автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Концептуальные основы и современная практика исламистского терроризма в зоне конфликта

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концептуальные основы и современная практика исламистского терроризма в зоне конфликта"

На кравах рукоанси

Рамазаноа Рашм Омарневвч

КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ И СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА ИСЛАМИСТСКОГО ТЕРРОРИЗМА В ЮИЕ КОНФЛИКТА

Специальность: 23.00.02 - юлшпмхм щнспггуты, лаимматтиоси ммфмкголми, национальные и пмипческм процессы ■ тгшимлп

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой скитам кандидата политических наук

Москва 2006 г.

Работа выполнена на кафедре сравнительной политологии Московского государственного института международных отношений (Университета)

МИД России

Научный руководитель:

Кандидат политических наук, доцент КУДРЯШОВА ИРИНА ВЛАДИМИРОВНА

Офяцмлыше олооненты:

Доктор исторических наук, профессор ИОНОВА АЛЛА ИВАНОВНА

Доктор политических наук, профессор ДОНЦОВ ВЛАДИМИР ЕФРЕМОВИЧ

Ведущая

ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ РАН

Защита состоится «_» _ 2006 года в 1400 часов на заседании

диссертационного совета Д.209.002.02 в Московском государственном институте международных отношений (Университета) по адресу: 119454 Москва, пр.Вернадского, 76.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного института международных отношений (Университета) МИД России, автореферат разослан и_»_2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук ^

А/Ь-г-

А.А. ЧАНЫШЕВ

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность те.чы исследования

Многие современные политики и эксперты считают террористическую активность одной из основных угроз международной к национальной безопасности и стабильности. Как отметил Президент РФ В.Путнн, «пока человечество до конца не осознало социальную природу терроризма, всю его многолик ость», без чего «питающие его корни истребить будет практически невозможно»1. Действительно, после событии начала 90-х гг. - распада социалистической системы. Советского Союза, СФРЮ, кризиса в зоне Персидского залива произошел существенный рост религиозно мотивирован кого терроризма. Экстремистские движения вступили в новый этап своего развития, который характеризуется более широкими масштабами насилия не только в зонах длительных конфликтов с религиозной составляющей (Палестина, Кашмир), но и на постсоциалистическом пространстве (бывшая Югославия, Таджикистан, Узбекистан, Северный Кавказ). Глобализации насилия способствуют глобализация экономики и сопутствующая ей культурная и социальная фрагментаци а1,

В настоящее время продолжается становление религиозно-политического движения в исламе как транснационального актора, обладающего разнообразными ресурсами и способного бросить вызов сложившемуся мировому порядку и международному праву. Как отмечает российский исследователь В.В. Наумкии, политический ислам стал коллективным транснациональным политическим игроком1. Влияние исламизма весьма ощутимо на политические процессы в Ливане, Ираке, Пакистане, Афганистане, Египте, Индонезии и других страна*.

Взрывы ) 3 сентября в США, действия террористов на Ближнем Востоке, в Южной Азии, Чечне, Косово, других регионах, призывы к джихаду против «неверных» заставляют человечество задуматься об «исламской угрозе». Генеральный секретарь НАТО еще в 1995 году заявил, что исламский фундаментализм «по крайней мере так же опасен для Запада, как был для него опасен коммунизм»4. В последнее время возрастает число публикаций, посвященных проблеме «столкновения» двух цивилизаций, стремительно входят в оборот и часто употребляются как синонимы такие словосочетания, как «исламский фундаментализм», «исламский экстремизм» и

1 Цнт. по: «Право н безопасность», 2003, №1-2. Режим доступа; ЬИЕЙЙПЫ»

1 Ильин M B. Попншчесии глобализация: институциональные изменения. - М.: Грани глобализации, 2003,

с. 230,

1 Наумкии В. Ислам как коллективный игро*Т//Можиународиие процесс u, Т.4, №1. Январь - апрель 2006. -Режим доступа; httrW/www iniMirenifa. nirtemhffl)4 htm.

4 См.: International Herald Tribune. 1995. May 10. P.I, 4

«исламский терроризм». В этой ситуации грань между исламским экстремизмом, политическим исламом, исламским фундаментализмом и исламской верой начинает постепенно стираться не только для простого обывателя. Ислам зачастую воспринимают как силу, которая имеет имманентную экстремистскую составляющую и которую следует контролировать, сдерживать и в конечном счете подавлять. Слишком широкие трактовки этих понятий приводят не только к подмене одного феномена другим, но также к формальному расширению социальной базы экстремизма и росту конфликтности в современном обществе. Нет нужды говорить, насколько этот подход не просто ошибочен, но опасен дня мира, в котором проживает до 1,4 млрд. мусульман в 127 странах.

Что же представляет собой подъем исламизма: одну из многих характеристик «текущего момента» в мировой политике, своеобразную и преодолеваемую патологию или устойчивую тенденцию, определяющую долгосрочные параметры современной миросистсмы? Ответ на этот вопрос имеет не только теоретическое значение. В мире не разрешен ни один из конфликтов с исламской политической составляющей. Не оправдала себя концепция военно-гуманитарной интервенции, опробованная НАТО в Югославии в 1999 г., не удается продвинуть урегулирование ближневосточного конфликта, нестабильна ситуация в Афганистане и Ираке. Использование против исламизма «классических» сверхдержавных методов - военной и финансовой мощк приводит к эскалации конфликтов и делает невозможным решение таких проблем, как достижение устойчивого развития, сохранение культурной идентичности, автохтонная демократизация, политическая стабильность. Более того, подобная позиция закрепляет нецелостный характер связей между элементами мировой системы и диктует узкое понимание глобализации.

Следует также учитывать, что как мысль н как движение политический ислам неоднороден. Его идейные поиски могут быть направлены как на разработку «исламской модернизации», так и на обоснование вооруженной борьбы с «миром неверия».

Таким образом, исследование проблематики исламского фундаментализма, исламизма и международного терроризма, в частности в зоне конфликтов в Палестине, Кашмире и на Северном Кавказе, представляется актуальным для разработки эффективных политических решений в сфере международных отношений и противодействия экстремизму и терроризму.

Степень разработанности темы

Изучением проблематики религиозного фундаментализма, экстремизма и терроризма занимаются богословы, философы, политологи, специалисты в области международных отношений, социологи, психологи, юристы, криминологи. Кроме того, к ней проявляют огромный интерес службы безопасности разных стран, активисты различных общественных и международных организаций, фондов и ассоциаций.

Исследования, посвященные рассматриваемой в диссертации проблематике, можно разделить на три основные группы — работы общетеоретического и методологического характера по проблематике мирового развития и конфликтологии А. Д. Богатырева, Н. А. Косолалова, М.М. Лебедевой, А.И. Никитина, Д.М.Фельдмана, М. А. Хрусталева и др.1; работы но проблематике религиозного фундаментализма, исламизма и терроризма, их идейным истокам Ю. И, Авдеева, В, Я. Белокреницкого, Л.Р. Гордон-Полонской, И,П. Добаева, Б. В, Долгова, В.Е. Донцова. А. А. Игнэтенко, И.В. Кудряшовой, Ю. П. Кузнецова, Р. Г. Ланды, Е. Г. Ляхова, А. В. Малашенко, Г. И. Мирского, Л. А. Моджорян, ИЛ. Морозова, М. Одесского, Д. В. Ольшанского, В Н. Пластуна, О. В. Плешова, М.Т. Степанянц и др.6; литературу страноведческого характера, в которой содержится анализ исторических и политических процессов в Палестине и Израиле. Индии, Пакистане. России: это труды 3, С. Арухова, В, Я. Белокреницкого, И. П. Добаева, И.Д. Звягельской, А. А. Игнятенко, А.И. Поповой, Т А. Карасевой, Э. Ф. Кнсриева. Г. Г. Косача, Д. В.

s См., иапр,: Лебедем М.М. Ноные транснациональные акторы к изменение политической системы мир»//Космополнс. - Вссня 2003. - №3. - с, J0-44; Пнргншн А. И. Эволюция американского глобализма. - М.. 1988; Фельдман Д. М. Политологи* конфликта,- М . 1998; Вогиуров АЛ, Косолапое Н. Л, Хрустале» М. А. Очерки теории и политического ямнлнча мевдународнык отновЕеинй. М. - 2000.

^См., напр.; Современный терроризм: состояние н перспсрпкгыУ ГО. И. Лвдеси н др.; Под ред. £. 11. Степанова - М.: ЭДПТОГ НЛ.П УРСС, 2000. - с. 1 Я; Гордон-Полонская Я.Р. Современный исламский фундаментализм; политический тупик нлн альтернатива разннтня//Азня и Африка сегодня. - 1994. -J61I . -с. 17 - 30; Добаев И.П. Традиционализм и радикализм в современном исламе на Северном Каяапие//11слам и политика на Северном Кавказе. - Ростов H''/V 2001. - с. 33 - S8; Донцов В. Г. Исламский фактор а меяи^народныл отноигеннях// Дипломатический ежегодник. - М : 1997. - с. IB - 28. Игиатенко Л.Л. Эндогенным радикализм в исламе// Центральна* Азия н Кавказ. - 2000. - - с, 14 . 23; Кулряпгова И.В. Фундаментализм в пространстве современного мнра//Полис. - 2002.. №1. - с. 13 -2S: Ионова А.НИслам в Юго-Восточной Азнн.-М.; 19Й1; Кузнецов Ю. П. Террор как средство политической борьбы зкетремнетскнх группировок н яекоторы* государств. - Санкт-Петербург; Мнфрн.1, 199ft Лайда р. Россия н ислам конфликт нлн втаимодействис?/Л1о итогам мокдународаой конференции. - М.. 2001: Ляхоя Е~. Г\ Терроризм и межгосударственные отношения. -М.: «Международные отношения)*, 199t; Маласпснко А.В.Тень ислама пм Европой. - М.: «Международная жюиья, 2005; Моджорян Л, М. Терроризм; правда н вымысел. - М.: «Юридическая литература«, 1983; Мороэоя ИЛ. Левый экстремизм в современном о(шистое: особенности стратегии и та ю и кн/А. 11 олн с». 1998, №3: Овсянникова П Л. Теория джихада в испанской концепции мнропорялка//Роесня н мусульманский мир, 2004, №7; Олмлаискнй ДВ. Психология террора. - М., 2002; Стеланянц М. Т. Мусульманские концепции в философии н политике (Х1Х-ХХив )- М., 19Я2; Фельдман Д. М. Терроризм в современном мире. Опыт междисциплинарного анализа (материалы «круглого стола»)// «Вопросы философии», 2005. №А.

Макарова, А. В. Малашснко, В. О. Бобровкикова, В. Н. Москаленко, О. В. Плешова, Е. М. Примакова, A.B. Федорчснко, Т. JI. Шаумян, а также Б. ас-Салихи, А. Бен Юссфа, М. М. Салнха, А. Хувнди

Проблема дефиниций, необходимых для концептуализации широкого спектра современных явлений в исламе, подробно исследована к освещена в докладе Б. В. Наумкина на научной конференции «Геном» Востока : опыты и мсждис щшлн нарные возможности». Как справедливо отмечает В.В. Наумкнн, как западные, так и российские исследователи ислама злоупотребляют термином фундаментализм, которым они склонны обозначать слишком широкий спектр явлений1. Институциональный и понятийный аспекты фундаменталистского движения в исламе подробно исследованы в труде отечественного исламоведа 3. И. Левина «Реформа в исламе. Быть или не быть? Опыт системного и социокультурного исследования»*. В работе Л. Р. Полонской «Исламски легитимация современных государственных структур мусульманского мира (на примере СНГ)» дан глубокий сравнительный анализ влияния исламской альтернативы на политические процессы на постсоветском пространстве10.

Важное значение для понимания культурологических аспектов рассматриваемой проблемы имеет монография Б. Луиса «Ислам н Запад», которая посвящена отношениям между исламской и христианской цивилизациями, нх восприятию друг друга, особенностям западного взгляда на ислам и ответной реакции ислама на модернизацию". Большой интерес представляют исследования проблематики терроризма, его конкретных проявлений в работах Ж. Кепеля, В. Лакера, Р. Пей па, А. Парфрея, О. Руа, М. Сэджмана, Б. Хоффмана, Дж, Эспоэито11. Несмотря на высокий уровень разработки этой

БелокреницкнА В. Исламский радикализм Пакистана: хнэлючи* н роль * регионе// Цетр Лчи* и Кавказ. -Lulea, 2000 - № 6: Добяев 11.11.. Немчниа ВЛ1. Новый терроризм а мнре н ка юг« России: сущность, зяолкндо, олгг противодействия.- Гостов и/Л. 2005; Косач Г.Г. Арабский национализм: доктрина, зтионнм, варианты дискурса// Начноналнзм • истории,- М., 2005; Мнрскнй Г. И. Ислам н нация: Ближний Восток и Цек|р**.н.ий* Л тип// «Полис», 1998. №2; Плето*, О В. Перспективы модернизации н исламский фактор а Пмсистанс//Особснностн модернизации иа мусульманском Восток. - М., 19*97.

* Шумкин 8.В. Изучение исламского рздикалнэма на пост-советском пространстве: концепции и подходы// Науч. конференция «Геном« Востока : ОГ.Ы1Ы it межлкецнгшннарндо возможности. - М : «Гуманитарник 2004.

' Лсаин З М Реформа в ислама. Быть или не быть? Опыт системного и согиюкулыурного исследования. -М.: Ин-т 1ЮСтокок№ння РАН, 2005.

16 Полоискм JI.P. Исламская легитимации современных государственных структур мусульманского мира (на примере СНГ>// Современный ислам: культура и политика - М.: 1994.

11 Луне Б. Ислам и Запад. - М : Библейско-богословскнй инстугут св. апостола Андрея, 2003. 11 См., напр.: Кепель Ж. Джихад. Экспансия н закат исламизма. - М.: «Яадомир», 2004; Парфрей А. Аллах не любит Америку. -М.: «УльграЛСультура», 2003; Хоффман Б. Террорам - втглял нзиутри. - М.: «Ультра. Культура», 2003: Esposho John L. Islam: the Straight Path. - NY, ОлГогЛ Oxford Univ. Press, 1998. 3d Ed.; Roy O. The failure of Political Islam. - Harvard University Pres&, Cambridge MA, 2001, S*1 Ed; PapeR, Dying to win: Uic strategic logic of suicide terrorism. - Random House. 2005; Sageman M. Understanding terror networks. -University of Pennsylvania Press, 2004.

проблематики в мировой политологической литературе, многие вопросы, связанные с политической ролью исламизма в глобализирующемся мире, остаются открытыми.

Важное значение для понимания истоков арабо-израильского конфликта и провала мирных инициатив по урегулированию палестинской проблемы имеет исследование И. Д. Звэгельской «Событийная и ценностная трансформация палестино-израильского конфликта (конец XX - начало XXI века)»11.

В ходе работы над темой диссертации значимыми явились результаты опросов, проведенных Центром стратегических исследований Иорданского университета в 2005 году. В исследовании были использованы материалы отечественных н зарубежных СМИ («Известия», «Независимая газета», «Совершенно секретно», «Сегодня», The New York Times, Le Mond, Al-Hayat н др.), а также ннтернег-ресурсы f http://ww w ,ге1 i ¡аге.ш: hnp://www.ccntrasitmj: http: tfkavltig.memo .ш: http:// WWW.waronlme.org; http:// WWW. inlink, com; http:// www. Washington - rcport.org и др.).

Объектом исследования в диссертационной работе является современный терроризм как проблема, обусловленная дисфункциями мирового развития.

Предметом исследования выступает исламистская составляющая современного терроризма, ее генезис, динамика и потенциал развития в политическом конфликте.

Ueяъ и задачи диссертационного исследования Целью данного исследования является изучение идеологической платформы религиозноголитического терроризма и анализ эволюции исламистских организаций в условиях затяжного политического к социо-культурного конфликта,

В соответствии с целью исследования в диссертации были поставлены и решены следующие задачи:

исследовать феномены исламского фундаментализма и исламизма, включая определение понятий, содержательную характеристику,

проанализировать дефиниции современного терроризма, изучить роль религиозной составляющей в мотивациях и деятельности террористов на современном этапе, дать анализ условий и факторов развития исламистских организаций, показать влияние современных политических изменений на уровень конфликтности и терроризма;

Звкгельскш И.Д, «Событийная н ценное там трансформации ладестнночоранльскаго конфликте (коней XX - начало XXI ncxaV» (доклвдУ/ науч. конференция «Геном»» Востока : омыгы н междисциплинарные возможное™.• М.: 12- Напрет 2004г..

охарактеризовать этапы становления Н развития исламизма в Палестине, рассмотреть цели и деятельность религиозно-политических организаций, взаимодействие религиозно-политического движения и Национально-освободительных сил;

изучить влияние индо-пакистанских конфликтов на становление пакистанского исламизма, дать анализ деятельности религиозно-политического движения «Джамаат-и-ислами» и проследить изменение позиции индийского руководства в отношении Кашмира в последние голы;

исследовать феномен исламистского терроризма в Чечне в связи с конфликтом 1994-1999гг., оценить эффективность противодействия терроризму на Северном Кавказе;

выявить общие закономерности функционирования исламистских организаций в зоне конфликта.

Теоретическая и методологический осмола исследования строится на общепринятых в политической науке аналитических подходах. Это в первую очередь принцип системности, который позволяет исследовать феномен исламистского терроризма не только как криминальный акт, но как социально-политическую проблему, обусловленную кризисами мирового развития.

Также это теории модернизации, которые позволяют конструировать логику типичных для переходного состояния кризисов, обусловленных конфликтом между национальными политическими культурами, традиционными основаниями легитимности власти и императивами развития, требующих формирования нового типа взаимодействий власти и общества.

Одновременно в диссертационном исследовании применялся сравнительный анализ, дающий возможность определить закономерности и тенденции развития современного религиозно-политического терроризма в зоне конфликта; исторический подход, позволяющий соотносить те или иные тенденции с особенностями развития политической среды; аие-з1нс/у (Кашмир, Палестина, Северный Кавказ), позволяющий иа основе изучения отдельного случая в реальном контексте получить представление об общих закономерностях проявления роли политического ислама в конфликтной среде.

Большое методологическое значение для автора имела работа французского исследователя О. Руа «Глобализированный ислам: в поисках новой уммы». В частности, это хасается разграничения между исламским нсо-фундаментализмом (своеобразном, по его мнению, ответе на вестерннзацию и сопутствующие ей и иди визуализацию, кризис социального авторитета, утрату связи между религией и культурой) и исламизмом как

частью этнической культуры и национализма мусульман, а также выделения «виетерриториальных» террористических движений типа «Аль-Каеды»14.

Следует назвать и культурологический подход, который позволяет понять особенности взаимодействия западной и исламской цивилизаций, их реакцию друг на друга и, в частности, ответ ислама на модернизацию. Определенную роль в этом плане сыграла работа С, Хантингтона (Столкновение цивилизаций и переустройство мирового порядка»". По мнению С. Хантингтона, именно религиозный фактор в первую очередь обусловливает конфликты между цивилизациями, поскольку религиозные различия являются более фундаментальными по сравнению с различиями между политическими идеологиями и режимами вследствие того, что они складывались столетиями. Поэтому возрастает значение религиозной самоилснтнфикаиин в современном мире и возникают конфликты на религиозной почве.

Важное значение для понимания культурологических аспектов рассматриваемой проблемы имела упомянутая выше монография Б. Луиса «Ислам и Запад»14.

При работе над диссертацией автор опирался также на подходы к изучению этно-конфессиональных конфликтов, предложенные И.Д. Звягельской. В частности, это выводы об усилении конфликтного потенциала в результате совмещения этнической и конфессиональной идентичностей, связи исламского радикализма с зтничностью и сепаратизмом, значительной роли политических элит в формировании тгно-конфессиоиальных требований, трансформации «старых» конфликтов после распада биполярной структуры и росте сложности управления ими".

Источниковедческую Лту_исследпяания составили священные тексты

ислама (Коран, Сунна), программные н пропагандистские документы и малотиражные издания исламистов - от работ X. аль-Баины, основателя движения «Братьев-мусульман» в Египте, и С, Кутба до трудов А. А. Аль-Маудуди, основателя религиозно-политической организации «Джамаат-и-ислами» в Пакистане, н Б. Мухаммада, теоретика оппозиционного религиозно-политического движения на Северном Кавказе.

" Roy О. Globalised Islam; the Search for a New Ummah. - N.Y.: Columbia Univ. Press, 2004. " Huntington s. The Clash о Г civilizations and Remaking (he World Order. -N.Y.:Simcm&Schusler, 1996.

"Луне Б. Ислам и Запад. - М.: Бнблейско-богословсккй институтов, апостола Андрея, 2003. " Звягельская IIЛ. Этно-политичсские конфликты в современном мире // Этносы н ¡гонфесспн на Востоке ; конфликты и взаимодействие. - М.: МГИМО (У). 2005.

В работе били использованы также выступления лидера иранской революции С. Р. М. Хомейни, иорданского богослова Л.Гоша, труды X. ат-Тураби, а также уставные положения религиозно-политических организаций. В изучении проблематики терроризма большую роль сыграли мемуары бывшего террориста Б. Савинкова.

При изучении истории исламизма в Южной Азии в качестве источников послужили работы известных политических деятелей Дж. Неру, М. Гайдн, Б, Нстаньяху. В исследовании проблематики исламизма на Северном Кавказе были использованы документы Дагестанского объединенного музея, законы республик Северного Кавказа по борьбе с терроризмом и экстремизмом.

Важную роль при проведении исследования сыграли документы н материалы ООН. Хронологические рамки исследования предопределены постановкой темы исследования, то есть связаны с возникновением феномена современного исламского фундаментализма и исламизма, и охватывают период с 20-х гг. XX в. до настоящего времени. Работа над текстом диссертации завершена весной 2006 г.

Цдучн/ря новизна исследования состоит в выявлении и комплексном анализе специфики современного этапа развития исламистского терроризма в зоне конфликта. Проведенный анализ этого явления свидетельствует о его структурной обусловленности в современной мировой политике, что объясняет сравнительно низкую эффективность антитеррор и ети чес кой деятельности.

Настоящее исследование ориентировано на совершенствование подходов к пониманию природы зтноконфсссиональных конфликтов в условиях динамично меняющегося мира. Его новизна заключается также в анализе изменений в террористической деятельности » эпоху глобализации, что касается как трансформации «старых» конфликтов, так и формирования новых структур исламизма.

Особую значимость приобретает изучение конфликтов с религиозно-политической составляющей для России, что обусловлено, с одной стороны, задачами внешней политики страны, а с другой - внутриполитическими целями обеспечения безопасности, стабильного развития н экономического роста. Положения, выносимые на защиту:

). Исламский фундаментализм обращен в значительной степени к образу жизни и нормам поведения прошлого. В отличие от него исламизм генерирует стратегические цели и принципы развития, опираясь при этом на собственную политическую платформу и используя религиозную риторику. 2. Процесс становления исламизма особенно активно протекает там, где неблагоприятные внутриполитические условия жизни (недсмократичностъ

правящих режимов, отсутствие легальной независимой оппозиции, тяжелейшие социально-экономические проблемы), усугубляются вооруженными конфликтами с религиозной составляющей.

3. Из широкого спектра фундаменталистских умеренных и экстремистских групп в мусульманском мире вырастают те, которые формируют современное организованное политическое движение исламизма. В ходе этого процесса наблюдается рост террористической активности в зонах конфликтов, а экстремисты используют религиозную пропаганду в своих целях.

4. Как показывает исследование казусов (Палестина, Кашмир, Северный Кавказ) формирование исламизма продолжается. Если исламистское движение выражает интересы широких социальных слоев, представляется целесообразным включение его в легальный политический процесс.

5. Инстнтуци авизированный исламизм способен значительно ослабить, позиции экстремистских сил, решить проблемы развитня полиэтннчных мусульманских обществ.

Практическая значимость результатов исследования заключается в том, что: • проведенный анализ позволяет расширить представление о феномене исламизма в целом, соотнести его международную специфику с аналогичными процессами в РФ;

- разработанные теоретические положения н выводы могут быть использованы при разработке стратегии взаимодействия с исламистскими организациями («Хамас» и др.) и подготовке политических решений, связанных с противостоянием экстремизму;

- исследованные в диссертации положения могут быть использованы в учебном процессе при чтении лекций и проведении семинарских занятий в курсах по конфликтологии н терролопш.

Апробаиия результатов исследования Ряд идей диссертации обсуждены на заседаниях кафедры сравнительной политологии МГИМО (У) МИД РФ и в ходе занятий со студентами МГИМО. Часть идей и выводов отражена в публикациях по теме работы.

Структура диссерфцуиц соответствует задачам исследования. Диссертация состоит из двух глав, введения н заключения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность выбранной темы, степень ее разработанности, определяются цель и задачи исследования, его объект, предмет и методологическая основа, дается оценка новизны, теоретической и практической значимости проделанной работы.

Первая глава «Концептуальные основы и cji ан кстского терроризма» посвящена теоретическим основам рассматриваемой в диссертационном исследовании темы. В первом параграфе ««Фундаментализм и исламизм: определение и характеристика» автор попытался раскрыть сущность таких феноменов, как фундаментализм и исламизм, ответить на вопрос о роли религиозной составляющей в экстремистской деятельности, выявить причины усиления влияния исламистов в современном политическом процессе.

Соотношение понятий фундалентачнз.\1 н исяшшжи вызывает множество споров и неоднозначных оценок в современной науке. Сравнительный анализ различных определений фундаментализма свидетельствует о многовариантности проявлений этого феномена. В этой связи нельзя не согласиться с утверждением иудейского проповедника РА. Штсйнзальца о том, что термин фундаментализм используется как своего рода «зонтик», накрывающий собой широкий спектр разнородных явлений. Совершенно очевидно, что обязательным условием характеристики того или иного движения как фундаменталистского является призыв к превоистокам веры и формирование таких стандартов духовной жизни, которые бы отвечали на вызовы времени в контексте «конфликта прошлого и настоящего».

Историю мусульманского мира можно представить как непрерывный процесс «реинкарнации» исламского вероучения; важная роль в этом принадлежала политической власти, которая, с одной стороны, освящалась религией, с другой стороны, придавала законность процессу реинтерпретации мусульманской традиции в соответствии с изменениями реалий общественно-политической жизни.

На основе обращения к истокам а рамках исламской традиции сформировался широкий спектр трактовок священного писания, интерпретаций и комментариев, значительная часть которых систематизирована в рамках религиозных и правовых школ, оказавших значительное влияние иа происходившие политические изменения. Это му'миазилиты («те, кто обособляется» - араб., VDI век), Ажабарыты, хабариты^ хвмафиты (основатель Абу Ханифа, ск. в 767), лихшкнты (основатель Малик ибн Анас, ск. в 795), шафииты (основатель Мухаммад аш-Шафи1, ск. в 820), ханбачиты (Ибн Ханбал, ск. в 855), джаафариты (Джафар ас-Садик, ск. в 765), зейдиты (Йемен) и др.

Один из видных мусульманских политических мыслителей Лбу Хам ид аль-Гаэали (1058-1 III) ставит задачу возвращении к изначальным основам любого знания, говорит о необходимости рассмотрения вещей так, каковы они есть сами по себе, и опирается при зтом на представление о. врожденных свойствах. Он подвергает острой критике существовавшие в то время религиозную и политическую практики за авторитарность, которая превращает разум в инструмент самообмана, в средство узурпации власти, высокомерия, обмана, обогащения за счет других.

Усложнение средневекового общества привело к возникновению кепеша (от араб, «слово» — спекулятивная и схоластическая теология) и фикха (мусульманское каноническое право, которое охватывало широкую сферу деятельности мусульманина -от этических норм и правил поведения в быту ло толкования сложнейших вопросов юриспруденции), которые определяли принципы общественного строя. Возникло понятие шариата, то есть модели праведного поведения мусульманина, опирающегося на принятые фикхом законы.

Когда Восток стал втягиваться в систему мирового капиталистического развития, ислам был вынужден реагировать на перемены. Возникли фундаменталистские реформаторские течения, о которых говорилось выше. Джамаль ад-Дин ал ъ-Афгани, Мухаммад Абдо, Рашид Рида и другие мыслители попытались истолковать традиционные исламские представления в контексте принципов западной демократии и организации экономики на капиталистических основах.

На современном этапе использование термина фундаметпвяти все чаше оказывается неразрывно связано с характеристикой кризисных тенденций развития в мире ислама, в котором социально-экономическое недовольство перерастает в массовые движения протеста под религиозными лозунгами возвращения к истокам веры.

Фундаментализм в исламе развивается в контексте эскалации экстремизма и терроризма в обществе. Однако маргинальный характер этих явлений трансформируется, а некогда экстремистское религиозное меньшинство оказывается в авангарде политической борьбы и стремится к решающему влиянию на общественный выбор.

Современные религиозно-политические движения в исламе уже не укладываются в универсальное понятийное определение фундаментализма, их нельзя подвести под общий знаменатель, а потому возникает необходимость в выработке нового подхода в характеристике изменений в мусульманском мире.

Значительное число отечественных и зарубежных исследователей в определении специфических для мусульманского мира тенденций развития использует понятие исяахпчм (или политический ислам). На наш взгляд, фундаментализм - это «прошлое»

исламизма, который по сути разрывает связь с фундаменталистской первоосновой. Например, если обратиться к теоретическому наследию идеологов исламской революции й Иране, то в их трудах достаточно четко прослеживается мысль о необходимости интеграции шиитов и суннитов. Как утверждает аятолла Хомейни, «все мусульмане -братья и равны между собой. Ни один из них не отделим от другого и все они должны сплотиться под знаменем Ислама и монотеизма». В частности, имам подчеркивает: «Мы. шииты и сунниты, должны побрататься и не допустить, чтобы нас обворовывали другие»

19

Один Я1 видных иранских мыслителей Али Шариати сравнивает нсламюм с определенными направлениями в западной философии (марксизмом, экзистенциализмом, маркузианством и т.д.) и даже полагает возможным союз исламизма и левого движения в Европе.

Современные исламисты опираются на широкую массовую поддержку («Хамас», «Хизбалла»), активно участвуют в политической и социально-экономической жизни, способны оказывать значительное влияние на все сферы жизни общества. В целом процесс трансформации фундаменталистских религиозных течений и направлений в организованное исламистское политическое движение, как правило, характеризуется этапом эскалации экстремизма и терроризма.

Во втором параграфе «Исламистский терроризм н его специфика» изучена проблематика определения терроризма, взаимосвязь религиозной и политической составляющих в террориста ческой деятельности на современном этапе, выявлены причины распространения террористической угрозы в глобальном мире.

Терроризм хотя и понимается однозначно как негативное явление, тем не менее, не имеет общепринятого сущностного определения. Множественность подходов к определению терроризма обусловлена многоплановостью и противоречивостью этого явления. На основе существующих трактовок терроризма и исходя из анализа эволюции понятия терроризма в диссертационной работе предлагается следующее определение: терроризм - это практика использования насильственных действий в реализации политических целей. Деятельность современных террористов характеризуется широким размахом, отсутствием явно выраженных государственных границ, наличием координации в действиях террористических групп в различных уголках мира.

«Изречения, афорнтчи н наставления нмяма Хоменмн*. - Тегеран: Издательство проншеленкй нмамл Хонсннн. Меяшународнын отдел, 1995-

Применительно к современному терроризму такая организация позволяет, основываясь на горизонтальных связях, осуществлять взаимодействие автономных мобильных групп. Сетевая структура позволяет снизить себестоимость терроризма, развить глобальную террористическую сеть, усилил, пропагандистское воздействие, расширить географические границы террористической деятельности.

Характерно, что в отличие от терроризма вообще, современному исламистскому терроризму присуща исключительно высокая мотивация, так как террористы рассматривают свои действия как джихад на пути служения Аллаху.

Большое внимание в научной литературе уделяется изучению условий резкой активизации исламизма и терроризма в современном мире. Рост исламского фундаментализма и терроризма в 1970-х—1980-х годах, а затем в 1990-х годах был вызван углублением кризиса в мусульманских обществах в связи с неурегулированностью старых конфликтов и нерешенностью социально-экономических проблем. Провал попыток модернизации и вестсрнизации мусульманского Востока актуализировал необходимость обращения к базовым ценностям ислама с тем, чтобы найти в рамках собственной культуры механизмы консолидации общества н создать новую систему ценностей и ориентиров, необходимых дня успешного развития. В процессе становления исламизм сталкивается не только со специфическими патриархальными зтно-культурными традициями мусульманских народов и разнообразием религиозных течений ислама, но также ожесточенно сопротивляется экспансии светской западной «культуры потребления».

Кроме того, на становление терроризма как международного явления с конца 1980-х годов оказали влияние победа движение «Талибан» в Афганистане и формирование «Аль-Каеды» из числа мудэ/сахедоп, возникновение новых очагов напряженности на постсоцналистическом пространстве, в частности на Северном Кавказе и в бывшей Югославии, а также обший рост фактора силы в международных отношениях.

Во второй главе «Исламизм и терроризм в зоне конфликта» исследована проблематика исламизма и религиозного экстремизма в условиях острого политического конфликта в регионах Ближнего Востока, Южной Азии н Северного Кавказа.

В первом параграфе «Палестинская проблема» раскрываются этапы становления и развития исламизма в Палестине, исследуются цели и деятельность религиозно-политических организаций в палестинском движении сопротивления, изучается взаимодействие исламизма и национально-освободительных сил во главе с ООП. Отмечено, что становление исламизма

между двумя Мировыми войнами происходило в контексте процессов разрушения колониальных империй, формирования широкого антиколониального движения, в котором борьба за независимость народов Востока была сопряжена с духовным возрождением.

Религиозно-политическое движение в 1920-х - 1940-х годах было ориентировано на защиту мусульманского характера Палестины всеми возможными средствами, в том числе путем вооруженных действий. Однако с начала 50-х годов и особенно после оккупации палестинских территорий сектора Газа и Западного берега реки Иордан, поражения арабских армий в войне 1967 г. лидерство в палестинском движении сопротивления перешло к национально-патриотическим силам, которые придали арабо-израильскому конфликту значение, выходящее далеко за пределы мусульманского мира. С этого времени ближневосточная проблема была сведена к национально-освободительной борьбе палестинского народа, основной силой которого выступила Организация освобождения Палестины (ООП) во главе с Ясиром Арафатом.

ООП использовала насилие с тем, чтобы вызвать международный резонанс, увеличить число участников ближневосточного процесса, усилить давление на Израиль со стороны мирового сообщества и поддержать моральный дух палестинцев.

Для сторонников Ясира Арафата признание международным сообществом права палестинцев на независимость явилось основой дня активизации международной террористической деятельности. Вооруженная борьба палестинского движения сопротивления, развернувшаяся с 1968 г., и продолжавшаяся, со спадами и подъемами, до серсдины 80-х годов, по многим своим параметрам (массовый захват заложников, угон авиационных транспортных средств, применение взрывных устройств против гражданских объектов) может быть однозначно отнесена к терроризму.

До начала 1970-х годов между ООП и исламистами наблюдалось разделение функций. Религиозные организации приоритетными в своей деятельности считали вопросы социально-экономического развития (образование, здравоохранение и т.д.), тогда как ООП осуществляла политическую впасть.

Восьмидесятые годы XX века были связаны с развитием религиозного движения по следующим направлениям:

1. ■ Создание структурных подразделений, занимавшихся различными социальными, образовательными, медицинскими и другими программами

улучшения жизни палестинского населения на оккупированных территориях. Наиболее разветвленная и хорошо организованная структура была создана в секторе Газа.

2. Усиление позиций в руководстве палестинской организации «Братья -мусульмане» образованной молодежи, которая считала недостаточным религиозно-просветительскую деятельность и стремилась к практическому участию в различных общественных сферах.

3. Призыв к защите религиозных ценностей как законному ответу на действия Израиля, нарушающие права человека и оскверняющие святые места.

4. Активизация пропагандистской деятельности в связи с успехом исламской революции в Иране.

Создание «Хамас» в 1987г. стало началом активного процесса политизации религиозных сил, вступивших в конкурентное взаимодействие с ООП. «Хамас» поставила под сомнение легитимность ООП как единственного представителя палестинского народа. В создавшихся условиях для приобретения широкой политической поддержки в Палестине «Хамас» перешла к организации собственной вооруженной деятельности, которая вскоре принесла свои плоды.

Развернувшаяся борьба за политическое лидерство в Палестине между исламистами и сторонниками ООП сделала невозможным выполнение мирных договоренностей, заключенных в Вашингтоне 13 сентября 1993 г. между Исхаком Рабином и Ясиром Арафатом. Если интифада 1987г. была инициирована руководством ООП, то интифада 2000 г. приобрела особый размах во многом благодаря исламистам, которые с этого момента значительно усиливают свои политические позиции. Вторая интифада стала точкой отсчета возросшего влияния исламизма в Палестине; в этот период резко падает политическое влияние ООП. В секторе Газа утверждается политическое господство «Хамас».

На выборах в местные органы власти в секторе Газа в январе 2005 г, убедительную победу одержали кандидаты от «Блока за перемены и реформы», в который вошли палестинские движения — «Хамас», «Исламский джихад» и Народный фронт освобождения Палестины, Сторонникам Ясира Арафата удалось одержать победу только в двух муниципалитетах. Лрн этом надо отметить, что явка на муниципальных выборах в секторе Газа превысила 80 проц. После смерти Ясира Арафата ООП стремительно теряет политический вес, о чем свидетельствуют неоднократные изменения срокои проведения муниципальных выборов в крупных городах Западного берега реки Иордан.

Опираясь исключительно на демократические выборы, «Хамас» одерживает победу на выборах в Законодательный совет и становится лидирующей политической силой в Палестине. Выборы 2006 года в парламент Палестины можно считать иовым этапом развития палестинского движения сопротивления. Победа исламистского движения по сути означает подчинение идеи национальной независимости задачам решения социально-экономических проблем развития в тесной связи с политическими преобразованиями в мусульманском мире в целом. В то же время победа исламистов является серьезным ударом по американским интересам в регионе и планам мирного урегулирования арабо-израильского конфликта, нацеленным на создание независимого палестинского государства. Демократизация политической жизни в Палестине может способствовать снижению вооруженной активности исламистов, что в долгосрочном плане отвечает интересам Израиля.

Рторой параграф «Иидо-иакцоанскнн конфликт я кашмирский вопрос» посвящен эволюции терроризма в Кашмире в связи с развитием исламизма в Южной Азии в условиях индо-пакистанского противостояния.

Кашмир, расположенный на индо-пакистанской границе, стал ареной вооруженного конфликта 1948-1949 гг., в результате которого одна треть территории Джамму и Кашмира досталась Пакистану, а к Индии отошли долина Кашмира, где большинство населения исповедует ислам, Джамму. где большинство составляют индусы, и Ладакх, население которого исповедует буддизм.

Несмотря на то, что военные действия были прекращены, индо-пакистанский конфликт не был исчерпан, резолюции ООН не были выполнены в полной мере, а отношения Индии и Пакистана продолжали носить напряженный характер, включая столкновения на международной политической арене.

Источниками нестабильности в Южной Азии были как индо-паккстанскне вооруженные конфликты в 1965, 1972 и 1999гг., так и исламистский терроризм. Одним из основных идеологов исламистского движения в Южной Азии был богослов М. А.А.аль-Маудуди,' основатель ^Джамаат-и-ислами». Применение силы в деятельности исламистов было отделено от общественной н религиозно-просветительской работы, которая осуществлялась через мечети, религиозные школы, студенческие организации, профсоюзы и тд.

В 1980-90-х годах в Пакистане наблюдаете* рост религиозного экстремизма. Обращение политического ислама в Пакистане к насилию происходит в этот период под воздействием межафганского вооруженного противостояния и вмешательства Советского

Союза, Пакистан, взявший на себя миссию по спасению афганских единоверцев от коммунистической агрессии, в сложившихся условиях, оказался выгодным стратегическим партнером США и Саудовской Аравин, финансовая, военная и дипломатическая помощь которых предопределила окончательную победу экспансионистских религиозно-политических сил в Пакистане.

В Кашмире отправной точкой эскалации насилия стали выборы 1937 г. За победой проиндинекого Национального конгресса Джамму и Кашмир последовали, с одной стороны, массовые антиправительственные выступления, а с другой - репрессии со стороны офмщальных властей. Фальсификация результатов выборов 1987 г. явилась непосредственным поводом к началу массовых акций неповиновения.

Эскалация насилия в 1990г. привела индийское правительство к необходимости установления непосредственного федерального управления в Кашмире в связи с широким применением репрессий в целях подавления антиправительственного мятежа. Участие в террористической деятельности «исламистского интернационала» побудило кашмирское правительство к принятию тактики разграничения террсристов на «своих и чужих». Если в отношении кашмирских экстремистов правительство считало возможным переговоры, то в отношении террористов из других стран предпринимались карательные меры.

Национальные выборы в Индии в мае 1996 г, прошли на территории Кашмира с грубыми нарушениями, использованием насилия и давления на избирателей. За национальными выборами в мае 1996 г. следовали местные выборы в Кашмире в сентябре 1996 г. Индийские средства массовой информации, освещавшие эти выборы, указывали на прекращение повстанческой борьбы в Кашмире. Тем не менее, оппозиционные политические силы, объединившиеся в блок «Хуррийят» («Свобода»), бойкотировали эти выборы.

С 2000 г. Индия предпринимает шаги по налаживанию политического процесса в Кашмире, продолжая антитеррористическую борьбу против экстремистских группировок - таких, как «Харакат уль-муджахндин» и «Лащкар-и-тойба». Индийским правительством были выпушены на свободу лидеры оппозиционного блока «Хуррийят», кроме того, были инициированы переговоры с кашмирскими повстанцами на основе принципа инсаният (человечности).

Стремясь придать легитимность политическому процессу в Кашмире, индийское правительство разработало целый комплекс мероприятий с участием независимых международных организаций с тем, чтобы сделать возможным участие всех политических сил в выборах осени 2002 г. Победа оппозиционных сил стала началом новой политики в

сфере безопасности, рассчитанной ие на силовое подавление террористических групп, а на поиск политического решения проблемы.

Нынешнее правительство Кашмира обеспечило беспрецедентное признание деятельности исламистских групп. В связи с этим в последнее время наметилась тенденция развития сотрудничества Пакистана и Индии в целях обеспечения стабильности в Южной Азии. Очевидно, сотрудничество Индии и Пакистана в области безопасности в Южной Азии будет расширяться, что в дальнейшем может изменить климат политического антагонизма и взаимного недоверия, заложить основу регионального политического союза л снизить уровень террористической активности.

В третьем парагоаФе «Конфликт на Северном Кавказе» исследуется проблематика исламизма на Северном Кавказе. Началом активного процесса становления исламизма на Северном Кавказе можно назвать конфликт в Чечне (1994 — 1999гт). После проведенной контртеррористической операции и формирования органов власти чеченской республики исламистский терроризм был в основном подавлен, однако, корни, питающие развитие экстремизма на Сенерном Кавказе, остались. Часто исследователи для обозначения оппозиционного властям н социально опасного фундаменталистского течения на Северном Кавказе используют термин ваххабизм, проводя аналогию с аравийским антносманскнм движением Мухаммада Абдель Ваххаба рОЛПв). Однако, на наш взгляд, к фундаментализму в том, что касается религиозной практики, можно отчасти отнести и суфийское движение тарикатнетол (в частности в Дагестане).

В современном Дагестане насчитывается примерно 20-25 тарикатских объединений (внрдов). которые объединяют до 60% верующих мусульман Как отмечает отечественный исследователь А. Савельев, «... средой для исламизацин чеченского населения были именно вирдовые братства» 20. Однако северокавказский фундаментализм в религиозном и в политическом измерениях неоднороден, о чем говорит тот факт, что официальные власти в борьбе с оппозиционным ваххабизма» в основном опираются на поддержку суфийских братств (в частности в Дагестане), что. на наш взгляд, так или иначе, способствует еще большей политизации ислама на Северном Кавказе. По мнению отечественного исследователя Д.В. Макарова, «тарнкаты сконцентрировали вокруг себя не только религиозную, но и хозяйственную и даже

" Макаров ДВ, Возрождение ислама в современном Дагестане.2005 - Режим доступа:

http://www.ansar.ru/arhi уеа/агеНЛедЗИ.ОЗ

20 Савельев А. «Параллельный ислам»- идеологи» бандиттонаЛООО - Режим доступа: 11Ш)://ргау051ау{е.П1/апаШ/япЬу1;а/рагд11^1ат.Ь(т

политическую жизнь, выполняя при этом функции защитника интересов мусульман «глубинки» перед центральной властью'1.

О политическом потенциале исламизма в Дагестане говорит тот факт, что вирдовое братство во главе шейхом Саидом-Афанди Чиркейским отличается высоким уровнем внутренней солидарности, имея при этом полиэтнический характер. В отношении официальных властей Дагестана тарикзтнеты занимают позицию аналогичную воззрениям исламистской организации «братьев-мусульман» в Египте и считают, что существующая власть «греховна», «преступна», но в силу того, что политическая власть не отрицает ислама, объявление «священной войны» и силовое свержение режима невозможно. Однако необходимая для участия в мирной политической борьбе мотивация очевидна.

Как показывает практика, становление исламизма - это объективный процесс, обусловленный потребностью в развитии «отсталых регионов». В целях повышения эффективности борьбы с терроризмом н экстремизмом в мусульманском мире представляется необходимым содействие включению исламистов в легальный политический процесс.

В «Заключении» содержатся основные выводы диссертационного исследования:

]. В основе религиозного фундаментализма обращение к образу жизни и нормам поведения прошлого. В отличие от него исламизм генсририруст стратегические цели и принципы развития, опираясь при этом на собственную политическую платформу. На наш взгляд, фундаментализм — это «прошлое» исламизма; современный исламизм во многом разрывает связь с фундаменталистской религиозной концепцией, приобретая исключительно политический характер. Из широкого спектра различных фундаменталистских умеренных и экстремистских групп в мусульманском мире вырастают те, которые формируют организованное политическое движение исламизма.

2. Отсутствие в современном мире общепринятого определения терроризма обусловлено сложностью этого явления, двойственностью в оценке целей и мотивов совершения террористического действия. В диссертационной работе терроризм трактуется как практика использования насильственных действий в реализации политических целей.

3. Религиозная мотивация террористической деятельности в зонах конфликтов а Палестине, Кашмире н на Северном Кавказе свидетельствует о высоком уровне конфликтности в мусульманском мире, нарастании кризиса, обусловленного

11 Макаров Д. В. Указ. соч.

болезненными процессами трансформации обществено-политнческой структуры развивающегося общества в условиях глобализации.

4. В целях консолидации общества и мобилизации усилий различных политических сил, направленных на разрешение палестинской проблемы, представляется целесообразным включение исламистских группировок типа «Хаме» в процесс урегулирования палестинской проблемы.

5. Политический кризис вокруг Кашмира и сопутствующие социально-экономические проблемы служили питательной почвой дм развития исламистского терроризма в Индии и Пакистане. Стремясь остановить процесс эскалации терроризма, индийское правительство перешло к принятию мер по демократизации политической жизни в Кашмире, в том числе включению оппозиционных сип в политический процесс. Все это позволило в значительной степени ослабеть политическое влияние экстремистских группировок.

6. Процесс возникновения исламизма на Северном Кавказе во многом повторяет опыт Палестины и Кашмира в том, что касается эскалации религиозно мотивированного насилия. Следствием конфликта в Чечне явилась активная антироссийская религиозная пропаганда в мире ислама. Соединение сепаратизма в Чечне с ростом религиозного движения в мире ислама создало значительные трудности в ходе продвижения интересов России как во внутреней, так и во внешней политике.

7. Процессы политизации ислама на Северном Кавказе протекают неравномерно. Фундаменталистские группы наиболее активны в Чечне и Дагестане, где сохраняется тенденция к политизации ислама. В отличие от радикального отрицания национальной идентичности в пользу религиозной у салафитов, современные суфийские тарикаты в Дагестане демонстрируют гибкость в вопросах о границах национального и религиозного самосознаний, что, с одной стороны, обеспечивает легитимность нынешней политической системы; с другой стороны, полиэтнический характер крупных суфийских братств позволяет им выражать интересы значительной части дагестанского общества.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

• Борьба за суверенитет ' в условиях глобализации: Палестина и Кашмира/Политическая наука, 2005, №4. -0,3 пл.

• Ислам как политическая категория// Политическая толерантность в мультиэтническом регионе, - Ростов н/Д: Региональный ресурсный политологический центр при РГУ, 2004. -0,1 п.л.

• Политический ислам как фактор нестабильности на Северном Кавказе/ Г. А. Рудов, Е. Г. Пономарева//Цеитральная Азия. Кавказ. Балканы. Региональные подсистемы и региональные проблемы безопасности, -М.: Научна* книга, 2005. -0,8 пл.

МПШО (У) МИД Россия Заказ № 441. Тираж 50 экз.

Отпечатано в отделе оперативной полиграфии и множительной техники МГИМО (У) МИД России 117218, Москва, ул. Новочеремушкинская, 26

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Рамазанов, Рашид Омариевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I.

КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ИСЛАМИСТСКОГО ТЕРРОРИЗМА

1.1 Фундаментализм и исламизм: определение и характеристика.

1.2. Исламистский терроризм и его специфика.

ГЛАВА II. ИСЛАМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ В ЗОНЕ КОНФЛИКТА

2.1. Палестинская проблема.

2.2. Индо-пакистанский конфликт и кашмирский вопрос.

2.3 Конфликт на Северном Кавказе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по политологии, Рамазанов, Рашид Омариевич

Актуальность темы исследования

Многие современные политики и эксперты считают террористическую активность одной из основных угроз международной и национальной безопасности и стабильности. Как отметил Президент РФ В.Путин, «пока человечество до конца не осознало социальную природу терроризма, всю его многоликость», без чего «питающие его корни истребить будет практически невозможно»1. Действительно, после стремительных событий начала 90-х гг. - распада социалистической системы, Советского Союза, СФРЮ, кризиса в зоне Персидского залива произошел существенный рост религиозно мотивированного терроризма. Экстремистские движения вступили в новый этап своего развития, который характеризуется более широкими масштабами насилия не только в зонах длительных конфликтов с религиозной составляющей (Палестина, Кашмир), но и на постсоциалистическом пространстве (бывшая Югославия, Таджикистан, Узбекистан, Северный Кавказ). Глобализации насилия способствуют глобализация экономики и сопутствующая ей культурная и социальная фрагментация2.

В настоящее время продолжается становление религиозно-политического движения в исламе как транснационального актора, обладающего разнообразными ресурсами и способного бросить вызов сложившемуся мировому порядку и международному праву. Как отмечает российский исследователь В.В. Наумкин, политический ислам стал коллективным транснациональным политическим игроком3. Влияние Цетг по «Право и безопасность», 2003, №1-2 Режим доступа http//dprru

2 Ильин М В Политическая глобализация институциональные изменения - М . Грани глобализации, 2003, с 230

3 Наумкин В Ислам как коллективный игрока/Международные процессы, T 4, №1 Январь-апрель 2006 -Режим доступа http //www intertrends ru/tenth/004 htm исламизма весьма ощутимо на политические процессы в Ливане, Ираке, Пакистане, Афганистане, Египте, Индонезии и других странах.

Взрывы 11 сентября в США, действия террористов на Ближнем Востоке, в Южной Азии, Чечне, Косово, других регионах, призывы к джихаду против «неверных» заставляют человечество задуматься об «исламской угрозе». Генеральный секретарь НАТО еще в 1995 году заявил, что исламский фундаментализм «по крайней мере так же опасен для Запада, как был для него опасен коммунизм»4. В последнее время возрастает число публикаций, посвященных проблеме «столкновения» двух цивилизаций, стремительно входят в оборот и часто употребляются как синонимы такие словосочетания, как «исламский фундаментализм», «исламский экстремизм» и «исламский терроризм». В этой ситуации грань между исламским экстремизмом, политическим исламом, исламским фундаментализмом и исламской верой начинает постепенно стираться не только для простого обывателя. Ислам зачастую воспринимают как силу, которая имеет имманентную экстремистскую составляющую и которую следует контролировать, сдерживать и в конечном счете подавлять. Слишком широкие трактовки этих понятий приводят не только к подмене одного феномена другим, но также к формальному расширению социальной базы экстремизма и росту конфликтности в современном обществе. Нет нужды говорить, насколько этот подход не просто ошибочен, но опасен для мира, в котором проживает до 1,4 млрд. мусульман в 127 странах.

Что же представляет собой подъем исламизма: одну из многих характеристик «текущего момента» в мировой политике, своеобразную и преодолеваемую патологию или устойчивую тенденцию, определяющую долгосрочные параметры современной миросистемы? Ответ на этот вопрос имеет не только теоретическое значение. В мире не разрешен ни один из конфликтов с исламской политической

4 См International Herald Tribune 1995 May 10 Pl,4 составляющей. Не оправдала себя концепция военно-гуманитарной интервенции, опробованная IIATO в Югославии в 1999 г., не удается продвинуть урегулирование ближневосточного конфликта, нестабильна ситуация в Афганистане и Ираке. Использование против исламизма «классических» сверхдержавных методов - военной и финансовой мощи приводит к эскалации конфликтов и делает невозможным решение таких проблем, как достижение устойчивого развития, сохранение культурной идентичности, автохтонная демократизация, политическая стабильность. Более того, подобная позиция закрепляет нецелостный характер связей между элементами мировой системы и диктует узкое понимание глобализации.

Следует также учитывать, что как мысль и как движение политический ислам неоднороден. Его идейные поиски могут быть направлены как на разработку «исламской модернизации», так и на обоснование вооруженной борьбы с «миром неверия».

Таким образом, исследование проблематики исламского фундаментализма, исламизма и международного терроризма, в частности в зоне конфликтов в Палестине, Кашмире и на Северном Кавказе, представляется актуальным для разработки эфективных политических решений в сфере международных отношений и противодействия экстремизму и терроризму.

Степень разработанности темы

Изучением проблематики религиозного фундаментализма, экстремизма и терроризма занимаются богословы, философы, политологи, специалисты в области международных отношений, социологи, психологи, юристы, криминологи. Кроме того, к ней проявляют огромный интерес службы безопасности разных стран, активисты различных общественных и международных организаций, фондов и ассоциаций.

Исследования, посвященные рассматриваемой в диссертации проблематике, можно разделить на три основные группы - работы общетеоретического и методологического характера по проблематике мирового развития и конфликтологии А. Д. Богатурова, Н. А. Косолапова, М.М. Лебедевой, А.И. Никитина, Д.М.Фельдмана, М. А. Хрусталева и др.5; работы по проблематике религиозного фундаментализма, исламизма и терроризма, их идейным истокам Ю. И. Авдеева, В. Я. Белокреницкого, JI.P. Гордон-Полонской, И.П. Добаева, Б. В. Долгова, В.Е. Донцова, А. А. Игнатенко, И.В. Кудряшовой, Ю. П. Кузнецова, Р. Г. Ланды, Е. Г. Ляхова, А. В. Малашенко, Г. И. Мирского, Л. А. Моджорян, И.Л. Морозова, М. Одесского, Д. В. Ольшанского, В.Н. Пластуна, О. В. Плешова, М.Т. Степанянц и др. 6; литературу страноведческого характера, в которой содержится анализ исторических и политических процессов в Палестине и Израиле, Индии, Пакистане, России: это труды 3. С. Арухова, В. Я. Белокреницкого, И. П. Добаева, И.Д. Звягельской, А. А. Игнатенко, А.И. Ионовой, Т.А. Карасовой, Э. Ф. Кисриева, Г. Г. Косача, Д. В. Макарова, А. В. Малашенко, В. О. Бобровникова, В. Н. Москаленко, О. В. Плешова, Е. М.

5 См, напр Лебедева М М Новые транснациональные акторы и изменение политической системы мира//Космополис - Весна 2003 - №3 - с 30-44, Никитин А И Эволюция американского глобализма - М, 1988, Фельдман Д М Политология конфликта - М, 1998, Богатуров А Д, Косолапов Н А, Хрустапев М А Очерки теории и политического анализа международных отношений М - 2000

6См, напр Современный терроризм состояние и перспективы / Ю И Авдеев и др, Под ред Е И Степанова - М. ЭДИТОРИАЛ УРСС, 2000 - с 18, Гордон-Полонская ЛР Современный исламский фундаментализм политический тупик или альтернатива развития//Азия и Африка сегодня - 1994 - №11 - с 17 - 30, Добаев ИП Традиционализм и радикализм в современном исламе на Северном Кавказе//Ислам и политика на Северном Кавказе - Ростов н/Д 2001 - с 33 - 58, Донцов В Е Исламский фактор в международных отношениях// Дипломатический ежегодник - М • 1997 - с 18-28, Игнатенко А А Эндогенный радикализм в исламе// Центральная Азия и Кавказ - 2000 - №5 - с 14 - 23, Кудряшова И В Фундаментализм в пространстве современного мира//Полис - 2002 - №1 - с 12-25, Ионова А И Ислам в Юго-Восточной Азии-М • 1981, Кузнецов Ю П Террор как средство политической борьбы экстремистских группировок и некоторых государств - Санкт-Петербург Мифрил, 1998, Ланда Р Россия и ислам - конфликт или взаимодействие?//По итогам международной конференции - М, 2001, Ляхов ЕГ Терроризм и межгосударственные отношения -М «Международные отношения», 1991, Малашенко А В Тень ислама над Европой - М «Международная жизнь», 2005, Моджорян Л М Терроризм правда и вымысел - М-«Юридическая литература», 1983, Морозов ИЛ Левый экстремизм в современном обществе особенности стратегии и тактики//«Полис», 1998, №3, Овсянникова Е А Теория джихада в исламской концепции миропорядка//Россия и мусульманский мир, 2004, №7, Ольшанский ДВ Психология террора. - М, 2002, Степанянц М Т Мусульманские концепции в философии и полигике (Х1Х-ХХвв)- М, 1982, Фельдман Д М Терроризм в современном мире Опьгг междисциплинарного анализа (материалы «круглого стола»)// «Вопросы философии», 2005, №6

Примакова, А.В. Федорченко, Т. JI. Шаумян, а также Б. ас-Салихи, А. Бен Юсефа, М. М. Салиха, А. Хувиди7.

Проблема дефиниций, необходимых для концептуализации широкого спектра современных явлений в исламе, продробно исследована и освещена в докладе В. В. Наумкина на научной конференции «Геном» Востока : опыты и междисциплинарные возможности». Как справедливо отмечает В.В. Наумкин, как западные, так и российские исследователи ислама злоупотребляют термином фундаментализм, которым они склонны обозначать слишком широкий спектр явлений8. Институциональный и понятийный аспекты фундаменталистского движения в исламе подробно исследованы в труде отечественного исламоведа 3. И. Левина «Реформа в исламе. Быть или не быть? Опыт системного и социокультурного исследования»9. В работе JI. Р. Полонской «Исламская легитимация современных государственных структур мусульманского мира (на примере СНГ)» дан глубокий сравнительный анализ влияния исламской альтернативы на политические процессы на постсоветском пространстве10.

Важное значение для понимания культурологических аспектов рассматриваемой проблемы имеет монография Б. Луиса «Ислам и Запад», которая посвящена отношениям между исламской и христианской цивилизациями, их восприятию друг друга, особенностям западного взгляда на ислам и ответной реакции ислама на модернизацию11. 7

Белокреницкий В Исламский радикализм Пакистана эволюция и роль в регионе// Центр Азия и Кавказ -Lulea, 2000 - № 6, Добаев И П, Немчина В И Новый терроризм в мире и на юге России сущность, эволюция, опят противодействия - Ростов н/Д 2005, Косач Г Г Арабский национализм доктрина, этноним, варианты дискурса// Национализм в истории - М, 2005, Мирский Г И Ислам и нация Ближний Восток и Центральная Азия// «Полис», 1998, №2, Плешов, О В Перспективы модернизации и исламский фактор в Пакистане/Юсобенности модернизации па мусульманском Востоке - М, 1997

8 Наумкин В В Изучение исламского радикализма на пост-советском пространстве концепции и подходы// Науч конференция «Геном» Востока опыты и междисциплинарные возможности - М «Гуманитарий» 2004

9 Левин 3 И Реформа в исламе Быть или не быть? Опыт системного и социокультурного исследования - М • Ин-т востоковедения РАН, 2005

10 Полонская Л Р Исламская легитимация современных государственных структур мусульманского мира (на примере СНГ)//Современный ислам культура и политика - М 1994

11 Луис Б Ислам и Запад -М Библейско-богословский инстутут св апостола Андрея, 2003

Большой интерес представляют исследования проблематики терроризма, его конкретных проявлений в работах Ж. Кепеля, В. Лакера, Р. Пейпа, А. Парфрея, О. Руа, М. Сэджмана, Б. Хоффмана, Дж. Эспозито12. Несмотря на высокий уровень разработки этой проблематики в мировой политологической литературе, многие вопросы, связанные с политической ролью исламизма в глобилизирующемся мире, остаются открытыми.

Важное значение для понимания истоков арабо-израильского конфликта и провала мирных инициатив по урегулированию палестинской проблемы имеет исследование И. Д. Звягельской «Событийная и ценностная трансформация палестино-израильского конфликта (конец XX - начало XXI века)»13.

В ходе работы над темой диссертации значимыми явились результаты опросов, проведенных Центром стратегических исследований Иорданского университета в 2005 году. В исследовании были использованы материалы отечественных и зарубежных СМИ («Известия», «Независимая газета», «Совершенно секретно», «Сегодня», The New York Times, Le Mond, Al-Hayat и др.), а также интернет-ресурсы (http://www.religare.ru; http://www.centrasia.ru; http://kavkaz.memo.ru; http:// www.waronline.org; http:// www. inlink. com; http:// www. Washington - report.org и др.).

Объектом исследования в диссертационной работе является современный терроризм как проблема, обусловленная дисфункциями мирового развития.

12 См, напр Кепель Ж Джихад Экспансия и закат исламизма - М «Ладомир», 2004, Парфрей А Аллах не любит Америку -М «Ультра Культура», 2003, Хоффман Б Терроризм - взгляд изнутри - М «Ультра Культура», 2003, Esposito John L Islam the Straight Path -NY, Oxford Oxford Umv Press, 1998 3d Ed; Roy О The failure of Political Islam - Harvard University Press, Cambridge MA, 2001 5th Ed, Pape R Dying to win the strategic logic of suicide terrorism - Random House, 2005, Sageman M Understanding terror networks - University of Pennsylvania Press, 2004

13

Звягельская И Д «Событийная и ценностная трансформация палестино-израильского конфликта (конец XX - начало XXI века)» (доклад)// науч конференция «Геном» Востока опыты и междисциплинарные возможности - М 12-14 апреля 2004г

Предметом исследования выступает исламистская составляющая современного терроризма, ее генезис, динамика и потенциал развития в политическом конфликте.

Цель и задачи диссертационного исследования Целью данного исследования является изучение идеологической платформы религиозно-политического терроризма и анализ эволюции исламистских организаций в условиях затяжного политического и социокультурного конфликта.

В соответствии с целью исследования в диссертации были поставлены и решены следующие задачи: исследовать феномены исламского фундаментализма и исламизма, включая определение понятий, содержательную характеристику; проанализировать дефиниции современного терроризма, изучить роль религиозной составляющей в мотивациях и деятельности террористов на современном этапе, дать анализ условий и факторов развития исламистских организаций, показать влияние современных политических изменений на уровень конфликтности и терроризма; охарактеризовать этапы становления и развития исламизма в Палестине, рассмотреть цели и деятельность религиозно-политических организаций, взаимодействие религиозно-политического движения и национально-освободительных сил; изучить влияние индо-пакистанских конфликтов на становление пакистанского исламизма, дать анализ деятельности религиозно-политического движения «Джамаат-и-ислами» и проследить изменение позиции индийского руководства в отношении Кашмира в последние годы; исследовать феномен исламистского терроризма в Чечне в связи с конфликтом 1994-1999гг., оценить эффективность противодействия терроризму на Северном Кавказе; выявить общие закономерности функционирования исламистских организаций в зоне конфликта.

Теоретическая и методологическая основа исследования строится на общепринятых в политической науке аналитических подходах. Это в первую очередь принцип системности, который позволяет исследовать феномен исламистского терроризма не только как криминальный акт, но как социально-политическую проблему, обусловленную кризисами мирового развития.

Также это теории модернизации, которые позволяют конструировать логику типичных для переходного состояния кризисов, обусловленных конфликтом между национальными политическими культурами, традиционными основаниями легитимности власти и императивами развития, требующих формирования нового типа взаимодействий власти и общества.

Одновременно в диссертационном исследовании применялся сравнительный анализ, дающий возможность определить закономерности и тенденции развития современного религиозно-политического терроризма в зоне конфликта; исторический подход, позволяющий соотносить те или иные тенденции с особенностями развития политической среды; case-study (Кашмир, Палестина, Северный Кавказ), позволяющий на основе изучения отдельного случая в реальном контексте получить представление об общих закономерностях проявления роли политического ислама в конфликтной среде.

Большое методологическое значение для автора имела работа французского исследователя О. Руа «Глобализированный ислам: в поисках новой уммы». В частности, это касается разграничения между исламским неофундаментализмом (своеобразном, по его мнению, ответе на вестернизацию и сопутствующие ей индивидуализацию, кризис социального авторитета, утрату связи между религией и культурой) и исламизмом как частью этнической культуры и национализма мусульман, а также выделения «внетерриториальных» террористических движений типа «Аль-Каеды» 14.

Следует назвать и культурологический подход, который позволяет понять особенности взаимодействия западной и исламской цивилизаций, их реакцию друг на друга и, в частности, ответ ислама на модернизацию. Определенную роль в этом плане сыграла работа С. Хантингтона «Столкновение цивилизаций и переустройство мирового порядка»15. По мнению С. Хантингтона, именно религиозный фактор в первую очередь обусловливает конфликты между цивилизациями, поскольку религиозные различия являются более фундаментальными по сравнению с различиями между политическими идеологиями и режимами вследствие того, что они складывались столетиями. Поэтому возрастает значение религиозной самоидентификации в современном мире и возникают конфликты на религиозной почве.

Важное значение для понимания культурологических аспектов рассматриваемой проблемы имела упомянутая выше монография Б. Луиса «Ислам и Запад»16.

При работе над диссертацией автор опирался также на подходы к изучению этно-конфессиональных конфликтов, предложенных И.Д. Звягельской. В частности, это выводы об усилении конфликтного потенциала в результате совмещения этнической и конфессиональной идентичностей, связи исламского радикализма с этничностью и сепаратизмом, значительной роли политических элит в формировании этно-конфессиональных требований, трансформации «старых» конфликтов после распада биполярной структуры и росте сложности управления ими17.

14 Roy О Globalised Islam, the Search for a New Ummah. - N. Y.: Columbia Univ. Press, 2004.

15 Huntington S. The Clash of Civilizations and Remaking the World Order. -N.Y.:Simon&Schuster, 1996.

16 Луис Б Ислам и Запад - М: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2003.

17 Звягельская И Д Этно-политические конфликты в современном мире // Этносы и конфессии на Востоке. конфликты и взаимодействие. - М.: МГИМО (У), 2005.

Источниковедческую базу исследования составили священные тексты ислама (Коран, Сунна), программные и пропагандистские документы и малотиражные издания исламистов - от работ X. аль-Банны, основателя движения «Братьев-мусульман» в Египте, и С. Кутба до трудов А. А. Аль-Маудуди, основателя религиозно-политической организации «Джамаат-и-ислами» в Пакистане, и Б. Мухаммада, теоретика оппозиционного религиозно-политического движения на Северном Кавказе.

В работе были использованы также выступления лидера иранской революции С. Р. М. Хомейни, иорданского богослова А.Гоша, труды X. ат-Тураби, а также уставные положения религиозно-политических организаций. В изучении проблематики терроризма большую роль сыграли мемуары бывшего террориста Б. Савинкова.

При изучении истории исламизма в Южной Азии в качестве источников послужили работы известных политических деятелей Дж. Неру, М. Ганди, Б. Нетаньяху. В исследовании проблематики исламизма на Северном Кавказе были использованы документы Дагестанского объединенного музея, законы республик Северного Кавказа по борьбе с терроризмом и экстремизмом.

Важную роль при проведении исследования сыграли документы и материалы ООН.

Хронологические рамки исследования предопределены постановкой темы исследования, то есть связаны с возникновением феномена современного исламского фундаментализма и исламизма, и охватывают период с 20-х гг. XX в. до настоящего времени. Работа над текстом диссертации завершена весной 2006 г.

Научная новизна исследования состоит в выявлении и комплексном анализе специфики современного этапа развития исламистского терроризма в зоне конфликта. Проведенный анализ этого явления свидетельствует о его структурной обусловленности в современной мировой политике, что объясняет сравнительно низкую эффективность антитеррористической деятельности.

Настоящее исследование ориентировано на совершенствование подходов к пониманию природы этноконфессиональных конфликтов в условиях динамично меняющегося мира. Его новизна заключается также в анализе изменений в террористической деятельности в эпоху глобализации, что касается как трансформации «старых» конфликтов, так и формирования новых структур исламизма.

Особую значимость приобретает изучение конфликтов с религиозно-политической составляющей для России, что обусловлено, с одной стороны, задачами внешней политики страны, а с другой - внутриполитическими целями обеспечения безопасности, стабильного развития и экономического роста.

Положения. выносимые на защиту:

1. Исламский фундаментализм обращен в большей степени к образу жизни и нормам поведения прошлого. В отличие от него исламизм генерирует стратегические цели и принципы развития, опираясь при этом на собственную политическую платформу и используя религиозную риторику.

2. Процесс становления исламизма особенно активно протекает там, где неблагоприятные внутриполитические условия жизни (недемократичность правящих режимов, отсутствие легальной независимой оппозиции, тяжелейшие социально-экономические проблемы), усугубляются вооруженными конфликтами с религиозной составляющей.

3. Из широкого спектра религиозных и экстремистских групп в мусульманском мире вырастают те, которые формируют современное организованное политическое движение исламизма. В ходе этого процесса наблюдается рост террористической активности в зонах конфликтов, а экстремисты используют религиозную пропаганду в своих целях.

4. Как показывает исследование казусов (Палестина, Кашмир, Северный Кавказ) формирование исламизма продолжается. Если исламистское движение выражает интересы широких социальных слоев, представляется целесообразным включение его в легальный политический процесс.

5. Институциализированный исламизм способен значительно ослабить позиции экстремистских сил, решить проблемы развития полиэтничных мусульманских обществ.

Практическая значимость результатов исследования заключается в том, что:

- проведенный анализ позволяет расширить представление о феномене исламизма в целом, соотнести его международную специфику с аналогичными процессами в РФ;

- разработанные теоретические положения и выводы могут быть использованы при разработке стратегии взаимодействия с исламистскими организациями («Хамас» и др.) и подготовке политических решений, связанных с противостоянием экстремизму;

- исследованные в диссертации положения могут быть использованы в учебном процессе при чтении лекций и проведении семинарских занятий в курсах по конфликтологии и террологии.

Апробация результатов исследования Ряд идей диссертации обсуждены на заседаниях кафедры сравнительной политологии МГИМО (У) МИД РФ и в ходе занятий со студентами МГИМО. Часть идей и выводов отражена в публикациях по теме работы:

1. Борьба за суверенитет в условиях глобализации: Палестина и Кашмир// «Политическая наука», 2005, №4. -0,3 п.л.

2. Ислам как политическая категория//Политическая толерантность в мультиэтническом регионе. - Ростов н/Д: Региональный ресурсный политологический центр при РГУ, 2004. -0,1 пл.

3. Политический ислам как фактор нестабильности на Северном Кавказе/Г. А. Рудов, Е. Г. Пономарева/ЛДентральная Азия. Кавказ. Балканы. Региональные подсистемы и региональные проблемы безопасности - М.: Научная книга, 2005. - 0,8 п.л.

Структура диссертации соответствует задачам исследования.

Диссертация состоит из двух глав, введения и заключения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концептуальные основы и современная практика исламистского терроризма в зоне конфликта"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Соотношение понятий «фундаментализм» и «исламизм» вызывает множество споров и неоднозначных оценок в современной науке. Сравнительный анализ различных определений фундаментализма свидетельствует о многовариантности проявлений этого феномена. В этой связи нельзя не согласиться с утверждением иудейского проповедника Р.А. Штейнзальца о том, что термин фундаментализм используется как своего рода «зонтик», накрывающий собой широкий спектр разнородных явлений. Совершенно очевидно, что обязательным условием характеристики того или иного движения как фундаменталистского является призыв к превоистокам веры и формирование таких стандартов духовной жизни, которые бы отвечали на вызовы времени в контексте «конфликта прошлого и настоящего».

Историю мусульманского мира можно представить как непрерывный процесс «реинкарнации» исламского вероучения; важная роль в этом принадлежала политической власти, которая, с одной стороны, освящалась религией, с другой стороны, придавала законность процессу реинтерпретации мусульманской традиции в соответствии с изменениями реалий общественно-политической жизни.

На основе обращения к истокам в рамках исламской традиции сформировался широкий спектр трактовок священного писания, интерпретаций и комментариев, значительная часть которых систематизирована в рамках религиозных и правовых школ, оказавших значительное влияние на происходившие политические изменения. Это му'атазилиты («те, кто обособляется» - араб., VIII век), джабариты, кадариты,, ханафиты, (основатель Абу Ханифа, ск. в 767), маликиты (основатель Малик ибн Анас, ск. в 795), шафииты (основатель Мухаммад аш-Шафи', ск. в 820), ханбалиты (Ибн Ханбал, ск. в 855), джаафариты (Джафар ас-Садик, ск. в 765), зейдиш (Йемен) и др.

Один из видных мусульманских политических мыслителей Абу Хамид аль-Газали (1058-1111) ставит задачу возвращения к изначальным основам любого знания, говорит о необходимости рассмотрения вещей так, каковы они есть сами по себе, и опирается при этом на представление о врожденных свойствах. Он подвергает острой критике существовавшие в то время религиозную и политическую практики за авторитарность, которая превращает разум в инструмент самообмана, в средство узурпации власти, высокомерия, обмана, обогащения за счет других.

Усложнение средневекового общества привело к возникновению калама (от араб, «слово» - спекулятивная и схоластическая теология) и фикха (мусульманское каноническое право, которое охватывало широкую сферу деятельности мусульманина - от этических норм и правил поведения в быту до толкования сложнейших вопросов юриспруденции), которые определяли принципы общественного строя. Возникло понятие шариата, то есть модели праведного поведения мусульманина, опирающегося на принятые фикхом законы.

Когда Восток стал втягиваться в систему мирового капиталистического развития, ислам был вынужден реагировать на перемены. Возникли фундаменталистские реформаторские течения, о которых говорилось выше. Джамаль ад-Дин аль-Афгани, Мухаммад Абдо, Рашид Рида и другие мыслители попытались истолковать традиционные исламские представления с позиции их соответствия принципам западной демократии и организации экономики на капиталистических основах.

Па современном этапе использование термина фундаментализм все чаще оказывается неразрывно связано с характеристикой кризисных тенденций развития в мире ислама, в котором социально-экономическое недовольство перерастает в массовые движения протеста под религиозными лозунгами возвращения к истокам веры.

Нестабильность в отдельных локальных очагах стремильно охватывает весь мусульманский мир. Фундаментализм в исламе развивается в контексте эскалации экстремизма и терроризма в обществе. Однако маргинальный характер эшх явлений трансформируется, а некогда экстремистское религиозное меньшинство оказывается в авангарде политической борьбы и стремится к решающему влиянию на общественный выбор.

Современные религиозно-политические движения в исламе уже не укладываются в универсальное понятийное определение фундаментализма, их нельзя подвести под общий знаменатель, а потому возникает необходимость в выработке нового подхода в характеристике изменений в мусульманском мире.

Значительное число отечественных и зарубежных исследователей в определении специфических для мусульманского мира тенденций развития использует понятие исламизм (или политический ислам). Отечественный исследователь А.В. Коровиков рассматривает исламизм как идеологию, возникшую в ходе современного развития исламской политической мысли [Коровиков 1990]. В целом до середины 1990-х годов исламизм трактовался как «новый фундаментализм» [Умнов 1995], но сегодня его чаще употребляют в значении «политический (или политизированный) ислам», а «исламистами» («исламийюн») на Ближнем Востоке нередко называют уже всех тех, кто активно использует исламскую религию как средство достижения политических целей.

На нащ взгляд, фундаментализм - это прошлое исламизма, который по сути характеризует совершенно новое явление, разрывает связь с фундаменталистской первоосновой. Например, если обратиться к теоретическому наследию идеологов исламской революции в Иране, то в их трудах достаточно четко проележивается мысль о необходимости интеграции шиитов и суннитов. Как утверждает аятолла Хомейни, «все мусульмане -братья и равны между собой. Ни один из них не отделим от другого и все они должны сплотиться под знаменем Ислама и монотеизма». В частности, имам подчеркивает: «Мы, шииты и сунниты, должны побрататься и не допустить, чтобы нас обворовывали другие» ["Изречения, афоризмы и наставления имама Хомейни" 1995].

Один из видных иранских мыслителей Али Шариати сравнивает фундаментализм в исламе с определенными направлениями в западной философии (марксизмом, экзистенциализмом, маркузианством и т.д.) и даже полагает возможным союз ислама и левого движения в Европе.

Современные исламисты опираются на широкую массовую поддержку (Хамас, Хизбалла), активно участвуют в политической и социально-экономической жизни, способны оказывать значительное влияние на все сферы жизни общества. Возникновение исламизма привело к невиданному прежде общественному резонансу в мире ислама, всплеску политической активности и широкому распространению идеологии панисламизма. В отличие от фундаментализма, обращенного в большей степени к образу жизни и нормам поведения прошлого, исламизм генеририрует стратегические цели и принципы развития, опираясь при этом на собственную политическую платформу. Это объясняет причины роста напряженности и конфликтности в связи с активизацией исламизма в ближневосточном регионе, где сосредоточены мировые запасы энергоресурсов.

В целом процесс трансформации фундаменталистских религиозных течений и направлений в организованное исламистское политическое движение, как правило, характеризуется этапом эскалации экстремизма и терроризма.

Исламистский терроризм характеризуется широким использованием насилия в отношении гражданского населения, большим количеством человеческих жертв, фанатичной приверженностью террористов делу джихада.

Среди многих условий активизации исламистского терроризма следует выделить:

1. наличие в мире ислама конфликтов с религиозной составляющей;

2. бедственное социально-экономическое положение большинства населения;

3. коррумпированность и злоупотребления официальных властей;

4. использование исламистской идеологии;

5. господство США в международных отношениях;

Обострение палестинского вопроса — одна из причин подъема исламистских движений на Ближнем Востоке, особенно в 1950-х - 1960-х годах после поражения военной коалиции арабских государств в арабо-израильском конфликте. «Палестинская катастрофа» рассматривалась как «величайшее унижение для всего мусульманского мира».

Немалую роль в росте экстремизма сыграла экспансионистская политика Израиля, который в 1967 году захватил восточный Иерусалим. Как отмечает востоковед А. Кудрявцев, «в условиях оккупационного режима арабское население Иерусалима, как и остальных оккупационных территорий, стало жертвой политики репрессий и всевозможных ограничений, которые затрагивали национальные и религиозные чувства арабов» [Кудрявцев 1990: 123]. Наиболее крупным инцидентом, вызвавшим резкое недовольство мусульманского мира, стал поджог третьей святыни мусульман — знаменитой мечети Аль-Акса в августе 1969 года.

Говоря о причинах исламистского терроризма, российские исследователи Н. Жданов и А. Игнатенко отмечают, что «.на «израильский фактор» в возникновении «исламского бума» нужно смотреть более широко — в плане долговременных демографических, социально-экономических, политических последствий агрессивной политики «стратегических союзников» — США и Израиля — для исламского мира.Так, после захвата в 1978 году территорий на юге Ливана. в Южный Бейрут ушло примерно 250 тыс. человек. А за период с 1976 но 1984 год лишились крова и покинули родные места 1 млн. 250 тыс. ливанцев. .Израильская агрессия 1982 года вынудила покинуть южные районы Ливана 175 тыс. палестинцев. Миграции больших масс беженцев вызываюг обострение безработицы, а следоваюльно, увеличение количества обездоленных и отчаявшихся людей, которые составляют социальную базу фундаментализма [Жданов, Игнатенко 1989J. Примерно такого же мнения придерживается и А. Кудрявцев, который считает, что отсутствие решения ближневосточного конфликта является важной, но далеко не определяющей причиной современной активизации исламского фундаментализма на Арабском Востоке: гораздо большее значение имеют социально-экономические кризисы.

Возникновение в Палестине исламистского терроризма «Хамас» в 1987 году было связано с новым этапом в развитии палестинского движения сопротивления, которое принимает характер народных выступлений, вовлечения в террористическую деятельность широких слоев палестинского населения. Кроме того, огромное влияние на возникновение палестинского исламизма оказала революция в Иране 1979г.

В 1991 «Хамас» возглавил Муса Абу Марзук, при активном участии которого открылись филиалы «Хамас» в США, Европе, Саудовской Аравии, Иордании, Сирии, Ливане, Иране. В том же году один из лидеров «Хамас» — Заккария В ал ид Акель основал в Газе батальоны «Изз аль-Эддина аль Кассама», предназначенные для террористических акций.

В 1990-х годах боевики «Хамас» начали совершать теракты в израильских городах в отношении гражданского населения. Характерной чертой «Хамас» является использование фанатиков-смертников в качестве основного способа террора против израильтян. Терроризм широко используется исламистами для срыва ближневосточного мирного процесса, что ведет к обострению борьбы между ООП и исламистами. В то же время внуфи исламистского движения сталкиваются различные политические силы.

В конце 1995 года, на переговорах «Хамас» и ООП в Каире, выявились разногласия между лидерами «Хамас», находящимися в Газе, с одной стороны, и зарубежными центрами движения (Тегеран, Бейрут, Пакистан, Амман) - с другой. «Газовцев» стали называть прагмашками, их оппонентов -экстремистами. После провозглашения автономии арабских районов Палестины, «Хамас» фактически овладел властью в секторе Газа.

Успех «Хамас» на выборах 2006 года обусловлен политикой движения, направленной, в первую очередь, на предоставление людям конкретной социально-экономической помощи, улучшение условий жизни палестинцев. Победа исламистов в Палестине стала результатом неспособности бывшей палестинской администрации решить многие проблемы в автономии: под контролем израильских властей находятся источники воды и электричества, телефонная связь, въезд и выезд из палестинских городов. Всемирный банк оценивает финансовое состояние Палестинской автономии как кризисное.

Победа «Хамас» вызвала неоднозначную оценку в мировом сообществе. Израиль отказывается сотрудничать с исламистами, а Соединенные Штаты и Европа ставят «Хамас» условия по признанию государства Израиль и прекращению террористической деятельности. В свою очередь исламисты заявили о готовности к диалогу с «четверкой» международных посредников (США, РФ, ООН и ЕС), но «без предварительных условий и давления».

Глава политбюро «Хамас» Халед Машаль в своем обращении к израильтянам дал ясно понять о намерении прекратить террористическую деятельность, но подтвердил отказ исламистов от политических переговоров с Израилем. Президент Пакистана Первез Мушарраф призвал мировое сообщество дать движению «Хамас» время и шанс проявить себя.

Эволюцию движения «Хамас» в Палестине следует расценивать как процесс становления организованного исламистского политического движения. Успешный опыт включения исламистских группировок типа

Хамас» в политический процесс может стать началом повышения эффективности борьбы с терроризмом в мире.

Одним из основных источников террористической угрозы остается Южная Азия. Процесс становления религиозно-политического движения в Кашмире приходится на 1980-е годы, в связи с конфликтом в Афганистане и распространением влияния фундаменталистских движений в кашмирской среде. Отправной точкой эскалации насилия в Кашмире явились события 1987г., когда фальсификация результатов выборов вызвала массовые акции возмущения, привела к открытым столкновениям индийских сил безопасности с населением штата Джамму и Кашмир. В этих условиях использование репрессий и насилия в отношении населения, поддерживавшего лидеров и активистов оппозиционной религиозно-политической коалиции еще более усугубило конфликт между индийским правительством и населением штага.

Эскалация насилия в 1990г. привела индийское правительство к необходимости установления непосредственного федерального управления в Кашмире в целях подавления антиправительственного мятежа. Для подавления оппозиции в Кашмире индийское правительство широко использовало насилие в отношении гражданских лиц.

Выборы 1996 года прошли также в условиях широкого применения насилия и подавления в отношении избирателей, а оппозиционные религиозно-политические силы, объединившиеся в блок «Хуррият» (Свобода), бойкотировали выборы. Хотя конфронтация с правительственными силами в значительной степени и ослабила инфраструктуру воинствующего фундаментализма, тем не менее, террористическая деятельность не была прекращена.

Началом изменения в политике индийского правительства в отношении Кашмира явились выборы 2002 года, коюрые были осуществлены при участии международных наблюдателей. На этих выборах победу одержали оппозиционные силы, которые сформировали новое правительство и признали необходимость участия в политическом процессе всех заинтересованных сил, в том числе исламистских партий.

Нынешнее правительство Кашмира считает деятельность террористов производной от деятельное!и индийских сил безопасности, осуществляющих антитеррористическую деятельность с грубыми нарушениями прав человека. Эскалацию террористического насилия удалось остановить благодаря новому курсу индийского правшельства, направленному на демократизацию политической жизни в Кашмире, включению исламистских сил в политический процесс.

Началом активного процесса становления исламизма на Северном Кавказе можно назвать конфликт в Чечне (1994 - 1999гг). Часто исследователи для обозначения оппозиционного властям и социально опасного фундаменталистского течения на Северном Кавказе используют термин ваххабизм, проводя аналогию с аравийским антиосманским движением Мухаммада Абдель Ваххаба (XVIIIb). Однако, на наш взгляд, к фундаментализму в том что касается религиозной практики можно также отнести и суфийское движение тарикатистов (в частности в Дагестане).

В современном Дагестане насчитывается примерно 20-25 тарикатских объединений (вирдов), которые объединяют до 60% верующих мусульман [Макаров 2005]. «В действительности, средой для исламизации чеченского населения были именно вирдовые братства» [Савельев 2000]. Однако северокавказский фундаментализм как в религиозном, так и в политическом измерениях неоднороден, о чем говорит тот факт, что официальные власти в борьбе с оппозиционным ваххабизмом в основном опираются на поддержку суфийских братств (в частности в Дагестане), что, на наш взгляд, способствует еще большей политизации ислама на Северном Кавказе.

По мнению отечественного исследователя Д. В. Макарова, «тарикаты сконцентрировали вокруг себя не только религиозную, но и хозяйственную и даже политическую жизнь, выполняя при этом функции защитника интересов мусульман «глубинки» перед центральной властью» [Макаров 2005]. Вирдовое братство во главе с шейхом Саидом-Афанди Чиркейским отличается высоким уровнем внутренней солидарности, имея при этом полиэтнический характер.

В отношении официальных властей Дагестана тарикатисты занимают позицию аналогичную воззрениям ближневосточного исламистского движения «братьев-мусульман» и считают, что существующая власть «греховна», «преступна», но в силу того, что она открыто не отрицает ислама, объявление «священной войны» и силовое свержение режима невозможно. Однако необходимая для участия в мирной политической борьбе мотивация очевидна.

Таким образом, вирдовые братства являются способом самоорганизации духовной сферы северокавказского общества и способны влиять на политические процессы. Объективность процесса политизации ислама на Северном Кавказе обусловлена также тем, что официальные власти в борьбе с оппозиционным ваххабизмом часто вынуждены опираться на поддержку вирдовых братств.

Как показывает практика, становление исламизма - это объективный процесс, обусловленный потребностью в развитии «отсталых регионов». В целях повышения эффективности борьбы с терроризмом и экстремизмом в мусульманском мире представляется необходимым включение исламистов в мирный политический процесс.

СИИСОК ИСИОЛЬ'ЮВАННЫХ источников и ЛИТЕРАТУРЫ

Источники

1. Аль-Маудуди А. А. 1993. Жизнь пророка Мухаммеда. Первомайское : Сантлада;

2. Аль-Маудуди А. А. 1993. Образ жизни в исламе. Первомайское : Сантлада;

3. Аль-Маудуди А. А. 1993. Основы ислама. Первомайское : Сантлада;

4. Ан-Нанави М. 1993. Сады благонравных. Хадисы Пророка Мухаммада. Первомайское: Сантлада;

5. Доклад Генерального секретаря ООН. 2000. - Режим доступа: http://secintl2.un.org/russian/conferen/millennium/2000-3.htm;

6. Журнал регистрации канцелярии генерал-губернатора Дагестанской области от 6 марта 1914г. РФ, Дагестанский объединенный музей. Ф.1. Оп.1.

Д.1.;

7. Изречения, афоризмы и наставления имама Хомейни. 1995. Тегеран: Издательство произведений имама Хомейни;

8. Кебедов Б. 1991. Чистота Единобожия. Махачкала: Аль-вахдат;

9. Концепция национальной безопасности Российской Федерации. 2000. - Независимое военное обозрение, №1;

10. Коран (перевод академика И. Ю. Крачковского). 2005. М.: «Северо-Запад Пресс»;

11. Кутб С. Сражение между исламом и капитализмом (в переводе). -Микульский Д. В. Социальное учение исламского возрожденчества. М. 1992;

12. Мухсейн 3. 1977. Из интервью голландской газете «Трау». -Ближний Восток: события и размышления. - Режим доступа: http://snow.prohosting.com/midleast/index.html;

13. О борьбе с терроризмом : Федеральный закон РФ (от 25.07.98. №130-Ф3). 1998. - Российская газета, 4 августа;

14. О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан : Закон Республики Дагестан (от 30.09.99. № 60 - ЗРД). 1999г. - Закон, № 9;

15. О противодействии политическому и религиозному экстремизму на территории Карачаево-Черкесской Республики : Постановление Президиума Народного собрания Карачаево-Черкесской Республики (от 5. 09. 2000 №49). 2000. - Собрание законодательства Карачаево-Черкесской Республики, №22. Ст. 246;

16. Публичное заявление Хамас относительно участия в выборах в парламент и в местные органы управления. 2005. - Режим доступа: http://www.palestine-info.ru/code/AFF/aff.php?id=8369&categuorie=3;

17. Российская Федерация. Конституция (1993). 1994. М. : Юридическая литература;

18. Савинков Б. 1990. Записки террориста. М.: IOIШТИ;

19. Уголовный кодекс Российской Федерации (от 13 июня 1996г. № 63-Ф3) с изменениями, внесенными Федеральными законами от 27 мая 1998г. № 77-ФЗ и от 25 июня 1998г. № 92-ФЗ. - Собрание законодательства Российской Федерации, 1996г., № 25, Ст. 2954;

На английском языке

20. Al-Turabi Н. Text of a speech given by Turabi before the U.S. House Foreign Affairs Africa Subcommittee. - Режим доступа: http://www.islamonline.net/ iol-english/qadaya/qpolitic-14/qpoliticl.asp;

22. Gandhi M. К. 1997. «Hind Swaraj» and other writings. Cambridge: University press;

23. Hamdi M. E., Al-Turabi H. 1998. The making of an Islamic Political Leader: Conversations with Hasan Al-Turabi. Westview Press;

24. Khomeini R. 1983. The Greater Jihade. - Режим доступа: http://al-islam.org/al-tawhid/default.asp?url=greaterJihad.htm;

25. Nehru J. 1990. The Discovery of India. USA: Oxford University Press;

26. President proposes 5$ billion plan to help developing nations. 2002. -The White house. President George W. Bush. - Режим доступа: http://www.whitehouse.gov/news/releases/2002/03/20020314-7.html;

27. Qutb S. 1979. In the Shade of the Qur'an. Kazi Pubns Inc;

28. Qutb S. 2005. Basic principles of Islamic worldview. Islamic Pubns

Intl;

На арабском языке

29. Abdo M. 1928. al - Islam va - r - rad al- muntakidihi (Ислам и его ответ критикам). Каир;

30. Abdo М. 1923. al - Islam va - n - nasraniya (Ислам и христианство).

Каир;

31. Al-Banna. Н. Majmu'at Rasayil Al-Imam Al-Shaheed (Учение имама) - Режим доступа: http://www.glue.umd.edu/~kareem/rasayil/;

32. Ат-Тураби X. 1991. ас-Сахва ал-Исламийя (Исламское самосознание). Хартум: «ИБАДАТ».

Список научной литературыРамазанов, Рашид Омариевич, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Агарышев А. А. 1986. Ближний Восток: терроризм и его покровители. М.: AT1.;

2. Авдеев Ю. И. 2000. Общие проблемы. Авдеев Ю.И. (ред.) Современный терроризм: состояние и перспективы. М. 2000;

3. Арас Дж. 2003. Терроризм. Вчера, сегодня, и навеки. Баку: "SADA";

4. Арухов 3. С. 1999. Экстремизм в современном исламе. Махачкала : Агентство «Кавказ»;

5. Ахиезер А. С. 1991. Россия: критика исторического опыта. М. : «Издательство ACT»;

6. Белокреницкий В. 2001. Пакистанский исламорадикализм и его роль в регионе. Угроза ислама или угроза исламу? М.;

7. Бжезинский 3. 1999. Великая шахматная доска. М.: Международные отношения;

8. Бжезинский 3. 2004. Выбор мировое господство или глобальное лидерство. М.: Международные отношения;

9. Богатуров А. Д. (ред.) 2003. Системная история международных отношений : В. 4 т. Т. 4. События и документы. М.: Научно-образовательный форум по международным отношениям;

10. Богатуров А. Д., Косолапов Н. А., Хорусталев М. А. 2000. Очерки теории и политического анализа международных отношений. М.;

11. Ванина Е. Ю. 2000. Индийский национализм и история (середина XIX середина XX в.). М.: ЮНИТИ;

12. Гакаев Ж. Ж. 1999. Чеченский кризис: истоки, итоги, перспективы.1. М.;

13. Гидденс Э. 2004. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М.;

14. Данлоп Дж. 2001. Россия и Чечня: история противоборства. Корни сепаратистского конфликта. М.;

15. Добаев И. П. 2001. Политические институты исламского мира : идеология и практика. Ростов-на-Дону: «Феникс»;

16. Жданов Н. В., Игнатенко А. А. 1989. Ислам на пороге XXI века. М.: Политиздат;

17. Журавский А. В. 2003. Религиозный фундаментализм и экстремизм: политическое измерение. Материалы «круглого стола» 12 апреля;49.3агладин Н. В. (ред.), Дахин В. Н., Мунтян М. А. 1995. Мировое политическое развитие: век XX. М.: ЮНИТИ;

18. Звягельская И. Д. 1990. «Конфликтная политика» США на Ближнем и Среднем Востоке (середина 70-х вторая половина 80-х годов). М.: ГРВЛ;

19. Звягельская И.Д., Карасова Т.А., Федорченко А.В. 2005. Государство Израиль. М: Институт востоковедения РАН;

20. Звягельская И. Д. 2004г. «Событийная и ценностная трансформация палестино-израильского конфликта (конец XX начало XIX века)». Доклад на науч. конференции «Геном» Востока: опыты и междисциплинарны возможности». М. 12 - 14 апреля;

21. Ильин М. В. 2003. Политическая глобализация: инс1 национальные изменения. М.: Грани глобализации;

22. Ионова А. И. 1981. Ислам в Юго-Восточной Азии. М.;

23. Ислам о терроре и акциях террористов-смертников. 2005. М.: Новый свет;

24. Кепель Ж. 2004. Джихад. Экспансия и закат исламизма. М.: «Ладомир»;

25. Кон-Шербок Д., эль-Алами Д. 2002. Палестино-израильский конфликт. Две точки зрения. М.: ФАИР-ПРЕСС;

26. Косач Г.Г. 2000. Национальная самоидентификация на фоне движения к миру: пример Палестины. Проблемы национального самоопределения на современном этапе. М.;

27. Коровиков А. В. 1990. Исламский экстремизм в арабских странах. М.: Наука;

28. Кристи Н. 2001. Борьба с преступностью как индустрия. Вперед, к ГУЛАГу западного образца. М. : РОО «Центр содействия реформе уголовного провосудия»;

29. Кудрявцев А. В. 1990. Исламский мир и палестинская проблема. М.: Наука;

30. Кузнецов Ю. П. 1998. Террор как средство политической борьбы экстремистских группировок и некоторых государств. Санк!-Петербург : «Мифрил»;

31. Ланда Р. 2001. Россия и ислам конфликт или взаимодействие?. По итогам международной конференции. М.;

32. Левин 3. И. 2005. Реформа в исламе. Быть или не быть? Опыт системного и социокультурного исследования. М.;

33. Лебедева М. М. 1999. Политическое урегулирование конфликтов. Подходы, решения, технологии. М.: Наука;

34. Ливен А. 1999. Война в Чечне и упадок российского могущества. -Чечня и Россия: общества и государства. М.;

35. Ляхов Е. Г. 1991. Терроризм и межгосударственные отношения. М.: Международные отношения;

36. Луис Б. 2003. Ислам и Запад. М.: Библейско-богословский ин-т св. Апостола Андрея;

37. Макаров Д. В. 2000. Официальный и неофициальный ислам в Дагестане. М.: Институт востоковедения РАН, Центр стратегических и политических исследований;

38. Малышева Д. Б. 1997. Конфликты в развивающемся мире, России и содружестве независимых государств : религиозный и этнический аспекты. М.: ИМЭМО РАН;

39. Малашенко А.В., Олкотг М. Б. и др. 2001. Ислам на постсоветском пространстве: взгляд изнутри. М.: Московский Центр Карнеги;

40. Малашенко А. В. 1998. Исламское возрождение в современной России. М.: Московский Центр Карнеги;

41. Малашенко А. М. 2005. Тень ислама над Европой. М.: Международная жизнь;

42. Малашенко А. В. 2001. Исламские ориентиры Северного Кавказа. М.: Московский Центр Карнеги;

43. Маханов Д. С. 2001. Эволюция ханбалшского учения и современность: Автореф. дисс. канд. филос. наук.: 05.13.10. М.;

44. Милославский Г. В. Предисловие к: Волков А.Б. 1999. Религиозный фундаментализм в Израиле и палестинская проблема. М.;

45. Моджорян JI. М. 1983. Терроризм: правда и вымысел. М. : Юридическая литература;

46. Наумкин В. В. 2004. Изучение исламского радикализма на постсоветском пространстве: концепции и подходы (доклад). Науч. конференция «Геном» Востока : опыты и междисциплинарные возможности. 12 14 апреля 2004. М.;

47. Носенко В. И. 1971. Вооруженное выступление Из ад-Дина аль-Кассама (из истории палестинского национально-освободительного движения). Арабский Восток и Магриб. М.;

48. Ольшанский Д. В. 2002. Психология террора. М. : Академический проект;

49. Парфрей А. 2003. Аллах не любит Америку. М.: «Ультра. Культура»;

50. Поляков К. И. 2001. Арабский Восток и Россия: проблема исламского фундаментализма. М.: УРСС;

51. Полонская Л. Р. 1994. Исламская легитимация современных государс-1 венных структур мусульманского мира (на примере СНГ). -Современный ислам: культура и политика. М.;

52. Плешов О. В. 1997. Перспективы модернизации и исламский фактор в Пакистане. Особенности модернизации на мусульманском Востоке. М.;

53. Плешов О.В. 1997. Ислам и демократия. Опыт Пакистана. М. : Редакционно-издательский отдел ИВ РАН;

54. Примаков Е. М. 2002. Мир после 11 сентября. М.: Мысль;

55. Сагадеев А. В. 2000. Классики арабо-мусульманской философии в переводах А. В. Сагадеева. Т. 1-2. Нью-Йорк;

56. Саидбаев Т. С. 1984. Ислам и общество : опыт историко-социологического исследования. М.: ЮНИТИ;

57. Степанянц М. Т. 1982. Мусульманские концепции в философии и политике (XIX-XXbb.). М.: Наука;

58. Сюкияйнен JI. Р. 1986. Средневековая политико-правовая мысль Арабского Востока. История политических и правовых учений. Средние века и возрождение. М.;

59. Тишков В. А. 1998. Вперед, назад или в никуда? (Северный Кавказ: проблемы и политика). Вестник миротворческой миссии на Северном Кавказе. Пятигорск;

60. Торкунов А.В. (ред.), Воскресенский А.Д. (отв. ред.) 2005. Этносы и конфессии на Востоке. Конфликты и взаимодействие. М.: МГИМО (У) МИД РФ;

61. Умнов А. Ю. 1998. К югу от России: Ближний и Средний Восток, Центральная Азия и Кавказ в политике Москвы (история и современность). М.: ИМЭМО РАН;

62. Фельдман Д. М. 1998. Политология конфликта.М.;

63. Хобсбаум Э. Дж. 2002. Принципы этнической принадлежности и национализм в современной Европе. Нации и национализм. М.;

64. Шаумян Т. J1.1999. Кто и почему воюет в Кашмире? М.: Наука;

65. Штейнзальц А. 2003. Простые слова. М.;

66. Штейнзальц А. 2003а. Взгляд. М.;

67. Эпштейн В. А. 1998. Современный политический терроризм : дис. канд. полит, наук: 22.00.02. Казань;

68. Эфендиева Д. А. 2002. Чеченские собьпия и Дагестан: последствия и исторические уроки. Махачкала: ДНЦ РАН;

69. Ярлыкапов А. 2001. Ваххабизм на Кавказе. Угроза ислама или Угроза исламу?. М.;1. На английском языке

70. Anderson В. 1983. Imagined Communities. Reflections on the Origin and Development of Nationalism. L.: ACMIS;

71. Bawer B. 2006. While Europe slept: how radical islam is destroying the west from within. N. Y.: Doubleday;

72. Bell J. B. 1975. Transnational Terror. Washington: American Enterprise Institute;

73. Bhatt C. 2001. Hindu Nationalism. Origins, Ideologies and Modern Myths. N. Y.: ALL PRINT;

74. Blankley T. 2005. The West's last chance: will we win the clash of civilizations. Regnery Publishing Inc;

75. Bostom G. A. 2005. The legacy of jihad: Islamic holy war and the fate of non-muslims. Prometheus books;

76. Cohen S. P. 1998. The Pakistan Army. L.: Oxford University Press;

77. Crozier B. 1975. Terrorist Activity : International Terrorism. Washington: United State senate;

78. Chrungoo A. 2000. Jammu & Kashmir : Winds of Change or a Big Deception. Delhi: ACRITAS;

79. Esposito L. J. 1992. The Islamic Threat: Myth or Reality? New York: Oxford University Press;

80. Esposito J. L. 1998. Islam: the straight path. NY, Oxford: Oxford university press;

81. Fraser R. J. 2003. Terrorist groups are aligning to conduct global terrorism. N.Y.;

82. Freedman L., Hill Ch. 1986. Terrorism and International Order. London;

83. Huntington S. P. 1996. The Clash of Civilizations and the Remaking of the World Order. N. Y.: Simon & Schuster;

84. Hourani A. 1991. A History of the Arab Peoples. Cambridge : Harvard University Press;

85. Hoffman B. 2006. Inside terrorism. Columbia University Press;

86. Horowitz D. 2004. Unholy Alliance: radical islam and the American left. Regnery publishing Inc;

87. Inden R. 1992. Imagining India. Cambridge MA; Oxford UK;

88. Jenkins B. 1984. The Who, What, When, Where, How and Why of Terrorism. Urban Terrorism: Planning or Chaos? N.Y.;

89. Juergensmeyer M. 1993. The New Cold War? Religious Nationalism Confronts the Secular State. C.: University of California Press;

90. Kulke H. 1997. The Early and the Imperial Kingdom : A Processural Model of Integrative State Formation in Early Medieval India. The State in India. Delhi;

91. Laqueur W. 1987. The age of terrorism. Boston. Little Brown;

92. Lesser О. I., Nardulli B. R., Arghavant L. A. Sources of the Conflict in the Greater Middle East Khalilzad Z., Lesser I. O. (eds.). Sources of Conflict in the 21 Century : Regional Futures and U.S. Strategy. N. Y.: Rand Corporation, 1998;

93. Livingston N. C., Arnold Т. E. 1986. Fighting Back. Lexington, MA : D. C. Heath;

94. Mark A., Gabriel Ph. D. 2002. Islam and terrorism: what the Quran really teaches about Christianity, violence and the goals of the Islamic jihad. Charisma house;

95. Mayer Th. 1982. The Military Force of the Muslim Brothers and the Palestine Question 1945-1948. London: Oxford;

96. Oberschall A. 1996. Ethnic conflicts and collective identity. Duke University: Center for international studies;

97. Pape R. 2005. Dying to win: the strategic logic of suicide terrorism. N.Y.: Random house;

98. Pipes D. B. 1999. The Veil of Islam. N. Y.: National Post;

99. Prasad B. 2001. Pathway to India's Partition. The Foundations of Muslim Nationalism. - Vol. I.;

100. Poland J. M. 1988.Understanding Terrorism: Groups, Cliffs. NS: Prentice Hall;

101. Radelet S. 2002. Setting the scene: Big differences, Big challenges. N.Y.: Center for Global Development;

102. Rekhess E. 1997. Islamism Across the Green line Relations Among Islamist Movements in Israel, The West Bank and Gaza. Policy Focus Series. The Washington Institute for Near East Policy - - No. 33. - P. 45 - 64;

103. Roy O. 2001. The failure of political islam. Harvard University press, Cambridge MA;

104. Sageman M. 2004. Understanding terror networks. University of Pennsylvania press;

105. Shaked R., Shabi A. 1988. Palestine Fundamentalist Movement in Israel. Jerusalem: UNITY;

106. Saggi P. D. (ed), Rai L. L. 1962. Young India. Delhi: Bal and Pal;

107. Satloff R. 1988. Islam in the Palestinian Uprising. Policy Focus Series. The Washington Institute for Near East Policy, No. 7. Washington;

108. Spencer R. (Ed.) 2005. The myth of Islamic tolerance: how Islamic law threats non-muslims. Prometheus Books;

109. White R. J. 2005. Terrorism and Homeland Security. Wadsworth Publishing;

110. Wardlaw G. 1982. Political terrorism: Theory, tactics, and Counter Measures. London: Cambridge University Press;

111. Wilkinson P. 1974. Political terrorism. New York: Wiley;

112. Wilkinson P., Rappoport D., Alexander Y. 1989. The Laws of war and Terrorism. The Morality of Terrorism. - No. 4;

113. Havakook Y. 1999. Islamic Terrorism. Y.: Israel Ministry of Defense;

114. Haddad Y. 1980. The Arab-Israeli Wars, Nasserism, Religion and Sociopolitical Change. New York : Routledge and Keyan Paul;1. На арабском языке

115. Абину Am Бар Ю. 1987. Ал-джамаат Ал-исламийя фи Газа фи Ал-харита Ас-сиясийя (Политическая деятельность Джамаат Аль-Ислами в секторе Газа). Ал-Кудс;

116. Ал-Хамд Д. 1998. Ал-мадхал Иля Ал-кадийя Ап-фаластинийя (штаб-квартира палестинского руководства). Оман;

117. Аль-Байюми И. 1992. Ал-фикр Ас-сияси Лил имам Хасан Ал-Бана (Политический мыслитель имам Хасан Ал-Бана). Ал-Кахира: Дар Ат-тавзии ва Ан-нашр Ал-ислами;

118. Аль-Баргузи А., Ал-хамд Дж. 1996. Ал-фикр Ас-сияси Ли-харака Ал-мукавама Ал-исламийя «Хамас» (Политическая платформа ХАМАС). Амман;

119. Аль-увайси А. Ф. 1989. Аль-муатамар Ал-исламий Ал-Ам (Всеисламская конференция). Ал-Кудс: Бейт Ал-мукаддас;

120. Аль-хут Б. Н. 1986. Ал-киядат Ас-сиясийя фи Фаластийн 19171948 (Полшическое руководство Палестины). Бейрут: Ат- таба Ас-салиеа;

121. Ас-салихи Б. 1990. Аз-заама Ассиясийя ва Ад-дийнийя фи Ал-Аради Ал-мухталла, вакиуха ва татаввуруха 1993 1967 (эволюция религиозно-политического движения на оккупированных территориях). Ал-кудс: Дар Ал-кудс Линнашр ва Ат-тавзии;

122. Атиф Удван. 1991. Аш-шейх Ахмад Ясин хайяатуху ва джихадуху (Жизнь и борьба Ахмада Ясина). Газа: Ат-табаа Ал-Ула;

123. Бен Юсеф А. 1989. Харакат Ал-мукавама Ал-исламийя: Халафийят Аннашаа ва Афак Ал-мусир (ХАМАС). Ал-марказ Ал-илми Лилбахс ва Ад-дирасат Чикаго;

124. Джамал А. А. 1986. Фалсафат Ас-савра (Философия революции). Ал-Кахира;

125. Джамал А. X. 1991. Ат-тарик ила бейт Ал-мукаддас (Путь к священному дому). Миср: Дар Ал-вафаа Ли-т-тибаа, Ат-табаа Ал-ула;

126. Джихад М. Д. 1988. Ал-интифада Ал-мубарака ва мустакбалуха (Будущее ингифады). Ал-Кувейп Мактаб Ал-фалах;

127. Зийяд Абу Умру. 1996. Иттиджахад джадида фи Ат-тафкир ва Ал-мумараса Ас-сийясийя Ал-истратиджийя фи Ас-саха Ал-фаластинийя (Новые направления и стратегические планы на палестинской арене). Ал-кудс: БиАсийя Ат-табаа Ас- санийя

128. Касим А. А. 1984. Аш-Шейх ал-муджахид Из ад-Дин ал-Кассам (Шейх, вступивший на путь джихада, Из ад-дин ал-Кассам). Бейрут;

129. Касим А. С. 1984. Аш-шейх Аль-муджахид Аз-д-дин Аль-Касам (Шейх Аль-касам). Бейрут: Дар Аль-Амма;

130. Салих М. М. 1988. Ат-Тийар ал-ислами фи Филастин 1918-1948 (Исламское течения в Палестине). Кувейт;

131. Фатхи Я. 1981. Мушаккилят Ад-даава ва Ад-даияй (Трудности исламского призыва). Бейрут: муассасаг Ар-рисала;

132. Ханафи X. 1989. Ал-усулийя Ал-исламийя (Исламский фундаментализм). Ал-Кахира: мактабаг мадбулий;

133. Хилла К. М. 1982. Фаластийн ва Ал-интийдаб Ал-британий 1922 1939 (Палестина и британский мандат). Ливия;

134. Хилла К. М. 1983. Филастин ва-л-интидаб ал-британи 1922-1939 (Палестина и британское мандатное управление). Триполи;

135. Хувиди А. 1993. Газа Арбаха Аввалян, руббама ятаваккаф ал-китал, ва лакин хал янтахи ас-сираа? (можно ли остановить насилие?). Ал-кувейт: Маджалла Ал-араби;

136. Ясин С. 1990. Харб Ал-асабат фи фаластийн 1936 1939 (Палестинский конфликт). Ал-кахира: Дар Ал-Китаб Ал-араби;

137. Справочные издания и словари

138. Большая советская энциклопедия. М.: «Советская энциклопедия», 1975. - Т.21.

139. Ислам: Энциклопедический словарь. М.: Наука. Гл. Ред. Вост. Лит., 1991.

140. Политология. Энциклопедический словарь. М., - 1993.

141. The New Encyclopedia Britannica. London, 1994, Vol.8.1. Периодические издания

142. Авдеев Г.П. 2004. Исламская революция в Иране и ирано-палестинские отношения. Режим доступа: http://www.ccir.ru/russian/Ruydadha/AvdeevIr-Palest.htm

143. Брайзат Ф. 2005. «Что считается терроризмом? Мнение арабской улицы». Режим доступа: http://www.religare.ru/monitoringl5741.htm

144. Васильев А. «Ваххабизма» как течения в исламе не существует. -Сегодня 7.09.1999;

145. Волков В. О 2003. природе исламского радикализма. Режим доступа: http://www.centrasia.ru/newsA.php4?st=l 071352140;

146. Гаджикович Р. 1997. Терроризм и пропаганда. Актуальные проблемы Европы. Проблемы терроризма. № 4;

147. Дагестан: хроника террора (1996-2005гг.). Режим доступа: http://kavkaz.memo.ru/printnews/chronics/id/790621 .html;

148. Дзадзиев А. 1998. «Нет» ваххабизму!. - Бюллетень сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. — №22;

149. Добаев И. П. 1999. Геополитика Турции на Кавказе. Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. -№1;

150. Добаев И. Г1. 1999. Исламский терроризм как политическая практика. Насилие в современной России : Тезисы доклада научной конференции;

151. Донцов В. Е. 1997. Исламский фактор в международных отношениях. Дипломатический ежегодник;

152. Игнатенко А. 2001. Экстремизм исламский или ваххабитский? -Угроза ислама или угроза исламу ?. Москва;

153. Исламизм в Пакистане. 2005. ОбзорЦентралъной Азии. - Режим доступа: http://www.c-asia.org/post/index.php?cont=long&id=6449&yeai=2005&today

154. Йессе Э. 1997. Позиция по отношению к терроризму. Сб. ИНИОН Актуальные проблемы Европы. Проблема терроризма. № 4;

155. Катастрофа и появление палестинских беженцев. 2004. Ближний Восток. Конфликт. - Режим доступа: http://www.konflikt.ru/index.php?top=3&status=showl news&newsid=30310&sea rchword=;

156. Кудряшова И. В. 2002. Фундаментализм в пространстве современного мира. «Полис», №1;

157. Латынина Ю. 2003. Битая «Дорожная карта». Режим доступа: http://supernew.ej.ru/084/life/column/01/;

158. Люфт Г. 2003. «Живая бомба» Палестины. Россия в глобальной политике, январь-март, vol. 1,№ 1;

159. Макаров Д. В. 1999. Радикальный Исламизм на Северном Кавказе: Дагестан и Чечня. Конфликт - Диалог - Сотрудничество (Этнополитическая ситуация на Северном Кавказе). №1;

160. Макаров Д. В. 2005. Возрождение ислама в современном Дагестане. Режим доступа: http://www.ansar.ru/archives/arch/left28.05.html;

161. Малашенко А.В. 1997. Неприятие фундаментализма как его зеркальное отражение. Независимая газета. «НГ-Религии»;

162. Мартыненко К. М. 1995. Этнос и политика. Краснодар;

163. Мирский Г. И. 1998. Ислам и нация: Ближний Восток и Центральная Азия. «Полис», №2;

164. Михайлин Д. 1999. Ваххабизм не просто зло, это смертоносное зло. - Рос. Гяз., 28 сен г.;

165. Морозов И.Л. 1998. Левый экстремизм в современном обществе: особенности стра!егии и тактики. -«Полис», №3;1. На английском языке

166. Новикова Г.В. 2000. Сильная стратегия слабых (Террор в конце XX века) «Полис», №1;

167. Овсянникова Е.А. 2004. Теория джихада в исламской концепции миропорядка. Россия и мусульманский мир, №7;

168. Одесский М. 1994. Террор как идеологема. Общественные науки и современность, №6;

169. Плешов О. В. 1999. Пакистан: исламизация как фактор развития?. Азия и Африка сегодня, № 9;

170. Плешов О.В. 2000. Пакистан: Армия у власти. Азия и Африка сегодня. - №2;

171. Плешов О.В. 2000. Пакистан: религия и политика. Восток, №4;

172. Полонская JI. Р. 1994. Современный исламский фундаментализм: политический тупик или альтернатива развития. Азия и Африка сегодня, № 11;

173. Ротенберг В. 2004. Зачем евреям Израиль? или Антисемитизм как проблема когнитивного диссонанса. Спектр, №1. - Режим доступа: http://www.spectr.org/2004/067/rotenberg.htm;

174. Сагадеев А. 1993. «Исламский фундаментализм»: жизненный факт или пропагандистская фикция?. Россия и мусульманский мир, № 10;

175. Саидбаев Т. С. 1984. Ислам: история и современность. М.;

176. Сатановский Е. 2001. Глобализация терроризма и ее последствия. -Международная оюизнь №9;.

177. Сюкияйнен JI. Р. 2002. Ислам против ислама. Об исламской альтернативе экстремизму и терроризму. Центральная Азия и Кавказ, № 3;

178. Федотова В. 2003. Терроризм и глобализация Космополис, № 3;

179. Хасбулатов Р. 2000. Чечня: последняя падржца.-Незаеисимая газ.;

180. Ховард М. 2003. Что значит «бороться с терроризмом». Россия в глобальной политике, vol 1., №1;

181. Челноков А. 1999. Ваххабиты в Тобольске. Совершенно Секретно, №10;

182. Эпштейн А. Проблема палестинских беженцев: история,

183. Э1ингоф М. 2003. Наш сосед мир ислама. - Режим доступа: http://russian.kiev.ua/archives/2003/0307/030719pt01.shtml;1. На английском языке

184. Cohen S. Р. 2002. Aim for peace or the exit door. - Los Angeles Times, January, 11. - Режим доступа: http://www.hrw.org/wr2k3/asia6.html;

185. International Herald Tribune. 1994. May 10.

186. Lahouari A. 1992. Islamist: Utopia And Democracy. Annals of the American Academy of Political and Social Science, No 524;

187. Monah A. 1992. The historical roots of the Kashmir conflict. Studies in Conflict and Terrorism, V.15;

188. Pipes D. 2005. Historic speech of the President of Pakistan. New York1. Sun;

189. Pipes D. 2005. Iran's final solution plan. New York Sun, November, 1 - Режим доступа: Danielpipes.org/article/3100;

190. Schbley A. H. 2000. Torn between God, Family, and Money: The changing profile of Lebanon's religious terrorists. Studies in Conflict and Terrorism, V.23;

191. The New York Times 12.01.2001;1. На арабском языке

192. Аджарбави A. 1993. Махал Аль-ихван Аль-муслимин иля-ш-шарийя ас-сийясийя (Политическое законодательство Братьев-мусульман). Маджалла Ад-дирасат Ал-фаластинийя;226. Аль-Каф.-1998. апр.227. Аль-Каф. -1998. нояб.

193. Аш-Шарк Ал-Авсат 10.12.20011. Интернет-ресурсы229. www.islamonline.net230. www.al-islam.org231. www.encyclopedia.com232. www.answers.com233. www.glue.umd.edu234. www.waronline.org235. www. inlink. com236. www.washington-report.org