Экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы

Барышева, Светлана Геннадьевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы

Год: 2006
Автор научной работы: Барышева, Светлана Геннадьевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Магнитогорск
Код cпециальности ВАК: 10.01.01

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы"

На правах рукописи

Барышева Светлана Геннадьевна

Экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы

Специальность 10.01.01— русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Магнитогорск 2006

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Магнитогорский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, доктор фи-

лософских наук, профессор Слободнюк Сергей Леонович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Попова Ирина Михайловна

кандидат филологических наук, доцент Колесникова Тамара Андреевна

Ведущая организация:

ГОУ ВПО Уральский государственный университет им. А. М. Горького

Зашита состоится 18 октября 2006 года в 10. 00 часов на заседании Диссертационного совета К 212.112.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук при ГОУ ВПО «Магнитогорский государственный университет» по адресу: 455038, г. Магнитогорск, пр. Ленина, 114, ауд. 211.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Магнитогорского государственного университета.

Автореферат разослан « » сентября 2006 года.

Ученый секретарь диссертащ

онного совета, доктор филолс гических наук, профессор

М.М. Полехина

Общая характеристика работы

Актуальность данного исследования определяется и своеобразием современного образовательного процесса. Изучение в средних и высших учебных заведениях курса новейшей русской литературы делает важным обращение к проблеме экзистенциальных тем, образов, мотивов и архетипов в творчестве В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина.

Степень разработанности проблемы. Экзистенциальная архетипика является сегодня одним из самых продуктивных направлений в литературоведении. Необходимость изучения данного явления определяется тем, что его история и специфика использования в художественном пространстве представлена лишь в разрозненных и несистематизированных фактах.

Экзистенциальная архетипика является многоуровневым образованием, ее изучение затрагивает проблемы взаимодействия философии и литературоведения, активного образования новых «промежуточных» направлений в литературе. Среди актуальных проблем — особенности употребления архетипов в художественном произведении, соотношение типического и индивидуального в ткани авторского текста.

Литература конца XX века является важным этапом в истории мировой литературы, что связано со становлением новых взглядов на мир и место человека в нем. С другой стороны, проблемы философии современной литературы в последние годы привлекают повышенное внимание научного мира. Переосмысление сущности человеческого бытия требует пересмотра роли архетипов в экзистенции каждой личности. Настойчивые попытки мыслителей исследовать данную проблему объясняются переломным характером эпохи, когда начинает формироваться новая общественная мораль, последо-

ватели которой стремятся найти обоснование смысла жизни в телесных удовольствиях.

Протестуя против подобного бессердечного утилитаризма, современные русские писатели призывают художественно постигнуть мироздание, подняться над «стадным» существованием. Поэтому не только кризисное время сближает В. Ерофеева, В. Пелевина и В. Сорокина, но и общее отношение к бытию, экзистенции.

Виктор Ерофеев, Виктор Пелевин, Владимир Сорокин — самые значительные отечественные художники конца XX века, чье творчество не только сыграло определенную роль в развитии русской современной прозы, но и стало репрезентативным для философско-эстетического мировоззрения целой эпохи. Между тем, многие аспекты их прозы не всегда попадали в фокус литературоведческих интересов. В то же время романистика данных писателей, критическое наследие воссоздают культурную атмосферу эпохи, отражают субъективно-авторский взгляд на литературную ситуацию в России на пороге нового тысячелетия, дают представление об эволюции историко-литературного процесса.

В. Ерофеев, В. Пелевин, В. Сорокин как писатели, возродившиеся в русской литературе в конце XX века, воспринимаются многими критиками и исследователями в качестве эпигонов Ж. Бодрийара, Ж. Делеза и др. Но использование постмодернистских приемов (интертекстуальность, симулякры, языковая игра) не дает достаточных оснований считать рассматривать их тексты в одном аспекте (И. Берхин). Развитие литературы, сколь бы значительным ни было влияние внешних обстоятельств, обусловлено внутренними процессами, в том числе подспудным влиянием определенных традиций, восприятием книжной культуры. Книги пародируют, трансформируют книги. Именно поэтому невозможно умолчать о взаимовлиянии экзистенциализма и постмодернизма. Романы «Пять рек жизни» (В. Ерофеев), «Чапаев и Пустота» (В. Пелевин), «Лед» (В. Сорокин) — яркое тому подтверждение.

Однако поскольку творчество русских писателей рассматривается в свете постмодернистской традиции (особенно в отечественном литературоведении), экзистенциальные архетипы привлекают меньше внимания исследователей, а монографических работ, всесторонне рассматривающих указанную проблему, практически нет. Русские писатели в своем творчестве, обращаясь к экзистенциальным архетипам, прослеживают изменения в характере человека через призму экзистенции, что дает основание исследователям (И. Бер-хин, М. Рыклин, Н. Александров) причислить авторов к экзистенциалистам. Разные аспекты творчества современных русских писателей (творческий метод, система образов, сюжетно-композиционные особенности произведений) изучаются как отечественными исследователями (Г. Нефагина, Н. Скоропа-нова, В. Шевцов), так и зарубежными литературоведами (И. Вайсер, В. Лан-ге, Э. Дж, Хортон). Однако ни при исследовании произведений в целом, ни при изучении системы образов, экзистенциальная архетипика специально не рассматривалась.

Другая причина малой исследованности экзистенциальной архетипики русской современной прозы лежит в ней самой, в ее специфике - одиозной, эпатажной, изобилующей ненормативной лексикой.

Среди многообразия и разнородности литературоведческих работ, посвященных исследованию творческого наследия В.Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина выделяется несколько приоритетных направлений. В последние годы в отечественной и зарубежной науке появились работы, рассматривающие творчество современных русских писателей в философско-эстетическом контексте эпохи (М. Фрай, А. Цыганов). Самостоятельный жанр исследований творчества этих писателей составляют работы, посвященные анализу отдельных произведений (А. Гаврилов, Ф. Гинтс, Л. Салиева, Д. Шаманский, И. Смирнов). Анализ литературы, посвященной образам и темам прозы Ерофеева, Пелевина и Сорокина показывает, что изучение поэтики их прозы только начинается.

Таким образом, экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы, не получившая до сих пор подробного освещения, закономерно стала темой данного исследования.

На сегодняшний день в гуманитарной науке трудно обнаружить работы, предлагающие литературоведческое осмысление проблемы экзистенциальных архетипов в художественном пространстве современной русской прозы на материале творчества В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина.

Вместе с тем, в современной научной литературе содержится достаточно большой материал, посвященный, во-первых, общим закономерностям развития русской и западной литературы конца XX века, во-вторых, творчеству представителей современного русского экзистенциализма, в-третьих, экзистенциализму как основному течению в литературе и философии на протяжении всего прошлого столетия.

Объект исследования - проза В. Ерофеева, В. Пелевина и В. Сорокина.

Предмет исследования - экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы.

Цель - выявить и рассмотреть экзистенциальные архетипы в творчестве современных русских писателей.

Задачи:

1. Выявить базовые архетипы в художественном пространстве экзистенциальной прозы.

2. Исследовать влияние экзистенциальных архетипов на формирование пространственных связей «миров» современной русской прозы.

3. Определить принципы становления архетипических систем в прозе Сорокина, Пелевина, Ерофеева.

4. Рассмотреть особенности взаимодействия оптических и гносеологических архетипов в художественном тексте.

Методология н методы исследования.

Методологической основой диссертационного исследования послужили работы по теории и истории русской литературы XX века — М. Бахтина, Р.

Веймана, С. Великовского, Дж. Кэмпбелла, М. Липовецкого, Н. Маньковской, Е. Мелетинского, Г. Нефагиной, А. Руткевича, В. Топорова, О. Фрейденберг, Б. Успенского, М. Элиаде, К.-Г. Юнга, а также работы, посвященные проблемам взаимодействия экзистенциализма и литературы, в частности, Э. Баталова, Ю. Давыдова, Э. Мунье, А. Мысливченко.

Большую роль в разработке проблемы сыграли философские работы Н. Бердяева, Л. Бинсвангера, Л. Леви-Брюля, А. Лосева, М. Мамардашвили, Ж-П. Сартра, М. Хайдеггера, Л. Шестова, К. Ясперса.

Методы исследования:

1. Историко-литературный метод, при помощи которого выявляется место исследуемого текста в литературном процессе,

2. Сравнительно-исторический метод, позволяющий выявить влияние, оказанное на творчество того или иного писателя традициями предшествующей эпохи с учетом своеобразия духовного склада русской культуры XX века, а также установить и классифицировать взаимосвязи с художественными концепциями экзистенциализма.

3. Формальный метод, используемый при анализе особенностей поэтики прозаического текста.

4. Историко-философский метод, позволяющий ввести исследуемый материал в контекст мировоззренческой проблематики XX века.

Научная новизна работы определяется комплексным характером исследования экзистенциальных архетипов в творчестве современных русских писателей, в результате чего выявлено существование системы экзистенциальных архетипов в прозе В. Пелевина, В. Сорокина, В. Ерофеева и доказан необходимый характер связи этой системы с особенностями их миропострое-ния.

Теоретическая значимость исследования направлена на восполнение пробелов в теории и истории литературы. Особенно существенным является изучение основных теоретических положений экзистенциализма и архетипов, которые являются адекватной формой выражения мировоззрения современ-

ных русских писателей. В области литературоведения специфика изученного материала позволяет во многом уяснить роль поэтики при понимании художественного текста. В области поэтики диссертация помогает представить себе пределы возможного разнообразия использования форм и жанров в современной прозе. В области методологии работа поднимает вопрос о природе и границах применения разных творческих методов писателями в рамках одного произведения. В области теории литературы и общей эстетики диссертация по-новому освещает проблему использования и значений экзистенциальных архетипов, а также причины обращения к ним писателей.

Практическая ценность состоит в возможности использования его результатов при изучении как истории, так и теории литературы. Материалы диссертации могут применяться в вузовских курсах, спецкурсах и семинарах по современному литературному процессу, по проблемам поэтики художественного текста. Возможно частичное использование наблюдений и выводов диссертации в школьном изучении истории русской литературы конца XX века.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Экзистенциальная доминанта художественной культуры начала нового тысячелетия обусловлена генетическим характером связи современного мировоззренческого кризис с соответствующими проявлениями первой трети XX века.

2. «Онтологические» особенности русской экзистенциальной прозы обусловлены особенностями экзистенциального понимания проблемы бессознательного.

3. Метажанровый уровень современной русской прозы необходимо связан с архетипической основой художественного миропостроения.

ские лингвистические чтения 2006 (№19)» в Уральском государственном педагогическом университете, на XII Всероссийской международно-практической конференции «Русская литература XX века: изучение и обучение» (2006) в Уральском государственном педагогическом университете, на межрегиональной научной конференции «Проблемы культуры речи в современном коммуникативном пространстве» в Нижнетагильской социально-педагогической академии (2006), на межрегиональной научной конференции «Шадринские чтения — 2006» в Шадринском педагогическом институте.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Список использованной литературы включает 235 наименований.

По теме диссертации опубликовано 9 работ.

Основное содержание работы

Во Введении сформулированы цель и задачи исследования, отмечается его актуальность и научная новизна, определяются объект, материал и предмет, указывается методологическая база, дается обзорный анализ литературоведческих источников по избранной теме.

В I главе «Онтологические архетипы в контексте экзистенциальной культуры» рассматривается понимание архетипов и экзистенциализма в культуре XIX - XX веков, а также анализируются особенности экзистенциальных архетипов в философии и истории литературы.

В первом разделе первой главы «Проблема архетипа в философии и литературоведении» исследован понятийно-терминологический аппарат, используемый в данной диссертации. Определены понятия и термины, которые могут быть положены в основу систематизации аспектов художественного произведения: «архетип», «бессознательное», «образ».

- Сопоставлены философский, литературоведческий и психологический аспекты архетипов и установлено влияние западноевропейской рефлексии.

актуализирующей проблему бессознательного, на процесс ее осмысления в русской культуре.

С решением проблемы «реальность и литература» связана у писателей концепция архетипов. В отечественном литературоведении архетипы толкуются как «праобразы универсальных мифологических мотивов и сюжетов, которые формируются в сфере «коллективного бессознательного» и реализуются не только в явлениях бессознательного (сны и т.п.), но и в мифотворчестве: архетипы отражают не столько реалии мира, сколько свойства и состояния психики: отсюда актуальность мотивов мужской и женской ипостасей души, человека и его двойника, инцеста, младенчества, материнства, мудрой старости и т. д. (К,- Г. Юнг).

В. А. Марков определяет архетип как «первичные, исторически уловимые или неосознанные идеи, понятия, образы, символы, прототипы, конструкции. матрицы и т.п., которые составляют своеобразный «нулевой цикл» и одновременно «арматуру» (термин К. Леви-Стросса) всего универсума человеческой культуры».

Карл Густав Юнг в своем учении о «коллективном бессознательном» раскрывает смысл понятия «архетип», подразумевая под ним некие первичные врожденные структуры т.н. «коллективного бессознательного», архаический психологический «осадок» повторяющихся жизненных ситуаций, задач и переживаний человека. Разработанная Юнгом концепция архетипов оказала значительное влияние на современную культурологию. Изучение литературных архетипов является сегодня одним из наиболее активных направлений культурологических и литературоведческих изысканий, начиная со структурной фольклористики и исторической поэтики и заканчивая современными интертекстуальными исследованиями.

Сама по себе теория архетипов тесным образом связана с развитием европейской философской мысли. Мир архетипов Юнга сходен с миром идей Платона в том, что архетипы безличны и участвуют не в историческом времени жизни индивидуума, а во времени видов — и даже самой органической

жизни. У Августина Блаженного архетип — это идея, исконный образ, лежащий в основе человеческого познания. При этом подчеркивается принципиальная несотворенность архетипов, их вечность и вневременность.

Тезис о соотносительности гносеологического и когнитивного как общего и частного в теории архетипов Юнг заимствовал из «Критики чистого разума» И. Канта, где был поставлен вопрос о дифференциации эмпирического и априорного познания. Близко к юнговскому понятию архетипа и утверждение Гегеля, что «все существующее истинно лишь постольку, поскольку оно является существованием идеи. Только идея есть истинно действительное начало».

Однако категории Гегеля и Канта представлены вне времени и пространства, они лишены связи с реальной жизнью и повседневным опытом. Преодолеть метафизику Канта Юнгу помогает теория А. Шопенгауэра о прототипах. Шопенгауэр свел свойства всех становящихся вещей (явлений) -объектов внешнего мира - к их внутреннему общему корню. Общей формой этих форм служит закон основания, простейшим проявлением которого является прототип — истинная непреходящая сущность вещей. Закон основания придает единство становящемуся объекту действительности, изменяющемуся во времени и пространстве.

Юнг также отмечал сходство архетипа и понятия «коллективных представлений» Л. Леви-Брюля: постоянное воспроизведение архетипов с помощью традиции, если это происходит осознанно, или спонтанно, если это бессознательный процесс.

Архетипом мир воспринимается в его целостности. Поэтому архетип изменчив, он может иметь неизменное ядро значения, но только в принципе и никогда по отношению к его проявлениям. Архетипические образы, поскольку они возникают из общечеловеческого, надындивидуального опыта, имеют глобальный масштаб, всеобщее значение - они формируют национальные мифы, религии, оплодотворяют великие произведения искусства.

В работах английских и американских исследователей архетип понимается как универсальный сюжет или образ, восходящий к мифу: Вейман Р. «История литературы и мифология», Мелетинский Е. М, «Поэтика мифа», Козлов А. С. «Мифологическое направление в литературоведении США», Дж. Бирлайн «Параллельная мифология», В. Тэрнер « Символ и ритуал», Дж. Хиллман «Архетипическая психология».

Во втором разделе первой главы «Экзистенциализм и культурная парадигма XX века» мы, выявляя основные идеи и положения экзистенциализма, этапы его становления, обращаемся к трудам великих философов - А. Шопенгауэра, С. Кьеркегора, Ф. Ницше, Н. А. Бердяева, К. Ясперса, М. Хай-деггера, Ж.-П. Сартра.

Философия экзистенциализма рассматривается нами, начиная с воззрений А. Шопенгауэра и С. 1Сьеркегора до «наивного экзистенциализма» и депримизма в начале XXI века. В русской философии экзистенциальные идеи нашли отражение в сочинениях Н. Бердяева, Л. Шестова. Развивая идеи Ф.Ницше, С.Кьеркегора, М.Хайдеггер в книге «Бытие и время» (1927) формулирует основные положения экзистенциализма, которые позже Ж.-П. Сартр воплотит в ткань художественного произведения. Из его романа «Тошнота» (1938) произросла идея синтеза философии и литературы. Это качество художественного творчества связано, в первую очередь, с особенностями авторского мировоззрения — представление мира во всех его проявлениях.

Современная русская проза испытала сильно влияние экзистенциализма: это нашло отражение и в романах, и в сборниках рассказов, и в литературно-критических эссе.

Экзистенциализм русскими писателями рассматривается сквозь призму вечной проблемы «литература и жизнь», «искусство и реальность», которая исследовалась ими в аспекте «книга и жизнь», «книга и читатель». По мнению экзистенциалистов, творчество — важная составляющая бытия любого человека. Благодаря творчеству личность создает единственно возможную реальность — в своем сознании.

«Праотцом» экзистенциализма принято считать датского философа и теолога Серена Кьеркегора (1813 - 1855). В своих основных трудах «Или -или» (1843), «Страх и трепет» (1843), «Философские крохи» (1844), «Стадии жизненного пути» (1845) он пытался противопоставить господствовавшей в то время теории объективного идеализма (диалектике) Гегеля субъективную (экзистенциальную) диалектику одного человека. Впервые Кьеркегор акцентирует внимание на познании личности. Он исследует стадии, которые проходит человек в своем развитии. Именно Кьеркегором закладываются основные категории для осмысления существования личности. Философия Кьеркегора освобождает человека от всякой целостности (человеческих организаций, мира, идей, понятий), обусловливающей его жизнь, которая тяготеет над ним, и ставит его перед лицом такого же изолированного Бога, перед которым он предстает «со страхом и трепетом».

Новым серьезным шагом в обосновании экзистенциальной концепции Н.А.Бердяева стала «Философия свободного духа», вызвавшая большой общественный резонанс. В этой книге он говорит о том, что духовная жизнь ^обладает максимальной степенью реальности. Субъект и объект слиты в ней в первичном единстве, и поэтому не происходит удвоение мира, не возникает вводящая в заблуждение объективация. На самом деле ничто не соответствует фактам духовного опыта, они сами образуют самостоятельный мир, создаваемый активностью свободного духа. «В духовной жизни явления сами духовная реальность, - утверждает философ, - и потому не может быть вопроса о соответствии реальностей тому, что в духовной жизни раскрывается. В духовном мире опыту не соответствуют предметные реальности, но самый опыт и есть реальность высшего порядка. Духовная жизнь не есть отражение какой-либо реальности, она есть самая реальность» (Н. А. Бердяев).

Еще одним представителем религиозного экзистенциализма был Карл Ясперс (1883 - 1969). Само понятие экзистенциализма впервые было введено именно им. В 1931 — 1932 годах вышло трехтомное сочинение Ясперса «Философия», над которым он работал более десяти лет. В нем нет изложения

философской системы в традиционно академическом стиле, а сделана попытка систематизации и упорядочения всех тех идей и размышлений, которые составляли содержание экзистенциального философствования мыслителя. В своих трудах «Вопрос о вине» (1946), «Ницше и христианство» (1946), «Об истине» (1947), «Смысл и назначение истории» (1948) Ясперс формулирует основную тему своей философии. Ею оказались Человек и История как изначальное измерение человеческого бытия; неслучайно понятие ситуации оказывается ключевым у Ясперса при анализе человеческой экзистенции: ситуация с ее неповторимой констелляцией событий, задающих историческую уникальность определенной человеческой судьбы, формирующей ее болевые точки, ее радости и надежды, ее горе и вину, - это и есть содержание того, что Ясперс связывает со словами «Время», «Эпоха». Мир есть для Ясперса «фактическая действительность во времени» (К. Ясперс).

В дальнейшем публикуются работы признанного классика экзистенциализма Мартина Хайдеггера. В своей работе «Бытие и время» Хайдеггер раскрывает сущность человеческого существования, обозначая основной вопрос экзистенциализма в целом.

Человек живет как бы в двух измерениях. Одно измерение подлинно. Другое — ненастоящее, оно не подлинно (Man). «Усиливающаяся бездумность проистекает из болезни, подтачивающей самую сердцевину современного человека. Сегодняшний человек спасается бегством от мышления. Это бегство от мышления и есть основа для бездумности. Это такое бегство, что человек его и видеть не хочет и не признается в нем себе самому» (М. Хайдеггер). Хайдеггер подчеркивает, что задача человека состоит именно в том, чтобы порвать с неподлинным существованием, которое делает человеческую жизнь бессмысленной. Смысл бытия — вот что особенно волнует этого философа. Человек не может смотреть на мир, не сравнивая его со своим бытием. Огромное значение в определении бытия Хайдеггер уделяет и смерти, поскольку из-за этого страха меняется сам. «Такие идеи, как «забота», «страх», «вина» и т. п., выражают духовный опыт личности, чувствующей свою уникаль-

ность, а вместе с тем однократность, смертность. Хайдеггер сосредотачивается на индивидуальном начале в бытии человека - на личностном выборе, ответственности, поисках собственного Я, ставя при этом экзистенцию в связь с миром в целом» (А.Г. Спиркин).

Далее категория бытия стала центральной в учении Жан-Поль Сартра. Одна из основных проблем философии Сартра — бытие и смысл жизни. Особое внимание Сартр уделял проблеме свободы воли (каждый человек, обладая свободой воли, несет ответственность за все, что происходит в мире). Сартр говорил о том, что выше экзистенции человека не может быть ничего. Но само по себе существование очень трагично. Человеку изначально дается свобода, но он делает все, чтобы стать зависимым. Он отдается толпе, он становится одним из всех. Сущность человека заключается в том, что он умеет делать из своего существования во встречающихся ему ситуациях. Его «дпя-себя-бытие» заключается в постоянном проектировании своей самости.

Одиночество человека перед лицом Бога, признанное Кьеркегором, превратилось в экзистенциализме в одиночество человека перед лицом ничто, отсюда возникает основное состояние страха, которое только и может открыть человеку бытие, привести его к самостоятельности и свободе. Поэтому этот страх нужно сознательно взять на себя и переносить его.

Существование — это всегда Я, это всегда Мое владение, Моя ноша. Заброшенность — его главная характеристика. Оно необходимо именно в таком виде, в каком есть. И существование - это всегда настоящее время, всегда здесь и сейчас. «Существовать — это значит быть здесь, только и всего» (Ж,-П. Сартр). Существование имеет возможность, а вместе с тем и свободу усвоить себе фактичность и благодаря понимающему постижению этой свободы стать «подлинным» существованием или же закрыть глаза на эту фактичность и не найти самого себя. Подлинное существование есть существование в экзистенции.

Во второй главе «Экзистенциальная архетипика: оптические аспекты» вычленяются и анализируются онтические архетипы в прозе современ-

ных русских писателей, а также рассматривается специфика их функционирования в художественном тексте. В художественном пространстве современной русской прозы нами было выделено пять оптических (Пустота, Тошнота, Болезнь, Тяжесть, Насекомое) и два гносеологических архетипа - Пути (Дорога, Город, Граница) и Истины (Окно, Дом, Лес, Вода), воплощенных в образах комаров, мотыльков, пациентов психиатрических больниц и выступающих под именами главных героев Петра Пустоты, Марины Алексеевой, Вавилена Татарского, Омона Карамазова.

Первый раздел второй главы — «Архетипы в духовном пространстве современной русской прозы» - представляет проблему целостного анализа экзистенциальных архетипов в контексте мирового литературного процесса. Исследуя эстетические позиции и творчество современных французских (М. Уэльбек, М. Кундера, Ф. Бегбедер), английских (Т. Фишер, К. Исигуро, Д. Барнс, М. Брэдбери), американских (М. Каннингем, Ч. Паланик) писателей, мы приходим к выводу, что существование человека трагично, бессмысленно и абсурдно. Сегодня человек себя не отождествляет с миром принципиально: ему важно передать свои внутренние состояния, чувства, переживания. Это приводит к экзистенциальному кризису на пороге нового столетия — в философии и культуре. В контексте нашего исследования важно подчеркнуть, что западноевропейский постмодернизм и экзистенциализм (депримизм) актуализировал проблему экзистенциальных архетипов и непосредственно повлиял на идеи современных русских писателей.

Архетипы в художественном пространстве современной прозы характеризуют и психологическое ядро, присущее человеку — художнику, и творческое организующее начало самой жизни. Так писатель выходит на новый уровень освоения архетипов в экзистенциализме.

Архетипы, как психолого-философское понятие, занимают в теории экзистенциализма особое положение в структуре «Искусство и действительность», «Читатель и художник». Архетипы в экзистенциальном пространстве - что это? Обыкновенные литературные заимствования, которые ничего не

значат, или являются сложными гносеологическими атрибутами и онтолог гическим основанием?

Для разрешения этой проблемы современные писатели и обращаются к экзистенциальным архетипам, как к своеобразному философскому поиску ответов на общефилософские вопросы своего времени.

Во втором разделе второй главы «Онтические архетипы в прозе В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина» сделан акцент на первой группе экзистенциальных архетипов, которые были выявлены нами в процессе анализа художественных произведений названных писателей.

Онтические архетипы в художественном пространстве современной русской прозы выполняют важную мировоззренческую функцию и несут ряд значений важных для понимания всего произведения в целом.

Архетип Тошноты берет начало из философии Ж.-П. Сартра и поэтому его трактовка Владимиром Сорокиным опирается на идеи «классического» экзистенциализма («Месяц в Дахау», «Тридцатая любовь Марины»), В экзистенциальной традиции сартровское понятие «тошноты» можно сравнить с исследованием самоубийства у Камю, кьеркегоровским отчуждением от всех рациональных, философских и религиозных структур своего мира, попытками Ницше установить систему ценностей, основанную на жизни, а не на страхе, - все эти теории выросли из отчетливого восприятия того факта, что старые значения, которые так хорошо служили человечеству и человеческому обществу, больше не могут удовлетворить человека. Архетип Тошноты, как и остальные архетипы, изображается в художественном творчестве современных русских писателей в моменты наивысшего напряжения. Обычно при этом сюжет освобожден от замедляющих действие подробностей. А в контексте произведения данный архетип становится синонимом внутреннего кризиса, душевного недуга и нравственной болезни общества («Энциклопедия русской души В. Ерофеева).

От отупляющего воздействия окружающих «людей-машин» (В. Сорокин) человек спасается бегством к самому себе, но оказывается, что стре-

миться не к чему. Внутри героя - вакуум, пустота. Архетип Пустоты - основообразующий архетип в художественном пространстве прозы современных русских писателей-экзистенциалистов, к которому они обращаются, чтобы описать внутреннее состояние современного человека и дать характеристику обществу («Чапаев и Пустота» В. Пелевина, «Тридцатая любовь Марины» В. Сорокина). Именно он объясняет происхождение так называемого «пустого» человека и раскрывает смысл его существования.

Особое место среди всех экзистенциальных архетипов занимает архетип Болезни, который рассматривается нами в разных аспектах (медицинском, философском, художественном). В качестве понятия болезни в художественном пространстве остается только чистое понятие суи(ествования (existe). Признаками болезни в философском смысле являются психические расстройства, обусловленные внешними процессами (обществом, работой, семьей), их функциональными последствиями (контузия на войне у Петра Пустоты) и локальными остаточными явлениями (наркотическое отравление Сердюка). Следовательно, понятие болезни основывается в художественном пространстве современной литературы исключительно на патологических изменениях организма с точки зрения окружающих людей («Русская красавица» В. Ерофеева).

В художественном пространстве современной русской прозы мы также встречаемся с архетипом Насекомого, и это не случайно. Обращение к архетипу Насекомого, а не какого-нибудь животного обусловлено определенными художественными задачами писателя и его мировоззрением. Тем самым писатели подчеркивают уязвимость человеческой жизни, ее нестабильность. В романе В. Пелевина «Жизнь насекомых» насекомое по-своему пытается выжить в тяжелых условиях, пытается приспособиться к изменяющимся условиям, однако это приводит к тому, что необратимо меняет саму личность насекомого. Уподобляя человека насекомому, он пытается глубинно и более полно представить перед читателем абсурдность существования человека.

Архетип Тяжести в контексте произведения также получает ряд метафорических значений. Физическая тяжесть здесь превращается во внутреннюю, душевную. Но данный архетип не имеет отрицательного наполнения, архетип призван отразить внутреннюю глубину человека («Чапаев и Пустота» В. Пелевина) Другая символико-семантическая грань данного архетипа — состояние размышления о смысле жизни («Тридцатая любовь Марины» В. Сорокина, «Энциклопедия русской души» В. Ерофеева).

Онтические архетипы характеризуются писателями через такую философскую категорию как бытие, или экзистенция, которая есть существование героя в реальном мире. Экзистенция нами рассматривается не только в философском плане, но также в литературном (герои) и в психологическом (мысли и действия персонажей). Экзистенция связана и с психологией творчества, и с психологией творящего, с особым настроем души, и в то же время она может изучаться в аспекте воздействия литературы на читателя (читательской психологии).

Экзистенция как важный элемент философии современных русских писателей дает возможность по-новому говорить о взаимодействии творчества и архетипов в их текстах.

В третьей главе «Экзистенциальная архетипика: гносеологические аспекты» мы обосновываем причины обращения писателей к данным архетипам и указываем место данных паттернов в художественной системе их творчества.

Гносеологические архетипы связаны у русских писателей с ведущими архетипами Пути и Истины. В первом разделе третьей главы мы обращаемся к анализу архетипов Пути, куда концептуально входят архетипы Дороги, Города, Границы. :

Чаще всего писатели - экзистенциалисты обращаются именно к архетипу Дороги. Дорога означает поиски красоты, правды, любви. Дорога - это символ духовной и социальной свободы, символ беспокойства, постоянного поиска. Странничество есть страсть к движению, символизирующая слож-

ность, изменчивость самой жизни. В движении герои познают самих себя («Омон Ра», «Желтая стрела» В. Пелевина).

Архетип города также привлекает внимание современных писателей. Однако не всегда этот архетип наполнен сложным семантическим содержанием. Писатели часто использую его как деталь описываемого («Синий фонарь» В. Пелевина). Однако архетип Города не исчерпывается лишь его осмыслением в качестве географической детали. У В. Сорокина, например, он связан с представлениями автора о вечном городе, а также выступает символом любви, наслаждения (роман «Москва», рассказ «Эрос Москвы»). Город являет собой символ возможности бегства, растворения в толпе, неузнавания («эскейп»).

Архетип Границы в художественном пространстве современной прозы связан с экзистенциальным сознанием художников - существование на краю бездны, между жизнью смертью, подлинным и неподлинным бытием, смыслом жизни и полным обезличиванием. Архетип Границы в прозе писателей-экзистенциалистов амбивалентен: в гносеологии Границе соответствует «бытийный» порог, который может пониматься как топологическая структура (пространство в ткани романа), а может свидетельствовать об изменении онтологического статуса героя («Чапаев и Пустота» В. Пелевина).

Архетипы Истины - это тематическая группа, куда вошли архетипы Дома Леса, Окна, Воды.

В творчестве В. Ерофеева архетип Дома понимается как Родина, Россия, страна, куда ведут все дороги русского писателя («Энциклопедия русской души» В. Ерофеева). Автор пытается исследовать роль России в судьбе русского человека. В более широком философском смысле архетип Дома употребляется в романах В. Пелевина («Чапаев и Пустота», «Generation Р»).

Архетип Окна берет свое начало также в мифологии, а уже затем в искусстве. Сквозь окно проходит крайне важная метафорическая ось, связующая ряд важнейших культурных понятий и соответствующих им моментов человеческого существования («Принц Госплана» В. Пелевина). Окно,

сквозь которое смотрит Марина Алексеева (героиня романа В. Сорокина «Тридцатая любовь Марины»), проецируется на взаимоотношения героя с окружающим миром, окно связывается с размышлениями об эмоциональном состоянии человека: «Она свернула. Улица жирного Жданова. Архитектурный слева, а справа разрушенный, как после бомбежки дом. Забор, какие-то леса и мертвые окна».

Архетип леса, исходя из анализа мифологического материала, несет в себе несколько значений:

- враждебная человеку часть пространства;

- укрытие для беззащитного (хотя человек и боится леса);

- уничтожение леса человеком (мифологический мотив рубки леса) для создания себе жизненного пространства.

Лесу как экзистенциальному архетипу свойственна «величественность», «огромность», «вечность». Для В. Сорокина его красота заключена в гармонии цвета и видимой формы («Первый субботник»), В Лесс, с его энергией и духовной силой увидели писатели мощный потенциал для реализации художественного воображения. Архетип Леса у В. Ерофеева актуализируется как проявление сострадания, жалости к участи человека, поиск живого существа, родственной души, преумножение человеком своих духовных и физических сил («Энциклопедия русской души»).

Архетип Воды — самый распространенный и часто используемый современными русскими писателями-экзистенциалистами. Это связано, в первую очередь, с русским сознанием, с текучестью русского менталитета и переменчивостью настроений, а также подсознательное связывание своего «Я» с рекой, с потоком. Безусловно, вода в художественном пространстве современной русской прозы писателей-экзистенциалистов - возможность победить смерть. Эта победа с разрушением и забвением совершается здесь и сейчас, в каждом акте формотворчества, который утверждает прочность и незыблемость личности, человеческой мысли. Осознание того, что мир пребывает в состоянии бездны, хаотического потока времени, сопровождается у со-

временных русских писателей ощущением смертности человека, подверженности забвению. Благодаря архетипу Воды тема индивидуальной смерти перерастает в общефилософскую проблему («Чапаев и Пустота», «Пять рек жизни», «Волны»),

В Заключении подводятся итоги исследования, намечаются пути и перспективы дальнейшего изучения проблемы, формулируются основные выводы.

Основные положения диссертации отражены в следующих работах:

1. Барышева, С. Г. Архетип Пустоты в экзистенциальном пространстве прозы В. Пелевина и В. Сорокина / С. Г. Барышева И Восточнославянская филология : сборник научных работ. Выпуск 8. Литературоведение. - Горловка: Издательство ГГПИИЯ, 2006. - С. 31-36.

2. Барышева, С. Г. Архетип Тошноты в экзистенциальной прозе современных русских писателей (В. Пелевин, В. Сорокин, В. Ерофеев) / С. Г. Барышева // Ш Международные Бодуэновские чтения : И. А. Бодуэн де Куртенэ и современные проблемы теоретического и прикладного языкознания (Казань, 23-25 мая 2006) : труды и материалы: в 2 т. / Казан, гос. ун-т; под общ. ред. К. Р. Галиуллина, Г. А. Николаева. — Казань : Казан, гос. ун-т, 2006. — Т. 1. - С. 224-226.

3. Барышева, С.Г. К вопросу об экзистенциальных архетипах в прозе современных русских писателей (В. Пелевин, В. Сорокин, В. Ерофеев) / С. Г. Барышева // Уральские лингвистические чтения - 2006 : материалы ежегодной научной конференции, Екатеринбург, 1-2 февраля 2006. - Урал. гос. пед. ун-т. — Екатеринбург, 2006. — С. 20.

4. Барышева, С. Г. К вопросу о функционировании экзистенциальных архетипов в художественном пространстве прозы современных русских писателей (В. Ерофеев, В. Пелевин, В. Сорокин) / С. Г. Барышева // XI Пушкинские чтения : материалы международной научной конференции 6 июня 2006 /

Под общ. ред. В. Н. Скворцова. — СПб. : ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2006. — Т. 1.-С. 97-101.

5. Барышева, С. Г. Ложные имена в художественном пространстве современной русской прозы как речевая и личностная характеристика героев (архетип Пустоты) / С. Г. Барышева // Проблемы культуры речи в современном коммуникативном пространстве : Материалы межвузовской научной конференции. — Нижний Тагил : НТГСПА, 2006. — С. 62—64.

6. Барышева, С. Г. Об архетипе Пустоты в экзистенциальном пространстве прозы В. Пелевина и В. Сорокина / С. Г. Барышева // «LINGÜISTICA JUVENIS». Проблемы интерпретации единиц языка и текста : Сборник научных трудов молодых ученых. — Вып. 8. — Екатеринбург : Урал. гос. пед. ун-т., 2006.-С. 5-11.

7. Барышева, С. Г. Экзистенциальная архетипика западно-европейского романа конца XX века (к вопросу об интерпретации) / С. Г. Барышева // Ученые записки — Нижний Тагил: Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия, 2005. - С. 90-94.

8. Барышева, С. Г. Экзистенциальные архетипы в творчестве В. Пелевина и В. Сорокина / С. Г. Барышева // Шадринские чтения. Материалы второй межрегиональной научно-практической конференции. — Шадринск : Изд-во ШГПИ, 2006. - С. 84-91.

9. Барышева, С. Г. Экзистенциальные архетипы в творчестве Владимира Сорокина («Тридцатая любовь Марины», «Лед») / С. Г. Барышева // Сборник научных трудов аспирантов и соискателей НТГСПА. — Выпуск 8. — Нижний Тагил, 2006.- С. 15-21.

Подписано в печать 12.09.2006 г. Формат 60x80/16 Бумага для множ. аппаратов. Печать плоская. Усл. печ. л. 1 Уч.-изд. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ № 66. Бесплатно.

Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия Отдел множительной техники. 622031, г. Нижний Тагил, ул. Красногвардейская, 57

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Барышева, Светлана Геннадьевна

Введение.

Глава I. Онтологические архетипы в контексте экзистенциальной культуры

1.1. Проблема архетипа в философии и литературоведении.

1.2. Экзистенциализм и культурная парадигма XX века.

Глава II. Экзистенциальная архетипика: онтические аспекты

II. 1. Архетипы в духовном пространстве современной русской прозы.

II. 2. Онтические архетипы в прозе В. Ерофеева, В. Пелевина,

В. Сорокина.

Глава III. Экзистенциальная архетипика: гносеологические аспекты

III. 1. Архетипика «Пути».

III. 2. Архетипика Истины.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Барышева, Светлана Геннадьевна

Экзистенциализм оказался созвучным XX веку - веку страха перед ядерной катастрофой, глобальными проблемами, разочарования в избранном человечеством пути развития, приведшем его на грань гибели, веку рационализма и осознания человеком истин, часто неприятных, своего существования, веку тоски по иной, лучшей гармоничной жизни и стремления к ней», - писал философ А.Г. Спиркин, размышляя над мучительной проблемой, волнующей каждого писателя1.

Экзистенциализм во многом определил внутренний мир, философию жизни и творчества таких русских писателей как В.Ерофеев В. Пелевин, В. Сорокин. Являясь интерпретаторами длительной литературной традиции (идущей от «отца» экзистенциализма Ф. М. Достоевского), писатели нового времени, времени возрастающего эмоционального и духовного кризиса, пытаются осознать стремительно углубляющуюся сложность человека и его проблем; особенно внимательны они к проблеме «личность и общество», к проблеме отчуждения человека от общества и истории и ее отношения к литературной традиции.

Философия их творчества - это мир души этих писателей, которые непрерывно ищут смысл жизни и стремятся к совершенству и гармонии. Душа художника живет в мире его творений.

Философское видение мира заставляет В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина постоянно задумываться, анализировать каждый шаг героев, исследовать причины их поступков. Они размышляют на протяжении всей своей жизни, они запечатлели жизнь сердца и ума своих героев, они составляют не только философские дневники писателей, но и своеобразное, во многом субъективное зеркало эпохи.

Творческое наследие данных писателей обширно, оно тесно связано с политической обстановкой в стране, общественными кризисами, социальными неурядицами. Нетрудно заметить, что многие образы и темы их прозаических

1 Спиркин, А.Г. Философия. Учебник. - М., 2002. - С. 292. произведений находили отражение в статьях газет или исторических хрониках («Тридцатая любовь Марины», «Месяц в Дахау», «Норма» В. Сорокина, «Чапаев и пустота» В. Пелевина, «Жизнь с идиотом» В. Ерофеева).

Постоянная работа над публицистическими жанрами усилила историческую тональность прозы и эссеистики русских писателей («Желтая стрела» В. Пелевина, «В лабиринтах проклятых вопросов» В. Ерофеева); деятельность романистов определила такую черту их прозы как повествовательность. В то же время их проза сродни путевым наброскам, очеркам, дневникам, в ней они фиксируют малейшие движения души, противоречивую работу мысли1, в ней они ищут новые образные средства, стремятся обновить художественную форму и язык («Сердечная просьба», «Эрос», «Голубое сало» В. Сорокина, «Пять рек жизни» В. Ерофеева, «Встроенный напоминатель» В. Пелевина).

Современная проза, на первый взгляд, не отличается многотемностью, но темы, которые выбирают писатели, это темы, объемлющие все, как сама жизнь человека. Они - писатели чувств и ума, впечатлений и настроений, воспринятых как от внешнего мира, так и извлеченных из недр своего сознания.

Поиски своих путей в искусстве, отзывчивость на все новое соединяется с вниманием писателей и к культуре прошлых эпох, к литературной традиции, восходящей у предэкзистенциализму. Живыми для них являются прежде всего традиции Ф. М. Достоевского, традиции экзистенциальной литературы. Виктор Пелевин в романе «Чапаев и Пустота» писал: «О, черт бы взял эту вечную достоевщину, преследующую русского человека!» . У В. Сорокина есть пьеса «Достоевский - трип», а у В. Ерофеева Достоевский - любимый писатель, благодаря которому появилась книга «В лабиринте проклятых вопросов». Так, например, в статье, посвященной творчеству Сартра, он пишет о главном герое романа «Тошнота»: «Думается, Рокантена позволительно рассматривать двояко: как реальный, жизнеспособный персонаж минус «х» человеческих качеств и как персонифицированную философскую схему плюс «у» человеческого

1 Великовский, С. И. В поисках утраченного смысла. Очерки литературы трагического гуманизма во Франции.-М„ 1979.-С. 28.

2 Пелевин, В. Чапаев и Пустота. - М., 2004. - С.34. правдоподобия. Сартр сужает Рокантена, словно руководствуясь пожеланием Дмитрия Карамазова: широк человек, я бы сузил. .»\

Экзистенциализм данными писателями рассматривается сквозь призму вечной проблемы «литература и жизнь», «искусство и реальность», которая исследовалась ими в аспекте «книга и жизнь», «книга и читатель». По мнению экзистенциалистов, творчество - важная составляющая бытия любого человека. Благодаря творчеству личность создает единственно возможную реальность -в своем сознании.

С решением проблемы «реальность и литература» связана у писателей концепция архетипов. В словаре Уэбстера архетип определяется как «модель или первоформа, первоначальный паттерн, по которому сделана вещь или которому она соответствует». Понятие происходит от греческого слова, где имело значение «первообраз», «оригинал», «подлинник». В современную науку понятие «архетип» было введено основателем аналитической психологии К. - Г. Юнгом. В отечественном литературоведении архетипы толкуются как «праоб-разы универсальных мифологических мотивов и сюжетов, которые формируются в сфере «коллективного бессознательного» и реализуются не только в явлениях бессознательного (сны и т.п.), но и в мифотворчестве: архетипы отражают не столько реалии мира, сколько свойства и состояния психики: отсюда актуальность мотивов мужской (анимус) и женской (анима) ипостасей души, человека и его двойника, инцеста, младенчества, материнства, мудрой старости и т. д. архетипическими могут именоваться символы и образы - например, мировое древо, гора и т. п.; некоторые космогонические и другие сюжеты связываются с преначальной (зародышевой) памятью., детской психологией. и т. д.»2.

В. А. Марков определяет архетип как «первичные, исторически уловимые или неосознанные идеи, понятия, образы, символы, прототипы, конструкции, матрицы и т.п., которые составляют своеобразный «нулевой цикл» и одновре

1 Ерофеев, В. Проза Сартра // Ерофеев, В. В лабиринте проклятых вопросов. Эссе. - М., 1990. - С. 268.

2 Мифологический словарь / Гл. ред. Е. М. Мелетинский. - М., 1990. - С. 317. менно «арматуру» (термин Леви-Стросса) всего универсума человеческой культуры»1.

Обращение к праобразам современных писателей неслучайно. Известный отечественный мифолог Е. М. Мелетинский для различения собственно психологического (юнгианского) и литературоведческого понимания термина вводит понятие литературных архетипов, то есть первичных схем образов и сюжетов, составивших некий исходный фонд литературного языка. Он рассматривает различные типы персонажей - архетипов и сюжетных архетипов в их эволюции от мифа через эпос и сказку ко все более развитым литературным формам включая и мифологизм литературы XX века. Для дифференциации архетипов используется понятие «архетипического мотива» - «некоего микросюжета, содержащего действие, агенса и пациенса и несущего более или менее самостояо тельный и достаточно глубокий смысл» . При этом фундаментальным архетипом является «творение элементов природы и культуры обожествленными предками»3.

Отзвуки архаических схем, мифоподобные элементы если и встречаются в литературе второй половины XIX в., то в завуалированной форме, бессознательно. Зато в литературе XX века появляется настоящий поток «ремифологи-зации», захватывающий поэзию (Д. Пригов, А. Межиров и др.), драму (Н. Коляда, Д. Сигарев, А. Лунев и др.) и роман (М. Булгаков, Т. Толстая, Л. Улицкая и др.). В европейской литературе имеет место манипулирование традиционными мифами и древними сюжетами с оглядкой на современную науку и философию. Мифы при этом привлекаются для выражения именно вечных начал человеческой психики и для описания ее современных бед, как, например, «отчуждение» и социальное одиночество4.

1 Марков, В. А. Литература и миф: проблема архетипов) (к постановке вопроса)// Тыняновский сборник. Четвертые Тыняновские чтения. Рига, 1990. - С. 29. f 2 Мелетинский, Е. М. О происхождении литературно-мифологических сюжетных архетипов // Мировое дерево. - 1993. - №2. - С. 12.

3 Мелетинский, Е. М. Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов // Вопросы философии. - 1991 - №10. - С.44.

4 Тузова, Т.М. Архетип // http://psylib.org.ua/books/gritz01/arhetip.htm

Литература конца XX века является важным этапом в истории мировой литературы, что связано со становлением новых взглядов на мир и место человека в нем. С другой стороны, проблемы философии современной литературы в последние годы привлекают повышенное внимание научного мира. Переосмысление сущности человеческого бытия требует пересмотра роли архетипов в экзистенции отдельно взятой личности. Острый интерес к проблемам архетипов характерен для М. Уэльбека, Ф. Бегбедера, X. Мураками, В. Сорокина, В. Пелевина, В. Ерофеева и др. Настойчивые попытки мыслителей исследовать данную проблему объясняются переломным характером эпохи, когда начинает формироваться новая общественная мораль, последователи которой стремятся найти обоснование смысла жизни в телесных удовольствиях.

Среди названных имен русские писатели выделяются особо, что связано с их взглядами на бытие, общество, человека. В своем творчестве они рисуют образ человека, который заброшен в свое существование и оттого более несчастного. В. Пелевин, В. Сорокин, В. Ерофеев как писатели, возродившиеся в русской литературе в конце XX века, воспринимаются многими критиками и исследователями как постмодернисты. Но использование постмодернистских приемов (интертекстуальность, симулякры, языковая игра) не дает достаточных оснований считать их только постмодернистами (И. Берхин). Развитие литературы, сколь бы значительным ни было влияние внешних обстоятельств, обусловлено внутренними процессами, в том числе подспудным влиянием определенных традиций, восприятием книжной культуры. Книги пародируют, трансформируют книги. Именно поэтому невозможно умолчать о влиянии постмодернизма и постструктурализма на экзистенциализм и другие традиционные философские течения. Экзистенциализм изменился за последние сорок лет. Писатель сам выступает как читатель, в своих произведениях он является оригинальным интерпретатором предшествующей книжной традиции и автором-творцом по-новому ведущим диалог с читателем.

Диалектика родилась на диалоге, чтобы снова вернуться к диалогу на высшем уровне («диалогу личностей»)», - писал М. М. Бахтин1. Чтение - это диалог писателя и читателя, диалог личностей. Через книгу писатель влияет на общество, а не только общество оказывает определенное влияние на писателя. Этот сложный процесс взаимодействия литературы и общества рассматривается чаще всего со второй стороны. «Однако вопрос «Как литература воздействует на свою аудиторию?» - вопрос эмпирический, и если отвечать на него, то только апеллируя к опыту. к опыту всего человечества. Мы только подошли к решению этой проблемы» 2.

Представляется, что без решения этой проблемы характеристика таких русских писателей как В. Пелевин, В. Сорокин и В. Ерофеев, будет неполной. Многое в их творчестве определяется философскими размышлениями о характере воздействия искусства на человека, писатели говорят об этом не только в статьях, но и в художественных произведениях. Может быть, решение этого вопроса, так интересующего художников, даст возможность на новом уровне осмыслять проблему соотношения традиционного и новаторского в литературе и в творчестве самих писателей.

Анализ художественного мира писателей через единство личной судьбы и судьбы творческой обращает к проблемам человеческой психологии, к таким ее глубинам, которые связаны с творческим потенциалом личности. Эта тема также очень сильно волнует современных писателей: в своих произведениях они часто возвращаются в мир детства, ища истоки болезней и травм в ранней юности героев («Тридцатая любовь Марины» В. Сорокина, «Онтология детства» В. Пелевина, «Дядя Слава» В. Ерофеева).

Психология творчества еще недостаточно исследована учеными, хотя глубокие работы в этой области были написаны уже давно (JI. С. Выготский «Психология искусства», 1925; Б. А. Грифцов «Психология писателя», 1924). Над этой проблемой размышляют и сами писатели, когда пытаются объяснить причину выбора того или иного символа, образа, архетипа. Так это происходит

1 Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества. - М., 1979 - С. 364.

2 Уоррен, О., Уэллек, Р. Теория литературы. - М., 1978. - С.116. в творчестве современных русских и зарубежных писателей - Д. Фаулза, К. Вольф, М. Кундеры, Е. Гришковца, И. Стогоффа.

В. Пелевин, В. Сорокин и В. Ерофеев, обращаясь к опыту предшествующих литературных традиций, духовно связаны прежде всего с экзистенциализмом: их проза испытала сильное воздействие экзистенциализма. Поскольку творчество русских писателей рассматривается в свете постмодернистской традиции (особенно в отечественном литературоведении), экзистенциальные архетипы привлекают меньше внимания исследователей, а монографических работ по данному вопросу не опубликовано вообще. Русские писатели в своем творчестве, обращаясь к экзистенциальным архетипам, прослеживают изменения в характере человека через призму экзистенции, что дает основание исследователям (И. Берхин1, JI. Салиева2, М. Рыклин3, М. Липовецкий4) причислить авторов к экзистенциалистам. Разные аспекты творчества современных русских писателей (творческий метод, система образов, сюжетно-композиционные особенности произведений) изучаются как отечественными исследователями

Г С q

К. Макеева , И. Шевелев , Д. Шаманский ), так и зарубежными литературоведами (В. Ланге8, И. Вайсер9, Э. Дж. Хортон10). Однако ни при исследовании произведений в целом, ни при изучении системы образов, экзистенциальная ар-хетипика специально не рассматривалась.

1 Берхин, И. Прогулки с Котовским или из мениппеи слов не выкинешь // http://pelevin.nov.ru/stati/o-cotovsky/l.html

2 Салиева, JI. Мифы 90-х или «Вечные ценности нового поколения» (на материале романа В. Пелевина «Generation Р»)// http://pelevin.nov.rU/stati/o-myths/l.html

3 Рыклин, М. Медиум и автор // http://www.srkn.ru/criticism/ryklin2.shtml

4 Липовецкий, М. Голубое сало поколения, или два мифа об одном поколении // http://www.srkn.ru/ criticism/lipovetsky. shtml

5 Макеева, К. Творчество Виктора Пелевина // http://pelevin.nov.ru/stati/o-mak/Lhtml

6 Шевелев, И. Ледяной апокалипсис // http://www.srkn.ru/criticism/shevelev.shtml

7Шаманский, Д. Абсурд (о творчестве Владимира Сорокина) // http://www.srkn.ru/criticism/ shamansky. shtml

8 Ланге, В. Об «Элементарных частицах» Мишеля Уэльбека // Иностранная литература. - 2005. - №2. - С. 237.

9 Weiser, I. Furioser Parforce // http://www.srkn.ru/criticism/weiser.shtml

10 Horton, A. J. Moskow believes in tears // http://www.srkn.ru/criticism/horton.shtml

В большей части исследований современной русской прозы анализируется лишь язык произведений, скандальные образы. Для отечественного читателя В. Пелевин, В. Сорокин и В. Ерофеев - скандальные авторы, которые снискали славу отнюдь не из-за художественных достоинств книг. Их малым и большим произведениям посвящены статьи М. Рейтмана1, М. Фрая2, А. Цыганова3 и др. Многие произведения неизвестны широкому кругу читателей в России - книги издаются малыми тиражами (и не доходят до провинции). Однако на Западе с творчеством, например, В. Сорокина знакомы гораздо ближе: в Германии Сорокин известен как драматург и прозаик, его издают в Англии. Все крупные исследования, посвященные творчеству Сорокина, были написаны на английском и немецком языках. Но, как уже было сказано, монографических исследований по данному вопросу нет до сих пор.

Актуальность данного исследования обусловлена необходимостью проанализировать экзистенциальные архетипы в творчестве современных русских писателей, а также расширить представление о культурной панораме России начала XXI века. Учитывая современное понимание экзистенциализма, закрепленное в философии, под экзистенциализмом мы будем понимать: «направление в философии иррационализма, возникшее в начале XX века в России, Германии, Франции и др. странах. Известно, что экзистенциализм исходит из единичности человеческого существования. Альфой и омегой экзистенциализма является Человек»4. А под архетипом мы подразумеваем (по словарю Уэбстера) «модель или первоформа, первоначальный паттерн, по которому сделана вещь или которому она соответствует»5.

1 Рейтман, М. Очередь за славой // http://www.srkn.ru/criticism/reitman.shtml

2 Фрай, М. Рипс лаовай Владимир Сорокин // http://www.srkn.ru/criticism/frei.shtml

3 Цыганов, А. Мифология и роман Пелевина «Чапаев и Пустота» // http://pelevin.nov.ru/stati/o-myths/l.html

4 Философский энциклопедический словарь. - М., 2003 - С. 532.

5 Уэбстер, У. Понятие литературного архетипа// http/www.ichtik.ru/webster. html

Степень разработанности проблемы. На сегодняшний день в гуманитарной науке трудно обнаружить работы, предлагающие литературоведческое осмысление проблемы экзистенциальных архетипов в художественном пространстве современной русской прозы на материале творчества В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина.

Поскольку в нашем исследовании манифестируется проблема экзистенциальных архетипов в художественном пространстве современной русской прозы, то в анализе работ предшественников мы сочли нужным сгруппировать их таким образом, как того требует общая концепция диссертации.

Первая группа работ позволяет выявить сущность понятия «архетип» в процессе его осмысления гуманитарными науками. Чрезвычайно значимы работы К.-Г. Юнга «Душа и миф. Шесть архетипов», Е. М. Мелетинского «Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов», М. Элиаде «Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяемость», Дж. Кэмпбелл «Мифический образ».

Вторая группа работ освещает философский аспект проблемы - что такое экзистенциализм, его основные характеристики, категории и идеи. Особого внимания, на наш взгляд, заслуживают концептуальные взгляды С. Кьеркегора, Ф.М. Достоевского, Ф. Ницше, М. Хайдеггера, К. Ясперса, Н.А. Бердяева, М. Бубера, Ж.-П. Сартра, А. Камю. Философский трактат Сартра «Экзистенциализм - это гуманизм» внес ясность в вопрос формирования экзистенциализма как нового направления идеалистической мысли в XX веке.

Третья группа работ позволяет доказать актуальность проблемы экзистенциальных архетипов не только в современной русской прозе, но и их значительную роль в творчестве современных западных писателей. Это подтверждают книги М. Уэльбека («Платформа», «Элементарные частицы»), Ф. Бегбе-дера («99 франков», «Рассказики под экстази», «Каникулы в коме»), М. Кунде-ры («Невыносимая легкость бытия», «Бессмертие»), X. Мураками («Слушай песнь ветра», «Норвежский лес»), Ч. Паланика («Невидимки», «Колыбельная»), Д. Коупленда («Поколение X»), Э. Лу («Наивно. Супер», «Лучшая страна в мире») и др.

Четвертая группа работ включает непосредственно тексты современных русских писателей - В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина.

Пятая группа помогает выявить литературоведческое обоснование проблемы экзистенциальных архетипов в творчестве современных русских писателей. По этой проблеме нет ни одного значительного монографического исследования, однако существует ряд статей, посвященный данному вопросу: А. Гаврилова, Ф. Гинтс, М. Рейтмана, Л. Романчук, Л. Салиевой, М. Фрая, А. Цыганова и др.

Объект исследования - проза В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина.

Цель - выявить и рассмотреть экзистенциальные архетипы в творчестве современных русских писателей.

Задачи:

1. Выявить базовые архетипы в художественном пространстве экзистенциальной прозы.

3. Определить принципы становления архетипических систем в прозе Ерофеева, Пелевина, Сорокина.

4. Рассмотреть особенности взаимодействия онтических и гносеологических архетипов в художественном тексте.

Методология и методы исследования.

Методологической основой диссертационного исследования послужили работы по теории и истории русской литературы XX века - М. Бахтина, Р. Веймана, С. Великовского, Дж. Кэмпбелла, М. Липовецкого, Н. Маньковской, Е. Мелетинского, Г. Нефагиной, А. Руткевича, В. Топорова, О. Фрейденберг, Б. Успенского, М. Элиаде, К. - Г. Юнга, а также работы, посвященные проблемам взаимодействия экзистенциализма и литературы, в частности, Э. Баталова, Ю. Давыдова, Э. Мунье, А. Мысливченко.

Большую роль в разработке проблемы сыграли философские работы Н. Бердяева, Л. Бинсвангера, Л. Леви-Брюля, А. Лосева, М. Мамардашвили, Ж. -П. Сартра, М. Хайдеггера, Л. Шестова, К. Ясперса.

Методы:

1. Историко-литературный метод, при помощи которого выявляется место исследуемого текста в литературном процессе.

3. Формальный метод, используемый при анализе особенностей поэтики прозаического текста.

В диссертационном исследовании сделана попытка осуществить комплексный подход к изучению основной проблемы диссертации.

Таким образом, научная новизна работы определяется комплексным исследованием экзистенциальных архетипов в творчестве современных русских писателей. Впервые явление «архетипичности» рассматривается в творчестве В. Пелевина, В. Сорокина, В. Ерофеева в связи с представлениями экзистенциализма. Через анализ экзистенциальных архетипов выявляются особенности миромоделирования в творчестве современных русских писателей.

Практическая ценность работы заключается в том, что представленные в ней материалы могут быть использованы для разработки курсов лекций по новейшей русской литературе, а также для подготовки спецкурсов и спецсеминаров.

Апробация работы. Результаты исследования были представлены на Всероссийской научной студенческой конференции «Система и среда: Язык. Человек. Общество» в Нижнетагильской государственной социально-педагогической академии (2005), на Всероссийской конференции «Уральские лингвистические чтения 2006 (№19)» в Уральском государственном педагогическом университете, на XII Всероссийской международно-практической конференции «Русская литература XX века: изучение и обучение» (2006) в Уральском государственном педагогическом университете, на межрегиональной научной конференции «Проблемы культуры речи в современном коммуникативном пространстве» в Нижнетагильской социально-педагогической академии (2006), на межрегиональной научной конференции «Шадринские чтения -2006» в Шадринском педагогическом институте.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы"

Заключение

В России на рубеже XX - XXI веков происходит переоценка ценностей во всех сферах человеческой деятельности. Это связано, в первую очередь, с мировоззренческим и социальным кризисом, который охватил культуру. Причина кризиса - исчерпанность веры в гармоничное бытие человека. Так рождается экзистенциализм в XIX веке, так возникает интерес к экзистенциализму на пороге нового тысячелетия. Культурная ситуация в России в 90-х годах XX века в силу традиционного для русского менталитета онтологизма оказалась значимой и для европейской художественной культуры, чем во многом объясняется большая роль русского экзистенциализма в общеевропейском процессе. Поэтому анализ экзистенциальной архетипики является составной частью этого процесса и базируется на изучении творчества современных русских писателей в контексте мировой литературы. Экзистенциальные архетипы в современной русской прозе свидетельствуют о разносторонности и многогранности таланта В. Пелевина, В. Сорокина, В. Ерофеева, о том, что их творчество - определенный этап в развитии русской литературной и культурной традиции, отражающий общезначимые эстетические тенденции.

Творчество В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина в аспекте исследования экзистенциальных архетипов иллюстрирует и актуализирует существование первоначальных паттернов, которые определяют современную русскую прозу как экзистенциальную.

Современная русская проза испытала сильно влияние экзистенциализма: это нашло отражение и в романах, и в сборниках рассказов, и в литературно-критических эссе. Фабула их романов, как отмечают многие критики, динамична, поэтому сюжетным стержнем романов, в которых развивается вся система контекстных архетипов, является, как правило, перерождение главных героев из диссидентов, интеллектуальных изгоев (Марина Алексеева, Ирина Тараканова, Вавилен Татарский) в обезличенных зомби, ничем не выделяющихся на фоне остальных. Данный процесс одновременно сопряжен с постепенным обезличиванием персонажей, состоящем в вытеснении личности.

Талант современных русских писателей отражается на всех произведениях писателей, которым присущ экзистенциальный характер. Но там, где они выступают не как мыслители, а как художники, философия экзистенциализма выражает те чувства и мысли писателей, которые могут оставаться в подтексте произведений; тогда экзистенциализм становится своеобразной религией души, тем, чем он был для Ф.М. Достоевского.

Высокий нравственный потенциал современной русской прозы определил и ее темы, вечные, общечеловеческие. Общественному бытию писатели-экзистенциалисты противопоставляют искания смысла жизни отдельным человеком, отдельной личностью, которая не вписывается в общие законы и устои: они обращаются к внутренней жизни своих героев, анализу их поступков и мыслей.

Протестуя против бессердечной утилитарной морали и мифопорождаю-щей машины капитализма, суровые формы которых привели к тому, что источником силы для современных русских писателей-экзистенциалистов становится внутренняя жизнь души, писатели призывают познать самих себя. Они и сами в жизни и творчестве пытаются подняться над бессмысленным, стадным существованием, переоценить все существующие до этого аксиомы и законы. Они смотрят на мир глазами художников, которым все интересно, которых все волнует1. Подобно философам - экзистенциалистам, они открывают целые миры в обыкновенном человеке, с виду ничем не отличающегося от остальных.

Активное начало в художественном пространстве современной русской литературы определило и ее нравственные идеалы: верность себе, совести, вера в человека. «Русский - это человек, который слабее обстоятельств. Jlao-коон - игрушечная забава по сравнению с русской жизнью. Но примешь стакан - змеи с шипом расползаются. Небеса светлеют. Над Россией встает солнце»2.

Прекрасное для писателей-экзистенциалистов тоже великая нравственная сила, возвышающая человека, укрепляющая его в стремлении к совершенству и гармонии. Хаос и дисгармония современной цивилизации обострили извечную

1 Верцман, И.Е. Проблемы художественного познания. - М., 1967. - С. 133.

2 Ерофеев, В. Энциклопедия русской души // http://www.erofeyev.ru/ltext/enciclrus.html/ потребность человека жить в согласии с самим собой, со своим предназначением или отсутствием такового.

Размышления о трагических сторонах жизни, о борьбе как ее основном законе естественно приводят современных художников к мысли о смысле жизни, об абсурдности существования и невмешательстве Бога в жизнь человека. Не принимая религии традиционной, они обращаются к религии сердца, к религии внецерковной, объединяющей людей независимо от их формального вероисповедания: это находит во всех текстах современных русских писателей -экзистенциалистов («Энциклопедия русской души» В. Ерофеева, «Тридцатая любовь Марины» В. Сорокина и др.). Впрочем, религиозная проблематика играет в их творчестве роль, подчиненную более общим вопросам их миросозерцания. Трагизм жизни побуждает писателей к поискам гармонии и совершенства1. Так они приходят к экзистенциализму.

Экзистенциальная направленность творчества современных русских писателей отражает тенденции в литературе конца прошлого столетия, когда с усилием его философского звучания нередко связано обращение к экзистенциализму. Онтологические и гносеологические вопросы находят отражение в обращении к архетипам. Архетипы неразрывно связаны с образами главных героев, их поступками и мыслями, основными экзистенциальными темами.

Экзистенциализм с его уклоном в персонализм, с отказом от штампов и стереотипов, стремлением к познанию самого себя стал источником вдохновения для писателей не только начала XX века, но и начала нынешнего столетия, обогатил он и реализм, постмодернизм.

При изучении творческого метода писателей главное внимание уделялось проблеме усвоения ими традиций реализма и постмодернизма, а также рассматривалось их творчество в контексте современной русской литературы (И. Стогофф, М. Денежкина, Е. Гришковец).

Особое отношение русских писателей к экзистенциальным архетипам обусловлено их интересом и к тем явлениями современной культуры, истоки которых также восходят к «классическому» экзистенциализму, то есть к сере

1 Асмус, В.Ф. Вопросы теории и истории эстетики. - М., 1968. - С. 79. дине XIX века. Это во многом определило оценку творчества В. Пелевина, В. Сорокина и В. Ерофеева как экзистенциального или постэкзистенциального.

В первом разделе первой главы «Проблема архетипа в философии и литературоведении» исследован понятийно-терминологический аппарат, используемый в данной диссертации, в частности, сущность понятия «архетип». Сопоставлены философский, литературоведческий и психологический аспекты архетипов и установлено влияние западноевропейской рефлексии, актуализирующей проблему бессознательного, на процесс ее осмысления в русской культуре. Определены понятия и термины, которые могут быть положены в основу систематизации аспектов художественного произведения.

Вторая глава «Экзистенциальная архетипика: онтические аспекты» представляет проблему целостного анализа экзистенциальных архетипов в контексте мирового литературного процесса. В первом разделе «Архетипы в духовном пространстве современной русской прозы» исследуются эстетические позиции и творчество современных французских, английских, американских писателей, мы приходим к выводу, что существование человека трагично, бессмысленно и абсурдно. Теперь человек принципиально не отождествляет себя с миром, ему важно передать свое внутреннее состояние, чувства, переживания. Это приводит к экзистенциальному кризису на пороге нового столетия - в философии и культуре. В контексте нашего исследования важно подчеркнуть, что западноевропейский постмодернизм и экзистенциализм (депримизм) актуализировал проблему экзистенциальных архетипов и нашел отражение в идеях современных русских писателей.

Во втором разделе второй главы «Онтические архетипы в прозе В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина» исследуются и анализируются онтические архетипы в произведениях В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина.

Онтические архетипы в художественном пространстве современной русской прозы выполняют важную мировоззренческую функцию и несут ряд значений, принципиальных для понимания всего произведения в целом. Архетип Тошноты берет начало из философии Ж.-П. Сартра и поэтому его трактовка в диссертации опирается на идеи «классического» экзистенциализма. В экзистенциальной традиции сартровское понятие «тошноты» можно сравнить с исследованием самоубийства у А. Камю, кьеркегоровским отчуждением от всех рациональных, философских и религиозных структур своего мира, попытками Ф. Ницше установить систему ценностей, основанную на жизни, а не на страхе, - все эти теории выросли из отчетливого восприятия того факта, что старые значения, которые так хорошо служили человечеству и человеческому обществу, больше не могут удовлетворить человека. Архетип Тошноты, как и остальные архетипы, изображается в художественном творчестве современных русских писателей в моменты наивысшего напряжения. В контексте произведения данный архетип становится синонимом внутреннего кризиса, душевного недуга и нравственной болезни общества.

Архетип Пустоты - основообразующий архетип в художественном пространстве прозы отечественных писателей, к которому они обращаются, чтобы описать внутреннее состояние современного человека и дать характеристику обществу. Именно он объясняет происхождение так называемого «пустого» человека и раскрывает смысл его существования.

Признаками болезни в философском смысле являются психические расстройства, обусловленные внешними процессами (обществом, работой, семьей), их функциональными последствиями и локальными остаточными явлениями. Следовательно, понятие болезни основывается в художественном пространстве современной литературы исключительно на патологических изменениях организма с точки зрения окружающих людей.

В художественном пространстве современной русской прозы мы также встречаемся с архетипом Насекомого. И это не случайно. Обращение к архетипу насекомого, а не какого-нибудь животного обусловлено художественными задачами писателя и его мировоззрением. Тем самым авторы подчеркивают уязвимость человеческой жизни, ее нестабильность. Насекомое по-своему пытается выжить в тяжелых условиях, и они пытаются приспособиться к изменяющимся условиям, однако это приводит к тому, что необратимо меняет саму личность насекомого. Уподобляя человека насекомому, они пытаются глубинно и более полно представить перед читателем абсурдность существования человека.

Архетип Тяжести играет решающую роль в понимании эмоционального состояния героя, его жизненных позиций. Тяжесть зарождается в русском человеке с осознанием самого себя и постоянно живет в нем. Тяжесть как архетип в русской прозе не несет резко отрицательной оценки жизни героя. Скорее наоборот, данный архетип призван отразить внутреннюю глубину человека. Поэтому архетип Тяжести продолжает традицию русского классического экзистенциального романа и обращение к нему современных писателей позволяет говорить о новом уровне художественного осмысления действительности.

Онтические архетипы характеризуются нами через такую философскую категорию как бытие, или экзистенция, которая есть существование героя в реальном мире. Экзистенция нами рассматривается не только в философском плане, но также в литературном (герои) и в психологическом (мысли и действия персонажей). Экзистенция связана и с психологией творчества, и с психологией творящего, с особым настроем души, и в то же время она может изучаться в аспекте воздействия литературы на читателя (читательской психологии).

Гносеологические архетипы в художественном пространстве современной русской прозы анализируются нами через познавательный аспект, то есть мы анализируем экзистенциальные архетипы с точки зрения отношений субъекта познания к объекту познания. Основная гносеологическая схема анализа включает субъекта (героя произведения), наделенного сознанием и волей, и противостоящий ему объект окружающего мира, независимый от сознания и вой субъекта и связанный с ним только познавательным отношением. Основной круг гносеологической проблематики очерчивается посредством таких проблем как интерпретация субъекта и объекта познания, структура гносеологических архетипов и др.

Гносеологические архетипы связаны у русских писателей с ведущими архетипами Пути (архетипы Дороги, Города, Границы) и Истины (архетипы Леса, Воды, Окна, Дома). Архетип Дороги - один из самый распространенных паттернов во всем пространстве фольклора и русской литературы. Обращение к данному архетипу писателей-экзистенциалистов связано с мировоззрением русского человека и уходит своими корнями в миф и сказки.

Герои русских национальных сказок обязательно шли куда-либо в поисках лучшей жизни. Дорога в нашем сознании означает поиск смысла жизни, приобретение цели существования. Сквозь все художественное пространство современной русской прозы также пронесен архетип дороги. Дорога предстает в своем прямом, реальном значении - это города, проселки, станции, по которым колесят и идут герои Пелевина, Сорокина, Ерофеева.

Дорога означает поиски красоты, правды, любви. Дорога - это символ духовной и социальной свободы, символ беспокойства, постоянного поиска. Странничество у героев есть страсть к движению, символизирующая сложность, изменчивость самой жизни. В движении герои познают самих себя.

Город является не просто реальным географическим пространством, а философско-эстетическим выражением представлений человека различных эпох и культур о должном мироустройстве. В. Ерофеев, В. Пелевин, В. Сорокин показывают отчуждение и страх человека через географическое пространство. В художественном пространстве современной русской прозы. Город - символ мирового города. Город подавляет человека, заставляет страдать, является источником отчуждения.

Данный архетип в художественном пространстве современной русской прозы писателей-экзистенциалистов амбивалентен. В гносеологии Границе соответствует «бытийный» порог, который может пониматься как топологическая структура (пространство в ткани романа), а может свидетельствовать об изменении онтологического статуса героя.

Что же касается архетипики Истины, то сюда нами включаются архетипы Дома, Окна, Леса, Воды. В творчестве Виктора Ерофеева архетип Дома понимается как Родина, Россия, страна, куда ведут все дороги русского писателя. В принципе, этой теме (Родина и писатель) посвящена целая книга Ерофеева «Энциклопедия русской души». Автор пытается исследовать роль России в судьбе русского человека. В более широком философском смысле архетип Дома употребляется в романе В. Пелевина «Чапаев и Пустота». Очень часто на страницах романа упоминается так называемая Внутренняя Монголия. Петр тщетно пытается узнать, что же это за место такое и где оно находится. Дом не как место для проведения времени после работы или войны, а Дом как архетип, где человек находит ответы на все важные философские вопросы.

Архетип Окна берет свое начало в мифологии, а затем уже и в искусстве. Сквозь «окно» проходит крайне важная метафорическая ось, связующая ряд важнейших культурных понятий и соответствующих им моментов человеческого существования. Эта ось выглядит так: окно - око - светило - небо. Эти понятия метафорически параллельны, то есть каждое из них взаимообратимо символизируется другим. С окном связан ряд действий и состояний, привычек и ритуалов, также входящих в его образ. Поскольку окно - это символическое око, то смотрение через окно аналогично смотрению вообще. То есть, глядя в окно, мы подчеркнуто занимаемся чистым созерцанием. Обобщением соотношения окна и действия, окна и видения могут служить слова В.Н. Топорова о том, что через окно реализуются наиболее общие формы взаимоотношения человек-мир, в частности, такие противопоставления, как «внешний-внутрений», «видимый-невидимый», «открытость-закрытость», «опасность-безопасность», которые, собственно, и служат и для описания в самых общих чертах отношения человека и мира, познанием себя через мир. Окно связанно рядом «онтологических метафор» с другими, крайне важными, краеугольными для культуры понятиями. В переносном значении окно упоминается чаще всего в произведениях современных русских писателей-экзистенциалистов. У Пелевина мы можем найти сравнение окна с внутренней пустотой, незащищенностью, личностной уязвимостью.

Архетип леса, исходя из анализа мифологического материала, несет в себе несколько значений:

- враждебная человеку часть пространства;

- укрытие для беззащитного (хотя человек и боится леса);

- уничтожение леса человеком (мифологический мотив рубки леса) для создания себе жизненного пространства.

Лесу как экзистенциальному архетипу свойственна «величественность», «огромность», «вечность». Его красота заключена в гармонии цвета и видимой формы. В Лесе, с его энергией и духовной силой увидели писатели мощный потенциал для реализации художественного воображения. Контекст, в котором употребляется современными русскими писателями-экзистенциалистами данный архетип, обнаруживает следующую закономерность: лес автоматически подразумевает душевность, сердечность и связывает лес с главными этическими ценностями художников. Архетип Леса актуализируется как проявление сострадания, жалости к участи человека, поиск живого существа, родственной души, преумножение человеком своих духовных и физических сил.

Архетип Воды - самый распространенный и часто используемый современными русскими писателями-экзистенциалистами. Это связано, в первую очередь, с русским сознанием, с текучестью русского менталитета и переменчивостью настроений, а также подсознательное связывание своего «Я» с рекой, с потоком.

Вода издавна ассоциировалась у русского человека со своей жизнью, со своим существованием. Поэтому писатели подсознательно обращаются к данному архетипу, чтобы охарактеризовать существование главных героев. Мифологическая основа архетипа Воды восходит, безусловно, к греческим мифам, к рекам, текущим в царстве Аида, царстве мертвых, откуда попасть на берег можно, лишь расставшись с берегом надежды, подчеркивает природу страха, который таится за художественной иронией. Аид, что означает «невидимый», в древнейших мифах находится за рекой Океаном, но рекой, обтекающей землю. Кроме того, ключевой момент в понимании архетипа воды -текст Библии. Точнее, одна из ее книг - книга Екклезиаст. «Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь» (Еккл. 1:7). Безусловно, вода в художественном пространстве современной русской прозы писателей-экзистенциалистов - возможность победить смерть. Эта победа с разрушением и забвением совершается здесь и сейчас, в каждом акте формотворчества, который утверждает прочность и незыблемость личности, человеческой мысли.

Эволюция архетипа Воды в истории русской литературы связана с осознанием катастрофичности исторического движения, экзистенциальным восприятием окружающей действительности. Осознание того, что мир пребывает в состоянии бездны, хаотического потока времени, сопровождается у современных русских писателей ощущением смертности человека, подверженности забвению. Благодаря архетипу Воды тема индивидуальной смерти перерастает в общефилософскую проблему.

Таким образом, рассмотрение экзистенциальной архетипики может опираться на обнаруженную в текстах доминанту: стремление представить автором внутренний мир героев посредством обращения к архетипам. Этим стремлением обусловлено существование сложной системы форм авторского присутствия (что особенно ярко воплотилось в романе «Чапаев и Пустота») - автора-повествователя, лирического героя и, наконец, неперсонифицированного автора, осуществляющего общий замысел. Рассмотренный формальный прием определяет наличие в современной прозе постмодернистских и «классических» литературных приемов, и тем самым обусловливает жанровую и содержательную специфику произведений, где в первую очередь необходимо выявить «общие закономерности смыслового восприятия текста»1.

Главный герой интегрирован в действие и становится объектом изображения, занимает определенное положение в художественном времени и пространстве и вместе с другими персонажами подвергается субъективной оценке автора-повествователя и неперсонифицированного автора, тогда как автор-повествователь в качестве затекстовой инстанции часто представлен в отступлениях, где содержатся авторские размышления о философии своего времени, об эстетических принципах русской литературы (см. романы «Пять рек жизни» В. Ерофеева, «Чапаев и Пустота» В. Пелевина).

В соответствии с этим в отечественной прозе постоянно прослеживается «двойной стандарт» восприятия изображаемых событий и личностей (с позиции автора, переживающего их в прошлом, и автора, отображающего эти факты). Таким образом идет расщепление авторской точки зрения на «современника» и «хроникера». Зачастую это различие не так акцентируется, оно представляется как (иногда - неожиданная) «перебивка» авторской «речевой линии», отражающей в себе «переключение» с одного речевого регистра на другой. Стремление показать собственную включенность в эпоху обусловливает важность экзистенциального переживания, сосуществования в одном философском времени. Поэтому повествование идет свободно, реализуя в себе принцип эстетики исследователя - эссеистичность, установку писать о том, что интересно. Речь героев непредсказуема, как память, поэтому набор представляемых черт и фактов произволен. Проникновение лирического начала в повествование происходит за счет его предельной субъективации. Тождество художественного

1 Мучник, Б. С. Человек и текст. Основы культуры письменной речи. - М., 1985. - С. 6. вымысла, типизации, автобиографизма и лирической тональности составляет главное условие функционирования лирического героя в границах творческого пространства художественного произведения. Однако, помимо вышеперечисленных критериев выделения лирического героя в качестве отдельной формы авторского присутствия, значение дифференциальной доминанты приобретает уровень авторефлексии: лирический герой должен быть не только призмой авторского сознания, сквозь которую преломляются различные темы, но и выступать в качестве «самостоятельной темы»1.

Итак, можно подвести итог под вышесказанным. Архетипичность современной русской прозы носит философский характер и обусловлена мировоззрением художников.

Анализ механизмов использования того или иного архетипа позволил выявить основные черты современного русского экзистенциализма, который в текстах разных авторов реализуется индивидуально.

Важным этапом данного диссертационного исследования был анализ он-тических и гносеологических архетипов в творчестве В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина. Концепция экзистенциальных архетипов формировалась на протяжении всего литературного пути В. Ерофеева, В. Пелевина и В. Сорокина.

В результате исследования, проведенного в этой работе, мы пришли к выводу о том, что творчество В. Ерофеева, В. Пелевина, В. Сорокина можно рассмотреть в русле проблемы экзистенциальных архетипов как одной из основ художественного творчества. Проблема же экзистенциальных архетипов решается как проблема онтическая (бытийная) и гносеологическая (познавательная). Современная русская проза развивает многие экзистенциальные темы и оказывает влияние на всю мировую литературу; она способствует укреплению национального самосознания. Вместе с тем, выходя за чисто национальные рамки, возвышаясь до мотивов и идей общечеловеческих, они становятся писателями мирового значения.

1 Тынянов, Ю., Якобсон, Р. Проблемы изучения литературы и языка // http://www.ruthenia.ru/ sovlit/j/3453.html

187

Список научной литературыБарышева, Светлана Геннадьевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Адлер, А. Лекции по аналитической психологии. - Киев: Port-Royal, 1996.-287 с.

2. Александровский, Ю.А. Пограничные психические расстройства // http://psylib.org.ua/books/alexandrovsky/txt03.htm

3. Андреев, Л.Г. Литература у порога грядущего века / Л. Г. Андреев // Вопросы литературы. 1987. - №8.

4. Андреев, Л.Г. Место искусства в познании мира. М.: Политиздат, 1980.-256 с.

5. Асмус, В. Ф. Вопросы теории и истории эстетики. М.: Искусство, 1968. - 654 с.

6. Ахутин, А. Тяжба о бытии // http://ido.tsu.ra/ss/7unit-122&page=259

7. Баженов, Н. Болезнь и смерть Гоголя // http://www.psylib.org.ua/books/ bazhenov07. htm

8. Баландин, А. И. Мифологическая школа в русской фольклористике / Отв. ред. П. А. Николаев. М.: Наука, 1988. - 224 с.

9. Баррет, У. Время нужды. Формы воображения в XX веке. М.: Мысль -1972. - 267 с.

10. Барт, Р. Мифология. /Пер. с фр., вступит, ст. и коммент. С. Н. Зенкина. М.: Издательство им. Сабашниковых, 1996. - 312 с.

11. Баталов, Э. Я. Философия бунта (критика идеологии левого радикализма). М.: Политиздат, 1973. - 222 с.

12. Баталов, Э. Я., Никитич, Л. А., Фогелер, Я. Г. Поход Маркузе против марксизма. М.: Мысль, 1970. - 143 с.

13. Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. -423 с.

14. Башляр, Г. Новый рационализм // http://www.philosophy.ru/ library/bachelard/01/OO.html

15. Бегбедер, Ф. Windows on the world / Ф. Бегбедер //Иностранная литература. 2004. - №9.

16. Бегбедер, Ф. 99 франков / Ф. Бегбедер // Иностранная литература. -2002. №2.

17. Бердяев, Н.А. Истина Православия // http://lib.ru/HRISTIAN/istina.txt

18. Бердяев, Н. А. Самопознание: Опыт философской автобиографии / Сост., предисл., подгот. текстов, коммент. и указ. имен А. В. Вадимова М.: Книга, 1991.-446 с.

19. Бердяев, Н. А. Философская истина и интеллигентская правда // http://lib.ru/HRISTIAN/BERDQEW/berd2.txt

20. Бердяев, Н. А. Царство Духа и Царство Кесаря / Сост. и послесл. П. В. Алексеева. М.: Республика, 1988. - 383 с.

21. Берхин, И. Прогулки с Котовским или из мениппеи слов не выкинешь // http://pelevin.nov.ru/stati/o-cotovsky/Lhtml

22. Библер, B.C. От наукоучения к логике культуры: два философских введения в XXI век. - М.: Политиздат, 1991. - 413 с.

23. Бинсвангер, JI. Экзистенциально-аналитическая школа мысли // http ://psylib .org .ua/books/meyro04/txt 10.htm

24. Бирлайн, Д. Ф. Параллельная мифология. М.: КРОН-ПРЕСС, 1997.336 с.

25. Бовуар, де С. Из книги «Второй пол» / С. Де Бовуар // Иностранная литература. 1993. - №3.

26. Божович, В. И. Традиции и взаимодействие искусств. Франция, конец XIX начало XX века. - М.: Наука, 1987. - 320 с.

27. Брудный, А.А. Психологическая герменевтика. М.: Университетская книга, 1998. - 336 с.

28. Бубер, М. Я и ты //http://lib.ru/FILOSOF/BUBER/ihunddu2.txt

29. Будур, Н. Край моста // Будур, Н. Лучшие гадания мира. М.: Олма-Пресс, 2005.-656 с.

30. Вайль, П., Генис, А. Потерянный рай. Фрагменты книги / П. Вайль, А. Генис // Новый мир. 1992. - №9.

31. Вейман, Р. История литературы и мифологии. М.: Прогресс, 1975.344 с.

32. Великовский, С. И. В поисках утраченного смысла. Очерки литературы трагического гуманизма во Франции. М.: Худож. лит., 1979. - 295 с.

33. Великовский, С. И. Умозрение и словесность. М.-СПб.: Университетская книга, 1998. - 279 с.

34. Верцман, И. Е. Проблемы художественного познания. М.: Искусство, 1967.-342 с.

35. Виноградов, В.В. О теории художественно речи / Учеб. пособие для филол. спец. ун-тов и пед. ин-тов. Послелов. акад. Д. С. Лихачева. М.: Высшая школа, 1971.-240 с.

36. Волков, И. Ф. Творческие методы и художественные системы. М.: Искусство, 1978.-264 с.

37. Гаврилов, А. Диалектика пустоты // http://pelevin.nov.ru/stati/o-gavr/3.html

38. Гадамер, Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991.367 с.

39. Гайденко, П. П. Человек и история в экзистенциальной философии Карла Ясперса // Ясперс, К. Смысл и назначение истории. М.: Республика, 1994.-527 с.

40. Галковский, Д. Бесконечный тупик. Фрагменты / Д. Галковский // Москва. 1990. - №12.

41. Гараджи, В.А. После времени. Французские философы постсовременности // Иностранная литература. 1994. - №1.

42. Гарнцев, М.А. Проблема самосознания в западноевропейской философии // http://www.philosophy.ru/library/stati/garntsev.html

43. Гачев, Г. Д. Жизнь художественного сознания. М.: Искусство, 1972. - 200 с.

44. Гегель, Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х томах. М.: Искусство. 1968 - Т.1, 1969 - Т.2,1971 - Т. 3,1973 - Т.4.

45. Гессе, Г. Степной волк. Роман, повести, рассказы. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. - 624 с.

46. Гинтс, Ф. Ингредиенты страдания (Заметки о прозе Виктора Пелевина) // http://peleyin.nov.rU/stati7o-gints/l.html

47. Грифцов, Б. А. Психология писателя. М.: Худож. лит., 1988. - 462 с.

48. Губин, В.Д. Проблемы бытия в современной европейской философии. -М.: Остожье, 1998.-383 с.

49. Турин, С.П. Понятия границы и маргинально сти// http://www.philosophy.ru/library/misc/margin/

50. Давыдов, Ю. Н. Бегство от свободы. Философское мифотворчество и литературный авангард. М.: Худож. шт., 1978. - 365 с.

51. Давыдов, Ю.Н. Проблема человека во французском экзистенциализме. -М.: Наука, 1977. -271 с.

52. Давыдов, Ю. Н. Этика любви и метафизика своеволия (проблемы нравственной философии). М.: Молодая гвардия, 1989. - 317 с.

53. Долгополов, JI. К. Миф о Петербурге // Долгополов, JI. К. На рубеже веков: О русской литературе конца XIX начала XX в. - Л.: Сов. писатель, 1977.- 150 с.

54. Долженко, О. Очерки по философии образования. М.: Промо-Медиа, 1995.-239 с.

55. Доманский, Ю.В. Архетипический мотив леса в «Хаджи-Мурате» JI.H. Толстого // http://kls.ksu.ru/boduen/doman2.php?id=6

56. Дугин, А. Пути абсолюта. М.: Арктогея, 1990. - 368 с.

57. Ерофеев, В. В лабиринте проклятых вопросов. Эссе. М.: Союз фотохудожников России, 1997. - 624 с.

58. Ерофеев, В. Пять рек жизни. М.: Зебра Е, 2005. - 238 с.

59. Ерофеев, В. Русская красавица. Роман. Рассказы. М.: Союз фотохудожников России, 1994. - 495 с.

60. Ерофеев, В. Энциклопедия русской души // http://www.erofeyev.ru/ltext/enciclrus.html/

61. Ерофеев, В. Комплект. Сборник рассказов. М.: Молодая гвардия, 1994.-317 с.

62. Ерофеев, В. Жизнь с идиотом. М.: Зебра Е, 2005. - 312 с.

63. Жирмунский, В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. JL: Наука, 1977. - 404 с.

64. Жюльен, Н. Словарь символов. Иллюстрированный справочник. -Урал ЛТД., 2000.- 499 с.

65. Зайцева, 3. Н. Мартин Хайдеггер: язык и время // Хайдеггер, М. Разговор на проселочной дороге: Сборник: Пер. с нем. / Под ред. A. J1. Доброхотова. -М.: Высш. шк„ 1991.-192 с.

66. Зверев, А. «Умирание искусства»: 65 лет спустя / А. Зверев // Иностранная литература. 2002. - №2.

67. Зинин, С.А. Актуализация внутрилитературных связей как методическая проблема // http://www.filfak.m/science/sciencework.php?work=25187

68. Иванов, Г. Закат над Петербургом. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. - 345 с.

69. Ивбулис, В. Я. Модернизм и постмодернизм: идейно-эстетические поиски на Западе. М.: Знание, 1988. - 64 с.

70. Каган, М.С. Метаморфозы бытия и небытия / М. С. Каган // Вопросы философии. 2001. - №6.

71. Кайя, А. Эзотерическое колесо Футарка // http://www. ezote-ria.ru/autor/kaia001-07. html

72. Камю, А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурдности // Хрестоматия по зарубежной литературе в 2-х тт. Т. 2. Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. - 576 с.

73. Камю, А. Посторонний. Чума. Падение. Рассказы и эссе. М.: Радуга, 1988.-463 с.

74. Камю, А. Посторонний // Камю А. Собрание сочинений в 5 томах. Т.1. Харьков: Фолио, 1998. -. 372 с.

75. Каннингем, В. Английская литература в конце тысячелетия / В. Кан-нингем // Иностранная литература. 1995. - №10.

76. Кант, И. Критика чистого разума / Пер. с нем. М.: Мысль, 1994.592 с.

77. Кармин, А.С. Основы культурологи: морфология культуры. Учебник -СПб.: Лань, 1997. 509 с.

78. Кемпински, А. Экзистенциальная психиатрия // http://hpsy.ru/ authors/ x263.htm

79. Комиссарова, Т.В. Аббаньяно Никола // http://psylib.org.ua/ books/gritzO 1/abban'j ano .htm

80. Корман, Б. О. Поэтика текста. М.: ACT, 1995. - 276 с.

81. Кудимова, М. «Столько большой воды.» Аквапоэтика: Иосиф Бродский, Александр Пушкин, Илья Тюрин // http://www.philosophy.ru/ Н-brary/coudimo va/aqua/01 .html

82. Кузнецов, С. Другой Квентин Тарантино / С. Кузнецов // Иностранная литература. 1996.-№11.

83. Кукушкин, В. Мудрость Владимира Сорокина / В. Кукушкин // Новое литературное обозрение. 2000. - №1.

84. Кундера, М. Бессмертие.- СПб.: Азбука, 2001. 384 с.

85. Кундера, М. Невыносимая легкость бытия. СПб.: Азбука-классика, 2002. - 352 с.

86. Кундера, М. Семьдесят три слова / М. Кундера // Урал. 2001. -№5.

87. Курашов, В.И. Философия и российская ментальность: Философская мысль России на пороге XXI века: Учеб. пособие Казань: КГТУ, 1999. - 300 с.

88. Кутырев, В.А. Оправдание бытия / В. А. Кутырев // Вопросы философии.-2000. №5.

89. Кьеркегор, С. Повторение. М.: Лабиринт, 1997. - 382 с.

90. Кэмпбелл, Дж. Мифический образ. М.: Издательство ACT, 2002.683 с.

91. Ланге, В. Об «Элементарных частицах» Мишеля Уэльбека // Иностранная литература. 2005. - №2.

92. Леви-Брюль, Л. Первобытная мифология // http:// www. ichtik.ru/levibr html

93. Леви-Стросс, К. Миф, ритуал и генетика / К. Леви-Стросс // Природа.- 1978. №1.

94. Лимонов, Э. Священные монстры. -М.: Конец века, 2003. 191 с.

95. Лиотар, Ж-Ф. Состояние постмодерна. М.: Флинта, 1998. - 160 с.

96. Липневич, В. Невозможность любви / В. Липневич// Новый мир. -2001.-№12.

97. Липовецкий, М. Голубое сало поколения, или два мифа об одном поколении // http://www.srkn.ru/criticism/lipovetsky.shtml

98. Липовецкий, М.Н. Русский постмодернизм: очерки исторической поэтики // http://www.philosophy.ru/library/misc/lipovetsky.html

99. Лосев, А. Ф. Диалектика мифа. М.: Искусство, 2001. - 414 с.

100. Лосев, А. Ф. Проблемы символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1976. - 367 с.

101. Лотман, Ю. М. История и типология русской культуры. СПб.: Искусство - СПБ, 2002. - 765 с.

102. Лотман, Ю. М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1990. - 384 с.

103. Лу, Э. Наивно. Супер. СПб.: Азбука-классика, 2004. - 640 с.

104. Люкс, Л. Евразийство / Л. Люкс // Вопросы философии. 1993.6.

105. Максапетян, А.Г. Языки описания и модели мира / А. Г. Максапетян // Вопросы философии. 2003. - №2.

106. Мамардашвили, М.К. Категория социального бытия и метод его анализа в философии Сартра // http://www.philosophy.ra/library/mmk/sartre.html

107. Манин, Ю.И. Архетип пустого города / Ю. И. Манин // Arbor Mundi.- 1992. №1.

108. Манн, Т. Собр. Соч. Т.10. М.: Худож. лит., 1961. - 382 с.

109. Маньковская, Н. Б. Шизоанализ вместо психоанализа? (структурно-психоаналитическая эстетика) М.: Знание, 1991. - 64 с.

110. Маньковская, Н.Б. Эстетика постмодернизма // http://www.e-lib.info/do wnload.php?id= 1120001002

111. Марков, В. А. Литература и миф: проблема архетипов) (к постановкевопроса) // Тыняновский сборник. Четвертые Тыняновские чтения. Рига: Изд-во Риж. гос. ун-та., 1990. - 143 с.

112. Марсель, Г. Быть и иметь. Часть 1. Метафизический дневник // http://hpsy.ru/script/golink.php ?id=2520

113. Мелетинский, Е. М. Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов / Е. М. Мелетинский // Вопросы философии. 1991 - №10.

114. Мелетинский, Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. М.: Наука, 1986. - 320 с.

115. Мелетинский, Е. М. Избранные статьи. Воспоминания / Отв. ред. Е. С. Новик. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1998. - 576 с.

116. Мелетинский, Е.М. О литературных архетипах. М.: РГГУ, 1994.134 с.

117. Мелетинский, Е. М. О происхождении литературно-мифологических сюжетных архетипов / Е. М. Мелетинский // Мировое дерево. 1993. - №2.

118. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. - 407 с.

119. Мещеряков, А. Н. Книга японских символов. М.: Наталис, 2004.556 с.

120. Мифологический словарь / Гл. ред. Е. М. Мелетинский. М. Сов. энциклопедия, 1990. - 672 с.

121. Михайлова, Л. О. О художественной условности. М.: Мысль, 1970. - 300 с.к

122. Можейко, М.А. Постмодернизм // http://psylib.org.ua/ books/ gritzO 1/postmodernizm.htm

123. Моруа, А. Жан-Поль Сартр // Моруа, А. От Монтеня до Арагона: Сборник. Пер. с фр. / Вступит. Ст. Ф. Неркирьева М.: Радуга, 1983. - 677 с.

124. Мунье, Э. Манифест персонализма // http://filosof. historic .ru/books. shtml

125. Мунье, Э. Надежда отчаявшихся. М.: Ладомир, 1995. - 238 с.

126. Мучник, Б. С. Человек и текст. Основы культуры письменной речи. -М.: Книга, 1985. 252 с.

127. Мысливченко, А. Г. Человек как предмет философского познания. -М.: Мысль, 1972. 190 с.

128. Недзвецкий, В. А. Русский социально-универсальный роман. Становление и жанровая эволюция. М.: МГУ, 1997. - 279 с.

129. Нефагина, Г. Л. Русская проза конца XX века: учебное пособие. М.: Флинта: Наука, 2003. - 320 с.

130. Ницше, Ф. Избранные произведения: в 3 т. Пер. с нем. Т. 2. Странн-ник и его тень М.: Reel-book, 1994. - 399 с.

131. Новалис. Христианство, или Европа // http://www.krugosvet.ru/ articles/50/1005029/1005029al.htm

132. Нордау, М. Вырождение // http://www.psylib.org.ua/books/ nordawl2.htm

133. Ортега-и-Гассет, X. Что такое философия? /Отв. ред. М.А. Киссель. -Благовещенск: Изд-во гуманит. колледжа, 1998. 220 с.

134. Пастернак, Б. Л. Об искусстве: «Охранная грамота» и заметки о художественном творчестве / Сост. и примеч. Е. Б. и Е. В. Пастернак. Вступит, ст. В. Ф. Асмуса. М.: Искусство, 1990. - 396 с.

135. Пелевин, В. Встроенный напоминатель. М.: Вагриус, 2002. - 316 с.

136. Пелевин, В. Джон Фаулз и трагедия русского либерализма // http://pelevin.nov.ru/ras/fauls.html

137. Пелевин, В. Желтая стрела / В. Пелевин // Новый мир. 1993. - №7.

138. Пелевин, В. Жизнь насекомых. М.: Эксмо, 2002. - 351 с.

139. Пелевин, В. Омон Ра. М.: Эксмо, 2000.-413 с.

140. Пелевин, В. Принц Госплана// http://pelevin.nov.ru/pov/princl.html

141. Пелевин, В. Чапаев и Пустота. М.: Эксмо, 2004. - 448 с.

142. Платон. Соч. в 4 томах / Сост., ред. и авт. вступит, ст. А. Ф. Лосева; Авт. примеч. А. А. Тахо-Годи Т.2. - М.: Мысль, 1970. - 605 с.

143. Померанц, Г. После модернизма, или искусство XXI века / Г. Поме-ранц// Литературная газета. 1996. - №27. - С. 2.

144. Постмодернизм: энциклопедия // http://infolio.asf.ru/Philos/ Post-mod/index.htmL/ Минск, 2001.

145. Прусова, М.А. Архетипическая форма модели мира в стихотворении А.С. Пушкина «Когда по городу задумчив я хожу» // http ://www.crimea.edu/tnu/magazine/scientist/edition 13/13-52-nl/article30.htm

146. Пушкин, А.С. Медный всадник. Петербургская повесть. М. - Л.: Худож. лит., 1964.-53 с.

147. Рабкина, Н. А. Формирование образа врага в лирике американских солдат-ветеранов вьетнамской войны // http://kls.ksu.ru/ boduen/ rabkinal .php?id=6

148. Ревзин, Г. И. Семантика обелиска // http://exlibris.ng.ru/tendenc/2003-07-12/6sema.ht

149. Ревуненкова, Е. В. Миф-образ-религия. М.: Наука, 1992. - 274 с.

150. Рейтман, М. Очередь за славой // http://www.srkn.ru/ criticism/ reitman.shtml

151. Роб-Грийе, А. Ластики. Романы. Избранное. М.: Лабиринт, 2000.458 с.

152. Ровенская, Т. Архетип дома в новой женской прозе, или Коммунальное житие и коммунальные тела // http://www.litwomen.ru/autogr23.html

153. Руткевич, A.M. От Фрейда к Хайдеггеру. Критический очерк экзистенциального психоанализа. -М.: Знание, 1985. 160 с.

154. Рыклин, М. Медиум и автор // http://www.srkn.ru /criticism/ryklin2. shtml

155. Рюноскэ, А. Паутинка. Новеллы. -М.: Худож. лит., 1987. 354 с.

156. Салиева, Л. Мифы 90-х или «Вечные ценности нового поколения» (на материале романа В. Пелевина «Generation Р»)// http://pelevin.nov.ru/stati/o-myths/l.html

157. Сартр, Ж.-П. Воображение // http://www.philosophy.ru/ library /sartre/sartrimg.html/

158. Сартр, Ж.- П. Герострат. Пьесы / Пер. с фр. Д. Гамкрелидзе, JI. Григорьева. М.: Республика, 1992,- 220 с.

159. Сартр, Ж,- П. Слова. Повести. М.: Амфора, 1998. - 387 с.

160. Сартр, Ж.- П. Тошнота. СПб.: Кристалл, 2001. - 224 с.

161. Сартр, Ж.- П. Экзистенциализм это гуманизм // Сумерки богов / Сост. и общ. ред. А. А. Яковлева. Перевод. - М.: Политиздат, 1989. - 318 с.

162. Сафронов, И.Е. Существование и его свойства в философии Ж-П. Сартра // http://snegurochki.ru/teka/book/8726/index.html

163. Сидорова, О.Г. Английский роман К. Исигуро // http://proceedings. usu.ru/proceedings/N2101/win/06.html

164. Сироткина, Е.И. Понятие «Творческая болезнь» в работах Н.Н. Баженова // http://www.psylib.org.ua/stati/ sirotkinaOl. htm

165. Скоропанова, И.С. Русская постмодернистская литература: новая философия, новый язык. Учебное пособие.- М.: Флинта, 2002. 608 с.

166. Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А. М. Прохоров. -М.: Сов. энциклопедия, 1990. 1630 с.

167. Современный философский энциклопедический словарь // http/ www.ichtik.ru/archetip. html

168. Сологуб, Ф. Творимая легенда. М.: Худ. лит., 1991.-492 с.

169. Солодухо, Н.М. Философия небытия. Казань: Изд-во КГУ, 2002.327 с.

170. Сорокин, В. Сердечная просьба // http://www. srkn.ru/text /prosbal.html

171. Сорокин, В. Dostoevsky-trip// http://www. srkn.ru/text/dosttrip4. html

172. Сорокин, В. Голубое сало. М.: Ад Маргинем, 2002.- 370 с.

173. Сорокин, В. Кухня // http://www. srkn.ru/text/kuchn. html

174. Сорокин, В. Лед // http://www. srkn.ru/text /led#l. html

175. Сорокин, В. Месяц в Дахау // http://www. srkn.ru/text /dahaw#l. html 176. Сорокин, В. Норма. М.: Ад Маргинем, 2002. - 394 с.

176. Сорокин, В. Первый субботник. Открытие сезона // http://www. srkn.ru/text /pervsub#l. html

177. Сорокин, В. Пир // http://www. srkn.ru/text /pir#l. html

178. Сорокин, В. Тридцатая любовь Марины // http://www. srkn.ru/text 'о /30love#l. html

179. Сорокин, В. Эрос Москвы // http://www. srkn.ru/text /eros. html

180. Спиркин, А.Г. Философия. Учебник. -М.: Гардарики, 2002. 368 с.

181. Стрелков, В. И. Философская эволюция Жана Поля Сартра // http:// books.atheism.ru/gallery/sartre/

182. Тарасова, В.А.Проблемы языка и картины мира в философии культуры XX века http://countries.ru/library/sophia/semio.htm

183. Тимофеев, JI. И. Основы теории литературы. М.: Просвещение, 1976.-448 с.

184. Ткачук, М.Е. «Nerusskaja» идея. Опыт патриотической герменевтики // exlibris .ng.ru/tendenc/2005-04-14/5answer.html

185. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М.: Изд. группа «Прогресс» - «Культура», 1995.-623 с.

186. Тузова, Т.М. Архетип // http://psylib.org.ua/books/gritz01/arhetip.htm

187. Тузова, Т.М. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии // http: // psylib.org.ua/ books/gritzOl/ bytieinichtoopyt fenomenologicheskoj ontologiisartr. htm

188. Тузова, Т.М. Философская система Сартра // http://books. atheism.ru/gallery/s artre/ 02

189. Турышева, O.H. Образ превращения в творчестве Ф.М. Достоевского и Ф. Кафки / О. Н. Турышева // Известия Уральского государственного университета. 2003. - №28.

190. Тынянов, Ю., Якобсон, Р. Проблемы изучения литературы и языка // http://www.ruthenia.ni/sovlit/j/3453.html

191. Уоррен, О., Уэллек, Р. Теория литературы. М.: Прогресс, 1978.452 с.

192. Успенский, Б.А. Поэтика композиции. СПб.: Алетейя, 2000. - 420 с.

193. Уэбстер, У. Понятие литературного архетипа// http/www.ichtik.ru/ webster. html

194. Уэлвуд, Д. Уязвимость и сила в процессе терапии // http://www.psylib.org.ua/ books/ welvOl. htm

195. Уэльбек, М. На пороге растерянности / М. Уэльбек // Иностранная литература. 2002. - №3.

196. Уэльбек, М. Стихи. Из книги «Смысл борьбы»/ М. Уэльбек // Иностранная литература. 2005. - №3.

197. Федякин, С. У порога вечной России// Иванов, Г. Закат над Петербургом. М.: OJIMA-ПРЕСС, 2002. - 345 с.

198. Философский энциклопедический словарь / Ред. сост.: Е. Ф. Губ-ский и др. - М.: ИНФРА-М, 2003. - 574 с.

199. Фокин, С. Альбер Камю. Роман. Философия. Жизнь. СПб.: Ала-тейя, 1999.-419 с.

200. Фрай, М. Рипс лаовай Владимир Сорокин // http://www.srkn.ru/ criticism/frei. shtml

201. Фрай, Н. Анатомия критики //http ://psylib.org.ua/books /gritzOl /indexhtml

202. Фрейд, 3. Лекции по введению в психоанализ: Сб. произведений. -М.: ЭКСМО-пресс, 2001. 528 с.

203. Фрейденберг, О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997.448 с.

204. Фрейзер, Дж. Золотая ветвь. М.: Аграф, 1998. - 352 с.

205. Фуре, В.Н. Мифология // http://psylib.org.ua/books/gritz01/mifologi.htm

206. Хайдеггер, М. Бытие и время // http://www.lib.ru/ HEIDEGGER/ bytie.txt

207. Хайдеггер, М. О тайне башни со звоном // http://www.lib.ru/ HEIDEGGER7mystery.txt

208. Хайдеггер, М. Отрешенность // http://www.lib.ru/ HEIDEGGER/ gelassen.txt

209. Хайдеггер, М. Проселок // http://www.lib.ru/HEIDEGGER/bypath.txt

210. Хайдеггер, М. Разговор на проселочной дороге: Сборник: Пер. с нем. / Под ред. A. JT. Доброхотова. М.: Высш. шк., 1991. - 192 с.

211. Хайдеггер, М. Язык// http://www.lib.ru/HEIDEGGER/yazyk.txt

212. Цыганов, А. Мифология и роман Пелевина «Чапаев и Пустота» // http://pelevm.nov.ru/stati/o-myths/Lhtml

213. Чанышев, А. Н. Трактат о небытии / А. Н. Чанышев // Вопросы философии. -1991. №3.

214. Шаманский, Д. Абсурд (о творчестве Владимира Сорокина) // http://www.srkn.ru/ criticism/shamansky. shtml

215. Шарипов, М.Р. Философские основания понятия пустоты (пустое множество) // http//www.trinitas.ru/rus/ doc/avtr/01/0388-00. html

216. Шевелев, И. Ледяной апокалипсис // http://www.srkn.ru/ criti-cism/shevelev.shtml

217. Шестов, Л. Апофеоз беспочвенности. М.: Раритет, 1995. - 479 с.

218. Шмид, В. Нарратология. М.: Языки славянской культуры, 2003.312 с.

219. Шнайдер, К. Понятие болезни в психиатрии // http://www.psylib. org.ua/books/ shnader03. htm

220. Шоу, Б. Здравомыслие искусства: опровержение мыслей о писателях-декадентах // Писатели Англии о литературе XIX XX вв. Сборник статей/ Пер. с англ.-М.: Прогресс, 1981.-410 с.

221. Эко, У. Шесть прогулок в литературных лесах. СПб.: Симпозиум, 2002. - 285 с.

222. Элиаде, М. Аспекты мифа. М.: Гнозис, 2000. - 239 с.

223. Элиаде, М. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяемость. СПб.: Северо-Запад, 1999.-428 с.

224. Элленбергер, Г.Ф. Концепт «Творческой болезни»// http: //www.psylib.ru/ellenberger/ creatie. Html

225. Эпштейн, М. Истоки и смысл русского постмодернизма / М. Эп-штейн // Звезда. 1996. - №8.

226. Юнг, К. Г. Душа и миф: шесть архетипов / Сост. В. И. Менжулин; Пер. с англ. А. А. Юдина. - Москва-Киев: Киев: Порт-Рояль; М.: Совершенство, 1997.-383 с.

227. Юнг, К.-Г. Коллективное бессознательное// http/www.psysholog.ru/ young, html

228. Юнг, К.- Г. Структура психики и процесс индивидуации. М.: Университетская книга, ACT, 1996. - 716 с.

229. Юнг, К.- Г. Человек и его символы. М.: Серебряные нити, Университетская книга, ACT, 1996. - 368 с.

230. Юнг, К.- Г., Нойманн Э. Психоанализ и искусство. М.: Reel-book, «Ваклер», 1996. - 302 с.

231. Якимович, А. О лучах просвещения и других световых явлениях /А. Якимович // Иностранная литература. 1994. - №1.

232. Ясперс, К. Смысл и назначение истории. М.: Республика, 1994.527 с.

233. Weiser, I. Furioser Parforce // http://www.srkn.ru/ criticism/ weiser.shtml

234. Horton, A. J. Moskow believes in tears // http://www.srkn.ru/ criticism/ horton.shtml

Полный текст автореферата диссертации по теме "Экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Барышева, Светлана Геннадьевна

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Барышева, Светлана Геннадьевна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Экзистенциальная архетипика в художественном пространстве современной русской прозы"

Список научной литературыБарышева, Светлана Геннадьевна, диссертация по теме "Русская литература"

Похожие темы диссертаций