автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Эпоха бронзы Северо-Восточного Прикаспия

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эпоха бронзы Северо-Восточного Прикаспия"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ

■ О Л

ь " На правах рукописи

ГАЛКИН ЛЕВ ЛЕОНИДОВИЧ ЭПОХА БРОНЗЫ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОГО ПРИКАСПИЯ

Исторические науки — 07.00.06 - археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

МОСКВА

19 9 8

Работа выполнена в отделе бронзового века Института археологии РАН.

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ: д.и.н. Мерперт Н Я.

минут на заседании диссертационного совета Д,002.18,01 по защите- диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте археологии РАН — Москва, 117036, ул. Дм.Ульянова, 19, 4 этаж, конференцзал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии РАН.

к.и.н. Кореняко В.А.

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ: Государственный

исторический музей

Защита состоится

к

часов

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета

Б. Г, Дэвлет

Данная работа посвящена исследованию памятников эпохи бронзы Северо-восточного Прикаспия. Этот район ранее не включался в планы систематического исследования, так как считался малоперспективным из-за сложных географических и климатических условий. Однако памятники эпохи бронзы сопредельных территорий свидетельствуют о том, что через СевероВосточный Прикаспий осуществлялись многосторонние связи, и отсутствие конкретных памятников с этого региона затрудняло исследование соседних областей. С другой стороны этнографические данные свидетельствуют, что несмотря на сложность климатических условий, мало изменившихся с древности, этот район активно обживался. Поэтому с 1975 г. по настоящее время здесь проводились систематические исследования под руководством и непосредственным участием автора В диссертации приводятся результаты этих многолетних исследований.

Актуальность темы

Активные исследования памятников энеолита и эпохи бронзы в Поволжье, Южном Урале, Приаралье и Западной Сибири - территориях, сопредельных с Северо-Восточным Прикаспием - все более отчетливо выявляют острую необходимость конкретизация исторических процессов, происходивших в древности на пустынных просторах названной территории. Почти полное отсутствие сведений о конкретных памятниках лишало исследователей возможности составить цельное представление об исторических судьбах ряда культур степей Евразии. Введение в научный оборот нового археологического материала и его интерпретация является актуальным аспектом предлагаемой темы.

Введение в научный оборот археологических памятников СевероВосточного Прикаспия позволяет также поставить вопрос о взаимосвязях населения эпохи энеолита и бронзы данного региона с сопредельными территориями. Рассмотрение этого вопроса также являлось одной из целей данной работы.

Актуальность темы выявляется, кроме того, в решении ряда вопросов, производящего хозяйства не только в Северо-Восточном Прикаспии, но г на более обширной территории сопредельных областей.

Местоположение описываемых в работе памятников в аридном, суровом в климатическом отношении регионе, рассматривается в соответствии с динамикой палеоклимата, что позволяет с помощью археологического материала уточнить его изменения во времени и делает значимыми нани наблюдения для исследователей естественных наук, изучающих климат Прикаспия в целом.

Цели и задачи исследования

Основные цели предлагаемой работы сводятся к следующему приведение в систему нового археологического материала энеолита и эпох1 бронзы Северо-Восточного Прикаспия, введение его в научный оборот построение на его основе концептуального представления об исторически) процессах, протекавших в Северо-Восточном Прикаспии в названный период. Поставленные цели достигаются с помощью решения основных задач анализа археологических материалов бытовых и погребальных памятнико] энеолита и эпохи бронзы Северо-Восточного Прикаспия; установления их культурного и хронологического места по отношению ] аналогичным памятникам сопредельных территорий;

определения характеристики хозяйственной деятельности древней населения этих территорий, ее разнообразия и динамики; определения степени адаптации населения Северо-Восточного Прикаспия 1 изменению трансгрессивных и регрессивных уровней моря в древности.

Методология исследования

Эти задачи решались традиционными методами сравнительного анализ

археологического материала, так как особенностью археологического Северо

Восточного Прикаспия является его фрагментарность и почти полно

отсутствие стратифицированных памятников, основным объектом изучения был подъемный материал. Немногочисленные памятники с культурным слоем рассматривались как опорные.

Важнейшим фактором изменения условий жизни изучаемого населения во все времена являлись трансгрессии и регрессии Каспийского моря, поэтому учитывалась динамика этих процессов, для чего привлекались данные естественных наук и дистанционного исследования изучаемой территории с помощью космических снимков.

Автор приносит глубокую благодарность палинологам Л.М.Медведевой (Саратовский университет) и Т.А.Абрамовой (МГУ), геоморфологам А.Н.Варущенко, С.И.Варущенко (МГУ), Р.Н.Клиге (Институт водных проблем РАН), остеологам В.П.Данильченко (Институт археологии) и А.Г.Петренко (Казанский университет), почвоведу И.В.Иванову (Институт почвоведения и фотосинтеза РАН, г.Пущино), геологам 1-й космоаэроло-гической экспедиции МинГео России В.Г.Пронину, В.И.Гусеву за авторитетную помощь в решении ряда специальных проблем.

Научная новизна и практическая ценность работы Диссертация построена на результатах анализов памятников, обнаруженных автором за последние 23 года работы в Северо-Восточном Прикаспии, до этого практически не исследованном, поэтому сам материал, вводимый в научный оборот, представляет большую новизну и источниковедческую ценность для реконструкции исторических процессов, протекавших на указанной территории. Результаты археологических исследований сопоставлялись с выводами естественно-научных исследований на данной территории, что позволило проследить сложный процесс становления производящего хозяйства, сочетавшегося с облавной охотой на диких копытных.

Работа позволяет изменить представление о бесперспективности изучения эпохи бронзы в таких районах Северо-Восточного Прикаспия, как Устюрт и Мангышлак и пересмотреть те умозрительные схемы исторических

процессов здесь, которые были построены некоторыми исследователями без достаточной опоры на конкретные памятники.

Новый археологический материал позволит в дальнейшем более углубленно разрабатывать такие значительные темы как «Связи культур Северо-Восточного Прикаспия эпохи бронзы с культурами сопредельных территорий» и «Роль охоты в производящем хозяйстве населения эпохи бронзы Северо-Восточного Прикаспия». Эти проблемы затронуты нами в предлагаемой работе, но для полного раскрытия каждой из них требуется проведение более углубленных исследований.

Для специалистов, изучающих индо-иранскую проблему, диссертация предоставит дополнительный материал для решения вопросов о роли степных племен этих обширных территорий в исторических судьбах ариев.

Выводы исследования могут быть также использованы при обобщающих работах по истории скотоводства и реконструкции исторических процессов III-II тыс. до н.э. в евро-азиатских степях.

Хронология археологического материала может дать палеоклиматологам достоверные сведения для изучения динамики палеоклимата в Северо-Восточном Прикаспии и сопредельных территориях.

Выводы работы могут быть взяты за основу при составлении учебных пособий и спецкурсов по археологии.

Апробация результатов исследования

Результаты исследований по данной теме регулярно докладывались на зая^даниях отдела неолита и бронзы ИА АН СССР и РАН, а также сообщались на региональных конференциях (Куйбышев 1979, Донецк 1980, Москва 1986, Алма-Ата 1990). Отдельные темы диссертации нашли отражение в печати.

Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения (общим объемом 375 е.), таблиц, приложения и альбома иллюстраций (140 илл.). Список использованной литературы дается в конце каждой главы.

Содержание работы

Во введении говорится о географических и климатических особенностях Северо-Восточного Прикаепия, определявших условия проживания населения в древности, ставятся вопросы' о целях и задачах исследования.

Глава I. Историография. Сегодняшнее состояние проблемы не может быть осмыслено без знания того, что сделано на исследуемой территории и в сопредельных районах (Поволжье, Южный Урал, Западная Сибирь, Приаралье) к настоящему времени. В первой части главы дано описание истории исследования памятников энеолита и эпохи бронзы в СевероВосточном Пршсаспин. В дореволюционное время памятники этих эпох не привлекали внимания исследователей. Единственная работа, вышедшая в 1914 г. посвященная первобытности (эпоха камня) принадлежит геологу И.В.Ваярунасу.

В первые годы советской власти исследователи обратились к изучению древней истории Западного Казахстана. В 1926 г. здесь работают М.П.Грязнов, И.П.Герасимов. Они пробудили интерес к изучению памятников эпохи бронзы этого огромного аридного региона Но ниже широты озера Индер работы не велись и поэтому Северо-Восточный Прикаспий выпал из планов археологического исследования на многие десятилетия. В первые послевоенные годы интерес к древностям Западного Казахстана возродился. В 50-х годах начала работать Западно-Казахстанская экспедиция АН Казахстана. Но ниже Камышь-Самарских озер в низовьях Узеней ее интересы не распространялись. Работала она три сезона. В 19601965 гг. была сделана попытка начать систематические исследования СевероВосточного Прикаепия. Была организована экспедиция под руководством А.Н.Мелетъева. Результатом ее работ было открытие ряда культур эпохи камня в Северном Прикаспии (Сероглазовская, Прикаспийская;), но СевероВосточный Прикаспий так и не стал постоянным объектом исследования.

С 1975 г. по настоящее время (1997 г.) районы Северо-

Восточного Прикаепия изучались Волго-Уральской экспедицией ИА АН

СССР под руководством автора (с 1987 г. разведовательный 01ряд Западно-казахстанской экспедшщии ИА АН Казахстана). За названный период было пройдено 100 тысяч километров разведовательных маршрутов, обследована территория в 2000 км по меридиальному направлению и около 1000 км — по широтному. Были исследованы 17 песчаных массивов, расположенных в Северо-Восточном Прикастш, открыто более 334 стоянок энеолита и эпохи бронзы, получена коллекция около 2000 артифакгов, из них 690 с развеянных стоянок, открыты и исследованы раскопками шесть поселений со слоем. Из них наибольшее значение имеют многослойное поселение Токсанбай И. Оно было основано в позднем энеолите и существовало до эпохи поздней бронзы. Открыты и исследованы специальные каменные сооружения для облавной охоты на диких копытных — араны — стреловидные в плане с длиной "крыльев" от 300 м до 1600 м и более. Эта памятники расположены на плато Устюрт и Мангышлак. Отрыты укрепленные поселения эпохи бронзы: Караган-Каяа на полуострове Тюб-Караган (Маигышлаксыш залив), Токсанбай I, II (Устюрт), Старое Бейнеу, Крепость Доган (Устюрт). На плато Устюрт открыт и частично раскопан могильник срубной культуры близ источника Саракаманжостик и бескурганный андроновский могильник в урочище Малый Айракты (Мангышлак). В пойме р.Урал раскопано два кургана эпохи поздней бронзы.

Все это позволило получить первоначальное представление об исторических процессах, протекавших в древности (энеолит — эпоха бронзы) на этой территории, и изменить укоренившееся представление о бесперспективности изучения культур эпохи бронзы на плато Устюрт и плато Мангышлак. Северо-Восточный Прикаспий до наших работ практически не был изучен. Поэтому для того, чтобы понять обнаруженные в изучаемом районе памятники эпохи энеолита и бронзы, следовало составить представление о том, как проходил процесс изучения древней истории на сопредельной территории: Нижнем Поволжье, Южном Урале, Западном Казахстане, Западной Сибири и в Приаралье.

Нижнее Поволжье, В истории изучения эпохи бронзы в этом регионе выделяются несколько периодов. Дореволюционный — время пробуждения интереса к памятникам древности в Нижнем Поволжье и рекогносцировочных изысканий. Оно связано с созданием Саратовской Ученой Архивной комиссией (СУАК) и с такими активными се деятелями как Н.К.Арзютов. Б.В.Зайковский, А.А.Крогков, П.Н.Шишкин и др.

Второй период — период активных исследований памятников эпохи бро} пы — начался сразу после гражданской войны и представлен именами ааких исследователей как П.С.Рыков, П.Д.Рау, В.В.Гольмстен и др. П.С.Рыкову принадлежат первые разработки периодизации эпохи бронзы и Нижнем Поволжье. Созданная им периодизация срубной культуры А.В.С. — большой шаг в осмыслении сложных вопросов эпохи бронзы Поволжья, который необходимо было сделать, чтобы двигаться дальше.

Позже П.С.Рыков из предложенной им же периодизации срубной культуры выделил время С, как период бытования позднесрубной хв альте кой наликояой культуры. Синхронные этой культуре и близкие ей но облику культурные образования получили впоследствии следующие названия: для андрона — алексеевские, для Нижнего Поволжья и Приуралья — хвалынские, 1!еркаскульскне, саргаринские.

Первые части схемы П.С.Рыкова в дальнейшем получили серьезные изменения. П.Д.Рау выделил долтавкинскую культуру, которая по времени предшествовала срубной. Третий период истории ^пучения начался после Великой Отечественной Войны большими работам в зоне строительства каскада электростанций на Волге. Здесь работали такие исследователи, как Н.Я.Мерперт, К.Ф,Смирнов, В.П.Шилов, И.В.Сшлщын. Огромный археологический материал был получен в результате работ Сталинградской, Куйбышевской. Донской экспедиций. Он был обработан, осмыслен и опубликован в многочисленных статьях и монографических изданиях Трудах названных экспедиций и по настоящее время является основным фондом Древней истории Нижнего Поволжья. На этом материале была дана Н.Я.Мерпертом характеристика хозяйству ямной культуры. Она была

выведена из хозяйственного уклц£а охотников, собирателей, который ей приписывался ранее. В результате утвердилось представление о ямной культуре как культуре подвижных скотоводов. Выяснилось. что традиция возведения курганов утвердилась ямнъвди племенами.

Н.Я.Мерткрт в монографическом издании "Древнейшие скотоводы Волго-Урашжого междуречья" дает развернутый анализ ямной культуры названною региона и ямной общности в целом. Эта работа вышла в свет в 1974 г. и остается и на сетдняшкий день основным монографическим исследованием древнейших металлургов и скотоводов евразийских степей. Последующие исследования учеников Н.Я.Мерперта существенно не изменили разработанной им концепции. ллнв углубив и утвердив его основные положения. На основания работ в Куйбышевском Заволжье, Н.Я.Мерпсргу удалось внести заметный вклад в изучение срубной культуры Поволжья в целом и разработать концепцию о срубной культурно-исторической общности. В основе его периодизации срубной культуры лежит деление ее на раннюю, среднюю или развитую и позднюю. Ранняя — это памятники полтавкинской стадии, развитое время — Покровские курганы, позднее — постпокровские памятники. Н.Я.Мерпертом было обращено внимание на раскопки, и изучение не только могильников, но и синхронных им поселений, что значительно обогатило представление о срубной культуре.

В.П.Шилов на основании полученного им материала разработал вопросы освоения открытых степей древними скотоводами. Однако, его вывода сделаны без учета влияния регрессий и трансгрессий Каспия на экологическую обстановку и поэтому нуждаются в корректировке. По нашему мнению, первыми скотоводами, освоившими открытые степи были яшше, а не срубные племена. В.П.Шиловым подробно разрабатывался тезис о местном Нижневолжском металлургическом производстве в эпоху средней бронзы на основании находки в Калиновском могильнике погребения литейщика.

К.Ф.Смирнов проводил раскопки, получивших большое значение в науке, древнейших в Поволжье Быковских курганов. И.В.Синицыну

принадлежат наиболее масштабные работы в левобережном Саратовском Поволжье, в результате которых открыты сотни погребений, материал их стал основным фондом древностей Нижнею Поволжья и не потерял значешш по сегодняшний день.

Четвертый период истории изучения эпохи бронзы в Поволжье связан с широким размахом строительства оросительных систем в Заволжье. В этот период ведутся широкие работы в Куйбышеве, Саратовской и Ульяновской областях (И.Б.Васильев, В.И.Пестрикова, С.А.Атанов, ЛЛ.Гаякин, Г.Г.Пятых, В.И.Мельник, Н.М.Малов, М.Г.Ким и др.). В результате этих работ фонд археологаических источников многократно возрос. Это позволило разработать ряд тем, связанных с выделением отдельных локальных культур срубной историко-культурной общности, исследовать тему срубно-абашевсхих взаимодействий. На основании эпос материалов п археологических источников, подученных в предыдущие годы, Н.К.Качаловой разрабатывались вопросы, связанные с трактовкой полтавкинской культуры. По проблемам срубной и полтавкинской культуры были проведены в эта годы (1975-1985 тт.) конферешдаи и семинары, где решались, б основном, вопросы становления и развития полтавюшекой, абэшевской и срубной культур.

Пятый период 1986-1991 гг. в основном знаменуется работами региональных исследователей (Самара, Саратов,, Волгоград), которые на основании новых материалов ревизуют некоторые положения предшествующих исследований (ставится под сомнение Бережковский горизонт, выделение некоторых полтавкинских культур). Идет острая дискуссия о происхождении срубной культуры (Г.Г.Пятых, В. И.Мельник с одной стороны, Н.К.Качалова, И.Б.Васильев — с дрзтой). В.П.Шиловым поставлена под сомнение проблема происхождения ямнон культуры от энеолитичееккх культур типа съезжая и хвалынская, открытых и исследованных в эти годы И. Б.Васильевым и его коллегами. Им же поставлена под сомнение правомерность выделения Н.К. Качаловой и И.Б.Васильевым ряда полтавкинских культур к востоку от Волги. В эти годы

Самарские археологи вели активные работы в Северном Прикасгош на обнаруженных ими в Рын-Песках памятников с культурным слоем. Результаты этих работ опубликованы И.Б.Васильевым в монографическом иссяеедоватш "Энеолит Поволжья". На основании этих материалов в 1992 г. П.П.Барынкшшм защищена кандидатская диссертация "Энеолит Северного Прикаспия". В.И.Мельником в этот период защищена диссертация кандидата исторических наук по проблеме катакомбных культур Поволжья.

Шестой период истории изучения эпохи бронзы Поволжья наступил со времени свертывания раскопочных работ и но настоящее время (1991-1997). Вынужденная приостановка широких полевых работ позволила обратиться к более детальному изучению полученного ранее археологического материзла. Начало этого периода ознаменовалось вычленением из срубной культуры еще одного хронолошческого отрезка. Материал, который заполняет эту временную нишу — Покровский могильник и ему подобные памятники получили теперь определение "Покровская культура" (Н.М.Малов, 1992 г.). Таким образом, некогда единая срубная культура теперь настолько урезана, что от ее многовековой истории осталось 1-2 столетия. Нет полтавкинскюго этапа: ПД.Рау, Н.К.Качалова, К-Ф.Смирнов его определили как Полгавкинскую культуру. Нет позднего рыковского периода С — он выделен самим автором в хвалынскую культуру; а теперь нет и Покровского периода. Возможно такое членение и правомерно, но оно должно еще получить признание у специалистов.

Заканчивая краткий обзор истории изучения эпохи бронзы Поволжья, следует отметить, что в третий и, особенно, в четвертый его периоды ощущалась настоятельная необходимость исследования огромного археологического пятна на карте Циркум Каспия — территории СевероВосточного Прикаспия, поскольку отсутствие археологических сведений с этой территории сдерживало развитие исследовательской мысли специалистов, занимающихся древней историей Поволжья и сопредельных районов. На это указывали рад исследователей (Л.Я.Крижевская, НЛ.Членова, Г.Н.Матюшин, Д.С.Раевский). Именно это обстоятельство

побудило автора предлагаемой работы начать в 1974 г. планомерное изучение эпохи бронзы этого обширного и сурового в экологическом отношении решона.

Южный Урал. История изучения эпохи бронзы на Южном Урале также делится на ряд периодов. Первый — период первоначального накопления сведений. Он совпадает с довоенным временем и связан с именами таких исследователей, как С.А.Попов, В послевоенное десятилетие (второй период) широкие исследовательские работы по изучению памятников эпохи бронзы на Южном Урале проводил К-В.Сальников. Он выявил в Башкирии абашевские, срубные, андроновские и черкаскуяьские памятники. В авдроновскую культуру, по его представлению, вошли два этапа — федоровский и алакульский, последовательно сменившие друг друга. Его монографическая работа "Очерки древней истории Южного Урала", вышедшая в 1967 г., суммировала все достженния Южно-Уральской археологии к этому времени. Тогда же активные работы на Южном Урале и в Зауралье вела ЛЛ.Крижевская. Ее интересовали проблемы неолита и энеолита.

Третий период изучения памятников эпохи бронзы в этом решоне связан с широким размахом хоздоговорных работ и бюджетных экспедиций, которые продолжили изучение выделенных здесь К.В.Сальниковым культур. Интересы В.С.Горбунова были сосредоточены на проблемах абапхевской культуры региона. ЭА,Федорова-Давыдова в конце 60-х гг. открыла ямные памятники в Оренбургской области, далеко к востоку от их основной территории. Большой вклад в изучение древней истории Южного Урала внесла работа Г.Н.Матюпшна "Энеолит Южного Урала". Открытые им энеолгаические поселения Муяино, Ашделъ позволили выделить агидельскую культуру с воротничковой керамикой, которая сходна с энеолитической хвалынской культурой Поволжья. Но эти вопросы имеют дискуссионный характер. Срубную тему в этом решоне разрабатывает также Ю.А,Морозов.

Современный четвертый период истории изучения эпохи бронзы на Южном Урале и в Зауралье ознаменовался открытием Г.Б.Здановичем уникальных округлых в плане укрепленных поселений типа Аркаим. Их полное осмысление еще впереди. НЛ.Моргуновой принадлежит открытие и изучение Ивановского поселения с воротничковой энеолитической керамикой в Оренбургской области.

Западный Казахстан. Здесь в послевоенные годы В.В.Сорокиным изучался мошльник Тасты-Бугак 1 в Аклобинской области. На основе его материала утвердилось представление о преобладании андроновских памятников до левого берега р.Урал (М.П.Грязнов, К.А.Акишев, К.М.Байнаков). Г.В.Кушаев, на основании 60 раскопанных курганов в левобережном Приуралье в Уральской области Казахстана, опровергает, как он называет, "андроновскую" концепцию. Он считает, что срубные племена далеко ушли на восток в зауральские степи. Это наблюдение подтверждается нашими материалами.

В 70-е годы в верхнем течении р.Эмбы в Западном Казахстане работала Е.Е.Кузьмина (Еленовский микрорайон), исследуя андроновские памятники. На основании небольшого количества керамики, в основном, фрагментов из малоизученных районов Северо-Восточного Прикаспия, она сделала вывод об экспансии срубных племен в позднссрубнос время в сторону Ирана. Наш материал противоречит этим построениям.

В последующие годы проблему поздней бронзы в Центральном Казахстане разрабатывали М.К.Кадырбаев, Ж.К.Курманкулов, В.В.Варфоламеев, А.А.Ткачев, В.В.Евдокимов.

Западная Сибирь. Исторические процессы, протекавшие в эпоху бронзы, нашли отражение в монографических работах М.Ф.Коеарева "Бронзовый век Западной Сибири", Т.М.Потемкиной "Бронзовый век лесостепного Притоболья", В.И.Молодина "Бараба в эпоху бронзы". Без учета процессов взаимодействия и взаимного проникновения абашевских, катакомбных, полтавкинских, срубных элементов и традиций в федоровскую, алакульскую,

кротовскую культуры, нельзя понять исторических процессов не только Северо-Восточного Прикаспия, но и Казахстанских степей вообще.

Приаралье. Эпоха бронзы в этом регионе изучалась С.П.Толстовым и МАИтиной. Ими открыты тазабагябская, суяртанская, амиробадская археологические культуры. Это культуры, основанные на земледельческом плане хозяйства с использованием оросительных систем.

Отсутствие на Устюрте памятников, характерных для эпохи бронзы Приаралья, вполне логачно объясняется различием в хозяйственной деятельности племен Приаралья и Устюрта в эпоху бронзы. Первые занимались земледелием, приусадебным скотоводством, ловлей рыбы, вторые — подвижным скотоводством и охотой.

Глава II. Район исследований. Общая физико-географическая характеристика. Северо-Восточный Прикаспий включает территории, целиком входящие в зону песчаных и каменистых пустынь, лишенных поверхностных стоков. На западе регион ограничивают восточные рукава дельты Волги. Сюда входит единственная полноводная пресная река — нижнее течение р.Урал. Реки Эмба и Сагиз летом пересыхают и засоляются. Далее к югу, на плато Устюрт и Мангышлак вплоть до Красноводска вдоль побережья моря ни один водоток не оживляет эту открытую всем ветрам пустыню. Единственная речка Маната впадает в залив Сор Мертвый Култук, но она горько соленая и не пригодна ни для водопоя скота, ни для приготовления пищи. Здесь, на Устюрте, всегда, особенно летом, дефицит влаги.

Во все времена люди, населявшие эти районы, искали возможности добыть воду, обеспечить ею и себя и стада. Наиболее надежный способ выжить — это поселиться близ источника. Источники здесь встречаются особенно часто вдоль западных хребтов Каратау и Ак-Тау на севере полуострова Маншшлак. Кроме того, вода могла быть получена в песчаных массивах, которые составляют и составляли в древности основные районы обитания. Конденсированные воды находят на дне неглубоких копаней-колодцев глубиной 2-2.5 м в песках. Подземные пресные воды составляют

иногда большие скопления, плавающие на соленой и более тяжелой водной массе. Древние, вероятно, имели навыки отыскивать запасы этих пресных вод, так как археологический материал эпохи камня и бронзы сосредотачивается в этих, обеспеченных подземными хранилищами воды, песчаных массивах.

Жизнь населения этих территорий жестко зависит от динамики колебания уровня Каспийского моря — регрессий н трансгрессий. При трансгрессии — повышении уровня Каспия над условной 0-отметкой (-28 м от абсолютного нуля мирового океана) — повышается увлажненность прибрежных территорий, повышается уровень подземных вод, то есть в результате повышается жизнеобеспеченностъ региона. При регрессии — падении уровня моря ниже 0-отметки — происходит обратный процесс.

Для изучения палеоклимата Северо-Восточного Прикаспия совместно с нами в исследованиях участвовали геоморфологи МГУ А.Н.Варущенко, С.И.Варущешда>3 Т.И.Абрамова и специалисты Института водных проблем РАН Р.Н.Клиге и др. Полученный материал, в том числе и археологический, использовался для датировки того или иного гидрологического события, что нашло отражение в моганрафическом издании "Изменение режима Каспийского моря и бессточных водоемов в Палеовремени", вышедшем из печати в 1987 г.

В интересующее нас время — 1У-1И-Н тыс. до н.э. Каспийское море вело себя следующим образом: на конец ГУ-первую четверть III шс. до н.э. приходится Махачкалинская регрессия, когда уровень моря упал ниже современной 0-отметки на 10 м (до -38 м). На этой отметке он держался до конца П1 тыс. до н.э. и затем стал медленно подниматься. К рубежу Ш-П тыс. до н.э. он достиг 0 (-28 м) и затем стал подниматься выше. К началу П тыс. до н.э. уровень моря достиг отметки -20 м, то есть на 8 м выше современной. Наступил пик Туралинской трансгрессии. Но в первой четверти II тыс. до н.э. уровень Каспия вновь стал падать, и к середине П тыс. до н.э. он достиг 0-отмегки; вновь начался регрессивный процесс. К последней четверти Нтыс. до н.э. море опустилось до -34 м. Соответственно изменялась

и гидрологическая: обстановка в регионе: низкое стояние уровня подземных вод, падение увлажненности и усыхание климата

Неблагоприятные периоды приходятся на знеолитическое и раннебронзовое время. Среднебронзовые культуры и ранний период культур поздней бронзы попадают в эпоху экологического бдагоприятстаия. К позднему периоду поздней бронзы экологическая обстановка приближается к современной и затем продолжает ухудшаться. Такая природная ситуация соответствует археологаческим свидетельствам освоения открытых степи и пустынь (В.ПШилов, И.Б.Васильев).

Помимо гидрологических и атмосферных факторов на жизнь и адаптацию населения Северо-Восточного Прикаспия влияла эпидемиологическая обстановка. Здесь велика опасность заражения чумой. Специалисты- зоолога говорят, что эта опасность существовала и в древности — III тыс. до н.э.

Глава Ш. Состояние источников. Основной фонд источников данного исследования составляет подъемный материал (более 690 фрагментов). Сборы проводились, главным образом, в 17 обособленных песчаных массивах и оазисах с 334 развеянных поселений и стоянок.

В главе подробно описываются и анализируются находки с кааждого песчаного массива, так как из-за их относительной малочисленнности (до начала работ автора в L975 г. с этой огромной территории было известно всего 23 фрагмента керамики) каждый артифакг является значимым и не может быть опущен без ущерба для.общих выводов.

Материал исследовался методами сравнительного и количественного анализов. Все находки одного песчаного массива рассматривались как обособленный фонд артифактов, а затем, после культурной атрибутации и хронологической привязки, он сравнивался с таким же образом обработанным материалом следующего обособленного песчаного массива.

При анализе археологического материала, который на 90% состоит из фрагментов керамики, сравнивались формы сосудов, оформление их венчиков (прямосрезанный, закругленный, г-образный, т-образный),

основные элементы орнамента в каждом конкретнном "археологическом

фонде" песчаного массива. В результате выяснилось следующее.

1. Северо-Восточный Прикаспий с его обширными пастбищами осваивался во все периода раннего металла.

2. В энеолитическое время сюда проникают носители культур с воротничковой керамикой; направление аналогий и связей — Нижнее Поволжье. Южный Урал (Хвалынский могильник, Муяино, Лгидель), преобладают западные связи, но отчетливо прослеживаются и южные (Джебел, Красноводск).

3. В ялгное время продолжается освоение этого края, но племена идут с запада вдоль моря и не опускаются южнее широты г.Гурьева; направление аналогий — Нижний Дон, Нижнее Поволжье: артефактов ямной культуры меньше, чем памятников предыдущего периода в 3 раза.

4. В эпоху средней бронзы скотоводы культур катакомбно-полтавкинского круга активно обживают эту аридную территорию; проявления этих культур прослеживаются в "археологических фондах" песчаных массивов западных и северо-западных районов изучаемой нами территории; направление аналогий и связей — Нижнее Подонье, Нижняя Волга: в этот же период проявляются черты носителей петровского-сиеташтинских традиций (направление связей — Петровка, Сингадгга), однако эти проявления не уходят южнее широты ст.Бейнеу.

5. В эпоху поздней бронзы носители срубной культурной традиции прочно осваивают эту территорию, причем преобладают раннесрубные артефакты над находками других культур. Отдельные фрагменты срубной керамики этого периода были обнаружены в песчаном массиве близ Красноводска. Наибольшее количество проявлений срубной культуры наблюдается в развитый ее период. В позднесрубное время количество срубных памятников снижается. Направление аналогий и связей — Поволжье, Южный Урал, пески Тайсойган (дельта р.Уил). В эпоху поздней бронзы проникают в возрастающем количестве андроновские (алакульские и

западные федоровские) культурные проявления из Зауралья, Западного Казахстана, Западной Сибири.

Анализ венчиков сосудов эпохи поздней бронзы с г-образным и т-образным оформлением венчика выявил район ее концентрации (50%) в верховьях р.Урат и междуречье р.Урал — р.Иргиз в песках Тайсойган.

Концентрация керамических изделий эпохи поздней бронзы такой же технологической традиции отмечена нами при анализе "степной" лепной керамшш в памятниках дельты р.Мургаб, изучаемых В.Н. Сарнашщи.

С помощью такого анализа удалось расчленить археологический материал по эпохам и культурам, выявить их количественное содержание в каждом конкретном случае и затем сравнять фонды между собой. В результате удалось наметить процесс и динамику заселения региона в целом и проследить направление связей в каждой конкретной культуре в определенные хронологические периоды.

Помимо подъемного материала для наших исследований были привлечены и археологические находки из памятников со слоем: многослойное укрепленное поселение на Устюрте Токсанбай II, укрепленное

поселение Токсанбай I, срубное жилшце в песках Тайсойган, срубная стоянка »

в тех же песках (Кара мола), крепость финальной бронзы Доган. Анализ этого материала не изменил выводов, полученных из обработки находок развеянных стоянок.

Наиболее ценными оказались результаты раскопок на укрепленном поселении Токсанбай II. В основе этого поселения лежнт позднеэнеолитическое жилище. В декоре воротшгжовой керамики с пола этого жилища присутствует такой элемент, как "опрокинутая пирамидка", традиция которого уходит в позднеэнеолшические памятники Средней Азии, где такая "пирамидка" появляется в эпоху позднего энеолита. Кроме того, этот элемент орнамента свойственней памятникам Петровки и Синташты, он продолжает бытовать н в алакулъекой керамике. Намечается непрерывная цепочка передачи заметного и значимого элемента орнамента от

среднеазиатской земледельческой культуры эпохи бронзы культурам степного круга того же периода.

Это наблюдение позволяет предположить длительные дружеские отношения между, казалось бы, антагонистическими мирами. Видимо последний стереотип устарел.

В описываемом памятнике Токсанбай II позднеэнеолшяческий слой перекрывается слоем петровского времени, в котором в большом количестве встречены кости сайги. В этом сдое отмечены 10 особей сайги, две особи домашней овцы, домашняя лошадь. Охота в этот период продолжала играть немалое значение в жизни племен Устюрта. Такую же картину мы наблюдаем и в материалах укрепленного поселения Токсанбай I.

Жилище эпохи поздней бронзы, открытое и раскопанное в песках Тайсойган, по характеру застройки было зимником, поскольку суфа для лежания была оконтурена по периметру ровиком, заполненным жжеными костями и золой. Такой прием для постройки жилища был встречен нами впервые. Керамика из этого жилища имела в основном горшковидную слабопрофилцрованную форму; беспорядочно нанесенный гладким штампом орнамент присутствует лишь на 30% изделий. Керамический комплекс подобного облика свойственен ерубным памятникам позднего периода. Остеологический материал из этого жшшща также свидетельствовал о высоком проценте диких животных в пищевом рационе жителей этой стоянки (30%).

К эпохе поздней бронзы относятся два захоронения, обнаруженных и раскопанных автором на Устюрте и на Мангышлаке. На Устюрте в урочище Саракаманжостик был найден срубный курганный могильник (два кургана). Один из них был раскопан. Погребенный, мужчина примерно 40 лет, лежал скорчено на левом боку головой на восток, руки кистями у головы. Перед головой лежал на боку слабопрофииированный срубный горшковидный сосуд без орнамента Покровского облика. Сосуд был перекрыт известковой плиткой. Погребение было совершено в каменном ящике 2м х 1,6м из тонких (3 см) плит. Над ящиком, утопленном в грунт, был насыпан курган из лесса с

аменной наброской. Погребение является тем звеном, которое связывает епсрь срубные памятники, открытые AM.Мандельштамом в Прибалханье, со рубным миром Южного Урала и Нижнего Поволжья.

На плато Мангышлак в урочище Малая Айракты близ пос.Шетпе было •аскопано одно из погребений бескурганного могильника. Погребенный гежал сильно скорчено на левом боку головой на юг, руки, согнутые в гостях, помещены перед головой. В погребении обнаружен небольшой фрагмент стенки лепного сосуда, орнаментированный гладким штампом. Зероятно. оно относится к андроновской культуре.

Были исследованы также более 15 загонных сооружений — аранов — 1ля охоты на диких копытных. Они представляют собой длинные, лреловидные в плане, конструкции из каменных плит. По углам стрелы вырыты загонные ямы. Длина таких планировок от 300 до 1600 м. Датировка лается по аналогии гигантскому арану, исследованному раскопками, где между камней стены была найдена стрела эпохи бронзы. В отличие от более поздних аранов, подобные сооружения эпохи бронзы имеют засыпанные землей загонные ямы и утопленные в землю камни ограды. Находок они обычно не содержат.

Помимо аранов было обнаружено в урочище Бесбулак на Устюрте каменное сооружение для тех же целей — "пустынный змей" — многоугольное, подквадратное в плане с башнями по углам. Размеры его 150x200 м. Между камней одной из башен были найдены два обломка наконечников дротиков. Подобные наконечники известны в эпоху энеолита (Хвалынская культура). Аналогичные этому сооружения расположены в пустынных районах Ближнего Востока и служили именно для этих целей.

Глава IV. Хронология. В настоящее время есть возможность построить лишь относительную хронологическую шкалу, так как пока отсутствуют серии определений по Си, что не дает нам право говорить об абсолютных датах.

A.A.Формозов отмечает, что наиболее ранние связи Прикаспия и Южного Урала наметились еще в эпоху мезолита и неолита.

Наши исследования показывают, что в эпоху раннего металла первыми эту территорию осваивают племена Поволжья и Приуралья, Видимо, это происходит в суртардинско-агадельское время, которое авторы датируют V-IV тыс. до н.э. Валиковая энеолитичесхая керамика сьезжинского и хвалынского облика обнаружена в песках Тайсойган, Кетабай, Кули-Маяк близ Красноводска. Время культур с валиковой керамикой — вторая половина IV тыс. до н.э. — перв. под. III тыс. до н.э.

К раннеяиному времени относится керамика репинского типа, найденная нами близ ст. Досанг и в песках Тайсойган (урочище Карабау, Жумай). Ориентировочно датируется III тыс. до н.э.

В эпоху средней бронзы Северо-Восточный Прикаспий осваивается (северные его районы) носителями катахомбной культуры. Венчик сосуда с "паркетной" орнаментацией датирует этот период многоваликовым временем (1700-1600 гг. до н.э. — С.Н.Братченко). Катакомбные традиции отмечены на керамике и артифактах в песках Сам, на мысе Меловом, в песках Бастанкумы близ пос.Сенск.

В первой половине II тыс. до н.э. сюда проникают ранние алакульские керамические традиции. В пески Тайсойган, пески Сам, пески Бастанкумы приходят в этот период носители андроновской культуры. Однако андроновская керамика не превышает в количественном отношении срубную. Последняя составляет примерно 70% от общего количества керамики поздней бронзы. Поздний этап срубной культуры, Ивановский или Хвалынский, представлен значительно слабее и южнее широты г.Гурьсва (Кулагине) встречается редко.

Глава V. Хозяйственный уклад. Пустынные, аридные просторы СевероВосточного Прикаспия диктовали племенам эпохи бронзы, обитавшим в эхом регаоне, адекватные этим просторам условия и способы ведения хозяйства.

Земледельческое хозяйство в любой форме, в силу экологической обстановки, исключалось. Производящее хозяйство здесь могло иметь только скотоводческую форму. Отсутствие пресных водотоков, сезонность поедания

кормов, леревылас пастбищ, поиск водных источников — все это заставляло скотоводов постоянно находиться в движении, вести кочевое хозяйство.

Археологические находки получены, в основном, из песчаных массивов, что само по себе показательно для характеристики хозяйственной деятельности населения Северо-Восточного Прикаспия эпохи бронзы. Пески были районами зимовок (жилище в песках Тайсойган). Здесь древние скотоводы довольно легко находили воду (в копанях), укрывали скот от бураков, спасали его от джутов. Летние пастбища были разбросаны в каменистой пустыне в степи, в урочищах близ колодцев. Из-за скудости кормовой базы родовая группа постоянно перемещалась от однного водопоя к другому. Вероятно, поэтому здесь сравнительно редки находки артифактов. Вблизи степных водоемов находятся небольшие грутш курганов (два срубкых кургана близ источника Саракаманжоегик. например). В песчаных массивах захоронения обнаруживаются лилгь по мере выветривания могильников.

Состав стада населения этих аридных районов показателен. Остеологический материал с зимника у Райгородка (Рын-Пески), например, представлен мелким рогатым скотом и лошадью. Им сопутствуют дикие животные джейраны и сайгаки. Ни одной особи свиньи не найдено на этих стоянках. Не обнаружены они и на многослойных памятниках Токеанбай I, II.

Значительный процент диких копытных в остеологическом материале с названных укрепленных поселений отражает большую роль охоты у скотоводов Северо-Восточного Прикаспия. Это подтверждается также широким распространением в эпоху бронзы на плато Устюрт и Мангышлак охотничих сооружений — аранов. Возникновение традиции такой охоты на изучаемой территории документируется поздним периодом эгюхтг бронзы (Ералиевский загон).

Динамика колебания стояния уровня Каепийского моря существенно влияла на выбор хозяйственной деятельности. В регрессивные периоды в следствия повышенной ариадизаци и климата, повышались амплитуды

подвижек скотоводческих групп. Этнографический материал подкрепляет предположение о том, что яомады древности подобно этнографическим туркменским племенам покидали, колодцы, оскудевшие в результате падения уровня Каспия. В периоды транарессий сухость сменялась увлажненностью, и пустыня могла прокормить и напоить значительно большее количестъо скотоводов с их стадами.

Показательно освоение пустынь Северо-Восточного Прикасгшя срубными и ацяроновскими скотоводами во время Туралинской трансгрессии, когда наступила эпоха экологического благоприятствия (повысилась увлажненность прибрежных территорий, и поднялся ' уровень подземных вод). То есть возросла жизнеобестеченность региона. Такой экологической обстановкой не замедлили воспользоваться скотоводы эпохи поздней бронзы, которые, как показывает археологический материал, активно обживали пастбища и водопои этого региона.

Представляется сомнительной точка зрения И.Н.Хлонина, который полагает, что земледельческие оазисы в связи с перенаселенностью выбрасывали избыточное население в пустынные регионы, где оно было вынуждено переходить к скотоводству. Археологический материал не дает подтверждения такому предположению.

Заключение.'

Анализ археологического материала показывает, что Северо-Восточный Прикаспий с его обширными пастбищами осваивался во все периоды эпохи раннего металла.

В энсолитическое время сюда проникают ноеители культур с воротничковой керамикой, аналогии которой прослеживаются в Нижнем Поволжье и Южном Урале (Хвалынский могильник, Съезжее, Мулнно, Ашдель); (Джебел, Красноводск). Они достигают территорий современной юго-западной Туркмении (Джебел, Красноводск).

В ямное время продолжается освоение этого края, но племена идут с запада вдоль моря и не опускаются южнее широты г.Гурьева; направление аналогий — Нижний Дон, Нижнее Поволжье; артифактов ямкой культуры

меньше, чем памятников предыдущего периода примерно в 3 раза, что, вероятно, связано с периодом регресса Каспия.

В эпоху средней бронзы , эту аридную территорию активно обживают скотоводы культур катакомбно-полтавкинского круга; проявления этих культур прослеживаются в "археологических фондах" песчаных массивов западных и северо-западных районов изучаемой нами территории; направление аналогий и связей — Нижнее Подонье, Нижняя Волга; в этот же период проявляются традиции носителей петровского-синташтинских памятников, однако эти проявления не уходят южнее широты ст.Бейнеу.

В этот период скотоводческие группы идут уже проторенными привычными путями к известным им водопоям и пастбищам. Отдельные катакомбные группы уходят далеко за р.Урал (венчик катакомбного сосуда у пос.Райгородок). Черты катакомбной культуры проявляются и южнее — на Устюрте и на Мангышлаке (каменные "выпрямители стрел" в песках Сам и у пос. Сенек). Горизонтальная елочка, выполненная глубоким оттиском шнурового штампа, встречается во многих пунктах Северо-Восточного Прикаспия (пески Тайсойган, Еастанкумы, мыс Меловой). Иногда она украшает поверхность всего сосуда.

В эпоху поздней бронзы эту территорию прочно осваивают носители срубной культурной традиций, причем преобладают раннесрубные артифакгы. Отдельные фрагменты срубной керамики этого периода были обнаружены в песчаном массиве близ Красноводска. Наибольшее количество проявлений срубной культуры наблюдается в развитый ее период. В позднесрубное время количество срубных памятников снижается. Направление аналогий и связей — Поволжье, Южный Урал, песет Тайсойган (дельта р.Уил). В эпоху поздней бронзы срубные племена продолжают это движение на протяжении многих столетий, начиная с первых этапов развития срубной культурно-исторической общности (срубная острореберная керамика со шнуровым орнаментом из песков Кули-Маяк, зимник у пос.Райгородок).

Экспансия срубных племен в сторону Иранского нагорья на позднем этапе их развития, по имеющимся у нас данным не прослеживается.

Керамика позд них этапов представлена на исследованной территории СевероВосточного Прикаспия в меньшем количестве, чем керамика раннего и развнтога ее периодов, что, вероятно, опять определяется ухудшением экологических условий региона.

Здесь, в Северо-Восточном Прикасгаш складывается своя локальная срубная культура кочевников со своим погребальным обрядом (могильник Парау, Патма-Сай, могильник Саракаманжостик). своим типом жилихц (зимник у пос.Райгородок), своими керамическими комплексами (керамика с кольцевым поддоном), для которых характерно небрежное исполнение орнамента, потерявшего смысловую нагрузку.

Отдельные срубно-авдроновские 1рушш сосуществовали с авдроновским населением степньЕХ окрестностей оазисов. Авдроновская керамика, в целом, по изучаемому региону уступает в количественном отношении срубной керамике. Только южнее песков Бастанкумы и к востоку от песков Тайсойган и песков Сам позиции андроновской культуры усиливаются.

В южной Туркмении степная керамика ащроновского круга памятников преобладает. Степной керамический материал, полученный В-А.Сарианиди с южно-туркменских земледельческих памятников эпохи бронзы, состоит, в основном, из фрагментов сосудов, орнаментированных горизонтальной елочкой; на 90% этот орнамент выполнен гладким штампом шш нарезкой.

От периода поздней бронзы сохранились охотничьи сооружения — араны (близ пое.Ералиево протяженность арана 1600-1800 м), которые обнаружены автором на плато Устюрт и Мангышлак, что свидетельствует о сочетании в хозяйстве местных ялемен скотоводства с охотой. Вероятно, такой тап хозяйства был распространен более широко, что показывает остеологический анализ материала зимников песков Тайсойган, но специальных охотничьих сооружений на этих территориях пока не обнаружено.

Еще одной особенностью бытования племен эпохи бронзы на плато Устюрт и Мангышлак является традиционное использование для жилья каменных пещер, которых только на плато Устюрт насчитывается более 28. Традиция эта в Прикасшш живет тысячелетия. Пещеры здесь заселялись с эпохи мезолита и неолита (Джебел, Дам-Дам Чешме). На полуострове Мангышлак АГ.Медоезым раскопано скорченное погребение в одной из пещер. О продолжении этой традиции в эпоху раннего железа сообщают античные авторы. Активное изучение пещер на Северо-Востоке Прикасшш в будущем обещает дать стратифицированную хронологическую шкалу древних периодов истории региона.

Рассматриваемые в нашей работе памятники степной бронзы, найденные в Северо-Восточном Прикаспии, позволяют несколько иначе взглянуть на перемещение арийских племен в этом регионе и "удревнить" этот мазрационный процесс, связав его с экологическими изменениями в этой аридной зоне.

Автор полагает, что введение в научный оборот . данного археологического материала позволит наполнить конкретным содержанием налш представления об исторических процессах, протекавших в СевероВосточном Прикаспии п исключит умозрительные выводы об этом регионе, постулируемые ранее.

Список работ по теме диссертации

1. Работы в Западном Казахстане // АО 1975. М., 1976. С.513-514. (В савторстве с Афанасьевым В.К., Бисеновым С.Б.)

2. Северовосточный каспийский "мост" эпохи бронзы // Древние культуры Поволжья и Приуралья. Научные труды. Куйбьппев. Гос. пед. ин-та. Куйбышев, 1978. Т.221. С.37-40.

3. Исследования в Северо-Восточном Прикаспии //АО 1978. М., 1979. С.531.

4. Исследования в Гурьевской области // АО 1979. М., 1980. С.429.

5. Разведки в Гурьевской области // АО 1980. М., 1981. С.433.

6. Северный Прнкаспий в древности // Волго-Уральская степь и лесостепь в эпоху раннего металла. Куйбышев, 1982. С.135-148.

7. Разведки и раскопки в Северо-Восточном Прикасгода // АО 1981. М., 1983. С.433-434.

8. Памятники Северо-Восточного Прикасния // АО 1983. М., 1985. С.505-506.

9. Работы в Северо-Восточном Прикаспии // АО 1984. М., 1986. С.440-441.

10. Археологические наблюдения в Гурьевской области // АО 1986. М., 1988. С..482.

И.Новые материалы по неолиту Северо-Восточного Прикаспия // Вопросы археологии Юга Восточной Европы. Элиста, 1990. С.50-62. (В соавторстве с Гребенюковым A.B.).

12.Культовый комплекс на Устюрте // CA 1990. №4. С. J 96-206. (В соавторстве с Ольховским B.C.).

13.Кочевники эпохи бронзы // Маргулановские чтения. 1990. 4.1. М., 1992. С.63-65.

14. Памятники срубной кулыуры Волго-Уральского междуречья // С All. Вып. 1-10. Под ред. Н.К.Качаловой. Изд-во Саратовского ун-та, 1993. 200 с. (В соавторстве с Дремовым И.И., Железчиковым Б.Ф. и др.).

15.0 роли экологических факторов в истории населешш Волго-Уральского междуречья в эпоху бронзы // Вопросы археологии Западного Казахстана. Сб. научных трудов. Вып. 1. Самара. 1996. С.56-82.

Текст диссертации на тему "Эпоха бронзы Северо-Восточного Прикаспия"

российская академия наук

ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ

г

На правах рукописи

л

ГАЛКИН ЛЕВ ЛЕОНИДОВИЧ ЭПОХА БРОНЗЫ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОГО ПРИ КАСПИЯ

Исторические науки - 07.00.06 - археология

диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

МОСКВА -

1998

ВВЕДЕНИЕ

Северо-Восточный Прикаспий б административном отношении включает в свою территорию Атыраускую и Мангистаускую области Казахстана и северо-западные районы Туркмении, Прикарабугазье (Рис. 1; 2). Этот регион, по мнению многих исследователей, был зоной контактов культур Европы и Азии, в которой, по выражению А.П. Окладникова, сходились и взаимодействовали "два огромных культурно-исторических мира древности" (1. С. 67-71). Но несмотря на большое значение его для понимания исторических процессов, происходивших на протяжении веков по обе стороны от указанной контактной зоны, сама эта территория никогда до работ Волго-Уральской экспедиции ИА АН СССР (1975-1986 гг.) и Западноказахстанской экспедиции ИИАЭ АН КазССР (1987-1994 гг.) не была предметом глубокого и постоянного археологического исследования.

Основной причиной такого отставания в изучении древностей данного ареала следует назвать труднодоступность этих мест, а отсюда и относительно высокие затраты на организацию и проведение здесь археологических работ. Другой не менее существенной объективной причиной являлся широкий размах археологических работ на новостройках страны, в результате которых мобилизовались все свободные археологические резервы Москвы на спасение памятников, попадавших в зоны строительства: Сталинградской, Куйбышевской, Волгоградской ГЭС, оросительных систем Саратовского Заволжья, а также археологи Алма-Аты на проведение масштабных работ многолетних исследований Отрара.

Отмеченное отставание в изученности данной огромной территории являлось препятствием для создания целостной картины исторических

процессов эпохи бронзы в еврозийских степях, на что неоднократно обращали внимание исследователи (2, С 4, 28-33; 3. С.9; 4.С.143-145; С.6).

С этой же проблемой встретился автор при изучении срубных памятников степей Волго-Уральского междуречья в 1975 г. Дальнейшие годы были нацелены на исследование Северо-Восточного Прикаспия с целью воссоздания исторического прошлого этих территорий. В ходе исследовательских работ (с 1975 по 1995 гг.) пройдено более 50 тыс. километров автомобильных и пеших маршрутов и не менее 14 авиамаршрутов (см. карту, рис.3). В результате чего комплексно был изучен регион общей площадью 4500 тыс.кв.км. Итогом явилось открытие и частичное исследование раскопками четырёх погребений эпохи бронзы и восьми поселений с сохранившимся культурным слоем. Среди последних следует отметить два стратифицированных- памятника, содержавших слои от средней до поздней бронзы (Таксанбай I, Таксан-бай II). Было также обнаружено около 340 развеянных стоянок и поселений эпохи энеолита и бронзы. Это не столь много для такого обширного региона, но и не мало. Ведь в песчаных массивах и на каменистых плато Устюрта и Мангышлака полноценные археологические комплексы почти не сохраняются, и нет уверенности, что в будущем количество памятников значительно будет увеличено разведкой. Со стоянок и развеянных поселений за эти годы было собрано около 550 определяемых единиц артефактов, основу которых составляет керамика.

Стоянки и поселения обнаружены на территориях, которые обеспечены были в древности хотя бы минимальными запасами пресной воды. Они отделены друг от друга безводными участками, где никаких памятников интересующего нас времени не найдено.

В данных конкретных условиях возникает потребность пересмот-

реть подход к оценке подъемного материала. Пренебрежительное отношение к подъемному материалу для этих пустынных районов не оправдано. При системном его исследовании он дает первую документированную информацию об исторических процессах» происходивших в эпоху бронзы в Севере-Восточном Прикаспии. О ценности подъемного материала для первоначального изучения археологической ситуации в регионе говорил еще в 1959 г. A.A. Формозов (6. С. 85-89). Большое значение подъемному материалу при региональных исследованиях малоизученных районов придают сейчас зарубежные археологи. Они совершенно справедливо утверждают, что он в первоначальный период изучения региона способен дать представление о многих вопросах расселения и адаптации его древних обитателей (7. С. 44; 8. С 46).

Ущербность подъемного материала в его фрагментарности и отсутствии стратиграфической привязки. Это не дает возможности в большинстве случаев квалифицировать его на уровне "культуры", ибо он не информирует о погребальном обряде, устройстве могильных сооружений, жилища. Но на уровне таксонометрического понятия "культурно- историческая общность" он уже является информативным. Поэтому при анализе нашего материала мы стремились не плодить новых "Прикаспийских" культур, а ограничивались отнесением его к тому или иному известному культурному типу памятников, если аналогии были достаточно близки. Вопрос о культурной атрибуции материала, если близкие аналогии отсутстувовали, оставался открытым. Исключение из этого было сделано для культуры, носители которой сооружали укрепленные поселения в эпоху бронзы на Устюрте, о чем будет сказано ниже.

Раскопки поселений и погребений, обнаруженных экспедицией, существенным образом дополнили подъемный материал, давая возможность

прививать его к определенным археологическим культурам и рассмотреть вопросы распространения этих культур в изучаемом крае. В поле зрения нашего исследования на данной территории попадают памятники энеолитических племен, оставившие керамику, аналогичную южно-уральским, нижне-волжским и западно-сибирским памятникам; памятники носителей культур эпохи ранней бронзы названных регионов, а также культур поздней бронзы сопоставимых с синхронными памятниками сопредельных территорий. В ходе наших исследований выявляется значительная роль племен финальной бронзы Центрального Казахстана в освоении пустынных территорий Устюрта и Мангышлака.

Хронологические рамки исследования ограничиваются периодом в несколько тысячелетий -■•■ от эпохи энеолита 1У-Ш тыс. до н.э. до поздней бронзы нач. 1 тыс. до н.э. Это время характеризуется рядом крупных экологических изменений: регрессиями и трансгрессиями Каспия (9. С. 79-90), которые не могли не сыграть определенную роль в исторических судьбах племен, адаптировавшихся к этим и другим суровым условиям обитания на данной территории.

При решении проблем хронологии автор был лишен возможности твердо опираться на абсолютные даты по С-14, ибо для памятников Северо-Восточного Прикаспия эти даты пока единичны.(Все же в работе такая попытка сделана.) Поэтому мы обращаемся к исследованным археологическим памятникам сопредельных регионов, отыскивая аналогии, чтобы построить относительную хронологическую шкалу для обнаруженных нами памятников.

По нашему мнению, полученный к настоящему времени материал достаточен для предварительных обобщений и дает возможность наметить первую, хотя бы схематичную канву истории данного региона. "Построение гипотез и объективная их проверка - это магистральный

путь развития всякой науки. Беспринципное накопление фактов и скептический отказ от каких бы то ни было гипотез неплодотворен", - совершенно справедливо утверждает известный астроном Я.Б. Зельдович (10. С. 71).

Аналогичные мысли высказал видный историк, исследователь Древнего Ирана Р. Фрей. Он оправдывает ученых, берущих на себя смелость реконструировать исторические процессы того или иного региона, даже если они не располагают на сегодняшний день, в силу объективных причин, полным объемом необходимых источников(11. С.34).

Смею надеятся, что выполненная работа заполняет существовавшую долгие годы в наших знаниях лакуну о конкретных исторических процессах, происходивших на просторах Северо-Восточного Прикаспия. Ее выводы могут представлять практический интерес для Научного Совета по комплексному изучению проблем Каспийского моря при Государственном комитете Российской Федерации по науке и техники Российской Академии Наук; для исследователей, занимающихся историей синхронных периодов Поволжья, Южного Урала, Западной Сибири, Казахстана, Средней Азии, Кавказа, для исследователей смежных дисциплин: геологов четвертичной геологии, почвоведов, климатологов, охотоведов, скотоводов.

Она может представлять интерес также для педагогических вузов Западного Казахстана и сопредельных областей России и для преподавателей истории данного региона, а также для всех, кто интересуется далеким прошлым Северо-Восточного Прикаспия, поскольку ни одна публикация, посвященная этой теме для названного региона, не была выполнена прежде.

Наша работа имеет целью исправить эту ситуацию и в этом ее познавательная ценность и актуальность.

о

- о ~

АГЛ ТУ *.»-ri-! r~\ v v i.'i mt > ysч 7

oimuun, лйтсрс1ту pöl

1. Окладников A.II. Изучение древнеиших археологических памятников Туркмении. // КСИИМК. М.-Л. Вып, 28. 1949.

2. Черников G.G. Роль андроновской культуры в истории Средней Азии и Казахстана. // КСМЭ. М.-Л. Вып. 26. 1957.

3. Крижевская Л.Я. Раннебронзовое время в Южном Зауралье. М.

na,yh.d. X» (4L.

4. Раевский Д.С. Очерки идеологии скифских племен. М. Наука.

1977

5. Васильев И.Б. Энеолит Поволжья. Степь и лесостепь. Куйбышев. Куйбышевский пединститут. 1981.

6. Формозов A.A. Использование подъемного материала с дюнных стоянок в археологических исследованиях. // КСИИМК. Вып. 75. М. 1959.

7. Люрч Д., Обраен М. Рост роли подъемных коллекций в археологическом исследовании. // Специализированная информация. Академия Наук. Институт научной информации по общественным наукам. Реферат.

т TV к fci -1 ПОР

1. XV. и. га. хУои.

8. Даннел Р., Дален У. Археология без археологических данных // Достижения в разработке метода и теории археологии. Специализированная информация. Реферат. Институт научной информации по об-

,,„.,mr.« < Л.п^тглч.тггг г-"-" "Л r-irtrt Г) "Т Т?Т tf .1 РОСТ

щеСТБеииым iiciyKdM. нлеадсМиЬ BetyrS оЬьг, i. vi. т xaou.

9. Варущенко А.IL, Варущенко С.И., Клиге Р.К. Изменение уровня Каспийского моря в позднем плейстоцене - голоцене // Колебание увлажненности Арала-Каспийского региона в голоцене. М.Наука. 1980.

10. Зельдович Я.Б. Почему расширяется Вселенная. // Природа. 1984.

xx. WMcm r. пезьлсДие Japcuici. m. nayrwa,. x»c.c.

. - д -ГЛАВА I

ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ЭПОХИ БРОНЗЫ В СЕВЕРО-ВОСТОЧНОМ ПРИКАСПИИ

История изучения эпохи бронзы в Северо-Восточном Прикасиии не может быть написана по схеме, давно сложившейся для районов, где археологические исследования ведутся систематически на протяжении многих десятилетий. Например, для Нижнего Поволжья (1. С, 3-14). Степень изученности этого обширного региона была неизмеримо мала не только для эпохи бронзы, но и для всех иных периодов, начиная с эпохи камня до позднего средневековья.

В нашем понимании степень изученности той или иной территории складывается из совокупности полученного археологического материала, его полного отражения в отчетах и, самое основное, введении его в научный оборот в виде публикаций, статей, монографий. С этих позиций до начала работ Волго-Уральской экспедиции степень изученности эпохи бронзы в Северо-Восточном Прикаспии была близка к нулю. Поэтому автор вынужден разделить главу на две части. В первой будет показано состояние изученности Северо-Восточного Прикаспия на сегодняшний день. Во второй ~ нам придется в общих чертах дать историю изучения интересующей нас эпохи в сопредельных регионах. Ибо, если ограничиться только описанием истории изучения археологии Северо-Восточного Прикаспия, то рассматривая наш материал в таком аспекте, невозможно будет найти ему место в соответствующих археологических культурах и расчленить его хотя бы относительно в хронологическом порядке.

Поэтому мы не можем обойтись без изложения истории исследований эпохи бронзы на территориях, примыкающих к Северо-Восточному Прикаспию, без представления о том, к каким результатам на сегод-

няшкнй день пришли исследователи Нижнего Поволжья, Северного При-кашия, Южного Урала, Оренбуржья, Западного Казахстана, Хорезма, Западной Сибири.

Такое сопоставление изученности сопредельных территорий с Северо-Восточным Ирикаспием поможет понять, что, помимо уже открытого в названном регионе, можно ожидать, какие исторические процессы были локальными, обусловленными своими местными причинами как экологического, так и исторического порядка. Это сопоставление также поможет отчетливо выявить насколько большой научный интерес представляет каждая находка здесь артефакта, относящегося к интересующему нас времени и уж, тем более, памятников с сохранившимся культурным слоем или погребений.

История изучения археологии Северо-Восточного Прикаспия может

быть условно разделена, как и на сопредельных территориях, на че.....

тыре основных периода,:

1) Дореволюционный период;

2) Первые годы Советской власти до начала ВОВ;

3) Послевоенное время, до 60-х гг.;

4) Последние три десятилетия.

В Северо-Восточном Прикаспии истоки археологического интереса связаны, как и везде на среднеазиатском Востоке, с колонизационной деятельностью русского царизма, что было отмечено А. А. Формозовым (2. С. 54). Северо-Восточный Прикаспий попал в поле зрения русской исторической науки в связи с интересом, проявленным Петром I к поискам дороги в Индию черев Узбой и Среднюю Азию. Не,- -удачная экспедиция А. Боковича-Черкаоского, закончившаяся в Хиве в 1717 г. его гибелью, на время охладила этот интерес. Однако, вплоть до Хивинского похода 1873 г. идут поиски путей проникновения в этот край и

приводятся описания их, а также замеченных древних городищ и средневековых строений (3. С. 42-64).

В 1825-1826 гг. на Устюрте работала первая русская научная экспедиция под руководством Ф.Ф. Берга. В ее отчетах отмечается ряд средневековых городищ.

К 1853 г. относится одно из первых сообщений, посвященных специально археологическим памятникам Устюрта. Оно принадлежало перу подпоручика корпуса топографов Алексееву. В этой публикации также нет ни одного описания древностей (7. С. 254 265).

Отсутствие интереса к памятникам первобытности со стороны археологов- профессионалов определялось общим состоянием археологической науки в России в тот период, увлеченной античной, славянской и церковной археологией. Только с постепенным упрочением дарвинизма в научных кругах и среди передовой интеллигенции в последней четверти XIX в. и начале XX в. начинает развиваться наука о древнем человеке, уходящая далеко за хронологические рамки "божественного творения" (2. С. 238).

Сведения о древних памятниках изучаемой территории появляются впервые только в .1912 г. Геолог Уральско-Каспийского нефтяного общества М.В. Ваярунас сообщил о находках кремневых изделий в урочище Мынсуалмас у западных чинков Устюрта (8, С. 11-14).

С этого сообщения начинается накопление сведений о памятниках древнего времени Северо-Восточного Прикаспия. Характеризуя первый

дореволюционный период изучения древностей Северо-Восточного При.....

каспия, следует отметить полное пренебрежение к памятникам культур эпохи камня и бронзы. Для всех, кто в той или иной степени был причастен к накоплению археологических данных по названному региону, памятники этих эпох как бы не существовали. В этом, вероятно.

приводятся описания их, а также замеченных древних городищ и средневековых строений (3. С. 42-64).

В 1825-1826 гг. на Устюрте работала первая русская научная экспедиция под руководством Ф.Ф. Берга. В ее отчетах отмечается ряд средневековых городищ. у

К 1853 г. относится одно из первых сообщений, посвященных специально археологическим памятникам Устюрта. Оно принадлежало перу подпоручика корпуса топографов Алексееву. В этой публикации также нет ни одного описания древностей (7. С. 254-265).

Отсутствие интереса к памятникам первобытности со стороны археологов-профессионалов определялось общим состоянием археологической науки в России в тот период, увлеченной античной, славянской и церковной археологией. Только с постепенным упрочением дарвинизма в научных кругах и среди передовой интеллигенции в последней четверти XIX в. и начале XX в. начинает развиваться наука о древнем человеке, уходящая далеко за хронологические рамки "божественного творения" (2. С. 238).

Сведения о древних памятниках изучаемой территории появляются впервые только в .1912 г. Геолог Уральско-Каспийского нефтяного общества М.В. Еаярунас сообщил о находках кремневых изделий в урочище Мынсуалмас у западных чинков Устюрта (8. С. 11-14).

С этого сообщения начинается накопление сведений о памятниках древнего времени Северо-Восточного Прикаспия. Характеризуя первый дореволюционный период изучения древностей Северо-�