автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Методология социального познания: феноменологический подход

Полный текст автореферата диссертации по теме "Методология социального познания: феноменологический подход"

На правах рукописи

ИВАНОВА АННА СЕРГЕЕВНА

МЕТОДОЛОГИЯ СОЦИАЛЬНОГО ПОЗНАНИЯ: ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД

Специальность 09.00.11 - социальная философия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

2 7 ОД 2011

Москва-2010

4843419

Работа выполнена на кафедре социальной философии философского факультета Московского государственного университета

имени М.В. Ломоносова

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Боголюбова Елена Владимировна

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Алейник Раиса Михайловна

кандидат философских наук, доцент Гаспарян Диана Эдуардовна

Ведущая организация: НИЯУ МИФИ, кафедра философии

pü

Защита диссертации состоится февраля 2011 г. в 15.15 на заседании диссертационного совета Д 501.001.16 по философским наукам при Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова по адресу: 119991, Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, корп. 4, учебный корпус № 1, зал заседаний Ученого совета, ауд. А 518.

С диссертацией можно ознакомиться в отделе Научной библиотеки МГУ имени М.В. Ломоносова по адресу: Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, корп. 4, сектор «Б», 3-й этаж, комн. 300.

Автореферат разослан декабря 2010 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат философских наук, доцент

i-

Кржевов В.С.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Тенденции развития современного обществознания, как справедливо отмечает ряд авторов', вписаны в общий эпистемологический поворот, произошедший во второй половине XX века. Среди его характерных «примет» можно отметить следующие:

- смена типов рациональности, предполагающая отход от идеалов эпохи Просвещения, проявлявшихся, в частности, в представлении о линейном характере развития человеческой истории и рациональной подконтрольности социальных процессов; обращение к человекоразмерному опыту осмысления мира;

- метатеоретические трансформации, понимаемые как изменение взгляда на проблему оснований науки: на смену идее универсального стандарта научности приходит принцип социокультурной обусловленности знания (в том числе и научного);

- замена когнитивных принципов, то есть принципов построения научных теорий: отказ от естественнонаучной модели получения знания как единственно правомерной; осознание того, что социальное - не только «объективная данность», но и интерпретируемая человеком смысловая реальность.

Указанные мировоззренческие и методологические трансформации обусловливают необходимость поиска новых способов научной экспликации социальной реальности, делая изучение неклассических методологий и, в частности, феноменологической перспективы, чрезвычайно актуальными исследовательскими задачами.

Феноменологическая социология, дистанцируясь от бихевиористской модели описания поведения индивида и структурно-функциональной версии истолкования природы социального, в значительной степени отвечает

1 См., напр.: Резник Ю.М. Введение в социальную теорию: Социальная системология. - М., 2003. С. 420-430. Микешина Л. А. Тенденции развития эпистемологии социального и гуманитарного знания // Постнеклассика: философия, наука, культура: Коллективная монография / Отв. ред. Л.П. Киященко и В.С.Степин. - СПб., 2009. С. 491-511.

специфике формирующегося образа социально-гуманитарного знания, ибо реабилитирует человеческую субъективность в ее онтологическом (а не только гносеологическом) измерении, ставит на повестку дня проблему принципиальной укорененности дискурса науки в структурах «жизненного мира», актуализируя рассмотрение вненаучных способов когнитивного освоения социокультурной реальности. В этой связи именно феноменологическая традиция представляется весьма перспективной линией философской проблематизации основ социально-гуманитарного знания. Подчеркнем и тот факт, что, если ряд других направлений современной неклассической социальной теории (структуралистский конструктивизм П. Бурдье, теория коммуникативного действия Ю. Хабермаса и др.) достаточно полно освещены в научной литературе, то феноменологическая социология в значительной степени не исследована и ее эвристический потенциал не раскрыт.

Сама постановка проблемы, вынесенная в заглавие диссертационной

работы, также представляется значимой с точки зрения потребностей

современного научного дискурса. Дело в том, что число работ, посвященных

проблемам общей теории и методологии социального познания, сегодня

значительно уступает по количеству исследованиям, в которых анализируются

узко-специальные вопросы различных социогуманитарных дисциплин, их

конкретно-научные методы и приемы. Деятельность по разработке вопросов

фундаментального характера — природы социальной реальности, особенностей

ее познания — не слишком популярна среди российских ученых. Тому есть свои

основания. В течение длительного времени в нашей стране функции

методологии социальных наук были прерогативой исторического

материализма. Разработка теорий, не укладывавшихся в материалистическое

понимание истории, граничила с посягательством на незыблемость оснований

марксистско-ленинского мировоззрения. Последовавшая в 90-е годы

радикальная либерализация общественных наук привела к иной крайности:

«разоблачение» исторического материализма обернулось тотальной критикой

4

социальной философии как таковой. Многие исследователи, еще недавно настаивавшие на исключительной роли философии для социогуманитарных дисциплин, стали исповедовать позитивистский принцип «наука сама себе философия», отказывая последней в праве рассматривать вопросы методологии конкретных социальных наук. Философия-де раз и навсегда скомпрометировала себя в области социального познания связью с марксизмом. Именно она повинна в излишней идеологизации науки. Эмансипация социальных наук поэтому возможна лишь на путях искоренения из ее предмета и метода какой-либо «философии». Вряд ли можно согласиться с подобным утверждением, поскольку отказ от «единственно правомерной» методологии научного поиска не должен повлечь за собой упразднение методологической функции философии как таковой

Напротив, именно сегодня, когда общество вступает в новую, информационную фазу своего развития, необходимость создания фундаментальной теории, адекватно описывающей его коммуникативный характер, наиболее очевидна. Требуется содержательная философская концептуализация происходящих в мире глобальных трансформаций, а не просто анализ частных вопросов различных обществоведческих дисциплин.

Таким образом, актуальность темы исследования, связана, с одной стороны, с адекватностью феноменологической социологии парадигмальности нового типа в науках об обществе, с другой, - с объективной нехваткой работ, посвященных фундаментальным проблемам социальной теории.

Степень разработанности проблемы. Замысел данного диссертационного исследования предполагал как обращение к вопросам общетеоретической методологии и теории познания, так и глубокое изучение феноменологической философии и основанной на ней социологической традиции. В этой связи использованные в процессе исследования источники могут быть сгруппированы следующим образом.

1. Исторически проблематика онтологической и методологической специфики гуманитарного знания возникает в европейской философии во 2-ой

5

половине XIX века, именно поэтому возникла необходимость обращения к работам В. Дильтея, Г. Риккерта, В. Виндельбанда, М. Вебера.

Отметим труды отечественных и зарубежных специалистов по общей теории познания и философской методологии науки. Что касается русскоязычного корпуса литературы, то многие фундаментальные работы были написаны в условиях господства исторического материализма в социальном познании. Однако и на современной этапе развития социальной науки они не утратили своей значимости: в них глубоко анализируются проблемы соотношения общефилософской и частнонаучной методологий, разрабатывается ряд базовых категорий социальных наук. Если оставить в стороне некоторую идеологическую тональность их написания, они представляют непосредственный интерес в контексте нашей проблематики. Отметим работы B.C. Барулина, А.И. Ракитова, Э.Р. Григорьяна, В.Ж. Келле, М.Я. Ковальзона, П. Гиндева. В данном исследовании используются также работы зарубежных классиков в области философии и социологии науки - А. Койре, Т. Куна, К. Поппера, Р. Мертона.

Современная теория познания в значительной степени трансформировалась в социальную эпистемологию. Среди зарубежных специалистов, рассматривавших вопросы социокультурной обусловленности знания, отметим Д. Блура, Б. Барнса, Э. Макмаллина, Б. Латура, К. Кнорр-Цетину. Важное значение в нашем исследовании также имели работы представителей конструктивистской парадигмы в эпистемологии - К. Джерджена, Э. фон Глазерсфельда.

Особый интерес представляют работы B.C. Степина, в частности его концепт «постнеклассической рациональности». Значительный вклад в изучение парадигмальности нового типа в науках о человеке, несомненно, внесли такие специалисты, как И.Т. Касавин, B.C. Швырев, М.А. Розов, Л.А. Микешина, П.П. Гайденко, В.Н. Порус.

2. Следующий корпус текстов составляют исследования, посвященные проблемам современной социальной теории в целом и феноменологической перспективы в частности.

Среди отечественных специалистов следует указать на работы по истории и теории социологии Л.Г. Ионина, Ю.Н. Давыдова, В.И. Добренькова, В.А. Ядова. Отметим также тексты, ориентированные не столько на исторический анализ, сколько на проблемное рассмотрение современных неклассических версий социальной теории: исследования К.Х. Момджяна, Ю.М. Резника, И.Ф. Девятко, А.Ю. Ашкерова, Л.А. Савченко, Ю.А. Кимелева, В.Е. Кемерова, Ю.Л. Качанова. Вместе с тем, в этих работах не предпринимается попытка обоснования феноменологического проекта в социологии в целом. Речь идет либо об отдельных представителях этого направления, либо о социальной феноменологии в рамках предшествующей традиции «понимающей социологии».

Несомненным подспорьем в нашем исследовании были труды и ведущих западных социологов: П.А. Сорокина, Р. Арона, Э. Гидценса, П. Бурдье, Н. Элиаса, Ю. Хабермаса, 3. Баумана, Ф. Коркюфа, П. Штомпки, Р. Коллинза, многие из которых также обращаются к анализу феноменологической перспективы в социологии. Отдельно отметим принципиальную в контексте нашей работы парадигму «качественных методов» в социальном познании. Данное направление представлено такими зарубежными специалистами, как Б. Глезер, А. Страусс, А. Корбин, Н. Дензин, И. Линкольн, среди отечественных социологов отметим A.C. Готлиб, В.В. Семенову.

3. Следующий блок источников составляют фундаментальные исследования по феноменологической философии и, в первую очередь, работы Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, М. Мерло-Понти. Также мы опирались на тексты крупнейших специалистов по феноменологической философии: Г. Шпигельберга, Ф.-В. фон Херрманна, П. Прехтля, Р. Ингардена, Э. Левинаса, Л. Эмбри, Ж.-Ф. Лиотара, Ж. Деррида. Отметим отечественных специалистов: В.И Молчанова, Н.В. Мотрошилову, В.У. Бабушкина, Е.Д. Руткевича, Я.А Слинина,

7

Д.Н Разеева, В.А. Серкову, В.А. Куренного, В.В. Калиниченко. Однако следует подчеркнуть, что большинство указанных авторов специализируются на изучении феноменологии как философии сознания, проблематика же социально-гуманитарных наук в контексте феноменологии ими в большинстве случаев не рассматривается. В этой связи особо выделим работы Н.М. Смирновой, которые представляют собой, пожалуй, единственную в отечественной философии попытку систематического изучения «социального наследия» феноменологии.

4. Ключевое значение в рамках исследования имели работы самих теоретиков феноменологического направления в социологии: А. Шюца, П. Бергера, Т. Лукмана, Г. Гарфинкеля, А. Сикурела, X. Сакса, Р. Уотсона, Э. Щеглоффа, Д. Силвермена, М. Филипсона, Д. Уолша, П. Филмера, а также труды представителей современной экзистенциальной социологии, зачастую рассматриваемой в непосредственном соотнесении с феноменологической. Это исследования таких авторов, как Э. Тирикьян, Д. Дуглас, Д. Котарба, Д. Хейм.

В заключение краткого анализа степени разработанности интересующей нас проблематики и обзора литературы по ней выскажем следующее мнение. С одной стороны, имеют место исследования специалистов-социологов, однако очевиден недостаток работ, в которых бы социологические построения авторов сочетались с глубоким знанием философской терминологии. С другой стороны, при несомненно тщательном анализе самой феноменологической философии как зарубежными, так и отечественными исследователями, ими практически не ставятся вопросы ее «социологического прочтения». Таким образом, не умаляя достижений всех перечисленных нами авторов, можно утверждать, что на современном этапе ощущается нехватка работ, где социально-философский разбор феноменологии сочетался бы с попыткой философской проблематизации базовых допущений самой социальной теории.

Объект исследования - философская методология социогуманитарных

наук.

Предмет - эпистемологическая специфика феноменологического дискурса в науках об обществе.

Цель диссертационного исследования - в соотнесении с другими версиями философской проблематизации оснований наук об обществе критически переосмыслить содержание феноменологического проекта методологии социогуманитарного знания, наметить возможные перспективы этого направления.

Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач: обосновать оправданность применения теоретической схемы «классическое - неклассическое - постнеклассическое» применительно к социальному познанию;

- выявить парадигмальные основы «классической» и «неклассической» стратегий теоретизирования в науках об обществе;

- реконструировать становление социальной проблематики в рамках феноменологической философии;

- на основе анализа центральных категорий феноменологической социологии тематизировать специфику последней;

продемонстрировать мировоззренческий и эпистемологический потенциал феноменологической версии обоснования социогуманитарного знания.

В связи с признанием принципиальной взаимозависимости и взаимообусловленности перспектив «человека» и «общества», методологической основой исследования выступает совмещение элементов субстанциально-деятельностного и структурного подходов к изучению социального.

Положения, выносимые на защиту, их новизна:

1. Продемонстрировано, что, в противовес эссенциализму

«классической-неклассической» социологий, «постнеклассическая»

социальная теория может быть определена в перспективе реляционизма.

Отказ от ключевой оппозиции «действие-структура» открывает

9

возможность совмещения «деятельностной» и «системной» методологий изучения социальной реальности.

2. На основе анализа феноменологической концепции Э. Гуссерля показано, что социальная проблематика не привносится в феноменологию «извне», но есть результат имманентного развития этой философской традиции.

3. Доказано, что феноменологическая социология порывает с традицией «экстраординарного», характерной для культурцентристской парадигмы: именно «онтически тривиальное», с позиций социальной феноменологии, - «онтологически проблема».

4. Показано, что феноменология вносит свой вклад в преодоление крайностей ментализма и бихевиоризма в объяснении человеческих действий. В частности, обосновано, что феноменологическая социальная теория есть отход от перспективы «акционизма» М. Вебера: «смысл действия» не есть мотив как достояние актора, но социально организованные конвенции как способы приписывания субъектам определенных «побудительных мотивов». Теоретическая и практическая значимость исследования.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется полученными результатами, их новизной; практическая - возможностью их использования при разработке и чтении курсов по общим вопросам социально-философской методологии и феноменологической социологии.

Апробация работы. Рассматриваемая в диссертации проблематика обсуждалась в рамках выступлений автора на Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2008» (Москва, апрель 2008), на Вторых Российско-украинских философских чтениях молодых учёных (Москва, май 2008), на Всероссийской научно-методической конференции «Проблемы и перспективы преподавания социогуманитарных дисциплин в технических вузах в современных условиях» (Москва, ноябрь 2008), на Международной научно-практической конференции «Семья в

ю

современном мире» (Москва, декабрь 2009), на Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2010» (Москва, апрель 2010). Результаты исследования отражены в 7 публикациях автора.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих десять параграфов, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, дается характеристика степени разработанности проблемы, определяются объект и предмет, цель и задачи диссертационного исследования, формулируются положения, выносимые на защиту, их новизна, теоретическая и практическая значимость работы.

Первая глава «Социальное познание как методологическая проблема» посвящена рассмотрению структуры современного социологического знания. В первом параграфе («Методология общественных наук: к постановке вопроса») подчеркивается тот факт, что многими исследователями ситуация в современной методологии социогуманитарных дисциплин характеризуется исходя из категорий «гносеологического плюрализма», «фрагментарности и разорванности методологического сознания»2, а также «отказа от принципа методологического универсализма и единообразия при рассмотрении общества».3 Тем самым постулируется факт наличия в науках об обществе различных, конкурирующих между собой, концептуальных подходов и схем описания. Позиция диссертанта такова, что провозглашение принципа научного плюрализма не должно оборачиваться методологической анархией, а отказ от идеала «строгой науки» в обществознании - отрицанием требований научной рациональности.

2 См.: Лубский A.B. Альтернативные модели исторического исследования. - М., 2004. С. 45,

3 Грицанов A.A., Румянцева Т.Г. Эволюция отечественной социальной теории: от парадигмальности монистического типа к рамочной модели // Вопросы социальной теории: Научный альманах. 2007. Том I, вып. 1.-М., 2007. С. 136.

С нашей точки зрения, проблематику методологии социально-гуманитарного знания необходимо рассматривать в двух основных ракурсах: в контексте соотношения предметного и методологического срезов науки, а также исходя из анализа дисциплинарного «разделения труда» - анализируя специфику «прав и обязанностей» общих и частных социологических дисциплин в отношении методологического фундирования научной деятельности.

Ставшее традиционным понимание методологии как учения о методе (или методах) познания объекта науки оставляет открытыми ряд вопросов. Одной из наиболее дискутируемых является проблема того, как мыслить саму методологию - в качестве частнонаучной области знания или же как философскую дисциплину. В ходе анализа мы приходим к выводу, что для разграничения социального философствования и отдельных обществоведческих дисциплин уместно говорить об их предметной спецификации (философия проблематизирует общество как целостность, в то время как конкретные науки изучают одну из его составляющих); применительно же к общей социологии подобное разграничение не является адекватным, ибо предмет последней -также общество в его системности. Наша позиция состоит в том, что осуществляемая в рамках социально-философского дискурса проблематизация самой теории науки, ее методологического инструментария, способа интерпретации объекта возводит социальную философию на уровень метатеории. Предмет социально-философского рассмотрения поэтому - не столько «общество» в качестве системы, сколько сами способы его описания социальными науками, а цель - критическое переосмысление их базовых допущений.

Исходя из сформулированного понимания социальной философии как метатеоретического уровня методологической рефлексии, во втором параграфе («Классическая, неклассичесая и постнеклассическая модели социального познания») проводится анализ системообразующих принципов

построения научного дискурса в социологии.

На сегодняшний день существует немало вариантов унификации социологических теорий, попыток приведения их к некоему «общему знаменателю». Ключевой в данном случае, несомненно, является проблема критериев выделения тех или иных исследовательских стратегий. Так, в целях корректной экспликации социологических парадигм необходимо учитывать «взаимоналожение» двух перспектив анализа - онтологической и гносеологической. Дихотомия, связанная с выявлением исходной «клеточки» социального, есть оппозиция «действия-структуры»: сторонники «акционизма» настаивают на детерминации «общества» целенаправленной деятельностью индивидов; для «структуралистов» социальный порядок, напротив, есть не следствие, а источник действий акторов. Оппозиция, обусловленная принятым познавательным стандартом, есть оппозиция «объективизма-субъективизма». «Объективисты» исходят из тезиса о «едином стандарте науки», а посему настаивают на использовании «количественных» методов в обществознании. «Субъективисты», напротив, апеллируют к «качественной» методологии в науках об обществе.

Стратегия дальнейшего рассмотрения связана с тем, чтобы к представленному «внутреннему» ракурсу рассмотрения социальной науки добавить «внешний»: попытаться осмыслить специфику постановки и решения ключевых вопросов социального знания исходя из господствовавших в различные исторические периоды представлений об идеалах науки.

Модель «классика - неклассика - постнеклассика», к которой мы апеллируем, во многом утвердилась благодаря работам отечественного специалиста B.C. Степина. Рассматривая науку в единстве «онтологии» (научная картина мира), «гносеологии» (идеалы и нормы науки) и «аксиологии» (философско-мировоззренческие основания), он приходит к выводу о том, что каждый «идеал рациональности» предполагает свой системообразующий срез: «классика» фокусируется на характеристиках Объекта познания, «неклассика» - на Методе, «постнеклассика» - на антропологическом измерении науки (Субъект познания). При этом проблема

13

специфики социологической «классики-неклассики-постнеклассики» должным образом не прорабатывается Степиным.

На наш взгляд, «классике» как модели науки в рамках социологического знания в наибольшей степени отвечает позитивистская программа, сформулированная О. Контом. Среди ее характеристик: «структурное» (в обсуждаемом выше смысле) видение социальной реальности, «количественные» методы ее анализа, идеал ценностно-нейтрального исследования. «Неклассическая социология» есть, в первую очередь, неокантианская программа обоснования социогуманитарного знания, ибо именно ей в наибольшей степени присущ «методологизм», определяющий специфику «неклассической рациональности» в интерпретации Степина. В этой связи мы подчеркиваем, что «культура» в рамках неокантианства - не домен реальности, а способ познания действительности. Итак, с точки зрения методологии, «неклассика» ознаменована становлением так называемых «качественных» методов исследования, отличных от «количественного» стандарта естественнонаучных дисциплин (заявленная оппозиция методологического «объективизма - субъективизма»). В плане онтологии «социологическая неклассика» на первый план выдвигает «деятельностное» - в противовес «системному» - прочтение социальной реальности. В первую очередь, это, теории «социологических номиналистов» М. Вебера и Г. Зиммеля.

«Постнеклассическая рациональность», предполагающая, по Степину, рефлексию социокультурной обусловленности науки, в обществознании будет реализована, в том числе, в рамках социологии знания П. Бергера и Т. Лукмана, а также социологии повседневности А. Шюца. Первые предметом своего анализа сделают те процессы, с помощью которых некая система знания становится социально признанной в качестве «реальности»; Шюц, обратившись к анализу «мира, принимаемого как данность», проблематизирует соотношение «научного» и «профанного» в социальном познании.

Таким образом, в результате проведенного анализа нами делается вывод о правомерности соотнесения модели «классической - неклассической -

14

постнеклассической рациональности» с рассматриваемыми парадигмами самой социальной науки.

Вторая глава «Принципы построения социальной теории классического и неклассического типов» посвящена выявлению парадигмальных основ «классической» и «неклассической» стратегий теоретизирования в науках об обществе.

Так, в первом параграфе («Позитивистская методология социологического исследования: предмет и когнитивная стратегия») подчеркивается, что дисциплинарное оформление науки об обществе оправдано рассматривать в контексте «интеллектуальной революции Просвещения»: новый тип дискурса был выстроен философами-позитивистами сообразно естественнонаучной модели рациональности, свое завершенное воплощение получившей в трудах Г. Галилея и И. Ньютона. Небесная механика выступала в качестве универсального методологического стандарта — модели постановки и решения исследовательской задачи. Социология в этой ситуации превращалась в «социальную физику»: притязания на «научность» с неизбежностью оказывались сопряжены с «физикализацией». Подобная установка задавала соответствующую конфигурацию классической социологии. Предмет последней - «объективно» существующий социальный порядок как внешняя, отчужденная от человека реальность. В качестве не подлежащего сомнению выступает тезис о первичности надындивидуальных структур, их принудительного по отношению к действующим субъектам характера. По этой причине поступки людей в рамках классической модели всегда, скорее, некие неосознаваемые «последствия» социальных институций, а не собственно индивидуальное целеполагание.

Во втором параграфе («Неклассическая рациональность и антипозитивизм: от натурализма к культурцентризму») отмечается, что рубеж XIX - XX вв. стал периодом своеобразной реакции на засилье методов экспериментального естествознания в области социально-гуманитарных наук -под знаком идеи кризиса ценностных оснований западного общества было

15

разработано немало философских концепций. Самоопределению гуманитаристики на базе описательной психологии (философия жизни) неокантианцы противопоставят свой «историзм». При этом последний будет реализован на логико-методологическом уровне - как «индивидуализирующее образование понятий». Гарантом «объективности» в этой ситуации выступает признание надысторического характера ценностей. Аксиологическая линия разработки проблем социально-гуманитарного знания будет продолжена М. Вебером - в ракурсе их частичной релятивизации на базе категории «интерес эпохи».

Придерживаясь заявленной установки на сопряжение моделей рациональности и развития собственно социологической теории, мы отмечаем также следующее. Подобно тому, как в рамках классической рациональности субъект представал пассивным ретранслятором знания, переводя объективную реальность в «науку», так и субъект социального мира был заложником анонимного социального порядка, безличных и безразличных к его судьбе социальных сил. В перспективе «неклассики» на смену социальным «фактам» приходят действующие акторы - идеалу «структурной» социологии Э. Дюркгейма противостоит «акционистская» теория М. Вебера. Отныне целеполагание действующего субъекта становится объяснительной моделью социального. При этом веберовская трактовка постановки целей и осуществления выбора средств для их осуществления во многом отсылает к Субъекту классической метафизики, а неприятие ценностного априоризма баденцев компенсируется перспективой общеисторического «расколдования».

В заключительном третьем параграфе («Социальная метафизика: объективизм и субъективизм в обществознании») мы отмечаем: несмотря на то, что «акционисты» будут упрекать «структуралистов» в методологическом редукционизме, недооценке спонтанности человеческого сознания и т.п., а те в свою очередь, апеллировать к «научности», - их будет объединять поиск субстанциальной основы как онтологического базиса и одновременно методологического гаранта адекватности построений.

16

В рамках «постнеклассики», с нашей точки зрения, будут оспорены присущие «классической» и «неклассической» социологии субстанциализм, сциентизм и фундаментализм.

Эссенциализму будет противостоять конструктивистская перспектива, проблематизирующая позитивистскую «реальность саму по себе»: не поиски «природы человека», но, скорее, признание того, что методы осмысления Я и составляют поле субъективности; не изучение функционального устроения подсистем общества в качестве «объективных», но анализ способов закрепления за ними статуса реальности.

На смену сциентизму придет отказ от жесткого разведения эпистемы и доксы, научного и профанного; будет тематизирована идея конвенциональной природы знания, обусловленности научного дискурса социальными практиками.

Методологическому фундаментализму и нормативизму будет противопоставлены требование «включенного наблюдения», принцип построения теории «снизу», а также идея «контекстуальной валидности» любых научных концепции (термин А. Сикурела).

Таким образом, антиметафизический характер «постнеклассического» обществознания будет выражаться, в первую очередь, в подчеркивании процессуальной природы социального: не структуры, но процессы, не сущности, а исторически релевантные системы отношений. В этой связи мы утверждаем, что если «классическая - неклассическая» социальная теория будет настаивать на тотальном разведении перспектив «индивид-общество», «природа-культура», то «постнеклассика» займется поиском теоретических ресурсов для их нетривиального «примирения»: именно попытки «оборачивания» дихотомии «социальный субъект - социальный порядок», на наш взгляд, определяют вектор развития современного социально-гуманитарного знания.

Третья глава «Феноменологическая социология как стратегия постнеклассического дискурса в социогуманитарном знании» посвящена

анализу феноменологической философии и основанной на ней социологической традиции. Так, в первом параграфе («Феноменология и «науки о духе»: позиции отношения») в качестве важнейших характеристик сознания в феноменологии нами рассматриваются интенциональность, темпоральность, интерсубъективность. В частности, Субъект феноменологии не основа реальности (классическая метафизика), но смысл реальности; и источник бытия, и его коррелят — «интенциональность» не позволяет сознание рассматривать как вещь в себе. Поэтому феноменология - не наука о сознании, но о предметах сознания.

В качестве ключевой в рамках философского прояснения основ социальности анализируется также феноменологическая постановка проблемы интерсубъективности: показан генезис гуссерлевской мысли от «сообщества монад» к тематизации предпосланного им «жизненного мира». Последний рассматривается нами как своеобразное «обмирщение» культурцентристской программы неокантианцев. В ходе анализа сделан вывод о теоретической значимости этого мотива как для понимания поздней феноменологии, так и для основанной на ее базе социальной теории: подлинную загадку представляет «само собой разумеемющееся», «подручное», «рутинное», ибо именно в этом качестве оно «прячется».4

В рамках данного параграфа нами подчеркивается также тот факт, что многие исследователи-социологи «игнорируют» раннего Гуссерля, сразу переходя к «социальной проблематике» жизненного мира. В этой ситуации молчаливо предполагается, что, первоначально бросив все силы на борьбу с релятивизмом, Гуссерль впоследствии отказался от этой «затеи» и пересмотрел свои взгляды. В ходе нашего анализа мы приходим к заключению об ошибочности данного положения, поскольку перспектива антирелятивизма «Логических исследований» не противостоит релятивизму «Кризиса европейских наук». В рамках проблематики жизненного мира Гуссерль

4 См.: Хайдеггер М. Бытие и время. - СПб., 2006. С. 69.

18

приходит к историческому релятивизму, отнюдь не возвращаясь при этом к антропологическому (индивидуально-психическому).

В свете сказанного делается вывод о том, что отсчет «социальной феноменологии» не следует вести с поздних работ Э. Гуссерля, но необходимо анализировать сам феноменологический проект - как значительно трансформирующий облик «первой философии» и создающий поэтому не столько конкретную социологию, сколько делающий возможным иную философию социального.

Второй параграф («Конститутивная феноменология естественной установки» А. Шюца как методологическая программа обоснования социогуманитарного знания») посвящен рассмотрению вклада А. Шюца в современную социальную теорию. Наследуя понятийный аппарат и важнейшие принципы феноменологической философии Э. Гуссерля, Шюц критически переосмысляет целый ряд категорий «понимающей» социологии М. Вебера.

В частности, действие в теории Шюца выступает феноменологической антиципацией будущего опыта на основе предыдущего: поведение социального агента формируется типизациями прошлого опыта. Используемая Шюцем терминология социальных автоматизмов, рутинно воспроизводимых действий (без их непременной «ментальной обработки») отсылает, скорее, к более поздним рассуждениям П. Бурдье о габитусе, нежели к социальному действию как целеполаганию (М. Вебер). Так, согласно Шюцу, «большинство наших повседневных форм деятельности... осуществляется благодаря следованию рецептам, сведенным к автоматическим привычкам или само собой разумеющимся банальностям».5 Важна регулярность и повторяемость событий, поэтому речь идет не столько о «производстве» действия (в терминах проектирования), сколько о его «воспроизводстве» (принципы «и так далее» и «я могу сделать это снова»).

' Шюц А. Проблема рациональности в социальном мире // Избранное. Мир, светящийся смыслом. - М., 2004. С. 79-80.

В рамках данного параграфа оспорено также понимание теории Шюца в качестве «социологического субъективизма». Именно в опыте повседневной жизни, на уровне обыденного мышления мир никогда не «мой», но разделяемый совместно. Здесь нет места научному скепсису и философскому солипсизму. Жизненный мир принципиально интерсубъективен - это защита от вменяемого Шюцу «субъективного произвола» на уровне онтологии. Методологическая же составляющая построений Шюца, не позволяющая говорить о «субъективизме», - признание типизации фундаментальной процедурой упорядочивания социального. Мы не воспринимаем мир как состоящий из уникальных индивидуумов, единичных процессов, он дан нам типически — посредством закрепленного в языке и социально наследуемого отвлечения от нерелевантного нашим задачам содержания: как типы людей, общие схемы поведения.

В третьем параграфе («Конструктивистская перспектива феноменологии: социология знания П. Бергера и Т. Лукмана и социальный конструкционизм») дается характеристика конструктивистской парадигмы в эпистемологии и науках о человеке. Основное внимание уделяется социальному конструктивизму П. Бергера и Т. Лукмана.

«Знание» авторов «Трактата» интересует не в перспективе его адекватности реальности, но с точки зрения его «социальной» легитимности: посредством чего знание становится «реальностью»? При этом в центре внимания — не специализированные формы знания, но знание дотеоретическое.

Универсальным механизмом формирования социального порядка признается типизация: будучи «опривыченными», действия «забываются» в этом качестве - начинают восприниматься как «реально существующие» и утрачивают генетическую связь с субъектами. На этой стадии они - в качестве «реальных» - нуждаются в легитимации, ибо возможна и обратная перспектива «расформирования» элементов социального порядка. Тем самым феноменологическая социология знания исследует механизмы закрепления

ценностно-нормативных порядков как механизмов седиментации (осаждения) знания.

В рамках данного параграфа рассматривается далее теория конструкционизма К. Джерджена. Последняя анализируется в соотнесении с социальной феноменологией М. Мерло-Понти. Их подходы роднит, в частности, понимание природы языка эмоций: оба ученых настаивают на его перформативности. Должен быть отброшен, полагают они, предрассудок классической психологии, согласно которому любовь, ненависть это «внутренние реальности», доступные единственному свидетелю - тому, кто их испытывает. Это «типы поведения, видимые извне»; не обозначение, но способы действования.

В заключение параграфа мы отмечаем, что «мир» в феноменологии принципиально не инобытие сознания. Опыт есть единство предметности и содержания акта восприятия. Из этого следует, что изначальная установка феноменологии на «воздержание от онтологического» - как философская предпосылка эпистемологического конструктивизма - никогда не было полным разрывом с «бытием». С этой амбивалентностью феноменологической философии нами связывается ее мощный эвристический потенциал.

Четвертый параграф главы («Этнометодологический проект Г. Гарфинкеля и современная «этнография науки») посвящен анализу этнометодологии в соотнесении с рядом направлений современной социальной эпистемологии.

Показано, что в центре внимания Гарфинкеля - «ближайшее» и в силу этого «просмотренное»: «практические действия». Вслед за Щюцем Гарфинкель обращается к социальному в том виде, в каком оно предстает рядовому агенту в его повседневной практике - «миру само собой разумеющегося». Цель этнометодологии - выявление характеристик, которые «видны, но не замечаются»; именно они составляют необходимую почву коммуникации, ее общий фон. Задача исследователя в данной ситуации -выработка специальных процедур, направленных на дестабилизацию

21

привычных социальных структур как фоновых ожиданий. При этом сдвиг в поведении индивидов, по мысли Гарфинкеля, будет соразмерен первоначальному уровню понимания «естественных фактов жизни».

В результате проведенного анализа сделан вывод, что ряд направлений современной социальной эпистемологии (в первую очередь, «этнография науки» и case-studies) развиваются в перспективе, схожей с той, которая была заявлена, в том числе Г. Гарфинкелем. Осуществляемые им исследования деятельности Центра по предотвращению самоубийств в Лос-Анджелесе, Клиники для психиатрических больных при Калифорнийском университете и т.д. приводят Гарфинкеля к выводу, что в этих структурах имеет место не столько описание «научных фактов», сколько воспроизводство самой практики научного учреждения. Идею «фабрикации фактов» разделят «этнографы» Б. Латур и К. Кнорр-Цетина. При этом «фабрикация» в их глазах этически нейтральна: настаивая на «неспецифичности» науки на уровне рутинно воспроизводимых действий, этнометодология и «этнография науки» отнюдь не пытаются ее дискредитировать.

В заключительном параграфе третьей главы («Феноменологическая социология»: границы применимости») отмечается, что фактически общим местом на страницах специализированной литературы стало сближение феноменологической перспективы рассмотрения общества с экзистенциальной социологией. Последняя представлена работами Э. Тирикьяна, Д. Дугласа, Д. Котарба, Д. Хейм. Приведение обоих направлений к «общему знаменателю» зачастую осуществляется по принципу «гуманистических акцентов», на которые, по мнению ряда авторов, равно сориентированы и феноменологи и экзистенциалисты при рассмотрении социального мира. С нашей точки зрения, подобная интерпретация не вполне корректна.

Так, Э. Тирикьян перенимает терминологическое разграничение «подлинного - неподлинного» существования: субъект может «быть», а может «казаться». В феноменологической социологии, с нашей точки зрения, возобладает конструктивистская перспектива. А. Шюца, Г. Гарфинкеля и др.

22

будет интересовать не оппозиция «аутентичное - неаутентичное», но, скорее, способы социального закрепления за жизненными стратегиями этих предикаций.

В этой связи мы также полагаем, что «проективность» человеческого бытия - визитная карточка философии Сартра - не должна вводить в заблуждение: сартровский «конструктивизм» не чета феноменологическому. Философия экзистенциализма исходит из абсолютного разведения перспективы Субъекта и внешнего мира. Установка на суверенность оборачивается истолкованием «проектирования» в модусе отвоевывания себя - у мира, социума. В рамках же феноменологической традиции «ситуация», «обстоятельства» не только не отнимают нашей свободы, напротив, делают ее возможной. Тем самым модусу «обособленности» экзистенциализма феноменологи противопоставят модус «вовлеченности» - взаимозависимости Я и социума.

Оспорив правомерность некритического сближения феноменологической и экзистенциальной перспектив в социологии, мы, со своей стороны, склоняемся к идее имеющей место связи феноменологической социологии и постаналитической философии.

В Заключении обобщаются результаты диссертационного исследования, намечаются перспективы дальнейшей разработки проблем феноменологической социологии.

ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

В изданиях, указанных в перечне Высшей аттестационной комиссии:

1. Иванова A.C. Феноменологическая социология в контексте современных методологических дискуссий // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Социология». 2010. №1. С. 64-70. (0,4 п.л.)

2. Иванова A.C. Классическая, неклассическая и постнеклассическая модели социального познания // Вестник

23

Московского государственного областного университета. Серия «Философские науки». 2010. № 3. С. 22-29. (0,6 п.л.) В других изданиях:

1. Иванова A.C. Феноменологические мотивы в современном социальном познании // Материалы XV Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов». М., 2008. (0,1 п.л.)

2. Иванова A.C. Ж.-Л. Нанси: от «бытия сообщества» к «сообществу бытия» // Гумаштарш студи. 36ipHHK наукових праць. Випуск 4. Кшв, 2008. (0,1 п.л.)

3. Иванова A.C. К вопросу о методологическом потенциале социально-философского знания // Материалы Всероссийской научно-методической конференции «Проблемы и перспективы преподавания социогуманитарных дисциплин в технических вузах в современных условиях». М., 2008. (0,1 п.л.)

4. Иванова A.C. «Семья» в феноменологической перспективе // Материалы Международной научно-практической конференции «Семья в современном мире». М., 2010. (0,1 п.л.)

5. Иванова A.C. К проблеме метатеоретического статуса социальной философии // Материалы XVII Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2010». М., 2010. (0,1 п.л.)

Подписано в печать 14.12.2010 Формат 60x88 1/16. Объем 1.0 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 1064 Отпечатано в ООО «Соцветие красок» 119991 г.Москва, Ленинские горы, д.1 Главное здание МГУ, к. А-102

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Иванова, Анна Сергеевна

Введение.

Глава I. Социальное познание как методологическая проблема.

1.1. Методология общественных наук: к постановке вопроса.

1.2. Классическая, неклассическая и постнеклассическая модели социального познания.

Глава П. Принципы построения социальной теории классического и неклассического типов.

2.1. Позитивистская методология социологического исследования: предмет и когнитивная стратегия.

2.2. Неклассическая рациональность и антипозитивизм: от натурализма к культурцентризму.

2.3. Социальная метафизика: объективизм и субъективизм в обществознании.

Глава Ш. Феноменологическая социология как стратегия постнеклассического дискурса в социогуманитарном знании.

3.1. Феноменология и «науки о духе»: позиции отношения.

3.2. «Конститутивная феноменология естественной установки» А. Шюца как методологическая программа обоснования социогуманитарного знания.

3.3. Конструктивистская перспектива феноменологии: социология знания П. Бергера и Т. Лукмана и социальный конструкционизм.

3.4. Этнометодологический проект Г. Гарфинкеля и современная «этнография науки».

3.5. «Феноменологическая социология»: границы применимости.

Введение диссертации2010 год, автореферат по философии, Иванова, Анна Сергеевна

Актуальность темы исследования

Тенденции развития современного обществознания, как справедливо отмечает ряд авторов1, вписаны в- общий эпистемологический поворот, произошедший во второй половине XX века. Среди его характерных «примет» можно отметить следующие:

- смена типов рациональности, предполагающая отход от идеалов эпохи Просвещения, проявлявшихся, в частности, в представлении о линейном характере развития человеческой истории и рациональной подконтрольности социальных процессов; обращение к человекоразмерному опыту осмысления мира; - метатеоретические трансформации, понимаемые как изменение взгляда на проблему оснований науки: на смену идее универсального стандарта научности приходит принцип социокультурной обусловленности знания (в том числе и научного);

- изменение когнитивных принципов, то есть принципов построения научных теорий: отказ от естественнонаучной модели получения, знания как единственно правомерной; осознание того, что социальное - не только «объективная данность», но и интерпретируемая человеком смысловая реальность.

Указанные мировоззренческие и методологические трансформации обусловливают необходимость поиска новых способов научной экспликации социальной реальности, делая изучение неклассических методологий и, в частности, феноменологической перспективы, чрезвычайно актуальными исследовательскими задачами.

1 См., напр.: Резник Ю.М Введение в социальную теорию. Социальная системологня. - М., 2003. С. 420 430 Микешина Л.А Тенденции развития эпистемологии социального и гуманитарного знания // Постнеклассика: философия, наука, культура: Коллективная монография / Отв. ред. Л.П. Киященко и В.С.Степин. - СПб., 2009 С. 491-511.

Феноменологическая социология, дистанцируясь от бихевиористской модели описания поведения индивида и структурно-функциональной версии истолкования природы социального, в значительной степени отвечает специфике формирующегося образа социально-гуманитарного знания-, ибо реабилитирует человеческую субъективность в ее онтологическом (а не только гносеологическом) измерении, ставит на повестку дня проблему принципиальной укорененности дискурса науки в структурах «жизненного мира», актуализируя рассмотрение вненаучных способов .когнитивного освоения социокультурной реальности. В этой связи именно феноменологическая традиция представляется весьма перспективной линией философской проблематизации основ социально-гуманитарного знания. Подчеркнем и тот факт, что, если ряд других направлений современной неклассической социальной теории (структуралистский конструктивизм' П. Бурдье, теория коммуникативного действия Ю. Хабермаса и др.) достаточно полно освещены в научной литературе, то феноменологическая социология в значительной степени не исследована и ее эвристический потенциал не раскрыт.

Сама постановка проблемы, вынесенная в заглавие диссертационной работы, также представляется значимой с точки зрения потребностей современного научного дискурса. Дело в том, что число работ, посвященных проблемам общей теории и методологии социального познания, сегодня значительно уступает по количеству исследованиям, в которых анализируются узко-специальные вопросы различных социогуманитарных дисциплин, их конкретно-научные методы и приемы. Деятельность по разработке вопросов фундаментального характера - природы социальной реальности, особенностей ее познания - не слишком популярна среди российских ученых. Тому есть свои основания. В течение длительного времени в нашей стране функции методологии социальных наук были прерогативой исторического материализма. Разработка теорий, не укладывавшихся в материалистическое понимание истории, граничила с посягательством на незыблемость оснований марксистско-ленинского мировоззрения. Последовавшая в 90-е годы радикальная либерализация общественных наук привела к иной крайности: «разоблачение» исторического материализма обернулось тотальной критикой социальной философии как таковой. Многие исследователи, еще недавно настаивавшие на исключительной роли философии для социогуманитарных дисциплин, стали исповедовать- позитивистский принцип «наука сама себе философия», отказывая последней в праве рассматривать вопросы методологии конкретных социальных наук. Философия-де раз и навсегда скомпрометировала себя в области социального познания связью с марксизмом. Именно она' повинна в излишней идеологизации науки. Эмансипация социальных наук поэтому возможна лишь на путях искоренения из их предмета и метода какой-либо «философии».

Мы категорически не согласны с подобным прочтением. На наш взгляд, отказ от «единственно правомерной» методологии научного поиска не должен повлечь за собой упразднение методологической функции философии как таковой

Напротив, именно сегодня, когда общество вступает в новую, информационную фазу своего развития, необходимость создания фундаментальной теории, адекватно описывающей его коммуникативный характер, наиболее очевидна. Требуется содержательная« философская концептуализация происходящих в мире глобальных трансформаций, а не просто анализ частных вопросов различных обществоведческих дисциплин.

Таким образом, актуальность темы исследования, связана, с одной стороны, с адекватностью феноменологической социологии парадигмальности нового типа в науках об обществе, с другой, - с объективной нехваткой работ, посвященных фундаментальным проблемам социальной теории.

Степень разработанности проблемы

Замысел нашего диссертационного исследования предполагал обращение как к вопросам общетеоретической методологии и теории познания, так и глубокое изучение феноменологической философии и основанной' на ней: социологической .традиции. В этой связи-источники, на которые мы опираемся, могут быть сгруппированы следующим образом.

1. Исторически проблематика онтологической; и методологической» специфики гуманитарного; знания возникает в. европейской философии во- 2-ой половине XIX века, , именно поэтому возникла необходимость обращения к работам В. Дильтея, Г. Риккерта, В. Виндельбанда, М. Вебера. Вместе с тем, очевидно, что сегодня предложенные ими варианты^ демаркации «природного» и «культурного» должны быть подвергнуты серьезному переосмыслению.

Отметим: труды отечественных и зарубежных специалистов по общей теории познания и философской методологии накуй. Что касается русскоязычного корпуса литературы, то многие фундаментальные работы были; написаны, в условиях: господства исторического материализма: в- социальном познании. Однако и на современной этапе развития; социальной науки они; не утратили своей значимости:; в- них глубоко анализируются*? проблемы соотношения общефилософской; и частнонаучной методологий, разрабатывается: ряд базовых: категорий: социальных наук. Если« оставить в стороне некоторую- идеологическую тональность их написания;, они представляют непосредственный интерес в: контексте нашей проблематики. Отметим работы В10. Барулина, А.И. Ракитова, Э.Р. Григорьяна, В.Ж. Келле, М.Я. Ковальзона, П. Гиндева. В данном исследовании используются: также работы зарубежных классиков в области философии и социологии науки - А. Койре, Т. Куна, К. ГТоппера, Р. Мертона.

Современная теория познания в значительной степени трансформировалась в, социальную эпистемологию. Среди зарубежных специалистов, рассматривавших вопросы социокультурной обусловленности знания, отметим Д. Блура, Б. Барнса, Э. Макмаллина, Б. Латура, К. Кнорр-Цетину. Важное значение в нашем исследовании также имели работы представителей конструктивистской, парадигмы в эпистемологии - К. Джерджена, Э. фон Глазерсфельда.

Особый интерес представляют работьь B.C. Степина, в частности его концепт «постнеклассическ6й; . рациональности». Значительный вклад в-изучение парадпгмалыюсти нового типа в науках о человеке, несомненно; внеслиг такие специалисты, как И;Т; Касавищ BIG. Швырев, MiА-.Розов; JliÄv Микешина, П.П. Гайденко, В.Н. Порус.

2: Следующий! корпус текстов; составляют исследования, посвященные: проблемам современной социальной теории в целом и феноменологической' перспективы в частности.

Среди отечественных специалисток следует указать на работы по истории и теории социологии Л.Г. Ионина, Ю Н. Давыдова, В.И. Добренькова, В.А. Дцова. Отметим также тексты, ориентированные: не столько: на исторический анализ, сколько на проблемное- рассмотрение современных неклассических версий социальной теории: исследования К.Х. Момджяна, Ю.М. Резника, И:Ф. Девятко, А.Ю: Ашкерова, Л.А. Савченко; Ю;А. Кимелева, В.Е. Кемерова, Ю.Л; Качанова. Вместе с тем, в этих работах не предпринимается попытка обоснования феноменологического проекта: в социологии в целом. Речь идет либо? об отдельных представителях этого направления, либо о социальной; феноменологии; в рамках предшествующей- традиции «понимающей^ социологии».

Несомненным подспорьем в нашем исследовании были труды и ведущих западных социологов: П.А. Сорокина; Р. Арона, Э. Гидденса, П. Бурдье, Н. Элиаса, Ю: Хабёрмаса,. 3: Баумана, Ф: Коркюфа, П. Штомпки, Р: Коллинза, многие. из которых также обращаются к; анализу феноменологической перспективы в социологии. Отдельно-отметим принципиальную в контексте нашей работы парадигму «качественных методов» в социальном познании. Данное направление представлено такими зарубежными специалистами, как Б. Глезер, А. Стр'аусс, А. Корбин, Н. Дензин, И. Линкольн, среди отечественных социологов отметим A.C. Готлиб, В.В. Семенову. 3. Следующий, блок источников составляют фундаментальные исследования по феноменологической философии и, в первую очередь, работы

Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, М. Мерло-Понти. Также мы опирались на тексты крупнейших специалистов по феноменологической философии: ' Г. Шпигельберга, Ф.-В. фон Херрманна, П. Прехтля, Р: Ингардена, Э. Левинаса, Л. Эмбри, Ж.-Ф. Лиотара, Ж. Деррида. Отметим отечественных специалистов: В.И Молчанова, Н.В. Мотрошилову, В.У. Бабушкина, Е.Д. Руткевича, Я.А Слинина, Д.Н Разеева, В.А. Серкову, В.А. Куренного, В.В. Калиниченко. Однако следует подчеркнуть, что большинство указанных авторов специализируются на изучении феноменологии как философии сознания, проблематика же социально-гуманитарных наук в контексте феноменологии ими в большинстве случаев не рассматривается. В этой связи особо выделим работы Н.М. Смирновой, которые представляют собой, пожалуй, единственную^ в отечественной философии попытку систематического изучения «социального наследия» феноменологии.

4. Ключевое значение в рамках исследования имели работы самих теоретиков феноменологического направления в социологии: А. Шюца, Т. Лукмана, П. Бергера, Г. Гарфинкеля, А. Сикурела,.Х. Сакса, Р. Уотсона, Э. Щеглоффа, Д. Силвермена, М. Филипсона, Д. Уолша, П. Филмера, а также труды представителей современной экзистенциальной социологии, зачастую рассматриваемой в непосредственном соотнесении с феноменологической. Это исследования таких авторов, как Э: Тирикьян, Д. Дуглас, Д. Котарба, Д. Хейм.

В заключение краткого анализа степени разработанности интересующей нас проблематики и обзора литературы по ней выскажем следующее мнение. С одной стороны, имеют место исследования специалистов-социологов, однако очевиден недостаток работ, в которых бы социологические построения авторов сочетались с глубоким знанием философской терминологии. С другой стороны, при несомненно тщательном анализе самой феноменологической философии как зарубежными, так и отечественными исследователями, ими практически не ставятся вопросы ее «социологического прочтения». Таким образом, не умаляя достижений всех перечисленных нами авторов, можно утверждать, что на современном этапе ощущается нехватка работ, где социально-философский г разбор феноменологии сочетался бы с попыткой проблематизации-базовых допущений самой социальной теории. философской

Объект, предмет исследования

Объект - философская методология социогуманитарных наук.

Предмет - эпистемологическая специфика феноменологического дискурса в науках об обществе в контексте рассмотрения альтернативных вариантов построения социальной теории.

Цели и задачи исследования

Цель - в соотнесении с другими версиями философской проблематизации оснований наук об обществе критически переосмыслить содержание феноменологического проекта методологии социогуманитарного знания, наметить возможные перспективы этого направления.

Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач: обосновать оправданность, применения теоретической схемы классическое - неклассическое - постнеклассическое» применительно к социальному познанию;

- выявить парадигмальные основы «классической» и «неклассической» стратегий теоретизирования в науках об обществе;

- реконструировать становление социальной проблематики в рамках феноменологической философии;

- на основе анализа центральных категорий феноменологической социологии, тематизировать специфику последней; продемонстрировать мировоззренческий и эпистемологический потенциал феноменологической версии обоснования социогуманитарного знания.

В связи с признанием принципиальной взаимозависимости и взаимообусловленности перспектив «человека» и «общества», методологической основой исследования выступает совмещение элементов субстанциально-деятельностного и структурного подходов к изучению социального.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующих полученных результатах:

- «классическая - неклассическая - постнеклассическая» версии социальной теории- представлены посредством взаимоналожения мировоззренческой (идеалы научности) и внутридисциплинарной (онтологическая дихотомия «действие-структура», а также гносеологическая «количественная качественная методология») перспектив анализа;

- опираясь на концепт «постнеклассической рациональности»; детально проанализирована феноменологическая социальная теория как стратегия социологической «постнеклассики»;

- обоснован тезис о том, что социальная психология М. Мерло-Понти во многом предвосхитила современный социальный конструкционизм К. Джерджена, а этнометодология-Г. Гарфинкеля - «этнографию науки» К. Кнорр-Цетиной;

- показана ошибочность, истолкования феноменологической социальной теории в качестве «социологического субъективизма» и теории межличностных интеракций;,

- оспорено сближение феноменологической перспективы в социальной науке и экзистенциальной социологии, обоснован'тезис о конструктивистской направленности построений социальных феноменологов.

В свете полученных результатов на защиту выносятся следующие положения: с

1. В противовес эссенциализму «классической-неклассической» социологий, «постнеклассическая» теория может быть определена в перспективе реляционизма. Ее ключевая характеристика - пересмотр оппозиции «действие-структура», попытка совмещения деятельностного» и «системного» прочтения социальной реальности. В этой связи мы утверждаем, что на сегодняшний момент оппозиция «позитивизм-антипозитивизм» в значительной степени утратила эвристический потенциал для социального познания.

2. Темпоральность, интенциональность и интерсубъективность являются важнейшими характеристиками сознания в феноменологии, что позволяет Э. Гуссерлю принципиально трансформировать облик классической метафизики. В этой связи мы утверждаем, что социальная проблематика не привносится в феноменологию «извне», но есть результат имманентного развития этой философской традиции.

3. Одно из ключевых понятий феноменологии Э. Гуссерля и М. Хайдеггера, с которым будут работать представители феноменологической социологии - это «само-собой-разумеемость» (Selbstverständlichkeit) Э. Гуссерля и «модус средней повседневности присутствия» М. Хайдеггера. Именно «онтически тривиальное», согласно феноменологам, «онтологически проблема». В этой связи мы утверждаем, что феноменологическая социология есть несомненный разрыв с традицией «экстраординарного» культурцентристской парадигмы.

4. Феноменологическая< социальная теория есть принципиально отход от перспективы «акционизма» М. Вебера. А. Шюц, Г. Гарфинкель, Т. Лукман едины в неприятии менталистской теории деятельности. «Субъективный смысл» рождается не в сознании индивида, но в социально скоординированных формах деятельности: первична не индивидуальная мотивация; но социально признанные конвенциональные правила, в рамках которых «субъективный опыт» действующего только и наделяется значением.

Теоретическая и практическая значимость исследования

Теретическая значимость диссертационного- исследования определяется полученными результатами, их новизной; практическая- - возможностью их использования при разработке и чтении курсов по общим вопросам социально-философской методологии и феноменологической социологии.

Апробация работы

Рассматриваемая в диссертации проблематика обсуждалась в рамках выступлений автора на Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2008» (Москва, апрель 2008), на Вторых Российско-украинских философских чтениях молодых учёных (Москва, май

2008), на Всероссийской научно-методической конференции «Проблемы и перспективы преподавания социогуманитарных наук в технических вузах в современных условиях» (Москва, ноябрь 2008), на Международной научно-практической конференции «Семья в современном мире» (Москва, декабрь

2009), на Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2010» (Москва, апрель 2010). Результаты исследования отражены в 7 публикациях автора.

Структура работы

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Логика построения работы соответствует логике решаемых в ней задач.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Методология социального познания: феноменологический подход"

Заключение

В рамках нашего исследования» была представлена модель классической, неклассической и постнеклассическот рациональности, а также заявлена гипотеза адекватности феноменологической социологии «постнеклассике» (как ее общим мировоззренческим принципам, так и трансформациям самого4 социологического дискурса). В результате предпринятого нами анализа, как представляется, появились доводы в пользу жизнеспособности этой идеи.

Формат заключения не позволяет полноценно обобщить результаты диссертационного исследования. Отметим лишь некоторые из них.

Постнеклассика» определялась нами; во-первых, как продолжение линии зависимости Объекта от Метода. На смену идее «реальности самой* по себе» приходит признание принципиальной множественности социокультурных миров. Как следствие - отказ от идеи построения «подлинно научного», а потому единственно верного метода, рассматриваемого в качестве привилегированной формы доступа к истине. Исследовательский интерес все больше смещается в сторону рассмотрения деятельности по получению нового знания, и закреплению за ним статуса «научного». Таким образом, проблематизируется5 сама возможность познания чего-либо вне определенной» социальной практики использования тех или иных методов, систем описаний.

С другой стороны, мы отмечали выдвижение плана Субъекта в рамках общей мировоззренческой ориентации «постнеклассики». Однако сама по себе «субъектность» не должна вводить в заблуждение: речь не идет о классическом Рацио, вообще не о субъекте (научного) познания как таковом, но о практическом агенте. Новое понимание Субъекта уместно связать с проблематизацией статуса самой Науки - рассмотрением сквозь призму породивших ее социально-культурных реалий. Данная ориентация была заявлена, в частности, Э. Гуссерлем в «Кризисе европейских наук и трансцендентальной феноменологии»: тематизирована укорененность науки в предданном мире». Эту стратегию наследует А. Шюц. Наука рассматривается в качестве одной из «конечных областей смысла». Ученый теряет монопольное право на истину в рамках пространства социального: отныне его полноценным участником становится'рядовой агент социокультурных практик. При этом -подчеркнем еще раз - не столько автономный в своем выборе индивид, сколько «паттерны взаимообмена» (термин К. Джерджена), обусловленность перспективы субъекта ситуационным контекстом «здесь и сейчас». Уместно в этой связи сослаться на «частичного наблюдателя» Ж. Делеза -воспринимающего и испытывающего переживания, однако «эти восприятия и переживания принадлежат не человеку (как это обычно понимается), а самим вещам, которые он изучает».260 В этом же контексте, на наш взгляд, следует понимать мысль М.К. Мамардашвили о «живой внементальной реальности души» как предметно-деятельностных структурах, не укладывающихся в, «двумерное целесообразное рациональное действие».261

Внутренний» ракурс «постнеклассики», напомним, определялся нами как тенденция к сближению «акционизма» и «структурализма». Помимо «плана онтологии», нами выделялся гносеологический план. В* рамках «постнеклассики», с нашей точки» зрения, он может быть интерпретирован как новая трансдисциплинарность, пересмотр традиционного разведения «наук о природе» и «наук о культуре».

Как нами было показано, феноменологическая социология существенно трансформирует понимание теории социального действия, тем самым перспектива «акционизма», заявленная «социологической неклассикой» М. Вебера, Г. Зиммеля и др., значительно ослабляется. Действие уже не есть в полной мере мое - спланированное и т.п.; оно в значительной степени предопределено социально разделяемыми типизациями обыденного мышления. «Субъективный смысл» М. Вебера, в интерпретации феноменологов, рождается не в сознании индивида, но в скоординированных формах деятельности

260 См.: Делез Ж., Гватгари Ф. Что такое философия? - М.; СПб., 1998. С. 166.

261 См.: Мамардашвили М.К. Феноменология - сопутствующий момент всякой философии // Путь в философию. Антология. - М.; СПб, 2001. С. 385-403. смысловое» продуцируется социальными отношениями, не индивидом. Многие феноменологии используют в этой связи понятие «социально организованных актов интерпретации»: смысл социального действия не есть мотив (как достояние актора), но социально организованные конвенции, как способы приписывания субъектам-определенных «побудительных мотивов».

Представляется необходимым в этой связи отметить следующее. Разделяемая А. Шюцем, Г. Гарфинкелем критика «целе-» и «ценностно-рационального» у Вебера некоторыми исследователями расценивается как уступка бихевиоризму:" если убрать план сознания, то останутся лишь поведенческие реакции. Это не так. Важно не поведение как таковое, но. социальный контекст его обнаружения. При этом «индивид» феноменологии не пассивный ретранслятор предустановленных социальных порядков -позитивистское «человек-в-обществе-социолога» (термин Гарфинкеля) отвергается. Нормативные правила, согласно феноменологам, устанавливаются посредством их способности* рационализировать практики (повседневной жизни), но эта возможность не дана априори. Правила происходят из «обстоятельств их применения» - формируются непосредственно по ходу коммуникации, которую они организуют. В этом смысле этнометодологи будут говорить о рациональности как о «текущем результате» организованных действий повседневной жизни.

Тем самым, на наш взгляд, феноменологическая социология вносит свой вклад в преодоление крайностей ментализма и бихевиоризма в объяснении человеческих действий.

Следует также подчеркнуть, что общая перспектива «социального» в феноменологии - это типически организованный порядок повседневной жизни: продукт общей схемы интерпретации, формирующей стандартизированные и

263 стандартизирующие фоновые ожидания.

262 См., напр.: Девятко И Ф. Социологические теории деятельности и практической рациональности - М., 2003. С. 293-304

263 См.: Уолш Д. Социология и социальный мир // Новые направления в социологической теории. - М., 1978. С. 54.

В этой связи отметим, что люди у социальных феноменологов крайне «заинтересованы» в социальном порядке - ничуть не меньше социологов. Но создают этот порядок они своими рутинными-повседневными действиями, а не посредством участия («ролевого») в функционировании «государства», «культуры» (в качестве независимых субстанций). Институты суть, в первую очередь, привычные формы деятельности - в этом смысле они «реальны», но реальны именно потому, что мы свои-действия, организуем в соответствии* с этой «реальностью».

Сошлемся в этой связи на классика феноменологической социологии А. Шюца. Для характеристики «социальной реальности» он использовал понятие

П/Г 1 обычаев Мы-группы». Это социально признанные в качестве «хороших и правильных» способы обращения с вещами и другими людьми. Мир воспринимается как неоспоримая данность, основания которой» не проблематизируются просто в. силу того, что все эти институциональные образования до сих пор «выдерживали проверку». А. Шюц и последующая традиция, будут, тем самым, при объяснении социального мира исходить из философских положений, артикулированных еще Э. Гуссерлем: Selbstverständlichkeit (само-собой-разумеемость), а также принципы действия как принципы «и так далее» и «я могу сделать это снова».

Почему это так? - Потому что так заведено»: основанные на здравом смысле действия, рутинно* воспроизводимые практики, «рациональность» которых уместнее связывать с тем, что они выдержали проверку временем, нежели с тем, что они служат каким-то априори «разумным» целям. Классическая социология атрибутировала подобные структуры «примитивным», «архаическим» обществам, противопоставляя им общества модернизационного типа, где институты описываются исходя из успешно исполняемых ими функций. Социальные феноменологи (как и ряд других современных социологических теорий) будут описывать нормативный строй ш См.: Шюц А. Равенство и смысловая структура социального мира// Избранное. Мир, светящийся смыслом -M., 2004. С. 621

265 См.: Шюц А. Указ. соч. С. 621. общества на уровне повседневных практик, оспаривая функциональное «разделение труда» между институциями. Подобно тому, как медицинские научные центры не столько исследуют болезни и врачуют людей, сколько ведут документооборот, в рамках которого конструируются* «болезни» и успешно-«поправляются» люди, - так и суды присяжных не открывают «объективных» фактов, но создают их самой практикой>судебной»деятельности. (Демонстрация подобных зависимостей феноменологами и этнометодологами никогда не преследовала цели изобличать научную, равно как и любую, другую, деятельность.)

И последнее. План «постнеклассической» гносеологии в целом может быть представлен следующим образом.

Отныне это не противопоставление «идиографичекого» и «номотетичсекого», но смена вектора - перспектива «включенного наблюдения», а не дистанцирование ученого (либо посредством презумпции объективности научных фактов, либо рациональной природы человека). В рамках «социологической' классики» безоговорочно доминировал идеал количественных методов анализа (апелляция к «фактам», привлечение математического аппарата), «неклассическая социология» привнесет перспективу «идивидуального», но преломляемую в, свете «абсолютных ценностей». Позиции «вненаходимости» противостоит «включенное наблюдение» постнеклассической рациональности. Данная стратегия разрабатывается, в том числе, представителями «качественной методологии», стремящимися преодолеть разрыв между не обремененной эмпирическим материалом высокой теорией социального ученого и лишенным всякого теоретизирования коллекционированием фактов. Как нами было показано, данная ориентация во многом наследует установку А. Шюца — его постулат «субъективной адекватности» теории. Зачастую последний трактуется превратно. Требование возможности «обратного перевода» категорий социальной науки на язык самого практического деятеля не есть лишь призыв к самоописанию. Альтернатива «внешней» позиции ученого традиционной социологии; - не просто; «спросить у туземца», как иронично замечает Д. Силвермен. ©писание социальной* системы будет адекватным в том случае, если- удастся; усвоить разделяемые: в этой системе повседневные практики, организацишжизни. Все то; что следует знать или во что следует верить, чтобы

ОГ С вести; себя приемлемым: для-членов этой группы-образом.

Мы также полагаем, что? гносеологическая перспектива «постнеклассики» может быть интерпретирована и в более широком контексте: речь не только, о методах социальной, науки, но, как представляется, и о; возможности нового синтеза «естественнонаучного» и «социогуманитарного».

Еще недавно столь, популярные рассуждения социологов о том,- что «социальное» бесконечно« богаче и сложнее «физического», сегодня не оправданы; Реставрация; позитивизма, на наш» взгляд, невозможна не потому, что гуманитарии доказали: неприменимость этого стандарта; к «человеческой реальности», но в силу того, что механицизм, к которому он апеллировал; давно «скомпрометирован» самой физикой. «Инонаучность» социогуманитарного сравнительно с «естественным» посему больше не* работает; «иными» стали; сами? «науки о природе». Они уже не остов «объективности» и «беспристрастности» - конвенционализм, в порядке вещей среди «естественников».

В этой связи разведение перспектив «вещного» и «субъектного» должно возыметь свой предел. Современное социально-гуманитарное знание уже: не может позволить, себе недооценку «вещей» - в противовес классической; гуманитаристике, самоопределяющейся в перспективе «не-природного», -необходимо увидеть другую природу.

Феноменология, на наш взгляд, дает мощный философский ресурс для переосмысления связи «природного» и «культурного»,, ибо в повседневной

266 См. об этом: Силвермен Д. Предварительные замечания // Новые направления в социологической теории. -М., 1978. С. 29-46 практике, на анализ которой ориентируют науку представители феноменологической социологии, - мир не дан человеку в качестве состоящего из' «мертвых вещей» и «высоких смыслов», но предстает как целокупный обжитой- мир. Здесь же становится очевидным, что- прагматическое будет «утилитарным» и «корыстным», только если будет противостоять не менее надуманной чистой теории.

Нам представляется, что тем самым намечается» плодоттворная возможность пересмотра непростых отношений «наук о, природе» и «наук о культуре». Ведь именно повседневная реальная жизнь - позволим себе еще раз сослаться на справедливую мысль Б. Латура, «постоянно и неуклонно смиряет» все попытки «научного» разведения «природного» и «культурного», «вещного» и «смыслового», «реального» и «сконструированного».

В. свете сказанного, однако; особо следует подчеркнуть тот факт, что и-сегодня концепт «позитивизма - антипозитивизма» остается во многом главным инструментом при анализе социальных теорий XX века. Так, значительная часть современных исследователей, заслуженно упрекая традицию О. Конта в игнорировании специфики социокультурной реальности, в преднамеренном методологическом редукционизме и объективизме, проявляющемся в забвении* социогуманитарными науками их «человекоразмерности», - не видят ему иной-альтернативы, кроме как в «субъективизме».268

267 См : Латур Б. Надежды конструктивизма // Социология вещей: Сб. статей. - М., 2006. С. 365-389. " Приведем весьма характерную точку зрения: «Классическая социологическая парадигма, или же позитивистски ориентированная социология, противопоставляет свое видение социального мира альтернативной парадигме, связанной с работами феноменологов и этнометодологов. Отличительная черта натуралистического толкования социальной реальности - отрицание или недооценка субъективного фактора в общественной жизни. В противоположность натуралистическому подходу в концепциях субъективизма основное внимание уделяется именно сознанию. При всем многообразии разновидностей субъективизма (от феноменологической социологии до философии лингвистического анализа) всем им присуще игнорирование объективной естественно-исторической обусловленности жизни общества» [Смирнова P.A. Природа социальной реальности: Бытие и познание. - Минск, 1991. С. 92.]

Подобные прочтения не оставляют выбора: любые стратегии, не укладывающиеся в «позитивистски ориентированную» модель социального познания, с неизбежностью будут причислены к «социологическому субъективизму».

Со своей стороны отметим, что заявленная оппозиция (позитивизм/объективизм - антипозитивизм/субъективизм) не является универсальной. Она была оправдана в условиях критики позитивизма формирующейся тогда культурцентристской парадигмой. Однако на современном этапе развития социально-философского знания во многом утратила свою эвристическую ценность.

Полагаем, в ходе нашей работы нам удалось продемонстрировать, что попытки преодоления схематизма структурно-функционального истолкования человеческого поведения отнюдь не означают апологии «субъективизма» и «идеализма» в социальном познании, и от аксиологии Баденской школы неокантианства феноменологическая социология отличается не меньше, чем от «натурализма» теоретических построений Г. Спенсера.

Список научной литературыИванова, Анна Сергеевна, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Абельс X. Интеракция, идентичность, презентация: Введение в интерпретативную социологию. - СПб.: Алетейя, 2000.

2. Агапов О.Д. Интерпретация как практика автопоэзиса человеческого бытия. Казань: Познание, 2009.

3. Адорно Т. Логика социальных наук // Ионин Л.Г. Философия и методология эмпирической социологии. М.: Издательский дом ГУ ВШЭ, 2004. С. 270278.

4. Алексеев А.Н. Драматическая социология и социологическая ауторефлексия: В 2 т. СПб.: Норма, 2003.

5. Американская социологическая мысль: Тексты / Общ. ред. В.И. Добренькова. М.: Международный университет бизнеса и управления, 1996.

6. Аналитическая философия: становление и развитие. Антология / Общ. ред. А.Ф. Грязнова. М.: Дом интеллектуальной книги; Прогресс-Традиция, 1998.

7. Антология исследований культуры: Т.1. Интерпретация культуры. СПб.: Университетская книга, 1997.

8. Апель К.-О. Трансформация философии. М.: Логос, 2001.

9. Бабушкин В.У. Феноменологическая философия науки: Критический анализ. -М.: Наука, 1985.

10. ТЗ'.Баразгова Е.С. Американская социология: традиции и современность. -Екатеринбург: Деловая книга; Бишкек: Одиссей, 1997.

11. Барулин B.C. Основы социально-философской антропологии. М.: Академкнига, 2002.

12. Батыгин Г. С, Девятко И.Ф. Миф о «качественной социологии» // Социологический журнал. 1994. № 2. С. 28-42.

13. Бауман 3. Мыслить социологически. М.: Аспект Пресс, 1996.

14. Бергер П. JI. Приглашение в социологию: Гуманистическая перспектива. -М.: Аспект Пресс, 1996.

15. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995.

16. Блумер Г. Коллективное поведение // Американская социологическая мысль: Р. Мертон, Дж. Мид, Т. Парсонс, А. Щюц / Под ред. В.И. Добренького. М.: Издательство МГУ, 1994. С. 168-215.

17. Блур Д.Сильная программа в социологии знания // Логос № 5-6 (35). 2002. С. 162-185.

18. Блюменберг X. Жизненный мир и технизация с точки, зрения феноменологии //Вопросы философии. 1993, № 10. С. 69-92.

19. Борисов А.Ю. Роскошь человеческого общения. М.: Rise, 2000.

20. Бурдье П. Биографическая иллюзия // Inter. 2002. № 1. С. 75—81.

21. Бурдье П. Начала. M.: Socio-Logos, 1994.

22. Бурдье П. Практический смысл. СПб.: Алетейя; М.: Институт экспериментальной социологии, 2001.

23. Бухаров A.C. Концепции деятельности в социологии К.Маркса и М.Вебера. ' -М.: Канон+, 2002.

24. Бхаскар Р. Общества // Социо-Логос. М.: Прогресс, 1991. С. 219-240. ,

25. Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI в. М.: Логос, 2004.

26. Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности // Социо-логос. 1991. Вып. 1. С. 39-50.

27. Вебер М. Избранное. Образ общества. -М.: Юрист, 1994.

28. Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990.

29. Витгенштейн Л.Философские работы: 4.1. М.: Гнозис, 1994.

30. Вольнов В.Феноменология. СПб.: Алетейя, 2008.

31. Вопросы социальной теории: Научный альманах. 2007, т. 1, вып. 1. Философские и научные основания современной социальной теории / под ред. Ю. М. Резника. М.: Независимый институт гражданского общества, 2007.

32. Воронков В.В. Имманентное и трансцендентное: исследование потрансцендентальной феноменологии и феноменологической онтологии. 1. М.: МАКС Пресс, 2003.

33. Гайденко П.П. История и рациональность: Социология Макса Вебера и веберовский.ренессанс. M.: URSS, 2006.

34. Гарфинкель Г. Исследования по этнометодологии. СПб.: Питер, 2007.

35. Гейзенберг В.Избранные философские работы: Шаги за горизонт. Часть и целое: (Беседы вокруг атомной физики). СПб.: Наука, 2006.

36. Герменевтика. Психология. История: Вильгельм Дильтей и современная* философия: Материалы науч. конф. РГТУ / Под ред. Н.С. Плотникова. М.: Три квадрата, 2002.

37. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М.: Академический проект, 2003.

38. Гилберт Дж., Малкей М. Открывая ящик Пандоры. Социологический анализ высказываний ученых. М.: Прогресс, 1987.

39. Гиндев П. Философия и социальное познание. М.: «Прогресс», 1977.

40. Глазерсфельд Э. фон. Введение в радикальный конструктивизм // Вестник МГУ. Серия № 7. Философия: 2001. № 4. С. 59-81.

41. Гоулднер А. Наступающий кризис западной социологии. СПб.: Наука,2003.

42. Готлиб A.C. Качественное социологическое исследование: познавательные и экзистенциальные горизонты. Самара: Универс-групп, 2004.

43. Гофман И. Анализ фреймов: Эссе об организации повседневного опыта. -М.: Институт социологии РАН, Институт фонда «Общественное мнение»,2004.

44. Гофман Э. Ритуал взаимодействия: Очерки поведения лицом к лицу. М.: Смысл, 2009.

45. Григорьев С.И., Субетто А.И. Основы неклассической социологии:, Новые тенденции развития культуры социологического мышления на рубеже XX-XXI вв. М.: РУСАКИ, 2000.

46. Григорьян* Э.Р.Социальное познание и модели человека: (Анализ методологических оснований современной западной социологии). Ереван: Издательство Ереванского университета, 1989.

47. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т.1. Общее введение в чистую феноменологию. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999.

48. Гуссерль Э. Избранная философская переписка. М:: Феноменология-Герменевтика, 2004.

49. Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб.: Наука, 2006.

50. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб.: Владимир Даль, 2004.

51. Гуссерль Э. Начало геометрии. М.: Ad Marginem, 1996.

52. Гуссерль Э. Парижские доклады // Логос № 2. 1991. С.6-30.

53. Гуссерль Э. Собрание сочинений: Т.3(1). Логические исследования. Исследования по феноменологии и теории познания. М.: Дом интеллектуальной книги, 2001.

54. Гуссерль Э. Феноменология//Логос № 1. 1991. С. 12-21.

55. Гуссерль Э. Философия как строгая наука. Новочеркасск: Сагуна, 1994.

56. Густав Шпет и современная философия гуманитарного знания. М.: Языки славянских культур, 2006.

57. Давыдов Ю.Н. Макс Вебер и современная теоретическая социология: Актуальные проблемы веберовского социологического учения. М.: Мартис, 1998.

58. Давыдов Ю.Н. Очерки по.истории теоретической социологии XX столетия: От М. Вебера к Ю. Хабермасу, от Г. Зиммеля к постмодернизму. М.: Наука, 1994.

59. Дебор Г. Общество спектакля. М.: Логос, 2000.

60. Девятко И.Ф. Теории деятельности и практической рациональности. М.: «Аванти плюс», 2003.

61. Делез Ж. Логика смысла. — М.: Academia, 1995.

62. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? М.; СПб.: Институт экспериментальной социологии; Алетейя, 1998.

63. Декомб В. Современная французская философия. М.: Весь мир, 2000.

64. Деррида Ж. Голос и феномен: Введение в проблему знаков в,феноменологии Гуссерля. СПб.: Алетейя, 1999.

65. Джендлин Ю. Фокусирование: Новый психотерапевтический метод работы с переживаниями. М.: Класс, 2000.

66. Джерджен К. Дж. Социальный конструкционизм: знание- и практика. -Минск: БГУ, 2003.

67. Дильтей В. Собрание сочинений: В 6 т. Т.1. Введение в науки о духе: Опыт полагания основ для изучения общества и истории. М.: Дом интеллектуальной книги, 2000.

68. Дридзе Т.М. Экоантропоцентрическая модель социального познания как, путь к преодолению парадигмального кризиса в социологии // Социологические исследования. 2000. № 2. С. 20-28.

69. Дунаев В.Ю., Курганская- В.Д. Логическая структура и экзистенциальный смысл философской онтологии. Алматы: ИФиП МО РК, 2010.

70. Дюркгейм Э. 0< разделений общественного-труда. Метод-социологии М.: Наука, 1991.

71. Дюркгейм,Э. Социология. Ее предмет, метод и предназначение. -М.: Канон, 1995.

72. Ельмеев В.Я. Социологический метод: Теория; онтология, логика. СПб.: Петрополис, 1995.78.3воновский В.Б.Социология пространства повседневности. Самара: Самарский университет, 2009.79.3иммель Г. Избранное: Т.1. Философия культуры. М.: Юристъ, 1996.

73. Ивановский В.П. Начала проектологии: Гносеологический и методологический аспекты. М.: Издательство МСХА, 1993.

74. Ингарден Р. Введение в феноменологию-Эдмунда Гуссерля: Лекции 1967 г. в Осло. М.: Дом интеллектуальной-книги, 1999.

75. Интенциональность и текстуальность: Философская мысль Франции XX в. / Сост. Е.А! Найман, В.А. Суровцев. Томск: Водолей, 1998.

76. Интервью с профессором Томасом Лукманом // Журнал социологии и социальной антропологии. 2002. № 4. С. 5-14.

77. Ионин Л.Г. Понимающая социология. Историко-критический анализ. М.: Наука, 1979.

78. Ионин Л.Г. Социология как поп-йс1:юп: О развитии этнометодологии // Социологический журнал. 2006. №1-2. С. 74-90.

79. История методологии социального познания. Конец Х1Х-ХХ век / В.Б. Власова, Н.С. Петренко, Н.М. Смирнова. М.: ИФ РАН, 2001.

80. История теоретической социологии: В 4 т. / Сост. Ю.Н. Давыдов. М.: Канон+, Реабилитация, 2002.

81. Ищенко E.H. Современная эпистемология и гуманитарное познание. -Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 2003.

82. Калиниченко В.В. Заметки об интенциональности // Логос № 6 (63). 2007. С. 98-128.

83. Кармадонов O.A. Социология символа. М.: Academia, 2004.

84. Касавин И.Т. Анализ повседневности. -М.: Канон+, 2004.

85. Касавин И.Т. Текст. Дискурс. Контекст. Введение в социальную эпистемологию языка. М.: Канон+, РООИ «Реабилитация», 2008.

86. Келле В.Ж., Ковальзон М.Я. Теория и история: Проблемы теории исторического процесса. -М.: Политиздат, 1981.

87. Кимелев Ю.А. «Субъект» и «субъективность» в современной западной социальной философии: Научно-аналитический обзор / РАН ИНИОН. Центр гуманитарных исследований. М., 2006.

88. Кнабе Г.С. Витгенштейн и Гуссерль // Вопросы философии. 1998. №5. С. 5661.

89. Кнорр-Цетина К. Социальность и объекты. Социальные отношения в постсоциальных обществах знания // Социология вещей: Сб.статей / Подред. В. Вахштайна. М.: Территория будущего, 2006. С. 267-306.

90. Койре А. Очерки истории философской мысли. О влиянии философских концепций на развитие научных теорий. М.: Едиториал УРСС, 2004.

91. Коллинз Р. Четыре социологических традиции. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2009.

92. Коммуникативная рациональность. Эпистемологический подход / Отв. ред. И.Т. Касавин, В.Н. Порус. М.: ИФРАН, 2009.

93. Конев В.А. Знак: игра и сущность: Самарские семинары. Самара: Самарский университет, 2002.

94. Конструктивистский подход в эпистемологии и науках о человеке / Отв. ред. акад. РАН В.А. Лекторский. М.: «Канон +» РООИ «Реабилитация», 2009.

95. Кравченко Е.И. Эрвин Гоффман. Социология лицедейства. М.: МГУ, 1997. .

96. Култыгин В.П. Классическая социология.-М.: Наука, 2000.108: Лазебиьтй Л.И.Социальная онтология обыденного сознания. М.: «У 11икитских ворот», 2009.

97. Латур Б. Дайте мне лабораторию, и я переверну мир // Логос № 5-6 (35). 2002! С. 211-—242.

98. Латур Б. Когда вещи дают отпор: возможный вклад «исследований науки» в. общественные науки;// Социология вещей: Сб. статей / Под ред. В: Вахштайна.-М.: Территория будущего; 2006. С. 342-3641:

99. Латур Б. Надежды конструктивизма // Социология вещей: Сб.статей / Под ред. В. Вахштайна. М.: Территория будущего, 2006. С. 365-389.

100. Латур Б. Об интеробъективности // Социология вещей: Сб.статей / Под ред. В; Вахштайна.,- М:: .Территория будущего, 2006. С. 169-198.

101. Левинас Э. Избранное: Тотальность и бесконечное. М.; СПб.: Университетская книга, 2000.

102. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая: М.: УРСС, 2001.

103. Ленк Г. К методологии конструктивного реализма // Конструктивистский подход в эпистемологии и науках о человеке / Отв. ред. акад. РАН В.А. Лекторский. М.: «Канон +» РООИ «Реабилитация», 2009: С. 103-129.

104. Лиотар Ж.-Ф. Феноменология. СПб.: Алетейя, 2001.

105. Личностно-ориентированная социология: Сб. / Петер Л. Бергер, Бриджит Бергер, Рэндалл Коллинз. М.: Академический проект, 2004.

106. Лубский A.B. Альтернативные модели исторического исследования. М.: Социально-гуманитарные знания, 2004.

107. Лютикова Е.В. Аксиоматика повседневности. Внерациональные основания познания и коммуникации. М.: Икар, 2006.

108. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. М.: Логос, 2004.

109. Мамардашвили М.К. Опыт физической метафизики. М.: Прогресс-Традиция, 2009.

110. Мамардашвили М.К. Феноменология сопутствующий момент всякой философии // Путь в философию. Антология. - М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2001. С. 385-403.

111. Манхейм К. Избранное: Социология культуры. М.; СПб.: Университетская книга, 2000.

112. Маркс К. Социология: Сб. / Пер.с нем. Ю.Н.Давыдова. М.: КАНОН-пресс-Ц, Кучково поле, 2000.

113. Маркузе Г. Разум и революция: Гегель и становление-социальной теории.- СПб.: Владимир Даль, 2000.

114. Махлин В.Л. Второе сознание: Подступы к гуманитарной эпистемологии. -М.: Знак, 2009.

115. Меккель К. Диагностика кризиса: Гуссерль- против Шпенглера // Логос №6 (63), М., 2007. С. 147-176.

116. Мельников A.C. Проблемное поле экзистенциальной социологии // Социология: теория, методы, маркетинг. 2008. № 2. С. 83-102.

117. Меркулов И.П. Эпистемология (Когнитивно-эволюционный подход). Т.1.- СПб.: РХГИ, 2003.

118. Мерло-Понти М. Знаки. М.: «Искусство», 2001.

119. Мерло-Понти М. Кино и новая психология // Киноведческие записки. 1992. №16. Электронный ресурс: http://www.psychology.ru/ibrary/00038.shtml

120. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента, Наука, 1999.

121. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. М.: ACT, 2006.

122. Методология науки: статус и программы: Сб. / Институт философии РАН. М.: ИФРАН, 2005

123. Мид Дж. От жеста к символу // Американская социологическая мысль. -М.: Издательство МГУ, 1994. С. 215-224.

124. Микешина JI.A. Философия познания: Полемические главы. М.: Прогресс-Традиция, 2002.

125. Молчанов В.И. Исследования по феноменологии сознания. М.: Территория будущего, 2007.

126. Молчанов В.И: Различение и опыт: Феноменология неагрессивного сознания. М.: Колеров: Три квадрата, 2004.

127. Момджян К.Х. Прогрессирует ли современная социальная философия? // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2010. № 4. С. 97123.

128. Монсон П. Лодка на аллеях парка: Введение в социологию. М.: Весь Мир, 1994.

129. Мотрошилова Н.В. Принципы и противоречия феноменологической философии. М: Высшая школа, 1968.

130. Моханти Дж. Н. Понятие «психологизм» у Фреге и Гуссерля // Логос №6 (63), М„ 2007. С. 128-147.

131. Нанси Ж.-Л. Бытие единичное множественное. Мн.: Логвинов, 2004.

132. Насонова Л.И. Рефлексия и рациональность в социальном познании / Российское философское общество. М., 1998.

133. Наука: от методологии к онтологии / Отв. ред. А.П. Огурцов, В.М. Розин. -М.: ИФРАН, 2009.

134. Николаев В.Г. Классики теоретической социологии XX века: Рабочая тетрадь по истории социологии. М.: ГУ ВШЭ, 2001.

135. Новое и старое в теоретической социологии / Под ред. Ю.Н.Давыдова. -М.: Институт социологии РАН, 1999.

136. Ноговицын О.Н. Феноменология повседневности. Теория социального конструирования реальности: Текст лекции. СПб.: ГУАП, 2006.

137. Осипов В.Г. Теория и практика социологического исследования в СССР. -М., 1979.

138. Осипова Н.Г. Предмет социологии во Франции: (Анализ современных социологических школ). М.: Издательство РИСПИ, 1997.

139. Подорога В. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию. M.: Ad Marginem, 1995.

140. Полани M. Личностное знание. На пути к посткритической философии. -М.: Прогресс, 1985.

141. Поль Рикёр философ диалога: Сб. статей / Институт философии РАН. -М.: ИФРАН, 2008.

142. Постнеклассика: философия, наука, культура: Коллективная монография / Отв. ред. Л.П. Киященко и B.C. Степин. СПб.: Издательский дом «Mipb», 2009.

143. Прехтль П. Введение в феноменологию Гуссерля. Томск: Водолей, 1999.

144. Проблемы теоретической социологии: Сб. статей / Под ред. А.О. Бороноева. СПб.: Петрополис, 1994.

145. Пэнто Р., Гравитц М. Методы социальных наук. М.: Прогресс, 1972.

146. Разеев Д.Н. В сетях феноменологии. Основные проблемы феноменологии. СПб.: СПБГУ, 2004.

147. Райнах А. О феноменологии // Антология реалистической феноменологии / Под ред. Д. Атласа, В. Куренного. М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2006. С .349-373.

148. Ракитов А.И. Историческое познание: системно-гносеологический подход. М.: Политиздат, 1982.

149. Риккерт Г. Границы естественнонаучного, образования понятий: Логическое введение в исторические науки. СПб;: Наука, 1997.165; Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М.: Республика, 1998;

150. Ритцер Дж. Современные социологические теории. СПб:: Питер, 2002:

151. Руткевич Е.Д., Феноменологическая; социология знания. М.:; Наука,168; Савченко Л.А.Социология повседневности. Ростов н/Д: Издательство Ростовского университета, 2000;

152. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М:: Республика, 2004. • . '170; Свасьян Феноменологическое познание. Пропедевтика и критика. -Ереван: Издательство АН Армянской ССР, 1987.

153. Семенов В.Е. Трансцендентальные основы понимания. (И; . Кант и неокантианство). Владимир: Издательство Владимирского государственного университета, 20081

154. Семенова В.В. Качественные методы:, введение в гуманистическую социологию. М.: Добросвет, 1998.

155. Сен-Симон А. Избранные сочинения. -М.-Л., 1948. Т. 1.

156. Серкова В;А. Феноменологическая дескрипция. СПб;:, Издательство СПбГТУ, 2003.

157. Серль Дж. Природа интенциональных состояний // Философия, логика, язык: Сб. статей / Под ред. Д.П. Горского. М.: Прогресс, 1987. О. 96-126.

158. Сивиринов Б.С. О феноменологической интерпретации социальной реальности // Социс. 2001, № 10. С. 26-35. •

159. Силвермен Д. Некоторые игнорируемые вопросы о природе социальной реальности // Новые направления в социологической теории / Общ. ред. Г.В. Осипова. М.: Прогресс, 1978. С. 272-299.178'. Слинин Я.А. Феноменология интерсубъективности. СПб.: Наука, 2004:

160. Смирнова Н.М. Когнитивные основания феноменологического конструктивизма // Конструктивистский подход в эпистемологии и науках о человеке / Отв. ред. акад. РАН В;А. Лекторский. М.: «Канон +» POOIT «Реабилитация», 2009. С. 1*41-168.

161. Смирнова Н.М. От социальной метафизики к феноменологии 1 «естественной установки»: (феноменологические мотивы в современном< социальном познании). М.: ИФРАН, 1997.

162. Смирнова Н.М. Социальная феноменология в изучении современного общества. М.: «Канон +» РООИ «Реабилитация», 2009.

163. Смирнова Н.М. Феноменология социального мира в контексте современных когнитивных практик // Эпистемология и философия науки. -М., 2005, Т.З, №1. С. 96-120.

164. Смирнова P.A. Природа* социальной реальности: Бытие и познание. -Минск: Наука и техника, 1991.

165. Современная американская социология: Сб. / Под ред. В.И. Добренькова. -М.: Издательство Московского университета, 1994.

166. Современные проблемы методологии социогуманитарного познания: Сб. статей / Под. общ. ред. A.C. Готлиб. Самара: Самарская гуманитарная академия, 2001.

167. Соколов A.C. Проблема социальной реальности в классической- и марксистской философии. Петрозаводск: Петрозаводский государственный университет, 2002.

168. Социальная психология: саморефлексия маргинальное™: Хрестоматия. -М.: РАН ИНИОН, 1995.

169. Социальная теория и современность: Сб.: Вып.20. Феноменологическая онтология Мартина Хайдеггера: истоки, смысл, значение. М., 1995.

170. Социальная философия в конце XX века: Сб. научных статей / Под ред. К.Х. Момджяна. М.: Издательство Московского университета, 1991.

171. Социальная философия: Словарь / Сост. и ред. В.Е. Кемеров, Т.Х. Керимов. М.: Академический проект, 2003.

172. Социальная эпистемология: идеи, методы, программы / Под ред. И.Т. Касавина. М.: «КанонЧ-»' РООИ «Реабилитация», 2010.

173. Социальное: истоки, структурные профили, современные вызовы / Под ред. П.К. Гречко. М.: РОССПЭН, 2009.

174. Социальные процессы на рубеже веков: феноменологическая перспектива. М.: МГИМО, 2000.

175. Социоанализ Пьера Бурдье: Альманах Российско-французского центра социологии и философии Института социологии РАН. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2001.

176. Спенсер Г. Социология как предмет изучения. СПб., 1896.

177. Степин B.C. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. М.: ИФ РАН, 1994.

178. Степин B.C. Теоретическое знание: Структура, историческая эволюция. -М.: Прогресс-Традиция, 2003.

179. Страусс А., Корбин Д. Основы качественного исследования: обоснованная теория, процедуры и техники. М.: УРСС, 2007.

180. Счастливцева Е.А. Анализ феноменологии Густава Шпета. Киров: Издательство Вятского ГГУ, 2010.

181. Телесность как эпистемологический феномен / Отв. ред. И.А. Бескова. -М.: ИФРАН, 2009.

182. Теория и жизненный мир человека: Сб. М.: ИФРАН, 1995.

183. Теория познания: В 4 т. Т.4. Познание социальной реальности / Под ред. В.А. Лекторского, Т.И. Ойзермана. М.: Мысль, 1995.

184. Теория практик / Вадим Волков, Олег Хархордин. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2008.

185. Тугаров А.Б. Постижение Трои. Элементарный опыт феноменологической социологии. Пенза: ПГПУ, 2007.

186. Турен А. Возвращение человека действующего: Очерк социологии. М:: Научный мир, 1998.

187. Уайт Л. Избранное: Наука о культуре. М.: РОССПЭН, 2004.

188. Уинч П. Идея социальной науки и ее отношение к философии. М.: Русское феноменологическое общество, 1996.

189. Уотсон Р.' Этнометод о логический анализ текстов и чтения // Социологический журнал. 2006. №1-2. С. 91-128.

190. Федотова В.Г. Практическое и духовное освоение действительности. -М.: Наука, 1991'.

191. Феноменология в современном мире: Сб. / Латвийская АН, Институт философии и социологии. Рига: Зинатне, 1991.

192. Филипсон М.- Феноменологическая философия и социология // Новые направления в социологической теории / Общ. ред. Г.В. Осипова. М.: Прогресс, 1978. С. 204-271.

193. Филмер П. Об этнометодологии Гарольда Гарфинкеля // Новые направления в социологической теории / Общ. ред. Г.В. Осипова. М.: Прогресс, 1978. С. 328-375.

194. Философия и социальная теория: Сб. научных трудов / Кафедра философии гуманитарных факультетов МГУ М.: Полиграф-Информ, 2004.

195. Философия науки: исторические эпохи и теоретические методы: Сб. статей. Воронеж: Издательство Воронежского ГУ, 2006.

196. Франк СЛ. Избранные труды. М.: РОССПЭН, 2010.

197. Фуко М. Слова и-вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad, 1994.

198. Фулье А. Современная наука об обществе. M.: URSS, 2007.

199. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб.: Наука, 2006.

200. Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне: двенадцать лекций. М.: Весь Мир, 2008.

201. Хайдеггер М. Бытие и время. СПб.: Наука, 2006

202. Хайдеггер M Время и бытие: статьи и выступления. СПб.: Наука, 2007.

203. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия* времени. Томск: Водолей, 1998.

204. Хайруллин А.Г. Парадигмы философского мышления и проблема бытия личности. Казань: Издательство Казанского университета, 1999.

205. Херрманн Ф.-В. фон. Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля. — Томск: Водолей, 1997.

206. Хюбнер К. Критика научного разума. М.: ИФ РАН, 1994.

207. Цоколов С.А. Дискурс радикального конструктивизма: Традиции скептицизма в современной философии и теории познания. München: PHREN-Verl., 2000.

208. Чернигой M. Леон Фестингер против Петра Бергер и Томаса Лукмана: Два понимания социальной реальности // Филологические заметки: Сб. Вып.2. 4.1 / Под ред. М.П. Котюровой. Пермь-Любляна: Пермский государственный университет, 2003. С. 31-42.

209. Черняк А.З. Проблема оснований знания и феноменологическая очевидность. -М.: «Эдиториал УРСС», 1998.

210. Шелер М. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994.

211. Шкуратов, И. Н. Принципы феноменологической философии- науки // Философия науки: исторические эпохи и теоретические методы. Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 2006. С. 126172.

212. Шкурко A.B. Современное состояние и перспективы социологии науки и научного знания. -Н. Новгород: Издательство ВВАГС, 2008.

213. Шпет; Г.Г. История как проблема; логики: Критические и методологические исследования. Материалы:. В 2 ч. М.: Памятники исторической, мысли,. 2002.236: Шпет Г.Г. Явление и смысл:: Феноменология как основная наука и ее проблемы. Томск: Водолей, 1996.

214. Шпигельберг Г. Феноменологическое движение. Историческое'введение. №: Логос, 2002.

215. Штомпка П. Социология социальных изменений: М;: Аспект-Пресс, 1996. ' '.:.'■■.■■''" .

216. Штрёкер Э. Гуссерлевская идея? феноменологии как обосновывающей теории науки // Современная философия науки. М.: Логос, 1996. С. 376392.240: Шульга Е.Н: Проблематика предпонимания в герменевтике, феноменологии и социологии. М:: ИФ РАН, 2004.

217. Шульц В.Л. Социология знания: История и методология. М.: Наука, 2006.

218. ТТТютт А. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М.: РОССПЭН, 2004.

219. Шюц А. Смысловая структура повседневного мира: очерки по феноменологической социологии. М.: Институт фонда «Общественное мнение», 2003.

220. Щавелев С.П. «Синяя птица» повседневности: (Этюды- к антропологии, обыденного сознания). Курск: Издательство Курского государственного медицинского университета, 2002.

221. Эйнштейн А. Собрание научных трудов. Том 4. М.: Наука, 1967.

222. Элиас Н. Общество индивидов. М.: Праксис, 2001.

223. Эмбри Л. Рефлексивный анализ. Первоначальное введение в феноменологию. М.: «Три квадрата», 2005.

224. Эпштейн М-.Н. Конструктивный потенциал гуманитарных наук. М.: РГГУ, 2006.

225. Ядов В.А. Общая социология: теория и прикладные исследованиям -СПб.: СПБГУ, 2001.

226. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования: описание, объяснение, понимание социальной реальности. -М.: Омега-Л, 2009.

227. Якимова Е.В. Социальное конструирование реальности: социально-психологические подходы: Научно-аналитический обзор. М.: ИНИОН РАН, 1999.

228. Ясперс К. Общая психопатология. М.: Практика; 2008.

229. Alexander J.C. Fin de Siecle Social Theory: Relativism, Reduction, and the Problem of Reason. New York: Verso, 1995.

230. Blumer H. Symbolic Interactionism: Perspectives and Method. New York: Prentice-Hall, 1969.

231. Bourdieu P. Sketch for a Self-Analysis. Chicago: The University of Chicago Press, 2008.

232. Burr V. Social Constructionism. London: Psychology Press, 2003.

233. Carr D. Phenomenology and the Problem of History: A Study of Husserl's Transcendental Philosophy. Evanston: Northwestern University Press, 1974.

234. Collected Papers III: Studies in Phenomenological Philosophy / Ed. By- A. Sehutz. The Hague: Martinus Nijhoff, 1966.261;. Continuation and Criticism: Essays in Memory, of Dorion Cairns Text. / F: Kersten, R. Zaner.- The Hague: Nijhoff, 1973.

235. Garllnkcl HI The Origins of the Term «Ethnomethodology» // Ethnomethodology / Ed. by R. Turner. Baltimore: Penguin, 1974. P. 15-18.

236. Gergen K. Social Psychology as History // Journal of Personality and Social Psychology. 1973. Vol. 26. No. 2. P. 309-320.

237. Hacking I. The Social Construction of What?:- Cambridge: Harvard University Press, 1999.

238. Hayim G. The Existential Sociology of Jean-Paul Sartre. Amherst: University of Massachusetts Press, 1980.

239. Heritage J., Watson D. Formulations as Conversational Objects // Everyday Language: Studies in Ethnomethodology / Ed. by G. Psathas. New York: Irvington Publishers, 1979. P:; 123-162.

240. Husserl E. Zur Phänomenologie der Intersubjektivität. Texte aus dem Nachlass. Erster Teil: 1905-1920, Hua XIII, hrsg, von Iso Kerrn, den Haag, 1973.

241. Knorr-Cetina K. The Ethnografic Study of Scientific Work: Towards a Costructivist Interpretation of Science // Science Observed: Perspectives on- the Social Study of Science. Eondon: Sage Publications, 1983. P.l 15-140.

242. Knorr-Cetina K., Cicourel A. Advances in Social Theory: Toward an Integration of Micro- and Macrosociologies. London: Routledge and1 Kegan1. Paul, 1981. *

243. Latour B., Woolgar S. Laboratory Life. The Social Construction of Scientific Facts. London: Sage Publications, 1979.

244. Leiter K. Primer on Ethnomethodology. Oxford: Oxford University Press, 1980.

245. Lincoln Y.S. Guba E.G. Paradigmatic Controversies, Contradictions, and-Emerging Confluences // The Handbook of Qualitative Research. Second Edition / Ed. by N.K. Denzin and'Y.S. Lincoln. Thousand Oaks, CA: Sage, 2000: P.163-188.

246. Loeffler R. Die Theorie der mannigfachen Wirklichkeiten unter besonderer Berücksichtigung der Schriften von A. Schütz. Dissertationsschrift, 1978.

247. McMullin E. The Rational and the Social in the History of Science // Scientific Rationality: The Sociological turn / Ed. by J. Brown. Dordrecht: Reidel, 1984. P. 127-163.

248. Natural Order: Historical Studies in Scientific Culture / Ed. by B. Barnes, S. Shapin.-Beverly Hills: Sage, 1979.

249. Postmodern Existential Sociology / Ed. by J.Kotarba, JJohnson. Walnut Creek, CA: Alta Mira, 2002.

250. Rombach H. Phänomenologie des sozialen Lebens. Grundzüge einer phänomenologischen Soziologie. München: Alber, 1994.

251. Schütz A., Luckmann T. Strukturen der Lebenswelt. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1979.

252. Scientific Rationality: The Sociological Turn / Ed. by J. Brown. Dordrecht: Reidel, 1984.

253. Silverman D., Sacks H. Social Science and conversation analysis. Oxford: Oxford University Press, 1998.

254. Tiryakian E. Sociologism and Existentialism: Two Perspectives on the Individual and Society. Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall, 1962.

255. The Correspondence of Schutz A. and Parsons T. / Ed. by Richard Grathoff. -Bloomington; London: Indiana University Press, 1978.

256. Turner S. The Social Theory of Practices: Tradition, Tacit Knowledge and Presuppositions. Cambridge: Polity Press, 1994.

257. Vagner H. Introduction to: Shutz A. On Phenomenology and Social Relation. -The University of Chicago Press, 1970.

258. Vaitkus S. How is Society Possible? (Intersubjectivity and the Fiduciary Attitude as Problems of the Social Group in Mead, Gurwitsch, and Schutz). Dordrecht et al.: Kluwer Academic Publishers, 1991.

259. Watzlawick P. Die erfundene Wirklichkeit. München: Piper Verlag, 1981.