автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Исповедь и совесть в западноевропейской культуре XIII-XVI веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Исповедь и совесть в западноевропейской культуре XIII-XVI веков"

Сап кг-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

ИСПОВЕДЬ И СОВЕСТЬ В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЕ XIII - XVI ВЕКОВ

Специальности: 09.00.13 - религиоведение, философская антропология, философия культуры; 09.00.03 - история фшюсофии.

ДУШИН Олег Эрнсстовнч

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой стспснн доктора философских паук

Санкт-Петербург

2006

Работа выполнена на кафедре истории философии философского факультета Санкт-Петербургско! о 1 осударс I венного унпверси гета.

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Кругловя Лариса Константиновна доктор философских наук, профессор Нерегнна Светлана Сергеевна доктор философских наук, профессор Шшоинн Дмитрий Викторович

Ведущая организация:

Санкт-Петербургская кафедра философии Санкт-Петербургского Научного Центра Российской Академии наук

Защита состоится " $ "¿/¡4 2006 года на заседании диссертационного совета Д.212.232.11 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург. Менделеевская линия, д. 5.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. A.M. Горького Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан 2006 года

Ученый секретарь диссертационного совета доктор философских наук, доист

Е.Г. Соколов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАВОТЫ.

- Постановка-проблемы'и актуальность! темы исследования.-. В

отечественной историко-философской литературе последних десятилетий происходит своего рода ренессанс средневековых исследований: появляются новые переводы. издаются многочисленные;монографии, проводятся различные конференции. Такое динамичное развитие российской философской :медиевистикинзадаетстратегию!;изу.чениянег столько. обших традиционных проблем средневековой мысли,, которые.:достаточно подробно.и последовательно эксплицированы в научной литературе, сколько более конкретной тематики, представляющей разнообразие специфических диспозиций и дифференций схоластического дискурса; В этой связи проблема осмысления, исповеди и совести вполне вписывается в современные исследовательские проекты. Однако вряд ли можно претендовать на всеохватывающий анализ генезиса этих институции в рамках столь сложного и противоречивого периода западноевропейской культуры; который в силу значения социально-религиозных-преобразований и трансформаций общественного уклада просто неисчерпаем: И псе же такая пог стаповка проблемы в строго очерченных границах и пределах, представляется уместной и плодотворной. Она; позволяет увидеть изменение мировоззренческих ^детерминант, дает возможность обратиться к исходным установкам морального самс^сознания европейского индивида как субъекта правопорядка,.открывает-широкую перспективу для постижения оснований развития западной культуры от;диспозиций Средневековья к 'дискурсу постмодерна.* . ■

В; этом;смысле традиция толкования совести и;зупс1егез15, сложившаяся в средневековой университетской учености," представляет собой отличительную" особенность христианской, неизбежно морализирующей парадигмы европейского философствования. Непримиримые богословские спор.ы, развернувшиеся по поводу определения статуса и нравственных оснований совести, выступили своеобразным^коррелятом технологий

пласт и социальною кош роли. подспудно ре.иш ¡уемых Церковью с помощью таинства исповеди и покаяния. Исповедь шпериорнзировала coi-нание, внедряя в мыс тигельную деятельность индивида процедуры само-цензуирования, а этические доктрины схоластики, в свою очередь, открывали новые проекции надзора, постепенно смягчая нравственный ригоризм первоначального христианства Именно богословские трактаты университетских Mai истров (особенно в горизонте рецепции аристотелизма) и всевошожные руководства совестью для приходских кюре создали сис-|ему тайного исповедального дознания, свидоельствуя, таким образом, о действенном значении отвлеченных схоластических дистинкций для утверждения общественного порядка и внешнею благоприличия западного социума.

Степень разработанности проблемы. Во-первых, необходимо притаить. что в отечественной к\льгурочогнческон и историко-философской литературе не так много работ, напрямую связанных с заявленной темой исследования. Однако в российском медиевистике имеется ряд классических трудов столь признанных авторов, без упоминания которых невоь можен ни один серьешыи научным npoeKi, Их статьи и монографии представляют собой ту вершину, с 1еоретических высот коюрой обнаруживаются новые исследовательские горизонты К ним бесспорно можно и нужно отнести рабош С С Двериицева, ММ Ьахтина. ИМ, Ьицилли, В.И. Герье, O.A. Добиаш-Рождественском, ЛИ Карсавина, Ь.В. Гутно-вон, A.A. Сванидзе, В.В Сгоклникои-1 ерешкович Особое значение в методологическом смысле, в плане представления исторического материала, в реализации определенных теоретических подходов к осмыслению средневекового менталитета в перепекшие изучения данной проблемы представляют работы А.Я. Гуревича В соответствующих контекстах содержание ттои темы затрагивается в трудах Л.М. Баткина, Е.В. Горюнова, Л К Кругловои. Ь В Маркова. С.С Нсре тиной, H.H. Суворова, М С. Уварова Особенности 1снешса норм юродскою -jroca, обусловивших становление

западноевропейском культуры в период ХШ*- XVI веков, обозначены в работах'ученых отечественной,школы медиевистики Н.П. Грацианского, И.А. .Красновой; В.И,-Рутенбурга, H.A.-Сидоровой, JLH. Чернова, Н.Ф. Ускова, П,Ю;Уварова,'М:М.'.Ябровой.

Во-вторых, как уже отмечалось, в последние десятилетия кардинально расширилась:сфера историко-философских исследований средневековой ¡мысли. Здесь, наряду; с .трудами известных и авторитетных ученых (A.A. Бронзова, А. Вертеловского, В;П. Гайденко, П.П. Гайденко, М.А. Гарнцева; A.A.- Гусейнова; Д.В. Джохадзе,.В.П. Зубова, А.П: Курантова, Г.Г. Майорова, П.С.. Мудрагей; С.С. Неретиной, Г1.С. Попова, Г.А. Смирнова, В.В. Соколова, А;А. Столярова. Н.М;<Стяжкина, В.И. Уколовой, Г.В. Шевкипой, Д.В: Шмонина), в последние годыхпоявляется много новых интересных и 'оригинальных • изысканий молодых авторов. Среди них -работы и переводы A.B. Апполонова. К.В. Бандуровского, Г.В. Вдовиной, М.М.' ГеГше, Д.В..Маслова,- Е.В. Матусевич, Л.В. Цыпиной, A.M. Шишкова и- других*.* Примечательно, что в рамках этого нового движения развернулась широкая исследовательская деятельность, по уточнению смыслов философских терминов. И: выявлению лутейчгрансформации их понятийного содержания. Это представляется принципиально.важным для разви-. тия - отечественной философской школы, и - укрепления .традиции языка мысли. ' ■

В-третьих;-этическая проблематика и разночтения вокруг понимания совести нашли отражение в научных дискуссиях 70 - 80 годов прошлого столетия, Спорьгразвернулись вокруг. определения ?истоков формирования этого термина: и его значения в пределах-античной , и средневековой культур. В обсуждении приняли участие: известные специалисты! разных областей гуманитарного знания' (О.Г. Дробницкий,. Г.Г. Майоров, АЛ. Столяров, В.Н. Ярхо). Их'исследования послужили своеобразным ориентиром для определения и изучения диспозиций совести в наследии средневековой схоластической учености.

В-четвертых, чо1елось бы ш.' 1смип> отдельно рабой.!, посвященные делу и учению Мариша Лклера. сыгравшего выдающуюся роль в трансформации религиозных усгоеи ¡апалноевропейскот о общества ')то исследования Ь. Лихачевой, Е.В Сшчсгорского,') Ю Соловьева

Среди наиболее значимых работ западных исследователей, непосредственно ¡аграгивающих проб тема шку становления процедуры исповеди в рамках культуры позднего Средневековья, можно выделить труды Ж Делюмо, Ж. Ле Гоффа, Г Ч. Ли. Л Г Макнепла. Г 1ентлера, М Фуко, II. Элиаеа. Их сочинения в той или иной мере раскрывают общую перспективу развития форм духовною контроля сознания западноевропейского индивида в период между двух эпох и представляют в этой связи большое научное значение Также необходимо отметить работы известных европейских ученых, которые позволяют осмыслить социальные, культурологические и этические контексты развития проблемы. Ою изыскания Г Колопа, П. Б)рдьс. М. Вебера. А. Вежбицкои, В. Зомбарта, Г. Леффа, М Мосса, М. Оссовскон. И Хейзинги, В.Д Эшди, В. Эндемана

Список трудов в исследовательской традиции Запада, посвященных истории средневековой схоластики, просто необозрим Однако есть такие имена, которые составляют юлотои фонд философской медиевистики. Ою - Этьин Жильсон и Фридрих Чарльз Коплстон, Энтони Кении и Ричард Сорабджи, Р.Д. Хенле и Ван Стенберген, Олеонора Стамп и Норман Крецман. Их работы позволяют, с одной стороны, посгичь общие смыслы и стратегии развития схоластического дискурса, с другой стороны, приблизиться к пониманию нюансов и особенности философской мысли го-ю времени. При тгом необходимо подчеркнуть, что в последние десятилетия в философской медиевистике Запада складываются новые интересные исслетовагельские школы. В частности, ымегпым явлением в области и [учения средневековой схоласшки стали работы специалистов Хель-еннскою университета Р Сааринена. В Ранникко, В Хирвонепа, Т Хо-лопаинен. выполненные под руксишдс1Вом профессора Симо Кнупшю

о

Их примечательной особенностью является ярко выраженная .этическая направленность:

К числу исследований по теме понимания ¡совести1 и- svnderesis и близких к ним морально-этических проблем, представленных в истории средневекового схоластического дискурса,-, относятся работы Г. Аппеля, P.A. Армстронга, M:F. Бейлора; ЕУ Бёттони, Е.Ф. Бурне, А. Вальтера; Д.О. Логтина, Р. Макимери, Т.К. Поттса, Ог Ренца, Й: Штельценбергера,; Л; Фрепперта. Сюда; несомненно; можно включить и многочисленные статьи, вошедшие во всевозможные классические сборники трудов по отдельным персонам и периодам средневековой . мысли Западной Европы. Эти работы раскрывают специфику средневековой моральной рефлексии, демонстрируют■■ ее основные противоречия и направления нравственных поисков.

Среди главных; зарубежных исследователей ¿наследия; Мартина Лютера можно назвать П. Альтхауса, М.Г. Бейлора, Д.Р. Джанса/ А.Е. Мак-грата, X. Обермана, G.E. Озмента, Г. Уайта: Именно в их работах, с одной стороны, подробно рассматривается этическая составляющая его учения, с другой стороны, подвергаются анализу- его;" ранние философско-богословские взгляды, а также реконструируется его позиция по отношению к наследию'средневековой-схоластики, в частности, в связи с проблематикой совести и synderesis.

Научная-новизна работы. Основываясь на традициях зарубежной и отечественной философской медиевистики, в данном исследовании выявляется новое проблемное поле культурологического ■ и историко-философского анализа наследия западноевропейского средневекового менталитета и схоластической моральной рефлексии. Прежде всего, тщательно рассматривается роль процедуры исповеди в структурах: повседневной церковной практики и раскрывается ее значение в формировании соответствуюших'габитусов нравственного самосознания индивида. Подход такого рода в российской научной литературе не осуществлялся. Во-

7

шорыч, в р.шотс лается цеюетмое пре 1ставление оо истории развития гематики совести и ьуги1егеы:> в концепциях средневековых авторов, которое до сих пор не было разрлбо1ано в анналах отечественной философской науки. В-третьих, выявляется своеобразия корреляция институций церковной жизни, имплицишо генерировавших нравственные нормы и правила самоконтроля, и счочасгическич штудий, развернувшихся в рам-кпч моральной теории казуистки, которые, в свою очередь, предписывали строго рациональные регламенты поведения.

Цель и задачи диссертационно! о исследования. Обшей иелыо данной работы является анализ развития и трансформаций церковной практики исповеди и схоластических концепций совести в горизонте становления основополагающих моральных установок самосознания европейского индивида на рубеже :>пох Средневековья и Нового времени

Для достижения ¡аявленнои пели исследования требуется решить следующие конкретные задачи

1. Произвести обзор существующих в отечественной и зарубежной научной литературе точек зрения и основных концепций истории формирования и утверждения христианскою таинства исповеди; определить згапы изменений его статуса и преобраювании его духовного содержания.

2. Продемонстрировать роль данной процедуры в рамках процесса инте-риоризации сознания западного индивида, выявить основные стратегии церковного контроля средневекового пространства повседневности; описать ключевые требования, предъявляемые к деятельности исповедника

3. Эксплицировать социальны» контекст развития данной процедуры, представленный необходимыми нормами и правилами складывающегося этоса средневековой) бюргерства с ею тенденцией к рационализации поведения и жизнедеятельное!и горожан.

4 Представить общую нерснекчиву становления ученой богословской литературы (покаянных мин. руководств по исповеди, пособий по случа-

ям совести), ■•.соответствующим' образом,, структурировавшей практику средневековой исповеди. ...

5. Определить, специфику-и уточнить особенности средневекового христианского понимания совести и эуЫегеБ^;,вычленить исходные основоположения этической рефлексии схоластики. , ..._.

6. Раскрыть основное содержание .средневековых схоластических споров, развернувшихся вокруг;интерпретации этих понятий; обозначить главные противоречия и диссонансы, сложившиеся,в рамках данных'дискуссий; уточнить терминологическийаппарат. •

7. Выявить метафизические истоки • и обозначить философские нюансы этических теорий: ведущих средневековых мыслителей; обрисовать кон-турыих концепций в свете сложившихся оппозиций богословских школ.

Основные методологические принципы исследования. Методологическим фундаментом для реализации данного ¡научного проекта послужила концепция преемственности ментальных структур в процессе развития западноевропейской^ культуры .между- двух исторических, эпох. При этом для выявления соответствующих контекстов генезиса, идей и проблем данного периода использовались некоторые стратегии герменевтики, при работе над оригинальными философскими сочинениями применялись необходимые ' методики текстологического^ анализа,. производилось уточнение смысловых значений:! ключевых схоластических терминов, осуществлялась реконструкция » развития средневековых этических теорий и понятий. Кроме того, весомое значение приобрела методология универсального культурологического исследования, подразумевающая привлечение материалов иобобщений различных гуманитарных наук вне традиционных-рамок ранжирования дисциплин. Она предполагает совмещение теоретических выводов социологов; и высказываний богословов, размышлений культурологов и дистннкцин философов, исторических хроник- ^'Мировоззренческих дискурсов, что открывает широкую перспективу для формирования целостного образа европейской культуры в

ее внутренней духовном динамике и соцнально-ис юрическои изменчивости Именно в этом общем горн юнге ocmmcichhm тенешса тападной цивилизации подобный подход потоляет увидеть и рассмотреть конкретную специфику феноменов псповели и совести, инсталлировавших инновационные установки самосознания европейского индивида Положения и выводы, выносимые на laiiiinv:

1. Анаши концепции социальных изменений «падноевропейской культуры XIII - XVI веков, содержащих многообразие оценок исторических трансформаций в период перехода от Средних веков к Новому времени, обнаруживает явную преемс1венность в развитии некоторых важнейших общественных укладов п институтов ?апада Прежде всею, >то относится к различным традициям христианской религиозности, сыгравшим ммептую роль в становлении процесса рационализации поведения западноевропейского индивида

2. К числу основополагающих процедур средневековой церковной практики, обеспечивавших необходимый кон фоль и регламентацию coi-нання верующих, относятся исповедь и покаяние Они со (давали прецедент внедрения в личную жили, прихожан, давали возможное[ь для исследования их тайных умыслов и превратных постыдных желаний. При ттом следует подчеркнуть, что. открывая свой внутренний мир перед священником, человек приобретал способы и навыки противодействия греху, учился peí ламентировать себя, постигал глубины собственного я Отсюда, делается вывод, что в рамках данных процедур в западноевропейской культуре XIII - XVI веков разворачивался сложный и многозначный процесс интериорнзанни нравственного сознания.

3 Изучение некоторых исторических работ, представляющих российскую шкоту медиевистики, пошоляет признать, что в данный период параллельно началось формирование носа средневекового бюргерства, достаточно рациональною и строго определенною по нормам поведения, в рамках которого нашли отражение соответствующие требования к про-

фессионалыюй деятельности ремесленников и купцов, к укладу.их повсе-диевной жизни. Примечательно, что в нравственных регламентах горожан ключевой добродетелью стало благоразумие.,.

4. • Экспликация богословских смыслов,церковного таинства исповеди выявляет ведущую роль исповедника,'который в согласии со,всеми предписаниями и, правилами должен был' осуществлять процедуру-дознания прихожан.- Кроме того, отмечается; что церковные требования, предъявляемые к исповедальной практике; существенно изменились в,период XIII

- XVI веков,„приобретая сугубо личностный характер. Психологические переживания раскаяния по поводу совершенных грехов заменили суровые епитимьи, принятые?в раннем христианстве, а исповедь постепенно становилась не столько практикой наказания, сколько формой утешения, совета и духовной разрядки, сохраняя значение необходимого контроля совести веру юшихл.

5. В рамках л-еологнческих споров, развернувшихся вокруг таинства исповеди, сложилась разнообразная литература, включавшая всевозможные руководства по."случаям совести1'. Они регламентировали процедуру выявления грехов человека. Отсюда, тема,совести становится ключевой и для высокой схоластической университетской учености. Более того, подчеркивается, что понятие совести приобретает свое исконное звучание именно в морализирующей мысли христианского Средневековья.

6. Первый существенный шаг-на пути постижения нравственных оснований самосознания; средневекового западноевропейского индивида делает-ПетрЛбеляр.- Именно его концепция открывает, в традиции схоластического дискурса проблематику намерения, разделяя интенцию деяния и греховные последствия;

7: Выявляя.дифференции и диспозиции схоластического дискурса XIII

- XVI' веков,- представленные в рамках споров, о статусе совести , и зупйегеБ^, обнаруживается оппозиция двух ведущих направлений - доминиканского (с приверженностью к аристотелизму и признанием приори-

11

тета интеллекта н процедуре моральною акта) и францисканского (с преобладанием авгуспшиаисгва и юржеспш »«ли) К первому относился Фома Аквинский, ко второму - Дупс Ског и Уильям Оккам

8. Томизм предоавляет собой своею рода высшую точку в генезисе соответствующих интеллектуальных стратегий определения морали. Позиция Аквинского укоренена в аристотелевском наследии, по ом движется дальше, усиливая шачеиие благораivmiiii и процедуры суждения в объяснении реализации человеческого морального акта Деятельность совести в его учении ассоциируется с логическим умозаключением, а synderesis является местом нахождения главных нравственных пропозиций. Таким образом, именно Фома Аквинский приобретает роль основного адепта превалирующих церковныч тенденции к рационализации поведения средневекового человека

9. Теория нравсгвеннос1 и Дуиса Скога, в свою очередь, чотя и сохраняет статус svndeicsis в качестве интеллектуальной способности, все же отдает предпочтение воле. Разум не способен подчинить непостижимое греховное начало человека, так как с\ ждепия совести не исчерпывают стратегий воли. Она безусловно свободна Диссонансы воли и интеллекта присутствуют и в пике Уильяма Оккама Для него оказывается невозможным разрешить противоречие между внутренним принципом намерения и высшим требованием любви к Бом

10. Иную стратегию в понимании совести и synderesis реализует молодой Мартин Лютер С одной стороны, как ученый богослов он сохраняет приверженность традиционным нормам, сложившимся в предшествующей схоластической науке. С друюи стороны, уже в своих ранних работах он выходит ta флннпы принятых правил и постулатов Он не только прибегает к более тмоциопально насыщенному языку, но и утверждает щачение совести в опюшении к целостной личности человека, придавая ей принципиально иной tiaryc. Она становится своеобразным огнем, ко-

торый пожирает .согрешившего человека. Таким образом, Лютер отделяет религиозную мораль от интеллектуальных моделей нравствениости.

Теоретическая ■•-.и .-.практическая -значимость- работы. Теоретические выводьнисследования,позволяют уточнить и-дополнить существующие в отечественной, гуманитаристике культурологические и( историко-философские представления о трансформациях европейской ментально-сти в период перехода от Средних веков-к; Новому« времени.-. Они дают возможность заполнить имеющиеся лакуны в изучении генезиса нравственных оснований и принципов самосознания европейского, индивида. Представленный в работе исторический материал расширяет общие горизонты понимания средневековой культуры, обнаруживает некоторые особые ракурсы изучения ее основополагающих социальных контекстов, и господствующих мировоззренческих парадигм.

В практическом отношении диссертация может послужить подспорьем для разработки и чтения различных общих и специальных учебных курсов по истории средневековой и новоевропейской культуры и философии, по теоретическим проблемам религиоведения и культурологии, по'отдельным разделам и понятиям этики, по некоторым темам и вопросам социологии морали.

Апробация> результатов исследования. Материалы диссертационного исследования нашли отражение в преподавательской.и научной деятельности автора. Они - использовались. в различных- историко-философских курсах, читаемых на, философском факультете Санкт-Петербургского государственного университета. Во-первых, в рамках общего курса по истории философии. Во-вторых; в специальных курсах "Средневековый аристотелизм", "Средневековая католическая теология и метафизика"; "Опыт познания в средневековой-схоластике и мистике", разработанных для студентов отделения религиоведения и кафедры истории философии.

Общие теореiнческие рсчу и.ыты п пекоюрые отдельные научные выводы работы обс\ ждались автором с коллегами из Цешра и (учения средненековои культуры при кафедре исюрии философии философскою факулыета Cjhki-IIeiepöyprcboio государственною университета п рамках постоянно-действующего научно-теоретического семинара. Представлялись и в качестве сообщений и докладов на различных международных и российских конференциях, симпозиумах и круглых столах, среди которых можно выделить следующие

1. "Универсум Платоновской мысли: метафизика или недосказанный миф?". III Платоновская конференция (Санкт-Петербург, 1995 год).

2. "Рациональность и проблемы познания" Межвузовская научная конференция (Санкт-Петербург, 1995 юд)

3. Первый Российский философский конгресс (Санкт-Петербург, 1997 год)

4. "Мартин Хайдеггер и философия XX века" Международный семинар (Минск. 1997 год)

5. "Западноевропейская мысль па i рани нюх" Научная конференция, посвященная 450-лсчию со дня рождения Фрлисиеко Суареса (Саим-Петербург, 1998 юд)

б "Культ;.ра: соблазны понимания" Межвуювскин научно-теоретический семинар (Пегрошпилек, 19W щ

7. "Университеты и традиции образования в истории европейской культуры" Теоретический семинар Центра изучения средневековой кулы\ры (Санкт-Петербург, 1999 год)

8. "Наследие Средневековья и современная культура". Международный научно-теоретически!! семинар Петра изучения средневековой кулы-урм (CaiiKT-lleiepoypi, 1999 год).

9. "Философия Уильяма Оккама традиции и современность" Международный научно-гсоретческии семинар Петра изучения средневековой

кульг\ры (С'аик!-1 letepövpi, 20(10 год)

ы

10."Византийское богословие'и традиции.религиозно-философской мыс-пи в России". Международная конференция.- (СанктгПетербург, 2000 год). П."Философия versus теология: философия религии versus религиозная философия". Международный семинар (Хельсинки, 2001 год).

12."Аристотель и.средневековая метафизика"; Международная конференция. (Санкт-Петербург, 2001 год). ■

13."Образование? и гражданское ■ общество". Круглый стол {Санкт-Петербург, 2002 год). . ■. ;

■ 14; "Лютеранство и лютеране в истории Санкт-Петербурга .и - России". Международная конференция. (Санкт-Петербург, 2003 год)..

15.Конференция грантополучателей МИОН,(Москва,< 2004 год).

16."Образование > инасилие". Межвузовская, конференция (Санкт-Петербург, 2004 год).« .

17.Семинар грантополучателей МИОН (Воронеж, 2004 год).

18.Конференция-грантополучателей МИОН (Москва, 2005 год).;. 19.1 V Российский философский конгресс (Москва, 2005 год).

20,"Стратегни современной российской философской.медиевистики". Научно-теоретический семинар Центра изучения средневековой культуры (Санкт-Петербург, 2005 год).,

21."Горный институт иг петербургская)высшая школа в;пространстве образования,» науки и, культуры".. Межвузовская конференция (Санкт-Петербург, 2005 :год). . . . , . . .

Результаты диссертационного.: исследования. обсуждались на заседании кафедры (истории философии Санкт-Петербургского государственного университета, по итогам'которого было-принято положительное заключение о. рекомендации работы к защите по двум специальностям 09.00.13 - религиоведение, философская антропология, философия; культуры, и 09.00.03 - история философии.

СТРУКТУРА И СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

15

Диссертация сое гон i п< пнодения. двух иыв и заключения В конце работы приводится список нсполмованнои тшературы, включаюшии 282 наименования

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, определяется степень разработанности проблемы, выявляется главная цель и ставяich конкретные идачи, формулируются основные методологические принципы, демонстрируются возможности теоретического и практического применения материалов и выводов работы, представляются соответствующие результаты ее апробации, дается общин обзор научных публикаций автора по теме диссертации.

Первая глава "Испонсль как фордш ингернорнзации сознании в западноевропейской кулыуре XIII - XVI веков" состоит из пяти параграфов. В свою очередь, первый параграф "Христианская религиозность и прпвпема рациоиалшации ;ападиоевропсйской кхчьтуры" посвящен анализу социально-исторических концепции перехода европейской культуры от Средних веков к Новому времени н версиям интерпретаций про-иесса ее рациона in ¡ации. При этом указываемся, что, несмотря на сложившееся общее толкование позиции N1 Вебура как решительного сторонника понимания протес[ашизма и, прежде всего, пуританства в качестве этической основы генезиса капитализма, выводы его теории не должны абсолютизироваться Эти духовные истоки буржуазной рационализации он рассматривал лишь в виде одного из факторов социального развития данного периода и признавал значение некоторых традиций и институтов католической Церкви Далее отмечается, что в рамках социологических спорол. разверну вшпхся наьру/ нон актуальной проблемы, сложилась и инач модель, коюрая принадлежала В. Зомбарту. Он возводил становление рациональных процедур поведения западноевропейского индивида, задававших перспективу развития новою предпринимательского духа, к эпохе позднею Средневековья и подчеркивал особую роль

церковных предписаний, ммплашнровавишч жесткие нравственные périr.

ламенты в сознание верующих. Тем самым обеспечивалась этическая основа для торжества добродетельного, мещанства, предполагавшего, изживание страстей и аффектов и формировавшего суровую рассудочную мораль бюргерства. В этой связи Зомбарт обращает внимание на теологическую доктрину Фомы Аквпнского, в рамках-которой ключевым постулатом, по его мнению, явилась идея "рационализации жизни". Данную особенность томистского учения подчеркивает 1ЬА;Я. Пуревич. В целом, на основании изучения работ некоторых европейских (В.Д. Эшли, В. Энде-манн) и российских ученых (Н. Грацианский) делается вывод о том, что в рамках канонического права г средневекового католицизма сложилась вполне определенная экономическая теория, влияниекоторой на общественное развитие не следует ни преувеличивать, ни принижать. При всех теоретических нюансах, вполне адекватно изложенным: позициям предстает общее заключение данного параграфа, что.христианская религиозность сыграла видную роль в ходе генерации "физиологии европейца". Это, соответственно, открывает новые исследовательские горизонты в изучении трансформаций западноевропейской культуры XIII - XVI веков.

Во втором параграфе "Статус и значение исповеди в истории западноевропейской культуры: теоретические подходы и концепции" представлен обзор некоторых наиболее значимыхгпозиций, затрагивающих в заявленном ключе проблему, исповеди, Во-первых, дается краткое описание интерпретаций известных зарубежных (>10. Делюмо,'Ж. Ле. Гофф).и отечественных:ученых (Л.М. Баткин, А.Я. Гуревич) процедуры, исповеди в качестве-необходимого атрибута формирования" нравственного .самосознания европейцев. При этом отмечается; что. согласно их пониманию, исповедь обеспечивала утверждение навыков .интроспекции, самоанализа и самоконтроля. Во-вторых, излагается точка зрения М: Фуко, который видел в церковной -практике-исповеди прообраз современной психоаналитической беседы, также позволявшей исповедующемуся получить своеобразную духовную разрядку, освободившись от тягот вины и размышлс-

п

ним по nouo.n содеянных трехов Он рассматривал исповедь сквозь призму осноьных jranoit неюричсског» изменения ее внутреннею содержания от суровых епитимий раннего христианства к изощренному дознанию всех отклонений "анатомии сладострастия", принятом)' в эпоху Нового времени. Для Фуко данная процедура ассоциируется не столько с интериоризацией сознания, сколько с приручением телесности, с воспитанием нормы в сексуальном поведении чеювека В-третьих, раскрывается содержание классической работы Г.Ч. Ли "История тайной исповеди и индульгенций в Латинской Церкви", в рамках которой представлен обширный исторический и богословский материал. При лом отмечается, что его позиция укоренена в межконфессиональиые споры, поэтому он сводил значение исповеди к торжеству власти ключей. В-четвертых, исследуется концепция Т. Гетттлера, который придавал данной церковной процедуре особый социальный смысл, реалиювывавшийся в функции утверждения контроля и дисциплины Следуя ею подходу, выделяется несколько особенностей средневековой практики исповеди: доминирование священника; подчинение моральным нормам; признание совести первичным субъектом нравственного контроля. В качестве тпоювого заключения второго параграфа признается, что представленное многообразие исследовательских позиции убедительно демонстрирует особое значение исповеди в истории формирования этических детерминант западноевропейской культуры.

Третий параграф - "Коптскипы jnoxu чннн: средневекового бюргерства" - раскрывает специфику складывающегося в период высокого Средневековья нравственного самосознания юродских жителей. Оно характеризуется особым духом коммунального единства, которое регламентировалось правилами ремесленных цехов, уставами всевозможных гильдий и разтичных юродских объединений. Эти требования распространялись не только на процесс ироишодсгва и продажи товаров, но и на повседневную жизнь юрожли В мой связи подчеркивается, что форми-

18

рующаяся мораль бюргерства с се приоритетом частнособственнического интереса была в значительной мере противоположна устоям куртуазной культуры/средневекового рыцарства. Горожанин мыслил себя в повседневных заботах о своем деле и видел свое достоинство в процветании своей фамилии....Тем самым совмещались доминанты божественного и мирского, предназначения человека подобно тому, как в топографии средневекового города удивительным образом соединялись храм и рынок.- Так создавалась новая форма средневековой городской религиозно-сти,-которой был'свойствепен строгий аскетический этос. Только ограничение своих желаний/и, эмоций, рационализация всех поведенческих актов могли обеспечить желаемый успех. Превыше всего ценилось "здравомыслие" и умение контролировать себя в,самых трудных обстоятельствах дела. Именно.такие.требования предъявлялись в рамках системы городского образования к будущим купцам и ремесленникам. Кроме того, в данном параграфе рассматривается влияние на самосознание европейцев ужасающей по.своим последствиям эпидемии чумы,.впервые распространившейся по всей Европе в 1347 - 1350 годах. С одной стороны, согласно М. Фуко, именно это массовое заболевание привело к утверждению особых полномочий^ технологий деятельности городской власти. С другой стороны, эти события порождали всеобщую панику и иррациональное чувство страха. В>частности, под воздействием/данных тенденций в западноевропейской культуре зародилось экстремальное мистическое движение флагеллантов. В конце параграфа отмечается, что ожидание неотвратимости сурового божественного суда, а также связанные с ним нравственный ригоризм,-комплекс вины и ощущение своей неизбывной греховности.составили неотъемлемый контекст развития процедуры исповеди в период XIII - XVI, веков и заложили определенный фундамент для экспликации, строгих моральных норм в рамках средневекового схоластического дискурса.

В четвертом парат ра<|ю - nwep мЛснис прог/есЛры tuntmatiu исторический ¡t.ippciimu," - описывается широкая не трико-культурологическая канна и рассматривается соответствующая периодизация становления церковной) таинства исповеди от первоначального христианства до точи Нового времени. В работе указывается, что первый этап, признанный бо и,шипе гвом псследоватегеи. охватывает период со II по VII века Но официл тытое признание исповеди было осуществлено лишь в 452 году папой Львом 1 При 'том подчеркивается, что в ранний период христианства практика исповеди и покаяния имела публичный характер и отличалась краппе суровыми мерами наказания за совершенные прегрешения. Кающиеся грешники выводились за рамки общины в особую группу IIa них полагались тяжелые епитимьи и всевозможные ограничения Это приводило к томч, чю верующие откладывали процедуру раскаяния до смертного одра

Второй период в истории исповеди начинается с 600 года, когда в Европе постепенно распространяются ирландские традиции и связанные с ними пешпентшалии ("покаянные книги"), своеобрашые пособия для священников В ннч. с одном стороны, классифицировались все грехи, с другой сюроны, чсганлвливались бо lee умеренные методы и способы наказания. В работе отмечастся, что данная трансформация шачительно преобразила смысл процедуры исповеди и покаяния. Теперь главным условием преодоления греча с ало не накатание верующего, а глубина его личного раскаяния, напряженноеп» душевных переживаний. Кроме того, исповедь получила ciarjc тайной Предельно вошысилась и роль исповедника. Этот )тап преобрлшвашш гавершился в 1215 тоду признанием lia IV Латераиском соборе обиiarciwiociи исповеди для псеч верующих хотя бы раз в год Последующее становление процедуры исповеди в католическом мире лишь пролопжило экспликацию данных тенденций, усиливая психологические акцепты переживания вины и раскаяния. В гтом

контексте в работе обращаемся внимание на ют примечательный факт,

:(i

что в 15-!5 • 1563' голах н целях опровержения протестантских учений М. Лютера.иОК. Кальвина Латерапскне декреты-были подтверждены de fide на знаменитом Тридентскомсоборе. При этомнднссертации подчеркивается,'что лютеранство,- отвергнув внешнюю сторону процедуры покаяния, еще более усилило чувство внутреннего'раскаяния, развивая процесс ин-териоризапия сознания европейского индивида'. :. " '•

Далее отмечается,' что процессы подобпого-рода отражали реальные социальные изменения жизни средневековых'городов. Теперь на суд-исповедника- прихожане приносили свои- профессиональные заботы, сложные вопросы коммерческих сделок, противоречия-семейных отношения, то есть все'то, что tía языке средневековой богословской литературы получило ёмкое название - "дело совести". В этой связи'и от священников требовались иные стратегии поведения. Они не должны были отталкивать пенитентоп, сомневающихся-в правильности своих1 решений. Напротив, их задача состояла.в том, чтобы расположить к себе верующего, заставить его= раскаяться, осознать вину и действовать-согласно• с доктриной Церкви. Тем самым, как указывается в работе, вопрос определения моральных критериев намерений и нравственных-резонов действий приобрел особое общественное звучание. Так создавался ir постепенно вплетался в повседневные обороты речи специфический язык этических оценок н суждений средневекового-горожанина. Более того, подчеркивается; что именно в данный'период формируется концепция-Чистилища, которая усилила ответственность верующих не только за свои собственные грехи и души,-но и за спасение умерших близких, Суд Чистилища предполагал взвешивание всех деяний человека, каждого добродетельного и пагубного поступка, любого превратного умысла н случайного постыдного желания.

В днссертациитоворится, что в глобальном1 смысле решения IV Ла-теранского-собора-были обусловлены борьбой'с народными еретическими'движениями вальленсев, альбигойцев, бегардов и бегинок/Они-приобрели широкую популярность в странах Западной Европы особенно л

21

(.реле юродских жителей Немые обласш боыгого Юга Франции оказались во власти еретиков Для преодоления смуты папа Иннокентий III призвал к Крестовом) походу прошв альбшойцев В диссертационном исследовании подчеркивается, чю фнчая победа над ерешками - взятие в 1244 году их последнего оплота шмка Монсепор - еще не означала, что ересь была реально истреблена Потребовались iоды, даже десятилетия вплоть до начала XIV пека, чтобы окончательно ишиь дух »того неортодоксального учения Именно в данном контексте рассматривается деятельность новых нищенствующих монашеских орденов доминиканцев и францисканцев (мендикантов) Они находились под особой юрисдикцией папы, возглавили суды инквизиционного трибунала, получили ряд привилегии для работы с прихожанами, добились значимых преимуществ в сфере образования В параграфе, в часгносш, делается вывод о гом, что широта охвата деяний мендикантов приобрема. по сути, кмальный характер. Практически в каждом небо н.шом городе имелся и\ монастырь. В исследовании указывается, что в их применении исповедь и проповедь стали искусными инструментами гонкого психологическою воздействия на умы и душевную жшш. прихожан, с помощью которых велась ожесточенная и непримиримая борьба с таиными приверженцами еретических учении Прибегая к специфическим процедурам введения людей в транс, проповедники добивались массовых самообличении и всеобщего раскаяния.

В повседневной церковной практике, как следует hi дальнейшею освещения проблемы, существенную роль играли приходские общины и месжые кюре. В рамках церковном общины чемовек провомил всю спою жизнь от таинства крещения до обряда похорон, поэтому чувство социальною единства и контроля ней ¡бьшно присутствовало в сознании всех прихожан С другой стороны, именно на мссшых священников возлага-мись все тяюты обыденных церковных процедур, решения проблем и неурядиц простых люден. oKatainte им необходимом моральной поддержки

и проявление-человеческого, участия. Приходской священник, обремененный соответствующей ¡церковнойвластью ключей, которая-неизбежно падала на его плечи,'приобретал в деятельности споей общины уникальную ролы врачевателя душ п духовного пастыря; Он-от имени, Церкви осуществлял; "заботу о. душах''. Его статус был, по сути, сопоставим с миссией; божественного контроля, поэтому он> имел ¡полное право, что легитимизировалось самой Церковью в рамках соответствующихпостанов-леиий Соборов, внедряться в самые потаеиные уголки сознания своих подопечных. Кроме того, в работе указывается, что священники выполняли многие дополнительные социальные функции дисциплинарного контроля и руководства.паствой: административные, санитарно-гигиенические, полицейские.- Все это еще!более усиливало позиции местных,кюре.

Далее* в'параграфе раскрывается , значение работы священника с прихожанами1 в рамках таинства исповеди. В:реализации ее процедур верующий, с одной стороны, отрицал себя, перенося на исповедника роль нравственного судьи своего поведения и своих умыслов, с другой стороны, он обретал проекцию внутреннего измерения своей жизнедеятельно-, сти,'учился познавать себя, следить за собой, осознавать себя в качестве индивидуализированного субъекта греха и-добродетели. В этом заключалась суть жесткой стратегии интериоризации сознания верующих в;цер-ковной практике XIII - XVI веков. Здесь также подчеркивается; что в рамках данных процедур были неприемлемы любью нравственные компромиссы и невозможны никакие сделки с совестью, так как дело касалось самого!Спасения. И предельно возможную ответственность нес не только сам прихожанин,;кающийся пеннтент, но и,его исповедник; свящеиник-конфессионал.

Следуя ' данному контексту, обращается пристальное внимание на тот. факт, что исповедь явилась действенным орудием регламентации соз-наиия самих священнослужителей. На это, в частности, были направлены многие решения синодальных статусов. Венцом подобного:рода системы

перковнот о кон i роим u niccopi ишшшом паратрафе нрн ¡imimoi процедура

0 niera совести. iipiiiui i im и op une мопшоп II ¡ нем у капа вас ich, 41 о vi о i печально нзвеепп.тп op.ieii u.npa i ».нот un пит рочь и истрии развиты понимания значения пепине ш и период XVI »ска Исповеди придали Lia

1 ус не столько паписта oí птенпя i речив, сколько ж» шенишо coBeia, обсуждения сомнении и isioi евя.шных с повседневной жизнью исповедующегося Гаким образом, ie laeicH вывод, чю священник еще больше увеличивал свою функцию пас i лишка, швеччнка, днчпою духовника

I Ipil т>м подчеркивается, чго neu нim являлись исповедниками у mhoi их шашых особ, включая королей, чю открывало перед орденом реальные возможности во 1ЛСИСГВОВ.Пь на большую европейскую политику, но и требовало определенных моранап.тх vcivnoK 10 стропы конфессионала Именно иезуиты рлрабоюлн ппческую leopino пробабилизма, позволявшую смягчить нравственный рнюризм хрнып.шских норм С друюи сюроны, признается. чю она ipil тчи'та бо'п.нпю весомое ib тчному решению человека, понышача ею ни твиду a.ibityiu ответственность за свои выбор

В заключи!елыюм пятом пар и рафе первой i 1лны днссергационно-ю исследования "Практики шпик/т i, й</ <н юы ком шиарыши" представлен обзор leo'ioi ических проолем. обу о ывлепныч средневековой процедурой таинства исповеди < >тмечаегся, что первая и тлавная из них -по сам статус данною таинства и вопрос, о том. что лежит в основании исповеди: более!пенным закон и ж церковное постановление Ножест-веннын статус исповеди уверенно шетаивач Фома Аквинскин Сторонники Дунса Скота придерживались .....i ле иенниин, но на иных основаниях Они полагали, что требование исповеди в силу суровости процедуры не мот то быть установлено че юнечеч кнм предписанием, по только божественным уст.нюиденпем {.нем м льшасчея. чю еще одной важном проблемой средневековых боюсчов. ках споров явилась леятельность священника и вопрос о том, но шркч m- lyiuyio ро п. в акте прощения: леи-

ствим иеиоведч юшенн >i н ш сакральная миссия испопедукнаето Здесь i.ik/Kc п lleip Ломбардским м Фома \мшнаии, и Д\нс Chor чостаточно определенно ныекатьш ijiik ь н iiuii,i\ особою шиченнм лиспошцнн свя-шешшка в рамках пропедчры нсиовечи По при лом подчеркивается, чго средневековые тсолош но ¡абывали и о полноте исповеди, оС> искренности раскаяния, о мошнах пропс туры покаяния Под пиишм считалось то п.ко такое раскаяние которое ос\шее 1 плялтн ь m чтобни к Ьот> (conlri-Tio), а не ni страха бу тушею небесною с\да (altiilw) В диссертации говорится, что умышленное viunicniie хотя бы одною i реха детьи о всю процедуру раскаяния превратной Ьолее тою, средневековые icoiorn утверждали, что подобные деяния вели, по с\ тн, к торжеству ноною треха. Все <ги вопросы нрине ш к появчению обширной богословской j игературы, которая до 1жиа была помочь, с одной стороны, верующим, чтобы правильно исповедоваться, с дрмои стороны, священникам, чтобы надлежащим обратом исповедован, В пои cuí пт и исследовании шмечаекя, что выдающееся место в данном наследии приобрсчп работы канцлера Парижскою \нинерситета Жана Жерсопа 1то трактаты по исповеди неоднократно иереи тдавалтк ь и н теюнк-плю рекомеи.юп • шст. епископами в качестве руково тств для сияшенникшт

В паратрафе юворитсм о том Жсрсон обращает внимание исповедников на обстоятельное и ¡учение всех условии совершения ipexa, призы-luc'T к методичности в Ov vuiecnueiiiin танж.пта испове пт, чюиы ни один превратным поступок не \ско и,tuya от пристальною пиля и енчшенника Iольно так обреталась па теж та на спасение В диссертации подчеркивается, что 1ем самым формировалась ыротая система контроля ¿уда совести, а правила церковной чисниплниы проецировались па самосошание прихожан Ьоюсчов устапав ншлет критерии смертною i реха, определяет ретламеит семеииои житии и, н чамносит, laipai ииаст проблемы интимных отношении суир\гок При ном он являлся последовательным сторонником сохранении тайны псионе ш Кроме тою. в данном паратрафе

диссертационного .исследования называются имена и многих других авторов, труды которых были посвящены определению канонов (Процедуры исповеди=и:получилн признание в период XIII - XVI веков. В'них появляются призывы к тому,' чтобы исповедоваться чаше, чем было установлено декретом Латеранского собора. Это позволяло1 избежать забвения . даже малых грехов1 и успокаивало* совесть. Священникам, рекомендовалось проявлять разумную меру и-деликатность^в своих расспросах, чтобь1 не ввести!пенитента в>новоеч1Скушение. Но самым-главным, как подчеркивается;,в диссертации, было повышение личной ответственности прихожан за их греховные-деяния-и. проступки: Раскаяние должно было.иметь осознанный характер, эмоциональная составляющая при этом имела лишь вторичное значение, более.того, подчас краска стыда и обильные слезы рассматривались какгбарьер на пути к осуществлению необходимой процедуры дознания и выявлению всех деталей содеянного греховного акта и определению соответствующей степени вины » кающегося: Но здесь возникали и некоторые принципиальные проблемы, обусловленные многообразием критериев классификации грехов. В них было трудно разобраться не только-простому верующему, .но и провинциальному приходскому. кюре, не обремененному высоким теологическим'образованием. И все же ^особое -внимание придавалось идентификации смертных -грехов. Та ко вым - п р из н а в ал о с ь то л ь к о то действие, которое совершалось в. качестве свободного акта и намеренно. Это являлось первым условием вменения вины.; В-данном контексте в работе/делается вывод о том, что,'внедряясь- в психи'ческукнжизнь -прихожан, Церковь прививала верующим процедуры сурового нравственного самоконтроля, скрупулезного и взвешенного, отстраненного от- эмоциональных переживаний, анализа своих поступков, мыслей и намерений.

• 'В диссертации отмечается, что не менее строгие требования в руко-водствахчю исповеди; предъявлялись гик исповедникам. Священник должен был обладать необходимыми познаниями" в> области христианской

концепции грехов и в способах и\ обиару лепим, имен mcraiочный уровень благора мня, бы п. 1срипмым и умегь скрывай, своп чувства, даже если пени rein сообщал ему о самых нспри arim.is не юриях. Чатем в параграфе указывается, чю вмеси- с распросфанением популярной богословской литературы по исповеди неподдельный интерес к морально-лтической проблематике формнруеюя и а университетской схоластической традиции Пристальное внимание предеивигелей высокой школьной теолог ии концентрируется на геме совести и определения нравственных страте! пи повеления человека При пом подчеркивается, что в рассуждениях средневековых университетских мл ист рои можно обнаружить больше оттенков и исключений, всевозможных условий и обстоятельств, смягчающих вину, чем н теориях новоевропейских мыслителен, где разум обретает некую непререкаемую мирово i фенческ\то точку всеведения и обладания исгинои в последней и высшей ипсыншш

Вторая глава "Совесть и sytuleresis: лненошпнп и лнфференцин схоластического диску pea XIII - Х\ 1 исков" сое кип из шести параграфов н посвящена апа.пну некоторых ключевых тчишш авторитетных средневековых мыслите ich в сфере интерпретации инных понятий. Первый napai раф, нолучившии название 'J" папокоч нроГпемы", представляет перспективу формирования феномена conec.ni в истории шпадноевро-ненскои к\ 1ыуры При ном о1Ме'частея, что ли понятие uiносится к разряду кодовых терминов, выступая в качестве своеобразного шифра к доступу в область нравственного самосознания европейского индивида. Апелляция к совести является действенным орудием воспитания и социа-ппации чечовска, его приручения к определенным нормам поведения, ^лесь же творится о tovi, чю в нею (копании процедуры действия совес-m обнару-киваюгея две исходные концепции шпел.актуальная, при-иыющая приорикч рапма и суждения, и >моциональная. отстаивающая особое шачение чувства сшда , Luce yKaii.iBaeic« на традицию пониманию совести в рамках иыорин ¡ana июеврсшеискои мысли oí Августна

до.Мартина Лютера и немецкой философии. Особое внимание уделяется древнегреческим- истокам: формирования этого важнейшего этического понятия." Привлекаются различные.версии объяснения истории зарождения данного понятия.- В: итоге,- на основеприведенных обобщений.из различных научн ыхтеорий делается вывод, что концептуализация духовного смыла ввести ¡происходит в эпоху 'поздней Античности. Именно в усло-виях^ крушения прежних-мировоззренческих установок намечается процесс интериоризацни: сознания человека, его нравственная подлинная природа': обнаруживается-в глубинах личности, где обретается светоносное': божественное начало, что характерным-образом отразилось в идейном наследии Августина. Христианская-религиозность привносит, в западноевропейскую- мсмталыюсть' осознание: фундаментального. противоречия между волеж и разумом; между знанием правильных стратегий поведения н реальными'действиями людей.

-Затем-в параграфе повествуется об истории формирования-термина 5упс)еге815; который .закрепился вязыке.схоластики лишь по; превратной случайности,- в «силу- ошибки переписчиков:-.Одиако он приобрел весомое смысловое значение и позволил отделить совесть от знания высших мо-ральиыхприншнюн. заложенных в Бупс1еге515. В дальнейшем, как указывается в работе;- данная дифферент« послужила своеобразным камнем преткновения-для схоластических споров средневековых ученых. В.него включились, как отмечается в работе, многие видные мыслители Альберт Великий;-Александр Гэльский. Сонавентура, Гпбриэль Биль, Генрих Гент-ский, Дуне Скот,;Дюранжз Сен-Пурсенэ; Петр Ломбардский, Петр из Пу-атье; Филипп'Канцлер; Фома Аквинский.

Во втором.параграфе ."Петр'Абеляр о статусе греха, и намерении" раскрывается суть этической позиции этого выдающегося средневекового ученого; одного из новаторов в сфере нравственной философии Средневековья! При этом говорится', что его теория,-: не получившая офмциально-гощризнания. послужила своеобразным основанием для экспликации ду-

ховных смыслов субьекшшккт. формирующихся в рамках средневекового этоса бюргерства Кроме тт. отмечается, что пика Абеляра оказала влияние на утверждение практики исповеди Далее, в частности, подчеркивается, что он впервые ввел проблему естественной добродетели в область моральной философии Средневековья и, по сути, представил этику в качестве важнейшей дисциплины системы образования. Ключевым термином его теории явилось "намерение" (тат. ¡ШепЦо), которое, как отмечается в диссертации, приобре ю .пите н.ную историю развшия и получило множееIво различных переишерпрегаций не только в эпоху Средних веков, но и в современной философии. В этой связи для него лишь намеренно злое деяние являлось трехом Он переносит опенку поступка с результатов на внутренний умысел действия Тем самым утверждается перспектива личных предпочтении и намерений человека. Вся борьба, все противоречия разворачиваются в душе, в совести людей. Греха нет, пока человек не действует против своей совести Таким образом, как заключается в работе, в учении \бсляра открывается пространство интериориза-ции мотивов человеческою поведения и разворачивается внутреннее измерение сферы моральности

В параграфе указывается, чю основная установка его этической теории заключалась в рапичении греча и морока Он считал, что после акта грехопадения человек стал порочным, но не греховным Ему присуща лишь склонность к гречу, которой можно противодействовать. Человек способен противостоять превратным страстям и пагубным влечениям. Сами по себе удовольствия не есть греч, но осознанное согласие разума с порочными желаниями является грехом При этом средневековый философ признавал возможность прошения некоторых грехов, которые совер-шхтнсь неосознанно в силу неведения Однако данная постановка вопроса, как говорится в диссертации, приводи! Абеляра к невозможности экспликации человеческою \ммсла с позиции темною суда Внутренние намерения посг\пка остаются в велении только Божественною судьи И в

этом смысле голос совести приобретает в концепции Абеляра статус нравственной ответственности-человека-, перед Богом. В таком контексте исповедь; игпокаяние открывают: уникальную возможность, достижения божественного.прошения,греховных;деяний человека. Абеляр видел особую миссию в психологических; переживаниях людей, в глубине их раскаяния. Именно,эти,внутренние-установки сознания, согласно его-концепции,» обеспечивают надежду на прошение. Далее в работе отмечается, что,- не смотря на то, что главное этическое произведение Абеляра не по-лучило-широкого признаниями воспитал целую плеяду выдающихся богословов и авторитетных иерархов Церкви, в деятельности которых несомненно отразились его оригинальные идеи.

•• Третий параграф - "Совесть в учении Фомы Аквинского: между христианством и/ ■ аристотелизмом" - раскрывает содержание позиции выдающегося; средневекового мыслителя Фомы Аквинского. Его наследие нельзя представить вне учения Стагприта. В этой связи в работе признается,-что подъем схоластики в тринадцатом столетии был в значительной-мере'обусловлен, переводом прежде не известных на Западе, текстов античного. Философа: и его исламских, иудейских и византийских комментаторов. Конечно. в согласии с некоторыми авторитетными интерпретациями наследия »томизма в ¡диссертации; указывается, что между Аристотелем и: Фомой. Аквинатом прослеживается не только единство и идейная^преемственность, но.и явное различие их мировоззренческих парадигм. В данном контексте обращается особое внимание на те,принципы, которые-разделяют ихчучения. Кроме того, в работе представлен общий.обзор истории переводов текстов Аристотеля на латинский язык. Освещение этих" процессов, развернувшихся в культуре XIII века, приводит ■ к ясному:осознанию примечательной роли аристотелизма в становлении всей европейской'ментальности. Силлогизм, рассудительность, благоразумие, как подчеркивается в работе, явились атрибутами не только сред-

зо

невековой имечы обр кования и ушшерсн и'икоп ехотасшкп. но и сформировали соотвегс г в\ юшпе сграге! ии самосознания.

Далее в содержании парафафа разворачивается проблематика средневековых споров, возникших в свят с политическим учением Аристотеля. Его взвешенная и разносторонняя теория пришла в противоречие с достаточно прямолинейным подходом Августина, представленным в его объемном трактате "О Граде Божьем" Для нею преодоление превратностей жизни земного фа и невозможно, гак как .по щ все!да испытывают определенную нехватку и не могут удовлетвори]вся в силу их моистиче-екой природы Государе изо необходимо тдько для сдерживания пагубной природы людей. По минный идеал - 1го Град Небесный, который существует не от мира сего Поэтому стратегия поведения христианина в области политики - ло апатия Аристотель и напрямую следовавший за ним в этих вопросах Фома Аквинаг рассматривает государство в качестве необходимого условия жизни человека В .емных условиях оно играет существенную роль, вне системы юсударстна человек просто не способен жить По своей природе че швек. как по ига I Аквинат. з вязан с потребностями общежития Таким образом, в диссертации по тчсркивасчся, что арнстотелизм привноси! новую концепцию понимания государственности и обосновывает его важное позитивное шачение Более того, отмечается, что изменяется отношение и к статусу монарха, появляется версия толкования деятельности короля как своею пода контракта, который обусловливается требованием "общею блага" д 1я всех граждан и возможностью законною сопротивления, в случае счо не исполнения. Фома даже призывал к совмещению форм правлении и к привлечению аристократии н народа к управлению государством

Дальнсишии анализ посвящен нравственной рефлексии средневековой схоластики Подчеркивается, чю ее разните в тринадцатом столетии было обусловлено аристотелевским флккгюм "Пнкомахова этика", перевод которого был осуществлен под руководством кленларною ученого и

канцлера. Оксфордского университета Роберта Гроссетеста. Фома Аквин-скнй; в свою очередь,.познакомился с этим сочинением на лекциях своего учителя Альберта Великого в 1248-1252 годах в Кёльне. Отношение в средневековой традиции к данной работе.было достаточно противоречивым - от неприятия и запретов до полного признания и.почитания в качестве, высшего авторитета. Отмечается, что один изродоначальников протестантизма.Ф. Мелаихтон высоко ценил эту книгу, молодой М. Лютер начал свою, карьеру преподавателя в стенах Виттенбергского именно с лекций-по "Никомаховой этики", которые, к сожалению, не сохранились. Однако указывается и на принципиальные различия, лежащие в основании дифференциации моральиых-стратегий Античности и-христианского Средневековья. В этой связи говорится-о,том; что Фома: понимал суть проблемы и разделял ¡дискурсы естественного этического призвания человека Hiero божественного/трансцендентного определения. Первая сфера - это область социальных, отношений люден, где должен господствовать принцип-"общего блага" и разумные нормы общежития, вторая ¡связана с торжеством непостижимых религиозных христианских актов снисхождения благодати, и, святости. Первая определялась вполне рациональными и силлогистически выстроенным и, суждениям и разума, вторая - действиями Бога.; Конечно, как отмечается в диссертации, такого рода позиция вызывала и вызывает, некоторые недоуменные вопросы даже.у признанных католических богословов. С другой стороны, этот подход позволил Фоме найти оригинальные пути в.решении-этических проблем своего времени. Вьэтомлкоитексте в работе пишется, что для\Фомы Аквинского между сверхъестественным;,блаженством святости христианской религиозности и полным аморализмом и; нравственной распущенностью как раз и лежит точка;зрсния Аристотеля, поэтому умеренность и благоразумие предста-юъ в томистской этической теории в роли;.главных критериев моральности поведения .человека.

В работе ук.пывасчся, что Фома oi рашщнвиет ccficpy применимости моральных установок ариетте ш 1ма лределами 1емны\ относительных блат человеческом аи шелоне плюет, не совершенных и не позволяю-шич обрести полно 1\ переживания высшего небесною блаженства. В )тои перепекшие ею интересуют ак1ы человека, совершаемые людьми осознанно, за которые они, следовательно, moi ут и должны в полной мере нести ответственность По иесь. как говорится в работе, перед Аквин-ским возникаем традиционная ыя средневековой мысли проблема cooi-ношения pajy.ua и во ш в процедуре моральною действия В диссертации представлены некоюрые интерпретации твестных тападных ученых, демонстрирующие нсолношачность решения данного вопроса в томистском учении В итоте. делается вывод о том, чго именно paty.m приобрел решающую диспозицию в объяснении процедуры морального акта в этической теории Аквтшского подтверждается и на основании самостоятельного изучения жептпкапни данной процедуры в томизме, которое обнаруживает превалирующую поль интеллекта на основных ступенях определения стратегии ност\пк-а (совет, суждение, команда) При этом подчеркивается особо, тачение благоразумия, умения выводить логически правильные, соответствующие общим нравственным посылкам и конкретной ситуации, практические суждения, ¡адающие перспективу морального действия че ювекм

В диссертации рассматрпвтокя некоторые примечательные нюансы понимания, связанных с блаюразумием, аристотелевских cubulia, sv-nesis, gnome и делаются необходимые уточнения. Указывается на то, что Аквинат прелстаст отчасти бо тес последовательным сторонником применения лошческих процедур и строгих правил рассуждения в сфере нравственности, чем сам родоначальник силлогистики. В то же время признается, что в вопросе о статусе совести и syndeiesib Фома отходит от классического аристотелтнма и обращается к тематике средневековых схоластических споров В томнетскои версии обьяснения лих нравственных

понятий- проявляется ^последовательная приверженность Аквината к интеллектуализму и формально-логическим умозаключениям. 8упс1егез1з в его концепции выступает в качестве естественного навыка практического разума, в нем представлены всеобщие, нравственные постулаты, с помо-; щыо которых определяются большие посылки практических моральных суждений..Эти правила, по Фоме,; нас никогда не обманывают, по их содержательное определение уже представляет, как подчеркивается в диссертации, проблему. Кроме того, еще одно противоречие, которое возникает в данной связи, обусловлено сложностью согласования нравственных требований,,исходящих^ конкретной ситуации жизнедеятельности людей, с всеобщими: постулатами зуп<1егез55. Далее: в,работе говорится о . том, .чтО;5упс1еге515 предстает у Фомы в качестве своеобразного основания, конституирующего; процедуру выведения логических-умозаключений .в рамках, практического интеллекта,: а совесть - применением соответствующих правил в частных, случаях поступков людей. Здесь и обнаруживается, основная логическая проблема-этической доктрины томизма, которая заключается : в .трудности , выведения конкретных суждений из общих,:Правш1р8упс1еге5&: отсюда, возникает феномен ."ошибающейся совести".^ Выданном «контексте рассматриваются различные обстоятельства морального игнорирования. При том .отмечается, что.сам факт возможного игнорированиявсеобших моральных правил демонстрирует, чта>в учении Фомы совесть не: тождественна 5упс1е1е515. Кроме того, раскрывается перспектива; нравственной ответственности человека, за те или : иные ошибки *и упущения аморального игнорирования. Далее указывается, что интеллектуалнстская модель совести,; предложенная Фомой, несет в себе . противоречие между-.необходимостыо; с одной стороны, строго следовать моральным'суждениям разума; с другой стороны, возможностью-игнорирования. и ошибки« при ¿выведении соответствующего необходимого заключения. Поэтому, францисканская школа,;как говорится в диссертации^

пред юлила иные прлсмш моральных дифференшти схоластического дискурса

В этой связи »следующем параграфе "Ими Скит ы> ианша/лии как принцип теории утрат" раскрывается суп. ею пической теории, где приоритетное значение приобрела, как и тссIно, поля I! начале параграфа представлен краткий обчор некоторых полиций средневековых ученых, принявших участие в дискуссии, ра (вернувшейся вокруг данной темы. Дуне Ског являлся лидером влиятельной школы францисканцев Он, как отмечается в работе, был последовательным критиком средневеково-ю аристоге.штма п сторонником прпшания приоритет воли не только в сфере мора тытых предпочтении, по и н понимании акта Божественного мнротворспня При этом в диссертации подчеркивается, что д тя Дунса Скота главным объектом ею замечании и споров являлась позиция авгу-сгинианиа Генриха Гентското Яупёетечтх в концепции Дунса понимается в качестве чабигульнот иташтя принципов, которые всода верпы, что звучит достаточно традиционно и оптики к позиции Фомы. Кроме того, как отмечаемся в диссертационном исследовании, ьуп(1етеыь у Скота не может относиться к во те. т. к как она абсолютно свободна Sylldeтeslь яв-тяегся атриб\ том практическою разума, по > тому ею пои» в стратегиях поведения полей менее существенна, по и не совсем бездейственна Здесь, как подчеркивается в работе, пролегла та принципиальная грань, которая разделила пошцин Фомы Аквннского и Дунса Скота. Для первого основа процедуры поступка заключена в совете, рассуждении, разумной команде Для второю - в акте выбора воли Однако в диссертации говорится 31 том, что воля итрасм в томистской ническои доктрине достаточно важную роть, а в учении Дунса она вполне рациональна Совесть же оказывается в ею теории интеллектуальной способностью применения принципов н ,трави I sмкJelexlЬ к конкретным ситуациям человеческой жизнедеятельности 1акою рода итперпретаииен, как представляется на первый в и тя т 1и тер францисканцев подходит еще б птже к концепции

Фомы, но, на самом деле, он движется н ином направлении,: на что обращается особое внимание в работе. Для Дунса предписания совести.имеют смысл ."стимула к благу", но не решающей силы в определении поступка, так как нет уверенно!! гарантии ее следования наилучшему суждению совести или 5упс1еге51!5. Далее указываются некоторые условия добродетель-'ности акта; которые выделял. Дунса Скот. Главным из них оказывается любовь.к Богу,5 ибо только в высшем и абсолютном благе воля способна у'спокоиться безусловным образом. Дальнейшее развитие данная проблематика нашла в учении У.1 Оккама: . .

' В'параграфе "Диссонансы этической теории-Уильяма Оккама"рас-сматривается ^концепция этого выдающегося представителя францисканской школы четырнадцатого столетия; лидера позднесредневекового. номинализма.-. В диссертации отмечается, что Оккам пытался найти новые ' пути мысли в области этических диспозиций средневековой схоластики и преодолеть-диффереициацию сложившихся -направлеиий; используя тонкие дистинкции; специальную- терминологию - и строгие формальнологические процедурьп'В этой связи, в ластности, говорится о том, что он представляет, разум:и волю в качестве "коннотативных понятий" для двух разных видов деятельности человека;'но между ними нет реального различия. Он также утверждает, что; между теоретическим и практическим разумом'существует, различие в области применения. Цельтеоретическо-го разума.истина, а.практического- действие..Функция¡практического разума - акт-дедукции, в рамках>которого нравственный принцип,-ко11сти-туирующий большой .термин силлогизма, используется по отношению к частному; случаю.' Результатом этой дедукции является, суждение, которое становится бесспорным и-обязательным для-исполнения в конкретной си-туации'.человеческого действия. По данному поводу в: работе делается замечание,-'что Оккам;-таким-образом, отчасти унаследовал аристотелевскую традицию. Как--и.'Фома -Аквннат.-.он считал совесть актом практического разума.-Но ¿'вопросе о статусе;5упс1еге$1конпринципиальным образе-

■¡ом разошелся с iomiumom Л !н иыдаюшет ося иоминалис ia. как указывается в диссертационном rice íeaonanini, ьсе природные способности людей по определению являются продуктами и\ актов, полому он не мог признать статус правил svndeiesis в качестве естес¡венной способности. Конечно, при этом он не отрицал наличие норм Божественного и человеческого икона, принимаемых на основании авюритсма

В параграфе подчеркивается, что Оккам придавал особое значение благоразумию, которое в его концепции отождествляется с хабитуальным или актуальным наличием "правильною разума", что приравнивается к верно информированной иди самой по себе правильной совести Именно благоразумие создает частные правила, которые применяются в конкретных ситуациях, когда совесп. должна выносить свои решения При этом совесть все же не тождественна правильному разуму, она способна ошибаться. Поэтому, ьак отмечается в диссертации, моральность человека остается внутри ею силы воли Здесь Оккам сохранял приверженность францисканскоп традиции, признавая ta волен приоритет и свободу выбора стратег пи действия ¡ lo нравственно блат им в его учении, как указывается в диссертационной pjóoie. можс1 быть при ими юлько такой акт, который согласуется с правильным ратумом и совестью. И все же решающий голос остается ¡а во той Она имеет господствующее положение на главных степенях проие |\ры человеческого поступка Внешнее действие, в свою очередь, зависит от внутренних актов, поэтому особое значение. согласно пике Оккама мри оценке моральности поступка приобрело "намерение" (intentio), с которым совершалось действие. В этой связи в диссертации говорится о том. что интенция составила суть акта воли, а высшим критерием нравственности, следуя его концепции, являлась любовь к Боту Эти позиции привели средневекового схоласта к традиционной проблеме 'ошибающейся совести" Он считал, что действия против совести в любом случае, даже при наличии ошибки, окатываются неприемлемыми В качестве итогового ¡аключечгпя параграфа отмечается, что в

.7

этом и состоит суть диссонансов .этической теории У; Оккама: с одной стороны, он стремился построить мораль на: объективно-авторитаристской модели совести, с другой стороны, в основании его позиции лежит субъективно-релятивистски ¡i принцип "намерения".

В-последнем^шестом разделе второй главы диссертации "От Эр-фурта к Вшптепбергу:Мартин Лютер о совести и synderesis'е" исследуются подходы.к данной тематикеродоначальника Реформации: Он, как отмечается в исследовании; прошел в стенах Эрфуртского университета и августинианского монастыря' школу - номинализма и; движения via moderna. Говорится »также и о том, что совесть имела для Лютера принципиальное значение в горизонте его, размежевания с традиционными этическими концепциями средневековой схоластики. В этой связи он жестко отвергал • всякое -использование наследия» Аристотеля в делах-христиан-ского размышления. Лютер не мог.принять томистский путь "естественного богословия" и отказывался применять формально-логические процедуры^ делах веры. Это было невозможно, согласно немецкому реформатору, в силу-изначальной противоречивости человеческой природы. Разум; следуя'его подходу, бессилен в делах веры, а человек с нравственной точки зрения раздвоен'между двумя мирами - божественным и земным.

Истоки формирования ¡этической позиции Мартина Лютера связаны, как утверждается в-диссертации, с его ранней работой "Коммеитарии-на Псалмы" (Diclata super«Psaltcriüm).- В этом тексте содержатся отсылки-к традиционному схоластическому термину synderesis и дается оригинальная концепциясовестигЗдесыпрослеживается влияние теории известного немецкого номиналиста: Габриеля Биля-.:Молодой!Мартин Л|отер сохраняет приверженность схоластическому-дискурсу. Он считал; говорится в данном параграфе работы;-что synderesis составляет неизбывную-основу человечсской'нравственности;- своеобразную глубинную суть совести. Такого рода-интерпретации, кажущиеся-вполне обычными-для средневековой,-мысли, дополняются признанием особого значения эмоциональных

38

переливании человек i I la шчне \\ndc"esis"a определяет угрызения совести по повот;. содеянною i ре\а При ном JIioicp разделял хупс1етеых воли и разума 1 (ервыи свя ¡ан со с ремленнем кит ту чшому, «¡opon - с познанием наилучшего, tí )гом контексте syndeieMS помп выступает в качестве эмоционального свидетеля в отношении зого. чю сделано Он находится в согласии с Богом, хозя воля в целом nei

В диссертации подчеркиваемся, что Лютер прибегает к очень сильным, подчас неожиданным и лаже неприятным метафорическим сравнениям, которым присуще особое iMonnoiia и.ное звучание 1аким образом, в paôoïc делаемся вывод о том, совесть в интерпретации немецкого реформатора обретает иное и змерение, обусловленное не сюлько деятельностью разума и способностью суждения (лот ического вывода из общих посылок syndcresis к частным обстоятельствам дела), сколько всем существом человека, всей его личностью Потому в диссертации отмечается, что jliorcp отождествляем совесть с 'сердцем" как центром переживании человека С друюи стороны, он также называет ее "ложем болезни", подчеркивая ее статус в качестве средоточия всех нравственных перипетий и противоречии человека Но п послетмотппх работах .'liuiep отказывается от понятия \\nderesis считая ею причинном, который ведет к nc.'iaiпанству. В завершении параграфа творится о том, что совесть, рассматриваемая тз юризотпе средневековых схоластических дефиниции п диффе-ренции, приобрела в т тубииах нраве i влитою самосознания европейскою человека неыш субстанциальный характер. I олос ее суча, будь го в виде строгих норм лотнческих пропозиции и практических силлогизмов, будь то в качестве »моционально поглощающего переживания неизбывной человеческой греховное ni. явился неот ьемлечым атрибутом и своего рода критерием моральности поведения ни тнвнда

В заключении подвалятся об: ые иютп работы h.ui пшпруюгея основные теоретические ныв» гы и намечаоия некие новые горизонты исследовании

- ПУБЛИКАЦИЯ МАТЕРИАЛОВ.ИССЛЕДОВАНИЯ

По теме диссертации автором опубликованы следующие-научные работы: .

а) монография: "' "■• '

1. О.Э.'Душин. Исповедь-и.совесть в западноевропейской культуре XIII -XVI-веков: Издательство Санкт-Петербургского университета. СПб, 2005. 156 с. : . , - • • •

б) статьице периодических и продолжаюи/ихся изданиях, включенных в список ВАК РФ для ¡публикации основных положений докторских, диссертаций:

2. О.Э. Душин. Философия ;в средневековых университетах. // Вестник Санкт-Петербургского'университета. Серия-6; 1999. Выпуск 3. С. 128 -129. . - •

Зг О.Э: Душин: Теология versus'философия: Лютер versus Кант. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. 2002. Выпуск Г. С. 164

- 168:. : -..■■•

4. О.Э. Душин. Христианская религиозность и становление европейской рациональности.:// Вестник Санкт-Петербургского университета: Серия 6. 2004„Выпуск 4. С. 128 - 134.

5/. О.Э. Душин; Модели совести: Фома Аквннский и Владимир Соловьев. //¿Вопросы философии.: 2005..№ 3. С. 149-160.

6. О.Э. Душин. Средневековые университеты и формирование языка власти; // Записки Горного института. Т. 163. Горный институт и петербургская высшая школа в пространстве образования, науки: и культуры. СПб, 2005;.С. 61 -63.... ,. . ....

в) статьи, материалы докладов и другие публикации в иных изданиях, отражающие содержание диссертационного исследовании:

АО

7 О.О. Душин Пчагоп в Средние века // "Универсум Платоновской мысли, метафизика и ш недосказанный миф"'". Материалы III Платоновской конференции СПб. СПбГУ, 1995 С 52-53

8. О.Э. Душин Проблема универсалии и метафизике Дунса Скота. // Рациональность и проблемы познания. Тезисы научной конференции СПб, СПбГУ, 1995 С 76 - 78.

9. Св. Фома Аквинскин Сумма теологии Вопрос XVI. Об Истине. Перевод, вступление, комментарии. Метафизические исследования. Выпуск 1. Понимание СПб, "Алетеия", 1997 С 193-202

10 О.Э Душин Идеи и образы двух реиессансон (итальянское Возрождение и русский религиозный ренессанс) / Философская мысль в России: традиция и современность Материалы первого Российского философского конгресса Т П. СПб. СПбГУ, 1997. С 47 - 50

11. О.Э. Душин. Современное гуманитарное знание и ренессансныи гуманизм //Философия кулыу ры Материалы первою Российского философского конгресса Т. VI. СПб, СПбГУ. 1997 С 47-49 12 О.Э. Душин "Фундаментальная онточшия" М Хайдеггера и традиция средневековой метафизики // Мартин Хайдеггер и философия XX века. Материалы международною семинара. Минск, КГУ. 1997 С. 31 - 34

13. О.Э. Душин По знание и понимание как дилемма европейской культуры //Культура соб кгзны понимания Материалы научно-теоретического семинара. Ч 1 Петрозаводск, ИГУ, 1999 С. 48 - 53

14. О.Э Душин Между Средневековьем и Новым временем: Лютер и номинализм // УегЬит Выпуск 1, Франсиско Суарес и европейская культура ХУ1-ХУП веков СПб, Санкт-Петербургское философское общество, 1999. С. 80 - 84.

15. О.Э. Душин Сущность и существование // Вестник Русского Христианского Гумани гарнот о 11нс I и тута ¿4« 3, С116, РХП 1, 1999 С. 30 - 36

16. Св. Фома Чкпиискпи Сумма тсолопги Вопрос 8 О существовании

Бога в вентах Перевод, комментарии (совместно с 1.В Антоновым). //

н

Вестник.Русского»Христианского■• Гуманитарного Института № 3, СПб, РХГИ. 1999; С. 17S - 184. ■' - •

17. О.-Э. Душин. Опыт познания в «средневековой, схоластике и мистике.

Методические указания ;кспе'цкурсу для студентов философского факультета (в соавторстве с Л.В.'.Цыпиной). // История средневековой.филосо-фии. Программы специальных курсов. СПб., СПбГУ, 2000. С. 4 - 7.

18.® О.Э.'Душин. Средневековый аристотелизм; Методические указания к спецкурсу.для студентов философского.факультета. // История средневековой философии. Программы специальных; курсов. СПб.. СПбГУ,,2000. С. 17-18.'. . '

19.'О.Э.'Душин. Средневековая католическая теология и метафизика. Методические указания спецкурсу для-студентов философского факультета. // История средневековой философии; Программы, специальных курсов: СПб.:, СПбГУ; 2000: С. 18 - 19/ ' •

20; О.Э: Душин. Этьен Жильсон: судьба,и дело. //Verbum. Выпуск 2. Наследие Средневековья ir современная- культура.' СПб., Санкт-Петербургское философское обшество;*2000. С. 7-13,

21. Этьен. Жильсон: История христианской философии в Средние века Глава 111. Св. Фома Аквинский. Перевод-(совместно с Л.В. Цыпиной). // Verbum:. Выпуск 2. Наследие Средневековья и современная культура. СПб.; Санкт-Петербургское философское общество, 2000. С." 134 - 157.

22. О.Э: Душин. Лютер и русская религиозная метафизика. // Verbum. Выпуск 3! Византийское богословие и традиции религиозно-философской, мысли в России.*. СПб!, Санкт-Петербургское философское общество, 2000. С.'319.'-324: ■ •

23: О.Э. Душин. Предмет и статус физики в средневековой схоластике (Фома Аквинский-п'Уильям Оккам): // Verbum. Выпуск 4. Философия Уильяма Оккама: традиции и современность. СПб, Санкт-Петербургское философское общество, 2001: С.120 - 133.

24 У Оккам Сумма всем юшки (III. II. с \\VII) Перевод ' УетЬит. Выпуск 4 Фи юсофня 4 м п.яма Оккама тратиппи м современность СПб, Санкт-Петербургское философское общество 2001 С 1(11-106 25. О.'). Луипш Философия и средневековых университетах // Весгник Русского Христианского I уманнтарного Института №4, СПб, РХГИ, 2001. С. 41 - 48.

26 О.О Душнн РМоьорЬич между "Ангеднческим Доктором" и Реформатором // УетЬштт Вытек 6 Аристотель п средневековая метафизика. СПб, Санк г-Пегербу р1 скос Философское общее т во 2002 С 111-117

27. О.Э ,'1ушнн Уинверспте екая схоластка п "рационализация" власти в Средние века. // Образование и гражданское общество Материалы круглого стола Выпуск I СПб. 2002 С. 57-(>1

28. О.Э Душим Парадоксы веры и разума от схоластики к протестантизму. // Лот ико-философскпе шту шн-2 СПб, Санкт-Петербургское философское общество 200" ( "1(1-

29. О") Дмттин С1 г _)рфурта к Вигтемберту Мартин Лютер о совести и чупс1етеч|ь П УетЬшп Вытек 7 Между Средневековьем н Новым временем: Мартн Люгер и европейская культура СПб. СПбГУ, 2004 С 40 -

>0 О ') Дуттптн. Пьер Абеляр и формирование средневековой университетской учености. // Ч'етЬи.п Выпуск 7 Межд\ Средневековьем и Новым временем Мартин Лютер и европейская ку мдура СПб. СПбГУ, 2004. С 103 - 110

31 О.') Дмшш Университеты и власть от < редннх веков к современности и Обраюванне и насилие Сборник статей С Иб. С116ГУ. 2004 С. 183 - 191

32. О ") Душин "Политика" Аристотеля и новая риторика власти в средине века // 1схШт Нтмоиас исслс ювания но теоретическим и конкретно-историческим проблемам всеобщей не тории Нижним Новгород: 11Г Г1У, 2005 ( 7^ - 82

33. О.Э/'.Душин. Проблема морального игнорировании и слабости воли в учении Фомы'Аквинского. // Философия и. будущее цивилизации-. Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса. Т. 2, М.: "Современные тетради". 2005: С.-16 - 17.

34. О.Э. Душин. Исповедь как форма интериоризации, сознания. // УегЬит. Выпуск 8. МесНаеуаПа: идеи и образы средневековой культуры., СПб; СПбГУ, 2005. С. 70- 85.

35; О.Э. Душин. Глава»4. Формирование схоластического дискурса: историческая! перспектива. Глава 5/ Основоположения схоластического дискурса: проблемы и понятия: средневековой мысли Х1П - XIV вв..// Философия- западноевропейского. Средневековья.. Учебное пособие:: СПб: СПбГУ, 2005. С. 100 -210 (в соавторстве).

36. О.Э:-Душим. История культуры. Культура европейского Средневековья. Учебное'пособие. СПб:; Санкт-Петербургский государственный университет водных коммуникаций, 2005. 93 стр.

Подписано в печать 24.01.2006 Формат 60x84/16 Бумага офсетная. Печать офсетная Уел печ. л. 2,5. Тираж 100 эт. 'Закач № 16

Типография Издательства СПбГУ 199061, С-Петербург, Средний пр., 41

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Душин, Олег Эрнестович

3

ГЛАВА I. Исповедь как форма интериоризации сознания в западноевропейской культуре XIII - XVI вв.

§ 1. Христианская религиозность и проблема рационализации западноевропейской культуры.

§ 2. Статус и значение исповеди в истории западноевропейской культуры: теоретические подходы и концепции.

§ 3. Контексты эпохи: этос средневекового бюргерства.

§ 4. Утверждение процедуры исповеди: исторический нарратив.

§ 5. Практика исповеди в богословском измерении.

ГЛАВА II. Совесть и synderesis: диспозиции и дифференции схоластического дискурса XIII - XVI вв.

§ 1. У истоков проблемы.

§ 2. Петр Абеляр о статусе греха и намерении.

§ 3. Совесть в учении Фомы Аквинского: между христианством и аристотел измом.

§ 4. Дуне Скот: волюнтаризм как принцип теории морали.

§ 5. Диссонансы этической теории Уильяма Оккама.

§ 6. От Эрфурта к Виттенбергу: Мартин Лютер о совести и synderesis'е.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Душин, Олег Эрнестович

Постановка проблемы и актуальность темы исследования.

В отечественной историко-философской литературе последних десятилетий происходит своего рода ренессанс средневековых исследований: появляются новые переводы, издаются многочисленные монографии, проводятся различные конференции. Такое динамичное развитие российской философской медиевистики задает стратегию изучения не столько общих традиционных проблем средневековой мысли, которые достаточно подробно и последовательно эксплицированы в научной литературе, сколько более конкретной тематики, представляющей разнообразие специфических диспозиций и дифференций схоластического дискурса. В этой связи проблема осмысления исповеди и совести вполне вписывается в современные исследовательские проекты. Однако вряд ли можно претендовать на всеохватывающий анализ генезиса этих институций в рамках столь сложного и противоречивого периода западноевропейской культуры, который в силу значения социально-религиозных преобразований и трансформаций общественного уклада просто неисчерпаем. И все же такая постановка проблемы в строго очерченных границах и пределах представляется уместной и плодотворной. Она позволяет увидеть изменение мировоззренческих детерминант, дает возможность обратиться к исходным установкам морального самосознания европейского индивида как субъекта правопорядка, открывает широкую перспективу для постижения оснований развития западной культуры от диспозиций Средневековья к дискурсу постмодерна.

В этом смысле традиция толкования совести и synderesis, сложившаяся в средневековой университетской учености, представляет собой отличительную особенность христианской, неизбежно морализирующей парадигмы европейского философствования. Непримиримые богословские споры, развернувшиеся по поводу определения статуса и нравственных оснований совести, выступили своеобразным коррелятом технологий власти и социального контроля, подспудно реализуемых Церковью с помощью таинства исповеди и покаяния. Исповедь интериоризировала сознание, внедряя в мыслительную деятельность индивида процедуры самоцензуирования, а этические доктрины схоластики, в свою очередь, открывали новые проекции надзора, постепенно смягчая нравственный ригоризм первоначального христианства. Именно богословские трактаты университетских магистров (особенно в горизонте рецепции аристотелиз-ма) и всевозможные руководства совестью для приходских кюре создали систему тайного исповедального дознания, свидетельствуя, таким образом, о действенном значении отвлеченных схоластических дистинкций для утверждения общественного порядка и внешнего благоприличия западного социума.

Степень разработанности проблемы.

Во-первых, необходимо признать, что в отечественной культурологической и историко-философской литературе не так много работ, напрямую связанных с заявленной темой исследования. Однако в российской медиевистике имеется ряд классических трудов столь признанных авторов, без упоминания которых невозможен ни один серьезный научный проект. Их статьи и монографии представляют собой ту вершину, с теоретических высот которой обнаруживаются новые исследовательские горизонты. К ним бесспорно можно и нужно отнести работы С.С. Аверинцева, М.М. Бахтина, П.М. Бицилли, В.И. Герье, О.А. Добиаш-Рождественской, Л.П. Карсавина, Е.В. Гутновой, А.А. Сванидзе, В.В. Стоклицкой-Терешкович. Особое значение в методологическом смысле, в плане представления исторического материала, в реализации определенных теоретических подходов к осмыслению средневекового менталитета в перспективе изучения данной проблемы представляют работы А .Я. Гу-ревича. В соответствующих контекстах содержание этой темы затрагивается в трудах J1.M. Баткина, Е.В. Горюнова, J1.K. Кругловой, Б.В. Маркова, С.С. Неретиной, Н.Н. Суворова, М.С. Уварова. Особенности генезиса норм городского этоса, обусловивших становление западноевропейской культуры в период XIII - XVI веков, обозначены в работах ученых отечественной школы медиевистики Н.П. Грацианского, И.А. Красновой, В.И. Рутенбурга, Н.А. Сидоровой, JI.H. Чернова, Н.Ф. Ускова, П.Ю. Уварова, М.М. Ябровой.

Во-вторых, как уже отмечалось, в последние десятилетия кардинально расширилась сфера историко-философских исследований средневековой мысли. Здесь наряду с трудами известных и авторитетных ученых (А.А. Бронзова, А. Вертеловского, В.П. Гайденко, П.П. Гайденко, М.А. Гарнцева, А.А. Гусейнова, Д.В. Джохадзе, В.П. Зубова, А.П. Курантова, Г.Г. Майорова, П.С. Мудрагей, С.С. Неретиной, П.С. Попова, Г.А. Смирнова, В.В. Соколова, А.А. Столярова, Н.М. Стяжкина, В.И. Уколовой, Г.В. Шевкиной), в последние годы появляется много новых интересных и оригинальных изысканий молодых авторов. Среди них - работы и переводы А.В. Апполонова, К.В. Бандуровского, Г.В. Вдовиной, М.М. Гейде, Д.В. Маслова, Е.В. Матусевич, JI.B. Цыпиной, A.M. Шишкова, Д.В. Шмонина. Примечательно, что в рамках этого нового движения развернулась широкая исследовательская деятельность по уточнению смыслов философских терминов и выявлению путей трансформации их понятийного содержания. Это представляется принципиально важным для развития отечественной философской школы и укрепления традиции языка мысли.

В-третьих, этическая проблематика и разночтения вокруг понимания совести нашли отражение в отечественных научных дискуссиях 70 - 80 годов прошлого столетия. Споры развернулись вокруг определения истоков формирования этого термина и его значения в пределах античной и средневековой культур. В обсуждении приняли участие известные специалисты разных областей гуманитарного знания (О.Г. Дробницкий, Г.Г. Майоров, А.А. Столяров, В.Н. Ярхо). Их исследования послужили своеобразным ориентиром для определения и изучения диспозиций совести в наследии средневековой схоластической учености.

В-четвертых, хотелось бы выделить отдельно работы, посвященные делу и учению Мартина Лютера, сыгравшего выдающуюся роль в трансформации религиозных устоев западноевропейского общества. Это исследования Е. Лихачевой, Е.В. Спекторского, Э.Ю. Соловьёва.

Среди наиболее значимых работ западных исследователей, непосредственно затрагивающих проблематику становления процедуры исповеди в рамках культуры позднего Средневековья, можно выделить труды Ж. Делюмо, Ж. Ле Гоффа, Г.Ч. Ли, Д.Т. Макнейла, Т. Тентлера, М. Фуко, Н. Элиаса. Их сочинения в той или иной мере раскрывают общую перспективу развития форм духовного контроля сознания западноевропейского индивида в период между двух эпох и представляют в этой связи большое научное значение. Также необходимо отметить работы известных европейских ученых, которые позволяют осмыслить социальные, культурологические и этические контексты развития проблемы. Это изыскания Г. Белова, П. Бурдье, М. Вебера, А. Вежбицкой, В. Зомбарта, Г. Леффа, М. Мосса, М. Ос-совской, Й. Хейзинги, В.Д. Эшли, В. Эндемана.

Список трудов в исследовательской традиции Запада, посвященных истории средневековой схоластики, просто необозрим. Однако есть такие имена, которые составляют золотой фонд философской медиевистики. Это - Этьен Жильсон и Фридрих Чарльз Копл-стон, Энтони Кенни и Ричард Сорабджи, Р.Д. Хенле и Ван Стенбер-ген, Элеонора Стамп и Норман Крецман. Их работы позволяют, с одной стороны, постичь общие смыслы и стратегии развития схоластического дискурса, с другой стороны, приблизиться к пониманию нюансов и особенностей философской мысли того времени. При этом необходимо подчеркнуть, что в последние десятилетия в философской медиевистике Запада складываются новые интересные исследовательские школы. В частности, заметным явлением в области изучения средневековой схоластики стали работы специалистов Хельсинского университета Р. Сааринена, Е. Ранникко, Т. Холопай-нен, выполненные под руководством профессора Симо Нуттило. Их примечательной особенностью является ярко выраженная этическая направленность.

К числу исследований по теме понимания совести и synderesis и близких к ним морально-этических проблем, представленных в истории средневекового схоластического дискурса, относятся работы Г. Аппеля, Р.А. Армстронга, М.Г. Бейлора, Е. Беттони, Е.Ф. Бурне, А. Вальтера, Р. Макинери, Т.К. Поттса, О. Ренца, Й. Штельценбергера, JI. Фрепперта. Сюда, несомненно, можно включить и многочисленные статьи, вошедшие во всевозможные классические сборники трудов по отдельным персонам и периодам средневековой мысли Западной Европы. Эти работы раскрывают специфику средневековой моральной рефлексии, демонстрируют ее основные противоречия и направления нравственных поисков.

Среди главных зарубежных исследователей наследия Мартина Лютера можно назвать П. Альтхауса, М.Г. Бейлора, Д.Р. Джанса, А.Е. Маграта, X. Обермана, С.Е. Озмента, Г. Уайта. Именно в их работах, с одной стороны, подробно рассматривается этическая составляющая его учения, с другой стороны, подвергаются анализу его ранние философско-богословские взгляды, а также реконструируется его позиция по отношению к наследию средневековой схоластики, в частности, в связи с проблематикой совести и synderesis.

Научная новизна работы.

Основываясь на традициях зарубежной и отечественной философской медиевистики, в данном исследовании выявляется новое проблемное поле культурологического и историко-философского анализа наследия западноевропейского средневекового менталитета и схоластической моральной рефлексии. Прежде всего, тщательно ^ рассматривается роль процедуры исповеди в структурах повседневной церковной практики и раскрывается ее значение в формировании соответствующих габитусов нравственного самосознания индивида. Подход такого рода в российской научной литературе не осуществлялся. Во-вторых, в работе дается целостное представление об истории развития тематики совести и synderesis в концепциях средневековых авторов, которое до сих пор не было разработано в анналах отечественной философской науки. В-третьих, выявляется своеобразная корреляция институций церковной жизни, имплицитно генерировавших нравственные нормы и правила самоконтроля, и схоластических штудий, развернувшихся в рамках моральной теории казуистики, которые, в свою очередь, предписывали строго рациональные регламенты поведения.

Цель и задачи диссертационного исследования.

Общей целью данной работы является анализ развития и трансформаций церковной практики исповеди и схоластических концепций совести в горизонте становления основополагающих моральных установок самосознания европейского индивида на рубеже эпох Средневековья и Нового времени.

Для достижения заявленной цели исследования требуется решить следующие конкретные задачи:

1. Произвести обзор существующих в отечественной и зарубежной научной литературе точек зрения и основных концепций истории формирования и утверждения христианского таинства исповеди; определить этапы изменений его статуса и преобразований его духовного содержания.

2. Продемонстрировать роль данной процедуры в рамках процесса интериоризации сознания западного индивида; выявить основные стратегии церковного контроля средневекового пространства повседневности; описать ключевые требования, предъявляемые к деятельности исповедника.

3. Эксплицировать социальный контекст развития данной процедуры, представленный необходимыми нормами и правилами складывающегося этоса средневекового бюргерства с его тенденцией к рационализации поведения и жизнедеятельности горожан.

4. Представить общую перспективу становления ученой богословской литературы (покаянных книг, руководств по исповеди, пособий по случаям совести), соответствующим образом структурировавшей практику средневековой исповеди.

5. Определить специфику и уточнить особенности средневекового христианского понимания совести и synderesis; вычленить исходные основоположения этической рефлексии схоластики.

6. Раскрыть основное содержание средневековых схоластических споров, развернувшихся вокруг интерпретации этих понятий; обозначить главные противоречия и диссонансы, сложившиеся в рамках данных дискуссий; уточнить терминологический аппарат.

7. Выявить метафизические истоки и обозначить философские нюансы этических теорий ведущих средневековых мыслителей; обрисовать контуры их концепций в свете сложившихся оппозиций богословских школ.

Основные методологические принципы исследования.

Методологическим фундаментом для реализации данного научного проекта послужила концепция преемственности ментальных структур в процессе развития западноевропейской культуры между двух исторических эпох. При этом для выявления соответствующих контекстов генезиса идей и проблем данного периода использовались некоторые стратегии герменевтики, при работе над оригинальными философскими сочинениями применялись необходимые методики текстологического анализа, производилось уточнение смысловых значений ключевых схоластических терминов, осуществлялась реконструкция развития средневековых этических теорий и понятий. Кроме того, весомое значение приобрела методология универсального культурологического исследования, подразумевающая привлечение материалов и обобщений различных гуманитарных наук вне традиционных рамок ранжирования дисциплин. Она предполагает совмещение теоретических выводов социологов и высказываний богословов, размышлений культурологов и дистинкций философов, исторических хроник и мировоззренческих дискурсов, что открывает широкую перспективу для формирования целостного образа европейской культуры в ее внутренней духовной динамике и социально-исторической изменчивости. Именно в этом общем горизонте осмысления генезиса западной цивилизации подобный подход позволяет увидеть и рассмотреть конкретную специфику феноменов исповеди и совести, инсталлировавших инновационные установки самосознания европейского индивида.

Теоретическая и практическая значимость работы.

Теоретические выводы исследования позволяют уточнить и дополнить существующие в отечественной гуманитаристике культурологические и историко-философские представления о трансформациях европейской ментальности в период перехода от Средних веков к Новому времени. Они дают возможность заполнить имеющиеся лакуны в изучении генезиса нравственных оснований и принципов самосознания европейского индивида. Представленный в работе исторический материал расширяет общие горизонты понимания средневековой культуры, обнаруживает некоторые особые ракурсы изучения ее основополагающих социальных контекстов и господствующих мировоззренческих парадигм.

В практическом отношении диссертация может послужить подспорьем для разработки и чтения различных общих и специальных учебных курсов по истории средневековой и новоевропейской культуры и философии, по теоретическим проблемам религиоведения и культурологии, по отдельным разделам и понятиям этики, по некоторым темам и вопросам социологии морали.

Апробация результатов исследования.

Материалы диссертационного исследования нашли отражение в многолетней преподавательской и научной деятельности автора. Они использовались в самых разных историко-философских курсах, читаемых на философском факультете Санкт-Петербургского государственного университета. Во-первых, в рамках общего курса по истории философии. Во-вторых, в специальных курсах "Средневековый аристотелизм", "Средневековая католическая теология и метафизика", "Опыт познания в средневековой схоластике и мистике", разработанных для студентов отделения религиоведения и кафедры истории философии.

Общие теоретические результаты и некоторые отдельные научные выводы работы обсуждались автором с коллегами из Центра изучения средневековой культуры при кафедре истории философии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета в рамках постоянно-действующего научно-теоретического семинара. Представлялись и в качестве сообщений и докладов на различных международных и российских конференциях, симпозиумах и круглых столах, среди которых можно выделить следующие:

1. "Универсум Платоновской мысли: метафизика или недосказанный миф?". III Платоновская конференция (Санкт-Петербург, 1995 год).

2. "Рациональность и проблемы познания". Межвузовская научная конференция (Санкт-Петербург, 1995 год).

3. Первый Российский философский конгресс (Санкт-Петербург, 1997 год).

4. "Мартин Хайдеггер и философия XX века". Международный семинар (Минск, 1997 год).

5. "Западноевропейская мысль на грани эпох". Научная конференция, посвященная 450-летию со дня рождения Франсиско Суареса. (Санкт-Петербург, 1998 год).

6. "Культура: соблазны понимания". Межвузовский научно-теоретический семинар (Петрозаводск, 1999 год).

7. "Университеты и традиции образования в истории европейской культуры" Теоретический семинар Центра изучения средневековой культуры (Санкт-Петербург, 1999 год).

8. "Наследие Средневековья и современная культура". Международный научно-теоретический семинар Центра изучения средневековой культуры (Санкт-Петербург, 1999 год).

9. "Философия Уильяма Оккама: традиции и современность". Международный научно-теоретический семинар Центра изучения средневековой культуры (Санкт-Петербург, 2000 год).

10. "Византийское богословие и традиции религиозно-философской мысли в России". Международная конференция. (Санкт-Петербург, 2000 год).

11. "Философия versus теология: философия религии versus религиозная философия". Международный семинар (Хельсинки, 2001 год).

12. "Аристотель и средневековая метафизика". Международная конференция. (Санкт-Петербург, 2001 год).

13. "Образование и гражданское общество". Круглый стол (Санкт-Петербург, 2002 год).

14. "Лютеранство и лютеране в истории Санкт-Петербурга и России" Международная конференция. (Санкт-Петербург, 2003 год).

15. Конференция грантополучателей МИОН (Москва, 2004 год).

16. "Образование и насилие". Межвузовская конференция (Санкт-Петербург, 2004 год).

17. Семинар грантополучателей МИОН (Воронеж, 2004 год).

18. Конференция грантополучателей МИОН (Москва, 2005 год).

19. IV Российский философский конгресс (Москва, 2005 год).

20. "Стратегии современной российской философской медиевистики". Научно-теоретический семинар Центра изучения средневековой культуры (Санкт-Петербург, 2005 год).

21. "Горный институт и петербургская высшая школа в пространстве образования, науки и культуры". Межвузовская конференция (Санкт-Петербург, 2005 год).

Результаты диссертационного исследования обсуждались на заседании кафедры истории философии Санкт-Петербургского государственного университета, по итогам которого было принято положительное заключение о рекомендации работы к защите по двум специальностям 09.00.13 - религиоведение, философия культуры, философская антропология и 09.00.03 - история философии.

По теме диссертации автором написана и вышла в свет монография:

О.Э. Душин. Исповедь и совесть в западноевропейской культуре XIII - XVI веков. СПб: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2005. 156 стр.

За время работы над диссертацией автором опубликовано 35 печатных трудов, в которых отражаются ее основные выводы и заключения. Из них, прежде всего, следует выделить работы, вышедшие в изданиях, включенных в список ВАК РФ.

1. О.Э. Душин. Философия в средневековых университетах. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. 1999. Выпуск З.С. 128- 129.

2. О.Э. Душин. Теология versus философия: Лютер versus Кант. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. 2002. Выпуск 1.С. 164- 168.

3. О.Э. Душин. Христианская религиозность и становление европейской рациональности. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. 2004. Выпуск 4. С. 128 - 134.

4. О.Э. Душин. Модели совести: Фома Аквинский и Владимир Соловьев. //Вопросы философии. 2005. № 3. С. 149-160.

5. О.Э. Душин. Средневековые университеты и формирование языка власти. // Записки Горного института. Т. 163. Горный институт и петербургская высшая школа в пространстве образования, науки и культуры. СПб, 2005. С. 61 - 63.

Далее необходимо отметить все другие статьи и публикации, отражающие проблематику диссертации.

6. О.Э. Душин. Платон в Средние века. // "Универсум Платоновской мысли: метафизика или недосказанный миф?". Материалы III Платоновской конференции. СПб, СПбГУ, 1995. С. 52 - 53.

7. О.Э. Душин. Проблема универсалий в метафизике Дунса Скота. // Рациональность и проблемы познания. Тезисы научной конференции. СПб, СПбГУ, 1995. С. 76 - 78.

8. Св. Фома Аквинский. Сумма теологии. Вопрос XVI. Об Истине. Перевод, вступление, комментарии. Метафизические исследования. Выпуск 1. Понимание. СПб, "Алетейя", 1997. С. 193 - 202.

9. О.Э. Душин. Идеи и образы двух ренессансов (итальянское Возрождение и русский религиозный ренессанс). // Философская мысль в России: традиция и современность. Материалы первого Российского философского конгресса. Т.Н. СПб, СПбГУ, 1997. С. 47 -50.

10. О.Э. Душин. Современное гуманитарное знание и ренессансный гуманизм. // Философия культуры. Материалы первого Российского философского конгресса. Т. VI, СПб, СПбГУ, 1997. С. 47 - 49.

11. О.Э. Душин. "Фундаментальная онтология" М. Хайдеггера и традиция средневековой метафизики. // Мартин Хайдеггер и философия XX века. Материалы международного семинара. Минск, БГУ, 1997. С. 31 -34.

12. О.Э. Душин. Познание и понимание как дилемма европейской культуры. // Культура: соблазны понимания. Материалы научно-теоретического семинара. Ч. I. Петрозаводск, ПТУ, 1999. С. 48 - 53.

13. О.Э. Душин. Между Средневековьем и Новым временем: Лютер и номинализм. // Verbum. Выпуск 1. Франсиско Суарес и европейская культура XVI-XVII веков. СПб, Санкт-Петербургское философское общество, 1999. С. 80 - 84.

14. О.Э. Душин. Сущность и существование. // Вестник Русского Христианского Гуманитарного Института № 3, СПб, РХГИ, 1999. С. 30-36.

15. Св. Фома Аквинский. Сумма теологии. Вопрос 8. О существовании Бога в вещах. Перевод, комментарии (совместно с Т.В. Антоновым). // Вестник Русского Христианского Гуманитарного Института № 3, СПб, РХГИ, 1999. С. 178 - 184.

16. О.Э. Душин. Опыт познания в средневековой схоластике и мистике. Методические указания к спецкурсу для студентов философского факультета (в соавторстве с JI.B. Цыпиной). // История средневековой философии. Программы специальных курсов. СПб., СПбГУ, 2000. С. 4 - 7.

17. О.Э. Душин. Средневековый аристотелизм. Методические указания к спецкурсу для студентов философского факультета. // История средневековой философии. Программы специальных курсов. СПб., СПбГУ, 2000. С. 17-18.

18. О.Э. Душин. Средневековая католическая теология и метафизика. Методические указания к спецкурсу для студентов философского факультета. // История средневековой философии. Программы специальных курсов. СПб., СПбГУ, 2000. С. 18 -19.

19. О.Э. Душин. Этьен Жильсон: судьба и дело. // Verbum. Выпуск 2. Наследие Средневековья и современная культура. СПб., Санкт-Петербургское философское общество, 2000. С. 7 -13.

20. Этьен Жильсон. История христианской философии в Средние века Глава III. Св. Фома Аквинский. Перевод (совместно с JI.B. Цыпиной). // Verbum. Выпуск 2. Наследие Средневековья и современная культура. СПб., Санкт-Петербургское философское общество, 2000. С. 134- 157.

21. О.Э. Душин. Лютер и русская религиозная метафизика. // Verbum. Выпуск 3. Византийское богословие и традиции религиознофилософской мысли в России. СПб., Санкт-Петербургское философское общество, 2000. С. 319 - 324.

22. О.Э. Душин. Предмет и статус физики в средневековой схоластике (Фома Аквинский и Уильям Оккам). // Verbum. Выпуск 4. Философия Уильяма Оккама: традиции и современность. СПб, Санкт-Петербургское философское общество, 2001. С. 120 - 133.

23. У. Оккам. Сумма всей логики (III, II, с. XXVII). Перевод. // Verbum. Выпуск 4. Философия Уильяма Оккама: традиции и современность. СПб, Санкт-Петербургское философское общество, 2001. С. 164- 166.

24. О.Э. Душин. Философия в средневековых университетах. // Вестник Русского Христианского Гуманитарного Института №4, СПб, РХГИ, 2001. С. 41 -48.

25. О.Э. Душин. Philosophus: между "Ангелическим Доктором" и Реформатором. // Verbum. Выпуск 6. Аристотель и средневековая метафизика. СПб, Санкт-Петербургское философское общество, 2002. С. 111 -117.

26. О.Э. Душин. Университетская схоластика и "рационализация" власти в Средние века. // Образование и гражданское общество. Материалы круглого стола. Выпуск 1. СПб, 2002. С. 57-61.

27. О.Э. Душин. Парадоксы веры и разума: от схоластики к протестантизму. // Логико-философские штудии-2. СПб, Санкт-Петербургское философское общество, 2003. С. 316 - 337.

28. О.Э. Душин. От Эрфурта к Виттенбергу: Мартин Лютер о совести и synderesis. // Verbum. Выпуск 7. Между Средневековьем и Новым временем: Мартин Лютер и европейская культура. СПб, СПбГУ, 2004. С. 40 - 57.

29. О.Э. Душин. Пьер Абеляр и формирование средневековой университетской учёности. // Verbum. Выпуск 7. Между Средневековьем и Новым временем: Мартин Лютер и европейская культура. СПб, СПбГУ, 2004. С. 103-110.

30. О.Э. Душин. Университеты и власть: от Средних веков к современности. // Образование и насилие. Сборник статей. СПб, СПбГУ, 2004. С. 183-191.

31. О.Э. Душин. "Политика" Аристотеля и новая риторика власти в средние века. // Textum Historiae: исследования по теоретическим и конкретно-историческим проблемам всеобщей истории. Нижний Новгород: НГПУ, 2005. С. 75 - 82.

32. О.Э. Душин. Проблема морального игнорирования и слабости воли в учении Фомы Аквинского. // Философия и будущее цивилизации. Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса. Т. 2, М.: "Современные тетради", 2005. С. 16 - 17.

33. О.Э. Душин. Исповедь как форма интериоризации сознания. // Verbum. Выпуск 8. Mediaevalia: идеи и образы средневековой культуры. СПб, СПбГУ, 2005. С. 70 - 85.

34. О.Э. Душин. Глава 4. Формирование схоластического дискурса: историческая перспектива. Глава 5. Основоположения схоластического дискурса: проблемы и понятия средневековой мысли XIII -XIV вв. // Философия западноевропейского Средневековья. Учебное пособие. СПб.: СПбГУ, 2005. С. 100 -210 (в соавторстве).

35. О.Э. Душин. История культуры. Культура европейского Средневековья. Учебное пособие. СПб.: Санкт-Петербургский государственный университет водных коммуникаций, 2005. 93 стр.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Исповедь и совесть в западноевропейской культуре XIII-XVI веков"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Подводя общие итоги работы, следует еще раз подчеркнуть, что новейшие теоретические стратегии, реализуемые в различных гуманитарных исследованиях, в отношении понимания трансформаций западноевропейской культуры от исхода Средневековья к истокам Нового времени все активнее разворачиваются в направлении признания глубинной исторической и мировоззренческой преемственности двух эпох. Анализ концепций социальных изменений данного периода демонстрирует широкую взаимосвязь в развитии некоторых важнейших общественных укладов и институтов Запада. Прежде всего, это относится к разнообразным традициям христианской религиозности, сыгравшим заметную роль в процессе рационализации поведения западноевропейского индивида в рамках XIII -XVI веков. К числу основополагающих процедур средневековой церковной практики, обеспечивавших необходимый контроль и регламентацию сознания верующих, относятся исповедь и покаяние. Они создавали прецедент внедрения в личную жизнь прихожан, давали возможность для исследования их тайных умыслов и превратных постыдных желаний. При этом необходимо отметить, что, открывая свой внутренний мир перед священником, человек приобретал способы и навыки противодействия греху, учился конторолиро-вать себя, постигал глубины собственного я. Так в рамках данных процедур в западноевропейской культуре XIII - XVI веков разворачивался сложный и многозначный процесс интериоризации нравственного самосознания.

Кроме того, развитие в рамках позднего Средневековья ком-мунитарных принципов городской жизни, становление правопорядка и экономических отношений сопровождалось генезисом этоса средневекового бюргерства, который подразумевал достаточно рациональные и строго определенные нормы поведения, формировал соответствующие требования к профессиональной деятельности ремесленников и купцов, к укладу их повседневной жизни. Примечательно, что в негласных моральных регламентах горожан ключевой добродетелью явилась рассудительность. Эти этические нормы были сопряжены с развитием исповедальной практики. Но суровые церковные процедуры дознания и контроля мышления прихожан в рамках таинства покаяния были не единственным фактором, обеспечившим утверждение новых форм духовного надзора. Детерминант, обусловивших видимые изменения в стилях и правилах мышления новоевропейского индивида, было множество, и их нельзя свести к единому знаменателю. Однако особенность исповеди заключалась в том, что с помощью этой процедуры в церковной практике решался вопрос о спасении пенитента. Поэтому она приобрела столь существенное значение для своеобразной инъекции моральных норм и своего рода имплантации нравственного самосознания.

Необходимо подчеркнуть, что фокус взгляда священника отражал точку зрения самого Бога и тем самым обретал уникальную способность проникать сквозь глубины человеческого я, достигать самых потаенных уголков души. С другой стороны, благодаря акту прощения он снимал психологическое напряжение с раскаявшегося грешника. Особый статус исповедника, без которого в согласии со всеми церковными предписаниями и богословскими правилами процедура исповеди не могла обрести своего действенного значения, предполагал и высокую степень его личной ответственности. Он рисковал собственным спасением. Кроме того, церковные требования, предъявляемые к таинству исповеди, в период XIII - XVI веков существенно изменились, приобретая постепенно персонально-психологический характер. Суровые епитимьи, принятые в раннем христианстве, заменялись требованием глубокого раскаяния по поводу совершенных грехов, осознанием личной вины. Исповедь становилась не столько процедурой наказания, сколько формой утешения, совета, духовного наставничества Конечно, она сохраняла при этом значение необходимого контроля совести верующих.

В рамках теологических споров, развернувшихся вокруг таинства исповеди, сложилась обширная богословская литература, включавшая всевозможные руководства, как признанных схоластов, так и малоизвестных авторов, по "случаям совести". Эти трактаты регламентировали процедуру выявления грехов. Отсюда, тема совести становится ключевой и для высокой средневекой университетской учености. Более того, понятие совести в истории западноевропейской культуры приобретает свое полновесное звучание именно в морализирующей мысли христианского Средневековья. Первый существенный шаг на пути становления дистинкций и дифференций схоластического дискурса делает Петр Абеляр. Именно его концепция задает проблематику намерения, разделяя интенцию деяния и греховные последствия.

В истории последующих схоластических споров о статусе совести и synderesis'а, выделяется оппозиция двух ведущих направлений - доминиканского (с приверженностью к аристотелизму и признанием приоритета интеллекта в процедуре морального акта) и францисканского (с преобладанием августинианства и торжества воли). К первому, в частности, относится Фома Аквинский, ко второму - Дуне Скот и Уильям Оккам. Томизм представляет собой своего рода высшую точку в генезисе соответствующих интеллектуальных стратегий определения морали. Позиция Аквинского укоренена в аристотелевском наследии, но он движется дальше, усиливая значение благоразумия и процедуры суждения в объяснении реализации человеческого морального акта. Деятельность совести в его учении ассоциируется с логическим умозаключением, a synderesis отождествляется с главными нравственными пропозициями. Таким образом, именно Фома Аквинский приобретает роль основного адепта превалирующих церковных тенденций к рационализации поведения средневекового человека.

В теории нравственности Дунса Скота, в свою очередь, хотя и сохраняется понимание synderesis'а в качестве интеллектуальной способности, все же предпочтение отдается воле. Разум не способен подчинить непостижимое греховное начало человека, как суждения совести не исчерпывают стратегий воли. Воля безусловно свободна. Диссонансы воли и интеллекта присутствуют и в этике Уильяма Оккама. Для него оказывается невозможным разрешить противоречие между внутренним принципом намерения и высшим требованием любви к Богу.

Иную стратегию в интерпретации совести и synderesis' а реализует молодой Мартин Лютер. С одной стороны, как ученый богослов он сохраняет приверженность традиционным нормам, сложившимся в предшествующей схоластической науке. С другой стороны, уже в своих ранних работах он выходит за границы принятых правил и постулатов. Он не только прибегает к более эмоционально насыщенному языку, но и утверждает значение совести в отношении к целостной личности человека, придавая ей принципиально иной статус. Она становится своеобразным огнем, который пожирает согрешившего человека. Таким образом, Лютер отделяет религиозную мораль от интеллектуальных моделей нравственности.

Тем самым следует заключить, что в рамках различных стратегий средневекового схоластического дискурса утверждался и соответствующим образом эксплицировался внутренний фундамент совести с ее эмоционально-волевыми или благоразумно-рассудительными дифференциями и диспозициями. По сути, схоластика сформировала некоторые принципиальные основания нравственности, утвердив интроспекцию последствий и условий деятельности человека. В этой связи наследие Средневековья и схоластическая ученость предстают в качестве значимых феноменов культуры Запада. Исповедь и совесть, в свою очередь, выступают в роли своеобразных социально-исторических истоков габитуса нравственного самоконтроля европейского индивида.

Список научной литературыДушин, Олег Эрнестович, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Абеляр Петр. Тео-логические трактаты. М., 1995, С. 98-131.

2. Августин Аврелий. Исповедь. М., 1991.

3. Ансельм Кентерберийский. Сочинения. М., 1995.

4. Антология мировой философии. Т. 1,4. 2, М., 1969.

5. Антология педагогической мысли христианского Средневековья. В 2-т., М, 1994.

6. Антология средневековой мысли. Теология и философия европейского Средневековья. В 2-т., СПб., 2001.

7. Аристотель. Сочинения в 4-х т. М., 1981 1983.

8. Блаженный Августин. Творения. Т. 1-4. СПб; Киев, 1998.

9. Блаженный Августин. О Граде Божьем. Минск; М., 2000.

10. Августин Аврелий. О Троице. Краснодар, 2004.

11. Бонавентура. Путеводитель души к Богу. М., 1993.

12. Боэций. Утешение философией и другие трактаты. М., 1990.

13. Боэций Дакийский. Сочинения. М., 2001.

14. Дамаскин Иоанн. Точное изложение православной веры. М. -Ростов-на-Дону, 1992.

15. Дуне Скот. Избранное. М., 2001.

16. Дуне Скот. Трактат о первоначале. М., 2001.

17. Ибн Сина Авиценна. Избранные философские произведения. М., 1980.

18. Жерсон Ж. Внутренний храм; О семи смертных грехах; Внутреннее утешение: о смиренности суждения о самом себе. // Silentium. № 1, СПб, 1991.

19. Лютер М. Избранные произведения. СПб., 1994.

20. Лютер М. 95 тезисов. СПб, 2002.

21. Роберт Гроссетест. Сочинения. М., 2003.

22. Уильям Оккам. Избранное. М., 2002.

23. Фома Аквинский. Дискуссионные вопросы о душе. Вопрос четырнадцатый // Историко-философский ежегодник'98. М., 2000.

24. Фома Аквинский. Доказательства бытия Бога в "Сумме против язычников" и "Сумме теологии". М., 2000.

25. Фома Аквинский. О нападении демонов. // Человек. № 5, М.,1999.

26. Фома Аквинский. Онтология и теория познания (фрагменты сочинений). М., 2001.

27. Фома Аквинский. О сущем и сущности. // Историко-философский ежегодник188. М., 1988.

28. Фома Аквинский. Сумма против язычников. Долгопрудный,2000.

29. Фома Аквинский. Сумма теологии. Ч. 1. Вопросы 1-43. Киев; СПб., 2002.

30. Фома Аквинский. Сумма теологии. Ч. 1. Вопросы 44 74. Киев; СПб., 2003.

31. Фома Аквинский. Учение о душе. СПб, 2004.

32. Aquinas Thomas. Selected Philosophical Writings. Oxford, 1993.

33. Aquinas St. Thomas. Truth. Vol. 1-2. Chicago, 1952-1953.

34. Aquinas St. Thomas. The Treatise of Law. Notre Dame L., 1993.

35. Aquinatis S. Thomae. Quaestiones Disputate. Vol. I-II. Taurini-Romae, 1964-1965.

36. Aquinatis S. Thomae. Quaestiones Quodlibetales. Taurini-Romae, 1956.

37. Basic writings of Saint Thomas Aquinas. Vol. 1-2. N.Y., 1944-1945.

38. De Aquino Sancti Thomae. Summa Theologiae. Torino, 1988.

39. Duns Scotus John. God and Creatures. The Quodlibetal Questions. Princenton, 1975.

40. Duns Scotus on the Will and Morality. Washington, 1986.

41. Duns Scotus. Philosophical Writings. Indianapolis, 1993.

42. Guillelmi de Ockham. Scriptum in librum primum Sententiarum (Ordinatio). N.Y., 1967-1979 (Opera Theologica, I-IV).

43. Guillelmi de Ockham. Scriptum in librum secundum Sententiarum (Reportatio). N.Y., 1981 (Opera Theologica, V).

44. Guillelmi de Ockham. Scriptum in librum tertium Sententiarum (Reportatio). N.Y., 1982 (Opera Theologica, VI).

45. Guillelmi de Ockham. Scriptum in librum quartum tertium Sententiarum (Reportatio). N.Y., 1984 (Opera Theologica, VII).

46. Guillelmi de Ockham. Questiones variae. N.Y., 1984 (Opera Theologica, VIII).

47. Late Medieval Mysticism. Philadelphia, 1957.

48. Martin Luthers Werke. Kritische Gesamtausgabe (Weimar Aus-gabe). Weimar, 1883-.

49. Medieval Handbooks of Penance. A translation of the principial libri poenitentiales and selection from related documents by John T. McNeill and Helena M. Gamer. N.Y., 1990.

50. Medieval Political Philosophy (Sourcebook). N.Y., 1967.

51. Ockham on the Virtues. Indianapolis, 1997.

52. Ockham William. Philosophical Writings. Indianapolis, 1990.

53. Peter Abelard's Ehics. Oxford, 1991.

54. The Cambridge Translations of Medieval Philosophical Texts. Vol. II: Ethics and Political Philosophy. Cambridge, 2001.1. Исследования:

55. Аверинцев С. С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М., 1996.

56. Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1997.

57. Андреев А. Р. История ордена иезуитов. Иезуиты в Российской империи. XVI начало XIX века. М, 1998.

58. Анхейм Э. Наука о государстве и королевский двор. // Логос. № 4-5, М, 2003.

59. Апполонов А. В. Жизнь и творчество Уильяма Оккама. // Оккам У. Избранное. М., 2002.

60. Апполонов А. В. Иоанн Дуне Скот и его философская теология. //Дуне Скот. Трактат о первоначале. М, 2001.

61. Аристотель и античная литература. М., 1978.

62. Аристотель и средневековая метафизика. Verbum. Вып. 6. СПб, 2002.

63. Бандуровский КВ. "Контингентное" в философии Фомы Ак-винского и проблема свободы воли. // Историко-философский ежегодник199. М., 2001.

64. Бандуровский К.В. Проблемы этики в "Сумме теологии" Фомы Аквинского // Вопросы философии. 1997, № 9.

65. Бандуровский К.В. Основные положения теории "истины" у Фомы Аквинского // Благо и истина: классические и неклассические регулятивы. М., 1998.

66. Баткин Л.М. Европейский человек наедине с собой. Очерки о культурно-исторических основаниях и пределах личного самосознания. М., 2000.

67. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1990.

68. Белов Г. Городской строй и городская жизнь средневековой Германии. М., 1912.

69. Бемер Г. История ордена иезуитов. Смоленск, 2002.

70. Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. СПб, 1995.

71. Блок М. Феодальное общество. М., 2003.

72. Боргош Ю. Фома Аквинский. М., 1975.

73. Брендлер Г. Мартин Лютер. Теология и революция. М.-СП6., 2000.

74. Бродский А.И В поисках действенного этоса. СПб, 1999.

75. Бродский А.И. Casus coscientia. Казуистика и пробабаилизм с точки зрения современной этики. // Homo philosophanus. СПб, 2002, С. 279-294.

76. Бронзов А. А. Аристотель и Фома Аквинат в отношении к их учению о нравственности. СПб. 1884.

77. Бурдье П. От "королевского дома" к государственному интересу: модель происхождения бюрократического поля. // Социоанализ Пьера Бурдье. М. СПб., 2001.

78. Вдовина Г.В. Суарес против Гуссерля: об интенциональной структуре понятий в средневековой и ренессансной схоластике // Вопросы философии. 2005, № 10.

79. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

80. Вебер М. Избранное. Образ общества. М., 1994.

81. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языка. М., 1999

82. Вертеловский А. Западная средневековая мистика и отношение её к католичеству. Историческое исследование. Харьков, 1888.

83. Войтыла К. Основания этики // Вопросы философии. 1991, № 1.

84. Гайденко В.П., Смирнов Г. А. Западноевропейская наука в средние века. М., 1989.

85. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс. М., 1991.

86. Гайденко П. П. Понимание бытия в античной и средневековой философии. // Античность как тип культуры. М., 1988.

87. Гарнцев М.А. От Бонавентуры к Дунсу Скоту: к характеристике августинианства второй половины XIII начала XIV в. // Средние века. Вып. 51, М., 1988.

88. Гарнцев М.А. Проблема самосознания в западноевропейской философии. М., 1987.

89. Гаусрат А. Средневековые реформаторы. Т. 1, СПб., 1900.

90. Гертых В. Свобода и моральный закон у Фомы Аквинского // Вопросы философии. 1994, № 1.

91. Герье В. Франциск. Апостол нищеты и любви. М., 1908.

92. Гис Ф. и Д. Брак и семья в Средние века М., 2002.

93. Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Том 1. Феномен средневекового урбанизма. М., 1999.

94. Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Том 2. Жизнь города и деятельность горожан. М, 1999.

95. Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Том 3. Человек внутри городских стен. Формы общественных связей. Феномен средневекового урбанизма. М., 2000.

96. Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Том 4. Extra muros. Город, общество, государство. М., 2000.

97. Городская культура. Средневековье и начало Нового времени. Л., 1986.

98. Грацианский НИ Парижские ремесленные цехи в XIII XIV столетиях. Казань, 1911.

99. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1972.

100. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников (Exempla ХП1 века). М, 1989.

101. Гуревич А.Я Проблемы средневековой народной культуры. М, 1981.

102. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М, 1990.

103. Гуссейнов АА., Иррлитц Г. Краткая история этики. М., 1987.

104. Гутнова Е.В. О значении слова "парламент" (PARLAMENTUM) в Англии XIII и начала XIV в. // Средние века. Вып. XX, М., 1961.

105. Делюмо Ж. Ужасы на Западе. М., 1994.

106. Делюмо Ж. Грех и страх. Формирование чувства вины в цивилизации Запада (XIII XVII века). Екатеринбург, 2003.

107. Джохадзе Д.В., Стяжкин Н.И., Введение в историю западноевропейской средневековой философии. Тбилиси, 1981.

108. Добиаш-Рождественская О.А. Западная Европа в Средние века. Петроград, 1920.

109. Добиаш-Рождественская О.А. Культура западноевропейского Средневековья. М., 1987.

110. Добиаш-Рождественская О.А. Некоторые проблемы иоахимиз-ма и петербургская рукопись сочинений Иоахима Флорского. СПб, 1913.

111. Добиаш-Рождественская О.А. Церковное общество Франции в XIII веке. Часть I. Приход. Петроград, 1914.

112. Доддс Э.Р. Греки и иррациональное. СПб, 2000

113. Документы по истории университетов Европы XII XV веков. Воронеж, 1973.

114. Дробницкий О.Г. Проблемы нравственности. М., 1977.

115. Жебар Э. Мистическая Италия. Очерк из истории возрождения религии в Средние века. СПб., 1900.

116. Женщина, брак, семья до начала Нового времени. М, 1993.

117. Жильсон Э. Избранное: Том 1. Томизм. Введение в философию св. Фомы Аквинского. М., 2000.

118. Жильсон Э. Избранное: Христианская философия. М., 2004.

119. Жильсон Э. История христианской философии в Средние века. Глава III. Фома Аквинский. // Verbum. Выпуск 2. Наследие Средневековья и современная культура. СПб., 2000.

120. Жильсон Э. Разум и Откровение в средние века. // Богословие в культуре Средневековья. Киев, 1992.

121. Жильсон Э. Философия в Средние века. М., 2004.

122. Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека М, 1994.

123. Зубов В.П Аристотель. М, 1963.

124. Иванов В. Г. История этики средних веков. JL, 1984.

125. Из истории университетов Европы XIII XV веков. Воронеж, 1984.

126. Источники по истории Реформации. М., 1906.

127. Карсавин Л.П. Католичество. Петроград, 1918.

128. Карсавин Л. П. Культура Средних веков. Общий очерк. Петроград, 1918.

129. Карсавин ЛП. Монашество в Средние века. М., 1992.

130. Карсавин ЛП Собрание сочинений. Т. 2. Основы средневековой религиозности в XII XIII веках. СПб., 1997.

131. Коплстон Ф.Ч Аквинат. Введение в философию великого средневекового мыслителя. Долгопрудный, 1999.

132. Коплстон Ф.Ч. История средневековой философии. М., 1997.

133. Корелин М.С. Важнейшие моменты в истории средневекового папства. СПб, 1901.

134. Круглова Л К. Основы культурологии. СПб, 1994.

135. Курантов А.П, Стяжкин Н.К Уильям Оккам. М., 1978.

136. Ле Гофф Ж. Другое Средневековье. Время, труд и культура Запада. Екатеринбург, 2000.

137. Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в Средние века. СПб, 2003.

138. Ле Гофф Ж. Средневековый мир воображаемого. М., 2001.

139. Ле Гофф Ж Цивилизация средневекового Запада. М, 1992.

140. Лихачева Е. Европейские реформаторы: Гус, Лютер, Цвингли, Кальвин. СПб, 1872.

141. Маграт А. Богословская мысль Реформации. Одесса, 1994.

142. Мадоль Ж. Альбигойская драма и судьбы Франции. СПб, 2000.

143. Майоров Г.Г. Дуне Скот как метафизик // Дуне Скот. Избранное. М., 2001.

144. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. Латинская патристика. М., 1979.

145. Марков Б. В. Храм и рынок. Человек в пространстве культуры. СПб, 1999.

146. Марру А.-И. Святой Августин и августинианство. Долгопрудный, 1999.

147. Матусевич Е.В. Ф. Петрарка и Ж Жерсон: Италия и Франция -противостояние двух культур на рубеже XIV- XV вв. // Вопросы философии. 2005, № 9.

148. Между Средневековьем и Новым временем: Мартин Лютер и европейская культура. Verbum. Вып. 7. СПб, 2004.

149. Мосс М. Общества. Обмен. Личность. Труды по социальной антропологии. М., 1996.

150. Мосс М. Социальные функции священного. СПб, 2000.

151. Мудрагей ПС. Знание и вера: Абеляр и Бернар. // Вопросы философии. 1988, № 10.

152. Мюшембле Р. Очерки по истории дьявола XII XX вв. М., 2005.

153. Неретина С. С. Слово и текст в средневековой культуре. История: миф, время, загадка. М., 1994.

154. Неретина С. С. Верующий разум. К истории средневековой философии. Архангельск, 1995.

155. Неретина С. С. концептуализм Абеляра. Слово и текст в средневековой культуре. М, 1996.

156. Неретина С. С. Тропы и концепты. М., 1999.

157. Осокин Н История альбигойцев и их времени. Т. 1-2. Казань, 1869-1872.

158. Оссовская М. Рыцарь и буржуа. Исследования по истории морали. М., 1987.

159. Попов ПС., Стяжкин Н.М Развитие логических идей от Античности до эпохи Возрождения. М., 1974.

160. Рутенбург В.И Народные движения в городах Италии: XIV -начало XV века. Л., 1958.

161. Свежавски С. Святой Фома, прочитанный заново. // Символ. Париж, 1995, № 33.

162. Сергеев К. А., Слинин Я. А. Диалектика категориальных форм познания. Космос Аристотеля и наука Нового времени. Л, 1987.

163. Сергеев К. А., Слинин Я. А. Природа и разум: античная парадигма. Л., 1990.

164. Сидорова Н.А Очерки по истории ранней городской культуры во Франции. М., 1953.

165. Словарь средневековой культуры. М., 2003.

166. Соколов В.В. Средневековая философия. М, 1979.

167. Соловьёв Э.Ю. Мартин Лютер критик схоластики. // Проблемы истории домарксистской философии. Средневековый способ философствования. М., 1985.

168. Соловьёв Э.Ю. Непобежденный еретик. Мартин Лютер и его время. М., 1984.

169. Соловьёв Э.Ю. Прошлое толкует нас. Очерки по истории философии и культуры. М, 1991.

170. Спекторский Е.В. Происхождение протестантского рационализма. Варшава, 1914.

171. Спекторский Е.В. Протестантство и рационализм в XVI и XVII столетиях. // Варшавские Университетские известия. Варшава, 1914, №3.

172. Сперанский Н. Очерки по истории народной школы в Западной Европе. М., 1896.

173. Средневековый город. Выпуск 1 -12. Саратов, 1963 1998.

174. Столяров А. А. Свобода воли как проблема европейского морального сознания. М., 1999.

175. Столяров А А. Феномен совести в античном и средневековом сознании (к постановке проблемы). // Историко-философский ежегодник" 86. М.: "Наука", 1986.

176. Стоклицкая-Терешкович В.В. Основные проблемы истории средневекового города. М., 1960.

177. Стоклицкая-Терешкович В. В. Очерки по социальной истории немецкого города в XIV XV вв. М., 1936.

178. Суворов FL Казуистика и пробабилизм // Юридический вестник. Т. II. М., 1889 (ноябрь).

179. Суворов Н. Средневековые университеты. М., 1898.

180. Суини М. Лекции по средневековой философии. Выпуск 1. Средневековая христианская философия Запада. М., 2001.

181. Уваров. М.С. Архитектоника исповедального слова. СПб, 1998.

182. УколоваВ.И. "Последний римлянин" Боэций. М., 1987.

183. Университеты Западной Европы. Средние века. Возрождение. Просвещение. Иваново, 1990.

184. Уотт. М. Влияние ислама на средневековую Европу. М., 1976.

185. Федотов Г. П. Абеляр. Петербург, 1924.

186. Философия западноевропейского Средневековья. СПб, 2005.

187. Философия Уильяма Оккама: традиции и современность. Verbum. Выпуск 4. СПб., 2001.

188. Франсиско Суарес и европейская культура XVI XVII веков. Verbum. Вып. 1. СПб., 1999.

189. Фуко М. Археология знания. Киев, 1996.

190. Фуко М. Интеллектуалы и власть. Ч. 1-3. Статьи и интервью 1970-1984. М., 2002-2006.

191. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М., 1999.

192. Фуко М. Ненормальные. СПб, 2004.

193. Фуко М. Рождение клиники. М., 1998.

194. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997.

195. Хайдеггер М. Время и Бытие. Статьи и выступления. М., 1983.

196. Хайлер Ф. Религиозно-историческое значение Лютера. // Со-цио-Логос. Вып. 1. Общество и сферы смысла. М., 1991.

197. Хейзинга Й. Осень Средневековья. М, 1988.

198. Человек в кругу семьи. Очерки по истории частной жизни в Европе до начала Нового времени. М., 1996.

199. Человек и культура. Индивидуальность в истории культуры. М., 1990.

200. Шевкина Г.В. Сигер Брабантский и парижские аверроисты XIII в. М., 1972.

201. Шишков А.М. Средневековая интеллектуальная культура. Учебное пособие. М., 2003.

202. Шмонин ДВ. Фокус метафизики. Порядок бытия и порядок познания в философии Франсиско Суареса. СПб, 2002.

203. Шмонин ДВ. О философии иезуитов, или "Три крупицы золота в шлаке схоластики" (Молина, Васкес, Суарес). // Вопросы философии. 2002, № 5.

204. ШтёкльА. История средневековой философии. М, 1912.

205. Эйкен Г. История и система средневекового миросозерцания. СПб., 1907.

206. Эко У. Эволюция средневековой эстетики. СПб., 2004.

207. Элиас К Общество индивидов. М, 2001.

208. Элиас Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. Т. 1 2. М. - СПб., 2001.

209. A History of Twelfth-Century Philosophy. Ed. by P. Dronke. Cambridge, 1992.

210. Ashley W.J. An Introduction to English Economic History and Theory. 1 vol. in 8. L., 1888 1893.

211. Althaus P. The Ethics of Martin Luther. Philadelphia, 1972.

212. Appel H. Die Lehre der Scholasticer von der Synteresis. Rostock, 1891.

213. Aquinas and Problems of his Time. The Hague, 1976.

214. Aquinas: a Collection of Critical Essays. Ed. by Anthony Kenny. L., 1969.

215. Aristotle in Britain during the Middle Ages. Proceedings of the International Conference. Cambridge, 1996.

216. Aristotle Transformed. The Ancient Commentators and their Influence. Ed. by Richard Sorabji. London, N. Y., 1990.

217. Armstrong R.A. Primary and Secondary Precepts in Thomistic Natural Law Teaching. The Hague, 1966.

218. Battista M. St. Thomas Aquinas" Philosophy in the Commentary to the Sentences. The Hague, 1975.

219. Baylor M.G. Action and Person. Conscience in Late Scholasticism and the Young Luther. Leiden, 1977.

220. Bettoni E. Duns Scotus: Basic Principles of his Philosophy. N.Y., 1962.

221. Byrne E.F. Probability and Opinion. A Study in the Medieval Presuppositions of Post-Medieval Theories of Probability. The Hague, 1968.

222. Caputo J.D. Heidegger and Aquinas. An Essay on Overcoming Metaphysics. N.Y., 1982.

223. Colish M.L. The Mirror of Language: A Study in the Medieval Theory of Knowledge. New Haven L., 1968.

224. Conscience and Casuistry in Early Modern Europe. Ed. by E. Leites. Cambridge, 1988.

225. Diem A. Virtues and Vices in Early Texts on Pastoral Care. // Franciscan Studies. Vol. 62, 2004, P. 193 223.

226. Duns John Scotus. 1265-1965. Ed. by J. Ryan and B.Bonansea. Washington, 1965.

227. Duns John Scotus. Renewal of Philosophy. Acts of the Third Symposium. Amsterdam Atlanta, 1998 (Elementa. Band 72).

228. Endemann W. Die Nationalckonomischen Grilndzftze der Kanonistischen Lehre. Jena, 1863.

229. Essays on Aristotle's Ethics. London, 1980.

230. Faith, Will & Grammar. Ed. by H. Kirjavainen. Helsinki, 1986.

231. Farthing J.L. Thomas Aquinas and Gabriel Biel. Interpretations of St. Thomas Aquinas in German Nominalism on the Eve of the Reformation. Durham and London, 1988.

232. Flannery K.L. The Field of Moral Action According to Thomas Aquinas. // The Thomist. Vol. 69, 2005, № 1, P. 1 30.

233. Freppert L. The Basic of Morality According to William Ockham. Chicago, 1988.

234. Frede M. John of Damascus on Human Action, the Will and Human Freedom. // Byzantine Philosophy and its Ancient Sources. Oxford, 2002, P. 63 96.

235. Gilson E. Being and Some Philosophers. Toronto, 1949.

236. Gilson E. History of Christian Philosophy in the Middle Ages. L., 1955.

237. Gilson E. The Christian Philosophy of St. Thomas Aquinas. Toronto, 1956.

238. Gilson E. The Spirit of Medieval Philosophy. N.Y., 1936.

239. Henle R.J. Saint Thomas and Platonism. A Study of the Plato and Platonic texts in the writings of Saint Thomas. The Hague, 1956.

240. Hirvonen V. Passions in William Ockham's Philosophical Psychology. Helsinki, 2002.

241. Holopainen T.M. William Ockham's Theory of the Foundations of Ethics. Helsinki, 1991.

242. Jans D.R. Luther on Thomas Aquinas. The Angelic Doctor in the Thought of the Reformer. Stuttgart, 1989.

243. John Duns Scotus. Metaphysics and Ethics. Studien und Texte zur Geistesgeschichte des Mittelalters. Band LIII. Leiden, 1996.

244. Kagan D., Ozment S., Turner F.M. The Western Heritage. Vol. I, N.Y., 1987.

245. Keyes G.L. Christian Faith and the Interpretation of History. A Study of St. Augustine Philosophy of History. Lincoln, 1966.

246. Knowledge and the Sciences in Medieval Philosophy. Proceedings of the Eight International Congress of Medieval Philosophy. Vol. I Ш, Helsinki, 1990.

247. Knuuttila S. Emotions in Ancient and Medieval Philosophy. Oxford, 2004.

248. Lea H.C. A History of Auricular Confession and Indulgences in the Latin Church. Vol. I III, L., 1896.

249. Leff G. Heresy in the Later Middle Ages. The Relation to Heterodoxy to Dissent c. 1250 c. 1450. Vol. II, Manchester, 1967.

250. Lottin D.O. Psychologie et Morale aux Xlle et XHIe sifcles. Т. 1 -6, Louvain, 1942 -1960.

251. Luther and the Dawn of the Modern Era. Papers for the Fourth International Congress for Luther Research. Studies in the History of Christian Thought. Vol. VIII. Leiden, 1974.

252. Marenbon J. The Philosophy of Peter Abelard. Cambridge, 1997.

253. McCluskey C. Happiness and Freedom in Aquinas's Theory of Action. // Medieval Philosophy and Theology. 2000, № 9, P. 69 90.

254. McGrath A.E. Luther's Theology of the Cross. Martin Luther's Theological Breakthrough. N.Y., 1985.

255. McNeill J.T. A History of the cure of souls. London, 1952.

256. Medieval Analyses in Language and Cognition. Copenhagen, 1999.

257. Moral and Political Philosophies in the Middle Ages. Proceedings of the Ninht International Congress of Medieval Philosophy. Vol. I ID, Ottawa, 1995.

258. Moral Philosophy on the Threshold of Modernity. The New Syn-these Historical Library. Vol. 57, Dordrecht, 2005.

259. Ngien D. The Suffering of God according to Martin Luther's "The-ologia Crucis". American University Studies. Series VII. Theology and Religion. Vol. 181.N.Y., 1995.

260. Peter Abelard. Proceedings of the International Conference. The Hague, 1974.

261. Petersen P. Geschichte der Aristotelischen Philosophie in Protestantischen Deutschland. Leipzig, 1921.

262. Potts T.C. Conscience in Medieval Philosophy. Cambridge, 1993.

263. Rannikko E. Liberium Arbitrium and Necessitas. A Philosophical Inquiry into Augustine's Conception of the Will. Helsinki, 1997.

264. Renz О. Die Synteresis nach dem heiligen Thomas von Aquin. Bei-t^ge zur Geschihte der Philosophie des Mittelalters. Bd. 10 H 1/2. Monster, 1912.

265. Saarinen R. Weakness of the Will in Medieval Thought: from Augustine to Buridan. Helsinki, 1993.

266. Sorabji R. From Aristotle to Brentano: the Development of the Concept of Intentionality // Oxford Studies in Ancient Philosophy. Aristotle and the Later Tradition. Oxford, 1991.

267. Stelzenberger J. Syneidesis, conscientia, Gewissen. Studie zum Be-deutungswandeeines moraltheologischen Begriffes. Paderborn, 1963.

268. Tentler T.N. Sin and Confession on the Eve of the Reformation. Princeton, 1977.

269. The Cambridge Companion to Aquinas. Ed. by N. Kretzmann and E. Stump. Cambridge, 1996.

270. The Cambridge Companion to Ockham. Ed. by P.V. Spade. Cambridge, 1999.

271. The Cambridge History of Later Greek and Early Medieval Philosophy. Ed. by A.H. Armstrong. Cambridge, 1970.

272. The Cambridge History of Later Medieval Philosophy. Ed. by N. Kretzmann, A. Kenny, J. Pinborg. Cambridge, 1982.

273. Transformations in Medieval and Early-Modern Rights Discourse. The New Synthese Historical Library. Vol. 59, Dordrecht, 2006.

274. Van Steenberghen. Aristotle in the West. Louvain, 1970.

275. Watkins O.D. A History of Penance Being A Study of the Authorities. Vol. 1 2, N.Y., 1961.

276. Westberg D. Right Practical Reason. Aristotle, Action, and Prudence in Aquinas. Oxford, 1994.

277. Wolter A.B. The Philosophical Theology of John Duns Scotus. Ithaca London, 1990.

278. White G. Luther as Nominalist. A Study of the Logical Methods Used in Martin Luther s Disputations in the Light of their Medieval Background. Helsinki, 1994.