автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Единицы невербальной семиотической системы в портретных описаниях человека: семантика и прагмалистика

Полный текст автореферата диссертации по теме "Единицы невербальной семиотической системы в портретных описаниях человека: семантика и прагмалистика"

На правах рукописи

Радионова Екатерина Сергеевна

единицы невербальной семиотической системы в портретных описаниях человека: семантика и прагмастилистика

(на материале русской художественной, мемуарной, публицистической прозы)

Специальность 10.02.01- русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Омск - 2006

Работа выполнена на кафедре русского языка Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского

Научный руководитель - кандидат филологических наук,

профессор Одинцова Майя Петровна

Официальные оппоненты - доктор филологических наук,

профессор Пекарская Ирина Владимировна

кандидат филологических наук, доцент Ромашова Инна Петровна

Ведущая организация - Алтайский государственный университет

Защита состоится 7 ноября 2006 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212. 179. 02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Омском государственном университете (644077, г. Омск, пр. Мира, 55а)

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского (64077, г. Омск, пр. Мира, 55а)

Автореферат разослан « октября 2006

г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент ^ Кривозубова Г. А.

Диссертационная работа выполнена в русле разрабатываемого в современном языкознании лингвоантропологического комплексного (семантико-прагматического и лин-гвокультурологического) метода in представляет собой системный анализ семантики и прагмастилистики вербализованных единиц невербальной семиотики на материале портретных описаний человека в разных жанрах русской прозы.

Актуальность исследования обусловлена прежде всего тем, что в настоящее время, когда центр исследований сместился с проблем сугубо лингвистического описания высказывания к описанию и интерпретации всего процесса речевой коммуникации в целом, необходимо системное изучение всех средств и способов человеческого общения и поведения, как вербального, так и невербального, в их единстве. Язык системы невербальной коммуникации изучен еще недостаточно, поэтому требуется дальнейшее изучение и набора единиц невербальной семиотики, и их соотношения, своеобразия, степени конвенциональности, необходим также более глубокий анализ соотношения лингвистических и паралингвистических факторов речи, семантического и прагмастилистичсского потенциала невербально передаваемых смыслов в их словесном отображении.

Учеными разрабатываются различные аспекты описания невербального поведения человека: невербальная семиотика (Г.Е. Крейдлин, Н.Б. Мечковская), особенности отображение кинем в языке и речи (Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров, A.B. Блинова, Б. Эн-хжаргал), роль невербальных факторов в интерпретации высказываний (3.3. Чанышева).

Особенности словесных репрезентаций единиц невербальной семиотики изучаются на основе текстов художественных произведений (И.А. Крым, П.С. Волкова, А.И. Шевченко, A.B. Филиппов, ЕЛ. Кедрова), в том числе на материале отдельных произведений и жанров литературы (Т.И. Воронова, К.Д. Даиов, Д.Бевингтои, Д. Латейнер), а также на основе научно-популярных текстов (Н.И. Христофорова)

Представляется перспективным последовательное сопоставление системы единиц невербальной семиотики и соответствующей ей подсистемы вербализованных единиц с акцентом на своеобразии семантики и прагмастилистики словесных репрезентаций невербальных средств общения в портретных описаниях, их роли в типизации и индивидуализации образа человека в разных прозаических жанрах. Прагмастилистический аспект данной работы актуален в русле современных лингвоантропологических исследований. Хотя ранее уже осуществлялись исследования невербального поведения, в частности его семантики (И.В. Введенский, Г.С. Кожухарь, В.А. Лабунская) и прагматики (А. Лпповска), но их системное описание в качестве важной составляющей портретной характеристики человека до настоящего времени не являлось предметом специального изучения.

Лингвистические исследования в рамках речевого жанра «портрет человека» (Л.Б. Никитина, H.A. Седова), в том числе освещающие аспекты поргретирования в разных жанрах - публицистике (М.А. Сидорова) и художественной прозе (H.A. Родионова, А. Ягодовская, М.Ю. Михеев), проводились без акцента на участи в портрегировании вербализованных единиц невербального поведения.

Объект исследования — подсистема единиц и средств вербальной семиотики в соотношении с системой невербальной семиотики в контекстах (фрагментах текстов), описывающих человека, в произведениях русской художественной, мемуарной и публицистической прозы.

Предмет исследования — семантика и прагмастилистика вербализованных пара-лингвистических единиц русского языка в портретных описаниях человека.

Цель диссертационного исследования - системное семантическое и прагмасти-листическое описание словесных репрезентаций единиц'и средств невербальной семиотики в портретных описаниях человека на материале русской художественной, мемуарной И публицистической прозы, в частности выявление функций типизации и индивидуализации образа человека, в конечном счете семантического и функционального своеобразия вербализации единиц и средств невербальной семиотики.

Поставленная в работе цель предполагает решение следующих задач:

1) проанализировать и обобщить имеющиеся в научной литературе исследования невербальной семиотики, единиц и средств ее словесной репрезентации в русском языке, сформулировать гипотезу о системных закономерностях и особенностях отражения характерных черт невербальной семиотики единицами и средствами русского языка и речи,

2) построить на исследованном материале металингвистическую модель (обобщение) системного соотношения единиц невербальной семиотики и подсистемы их вербальных репрезентаций,

3) систематизировать типизированные эмоциональные, половозрастные, социальные, национальные, профессиональные характеристики невербального поведения представителей различных групп, рассматривая семантику и прагмастилистику соответствующих вербализованных единиц и средств в портретных описаниях;

4) выявить роль словесных репрезентаций невербального поведения в создании индивидуального образа личности в русской художественной, мемуарной, публицистичес -кой прозе XIX - XX вв.

Материал исследования составляют более 500 портретных характеристик, извлеченных из русской художественной (произведения И.А. Гончарова, И.С. Тургенева, И.А. Бунина, Ф.М. Достоевског о, А.П. Чехова, В. Набокова), мемуарной (мемуары М. Волошина, 3. Гиппиус, К. Чуковского); публицистической («Караван истории», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Завтра») прозы и включающих около 2000 описаний невербального поведения. Отбирались портретные описания, содержащие разное количество репрезентаций невербального поведения — от одной до пятнадцати и более. Материал исследования включает также данные Словаря эпитетов русского литературного языка К.С. Горбачевича и Е.П. Хабло (более 2000 эпитетов к лексемам, обозначающим элементы невербального поведения человека) и Фразеологического словаря русского литературного языка конца XVIII- XX в. А.И. Федорова (около 2000 фразеологизмов, в состав которых входят компоненты вербализованных невербальных характеристик человека).

Методика исследования. В диссертации используется комплексный метод, включающий методику сопоставления системы единиц невербальной семиотики и подсистемы единиц и средств ее словесного отражения, приемы когнитивно-семантического и прагма-стилистического анализа (тематической и функциональной группировки фактов языка, приемы разноаспектного сопоставления и интерпретации языкового и речевого материала), лингвокультурологичсский комментарий к выявленному соотношению системы единиц невербальной семиотики и подсистемы единиц ее словесных репрезентаций; а также прием статистического анализа материала.

Проведенный анализ научной литературы дает основание утверждать, что настоящее диссертационное исследование представляет собой первое системное семантическое и прагмастилистическое описание словесных единиц, репрезентирующих невербальное поведение человека в художественных, мемуарных и публицистических портретных описаниях, что и определяет его научную новизну.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что предложенный подход, методика описания и результаты исследования могут способствовать дальнейшему расширению научных знаний в области семантики и прагмастилистики вербализованных единиц невербальной семиотической системы, в частности в области функциональной лингвистики, объект которой - коммуникативная деятельность людей, осуществляемая языковыми и параязыковыми средствами.

Практическая значимость работы заключается в том, что полученные результаты исследования могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов по паралингвистике и лингвостилистике, семантике и прагматике портретных описаний, а также в практике преподавания русского языка нерусским. Предложенный в работе анализ семантической и прагм астил нети ческой значимости вербализованных единиц и их композиций, отображающих систему невербальной семиотики в русской прозе, может

помочь в составлении специальных учебных пособий и справочников, в том числе с целью их сопоставления с иноязычными описаниями подобного рода

Положения, выносимые на защиту:

1) Единицы системы невербальной семиотики по большей части универсальны и относительно устойчивы. Вербализация этой системы тоже системна (вторичная ссмиоти-зация невербальных средств общения), ее основными единицами являются речения - слова, фразеологические обороты, свободные словосочетания и высказывания, главными языковыми средствами - значения лексических, фразеологических, синтаксических единиц языка и речи и те комплексные смыслы, которые характеризуют высказывания о явлениях невербальной коммуникации. Системный статус невербальной семиотики и се вербализованных аналогов определяется этикетностыо, культурной освоенностью, стандартностью, относительно легкой распознаваемостью представителями определенной национальной культуры.

2) Соотношение единиц системы невербальной семиотики и единиц подсистемы ее словесных репрезентаций асимметрично, т.к. вербализованные единицы, репрезентирующие невербальное поведение человека в языке и речи, практически не знают ограничений, т.е. могут содержать нерегламентированное количество словесных элементов. Вербализованные описания и номинации невербального поведения людей снимают многозначность невербальной семиотики, кроме того, содержат большие возможности для выражения самых разнообразных дополняющих невербальное общение значений и их коннотаций: посредством системы вербализованных единиц может быть представлено все богатство интерпретации невербального языка в конкретных ситуациях общения, что особенно значимо и широко используется в портретных описаниях.

3) Кроме прямых значений того или иного жеста, мимики, позы, голоса, вербализованные описания невербального поведения человека содержат большое количество разнообразных характерологических, эмоционально-когнитивных, половозрастных, социальных и профессиональных его характеристик. Вербальные единицы и средства, репрезентирующие невербальные характеристики человека, позволяют автору портрета выделить на их основе, с одной стороны, типическое в личности, с другой - индивидуальное. Единство типического и индивидуального в портретных характеристиках создается во многом благодаря словесным описаниям невербального поведения человека.

4) В художественной прозе индивидуальный поргрет, включающий достаточно полные и объективные описания невербального поведения человека, выразителен, неординарен, отличается обилием деталей, объемностью авторского видения. Мемуары ценны уникальными описаниями невербального поведения исторических личностей; они имеют характер документального свидетельства живого непосредственного контакта автора с описываемой личностью, в большинстве мемуаров портрет дан как первое представление человека. Описание невербального поведения человека в меньшей степени представлено в публицистике. Особенности публицистического материала в его оценочно- характерологической значимости: автор текста выделяет и описывает в человеке только то, что соответствует заданному отношению к объекту интерпретации.

Основные положения диссертации апробированы на региональных научно- практических конференциях «Славянские чтения» (Омск, 2004, 2005), на Всероссийской научной конференции «Язык. Человек. Картина мира» (Омск, 2000); II Всероссийской научной конференции «Русская филология: Язык-литература-культура» (Омск, 2004), IV Всероссийской научной конференции «Актуальные проблемы изучения языка и литературы: толерантность и интеграция» (Абакан, 2004), на заседании кафедры русского языка ОмГУ.

Структура и объем диссертационной работы обусловлены целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка источников эмпирического материала и шести приложений. Основной текст работы изложен на 147 страницах.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы и проблематики диссертационного исследования; определяются его предмет, объект, содержание базовых понятий; методы и эмпирическая база исследования, цели и задачи работы, ее научная новизна, теоретическая н практическая значимость; формулируются положения, выносимые на защиту. Введение содержит данные об апробации основных положений и результатов работы, структуре и объеме диссертации.

В первой главе «Теоретические основы семантического и прагмастилистиче-ского исследования вербально репрезентированных единиц невербальной семиотики» представлен анализ содержания специальных исследований, посвященных системе невербальной коммуникации, в частности ее соотношению с вербальной, принципам кодирования-декодирования, функциям в межличностном общении. В ней освещаются исследования, посвященные особенностям вербализации единиц невербальной семиотической системы в разных жанрах русской прозы, формулируется гипотеза о системных закономерностях и особенностях отражения единиц невербальной семиотической системы единицами и средствами русского языка, определяются главные черты и прагматические особенности речевого жанра «портрет человека», в том числе в разных функциональных стилях, характеризуются ситуации использования словесных описаний невербального поведения с целью создания портрета человека.

Исследователи, занимающиеся разработкой проблем невербального поведения, признают общенародные жесты не единичными, не связанными между собой знаками, а системой, поэтому мимика и жесты признаются частью национальной коммуникативной культуры. Данная система считается открытой, неполной, т.е. не заполненной многими единицами, необходимыми для ее более успешного функционирования (A.B. Филиппов).

На системность невербальной коммуникации указывал Р. Бирдвистел: решающим фактором и условием для производства и понимания жеста он считал контекст, т.к. только в ко иге кете раскрываются и уточняются смысл и функции кинемы в коммуникативном процессе. Введенное им в научный обиход понятие кинетической переменной (различные характеристики жестов и жестовой деятельности) в невербальной семиотике впоследствии было расширено: к кинетическим переменным данной кинемы стали относить также некоторые параметры контекста се употребления (социальный статус партнеров по коммуникации, их возраст, пол, отношение друг к другу, тип ситуации общения). По словам Г.Е. Крсйдлнна, системный подход к невербальной коммуникации предполагает, что межличностное поведение имеет структуру, совершается по определенным правилам и в своей основе является осмысленным, интерактивным, социальным и культурным. При этом вербальный и невербальный коды считаются хотя и отдельными, но во многих отношениях неразделимыми, интефальными частями одной коммуникативной системы.

В работах исследователей система невербальных средств характеризуется устойчивостью, признается, что ее можно описать конечным списком составляющих, в синхроническом и диахроническом аспектах, описать правила синтагматики и парадигматики элементов системы невербальной семиотики, выделить ее центр и периферию (прагматически освоенные и прагматически неосвоенные жесты - Г.Е. Крейдлин). Единицей невербальной семиотической системы является кинема - «любое законченное (имеющее определенную структуру, способ исполнения и столь же устойчивое значение) и самостоятельное (отличное от другого) мимическое или жестовое движение» (О.С. Ахманова), средствами - составляющие части кинемы, мимического или жестового комплекса. В пользу системности паралингвистических единиц свидетельствует то, что они применяются в строго определенных условиях, имеют общие правила образования, вступают в оппозиции. Можно выделить элементарные и более сложные единицы данной системы, однозначные, полисемантичные, синонимичные, омонимичные, антонимичные кинемы.

Системные и асистсмпые явления прослеживаются в процессах типизации и инди-

видуализации невербального поведения. Системно в невербальной коммуникации в большей степени то, что этикетно, культурно освоено, легко воспринимается представителями определенной культуры. Асистемные явления выполняют по большей части индивидуализирующую функцию.

Границы подсистемы словесных репрезентаций единиц и средств невербальной семиотики определяются соотнесенностью речений с областью денотации - невербальными знаками поведения. Невербальное поведение по-разному отражается в вербальных формах, прежде всего это касается связи кинем с их языковыми номинациями. Единицами подсистемы словесного отражения единиц и средств невербальной семиотики являются речения - воспроизводимые языковые лексические и фразеологические единицы и свободно создаваемые наименования и описательные характеристики. (Термин речение введен В.Г. Костомаровым, Е.М. Верещагиным - это обобщающее, родовое понятие для любой выделяемой единицы языка или речи, имеющей нереляционный (ориентированный на внеязыковую действительность) смысл. По замечанию ученых, речение может быть (по членному составу) полнозначным словом, сочетанием слов, фразой, сверхфразовым единством и (по качеству семантики) словом, фразеологизмом, афоризмом (пословицей, крылатым выражением)) Средства данной подсистемы - морфологические (именные, адъективные, глагольные, адвербиальные наименования и описания кинем), лексические (производные/ непроизводные, фразеологические/ нефразеологические), синтаксические.

Подсистема словесных репрезентаций единиц невербальной семиотики характеризуется асимметрией по отношению к системе невербального поведения, т.к. можно выделить как одно-однозначные соотношения элементов двух семиотических систем, так и не одно-однозначные: омонимичные, полисемантичные, синонимичные речения.

Единицы системы невербальной семиотики в подсистеме словесных репрезентаций отражаются следующим образом: одна кинема - одно речение; одна кинема - несколько речений, несколько кинем - одно речение, несколько кинем- несколько речений.

Ученые отмечают взаимовлияние разных вариантов словесных репрезентаций невербального поведения (со стороны формы и содержания). В частности, Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров констатируют, что словесные репрезентации непоследовательно отражают невербальное поведение: часть их отражают форму кинемы - соматические (сел, скрестив руки/ноги), часть — смысл кинемы сенсуальные (сел с недовольным видом). А.В. Филиппов указывает, что при переложении жестов словами наблюдается две плоскости лексического значения - поверхностное (обозначение моментов физического производства жеста) и глубинное значение (свойственное жесту как прямому знаку).

Н.Б. Мечковская отмечает, что важным системообразующим критерием вербальной подсистемы, отражающей невербальную семиотику, является релевантность жеста или мимического движения при взаимодействии людей, хотя часть семиотически релевантных и достаточно определенных жестов не имеет устойчивого вербального обозначения. В кругу обозначений значимых движений тела высока, как об этом свидетельствуют имеющиеся данные, продуктивность фразеологизированных наименований.

Проведенный нами анализ фразеологизмов, включающих соматические речения (на основании данных Фразеологического словаря русского литературного языка конца XVIII- XX в. А.И. Федорова) позволил соотнести значимость различных элементов системы невербальной семиотики и подсистемы ее вербализованных единиц (в Приложении 6 приводится перечень более 2000 фразеологизмов, в состав которых входят лексемы, обозначающие часть тела или характеристику невербального поведения). Можно констатировать различную степень «детальности» отражения невербальных характеристик во фразеологизмах: наиболее частотны и разнообразны описания лица, мимики (49,8 %), менее -жестов (19,8%), поз (15,4%), в наименьшей степени - ног, походки (11,7%), атипических особенностей произношения (4%).

Русская проза содержит богатейшую информацию о социальной, национальной, профессиональной принадлежности человека. Вербализованные единицы невербальной

семиотики весьма значимы ггри создании портрета. В жанре портрета наиболее емко представлена богатая палитра человеческих характеров и типов, а также индивидуализированная личность.

Русские прозаические тексты дают богатый материал для изучения как семантики русских жестов и мимики, их значения и особенностей употребления, так и своеобразия их словесных репрезентаций, особенно в прагмастилистическом аспекте. Невербальное поведение, отраженное в художественном, мемуарном, публицистическом тексте, составляет важный аспект портрета человека, оно, в частности информирует о социальной, национальной, конфессиональной, профессиональной принадлежности, характеризует психологическое и эмоциональное состояние человека.

Во второй главе «Типизация в портретных описаниях человека посредством вербализации единиц невербальной семиотической системы» анализируется семантика и прагмастилистика описаний типизированных характеристик невербального поведения представителей разных половозрастных и социальных групп (профессиональные, национальные, семейные и др.); типизированных описаний невербального поведения, эксплицирующего эмоциональные состояния, когнитивные процессы человека, его отношение к окружающим людям, событиям. Рассмотрены единицы и средства вербализации невербального поведения, отмечены частотность и значимость семантических и прагмасти-лисшческих компонентов значений словесных репрезентаций невербального поведения в создании портрета человека.

Для системного анализа соотношения системы невербальной семиотики и подсистемы единиц и средств се словесных репрезентаций в качестве основных отобраны выражения с лексемами лицо, румянец, глаза, очи, взгляд, слезы, лоб, брови, рот, усы, губы, уста, улыбка, усмешка, смех, хохот, голос, тон, речь, шепот, крик, свист, молчание, жест, пальцы, рука, плени, шея, грудь, движения, фигура, осанка, поза, походка и словосочетанием выражение лица. Основанием для вычленения данного списка лексем является их относительная частотность, повторяемость в портретных описаниях невербального поведения человека в разных прозаических жанрах.

Осуществлена систематизация социально-групповых, половозрастных, физиологических, медицинских, эмоционально-когнитивных характеристик человека, которые отражаются в его невербальном поведении и по правилам вторичного (словесного) семиози-са запечатлеваются в тексте.

Описание социально-групповых характеристик невербального поведения человека дается в определенной последовательности: от наиболее многочисленных социальных групп к малочисленным: конфессиональные - национальные - социальные - профессиональные - семенно-ролевые невербальные характеристики.

Словесный язык отображает характерное невербальное поведение представителей разных конфессиональных групп. На первый план в описаниях выходит семиотика жестов, обозначающих отнесенность человека к той или иной конфессии: «Христиане, входя в церковь, костел или кирху, снимают головные уборы, а еврей, входя в синагогу, покрывает голову. В католических странах женщины не должны входить в храм с непокрытой головой...» (И. Оренбург Люди, годы, жизнь). Кроме собственно невербальной семиотики в описаниях представлена прагмастилистика невербального поведения. Так, в описании невербальною поведения православных христиан представлены не только характерные жесты (крестились) и позы (опустились на колени, припадая лбами к порогу), но и сопутствующие им значимые особенности (жадный и скорбный взгляд, худые лица, холодные глаза): «Они опустились на колени и торопливо крестились, то надолго припадая лбами к порогу, то жадно и скорбно смотря в глубину освещенной залы, на огни и иконы, подняв свои худые, лица с пепельными губами, свои холодные глаза» (Бунин. На чужой стороне).

Описания невербального поведения представителей разных национальностей фиксируют такие акснологически значимые характеристики, как расхлябанные движения итальянце»: «...высокий, плечистый, но легкий, чуть-чуть расхлябанный, но не по-русски.

а по-итальянски (как бы «с ленцой»), чернокудрый и чернобородый, он походил иногда на гигантского ребенка...» (Гиппиус. Живые лица), открытое лицо русских: «Его принял сам Щеголев, оказавшийся громоздким... человеком лет пятидесяти, с одним из тех открытых русских лиц, открытость которых уже почти непристойна» (Набоков. Дар) и др.

В прозе фиксируются значимые для автора-наблюдателя характеристики невербального поведения представителей не только разных национальностей, но и разных регионов одного государства: «Хотя он числился столичным студентом и уже успел побывать за границей, но и в его походке, и в говоре, и даже в манере смеяться чувствовался житель Заволжья - непочатая, степная, уездная сила» (Чуковский. Современники),: «Когда я узнал, что он родом полтавец, я понял, откуда у него эти круглые, украинские брови, это томное выражение лица, эта спокойная насмешливость, затаенная в темно-карих глазах. И произношение у него было по-южному мягкое, хотя, как я узнал потом, все его детство прошло в Петербурге» (там же).

Словесные описания невербального поведения подтверждают наблюдения психологов: более свободные движения свойственны людям благополучного материального и социального положения, и наоборот: людям тяжелого материального и невысокого социального положения чаще свойственна скованность, осторожность движений: «Вот уже и девять часов, время, в которое, бывало, Петр Иванович, спокойный и счастливый ...с портфелем под мышкой, отправлялся, несколько согнувшись смиренным, никого не оскорбляющим, но и вовсе не чуждым самостоятельности шажком в свой департамент» (Григорович, Достоевский, Некрасов. Как опасно...), «В плетеных креслах на террасе соседнего кафе, одинаково развалясь и одинаково сложив перед собой пальцы крышей, сидела компания деловых мужчин, очень между собой схожих в смысле морд и галстуков, но, вероятно, различной платежеспособности» (Набоков. Дар).

В описаниях невербального поведения людей разного социального статуса (подчиненных и руководителей) отмечены прагматически (аксиологически) значимые отличия тона голоса и позы: «Но сидевший в дрожках [начальник] снова повторил: «Здравствуйте, Петр, Иванович» и в голосе уже не было прежней благосклонной мягкой иронии, он звучал резко, в нем слышалось приказание...» (Достоевский), «Петр Иванович увидел себя в необходимости остановиться и поспешно поднести руку к голове, но убедившись в невозможности снять с нее что-нибудь, ибо на ней не было даже парика, - принужден был ограничиться поклоном. Поклон был такой, какие свидетельствуют только ничачьиикам, из чего и можно было с достоверностью заключить, что господин в пальто и был его начальник» (Григорович, Достоевский, Некрасов. Как опасно...).

Особенности невербального поведения какого-либо человека сравниваются со сходными характеристиками невербального поведения людей определенного социального статуса и положения: «За гонимого вступился ...Зощенко, который, внешне сохраняя ледяное спокойствие, начальственным голосом предложил этим людям уйти и не мешать нашим занятиям» (Чуковский. Современники); «Дед оказался прав - Антон Семенович [Макаренко] был действительно очень похож на комиссара эпохи гражданской войны: немногословный, строгий, уверенный в себе человек, без лишних жестов и суетливых улыбок» (там же).

Наиболее значимые особенности невербального поведения, отражающие социальные характеристики, получают словесное закрепление, часто с оценочными коннотациями и художественно-изобразительной стилистикой: начальственный, попрошайнический, командирский тон, военная выправка, барская, начальственная, холуйская поза, начапьст-венная, командирская, барственная, царственная, генеральская походка и т.д.

Описания невербального поведения представителей разных профессиональных групп характеризуют типичный характер их движений: так, представителям профессий, связанных со сферой услуг, свойственны бойкость, проворность: «Наперебой, яроегно расточая приглашения, вставая с козел, взмахивая свободной рукой, мешая галдеж с нарочитым тпруканием. извозчики зазывали ранних дачников» (Набоков. Дар); представите-

лям правоохранительных органов - четкость движений и речи: «Полицейским... ливень, вероятно, показался стихией... Младший попробовал еще раз добраться до адреса ...но старший махнул рукой, и оба, слегка ускорив чинный шаг, отступили под навес колониальной лавки» (Набоков. Дар).

Эксплицируются внешние невербальные проявления внутреннего мира, душевного состояния представителей разных профессий. Так, свящгнникам свойственно благодушие: «Но в какой-то момент нам навстречу из врат храма удивительно легкой походкой - как будто он не шел, а парил в воздухе - с доброжелательной улыбкой вышел сияющий радостный батюшка. Глаза его искрились любовью, как будто к нему приехали не чужие, незнакомые люди, но его близкие родственники» (Завтра. 2006); представителям творческих профессий - оторванность от мира: «Сам Ширин был плотный, коренастый человек... всегда плохо пы бриты и, в больших очках, за которыми, как в двух аквариумах, плавали два маленьких прозрачных глаза, совершенно равнодушных к зрительным впечатлениям. Он был слеп как Мильтон, глух как Бетховен и глуп как бетон. Святая не наблюдательность... свойство, почему-то часто встречающееся у русского литератора-середняка...» (Набоков. Дар) и др.

Некоторые профессии предполагают типичное невербальное поведение: «Но вот поднялся со своего места Васильев и на мгновение опершись о столешниг(у легким прикосновением пальцев, свойственным приказчикам и ораторам, объявил собрание открытым» (Набоков. Дар).

Описания типичного невербального поведения членов семьи фиксируют, что отцу в отношениях с детьми свойственны степенная поза, размеренные движения, оценивающий взгляд, строгий тон; влюбленной при общении с влюбленным - быстрые, немного скованные движения, легкая поступь, нежная улыбка, изменчивая игра глаз, внимательный взгляд; влюбленному - осторожные движения; вдовцам в период похорон близких -замедленность, слабость движений; неподвижный, далекий от жизни взгляд, рыдания: «...У соседнего,'усыпанного сотнями алых роз холмика [В Беслане] стоял молодой мужчина. Он невидящим взором смотрел на три таблички, уставленные венками, - с именами жены и двух дочерей. Вдруг ...раздался душераздирающий женский стон: еще днем там похоронили семилетнего мальчика, и уже спустя несколько часов его мама снова пришла к могиле. Мужчина от стопа вздрогнул, молча рухнул на цветы и беззвучно зарыдал» (АиФ, №37,2004).

Половые характеристики невербального поведения по большей части представлены в языке атрибутивамн: «КК'жские-то лица я по скольку раз перерисовывал. Р&змах, удаль мне нравилась. Хотел я каждого лица смысл понять» (Волошин. Путник по вселенным). Особенности невербального поведения сравниваются со сходными характеристиками другого пола: «...Рядом с ним чуть пританцовывающей походкой шел Сегюр, хлыщеватый господин с девичьим румянцем до самых глаз и гладкими иссиня-черными волосами, поклонник изящного и набитый дурак...» (Волошин. Путник по вселенным»); «Брюсов чтает порывисто, с коротким дыханием. Высокий голос его иногда переходит в поющие вскрики... что делает его почти похожим на женский» (Гиппиус. Живые лица).

Возрастные характеристики невербального поведения в русской прозе также представлены прежде всего атрибутивамн: «Очень хороши были сены заседаний Синедриона: вес эти действительно настоящие старики, с настоящими седыми бородами и настоящими старческими голосами, в довольно хорошо выдержанных костюмах, имели каждый свою резкую индивидуальность, которой не в силах достичь ни один карандаш самого опытного гримера» (Волошин. Путник по вселенным), а также описательно: «...[на фото] мать, вся в белом, глядяшая прямо перед собой и как-то молодо обхватившая колени руками» (1 (абоков. Дар). Особенности невербального поведения сравниваются со сходным и характеристиками другого возраста: «...чернокудрый и чернобородый, он походил иногда на гигантского ребенка: такие детские у него были глаза итакой детский смех» (Гиппиус. Живые лшщ), «Волосы с рыжннкой, веснушки на лобике, в глазах ангельская

ясность, свойственная близоруким детям» (Набоков. Дар).

Описания невербального поведения фиксируют такие физиологические состояния человека, как нездоровье, голод, усталость, бессонница, опьянение, истощенность (наиболее важны описания лица, глаз, голоса): «Немецкий праздничек выдался дождливым, панели от луж казались дырявыми, в окнах тупо горели огни елок, кое-где на углах рекламный рождественский дед в красном зипуне, с голодными глазами, раздавал объявления» (Набоков. Дар); а также проявления нервнопсихических расстройств, важным признаком которых является неадекватность, резкость, производящие неприятное впечатление на собеседника (наиболее значимы описания взгляда, глаз, речи, мимики): «Что какое-то безумие есть в нем [Брюсове], евдиг в нем, - это видели почти вс'е. Где оно, в чем оно,- не видел почти никто. Принимали огонек, мелькавший порой в глубоко сидящих, сближенных главах, за священное безумие поэта» (Гиппиус. Живые лица).

По данным нашего исследования, в описаниях невербального поведения представлено 94 эмоциональных состояния {вдохновенный, довольный, ликующий, восхищенный, умиленный, взволнованный и т.д., наиболее важны описания глаз, лица, взгляда): «...седая, совсем белая, толстая старуха. В плоеном чепчике, губы сжаты, злыми глазами смотрит на нас» (Гиппиус. Живые лица), «...и вдруг на лице его выразилось глубокое изумление» (Григорович, Некрасов. Достоевский. Как опасно...).

Резкое изменение эмоционального состояния сопровождается изменением цвета лица (красна как огонь, кровь выступила на лицо, залиться румянцем, (по)краснеть, (по)бледнеть (как смерть)): «Он смешался... кровь выступила ему на лицо» (Достоевский. Приключения господина Голядкина); «Казначей, побледнев до снегового блеска, стал быстро и дробно говорить...» (Набоков. Дар) - и изменением тона голоса (орать, кричать, греметь, взреветь, гаркнуть): «...некто Шуф, худой, бритый господин, чем-то похожий на индейца, покинул свой угол, незаметно на резиновых подошвах подошел к столу правления и вдруг по нему и/мякнул красным кулаком, так что даже подскочил звоночек. «Вы лжете!» -заорал он и снова уселся» (Набоков. Дар); «Многолюдно лишь у развалин школы [в Беслане], но и там люди стараются разговаривать вполголоса» (АиФ. 2004. № 37).

В описаниях невербального поведения нами было выделено 17 когнитивных характеристик (вдумчивый, внимательный, наблюдение, оценивающий, сосредоточенный и др., наиболее важны описания взгляда, глаз и лица): «Она бросила на него робкий, но жадный, вопросительный взгляд» (Гончаров. Обломов)- и ВО характериепшк различного отношения к людям, событиям, ситуациям (безразличный, враждебный, доверительный, отчужденный, наиболее важны тон, взгляд, улыбка): «Ну что ж, тогда до свидания», - сказал Николай Гаврилович шутпивым тоном...» (Набоков. Дар); «Гарбо взглянула на Хаузера насмешливо и, вместо того, чтобы надеть кольцо на пален, деловито спрятала его в сумочку» (Караван истории. 2003. № 12); «Ой, бордовые, мои любимые!» - благодарно улыбнулась наша героиня» (КП, 22 ноября 2002).

В нашем описании физиологических, эмоционально-когнитивных, физиологических, характерологических особенностей невербального поведения человека приводятся подсчеты использования сенсуальных речений в портретных описаниях - на основе исследованной художественной, мемуарной, публицистической прозы, а также Словаря эпитетов К.С. Горбачевича и ЕП. Хабло Разработана многоаспектная и многоступенчатая процедура извлечения данных из данного словаря, позволившая получить нетривиальную информацию о том, что именно видит русский человек в «неговоряшем» человеке, что понимает, на что реагирует. (В Приложениях 4, 5 приведен относительно полный перечет характерологических, эмоциональных, когнитивных, физиологических особенностей, эксплицированных атрибутивами к выделенным выражениям и лексемам, обозначающим элементы невербального поведения.)

На основе исследования текстов, репрезентирующих словесный семиозис невербального поведения, сделаны выводы о типизируемых в русской коммуникации (и имею-

щей в ней семиотическую природу) чертах невербального поведения: определенных мимических движениях, жестах, позах и т.д. С лингвокультурологической точки зрения важно, что полученные данные говорят о приоритетах в восприятии людьми друг друга, в конечном итоге о ценностях культуры.

В третьей главе «Индивидуализация в портретных описаниях человека посредством вербализации единиц невербальной семиотической системы» рассмотрены особенности создания индивидуально-личностного портрета, в том числе прагматилисти -ческие характеристики (разносубъектное восприятие, оценочность, образность, интерпре -тативность и пр.). Анализируются описания невербального поведения человека в разных стилях и жанрах русской прозы.

Портретные описания, включающие характеристики невербального поведения, в русской прозе в первую очередь подчеркивают личностную индивидуальность, эстетическое, морально-этическое, духовное своеобразие и ценность человека, проявление его внешних и внутренних качеств в их соотношении и единстве.

Индивидуальные особенности невербального поведения являются значимыми для наблюдателя, поскольку они отражают нетипичные проявления физиологических, характерологических, возрастных, социально-групповых особенностей и эмоциональных реакций: «юноша ... сидел немножко опустив голову, скрестив ноги и не столько скрестив, сколько поджав руки, словно зяб, так что покой тела скорее выражался острыми выступами (колено, локти, щуплое плечо) и сжатостью всех членов, нежели тем обычным смягчением очерка, которое бывает, когда человек отдыхает и слушает» (Набоков. Дар), «Соломин повел сперва одним плечом — потом другим', у него была такая повадка, когда он не тотчас решался отвечать» (Тургенев. Новь).

В некоторых случаях эмоциональные реакции людей, а следовательно, и их невербальные выражения, прямо противоположны тем, которые свойственны большинству: «Ивонна Ивановна выходила то на одну, то на другую веранду с тем недовольным выражением на маленьком лице, которое у нее всегда появлялось при радостных событиях» (Набоков. Дар). Возникновение эмоций может быть обусловлено индивидуальными стимулами: «Почти одновременно с этой увеселительной рецензией появился отзыв Христофора Мортуса... так возмутивший Зину, что с тех пор у нее таращились глаза и напрягались ноздри всякий раз когда упоминалось это имя» (Набоков. Дар).

В описаниях невербального поведения личностей эксплицируется 330 разнообразных характерологических особенностей. Большая их часть представлена атрибутивами (заметим, что только в группе характерологических особенностей атрибутивы встречаются ко всем анализируемым нами основным лексемам, эксплицирующим знаки невербального поведения): уверенный тон, спокойный взгляд, величественное лицо, добрые глаза (наиболее важны описания глаз, взгляда, лица): «Напрасно он настойчивым взглядом хотел прочесть ее мысль, душу, все, что крылось под этой оболочкой: кроме глубокого спокойствия он ничего ие прочел» (Гончаров. Обрыв). Характерологические особенности, эксплицированные в невербальном поведении, выражены также обстоятельствами: «Все мы грешны!» - сказала она дрожащим от слез голосом и со смирением взглянула на мужа» (Достоевский. Неточка Незванова); «Честно говоря, не знал, но так получилось - скромно потупился наш герой» (КП, 22 ноября 2002)- и описательно: «Ну, что, что?» - говорила она, перестав плакать и пристально смотря на меня, тогда как странное любопытство блистало в ее удивленных глазках» (Достоевский. Белые ночи); «На лице его можно было прочесть покойную уверенность в себе и понимание других, выглядывавшие из глаз» (Гончаров. Обрыв).

Характерологические особенности, выраженные в описаниях невербального поведения, отражают позитивные (кротость, ласковость, мудрость, героизм) и негативные (агрессивность, занудство, злорадство, малодушие) качества. Большая их часть образует оппозиции: смелость/робость, беззаботность/озабоченность, размеренность/ торопливость, воля/безволие. Для русского менталитета наиболее значимы оппозиции: искрен-

иостъ/ фальшивость: «Так два малознакомых господина, встретившись на Невском, внезапно оскалят друг перед другом зубы, приторно съежат глаза, нос и щеки и тотчас же, миновав друг друга, принимают прежнее, равнодушное или угрюмое, большей частью геморроидальное, выражение» (Тургенев. Накануне) и естественность/ неестественность: «Дибров зацеловал руку Салтыковой до мозолей» (КП, 9 ноября 2002), Как указывает Г.Е. Крейдлин, «выявление и описание паралингвистических диагностических параметров, которые позволяют с той или иной степенью вероятности устанавливать факты сознательного обмана или случайного заблуждения говорящего, построение специальных методик и организация процедур обнаружения речевых уловок, хитростей и лжи сегодня составили отдельную, важную в социальном отношении область паралингвистических исследований - «паралингвистику лжи».

Также значима оппозиция сдержанность/экспрессивность. Исследователи невербального поведения указывают, что чем человек вежливее и воспитаннее, тем более сдержан у него жест. В более развитых культурах мимика менее экспрессивна, поэтому речь малокультурного человека, сопровождаемая жестами, мимикой и большим диапазоном интонационных перепадов (модуляций), порой более впечатлительна и выразительна (этим же отличается речь носителей диалектов): «Серьезный, особенно неподвижный, Блок — и весь извивающийся, всегда танцующий Боря. Скупые, тяжелые, глухие слова Блока - и бесконечно льющиеся водопадные речи Бори, с жестами, с лицом вечно меняющимся, - почти до гримас. Он то улыбается, то презабавно и премило хмурит брови и скашивает глаза. Блок долго молчит, если его спросишь... скажет «да». Или «нет». Боря на все ответит непременно: «да-да-да»» (Гиппиус. Живые лица).

В соответствии с авторским замыслом, словесный портрет героя включает характеристики, наиболее точно описывающие особенности его внешнего облика, а главное, внутреннего мира. Чем больше используется невербальных характеристик для описания какой-либо черты характера, тем более она выразительна и значима в облике человека.

Неизменность и изменения невербального поведения изображаются как особо значимые для автора в портретной характеристике. Изменяться оно, как показывает материал, может в ситуациях:

1) профессионально значимых (люди искусства преображаются во время творчества, выступлений, концертов, их мимика, жестикуляция и интонация становятся более выразительными): «[стихи] сам Яша, должно быть, читал самозабвенным певком, раздувая ноздри и раскачиваясь, в странном блистании какой-то лирической гордыни, после чего тотчас же оседал, вновь становясь скромным, вялым, замкнутым» (Набоков. Дар)

и личностно значимых (семейная, личная жизнь, ситуации, значимые в системе ценностей человека): «Позже, когда я познакомился с ним, я заметил, что у него на лице чаще всего бывают эти два выражения. Одно - хмурое, тоскливо-враждебное. В такие минуты казалось, что на этом лице невозможна улыбка, что там и нет такого материала, из которого делаются улыбки. И другое выражение, всегда внезапное, всегда неожиданное: празднично-застенчиво- умиленно-влюбленное. То есть та самая улыбка, которая за секунду до этого казалась немыслимой. Я долго не мог привыкнуть к этим внезапным чередованиям любви и враждебности... Впоследствии я заметил, что внезапные приливы влюбленности бывают у Горького чаще всего, когда говорит он о детях, о замечательных людях и книгах» (Чуковский. Современники);

2) с течением времени вследствие изменений черт характера: «...господин Прохар-чин вдруг, ни с того ни с сего, быв с незапамятных времен почти все в одном и том же лице, переменил физиономию: лицо стал иметь беспокойное, взгляды пугливые, робкие и немного подозрительные; стал чутко ходить, вздрагивать и прислушиваться...» (Достоевский. Господин Прохарчин), после пережитых личных трагедий, болезней, эмиграции, социальных катаклизмов, каторги, войны.

При изменении невербального поведения сопоставляются прежние и настоящие характеристики («быв с незапамятных времен в одном и том же лице, переменил физионо-

мшо», «с никогда ему не свойственным выражением... хмурости», «как не улыбалась никогда» и др.).

Важное значение в описаниях невербального поведения человека имеют такие прагмастилистические параметры, как. авторский стиль, экспрессивность, образность, оценочиость, ассоциативность, интерпретативность, ситуативность, восприятие невербального поведения собеседником.

Невербальное поведение по-разному воспринимается собеседником. Позитивно воспринимаются тихий, ласковый взгляд, ясное лицо, улыбка, сильный и красивый голос, негативно - сверлящий, слепой, беглый, мутный, чего-то ищущий взгляд, вызывающий страх, ужас, любезная улыбка и заливной хохот могут вызвать внутренний холод и проч.: «Вот что», - начала она слабым и дрожащим голосом, но в котором звенело что-то такое, что вонзилось мне прямо в сердце и сладко заныло в нем...» (Достоевский).

Восприятие невербального поведения зависит от личностных черт. По замечаний) С. Димитровой, «восприятие различных людей не фиксирует мир единственным образом... Возможный мир каждого человека базируется на его личной системе пресуппозиций». Так, на равнодушного человека не производит впечатления душераздирающий вопль: «Напрасно он, слыша раздирающий вопль на сцене, быстро глядел на нее - что она? Она смотрела на это без томительного... напряжения, без наивного страдания» (Гончаров. Обрыв).

Значения и смыслы, выражаемые посредством невербального поведения, могут интерпретироваться вероятностно («казалось»): «Правда, печальным, обиженным и чуть-чуть даже презрительным голосом читал он свои стихи о любви. Казалось, он жалуется на нее, как на какой-то невеселый обряд, который он вынужден выполнять против своей воли» (Чуковский. Современники); «Под пиджаком у него был спортивный свитер с оранжево-черной каймой по вырезу, убыль волос по бокам лба преувеличивала его размеры, крупный нос был что называется с костью, неприятно блестели серовато-желтые зубы из-под слегка приподнятой губы, глаза смотрели умно и равнодушно,- кажется, он учился в Оксфорде и гордился своим псевдобританским пошибом» (Набоков. Дар) - либо более определенно («было видно», «словно», «точно»): «Им отворила сама Александра Яковлевна, и, не успел он заметить неожиданное выражение ее лица (точно она не одобряла что-то или хотела что-то быстро предотвратить), как в переднюю... выскочил опрометью ее муж, тряся на бегу газетой» (Набоков. Дар).

Интерпретация невербального поведения зависит от знаний о человеке, условий общения в конкретной ситуации: «Вот она вышла за богатого, а денег у нее все-таки не было, венчальное платье шили в долг, и, когда сегодня ее провожали отец и братья, она по их лицам видела, что у них не было ни копейки» (Чехов. Анна на шее); «Он вошел в комнату как-то слишком развязно и добродушно', Берсенев, который знал его хорошо, тотчас понял, что его что-то коробило» (Тургенев. Накануне).

Отдельные характеристики невербального поведения составляют целостный личностный образ, воспринимаемый по-разному. Например, нейтрально описываемые черты лица, взгляд, походка, улыбка, голос составляют единый портрет человека, который субъективно воспринимается напряженным, нервным, торопливым: «[Елене] недавно минул двадцатый год. Росту она была невысокого, лицо имела бледное и смуглое, большие серые глаза под круглыми бровями, окруженные крошечными веснушками, лоб и нос совершенно прямые, сжатый рот и довольно острый подбородок. Ее темно-русая коса спускалась низко на тонкую шею. Во всем ее существе, в выражении лица, внимательном и немного пугливом, в ясном, но изменчивом взоре, в улыбке, как будто напряженной, в голосе, тихом и неровном, было что-то нервическое, электрическое, что-то порывистое и торопливое, словом, что-то такое, что не могло всем нравиться, что даже отталкивало иных. Руки у ней были узкие, розовые с длинными пальцами, ноги тоже узкие; она ходила быстро, почти стремительно, немного наклоняясь вперед» (Тургенев. Накануне).

Важное значение в описаниях невербального поведения человека имеют индивиду-

ально- авторские ассоциации. Так, сопоставляя лица людей разной национальности, автор замечает, что у болгарина лицо скульптурное, у русского - «просится в живопись: линий нету, физиономия есть»: «Он глядел на Берсенева и Инсарова и, как ваятель, сравнивал их лица. «Оба, - думал он, - не красивы собой: у болгара характерное, скульптурное лицо\ вот теперь оно хорошо осветилось; у великоросса просится больше в живопись: линий нету, физиономия есть. А пожалуй, и в того, и в другого влюбиться можно» (Тургенев. Накануне)

С целью усиления экспрессии в повествовании невербальное поведение человека довольно часто сравнивается с поведением животных, поведением других известных людей, поведением сказочных существ, с предметами и проч. Сравнительные характеристики имеют оценочные коннотации, в большинстве случаев негативные.

Оценочные характеристики невербального поведения довольно разнообразны, выражаются эпитетами (улыбка безобразная, уродливая, отвратительная, омерзительная, гадкая, гнусная, скверная, маразматическая, приятная, чарующая, ангельская, пленительная, божественная, неотразимая) и описательно: «Сперва читал писатель с именем, в свое время печатавшийся во всех русских журналах, седой, бритый, чем-то похожий на удода старик, со слишком добрыми для литературы глазами...» (Набоков, Дар),

Оценка невербального поведения и, как следствие, личности в целом, зависит от эмоционального, физиологического состояния, личностных качеств, установок оценивающего лица. Так, если человек раздражен от усталости, болезни, бессонницы, то его описания невербального поведения других людей будут включать негативные оценочные характеристики: «Очень раздражают нервные ведущие телевизионных программ.;, выдался у меня тяжелый день, пришла я домой, включила телевизор в надежде отдохнуть, а там • Катя Андреева, запыхавшись, вбегает в студию под тревожную музыку. И начинает читать новости таким тоном, будто ее бьет истерика. Что такое? Война? Да нет; Просто шел обычный отчет о том, как прошел рабочий день Путина... Их бы электричеством ле-: чить от нервозности» (КП. 2002. 1 нояб.).

Итак, основной перечень типизированных, стандартных единиц системы невербальной коммуникации и их языковых наименований, легко распознающихся носителями языка, является довольно фиксированным, а языковые возможности вербализации единиц системы невербальной семиотики в авторском восприятии и интерпретации поистине безграничны.

Различия словесного представления портрета, в состав которого входят описания невербального поведения человека, зависят от особенностей жанров. Описания невербального поведения наиболее часто встречаются в художественной прозе, где комментарии к невербальному поведению персонажей встречаются практически по всему ходу текста. Создание индивидуального портрета здесь всецело принадлежит вымыслу автора: портрет выразителен, неординарен, в значительной степени зависит от авторского стиля: стиль В. Набокова отличается яркостью и неожиданностью образов, стиль А.П. Чехова характеризуется подробной прорисовкой невербального поведения и т.д.

В мемуарах особенностью входящих в портрет описаний невербального поведения является то, что представлены уникальные описания невербального поведения исторических личностей, свойственные им любимые, характерные, часто используемые жесты, мимика. Портретные зарисовки, включающие описания невербального поведения, в большинстве случаев даны при первом представлении человека, далее представлены незначительно. В публицистике описания индивидуальных особенностей невербального поведения представлено незначительно: ограничение задается тематикой материала. Описания невербального поведения во многом зависят от авторской позиции: его общественных, политических, журналистских взглядов, и зачастую оценочны, что обусловлено авторским отношением к описываемому лицу/ группе лиц.

В заключении формулируются общие выводы, основанные на результатах исследования, намечаются перспективы.

В диссертационном исследовании на материале разных жанров русской прозы последовательно сопоставлены две семиотические области: система невербальной семиотики и вербализующая ее подсистема языковых единиц. Новизна подхода в описании соотношения этих систем заключается в акцентировании семантических и прагмастилистиче-ских аспектов проблемы.

В работе представлена реконструкция типического и индивидуального в невербальном поведении членов разных социумов на материале разностилевых портретных описаний, а также словарей разного типа. Диссертация содержит данные для создания идеографического словаря невербальной информации. Как показывает материал, образ личности складывается из набора невербальных характеристик, во-первых, типичных, соотносящих ее с определенной (половой, возрастной, профессиональной, национальной, конфессиональной, социальной) группой, во-вторых, абсолютно индивидуальных, уникальных. Типичные характеристики невербального поведения включены в индивидуальный портрет. Если для автора значимо поведение человека как члена группы, то в первую очередь подчеркивается типичное. Сочетание типизирующих и индивидуализирующих характеристик создает абсолютную исключительность в описаниях человека.

Единицы невербальной семиотической системы по большей части универсальны, тишгчны, определенны, понятны носителям языка, перечень их является ограниченным, а вербализованные единицы невербальной семиотики практически не знают ограничений. Вторичная семиотизация невербального поведения дает обилие конкретизирующих денотативных и коннотативных смыслов: посредством подсистемы вербализованных единиц и средств представлено все богатство содержания невербального поведения и его интерпретации наблюдателем. Вербализованные единицы позволяют уйти от общих закрепленных в культуре значений, выявить разнообразные ситуативные оттенки значений. Обилие ин-терпретативных смыслов в словесных описаниях невербальной семиотики отражает богатство субъективного восприятия и оценки невербального поведения человека, потенциально и реально превосходящее то количество значений, которое представлено в семиотических, психологических и этнолингвистических исследованиях невербального поведения.

. В русских прозаических текстах к значениям невербального поведения, представленным в словарях русских жестов, добавляется и множество единиц, дополнительные ряды, которые не просто отображают невербальное поведение, но расширяют видение, глубину, смысл жестов. Если в невербальном поведении жестово-мимический комплекс не всегда четко дифференцируется, то словесные репрезентации помогают более расчле-ненно и точно представить изображаемый жест. Уникальность каждого человека позволяет выделить нестандартное в невербальном поведении.

Подсистема словесных репрезентаций невербальной семиотической системы выполняет следующие основные функции:

• номинативную (прямое словесное обозначение релевантных для культуры жестов и мимических движений);

• коммуникативную (словесное обозначение невербальных характеристик, передаю -щих важные для коммуникации значения, смыслы);

• описательно-характеризующую (словесное описание особенностей личности, ее душевного склада, настроения, поведения, социального, профессионального положения и проч., значимых при создании портрета),

• интерпретативно-объяснительную (экспликация глубинных, неявных, ситуативно-обусловленных смыслов невербального поведения);

• образно-оценочную (разносубъектное оценочное восприятие, экспрессивное, образное, ассоциативное).

В ходе исследования подтвердилась исходная гипотеза об асимметричном соотношении системы единиц невербальной коммуникации и системы ее вербализованных единиц: с одной стороны, они характеризуются частичным тождеством (номинативная, ком-

муникативная функции), с другой — значительно более богатой и дифференцированной системой значений вербализованных аналогов единиц невербальной семиотики (описательно- характеризующая, интерпретативная, образно-оценочная функции).

Именно в портретных описаниях представлен богатый материал, позволяющий судить о том, каким образом словесный язык обогащает, расширяет информацию о форме и содержании невербального языка. Складывается двойное соотношение: невербальный язык создает возможность для словесного описания, а словесные описания невербального поведения дают возможность увидеть его разнообразные нюансы.

Перспективным представляется дальнейшее изучение семантики и прагмастилисти-ки невербального поведения человека, в том числе на материале поэтических произведений, писем, разговорной речи, составление сводного описания прагмастилистических характеристик невербального поведения представителей разных национальностей, профессий, пола, возраста, а также сопоставительное исследование языковой концептуализации невербального поведения в разных культурах.

По теме исследования опубликованы следующие работы:

1. Радионова Е.С. Семантика и прагматика молчания // Язык. Человек. Картина мира: Материалы Всеросс. научн. конф. Омск, 2000. Ч. 1. С. 179-182.

2. Радионова Е.С. Мимика и жесты в национальных культурах // Человек - слово -текст - контекст: проблемы современных лингвистических исследований. Омск: Омск, гос. ун-т, 2004. Вып.2. С. 141-147.

3. Радионова Е.С. Из истории изучения жестов и мимики (обзор научных исследований) // Вестник ОмГУ. Омск, 2004. № 4. С. 145-148.

4. Радионова Е.С. Аспекты и проблематика семантических и прагматических исследований языковых репрезентаций невербального поведения // Материалы IV Всерос. научн. конф. «Актуальные проблемы изучения языка и литературы: толерантность и интеграция», 24-26 ноября 2004 г. Абакан: Хакасский гос. ун-т, 2004.

5. Радионова Е.С. Возрастные характеристики невербального поведения в портретных описаниях // Человек-слово-текст-контекст: проблемы современных лингвистических исследований. Омск: Омск. гос. ун-т, 2005. Вып.З.

6. Радионова Е.С. Семантика и прагмастилистика вербализованных единиц невербальной системы коммуникации, эксплицирующих социально-групповые параметры, в портретных описаниях человека// Омский научный вестник. 2006. №2. С. 209 - 211.

Радионова Екатерина Сергеевна

единицы невербальной семиотической системы

в портретных описаниях человека: семантика и прагмастилистика

(на материале русской художественной, мемуарной, публицистической прозы)

Специальность 10.02.01- русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано к печати 04.10.2006. Формат 60x90 1/16. Печ.л. 1,2. Уч.-изд. л. 1,5 .Тираж 100 экз. Заказ 80.

Типография: 644050, 0мск-50, Омский государственный технический университет, . кафедра «Дизайн, реклама и технология полиграфического производства»

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Радионова, Екатерина Сергеевна

Введение.

Глава I. Теоретические основы семантического и прагмастилистического исследования вербально репрезентированных единиц системы невербальной семиотики.

1.1. Проблематика исследования невербальной семиотической системы в современном языкознании.

1.2. Аспекты анализа единиц подсистемы, вербализующей единицы невербальной семиотики.,.

1.3. Словесный портрет человека и участие в его создании единиц невербальной семиотической системы.

Выводы.

Глава II. Типизация в портретных описаниях человека посредством вербализации единиц невербальной семиотической системы.

2.1. Социально-групповые параметры.

2.2. Половозрастные и физиологические характеристики.

2.3. Эмоционально-когнитивные особенности.

Выводы.

Глава III. Индивидуализация в портретных описаниях человека посредством вербализации единиц невербальной семиотической системы.

3.1. Характерологические особенности.

3.2. Невербальные единицы индивидуализации в их словесном выражении как составляющие портрета человека.

3.3. Прагмастилистические характеристики невербального поведения человека в личностном портрете.

3.4. Описания невербальных характеристик человека в разных стилях и жанрах русской прозы.

Выводы.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Радионова, Екатерина Сергеевна

Диссертационная работа выполнена в русле разрабатываемого в современном языкознании лингвоантропологического комплексного (семантико-прагматического и лингвокультурологического) метода и представляет собой системный анализ семантики и прагмастилистики вербализованных единиц невербальной семиотики на материале портретных описаний человека в разных жанрах русской прозы

В современном языкознании, по словам Р.К. Потаповой, изучение речевой коммуникации претерпело глубокие изменения: традиционный формально-грамматический (а также системно-структурный и семантический -Е.Р.) подход сменились более широким, лингвоантропологическим, принимающим во внимание социо-, психо- и нейролингвистические факторы коммуникации в дополнение к собственно лингвистическому. Более того, в настоящее время центр исследований сместился с проблем чисто лингвистического описания высказывания к проблемам описания и интерпретации всего процесса речевой коммуникации в целом [Потапова, 1997: 5].

Г.В. Колшанский отмечает, что «сознание необходимости включения в той или иной форме в сферу лингвистического исследования факторов, непосредственно сопровождающих речь, в современном языкознании было отчетливо выражено в «Тезисах Пражского лингвистического кружка» [Пражский лингвистический кружок, 1967: 25], в которых концепция функционального подхода к языку естественно требовала расширения понятия «средства языкового общения». Теоретически мыслимая возможность коммуникации в «стерильных» условиях сопряжена с созданием чисто логического языка, где однозначность структуры строго определяет характер информации независимо от любых условий» [Колшанский, 1974: 4]. Полное же изучение процессов вербальной передачи информации должно опираться как на лингвистические, так и нелингвистические (пара- и экстралингвистические) факторы.

По словам Г.Е Крейдлина, языку тела и невербальной коммуникации в истории и культуре всегда уделялось достаточно много внимания [Крейдлин,

2001: 169]. «Интерес к жесту известен еще с античных времен, когда проблема происхождения языка выдвинула теорию первоначального возникновения жестового языка, на базе которого развился звуковой язык» [Акишина, 1991: 141]. Жестикуляция и мимика являлись объектами риторики, медицины, психологии, педагогики, искусства, физиогномики, антропологии, философии и социологии. Изучение жестового языка в наше время активизировалось благодаря исследованиям по семиотике, социолингвистике и общей теории коммуникации [там же].

Невербальные (неязыковые) средства, включенные в речевое сообщение и передающие, вместе с вербальными средствами, смысловую информацию, изучаются в специальном разделе языкознания - паралингвистике. В узком понимании паралингвистика - совокупность невербальных средств, участвующих в речевой коммуникации [ЯБЭС, 1998: 367]; «явления, сопутствующие собственно языку» [Николаева, Успенский, 1966: 65].

В нашей стране системное исследование паралингвистики началось с выходом в свет монографии Г.В. Колшанского, который определял паралингвистику как языковедческую дисциплину, занимающуюся изучением факторов, сопровождающих речевое общение и участвующих в передаче информации [Колшанский 1974: 5 - 6]. Одной из характерных черт данной науки, по его словам, является то, что она, возникнув в недрах семиотических исследований, скорее, изучает вопросы, связанные с широкой сферой общественно-культурного поведения, нежели собственно лингвистические проблемы. Функциональное понимание паралингвистических явлений, рассмотренных не в качестве самостоятельных семиотических средств, а средств, сопровождающих вербальную передачу информации, предполагает строгое отграничение всех звуковых, кинетических и других проявлений человеческого коммуникативного поведения от тех из них, которые входят в комплекс речевого поведения и речевого общения [там же: 13].

В отличие от паралингвистики, область экстралингвистики, по мнению ученого, затрагивает функционирование и развитие всей системы языка в целом - взаимодействие жизни общества и языка, культуры народа и языка влияние межнациональных связей на язык и т. д., в то время как паралин-гвистические факторы затрагивают лишь конкретное высказывание, участвуя в формировании однозначного сообщения [там же: 14 -15]. В узком понимании к экстралингвистике относят атипические индивидуальные особенности произношения - речевые паузы, смех, покашливание, вздохи, плач, заикание и т.п. [Основы теории коммуникации, 2003: 302].

Для обозначения компонентов невербальной коммуникации используется термин «паралингвизмы» (или «паралингвистические средства») - это невербальные корреляты значений, реализуемые в процессе коммуникации (межличностного и межкультурного общения) [Маковский 1999: 144]. Доминирующими паралингвистическими средствами являются жесты и мимика как непосредственные формы внешнего проявления переживаний человека.

Термин «невербальное» обычно понимается как «несловесный язык». Он объединяет большой круг явлений, включая не только движения тела человека и звуковую модальность речи, но и различные элементы окружающей среды, одежду, элементы оформления внешности и даже различные сферы искусства [Основы теории коммуникации, 2003: 295] .

Невербальная коммуникация (в узком смысле) представляет собой систему невербальных символов, знаков, кодов, используемых для передачи сообщения, и их интерпретацию. Ключевым моментом такого понимания является указание на внешнее сопровождение психических явлений [Лабунская, 1999: 16; цит. по: Основы теории коммуникации, 2003: 295]. В широком смысле понятие «невербальная коммуникация» практически отождествляется с понятием «невербальное поведение» [там же: 295].

Науку, предметом которой является невербальная коммуникация и, шире, невербальное поведение и взаимодействие людей, Г.Е. Крейдлин называет невербальной семиотикой. «Невербальная семиотика как целостная научная дисциплина еще только складывается. входящие [в нее] отдельные подсистемы изучены в разной мере и нередко вообще не связаны одна с другой» [Крейдлин, 2002: 6].

Современная невербальная семиотика, по его мнению, складывается из наиболее крупных частных наук; из отдельных, но взаимосвязанных дисциплин. Она включает такие отрасли, как: 1) паралингвистика (наука о звуковых кодах невербальной коммуникации (б работах других исследователей, как и в данном исследовании, эта область называется экстралингвистикой в узком понимании термина - Е.Р.)); 2) кинесика (наука о жестах и жестовых движениях, о жестовых процессах и жестовых системах)1; 3) окулесика (наука о языке глаз и визуальном поведении людей во время общения); 4) ау-скультация (наука о слуховом восприятии звуков и аудиальном поведении людей в процессе коммуникации); 5) гаптика (наука о языке касаний и тактильной коммуникации); 6) гастика (наука о знаковых и коммуникативных функциях пищи и напитков, о приеме пищи, о культурных и коммуникативных функциях снадобий и угощений); 7) ольфакция (наука о языке запахов, смыслах, передаваемых с помощью запахов, и роли запахов в коммуникации); 8) проксемика (наука о пространстве коммуникации, его структуре и функциях); 9) хронемика (наука о времени коммуникации, о его структурных, семиотических и культурных функциях); 10) системология (наука о системах объектов, каковыми люди окружают свой мир, о функциях и смыслах, которые эти объекты выражают в процессе коммуникации). Разные ученые, в зависимости от того, какой областью невербальной семиотики они профессионально занимаются и к каким общим философским и/или специализированным научным школам себя причисляют, выделяют в качестве центр аль

1 По классификации В.А. Лабунской, кинесика - зрительно воспринимаемый диапазон движений тела человека: движения глаз и лица (мимика), жесты, поза, походка.

Под контактом глаз понимается обмен взглядами, время фиксации и направление взгляда. К мимике относят все изменения, которые можно наблюдать на лице человека, включая и психосоматические процессы, например покраснение или побледнение. Термин «жесты» понимается как движения рук или кистей рук, но зачастую используется для обозначений всех движений тела, в том числе мимики, пантомимики (человек открывает дверь, закуривает и т.п.). В таком случае для обозначения собственно движения рук употребляется термин «жестикуляция». Поза - определенное положение частей тела человека: головы, туловища, рук, ног, также движения, которые изменяют это положение или влияют на него. Анализировать позу трудно, т.к. перечисление отдельных элементов мало что дает для ее понимания. Наблюдатель улавливает гармоничность или дисгармоничность взаимосвязей компонентов позы и делает вывод о ее естественности, состоянии человека, его отношении к окружающим. Походка в меньшей степени, чем другие элементы экспрессии поддается регуляции, поэтому на ее основе можно судить об устойчивых индивидуальных характеристиках человека [Лабунская, 1999: 27]. ных то одни, то другие аспекты исследования. Два первых из названных разделов невербальной семиотики всеми исследователями безоговорочно признаются основными, их понятийный аппарат, теоретические подходы и методы исследования наиболее разработаны [Крейдлин, 2002: 22- 23]. В настоящей работе в объектную область исследования включены кинесика, окулеси-ка и экстралингвистика в их вербализованных репрезентациях.

По мнению Г.Е. Крейдлина, многие центральные проблемы невербальной семиотики и лингвистики нельзя решить иначе как в рамках комплексного научного подхода, среди них выделяются [Крейдлин, 2002: 15 - 16]:

1) осмысление общих программ и способов человеческого поведения -И.Винкин [Winkin, 1995], Г. Джонсон [Johnson, 1972], Дж. Косниер [Cosnier J., Brossard А., 1984], Д. МакНил [McNeill D., 1992], К.Л. Пайк [Pike, 1967], У. Сегештрале, П. Молнар [Segestrale U., Molnar P., 1997], Р. Харпер, A. Вьенс [Harper R., Wiens A.N., Matarazzo J.S., 1978], К. Шерер [Scherer, 1982, 1992], П. Экман [Ekman, 1978, 1979, 2002] и др.;

2) теоретические и практические описания различных конкретных моделей поведения, выявление вербальных и невербальных коррелятов передаваемых в процессе коммуникации значений и установление правил взаимодействия людей в диалоге - В. Биркенбил (1997), Г.Е. Блинушова (1995), Н.И. Жинкин (1988), Т.М. Николаева (1972, 1969), Ф. Пойатос [Poyatos F.1976, 1977, 1992, 1993] и др.;

3) формальный и семантический анализ невербальных знаков в их сопоставлении с языковыми знаками, в частности определение явных и обнаружение скрытых смыслов невербальных семиотических единиц различной природы, которые замещают или сопровождают естественно-языковые знаки в акте коммуникации - В. Ламб, Е. Уотсон [Lamb W., Watson Е., 1979], А. Ле-руа-Гуран [Leroi-Gourhan А., 1964], А. Мехрабиан [Mehrabian, 1968, 1969], И. Поджи [Poggi, 1998], П. Экман [Ekman, 1978], У. Фризен [Friesen, 1982];

4) собственно лингвистические, социолингвистические и психологические аналитические разработки, направленные на распознавание по невербальным ключам психологических состояний и эмоций людей, отношения к другим людям и окружающему миру - А. Вежбицкая (1999), [Wierzbicka А., 1993, 1995], С. Данкен, Д.В. Фиске [Duncan S., Fisce D., 1977], А.Т. Диттман [А.Т. Dittman, 1972], O.B. Добрунова (1990), Дж. Дэвитс [Davits J.R., 1964], Изард [Izard, 1972], К. Лац [Lutz, 1988], Е. Леви [Levy, 1992], ЛА. Капанадзе, Е.В. Красильникова (1973), Р. Потапова (1997), П.Экман [Ekman, 1979, 2002];

5) анализ способов языкового отображения невербального поведения человека и элементов невербального языка2. Изучением этого, важного для нашего исследования вопроса занимаются зарубежные - Дж. Кассел и Д. Мак-Нил [Cassel J., McNeil D., 1991] - и отечественные - Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров (1981), A.B. Блинова (1992, 1994), Н.В. Петровский (1987), Н.И. Смирнова (1971), Н.Б. Мечковская (1999), 3.3. Чанышева (1994), A.B. Филиппов (1975), Б. Энхжаргал (2006) - ученые .

Особенности словесных репрезентаций единиц невербальной семиотики изучаются на основе текстов художественных произведений [И.А. Крым, 2000, П.С. Волкова, 1997, Л.М. Шелгунова, 1979, 1991, Е.Я. Кедрова, 1980, A.B. Филиппов, 1975, А.И. Шевченко, 1988, 1990, В.Н. Полякова, 2002], в частности на материале отдельных произведений и жанров литературы [Т.И. Воронова, 1993, К.Д. Данов, 1980, Д. Бевингтон, 1984, Латейнер, 1995], также в научно- популярном тесте [Христофорова, 1999]4.

Зарубежные и отечественные исследования языковых репрезентаций невербального поведения проводятся большей частью на материале художе

2 Указанные третий, четвертый и пятый аспекты невербальной семиотики освещаются в нашей работе.

3 Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров описывают особенности вербального отражения мимики и жестов, Н.Б. Мечковская характеризует ступени семиозиса невербального поведения, 3.3. Чанышева анализирует роль невербальных факторов в интерпретации высказываний, A.B. Блинова рассматривает семантику соматических речений, отражение невербальных средств коммуникации в языке и речи, A.B. Филиппов сопоставляет звуковой язык и язык жестов.

4 И.А. Крым изучал художественный текст как единое целое в аспекте соотношения вербальных и невербальных компонентов, П.С. Волкова исследовала эмотивные взаимодействия вербального и авербально-го языков как метод интерпретации художественного текста, Л.М. Шелгунова описала способы передачи речежестового поведения персонажей в повествовательном художественном тексте, А.И. Шевченко - роль невербальных средств коммуникации в создании имплицитных содержаний в художественном тексте, а также невербальные компоненты как элементы коммуникативной ситуации, отраженной в художественном тексте, В.Н. Полякова исследовала экстра- и интралингвистические факторы формирования русской языковой личности, A.B. Филиппов описал отображение жестов в тексте художественного произведения - на материале русских прозаических и драматургических текстов, Е.Я. Кедрова рассмотрела вербальное обозначение жестов персонажей при передаче прямой речи в художественном тексте. ственных произведений (поэзия, проза, драматургия); эпистолярная, мемуарная и публицистическая проза для анализа и сопоставления не привлекалась.

Актуальность исследования обусловлена прежде всего тем, что в настоящее время, когда центр исследований сместился с проблем сугубо лингвистического описания высказывания к описанию и интерпретации всего процесса речевой коммуникации в целом, необходимо системное изучение всех средств и способов человеческого общения и поведения, как вербального, так и невербального, в их единстве. Язык системы невербальной коммуникации изучен еще недостаточно, поэтому требуется дальнейшее изучение и набора единиц невербальной семиотики, и их соотношения, своеобразия, степени конвенциональное™, необходим также более глубокий анализ соотношения лингвистических и паралингвистических факторов речи, семантического и прагмастилистического потенциала невербально передаваемых смыслов в их словесном отображении.

В свете выделенных общих проблем представляется перспективным последовательное сопоставление системы единиц невербальной семиотики и соответствующей ей подсистемы вербализованных единиц с акцентом на своеобразии семантики и прагмастилистики словесных репрезентаций невербальных средств общения в портретных описаниях, их роли в типизации и индивидуализации образа человека в разных прозаических жанрах. Прагма-стилистический аспект данной работы актуален в русле современных лин-гвоантропологических исследований.

Объект исследования - подсистема единиц и средств вербальной семиотики в соотношении с системой невербальной семиотики в контекстах (фрагментах текстов), описывающих человека, в произведениях русской художественной, мемуарной и публицистической прозы.

Предмет исследования - семантика и прагмастилистика вербализованных паралингвистических единиц русского языка в портретных описаниях человека.

Хотя ранее уже осуществлялись исследования семантики [И.В. Введенский, Г.С. Кожухарь, В.А. Лабунская, 1986] и прагматики [А. Липовска, 1999] невербального поведения, но их системное описание в качестве важной составляющей портретной характеристики человека до настоящего времени не являлось предметом специального изучения. Лингвистические исследования в рамках речевого жанра «портрет человека» [Л.Б. Никитина, 1996, 2000, H.A. Седова, 1999], в том числе освещающие аспекты портретирования в разных жанрах - публицистике [М.А. Сидорова, 2003] и художественной прозе [H.A. Родионова, 1999, А. Ягодовская, 1974, М.Ю. Михеев, 1999], проводились без акцента на участии в портретировании вербализованных единиц невербальных элементов речи и поведения.

Приведем и уточним содержание базовых понятий и терминов исследования.

Под семантикой понимается все содержание, информация, передаваемые языком или какой-либо его единицей (словом, грамматической формой слова, словосочетанием, предложением) [ЛЭС, 1990: 438]. Прагматика первоначально - часть семиотики, занимающаяся изучением функционирования знаков. Лингвистическая прагматика (прагмалингвистика) изучает отношение языкового знака к говорящему, функционирование знака в речи. Она не имеет четких контуров и связана с решением самых разнообразных проблем функционирования языка, в том числе проблем выбора средств воздействия на адресата, типов речевого реагирования на ситуацию, форм речевого общения (в том числе жанров речи), перформативных высказываний, вопросов успешности речевых актов и социально-этикетной стороны речи [Русский язык, 1997: 389].

Многообразие точек зрения на сущность прагматического значения сводится к тому, что оно, с одной стороны, определяется как зависимое от контекста [Н.Д. Арутюнова, 1985, теория речевых актов - Дж. Серл, 1986, ван Дейк, 1989]; с другой - приравнивается к оценочному, экспрессивному, кон-нотативному [В.Н. Телия, 1996, М.В. Никитин, 1988]. Диалектический характер отношений между первым и вторым пониманием прагматического значения подчеркивается у авторов, учитывающих оба значения термина. «Новый объяснительный словарь синонимов русского языка» определяет прагматику как часть содержания лексемы или высказывания, которая отражает либо особенности их функционирования в реальной ситуации общения, либо оценку различных параметров предмета речи со стороны говорящего.

В настоящее время принято говорить о такой междисциплинарной научной области, как прагмастилистика [СЭС 2003: 29]. Прагмастилистиче-ский анализ является относительно новым методом исследования речи, хотя он вписывается в существующую традицию стилистических исследований и разрабатывается на базе таких стилистических и прагмастилистических понятий, как речевой акт и речевой жанр. Для определения его специфики важно то, что он не сводится к анализу отдельных прагматических переменных или к анализу стиля (функционального или индивидуально-авторского), так как оба эти параметра текста неотделимы друг от друга. Речь идет о едином методе, интегрирующем приемы стилистики и прагматики.

Стилистика уже в силу своего предмета оказалась взаимосвязанной с прагматикой, так как типовые сферы общения, обслуживаемые функциональными стилями, обусловливают их прагматическую заданность; кроме того, для ряда стилей прагматические компоненты являются определяющими в дифференциации жанров. Постепенно развиваясь, стилистика переключала внимание от общих объектов, функциональных стилей к их жанровым разновидностям, прагматика - от речевых актов к дискурсу.

Общими для лингвопрагматики и функциональной стилистики оказываются проблемы целей коммуникации и ситуации общения, принципов отбора и сочетания языковых средств в рамках определенного функционального стиля. Прагмастилистический анализ включает комплекс приемов (методик), характерных как для стилистики, так и для прагматики: изучение семантики, синтаксиса, композиции текста с точки зрения коммуникативного намерения говорящего, ситуации общения, а также сложившихся жанров речи. Он заключается в выявлении тех закономерностей организации текста, которые детерминированы прагматическими характеристиками языковой ситуации. Эти закономерности образуют стиль речевого жанра - «модель, типическую форму, в которую отливается индивидуальный стиль высказывания, выражающий индивидуальность автора, и экспрессия, с которой стиль непосредственно связан. Стиль прагматичен: он существует не в языке, а в конкретных высказываниях, включенных в контекст конкретной ситуации. Стиль - это «почти выраженная» экспрессия, он готов к выражению определенной (экспрессивной) позиции говорящего и к определению, вынуждению ответной позиции» [Дементьев, 1997: 111].

Прагмастилистический анализ, в отличие от собственно лингвистического и прагматического, направлен на изучение и описание реализаций собственно прагматических переменных на лексическом, синтаксическом и композиционном уровнях текста.

По замечанию Л.Б. Никитиной, особое значение приобретает тесное взаимоотношение семантики и прагматики. Так, Дж. Лич называет три способа установления этих взаимоотношений. Сюда относится, во-первых, «уподобление» семантики прагматике (поздний Л. Витгенштейн, Дж. Остин, Дж. Серль); во-вторых, «уподобление» прагматики семантике («перформативная гипотеза» - Дж. Росс, Дж. Лакофф, Дж. Садок); в-третьих, взаимодополнение семантики и прагматики (Дж.Лич) [Никитина, 1996: 15]. В нашем исследовании семантическое значение будем понимать широко, как включающее прагматическое, а прагмастилистическое как реализующее оценочные, экспрессивные, образные, стилистические коннотации, в том числе интенсифи-каторы оценок в описаниях индивидуальных и типичных особенностей невербального поведения человека.

Под типизацией понимается воплощение средствами искусства общего, типичного в конкретных художественных образах, формах, под индивидуализацией - придание кому/чему-либо или выявление, выделение у кого/ чего-либо характерных, индивидуальных черт, признаков [Ефремова, 2006].

Под вторичной семиотизацией понимается означивание посредством слов, словосочетаний, фразеологизмов, свободных выражений, фрагментов текстов, называющих и описывающих особенности невербального поведения и облика человека, первичной семантики и прагматики единиц и средств невербальной семиотики. Словесные обозначения, комментирующие невербальное поведение, реализуют возможности уточнения, расширения, интерпретации, оценки тех смыслов, которые репрезентируются посредством невербальной семиотики. Языковые средства вторичной семиотизации - значения и компоненты значений, особенности сочетаемости и окружения, экспрессивные и образные коннотации, прагмастилистика, т.е. все средства выражения субъективного отношения наблюдателя к объекту описания, а также композиционные средства, с помощью которых репрезентируются и «домысливаются», интерпретируются смыслы, предаваемые невербальным поведением. Таким образом, единицы вторичной семиотизации образуют семантическое и прагмастилистическое единство с единицами первичной невербальной семиотизации в описаниях человеческого поведения и облика.

Под системой единиц и средств невербальной семиотики понимаем совокупность общенародных жестов, которые применяются в определенных условиях. Данная система является открытой, неполной, т.е. не заполненной многими единицами, необходимыми для ее более успешного функционирования. Единицами системы невербальной семиотики являются кинемы - любое законченное (имеющее определенную структуру, способ исполнения и столь же устойчивое значение) и самостоятельное (отличное от другого) мимическое или жестовое движение [Ахманова, 1966: 195] (движение может быть текучим процессом, но может прерываться; следовательно, под данное определение подходят, наряду с мимикой и жестами, еще и позы), средствами - составляющие части кинемы, мимического или жестового комплекса.

Подсистемой словесных репрезентаций единиц и средств невербальной семиотики считаем специфическую для определенного языка совокупность вербализованных единиц и средств невербальной семиотической системы. Границы данной подсистемы определяются соотнесенностью речений с областью денотации - невербальными знаками поведения. Невербальное поведение по-разному отражается в вербальных формах, прежде всего это касается связи кинем с их языковыми номинациями.

Единицами подсистемы словесного отражения единиц и средств невербальной семиотики являются речения5 - воспроизводимые языковые лексические и фразеологические единицы, свободно создаваемые наименования и описательные характеристики. Средства данной подсистемы - морфологические (именные, адъективные, глагольные, адвербиальные наименования и описания кинем), лексические (производные/ непроизводные, фразеологические/ нефразеологические), синтаксические.

Для системного анализа соотношения невербальной семиотики и подсистемы единиц и средств ее словесных репрезентаций в данном исследовании в качестве основных отобраны выражения с лексемами лицо, румянец, глаза, очи, взгляд, слезы, лоб, брови, рот, усы, губы, уста, улыбка, усмешка, смех, хохот, голос, тон, речь, шепот, крик, свист, молчание, жест, пальцы, рука, плечи, шея, грудь, движения, фигура, осанка, поза, походка и словосочетанием выражение лица. Основанием для вычленения данного списка лексем является их относительная частотность, повторяемость в портретных описаниях невербального поведения человека в разных прозаических жанрах.

Цель диссертационного исследования - системное семантическое и прагмастилистическое описание словесных репрезентаций единиц и средств невербальной семиотики в портретных характеристиках человека (на материале русской художественной, мемуарной и публицистической прозы), в частности выявление функций типизации и индивидуализации образа человека, в конечном счете, семантического и функционального своеобразия вербализации единиц и средств невербальной семиотики.

5 Термин введен В.Г. Костомаровым, Е.М. Верещагиным - это обобщающее, родовое понятие для любой выделяемой единицы языка или речи, имеющей нереляционный (ориентированный на внеязыковую действительность) смысл. Речение может быть (по членному составу) полнозначным словом, сочетанием слов, фразой, сверхфразовым единством и (по качеству семантики) словом, фразеологизмом, афоризмом (пословицей, крылатым выражением) [Верещагин, Костомаров, 1981: 37].

Поставленная в работе цель предполагает решение следующих задач:

1) проанализировать и обобщить имеющиеся в научной литературе исследования невербальной семиотики, единиц и средств ее словесной репрезентации в русском языке, сформулировать гипотезу о системных закономерностях и особенностях отражения характерных черт невербальной семиотики единицами и средствами русского языка и речи,

2) построить на исследованном материале металингвистическую модель (обобщение) системного соотношения единиц невербальной семиотики и подсистемы их вербальных репрезентаций в портретных описаниях человека,

3) систематизировать типизированные эмоциональные, половозраст ные, социальные, национальные, профессиональные характеристики невербального поведения представителей различных групп, рассматривая семантику и прагмастилистику соответствующих вербализованных единиц и средств в портретных описаниях;

4) выявить роль словесных репрезентаций невербального поведения в создании индивидуального образа личности в русской художественной, мемуарной, публицистической прозе XIX - XX вв.

Эмпирическая база исследования:

1) русская классическая художественная проза - произведения И.А. Гончарова (30 портретных описаний), И.С. Тургенева (25 портретных описаний), И.А. Бунина (25 портретных описаний), Ф.М. Достоевского (70 портретных описаний), А.П. Чехова (35 портретных описаний) В. Набокова (140 портретных описаний),

2) мемуары - М. Волошина (60 портретных описаний), 3. Гиппиус (25 портретных описаний), К. Чуковского (40 портретных описаний);

3) публицистика - журнал «Караван истории», газеты «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Завтра» (около 50 портретных описаний);

4) словарные данные - данные «Словаря эпитетов русского литературного языка» К.С. Горбачевича и Е.П. Хабло (более 2000 эпитетов, репрезентирующих невербальное поведение человека) и Фразеологического словаря А.И. Федорова (около 2000 фразеологизмов, в состав которых входят компоненты вербализованных невербальных характеристик человека).

Общий объем материала составляет более 500 портретных характеристик, включающих около 2000 описаний невербального поведения, а также словарные данные (около 4000 словесных репрезентаций невербального поведения). В качестве материала исследования отбирались портретные характеристики, включающие различное количество описаний невербального поведения человека - от одной невербальной характеристики до пятнадцати и более, представленных обычно в целостном фрагменте текста.

В ходе исследования устанавливаются жанростилевые сходства и различия в использовании единиц вербализованных репрезентаций невербального поведения человека в портретных описаниях на материале художественной, мемуарной, публицистической прозы. Ранее подобные исследования проводились лишь на материале художественной прозы.

Методика исследования. В диссертации используется комплексный метод, включающий:

• методику сопоставления системы единиц невербальной семиотики и подсистемы единиц ее словесного отражения,

• приемы когнитивно-семантического и прагмастилистического анализа: тематической и функциональной группировки фактов языка, приемы разно-аспектного сопоставления и интерпретации языкового материала,

• лингвокультурологический комментарий к выявленному соотношению системы единиц невербальной семиотики и подсистемы единиц ее словесных репрезентаций; а также прием статистического анализа материала.

Проблематика настоящей работы связана с межотраслевыми областями научного поиска, поэтому собственно лингвистические знания в исследовании соотносятся со знаниями из области паралингвистики, психологии, риторики, семиологии, этнопсихологии, этнолингвистики и теории текста.

Гипотеза исследования - соотношение системы единиц и средств невербальной семиотики и подсистемы ее вербализованных единиц характеризуется асимметрией: с одной стороны, частичным тождеством, с другой -значительно более богатой и дифференцированной системой значений и функций вербализованных аналогов единиц невербальной семиотики, что создает возможность для стилистически и прагматически мотивированного использования словесных репрезентаций невербальной семиотики при воссоздании портрета человека в прозе.

Проведенный анализ научной литературы дает основание утверждать, что настоящее диссертационное исследование представляет собой первое системное семантическое и прагмастилистическое описание словесных единиц, репрезентирующих невербальное поведение человека в художественных, мемуарных и публицистических портретных описаниях, что и определяет его научную новизну.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что предложенный подход, методика описания и результаты исследования могут способствовать дальнейшему расширению научных знаний в области семантики и прагмастилистики вербализованных единиц невербальной семиотической системы, в частности в области функциональной лингвистики, объект которой- коммуникативная деятельность людей, осуществляемая языковыми и параязыковыми средствами.

Практическая значимость работы заключается в том, что полученные результаты исследования могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов по паралингвистике и лингвостилистике, семантике и прагматике портретных описаний, а также в практике преподавания русского языка нерусским.

Предложенный в работе анализ семантической и прагмастилистиче-ской значимости вербализованных единиц и их композиций, отображающих систему невербальной семиотики в русской прозе, может помочь в составлении специальных учебных пособий и справочников, в том числе с целью их сопоставления с иноязычными описаниями подобного рода.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1) Единицы системы невербальной семиотики по большей части универсальны, в меньшей степени национально специфичны - перечень их ограничен и относительно устойчив. Вербализация этой системы тоже системна (вторичная семиотизация невербальных средств общения), основными единицами системы являются «речения»: слова, фразеологические обороты, свободные словосочетания и высказывания, главными языковыми средствами -значения лексических, фразеологических, синтаксических единиц языка и речи и те комплексные смыслы, которые характеризуют высказывания о явлениях невербальной коммуникации. Системный статус невербальной семиотики и ее вербализованных аналогов определяется этикетностью, культурной освоенностью, стандартностью, относительно легкой распознаваемостью представителями определенной национальной культуры.

2) Соотношение единиц системы невербальной семиотики и единиц подсистемы ее словесных репрезентаций асимметрично, т.к. вербализованные единицы, репрезентирующие невербальное поведение человека в языке и речи, практически не знают ограничений, т.е. могут содержать нерегламен-тированное количество словесных элементов. Вербализованные описания и номинации невербального поведения людей снимают многозначность невербальной семиотики, кроме того, содержат большие возможности для выражения самых разнообразных дополняющих невербальное общение значений и их коннотаций: посредством системы вербализованных единиц может быть представлено все богатство интерпретации невербального языка в конкретных ситуациях общения, что особенно значимо и широко используется в портретных описаниях.

3) Кроме прямых значений того или иного жеста, мимики, позы, голоса, вербализованные описания невербального поведения человека содержат большое количество разнообразных характерологических, эмоциональных, когнитивных, половозрастных, социальных и профессиональных его особенностей. Вербальные единицы и средства, репрезентирующие невербальное поведение человека, позволяют автору портрета выделить на их основе, с одной стороны, типическое в личности, с другой - индивидуальное. Единство типического и индивидуального в портретных характеристиках создается во многом благодаря словесным описаниям невербального поведения человека.

4) В художественной прозе индивидуальный портрет, включающий достаточно полные и объективные описания невербального поведения человека, выразителен, неординарен, отличается обилием деталей, объемностью авторского видения. Мемуары ценны уникальными описаниями невербального поведения исторических личностей; они имеют характер документального свидетельства живого непосредственного контакта автора с описываемой личностью, в большинстве мемуаров портрет дан как первое представление человека. Описание невербального поведения человека в меньшей степени представлено в публицистике. Особенности публицистического материала в его оценочно-характерологической значимости: автор текста выделяет и описывает в человеке только то, что соответствует заданному отношению к объекту интерпретации.

Основные положения диссертации апробированы на региональных научно-практических конференциях «Славянские чтения» (Омск, 2004, 2005), на Всероссийской научной конференции «Язык. Человек. Картина мира» (Омск, 2000); II Всероссийской научной конференции «Русская филология: Язык-литература-культура» (Омск, 2004), IV Всероссийской научной конференции «Актуальные проблемы изучения языка и литературы: толерантность и интеграция» (Абакан, 2004), на заседании кафедры русского языка ОмГУ.

Структура и объем диссертационной работы обусловлены целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка источников эмпирического материала и шести приложений. Основной текст работы изложен на 146 страницах.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Единицы невербальной семиотической системы в портретных описаниях человека: семантика и прагмалистика"

Выводы

Индивидуальные особенности невербального поведения являются значимыми для наблюдателя, автора, их описанию в русской прозе уделяется большое внимание, поскольку они отражают нетипичные проявления физиологических, характерологических, возрастных, социально-групповых особенностей и эмоциональных реакций.

В описаниях невербального поведения эксплицируется 330 разнообразных позитивных и негативных характерологических особенностей. В словесных репрезентациях черт характера наиболее частотны описания глаз, взгляда, улыбки. В соответствии с авторским замыслом, словесный портрет героя включает характеристики, наиболее точно описывающие особенности его внешнего облика, а главное, внутреннего мира. Чем больше используется невербальных характеристик для описания какой-либо черты характера, тем более она выразительна и значима в облике человека.

Невербальное поведение человека изменяется в профессионально и личностно значимых ситуациях, а также с течением времени вследствие изменений черт характера, после пережитых личных трагедий, болезней, эмиграции, социальных катаклизмов. При изменении невербального поведения сопоставляются прежние и настоящие характеристики. Неизменность невербального поведения с течением времени также является значимой в портрете.

Невербальное поведение вызывает разнообразные эмоции собеседника. Позитивно воспринимаются тихий, ласковый взгляд, ясное лицо, улыбка, сильный и красивый голос, негативно - сверлящий, слепой, беглый, мутный, чего-то ищущий взгляд, вызывающий страх, ужас, любезная улыбка и заливной хохот могут вызвать внутренний холод и проч. Несколько отдельно взятых характеристик невербального поведения складываются в целостный образ, вызывающий положительное или негативное впечатление собеседника. Восприятие и оценка невербального поведения зависят от эмоционального состояния, личностных качеств собеседника, а также авторских стереотипов, установок. Интерпретация невербального поведения зависит от знаний о человеке, условий общения в конкретной ситуации. Важное значение в описаниях невербального поведения имеют индивидуально-авторские ассоциации. С целью усиления экспрессии в повествовании невербальное поведение человека довольно часто сравнивается. Сравнительные характеристики имеют оценочные коннотации, в большинстве случаев негативные.

Различия словесного представления портрета, в состав которого входят описания невербального поведения человека, зависят от особенностей жанров. Описания невербального поведения наиболее часто встречаются в художественной прозе, где комментарии к невербальному поведению персонажей встречаются практически по всему ходу текста. Создание индивидуального портрета здесь всецело принадлежит вымыслу автора: портрет выразителен, неординарен, в значительной степени зависит от авторского стиля: стиль В. Набокова отличается яркостью и неожиданностью образов, стиль А.П. Чехова характеризуется подробной прорисовкой невербального поведения и т.д.

В мемуарах особенностью входящих в портрет описаний невербального поведения является то, что представлены уникальные описания невербального поведения исторических личностей, свойственные им любимые, характерные, часто используемые жесты, мимика. Портретные зарисовки, включающие описания невербального поведения, в большинстве случаев даны при первом представлении человека, далее представлены незначительно.

В публицистике описания индивидуальных особенностей невербального поведения представлено незначительно - ограничение задается тематикой материала. Описания невербального поведения, во-первых, во многом зависят от авторской позиции: его политических, общественных, журналистских взглядов, во-вторых, они и зачастую оценочны, что обусловлено авторским отношением к описываемому лицу/ группе лиц.

Заключение

В настоящем исследовании на материале разных жанров русской прозы последовательно .сопоставлены две семиотические области: система невербальной семиотики и вербализующая ее подсистема языковых единиц. Новизна подхода в описании соотношения этих систем заключается в акцентировании семантических и паралингвистических аспектов проблемы.

Описаны единицы и средства вербализации невербального поведения, отмечены частотность и значимость семантических и прагмастилистических компонентов значений словесных репрезентаций невербального поведения в создании портрета человека. Разработана многоаспектная и многоступенчатая процедура извлечения данных из Словаря эпитетов русского литературного языка К.С. Горбачевича и Е.П. Хабло, позволившая получить информацию о том, что именно видит русский человек в «неговорящем» человеке, что понимает, на что реагирует и т.д. Диссертация содержит данные для создания идеографического словаря невербальной информации.

Теоретическая база диссертации обращена к широкому кругу проблем, актуальных для исследования, включает обзоры зарубежной и отечественной литературы, а также решения, связанные с понятийно-терминологическим аппаратом описания объекта.

Единицы невербальной семиотической системы по большей части универсальны, типичны, определенны, понятны носителям языка, перечень их является ограниченным, а вербализованные единицы невербальной семиотики практически не знают ограничений. Вторичная семиотизация невербального поведения Дает обилие конкретизирующих денотативных и конно-тативных смыслов: посредством подсистемы вербализованных единиц и средств представлено все богатство содержания невербального поведения и его интерпретации наблюдателем.

Вербализованные единицы позволяют уйти от общих закрепленных в культуре значений, выявить разнообразные ситуативные оттенки значений. Обилие интерпретативных смыслов в словесных описаниях невербальной семиотики отражает богатство субъективного восприятия и оценки невербального поведения человека, потенциально и реально превосходящее то количество значений, которое представлено в имеющихся семиотических, психологических и этнолингвистических исследованиях невербального поведения.

В русских прозаических текстах к значениям невербального поведения, представленным в словарях русских жестов, добавляется и множество единиц, дополнительные ряды, которые не просто отображают невербальное поведение, но расширяют видение, глубину, смысл жестов. Если в невербальном поведении жестово-мимический комплекс не всегда четко дифференцируется, то словесные репрезентации помогают более расчлененно и точно представить изображаемый жест. Уникальность каждого человека позволяет выделить нестандартное в его невербальном поведении.

Языковые возможности вербализации единиц системы невербальной семиотики в авторском восприятии и интерпретации поистине безграничны. Важное значение имеют такие прагмастилистические аспекты текстов, как индивидуально-авторский стиль, экспрессивность, образность, оценочность, ассоциативность. Интерпретация невербального поведения зависит от условий общения в конкретных ситуациях.

Подсистема словесных репрезентаций невербальной семиотической системы выполняет следующие основные функции:

• номинативную (прямое словесное обозначение релевантных для культуры жестов и мимических движений);

• коммуникативную (словесное обозначение невербальных характеристик, передающих важные для коммуникации значения, смыслы);

• описательно-характеризующую (словесное описание особенностей личности, ее душевного склада, настроения, поведения, социального, профессионального положения и проч., значимых при создании портрета),

• интерпретативно-объяснительную (сообщение о глубинных смыслах, выявляемых в невербальном поведении человека наблюдателем);

• образно-оценочную (субъективное восприятие невербального поведение, экспрессивность, образность, ассоциативность словесных репрезентаций).

В ходе исследования подтвердилась исходная гипотеза об асимметричном соотношении системы единиц невербальной коммуникации и системы ее вербализованных единиц: с одной стороны, они характеризуются частичным тождеством (номинативная, коммуникативная функции), с другой - значительно более богатой и дифференцированной системой значений вербализованных аналогов единиц невербальной семиотики (описательно- характеризующая, интерпретативная, образно-оценочная функции).

Итак, в прозаическом тексте портрет личности (персонажа, героя) включает описание его невербального поведения в большинстве случаев комментируемое, уточняемое авторскими интерпретациями, ассоциациями, оценками, сравнениями и пр. Особенностями описаний невербального поведения в прозе являются экспрессивность, образность, полисубъектность, не только реальная, но и ирреальная модальность речений («казалось», «точно», «словно»). Для читателя запоминающийся образ персонажа складывается из ряда его характеристик, при этом описания его невербального поведения, снабженные авторскими комментариями и коннотациями различного рода, имеют важное значение.

Имея в виду весь проанализированный материал, можно утверждать, что именно в портретных описаниях представлена богатая информация, позволяющая судить о том, каким образом словесный язык обогащает, расширяет общеизвестные представления о форме и содержании невербального языка. Складывается двойное соотношение: невербальный язык создает возможность для его словесного описания - отображения, а словесные описания, означивая невербальное поведение, дают возможность понять, увидеть его разнообразные социально и индивидуально значимые смыслы, выходящие далеко за пределы конвенционально закрепленных за единицами невербальной семиотики.

Представим графически модель вербализованных репрезентаций входящих в портретное описание единиц невербальной семиотической системы.

Схема 2. СЕМИОТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ СООТНОШЕНИЯ РЕЧЕНИЯ И КИНЕМЫ В КОНТЕКСТЕ ПОРТРЕТНОГО ОПИСАНИЯ ЧЕЛОВЕКА

АВТОР (СУБЪЕК :т СЕМИОЗИСА)

В исследовании на материале портретных описаний осуществлена систематизация тех характеристик человека (социальных, эмоциональных, физиологических, характерологических, когнитивных, профессиональных и др.), которые отражаются в его невербальном поведении и, по правилам вторичного, словесного семиозиса, запечатлеваются в тексте. На основе исследования текстов, репрезентирующих словесный семиозис невербального поведения, сделаны выводы относительно типизируемых в русской коммуникации (и имеющей в ней семиотическую природу) чертах невербального поведения: определенных мимических движениях, жестах, позах и т.д.

В нашей работе представлена реконструкция типического и индивидуального в невербальном поведении членов разных социумов на основе пре-зентативной русскоязычной базы: разностилевых текстов и словарей разного типа. Как показывает материал, образ личности складывается из набора невербальных характеристик, во-первых, типичных, соотносящих ее с определенной (половой, возрастной, профессиональной, национальной, конфессиональной, социальной) группой, во-вторых, абсолютно индивидуальных, уникальных. Типичные характеристики невербального поведения включаются в индивидуальный портрет. Если для автора значимо поведение человека как члена группы, то в первую очередь подчеркивается типичное. Сочетание типизирующих и индивидуализирующих характеристик создает абсолютную исключительность в описаниях человека.

Получены данные по вербализации телесного проявления эмоций, в соответствующем фрагменте работы приводятся статистические показатели. В Приложениях 4-5 представлены данные, по которым осуществлялись подсчеты. В Приложении 6 приводится обработка данных Фразеологического словаря русского литературного языка конца ХУШ-ХХ вв. под ред. А.И. Федорова. С лингвокультурологической точки зрения важно, что полученные данные говорят о приоритетах в восприятии людьми друг друга, в конечном итоге о ценностях культуры. Наиболее важным и относительно новым в исследовании невербального поведения является жанрово-стилистический аспект анализа портретных описаний.

Перспективным представляется дальнейшее изучение семантики и прагмастилистики невербального поведения человека, в том числе на материале поэтических произведений, писем, разговорной речи, составление сводного описания прагмастилистических характеристик невербального поведения представителей разных национальностей, профессий, пола, возраста, а также сопоставительное исследование языковой концептуализации невербального поведения в разных языках.

Список научной литературыРадионова, Екатерина Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Андрианов М.С. Анализ процессов невербальной коммуникации как паралингвистики//Психологический журнал. М., 1995 Т. 16. № 5. С. 115-121.

2. Андроникова М.И. Портрет. От наскальных рисунков до звукового фильма. М., 1980.

3. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М., 1966.

4. Арутюнова Н.Д. Лингвистическая прагматика// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. М., 1985.

5. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976.

6. Баранов А.Г. Двукомпонентность когниотипа в жанровой специфичности //Жанрыречи. Саратов, 1997. Вып. 2.

7. Беликов В.И. Жестовые системы коммуникации (обзор) // Семиотика и информатика. Вып. 20. 1983. С. 127-148.

8. Биркенбил В. Язык интонации, мимики, жестов. СПб., 1997.

9. Блинова A.B. Семантика соматических речений // Актуальные проблемы лингвистики и журналистики. М., 1992 Ч. 1. С. 25 29.

10. Блинова A.B. Структурно-семантический анализ невербальных средств коммуникации и их отражение в языке и речи. М.,1994.

11. Блинушова Г.Е. Взаимодействие вербальных и невербальных факторов при реализации побуждения в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1995

12. Богин Г.И. Речевой жанр как средство индивидуализации // Жанры речи. Саратов, 1997. Вып. 1.

13. Бутовская М.Л. Язык тела: природа и культура. М., 2004.

14. Быкова В.Ю. Классификация жестов как единиц невербальной коммуникации и их категориальные признаки. Житомир, 1993.

15. Вансяцкая Е.А. Молчание как компонент невербальной коммуникации // Теория языка и речи: история и современность Иваново, 1999. С. 157-162 .

16. Введенский И.В.; Кожухаръ Г.С.; Лабунская В А. Исследование семантики невербального поведения // Проблемы развития личности и коллектива. Ростов, 1986. С. 50 59.

17. Вежбицкая А. «Грусть» и «гнев» в русском языке: неуниверсальность так называемых базовых человеческих эмоций // Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999.

18. Верещагин Е.М., Костомаров ВТ. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного // Язык и культура. М., 1973.

19. Верещагин Е.М., Костомаров ВТ. О своеобразии отражения мимики и жестов вербальными средствами (на материале русского языка) // В Я. № 1. 1981. С. 36 -47.

20. Верещагина Л.В. Взаимодействие вербальных и невербальных средств общения в просодико-кинетических единицах анализа // Филологические заметки. 1998. Саранск, 1999. С. 68-71.

21. Верещагина Л.В. Социокультурный аспект невербальной коммуникации // Динамика состояний социума. Саранск, 1999. 4.1. С. 39 41.

22. Волкова П.С. Эмотивные взаимодействия вербального и авербального языков как метод интерпретации художественного текста // Язык и культура. Киев, 1997. Т. 4. С. 37- 45.

23. Волоцкая З.М., Николаева Т.М., Сегал Д.М. и др. Жестовая коммуникация и ее место среди других систем человеческого общения // Симпозиум по структурному изучению знаковых систем: Тез. докл. М., 1962. С.65-79.

24. Воронова Т.И. Отражение невербальной коммуникации в художественном тексте (на материале новелл Роб-Грийе и А. Прево) // Scripta manent. Смоленск, 1993. С. 39-41.

25. Глущенко Т.С. Национально-специфическое в жестовом общении китайской, англо-американской и русской лингвокультурной общностей: Дис. . канд. филол. наук. Благовещенск, 2006.

26. Головин £.Н. Язык и статистика. М., 1971.

27. Горелов H.H. Невербальные компоненты коммуникации. М.,1980.

28. Горелов И.Н. Енгалычев В.Ф. Безмолвный мысли знак: рассказы о невербальной коммуникации. M., 1991.

29. Деорецкая B.C. Невербальные средства информации. Саранск, 1988 .

30. Дейк Т. А. еан. Язык познание - коммуникация. М., 1989.

31. Дементьев В.В. Изучение речевых жанров. Обзор работ в современной русистике//ВЯЛ997. № 1. С. 109-121.

32. Димитрова С. Актуализация предложения и ее зависимость от степени осведомленности адресата // НЗЛ. Вып. XV. М., 1985.

33. Добрунова О.В. Влияние эмоций на синтаксический строй разговорной речи (наматериале нем. языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1995.

34. Долинин К.А. Речевые жанры как средство организации социального взаимодействия // Жанры речи. Саратов, 1997. Вып. 2.

35. Дорда C.B. Невербальные средства коммуникации в высказываниях, выражающих чувства вины // Язык и культура. Киев, 1997. Т. 2. С. 50 51.

36. Ермушкин Г.И. Особенности коммуникативного поведения эрзя-мордовского народа // Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР. М, 1982.

37. Жинкин Н.И. Труды. Язык. Речь. Творчество. М., 1998.

38. Зайцева Г.Л., Фрумкина P.M. Психолингвистические аспекты изучения жестового языка// Дефектология. № 1. 1981. С. 14 21.

39. Золотова Г. А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грам матика русского языка. М., 1998.

40. Капанадзе Л.А. Красилъникова Е.В. Жест в разговорной речи // Русская разговорная речь. М., 1973.

41. Кедрова Е.Я. Вербальное обозначение жестов персонажей при передаче прямой речи в художественном тексте: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов/н/Д, 1980.

42. Килошенко М.И. К вопросу о рефлексии невербального поведения // Вестник С.-Петербургского университета. Сер. 6, «Философия, политология, социология, психология, право». СПб., 1994. Вып. 3. С.107 110.

43. Колшанский Г.В. Паралингвистика. М.: Наука, 1974.

44. Колшанский Г.В. Функции паралингвистических средств в языковой коммуникации // В Я. 1973. № 1.

45. Коротун О.В. Образ-концепт «внешний человек» в русской языковой картине мира: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2002.

46. Коротун О. В. Стереотипные представления о положительно/ отрицательно оцениваемой внешности женщин и мужчин (на материале психолингвистического экспериментального исследования) // Язык. Время. Личность. Омск, 2002.

47. Красилъникова Е.В. Жесты и языковые фразеологизмы (к соотношению вербального и невербального кодов) // Из опыта создания лингвострановед-ческого пособия по русскому языку: Сб. работ /Под ред. Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова. М., 1977. С. 23 35.

48. Красилъникова Е.В. Жест и структура высказывания в разговорной речи // Русская разговорная речь. Фонетика, морфология, лексика, жест /Под ред. Е.А. Земской. М., 1983. С. 214 235.

49. Крейдлин Г.Е. Голос, голосовые признаки и оценка речи // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М.: Наука, 1994. С. 141-153.

50. Крейдлин Г.Е. Женское и мужское невербальное интерактивное поведение (межкультурный аспект) // Тез. Между нар. конф. «Gender SpracheKommuni kation - Kultur». Jena, 2001.

51. Крейдлин Г.Е. Кинесика // Григорьева С.А., Григорьев Н.В., Крейдлин Г.Е. Словарь русских жестов. М., 2001.С. 166-254.

52. Крейдлин Г.Е. Национальное и универсальное в семантике жеста // Логический анализ естественного языка. Образ человека в культуре и языке. М., 1999. С. 170 -185.

53. Крейдлин Г.Е. Невербальная семиотика. М, 2002.

54. Крейдлин Г.Е. Невербальная семиотика в ее соотношении с вербальной: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. М.: Изд-во МГУ, 2001.

55. Крейдлин Г.Е. Просодика, семантика и прагматика невербального коммуникативного поведения: жесты, позы и знаковые телодвижения женщин имужчин // Тез. II Междунар. конф. «Гендер: язык, культура, коммуникация» 22 -23 нояб. 2001, МГЛУ. М., 2001.

56. Крейдлин Г.Е. Русский язык в его соотношении с языком русских жестов: позы как жестовые и языковые знаки // Русский язык: исторические судьбы и современность: Труды и материалы Международ, конгресса. 13-16 марта 2001 г. М.: Изд-во МГУ, 2001.

57. Крейдлин Г.Е. Семантические типы жестов // Лики языка. К 45-летию научной деятельности Е.А. Земской: Сб. науч. работ. М.,1998. С. 174 184.

58. Крейдлин Г.Е. Словарь языка русских жестов в его сопоставлении с другими жестовыми словарями // Semiosis Lexicographica, X, Warzava, 2002. С. 27- 45.

59. Крейдлин Г.Е. Язык русских жестов и русские фразеологизмы: к проблеме сопоставления лексикографических описаний //Актуальные проблемы русистики: Тез. докл. Междунар. науч. конф. Екатеринбург, 1997.

60. Крейдлин Г.Е. Шаронов И.А. Интонационные пометы в словаре комму-никативов (содержание и способ представления) // Экспрессия в языке и речи: Сб. тез. М., 1998. С. 43 -46.

61. Крейдлин Г.Е., Чувилина Е.А. Улыбка как жест и как слово (к проблеме внутриязыковой типологии невербальных актов) // В Я. № 4. 2001. С. 66 -93.

62. Кричевская Л.И. Портрет героя. М., 1994.

63. Крым И.А. Художественный текст как единое целое /в контексте соотношения вербальных и невербальных компонентов // Текст: варианты и интерпретации. Бийск, 2000. Вып. 5. С. 174 177.

64. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М., 1998.

65. Лабунская В.А. Проблема обучения кодированию и интерпретации невербального поведения // Психологический журнал. 1997. №>. 5. С. 85 94.

66. Лабунская В.А. Экспрессия человека: общение и межличностное познание. Ростов/н/Д, 1999.

67. Леонтьев A.A. Основы психолингвистики М., 2001.

68. Леонтьев A.A. Психолингвистика. М., 1969.

69. Леонтьев A.A. Язык и разум человека. М., 1965.

70. Лоуэн А. Язык тела. СПб, 1997.

71. Маковский ММ. Системность и асистемность в языке. М, 1980.

72. Мартыненко Н.Г. Невербальные средства оценочности в речи тележурналиста // Вопросы стилистики. Саратов, 1996. Вып. 26. С. 41- 45.

73. Меграбян А. Психодиагностика невербального поведения. СПб, 2001.

74. Мечковская Н.Б. На семиотическом перекрестке: мотивы движения тела в невербальной коммуникации, в языке и метаязыке // Логический анализ языка: Языки динамического мира Дубна, 1999. С. 376 393 .

75. Михеев М.Ю. Портрет человека у Андрея Платонова// Логический анализ языка. М, 1999. С. 356 366.

76. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах / Под ред. Кибрика А.Е. и Нариньяна A.C. М, 1992.

77. Морозов В.П. Психологический портрет человека по невербальным особенностям его речи: экспериментально-теоретические основы // Психический образ: строение, механизмы, функционирование и развитие. М, 1994. Т.2. С. 37 39.

78. Мосс М. Техники тела // Мосс М. Общества. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. М, 1996. С. 242 263.

79. Муханов И.Л. Жест и мимика в обучении эмоциональным интонациям (устная и письменная речь) // Русский язык за рубежом. №2. 1989. С. 11 19.

80. Мудрая О.В. Функции невербальных компонентов в системе языка (на материале сравнения русского с английским): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М, 1995.

81. Найссер У. Познание и реальность. М, 1981.

82. Научная конференция Центра по изучению невербальных текстов // Восток. 1995. № 6. С. 147-151.

83. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М., 1988.

84. Никитина Л.Б. Интеллект человека в высказываниях-портретных характеристиках //Язык. Человек. Картина мира. Омск, 2000. Ч. 1. С. 66.

85. Никитина Л.Б. Семантика и прагматика оценочных высказываний об интеллекте (к проблеме образа человека в современном русском языке): Дис. . канд. филол. наук. Омск, 1996

86. Николаева Т.М. Жест и мимика у лектора. М.,1972.

87. Николаева Т.М. Невербальные средства человеческой коммуникации и их место в преподавании иностранного языка // Роль и место страноведения в практике преподавания русского языка как иностранного. МГУ, 1969.

88. Николаева Т.М. Структура речевого высказывания и национальная специфика жеста // Актуальные вопросы преподавания русского языка и литературы. М., 1969.

89. Николаева Т.М., Успенский Б.А. Языкознание и паралингвистика // Лингвистические исследования по общей и славянской типологии / Ред. Т.М. Николаева. М.: Наука, 1966. С. 63 74.

90. Одинцова М.П. Языковые образы «внутреннего человека» // Язык. Человек. Картина мира. Омск, 2000. Ч. 1. С. 11 28.

91. Одинцова М.П. Обитатели «духовной вселенной» в русской языковой картине мира // Филологический ежегодник. Вып. 4. Омск, 2002. С. 87 92.

92. Орлова Н.В. Коммуникативная ситуация речевой жанр - языковая личность // Жанры речи. Саратов, 1999.

93. Основы теории коммуникации/под. ред. проф. М.А. Василика. М., 2003. С. 295-336.

94. Остин Дж. Слово как действие // НЗЛ. М., 1986. Вып. 17. С. 22 130.

95. Папулинова И.Е. Языковая манифестация жестов рук в диалогическом дискурсе (на материале русского, немецкого и английского языков): Авто-реф. дис. . канд. филол. наук. Тамбов, 2003.

96. Петрова Е.А. Жестовые средства педагогического общения. М., 1991.

97. Петровский Н.В. Параязыковые элементы в письменной речи // Вестн. Киев, ун-та. Романо-германская филология. Киев, 1987. Вып. 21. С. 45 48.

98. Пиз А. Язык жестов. Воронеж, 1992.

99. Пиз А. Язык телодвижений. М., 2006.

100. Полякова В.Н. Экстралингвистические и интралингвистические факторы формирования русской языковой личности (на материале произведений художественной литературы): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов/н/ Д, 2002.

101. Потапова Р.К. Коннотативная паралингвистика. М.: Триада. 1997.

102. Принципалова О.В. Дискриптивный анализ текста и его жанрово-стиле вые разновидности//Прагматические аспекты языкознания. М., 2001. С.47-53.

103. Пражский лингвистический кружок. М., 1967. С. 25

104. Пронников В. А. Язык мимики и жестов. М, 2001.

105. Прагматические аспекты функционирования языка. Барнаул, 1983.

106. Распопов И.П. Методология и методика лингвистических исследований. Воронеж, 1976.

107. Родионова H.A. Типы портретных характеристик в художественной прозе И.А. Бунина: Дис. . канд. филол. наук. Самара, 1999.

108. СегалД.М. О современной культурной антропологии // ВФ. 1969. № 9.

109. Седов К.Ф. Жанры речи в становлении дискурсивного мышления языковой личности // Русский язык в контексте культуры. Екатеринбург, 1999.

110. Седова H.A. Речевой жанр «портрет человека»: коммуникативно-прагматическая интерпретация // Вестник ОмГУ. 1999. Вып. 4. С. 94-98.

111. СерлъДж. Р. Косвенные речевые акты // H3JI. Вып. 17, М., 1986.

112. Серлъ Дж. Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17, М., 1986.

113. Сидорова М.А. Речевой жанр «портретирование человека» в системе современного жанроведения// Вестник ОмГУ. 2003. Вып. 4. С. 159 165.

114. Сизова K.JI. Типология портрета героя (на материале художественнойпрозы И.С. Тургенева): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1995.

115. Смирнова Н.И. Невербальные аспекты коммуникации (на материале русского и английского языков): Дис. . канд. филол. наук. М., 1971.

116. СтепановЮ.С. Семиотика. М., 1971.

117. Степанов С.С. Язык внешности. М., 2000.

118. Султанов Ф.Ф. Некоторые особенности коммуникативного поведения татар и башкир// Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР. М., 1982.

119. Талыбжа Е.В. Лингвокультурологический анализ невербальных средств коммуникации (на материале мифологии, русских художественных и газетных текстов): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1999.

120. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996.

121. Трыков В.П. Французский литературный портрет XIX века. М., 1999.

122. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб, 2000.

123. Уэст М. О практическом изучении языка как формы поведения // Методика преподавания иностранных языков за рубежом. М., Прогресс, 1967.

124. Федосюк М.Ю. Исследование средств речевого воздействия и теория жанров// Жанры речи. Саратов, 1997.

125. Федосюк М.Ю. Нерешенные вопросы теории речевых жанров// Вопросы языкознания. 1997. №5. С. 102-120.

126. Филиппов A.B. Жесты и их отображение в тексте художественного произведения // Лингвистический сборник МОПИ им. Н.К. Крупской. Вып. 4. М., 1975. С. 185 194.

127. Филиппов A.B. Звуковой язык и «язык» жестов // Лингвистический сборник МОПИ им. Н.К. Крупской. Вып. 3. М., 1975.

128. Хачатрян A.A.,. Тохманян P.M. Невербальные средства общения в армянской среде // Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР. М.,,1982.

129. Христофорова Н.И. Взаимодействие вербальных и невербальныхсредств в научно-популярном тексте // Сборник научных трудов. Московский государственный лингвистический университет. М., 1999. № 447. С. 41 49.

130. Цивъян Т.В. К описанию этикета как семиотической системы // Тезисы докладов симпозиума по структурному изучению знаковых систем. М.,1962.

131. Чанышееа 3.3. Роль невербальных факторов в интерпретации высказываний //Семантика языковых единиц и ее роль в интерпретации текста: Межвуз. науч. сб. / Башк. гос. ун-т. Уфа, 1994. С. 108 112.

132. Шевченко А.И. Роль невербальных средств коммуникации в создании имплицитных содержаний в художественном тексте. Запорожье, 1988.

133. Шевченко А.И. Невербальные компоненты как элементы коммуникативной ситуации, отраженной в художественном тексте. Запорожье, 1990.

134. Шелгунова JI.M. Способы передачи речежестового поведения персонажей в повествовательном художественном тексте// Филологические науки. 1991. №4. С. 61 -70.

135. Шелгунова JI.M. Указание на речежестовое поведение персонажей как средство создания образа в русской повествовательной реалистической художественной прозе. Волгоград, 1979.13 7) Штангл ъ А. Язык тела. М., 1993.

136. Энхжаргал Б. Кинематические речения русского языка в лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 2006.

137. Ягодовская А. Портрет в романах Достоевского// Проблемы портрета. М., 1974. С. 216-245.

138. Якобсон P.O. Да и нет в мимике //Язык и человек: Сб. ст. МГУ, 1970.

139. Ямполъский М. Жест палача, оратора, актера // Ad Marginem'93. Ежегодник Лаборатории постклассичесих исследований Института философии РАН. М., 1994. С. 21-70.

140. Argüe М. The psychology of interpersonal behavior. Т., 1967.

141. Bevington D. Action is eloquence. Shakespeare's language of gestures. Cambridge, Mass., Т.: Harvard Univ. Press, 1984.

142. Birdwhistell R.L. Introduction to kinesics: An annotation system for analysis of body motion and gesture. Loisville, KY, 1952.

143. Birdwhistell R.L. Some body motion elements accompanying spoken American English // Communication: concepts and perspectives. Washington, D.C, 1967, 53 76.

144. Birdwhistell R.L. Kinesics and context: Essays on body-motion communication. Philadelphia, 1970.

145. Blazer J. Leg position and psychological characteristics in women // Psychology, №1, 1966,5-12.

146. Calbris G. Geste et motivation // Semiótica, 55, № 1- 2, 1987, 57 96.

147. Calbris G. The semiotics of French gestures. Bloomington, 1990.

148. Calbris G. Deixis representative // The semantics and pragmatics of everyday gestures. Abstracts. Berlin, 1998.

149. Cassell J., McNeil D. Gesture and the poetics of prose // Poetics today, 12, 1991,375 -404.

150. Cohen A. The communicative functions of hand illustrators // Journal of communication, 27, 1977, 54 63.

151. Cosnier J., Brossard A Communication non verbale: Co-texte ou contexte? // La communication non verbale. Neuchatel-Paris: Delachax et Niestle, 1984, 1-29.

152. Danov K.D. Semiotics of gesture in Dostoevskian dialogue// Russian literature, 8, 1980,41 -75.

153. Davis M, Weits S. Sex differences in body movements and postures // Gender and nonverbal behavior. N. Y, 1981, 81 92.

154. Davitz J.R. The communication of emotional meaning. N.Y, 1964.

155. DittmanA.T. Interpersonal massages of emotions. N.Y, 1972.

156. Dunkan S., Fiske D. Face-to-face interaction: research, methods and theory. Hillsdale, N.J.: Lawrence Erlbaum, 1977.

157. Ekman P. Facial expression // Nonverbal behavior and communication. N.Y, 1978.

158. Ekman P. About brows: emotional and conversational signals// Humanethology: Claims and limits of a new discipline. Cambridge, 1979, 169 202.

159. Ekman P. An argument for basic emotions // Cognition and emotion. 6. № 2, 1992, 169-200.

160. Ekman P., Friesen W. Felt, false, and miserable smiles // Journal of nonverbal behavior, 6, 1982, 238-252,

161. Ekman P., Friesen W., Tomkins S. Facial Affect Scoring Technique (FAST): A first validity study // Semiotica, 3, № 1, 1971, 37 58.

162. Efron D. Gesture and environment. N.Y.: King's Crown Press, 1941.

163. Friedman N. Hands, words and mind: On the structuralization of body movements during discourse and the capacity for verbal representation // Communicative structures and psychic structures: A psychoanalitic approach. N.Y.; L. 1977, 109 132.

164. Hall E. The Dance of Life. N.Y., 1983.

165. Hall E. The Silent Language. N.Y.; L.,1959.

166. Hall E. Beyond Culture. N.Y.; L., 1976.

167. Harper R.G., Wiens A.N & Matarazzo J.D. Nonverbal communication: the state of art. N.Y., 1978,

168. Hewes G.H. World distribution of certain postural habits // American antropologist, 57, № 2, 1955, 231 244.

169. Hewes G.H. The antropology of gesture // Scientific American, 196, № 2, 1957, 122-132.

170. Hewes G.H.The domain posture //Antropological linguistics,8,1966,106-112

171. Izard C.E. Human emotions. N.Y., 1977.

172. Johnson H. G. American communicative gestures: the emblem repertoire of middle-class males in the western United States. Ph. D. dissertation. Univ. of California, SanFracisco, 1972.

173. Johnson S. Japanese nonverbal communication. Rowley, MA: Newbury House, 1985.

174. Kendon A., Ferber A. A description of some human greetings // Comparative ecology and behavior of primates/ Michael P.M., Cook J.H. (eds.). L., 1973,591-688.

175. Кобаяси Ю. Мибури гэнго-но нитиэй хикаку (Сравнение жестового языка японцев и англичан и американцев). Токио, 1976.

176. Kilbride J.E., Yarczower М. Recognition and imitation of facial expression: A cross-cultural comparison between Zambia and the US// Journal of cross-cultural psychology, 11,1980, 141 155.

177. Lado R. How to Test Cross-Cultural Understanding // Studies in Languages and Linguistics. Michigan, 1964.

178. Lado R. Linguistic across cultures. Michigan, 1957.

179. Lamb W., Watson E. Body code: The meaning in movement. L., 1979.

180. Lateiner D. Sardonic smile. Nonverbal behavior in Homeric epic. Ann Arbor, MI: Iniversity of Michigan Press, 1995.

181. Leonhard K. Der menschliche Ausdruck. Leipzig, 1968.

182. Leroi-Gourhan A. Le geste et la parole: technique et langage. Paris, 1964.

183. Levy E., McNeill D. Speech, gesture and discourse // Discourse processes, 15, 1992, 277-301.

184. Lutz C. Unnatural emotions: Everyday sentiments on a Micronesian atoll and their challenge to Western theory. Chicago, 1988.

185. McNeill D. Hand and mind: What gestures reveal about thought.Chicago, 1992

186. Melchuk I. Prasemes in language and phraseology in linguistics // Idioms: Structural and psychological perspectives. U.K., 1995, 167 232.

187. Mehrabian A. Relationship of attitude to seated posture, orientation and distance // Journal of personality and social psychology, 10, 1968, 26 30.

188. Mehrabian A. Some referents and measures of nonverbal behavior // Behavior research methods and instrumentation, 1, 1969, 203 207.

189. Mehrabian A. A semantic spacefor nonverbal behavior// journal of consulting and clinical psychology, 35, 1970, 248-249.

190. Montagu A. Touching: The human significance of skin. N.Y., 1971.

191. Pike K. L. Language in relation of human behavior. The Hague, 1967.

192. Poggi I. Italian gestionary. Lexical gestures of Italian hearing people, 1998.

193. Poyatos F. Man beyond words: Theory and methodology of nonverbalcommunication. N.Y., 1976

194. Poyatos F. Form and functions of nonverbal communication in the novel: A new perspective of the author-character-reader relationship// Semiotica, 21, № 3A, 1977, 295-337.

195. Poyatos F. Aspects of nonverbal communication in literature // Traducere Navem: Festschrift K. Reiss (eds. J. Holts-Manttari, Chr Nord). Tampere, Finland, 1992, 137-151.

196. Poyatos F. Paralanguage. A linguistic and interdisciplinary approach to interactive speech and sound. Amsterdam, Philadelphia, 1993.

197. Rime B., Schiaratura L. Gesture and speech // Fundamentals of nonverbal behavior, Cambridge, 1991. 239 281.

198. Raffler-Engel W. Von The transfer of gestures // Semiotica, 62, 1-2, 1986, 129 145.

199. Rivers W.M. Teaching Foreign-Language Skills. Chikago, L., 1968.

200. Russell J.A. Facial expressions of emotions: What lies beyond minimal universality? // Psychological bulletin, vol. 118, № 3, 1995, 379 391.

201. Russell J.A., Suzuki N., Ishida N. Canadian, Greek and Japanese freely produced labels for facial expressions // Motivation and emotion, 17, 1993, 337 352.

202. Sapir E. The unconscious patterning of behavior in society // Selected writings of Edward Sapir in language, culture and personality/ Mandelbaum D. G. (ed.). Berkeley and Los Angeles: Univ.of California Press, 1951, 544-549.

203. Scheflen A.E. The significance of posture in communication systems// Psychiatry, 27, 1964,316 331.

204. Scheflen A.E. Body language and the social order. Hall, 1972.

205. Scheflen A.E. How behavior means. N.Y., 1973.

206. Scherer K. R., Ekman P. (eds.). Handbook of methods in nonverbal behavior research. Cambridge, UK, 1982.

207. Schneller R. Many gestures, many meanings: Nonverbal diversity in Israel // Advances in nonverbal communication: Sociocultural, clinical, esthetic and literary perspectives. Amsterdam, 1992, 213 233.

208. Segestrale U., Molnar P.(ed.). Nonverbal communication: Where nature meets culture. Mahwah, N.J, 1997.

209. Vrugt A., Kerkstra A. Sex differences in nonverbal communicaton // Semiótica. 50. № 1. 1984. 1-41.

210. Wierzbicka A. Reading human faces. Emotion components and universal semantics 11 Pragmatics and cognition, 1, № 1, 1993, 1 -23.

211. Wierzbicka A. Kisses, Handshakes, Bows. № 3 4, 1995, 207 - 252.

212. Wierzbicka A. Emotions and facial expression: A semantic perspective // Culture and psychology. 1 2, 1995, 227 - 258.

213. Winkin Y. Les corps est-il soluble dans l'analyse? Le cas de la kineseque // Le corps et ses discourse/ Drouin-Yans A.-M. (ed.). Paris,1995, 23-32.1. Словари

214. Акишина А. Жесты и мимика в русской речи. Лингвострановедческий словарь. М, 1991.

215. Ахманоеа О. С. Словарь лингвистических терминов. М, 1966. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Вып. 1,М., 1999.

216. Богуславский ЯМ. Словарь оценок внешности человека. М, 1994.

217. Григорьева С.А., Григорьев Н.В., Крейдлин Г.Е. Словарь русских жестов. М.; Вена: Языки русской культуры, 2001.

218. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково- словообразовательный // http:// www.gramota.ru

219. Лингвистический энциклопедический словарь. М, 1990.

220. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М, 1999.

221. Русский язык: энциклопедия. М, 1997.

222. Стилистический энциклопедический словарь русского языка/ под ред. М.Н. Кожиной. М, 2003.

223. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. 2-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. 685 с.

224. Posner R., Kruger R., Noll Т. The Berlin Dictionary of everyday gestures // The semantics and pragmatics of everyday gestures. Abstracts. Berlin, 1998.

225. Список источников эмпирического материала1. Словари

226. Горбачевич КС., Хабло Е.П. Словарь эпитетов русского литературного языка. Л., 1979.

227. Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII-XX в.: В 2 т./ Под ред. А.И. Федорова. Новосибирск, 1991.1. Художественная проза

228. Бунин И.А. Повести и рассказы. М., 1984.

229. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: В 18 т. М., 2004. Т. 1 2.

230. Гончаров И.А. Собрание сочинений: В 8 т., М., 1977 1980.

231. Набоков В. Дар. СПб, 2000; Набоков В. Рассказы. Приглашение на казнь. Эссе. Интервью. Рецензии. М., 1989.

232. Тургенев КС. Сочинения: В 12 т. М., 1978 1986.

233. Чехов А.П. Собрание сочинений: В 8 т. М., 1970.1. Мемуары