинцев в Тулузе.

3.3. Идейно - художественные программы, лежащие в основе иконографии приходских церквей Тулузы и ее окрестностей. 131 3.3.1 .Приходские церкви, подвергшиеся наибольшему влиянию идейно -художественных программ церквей «нищенствующих орденов»: церковь Нотр - Дам -ла - Дальбад (Notre - dame la dalbade, или Gleisa nostra dona la dalbada), церковь Сент - Николя (Saint - Nicolaus), церковь Сент -Мишель (Saint - Michel) и другие. 136 3.3.2. Приходские церкви, отличающиеся специфическими особенностями, характерными для готики Лангедока. Коллегиальная церковь Сан - Сальви в Альби (Saint - Salvy eglise collégiale d'Albi) 152 3.3.3 Приходские церкви Тулузы и Лангедока, отличающиеся декоративным характером западных фасадов. Церковь Нотр — Дам дю Тор (Notre - Dame du taur).

3.4. Идейно - художественные программы кафедральных соборов Лангедока.

3.4.1. Подражание «парижской готике» Людовика Святого - собор Сен — Назер - Сен - Сельс в Каркассоне.

3.4.2. Кафедральный собор Сент - Этьен в Тулузе - синтез различных концепций культовых готических сооружений

3.4.3. Собор Сен - Сесиль в Альби - иконография «несокрушимой крепости веры».

Введение диссертации2010 год, автореферат по искусствоведению, Орлов, Игорь Иванович

ОБОСНОВАНИЕ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Настоящая диссертация посвящена одному из наиболее интересных и почти не изученных в отечественной медиевистике явлений мировой культуры - культовым готическим сооружениям той части Юга Франции, которая в древности носила название «Окситания», а сегодня составляет регион Лангедок-Руссильон. В работе рассматриваются, прежде всего, идейно-художественные программы оказавшие существенное влияние на возникновение и становление такого уникального явления французской готики, как «е§Нзе йэгй£ее», что переводится как, «церкви — крепости» или «церкви крепостного типа», имеющие оригинальную и малоизученную иконографию. В диссертации рассматриваются вопросы оказавшие, по мнению автора, наиболее существенное влияние на сложение культовой готической архитектуры этого региона: общий культурно-исторический фон, включая конфессиональные особенности Лангедока, влияние соседних регионов Франции и Северной Италии (прежде всего городов Ломбардии), своеобразие конструктивных и технологических особенностей строительной практики региона, а также делается попытка дать классификацию культовых готических сооружений, исходя из их особенностей. Совокупным спектром всех этих проблем и определяется общая направленность данной работы.

АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Тема данного диссертационного исследования обусловлена необходимостью целостного исторического анализа идейно-художественных особенностей культовой готической архитектуры южных регионов Франции (Лангедок), более известных в медиевистике, как «Окситания». Несмотря на тот факт, что в зарубежной и отечественной науке существует довольно значительное число работ, посвященных готическому искусству вообще и готике Франции, в частности, исследованию особенностей южно-французской готики уделено было недостаточно внимания. Учитывая тот факт, что средневековое готическое искусство является, прежде всего, религиозным христианским искусством, автором сделана попытка подойти к процессу комплексно. Только изучая тесную взаимосвязь «Окситанской» религиозно-мистической культуры Южной Франции той эпохи и ее материальное воплощение в виде феномена своеобразного готического искусства, можно постичь глубину этого уникального явления и его роль в мировой культуре. Именно поэтому в диссертационном исследовании делается акцент на идейно-художественные программы, оказавшие наиболее существенное влияние на сложение своеобразной культовой готической архитектуры, существенно отличающейся от «классической» Французской готики, изученной достаточно хорошо. Поскольку первые готические сооружения в Тулузе возводились под непосредственным руководством северо-французских католиков, победивших в религиозных Альбигойских войнах, постольку особое внимание уделяется архитектуре созданных в этот период «проповеднических» («нищенствующих») католических монашеских орденов. Следует отметить тот факт, что отсутствие специальных исследований в данном направлении, как в отечественном, так и в зарубежном искусствоведении.

ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ. Предметом исследования являются генезис, история развития, иконография, структура и архитектурно-художественные особенности культовых готических сооружений Лангедока, типология культовой готической архитектуры региона XIII - XIV вв., а также история возведения некоторых, наиболее типичных готических соборов и церквей Лангедока.

ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Объектом исследования служат культовые готические сооружения Лангедока, являющие собой зримое воплощение в материале идейно-художественных программ религиозного христианского мистицизма, свойственного той эпохи, а также библиографические материалы той эпохи, отражающие религиозно-художественную парадигму заказчиков и создателей готических соборов Юга.

ОСНОВНОЙ ЦЕЛЬЮ диссертации является выявление глубокой и сложной взаимосвязи религиозно-мистических взглядов средневековой «Окситанской цивилизации» и восторжествовавшей католической Церкви, с художественной практикой строителей культовых готических сооружений Южной Франции. Автор делает попытку проследить сложную связь средневекового искусства южно-франузского региона и общества, в котором их взаимная зависимость и независимость сплетаются в теснейший исторический узор, порождая уникальность готики Лангедока.

СТЕПЕНЬ НАУЧНОЙ ИЗУЧЕННОСТИ ПРОБЛЕММЫ.

Вопросы научной изученности проблемы подробно рассматриваются в первой главе диссертации «Историография проблемы. Готическая архитектура как объект исследования». В этой главе дается обзор различных концепций изучения готической архитектуры и ее роли в становлении европейской культуры, начиная с эпохи Возрождения и до настоящего времени.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ БАЗА ИССЛЕДОВАНИЯ.

Примененный в работе метод можно в целом охарактеризовать как комплексный метод исследования натурных памятников и изучения широкого круга источников. В него вошли сравнительно — исторический, художественно — стилистический, иконографический и типологические методы, а также метод композиционно — логического анализа. В основу работы положены конкретно-исторический метод, исследующий особенные черты данного исторического периода и определяющий характерное именно для готического искусства южной Франции XIII - XIV веков, а также сравнительно-исторический метод, позволяющий провести сопоставительную характеристику общих тенденций развития готического искусства этого периода и его региональных особенностей (готики Южной Франции). Биографический метод позволяет проследить развитие идей и концепций того или иного исторического лица, оказавшего влияние на сложение особенностей готики южной Франции в указанный период. Структурно-семантический метод используется для анализа основных теоретических понятий и категорий при изучении религиозно-философских и исторических трудов той эпохи. Иконографический метод, позволил, опираясь на текстологические источники (прежде всего религиозного характера), выявить «идеи», которые определяли архитектурно-художественные формы южнофранцузской готики. Наконец, иконологический метод - используется для анализа взаимосвязей между отвлеченной религиозно-философской «идеей», лежащей в основе «образца» и ее реализацией в «косном материале» конкретного культового готического сооружения данной эпохи и данной местности.

ИСТОЧНИКОВАЯ БАЗА ИССЛЕДОВАНИЯ.

Источниковая база работы включает в себя архивные документы, относящиеся непосредственно к теме исследования, монографии и исследования зарубежных и отечественных ученых, материалы «Центра катарских исследований имени Рене Нелли» в Каркассоне, в том числе материалы и каталоги музеев Каркассона и Тулузы, а также непосредственное наблюдение и исследование автором готического искусства во время зарубежных научных командировок во Францию (города: .Авиньон, Арль, Марсель, Ним в 1993 г.), и в октябре-ноябре 2009 года в Тулузу (и ее окрестности), а также города: Альби, Каркассон, Нарбонн, Безье, Ним. Особо стоит отметить консультации с коллегами из Тулузского Университета «Ле Мирай - 2», м-м Натали Пустомисс, профессором кафедры средневекового искусства и коллегами из «Центра катарских исследований имени Рене Не л и» в Карскассоне., - директором Николя Гузи. В ходе данных консультаций французскими коллегами была отмечена актуальность диссертации в контексте данной тематики, а так же предоставлены недостающие источники и артефакты, находящиеся в Музее «Центра им. Р. Нели» в Каркассоне.

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ

Период "высокой готики" - XIII в. - XIV в., совпадающий в целом с основными сроками возведения южнофранцузских готических соборов.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА РАБОТЫ.

Научная новизна данной работы состоит в проведении комплексного исследования влияния религиозно-мистических учений, имевших распространение в т.н. «Окситанской цивилизации» на мировосприятие заказчиков (каноников) и строителей готических сооружений, нашедших свое воплощение в конкретные формы культовых готических сооружений Южной Франции (Лангедока). Помимо ранее использованных в научном обороте литературных источников в исследовании привлечены материалы малоизвестных зарубежных публикаций, архивных документов, а также сведения из материалов, предоставленных музеем и библиотекой Центра катарских исследований в Каркассоне. Анализ всех этих данных позволил по новому охарактеризовать исторический фон, который явился благодатной почвой для появления и распространения готического искусства в Лангедоке, а также последующего формирования и распространения своеобразной готической архитектуры Юга Франции. Впервые введены в научный оборот ряд новых гипотез, позволяющих пристальнее взглянуть на особенности памятников готики Лангедока. Это позволило значительно расширить научные представления об объемно-пространственных композициях культовых готических сооружений, возводимых в исследуемый исторический период, а также связать вопросы синтеза искусств с концептуальными образами, порожденными религиозными идеями той эпохи. Кроме того, выявляются особенности конструктивных архитектурных решений в их связи с социально-идеологическими программами. Впервые в отечественной медиевистике в данном исследовании предлагается обоснованная классификация культовых готических сооружений Лангедока, которая естественным образом коррелирует с данными научных публикаций.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ РЕЗУЛЬТАТОВ РАБОТЫ.

Практическая значимость исследования состоит в возможности использования материалов и выводов диссертации в дальнейшем изучении готического искусства, разработке лекций и спецкурсов по истории искусств, истории Средних веков, культурологи и конспирологии. Материалы данного исследования могут быть применены также к изучению духовно-религиозных составляющих возрождения "нео-готики" середины XIX - начала XX веков.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Содержание, результаты и выводы, полученные в результате данной работы, а также проблемы, затронутые в исследовании, излагались на заседании кафедры Истории и теории декоративного искусства и дизайна МГХПУ им. С.Г. Строганова. По теме диссертации были сделаны доклады на научных конференциях: Строгановские чтения (МГХПУ им. С.Г. Строганова, апрель и ноябрь 2009 г.). Материалы исследования опубликованы в журналах, рекомендованных ВАК РФ для публикации основных результатов диссертационных исследований. Тема и материалы исследования также обсуждалась с французскими коллегами из Тулузского университета «Ле Мирай - 2» и «Центра катарских исследований» в Каркассоне во время научной командировки во Францию в октябре-ноябре 2009 года.

СТРУКТУРА РАБОТЫ Определена в соответствии с основными задачами исследования. Диссертация состоит из введения, содержание которого изложено выше, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка и альбома иллюстраций. Общий объем диссертации составляет 230 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Идейно - художественные программы культовой готической архитектуры Южной Франции"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Исторический период, во время которого началось возведение культовой готики данного региона, совпадает с драматической эпохой Альбигойских войн, именно поэтому в ходе исследования нашли отражение четыре основных аспекта, оказавших существенное влияние на особенности региональной готики Лангедока:

1). Во-первых, готическое искусство Лангедока, длительное время считавшееся в зарубежной и отечественной медиевистике — искусством «северо - французских оккупантов», является проявлением творческого гения местных зодчих и заказчиков (донаторов). Именно южно = французские мастера, хотя и опиравшиеся на образцы модной тогда во всей Европе Парижской «лучистой» готики, смогли, творчески переработав ее, найти свой, оригинальный готический «стиль», известный в искусствоведении как «chateau fort» (церковь - крепость, укрепленная церковь, особенности которой отмечал еще Огюст Шуази). Найденные соотношения между характером внутреннего пространства и источниками света, позволили насытить пространство культовых готических интерьеров Лангедока настроением мистической тишины и покорности. Именно вследствие того, что высокая, «Лучистая» готика принесенная «северными завоевателями» уже представляла собой единую конструктивно-художественную систему, которую можно было применить к нуждам католической Церкви Лангедока, не тратя времени на длительные поиски концептуальных идей, и определило ее дальнейшее самобытное развитие в регионе. Разработанные «парижской» готикой основные приемы создания и регулировки освещенности культового пространства количеством света вводимого в пространство, распределением источников и путей света и регулирование цветового потока, позволили архитекторам Лангедока создавать в душах посетителей готических церквей определенное эмоционально-религиозное настроение. Тем более, что теория творчества, четко разделявшая весь творческий процесс возведения культовых готических сооружений на замысел, исполнение и результат, уже была достаточно разработана в «зрелой» схоластике и поэтому реализация в материале «формы», «идеи», «образца» заранее существующего «помимо самих вещей» в головах теологов-доминиканцев была такой быстрой и дала такие разнообразные плоды.

2). Во-вторых, следует констатировать тот факт, что наиболее важную роль в продвижении нового «парижского стиля» сыграли монахи новых проповеднических орденов (прежде всего - доминиканцы и францисканцы). Поскольку эти ордена призваны были вести борьбу с ересью катаров, постольку они более всего, и были заинтересованы в создании нового, отличного от классической готики Иль-де-Франса типа культовой архитектуры. Типа - «проповеднической церкви». В дальнейшем, когда накал борьбы с катаризмом приобрел характер репрессивных действий (а именно - создание инквизиции), епископы из числа доминиканцев и стали инициаторами разработки концепции культовых готических сооружений несокрушимой крепости веры». Эти сооружения возводились в тех местах (Альби, городки Тулузского диоцеза), в которых борьба с катаризмом достигала кульминации. И, наоборот, там где ересь катаров была либо полностью искоренена репрессиями (Безье), либо произошло массовое выселение еретически настроенных горожан из захваченных городов (Каркассон, отчасти Нарбонн) - там возводились соборы, подражающие образцам «парижской готики». В дальнейшем, именно этот факт и вызвал столь пренебрежительное отношение к культовой готике Лангедока.

Мы знаем, что на уровне развития ремесленного состояния художественной практики, особое участие в создании произведений искусства принимал непосредственный заказчик-донатор, проблема же самостоятельности или несвободы средневековых мастеров Лангедока, отступает, так сказать, на задний план. Заказчик (донатор) и художник готической эпохи воспринимали стройную и величественную картину мироздания, через религиозно-эстетические теории, имеющие в своей основе стремление к гармонии, свету, строю, порядку, строгой отмеренности. Особенность состоит в том, что понятия «свет», «строй», «гармония» и «порядок», понимаемые католическими теологами-схоластами пришедшими в Лангедок вместе с «оккупантами», и аналогичные понятия, понимаемые местными жителями, длительное время находившихся под влиянием катаров — были совершенно различными. В процессе борьбы инквизиторов — доминиканцев с катаризмом (основанном на резком противопоставлении понятий «добра» и «зла», «духа» и «материи», «света» и «тьмы») борцы, согласно диалектическим законам, сами невольно стали воспринимать окружающий мир в «черно-белом» цвете и вскоре перешли к оперативно-розыскной и карательной практики, что не замедлило сказаться на идейно-художественных программах готических сооружений. Следы начала такого мировосприятия мы встречаем в иконографии церкви монастыря доминиканцев «Жакобэн» в Тулузе, где впервые идейно-художественная концепция «проповеднической борьбы с еретиками» воплощается в реальное культовое сооружение. Окончательно сформированное мировоззрение «Церковь в осаде — кругом враги», с его идейно-художественной программой «несокрушимой крепости веры», поющей «торжествующую песнь победителя», - мы видим в иконографии кафедрального собора Сан-Сесиль в Альби. Между этими крайними точками располагаются многочисленные культовые сооружения в той или иной степени, приближающиеся к этим своеобразным «полюсам». Многообразие форм готики Лангедока, тем не менее, соответствует общей идейно-художественной концепции «церкви-крепости» (церкви крепостного характера), что доказывает факт несомненной уникальности южно-французской готики, а ни как не «подражанию северу», «копированию и точному воспроизведению художественных форм, найденных готическими мастерами французского севера». Цит. по: К. М. Муратова Мастера французской готики. - М.: Искусство, 1988. с. 236.

3). В-третьих, на формирование своеобразных идейно — художественных программ готики Лангедока весьма существенное влияние оказало наличие богатой античной (римской) традиции, достигшей своего дальнейшего развития в богатстве образов романской архитектурной школы Лангедока и Прованса. Причиной послужил тот факт, что этот регион, являвшийся римской провинцией - «Нарбоннской Галлией» (Narbonensis prima), в период крушения Римской империи во многом сумел сохранить местное муниципальное самоуправление в своих многочисленных городах. Созданное в 418 году королевство Вестготов со столицей в Тулузе, хотя и раскинулось по обе стороны Пиренеев, тем не менее, продолжало управляться на основе римского права, гарантами которого стали отныне вестготские короли. Поскольку вестготы в своей массе были ариане, постольку первый «камень» в будующей «альбигойской системе» местного мировоззрения закладывается уже в период господства вестготов.98 Столетие спустя франки оттесняют вестготов к югу, однако Лангедок (правда без диоцезов Тулузы и Альби), именуемый в те времена Готией или Септиманией, остается в руках вестготов и арианство здесь продолжает существовать наряду с ортодоксальной Церковью. Вторжение арабов, разрушевшее королевство вестготов, в начале VII столетия, отдало им весь Лангедок, которым воины Ислама владели вплоть до 760 года, когда король франков Пипин Короткий окончательно очистил этот регион от арабов. Таким образом, мы видим, что на протяжении почти трехсот лет этот цветущий край находился в состоянии постоянной смены завоевателей, которые, однако все завоеватели правктически не менеяли старинных римских законов, согласно которым города Лангедока продолжали управляться и развиваться.99

Для управления всей этой сложной государственной машиной варварские короли, хорошо владевшие мечом, но совершенно не владевшие пером, вынуждены были привлекать местную, образованную римскую знать. В Северной Италии, таковыми были, например знаменитый Аниций Манлий Боэций (ок. 480-525), «магистр оффиций» вестготского короля Теодориха Великого, затем сменивший его на этом посту писатель и философ Кассиодор (около 490-после 585), создатель знаменитой «Диалектики». В Испанском королевстве вестготов (куда входила и территория Лангедока), -таковым был знаменитый Исидор Севильский, более тридцати пяти лет (600636) составлявший славу епископской резиденции Севильи. Ученый муж, которому Средние века обязаны первой большой энциклопедией, изложившей в сжатой форме античные знания специально для «новых христиан из варваров» и тем поставивший эти знания на службу христианской цивилизации Запада. * Все это имена личностей, авторитет которых в течении всего средневековья был посистинне непререкаем, а скульптурные изображения Боэция, Кассиодора, Исидора Севильского

98

99 Подробнее об этом см.: В. И. Уколова «Последний римлянин» Боэций». - М.: Наука, 1987; Л. Альфан. «Великие империи варваров. От великого переселения народов до тюркских завоеваний XI века». — М.: ВЕЧЕ, 2006. украшали порталы многих романских и готических соборов и церквей. Не случайно в самом зените европейского средневековья, поэт Пьер из Блуа произнес фразу, не утратившую популярность и в наши дни: «Мы подобны карликам, взобравшимся на плечи гигантов; если мы видим дальше чем они, то этм мы обязаны им.». ** И хотя общее падение культурного уровня населения бывшей римской империи было велико, однако, на общем фоне именно города Ломбардии и Тосканы, Лангедока и Прованса соствляли «счастливое» исключение на общем фоне. Так в первой половине VI столетия, епископ Цезарий Арльский искренне удивляется, всего лишь тому, что некоторые богатые купцы Окситании не умеют ни читать, ни писать, и это на фоне почти повальной безграмотности в остальных регионах Европы. И даже гораздо позднее уже в 841 году мы встречаем удивительный памятник «окситанской эмансипации», оставленный нам Дуодой, женой герцога Септимании (Нарбоннской провинции) - «Поучение матери сыну», который убедительно свидетельствует в пользу живучести даже такой римской традиции, как образованность женщин. Именно поэтому здесь на Юге, сохранившем позднеантичное отношение к женщине, позднее возникнет удивительное литературное явление — «провансальская лирика» трубадуров с законами «leys сГamors» (законы любви). 100

Стоит ли говорить, что авторитет римского наследия длительное время был абсолютно непререкаем, тем более что римские постройки стояли буквально перед глазами и служили прямыми образцами для подражания. В своей работк мы уже отмечали влияние римского принципа организации пространства и масс, воплощенном в «Арене» города Нима или Акведуке в Пон-дю-Гар, на ритмическое построение стен готических церквей Тулузы и Лангедока. Ритмическое членение (группировка) архитектурных элементов, столь любимое римской архитектурой, практически повсеместно воспроизводится в культовой архитектуре Лангедока еще в романский период (порталы, клуатры и т.д.). В эпоху проникновения и сложения самобытной готики Лангедока, мы вновь встречаем то же ритмическое группирование в организации культовых сооружений «Жакобэн» или «Огюстен» в Тулузе. Эта же ритмическое членение, основанное на субординации элементов, повсеместно применяется зодчими Лангедока в организации готических фасадов многочисленных приходских церквей и башен-колоколен. Использование богатства ритмических вариантов, унаследованных Ломбардией и Лангедоком от античности, позволяет мастерам оперировать повторением сходных, но различных по форме элементов (чередование столбов, колонн и арок), менять сочетание элементов в одном и том же ритмическом ряду или пользоваться комбинацией нескольких различно построенных рядов. Все эти многочисленные ритмические комбинации блестяще использовались архитекторами Лангедока при организации фасадов, стен, интерьеров или клуатров культовых готических сооружений. Многочисленные попытки подражания римским образцам в искусстве, литературе и архитектуре мы Цит. по: В. И. Уколова «Последний римлянин» Боэций». - М.: Наука, 1987. с. 4.

100 повсеместно встречаем и в период «Темных веков», и в XI - XII веках, и в эпоху готики. Это и порталы романских приходских церквей, капители колонн (да и сами колонны, как в церкви Сан-Сальви) и образцы романской скульптурной пластики (мастерская аббата Изарна в Тулузе 1100-1105 гг. и мастерская 1118-11120 гг. в Тулузе), это римские строительные технологии с использованием кирпичной кладки и кровельной черепицы и многое другое.

4). В-четвертых, на сложение своеобразной готики Лангедока огромное влияние оказала Ломбардская архитектурная школа (отчасти и Тосканская), поскольку города Лангедока и Ломбардии были тесно связаны религиозно— политическими и торговыми связями. В городах Ломбардии и Лангедока практически на протяжении всего раннего и позднего средневековья, позднеримские строительные и политические традиции, по сути, и не умирали. Именно благодаря торговым связям городов Лангедока с Северной Италией, мавританской Испанией, а так же династическим и политическим союзам с Аквитанией (Перигор) наблюдается заимствование некоторых композиционных и конструктивных принципов; например строительство однонефных церковных зданий без трансепта, с контрфорсами, непосредственно «прислоненными» к стене. Романская тектоническая система Лангедока, стремящаяся к компактным массам и полному органическому слиянию сводов и стен (Овернская школа), оказала несомненное «давление» на стереотомию культовых готических сооружений, наиболее отчетливо проявляясь в зданиях из кирпича. Поскольку кирпичная кладка заставляла более внимательно относиться к тектонике стен готических сооружений, постольку готические архитекторы Лангедока, вынуждены были использовать приемы уже проверенные в романской архитектуре (Ломбардская школа).

Анализ полихромии в готической архитектуре Лангедока лишний раз убеждает нас в том, что основная проблема культовой архитектуры этого края есть проблема образа и выражения. Эмоциональный (символический) принцип полихромии культовых готических сооружений Лангедока принадлежит не столько массе, сколько пространству, не столько разделяет, сколько сливает, и не столько лепит форму, сколько создает своеобразное настроение пространства. Такая пространственная концепция краски, в которой она накладывается мелкими пятнами, точками или линиями и сливает все плоскости интерьера в общей тональности, более соответствует восточной (Итальянской и, отчасти, Визанстийской) полихромии. Как уже отмечалось выше, именно из Нормандии через Аквитанию, зодчие Лангедока заимствовали и нервюрные своды, которыми он перекрывали простые прямоугольные пространства церквей еще до появления готических образцов из Иль-де-Франса. Особо отмечается тот факт, что разработке и поиску композиционных схем украшения фасадов церквей, и особенно тимпанов, зодчие Лангедока (Оверни и Бургундии) уделяли очень серьезное внимание. Не случайно поэтому, тимпаны Лангедока, наряду с тимпанами Бургундской школы первой трети XII века, принадлежат к числу произведений, с наибольшей силой выразивших дух романского искусства, а рельефные фигуры, украшающие порталы и клуатры церквей Лангедока, некоторые исследователи не без основания считают прототипами будущих статуй-колонн готических соборов. * По крайней мере, и Феге и Маль, делали выводы о том, что скульптуры на север Франции попали с Юга. При изучении тимпана Страшного Суда в Сен-Дени, Э. Маль давно обнаружил его сходство с аналогичной сценой тимпана лангедокской церкви в Болье. ** По крайней мере, тот факт, что мастера из Лангедока, считавшиеся прекрасными специалистами в скульптурной пластике, были приглашены аббатом Сугерием для работы в Сен-Дени, является общепризнанным. Наконец, стоит сказать о романской живописи Лангедока, образцы которой, к сожалению, мало сохранились до нашего времени. Композиционная структура фресковой росписи имела характер подчинения композиционным задачам архитектуры культового сооружения, и соответствовала членениям интерьера, покрывая стены, своды, архивольты арок и капители с полуколоннами. В дальнейшем, эта традиция продолжит свое развитие в интерьерах готических культовых сооружений.

Говоря о культовой готике Лангедока исследуемого периода мы можем отметить ряд региональных особенностей. Архитектура соборов и церквей не является такой сквозной, как архитектуре «классических» соборов Иль-де-Франса и северных регионов, поскольку внешняя стена готических сооружений Лангедока сохраняет свою массивность и плотность, подчеркнутую контрфорсами, непосредственно прилегающими (встроенными) к плоскости стены. Оболочка стены как бы скрывает боксы-капеллы внутри культового сооружения, а трансепт, как правило, отсутствует. Таким образом, вся плоскость стены вновь обретает свои права, несмотря на то, что изящно профилируется довольно многочисленными глухими аркадами, машикулями или круглыми световыми луками - окнами, явно под влиянием ломбардской архитектурной школы. Объемы зданий стремятся к большей, по сравнению, с «классической» готикой, замкнутости всего сооружения, планомерно устраняя все «лишние» выступающие части здания, что вообще характерно для культовой готической архитектуры приходских церквей XIV - XV веков, находящихся под непосредственным влиянием идеологии нищенствующих монашеских орденов. Капеллы -боксы занимают все пространство между контрфорсами внутри зданий и представляют собой составную часть единого целого культового интерьера. При этом ритмика чередования капелл — боксов создает специфическое настроение некой сакральной «соборности», составляющей «единое в многообразии», чем выгодно отличается от нервной вертикальной многосложности «классических» соборов. Скульптура стремиться занять внутреннюю часть пространства культового готического сооружения, перемещаясь туда с внешнего пространства готических порталов.

Важное место в создании мистического настроения прихожан церквей Лангедока, наряду с традиционными готическими витражами, занимает См.: Voege W. Die Anfange des monumentales Stiles im Mittelalter/ Strassburg, 1984. S. 80-90.; Ювалова E. П. Сложение готики во Франции. СПб., 2000. с. 52.

См.: Male E. L'art religieux au Xll-em siecle en France. Etude sur les origins de Picinographie du moyen age. Paris, 1924. P. 178 etsuiv.

Библия для неграмотных» - церковная настенная живопись, сюжеты которой посвящены Спасителю, Деве Марии, Пророкам, Апостолам, и христианским Святым. При этом не вызывает никакого сомнения тот факт, что богословские, моральные, и даже научные программы культовой живописи того времени находились под внимательным контролем клириков (и прежде всего нищенствующих орденов). Здесь мы полностью согласны с авторитетным мнением Э. Маля о том, что мастера и художники средневековых соборов были всего лишь проводниками мысли Церкви. Внимательное изучение архитектуры, скульптуры и живописи культовых сооружений Лангедока, не оставляет в этом никакого сомнения. Тем более со времен Второго Никейского собора 787 г. неукоснительно действовало правило: «Создание церковных образов не должно быть оставлено на произвол мастеров: они отражают положения учения Вселенской Церкви и религиозную традицию. Художнику принадлежит лишь его искусство, порядок и расположение образов определяется Отцами». * Таково всегда было учение Церкви, причем как западной - Католической, так и Восточной - Православной, которое неукоснительно соблюдалось при создании культовых сооружений и в VIII веке и в XIII веке.

Среди культовой готики Лангедока почти не встречается «классическая» двухбашенная схема композиционного решения западного фасада (за исключением «подражательных» соборов в Безье и Нарбонне). Западные фасады культовых готических сооружений Лангедока отличаются, как правило, сдержанной (даже аскетичной) трактовкой, а одинокие башни -колокольни (часто напоминающие итальянские кампаниллы) примыкают непосредственно к боковой части здания (обычно северной).

Таким образом, сегодня можно говорить о том, что культовая готика Лангедока вовсе не носит «подражательный» характер, как это считалось ранее. Ее своеобразие было обусловлено разнообразными идейно -художественными программами, взаимное пересечение и сложение которых в результате и породило такое многообразие форм культовых готических сооружений в относительно небольшом регионе. Именно культовая готическая архитектура Лангедока в дальнейшем оказала существенное влияние на сложение оригинальной «Каталонской готики» королевства Арагон и своеобразной готики Королевства Пальма - Мальорка. i Цит. по: Labbe. Concil., t. VIII, col. 831, Syn. Nicaena, II.

Список научной литературыОрлов, Игорь Иванович, диссертация по теме "Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура"

1. Абеляр Пьер. История моих бедствий. М., 1959. Августин Бл. О граде Божием. Минск М., 2000. Августин Бл. Творения. Киев, 1901-19012. Альберти Л.Б. Десять книг о зодчестве. М., 1935.

2. Библейская энциклопедия. Под ред. Архим.Никифора. М., 1891.

3. Боэций. Комментарий к Порфирию. I/Пер. Т.Ю. Бородай//Средневековье всвидетельствах современников. М., 1984.

4. Боэтий A.M. Утешение философское/пер. иеромонаха Феофилакта. С.Пб., 1794.

5. Витрувий. Десять книг об архитектуре. T.l. М., 1936.

6. Ваганты. Поэтический сборник. Составитель В.Б.Муравьев под ред. Н.В. Алехина. М., 1998.

7. Григорий Турский. Житие Отцов./Vita Patrum. Пер. о.Серафим (Роуз), П.Бартлет и Л. Васениной. Под ред. о. Серафим (Роуз). М., 2005. Евсевий Памфил. Церковная история. М., 1993.

8. Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов./ «Библиотека всемирной литературы». Т.23, Под ред. М. Ваксмахера и С. Шланоберской. М., 1974.

9. Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства. М., 1990.

10. Регистры ремесел Этьена Буало. Пер. Л. И. Кисилевой под ред. А.Д. Люблинской. «Средние века». Вып. X-XI. М., 1957-1958. Социальная история средневековья. Т. I-II. Под ред. Е.А. Косминского и А.Д. Удальцова. М.-Л., 1927.

11. Средневековый роман и повесть./ «Библиотека всемирной литературы». Т.22, Под ред. С. Шланоберской. М., 1974.

12. Средневековье в свидетельствах современников, М., 1984.

13. Тайные фигуры розенкрейцеров./ Каталог. Под. Ред. фон Эрцен-Глерон В.Э.1. Ваклер», 1997.

14. Хрестоматия по западноевропейской литературе. Сост. Проф. А. Шор. М., 1938.

15. Хрестоматия по истории средних веков. Под ред. Н.П. Грацианского и С.Д. Сказкина. Т. I-II. М., 1938-1939.

16. Хрестоматия по истории средних веков. Под ред. Н.П. Грацианского и С.Д. Сказкина. T. I-III. М., 1949-1950.

17. Хрестоматия по истории средних веков. Под ред. С.Д. Сказкина. T. I-II. М., 1961-1963.

18. Хрестоматия по истории средних веков(У-ХУ века). Под ред. В.Е. Степановаи А.Я. Шевеленко. Ч. 1-2. М., 1980.

19. Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм. М., 1932.

20. Ямвлих. О Пифагоровой жизни. Пер. И.Ю. Мельниковой. М., 2002.

21. Alain de Lille. Anticlaudianus. Ed. R. Bossuat. Paris, 1955.

22. Allix P. Remarks upon the Ecclesiastical History of Ancient Churches of the Albigenses, 1962. Réédition: Oxford, Clarendon Press, 1821. Ангелов Дю Богомилството в България. София, 1969.

23. Bacon R. Opus Majus. Ed. with intr. and analytical table by John. Vol. I-III. Oxford, 1900.

24. Bacon R. Essays. Col. and ed. by Little. Oxford, 1914.

25. J. Barrau et В. Darragon. Histiriae des croisades contre les Aibigeois (Paris, 2 v. in 8, 1843).

26. S.Bonaventurae Opera omnia, vol. 1-10, Firenze, 1883-1902. Borst A. Die Katharer, Stuttgart, 1953.

27. Catel, Historiae des comtes de Tolose. (издание с древнейшего Манускрипта

28. Парижской библиотеки № 261: Guilelmus de Podio Laurenti Chronicon superhistoria negoti Francorum sive bellorum adversus Albigenses ab a. 1092-1271, senhistoria Albigensium), 1623, p. 49, app.

29. Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum, Wien.

30. Dando M. Les origins du Catharisme, edit, du Pavillon,Paris, 1967.

31. Dante. Tutte le opera, a cura di Luigi Blasucci, Sansoni, Firenze, 1965 (contient II1. Fiore).

32. Documents de l'histoire du Languedoc // Publ. Sous la direction de Ph. Wolff. Toulouse, 1969.

33. Dondaine, A.O.P. Le Liber de duobus principiis (un traite manicheen du XIII siecle, suivi d'un fragment du Pituel cathare); Instituto storico domenicano, Santa Sabina, Roma, 1939.

34. Durban P. Actualité du catharisme, Toulouse, 1968.

35. Duvernoy J. Le register de l'Inquisition de Jacues Fournier (1318-1323), 3 vol., "Bibliothèque méridionale", Privât, Toulouse, 1965.- La Liturgie et l'Eglise Cathares, Cahiers d'Etudes Cathares, printemps 1965, automne 1967, Arques, Aude, 1967.

36. Du-Chesne, Historiae Francorum scriptores coaetanei. 1649.

37. Gouron A/ Diffusion des consulat dans le Midi de la France // La ville. Part 1. Bruxelles, 1954. P. 348-366.

38. Griffe E. Les debuts de l'aventure cathare en Languedoc (1140-1190), Letouzey et Aine, Paris, 1969.

39. Guiraud J. Histoire de l'Inquisition au Moyen Age, t. I, Paris, 1933, t. II, Paris, 1938.

40. Historiens et chroniquers du Moyen Age. Ed. A. Pauphilet. Paris, 1952. Histoire Generale de Languedoc / red. Par Cl. Devic et J. Vaissete: In 10 t. Toulouse, 1872-1892.

41. Holt E.C. A Documentary History of Art. New York, 1957.

42. Hugonis de Sancto Victore Practica geometriae. Ed. R. Baron. "Osiris", XII, 1956, p. 176-224.

43. Hugh of St. Victor. The Didascalicon. Ed. J. Taylor. New York, London, 1961.

44. Rainerii Sacchoni. Summa de Catharis et Leonistis, Gott., 1834.1.bert J. Historie du droit prive. Paris, 1972.

45. Johannis Duns Scoti Opera omnia. Ed. Ch. Balic, Vaticano, 1950.

46. Jean Fornier de Montauban. Historiens des guerres faites en plusieurs lieux de la

47. France etc., Tolosa, 1562.

48. Jean Leger. Historie generale des Eglises evangeliques des vallees de Piémont ou Valdoises, divisee en deux livres, Leyde, 1669.

49. Jean du Tillet. Sommaire de la guerre faite contre les heretiques albigeois, Paris, 1590.

50. Jeux et sapience du Moyen Age. Ed. A. Pauphilet. Paris. 1951.

51. J. Bapt. Langlois. Historiae des croisades contre les Albigeois, divisee en VIIIlivres (Paris, in 12., 1703).1.ca Tudensis. Adversus Albigensium errors. Ing., 1603.

52. The Medieval World. Ed. By N.F. Cantor. New York, 1967.

53. Madaule J. Le drame albigeois et le destin français, Grasset, Paris, 1961.

54. Mary-Lafon. La croisade contre les Albigeos, epopee nationale, Paris, 1868. Martin-ChabotE. La chanson de la croisade les Albigeois, traduite du provençal, 3 vol., Les Belles-Lettres, Paris, 1960-1961.

55. Maitland. Facts and documents, illustrative of the history, doctrine and rites of the ancient Albigenses and Waldenses (London, 1833, in 8).

56. Meister Eckhart. Die deutshe und lateinische Werke. Stuttgart, 1956-1962. Bd. I-III.

57. Migne J.P. Patrologia Latina, cursus completes. 1844-1864. Migne J. Patrologiae cursus completes. 1855.

58. Nelli R. Ecritures cathares, Planete, Paris, 1968. La vie quotidienne des Cathares languedociens au XIII siecle, Hachette, Paris, 1969. Ockam W. Sunna logicae. Louvain, 1951.

59. S. Pantaleonis. Annales Colonienses Maximi (ab 576 usque ad a. 1237).

60. Deutschlands Geschichtsquellen im Mittelalter, 2 Ausg. Berlin, 1866, S. 500).

61. Petrus Sarnensis seu monachus coenobii Vallium Cernait (Pierre de Vaux-Cernay,

62. P. Cern). Historia Albigensium et sacri belli in eos anno 1209 suscepti duce etprincipe Simone de-Monteforti. 1615.

63. Petit-Dutailis Ch. Les communes Françaises. P., 1947.

64. Peyrat N. Histoire des Albigeois, t. I-II, Paris. 1870-1872.

65. Plotin. Enneades. 7 vols. Paris, 1924-1928 (1960-1967).

66. Primov B. Les Bougres, Sofia, 1970 (trad. Ribeyrol).

67. Roche D. L'Eglise romaine et les Cathares albigeois, edit. Des Cathiers d'Etudescathares, Arques, Aude, 1937.

68. Ros P. Pages d'histoire Biterrensis. Beziers, 1967.

69. RoquebertM. L'epopee cathare (1198-1212); l'Invasion; Privat, Toulouse, 1970. Rungiman St. Le manicheisme medieval. L'heresie dualiste dans le christianisme: Payot, Paris, 1949.

70. Stanley Faber. An inquiry into the history and the theology of the ancient

71. Valdenses and Albigenses (London, 1838, in 8).

72. Soderberg H. La religion des Cathares, Uppsala, 1949.

73. Textes philosophiques du Moyen Age. Paris, 1958.

74. Theophilus De Diversis Atribus. Ed. By C.R. Dodwell. London, 1961.

75. Thomas Aquinas. De veritate catholicae fidei contra gentiles. Vol. I-II. Paris, 1854. Thomas Aquinas. Opera omnia. Roma, 1882 и след. годы. Topentcharov V. Bougres et Cathares, Seghers, Paris, 1971.

76. Timbal P. Les viles de consulat dans le Midi de la France // La ville. Part 1. Bruxelles, 1954. P. 348-366.

77. Vidal H. Episcopatus pouvoir episcopus a Beziers a la vielle de la Croisade Albigeoise (1152-1269). Montpellier, 1954. Wolff Ph. Histoire du Languedoc. Toulouse, 1914.1. ЛИТЕРАТУРА.

78. АрсеньевЮ.В. Геральдика. M.: TEPP A, 2001.

79. Арсеньев (о. Иоанн). Секты Европы. От Карла Великого до Реформации. -М.: ВЕЧЕ, 2005.

80. Алпатов М.В. Всеобщая история искусств. Т.1. М.-Л., 1948.

81. Альберти Л.Б. Десять книг о зодчестве. М., 1935.

82. Альфан Л. Великие империи варваров. — М.: ВЕЧЕ, 2006.

83. Бартенев И. А. Форма и конструкция в архитектуре. Л., 1968.

84. Бартенев И. А., Батажникова В. Н. Очерки истории архитектурных стилей.1. М, 1983.

85. Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. Одесса, 1919. Библейская энциклопедия. Под ред. Архим. Никифора. — М., 1891. Богословие в культуре средневековья. Киев, 1992.

86. Брунов Н. И. Пропорции античной и средневековой архитектуры. М., 1935. Брунов Н. И. Очерки по истории архитектуры: в 2т. М.-Л., 1937. Буров А. Об архитектуре. - М., 1960.

87. Бутми H.A. Каббала, ереси и тайные общества. СПб., 1914.

88. Вайнштейн О. Л. Историография средних веков. М.-Л., 1940.

89. Вайнштейн О. Л. Западноевропейская средневековая историография. М.,1964.

90. Витрувий. Об архитектуре. -М., 1936.

91. Вовк О.В. Знаки и символы в истории цивилизаций. М.: ВЕЧЕ, 2005.

92. Всеобщая история архитектуры: в 2 т. -М., 1958-1963.

93. Всеобщая история архитектуры: в 2 т. М., 1960-1975.

94. Всеобщая история искусств: в 6 т. М., 1956-1965.

95. Гартман К. История архитектуры: в 2 т. М., 1936-1938.

96. Гегель Г. Ф. Г. Лекции по эстетике. Кн. III, т. XIV, М., 1958.

97. Генон Р. Символы «Священной науки». — М.: Беловодье, 2002.

98. Грубер Р. Всеобщая история музыки. Ч. 1. М., 1965.

99. Глазычев В.А. Эволюция творчества в архитектуре. М., 1986.

100. Гнедич П.П. История искусств. Зодчество. Живопись. Ваяние. В 3 т. — М.:1. ОЛМА-ПРЕСС, 2004.

101. Гоголь Н. В. О средних веках. Сщч. Т. 5, М., 1889.

102. Гоголь Н.В. Об архитектуре нынешнего времени. Соч.Т.5. М., 1889.

103. Гофф Jle Ж. Рождение Европы. СПб.: ALEXANDRIA, 2008.

104. Груббе Г., Кучмар А. Путеводитель по архитектурным формам. М.:1. СТРОЙИЗДАТ, 1990.

105. Гуревич А .Я. Категории средневековой культуры. М., 1984.

106. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазамисовременников. М., 1989.

107. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. -М., 1990.

108. Городская культура. Средневековье и начало Нового времени. Под ред. В. И.

109. Рутенбурга. Издание АН СССР. Л., 1986.

110. Даркевич В.П. Путями средневековых мастеров. М., 1972.

111. Даркевич В.П. Народная культура средневековья. М., 1988.

112. Даркевич В.П. Народная культура средневековья. Пародия в литературе иискусстве IX XVI веков. - М., 2004.

113. Добиаш-Рождественская O.A. Эпоха крестовых походов (Запад в крестоносном движении). Пг., 1918.

114. Добиаш-Рождественская O.A. Западная Европа в Средние века. Пг., 1920. Добиаш-Рождественская O.A. Западные паломничества в Средние века. -Пг., 1924.

115. Добиаш-Рождественская O.A. Западное средневековое искусство. В кн.: История искусств всех времен и народов. Т. 4 - Л., 1929.

116. Добиаш-Рождественская O.A. Культура западноевропейского средневековья. Научное наследие. М., 1987.

117. Доброклонский М.В. Западноевропейский рисунок средневековья IV-XIV века. «Труды Госуд. Эрмитажа», т. 1. — М.-Л., 1956, с. 40-42. Дюби Ж. Европа в Средние века. - Смоленск., 1994. Золотова Е.Ю. Жан Фуке. - М., 1984.

118. Иконников A.B. Художественный язык архитектуры. М., 1985. История архитектуры в избранных отрывках. - М., 1935.

119. История западноевропейской литературы. Под общ. Ред. В. М. Жирмунского. Т. 1,-М., 1947.

120. История средних веков. Т. 1. М., 1966.

121. История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. Т. 1. раздел «Средние века». -М., 1962.

122. Карсавин Л.П. Монашество в Средние века. М., 1912.

123. Карсавин Л.П. Очерки религиозной жизни в Италии XII-XIII веков. — СПб., 1912.

124. Карсавин Л.П. Очерки средневековой религиозности в XII-XIII веках. СПб., 1915 (новое издание в 1997).

125. Карсавин Л.П. Культура средних веков. — Пг., 1918. Карсавин Л.П. Католичество. — М., 1918.

126. Карсавин Л.П. Культура Средних веков. М., 1918.

127. Карсавин Л.П. Святые Отцы и Учители Церкви. — М.: Издательство МГУ., 1994.

128. Карташов A.B. Вселенские соборы. Клин: АТЛАСС-ПРЕСС, 2004. Каплун А.И. Стиль и архитектура. - М., 1985.

129. Кидсон П., Мюррей П., Томсон П. История английской архитектуры. — М.: ЦЕНТРПОЛИГРАФ, 2003.

130. Ковалевский М. Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства. Т.1-3. -М., 1898-1903.

131. Кон-Винер. История стилей изобразительных искусств. М.: В. Шевчук, 2001.

132. Коплстон Ф. История философии. Средние века. М.: ЦЕНТРПОЛИГРАФ, 2003.

133. Кожин H.A., Сидоров A.A. Архитектура средневековья. -М., 1940. Кузнецов A.B. Своды и их декор. — М., 1938.

134. Кулишер И.М. История экономического быта Западной Европы. В 2-х т. — М.-Л., 1931.

135. Лависс Э., Рамбо А. Всеобщая история с IV столетия до нашего времени. Пер. с франц. Т. 2-3. -М., 1897.

136. Лазарев В.Н. Происхождение итальянского Возрождения. Искусство Проторенессанса. В 2-х т. -М., 1956-1959.

137. Лапковская Э.А. Прикладное искусство Западной Европы VII-XV веков. Гос. Эрмитаж. Путеводитель по выставке. М., 1956.

138. Лапковская Э.А. Прикладное искусство средних веков в Государственном Эрмитаже. М., 1971.

139. Лясковская O.A. Французская готика. Архитектура, скульптура, витраж XII-XIV веков. М., 1973.

140. Маль Э. Религиозное искусство XIII века во Франции. М., 2009. Маркузон В. Семантика и развитие языка в архитектуре (Архитектурная композиция). - М., 1970.

141. Мессель Э. Пропорции в античности и в Средние века. — М., 1936. Михайловский И.Б. Архитектурные формы античности. — М.: Архитектура-С, 2004.

142. Мокрецова И.П., Романова В.Л. Французская книжная миниатюра XIII века в советских собраниях. 1270-1300. М., 1984.

143. Мокульский С.С. История западноевропейского театра. М., 1936. Муратова K.M. Средневековый бестиарий. -М., 1984.

144. Муратова K.M. Мастера французской готики. Проблемы теории и практики художественного творчества. М.: Искусство, 1988.

145. Некрасов А.Н. О некоторых пространственных явлениях в готическойархитектуре. Иваново-Вознесенск, 1962.

146. Нелли Р. Катары. Святые еретики. — М.: ВЕЧЕ, 2005.

147. Пон И.И. Искусство Чехии и Моравии IX- начала XVI века. М., 1978. Похлебкин В.В. Словарь международной символики и эмблематики. - М.: ЦЕНТРПОЛИГРАФ, 2004.

148. Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия во Франции и Англии X-XIII веков. -М., 1938.

149. Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства. М., 1990.

150. Сидорова H.A. Очерки по истории ранней городской культуры во Франции. -М., 1953.

151. Сказкин С.Д. Срелневековая культура и зарождение буржуазной идеологии. Стенограмма лекции, прочитанной 03 марта 1940 г. -М., 1940. Слейтер С. Геральдика. Иллюстрированная энциклопедия. М.: ЭКСМО, 2008.

152. Смирнов Е.И. История христианской Церкви. М., 2007. Смоули Р. Гностики, Катары, масоны, или запретная вера. — М.: ACT, 2008. Средневековый быт. Сборник статей под ред. O.A. Добиаш-Рождественской, А.И. Хоментовской и Г.П. Федотова. - Л., 1925.

153. Стоклицкая-Терешкович В.В. Основные проблемы истории средневекового города. -М., 1960.

154. Суворов Н. Средневековые университеты. М., 1898.

155. Сукале Р., Венигер М., Вундрам М. Готика. TASCHEN /АРТ-РОДНИК, 2007.

156. ТальбергН. История христианской Церкви. М.-Н.И., 1991.

157. Тейс Л. Наследие Каролингов. IX-X века. М.,1993.

158. Тихомиров Л.А. Религиозно-философские основы истории. М., 2000.

159. Ткач М. И. Тайны католических монашеских орденов. М., 2003.

160. Трахтенберг О.В. Очерки по истории западноевропейской средневековойфилософии. — М., 1957.

161. Турчин B.C. Города и замки Луары. М., 1986.

162. Тяжелов В.Н. Искусство Средних веков в Западной и Центральной Европе. — М., 1981.

163. Ференци Б. Очерки по искусству средневековья Франции. М., 1936. Фосийон А. Жизнь форм. - М., 1995.

164. Фрейберг Н.П. Мастера и подмастерья французских цехов XIII-XIV вв. — «Известия АН СССР», 1931, № 3 (серия VII). Фулканелли (Жан Жульен Шампань). Тайна соборов. М., 2008. ХейзингаЙ. Осень средневековья. — М., 1988.

165. Цейтен Г.Г. История математики в древности и средние века. — М.-Л., 1938. Цирес А. Искусство архитектуры. Художественный образ романских и готических соборов. -М., 1946. с. 85-98.

166. Черняк В.З. Уроки старых мастеров (из истории экономики строительного дела). М., 1989.

167. Шастель А. Об искусстве витража. // Декоративное искусство СССР. № 4, 1983.

168. Шуази О. История архитектуры. Т. 1-2. М.: В. Шевчук, 2005. Шумов С.А. Монашеские ордена: власть над душами. - М., 2005. Эйкен Г. История и система средневекового миросозерцания. СПб., 1907. Эко У. Эволюция средневековой эстетики. - СПб., 2004.

169. Эко У. Поиски совершенного языка в Европейской культуре. СПб.: ALEXANDRIA, 2009.

170. Эпоха Крестовых походов. Под ред. Э. Лависса и А. Рамбо. М., 1914.

171. Ювалова Е.П. Королевский портал Шартрского собора. В сборн.:

172. Античность, Средние века, Новое время. -М., 1977. с. 18-33.

173. Ювалова Е.П. О некоторых интерпретациях ранней и высокой готики всовременном искусствознании. В сборн.: Современное искусствознание

174. Запада о классическом искусстве. -М., 1977. с. 30-54.

175. Ювалова Е.П. Немецкая скульптура. 1200-1270. -М., 1980.

176. Ювалова Е.П. Чешская готика эпохи расцвета. 1350-1420. М., 1980.

177. Ювалова Е.П. Сложение готики во Франции. — СПб., 2000.

178. Ястребицкая А.Л. Западная Европа XI-XIII веков. М., 1978.

179. Abadal Y Vinals R. de. Del reino de Tolosa al reino de Toledo, Real Academia dela Historia, Madrid, 1960.

180. Abbot Suger and Saint-Denis. A Simposium. New York, 1986.

181. Abert J. J. Die Musikanschauung des Mittelalters und ihre Grundlagen. Leipzig,1905.

182. Abraham P. Viollet-le-Duc et le rationalisme médiéval. Paris, 1934. Adam E. Die Baukunst des Mittelalters. Zurich, 1959.

183. Adhemar J. Inflences antiques dans 11 art du Moyen Age français. Paris, 1939. Album de Viillard de Honnecourt. Reproduction en fac-similé du MS fr. 19093. Ed. Lassus, Bibliotheeque Nationale, Paris, s.d.

184. Aldeguier A. de. "Notice sur Teglise Saint-Etienne de Toulouse", dans Actes du 96-e Congres national des sociétés savants, Toulouse, t. II; archeologie et histoire de l'art, 1971, Paris, CTHS, p. 157-174.

185. Allers R. Microcosmus from Anaximandros to Paracelsus // Traditio. II., 1944. p. 319-407.

186. Amado C. De la cite wisigothique a la ville medievale in Histoire de Beziers. Toulouse, 1986. p. 71-94.

187. Ancona P. de. Le rappresentazioni allegoriche delle arte liberali nel medio evo enel rinascimento, "L'Arte", V, 1902.

188. Ангелов Д. Богомилството в Българияю София, 1969.

189. Anthony E. W. Romanesque Frescoes, Princeton, 1951.

190. Andrews F. The Medieval Builder and His Methods. Oxford, 1924.

191. Avril J. "La participation du chapitre cathedral au gouvernement du diocese", dans

192. Cahiers de Fanjeaux, 24, Toulouse, Privat, 1989, p. 41-64.

193. Archeologie du Midi Medieval", Revue annuelle consacree au Moyen Agemeridional (V-XY siecles). Tome III-XIII., 1985 1995.

194. Aries P. Images de Thome devant la mort, Paris, Seul, 1983.

195. Armengaud A., Cathala J. P. L'Eglise Saint-Sernin de Belpeche. Société d'histoiredu Carnagues. Belpeche.

196. Artistes, artisans et production artistique au Moyen Age, Colloque international (Rennes, 1983), Ed. X. Barrai I Altet, 3 vol., 1-2, Paris, 1986-1987. Artz F. B. The Mind of Middle Ages. New York, 1954.

197. Aubert M. Notre-Dame de Paris, sa place dans l'architecture du XII-e au XIV-e siecle. Paris, 1920.

198. Aubert M. L'architecture religieuse en France a l'époque gothique. 2 vols. Paris, 1926.

199. Aubert M. La sculpture française du Moyen Age et de la Renaissance. Paris -Bruxelles, 1926.

200. Aubert M. La sculpture française au Moyen Age. Paris, 1946. Aubert M. L'architecture cistercienne en France. 2 vols. Paris, 1949. Aubert M. Le gothique a son apogee. Paris, 1963.

201. Aubert M., Goubert S. Gothic Cathedrals of France and Their Treasures. London, 1959.

202. Aurenhammer H. Lexikon der Ghristlichen Ikonographie. Wien, 1959-1962. Baltrusaitis J. Le Moyen Age fantastique. Paris, 1955. Begule L. La cathedrale de Lyon. Paris, 1939. Branner R. Burgundian Gothic Architecture. 1960.

203. Cabanel P. Voyage en religion: des leux de culte en Languedoc Roussillon. NPL Ed., ISBN 2-7089-9182-5.

204. Cazes Q. Le quartier canonical de la cathedrale Saint-Etienne de Toulouse. C.A.M.L. EDITEUR, 1998.

205. Cahiers de Fanjeaux № 9, "La naissance et l'essor du gothique meridional au XIII siecle", Ed. Privat, 1974.

206. Cahiers de Fanjeaux № 25, "La paroisse en Languedoc (XIII-XIV siecle)". Ed. Privat, 1990.

207. Cahiers de Fanjeaux № 28. "Le décor des eglises en France méridionale (XIII-mi XV e siecles)". Ed. Privat, 1993.

208. Cahiers de Fanjeaux № 41, "Les ordres religieux militaires dans le Midi (XII-XIVsiecle)". Ed. Privst, 2006.

209. Christ Y. Cathedrales de France. Paris, 1963.

210. Corboz A. Haut Moyen Age. Office du Livre. Fribourg, 1970.

211. Didron E. Artistes du Moyen Age. AA, vol. 1, 1844.

212. Durliat M. L'archptecture espagnole. Toulouse, 1966.

213. Durliat M. Art catalan. Paris/Grenoble, 1963.

214. Erlande-Brandenbourg A. L'art gothique. Paris, 1983.

215. HERESIS". Revue semestrielle d'histoire des dissidences Medievales.40/2004, 42-43/ 2005, 46-47/ 2007.

216. Evans J. Art in Médiéval France. London, 1957.

217. Focillon H. L'art des sculpteurs romans. Paris, 1964.

218. Frankl P. History of Gothic. Harmondsworth, 1960.

219. Freigang C. Imitare ecclesias nobiles. Die Kathedralen von Narbonne, Toulouse und Rodez und die nordfaanzosische Rayon-nangotik un Languedoc. Worms,

220. Grodecki L. Le Moyen Age retrouve. Paris, 1986. Henderson G. Gothic. Harmondworth, 1967.

221. Kimpel D. / Sukale R. Die gotische Architektur in Frankreich 1130-1270. München, 1985.

222. Morand J. P. Clochers-murs du Midi toulousain. LOUBRATIERES, 2001. ' Milhau D. Le couvent des Augustins, Journal des collections №1. Toulouse. 1980. Odol J. Lauragais. Privat, 1998.

223. Pradalier-Schluberger M. La sculpture en Languedoc aux XII et XIV siecles. Université de Toulouse, 1990.

224. Porter A., Kingsley. Lombard Architecture. New Haven, 1917.

225. Reynal J., Castillo M. L'Art gothique en pays catalan: sur les pas des rois de

226. Mallorca, Seguint els passos dels reis de Mallorca. Toulouse, Ed. Privat. ISBN978.2-354-140-250.

227. Sedlmayr H. Die Entstehung der Kathedrale. Zurigh,1950. Simson O. von. Die gotische Kathedrale. Darmstadt, 1972.

228. Waley D. The Italian City-Republics. London: Longman, 1988.

229. White J. Art and Architecture in Italy. 1250-1400 (Pelican History of Art).1. Hammondsworth, 1965.1992.