автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.01
диссертация на тему: Взаимосвязь доминирования и влияния в функционировании современной государственной власти

Полный текст автореферата диссертации по теме "Взаимосвязь доминирования и влияния в функционировании современной государственной власти"

На правах рукописи

ШВЕЦ ЛАРИСА ГЕОРГИЕВНА

ВЗАИМОСВЯЗЬ ДОМИНИРОВАНИЯ И влияния

В ФУНКЦИОНИРОВАНИИ СОВРЕМЕННОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ

Специальность 23 00 01 - теория политики,

история и методология политической науки

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук

Ростов-на-Дону - 2007

Работа выполнена на кафедре политологии и этнополитики Северо-Кавказской академии государственной службы

Научные консультанты: заслуженный деятель науки

Российской Федерации, доктор экономических наук, профессор Игнатов Владимир Георгиевич

заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор политических наук, профессор Понеделков Александр Васильевич

Официальные оппоненты: доктор политических наук, профессор

Гаман-Голутвина Оксана Викторовна доктор политических наук, профессор Матвеев Роальд Федорович доктор философских наук, профессор Коновалов Валерий Николаевич

Ведущая организация: Московский государственный университет

им. М.В. Ломоносова

Защита состоится «31» января 2008 г. в 10-00 часов на заседании диссертационного совета Д 502 008 02 по политическим наукам при Северо-Кавказской академии государственной службы по адресу 344002, г Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 70, аудитория № 514 С диссертацией можно познакомиться в библиотеке СевероКавказской академии государственной службы. Автореферат разослан «25» декабря 2007 г. Отзывы на автореферат, заверенные печатью, просим присылать по адресу 344002, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 70, к 304

Ученый секретарь

диссертационного совета Агапонов А К

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования. Обращаясь к проблеме власти и ее структуры, мы сталкиваемся не только с множеством определений, концепций, но и стремлением философов, политических мыслителей, ученых найти ее краткую формулу

Однако следует заметить, что по мере, казалось бы приближения к пониманию сущности власти, она удаляется от нас как горизонт И дело не только в сложности и многообразных проявлениях данного феномена, но и в его исторической изменчивости, эволюции Таким образом, проблемы природы, структуры, источников власти относятся к категории вечных или фундаментальных проблем К ним приходится возвращаться и пересматривать казалось бы уже окончательно устоявшиеся положения

Время от времени этому помогают обстоятельные дискуссии, подобные тем, что прошли в политической науке США в 50-70-е годы XX в, которые были инициированы известной работой Р Мил-лса «Властвующая элита» и ответом на нее Р Даля «Кто правит?» Суть спора связана с различной экспозицией власти миллсовской версией концентрации и использования власти узкой стратой, симбиозом экономической и политической элиты, и далевской версией дислерсии властных решений и плюрализма полномочий Дискуссия не привела к «окончательной победе» ни одну из сторон Она лишь показала необходимость разработки новых, неклассических представлений о власти Вместе с тем она способствовала введению в оборот и росту значимости коммуникативных, постструктуралистских концепций и обозначила смещение от субстанционально-атрибутивной к реляционной парадигме в понимании власти

В последние годы в центр внимания политической науки стали выходить проблемы соотношения доминирования и влияния в функционировании современной политической власти, постепенное смещение акцентов с доминационных проявлений к различным способам влияния, разработки технологий властного влияния Данная проблематика актуализируется и в современной России

Несколько лет проведения административной реформы в современной России показали ее сильные и слабые стороны, а также позволили прояснить по крайней мере для «потребителя реформы»

ее идеологию Стержневой стороной этой идеологии оказалось стремление повсеместно выстраивать «вертикаль власти», командно-административную машину, которая действует жестко, однозначно, в соответствии с заложенными в нее программами-регламентами и соподчиненной системой принятия решений

Вместе с этим обозначилась и основная коллизия данной идеологии, связанная с растущим отчуждением человеческого фактора от власти как внутри нее самой, так и вне ее Все это заставляет более внимательно разобраться с самой идеологией реформы. Тем более, что подобные коллизии оказываются не новыми как для отечественной, так и для международной политической практики В частности, серьезные размышления и дискуссии вызвала недавно вышедшая книга Джозефа С Ная «Гибкая власть»1. В ней обсуждаются подобные коллизии, связанные с различной эффективностью той или иной формы власти «Командная власть - способность изменять то, что делают другие (ассоциируемая автором с «жесткой властью» - Л Ш), -может базироваться на принуждении или побуждении, кооперирующая власть (ассоциируемая с «гибкой властью» - Л Ш ) - это способность придавать форму тому, чего хотят, этот тип власти базируется на привлекательности чьих-либо культуры и ценностей»2

Проблема механизмов доминирования и влияния вообще является весьма актуальной проблемой для современной России, претерпевающей грандиозные трансформации политического устройства и экономики Тем более, что на протяжении всей российской истории скрытые воздействия-влияния на государственную власть играли едва ли не решающую роль. С этим нельзя не считаться и сегодня, особенно с учетом, широкомасштабных преобразований, проводимых в России Эти преобразования, наряду с формированием новых институтов публичной политики, заложили базу непубличных воздействий в экономике, политике, духовной сфере

Так, за годы реформ (1991-2007 гг), с одной стороны, значительно сократились масштабы легальной экономики, а с другой - существенно выросла теневая и неформальная экономика. Удельный вес последней вырос до размеров, сопоставимых с легальной экономикой Естественно, что «в тени» появились весьма могущественные и влия-

1 Дж С Най Гибкая власть М -Новосибирск, 2006

2 Там же С 33

тельные группы и лидеры, часть которых хотела бы легализовать свое влияние и занять публичные властные позиции Далеко не все «теневики» могут быть отнесены к сфере криминала Более того, абсолютно большая их часть не относится к нему, а самоутверждается, «ведя игру по своим правилам» и желая именно свои правила утвердить в обществе, опираясь на приобретенную собственность и финансово-экономическое влияние и ведя активный поиск рычагов политического влияния В структурах законодательной, исполнительной, судебной власти происходит формирование различных групп, представляющих власть отнюдь не только в соответствии с существующей законодательной базой, но и по земляческим, корпоративным, родственным и другим неформальным принципам Соответственно и принимаемые этими группами решения реализуют скрытые интересы, которые не только не совпадают с общенациональными, но зачастую прямо противоречат им Феноменология данных процессов и их причины остаются освещенными фрагментарно и далеки от полного понимания

Причем необходимо уточнить, что если механизмы властвования, и прежде всего публичной его формы, получили достаточно широкое отражение в литературе, то проблеме теневого воздействия на власть, на политический процесс не уделялось должного внимания ни в философских, ни в политических, ни в социально-психологических исследованиях

Настоящее исследование посвящено политическому анализу механизмов доминирования и влияния, действие которых проявляется в разных формах политической власти Следует еще раз подчеркнуть, что, в особенности, вопрос о многофакторном воздействии-влиянии на субъекты политической и государственной власти, на политический процесс до сих пор остается нерешенным Если определение и развернутые характеристики понятия «власть» найти не трудно, то столь же детальных определений влияния практически нет ни в философских энциклопедических словарях, ни в энциклопедических словарях по политологии1 Почти ничего не говорят о нем учебные

1 К примеру, характеристики, данные в статье «Влияние» в т 1 Политической энциклопедии (М, 1999 С 212), не привязаны к каким-либо историческим и иным обстоятельствам, не соотнесены и с понятием власти-доминирования, разнообразным характеристикам которой в том же издании отведено более чем в десять раз большее место Исключение пожалуй, составляет лишь монография В И. Власова «Влияние понятие и процесс» (Ростов н/Д, 2002), в которой, правда, недостаточно прослежены взаимосвязи власти и влияния

пособия по политической философии, политической науке, теории государства

Отсутствуют в отечественной науке и монографии по механизмам доминирования и влияния, как в целом, так и применительно к российской действительности. Они продолжают оставаться "terra incognita" в политической и государствоведческой науках и поэтому нуждаются в разработке концептуальных подходов Этого настоятельно требуют и особенности общественного развития, характерные для России начала нынешнего столетия и осложненные острейшими проблемами во всех сферах жизни.

Что такое механизмы доминирования и влияния? Как они возникают и развиваются? Каким образом они обусловлены природой самого человека и политический культурой общества, институтами управления и стереотипами подчинения*? Эти проблемы можно рассматривать только с учетом достижений современной политической философии, политической науки, политической психологии и социологии Теоретических достижений здесь не так уж много

Между тем, установление основных диспозиций, детерминирующих структуру власти, и, вместе с тем, во многом определяющих межэлитные взаимодействия и их динамику, крайне необходимы не только для исследования самой власти, но и ее непосредственного носителя - элит

Определенную эвристическую функцию, связанную с систематизацией сущностных характеристик власти, может выполнить ее морфологический анализ Честно говоря, недостатка в попытках систематизации отдельных характеристик власти ныне нет Достаточно сослаться на фундаментальные работы В Ф Халипова, среди которых прежде всего нужно назвать «Энциклопедию власти»1 Однако сейчас весьма недостает именно морфологически-систем-ных реконструкций феномена власти, в рамках которых просматривается взаимосвязь, взаимопересечение и контрарность ее базовых характеристик

Все вышесказанное обусловливает актуальность научной разработки проблемы взаимосвязи механизмов доминирования и влияния

Степень разработанности проблемы До настоящего времени и институциональный анализ, уходящий корнями в классическую политическую мысль, и поведенческий (бихевиористский) подход,

1 Халипов В Ф Энциклопедия власти М , 2005 -1056 с

сформировавшийся в политологии в 60-х гг 20-го столетия, концентрировали свое внимание на проблемах власти и властеотношений, то есть фактически на различных аспектах властного доминирования И в принципе это было объяснимо - сложнейшие механизмы власти, социальной, политической, государственной требовали к себе пристального внимания.

Вследствие этого активность сил, стоящих за спиной официальных правителей, зачастую оказывалась вне поля зрения исследователей Исключение составили лишь отдельные произведения зарубежных авторов.

Одним из первых обратил внимание на механизмы влияния выдающийся французский политолог М. Дюверже Определяя предмет политической науки, он указал, что, изучая власть, нельзя оставлять в стороне влияние Поэтому хотя «власть» и «влияние» близкие, но отнюдь не тождественные понятия С точки зрения М Дюверже, всякая власть, осуществляемая в обществе, предполагает влияние, однако не всякое влияние может рассматриваться как власть в строгом смысле слова

Великий английский мыслитель Б Рассел в своей известной работе «Власть», примерно тогда же указал, что в любой большой организации имеются люди, способные влиять на лидеров обладающих властью, посредством личных средств

Представители бихевиористского подхода Г Лассуэлл и А Кап-лан подчеркнули, что влияние отличается от власти отсутствием угрозы применения санкций

В 60-х гг прошлого века в зарубежной политической науке появляются работы, непосредственно посвященные данной проблеме Это книга Р Даля «Анализ влияния в местных сообществах», работа Э Бэнфилда «Политическое влияние»

В дальнейшем интерес к влиянию проявлялся в основном в работах феминистского направления, которые подвергали серьезному анализу многие важные понятия политологии и в том числе политическое влияние Примером может служить работа Н Хартсок «Деньги, секс и власть»

Значительный вклад в решение данной проблемы был сделан в работах по социальной психологии Особо следует выделить такие произведения западных авторов, как С Московичи «Социальное влияние и социальное изменение», Ф Зимбардо и М Ляйпе «Соци-

альное влияние», Р. Чалдини «Психология влияния», а также фундаментальную работу Дж. Пфеффера «Власть и влияние: политика и управление в организациях»1.

В России трудов, касающихся властного доминирования, было не мало Среди них особо следует выделить фундаментальную работу, впервые введшую в активный оборот целую систему анализа различных проявлений власти - «Власть- очерки современной политической философии Запада» (М, 1989), а также монографии ГА. Белова «Институциональная система политической власти» (М., 1992), А А Дегтярева «Политическая власть как регулятивный механизм социального общения (М., 1996), А.И Демидова «Власть в единстве и многообразии ее изменений (М, 1995), Ю А Дмитриева «Соотношение понятий государственной и политической власти» (М., 1995); М.В Ильина и АЮ Мельвиля «Власть» (М, 1997); В.В. Краснова «Социально-психологический механизм политической власти» (М., 1991), Б.Н Краснова «Теория власти и властных отношений» (М, 1991); ВЕ Чиркина «Основы государственной власти» (М, 1998); В Ф Халипова «Власть Основы кратологии» (М, 1991); В.Г Ледяе-ва «Власть: концептуальный анализ» (М., 2000), ИН. Гомерова «Структура и свойства власти» (Новосибирск, 2000), А Н. Данилова «Социология власти» (Минск, 2001), Ф И. Шамхалова «Собственность и власть» (М, 2007) и др2

В то же время трудов, непосредственно посвященных проблемам влияния, за исключением монографии В И Власова «Влияние-понятие и процесс» (Ростов н/Д, 2002), написано не было. Хотя интерес к этому феномену просматривается в работах Ф М. Бурлацкого и А А Галкина «Современный Левиафан» (М, 1985), К.С Гаджиева «Политическая философия» (М, 2000), А А Дегтярева «Основы политической теории» (М, 1998), А В. Дмитриева и В В Латынова

1 Мы не указываем точные издательские данные указанных работ, поскольку они вышли в нескольких изданиях, к тому же имеется весьма значительный зазор между временем выхода оригинального издания и его русского перевода Так русское издание работы Дж Пфеффера вышло в 2007 г, а ее оригинальное издание выпущено в свет в 1992 г

2 Кроме указанных монографических изданий по проблемам власти защищено значительное число кандидатских и ряд докторских диссертаций Среди них В В Крамник «Технология власти политико-психологические механизмы» Дисс докт полит наук СПб, 1995, В И Буренко «Политическая власть как объект социального регулирования» Дисс докт полит наук М, 2000 В В Меньшиков «Власть и властные отношения теоретико-методологический аспект» Дисс докт полит наук Краснодар, 2005

«Массовая коммуникация пределы политического влияния» (М, 1993).

Особо следует отметить тот аспект взаимодействия власти, доминирования и влияния, который реализуется в неформальных и непубличных формах

Что касается фундаментальных исследований природы, структуры, функций власти , то здесь о природе тайной власти, теневой власти существуют лишь косвенные упоминания Между тем, природе скрытого, теневого влияния на кратические процессы уделяется внимание в политической элитологии В частности, следует вновь упомянуть многолетний спор между представителями таких разных течений, как Р Миллс и Р Даль, приведший к постановке проблемы соотношения формального субъекта власти и реального носителя властных полномочий и их функций, которые вовсе не совпадают

Определенное внимание к неформальному аспекту осуществления политической власти было проявлено в работах неоинститу-ционалистов, в частности Д Марча и Д Олсена2

В реальной постановке проблема теневой власти и влияния и теневизации власти оказывается также в кругу вопросов, связанных с механизмами и технологиями осуществления власти И здесь важную роль играют работы Р Миллса, Р Даля, П Бакрача, М Баратца, С Лукса, Н Лумана, М Фуко3, положивших начало этой проблематике4 В отечественной литературе этому посвящено лишь несколько работ, в частности, монография И А Исаева, в которой разрабатываются герметические аспекты власти, применительно к античности, средневековью и периоду Ренессанса5, а также диссертационные работы В А. Воронова и В П Воротникова Однако особенности и причины теневизации современной политической власти с точки зрения детерминантов власти и здесь почти не обсуждаются

1 См Власть очерки современной политической философии Запада М, 1989, Ледяев В Г Власть концептуальный анализ М , 2000, Философия власти М , 1993

2 March J, Olsen J Rediscovering Institutions The Organizational Basis of Politics N -Y -London, 1989

3 См Луман H Власть M, 2001, Фуко M Воля к истине M , 1996, Миллс Р Властвующая элита М, 1959

4 См Дегтярев А А Основы политической теории М, 1998, Мухаев Р Т Хрестоматия по теории государства и права, политологии, истории политических и правовых учений М , 2000 С 54-56

3 Исаев И A Politica heiraetica Скрытые аспекты власти М, 2002

Резюмируя сказанное об освещении основных аспектов власти в современных политико-философских и социально-гумани-тарных исследованиях и, в частности, о взаимосвязи власти, доминирования и влияния, подчеркнем ряд важных тенденций, наметившихся здесь в последние годы

Прежде всего, нужно отметить тенденцию расширения круга субъектного ряда - носителей властных воздействий и исследования их специфических проявлений во властеотношениях. Речь идет не только о сопоставлении эгалитарного и элитарного подходов к власти, но и о выявлении потенциала влияния на власть и, вместе с тем, о возможностях модификации власти со стороны масс - так сказать субъективизации традиционного объекта власти В особенности актуализировалась данная проблема в связи с широким применением технологий ненасильственного воздействия на власть, а также с современной практикой «цветных» революций. С другой стороны, значительно расширены представления о специфических проявлениях доминирования и влияния, которые дали в последние годы тендерные исследования Об этом прямо пишут авторы фундаментальной работы «Политическая наука: новые направления» (М,, 1999. С. 463 / К этому нужно добавить тенденцию расширения исследований, связанных со спецификой проявлений властеотношений в различных цивилизационных и культурных условиях, на что, в частности, указывает Дж Пфеффер «При кросскультурном анализе власти важно не переносить безоговорочно на другие культуры те же индикаторы, которые мы используем для Соединенных Штатов, или по крайней мере не интерпретировать их в той же манере»2.

Показательна также вполне проявившаяся тенденция пролонгированных исследований генезиса власти и обращение к феномену правласти - проявлениям доминирования и влияния в архаической человеческой и животной этологии3.

1 См также ряд работ, посвященных экспликации специфики отечественной власти Например Макаренко В П Русская власть (Теоретико-социологические проблемы) Ростов н/Д. 1998, Пивоваров Ю С Русская политическая традиция и современность М, 2006

2 Пфеффер Дж Власть и влияние Политика и управление в организациях М,2007 С 92

^ См Гочьцман МЕ Социальное доминирование и социальная социализация частные проблемы и общие принципы // Системные принципы и этологические подходы в изучении популяций Пущино ] 984

Комплекс данных новых направлений исследований подталкивает к поиску более объемных и многофакторных моделей власти, в которые могли бы быть вписаны уже известные и новые структурные ее характеристики, что в итоге может позволить интерпретировать власть не только в рамках двух- и трехранговой матрицы', но и матриц власти более высоких рангов

Все выше названные труды показывают, что несмотря на значительный прогресс в исследовании властных механизмов, проблема, заявленная в нашем исследовании, изучена недостаточно

Объектом исследования выступает власть как социально-политический феномен в ее многообразных проявлениях

Предметом исследования являются структурные составляющие политической власти и детерминирующие их базовые взаимосвязанные отношения доминирования и влияния

Основной целью исследования выступает рассмотрение основных теоретических подходов и анализ процесса практической реализации механизмов политического доминирования и влияния, условий их осуществления, функций, форм, ресурсов, средств и методов в современном политическом процессе

Задачи исследования:

- анализ основных теоретических подходов к анализу механизмов доминирования и влияния в контексте политической власти,

- построение многопараметрической модели власти и выявление в ее рамках взаимосвязи механизмов властного доминирования и влияния,

- контекстуальное определение доминирования и влияния применительно к системе современной государственной власти, выявление их властного и управленческого потенциала,

- сопоставление механизмов воздействия политической конкуренции и социально-политической консолидации субъектов политического процесса на соотношение властного доминирования и влияния,

- репрезентация теневых проявлений политической власти и условий ее формирования,

- анализ девиационных форм доминирования и влияния в условиях их неоптимальных сочетаний,

' См Соловьев А И Власть и управление в структуре государственного регулирования // Человек Сообщество Управление Краснодар, 2006 № 4, Дегтерев А А Основы политической теории М , 1998 С 50-53

- выявление конструктивных и оптимальных форм взаимосвязи властного доминирования и влияния;

- рассмотрение специфики взаимодействия механизмов властного доминирования и влияния в российских условиях и вычленение причин воспроизводства неоптимальных способов их взаимосвязи,

- анализ процессов и результатов современного административного реформирования в современной России в контексте взаимосвязи властного доминирования и влияния;

- выявление возможностей применения в системе современной государственной власти партисипативных форм управления и руководства, разработка рекомендаций, оптимизирующих проведение административной и политической реформ.

Методологической основой исследования выступают политические и социально-философские принципы изучения политических явлений и процессов, используемые в рамках институциональной и поведенческой парадигм При разработке и обосновании выдвигаемых положений применяется сравнительно-исторический анализ. Он позволяет изучать социальные и политологические явления и процессы как в тесной связи с исторической обстановкой, в которой они возникли и действуют, так и в их качественном изменении на различных этапах.

Именно данный метод делает возможным выявить и проанализировать основные аспекты социально-политического влияния К тому же сравнительно исторический анализ помогает определить однотипность и разнородность сравниваемых объектов Он незаменим и при освоении эмпирического материала

Были также задействованы, применительно к данной проблеме, регулятивы и базовые результаты цивилизационного, тендерного, этологического подходов в общем контексте взаимосвязи исторического и структурного анализа

Предметные задачи и особенности объекта исследования потребовали применения также разработанных в современной политической теории системного и структурно-функционального способов интерпретации власти, предложенных в работах Т Парсонса, Д Истона, Г Алмонда, М Крозье и др , представляющих власть в качестве особенного интегративного свойства социальной системы, а также подходов к власти, разрабатываемых в современной политической элитологии (Ч Миллс, М Баратц, С Лукас) и политическом

неоинституционализме (Д Марч, Д. Олсен, С Хантигтон), и крато-логических идей М Фуко

Вместе с тем автор опирается на исследовательские подходы зарубежных и отечественных ученых, относящиеся к изучению неформальных социальных отношений, социологии организации и управления, а также парадигмальные положения деятельностного подхода в социальной теории, нашедшие отражение в работах М Арчера, А Гидценса, П Штомпки, Ю Л Качанова, В В Радаева, Р Л Рыбкиной, И Клямкина, Л Тимофеева, С П Перегудова и др

Научная новизна диссертационного исследования определяется методологической и теоретической концешуальной неразработанностью категорий «механизм политического доминирования» и «механизм политического влияния», неисследованностью целого ряда акцентов онтологии доминирования и влияния (социальной, политической, государственной); актуальностью разработки проблемы доминирования и влияния в целях анализа противоречий современного российского общества, необходимостью развития междисциплинарного подхода в рамках глубинного научного исследования системы власти, т е связана с каждым элементом теоретической конструкции диссертационной работы

Научная новизна диссертации связана с изучением круга проблем доминирования и влияния в сфере государственной власти, что дает возможность раскрыть эту новизну в следующих онтологических и аксиологических ракурсах.

— осмысление проблемы механизмов влияния и доминирования осуществлено на основе интегративного исследования политических, социальных, психологических и культурных предпосылок власти Сущность, функции и основные виды механизмов доминирования и влияния раскрыты и теоретически проанализированы с позиций системного анализа,

— на основе построенной многопараметрической «матрицы власти» выявлена детерминирующая по отношению к структурным компонентам политической власти роль взаимосвязи властного доминирования и влияния,

— показана связь властного доминирования и влияния применительно к другим компонентам власти,

- зафиксировано понятийное и смысловое содержание политического доминирования и влияния, в том числе применительно к таким терминам, как «властная вертикаль» и «властная горизонталь»;

- представлена типология политического влияния;

- выявлена основная тенденция развития взаимодействия властного доминирования и влияния в современных условиях, связанная со смещением акцентов с первого на второе;

- рассмотрено воздействие процесса политического конкурирования на демонополизацию властного доминирования и поддержку, и утверждение технологий политического влияния,

- проанализированы девиационные проявления властного доминирования, связанные с монополизацией власти и властного влияния, приводящие к утверждению различных проявлений теневой власти,

- выявлены конструктивные формы властного влияния и доминирования, опирающиеся на партисипативные методы и технологии воздействия и управления и определены условия их эффективности,

- показана специфика взаимосвязи механизмов властного доминирования и влияния в российских политических процессах, проявляющиеся в абсолютизации различных форм доминирования, с одной стороны, и культивировании разнообразных проявлений теневой власти, с другой;

- проанализирован ход и результаты современной административной и политической реформ в России Показано преобладание мер в укреплении «вертикали власти» и недооценки «горизонтали власти» в процессе реформирования. Высказаны рекомендации, способствующие оптимизации взаимосвязи «вертикальных» и «горизонтальных» параметров власти

Диссертационное исследование, осуществленное в соответствии с изложенным актуальным контекстом проблем, целью, задачами и рассмотренными выше теоретико-методологическими основами анализа, позволило сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:

1 Система категориальных оппозиций, характеризующих сложную структуру власти и властеотношений («господство - подчинение», «контроль - влияние», «управление - давление», «руководство - исполнение» и др ), может быть систематизирована в рамках многопараметрической «матрицы власти»

На пересечении взаимно-контрарных характеристик высвечиваются интегративные качества власти Часть из них достаточно хорошо изучена и охарактеризована, а часть описана неполно, фрагментарно, и не вполне бывает ясно в какой связи с другими, более изученными, находятся эти слабоизученные качества К числу таких недостаточно проанализированных, но базовых характеристик власти отнесем и «доминирование», и «влияние»

В условиях демократического процесса проявляется детерминирующая роль категориальной системы «доминирование - влияние» как базисной в формировании основных проявлений власти

2 В современной политической лексике аспект властного доминирования в функционировании власти обозначается термином «властная вертикаль» В понятийном ключе в «доминировании» отражается прежде всего момент обладания властью, с ним связаны такие проявления власти, как подчинение (господство), контроль, санкции и право на их применение Для доминирования характерно стремление к четкой институционализации и регламентации «права на власть», монопольному закреплению доминантного положения

3 Аспект властного влияния в политической лексике чаще всего обозначается термином «властная горизонталь». В понятийном ключе во «влиянии» отражается прежде всего момент оптимального распределения и использования ресурсов, культурно-символического и психологического воздействия, регулирования отношений и поведения с взаимодействующей стороной в русле собственных целей и ценностей Для влияния не требуется обязательной институционализации и регламентации и характерно стремление не к монопольному, а состязательно-игровому контексту отношений

4. Механизм политического властного доминирования заключается в возможности каждого его звена заставить нижестоящее звено выполнить определенные решения При этом особую значимость имеет поддержание способности всех уровней выше названного механизма (государственного механизма) вырабатывать оптимальные решения в рамках осуществляемого руководством государства стратегического курса Если политическая власть - это источник стабильности или перемен, то механизм доминирования - это механизм ее удержания и воспроизводства властного положения

5 Механизм политического влияния - это волевое общественное отношение, которое выражается в способности субъекта оказы-

вать давление на объект с целью достижения определенного результата посредством авторитета, угрозы, подкупа и других средств преимущественно манипулятивного воздействия Существенное различие в природе доминирования и влияния, обусловленное организационными ресурсами и функциональными средствами осуществления, заключается в том, что первое различается в парадигме «цель — средство», а второе - в парадигме «намерение - результат», относительно которых и оценивается их эффективность

Типологическая модель политического влияния включает следующие аспекты типологизации:

a) в соответствии с избираемыми путями реализации «открытое - закрытое», «прямое - опосредованное», «традиционное - мо-дернизационное»;

b) в соответствии с используемыми средствами реализации ментальное, силовое, теневое;

c) в соответствии с применяемыми методами и технологиями вербальное, психоэмоциональное, суггестивное, социально-ролевое

6. Взаимодействие механизмов доминирования и влияния в структуре современной политической и государственной власти характерно смещением акцентов с властного доминирования к властному влиянию, что объективно обусловлено происходящими глобальными сдвигами в социальной структуре в сторону структур сетевого общества; усилением социально-политической динамики, обусловленной массовым переходом к отношениям конкурентной демократии, нарастанием символической и инновационной составляющих в политических, экономических и социальных отношениях; возрастанием инструментальных функций власти применительно к человеческому капиталу

Указанные детерминанты обусловливают поиск новых концепций государственной власти, в рамках которых механизмы влияния преобладают над механизмами доминирования («глобальная власть», «гибкая власть», «государственный менеджмент» и др)

7 Дисгармония и абсолютизация одного из аспектов во взаимодействии механизмов властного доминирования и властного влияния применительно к государственной власти приводят, с одной стороны, к таким политико-девиационным формам, как государственный тоталитаризм, а, с другой, - к абсолютному преобладанию

непубличной и теневой власти и дисперсизации центров властного воздействия

8 Гармонизации взаимодействия механизмов властного доминирования и влияния способствует развитие отношений и культуры политической состязательности и конкуренции, создающей возможности для обновления институтов, групп и лидеров, причастных к власти и формированию политического рынка В то же время абсолютизация аспекта конкурирования в ущерб аспекту социального и политического консолидирования (создающему противовесы абсолютизации властного доминирования), приводит к отчуждению власти и развитию девиационных форм властного влияния

9. Основным каналом институционализации и развития публичных форм политического влияния выступают технологии партисипации властного воздействия Основными условиями развития партисипатив-ных форм и методов в государственном и политическом управлении являются демократизация социально-политических отношений, ориентация общесоциальных и отраслевых целей в государственном управлении на развитие факторов человеческого потенциала, развитие организационной культуры и переход от бюрократически-иерархического к адаптивному ее типу

Основной контекст, способствующий укоренению партисипа-тивных методов и подходов, связан с развитием государственно-общественных и общественно-государственных форм партнерского типа

Логика развития партисипативных форм предусматривает продвижение от рекомендательно-совещательного участия к ограниченно-распорядительному (долевому) и, далее, к паритетно-тактическому и паритетно-стратегическому применительно к соучастникам властно-партисипативного процесса.

Развитие партисипативных методов в структуре властеотноше-ний в итоге позволяет подойти к сочетанию методов государственного администрирования и демократических практик управления, ведущее в итоге к укреплению связей государственной власти с институтами гражданского общества

10 Особенности взаимосвязи доминирования и влияния в структуре государственной власти России в ее истории и в современном воплощении связаны с абсолютно преобладающей тенденцией к властному доминированию, порождающей в разные периоды

различные формы авторитаризма и тоталитаризма Исторически не сформировавшиеся структуры гражданского общества и общественно-государственные формы сотрудничества и партнерства приводят к воспроизводству различных монопольных форм государственного и политического доминирования

В целях демонополизации данного положения необходима кропотливая работа по созданию различных форм государственно-общественного сотрудничества, политического участия, развитию правовой и организационной культуры общества, развитию местного самоуправления, которые могут создать необходимые условия для гармоничного сочетания публичных форм взаимодействия властного доминирования и влияния

Определенным этапом на этом пути могут стать и мероприятия политической, административной, судебной реформы в современной России

Меры по осуществлению данных реформ должны быть направлены не только на выстраивание властной вертикали и четкой чиновной иерархии, но и дополняться мерами по выстраиванию «горизонтали власти» Речь идет и о макроаспекте — выстраивании отношений госуправления и госслужбы с институтами гражданского общества и их переводе в открытый и публичный режим, а также и о микроаспекте - развитии «внутрипроизводственной демократии» в системе современного государственного управления

Научно-практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы позволяют углубить теоретические представления в области политической философии, политической социологии и политической психологии, стимулируя дальнейшие исследования проблем, связанных с формальным и неформальным, открытым и скрытым воздействием на публичную власть и политический процесс. Разработана модель глубинного, комплексного изучения механизмов доминирования и влияния, которая может быть использована как для конкретного политического анализа и корректировки деятельности политиков, так и в преподавании политической философии, политологии, социологии, теории государственного управления

Апробация работы. Основные положения докладывались на международных конференциях и симпозиумах- «Региональная государственная служба» (Ростов н/Д, 1995), «Вертикаль власти

проблемы оптимизации взаимодействия федерального, регионального и местного уровня власти в современной России» (Ростов н/Д, 2001), «Взаимодействие уровней власти в условиях федерализации (опыт России и Германии)» (Ростов н/Д, 2002), «Государственный аппарат и политические реформы в России и Германии» (Ростов н/Д,

2006), «Административная реформа, пути оптимизации взаимодействия органов власти и гражданского общества в полиэтничном регионе» (Ставрополь, 2007), «Элиты и будущее России взгляд из регионов» (Ростов н/Д, 2007); «Демократия УБ бюрократия» (Москва,

2007) и др

Теоретические положения и рекомендации опубликованы в 3 индивидуальных монографиях и 9 коллективных монографиях, 9 учебных пособиях, 7 статьях в ведущих журналах и 15 других публикациях

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре политологии и этнополитологии Северо-Кавказской академии государственной службы

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, шести глав, заключения общим объемом 267 страниц, содержит 23 таблицы и 1 схему Список литературы включает 401 наименование.

II. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, освещается степень ее разработанности, определяются цели и задачи исследования, его объект и предмет, рассматриваются теоретико-методологические основы исследуемой проблемы, эмпирическая база и источники, фиксируется научная новизна и положения, выносимые на защиту

В первой главе «Власть, доминирование, влияние: политические концепции и политическая практика» анализируются теоретико-методологические подходы и модели доминирования и влияния в их соотношении с категориями власти и политической власти Рассматривая сложившиеся подходы к власти в рамках инструментально-силового, структурно-функционального, реляционного, бихевиористского, интеракционистского, коммуникативного и постмодернистского подходов, диссертант подчеркивает, что данные

интерпретации власти могут рассматриваться не только как исключающие друг друга, но и как подчеркивающие многомерность, многозначность этого политического феномена.

В современной политической науке как раз обращается внимание не только на продолжение развития уже сформировавшихся па-радигмальных подходов к власти, но и на попытки их объединения, синтеза. Диссертант солидарен с известным отечественным исследователем проблемы власти В.Г. Ледяевым, который, выделяя два основных традиционных подхода к власти первого (Т. Гоббс, М. Ве-бер, X Ласуэлл, Р. Даль, С. Луис), рассматривающего власть как конфликтное асимметричное отношение между людьми, в котором одни имеют возможность реализовать свои интересы за счет других, и второго (Л. Альтуссер, Т Парсонс, X. Арендт, Ю Хабермас, М. Фуко), где власть интерпретируется как коллективный ресурс, принадлежащий не отдельным индивидам и группам, а коллективам людей и обществу в целом, обращает внимание на то, что в итоге в настоящее время предпринимаются попытки синтеза подходов (Т Болл, С. Клегг, Э. Гидденс, Дж. Скотг)1, хотя и с рядом оговорок

Между тем, и в отечественной политической науке такого рода попытки начали предприниматься еще в конце 80-х гг. XX в авторами известной работы «Власть: очерки современной политической философии Запада» (М, 1989), где подчеркивалось, что попытки концептуализации власти, системного ее моделирования укладываются в рамки трех операциональных разрядов: «власть как влияние», «власть как контроль над значимыми ресурсами через обладание», «власть как контроль над значимыми ресурсами через обладание с ограничениями»2 Данные операциональные разряды приводились к сопряжению с соответствующими исходными для концептуализации характеристиками власти (основания власти, процесс осуществления власти, проявление власти, основания для распределения власти среди субъектов и т д )3

Это была одна из первых попыток создания «матрицы власти» Ее ограниченность, с точки зрения диссертанта, заключалась в том, что здесь не вполне состоялась попытка «атомизации» власти, выделения ее базовых инвариантных компонентов, которые не обяза-

' Ледяев В В Политическая власть / Политология Лексикон М . 2007 С 338

2 Власть очерки современной политической философии Запада М,1989 С 143

3 Там же

тельно в полной мере воспроизводятся во всех формах власти, но так или иначе (хотя бы скрыто) в них присутствуют

В более поздних работах стал использоваться двухпараметри-ческий (АМ. Старостин, А.И Соловьев)1 и трехпараметрический подход к моделированию власти и властных отношений (А А Дяг-терев)2

Соглашаясь с методологией подхода, предлагаемой выше названными авторами, диссертант подчеркивает, что, имея в виду достаточно большое число базовых параметров, характеризующих власть, целесообразнее говорить о построении так называемых «матриц власти», в рамках которых удается осуществить более полную реконструкцию феномена власти Именно в «матрице власти» просматривается взаимосвязь, взаимопересечение и контрарность ее базовых характеристик К тому же, «матричные отношения», репрезентирующие власть, позволяют избежать часто встречающихся случаев, с одной стороны, отождествления власти с одним из своих атрибутов (например, с господством или руководством), а, с другой стороны, их противопоставления как целого-части (например, власть-влияние)

В рамках рабочих определений и подходов диссертант предлагает «большую матрицу власти» и «малую матрицу власти», основывающиеся на выделении взаимно-контрарных атрибутов власти и включении их в соответствующую «матрицу власти» На пересечении взаимно-контрарных характеристик высвечиваются интегратив-ные качества власти. Часть из них достаточно хорошо изучена и охарактеризована, а часть описана неполно, фрагментарно, и не вполне бывает ясно в какой связи с другими, более изученными, находятся эти слабоизученные качества.

В рамки «малой матрицы власти» следует включить 15 наиболее часто называемых и используемых в теоретическом и прикладном анализе атрибутов власти (см табл 1)

1 См Старостин А М Эффективность деятельности государственной власти и управления Ростов н/Д, 2006, Соловьев А И Власть и управление в структуре государственного регулирования // Человек Сообщество Управление Краснодар 2006 № 4

2 Дягтерев А А Основы политической теории М , 1998

Таблица 1

5-параметрическая матрица власти (малая матрица власти)

х. Базовые господ- руко- авторитет суве- контроль

N. характе- ство водство рен-

\фИСТИКИ ность

Контрарные^

свойства

Подчинение Доминирование

Исполнение Управление

Поддержка Доверие (легитимность)

Зависимость Влияние

Ответственность Санкции

Более развернутый вариант представляет 10-параметрическая матрица власти, рассматриваемая в диссертации

Обращаясь прежде всего к 5-параметрической «матрице власти», дабы оптимизировать последующую репрезентацию власти и властных отношений, диссертант подчеркивает значимость не только бинарных отношений, зафиксированных в матрице (господство-подчинение, руководство-исполнение), в которых сопряжены более простые свойства власти, но и их более сложные - тетрарные комбинации. Наиболее распространены такие их варианты, которые замкнуты на отношения «управление - доминирование» (см А И. Соловьев); «влияние - доверие»; «доминирование - влияние», «управление - влияние», «доминирование — санкции», «управление - санкции» и др (всего 10 тетрарных отношений).

С помощью названных тетрарных комплексов, где сопряжены по 4 простых компонента власти, удается осуществить более детальный анализ властных проявлений, в особенности, если каждый из компонентов в своих взаимодействиях с другим, получит дополнительные характеристики (например, «господство», как абсолютное

или слабо выраженное, а исполнение как полноценное, адекватное или недобросовестное, низкого уровня)

Кроме того, следует подчеркнуть, что в реальной практике властного функционирования интегративные свойства власти, зафиксированные в 5-параметрической матрице власти, реализуются, опираясь на собственные алгоритмы или технологии Иными словами, проекции власти, реализуемые в управлении, доминировании, влиянии, доверии (легитимности), санкциях опираются на различные виды властных алгоритмов К примеру, управление реализуется через систему технологий, включающих разработку и принятие решений, создание условий для его реализации, осуществление контроля за ходом реализации, оценку результатов выполнения и санкции за невыполнение или некачественное исполнение

Своя система властных технологий и алгоритмов характерна для обеспечения легитимности1 и других интегративных качеств власти

Как показывает анализ властных отношений, та или иная степень их определенности зависит от экономических, социальных, юридических, административно-силовых, культурно-информационных и ценностных оснований и ресурсов власти, которые создают тот или иной конкретный контекст, в котором находится «матрица власти»

В контексте предложенной матричной модели власти анализируются такие ее базовые характеристики, как доминирование и влияние, взаимодействие которых приобретает в современных политических условиях наибольшую значимость среди других характеристик власти

Диссертант подчеркивает, что сущность механизма политического доминирования заключается в возможности каждого его звена заставить нижестоящее звено выполнять определенные решения Очень важно поддерживать способность всех уровней выше названного механизма (в конечном счете, это государственный механизм) вырабатывать оптимальные решения в рамках осуществляемого руководством государства стратегического курса Если политическая власть - это источник стабильности или перемен, то механизм доминирования (властвования) — это механизм управления этими базовыми состояниями

'См ДибировА-НЗ Теория политической легитимности М , 2007 С 160-177,218-241

Сам по себе механизм властного доминирования распадается на три плоскости:

1) символическую (отношения «господства» и «подчинения» в соответствии с ценностями общества, поддерживающие легитимный порядок);

2) структурную (отношения «контроля и влияния», связанные с регулированием ресурсов и распределением властных полномочий, функций и зон взаимодействия между элементами политической системы);

3) инструментальную (отношения «управления и давления», определяющие средства и способы взаимного действия встречных процессов руководства людьми и давления гражданского общества).

Механизмы властного доминирования предполагают свои алгоритмы и технологии реализации в разных ценностных и политических контекстах У них есть свои особенности и проявления в условиях демократизации, а также свои средства обеспечения выживаемости системы, в которой реализуются управленческие функции.

Подчеркивается, что важным моментом является развитие процесса иерархизации структур механизма доминирования Вместе с тем, в результате обнаруживается стремление каждого звена иерархии к самостоятельности и обособленности Отрицательным последствием иерархизации является усиление бюрократического злоупотребления властью в процессах принятия решений

Что касается сущности политического влияния, то оно характеризуется способностью субъекта оказывать давление на объект с целью достижения определенного результата посредством авторитета, угрозы, подкупа и других средств преимущественно манипулятивно-го или суггестивного воздействия. Существенное различие в природе доминирования и влияния, обусловленное организационными ресурсами и функциональными средствами осуществления, заключается в том, что первое различается в парадигме «цель - средство», а второе - в парадигме «намерение - результат», относительно которых и оценивается их эффективность

Типологическая модель политического влияния включает следующие аспекты

а) в соответствии с избираемыми путями реализации «открытое - закрытое», «прямое - опосредованное», «традиционное - мо-дернизационное»,

b) в соответствии с используемыми средствами реализации, ментальное, силовое, теневое,

c) в соответствии с применяемыми методами и технологиями вербальное, психоэмоциональное, суггестивное, социально-ролевое

Характеризуя взаимодействие механизмов доминирования и влияния в структуре современной политической и государственной власти, диссертант подчеркивает тенденцию смещения акцентов с властного доминирования к властному влиянию

Во второй главе «Динамика взаимодействия властного доминирования и влияния в условиях политической конкуренции и политической солидарности» диссертант, опираясь на изложенные в первой главе теоретические подходы, анализирует проявления политического доминирования и влияния в условиях преобладания в обществе конкурентных или солидарных начал

Анализ конструктивных и нонконструктивных форм доминирования и влияния, и прежде всего в политическом влиянии, механизмы которого развиваются в современных условиях более интенсивно, следует выделить не только момент статики, но и динамики Дело в том, что в условиях инновационного общества влияние вообще и политическое, в частности, быстро меняется во времени, эволюционирует И основной средой, в которой протекает процесс изменения влияния в структуре власти, выступает конкуренция

Конкуренция не только меняет (порой весьма быстро) структуру влияния, но и модифицирует (хотя и медленнее) структуру доминирования

Вместе с тем обращается внимание на важность изучения соотношения солидарных и конфликтных начал в условиях разного типа социальных сред и процессов

Подчеркивается, что дилемма «консенсус» и «конфликт» относится к числу основных парадигмообразующих в социальной науке На это обращает внимание один из ведущих современных социологов Э Гидденс1

Противопоставление теорий консенсуса (солидарности) и конкуренции (конфликта) в обществе началось еще с одного из основоположников научной социологии Э Дюркгейма

1 См Гидденс Э Социология М, 2005 С 575-576

В настоящее время исследования солидарных отношений связываются с условиями конституирования в обществе таких социокультурных универсалий, как гуманизм, толерантность, альтруизм, ненасильственные действия, политкорректность и т п

Вместе с тем, как отмечает Э. Гидденс «различие между двумя теориями - теорией, исходящей из консенсуса между членами общества, и теорией, идущей от противостояния между членами общества, и по-видимому, не столь глубоко, как это кажется1.

В связи с этим можно предположить, что естественны такие типологические социальные системы, где преобладающей стороной выступает либо консенсусная сторона, либо конкурентная (конфликтная), но, тем не менее и в том, и в другом случае данные состояния, выступающие как норма в рамках каждой отдельной системы, видятся дисфункцией в рамках другой

В качестве таких типологических социальных систем выступают традиционное общество, с одной стороны В нем доминирует в качестве базовой ценности и установки - стабильность, что обусловливает культивирование механизмов солидаризации через установление жесткой социальной иерархии и политического доминирования

С другой стороны, в современном (индустриальном и постиндустриальном) обществе в качестве базовой ценности и установки доминирует ориентация на высокую социальную динамику, обеспечиваемую конкуренцией во всех основных видах отношений Конкуренция может рассматриваться как конфликт низкой интенсивности, развивающийся в особым образом институализированной социальной среде, не позволяющей перейти конфликту на более высокий уровень интенсивности и поддерживающий общественно легитимные условия состязательности Культивирование механизмов конкуренции обеспечивает конституирование таких ценностей, как свобода личности и приоритет (паритет) индивидуальных интересов над групповыми, социальная динамика и инновации

Вместе с тем, конкуренция, состязательность становится воспроизводящимся процессом лишь постольку, поскольку органически включает элемент солидарности, консенсуса, который основывается на а) общем признании основных правил и условий состязательности, б) наличии независимых арбитров (институтов) и санкций за

1 См Гидденс Э Указ соч

нарушение условий состязательности, в) разрушение привилегированного положения отдельных участников конкурентного процесса (демонополизация), г) публичность и открытость

В случае явного или неявного нарушения правил поддержания конкурентного процесса формируется квазиконкуренция, в рамках которой состязательность лишь имитируется, а фактически в рамках такой системы идет фильтрация и исключение наиболее способных, пассионарных участников конкурентного процесса, создаются особые условия для отдельных участников, в основном теневым образом.

В итоге такая декоративная конкуренция ведет либо к асимметричному теневому ответу, когда «непривилегированные» участники процесса начинают пользоваться запрещенными приемами, либо - к конфликтным и скандальным ситуациям, вплоть до массовых социальных взрывов

В связи и в свете высказанных общих положений о конкуренции и солидарности диссертант подробно останавливается на особенностях политической конкуренции, непосредственно воздействующей на динамику изменений доминирования и влияния.

Политическая конкуренция — это сложная система социальных институтов, формальных и неформальных установлений, этносоциальных и культурных традиций Политическая конкуренция — это часть социального порядка Она не сводится к борьбе на выборах и конченому доминированию и пронизывает всю политическую жизнь, погруженную в контекст разнообразных влияний

Поэтому смысл, содержание политической конкуренции заключается в борьбе за влияние на массы, на определенные социальные слои и группы Достижение политических целей в демократическом обществе зависит исключительно от умения политической партии, ее лидера развернуть в свою пользу общественное мнение, убедить людей в правоте своих устремлений и действий Только привлекая на свою сторону избирателей, можно добиться избрания на государственный пост, только изменяя мнения, убеждения людей, можно обеспечить повышение авторитета действующего государственного деятеля, только влияя на депутатов и на общественное мнение, можно побудить их проголосовать за нужные поправки к закону

Партии, выражающие интересы отдельных общественных групп и государство, политически персонифицирующее общество в целом, образуют единую политическую систему как среду, благода-

ря которой увеличивается или снижается вероятность политического насилия, оказываемого группами в отношениях друг к другу и к государству Общей тенденцией в структуризации политической власти в таких условиях выступает смещение акцентов с политического доминирования к политическому влиянию и дальнейшее их взаимопроникновение, а не размежевание

Вместе с тем и в западной, и в отечественной политчиеской науке установлено, что в переходном обществе прежде всего страдает принцип состязательности То есть, переходное состояние общества для конкуренции - неблагоприятный фактор, который тяжелым грузом ложится на попытки развивать принцип конкуренции В России, с ее федеральным устройством казалось бы, есть основа для развития политической конкуренции, потому что федерализм должен давать импульсы для конкуренции, ведь, помимо прочего, федерализм - это рынок новаций, он поддерживает конкуренцию, ее дух Но парадоксально то, что российский федерализм порой противоположен конкуренции И в большинстве ситуаций он приводит к борьбе за доминирование

Обращаясь в свете сказанного к реалиям современной России уже не только в концептуальном, но и в прикладном ключе, диссертант подчеркивает, что именно с квазиконкурентными процессами мы и имеем дело в современной России, которая полностью погружена в переходный период и по-видимому долго еще будет в нем находиться

Основная болезнь, препятствующая переходу к современному обществу, связана с всяческим игнорированием солидарных, консен-сусных начал при формировании конкурентных процессов При этом часть общества и прежде всего средний класс давно проявляют заинтересованность и готовность к утверждению новых ценностей Не готов, в силу особых интересов, высший класс

Это просматривается в результатах социологического опроса, реализованного учеными СКАГС в 12 регионах ЮФО в 2006 г Опрашивалось население, эксперты и госслужащие по совместимым анкетам1

1 Информационно-аналитический центр СКАГС опросил ок 160 экспертов, представляющих 7 субъектов РФ ЮФО Более 'Л экспертов имеют ученую степень Около 40 % из них -научно-педагогические работники, свыше 30 % - представляют политические партии и общественные организации, свыше 25 % — государственные и муниципальные служащие

Обращая особое внимание на оценки населения, зафиксировано существование значительных «ножниц» между сущим и должным в восприятии элитного административного слоя и исполнительского бюрократического слоя (госслужащих) Большая часть граждан (свыше 70 %) видит в элитном слое «интриганов», «олигархов», «бывшую номенклатуру», сориентированных на решение узкоклановых и личных задач Иными словами - жестких доминантов

Позитивную, конструктивную роль элиты в решении социально-политических и экономических задач видит незначительная часть граждан (от 7 до 25 %) В то же время в числе наиболее востребуе-мых качеств элитного и бюрократического слоя, которые в настоящее время слабо или почти не проявляются, граждане называют профессионализм, образованность, высокую нравственность.

Касательно позиций и оценок, исходящих от населения и экспертов, видящих взаимодействие госаппарата и общественных институтов в процессе реформ как бы несколько со стороны, диссертант отмечает значительные отличия этих позиций от позиций госслужащих

Из данных опроса населения следует, что в регионах ЮФО весьма высок потенциал демократических ценностей Число их приверженцев — около 70 %. В то же время концепция и практика действий властей сориентирована на урезанные и контролируемые формы демократических практик, что вызвало значительный сдвиг общественного мнения в протестную сторону и, прежде всего, к формам прямой демократии (свыше 40 %) и протестным формам действий (14-26 %) мирного плана Потенциал радикальных настроений пока невелик (4-7 % опрошенных) Значительная часть респондентов (свыше 40 %) хотела бы активно участвовать в демократическом процессе.

Иными словами возникли существенные «ножницы» между значительным демократическим настроем в среде гражданского населения и авторитарным настроем власти, которая старается сузить каналы гражданской активности, не отслеживает и не реагирует на протестные настроения населения

См также Игнатов В Г, Понеделков А В, Старостин А М, Швец Л Г и др Региональный государственный аппарат и политические реформы в оценках и мнениях (на материале регионов ЮФО) Ростов н/Д, 2006

Рекомендации здесь очевидны и в целом совпадают с рекомендациями многих отечественных оппозиционных политических организаций и ряда международных расширять социальную базу и интенсивнее институционализировать демократические процессы, постепенно ставить под разумный общественный контроль действия бюрократии в разных ветвях власти, развивать государственно-общественные и общественно-государственные формы управления При продолжении прежнего режима социально-политического правления неизбежен политический кризис всех институтов власти.

В частности, исследование показало преобладание к закрытости и курсу на простое доминирование действующей власти. Например, среди граждан, обладающих полной информацией о деятельности власти (включая и признание ее неудач, но с объяснением причин этого), по некоторым данным, критических выступлений по ее поводу в 3-5 раз меньше, нежели среди слабо информированных

В нашем опросе зафиксирована остро проблемная ситуация 4/5 респондентов в той или иной степени заинтересованно относятся к информации о действиях властей, но лишь 1/5 полагает, что обладает в итоге достаточно полной интересующей их информацией.

В такой ситуации обрисовываются определенные рекомендации, связанные с соотношением политической конкуренции и политических начал солидарности и, соответственно, в случае их дисбаланса, смещения в сторону абсолютного преобладания доминирования и авторитаризма, либо же к преобладанию влияния, выступающему необходимым условием демократического типа доминирования

Думается, что подходы к этому становятся ясны, если рассматривать социум не как поле для тотального культивирования конкуренции в различных базовых отношениях, что, порой выглядит как самоцель, поскольку не выполнены основные условия цивилизованной состязательности Следует обратиться к проблеме устойчивого развития социума в условиях конкурентной динамики, где, наряду с конкурентными механизмами действуют механизмы солидарности Следует напомнить, что многие из классиков социологической науки (Э Дюркгейм, Т Парсонс, Э Мэйо, Р Мертон, Э Пестель и др ) вообще считали эти механизмы ведущими в организации и прогрессивном развитии общества

Нужно полагать, что прежде всего следует включить такого рода механизмы, которые должны резко снизить накал конкурент-

ных начал в системе экономических и политических отношений Но не в пользу какого-то монопольного субъекта (например, государства, бюрократии, элиты, этноса), а в сторону демонополизации, уравнивания возможностей разных субъектов.

Во-вторых, вряд ли возможно добиться большей солидаризации общества нежели упор делать только на ценностные, идеологические начала в виде поиска общей идеологии, веры, ценностей и утверждения их в качестве обязательного начала.

Скорее всего в этом направлении ожидается неудача, ибо резкое преобладание частных и личных интересов над групповыми, общественными и общенациональными не способна сгладить никакая идеология.

Основной путь - системный подход к включению механизмов солидаризации в области всех базовых отношений экономических, политических, духовных. Это позволит существенно смягчить контекст нецивилизованных конкурентных отношений в обществе На таком фоне многие острые и контрастные проявления, включающие и терроризм, автоматически будут уходить. А для урегулирования наиболее глубоких появится социальная и политическая база

В третьей главе «Девиационные формы взаимосвязи доминирования и влияния и конфигурация власти» рассматривается взаимодействие доминирования и влияния в условиях нестабильной политико-институциональной среды, которые деформируют функциональную систему политической власти, переводя, чаще всего, ее в непубличный режим.

Диссертант отталкивается от подходов «нового институциона-лизма» Д. Марча и Д Олсена1, обратившим пристальное внимание на значимость неформальных институтов в современной политике

В России порой такие высокие официальные институты, как федеральный и региональные парламенты и суды играют, куда меньшую роль, чем корпоративно-ведомственные кланы бюрократии или неформальные клубы политиков и бизнесменов В этом смысле «теневые» (или «криптократические»), неформальные организации типа масонской ложи «П-2» в Италии, которая объединяла около 2-х тыс. человек, представлявших высший истеблишмент страны, иногда более влиятельны, чем некоторые официальные органы власти

1 March J, OlsenJ Rediscovering Institutions The Organizational Basis of Politics N-Y-London, 1989

В современной зарубежной политической кратологии уделяется определенное внимание анализу влияния неформальных структур на институты политической власти1

В структуре государственных институтов присутствуют субъекты власти, формально подчиненные, но фактически самостоятельные в принятии решений, с которыми государственным руководителям приходится соглашаться.

Вполне логично назвать систему действий таких субъектов неформальной властью, которая может быть квалифицирована как механизм прямого влияния

Анализируя феномен неформальной власти на доктринальном уровне, диссертант не только констатирует многоплановый и, в какой-то мере, собирательный характер этого понятия, но и выделяет в этой многоплановости основные смысловые характеристики. Таковых просматривается две неформальная власть - как параллельная легальной, публичной власти и - как внутренняя, подлинная сторона легальной, публичной власти

Зачастую, на уровне практических проявлений данные две ипостаси неформальной власти могут пересекаться, поскольку и за легальной формой власти, и за оппозиционной ей формой могут стоять одни и те же теневые структуры, от которых зависит замена одной легальной формы власти на другую - ту, которая находится пока в оппозиции или в тени.

При рассмотрении различных проявлений неформальной политической власти, по мнению диссертанта, к ним вполне применим уровневый подход Иными словами можно говорить о теневых политических субъектах разного уровня- надгосударственном (транснациональном) или глобальном, макрорегиональном, государственном, микрорегиональном, местном

Анализ неформальных структур и субъектов власти, осуществляющих свои решения через прямое или косвенное влияние на публичную власть, показывает, что иногда неформальные структуры начинают занимать позиции доминирования, превращая публичную власть в марионетку, а в ряде случаев этого не происходит, но существенно искажаются действия публичной власти

'См Технологии политической власти Зарубежный опыт Киев, 1994 С 100-103

В таких случаях, существенных расхождений, следует говорить о девиационных формах взаимосвязи доминирования и влияния.

Девиационный процесс был запущен в полном объеме (хотя и не является абсолютной новацией для российской власти предшествующих периодов) сложившейся в 90-е гг XX в. в России социально-экономической ситуацией, связанной с форсированным решением задач приватизации основных ресурсов общества, что и обусловило формирование «перевернутой» формулы российской власти. В ней поменялись местами публичная и теневая стороны. Публичная надолго стала лишь прикрытием теневой, основными задачами которой стали удержание властных полномочий и решение внутренних проблем «правящего класса», связанных прежде всего с его укоренением в экономике и политике.

Многочисленные коллизии, связанные с закулисными отношениями в новоэлитной среде России, к настоящему времени достаточно подробно описаны как в мемуарных источниках (воспоминания А Коржакова, Ю. Скуратова, О. Попцова, Е. Примакова, Е Лигачева, В. Крючкова, Д Язова, Р. Хасбулатова и других «фигурантов» новой элиты), так и в многочисленных журналистских расследованиях1 и аналитических публикациях2.

Общество, население в этих условиях было отпущено на «подножный корм», а общественное мнение долгие годы фиксирует эту «слабость» власти

Именно недостроенность взаимоотношений ветвей и уровней государственной власти, неполнота правовой базы и почти полное отсутствие эффективных институтов гражданского общества и приводят к тому, что публичная власть зачастую становится лишь декорацией для непубличных действий и решений Такого рода действия и принято считать неформальными и теневыми Они выстраиваются в систему, которую затем трудно сломать

Одна из наиболее распространенных схем теневой деятельности в институтах власти — использование служебного положения в

1 См КьезаДж Прощай, Россия1 М, 1997, Хлебников П Крестный отец Кремля Борис Березовский или история разграбления России М , 2001, Соловьев В, Клепикова Е Борис Ельцин М, 1992, Зенъкович НА Тайны уходящего века-4 М , 2000

2 Мухин А А Кто есть мистер Путин и кто с ним пришел9 М . 2001. Гусейнов В От Ель-

цина к 9 Хроника тайной борьбы Т 1 и 2 М , 1999, Широнин В Под колпаком контр-

разведки Тайная подоплека перестройки М.1996

интересах отдельных лиц или отдельных корпораций Имеется в виду принятие решений, выделение государственных средств в чью-то пользу за соответствующее поощрение или услугу

Об этом даже сказал Президент страны В В Путин- «Система защищает свои права на получение так называемой «статусной» ренты, говоря прямо - взяток и отступных Такой способ существования власти представляет угрозу для общества и для государства»1

Данное явление привычно для Российского государства и общества. Просто в условиях советского авторитарного государства оно больше пресекалось и жестко преследовалось, дабы не возникали механизмы параллельного влияния

Переход к демократической системе власти, опыта которой в России до сих пор не было, существенно ослабил государственный контроль и общественный надзор, который в прежних условиях был бы сопряжен с жесткими репрессивными действиями государства Иначе говоря, авторитарное государство оперативно принимало меры по «сигналам трудящихся» Сейчас и трудящиеся не сигнализируют, и чиновники слабо контролируются

Это и привело к тому, что основная концентрация различных теневых действий концентрируется в институтах государственной власти Об этом свидетельствуют результаты опросов, в т ч проведенного в рамках исследовательского проекта «Теневая Россия»

За последние годы в российском государстве и обществе сформировались и организованные формы теневого обеспечения интересов тех или иных групп Речь идет о различных видах лоббирования На сегодняшний день в российском законодательстве отсутствуют нормы и правила, регулирующие деятельность государственных чиновников и лоббистских структур

Преимущество неформальных каналов связи лоббистских групп с властью над официальной системой представительства подтверждает замечание В,А Лепехина о том, что лоббизм в современной России является не артикуляцией интересов определенных групп во властных структурах, а процессом «приведения формальной власти в соответствие с властью фактической»3 Другими слова-

' Российская газета 2001 4 апр

2 См Кпямкин И, Тимофеев Л Теневой образ жизни М, 2000

3 Лепехин В А Лоббизм в России и проблемы его правового регулирования // Политические исследования 1998 №4 С 119

ми, формальная социальная структура нынешней российской власти достаточно точно отражает, ее неформальную структуру. Однако непрозрачность этого процесса не дает возможность не специалисту конкретно разобраться в этом вопросе.

Вместе с тем подавляющему большинству населения России понятно, что его интересы в рамках корпоративистской модели лоббизма не учитываются властью. Это проявляется в результатах многочисленных социологических исследований (низкий уровень общественного доверия всем политическим институтам, признание неэффективности институционализированных способов воздействия на органы власти и т п.)

Такая ситуация неизбежно вытекает из сложившегося в России политического порядка, имеющего признаки корпоративно-бюрократической полиархии (Г.Г. Дилигенский)1

Важнейшим механизмом, формирующим благоприятный фон для теневых форм влияния в системе неформальных социальных отношений, выступают клиентарные отношения.

Следует отметить, что в современной России клиентарные отношения широко распространены на всех уровнях существования социальных организаций: общенациональном, региональном, локальном

Выделяя три основные формы этих отношений подчиненность, взаимный интерес и персонализация, среди главных условий, способствующих их появлению и развитию в институтах политической власти, необходимо назвать прежде всего необходимость концентрации власти, прав и возможностей, а также подверженность структур центральной власти личностному влиянию2

Резюмируя сказанное, диссертант подчеркивает, что существующий в современной России и многих транзитных государствах политический порядок означает в итоге приватизацию государства «группами влияния», а реальный политический процесс представляет собой борьбу последних между собой за государственные ресурсы, что проявляется, в частности, в установлении контроля за принятием важных государственных решений (состав правительства, получение

' Дилигенский Г Г Политическая институализация власти // МЭ и МО 1997 №7 С 5-12

2 Доган М, Пеласси Д Политический клиентелизм — всеобщее явление // Социально-политический журнал 1995 №1 С 187-195

конфиденциальной информации, предоставление налоговых льгот, льготных условий приватизации госсобственности и т д)

Слабость формальной структуры социальной организации современного российского общества приводит к тому, что клиентар-ные отношения пронизывают все его уровни, а теневые и неформальные формы политического влияния выступают в качестве основных и определяющих

В четвертой главе «Конструктивные формы взаимосвязи властного доминирования и влияния» диссертант выделяет наиболее перспективные направления взаимосвязи доминирования и влияния адекватные общим процессам демократизации При этом подчеркивается необходимость синхронизации процессов демократической институционализации и введения новых методов и форм государственно-управленческой деятельности

В этом плане анализ различных типов властвования показал, что во многом, даже различающиеся типологии, основываются на различном соотношении разных форм доминирования и влияния Если доминирование отражает как бы вертикальную проекцию власти (отсюда все чаще употребляемое словосочетание «властная вертикаль», отражающее наличие ситуации соподчинения и соподчи-ненности), то влияние затрагивает горизонтальную ее проекцию (отсюда выражение - «властная горизонталь», фиксирующее не соподчиненное, но тем не менее, находящееся все же во властной зависимости отношение) Власть, образно говоря, оказывается «молекулярным соединением» таких более элементарных составляющих, как доминирование и влияние Весь вопрос в удельном весе каждой из составляющих и в каких формах - нормальных или девиантных -они соотносятся Например, нельзя не учитывать такие девиантные формы, как различные проявления теневой власти, в которых отдельные субъекты, группы влияния стараются перехватить каналы публичного, официального властвования для реализации собственных частных (иногда и криминальных) целей

Наиболее глубоким и эффективным способом предотвращения такого рода девиаций и борьбы с ними выступает легитимация различных каналов влияния, правовая их регламентация и контроль за ее реализацией В системе современной государственной власти такой подход нашел отражение в концепциях государственного менеджмента, предлагающих разные версии демократизации системы

государственной власти, расширения каналов влияния на нее гражданского общества и отдельных его субъектов. Выдвинутые в 80-е -90-е гг XX в прежде всего в работах Г Саймона, Д Смитбурга, В. Томпсона, Д Осборна, Т Гэблера данные концепции сделали акцент на методах диалога во взаимодействии объекта и субъекта государственной власти и управления, децентрализации и снижения уровня доминирования в пользу влияния государственного управления, что впоследствии нашло отражение и в новой терминологии - понятии «руководство» (governance), заменяющем прежнее «администрирование» (administration) Данные подходы не были чисто академическими, а нашли свое практическое воплощение в реформах государственного управления ряда ведущих государств1

Многие из этих новаций оказались заложены и в реформы системы современной российской государственной власти и управления Наиболее выпукло и наглядно данные подходы просматриваются с позиций концепции партисипации, на которые диссертант обратил внимание более 10 лет тому назад2

Проблемы развития партисипативных структур, находясь в центре внимания ученых и практиков, занимающихся процессами демократизации, получили многоаспектную проработку

В широком смысле партисипативное управление понимается как вид управления организацией, предусматривающий привлечение рядовых работников к осуществлению управленческих процессов

Критерий эффективности использования такого механизма управления, как участие, или партисипация, определил основные направления развития теоретических исследований партисипативных структур.

В четвертой главе подчеркивается, что:

Возникновение и развитие систем партисипативного управления в мировой и отечественной практике управления в политической, производственной, социальной сферах жизни обусловлены в общем плане факторами демократического процесса, а также изменениями в сфере труда и является необходимым условием продвижения к открытому, постиндустриальному обществу

' См Мэннинг Н, Парисон Н Реформа государственного управления Международный опыт М, 2003

2 См Швец Л Г, Старостин А М Партисипативная парадигма управления / Региональная государственная служба Ростов н/Д, 1995

Партисипативное управление - управленческая деятельность, основанная на включении объекта управления в процесс подготовки и принятия решений - представляет собой существенный аспект демократизации основных сфер жизни общества (политической, экономической, духовной), интенсифицировавшийся во второй половине XX в и симптоматизирующий нарастающие сдвиги в деятельности основных социальных институтов

Основными условиями развития партисипативных процессов являются демократизация социальных отношений, сориентирован-ность общесоциальных и отраслевых целей на развитие показателей человеческого потенциала, развитие организационной культуры и переход от бюрократически-иерархического к адаптивному ее типу

Партисипация управленческой деятельности в различных общественных сферах может быть охарактеризована дифференцированно применительно к субъекту и к объекту управления

Признаками партисипации со стороны руководителя являются делегирование исполнителям части полномочий и ресурсов, участие работников в планировании, осуществлении организационных изменений, подготовке и принятии решений, включение работников в осуществление контрольных функций, влияние исполнителей на качество конечного результата деятельности, открытость руководителя в отношениях с подчиненными. Со стороны исполнителей наделение правами участия в принятии решений и самостоятельного планирования своей деятельности (темпы, режим работы, используемые ресурсы), делегирование прав контроля и управленческой ответственности, участие в совершенствовании организационной структуры и выборе направлений кооперирования с другими исполнителями, право на использование конечных результатов деятельности

Партисипация в управлении может находиться на различных этапах «продвинутое™» (развитости) рекомендательно-совещательное участие, ограниченно-распорядительное, паритетно-тактическое, стратегическое Вместе с тем, следует указать на определенные виды деятельности, в которых партисипация исчерпывается простейшими формами, ввиду режимных, технологических и организационных ограничений (армия, спецслужбы, производства с «жесткими» технологическими циклами)

Из анализа зарубежной и отечественной управленческой практики следует, что политические и социальные предпосылки развития

партксипативного управления создаются в процессах децентрализации, частичного разгосударствления, регионализации и муниципализации, диверсификации основных секторов социальной сферы. Существенной стороной этих процессов является направленность на удовлетворение социальных и культурных запросов и потребностей личности, общества и государства на основе создания новых форм взаимодействия между ними, характерных для гражданского общества.

Модель партисипации для каждой территории и сектора, объекта социальной сферы индивидуальна и формируется на основе всесторонней диагностики сложившейся социокультурной ситуации. Вместе с тем, в ней находят отражение все основные функции и аспекты управленческой деятельности нормативно-административный (прескриптивный), адаптивно-культурный, социально-сервисный (менеджеральный)

Общесоциологической основой формирования структур партисипации является готовность к вступлению в партисипативные отношения со стороны объекта управления и субъекта управления, хотя далеко не все аспекты управления социальным объектом могут быть включены в партисипативный режим.

Анализ реальных управленческих ситуаций позволяет выделить факторы, препятствующие развитию процессов партисипации в социальной сфере

- патерналистские ориентации значительной части участников управленческой ситуации,

- невыраженные намерения и неготовность к участию в деятельности общественных организаций и движений,

- низкий уровень обеспечения демократических свобод и заор-ганизованность деятельности, ее чрезмерная регламентация,

- потеря опыта и традиций самоуправления

Факторы, свидетельствующие о готовности к партисипативной модели управления- готовность субъектов к управленческой деятельности в самых жестких условиях,

- критическое отношение к бюрократизации управления,

- наличие активного ядра (актива), готового заниматься организацией самоуправленческой деятельности,

- отечественные традиции самоуправления и самоорганизации,

- знание образцов самоуправления, зарубежного опыта

В реализации программы партисипации видится определенная этапность, связанная с нарастанием объема управленческой компетентности и включенности всех участников управленческой ситуации в управленческий механизм (включая принятие решений и их реализацию)

Необходимым условием для развития партисипации является сформированная потребность включаться в управленческий процесс и управленческая партисипативная культура всех участников процесса

В пятой главе «Доминирование и влияние в современных политических процессах России: технологический аспект» рассматриваются базовые политико-технологические подходы, используемые государственными структурами и их представителями, а также применяемые политическими партиями, лоббистскими группами, СМИ в целях укрепления доминирующего положения или его ослабления, а также для формирования эффективных каналов влияния на развитие политических ситуаций и политических процессов

Если технологии политического доминирования обеспечивают разработку политических решений, концентрацию различных ресурсов на их реализации и санкциях за неисполнение, то технологии политического влияния выполняют своеобразную компенсаторную функцию как для контрэлиты, так и субэлиты, не обладающих статусом и средствами доминирования Эти технологии сосредоточены на функциях согласования интересов властных и ведомых групп, перераспределения части властных ресурсов, коррекции политических решений и создания имиджа лидерам и лидерским группам контрэлиты, репрезентующим основные интересы меньшинства

Диссертант подчеркивает, что в сфере политики механизм властного доминирования не может не включать в себя давление «снизу» различных групп и слоев гражданского общества, имеющих свои зоны влияния и интересов, которые через каналы «обратной связи», систему представительства и другие формы демократического волеизъявления оказывают воздействие на состояние властных отношений в той или иной стране

В условиях представительской демократии, которая сохраняет принцип конкурентности в формировании властных структур, не перестает действовать принцип солидарности, что является в итоге основой развития открытых, публичных форм и процессов влияния и происходит смещение акцентов с жесткого администрирования

к разным формам согласования интересов и административного сопровождения их реализации

В этих условиях и возникает потребность в развитии различных форм и технологий публичного влияния

Диссертант использует приведенную выше классификацию (типологизацию) влияния в политической деятельности в качестве основы формирования кластера технологий политического влияния Подчеркивается значимость политического контекста на преобладание тех или иных форм политического влияния. Прежде всего речь идет о таком фоне, где преобладает открытая публичная или же, напротив, теневая политика.

В этом плане проанализированы особенности политического контекста в российской действительности

Российская действительность в ее историческом и современном ракурсах весьма богата многообразными проявлениями механизмов влияния. Можно сказать, что такая «предрасположенность» заложена и в ее истории (неоднократные периоды жизни под «пятой» и в «смуте») и в ее геополитическом положении - в качестве буфера на перекрестии различных цивилизаций, обязывающем к своеобразному двоемыслию и компромиссам и постоянно испытываемом открытом и подспудном давлении с разных сторон

Такая историческая и геополитическая обусловленность способствовала формированию закрытого общества, культивированию «византизма» в политике и идеологии Без учета этого российского своеобразия не удается понять и ее сегодняшние реалии

Более того, как полагает известный отечественный историк и политолог профессор Ю Н. Афанасьев, попытки восприятия российских политических реалий в обычной нормативной сетке понятий («государство», «парламент», «прокуратура», «суд», «экономика», «рынок», «гражданское общество» и т п ) способствуют не прояснению и пониманию российской действительности, а лишь запутывают суть дела В России и по сей день существует «реальность «нормативная» и реальность «на самом деле», «теневая»»1

Анализ тенденций развития механизмов влияния в современной российской действительности показывает, что они не ослабли в период 90-х гг XX в , а напротив, переходные процессы, растормо-

' Афанасьев Ю Н Опасная Россия Традиции самовластья сегодня М , 2001 С 15-16

зили многие отношения, находившиеся под контролем государства в советский период, способствовали их углублению Вследствие всего этого, «теневое пространство» в стране непрерывно расширяется, захватывает новых социальных субъектов, новые идеальные институты, новые социальные организации

В частности, это хорошо просматривается на примере одной из таких основных форм влияния, как лоббирование в условиях посттоталитарной государственности Речь идет прежде всего о России Здесь применяется «коридорный лоббизм», хорошо освоенный многими еще в застойные годы. Суть его заключается, в первую очередь, в проталкивании угодного решения или в полном отказе от принятия неугодного решения В этих целях наиболее важно иметь и поддерживать «своих» людей на ключевых постах Причем, в аппаратной иерархии официальные посты и реальная степень влияния на принимаемые решения часто не совпадают Именно поэтому за расстановкой сил на ключевых постах и степенью их влияния на руководство, включая лиц, даже не входящих в официальную номенклатуру, так пристально наблюдают участники процесса лоббирования

Основные методы подобной лоббистской деятельности состоят в том, что необходимо знать все тонкости функционирования аппарата системы принятия решений, психологические особенности того или иного руководителя, степень влияния на него ближайшего окружения

Резюмируя сказанное, диссертант подчеркивает, что в современной России политика остается самой теневизированной (после экономической) сферой В этой сфере теневой деятельности уже есть свои профессионалы, хотя их имена, естественно, не разглашаются Важны последствия развития теневых форм влияния Первое и главное следствие функционирования механизмов влияния со знаком минус - усиление закрытости общества Данная ситуация означает, что люди не только не знают ничего о деятельности государства, проводимой им политике, о переменах, которые происходят в обществе, но и не особенно стремятся узнать это Такое состояние общества социологи называют «деполитизацией» Те-невизация общества означает, что и государство, и население все меньше и меньше знают о том обществе, в котором они живут «Пространство известного» все более сжимается, а «пространство неизвестного» - расширяется

Второе последствие негативного влияния - усиление отчуждения людей от государства и от всего того, что называют «общественным интересом» («национальным интересом»). Действительно, чем более теневой является окружающая людей среда, чем больше они чувствуют, что в стране все происходит помимо них и от них ни в малейшей степени не зависит, тем сильнее они не только деполити-зируются, но и проявляют явное нежелание участвовать в каких-либо акциях «верхов»

Третье последствие — ослабление действенности права, законов. Смысл этого понятен* поскольку растет сфера криминального и девиантного поведения.

Б шестой главе «Современная административная реформа в России в контексте взаимодействия властного доминирования и влияния» рассматриваются концептуальные и практические проявления доминирования и влияния в процессе реорганизации и реформирования системы государственного управления.

Анализ теоретических оснований и практики осуществления современных административных реформ показывает, что здесь скоординировано решаются проблемы взаимодействия «властной вертикали» и «властной горизонтали». При этом в последние десятилетия в мировой практике все большее внимание уделяется процессам децентрализации власти. Основой такой переакцентировки выступает более глубокий анализ соотношения доминирования и влияния во власти.

В главе анализируется, как отмеченные концептуальные подходы удается воплотить в современной практике российского государственного управления, и именно такие цели были заложены в современную административную реформу

Вместе с тем, оценивая те меры, которые уже приняты в рамках первого этапа административной реформы, диссертант подчеркивает, что основной их недостаток заключается в том, что это реформы сверху В них не учитывались не только потребности и интересы основной массы граждан, но и самих госслужащих Поэтому для граждан это «неизвестная реформа», а госслужащие выступают не только инертной составляющей, но и в какой-то мере механизмом ее торможения Это, в частности, подтверждают данные, полученные исследовательской группой СКАГС (Игнатов В Г , Понеделков А В , Старостин А М, Лысенко В Д, Швец Л Г )

В частности, на характерный вопрос- «Если выделять факторы, способствующие повышению эффективности регионального уровня власти, то какие из них Вы считаете наиболее важными*?» на ведущие позиции респонденты-госслужащие вывели факторы, относящиеся к субъектной составляющей (см табл 2)

Таблица 2

Распределение ответов на вопрос «Если выделять факторы, способствующие повышению эффективности регионального уровня власти, то какие из них Вы считаете наиболее важными''»

№ п/п Варианты ответов % ответов

1 Высокопрофессиональная команда 51,1

2 Наличие сильного лидера 44,1

3 Хорошо организованная система кадровой политики 39,5

4 Хорошо отлаженная система контроля за исполнением принятых решений 32,5

5 Обеспечение финансовыми и материальными ресурсами 31,7

6 Выстроенность нормативно-правовой базы 18,6

7 Другие варианты ответов 5-17

Иными словами, в экспертной оценке со стороны основного субъекта реформы в качестве приоритетных позиций в реформировании отражаются иные, нежели выделенные основными заказчиками и разработчиками концепции реформы (институциональные и нормативно-правовые). И мы полностью согласились с экспертами.

В то же время, коль скоро речь идет об административной реформе на всех уровнях, необходимо подчеркнуть, что новая матрица управления, система управленческих ролей может быть освоена хорошо профессионально подготовленными руководителями и исполнителями Между тем, именно относительно состояния данного звена имеются наибольшие сомнения Они подтверждаются данными уже упомянутого исследования, а также общественным мнением

Так, на вопрос «Какие условия, на Ваш взгляд, необходимо изменить для дальнейшей профессионализации госслужбы9» наши эксперты дали следующие ответы (см табл 3).

Таблица 3

Распределение ответов на вопрос: «Какие условия, на Ваш взгляд, необходимо изменить для дальнейшей профессионализации госслужбы'?»

№ п/п Варианты ответов % ответов

1 Систему карьерного продвижения 27,9

2 Систему профессиональных требований к служащим 27,1

3 Систему оценки персонала 26,3

4. Систему обучения и повышения квалификации 26,3

5. Работу с резервом 24,8

6 Нормативно-правовую базу 23,2

7 Другие варианты ответов 19-20

Анализируя лидирующую группу выбранных и предложенных респондентами вариантов ответов, мы видим, что они следуют не столько приоритетам реформы, сколько теоретическим и сформированным на основе собственного управленческого опыта требованиям теории управления, которая в современных условиях делает основной акцент на подборе и подготовке персонала (человеческий капитал)

А что же препятствует именно так выстроенной иерархии действий7 Рассматривая собственную управленческую среду и собственную практику, эксперты указали на эти препятствия (см табл 4)

Таблица 4

Распределение ответов на вопрос «Что, на Ваш взгляд, препятствует развитию профессионализма руководителей'?»

№ Варианты ответов %

п/п ответов

1 Протекционизм в отборе кадров 41,8

2 Коррупция 41,8

3 Частые реорганизации 31,0

4 Оплата труда 29,4

5 Текучесть кадров 27,9

6 Несовершенство карьерного продвижения 24,3

7 J Субъективизм в оценке руководителей 15,5

8 Неразвитость административной культуры 12,4

9 Другие варианты ответов 1,4

Как видим, система госуправления, с точки зрения самих руководителей и специалистов госслужбы находится в «облаке» дисфункций и помех, которые препятствуют даже установлению стабильной административно-профессиональной среды Если устранить все эти дисфункционально-управленческие факторы, то начнут реа-лизовываться и программы, нацеленные на высокопрофессиональную деятельность и реализацию тех управленческих подходов, которые заложены в концепцию административной реформы

Пока же, на сегодняшний день не предпринимается серьезных мер такого рода. Концепция государственной кадровой политики до сих пор отсутствует, специализированный орган по управлению персоналом государственной гражданской службы, несмотря на около трех лет действующий Закон «О государственной гражданской службе в РФ» и содержащий такую норму, не создан. Не упорядочена система подготовки гражданских госслужащих Последнее весьма существенно, ибо среди мер конструктивного порядка, направленных на повышение профессионализма и управленческой эффективности руководителей и специалистов госслужбы, эксперты указывают прежде всего на образование и опыт (что дается непрерывной карьерой)

Что касается дальнейших успехов или трудностей в проведении административной реформы в целом, то, с точки зрения диссертанта, здесь сложилась достаточно жесткая взаимозависимость от состояния субъектной ее составляющей

Меры по осуществлению административной реформы должны быть направлены не только на выстраивание властной вертикали и четкой чиновной иерархии, но и дополняться мерами по выстраиванию «горизонтали власти» Речь идет и о макроаспекте - отстраивании отношений госслужбы и госуправления с институтами гражданского общества и их переводе в открытый и публичный режим, а также и о микроаспекте - развитии «внутрипроизводственной демократии» в системе государственного управления

Иными словами, следует говорить о развитии партисипативных методов и подходов в системе государственного управления и развитии государственно-общественных и общественно-государственных систем в управлении

В заключении диссертации подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы, даются рекомендации по совершенствованию структуры и функций современной российской власти

Публикации по теме диссертационного исследования:

Монографии

1 Швец Л Г Власть, доминирование, влияние- концепции и политическая практика России Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ, 2007 14,18 пл (ведущее изд-во)

2 Швец Л Г. Взаимосвязь доминирования и влияния в системе государственной власти тенденции развития и проблемы совершенствования. Ростов н/Д. Изд-во ЮФУ, 2007 10,07 п л (ведущее изд-во)

3 Швец Л Г Доминирование и влияние в функционировании современной государственной власти Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 2006 11,75 п.л. (ведущее изд-во)

4 Швец Л.Г. Образовательная и кадровая политика как факторы формирования элит Ростов н/Д- Изд-во СКАГС, 2007 (в соавторстве, личный вклад 1,5 п л)

5. Швец Л.Г Персонал государственной и муниципальной службы управленческий и поведенческий аспекты. Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2007 (в соавторстве, личный вклад 3 п л ).

6 Швец Л.Г. Государственный аппарат и политические реформы в современной России Ростов н/Д- Изд-во СКАГС, 2006. (в соавторстве, личный вклад 2 п.л ).

7 Швец Л Г Социально-политические технологии в системе государственного управления современной России Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2005 (в соавторстве, личный вклад 1 п.л ).

8 Швец Л.Г Политическая регионалистика Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2004 (в соавторстве, личный вклад 2 п л ).

9 Швец Л Г Муниципальная кадровая политика, проблемы организации и опыт профессионального развития служащих Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2003 (в соавторстве, личный вклад 1,5 п л )

10 Швец Л Г Государственная служба современной России проблемы реформирования и эффективного функционирования Ростов н/Д-Изд-во СКАГС, 2003 (в соавторстве, личный вклад 1 п л)

11 Швец Л.Г. Кадровая составляющая в системе взаимодействия уровней власти и проблемы повышения эффективности использования кадрового потенциала. Ростов н/Д. Изд-во СКАГС, 2002 (в соавторстве, личный вклад 1,6 п л )

12 Швец Л Г Современная государственная кадровая политика и ее реализация на Северном Кавказе Ростов н/Д- Изд-во СКАГС, 2000 (в соавторстве, личный вклад 1,8 п л )

Статьи в ведущих журналах

13 Швец ЛГ Человеческий потенциал в современной реформе государственного управления // Известия высших учебных заведений Северо-Кавказский регион Общественные науки Спецвыпуск «Актуальные проблемы политологии и социологии». Ростов н/Д, 2006 1 п л

14 Швец Л Г Российская административная реформа и «горизонталь власти» // Известия высших учебных заведений СевероКавказский регион Общественные науки Спецвыпуск «Социология и политология» Ростов н/Д, 2006. 0,8 п л

15 Швец Л Г Управленческий потенциал партисипативных технологий в современном государственном управлении // Философия хозяйства Альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ им MB Ломоносова Специальный выпуск. 2006 Декабрь Ч I М, 2006 1 п л

16 Швец Л Г Концепция «гибкой власти» и российская административная реформа // Власть 2007 № 11 0,6 п л

17 Швец Л Г На пути к «гибкой власти» российская модель // Обозреватель — Observer 2007 № 6 0,5 п л.

18 Швец Л Г Концепция «гибкой власти» в условиях российской административной реформы // Вестник МГУ Серия XII Политические науки 2007 № 6 0,8 п л

19 Швец Л Г Административная реформа и «горизонталь власти» // Научные ведомости Белгородского ГУ Сер История, политология, экономика 2007 № 4 0,7 п л

Статьи, доклады, тезисы

20 Швец Л Г Диалектика сущего и должного как инструмент анализа политических проблем / Политические аспекты глобальных проблем современности М, 1985 0,4 п л

21 Швец Л Г Современное государственное и муниципальное управление смена парадигмы / Государственное управление теория, история, практика Сб научн трудов Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 1995 0,5 п л

22 Швец Л Г Политическая элита и парадигмы управления / Рациональность и государственное управление Сб научн трудов Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 1995 0,5 п.л (в соавторстве с Понеделковым А В )

23 Швец Л Г Партисипативная парадигма управления в деятельности региональных административно-политических элит / Рациональность и государственное управление Сб научн трудов. Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 1995 0,6 п л (в соавторстве со Старостиным А.М )

24 Швец Л Г Изменение властных механизмов российского общества и модификация управленческих подходов в образовании / Власть и управление Вып. 3 Сб научн. трудов. Ростов н/Д, 1997 0,4 п.л.

25 Швец Л Г Механизмы повышения профессионализма государственных и муниципальных служащих региона в текущей и перспективной деятельности СКАГС / Проблемы развития и реализации кадровой политики, совершенствования государственной и муниципальной службы Ставропольского края Сб научн трудов Ростов н/Д - Пятигорск, 2002. 0,5 п.л

26 Швец Л.Г Региональный государственный аппарат в условиях административной и политической реформ / Государственный аппарат и политические реформы в России и Германии Сб трудов междунар научн конф. Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2006 0,8 п л (в соавторстве с Понеделковым А В., Старостиным А.М и др).

27 Швец Л Г. Идеология административной реформы- необходимость корректив / Совершенствование гражданской государственной службы в регионе Сб. трудов научно-практ. конф. Ставрополь, 2007. 0,7 п л (в соавторстве со Старостиным А.М)

28 Швец Л Г. Доминирование и влияние в структуре современной российской власти проблемы и тенденции / Государственное и муниципальное управление Ученые записки СКАГС. 2007 № 2 0,5 п л

29 Швец Л.Г Доминирование и влияние в деятельности современных российских элит / Сб. «Элиты и будущее России: взгляд из регионов» Вып 1 Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2007 0,5 п л

30 Швец Л Г Доминирование, влияние и матрица современной власти / Государственное и муниципальное управление Ученые записки СКАГС 2007. № 3 0,6 п л

Публикации прикладного характера, подтверждающие внедрение результатов исследования в учебный процесс и практику государственного управления

31 Швец Л Г. Государственная кадровая политика и технологии ее реализации (на опыте Северо-Кавказского региона) Учебное пособие Ростов н/Д- Изд-во СКАГС, 2001 (в соавторстве, личный вклад 1,5 п л )

32 Швец Л Г Социальное управление региональный уровень Учебное пособие Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2002 (в соавторстве, личный вклад 1 п л )

33 Швец Л Г Государственная кадровая политика в вопросах и ответах Учебное пособие Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2004 (в соавторстве, личный вклад 1 п л )

34 Швец Л.Г Государственная служба Учебник М -Ростов н/Д Изд-во «МарТ», 2004 (в соавторстве, личный вклад 1,2 п л.)

35 Швец J1Г Кадровая политика в системе государственной и муниципальной службы современной России Учебное пособие. Ростов н/Д Изд-во СКАГС, 2005 (в соавторстве, личный вклад 1,4 п л )

36 Швец JIГ Государственная гражданская служба Учебник М -Ростов н/Д- Изд-во «МарТ», 2005. (в соавторстве, личный вклад 1,2 п л)

37 Швец Л.Г Управление персоналом Учебное пособие. М-Ростов н/Д- Изд-во «МарТ», 2006 (в соавторстве, личный вклад 2 п л )

38 Швец Л Г Управление персоналом Учебное пособие. М~ Ростов н/Д: Изд-во «МарТ», 2007 12 п л.

39 Швец Л Г. История политических и правовых учений Учебное пособие М-Ростов н/Д: Изд-во «МарТ», 2007. (в соавторстве, личный вклад 1,2 п л )

40 Швец Л Г Взаимодействие федеральных, региональных и местных органов власти в урегулировании социально-политических конфликтов в регионах Южного федерального округа (в рамках программы НИРРАГС) Отчет о НИР. Ростов н/Д, 2003 (в соавторстве).

41. Швец Л.Г. Технологии развития профессионализма в муниципальной кадровой политике (на материалах Южного федерального округа) Заказчик - РАГС Отчет о НИР. Ростов н/Д, 2004 (в соавторстве)

42 Швец Л.Г Модель организации повышения квалификации государственных и муниципальных служащих Ростовской области в системе региональной кадровой политики Заказчик - Администрация Ростовской области Отчет о НИР Ростов н/Д, 2003 (в соавторстве)

43 Швец Л Г. Разработка методики и содержательной стороны диагностирования профессиональных знаний государственных служащих в процессе аттестационных процедур, устанавливаемых ФЗ «О государственной гражданской службе РФ». Заказчик - РАГС. Отчет о НИР Ростов н/Д, 2005. (в соавторстве)

Текст автореферата размещен на сайтах- ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации - www vak ed.gov ru, СевероКавказской академии государственной службы - www.skags ru

)

Подписано в печать 20 12 07 Формат 60x84/16 Гарнитура Times New Roman

Уел п л 2,5 Тираж 100 экз Заказ № 82/12 Ризограф С К АТС 344002 Ростов-на-Дону vn Пушкинская 70

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора политических наук Швец, Лариса Георгиевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ВЛАСТЬ, ДОМИНИРОВАНИЕ, ВЛИЯНИЕ: ПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ

И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА.

Глава 2. ДИНАМИКА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

ВЛАСТНОГО ДОМИНИРОВАНИЯ И ВЛИЯНИЯ В УСЛОВИЯХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОНКУРЕНЦИИ И ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЛИДАРНОСТИ.

Глава 3. ДЕВИАЦИОННЫЕ ФОРМЫ

ВЗАИМОСВЯЗИ ДОМИНИРОВАНИЯ И ВЛИЯНИЯ И КОНФИГУРАЦИЯ ВЛАСТИ.

Глава 4. КОНСТРУКТИВНЫЕ ФОРМЫ ВЗАИМОСВЯЗИ

ВЛАСТНОГО ДОМИНИРОВАНИЯ И ВЛИЯНИЯ.

Глава 5. ДОМИНИРОВАНИЕ И ВЛИЯНИЕ В СОВРЕМЕННЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССАХ РОССИИ: ТЕХНО ЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ.

Глава 6. СОВРЕМЕННАЯ АДМИНИСТРАТИВНАЯ РЕФОРМА В РОССИИ В КОНТЕКСТЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ВЛАСТНОГО ДОМИНИРОВАНИЯ И ВЛИЯНИЯ.

Введение диссертации2007 год, автореферат по политологии, Швец, Лариса Георгиевна

Актуальность темы диссертационного исследования. Обращаясь к проблеме власти и ее структуры, мы сталкиваемся не только с множеством определений, концепций, но и стремлением философов, политических мыслителей, ученых найти ее краткую формулу.

Однако следует заметить, что по мере, казалось бы приближения к пониманию сущности власти, она удаляется от нас как горизонт. И дело не только в сложности и многообразных проявлениях данного феномена, но и в его исторической изменчивости, эволюции. Таким образом, проблемы природы, структуры, источников власти относятся к категории вечных или фундаментальных проблем. К ним приходится возвращаться и пересматривать казалось бы уже окончательно устоявшиеся положения.

Время от времени этому помогают обстоятельные дискуссии, подобные тем, что прошли в политической науке США в 50-70-е годы XX в., которые были инициированы известной работой Р. Миллса «Властвующая элита» и ответом на нее Р. Даля «Кто правит?». Суть спора связана с различной экспозицией власти: миллсовской версией концентрации и использования власти узкой стратой, симбиозом экономической и политической элиты и далевской версией дисперсии властных решений и плюрализма полномочий. Дискуссия не привела к «окончательной победе» ни одну из сторон. Она лишь показала необходимость разработки новых, неклассических представлений о власти. Вместе с тем она способствовала введению в оборот и росту значимости коммуникативных, постструктуралистских концепций и обозначила смещение от субстанционально-атрибутивной к реляционной парадигме в понимании власти.

В последние годы в центр внимания политической науки стали выходить проблемы соотношения доминирования и влияния в функционировании современной политической власти, постепенное смещение акцентов с доминационных проявлений к различным способам влияния, разработки технологий властного влияния. Данная проблематика актуализируется и в современной России.

Несколько лет проведения административной реформы в современной России показали ее сильные и слабые стороны, а также позволили прояснить по крайней мере для «потребителя реформы» ее идеологию. Стержневой стороной этой идеологии оказалось стремление повсеместно выстраивать «вертикаль власти», командно-административную машину, которая действует жестко, однозначно, в соответствии с заложенными в нее программами-регламентами и соподчиненной системой принятия решений.

Вместе с этим обозначилась и основная коллизия данной идеологии, связанная с растущим отчуждением человеческого фактора от власти как внутри нее самой, так и вне ее. Все это заставляет более внимательно разобраться с самой идеологией реформы. Тем более, что подобные коллизии оказываются не новыми как для отечественной, так и для международной политической практики. В частности, серьезные размышления и дискуссии вызвала недавно вышедшая книга Джозефа С. Ная «Гибкая власть»1. В ней обсуждаются подобные коллизии, связанные с различной эффективностью той или иной формы власти: «Командная власть - способность изменять то, что делают другие (ассоциируемая автором с «жесткой властью» - Л.Ш.), - может базироваться на принуждении или побуждении, кооперирующая власть (ассоциируемая с «гибкой властью» -Л.Ш.) - это способность придавать форму тому, чего хотят, этот тип власти базируется на привлекательности чьих-либо культуры и ценностей» .

Проблема механизмов доминирования и влияния вообще является весьма актуальной проблемой для современной России, претерпевающей грандиозные трансформации политического устройства и экономики.

1 Дж. С. Най. Гибкая власть. М.-Новосибирск, 2006.

2 Там же. С. 33.

Тем более, что на протяжении всей российской истории скрытые воздействия-влияния на государственную власть играли едва ли не решающую роль. С этим нельзя не считаться и сегодня, особенно с учетом, широкомасштабных преобразований, проводимых в России. Эти преобразования, наряду с формированием новых институтов публичной политики, заложили базу непубличных воздействий в экономике, политике, духовной сфере.

Так, за годы реформ (1991-2007 гг.), с одной стороны, значительно (более чем вдвое) сократились масштабы легальной экономики, а с другой - существенно выросла теневая и неформальная экономика. Удельный вес последней вырос до размеров, сопоставимых с легальной экономикой. Естественно, что «в тени» появились весьма могущественные и влиятельные группы и лидеры, часть которых хотела бы легализовать свое влияние и занять публичные властные позиции. Далеко не все «теневики» могут быть отнесены к сфере криминала. Более того, абсолютно большая их часть не относится к нему, а самоутверждается, «ведя игру по своим правилам» и желая именно свои правила утвердить в обществе, опираясь на приобретенную собственность и финансово-экономическое влияние и ведя активный поиск рычагов политического влияния.

В структурах законодательной, исполнительной, судебной власти происходит формирование различных групп, представляющих власть отнюдь не только в соответствии с существующей законодательной базой, но и по земляческим, корпоративным, родственным и другим неформальным принципам. Соответственно и принимаемые этими группами решения реализуют скрытые интересы, которые не только не совпадают с общенациональными, но зачастую прямо противоречат им. Феноменология данных процессов и их причины остаются освещенными фрагментарно и далеки от полного понимания.

Причем необходимо уточнить, что если механизмы властвования, и прежде всего публичной его формы, получили достаточно широкое отражение в литературе, то проблеме теневого воздействия на власть, на политический процесс не уделялось должного внимания ни в философских, ни в политических, ни в социально-психологических исследованиях.

Настоящее исследование посвящено политическому анализу механизмов доминирования и влияния, действие которых проявляется в разных формах политической власти. Следует еще раз подчеркнуть, что вопрос о многофакторном воздействии-влиянии на субъекты политической и государственной власти, на политический процесс до сих пор остается нерешенным. Если определение и развернутые характеристики понятия «власть» найти не трудно, то столь же детальных определений влияния практически нет ни в философских энциклопедических словарях, ни в энциклопедических словарях по политологии1. Почти ничего не говорят о нем учебные пособия по политической философии, политической науке, теории государства.

Отсутствуют в отечественной науке и монографии по механизмам доминирования и влияния, как в целом, так и применительно к российской действительности. Они продолжают оставаться "terra incognita" в политической и государствоведческой науках и поэтому нуждаются в разработке концептуальных подходов. Этого настоятельно требуют и особенности общественного развития, характерные для России начала нынешнего столетия и осложненные острейшими проблемами во всех сферах жизни.

1 К гримеру, характеристики, данные в статье «Влияние» в т. 1 Политической энциклопедии (M., 1999. С. 212), не привязаны к каким-либо историческим и иным обстоятельствам, не соотнесены и с понятием власти-доминирования, разнообразным характеристикам которой в том же издании отведено более чем в десять раз большее место. Исключение, пожалуй, составляет лишь монография В.И. Власова «Влияние: понятие и процесс» (Ростов н/Д, 2002), в которой, правда, недостаточно прослежены взаимосвязи власти и влияния.

Что такое механизмы доминирования и влияния? Как они возникают и развиваются? Каким образом они обусловлены природой самого человека и политический культурой общества, институтами управления и стереотипами подчинения? Эти проблемы можно рассматривать только с учетом достижений современной политической философии, политической науки, политической психологии и социологии. Теоретических достижений здесь не так уж много.

Между тем, установление основных диспозиций, детерминирующих структуру власти, и, вместе с тем, во многом определяющих межэлитные взаимодействия и их динамику, крайне необходимы не только для исследования самой власти, но и ее непосредственного носителя -элит.

Определенную эвристическую функцию, связанную с систематизацией сущностных характеристик власти, может выполнить ее морфологический анализ. Честно говоря, недостатка в попытках систематизации отдельных характеристик власти ныне нет. Достаточно сослаться на фундаментальные работы В.Ф. Халипова, среди которых прежде всего нужно назвать «Энциклопедию власти»1. Однако сейчас весьма недостает именно морфологических, системных реконструкций феномена власти, в рамках которых просматривается взаимосвязь, взаимопересечение и контрарность ее базовых характеристик.

Все вышесказанное обусловливает актуальность научной разработки проблемы взаимосвязи механизмов доминирования и влияния.

Степень разработанности проблемы. До настоящего времени и институциональный анализ, уходящий корнями в классическую политическую мысль, и поведенческий (бихевиористский) подход, сформировавшийся в политологии в 60-х гг. 20-го столетия, концентрировали свое внимание на проблемах власти и властеотношений, то есть фактически на

1 Халипов В.Ф. Энциклопедия власти. М., 2005. различных аспектах властного доминирования. И в принципе это было объяснимо - сложнейшие механизмы власти, социальной, политической, государственной требовали к себе пристального внимания.

Вследствие этого активность сил, стоящих за спиной официальных правителей, зачастую оказывалась вне поля зрения исследователей. Исключение составили лишь отдельные произведения зарубежных авторов.

Одним из первых обратил внимание на механизмы влияния выдающийся французский политолог М. Дюверже. Определяя предмет политической науки, он указал, что, изучая власть, нельзя оставлять в стороне влияние. Поэтому хотя «власть» и «влияние» близкие, но отнюдь не тождественные понятия. С точки зрения М. Дюверже, всякая власть, осуществляемая в обществе, предполагает влияние, однако не всякое влияние может рассматриваться как власть в строгом смысле слова.

Великий английский мыслитель Б. Рассел в своей знаменитой работе «Власть», примерно тогда же указал, что в любой большой организации имеются люди, способные влиять на лидеров обладающих властью, посредством личных средств.

Представители бихевиористского подхода Г. Лассуэлл и А. Каплан подчеркнули, что влияние отличается от власти отсутствием угрозы применения санкций.

В 60-х гг. прошлого века в зарубежной политической науке появляются работы, непосредственно посвященные данной проблеме. Это книга Р. Даля «Анализ влияния в местных сообществах», работа Э. Бэн-филда «Политическое влияние». В дальнейшем интерес к влиянию проявлялся в основном в работах феминистского направления, которые подвергали серьезному анализу многие важные понятия политологии и в том числе политическое влияние. Примером может служить работа Н. Хартсок «Деньги, секс и власть».

Значительный вклад в решение данной проблемы был сделан в работах по социальной психологии. Особо следует выделить такие произведения западных авторов, как: С. Московичи «Социальное влияние и социальное изменение», Ф. Зимбардо и М. Ляйпе «Социальное влияние», Р. Чалдини «Психология влияния», а также фундаментальную работу Дж. Пфеффера «Власть и влияние: политика и управление в организациях»1.

В России трудов, касающихся властного доминирования, было не мало. Среди них особо следует выделить фундаментальную работу, впервые введшую в активный оборот целую систему анализа различных проявлений власти - «Власть: очерки современной политической философии Запада» (М., 1989), а также монографии Г.А. Белова «Институциональная система политической власти» (М., 1992), А.А. Дегтярева «Политическая власть как регулятивный механизм социального общения (М., 1996);

A.И. Демидова «Власть в единстве и многообразии ее изменений (М., 1995); Ю.А. Дмитриева «Соотношение понятий государственной и политической власти» (М., 1995); М.В. Ильина и А.Ю. Мельвиля «Власть» (М., 1997); В.В. Краснова «Социально-психологический механизм политической власти» (М., 1991); Б.Н. Краснова «Теория власти и властных отношений» (М., 1991); В.Е. Чиркина «Основы государственной власти» (М., 1998); В.Ф. Халипова «Власть. Основы кратологии» (М., 1991);

B.Г. Ледяева «Власть: концептуальный анализ» (М., 2000); И.Н. Гомерова «Структура и свойства власти» (Новосибирск, 2000), А.Н. Данилова «Социология власти» (Минск, 2001), Ф.И. Шамхалова «Собственность и власть» (М., 2007) и др.2

1 Мы не указываем точные издательские данные указанных работ, поскольку они вышли в нескольких изданиях; к тому же имеется весьма значительный зазор между временем выхода оригинального издания и его русского перевода. Так русское издание работы Дж. Пфеффера вышло в 2007 г., а ее оригинальное издание выпущено в свет в 1992 г.

2 Кроме указанных монографических изданий по проблемам власти защищено значительное число кандидатских и ряд докторских диссертаций. Среди них: В.В. Крамник. «Технология власти: политико-психологические механизмы». Дисс. . докт. полит, наук. СПб., 1995; В.И. Буренко. «Политическая власть как объект социального регулирования». Дисс. . докт полит, наук. М., 2000; В.В. Меньшиков. «Власть и властные отношения: теоретико-методологический аспект». Дисс. . докт. полит, наук. Краснодар, 2005.

В то же время трудов, непосредственно посвященных проблемам влияния, за исключением монографии В.И. Власова «Влияние: понятие и процесс» (Ростов н/Д, 2002), написано не было. Хотя интерес к этому феномену просматривается в работах Ф.М. Бурлацкого и А.А. Галкина «Современный Левиафан» (М., 1985); К.С. Гаджиева «Политическая философия» (М., 2000), А.А. Дегтярева «Основы политической теории» (М., 1999), А.В. Дмитриева и В.В. Латынова «Массовая коммуникация: пределы политического влияния» (М., 1993).

Особо следует отметить тот аспект взаимодействия власти, доминирования и влияния, который реализуется в неформальных и непубличных формах.

Что касается фундаментальных исследований природы, структуры, функций власти1, то здесь о природе тайной власти, теневой власти существуют лишь косвенные упоминания. Между тем, природе скрытого, теневого влияния на кратические процессы уделяется внимание в политической элитологии. В частности, следует вновь упомянуть многолетний спор между представителями таких разных течений, как Р. Миллс и Р. Даль, приведший к постановке проблемы соотношения формального субъекта власти и реального носителя властных полномочий и их функций, которые вовсе не совпадают.

Определенное внимание к неформальному аспекту осуществления политической власти было проявлено в работах неоинституционалистов, в частности Д. Марча и Д. Олсена .

В реальной постановке проблема теневой власти и влияния и тене-визации власти оказывается также в кругу вопросов, связанных с механизмами и технологиями осуществления власти. И здесь важную роль играют работы Р. Миллса, Р. Даля, П. Бакрача, М. Баратца, С. Лукса,

1 См.: Власть: очерки современной политической философии Запада. М., 1989; Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М., 2000; Философия власти. М., 1993.

2 March J., Olsen J. Rediscovering Institutions: The Organizational Basis of Politics. N.-Y.-London, 1989.

Н. Лумана, М. Фуко1, положивших начало этой проблематике2. В отечественной литературе этому посвящено лишь несколько работ, в частности, монография И.А. Исаева, в которой разрабатываются герметические аспекты власти, применительно к античности, средневековью и периоду 1

Ренессанса , а также диссертационные работы В.А. Воронова и В.П. Воротникова. Однако особенности и причины теневизации современной политической власти с точки зрения детерминантов власти и здесь почти не обсуждаются.

Резюмируя сказанное об освещении основных аспектов власти в современных политико-философских и социально-гуманитарных исследованиях и, в частности, о взаимосвязи власти, доминирования и влияния, подчеркнем ряд важных тенденций, наметившихся здесь в последние годы.

Прежде всего, нужно отметить тенденцию расширения круга субъектного ряда - носителей властных воздействий и исследования их специфических проявлений во властеотношениях. Речь идет не только о сопоставлении эгалитарного и элитарного подходов к власти, но и о выявлении потенциала влияния на власть и, вместе с тем, о возможностях модификации власти со стороны масс - так сказать субъективизации традиционного объекта власти. В особенности актуализировалась данная проблема в связи с широким применением технологий ненасильственного воздействия на власть, а также с современной практикой «цветных» революций. С другой стороны, значительно расширены представления о специфических проявлениях доминирования и влияния, которые дали в последние годы тендерные исследования. Об этом прямо пишут авторы фундаментальной работы «Политическая наука: новые направления» См.:Луман Н. Власть. М., 2001; Фуко М. Воля к истине. М., 1996; Миллс Р. Властвующая элита. М., 1959.

2 См.: Дегтярев А.А. Основы политической теории. М., 1998; Мухаев Р.Т. Хрестоматия по теории государства и права, политологии, истории политических и правовых учений. М., 2000. С. 54-56.

3 Исаев И.А. Politica hermetica. Скрытые аспекты власти. М., 2002.

М., 1999. С. 463)1. К этому нужно добавить тенденцию расширения исследований, связанных со спецификой проявлений властеотношений в различных цивилизационных и культурных условиях, на что, в частности, указывает Дж. Пфеффер: «При кросскультурном анализе власти важно не переносить безоговорочно на другие культуры те же индикаторы, которые мы используем для Соединенных Штатов, или по крайней мере не интерпретировать их в той же манере»2.

Показательна также вполне проявившаяся тенденция пролонгированных исследований генезиса власти и обращение к феномену правла-сти - проявлениям доминирования и влияния в архаической человеческой и животной этологии3.

Комплекс данных новых направлений исследований подталкивает к поиску более объемных и многофакторных моделей власти, в которые могли бы быть вписаны уже известные и новые структурные ее характеристики, что в итоге может позволить интерпретировать власть не только в рамках двух- и трехранговой матрицы4, но и матриц власти более высоких рангов.

Все выше названные труды показывают, что несмотря на значительный прогресс в исследовании властных механизмов, проблема, заявленная в нашем исследовании, изучена недостаточно.

Объектом исследования выступает власть как социально-политический феномен в ее многообразных проявлениях. См. также ряд работ, посвященных экспликации специфики отечественной власти. Например: Макаренко В.П. Русская власть (Теоретико-социологические проблемы). Ростов н/Д, 1998; Пивоваров Ю.С. Русская политическая традиция и современность. М., 2006.

2 Пфеффер Дж. Власть и влияние. Политика и управление в организациях. М., 2007. С. 92.

3 См.: Гольцман М.Е. Социальное доминирование и социальная социализация: частные проблемы и общие принципы // Системные принципы и этологические подходы в изучении популяций. Пущино, 1984.

4 См.: Соловьев А.И. Власть и управление в структуре государственного регулирования // Человек. Сообщество. Управление. Краснодар, 2006. № 4; Дегтерев А.А. Основы политической теории. М., 1998. С. 50-53.

Предметом исследования являются структурные составляющие политической власти и детерминирующие их базовые взаимосвязанные отношения доминирования и влияния.

Основной целью исследования выступает рассмотрение основных теоретических подходов и анализ процесса практической реализации механизмов политического доминирования и влияния, условий их осуществления, функций, форм, ресурсов, средств и методов в современном политическом процессе.

Задачи исследования:

- анализ основных теоретических подходов к анализу механизмов доминирования и влияния в контексте политической власти;

- построение многопараметрической модели власти и выявление в ее рамках взаимосвязи механизмов властного доминирования и влияния;

- контекстуальное определение доминирования и влияния применительно к системе современной государственной власти, выявление их властного и управленческого потенциала;

- сопоставление механизмов воздействия политической конкуренции и социально-политической консолидации субъектов политического процесса на соотношение властного доминирования и влияния;

- репрезентация теневых проявлений политической власти и условий ее формирования;

- анализ девиационных форм доминирования и влияния в условиях их неоптимальных сочетаний;

- выявление конструктивных и оптимальных форм взаимосвязи властного доминирования и влияния;

- рассмотрение специфики взаимодействия механизмов властного доминирования и влияния в российских условиях и вычленение причин воспроизводства неоптимальных способов их взаимосвязи;

- анализ процессов и результатов современного административного реформирования в современной России в контексте взаимосвязи властного доминирования и влияния;

- выявление возможностей применения в системе современной государственной власти партисипативных форм управления и руководства; разработка рекомендаций, оптимизирующих проведение административной и политической реформ.

Методологической основой исследования выступают политические и социально-философские принципы изучения политических явлений и процессов, используемые в рамках институциональной и поведенческой парадигм. При разработке и обосновании выдвигаемых положений применяется сравнительно-исторический анализ. Он позволяет изучать социальные и политологические явления и процессы как в тесной связи с исторической обстановкой, в которой они возникли и действуют, так и в их качественном изменении на различных этапах.

Именно данный метод делает возможным выявить и проанализировать основные аспекты социально-политического влияния. К тому же сравнительно исторический анализ помогает определить однотипность и разнородность сравниваемых объектов. Он незаменим и при освоении эмпирического материала.

Были также задействованы, применительно к данной проблеме, ре-гулятивы и базовые результаты цивилизационного, тендерного, этологи-ческого подходов в общем контексте взаимосвязи исторического и структурного анализа.

Предметные задачи и особенности объекта исследования потребовали применения также разработанных в современной политической теории системного и структурно-функционального способов интерпретации власти, предложенных в работах Т. Парсонса, Д. Истона, Г. Алмонда, М. Крозье и др., представляющих власть в качестве особенного интегративного свойства социальной системы, а также подходов к власти, разрабатываемых в современной политической элитологии (Ч. Миллс, М. Ба-ратц, С. Лукас) и политическом неоинституционализме (Д. Марч, Д. Ол-сен, С. Хантингтон), и кратологических идей М. Фуко.

Вместе с тем автор опирается на исследовательские подходы зарубежных и отечественных ученых, относящиеся к изучению неформальных социальных отношений, социологии организации и управления, а также парадигмальные положения деятельности ого подхода в социальной теории, нашедшие отражение в работах М. Арчера, А. Гидденса, П. Штомпки, Ю.Л. Качанова, В.В. Радаева, Р.Л. Рыбкиной, И. Клямкина, Л. Тимофеева, С.П. Перегудова и др.

Научная новизна диссертационного исследования определяется методологической и теоретической концептуальной неразработанностью категорий «механизм политического доминирования» и «механизм политического влияния»; неисследованностью целого ряда акцентов онтологии доминирования и влияния (социальной, политической, государственной); актуальностью разработки проблемы доминирования и влияния в целях анализа противоречий современного российского общества; необходимостью развития междисциплинарного подхода в рамках глубинного научного исследования системы власти, т.е. связана с каждым элементом теоретической конструкции диссертационной работы.

Научная новизна диссертации связана с изучением круга проблем доминирования и влияния в сфере государственной власти, что дает возможность раскрыть эту новизну в следующих онтологических и аксиологических ракурсах:

- осмысление проблемы механизмов влияния и доминирования осуществлено на основе интегративного исследования политических, социальных, психологических и культурных предпосылок власти. Сущность, функции и основные виды механизмов доминирования и влияния раскрыты и теоретически проанализированы с позиций системного анализа;

- на основе построенной многопараметрической «матрицы власти» выявлена детерминирующая по отношению к структурным компонентам политической власти роль взаимосвязи властного доминирования и влияния;

- показана связь властного доминирования и влияния применительно к другим компонентам власти;

- зафиксировано понятийное и смысловое содержание политического доминирования и влияния, в том числе применительно к таким терминам, как «властная вертикаль» и «властная горизонталь»;

- представлена типология политического влияния;

- выявлена основная тенденция развития взаимодействия властного доминирования и влияния в современных условиях, связанная со смещением акцентов с первого на второе;

- рассмотрено воздействие процесса политического конкурирования на демонополизацию властного доминирования и поддержку, и утверждение технологий политического влияния;

- проанализированы девиационные проявления властного доминирования, связанные с монополизацией власти и властного влияния, приводящие к утверждению различных проявлений теневой власти;

- выявлены конструктивные формы властного влияния и доминирования, опирающиеся на партисипативные методы и технологии воздействия и управления и определены условия их эффективности;

- показана специфика взаимосвязи механизмов властного доминирования и влияния в российских политических процессах, проявляющиеся в абсолютизации различных форм доминирования, с одной стороны, и культивировании разнообразных проявлений теневой власти, с другой;

- проанализирован ход и результаты современной административной и политической реформ в России. Показано преобладание мер в укреплении «вертикали власти» и недооценки «горизонтали власти» в процессе реформирования. Высказаны рекомендации, способствующие оптимизации взаимосвязи «вертикальных» и «горизонтальных» параметров власти.

Диссертационное исследование, осуществленное в соответствии с изложенным актуальным контекстом проблем, целью, задачами и рассмотренными выше теоретико-методологическими основами анализа, позволило сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:

1. Система категориальных оппозиций, характеризующих сложную структуру власти и властеотношений («господство - подчинение», «контроль - влияние», «управление - давление», «руководство - исполнение» и др.), может быть систематизирована в рамках многопараметрической «матрицы власти».

На пересечении взаимно-контрарных характеристик высвечиваются интегративные качества власти. Часть из них достаточно хорошо изучена и охарактеризована, а часть описана неполно, фрагментарно, и не вполне бывает ясно в какой связи с другими, более изученными, находятся эти слабоизученные качества. К числу таких недостаточно проанализированных, но базовых характеристик власти отнесем и «доминирование», и «влияние».

В условиях демократического процесса проявляется детерминирующая роль категориальной системы «доминирование - влияние» как базисной в формировании основных проявлений власти.

2. В современной политической лексике аспект властного доминирования в функционировании власти обозначается термином «властная вертикаль». В понятийном ключе в «доминировании» отражается прежде всего момент обладания властью, с ним связаны такие проявления власти, как подчинение (господство), контроль, санкции и право на их применение. Для доминирования характерно стремление к четкой институ-ционализации и регламентации «права на власть», монопольному закреплению доминантного положения.

3. Аспект властного влияния в политической лексике чаще всего обозначается термином «властная горизонталь». В понятийном ключе во «влиянии» отражается прежде всего момент оптимального распределения и использования ресурсов, культурно-символического и психологического воздействия, регулирования отношений и поведения с взаимодействующей стороной в русле собственных целей и ценностей. Для влияния не требуется обязательной институционализации и регламентации и характерно стремление не к монопольному, а состязательно-игровому контексту отношений.

4. Механизм политического властного доминирования заключается в возможности каждого его звена заставить нижестоящее звено выполнить определенные решения. При этом особую значимость имеет поддержание способности всех уровней выше названного механизма (государственного механизма) вырабатывать оптимальные решения в рамках осуществляемого руководством государства стратегического курса. Если политическая власть - это источник стабильности или перемен, то механизм доминирования - это механизм ее удержания и воспроизводства властного положения.

5. Механизм политического влияния - это волевое общественное отношение, которое выражается в способности субъекта оказывать давление на объект с целью достижения определенного результата посредством авторитета, угрозы, подкупа и других средств преимущественно ма-нипулятивного воздействия. Существенное различие в природе доминирования и влияния, обусловленное организационными ресурсами и функциональными средствами осуществления, заключается в том, что первое различается в парадигме «цель — средство», а второе — в парадигме «намерение — результат», относительно которых и оценивается их эффективность.

Типологическая модель политического влияния включает следующие аспекты типологизации: a) в соответствии с избираемыми путями реализации: «открытое -закрытое», «прямое - опосредованное», «традиционное - модернизаци-онное»; b) в соответствии с используемыми средствами реализации: ментальное, силовое, теневое; c) в соответствии с применяемыми методами и технологиями: вербальное, психоэмоциональное, суггестивное, социально-ролевое.

6. Взаимодействие механизмов доминирования и влияния в структуре современной политической и государственной власти характерно смещением акцентов с властного доминирования к властному влиянию, что объективно обусловлено происходящими глобальными сдвигами в социальной структуре в сторону структур сетевого общества; усилением социально-политической динамики, обусловленной массовым переходом к отношениям конкурентной демократии; нарастанием символической и инновационной составляющих в политических, экономических и социальных отношениях; возрастанием инструментальных функций власти применительно к человеческому капиталу.

Указанные детерминанты обусловливают поиск новых концепций государственной власти, в рамках которых механизмы влияния преобладают над механизмами доминирования («глобальная власть», «гибкая власть», «государственный менеджмент» и др.).

7. Дисгармония и абсолютизация одного из аспектов во взаимодействии механизмов властного доминирования и властного влияния применительно к государственной власти приводят, с одной стороны, к таким политико-девиационным формам, как государственный тоталитаризм, а, с другой, - к абсолютному преобладанию непубличной и теневой власти и дисперсизации центров властного воздействия.

8. Гармонизации взаимодействия механизмов властного доминирования и влияния способствует развитие отношений и культуры политической состязательности и конкуренции, создающей возможности для обновления институтов, групп и лидеров, причастных к власти и формированию политического рынка. В то же время абсолютизация аспекта конкурирования в ущерб аспекту социального и политического консолидирования (создающему противовесы абсолютизации властного доминирования), приводит к отчуждению власти и развитию девиационных форм властного влияния.

9. Основным каналом институционализации и развития публичных форм политического влияния выступают технологии партисипации властного воздействия. Основными условиями развития партисипативных форм и методов в государственном и политическом управлении являются: демократизация социально-политических отношений; ориентация общесоциальных и отраслевых целей в государственном управлении на развитие факторов человеческого потенциала; развитие организационной культуры и переход от бюрократически-иерархического к адаптивному, ее типу.

Основной контекст, способствующий укоренению партисипативных методов и подходов, связан с развитием государственно-общественных и общественно-государственных форм партнерского типа.

Логика развития партисипативных форм предусматривает продвижение от рекомендательно-совещательного участия к ограниченно-распорядительному (долевому) и, далее, к паритетно-тактическому и паритетно-стратегическому применительно к соучастникам властно-партисипативного процесса.

Развитие партисипативных методов в структуре властеотношений в итоге позволяет подойти к сочетанию методов государственного администрирования и демократических практик управления, ведущее в итоге к укреплению связей государственной власти с институтами гражданского общества.

10. Особенности взаимосвязи доминирования и влияния в структуре государственной власти России в ее истории и в современном воплощении связаны с абсолютно преобладающей тенденцией к властному доминированию, порождающей в разные периоды различные формы авторитаризма и тоталитаризма.

Исторически не сформировавшиеся структуры гражданского общества и общественно-государственные формы сотрудничества и партнерства приводят к воспроизводству различных монопольных форм государственного и политического доминирования.

В целях демонополизации данного положения необходима кропотливая работа по созданию различных форм государственно-общественного сотрудничества, политического участия, развитию правовой и организационной культуры общества, развитию местного самоуправления, которые могут создать необходимые условия для гармоничного сочетания публичных форм взаимодействия властного доминирования и влияния.

Определенным этапом на этом пути могут стать и мероприятия политической, административной, судебной реформы в современной России.

Меры по осуществлению данных реформ должны быть направлены не только на выстраивание властной вертикали и четкой чиновной иерархии, но и дополняться мерами по выстраиванию «горизонтали власти». Речь идет и о макроаспекте - выстраивании отношений госуправления и госслужбы с институтами гражданского общества и их переводе в открытый и публичный режим, а также и о микроаспекте — развитии «внутрипроизводственной демократии» в системе современного государственного управления.

Научно-практическая значимость исследования Результаты диссертационной работы позволяют углубить теоретические представления в области политической философии, политической социологии и политической психологии, стимулируя дальнейшие исследования проблем, связанных с формальным и неформальным, открытым и скрытым воздействием на публичную власть и политический процесс.

Разработана модель глубинного, комплексного изучения механизмов доминирования и влияния, которая может быть использована как для конкретного политического анализа и корректировки деятельности политиков, так и в преподавании политической философии, политологии, социологии, теории государственного управления.

Апробация работы Основные положения докладывались на международных конференциях и симпозиумах: «Региональная государственная служба» (Ростов н/Д, 1995); «Вертикаль власти: проблемы оптимизации взаимодействия федерального, регионального и местного уровня власти в современной России» (Ростов н/Д, 2001); «Взаимодействие уровней власти в условиях федерализации (опыт России и Германии)» (Ростов н/Д, 2002); «Государственный аппарат и политические реформы в России и Германии» (Ростов н/Д, 2006); «Административная реформа: пути оптимизации взаимодействия органов власти и гражданского общества в полиэтнич-ном регионе» (Ставрополь, 2007); «Элиты и будущее России: взгляд из регионов» (Ростов н/Д, 2007); «Демократия VS бюрократия» (Москва, 2007)и др.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Взаимосвязь доминирования и влияния в функционировании современной государственной власти"

Данные выводы подтверждались данными социологического экспертного опроса1.

Зафиксированная ситуация затем была подтверждена действиями и реакцией на них в области реформы местного самоуправления, сроки вступления в которую летом 2005 г. также оказались пролонгированы. Все это заставило более внимательно отнестись и к причинам, которые генерируют данные ситуации, и к средствам не то что их коррекции, а даже превентирующих вхождение в них.

В связи с этим важным источником анализа выступает не только собственный опыт и собственные ошибки, но и международный опыт. Причем, близкий нам по духу и возможностям использования. Необходимая работа такого рода уже проделывалась по инициативе Всел мирного банка . В данном известном докладе, в частности, обозначалась любопытная система координат, в рамках которой концентрируются сходные с российскими шаги по государственно-административному реформированию:

В России госсектор характеризуется сложными отношениями между различными органами государственной власти, а также отсутствием англосаксонской административной традиции и политически нейтрального высшего эшелона государственных служащих.

Можно с уверенностью предположить, что одной из своих задач Российская Федерация считает также проведение основных реформ, обеспечивающих дисциплину и соблюдение формальных процедур в государственном секторе.

Это позволяет включить Россию в ту же группу стран, в которую входят Бразилия, Венгрия, Польша и Южная Корея. Есть и другая причи

1 См.: Административная реформа (региональный уровень): российский и европейский опыт. Сб. докл. на российско-германской конф. Вып. I. - Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2005. С. 45-50.

2 См.: Мэнинг Н., Парисон Н. Реформа государственного управления: международный опыт. М., 2003. на для более пристального анализа опыта указанных стран: перед ними также стоят широкомасштабные проблемы реформирования»1.

Вместе с тем, можно в этой «системе координат» отметить определенную нашу близость к опыту реформирования в Германии как развитого демократического федеративного государства. Это важно еще и потому, что в предшествующий исторический период российской государственности многое из германского опыта использовалось и приживалось на российской почве.

Обращаясь к современному периоду, следует отметить, что на федеральном уровне германские административные реформы характеризовались скорее дополнениями, чем фундаментальными изменениями.

В 1995 г. федеральное правительство выступило с инициативой «Тощее государство», приведшей к упразднению или реорганизации нескольких государственных ведомств. Когда в октябре 1998 г. к власти пришло коалиционное правительство Социал-демократической партии (СДП) и «зеленых» под руководством Герхарда Шредера, лозунг «Тощего государства» сменился на принцип «государства, предоставляющего возможности». Целью этой замены было подчеркнуть, что новое правительство выступает против элементарного отступления государства как способа модернизировать государственное управление .

Вместе с тем следует подчеркнуть, что реформы государственного управления в Германии в большинстве своем основаны на пилотных проектах и экспериментах. Это позволяет проводить реформы постепенно и при необходимости вносить в них корректировки.

Что касается регионального уровня реформирования, то местные правительства и некоторые земли Германии приняли следующие элементы этой «Модели управления»:

1 См.: МэнингН., Парисон Н. Указ. соч. С. 108-109.

2 Там же. С. 290.

• определение отдачи (так называемых «продуктов»);

• составление сметы расходов на административные «продукты»;

• контракты с руководителями подразделений о достижении конкретных результатов деятельности;

• более гибкое распределение ресурсов (переходящие остатки, трансферты между категориями расходов);

• системы отчетности для осуществления мониторинга достижения целей (контроль);

• ориентация на потребителя посредством мер воздействия на восприятие, создания универсальных центров обслуживания рассмотрения жалоб;

• заключение контрактов с субподрядчиками, передача контрактов внешним организациям и приватизация1.

Изучение шагов по реформированию в зарубежной практике, давших позитивный эффект и сопоставление с аналогичными шагами в отечественной практике, позволяет обозначить основные проблемные кластеры, в рамках которых решались и продолжают решаться вопросы административного реформирования и повышения эффективности государственного управления.

Схематично они могут быть обозначены в виде триады, приложи-мой к госуправлению: «институционализация - технологизация - профессионализация». При этом под институционализацией имеется в виду не только организационная и функциональная перестройка госуправления и госслужбы, но и появление новых структур, отражающих влияние «новой менеджеризации» (сервисная ориентация госуправления на население, создание «отзывчивой госслужбы»).

Рассматривая процесс современного реформирования с позиций приведенной формулы, следует отметить, что основные его шаги реали

1 См.: Мэнинг Н., Парисон Н. Указ. соч. С. 291. зуются лишь в рамках узко понимаемой институционализации. В него входят прежде всего шаги по организационной и функциональной перестройке федерального и региональных правительств.

Однако этих шагов, как показывает зарубежная практика реформирования, далеко недостаточно. Здесь выпущен из виду контекстуально-институциональный аспект, связанный со взаимодействием с населением и контролем за государственным аппаратом со стороны гражданского общества.

В частности, в странах со зрелой государственностью создана сложная система контроля за деятельностью чиновничьего аппарата, многие звенья которой фактически дублируют друг друга. В эту систему входит прежде всего контроль со стороны парламента и его комиссий.

Наличие развитой политической структуры с опытной и хорошо организованной оппозицией позволяет достаточно объективно оценивать деятельность госаппарата, пресекая возможные нарушения закона. Чрезвычайно полезную роль играет и постоянное внимание к аппарату со стороны средств массовой информации.

Действия государственных чиновников могут быть обжалованы в обычных судах. Кроме того, во Франции, Германии и некоторых других странах существуют особые административные суды, руководствующиеся административным правом. Они дают гражданам возможность обжаловать акты, действия или бездействие органов публичной власти.

Во многих странах мира создан институт общественного контролера (или Омбудсмена), призванный рассматривать жалобы граждан на любое ущемление их прав.

В последние годы на Западе предпринимаются попытки (и в теории, и на практике) усовершенствовать сложившуюся модель государственно-административного управления за счет включения в нее элементов социального и экономического управления и перевода в режим прозрачной или «отзывчивой бюрократии»1.

В целом происходящий в последние десятилетия на Западе частичный пересмотр главных принципов госслужбы и кадровой политики можно свести к следующим основным направлениям:

- анализ и институциализация политической роли бюрократии и механизмов реализации ею своих корпоративных интересов;

- поиск оптимального соотношения политических и профессиональных начал в администрации;

- уменьшение роли вертикальной административной иерархии, развитие функциональных органов, «плоских» структур и т. п.;

-децентрализация, удешевление, сокращение администрации;

- ограничение роли традиционной административной «лестницы чинов»;

- менеджеризация и даже маркетизация значительной части госслужбы;

- максимально возможная открытость и «отзывчивость» бюрократии на потребности и ожидания граждан.

Разумеется, существует и «противодействие» этим новациям, зачастую весьма эффективное и аргументированное, со стороны классической административной идеологии и практики деятельности бюрократической корпорации. Однако общий вектор, на наш взгляд, все же направлен в сторону «обуздания» бюрократии.

Возвращаясь к проблемам современной российской административной реформы, в связи с высказанными общими положениями, касающимися зарубежного и уже накопленного отечественного опыта, подчеркнем, что основные задачи нашей реформы пока не решены.

1 См.: Комаровский B.C., Оболонский А.В. Проблемы реформирования государственной службы России в свете международного опыта и общественных традиций // Вестник МГУ. Сер. 12. Политические науки. 1997. №4.

В лучшем случае можно говорить о прохождении ее первого этапа в 2004-2005 гг. и переходе на второй этап, охватывающий период 2006-2008 гг. и вплоть до 2010 г.1 Однако, учитывая наметившиеся угрозы, связанные с ростом технологических опасностей и приближающимся периодом смены власти, нужно вести речь о завершении к 2008 г. основных мероприятий современной административной реформы и внесении в нее возможных корректив, о которых речь пойдет ниже. Прежде всего мы затрагиваем проблемы реформирования на региональном уровне и те из них, на которые, с нашей точки зрения, не обращается должного внимания.

Оценивая те меры, которые уже приняты в рамках первого этапа административной реформы, следует подчеркнуть, что основной их недостаток заключается в том, что это реформы сверху. В них не учитывались не только потребности и интересы основной массы граждан, но и самих госслужащих. Поэтому для граждан это «неизвестная реформа», а госслужащие выступают не только инертной составляющей, но и в какой-то мере механизмом ее торможения. Это, в частности, подтверждают данные, полученные исследовательской группой СКАГС (Игнатов В.Г., Понеделков А.В., Старостин A.M., Лысенко В.Д., Швец Л.Г.). В нашем исследовании конца 2004 г., в частности, говорилось:

Изучение отношения самого чиновничества регионального уровня к реформированию показало весьма диверсифицированную картину. В ней фиксируются примерно равные группы (до 40 %) респондентов, которые с воодушевлением верят в управленческий эффект реформ, с энтузиазмом относятся к их проведению, и почти такая же по объему группа «скептиков» и «негативистов», поддержки от которых ожидать не

1 См.: Концепция административной реформы в Российской Федерации // Собрание законодательства РФ. 2005. № 46. Ст. 4720; Задание получено: «освежить административную реформу» // Известия. 2006. 3 апреля (№ 57); Необходимое А. Верхушка айсберга // Наша власть: дела и лица. 2005. № 12. С. 34-37. приходится (до 20 % относятся к так называемому болоту - равнодушным или инертным людям либо скрывающим свою позицию).

Такого рода соотношение в субъективном факторе складывается явно не в пользу реформ и по меньшей мере будет выступать одним из главных механизмов торможения в их проведении»1.

Данные нашего исследования, проведенного годом спустя, в ноябре 2005 г., выявили, что каких-то сдвигов к лучшему не произошло и, более того, вряд ли их следует ожидать, поскольку в самой концепции административной реформы основной акцент сделан на организационных и нормативно-правовых аспектах и практически не учтенной оказалась кадровая, человеческая ее составляющая.

Безусловно правилен расчет разработчиков реформы, сделанный на дальнейшую рационализацию госслужбы и усиление ее открытости (оптимизация численности и функций госуправления, введение четких критериев оценки эффективности, стандартов управленческих и иных услуг и т.п.). Однако следует иметь в виду, что сами по себе шаги к этому обеспечиваются не законами, указами, инструкциями, подсчетами функций и созданием новых организационных структур, а организационной культурой, профессионализмом и мотивированностью тех людей, деятельность которых и должна составлять содержание реформированного госуправления. Поэтому, наряду с известным выражением о недопустимости «вливать новое вино в старые мехи» следует помнить и о том, что и «старое вино в новых мехах» не улучшает, а ухудшает свои свойства.

Если обратиться к данным нашего исследования конца 2005 г., то хотелось бы обратить внимание на экспертную оценку руководителей и специалистов региональной госслужбы тех факторов, которые способствуют (или наоборот, снижают) эффективность госуправления и госслуж

1 См.: Игнатов В., Понеделков А., Старостин А. Административная реформа в России: шаг вперед, два шага. // Власть. 2005. № 9. С. 4-5. бы, и особо остановиться на роли культурно-образовательной поддержки профессиональной деятельности госслужащих.

В нашем опросе было представлено около 200 экспертов-госслужащих из 10 регионов Северного Кавказа, в том числе 46 % из них являются специалистами, 54 % - руководители разного уровня, а около 10 % — руководители органов государственной власти или их заместители. Иными словами данная выборка представляет репрезентативно позиции управленческого слоя региональной службы.

На характерный вопрос: «Если выделять факторы, способствующие повышению эффективности регионального уровня власти, то какие из них Вы считаете наиболее важными?» на ведущие позиции респонденты вывели факторы, относящиеся к субъектной составляющей (см. табл. 13).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Феномен власти издавно привлекает внимание философов мыслителей, ученых.

Как удачно замечено: «Феномен власти является, пожалуй, самым противоречивым и непредсказуемым в общественной жизни. Ее сущностные характеристики охватывают большой спектр физических, цветовых и иных гамм: деспотическая, авторитарная, демократическая, «кровавая», «коричневая», «тупая» власть, элитарная, бюрократическая и т.д. В самих этих определениях власти содержится то основное качество, которое превалировало в те или иные периоды развития конкретного государства»1.

Следует подчеркнуть также и то, что в связи с этим и попытки дать достаточно точные и компактные определения данного феномена оказываются достаточно трудными ввиду его многофакторности, много-ликости.

Поэтому обращаясь к проблеме власти и ее структуры, мы сталкиваемся с множеством разноплановых определений и концепций.

Особый интерес представляют институциональные субъекты доминирования и влияния. Вектор их воздействия имеет как горизонтальную, так и вертикальную направленность. Яркими иллюстрациями доминирования и влияния по горизонтали являются активность главы государства, силовых структур и парламента.

Каналы горизонтального влияния во властных структурах очень сильно переплетены, а подчас и встроены в каналы доминирования.

1 См.: Виноградов В.Д., Головин Н.А. Политическая социология. СПб., 1997. С. 52.

Применительно же к России следует подчеркнуть, что здесь политическая и государственная власть тяготеют к закрытым формам правления. В современной России до сих пор не завершен цивилизацион-ный переход от традиционных социально-политических структур общества к структурам публичной политической власти и гражданского общества.

Один из важнейших признаков государственной власти - ее публичность, т.е. направленность на обслуживание интересов общества. Попытки обратить ресурс государственной власти на обслуживание интересов отдельных социальных групп или личностей весьма затруднены в публичном режиме. Это и является одной из главных причин теневиза-ции политических отношений и принятия политических решений в современной России.

Западное общество потратило многие десятилетия для того, чтобы сформировать сбалансированную систему институтов государственной власти. Она предусматривала разделение функций управления и взаимоконтроль, законосообразность, а также прозрачность по отношению к институтам гражданского общества.

Вместе с тем и в условиях демократического общества не удалось полностью упорядочить механизмы представления интересов частных лиц, групп и корпораций. Одной из наиболее трудных проблем здесь представляется контроль за лоббизмом и упорядочение лоббистской деятельности.

Что касается российских условий, то здесь недостроенность взаимоотношений ветвей и уровней государственной власти, неполнота правовой базы и почти полное отсутствие эффективных институтов гражданского общества и сформированных традиций публичной политики приводят к тому, что публичная власть зачастую становится лишь декорацией для непубличных действий и решений.

Именно такого рода действия и принято считать теневыми. Они выстраиваются в систему, которую затем трудно сломать.

Это явление в историческом плане привычно для Российского государства и общества. Просто в условиях авторитарного государства оно больше пресекалось и жестоко преследовалось.

Переход к демократической системе власти, опыта которой в России до сих пор не было, существенно ослабило государственный контроль и общественный надзор, который в прежних условиях был сопряжен с жесткими репрессивными действиями государства. Иначе говоря, авторитарное государство оперативно принимало меры по «сигналам трудящихся». Сейчас и трудящиеся не сигнализируют, и чиновники слабо контролируются. Это и привело к тому, что основная концентрация различных теневых действий сосредоточивается в институтах государственной власти.

Названные проявления относятся, так сказать к теневым взаимодействиям на уровне индивидуальных и групповых контактов с системой институтов государства и представляющих ее чиновников. Между тем за последние годы в России сформировались и стали определяющими организованные формы теневого политического обеспечения интересов больших социальных групп. Речь идет о различных видах политического лоббирования.

В сложившихся социальных и правовых условиях такой политический порядок приводит к частичной приватизации государства «группами влияния», а реальный политический процесс представляет в итоге борьбу последних между собой за государственные ресурсы.

Эта борьба принимает форму лоббизма, который в данном политическом и социальном контексте лишь приводит формальную социальную структуру политической власти в соответствие с неформальной структурой.

Последнее проявляется в частности в контроле над принятием важных государственных решений (состав правительства, получение конфиденциальной информации, предоставление налоговых льгот, льготных условий приватизации госсобственности и т.д.).

Слабость формальной структуры социальной организации современного российского общества приводит к тому, что клиентарные отношения пронизывают все его уровни.

В конечном итоге политическая теневизация оказывается следствием и прикрытием системной теневизации российского общества.

Экспансия теневых социальных структур явилась основной причиной складывания политического порядка, носящего признаки корпоративно-бюрократической полиархии. Для последней свойственно преобладание теневых аспектов в политической деятельности, стремление к реализации своих проектов «вне закона и часто против закона» (Дилиген-ский Г.Г.). В результате прагматическое (в лучшем случае) и нигилистическое (в худшем случае) отношение к закону и иным социальным нормам транслируется на другие уровни иерархической структуры российского общества.

На региональном уровне происходит формирование полуфеодальных и авторитарных режимов, отличающихся развитием клановости и семейственности. Отсутствие институциональных механизмов согласования интересов федеральной, региональной и муниципальной власти служит источником политической нестабильности и также усиливает роль неофициальных связей и отношений.

Изменить картину функционирования российской политической власти с того режима, где теневой аспект выступает как основной, на то состояние, где основным является нормативная деятельность публичной власти, и означает осуществление демократических преобразований российской власти.

267

Контрмерами, способствующими детеневизации, сокращению скрытого влияния асоциальных и радикальных социально-политических субъектов на российскую власть, выступают: шаги по развитию гражданского общества и общественного контроля за политическим сообществом, развитие правового государства и единого правового поля в стране, прозрачность и гласность действий публичных органов власти; расширение деятельности СМИ, стоящих на общегражданских позициях; укрепление российских спецслужб (при всестороннем государственном контроле); реорганизация системы государственной службы и кадровой политики, основанная на доминировании принципов меритократии и профессионализма; профилактическая работа органов государственного контроля по разрушению теневых поведенческих форм воздействия; формирование демократической политической культуры населения и гражданской культуры и этики госслужащих; систематическая научно-исследовательская работа в области анализа теневых форм деятельности и развертывание мониторинговых систем теневого поведения.

Список научной литературыШвец, Лариса Георгиевна, диссертация по теме "Теория политики, история и методология политической науки"

1. Абдулатипов Р. Заговор против нации. Национальное и националистическое в судьбах народов. Спб., 1992.

2. Абрамов Г.А. Затянувшееся выздоровление (1953 1985). Свидетельство современника. М., 1991.

3. Абрамов Ю.К., Зубок В.М. Партии и исполнительная власть США (70-80-е годы). М., 1996.

4. Авдейский В.И. Феномен власти: истоки ее силы и слабости. Опыт системного анализа. М., 2002.

5. Административная реформа (региональный уровень): российский и европейский опыт. Сб. докл. на российско-германской конф. Вып. I. Ростов н/Д, 2006.

6. Алексеева Т.А. Власть и легитимность (эволюция немарксистских подходов в современной английской политической философии) // Власть: философско-политические аспекты. М., 1989.

7. Алексеева Т.А. Личность и политика в переходный период: проблемы легитимности власти // Вопросы философии. 1997. № 7.

8. Алексеева Т.А. Политический процесс в социокультурном измерении. М., 1997.

9. Ашин Г.К. Правящая элита и общество // Свободная мысль. 1993.7.

10. Алюшин А.Л., Порус В.Н. Власть и «политический реализм» (поведенческие концепции власти в политической науке США) / Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М., 1989.

11. Амелин В.Н. Власть как общественное явление // Социально-политические науки. 1991. № 2.

12. Аникевич А.Г. Категориальный ряд власти: социально-философский аспект. Красноярск, 1998.

13. Аникевич А.Г. Политическая власть: вопросы методологии исследования. Красноярск, 1986.

14. Антропология власти. Т. 1. Власть в антропологическом дискурсе. СПб., 2006.

15. Арефьева Г.С. Социальная активность (проблема субъекта и объекта в социальной практике и познании). М., 1974.

16. Аристотель. Политика. Соч. В 4 т. Т. 4. М., 1984.

17. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. Пер. с фр. М., 1993.

18. Асеев В.Г. Мотивация поведения и формирования личности. М., 1976.

19. Асланов JI.A. Культура и власть: Философские заметки. М., 2001.

20. Асмолов А.Г. Деятельность и установка. М., 1979.

21. Атаманчук Г.В. Теория государственного управления. М., 1997.

22. Атаманчук Г.В. Новое государство: поиски, иллюзии, возможности. М., 1996.

23. Афанасьев М.Н. Государев двор или гражданская служба? (Российское чиновничество на распутье) // Политические исследования. 1995. №6.

24. Афанасьев М.Н. Формирование представительских собраний правящих региональных групп // Политические исследования. 1998. № 4.

25. Афанасьев Ю.Н. Опасная Россия. Традиции самовластья сегодня. М., 2001.

26. Ахвледиан А.А., Ковалав A.M., Собственность. Власть. Политика. М,. 1996.

27. Ашин Г.К. Элитология М., 1995.

28. Байтин М.И. Государство и политическая власть. Саратов, 1979.

29. Бакаев Ю.Н. История государственно-церковных отношений в России. Хабаровск, 1994.

30. Банковский бизнес в России: криминологические и уголовно-правовые проблемы / Руковод. авт. кол. Г.А. Тосунян. М., 1994.

31. Бардаков А.И. Власть и управление в формах коллективной жизни. Моногр. Волгоград, 2006.

32. Барнашов A.M. Теория разделения властей: становление, развитие, применение. Томск, 1988.

33. Батурин Ю.М. Власть и мера («точные методы» в англоамериканской политологии) / Власть: Очерки современной политической философии Запада/ Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М., 1989.

34. Бачило И.Л. Факторы, влияющие на государственность // Государство и право. М., 1993. № 7.

35. Белов Г.А. Институциональная система политической власти. М., 1992.

36. Белов Г.А. Политология. Уч. пос. М., 1996.

37. Белых Е.Л. Политика и власть в современных обществах. Уч. пос. Орел, 2006.

38. Бельский К.С. Разделение властей и ответственность в государственном управлении (политологические аспекты). М., 1990.

39. Бендас Т.В. Тендерная психология. СПб., 2008.

40. Берн 3. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. М., 1988.

41. Бехтерев В.М. Роль внушения в общественной жизни. Спб., 1903.

42. Бирюков С.В. Региональная политическая власть: институты, структуры, механизмы. Кемерово, 2006.

43. Блау П.М. Исследование формальных организаций / Американская социология. М., 1972.

44. Блондель Ж. Политическое лидерство. М., 1992.

45. Богомолова Н.Н. Социальная психология печати, радио и телевидения. М., 1991.

46. Бодалев А.А. Восприятие и понимание человека человеком. М., 1982.

47. Болл Т. Власть // Полис. 1993. № 5.

48. Борисенков А.А. Политическая жизнь общества // Социально-политические науки. 1991 № 1.

49. Борисов В.К. Теория политической системы. М., 1991.

50. Боффа Дж. От СССР к России. История неоконченного кризиса 1964-1994. Пер. с итал. М., 1996.

51. Брайович А.С. Типы организаций и их структуры // Социологические исследования. 1998. № 12.

52. Бро Ф. Политология. М., 1992.

53. Буева Л.П. Человек: деятельность и общение М., 1978.

54. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

55. Буренко В.И. Политическая власть как объект социального регулирования. Автореф. дисс.докт. полит, наук. М., 2000.

56. Бурлацкий Ф.М., Галкин А.А. Современный Левиафан. М., 1985.

57. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

58. Вебер М. Политика как призвание и профессия / Вебер М. Избр. произв. М., 1990.

59. Веденеев Ю.А. Политическая демократия и электорально-правовая культура граждан // Государство и право. 1997. № 2.

60. Венгеров А.Б. Политическое пространство и политическое время // Общественные науки и современность. 1992. № 6.

61. Вендеров Е.Е. Психологические проблемы управления. М., 1969.

62. Верт Н. История Советского государства. 1900-1991 / Пер. с фр. М., 1998.

63. Взаимодействие элит в социально-политическом пространстве современной России. Ростов н/Д, 2001.

64. Вилюнас В.К. Психологические механизмы мотивации человека. М., 1990.

65. Виноградов В.Д. Головин И.А. Политическая социология. Учебное пособие. Спб., 1997.

66. Витченко A.M. Теоретические проблемы исследования государственной власти. Саратов, 1982.

67. Власть и общественность. Социальные аспекты взаимодействия. Н.Новгород, 1997.

68. Власть: Очерки современной политической философии Запада / В.В. Мшвениерадзе, И.И. Кравченко, Е.В. Осипова и др. М., 1989.

69. Власть и общество в представлении левых общественно-политических движений. М., 2005.

70. Власть общество - реформы. Центральная и Юго-Восточная Европа. 2-я пол. XX в. Моногр. М., 2006.

71. Водолагин А.В. Онтологическая интерпретация феномена воли // Социальная теория и современность. М., 1993. Вып. 13.

72. Воротников В.П. Теневая политика и теневая экономика // Обо-зреватель-Observer. М., 2002. № 3-4.

73. Вяткин К.с. Лоббзинм. По немецки // Полис. 1993. № 1.

74. Вятр Е. Социология политических отношений. М., 1979.

75. Гавра Д.П. Общественное мнение как социологическая категория и социальный институт. Спб., 1995.

76. Гаджиев К.С. Введение в политическую науку. М., 1997.

77. Гаджиев К.С. Политическая философия. М., 1999.

78. Гаджиев Н. Современная экономическая преступность: эксперт-но-ревизионные аспекты.//Российская юстиция. М., 1995. № 11.

79. Газицки А. Политическая власть как социальный феномен (социально-психологический аспект): Дис. . канд. социол. наук. М., 1992.

80. Галачанова С.Г., Фролова М.А. Современная западная политическая теория: основные парадигмы исследования (на примере англоамериканской и французской политической школ). М., 1993.

81. Галлямов P.P. Политические элиты российских республик: особенности трансформации в постсоветский период // Полис. 1998. № 2.

82. Гвоздкова Т.А. Политическая власть как объект социально-философского анализа: Дис. . канд. филос. наук. М., 1990.

83. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990.

84. Геллнер Э. Нации и национализм. Пер. с англ. М., 1993.

85. Гельман BJI. Региональная власть в современной России: институты, режимы, практики // Полис. 1998. № 1.

86. Герасимов В.М. Общественное мнение в зеркале политической психологии. М., 1994.

87. Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского / Соч. Т. 2. М., 1991.

88. Гозман Л Я. Психология эмоциональных отношений. М., 1987.

89. Гозман Л Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов н/Д., 1996.

90. Голднер Э. Анализ организаций // Социология сегодня. Проблемы и перспективы. М., 1965.

91. Гомеров И.Н. Структура и свойства власти. Новосибирск, 2000.

92. Горегляд А. Мафия. М., 1990.

93. Горский Ю.М. Информация как средство организации // Социально-политический журнал. 1995. №4.

94. Горшков М.К. Общественное мнение: история и современность. М., 1988.

95. Горюнов В.П. Воля как фактор целостности, социального бытия.// Социальная теория и современность. 1993. Вып. 13.

96. Горячева А.И. Макарова М.Г. Общественная психология. JL, 1979.

97. Государственная гражданская служба. Ростов н/Д, 2005.

98. Государственно-церковные отношения в России. М., 1993.

99. Государственно-церковные отношения в России: опыт прошлого и современное состояние. М., 1996.

100. Графский В.Г. Проблема взаимоотношений власти и знания в истории политической мысли: Дис. д-ра юрид. наук. М., 1992.

101. Гришаев П.И. Влияние социальных явлений на преступность. М., 1984.

102. Громыко A.JI. Политическая власть. Моногр. М., 2000.

103. Группы интересов //Политические исследования. 1992. № 5-6. Ю4.Грушин Б.А. Массовое сознание: Опыт определения и проблемыисследования. М., 1987.

104. Губарь А.И. Собственность и власть. Барнаул, 1993.

105. Гуров А. "Крестные отцы" рвутся к власти // Щит и меч. М., 1991. №26.

106. Даль Р. О демократии. Пер. с англ., М., 2000.

107. Данилов А.Н. Социология власти. Минск, 2001. Ю9.Девиантность и социальный контроль в России (XIX-XX вв.):тенденции и социологическое осмысление / Науч. изд. под ред. Я.И. Ги-линского. М., 2000.

108. Ю.Дегтярев А.А. Основы политической теории: Уч. пос. М., 1998. 1 П.Дегтярев А.А. Политическая власть как регулятивный механизм социального общения // Полис. 1996. № 3.

109. Декэн Ж.М. Политическая наука М., 1993.

110. И.Демидов А.И. Власть в единстве и многообразии ее изменений // Государство и право. 1995. № 7.

111. Демидов А.И. Ценностные измерения власти // Полис. 1996.3.

112. Денисова Г.С. Этический фактор в политической жизни России 90-х годов. Ростов н/Д, 1996.

113. Дибиров А.-Н.З. Теория политической легитимности. М., 2007.

114. Дилигенский Г.Г. Политическая институционализация в России // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 7-8.

115. Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М.,1996.

116. Дмитриев А.В., Латынов В.В. Массовая коммуникация: пределы политического влияния. М., 1999.

117. Дмитриев А.В., Латынов В.В., Хлопьев А.Т. Неформальная политическая коммуникация. М., 1996.

118. Дмитриев Ю.А. Соотношение понятий политической и государственной власти в условиях формирования гражданского общества // Государство и право. 1994. № 7.

119. Доган М., Пеласси Д. Сравнительная политическая социология. М., 1994.

120. Дудник С.И. Маркс о власти как общественном отношении: Дис. . канд. филос. наук. Л., 1988.

121. Ефимов В.И. Система государственной власти: теоретико-организационные основы и политическая динамика. Автореф. дисс. докт. юр. наук. М., 1994.

122. Жискар д'Эстен В. Власть и жизнь / Пер. с фр. М., 1990.

123. Жуков В.А. Размышления о власти. М., 2000.

124. Залькин И.Ю. Политическое насилие в системе власти // Социально-полит. журнал. 1995. № 3.

125. Здравомыслов А. Г. Рациональность и властные отношения // Вопросы социологии. 1996. Вып. 66.

126. Зеленцев А.Б. Основы общей теории политики. М., 1995.

127. Зимбардо Ф., Ляйте М. Социальное влияние. Спб., 2000.

128. Зиновьев А.А. Посткоммунистическая Россия: Публицистика. 1991-1995 гг. М., 1996.

129. Зинченко С.А., Бондарь Н.С. Собственность. Свобода. Право. Ростов н/Д, 1995.

130. Зинченко С.А., Лисневский Э.В. Собственность, политическая власть и право: генезис и соотношение // Государство и право. 1992. № 3.

131. Знаков В.В. Неправда, ложь и обман как проблемы психологии понимания // Вопросы психологии. 1993. № 2.

132. Зудин А.Ю. Олигархия как политическая проблема российского посткоммунизма // Общественные науки и современность. 1999. № 1.

133. Зуев В.И. Власть в системе политологических категорий // Государство и право. М., 1992. № 5.

134. Зуйкова Е.М., Русланова Р.И. Феминология и тендерная политика. М., 2007.

135. Зяблюк Н.Г. Лоббизм в США как политический институт // США: экономика, политика, идеология. 1995. № 1-2.

136. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. М., 1991.

137. Иванов В. Политическая психология. М., 1990.

138. Ивенский Л.М. Власть: практические аспекты метауправления. Йошкар-Ола, 1994.

139. Игнатов В.Г., Понеделков А.В., Старостин A.M., Белолипецкий В.К. и др. Профессионализм административно-политических элит. Ростов н/Д., 2002.

140. Игнатов В., Понеделков А., Старостин А. Административная реформа в России: шаг вперед, два шага. // Власть. 2005. № 9.

141. Ильин В.В. Понятие власти / Философия власти / Под ред. В.В. Ильина. М., 1993.

142. Ильин М.В. Слова и мысли. Опыт описания ключевых политических понятий. М., 1997.

143. Ильин М.В., Мельвиль А.Ю. Власть // Полис. 1997. № 6.

144. Ильинский М. Мафия в органах власти // Известия. 1991. 29мая.

145. Ирхин Ю.В. Психология и политика. М., 1993.

146. Исаев И.А. Politica Hermetica: скрытые аспекты власти. М., 2002.

147. Канетти Элиас. Масса и власть. Пер. с нем. М., 1997.

148. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., 2000.

149. Карнеги Д. Как завоевать друзей и оказывать влияние на людей / Пер. с англ. М., 1990.

150. Качанов ЮЛ. Политическая типология: структурирование политической действительности. М., 1995.

151. Кейзеров Н.М. Власть и авторитет. М., 1973.

152. Кейзеров Н.М. Власть и авторитет: критика буржуазных теорий. М., 1973.

153. Керимов Д.А. Философские основания политико-правовых исследований. М., 1986.

154. Керимова Л.М., Керимов Т.Х. Теория структурации Э. Гидденса: методологические аспекты // Социологические исследования. 1997. № 3.

155. Ким А.И. Общественная власть как разновидность социальной власти // Проблемы советского государства и права. Иркутск, 1975. Вып. 8.

156. Кинцанс В.П. Структура понимания. Киев, 1986.

157. Клямкин И., Тимофеев Л. Теневая Россия. М., 2000.

158. Ковалев A.M. Несколько слов о современном социально-политическом процессе // Вестник МГУ. Сер. 12. М., 1995. № 3.

159. Коваль Б.И., Ильин М.В. Власть и политика // Полис. 1991.5.

160. Козлов Ю.М. Исполнительная власть: федеральный уровень // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. М., 1992. № 6.

161. Кокошин А.А., Рогов С.М. Серые кардиналы Белого дома. М., 1986.

162. Колесников В.В. Экономическая преступность и рыночные реформы. (Полит.-эконом. аспекты). Спб., 1994.

163. Комаров С.В., Кордон С.И. Организационная патология с точки зрения социолога, менеджера и консультанта // Социологические исследования. 2000. № 1.

164. Комаровский B.C., Оболонский А.В. Проблемы реформирования государственной службы России в свете международного опыта и общественных традиций // Вестник МГУ. Сер. 12. Политические науки. 1997. № 4.

165. Комлева Н.А. Политическая идеология как средство властвования: Дис. . канд. филос. наук. Свердловск, 1981.

166. Концепция административной реформы в Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. № 46. Ст. 4720.

167. Коржаков А. Борис Ельцин: от рассвета до заката. М., 1997.

168. Косалс Л.Я., Рыбкина Р.В. Социология перехода к рынку в России. М., 1998.

169. Костиков В.В. Роман с президентом. Записки пресс-секретаря М., 1997.

170. Котенев А.А. О природе власти. М., 2003.

171. Кравченко В.И. Власть и коммуникация: проблемы взаимодействия в информационном обществе. Моногр. М., 2003.

172. Кравченко И.И. Введение в исследование политики (философские аспекты): Уч. пос. М., 1998.

173. Кравченко И.И. Власть и общество // Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М., 1989.

174. Кравченко И.И. Средний («мезо») уровень политической и неполитической власти // Власть: философско-политические аспекты. М., 1989.

175. Крамник В.В. Технология власти: политико-психологические механизмы. Автореф. дис. . докт. полит, наук. СПб., 1995.

176. Краснов Б.И. Власть как явление политической жизни // Социально-политические науки. 1991. № 11.

177. Краснов В.Н. Система многопартийности в современной России, (Очерк истории). М., 1995.

178. Краснов В.Н. Теория власти и властных отношений // Социально-полит. журнал. М., 1994. № 7.

179. Крижанская Ю.С., Третьяков Г.П. Грамматика общения. Л., 1987.

180. Курбанова Е.С. Власть и управление: единство и взаимодействие в обществе: Дис. . канд. филос. наук. М., 1996.

181. Курбатов В.И. «Магия власти». Харизма и реалии. Ростов н/Д., 1996.

182. Лапина Н., Чирикова А. Региональные экономические элиты: менталитет, поведение, взаимодействие с властью // Общество и экономика. 1999. № 5-6.

183. Ларьков А. Криминализация экономики // Российская Федерация. 1994. № 13.

184. Латентная преступность: познание, политика, стратегия. Сб. материалов международного семинара. М., 1993.

185. Ледяев В.Г. Власть, интерес и социальное действие // Социологический журнал. 1998. № 1-2.

186. Ледяев В.Г. Власть: Концептуальный анализ // Полис. 2000.1.

187. Ледяев В.Г. Власть: Концептуальный анализ: Дис. . докт. фи-лос. наук. Иваново, 1989.

188. Ледяев В.Г. Формы власти: Типологический анализ // Полис. 2000. № 2.

189. Ледяев В.Г., Ледяева О.М. Методы власти: типология и принципы использования // Демократия и личность: Межвузовский сборник научных трудов / Ред. кол. В.А. Стукалов (отв. ред.) и др. Иваново, 1992.

190. Ледяева О.М., Ледяев В.Г. Понятие коллективной власти // Ученые записки экономико-архитектурного факультета. Вып. 8. Иваново: ИГАСА, 1998.

191. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование / Пер. с англ. М., 1997.

192. Леонтьев А.А. Психология общения. Тарту, 1973.

193. Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы, эмоции. Конспект лекции. М., 1971.

194. Лепехин В.А. Лоббизм в России и проблемы его правового регулирования // Политические исследования. 1998. № 4.

195. Лепехин В.А. Лоббизм. М., 1995.

196. Леске М., Редлов Г., Штилер Г., Почему имеет смысл спорить о понятиях. Пер. с нем. М., 1987.

197. Литвинова Н.Н. Технология оптимизации организационно-управленческих структур. Автореф. дис. . канд. социол. наук. Ростов н/Д., 1999.

198. Лоббизм в России: этапы большого пути. Доклад Российского союза промышленников и предпринимателей. М., 1995.

199. Лузан А.А. Управление, власть, организация // Философские науки. 1976. № 6.

200. Лунеев В.В. Тенденции преступности: мировые, региональные, российские // Государство и право. 1993. № 5.

201. Майерс. Д. Социальная психология / Пер. с англ. Спб., 1996.

202. Макаренко В.П. Групповые интересы и властно-управленческий аппарат: к методологии исследования (статья вторая) // Социологические исследования. 1997. № 7.

203. Макаренко В.П. Политическая философия. Уч. пос. по политологии. Курс лекций. Ростов н/Д., 1992.

204. Макарин А.В. Бюрократия как институт власти. СПб., 2006.

205. Макаров Б.М. Понятие общественной власти и ее системы // Вестник МГУ. Сер. 12. Право. 1971. № 1.

206. Малышева Д.Б. Религиозный фактор в вооруженных конфликтах современности. Развивающиеся страны Азии и Африки в 70-80-е годы. М., 1991.

207. Малько А. Лоббизм // Общественные науки и современность. 1995. №4.

208. Манхейм Карл. Диагноз нашего времени. Пер. с нем и англ. М., 1994.

209. Марков С. Формы существования политических партий в современной России / Формирование политической системы / Под ред. А. Кортунова. М., 1996.

210. Мартыненко В.В. Кальдера государственной власти. М., 2005.

211. Марченко Н.И. К вопросу о генезисе и сущности неуставных взаимодействий // Социологические исследования. 1993. № 12.

212. Матц У. Понятие власти (пер. Р.И. Соколовой) / Технология власти (философско-политический анализ) / Отв. ред. Р.И. Соколова. М., 1995.

213. Меньшиков В.В. Власть и самоуправление (теоретико-методологический анализ). Ростов н/Д, 1991.

214. Мертон Р.К. Явные и латентные функции / Американская социологическая мысль: Тексты. М., 1994.

215. Мильнер Б.З. Теория организации. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1999.

216. Минна Р. Мафия против закона. М., 1988.

217. Мишин Т.К. Коррупция: понятие, сущность, меры ограничения.

218. Морозов ИЛ. Левый экстремизм в современном обществе: особенности стратегии и тактики // Полис. 1998. № 3.

219. Московичи С. Век толп. Риторический трактат по психологи масс / Пер. с фр. М., 1998.

220. Мчедлов М.П. Современная борьба и религия. М., 1997.

221. Мшевениерадзе В.В. Усмирение власти (политическая философия Б. Рассела) / Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М., 1989.

222. Мысловский Е. Мафия: организация или образ жизни // Щит и меч. 1989. №№ 1-2; 1990. № 1.

223. Мясников С.Г. Субъекты политики // Социально-полит, журнал. М., 1993 №5.

224. Назров М.М. Политические ценности и политический протест. М., 1995.

225. Най Дж. С. Гибкая власть. Новосибирск, 2006.

226. Необходимов А. Верхушка айсберга // Наша власть: дела и лица. 2005. № 12.

227. Ноговицын О.Н. Современные теории власти. СПб., 2005.

228. Обозов Н.Н. Межличностные отношения. Л., 1979.

229. Оболенский А.В. Человек и государственное управление. М., 1979.

230. Оболонский А.В. Постсоветское чиновничество: квазибюрократический правящий класс // Общественные науки и современность. 1996. № 5.

231. Оболонский А.В. Формальные и неформальные группы в аппарате государственного управления // Советское государство и право. 1983. № 5.

232. Ойгензихт В.А. Воля и волеизъявление. Очерки теорий, философии и психологии права. Душанбе, 1983.

233. Окусов А.П. Организационный бюрократизм. Ростов н/Д., 1991.

234. Олейник А.Н. Механизмы возникновения новых институциональных структур в переходный период // Социологические исследования. 1994. №2.

235. Ольхов С.Г. Социальные отношения. Тюмень. 1994.

236. Ольхов С.И. Философия преступности. Тюмень. 1994.

237. Организованная преступность / Под ред. А.И. Долговой, С.В. Дьякова. М., 1998. №5.

238. Осадчий Н.И. Социально-философский анализ власти как общественного явления: Дис. . канд. филос. наук. М., 1983.

239. Осипова Е.В. Власть: отношение или элемент системы? (реля-ционистские и системные концепции власти в немарксистской политологии) / Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред.В.В. Мшевениерадзе. М., 1989.

240. Осипова Е.В. Современные концепции власти / Технология власти (философско-политический анализ) / Отв. ред. Р.И. Соколова. М.,1995.

241. Панарин А.С. Онтология власти / Философия власти / Под ред. В.В. Ильина. М., 1993.

242. Панарин А.С. Политология. Учебник. М., 1997.

243. Перегудов С. Корпоративизм и неокорпоративизм // Бизнес и политика. 1995. № 8.

244. Перегудов С. Российские группы интересов особый случай или подтверждение правила? // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 1.

245. Пивоваров Ю.С. Политическая культура. Методологический, очерк. М., 1995.

246. Пищулин Н.П. Политическое лидерство и электоральный процесс // Полис М., 1998. № 5.

247. Плотникова О.В. Власть и формы ее проявления. Уссурийск,1996.

248. Подорога В.А. Власть и познание (археологический поиск М. Фуко) / Власть: Очерки современной политической философии Запада / Отв. ред. В.В. Мшевениерадзе. М., 1989.

249. Политическая наука: новые направления / Под ред. Р. Гудина и Х.-Д. Клинчеманна. Науч. ред. русск. изд. Е.Б. Шестопал. М., 1999.

250. Политический процесс в России: современные тенденции и исторический контекст. М., 1995.

251. Политический риск: анализ, оценка, прогнозирование, управление. М., 1992.

252. Политология. Лексикон. М., 2007.

253. Полонская Л.Р. Мусульманские республики СНГ: проблема взаимодействия ислама с государством // Россия и современный мир. 1995. № 1.

254. Понеделков А.В., Старостин A.M. Введение в политическую элитологию: спецкурс. Уч. пос. Ростов н/Д, 1998.

255. Понеделков А.В. Элита. Ростов н/Д, 1995.

256. Попцов О.М. Хроника времен "царя Бориса". Тверь, 1996.

257. Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М., 1966.

258. Пособие по демократии. Функционирование демократического государства на примере Швейцарии. Пер. с нем. М., 1993.263. Право и власть. М., 1990.

259. Право. Собственность. Власть / Отв. ред. С.С. Алексеев. Екатеринбург, 1993.

260. Преступная толпа (Сигеле, Фрейд, Вундт). М., 1998.

261. Пригожин А.И. Организации: системы и люди. М., 1983.

262. Пригожин А.И. Организационные управленческие патологии // Общественные науки и современность. 1998. № 2.

263. Пригожин А.И. Современная социология организаций. М.,1995.

264. Проблемы преступности за рубежом. Организованная преступность. Сб. публикаций. М., 1988.

265. Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию. М.,1996.

266. Пфеффер Дж. Власть и влияние. Политика и управление в организациях. М., 2007.

267. Радаев В. О роли насилия в российских деловых отношениях // Вопросы экономики. 1998. № 10.

268. Радаев В.В. Социально-экономический механизм воспроизводства бюрократической системы управления / Бюрократизм в экономике социализма. (Отв. ред. Л.И. Абалкин). М., 1988.

269. Радаев В.В. Экономическая социология. М., 1998.

270. Разделение властей и парламентаризм. М., 1993.

271. Райх В. Психология масс и фашизм. Спб., 1997.

272. Ратинов А.Р., Ефремова Г.Х. Правовая психология и преступное поведение. Теория и методология исследования. Красноярск, 1988.

273. Региональная государственная служба. Ростов н/Д, 1995.

274. Рокар М. Трудиться с душой. Пер. с франц. М., 1990.

275. Ропаков Н.И. Категория цели: проблемы исследования. М., 1980.

276. Российская ментальность. Материалы «круглого стола» // Вопросы философии. 1994. № 1.

277. Рывкина Р. От теневой экономики к теневому обществу // Pro et Contra. 1999. Т.4.№ 1.

278. Рывкина Р., Коленникова О. Дисфункции государства и ослабление социальной безопасности населения России // Вопросы экономики. 2000. № 2.

279. Рывкина Р.В. Драма перемен. Экономическая социология переходной России. М., 2001.

280. Салмин A.M. Политический процесс и демократия // Социально-политическая наука. 1991. № 6.

281. Саттон Э. Кто управляет Америкой? М., 2002.

282. Сафаров Р.А. Общественное мнение и государственное управлением. М., 1975.

283. Сахаров Н.А. Институт президентства в современном мире. М., 1994.

284. Секун В.И. Партиципативное управление и демократия // Социологические исследования. 1992. № 2.

285. Сенокосов Ю.П. Власть как проблема: опыт философского рассмотрения. Моногр. М., 2005.

286. Сигов В.И., Карпов Г.А., Пинцов СИ. Социология национального управления. Спб, 1995.

287. Симуш П.И. Философия современного государства. М., 2006.

288. Сиренко В .Ф. Интересы власть - управление. Киев, 1991.

289. Система представительства российского бизнеса: формы коллективного действия. М., 1997.

290. Слабов С.С. Проблема деперсонализации власти в современных организациях // Вестник Моск. ун-та. Сер. 18. Социология и политология. 1998. № 1.

291. Смирнов В.В. Политическая и правовая культура как фактор действия закона // Драма российского закона. М., 1996.

292. Собчак А.А. Хождение во власть. Рассказ о рождении парламента. М., 1991.

293. Соловьев А.И. Культура власти российской элиты: искушение конституционализмом? // Политические исследования. 1999. № 2.

294. Соловьев А.И. Особенности механизма принятия государственных решений в России: социокультурные и психологические параметры // Политические исследования. 1998. № 4.

295. Соловьева О.В. Обратная связь в межличностном общении. М., 1992.

296. Софронов Ю.Н. Общественное мнение и религиозные традиции. М., 1970.

297. Социальная психология классов. М., 1985.

298. Спиридонова В. И. Власть и влияние // Технология власти (фи-лософско-политический анализ) / Отв. ред. Р.И. Соколова. М., 1995.

299. Стечкин O.JI. Цель и целеустремленность. М., 1981.

300. Стечкин O.JI. «Цель» как философская и этическая категория. Тула, 1975.

301. Суханов JI.E. Три года с Ельциным. Записки первого помощника президента. Рига, 1992.

302. Тамбовцев B.JI. Формальное и неформальное в управлении экономикой. М., 1990.

303. Теплов Э.П. Политическая власть. Спб., 1993.

304. Технологии политической власти. Зарубежный опыт. Киев, 1994.

305. Тихомиров Ю. Исполнительная власть: ее сила и слабость / Формирование политическое системы России / Под. ред. А. Кортунова. М., 1996.

306. Тихомиров Ю.А. Власть в обществе: единство и разделение // Советское государство и право. 1990. № 2.

307. Токвиль А. Демократия в Америке. М., 1992.

308. Тоффлер О. Смешение власти: знание, богатство и принуждение на пороге XXI века. М., 1991.

309. Тясина И.В. Проблема взаимодействия организации и ее окружения (теоретический аспект, история и современное состояние вопроса). Автореф. . канд. социол. наук. М., 1996.

310. Удальцова М.В. Социология управления: Уч. пос. М.Новосибирск, 1999.

311. Унпелев А.Г. Политология: власть, демократия, личность. М., 1994.

312. Уразаев Ш.З. Власть и закон. Ташкент. 1991.

313. Усачев B.JI. Социальная власть (понятие и разновидности) // Вестник Московского ун-та. Сер. 12. Право. 1976. № 6.

314. Уэллман Б. Место родственников в системе личных связей // Социологические исследования. 2000. № 6.

315. Федотова Е.П. К вопросу о сущности понятия и инициативе // Проблемы взаимосвязи эмоций, мышления и воли. Рязань, 1994.

316. Феномен политической власти. Сб. ст. Тверь. 1993.

317. Феофанов К.А. Социология организаций Н. Лумана: коммуникация власти и доверия // Социологические исследования. 1999. № 3.

318. Фетисов А.С. Политическая власть: проблемы легитимности // Социально-политич. журнал. 1995. № 3.

319. Филиппов Г.Г. Социальная организация и политическая власть. М., 1995.

320. Хаббард Л.Р. Компоненты понимания. М., 1996.

321. Халипов В.Ф. Власть. Основы кратологии. М., 1995.

322. Халипов В.Ф. Власть: Кратологический словарь. М., 1997.

323. Харитонов Е.М. Власть в современном обществе: микросоциологический анализ.: Дис. . докт. социол. наук. Ростов н/Д, 1997.

324. Харитонов Е.М. Человек и власть: механизм взаимодействия (этатистский аспект). М., 1997.

325. Хомелева Р.А. Природа политической власти. СПб., 1996.

326. Цветанов Киров Васил. Парадоксы государственной власти в гражданском обществе (конституционно-правовые аспекты). М., 1992.

327. Чазов Е.И. Здоровье и власть. Воспоминания «кремлевского врача». М., 1992.

328. Чалдини Р. Психология влияния. Спб., 1999.

329. Чалидзе В. Уголовная Россия. М., 1990.

330. Черданцев А.Ф. Государственная власть и ее обоснование // Правоведение. 1992. № 2.

331. Черенков Е.А. Право, управление, законность (административно-правовой аспект). Н. Новгород, 1992.

332. Чиркин В.Е. Власть, насилие и социальная справедливость.// Советское государство и право. 1991. № 9.

333. Чиркин В.Е. Глобальные модели политической системы современного общества: индекс эффективности // Государство и право. 1982. № 5.

334. Чиркин В.Е. Контрольная власть // Государство и право. 1993.4.

335. Чиркин В.Е. Легализация и легитимизация государственной власти // Государство и право. 1995. № 8.

336. Чиркин В.Е. Основы государственной власти. М., 1996.

337. Чиркин В.Е. Переходное постсоциалистическое государство: содержание и форма // Государство и право. 1997.№ 1.

338. Чиркин В.Е. Три ипостаси государства // Государство и право. 1993. № 8.

339. Чудинова И.М. Политическая жизнь // Социально-полит, журнал. 1994. № 11, 12.

340. Шабалин В.А. Организованная преступность в России: взгляд из Америки // Государство и право. 1996. № 1.

341. Шабалин В.А. Политика и преступность // Государство и право. 1994. № 4.

342. Шабо Ж.-Л. Государственная власть: конституционные пределы и порядок осуществления // Полис. 1993. № 3.

343. Шабров О.Ф. Политическое управление: проблемы стабильности и развития. М., 1997.

344. Шамхалов Ф.И. Собственность и власть. М., 2007.

345. Шерковин Ю.А. Стихийные влияния и внеколлективное поведение // Социальная психология. М., 1975.

346. Шестопал Е.Б. Политическая психология. М., 2002.

347. Шибутани Т. Социальная психология / Пер. с англ. М., 1961.

348. Шкуратов В.А. Историческая психология. М., 1997.

349. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1991.

350. Шульженко Ю.Л. Конституционный контроль в России. М., 1995.

351. Щекочихин Ю., Гуров А. Лев прыгнул. Диагноз: организованная преступность. Проведены первые исследования // Лит. газета. 1988. 20 июля.

352. Щербакова Н.В. Правовая установка и социальная активность личности. М., 1986.

353. Щербина С.В. Организационная культура в западной традиции: природа, логика формирования и функции // Социологические исследования. 1996. № 7.

354. Элементы теории политики / Под ред. К. Опалка. Ростов н/Д., 1991.

355. Якобсон П.М. Психологические проблемы мотивации поведения человека. М., 1969.

356. Яковлев А. Легализация и легитимация государственной власти.// Государство и право. 1995. № 8.

357. Яковлев А. Социология экономической преступности. М., 1988.

358. Anderson S.M. and Zimbardo P.G. On resisting social influence. Cultie Studies Gournal. 1984. № 1.

359. Bacharach S.B., Lawler E.J. Power and Politics in Organizations. San Francisco: Jossey-Bass Publishers, 1981.

360. Baldwin D.A. Paradoxes of Power. N.-Y.: Basil Blackwell, 1989.

361. Banfield E.C. Political influence. Glencoe 1961.

362. Bell D.V. Power, Influence and Authority. An Essay in Political Linguistics. New York, London, Toronto: Oxford University Press, 1975.

363. Berle A. Power. N.-Y. 1969.

364. Bogardus E. Leaders and Leadership. N.-Y. 1934.

365. Coleman J.S. Power and structure of society. N.-Y. 1974.

366. Dahl R. A. Who governs? New Haven, 1961.

367. Dahl R. The Concept of Power // Political Power: A Reader in Theory and Research / ed. by Roderick Bell, David V. Edwards, and R. Harrison Wagner. New York: The Free Press; London: Collier-Macmillan, 1969.

368. Dahl R. The Copcept of Power // Behavioral Science. 1957. № 2.

369. Dahl R.A. The analysis of influence in local communities // Social science and community action. East Zancing. 1960.

370. Debnam G. The Analysis of Power: A Realist Approach. London: Macmillan, 1984.

371. Foucault M. The Subject and Power // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 1. London: Routledge, 1994.

372. Foucault M., Discipline and punish. N.-Y., 1979.

373. Galbraith J.K. The Anatomy of Leadership. N.Y. 1960.

374. Giddens A. «Power» in the Recent Writings of Talkott Parsons // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 1. London: Routledge, 1994.

375. Hartsock N., Money, sex and power. N.-Y. 1983.

376. Hindess B. Power, Interests and the Outcomes of Struggles // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 2. London: Routledge, 1994.

377. Jennings E. An Anatomy of Leadership. N.Y. I960.

378. Lasswell D., Kaplan A. Power and Society: A framework for political inquiry. New Haven, 1950.

379. Lasswell H. Politics: Who gets what, when, how. N.-Y. 1958.

380. Lasswell H. Psychopathology and polities. N.-Y. 1960.

381. Lasswell H. The analysis of political behaviour. L., 1948.

382. Laumann E.O., Pappi F.U. Networks of influence: New directions in theory and methodology for the study of community influence systems. N.-Y., 1976.

383. Maritain Y. Man and the state. N.-Y. 1960.

384. Martin R. The Concept of Power: A Critical Defence // Power: Critical Concepts / ed. by John Scott. Vol 1. London: Routledge, 1994.

385. Martin R. The sociology of power. L., 1977.

386. Merriam Ch. Political power // A study of power. Glencoc, 1950.

387. Minton H.L. Power and personality // The social influence processes. Chicago, 1972.

388. Moscavici S. Social influence and social change. Z., 1976.

389. Nagel G.H. The descriptive analysis of power. New Haven, 1975.

390. Parsons T. On the Concept of Political Power // Proceedings of the American Philosophical Society. 1963.

391. Rogers M. The bases of power // Amer. J. Sociol. 1976. Vol. 79. № 6.

392. Russel B. Power. L., 1985.

393. Sampson R.V. The psychology of power. N.-Y., 1965.

394. Stogdill R. The Political Leadership. Gournal of Psychology. 1948. Vol.25.

395. Winter D.G. The power motive. N.-Y., 1973.

396. Wrong D.H. Some Problems in Defining Power // Power: Critical Concepts /ed. by John Scott. Vol 1. London: Routledge, 1994.