автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Образ Японии в советском общественном сознании

Полный текст автореферата диссертации по теме "Образ Японии в советском общественном сознании"

На правах рукописи

ЛОЖКИНА АНАСТАСИЯ СЕРГЕЕВНА

ОБРАЗ ЯПОНИИ В СОВЕТСКОМ ОБЩЕСТВЕННОМ СОЗНАНИИ

(1931-1939)

Специальность 07 00 02 - Отечественная история

-1 ОКТ 2009

Автореферат диссертации на соискание учеггой степени кандидата исторических наук

Москва - 2009

003478243

Работа выполнена на кафедре истории Российского государства факультета государственного управления Московского государственного университета имени М В Ломоносова

Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор ФГУ МГУ имени М В Ломоносова Лившнн Александр Яковлевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Хлевнюк Олег Витальевич доктор исторических наук, профессор Стрельцов Дмитрии Викторович

Ведущая организация: Государственный университет - Высшая

школа экономики

Защита состоится 2009 г в ^ часов на

заседании диссертационного совета Д 501 001 98 в Московском государственном университете имени M В Ломоносова по адресу 119991, Москва, Ломоносовский проспект, д 27, корп 4, Новый учебный корпус, ФГУ, ауд № А-609

E-mail mformcentr@spa msu ru

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале Фундаментальной библиотеки Московского государственного университета имени M В Ломоносова по адресу 119991, Москва, Ломоносовский проспект, д 27, сектор А, комната 114

Автореферат разослан « 2009 г

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат исторических наук, доцент

H Л Головкина

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Изучение влияния «образа страны» на выработку политики по отношению к ней является важной и актуальной задачей исторической науки История показывает, что сложившиеся представления о другом государстве, о его месте в мире, географии, истории определяют особенности взаимоотношений между странами, основы взаимодействия

Образ других стран и народов как часть картины мира - то есть системы представлений о реальности - неотъемлемая и принципиально важная характеристика общественного сознания Через сопоставление себя с внешним миром происходит познание собствешшх особенностей, определение своего места в мире, соотнесение своей системы ценностей с системами ценностей других обществ Проблема самоидентификации является актуальной в современном мире, так как в эпоху глобализации, когда происходит интеграция стран в технологической и экономической сферах, нарастает взаимопроникновение культур, - тому или иному обществу важно не только сохранить свою самобытность, но и быть открытым к восприятию других культур и пониманию особенностей мышления других народов

Изучение советского общественного сознания 1930-х г через призму восприятия другой страны, в частности, Японии, позволяет познать особенности мышления как политического и военного руководства, интеллигенции, так и рабочих и крестьян, способы формирования их сознания, систему ценностей

Как предмет для анализа Япония была выбрана не случайно Страна восходящего солнца является морской соседкой России, это одна из экономически развитых, передовых стран мира с богатой культурной, научной традициями История взаимоотношений России и Японии насчитывает более 150 лет, однако за это относительно недолгое время страны не раз сталкивались на полях сражений, и отношения между ними в XX веке можно охарактеризовать как сложные и противоречивые Особенно выделяются 1930-е годы, многие особенности советско-японских отношений берут свое начало в исследуемый период

Общественная значимость изучения темы заключается в том, что социум заинтересован в научном понимании Японии, ее традиций, культуры В развитии современных российско-японских отношений немаловажную роль играет восприятие народами друг друга, отношение общественного мнения к стране-соседу

Данная тема актуальна с научной точки зрения В последние годы активно развивается такое направление в отечественной исторической науке, как историческая имагология, занимающаяся изучением взаимных представлений различных народов друг о друге Методы имагологии позволяют раскрыть особенности сознания различных социальных групп, проанализировать представления о внешнем мире как части картины мира, выявить основные факторы формирования образа окружающего мира

Научный интерес представляет анализ деятельности советской пропаганды 1931-1939 гг по формированию образа Японии Он позволяет проследить эволюцию представлений, определявших отношение советских граждан к дальневосточному соседу и до сих пор сохраняющих свое значение в памяти определенной части населения России

Актуальность темы определяется во многом спецификой изучаемого периода Он включает в себя индустриализацию, коллективизацию, культурную революцию, время формирования нового государства, общества, человека Этот период чрезвычайно интересен и актуален с точки зрения реакции различных слоев населения на политику власти, на значительные изменения в обществе

Целью данного исследования является анализ образа Японии в представлениях различных слоев советского общества 1930-х годов

Цель работы может быть реализована в результате решения следующих основных задач:

• Рассмотрения эволюции представлений высшего советского руководства о Японии, влияния этих представлений на выработку внешнеполитического курса по отношению к дальневосточному соседу,

• Выявления основных информационных каналов, при помощи которых происходило формирование представлений советского руководства о Японии,

• Анализа роли ИВ Сталина в формировании образа Японии в советском общественном сознании,

• Исследования представлений о Японии военной элиты, ее влияния на выработку военной стратегии,

• Изучения механизмов взаимоотношений власти и советской интеллигенции в контексте формирования образа Японии,

• Выявления роли интеллигенции и представителей творческих профессий в формировании образа Японии,

• Изучения роли советского японоведения в формировании образа Японии в общественном сознании 1930-х,

• Анализа основных средств и методов пропаганды по созданию образа Японии,

• Исследования образа Японии в сознании масс, изучения степени эффективности воздействия политических коммуникаций на массовое сознание

Объектом данного диссертационного исследования выступает советское общественное сознание 1930-х годов Под общественным сознанием в работе понимается сложная система и совокупность психологических свойств, переживаний, настроений, традиций, заблуждений, знаний, взглядов, мировоззрений, присущих обществу, рассматриваемому как самостоятельная целостность

Предметом данного исследования является образ Японии в советском общественном сознании, отражавшийся в период 1931-1939 гг во взглядах, представлениях как общества в целом, так и его отдельных групп

Территориальные рамки исследования определяются границами институционального и культурно-идеологического распространения образа Японии, включавшего в себя политическую жизнь, образование, науку, искусство, массовые общественные настроения, то есть территорией Советского Союза 1930-х гг

Хронологические рамки исследования очерчиваются двумя событиями — 18 сентября 1931 г и 1 сентября 1939 г Начальная дата связана с вторжением Японии в Маньчжурию, что стало значительным актом агрессии, изменившим военно-политическое положение на Дальнем Востоке С этого момента внимание советского руководства было обращено на дальневосточные границы, где теперь малочисленным частям РККА противостояла одна из лучших армий мира, то есть над восточными границами нависла реальная угроза нападения

Конечная дата - начало Второй мировой войны, изменившей международное положение и политику в том числе и в Тихоокеанском регионе Военный конфликт между СССР и Японией на р Халхин-Гол разрушил миф о непобедимости японской армии, приостановил планы японского правительства по завоеванию советского Дальнего Востока Степень изученности проблемы

Формирование образа Японии в общественном сознании только сравнительно недавно привлекло внимание отечественных историков, поэтому весьма непросто выделить этапы становления историографии вопроса, хотя заметным рубежом можно считать начало 1990-х годов В диссертации в первую очередь анализируются работы, в которых концептуализ1груются общие проблемы исторической имагологии Далее рассматривается литература, которая раскрывает сущность, особенности советского общественного сознания Наконец, в фокусе внимания оказываются исследования, в которых рассматривается формирование образа Япошш в общественном сознании на различных этапах российской истории

Изучением взаимных представлений различных народов друг о друге занимается новое для отечественной исторической науки направление -имагология1 Это — молодая и при этом активно развивающаяся историческая дисциплина

Обобщающими исследованиями по проблемам имагологии стали работы «Россия и Запад Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века», «Одиссей Человек в истории Образ «другого» в культуре», «Россия и Европа в Х1Х-ХХ веках Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур»2 В рамках исторической

1 «Имаготогия» (unagologie) - франц\ зскии, немецкий термин, в пггера'П ре встречается иногда ангтиискии анатог

- «имажино тогия» Однако стгед\ет отметить, что ботьшинство англоязычных исследователей употребляет термин

- «image studies»

2 Россия и Запад Формирование внешнепо литических стереотипов в сознании российского общества первой потовшп1 XX века / А.В Гот> бев, М М. Кудюкина, С Т Минаков и др Редколлегия ЮС Борисов, А В Гол\ бев

имагологии в российской науке получило развитие изучение механизмов формирования, функционирования, динамики внешнеполитических стереотипов и образов в общественном сознании

Поскольку образ другой страны является компонентом общественного сознания, историографическую базу исследования составляют также работы по изучению советского массового сознания и общественных настроений

Фундаментальной работой по изучению общественного сознания является исследования Б Ф Поршнева3, в которых впервые в рамках социальной истории осуществлялись исследования историко-психологического характера

Заметное влияние на становление историографии советского общественного сознания оказали монографии западных исследователей Прежде всего, это работы Ш Фицпатрик и С Дэвис4, в которых на основе большого источникового материала отражены процесс складывания мыслительного типа Homo Soveticus, формирования советских социальных практик и соответствовавшего им сознания, общественное мнение, массовые настроения Авторы исследовали советское общество как сложный социально-психологический феномен, сочетавший в себе как поддержку политики руководства, так и протестные настроения

Значительным явлением историографии формирования советского общества стала монография немецкого исследователя Шт Ппаггенборга5, который предложил новый подход к изучению общественных настроений - через культурные символы и культурную практику

Также вопросы формирования менталитета советского человека, общественного сознания в социалистическую эпоху затронуты в работах отечественных исследователей6 Центральными сюжетами в исследованиях являются мнения важнейших слоев и групп населения о различных аспектах политики Советского руководства, реакция общества на основные события в стране и в мире Кроме того, в работах указанных авторов затронуты вопросы советского политического сознания, политической культуры как элемента общественного сознания, формирования мнений и настроений в контексте

(отв ред) и др М, 1998, Одиссей Человек в истории Образ «другого» в культуре 1993 М, 1994, Pollux и Европа в ХГХ-ХХ веках Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, клльтур Сб научи трудов М.1996

3 Поршнев Б Ф Социальная психология и истерия M, 1978, История и психология M , 1971

4 Фицпатрик Ш Сталинские крестьяне Социальная история Советской России в 30-е годы деревня / Пер с англ M, 2001, Она же Повседневный сталинизм Социальная история Советской России в 30-е годы город / Пер с англ М-, 2001, Davies S Popular Opinion in Stalin's Russia Terror, Propaganda and Dissent, 1934-1941 Cambridge, 1997

5 Плаггенборг Шт Революция и культура Кулылрныс ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма / Пер с нем СПб, 2000

6 Ливншн АЯ Общественные настроения в советской России 1917-1929 гг M, 2004, Орлов И Б Государство человеку - волк? Власть в массовом сознании периода Октябрьской революции и гражданской войны // Академик П.В Волобуев Неопубликованные работы Воспоминания Статьи М,2000 С 47fr482, Шаповалов А И Феномен советской политической ку льтуры ме1ггальные признаки, источники формировать и развития M, 1997, 3\ бкова ЕЮ Повседневное советское общество политика и повседневность 1945-1953 М, 1999, Осьмачко С Г Советское общественное сознание факторы контрастного мировосприятия II «Паши» и «чужие» в российском историческом сознании Материалы междунар науч конф , 24-25 мая 2001 г СПб, 2001 С 66-68, Соколов Я В Формирование менталитета советских граждан // Российская повседневность 1921-1941 гг новые подходы Доклады, сделанные на международной Междисциплинарной конференции 16-19 августа 1994 г СПб,1995 С 6774, Шинкарчук С А Общественное мнение в Советской России в 30-е гг (По материалам Северо-Запада) СПб, 1995

повседневности и бытовых практик, использования писем во власть как важного источника по шучению общественного сознания советской эпохи

Тему взаимосвязи повседневности и общественных настроений в предвоенный период продолжили и развили Н Б Лебина, Е А Осокина, С В Журавлев7 Если главным объектом изучения Н Б Лебиной являются формы девиантною, выпадающего из общепринятой социальной нормы, поведения, то С В Журавлев уделяет наибольшее внимание социально-бытовым, культурным, психологическим проблемам жизнедеятельности иностранцев в СССР, проблемам их политической социализации, то есть через освещение жизни и настроений иностранцев автор анализирует более широкие стороны социально-психологического облика советского общества

Значительным направлением в рамках изучения советского общественного сознания является рассмотрение особенностей массового сознания 1930-х годов Здесь можно выделить исследования Л Я Кузьминой8, которая одна из первых в российской историографии подняла проблему формирования советского массового сознания, А В Голу бева9, изучающего массовое сознание через призму внешнеполитических стереотипов

Важной составляющей советского общественного сознания 1930-х годов был «образ врага» Анализ работ по данной проблеме свидетельствует о ее междисциплинарном характере, так как она является объектом изучения не только историков, но и культурологов, социологов, политологов, психологов Среди общетеоретических исследований можно выделить работы X Бургесса, Р Риебера, Р Фишера, Л Гудкова, И Б Гасанова, И Л Морозова10, в которых авторы раскрывают сущность понятия «образ врага», дают характеристику, определяют его функции, причины возникновения Также теоретические и методологические аспекты вопроса рассмотрены в работах А. С Сенявского и Е С Сенявскои11 Большое внимание уделяется исследователями рассмотрению роли

7 Лебина Н Б Повседневная жизнь советского города Нормы и аномалии, 1920 - 30 юлы. СПб, 1999, Осоыша Е А. За фасадом «сталинского изооития» распрсделеште и рынок в снабжении населения в годы индустриализации 1927-1941 М, 2008, Ж\равтев СБ «Маленькие поди» и «болыпзя история» иностранцы московского Э 1ектрозавода в советском обществе 1920 —1930-х гг М, 2000

8 Кузмшга ЛЯ Массовое сознание в \словия\ тоталитарного общества генезис и особенности Автореферат на соискание канд фит на>к М,1990

9 Гощбев А В Эволюция шюк\льт>рных стереотипов советского общества // 50 тет без Сталина наследие статинизма и его влияние на историю второй потовинп XX века М, 2005, Он же «Если мир обрушится на нашл Реет б-шк\ » Советское общество и внешняя \ гроза в 1920-1940-е гг М, 2008

10 Burgess H Enemy Images Beyond Intractability Eds Guy Burgess and Heidi Burgess Conflict Research Consortium, University of Colorado, 2003, Rieber R.The Psychology of War and Peace The Image of the Enemy New York, 1991, Fisher R. J The Social Psychology of Intergroup Conflict and International Conflict Resolution. New York, 1990, Гудков Л Негативная идентичность Статьи 1997-2002 годов М., 2004, Гасанов И Б Национатьные стереотипы и образ врага. М, 1994, Морозов ИЛ Формирование в народном сознании «образа врага» как способ политической мобилизации России // «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании Материаты чеждунар на>ч конф , 24-25 чая 2001 г СПб, 2001 С 54-56

11 Сенявскии АС Проблема «свон-ч>аои» в историческом сознании теоретико-методотогическии аспект // «Наши» и «ч\лсие» в российском историческом сознании СПб, 2001 С 13-15, Сегошскии АС , Сенявская ЕС Историческая имаготогия и проблема формирования «образа врага» (на материалах российской истории XX века) //Вестник РУДП 2006 №2(6) С 54-72, Сенявская Е С Психология войны в XX веке историческгш опыт России М., 1999

«образа врага» в системе советской пропаганды, в частности предвоенному периоду (А В Фатеев, В А Невежин, С В Еремин12)

В рамках диссертационной работы исследован массив научной литературы по формированию образа Японии в России в различные исторические эпохи, что помогло автору понять предмет изучения, определить круг источников, неизученных проблем, выделить сформировавшиеся в исторической науке основные подходы и методы

Первая попытка показать формирование представлений о Японии в России и СССР сделана С И Вербицким в конце 1980-х г 13 Основные стереотипы восприятия Японии в России и на Западе были рассмотрены в исследованиях Д В Петрова14, С Б Маркарьяна15

Среди работ, посвященных изучению представлений о Японии в российском обществе дореволюционного периода, можно выделить исследования В Э Молодякова, А А Поповой, А И Штейнгауза и Н Коныпиной16 Первым в отечественной историографии комплексный анализ образа Японии в представлениях европейцев с привлечением междисциплинарного подхода был сделан В Э Молодяковым Он рассматривает образ Японии в представлениях европейцев как феномен политической, философской и эстетической мысли,

17

культуры, искусства, и, наконец, массового сознания

Значительное количество работ было посвящено анализу образа Японии в период русско-японской войны18, в рамках данных исследований акцентировалось внимание на основных приемах формирования образа врага карикатурах, лубках, печатных изданиях19

Эволюция образа Японии в советской печати, карикатурах 1920-30-х годов прослежена в работах Ю Д Михайловой, Ю С Костылева20 Следует отметить, что особое внимание авторы уделили изучению представления Японии в СМИ в

12ФатеевАВ Образ врага в советской пропаганде 1945-1954rr М , 1999, Невежин В А Синдром наступательной войны Советская пропаганда в преддверии «священных боев», 1939-1941 гг М , 1997, Еремин С В Образ врага в советской пропаганде (историографический аспект) // Малоизученные и дискуссионные проблемы отечественной истории сборш1к научных трудов Нижневартовск, 2005

13 Вербицкий С Формирование представлений о Японии в Россини СССР //Япония 1989 Ежегодник М ,1991 С 129-149

u Петров Д Россия и Япония стереотипы восприятия//Знакомьтесь - Япония 1994 №5,6 1995 №7

15 Маркарьян С Б Эволюция взаимовосприятия в отношениях Японии и Запада // Япония 1996-1997 Ежегодник М , 1997 С 151-159

16 Молодяков ВЭ Моделирование образа Японии // Япония переворачивая страшщу М, 1998 С 125-151, Попова А А Формирование образа Японии в российском общественном сознании Автореф дис на соиск \ чен степ канд ист наук Краснодар, 2001, Штейнга\з А И Япония и японцы пазами русских (вторая потовина XIX в ) // Toronto Slavic Quarterly 2005 №12, Конынина Н Д Влияние японской культуры на литературу и живопись России конца XIX - начала - XX вв Автореф дис на соиск учен степ канд культурологии Саратов, 2006

17 Молодяков В Э «Образ Японии» в Европе и России Вторая половина XIX-нач XX вв Москва-Токио, 1996

18 Жукова JIB Формирование «образа врага» в русско-японской войне 1904-1905 гт // Военно-историческая антропология Ежегодник, 2003/2004 Новые научные направления М, 2005 С 259- 275, Дроздова Э А Образ Японии и японцев в русско-японскую войну 1904-1905 it // Пятая Дальневосточная конференция молодых историков Владивосток, 1998 С 38-42

19 Mikbailova Y Japan and Russia mutual images, 1904-1939 // Japanese and Europe Images and Perceptions Bert Edstron (ed ), Japan Library, 2000 Pp 152-171, Филиппова T «Страшный враге и «добрый микадо» // Родила 2005 №10 С 61-66, ЭкшутС Ударим плакатом //Родина 2005 №10 С 67-68

50 Mikbailova Y Japan's place in Russian and Soviet national identity from Port Arthur to Khalkhin-gol // Japanese Slavic and East European. 2002 Vol 23 Pp 1-32, Костылев IO С Образ японца в советской массовой печати // Политическая лингвистика 2007 №1(21) С 39-46

предвоенный период, а именно во время военных конфликтов 1938 г и 1939 г, кроме того, исследователи анализируют основные средства, приемы, механизмы формирования образа врага

Формирование образа Японии как врага и отражение его в настроениях населения Дальнего Востока СССР 1930-1945 гг рассматривается в диссертационной работе А А Исаева21 Сравнительный анализ Японии как противника России в войнах XX века провела Е С Сенявская22, которая отметила, что представления о Японии большей части были мифологизированными

Важным для понимания особенностей советского массового сознания изучаемого периода является исследования японского ученого Игауэ Наха, который рассматривает представления о русских и японцах на основе фольклорного материала23

Первой попыткой комплексного изучения образа Японии в общественном сознании за достаточно долгий промежуток времени (с XVII в по настоящее время) можно назвать совместную монографию исследователей А Куланова и В Молодякова24 Значительное внимание исследователи уделяют проблеме формирования образа дальневосточного соседа на различных этапах российской истории, целям, задачам и основным средствам пропаганды, вопросу о влиянии военных столкновений на настроения В то же время авторы ограничились анализом представлений достаточно узкого круга людей (элитных групп)

Образ Японии в современном российском обществе изучен достаточно хороню Здесь можно выделить работы А Е Куланова, Ю Д Михайловой, П Ф Воробьевой25 Согласно выводам исследователей, большая часть представлений о Стране восходящего солнца идеологизирована, что заменило собой реальные знания об этой стране

Итак, подводя тог рассмотрению историографии проблемы, можно констатировать, что к настоящему моменту сформировался круг основных вопросов, наметились интересные подходы к их изучению Анализ работ показывает, что лучше всего исследован образ Японии в России второй половины XIX -в начале XX вв Это можно объяснить наличием обширной источниковой базы Однако в данных исследованиях рассмотрены представления в основном

11 Исаев А А Общество Дальнего Востока вусловиях японской опасности (1931-сср 1940-хгт) Автореф дис на соиск \чен степ, канд ист на\к Владивосток, 2006

22 Сенявская Е С Противники России в войнах XX века эволюция «образа врага» в сознании армии и общества М, 2006

23 Нахо Ига>э Взаимные образы русских и японцев (по фольклорным материалам) // Вестник Евразии 2004 №1 С 15-36, Он же Отражегше военных конфликтов между Россией иЯпониеи в русском народном творчестве XX в к постановке проблемы (на материалах Сибири и европейской части России) // Этноку льт\ рные взаимодействия в Сибири (XVII-XX вв) Тезисы, доклады и сообщения международной на\чнои конференции. Новосибирск 19-20 июня 2003 г Новосибирск, 2003 С 254-258

24 К\ ланов А Россия и Япония имиджев! ie войны / А К\ ланов, В Молодяков М, 2007

25 К\ танов АЕ Образ Японии в современной России стереотипы и реалии // Россия и Япония соседи в новом тысячелетии М, 2004 С 55-73, Он же Между чиром и собой трансформация имиджа Японии в эпоху глобализации // Глобальные вызовы - японскии опыт М, 2008 С 59-77, Михайлова Ю Д Представления россиян о Японии и россииско-японских отношениях по материалам опросов общественного мнения в Санкт-Петерб\рге и Владивостоке // Япония 2007 Ежегодник. М, 2007 С 171-188, Воробьева ПФ Стереотипные образы России и Япошш (по матерна лам социо логического опроса и обзорного анализа шггерат\ ры) // Япония 2008 Ежегодник М, 2008 С 162-181

политического руководства и интеллигенции В большинстве исследований анализируется представления о Японии в российском общественном сознании военных периодов, что, конечно, сужает общий круг представлений о дальневосточном соседе

Таким образом, к настоящему времени можно говорить об оформлении основных контуров нового направления в историографии, связанного с изучением образа Японии в советском общественном сознании, в том числе важного и интересного ответвления этого направления - исследования особенностей общественного сознания через призму образа «другого» Однако, значительный пласт проблем не нашел должного освещения в научной литературе, в частности, не проведен комплексный анализ представлений всех социальных групп общества, не рассмотрен вопрос о влиянии образа другой страны на принятие политических решений

Источннковая база исследования включает обширный архивный и опубликованный материал Для написания диссертационной работы были использованы документы Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) и Государственного архива РФ (ГАРФ) В РГАСПИ особый интерес для исследования формирования образа Японии у советского руководства, механизма выработки внешнеполитического курса представляют фонды И В Сталина (Ф 558), М И Калинина (Ф 78), К Е Ворошилова (Ф 74), А А Жданова (Ф 77)

В частности, в фонде Сталина хранятся книги «Военно-фашистское движение в Японии», «Военно-морские силы Японии», ТО Конроя «Японская угроза» с личными пометками вождя, которые показывают отношение советского лидера к традициям, к истории японского народа, позволяют выявить круг интересовавших его проблем Были привлечены и секретные донесения иностранного отдела ОГПУ-НКВД по вопросам Японии, ее внешней политики

Большую роль при изучении представлений масс о Японии сыграл комплекс писем граждан к М И Калинину по поводу событий на озере Хасан, хранящийся в личном фонде «всероссийского старосты» Важным документом для исследования формирования внешнеполитического курса СССР в отношении Японии, для понимания психологии советского руководства является стенограмма беседы М И Калинина с сотрудниками ИНО ОГГТУ, представителями дипмиссий по вопросам Японии

Комплекс документов, отложившихся в фондах ГАРФ, составляют материалы ведомств, ответственных за советскую внешне- и внутриполитическую пропаганду Всесоюзное общество культурных связей с заграницей (Р-5283), ТАСС (Р-4459), Государственный комитет СССР по телевидению и радиовещанию (Р-6903), газета «Известия» (Р-1244) Источники содержат сведения о механизмах формирования образа Японии в советских средствах массовой информации, о представлениях интеллигенции о Стране восходящего солнца

Большую группу значимых источников представляют документы Восточного отдела ВОКС В фонде хранится личная переписка представителей

организации в Японии с руководством, отчеты сотрудников по поводу встреч с японскими туристами, личные выступления деятелей общества на различного рода мероприятиях, совещаниях, объяснительные записки.

Опубликованные источники можно объединить в следующие группы 1) переписка высшего партийного руководства СССР, 2) документы ЦК ВКП (б), 3) выступления советских лидеров, 4) сводки ОГПУ-НКВД о настроениях населения, 5) «письма во власть», 6) материалы периодической печати, 7) мемуары, дневники, воспоминания, 8) фольклор, 9) художественная литература, 10) кинодокументы, 11) работы советских японоведов, 12) работы военных специалистов, 13) материалы АН СССР, высших учебных заведений

Опубликованная переписка высшего партийного руководства является важным источником по изучению разработки внешнеполитического курса страны в отношении восточного соседа, позволяет получить представления о процессе формирования образа Японии в советском общественном сознании, механизме передачи информации по линии Сталин - соратники Ценность данного вида источника и в том, что в нем прослеживаются взгляды, представления советских лидеров о Японии 26

Значительную роль в исследовании сыграли документы ЦК ВКП (б) которые характеризуют развитие политики советского руководства по отношению к Японии, иллюстрируют процесс формирования образа врага через средства пропаганды 27,

Отношение руководства к дальневосточному соседу, его политике

раскрывают официальные выступления, речи советских лидеров Значение

данных источников заключается в том, что они являлись отражением генеральной

линии, но и служили средством пропаганды, формирования единого мнения о 28

Японии среди населения

Основным материалом для анализа представлений масс о Японии в изучаемый период являются информационные сводки - спецсообщения о настроениях, которые готовились ОГПУ - НКВД и партийными органами об общественной реакции на главные события или политику государства Для сводок изучаемого периода характерно доминирование описаний настроений крестьян в связи с политикой коллективизации и раскулачивания В работе, исходя из целей диссертации, использовались сборники, в которых представлены взгляды масс о Японии29

26 См Советское р> ководство Переписка 1928-1941 гг / Сост А В Квашонкин, Л П Кошетева, ТА. Роговая, О В Хлевшок M, 1999, Сталин и Каганович Переписка 1931-1936 гг / Сост О В Хлевшок, Р У Дэвис, ЛП Кошетева, ЭА Рис, Л А Роговая М, 2001, Сташнское Политбюро в 30-е годы Сборник док\ме1ггов / Соспв1ггели О В Хлевшок, А В Квашонкин, ЛII Кошелевч, 1А Роговая М,1995

27 ВКП(б), Коминтерн и Япония 1917-1941 /Сост ГМ Аднбеков.ЖХ Адибекова,Х Вадаидр М,2001

28 Ворошитов К Е Статьи и речи от XVI до XVII съезда ВКП(б) M, 1934, Литвинов M M В борьбе за мир М, 1938

29 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД 1918-1939 Док> менты и материалы В 4-х т / ТЗ 1930-1934 гг Кн 2 1932-1934 гг / Под ред А Береловича, В Данилова М, 2005, Трагедия советской деревни Коллективизация и раск> лачивание 1927—1939 Документы и материалы В5-титт / Т 3 Конец 1930-1933 / Под ред В Данитова, Р Маннинг, Л Виолы M, 2001, Трагедия советской деревни Котлективизация и раскулачивание 1927—1939 Док\ менты и материалы В5-титт / Т 4 M , 2002, Трагедия советской деревни Коллективизация и

11

Другим видом источника являются письма во вчастъ, которые дают представление о социокультурном облике СССР, отражают механизм взаимодействия «верхов» и «низов» Однако при работе с этим видом источника необходимо иметь в виду, что он несет в себе высокую долю субъективизма

Одним из главных источников по формированию образа Японии в советском общественном сознании являются материалы советской периодической печати Для анализа были выбраны центральные газеты «Правда» и «Известия», так как они были рассчитаны на достаточно массовую аудиторию, содержали в себе как текстовый, так и иллюстративный материал, в частности, карикатуры, карты Для изучения представлений военных о Японии в качестве источника были привлечены военные газеты и журналы изучаемого периода, которые также помогают выявить специфику создания образа врага для отдельной группы

Источники мемуарного жанра представляют воспоминания, дневники деятелей культуры, науки, военных, участников событии на оз Хасан и р Халхин-Гол Воспоминания представителей интеллигенции в данном исследовании являются важным источником для изучения механизма взаимоотношения власти и творческих слоев населения, их взглядов на Страну восходящего солнца, политики государства по формированию негативного образа дальневосточного соседа Данные источники позволяют раскрыть специфику мышления интеллектуальных слоев В частности, в диссертации используются дневники писателя К Чуковского, академика В Вернадского, карикатуриста Б Ефимова30 Воспоминания непосредственных участников советско-японских столкновений в конце 1930-х годов значительно расширяют представления о японцах, об их армии, специфике ведения боя Они также показывают степень влияния пропаганды на военное сознание при формировании образа врага, особенности мышления военных и восприятия «чужого» до и после столкновений Для анализа в диссертации использованы воспоминания высшего, среднего и низшего военного состава31

Также в работе использован такой специфический источник, как фочьклор Это, прежде всего, частушки, песни, которые расширяют и дополняют информацию о представлениях масс32

Группу использованных источников представляет собой художественная литература В советский период литература играла большую роль в идеологических кампаниях, а в 1930-е годы ей отводилась одна из ведущих ролей в формировании «образа врага» В диссертации проанализированы произведения, которые наиболее ярко показали японцев в образе врага33

раскулачивание 1927—1939 Документы и материалы В 5-ти тт / Т 5 1937—1939 Кн 1 1937 / Под ред В Данилова, Р Маннинг M, 2004

30 Чуковский К И Дневник 1930-1969 М, 1994, Вернадский В И Дневник 1926-1934 М, 2001, Ефимов БЕ Десять десятилетий О том, что видел, пережил, запомнил M, 2000

31 Жуков Г К Воспоминания и размышления В 2-\ т / Т 1 М, 1974, Жуков Г К Хатхин-гольский урок // Побратимы Халхин-Гола M, 1979 С 10-27, Федюнинский И И На Востоке M, 1985, Терентии П На сопке Заозерной//Пограничник 1967 № 10

31 Русский фольклор Прибайкалья Улан-Удэ, 1968

33АркинД За японским морем M , 1931, Витмар JI Г1о .Япошш Очерки Свердловск M, 1933, Лапин Б Подвиг J1 , 1933, Павленко П А На Востоке M , 1935, Пильняк Б Камниикорни M , 1935, Тайган И Японские силу эты M,1931

Оригинальным историческим источником являются кинодокументы, в частности художественные фильмы В 1930-е годы кинематограф становится неотъемлемой частью сталинской пропагандисткой машины, которая через визуальные образы создавала эффект сопричастности зрителей и происходящего на экране Тем самым идеологические установки, растворенные в фильмах того времени, воспринимались как нечто внутреннее, пережитое34

Важным источником по изучению представлений научной интеллигенции о Японии являются работы японоведов изучаемого периода35 Научные исследования по Японии раскрывают процесс становления советского японоведения, очерчивают круг приоритетных направлений в изучении дальневосточного соседа, отражают политику государства в формировании образа Японии Используемые работы можно поделить по тематическому принципу на исторические, экономические и почитические

В качестве источника при исследовании военного сознания были привлечены работы военных теоретиков В них прослеживается уровень развития советской военной мысли, взгляд военных ученых на дальневосточного соседа как на предполагаемого соперника, оценка его боевой готовности Наиболее часто в работе использовались статьи из военных журналов изучаемого периода «Военный вестник», «Военный зарубежник», «Военная мысль» 36

Группу документов представляют постанов чения АН СССР, деюпроизводственная документация высших учебных заведений, в которой представлена информация по формированию приоритетных направлений в изучении проблем Японии, по созданию Ассоциации японоведов Названные документы раскрывают механизм функционирования Высшей школы, включая особенности реализации политико-идеологической линии партии в научной сфере

Таким образом, обширная источниковая база представляет собой единый документальный комплекс, являющийся основой для решения поставленных

задач

Научная новизна диссертационной работы определяется самим объектом исследования Впервые в отечественной историографии сделана попытка комплексного изучения особенностей советского общественного сознания 1930-х годов на основе анализа формировавшихся под влиянием исторических процессов той эпохи представлений различных социальных групп о внешнем мире В диссертации впервые на обширной источниковой базе проанализированы взгляды на Японию политического и военного руководства, интеллигенции, рабочих и крестьян в 1930-е годы

34 «Аэроград» (Реж А Добженко, «Мосфильм», «Украинфшпм», 1935), «Воточаевские дгш» (Реж Г Васильев, С Васильев, «Ленфильм», 1937), «На границе» (Реж А Иванов), «Трактористы» (Реж И Пырьев, «Киевская к/с», 1939)

35 Жуков Е История Японии Краткии очерк. М, 1939, Соколов Б Япония М, 1934, Южный А. Япония Политико-экономическии очерк. М, 1933 и др

36 Вадимов А Оборона японской армии // Военная мпси 1939 №5 С 112-124, Основы стратегии // Военный зар\бежннк. 1936 Попов П Организация и воор\жение пехотного батальона японской армии // Военный вестник 1938 №9 С 56-60, Свечин А Основы совремешгои японской стратегии и тактики//Военная мысль 1937 №1 С 141-165 и др

Новизна исследования обуславливается междисциплинарным подходом к проблеме Историческая имагология позволила дополнить историографию вопроса, исследовать общественное сознание в разнообразных ракурсах В диссертации доказывается, что образ Японии был важным инструментом формирования человека нового типа, одним из средств социальной мобилизации для осуществления поставленных властью и партией задач, то есть фактором управления, а также одним из способов самоидентификации различных социальных слоев В диссертации впервые был предложении и реализован новый подход к изучению политических событий и процессов 1930-х гг — через призму «образа другой страны»

Впервые был введен в научный оборот большой комплекс архивных документов, раскрывающих процесс формирования представлений о внешнем мире у политического руководства, влияния его взглядов на выработку внутри и внешнеполитического курса (в частности стенограмма беседы М И Калинина с представителями ИНО ОГПУ и дипломатами по вопросам взаимоотношений с Японией)

Исследование вносит вклад в изучение истории становления и развития советской науки, в частности японоведения Выявлены основные научные направления, круг изучавшихся вопросов, проблемы, с которыми столкнулись японоведы при использовании марксистской методологии в изучении истории Японии Показаны наиболее важные достижения советского востоковедения в рассматриваемый период и их значение для науки и политики государства

В диссертации впервые на основе анализа архивных и опубликованных источников предпринята попытка проследить эволюцию образа Японии в советском общественном сознании Таким образом, представления о другой стране показаны в работе не в статике, а в динамике

В диссертационной работе впервые дан комплексный анализ основных инструментов пропаганды 1930-х годов по формированию образа Японии, а также сделана попытка рассмотреть степень ее влияния на массовое сознание В работе комплексно отражена роль, механизмы, принципы организации политических и культурных коммуникаций для формирования образа другой страны пропаганда, научное знание, культура

Методологические основы исследования

Диссертационная работа базируется на принципах историзма, объективности, научности и системности, которые предполагают изучение поставленной проблемы в развитии и в контексте общих исторических процессов, анализ выявленных фактов во всей их совокупности и взаимосвязи При написании работы использовался комплекс общеисторических методов Историко-генетический метод позволил проследить развитие советско-японских отношений, изменение представлений о Японии различных групп населения в исследуемый период времени, сравнительно-исторический - выявить особенности восприятия «другого» различными социальными слоями советского общества Проблемно-хронологический метод предполагал выделение в теме образа Японии

в советском общественном сознании более узких проблем, каждая из которых рассматривается в хронологической последовательности

В качестве основополагающего метода изучения проблемы следует назвать междисциплинарный подход к историческому исследованию Вопросы, поднимаемые в рамках исторической имагологии, разрабатываются параллельно социологией, политологией, культурологией Основной объект исследования иматолотни - ю, как в национальных кулыурач формируются образы «своего» и «чужого» Соприкосновение с другой кутьтурои, взаимодействие с ней вызывает ощущение и понимание относительности ценностей, культур п самой социальной реальности

В диссертации также испотьзован метод обобщения на основе фра! мешированных свиде1ельств, позволивший проследшь общественные настроения, как важную часть общественного сознания, по текстам массовых источников социальной истории, таких, как письма во власть и другие Данный подход включает в себя метод анализа важных ситуаций, при котором существующая гипотеза находит документальное подтверждение в виде типичных и важных для понимания изучаемою феномена ситуаций, методы экстраполяции на основе сравнимых данных и максимализации возможностей вспомогательных доказательств

Изучаемый материал изложен в проблемно-хронологической последовательности

Положения, выносимые на защиту:

1 В процессе формирования общественного сознания сталинского СССР образ Японии служил одним из средств самоидентификации советского человека, способом создания политизированной коллективной идентичности советских людей Представления о Стране восходящего солнца являлись отражением изменении, происходивших в сознании, мышлении советского общества, его реакции на события в стране и в мире

2 Образ Японии в представлениях советского руководства играл значительную роль в выработке как внешне, так внутриполитического курса страны Образ Страны восходящего солнца для политических лидеров был средством самоидентификации, демонстрации растущей военной силы СССР перед капиталистическими странами. Образ Японии помогал советскому руководству легитимизировать себя в народном сознании, он был одним из средств социатьной мобилизации населения Образ Японии в сознании правящей группы формировался под воздействием различных информационных каналов, однако доминирующую роль в создании внешнеполитических представлений играли И В Сталин и его ближайшие соратники В дальнейшем сформировавшиеся представления руководства при помощи различных каналов пропаганды ретранслировались в массовое сознание

3 Среди военной элиты не было однозначной оценки военного потенциала, тактики и стратегии Японии Ее представления о Стране восходящего солнца зависели от совокупности факторов, в том числе от

профессионального опыта Военная элита, за редкими исключениями, оценивала японскую армию только с узкопрофессиональной точки зрения, однако для понимания японских стратегии и тактики важно было знание и понимание всех аспектов жизни Японии, включая традиции, культуру, менталитет японцев

4 Образ Японии в представлениях советской интеллигенции был многокомпонентным и включал в себя и научные, и «обыденные» знания, у одних представления основывались на практическом опыте, полученном в результате непосредственного знакомства с Японией, на основе анализа научной литературы, у других - главным источником информации была советская пропаганда, у третьих - и зарубежная пресса, радио Специфика положения советской интеллигенции заключалось в том, что, с одной стороны, она формировала образ Японии, с другой - сама являлась его «потребителем», следовала идеологическим установкам и была подвержена влиянию общих настроений 1930-е годы характеризуются становлением и развитием советского японоведения В связи с потребностями времени и политическими установками формируется новая методологическая база, расширяется круг исследуемых вопросов, создаются новые научные направления, благодаря этому был заложен фундамент советского востоковедения

5 Образ Японии, который формировался советской пропагандой 1930-х годов, не был статичным, он являлся отражением политики руководства страны по отношению к дальневосточному соседу При формировании представлений о Японии пропаганда отталкивалась от реальных событий на Дальнем Востоке, поэтому нельзя категорично утверждать, что вся транслировавшаяся на советское общество информация была ложью Советская пропаганда, учитывая сложившиеся представления, стереотипы, используя как оперативные средства воздействия - прессу и радио, так и долговременные — кинематограф, литературу и музыкальную культуру, а также агитпроп, систему образования, апеллируя, прежде всего, к эмоциям, чувствам населения, создавала негативный образ Страны восходящего солнца в советском массовом сознании Однако, как свидетельствуют архивные материалы, до конца ей не удалось подчинить себе общественное сознание, так как возможности ее влияния были не беспредельны

6 В массовом сознании в 1930-е гг сформировался противоречивый и неоднозначный образ Японии Он включал в себя как признаки «образа врага», так и отражал присущие части населения протестные настроения Практическая значимость диссертации заключается в том, что

результаты исследования, введенные в научный оборот архивные документы могут быть использованы в научно-исследовательской и педагогической работе, при написании трудов по истории России, по истории российско/советско-японских отношений, по формированию образа страны, а также при создании общих и специальных курсов по отечественной истории, по истории государственного у правления, по истории международных отношений

Полученные результаты могут быть применены для дальнейшего изучения социальной истории советского общества, образа Японии в другие периоды российской и советской истории, советской пропаганды и ее влияния на массовое сознание

Научная значимость исследования состоит в возможности использования материалов и выводов диссертации в работах по социологии, политологии, культурологии, имагологии

Материалы диссертации могут быть учтены государственными и общественными структурами в ходе их деятельности по развитшо российско-японских отношений, по созданию образа Японии в российском общественном сознании

Апробация работы. Диссертация подготовлена, обсуждена и рекомендована к защите на кафедре истории Российского государства ФГУ МГУ имени М В Ломоносова Основные положения и выводы работы нашли отражение в 13 публикациях, в том числе пять - в журналах, рекомендованных ВАК, общим объемом 9,79 печатных листов С материалами диссертации автор выступал на пяти международных научно-практических конференциях Также основные положения диссертации были апробированы в ходе работы международного семинара для аспирантов «Подготовка научных работников по общественных наукам» в г Шеффилд, Великобритания, 21-24 марта 2009 г

Структура работы. Диссертация состоит их трех глав, введения, заключения, списка источников и литературы, приложения

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность и научное значение темы, сформулированы цели и задачи исследования и определен его предмет, показана новизна, теоретическая и практическая значимость работы, охарактеризована ее методологическая основа

В первой главе — «Образ Японии в сознании политического и военного руководства 1930-х годов», через образ Японии рассматриваются особенности сознания, мышления советского политического и военного руководства 1930-х годов, влияния личных представлений лидеров на формирование внешнеполитического курса и внутреннюю политику СССР, то есть на выработку стратегических решений Важность изучения взглядов советского руководства обусловлена тем, что сформированные им представления при помощи различных каналов пропаганды ретранслировались на более низкие этажи социальной пирамиды, создавая массовое общественное сознание нового типа

Анализ архивных источников показал, что основными и наиболее важными каналами формирования образа Японии у советской политического руководства были донесения, сводки ОГПУ-НКВД, личные встречи с представителями этой организации, обзоры, подготовленные ВОКСом, информация ТАСС

Следует подчеркнуть, что органы ОГПУ-НКВД играли значительную роль в функционировании властного механизма и информационном обеспечении

сталинского режима Необходимо отметить, что, являясь важным источником информации о Японии для советского руководства, в основном донесения освещали политические, экономические и военные вопросы, игнорируя сведения о психологии, традициях японцев, о специфике восприятия ими внешнего мира, что делало сообщения однобокими и не давало полного представления о дальневосточном соседе С другой стороны, данный информационный канал перед собой таких задач не ставил

В результате в сознании политического руководства сложился ограниченный негативный образ Японии, которая представлялась лишь как агрессивная страна с дикими нравами и традициями, военная соперница, стремившаяся завоевать дальневосточные территории СССР В той части, которая касалась внешнеполитической деятельности Японии, это соответствовало действительности Страна восходящего солнца наращивала военную мощь на дальневосточных границах, расширяла географию экспансии в Тихоокеанском регионе, представляла реальную угрозу геополитическим интересам СССР на Дальнем Востоке Однако, прежде всего, образ Японии рассматривался руководством страны как важный ресурс пропаганды, во-первых, для объяснения внешней политики СССР, во-вторых, в целях мобилизации населения на решение поставленных партией задач, для отвлечения советского общества от внутренних проблем, и, в-третьих, в целях демонстрации своей растущей военной мощи и силы перед капиталистическими странами Из этого следует, что образ Японии был сложным феноменом, включавшим в себя различные представления и выполнявшим определенные политические и идеологические функции

Кроме того, следует обратить внимание на то, что очень сложно провести грань между образом Японии, характерным для власти и для масс, так как руководству страны также не чуждо было мифологизированное восприятие окружающего мира Поэтому нельзя исключать того, что представления политических лидеров частично совпадали с формируемыми для общественного сознания образами Следовательно, образ Японии в сознании политического руководства также включал комплекс мифов, которые являлись частью его картины мира

Как показывают архивные материалы, в частности беседа М И Калинина с представителями ИНО ОГПУ, дипломатами37, несмотря на ограниченность своих представлений советское руководство, по сравнению с царской властью, имело более обширные знания о дальневосточном соседе, оно более адекватно оценивало военно-экономический потенциал японского государства Кроме того, в течение 1930-х годов образ Японии в его представлениях не был статичным, он развивался под влиянием как внешних, так и внутренних факторов, подвергался корректировкам

Через образ Японии, при изучении внутренней и внешней политики дальневосточного соседа, лидеры СССР сравнивали себя с руководством этой страны, выделяя свои особенности, преимущества и недостатки, а также вырабатывали тактику дальнейших действий на международной арене

37 РГАСПИ Ф78 Опб Д 67 Л 148-165

В работе показано, что в течение межвоенного периода представления военной элиты о Японии не были статичными, они изменялись под влиянием международной обстановки, противостояния между военными группировками, военных конфликтов 1938, 1939 гг, зависели от профессиональной подготовки кадрового командного состава, его социального происхождения

Большинство представителей военного руководства дали высокую оценку японской армии, ее стратегии и тактике Они отмечали основными ее особенностями активную оборону, доминирующую роль флота, авиацию, развитие химического оружия, дисциплинированность, отличную подготовку боевого состава Военные подчеркивали значимость разведки, смекалку и хитрость японцев

После «первой пробы» сил на оз Хасан и р Халхин-Гол военное командование отметило отвагу, преданность японских солдат императору, четкое стратегическое планирование Однако слабостью японцев был офицерский состав, который оказался неспособен решать оперативные задачи

Изучение японской военный мысли было очень полезно для советского военного искусства, так как, анализируя военную подготовку императорских войск, военные специалисты выявляли преимущества и недостатки, проблемы Красной Армии, обращая внимание на опыт японцев по воспитанию моральной устойчивости бойцов

По мнению автора диссертации, условно можно выделить три этапа эволюции образа Страны восходящего солнца в сознании политического и военного руководства

На первом этапе (1931-1933) Япония воспринималась в образе сильного геополитического и военного соперника, угрожающего интересам СССР на Дальнем Востоке, нового игрока на международной политической арене

Представления, знания о Стране восходящего солнца были ограниченными, они основывались на событиях русско-японской войны 1904-1905 гт и интервенции Японии на Дальнем Востоке в период Гражданской войны Япония воспринималась советским руководством как исторический противник России и СССР

Этот этап характеризуется накоплением информации о данной стране, так как восприятие японцев как «макак»38 противоречило реальным событиям в Китае Исходя из поступавшей информации об активной политике Японии, учитывая тяжелую, нестабильную ситуацию внутри Страны Советов, И В Сталин занял нейтральную позицию в отношении дальневосточного соседа, но, с другой стороны, во внутренних делах был взят курс на укрепление дальневосточных границ и развитие этого отдаленного региона СССР Политическое руководство, учитывая обстановку в Китае и донесения ОГПУ, надеялось на то, что к моменту решения Японией маньчжурских дел Советский Союз сможет с военной точки зрения дать достойный отпор противнику

Восточное направление во внешней политике стало одним из приоритетных, так как анализ советским руководством международной ситуации

38 Восприятие японцев в образе «макак» стожилось в период р>сско-японской войны 1904-1905 гт

19

начала 1930-х показал, что уровень военной угрозы со стороны Японии был выше, чем со стороны Запада, который не мог оправиться от последствии «Великой депрессии»

На втором этапе (1933-1936) представления руководства страны о Японии значительно расширяются Правящая группа проявляет интерес к изучению не только политических и экономических сторон жизни Страны восходящего солнца, но и к ее социальным и культурным аспектам

Первые экономические достижения СССР, повышение его статуса на международной арене, укрепление личной власти Сталина, а также политическая нестабильность в Японии создали условия для восприятия Страны восходящего солнца как страны с агрессивной политикой, но при этом не готовой к полномасштабной войне Это позволило советскому руководству чувствовать себя более уверенными в принятии решений по отношению к Японии

Политическое руководство, в частности Сталин, начало антияпонскую компанию с целью создания «образа врага», призванного отвлечь население страны от внутренних социально-экономических проблем, мобилизовать человеческие ресурсы для решения поставленных партией задач Однако, с другой стороны, информация о росте вооружения японской армии, о степени ее готовности, а также нарастающая напряженная ситуация в Европе поставили СССР перед угрозой войны на два фронта Поэтому советское руководство продолжало вести курс на подписание пакта о ненападении с Японией В рамках реализации данной политики было подписано соглашение об уступке Советским Союзом КВЖД в пользу Маньчжоу-Го Таким образом была решена одна из проблем, которые усложняли строительство нормальных межгосударственных отношений между СССР и Японией в течегше нескольких лет

На третьем этапе (1937-1939) в сознании советского руководства и военной элиты закрепляется негативное отношение к Японии, которая предстает в образе милитариста, агрессора, военного соперника Данные представления усилились в результате многочисленных отказов японской стороны на предложения СССР подписать пакт о ненападении, заключения «Антикоминтерновского пакта» между Японией и Германией в 1936 г, военных конфликтов на оз Хасан и р Халхин-Гол

По сравнению с началом десятилетия во второй половине 1930-х гг у советского руководства сложились более четкие представления о Японии, в частности о политической ситуации в этой стране, при которой определяющую роль играли военные круги, потерявшие, как свидетельствуют документы, чувство реальности и меры Исходя из этого, советское правительство пыталось строить отношения между странами, отстаивая геополитические интересы СССР на Дальнем Востоке

На всех выделенных нами этапах формирование образа Японии проходило под влиянием Сталина Анализ переписки советского руководства, иные источники показывают, что именно его представления и его мировоззрение определяли советско-японские отношения Образ Японии создавался у вождя на

фоне собственного мнения о нормах и ценностях, через черно-белое восприятие действительности, на фоне представлений, которые были далеки от реальности39

Надо отметить, что на восприятие Японии советским политическим руководством оказывал большое воздействие исторический груз конфликтов, претензий и обид На его сознание продолжали влиять и устойчивые стереотипы о Японии, которые сложились в предыду щие периоды40 Это можно объяснить тем, что негативные черты складываются в общественном сознании быстрее, чем позитивные и приобретают более устойчивую форму Здесь еще следует добавить, что, когда нет диалога культур, широкого информационного обмена, образ другой страны обедняется

Исследование показало, что через первые успехи, в том числе на оз Хасан и р Халхин-Гол, достижения в построении сильного государства власть легитимизировала себя в народном сознании, а также осознавала свою значимость, важность в управлении страной

В целом, изучение формирования образа Японии как части общей системы представлений о реальности у советского политического и военного руководства свидетельствует о том, что его представления трансформировались с трудом, для него была характерна стабильность и устойчивость взглядов, определенная инерционность мышления, недостаточная его подвижность по отношению к меняющимся требованиям окружающего мира

Во второй главе — «Образ Японии в представлениях советской интеллигенции 30-х гг. XX в.» - анализируются особенности социальной психологии научных кругов, в частности, японоведов, сотрудников ВОКС, ТАСС и представителей творческой интеллигенции, раскрывавшихся через образ Японии, так как восприятие Страны восходящего солнца (как и всего внешнего мира) вносило вклад в процесс самоидентификации советской интеллигенции, становление ее как социальной группы Также изучение взглядов представителей науки, искусства на Японию позволяет проследить их представления о советской политике, экономике, выявить особенности взаимоотношений власти и интеллигенции

Исследуемый период характеризуется развитием советского японоведения формируются научные школы, закладывается источниковедческий, методологический фундамент, поднимаются новые проблемы, расширяется круг изучавшихся вопросов, особое внимание уделяется исследованию проблем современной истории В связи с потребностями времени развивается лингвистика и языкознание, составляются различные словари, издаются фундаментальные работы, которые будут актуальны и востребованы многие десятилетия

Несмотря на серьезные изменения в японоведении, советские ученые продолжали развивать те тенденции, которые были характерны и для дореволюционной школы, а именно, параллельное исследование проблем современной жизни страны и ее классического наследия К концу 1930-х г советское японоведение имело уже и свои достижения, которые получили

39 См Сталин и Каганович Переписка С 18

40 Миф о «желтой опасности», «островной хищнице», стране «сам\ раев» и «гейш»

положительную оценку среди ведущих зарубежных исследователей, были заложены основы дня будущих работ К сожалению, в исследованиях ученых той поры не представлено изучение вопросов культуры, религии, философии, вклад японской культуры в мировое развитие Это было результатом «социального» заказа, а также особенностей времени и эпохи

Для части исследователей это был тяжелый период, прежде всего из-за внедрения нового методологического подхода, полного контроля власти, «навязывания» тематики работ, что сказывалось на отношении ученых к миру, на их сознании

Однако следует отметить, что, несмотря на влияние официальной линии, советские японоведы в своих исследованиях сумели подчеркнуть рациональность японцев, их стремление к инновациям Советские востоковеды выделили основные направления развития японской экономики, в частности, ориентацию на технические достижения, импорт в страну достижении научно-технической мысли из-за рубежа Одной из заслуг является разработка вопроса периодизации японской истории на основе анализа содержания переходных эпох в социально-экономическом развитии страны

Образ Японии не был однозначным в сознании советской интеллигенции Как показали многочисленные источники, культура, искусство, наука Японии оценивалась ею с положительной стороны, как часть мирового потенциала и наследия человечества, а политическая, экономическая деятельность японского правительства воспринималась негативно, осуждалась Восприятие зависело от социального происхождения, профессиональной деятельности, уровня образования, принадлежности к партии, опыта личных контактов, от близости к власти, степени участия в создании официального образа

По разному воспринимали Японию старая и новая интеллигенция Образ Японии у представителей старшего поколения основывался на знаниях, опыте, интеллектуальном багаже, который сложился в дореволюционный период, влияние имели определенные стереотипы, сформировавшиеся в к Х1Х-н XX вв Однако более важными были умение более глубоко анализировать информацию, давать критические оценки, учитывать социокультурные особенности при изучении других народов Тем не менее, четкого разграничения менаду этими группами нет, и очень трудно провести границы Это, в свою очередь, свидетельствует о сложной структуре советской интеллигенции 1930-х годов, а также ее неоднородности

В целом образ Японии как части картины мира советской интеллигенции формировался под влиянием марксисткой идеологической парадигмы

Анализ деятельности японоведов, творческой интеллигенции показывает, что образ Страны восходящего солнца - это сложный компонент общественного сознания, он включал в себя и научные представления, и набор мифов Образ Японии в представлениях советского общества большей частью являлся результатом мыслительной деятельности интеллигенции, что свидетельствовало о ее значительной роли в формировании советского сознания

Однако следует отметить, что массовые настроения влияли и на салгу интеллигенцию, и ее взгляды тоже включали мифы о Японии

Образ Японии способствовал процессу самоидентификации советской интеллигенции для одной ее части он представлял собой приспособление и принятие новой системы ценностей, новых условий существования, для другой части — становление как социальной группы с характерным образом мышления, восприятия, оценки окружающего мира

Анализ процесса привлечения советским руководством научной и творческой интеллигенции к формированию образа Японии показывает, что отношения между властью и интеллигенцией выстраивались непросто С одной стороны, одной из задач руководства было уничтожите интеллектуальной и творческой свободы, с другой - интеллигенция, в том числе старая, необходима была власти для практических целей, формирования новой картины мира Также для определенной части интеллигенции характерно было внутреннее противостояние, борьба между двумя «образами» сложившимся и навязанным

В целом, анализ взглядов советской интеллигенции показывает, что Япония воспринималась как реальный военный противник, однако не только для СССР, но и многих других стран Типичным представлением о Японии было признание того, что она шла по капиталистическому пути развития, но со своей спецификой - общество оставалось в своей основе традиционным, но при этом японцы тяготели к инновациям, то есть Япония была уникальной страной со значительными культурными, научными достижениями

В третьей главе — «Пропаганда и представления о Японии в массовом сознании СССР (1931-1939)» - на примере формирования образа Японии рассматриваются основные средства пропаганды и манипуляции общественным сознанием, их особенности и преимущества в создании «образа врага», эффективность их воздействия на массовое сознание, через представления о Стране восходящего солнца анализируются особенности, специфика советского массового сознания

Власть осознавала важность и значение применения средств политико-идеологических коммуникаций в формировании нового советского общества Воздействие на общественное сознание проходило систематически, комплексно, планомерно С помощью прессы, радио, литературы, кинематографа и музыкальной культуры власть реализовала в массах свои интересы, прежде всего, социально-политические Усилия советского руководства были направлены на создание режима «осажденной крепости», что позволило ему сфокусировать внимание населения на проблеме внешней опасности Именно благодаря средствам коммуникации активно поддерживалось в обществе чувство страха, нагнеталась психологическая напряженность

Можно выделить некоторые особенности формирования образа Японии Во-первых, создаваемые представления были связаны с внешнеполитическим курсом страны, с официальной линией руководства, которая менялась на протяжении 1930-х годов, следовательно, данный образ не был статичным Во-вторых, в основе образа лежала бинарность с одной стороны Японию изображали

агрессивной страной,' с другой - слабым, зависимым государством Основными символами Японии, получившими отражение в образах кино,' плаката, Карикатуры, были в первой половине десятилетия капиталист в цилиндре, во второй - самурай, военный в очках, с мечем Эти тенденции в изображении прослеживались во всех- средствах пропаганды и несли в себе глубокий идеологический, классовый смысл

Однако следует отметить, что при формировании представлений о Японии пропаганда отталкивалась от реальных событий на Дальнем Востоке, поэтому нельзя категорично утверждать, что вся транслировавшаяся на советское общество информация была ложью

Анализ советской пропаганды 1930-х годов показывает, что для нее был характерен процесс «военизации», что, конечно, отразилось и на общественном сознании Исследуемый период был ключевым для советской пропагандисткой системы еще и потому, что в это время для формирования внешней картины мира привлекались новые средства пропаганды (кино, музыкальная культура), совершенствовались приемы воздействия на сознание, которые получат свое развитие в период Великой Отечественной войны Учитывая особенности массового сознания, пропаганда, в первую очередь, старалась воздействовать на чувства, эмоции населения, что упрощало процесс формирования человека нового типа

В частности, активно отрабатывались технологии формирования «образа врага» Характерным приемом являлось дегуманизация предполагаемого противника, например, изображение его в образе животных Ярким примером являлись политические карикатуры, представлявшие японцев в виде обезьян, собак, котов Анализ материалов основных средств пропаганды показывает, что главными характеристиками «образа врага» являлись лексемы «тупой», «эгоистичный», «коварный», «враждебный», «агрессивный»

В целом, в исследуемый период происходит трансформация представлений о Японии. Для первой половины 1930-х Япония больше представлялась капиталистической страной, затем - сильным врагом, который угрожает существованию социалистической системы Однако под влиянием активной антияпонской пропаганды, а также событий на оз Хасан и р Халхин-Гол был развеян миф о непобедимости японской армии В результате использования политических коммуникаций в формировании образа Японии перед Второй мировой войной, японцы ассоциировались в глазах большинства советских людей с такими словами, как «милитарист», «шпион», «враг», то есть в массовом сознании было создано негативное отношение к Стране Восходящего солнца, был сформирован «образ врага»

Картина мира многих людей достаточно уверенно формировалась мифологемами и советской официальной культурой Однако при этом не исчезли и протестные настроения Как справедливо заметила НН Козлова, «масса не может быть приручена на все сто процентов», а тотальная манипулируемость

массы является мифом41 То есть общественные настроения были противоречивыми, что нашло отражение в неоднозначном восприятии Японии

Свое недовольство политикой советского руководства, свою реакцию на конкретные действия представителей власти на местах часть населения выражала своим сочувственным отношением к Японии и видела в ней защитницу и освободителя от власти Советов, в частности, от колхозов То есть Страна восходящего солнца виделась средством решения социальных проблем

Сводки, письма во власть показывают, что сталинской пропагандисткой машине не удалось до конца подавить независимые от власти представления Параллельно официальной существовала и народная культура (фольклор), в которой отразились взгляды и идеи простого человека

В свою очередь, все эти представления показывают специфику и особенности советского общества данного периода Через призму образа Японии происходила самоидентификация населения, осознание своего места в мире и в обществе, а также процесс определения отношения к власти и режиму

Образ внешнего мира в массовом сознании представлял собой сложный комплекс мифов, стереотипов, так как, по большей части, он являлся продуктом пропаганды и мифополагания Однако в массовом сознании существовали и рациональные представления и оценки внешнеполитической ситуации

Таким образом, можно говорить о том, что общественные настроения граждан СССР предстают далекими от однородности, хотя и находящимися под глубоким воздействием пропаганды

В заключении подведены основные итоги исследования и сделаны основные выводы

1931-1939 гт - это один из ключевых периодов в истории нашей страны, который имеет важное значение с точки зрения формирования советского общественного сознания В эти годы оформились характерные черты психологии основных групп населения, отражавшие особенности политического, экономического и социокультурного развития СССР

В процессе формирования общественного сознания СССР сталинской эпохи образ Японии служил одним из средств самоидентификации советского человека, способом создания политизированной коллективной идентичности советских людей «Официальный» образ Страны восходящего солнца рассматривался властью как одно из средств формирования однородной эмоциональной атмосферы общества, при которой советские граждане должны были пребывать в едином эмоциональном порыве и ощущать себя не личностями, а представителями Советского государства Автор приходит к выводу, что представления о Японии являлись отражением изменений, происходивших в сознании, мышлении советского общества, его реакции на события в стране и в мире

Образ Японии в представлениях советского руководства играл значительную роль в выработке как внешне, так внутриполитического курса страны Образ Страны восходящего солнца для лидеров государства был

41 Козлова НН Горизонты повседневности советской эпохи М, 1996 С 87

25

средством самоидентификации, демонстрации растущей военной силы СССР перед капиталистическими странами Образ Японии способствовал советскому руководству легитимизировать себя в народном сознании, он был одним из средств социальной мобилизации населения для решения поставленных властью задач

Образ Японии в сознании политического руководства формировался под воздействием различных информационных каналов (ОГПУ-НКВД, ВОКС, ТАСС, научная и художественная литература) Однако доминирующую роль в создании внешнеполитических представлений играли И В Сталин и его ближайшие соратники В дальнейшем сформировавшиеся представления руководства при помощи различных каналов пропаганды ретранслировались в массовое сознание Автор показывает, что тот образ, который транслировался в массы, не всегда соответствовал взглядам политических лидеров

Среди военной элиты не было однозначной оценки военного потенциала, тактики и стратегии Японии Ее представления о Стране восходящего солнца зависели от совокупности факторов, в том числе от профессионального опыта, степени владения объективной информацией Военная элита, за редкими исключениями, оценивала японскую армию только с узкопрофессиональной точки зрения, однако для понимания японских стратегии и тактики важно было знание и понимание всех аспектов жизни Японии, включая традиции, культуру, менталитет японцев

Образ Японии в представлениях советской интеллигенции был многокомпонентным и включал в себя и научные, и «обыденные» знания, картина мира была сложной, так как реальность и фикция сливались воедино У одних представления основывались на практическом опыте, полученном в результате непосредственного знакомства с Японией, на основе анализа научной литературы, у других - главным источником информации была советская пропаганда, у третьих - и зарубежная пресса, радио Специфика положения советской интеллигенции заключалось в том, что, с одной стороны, она формировала образ Японии, с другой - сама являлась его «потребителем», следовала идеологическим установкам и была подвержена влиянию общих настроений 1930-е годы характеризуются становлением и развитием советского японоведения в связи с потребностями времени и политическими установками формируется новая методологическая база, научные направления, расширяется круг исследуемых вопросов, благодаря этому была создана фундаментальная основа советского востоковедения

Образ Японии, который формировался советской пропагандой 1930-х годов, не был статичным, он являлся отражением политики руководства страны по отношению к дальневосточному соседу Основным и доступным источником информации о Японии для большей части населения были пресса, радио, агитлекции, которые являлись важнейшими средствами советской пропаганды Однако в этот период времени в качестве средства воздействия на сознание людей были привлечены кинематограф, художественная литература, музыкальная культура, что значительно увеличило возможности пропагандистских органов

Преимущество данных средств пропаганды заключалось в том, что на большинство населения с мифологизированным сознанием восприятие знаков и символов, исходящих из кино, песни, литературных произведений, политических карикатур, имело более глубокое воздействие, формируя у личности новые идеалы, интересы, потребности, стандарты, стереотипы поведения. Автор показал, что главными визуальными характеристиками японцев были их физическая непривлекательность, инвалидность, ассоциация с животным миром, образ был динамичным, изменялся под влиянием политической конъюнктуры от толстого капиталиста с мешком денег до самурая с мечем

Среди основных приемов воздействия, которое получили распространение, можно выделить следующие вызывание чувства страха, в основном при помощи реальных или мифических врагов, обобщение и размывание реальной картины, упрощение картины мира, разжигание вражды и ненависти

Однако, как свидетельствуют архивные материалы, до конца советской пропаганде не удалось подчинить себе общественное сознание, так как возможности ее влияния были не беспредельны

Япония в действительности проводила агрессивную и экспансионистскую политику, ее образ в общественном сознании частично формировался под влиянием этого фактора и в некоторой степени его отражал, о чем свидетельствуют письма во власть, а частично - являлся продуктом целенаправленного создания «образа врага» и коллективного мифотворчества

Советское общественное сознание не было гомогенным, эмоциональная атмосфера не была однородной, быстрые социальные перемены привели к распространению различных настроений Образ Японии ярко высвечивает эти особенности массового сознания 1930-х г, поскольку с одной стороны, дальневосточный сосед воспринимался как враг советского государства, «другой», свежи еще были воспоминания о событиях русско-японской, Гражданской войн, и как следствие, население поддерживало внешнеполитическую линию руководства страны по отношению к Стране восходящего солнца Однако, с другой — Япония представлялась как оппонент Советской власти, к которой у части общества было негативное отношение, японское правительство рассматривалось в качестве альтернативы советскому руководству, представлялось в роли освободителя народа от существующего режима Со стороны части населения это был пассивный политический протест, высказывание негативного отношения к политике руководства страны

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК РФ

1 Источники формирования образа Японии в политическом сознании советского руководства 1930-х гг // Вестник МГУ Сер 21 Управление (государство и общество) 2008 №4 С 85-100

2 «Нам было бы очень выгодно подраться с Японией и основательно побить ее» Стенограмма беседы М И Калинина «с группой приглашенных товарищей» 1934 г //Исторический архив 2008 №6 С 3-18

3 Япония в 1930-х гг глазами сотрудников ВОКС общество и государство // Вестник РУДН Серия «История» 2008 №6 С 126-131

4 Роль периодической печати СССР в формировании Образа Японии (исторический опыт 1930-х гг) // Уральский исторический вестник 2009 №1(22) С 23-30

5 Япония в представлениях советского военного руководства 30-х гг XX в // Известия Алтайского государственного университета Серия «История Политология» 2008 №4/5 С 111-115

Публикации в других изданиях

6 Факторы формирования образа Японии в советском общественном сознании 30-х годов XX в // Государственное управление Электронный вестник Номер регистрации электронного научного издания 0420700039 Идентификационный номер публикации 0420700039/0008

7 Роль политических коммуникаций в формировании образа Японии в советском общественном сознании (исторический опыт 30-х гг) // Государственное управление в XXI веке традиции и инновации Материалы 5-й международной конференции факультета государственного управления МГУ им М В Ломоносова (31 мая - 2 июня 2007 г ) Ч 1 М Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007 С 926 - 935

8 Образ Японии в советском общественном сознании 30-х годов как проблема исторической имагологии // Теория и практика управления новые подходы Вып ЮМ Университетский гуманитарный лицеи, 2007 С 97-104

9 Формирование «образа врага» Япония в советской пропаганде 1930-х гг // Государственное управление Электронный вестник Номер регистрации электронного научного издания 0420800039 Идентификационный номер публикации 0420700039/0035

10 Представления советской военной элиты о Японии (30-с гг XX века) // Историки размышляют Сборник статей Выпуск 6 М Изд-во Моек Ун-та, 2008 С 111-127

11 Япония в представлениях высшего советского руководства 30-х годов мифотворчество и прагматизм // Япония 2008 Ежегодник. М «АИРО-XXI», 2008 С 259-284

12 Образ Японии в советской печати 30-х г XX в // Государственное управление в XXI веке традиции и инновации 6-я ежегодная международная конференция факультета государственного управления МГУ имени М В Ломоносова, 29-31 мая 2008 г Материалы конференции 42 М МАКС Пресс, 2008 С 821-830

13 Образ Японии в советском массовом сознании (1931-1939) // Знакомьтесь -Япония 2009 №49 С 45-57

Подписано в печать 08 сентября 2009 г

Формат 60x90/16

Объем 1,75 т

Тираж 100 экз

Заказ № 080909232

Оттиражировано на ризографе в ООО «УниверПринт» ИНН/КПП 7728572912Y772801001

Адрес 119333, г Москва, Университетский проспект, д 6, кор 3 Тед 740-76-47, 989-15-83 http //www uni\ erpnnt ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Ложкина, Анастасия Сергеевна

СОДЕРЖАНИЕ.

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ОБРАЗ ЯПОНИИ В СОЗНАНИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО И ВОЕННОГО РУКОВОДСТВА 1930-Х ГОДОВ.

§ 1. япония в представлениях высшего советского руководства.

§2. Представления советской военной элиты о Японии.

ГЛАВА II. ОБРАЗ ЯПОНИИ В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ СОВЕТСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ 30-Х Г. XX В.

§ 1. Образ Японии в работах советских востоковедов.

§2. Образ Японии в представлениях научной и творческой интеллигенции.

ГЛАВА III: ПРОПАГАНДА И ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЯПОНИИ В МАССОВОМ СОЗНАНИИ СССР (1931-1939).

§ 1. Образ Японии в прессе, радио, литературе, кинематографе и музыкальной культуре.

§2. Образ Японии в советском массовом сознании.

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Ложкина, Анастасия Сергеевна

Актуальность исследования. Образ других стран и народов как часть картины мира - то есть системы представлений о реальности — неотъемлемая и принципиально важная характеристика общественного сознания. Через изучение, сопоставление себя с внешним миром происходит познание собственных особенностей, определение своего места в мире, соотнесение своей системы ценностей с системами ценностей других обществ. Как писал выдающийся литературовед и теоретик искусства М.М. Бахтин, «мы ставим чужой культуре новые вопросы, каких она себе не ставила, мы ищем в ней ответа на наши вопросы, и чужая культура отвечает нам, открывая перед нами новые стороны, новые смысловые глубины»1. Проблема самоидентификации, является актуальной в современном мире, так как в эпоху глобализации, когда происходит интеграция стран в технологической и экономической сферах, нарастает взаимопроникновение культур, - тому или иному обществу важно не только сохранить свою самобытность, но- и» быть открытым к восприятию других культур и пониманию особенностей мышления других народов.

Образы внешнего мира, бытующие в обществе на разных этапах его истории, играют значительную роль в формировании общественного сознания, а также в определении внутренней и внешней политики государства. Представления о внешнем мире складываются в результате взаимодействия двух и более стран, развития их отношений; таким образом формируется^ некий образ. Это достаточно сложный, многофакторный процесс. Под образом страны, в данном случае, понимаются стратифицированные и динамичные представления, которые соотносятся с политикой, экономикой, историей и культурой определённого государства2. На формирование образа другой страны оказывают влияние следующие факторы: природно-географические, климатические, цивилизационные, религиозно-конфессиональные, историко-культурные, уровень, развития экономики, бытовая культура, обычаи; высокая культура. Немаловажную роль играет близость,, пограничность. стран либо их удаленность друг от друга, т.е. географический фактор.

Следует отметить, что самоидентификация нации, общества, государства через образ «других» особо характерна для переходных периодов, кризисных эпох. Ярким: примером этого процесса в истории России являются: 30-е годы XX века; когда в условиях кардинальных изменений в: обществе происходило формирование человека нового типа?

Изучение советского общественного сознания 193 О-^х г. через призму восприятия другой; страны, в частности Японии^ позволяет познать особенности мышления как политического г и военного: руководства, интеллигенции; так и рабочих и крестьян, способы формированиям их сознания, систему ценностей.

Картина мира любого народа наиболее ярко проявляется в системе'так называемых бинарных оппозиций! т.е. диаметрально противостоящих^ друг другу понятий, при помощи которых в той или иной культуре описывается действительность. Российский исследователь В.П. Руднев под бинарной оппозицией; понимает универсальное, средство? познания мира . Изучение проблемы бинарных оппозиций в: культуре и общественном сознании является весьма важным и актуальным. Базовой является идентификация через дихотомию бинарной оппозиции «свой - чужой», «мы - они». Различие «своего» и «чужого» возникает в сознании человека с того времени, как он начинает осознавать самого себя: как индивидуума. С появлением- и осознанием1 личности появляется! и понимание «иного», окружающего; эту личность.

Проблема «свой» - «чужой», «мы» - «они» относится к сфере массового сознания и является универсальной для социальной психологии и культуры. Предметом осознания «своего» является некий набор качеств членов

I I социума, который может быть различен в зависимости от типа и масштабов I общности, поэтому набор признаков «инаковости» всегда зависит от параметров, по которым происходит сопоставление. I

Оппозиция «свои» - «чужой» присуща человеческому сознанию 'во все эпохи и имеет фундаментальное значение для раскрытия специфики любой I культуры и ее самосознания. Познание чужой культуры и самопознание суть явления одного порядка. Только в контактах с чужой культурой происходит осознание специфики собственной культуры. '

Историческая память во многом влияет, а иногда и предопределяет восприятие (и идентификацию) конкретным народом «своего» и «чужого» и существует в двух измерениях - социально-психологическом и культурном. Как явление культуры оно включает в себя всю совокупность исторических памятников и источников, а также историю как науку, общеобразовательную дисциплину. Как феномен массового сознания она ограничена5 стереотипными представлениями о прошлом своей страны, ее месте в мире, о взаимоотношениях с другими народами. Во втором случае историческая^ V память менее содержательна и сложна, но более динамична и подвержена трансформации, чем в роли феномена культуры.

Восприятие чужой'культуры может быть со знаком отталкивания или* со знаком притяжения. Часто синонимом «чужому»-является «иное»: человек воспринимает его чужим по незнанию. В процессе познания ему становится4 ясно, что это «иное» соответствует его «я», его установкам и принципам. Процесс заимствования этого «иного» имеет прогрессивное значение, что не раз подтверждалось в ходе исторического процесса в науке, искусстве, философии. Именно на этом основана преемственность в развитии человечества: усвоение, переработка опыта и знаний на основе творческого переосмысления и дальнейшего развития обогащает внутренний духовный, мир человека.

Нельзя не согласиться с мнением норвежского специалиста по международным отношениям И. Нойманна, что «чужие» играют важную роль в формировании коллективной идентичности, поскольку само их присутствие ставит вопрос о том, кто такой «Я» и кто для него «Другой»: Амбивалентность «чужих» может выявить амбивалентность самих этих категорий4.

Как предмет для анализа Япония была выбрана не случайно. Страна восходящего солнца является морской соседкой России, эта* одна* из экономически развитых, передовых стран1 мира с богатой культурной, научной традициями. История взаимоотношений России и Японии» насчитывает более 150 лет, однако за это относительно недолгое время* страны не раз сталкивались на полях сражений, и отношения между ними в XX веке можно охарактеризовать как сложные и противоречивые. Особенно выделяются 1930-е годы; многие особенности советско-японских отношений берут свое начало в исследуемый период.

Следует отметить, восточное направление во внешней политике СССР 1930-х гг. стало одним из приоритетных, так как анализ советским руководством международной ситуации начала предвоенного десятилетия показывал, что уровень военной угрозы со стороны Японии был выше, чем со стороны Запада, который не мог оправиться от последствий «Великой депрессии». Идентификация образа соседней страны в советском обществе, находясь на стыке дипломатических, политических, экономических проблем, позволяет связать их в единое целое, а иногда, совершенно по-новому осветить казалось бы уже известные аспекты взаимоотношений двух стран. Это очень важно для сегодняшнего дня: преодоление искаженных представлений друг о друге является частью диалога по выходу на новый, добрососедский уровень взаимоотношений России и Японии.

Общественная значимость изучения темы заключается в том, что социум заинтересован в научном понимании Японии, ее традиций, культуры.

В развитии современных российско-японских отношений немаловажную роль играет восприятие народами друг друга, отношение общественного мнения к стране-соседу.

Данная тема актуальна с научной точки зрения. В последние годы активно развивается такое направление в отечественной исторической науке, как историческая имагология5, занимающейся изучением взаимных представлений различных народов друг о друге. Методы имагологии позволяют раскрыть особенности сознания различных социальных' групп, проанализировать представления о внешнем мире как части картины мира, выявить основные факторы формирования образа окружающего мира.

Актуальным является также изучение «образа врага» как определенного политического приема, используемого элитами разных стран для решения задач по сохранению и увеличению власти, отвлечения населения от внутренних проблем. Под «образом врага» в диссертации понимается представления, возникающие у социального субъекта О' другом субъекте, воспринимаемом как несущий угрозу его интересам, ценностям или самому социальному и физическому существованию, и формируемые- на совокупной основе социально-исторического и индивидуального опыта, стереотипов и информационно-пропагандистского воздействия6.

Однако следует заметить, что символ «образа врага» формируется не только «сверху», это результат сильного социального напряжения в обществе, которому необходима идентификация, определение своего места в мире. Следовательно, через «образ врага» господствующая элита и массы пытаются решить свои задачи и назревшие проблемы.

Хотелось бы отметить, что наличие в общественном сознании «образа врага» характерно для периодов форсированной модернизации, больших скачков, строительства новых обществ, когда в условиях страха, всеобщей* подозрительности происходит мобилизация общества вокруг власти, обещающей народу безопасность, избавление от угрозы уничтожения ценностей, культуры и самого существования.

Представляется важным здесь отметить, что образ Японии как врага -это неоднозначный, сложный феномен общественного сознания. С одной стороны, Страна, восходящего солнца представляла реальную военную, угрозу для Советского Союза, так как она являлась агрессивным; милитаристским государством, претендующим на гегемонию в Тихоокеанском регионе. То есть Япония рассматривалась как политическим, руководством, так и большинством советских людей, как очевидный потенциальный противник. Следует, однако, различать «образ врага» как идеологему, как инструмент социальной мобилизации и реально имевшую место агрессивную политику Японии. В нашем исследовании будет уделено внимание, в основном, образу Японии как врага, выступавшему в качестве инструмента пропаганды. Эксплуатация образа Японии как врага была-идеологическим способом обеспечения концентрации человеческих и экономических ресурсов для решения задач обороны страны, для социальной мобилизации населения. «Образ врага» был элементом советского идеологического и пропагандистского дискурса, и для его построения* не требовалось знание японских традиций, истории и культуры.

Научный интерес представляет анализ деятельности советской пропаганды 1931-1939 гг. по формированию образа Японии. Он позволяет выявить особенности создания и функционирования сталинской пропагандисткой машины, определить основные ее инструменты, проследить эволюцию взглядов, определявших отношение масс к Японии. Значимость изучения пропаганды 1930-х годов заключается в том, что именно в этот период были заложены основные принципы, механизмы агитационно-пропагандистской работы, которые функционировали на протяжении* нескольких десятилетий, а некоторые из них используются и сейчас.

Актуальность темы определяется во многом спецификой изучаемого периода. Он включает в себя индустриализацию, коллективизацию, культурную революцию, время формирования нового государства; общества, человека. Этот период чрезвычайно- интересен и актуален с точки- зрения реакции различных слоев населения на политику власти, на значительные, изменения в обществе.

Изучение образа страны - это составная часть процесса изучения общественного сознания. Данная * категория является дискуссионной в научной литературе, так как представляет собой сложный и недостаточно изученный социальный феномен. Общественное сознание — это сложная система и совокупность чувств; переживаний, нравов, традиций; заблуждений, знаний, взглядов, мировоззрений, идеологических- систем, отражающих общественное бытие на данном этапе развития . Общественное сознание служит основой культурной деятельности и оказывает влияние: на индивидуальную психологию каждого человека, входящего в социум8.

Как и общественное сознание, образ страны включает в себя и ментальные представления, которые являются более глубокими, фундаментальными, так как ментальность отражает пройденный обществом исторический путь и является частью культуры. Содержанием ментальности является картины мира и восприятия себя в мире, распространенные общественные представления, мыслительные, поведенческие стереотипы. Как любой социальный феномен, ментальность исторически изменчива.

Частью образа страны являются общественные настроения по отношению- к тому или иному государству или народу, которые можно охарактеризовать как более поверхностные и ситуативные. Образ страны в общественных настроениях позволяет проследить взгляды, как общества, так и его отдельных групп на политику государства, его место и роль в мире:. Общественные настроения - это сложный комплекс коллективных чувств, эмоций и суждений, отражающих текущие и перспективные ожидания, требования и претензии^ людей, а также представления о возможности их реализации в конкретной исторической ситуации9.

Кроме того, образ страны отражается и в массовом сознании. Очевидно, что массовое сознание является разновидностью общественного сознания. Большинство исследователей объединяют в рамках понятия^ массового сознания некоторые черты менталитета и общественных настроений. Среди- подходов к определению данной дефиниции, можно выделить точку зрения исследователя-Д.В. Ольшанского. Он под массовым сознанием понимает особый, специфический вид общественного сознания, свойственный значительным неструктурированным множествам людей (массам).Массовое сознание определяется как совпадение в какой-то момент основных и наиболее значимых компонентов сознания- большого числа весьма разнообразных «классических» групп общества, однако оно несводимо к ним10.

Массовое сознание включает в себя представления, нормы, ценности; и< образцы поведения, которые вырабатываются в процессе общения людей1 и восприятия ими социально-политической и экономической информации. При изучении особенностей массового сознания 30-х г. нельзя не согласиться^ с мнением, Д.В. Ольшанского, что в. основе его лежит яркое эмоциональное переживание социальной проблемы, вызывающей всеобщую озабоченность, именно она являлась системообразующим фактором массового сознания1 \

Можно выделить следующие характеристики массового сознания: эмоциональность, подвижность, изменчивость, неоднородность, аморфность и противоречивость. Массовое сознание отличается восприимчивостью к образам, которые бывают простыми и ясными. Именно через эту особенность восприятия массовым сознанием информации власть пытается внедрить те представления о мире, которые выгодны ей.

Как уже отмечалось, образ страны формируется двумя путями: в результате влияния различных источников информации, а также вследствие личных контактов. В силу специфики советского общества, когда доступ к источникам информации был ограничен, определяющую роль в создании образа другой страны играли руководство страны, военные, ученые, писатели. Следовательно, с одной стороны, образ другой страны являлся продуктом элитарного сознания; поэтому, изучая, например; образ Японии, мы.исследуем особенности-психологии элитных групп, их роль в выработке знаний, символов, мифов, которые они затем транслировали на массовые cjioir общества, формируя массовое-сознание. Однако, с другой стороны, общество само имело определенную картину мира, которая сформировалась в результате исторического, культурного развития,.основывалась на ментальности.,Это»так же в свою очередь накладывало отпечаток на образ другой страны. Таким образом, образ Японии был продуктом взаимодействия сознания советского-руководства и массового. сознания; он являлся сложным многокомпонентным явлением советского общественного' сознания;, требующим всестороннего изучения.

Целью данного исследования является анализ образа Японии в представлениях различных слоев советского общества 1930-х годов.

Цель работы может быть реализована в результате решения следующих основных задач:

• Рассмотрения эволюции представлений советского политического руководства о Японии, влияния этих представлений на выработку внешнеполитического курса по отношению к дальневосточному соседу;

• Выявления основных информационных каналов, при помощи которых происходило формирование представлений советского руководства о Японии;

• Анализа роли И.В. Сталина в формировании образа Японии в советском общественном сознании; s г, I i 12

• Исследования представлений, о Японии военной элиты, её влияние на выработку военной стратегии;

• Изучения механизмов взаимоотношений власти и советской интеллигенции'в контексте формирования образа Японии;

• Выявления роли интеллигенции, в том числе, представителей творческих профессий в формировании образа Японии;

• Изучения роли советского японоведения в, формировании образа Японии в общественном сознании 1930-х;

• Анализа основных средств и методов пропаганды по созданию', образа Японии;

• Исследования образа Японии в сознании масс, изучения степени эффективности воздействия политических коммуникаций, на массовое сознание.

Объектом данного диссертационного исследования выступает советское общественное сознание 1930-х годов.

Предметом данного исследования является образ Японии в советском общественном сознании, отражавшийся в период 1931-1939 гг. во взглядах, представлениях как общества в целом, так и его отдельных групп.

Территориальные рамки, исследования определяются границами институционального и* культурно-идеологического распространения образа Японии, включавшего в себя политическую жизнь, образование, науку, искусство, массовые общественные настроения, то есть территорией Советского Союза 1930-х гг.

Хронологические рамки исследования очерчиваются двумя событиями — 18 сентября 1931 г. и 1 сентября 1939т. Начальная дата связана с вторжением Японии в Маньчжурию, что стало значительным актом? агрессии, изменившим военно-политическое положение на Дальнем Востоке. С этого момента внимание советского руководства было обращено" на дальневосточные границы, где теперь малочисленным частям РККА противостояла одна' из лучших армий мира. Т.е. над восточными границами нависла реальная угроза нападения. I

Конечная дата - это начало * Второй мировой войны* изменившей международное положение и политику в том числе и» в'< Тихоокеанском регионе. Военный конфликт между СССР и Японией на. р. Халхин-Гол разрушил миф о непобедимости японской армии, приостановил планы японского правительства по завоеванию советского Дальнего Востока^

Степень изученности проблемы

Изучение образа Японии в советском общественном сознании - новое направление в исторической науке, которое находится в самой начальной стадии своего формирования. Поэтому весьма непросто выделить этапы становления историографии вопроса, хотя заметным рубежом можно считать начало 1990-х годов. В диссертации в первую очередь анализируются работы, в которых концептуализируются общие проблемы исторической имагологии. Далее рассматривается литература, которая раскрывает сущность, особенности советского общественного сознания. Наконец, в фокусе внимания оказываются исследования, в которых рассматривается формирование образа Японии в общественном сознании на различных этапах российской истории.

Изучением взаимных представлений различных народов друг о друге занимается новое для отечественной исторической науки междисциплинарное направление — имагология12. Это — молодая и при этом активно развивающаяся дисциплина. Связано это с современными процессами, которые породили острую потребность понимания особенностей «чужих» и, в соответствии с этим, необходимость изучения того, как формируются их «образы».

Имагология, как научная дисциплина, начала формироваться в. 50-е

1 "I годы XX в. в США (К. Боулдинг, Дн. Бурстин ), Германии, во Франции- (П.

Бернер14, Жан-Франсуа Бросса 15, X. Дюкер 16, X. Диесринк 17, Мари^Франсуа Гийяр 18) на базе достижений школы «Анналов», которая поставила проблему «чужого в культуре». Первыми имагологию как метод исследования* начали применять специалисты-компаративисты для исследования этнических и национальных стереотипов, межкультурных отношений, взаимных представлений народов друг о- друге в литературе (компаративная литература). Большой вклад в становление и развитие новой' дисциплины внес бельгийский исследователь X. Диесринк.

За-последнее время значительно расширилась область использования методов имагологии: представления* друг о друге стали объектом исследования политологов, социологов, психологов. Болыиош вклад в развитие данного междисциплинарного направления в европейской^ науке

Q i^rt ryry гуу внесли работы Дж. Лерссен , Р. Корби» , Э.Менерт , А. Арндт , Д. Домен ,

2 1

А. Энгель-Брауншмит '.

В начале 1990-х годов получает развитие отечественная имагология. С 1994 года в Институте российской истории РАН функционирует научный

О с семинар по проблемам взаимовосприятия культур . Значительным событием для отечественной имагологии стало проведение в Санкт-Петербурге в 2001 г. Международной научной конференции «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании». На конференции были рассмотрены теоретико-методологические-проблемы оппозиции «свой-чужой», особенности русской идентичности и советского массового сознания26. Большой вклад в формирование нового направления вносит Е.С. Сенявская, которая в своей последней работе «Противники России в войнах XX века: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества»27 проанализировала исследовательский потенциал исторической имагологии, определила основной инструментарий, данной дисциплины, также охарактеризовала её развитие в российской науке.

Обобщающими исследованиями по проблемам имагологии стали работы «Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века», «Одиссей.

Человек в истории. Образ «другого» в культуре», «Россия и Европа; в- XIX

28

XX веках. Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур» . За относительно короткий период отечественной историографией накоплен значительный опыт в изучение образов отдельных стран в российской;

29 30 31 общественном сознании- например; Германии , Польши , Финляндии , Великобритании, .

В рамках исторической имагологии в российской науке получило развитие изучение механизмов;формирования;. функционирования^ динамики внешнеполитических стереотипов и- образов Bt общественном , сознании. Большой вклад в становление данного направления внес А.В. Голубев .

Итак, говоря о первом блоке работ, можно- констатировать, что почти за два десятилетиям российской имагологией достигнуты- значительные результаты::сформировался круг осиовныхпроблем, выработаны интересные подходы к- изучению «образа другого»; введены- в научный? оборот различного рода источники.

Поскольку образ другой, страны является; компонентом общественного сознания, историографическую базу исследования: составляют также работы по изучению советского массового сознания и общественных настроений;.

Вопрос о советском общественном сознании: является дискуссионными научной литературе, так как это достаточно сложный феномен, который требует всестороннего анализа.

Фундаментальной работой по изучению общественного сознания является исследование Б.Ф. Поршнева34. Общественное сознание, по мнению исследователя, состоит из двух частей: теоретической (идеология, т.е. теории, мировоззрения) и социальной психологии (безотчетность, инстинктивность и неосознанность настроений), при этом психология и идеология: взаимосвязаны. Б.Ф: Поршнев рассматривает общности, дает классификацию социально-психологическим явлениям.

Надо отметить, что на основе методологических (междисциплинарных) подходов и с опорой на ранее неизвестные источники, изучение советского общественного сознания началось лишь на рубеже 1980-х-1990-х гг.

Заметное влияние на становление историографии советского* общественного сознания оказали монографии западных исследователей.

3 5

Прежде всего, это работы Ш. Фицпатрик , в которых отражены процесс складывания мыслительного типа Homo Soveticus, формирования советских социальных практик и соответствовавшего им сознания. Значительное внимание американская исследовательница уделяет проблемам крестьянских и городских настроений, их природе, источникам возникновения. Ш. Фицпатрик рассматривает также ментальные черты, сформированные в обществе советской историей. Особый интерес указанные работьъ историка представляют с позиций рассмотрения динамики массового сознания^ через повседневную жизнь и бытовые практики общества.

Важными*для диссертационного исследования представляются выводы английской исследовательницы С. Дэвис36. Автор вводит в научный, оборот понятие «народное мнение» (popular opinion), признавая, таким образом, не вполне подходящим для описания- советского массового сознания стандартный термин «общественное мнение». Английская исследовательница уделяет много внимания протестным настроениям, делая важный вывод о неспособности режима и в 30-е годы полностью и уверенно

37 контролировать сознание советских людей . С. Дэвис ставит также еще одну значимую проблему - пределы обратного воздействия «народного мнения» на официальную политику и пропаганду. Интересным является используемый С.Дэвис подход изучения общественного мнения через бинарную оппозицию «мы-они», где «мы» - народ, «они» - власть.

Значительным явлением историографии формирования советского общества стала монография немецкого исследователя Шт. Плаггенборга38. Любопытным представляется подход автора к изучению общественных настроений - через культурные символы и культурную-практику. Немецкий историк показывает процесс возникновения и формирования своеобразного советского культурного дискурса, доказывает, что период создания нового человека сопровождался насильственными переменами в мировоззрении, образе мышления и жизни людей.

Также вопросы формирования менталитета советского- человека, общественного сознания в социалистическую эпоху затронута в работах А.Я. Лившина39, И.Б. Орлова40, А.И. Шаповалова41, Е.Ю.Зубковой42, Ю.В. Смолиной43, С.Г. Осьмачко44, Я.В. Соколова45. Важным для работы являются выводы» А.Я. Лившина о том, что в 1917-1929' гг. оформились типичные настроения основных групп населения, сложилась их особая, сложная динамика, что общественные настроеншг носили противоречивый, парадоксальный характер.46. И.Б. Орлов- в рамках изучения, особенностей политической- культуры 1930-х рассматривает ментальные черты человека «тоталитарного» общества, особенности его. политического сознания.

А.И. Шаповалов акцентирует внимание на политической культуре как элементе общественного сознания, доказывая, что общая политизация практически всех сфер* жизни человека" создала феномен борющегося человека, чья жизненная позиция была обусловлена политической борьбой, стремлением к достижению политических идеалов и реализации существующих в его сознании идеологем47. Е.Ю: Зубкова уделяет достаточно внимания' формированию социально-психологического облика советского человека. При этом автор приходит к важному выводу, что настроения послевоенной поры продолжали быть многослойными.

Историк С.А. Шинкарчук на основе большого источникового материала рассмотрел наиболее важные проблемы появления и развития* общественных настроений и общественного мнения на рубеже 1920-х и 1930-х гг.48. Автор вводит в оборот термин «неофициальное общественное мнение», понимая под ним разнообразные оппозиционные и просто выпадавшие из официального контекста проявления настроений. Оппозиционное мнение он рассматривает как форму пассивного протеста.

Тему взаимосвязи повседневности и общественных настроений в предвоенный период продолжили и развили Н.Б. Лебина49 и Е.А. Осокина50. Н.Б. Лебина сосредотачивается на1 повседневной жизни горожан, причем главным объектом изучения являются формы девиантного, выпадающего из общепринятой социальной1 нормы, поведения. Через показ особенностей и характерных моделей как стандартного, так и девиантного- поведения советского человека в экономических, политических и юридических обстоятельствах городской жизни" автор раскрывает реакции массового сознания на происходившие явления процессы. Также объектом^ исследований Н.Б. Лебиной является частная жизнь советских людей, абортная политика51.

В центре внимания книги- Е.А. Осокиной — повседневная жизнь общества в условиях огосударствления экономики, разрушения и возрождения рынка. В своем исследовании автор анализирует взаимодействие государства и людей, в частности она рассматривает развитие «черного» рынка как альтернативу системы снабжения населения, как способ приспособления и защиты обществом своих интересов в ответ на-политику государства подчинить себе экономическую, социальную и культурную сферы.

Данное направление в историографии развивает в своей книге и С.В. Журавлев52. Исследователь уделяет наибольшее внимание социально-бытовым, культурным, психологическим проблемам жизнедеятельности иностранцев в СССР, проблемам их политической социализации. Через показ жизни и настроений иностранцев анализируются более широкие стороны социально-психологического облика советского общества.

Значительным направлением в рамках изучения советского общественного сознания является рассмотрение особенностей массового сознания Л 930-х годов. Здесь можно выделить исследования А.В.Голубева» , который рассматривает массовое сознание через призму внешнеполитических стереотипов, О.А. Мусориной54, Л.Я.Кузьминой55. Интересными представляются выводы Л.Я. Кузьминой о закономерностях формирования тоталитарного сознания на этапе становления индустриального общества. Автор рассмотрела восприятие марксизма-различными социальными группами, и пришла к заключению; что он воспринимался как новая религия.

В российской историографии- также развитие получило, исследование тоталитарного политического^ сознания. Здесь можно выделить работу Ю.В.Смолиной, в которой автор считает, что- тоталитарное политическое сознание представляет собой искаженное, ложное сознание56. Внимание исследователей привлечено к изучению такого типа общественного сознания как. историческое сознание, к вопросу его» формирования советской властью57.

Важной составляющей советского общественного сознания 1930-х годов был «образ врага» - это представления о «другом», который воспринимался населением как угроза социального и физического их существования, формируемый в результате воздействия официальной пропаганды, а. также на основе личного, социально-исторического- опыта. Анализ работ по данной проблеме свидетельствует о ее междисциплинарном характере, так как она является объектом изучения не только историков, но и культурологов, социологов, политологов, психологов. Среди общетеоретических исследований можно выделить работы X. Бургесса58, Р. Риебера59, Р. Фишера60, Л. Гудкова61, И.Б. Гасанова62, И:Л. Морозова63, в которых* авторы раскрывают сущность понятия «образ врага», дают характеристику, определяют его функции, причины возникновения.' Для диссертационной работы представляет интерес вывод Л. Гудкова о том, что образ врага характерен при построении новых обществ, когда в условиях страха, унижения происходит мобилизация общества вокруг власти, гарантирующей народу безопасность, избавление от угрозы уничтожения их

64 m ценностей, культуры и самого существования . Также теоретические и методологические аспекты вопроса рассмотрены в сборнике «Образ врага» под ред. Н. Конродова65, в работах А.С. Сенявского66 и Е.С. Сенявской67^

Большое внимание уделяется исследователями рассмотрению» роли-«образа врага» в- системе советской пропаганды, в частности предвоенному

УГО /ГЛ 7П -y-f периоду (А.В. Голубев , А.В. Фатеев , В.А. Невежин , G.B. Еремин ). В рамках данного^направления развитие получило изучение отражения «образа врага» в, визуальных источниках. Здесь первой' работой' можно назвать исследование американского ученого' С. Кина, который проанализировал образ врага в политической карикатуре XX в., используя историко-психологический подход . Среди отечественных ученых проблемами отражения противника в визуальных источниках занимается историк Б:Э. Багдасарян73.

В целом, анализ исследований показывает, что «образ врага» — это сложный, многообразный элемент общественного сознания, »который характерен для многих обществ переходного типа, и являвшийся важным компонентом советской пропаганды. С одной стороны, «образ врага» рождался стихийно, сдругой - стимулировался пропагандой. «Образ врага» в-представлениях населения был средством редукции, поиска простых ответов на сложные вопросы.

В» рамках диссертационной работы исследован массив научной литературы по формированию образа Японии в России в различные исторические эпохи, что помогло автору понять предмет изучения, определить круг источников, неизученных проблем, выделить сформировавшиеся в исторической науке основные подходы и методы.

В рамках становления исторической имагологии в российской науке развитие получило изучение образа Японии. Первая попытка показать формирование представлений о Японии в России и СССР сделана С.И. Вербицким в конце 1980-х г. Исследователь выделил шесть этапов развития образа Страны восходящего солнца, дал краткий анализ основных факторов, которые влияли на процесс формирования представлений о данной стране . Основные стереотипы восприятия в^России Японии были рассмотрены Д:В. Петровым. Главным вывод его заключался в том, что «Образ Японии»*- это то, что виделось за словом «Япония», то, как русские ее себе представляют,

75 а не то, что есть в «действительности» . О мифологизированном восприятии Японии на Западе и его последствиях размышляет С.Б. Маркарьян в статье «Эволюция взаимовосприятия« в отношениях Японии и Запада». Автор приходит к выводу, что многие книги о Японии были написаны под исключительным влиянием японской экзотики76.

Среди работ, посвященных изучению представлений о Японии в российском обществе дореволюционного периода, можно выделить исследования В.Э. Молодякова77, А. А Поповой78, А.Е.Жукова79, А.

ЯП 81

Куланова и А.И. Штейнгауза . Первым в отечественной историографии-комплексный анализ образа Японии в представлениях европейцев с привлечением междисциплинарного подхода был сделан В.Э.1 Молодяковым. Он рассматривал образ Японии в представлениях европейцев как феномен политической, философской и эстетической .мысли, культуры, искусства, и, наконец, массового сознания82.

Значительное количество работ было посвящено анализу образа

83

Японии в период русско-японской войны ; в рамках данных исследовании акцентировалось внимание на основных приемах формирования образа врага: карикатурах, лубках, печатных изданиях84. Среди исследований хотелось бы обратить внимание на работу JT.B. Жуковой, которая дала сравнительный анализ представлений гражданских и военных лиц о Японии в период войны 1904-1905 гг.85 Интересным представляется исследование А-. о/

Куланова по отражению образа Японии в известной песне «Варяг» , а также в работе рассматривается, как данное художественное произведение I использовалось пропагандисткой машиной для подмены исторической реальности в сознании масс.

Влияние японской культуры на литературу и живопись России конца! XIX-начала XX вв. проанализировано в диссертационной- работе Н.

87 '

Коныииной . Автор- отмечает, что для исследуемого периода^ для» российского общественного сознания был характерен* «образ живописной, Японии», который являлся одним из факторов влияния японской культуры на культуру России.

Образ Японии в общественном сознании периода революции, Гражданской войны, НЭПа изучен достаточно слабо. Важным для дальнейших исследований можно назвать работу К.Беляевой «Факторы формирования представлений о Японии в Советской'России (1917-1925)»88. В некоторых работах анализируются определенные аспекты проблемы, например В.Э. Молодяков рассмотрел влияние Японии?на советскую поэзию* 20-30-х годов89.

Эволюция образа Японии в советской печати, карикатурах* 20-30-х годов прослежена в работах Ю.Д. Михайловой90, Ю.С. Костылева91. Следует отметить, что особое внимание* авторы уделили изучению представления Японии в СМИ в предвоенный период, а именно во время военных конфликтов < 1938 г. и 1939 г., кроме того, исследователи рассматривают основные средства, приемы, механизмы формирования образа врага.

Формирование образа Японии как врага и отражение его в настроениях населения Дальнего Востока СССР 1930-1945 гг. рассматривается в диссертационной работе А.А. Исаева . Автором введен в, научный оборот значительный комплекс архивных документов, отражающий настроения населения Дальнего Востока, его представления о Японии. Интересным представляется вывод А.А. Исаева о том, что с 1930 по 1938 гг. на формирование и развитие политических настроений влияло внутреннее положение: в = стране и лишь отчасти настроение тревоги военной; опасности со стороны Японии, и только с 1938 г. степень внешней, угрозы стала; доминировать. Важность работы заключается в том, что автор попытался-раскрыть политику по формированию образа Японию и эффективность; ее воздействия на массовое сознание. •

Сравнительный анализ Японии как; противника; России, в войнах XX века, провела Е.С. Сенявская93, которая? отметила, что представления; о Японии большей части были мифологизированными. Первой; попыткой комплексного изучения образа Японии в общественном сознании за достаточно долгий промежуток времени (с XVII в. по настоящее время) можно назвать совместную монографию исследователей А.Куланова и-- В:Молодякова94. Значительное внимание исследователи уделяют проблеме формирования образа' дальневосточного соседа* на различных этапах российской истории; целям; задачам; и основным* средствам пропаганды, вопросу о? влиянии? военных столкновений* на настроениям В го же- время авторами проанализированы представления достаточно узкого круга людей;(элитных групп).

Важным дляч понимания особенностей советского; массового сознания является исследования японского ученого Игауэ Наха, который рассматривает представлениям о русских и японцах на, основе фольклорного материала95. Сравнительный анализ показал,, что между русским и японским фольклором, существует много общего, как и в русском, так и в японском подчеркиваются? экзотические и опасные черты соседа, оба народа считают друг друга своеобразным мостом между Европой: и Азией:

С.И. Вербицкий обратил внимание на восприятие Яионии в СССР в период; холодной войны?6. В статье автор отметил, что Япония воспринималась, как исторический противник, однако^ сформировалась и ряд позитивных представлений; прежде всего как о возможном союзнике и i \ экономическом* партнере. Значительное внимание автор уделяет роли>

07 номенклатуры в формировании образа Японии .

Образ Японии в современном российском обществе изучен А.Е. Кулановым98, Ю.Д. Михайловой", П.Ф. Воробьевой100. Согласно выводам А. Куланова в России существует два образа Японии: «живописная Япония» и «желтая- опасность». Большая часть представлений о Стране восходящего солнца идеологизирована, что заменило собой реальные знания* об. этой стране. Представляется интересным замечание автора, что* образ Японии в России довольно сильно стратифицирован в зависимости от географического и социального положения исследуемых аудиторий.

Исследовательница из Японии Ю.Д. Михайлова на основе социологических данных делает заключение, что мифологизированные представления о Японии в сознании россиян, уходит в прошлое. Жители России стали более прагматично и трезво подходить к Японии и к оценке отношений с ней, т.е. в сознании происходит переориентация на1 более практические, рациональные ценности. Значимость исследования заключается в том, что автор выделила группы символов, ассоциирующихся с Японией, а анализ их показал, что между символами Японии и реальной жизнью1 в России существует определенная психологическая связь!01. Появляются новые символы Японии, а старые наполняются новым содержанием.

Итак, подводя итог рассмотрению историографии проблемы, можно констатировать, что к настоящему моменту сформировался круг основных вопросов, наметились. интересные подходы к изучению. К числу проблем можно, в частности, отнести изучение факторов, каналов формирования образа Японии; исследование Японии как военного противника; использования образа Японии пропагандой; соотношения реальных и мифологизированных представлений.

Анализ работ показывает, что лучше всего исследован образ Японии- в России второй половины* XIX -в начале XX вв. Это можно объяснить наличием обширной источниковой базы. Однако- в данных исследованиях рассмотрены представления в основном политического руководства и интеллигенции. Первой попыткой^ показать представления масс можно, назвать работу А.Исаева.

Также необходимо1 обратить внимание на то, что- в большинстве исследований анализируется представления о Японии' в российском общественном сознании военных периодов, что, конечно, сужает общий круг представлений.о дальневосточном соседе.

Таким образом, к настоящему времени можно говорить об оформлении основных контуров, нового' направления- в историографии, связанного с изучением образа Японии в советском'общественном сознании, в том числе важного и интересного ответвления этого направления — исследования особенностей общественного» сознания через, призму образа- «другого». Однако, значительный пласт проблем не нашел должного* освещения» в научной литературе, в частности, не проведен комплексный анализ представлений всех социальных групп общества, не рассмотрен вопрос о влиянии образа другой^ страны на принятие политических решений. Данное диссертационное исследование является попыткой-восполнить этот пробел.

Источниковая' база исследования, основывается на обширном архивном и опубликованном материале. Для написания диссертационной работы были использованы документы различного характера Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) и Государственного архива РФ (ГАРФ).

В- РГАСПИ особый интерес для исследования формирования образа Японии у советского руководства, механизма выработки внешнеполитического курса представляют фонды И.В1 Сталина (Ф. 558), М.И. Калинина (Ф.78), К.Е. Ворошилова (Ф. 74), А.А. Жданова (Ф. 77).

В частности, в фонде Сталина хранятся книги «Военно-фашистское движение в Японии», «Военно-морские силы Японии», Т.О. Конроя «Японская угроза» с личными пометками вождя, которые показывают отношение советского лидера к традициям, к истории японского народа, позволяют выявить круг интересовавших его проблем развития Японии 1930-х г. Также из данного фонда в, качестве источника были привлечены секретные донесения иностранного отдела ОГПУ-НКВД по вопросам Японии, ее внешней политики.

Большую роль при изучении представлений масс о Японии сыграл комплекс писем граждан к М.И. Калинину по поводу событий, на- озере Хасан, хранящийся в личном фонде «всероссийского старосты». Важным документом для исследования формирования внешнеполитического* курса СССР в- отношении Японии, для понимания психологии советского руководства является стенограмма беседы М.И. Калинина с сотрудниками ИНО ОГПУ, представителями дипмиссий по вопросам/Японии.

Комплекс документов, отложившихся в фондах ГАРФ и представляющий интерес для диссертационной работы, составляют материалы ведомств, ответственных за советскую внешне и внутриполитическую-пропаганду: Всесоюзное общество культурных связей с заграницей (Р-5283), ТАСС (Р-4459), Государственный комитет СССР по телевидению и радиовещанию (Р-6903), газета «Известия» (Р-1244). Источники содержат сведения о механизмах формирования образа Японии в советских средствах массовой информации, о представлениях интеллектуальной элиты о Стране восходящего солнца.

Большую группу важных источников представляют документы Восточного отдела ВОКС. В фонде хранится личная переписка представителей организации в Японии с руководством, отчеты сотрудников-по поводу встреч с японскими туристами, личные выступления деятелей общества на различного рода мероприятиях, совещаниях, объяснительные записки:

Помимо? документов; обнаруженных в; центральных российских архивах, при написании' диссертации использовались и опубликованные документы, которые значительно расширили: возможности реконструирования образа Японии в советском общественном сознаний 30-х годов; Опубликованные источники можно1 объединить, в следующие основные группы: Г) переписка: высшего партийного руководства: СССР; 2) документы ЦК ВКП (б); 3) выступления^ховетских лидеров; 4) сводки!ОРПУ-НКВД о настроениях населения; 5) «письма: во власть»; 6) материалы, периодической печати; 7) мемуары, дневники; воспоминания; 8) фольклор; 9) художественная? литература; 10) кинодокументы; 11) работы советских японоведов; 12) работы; военных специалистов; 13) материалы АН( СССР, высших учебных заведений;

Опубликованная переписка высшего партийного руководстваявляется важным; уникальным5 источникомшо выработке внешнеполитического курса страны в отношении?восточного соседа; позволяет получить -представления о процессе формирования образа'Японииш советском общественном сознании, механизме - передачи информации* по» линии Сталин — соратники. Ценность данного вида источника; и в том; что в; нем прослеживаются взгляды, представления советских лидеров: о Стране восходящего солнца: При: написании диссертации? использовались сборники, содержащие письма;,

1П9 телеграммы за 1928 - 1941 гг. Сборники содержат разный объем справочного- материала и комментариев,, однако собранные в них документы подтверждают правильность критериев отбора источников, использованных в данной работе.

Значительную роль в исследовании сыграли документы ЦК ВКП (б)103, которые характеризуют развитие политики советского руководства по отношению к Японии, иллюстрируют процесс формирования образа врага через средства пропаганды.

Отношение руководства к дальневосточному соседу, его политике раскрывают официальные выступления, речи советских лидеров. Значение данных источников-, заключается; в том; что они являлись отражение генеральной линии; но и служили средством пропаганды, формирования' единого мнения о Японии среди1 населения?04.

Основным материалом для? анализа представлений масс о Японии,' в изучаемый^ период являются* информационные сводки - спецсообщения о настроениях, которые готовились ОГПУ - НКВД: и партийными органами об общественной реакции, на главные события или политику государства. Система информирования' через сводки^ начала складываться еще в период Гражданской войны, в годы НЭПа она, получила дальнейшее развитие. Организация информационной работы была нацелена на получение полных и достоверных сведений по-широкому и четко определенному кругу вопросов. В1 основном партияги НКВД получали сведения о настроениях в массах через информаторов, которые отмечали, изменения в убеждениях, записывали частушки, слухи. Все это потом комплектовалось в сводки.

Однако следует обратить внимание на влияние субъективизма» и политико-идеологического начала при составлении отчетов, что необходимо учитывать при работе с данным источником. Итальянский исследователь А. Грациози указывает, что «быстрая контаминация тайных докладов официальной ложью» делала обзоры спецслужбами общественного мнения ошибочными. Они были составлены согласно заранее поставленной формуле, где «хорошие» и «плохие» новости были записаны в определенных дозах»105. Для сводок изучаемого периода характерно доминирование описания настроений крестьян в связи с политикой коллективизации и раскулачивания. В работе, исходя из целей диссертации, использовались сборники, в которых представлены взгляды масс о Японии106.

Другим видом источника, который дополняет сводки, являются письма. во власть. Специалист по общественным настроениям в 1920-1930-е-гг. А.Я. Лившин дает следующую характеристику данному источнику: «Письма во власть — это уникальный источник социальной истории; истории менталитета и общественных настроений, а также повседневности»107; письма дают представления о/ социокультурном облике сталинского СССР, отражают механизм взаимодействия «верхов» и «низов». Однако при работе с данным видом'источника необходимо иметь ввиду, что он несет в себе высокую долю субъективизма.

Одним из главных источников по формированию образа Японии в советском общественном- сознании^ являются материалы советской периодической печати. Для анализа были выбраны центральные газеты «Правда» и «Известия», так как они были рассчитаньв на достаточно массовую аудиторию, содержали в себе как текстовый, так, и иллюстративный материал, в частности, карикатуры, карты. Также данные периодические издания позволяют проследить изменения в изображении, представлении!Японии, политику руководства в отношении её. Для изучения представлений военных о Японии в качестве источника были привлечены военные газеты и журналы изучаемого* периода, которые также помогают выявить специфику создания, образа врага для отдельной' группы. Таким образом, изучение центральных и специальных изданий позволяет проанализировать процесс превращения прессы в одно из главных средств манипулирования общественным сознанием.

Источники мемуарного жанра представляют воспоминания, дневники деятелей культуры, науки, военных, участников событии на оз. Хасан и р. Халхин-Гол. Воспоминания* представителей интеллектуальной элиты в данном исследовании являются важным источником для изучения, механизма взаимоотношения власти и творческих слоев населения, их взглядов на Страну восходящего солнца, политики государства по формированию негативного образа дальневосточного соседа. Данные источники позволяют раскрыть специфику мышления интеллектуальных слоев. В частности, в диссертации используются дневники писателя К. Чуковского, академика В. Вернадского, карикатуриста Б. Ефимова108.

Воспоминания непосредственных участников советско-японских столкновений в конце 1930-х годов значительно расширяют представления о японцах, об их армии, специфике ведения боя. Они также показывают степень влияния пропаганды на военное сознание при формировании образа врага, особенности мышления военных и восприятия «чужого» до и'после столкновений. Для анализа в диссертации использованы воспоминания^ как высшего, так и среднего, низшего военного состава109.

Так же в работе использован такой специфический источник, как фольклор. Это, прежде всего, частушки; песни, которые расширяют и дополняют информацию о представлениях масс110.

Частушки являются' альтернативным* источником выявления настроений масс, так как этот вид народного творчества пользовался особой популярностью среди населения для выражения своего отношения к'власти, к событиям в стране. Здесь следует обратить внимание на то, что в советский период параллельно существовали песни и частушки, высмеивающие власть и, наоборот, поддерживающие политику партии. В диссертации^ для иллюстрации различных представлений масс о Японии были использованы обе тенденции.

Группу использованных источников представляет собой художественная литература. В советский период литература играла большую роль в идеолого-пропагандистских кампаниях, а в 1930-е годы ей отводилась одна из ведущих ролей в формировании образа врага. В художественных приведениях через образы персонажей показывались «негативные» черты японцев, их подготовки к военным действиям против СССР, осуждалась политика японского правительства. В диссертации проанализированы произведения, которые наиболее ярко показали японцев в образе врага111.

Оригинальным историческим источником являются кинодокументы, в частности художественные фильмы. В 30-е годы- кинематограф становится неотъемлемой частью сталинской пропагандисткой машины, которая через визуальные образы создает эффект сопричастности персонажей и зрителя к вымышленным событиям. Тем самым идеологические установки, растворенные в фильмах того времени, воспринимались как нечто внутреннее, пережитое. Также кинодокументы с исследовательской^ точки зрения интересны и тем, что они/,отражают не только культурную политику, 4 но и мировоззрение режиссера фильма .

Важным источником по изучению представлений научной интеллигенции о Японии являются работы японоведов' изучаемого периода113. Научные исследования по Японии раскрывают процесс становления* советского японоведения, очерчивают круг приоритетных направлений в изучении дальневосточного соседа, отражают политику государства в формировании образа Японии. Используемые работы'можно поделить по тематическому принципу на исторические, экономические1 и политические.

В качестве источника при исследовании военного сознания были привлечены работы военных теоретиков. В них прослеживается уровень развития советской военной мысли, взгляд военных ученых на дальневосточного соседа как на предполагаемого соперника, оценка его боевой готовности по сравнению с нашей. Также данный источник важен как инструмент пропаганды, формирования негативного образа Японии. Наиболее часто в работе использовались статьи из военных журналов изучаемого периода «Военный вестник», «Военный зарубежник», «Военная мысль» 114.

Группу документов представляют постановления АН СССР, делопроизводственная документация высших учебных заведений, в которой представлена- информация по формированию приоритетных направлений в изучении проблем Японии, по созданию Ассоциации японоведов. Названные документы раскрывают механизм, функционирования Высшей школы,, включая особенности* реализации- политико-идеологической линии партии в научной сфере.

Таким образом, обширная источниковая« база представляет собой единый документальный комплекс, являющийся- основой для: решения поставленных задач. Специфичность большинства»используемых источников диктует необходимость применения новых исследовательских методов при изучении.проблемы.

Научная новизна исследования обусловлена тем; что в данной работе впервые осуществлено комплексное исследование особенностей советского общественного сознания 1930-х-, годов» на основе анализам представлений различных социальных групп о' внешнем мире., В диссертации впервые на обширной, источниковой базе проанализированы взгляды на Японию политической,.военной, интеллектуальной и культурной* элиты. Кроме того, рассматриваются настроения рабочих, крестьян е 1930-е г.

Новизна, исследования обуславливается междисциплинарным подходом к проблеме. Автор стремится* внести вклад в формирующееся новое направление в исторических исследованиях - историческую имагологию, предусматривающее изучение проблемы на основе интеграции различных наук - собственно истории, политологии, социологии, социальной психологии и ряда других. Данный- подход позволил дополнить историографию вопроса, исследовать общественное сознание с разнообразных ракурсов. В» диссертации доказывается, что образ Японии был важным инструментом формирования человека нового типа, одним из средств социальной мобилизации для осуществления поставленных властью и партией задач, т.е. методом* управления, а также одним из способов самоидентификации различных социальных слоев. В диссертации впервые для анализа политических событий и процессов была предложена и использована историческая имагология.

Впервые был введен в научный оборот большой комплекс архивных документов, раскрывающих процесс формирования представлений^ о внешнем мире у политического руководства, дальнейшее влияние их взглядов на выработку внутри и внешнеполитического курса, а также трансляцию сформировавшихся образов на различные слои населения.

В диссертации впервые на основе анализа архивных и опубликованных источников предпринята попытка проследить эволюцию1 образа- Японии в советском общественном сознании, таким образом, представления о другой стране показаны в работе не в статике, а в динамике:

Исследование вносит новый вклад в» изучение истории* советской пропаганды в период ее становления; внедрения» новых технологий. Впервые в диссертационной работе дан комплексный? анализ основных инструментов пропаганды 1930-х годов по формированию образа Японии, а также сделана попытка рассмотреть степень ее влияния на массовое сознание.

Впервые' в работе комплексно отражена роль, механизмы, принципы организации политических и культурных коммуникаций для формирования образа другой страны: пропаганда, научное знание, культура.

Методологические основыисследования^

Диссертационная? работа базируется на принципах историзма, объективности, научности и системности, которые предполагают изучение поставленной проблемы в развитии и в контексте общих исторических процессов, анализ выявленных фактов во всей их совокупности и взаимосвязи. При написании работы использовался комплекс общеисторических методов: историко-генетический, который позволил проследить развитие советско-японских отношений, изменение представлений о Японии различных групп населения' в исследуемый' период времени; сравнительно-исторический, позволивший' выявить f особенности восприятия «другого» различными социальными слоями советского общества; проблемно-хронологический, предполагающий выделение в теме образа Японии в советском общественном сознании более узких проблем,, каждая из которых рассматривается в хронологической последовательности.

Основополагающим методом изучения является! междисциплинарный подход. Вопросы, поднимаемые в рамках исторической имаго логии, разрабатываются параллельно психологией и этнопсихологией, социологией, политологией, культурологией. В* качестве основных источников исследователи используют фольклор, литературу, различные виды искусства, которые особым образом отражают изучаемую проблему. На основе полученных данных, имагология делает обобщения и вырабатывает некую парадигму восприятия и репрезентации? «других» в пространстве своей; и другой культуры.

Основной объект исследования имагологии - то, как в национальных культурах формируются образы «своего» и «чужого». В основе концепции лежит предположение, что в общественном сознании культура делится' на свою и чужую, причем своя воспринимается как «естественная», сама собой разумеющаяся, а чужая - нет. Соприкосновение с другой культурой, взаимодействие с ней вызывает ощущение и понимание относительности ценностей, культур и самой социальной реальности.

В диссертации также использован метод обобщения на основе фрагментированных свидетельств,' позволивший проследить общественные настроения, как важную часть общественного сознания, по текстам массовых источников социальной истории, таких, как письма во власть и другие. Данный подход включает в себя: метод анализа важных ситуаций, при котором существующая гипотеза находит документальное подтверждение в виде типичных и важных для понимания изучаемого феномена ситуаций; методы экстраполяции на основе сравнимых данных и максимализации возможностей вспомогательных доказательств115.

Изучаемый материал изложен в проблемно-хронологической последовательности.

Практическая, значимость диссертации заключается в том, что^ результаты исследования,* введенные в научный оборот архивные документы могут быть использованы в научно-исследовательской- и педагогической работе, при подготовке трудов по истории России, по истории российско/советско-японских отношений. Полученные- результаты- могут быть использованы для дальнейшего изучения социальной- истории советского общества, образа Японии в другие периоды российской и советской истории.

Апробация работы. Диссертация, подготовлена, обсуждена и рекомендована к защите на кафедре истории Российского государства ФГУ МГУ имени М.В. Ломоносова. Основные положения и выводы работы были представлены на 6 научных конференциях, а также в 13 публикациях, в том числе пять — в журналах, рекомендованных ВАК, общим1 объемом 9,79 печатных листов. Примечания

1 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986. С. 253.

Беляева К. Факторы формирования представлений о Японии в советской России (19171925) [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://mmj.ru/japan.html?&article=146&cHash=c204cf4504, свободный.

3 Руднев В.П. Словарь культуры XX века. М., 1997. С. 38:

4 Ыойманн И. Использование «Другого»: Образы Востока в формировании европейской идентичностей / Пер. с англ. В.Б. Литвинова и И.А. Пилыцикова. М., 2004. С. 38.

5 Основное понятие имагологии — имагема (национальный образ), но также учеными под imago понимаются наглядные представления.

6 Сснявская Е.С. Противники России в войнах XX века: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М., 2006. С.20.

7 Прокофьев С .Я. Общественное сознание. Краснодар, 1997. С.6.

8 Лившин А.Я. Общественные настроения в советской России 1917-1929 гг. М., 2004. С. 6.

9 Зубкова Е.Ю. Общественные настроения в послевоенной России 1945-1953 гг. Автореферат дис. на соискание учен, степени док. ист. наук. М.5 2000. С.6.

10 Ольшанский Д.В. Психология масс. СПб., 2001. С.20.

11 Там же.

Имагология» (imagologie) — французский, немецкий термин, в литературе встречается иногда английский аналог — «имажинология». Однако следует отметить, что большинство англоязычных исследователей употребляет термин - «image studies».

13 The Image. Knowledge in Life and Society by Kenneth E. Boulding. Michigan, 1956; The Image: Or What Happened to the American Dream by Daniel Boorstin. Atheneum, 1962.

14 Boerner Peter. Das Bild vom anderen Land als Gegenstand literarischer Forschung // Sprache im technischen Zeitalter. 1975. 56. P. 313-321.

15 Brossaud Jean-Francois. Reflexions methodologiques sur l'imagologie et l'ethno-psychologie litteraires // Ethnopsychologie 1968. 23. P. 366-377.

16 Duijker H.C.J., Frijda N.H. National character and national stereotypes. A trend report prepared for the International Union of Scientific Psychology. Amsterdam; 1960.

7 Dyserinck Hugo. Zum Problem der «images» und «mirages» und ihrer Untersuchung im Rahmen der Vergleichenden Literaturwissenschaft // Arcadia. 1960. 1. P.107-120.

TO

Guyard Marius-Fran^ois. La litterature comparee. Paris, 1951. 19 Leerssen Joep. Mimesis and stereotype // Yearbook of European Studies. 1991. 4. P.165-176; Он же. Echoes and images: reflections upon foreign space. En Corbey & Leersen eds. 199Г. P. 123-138; Он же. As others see, among others, us: The Anglo-German relationship in context // Anglo-German attitudes, ed. C. Cullingford & H. Husemann (Aldershot: Avebury). 1995. P. 209-210; Он же. The Rhetoric of National'Character: A Programmatic Survey. Poetics-Today (PoT). 2000 Summer; 21(2). P. 267-92.

Corbey, R., Leersen J. Alterity, identity, image. Selves and others in society and scholarship. Amsterdam: Rodopi, 1991; Они же. Studying alterity: Backgrounds and perspectives. Amsterdam, 1991.

21 Mehnert Elke. Imagologica Slavica: Bilder vom eigenen und dem anderen Land. Frankfurt a.M.: Peter Lang, 1997. 168 p; Mehnert Elke. Studien zur Reiseliteratur — und Imagologieforschung. Frankfurt a.M.: P. Lang, 1997; Mehnert Elke (ред.) Миры образов — образы мира = Bilderwelten — Weltbilder: Справ, по имагологии / М-во образования. Рос. Федерации, Волгогр. гос. пед. ун-т, Упр. междунар. сотрудничества; Пер. с нем. М.И.Логвинова, Н.В.Бутковой/. 2-е изд., доп. Волгоград, 2003.

22 Arndt Astrid. Imagologie des Nordens: kulturelle Konstruktionen von Nurdlichkeit • in interdisziplirmrer Perspektive. Frankfurt aM, 2004.

23 Dohmen Doris. Das deutsche Irlandbild. Imagologische Untersuchungen zur Darstellung Irlands und der Iren in der deutschsprachigen Literatur. Amsterdam: Editions Rodopi, 1994.

21 Engel-Braunschmidt Annelore. Ultima Thule: Bilder des Nordens von der Antike bis zur Gegenvvart. Frankfurt: Lang, 2001.

25 Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 1. М., 2000; Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 2. М., 2002.

26 «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании: Материалы междунар. науч. конф., 24-25 мая 2001 г. / Под ред. д. и. н., проф. С.Н. Полторака. СПб, 2001.

27 Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX века: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М., 2006.

28 Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века / А.В. Голубев, М.М. Кудюкина, С.Т. Минаков и др. Редколлегия: Ю.С. Борисов, А.В.Голубев (отв. ред.) и др. М., 1998; Одиссей. Человек в истории. Образ «другого» в культуре. 1993. М., 1994. См.: Россия и Европа в XIX-XX веках. Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур. Сб. научн. трудов. М., 1996.

29 Оболенская СВ. Образ немца в русской народной культуре XVIII-XIX вв. // Одиссей. Человек в истории. Культурно- антропологическая история сегодня. 1991. М., 1991; Шепетов К.П. Немцы глазами русских. М., 1995; Немцы о русских. М., 1995; Медведев Р. А. Русские и немцы через 50 лет после мировой войны // Кентавр. 1995. № 1; Зубкова ЕЛО. Общество, вышедшее из войны: русские и немцы в 1945 году // Отечественная история. 1995. № 3; Русские и немцы в XVIII веке: Встреча культур. М., 2000; Дынгес А.А. Эволюция образа немца в российском массовом сознании // Межэтнические культурные связи в Донбасе: история, этнография, культура. Доклады и сообщения! круглых столов. Донецк, 2000; Немцы в России: Российско-немецкий диалог. Сб. стат. СПб., 2001; Василенко А.А. Образ Германии в интеллектуальной среде России 30-40-х гг. XIX в. Автореф. Канд.дисс. Омск, 2007.

30 Куприянов А.И. Поляки в представлении русских (1760-1860-е) // Россия и внешний мир. Диалог культур. Сб. ст. М., 1997; Фалькович С.М. Влияние культурного и политического факторов на формирование в русском обществе представлений о Польше и поляках // Культурные связи России и Польши 11-20 вв. М., 1998; Поляки и русские в глазах друг друга. М.,-2000; Славяне и их соседи. Сб. ст. М., 1999; Хорее В. Имагология и изучение русско-польских литературных связей // Поляки и русские в глазах друг друга. М., 2000. С. 23.

Ч 1

Многоликая Финляндия. Образ Финляндии и финнов в России. Великий Новгород, 2004.

Рудая Е.Н. Союзники-враги: Россия и Великобритания глазами друг друга в 1907-1917 годах // Россия' и Европа в XIX-XX веках. Проблемы взаимовосприятия: народов, социумов, культур. Сб. научн. трудов. М., 1996. С. 175-183; Голубев.А.В. Интеллигенция Великобритании и «новая цивилизация» (из истории советской-культурной дипломатии 1930-х гг.) // Россия и внешний мир: диалог культур. Сб. Статей. М., 1997. С.258-272; Сергеев Е.Ю. Образ Великобритания в представления, российских дипломатов и военных в конце XIX - начале XX века // Россия и Европа в XIX-XX веках. Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур. Сб. научн. трудов. М., 1996. С.1-166-174; Мыцык JI.H. Особенности восприятия советской культуры в Англии в годы Великой Отечественной войны // Россия и Европа! в XIX-XX веках. Проблемы взаимовосприятия народов, социумов, культур. Сб.научн. трудов. М., 1996. С. 201-209.

33 Голубев А.В*. Формирование образа внешнего мира в СССР 1930-х годов // Русская история:' проблемы менталитета. Тезисы докладов научной конференции. Москва, 4-6 октября 1994 г. М., 1994. С. 145-149; Он же. Запад глазами советского общества (основные тенденции формирования внешнеполитических стереотипов в 30-х годах) // Отечественная история. 1996. №1. С. 104-120; Он же. Эволюция инокультурных стереотипов советского общества // 50 лет без Сталина: наследие сталинизма и его влияние на историю второй половины XX века. М., 2005; Он же. «Если мир обрушится на нашу Республику.»: Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг. М., 2008.

34 Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М., 1978.

35 Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня. / Пер. с англ. Ml, 2001; Она же. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город / Пер. с англ. М., 2001.

36 Davies S. Popular Opinion in Stalin's Russia. Terror, Propaganda and Dissent, 1934-1941. Cambridge, 1997.

37 Там же. С. 183.

38 Плаггенборг Шт. Революция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма / Пер. с нем. СПб., 2000.

39 Лившин А.Я. Общественные настроения в советской России 1917-1929 гг. М., 2004; Он же. Власть и управление в массовой психологии (1917-1927 гг.) // Из истории государственного управления в России. Сб. ст. Симферополь, 1998. С. 87-112; Лившин А.Я., Орлов И.Б. «Серп и молот на престоле»: Революция, власть и воля в российском менталитете // Мнемозина: Альманах. Вып. 1. М., 1999. С. 117-131; Лившин А.Я., Орлов И.Б. Советская власть плюс военизация всей страны // Историки размышляют. Сборник статей. М., 1999. С. 215-235.

40 Орлов' И.Б. Политическая культура России XX века. М., 2008; Он же. Государство человеку - волк?: Власть в массовом сознании . периода Октябрьской революции и гражданской войны // Академик П.В. Волобуев. Неопубликованные работы. Воспоминания. Статьи. М., 2000. С. 470-482; Он же. Парадоксы российской психоментальности: массовое сознание эпохи нэпа// Армагеддон. 1999. Кн. 1. С. 59-66:

41 Шаповалов А.И. Феномен советской политической' культуры: ментальные признаки, источники формирования и развития. М., 1997.

42 Зубкова Е.Ю. Повседневное советское общество: политика и повседневность. 19451953. М., 1999; Она же. Общество и реформы-1945-1964. М., 1993.

43 Смолина Ю.В. Тоталитарное политическое сознание. Автореферат на соиск. учен, степени кан. пол. наук. Р-на-Д, 2003.

44 Осьмачко С.Г. Советское общественное сознание: факторы контрастного мировосприятия // «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании: Материалы междунар. науч. конф., 24-25 мая 2001 г. / Под ред. д. и. н., проф. С.Н. Полторака. СПб, 2001. С. 66-68.

45 Соколов Я.В. Формирование менталитета советских граждан // Российская повседневность 1921-1941 гг.: новые подходы: Доклады, сделанные на международной Междисциплинарнойтконференции 16-19 августа 1994 г. СПб., 1995. С. 67-74.

46 Лившин А.Я. Общественные настроения в советской России 1917-1929 гг. М., 2004. С. 258-270.

47 Шаповалов А.И. Феномен советской политической культуры: ментальные признаки, источники формирования и развития. М., 1997. С. 15.

О *

Шинкарчук С.А. Общественное мнение в Советской России в 30-е гг. (По материалам Северо-Запада). СПб., 1995.

49 Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города. Нормы и аномалии, 1920 - 30 годы. СПб., 1999.

50 Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия»: распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927-1941. М., 2008.

51 Лебина Н.Б. «Навстречу многочисленным заявлениям трудящихся женщин.». Абортная политика как зеркало советской социальной заботы // Советская социальная политика 1920-1930-х годов: Идеология и повседневность. М., 2007. С. 228-242.

52 См.: Журавлев С.В. «Маленькие люди» и «большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920 - 1930-х гг. М., 2000.

Голубев А.В. Запад глазами-советского общества (основные тенденции формирования внешнеполитических стереотипов в 30-х годах) // Отечественная история. 1996. №1. С. 104-120; Он же. Эволюция инокультурных стереотипов советского общества // 50 лет без Сталина: наследие сталинизма и его влияние на историю второй половины XX века. М., 2005; Он же. «Если мир обрушится на нашу Республику.»: Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг. М., 2008.

54 Мусорина О.А. Язык как способ воздействия властей на массовое сознание в 1920-30-е гг. (на примере Пензенского региона). Автореферат на соиск. учен, степени кан. ист. наук. Пенза, 2004.

55 Кузмина Л.Я. Массовое сознание в условиях тоталитарного общества: генезис и особенности. Диссертация на соискание канд. фил. наук. М., 1990.

56 Смолина Ю.В'. Тоталитарное политическое сознание. Автореферат на соиск. учен, степени кан. пол. наук. Р-на-Д, 2003.

Гречухин П.Б. Власть и формирование исторического сознания советского общества в 1934-1941 гг. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук Саратов, 1997; Данилов

B. Власть и формирование исторического сознания. Саратов, 2005.

58 Burgess Н. "Enemy Images." Beyond Intractability. Eds. Guy Burgess and Heidi Burgess [Электронный ресурс]. Conflict Research Consortium, University of Colorado, Boulder. Posted: October 2003 - Режим доступа: http://www.beyondintractability.org/essay/enemyimage/cвoбoдный.

59 Rieber R.The Psychology of War and Peace: The Image of the Enemy. New York, 1991.

60 Fisher R. J. The Social Psychology of Intergroup Conflict and International Conflict Resolution. New York, NY, 1990.

61 Гудков JI. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. М., 2004.

62

Гасанов И.Б. Национальные стереотипы и образ врага. М., 1994.

63 Морозов И.Л. Формирование в народном сознании «образа врага» как способ политической мобилизации России // «Наши» и «чужие» в российском историческом сознании: Материалы междунар. науч. конф., 24-25 мая 2001 г. / Под ред. д. и. н., проф.

C.Н. Полторака. СПб., 2001. С. 54-56.

64 Гудков Л. Указ. соч. С. 564, 593.

65 Образ врага / сост. Л. Гудков; ред. Н. Конродова. М., 2005.

66 Сенявский А.С. Проблема «свой-чужой» в историческом сознании: теоретико-методологический'аспект // «Наши» и «чужие» в российском историческом-сознании. СПб, 2001. С. 13-15; Сенявский А.С., Сенявская Е.С. Историческая имагология и проблема формирования «образа врага» (на материалах российской истории XX века) // Вестник РУДН. 2006. №2(6). С. 54-72.

67 Сенявская Е.С. Психология войны в XX веке: исторический опыт России. М., 1999.

ЛЯ

Голубев А.В. «Если мир обрушится на нашу Республику.»: Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг. М., 2008.

69 Фатеев А.В. Образ врага в советской пропаганде. 1945-1954 гг. М., 1999.

70 Невежин В.А. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии священных боев», 1939-1941 гг. М., 1997. <11

Еремин С.В. Образ врага в советской пропаганде (историографический аспект) // Малоизученные и дискуссионные проблемы отечественной истории: сборник научных трудов. Нижневартовск, 2005.

7 Keen S. Faces of the enemy reflection of the hostile imagination. San Francisco, 1986.

TX

Багдасарян В.Э. Образ врага в исторических фильмах 1930-1940-х гг. // Отечественная история. 2003. №6. С. 31-46.

74 Вербицкий С. Формирование представлений о Японии в России и СССР // Япония. 1989. Ежегодник. М., 1991. С. 129-149.

75 Петров Д. Россия и Япония: стереотипы восприятия // Знакомьтесь - Япония. 1995. №7. С. 45. п/

Маркарьян С.Б. Эволюция взаимовосприятия в отношениях Японии и Запада // Япония. 1996-1997. Ежегодник. М., 1997. С. 151-159.

77 Молодяков В.Э. Моделирование образа Японии // Япония: переворачивая страницу. М., 1998.С. 125-151.

-JO

Попова А.А. Формирование образа Японии в российском общественном сознании: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Краснодар, 2001.

7Q

Жуков А.Е. Японское зеркало: факторы формирования представлений о Японии в странах запада и Японии [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// www.comitet21.ru, свободный.

80 Куланов А.Е. Налетели ветры злые, да с восточной стороны [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://www. Japan.ru, свободный; Он же. Русско-японская война как фактор формирования имиджа Японии в России [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www. Japan.ru,, свободный.

81 Штейнгауз А.И. Япония и японцы глазами русских (вторая половина XIX в.) // Toronto Slavic Quarterly. 2005. №12.

82 Молодяков В.Э. «Образ Японии» в Европе и России. Вторая половина XIX- нач. XX вв. Москва-Токио, 1996.

О-)

Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX века: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М., 2006; Дроздова Э.А. Образ Японии и японцев в русско-японскую войну 1904-1905 гг. // Пятая Дальневосточная, конференция молодых историков. Владивосток, 1998. С. 38-42.

84 Mikhailova Y. Japan and Russia: mutual images, 1904-1939-// Japanese and Europe: Images and Perceptions. Bert Edstron (ed.), Japan Library, 2000.- Pp. 152-171; Филиппова Т. «Страшныйк враг» и «добрый микадо» // Родина. 2005. №10. С. 61-66; Экшут С. Ударим плакатом .//Родина. 2005. №10. С. 67-68. ос

Жукова JI.B. Формирование «образа врага» в русско-японской войне 1904-1905 гг. // Военно-историческаяантропология. Ежегодник, 2003/2004. Новые научные направления. М., 2005. С. 259- 275.

86 Куланов А.Е. Налетели ветры злые, да с восточной, стороны [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www. Japan.ru, свободный.

87 Конынина Н.Д. Влияние японской культурьь на литературу и живопись России'конца XIX - начала - XX вв. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. культурологи. Саратов, 2006.

88 Беляева К. Факторы формирования! представлений о Японииfв советской России (19171925) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://mmj.ru/japan.html?&article=l46&cHash=e204cf4504, свободный.

89 Молодяков В.Э. «В лимонной гавани Иокогама»: Япония в русской советской поэзии 20-30-х гг. // Вестник Московского университета. Сер. 13. Востоковедение. 1993. №2. С. 15-21.

90 Mikhailova Y. Japan's place in Russian and Soviet national identity from Port Arthur to Khalkhin-gol // Japanese Slavic and East European. 2002. Vol.23. Pp. 1-32;

91 Костылев Ю. С. Образ японца в советской массовой печати [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://www.philology.ru/linguistics2/kostylev-07.htm, свободный.

92 Исаев А.А. Общество Дальнего Востока в условиях японской опасности (1931-сер. 1940-х гг.) Автореферат на соиск. ученой степени к.и.н. Владивосток, 2006.

93 Сенявская Е.С. Психология войны в XX веке: исторический опыт России. М., 1999.

94 Куланов А. Россия и Япония: имиджевые войны / А. Куланов, В. Молодяков. М., 2007.

95 Нахо Игауэ. Взаимные образы русских и японцев (по фольклорным материалам) // Вестник Евразии. 2004. №1. С. 15-36; Он же. Отражение военных конфликтов между Россией и Японией в русском народном творчестве XX в.: к постановке проблемы (на материалах Сибири и европейской части России) // Этнокультурные взаимодействия в Сибири (XVII-XX вв.). Тезисы, доклады и сообщения международной научной конференции. Новосибирск 19-20 июня 2003 г. Новосибирск, 2003. С. 254-258.

96 Вербицкий С.И. Восприятие Японии в СССР в период "холодной войны"//Япония. 19971998. Ежегодник. М., 1998. С. 125-147.

97 Там же. С. 135.

98 Куланов А.Е. Образ Японии в современной России: стереотипы и решши // Россия и Япония: соседи в новом тысячелетии. М., 2004. С. 55-73; Он же. Между миром и собой: трансформация имиджа Японии в эпоху глобализации // Глобальные вызовы — японский опыт / Рук. Проекта Э.В. Молодякова. М., 2008. С. 59-77.

99 Михайлова Ю.Д. Представления россиян о Японии и российско-японских отношениях по материалам опросов общественного мнения- в Санкт-Петербурге и Владивостоке // Япония 2007. Ежегодник. М., 2007. С. 171-188.

100 Воробьева П.Ф. Стереотипные образы России и Японии (по материалам социологического опроса и обзорного анализа литературы) // Япония 2008. Ежегодник. М., 2008. С. 162-181.

101 Там же. С. 187.

102 См.: Советское руководство. Переписка. 1928-1941 гг. / Сост. А.В. Квашонкин, Л.П. Кошелсва, JI.A. Роговая, О.В. Хлевнюк. М., 1999; Сталин и Каганович. Переписка. 19311936 гг. / Сост. О.В. Хлевнюк, Р.У. Дэвис, Л.П. Кошелева, Э.А. Рис, Л.А. Роговая. М., 2001; Сталинское Политбюро в 30-е годы. Сборник документов / Составители 0:В. Хлевнюк, А.В. Квашонкин, Л.П. Кошелева, Л.А. Роговая. М., 1995.

103 ВКП(б), Коминтерн и Япония. 1917-1941. / Сост. Г.М. Адибеков, Ж.Г. Адибекова, X. Вада и др. М., 2001.

104 Ворошилов К.Е. Статьи и речи от XVI до XVII съезда ВКП(б). М., 1934; Литвинов М.М. В борьбе за мир. М., 1938.

105 См.: Кип Дж. Эпоха Иосифа Сталина в России. Современная историография / Дж. Кип, А.Литвин. М., 2009. С. 81.

106 Советская.деревня глазами ВЧК-ОРПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы. В 4-х т. / Т.З. 1930-1934'гг. Кн. 2: 1932-1934 гг. / Под ред. А. Береловича, В. Данилова. М., 2005; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927—1939: Документы и материалы. В 5-ти тт. / Т. 3. Конец 1930-1933 / Под ред. В.Данилова, Р.Маннинг, Л.Виолы. М., 2001; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927—1939: Документы и материалы. В 5-ти тт. / Т. 4. М., 2002; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927—1939: Документы и материалы. В'5-ти тт. / Т. 5. 1937—1939. Кн. 1. 1937 / Под ред. В.Данилова, Р.Маннинг. М., 2004.

107 Лившин А.Я. Общественные настроения в советской России 1917-1929 гг. М., 2004. С. 17.

108 Чуковский К.И. Дневник 1930-1969. М., 1994; Вернадский В.И. Дневник: 1926-1934. М., 2001; Ефимов Б.Е. Десять десятилетий. О том, что видел, пережил, запомнил. М., 2000.

109 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В 2-х т. /Т.1. М., 1974; Жуков Г.К. Халхин-гольский урок // Побратимы Халхин-Гола. М., 1979. С. 10-27; Федюнинский И.И. На Востоке. М., 1985; Терешкин П. На сопке Заозерной // Пограничник. 1967. № 10.

110 Русский фольклор Прибайкалья. Улан-Удэ, 1968;

111 Аркин Д. За японским морем. М., 1931; Витмар Л. По Японии. Очерки. Свердловск М., 1933; Лапин Б. Подвиг. Л.,. 1933; Павленко П.А. На Востоке. М., 1935; Пильняк Б. Камни и корни. М., 1935; Тайгин И. Японские силуэты. М., 1931.

112 «Аэроград» (Реж. А. Довженко, «Мосфильм», «Украинфильм», 1935); «Волочаевские дни» (Реж. Г. Васильев, С. Васильев, «Ленфильм», 1937); «На границе» (Реж. А. Иванов), «Трактористы» (Реж. И. Пырьев, «Киевская к/с», 1939).

113 Жуков Е. История Японии. Краткий очерк. М., 1939; Соколов Б. Япония. М., 1934; Южный А. Япония. Политико-экономический очерк. М., 1933 и др.

114 Вадимов А. Оборона японской армии // Военная мысль. 1939. №5. С. 112-124; Основы стратегии // Военный зарубежник. 1936. №8; Попов П. Организация и вооружение пехотного батальона японской армии // Военный вестник. 1938. №9. С. 56-60; Свечин А. Основы современной японской стратегии и тактики // Военная мысль. 1937. №1. С. 141165; Стратегические проблемы японского империализма (обзор статей руководящей японской военной мысли по важнейшим вопросам внешней политики и будущей войны) // Военный зарубежник. 1932. №6. С. 141-158; Хирата С. Как мы будем воевать (с японского) // Военный зарубежник. 1933. №9. с. 114-130.

115 См.: Лившин А.Я. Общественные настроения в советской России 1917-1929 гг. М., 2004. С.23-24.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Образ Японии в советском общественном сознании"

1931-1939 гг. - этоодин из важных периодов.в истории нашей страны, который имеет исключительное значение с точки зрения формирования' советского общественного сознания. В, эти годы оформились характерные черты основных групп населения, отражавшие особенности'политического, экономического и социокультурного развития' СССР, происходит становление советской^ элиты, интеллигенции, формирование психологии' человека нового типа.В' процессе складывания общественного сознания сталинской

эпохи образ Японии служил одним* из средств самоидентификации советского человека. Через сопоставление; сравнение «себя» с «другим», обладающим иными отличительными характеристиками; шло познание своего места в советской системе, определение своих ценностей, норм* поведения. С помощью-«другого» массы стремились упорядочить познаваемый - ими мир, перевести «непонятные» смыслы в легко узнаваемые образы.Япония выступала в качестве одного из средств самоидентификации СССР на международной арене, т.е. посредствам познания «другого» «я» получает шанс быть признанным и одновременно* конструироваться^как «я».Страна'восходящего солнца помогала Стране Советов определить свою роль в мировошполитике накануне Второй мировой, войны, позиционировать себя как сильное государство.Образ Японии в процессе складывания советского общественного сознания был способом создания политизированной коллективной идентичности советских людей - группы людей, разделявших общее недовольство той или иной ситуацией, отождествлявших внешнего по отношению к группе врага (виновника возникшей ситуации). То есть Страна восходящего солнца была одним из

средств формирования властью однородной эмоциональной атмосферы общества, при которой советские граждане должны были пребывать в едином эмоциональном порыве и ощущалт себя; не личностями, а. представителями, Советского» государства: Для* облегчения* административного контроля, поведения граждан политическое: руководство; стремилось создать и поддерживать морально психологическое единство населения:, На протяжении, исследуемого периода представления* о Япониш не: былш статичными* они изменялись под

влиянием- внутренних и внешних факторов: На; восприятие дальневосточного;- соседаг оказывали* влияние историческая* память, конкретно-историческая» ситуация; жизненный? опыт, мировоззрение отдельных людей:. ©днако главнымt субъектом? формирования^ представлений? о Стране восходящего' солнца! была власть, модификация: взглядов* которою находила отражение- в* системе пропаганды. Развитие образа Японии; во' взглядах различных; социальных групп СССР можно> условно;поделить на трйшериода: И 1931-октябрь 1933; гг. Хронологические рамки; данного периода очерчиваются-двумя! событиями*— вторжениемсЯпонии) в:.Кйтай1вгсентябре 193Ш т. и письмом? Сталина к: соратникам? о начале антияпонской) идеологической; компании: В? начале 1930-х во внешнейг политике Советского Союза был взят курс: на= «умиротворение», уход от конфронтации: с дальневосточным: соседом: На этом этапепредставленияю Японии- основываются* на» стереотипаху сложившихся! в: период: русско японской: и Еражданскош войн; она* воспринимается; как; новый? игрок на международной-арене; угрожающий геополитическим:интересам СССР на Дальнем/Востоке; П. ноябрь 1933-1936; гг. Начало* компании* по формированию негативного образа: Японии: в- советском общественном: сознании* и подписание «Антикоминтерновского пакта» между Японией и Германией: определили рамки второго периода:.В* связи с нависшей: угрозой войны на два фронта советское руководство продолжало вести курс на подписание пакта о ненападении с дальневосточным соседом. На данном этапе представления о Японии у различных слоев населения значительно расширяются, включают в себя'не только «обыденные» знания, но и научные, а также набор мифов.1937- 1 сентября 1939 гг. В связи с началом в июле 1937 г. Страной восходящего- солнца нового этапа военных действий в Китае над дальневосточными границами' СССР нависла реальная угроза нападения, которая сохранялась вплоть до начала Второй мировой войны. На» данном этапе закрепляется негативное отношение к Японии; которая предстает в образе агрессора, военного соперника.Образ Страны восходящего * солнца в советском общественном сознании включал следующие характеристики, иногдапротиворечащие друг Другу:

1. Япония - агрессивная, амбициозная страна;

2. Япония - сильный геополитический противник СССР;

3. Япония - империалистическое, капиталистическое государство;

4. Япония - своеобразная страна, сочетающая в себе модернизированное (инновационное) развитие и патриархальность;

5. Япония - страна с богатой*культурой и духовным миром;

6. Япония — освободительница русского крестьянства от колхозного строя.Что касается представлений о японцах, то оно было предельно обобщенным, но тоже имело несколько вариаций:

1. Японцы - жестокие, дикие, варвары;

2. Японцы - хитрые, смекалистые и рациональные;

3. Японцы - авантюристы, «сволочи» и «мерзавцы»;

4. Японцы - трудолюбивые, послушные, дисциплинированные, преданы императору.Однако образ Японии был бы неполным, если мы не отметим «образы», которые реализовывала пропаганда: «военщина», «провокатор», «захватчик», «бандит», «разбойник», «гад».Представления о Японии в СССР во многом были мифологизированы, имели мало общего с реальностью. Рождение и устойчивость, мифов в советском общественном сознании объясняется его потребностью в иллюзиях, высокой степенью доверчивости, недостатком общей культуры, и достоверной' информации, эмоциональной напряженностью. Известный французский'культуролог семиотического направления Р. Барт писал: «Миф^ доносит до нас сообщения о происходящем в. общественной жизни, оценивает и обосновывает эти сообщения, служит источником наших воззрений» и заставляет нас принимать v ценности, которые сами по себе являются продуктами общественно&жизнюи экономического устройства»1.Ярким примером мифа, функции которого охарактеризовал Р. Барт, являлась миф о Японии как враге. С одной стороны, эти представления отражали реальность, т.к. Япония проводила агрессивную политику с целью создания «Великой азиатской империи». С другощ миф) был продуктом целенаправленной политики советского

руководства по» созданию образа Страны восходящего

солнца- как врага для мобилизации населения на решение поставленных партией задач. Следовательно, агрессивная» политика Японии и образ врага - это разные явления.«Образ врага» - это сложный феномен, миф,- функцией которого являлось сплочение населения-вокруг власти, концентрация его усилий для борьбы с внешней опасностью, активизация чувства патриотизма и гордости за свою страну. Т.е. для советского- руководства это был идеолого пропагандистский инструмент управления населением, а для масс -

определенная схема, которая помогала жить в. условиях огромных физических, моральных перегрузок, эмоционального* напряжения, и недостатка достоверной информации.Образ Японии как врага, с одной стороны, консолидировал советское общество, с другой, - культивировал в сознании населения конфронтационный тип мышления, в основе которого лежало восприятие всех событий через дихотомию «хороший»-«шюхой», «свой»-«чужой», «друг»-«враг».Образ Японии в представлениях советского руководства играл значительную роль в выработке как внешне, так внутриполитического курса страны. Образ Страны, восходящего солнца для лидеров государства, был средством самоидентификации; демонстрации растущей военной силы, СССР перед капиталистическими странами. Образ Японии .помогал советскому руководству легитимизировать себя в народном сознании, он был одним из средств социально» мобилизации населения* для решения: поставленных властью задач.Формирование: представлений; советского руководства о Японии происходило^ под влиянием объективных (внешней угрозы, каю со стороны Запада; так, и Востока, защиты национально-государственных ж геополитических интересов СССР) и субъективных факторов? (социальное происхождение, образование, революционный опыт, марксистская

идеология):. Определенный отпечаток на восприятие дальневосточного соседа накладывала история отношений между странами, которую нельзя назвать дружественной; также территориальная, удаленность друг от друга -

фактор не столько сближения, сколько разъединения; взаимного ^ недоверия: Основными* источниками информации' для* советского руководства о внешнем мире были следующие информационные каналы:. ОГПУ-НКВД; BOKG, ТАСС, дипломатические каналы, научная; и художественная литература. В»свою очередь эти каналы можно объединить по содержанию информации в два блока: первый - политико-информационный, который включал в себяшолитические, экономические сведения о другом государстве и являлся: определяющим; в создании внешней картины мира (к нему относятся почти все перечисленные: информационные: каналы); второй — историософский, состоял из сведений об истории, культуре,, которые помогали политическому руководству познать особенности миропонимания, политической традиции иной страны, которые расширяли представления о социокультурном развитии Японии. Информация второго блока была дополнительной, в основном носила познавательный характер и не являлась определяющей при принятии политических решений.Однако, как свидетельствуют источники, доминирующую роль в создании внешнеполитических представлений играли И.В. Сталин и его ближайшие соратники. Формирование образа Страны Восходящего солнца шло внутри политической системы, по линии Сталин - соратники, между представителями политической элиты. В дальнейшем сформировавшиеся представления руководства при помощи различных каналов пропаганды ретранслировались в массовое сознание. При этом следует подчеркнуть, что тот образ, который транслировался в массы, не всегда соответствовал взглядам политического руководства, а главная его задача заключалась в создании у масс представлений о внешнем мире, не соответствующих реальности, но состоящих из определенных символов и мифов. То есть большая часть советского населения была объектом «патерналистской опеки» и заботы со стороны партии, и государства. Этот процесс можно охарактеризовать словами, венгерского экономиста Я. Корнай: «бюрократия находится in loco parentis (в положении родителей), все другие слои, группы и отдельные индивидуумы в обществе - это дети, подопечные, взгляды, которых должны формироваться взрослыми опекунами» . Однако, следует отметить, что, в свою очередь, политическая элита сама являлась потребителем созданных представлений, т.е. картина мира её была мифологизированной.Среди военной элиты не было однозначной оценки военного потенциала, тактики и стратегии Японии. Её представления о Стране восходящего солнца зависели от совокупности факторов, в том числе от профессионального опыта, степени доступа к объективной информации.Военная элита, за редкими исключениями, оценивала японскую армию только с узкопрофессиональной точки зрения, однако для понимания японских стратегии и тактики важно было знание и осмысление всех аспектов, жизни Японии, включая* культуру, менталитет японцев, географическое положение, так как японское военное искусство, система воспитания и. подготовка солдат, офицерского состава тесно была связана с традициями, основана на них. Анализ работ военных специалистов, воспоминаний военного руководства показал, что на восприятие военными внешнего мира также оказывало- влияние относительная» ограниченность их культурного кругозора, классовый подход к оценке событий, марксистская мировоззренческая парадигма.Образ, Японии

в представлениях советской' интеллигенции был многокомпонентным* w включал в себя- и, научные, и «обыденные»- знания; картина мира была сложной, так как реальность и фикция-сливались воедино.У одних представления основывались на практическом опыте, полученном в результате- непосредственного знакомства с Японией, формировались на основе анализа научной* литературы, у других - главным источником информации** была советская- пропаганда, у третьих - и> зарубежная- пресса, радио. Специфика положения советской интеллигенции заключалось в том, что, с одной- стороны, она формировала, образ, Японии, с другой - сама являлась его «потребителем», следовала идеологическим установкам и была подвержена влиянию общих настроений.1930-е годы характеризуются становлением и развитием советского японоведения: в связи с потребностями времени и политическими установками формируется новая методологическая база, научные направления; расширяется круг исследуемых вопросов; благодаря этому была создана фундаментальная основа советского востоковедения. Анализ работ советских ученых 1930-х гг. показал, что влияние официальной идеологии на японоведение нельзя оценивать только «отрицательно» или «положительно». С одной стороны, в рамках марксисткой парадигмы не изучались вопросы культуры, философии, религии Японии, это, конечно, не позволяло ученым составить целостную картину о развитии дальневосточного соседа, тормозило исследование социокультурных аспектов жизни японского общества. Однако, с другой» стороны, новая методология способствовала расширению тематик работ, в< первую очередь по экономическим вопросам, учеными была разработана периодизация* истории Японии, составлены различные словари. Уже в 1930-е годы советские ученые выделили такие особенности японской экономики, как импорт достижений, научно-технической мысли, внимание к развитию высоких технологий.Исследование показало; что на формирование взглядов* интеллигенции оказывали влияние следующие факторы: социальное происхождение, профессиональная» деятельность, качество образования, партийная принадлежность, опыт личных контактов, близость к власти, степень участия в создании официального образа. В целом, образ Японии, как части картины мира советской^ интеллигенции, формировался под влиянием марксисткой парадигмы.Образ Японии в представлениях советского общества в значительной степени являлся результатом мыслительной деятельности интеллигенции, что свидетельствовало о ее значительной роли в формировании человека нового типа и советского общественного сознания: Согласно проанализированным источникам, Япония интеллигенцией воспринималась по-разному: для< японоведов - это объект профессионального изучения; для^ философов, историков, экономистов — одна из буржуазных стран, страна империализма, капиталистов, правда, со своей спецификой; для узкого круга деятелей культуры - предмет очарования культурой Востока; для« других - практический объект заимствований и опыта.Образ Японии, который» формировался советской пропагандой 1930-х годов, не был статичным, он являлся отражением политики руководства страны по отношению к дальневосточному соседу. Основным и доступным источником- информации о Японии для большей части населения были пресса, радио, агитлекции, которые являлись важнейшими средствами советской» пропаганды. Однако* в этот период времени в качестве средства воздействия на сознание людей были привлечены кинематограф; художественная литература, музыкальная культура, что значительно увеличило возможности пропагандистских органов. Преимущество данных средств пропаганды заключалось в том, что на большинство населения с мифологизированным сознанием, восприятие знаков и символов; исходящих из кино, песни, литературных произведений, политических карикатур, имело более глубокое воздействие, формируя у личности новые идеалы, интересы, потребности, стандарты, стереотипы, поведения-. С этим* согласны и многие исследователи. Например, А.В

. Дмитриев отмечает, что «из-за использования; визуального канала воздействия или критически нацеленного' на отдельную важную тему символа политическая карикатура становится* действенным средством формирования общественного мнения.- Ее аппеляция к эмоциям вообще трудно противостоять, и ее воздействие довольно заметно до нашего времени» Анализ источников^ показал, что главными визуальными характеристиками японцев были их физическая непривлекательность, инвалидность, ассоциация с животным миром; образ был динамичным, изменялся под влиянием политической, конъюнктуры от толстого капиталиста с мешком денег до самурая смечем.Важную роль в формировании образа внешнего мира, в частности Японии, играла система образования, которая выполняла не только функцию просвещения, но и политико-идеологическую, внедряя в сознание населения через учебники, уроки истории, русского языка новые ценности жизни, нормы, поведения:, т.е. школа была инструментом преобразования общества.Среди основных приемов воздействия пропаганды, которое получили распространение, можно выделить.следующие: вызывание чувства страха, в основном при помощи реальных или мифических врагов; обобщение и размывание реальной картины; упрощение картины мира; разжигание вражды и ненависти.Однако, как свидетельствуют архивные материалы, до конца советской пропаганде не удалось подчинить себе общественное сознание, так как возможности ее влияния были не беспредельны.Япония в действительности проводила агрессивную и экспансионистскую политику; ее образ в общественном сознании частично формировался под влиянием этого фактора и в некоторой степени его отражал, о чем свидетельствуют письма во власть, а частично - являлся продуктом целенаправленного создания «образа врага» и коллективного мифотворчества, которое не ограничивалось только искажением реальности, но и играло важную роль в адаптации массового сознания к изменяющейся действительности, и егопреобразовании.Советское общественное сознание не было гомогенным; быстрые социальные перемены привели к распространению мозаичных настроений, социального разочарования, к состоянию психологической фрустрации.Общественные настроения колебались от поддержки к протесту и обратно по отношению» к политике власти. Образ Японии ярко высвечивает эти особенности массового сознания 1930-х г., поскольку с одной стороны дальневосточный сосед воспринимался как враг советского государства, «другой», свежи еще были воспоминания^ о событиях русско-японской, Гражданской войн, и как следствие, население поддерживало внешнеполитическую линию руководства страны по отношению к Стране восходящего солнца. Образ Японии как врага способствовал сплочению населения вокруг партии, вождя, который выступал гарантом стабильности и безопасности. Таким образом, образ Страны восходящего солнца являлся частью компании сформированию культа личности И.В. Сталина.Однако, с другой — Япония представлялась как оппонент Советской власти, к которой у части общества было негативное отношение; японское правительство рассматривалось в качестве альтернативы советскому руководству, представлялось в роли освободителя народа от существующего режима. Со стороны части населения это был пассивный политический протест, высказывание своего отношения к политике руководства страны.Следовательно, можно говорить о том, что у части народа представления о внешнем мире формировались в виде реакции на происходившие социально экономические, политические перемены.Анализ взглядов населения СССР показывает, что образ Японии включал в себя и мифологические, и прагматические представления. Это в свою очередь свидетельствует о том, что архаика не доминировала в массовом сознании, в обществе находилось место и для рационального мировосприятия.В целом, образ Японии, как неотъемлемая часть картины мира, в 1930-е г. в представлениях различных социальных групп был достаточно сложным, противоречивым и многокомпонентным, что, в свою очередь, свидетельствует о непростой структуре советского общественного сознания.Представления о Стране восходящего солнца являлись отражением изменений, происходивших в сознании, мышлении советского общества, его реакции на события в стране и в мире.Примечания

Флад К. Политический миф. М., 2004. 147.Цит. по: Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город / Пер. с англ. М., 2001. 270. Дмитриев А.В. Социология политического юмора: Очерки. М., 1998. 74.

Список научной литературыЛожкина, Анастасия Сергеевна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. 19381. №7-8. С. 125.

2. Борисов А. Японо-германское соглашение. Очаг войны на Востоке. М., 1937.40 Там.же. С. 136.

3. Жуков-Е. История Японии. Краткий очерк. М, 1939.42 Там же. С.98:43 Там же. С. 142.

4. Варга Е. Об экономическом положении Японии и Германии // Пропагандист и агитатор РККА. 1939. №2. С. 45-48.

5. Волков К. Экономические ресурсы Японии и война в Японии в Китае // В помощь. партийной учебе. 1938: №35-36. С. 13-14.

6. Масленников В. Война в Китае и положение империалистической-Японии // Мировое хозяйство и.мировая политика. 1939. №9. С. 61-75.

7. Борисов А. Военно-идеологическая обработка молодежи в Японии // Тихий океан. 1934. №1. С. 184-189.

8. Борисов А. Как японские империалисты готовят молодежь к войне? // Ответы на вопросы молодежи. 1936. 4. С. 9-14.

9. Жуков Е.М. Военно-политические авантюры японского империализма // Большевик. 1938. №16. С. 59-71.

10. Лемин И.М. Военная пропаганда японского империализма // Тихий океан. 1934. №2. С. 13-14.

11. Кандидов Б. Японская православная церковь на службе русского и японского империализма//Антирелигиозник. 1932. №11-12. С. 6-12.

12. Калинченко А.И. Поджигатели новых грабительских войн на Востоке. М., 1932.

13. Разумовский И. О «философии» японского фашизма // Под знаменем марксизма. 1937. №6. С. 176-183.

14. Иванов Вяч.Вс. В поисках утраченного. // Наше наследие. 1989. № 1. С. 4.

15. Сорокина М.Ю. Николай Конрад: жизнь между Западом и Востоком // Трагические судьбы: репрессированные ученые Академии наук СССР. М., 1995. С. 137.

16. Голубев А.В. «.Взгляд на землю обетованную»: из истории, советской культурной дипломатии 1920-1930-х годов. М., 2004.

17. ГАРФ. Ф.5283. Оп.1. Д.1. Л.1.58 Там же. Д.1. ЛЛа.

18. ГАРФ. Ф.5283. Оп. 4. Д. 73. Л. 30.60 Там же. Л. 118.

19. ГАРФ. Ф.5283. Оп. 4. Д. 2Ь7. Л. 7.71 Там же. Д. 185. Л. 29.72 Там же. Д:178. Л. 79.

20. Молодяков В.Э. Моделирование образа Японии // Япония: переворачивая страницу. М., 1998. С. 125.ПАГолубев А.В. «.Взгляд на землю'обетованную»: из истории советской культурной дипломатии 1920-1930-х годов. М., 2004. С. 243.

21. ГАРФ. Ф. 4459. Оп. 11. Д. 913. Л. 19.76 Там же.77 Там же. Д. 666. Л. 24.78 Там же. Д. 763. Л. 6.

22. Вернадский В.И. Дневник: 1926-1934. М., 2001. С. 242.80 Там же. С. 231.

23. WEEK-END в Болыпево, или еще раз «Вольные» письма академика В.И. Вернадского. Публ. И комментарии М.Ю. Сорокиной?// Минувшее: Исторический альманах. 23. СПб., 1998. С.327.

24. Чуковский К. Дневник. 1930-1969. М., 1994. С. 66.

25. Молодяков В. Э. Борис Пильняк в поисках Корня Солнца // Япония 2007. Ежегодник. М., 2007. С. 213.

26. Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) ВКП(б), ВЧК - ОГПУ- НКВД о культурной политике. М., 1999. Электронный ресурс. — Режим доступа: http://www.idf.ru/documents/info.j sp?p=21 &doc=58222, свободный.

27. Цит. по: Молодяков В. Э. Борис Пильняк в поисках Корня Солнца // Япония 2007. Ежегодник. М., 2007. С. 214.87 Там же. С. 213.

28. Вызывание чувства страха путем запугивания реальными или мифическими врагами;

29. Обобщение и размывание реальной картины;

30. Эксплуатация» комплекса*преклонения перед властью;

31. Упрощение картины мира, аппеляция5 к стереотипам, сложившимся представлениям;

32. Средства массовой информации (пресса, радио);

33. Художественная культура (литература, кинематограф, музыкальная культура);