Национально-детерминированные единицы русского языка на фоне корейского

Пак Хен Чи

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Национально-детерминированные единицы русского языка на фоне корейского

Год: 2010
Автор научной работы: Пак Хен Чи
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Санкт-Петербург
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Национально-детерминированные единицы русского языка на фоне корейского'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Национально-детерминированные единицы русского языка на фоне корейского"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

НАЦИОНАЛЬНО-ДЕТЕРМИНИРОВАННЫЕ ЕДИНИЦЫ РУССКОГО ЯЗЫКА НА ФОНЕ КОРЕЙСКОГО (на материале произведений Ю. Нагибина)

Специальность 10.02.01 - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

На правах рукописи

ПАК ХЕН ЧИ

Санкт-Петербург

2010

004603323

Работа выполнена на кафедре русского языка как иностранного и методики его преподавания Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель." кандидат филологических наук, доцент

Шахматова Марина Алексеевна Санкт-Петербургский государственный университет

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Лысакова Ирина Павловна

Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена

кандидат филологических наук, доцент Моисеева Вероника Леонидовна

Санкт-Петербургский государственный университет

Ведущая организация: Российский государственный

гидрометеорологический университет

Защита состоится «о (» 2010 года I Ь0^ часов на заседании совета Д 212.232.62 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу:

199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 11, Филологический факультет, ауд. 240.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан « »_2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук, доцент

Т. И. Попова

В середине XX столетия одной из актуальных проблем исследования стало взаимоотношение языка и культуры (См. работы: Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров, Ю.Е. Прохоров, И.А. Стернин, В.В. Воробьев, В.В. Красных, В.А. Маслова и др.). Поворот к антропоцентризму дал возможность исследовать языковые процессы, учитывая культуру общения и особенности коммуникации (См.: Э. Сепир, К. Леви-Стросс, А.П. Садохин, С.Г. Тер-Минасова). Необходимым условием общения проявило себя наличие общих знаний у коммуникантов, включающих знания кода, а также знания, которые выходят за пределы языка и детерминированы определенной культурой (Гудков 2000). В рамках соизучения языка и культуры, т.е. изучения национальной специфики языка, отражающего сознание человека, возникли научные направления, способствующие взаимопониманию при межкультурной коммуникации. Разноаспектный подход к сложным отношениям, которые устанавливаются между языком и культурой, привел к возникновению таких дисциплин, как страноведение, лингвострановедение и лингвокультурология, в рамках которых по-разному выделяются и комментируются нациопалыю-детерминированные единицы русского языка на фоне других языков и культур.

Во многих работах внимание сосредоточено на исследовании близкородственных языков, носители которых имеют давние культурные, политические или экономические отношения. Активно стали исследоваться и неблизкородственные языки и культуры. Недавно возникшие русско-корейские экономические и культурные контакты до сих пор не нашли должного освещения в научно-методической литературе, в том числе и из-за того, что обучение русскому языку в Ю. Корее еще не стабильно и не систематизировано. Корейских учащихся, которые изучают русский язык, важно знакомить и с русской культурой. Анализ и комментирование национально-детерминированных единиц русского языка на фоне корейского языка в аспекте всех названных выше дисциплин призваны помочь не только понимать и переводить разного рода тексты, но и обнаруживать лакуны в ментально-когнитивной базе носителей двух разных культур.

Возникает необходимость в уточнении теоретической базы исследования и подходов к анализу и комментированию национально-детерминированных языковых единиц, что свидетельствует об актуальности избранной темы диссертации.

Объект исследования - национально-детерминированные языковые единицы русского языка.

Предмет исследования - взаимодействие языка и культуры при описании национально-детерминированных языковых единиц русского языка.

Целью данного исследования является выделение и комментирование национально-детерминированных языковых единиц русского языка на фоне корейского языка.

Из поставленной цели вытекают следующие задачи:

- рассмотреть теоретическую базу соизучения языка и культуры;

- отобрать национально-детерминированные языковые единицы из произведений Ю. Нагибина;

- проанализировать отобранный материал с позиций страноведения, лингвострановедения и л и кгво кул ьтуроло пш;

- предложить классификацию выделенных языковых единиц;

- разработать комментарии к исследуемым национально-детерминированным языковым единицам.

Гипотеза исследования: учет неоднородности исследуемых национально-детерминированных языковых единиц предполагает их различное комментирование в аспекте страноведения, лингвострановедения и лингвокультурологии для более адекватного толкования, понимания и усвоения.

Материалом для исследования служат произведения Ю. Нагибина, в частности, повести «Моя золотая теща», «Тьма в конце тоннеля» и «Шуты императрицы», а также рассказы из сборника «Эхо».

При анализе материала используются методы семантического анализа, контрастивного анализа, сопоставительный и описательный методы, экстралингвисТическая интерпретация фактов языка, а также приемы сплошной

выборки материала, стилистического и количественно-статистического анализа.

Теоретико-методологическую базу диссертационного исследования составили: работы в области лингвистики (В. Гумбольдт 1984, A.A. Брагина 1986, Л.А. Новиков 1987, A.A. Потебня 1.989, Ю.М. Лотман 1992, Э. Сепир 1993); межкультурной коммуникации и языковой картины мира (Д.Х. Хаймс 1975, Г.В. Колшанский 1990, Ю.Д. Апресян 1993, 1995, А. Вежбицкая 1996, Е.С. Яковлева 1996, Д.Б. Гудков 1999, 2000,2003, O.A. Корнилов 2003, С.Г. Тер-Минасова 2004); страноведения (М.Д. Зиновьева 1977, Н.В. Кулибина 1987, Ю.Е. Прохоров 1990, 1998, Г.Д. Томахин 1995, A.A. Ягодова 2000); липгвострановедения (Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров 1980, 1983, 1990, 2005, Л.Б. Воскресенская 1985, И. Вуйович 1986, Сим Ен Бо 1994, Хам Ман Чун 1997); лингвокультурологии (Ю.А. Сорокин 1988, В.В. Воробьев 1997, В.В. Красных 1998, 2002, Ю.А. Гунько 2002, В.М. Маслова 2004, А.П. Садохнн 2005, В.И. Тхорик, Н.Ю. Фанян 2006, Е.А. Нахимова 2007, Е.И. Зиновьева, Е.Е. Юрков 2009); контрастивной лингвистики (В.Н. Манакин 2004, И.А. Стернин 2007); учебного комментирования (В.М. Мокиенко 1976, Л.Б. Воскресенская 1977, Т.Н. Чернявская 1982, Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров 1983, В.В. Морковкин 1986, 1988, М.А. Шахматова, Сим Ен Бо 1996, В.Н. Телия 1996, Пак Сэ Енг 1999, Джу Кен Хи 2001, A.A. Ягодова 2003, Ким Сон Джон, Кан Хен Джа 2006, Хан Ман Чун 2006).

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем: - впервые анализируются, описываются и комментируются в аспекте РКИ национально-детерминированные языковые единицы, отобранные из произведений Ю. Нагибина;

комментарии разрабатываются с позиций страноведения, лингвострановедения и лингвокультурологии, поскольку только многоаспектный подход к анализу национально-детерминированных языковых единиц позволяет обнаружить как их культурно-исторический потенциал, так и многомерный характер языковой картины мира. Теоретическая значимость заключается в том, что формируется многоаспектный подход к описанию и комментированию национально-

детерминированных единиц русского языка на фоне корейского языка и культуры, учитывающих существующие аспекты исследования взаимосвязи языка и культуры: страноведение, лингвострановедение и лингвокультурология.

Практическая значимость исследования состоит в том, что теоретические выводы, сделанные в работе, и результаты анализа языкового материала могут быть использованы при составлении курсов по страноведению, лингвострановедению и лингвокультурологии, а также в лекциях и на практических занятиях по лексикологии, лексикографии и русскому языку как иностранному в русской и корейской аудитории; разработанные принципы отбора, анализа и описания национально-детерминированных языковых единиц и типы комментариев к ним могут служить базой формирования словарей, справочников и учебных пособий по русскому языку, ориентированных на русских и корейских учащихся, а также могут быть отправной точкой при комментировании языковых единиц в тексте.

Положения, выносимые на защиту:

1. Национально-детерминированные языковые единицы маркируют восприятие языковой личностью лингвокультурного пространства исследуемого источника.

2. Страноведение, лингвострановедение и лингвокультурология по-разному привлекают артефакты культуры и интерпретируют экстралингвистические позиции лексического фона.

3. Анализ и классификация национально-детерминированных языковых единиц с позиций страноведения, лингво страноведения и лингвокультурологии дают возможность разработки соответствующих разноуровневых комментариев.

4. Комментирование национально-детерминированных языковых единиц, функционирующих в изучаемом тексте, способствует его восприятию, адекватному пониманию и усвоению.

5. Использование контрастивно-сопоставительного анализа русских национально-детерминированных языковых единиц на фоне корейских

коррелятов обнаруживает точки пересечения и различия фрагментов

русской и корейской национальных языковых картин мира.

Апробация работы: теоретические положения и результаты исследования обсуждались на аспирантских семинарах кафедры «Русского языка как иностранного и методики его преподавания» СПбГУ, излагались в виде научных докладов на Международной филологической конференции в СПбГУ в 2007 году и на Международных научно-практических конференциях в СПГУТД в 2007 году и 2010 году; отражены в 4 научных публикациях.

Структура работы. Диссертационная работа состоит из Введения, двух глав, Библиографии и Приложения.

Основное содержание работы

В Введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются объект, предмет и гипотеза исследования, формулируется цель и задачи работы, определяются методы исследования, указываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость и материал исследования, приводятся положения, выносимые на защиту, описывается структура диссертации.

Первая глава работы «Теоретические основы выделения и описания национально-детерминированных языковых единиц» включает пять разделов и семь подразделов.

В первом разделе «Соотношение языка и культуры» рассматриваются теоретические основы исследования, связанные с пониманием и определением языка и культуры, с разными подходами к изучению их взаимодействия, с определением языковой картины мира. В каждом языковом обществе сохраняется, поддерживается и передается с помощью языка национальная культура, т.е. владение языком означает овладение культурными ценностями определенного сообщества (Садохин 2005). В разделе отмечается особая роль соотношения языка и культуры, которой посвящены многие исследования.

В работе мы опираемся на конкретный русский язык как некоторую реально существующую знаковую систему и анализируем языковые единицы

определенной эпохи на фоне другого конкретного этнического языка - корейского.

К настоящему времени выделяется довольно много подходов к пониманию и определению культуры: социологическая, историческая, нормативная, психологическая, дидактическая и антропологическая культура. Культура имеет такие основные свойства, как системность, кумулятивность, знаковый характер и коммуникативность. В работе уделяется внимание таким компонентам культуры, которые имеют национально-специфическую окраску, отражают, в частности, традиции, обычаи, бытовую и художественную культуру.

Понимание и определение языка и культы свидетельствует о том, что культура имеет тесную связь как с жизнью общества, так и с языком, на котором оно говорит. Это в равной мере относится к внутренней и к внешней стороне жизни (Лотман 1992, Вежбицкая 1996).

В настоящее время в решении взаимодействия языка и культуры существует несколько подходов и точек зрения: 1) язык - отражение культуры (См. работы: С.А. Артановского, Г.А. Брутяна, Э.С. Маркаряна и др.); 2) между языком и реальным миром стоит человек - носитель языка и культуры (См. работы: К. Леви-Стросса, Н.И. Толстого); 3) язык как духовная сила. Язык -окружающая нас среда, вне которой и без участия которой мы жить не можем (В. Гумбольдт, A.A. Потебня, Э. Сепир и Б. Уорф).

Более важным представляется то, что в структуре языка уже заложены свойственные тому или иному народу восприятие окружающего мира и стереотипы поведения - некая «картина мира», которая создается под влиянием языка как отражение мировоззрения его народа (Гумбольдт 1986).

В своей работе мы опираемся на мнение В.А. Масловой, считающей, что если каждый язык отражает действительность присущим только ему способом, то языки различаются своими языковыми картинами мира.

Исследованием языковой картины мира (языкового мировидения) занимаются многие ученые (См. работы: Н.И. Сукаленко, Е.С. Яковлевой, O.A. Корнилова, A.A. Зализняка, И.Б. Левонтиной, А.Д. Шмелева, Ю.Д. Апресяна, Е.С. Яковлева и др.). Языковая картина мира понимается учеными по-разному. В

нашем исследовании мы опираемся на следующее понимание: языковая картина мира - модель представления о мире, выраженная языком конкретной лингвокультурной общности. Языковая картина мира отражается главным образом в языковом семантическом характере, т.е. языковая картина мира культурно детерминирована (Манакин 2004).

Для нашей работы наиболее оптимальным представляется следующее описание языковой картины мира на основе сопоставления языка с другими языками: 1) описание членения действительности, отраженного языком в языковых парадигмах (лексико-семантических и лексико-фразеологических группах и полях); 2) описание национальной специфики значений языковых единиц (какие семантические различия выявляются в сходных значениях в разных языках); 3) выявление отсутствующих единиц (лакун) в системе языка; 4) выявление эндемичных (безэквивалентных) единиц в том или ином языке (Язык и национальное сознание 2002).

Различные подходы к решению проблемы взаимоотношения языка и культуры, к пониманию языковой картины мира подчеркивают разные грани этой проблемы и нацеливают на то, что это взаимодействие может изучаться в рамках трех основных направлений: страноведения, лингвострановедения и лингвокультуролоши.

Во втором разделе «Страноведение как обществоведческая дисциплина в теории и практике РКИ» приводится определение Ю.Е. Прохорова, считающего страноведение «обществоведческой дисциплиной (предмет -определенным образом отобранная и организованная совокупность исторических, географических, общественно-политических, обиходных и др. знаний), включаемой в учебный процесс для обеспечения учебно-познавательной и воспитательной целей обучения» (Прохоров 1990).

Страноведение, как видим, дает определенный объем фоновых знаний, включаемый в учебный процесс. Это отражено в учебных пособиях по страноведению. В страноведческом комментарии нуждается, в частности, ономастическая и топонимическая лексика.

На базе страноведения возникло лингвострановедение, которое рассматривается в третьем разделе «Лингвострановедение как лингвометодическая дисциплина в теории и практике изучения РКИ».

В нашей работе под лингвострановедением понимается «аспект преподавания русского языка иностранцам, в котором с целью обеспечения коммуникативности обучения и для решения общеобразовательных и гуманистических задач лингводидактически реализуется кумулятивная функция языка и проводится аккультурация адресата, причем методика преподавания имеет филологическую природу — ознакомление проводится через посредство русского языка и в процессе его изучения» (Верещагин, Костомаров 1990).

Представители различных культур часто сталкиваются с ошибками в употреблении языковых единиц, что мешает взаимопониманию. Лингвострановедение учитывает общее у коммуникантов знание и исследует те единицы русского языка, которые обозначают реалии или явления, отсутствующие в другой культуре, или обладающие культурным фоном. Это безэквивалентная или фоновая лексика, нуждающиеся в разном комментировании - толковании или изъяснении.

В четвертом разделе «Лингвокультурология как лингвистическая дисциплина в теории и практике изучения РКИ» рассматриваются такие основные проблемы лингвокультурологии, как ее статус в ряду других лингвистических дисциплин, определение, предмет и объект лингвокультурологии и лингвокультурологически ценные языковые единицы. В работе особое внимание уделяется прецедентным феноменам.

С появлением необходимости изучения когнитивной базы лингво-культурного сообщества, которая затрагивает более глубинные пласты русской культуры, русского менталитета и русской языковой личности, возникло направление лингвокультурологии, относимое учеными к филологической дисциплине, исходящей го культуры, воплощаемой в языке]

Лингвокультурология находится на стыке многих областей знаний: этнолингвистики, социолингвистики, лингвострановедения и собственно

культурологии. Многие ученые считают, что лингвокультурология в качестве междисциплинарной научной дисциплины обретает свой самодостаточный статус в ряду других дисциплин (Воробьев 1997, Маслова 2004, Привалова 2005, Садохин 2005, Тхорик, Фанян 2006). Лингвокультурология имеет свой собственный предмет (Зиновьева, Юрков 2006).

Вслед за Е.И. Зиновьевой и Е.Е. Юрковым мы считаем лингвокультурологию «теоретической филологической наукой, которая исследует различные способы представления знаний о мире носителей того или иного языка через изучение языковых единиц разных уровней, речевой деятельности, речевого поведения, дискурса, что должно позволить дать такое описание этих объектов, которое во всей полноте раскрывало бы значение анализируемых единиц, его оттенки, коннотации и ассоциации, отражающие сознание носителей языка» (Зиновьева, Юрков 2006).

В нашей работе мы исследуем, в частности, личные прецедентные имена и фразеологические единицы.

В пятом разделе «Учебный комментарий к национально-детерминированным языковым единицам» рассматриваются проблемы комментирования, типология и структура комментариев.

Рассмотренные выше направления — страноведение, лингвострановедение и лингвокультурология - объединяются объективизацией сведений о стране, извлекаемых из языкового материала. В них выделяются разные наборы национально-детерминированных языковых единиц, требующих комментирования с позиций каждого из этих направлений.

Исследования в области комментирования национально-детерминированных языковых единиц представляют возможность определить базу для создания различных комментариев страноведчески, лингвострановедчески и лингвокульгурологически ценных языковых единиц, учитывающих как значение единицы, так и лексический фон, опирающийся на совпадения или отличия в русский и корейской культуре и традициях. При комментировании используются не только лингвистические словари, но и

энциклопедии, справочная литература, а также личный опыт носителей русского языка.

Выявление, описание и комментирование национальной специфики языковых единиц способствует культурной детерминации языковой картины мира.

Во второй главе «Комментирование национально-детерминированных языковых единиц» проводится анализ отобранных из повестей Ю. Нагибина национально-детерминированных языковых единиц, который показал их различное качество и позволил представить их классификацию и комментарий с позиций трех направлений: страноведения, лингвострановедения и лингвокулыурологии.

Климатические, экономические, политические, культурные отличия России и Ю. Кореи, традиции, обычаи и многие реалии обеих стран различны. Корейская культура и быт, с одной стороны, основаны на учении конфуцианства и буддизме, с другой - на особенностях и традициях ведения сельского хозяйства, особое внимание в корейском обществе уделяется общественному моральному сознанию.

Этот культурный лексический фон далеко не всегда или далеко не . полностью отражен в русско-корейских и корейских толковых словарях, поэтому функционирующие в текстах национально-детерминированные единицы русского языка нуждаются в определенном комментировании для корейцев, изучающих русский язык.

Комментирование исследуемых национально-детерминированных языковых единиц в зависимости от рассмотрения их в рамках страноведческого, лингвострановедческого и лингвокультурологического аспектов включает 1) страноведческую информацию, 2) лингвострановедческое пояснение (безэквивалентная лексика) и изъяснение (фоновая лексика), 3) лингвокультурологический комментарий (личные прецедентные имена и фразеологические единицы), а также подбор корейского аналога.

иллюстративный материал; 3) толкование национально-детерминированной языковой единицы в словарях; 4) описание лексического фона русской лексемы относительно корейской единицы; 5) краткая энциклопедическая справка, содержащая информацию о месте н значении данной реалии в истории и в культуре России; 6) ассоциации, связанные с именем; 7) фразеологизмы, связанные с отдельными национально-детерминированными языковыми единицами.

Разработанные комментарии призваны уточнить и дополнить данные в русско-корейских и корейских толковых словарях сведения, помочь корейским студентам усвоить семантику русских национально-детерминированных языковых единиц, что даст возможность лучше воспринять и адекватно понять текст изучаемого произведения.

В нашей работе отобраны и проанализированы около 800 национально-детерминированных языковых единиц.

В первом разделе «Комментир ование страноведчески ценных языковых единиц» исследуемая лексика подразделяется на антропонимы (239), топонимы (102) и этнонимы (18).

Комментирование данных языковых единиц носит информационный характер, дает сведения страноведческого плана, что поможет иностранным учащимся, изучающим русский язык, получить определенные знания и снять трудности в процессе восприятия текста или общения.

Среди антропонимов частотны личные имена, трудные для усвоения в корейской аудитории из-за различия формы, коннотаций и, в частности, системы обращений. Имена собственные разделяются на 8 подгрупп, включающих 1) названия различных учреждений: а) научных и учебных (МГУ, Санкт-Петербургская академия паук, Академия), б) производственных (Шатурская электростанция), в) учреждений кутьтуры (МХАТ-2, Большой театр, Малый театр), г) вокзалов (Казанский вокзал)-, 2) названия книг, журналов и газет («Доктор Живаго», «С.-Петербургские ведомости», «Знамя»)', 3) названия наград («За оборону Москвы», Орден святого Александра Невского); 4) названия

памятников архитектуры и церквей {Адмиралтейство, Зимний дворец, Троице-Сергиева лавра, Храм Василия Блаженного); 5) названия марок автомобилей («Победа»); 6) названия эпох (серебряный век); 7) названия праздников (День победы)-, 8) названия произведений искусства: театральные постановки и кинофильмы («Бабье царство», «Испанский священник»).

Топонимическая лексика делится на 10 групп: 1) названия частей материков и континентов (Европа, Средняя Азия)', 2) названия океанов (Тихий океан); 3) названия государств (Русь, Малороссия); 4) названия городов-столиц (Москва, Алма-Ата); 5) названия городов (Петербург, Тверь, Иркутск, Саратов)-, 6) названия рек (Нева, Москва-река)-, 7) названия гор (Кавказские горы)-, 8) названия областей, округов, регионов России (край, губерния) (Астраханская губерния, Курляндская губерния, Волоко-Пинежская волость); 9) названия населенных пунктов (поселки, сёла, деревни, окраины) (Красково, Немецкая слобода)', 10) названия улиц, площадей, бульваров и переулков (Театральная площадь, Пушкинская площадь, улица Мясницкая, Чистопрудный бульвар, Нащокинский переулок).

Понимание русских топонимов может затрудняться незнанием географического положения этих пунктов и истории России. При комментировании топонимов особенно важно учитывать их географические параметры и расположение на местности.

Следует заметить, что в отличие от корейской в русской топонимике частотны наименования географических объектов по личным именам или национальностям.

При комментировании этнонимов (славяне, малороссы, хохлы, чухонцы) учитываются национальность и язык народа.

Во втором разделе «Комментирование лингвострановедчески ценных языковых единиц» исследуется безэквивалентная (127) и фоновая (116) лексика.

Интересно отметить, что безэквивалентная лексика несколько преобладает над фоновой. Она включает реалии и явления традиционного и нового для того времени быта, которые можно разделить на 18 тематических групп: 1) названия

лиц по служебному, социальному и общественному положению (царь, князь, губернатор, политработник, чекист, сандружинницы, пролетарские дети, люмпены); 2) названия исторических и политических событий и периодов, а также связанных с ними явлений (Наполеоновское нашествие, революция, антоновщина, бироновщина, хрущевская оттепель); 3) названия учреждений, организаций и понятий, связанных с их деятельностью {сенат, тайная канцелярия, колхоз, комсомол, ЦК ВЛКСМ, НКВД); 4) названия явлений социальных политических систем (сталинский социализм, сталинщина)-, 5) названия построек и строительных материалов (изба, усадьба, коммунальная квартира)', 6) названия единиц измерения (сажень); 7) названия произведений и предметов искусства (балалайка, баян)', 8) названия явлений природы (небесное сияние); 9) названия религиозных ритуалов и предметов (всенощная, паникадило); 10) названия игрушек (матрешка, петрушка)-, 11) названия денежных единиц (червонец)-, 12) названия животных и растений (битюг; антоновские яблоки, морошка)-, 13) названия предметов домашнего обихода (самовар, туесок)-, 14) названия продуктов питания и напитков (квашеная капуста, уха, квас, топленое молоко)-, 15) названия одежды и обуви (кафтан, валенки)', 16) названия предметов и явлений повседневного быта (паспорт допризывника)', 17) названия вооруженных сил (Красная Армия); 18) внешний вид человека (пепельноволосый).

Приведем пример.

Изба. «Он рос на деревенской улице, а в непогожие дни сидел в теплой избе, что-

то мастерил слушал сказки». (Шуты императрицы с. 69) В РКС: 1. В 9, о 7К Изба - деревянный крестьянский дом,

крестьянское жилое помещение. В МАС: 1. Деревянный крестьянский дом. 2. Внутреннее помещение крестьянского дома; жилое помещение.

Изба - В отличие от Кореи в России существует «изба» как деревянный крестьянский жилой дом в сельской местности. В избе есть печь, на полку (божницу) ставятся иконы, и зимой в избе сосредоточивалась вся жизнь семьи, вплоть до того, что в ней держали и молодой скот. Внутреннее пространство избы

имело свой «второй этаж»: широкий настил на печи, идущие вровень с ним до стены полати. Снаружи избы часто украшались резьбой. Резные «полотенца» обрамляли снизу скаты крыши избы и крыльца, резными были наличники окон и дверей. Изба и названия ее элементов упоминаются в русских фразеологизмах, пословицах и поговорках. Например, пословица Не красна изба углами, а красна пирогами; выносить сор из избы.

Русская изба — реалия, безусловно, безэквивалентная для Ю. Кореи. Корейскому читателю, на наш взгляд, легче будет представить русскую избу, если напомнить о корейском традиционном жилище из соломы для крестьян «Чёга».

В фоновой лексике можно выделить 11 групп: 1) названия построек и их частей (П-образный семиэтажный кирпичный дом, печь, площадка для детских игр, дача, беседка, монастырь, собор; погреб, дачный ледник.); 2) названия напитков и продуктов питания (огуречный рассол, пышки, водка)', 3) названия предметов домашнего обихода (лукошко, ширма, шкатулка); 4) названия учреждений, организаций и понятий, связанных с их деятельностью (загс, дочерние предприятия, вокальное училище, водолечебница, поликлиника, баня, ларек)-, 5) названия лиц по служебному, социальному и общественному положению (белобилетник, допризывник, лифтерша, управдом, пенсионер)', 6) названия одежды и головных уборов (стеганные халаты, распашонка, бескозырка, треух)', 7) названия растений и овощей (хрен, свекла, мак); 8) названия музыкальных инструментов (бубен); 9) названия предметов повседневного быта (веер); 10) названия документов (командировочное удостоверение); 11) названия танцев (хоровод).

Единицы фоновой лексики после детального сопоставления изъясняются в соответствующем комментарии, учитывающем национально-культурный компонент семантики.

Приведем пример.

Баня. «К дому примыкали флигели, там были комнаты для гостей, поварня, кладовые, контора, чуланы для дворни, баня». (Шуты императрицы с. 125)

В РКС: 1. ЗШЩЩ&"(§?!&), 2. ЩЩ. Баня - 1. Общественные бани (бани с

действием пара), 2. Принимать душ. В ИКС: 1. §7|ft- Е|?| g А11Я|оШ авнэ ^Sas, BIBBS ЩОЦ <Й71М 7\Щ *Ц

9§ LHZL ЦЛН |У\ Бани с действием пара (сауна) - закрытое помещение

для мытья тела с горячим воздухом. Этот способ пришел из исламского мира (например, Турция)

2. ЩЦЩ - 4= tfulft SEfe ЛИ ЦШШ ef

Ь 5?. Бани - публичное помещение, оборудованное для мытья тела.

В MAC: Баня - 1. Специальное помещение, где моются и парятся, 2. разг. Мытье в таком помещении.

В русском и корейском значении слова «баня» почти совпадают. В энциклопедии «Википедия» слово «баня» означает помещение, оборудованное для мытья тела с одновременным действием воды и горячего воздуха (в турецких и римских банях) или пара (в русской бане).

В Ю. Корее существует много финских бань, в которых тоже используется горячая вода для мытья тела. Кроме этого в корейских банях появился другой тип бань, особенностью которых считаются теплый пол и печки (отличаются по форме от русских). Внутри русской бани также находится русская печь. Печь Протапливается, в чугунах нагревается вода. В отличие от русской бани, в корейской бане есть несколькие комнат с разной температурой. Комната, где находится печка, играет роль парильни, как в русской бане, но люди там не парятся. И мужчины и женщины вместе ходят в баню, все надевают короткие рубашки и брюки. Для мытья расходятся по разным залам.

В русском языке существуют специализированные «банные» приветствия-пожелания: Хорошо (вам) попариться! (отправляющемуся в баню); С легким паром! (вышедшему из бани). И есть много выражений, фразеологических оборотов, пословиц и поговорок, связанных с баней.

В третьем разделе «Комментирование лингвокультурологически ценных языковых единиц» рассматриваются личные прецедентные имена (29) и

фразеологические единицы (145).

Личные прецедентные имена подразделяются на 6 групп: 1) имена писателей и поэтов (Пушкин Пастернак; Пимен); 2) имена деятелей искусства (В. Серов, C.B. Рахманинов, Третьяковы); 3) имена исторических деятелей (Петр I, Долгоруков)', 4) имена политических деятелей (Сталин, Ленин,); 5) имена полководцев и военных деятелей (Александр Невский, Голенищев-Кутузов); 6) имена литературных героев (Печорин).

Прецедентные имена по характеру прецедентности делятся на глобально, социумпо и национально прецедентные. Последние анализируются и комментируются подробно, так как даже самые известные прецедентные русские имена далеко не всегда знакомы корейцам (даже имя A.C. Пушкина).

Большинство прецедентных имен в нашем исследовании это личные имена. Поэтому в комментарий к личным прецедентным именам включены биографические сведения и круг современных ассоциаций. Например, «Пушкин» в разговорном-просторечном субстандарте имеет значение «неопределенно, неизвестно кто; кто-то, кто-то другой» и «никто» (Как вредить, так они первые, а как отвечать, так Пушкин?), в современном молодежном жаргоне шутливо указывает на кудрявого человека (А это пушкин со второго курса, у него химия или свои кудри?), либо на умного человека.

Анализ русских фразеологических единиц (129) показал, что их можно разделить на 4 группы: 1) фразеологизмы, полностью совпадающие с корейскими фразеологизмами (Ничего не стоит (рус. вариант) —> Есть остывшую кашу (корейс. вариант); Будто с цепи сорвался —> Гнев переполняет и достигает конца «СанТу»/ В чужом пиру похмелье —► Надевать туалетное ведро на голову; Наложить руки на что —> Послать в небеса, где живут умершие души); 2) фразеологизмы, частично совпадающие по значению с корейскими фразеологизмами (Ни на шаг —> Место, куда попал носом при падении; Прийти в голову —► Голова хорошо работает; Падать духом —> плечи опускаются/ Поставить на место —> Сломать линию носа (переносицу); Витать в облаках —> Ловить облака) 3) фразеологизмы, отсутствующие в

корейском языке и культуре (Пушечное мясо; Под каблуком/ Пятая колонна, Черная кость)', 4) фразеологизмы, совпадающие с корейскими паремиями (Идти на поводу —> Слуга перед хозяином; Переложить на плечи —> Призрак, дкивущий в колодце, притягивает кого/что-то к колодцу; Валять дурака —> Бросать корм для скота в зад коровы; Не ровен час —>■ Лампа перед ветром; Переть на рожон —> Четко как при огне или Лезть в огонь с порохом на спине; В свой час —»Король ада ждет кого-либо за дверью).

Возможна и другая классификация, где выделены следующие группы: 1) фразеологизмы, понимание которых не затруднено для корейских читателей, т.е. корейцы могут догадаться о значении русских фразеологизмов, и 2) фразеологизмы, понимание которых затруднено для корейских читателей.

Приведем комментарий к некоторым фразеологизмам. Будто с цепи сорвался (будто с цепи сорвался). «В антракте я будто с venu сорвался, втянув в свои безумства благоразумного Колю». (Тьма в конце тоннеля с. 401)

В ФС: будто с цепи сорвался - потеряв выдержку, самообладание, перестав

сдерживаться, дошел до крайности в своих действиях, поступках. Вариант — Как [будто, словно, точно] с цепи сорвался.

Фразеологизм будто с цепи сорвался означает потерю рассудка. В корейских словарях можно найти фразеологизмы, которые совпадают по значению с русским фразеологизмом, как flSJ о|с|- (глаза закатываются) - (Щ EJ7ÍI) S^SHOJ ojs. im7-1Ц- о-|Щ 1JCHI ol-ae ÍM «(грубо.) терять рассудок

от шока или навязчивых идей», CH5ÍÜ77W ЦсК(гнев переполняет и достигает макушки) - t\7\ ЦС|- «экстремально раздражаться», ü0|

(гнев переполняет и достигает конца «СанТу») («СанТу»: прическа женатого мужчины в старой Корее: волосы собраны на макушке в пучок и закручены узлом) - Drl-x- Цс^ «сильно раздражаться». В этих фразеологизмах

используются образы. Например, глаза, макушка и «СанТу». Нам кажется, очень интересным образ «СанТу», Потому что гнев достиг не только вершины макушки,

но даже дошел и до кончиков волос, которые находятся на самом верху. «СанТу» наглядно демонстрирует артефакты корейской культуры.

Поставить на место (поставить на <свое> место). «Каждого из них ничего не

стоило поставить наместо». (Тьма в конце тоннеля с. 414) В ФС: поставить на <свое> место кого - одернуть кого-л., давая понять ему, что он в действительности стоит, представляет собой, как не должен поступать. Это выражение - след старинного русского феодального обычая -местничества. На торжественных церемониях при царском дворе, на званых обедах места распределялись в соответствии со степенью знатности. Отсюда ссоры бояр, старавшихся «поставить на место» тех, кого они считали ниже себя по древности и значению рода.

В корейском языке существует фразеологизм зЗ-сЩв ^^ (сломать линию

носа (переносицу)). Это означает 7№-уо|Ц Х^-Ы® ЧМ 7|#

«давить на совесть кого-л., ломая его гордость и самоуверенность». Но эта единица не имеет такого значения, как «не должен поступать».

Здесь очень интересно, что на корейском языке слово «переносица» часто используется как символ гордости и самоуверенности. Например, в корейских фразеологизмах (переносица высокая) - высокомерие, и Л4|

(переносица твердая) - высокая самооценка.

Переложить на плечи (переложить...на чужие плечи). «Откровенность Михаила Алексеевича с близким по родственным узам, но малознакомым человеком объяснялась и стремлением переложить часть собственной ноши на чужие плечи — отсюда идут все ненужно доверительные разговоры». (Шуты императрицы с. 81) В ФС: перекладывать/переложить на плечи кого, чьи, кому - освобождая себя или кого-л. (от работы, ответственности, заботы ит.п.), обременить этим кого-л. другого.

Корейцы думают, что души мертвых не умирают и существуют везде. Эта идея проявляется в корейской пословице °§ тЧ-У Ё!"^ (призрак,

21 • живущий в колодце, притягивает кого/что-то к колодцу). Это выражение можно сравнить с русской единицей перепожить на плечи. Корейская пословица означает, что душа умершего из-за падения в колодец, может освободиться из колодца, если она найдет и притянет другую жертву к колодцу. Это значит, что для освобождения себя или кого-то от тяжести надо обременить этим кого-то другого.

Сравнение русских фразеологизмов с корейскими аналогами показывает как полное, так и частичное совпадение этих единиц, позволяет отметить стилевые различия, а также обратить внимание на группу русских единиц, не имеющих никаких общих вариантов с; корейскими.

В нашем материале пословицы и поговорки не очень частотны. Их можно разделить на 2 группы: русские паремии, полностью совпадающие в переводе с корейскими фразеологизмами (Хорошо смеется тот, кто смеется последним; С глаз долой — из сердца вон), и совпадают по значению с корейской пословицей (Черного кобеля не отмоешь добела —* Привычка трехлетнего сохраняется до восьмидесяти лет или Разве свою привычку кинешь собаке?; На бедного Макара все шишки валятся —» Сломать нос, упав назад).

Русские крылатые слова можно разделить на 2 группы: близкие по значению к корейским фразеологизмам (Наступать на горло собственной песне —* Душа (сердце) как дымоход (дымовая труба); Свет в конце тоннеля —> В конце испытания будет радость), и не имеющие аналогов в корейском языке и культуре (Умом Россию не понять, аршином общим не измерить; Здесь русский дух, здесь Русью пахнет; Темное царство).

В четвертом разделе «Анализ и комментирование национально-детерминированных языковых единиц в рассказах Ю. Нагибина, переведенных на корейский язык» описываются трудности в переводе, представлены классификация и комментирование национально-детерминированных языковых единиц.

Страноведчески, лингвострановедчески и лингвокугсьтурологически ценные языковые единицы классифицируются в зависимости от качества ошибок

перевода: 1) перевод совсем не верен; 2) перевод не полностью верен; 3) перевод правилен, но нуждается в дополнительной информации.

Отмечается, что перевод национально-детерминированных языковых единиц в рассказах Ю. Нагибина из сборника «Эхо» сделан в основном корректно, но все-таки почти половина единиц нуждается в уточнении и комментировании, так как не всегда учтены оттенки значения и национально-культурный фон, стоящий за словом.

В Заключении подводятся общие итоги проведенного исследования.

В Приложении представлен Список национально-детерминированных языковых единиц.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Комментирование национально-детерминированной лексики русского языка// Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер.9. 2007. Вып.2. Ч. II. С. 249-252.

2.- Фоновая лексика русского языка в прозе Ю. Нагибина// XXXVI Международная филологическая конференция. Вып. 19: Русский язык как иностранный и методика его преподавания. 12-17 марта 2007 г., Санкт-Петербург. СПб.: Факультет филологии и искусств СПбГУ, 2007. С. 91-97.

3. Национально-детерминированные лексические единицы в прозе Ю. Нагибина// Русский язык в системе высшего образования: Материалы докладов и сообщений XII международной научно-методической конференции. СПб.: СПГУТД, 2007. С. 91-92.

4. Русские фразеологизмы в сопоставлении с корейскими языковыми единицами// Русский язык и литература в современном гуманитарном образовательном пространстве: Материалы докладов и сообщений XII международной научно-методической конференции. СПб.: СПГУТД, 2010. С. 42-44..

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Пак Хен Чи

Введение.

Глава I. Теоретические основы выделения и описания национально-детерминированных языковых единиц.

1. Соотношение языка и культуры.

1.1. Понятие языка и культуры.

1.2. Взаимодействие языка и культуры.

1.3. Языковая картина мира.

2. Страноведение как обществоведческая дисциплина в теории и практике изучения РКИ.

3. Лингвострановедение как лингвометодическая дисциплина в теории и практике изучения РКИ.

3.1. Лексическое понятие и лексический фон.

3.2. Лингвострановедчески ценные языковые единицы и их классификация

4. Лингвокультурология как лингвистическая дисциплина в теории и практике изучения РКИ.

4.1. Основные понятия лингвокультурологии.

4.2. Лингвокультурологически ценные языковые единицы.

5. Учебный комментарий к национально-детерминированным языковым единицам.

Выводы.

Глава II. Комментирование национально-детерминированных языковых единиц.

1. Комментирование страноведчески ценных языковых единиц.

1.1. Антропонимы.

1.2. Топонимы.

1.3. Этнонимы.

2. Комментирование лингвострановедчески ценных языковых единиц.

2.1. Безэквивалентная лексика.

2.2. Фоновая лексика.

3. Комментирование лингвокультурологически ценных языковых единиц.

3.1. Прецедентные имена.

3.2. Фразеологизмы.

3.3. Пословицы и поговорки.

3.4. Крылатые слова.

4. Анализ и комментирование национально-детерминированных языковых единиц в рассказах Ю. Нагибина, переведенных на корейский язык.

4.1. Национально-детерминированные языковые единицы в переводе рассказов сборника «Эхо».

4.2. Страноведчески ценные языковые единицы.

4.3. Лингвострановедчески ценные языковые единицы.

4.3.1. Безэквивалентная лексика.

4.3.2. Фоновая лексика.

4.4. Лингвокультурологически ценные языковые единицы.

Выводы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Пак Хен Чи

В середине XX столетия одной из актуальных проблем исследования стало взаимоотношение языка и культуры (См. работы: Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров, Ю.Е. Прохоров, И.А. Стернин, В.В. Воробьев, В.В. Красных, В.А. Маслова и др.). Поворот к антропоцентризму дал возможность исследовать языковые процессы, учитывая культуру общения и особенности коммуникации (См.: Э. Сепир, К. Леви-Стросс, А.П. Садохин, С.Г. Тер-Минасова). Необходимым условием общения проявило себя наличие общих знаний у коммуникантов, включающих знания кода, а также знания, которые выходят за пределы языка и детерминированы определенной культурой (Гудков 2000). В рамках соизучения языка и культуры, т.е. изучения национальной специфики языка, отражающего сознание человека, возникли научные направления, способствующие взаимопониманию при межкультурной коммуникации. Разноаспектный подход к сложным отношениям, которые устанавливаются между языком и культурой, привел к возникновению таких дисциплин, как страноведение, лингво страноведение и лингвокультурология, в рамках которых по-разному выделяются и комментируются национально-детерминированные единицы русского языка на фоне других языков и культур.

Во многих работах внимание сосредоточено на исследовании близкородственных языков, носители которых имеют давние культурные, политические или экономические отношения. Активно стали исследоваться и неблизкородственные языки и культуры. Недавно возникшие русско-корейские экономические и культурные контакты до сих пор не нашли должного освещения в научно-методической литературе, в том числе и из-за того, что обучение русскому языку в Ю. Корее еще не стабильно и не систематизировано. Корейских учащихся, которые изучают русский язык, важно знакомить и с русской культурой. Анализ и комментирование национально-детерминированных единиц русского языка на фоне корейского ? языка в аспекте всех названных выше дисциплин призваны помочь не только понимать и переводить разного рода тексты, но и обнаруживать лакуны в ментально-когнитивной базе носителей двух разных культур.

Объект исследования - национально-детерминированные языковые единицы русского языка.

Из поставленной цели вытекают следующие задачи:

- рассмотреть теоретическую базу соизучения языка и культуры;

- отобрать национально-детерминированные языковые единицы из произведений Ю. Нагибина;

- проанализировать отобранный материал с позиций страноведения, лингвострановедения и лингвокультурологии;

- предложить классификацию выделенных языковых единиц; разработать комментарии к исследуемым национально-детерминированным языковым единицам.

При анализе материала используются методы семантического анализа, контрастивного анализа, сопоставительный и описательный методы, экстралингвистическая интерпретация фактов языка, а также приемы сплошной выборки материала, стилистического и количественно-статистического анализа.

Теоретико-методологическую базу диссертационного исследования составили: работы в области лингвистики (В. Гумбольдт 1984, A.A. Брагина

1986, Л.А. Новиков 1987, A.A. Потебня 1989, Ю.М. Лотман 1992, Э. Сепир 1993); межкультурной коммуникации и языковой картины мира (Д.Х. Хаймс 1975, Г.В. Колшанский 1990, Ю.Д. Апресян 1993, 1995, А. Вежбицкая 1996, Е.С. Яковлева 1996, Д.Б. Гудков 1999, 2000, 2003, O.A. Корнилов 2003, С.Г. Тер-Минасова 2004); страноведения (М.Д. Зиновьева 1977, Н.В. Кулибина

1987, Ю.Е. Прохоров 1990, 1998, Г.Д. Томахин 1995, A.A. Ягодова 2000); лингвострановедения (Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров 1980, 1983, 1990, Л.Б. Воскресенская 1985, И. Вуйович 1986, Сим Ен Бо 1994, Хам Ман Чун 1997); лингвокультурологии (Ю.А. Сорокин 1988, В.В. Воробьев 1997, В.В. Красных 1998, 2002, Ю.А. Гунько 2002, В.М. Маслова 2004, А.П. Садохин 2005, В.И. Тхорик, Н.Ю. Фанян 2006, Е.А. Нахимова 2007, Е.И. Зиновьева, Е.Е. Юрков 2009); контрастивной лингвистики (В.Н. Манакин 2004, И.А. Стернин 2007); учебного комментирования (В.М. Мокиенко 1976, Л.Б. Воскресенская 1977, Т.Н. Чернявская 1982, Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров 1983, В.В. Морковкин 1986, 1988, М.А. Шахматова, Сим Ен Бо 1996, В.Н. Телия 1996, Пак Сэ Енг 1999, Джу Кен Хи 2001, A.A. Ягодова 2003, Ким Сон Джон, Кан Хен Джа 2006, Хан Ман Чун 2006).

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем: - впервые анализируются, описываются и комментируются в аспекте

РКИ национально-детерминированные языковые единицы, отобранные из произведений Ю. Нагибина; комментарии разрабатываются с позиций страноведения, лингвострановедения и лингвокультурологии, поскольку только многоаспектный подход к анализу национально-детерминированных языковых единиц позволяет обнаружить как их культурно-исторический потенциал, так и многомерный характер языковой картины мира.

Теоретическая значимость заключается в том, что формируется многоаспектный подход к описанию и комментированию национально-детерминированных единиц русского языка на фоне корейского языка и культуры, учитывающих существующие аспекты исследования взаимосвязи языка и культуры: страноведение, лингвострановедение и лингвокультурология.

Положения, выносимые на защиту:

3. Анализ и классификация национально-детерминированных языковых единиц с позиций страноведения, лингвострановедения и лингвокультурологии дают возможность разработки соответствующих разноуровневых комментариев.

5. Использование контрастивно-сопоставительного анализа русских национально-детерминированных языковых единиц на фоне корейских, » коррелятов обнаруживает точки пересечения и различия фрагментов русской и корейской национальных языковых картин мира.

Диссертационная работа состоит из Введения, двух глав, Библиографии и Приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Национально-детерминированные единицы русского языка на фоне корейского"

Выводы

В языковых значениях фиксируется и передается от поколения к поколению своеобразие национального мировоззрения народа, обусловленное различиями в истории и образе жизни народов, спецификой развития их общественного сознания.

Климатические, экономические, политические, культурные отличия России и Ю. Кореи, традиции, обычаи и многие реалии обеих стран различны. Корейская культура и быт, с одной стороны, основаны на учении конфуцианства и буддизме, с другой - на особенностях и традициях ведения сельского хозяйства, особое внимание в корейском обществе уделяется v общественному моральному сознанию.

Этот культурный лексический фон далеко не всегда или далеко не полностью отражен в русско-корейских и корейских толковых словарях, поэтому функционирующие в текстах национально-детерминированные единицы русского языка нуждаются в определенном комментировании для корейцев, изучающих русский язык.

Анализ отобранных из повестей Ю. Нагибина национально-детерминированных языковых единиц показал их различное качество и позволил представить их классификацию и комментарий с позиций трех направлений: страноведения, лингвострановедения и лингвокультурологии.

В свою очередь в каждой из этих групп выделены тематические подгруппы.

Страноведчески ценные языковые единицы, комментирование которых носит информационный характер, облегчающий их понимание и усвоение г корейскими учащимися, подразделяются на антропонимы, топонимы и этнонимы. Среди антропонимов частотны личные имена, трудные для усвоения в корейской аудитории из-за различия формы, коннотаций и, в частности, системы обращений. Имена собственные разделяются на 8 подгрупп, включающих, например, названия книг, журналов и газет, названия произведений искусства, названия праздников.

Топонимическая лексика делится на 10 групп. Следует заметить, что в отличие от корейской в русской топонимике частотны наименования по личным именам, по названиям церквей и национальностей. < Выделенная с помощью использования контрастивносопоставительного метода лингвострановедчески ценная лексика русского языка подразделяется на безэквивалентную и фоновую. Интересно отметить, что безэквивалентная лексика более частотна, чем фоновая. Ее можно разделить на 2 неравные подгруппы, единицы которых снабжены поясняющим комментарием.

Фоновая лексика разделена на 11 групп, единицы которых после детального сопоставления изъясняются в соответствующем комментарии, учитывающем национально-культурный компонент семантики.

К лингвокультурологически ценным языковым единицам отнесены личные прецедентные имена и фразеологические единицы. Прецедентные имена подразделяются по характеру прецедентности на глобально, социумно и национально прецедентные. Последние анализируются и комментируются подробно, так как даже самые известные русские имена не всегда знакомы корейцам (даже имя A.C. Пушкина). В комментарий к личным прецедентным именам включены биографические сведения и круг современных ассоциаций.

При классификации и комментировании русских фразеологических единиц оказался действенным подбор переводного корейского аналога, показавшего полное или частичное совпадение русских и корейских единиц, а также отсутствие общих вариантов. Интересно отметить, что встретившиеся в текстах русские паремии в основном полностью совпадают по значению с корейскими единицами, поэтому их восприятие не затруднит корейскую аудиторию.

Разработанные в тексте диссертации классификации легли в основу исследования существующего перевода на корейский язык рассказов Ю. Нагибина из сборника «Эхо», сделанного, на наш взгляд, в основном корректно. Но все же обнаружилось, что почти половина национально-детерминированных языковых единиц нуждается в уточняющем комментировании, так как в переводе не всегда или не полностью учтены оттенки значения и национально-культурный фон, стоящий за словом.

Заключение

В решении проблем межкультурной коммуникации насущную помощь оказывает изучение взаимосвязи языка и культуры, проводимое в теоретическом плане и находящее действенный выход в практическом аспекте, в том числе и в преподавании русского языка как иностранного.

С развитием науки исследователи проблем взаимоотношения языка и культуры разработали несколько направлений, в рамках которых рассматривается семантика языковых единиц с учетом культурного фона, отражающего быт, традиции, историю, менталитет народа — носителя языка.

Интересующие нас три направления: страноведение, лингвострановедение и лингвокультурология имеют свою лингвистическую и методическую специфику, влияющую на выбор языковых единиц для анализа, их классификации, интерпретации и типа комментирования, которые могут способствовать культурной детерминации языковой картины мира.

В последнее время расширяются связи между такими разными во многих отношениях странами как Россия и Ю. Корея, причем не только в экономике, но и в гуманитарных направлениях, в том числе и в культуре.

Корейскому читателю интересно знакомиться с русской культурой и русской литературой, а корейцам, изучающим русский язык, необходима более точная семантизация языковых единиц, функционирующих в текстах, для их лучшего понимания и усвоения.

Проза Ю. Нагибина повествует как об историческом прошлом русского народа, так и о его более настоящем, что дало возможность отобрать для исследования в данной диссертации большой круг национально-детерминированных языковых единиц, требующих различного подхода к их анализу и организации с позиций страноведения, лингвострановедения и лингвокультурологии и разработки комментариев.

Наше исследование показало, что для корейцев особого внимания требуют личные имена и формы обращений, названия топонимических объектов, безэквивалентная лексика, национально-прецедентные имена. Надо обратить внимание и на частотность безэквивалентной лексики, несколько преобладающей над фоновой.

Комментирование национально-детерминированных языковых единиц включает 5-7 компонентов: 1) национально-детерминированная языковая единица а) в оригинальной форме, б) при употреблении в трансформированном виде; 2) иллюстративный материал; 3) толкование национально-детерминированной языковой единицы в словарях; 4) описание лексического фона русской лексемы относительно корейской единицы; 5) краткая энциклопедическая справка, содержащая информацию о месте и значении данной реалии в истории и в культуре России; 6) ассоциации, связанные с именем; 7) фразеологизмы, связанные с отдельными национально-детерминированными языковыми единицами.

Разработанные комментарии призваны уточнить и дополнить данные в русско-корейских и корейских толковых словарях сведения, помочь корейским студентам усвоить семантику русских национально-детерминированных языковых единиц и адекватно усвоить текст изучаемого произведения.

Исследование национально-детерминированных языковых единиц в переводе рассказов Ю. Нагибина на корейский язык может привлечь внимание переводчиков и обратить их внимание на некоторые неточности перевода, а также способствовать его коррекции в дальнейших переизданиях.

Выделение русских национально-детерминированных языковых единиц, их комментирование на фоне корейских коррелятов дает возможность обнаружить общее и различное во фрагментах русской и корейской национальных языковых картин мира.

Список научной литературыПак Хен Чи, диссертация по теме "Русский язык"

1. Андрейчина К. Компарация семантических долей фона слова как прием в написании ориентированных статей лингвострановедческого словаря// Из опыта создания лингвострановедческих пособий по русскому языку. Под ред. Е.М. Верещагина и др. М., 1977. С. 148-155.

2. Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира// Семиотика и информатика. Вып.28. 1986. С. 5-33.

3. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания// Вопросы языкознания. 1995. №1. С. 37-67.

4. Апресян Ю.Д. Синонимия ментальных предикатов: группа считать// Логический анализ языка. Ментальные действия. М., 1993. С.7-22.

5. Артановский С. Н. Историческое единство человечества и взаимное влияние культур. Л., 1967. — 436 с.

6. Артюнов С.А., Кобычев В.П. В краю гор, садов и виноградников. М., 1989.-264 с.

7. Баннистер С.Э, Морковкин В.В. Семантизация лексики в учебном объяснительном словаре, ориентированном на определенный иностранный язык// Теория и практика учебной лексикографии. М., 1988. С. 74-84.

8. Бахтина Л.Н., Девятайкина B.C., Ларихина Н.М. Практическое пособие по страноведению для учащихся естественных факультетов (творческие портреты советских ученых). М., 1981. — 80 с.

9. Белая E.H. Идиоматика и наивная картина мира// Язык. Человек. Картина мира: Материалы Всероссийской научной конференции. 4.II. Омск, 2000. С. 6-11.

10. Бельчиков Ю.А., Солганик Г.А. О лексикографических изданиях адресной направленности// Облик слова: Сборник статей. М., 1997. С. 41-47.

11. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974. 447 с.

12. Берков В.П. Двуязычная лексикография. СПб., 1996. 248 с.

13. Боярских О.С. Прецедентные феномены со сферой-источником «литература» в дискурсе российских печатных СМИ (2004-2007 гг.). Автореф. дис. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2008. 24 с.

14. Брагина A.A. Лексика языка и кулыуры страны: Изучение лексики в лингвострановедческом аспекте. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1986.- 151 с.

15. Брутян Г.А Языковая картина мира и ее роль в познании// Методологические проблемы анализа языка. Ереван, 1976. С. 57-64.

16. Буслаев Ф.И. Русские пословицы и поговорки, собранные и объясненные. М., 1954.-176 с.

17. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.- 780 с.

18. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание: Пер. с англ. Отв. ред. М.А. Кронгауз. М., 1996.-411 с.

19. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Внешняя форма слова и его национально-культурная семантика// Русский язык. Языковые значения в функциональном и эстетическом аспектах: Виноградовские чтения XIV -XV. М., 1987. С. 61-78.

20. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Дом бытия языка. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция лошэпистемы. М., 2000.- 124 с.

21. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. М., 1980. 320 с.

22. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. 3-е изд., перераб. идоп. М., 1983.-269 с.

23. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Три лингвострановедческие концепции: лексического фона, рече-поведенческих тактик и сапиентемы. М., 2005. — 1037 с.

24. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. 4-е изд., перераб. и доп. М., 1990.-246 с.

25. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г., Морковкин В.В. Проспект учебного лингвострановедческого словаря русского литературного языка// Проблемы учебной лексикографии/ Под. ред. П.Н. Денисова и В.В. Морковкина. М., 1977. С. 157-189.

26. Волков С.С. Компарация как прием выделения лексики с культурным компонентом// Учет родной культуры иностранных учащихся в процессе преподавания русского языка/ Межвузовский сборник научных трудов. Волгоград, 1991. С. 52-60.

27. Волкова Н.И. Современная антропонимия в лингвосоциокультурном пространстве республики Коми. Сыктывкар, 2007. 133 с.

28. Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М., 1997. 331 с.

29. Воробьев В.В. Лингвокультурология. М., 2008. 336 с.

30. Воробьев В.В. О статусе лингвокулыурологии// Материалы IX Конгресса МАПРЯЛ. М., 1999. С. 96-117.

31. Ворожцова O.A. Лингвистическое исследование прецедентных феноменов в дискурсе российских и американских президентских выборов 2004 года. Автореф. дис. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2007. 23 с.

32. Воскресенская Л.Б. К лингвострановедческому использованию безэквивалентной и фоновой лексики на начальном этапе обучения русскому языку// Из опыта создания лингвострановедческих пособий по русскому языку. М., 1977. С. 107-120.34.