автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.01
диссертация на тему: Подростково-молодежное территориальное сообщество делинквентной направленности как объект теоретического исследования

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора социологических наук Салагаев, Александр Леонидович

Введение С. 4

Глава 1. Методологических основы изучения подростково-молодежных сообществ С. 25

§1. Методологические и предметные рамки исследования С. 25

§2. Сог^иологический анализ понятий "молодежь", "подростки", С. 40-62 "молодежные субкультуры"

§3. Понятийный ряд исследования: понятия "девиация", С. 62-86 "делинквенция", "групповая преступность несовершеннолетних", "организованная преступность", "делинквентная шайка"

§4. Методические подходы и методы исследования С. 86-92 делинквентных шаек

Глава 2. Теоретические основы разработки концепции подростково-молодежных делинквентных сообществ С. 93

§1. Ранние исследования социальных отклонений и молодежных С. 93-103 правонарушений

§2. Функционалистские теории девиантного и делинквентного С. 103-119 поведения

§3. Конфликтные теории девиантности и делинквентности С. 120

§4. Интеракционистские и феноменологические теории С. 132-155 девиантного и делинквентного поведения

Глава 3. Феномен делинквентной шайки и его исследования С. 156

§1. Феномен шаек в различных национальных и социокультурных С. 156-166 контекстах

§2. Исследования делинквентных шаек в США: 1920-е - 1970-е С. 166

§3. Исследования делинквентных шаек в США: современный С. 186период

§4. Исследования делинквентных шаек в Канаде, Великобритании, С. 214-226 Швеции и России

Глава 4. Обоснование концепции подростково-молодежного территориального сообщества С. 227

Структура, организация, нормы и ценности дворовых С. 227-261 компаний и делинквентных шаек

§2. Делинквентная шайка как разновидность подростково- С. 261-300 .молодежного территориального сообщества, проблема классификации и тгтологизсщии шаек

Глава 5. Нормы и практика социального контроля над С. 301-368 подростково-молодежными делинквентными сообществами

§1. Теоретические подходы к социальному контролю. Социальное С. 301-320 нормирование

§2. Практики коррекции в реализации социального контроля: С. 320-332 Россия и США

§3. Превентивные практики социального контроля в США С. 332

§4. Особенности превентивного социального контроля в России С. 353

Введение диссертации2001 год, автореферат по социологии, Салагаев, Александр Леонидович

Актуальность исследования. Происходящая в настоящее время в России трансформация социально-экономических отношений, в основе которой лежат политика перераспределения "общенародной" собственности и формирование капиталистического уклада жизни, сопровождается углублением социального неравенства и, как следствие, ростом сопутствующих ему негативных явлений: преступности, алкоголизма, наркомании, проституции и т.п. Особенно тревожными являются показатели роста преступности. Так, в 1999 году в России было зарегистрировано 3,002 млн. преступлений, что на 420 тыс. преступлений больше, чем в 1998 году. Темпы прироста составили 16,3 процента1. С учетом числа скрытых (незарегистрированных) правонарушений, которые объясняются тем, что часть потерпевших не обращается в органы МВД, так как не доверяет им, не верит в эффективность их действий, или боится мести преступников, а коммерческие структуры или создают свои системы безопасности или обращаются за "помощью" к преступным группировкам, этот показатель может быть в два раза больше2.

Новым в последние десять-пятнадцать лет является бурный рост организованной преступности, которая фактически контролирует торговлю автомобилями, игорные дома, проституцию, гостиничное хозяйство и многие другие сферы. Большинство частных предприятий, коммерческих банков вынуждены платить 10-20 процентов дохода преступным группировкам, что значительно увеличивает уровень инфляции в стране. Только в Москва действует около двадцати устойчивых преступных группировок: "чеченская", "азербайджанская", "казанская", "солнцевская", "подольская", "дагестанская" и другие. Ежегодно в стране совершается более двух тысяч заказных убийств. Число тяжких преступлений постоянно растет3.

1 См.: Криминальная ситуация на рубеже веков в России. / Под ред. А.И. Долговой. - М., 1999, с. 11; Преступность и власть. Материалы конференции. - М., 2000, с. 81.

2 См.: Демидов В.Н., Сафиуллин Н.Х. Криминологическое прогнозирование: современное состояние и перспективы. - Казань, 2000, с.47.

J См.: Реформирование России: мифы и реальность. - М., 1994, с. 40-41.

Не является исключением и Республика Татарстан, где сферы мелкого и среднего предпринимательства, мелкой розничной торговли зачастую находятся под контролем преступных группировок, так лее, как торговля спиртными напитками и их производство, часть торговли нефтепродуктами, а также часть мелких банков"1.

Расцвет организованной преступности в середине 1990-х годов: рэкет, заказные убийства, экономические преступления, количество которых только за последние пять лет, по данным Министра внутренних дел Российской Федерации, удвоилось, во многом связан с теми процессами, которые разворачивались в молодежной среде, и обеспечен благодаря включению в дело криминализированных подростков и молодежи2.

В Российской Федерации молодые люди (18-29 лет) и подростки (14-17 лет), по данным статистики, составляют основную часть преступников. Их доля среди лиц, совершивших преступления в 1998 году, доходила соответственно до Л

42,1 и 11,1 процентов . Особым динамизмом отличается подростковая преступность: если в 1958, 1959, 1960 гг. среди лиц, привлеченных к уголовной ответственности, доля несовершеннолетних составляла соответственно 4,9; 3,1 и 2,9%4, то в 1990-е годы этот показатель перешагнул 11-процентный рубеж5. Соответственно растут и абсолютные данные: если в 1960-1970-е годы число несовершеннолетних преступников составляло 80-100 тысяч, в конце 1980-х - уже 130-180, то в начале 1990-х оно достигло 200 тысяч6.

Рост национализма и межэтнические конфликты в ряде республик бывшего СССР привели к увеличению притока в Россию вынужденных мигрантов, беженцев. Возрастает, соответственно, и слой подростков, лишенных нормальных условий жизни. Обостряется проблема бездомности несовершеннолетних, став

1 Республика Татарстан: время больших перемен/Отв. ред. Ф.Х. Мухаметшин. - Казань, 1996, с. 51.

2 См.: Пресс-конференция министра внутренних дел Российской Федерации А. Куликова. 14.07. 1997. См.: Россия в цифрах. Краткий статистический сборник. - М., 2000, с. 119-120.

4 Болдырев Е. Меры предупреждения правонарушений несовершеннолетних в СССР.- М., 1964,- 368 с.

5 См.: Сведения о состоянии преступности в Республике Татарстан и результатах работы органов внутренних дел за 12 месяцев 1996 года. - Казань, 1996; Сведения о состоянии преступности в Республике Татарстан и результатах работы органов внутренних дел за 12 месяцев 1997 года. - Казань, 1997; Демидов В.Н. Криминологическая характеристика преступности в России и Татарстане (1991-1996). -М., 1998.

6 См.: Демидов В.Н. Указ. раб. ших таковыми вследствие незаконных сделок с жилыми помещениями их родителей. Каждый третий подросток не может поступить на работу вследствие отказа в приеме, что толкает его на поиск средств к существованию, в том числе противоправных. В то же время именно эта причина привела к нарушению закона каждым десятым подростком, совершившим преступление в последние годы1. Только в 1997 году на учет в органы внутренних дел по различным основаниям поставлено более 170 тысяч несовершеннолетних, из них число детей, не имеюо щих родителей, возросло на 11% . Кроме того, ежегодно в нашей стране более 90 тысяч детей совершают общественно опасные деяния до достижения 14 лет (возраста, с которого наступает уголовная ответственность).

Установлено, что более четырех пятых преступников-рецидивистов свое первое преступление совершают до наступления совершеннолетия, поэтому совершение преступления в подростковом возрасте является предпосылкой превращения его субъекта в преступника-рецидивиста. Наблюдается рост рецидивной преступности среди самих несовершеннолетних: так, в 1997 году в Республике Татарстан по сравнению с предыдущим годом он составил 76,7%3.

Характерной особенностью подростково-молодежной преступности является то, что более двух третей преступлений совершается в группе. Однако в последние 10-15 лет мелкие, преимущественно временные, неустойчивые группы превратились в стабильные криминальные образования, тесно связанные с более крупными преступными структурами, по степени организованности - соперничающие с антикриминальными государственными организациями.

По данным опроса жителей г. Казани, проведенного автором в ноябре 2000 года, оказалось, что более трех четвертей опрошенных считают, что эти подростково-молодежные группировки представляют опасность для них и их близких, а

1 См.: Аналитические обозрения Центра комплексных социальных исследований и маркетинга. Преступность в России. - М., 1997; Демидов В.Н. Указ. раб. Хотя в настоящее время происходит снижение абсолютных показателей подростковой преступности (1998 г. - 164,8 тыс.), это связано со снижением доли подростков в общем составе населения.

2 См.: Республика Татарстан, 1997, 17 декабря. См.: Сведения о состоянии преступности в Республике Татарстан и результатах работы органов внутренних дел за 12 месяцев 1997 года. - Казань, 1997. среди членов группировок имеют знакомых или родственников 17 процентов1.

С начала 1990-х годов бывшие участники подростково-молодежных "группировок" активно включились в междоусобную борьбу за передел сфер влияния с использованием огнестрельного оружия . Об этом говорят, в частности, вновь появившиеся могилы молодых людей 1960-1970-х годов рождения. Причем, судя по местоположению могил в структуре кладбищ, стоимости и размерам обелисков, представители организованной преступности занимают далеко не последнее место в структуре современного российского общества. Например, на Самосыровском кладбище г.Казани памятники молодым людям, убитым в перестрелках ("разборках"), располагаются в центральной части кладбища рядом с почетными людьми города: заслуженными деятелями науки и культуры, старшими офицерами, героями войны и т.п.

Проблема делинквентных шаек является актуальной не только для нашей страны. Под тем или иным названием этот феномен упоминается уже на протяжении более пяти столетий. Г. Гейс нашел упоминание о шайках (gangs) у Джефри Чосера (1390) и Уильяма Шекспира в "Веселых вдовах Виндзора" (1600). Упоминания о шайках разбойников встречаются в русских былинах. В Лондоне название "гэнг" (gang) отмечается с семнадцатого века, а с первой половины XIX века - в Нью-Йорке, с начала XX века под названиями "хальбстарк" (halbstarke) -в Германии, "блузон нуар" (blousons noirs) - во Франции, "шайки беспризорников" - в послереволюционной России и "тедди бойз" (teddy boys) - в послевоенной Англии3.

В начале 1970-х годов М. Клинард и Д. Эббот4 составили список стран, где упоминалась какая-либо активность подростково-молодежных групп, обозначаемых терминами "шайка", "группа сверстников", "делинквентная молодежная группа", "молодежная группа", "криминальная молодежная шайка" и т. д. В спи

1 Данные опроса 450 респондентов в г. Казани, проведенного автором по случайной репрезентативной выборке. Архив автора.

2 См.: Eskenazi J., Kondakov Y. Whacked But Not Forgotten // New York Times Magazine, 13.04.97, p. 5255.

J См.: Klein M. The American Street Gang: Its Nature, Prevalence and Control. - NY, 1995, p. 51.

См.: Clinard M., Abbott D. Crime in Developing Countries: Comparative Perspective. - NY, 1973. сок вошли Соединенные Штаты (по данным Национального центра США по изучению шаек, они существуют во всех 50 штатах и в более 60% городов1), Великобритания, Франция, Германия, Швеция, Япония, Индия, Шри-Ланка, Таиланд, Малайзия, Южно-Африканская Республика, Египет, Замбия, Сенегал, Заир, Камерун, Аргентина и Чили. Позже И. Сперджел2 добавил в этот список почти всю Европу, Россию, Китай, Южную Корею, Тайвань, Гонконг, Кению, Танзанию, Мексику, Бразилию, Перу и Австралию. Впоследствии Кови, Менард и Франчес в число стран, где существуют шайки, включили Нидерланды, Италию, Югославию, Гану, Канаду, Пуэрто-Рико и Ямайку. Однако необходимо учитывать, что шайками в разных странах называют самые различные структуры, как криминального, так и достаточно безобидного для общества характера. Вместе с тем, существование данного явления во многих странах мира, по мнению известного американского исследователя шаек Малкольма Клейна, делает его универсаль3 ным феноменом.

Глобальный характер данной проблемы потребовал принятия специальной резолюции Организации Объединенных Наций, где в качестве основополагающего принципа провозглашается: "Предотвращение правонарушений несовершеннолетних является сущностной частью предотвращения преступности в обществе"4.

В социологии принято различать проблемную ситуацию и проблему. Проблемная ситуация складывается как определенное противоречие в реальности, а проблема является отражением этого противоречия и формулируется ученым. Поводом для социологического исследования является, как правило, проблемная ситуация, сложившаяся в какой либо социальной сфере, когда социальные институты не могут найти способов ее разрешения. Для дальнейшего анализа полезно будет различать объективные (статистические) и субъективные (целеполагаемые)

1 Moore J. Highlights of the 1995 National Youth Gang Survey. - NYGC, 1997, p. 2-3.

2 См.: Spergel I. Youth Gang Problem: A Community Approach. - NY, 1995.

3 Klein M. Op. cit., p. 213.

4 United Nations Guidelines for the Prevention of Juvenile Delinquency (The Riyadh Guidelines). Adopted and proclaimed by General Assembly resolution 45/112 of 14 December 1990. -- Office of the United Nations High Commissioner for Human Rights. - Geneva, 1997, p. 1. характеристики ситуации.

Непосредственным поводом для данного исследования (объективная сторона ситуации) послужил всплеск насилия в отношениях между группами подростков в ряде городов бывшего СССР в конце 1980-х - начале 1990-х годов (по данным Академии МВД - в 38 городах: Казань, Томск, Ульяновск, Набережные Челны, Моршанск, Люберцы и др.1). Например, только в Казани за четыре года (1985-1988) на почве выяснения отношений между группировками было убито 16 подростков, многие попали в больницы с тяжелыми травмами . Территория города была поделена на сферы влияния, включая школы, культурные, зрелищные учреждения, места отдыха. Подросткам было небезопасно передвигаться по городу - члены группировок терроризировали своих сверстников, не состоявших в группировках: собирали "подати", грабили, избивали и т.д., причем школы стали местом повышенной опасности.

Субъективной стороной ситуации было то, что хотя население требовало от милиции принятия решительных мер, она была не в состоянии решить эту проблему, а активизация борьбы с группировками приводила к противоположным результатам - совершенствованию форм их организации и, в конечном счете, к их усилению. Правоохранительные органы не имели адекватных средств воздействия на всплеск подросткового группового насилия, поэтому предпринимаемые ими действия не способствовали разрешению ситуации3.

С конца 1980-х, судя по ряду показателей, кардинального изменения ситуации к лучшему в молодежной среде не произошло. Она продолжает развиваться в соответствии со сложившимися в указанный период тенденциями. В

1 См.: Прозументов Л. Групповая преступность несовершеннолетних и ее предупреждение. Томск, 1993; Башкатов И. Психология групп несовершеннолетних правонарушителей. - М., 1993; Криминологи о неформальных молодежных объединениях. - М., 1990; Omel'chenko Е. Young women in provincial gang culture. Case study of Ul'anovsk // Gender, Generation and Identity in Contemprorary Russia. - L.& NY, 1996; Klein M. The American Street Gang. - NY, 1995.

2 Выступление зам. министра внутренних дел TACCP Сафиуллина Н.Х. на совещании в Татарском OK КПСС / Стенограмма совещания, 1988 г.

3 В решении Коллегии Прокуратуры СССР (август 1988 г.) о ситуации, сложившейся в г. Казани., отмечалось, что правоохранительные органы своевременно не отреагировали на неблагоприятные процессы в молодежной среде, допускались укрытия преступлений от учета; неэффективно была организована предупредительная работа. Органы внутренних дел не располагали информацией о численности и составе группировок и их лидерах. (См.: Нафиев С.Х. Прокуратура Республики Татарстан: история и современность. - Казань, 1997, с. 114-115). конце 1990-х - 2000 годах отмечено появление подростково-молодежных группировок в районных центрах, поселках и сельских населенных пунктах. Группировки продолжают активно внедряться в экономику и властные структуры, правоохранительные органы, что ведет к образованию своеобразного симбиоза.

Таким образом, изучение структуры, динамики и особенностей криминальной активности подростково-молодежных группировок не утрачивают своей актуальности.

Степень разработанности научного направления. Делинквентные шайки активно исследовались в западной и, прежде всего, в американской социологии. Еще в начале XX века американские исследователи выбрали в качестве объекта изучения делинквентные группы подростков1. За последние почти сто лет ими проведено более двадцати исследований различных аспектов активности де-линквентных шаек. Все эти исследования по времени их проведения можно разбить на три периода:

Ранние исследования шаек (1920-1940-е гг.) осуществлялись в рамках изучения более общей проблемы - социальной дезорганизации в быстро растущих городских районах. Наиболее значимые результаты были получены чикагскими социологами Ф. Трэшером, К. Шоу, Г. МакКеем и У. Уайтом2.

Исследования второй волны (сер. 1950-х - сер. 1960-х гг.) были посвящены преимущественно субкультурным аспектам молодежных шаек (А. Коэн, У. Мило лер, JI. Яблонский, Р. Кловард, JI. Один, Д. Шорт и Ф. Стродтбек)".

Начало современного периода исследований шаек (с нач. 1980-х гг.) характеризуется, прежде всего, изменением некоторых характеристик самого объекта исследований. Так, если в ранний период и в 1960-е годы объектом исследования

1 См.: Puffer J. A. The Boy and His Gang. - Boston, 1912.

2 См.: Thrasher F.M. The Gang: A study of 1313 gangs in Chicago. - Chicago, 1927; Shaw C. The Jack-Roller: A Delinquent Boys Own Story. - Chicago, 1930; Shaw C., McKay H. Juvenile Delinquency and Urban Areas: A Study of Rates of Delinquents in Relation to Differential Characteristics of Local Communities in American Cities. -Chicago, 1942; Whyte W. Street Corner Society: The social structure of an Italian slum. - Chicago, 1961.

3 См.: Cohen A.K. Delinquent Boys: The Culture of the Gang. - Glencoe, 1960; Miller W.B. Lower class culture as a generating milieu of gang delinquency // Journal of Social Issues, 1958, №14; Yablonsky L. The Delinquent Gang as a Near-Group // Social Problems, 1959, №7; Cloward R.A., Ohlin L.E. Delinquency and Opportunity: A Theory of Delinquent Gangs. - NY, 1960; Short J., Strodtbeck F. Group Processes and Gang Delinquency. - Chicago, 1965; Short J. Street corner groups and patterns of delinquency: A progress report. American Catholic Sociological Review, 1963, №28. были в основном белые шайки (ирландских, итальянских, польских, еврейских иммигрантов), то в 1980-е гг. им стали шайки, включающие представителей расовых меньшинств США: негров1 - Р. Хафф, Д. Хаджедорн, мексиканцев - Д. Виджил2, Д. Хаджедорн, Д. Мур, пуэрториканцев3 - Ф. Падилла, китайцев4 - Д. Джой, Н. Робинсон и К. Чин, вьетнамцев5 - Д. Виджил и С. Юн. В этот же период внимание исследователей привлекли шайки, состоящие из девушек6 (А. Кампбел, М. Харрис, Р. Кловард и Ф. Пивен).

Существуют многочисленные исследования, посвященные анализу причин, по которым члены шаек потребляют наркотики (Э. Оттинг и Ф. Бовэ, Д. Валдорф, Дж. Мур и М. Девитт); участию шаек в распространении наркотиков и причинам, по которым они оказываются вовлеченными в этот процесс (Дж. Хаджедорн; М. Дэвис, Ч. Максон, М. Клейн, Л. Каннингхэм, Ф.-А. Эсбенсен и Д. Хъюзинга), эффективности борьбы с наркотизмом (У. Скоган и А Луригио, К. п

Логан, Ч. Максон и М. Клейн) . Ряд авторов видят связь распространения и роста числа шаек в последние годы с увеличением доли низшего класса в американ

1 Cm.: Huff C.R. Youth gangs and public policy // Crime and Delinquency, 1989, №35; Hagedorn J.M. People and Folks: Gangs, Crime, and the Underclass in a Rustbelt City. - Chicago, 1988.

2 Cm.: Vigil J. Barrio Gangs. Street Life and Identity in Southern California. - Austin, 1991; Moore J.W. Going Down to the Barrio: Homeboys and Homegirls in Change. - Philadelphia, 1991.

3Cm.: Padilla F.M. The Gang as an American Enterprise: Puerto Rican Youth and the American Dream. - New Brunswick, 1992.

4 Cm.: Joe D., Robinson N. Chinatown's immigrant gangs: The new young warrior class // Criminology, 1980; Chin, K.-L. Chinese gangs in New York City: 1965-1988. - Baltimore, 1988.

3 Cm.: Vigil J.D., Yun S.C. Vietnamese youth gangs in Southern California // Gangs in America. - Newbury Park, 1990.

6 Cm.: Campbell A. Self-definition by rejection: The case of gang girls // Social Problems, 1984, №34; Campbell A. Female participation in gangs // Gangs in America. - Newbury Park, 1990; Harris M. Cholas: Latino Girls and Gangs. - New York, 1988; Cloward R., Piven F. Female protest, the channeling of female innovative resistance // Signs, 1979, v. 4.

7 Cm.: Parks C. Gang Behavior in the Schools: Reality or Myth? // Educational-Psychology-Review; 1995, №7; Howell J. Recent Gang Research: Program and Policy Implications // Crime-and-Delinquency; 1994, №40; Hagedorn J. Neighborhoods, Markets, and Gang Drug Organization // Journal of Research in Crime and Delinquency, 1994, №31; Hagedorn J. Homeboys, Dope Fiends, Legits, and New Jacks // Criminology, 1994, №32; Esbensen F., Huizinga D. Gangs, Drugs, and Delinquency in a Survey of Urban Youth // Criminology, 1993, №31; Waldorf D. Don't Be Your Own Best Customer-Drug Use of San Francisco Gang Drug Sellers // Crime, Law, and Social Change, 1993, №19; Skogan W., Lurigio A. The Correlates of Community Antidrug Activism // Crime and Delinquency, 1992, №38; Logan K. Gang Warfare in the Community. - 1992; Klein M., Maxson C., Cunningham L. "Crack," Street Gangs, and Violence // Criminology, 1991, №29; Davis M. Gang Wars in a New L.A.: Crips, Bloods, and the Friends of Westwood // Dollars and Sense, 1990, №159; Moore J., Devitt M. The Paradox of Deviance in Addicted Mexican American Mothers // Gender and Society, 1989, №3; Oetting E., Beauvais F. Common Elements in Youth Drug Abuse: Peer Clusters and Other Psychosocial Factors // Journal of Drug Issues, 1987, №17: Maxson C., Klein M. Street Gangs Selling Cocaine: The Confluence of Two Social Problems. - L.A., 1986. ском обществе1. Вместе с тем, существует точка зрения, что делинквентным 2 шайкам в американской социологии уделяется неоправданно много внимания .

В британской социологии, по мнению английского исследователя Д. Мюн-си3, существование молодежных проблем и, в частности, делинквентных шаек описывается в рамках трех концепций: субкультурных стилей; классовой позиции молодежи и моральной паники.

Исследования молодежных субкультур в рамках конфликтного подхода появились во многом благодаря серии молодежных бунтов конца 1960-х годов. Начало этой традиции было положено учеными Центра исследований современных культур при Бирмингемском университете, которые опубликовали несколько дискуссионных работ, посвященных молодежным субкультурам, а также влиянию на них классовых, расовых и половых различий4. Ряд социологов на основе использования количественных методов исследования предпринял попытку концептуализации данного явления5. Дискуссии о положении молодежи в Великобритании нашли отражение и в отечественной литературе6.

Исследования проблемы молодежных шаек в Великобритании были начаты в 1960-е гг. Нейзером, Д. Доунсом7 и продолжены Д. Патриком8 в начале 1970-х.

Делинквентные шайки изучаются также в Канаде, Германии, Норвегии, Швеции, Нидерландах и ряде других стран. Учеными из пятнадцати стран сфор

1 См.: Sullivan М. "Getting Paid": Youth Crime and Work in the Inner City; Anderson E. Streetwise: Race, Class, and Change in an Urban Community. - Chicago, 1990.

2 См.: Bookin-Weiner H., Horowitz R. The End of the Youth Gang: Fad or Fact? // Criminology, 1983, №21.

3 Muncie J. Youth and crime. - L., 1999, p. 165-166.

4 См.: Aggleton P. Rebels Without a Cause: Middle class youth and the transition from school to work.- Lewes, 1987; Ashton D. Young Adults in the Labour. Dept. of Employment Research Paper, 1987, №55; Brake M. Comparative youth cultures: the sociology of youth culture and youth subcultures in America, Britain, and Canada.- L., 1985.

5 См.: Resistance through rituals: Youth subcultures in post-war Britain / Ed. by Hall S., Jefferson Т.- L., 1975; Cohen S. Folk devils and moral panics. The creation of the mods and rockers. - Oxford, 1987; Dorn N., South N. A Land Fit for Heroin? Drug policies, prevention and practice. - L., 1987; Duning E., Williams J. Hooligans abroad: the behavior and control of English fans in Continental Europe. - L., 1989; EEC. Economic and Consultative Assembly: Demographic situation in the Community. -Brussel, 1986.

6См.: Западные молодежные субкультуры 80-х годов: научно-аналитический обзор/ [В.И. Оборонко]. -М., 1990; Култаева М.Д., Уварова Е.Л. Интерпретация проблем молодежи: западные концепции и варианты. -Харьков, 1989; Молодежь и рвободное время при капитализме. Реф. сб. / Отв. ред. Бергер Я.М. - М., 1985.

7 Muncie J. Op. cit., p. 163-164.

8 См.: Patrick J. Glasgow research. - London, 1973. мировая совместный исследовательский проект "Eurogang"1. На материалах исследований построен курс "Молодежные правонарушения" (Juvenile Delinquency), который читается во всех западных университетах. Издано большое количество научной и учебной литературы.

Вместе с тем, западные социологи фокусируются на правонарушениях социально "слабых", нередко игнорируют структуру общества и рассматривают причины правонарушений в рамках реализации капиталистических ценностей2. Кроме того, по признанию самих американских ученых, в американской социологии систематически не рассматривается проблема организованной преступности3.

К сожалению, большинство работ, изданных за рубежом, остается за пределами внимания российских ученых. Отечественные читатели могут познакомиться с американскими теориями лишь по переведенным фрагментам4 и книгам В. Фокса, Э. Шура и Г. Шнайдера5, однако данные работы не отражают всего богатства американских теорий делинквентности и шаек, отрывки, переведенные в указанных сборниках, также, на наш взгляд, являются не самыми удачными.

Видимо, по этой причине результаты зарубежных исследований по проблемам преступности несовершеннолетних в отечественной криминологической литературе 1980-1990-х годов практически не отражены6. Среди немногочисленных работ, посвященных анализу западных концепций делинквенции, можно от

1 См.: The Eurogang Paradox. Street Gangs and Youth Groups in the U.S. and Europe. - Dordrecht, 2001.

2 Turk A. Criminality and Legal Order. - Chicago, 1969; Quinney R. Critique of Legal Order: Crime Control in Capitalist Society. - Boston, 1974; Chambliss W. Crime and the Legal Process // Low, Order, and Power. - Mass., 1971; Thio A. Deviant behavior. - NY, 1973.

J Reynolds M. From gangs to gangsters. How American Sociology: Organized Crime, 1918-1994. - Guilder-land, 1995, p. 3.

4 См.: Социология преступности / Пер. с англ. - М., 1966; Социология сегодня: проблемы и перспективы / Пер. с англ. - М., 1965; Американская социология. Перспективы, проблемы, методы / Пер. с англ. под ред. Т. Парсонса. - М., 1972.

5 См.: Фокс В. Введение в криминологию / Пер. с англ. - М., 1985; Шур Э. Наше преступное общество / Пер. с англ. - М., 1977; Шнайдер Г.И. Криминология / Пер. с нем. - М., 1994.

6 См.: Антонян Ю.М., Юстицкий В.В. Несовершеннолетние преступники с акцентуациями характера. Учебное пособие. - М., 1993; Базаров Р.А. Преступность несовершеннолетних: криминальное насилие, меры противодействия. - Екатеринбург, 1995; Жигарев Е.С. Административная делинктность несовершеннолетних: понятие, виды и ее профилактика. - М., 1992; Русинов Г.Б. Мотивация насильственных преступлений несовершеннолетних. - Казань, 1993; Юричка Ю.И. Диагностика и социализация личности несовершеннолетнего правонарушителя. - Бирск, 1994. метить лишь учебное пособие В. Афанасьева и Я. Гилинского1, статьи В. Афанасьева2 и Я. Гилинского3, два параграфа в монографии С. Иншакова4 и часть главы в учебнике под редакцией В. Лисовского5. На результаты западных исследований делинквентных шаек обращает внимание только И. Башкатов6. Однако краткий обзор концепций не может дать представления обо всем объеме накопленного материала7.

В отечественной литературе по проблемам преступности несовершеннолетних до середины 1980-х организованные подростково-молодежные группы о о либо не упоминаются , либо рассматриваются как "неформальные" .

Таким образом, в начале 1980-х годов не только практики, но и ученые не имели адекватной онтологии для анализа феномена подростково-молодежных группировок.

Когда безвыходность ситуации была осознана практическими работниками, возникла потребность в научных исследованиях. Сначала идеологический отдел Татарского областного комитета КПСС, а затем и руководство Министерства внутренних дел ТАССР, обратились в научно-исследовательскую лабораторию социологии Казанского университета. В 1983-1989 гг. группа социологов под руководством автора провела уникальное в своем роде исследование подростково-молодежных группировок в г. Казани и опубликовала некоторые резуль

1 См.: Гилинский Я.И., Афанасьев В. Социология девиантного (отклоняющегося) поведения. - СПб.,

1993.

2 См.: Афанасьев B.C. Эволюция концепции аномии в социологии девиантного поведения // Рубеж. Альманах социальных исследований. - Сыктывкар, 1992, №2.

J См.: Гилинский Я.И. Социология девиантного поведения и социального контроля: краткий очерк /У Рубеж. Альманах социальных исследований. Сыктывкар, 1992, №2.

4 См.: Иншаков С.М. Зарубежная криминология. - М., 1997.

5 См.: Социология молодежи / Под ред. В.Т. Лисовского. - СПб., 1996.

6 См.: Башкатов И.П. Психология групп несовершеннолетних правонарушителей (Социально-психологические особенности). - М., 1993.

7 Данный пробел был частично заполнен работой автора. (См.: Салагаев А.Л. Молодежные правонарушения и делинквентные сообщества сквозь призму американских социологических теорий. - Казань, 1997).

8 См., напр.: Правонарушения несовершеннолетних и их предупреждение. - Казань, 1983; Чернышев А.И. Преступность несовершеннолетних и меры борьбы с ней в СССР. - Томск, 1981.

9 См.: Доронин Г.Н. Предупреждение насильственных преступлений несовершеннолетних. - Томск, 1984; Борьба с групповыми правонарушениями несовершеннолетних. - Киев, 1982; Криминологи о неформальных молодежных объединениях. - М., 1990; Башкатов И.П. Психология неформальных подростково-молодежных групп. - М., 2000. таты1. Благодаря "вниманию" к ним со стороны журналистов данное явление пол лучило название "Казанского феномена" и вызвало моральную панику. Данный ярлык до сих пор используется для обозначения феномена делинквентных шаек, существующих во многих городах бывшего Союза, не только в отечественной, но и в зарубежной литературе5. Другое локальное исследование было осуществлено сотрудниками НИИ МВД под руководством В. Овчинского и А. Кашелкина в Люберцах Московской области4.

Появившиеся в начале 1990-х гг. немногочисленные работы по проблемам молодежной групповой преступности (Л. Агеева5, Л. Прозумен-тов6, Р. Булатов и А. Шеслер7, Б. Петелин8, И. Карпец9,

1 См.: Салагаев А.Л. Взаимодействие школы с другими общественными институтами // Профессиональная и ценностная ориентация школьников. - Казань, 1989; Салагаев А.Л. Молодежная политика: декларации и реальность// Региональные элиты и общество: процессы взаимодействия. Тезисы респ. научно-практ. конф. - Казань, 1995; Салагаев А.Л. Общественные структуры и неформальные движения // Психолого-педагогические проблемы работы с учащейся молодежью в условиях самодеятельных объединений. - Казань, 1989; Салагаев А.Л. Подростковая компания и предкриминальная группировка как условия социализации // Актуальные проблемы социального развития региона. Тезисы международной конференции. - Барнаул, 1989; Салагаев А.Л. Социокультурные особенности делинквентных групп подростков // Социальное знание: формации и интерпретации. - Тезисы межд. конференции. - Казань, 1996; Салагаев А.Л., Борисов В.Н., Максудов P.P. Изучение механизмов воспроизводства ценностей и норм поведения молодежи в социально-политической и бытовой сферах. Программа исследования // Социологическое обеспечение партийно-политической работы. - Казань, 1988; Салагаев А.Л., Уюэкюла Я.К. Молодежные проблемы: точка зрения социолога // Повышение социальной активности комсомольцев и молодежи в условиях перестройки. - Казань, 1988; Тузиков А.Р. Социологическая характеристика полового поведения подростка // Развитие социальной активности подростка. Тезисы докладов республиканского научно-практического семинара. - Казань, 1988; Салагаев А.Л., Максудов P.P. Подросток в городе: проблемы социализации. - Казань, 1988; Салагаев А.Л., Гатауллин А.Ф., Максудов P.P. Процесс социализации молодежи и деятельность СПК в условиях промышленного района (на примере Ленинского района г. Казани). - Казань, 1988; Салагаев А., Бородкин В., Алексеев С. Программа формирования и осуществления молодежной политики в г. Казани. - Казань, 1992, №2-12; Салагаев А.Л., Максудов P.P., Гатауллин А.Ф Перспективы и пути развития объединения "Подросток". - Казань, 1989; Гатауллин А.Ф., Максудов P.P. Группировки подростков по месту жительства как особый тип молодежного объединения // Профессиональная и ценностная ориентация школьников. - Казань, 1989; Исламшина Т.Г. Молодежные субкультуры / Исламшина Т.Г. Цейтлин P.C., Салагаев А.Л. - Казань, 1997 и др.

2 См.: Мяло К. Казанский феномен // Новое время, 1988, №33, 34. См.: Klein M. Op. cit.; Gender, Generation and Identity in Contemporary Russia. - London, 1996; Pilkington, H. Russia's youth and its Culture. A Nation's constructors and constructed. - London, 1994.

4 См., напр.: Овчинский B.C. "Гастрольные" поездки антиобщественных группировок подростков и молодежи// Развитие социальной активности подростка. Тезисы докладов республиканского научно-практического семинара. Казань, 1989, с.132-134; Кашелкин А.Б. Межрегиональный криминологический анализ подростково-молодежных группировок с антиобщественной направленностью // Социологические аспекты государственно-правовой работы в условиях перестройки. - Казань, 1990.

5 См.: Агеева Л.В. Казанский феномен: миф и реальность. - Казань, 1991.

6 См.: Прозументов Л.М. Групповая преступность несовершеннолетних и ее предупреждение. - Томск,

1993.

7 См.: Булатов P.M., Шеслер A.B. Криминогенные городские территориальные подростково-молодежные группировки. - Казань, 1994. Теоретическая часть данной работы (классификация группировок, терминология и др.) почти полностью повторяет аналогичные разделы монографии Л. Прозументова, вышедшей годом ранее.

8 См.: Петелин Б.Я. Организованная преступность несовершеннолетних // СоцИс, 1990, №9, с. 92-98.

9 См.: Криминологи о неформальных объединениях молодежи. - М., 1990.

1 о

Н. Фатхуллин , Н. Акбаров , С. Сибиряков ) также несвободны от недостатков, прежде всего теоретического плана. В них не нашел отражения целый ряд теоретических вопросов: не определены подходы к исследованию подростково-молодежных группировок, не сделаны различения между понятиями, часто используемыми в качестве синонимов. Нормы и ценности членов петербургских группировок рассматриваются в статье В. Волкова4.

Среди небольшого количества диссертаций по проблемам российских шаек, одна посвящена педагогическим аспектам работы с делинквентными группами в США (Г. Риснюк5) и две - криминологическим исследованиям группировок в России (И. Гильманов и С. Шестаков)6.

Отечественная литература, анализирующая данный феномен, пестрит многообразием терминов. Среди них можно встретить как самоназвания самих этих

7 8 образований - "группировка" - Р. Булатов и А. Шеслер , "моталка" - Р. Булатов , Ю. Юричка9; "дворовая компания"10 - Г. Антипина; кальки с английского, например, "пер-группа", так и традиционные понятия - "группа", "компания", "шайка", "банда", а также аббревиатуры, например, "МСДС" - молодежные суб-культурно-досуговые системы11.

С другой стороны, в зарубежной литературе также нет терминологической ясности. Здесь используется целый ряд понятий, обозначаемых терминами

1 См.: Фатхуллин Н.С. Челнинский феномен: опасность возрастает // Идель, 1993, №3.

2 См.: Акбаров Н.Г. Состояние и тенденции преступности несовершеннолетних: региональные проблемы борьбы и профилактики. - Казань, 1999.

J См.: Сибиряков С.Л. Уличные группировки молодежи в г. Волгограде // Криминологи о неформальных молодежных объединениях. - М., 1990.

4 Волков В.В. Ценности и нормы нелегальных силовых структур // Журнал социологии и социальной антропологии, 1999, т. 2, №3.

5 См.: Риснюк Г.М. Проблема делинквентных групп в США (Социально-педагогический анализ буржуазных исследований). - Автореф. дисс. канд. пед. наук 13.00.01. - М., 1990.

6 См.: Гильманов И.М. Криминологическая характеристика антиобщественных подростково-молодежных группировок Республики Татарстан: Автореф. дис. канд. юрид. наук: 12.00.08. - Казань, 1995; Шестаков C.B. Криминологическая характеристика и предупреждение преступлений участников молодежных группировок по месту жительства: Автореф. дис. канд. юрид. наук: 12.00.08. - М., 1996.

7 См.: Булатов P.M., Шеслер A.B. Указ. раб.

8 См.: Криминологи о неформальных объединениях молодежи.

9 См.: Юричка Ю.И. Указ. раб.

10 См.: Антипина Г.С. Теоретико-методологические проблемы исследования малых социальных групп.-Л.,1982.

11 См.: Сукало A.A. Педагогические основы профилактики правонарушений в сфере подростково-молодежного досуга. - СПб, 1996. juvenile gang", "youth gang", "street gang", которые имеют различное содержание у разных авторов. С английского он переводится то как "молодежная банда", то как "шайка" и т.п.

Все это может свидетельствовать только о неопределенности самого теоретического объекта исследования (прежде всего, не выделены его атрибутивные, функциональные и структурные признаки), что не позволяет описать его в строгих понятиях.

Ограниченность работ зарубежных и отечественных авторов заключается также и в том, что они даже не делают попыток соотнести данные, полученные в своей стране, с результатами аналогичных исследований за рубежом. Например, российские авторы подают отечественные "группировки" как уникальное явление, хотя на Западе, прежде всего в США, накоплен огромный опыт их изучения.

Проблема. Феномен подростковой групповой преступности, характеризующийся постоянным составом групп, их строгой организованностью и территориальной привязанностью, а также агрессивно-насильственными проявлениями по отношению к сверстникам, входящим или не входящим в другие группы, ставший объектом анализа западных социологов с 1920-х, а отечественных - с конца 1980-х годов, еще не нашел, на наш взгляд, строгой социологической интерпретации:

1) не осуществлена социологическая постановка проблемы;

2) не определена специфика собственно социологического подхода к данной проблеме, нередко этот подход смешивается с психологическим и криминологическим;

3) не разграничены атрибутивные, функциональные и структурные признаки шаек;

4) не сформирован круг социологических понятий, которые могли бы сыграть роль инструмента в описании данного феномена и построении теоретической концепции;

5) отсутствует преемственность в рассмотрении данного феномена в российской и западной социологии, в том числе американской.

Таким образом, проблема исследования состоит в том, что в настоящее время в социологии не сформированы адекватные теоретические средства для анализа такого сложного феномена, как молодежные территориальные делин-квентные группировки.

Цель и задачи исследования. Разработка стратегий социального контроля невозможна без формирования адекватных теоретических понятий, которые впоследствии могут использоваться в качестве соответствующих средств. Поэтому целью работы является конструирование в рамках современных методологических подходов и на основе западных социологических концепций делинквенции, а также собственных эмпирических исследований нового теоретического объекта, подходящего для анализа и регулирования такого сложного феномена, как де-линквентные территориальные подростково-молодежные группировки.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- провести анализ и определить адекватные методологический и методические подходы к исследованию подростковых делинквентных шаек, а также сформировать соответствующий понятийный аппарат;

- осуществить классификацию и проанализировать западные социологические теории делинквенции с точки зрения выбранного методологического подхода;

- провести теоретико-социологическую интерпретацию и уточнить содержание понятий "молодежь", "девиация", "делинквенция", "делинквентность";

- провести кросскультурный анализ феномена и результатов эмпирических исследований делинквентных шаек в различных странах мира;

- разработать концептуальные основы нового понимания подростково-молодежных шаек в социологии на основе интерпретации теоретических и эмпирических результатов западных и отечественных исследований (включая авторское) и выделить атрибутивные, функциональные и структурные характеристики подростково-молодежных территориальных сообществ;

- на основе анализа выработанных в отечественной и зарубежной науке определений и классификаций делинквентных шаек провести типологизацию данного феномена и создать новый теоретический объект в социологии;

- исходя из результатов теоретико-социологического исследования, выявить специфику формирования и развития шаек в России, а также механизмы их воспроизводства в современных условиях;

- провести теоретический анализ видов и средств социального контроля по отношению к делинквентным шайкам в России и США.

Объект и предмет исследования. В качестве объекта исследования выступают подростково-молодежные территориальные сообщества делинквентной направленности в теоретических и эмпирических интерпретациях. Предметом исследования являются социологические описания, классификации, типологии, объяснения, теоретические интерпретации структуры, состава, лидерства, взаимоотношений с жертвами и местным сообществом, норм и ценностей подростково-молодежных территориальных сообществ делинквентной направленности.

Методологические основы и источники исследования включают все теоретические и методические средства, а также материал, используемые при получении нового знания.

Работа выполнена в соответствии с общенаучными принципами объективности, историзма, дополнительности. В ней использованы: сравнительно-исторический, функциональный, логический и типологический методы анализа.

В качестве методологических средств применены правила задания теоретико-методологических и предметных рамок (И. Гофман); различение социологических парадигм (Дж. Ритцер). В качестве методологической рамки выступила фактуалистская парадигма, где предметом анализа являются социальные факты, социальные структуры и институты и их влияние на индивидуальное мышление и поведение (Э.Дюркгейм, Т.Парсонс, К.Маркс), а также представление об обществе как надиндивидуальной реальности.

В работе использованы идеи о социально-экономических причинах преступности (К. Маркс) и развитые теоретиками конфликтно-радикального направления (О. Терк, У. Чемблисс), понятия "аномия" (Э.Дюркгейм, Р. Мертон), "молодежная субкультура" (М. Брейк), "девиантная субкультура" (А. Коэн), "молодежь" (Ш. Эйзенштадт, В.Т. Лисовский), "социализация" (Т. Парсонс), "социальный контроль" (Я. И. Гилинский). Работы указанных и других авторов явились теоретическими источниками исследования.

Анализ эмпирического объекта строится с использованием таких методов, как обоснование теории (Б. Глейзер, А. Страусе) и восхождение от абстрактного к конкретному. В качестве эмпирических источников были использованы: материалы дела банды Д. Хантимирова (дело "Тяп-ляп")1, изученные методом case-history (история случая); результаты анкетирования подростков в общеобразовательных и профессиональных школах (967 анкет, 1987 г.); опросанаселения г. Казани по теме "Виктимизация" (450 интервью, 2000 г.); групповых и индивидуальных интервью в следственном изоляторе и колонии для несовершеннолетних (103 интервью, 1988-1995 гг.); глубинных интервью с активными участниками группировок2 (32 интервью, 1987-2001 гг.)3; экспертного опроса (24 эксперта, 1985-1994 гг.); анализа документов (материалы периодической печати, уголовные дела из архивов судов), материалов социальной статистики и нормативных документов.

Для построения собственного теоретического объекта использованы метод идеальных типов М. Вебера и концепция синтеза знаний Г.П. Щедровицкого.

На основе анализа теоретических и эмпирических источников автором были получены новые теоретические результаты.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней:

- обоснована возможность использования фактуалистской парадигмы в качестве методологического подхода к исследованию подростковых делинквент-ных шаек в социологии и сформирован соответствующий понятийный аппарат;

1 Дело № 22263/101282 по обвинению гр. Хантимирова З.Ф. и других по ст. 77 УК РСФСР. Начато 31 августа 1978 г, закончено 14 апреля 1980 г. - В 36 тт. / Архив ВС TACCP.

2 Все респонденты были проинформированы о конфиденциальности и анонимности опроса. Полученная информация была надежной, поскольку значительно не менялась от шайки к шайке, хотя и отличалась от милицейской, но согласовывалась с информацией, полученной из официальных источников.

J По данным специалистов по использованию качественных методов, для получения максимального набора вариантов индивидуального опыта членов исследуемой социальной группы, в рамках одного проекта достаточно провести 15-25 глубинных интервью (см., напр.: Gaskell G. Individual and group interviewing // Qualitative researching with text, image and sound. Practical Handbook. - L., 2000, p. 43.

- разработана авторская классификация западных социологических теорий делинквенции;

- сконструирован новый теоретический социологический объект для изучения феномена подростково-молодежных шаек - "подростково-молодежное сообщество" и проведена типологизация его инвариантов;

- определены атрибутивные, функциональные и структурные характеристики подростково-молодежного сообщества, уличной (дворовой) компании и делинквентной шайки;

- на основе изучения публикаций проведен кросс-культурный анализ подростковых сообществ в различных странах мира и выявлена специфика формирования, воспроизводства и развития шаек в современной России;

- выявлены узнаваемые образы потенциальных жертв и технологии навязывания соответствующей роли;

- проведена теоретико-социологическая интерпретация и уточнено содержание понятий "молодежь", "девиация", "делинквенция", "делинквентность";

- выделены стадии социального контроля (социальное нормирование, социальная фиксация, социальное регулирование), а также специфические способы и средства его осуществления по отношению к делинквентным сообществам;

- разработана и реализована процедура глубинного неформализованного интервью с активными членами подростково-молодежных делинквентных шаек (группировок)1 в естественных условиях;

- впервые введен в научный оборот большой объем специальной литературы, ранее не известной отечественным социологам и криминологам.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическое значение заключается в том, что исследование в числе первых решает важную теоретическую проблему конструирования нового теоретического объекта.

1 Здесь и в дальнейшем социологический термин "делинквентная шайка" будет использоваться наряду с обыденным термином "группировка" для обозначения одного и того же понятия - "делинквентная подростково-молодежная территориальная шайка".

Разработанная автором концепция подростково-молодежного территориального сообщества, выделение атрибутивных, структурных и функциональных характеристик рассматриваемого феномена, полученных на основе историко-компаративного анализа формирования теорий делинквенции и данных эмпирических исследований в ряде стран мира, вносят вклад в историю социологической мысли, теорию малых групп, теорию организаций, концепции делинквент-ности молодежи. Отдельные выводы могут послужить исходным пунктом специальных научных исследований и выработки стратегий социального контроля.

Практическая значимость состоит в том, что на основе исследования разработана и принята Программа формирования и осуществления молодежной политики в г. Казани на 1992-2003 гг., а также разработан спецкурс "Проблемы социальных девиаций" для студентов отделения "государственное и муниципальное управление" Казанского государственного технологического университета.

Кроме того, результаты исследования могут быть использованы для разработки общегосударственных программ противодействия молодежным территориальным делинквентным группам, а также в образовательном процессе в высших учебных заведениях в курсах социологии, истории социологии, социальной психологии, социологии групп, социологии молодежи, социальных проблем общества и др.

Апробация исследования. Основные положения диссертации были изложены на международных (Барнаул, 1989; Санкт-Петербург, 1993; Казань, 1993, 1996, 1998; Франкфурт, 1998; Осло. 1999; Петрозаводск, 2000; Хельсинки, 2000; Амстердам, 2000; Хельсинки, 2001; Лозанна, 2001); всероссийских (Казань, 1997; Санкт-Петербург, 2000), межрегиональных (Казань, 1989; Новый Орлеан, 1997; Хантсвилл (США), 1997; Ульяновск, 2000; Йошкар-Ола, 2000) республиканских конференциях (Казань, 1988, 1995, 1996, 1997, 1999, 2000; Набережные Челны, 1999), а также на конференциях другого уровня и опубликованы в виде тезисов выступлений.

Основные положения работы обсуждались на теоретических семинарах кафедр государственного управления, истории и социологии Казанского технологического университета (1998), социологии ИППК при Санкт-Петербургском гуманитарном университете (1998); департаментов университетов штатов Джорджия (г. Афины), Алабама (г. Хантсвилл) и Орегон (г. Юджин) (1997).

Отдельные результаты и выводы настоящего исследования использованы автором в период его работы председателем комиссии по делам молодежи Казанского городского Совета народных депутатов (1990-1995). На их основе принят ряд решений комиссии Казанского горсовета, направлен ряд аналитических записок в адрес исполнительных и законодательных органов власти РФ и РТ, в том числе предложения к проекту Закона Республики Татарстан "О молодежи", а также подготовлен проект "Программы формирования и реализации молодежной политики в г. Казани на 1993-2003 гг." (утвержден решением сессии Казанского городского Совета народных депутатов от 20.10.1992).

Диссертация выполнена в соответствии с планом научно-исследовательских работ социально-экономического факультета КГТУ.

Содержание диссертационного исследования нашло отражение в научных публикациях автора, в том числе в монографиях: Молодежные правонарушения и делинквентные сообщества сквозь призму американских социологических теорий1 (Казань: Экоцентр, 1997, 10,2 пл.), Молодежные субкультуры (Казань, Изд-во КГТУ, 1997, 6,7 пл. (в соавт.), The Eurogang Paradox. Street Gangs and Youth Groups in the U.S. and Europe (Dordrecht: Kluwer Academic Publishers, 2001, 21, 1 пл. (в соавт.).

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры государственного управления, истории и социологии социально-экономического Опубликована положительная рецензия в журнале Социологические исследования, 1998, №11, с. 150

24. факультета Казанского государственного технологического университета.

Структура работы: диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы, а также четырех приложений. В первой главе рассматривается проблема определения методологических парадигмальных и предметных рамок изучения феномена делинквентной шайки. Вторая глава посвящена изучению существующих социологических теорий делинквенции и де-линквентных сообществ. В третьей главе представлен обзор исследований подростково-молодежных сообществ в России и зарубежных странах. В четвертой главе дается анализ существующих определений и типологий делинквентной шайки и предлагаются собственная дефиниция данного социального феномена и его типологизация. В последней главе рассматриваются основные средства и методы социального контроля над делинквентными сообществами. В заключении излагаются выводы автора диссертации и обозначены перспективы дальнейших исследований в данной области. В приложениях дается инструментарий исследования, таблицы и описание кейса "Тяп-ляп".

Заключение научной работыдиссертация на тему "Подростково-молодежное территориальное сообщество делинквентной направленности как объект теоретического исследования"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Феномен подростково-молодежных территориальных делинквентных шаек приобрел глобальный характер. Данное явление можно обнаружить практически во всех социокультурных контекстах. В России делинквентные территориальные группировки являются основным кадровым резервом организованных преступных групп, причем большинство мер, направленных на борьбу с ними оказываются неэффективными.

С другой стороны, эта проблема не получила достаточной разработки в отечественной науке: в криминологии, психологии и педагогике рассматривались лишь отдельные ее аспекты, а в социологии она практически не исследовалась. Методы, применяемые в указанных науках, нередко оказываются неадекватными постоянно изменяющемуся объекту, а исследовательский опыт, накопленный зарубежными учеными, не используется.

Изучение проблемы делинквентных группировок в первую очередь требует определения парадигмальных и предметных рамок. В качестве парадигмаль-ной рамки нами была выбрана фактуалистская парадигма, объединяющая структурный функционализм и теорию конфликта на том основании, что в обеих теориях исследователи ставят в качестве задачи выяснение сущности и причин происходящих явлений. Применение фактуалистского подхода в рамках социологии предопределило понимание общества как объективной реальности, не сводимой к сумме индивидуальных представлений. Предметом исследования, поэтому, стала объективная составляющая деятельности делинквентных сообществ: их структуры; процессы воспроизводства и трансформации, функции, которые они выполняют по отношению к другим социальным образованиям и отдельным индивидам.

В категориальном ряду исследования потребовалось уточнение понятий "молодежь", "девиация", "делинквенция". Анализ различных определений молодежи позволил дать собственное определение, которое синтезирует социологический (функциональный) и демографический подходы. Молодежь - это социально-демографическая, возрастная группа в интервале от 14 до 30 лет, проходящая стадию социализации, т.е. характеризующаяся отсутствием полного перечня основных социальных функций, определяющих статус взрослого (образование, работа, профессия, жилье, семья). Это определение позволяет исключить из категории "молодежь" недостаточно социализированных представителей старших возрастных групп и, в то лее время, молодые люди, которые социализировались до достижения 30 лет могут быть отнесены к категории "взрослые".

Было проведено различение понятий "делинквентность", под которой мы понимаем поведение подростка или группы подростков, не соответствующее общепринятым в обществе нормам и ожиданиям правового и социального характера, и "делинквенция", как социальное явление, выражающееся в относительно массовом проявлении фактов делинквентного поведения. Девиация в таком случае является по отношению к делинквенции более общим понятием. Девиантное поведение, помимо делинквенций, включает такие социальные явления, как пьянство и алкоголизм, наркотизм, самоубийство, проституция и др., которые принято называть "социально осуждаемыми отклонениями".

Изучение такого сложного и закрытого для наблюдения феномена, как подростково-молодежные делинквентные сообщества требует особой проработки методических вопросов, сильных и слабых сторон различных методов и их возможного влияния на результаты. Наилучшим способом сбора информации является, на наш взгляд, применение как этических, так и эмических методических подходов в одном исследовании - сочетание официального взгляда на шайки и восприятие ситуации самими членами шаек. Избранный нами методологический подход позволил параллельно использовать количественные и качественные методы исследования. Все это дало возможность выяснить как масштабы распространения явления (этические и количественные методы), так и структуру шаек, а также нормы и ценности их членов (эмические и качественные методы).

Наша теоретическая схема классификации теорий девиантности и делин-квентности позволяет разделить все теории в соответствии с основными социологическими парадигмами на позитивистские (структурный функционализм и марксизм) и феноменологические (этнометодология и символический интеракционизм). Теории делинквентноети, в соответствии с предложенной классификацией, были объединены в три группы: функционалистские (социальная дезорганизация, аномия, социальное научение и социальный контроль), конфликтные (классовый и культурный конфликт), а также интеракционистские и феноменологические.

Начало социологическому изучению проблем социальных отклонений и преступности положили конфликтно-радикальные теории А.Кетле и К.Маркса, а позже - функционализм Э.Дюркгейма. Если зарождение теорий девиантности произошло в рамках европейских школ, то их развитие (теории конфликта, теория аномии) происходило главным образом в США, где к концу Х1Х-началу XX века сформировалась мощное социологическое направление. Американские социологи и исследователи в течение всего XX века удерживают первенство как в разработке теорий, так и в практическом изучении девиантного и делинквентного поведения.

В первой половине XX века появились первые теории девиантного поведения: дезоганизации (У.Томас), делинквентных районов (Р.Парк, Э.Берджесс), аномии (Р.Мертон), дифференцирования (Э. Сазерленд) и контроля (У. Реклесс).

Вторая половина XX века стала периодом модификации и модернизации теорий: появляется теория ярлыков, основанная на работах Э.Лемерта и Г.Беккера, в 60-х годах Р.Кловард и Л.Олин предлагают свою интерпретацию аномической теории, развиваются теории социального и культурного конфликта. В конце 1960-х годов как логичное продолжение идей символического интерак-ционизма и теории ярлыков появляется феноменологическая теория делинквентного поведения (Дж.Дуглас, Г.Сайке, Д.Матза). Дальнейшие исследования (19701990-е годы) являются большей частью практическими и рассматривают конкретные аспекты той или иной теории.

Теории делинквентного поведения в последнее время все больше подвергаются критике. Исследователи Чикагской школы, - которые установили неравномерное распределение уровня делинквентноети и правонарушений в различных районах, прямую связь уровня преступлений и правонарушений с остротой других социальных проблем, что объяснялось разрушением институционального контроля со стороны сообщества, - фокусировали свое внимание преимущественно на девиации слабых, игнорировали структуру общества и, главное, организованную преступность.

В аномической теории была впервые выдвинута гипотеза о том, что причина девиантного поведения кроется не в самом индивиде, а в обществе; кроме того, она содержит и другую важную посылку: несоответствие целей, предлагаемых индивиду обществом, и доступных способов их достижения, подталкивает к девиантности. Вместе с тем, не подтверждается предположение аномической теории о том, что представителям низшего класса более присуще девиантное поведение (они лишь совершают больше серьезных преступлений). Не обосновано также утверждение, что люди из низшего класса имеют такой же уровень притязаний, как и представители среднего и высшего классов. Вызывает сомнения также утверждение Мертона о том, что для различных групп в обществе характерен один и тот же набор культурных целей.

Также неоднозначно можно оценить конфликтные теории преступности. Они получили эмпирическое подтверждение в объяснении причин принятия законов, однако преступное поведение не может быть объяснено только в терминах группового культурного конфликта, поскольку, как показывают исследования, значительное количество преступлений носят внутригрупповой характер и совершаются внутри социальной группы, а не между ними.

Теория "наклеивания ярлыков" во многом пренебрегает реальным поведением девианта, на которого навесили ярлык. Гипотеза о влиянии санкций и лейблов на изменение идентичности и усиление преступности не подтвердилась также в ряде эмпирических исследований. Положение теории ярлыков о том, что "ни одно действие не является изначально злым или преступным" является достаточно наивным. Эта теория практически игнорирует влияние властных структур и экономических отношений на определение преступления, а также пренебрегает жертвой, сосредоточиваясь на девиантах.

Сторонники феноменологической теории подвергаются критике со стороны сторонников позитивизма, поскольку трудно найти исследователя, который действительно может освободиться от влияния личностного опыта. Сами же феноменологи критикуют позитивистов именно за полное игнорирование субъективного опыта девиантов.

В целом не существует единственно верной и правильной теории. Каждая из теорий восполняет белые пятна неисследованные другими. Функционалист-ские и конфликтные теории рассматривают причины явлений, а феноменологические и символические теории - значение поступков. Внутри направлений также существуют взаимодополнения. Так, теория дифференциальных связей фокусирует свое внимание на эффектах группового членства, тогда как теория контроля делает ударение на том, как люди "балансируют" между согласием и деви-антностью. Недостатки феноменологической теории являются предметом объяснения в теории ярлыков, которую в свою очередь дополняют теория дифференциальных связей и теория контроля.

Основная масса правонарушений несовершеннолетних совершается в различным образом структурированных группах, в т.ч. делинквентных шайках. Впервые всплеск активности шаек был отмечен в начале XX века в США, поэтому американские социологи имеют вековые традиции изучения данного феномена. В других странах феномен делинквентной активности подростково-молодежных шаек возник в середине прошлого века.

Все исследования шаек в США можно условно разбить на три периода:

1. Ранние исследования шаек осуществлялись в рамках проблемы социальной дезорганизации в быстро растущих городских районах (Ф. Трэшер, К. Шоу, Г. МакКей, У. Уайт). Они рассматривали существование делинквентных шаек как результат осознанию молодыми людьми их идентичности в условиях дезорганизации городских общин рабочего класса. По их мнению, шайки представляют собой интегрированные группы, с сильно развитыми чувствами верности и ответственности, члены которых находятся в конфликте с остальным обществом.

2. Второй этап исследований был посвящен преимущественно субкультурным аспектам молодежных шаек и продолжался с середины 1950-х до середины

1960-х (А.Коэн, У.Миллер, Л.Яблонский, Р.Кловард и Л.Олин, И. Сперджел, Д.Шорт и Ф. Стродбек, М. Клейн). В исследованиях этого периода боролись две точки зрения на происхождение шаек: в соответствии с первой, шайки возникали в ответ на отсутствие возможностей для представителей рабочего класса достичь успеха в обществе и, соответственно, фрустрацию статуса. Согласно второй -шайки являются естественным элементом субкультуры рабочего класса.

3. На современном этапе исследований, начавшемся в первой половине 1980-х годов, шайка рассматривается с точки зрения этнических и тендерных различий (Р. Хоровиц, Д. Хаджедорн, Э. Кампбелл, Д.Виджил, Р. Хафф, Д. Фэ-ган, К.Чин, Д.Мур, Ф. Падилла, У. Сандерс, С. Деккер, С. Венкатеш). Исследователи данного периода пытались описать, как шайки сосуществуют с обществом. По их данным шайка действует как организация, подобная семье, во многих случая обеспечивая элементарные способы выживания. Традиционные институты социального контроля практически не имеют влияния на шайки, поскольку их члены изолированы от основного общества. Основное внимание уделяется структуре и поведению шаек. В целом, исследователи не нашли шаек где-либо, помимо трущоб.

В 1997 году исследование делинквентных шаек вышло на новый этап. Представителями 15 стран1 была образована международная исследовательская группа "Еврошайка", где Россию представляет автор. Группа подготовила проект сравнительного кросснационального исследования.

По данным исследований в Соединенных Штатах и Европе преобладают моноэтнические шайки. В белых шайках же этнические различия практически исчезли. Типичные шайки формируются в основном из социальных групп с низким достатком, представителей национальных меньшинств, неполных семей или семей с отчимом или мачехой, однако далеко не все подростки из этой среды вступают в шайки. Организация шайки является разнообразной и сложной и имеет ярко выраженную возрастную стратификацию, а также различия в степени ак

1 Великобритания, Франция. Швеция, Норвегия, Финляндия, Голландия, Германия, Бельгия, Испания, Греция, Словения, Сербия, Болгария, США и Россия. тивности ее членов. Преступность шаек является по своей природе насильственной, члены шаек совершают большее количество преступлений, чем подростки, не имеющие отношения к шайкам. Основой ее интегрирования являются столкновения с "чужими" и участие в разнообразной делинквентной и криминальной деятельности. Кроме того, члены шаек нередко продают наркотики, однако данный процесс слабо организован. Шайки состоят преимущественно из молодых парней в возрасте от 10 до 30 и более лет. Идентификация подростков с шайкой проявляется в демонстрации определенных субкультурных символов.

Для последнего десятилетия было характерно появление чисто женских шаек. Если ранее они являлись только "придатком" мужских, то сейчас создают независимые группы. Увеличение числа женских групп связывается исследователями с ростом числа распавшихся семей, где контроль за девушками ослаблен.

Американские исследователи также приводят некоторые психологические характеристики тех, кто вступает в шайки: трудности в школе, низкая самооценка, неадекватные социальные навыки, скучное времяпрепровождение, недостаток полезных контактов со взрослыми, агрессивность, повышенная значимость собственного физического развития, повышенное стремление к завоеванию статуса, индивидуальности и общению, которое, хотя бы частично, может быть удовлетворено в особой группе, такой как шайка.

Социологи расходятся во мнении о сущности шаек. Одни говорят о неформальном, спонтанном и быстротечном их характере (Трэшер, Л. Яблонский, А. Коэн). Шайки не признавались жизнеспособными группами, а районы их продуцирующие, характеризовались полным отсутствием социального контроля. Другие исследователи (Миллер и Мур) опровергают мнение о том, что шайки не могут основываться на сложных и долговременных связях. Они считают шайки одной из форм человеческого сообщества, сходной с другими группами. По их мнению, шайки - это символы сообществ или классов, откуда они вышли, своеобразные способы существования. Вместе с тем, девиации по разному проявляются в разных социокультурных контекстах, на них влияют исторические обстоятельства и местные традиции.

Несмотря на обострение проблемы делинквентных территориальных шаек в России, данный вопрос практически не изучается. За последние пятнадцать лет было проведено всего шесть исследований (Казань-Наб. Челны-Елабуга, Казань-Томск, Казань-Азнакаево, Ульяновск, Люберцы, Волгоград). Все исследования (за исключением одного) закончились к середине 1990-х годов.

Теневая экономика, появление которой относится к середине 1960-х годов, способствовала появлению организованных групп, стремившихся изымать часть нелегальных доходов. Одна из первых таких групп - "Тяп-ляп", - давших толчок складыванию современных форм подростково-молодежной преступности, которые в настоящее время характерны для многих городов России, возникла в г. Казани. Процесс трансформации подростковых компаний в группировки происходил в двух планах - организационном и идеологическом: широкий размах преступной деятельности и постоянные войны с другими группировками требовали хорошо организованных и достаточно многочисленных боевиков, объединенных в мобильные группы, что подкреплялось идеологией - "мы хозяева своей территории".

Наше исследование современных группировок показывает, что шайка, основанная на разделении по возрасту, обеспечивает воспроизводство включением в нее каждого нового поколения. Подростки вступают в группировки, потому что они предоставляют определенные возможности для самоутверждения, дают им защищенность и являются одним из наиболее доступных для малообеспеченных слоев населения каналов социальной мобильности. Кроме того, постоянной пополняемое™ группировок способствуют отсутствие у многих подростков жизненных траекторий, альтернативных криминальным, а также широкая распространенность и естественная интернализация криминальных норм и ценностей уже в самом раннем возрасте.

В российских подростково-молодежных шайках можно обнаружить все признаки организации. Воспроизводство и функционирование современных российских группировок обеспечивается не только распределением обязанностей, организационной структурой и иерархией, регламентацией отношений власти и подчинения, но и отлаженной системой приема, необходимой для того, чтобы изучать и проверять потенциальных членов. Процедура исключения, являясь действенным инструментом социального контроля, помогает избежать накопления критической массы девиаций внутри группировки. Функционирование группировки, включает воспроизводство системы социокультурных норм, а также организационные средства и финансовые ресурсы.

Основными организационно-финансовыми средствами обеспечения деятельности группировок являются регулярные сборы ("сходняки") и денежный фонд группировки ("общак").

Одной из ключевых позиций в группировке является позиция руководителя. Первоначально лидерами становились "естественным" путем, завоевывая авторитет в ходе совместных действий. Необходимость защиты территории, противостояние враждебным группировкам, требовавшее формализации отношений, совпало со стремлением лидеров к удержанию власти. В результате, на основе естественной возрастной стратификации, лидеры сформировали жесткую иерархическую структуру. Сейчас лидерами становятся, заменив севшего в тюрьму или убрав конкурентов. Вместе с тем, лидер не является строго формальным руководителем, ему необходимо постоянно подтверждать свой авторитет:

Таким образом, лидерство в современных группировках является с одной стороны, определенным функциональным местом, которое сохраняет все свои характеристики и при замене конкретного лица, а с другой стороны лидер имеет определенную харизму за счет романтизации его личности и "бандитского" образа жизни.

В основе большинства норм и ценностей членов подростково-молодежных группировок лежат воровские и тюремные "понятия", которые включают:

- дифференциацию людей членами группировок на "пацанов" и "не пацанов".

- запрет на определенные виды действий, нарушать которые предосудительно.

- дисциплину, подчинение определенным правилам и старшим по возрасту.

- ярко выраженную маскулинность и сексизм по отношению к женщинам (они не могут присутствовать на сходках, их нельзя посвящать в дела, за них нельзя драться и т.п.).

Презентация себя и межличностное взаимодействие в подростковом возрасте, принятие ролей в процессе социализации нередко сопровождаются психологическими конфликтами. Наше исследование показывает, что конфликты и драки играют важную роль в жизни подростковых сообществ в разнообразных культурных контекстах стран мира.

Из материалов интервью можно увидеть, что у членов группировок сформировался узнаваемый образ потенциальной жертвы, а также разработаны специальные технологии навязывания роли жертвы в диалогах. Диалог представляет собой определенную воронку, когда сначала находится один признак "лоха", а потом вокруг него конструируется целостный образ. В результате интернали-за-ции жертвой своей роли она, под угрозой физической расправы, неизбежно попадает в материальную зависимость от члена группировки.

Подводя итоги, хотелось бы определить основные особенности российских территориальных делинквентных группировок по сравнению с западными. Во-первых, группировки легко отличить от всех других подростковых микрокультур, существующих в России, прежде всего по их территориальной привязанности и высокой делинквентной активности. Во-вторых, российские группировки, в отличие от большинства западных, этнически гетерогенны, и их существование прямо не связано с межрегиональной миграцией. Напротив, костяк группировки, как правило, составляют коренные жители определенной территории, хорошо знающие свой район и членов местного сообщества. В-третьих, в ходе исследований мы проследили связь между подростковыми группировками и организованной преступностью: члены группировок являются молодым резервом мафии, особо отличившиеся представители которого в дальнейшем войдут в те или иные взрослые преступные группы. Кроме того, российские группировки, в отличие от западных, репрезентируют и воспроизводят тюремные нормы и ценности. Их также отличает нетерпимость к представителям иных молодежных культур, сексизм и неприятие к употреблению наркотиков.

Для обозначения феномена подростково-молодежных малых групп в отечественной и зарубежной литературе используется целый ряд терминов и понятий, что свидетельствует о неопределенности теоретического объекта и приводит к несопоставимости данных. В частности, в американской литературе широко используется термин "gang" (шайка, банда), за которым могут стоять разные понятия, начиная от "игровой группы" до группы организованных преступников.

Сложность концептуализации понятия ведет к появлению трудностей в работе с конкретными подростковыми и молодежными группами для правоохранительных органов, общественных организаций и государства в целом. Если в научных исследованиях допустимы различные точки зрения, то при решении практических задач, связанных с делинквентными шайками, необходима согласованность действий. В реальности же восприятие шаек часто зависит от взглядов того или иного сотрудника правоохранительных органов.

Подходя к определению понятия территориальная делинквентная шайка, мы исключили те группы молодежи, которые не обладают всей совокупностью признаков шайки: во-первых, различные групп сверстников, созданных и материально поддерживаемых взрослыми; во-вторых, игровые группы, дворовые компании, деятельность которых не носит выраженного делинквентного характера, хотя и привязана к определенной территории; в-третьих, различные субкультурные молодежные образования, которые не имеют территориальной привязанности и не борются за контроль над территорией (бритоголовые, байкеры, роллеры и т.п.).

Вместе с тем, атрибутивные свойства такого феномена как делинквентная шайка, по нашему мнению, определить невозможно. Для решения данной проблемы необходимо сформировать более общее понятие. Таким понятием может являться "подростково-молодежное территориальное сообщество", которое, кроме шаек, включает традиционные соседские группы (дворовые компании). Значимость его выделения связана с тем, что подростково-молодежное сообщество представляет из себя важнейший институт социализации.

Понятие подростково-молодежного сообщества можно концептуализировать через его атрибутивные, функциональные и структурные характеристики.

Атрибутивными характеристиками подобных сообществ, на наш взгляд, являются территориальность, сходный возраст, незавершенность первичной социализации, разнонаправленная активность и недолговременность существования.

Функциональным признаком дворовой компании является направленность на совместное проведение досуга. В отличие от дворовой компании, характеризующейся во многом спонтанными ситуативными структурами, шайка имеет такие структурные характеристики как установленная возрастная стратификация, жесткая формальная структура и организация (распределение ролей, обязательные сборы членов, собирание "дани" и вкладывание денег в общую кассу, участие групповых драках, "охрана" территории, и т.п.).

Вместе с тем, делинквентные шайки по некоторым признакам очень схожи с организованными преступными группировками и стали важнейшим каналом их воспроизводства. Однако между ними существуют значимые различия.

Делинквентные шайки объединяют подростков и молодых людей младших возрастов (до 20-25 лет), имеют возрастную стратификацию, жестко связанны с территорией, ведут "войны", исповедуют ценности сплоченности, взаимовыручки и романтизируют "бандитскую" жизнь и "понятия" и не имеют выходов на контроль среднего и крупного бизнеса.

Организованные преступные сообщества (криминальные организации, ОПГ), независимо от их численности, имеют жесткую функциональную структуру, не связаны с территорией, контролируют определенные виды бизнеса, не воюют с конкурентами, а отстреливают их и, как правило, объединяют людей старше 20-25 лет.

Построение типологии шаек должно начинаться с конструирования оснований, необходимых для понимания инвариантов подростково-молодежных сообществ, что представляет значительные трудности. Именно поэтому в отечественной и западной литературе наиболее часто встречаются не типологизации, а классификации молодежных сообществ по отдельным признакам. Распространенными критериями классификации шаек являются - возраст, пол (мужские, женские, смешанные) этническая принадлежность (раса), виды деятельности (до-су говая, корыстная, насильственная), побудительная причина деятельности шайки (агрессия или защита территории), вид организации (простой, сложный, вертикальный, горизонтальный). На наш взгляд, существует два типа территориальных подростково-молодежных сообществ - дворовая (соседская) компания и территориальная делинквентная шайка.

Социальный контроль над преступностью и иными проявлениями девиант-ности - одна из важнейших проблем в современном мире. Выработка эффективных социальных мер особенно важна для России, занимающей лидирующее положение в мире по уровню насильственных преступлений несовершеннолетних. Вместе с тем, существующие средства контроля не приводят к существенным позитивным результатами, поэтому данная проблема требует теоретического и практического переосмысления.

Социальный контроль целесообразно рассматривать, прежде всего, как процесс, выделив в нем определенные стадии: "социальное нормирование", "социальную фиксацию" и "социальное регулирование". Социальное нормирование предшествует самому девиантному акту и включает в себя принятие соответствующих нормативных документов (законов), определяющих специфику того или иного феномена и задающих рамки его регулирования, определяет, что будет считаться девиацией, а что — нет. Фиксация и регулирование представляют собой "действия по поводу" уже свершившегося нонконформного акта. Доминирующее влияние в области социального нормирования всегда было связано с позицией господствующих групп, их желанием сохранить власть и использовать различные социальные институты в своих целях.

К настоящему времени существуют как нормативные документы и стратегии контроля подростково-молодежной делинквенции, которые относятся, в том числе и к делинквентным шайкам, так и специальные нормативные акты и средства регулирования деятельности данных сообществ.

Наибольший опыт в области антиделинквентного нормотворчества, как показывает наш анализ, накоплен в Соединенных Штатах Америки. В настоящее время в США кроме общеуголовного законодательства, во многих штатах существуют специальные нормативные акты по борьбе с уличными криминальными шайками. В них дается определение шаек, основных видов их деятельности и признаков членства.

Принятию в США законов по борьбе с делинквентными шайками предшествовал всплеск их активности в 1960-е годы. Власти не могли действовать в нерегулируемом законами социальном пространстве. Необходимость принятия законов в свою очередь явилась своеобразным социальным заказом для криминологов и социологов по конструированию соответствующих понятий.

К настоящему времени средства решения этой проблемы мало изменились и сводятся к двум основным группам:

1. Шайка остается в районе и подвергается влиянию цивилизованного общества посредством агитации и работы специалистов по молодежным проблемам. Влияние может оказываться и на все сообщество в целом с целью сглаживания острых углов жизни коммуны и внесения определенного порядка в жестокий и дезорганизованный социальный мир.

2. Второй тип более агрессивен: шайка или многие ее члены отрываются от среды, или среда настраивается враждебно по отношению к шайке. Официальные институты извне при помощи местных организаций стараются установить жесткий контроль за шайками.

Если коррекционные меры содержатся преимущественно в государственных нормативных актах и применяются в административном и уголовном процессе, то превентивная стратегия проявляется в основном в создании и реализации различных программ.

Программы по борьбе с шайками имеют различные цели - от либеральных (реформистские программы по "трансформации ценностей" шаек) - до консервативных (программы подавления шаек). Ранние реформистские программы, придавая особое значение мобилизации местного сообщества и обеспечению возможностей для молодежи, были разработаны для того, чтобы изменить восприятие, позиции членов шаек и ресоциализировать их в "приемлемую" для общества молодежь.

Малая эффективность данных программ привела к тому, что, начиная с середины 1990-х гг., все больше проявляется тенденция перехода от превенции и "лечения" к подавлению. Современные программы пытаются пресечь появление шаек, вовлечение в них и криминальное поведение посредством надзора, в том числе постоянного наблюдения со стороны полиции, и целенаправленного судебного преследования. Чрезвычайно малое внимание уделяется реорганизации сообществ, предоставление членам шаек экономических и социальных альтернатив.

В целом, государство склонно смотреть на шайки сквозь пальцы до тех пор, пока это только возможно, а затем "перегибать палку". Подобная тактика резко ухудшает ситуацию, что способствует сплочению шаек и ужесточению их деятельности.

В нашей стране система социального контроля доказала свою эффективность в двадцатые годы прошлого столетия, ликвидировав шайки беспризорников. В настоящее время такой контроль, осуществляемый школой, комиссиями по делам несовершеннолетних, отделами по предотвращению преступности несовершеннолетних, является крайне неэффективным.

С точки зрения осуществления формального контроля над подростками школа находится вне конкуренции с другими социальными агентами и институтами. Поэтому воспитательная работа должна быть организована в первую очередь в школе. Неспособность школы в большинстве случаев обеспечить эффективный контроль приводит к тому, что подростки выбирают негативные траектории социализации (например, участвуя в деятельности подростковых группировок), а школа передает функции контроля органам МВД. Однако постановка школьника на профилактический учет в подразделениях по делам несовершеннолетних есть не что иное, как "клеймение" их как делинквентов.

Комиссии с большим трудом справляются с обязанностями по рассмотрению конкретных материалов о правонарушениях несовершеннолетних, осуществляя свою работу неквалифицированно и малорезультативно.

Реальная работа ПДН также не соответствует не только требованиям правовых норм, регулирующих данное направление деятельности, но и криминогенной обстановке, складывающейся во многих городах России. Эти органы не владеют методиками работы с группами и не могут оказывать на них практически никакого влияния.

Воспроизводство криминальных организаций (ОПГ) происходит преимущественно за счет молодежи, которая, начиная с подросткового возраста, включается в сферу их деятельности, поскольку многие молодые люди не видят перспектив для достижения материального благополучия и социальной защищенности через социально одобряемые каналы мобильности.

Вместе с тем, органы государственной власти РФ до сих пор не приняли Закона о молодежи, а меры экономического стимулирования предусмотренные Постановлением ВС РФ "Об основных направлениях государственной молодежной политики в Российской Федерации" и Федеральной программой "Молодежь России" не выполняются:

Большее количество молодых людей, либо нигде не работающих, либо "числящихся" в неких обществах с ограниченной ответственностью сторожами, охранниками и т.п., в реальности же пополняющих собой ряды, в лучшем случае, занимающихся незаконной предпринимательской деятельностью, а в худшем -членов организованных преступных группировок. В незаконном бизнесе занята в последние годы весьма значительная часть молодежи - среди рэкетиров, например, несовершеннолетние составляют четвертую часть.

Ключевым в понимании процессов воспроизводства и сохранения устойчивости подростково-молодежных делинквентных шаек является коррупция в органах государственной власти, управления и правоохранительных органах. Имея прочную материальную базу, группировки фактически превращаются в формальные организации и "покупают" многих из тех, кто призван по долгу своей службы с ними бороться. Безнаказанность преступной деятельности, в свою очередь, является причиной романтизации криминальных карьер подростками, которые только вступают в шайки. Обоюдная выгода, получаемая "легальными" и "нелегальными" субъектами, значительно затрудняет борьбу с группировками.

В целом, как в отечественной, так и в мировой науке не отрефлексированы противоречия между относительно новой "делинквентной" действительностью и традиционными формами и методами социального контроля, отсутствием адекватных стратегии и тактики реакции общества на изменения в социальной жизни. В существующей литературе практически нет предложений по организации противодействия вовлечению несовершеннолетних в делинквентные группировки.

В "запущенной" ситуации, которая существует в настоящее время в России, быстрого эффекта в противодействии массовому вовлечению подростков и молодежи в делинквентные группировки достичь невозможно. Стратегически борьба с подростково-молодежными делинквентными сообществами должна осуществляться по трем направлениям: разработка и принятие правовых актов, детально нормирующих проявления преступной активности шаек и регламентирующих деятельность по борьбе с ними; формирование сильной молодежной политики, а также борьба с коррупцией в правоохранительных органах.

Положения диссертации, выносимые на защиту:

- все социологические теории делинквенции можно разделить на три основные группы: функционалистские (социальная дезорганизация, аномия, социальное научение и социальный контроль), конфликтные (классовый и культурный конфликт), а также интеракционистские и феноменологические;

- постмодернисткие попытки "эклектизации науки", в частности, идея "па-радигмального коллажа", ведут к отказу от логики построения научных предметов и, в конечном счете, к саморазрушению научного знания;

- наиболее общим социологическим понятием для характеристики различных подростково-молодежных территориальных групп является "подростковомолодежное сообщество";

- атрибутивными признаками подростково-молодежных сообществ являются территориальность, возрастная близость, незавершенность первичной социализации, разнонаправленная активность, временность существования;

- основными разновидностями подростково-молодежного сообщества, являются уличная (дворовая) компания сверстников и делинквентная территориальная шайка;

- подростковое сообщество является институтом социализации во всех (или большинстве) общественных систем;

- основным функциональным признаком шаек является делинквентная направленность, а структурными - установленная возрастная стратификация, жесткая формальная структура и организация;

- социальный контроль целесообразно рассматривать как процесс, состоящий из ряда стадий: социальное нормирование, социальная фиксация и социальное регулирование;

- меры социального контроля по отношению к делинквентным шайкам должны исходить из более общих положений молодежной политики по отношению к подростково-молодежным сообществам.

Проблема молодежных группировок является чрезвычайно актуальной, и в то же время, малоизученной в отечественной социологической науке. В качестве перспектив дальнейшего исследования автор считает целесообразным продолжить изучение особенностей репрезентативных практик, публицистического и официального дискурса группировок, а также социально-психологических характеристик их членов и т.п. с использованием иных теоретических оснований и методологических рамок.

Список научной литературыСалагаев, Александр Леонидович, диссертация по теме "Теория, методология и история социологии"

1. Теоретические источники:

2. Американская социология. Перспективы, проблемы, методы / Под ред. Т. Парсонса. М., 1972. - 392 с.

3. Грамши А. Тюремные тетради. М., 1989.

4. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991.

5. Дюркгейм Э. Самоубийство. Социологический этюд. М.: Мысль, 1994 -400 с.

6. Зер X. Восстановительное правосудие: новый взгляд на преступление и наказание. М., 1998.

7. Кетле А. О человеке и развитии его способностей, или Опыт социальной физики. М.,СПб., 1912.

8. Коэн А. Отклоняющееся поведение и контроль над ним // Американская социология. М.: Прогресс, 1972. - С. 287-288.

9. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1971. - 153 с.

10. Маркс К. Немецкая идеология / К. Маркс, Ф. Энгельс // К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., Т.З.

11. Мертон Р. Социальная структура и аномия // Социологические исследования. 1992. - №2. - С. 118-124.

12. Организованная преступность в России: теория и реальность / Под ред. Я.Н. Гилинского. СПб., СПбФ ПС РАН, 1996.

13. Прозументов Л.М. Групповая преступность несовершеннолетних и ее предупреждение. Томск, Изд-во ТГУ, 1993. - 144 с.

14. Фрейд 3. Психология сексуальности. Минск: Прамеб, 1993. - 159с.

15. Шибутани Т. Социальная психология / Сокр. пер. с англ. М.: Прогресс, 1969.-535 с.

16. Шиманский А. Три социологические парадигмы // Структурно-функциональный анализ в современной социологии: Информационный бюллетень ИКСИ. №6. Вып. 1. - М., 1968.

17. Шур Э. Наше преступное общество / Пер. с англ. М.'Прогресс, 1977. -326 с.

18. Щедровицкий Г.П. Синтез знаний: проблемы и методы // На пути к теории научного знания. М.: Наука, 1984. - С. 67-69.

19. Энгельс Ф. Анти-Дюринг // К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т.20. - 827 с.

20. Энгельс Ф. Речь на могиле Маркса // К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. Т. 19. -350-351.

21. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М.: Прогресс, 1996. - 344 с.

22. Akers R. Deviant Behavior: A Social Teaming Approach. Belmont, 1985.

23. Akers R. Social learning and deviant behavior: Specific test of a general theory / R. Akers, M. Krohn, L. Lanza-Kaduce, M. Radosevich // American Sociological Review. 1979. - №44. - P. 635-655.

24. Becker H. Outsiders: Studies in the Sociology of Deviance. NY: Free Press, 1973.-215 p.24